Рецепты бабушки Яги [Анна Зимина] (fb2) читать онлайн

Анна Зимина Рецепты бабушки Яги

Сказка первая. О тетради с ананасами

— Баб Яга! А царевичи? А Иван-дурак? Да и вообще все эти добры молодцы?

— Да не ем я их, не ем! Тьху! Начитаются своих сказок и говорят потом про бабушку всякое! Как будто у меня есть нечего! Небось с голоду не помираем, чтоб добрых молодцев жевать! Вот, гляди-ка.

Бабушка Яга немножечко подпрыгнула на деревянном избушечьем полу и достала с печи толстую тетрадку.

— Держи, да смотри, не порви!

Аленка взяла в руки тетрадку. Красивая! Обложка блестит, а на ней ананасы желтые нарисованы. А на обложке прямо на ананасах красивым почерком написано: «Любимые рецепты бабушки Яги».

— Тут чего? Зелья всякие, да? Привороты, да? — с замиранием сердца спросила Аленка. Сразу как-то про Ваську-кузнеца подумалось…

— Ох, молодежь, одна любовь на уме! Открывай, чего боисся?

Аленка открыла тетрадку на середине. Глазки побежали по строчкам.

«Триста граммов перловки или пшенки с Ладных полей

Одна головка золотого лука с огорода кота Баюна

Сливочное маслице ложки три

Травки, которые леший Игнатий собирает. Сбор № 5

Соль из Мертвого моря

Кружка Живой воды (обязательно из артезианской скважины!)

Лучок обжарить в маслице. Все потом в котелке смешать, котелок в печь поставить на слабый огонь. Наутро добавить маслица ишшо, помешать, по тарелкам раскладывать да и кушать себе с удовольствием».

— Так это ж просто каша! — удивилась Аленка.

— Ну! — согласилась бабушка Яга. — А ты чаво ждала? Крысиных хвостов да помету куриного? Ежели я — баба Яга, так всякой гадостью питаться должна?

— Ну, нет, наверное, — неуверенно сказала Аленка и перелистнула страницу.

«Кощеев суп на ребрышках.

«Взять ребрышки мясные, килограмма два, на глазок

Гороху с огорода Баюна пригоршню

Травки, которые леший Игнат собирает. Сбор № 12…»

— Домой уже пора, — сказала Аленка, закрыла тетрадку и тайком зевнула. Ей стало скучно. Она-то думала, что баба Яга все умеет делать: зелья приворотные, проклятия всякие, чай волшебный, чтобы вороном или змеей оборачиваться. А тут каши да супы. И что в них интересного? Еда — она и в Тридевятом царстве еда.

Баба Яга осторожно взяла тетрадочку в руки, погладила ее по обложке с ананасами. Видно, очень ценила рецепты свои.

— Ну так поспешай. На-ка вот с собою волшебный клубочек, чтобы не заплутать. И на дорожку еще пирожок по моему фирменному рецепту, и чаю в термос налью. Термос с возвратом!

Баба Яга сунула в одну руку Аленке пирожок, в другую — термос с чаем, дверку открыла и клубок на тропинку кинула.

— Ступай, ступай, мамка поди заждалась!

— Спасибо, бабушка Яга, — сказала Аленка, вежливо поклонилась, как принято было в их мире волшебном, и пошла за клубочком.

Баба Яга тем временем хитро улыбнулась, села у окошка и принялась вслух считать. «Один, два, три…»

— Спорим, вернется еще до того, как я до десяти сосчитаю? — вдруг спросила она.

Избушка на курьих ножках заскрипела. В темном углу у печки что-то завозилось, запыхтело.

— Я с тобой больше не спорю, — вдруг недовольным трескучим голосом сказали из угла. — Я еще с прошлого раза не до конца расплатился!

— А я тебе, ежели выиграешь, каждый день буду взбитое мороженое из свежих сливок готовить, по своему фирменному рецепту, — соблазняла баба Яга.

В углу завозились, тяжко завздыхали, задумались.

— Ох, долго думаешь. Не будет тебе сливочек замороженных. Вон уже, вернулась девица! — сказала баба Яга и выглянула в окошко.

Аленка стояла у дома бабы Яги. Клубок прыгал у ее ног и настойчиво пытался отвести Аленку обратно домой, но та на него не обращала внимания. Она была вся какая-то странная: щечки порозовели, губки покраснели, улыбается счастливо. Стоит, термос пустой держит, облизывается. А пирожка-то и нет.

— Аль что забыла? — спросила баба Яга, открывая ставенку.

— А… ага… Бабушка, милая, что это такое было? Колдовство? Волшебство? Я в жизни ничего вкуснее не ела и не пила!

— Это, милая, пирожок с черникой да чай травяной с медом. Что, пирогов с ягодами не едала?

— Таких — нет!

— Так еда — она и в Тридевятом царстве еда, — усмехнулась баба Яга, — ну да что ж. Гостей на пороге не держим. Заходи, научу тебя кой-чему.

Аленку дважды просить не пришлось.

Избушка вежливо шаркнула курьей ножкой, мол, заходи, гостья дорогая. А в темном углу у печки довольно запыхтели. У бабы Яги ученица появилась! Вот радость-то!

***

Как свечерело, Аленка из лесу домой идет. В корзинке у нее под белой тряпицей свежие черничные пироги жаром исходят. Слоеные, на маслице сливочном, румяные, во рту тают. А пахнут как! Зайцы впереди бегут и под ногами путаются, птицы-синицы чирикают грустно, просят хоть крошечкой поделиться. Даже волк из лесу вышел, провыл что-то печальное.

— Ну ладно, ладно, — сдалась Аленка и откинула белую тряпицу. — Один пирожок — зайкам, один — птицам-синицам, один — волку.

— Спасибо, Аленушка, — зачирикали вдруг человечьими голосами птицы-синицы.

— Спасибо, родненькая, — пропищали зайцы.

— Спасибо, хозяюшка, — тявкнул волк.

Аленка подумала-подумала, да и положила на пенек еще пирожков для лесного зверья. Оставила по одному мамке с папкой и брату меньшому. «А себе и Ваське-кузнецу я еще сделаю», — подумала она и пошла наконец домой.

***

— Хорошая у нас ученица, да? — спросила баба Яга, подглядывая за Аленкой в волшебный шар.

— Хорошая, — согласились из темного угла у печки и довольно зачавкали черничным пирожком. Что и говорить — пирожки у бабы Яги отменные!

Сказка вторая. О какао с пенкой

— Так, это берем, это не берем. Вот это точно берем! И это!

Баба Яга стояла у открытых кухонных шкафчиков и складывала скляночки, пакетики и коробочки в большой мешок.

— Лаванды, лаванды возьми обязательно! — подсказывал кто-то из темного угла у печки. — И пустырника! Побольше!

— Знаю, знаю! Не переживай! — отвечала баба Яга, покидала еще коробочек и скляночек и завязала накрепко мешок. А потом свою тетрадочку в ананасах достала.

— Все! Собралась!

— Давай на дорожку посидим. Ты все же опасное предприятие задумала, — тревожно сказали из угла.

— Ничего, справимся. О, гляди, подмога пришла!

Аленка стояла у калитки и махала рукой.

Баба Яга подхватила тяжелый мешок, взвалила его на спину, погладила деревянную избушечью стену. Дверь послушно отворилась.

— Баба Яга! Доброе утро! А я вот пришла! Учиться готова, и может вам… это… помочь чем надо? А вы куда собираетесь?

Баба Яга сложила в ступу свой огромный мешок.

— Доброе утро, да не для всех. У меня задание сложное, тяжелое. Боюсь, тебе не выдюжить, — пропыхтела она и принялась заводить ступу для вертикального взлета.

— А что за задание?

— Опасное, — нахмурилась баба Яга. — В детском саду кухарки и воспитатели сладить не могут с поколением молодым. Меня вот в помощь позвали.

Избушка на курьих ножках сочувственно скрипнула.

— Детский сад? — изумилась было Аленка, но тут же решила ничему больше не удивляться. — А я вам пригожусь.

— Нет, милая, ты девка несмышленая еще, нельзя тебе в детский сад.

— А у меня брат младший есть, еще я часто с детьми соседскими сидела, сказки им рассказывала!

— Сказки? — задумалась баба Яга.

— Да! И еще колыбельные петь умею и укачивать! И в горелки играть! — уверенно сказала Аленка и поняла, что баба Яга сдалась.

— Ну раз с человечьими детьми ладишь, то и с нашими справишься, — сказала она. — Запрыгивай в ступу, а я рядом на метле. На педаль правую нажми. Да, вот так. И-и-и! Полетели-и-и!

Ступа взмыла вверх так высоко, что верхушки ёлок стали казаться совсем далекими, а в лицо ударил холодок от облаков. Аленка замерла от восторга и страха и совсем забыла о том, что хотела уточнить у бабы Яги про детей человечьих и «наших». И очень зря!

***

— Не хочу! Не буду! Не буду не хочу! — неслись по заливному лугу жуткие вопли.

У Аленки при подлете заложило уши. Мудрая баба Яга протянула Аленке два маленьких кусочка пчелиного воска.

— Ты уши-то залепи, а то с непривычки оглохнешь. А ежели чего, бегаешь ты быстро?

Аленка испуганно кивнула.

— Это хорошо. Если Горынычи разойдутся, то беги прямо в лес, поняла? Там к волкам прибейся в стаю, у них поспокойнее будет.

Аленка вздрогнула, но снова смело кивнула и поспешила сунуть в уши воск.

— Ну, айда сдаваться!

И они совсем скоро вышли к красивому домику. На деревянной светлой стене над дверью яркими красками было написано «детский садик «Солнышко». Из приоткрытой двери доносились крики, визги, рёв и бесконечные «не хочу не буду». Аленка посмотрела на бабу Ягу. Та немножко даже побледнела, но смело открыла дверку и вошла.

— А ну-ка! Это что за шум?! — грозно спросила она. Ор притих, и Аленка любопытно заглянула бабе Яге через плечо.

Зажмурилась. Снова открыла глаза. Потерла глаза. Снова зажмурилась. Посмотрела одним глазом, потом другим.

— Баб Яга, а это что за тетя? У тети газки болят? — спросила милая девочка лет трех, дергая бабу Ягу за сарафан.

Аленка ошалело смотрела на милую девочку. Она была полностью белая, как снег, блестела и переливалась, как снежок на морозе. Косички у нее тоже были белые, а глазки голубые, как если сквозь ледышку на небо посмотреть.

— Нет, милая, не болят. Это она удивилась, какая ты красивая выросла.

Белая девочка застенчиво ковырнула полы сандаликом.

— Ага, мне все говоят, что я в маму-Снегуочку пошла! — гордо сказала девчушка и улыбнулась. У нее не хватало двух передних зубов. Ну что сказать, молочные зубы одинаково выпадают как у людей, так и у дочек Снегурочки.

— Вы пришли! Какое счастье! — закричали вдруг одинаковые мужички в красных рубахах и упали перед бабой Ягой на колени. — Спасите! Помогите!

— Ну, двое из ларца, чего тут у вас?

— Сами глядите.

А поглядеть было на что.

За длинным столом сидели …хм…дети. Это совершенно точно были дети. Трое трехголовых мальчишек. Зелененьких, как салатик весной на грядке. От этих и был основной шум: голов-то на троих девять штук, и все кричат и вопят.

— А ну, цыц! Вот я Горынычу-старшему на вас пожалуюсь, — прикрикнула баба Яга, и маленькие Горынычи примолкли.

Рядом с Горынычами сидели пять детишек — сразу видно, что братья и сестрички. Миленькие, румяненькие, но худые, как щепочки.

— Это Кощея и Василисы пятеро, погодки. Старшему в школу на следующий год, — шепнула баба Яга Алёнке.

— А это что? Русалки?

В большом надувном бассейне плескались маленькие русалочки и русальчики. Они, правда, не орали, но зато весело и задорно плескали на всех водой.

Один из русаликов брызнул водицей в спокойного тихого мальчугана, который единственный сидел за столиком спокойно. Но двое из ларца вдруг как-то немножко побледнели.

— Ложись! — скомандовала баба Яга и сама легла на пол, голову еще руками прикрыла. Аленка поспешила за бабой Ягой, и очень вовремя успела. По детскому саду пронесся оглушительный свист. Маленькие Горынычи попадали с лавки, как спелые груши. Кощеевы дети благоразумно заткнули ушки ватками: недаром мама у них была Василиса Премудрая. В бассейне забурила вода, и дочка Снегурочки с испугу ее заморозила.

— Это Соловья-разбойника сынок, — пояснила баба Яга, поднялась с пола и посмотрела на обстановку.

Первыми зарыдали русалочки с замороженными хвостами. За ними следом скуксились дочки и сыночки Кощея и Василисы. Рёв подхватили все девять Горынычевых голов. Жалобно замяукали котята кота Баюна.

Аленка поглубже засунула в ухо пчелиный воск.

— Ну и чего плачем? — спросила она, выходя из-за спины бабы Яги. Ей очень хотелось быть полезной.

— Не хотим пить какао! С пенкой! И кашу противную не хотим! Она скользкая! Хотим мороженое и пирожное! — сказал сынок Соловея Разбойника и снова приготовился свистеть. Но не тут-то было. Баба Яга нахмурилась, уперла руки в бока и грозно шевельнула бровью.

— За капризы каши березовой ведро тебе дам вместо какао, — сказала баба Яга, и сынок Соловья-разбойника притих. Березовой каши ему не хотелось.

— А ну-ка, дайте-ка я посмотрю, чем вас тут кормят, — скомандовала баба Яга и заглянула в кастрюли. Взяла ложку, попробовала, зажмурилась.

— Вкусно? — спросила Аленка.

На лице у бабы Яги выступили слезы. Она поспешно запила кашу детским какао и тут же закашлялась: пенкой подавилась.

— Вот тут у нас еще суп молочный с вермишелью, — подсказали две из ларца, и баба Яга снова смело взяла в руки ложку.

— Аленка, сколько лет живу, никогда такого не ела, — призналась баба Яга и вытерла слезы, — меня леший как-то бутербродом угощал фирменным, из еловой смолы и мухомора печеного. Ничё, в сравнении с этим даже съедобно было.

Аленка улыбнулась. Представила, как баба Яга такой бутерброд ест, после своих-то кулинарных изысков.

Баба Яга тем временем повернулась, на двоих из ларца с укором посмотрела.

— Это вы что, всех так кормите? Так неудивительно, что они орут у вас. Это они от голода.

Дети и впрямь орали. Аленка даже почувствовала, как у нее воск пчелиный в ушах нагрелся.

— Поможете? — с надеждой спросили двое из ларца

— А то как же! Только деточек успокоить сперва-наперво надо. Аленка, помогай! — сказала баба Яга и дала Аленке платок, белый с лимонами. А себе на голову повязала черный с ананасами. Она была дама хоть и в почтенном возрасте, как-никак уже за тысячу лет перевалило, но за модой следила и последних тенденций не упускала. Это было заметно и по нарядному сарафану, и по блузке с рукавами в стиле «реглан».

— Рецепт в серединке есть у меня один, коктейль «Тихий сон» называется, поищи-ка, — сказала она Аленке и дала ей в руки свою драгоценную тетрадь с рецептами. А потом Аленка бабе Яге рецепт диктовала, а та доставала из мешка самый настоящий шейкер, сироп лаванды и коровьи сливочки. Подумала немножко и еще пустырнику вытащила.

Дети как-то быстро орать перестали и столпились вокруг бабы Яги.

— Чего это ты делать будешь? — спросила Снегуркина дочка.

— Коктейль-мороженое, детки, — сказала баба Яга.

— Ура! Ура! — заорали разом все.

— Снегурка, а ну-ка, наколдуй мне снежку! — приказала баба Яга и бодро встряхнула шейкером.

Это была самая настоящая магия. В белый снежок налила баба Яга сливочки, помешала. Потом сиропа туда сиреневого — две ложки большие. А потом шейкер закрыла и как давай его трясти! У Горынычей даже в глазах зарябило.

…Спустя пять минут детки завороженно смотрели на свои стаканчики с сиренево-белой морозовой пенкой.

Еще спустя пять минут самый стойкий из Горынычей лег в свою кроватку и крепко заснул.

— Вы их что, отравили? — испуганно спросили двое из ларца.

— Тьфу на тебя! Почто гадости такие говоришь? Лаванда и пустырничек нервы успокаивают, вот и уснули все детки. Тихий час у них. Аль не слыхали про такое? Нате вам тоже, нервы полечить.

Баба Яга протянула двоим из ларца по порции коктейля-мороженого с лавандой, правда, с удвоенной порцией пустырника.

— А теперь, покуда детки спят, за работу пора приниматься. А ну, что тут у вас? Открываем тетрадочку мою с рецептами и глядим! Так-с!

— Вот! Нашла! «Селедка под шубой»! Это для русалок подойдет?

— А то ж! А для Горынычей мясо надо, вон, гуляш приготовлю с картошечкой толченой. И огурчиков еще малосольных. И щей еще с капусткой и со сметанкой, для всех. И компоту с черносливой.

— А Снегурочке?

— Пирогов с северной морошкой и брусникой!

— Для Кощеевых-Василисиных?

— Кулебяку! Для Соловья делаем лагман, а для Емельки-меньшого кашу перловую.

— Не видела я никакого Емельки, — удивилась Аленка.

— А он, как папаня, целый день на печи спит. Во-о-он там, в игровой комнате. Гляди-ка, и свист Соловушки ему нипочем… Генетика! — покачала головой баба Яга. А потом косынку с ананасами потуже завязала, руки с мылом вымыла и как давай команды раздавать!

— Двое из ларца, одинаковых с лица! А ну, печь топить — раз! Воду носить — два! Аленка! Муку, яйца, соль — все на стол.

И закипела на кухне работа. Аленка то тут, то там мельтешит, режет, тушит, уму-разуму набирается. Двое из ларца тоже во все глаза глядят и во все руки помогают. Не каждый день увидишь, как баба Яга кулинарит. Сама баба Яга по рецептам своим из тетрадочки сверяется, пробу снимает. Вот так незаметно за работой тихий час и прошел.

…Первой проснулась Снегурочкина дочка. За ней — Горынычи, а потом и все остальные. Умылись, за стол сели, ложки взяли — полдник как-никак, голодные детки-то, еще и не ели толком.

— Первое! — объявила торжественно Аленка и дверь на кухню распахнула.

— Не хочу первое, — начал было капризничать Соловушка, но тут запах из кухни такой пошел ароматный — ни в сказке сказать, ни пером описать. Аленка ловко подтерла Соловушке слюнки и поставила перед ним тарелку с щами.

Что это были за щи! Русские народные, густые, на капусте, на мясной косточке, с зеленью свежей, с теплым хлебушком. И сметана густая, сливочная.

Детки ложками заработали как положено. Раз — и нету щей, одни тарелки пустые.

— Второе! — объявила Аленка. И на столе оказались кулебяки, пироги с северной морошкой и брусникой, гуляш с толченой картошечкой, каши разные, огурчики малосольные и для русалочек — селедка под шубой.

— Вкушно! — сказала Снегурка и съела сразу три пирожка.

— Очень вкушно! — согласились с ней все девять Горынычевых головенок. Это был первый раз в истории, когда они все были друг с другом согласны.

Русалочки селедку под шубой тоже до крошечки доели, а потом пришла пора компота.

Компот пили спокойные, ласковые, тихие и милые дети. А потом, как допили, сказали «спасибо», помыли ручки и принялись играть.

— Вот чудеса, — чесали макушки двое из ларца.

Они в удивлении смотрели, как мило Соловейчик играет с одним из Горынычей в мячик, как детки Кощея и Василисы стоят домик из конструктора, а Снегурочка с русалочками что-то рисует цветными карандашами. Сонный Емеля доедает свою кашу, а котята кота Баюна грызут специальный кошачий корм с витаминами и минералами.

— Благодарствуем вам, матушка Яга! И помощнице вашей тоже! — сказали две из ларца и низко поклонились.

— И вам здоровьичка! Научились кашеварить, поди?

— Научились, матушка! Век вашей науки не забудем! Все рецепты записали!

— Ну, раз записали, то бывайте уж, — махнула рукой баба Яга.

— Бабушка, стой! — закричала вдруг Снегурка и подбежала к бабе Яге. — Вот, это тебе подаочек!

И протянула бабе Яге листок.

На листке цветными карандашами была нарисована баба Яга в платке с ананасами и с большой кастрюлей в руках. А рядом была нарисована Аленка — маленькая, в платье в красный горошек и в платке с лимонами.

— Спасибо, детка, — растрогалась баба Яга и погладила Снегурку по головке.

— Пожалуйста, — сказала в ответ Снегурка и попрыгала на одной ножке к подружкам-русалочкам.

— До свидания, бабушка Яга и Аленушка! — хором сказали детки, на миг отвлекаясь от мирных и спокойных игр, когда баба Яга и Аленка открывали двери детского садика «Солнышко».

— Какая еда, такие и манеры, — мудро сказала баба Яга и завела метлу.

— Домой? — спросила Аленка. Ей было жалко, что такой интересный день заканчивается.

— Домой, — ответила баба Яга, — но ты, ежели хочешь, завтра приходи. Будем малину на зиму запасать, а потом варенье сварим.

Аленка кивнула, запрыгнула в ступу и нажала на педаль.

— И-и-и! Полетели, родимая! — радостно закричала она и взмыла в небо, прямо к белым пушистым облакам.

— Хорошая помощница все-таки будет, — улыбнулась баба Яга и пришпорила метлу.

Сказка третья. О счастье

— Караул! Ограбили! Все, все ночью слопал, прожора окаянный!

— Ну что ты голосишь?! Твои персики волшебные каждый день новые вырастают!

— Так он новые и съедает! С неделю уже!

Баба Яга почесала макушку. Она обещалась приготовить кикиморе на именины персиковый пирог. Только вот с волшебными персиками из сада царя Гороха вышла накладка. Не было персиков, даже самых маленьких не осталось. Только листики зеленые, и всё.

— Мда, ишь, беда какая! А мне персики очень уж нужны. Нет ли у тебя запасных?

Царь Горох развел руками.

— Уж все остатки распродал, ни одного не осталось. Баба Яга, раз тебе плоды мои нужны, помоги вора изловить, а? А за это сколько хочешь бесплатно персиков бери!

Баба Яга призадумалась. Вора изловить — задача нелегкая для такой пожилой женщины, но персики-то нужны. И Аленку можно с собой взять. Она девка толковая, активная.

Так и решилось.

В саду царя Гороха темнеть начало. Аленка с бабой Ягой под кусточком барбарисовым спрятались и сидят, вора выжидают. А ночь длинная, темная, в сон клонит. Только кофеёк помогает, который баба Яга по своему фирменному рецепту сварила. Крепкий, сладкий, с крошечкой меда, с ложечкой какао и с кардамоном еще. Запах от такого кофе волшебный, а вкус еще лучше.

— Баб Яга, а сколько тебе годков? — спросила Аленка, зевая в ладошку.

— Годков? Ну, почитай, немало. И вообще, зови-ка меня бабушкой Ядвигой. Ягой я когда еще была, году в 675? Молодая я тогда была совсем, злилась, что меня в лес сослали. Ну и что, что у меня нос большой! Как будто у других людёв недостатков нету. Вон, у Елисея голос писклявый, а у Василисы Премудрой все из рук валится, не приучена девка к работе. Только свои тегралы считать умеет.

— А как Василиса Премудрая за Кощея решилась замуж выйти? — задала Аленка давно интересовавший ее вопрос.

— Ну, она ж Премудрая, а не Прекрасная. Есть у ней голова на плечах. Посчитала, сколько у Кощея богатств. Поняла, что от бессмертного детки хорошие родятся, неуязвимые. Да и полюбила. Сам Кощеюшка, конечно, долго от шока отходил: Василиска-то ему и свидания романтические устраивала, и завтраки в постель носила, но добилась-таки своего. Живут вместе душа в душу уж не первый годок.

— Здорово как, — улыбнулась Аленка и за Кощея с Василисой порадовалась. — А кикимора? Подруга ваша? Хорошая она?

— А то ж, — сонно ответила баба Яга, — кикимора подруга верная. Уж сколько мы с ней бок о бок прошли, сколько пережили… Хр-р-р… Хр-р-р…

— Бабушка? Эх, уснула.

Аленка накрыла бабу Ягу пледом, а сама притаилась. Все ж вора поймать надо.

И в час перед рассветом, когда в сон крепче всего тянет, увидела Аленка, как на деревце волшебное с неба спускается синяя птица с лицом человеческим. Крылом сочные персики сбивает, а потом крепкими зубами их грызет прямо вместе с косточкой и плодоножкой.

— А ну кыш, кыш! — крикнула Аленка и руками замахала.

Птица укоризненно поглядела на Аленку человечьими синими глазами, быстро-быстро персик доела и в небо взмыла.

— Вот это да! — сказала проснувшаяся баба Яга и потерла глаза. — Гамаюн! Я уж думала, они все улетели в Тридевятое царство, где волшебства побольше.

— Гамаюн?

— Птица особая. Добро предвещает, счастье, только спугнули мы ее. А персики ворует, потому что только волшебную еду может есть.

— Жалко как, что улетела, — расстроилась Аленка.

— Ничего, мы ее завтра подождем. Голод — не тетка, прилетит наша птичка ишшо, — уверенно сказала баба Яга, а потом набрала корзину спасенных персиков и отправилась домой — высыпаться. Все ж таки в таком почтенном возрасте спать под барбарисовым кустом не очень приятно.

…Баба Яга была права. Гамаюн на следующую ночь тоже прилетела. Прокралась незаметно: боялась голодная птичка, что опять прогонят. Только к яблочку потянулась, глядь — у самых корней дерева лежит что-то. И пахнет вкусно. И красивое такое!

— Пирог! — ахнула Гамаюн.

— Не бойся, кушай. Это я для тебя состряпала, бедняжка, — сказала баба Яга, выбираясь из-под барбарисового куста.

Гамаюн не верит — сидит на верхней ветке, на пирог глядит, но боится. Немало ее от волшебных деревьев и огородов гнали. Не верит синяя птица больше в доброту.

— Ты кушай, милая, не стесняйся, а я домой пойду. Завтра еще пирогов принесу, ты только персики с дерева не ешь. Они же немытые все-таки, да еще и чужие, — сказала баба Яга, поклонилась синей птице и ушла.

Правда, недалеко уйти успела. Гамаюн пирог весь съела и за бабой Ягой полетела, а потом вообще на тропинку перед ней опустилась, крылья сложила.

— Благодарствую, — красивым голосом пропела синяя птица, и перышки ее заблестели, засверкали, словно из сапфиров были сделаны, — случится у тебя, бабушка, счастье теперь. А если дозволишь мне с тобой пожить, что счастье у тебя всегда будет.

— Счастье у меня и так есть, а ты живи, конечно. Утро вот уже, айда тесто на оладушки ставить, — сказала баба Яга и зашагала к своей избушке.

— С персиками оладушки? — с надеждой спросила Гамаюн.

— С персиками, — кивнула баба Яга, — а потом пирог именинный печь будем. Тож персиковый.

Гамаюн взмахнула синими крыльями и полетела вслед за бабой Ягой в ее избушку на курьих ножках. Да и кто бы устоял против рецепта из тетрадки с ананасами на обложке?

Сказка четвертая. О прекрасных принцессах и прекрасных кикиморах

— Ох, годы мои, годы, — ныла кикимора, — старая стала, уж рассыпаюсь вся.

— Не ной, — отвечала баба Яга и прикладывала к талии отрез ткани для нового сарафана, — мы с тобой в один год родились.

— Тут болит, там стреляет… Ягуша, ты б мне хоть настойку целебную какую дала б.

— Симулянтка! — засмеялась баба Яга. — Заради настоек моих на все готова! Ну, говори, тебе какую? На малинке? На абрикосах? На мухоморах?

— Травяную хочу, с медом, как в том году, — тут же выздоровела кикимора. Она даже прихорашиваться начала. Носик зеленой пудрой припушила, глазки подвела болотной подводкой, духами шею побрызгала.

— Красавица! Королевна! — сказала кикимора, в зеркало на себя глядючи. — Но чего-то не хватает.

Аленка прищурилась.

— Косы бы вам заплести, — задумчиво сказала она, и кикимора тут же вручила ей в руки гребень.

— Да я лет на двести помолодела! — восхитилась кикимора, Аленкиной работой любуясь. — Картинка! Принцесса!

— Ау! Ау! Есть тут кто-нибудь?! — вдруг раздались жалобные рыдания совсем рядом с болотом кикиморы.

Аленка выглянула посмотреть.

— Там девица в бальном платье, на торт со взбитыми сливками похожа. Ходит по болоту, плачет, — сказала она.

— Ты кто такая? Зачем на моих болотах клюкву пугаешь? — крикнула из своей норы кикимора.

Девица в пышном белом платье испуганно вздрогнула, но остановилась и сделала реверанс.

— Я — ее Высочество Принцесса Тридесятых земель, — скромно сказала она и еще раз сделала реверанс.

— Вот это да! — сказала баба Яга, а Аленка от удивления даже рот открыла, хоть и обещала самой себе больше никогда ничему не удивляться.

Принцессу пригласили в кикиморино жилище, принесли стул, водички, а баба Яга по своему обыкновению принялась что-то стряпать. Гостья-то голодная поди.

Принцесса Леонора из соседнего княжества на болотах оказалась не случайно.

— Возлюбленный мой отведал яблочко заколдованное и впал в летаргический сон. У нас свадьба через неделю, а он все не просыпается. Услышала я, что в ваших лесах мудрая злая ведьма живет, бабой Ягой ее зовут. Может убить и съесть, а может и помочь, коли в настроении хорошем будет. Вот и отправилась я судьбу попытать, может, повезет, и не съест меня страшная ведьма.

Аленка хихикнула. Кикимора тоже с нею. А баба Яга руки в бока уперла.

— Я бы ежели кого зажарила и съела, так это сказочников этих! Напридумали!

— Ягуша, не злись. Девочка помощи ищет, — ласково сказала кикимора.

Леонора, кажется, поняла, что к самой бабе Яге попала. Сидит, не шевелится, только щечки бледнее стали.

— Гляди, как девка держится. Боится, а не ноет, — шепнула кикимора.

— Так она ж принцесса. Ей по профессии положено лицо держать, — вздохнула баба Яга и протянула Леоноре тарелку с яичницей.

— На вот, поешь, горемыка. И в чем душа держится…

Принцесса снова сделала реверанс, взяла нож, вилку и принялась есть в соответствии со всеми правилами дворцового этикета. Аленка так тоже иногда умела, но она-то не принцесса, а ложкой всяко удобнее.

— Пс, Ягуша, а может мы того, приворожим нашу девицу и за Елисея выдадим? Нам такая не помешает, — спросила кикимора.

— Ты что, старая, удумала? Она к тебе на болота пришла, жизнью своей рисковала ради любимого, а ты — «приворожить». Да и приворот на таких не срабатывает. Тут любовь истинная, понимаешь ли.

— Понимаю, — кивнула кикимора. — Ну, раз так, то отдавай ей мою настойку на травах с медом. Я ж знаю, что она и мертвого оживит.

Баба Яга кивнула и Аленку за лекарством для Ленориного жениха отправила.

Вернулась Аленка не одна, а с Гамаюн. Синей птице любопытно стало на настоящую принцессу посмотреть.

— Вот, твое Высочество, держи тебе лекарство. Для жениха твоего — три столовые ложки. А для твоей сестрицы названной, Марийки, мухоморная настойка, тоже три столовые. Это ж она твоего суженого отравила, — сказала мудрая баба Яга. Недаром она имела подписку на журнал «Заграничные сплетни».

— Ах! — воскликнула Леонора и кинулась к бабе Яге на шею, обняла ее, в обе щеки расцеловала. — Спасибо! Спасибо! Только я мухоморную настойку не возьму. Не смогу я человека убить.

— А ты и не убьешь, — хихикнула кикимора. — Она всю твою свадьбу проспит, а как проснется, ничего помнить не будет про злобу свою.

Леонора поклонилась в пояс, как положено в этих лесах, настойки взяла и кошель с золотом незаметно под столом оставила.

Баба Яга в дорогу ей пирогов дала, клубок волшебный на тропинку кинула.

— Удачи тебе, принцесса! — крикнула кикимора.

— Ваше Высочество, пусть у вас все хорошо будет! — от всей души пожелала Аленка.

Птица Гамаюн, слетев с Аленкиного плеча, пролетела над принцессиной головой. Разметала синие крылья, которые зажглись разноцветными огоньками.

— Счастья! Счастья тебе, принцесса! — пропела Гамаюн, коснулась крыльями еловых лап и полетела домой — в избушку на курьих ножках.

— Ох, в боку колет, нога болит, — тут же заныла кикимора. — Какая ж я старая, слабая женщина, и не пожалеет никто!

— Дам, дам я тебе своих настоек!

— Тогда малиновую! — быстро сказала кикимора, а потом повернулась к зеркалу и деловито припудрила носик.

Оглавление

Сказка первая. О тетради с ананасами

Сказка вторая. О какао с пенкой

Сказка третья. О счастье

Сказка четвертая. О прекрасных принцессах и прекрасных кикиморах