Исповедь [Алексей Николаевич Гаранов] (fb2) читать онлайн

Глава 1

Вот который уже раз Андрей ловил себя на том, что все в его жизни повторяется вновь. Как игла на заезженной пластинке делает свой круг, возвращаясь к месту сбоя, так и его жизненные шаги вели то к успешному взлету и успеху, то к падению и разочарованию. И чем выше был взлет, тем круче падение.

Эта драма касалась всего: работы, отношений, любви. Стоило наладиться чему-то одному из них, как тут же разлаживалось другое. И создавалось впечатление, что все это он делал сам, подсознательно, своими руками. Пока одна часть его куда-то бежала и упорно создавала, другая уже озорно готовила разгром и капитуляцию. И сейчас Андрей, после всех разочарований, уже не был уверен, что в свои сорок пять найдет силы на еще один осознанный рывок и станет все же по-настоящему счастливым. Втайне он давно уже мечтал о размеренной спокойной жизни, подальше от безумной сутолоки столицы, возможно у моря, где его бы ждали годы смирения и пришедшей мудрости. Ведь главная его задача была выполнена: дом построен, дерево посажено, и сын почти вырос. Осталось только набраться покоя в душе и гармонии.

А это у него никак не получалось. Все, что он имел на данный момент, было то, что с женой он развелся, сына видел все реже, работу бросил. Хорошо не запил, как обычно бывает в таких историях. От этого его спасал спорт.

В прошлом он верил в судьбу, затем в высшие силы и даже в волю его величества случая. Сейчас же он был уверен, что все то, что происходит с ним, управляется неким родовым предназначением, возможно даже проклятием. Как будто все его победы и поражения были и будут предопределены тем сценарием, который заложили в нем его далекие предки. Он будто нес все свои заслуги и беды к ногам своего рода, чтобы передохнуть, а потом снова набраться сил и бежать еще дальше.

И как выбраться из этого заколдованного круга, где жизнь несла его по своим магическим установкам, вопреки голосу разума, он не знал. И вот, после неугомонной гонки за мифической птицей счастья, он решил, наконец, остановиться и проанализировать все то, что продолжало делать его скорее несчастным, чем счастливым. Обо всем этом он думал, покачиваясь в катере Сергея, который так неожиданно пригласил его совершить круиз по верхней Волге, вдоль ее живописных берегов и городков.

Взяв свои истоки в Тверской области, Волга причудливо петляла, оплывая Москву и неся свои воды вначале вверх, затем делая поворот направо и уходя далеко вниз к Каспию, становясь все сильнее и шире. «Почему Волгой назвали самую большую реку в Европе?» – задался вопросом Андрей, – «В средние века было у нее и название Итиль. Ученые считают, что слово пришло из праславянского языка как Vьlga, что значило влага, вода», – читал он в интернете, – «Другие настаивают на балтийском корне слова Ilga, что значит длинный, долгий путь. Вот тебе и Волга, не то, что Лена или Енисей», – улыбнулся он.

Сергей с Андреем сбросили катер на воду в районе Завидово, недалеко от Шошинской поймы, и к полудню уже подплывали к Калязину, известному всем своей полузатопленной колокольней, стоявшей недалеко от берега прямо в реке.

В Калязине, но не в том, что при советской власти переименовали в Тольятти, а в близком к Твери, была в прошлом веке оживленная рыночная площадь и первый на Руси Троицкий монастырь со знаменитой колокольней. Потом, в 1940 году, было великое затопление городка при строительстве Угличского водохранилища для мощной ГЭС. Монастырь тогда разобрали, оставив лишь колокольню как маяк на крутом повороте реки, большой колокол которой внезапно рухнул вниз сквозь леса. И никак не было возможности его достать, то паводки мешали, то времени не было, а когда спохватились о нем, колокол то и пропал. В народе потом говорили, что не раз слышали его звон, звучащий как набат при надвигающихся на город несчастьях. Часто слышали его и в июне перед войной в 41 году. Остались в Калязине и другие старинные постройки, красивые дома с мезонином купцов Коровкина и Рыжкова, замысловатые улочки, но времени у ребят было мало, и, налюбовавшись видом одинокой колокольни, из которой в свое время хотели сделать даже парашютную вышку, они поплыли себе дальше.

Здесь следует сказать, что Сергей, помимо увлечения рыбалкой, был в душе психолог и охотно практиковался в своих знаниями со встречными людьми. Андрей, как никто подошел ему для этого занятия, и они еще до путешествия заключили неофициальный контракт на работу с его отчаянием.

Внешне между мужчинами было мало разницы. Оба были выше среднего роста, спортивного телосложения, брюнеты, со стороны они вполне могли сойти за родных братьев. Даже манеры и жесты у них порой совпадали. Познакомились они на дне рождения одного общего друга, сразу нашли общий язык и легко договорились о путешествии.

Сергей рассказал потом Андрею, что почувствовал, как тот ловко втянул его в общение, и как он сразу протянул ему руку помощи. Как он увидел в нем ту искру, желание найти свое подлинное я, что решил помочь ему совершить это благое дело. Тогда Сергей и пригласил Андрея опробовать свой недавно купленный катер, на котором они и проплывали сейчас мимо Калязина. Оттуда их путь лежал в Углич, затем в Мышкин, но об этом чуть позже.

Еще в машине, двигаясь по Ленинградскому шоссе и беседуя с Сергеем, Андрей понял, что это судьба свела их вместе. Все то, что волновало его в прошлом, стало с легкостью, шаг за шагом находить свои ответы и открываться в другом свете и он, словно сдвинувшись с мертвой точки, стал продвигаться все глубже и глубже внутрь себя. Сергей тоже осознал, что Андрей не случайно запутался в себе и ему необходима помощь в его сложном лабиринте чувств. А поскольку ему были небезразличны человеческие страдания, то он решил, что возьмется за это со всей ответственностью и серьезностью.

«В тебе горит страсть разума, или внутренний поиск истины, так называл это Бенто Спиноза в 17 веке», – говорил он Андрею, – «Та же страсть, что горит и во мне, страсть разума, не плоти».

И тот жадно прочитывал себя, как книгу, каждая страница которой была так необходима, чтобы дойти до финального эпилога истины. Конечно, он не познавал смысл жизни или сущность бытия, как пытались делать это мудрецы и философы, не искал он и секреты алхимии. С помощью Сергея он лишь получал ответы на многочисленные вопросы внутри себя, сбрасывая груз накопившейся тяжести и тревоги.

«Почему мне порой хочется бросить все то, чего добился, работу, отношения, семью. Почему бездельничаю? Как сохранить покой в душе, когда все начинает бесить? Что такое верность и дружба? Как возродить былые чувства?» – спрашивал он себя.

– Каждый человек имеет в голове свой родительскую программу и упорно ей следует, даже вопреки голосу разума, – объяснял ему Сергей, – Если родители с детства настраивали своего ребенка быть победителем и оба искренне поддерживали его на этом нелегком пути, то скорее всего он им и станет. Двигаясь к цели, он может прославиться великим политиком, ученым или спортсменом. Если родители заложили в нем еще и ценности добра и терпимости, то он станет благородным победителем, например, сыщиком или судьей. Но если родители были неудачниками или даже преступниками, то с большой вероятностью, они передадут этот сценарий и ребенку, чтобы при этом не говорили на словах. Дети чувствуют подвох и неискренность взрослых, они понимают все на своем марсианском языке, языке чувств.

– Но мы знаем немало успешных людей, которых смело можно назвать злыми гениями и негодяями, – возражал Андрей. – Их то, на что настраивали?

– Несомненно, это только часть процесса, – отвечал Сергей. – Жестокий или благородный вырастет человек, будет зависеть и от других факторов, таких, как совесть и полученная в детстве любовь. Многие вообще не видели ее в детстве, получая лишь приказания от родителей. Я говорю лишь за общий настрой поведения человека. Победа любой ценой тоже путь, но это не честная победа. Как бывают продажные и честные судьи и полицейские, не мне тебе рассказывать. Цель оправдывает средства. Нам же сейчас важно понять, почему некоторые люди останавливаются на пол пути, и не знают куда идти, как ты, например.

– Порой я чувствую внутри себя острый конфликт интересов, – отвечал Андрей, – Как будто часть меня хочет бежать дальше, а часть ленится и приказывает все бросить. Я как будто бегу и торможу одновременно, это выматывает меня. Иногда я даже совершаю ужасные поступки, за которые потом стыдно перед собой и другими. Было уже несколько случаев, когда я выпивал лишнего, терял контроль над собой и говорил людям гадости, разрушая мир вокруг себя. Не все простили меня за это. Хорошо еще, что не лез драку. Потом скверно чувствовал себя и просил прощения.

– Что-то вроде сумеречного сознания? Так называется состояние, когда ты на грани бессознательного, – пояснял Сергей, – Когда контроль над собой ослабевает, при опьянении или в состоянии аффекта. Тогда наружу выходит то, что психика вынужденно прячет в подсознании, все те конфликты, которые зарыты у тебя в душе. Это выносит хаос и боль наружу, что непереносимо само по себе и требует разрешения. Как результат, ты выплескиваешь это на окружающих, именно на них и выливаются твои эмоции раздора. Тяжелые переживания часто прячутся в подсознании, такова защитная реакция нашей психики.

Андрей внимал словам Сергея, обдумывал их и смотрел на воду, проносящуюся мимо. Ровно и нудно шумел мотор, порывы ветра трепали его взъерошенные волосы, и голова приятно продувалась от тяжких дум. Многое становилось яснее, понятнее. Он благодарен был Сергею, за то, что он так просто и ясно описывал то, что казалось ему непостижимым. Он начинал верить ему как своему учителю, как проводнику в заблудившемся лесу.

– Фрейд называл тревогу человека результатом базового конфликта между вечно желающим подсознательным и сдерживающим его сознательным. В то время как ты и твой внутренний ребенок хотят безгранично владеть чем-то, твоя совесть тебя останавливает, заставляет терпеть. Конфликт интересов подавляется и уходит в подсознание, где камуфлируется, разрешая психике отдохнуть. Эти конфликты, спрятанные внутри как в царстве Аида, выходят потом наружу в снах, напоминая нам о случившемся. С этого и началась психология, с катарсиса, с чтения снов в состоянии гипнотического транса. Чем больше мы подавляем, тем больше неразрешенных конфликтов всплывают. Ученики Фрейда как Перлз, призывали разрешать все свои возникшие проблемы перед сном, здесь и сейчас, чтобы они не сваливались тяжким грузом туда, откуда потом несли тревогу и страх. А Карен Хорни пошла еще дальше, посчитав, что внутренние конфликты человека выстраивают весь его путь к реализации желаний. Так одни, желая, но пугаясь реальности, становятся зависимыми от сильных, привыкших брать свое силой. Некоторые и вовсе уходят в отшельники, отказываясь от желания. Чем тебе не нирвана буддистов. Нет желания, нет и страдания. Есть и те, кто не осознает, как он разрешает свои потребности. Именно они и задают себе много вопросов. Осознавать свой путь и идти по нему с подходящими попутчиками, не задевая при этом интересы других, могут немногие.

Сергей посмотрел на задумавшегося Андрея. «Не запутал ли я его? Путь к самопознанию долог и тернист. Карл Юнг, ближайший друг Фрейда, погружаясь глубже всех в психоанализ, стал и вовсе похож на религиозного мистика. Не стоит мне усложнять наш разговор», – решил он.

– Послушай, наверное, это трудно понять так сразу, – успокоил Сергей Андрея, – Почитай в интернете, там много написано про модель психического аппарата Фрейда, так он называл его. Для меня же важно то, что ты хочешь измениться в лучшую сторону. Немногие этим заботятся, большинству достаточно собственного успеха и славы. Мы с тобой невротики, и это хорошо. Любопытство – наше кредо. Помимо невротического, есть еще два типа характера, творческий и антисоциальный. Первых единицы, эти истинно свободные люди, зато вторых более 50 процентов. Эгоисты и социопаты повсюду.

– Да, многие люди живут, думая только о себе, – согласился с ним Андрей, – Равенство и справедливость умерли вместе с идеей коммунизма. Спасибо интернету за то, что он, как альтернативный источник информации, несет людям правду. Война уходит в прошлое и люди, думающие о великих победах, перестают быть героями.

– Да, Япония и Германия успокоились от войн и живут благополучно, – кивнул Сергей, – Говорят, что в законах Японии внесен запрет на ведение войны. Но есть и страны, где еще далеко до справедливости, где сохранились черты феодализма. Взять хотя бы нашу глубинку, да что говорить, сам увидишь, насколько неоднородна Россия.

Повисла пауза. Ребята задумались, каждый о своем. Волга тем временем, делала повороты в своем русле, открывая им удивительные пейзажи крутых и пологих берегов. Вдалеке виднелась церковь села Никитского, и они решили пристать к берегу и размять ноги. Они поднялись по крутой лестнице наверх холма, чтобы рассмотреть церковь поближе, уж больно красиво смотрелись с воды ее небесного цвета купола на фоне ослепительно белого здания. Недалеко, оказался небольшой памятник, бюст Пушкина, на котором была бронзовая табличка со стихами великого поэта.

«Я все сокровища земные

Познанья чудные мои

Отдам за очи голубые

И кудри русые твои…»

А.С.Пушкин 1827г.

– Знаешь, Андрей, ведь здесь Пушкин провел много времени, ухаживая за Екатериной Ушаковой, одной из сестер местного помещика. Он даже трижды неудачно сватался к ней, и написал эти памятные строки, – проявил информированность Сергей, – Тогда, находясь в ссылке в селе Михайловском и переживая за сосланных императором Николаем I декабристов друзей, Пушкин сдружился с семьей Ушаковых, любивших литературу. Екатерина, старшая дочь семейства, знала наизусть все его стихи и была рада познакомиться с поэтом, приняв его ухаживания. Однако узнав про его увлечение восходящей московской красавицей Натальей Гончаровой, отказала поэту, оставшись до конца смерти ему только преданным поклонником и другом. Замуж она вышла только после его смерти.

– Да, брак с Гончаровой сгубил поэта, лишил его вольности и закружил в вихре ревности, – в такт ему изрек Андрей, – А ведь отсюда, из Михайловского, он привез свои первые настоящие труды «Борис Годунов» и наброски к «Капитанской дочке».

– Каким же беспечным был молодой Пушкин, теряя голову и влюбляясь в красавиц.

В этот момент к памятнику, у которого они стояли в задумчивости, подошла шумная компания. Молодые парни и девушки, весело смеясь обступили памятник.

– Ого, и здесь успел наследить наш великий поэт! – громко рассмеялся один из них, показывая неприличный жест, – Интересно, какие были тогда нравы и был ли он по-настоящему близок с этой русоволосой? Говорят, что сам Чехов и Чайковский не ценили женский пол, считая их недалекими и глупыми.

– Это он Ушаковой написал, местной дворянке, – подхватил его слова второй молодой человек, – Где то я читал, что на обратной стороне листа стиха он приписал что-то в таком роде, – Был давечась в селе Никитском, где и имел соответствующую особу. Ну чем не поручик Ржевский».

Компания поддержала слова своего товарища дружным хохотом, открылось шампанское и только одна девушка отвернулась от них и резко пошла к крутому обрыву. Она была такой миниатюрной и хрупкой, джинсы плотно облегали ее худые ноги, а ветровка и густые волосы, развевавшиеся на ветру, создавали и вовсе впечатление раскрытого паруса. Выглядело все так, будто обижена была именно она, а не княжна Ушакова.

Она так и стояла, задумчиво глядя вдаль, когда один молодой человек подскочил к ней и резко схватил за плечи, пытаясь напугать. Девушка вскрикнула, парень засмеялся, она быстро развернулась и влепила ему пощечину. Потом, не дав тому опомниться, быстро пошла в сторону церкви.

Андрей вдруг заметил, что ее голубая куртка и крыша куполов одного ярко голубого цвета, как и ее глаза, которыми она гневно скользнула по нему взглядом, проходя мимо. Кулаки его сжались, грудь задышала, а ноги вдруг сами понесли его, мимо ошарашенной компании и Сергея, следом за этой девушкой.

– Эй дядя, не стоит так принимать все близко к сердцу, эта наша девушка, поплачет и вернется. С ней всегда так, – услышал он за спиной голос все того же парня.

Он был крепкий и высокий, стоял набычившись, потирая ушибленную щеку. Андрей машинально развернулся. Ход мыслей был нарушен, голова отказывалась думать привычным образом, он закипал. Тем не менее он взял себя в руки. Справиться даже с дюжиной таких парней было бы ему нетрудно, ведь он был тренированным бойцом школы каратэ, имел черный пояс, и второй дан. Но под воздействием слов Сергея, он захотел контролировать свои эмоции.

– Вам, молодой человек, следовало бы фильтровать свой разговор при посторонних. Не всем это по душе, – сказал он строго, – Придется извиниться перед вашей спутницей. Вы ведь обидели ее.

– Ну вот, приехали, – растягивая слова и криво улыбаясь, проговорил парень, снимая куртку, – Олег, Вася, обходите его. Сейчас мы научим дядю манерам. А ты не ввязывайся, – крикнул он попытавшемуся унять товарища Сергею, – Тебе тоже достанется, если захочешь. Жди свою очередь.

Трое парней окружили Андрея, но тому это только и было нужно. Чем теснее круг, тем короче удары. Как упал первый, самый здоровый из них, Сергей не заметил. Его только сложило пополам, а следом полетел на землю и главарь. Третьему Андрей сделал болевой прием, вывернув пойманную кисть и заставив заорать так, что девушка, идущая к церкви, моментально обернулась. Через секунду она уже бежала назад и вид у нее был далеко не мирный. К тому времени, как она подоспела, все было кончено. Парни выли и корчились на земле, а две девушки пытались помочь им, осуждающе поглядывая на Андрея. Набросилась на него и примчавшаяся малышка.

– Вы что здесь творите? Кто дал вам право бить их? Вы же взрослый мужчина, как вам не стыдно, они еще дети, глупые мальчишки, – гневно кричала она ему прямо в лицо.

Весь ее вид был подстать рассвирепевшей фурии, васильковые глаза метали молнии, сжатые кулачки так и норовили обрушиться на Андрея, который сразу обмяк и удрученно попятился назад. Страсти, однако, понемногу улеглись, и Сергей поспешно увел друга в сторону причала.

– Плывите, плывите, мы вас еще найдем. Лодку вашу запомнили, – кричал им вдогонку главарь компании, держась за ушибленную ногу.

Но Андрей с Сергеем их уже не слышали. Они отчаливали.

– Ну ты даешь, прямо как в кино, – воскликнул Сергей, – Не хватало только еще полиции для этого спектакля. Теперь я понимаю, какая сила в тебе.

Он завел двигатель, и лодка резко отошла от берега.

– Извини, Сергей, не знаю, что на меня нашло, – прокричал сквозь шум мотора Андрей, – Просто девушка эта чем-то зацепила. Вообще-то я не драчун, ты же видел, они сами напросились.

– Да, но в полиции в это не поверят, – заметил Сергей, – Вон у них сколько свидетелей! Да и девушка эта сама же на тебя и заявление напишет. Ты, надеюсь, не сломал им что-нибудь?

– Не волнуйся, там одни синяки. Я умею, контролировать свою силу, – ответил Андрей и сел назад, задумавшись над происшедшем.

Только что он увидел, как показалось ему, ангела. И вот, этот ангел вместо того, чтобы поблагодарить его за помощь, облаял его как последнего негодяя и чуть даже не побил. «Где же справедливость?» – разозлился он в душе. Но злость эта была иная, она граничила с разочарованием и была направлена на самого себя. «Сам виноват, вечно лезу туда, куда не надо, вот и поделом мне», – заключил он с грустью и вздохнул, – «А так хотелось быть героем!»

Лодка неслась по реке быстро, ровно ревел мотор и ребята скоро стали забывать про случившееся. «Так устроена психика», – вспомнил слова Сергея Андрей, – «Мы отрицаем и прогоняем то, что нам страшно и неприятно, загоняем это веником в угол». Их взору открывались причудливые берега, застроенные красивыми домами и базами отдыха с причалами.

– Быстро Волгу к рукам прибрали, ни одного свободного места на берегу, – заметил Сергей, – Давно тут не был.

– Что правда, то правда, – в такт ответил ему Андрей, – Было общим, стало частным, вот тебе и строительный бум.

До Углича ребята собирались добраться засветло. Солнце садилось над рекою медленно, красиво, завораживающе. Его красно-желтый диск как будто плыл над водой, унося с собой свет и летний зной. Вскоре Андрей увидел и первые деревянные постройки Углича, хотя назвать их городскими он бы не решился. Шлюзоваться решили завтра утром, и стали искать стоянку. Сергей повернул лодку в небольшую протоку, где были удобные мостки для парковки, недалеко стояли жилые деревенские дома. Из одного из них вышел молодой мужчина, рядом с ним бежала дочка трехлетка.

– Я знаю этого парня, – сказал Сергей, – Оставлял ему как-то лодку три года назад.

– Добрый вечер, хозяин, присмотрите за лодкой? – спросил он мужчину, – Оплатим за охрану, не обидим.

– От чего же нет, причаливайте, у нас здесь тихо. А я вас узнаю, вы Сергей, бывали здесь, только лодка у вас была раньше другая, – ответил тот.

– Ваша дочка? – спросил Андрей.

– Моя, Василисой зовут.

– Красавица, а где мама?

– Мамка нас бросила, уехала в Москву, новую жизнь начинать. Скучно ей здесь стало.

– Вот те на, – удивился Сергей, – Я ее помню, вот так уехала и бросила дочь!

– А что ей здесь, работы и денег нет, на огороде работать не захотела, – хозяин был явно подшофе, – А с дочерью там не с руки, куда ее деть, когда сама шалтай-болтай.

– Жаль, может, вернется. Вот тебе, Андрей и российская глубинка, смотри и радуйся, – сказал он уже другу.

– Не вернется, разошлись мы с ней, – махнул рукой хозяин, – Ну ее к черту, бестию.

Сергей заплатил хозяину наперед, застегнул наружный чехол лодки, и взяв сумки, они отправились в город, благо гостиниц в нем было предостаточно. Былой советский дефицит гостиничных коек сменился капиталистическим размахом апартаментов на любой вкус. Выбрав, на центральной площади приличную гостиницу, они зарегистрировались на ночлег. К их услугам оказался и приличный бар с рестораном. Туда они и отправились сразу, как только бросили сумки в номере.

– Ну что, думаю следует отметить, так сказать наш первый день плавания, – предложил Сергей, – В плане спиртного я не строгих правил, но предлагаю все же ограничиться вином. Завтра при прохождении шлюза надо быть с ясной головой.

– Полностью поддерживаю, – ответил в такт ему Андрей, – Вот, вижу аргентинский Мальбек. И цена приемлемая, всего то пол нашего номера.

– Ну Мальбек, так Мальбек. Прекрасно подойдет к стейку, – согласился Сергей и они сделали заказ девушке.

– И принесите нам что-нибудь ваше фирменное, на закуску, – попросил он вдогонку.

Вино было разлито по бокалам, появилась и закуска, ребята чокнулись и выпили.

– Отличный сервис! Хоть, оставайся здесь на пару дней, – сказал Андрей.

– Да, и какой контраст с городской бедностью, – заметил Сергей, – Ну ничего, погуляем завтра по городу, сходим в храм царевича Дмитрия, и поплывем себе дальше. Надеюсь, к полудню будем уже в Мышкине, там тоже интересно. Есть там такое подворье, «Мышкин дом» называется. Но, ты, как я чувствую, хотел поговорить о чем-то?

– Ты прав, Сергей, у меня все не идет из головы та девушка из компании, – кивнул Андрей, – Она как-то сильно отличалась от остальных. И что она так разозлилась на меня. Никак не могу понять, ведь я пытался защитить ее!

– Ну это немудрено, она просто не любит насилие. Хотя, с другой стороны, сама приложила парня оплеухой, – Сергей развел руками, – Женщины часто не предсказуемы и им многое сходит с рук.

– Да, все так, – согласился Андрей и подлил вина в бокалы.

Принесли стейки и ребята, изрядно проголодавшиеся, сразу приступили к еде. Мясо было отборным и сочным.

– Скажи, Сергей, почему секс так сложно устроен, – продолжил Андрей после паузы, – Женщины могут обходиться без него годами, ожидая достойного кандидата. Нам же без него не выдержать и месяца, – рассуждал он, – И вредно, и на психику влияет. Говорят, в исламе на первых порах его распространения было понятие некого временного брака, своего рода многоженство без обязательств. Язычники охотно принимали тогда ислам. Да и воины вдалеке от жен несли свое семя без разбору. Иначе какой дух был у воина! А сейчас, разойдешься с одной и ищешь другую, ту заветную. А где она? И как долго ее искать? Пока дождешься своего ангела, других приходится обманом в постель заманивать! Разве это честно? И как нам из этой ловушки выпутаться?

– Здесь с тобой не поспоришь, – усмехнулся Сергей, – Да, женщины сейчас стали умнее и расчетливее. И закон на их стороне, они надолго вбили гвоздь в гроб былого патриархата. Но не забывай и про истинных мудрецов и монахов, которые сумели смирить свой пыл плоти и сублимировать сексуальное влечение в работу духа и мысли.

– В это я слабо верю, – возразил ему Андрей, – Это похоже на самопожертвование. А ради какой цели, спасти душу от соблазнов для рая?

– Ладно забудь, поговорим об этом после, ответить лучше, чем тебе та девушка так понравилась?

– Да просто хрупкая она какая-то, вот и захотелось защитить ее. Есть у меня такой грех, спасать женщин. Кто же знал, что в ней столько силищи. Да и ноги сами понесли меня к ней, даже не понял как. Она явно не вписывалась в их атмосферу.

– Всегда так. Есть такая наука, социометрия, – разъяснил Сергей, – Согласно ей, в любой закрытой компании возникает два полюса, добра и зла. Даже если все люди хорошие, кто-то обязательно возьмет на себя функции негодяя. Так и у них в компании. А девушка выбрала сторону добра. Ладно, давай закругляться, выспимся, а наутро все и станет ясно. Хватит на сегодня приключений. Утро вечера мудренее.

Они оплатили счет, и проследовали к выходу. Через пол часа оба уставшие и довольные, уже крепко спали в своем номере.

Глава 2

Утром, они посетили Угличский Кремль и Церковь царевича Димитрия на Крови, построенную на месте его смерти. Печальная слава досталась городу за то, что именно сюда был отправлен младший сын умершего Ивана Грозного, где и был найден вскоре мертвым. За произошедшее следом восстание в городе казнили более 200 человек, а колокол, бивший в набат, казнили также, отрезав ему его язык и отправив в ссылку в Тобольск. Считали, что это было дело рук Бориса Годунова, имевшего виды на московскую власть, но доказать это не смогли. Мать царевича насильно постригли и отправили в монахини. Поразила Андрея и еще одна достопримечательность Кремля – Соборная колокольня, внушительное и высокое строение. В ней как будто что-то было не так, ее произвольные линии и архаичная пластика не совсем вписывались в рядом стоящий Спасо-Преображенский собор. Позабавил их в городе и местный музей тюрьмы.

– Ну чего только не придумают, чтобы заманить туристов, – недоумевал Андрей, входя на улицу, – Ладно там музей зодчества или народных промысел, но тюрьмы!

– Погоди, – отвечал ему с улыбкой Сергей, – Еще не такого насмотришься на Волге, каждый городок имеет свою историю и выживает по-своему.

Покружив еще немного на пристани и купив у местных торговок пару сувениров, ребята решили отплывать. Вещи были уже в лодке, погода наладилась, и они отчалили, поблагодарив вышедшего хозяина. Не забыли и про Василису, подарили девчушке цветастый платок и пряников.

Шлюз прошли быстро, им повезло, что попутно шел туристический теплоход. За ним и пристроились следом, дав знать в диспетчерскую шлюза. Каково же было удивление Андрея, когда он заметил на нем ту самую девушку. Она стояла на верхней палубе, как тогда на высоком берегу, и одета была все в те же джинсы и голубую ветровку. Узнав ее, Андрей так и замер, задрав голову вверх и пытаясь разгадать, о чем она думает.

В этот момент девушка, видимо почувствовав, что за ней наблюдает, опустила взгляд и наткнулась на смотрящего Андрея. Удивление на ее лице быстро сменилось выражением гнева, а потом, глядя на его улыбающееся лицо, переросло в смущение. Она резко отвернулась и скрылась внутри.

– Надо же, та девушка на этом корабле, – воскликнул Андрей, – И она, вроде уже не сердится на меня, так мне показалось.

– И компания ее приятелей, что с ней, тоже не сердятся, – заметил Сергей, – Может ты хочешь перебраться к ним?

– Брось, Сергей, у нас с тобой свой маршрут. Просто я думаю, не случайное ли это совпадение? И как мы не встретили их в Угличе!

Андрей надел кепку, так как солнце уже начинало припекать и достал свой телефон. Надо было сделать пару деловых звонков в Москву, чем он и занялся, чтобы отвлечься.

Потом воспоминания опять навалились на него. Он задумался о том, чего он добился, кем стал и мог бы стать, какую память пронесут его дела.

– Знаешь Сергей, – сказал он другу, – Есть у меня какое-то чувство недосказанности, как будто что-то не сделал, чего-то не добился в жизни и это сильно тяготит меня. Хотя есть дом, сын, кое-какой бизнес и друзья, откуда это у меня?

– Говорят, есть три вины у человека: реальная, невротическая, другими словами надуманная, и есть вина экзистенциальная, – ответил Сергей. – Первые две как-то осознаются тобой, а вот третья, как раз и создает то чувство тоски и уныния, как будто ты не раскрыл свой талант и не выполнил своего предназначения. С ней жить тяжело и в этой вине чаще всего виноват не сам человек, а его внутренний родительский упрек. Как будто они смотрят на нас со стороны и выражают свое недовольство.

Сергей задумался и через некоторое время продолжил.

– Знаешь, я сейчас увлекся одной теорией, где многое решают ролевые игры взрослых. Корнями они уходят в детство, – продолжил он, – Именно они и приносят нам наши победы и неудачи, своеобразные купоны и награды, ведущие к финалу пути. Мамы и папы позволяют нам любить и ненавидеть, с детства навязывают свою волю, ожидания и даже само разрешение жить. Сам Фрейд тоже жил сценарием, который укладывался в его девизе побеждать. «Если я не смогу прославить небеса, то вознесу ад», – так говорил он друзьям. Я вот думаю, как твои родители дали тебе свои указания на счастье? Не было ли в детстве чего-нибудь такого, от чего ты засомневался бы в их искренности?

Андрей стал понимать куда клонит друг. Тем временем они вышли из шлюза и катер тихо пошел по воде. Волны красиво гуляли за кормой, лето было в разгаре, вода цвела и была ярко зеленой от водорослей. От мотора сзади шел небольшой бурун, над водой летали чайки, легкий ветерок обдувал его лицо. Летний зной был терпим на реке, где к тому же их не досаждали вездесущие комары.

В сознании Андрея стали всплывать случаи из далекого детства, вспомнилась их старая квартира, деревня и школа. Было ли что-то, что вносило сомнение в искренность любви родителей? Вот мама ограничивает их с братом в развлечениях, заставляет делать уроки, гоняет в музыкальную школу. Вот они рано ложатся спать, а родители еще смотрят телевизор, и они не могут заснуть из-за шума. Вот мама заставляет их мыть посуду, чистить обувь и пылесосить. Настоящей пыткой было протирать лакированные шкафы от следов пальцев по выходным. Мама любила их как-то по-особенному, была строга с ними, стыдя за провинности и настраивая на результат. Но их победы всегда приносили ей радость. И они были счастливы в ответ.

Он вспомнил, как и сам кричал недавно на сына за лень и пугал его мрачным будущим, если он не будет следить за собой и делать уроки. Как все это было похоже на слова его матери! С самого детства она хотела заставить их работать над собой, пыталась даже отдать в спортивный интернат. «Каждая минута должна быть у ребенка занята, иначе их ждет двор, а там одни алкоголики и хулиганы», – такие были ее аргументы.

Но Андрей понимал, что и матери было нелегко. Она любила их безумно, и у нее не было достаточно времени на их воспитание, она работала врачом. Отец был близок с ними только пока они были маленькими, большую часть времени он проводил на работе. Там он и нашел себе со временем утешение, пошли разногласия в семье, он отдалился и от жены, и от детей. Его секретарша стала любовницей, и он увлекся бизнесом, благо как раз начался грабеж страны после развала СССР. Вначале, у него все получалось, он работал заместителем начальника вычислительного центра, вел деловые переговоры. Однако фирма потерпела коммерческую неудачу, затем другую, и, несмотря на красный диплом и многочисленные изобретения, его вышибли со службы.

Андрей поделился всем этим с Сергеем, который был рад его искренности. Между ними установился тот доверительный контакт, который стал залогом не только улучшения состояния Андрея, но и его возможного излечения от хандры, так называл его состояние Сергей.

– Так может отец подсознательно радовался, когда у тебя все шло наперекосяк, как у него самого? – заметил он, – А мать, после твоих неудач, заново наставляла на победу, пытаясь вырулить тебя на правильный путь? Ее родитель живет внутри тебя и толкает на подвиги и взрослость, в то время как обиженный ребенок отца озорно шепчет, что ты все равно провалишь задание? Может в этом и есть твой конфликт, раз они уже тогда стояли на разных позициях, усложняя тебе понимание жизни и своего места в ней. Скажи, отец хоть раз помог тебе в чем-то?

– Если честно, то только в юности, пока сам был на коне. С годами он сильно изменился, закрылся, – сказал Андрей, – Перестал покупать новые вещи, собирал хлам, не ухаживал за собой. Когда напивался, превращался и вовсе в забияку, задевая близких непристойными шутками. В общем стал неудачником, работать перешел к брату, где завел свой черный угол бухгалтерии. Дмитрий открыл в то время собственную компанию по сборке и продаже компьютеров. Отец, конечно, помог ему встать на ноги и начать бизнес. Сейчас я понимаю, что отец реализовал себя именно в этом. Он стал первым советником Дмитрия, не подпуская меня к его делу из ревности. Да, мы с братом соперничали во многом, но это было чисто спортивное соревнование. Здесь же я почувствовал непреодолимый барьер отцовского вмешательства.

Сергею многое стало ясно. Соперничество с братом и борьба за одобрение родителей просматривались невооруженным глазом. Но он решил пока уйти от этой болезненной для Андрея темы.

– Давай об этом поговорим позже, сейчас скажи мне, что ты знаешь о своих бабушках и дедушках, как они жили? – спросил он, – Какими они были, как вели себя с вашими родителями?

– Я хорошо помню только бабушек, они любили нас, деды же рано ушли из жизни, – ответил Андрей, – Обе они были из деревенских семей, обе были безграмотны и занимались в основном своими огородами. Тем не менее, на нас с братом они находили время. Помню, как бабушка по отцу с радостью жарила нам яичницу с картошкой, расспрашивала про успехи в школе. Ее дом, родовое гнездо болгарских переселенцев, находился рядом с подмосковным Королевым. Там вырос наш отец и двое его братьев. Сказать честно, у бабушки с отцом были очень натянутые отношения, они постоянно ругались и чувствовалось, что она корила его за развод с матерью. Любила она по-настоящему только своего старшего сына Ивана и внуков. Звали бабушку Фаиной, и она писала детские пафосные стихи про Гагарина. Мы часто слушали их на застольях в ее доме. Дед Дмитрий после войны работал в шахтах, прокладывал в Москве метро, его я не помню вовсе. Не сохранилось и ни одной фотографии.

Бабушка по матери все лето проводила с нами в своей родной деревне под Ростовом, там и прошло наше детство. Семья у них с дедом была большая, два сына и пятеро дочерей. Наша мать была самой младшей. Но мы, насколько я помню, редко общались с родней. Дед после войны устроился работать в Москву, вот он и перевез семью туда, купив полдома в Измайлово, где в то время еще стояли бараки и частные дома. Москва только строилась. Бабушка любила нас с братом. Помню ее единожды злой, когда мы в деревне поехали за горохом, не сказав ей ни слова и вернулись обратно глубокой ночью. Она дала нам выспаться, а с утра отстегала крапивой. Ох и носилась же она за нами вокруг печки, я убежал тогда босиком на улицу и пол дня провел на церковной колокольне!

Андрей улыбнулся, вспоминая былые шалости. Вспомнился старый деревенский дом, пруд, сараи с сеновалами, любимый грибной лес и торфяное болото. Вспомнил, как читал у окошка фолиант Толстова «Война и мир», а мимо проезжала деревенская красавица Лена на велосипеде «Орленок». «Привет, Алешка», – озорно кричала она на ходу, и Андрей краснел от смущения. «Как давно это было! Как давно мы сидели с братом на липе, в ожидании приезда родителей, а у них уже тогда были нелады», – думал он.

– Потом, когда маме с бабушкой дали отдельные квартиры, мы уже жили в панельном доме, и бабкина квартира была двумя этажами снизу, – продолжил он рассказ, – Она часто сидела с нами, пока родители были на работе, рассказывала про деревню, а мы писали ее голос на кассетный магнитофон. Записи сохранились, но где они, не помню. Как же она скучала в городе по родной деревне.

      Андрей рассказал, как дед водил их в Измайловский парк, пил там пиво с солеными баранками, которыми угощал их с братом. Как умирал и кричал от сердечной боли. Как бабку через несколько лет разбил инсульт и их не пускали к ней на протяжении всей болезни. Только единожды они и увидели ее перед смертью, слезы выступили на ее глазах, когда она узнала их, но ничего не могла сказать. Как же она любила их обоих!

Рассказал Андрей и о своих значимых женщинах и, конечно, о сыне. Именно он должен был продолжить его род, память о нем и его предках. «Каким вырастет он, какой жизненный путь ждет его, что он дал ему и как он это использует»? Эти вопросы особенно волновали его.

Сергею, как психологу, важно было знать об Андрее все про его семью и близких, значимых ему людей. Ведь нет ничего важнее, роднее и одновременно тяжелее для нас, чем эти отношения.

– Спасибо, что высказался. Наши близкие сильно влияют на нас. Иногда с ними нелегко. Хорошо и легко мы относимся лишь к тем, кто нам безразличен, – подытожил он разговор.

– Другими словами, чтобы сильно не разочаровываться, не стоит слишком очаровываться, – пошутил Андрей и улыбнулся, он выговорился и ему стало легче.

– Я рад, что ты готов измениться, я вижу твою мотивацию, чувствую, как ты пытаешься понять себя, какие ожидания волнуют тебя. Но чтобы двинуться дальше, нужно услышать себя еще немножечко глубже, не все лежит на поверхности. Иногда маленькая незначительная мелочь или детское переживание запускает в нас механизм того самого сценария протеста, от которого потом не отвертеться. И только ты сам можешь все исправить. Крайне редко человек находит в себе силы освободить свою истинную творческую энергию и пойти другим путем. Чаще мы повторяем ошибки своих родителей и скатываемся в их колею, хотя они и хотели нам совершенно другого будущего. Такие фразы как: «Ну вот, я же говорила! Не будь как отец! Вечно ты все портишь»! Эти слова ранят ребенка и запускают сценарий неудачника. Научившись играть в него, ему крайне тяжело сбросить потом его оковы. Вместо, лавров победителя, он собирает осколки поражений, и это питает его. Говорят, большинство преступников, после осуждения, обращаются взором к матери или отцу с немым злорадством. «Ну что, вот он я, ты рада?» И те мысленно кивают, так как сами невольно подтолкнули его на этот путь.

«Видеть кривизну собственного пути может только зрелый человек, избавившийся от собственных предрассудков», – думал Андрей. Он начал понимать причины своего замешательства. В глубине души он знал, что нельзя винить родителей в своих ошибках, но корень его неудач стал проясняться.

– Так что же мне делать, – спросил он в сердцах, – Пойти и высказать это маме с папой? Эй, посмотрите, что вы наделали со мной?

– Не стоит торопиться, Андрей, – попытался успокоить его Сергей, – Достаточно и твоего понимания. Родители не всегда виноваты, порой они передают детям свой испорченный маршрут жизни и в этом вина их предков. Если ты найдешь способ все изменить, ты сделаешь шаг в сторону всему своему роду, поможешь выйти на правильный путь и поведешь туда сына.

– Спасибо, Сергей, не все еще мне понятно, но я подумаю над твоими словами, – поблагодарил Андрей друга.

Пока они вели разговор, лодка плыла по течению. Настало время брать курс на Мышкин, и мотор привычно застучал за их спинами, поднимая бурун темно зеленой воды и превращая ее в брызги.

– Полный ход, – дал команду Сергей и вывел катер на глиссер.

Мыщкин появился неожиданно, как и многие поселения на Волге, он был лишь городком музеев и гостиниц, находящийся в преддверие Рыбинского водохранилища и протянувшийся аж на 4 километра. Сергей предложил сделать остановку и побывать в музее водки Петра Смирнова, начавшего здесь свое дело, ставшее символом всей России. Побывали ребята и в единственном в мире музей мыши, и в подворье живых ремесел. Принимая участие в изготовлении рукотворных вещей, Андрей на время забылся от своих мыслей и радовался результатам как ребенок. «Так вот, что значит баловать себя как в детстве», – думал он, – «Надо просто радоваться моменту и пробовать, пробовать. Дети впитывают как губки все новое и непривычное. Мы же, взрослые, часто отворачиваем взгляд от прекрасного». Особенно понравилось ему работать в кузнице молотом. Там, в подарок, они с Сергеем получили гвозди собственного изготовления. Хотели выковать и подкову на счастье, но другие гости ждали своей очереди и ребята вышли на воздух. Дышалось им легко и на сердце было радостно.

Они прогулялись немного по набережной и вернулись в лодку. Ночевку устроили на базе отдыха в 5 км от городка. Там их встретили радушные хозяева и накормили прекрасным ужином. База располагалась неподалеку в лесу, где им достался на ночлег уютный деревянный домик с русской печкой и маленьким двориком. Утром, погуляв вдоволь по птичнику и раззадорив местного индюка, они, попрощавшись с радушной хозяйкой, отправились дальше.

Их путь лежал до города Рыбинска, мимо неспокойных вод огромного одноименного водохранилища, благо прогноз погоды был положительным и большой волны у берега не ожидалось.

Глава 3

Однако, все поменялось в одночасье, подул сильный ветер и волны стали бить в борта с такой силой, что плыть дальше стало рискованно. Катер мог перевернуться в любой миг. Ребята нашли вход в ближайшую бухту, чтобы переждать непогоду. Там и решили заночевать, так как шторм продолжался. Палатка была поставлена недалеко от берега, лагерь разбит и костер разведен. Оставалось только приготовить ужин. Они решили довольствоваться запасом консервов, а в углях запекли картошку.

– Эх, давно я не сидел вот так у костра, с палаткой на берегу Волги, с картошкой в костре, – мечтательно заметил Андрей.

– Что точно, то точно. Природа лечит, – согласился с ним Сергей, разливая водку по кружкам, – Дежурная бутылка в лодке всегда необходима, особенно в такую погоду. Ну,за Рыбинск, и за его спокойное море. Сегодня нам не подфартило. Надеюсь, завтра дойдем до Рыбинска и у тебя будет шанс повидать твоего ангела, если она, конечно, еще на теплоходе.

– Будет ли она рада меня видеть? – засомневался, чокаясь Андрей.

Он подкинул веток в костер. На миг ему показалось, что их путешествие, есть гонка за чем-то новым, за мечтой, за девушкой, за будущим. Пламя разгорелось и Сергею стало заметно его волнение.

– О чем ты думаешь? – спросил он.

– Никак не могу понять, почему так тяжелы расставания, – сказал Андрей, – Живешь с женщиной, все ладится, и вдруг начинается обратное. Пытаешься это остановить и делаешь только хуже. В конце концов счастливые в прошлом отношения приносят одни страдания.

– Видишь ли, Андрей. Все зависит от того, насколько вы продолжаете привлекать друг друга, – ответил Сергей. – Греки называли это чувство Эросом. Это чувство, которое имеет огромную сексуальную и любовную силу. Романтическая влюбленность и есть Эрос, розовые очки, через которые мы смотрим на партнера. И самые сильные разочарования как раз приносит крах наших ожиданий. Тогда ты отдаляешься от объекта былой любви, остываешь и начинаешь искать идеал снова. Твой визави еще любит тебя и не понимает, что происходит. Он не чувствует, что что-то изменилось, начинает тянуть из тебя былые чувства. Ты же никак не можешь дать их, так как не испытываешь больше тяги к партнеру. Твое сердце уже не с ним. Несомненно, порядочные люди пытаются с этим как-то справится и некоторым парам удается вернуть былую любовь и привлекательность друг к другу. Но чаще эти попытки и есть само страдание, выходом из которого является лишь расставание. И самые частые причины разводов в том, что женщины стареют и теряют привлекательность, а мужчины лишаются состоятельности и благородства.

– Может ты и прав, – кивнул Андрей.

– Парадокс в том, что чем больше ты пытаешься вернуть остывшего партнера, тем больше страдаешь сам, – продолжил Сергей, – Разуму все понятно, но как выкинуть человека из сердца, вот в чем трудность. Это больно. Попробуй проявить в себе те черты, которые девушка оценит, достучаться до сердца женщины не так сложно. Это мы, мужчины привыкли судить, побеждать или молиться в отшельничестве. Для женщины важно получить от мужчины то, что она считает важным для себя. Одни хотят крепкую семью, другим нужен друг и помощник в их творчестве. Держать марку и не сдавать эти рубежи и есть быть любимым для женщины. Тогда и она будет добра к тебе и привлекательна в ответ.

– Хочешь сказать, что все зависит от нас, мужчин? Но не так-то это и легко понять, что ей надо, – вздохнул Андрей в задумчивости, – Чаще мы торопимся в любви, обманываем себя и ее тоже.

– За это и наступает расплата, надо суметь рассмотреть сразу самое важное. А потом живи сам и дай жить другому, это и есть баланс гармонии.

– А что, если ты устанешь делать то, к чему тебя обязывает женщина, на что вначале так легко согласился? Что, если подкачает здоровье или случится несчастье? – возразил Андрей.

– Это, как и твоя работа в целом, должны быть по духу твоему сердцу, иначе любовь будет в тягость, против твоей воли. Ты же не можешь заставить женщину всю жизнь заниматься с тобой сексом против ее желания.

– Но люди меняются, меняются и обстоятельства! – воскликнул Андрей, – Люди взрослеют, меняют свои пристрастия и увлечения. Иногда меняются даже их ценности, порой даже сверху на голову.

– А кто сказал, что ты всю жизнь должен прожить с одной женщиной, – изрек Сергей, – Жизнь слишком длинна для одной любви. Клятва верности перед богом не держит тебя.

– Этот разговор бесконечен, все слишком запутано. Я не хочу быть машиной по анализу моей влюбленности. Если я хочу девушку, то я просто ее хочу и сделаю для нее все в этот момент.

– Вот именно, в этот момент! Но пройдет время, и ты забудешь свои обещания, и она будет разочарована. И это будет начало конца.

– Но и она может проявить вначале добродетель, которой потом у нее не окажется. Мы оба рискуем оказаться в дураках, – настаивал на своем разгоряченный Андрей.

– В том то и дело, что на эмоциях и игре серьезные отношения не построить, – ответил Сергей, – Зря ты так кипятишься. Для этого надо проверить свои чувства, посмотреть, насколько вы подходите друг другу. Цените ли вы свободу партнера, является ли он для тебя равным и интересным, а не игрушкой в руках. Насколько ты эгоистичен и готов ли внести свой вклад в отношения.

– Разве у нас есть время ждать, порой все происходит так быстро, что не замечаешь, как оказался в постели, – вздохнул Андрей.

– В этом и ошибка. Ладно давай уже и мы спать, – предложил Сергей, – Утро вечера мудренее. Думаю, костер стоит все же затушить.

Ребята залили костер водой и забрались в палатку. Было тепло и тихо, слышно было только как ухает в лесу сова. «Не угнали бы лодку», – подумал Андрей. Но слух у него был чуткий, так что он сразу заснул без тревоги. Сергей же, наоборот, долго ворочался и вздыхал, пока, наконец, не уснул.

Неожиданные гости нагрянули на рассвете. Они тихо подплыли на веслах. Интересовал их мотор лодки Сергея «Yamaha 100», который стоил не менее трех ста тысяч, и который грабители присмотрели на их катере еще загодя.

Вот только не на того нарвались. «Предрассветный час самое время для темной силы», – помнил Андрей. Он уже выспался и решил прогуляться по берегу и осмотреться. Подплывающую лодку он увидел еще с обрыва и сразу ощутил неладное.

Он быстро скинул штаны и куртку и осторожно вошел в воду. Плыл он тихо и бесшумно, этому научила его еще срочная служба в морфлоте. Пока грабители, а их было двое, пытались снять мотор, налаживая лебедку, он неожиданно вынырнул, схватил одного из них за руку и резко потянул на себя. Мужчина полетел в воду, а его напарник отскочил в сторону и достал нож. Андрей не хотел кровопролития. Он сильно оттолкнул их лодку от катера и стал звать Сергея. Чужая лодка отплывала все дальше. Крики и шум напугали воров, особенно когда из палатки выскочил Сергей с фонарем и топориком. Заработал двигатель, и грабителя умчались восвояси.

– Вот гады, хорошо, что ты их заметил, – восклицал испуганный Сергей, он никак не мог успокоиться и проверял крепление мотора, – Что за страна, хоть цепью его пристегивай теперь.

– Перекусят и цепь, не поможет, – ответил Андрей, выходя из воды, – Просто надо быть начеку. Не забывай, что мы в России, здесь воры всегда на большой дороге.

Солнце уже поднималось над водой и ребята решили не тянуть с отъездом. Ветра не было, вода была спокойной, надо было пройти как можно быстрее до Рыбинска. Ночевать на воде у них пропало желание напрочь. Рыбинское море было огромным, не видно было его конца и края. Катер вышел на глиссер, набрал крейсерскую скорость в 60км/час и ребята машинально застегнули куртки от холодного ветра.

В Рыбинск пришли к полудню. Необходимо было заправиться и найти стоянку. Еще с воды их поразил величественный памятник Волге-матушке. Построенный в сталинскую эпоху, он выделялся на водной глади реки, как бы подтверждая статус матери всех рек. Красиво смотрелся и новый мост в городе. Катер оставили на пристани морского вокзала, битком уставленного всевозможными яхтами и лодками. Прекрасен был вид отреставрированного здания, шпиль которого так и рвался в голубое небо.

– Похож на Питерское Адмиралтейство, – заметил Сергей, – Думаю здесь нашу лодку никто не тронет, глянь, какое изобилие вокруг. О чем только думал Некрасов, задаваясь вопросом, кому на Руси жить хорошо. Оно и видно.

– Не суди так строго, Сергей, – ответил Андрей за поэта, – Твой катер тоже неплох, а ты хороший человек.

Недалеко они нашли и гостиницу. Бросив вещи и приняв душ, ребята решили пройтись по городу. На набережной им сразу встретился памятник Бурлаку, задумчивая фигура, сидящая на каменном постаменте. Отсюда бурлаков нанимали в прошлом тащить баржи и суда вдоль реки, так было написано на таблички памятника. «Мастерски их тяжкий труд изображен на картине Репина «Бурлаки на Волге», – вспомнил Андрей. Фигура бурлака была исполнена грубовато и бугристо, тем самым как бы подчеркивая тяжесть их труда.

Увидали ребята и знаменитую Рыбинскую пожарную каланчу. Построенная еще до революции, на самом высоком месте города, она была видна практически отовсюду. Ее и до сих пор использовали по назначению, благо была она в приличном состоянии, что броско смотрелось в окружении унылых домов улиц старого города.

Нагулявшись вдоволь, ребята решили перекусить и зашли в кафе рядом с домом художника. Какого же было удивление Андрея, когда за одним из столиков он заметил своего одиноко сидящего ангела. Девушка внимательно читала книгу и не отрываясь пила чай.

– Я же говорил, ты ее встретишь, – улыбнулся Сергей, – Поговори с ней, не буду мешать.

Андрей подошел к девушке. Он кашлянул, чтобы привлечь ее внимание, так как создавалось впечатление, что ее интересует только чтение.

– Простите, можно мне извиниться перед вами, – начал он, наблюдая как она вздрогнула и растерялась. – Не хотел напугать вас, я был груб с вашими попутчиками, хотел защитить вас, – не дав ей ответить, продолжил он, – Простите, не надо было их трогать.

– Ах вы об этом, – услышал он в ответ ангельский, как ему показалось голос, – Я и не сержусь, просто я подумала, что вы преследуете меня. Я видела вас с теплохода. А об инциденте я и думать забыла.

Девушка улыбнулась и теперь Андрей стоял столбом. Чем-то ее голос напомнил ему голос Аленушки из сказки про Иванушку. Он был так не похож на те крики, которые тогда вырывались из нее в Никитском, что он замер от удивления. Одета она была в простое бежевое платье, волосы были подвязаны белой лентой. Все это Андрей заметил мимоходом, потому что видел он только ее огромные глаза василькового цвета.

– Можно мне присесть и угостить вас чем-то, – наконец попросил он.

– Спасибо, не надо. У меня все есть, но присаживайтесь, пожалуйста, – ответила девушка и положила книгу на столик.

– Меня зовут Андрей, – представился он.

– Анна, – улыбнувшись, ответила девушка.

– Вы плывете на теплоходе?

– Да, у нас студенческий круиз до Ярославля, – ответила Анна, – Мы все учимся в художке на последнем курсе.

– Здорово, напротив, как раз дом художника, – заметил Андрей, и улыбнулся – Вы были там?

– Да, я как раз читаю про него, – ответила девушка, – Мне очень нравятся работы местного художника Петухова. Вот посмотрите.

Она передала ему книгу с иллюстрациями.

– Этот дом – музей, величайшая постройка в стиле московского барокко, был отреставрирован во времена Жданова в 1990 году. Посмотрите, как он смотрится на фоне польского костела.

Она повернулась в сторону костела и глаза ее сияли от восхищения. Андрей и правда увидел его в новом свете. Анна что-то еще рассказывала и объясняла, но он и половины не расслышал, пропуская мимо ушей почти все, глядя только на нее саму, не понимая, что с ним происходит.

– Извините, что вторгаюсь в вашу беседу, – прервал их подошедший Сергей, – Я уже перекусил и отправляюсь в гостиницу. Андрей, не забудь, что отплываем завтра в 9.

– Да, конечно, я помню, – пришел в себя Андрей, – Познакомься, это Анна. Анна, это Сергей. Мы путешествуем по Волге и тоже направляемся в Ярославль.

– Очень рад, – Сергей поклонился, – Надеюсь еще увидимся.

С этими словами он удалился, а Андрей заказал себе кофе и кусок удивительного рыбного пирога. Затем он вызвался проводить девушку до теплохода, который стоял на речном вокзале.

– Мы отправляемся через час, – сообщила Анна, прощаясь.

– Надеюсь, встретимся в Ярославле, – пожал ей руку Андрей, – С вами очень интересно. Вы так знаете искусство и архитектуру, что, слушая вас, я вижу все в совершенно по-иному.

– Запишите мой телефон, – сказала Анна и продиктовала номер.

Андрей набрал его на своем телефоне и перезвонил Анне.

– А это мой, звоните, если кто-то будет приставать к вам. Буду рад помочь.

– Спасибо, надеюсь, не понадобится, – улыбнулась Анна.

Удаляясь по трапу, она весело помахала ему рукой. «Удивительная девушка», – думал Андрей по пути к своей гостинице, – «Даже не знаю, повезло мне с ней или это очередное разочарование. Так хотелось бы стать ей другом, о другом даже и не хочу думать».

– Ну что, Дон Жуан, проводил Аню? – спросил Сергей, когда тот вошел в их двухместный номер.

– Да, ее теплоход отплывает через час, – ответил сияющий Андрей, – У них студенческий круиз по поводу окончания учебы. Представляешь, она начинающий искусствовед и художница.

– Это было ясно с первого взгляда, – улыбнулся Сергей, – Но тебя то интересует в ней не это?

– Даже думать об этом забудь, я хочу стать ей другом, – обиделся Андрей, но и сам засомневался в искренности своих слов.

С каким наслаждением он обнял бы сейчас Анну и понес на руках по всей волжской набережной, до самого Каспия.

– Предлагаю закончить эту тему, – предложил Сергей, глядя на друга, – Встретишься с ней в Ярославле и все станет ясно. Подходите ли вы друг другу или нет. Первые встречи всегда навеяны иллюзиями. Чем быстрее они развеются, тем быстрее все встанет на свои места.

В номере были шахматы и ребята решили сыграть. В первой победил Сергей. Ему удалось сохранить преимущество в ладью и поставить мат. Вторая закончилась вничью, хотя перевес в две пешки был на стороне Андрея. Но он никак не мог сосредоточиться на игре, и потерял их обе. Довольные игрой, они легли пораньше спать, утром надо было еще проверить мотор. Путь до Ярославля был не близкий и пролегал он мимо городка Тутаев, где ребята хотели сделать остановку.

Глава 4

Тутаев – старинный городок на Волге, по легенде построенный на семи ключах, семи холмах и семи оврагах. Ранее это были два независимых города – Романов и Борисоглебск. После объединения в XIX веке – Александр I решил, что одним городом управлять проще и экономнее – о городах напоминают теперь лишь названия сторон – Романовская и Борисоглебская.

Андрей давно хотел побывать здесь, на родине героя черноморского флота адмирала Ушакова. Еще в детстве он читал про него книги и смотрел кино. Суворов, Ушаков и Нахимов были его кумирами. Из-за них он и пошел служить во флот. В Тутаеве поставили памятник Ушакову и недавно открыли музей в его честь.

Туда они и направились с Сергеем, где в старинном кирпичном здании, экспозиция собрала исторические и художественные факты из жизни адмирала. Внутренние помещения музея были красиво оформлены реями и парусами, выдающимися из стен бортами кораблей. Ради забавы Андрей показал Сергею самые сложные морские узлы, поучились они и сигналить флажками и даже натягивать парус. Довольные своими успехами, они решили посетить еще один известный в городе музей, музей царской овцы, своеобразного бренда всего этого края.

– О Романовской овчине раньше говорили, что она тепла как пух зайца, превосходна, как шкура песца, и прочна, как шкура волка, – рассказывала им молодая экскурсовод, – Существует поверье, согласно которой великий Петр 1 обратил внимание на проблему овцеводства в регионе. Царь выписал пару породистых баранов из Силезии и направил их сюда, в Романовский край. Местные жители, благодаря долгому и упорному труду вывели здесь эту новую породу, Романовскую овцу, которой вскоре посвятили целый музей. Шерсть из овцы этой породы настолько хороша, что согревала русских и солдат во время суровых военных зим, не брезговали носить ее русские помещики и сами цари.

Побывали они и в избе самого овчара, увидали героиню с ягнятами, познакомились с бытом крестьян, их обрядами, и интересными поговорками, связанными с овцой.

Проплывая дальше по реке, Андрей с Сергеем с восторгом смотрели на знаменитый храм Благовещения Пресвятой Богородицы. Толщина стен древнего храма достигала 1,5 метров, здесь хранилась знаменитая Донская икона и крест с мощами божиих угодников. Паломничество к этим святыням не иссякло и в наши дни, считалось, что крест исцеляет от недугов и приносит молящимся благодать. Но ребята были атеистами и только любовались храмом на берегу Волги.

Надо было плыть дальше и сердце уже несло Андрея в Ярославль, там была Анна и он хотел с ней увидеться.

Ярославль, родина великого князя Ярослава Мудрого, правителя древней Руси, произвел на Андрея потрясающее впечатление. Особенно его Волжская набережная, пожалуй, самая красивая среди всех приволжских набережных в разных городах России. Высокий берег реки укрепили еще в 19 столетии, посадили деревья, поставили беседки, из которых сохранилась лишь одна. Особенно свободно дышалось на просторной Стрелке – месте, где река Которосль впадала в Волгу. Именно здесь, по преданию и был заложен город.

Недалеко оттуда Сергей и нашел удобную пристань, где они бросили якорь, вернее надежно привязались к причалу. Недалеко оказался забавный уникальный комплекс – бутик отель и ресторан русской кухни «Иоанн Васильевич».

– Читал, что кухня ресторана создана на основе фильма комедии «Иван Васильевич меняет профессию», – рассказал Сергей, – Давай здесь и остановимся на ночлег. А потом посетим знаковую пивную «Афоня». Она недалеко от памятника медведю. Про Медведя ты же знаешь легенду? Ну тогда слушай. На гербе Ярославля изображен медведь. Этот хозяин лесов является одним из основных действующих лиц в древней легенде о том, как возник сам город. Когда после установления дани с жителей Медвежьего угла Ярослав Мудрый приехал вновь в эти места из Ростова, то жители напустили на него лютого зверя, царя лесов. Но князь победил его. Местные жители испугались силы Ярослава и пали перед ним ниц, а медведь стал символом города.

Номер в отеле для них нашелся, и цена была приемлемой. Устроившись и освежившись душем, они отправились гулять в центр. Пивная «Афоня» напомнила Андрею обычную советскую стекляшку со стоячими столиками, куда любил ходить дед. У входа стоял забавный бронзовый памятник самому Афоне и штукатуру Коле.

– Умели снимать тогда кино, – заметил Сергей, – Что ни комедия, то смеешься до слез. А диалоги, наравне с народными анекдотами, стали крылатыми.

– Третьим будешь? Иди домой! – вспомнил Андрей реплику Коли.

– Ты мне рубль должен, нет, два! – поддержал его Сергей, – Заходим.

Внутри оказалось уютно и чисто, занят был лишь один столик. Пока Сергей заказывал им по кружке пива с закуской, Андрей дозвонился до Анны. У нее весь день был расписан по экскурсиям, и они договорились встретиться вечером и сходить в тот самый ресторан «Иоанн Васильевич». Вернее, идти туда Анна не хотела, но Андрей так красочно расписал колорит и атмосферу этого не сколько гастрономического, сколько туристического места, что в конце концов, она согласилась. Времени было до вечера достаточно, и мужчины решили продолжить их прошлый разговор.

– Утомился я от церквей, – издалека начал Сергей, – Что ни город, то одни храмы и монастыри. Я понимаю, это наша история, но, как психолог, я давно не верю в бога. Верить надо в себя, в свои силы. Именно ты и есть творец всего, что происходит с тобой. А ты, как думаешь? – спросил он Андрея.

– Полностью с тобой согласен, – ответил тот, после разговора с Анной он был радостен и беспечен, – Если честно, то на меня молитвы навевают уныние. Ладно раньше, не было науки и просвещения. Но сейчас, молиться богу! Увольте!

– Думаю, должна все же быть некая разумная грань между милосердием и борьбой за выживание, – продолжил развивать свои мысли Сергей, – Лично я за здоровый эгоизм.

– Что ты под этим подразумеваешь? – спросил Андрей, сделав глоток пива.

– То и имею, что есть твоя свобода и желания, а есть свобода и желания других людей. И пересечения этих свобод представляют из себя некую конфликтную зону. Возьми хоть рабочий коллектив, хоть семью. У каждого есть свой набор потребностей. И чтобы жить в компромиссе, надо уметь уважать и себя, ставя границы общения, и других, позволяя им быть собой. По-другому живи сам и дай жить другим.

– Это я уже от тебя слышал. А Оскар Уайльд говорил, что эгоизм, это не то, когда ты живешь как тебе хочется, а когда ты заставляешь людей вокруг жить по твоим правилам, – высказал свое мнение Андрей, – И тут не обойтись без крови, кругом эгоисты! В результате они богатеют, а добряки беднеют.

– В природе, в тайге, каждый зверь друг другу тоже не товарищ. Сильный ест слабого, на том и построена пищевая цепочка жизни, – согласился Сергей, – Но разница у нас в том, что животные никогда не убивают друг друга ради забавы или впрок, не превозносят себя и не строят себе памятники при жизни. Они берут из тайги столько, сколько нужно для выживания. Люди же ненасытны и честолюбивы. Никто из зверей так не уничтожает своего брата, как мы, люди.

– Здесь ты прав, – настала очередь согласиться и Андрея, – И в этом, кстати церковь полезна. Надо прививать людям человечность и терпение.

– Именно. Вера в бога, это вера в хорошее. Слабым и больным помогают семьи и близкие, но, когда их помощь недостаточна, они ищут помощи извне. Благотворительность, государство, чаще всего это просто слова. И тогда люди идут в церковь. Развал православия в России уничтожил не только веру, но и институт брака, а стало быть, и сами устои семьи, – продолжал Сергей, – А с этим, пропало терпение и верность. Женщины, получив свободу, стали желать того, что сдерживалось в них веками, славы и удовольствия. Цифры разводов и абортов достигли 90 процентов, хотя в царской России они были не более 5!

– Ну вот, мы и опять пришли к обсуждению женщин, – усмехнулся Андрей, – Иначе и не могло быть. Все пути ведут в Рим.

– Да, и к чему мы пришли? Патриархат сменился матриархатом, защитник семьи теперь не бог и глава семьи, каждый теперь сам за себя, отсюда и вседозволенность, – Сергей говорил уже с горечью, – Грех лежит не в мужчине, как мне кажется, его природа ясна. Многое зависит от женщины, от ее добродетели. Не зря женщину раньше считали греховным сосудом.

– Но это нам решать, пить ли из этого сосуда, – вставил слово Андрей, – Нечестно все свалить на женщин.

– Еще Платон, задолго до Шопенгауэра и Фрейда, в своем трактате про идеальное общество видел причину вражды мужчин в женщинах, – заметил Сергей, – Только не подумай, я не женоненавистник. Так вот, у Платона все мужчины делились на искусных ремесленников, отважных воинов, и честнейших правителей. И все то они могли поделить и разделить, и доходы, и права, и обязанности. Не могли поделить они только женщин. Особенно красивых и здоровых. Вот тебе и вечная Троянская война. Женщины стали трофеями, своего рода символом твоего могущества и звания альфа самца.

– В природе тоже есть свои альфы, – возразил Андрей, -. Не секрет, что только сильные особи продолжают свой род. У многих животных только 2 процента имеют доступ к самкам, слабые попросту вырождаются.

– Однако, не думаю, что все мужчины стремились стать альфой. Многие ценили духовность как альтернативный путь насилию, на то мы и люди. Это и были первые христиане, – ответил Сергей.

– Но не были ли они тоже исключительными людьми, так ли бескорыстны были их усилия, ведь в конце концов они создали новую касту священников, и церковь стала богаче царей, – заметил Андрей, – Так или иначе, сейчас уже нет того религиозного фундамента, той опоры, где мужчина и женщина были бы связаны навеки и напуганы страшным судом.

– Верно, раньше ведь как считалось, иметь мужа, это как ходить в церковь. Или ты веришь в него, или нет. А нет веры, так зачем и ходить в церковь.

– Нет и былого партнерства в хозяйстве, – поддержал его Андрей, допивая пиво, – Наоборот, сегодня считается, что работать надо подальше друг от друга, чтобы было время соскучиться. А как может надоесть любимая женщина?

– Изменилась и дружба, – кивнул Сергей, – «Будь собой, делай что хочешь», вот лозунги современного жизни. Они, конечно, ведут к успеху и славе, но это пока есть силы бежать. Стоит же остановиться или оступиться, и становится не по себе. Это как раз про тебя, Андрей.

Ребята уже застоялись в пивной и решили прогуляться. По чистым, убранным улицам и бульварам Ярославля гуляла молодежь и туристы. Кругом пестрели вывесками кафе и сувенирные лавки. Солнце садилось за горизонт, но пекло еще жарко, августовская духота никак не спадала. Андрей и Сергей беспечно глазели по сторонам, отпускали добрые шутки прохожим и любовались городом. Не так давно Ярославль встретил свое тысячелетие и был по праву одним из старейших городов на Волге. Радовало их и то, что дороги были отремонтированы и газоны приведены в праздничный вид.

– Колоссальная разница с тем, что мы видели в Угличе и Рыбинске, – заметил Андрей, – Когда же и до них дойдут руки?

– Всему свое время, – ответил Сергей, – и Москва не сразу строилась. При Хрущеве люди жили в гнилых домах даже в столице. Коммуналки, холод, грязь и светлое будущее.

– Ты это народу расскажи, они-то устали ждать.

– Раньше просто люди не знали, как живут за границей. Вот и помалкивали. Но сейчас времена другие, народ все видит, но почему-то молчит.

– Против власти как против течения плыть, мало кто захочет, – подытожил Андрей.

До встречи с Анной оставалось все меньше времени, и пока они шли, Андрей занервничал. Он вспомнил своих былых женщин, первые счастливые дни встреч и дальнейшие ссоры, разногласия и разрывы. «Неужели любые отношения обречены заранее, как сохранить их в достоинстве?» – задался он вопросом, о чем и спросил Сергея.

– Понимаешь, Андрей, – начал тот, – Я и сам не знаю ответ на этот вопрос. Думаю, он лежит в самой природе наших чувств, за которыми часто стоят простые гормоны, попросту биохимия. Вот есть гормоны счастья и удовольствия, как допамин или серотонин. Они дают нашему организму радость и удовлетворение. А есть гормоны стресса и агрессии, как кортизол и тестостерон. Они дают нам взбучку гнева и движения. Думаю, природа нашего беспокойства и перемены настроения лежит именно здесь. И чем сильнее их воздействие на человека, тем более вспыльчив и неадекватен человек, порой сходя даже с ума. До сих пор не изучены истоки шизофрении. Резкие перемены настроения человека без видимых на то причин говорят не о том, что человек плохой, а о том, что он подвержен этому влиянию и не контролирует себя. Надо научиться справляться со своим эмоциональным фоном и сдерживать себя, свои желания.

– Да, но отчего человек бывает зол, – задал вопрос Андрей.

– От того, что он не удовлетворен. А неудовлетворен, потому что выбор был не тот. Раз ты не разрешил потребность с объектом желания, ты злишься, срываешь злость на другом. В каждом из нас есть набор значимых потребностей и интересов, которые еще и конфликтуют друг с другом. Голод, амбиции, уважение, тот же секс.

– Точно, у Маслоу даже есть всем известная пирамида, – кивнул Андрей, – Не все правда добираются до самого верха.

– Мы должны научиться расставлять им приоритеты, собственную иерархию. Надо удовлетворять свои желания поочередно и только с таким объектом, который в состоянии ее удовлетворить. Женщины часто подводят нас, когда мы ждем от них того, чего они дать нам не могут. Это касается и нас мужчин, в равной степени.

– Все мои женщины так себя и вели со мной, – вздохнул Андрей, – Они то пылали любовью, то отстранялись вплоть до отказа в близости. Я с ума сходил от этих перепадов чувств.

– Любила так, как будто на всю жизнь и ушла так, как будто никогда не любила! – рассмеялся Сергей, – Женщины часто влюбляются не в человека, а в его отношение к себе. Другими словами, в заботу. Вспомни, как ты проявлял ее? Ты сам всегда был с ними добр? Может, так они отражали твое собственное отношение к ним?

– Несомненно, я же не мог постоянно носить их на руках, – воскликнул Андрей, эмоции тоже переполняли его, – Были дела, проблемы. Иногда я бывал даже груб и убегал от конфликтов. И все повторялось потом снова, но уже с другой женщиной. Как будто карусель по кругу. Сергей, я боюсь, что с Анной будет все также, ведь я так и не нашел своего лекарства. Помоги мне разобраться в этом, пока я не наломал дров.

– Влюбленность еще не любовь, – положил Сергей руку на плечо друга, – Надо любить самого человека, а не то, что нравится в нем сейчас. Тот идеал женщины, что живет в нашем сознании часто нереален. Человек же здесь, рядом. И любить его, значит дать ему то, что ты можешь, не меняя самого себя. Невозможен контроль над женщиной, невозможен он и над мужчиной. Те, кто верит в это сильно ошибаются. Хороший брак строится на доверии, на смирении соблазнов, на преданных чувствах и уважении, а не на поверхностных эмоциях и мучительных страстях. Хотя без них отношения порой безлики и скучны. Нужен некий коктейль, где всего понемногу, и у каждого на это свой вкус.

– Но есть много союзов, которые держатся и на совпадении человеческих изъянов, – возразил Андрей, – В моем окружении много пар, где один подавляет другого, и та сторона довольна.

– Надолго ли, спроси себя честно? – спросил Сергей, – Долго ли та сторона будет терпеть насилие? Мазохист лелеет шанс отыграться, и тогда конфликт будет как раскаты грома. Даже если один зависит от другого, и его самооценка нарушена, он не будет так жить вечно. Такие люди не живут, а существуют.

Так, за разговорами, они подошли к их гостинице. До встречи с Анной было около получасу и ребята решили освежиться и привести себя в порядок. Андрей настоял, чтобы Сергей поужинал с ними.

Анна пришла вовремя и выглядела замечательно. На ней было все тоже, что и в Рыбинске светлое платье, поверх которого она накинула летний оранжевый пиджак. Волосы были зачесаны наверх и уложены в какую-то невообразимую укладку, отчего она выглядела маленькой волшебной феей. Глаза ее сияли от похождений по городу, и она сразу засыпала ребят информацией. Те только и успевали кивать и удивляться.

– Простите нас за невежество, Анна, – наконец, остановил ее Сергей, – Но мы крайне устали от истории древней Руси и далеки от религии. Давайте лучше отдыхать. Вот, к нашим услугам меню из кинофильма «Иван Васильевич меняет профессию». Вот икра красная, черная, а вот и заморская, баклажанная. Выбирайте, – пошутил он, протягивая ей меню.

Интерьер ресторана был подстать царским палатам, с высокими потолками и каменными сводами. Бокалы заменяли кубки, на стенах висело оружие времен Ивана Грозного, палаши, копья, мечи и кольчуги. Туалет и вовсе располагался в лифте, в кафе при ресторане висели скрипучие висячие кресла на цепях.

– Я читала, что фильм снимали в Кремле города Ростова, недалеко от Ярославля, – проявила информированность Анна, – Кино я не смотрела, но, наверное, забавное, раз здесь столько народу.

Залы ресторана и правду были битком. Андрей вызвался рассказать сценарий и Анна, внимательно слушавшая его, расслабилась и периодически взрывалась приступами хохота, особенно, когда он описал актера Этуша в роли соседа Шпака, обворованного Куравлевым.

– Да что рассказывать, в соседнем зале идет его трансляция, – закончил он, – Можем посмотреть.

– Ну это лишнее, в другой раз, – ответила Анна, давайте уже есть, слюнки текут.

Подали рыбу заливную, пироги с печенью, расстегаи и многое другое, стол ломился от еды и питья.

– Предлагаю тост за Анну, за ее исключительный вкус и знания, – предложил Сергей, поднимая свой кубок с вином.

– А я хочу выпить за вас, я так рада, что вы меня сюда пригласили, – поддержала тост Анна.

Время быстро пролетело за непринужденным разговором. Анна рассказала немного о себе, о том, что живет в Москве с матерью. Что родом она с Вологды, где остались ее отец и брат. Мама искусствовед, по стопам которой и пошла она сама, папа строитель, а младший брат только заканчивает школу. Через некоторое время Сергей поднялся.

– Мне пора, устал, завтра надо проверить наш корабль, пойдем курсом на Кострому, а это неблизкий путь, – извинился он.

– Надо же, как жаль, а мой круиз подошел к концу, – огорчилась Анна, – Я так хотела побывать в Плесе, это же недалеко от Костромы. Подумать только, побывать там, где писал свои пейзажи сам Левитан!

– А давайте с нами, у нас полно места в лодке, – предложил Андрей и с надеждой посмотрел на Сергея.

Анна тоже повернулась к нему, лицо ее раскраснелось от выпитой медовухи, глаза блестели, грудь глубоко дышала.

– Если только Анна сама не против, – сдержанно ответил Сергей и улыбнулся ей, – У вас есть время подумать до завтрашнего утра. Отправляемся в 10-00, я постараюсь успеть заправиться к этому времени.

С этими словами он откланялся и удалился, а Андрей предложил проводить Анну до ее гостиницы. Находилась она не так далеко, и они решили прогуляться пешком.

– Как там поживают ваши спутники, я все хотел спросить, но никак не находил подходящего момента, – спросил Андрей.

– Они уехали домой еще в Рыбинске, – ответила Анна. – Круиз показался им скучным, да и вы испортили им настроение. На самом деле они не такие уж плохие ребята, как вам показалось и уж точно, не собирались мстить за побои.

– Подростковые пережитки, я и сам был таким в их возрасте, – сказал Андрей, переходя с дозволения на ты, – Передавай им тогда мои глубочайшие извинения и могу научить их некоторым приемам самозащиты, если захотят. Я тренируюсь карате давно и могу принять их к нам в группу начинающих. Мужчине всегда полезно уметь постоять за себя, и не только словом.

Анна шла под руку с Андреем, который некой горой возвышался над ней, что создавало со стороны вид, будто отец гуляет с дочерью. «Однако, какая сила и твердость в этой девчушке», – думал Андрей, – «Такое впечатление, что она сама и есть природа, ее лесной дух. А я вошел в эти заросли и уже не хочу выходить наружу».

Прощаясь, Анна поднялась на цыпочки и поцеловала Андрея в щеку. Тот никак не ожидал этого и попытался обнять ее, но она проворно выскочила из его рук и быстро добежала до крыльца гостиницы.

– Буду в 9-30 у вас, но обещай, что не будешь приставать ко мне в пути. Я сама решаю с кем и когда мне быть. Обещаешь? – серьезно спросила она.

– Обещаю, – кивнул Андрей, глядя как Анна легко вбегает наверх по ступеням.

«Обещаю, никогда не обижать тебя и быть терпеливым как ни с кем», – прошептал он следом.

Глава 5

Отплыли точно по расписанию. Анна прикатила свой небольшой чемодан на колесах, и Андрей встретил ее у гостиницы широкой улыбкой.

– Ну что, плывем на родину Островского! – воскликнул Сергей, отдавая швартовый и заводя двигатель, – Держитесь, на воде сегодня не так спокойно, будет небольшая волна.

Он посадил Анну впереди, Андрей присел сзади. Катер быстро помчал их по волнам, разбрасывая брызги воды, чем привел Анну в неописуемый восторг. Сергей даже доверил ей ненадолго штурвал, чтобы она прочувствовала управление катером и силу водной стихии. В Кострому прибыли к обеду.

– Есть тут один ресторан, «Белое солнце пустыни», рядом с нашей лодочной стоянкой. Бывал там. Предлагаю там и пообедать, – предложил Сергей.

– А недалеко, на набережной стоит знаменитый теплоход из фильма «Жестокий романс», – добавил Андрей, – Аня, вы читали «Бесприданницу» Островского? По ней был снят фильм самим Рязановым с Михалковым в главной роли.

– Помню, там Гузеева играет главную героиню, – проявила осведомленность и здесь Анна, – Мне ее было жаль, такой несчастливый конец. Кажется ее в конце застрелили. А как вы бы поступили на ее месте, Андрей?

– Даже не знаю, я же не женщина, – усмехнулся тот, – Наверное, также, как и она, кинулся бы в омут чувств и страстей.

– А я бы не вышла замуж за того бездарного чиновника, Карандышева кажется. Это было постыдно, лучше было бы остаться одной в бедности.

– Но на нее влияла мать, тогда чтили мнение родителей, а опекунство было сильнее родства, – возразил Андрей.

– Ну и славно, что времена изменились, – ответила Анна, – Нет необходимости лгать. Я лично считаю, что горькая правда всегда лучше сладкой лжи. А вы, Сергей?

– Полностью вас поддерживаю, – согласился тот и подмигнул Андрею, – Ну, что я говорил, ох уж нам эта эмансипация!

– О чем это вы? – спросила Анна.

– Сергей шутит. Смотрите как здесь красиво, – переменил тему Андрей.

На этом их беседа прервалась, они причалили к пристани. Запарковав лодку и взяв необходимые в городе вещи, все отправились в ресторан, здание которого виднелось вдали. Шли они вдоль набережной по прекрасной аллее, было чисто и кругом стояли скамейки для отдыхающих. Везде весело сновали дети.

Они выбрали место на веранде с видом на Волгу. Погода была ясная, ветер утих и из зала приятно освежала прохлада кондиционеров.

– Как хорошо здесь, – потянулся Андрей, подмигнул Сергею и предложил заказать бутылочку белого вина.

– Давайте закажем грузинского, Ркацители будет в самый раз, – поддержал его друг, – И соляночку с осетриной возьмем, это их фирменный конек. Рекомендую.

Пока несли закуски и вино, Сергей рассказал про великого Островского. Нет не того советского писателя, что написал «Как закалялась сталь» и «Рожденные революцией», а русского драматурга, основателя отечественного народного театра.

– Александр Николаевич хоть и родился в Москве, все свою сознательную жизнь провел здесь, в Костроме, куда перебрался с отцом после смерти матери. Столько пьес, сколько написал он, есть разве что у Шекспира. Когда-то он делал свои первые постановки и в императорском театре в Петербурге, театр тогда строго лицензировался. Позже, в Москве, ему удалось реформировать Малый театр, сделать его домом искусства, вовлечь туда народного зрителя. На насыпи, на месте старого Костромского кремля сохранилась та беседка, куда он поднимался и смотрел на изумительные пейзажи Волги. Возможно, там он и черпал свое вдохновение творца. Обязательно посетим ее сегодня.

– Я, если честно, не большой знаток его творчества, – вставил слово Андрей, – Помню только спектакль «Волки и овцы». Он до сих пор идет в мастерской Петра Фоменко, замечательный спектакль.

– А я театр не люблю, – огорчила их Анна, – Все там не натурально. Актеры лгут, паясничают и часто переигрывают. Мне там скучно. Я люблю живопись и музыку. Здесь все по-настоящему. Или цепляет, или нет. Взять хотя бы Пикассо. Для кого-то это мазня и обои, а для меня, целый мир поиска цвета и формы. Это требует глубокого понимания.

– Как балет или танец, – поддержал ее Сергей, – С одной стороны изящество и красота, с другой, неподражаемая техника и труд.

– Вы тонко заметили, – воскликнула Анна, от вина она раскраснелась и слегка возбудилась, – Это как культура и цивилизация у Шпенглера. Помните такого философа? Он считал, что культура, это развитие человечества, в то время как цивилизация, умирание и смерть. Красота не может быть вечной, она должна развиваться, как и само искусство, иначе матереет и умирает.

– Так то, оно так, – заметил Андрей и усмехнулся, – Но сам Пикассо, творя свое искусство, перелюбил почти всю женскую половину человечества. Это что, тоже искусство или поиск вдохновения?

– Искусство требует жертв, – примирительно сказал Сергей, – Не судите гениев, давайте лучше выпьем за наше путешествие. Здорово вот так прокатиться по памятным местам России.

– Давайте, – чокнулся с ним и Анной Андрей, – Мы еще помянем русского героя Костромы Ивана Сусанина. Насколько я помню, именно здесь он завел поляков в те непроходимые болота, где и сгубил, не дав убить молодого боярина Михаила Романова, будущего русского царя. Здесь недалеко Ипатьевский монастырь, где он скрывался тогда с матерью.

– Не в монастыре он скрывался, а в дерене Домнино, где Сусанин и спрятал их. И говорят, что просто замучен и убит был мужик, не выдал тайны врагам, – поправил его Сергей, – Но подвиг его стал символом духа на Руси.

– Не все ли равно, где и как, – примирительно сказала Анна, – Главное память о нем живет. Хотя какая ему от этого польза? Вот вы, Сергей, верите в жизнь после смерти? Андрей рассказал, что вы любите психологию и философию, скажите, что нас ждет там по-вашему?

– А ничего не ждет, – улыбнулся Сергей, – Понимаете, Аня, смерть, это конец сознания, а за ним ничего. Или как сказал Эпикур, «Смерть для нас ничто, так как, когда мы существуем, смерть еще не присутствует, а когда смерть здесь, тогда мы уже не существуем».

– Шутите, – обиделась Анна, – А вы, что думаете, Андрей?

– Как я понял, мне уже шутить нельзя, – улыбнулся тот, но заметив серьезное выражение Анны, напряг свои мысли и продолжил, – Был такой первичный бульон жизни в эксперименте Миллера-Юри середины 20 века. Так вот, американские биологи успешно повторили его в этом столетии и воссоздали набор из нескольких первичных аминокислот, полученных из простейших неорганических соединений, таких как аммиак, вода, угарный газ и метан. Именно они существовали на Земле миллионы лет назад. Так вот, в ходе длительной химической реакции бульон с этими веществами подогревали и пропускали пар через колбу, в которую были вставлены электроды, а затем охлаждали его. Через некоторое время в этом сиропе появлялись простейшие аминокислоты, этакие «кирпичики жизни», которые могли формироваться на Земле в то давнее время.

– Другими словами, – нетерпеливо перебила его Анна, – Божественного происхождения нет, как нет и души.

– Так точно, – по-военному отсалютовал ей Андрей, – Именно так, как нет и рая с адом.

– Жизнь появилась сама собой, а мы осложнили ее до предела, – сказал Сергей, – И все наши тревоги и терзания на земле есть не что иное, как попытка победить смерть, или точнее страх смерти. Об этой костлявой старухе с косой мы, в отличие от животных, знаем уже с младенчества. Но это никак не умаляет саму радость жизни, так что давайте не будем болтать о грустном и пошли гулять в город.

– Точно, нам еще надо найти ночлег, – согласился с ним Андрей.

Гостиницу нашли на центральной площади имени Сусанина. Костромчане справедливо назвали ее «сковородкой». Существует легенда, что Екатерина II на вопрос, каким она видит Кострому, развернула свой веер. Так и выстроили улицы, по веерной планировке императрицы. А если смотреть с высоты птичьего полета, то и вовсе кажется, что это сковорода. В самом центре которой, по аналогии с другими областными центрами, обозначен был нулевой меридиан.

Ни в одном городе, на одной площади не было собрано столько памятников архитектуры, образцов русского провинциального классицизма, как в Костроме. Их возводили петербургские мастера соответственно особому «имперскому статусу», отчего Кострому иногда сравнивают с Санкт-Петербургом. Пожарная каланча, здание бывшей гаупвахты, большие мучные ряды и дома Борщова и Рогаткина. Поставлен был и памятник и самому Сусанину в 2014 году.

Пока Анна устраивалась в номере, Андрей решил поговорить с Сергеем. На самом деле он испытывал некоторое чувство вины за то, что все их разговоры были только о нем, а о самом Сергее он не знал толком ничего. Есть ли у него семья, дети, живы ли егородители. Он решил спросить его об этом.

– Скажи мне, друг, – начал он, – А как у тебя со слабым полом? Ты женат? Дети есть?

– Я, Андрей, к женщинам почти равнодушен, – улыбнулся Сергей, он был озадачен таким неожиданным вопросом, – Только ты не подумай, я не из этих. У меня, просто, занижено мужское либидо. Я это заметил еще в юности, когда все мои друзья начали бегать за девчонками. А когда стал заниматься психологией, чтобы разобраться в себе, понял, что это где-то на гормональном уровне. Нет тестостерона, нет и влечения. Такая уж моя генетика. Не напугал?

– Нет, но это же, наверное, тяжело? – опешил Андрей, он не ожидал такого ответа, – Вот так, никого не хотеть!

– И да, и нет, – ответил Сергей с усмешкой, – Честно говоря, глядя как мучатся и запутываются в отношениях люди, я испытываю некое удовлетворение в своем одиночестве. А в общении, при должной учтивости, я чувствую себя и вовсе как рыба в воде. Помнишь, мы прекрасно относимся как раз к тем, кто нам безразличен.

– Это необычный подход, – Андрей был озадачен, – Выходит ты отшельник, или этакий безразличный ко всем человек? Надеюсь, ты не презираешь нас за наши низменные инстинкты?

– Ну что ты, и почему сразу безразличный! Просто я ровно ко всему дышу и не бросаюсь в страсти мордасти. К тебе я хорошо отношусь, мы с тобой на одном пути, и я считаю нас друзьями и хорошими попутчиками. Наши интересы совпадают, мы мыслим одними категориями и нам не за что друг друга упрекать. Более того, я благодарен тебе за отбой ночных воров и помощь в дороге. Одному мне было бы гораздо тяжелее. Это может еще и не дружба, но для меня это очень созвучное определение. Обижаются же те, кто в дружбу вкладывает свои неоправданные ожидания, как будто один должен изначально другому что-то. Заботиться, например, или нести ответственность. Такие однобокие ожидания и перекашивают дружбу, искривляют ее. По мне так дружба, это почти коммунизм, где каждый в меру свободен и в меру обязан, и берет от нее по потребности, а отдает по способности.

– Здесь я с тобой согласен, – кивнул Андрей, – Дружбу многие сегодня ставят на пьедестал, как будто это что-то божественное и нравственное. Такая дружба часто в тягость. Многие вообще говорят, что у них нет друзей, а есть только товарищи и хорошие знакомые, чтобы не чувствовать неловкость. Преданность, жертвенность сегодня не в моде. Это как союз Махно и Ленина, которые были вместе до первого поворота. Сейчас люди живут в таком социуме, где дружбой считают элементарный расчет или связи. Эта псевдо-дружба есть простое использование друг друга по принципу, ты мне, я тебе.

– Согласен, и горе тем, кто не видит очевидного, обиды на друга есть не что иное как разочарование в собственных ожиданиях. Кто виноват, что ты не рассмотрел его или настроил себе иллюзий? Также и в отношениях с женщиной.

– Как говорил Паратов Карандышеву, – «Так научитесь же разбираться в людях»! – подытожил Андрей, – А когда-то дружба что-то значила, как купеческое слово или слово дворянина. Клятвы верности, клятвы на крови, слово чести, когда это было и куда мы идем?

В дверь неожиданно постучалась Анна и предложила отправиться на прогулку по городу. Сергей отказался, признав, что в Костроме бывал не раз.

– Идите по улице Свободы, а потом возвращайтесь обратно, – посоветовал он.

Так они и поступили. Вечер был тихий и теплый, но громко звучал и светился сам город.

– Странно, время уже позднее, а никто не спит, – удивлялась Анна, когда они шли по освещенной многолюдной улице, – Веселый городок, не то, что Углич.

– Любят здесь погулять, – согласился с ней Андрей, – Как говорит молодежь, пятница, развратница. Знаешь, сейчас ваше поколение в шутку называют «поколением снежинок». Такие вы нежные, не испорченные, все против насилия, со своим исключительным мнением, не привыкшие к тяжелому труду и испытаниям. Хорошо ли это?

– Не соглашусь с тобой, – возразила Анна, – Зря ты так судишь. Мы просто не хотим излишней ответственности. Ты, Андрей старше меня лет на двадцать, и вашему поколению в свое время были нужны машины, квартиры, дачи. У нас все это уже есть у родителей, и мы видим, как тяжело это им доставалось. Мы не хотим иметь это такой ценой. Часть всего этого можно, например, арендовать, а вместо тяжелого труда больше путешествовать и заниматься творчеством. Тогда ЗОЖ будет фундаментом жизни и не придется снимать стрессы выпивкой.

– Я тоже за здоровый образ жизни, Аня, – немного рассердился Андрей, ему не понравилось, что его записали в старики, – Но как же тогда созидать, без собственного дома и ответственности? Кто будет строить семью без фундамента?

– Я пока об этом не думала, – улыбнулась Анна и взяла его за руку, – Не сердись! Я не хотела тебя обидеть. Ты не такой уж и старый, вон как отделал моих ребят.

Ее глаза блестели при свете неоновых вывесок, улыбка показалась Андрею все же наигранной и про себя он подумал, – «А ведь ты обманываешь себя, и природу ты не обманешь. Время зовет, и каждая женщина хочет иметь свой дом, свое гнездо. Ну, или в крайнем случае быть ее творцом».

Пройдя достаточно далеко, они развернулись и пошли в обратную сторону. По дороге больше молчали, каждый думал о своем. Да, Россия менялась, новое поколение городов несло в себе зачатки европейской толерантности, которая никак не вписывалась в общий быт российской глубинки, было оторвано от самой ее истории и быта, не говоря уже о Сибири и Дальнем Востоке.

В гостинице Андрей взял за руку Анну и тихо сказал,

– Аня, спасибо, я прекрасно провел этот вечер с тобой. Здорово, что ты так интересуешься всем русским и ты мне очень нравишься. Но я не купец Паратов и не буду заманивать тебя туда, где тебе может быть больно. Надеюсь, что мы все же подружимся и ты сама решишь, как нам дальше быть.

– Спасибо Андрей, за эти слова, – сказала Анна после небольшой паузы и посмотрела снизу вверх на Андрея, – Я чувствую, что ты искренен. Я тоже благодарна тебе за вечер, надеюсь нам будет и дальше также интересно как сегодня. А сейчас, спокойной ночи, я очень устала.

Она быстро поцеловала его в щеку и побежала по лестнице на свой этаж. Андрей прошел в свой номер, Сергей уже давно спал. Он тихо разделся, улегся, и задумался. «Вот ведь какая штука, любовь. Вот она, рядом, а ухватить ее не можешь. Она как рыба в воде, промахнешься, вырвется и ускользнет разом, только хвостом вильнет на прощание».

– Спи уже, Казанова, хватит ворочаться, – пробурчал сквозь сон Сергей, – Завтра встаем в 9, надо выспаться.

– Спокойной ночи, – прошептал ему Андрей.

Глава 6

Прежде, чем попасть в Плес, они договорились посетить село Красное. С древних времен славилось это волжское поселение своими мастерами ювелирного дела, оттого и называлось Красным, то есть красивым. Красносельские изделия из скани (тончайшее витое серебро-паутина) со вставками из различных камней, включая драгоценных, были широко распространены на российском рынке с памятных времен. Занимались этим промыслом раньше не только в Красном, более полусотен сел и деревень по обе стороны от Волги славились своими мастерами. Планировка села была радиально-кольцевая, аналогичная столичной, центром служила Красная площадь, от которой лучами расходились еще не переименованные улицы: Советская, Ленина, Луначарского. Местная легенда гласит, что название села произошло от кровавой битвы с иноземными войсками, и столько крови было, что и назвали село Красным. И подолы женщин, вытиравших ими слезы по убитым, были мокрыми как никогда.

Пока Сергей с Анной задержались в торговом ряду, Андрей зашел в одну из ювелирных лавок и выбрал красивый брелок с голубым камушком, в цвет глаз Анны. Не забыл он купить и подарок для матери.

Нагулявшись и наскоро перекусив в одном из местных кафе, ребята поплыли дальше. Вернее, пошли вниз по Волге, так говорят речники, ибо плавает сами знаете, что.

Плес открылся им через час с небольшим. Городок так красиво освещался лучами ясного солнца, что Анна привстала с места и залюбовалась.

– Это была моя мечта, так увидеть Плес, – восторженно проговорила она, – Просто невероятно, как здесь красиво. Я счастлива.

Андрей с Сергеем не могли не согласиться. Дома необычно и кучно выстроились вдоль берега, все постройки были историческими и одновременно такими ухоженными. Видно, было, что город был в хороших руках, кормился туризмом как ни один из городов Волги, и красовался не только фасадом, как знаменитые Потемкинские деревни.

– Итак, – сообщил Сергей, – Не удивляйтесь, но цены в городе кусаются. Вчера я посмотрел на букинге все возможное жилье и увы, ничего дешевого уже нет. Выходные дни, я нашел только одни бюджетные апартаменты с летней верандой. Это немного в стороне от города.

– Я могу спать на веранде, – быстро согласилась Анна, – Люблю свежий воздух, если, конечно, вы не против.

– Надеюсь там будет удобно, – сказал Андрей, – Аня, не волнуйся, в крайнем случае я уступлю тебе свое место.

– Настоящий джентльмен, – похвалил друга Сергей, – Хочу обрадовать, туда около получаса ходьбы пешком. Так что берем с собой только самое необходимое. Хотя можно, конечно, и взять такси.

Решено было вначале расселиться. «Городок подождет, не ускакал бы наш номер», – решили сообща. Лодку оставили на пристани, сели в ближайшее такси и отправились по адресу. Жилье им понравилось. В их распоряжении оказалась половина жилого деревенского дома с летней верандой-кухней. Ане показалось там очень удобно. Особенно ей понравился большой круглый стол для чайных посиделок, уставленный настоящими венскими стульями. В распоряжении ребят была просторная комната с двумя кроватями и огромным старинным сервантом у стены.

– Отлично, – сказал Сергей, – Можно теперь отправляться на променад.

– А на сэкономленные деньги устроим банкет, я заказал столик на 8, – подхватил его настроение Андрей, – Аня, ты поддержишь нашу компанию?

– Только не наливайте мне много спиртного, так как с вами я никогда не выпивала, – взмолилась Анна, – Сжальтесь надо мной, посмотрите какая я крошечная.

– Крошечная, но с какой силой духа, – сделал ей комплимент Андрей, – Обещаем быть в меру трезвыми и как всегда скромными.

В город отправились пешком, благо дорога была под гору.

– Мы с вами как три товарища у Ремарка, – пошутила Анна, – Только смертельно болеть и рисковать для нас нет необходимости.

– Прекрасный писатель, – поддержал разговор Андрей, – В свое время я запоем читал его произведения. Особенно поразил рассказ «Ночь в Лиссабоне», не верится, что были такие жуткие времена.

– А знаете, почему его зовут Эрих Мария Ремарк? – спросил Сергей, и продолжил, – Его сестра погибла в немецком концлагере и он взял себе ее второе имя, на память, и в ее честь. После этого все его произведения были пронизаны духом борьбы с фашизмом.

– Грустно, – тихо сказала Анна, – И правда, тяжелые времена рождают таланты. Нам сейчас так не хватает возрождения культуры, хотя бы частички того Серебряного века России, когда расцветало все, и литература, и живопись, и музыка.

– Вам Анна и карты в руки. Рисуйте, несите радость, – вставил слово Андрей, – А мы будем вас боготворить.

– Сейчас не времена экспериментаторов в искусстве, Андрей, – возразила Анна и даже остановилась на миг, – Представь себе ту эпоху, начало 20 века, появление фотографии, электричества. Живопись вынужденно искала себя в новых формах. Пикассо, Матисс, Рерих, Моне и прочие, все искали свой путь. Оттого так много было течений в живописи, от импрессионизма до кубизма и прочих нелепиц. Художники просто не хотели больше переписывать на полотно то, что могла сделать фотография.

– Но что мешает вам создавать нечто новое? – возразил Сергей, – Я вот слышал, что всякого рода инсталляции пришли в моду, а новое течение систематизм серьезно обсуждается критиками. Кто-то экспериментирует с пластиком, кто-то с деревом. Мода тоже не стоит на месте, чего только стоит мясной костюм леди Гага!

– Это чушь, вас понесло, Сергей, – обиделась Анна, – Пошли уже дальше, я вижу набережную, предадимся лучше истории.

В Плесе еще не стемнело, и наша компания попала в сказочный град. Когда то, будучи еще деревушкой, Плес являлся ровесником Москвы. Название он получил от речушки Шолохонки впадающей в Волгу и по-старорусски означавшей «место, где плескается». Если бы не здешние купцы, отказавшиеся в свое время от прокладки железной дороги, то городок разросся бы в мегаполис. Выгодное расположение на границе сразу трех областей России испортил бы его природный и исторический облик, беспощадное колесо цивилизации стерло бы его аутентичность и всю ту прелесть, очарованием которой наслаждались наши гости: нетронутыми реликтовыми дендрариями с причудливыми заросшими тропинками (одной из которых и шла наша компания), многочисленными опушками и холмами, а главное памятниками архитектуры.

Соборная гора, освещенная множеством фонарей, была прекрасна. Городок сроился как раз с этой точки, что заметно было по остаткам крепостного вала 12 века. Величественен был Успенский собор в стили московского барокко, красивы Троицкая и Введенские церкви. На торговой площади ребята зашли в церковь Воскресения Христова, где Анна поставила свечку. Внутри было полно народу. Это лимонно-золотое здание было построено в честь русских побед 1812 года.

Прогулявшись по нижней набережной, ребята решили отправиться дальше до горы Левитана, возвышенности, расположенной в северо-восточном углу города, дальше Заречной Слободы. На этой лучшей обзорной точке, с которой знаменитый Исаак Ильич рисовал бесчисленное число своих пейзажей, ребята посетили музей деревянного зодчества. Музей Пейзажа, богатого картинами не только самого известнейшего «землеписца», но и Шишкина, Поленова и Саврасова, решили посетить с утра на свежую голову. Тогда же решили прогуляться и по Калашной улице, где с древних времен торговали своими вкусностями изготовители калашей.

Нагуляв аппетит, ужинать отправились в ресторан Гранд Сова, с видом на Волгу, благо Андрей заранее зарезервировал столик. Ресторан был полон, ни одного свободного места. Интерьер был изумителен. Причудливые высокие кресла, в одном из которых сразу утонула Анна, русская печь и собственный винный погреб с винтовой лестницей, все радовало глаз. А гастрономия била все рекорды. Плесский шеф-повар предложил им на выбор своей авторской кухни голубцы из мать-и мачехи, фермерские козьи сыры к всевозможным наливкам, судака с пастернаком, фаршированного карпа, форшмак и многочисленные десерты. С террасы ребятам открывался изумительный вид на Волгу.

– Говорят именно эту набережную снимали с парохода, когда обезумевший Карандышев, с криком «Ну так не доставайся же никому», застрелил несчастную Ларису, выигранную в орлянку в том самом кино «Жестокий романс», – сказал Сергей.

– А зимой тут есть бугельный подъемник для горнолыжников и сноубордистов, – заметил Андрей, – Смотрите какие крутые холмы.

– Ну прямо маленькая русская Швейцария, – провозгласила Анна.

Она наслаждалась атмосферой городка. Кругом была слышна речь туристов, даже иностранная, все восторженно делились впечатлениями от прогулок. «Как хорошо, что сейчас мир и не надо бороться за жизнь», – думала она, – «Ведь это и есть настоящее счастье».

После приятного застолья все побоялись сразу выйти из-за стола. Желудки были полными, ноги устали и ныли от ходьбы. Ребята решили воспользоваться временным отсутствием Анны и спустились в погребок размять ноги. Там, осматривая вина и слушая лекцию местного сомелье, они с удовольствием опробовали и местную хреновуху, и вишневую наливку, и даже настойку полыни. Расплатившись по счету и взяв такси, все отправились на заслуженный отдых в свои апартаменты.

– Спасибо вам, ребята, – поблагодарила их Анна перед сном, – Правду говорят, женщина с мужчинами видит все по-другому. Ей открывается не только собственный мир, она видит и другой мир, мужской. Вряд ли бы я посетила Плес и увидела всю эту красоту без вас.

– Спасибо и тебе, Анна, что скрасила наше путешествие, – галантно ответил Андрей и поцеловал ей руку.

– Ну прямо светский раут, – пошутил над ними Сергей, – Позвольте и мне поблагодарить вас за компанию, а сейчас я отправляюсь спать, спокойной вам ночи.

Сергей пошел в комнату, а Андрей с Анной остались на веранде. Андрей, задумавшись, смотрел в открытое окно. Глядя на него, Анна была благодарна ему, что он не торопится с ухаживаниями и не навязывается ей в любовники.

– Скажи Анна, у тебя кто-нибудь есть, парень или друг? – внезапно спросил он.

– И да, и нет, – двусмысленно ответили Анна. Она сидела в кресле, поджав под себя ноги и укрывшись пледом, глаза ее уже слипались от усталости.

– Есть такая теория, 8 минут, – продолжил Андрей после паузы, – За это короткое время женщина решает, будет она с мужчиной или нет. Другими словами, будут ли они любовниками или просто друзьями. Мы мужчины, тоже про себя считаем, что, если сразу не сложилось, не сложится и потом. А ты как считаешь?

– Мое сердце пока свободно, я не встретила еще своего принца, – уклончиво ответила Анна, – Я не из тех, кто опрометчиво бросается в омут головой. Слишком насмотрелась на это в студенчестве. Я считаю, что вначале надо человека рассмотреть, подружиться, полюбить, а потом уже и замуж выходить. А то получится так, что и друга, и любовника придется потом искать на стороне.

– Умно, не поспоришь, – усмехнулся Андрей, – Тогда не будем торопить события. Завтра мы отправляемся дальше в городок Кинешма, где скорее всего оставим лодку и на автобусе поедем в Иваново. На этом наше первое путешествие по Волге с Сергеем закончится. Он планирует дальнейший маршрут через Горьковское водохранилище до Нижнего Новгорода, но я не уверен, что смогу присоединиться к нему. Предлагаю тебе отправиться с нами, в Иваново нас встретит водитель Сергея. Так ты быстрее окажешься дома.

– Замечательно, – согласилась Анна, – Я как раз думала. как мне добраться домой. Мама будет волноваться, ведь я покинула группу, ничего ей не сказав. Завтра я уже должна быть дома. Но я позвоню ей утром и все объясню, спасибо тебе, Андрей за заботу.

– Не за что, – ответил тот вставая, – Спокойной тебе ночи.

– И тебе, спокойной ночи, – улыбнулась Анна.

Глава 7

День начался с восхода утреннего солнца, его лучи пробили брешь в легких занавесках комнат ребят и весело заиграли на их лицах.

– Мальчики, встаем, – услышали они звонкий голос Анны с веранды, – Как здесь прекрасно, так хорошо я еще нигде не высыпалась!

– Доброе утро, – потягиваясь ответил Андрей, – Завтракать будем в городе?

– Полностью солидарен, – поддержал его Сергей, делая утреннюю зарядку, – Тронемся натощак, говорят это полезно. Утренний адреналин сжигает лишние жиры, особенно при пробежке или ходьбе. Анна, вы бегаете по утрам, вы у нас такая стройная? – крикнул он в сторону веранды.

– Раньше бегала, сейчас у меня перерыв, – рассмеялась Анна.

– Зря, нельзя бросать это замечательное занятие, – ответил ей Сергей, – Просыпаясь, нами овладевает гормон стресса кортизол, запомните этого врага. Организму страшно просыпаться и входить заново в сознание. Так вот, если начать сразу завтракать, как многие любят делать в постели, то он будет накапливать жиры и углеводы впрок вместо того, чтобы сжигать их. А это портит фигуру.

– Мне это не грозит, – весело ответила Анна, – Я худая как была, такой и останусь, вся в маму.

– Ты очень даже стройная, – возразил ей Андрей, одеваясь.

На сборы ушло не более получаса. Скоро компания спускалась вниз проверенным маршрутом, напевая песню из старого кинофильма. Сергей одобрил решение Анны присоединиться к их маршруту до Кинешмы. Он признался, что не предлагал этого, потому что строил планы доплыть все же до Юрьевца, городка на входе в Горьковское водохранилище. Уж очень ему хотелось увидеть знаменитый памятный крест на воде, на месте бывшего Кривоезерского мужского монастыря. Сам Юрьевец чудом уцелел тогда от затопления Волги при строительстве могучей и так необходимой Горьковской ГЭС. Говорят, Волгу подняли на целых 17 метров. Крест величественно возвышается на обломках затопленного монастыря, горит на солнце и как бы напоминает все проплывающим судам о былых временах и наставляет в добрый путь.

Но прогноз погоды был весьма неблагоприятным и катер, при входе в водохранилище мог бы пострадать от ветра и метровых волн, не говоря уже о самих путешественниках. Рисковать здоровьем пассажиров Сергей не имел права и решил оставить катер в Кинешме.

Наскоро перекусив в одном из многочисленных кафе на набережной, они посетили оживленную Калашную улицу с их бойкой торговлей, где купили несколько сувениров на память. Потом они прошли к музею Пейзажа. Открытый в 1997 году в старинном трехэтажном купеческом особняке Грошевых-Подгорновых, написанном Левитаном в его картине «Вечер. Золотой Плес», музей был великолепен. Огороженное собственным причудливым забором, выкрашенное в ослепительно белый цвет, здание хранило внутри в себе шедевры русской живописи.

– Здесь представлены работы становления русского пейзажного искусства, есть работы художников-передвижников и «Союза русских художников», как Саврасова, Шишкина, Боголюбова, Сергеева, – вещала пожилая дама экскурсовод, -. В соседнем зале представлены работы учеников Левитана, а также есть отдельный зал советского искусства. Помимо собственной экспозиции проводятся здесь и другие выставки, такие как, например международный пленэр «Зеленый шум», который посещают и профессионалы, места для экспозиций здесь предостаточно. Проводятся у нас и мастер классы.

– Вот бы мне попасть туда, – прошептала Анна Андрею.

– Тут кстати проводится кинофестиваль имени Тарковского, и современный джазовый фестиваль, – заметил проходящий мимо Сергей, – Надо обязательно сюда вернуться.

– Посмотрите на «Лесную заводь» Шишкина, Аня, – попросил Андрей Анну, – Ну правда здорово! Или вот его «Луг», вам нравится?

– Мне все здесь нравится, но особенно я люблю Костанди. Его «Вечер на море» бесподобен, – ответила Анна, – Ты знаешь, про самого Харлампия Костанди мало что известно, только что он родился и вырос в Одессе, рисовал море и горные пейзажи Крыма и Украины. Но недавно я прочитала, что он был в свое время сильно увлечен романтизмом «а-ля Айвазовский» и у него даже была своя картина «Девятый вал».

– Надо же! А мне все же нравятся Левитанские «Сумерки», «Тишина» или «Дуб», но их здесь, к сожалению, нет, – сказал подошедший Сергей, – а Жуковского «Обрывистый берег» завораживает дух, вы видели? В соседнем зале.

Нагулявшись по музею и купив альбом с репродукциями на память, они вышли на улицу.

– Столько иностранцев здесь, – заметила Анна, – Я не сразу и поняла. Вроде глубинка России, а здесь их как в Эрмитаже.

– Да, не зарастет народная тропа к Русскому искусству, – воскликнул Андрей, на которого музейная экспозиция произвела эффект не хуже московской Третьяковки.

– И как они все эти шедевры охраняют? Здесь же не Москва, всякое может случиться, – недоумевал Сергей.

– Надеюсь, все под контролем, – сказал Андрей, – Хотя сколько картин, пропали без вести. Взять хотя бы бесценного «Голубя с зеленым горошком» Пикассо, «Маков» Ван Гога или «Портрет молодого человека» Рафаэля. Остались только фото и репродукции. Оригиналы, как и многие другие, так и не нашли.

– Надеюсь вы не задумали ничего плохого, – пошутила Анна, – Такие картины навсегда пропадают в частных коллекциях, или служат надежным гарантом сомнительных зделок черного рынка. Их подпольный центр, говорят в Амстердаме.

– Ну, дела, – развел руками Андрей.

– Как сажа бела, – продолжил его мысль Сергей, – Итак, все на борт, нас ждет Кинешма!

– Вперед, – поддержала его Анна и взяв ребят под руки, зашагала с ними к набережной.

«Ну что она за девушка», – думал на ходу Андрей, – «Никак не могу понять ее. С одной стороны, ценит дружбу, искренность, отношения. А с другой, носится по экскурсиям вдали от дома, встречает незнакомцев, стремится узнать новое. Надо спросить, что думает об этом Сергей».

Случай спросить как раз представился, когда Анна задержалась в кафе на пристани.

– Даже не знаю, сам толком не разобрался в этом, – задумался Сергей, – Хорошая мысль. И я думаю, что в этом кроется ответ на очень сложный вопрос. Ты как будто сам подобрал ключик, Андрей. Смотри, часто люди не стремятся к познанию нового, закупоривают себя в семейной жизни, очаге и быте. Им просто некогда. Как в деревне на общем хозяйстве, где дети и огород. У них нет средств и времени на это. Поэтому они так и тяготят к взаимопомощи, дружбе, заботе близких. Согласен?

– Да, но куда ты клонишь? – спросил озадаченный Андрей.

– А к тому, что свобода и желание собственного развития возникает не просто так, внутри тебя. Для этого нужна и финансовая свобода, другими словами деньги. Как только появляются лишние средства, ты автоматически отвязываешь себя от части домашних обязательств и стремишься ввысь. Если ты, конечно, не ограниченный болван.

– Да, но у Анны, которая наполовину там, наполовину здесь, нет денег на путешествия, – возразил Андрей.

– Правильно, поэтому она и не замужем за своими сверстниками. Хорошо, что ты взял на себя ее расходы. А что они ей дадут? Поставят к плите и домашней кроватке? А как же неуемная тяга к искусству? Ей нужен независимый и материально обеспеченный партнер, который даст ей возможность быть и там, и здесь. Тогда она сможет полюбить его и даже выйти замуж. Женщины такого сорта не созданы только для семьи, им нужен простор, собственное занятие!

– Может ты и прав! – задумался над его словами Андрей, – Может из-за этого мы так часто и конфликтуем с ними в жизни, требуя покорности. Не можем понять, что им надо и желаем от них только того, что надо нам и навязано обществом. Но зачем притворяться, им надо говорить об этом!

– Не все это понимают, многие, особенно женщины, думают, что человека можно переделать, подстроить под себя после свадьбы. И в этом кроется самое большое заблуждение. Короче говоря, если ты не фермер, то лишние деньги только спасут твой брак. И общие духовные ценности, не забывай, что есть добро, – пошутил он и похлопал Андрея по плечу, – Кто сказал, что деньги, это плохо. Если в меру, то очень даже хорошо. Отношения от них никак не страдают. Хорошо зарабатывать своим трудом и хорошо отдыхать никто еще не отменял. Надо только делать это экологически чисто для окружающих, без мошенничества. Понятна тебе моя мысль?

– Конечно, – согласился Андрей.

– Вы что, поссорились, пока меня не было? – спросила подошедшая Анна, когда увидела разгоряченных Сергея и Андрея.

– Ну что ты, – ответил Сергей, – Мы просто обсуждали одну теорию.

– Какую? – полюбопытствовала Анна.

– Денежную, – ответил Андрей.

– И в чем ее суть?

– У Маданес, одной писательницы Запада, есть такая книга, называется «Тайное значение денег», – начал Сергей, – В ней она приводит свою теорию, что все в жизни измеряется деньгами, включая и отношения людей. Другими словами, деньги, границы людей. Как ты относишься к деньгам, так ты относишься и к людям. Щедр ты или скуп на то и другое.

– Это немного не о том, – перебил его Андрей.

– Да, но близко к этому, – ответил Сергей на замечание друга, – Терпение, Андрей, тебе все станет ясно. Так вот, если муж или жена обидели чем-то друг друга, то они, по этой теории, должны добровольно заплатить обидчику штраф. Размеры штрафа оговаривается ими заранее. Опоздал, плати. Хочешь присутствия жены на нудном мужском вечере, с футболом, например, опять плати.

– Точно, выезд к теще, поход по магазинам, тоже плати, – рассмеялся Андрей, поймав мысль друга.

– Но хорошо работает это только в Америке, где многие вещи монетизированы и люди столетиями верят в его величество доллар.

– Согласен, я видел один сюжет, где американцам за 50 долларов предлагали сказать плохое об их стране, – сказал Андрей, – И какой вы думаете был результат? Девять из десяти согласились. Когда же этот эксперимент повторили в России, а опрашивали даже пьянчуг, их чуть не побили. Не согласился никто.

– Вот вам и богатая русская душа, ее щедрость и прощение! – продолжила мысль Анна, – Не буди нашего медведя! Ну ее к черту, такую теорию. Давайте уже на борт, пора отчаливать, – скомандовала она.

– Вещи в лодке, леди, – поклонился Сергей, принимая ее приказания.

– Вперед, чего же мы ждем, – дал клич Андрей, а про себя подумал, – «Вот тебе еще одна командирша, но как приятно побыть под ее началом!»

Катер отплыл от пристани и ребята долго еще любовались «маленькой русской Швейцарией», так они про себя прозвали Плес.

До Кинешмы дошли за пару часов, совершив в пути только одну остановку. Анна попросила прогуляться на берегу, ее сильно укачало на катере, сказывалось вчерашнее застолье. Сергей решил использовать эту остановку и продолжить разговор с Андреем.

– Итак, на чем мы остановились с тобой? – спросил он, – Ты упоминал своего брата, расскажи о нем.

Андрей подумал про Дмитрия. Мысли на миг унесли его в прошлое, воспоминания ожили в его сознании четко и ясно. Мать носила их под сердцем, не зная, что их двое, так рассказывала она сама. Первым на свет появился Дмитрий, двойняшка Андрей, следом. Дмитрий вырос высоким, крепким и привлекательным мужчиной с правильными чертами лица и светлыми отцовскими глазами. Андрей, наоборот, пошел в мать. Карие глаза, ростом пониже, он тоже был привлекателен, но не настолько красив. Эта разница вылилась позже в их длительное соперничество, которое преследовало их всю жизнь.

С годами, научившись и полюбив побеждать, Дмитрий стал амбициозным, ловким бизнесменом, порой безразличным к окружающим. Как и любому дельцу, ему казалось, что все хотят использовать его ресурсы и он построил вокруг себя забор недоверия и расчета. Андрей, наоборот, стал более внимателен к людям, отзывчив и добр. Он понимал, что возможно из-за этого он и не добился таких высот, как его брат. Это как палка о двух концах, заботясь о других, теряешь свою удачу. В спорте есть лишь один победитель, остальные – проигравшие. И так везде, в армии, на службе и даже в науке. Чем ты выше по служебной лестнице, тем больше славы и наград.

Прошло немало времени, пока Андрей наконец понял, что соревноваться с Дмитрием на его территории денег и власти нет смысла и он отошел в сторону. Брат богател, а Андрей шел своим путем, духовным. Он, конечно, попробовал себя в частном бизнесе, но ему не везло, что-то постоянно мешало, выталкивало его оттуда. Порой просто не хватало хватки, когда неприятности караулили его на каждом углу и он оказывался недостаточно жесток.

Он много учился и пробовал себя в управлении чужим бизнесом, участвовал в видном телекоммуникационном проекте. Но карьера и успех не интересовали его так, как сами люди, работавшие с ним в команде. Он, наконец, понял, что здоровый коллектив, это и было самое интересное в его работе.

И вот, с работы он ушел, жил на доходы с маленького бизнеса в индустрии красоты, где сохранил долю, и никак не мог себя заставить начать все с начала. Со временем он принял самого себя таким, каков он и есть. Не победитель, но и не неудачник, так он назвал себя. Родители, слава богу, были еще живы, оба еще работали. Обо всем этом он и рассказал Сергею. Рассказал он и про свою мать.

– Мама прекрасный врач. Она добра и отзывчива. В молодости мама была красива, умна и спортивна, до 50 лет играла в большой теннис. За ней ухаживали видные мужчины, но выбрала она отца. В то время они были счастливые, молодые, целеустремленные, полные надежд. Ходили по гостям и театрам, вели активный образ жизни. Отец в своих компаниях даже два раза встречался с Высоцким. Что так изменило их чувства и почему они отдалились друг от друга? Умел ли любить отец и дала ли мать ему ту чувственную опору, которая закрепила бы и в нас желание быть мужчинами в высшем смысле этого слова, не знаю. Может слишком рано родились мы? В народе говорят так, «Жена заводит ребенка, а муж любовницу,» – разоткровенничался он.

– То, что вы появились на свет, не ваша вина, многие родители не готовы и не умеют растить детей, – успокоил его Сергей, – Ядро взрослого поведения лежит в детстве. И как бы разумом мы не понимали, что надо делать и куда идти, ноги порой сами не идут, а руки не делают. Мы любим то, к чему привыкли в детстве. Плавать, читать, ходить в лес или как я, путешествовать по Волге. Я же вырос в Самаре, наше самое большое счастье было отдыхать лагерем на островах. Рыбалка, костер, палатки и гитары. Не все это любят, как я. Можно так сказать, что нас привлекают те отношения и эмоции, которые сваливают нас в яркие переживания детских лет.

– Я и спрашиваю себя, что я хочу, куда мне идти? – отозвался Андрей, – В последнее время у меня такое впечатление, что я живу не для себя. Постоянно кому-то угождаю, о ком-то забочусь, но забываю про самого себя. Я как будто застрял.

– Про застрявшего человека говорят так: «Хочу, но не знаю как. Могу, но нет желания». Это сам дух противоречий внутри тебя, – объяснил Сергей, – Пробуди своего ребенка, вспомни, что тебя интересовало и продолжает волновать. Побалуй себя этими конфетами, и ты увидишь, как видят дети, что мир прекрасен вокруг. Ты слишком занят своими переживаниями.

– Отлично сказано, Сергей, спасибо, – обрадовался Андрей, – Теперь, я вижу, почему в последнее время мне так тяжело, я перестал думать о себе. Пора найти время для настоящего отдыха, отдыха души и тела. Знаешь, я очень люблю лес, особенно наш, подмосковный. Вернусь домой, возьму сына и поеду загород. Пособираем грибы, сходим на пруд и половим карасей. Я так любил это в детстве. А потом я хочу на море. Я так соскучился по его просторам, соленому ветру, по шуму прибоя. Часами могу сидеть на берегу и смотреть на закат.

– Отлично, я, кстати, расскажу тебе одну историю. Жил при советской власти один композитор, очень талантливый, перспективный. Он мог сделать блестящую карьеру в столице, если бы делал все как ему говорят. Его фамилия, кажется, Караманов, – начал рассказ Сергей, – Так вот, знаешь, как он поступил? Он бросил все и уехал со своим фортепиано в Ялту, к морю. Там, в тесной однокомнатной квартире, но в родном ему месте, он писал свою музыку. Мало кто слышал ее, и имя композитора тоже мало кто теперь знает, но она божественна. К сожалению, сейчас классика не в таком фаворе, как раньше, но как-нибудь я дам тебе ее послушать. Это музыка гения.

– Спасибо Сергей, – поблагодарил Андрей друга, – Буду ждать.

– Что же до твоих родителей, то знай, что мальчики часто смотрят на мир глазами матери, а девочки глазами отца. Есть такой постулат в психологии. Почему? Просто, каким бы ни был отец, хорошим или плохим, мать отзеркалила вам его образ через свою призму. Для вас мать была самым близким человеком, как для девочек отец. И это отражение порой искажает истину. Ее обиды на мужа нашли отражение и в ваших чувствах. Она не виновата. Принимай родителей такими, какие они есть.

Подошла Анна с букетиком цветов.

– Ну что, наговорились, мальчики, – спросила она, – Нам не пора?

– Нас ждет Кинешма, еще один старинный городок на Волге, – провозгласил Сергей, первым подавая ей руку и присаживая на сидение.

«Ну прям дон Жуан или Казанова», – подумал про себя Андрей, но поймав веселый взгляд друга, улыбнулся и прогнал эти мысли. «Почему бы ему не быть галантным кавалером, ведь он капитан своего судна, а Анна его пассажирка, как прочем и я».

Через час они причалили к удобной пристани в Кинешме, где Сергей быстро договорился о стоянке на месяц. Взяв все необходимые вещи и упаковав катер, компания вышла на берег у площади Революции, располагавшейся на весьма крутом холме. Впереди виднелась вывеска гостиница и ресторана «Русская изба», там они и решили остановиться. Багряные облака божественно нависли над величественным Троицким собором, когда компания вышла на прогулку.

– Только не надо опять осматривать храмы и церкви, все они так похожи, что я уже не вижу их разницы, – взмолился Сергей, – Предлагаю иную культурную программу.

– Например? – заинтересовалась Анна, которой понравилась эта идея, – Терпеть не могу унылые экскурсионные маршруты, от которых устаешь не сколько ногами, сколько головой.

– Я посмотрел репертуар местного драматического театра, кстати имени Островского, можем сходить на «Ромео и Джульетта» – предложил он и подмигнул Андрею, – Начало в 18-30, мы еще успеваем, идти по Волжскому бульвару 10 минут.

– Я не против, – согласился Андрей, – Немного культуры нам не помешает, а потом перекусим где-нибудь.

Взяв курс на театр, компания тронулась в путь. На бульваре сновали дети разных возрастов.

– Смотрю я на детей и все время хочу научить их быть взрослыми, – глядя на них сказал Андрей, – Сколько времени они тратят впустую, совершая глупости и проступки.

– Но они же дети, – возразила Анна, – Зачем же им быть взрослыми!

– Вот именно, они и не хотят взрослеть, – продолжал Андрей свою мысль.

– А ты сам себя помнишь? – присоединился к разговору Сергей, – Думаю каждый должен пройти свой путь проб и ошибок. Иначе они лишатся и детства, и самой радости жизни.

– Согласна, – поддержала его Анна, – Не стоит раньше времени делать детей стариками.

– У вас просто нет детей, а у меня сын растет, – настаивал на своем Андрей, – Ему уже 14, никак не могу заставить его взяться за дело, хотя бы заняться спортом. Все свободное время сидит в компьютере, даже гулять не выходит в последнее время. Моя бывшая жена тоже ничего не может с этим поделать.

– Такое сейчас время, Андрей, – рассудил Сергей, – Не думаю, что это протест против вас. Это пройдет, наберись терпения.

– Я и жду, и вытаскиваю его при каждом удобном случае то в бассейн, то на площадку во дворе.

– И замечательно, ему нравится? – спросила Анна.

– Когда со мной, то да. Но один никак.

– Он любит тебя, – заметила Анна, – Вот и радуется, когда вы вместе.

– Браво Анна, как вы правильно заметили это, – похвалил ее Сергей, – Ну а теперь очередь театра. Кстати, здесь самый старый театр на Волге, основан он был еще в 1897 году, когда по пьесе Островского «Бедность не порок» здесь поставили первую постановку. Недалеко, в Щелыково, была усадьба великого драматурга, и он частенько бывал здесь и общался с местным дворянством.

Здание театра было современным, двухэтажным, с приличным ремонтом. Взяв билеты в партер, они прошли внутрь и осмотрели убранство.

– Неплохо, но любой театр начинается с буфета, – провозгласил Сергей, – Думаю по 150 шампанского нам не навредит.

– И шоколад, – поддержал его Андрей.

– А вот шоколад к шампанскому вреден, – возразил Сергей, – Неподходящее сочетание. Есть риск заработать воспаление поджелудочной железы или по-научному панкреатит. Дело в том, что алкоголь повыщает спазм вирсунгова протока железы, в то время как щоколад, наоборот, его блокирует. В итоге она воспаляется, что чревато последствиями. В следующий раз, когда вам предложат коньяк с конфетами, откажитесь от чего-то одного, совет любого врача.

– Этого я не знала, – поблагодарила Сергея Анна, – Вы оказывается знаток на все темы. Но уверена, вы не знаете одного великого художника, любившего эти места как Левитан Плес.

– Увы, всего знать невозможно. Как сказал Сократ, чем больше я узнаю, тем меньше я знаю, – улыбнулся Сергей.

– А вы, Андрей?

– Увы, я тоже, гадать не буду, – отозвался тот.

– Кустодиев, – засмеялась Анна, – Хоть он и родился в Астрахани, но любил работать здесь, где и поселился в близлежащей деревеньке Маурино, в большом тереме, который после революции отдал крестьянам. Там потом открыли школу живописи и музей.

– Мне всегда нравилась его манера писать картины, – заметил Андрей, – Особенно «Купчиха за чаем», красочно и сказочно.

В это время прозвенел третий звонок, и они вошли в зал. Зрителей было немного. Спектакль был не затянут, с одним антрактом, и произвел на них хорошее впечатление. Местная труппа играла искренне и одухотворенно.

– Не понимаю, как любовь вот так может сгубить человека, – заметила Анна, – Любить, несмотря на такие препятствия.

– Я тоже не понимаю, почему порой нас так тянет в омут, из которого нет выхода, – поддержал ее Андрей, – Как будто сердце толкает туда, куда разум пытается закрыть двери.

– А по-моему, здесь все понятно, – возразил Сергей, выходя на воздух, – Молодые люди влюбились не просто так, они подсознательно желали союза своих враждующих семей и пытались любовью изменить их роковое проклятие.

– Не вижу параллели, – сказала Анна, – Зачем им это?

– Часто девушки помимо их воли влюбляются в монстров, совершенно не подходящих им в отношениях. Те бывают с ними грубы и даже насилуют их, а им все кажется, что их можно будет наставить на путь истинный, – продолжил Сергей, – И вот вопрос, зачем они это делают? Это касается и молодых мужчин, которые связывают свои жизни с падшими женщинами или роковыми красотками.

– Думаю, они тем самым выполняют некую миссию, – откликнулся Андрей, – Пытаются внести лепту в дело добра.

– И да, и нет, Андрей, – улыбнулся Сергей, – Просто скорее всего в их семьях жили такие же отцы и матери, и им крайне важно изменить и побороть их в новом образе. Эта их жертва есть посыл в прошлое, в пучину ярких воспоминаний и эмоций, которыми они привыкли кормиться в той среде. Такая любовь не является истинной любовью к человеку, совпадением интересов и добродетелей. Она зависима от внутренних установок, от сценария родительских уз, от предназначения их семьи. И это повторяется у людей снова и снова. Стоит негодяю стать хорошим парнем, как у девушки пропадает к нему интерес, и она ищет себе нового насильника. А молодой человек ищет очередную роковую красавицу. Желание переделать объект любви в свой идеал настолько ярко, насколько ярко видна со стороны и его тщетность.

Но причем тут Ромео и Джульетта, – вставил слово Андрей, – У них другая история.

– Сергей хочет сказать, – ответила Анна, – Что они любили не столько друг друга, сколько мечту воссоединения семей. Исполнив это предназначение, они, разглядев друг друга внимательнее, могли бы оказаться совершенно чужими людьми. Я права, Сергей?

– Именно так, моя дорогая Анна, – кивнул тот, – Вы становитесь искушенной в любви и это опасно. Любовь не всегда несет добро, чаще она не так сладка и приносит больше боли, чем счастья.

– Я знаю, – ответила Анна, – У меня имелся опыт как раз такой несчастной влюбленности. Я увивалась в школе за одним красавчиком, который не обращал на меня никакого внимания. Это злило меня и заставляло сделать все, чтобы он, наконец, заметил меня. Но вот парадокс, как только он стал оказывать мне знаки внимания, мое чувство исчезло.

– Значит, это былане любовь, – развел руками Сергей, – Поосторожнее с такими чувствами, – Вы можете и сама стать роковой красоткой, привлекая мужчин на свой свет ради прихоти. Чего только стоит один ваш ангельский голосок.

– Думаю это ей не грозит, – заступился за Анну Андрей, – Анна, не так воспитана. И я не замечаю в ней кокетства и позерства.

– Ошибаетесь, Андрей, – возразил Сергей, – Женщина часто привлекает взоры мужчин как раз своей кажущейся скромностью и простотой. Не забывайте, что в каждой женщине скрывается актриса и что скрывается под ее личиной, рассмотреть не всегда удается. Простите, Анна, вас это не касается.

– Спасибо и на том, – рассмеялась девушка, чем разрядила обстановку напряженности, увидев, как Андрей приготовился защищать ее перед Сергеем.

Она взяла ребят под руки, и они пошли обратно. Единодушно решили поужинать в ресторане их гостиницы, оказавшемся богатым и на интерьер, и на гастрономию. Заняв столик с видом на площадь и сделав заказ, они продолжили разговор.

– Никак не могу найти ту грань, где можно разделить зло от добра, – начал Андрей.

– Что одному хорошо, другому в тягость, – заметил Сергей, – Ты это имел в виду?

– Нет. Добро, оно, как я думаю, единое для всех. Оно не должно меняться.

– Не согласен, Андрей, – возразил Сергей, – В разные времена, в разных местах добро значило разные вещи. У христиан добром считалось одно, у мусульман другое, да и сейчас в мире есть свои системы координат. Американцы считают нас осью зла, в то время как мы, имеем обратное мнение.

– А по мне, так зло вообще определить невозможно – вмешалась в разговор Анна, – Была такая притча про молодого Эйнштейна. Так вот, на вопрос, что есть зло он ответил, что его не существует, как не существует холода и темноты. Их невозможно измерить, как пустой вакуум или абсолютный ноль. Измерить можно только тепло и свет. Именно они зарождают жизнь в пустоте, как и добро зарождает жизнь в сердцах людей.

– Отлично сказано, Анна, – похвалил девушку Сергей, – Добро есть свет, но этот свет всегда разный, как цвета радуги. Кто-то сказал, что все то, что усложняет жизнь, есть путь к созиданию. Это и есть добро. А что упрощает жизнь, есть зло, оно и разрушает все на своем пути. Возьмите, как пример, науку и войну.

– А любовь, она созидает, или разрушает? – вступил в полемику Андрей.

– Вопрос, что считать любовью, – ответил Сергей, – Думаю мы достаточно говорили про нее, чтобы понять, что страсть и желание не являются ее истинной сутью. Подсознательное желание обладать объектом не отражает работы сознания. Только оно и проясняет нам в человеке его суть, интересы и жизненные цели.

– Сергей хочет сказать, – продолжила Анна, – Что любовь разрушает как раз тогда, когда мы не слышим свое сердце. Именно оно и позволяет распознать качество человека, прежде чем инстинкты бросят нас в его объятия.

С этими словами она положила свою руку на ладонь Андрея и улыбнулась той своей очаровательной улыбкой, от которой у того перехватило дыхание.

– Вы как всегда правы Анна, – заметил Сергей, глядя на них с улыбкой, – Но порой этого мало. Любовь, это не прекращающаяся борьба чувств и эмоций. Это меняющийся во времени коктейль, алхимия от бога, которая в конечном итоге сама по себе либо разрушает человека, либо укрепляет. В конце концов все мы смертны, а любовь продолжает жить в сердцах других, оставляя о человеке память и доброе слово. Может это и является истинным смыслом нашего бытия, сеять добро и оставлять о себе светлую память.

Все задумались над словами Сергея. Казалось, глубже и высказаться было невозможно. Разговор был закончен.

– На том и спать пора, – подытожила Анна, когда пауза затянулась, – Я очень устала, спасибо вам ребята за приятный вечер. Вы не против, если я пойду?

– Конечно, я провожу тебя, – встал Андрей.

– Нет, вы еще посидите, – остановила его Анна, – Уверена, вам есть о чем поговорить. Еще не так поздно, а у меня уже слипаются глаза. Я ведь по жизни жаворонок.

– Спокойной ночи, Анна, – ответили ребята по очереди.

– Как тебе она? – спросил Андрей, когда Анна вышла из зала.

– Не будем судить так рано, – ответил Сергей, – Но думаю, что она прекрасна. Не зря этот ангел так привлек тебя, в ней есть магическая сила. Но ты хотел поговорить о чем-то другом?

– Даже не знаю, – пожал плечами Андрей.

– Когда-то мне особенно нравился древнегреческий Сократ, – сказал Сергей, – «Ирония Сократа», так назвал свою книгу о нем первый экзистенциалист Кьеркрегор. Этот датский умник тоже жил вне своего времени и сумел разгадать смысл его диалогов, диспутов или иронии. Сократ не просто высмеивал тупость и невежество, он разрушал готовые стереотипы и устои, подсознательно подготавливал почву для новых свершений и прогресса в обществе. Он был своего рода пророком, ищущим свою истину и сгоревшим дотла в своих изысканиях. В такой душе невозможно было найти компромисс с жизнью, обычные законы любви были ему не с руки. Только в борьбе жил и добровольно умер Сократ, оставив после себя бесчисленные афоризмы и тернистый путь борьбы с глупостью.

Пока Сергей говорил, Андрей понял, что как это не звучит странно, но жизнь Сократа и есть путь добра. Путь нелегкий, несмотря на его видное положение в древних Афинах. Умеренность во власти и удовольствиях воспевали затем Эпикур и Сенека, импульс духовного развития давали в свое время Данте и Кант. Несомненно, всех превзошел и сам Христос, который был на земле живым человеком, ореолом милосердия и любви к ближнему.

– Но как же быть с еще одним противоречивым гением, которого давно смешали с грязью и отправили на свалку, с Ницше? – спросил он, – Ведь его могучий ум не выдержал напора знаний, и он умер в психушке, сойдя с ума. А его изречения, как «Бог умер, да здравствует сверхчеловек», были взяты на вооружение самим Гитлером! Что проповедовал этот гений, и был ли он таким же пророком?

– Он также был нетерпим к человеческому невежеству, искал путь саморазвития, страдал и искал в страдании тот источник, что ведет человека к познанию себя, – отвечал Сергей, – Но став созерцателем, он уже ничего не мог создать. Творчество – путь от бога выдуманного, к богу в себе и реальным делам. Как сказал Карл Юнг, – «Мы стали богаче знаниями, но не мудростью». Человечество одурачило само себя. На самом деле человек прост как палка с двумя концами, на одной стороне которой все хорошее, а на другой все плохое, что есть в нем. И только дураки все осложняют, запутывая понимание себя и других.

– На Западе учитель ищет своих учеников в школах и навязывает им стереотипы современной жизни, уводя его все дальше от понимания себя, – высказался Андрей, – На Востоке же с давних пор ученик искал учителя, чтобы тот помог ему ответить на самый важный вопрос, «Кто я такой, и кто тот человек, которого я люблю».

Он вытер пот платком, подошел к окну и всмотрелся в вечернее небо. Разговор утомил его. «Кто мы в этом мире? Кто и зачем привел нас сюда? Есть ли смысл в нашей жизни, когда смерть стоит за дверью и ждет своего часа?» – подумал он, – «Кто-то сказал, что смерти бояться не надо. Она и так ждет нас, так зачем приближать ее самому. Мы не боимся той прошлой вечности, когда нас не было, не стоит бояться и той, что будет после нас. Может мы боимся лишь самого процесса умирания, той боли, что ждет нас? От этого уже придумали добровольную эвтаназию, она негласно разрешена в некоторых странах, включая Швейцарию. Таблетка небунтала на ночь и человек уже не проснется, раз и навсегда. Тихая и безболезненная смерть во сне.

Он вдруг задумался почему их с братом назвали именами дедов, не могли ли их имена нести в себе заложенный судьбой порядок жизни. Где-то он читал, что некоторые люди в точности повторяют путь своих предков тезок. Умирают в том же возрасте, одинаково болеют, копируют удачи и поражения. Ему с детства не нравилось его имя, что-то внутри подсказывало, что оно не его. Сейчас он почувствовал это снова и еще сильнее.

Сергей отправился в номер, и Андрей решил пройтись подышать воздухом.

«Может я боюсь одиночества?» – думал он, – «Нужны ли мне мои друзья и товарищи и делают ли они меня сильнее? Не прячу ли я свои тревоги в эмоциях этих отношений? Несомненно, победы, искренний смех, слезы и даже оргазм, прочищают организм от страхов. Но, надолго ли?»

Городок тем временем засыпал. Погода портилась и прохладный ветер обдувал его лицо, когда он вышел на набережную. Было уже поздно и безлюдно. Каково же было его удивление, когда вдалеке, на скамейке он увидел Анну. Она сидела и разговаривала по телефону.

Дав ей договорить, он подошел и окликнул девушку. Анна подняла на него глаза и улыбнулась.

– Зашла в номер, но сон как испарился, – оправдалась она за свою беспечную прогулку, – Решила позвонить маме.

– Гулять одной небезопасно, – упрекнул ее Андрей, – Пригласила бы меня в компанию, Аня, мы же отвечаем за тебя.

– Андрей, не волнуйся, я могу постоять за себя, да и здесь так спокойно.

– Эх, Аня, – вздохнул он, но успокоился и продолжил, – Погода портится. Может из-за прощания с Волгой мы и не можем заснуть?

– Может и так, мне всегда грустно уезжать оттуда, где понравилось.

– Всегда можно вернуться, – сказал Андрей, – Любой путь по Волге полон красот и неожиданностей.

– Не сомневаюсь.

Андрей присел рядом с Анной и укрыл ее плечи своей курткой. Сидеть рядом с ней было счастьем для него. Конечно, в душе он хотел совершить подвиг, спасти ее от очередных хулиганов, пронести на руках и получить в ответ долгожданный поцелуй и нежные объятия. Но что-то останавливало его от этих порывов. Он уже знал, что все эти истоки страсти были и будут началом давно пройденного пути. С Анной все было иначе. Нужно было набраться терпения. Она не то, чтобы сознательно сдерживала проявление его чувств, притормаживала и охлаждала их. Она давала время для их созревания. В былые времена люди годами присматривались друг к другу, прежде чем оказать знаки внимания. Не стоило торопиться и ему, несмотря на бешеный современный век, где люди так торопятся жить и любить.

Он проводил Анну и пожелал ей спокойной ночи. Сергей уже спал, Андрей тихо разделся и сразу заснул. Думать уже не было сил.

Глава 8

Утром погода вовсе испортилась. Подул сильный ветер и хлынул дождь.

– Хорошо, что мы уезжаем, – заметил Сергей на завтраке, – В такую погоду пришлось сидеть бы в гостинице.

– Наш автобус в 11? – спросил Андрей.

– Да, у нас час в запасе, а водитель приедет в Иваново к пяти. Если погода наладится, будет время пройтись и по городу невест!

– Сергей, пока нет Анны, скажи мне, что мне все же делать, как с ней быть?

– Ты вступил в разряд отношений, где нет призывов страсти, или как вчера мы обсуждали, зова внутреннего голоса, – высказался Сергей, – Приготовься к ровным, зрелым отношениям, очищенным от предрассудков. Ищите друг в друге интересное для себя, создавайте будущее и любовь вырастет сама по себе.

– Но любовь ли это? Разве такие отношения приносят радость?

– Да, это не американские горки страстей, но Анна такая, – ответил друг, – Она не желает страдать и ищет того, кому доверит себя. Тебе выбирать, нужна ли тебе она.

В этом момент на завтрак спустилась Анна.

– Простите, что так поздно. Ну, и погодка, в такой дождь я сплю больше обычного, – извинилась она.

– Мы не торопимся, еще час до автобуса, и отходит он прямо от нашей площади. Успеем, – ответил Андрей.

– Тогда я потороплюсь, – улыбнулась ему Анна.

Несмотря, на ливень, автобус домчал их быстро. Уже к двум часам они были на месте. Дождь прекратился, и компания, оставив вещи в камере хранения автовокзала, решила прогуляться.

– Иваново – город невест, текстильной промышленности и первого совета, – рассказывал Сергей, – Здесь, в 17 веке возникли первые мануфактуры и производили ситец для всей России. Здесь же и началось рабочее движение, закончившееся Октябрьской революцией. Ну а на фабриках работали многочисленные работницы, чем и славилось поселение. Сюда приезжали за невестами со всей страны.

– Только производство давно закрыто и невесты разбежались кто куда, – хмыкнул Андрей.

– А вам так хотелось бы здесь жениться? – подшутила Анна.

– На достойной девушке, да, – серьезно ответил Андрей.

– А что значит достойной? – не унималась Анна.

– В первую очередь верной, ну и красивой, как же без этого.

– Любая девушка хочет быть верной, но мужчины это не ценят, – усмехнулась Анна, – Мужчины так непостоянны.

– Как не постоянны и сами женщины, – парировал Андрей ее выпад.

– Но чаще изменяют мужчины, женщины же только мстят им, – выше обычного тона высказалась Анна.

– Или просто от скуки, когда чего-то не хватает, а женщинам всегда чего-то не хватает, – воскликнул в сердцах Андрей.

– Когда мужчина остывает и начинает деградировать, то да, – сверкнула глазами Анна, глядя на оппонента.

– Ах, кто бы первый остывал, особенно в постели, – развел руками Андрей, – Вы сами толкаете мужчин на адюльтер.

Их разговор превратился уже в некую дуэль. Оба стояли напротив друг друга и гневно сверкали очами. При этом маленькая Анна ничем не хотела уступать громиле Андрею. Да и тот, похоже, так завелся темой, что и не заметил, как перешел границы вежливости с дамой.

– Так, хватит об отношениях, – прервал их перепалку Сергей, – Не хватало, еще чтобы Анна, наконец, поколотила тебя, Андрей. Я вижу, как ей это не терпится. Ну что на вас нашло. Мы просто там, где был рынок невест, но не рынок же рабов! Отвлекитесь, я предлагаю устроить экскурсию по городу на такси. У нас есть чуть более часа. Здесь сохранилась прекрасная архитектура времен начала советской власти, авангардные постройки эпохи конструктивизма 20-30 годов. Анна, вам точно понравится. Такого вы нигде не увидите.

Анна кивнула, Андрей тоже взял себя в руки. Они взяли такси и осмотрели по очереди все эти шедевры. Дом-птица, дом-подкова, дом-корабль, дом коллектива и дом первого совета, все прекрасно сохранилось и произвело на Анну впечатление. Она быстро отошла от ссоры с Андреем и казалось забыла про их словесную дуэль.

Андрей, наоборот, сидел набычившись. Он пришел в себя, и ссора с Анной стала казаться ему непоправимой ошибкой всего путешествия. «И что я на нее набросился?»– задавался он вопросом, – «Все испортил, она не простит мне этого».

– Анна, прости меня, я был не сдержан, – сказал он, подавая руку при выходе из такси.

– Ну почему же, ты все искренне сказал, – ответила она, – Признаю, от части ты прав. Я люблю откровенность, я и сама была неправа. Иваново как-то странно подействовало на меня, и я сошла с катушек. Извини меня тоже.

Они демонстративно пожали друг другу руки, а Сергей приобнял их обоих и повел в ближайшее к автовокзалу кафе. Там они и дождались водителя Сергея.

– Что же, наше путешествие заканчивается, – поднял Сергей тост с бокалом вина, – Выпьем за его возможное продолжение.

– И за наше продуктивное знакомство, – подержал его Андрей.

– За вас, мальчики, – чокнулась с ними Анна, – Мне было очень хорошо. Гораздо лучше, чем на теплоходе.

– Все никак не могу понять, как вы оказались в селе Никитском, под Калязиным, – спросил Андрей.

– Мы просто сбежали с теплохода, – улыбнулась Анна. – Нагнали его в Угличе. Ребята хотели сходить в культовый ночной клуб «Волчья пасть», он находится там недалеко. Говорят его построили байкеры, у него великолепный дизайн и интерьер. Все в металле, гайках и болтах.

– Я слышал о нем, забавное место, – согласился Андрей.

– Как-нибудь в другой раз, – философски заметил Сергей.

Машина ждала их у кафе, пошел опять дождь, окна в кафе запотели, но никто не хотел уходить. Всем было так хорошо и уютно, что они готовы были говорить еще долго. Андрей и не заметил, как рука Анны легла на его ладонь, как она улыбнулась ему той многообещающей улыбкой, от которой на душе у него потеплело и за спиной в который раз выросли крылья.

«Только это в последний раз», – дал он себе слово, сжимая ладонь Анны, – «И чтобы крылья не пропадали долго-долго, до конца моей и ее жизни».

«Будь, что будет», – пронеслась мысль в голове Анны.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 6

Глава 7

Глава 8