Принцип Иегуди [Фредерик Браун] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Фредерик Браун
Я постепенно схожу с ума. И Чарли Свэн тоже постепенно сходит с ума. Возможно, его сносит с катушек даже сильнее, чем меня, поскольку это он все затеял. Я имею в виду сварганенную им странную штуковину. Чарли думал, будто хорошо знает, что это такое и как оно действует. Когда Чарли явился ко мне со своим изобретением и заявил, что оно работает на… «принципе Иегуди», я посчитал это очередной шуткой своего друга. Сейчас бы я сказал, что Чарли думал, будто это работает на принципе Иегуди. — На принципе Иегуди? — переспросил тогда я, не слишком поняв, о чем речь. — Да, на принципе Иегуди, — повторил Чарли. — На силе человечка, которого здесь нет. Это он все делает. — Что делает? — не понял я.Здесь я должен отвлечься и рассказать о его штуковине. Внешне она представляла собой матерчатый обруч, надетый на голову Чарли. К обручу была прикреплена круглая черная коробочка размером ничуть не больше коробочки из-под пилюль. Она находилась на уровне лба Чарли. С внутренней стороны обруча были приделаны два круглых медных диска, которые плотно прилегали к вискам моего друга. От них отходили завитки проводов, спускавшиеся к нагрудному карману куртки, где лежала обыкновенная плоская батарейка. Не скажу, чтобы изобретение впечатлило меня. Кажется, я видел картинку с чем-то похожим, какую-то рекламу устройства для лечения головной боли. Не знаю, излечивало ли оно боль или усиливало, но по возбужденному блеску в глазах Чарли можно было подумать, что он изобрел едва ли не машину времени. — Что делает? — не понял я. — Все, что пожелаешь, — ответил Чарли. — Конечно, в пределах разумного. Дом он тебе не передвинет и паровоз в квартиру тоже не пригонит. Но более скромные и реальные просьбы он исполнит. — Кто исполнит? — Иегуди. Я мысленно сосчитал до пяти. Меня что-то не тянуло расспрашивать, кто он такой, этот Иегуди. До прихода Чарли я рылся в своих старых рукописях, выискивая, не найдется ли там какой-нибудь стоящей идейки, которую можно запихнуть в иную обертку и превратить в новый рассказ. Я перекинул бумажную кипу на кровать, освободив стол. Потом я сел и сказал: — Отлично. Если твой Иегуди такой расторопный, вели ему принести мне выпить. — Чего бы ты хотел выпить? Я посмотрел на Чарли. Он не шутил. Правильнее сказать, шутил, но умело сохранял серьезное лицо. — Джин-бак[1], — сказал я. — Джин-бак с нормальным количеством джина, если твой Иегуди знает, что это такое. — Протяни руку, — попросил Чарли. Я протянул руку. Не обращаясь ко мне, Чарли произнес: — Принеси Хенку джин-бак и покрепче. Сказав это, он кивнул головой. И тут что-то произошло либо с Чарли, либо с моими глазами. Не знаю, что это было, но на мгновение его заволокло туманом. Я заморгал, и туман рассеялся. В следующее мгновение я невольно завопил, поскольку моя вытянутая рука одновременно стала холодной и мокрой. Послышался шум льющейся жидкости, и на ковре, возле самых моих ног, появилась лужица. Как раз под моей протянутой рукой. — Нужно было попросить его принести коктейль в бокале, — сказал Чарли. Я посмотрел на Чарли, потом на лужицу и, наконец, на свои пальцы. После этого я поднес руку ко рту и лизнул указательный палец. Джин-бак с нормальным количеством джина. Я опять посмотрел на Чарли. — Ты не забрызгался? — невинным тоном спросил он. — Слушай, Чарли, — начал я. — Мы с тобой знакомы десять лет и вместе учились. Но если ты выкинешь еще один такой же фортель, я тебя не только забрызгаю, но и в грязи изваляю. Я… — С ним надо быть предельно точным, — невозмутимо ответил Чарли. — Хорошо, смотри еще раз. Внимательно смотри. И вновь, не обращаясь ко мне, он заговорил в пустое пространство: — Принеси нам «пяташку»[2] джина, в бутылке. Полдюжины лимонов, нарезанных ломтиками, на тарелке. Две бутылки содовой, по кварте[3] каждая, и тарелку с кубиками льда. Все это поставишь вон туда, на стол. Как и в прошлый раз, он слегка наклонил голову, и будь я проклят, если он опять на секунду-другую не расплылся в туманное пятно. Расплылся — самое подходящее слово. — Ты расплылся, — сообщил я ему, чувствуя, как у меня немного заболела голова. — Я так и думал, — сказал Чарли. — Дома, когда я упражнялся, я смотрелся в зеркало. Тогда я решил: может, это у меня с глазами? Потому и пришел к тебе, чтобы проверить. Коктейли сам смешивать будешь или мне смешать? Я бросил взгляд на стол. Там стояло все, что заказывал Чарли. Я невольно проглотил слюну. — Все настоящее, — заверил меня Чарли. От волнения он шумно дышал. — Сработало, Хенк. Оно работает. Мы разбогатеем! Мы сможем… Чарли продолжал возбужденно говорить, но я не слушал его. Я медленно встал и подошел к столу. На нем действительно стояли бутылки, тарелка с лимонами и тарелка со льдом. Когда я потряс бутылку с содовой, жидкость забурлила пузырьками. Лед был настоящим холодным льдом. Я решил, что думать над появлением всего этого изобилия я буду потом, когда выпью. Мне очень нужно было выпить. Из аптечного шкафчика я достал пару бокалов, а из картотечного ящичка извлек открывалку. Я быстро соорудил два коктейля, наполовину заполнив каждый бокал джином. Потом мне в голову ударила мысль, и я спросил Чарли: — Может, Иегуди тоже хочет выпить? Чарли улыбнулся. — Достаточно нас двоих. — Для начала, — ответил я, не разделяя его веселья. Я подал ему бокал и сказал: — За Иегуди. Я мигом проглотил содержимое своего бокала и начал смешивать новую порцию. — Мне тоже, — попросил Чарли. — Погоди, повремени минутку. — В нынешних обстоятельствах, — возразил я, — минута — слишком долгий промежуток между двумя порциями. Кое-как я еще могу выдержать эту минуту, но потом… Стой, а почему бы не попросить Иегуди смешать нам коктейли? — Именно это я и хотел тебе предложить. Мне нужно кое-что проверить. Ты наденешь обруч и отдашь Иегуди распоряжение. Я хочу понаблюдать за тобой. — Мне… отдавать ему распоряжение? — Тебе, — сказал Чарли. — Не бойся, это совершенно безвредно, а мне необходимо убедиться, что мое изобретение работает не только по моим приказам. А то вдруг оно настроено исключительно на мой мозг? Вот ты и проверишь. — Я? — Ты. Он снял с головы обруч и протянул мне вместе с болтавшейся на проводах батарейкой. Я взял изобретение Чарли. На вид в нем не было ничего опасного. Устройство работало от низковольтной батарейки и вряд ли могло причинить мне какой-то вред. Я надел обруч. — Смешай нам коктейли, — приказал я Иегуди и посмотрел на стол. Там все оставалось по-прежнему. — Когда ты произнесешь фразу, нужно слегка кивнуть головой, — объяснил мне Чарли. — В коробочке находится маленький маятниковый выключатель, который должен замкнуть цепь. — Сделай нам, пожалуйста, две порции джин-бака. В бокалах, — сказал я, после чего кивнул головой. Подняв голову, я увидел на столе две готовые порции коктейля. — Не стоять мне на ногах, — пробормотал я. Я наклонился, чтобы взять бокал и… оказался на полу. — Будь осторожен, Хенк, — предостерег меня Чарли. — Ты наклонился, а это было равнозначно кивку. Выключатель сработал. И еще. Когда у тебя на голове обруч, следи за своими словами. Если ты не хочешь, чтобы они исполнились, ни в коем случае не кивай и не наклоняйся. Я так и остался сидеть на полу. — Садани меня паяльной лампой, — вырвалось у меня жаргонное выражение студенческих лет. Но, к счастью, я не кивнул. Я даже не пошевельнулся. Когда до меня дошло, что я сейчас сказал, я вообще замер, боясь вздохнуть, поскольку мог ненароком качнуть маятник. У меня задубела шея. С величайшей осторожностью я снял обруч и положил на пол. Потом я встал и почувствовал, что у меня все болит. Наверное, на теле были ссадины, но кости уцелели. Я схватил бокал и залпом осушил его. Коктейль был смешан превосходно, однако следующую порцию я смешал без помощи Иегуди. Сам смешал, налив в бокал три четверти джина. Держа бокал в руке, я обогнул то место, где лежал обруч, и сел на кровать. — Чарли, — сказал я, — ты действительно изобрел нечто. Может, я в этом не смыслю, но чувствую. Так чего ж мы ждем? — Что ты имеешь в виду? — спросил Чарли. — То, что имел бы в виду любой мужчина, который еще не разучился радоваться жизни. Если твоя чертова штучка исполняет почти любые желания, почему бы нам не закатить пирушку? Кого выбираешь: Лили Сент-Сир[4] или Эстер Уильямс?[5] Меня бы устроила любая из них. Он печально покачал головой. — Пойми, Хенк, существуют ограничения. Я попробую тебе объяснить. — Я бы предпочел попробовать с Лили, тогда бы и объяснений не понадобилось, — признался я. — Но раз она отсутствует, займемся объяснениями. Начнем с Иегуди. Я знаю двоих людей, которых так зовут. Один из них — скрипач Иегуди Менухин.[6] Второй Иегуди — человечек, которого здесь нет. Думаю, вряд ли мистер Менухин стал бы отрываться от музыки, чтобы притащить нам джин, поэтому… — Конечно, не стал бы. И человечек, которого здесь нет, тоже не стал бы. Я просто подшутил над тобой, Хенк. Никакого человечка не существует. Я медленно повторял его слова: — Никакого… человечка… не… существует. Я почувствовал, что захожу в тупик. — Как прикажешь понимать, что никакого человечка не существует? А кто же тогда Иегуди? — Нет никакого Иегуди, Хенк. Просто это имя… понимаешь, оно здорово подошло к моей идее, и для краткости я стал называть свое изобретение Иегуди. — И как же твое изобретение называется во всей его полноте? — Автоматический низкочастотный сверхускоритель самовнушения. Я допил остатки коктейля. — Замечательно. Правда, мне как-то приятнее называть его принципом Иегуди. Но давай-ка разгадаем еще одну загадку. Кто принес нам сюда выпивку и все остальное? Джин, содовая, лимоны и лед не по воздуху же прилетели. — Я принес. А ты смешал нам и вторую порцию, и третью. Теперь понимаешь? — Честно сказать, не совсем. Чарли вздохнул. — Между височными пластинами создается поле. Оно в несколько тысяч раз усиливает молекулярные колебания, а значит — и скорость процессов в органической материи. Мозг и все тело начинают работать быстрее. Приказ, который ты отдаешь перед тем, как сработает маятниковый выключатель, становится самовнушением. Получается, ты выполняешь приказ, который сам себе отдал. Но выполняешь с такой умопомрачительной скоростью, что никто не видит, как ты движешься. Ты расплываешься, превращаешься в туманное пятно, поскольку исчезаешь и возвращаешься почти мгновенно. Теперь тебе ясно? — Почти ясно, — сказал я. — За исключением пустяка. Кто такой Иегуди? Я двинулся к столу и стал смешивать два новых коктейля. На этот раз пропорция джина достигла семи восьмых. Чарли не рассердился, а терпеливо продолжал объяснять: — Действие совершается настолько быстро, что не успевает запечатлеться в твоей памяти. Не знаю почему, но память не подвержена ускорению. И для отдавшего приказ, и для наблюдателя весь эффект заключается… в общем, человечек, которого здесь нет, спонтанно подчиняется отданному приказу. В этом и заключается весь эффект. — Какой человечек? Иегуди? — А почему бы нет? — Мы с тобой что, откуда начали, туда и вернулись? — спросил я. — Давай выпьем еще. Эта порция слабовата, но и я сам уже не в лучшем виде. Итак, ты приволок джин. Откуда? — Вероятнее всего, из ближайшего бара. Я же этого не помню. — И успел за него заплатить? Чарли вытащил бумажник, раскрыл его. — Похоже, пяти долларов не хватает. Значит, оставил на кассе. Мое подсознание не опустится до воровства. — Но какая от этого польза? — раздраженно спросил я. — Я не про твое подсознание, Чарли. Я про принцип Иегуди. Ты вполне мог купить джин и все остальное по дороге сюда. И я без всяких ускорений мог бы смешать нам несколько порций коктейля. Но если ты уверен, что твой принцип не может привести к нам Лили Сент-Сир и Эстер Уильямс… — Не может. Понимаешь, принцип Иегуди не может выполнить ничего такого, чего не мог бы сделать ты сам. Ведь не Иегуди это делает. Ты. Уразумей эту простую истину, Хенк, и тогда ты поймешь все остальное. — Но ты так и не ответил мне на вопрос. Какая от этого польза? Он снова вздохнул. — Польза, разумеется, не в том, чтобы слетать за джином или в одну секунду сбить коктейли. Все это — не более чем демонстрация возможностей. Истинное назначение… — Подожди, — остановил я его. — Раз уж ты заговорил о выпивке, давай сделаем паузу. У меня опять пересохло в горле. Я поперся к столу и решил обойтись без содовой. Просто налил в каждый бокал почти доверху джина, бросил по ломтику лимона и по кубику льда. Чарли попробовал и сморщился. Я отхлебнул из своего бокала. — Кисловато получилось, — признался я. — Зря я положил лимон. Надо поскорее это выпить, пока лед не растаял, иначе вкус вообще пропадет. — Истинное назначение, — продолжил Чарли, — заключается… — Постой, Чарли. Ты вполне мог ошибиться. Я говорю про ограниченные возможности. Я сейчас нацеплю твой обруч и велю Иегуди привести к нам Лили и… — Не будь идиотом, Хенк. Я сделал эту штуку своими руками и знаю, как она действует. С ее помощью ты не приведешь сюда ни Лили Сент-Сир, ни Эстер Уильямс, ни Бруклинский мост. — Ты в этом уверен? — На сто процентов. Каким же я был идиотом, что поверил ему. Я соорудил еще две порции коктейля… вернее, просто налил по бокалу джина, после чего присел на край кровати. Кровать слегка раскачивалась. — Теперь я могу слушать твои объяснения, — сказал я Чарли. — Так какое же истинное назначение у твоего изобретения? Чарли Свэн заморгал и не без труда сосредоточил свой взгляд на мне. — Истинное назначение… чего? Я выговаривал слова медленно и потому ни разу не сбился. — Истинное назначение автоматического низкочастотного сверхускорителя самовнушения, называемого также Иегуди. Что он мне даст? — A-а, вот ты о чем, — протянул Чарли. — Да, все о том же. Хочу услышать про истинное назначение. — Что даст, говоришь? Представь, что тебе спешно нужно выполнить какую-то работу. Или сделать то, чего тебе жутко не хочется делать, но надо. Тогда ты… — Это годится, когда нужно писать рассказ, а писать не хочется и голова пустая? — Вполне годится. Написать рассказ, покрасить дом, перемыть гору посуды, проложить гравийную дорожку… словом, сделать то, что обычно делаешь из-под палки. В таком случае ты надеваешь обруч и приказываешь себе… — Не себе, а Иегуди, — поправил его я. — Хорошо, приказываешь Иегуди и… работа готова. Разумеется, ее сделал ты сам, но поскольку ты ничего не помнишь, у тебя не возникает противного чувства. Да и работа делается куда быстрее. — Тебя что-то размыло, — сказал ему я. Он поднял бокал и посмотрел сквозь стекло на свет лампочки. И внутри лампочки, и внутри бокала было одинаково пусто. — И тебя размыло, — сообщил Чарли. — Кого? Он не ответил. Я заметил, что стул, на котором он сидел, стал раскачиваться, описывая дугу длиною не меньше ярда. От созерцания Чарли у меня закружилась голова, и я закрыл глаза. Однако сидеть с закрытыми глазами оказалось еще хуже, и я открыл их снова. — И что, действительно можно написать рассказ? — спросил я. — Действительно. — Слушай, а мне и в самом деле нужно написать рассказ. Я уже несколько дней тяну с ним. Так зачем писать самому? Почему бы не дать Иегуди возможность потрудиться? Я поднял обруч и надел на голову. На этот раз никаких вольностей. Ни одного лишнего слова. — Напиши рассказ, — произнес я и кивнул. Ничего не произошло. Потом я вспомнил: ничего и не должно произойти. Точнее, все произошло, но я этого не помню. Я двинулся прямо к письменному столу, где стояла пишущая машинка. В ней торчала закладка бумаги: белый основной лист, желтый лист второго экземпляра, между которыми помещалась тонкая черная копирка. Напечатанный текст занимал менее половины страницы. Внизу чернело еще какое-то слово, но мне было его не разобрать. Я снял очки. Но без очков я видел еще хуже, поэтому я надел их снова, почти уткнулся в лист и сосредоточился. Внизу вразрядку было напечатано: «Конец». Рядом с машинкой лежала аккуратная, хотя и тонкая стопка чередующихся белых и желтых листов. Потрясающе. Я написал рассказ. Если в закромах моего подсознания завалялись какие-то оригинальные мысли, тогда я, наверное, превзошел самого себя. Тогда все, что я писал до сих пор, можно смело выбрасывать на помойку. Скверно, что я не мог прочесть собственный рассказ. Надо сходить к глазнику и выписать очки посильнее. — Чарли, я написал рассказ. — Когда? — Сейчас. — Я тебя не видел. — Меня размыло, — сказал я. — Но ты и не смотрел. Я снова сидел на кровати и даже не помнил, как до нее добирался. — Чарли, это просто восхитительно. — Что восхитительно? — Всё. Жизнь. Птицы на деревьях. Соленые крендельки. Рассказ, написанный за доли секунды. Представляешь, теперь мне достаточно работать одну секунду в неделю! Помнишь, как мы мальчишками мечтали о такой свободе? «Нет ни уроков, ни книг, ни доски. Кончилась школа, где дохли с тоски», — продекламировал я любимый стишок нашего детства. — Чарли, это восхитительно! Похоже, мои восторги его расшевелили. — Хенк, я рад, что ты начинаешь понимать возможности моего изобретения. Они почти неограниченны. — То-то и оно, что почти, — вздохнул я. — Лили Сент-Сир и Эстер Уильямс они… — Опять ты за свое? У тебя все-таки однобокий разум. — Ошибаешься, двубокий, — возразил я. — Я хочу видеть их обеих. Чарли, а ты уверен… Джин и слава изобретателя сморили моего друга. У него начал заплетаться язык. — Да, — устало произнес он, что на заплетающемся языке прозвучало как «два-а». — Чарли, хоть ты и сильно поднабрался, ты не будешь возражать, если я попробую? — С-сам и с-стреляйся. Наверное, многим такие слова показались бы пьяным бредом, но я их отлично понял. Чарли явно хотел сказать: «Сам и стреляй за ними». Была у нас в свое время такая любимая фразочка — «стрелять за девчонками». Но, повторяю, джин и бремя славы превратили ее в устах Чарли в весьма зловещее предложение. Я решил над ним подшутить. — Чарли, и тебе будет все равно? — спросил я. — Аб… абсолютно. С-сам и с-стреляйся. Мне почему-то стало не по себе. — Ты вообще понимаешь, что говоришь? — спросил я его. — А ч-что я г-говорю? — Ты только что сказал… «Сам и стреляйся». Наверное, даже боги не застрахованы от ошибок. Только когда боги ошибаются, у них вряд ли на голове бывает надет обруч с черной коробочкой и проводами. А может, и надет. Тогда это объяснило бы очень многое в нашем мире. Должно быть, я кивнул головой, поскольку буквально секунду спустя раздался выстрел. Я заорал и вскочил на ноги. Чарли тоже вскочил. Он мгновенно протрезвел. — Хенк, ты его не снимал? Неужели ты… Я быстро осмотрел себя. На моей рубашке не было ни пятнышка крови. Я не ощущал никакой боли. Я вообще ничего не ощущал. Меня перестало трясти. Я поглядел на Чарли. Он тоже был целехонек. — Но кто? — спросил я его. — Как… — Хенк, — тихо отозвался он. — Стреляли не в твоей квартире. Где-то в коридоре или на лестнице. — На лестнице? У меня в мозгу шевельнулась страшная догадка. Я увидел… человечка, которого здесь нет. Его здесь и не было. Он был на лестнице. Теперь его не стало и там. — Чарли, это был Иегуди! Он застрелился, потому что я произнес: «Сам и стреляйся» и качнул маятниковый выключатель. Ты ошибся или наврал мне, когда назвал свою штучку автоматическим низкочастотным… и все прочее. Я тебе поверил. А ведь все это делал Иегуди. Он был… — Заткнись, — угрюмо проговорил Чарли. Он молча пошел к входной двери. Я двинулся следом за ним. Мы вышли в коридор. Там отчетливо пахло порохом. Запах шел со стороны лестницы. Мы поднялись на полмарша вверх. Судя по запаху, это случилось здесь. Но сейчас лестница была пуста. — Никого, — отрешенно сказал Чарли. — Я хочу, чтобы ты снова появился там, где тебя сегодня не было, — словно заклинание, произнес я. — Заткнись, — уже резким тоном потребовал Чарли. Мы вернулись ко мне. — Попробуем разобраться, — сказал Чарли. — Ты произнес: «Возьми и застрелись», после чего либо кивнул, либо наклонился. Но ведь ты себя не застрелил. Выстрел раздался… Он не договорил и замотал головой, пытаясь заставить ее работать яснее. — Давай выпьем кофе, — предложил он. — Горячего черного кофе. У тебя есть… впрочем, обруч по-прежнему на твоей голове. Попробуй заказать кофе, но умоляю, будь осторожен. — Принеси нам две чашки горячего черного кофе, — сказал я и кивнул. Кофе не появился. Я заранее знал, что так и будет. Чарли сорвал обруч с моей головы и надел на свою. Он повторил мои слова и тоже кивнул. — Иегуди мертв, — сказал я ему. — Он застрелился. Твоя штучка теперь бесполезна, поэтому я сам приготовлю кофе. Я поставил кофейник на плитку. — Чарли, а если предположить, что все это было делом рук Иегуди? Откуда ты знал, ограничены его возможности или безграничны? Может, он сумел бы привести сюда Лили… — Заткнись, — оборвал меня Чарли. — Я пытаюсь понять. Я заткнулся и не стал мешать его попыткам понять. К тому времени, когда я сварил кофе, я отлично понимал, к чему привели наши глупые разговоры. Я разлил кофе по чашкам и одну из них поставил перед Чарли. Он успел раскрыть черную коробочку и сосредоточенно изучал ее внутренности. Я увидел миниатюрный маятниковый выключатель и массу тонких проводочков. — Не понимаю, — растерянно пробормотал Чарли. — Ничего не сломано. Ни один провод не оборвался. — Может, батарейка села? — подсказал я. Я достал свой фонарик и вывернул оттуда лампочку. Когда Чарли подсоединил ее к батарейке, лампочка ярко вспыхнула. — Попробуем рассуждать с самого начала, — предложил я. — Твое устройство работало. С его помощью мы получили джин, содовую и прочее. С его помощью в наших бокалах оказались смешанные коктейли. А дальше… — Я как раз об этом и думаю, — перебил меня Чарли. — Когда ты сказал: «Не стоять мне на ногах» и наклонился за бокалом… помнишь, чем это кончилось? — Я помню, что меня буквально сбило с ног воздушной струей. Я был не настолько пьян, чтобы упасть самому. Может, вся разница в местоимениях? Тогда я сказал: «Не стоять мне на ногах». А последний приказ звучал по-другому: «Сам и стреляйся». Иными словами: застрели себя. Если бы я сказал: «Застрели меня»… Я не договорил. По спине у меня поползли мурашки. Вид у Чарли был совсем очумелый. — Но ведь я все разрабатывал на научной основе, — сказал он мне. — Хенк, это был не просто несчастный случай. Я не мог допустить ошибку. Твои рассуждения насчет Иегуди… Это же сплошная чушь! Я вспомнил его объяснения, но попытался взглянуть на них под иным углом зрения. — Допустим, твое устройство создавало поле, и оно воздействовало на мозг. Но давай на минуту представим, что ты неправильно понял природу этого поля. А вдруг поле позволяло тебе проецировать мысли? Ты думал о Иегуди. Ты не мог о нем не думать, поскольку назвал свою теорию — пусть в шутку — принципом Иегуди. И потому Иегуди… — Но это же полнейшая глупость, — сказал Чарли. — Придумай объяснение получше. Он встал и пошел за новой порцией кофе. Я тоже пошел, но к письменному столу. Я взял напечатанные листы, рассортировал их и разложил по порядку. После этого я принялся читать рассказ. — Ну и как рассказ? — послышался из другого конца комнаты голос Чарли. Услышав в ответ мое невразумительное бормотание, он подбежал ко мне и стал читать, заглядывая через плечо. Я подал ему первую страницу. Рассказ назывался «Принцип Иегуди». А начинался он так:
«Я постепенно схожу с ума. И Чарли Свэн тоже постепенно сходит с ума. Возможно, его сносит с катушек даже сильнее, чем меня, поскольку это он все затеял. Я имею в виду сварганенную им странную штуковину. Чарли думал, будто хорошо знает, что это такое и как оно действует…»
Я прочитывал очередную страницу и передавал ее Чарли. Да, мы читали этот рассказ. Тот самый, что вы читаете сейчас, включая и ту его часть, о которой я в данный момент веду речь. И все это было написано заранее. Дочитав, мы с Чарли сели на первые попавшиеся стулья. Он глядел на меня, а я глядел на него. Дважды Чарли порывался что-то сказать и снова закрывал рот. — В-время, Хенк, — наконец выдавил он. — Возможно, открытый мной принцип каким-то образом связан и со временем. Рассказ написан заранее. Понимаешь, Хенк, заранее? Мое устройство заработает снова. Я знаю, как это сделать. Это великое открытие. Это… — Это колоссальное открытие, — согласился я. — Но твое устройство больше не будет работать. Иегуди мертв. Он застрелился на лестнице. — Ты с ума сошел, — сказал Чарли. — Пока еще нет, — ответил я. Я взглянул на первый лист рассказа и прочитал начальную фразу: — «Я постепенно схожу с ума». Я постепенно схожу с ума.
Последние комментарии
7 часов 33 минут назад
10 часов 7 минут назад
10 часов 36 минут назад
10 часов 42 минут назад
4 часов 58 минут назад
13 часов 45 минут назад