Любимый цвет — Бордовый [Чеслав Дарк] (fb2) читать онлайн

Чеслав Дарк Любимый цвет — Бордовый

— Слушай, а ты забавный малый! Ха-ха-ха!!! — Круглолицый бородач наклонился вперед и по-конски заржал Сиду прямо в лицо, обнажая свою почти полностью беззубую улыбку, брызжущую соусом из слюны, пива и крошек фисташковых орехов. — Ну, давай, так расскажи о себе!

Сид, сидящий напротив беззубого, который, как раз в этот момент, со звериным урчанием пьяного болвана заливал в себя очередную порцию кислого пива из двухпинтовой кружки, бросил взгляд в окно, у которого располагался их столик. Вечер уже плавно переходил в ночь. На темном небе загорались звезды, и сияла луна, сейчас перекрытая длинной волной темно-серых облаков. Сид перевел взгляд на помещение: одноэтажная таверна, вернее, по виду забегаловка с двумя длинными столами из кедра, рассчитанными посетителей на двенадцать каждый, да еще штук шесть четырехместных столиков. Огромная люстра под потолком роняла свечной воск уже второй час, а нечесаные девушки-прислужницы как раз разжигали последние настенные фонари. Это место некогда было симпатичным, это можно было угадать и по выбранному дереву для мебели и стен, и по слухам, которые доносились о «Таверне Булгара» со всех краев Ардора. Но сейчас же, под стать нечесаным в перепачканной одежде прислугам, и мебель и стены утопали в засохших пятнах напитков, грязи и крови.

Сид был высок и худощав. Настолько худощав, что когда он вошел в скрипучую дверь заведения, беззубый бородач подумал про него:

«Ну и хиляк! Да его собьет с ног первым порывом ветра!»

Но взгляд темных блестящих глаз и то, как Сид проследовал к указанному столику, выдавало наличие очень мощного стрежня под внешне кажущейся слабой оболочкой. На нем были тяжелые изрядно стоптанные сапоги, штаны цвета увядающего папоротника, некогда бывшая песочного цвета кофта с закатанными рукавами и темный шарф-капюшон. Снимать его с головы Сид не стал, но было видно, что под тканью виднеются темные слегка сальные волосы. Но самым ярким элементом внешнего вида являлся опоясывающий шею платок, насыщенного темно-бордового цвета.

Беззубый с грохотом обрушил кружку на стол, так что тот задрожал, облизал языком усы и смачно икнул и, расфокусированным взглядом, принялся искать утерянную цель. Сид тихо усмехнулся и взялся за свою кружку.

— Ты знаешь, приятель, — начал он и отхлебнул немного, — я рос в бедной семье. Видел как скопытился отец, батрача на богатеев и их приятелей не жалея себя. Ради простого медяка к чертям губя последнее здоровье. Из-за того что отец умер рано, быстро умерла и мать. Два моих старших брата, пытались… хм, найти лучшую жизнь. Один в военном деле. Переживал истязания, тренировки с орками, стоически терпел надменность вшивых эльфов, а умер во втором же своем сражении за треклятого короля. — Сид сделал еще глоток, сжал губы и чмокнул от кислоты напитка. — Второй брат был голова. Умный невероятно. Стал ученым, и очень даже недурным ученым. — Он усмехнулся, горько. — Ему в спину, прям между позвонков, вогнал кинжал один из его ублюдков-помощников, позавидовавший тому, что брат мой смог открыть рецепт нового зелья. Для военных там, вроде как ускоренное лечение и полное восстановление потраченных на бой сил. Вот тогда я и понял — если ты чего-то хочешь, ты просто должен брать это и все. И стал воровать, грабить, убивать. — Бородач икнул и, как ему показалось, понимающе заулыбался, не замечая как по подбородку его потекла густая слюна.

Сид улыбнулся, наполнил кружку беззубого и закинул себе в рот несколько фисташек.

— Но знаешь приятель, сколько бы кошельков я не подрезал, домов не обчистил, караванов не ограбил, людей не убил — мне всегда было мало. — Сид, с очень задумчивым видом поднес кружку к губам, сделал несколько долгих глотков и немного переменился в лице. — А еще знаешь, мне всегда очень нравился вот этот, — он слегка подергал платок на шее, — вот этот темно-бордовый цвет крови.

И тут беззубый бородач вдруг икнул, почти подпрыгнул на стуле и выпрямился как тростник, потому что Сид резко схватил вилку и воткнул ее в свое левое запястье. Один из зубчиков пробил вену, и оттуда мгновенно потекла темно-бордовая струйка.

— Видишь, да, этот цвет? — В лице, глазах, губах и словах Сида читалось абсолютное безумие. — Он мне так всегда безумно нравился.

— Эй, эй! Ты-ы… че-его? К чему это??? — Бородач совершенно опешил и, даже, как будто немного протрезвел.

— Хах! — На этот раз громко засмеялся Сид и беззубый только сейчас отметил насколько у того был низкий, с легким надломом металлический голос. — Расслабься, ни к чему!

И схватив рюмку, в которой уже давно грелась на воздухе охлажденная настойка из полевых трав, опрокинул ее на ранки и прижал грязной тряпкой, которую оставила прислужница-эльфийка и которая, по-видимому, была салфеткой.

— Но мне все было мало. — Резко продолжил Сид, отчего опешивший бородач снова чуть было не икнул, но сдержался. — Мы грабили, у меня была своя настоящая группировка, банда. Я очень быстро понял, что в таком деле не место слабакам. Бесконечные побои, предательство от собственных соратников, будь то обман при дележке добычи или когда тебя, раненного бросали на съедение страже те, кто клялся тебе в дружбе и верности… В итоге все это сформировало меня. Я понял как нужно вести дела, разобрался во всем, основал свое дело, свою группировку, пошел в гору. Спустя время я женился, у меня появились дети. Два милых создания, ради которых я был готов на все… Но мне по-прежнему хотелось большего. Мне не нравилось, что лучники могу меня убить, что меня могут засечь часовые, что я не смогу противостоять закованному в тяжелые латы рыцарю. Что я не могу убежать от отравленного дротика, от какого-нибудь проклятого заклинания или от конницы с колесницами… Это меня разъедало как ржавчина.

То ли Сид стал пьянеть, то ли просто ушел в свои мысли и воспоминания, но беззубый заметил, что взгляд его стал пустым и каким-то ужасающе тоскливым. Голова склонилась вниз и немного набок, рука резким, но неровным движением поднесла кружку с пивом к губам, оставалась в таком положении пока емкость не опустела и только тогда опустилась на стол.

— Я смотрел по ночам на свою жену, на детей, — продолжил Сид тихим, но очень понятным и твердым голосом, — часами стоял у их кроваток и думал, что если меня убьют, если я стану калекой — что я им дам? Рыбную ловлю? Продавать гребанную рыбу, черепах и угрей? Шахты? С их минералами? Бесконечные проклятые поля, на которых один черт ничего не растет? Что? Им придется батрачить как моему отцу. Не-е-е-ет, — он почти прошипел это слово, — я не позволю им повторять судьбу моей семьи, я этого не допущу. Я сделаю все, чтобы они жили как надо, хорошо. — Сид налил себе еще пива, странно и не к месту хмыкнул. — В одну из таких ночей я здорово напился. Мы отмечали успешный набег на торговый караван. Золота, самоцветов, дорогущих тканей было так много, что мы решили устроить праздник достойный королевских особ. Мы тогда не жили на одном месте, ну, сам понимаешь. Поэтому разбили в дремучем лесу лагерь, наловили дичи, вскрыли несколько перевозимых караваном бочонков с первоклассным эльфийским элем и просто веселились. Но мне опять было мало… Я же говорил, это разъедало меня. Уже все спали и догорали костры. Наш шатер из самого крепкого дерева был в отдалении, никто не беспокоил. Я взял две бутылки с элем и просто пошел в чащу леса, плевать что и кто там могло меня ждать. Я был пьян и зол. Зол на себя, на свою судьбу и на Все-Отца. И так я и брел, пока не оказался на берегу дивной красоты озера. Просто представь себе — неровной овальной формы, чистое и гладкое как клинок, только вышедший из-под руки мастера. С одной стороны его обступал лес, с другой небольшая равнинка с холмиками у самого берега. Вот на один из этих холмиков я и присел, продолжая заливать свою боль… Кх-м, боль… Я пил, пил и пил. Вторая бутылка уже подходила к концу, я запрокинул голову, чтобы вылить в горло остатки и увидел такое яркое и красивое звездное небо, что даже остановился. Убрал бутылку, долго смотрел на небо и вдруг понял — звезды это сокровища и там, на небе, их всем хватает. Ты только взгляни, — и Сид вдруг положив руку на плечо беззубого, принудил того взглянуть в окно, — ну не красота же? Мириады сокровищ, нам недоступных!

Беззубый только отметил, что волна облаков уже начинала сходить на нет, и яркий диск луны был виден почти наполовину.

— Тогда я просто сказал, почти помолился: «Все-Отец, дай мне силу! Я обещаю, я буду жить правильно, только дай мне силу! Я совершу последнее дело, последнее свое ограбление, получу столько денег, чтобы ни мне, ни моим детям не было нужды, чтобы они не познали низости моего отца, этой мерзости работы на богатеев, и… Я закончу… Я клянусь! Я начну ходить в твои храмы, я буду жертвовать им деньги! Я устроюсь на какую-нибудь… Я буду, там… дровосеком!.. Но дай мне совершить это последнее дело, дай мне эту последнюю возможность! Дай мне силу защитить себя и свою семью!..» Конечно небо мне не ответило, но мгновение спустя, когда я уже потянулся за бутылкой, озеро вдруг вспыхнуло зеленоватым светом. А уши мои наполнились дивными звуками, напоминающими одновременно прекрасный голос и пение птиц. Вода в центре озера забурлила, и из нее показалось нечто, что я не могу описать. Чудовище, существо, или прекрасная девушка с зеленовато-серой кожей, облепленная тиной. Она поднялась над водой чуть больше чем по пояс, ее сверкающие глаза смотрели прямо на меня, она приблизилась ко мне совсем немного и заговорила. Заговорила голосом из другого мира, не иначе: «Я дам тебе Сид, то, что ты хочешь. Но тебе придется для этого кое-что сделать.»

Сид в очередной раз наполнил кружку и несколько долгих мгновений смотрел в невидимую точку перед собой.

— Я сопротивлялся. Я кричал, умолял, ругал ее всеми словами что знал, плакал и ползал по земле, грыз эту землю, смешивая грязь и слезы. Потому что цена была слишком высока… Непомерно высока… Но и награда была под стать…

— И-и-и? — Беззубый не смог вытерпеть нависшую паузу. — Что ты сделал???

Сид молча посмотрел в окно, грустно улыбнулся и ответил:

— Эта тварь сказала мне: «Ты ведь всегда любил этот темно-бордовый цвет крови. Так пусть этот цвет будет теперь всегда на тебе…» Мне пришлось убить свою жену… своего сына, свою дочь. Даже собаку… Я не понимал, что я делаю. Что-то во мне в тот момент перещелкнуло. Я даже не то чтобы давал согласие, но что-то во мне перещелкнуло. И когда я все это сделал и стоял просто весь залитый их кровью, я почувствовал, как кости мои стали ломаться, кожа трескаться и разрываться. Я ощутил, что стал выше и сильнее — я просто разгромил одним ударом наш крепкий шатер. По пути убил какого-то бродягу, который проходил мимо и стал приближаться на шум. Я слышал, как кричали люди, птицы, домашние животные. Я убежал из лагеря. Почему-то я бежал тяжело, но очень быстро. И только когда крики затихли, когда вокруг меня был пустырь и я оказался у какого-то болота, я подошел к нему и взглянул на свое отражение, в свете полной луны… Я понял, что эта тварь сделала именно то, что я просил — я был оборотнем, вервольфом, с шерстью цвета запекающейся бордовой крови… И ты знаешь что? Я совершил то ограбление. Только в нем уже не было смысла. Зато я понял, что мой смысл в ином.

Беззубый, затаившийся во внимании рассказа, только и прошептал:

— В чем?

— Да-а-а-а. — Испуганно протянул беззубик, практически полностью утратив хмель.

— Ты богатенький, у тебя все есть. Ты можешь пропивать свое наследство вот здесь, в этой свинарне, которую для тебя купил папочка. А ведь при этом ты ничегошеньки для этого не сделал, для того чтобы это получить, и есть куча достойнейших, которые этого заслуживают, но не могут. Так в чем справедливость? — И, отвечая на немой вопрос бородача, с ухмылкой проговорил. — А впрочем, какая разница — я просто люблю бордовый цвет.

Беззубый, с ужасом и непониманием на лице, подался назад, и лишь смог выдавить из себя нечленораздельный звук. В эту секунду волна облаков окончательно прошла и полная луна ярким знамением загорелась на теперь почти черном небе.

Сид обрушивает свою левую руку на стол, от чего тот покрывается трещинами, а ножки его надламываются с надрывным скрипом. Посетители забегаловки, коих собралось не мало, как и прислужники, оборачиваются на звук и видят как руку быстро покрывает темно-бордовая шерсть.

Конец.