Городской ужас [Роман Игоревич Сидоркин] (fb2) читать постранично, страница - 4

непонятно чему радующихся молодых людей. Один из подростков задел его плечом.

– Ты бы извинился, парень! – развернувшись, сказал Владислав.

– А ты не стой на входе, – ответил тот.

Мелкая морось стала заметна на фоне горевших в поздних сумерках фонарей. Владислав засунул в рот остатки сэндвича и, отлипнув от стены, медленно зашагал в сторону Тверской, где в одном из дворов встретился с пожирателем «Сникерсов». «Крабус… Почему Крабус? – подумал он. – Странное название пришло в голову, эти щупальца совсем не напоминают…» С громким сигналом прямо мимо него пронеслась скорая, Владислав едва успел отскочить. «Решили подобрать новых пассажиров?!», – с раздражением подумал он.

«Разрежь вены – стань свободным!», – неслось из наушников и раздражение на мир сгорело и захлебнулось в адреналиновой волне.

«Семь с половиной часов», – увидел он время на большом электрическом циферблате над гигантским глобусом.

Наконец, он стал узнавать приметы места, где повстречался с неизвестным. Теперь адреналин кипел в крови не из-за музыки, а из-за того, что, если он ничего не обнаружит, это будет означать, что он сошёл с ума, а если найдёт… Крабуса… Он не знал, что будет делать. «Собственно, для чего я сюда пришёл?», – подумал он. Но возвращаться было уже поздно. Он свернул за угол после окончания гигантского арочного прохода в один из дворов на Тверской.

***

Когда он проснулся, было так тепло и сладко, что долго не хотелось вылезать из-под одеяла. Так тепло, так безопасно… Ощущение блаженства от пробуждения, после которого не нужно вскакивать и куда-то идти, согревало внутренности лучше горячего чая после холодной моросящей улицы.

«А почему я, собственно, никуда не должен идти?», – вдруг подумал он. Отрезвляющий вопрос прокатился по телу, ежом проскребая себе дорогу от грудной клетки до паха. Владислав вскочил. Будильник почему-то не работал, он посмотрел на часы своего смартфона. Среда, 10:19 – сообщило ему устройство. Он быстро собрал вещи и, не позавтракав, выбежал на лестничную клетку. «Чёрт, и будильник не сработал, и…

– А как я оказался дома? – произнёс он вслух, поднимая глаза к белому потолку.

Держась за хромовую ручку вагона метро, между уныло стоявшими пассажирами, Владислав пытался восстановить события вчерашнего вечера.

За поворотом арки был обычный московский двор, утопающий в сумерках тёмной густой зелени. На асфальте одной из парковочных площадок он заметил участок, огороженный красно-белой лентой в полоску, натянутой между конусами. «Вероятно, это то самое…» «Молодой человек, что вы встали у выхода, дайте выйти!», – завопила маленькая неприятная женщина из-за спины. Лента и впрямь огораживала участок вокруг открытого люка, при этом поблизости нет крышки… Владислава обдала холодная волна страха. На этом месте память стала сопротивляться попыткам проникнуть глубже.

«Станция Маяковская», – пропел профессиональный женский голос. Владислав вышел вместе с толпой, и его понесло к эскалатору.

«То это место или нет?», – думал он, стоя возле колодца. – Если даже оно, то если полезу туда, кто-нибудь прицепится. Хотя, какое им дело…» Он пригнулся и, приподняв ленту, подобрался к колодцу, и, больше не раздумывая, стал спускаться по круглым железным перекладинам. Десять секунд спустя к сомнению добавилась ледяная рука страха, стянувшая волосы на затылке. Воздух стал более спёртым, становилось душно. «А зачем я вообще спускаюсь, что я буду делать внизу?», – он упорно задавал себе этот вопрос, а ответ также упорно ускользал от ищущей длани разума. К безумной влажности добавилась нота канализационной вони. Наконец, ещё повысившаяся влажность известила о том, что он у самого дна. Влад на миг задержался, а затем спрыгнул с последней перекладины. Знакомое всем, кто хоть раз делал шаг со ступеньки в полной темноте, чувство, что ты проваливаешься в пустоту захватило дыхание, но через долю секунды раздался всплеск и тёплая влага захлестнулась в ботинки. Было жутко душно, чувствовалось даже перемещение этого осязаемого воздуха. В голову совершенно не к месту пришла мысль, о том, каким образом это строилось в те далёкие времена, в начале XX или, тем более, в более ранние века.

После того, как он включил фонарик смартфона, пришло окончательное раскаяние: а что он собственно намеревается тут делать? Единственным доступным действием было – идти, и Влад пошёл.

Владислав не сразу посмотрел на часы: было уже 21:22. По его расчётам, он шёл около десяти минут, значит…

«А ничего это не значило тогда», – оборвал он свою мысль, сходя с эскалатора.

На гранитных ступеньках у выхода, как всегда, была давка – люди не могли поделить большое количество дверей на выходе.

На улице висела лёгкая, приятная прохлада – после духоты метро очень поднимает настроение.

Страх вспомнить всё, что было вчера, тянул как гиря на верёвке, но он не собирался сдаваться. Бодрыми шагами он дошёл до стеклянного входа в офисное здание.

В тепле