Born in a morning hall [Александра Кузьменко] (fb2) читать постранично, страница - 3

дуальность бытия.

Кто смог вписать в одной небесной книге

Такой пролог для царствия добра?

Где жизнь и смерть — лишь старые чернила,

Задень — и все зальет стальная синева.

* * *

Не подбирайте сивилл по пути.

У бесшабашных достаточно спеси,

У проходимцев достаточно лжи –

Не подбирайте сивилл по пути.

Не позволяйте творить предсказанья.

Все, что случится на плечи взвалив,

Сами мы страхам даруем названье –

Не позволяйте творить предсказанья.

Палкой гоните почтенных провидцев.

Тех, кто безволен как нож из гранита,

Тех, кто считает, что время — блудница –

Палкой гоните почтенных провидцев.

Верьте в надежду, что нет без любви.

Деньги меняя на быт и надежность,

Может и руки по локоть в крови –

Верьте в надежду, что нет без любви.

Не подбирайте сивилл по пути…

* * *

Я слепил себе бога из глины.

Как сумел, а не так, как учили.

Вышел бог из-под рук некрасивым.

Косолапым, стеснительным, милым.

Я его научил улыбаться:

Пусть он помнит, когда все забыли.

Он со мной разговаривал танцем.

Он был честен, когда не просили.

За окном стыло утро и вечер,

А у нас — ненадежная вечность.

Одеялом, на память о встрече,

Мы ее укрывали беспечно.

Мы не ждали ее до рассвета

У окна, зажигая все свечи.

В нашей комнате, солнцем одетой,

Вечность грела озябшие плечи.

* * *

Подождем еще немного до рассвета.

Может быть, нарушим пару старых правил.

Я хочу услышать в песнях запах лета.

Я хочу найти все то, что Бог оставил.

Я хочу узнать о ветхих письмах

С подчерком исчезнувшего предка,

И, связавшись с прошлым тонкой нитью,

Я хочу остаться человеком.

* * *

Здравствуй, милая моя Розмари.

Как жила ты эти ночи и дни?

В сером платье из простой органзы

На меня глядишь обрывком судьбы.

Помнишь вечер накануне зимы.

Стылый воздух — от звезды до звезды.

Как, уткнувшись за окно в фонари,

Мы с тобой шептались вплоть до зари.

А в камине разгорались цветы.

Было страшно и тепло, Розмари.

Мы клялись дружить и были верны.

Даже время не истерло следы…

На дворе опять застыли лучи.

Вместо солнца — свет пожухлой листвы.

Мерзнут плечи, и стихают шаги,

Как когда-то гасли в небе огни.

Только в доме вдруг полно пустоты.

Твой сундук раскрыт как сердце в груди –

На подкладке из подбитой парчи

Ты совсем одна, моя Розмари.

* * *

Давай останемся никем.

Попеременно сбросив цвет,

Листва с деревьев наших дней

Умрет в прозрачном хрустале.

Давай останемся никем

И, завораживая ночь,

Луне за трепетный покой

Заплатим снегом в январе.

Давай вернем ей все сполна –

И легкий шепот в темноте,

И сердца стук, и тихий смех,

И звук шагов за стенкой сна.

Давай подарим наше «мы»

За право быть самим собой.

За ровный взгляд и крепкий сон,

За то, в чем силы не нужны.

За то, чтоб ждать в вечерней мгле

Не света фар, а свет звезды,

За этот вздох, за эту лень

И скучный ужин на столе.

Давай останемся никем.

На развороте прошлых лет

Давай забудем звон монет

И купим счастье наконец.

Письмо с Иводзимы

Время не лечит,

Не греет, не ждет и не плачет.

Время настырно

Как старый потертый пиджак.

Рвется наружу

Слепая бездумная ярость:

Время не лечит –

Оно не умеет страдать.

Дайте мне право

Решать, кто здесь жив, кто виновен.

Я не предам,

Не подставлю как память о прожитых днях.

Сера горит,

И удушья сжимаются лапы –

Может, и спички,

А может, и лава в котлах.

Я не боюсь:

Это было не здесь и не с вами.

И не мои

Руки страхом окованы вмиг.

Честность вперед:

Перед Богом воспетая слава –

Тень на ветру

И зимой пересохший родник.

Дайте мне шанс –

Все верну и исчезну бесследно.

Я не прошу

Исправлений в порочной судьбе.

Время не лечит,

И мной нанесенные раны –

Стены тюрьмы,

Что я строю в горящей душе.

* * *

Мы могли бы быть счастливы в черно-белом кино.

Кровь в нем вовсе не красная, и живется легко.

Все злодеи наказаны, и веселый финал.

Мы могли бы быть счастливы… Титры. Пуст кинозал.

* * *

Я с тобою был всем и нечем.

Я с тобою был светом и тенью.

Залила тишина до колен,

Будто листья опали с деревьев.

И ласкает сухая трава

Под покровом молчанья мне ноги.

Я бреду окунуться в слезах

И дождаться тебя на пороге.

Я не пес, я, наверное, мышь –

Так пугает соседство со мною.

Двери плотно закрыты. Молчишь.

Подожду — может утром откроешь.

* * *

Любовь не имеет крыльев

И запах ее так прост –

Запнувшись о холодильник,

Едва не расшибла нос.

Ее подняла нахмурясь

И, сбросив руку с плеча,

Я зло отвечаю: «Дурость!

Уж лучше бы ты ушла!»

И делаю звук погромче,

Авось не