Мой фантастиш секс-патруль [Лана Пиратова] (fb2) читать онлайн

Лана Пиратова Мой фантастиш секс-патруль

Глава 1.

– Помогите! Пожалуйста, помогите мне!

– Что случилось?

– Меня избивает муж! Он грозится зарезать меня! Я закрылась на кухне, но боюсь, что он выломает дверь!

– Адрес!

Я быстро называю адрес. Потом открываю окно на тот случай, если мужу, всё-таки, удастся выломать дверь и добраться до меня.

Третий этаж. Но я хотя бы смогу позвать на помощь, привлечь внимание.

За дверями воцаряется тишина. Может, успокоился и уснул?

Я прислушиваюсь, чтобы услышать хотя бы шорох.

И тут в дверь ударяет кулак.

– Открывай, русская шлюха! Сегодня я точно с тобой поквитаюсь.

Я сжимаюсь в отверстие между стеной и холодильником. Все, мне конец.

Но тут я слышу звонок в дверь. Леон не открывает, также затих. Звонок повторяется, а потом слышны и настойчивые удары в дверь ногами.

Это полиция. Наконец. Ещё поживу, значит.

В следующую секунду раздается стук в дверь кухни. Вежливый, но настойчивый.

Я подхожу и поворачиваю ключ в замке, открываю дверь.

Ну, ни хера себе! – вырывается у меня.

Передо мной стоит ни много ни мало Аполлон. Только в аккуратной полицейской форме синего цвета. Рубашка плотно обтягивает рельефную грудь моего спасителя. Короткие рукава открывают сильные накачанные руки, по которым пульсируют дорожки вен.

Большие пальцы – в шлевках форменных брюк. Мои глаза опускаются ниже.

И кто придумал такую форму для стражей порядка? Или она ему просто мала в некоторых местах? О, ужас, о чем я думаю. Он же полицейский! Настоящий.

Но глядя на него сейчас, я вспоминаю, что секса у меня не было уже года два. С того самого момента, как я приехала сюда. А этот Аполлон в полицейской форме – просто ходячий секс.

Похоже, мой взгляд слишком красноречив, потому что я вижу, как по красивому арийскому лицу скользит улыбка.

– Добрый вечер, Вы звонили насчёт домашнего насилия? – спрашивает полицейский. А голос. Сразу обдает жаром. Блять, он точно не снимался в немецкой порнушке?

Я встряхиваю головой и возвращаюсь в свою горькую реальность.

– Да, – голос охрип то ли от страха, то ли от близости полицейского, я откашливаюсь и произношу уже более привычным для слуха голосом, – я звонила. Мой муж Леон, он там, – я показываю рукой в дверной проем.

– Да, мой коллега уже общается с ним, – говорит Аполлон, не сводя с меня глаз.

Какой-то тяжёлый у него взгляд. Я судорожно поправляю полы халата.

Господи, я и забыла, что стою перед ним в одном коротеньком халатике. Босиком.

Он быстро окидывает меня взглядом, но сразу же возвращает взгляд наверх, на мое лицо.

– Так, что у Вас произошло, фрау…? Можно Ваши документы?

– У меня документы в сумочке, в коридоре. Можно я возьму ее? – спрашиваю я.

– Да, конечно, – он немного отодвигается от двери и даёт мне возможность пройти.

Я прохожу совсем близко от него и меня обдает резким древесно-ментоловым ароматом.

Он ещё и пахнет, так что голова начинает кружиться!

Хватаю свою сумку и возвращаюсь назад. Подаю ему свое временное удостоверение.

– Хорошо, – говорит он и пытается произнести мое имя, – Вар… Вар… Ра…

– Можно просто Варя, – говорю я.

Хотя это совсем не просто.

– Варья? – произносит он.

– Хуй с тобой, – бурчу я себе под нос. Все равно он меня не понимает. Чёртовы басурмане. Пока ни одному не удавалось правильно произнести мое имя.

– Да, пусть будет Варья, – говорю я уже громче.

Он почему-то усмехается.

– Так, что тут произошло?

– Мой муж Леон угрожал зарезать меня.

– Это тоже он? – спрашивает он, бросая взгляд на кровоподтёк у меня на щеке.

Я киваю.

Полицейский достает какие-то бумаги и начинает оформлять их. Списывает мои данные с удостоверения личности. Задаёт какие-то вопросы. Я отвечаю.

А сама мысленно уже раздела его и так и вижу его кубики на животе и мышцы спины. А руки? Господи, какие же у него сильные, должно быть, руки. И как же тяжело, наверное, под ним. Тогда уж лучше на нем.

Так, Крайнова, все, угомонись, пока тебе не предъявили обвинение в нападении на полицейского.

Внизу живота сводит судорогой и я плотнее сжимаю бёдра. Хочу просто в душ. Снять напряжение хотя бы так.

Это он меня так доводит?

– Господи, ну, и мужик, – невольно вырывается у меня. Ну и похуй, все равно он меня не понимает. И в этом какая-никакая, а прелесть жизни в чужой стране. Я могу говорить то, что думаю. И улыбаться, делая вид, что говорю то, что от меня хотят услышать.

– Простите? – поднимает голову от бумаг Аполлон в форме.

Черт, всё-таки, сказала слишком громко.

– Нет-нет, ничего, – улыбаюсь я в ответ, – это я о своем.

Он пронзительно смотрит на меня и мне кажется или он на самом деле чуть улыбается одним уголком губ? Да нет, мне уже все мерещится.

Полицейский возвращается к бумагам.

– Так, – спустя минуту говорит он и встаёт из-за стола, – у Леона будет запрет на вход в это помещение и запрет приближаться к Вам ближе, чем на двести метров. Подпишите здесь.

Он подаёт мне ручку. Я наклоняюсь, чтобы подписать заявление и моя голова оказывается прямо на уровне его паха. Непроизвольно взгляд скользит по тугой ширинке. Ну, и форма. Это я не о ширинке, конечно же, а о форме одежды. Блять, срочно в душ!

Я нетерпеливо подаю полицейскому подписанное заявление.

Он берет его и неожиданно проводит большим пальцем по моей ссадине на щеке. Свежий кровоподтёк от этого касания отдается почему-то не болью, а приятной негой, которая растекается по всему моему изголодавшемуся телу. Господи, так меня повело от обычного касания пальцем чужого мужика. С этим надо что-то делать. Ещё год долбанного воздержания! Надеюсь, у меня не помутнеет рассудок за это время.

Полицейский тем временем давно уже убрал свой палец с моей щеки, собрал бумаги и направился к выходу.

В коридоре его ждали другой полицейксий и мой муж.

– Куда вы его? – вырвалось у меня.

– За двести метров от Вас, – ответил второй полицейский.

– Леон, ты же знаешь, чем грозит нарушение запрета на приближение к даме и жилищу? – теперь он обратился к моему мужу.

Тот нехотя кивнул и зло зыркнул на меня.

– Пошли, – слегка подтолкнул его к выходу Аполлон и кивнул мне на прощание.

Я осталась в квартире одна. Закрыв глаза, опять вспомнила сильные, обтянутые рукавами руки полицейского. Представляя их у себя между ног, я стремглав бросилась в душ.

Лаская себя струями воды, увеличивая напор, я представляла, что это его пальцы обводят мой клитор по кругу, дразнят меня, обтирают мои складочки и, наконец, проникают в меня.

При мысли об этом я почувствовала, как тугой узел внизу живота скрутился ещё сильнее. Я дернула вентиль и ближе приставила к клитору душ. Ещё мгновение и сладостное ощущение прокатилось волной по моему телу. Жаль только волна была слабой. Мне давно необходима буря. Чтобы снесла нахрен все на своем пути. Чтобы заставила меня забыть, как меня зовут и где я.

Я выключила душ и, вытираясь полотенцем, вышла из ванной.

На кухне все ещё ощущался древесно-ментоловый аромат, который дурманил голову. Черт бы побрал этого полицейского! Я открыла окно настежь, чтобы избавиться от наваждения.

Стояла и смотрела в ночное небо, уносясь воспоминаниями на два с половиной года назад.

Глава 2.

Два с половиной года назад.

– Ну, и дура ты, Варька! – Юля, моя подруга и соседка по снимаемой квартире как никто другой могла поддержать в важный для меня момент. – Ну, какого хера ты забыла в этой Германии? Здесь что ли плохо?

– А что здесь? – уточнила я.

И на самом деле, что меня держало здесь? Эта съемная на двоих с подругой квартира в жопе Москвы? Или бывший теперь уже муж, который, напиваясь, каждый раз ломился к нам в дверь, пугая соседей.

Какая же я была дура, когда выходила за него пару лет назад.

Мне, провинциальной дурочке, казалось, что вот он, мой московский принц. Но жизнь оказалась намного прозаичнее, моих мечтаний.

Муж нигде не работал, а ещё уходил в запой. Пару раз в таком состоянии поднимал на меня руку.

Потом, конечно, извинялся. Но хватало его до следующего срыва.

А ещё была свекровь, которая искренне считала, что замуж я вышла только ради прописки. И что это из-за меня ее сын спивается.

Правда, она упускала из виду, что на жилье мужа я никак не претендовала и что пил он, оказывается, задолго до встречи со мной.

И работала, разумеется, только я.

После того, как он в очередном угаре зашвырнул в меня стулом и попал, я, дождавшись, когда он уснет, собрала свои вещи и ушла к подруге на съемную квартиру.

Однажды на глаза мне попался рекламный проспект об обучении в Германии. А ведь я мечтала об этом, ещё будучи студенткой и изучая фонетические особенности немецкого языка.

– А работа? – прервала мой поток мыслей Юля. – Ты же там не сможешь работать по специальности. Унитазы мыть пойдешь?

– Надо будет – пойду, – уверенно ответила я.

Я работала на кафедре иностранных языков в университете. И все было бы хорошо, если бы не завкафедрой, который уже не раз намекал мне о более тесном общении.

Я строила из себя дурочку, не понимая его намеков, но он становился все настойчивее и злее.

Моя кандидатская так и пылилась в его столе. Какие-то перспективы, по его словам, возможны были только после личной встречи у него дома.

 В общем, здесь меня ничего не держало и поэтому я решила попытать счастья в другой стране.

Проблема была в том, что по возрасту я уже не проходила по программе обучения в немецком ВУЗе. Поэтому оставался фиктивный брак. С немцем.

Фирма-посредник сразу же мне предложила Леона. Профессионального мужа. Раз в три года он женился на желающей попасть в Германию. Потом разводился и женился на новой. Два года назад таковой стала я.

Так я оказалась в Германии.

Глава 3.

Настоящее время.

Сегодня у меня выходной и я могу, наконец, выспаться и полежать в ванне.

Когда вчера полицейские уводили Леона, мне даже стало его немного жаль.

Но сегодня теплая пена приятно окутывало мое тело и в этой неге мне не хотелось думать о своем муже. Ни о бывшем, ни о нынешнем.

Я закрыла глаза и представила… Полицейского. Того самого, который вчера брал у меня показания.

Ох, я бы с радостью отдала ему не только показания.

Рука сама скользнула вниз живота.

Я вспомнила сильные руки в форме и красивые пальцы в шлевках брюк.

А ещё его взгляд.

От одних мыслей о нем я почувствовала под пальцами, как набух клитор. Лёгкое касание и сладкая истома разливается по телу.

Я проникаю пальцем внутрь и представляю, что это он во мне. Я уверена, что у него большой член. Это было заметно по выпуклости ширинки. Эта чертова форма нихрена не скрывает, а наоборот подчеркивает все достоинства.

Я ещё несколько раз толкнулась пальцем во влагалище и вернулась к клитору.

Играя с ним, я быстрее получу разрядку.

Образ полицейского усилил мои ощущения.

Похоже, он надолго станет героем моих сексуальных фантазий. Жаль только фантазий.

Выйдя из ванной, я накинула тонкий халатик и шелк моментально прилип к влажной коже.

Сейчас сделаю себе кофе и повтыкаю в телефон. Самый лучший отдых для меня сейчас. Никуда идти не надо. И видеть никого не хочу. Наконец, я одна. Без вечно недовольного, ворчащего муженька.

Но кто-то, похоже, решил нарушить мои планы. Раздался звонок в дверь.

Я засеменила к двери и открыла ее, даже не поинтересовавшись, кто же решил потревожить меня в мой законный выходной.

Но мое возмущение сразу же куда-то подевалось, когда я увидела перед собой свою эротическую фантазию.

В дверях стоял тот самый полицейский, воспоминания о котором уже подарили мне маленькую радость с утра в ванной.

– Вы? – лишь смогла произнести я.

Он окинул меня взглядом и я вспомнила, что стою в одном тонком халатике, который сейчас предательски облипает меня, и торчащие, конечно же, от холода соски, наверняка, не скрывают моих чувств от этой встречи.

Я сложила руки на груди и уставилась ему прямо в глаза.

Пусть объяснит уже, что ему нужно!

Полицейский усмехнулся и без приглашения прошел на кухню. Я последовала за ним. А что мне ещё оставалось?

– Леон не появлялся? – спросил полицейский, посмотрев в окно.

– Нет, – удивленно ответила я. – Вы же вчера сказали, что ему запрещено приближаться ко мне.

– Вот, я и пришел проверить, не нарушает ли он запрет, – как-то странно улыбнулся полицейский и посмотрел на меня.

Какая забота. Я сейчас стекусь лужицей к его ногам.

– И ко всем Вы так ходите? – Господи, что я несу? Остановись, Крайнова.

Но полицейского, похоже, ничуть не смутил мой вопрос.

Он прошел к столу и достал какие-то бумаги.

– Не ко всем. Надо ещё кое-что подписать, – ответил он так, что я не сдержала вздох разочарования.

И опять эта довольная ухмылка на его лице.

– Где? – немного раздражённо спрашиваю я.

Он тычет пальцем в бумагу на столе и протягивает мне ручку, предлагая приблизиться к нему.

Так, соберись, возьми ручку и просто сделай росчерк на бумаге.

Я расцепляю руки, поправляю халат и иду к столу. Я не хочу подходить близко к полицейскому. Я боюсь его. Боюсь своих ощущений. Мне неприятности не нужны.

Но он, как назло, стоит рядом со столом, на котором лежит бумага, и мне в нос сильнее ударяет уже знакомый древесно-ментоловый аромат.

Тянусь к его руке, чтобы взять ручку. Но в тот момент, когда она оказывается у меня, его пальцы сжимают мою ладонь.

Это касание обжигает. Так, что хочется отдернуть руку, но мои слабые попытки обречены.

Я поднимаю глаза и вижу, как темнеет его взгляд, зрачки сужаются и прожигают меня насквозь.

Потом резко его выражение лица меняется, он опять ухмыляется и внезапно отпускает мою руку. Также внезапно, как и схватил ее.

От неожиданности я разжимаю пальцы и ручка падает на пол.

Я тут же сажусь на корточки, поднимаю ее и мой взгляд оказывается на уровне ширинки полицейского.

Он стоит, широко расставив ноги. Я перевожу свой взгляд с его брюк на лицо. Его выражение опять становится слишком серьезным и пугающим. Пугающим настолько, что я не могу встать. Так и сижу перед ним на корточках.

Его рука ложится мне на голову и он проводит по моим волосам. Потом на затылке собирает волосы в кулак и тянет меня вверх. Я послушно встаю, не отрывая взгляда. Он как будто гипнотизирует меня, не позволяет отвести взгляд.

Я уже стою перед ним, а он все ещё держит меня за волосы и рассматривает. Скользит своим потемневшим взглядом. От него мурашки по всему телу, соски приятно царапаются о нежную ткань халата, а внизу живота сводит так, что я крепче сжимаю бёдра.

Это движение не остаётся незамеченным. Свободной рукой он сжимает мои ягодицы. За волосы притягивает меня к себе, тянет волосы назад, заставляя меня сильнее запрокинуть голову и приоткрыть рот. И сразу же впивается в меня своими губами.

Я просто охереваю. Сначала от наглости, а потом от ощущений.

Его язык толкается в меня, заставляя мой язык лечь и не мешать ему исследовать меня.

Он хозяйничает в моем рту, поглаживает языком нежные поверхности, исследует меня.

Потом немного отпускает и проводит языком уже по моим губам. И это возвращает меня в реальность.

Да, что, блять, происходит? Я не собираюсь трахаться с полицейским. Мне осталось продержаться в браке ещё год и никакие фантазии не заставят меня разрушить все то, что я так старательно отстраивала эти годы.

Я отталкиваю полицейского от себя и трясу головой, освобождая ее от морока. А он лишь ухмыляется. Опять.

Так, собраться и выставить его за дверь! Я решительно делаю шаг назад и упираюсь спиной в холодильник. Дальше отступать некуда.

Он надвигается на меня, не отводя взгляда.

– Что Вы себе позволяете?… – у меня пока ещё есть силы, чтобы произнести что-то членораздельное. – Я буду жаловаться…

Полицейский улыбается одним уголком губ. В глазах шторм. Его ладонь ложится мне на ключицы и прижимает к стенке холодильника.

От контраста после касания с холодной поверхностью мурашки расходятся по телу. И он, наверняка, ощущает их своей ладонью.

Ослабляет хватку и его рука идёт вниз. Пальцы проникают в вырез халата.

А меня как будто приклеили к стенке холодильника. Я не могу пошевелиться. Руки бессильно висят вдоль тела.

Он останавливается, прожигает меня взглядом и вторая его рука тянет пояс халата.

Я делаю последнюю попытку остановить это безумие. Двумя руками пытаюсь забрать из его руки пояс, прекрасно понимая, что не смогу это сделать. Или не хочу?

Мой мозг в отключке. Сейчас руководит всем лишь моё тело. Но остатки сознания пытаются сопротивляться животным инстинктам.

Я с силой вытягиваю пояс из его кулака. Нежный шелк легко скользит из крепкой мужской хватки.

«Неужели я спасена?» – кричит мой мозг.

«И не надейся!» – уверенно шепчет тело.

Полицейский опускает взгляд на мои руки и пояс, уже выскользнувший из его кулака. Одним ловким движением он перехватывает мои запястья, заставляя выпустить из рук пояс халата, и поднимает их наверх, прижимает к стенке над моей головой.

У меня из груди вырывается хриплый стон.

И опять он смотрит мне в глаза. Подавляет меня. Подчиняет себе. Своим желаниям.

– Я… я не могу… – шепчу я из последних сил.

Он лишь ухмыляется в ответ. А потом наклоняется, заполняя мои лёгкие своим дурманящим ароматом. Его лицо так близко, что огонь в его глазах подпаляет мою кожу.

Я пытаюсь отвернуться, но он рукой берет меня за подбородок и заставляет опять смотреть прямо. На него.

Большим пальцем он проводит по моей нижней губе, запуская фалангу внутрь. Я не отвечаю, хотя уверена, что он хотел бы, чтобы я облизала ее. Но нет, я этого делать не буду.

Он убирает руку и накрывает мой рот своими губами. И это сносит мне крышу, окончательно отрывая меня от реальности и унося куда-то далеко отсюда. В мои фантазии.

Его губы теплые, мягкие, сильно прижимаются к моим губам, сжимают их, заставляя стонать не то от боли, не то от удовольствия. Даже скорее от томительного ожидания. Но я пока не решаюсь ответить на этот его поцелуй. Мой мозг ещё не отключился окончательно.

Я всегда контролировала свои желания. Ни разу не было такого, чтобы они руководили мною. И сейчас я все ещё пытаюсь сопротивляться, хотя понимаю, победитель уже определен.

Не отпуская мой рот, полицейский рукой берет-таки пояс и снова тянет его. Мои руки наверху. Я приподнимаю коленку – последняя возможность показать сопротивление.

Он сильно ударяет в меня бедрами, заставляя опустить ногу, и что-то твердое и горячее прижимается ко мне.

О, Господи, неужели это то, о чем я думаю. Или это пистолет? Он же полицейский.

Пока я размышляю о происхождении твердого и горячего в штанах полицейского, его рука оказывается на моем бедре под халатиком. А там ничего нет! Я ведь даже не успела надеть нижнее бельё.

Полы халата предательски расходятся и я стою уже почти голая с закинутыми вверх руками перед человеком в форме и с пистолетом. Такого не было даже в моих фантазиях.

Он отпускает мои губы и немного отступает от меня. И смотрит. Но уже не в глаза, а на мое тело. Смотрит так, что я краснею и закусываю губу от беспомощности.

– У тебя нет причин для стеснения, – мягко произносит он.

Серьезно? Это такая обычная практика общения с полицейскими тут?

Я бросаю на него гневный взгляд. Его слова немного отрезвляют меня.

– Ты идеальна, – улыбается он.

Наверное, в своих фантазиях или в другой ситуации я бы растаяла как мороженное от этих слов. Но сейчас, прекрасно понимая, что я стою голая перед незнакомым мне мужиком, к тому же ещё и полицейским, его слова кажутся мне издёвкой и злость перевешивает желание.

– Отпустите меня, – требую я и пытаюсь освободить свои руки из его захвата. Бьюсь как птичка в крепких руках, вызывая лишь смех своего мучителя.

Он опять приближается ко мне, наваливается на меня всем своим могучим натренированным телом и шепчет на ухо:

– Не трепыхайся.

– Я буду кричать, – использую я свой последний аргумент.

– Даже не сомневаюсь, – ухмыляется он, – а ещё стонать и умолять меня.

С этими словами он прикусывает мочку моего уха, посылая сигналы по всему телу, вызывая опять волну мурашек. Его губы скользят по шее, царапая ее лёгкой щетиной, обжигая его дыханием.

Его рука касается моей груди. Сначала как будто несмело, лишь изучая ее, обводя по контору.

Потом пальцы касаются соска, делают вокруг него круг и теперь уже сильнее сжимают грудь.

Так сильно, что она опухает. Реагирует сразу же на долгожданные мужские ласки.

Я пытаюсь выгнуться от остроты ощущений, но его тело слишком сильно давит на меня и я лишь сильнее прижимаюсь к нему.

Его оружие давит в меня и я уже не уверена, что речь идёт о пистолете. Уж слишком там горячо.

А его рука уже спускается вниз, туда, где тянущее чувство уже ощущается дискомфортом и требует хоть каких-то действий.

Можно сколько угодно убеждать себя в абсурдности и невозможности ситуации, но то, как обильно смазывается его рука моей влагой, когда он касается самого нежного места на моем теле, кричит об обратном.

Он всего лишь проводит пальцами и мне этого оказывается слишком мало. Я прикусываю щеку, подавляя крик, но хриплый стон все равно срывается с моих губ.

Он довольно смотрит на меня и уже сильнее нажимает, обводит пальцами, как будто изучает мою реакцию. Внимательно следит за моими эмоциями.

Когда его палец проникает в меня, у меня вырывается глухой стон.

– Что же ты не кричишь? – спрашивает он, двигая пальцем во мне.

А мне не хватает воздуха не то что кричать, а даже дышать. Я лишь чувствую, как его палец легко проникает в меня снова и снова. Он то замедляет, то ускоряет темп.

– Помогите… – едва слышно хриплю я.

И в этот момент он сгибает палец и задевает что-то внутри меня, от чего я перестаю дышать и изумленно смотрю на него.

Он повторяет это ещё раз. И опять.

А я схожу с ума от новых ощущений.

Мне действительно сейчас нужна помощь. Мне уже мало его пальца.

И он как будто читает мои мысли. Добавляет второй палец и вот уже два его пальца растягивают меня.

Я поддаюсь бедрами ему навстречу. Он целует меня. Сильно. Властно. Заглушает мои стоны.

И я, наконец, отвечаю ему не в силах больше сопротивляться. Я хочу его так, что у меня трясутся коленки.

Он отрывается от моих губ, останавливает движение своих пальцев и смотрит мне прямо в глаза.

Потом отпускает мои руки, давая мне возможность бежать. Сопротивляться. Просить о помощи. Но я ничего этого не делаю.

Вместо этого я кладу руки ему на шею и притягиваю к себе.

И опять эта довольная ухмылка на красивом лице.

Он возобновляет движения внутри меня, языком проводит по шее, слегка прикусывает ее. Рукой сжимает чувствительную грудь.

Потом лёгкими касаниями губ добирается до соска и втягивает его в рот.

Что же он творит? Он просто разрушает меня. Своими пальцами и своим языком.

Глава 4.

Я хочу прикоснуться к его телу, почувствовать его жар. Мои пальцы скользят к пуговицам на его рубашке.

Нетерпеливо расстёгиваю их и он вынимает пальцы, чтобы стянуть с себя лишнюю одежду. Отбрасывает рубашку на пол и я кладу свои ладони ему на грудь. Глажу крепкие мышцы, подрагивающие под моими пальцами.

Горячая кожа обжигает меня.

Он позволяет мне исследовать его, не отвлекая на ласки. Его руки сейчас на моей талии и лишь большие пальцы выводят круги по коже.

Мои пальцы спускаются ниже. Я касаюсь пряжки ремня и одним движением расстёгиваю его. Он молча наблюдает за мной.

Замок опускается вниз и в ладони ко мне выпрыгивает то, что вначале я приняла за пистолет.

Я несмело опускаю глаза и вздох удивления невольно вырывается из груди.

Настолько красивый и завораживающий у него член.

Толстый, светло-розовый, с выпуклыми венками, с большой гладкой головкой.

Я веду по нему ладонью, наслаждаясь его нежной кожей и удивительной твердостью.

Когда я веду рукой назад, немного оттягивая кожу, полицейский громко выдыхает и запрокидывает голову назад.

Мне нравится наблюдать за его реакцией, поэтому я крепче сжимаю кулак и медленно провожу по всему стволу.

Но он не даёт мне насладиться этим зрелищем сполна.

С рычанием он хватает меня за бедра, приподнимает, заставляя обвить его ногами, отрывает от холодильника и несёт к столу.

Кладет меня на него, раздвигая мои коленки и резко, одним движением входит в меня, вырывая из моей груди громкий крик.

Это непривычно. И больно. Всё-таки, во мне не было члена больше двух лет. Да, и до этого был лишь муж. Не часто и член у него был заметно меньше, чем у моего случайного партнёра.

– Ты же не девственница? – удивлённо смотрит на меня полицейский.

Он не двигается во мне. То ли даёт привыкнуть к его члену, то ли ждёт ответа на свой вопрос.

Я приподнимаюсь на локтях и мотаю головой.

– А чего так узко?

Заебись вопрос!

К счастью, ответить не успеваю, потому что он вынимает из меня член наполовину и опять входит в меня. Полностью. И опять боль. Но теперь вперемешку с каким-то непонятным и новым для меня ощущением.

Он начинает медленно двигаться во мне. При этом внимательно смотрит на меня, ждёт мою реакцию.

А я эгоистично копаюсь в своих ощущениях. Это так непривычно.

Его большой член сильно трётся о мои стеночки, а головка упирается, доходит до конца.

Неприятные ощущения постепенно сменяются ожиданием чего-то нового, пугающего, но… приятного.

Я чувствую, как моя смазка уже вытекает из меня и хлопающие удары члена в меня – лучшее тому свидетельство.

– Ох, детка, – хрипит полицейский, сжимая мою грудь и наклоняясь, чтобы поцеловать меня.

– Ты такая узкая и влажная, – говорит он мне прямо в губы, – чувствуешь это?

И он почти полностью вынимает член и резким ударом теперь уже легко входит в меня.

И все, что я сейчас чувствую, можно описать одним словом – это охуенно!

Как же это охуенно ощущать мужской член в себе. Принимать его и одновременно сопротивляться ему, сжимать его в себе, заставляя сильнее толкаться.

Глухие стоны, которые я уже не в силах сдерживать, сопровождают каждый толчок.

Испарина покрывает ложбинку между грудей. Полицейский языком слизывает ее, доходит до шеи, идёт по подбородку и опять целует. Жадно, страстно, лишая воздуха.

Бедра сами приподнимаются навстречу ему. Он подхватывает их руками и поддерживает меня, продолжая долбить меня.

Я уже чувствую приближение того, что отпустит меня, снесет меня, вырвет из обычного круга привычных ощущений.

Толчок. Еще. Я вскрикиваю не в силах сдержаться. Этот крик не способна остановить ни рука, ни попытка прикусить щеку. Я просто перестаю контролировать себя.

И не волна, а мощное цунами захлёстывает меня, разносит по всему телу приятные подёргивания. Я чувствую, как внутри все сжимается, чтобы усилить ощущения. И это тоже происходит бесконтрольно. Я не управляю процессом, не контролирую его.

– Боже… – вырывается у меня, когда цунами начинает откатываться назад. Я все ещё ощущаю его, но уже не так остро.

И я, наконец, вспоминаю, что не одна здесь. Открываю глаза и вижу довольное лицо того, кто поверг меня в это цунами.

Он совершает слабые, медленные движения бёдрами.

Я закрываю лицо рукой. Ко мне возвращается сознание и я понимаю, что раскрылась полностью перед первым незнакомцем, поимевшим меня на столе.

Но он убирает мою руку.

– Ты так сладко кончаешь, – улыбается он. – Дай мне насладиться и тоже кончить.

Он прижимает обе мои руки к столу и ускоряется. Вгоняет в меня член со всей силы и закидывает голову, хрипло рычит, пальцами больно сжимая мои руки.

Потом его хватка ослабляется и он опять смотрит на меня. По виску стекает капелька пота.

И он произносит на чисто русском языке:

– Меня зовут Алекс или Саша по-русски.

Я раскрываю рот от удивления и он, похоже, видит по моему ошалелому взгляду, что сильно удивил меня.

– Я – русский немец, – и на его лице опять появляется эта чертова самодовольная улыбка, а я уже полностью прихожу в себя.

Значит, все это время он прекрасно понимал, когда я говорила свои мысли вслух. И даже не признался! Вот козёл! Потому и трахнул меня. Понял, что я повелась на него.

Эх, Крайнова, опять тебя несёт куда-то не туда.

Так, все, я не намерена распыляться на нежности. Я не просила его трахнуть меня. Но раз уж случилось, то случилось. Больше не повторится.

Не собираюсь ломать свои планы из-за мимолётного наслаждения.

Я приподнимаюсь на руках, сажусь и отталкиваю его в грудь.

– Уоу, полегче, – смеётся Алекс.

– Двигай отсюда! – серьезно говорю я.

– А поцелуй на прощание? – он опять тянется ко мне.

– Если ты сейчас же не свалишь, я завтра приду в участок и подам на тебя заявление!

Ну, а что мне ещё остаётся? Чем ещё пронять этого самодовольного засранца?

Но, похоже, с заявлением, всё-таки, перебор. Он бросает на меня потемневший в одно мгновение взгляд. Я не отвожу глаз.

Тогда он неожиданно резко хватает меня за волосы. Чувствую острую боль. Хватаюсь за его руку. Бесполезно.

Его мышцы даже не реагируют на мои слабые попытки. Я царапаюсь, пытаясь освободить свою голову из этого захвата.

А он просто притягивает меня за волосы к себе и злобно хрипит:

– Замолчи, сука. А не то вылетишь из страны в два счета. Думаешь, я не знаю, как ты вышла замуж за Леона?

Я удивленно таращусь на него, а он также резко отпускает меня, застегивает брюки и поднимает с пола рубашку. Надевает и все это время смотрит на меня.

Поправляет прическу, зачесывая ее пальцами назад. Подходит ко мне и берет за подбородок. Но теперь уже нежно.

Большим пальцем проводит по губам, сильно нажимая на них. Так, что уголок губ сползает вниз.

– Ты классно трахаешься, – говорит он и смотрит мне в глаза, – но ведёшь себя как дура.

Мне так и хочется послать его на русские три буквы, но его угрозы я воспринимаю серьезно. И пока его права в этой стране гораздо больше моих. Он прекрасно знает, как я здесь оказалась, и одно его слово и я полечу белым лебедем назад. И все мои усилия пойдут к чертям собачьим.

Поэтому я лишь крепче сжимаю зубы и кулаки и молчу.

Он бросает взгляд на мои сжатые пальцы, усмехается и уходит. Наконец.

Хлопает дверь. Я сползаю со стола на пол, натягиваю халат и сижу так, опустив голову на руки.

Пиздец просто.

Глава 5.

Прошло пару дней. Леон не показывался. Мой полицейский кошмар тоже. И я немного успокоилась. Жизнь вошла в привычное русло.

Сегодня с утра светило солнце, день обещал быть жарким. Поэтому я решила надеть на работу короткий сарафан.

Смотрелся он на мне отлично. Это подтверждали взгляды, которые бросали мужики на меня, когда я шла в нем по улице.

Только я не подумала о том, как я поеду в нем на велосипеде. Да гулять в нем было отлично. Ветер раздувал лёгкую ткань и он воздушно смотрелся на моем худом теле. Но на велосипеде это было проблемой. Мало того, что ехать было неудобно, так ещё и подол того и гляди норовил задраться.

А другого транспорта у меня не было. У Леона и самого не было машины. Он всю жизнь прожил на пособии.

И времени на переодевание тоже не было. Я и так уже опоздала на работу два раза на этой неделе и в наказание шеф поставил меня в вечерние смены.

Работала я в пекарне. Продавцом. И теперь в конце смены я должна была все убрать, проверить и закрыть. Так что, домой я возвращалась, когда мои соседи уже спали.

Я так и ехала на велосипеде, одной рукой придерживая подол сарафана, когда услышала за спиной звук медленно двигающейся машины.

У водителя была прекрасная возможность обогнать меня несколько раз, но он упорно этого не делал.

Наконец, машина поравнялись со мной. Блять, это была полицейская машина. Неужели, я нарушила правила? Только штрафа мне сейчас не хватало.

Но я продолжила крутить педали. Меня же не просили остановиться.

Вдруг стекло пассажирской двери опустилось и я услышала знакомый голос:

– Пересаживайся, подвезу.

Алекс. Блять. Опять он.

Я никак не реагирую и еду дальше. И тут раздается гул сирены.

Я резко торможу. Машина тоже останавливается.

– Ты что? Спятил? – кричу я ему по-русски, раз уж мы выяснили, что этот язык ему знаком.

Сирена, к счастью отключается, но внимание к моей персоне уже привлечено. Не так часто тут услышишь полицейскую сирену. На меня с любопытством смотрят местные бабушки и турок из палатки с шаурмой.

– Садись в машину, – кричит Алекс.

– А велосипед куда я дену? – отвечаю я. – В карман засуну?

– Вон, у автобусной остановки запаркуй, – кивает он в сторону лавочки, на которой примостились две старушки, чей день сегодня сделали мы с Алексом.

Этот не отстанет. Я слезаю с велосипеда и паркую его возле остановки. Здороваюсь с бабушками на лавке.

Я явно дала им тему для разговора на этот день.

Иду к полицейской машине, задрав подбородок.

Ну и что, что он полицейский? Это не даёт ему права нарушать закон. Что он мне сделает? Днём? На улице? Короче, я его не боюсь.

Открываю дверь и плюхаюсь на сиденье. Именно плюхаюсь, а не эротично сажусь.

– Ну? – хмурясь, спрашиваю я и гляжу ему прямо в глаза.

Он ухмыляется и заводит машину.

– Куда ехала? – глядя на дорогу, спрашивает Алекс.

– На работу, – бурчу недовольно и складываю руки на груди.

– Где работаешь? Куда везти?

– Это что, ты теперь меня на работу будешь отвозить? – ехидно спрашиваю я.

– Если ещё раз будешь в таком блядском платье на велосипеде местных смущать, то я тебя в участок в клетку отвезу.

– Оно не блядское! – возмущаюсь я.

– На велосипеде в нем ты смотришься именно как блядь.

– Ты за этим меня в машину позвал?

– Куда везти тебя? Говори.

– К Шутцу, в пекарню.

Сегодня я приезжаю на работу вовремя. Прежде чем выйти из машины, Алекс берет меня за запястье и притягивает к себе.

– До скольки ты сегодня работаешь?

– А ты заехать за мной хочешь? – удивляюсь я. – Может, еще с родителями познакомишь?

– Знаешь, что? – его глаза сверкают недобрым огоньком.

Ему не дают договорить, потому что к машине подходит какой-то мужик и начинает приветствовать его. Воспользовавшись этим, я быстро открываю дверь и выбегаю на улицу.

– Вара, – хозяин пекарни так и не научился правильно выговаривать мое имя, – сегодня останешься закроешь тут все.

– Опять я? – знаю, что спорить бесполезно, но сколько можно? Уже который день я остаюсь последней, чтобы убрать тут все и закрыть.

– Тебе рассказать, сколько раз ты опоздала в этом месяце? – спрашивает Шутц. – Помню, в школе нам рассказывали, что при Сталине у тебя на Родине за такое даже расстреливали.

Я закатываю глаза. Началось.

Шутц обожает разговаривать со мной о Советском Союзе. В начале я пыталась донести до него, что родилась я намного позднее того момента, когда СССР перестал существовать. Ему пофиг.

Еще он любит обсудить со мной Сталина. Я однажды перевела разговор на Гитлера. И с тех пор вот вынуждена оставаться последней на работе.

Господи, дай мне сил протянуть еще год, чтобы получить это долбанное гражданство и свалить из этой пекарни.

Мой обычный рабочий день.

Весь день на ногах. Под конец рабочего дня хочется скинуть с себя все и упасть где-нибудь. Хоть на лавочке за столом.

Смотрю на часы. До конца смены остается еще час. Через час все разойдутся, а мне придется еще час убирать, сдвигать и закрывать. Ненавижу.

В этот момент двери распахиваются и в пекарню входит тот, кто усиливает мое чувства ненависти.

Алекс проходит и садится за столик, даже не взглянув на меня. Делает заказ. Вольготно располагается на диванчике и достает телефон.

К нему тут же подбегает Шутц. Они о чем-то оживленно беседуют.

Просьба клиента отвлекает меня от наблюдения за Алексом и я возвращаюсь к работе.

Люди за столиками сменяют друг друга и только Алекс продолжает сидеть там же, на диване, и не спеша попивать кофе.

Тут в кофейню заходит еще один неприятный тип – Ахмед. Он приходит в пекарню каждый день. Покупает маленькую, самую дешевую булочку, а потом просто стоит у стены и смотрит на меня.

Он уже подкатывал ко мне несколько раз. Лил в уши свои восточные речи и пытался распускать руки.

И я каждый раз говорила ему, что нет, я не буду встречаться с ним. В последние разы это его очень разозлило. Я видела это по его бешеным глазам. И, честно признаться, я побаивалась его.

Он – беженец. Ему многое простят. А мне надо быть острожной. Я не могу себя компрометировать и давать Леону повод для развода.

И потом Ахмед был мне неприятен. Хотя бы тем, что он каждый раз пытался прикоснуться ко мне.

Вот и сегодня он, протягивая мне купюру, чтобы заплатить за свою каждодневную булочку с изюмом, схватил меня за руку и не отпускал.

Я дернула руку, но хватка была железной. Оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что это осталось незамеченным посетителями, и наткнулась на жесткий взгляд Алекса.

Кое-как выцарапав свою руку из хватки Ахмеда, под каким-то предлогом я ушла на кухню.

Когда через несколько минут вернулась в зал, Ахмеда уже не было. Алекса тоже.

Я вздохнула с облегчением.

Опять стала ждать конца рабочего дня.

Глава 6.

Наконец, все разошлись. Я прибралась, закрыла пекарню и отправилась домой. В пустую квартиру. И сейчас эта фраза для меня звучит как бальзам для души.

Погрязшая в своих мыслях, медленно иду по пустынным улицам. Сзади слышу шаги. И почти сразу же меня кто-то хватает за талию и тянет на себя. Оборачиваюсь. Ахмед.

Да, блять.

– Ну, что, красивая, закончила? Отдохнем?

– Нет, Ахмед, не могу. Муж у меня дома ждет. Ты же знаешь.

– Ай, какой это муж, который не может жену удовлетворить? – ехидно улыбается он.

Я ничего не отвечаю на это и убираю его руки с себя.

– Пока, Ахмед.

Я и рада бы сказать ему «Прощай», но знаю, что он завтра опять припрется ко мне на работу за этой долбанной булкой.

Он неожиданно хватает меня за запястье и тянет за собой. Идет быстрым шагом. Я едва успеваю за ним.

– Ахмед, отпусти меня! – я пытаюсь вырвать свою руку из цепкого захвата этого дикаря.

Он продолжает тянуть меня. К своей общаге. Туда, где живут такие же, как он. В ожидании решения властей об их судьбе: оставить их здесь или отправить на родину.

Если я попаду в эту ночлежку, то все. Ахмед сделает то, что задумал. И никто не придет мне на помощь.

Я оглядываюсь по сторонам. Всего девять часов, но улицы немецкого провинциального городка пусты. Ни души.

– Я буду кричать! – говорю твердо.

Он останавливается, разворачивается ко мне и подходит совсем близко.

Чувствую, как его палец упирается мне в солнечное сплетение. Надавливает на него и мне становится трудно дышать.

– Если ты хоть звук издашь, – шипит он, – я убегу. Но приду к тебе завтра. И задушу тебя. Голыми руками. А потом мой член окажется в тебе. Но ты этого уже не почувствуешь. Так что, лучше я сделаю это сегодня. С живой. Поняла?

Он сильнее тычет в солнечное сплетение и я чуть не падаю. И киваю. Мне страшно.

Он довольно улыбается своим звериным оскалом и тянет меня дальше.

А у меня из глаз катятся слёзы.

Сейчас меня изнасилуют. И хорошо, если это будет только Ахмед и ему не придет в голову позвать своих дружков.

Мы уже подходим к общаге. Я всхлипываю, вызывая ухмылку своего мучителя. Закрываю глаза, прежде чем переступить порог дома.

– Ахмед, – слышу знакомый голос, – почему не пришёл отмечаться сегодня?

Я с какой-то слабой надеждой открываю глаза.

К нам направляется Алекс.

Ахмед резко отпускает мою руку и я потираю ее в том месте, где был захват. Другой рукой размазываю слёзы по щекам.

Алекс подходит к нам и смотрит сначала на меня. Потом переводит взгляд на Ахмеда.

– Так что скажешь, Ахмед? Я должен ходить за тобой и отмечать тебя?

– Забыл, Алекс, – оправдывается Ахмед, – календарь перепутал.

– Ты ещё забыл, что посетители в лагере в строго определенное время, – он кивает в мою сторону.

– Ээээ, Алекс, – начинает лебезить Ахмед, – ты же знаешь, когда женщина просит, я не могу устоять. Сама привязалась.

Все внутри меня вскипает и мне хочется возразить. Я уже открываю рот, чтобы опровергнуть эту ложь, но тут Алекс берет меня за руку.

– Ахмед, ещё один пропуск – и я подам жалобу в отдел по делам беженцев. Пара таких жалоб значительно ускорят твое возвращение на Родину.

– Пошли, – он поворачивается ко мне и толкает слегка в спину.

– Ты специально ищешь приключения на свою задницу? – спрашивает Алекс, когда мы садимся в его машину.

Подаёт мне салфетки. Я вытираю следы от слёз.

– Бесполезно же говорить, что я не виновата, да? – глубоко вздохнув, чтобы успокоиться окончательно, говорю я.

– Да! – неожиданно резко произносит он. – Он тебя выебет и ему ничего не будет. Понимаешь? У него защита здесь лучше, чем у меня. О тебе вообще речи нет.

– И чем он отличается от тебя? – спрашиваю, уже чувствуя себя немного увереннее. – Ты же тоже трахнул меня. И тоже угрожал, что тебе ничего за это не будет.

Он резко оборачивается ко мне и хватается меня за волосы на затылке. Притягивает к себе. Шипит прямо в лицо.

– Пошли! Я отведу тебя обратно. Пока не отъехали. Хочешь, чтобы тебя выебли во все дырки? Ты это получишь.

И надо бы возразить ему. Отстоять свою честь.

Но я понимаю, что устала. Морально выжата.

– Отвези меня домой. Пожалуйста, – всего лишь тихо прошу я.

Алекс отпускает меня и заводит машину.

Мы едем молча. Я закрываю глаза и размышляю, каким таким образом моя жизнь превратилось в такое дерьмо? Когда все пошло не так?

Машина останавливается возле моего дома.

– Спасибо, – тихо говорю я.

Алекс выходит из машины, открывает дверь с моей стороны и протягивает руку.

Я выхожу и он тянет меня за руку домой.

Заходим в квартиру. Полумрак. Отблески лунного света полосками ложатся на пол.

– Спасибо, – повторяю я, прислоняясь к стене и медленно сползаю по ней. Слезы опять градом катятся по моим щекам. Безмолвно плачу.

Осознавая, что меня только что чуть не изнасиловали. Что мне ещё жить в таких условиях в этом городе почти год. Что вся моя жизнь сейчас – говно. И я барахтаюсь в нем, пытаясь вырваться. И не получается. Меня затягивает все глубже и глубже.

Кладу голову на коленки и плачу.

И чувствую, как теплая большая рука Алекса ложится мне на голову. Гладит по волосам.

Он садится рядом и обнимает меня.

– Почему? – говорю я.

И это даже не вопрос, а восклицание.

– За что? Вокруг меня одно дерьмо.

– А я? – с улыбкой спрашивает Алекс.

– Что ты? – я пытаюсь скинуть с плеча его руку. – Ты просто трахнул меня. Когда тебе этого захотелось. Попользовался мной.

– А тебе не хотелось?

Он берет меня за подбородок и заставляет посмотреть прямо ему в глаза.

Я сглатываю от созерцания того шторма, который зарождается там.

Он подхватывает меня и сажает себе на колени. Я руками упираюсь ему в плечи.

Подо мной твердый бугор в штанах. Хочется пристроиться на нем поудобнее, но я не шелохнусь, чтобы не давать ему повода.

Его рука ползет по моему бедру и забирается под платье.

Теплые пальцы лезут под трусики и сжимают ягодицу.

– Я заставляю тебя?

Он переводит руку на низ живота и я выгибаюсь, когда он через трусики всего лишьгладит меня там. Просто проводит пальцами по ткани трусиков.

Потом резко убирает руку и приподнимает меня с себя.

Я с тоской опускаю взгляд на ту возвышенность в штанах, на которой только что сидела.

Заметив его, Алекс усмехается и опять опускает меня на себя. Немного отодвигает на коленки и расстегивает ширинку. Приспускает трусы и ввысь устремляется его набухший розовый безумно красивый член. На большой головке уже блестит мутная капля.

Я не могу удержаться от того, чтобы не обнять ладонью этот красивый агрегат.

Все страхи отходят на задний план. Мысли сосредотачиваются только на нем.

Сжимаю его и медленно веду вверх. Наблюдаю, как Алекс внимательно следит за моими действиями.

Под его взглядом у меня возникает непреодолимое желание попробовать его член на вкус.

Перекинув волосы на одно плечо, я опускаюсь и беру в рот пока только головку. Плотно обхватываю ее и скольжу губами, обильно смазанными слюной, вниз, забирая в себя все больше и больше.

Но он такой огромный, что весь в меня точно не войдёт.

Я останавливаюсь и скольжу губами вверх. Выпускаю его из моего рта.

Алекс руками упирается в пол и жадно смотрит на меня.

– Возьми его. Сделай это, детка, – говорит он.

Я сжимаю ладонью член у основания и наклоняюсь.

Сразу же беру его в себя максимально возможно. Но опять не полностью. Нет, он никогда не влезет в меня.

И тут чувствую, как Алекс надавливает на мой затылок.

– Ну же, у тебя получится, – хрипит он.

Ощущаю головку в своем горле. Начинаю задыхаться. Но Алекса, похоже, рефлекторные сокращения моей глотки только подначивают еще больше.

Он немного ослабевает хватку на моем затылке и дает мне возможность приподнять голову. Но потом резко опят наклоняет ее.

И я не успеваю глотнуть воздуха.

И опять.

И мне кажется, что его член становится еще больше. Надувается. Становится горячим.

Нежная головка мягко скользит по моему нёбу. Языком облизываю ее, когда она немного выходит из меня.

Двигаюсь сама. Член уже легче входит мне в рот.

Поднимаю глаза на Алекса. Он сидит, закинув голову назад и уперевшись затылком в стену. Дышит часто. Глаза полузакрыты.

Я немного останавливаюсь. И он как будто просыпается. Поднимает голову и открывает шире глаза. Смотрит на меня.

И опять рукой давит мне на затылок.

Я опять принимаюсь заглатывать его член. Постепенно ускоряясь. Чувствую, как его тело охватывает дрожь. Слышу скрежет его зубов. Он бедрами толкается в меня еще глубже. Опять сжимает мой затылок.

И, наконец, теплая терпкая жидкость заполняет мой рот. Он оседает и ослабевает свою хватку. Сидит расслабленно, оперевшись на стену.

Я опять беру его член у основания и начинаю его вылизывать от спермы. Держу его как леденец. И лижу.

Кожа такая нежная и языком ощущаю каждую вздутую венку на этом эталонном члене.

Когда он становится чистым и блестит то ли от чистоты, то ли от моей слюны, я поднимаюсь и смотрю на Алекса. На моих губах еще сперма и я слизываю ее.

Я жду поцелуя и тоже хочу кончить. Я возбудилась и внизу живота уже влажно и горячо. И я помню, как его член терзал меня внутри.

Но вместо этого Алекс берет меня за подбородок, проводит пальцем по губам и говорит:

– Мне пора. На смену.

Я разочарованно смотрю на него.

– Куда? – спрашиваю я.

– У меня через полчаса дежурство в городе, – спокойно отвечает он.

Встает и заправляет член в штаны.

Это что, блять, такое? Вот именно это мне хочется спросить.

– Спасибо, – сейчас это звучит как издевка. – Я заеду к тебе.

Я молча сижу на полу у стены и наблюдаю за тем, как Алекс уходит из моей квартиры.

Пиздец.

Глава 7.

Он не заехал. Ни на следующий день. Ни через день.

Я все также ходила на работу.

К счастью, Ахмед больше не появлялся. Я вздохнула с облегчением. Наверное, та встреча в лагере с Алексом заставила его одуматься.

Алекс…

Если в первый раз он меня просто трахнул и я получила удовольствие, то во второй раз меня грубо использовали для минета. Быстрой и ненапряжной разрядки. Перед сменой.

Все, Крайнова, пора выбросить весь этот мусор из головы. Сосредоточься на главном – удержаться в браке с Леоном. Осталось меньше года.

– Варь, пошли со мной сегодня вечером в клуб? Завтра же все равно выходной, – меня отрывает от мыслей голос моей коллеги Ольги.

Ольга также как и я вышла замуж за немца. Только по любви. Ну, по крайне мере, она так рассказывала. Ее мужу было немного за шестьдесят, когда они поженились. Ольге – почти тридцать.

Год назад она стала вдовой и периодически искала приключения на свою задницу. А, поскольку в Германии с такими приключениями напряженка, то ей приходилось придумывать все новые и новые способы.

– Не, – отвечаю я, – ты же знаешь, я не любительница клубов и ночной жизни вообще.

– Да, брось, отдохнем. Чего ты себя хоронишь раньше времени? Мало того, что за такого гондона замуж вышла, так еще и положила на себя. Там русский клуб. Много наших тусуется. Держат, правда, его арабы, но если по-русски говоришь, то девчонок бесплатно пускают.

– Нет, Оль, я пас.

– Ну, как знаешь, – она недовольно отвернулась.

Кое-как дождавшись окончания рабочего дня, я вышла на улицу. Солнце уже село. Прохладный ветерок обдувал мое лицо.

Я какое-то время просто стояла на ступеньках, закрыв глаза и наслаждаясь тишиной и свежестью.

Впереди два выходных. Это ли не блаженство?

Открываю глаза, а передо мной стоит Алекс.

Почему он всегда появляется так внезапно? Когда его не ожидаешь увидеть.

– Что тебе надо? – сразу же спрашиваю я. К чему ненужные церемонии между нами?

– Ну, я же обещал заехать, – ухмыляется он. – Мне понравилась наша последняя встреча.

Усмехается.

– Хотя и первая тоже была ничего.

– Да пошел ты, – я отталкиваю его от себя и пытаюсь пройти мимо.

Он хватает меня за запястья и тянет на себя.

– Садись в машину, – цедит. – Не заставляй меня надевать на тебя наручники.

И в этот момент из-за угла выходит моя соседка. Пожилая немка, одна из немногих, кто нормально ко мне относится.

– Здравствуй, Вара, – приветствует она меня.

Алекс сразу же отпускает меня и отступает на шаг назад.

– Здравствуйте, фрау Витт. Вы домой? – интересуюсь я.

– Да, Вара, была, вот, в гостях у подруги. Иду домой.

– Пойдемте вместе, так веселее.

Я подхожу к ней, бросая ехидный взгляд на Алекса и приподнимая бровь.

Не накинется же он на меня при посторонних.

Его взгляд испепеляет. Желваки ходят туда-сюда. И мне кажется, я даже слышу скрежет его зубов.

А я, довольная, поворачиваюсь к нему спиной и иду, мило беседуя с фрау Витт и намеренно виляя бедрами.

И даже не обернусь!

Так приятно на душе осознавать, что не только меня опрокинули. Настолько приятно, что я решаюсь позвонить Ольге.

– Оль, слушай, мне остро захотелось в клуб. Возьмешь?

– Конечно! Наконец-то! – радуется она. – Приезжай ко мне. Вместе и поедем.

Кладу трубку. В конце концов, мне действительно надо отвлечься. От всего. И ото всех.

Надеваю самое свое короткое платье и туфли на каблуках. Наношу легкий макияж. Готова!

Мужика искать, конечно, не буду, но потанцевать хочу. И хочу ловить на себе мужские взгляды. За эти два года моя самооценка упала ниже плинтуса. И последние события ее никак не поднимают. Пора что-то менять.

В клуб мы приезжаем, когда танцпол уже полон и практически нет ни оного свободного столика.

– Пошли, – тянет меня Ольга.

Она, похоже, здесь все знает. Каким-то чудом ей удается выцарапать нам столик. Официант приносит коктейли.

Все отлично. Я расслабляюсь. Пью. Танцую. Мне весело. Мысли прочь. Сегодня я хочу забыть обо всем.

Пропускаю каждый медленный танец. Не хочу быть облапанной нетрезвыми мужиками. Мне достаточно их взглядов. Пожирающих меня. Наверное, представляющих в разных позах.

Но это максимум, что я хочу им сегодня дать.

Это нужно мне. Сейчас. Как никогда.

Ольга давно потерялась в этой толпе, отхватив очередного ухажера и затаившись с ним в темном углу зала.

Отшив еще одного претендента на медленный танец, решаю, что надо выйти освежиться. Глотнуть свежего воздуха.

На улице темно и тихо. Лишь за закрытой дверью клуба доносятся чуть слышные басы. Я поднимаю голову и смотрю на черное звездное небо. Непривычно много звезд.

Обнимаю себя руками. Зябко.

Действие алкоголя постепенно улетучивается и я чувствую, как ко мне опять возвращаются мои мысли. Стоило выйти за двери ночного клуба и меня опять затягивает болото моих нескончаемых проблем.

Наверное, пора ехать домой. Хватит. Отдохнула.

Пойду найду Ольгу и предупрежу ее. Потом вызову такси.

Мечтаю упасть на кровать и забыться. Теперь уже во сне.

Я тяжело выдыхаю и поворачиваюсь. Тяну руку, чтобы открыть дверь, и сразу же ощущаю шероховатую ладонь на своем лице.

Мне закрывают рот и куда-то тащат. Пытаюсь кричать. Бесполезно. Бьюсь руками, ногами. Слышу ругательства.

А потом рука отпускает мой рот и я успеваю только набрать воздуха, чтобы закричать что есть мочи, но тут же эта же рука только с какой-то тряпкой опять накрывает мой рот.

Чувствую какой-то незнакомый терпкий запах. И проваливаюсь. Лечу куда-то в своем сознании.

Глава 8.

– Ну, что, сука, очнулась?

Кожей чувствую холод. Открываю глаза. Ничего не вижу. Мрак.

Зажмуриваюсь и вновь открываю глаза. Теперь различимы силуэты. Я на каменном полу.

Кто-то пинает меня носком ботинка.

– Очнулась?

Меня хватают за волосы и тянут наверх. Чтобы хоть как-то уменьшить боль, прилагаю усилия, чтобы встать. Ноги и руки не слушаются. Что со мной? Голова в дурмане. Соображаю плохо, но понимаю, что сейчас мне будет еще хуже.

Наконец, встаю. Боль в затылке от чьей-то руки, схватившей меня за волосы, отдается в каждую частичку моего тела.

Поднимаю глаза.

Ахмед.

Довольный оскал, глаза, полные ненависти.

– Не хотела мне дать? – он трясет мою голову за волосы.

Я вскрикиваю от боли.

– Сейчас дашь мне, а потом будешь давать каждый день по сто раз всем, кто придет. Шлюха.

Вижу, как свободной рукой он пытается расстегнуть замок своей ширинки. Чертыхается, потому что замок не поддается.

Господи, спаси.

– Ахмед! – слышу я мужской голос за спиной Ахмеда.

Посмотреть не могу, так как он крепко фиксирует мою голову.

– Не порть товар! – продолжает голос. – Тебе ведь еще не заплатили. Отпусти девку.

Ахмед недовольно морщится. Отталкивает меня от себя, отпускает мои волосы так, что я падаю на холодный влажный пол.

Ахмед смотрит на меня сверху вниз и сплевывает в сторону.

– Не стоишь того, чтобы отказаться от денег.

Потом нагибается ко мне, опять берет меня за волосы и цедит сквозь зубы:

– Скоро твоя дырка вместит ведро. Вспоминай меня каждый раз, когда очередной член будут совать тебе в задницу.

Он толкает меня и я начинаю реветь.

До моего сознания доходит реальность всего происходящего и мое будущее.

Я и раньше слышала, что девушек воровали и продавали в нелегальные бордели здесь же, в Германии, или отправляли в арабские страны.

Но я никогда не думала, что сама стану жертвой. Ведь я жила обычной жизнью. Пока не появился Ахмед.

Слезы стекают на черный пол. А я даже не всхлипываю. Нет сил. И страх подавляет любой стон. Любой возглас моего тела.

Ахмед и мужик уходят. Слышу, как защелкивается замок в двери.

Ложусь на пол и сворачиваюсь калачиком.

Больно.

Горько.

Обидно.

Вот он, конец моей никчемной жизни. То, что раньше мне казалось дерьмом, не идет ни в какое сравнение с нынешней ситуацией.

Что будет дальше?

Я не переживу то, что пообещал мне Ахмед перед уходом. Самоубийство?

Если нет никакой надежды на спасение.

Если никто не придет на помощь.

Я опять забываюсь. Мой организм настолько измотан, что сон легко накрывает меня. Я просто падаю в бессознательное состояние. Без снов. Мозг отключается. Пытаясь хоть как-то пережить эту пытку и мои терзания.

– Жрать хочешь? – выводит меня из небытия все тот же мужской голос.

Я приподнимаюсь и пытаюсь разглядеть незнакомца. Бесполезно. Он стоит спиной к полоске света. Различим лишь силуэт.

– Жрать будешь, говорю? – повторяет он.

Я мотаю головой.

– В туалет хочешь?

Опять мотаю головой из стороны в сторону.

Мужик разворачивается и уходит. Дверь опять закрывается.

И опять в моей камере темнота. И тишина. Которая душит. Давит. Истязает меня.

Мой мозг не находит ничего лучшего в такой ситуации, как опять отключиться. Чтобы не думать. Не представлять. Не рисовать картины будущего. Моего будущего. Будущего, которого у меня нет.

Не знаю, сколько времени я так пролежала в небытии.

В чувство меня привел стук и какие-то хлопки за дверью. Потом я услышала крики и опять хлопки.

Я испугалась. Села, облокотившись спиной на стену, и поджала коленки к груди. Обхватила их руками и испуганно смотрела на дверь.

Потом вдруг все затихло. Также внезапно, как и началось.

А я продолжала сидеть и дрожать. Мое будущее не зависело от звуков за дверью. Оно было определено.

Вдруг дверь отворилась и в комнату вошел человек. Он держал перед собой пистолет. Покрутил им по сторонам, как будто пытаясь найти кого-то.

Я прижалась еще сильнее к стене. Вдруг он пришел за мной?

Человек убрал пистолет и сделал шаг ко мне. Я наклонила голову и спрятала ее в коленках. Нет. Не хочу.

Он подошел, наклонился и взял меня на руки. Не грубо. От неожиданности я открыла глаза.

– Алекс… – вырвалось у меня и я, наконец, разрыдалась. Громко, с всхлипами и потоком слез.

– Тихо-тихо, – прошептал он. – Все позади.

Последнее, что я услышала, было:

– В больницу ее! Быстро!

Когда я очнулась, то в глаза сразу же ударил яркий свет. Так отражались солнечные лучи от белоснежных стен.

Я огляделась. Поняла, что в больничной палате. Попробовала встать и только тогда заметила, что к руке прикреплена система. Сверху висел флакон с жидкостью, которая медленно капала в трубки.

В этот момент в палату вошла медсестра.

– Нет-нет, вставать нельзя, – поторопилась уложить меня опять она.

Я послушалась.

– Что со мной? – спросила я.

– Истощение, – ответила она, что-то просматривая на приборах возле моей кровати. – Ничего страшного. Через пару дней поедете домой.

Эти пара дней пролетели как мгновение. Я только спала и слушала, что говорили врач и медсестры.

Пришла пора возвращаться домой.

Когда я уже собрала вещи и приготовилась выйти из палаты, дверь неожиданно открылась.

В дверном проеме показался Алекс. Такой же красивый, как в первую нашу встречу. В форме.

Он молча подошел ко мне, забрал у меня из рук сумку и взял меня за руку. Повел за собой.

– Как ты меня нашел? – первое, что спросила я, когда мы уже сидели в его машине и ехали. Наверное, ко мне домой.

– Твоя подруга, ну или с кем ты там ходила в этот гадюшник? Я пришел к тебе на работу. Тебя нет. Шутц не знает, где ты. Она и услышала. Подошла и рассказала, где тебя потеряла. А потом Ахмеда взяли при попытке купить нелегально пистолет. При нем оказалась большая сумма денег. Такой у простого беженца быть не может. Он долго отпирался. С ним пришлось поработать. Пообещали, что отправят домой без суда здесь, если признается. И он раскололся. Решил подработать. На тебе. Отомстить.

Алекс все это говорил спокойным тоном. Так, как будто это не касалось человека, который сидел сейчас рядом с ним, то есть меня.

– Сколько я пробыла там? – спросила я.

– Два дня.

Пауза.

– Тебя уже готовили к отправке, – продолжил Алекс, даже не взглянув на меня.

– Куда? – у меня все похолодело внутри.

– В Турцию, – все также спокойно ответил он. – В бордель. Только не говори, что даже не догадывалась об этом?

Он, наконец, посмотрел на меня. Но взгляд этот был не сочувствующий, не теплый, а удивленный, с издевкой. От него меня только еще сильнее пробрало.

Мы подъехали к дому.

– Спасибо, – тихо сказала я и потянулась к ручке двери.

В этот момент Алекс взял меня за другую руку и сжал ее. Он смотрел мне в глаза. Поднес мою руку к своим губам и поцеловал мои пальцы.

Тепло его губ сразу разнеслось по всему телу.

– Я переживал, – сказал он уже более мягким голосом. – За тебя.

– Не надо, Алекс,– попросила я. – Не давай мне надежду.

Попробовала освободить свою руку из его руки. Он не отпускал.

– Почему ты так себя ведешь?

Я удивленно вскинула на него взгляд.

– Как так, Алекс? Я благодарна тебе за освобождение. Но это не меняет сути. Не меняет того, что между нами. Его просто нет. Понимаешь? Между нами ничего нет.

Он, наконец, отпустил мою руку и схватился за руль. Смотрел прямо перед собой, в стекло автомобиля.

– Уходи от Леона, – неожиданно произнес он и перевел взгляд на меня.

От удивления я раскрыла рот.

– У вас же фиктивный брак, – продолжил он, видя мое замешательство.

– Ну, раз ты это знаешь, – ответила я, придя немного в себя, – то должен понимать, чем мне это грозит. Если я уйду. И если кто-то узнает, что брак фиктивный.

– Ты не даешь мне шанса.

– Какого шанса? – искренне удивилась я. – О чем ты, Алекс? Ты просто трахнул меня.

В его глазах сверкнул недобрый огонек.

– А что я должен был? Позвать тебя замуж?

– Алекс, давай прекратим этот ненужный разговор. Спасибо тебе. Я пойду.

– Нет, – вдруг ответил он и завел машину.

– Алекс! – воскликнула я.

Он резко газанул и вырулил из моего двора.

– Куда мы едем? – спросила я.

– Ко мне, – серьезно ответил он.

– Зачем? Алекс?

Мой вопрос остался без ответа.

Мы приехали к какому-то дому.

– Выходи, – сказал Алекс и сам вышел из машины.

Я сначала выглянула в окно. Осмотрелась. Хороший двухэтажный дом с аккуратной лужайкой. Типичное немецкое жилище.

Тем временем Алекс достал из багажника сумку с моими вещами из больницы и подошел к двери пассажирского сиденья. Открыл ее и подал мне руку.

Я нерешительно ответила ему.

Молча мы поднялись по ступенькам. Алекс крепко держал меня за руку, как будто боялся, что я убегу. Открыл дверь дома и показал рукой, приглашая войти.

Я несмело сделала первый шаг.

Он зашел за мной, закрыл дверь и, положив руки мне на талию, легонько подтолкнул.

Я подумала о том, живет он один или с кем-то. Возможно, с родителями? Как будто угадав мои мысли, он произнес:

– Тут никого нет. Смелее. Хочешь чаю?

Я отрицательно покачала головой.

– Пойдем, я покажу тебе, где ты будешь спать.

Я остановилась и удивленно посмотрела на него.

– Спать?

– Ну, да, – как ни в чем не бывало ответил он. – Тебе нужен покой. Так сказали врачи. Пойдем.

Он опять взял меня за руку и повел на второй этаж.

– Вот, – он открыл дверь и перед моим взором предстала огромная кровать. – Устраивайся. Сама посмотри в шкафах, что тебе надо. Полотенце, не знаю. Можешь взять что-нибудь мое из одежды. Душ там.

Он показал на стеклянную дверь.

– А ты? – спросила я.

Конечно, я понимала, что это его спальня. И, если я буду здесь спать, то он будет спать со мной? Хотела ли я этого?

Я не успела додумать ответ. Алекс опередил меня:

– А я устроюсь в гостиной. Не переживай. Отдыхай.

Он притянул меня к себе и поцеловал в макушку. И в этом его жесте было столько нежности. Что я подумала, что превращусь в маленькую лужицу прямо здесь. Под его ногами.

А он просто вышел из комнаты. Даже немного разочаровав меня.

Я прошлась по комнате. Просторная, светлая, она была очень уютной и в ней мне было спокойно. Я впервые за столько времени почувствовала расслабление.

Открыла первый же шкаф и наткнулась на стопку аккуратно сложенных полотенец. Взяла одно из них и пошла в душ.

Боже, какой же кайф было принять, наконец, душ после стольких мучений.

Я подставила лицо под капли воды, смывая с себя все пережитое. Мне было так хорошо. Здесь. Не дома. Почему?

Может, ощущение того, что Алекс где-то рядом давало мне такое спокойствие.

Он спас меня уже не в первый раз. И это сейчас перевешивало мои обиды.

Выйдя из душа, я присела на кровать. Удобная. Прилегла и даже не заметила, как уснула с полотенцем на голове.

Глава 9.

Проснулась я, когда сквозь створки жалюзи проглядывало солнце. Ощупала себя. Но на мне не было уже полотенца ни на голове, ни на теле. Я была под одеялом. Заглянула под него.

Я была голая. Румянец покрыл мои щеки, когда я осознала, что это Алекс, скорее всего, раздел меня и уложил под одеяло.

Надо было вставать. Вчера усталость и удивление от того, что Алекс привез меня к себе, не дали нам поговорить. Но нам необходимо это сделать.

Я поднялась с постели и прошла к шкафу. Что там говорил Алекс? Я могу взять что-то из его одежды?

Открыла шкаф. Идеальный немецкий порядок. Даже завидно стало. Взяла черную майку с «Rolling Stones», надела и утонула в ней.

Какой же Алекс, все-таки, огромный.

Собрала волосы и пошла искать его. Где он устроился для сна?

Как только вышла из комнаты, мое внимание привлекли музыка и аппетитные запах. Я даже носом потянула от удовольствия. И вспомнила, что не ела нормальной еды уже давно. После всего пережитого не особо хотелось, да и больничная еда не вызывала особого аппетита.

Я пошла на звуки музыки и на запах еды. Все это доносилось из кухни на первом этаже.

Встала в дверном проеме и облокотилась о стену. Алекс стоял спиной ко мне возле плиты и что-то мешал. Он был как всегда прекрасен. Даже в домашних шортах и фартуке.

Видимо, почувствовав мой взгляд, Алекс оглянулся.

– Доброе утро, – улыбнулся он. – Как спалось?

Мне захотелось подойти и обнять его. Но я боялась. Чего? Сама не понимала. Между нами все еще была недосказанность. Поэтому я просто прошла в комнату и села за стол.

– Доброе утро, Алекс, – сказала я. – Спасибо. Я, наконец-то, выспалась. А ты где спал?

– Ну, со спальными местами у меня проблем нет. Будем завтракать.

Он поставил передо мной тарелку с завтраком. Так вот, что так аппетитно пахло! Я еле сдерживала себя, чтобы не наброситься на еду.

– Ешь, – усмехнулся Алекс.

Завтракали мы молча, лишь обмениваясь редкими взглядами. Над нами все еще висело облако непонимания ситуации.

Я у него дома. Но кто я ему?

У меня есть муж и обязательства. А он – полицейский и у него тоже обязательства.

– Спасибо большое, Алекс, – сказала я, – было очень вкусно.

Он посмотрел на меня исподлобья. Я опустила взгляд, не в силах выдержать напряжения от этой зрительной дуэли.

– Я так часто говорю тебе спасибо… – я вдруг озвучила свои мысли вслух и осеклась.

Опять посмотрела на него. Он встал и подошел ко мне. Наклонился. Взял меня за талию и приподнял. Я ойкнула и схватилась за его плечи.

Он понес меня и посадил на столешницу. Встал у меня между ног.

– По-моему, моя очередь сказать спасибо, – он загадочно улыбнулся и поцеловал меня.

Нежно. Едва касаясь губами. Без языка.

– За мной ведь должок, – теперь он целовал мою шею.

Мурашки приятной волной побежали по телу.

– Не дрожи, – усмехнулся Алекс.

Поддел край майки пальцами и стянул ее с меня.

– Она скрывает тебя от меня. Мне это не нравится.

Меня пробрало от его взгляда. Он скользил по моему голому телу, останавливаясь на мгновения на груди и низу живота.

– Алекс, – вот именно в этот момент, как это не странно, я хотела поговорить. Закрыть нерешенные вопросы.

– Тшшш, – он опалил своим дыханием мою грудь и все разумные мысли разом вылетели из головы.

Я запустила пальцы в его волосы.

Алекс облизывал мою грудь. Выводил языком на ней непонятные узоры. Втягивал по очереди соски и слегка прикусывал их зубами, вырывая стоны из моей груди.

Узел предвкушения скручивался туже и туже в ожидании, когда он разорвется, разлетится на куски по всему телу. И я хотела этого. Гораздо сильнее, чем говорить.

Тело соскучилось по ласкам. По мужским ласкам. По ласкам сильных настойчивых рук. И нежного языка.

Алекс отпустил мою грудь и накрыл губы. Он целовал меня жадно, сильно. Впиваясь в губы и царапаясь зубами. Его язык глубоко проникал в меня, подчиняя мой язык его неистовому желанию.

Этот поцелуй длился долго. Так долго, что мне стало жарко и я почувствовала, как смазка уже стекает по бедрам.

Алекс пальцем провел по лону и, оторвавшись от моих губ, довольно улыбнулся.

Потом он вдруг встал на колени у меня между ног и закинул мои ноги себе на плечи.

– Что ты… – вырвалось у меня, но я не смогла договорить, потому что язык Алекса скользнул между складочками снизу вверх.

– Алекс, – тяжело выдохнула я.

А он уже начал вылизывать меня там, усиливая мое ожидание развязки. У меня было немного опыта оральных ласк. Мой бывший муж за всю нашу совместную жизнь с ним делал это два раза. И считал это великим днем для меня. Взамен требовал, как он выражался, «подставить ему жопу».

Поэтому я не особо жаждала таких ласк от него.

Кроме того, делал он это как-то неумело. Быстро проводил пару раз поверху, особо не углубляясь, и доводил меня до легкого оргазма уже пальцами.

Сейчас, с Алексом, это было как-то по-другому. Он медленно, не торопясь, проходился языком по нежной коже. Уак будто слизывал мороженное. Его дыхание приятно обжигало.

Но самое удивительное я почувствовала, когда его язык скользнул внутрь, между складочек. Он облизал каждую половинку, слегка коснулся клитора. И от этого я выгнулась и, облокотившись руками о стол за спиной, даже немного приподнялась.

Алекс руками вернул меня на место и теперь уже крепко держал за бедра, не давая мне пошевелиться.

Он ласкал меня там. Заигрывал своим языком с моим лоном. Проникал в меня глубоко. Его язык откровенно трахал меня, то ускоряясь, то замедляя движения во мне.

Я чувствовала, как меня накрывает волна, которая вот-вот снесет меня. Сотрет меня. Я хотела это. Не могла сдерживаться и все громче стонала, позабыв о приличиях.

Мне хотелось закрыть глаза, но я не могла. Нравилось смотреть на то, как двигается голова Алекса у меня между ног.

– Алекс! – воскликнула я, сама не понимая, чего прошу от него.

Он видел, что я балансирую на грани. Поэтому вытащил язык из меня и переключился на набухший бугорок.

Внезапно оторвался от меня и посмотрел мне в глаза и улыбнулся.

– Варя, ты такая сладкая.

От этих слов меня опять бросило в жар и румянец выступил на щеках.

– Я тебя съем, – усмехнулся он и втянул в рот клитор.

У меня из груди вырвался жалобный стон. Я умоляла его. Продолжать. Дать мне кончить.

Понимая это, он активнее принялся ласкать меня.

Я царапала поверхность стола, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь. Алекс помог мне, надавив на меня рукой, заставляя лечь на стол.

Я прикусила свою же руку, не в силах бороться с нарастающим штормом внутри.

Алекс все сильнее и сильнее давил, обводил, кружил, перебирал. Каждым нервным окончанием я ощущала его.

Потом он принялся просто лизать чувствительный бугорок и надавил кончиком языка.

И все.

Свет померк для меня.

Я закрыла глаза и закричала.

Меня накрыло.

– Боже, – выдохнула я спустя вечность, как мне показалось.

– Только ты кончаешь так сладко, Варя, – Алекс уже стоял на ногах, возвышаясь надо мной.

Член упирался в ткань шорт. Я видела, что он хочет в меня. Приподнялась на руках и села.

Потянула его к себе за резинку шорт.

– Алекс, сколько у тебя было баб? – спросила я, глядя ему в глаза и рукой поглаживая каменный член через ткань.

От этого моего движения он дернул бедрами ко мне и облизал губы. Уперся руками в стол с обеих сторон от меня.

– Варя, – прохрипел он, глядя на меня взглядом, от которого можно было прикуривать, – их было много, Варя. Много. Но так, как кончаешь ты, не кончал никто.

– Это комплимент? – спросила я, не отрывая от него взгляда, и немного сжала член.

Алекс громко вдохнул и прикрыл глаза.

Я провела сжатой ладонью по члену.

Он резко открыл глаза, убрал мою руку со своей ширинки и спустил шорты. И сразу же приставил головку к моему входу.

– Хватит болтать, – рявкнул он. – Мне гораздо больше нравится слышать крики из твоего прекрасного ротика.

Глава 10.

И он вонзил в меня свой член. Одним движением оказался во мне почти полностью.

Мое лоно, хоть и разогретое его языком, плотнее сжалось вокруг него. Боль, но приятная боль, выстрелила внизу живота. И почти сразу же ей на смену пришло томящее чувство. Как будто и не было того яркого оргазма несколько минут назад.

– Варя, как же хорошо, – услышала я хрип Алекса у себя на шее.

И он начал двигаться во мне. Медленно, с тихим звуком выходя и входя в меня. Скользя по моим стеночкам своим твердым рельефным членом. Каждая его венка, каждый выступ отзывался во мне. Я чувствовала его. Полностью. Всецело. И от этого кружилась голова.

Он стоял, оперевшись руками о стол, уткнувшись в мою шею, и сосредоточенно вбивался в меня. Как будто выполнял самую важную работу в своей жизни.

Без лишних ласк. Без слов и поцелуев.

Только его член во мне. Туда-сюда. Медленно. Или быстро. Рывками. Или плавно.

Невозможно. Нереально. Сказочно.

Я обняла его за плечи и сильнее прижалась к нему. Cоски терлись о волосатую каменную грудь.

Во мне боролись два чувства. Мне не хотелось, чтобы это когда-либо кончалось. Но я и ждала развязки. Хотела ее. Знала, что это будет еще лучше, чем процесс. Опаснее. Горячее.

Алекс ускорился, вгоняя член и ударяясь в меня яйцами. Его дыхание участилось и слышен был каждый выдох и каждый вдох. Капельки пота скользили по его коже.

– Да, Алекс, – вырвалось у меня. – Да!

Он сильнее сжал зубы и схватил меня за попку, ближе придвигая к себе.

Еще несколько движений и я вскрикнула, ногтями вцепившись в спину Алекса. Внутри меня растеклось блаженство. Господи, как ему это удается. С мужем же тоже был секс. Хоть и не частый. Но ни разу я не испытывала с ним ничего подобного.

Ощущение блаженства не проходило. Наоборот, разносилось по всему телу. К тому же Алекс не остановился. Он двигался к своему оргазму, даря мне дополнительные ощущения.

– Ох, детка, ты так сжимаешь меня, – прохрипел он. – Нереально просто. Еще чуть-чуть. Вот так.

Он продолжал вгонять член.

Потом зарычал и я почувствовала теплую жидкость, растекающуюся внутри меня. Потерянная в своих ощущениях, я не сразу поняла, что к чему.

– Прости, не успел, – услышала я.

И тут до меня дошло.

Я тряхнула головой.

– Ты что? – крикнула я, оттолкнула его и стремглав бросилась в душ.

– Да, ладно тебе так переживать, – Алекс, похоже, до сих пор не понимал всей серьезности ситуации.

Я судорожно пыталась найти в интернете адрес ближайшего дежурного гинеколога. В Германии с абортами строго и без рецепта гинеколога никто в аптеке волшебную таблетку не продаст.

– Алекс, – я перевела на него взгляд, – ты правда не понимаешь всю серьезность вот этого всего? Ты кончил в меня! А если я залечу?

– Родишь, – спокойно ответил он.

Я лишь покачала головой.

– Мне не нравится твоя реакция, – хмуро сказал он.

И тут я взорвалась. Чуть ли не бросила телефон на стол и встала.

– Алекс! Ты – взрослый мужик, а несешь какую-то чушь. В которую и сам не веришь, но заставляешь верить меня! У нас нет будущего! Понимаешь? Нет!

– Варя, угомонись, – попросил он.

– Кто я для тебя, Алекс? – крикнула я не в силах сдержать свое возбуждение. – Кто? Мы же просто трахаемся!

Он молчал. Смотрел на меня и молчал. И этим еще больше выводил меня.

– Я не готова ради этого разрушить все то, что создавала годами. Для меня это серьезно. И это важно! Понимаешь? Важно!

– Только это? – спокойно произнес он. – Только это для тебя важно?

Я отвела взгляд в сторону.

– Да, – ответила уже спокойнее.

Он подошел ко мне. Встал слишком близко. Так близко, что мне стало мало воздуха. Его близость давила на меня. Я чувствовала, как теряла силы.

Алекс взял меня за плечи и прижал к себе.

– Глупая девчонка, – засмеялся он. – Ты совсем не умеешь врать. Иди ко мне. Обними меня.

Я медлила, но, всё-таки, обняла его за талию.

– Я оттягивал этот момент. Но дольше тянуть не имеет смысла. Варя, я не могу без тебя. С самой нашей первой встречи. Я ведь и правда хотел просто трахнуть тебя. Тем более, что ты сама это хотела.

Я попыталась отодвинуться от него и возразить, но он лишь крепче прижал меня к себе.

– Молчи, Варя, дай мне договорить.

Послушалась его и старалась не упустить ни слова. Мне ведь нравилось, что он говорил. Зачем скрывать?

– Но я не могу дать тебе ничего.

Я опять дернулась в его крепких руках.

– Пока не могу, – он все также держал меня, прижимая к своей груди. – Я должен уехать.

– Куда? – я, все-таки, подняла на него взгляд. – Куда, Алекс? И почему «должен»?

– У меня контракт, Варя, – терпеливо объяснил он.

Потом подхватил меня на руки и понес. Сел на стул, меня посадил к себе на колени.

Я обняла его за шею и посмотрела прямо в глаза. Он как никогда был серьезен.

– Через неделю я уезжаю в Сирию.

Я охнула.

– Как? Зачем? – глупые вопросы посыпались из меня.

– Я должен, Варя.

Алекс погладил меня по волосам.

– Ты же дождешься меня? Не влипнешь больше никуда?

– А на долго?

– Пока на год.

Я обреченно опустила взгляд. Целый год. Положила голову ему на плечо.

– Нет, Алекс. Я не отпущу тебя.

– Так надо, Варя. Это было давно запланировано. До того, как я встретил тебя. Сейчас бы я под этим не подписался. Но. Я не могу отказаться. Но это всего год. Варя. Ты отсидишь свой срок в браке. Я вернусь и мы сможем быть вместе. Никого не опасаясь.

Это звучало так сладко, что я почти растаяла.

– Но, Алекс, это же опасно. Там война.

Он улыбнулся.

– Не страшнее, чем здесь в неблагополучном районе. Или ты не веришь в меня?

Он наигранно укоризненно посмотрел на меня.

Я погладила его по щеке. Провела рукой по волосам и потянулась, чтобы поцеловать.

Он тут же перехватил инициативу и буквально смял мои губы.

Глава 11.

Алекс уехал через неделю. Как и обещал. Я прорыдала три дня. Хотя он звонил мне два раза в день. Но каждый раз, слыша его голос, что-то щемило в груди. Потом звонки прекратились. Я тщетно набирала его номер. Абонент был недоступен. Я старалась не думать о причинах. И просто ждала. Звонка.

Спустя пару недель вернулся Леон. У него закончился срок запрета на вход в дом. Я боялась повторения, но он вел себя тихо. Мы с ним практически не общались.

А потом я поняла, что беременна…

Подозрения закрались, когда не наступили очередные критические дни. Но я отгоняла от себя всякие сомнения. В конце концов, не выдержала и купила тесты. Сразу три. И все три показали положительный результат.

Это был ребенок Алекса. Я понимала, что мои перспективы со всем этим были далеко не радужными.

И я оказалась права.

Алекс не звонил.

Как только Леон узнал о моей беременности, с радостным возбуждением подал на раздельное проживание и развод. Причина была у него веская – измена.

Я была вынуждена уехать из Германии.

Вот так закончилась моя попытка получить немецкое гражданство. Больше двух лет мучений с Леоном, неквалифицированная работа в пекарне и залет.

Сына я родила уже в России. Живя у родителей. Саша родился здоровым, крепким малышом. Очень похожим на отца.

Каждый раз глядя на него, я вспоминала Алекса.

Винила ли я его? Нет. Повторила бы все, если бы открутить время назад? Да.

Я ни о чем не жалела.

Глава 12.

Прошло еще два года.

Я почти вернулась к нормальной жизни.

Работала, как и до отъезда, на кафедре немецкого языка в нашем университете. Растила сына. И была одна. Не могла ни с кем встречаться. Хотя предложения были.

Не получалось.

То ли я совсем потеряла веру во что-то светлое. То ли не могла забыть. Я не хотела копаться в этом. Потому что было тяжело. Больно. Непонятно.

Однажды я шла с сыном за руку из детского сада. Саша был послушным любознательным мальчиком. Моя радость. Только моя. Я не хотела, чтобы у него был чужой папа. И это была еще одна из причин, почему я так и не построила отношения.

Уже подходя к дому, я услышала за спиной голос, заставивший меня дрогнуть.

– Варя!

Я не поверила самой себе и боялась обернуться.

Нет. Этого не может быть.

Первым обернулся Саша. Ему было любопытно и у него не было страха перед прошлым.

А я так и стояла спиной к тому, кого не ожидала увидеть уже никогда.

Услышала шаги и потом сильные руки взяли меня за плечи и развернули к себе.

Тело сразу же отозвалось на знакомые прикосновения. Ничего не поменялось. Это было как инстинкт.

Я несмело подняла глаза.

Алекс.

Такой же красивый и сильный. Только с небольшим шрамом на левой щеке.

Я машинально провела по нему пальцами.

Он взял мою руку и поднес к губам.

– Варя. Я нашел тебя.

А я не знала, что сказать. Опустила взгляд на сына. Он стоял и, раскрыв рот, наблюдал за нами. Я прижала его к себе.

Алекс тоже перевел взгляд на Сашу. С любопытством посмотрел на него. Сел на корточки.

– А это кто? – спросил он, обращаясь к нему. – Как тебя зовут?

Саша не растерялся и не испугался. Как будто что-то почувствовал.

– Саса, – буква «ш» ему пока не давалась. – Меня зовут Саса. А тебя?

– Алекс, – и он протянул ему руку для рукопожатия. Саша с удовольствием ответил на этот жест.

Алекс поднял на меня взгляд и встал. Навис надо мной. Как тогда. В Германии. В моей квартире.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – немного грозно спросил он, переводя взгляд на Сашу.

– Не сейчас, Алекс. Прошу тебя.

– Сейчас, – твердо сказал он. – Но не здесь.

Он подал Саше руку.

– Пошли?

Сын на удивление с радостью подал свою ладошку и пошел с человеком, которого видел впервые в жизни. Позабыв обо мне.

– Саша! – окликнула его я.

– Мама, посли, – он махнул мне рукой.

Мне ничего не оставалось, как последовать за ними.

Алекс привел нас к машине и открыл двери. Достал из багажника детское кресло и водрузил его на заднее сидение.

– Откуда ты знал? – поразилась я.

– А я и не знал, – просто ответил он. – Это арендованная машина и кресло просто на всякий случай лежит в багажнике. Если бы я знал, вас бы давно здесь не было. Садись в машину.

Что я могла возразить? Не понимаю, почему, но неприятное чувство вины постепенно заполняло меня.

Алекс сам усадил Сашу на кресло и пристегнул его.

Мы приехали в какой-то торговый центр и поднялись в ресторан на верхнем этаже.

– Тут есть отличная детская комната, – объяснил Алекс, пока мы поднимались на лифте. – Нам же надо поговорить.

И он многозначительно посмотрел на меня. Я опустила взгляд. Чувство вины уже захлестывало меня.

Мы сели за свободный столик. Втроем. Алекс заказал все, что попросил Саша. Ничего нового. Все сладкое и вредное. Ну, ладно. По такому случаю можно.

Алекс все внимание переключил на Сашу, рассказывая и показывая ему что-то в своем телефоне. А мне кусок не лез в горло. Я все ждала, когда отпущу свои грехи перед Алексом.

Саша сам спросил, можно ли ему покататься с горки.

Я пошла с ним в игровую комнату и, оставив его там под присмотром работницы центра, на дрожащих ногах вернулась к Алексу.

Он смотрел, как я приближаюсь к столику, сажусь и начинаю нервничать, перебирая пальцами салфетку.

– Саша – мой сын? – спросил Алекс.

Я молча кивнула.

– Почему ты не сообщила мне?

Боже, началось самое сложное. Самый тяжелый разговор. Я собрала все силы.

– Ты не звонил, Алекс. И не отвечал на звонки.

– Варя, я был на войне. Там иногда пропадает связь. Я не позвонил тебе. Ты считаешь это уважительной причиной скрыть от меня рождение сына?

Я опустила голову и смотрела в стол. Он ладонью накрыл мою руку. Его тепло передалось мне. Такое знакомое. Такое родное.

– Варя, посмотри на меня, – попросил он.

Я не сразу, но подняла на него взгляд.

– Ты помнишь, что я сказал тебе тогда, перед отъездом? – спросил он, не отпуская мой взгляд.

Я молчала. Конечно, тот наш разговор до сих пор стоял у меня перед глазами, но я не знала, что именно он хочет услышать сейчас от меня. Кажется, он угадал мои мысли.

– Я не могу без тебя, Варя, – уверенно сказал он. – Я приехал за тобой.

– Как ты меня нашел? Зачем?

– Мне пришлось остаться в Сирии дольше, чем я планировал. Когда я вернулся, твой бывший фиктивный муж сообщил, что ты вернулась в Россию. Про беременность, собака, умолчал. Знаешь, чего мне стоило найти твой адрес?

Я молчала, опустив взгляд в тарелку с недоеденным салатом.

– Но я нашел тебя, – продолжал Алекс. – И не только тебя.

Он обернулся в сторону игровой комнаты.

– Что теперь? – спросила я.

– Я заберу вас себе, – твердо ответил Алекс.

Я с удивлением посмотрела на него.

– Да, – разогнал он мои сомнения. – Заберу вас. Я приехал за тобой, Варя. За вами, – поправился он.

Я ничего не отвечала. И это его задевало. Я чувствовала это.

Но как? Что я могла ответить? Все навалилось как снежный ком. Еще час назад я жила привычной, устоявшейся жизнью, а теперь… Опять все разрушить? Менять? Готова ли я к этому? А мой сын?

И тут я осеклась. Не «мой» сын, а наш. Наш с Алексом сын.

– Алекс, – начала, наконец, я, – все не так просто. Мы с сыном привыкли. А что, если у нас не получится? Я не готова опять пережить те же волнения…

Алекс взял теперь уже обе мои руки.

– Варя, я люблю тебя.

Глава 13.

Я вздрогнула от услышанного.

– Люблю нашего сына, – добавил он. – Не усложняй. Я не уеду без вас. Понимаешь?

Я посмотрела ему в глаза. Хотела найти ответы на свои вопросы.

Алекс смотрел на меня, не моргая и не отводя глаз. Смотрел внимательно и в его взгляде я читала подтверждение его обещаний.

Он отпустил мои руки, встал и придвинул стул ко мне. Сел и обнял меня.

– Варя, я так скучал, – прошептал он мне, целуя в висок. – Ты не представляешь, что я пережил за эти долгие годы.

Я, наконец, размякла и обняла его за шею.

– Я тоже скучала, Алекс.

И поцеловала его.

Боже, опять эти ни с чем несравнимые ощущения… Его теплые нежные губы и жесткий напор. Когда он целует так, как будто пьет меня. Жадно. Не останавливаясь ни на минуту.

– Поехали ко мне, – оторвавшись от меня на мгновение, шепчет он. И опять накрывает мои губы, лишая меня возможности ответить.

– Я не могу, – шепчу я, когда он опять отпускает меня.

Он отстраняется и грозно смотрит на меня.

– Муж? Варя, опять?

Я улыбаюсь и глажу его по щеке.

– Нет. Нет никакого мужа. Но куда мы поедем? Как?

– Ко мне в гостиницу, – просто отвечает он. – Места хватит.

Он упирается лбом в мой лоб.

– Больше я никуда вас не отпущу. Поехали.

Он резко встает, берет меня за руку и тянет за собой.

Мы забираем Сашу из игровой комнаты и едем к Алексу. По дороге я пишу маме сообщение, что сегодня заночую вместе с Сашей у подруги.

Правду я ей скажу лично.

У Алекса двухкомнатный просторный номер в самой дорогой гостинице нашего города.

За день Саша очень устал и уснул еще в машине. Алекс бережно взял его на руки и отнес в номер. Уложил на кровать.

Я наблюдала, как он аккуратно разул и раздел Сашу, а потом еще долго гладил его, мирно сопящего, по волосам. Таким же светлым волосикам, как у него самого.

Я положила ему на плечо руку. Он повернул голову и поцеловал ее.

Потом встал и обнял меня. Поцеловал в губы. Не впиваясь, как обычно. А просто провел своими губами по моим.

Взял за руку и повел из комнаты.

Мы прикрыли дверь, но не стали еезакрывать полностью. Саша мог проснуться в любую минуту.

Алекс сел на диван и усадил меня себе на колени.

– Варя, – шептал он, расстегивая на мне блузку. – Моя. Только моя.

Расправившись с пуговицами, он скинул с меня блузку и сразу же расстегнул лифчик. От неожиданности я тяжело выдохнула.

Освобожденные груди сразу обдало прохладой. Соски напряглись.

Алекс провел языком по одному соску, потом по другому. Забрал его в рот и пощекотал зубами.

Я выгнулась, больше подставляя себя ему.

Мои пальцы скользнули в его волосы, а он продолжал ласкать мою грудь ртом. Тогда как его руки блуждали по моему телу. То сжимали его, то пощипывали, то нежно гладили.

Я поняла, что теряюсь в ощущениях.

Алекс тем временем оторвался от меня. Стянул с себя майку и расстегнул джинсы.

– Так гораздо удобнее, – усмехнулся он, когда бугор в его штанах вывалился из расстегнутой ширинки.

Мне захотелось потрогать его. Ощутить в своей руке эту каменную твердость.

Я положила на член в трусах руку и немного сжала его.

Алекс откинул голову и закатил глаза.

Потом резко снял меня с себя и уложил на спину на диване. Одним движением стянул с меня брюки с трусами и разделся сам.

И передо мной опять предстал его великолепный агрегат, над которым были не властны года. Он был такой же красивый. Такой же твердый. И такой же многообещающий.

Дав мне возможность насмотреться на свой член, Алекс ухватил его у основания и направил в меня.

Как и в самый первый раз, он вводил его медленно. Не торопясь. Постепенно проникая в меня.

А член шел туго. За эти годы в моей жизни не было мужчины.

– Как же узко, Варя, – прохрипел он. – Ты все такая же тугая. Сладкая моя.

Он поцеловал меня. И каждый толчок его языка в мой рот сопровождался проталкиванием члена в мое лоно.

Он почти полностью вошел в меня, когда резко вытащил член и одним ударом бедрами вогнал его в меня на всю длину.

Я вскрикнула, но тут же вспомнила, что в соседней комнате спит Саша.

– Тихо-тихо, маленькая моя, – с улыбкой сказал Алекс. – Мы же не будем пугать малыша.

Я прикусила собственную ладонь, а Алекс начал движения во мне.

Сначала они были медленными. Неуверенными. Но с каждым толчком темп и сила проникновения нарастали. Становились резче, глубже, сильнее.

Он брал меня так, как будто все эти годы ждал только этого.

– Варя, – шептал он. – Варя…

Я отдавалась ему. Полностью. Без остатка.

Самая горячая часть его тела туго скользила во мне, посылая яркие импульсы от нервных окончаний.

Уже совсем близко был взрыв, который унесет нас. Разорвет на части, чтобы потом вновь соединить, не оставив от нас прежних ни следа.

Новые Алекс и Варя. Новый этап жизни. Я верила, что все будет именно так.

Вдруг долгожданная волна пошла по телу, концентрируясь в одной точке. Я сжалась в нетерпении.

Оргазм. Настоящий. Продолжительный. Не мимолетный. Сильный. Такой, какой может быть только с любимым мужчиной.

Еще несколько толчков в меня и я содрогаюсь. Бьюсь под Алексом. Хватаюсь за его плечи. Кусаю их, чтобы не закричать.

Оргазм не отпускает меня. Я все еще качаюсь на его волнах, особенно остро ощущая движения Алекса в себе.

– Варя… – хрипит он и вынимает член, проводит по нему пару раз рукой и кончает на меня, на мой живот. Белая вязкая жидкость с терпким ароматом растекается по моей коже.

Он ладонью размазывает ее. Втирает в меня

Наклоняется и целует меня. Нежно. Страстно. Так, как может только он.

Потом отрывается на мгновение, чтобы произнести вслух то, что разбивает меня на куски. Похлеще только что пережитого оргазма.

– Варя, Варенька, я люблю тебя.

Я пытаюсь что-то сказать. Ведь я должна что-то ответить на эти слова.

Но мне не хватает воздуха в лёгких, чтобы произнести хотя бы звук.

Алекс накрывает мой рот своими пальцами, показывая, что он ещё не всё сказал.

– Я люблю тебя, Варя. Говорю это с уверенностью. За это время я многое осознал. Признаюсь, у меня были сомнения. Поэтому я и приехал. Чтобы развеять их. Окончательно понять, что ты для меня значишь.

Он провел пальцем по моим губам, потом погладил меня по волосам и продолжил.

– И, когда я сегодня увидел тебя. Нет, вас. Вас с моим. Нет, с нашим сыном. Варя, меня прострелило так, как ни разу не торкало до этого. Все эти дни, месяцы, годы я жил лишь мыслями о тебе. Вначале меня это раздражало и бесило. И я искал способы вытащить тебя из моей головы. Но ни гул взрывающихся рядом бомб, ни плач детей, ни страх быть убитым не смогли выкинуть тебя из моего сердца. Я жил воспоминаниями о тебе.

Он поднялся и взял меня на руки. Понес в душ.

Алекс гладил мое тело под струями воды. Как будто узнавал его заново. Исследовал каждую частичку. Проверял реакцию.

Я всё ещё не могла говорить. Слишком сильно было впечатление от услышанного. Слишком силен был страх внутри меня.

После душа Алекс вытер меня полотенцем и также на руках отнес в комнату.

Разложил и застелил диван.

Прежде чем лечь спать, мы пошли в комнату, где спал Саша. Он распластался по кровати и сладко посапывал. Не подозревая, что обрёл, наконец, папу…

Алекс обнял меня и поцеловал в макушку.

Я впервые засыпала на мужском плече, теряясь в своих ощущениях.

Последующие дни были очень беспокойными и суматошными.

Подготовка документов занимала все наше время. Оформление отцовства. Оформление виз. Консульство. Неудобные вопросы. Иногда опускались руки.

И лишь Алекс и его уверенность поддерживала меня.

Самым счастливым был Саша. Он теперь не отходил от папы. И порой я чувствовала уколы ревности и смеялась сама над собой. Это ведь счастье. У Саши появился любящий отец.

Мои родители плакали, провожая нас в аэропорту. Но я знаю, что это были слезы счастья.

Счастье. Это слово теперь часто звучало в моей голове. Я была счастлива.

Когда мы сели в самолёт и Саша восхищённо прилип к иллюминатору, я обняла Алекса за шею и прижалась к его щеке.

– Я люблю тебя, – тихо прошептала я.

Так тихо, что только он смог меня услышать. Мне не хотелось делиться счастьем с кем-то ещё.

Он погладил меня по волосам и крепче прижал к себе.

– Я знаю, – прошептал он. – Но я люблю тебя сильнее.

Оглавление

Глава 1.

Глава 2.

Глава 3.

Глава 4.

Глава 5.

Глава 6.

Глава 7.

Глава 8.

Глава 9.

Глава 10.

Глава 11.

Глава 12.

Глава 13.