Ирбис. Том 3: Пепел Часть 1 [Андрей Мошков] (fb2) читать онлайн

Ирбис. Том 3: Пепел Часть 1

История 15: Инквизиция (Часть 1)

История 15: Инквизиция (Часть 1)

(Вместо пролога: HMKids — Inquisition.)

Дверь медленно отворилась, и по скрипучим ступенькам в плохо освещенный подвал спустился светловолосый человек в черном балахоне с вышитым на груди красным кругом, разделенным восьмью короткими чертами на равные части. На лице мужчины застыла скорбь и печаль.

Вошедший был не единственным присутствующим в помещение. Двое людей со страхом во взглядах наблюдали за его появлением. В круге света, создаваемом единственной догорающей свечой, сидела пара самых обычных крестьян: давно уже не молодой отец и его двенадцатилетний черноволосый и чумазый сын.

— Вы… Вы ведь нормальный? — дрожащим голосом спросил сидевший мужчина, прижимая к груди своего ребенка.

— Да. Все уже закончилось, — с грустью в голосе ответил пришедший.

— А ещё кто-нибудь… Пережил это? Аника?..

— Мы ещё ищем. Но пока только вас удалось обнаружить. Сожалею. Мы подоспели слишком поздно.

— Пап, кто это? — тихо подал голос мальчик.

— Инквизитор… — быстро ответил отец, без труда узнавший «кровавый круг» на одеяниях гостя.

— Верно. Я брат Седрик. Верный слуга и старший инквизитор наших Богов.

— Слава восьми! Вы ведь перебили всех тварей?.. — воскликнул отец, отпуская ребенка из объятий.

Глядя на это, как ему показалось, излишне раболепное проявление веры, Седри едва заметно поморщился, но тут же взял себя в руки и сказал: — Да. А теперь давайте выберемся наружу.

— Д-да! — кивнул крестьянин и, держа мальчика за руку, направился к лестнице.

Дневной свет встретил их запахом горелой плоти. То, что раньше было деревней, сейчас являло собой пепелище. Люди в черных балахонах сновали меж сгоревших домов, стаскивая обугленные тела в одну кучу, предварительно клинками и копьями пробивая им грудь, прокалывая сердца. Среди трупов были не только местные жители, но и их домашние животные, а так же останки изувеченных существ, ныне известных как пепельные твари.

— Сюда, — угрюмо сказал Седрик, окидывая взглядом печальную картину и зазывая идти следом двух выживших крестьян. Отец закрыл сыну глаза рукой, ощущая, как того бьёт мелкая дрожь, и медленно повел его следом за спасителем. Когда троица подошла к одной из телег, ладонь мужчины уже была мокрой от слез ребенка.

— Что теперь с нами будет? — тихо спросил он.

— Для начала нужно задать тебе несколько вопросов… — инквизитор мягко улыбнулся и кивком указал двум братьям, в это время возившимся с ящиком, на спросившего. Те поняли без слов, что от них требовалось. Бросив прежнюю работу, они подошли к крестьянину и, заломив ему руки за спиной, потащили к повозке.

— Что⁈ Пустите! За что? Я… Я ничего не сделал!

— Отец! — вскрикнул мальчишка, цепляясь за родителя, но был схвачен Седри.

— Успокойся, дитя. Мы должны знать истину.

— Отпустите папу! Он ничего плохого не сделал!

— Надеюсь, что так…

Тем временем один из инквизиторов остался держать крестьянина, а другой забрался в повозку и спустил из нее весьма специфичное кресло с толстыми кожаными ремнями на спинке, подлокотниках и ножках. Им потребовалось едва ли более минуты, чтобы усадить на него несчастного и туго затянуть путы. Все это было проделано под непрекращающиеся крики отца и его ребенка, на которые никто внимания не обращал. Мальчишка попытался было укусить Седри за руку, но в итоге лишь получил по уху и жалобно заскулил.

Передав голосящего ребенка освободившимся братьям, инквизитор сам забрался в повозку. Вскоре он вернулся с кожаным свертком, который разложил на земле возле кресла. В нем хранились различные металлические приспособления, начиная от странно изогнутых ножичков и заканчивая клещами, на которых можно было разглядеть следы плохо оттертой засохшей крови.

— Умоляю вас, я ничего дурного не сделал! Только курицу у Бэна прошлым летом украл! Богами клянусь, больше ничего! Я ничего не знаю.

Седри вздохнул и заговорил официальным тоном: — Пред восьмью Безликими я, брат инквизитор Седри, верный слуга божий, начинаю официальное дознание с целью выявления истины.

— Умоляю вас… — скулил мужчина, — я ничего… Не знаю…

— Как тебя зовут? — спросил инквизитор.

— Малкольм Раут… Пожалуйста… Я ниче…

— Тебе есть что рассказать мне Малкольм? Ты хочешь покаяться в грехах?

— Я по пьяни курицу украл у Бэна… Умоляю… — запинаясь, заговорил крестьянин, до которого доходили слухи о незавидной судьбе тех, кто попадал на допрос к посланникам церкви, — я пил, я много пил… И жену… С дуру иногда колотил. Я каюсь в этом! Я просил у нее прощения. Она меня прощала! Богами клянусь! — панически тараторил он, выкладывая все, что придет на ум. Лишь бы дело не дошло до разложенных рядом пыточных инструментов.

Послышался разочарованный вздох. Седри опустился на одно колено перед несчастным крестьянином, взял его за руку и, взглянув прямо в глаза, спросил: — Малкольм, почему твари пепла вас не тронули?

— Я не знаю! — крикнул тот, — мы в подвале спрятались. Я… Мы молились богам, и они нас не нашли!

— Малкольм… Я сам осмотрел несколько подвалов до вашего и видел, что твари пепла там устроили… Они вообще живых не пропускают. Почему вас не тронули?..

— Я не знаю!!! Может быть, нас боги защитили? Да! Это была милость богов, не иначе!

— Малкольм… — произнося имя, Седри крепко сжал ладонь мужчины, фиксируя ее. Свободной рукой он взял с кожаного свертка тонкую длинную иглу и сноровисто вогнал ее под ноготь несчастного. Раздался крик боли.

— … почему твари пепла вас не тронули?

— Отпустите папу! — видевший все это мальчишка сумел вырваться и, подбежав, вцепился в плечо Седри, пытаясь оттащить от отца. Его тут же схватил один из инквизиторов и, отволочя в сторону, повалил на землю.

— Малкольм, мне очень не хочется задавать вопросы твоему сыну. Почему твари пепла не тронули вас?

— Я не знаю!

В руке дознавателя оказалась новая игла.

Спустя десять минут, за которые несчастный крестьянин успел лишиться нескольких ногтей, а его сын был связан, допрос прервал прибывший в уничтоженную деревню гонец в черной рясе.

— Срочное послание от отца Эрбранда! — крикнул он, спрыгивая с коня. Так ничего не узнавший Седри был вынужден прерваться.

— Я, старший инквизитор Седри, милостью богов возглавляю этот отряд. Что у тебя, брат мой?

— Приказ, — сказал посланник, протягивая запечатанный восковой печатью конверт.

Вскрыв его, Седри внимательно прочитал содержимое письма и громко командным голосом крикнул: — У нас новый приказ! Вечером выдвигаемся! К этому времени нужно успеть сжечь все тела!

После этих слов прочие инквизиторы засуетились пуще прежнего, принявшись усерднее разгребать обгоревшие развалины, бывшие когда-то домами, и доставать из под них останки прежних жильцов.

— Малкольм, происходящее с тобой меня ничуть не радует, но мне нужны ответы. Подумай ещё раз и скажи, как ты думаешь, почему вас не тронули твари пепла?..

— Н-не зн-наю… — прохрипел крестьянин.

— Малкольм, у меня не остаётся выбора. Может быть, твой сын окажется более сговорчивым? Готовьте второй стул!

— Нет! Он ведь всего лишь ребенок! Не трогайте его, живодёры проклятые! — вдруг задержавшись, пытаясь вырваться из пут, закричал мужчина.

— Малкольм… Хоть он и ребенок… — Седри умолк, придя к весьма очевидной мысли и удивляясь, от чего не подумал об этом раньше.

— Малкольм, а где мать твоего сына? Аника. Ты называл это имя. Кто она?

— Она… Аника — моя жена!

— Где она?

— Она… Она у соседки была, когда твари пришли!

— Дом справа или слева от вашего?

— Справа!

— Она ведь… Вы сказали, что только мы двое выжили! Значит, она…

— Малкольм, кто жил в том доме? Перечисли.

— Т-там жили Брайты…

— Перечисли членов их семьи…

— ПЕПЕЛ ДВИЖЕТСЯ!!! — вдруг раздались крики инквизиторов.

О невесть откуда появившемся виде монстров жителям Империи было известно ещё довольно мало. Они появлялись во всех уголках мира, распространяясь, словно болезнь. Пару фактов удалось установить наверняка: Первым оказался способ борьбы, познанный на опыте. Чтобы окончательно остановить тварь, нужно поразить её сердце. Ну а о втором рассказывали немногочисленные выжившие, видевшие, как словно оживший самый обычный пепел проникает в мертвые тела и, выжигая их изнутри, заставляет вновь двигаться. Отсюда и пошло их самое распространенное в народе название — пепельные твари.

Вот и сейчас отряд инквизиторов наблюдал за тем, как на развалинах сгоревшей деревни в безветренную погоду пепел пришёл в движение. Серой пеленой он стелился над поверхностью земли, сплетаясь в жгуты, окутанные ореолом тусклого, призрачного черного пламени, не источающего жара. Словно свора змей это явление расползалось по пепелищу, выискивая себе добычу.

— Братья! — вскричал Седри, — сколько дворов ещё не успели осмотреть⁈

Раздалось сразу несколько голосов:

— Пять! На окраине деревни!

— Не дышите этой дрянью!

— Быстрее сожгите трупы!!!

Закрыв себе нос и рот ладонью, инквизитор с тихим лязгом обнажил короткий клинок, ножны которого скрывала просторная черная ряса. Под ней от любопытных глаз был скрыто не только оружие, но и добротный клёпаный кожаный доспех, надетый поверх кольчуги. Его примеру последовали и остальные посланцы церкви, которым сегодня уже довелось пройти через одно сражение с монстрами. Собственно, устранением последствий они и занимались несколькими секундами ранее, но закончить не успели.

Пепельные змеи струились по сгоревшей деревне, выискивая плоть, сердцем которой можно овладеть. Они обвивались и вокруг ещё живых людей, бессмысленно пытавшихся отмахиваться от пепла обыкновенным оружием.

Вот и вокруг Седри обвилась одна из пепельных змеек, окутанная призрачным черным пламенем. На молящегося восьми безликим богам инквизитора навалилось чувство, будто нечто неимоверно огромное смотрит на него, оценивает, а затем, признав непригодным, отводит взгляд, теряя интерес. Не имелось свидетельств о том, что это явление овладевало ещё живыми. Так и сейчас ни один из инквизиторов не обратился монстром.

Пеплу хватало более подходящей добычи. Из под развалин сгоревших домов выползали те их обитатели, о которых пришедшие люди не подумали либо не сумели достать. Пронизанные рыжими огненными прожилками, тлея на ходу, на инквизиторов бросались всевозможные грызуны, кошки и собаки. За ними брели тела птиц, оставшихся без перьев. А из пяти домов на окраине уничтоженной деревни уже поднимались обугленные человеческие фигуры, и туши крупного домашнего скота.

В ногу Седри вцепились то, что некогда было простой амбарной мышью, промышлявшей кражей зерна. Но сейчас ее интересовала лишь плоть человека, до которой не позволяла добраться плотная кожа сапога. Рыжие жилы на твари за секунду расширились, и тельце порождения пепла охватило пламя. Инквизитору хватило лишь раз топнуть, чтобы прервать это жалкое существование.

Сбив язычок огня с черной рясы и осмотрев происходящее, он кинулся к привязанному к креслу Малкольму, в стопу которого уже вгрызлось нечто, напоминающее щенка. Парой взмахов меча удалось избавиться от шустрой твари, а затем кое-как закинуть несчастного крестьянина в телегу, где до него не смогут добраться мелкие порождения пепла. Через пяток секунд другим братом-инквизитором к отцу был брошен и его сын.

Далеко не все тлеющие твари кидались на живых. Почти половина из них прорывалась к куче трупов, собранных людьми. Пепел не смог овладеть теми телами, чьи сердца были предусмотрительно пробиты клинками и копьями инквизиторов, но вот его порождения без труда находили применение мертвой плоти.

Мелкие зверьки вгрызались в покойников, вырывая и глотая мясо целыми кусками, а затем немного становясь больше в размерах. Увы, но это было ещё не всё. Те твари, что сумели добраться до своих поверженных собратьев, уничтоживших деревню, цеплялись за их туши, а затем вплавлялись в них. Обугленная плоть срасталась, огненные прожилки расползались по трупу, вновь заставляя его шевелиться.

— Жгите трупы! — кричал кто-то из инквизиторов. Вторая его словам, к горе мертвецов подкатили уже приготовленные для этих целей бочонки с маслом. На счастье живых, то, что образовывалось из тварей пепла в куче покойников, было ещё слишком неповоротливым и уничтожалось почти сразу, как начинало двигаться. В действиях братьев по вере в этом бою был виден опыт. Ещё бы, ведь им уже несколько раз доводилось сталкиваться с подобным. Численности и сил тварей было недостаточно, чтобы одолеть карателей церкви.

Этот бой мог стать рядовым в жизнях инквизиторов, ничем не отличающимся от прочих, если бы не безумный крик Малкольма, раздавшийся от повозки: — Да… Да. Да-да… Да! Я принимаю… Я принимаю. Да, я приму…

Все ещё привязанный к креслу для допроса, несчастный крестьянин смотрел в небо и орал, срывая горло. Вокруг него клубился и десятком тонких змей вился пепел, постепенно проникая в ещё живую плоть. По всему телу мужчины расползлись серые прожилки, испещрив его кожу затейливым узором.

— Да! Я приму чёрное пламя!!! Великий паразит должен быть убит! Да, я… Аааааа!!! — безумный крик Малкольма прервался, перейдя в мучительный стон боли, когда пронизывающие его прожилки изменили цвет с пепельно-серого на вполне привычный ярко-рыжий. Кожа человека незамедлительно начала обугливается, а на голове вспыхнули волосы, выгорая за считанные секунды.

— Папа! Что с тобой? — связанный мальчишка с заплаканным лицом, все это время лежавший на дне повозки, кое-как поднялся на ноги и бросился к отцу. Раздался треск рвущихся кожаных ремней. Рука новорожденного порождения пепла, пока ещё зафиксированного на кресле для допросов, вырвалась из пут и мертвой хваткой вцепилась в правый бок ребенка, подтягивая свежую живую плоть к своим зубам.

— О, боги… — ошарашенно произнес Седри, наблюдая за происходящим, пока его спину прикрывали братья по вере, вполне успешно сокращавшие поголовье противников, — он обратился… Нет, он говорил! Братья! Мне нужны цепи! Ради восьми Безликих, принесите мне цепи!!!

На закате отряд инквизиторов покинул опустошённую деревню, оставив за спинами догорающую кучу трупов посреди пепелища. Их ждало новое задание.

* * *

На холме, поросшем реденьким лесочком, находящемся достаточно далеко от места трагедии, за одним из деревьев стояла не молодая, чуть полноватая светловолосая женщина в простом крестьянском платье и смотрела в след уходящим. Раздался шорох, и на плечо ей село существо, когда-то бывшее крупной птицей. Тело его было обуглено и испещрено сетью едва заметных рыжеватых прожилок. От перьев не осталось и следа. Вместо них на крыльях красовались недавно отросшие кожаные перепонки, а клюв и когти были измазаны в свежей крови.

Женщина брезгливо взмахнула рукой, сбивая с себя пепельную тварь. С

о вздохом развернулась и пошла прочь. Монструозная птичка, неуклюже переваливаясь с лапки на лапку, потрусила следом за ней.

История 15: Инквизиция (Часть 2)

История 15: Инквизиция (Часть 2)

Вечернее небо застилали тяжёлые серые тучи. Под накрапывающим мелким дождиком по тропинке, тянущейся через поля, с которых уже был убран урожай, шёл босой низкорослый зверолюд, кутающийся в плащ оливкового цвета. Из-за его спины виднелся лук, на левом плече висел походный мешок с привязанными к нему сапожками, а голову покрывал капюшон с парой выступающих холмиков от скрытых под ним кошачьих ушей. Рыжий мех на ногах и лице ещё толком не успел намокнуть, но белый кончик покачивающегося из стороны в сторону хвостика уже давно покрывала дорожная пыль.

Осень вступила в свои права, и желтеющая листва с деревьев уже начинала опадать, когда после вынужденного визита домой Ирбис вновь отправился в путешествие. Ко второму странствию парнишка подготовился куда тщательнее, чем в прошлый свой уход. В основном это выразилось запасом теплой одежды, собранной заботливой матерью, сердцем чувствовавшей, что ее младший сынок до наступления зимы уже не вернётся в родные края.

На этот раз, покидая родной лес, он распрощался с семьёй, как положено. Повторно сбегать нужды не возникло. Первую остановку было решено совершить в ближайшем городке под названием Ризенфорс, где юный зверолюд не преминул исполнить обещание, денёк погостив у дяди Ларха и рассказав не молодому уже человеку о своих странствиях. А ещё парнишка наконец-то смог опробовать на деле недавно полученный подарок: висевший на шее маленький компас в латунном корпусе с выгравированным на крышке кругом со вписанным в него треугольником.

Предмет действительно оказался весьма полезен. Постоянно терявшемуся в городах мальчишке было достаточно периодически посматривать на стрелку, чтобы придерживаться нужного направления. Решение было не идеальным, но должно помочь в будущем сэкономить немало времени, которое иначе уйдет на бесцельные блуждания по улицам. Вдоволь наигравшись с обновкой и попрощавшись с дядей, Ирбис отправился в путь.

Из дома юноша прихватил не только одежду с разными полезными или не очень мелочами, среди которых была деревянная фигурка лиса, но и небольшой запас сушеных фруктов. Решив не беречь, как в прошлый раз, дожидаясь, пока они сгинут в какой-нибудь передряги, а съесть лакомство при первом удобном случае. Благо вскоре будет с кем. Он шёл к своей подруге по имени Тиль.

Дорога предстояла не близка, рискуя растянуться на пару недель, а то и больший срок. Предстояло пересечь горный хребет, который в прошлый раз путник обошел, попутно найдя на свою шкурку несколько неприятностей. Сейчас же он собирался преодолеть горы, воспользовавшись рекой, по которой было налажено судоходство. А городок, в котором можно было бы сесть на корабль, находился не так уж и далеко. Туда и направлялся путник. Но непогода вносила свои коррективы в, казалось бы, складные планы.

Желавший продолжать путь Ирбис не знал, усилится ли к ночи моросящий мелкий дождик. Мокнуть совсем не хотелось, поэтому было принято решение остановиться на ночёвку в деревушке, видневшейся впереди.

Спустя пол часа путешественник наконец-то добрался до намеченной цели. На самой окраине ничем не примечательного посёлка его встретило двое мужчин с копьями, но в простой одежде, бывших теми, кого можно назвать местным ополчением, хоть и с большой натяжкой. Двое людей сидели на лавке, буравя странника тяжёлыми взглядами.

— Здравствуйте, — с неохотой в голосе поздоровался с ними зверолюд. Ответом ему было не очень-то дружелюбное: — Тебе чего тут надо?

— Я это… Переночевать хочу. Вот…

— Ну-ну… — хмыкнул один.

— Топай дальше. Нет у нас ночлежек для бродяг, — огрызнулся другой.

— Но я… Я заплачу за ночлег! Можно пройти? — не сдавался путник.

— Проходи. Кто тебя держит? Но ночлега для тебя у нас нет.

— Да ладно, может, его кто в амбар пустит?

— Ой, да плевать. Пусть что хочет делает. Лишь бы не докучал. Слышишь, зверолюд? Не вздумай воровать!

Прокомментировали его просьбу местные стражи.

— Угу. Спасибо! — кивнул юноша и поспешил войти в селение, не желая больше разговаривать с этими двумя и думая: «Надеюсь что вы сами меня обворовать ночью не попытаетесь!»

Деревня оказалась самой обычной, каких по всей Империи было разбросана не одна сотня. Найдя взглядом первую попавшуюся крестьянку, шедшую куда-то с сумкой, парнишка засеменил к ней, не без оснований полагая, что женщины более склонны оказать помощь путнику, нежели мужчины.

— Здравствуйте. Простите, вы не подскажете, где мне найти трактир или постоялый двор?

— Здравствуй-здравствуй.

Она придирчиво осмотрела рыжего собеседника и, не обнаружив в нем угрозы, ответила: — Нигде. Нет у нас их.

— Совсем?.. — расстроенно переспросил путник.

— Ты что, глупый? Людских слов не понимаешь? Нету!

Крестьянка пошла дальше, а не унимавшийся мальчишка увязался следом за ней.

— Простите ещё раз. Но, может быть, кто-то пустит на ночёвку? Меня и амбар устроит. Я заплачу.

— Знать не знаю, — фыркнула она.

— Тогда, возможно, хотя бы таверна есть? Как к ней пройти?

— Ты, сопля зелёная, напиться решил⁈ — возмутилась крестьянка.

— Я не… — начал было оправдываться юноша. Но договорить ему не дали.

— Пошёл прочь! Чтоб глаза мои тебя не видели!

— Простите, — тихо пискнул парнишка, оставляя разгневанную женщину в покое. Подобное отношение людей давно стало привычным для юного путешественника. Так что он не обижался.

Дождик все не унимался, продолжая накрапывать и не давая понять, закончится в ближайшее время, либо усилится. Не сдавался и Ирбис. Побродив ещё немного по деревушке, он наткнулся на подвыпившего мужичка. О значительной степени опьянения оного говорил весьма резкий, характерный запах алкоголя, который не смог укрыться от чувствительного носика зверолюда. От него без проблем удалось узнать, где находится местное питейное заведение. Самой большой трудностью оказалось понять, что же пьянчуга ему говорит.

То и дело поглядывая на снятый с шеи компас, парень пошёл в указанном направлении и через десяток минут уже нашёл искомое. Едва войдя в таверну, мальчишка сразу же разочаровался увиденным. В тесном зале стоял пяток круглых столов со стульями. Почти все места оказались заняты местными жителями.

Крестьянка ошиблась, предположив, будто бы юноша желает напиться. Нет. Он всего лишь искал ночлег. Ему уже доводилось проводить ночи в местных питейных заведениях, спя на лавках. Хозяева редко прогоняли спящего зверолюда. Вот только тут были стулья! Да ещё и почти все занятые крестьянами. А это значило, что если парнишка попробует заказать себе поесть, то придется подсесть к кому-то из пьянчуг. Запас еды при себе имелся, а вот желания заводить новые знакомства с не трезвыми людьми нет. Поэтому со вздохом путешественник был вынужден покинуть таверну, сопровождаемый взглядами и неразборчивыми окриками выпивох.

Ночевать под открытым небом и дождиком не хотелось совершенно. Поэтому было принято решение пойти на крайние меры. А именно: забраться в чей нибудь сарай, амбар или загон для скота, разумеется, без разрешения владельца, и поспать там. Ну а на рассвете по-тихому покинуть оказавшуюся не гостеприимной деревню. Для начала нужно было, не привлекая внимания, найти дом без сторожевых собак. Ну или с ленивой зверюгой, которая проигнорирует незваного гостя. Это была не такая уж и сложная задачка для несостоявшегося друида, умевшего успокаивать простое зверьё.

Пришлось побродить ещё немного, просто выискивая подходящее место. Поиски оказались неожиданно приостановлены, когда на окраине деревни путник обнаружил небольшую каменную церквушку. Там и возник новый вариант действий. Ирбису вспомнилось его пребывание в имперской столице. А точнее огромный храм, в котором ему был предложен бесплатный ночлег.

Решив попробовать напроситься на ночёвку в этой церкви, путник подошёл к массивной деревянной двери и несколько раз толкнул ее. Без результата. Взявшись за металлическое кольцо, он с натугой потянул на себя. С тихим скрипом, проход отворился.

Быстро юркнув внутрь, зверолюд оказался в просторном зале, наполненном ароматами благовоний и всего одним рядом лавок. Помещение освещалось светом, проникающим через маленькие окна, расположенные под самым потолком. Вдоль стен стояло несколько подставок с потушенными свечами. Огонь горел только в подсвечнике, поставленном на угол маленькой деревянной трибуны, за которой располагалась двухметровая статуя безликой женщины в искусно выполненных строгих одеяниях и юбке, тянущейся до самого пола.

Никого из служителей церкви видно не было. Зато тут имелись лавки! Неуверенно помявшись с ноги на ногу, мальчишка подошёл к статуе, не узнать которую он бы не смог, так как воочию доводилось видеть ту, кого она изображала.

— Здравствуйте… — тихо произнес Ирбис, здороваясь с Хозяйкой тверди земной. Его слова гулким эхом разнеслись по пустующему залу.

— Это я… Можно мне тут у вас переночевать? Надеюсь, вы не против. Вот… Я на лавочке посплю.

— Конечно, не против, сын мой, — раздался тихий хрипловатый мужской голос справа от Ирбиса. Все это время говоривший с изваянием богини мальчишка вздрогнул от неожиданности и резко обернулся к говорившему. В углу помещения, возле маленькой приоткрытой дверцы, из-за которой пробивался свет, стоял не молодой уже голубоглазый лысый священник в простой тёмно-синей церковной рясе.

— П-простите… — растерянно промямлил мальчишка, а затем, беря себя в руки, добавил: — Спасибо! Я на лавочке посплю, а утром уйду.

— Конечно, сын мой. Чувствуй себя как дома. Уверен, что милостивая Хозяйка тверди земной не будет против, — благосклонно кивнув, ответил священнослужитель, — если не секрет, юноша, как твое имя?

— Я… Дайн, — после небольшой запинки представился дорожным именем Ирбис. Решив, что богине итак прекрасно известно, как его зовут, а посторонним его знать ни к чему.

На лице священника промелькнула тень удивления, а затем он доброжелательно улыбнулся.

— Дайн… Странствующий зверолюд, по имени Дайн… — задумчиво произнес он, а затем продолжил своим обычным тоном: — Рад познакомиться с тобой, Дайн. Я служитель церкви восьми Безликих, отец Бран.

— Почему вы решили, что я странствую? — настороженно спросил мальчишка.

— Твой дорожный мешок говорит об этом. Да и я сам странствую. Тоже остановился в этой церкви на ночлег. Довелось повидать путешественников на своем пути. А этот приход…

Услышав разговор, из-за маленькой дверки вышел щупленький молодой человек в сутане и, на ходу разобравшись в происходящем, представился: — Я брат Эмануил. Священнослужитель этого прихода. Добро пожаловать, путник. Если ты пришел с миром, двери моей церкви всегда перед тобой открыты.

— Спасибо! Я Дайн. Вот…

— Не буду тебя тревожить, Дайн, — произнес отец Бран и направился в помещение за дверцей. Кивнув гостю, брат Эмануил последовал за старшим.

Священнослужители ушли, оставив юношу наедине с собой.

— Спасибо, — произнес он, глядя на статую. Ирбис не знал, слышит ли его Хозяйка тверди земной, но решил быть вежливым, даже если говорит с пустотой.

Было ещё не так поздно, чтобы отправляться на боковую, да и голод напоминал о себе. Присев на лавочку, парень скинул на пол дорожный мешок и, покопавшись в нем, достал зачерствевший кусок хлеба. Стянув с головы капюшон и откупорив фляжку с водой, утомленный длинной дорого путник, приступил к скромной трапезе.

Не успел он сделать пяти укусов, как маленькая дверца в дальней стене церквушки вновь отворилась, и в зал вошёл отец Эмануил, державший в охапку какой-то крупный тканевый свёрток. Мальчишка замер с открытым ртом и поднесенным к нему куском хлеба, наблюдая за священником. Тот подошёл к парню и положил рядом с ним свою ношу.

— Приход у меня не богатый, но хоть как-то ведь помочь прихожанину могу. Расстелишь на лавке. Всяко комфортнее будет, а? — улыбнувшись, спросил человек, демонстрируя принесённый старый спальник. Ирбис и сам несколько раз задумывался о приобретении подобной вещицы. Но раз за разом отказывался от этой идеи, не желая обременять себя в дороге лишним грузом. Тем более, что физической силой он не отличался. Из-за этого приходилось следить за весом своей ноши.

— С-спасибо! — благодарно кивнул парнишка. Священнослужитель лишь улыбнулся и пошёл прочь. Но на пол пути он остановился, развернулся к гостю и, глядя на хлеб в его руке, спросил: — Юноша, не желаешь разделить с нами ужин? Уверен, отец Бран возражать не будет.

— А можно?.. — неуверенно уточнил парнишка, не видевший причин для отказа.

— Конечно.

— Хочу… Спасибо!

— Тогда идём. Каша уже готова.

— Д-да.

Ирбис вскочил с места, подхватил дорожный мешок, попутно убрав в него недоеденный кусок хлеба и вернув флягу на пояс, а затем пошёл следом за священнослужителем. В этот момент ему в его голове возникла весьма странная мысль: «Они сразу называли меня юношей! Так почему же Альдо и златоглазый принимали меня за девчонку⁈ Нет… Златогла… Самди, скорее всего, просто издевался. Но Альдо?.. Я не похож даже! Всем это понятно, кроме тех двоих! Или одного… Ну их…»

Мотнув головой, отгоняя ненужные размышления, он вошёл в заднее помещение церкви, оказавшееся приличных размеров комнатой с кроватью, возле которой стоял большой деревянный сундук, столом, несколькими шкафами, книжными полочками и второй дверью, ведущей на улицу. В углу находилась маленькая тумбочка с расставленными на ней иконами. Имелась здесь и большая каменная печь, на которой было разложено второе спальное место.

Отец Бран тоже находился тут. Он как раз снимал с огня и ставил на стол горшок, при помощи длинной палки с металлическим полукольцом на конце.

— Спасибо за приглашение! — выпалил путник, проходя вглубь помещения.

— Постой, юноша! — велел лысый священник, отставляя ухват в сторону и поднимая руку в останавливающем жесте, — постой…

Пробежавшись взглядом по комнате, согнувшись, он подобрал в углу половую тряпку, взял ведро с чистой колодезной водой, из которой готовили кашу, и направился к гостю, говоря на ходу: — Будь добр, не сочти за труд и помой ноги.

Ирбис посмотрел на свои босые ступни, вымазанный сырой грязью из-за дождливой погоды, поняв, что забыл обуться, входя в деревню. А затем заметил вереницу собственных следов на чистом полу. Если бы на лице зверолюда не было меха, то присутствующие в комнате люди наверняка увидели, как он моментально покраснел.

— Простите! Я сейчас все уберу! — смущённо выпалил парень.

— Не беспокойся, Дайн. Это можно сделать позднее. А пока помой ноги и иди за стол. Пока каша не остыла.

— Д-да! Хорошо. Спасибо… — согласился Ирбис, быстро забрав у отца Брана ведро с тряпкой и вытерев свои ноги от уличной грязи. Не выдержав чувства вины, мальчишка быстро смыл и свои следы с пола. Тем временем священнослужители уже раскладывали кашу из горшка по тарелкам.

Сев за столь, парень услышал тихую синхронную молитву двух людей, уже привыкших начинать трапезу подобным образом. Присоединяться к ним он не стал, так как не знал слов, да от него этого и не требовалось. Юноша вообще был далек от религии, и это при том, что ему однажды довелось лично повстречать ту, кому была посвящена эта церковь. Но за ложку он не брался, пока мужчины не закончили.

Ждать пришлось не больше минуты, а затем вся троица приступила к еде. Пшеничная каша оказалась довольно вкусной, да ещё и с кусочками мяса. Во время скромного застолья, при свете единственной зажжённой свечи, брат Эмануил рассказывал своему старшему о повседневной жизни деревни и проблемах прихожан. Ничего хоть сколь бы то ни было интересного сказано не было, кроме жалобы на происходящ

ие все чаще нападения пепельных тварей. Но рассказы о подобном в последнее время путник слышал на каждом углу.

История 15: Инквизиция (Часть 3)

История 15: Инквизиция (Часть 3)

— Сын мой, не поведаешь ли о том, как дорога привела тебя в эту скромную обитель? — вдруг поинтересовался отец Бран.

— Я, э… Просто путешествую. К подруге шёл. А сегодня дождик начался, и я искал ночлег. Вот, — честно ответил Ирбис.

— Нынче в одиночку путешествовать не безопасно, — серьезно заметил брат Эмануил, глядя на лысого священнослужителя.

— Это так, брат мой. Но мой долг — нести волю и слово Божье туда, где вера угасает. Я не в праве печься о своей безопасности… Посмотри на нашего гостя. Он ведь тоже странник.

— Но отец, вы ведь уже не молоды!

— И, тем не менее, это мой долг, — ответил Бран и обратился к Ирбису: — Юный Дайн, а почему ты странствуешь в такие времена?

— А? Я? Ну… Я хочу мир посмотреть. Других времён ведь не будет, — неловко улыбнувшись, ответил мальчишка первое, что пришло ему на ум.

Застолье продолжилось, разбавляемое тихой беседой, в ходе которой зверолюд немного рассказал о том, где побывал, гостеприимным хозяевам. А когда с едой было покончено, в очередной раз поблагодарил их и, схватив ведро с водой и тряпкой, вернулся в зал.

За окнами уже стемнело. Было слышно, как редкие капли дождя стучат по черепичной крыше. Ирбис понял, что не зря беспокоился. Он и тут успел наследить. Желая хоть как-то отблагодарить за доброту, кров и еду, парень решил перед сном помыть полы, тем более что темнота для него проблемой не являлась.

Начать было решено от маленькой дверцы в заднее помещение. Следом за ним вышел брат Эмануил и мягко произнес: — Дайн, в этом нет необходимости. Тут уже завтра прихожане вновь наследят. Через день придет деревенская детвора и все уберет.

— Но я… Хотел помочь. Отблагодарить, — ответил парнишка.

— Коли так, подожди минутку.

Священнослужитель ушел в свою комнату и вернулся с метлой.

— Просто подмети пол. Мыть его нет нужды.

— Угу. Хорошо.

Передав зверолюду метёлку и забрав ведро с водой, священнослужитель ушел к себе. Ирбис же приступил к подметанию. Когда примерно пол дела уже было сделано, к нему вышел отец Бран. С минуту понаблюдав за работой парня, он вдруг спросил: — Дайн, куда путь держишь?

— Эм… Я к подножью гор иду. Там город есть, Илрум. Хочу на корабль сесть и по реке переправиться на другую сторону. Вот, — усердно работая метельщиком, ответил юноша.

Священнослужитель вдруг взглянул на статую Хозяйки тверди земной и поклонился ей.

— Не иначе как Боги свели нас вместе, сын мой… Мой путь лежит в те же края, что и твой. Я направляюсь в деревеньку под названием Финово угодье. Слышал о такой?

— Нет.

— Она находится на пути к Илруму. Посему, не составишь ли мне компанию в дороге? Как и говорил брат Эмануил, в одиночку странствовать опасно, а у меня есть повозка.

Закончив говорить, отец Бран дружелюбно улыбнулся, ожидая ответа паренька.

— А можно?.. — не уверенно спросил Ирбис, понимая, что задал очередной глупый вопрос. Но поправлять себя не стал. Его смущала доброжелательность этого мужчины. Зверолюд привык к несколько иному отношению со стороны людей. Но ничего дурного в этом предложении он не видел. Тем более повозка должна сократить время в дороге и сэкономить силы. В крайнем случае, всегда ведь можно убежать.

— Можно.

— Хорошо. Я отправляюсь после утренней молитвы.

— Угу. Тогда и я с вами.

Отец Бран ушел, оставив мальчишку заканчивать добровольно взятую на себя работу в одиночестве. Когда дело было сделано, он, тихо постучав и услышав дозволение Эмануила, зашёл в комнатушку. Лысый священнослужитель уже лежал на печке, а его младший коллега устраивался на кровати. Прислонив метлу к стенке, зверолюд вышел в зал и сам стал готовиться к отправке на боковую. Задачка не заняла много времени. Всего-то снять лук с колчаном и плащ, расстелить на лавке спальный мешок, забраться в него да закрыть глаза.

* * *

Проснулся Ирбис от того, что услышал тихий голос. Открыв глаза и осмотревшись, он увидел у статуи богини молящегося брата Эмануила. Перед ним стояла подставка с новыми свечами, которые сейчас зажигал от лучины отец Бран. Сквозь окна под потолком пробивались лучи утреннего солнца. Не став им мешать, парень выбрался из спального мешка, тихо свернул его в рулон и, накинув плащ, собрал свои пожитки. Присев на скамейке, он стал ждать, когда люди освободятся.

Конечно же, его возня не осталась незамеченной, но и реакции никакой не вызвала. Зато минут через пятнадцать, покончив со своими обязанностями, лысый священнослужитель подошёл к все ещё сонному зверолюду и положил руку тому на плечо.

— Пойдем-ка отсюда, сын мой. Скоро начнут приходить прихожане на утреннюю проповедь. Не будем мешать брату Эммануилу.

— Угу, — кивнул мальчишка, вскакивая с лавки и беря в охапку свёрнутый спальник, поспешил за отцом Брном в заднюю комнату.

Тут со вчерашнего вечера почти ничего не изменилось. Разве что метла со спальным местом на печке оказались куда-то убраны, да кровать заправлена.

— Позавтракаешь перед отъездом? — вдруг спросил человек.

— А вы? — переспросил зверолюд, кладя спальный мешок на койку.

— Я и брат Эмануил уже позавтракали.

— Да. Спасибо. Не откажусь… — робко кивнул парень и добавил: — Я могу заплатить за еду! Вот.

— В этом нет нужды, — ответил мужчина, взяв в одном из шкафов деревянную ложку и положив ее на стол возле почти пустого горшка.

— Эм… Ладно. Ещё раз спасибо! — быстро покивав, путник принялся доедать остатки вчерашней каши.

Чувствуя некоторую неловкость за то, что пользуется добротой священников, он быстренько расправился с едой. Все это время отец Бран сидел рядом и читал маленькую книжицу со священными текстами. Когда мальчишка уже облизывал ложку, а горшок оказался пуст, к ним зашёл брат Эмануил

— Доброй вам дороги. Я буду молиться Безликим, чтобы с вами в пути ничего не случилось. Хотелось бы попрощаться с вами получше, но народ уже собирается. Долг требует моего присутствия.

— Спасибо за гостеприимство, кров и угощение, брат мой. Буду молиться о том, чтобы Боги присмотрели за тобой и твоим приходом.

— Спасибо вам за все! — поблагодарил и Ирбис, поняв, что им уже пора отправляться в путь.

— Боги с вами, — попрощался с гостями младший священнослужитель, а затем вернулся в зал деревенской церквушки, где по случаю выходного дня на утреннюю проповедь уже собирались прихожане.

— Пойдем, сын мой, — произнес лысый священник, — брата Эмануила ждут его обязанности, а нас не близкая дорога.

— Угу.

Они вышли на улицу через заднюю дверь, оказавшись в маленьком дворике, где было всего несколько уже пустых по осенней поре грядок и маленький сарай. Не задерживаясь тут, путники направились к соседнему дому.

— Уже уезжаете? — спросила полная женщина, выходящая на улицу с двумя сонными детьми.

— Да, дочь моя. За повозкой пришел.

— Она за домом. Коня вашего мы покормили. Ой, а кто это с вами?

— Боги попутчика послали. Спасибо тебе, добрая женщина. Пусть восемь Безликих не обделят тебя и твой дом своей милостью.

— Доброй доро… Не спи! — прервав слово на середине, она дёрнула засыпавшего на ходу мальчишку, повисшего на ее руке, — ну, мы пойдем, — быстро закончив разговор, женщина поволокла детей к церкви. Следом за ней вышел и ее муж. Обменявшись со священником пожеланиями благополучия, ушел и он.

Запряжённая конем черной масти телега оказалась там, где и было сказано — за домом, возле загона, в котором провела всю ночь. Вчерашняя непогода так и не разгулялась. Мелкий дождик прекратился к полуночи, а утреннее солнце уже во всю подсушивало его последствия. Странники забрались на козла, отец Бран взялся за поводья, и совместное путешествие почтенного священника с юным зверолюдом началось.

Повозка мерно поскрипывала и подскакивала на редких ухабах, катясь по узкой дороге. Деревня, название которой Ирбис так и не удосужился узнать, осталась позади. Сам юноша, маясь от скуки, принялся вырезать фигурку из куска древесины. Он не знал, что за зверь у него получится. Вернее, еще не смог выбрать между кошкой и зайцем. Попутчик, на удивление парня, оказался весьма молчаливым.

Проведя пол дня в тишине, мальчишка не выдержал и спросил первое, что пришло ему на ум: — А почему вы называли меня сыном? Мы ведь не родственники…

— Сын мой… — отец Бран тихо усмехнулся, — это выражение пошло от веры. Боги учат нас мудрости, благочестию и смирению. Но крайне редко происходит так, что они нисходят до разговоров лично. Поэтому долг просвещать паству лежит на нас — их верных служителях. Мы несём свет веры и просвещения тем, кто его лишён. Подобно родителям, обучающим своих детей, помогаем, наставляем на путь истинный и обучаем тех, кто в этом нуждается. Отсюда и пошло. Все мы дети божьи. Понимаешь?

— Угу. А почему вы отец, а Эмануил — брат?

— Это всего лишь церковная иерархия.

— А есть дедушка?..

Нахмурившись, священнослужитель посмотрел в лицо сидевшего рядом паренька. Но, не усмотрев в заданном вопросе издёвки, вернул себе благодушное расположение духа.

— Нет, сын мой. Дедушек у нас нет. На их роль подойдёт епископ и архиепископ — высшие церковные чины.

— Понятно.

Вновь на несколько минут повисла тишина. Зверолюд попросту не знал, о чем ещё можно поговорить с отцом Браном. Ему ранее не доводилось проводить столь много времени со священниками. Да и их специфичная речь несколько сбивала с толка.

Молчание прервал сам мужчина, неожиданно задав попутчику вопрос: — Дайн, ты ведь не верующий? — в голосе его было слышно напряжение.

— А?.. — растерянно протянул парень, не зная, что ответить, а затем, осторожно подбирая слова, заговорил: — Я не интересовался религией. Вот…

Человек печально вздохнул.

— Наверное, ты не веришь в Богов?

— Не верю, — честно ответил Ирбис. А после, поняв, что не совсем точно выразил свою мысль, в панике замахал руками.

— Ой, нет. Я не совсем то имел в виду. Я не верю в богов. Я просто знаю, что они есть! Вот.

Действительно, в юноше, лично посетившем Золотой город, места для слепой веры не осталось. Все оно было занято точным знанием. В прочем, более религиозным он от этого так и не стал.

— Очень… Не обычный ответ, юноша, — с тихим вздохом произнес отец Бран, а затем замолчал, погрузившись в размышления и следя за дорогой.

— Простите… — неуверенно извинился зверолюд, решивший, что своими словами обидел попутчика.

— Не извиняйся, сын мой. Ты не совершил ничего дурного. У всех нас своя судьба, данная свыше. Просто твой ответ заставил меня кое о чем задуматься.

— О чем? — не удержавшись, полюбопытствовал Ирбис.

— О делах, сын мой… О делах. Вот что, скажи-ка мне лучше: ты вчера просил разрешения остаться в церкви у Хозяйки тверди земной, а не у меня?

— Угу…

— Потому что знаешь, что Боги есть?

Слово «знаешь» священнослужитель намеренно выделил интонацией.

— Угу, — кивнув, юноша подтвердил догадку попутчика.

— Это хорошо. Я ведь тогда вышел как раз на твой голос. Решил, что ты побоялся зайти к нам.

Дальнейший их путь продолжался без напряжённых бесед. Они болтали о всяких пустяках, не имевших отношения к религии. Под вечерпутников стало четверо. Отец Бран решил подвезти старушку с сыном, крупным бугаем лет за тридцать, которые не успевали вернуться домой засветло. Новых попутчиков усадили в повозку рядом с какими-то свертками и бочонком, принадлежавшими священнику. В такой компании на закате и добрались до совсем крохотной деревушки, сиротливо притаившейся посреди убранных полей.

Распрощавшись с подвезенной парой крестьян, они направились прямиком в местную церковь. Здесь она оказалась совсем скромной. Всего лишь небольшое деревянное строение. Войдя внутрь, путники сразу же увидели настоятельницу — седую старуху, подметавшую помещение, в котором было только три лавки и алтарь с восемью маленькими фигурками безликих божеств.

— Добрый вечер, сестра моя. Я отец Бран, а моего юного спутника зовут…

— Дайн, — сам представился зверолюд.

— Можем ли мы на ночь найти кров в этой обители?

Священнослужительница окинула пришедших подозрительным взглядом и, прекратив заниматься уборкой, спросила хрипловатым голосом: — Куда направляетесь то?

— Наш путь лежит в Финово угодье, — невозмутимо ответил мужчина. Собеседница в ответ недовольно фыркнула.

— Дурное место… Хорошо. Я мать Агата. Можете заночевать в церкви. Большего предложить не могу. И пусть парнишка тут приберётся. Полы подмётки.

— Э? Ладно, — с некоторой неохотой согласился Ирбис и, подойдя, забрал у старухи метлу. Если в прошлый раз он решил добровольно подмести полы в благодарность, да и потому, что сам же наследил грязными ногами. То сейчас помогать не было никакого желания. Сора в церковь он не занёс, да и переночевать сегодня можно было на улице. Погода позволяла. Но выбирать не приходилось. Пришлось браться за работу.

Пока зверолюд подметал полы, священники тихо беседовали между собой. Но не услышать, о чем шла речь, было бы крайне сложно.

— Вот что я тебе скажу, Бран. Тебя ведь в Финово угодье отправили на замену прежнего священника?

— Верно.

— Откажись от назначения! Гиблое это место. За полтора месяца ты уже третий к ним едешь.

— Не могу. Мой долг — наставить тамошних жителей на путь истинный…

— Проповеди свои детишкам читай! — раздражённо прервала его старуха, — я серьезно говорю. Рассказывали мне, что в той округе твари всякие водятся. Из лесов приходят. Путников да священников напыщенных убивают, а вот местных почти не трогают почему-то. Не будь упёртым дураком. Нечего там тебе делать. Лучше бы инквизиторов прислали…

— Прислали меня. С этим уже ничего не поделать, — неожиданно холодно и резко ответил лысый священник, — я исполню свой долг перед Богами.

— Голову ты там сложишь… Буду молиться о твоём благополучии. А этот зверолюд кто? Небось, сиротку подобрал? Лучше у меня оставь его. Целей будет. Деревушка у нас маленькая, но куда парня пристроить, найду.

— Я не сирота! — не сдержавшись, возмущённо вскрикнул Ирбис, — у меня есть семья. Вот… — уже более тихим тоном закончил фразу паренёк, ощутив неловкость от направленных на него взглядов двух людей. Делая вид, будто не замечает их недовольства тем, что влез в чужой разговор, мальчишка, уставившись в пол, как ни в чем не бывало, продолжил размахивать метлой.

— Мать Агата, не гневайся на моего юного спутника. Судьба свела нас совсем недавно. Мы всего лишь идём в одном направлении.

— Ну-ну… — прокряхтела пожилая женщина, — будьте осторожны в пути. Я помолюсь за вас и вновь напишу инквизиторам. Может быть, успеют помочь тебе, Бран. Переночуйте тут. Дома у меня ещё меньше места…

— Благослови тебя боги за бдительность и доброту, мать Агата, — мужчина склонил голову в уважительном поклоне.

— Спасибо! — на всякий случай поблагодарил Ирбис уходящую из церкви женщину.

Вообще-то парню было за что благодарить старую священницу. За предупреждение. Все оставшееся время, пока продолжалась уборка, к которой присоединился отец Бран, где-то найдя вторую метёлку, парень думал, как ему быть дальше. Наилучшим решением было бы обойти опасное место. Вот только не известно, сколько дней придется потратить на обходной путь. Да и будет ли новая дорога более безопасной? Ещё с ним был священник на повозке, которая здорово экономила силы и время. Тем более вдвоем путешествовать безопаснее, чем в одиночку.

Когда совместными усилиями полы оказались достаточно чисто выметены, зверолюд принял решение доехать до Финова угодья вместе с отцом Браном. Уже на месте выяснить, как обстоят дела, запастись провиантом и, перекинувшись в тигра, пробежать как можно дальше. В идеале до какой-нибудь другой деревни.

В итоге путники поужинали каждый чем-то из своих припасов, один из них помолился, а затем оба легли спать, устроившись на лавках. Ранним утром, коротко попрощавшись с вернувшейся Агатой, они оставили позади и эту деревушку, решив позавтракать в дороге. А к ночи постараться прибыть в Финово угодье.

История 15: Инквизиция (Часть 4)

История 15: Инквизиция (Часть 4)

Вновь привычные пейзажи холмов, поросших лугами и лесами, сменяют один другой. Ирбису понравилось в полном спокойствии путешествовать на транспорте. Можно было дать отдых ногам и развлечь себя беседой с единственным попутчиком. Начало дня прошло тихо и мирно. Парнишка даже попросил дать ему поводья. В плоть до обеда он сам правил повозкой, пока священник вдумчиво перечитывал священное писание.

Уже после обеда они остановились на небольшом лугу, чтобы пообедать и дать коню пощипать травку. В какой-то момент парнишке на глаза попался в конец обнаглевший фазан, не испугавшийся пары путников. За эту глупость ему пришлось поплатиться жизнью. Мальчишка, не став мешкать, просто подстрелил жирную птицу и ощипал на месте. А вот готовить пока не стал, отложив тушку на вечер. Попросту не захотел тратить на это время.

И вновь дорога мельтешила ухабами под колесами повозки, которой опять правил человек. Поговорить особо было и не о чем, поэтому в какой-то момент парень решил в очередной раз поиграть с компасом. Ему все никак не удавалось понять, почему стрелка всегда указывала в одном направлении, как бы он не крутил или наклонял занятную вещицу. Приходилось давить в себе сожаления о том, что не удосужился поинтересоваться о принципе работы, когда ещё была такая возможность. Нет, разрешение позвать подарившего компас имелась. Деревянная фигурка лиса лежала в дорожном мешке. Но тратить такую возможность на ерунду не хотелось. Да и обстоятельства были не подходящими.

Нащупав на груди под рубашкой и курткой небольшой кругляш, Ирбис потянул за цепочку, доставая из-под одежды компас в латунном корпусе. Дальше он ничего сделать не успел, потому что правивший повозкой отец Бран вдруг схватил приборчик вместе с ладонью зверолюда, при этом выронив поводья, и внимательно уставился на круг со вписанным в него треугольником. Мальчишка не без удивления заметил, как сильно сжата его рука.

— Эй, пустите! Что такое? — вскрикнул он.

— Прости, сын мой… — растерянно произнес священнослужитель, отпуская юношу, — на всё воля божья…

— А что такое?..

— Что это, Дайн?..

— Компас, — с опаской ответил Ирбис и, открыв крышку, показал стрелку и диск с делениями под ней, — он для ориентирования на местности. Вот…

Отец Бран внимательно посмотрел в глаза попутчика и спросил: — И все?

— Угу…

— А гравировка что означает, знаешь?

Юноша застыл, не находя слов для ответа. Он догадывался о значении этого символа. Син, подаривший эту вещицу, говорил что-то о том, что «он и есть Золотой город», либо является его хранителем. Смысл этих речей был не до конца понятен путнику. Но такой же знак был изображён и на древнем камне, который и был проходом в жилище богов. Поэтому парнишка решил для себя, что на крышке знак Золотого города, а по совместительству и подпись Сина. Он понимал, что объяснение несколько натянутое, но ему нравилось вкладывать в гравировку именно этот смысл.

— Солнце?.. — неуверенно промямлил зверолюд, назвав третий вариант. Ведь именно так трактовали его друиды, хранившие заветный камень с рисунком.

— Нет, — отрицательно качнув головой, ответил мужчина.

— А что тогда?

— Где ты взял эту вещь? — вопросом на вопрос ответил отец Бран, подбирая выроненные поводья с колен и понукая коня продолжить движение.

— Купил в порту, — с ходу выдал Ирбис ещё дома заготовленную ложь.

— В каком?

— Эм… Грейденпорт, — парень назвал первый пришедший на ум посещенный им портовый город. Поведение лысого священника начинало пугать, но он всё-таки поинтересовался: — Что с ней такое? С гравировкой.

— До… Кхм… Прости, сын мой, — опомнившись и оборвав начатую фразу, неожиданно извинился священник, — с ним все в порядке.

— Так что он значит? — не унимался парень.

— Эх… Это старый… Очень-очень старый символ веры. Я, признаюсь честно, не ожидал увидеть его у тебя. Он был заменён на нынешний, — отец Бран указал на серебряный круг с восемью чёрточками, подвешенный на цепочке и покачивающийся у него на груди, — дай ка вспомнить. Лет эдак семьсот назад.

— Он запрещен? — уточнил Ирбис.

— Что ты. Нет. Изменения произошли из-за реформы церкви. Я бы сказал, что он забыт. Представляешь мое удивление, когда у тебя, вроде как не совсем верующего, на груди обнаружился древний символ веры. Да ещё и на совсем новенькой вещице?

Закончив объяснение, человек примиряюще улыбнулся.

— Я не знал… — сказал зверолюд, а глаза священника на мгновение сощурились, но затем его взгляд вновь стал дружелюбным. Он даже спросил: — А как им пользоваться?

Пришлось мальчишке объяснять и показывать.

— Я думал, это символ солнца! — через пятнадцать минут езды, заявил парнишка.

— От чего же? — поинтересовался у него отец Бран.

— Видел на рисунке, обозначающем четыре стихии. Он там на месте солнца был. Вот…

— Правда?

— Угу.

Услышав ответ, удивление промелькнуло на лице лысого священника.

— Что же это был за рисунок такой?

— Эм… Сейчас… Я его лучше нарисую, — ответил завозившийся юноша. Через минуту он достал из дорожного мешка малость поистрепавшуюся тетрадку, в которой делал некоторые путевые заметки, и карандашик. Открыв чистую страницу, парень быстро нарисовал в левом нижнем углу тремя кривыми линиями воду. Справа от нее одной изогнутой чертой обозначил возвышающуюся сушу. Над ней в правом углу изобразил дующий ветер, напоминающий бьющий горизонтально гейзер. Слева от него расположил кружок с вписанным в него треугольником, означающим солнце.

— Вот.

Священнослужитель внимательно осмотрел рисунок и спросил: — В круге точно был треугольник?

— Угу.

— Не ошибся?

— Нет!

— Где ты такое видел?

Увлекшийся болтовней, Ирбис только сейчас сообразил, что, объясняя происхождение рисунка, должен будет поведать и о том, где его видел, а именно в дне пути от дома. Такой рассказ в перспективе мог привлечь в его родной лес, к старому камню, нежелательных гостей. А там итак было слишком шумно после визита мертвеца.

— Эм… Видел… — мямля не пойми что, тянул время парень, пока пытался придумать вразумительный ответ.

— Где? — вкрадчивым тоном спросил отец Бран.

— Эм… Мне его показали.

— Кто показал?

— Человек… Да, человек с золотыми глазами. Вот!

Священник тихо вздохнул. Открыв рот, чтобы ещё что-то промолвить, он резко его закрыл, сохранив молчание примерно на минуту, в течение которой зверолюд не решался подать голос.

— Судьба, видимо, такая… На все воля богов… Не мне судить… Ладно… — тихо забубнил он себе под нос.

— Вы о чём? — поинтересовался парень.

— О том, что я, похоже, забыл о смирении. А ты был послан богами как напоминание.

— Меня не посылали!

Священник лишь печально взглянул на попутчика.

Пару часов они ехали, храня гнетущее молчание. И вновь первым подал голос Ирбис, у которого назрел вопрос, ответ на коей мог помочь найти отец Бран.

— А тот рисунок… Если там не солнце, а старый знак религии. Что тот рисунок может означать, как думаете?

— Сын мой, боюсь, что я теряюсь в догадках.

— Но ведь он хорошо подходит под четыре стихии…

— Да, подходит. Дай подумать минутку.

Мужчина, погрузившись в размышления, промолчал не одну минуту, а все пять.

— Дайн, подержи поводья. Хочу перечитать одну строчку в священном писании.

— Угу. Давайте.

Мальчишка взял поводья и не без некоторого удовольствия вновь стал править повозкой, даже успев задуматься о покупке собственной. Мечты прервал голос отца Брана: — … нисходят они к нам из Златого града, что царит над миром. В безграничной милости своей… Да. Существуют и другие версии этого текста, но суть в том… Так. Я не уверен, Дайн. Но вроде бы старый символ веры, что изображён на твоем… Хм…

— Компасе, — подсказал парень.

— Компасе… Вроде бы он означал Град божий и был заменён на нынешний, символизирующий единство восьми Безликих. Понимаешь? Если учесть строку «царит над миром» и твой рисунок. То можно сказать, что твой рисунок обозначает Золотой город в небесах!

— Угу! — поддакнул зверолюд, итак знавший об этом факте.

— Юноша, кто, говоришь, показал тебе тот рисунок?.. — опять спросил лысый священник.

— Человек с золотыми глазами. Я не знаю, кто он и где его искать. Он тоже путешествовал. Вот… — немного приврал Ирбис, решивший все валить на златоглазого, не без оснований считая, что отец Бран никогда его не встретит, он ещё сказал, что смысл этого рисунка — «Расколотое небо». Вы знаете, что это может означать? — был задан основной вопрос. Паренёк надеялся на то, что его набожный попутчик поможет разгадать загадку, являвшуюся ключом к пути в Золотой город. За прошедшие дни сам он так и не смог найти маломальски вразумительный ответ.

— Расколотое небо? Он так сказал? Не врёшь?..

— Не вру. Это какая-то загадка.

Тень недоверия промелькнула на лице мужчины, почти сразу исчезнув.

— Хм. Будь по твоему… Нет, сын мой. Не представляю, что он имел в виду… Но если порассуждать, речь ведь идёт о небе. А на рисунке в небе только знаки Золотого города и ветра. Ты ведь считал, что кружок — это солнце. Может быть, и ветер не ветер?..

Человек взял поводья в одну руку, а тетрадку мальчишки в другую и покрутил ее, пробуя рассматривать рисунок по-разному. Даже вверх ногами.

— А если так посмотреть? — сейчас он держал изображение со старого камня боком, так что получалось, будто кружок находится над ветром, — похоже, что золотой город стоит на колонне.

— Эм… Да.

— Пророк Иеримей писал… Ты ведь не знаешь, кто это?

— Не знаю.

— Я так и подумал. Однажды пророка Иеримея Боги призвали в Золотой город, чтобы предупредить о надвигающейся болезни и научить с ней бороться. Вернувшись, он пытался предупредить о беде, но ему не верили. Сочли лжецом и даже отлучили от церкви… Через год после его возвращения разразилась ужасная эпидемия, на которую не находилось управы. Много народу тогда умерло. Остановить несчастье тогда сумел только пророк и его ученики. Они странствовали по миру, лечили больных и учили других бороться с болезнью. После этого его возвели в ранг святого. К несчастью, посмертно. Пророк Иеримей скончался в странствиях. Недуг одолел его… В записях пророка, доставшихся нам от его учеников, были воспоминания о жилище Богов. Там говорилось, о домах, пронзавших небо, о чудесах… Кхм… Однажды он отправился к границе священного города, желая узнать, где же тот находится. Но нашёл лишь обрыв, а далеко внизу расстилалась бескрайняя морская гладь. Он считал, что Златой град расположен на вершине высочайшей горы, находящейся посреди океана. Может быть, изображение ветра на самом деле гора?

— Нет, — не задумываясь, разочарованно буркнул Ирбис, знавший, что город именно парит в небе.

— Почему же нет? Это объяснение совпадает со священными текстами, — спросил отец Бран, возвращая тетрадь хозяину.

— Эм… Я… — парнишка хотел сказать, что Золотой город парит слишком высоко в небе, чтобы стоять на горе, но его губы не шевельнулось, словно отказавшись слушаться, — Я думаю, что он не на горе. И это не объясняет расколотого неба. Вот…

И вновь зверолюд был удостоен задумчивого взгляда.

— Быть может, рисунок не полный?

— Полный.

— Тебе почём знать? — возмутился мужчина.

— Я так думаю… Не знаю. Простите…

— Не бери в голову, сын мой.

На этом беседа была окончена.

До самого вечера они почти не разговаривали. Позади остался обвалившийся ветхий деревянный мост через речку, из-за которого пришлось тратить время на поиски объездного пути. Теперь по всему выходило, что засветло до Финова угодья им не добраться. Ночь было решено провести в дороге, правя повозкой поочерёдно.

Начинало смеркаться, когда Ирбис собрался с духом для нового разговора, который предвещал стать самым тяжёлым.

— Отец Бран, как вы думаете, зачем мы богам? Какое им до нас дело? — осторожно спросил зверолюд, которому вспомнились слова хранителя Золотого города Сина о том, что жителям мира нечего предложить богам. Но при этом они предупредили пророка Иеримея и научили лечить смертельную болезнь. Юноша не мог понять, для чего небожителям помогать живущим внизу. Какой им прок от смертных.

— Мы дети их, Дайн. Они милостивы и заботятся о нас, неразумных. Наставляют на путь истинный.

— Но зачем им это всё делать? Они ведь ничегошеньки от нас не получают взамен!

— Не все в жизни определяется одной лишь выгодой, сын мой. Существуют ещё чувства и эмоции. Они и есть движущая сила всего сущего. Боги милостивы, но строги. Их опека — это дар нам, детям божьим. Мать растит своих детей не затем, чтобы получить с них выгоду. Дети — ее собственная плоть и кровь. Они — продолжение ее. Ее наследие. Каким бы плохим не выросли отпрыски, мать не бросит своих детей на произвол судьбы. Так и Боги в милости своей присматривают за нами. Ну а все, что можем мы, это любить и почитать их, подобно собственным родителям. Другого ответа мне не ведомо.

— Спасибо, — тихо произнес Ирбис и замолчал уже сам. Не на долго. Всего на минутку, потребовавшуюся на то, чтобы подобрать слова, которые он будет в состоянии произнести: — Как вы думаете, что могут хотеть боги?

— Хотеть? От нас хотеть?

— Ну да. Помогая нам…

— Дайн. Сын мой… Мне не ведомы мысли Богов.

И вновь парень умолк, собираясь с духом для дальнейшего рассказа.

— Пообещайте не злиться?

— Из-за чего, сын мой?

— Я кое-что рассказать хочу и узнать, что вы об этом думаете. Но сначала пообещайте не злиться! Вот… — настоял на своем юноша, а его попутчик в ответ благодушно кивнул.

— Обещаю. Считай наш дальнейший разговор исповедью. Я никому не раскрою его содержания, сын мой.

— Хорошо. Спасибо, — неуверенно поблагодарил мальчишка, начиная свой рассказ: — Думаю, я встречал одного из богов…

И Ирбис поведал священнику о передряге с пиратами, а также о том, как все закончилось. За исключением той части, когда неведомый потребовал платы за свою помощь, а несчастный согласился на выдвинутое условие. Слова об этом попросту не произносились.

— … Они записали мои воспоминания. Но там показывало, будто я сам все делал, а тот… Будто «не запоминающийся» и вовсе не появлялся. Они решили, что мне привиделось… Назвали меня героем. Даже прием какой-то для меня устраивали, но я не пошёл… Не заслужил. Уехал из города. Вот… Вы мне верите?

Парень закончил свой рассказ, когда начало темнеть. Он уже и сам не понимал, от чего так разоткровенничался со священником и что именно хочет от него услышать. Но остановиться был не в силах. Как говориться, его прорвало. Хотелось излить душу хоть кому-то, непричастному к тому инциденту. Был ещё златоглазый Самди, с которым можно было поговорить открыто. Но собеседником он являлся тяжёлым, да ещё и постоянно ставил какие-то нелепые условия.

На протяжении всего повествования отец Бран внимательно слушал юного попутчика с не выражавшим никаких эмоций лицом. Лишь изредка кивал.

— Дайн, — осторожно подбирая слова, заговорил человек, — я думаю, что ты не лжёшь… Могу предположить, что ты пытался понять мотивы того, кто тебе явился?..

— Да! — зверолюд быстро закивал. Мужчина погладил себя по лысине и тихо ответил: — Помыслы Богов мне не ведомы… Но думаю, что тебе или кому-то на том корабле что-то уготовано судьбой. Что-то должно свершиться. Да… Наверное, так. Встреча с Владыкой грома и спасение несчастных пленников было твоей судьбой…

— Вы мне верите?

— Пожалуй, что да.

У юноши отлегло от сердца, услышав эти слова. Вот только ему казалось, будто с дуновением ветерка до него донёсся смех. Смех, звучания которого он не мог вспомнить…

* * *

Наступила ночь, а повозка все катилась по ухабистой просёлочной дороге через дремучий лес. В данный момент ей правил священник, а его рыжий попутчик мирно дремал в кузове, устроившись среди тюков и укутавшись собственным плащом. Покой был нарушен нервным ржанием коня, который неожиданно сорвался на бег, почти перестав слушаться поводьев.

— Стой!!! — закричал мужчина, пытаясь остановить взбесившегося скакуна. Но вскоре передумал, поняв причину беспокойства животного. Среди деревьев во тьме виднелось несколько преследователей, чьи низкие фигуры пронизывали ярко рыжие жилы.

История 15: Инквизиция (Часть 5)

История 15: Инквизиция (Часть 5)

— Дайн! Проснись! Твари пепла напали! Ради восьми Безликих, просыпайся!

Лежавший в повозке Ирбис подскочил от громкого крика священника.

— Где⁈ — не успев оценить обстановку, спросил он, рефлекторно хватаясь за лук.

— Справа в лесу пять или шесть тварей!

Быстро надев лежавший под рукой колчан, зверолюд выхватил стрелу и попытался прицелиться. Было очень не удобно делать это в движении. Ещё и мельтешащие стволы мешались. Натянув тетиву, он выстрелил в одного из замеченных монстров. Это был промах.

— Я так не попаду по ним! Деревья мешают!

— Стреляй! Они не отстанут так просто! Но, милый! Но! Скачи что есть сил!!!

Твари пепла, когда-то бывшие стаей волков, видя добычу, постепенно ускорялись, а из рыжих прожилок начинало рваться пламя, норовя поджечь опавшую листву. Время от времени так и происходило. Вот только огонь неизменно угасал, когда потерявшее его существо удалялось на некоторое расстояние. Словно пищей ему служила не только материя, но и нечто иное.

Ирбис выпускал стрелу за стрелой по тем пепельным тварям, которые приближались достаточно близко к повозке. В большинстве случаев даже попадал. Вот только вреда им это причиняло мало. Но зато удавалось хоть на время отгонять монстров. Двое из шести уже отстали. Сердце одного из них мальчишка все же достал. А второй, чья правая передняя лапа и лопатка были пронзены десятком стрел, больше не мог продолжать погоню с прежней скоростью. Так продолжалось около часа, пока колчан лучника почти полностью не опустел. В нем оставалась всего одна стрела с насечками на торце и капелькой его засохшей крови на наконечнике. В преследователей даже была брошена так и не съеденная фазанья тушка, которая до этого за лапки была привязана к дорожному мешку парня. Рядом с его сапожками. Но надежда отвлечь их сырым мясом не оправдалась. Порождения пепла попросту проигнорировали мертвую плоть, продолжая погоню за живыми.

— У меня стрелы закончились! — крикнул юноша, собираясь выстрелить последней. В конце концов, жизнь дороже напоминания о собственном бессилии и трагичной гибели семьи из четырёх человек.

— Полезай на козла, хватай поводья и правь. Дальше я сам!

— Хорошо! — не стал возражать и задавать вопросы парень, а сделал, как ему было велено, беря управление несущейся повозкой на себя. В свою очередь, отец Бран перелез в кузов и, покопавшись в своих свертках, достал ножны с мечом. Обнажив клинок, мужчина встал на одно колено, прижался к борту и, укрывшись за ним, несколько раз наотмашь рубанул подобравшуюся достаточно близко пепельную тварь. Попал куда и целился — по лапе. Истлевшая плоть легко перерубилась. Оставшись без конечности и опоры, монстр кубарем покатился по лесной дороге, безнадежно отставая от добычи.

Секунду спустя второе отродье пепла сумело запрыгнуть в повозку сзади. Рыча, оно надвигалось на священника. Но тот, не растерявшись, резким выпадом вогнал кончик меча в глазницу твари, содержимое которой давно уже запеклось, и с силой дёрнул свое оружие в сторону, заставляя голову чудовища отвернуться от него. Ну а дальше отцу Брану хватило двух точных ударов, чтобы пронзить пылающее сердце. И ещё несколько пинков, чтобы сбросить окончательно издохшую тушу на дорогу.

Занятому управлением повозкой Ирбису не довелось увидеть эту скоротечную схватку. Было не до того, чтобы оборачиваться назад. Зато он заметил яркую вспышку за спиной и услышал глухой хлопок сразу после того, как стихли слова молитвы, наспех читаемой священником.

— Что это было⁈ — испуганно вскрикнул зверолюд, собираясь обернуться и посмотреть.

— Не отвлекайся. За дорогой следи! — холодным, резким, приказным тоном велел мужчина.

— Да! — подчинился юноша.

Действительно, отвлекаться ему не стоило. Конь нёсся сломя голову, обезумев от страха. Удерживать его на дороге было очень трудно. Зверь то и дело норовил свернуть в лесную чащу.

До Финова угодья путники добрались только на рассвете. Оба они были живы и почти невредимы. Только у отца Брана появился достаточно глубокий укус на левой руке, которой он прикрылся от броска одной из тварей, сумевшей запрыгнуть в повозку и подобно первой оставшейся в лесу мертвой обугленной тушей. Несколько прорех на рясе священника после ночной передряги не стоили внимания.

* * *

Они остановились на окраине деревни. Погони больше не было. Последний уцелевший монстр отстал сам, когда до поселения оставалось минут десять езды. Взмыленный конь, геройски вывезший повозку из опасного леса, нервно пощипывал реденькую травку.

— Нас не встречают, — хмыкнув, заметил мужчина.

— А должны? — нервно поинтересовался юноша, занятый перевязкой руки попутчика.

— В других деревнях дозоры выставляют, чтобы тварей пепла отгонять. Или хотя бы успеть предупредить остальных. А тут таких не видно…

— Может, прячутся?

— Нет. Не думаю. Иначе к нам бы сейчас вышли. Права была мать Агата. Что-то тут не так…

Повозка вновь тронулась с места. Теперь уже не спеша, она катилась по мирно спящей деревушке.

— Вы… Вы ведь колдовали? Там, на дороге… — тихо спросил обувающийся Ирбис своего попутчика, — и мечом хорошо пользуетесь.

— Да, сын мой. Боги одарили меня кое-какими способностями.

— Я думал, что священникам нельзя пользоваться оружием.

— Это не так. Обычно моим братьям и сестрам по вере нет нужды прибегать к насилию. Но времена нынче темные настали… Перед лицом зла нужно уметь защитить себя и отстоять правое дело! — уверенно ответил отец Бран, — давай-ка найдем, с кем тут можно переговорить.

— И лекаря для вас. Вот…

— Спасибо за заботу, сын мой. Но моя рана не столь уж и серьёзна. Я должен приступить к своим обязанностям. Нужно найти старосту… Правь к центру деревни. Там разберемся, куда дальше.

— Эм… Я плохо ориентируюсь в городах и деревнях. Можете говорить, куда ехать.

— Прямо по дороге.

— Хорошо.

Вскоре они остановились на пересечении двух деревенских улочек, образующих небольшую площадь, возле дома, над дверью в который покачивалась вывеска с надписью «Лань». Зверолюд и мужчина слезли с повозки и направили ко входу. Но войти не успели, так как священник заметил во дворе одного из домов двух женщин. К ним и направились.

— Здравствуйте, люди добрые. Я отец Бран, а моего юного попутчика зовут Дайн. Подскажите, как нам найти старосту этой деревни?

— Доброе утречко. А вы, поди, наш новый священник? — спросила одна из тёток.

— Верно, дочь моя.

— Ой, а что с рукой то у вас? — поинтересовалась другая.

— Монстры в лесу напали.

— Да вот же дом Клива! Справа. Только он ещё спит, поди.

— Ой, да ладно тебе! Проснется. Не переломится.

— Благодарю вас. А церковь здешняя где.

— Дак нет её у нас. Не отстроили ещё новую.

— Благослови вас боги, добрые женщины!

Покинув их, пара путников направилась к нужному дому, никак не выделявшемуся среди прочих. Стучаться в дверь пришлось почти десять минут, пока на пороге не появился высокий, худощавый лысеющий мужчина с сонным лицом и редкими растрёпанные черными волосами, одетый в простенький серый домашний халат.

— Что за выродка принесло в такую рань? — с ходу раздражённо рявкнул он, — а вы ещё кто такие?

— Я отец Бран. Ваш новый деревенский священник. Прошу прощения за то, что пришлось разбудить тебя.

— Я Дайн, — тихо представился юноша.

— А… Ну, заходите, коли так. Меня зовут Клив Кечкин.

Зевнув, человек пропустил гостей в свое жилище.

В доме оказалась совершенно обычная обстановка. Пара комнат, кладовка да кухня. Только простая деревянная мебель без излишеств.

— На кухню проходите, отец. Я сейчас подойду. Только оденусь, — сказал Клив и взмахом руки указал, куда идти гостям. Он появился перед молча сидевшими за пустым столом путниками минут через пять. За прошедшее время мужчина успел лишь натянуть на себя тканевые штаны со светлой рубахой и обуть башмаки.

— Вижу, дорога была не лёгкой, — хозяин дома указал на перевязанную левую руку священнослужителя.

— Да, сын мой. Твари пепла в лесу напали. А у вас как с ними дела обстоят?

— Да никак почти. Изредка нападают… Отбиваемся.

— Это ведь они убили прежних священников?..

— Только двоих. При первом нападении только брат Катон и погиб. При втором они церковь да несколько домов порушили. Но мы тварей прогнали. Ну, а с предшественником твоим отцом Ранимом, несчастный случай произошёл. Балка упала на стройке церкви. Дурной это знак. Мы тогда строительство и прекратили. Ждали твоего прибытия. Ты уж освяти то место или лучше другое выбери. Не доброе оно какое-то.

— Обязательно, сын мой! Что стало с телом отца Ранима? — поинтересовался Бран с ничего не выражающим лицом.

— На деревенском кладбище похоронили, как смогли.

— Хорошо, я бы хотел днём сходить на его могилу и провести погребальный обряд…

— Не вопрос. Оно за деревней, в лесу. Любого спросишь, тебе покажут тропинку. А зверолюд этот… Служка твой будет?

— Нет! — сам ответил Ирбис, — я уйду скоро. Только стрелы новые достану и припасы пополню. Вот.

— Да? Ну и ладно. Поди, вы всю ночь в дороге провели?

Путники почти синхронно согласно кивнул.

— Отдохните пока у меня, отец Бран. Живу я один. Дети выросли давно, да и уехали. Их комната свободна. Поселить вас ещё негде. Нет домов свободных, а церковь когда ещё отстроим.

— Благодарю за гостеприимство, сын мой. Мы с моим спутником так и поступим.

— Я только о тебе говорил. Ты наш новый священник, а этот… Юнец, просто приблуда. Чего мне всяких к себе в дом пускать?.. Пусть в трактир топает!

— Не го… — начал было возмущаться лысый священнослужитель, но его поспешно перебил сам зверолюд.

— Хорошо! Я там комнату сниму.

— Дайн, ты точно…

— Все в порядке. Спасибо вам за то, что помогли добраться сюда! — натянуто улыбнувшись, сказал парень и, встав из-за стола, направился к выходу.

Священник разочарованно вздохнул и произнес на прощание: — Благослови тебя Боги, Дайн. Если что-то понадобится до того, как ты продолжишь свое странствие, где найти меня, тебе известно.

— До свидания, отец Бран! — излишне бодро попрощался с попутчиком мальчишка и вышел наружу.

Оказавшись на улице, Ирбис вздохнул. Было очень обидно от того, что староста прогнал его. Умом паренёк понимал, что деревенский глава не обязан был давать кров незнакомцу. А ещё не хотелось расставаться с добрым священником или создавать ему проблемы на ровном месте. Вот только выбора не имелось. Но ум — это одно, а чувства — совсем другое. Их так просто не унять. С испорченным настроением путник потопал к виднеющемуся в некотором отдалении трактиру, куда он едва не успел зайти по прибытии в Финово угодье.

Обеденный зал встретил его пустотой. Ни трактирщика, ни кого либо ещё тут не было. Хотя нет, на подоконнике вольготно развалилась белая кошка. Но помочь она ничем не могла. Не решившись позвать хозяина, юноша уселся за стол, сложив на нем руки, положил на них голову и, зевнув, закрыл глаза.

Проснулся уставший путешественник от того, что кто-то легонько потряс его за плечо. Это оказалась молоденькая светловолосая девчонка в переднике, возможно, даже его ровесница, или чуть постарше. Сколько времени прошло, пока он спал, было не известно, да и желания выяснять не имелось. За окном уже было светло. Этого факта хватило с лихвой. Да и трактирщик уже был на месте. Без лишних разговоров или объяснений парень снял комнату на втором этаже. Поднявшись туда, сразу бросил дорожный мешок с оружием на пол, а затем просто рухнул на кровать, не озаботившись раздеванием.

* * *

Проснулся Ирбис только вечером. После нервной ночки он бы поспал ещё, но пустой желудок и жажда требовали их утолить. Поэтому, нехотя встав с кровати, растрёпанный зверолюд потопал вниз, оставив валявшиеся на полу пожитки в комнате.

Зал трактира и сейчас был почти пуст. Тут находилась лишь девушка, разбудившая его утром, в данный момент гладившая кошку, забравшуюся на один из столов, и трактирщик за прилавком, болтавший с парой мужиков, совершенно точно не являющихся постояльцами. Подойдя к троице людей, парень заказал себе поесть, сразу за еду расплатился и уселся на одном из свободных мест. Почесывая ухо, он взглянул в окно, за которым уже стемнело, и понял, что продрых весь день.

«Эх, не успею сегодня уже уйти. Ночью точно не пойду через этот лес, даже если найду у кого стрел купить!» думал он, дожидаясь, когда принесут заказ. Ну а поужинав, вернулся к себе в номер и вновь забрался на кровать, на этот раз не забыв раздеться. Но сколько бы он не пытался, сколько бы не крутился под одеялом, а сон вновь так и не приходил.

Делать в столь позднюю пору было нечего, а лежать дальше не хотелось. Выбравшись из-под одеяла, он опять спустился в зал. На этот раз за прилавком его встретила лишь девушка. Перебарывая смущение, отводя взгляд в сторону, он обратился к ней с не очень то приятным вопросом: — Здравствуйте… Простите, подскажите, пожалуйста, где здесь можно помыться?

Несколько дней Ирбис провел в дороге, не имея возможности привести себя в порядок. Дошло до того, что от него уже начинало ощутимо попахивать. Простым людям, быть может, это было ещё не так заметно, но нос зверолюда отчётливо ощущал запах пота, идущий от него. И с этим пора было что-то делать.

— На озеро сходи. До него минут десять ходьбы через лес. На севере тропинка есть. Начинается у покосившейся избушки с парой яблонь во дворе. Мимо не пройдешь. Такая там одна, — ответила она, с любопытством разглядывая косящегося в сторону котоподобного рыжего зверолюда.

— Через лес?.. А больше нигде нельзя? Я заплачу. Вот… — разочарованно спросил мальчишка.

— Ой, а ты что, боишься один ночью ходить? — весело полюбопытствовала девчонка и по-доброму усмехнулась, — могу проводить. Хочешь?

Взглянув ей в лицо, парень увидел милую улыбку.

— Боюсь… В лес идти… Не пойду в лес. Там монстры водятся. На меня напали, пока сюда ехал.

— Не бойся. Я с тобой буду, — голос её приобрел игривые манящие нотки, а сама девушка, поставив руки локтями на прилавок и подперев ими голову, придвинулась к юноше так, что при желании в вырезе платья можно было бы увидеть ее отнюдь не маленькую грудь.

— Нет, не пойду, — стоял на своем парень, не понявший намека.

— Ой, да ладно тебе. Пошли. Развлечёмся! — неожиданно схватив Ирбиса за руку, потянула за собой, собираясь отвести к нужному месту, — хочу попробовать, какого это с котиком, — проворковала она и подмигнула зверолюду.

Тот без особых усилий высвободил свою ладонь, всё-таки поняв, что ему предлагают. Соглашаться на подобное он не собирался.

— Нет… Не стоит. А в деревне негде помыться? — опять отведя взгляд в сторону, спросил он.

«А если Тиль так позовет?.. Если позовет, то…» — юноша тряхнул головой, пытаясь выбросить из нее так не кстати возникшие мысли и смущающую картину того, как он с подругой вместе купаются. Получилось не очень. Образ оказался весьма навязчивым, пытаясь вновь встать перед глазами.

— Какая жалость, — разочарованно протянула девушка и, сев на стул, улеглась на прилавок, подложив руки под голову, — если надумаешь, где меня найти, ты знаешь, — и вновь она подмигнула парнишке, — а помыться… Вон за трактиром несколько бочек стоят. Возьми одну, натаскай воды из колодца и мойся. Только холодно будет.

— Ничего. Я потерплю. Спасибо! — произнес он и поспешил выйти на улицу. Физический труд и холодная вода сейчас были как нельзя кстати.

Обойдя трактир, Ирбис обнаружил за ним несколько больших пустых бочек, составленных друг на дружку дном к верху. Откатив чуть в сторонку крайнюю, на которой не стояло других, он немного побродил по двору, пока не нашел у какой-то пристройки пустое ведро. Уже с ним отправился на поиски колодца.

История 15: Инквизиция (Часть 6)

История 15: Инквизиция (Часть 6)

К счастью парня, колодец оказался совсем рядом, на краю деревенской площади. Далеко ходить не пришлось, да и потеряться опасности не было. Пришлось повозиться, таская ведра с водой. Наполнив бочку на три четверти, осмотревшись вокруг, прямо тут мальчишка быстро разделся, сложив вещички неподалеку у стены трактира, и забрался внутрь, намеренно погрузившись с головой. Тело резко обожгло холодом. В прочем, к этому неприятному ощущению достаточно быстро удалось приспособиться. Зато навязчивые мысли отступили, а шалящее воображение успокоилось.

Оставаясь под водой около тридцати секунд, пока хватало сил задерживать дыхание, он высунул голову на поверхность и приступил к мытью, которое состояло в очень быстром оттирании шерсти и волос руками.

Водные процедуры не продлились и пяти минут, как во дворик зашла та самая девчонка из трактира, имя которой все ещё оставалось неизвестным. В это время высунувшийся по пояс из воды Ирбис пытался тереть себе спину. Но, заметив зрительницу, быстро присел, погрузившись по шею.

— Эй! Не подсматривай! — возмутился он.

— Больно надо, — с усмешкой произнесла она и с размаху кинула в лицо зверолюду связанную из кусков ткани мочалку. Тот только ойкнул, не сразу поняв, что именно в него прилетело.

— С-спасибо! — запоздало вымолвил он.

— Не за что. Может, тебе спинку потереть? — игриво поинтересовалась уже уходившая девушка.

— Нет!

— Как хочешь. Когда закончишь, не забудь воду слить!

— Угу.

Покончив с мытьём, парень выскочил из холодной воды и по-кошачьи стряхнул с себя остатки влаги. Обдуваемый прохладным по осенней поре ночным ветерком, он быстро натянул штаны и, опрокинув бочку, откатил ее к стене трактира, оставив возле остальных. Затем подхватил свои пожитки и, не одеваясь дальше, прямо так, полу голым, побежал в свою комнату, где, бросив одежду и одолженную мочалку на стол, с ходу юркнул под одеяло. Решив обсохнуть прямо на кровати, а на деле попросту спасаясь от холода. Теперь сон все же пришел к нему.

* * *

Наступило новое утро. За окном слышалось пение птиц и обрывки разговоров деревенских жителей, спешащих по своим делам. Ирбис встал с кровати и, достав из дорожного мешка расчёску, принялся приводить в порядок свой мех с волосами. Подобным необходимо было заняться, чтобы не выглядеть как пушистый шарик. Покончив с этим, он спустился в зал и позавтракал. Обошлось без лишних разговоров со вчерашней девчонкой, которая принесла ему еду. Лишь короткие приветствия. Сегодня было нужно пополнить запасы и отправляться в путь.

Выйдя на улицу, юноша начал искать кого нибудь, у кого можно было бы купить стрелы и провиант. После общения с парой селян, его отправили в сельский магазинчик. Вот только, как обычно, мальчишка немного заплутал и вышел к недостроенной церкви, пока что представлявшей из себя лишь деревянный каркас. Даже стен не было, не говоря уже о крыше. В этом месте был всего один человек, коим оказался отец Бран. Он прохаживался меж лежащих на земле балок и разбросанных досок, то и дело останавливаясь, приседая и что-то рассматривая.

— Здравствуйте! — подал голос юноша, подходя ближе.

— Дайн? — обернувшись и увидев зверолюда, священнослужитель не смог скрыть удивления на своем лице, — я думал, что ты ещё вчера ушел из Финова угодья.

— Эм… Нет. Я вчера весь день проспал. Вот… Сегодня уйду.

— Вот как. Хорошо.

— Как ваша рука?

— Все в порядке, сын мой. Скоро заживёт. Деревенская знахарка вчера обработала мою рану.

— Это хорошо. А что вы тут делаете?

— Пытаюсь понять, как умер мой предшественник, отец Раним. Это произошло тут. Вон та балка на него упала… — человек указал на деревянный брус с засохшим пятном крови, валявшийся немного в стороне.

— Вы сейчас будете освящать это место? Можно посмотреть? — полюбопытствовал парнишка.

— Нет, сын мой. Я уже собирался уходить…

Нерешительно потоптавшись на месте, Ирбис всё-таки решился попросить помощи у доброго человека: — Вы знаете, где тут магазинчик? Если не сложно, то можете меня к нему отвести? А то я уже успел потеряться.

— Так и вышел ко мне? — с улыбкой на лице поинтересовался мужчина.

— Угу.

— Идём, сын мой. Отведу.

Нужный домик оказался совсем близко. Ничего напоминающего витрину или хотя бы соответствующей вывески возле него не имелось. Они вдвоем вошли внутрь, и Ирбис наконец-то смог закупиться провиантом: взял ломоть сыра, две буханки хлеба и палку колбасы. Не так уж и много, но до города должно хватить. А вот стрел тут не продавали. За ними пришлось идти к здешнему столяру. И опять священник выступил в роли проводника.

Когда уже и колчан оказался наполнен, пришла пора прощаться.

— Ну что же, сын мой, теперь уходишь?

— Угу. Только ключ от комнаты в трактире оставлю.

— Дальше к Илруму пойдёшь?

— Ага. А там на корабль сяду и по реке через горы. Вот.

— Пусть хранят тебя в странствиях милостивые Боги.

— Спасибо… — спокойно закончить прощание ему не дал крик охотника, вбежавшего в деревню.

— Народ, что я видел! Сюда толпа инквизиторов идёт!

— Брешешь! — фыркнула полноватая женщина с тазиком, наполненным бельем, на плече.

— Зуб даю! Мы с братцем в лесу охотились, а тут они по дорогеидут. Человек тридцать и повозки. Все в черных балахонах. А один знамя такое несёт. Все тоже чёрное, как их одежда, а посередине круг, как цацка из церкви, только красный.

— Далеко они? — спросил вышедший из ближайшего к говорящим дома мужчина.

— Я нёсся сломя голову, а они часа через два тут появятся. Вот увидите!

Разговор вёлся на повышенных тонах. Слышно было прекрасно. Так что постепенно на улице у окраины деревушки начал собираться народ. Туда же направился и отец Бран, а Ирбис последовал за ним.

— Старосте рассказать нужно! — предложил кто-то.

— Отец Бран, что происходит? — обратилась к лысому священнику одна из селянок.

— По словам того молодого человека, сюда идёт отряд братьев инквизиторов, — спокойно ответил тот.

— Народ! Они ж нас, поди, в смертях трёх священников обвинить хотят!

— Точно-точно! Мне сваха писала, что они соседнюю с ними деревушку полностью сожгли! — выкрикнула седая старуха.

— Тикать нужно, пока они и до нас не добрались! — предложили в толпе.

— А откуда идут то? От Калины или Илрума? — раздался вопрос.

— От Калины! — ответил охотник, принесший дурную весть.

— Люди добрые! Не нужно бояться братьев инквизиторов! Они исполняют свой святой долг, защищая нас и наши души от тьмы. Молю вас, сохраняйте спокойствие! Нет нужды пытаться от них скрыться! — выйдя вперёд, изрёк священник.

— Тебе то хорошо, отец. Ты только к нам приехал. Не тронут они тебя, а вот нас не пожалеют! Мне постояльцы рассказывали, им закон не писан. Творят, что хотят! — заявил мужчина, в котором парнишка узнал трактирщика, — уходить нужно, пока не поубивали нас всех!

— Точно! Это все та карга из Калины. Я на прошлой неделе у них в деревне был, так она ко мне пристала с расспросами. Мол, чего это у нас священники мрут, как мухи в последнее время. Инквизиторам написать грозила! Она это, кошёлка старая!

— Люди добрые! Взываю к вашему благоразумию! Не поддавайтесь панике! Не верьте в злые наветы… — договорить отцу Брану не дал молодой парень, подошедший и толкнувший его в грудь. — Да пошел ты, святоша! Ты точно с ними за одно!

Вероятно, хулиган хотел повалить священника на землю. Но тот оказался крепче, чем казался. От толчка он лишь сделал шаг назад и спокойно произнес: — Молю вас успокоиться! Сохраняйте спокойствие. Не поддавайтесь панике!

Прицокивая языком, к ним подошёл староста деревни, заявив ворчливым тоном: — Ты не из наших, отец. Тебе нас не понять. В своей вере ты становишься слеп к тому, что творят твои братья.

— Да! Клив дело говорит! — послышались крики в толпе. Ошарашенные неприятным известием, крестьяне начал расходиться. Некоторые из них спешили покинуть деревню до прибытия инквизиторов, другие же попросту расходились по домам. Не все жители Финова угодья поддались панике. А может быть, на них повлияли слова нового деревенского священника.

— Я лучше пойду побыстрее. До свидания, отец Бран. Спасибо за все! — попрощался Ирбис, намереваясь поскорее отправиться в путь.

— Постой, Дайн! — окликнул его лысый священнослужитель, — не стоит тебе сейчас уходить, когда люд от братьев инквизиторов бежит.

— Но я итак собирался уходить!

— Да, сын мой. Это так. Но сейчас не лучшее время покидать деревню. Прошу тебя, задержись, пока все не разрешиться.

— Но мне идти нужно…

Мужчина тяжело вздохнул и кивнул, принимая позицию зверолюда.

— А долго ждать придётся? — с сомнением в голосе спросил парень.

— Думаю, что день или два. А там уже будет видно, что к чему.

— Все равно долго. Хорошо… Подожду до завтра. Вот…

— Разумное решение, сын мой! Уверяю, тебе не стоит бояться братьев инквизиторов, — улыбнувшись, сказал мужчина.

Больше часа лысый священник ходил по растревоженной деревне, уговаривая собирающихся бежать крестьян остаться. Некоторые вняли его увещеваниям. Но все же несколько семей, похватав пожитки, ушли по дороге, ведущей к Илруму. Все это время Ирбис хвостиком следовал за отцом Браном, не зная, чем ещё себя занять. К разочарованию парня, трактирщик с женой и дочерью, которой оказалась та самая девчонка, подались в бега. Бросив заведение без присмотра. Ключ от комнаты все ещё лежал в кармане мальчишки, так что переночевать было где. А вот еду, скорее всего, придется брать из собственных запасов, либо покупать в магазине. В прочем, один день для него большой роли не играл.

— Вижу их. Идут! — крикнул кто-то. Услышав это, священник вздохнул и направился к дому старосты, во дворике которого стояла его повозка. Коня распрягли и отдали кому-то из местных ещё вчера. Юноша последовал за ним. Мужчина взглянул на попутчика и молча забрался в кузов. Парень и тут последовал его примеру, не удержавшись от вопроса: — Что теперь?

— А теперь, сын мой, я должен встретить моих братьев.

Сняв с себя тёмно-синюю сутану священника, оставшись в рубахе и полотняных штанах, отец Бран сдвинул в сторону пару тканевых тюков, доставая хранившиеся под ними ножны вместе с кожаным ремнем, и подпоясал себя ими. Развязав один из свёртков, он достал черный балахон с красным кругом на груди, поделенный восемью чертами на равные части, и, облачившись в него, сказал остолбеневшему мальчишке: — Пойдем, сын мой. Встретим гостей…

После ночной переделки, Ирбис догадывался, что его спутник был не так прост. Но осознание того, что он столько всего успел наболтать переодетому инквизитору, заставило юношу похолодеть от испуга. Но деваться уже было некуда, поэтому он послушно последовал за мужчиной.

Отряд инквизиторов подошёл к деревне, храня гробовое молчание. Десяток фигур в черных одеяниях вошли в Финово угодье вместе с крытыми повозками, за одной из которых следовал привязанный мужчина со связанными руками. Остальные два десятка людей рассредоточились вокруг поселения, беря его в хоть и реденькое, но кольцо. Следом за всей этой процессией на приличном расстоянии плелся одинокий черноволосый мальчишка лет двенадцати с перевязанным боком.

Крестьяне нехотя собирались на деревенской площади, нервно перешёптываясь.

— Окружили…

— Нас все равно больше. Я так просто им не дамся.

— Там, на верёвке, это ж Фрэнк. Ведь он следить за ними остался.

— Глядите, это отец Бран в черном…

— А я говорил, что он один из них.

— Подослали, гады. То-то он вчера весь день по деревне шлялся, да всех выспрашивал.

Ирбис остался стоять в толпе, а лысый священник прошел к группе инквизиторов. С ним заговорил светловолосый мужчина: — По вашему приказанию прибыли!

— Отлично, брат Седри. Пора приступать к нашим обязанностям.

Развернувшись к народу, отец Бран громко заговорил: — Пред восьмью Безликими я, верховный инквизитор, отец Эрбранд, верный слуга Божий, объявляю Святой суд над жителями деревни Финово угодье с целью выявления истинны!

Толпа замерла. Застыл и Ирбис. Верховный инквизитор Эрбранд, он уже слышал этот титул и имя в последнюю встречу со златоглазым Самди. Торговец информацией тогда вскользь упомянул о том, что глава инквизиции искал его из-за происшествия с пиратским кораблем, и намекал на не самые лицеприятные методы, использованные им в поисках. В тот раз парнишка по чистой случайности разминулся с Эрбрандом, а теперь сам нашёл его…

— Лжец! — раздались крики среди собравшихся.

— Ты обманул нас!

— Точно! Втерся в доверие!

Слыша все эти обвинения, лысый священник и бровью не повёл. Какая-то маленькая девочка подобрала с земли камень и бросила в него. Мужчина легко поймал его на лету здоровой рукой и отбросил в сторону.

— Ату его! — крикнул один из деревенских. Спустя секунду из толпы выскочила собака и бросилась на Эрбранда, волоча за собой отпущенную цепь. Седри быстро выхватил из под своей черной рясы короткий меч и, заслонив собой главу инквизиции, без труда зарубил несущегося зверя. Мгновение спустя остальные его братья по вере достали свое оружие.

Повисла тишина. Двое вооруженных инквизиторов направились к собравшимся. Крестьяне расступились перед ними, не смея вставать на пути, оставив приземистого мужичка в полном одиночестве. Его тут же скрутили подошедшие.

— Пустите! Это не я! Она сама вырвалась! Клянусь, она с цепи сорвалась! — кричал он, пока люди в черных рясах волокли его к повозкам.

— Жители Финова угодья, — вновь заговорил отец Эрбранд, — расходитесь по домам. В деревне вводится комендантский час. Вскоре к вам придут братья инквизиторы и зададут вопросы. Отвечайте честно! Покидать деревню запрещается до завершения Святого суда! А теперь расходитесь по домам!

Послышались недовольные крики, но все же крестьяне начали расходиться. Только Ирбис не знал, что ему теперь делать. Он так и стоял, пока не остался один.

Сделав несколько глубоких вдохов, перебарывая желание сбежать из деревни, он, подрагивая, зашагал к группе инквизиторов, тихо переговаривающихся в центре деревни. Ему было страшно из-за того, что он успел наговорить хитрому священнику, но хотелось сразу все выяснить, чтобы потом не сидеть в таверне, сходя с ума от беспокойства и неизвестности.

— … послать погоню за сбежавшими? — услышал парнишка, как светловолосый инквизитор обращается к своему начальнику.

— В этом нет нужды, брат Седри. Вы прибыли раньше, чем ожидалось. Я вызвал два отряда. Сестра Райна должна прибыть сюда не позднее завтрашнего полудня со стороны Илрума. Она позаботится о беглецах.

— Мы спешили на ваш призыв, как могли.

— Твое рвение похвально. Я уже успел узнать все, что хотел…

Инквизиторы прервали свою беседу, заметив идущего к ним парня.

— Чего ты хочешь… Юноша?.. — спросил светловолосый мужчина у подошедшего Ирбиса, немного усомнившись в половой принадлежности зверолюда.

— Вы… Вы соврали! — неожиданно даже для самого себя вдруг возмутился мальчишка.

— В моих словах не было лжи, сын мой. Я не сказал тебе всего. Это так. Но на то были причины.

— Вы назвались другим именем…

— Бран — это сокращение от Эрбранда. Я не лгал, сын мой, — улыбнувшись, ответил верховный инквизитор.

— Но вы… — парень умолк, только теперь обратив внимание на то, что стал центром внимания всех присутствующих посланников церкви. Уже более тихим тоном, боязливо посматривая по сторонам, он спросил: — Что… Что теперь со мной будет?..

— Ничего, сын мой. За тобой нет никакой вины. Когда Святой суд закончится, ты сможешь продолжить свой путь.

Услышав ответ, перепугавшийся за свою шкуру парнишка с облегчением выдохнул.

— Кто это, отец Эрбранд? — поинтересовался светловолосый священник.

— Брат Седри, позволь представить тебе зверолюда по имени Дайн.

— Это… Тот самый?..

— Да, брат мой!

— Но где вы его нашли?

— Боги свели нас, и мы несколько дней пути провели вместе.

— Юноша, у инквизиции есть к тебе вопросы о произошедшем в Вардоне, — обратился к Ирбису светловолосый инквизитор.

— В этом больше нет нужды, брат Седри. Я с ним уже о всем поговорил. Он добровольно исповедовался.

— Что нам с ним делать?

— Ничего. В его речах я не ощутил лжи. Во всяком случае, в том, что нас интересовало.

— Но было ли явление⁈ — возбуждённо спросил Седри.

— Не могу с уверенностью судить, брат мой. Он в это верит. Я сужу так: если пред ним и явился один из Безликих, то он не хотел быть узнанным. Кто мы такие, чтобы лезть в дела Богов? Сейчас этот вопрос не должен нас заботить. У инквизиции есть более насущные проблемы.

На выходе из селения раздались возмущенные крики крестьян, попытавшихся сбежать.

— Брат Седри, разбейте лагерь на окраине деревни! У нас много дел.

— Как прикажете, отец Эрбранд! Разворачивай повозки!

Инквизиторы засуетились, исполняя указание. Когда последняя из крытых повозок проехала мимо зверолюда, тот ощутил идущий от неё слабый запах горелой плоти и услышал внутри какую-то возню, сопровождаемую глухим позвякиванием цепей. Удивлённо проводив ее взглядом, догадавшись, кто находится внутри, мальчишка побежал к таверне, планируя там отсидеться. Настроение его немного приподнялось от того, что инквизиторам он вроде бы больше не интересен. Вот только в голове промелькнула шальная мысль о том, что его встреча с главным инквизитором была подстроена. И отнюдь не отцом Эрбрандом. Вот только зачем?

История 15: Инквизиция (Часть 7)

История 15: Инквизиция (Часть 7)

Выйдя из деревни, инквизиторы сноровисто принялись готовить место под лагерь, рубя деревья, разгружая привезенную снасть и ставя палатки.

— Зачем вы притащили сюда это отродье? — гневно спросил лысый священник у Седри, вылезая из повозки, в которой стояла клетка со скрученной цепями пепельной тварью, когда-то бывшей простым крестьянином.

— Он обратился на моих глазах, отец Эрбранд!

— И что?

— Он обратился из живого человека и в процессе кричал странные вещи! Многие в моем отряде это видели.

— Неужели… Как это произошло? Что он сказал? Он ещё способен разговаривать?

— Нет. Он почти сразу обратился, когда его окутал живой пепел. А говорил о принятии «черного пламени» и убийстве «великого паразита». Я велел сковать его, хотел понаблюдать… Но этот монстр уже ничем не отличается от прочих.

— Отпустите папу! — вдруг крикнул прячущийся за деревом мальчишка лет двенадцати и кинул в инквизиторов шишку, а затем отбежал на десяток метров, спрятавшись за другим стволом.

— Кто это? — поинтересовался отец Эрбранд.

— Сын Малкольма. Так звали эту тварь при жизни… Увязался за нами. Все требует отпустить отца. Братья обработали ему рану, а он их за это покусал. Подкармливали ещё этого гадёныша по дороге, чтоб не помер.

— Понятно. Скоро его желание будет исполнено.

— Отец Эрбранд. Один из братьев, во время нападения пепла, когда этот человек обратился, успел собрать вот это… — Седри залез в повозку со скованным пленником и достал оттуда небольшой, туго завязанный мешок с лежащей в нем единственной литровой, полностью металлической банкой. Лысый священнослужитель достал ее и спросил: — Что это?

— Запечатанный живой пепел… — ответил светловолосый инквизитор.

Пока ещё лагерь посланцев церкви только обустраивался, туда уже начали сводить схваченных крестьян. Которых пока что всего лишь привязывали к деревьям. Где им предстояло ждать подготовки снасти для допросов, а вероятно и чего похуже. К вечеру на окраине деревни появился второй отряд инквизиторов, ведомый рослой рыжеволосой женщиной с острыми чертами лица и орлиным носом по имени Райна. Вместе с ними в Финово угодье вернулись почти все сбежавшие крестьяне, пойманные по дороге. Среди них была и семья трактирщика. Вот только ждала их отнюдь не прежняя работа.

* * *

Ирбис вошёл в пустой зал трактира. Его никто не встретил. Ноги парня подкашивались от волнения, поэтому он присел на ближайший стул. Хотелось подумать о том, что делать дальше, но никаких мыслей не возникало. Голова отказывалась работать. Проведя так минут пятнадцать и не придя к какому-либо решению, путник встал и бесцельно побродил по помещению, а затем поднялся к себе в комнату и устроился за столом у окна. Можно было бы заняться вырезанием фигурки из древесины, но настроения на это не было, да и вдохновения тоже. По всему выходило так, что он застрял в Финовом угодье, и бегство было не лучшим решением. Приходилось понапрасну терять время в безделье.

Ближе к вечеру на первом этаже послышался мужской голос, спросивший: — Есть тут кто?

Юноша громко крикнул в ответ: — Да! — и поспешил вниз, только чтобы встретиться с тремя инквизиторами.

— Как твое имя, зверолюд? Ты живёшь здесь?

— Эм… Да… Я комнату тут снимаю. Зовут Дайн.

— Путник?

— Угу.

— Где хозяева трактира? Есть ещё постояльцы?

— Не знаю… Не видел. Вроде бы я тут один остался. Вот.

— Обыскать.

— Двое братьев инквизиторов приступили к исполнению распоряжения старшего. Один из них поднялся по лестнице, а другой пошел за прилавок и подёргал дверь, ведущую на кухню. Та оказалась заперта. Пары ударов плечом хватило, чтобы ее открыть. Оставшийся служитель церкви задал мальчишке несколько вопросов о том, откуда он прибыл, куда направляется и с какой целью. А услышав о том, что парень прибыл в эту деревню вместе с отцом Эрбрандом, быстро потерял к нему интерес. Велев не мешаться под ногами, он направился помогать товарищам.

Не найдя ничего интересного, троица покинула трактир. Пока шёл обыск, Ирбис тихо сидел в зале и остался там после их ухода. А на закате в деревню вошёл второй отряд инквизиторов. Прибытие оказалось довольно шумным, так как пойманные ими сбежавшие крестьяне голосили что было сил, прося помощи у односельчан. Вот только никто не захотел ради них связываться с посланцами церкви, которых теперь стало немногим более шестидесяти. Всем уже было известно, что под чёрными балахонами у них имеется оружие, которое без лишних разговоров пускается в ход. В этом неприятном факте успело убедиться несколько горячих голов, решивших не пускать незваных гостей к себе домой. Благо, хоть до смертоубийства дело так и не дошло.

Ирбис провел в трактире весь день, не высовывая носа наружу. Один раз он поднимался к себе в комнату, с ходу заметив следы обыска. Прибирать нужно было не так уж и много. Всего-то закрыть дверцы пустого шкафа, поднять с пола одолженную мочалку и положить обратно на стол, а затем поправить раскуроченную кровать. Появился и малюсенький повод для радости. Все вещи зверолюда были при нем, так что в них никто не рылся. Парень так и таскал на левом плече свой дорожный мешок, давно привыкнув к этой ноше. Тем более что весил он не так уж и много. Путник следил за тем, чтобы не перегружать себя.

Вечером, сидя у окна на первом этаже, юноша наблюдал за прибытием второго отряда, который направился в уже обустроенный лагерь. А вскоре оттуда раздались стоны и крики боли вперемешку с мольбами о помощи. Инквизиция наконец-то взялась за дело. И позднее время суток им помехой не являлось. Слышать все это было крайне неприятно. Но, как ни странно, у парня разыгрался аппетит. С самого утра он ничегошеньки не ел и вспомнил об этом только сейчас. Быть может от того, что нервничающему мальчишке хотелось отвлечься и чем-то себя занять. Например, набивание живота чем-нибудь вкусненьким.

После визита тройки инквизиторов тут не осталось ни одной запертой двери. Ирбис мог спокойно пройти в помещение за стойкой трактирщика и поискать там что-нибудь съестное. Никто бы ему и слова не сказал. Попросту было некому. Но до мародерства он опускаться не желал. При себе имелись ещё свежие припасы. Ими и было решено отужинать.

Свечку зверолюд зажигать не стал. Глаза и без того пока справлялись с темнотой. Достав из дорожного мешка буханку хлеба и палку колбасы, юноша при помощи охотничьего ножа быстренько сварганил себе четыре бутерброда и разложил их в ряд на подоконнике. Расщедрившись, вынул ещё и сыр, положив его тонко нарезанные ломтики поверх колбасных кругляшей.

Не успел он съесть первый из четырех, как на подоконник запрыгнула белая кошка и протянула к бутербродам лапку. Подцепив когтями, притянула к себе пластинку сыра и как ни в чем не бывало, принялась ее есть.

Парень возмущённо наблюдал за происходящей прямо перед его носом кражей. Но потом, кое-что осознав, тихо спросил воровку, разумеется, не ожидая ответа: — Тебя тут одну оставили, да? Точно, когда я пришёл, ты ведь на подоконнике спала… Это твое место?

Кошка не обратила на заговорившего с ней мальчишку ровным счетом никакого внимания, давно привыкнув к шуму от постояльцев трактира.

— Хоть бы мяукнула в благодарность, — шутливо фыркнул юноша, а затем отдал ей колбасу с одного из бутербродиков. Та приняла этот жест доброй воли как должное.

Когда перед мальчишкой на подоконнике остался последний кусок хлеба с лежащей на нем колбасой и сыром, в помещение за прилавком послышалась возня. Вообще-то Ирбис не был обязан охранять чужое имущество, но всё-таки он решил проверить, что там происходит. Ведь и ему самому могла грозить опасность. Была у него уверенность, что в случае проблем можно будет позвать на помощь. Вот только он не подумал о том, что за всеми этими криками и стонами, раздающимися из лагеря инквизиторов, его попросту не услышат. Но ведь всегда можно было убежать. Ну, или почти всегда.

Осторожно подойдя к двери, висевшей на одной петле, он увидел тусклый свет, пробивающийся с той стороны. Достав лук со стрелой, он сжал их в одной руке, а другой попробовал осторожно приоткрыть выбитую инквизитором дверь. Раздался противный протяжный скрип, на корню порушивший все планы. Делать было нечего, и зверолюд вошёл на кухню, при этом легонько натягивая тетиву и готовясь при необходимости защищаться, выстрелить. Держа в зубах не очищенную морковку, на него испуганно уставился черноволосый мальчишка лет двенадцати. В его рубашке на правом боку, через прореху, окружённую пятном засохшей крови, виднелись посеревшие от времени бинты. Сам незваный гость в этот момент стоял на коленях возле поставленного прямо на пол огарка свечи и копался в одном из мешков, прислоненных к стене.

— Эй, ты кто такой? — малость растерявшись, спросил Ирбис, не ожидавший увидеть такого маленького грабителя. Тот от испуга выронил изо рта морковь и, не поднимаясь, стал пятиться назад.

— Эй! — крикнул зверолюд, — я сейчас инквизиторов позову!

— Н-не надо инквизиторов! Я Пек… — запинаясь ответил малолетний грабитель, — Я… Я сейчас уйду. Я не з-знал, что тут кто-то есть… Я просто хотел поесть и всё! Я не вор…

Последнее утверждение было спорным, но рыжий путешественник все же опустил лук и даже вернул стрелу в колчан.

— Иди к родителям, — фыркнул постоялец, набравшийся смелости от осознания того, что с этим противником голыми руками мог справиться даже он.

— У меня… Я… Один… Мама… Наверное, мертва. А папу… Папу инквизиторы в клетку закрыли.

— А дома еды нету?

— Дом сгорел, — ответил незваный гость, поднявшись на ноги и собираясь вылезти через окно на кухне, которое и было использовано для проникновения в трактир.

— Пойти к соседям? — неуверенно предложил парень, убирая лук за спину.

— Я не здешний… — ответил воришка, уже вылезая на улицу.

При виде этого мальчика Ирбису вдруг вспомнился пропавший Эрик, поиски которого были брошены из-за куда более важного дела. Друг тоже промышлял воровством и жил один. Но, у него хотя бы была крыша над головой. Поддавшись жалости, зверолюд подбежал к окну и крикнул в убегающему воришке: — Постой! У меня есть немного еды. Я поделюсь!

— У меня нет денег!

— Угощу! Бесплатно…

Но несмотря на добросердечное предложение, мальчишка всё-таки удрал.

Вздохнув, юноша, потушив брошенную воришкой свечу, поплелся назад в зал. На подоконнике его встретила довольно развалившаяся белая кошка, возле которой обнаружился пустой кусок хлеба. Парень с возмущением во взгляде потыкал наглую зверюшку в пушистый живот. Та только дёрнула задней лапой и едва заметно шевельнула хвостом.

— Это был мой бутерброд, ты…

Делать было нечего. Пришлось доедать то, что ему оставили.

Когда голод был немного утолен, входная дверь трактира тихо скрипнула, и в помещение, робко озираясь, вошёл тот самый мальчик. Фигуру зверолюда, сидевшего у окошка, он увидел сразу, невзирая на темноту.

— Эм… Ещё можно поесть? — с опаской в голосе спросил он.

— Угу, — Ирбис согласно кивнул и пошарил в своем дорожном мешке, доставая половинку буханки хлеба, оставшуюся после приготовления бутербродов.

Пек пошел за ней, но, споткнувшись в темноте о стул, упал на пол.

— Сейчас свечку твою принесу. Подожди, — сказал рыжий путешественник, закинул дорожный мешок на плечо, не рискнув оставлять имущество наедине с несостоявшимся воришкой, и сбегал на кухню. Дождавшись возвращения Ирбиса, при помощи огнива мальчик зажёг свет и, присев на повалившее его препятствие, принялся быстро расправляться с угощением. Зверолюд устроился рядом, поставив свечку в центр стола.

Ел он в полной тишине. Расправившись с хлебом, Пек сказал: — Спасибо, — и поспешил к выходу.

Юноша не собирался его задерживать, но всё-таки на всякий случай решил выяснить один момент: — Почему ты думал, что тут нет никого?

— Слышал, как инквизиторы об этом говорили, пока пытали трактирщика с семьёй.

Ирбису эта новость очень не понравилась. Конечно, он слышал крики и стоны. Они звучали прямо сейчас. Но о методах допроса старался не думать, гоня прочь из головы эти мысли и не желая вмешиваться в происходящее в деревне. Как не крути, а он просто проходил мимо. Но вот слова о пытках семьи трактирщика задели его за живое. Самого хозяина заведения и его жену он не знал, но вот их дочь, та самая девушка, что делала непристойные намеки и принесла мочалку, показалась ему доброй. От чего-то сердце парня защемило. Нет, он не испытывал к ней никаких чувств и, скорее всего, покинув Финово угодье, никогда бы больше про нее не вспомнил. Вот только, невзирая на доводы разума, всполошилась совесть, шепча: «Она не заслуживает такого обращения», и подталкивая к неразумным действиям.

Десяток минут прошел с ухода Пека, а Ирбис все сидел за столом, глядя на танцующее пламя догорающей свечи, и думал. Помотав головой и похлопав себя по щекам, он задул огонь и резко поднялся, а затем направился на кухню, где нашел пустой глиняный кувшин. Выйдя на улицу и наполнив его у колодца холодной водой, паренёк направился к лагерю инквизиторов, заметив, как в темноте меж крестьянских домов снуют местные жители. Заблудиться было сложно. Достаточно ориентироваться на звучащие стоны. Он и сам не до конца понимал, зачем лезет, куда не прошено. Но сидеть без дела, пытаясь игнорировать происходящее, сил не нашлось. Поэтому было решено хотя бы принести попить семье трактирщика. Не такое уж и большое деяние. Но хоть что-то.

* * *

Лагерь инквизиторов состоял из нескольких треугольных палаток и десятка круглых шатров на расчищенном от деревьев пятачке земли. Срубленные стволы прямо с ветками были сложены по периметру, образуя нечто вроде баррикад с множеством проходов.

— Чего тебе, юноша? — спросил дозорный в чёрной рясе с красным, вышитым на груди символом церкви.

— Я воды принес хозяину трактира и его семье. Вот… — осторожно ответил Ирбис.

— В этом нет нужды.

— Я у них живу пока… Хотел за это немного помочь и всё. Я не буду вам мешать.

Придирчиво осмотрев внешность визитёра, инквизитор кивнул.

— Можешь пройти. Смотри, без глупостей. И оставь тут свое оружие. Заберёшь, как будешь уходить.

— Хорошо.

Зверолюд поставил на ближайший пень кувшин с водой, а затем положил рядом снятый лук с колчаном и вынутый из ножен на поясе охотничий нож. Тут же был брошен и дорожный мешок.

— Проходи.

— Эм… А где мне их найти?

— Задержанных содержат вон в том большом шатре, — говоривший взмахом руки указал нужное направление.

— Спасибо, — поблагодарил парень и пошёл в указанном направлении, стараясь не обращать внимания на крики боли и стоны.

— Не глупи! — донеслось ему в след.

«Не собираюсь я… Глупить».

Дойдя до нужного места, он встретился с двумя охранниками, сторожившими вход. Ещё несколько ходило вокруг.

— Чего тебе?

— Я воды принес для семьи трактирщика, а оружие оставил на входе.

— Я просто хотела защитить семью! Мы только поэтому уехали! Я истинно верующая! Богами клянусь! — заголосила женщина средних лет, которую выволокли из шатра двое инквизиторов и, не вступая в диалог, потащили к соседнему.

— Проверь его, — не обращая внимания на крикунью, тут это было привычным делом, велел один охранник другому. Тот без разговоров откинул за спину полы плаща Ирбиса и сноровисто ощупал его одежду, не брезгуя присесть на корточки, чтобы проверить штанины. Даже за голенище сапог парня сунул пальцы, ища там скрытое оружие. Разумеется, ничего подобного у посетителя при себе не имелось.

— Порядок, — сказал досмотрщик, — можешь войти.

Юркнув в большой шатёр, зверолюд увидел ещё одного инквизитора на стуле, следящего за шестнадцатью людьми, сидящими прямо на земле. За спинами их руки сковывали кандалы, присоединенные к цепи, которая уходила на улицу и была привязана к не срубленному толстому дереву. Ключи от оков хранились в кармане надсмотрщика. Но если бы паренёк это и знал, то делать бы ничего не стал.

Импровизированное узилище освещалось светом масляной лампы, висевшей на столбике в центре. На лицах большинства пленников виднелись ушибы и кровоподтёки. Только две девушки не имели следов побоев, так как ещё не подвергались допросу.

— Я воды принес для…

— Я все слышал, юноша. Делай то, зачем пришел, и уходи.

История 15: Инквизиция (Часть 8)

История 15: Инквизиция (Часть 8)

Трактирщика он увидел сразу, как и жмущуюся к нему женщину. А вот их дочери, к не малому разочарованию путника, тут не оказалось. Подойдя к ним, ощущая на затылке пристальный взгляд надсмотрщика, Ирбис присел рядом, тихо сказав: — Я воды вам принес, — и поднес краешек глиняного кувшина к губам женщины. Та безразлично посмотрела на парня и сделала несколько глотков. Затем настала очередь мужчины. Немного попив, тот взглянул в лиственно-зеленые глаза зверолюда и шепотом спросил: — Ты ведь из-за дочки пришёл? Я слышал, как вы вчера ночью ворковали. Присмотри за ней.

Вообще-то самого разговора он не слышал, только невнятные голоса. Но, зная натуру своей дочери, сделал вполне конкретные выводы о том, чем та беседа закончилась. Так бывало уже не раз.

— Не болтайте! — рявкнул инквизитор. Мальчишка этому даже обрадовался, ведь появился повод не отвечать на просьбу беспокоящегося отца. Подойдя к надсмотрщику, он робко спросил: — А где их дочь?..

— Раз не здесь, значит, на допросе.

— А это где?

— Ты, если тут поить больше никого не собираешься, уходи.

— Ладно.

Спорить не имело смысла, поэтому Ирбис вышел на улицу. Он хотел спросить, где найти дочь трактирщика, но только сейчас сообразил, что как-то не удосужился узнать её имя. До сих пор оно казалось чем-то несущественным.

— Закончил? — окликнул его один из охранников.

— Д-да. То есть нет. Не совсем. Внутри не было… Эм… Дочери трактирщика.

— Значит, на допросе.

— Не подскажете, где ее найти? Я только воды дам попить и уйду, — решил довести начатое до конца мальчишка. Тем более, что усилий это не требовало.

— Это не та, что вывели при твоём приходе? — спросил один из инквизиторов.

— Нет, — отрицательно помотал головой зверолюд.

— Не положено прерывать допрос, — возмутился другой.

— Да, но брат Джери должен был уже закончить с той девчонкой. Видел, как он уходил. А в четырех других мужики сейчас и та баба, — вновь заговорил первый охранник

— Можете показать, где это? Я спрошу разрешения дать ей попить. Если нельзя будет, то уйду. Вот…

— Не положено, — повторил свою предыдущую реплику второй.

— Пожалуйста…

— Это ведь ты с отцом Эрбрандом говорил днём на площади?

— Угу.

— Ладно уж. Идём, спросишь, — после не долгого размышления все же принял решение наиболее разговорчивый из инквизиторов.

— Не положено оставлять пост! — возмутился его напарник.

— Это займет всего пару минут.

— Только быстро.

— Спасибо! — поблагодарил парень и поспешил за проводником.

Они прошли к ряду из пяти небольших шатров, из которых доносились крики и обрывки разговоров. После некоторых болезненных процедур люди становились более разговорчивыми, как правило, рассказывая все, что интересовало допрашивавших. Зверолюд прекрасно расслышал голос мужчины, рассказывающего, как тот отравил соседскую корову в отместку за какой-то пустяк. Его слуха достигло и не внятное бормотание о бутылке вина, смысл которого был не ясен.

Остановились у самого дальнего.

— Брат Джери, ты тут? — спросил сопровождающий и заглянул внутрь.

Ответа не последовало. Державший кувшин Ирбис тоже сунулся в проход, но ощутил, как рука легла ему на плечо и дёрнула назад.

— Не лезь, — велел инквизитор, — брата Джери нет на месте.

— Но это она! Я видел. Можно напоить ее? Я потом сразу уйду!

Осмотревшись вокруг, человек взглянул на парня и коротко кивнул.

— Ладно. Только быстро.

— Спасибо! — кивнул мальчишка, заходя в малый шатёр. Инквизитор последовал за ним.

В свете стоявшей на небольшом столике масляной лампы, возле которой лежали клещи и чернильница с пером, Ирбис увидел сидящую на деревянном кресле девушку из трактира, руки и ноги которой стягивали кожаные ремни. Под ее правым глазом наливался синевой фингал, на скуле красовалась свежая ссадина, а на указательном пальце левой руки не хватало ногтя.

Подойдя ближе, парень поднес кувшин с остатками воды к ее губам и тихо произнес: — Попей…

Та взглянула на него, глухо прохрипела: — Ты… — и жадно припала к горлышку, выпивая остатки, а затем произнесла: — Спасибо…

Видя, что посланцы церкви сделали с ней, сердце зверолюда вновь ёкнуло, наполняясь жалостью. Поддаваясь сиюминутному порыву, он поставил опустевший сосуд на столик и быстро принялся расстёгивать ремни на её руках. Вернее, попытался. Внимательно следивший за происходящим инквизитор среагировал почти сразу.

Юноша не успел ничего сделать, как был схвачен за шиворот и отдернут назад, а затем ещё и получил болезненный удар в грудь, выбивший из лёгких весь воздух.

— Ах ты мерзавец! — рявкнул сопровождавший его мужчина и, заломив правую руку рыжего путника за спину, вытолкал наружу.

— Я только хотел отвести ее в большой шатёр. Вы ведь сказали, что допрос закончен! — закричал парень и получил ещё один тычок под ребра.

— Заткнись! Сестра Райна решит, что с тобой делать, — сказал слуга церкви и повел нового пленника к большому шатру в центре лагеря. На шум подоспели несколько инквизиторов, но, видя, что ничего серьезного не произошло, вернулись к своим делам.

В большом шатре оказалось всего трое людей, тихо переговаривающихся между собой.

— Может, на живца попробуем выманить? — предложила рыжеволосая девушка.

— Тогда могут пострадать невинные. Да и не ясно, среагирует ли кто-то, — заметил брат Седри.

— Отложим этот вариант напоследок, — подытожил отец Эрбранд.

Разговор был прерван, когда взгляды присутствующих скрестились на приведенном Ирбисе.

— Сестра Райна, этот зверолюд попытался освободить подозреваемую из допросной. Что прикажете с ним делать? — сказал приведший парня инквизитор.

— Но ведь допрос уже закончился! Я только хотел отвести ее к остальным!

— К пленникам. Затем на допрос, — с ходу ответила женщина.

— Как он вообще пробрался туда? — спросил светловолосый мужчина, а охранник ответил: — Он принес воды для семьи трактирщика. Девушки с остальными не оказалось, и зверолюд попросил отвести к ней. Каюсь, я, видя, что брат Джери уже ушёл, поддался на уговоры.

— Постой, сестра. Позволь мне спросить юного Дайна, зачем он это сделал, — попросил верховный инквизитор, грустно глядя на мальчишку.

— Как вам будет угодно, — не стала возражать та.

— Сын мой, зачем ты попытался это сделать? — вздохнув, поинтересовался отец Эрбранд.

— Я думал, что ее там забыли… Она избитой сидела одна. Я хотел помочь. Хотя бы к семье отвести. Она такого не заслужила… Вот…

— Ты хотел помочь ей сбежать?

— Нет!

— Тебе стало ее жалко, сын мой?

— Д-да…

Отец Эрбранд хмыкнул, выслушав все объяснения, а Седри и Райна одновременно вопросительно на него посмотрели.

— Я не чувствую лжи в словах юного Дайна. Брат мой, — обратился лысый священник к приведшему парня инквизитору, — отпусти юношу, позови сюда брата Джери и возвращайся на пост.

— Отец Эрбранд, вы уве…

— Я знаю, что делаю, сестра моя. Не стоит беспокоиться.

— Как скажете.

Отпущенный Ирбис минут пять протоптался у входа и не помышляя о побеге, пока в шатёр не вошёл молодой, коротко стриженный инквизитор с сумкой на плече. Все это время троица людей тихо обсуждала отчеты о допросах схваченных при побеге крестьян.

— Брат Джери, ты допрашивал девушку, являющуюся дочерью трактирщика, — спросила Райна.

— Так точно!

— Твоего отчёта ещё нет. Доложи! — велела рыжая женщина.

— Виноват. Не успел принести! Он у меня с собой.

Пошарив в сумке, новоприбывший достал лист бумаги и принялся читать написанное: — Допрашиваемая Альма Заболева. Дочь Артура и Лиандры Заболевых. Допрос проводил…

— Опусти формальности и переходи к сути. Что она рассказала?

— Хорошо… Допрашиваемая призналась в распутстве. Продавала свое тело останавливавшимся в заведении ее родителей путникам, за деньги или подарки. Предлагала мне соитие за освобождение. Злого умысла не выявлено.

— Это всё? — спросил Седри.

— Так точно.

— Сдай отчёты и возвращайся к обязанностям, — велела Райна. Брат Джери передал ей имевшиеся при нём бумаги и быстро удалился.

— Сын мой, ты тоже воспользовался ее услугами? Поэтому пришел? — грустно улыбнувшись, спросил отец Эрбранд. Слушавший этот доклад Ирбис не знал куда себя деть, а вопрос верховного инквизитора так вообще вогнал в ступор. Пару секунд беззвучно открывая и закрывая рот, он замямлил: — Что?.. Нет… Не пользовался… Честно! Она только принесла мочалку, пока я мылся, и все! Я… Я… Я воды попить им принес… Хотел помочь… Отблагодарить за то, что живу у них в трактире… И все!

Лысый священнослужитель довольно хмыкнул, выслушав объяснение, и сказал вновь вопросительно на него уставившимся Седри и Райне: — Не солгал.

— Что с ней теперь будет?.. — робко спросил зверолюд, начавший подозревать отца Эрбранда в чтение его мыслей из-за взглядов людей на своего начальника. Вот только никаких признаков вторжения в свой разум он не ощущал ни сейчас, ни во время их совместного путешествия. А ведь не состоявшийся друид был привычен к подобному и достаточно хорошо умел чувствовать считывание собственных мыслей.

— Два дня у позорного столба за распутство и пять плетей за попытку совращения служителя церкви, — безразлично ответил Седри, возвращаясь к работе с отчётами.

— Иди, сын мой, и больше не приходи в наш лагерь, если тебе нечего сообщить инквизиции, — велел отец Эрбранд.

Подойдя к выходу, мальчишка вдруг развернулся и спросил: — Эм… А мне можно поки…

Задать вопрос ему не дал влетевший в шатёр и сбивший зверолюда с ног крепкий инквизитор. Легко поднимая поваленного парня на ноги, он заговорил: — Докладываю! У лагеря собралась толпа вооруженных крестьян!

— Что, неужели требуют отпустить задержанных и чтобы мы убрались? — фыркнула Райна.

— Так точно!

— Ну что же, пойдёмте и послушаем их сами. Брат Седри, прихвати «живца», — велел лысый священник. Светловолосый слуга церкви взял небольшой мешок, лежавший под столом, и все присутствовавшие тут инквизиторы направились на выход. Ирбису ничего не оставалось, кроме как последовать за ними, ведь ему все равно нужно было идти в ту же сторону.

На улице со стороны входа в лагерь карателей церкви столпился деревенский люд. Их было человек тридцать. Большинство держало в руках вилы, косы и мотыги. У кое-кого имелись при себе кухонные ножи и прочая домашняя утварь, которая, по мнению крестьян, могла быть использована как оружие. Инквизиторы тоже подтягивались к месту сборища, попутно вооружаясь копьями, щитами и арбалетами, помимо скрытых под рясами мечей и палиц.

— Дети мои, что привело вас сюда в столь поздний час? — обратился к собравшимся глава инквизиции.

— Не дети мы тебе! — раздался выкрик в толпе.

— Я это учту… — не добро улыбнувшись, произнес отец Эрбранд. Из толпы крестьян вышел деревенский староста.

— Мы требуем, чтобы вы отпустили тех, кого мучаете! Нет сил наших больше терпеть их крики! Отпустите их и убирайтесь из Финова угодья!

— Да!

— Верно.

Лысый священнослужитель, хмурясь, заговорил: — Клив, будь благоразумен. Вас едва ли тридцать человек наберётся. Нас же почти шесть десятков. Над Финовым угодьем объявлен Священный суд. Мы уйдем, только когда закончим.

— В гробу я видал этот суд. Вы всего лишь живодёры и садисты, упивающиеся властью и вседозволенностью!

Ирбис наблюдал за происходящей перепалкой со стороны. О том, чтобы сунуться к допросным или попытаться освободить кого-то из пленников, мыслей не возникало. Он видел, что его пожитки не тронутыми все ещё лежат на пне у входа в лагерь. Вот только забрать их не решился, ведь тогда бы пришлось влезть в гущу событий, оказавшись между двумя сторонами конфликта.

Отец Эрбранд все продолжал терпеливо беседовать с разгневанной толпой: — Клив, раз уж ты упомянул гроб… Отец Раним, ваш последний священник, который погиб на стройке церкви. Он ведь жил у тебя в доме, как и я?

— Да. Ну и что с того?..

— Мои братья ходили на кладбище минувшим днём, раскопали его могилу…

— Вы выродки!

— Мародеры!

— А ещё церковниками себя называете!

При этих словах из толпы послышались возмущенные выкрики. Но глава инквизиторов невозмутимо продолжал говорить: — Они осмотрели его тело и установили, что травма головы не была смертельной. Поверхностная ссадина. Содрана часть плоти, но череп не поврежден. А вот осмотр горла выявил следы алхимических ожогов. Я понятно выражаюсь? Нами установлено, что отца Ранима отравили! Вероятно, яд ему влили насильно. А затем попытались выдать смерть за несчастный случай… Отец Раним, да хранят восемь Безликих его душу, был братом инквизитором, посланным к вам разобраться в происходящем… Так просто его было не убить. А теперь, Клив Кечкин, не соизволишь ли ответить на некоторые вопросы? Например, чем ты его угощал за своим столом? Братья, задержать его. Я лично проведу допрос.

Слушая пояснения верховного инквизитора, толпа поутихла, а когда в их сторону направилось двое инквизиторов, обнаживших клинки, подалась назад. Побледневший староста шустро юркнул за спины пришедших с ним крестьян и заорал: — Это все ложь! Ты придумал это прямо сейчас, чтобы меня обвинить! Помогите, люди добрые! Не дайте замучить ещё и меня, ведь тогда следующими станете вы! Не отступайте! Правда за нами!

Один из деревенских мужиков выступил вперёд и заговорил: — Все мы знаем, какой Клив пройдоха, но он один из нас! Все мы выросли в одной деревне. Все друг дружку с пелёнок знаем. Не дадим этим душегубам замучить ещё одного из наших!

— Да! — как-то неуверенно раздалось среди собравшихся, но сельчане остановились, перестав отступать, и сгрудились в кучу.

— Нетрогайте дядю Клива! — неожиданно для всех присутствующих раздались детские голоса. Стайка местной детворы, которая подсматривал за происходящим из-за забора ближайшего дома, выбралась на открытое место и дружно начала бросаться в инквизиторов землёй. Самой старшей среди них была девочка лет десяти от роду.

— Да! Защитим своих!

— Это наш дом, защитим его!

Видя детскую поддержку, сгрудившаяся в кучу толпа крестьян приободрилась, выставляя перед собой импровизированное оружие и готовясь отгонять чужаков.

— Отец Эрбранд, — подал голос доселе молчавший Седри, — может быть, пришло время для этого?..

Светловолосый инквизитор протянул своему начальнику небольшой мешок, который прихватил в шатре.

— Пожалуй, ты прав, брат Седри… — согласился глава инквизиции. Забрав ношу подчинённого, он двинулся вперёд, подходя ближе к кучке крестьян, пока их не стало отделять друг от дружки четыре шага. Подбежавшая детвора встала у него на пути.

— Вы знаете, что это⁈ — громко спросил отец Эрбранд, подняв над головой мешок и внимательно осматривая толпу, — похоже, что у вас тут слишком спокойная жизнь и не ведомы тяготы большого мира! Тогда я вам покажу!

Все ещё наблюдая за собравшимися, он медленно развязав тесёмки, и достал закупоренную литровую металлическую банку, отбросив опустевший мешок в сторону.

— Знаете что э… — глава инквизиции резко умолк. Взгляд сузившихся от гнева голубых глаз впился в одного конкретного человека.

— Клив… Почему ты так удивился, когда я достал из мешка сосуд? — низким гудящим тоном спросил лысый священник.

— Ненормальный! Ты бредишь! Ты придумываешь поводы меня запытать прямо на ходу! — выкрикнул деревенский староста, пытаясь пятиться назад. Получалось это не очень успешно из-за слишком плотно столпившихся вокруг него крестьян.

— Я брежу⁈ Да как ты смеешь⁈ — вдруг разозлился отец Эрбранд, — Боги наделили меня даром чувствовать ложь! Эта банка, — железный сосуд был брошен на землю, — в ней запечатан живой пепел! Отрава, что уже погубила бессчётное множество жизней. А мешок… Он зачарован сдерживать магию… Клив, я ощутил твое удивление, как только достал сосуд с пеплом из мешка. Ты его почувствовал, да? Да! Братья, — глава инквизиции сделал шаг назад, обнажая меч, скрывавшийся от посторонних взоров под чёрной рясой, — взять этого человека! Брать только живьём. Тех, кто окажет нам сопротивление, дозволяю убить на месте!

— Так точно! — почти в один голос отозвались собравшиеся инквизиторы.

Закончив геройствовать, с визгами, детвора мигом разбежалась. У трёх десятков плохо вооруженных крестьян не было ни шанса противостоять вдвое превосходящим по численности хорошо вооруженным инквизиторам. Вот только…

— Пепельные твари в лесу! Пепельные твари приближаются! — раздалось с окраины лагеря. Послышалось протяжное гудение сигнального рога.

— К оружию, братья! Защищайте лагерь и деревню! Но схватите старосту! Держать его под стражей! — проорал отец Эрбранд. Зазвучали приказы. Десятеро инквизиторов растолкали толпу оцепеневших крестьян и, не встретив сопротивления, выволокли Клива.

— Прячьтесь по домам, живо! — велел Седри жителям Финова угодья и, не видя признаков угрозы с их стороны, принялся организовывать оборону.

Больше стоять без дела Ирбис не мог. Видя, что ситуация резко изменилась, путник кинулся к своим вещам. Едва успев надеть колчан, он был замечен одним из инквизиторов, который незамедлительно направился к вооружающемуся парню, держа наготове меч.

— Я помогу! — крикнул зверолюд первое, что пришло ему на ум, не успев подумать перед этим.

— Иди на юг! — велел тот, и парень подчинился, поспешив в нужном направлении.

Там уже начинался бой. В ночном лесу мелькали быстро приближающиеся силуэты, испещренные огненными прожилками. По ним стреляли арбалетчики и лучники. Несколько инквизиторов со щитами встречали подобравшихся слишком близко монстров, когда-то бывших простым зверьем, а их братья с копьями несколькими точными ударами завершали дело. Мелькали вспышки магии. Острая ледяная глыба пролетела в чащу, пробив грудь обуглившегося оленя. Сверкнул яркий луч света, разорвавший монструозного кабана на части.

История 15: Инквизиция (Часть 9)

История 15: Инквизиция (Часть 9)

Юноша не стал подходить слишком близко к полю боя. Забравшись на одну из повозок, он вскарабкался на составленные в кузове горкой ящики и начал стрелять по отродьям пепла поверх голов сражающихся людей. Хоть меткость его страдала из-за приличного расстояния и подвижности целей, зато тут было относительно безопасно.

— Народ! Это они монстров привели! — вдруг заголосил деревенский староста, — инквизитор сам сказал, что пепел живой принес. Это они на нас беду накликали! Бей их, пока они нас всех не поубивали следом за тварями! Спасите меня и пленных!

Речи Клива прервал удар по лицу, но свой пагубный эффект они возымели. Больше половины пришедших крестьян уже сбежали, но дюжина осталась, собираясь защищать дома и семьи. Видя, что сейчас их предводителя тащат всего два инквизитора, некоторые решили рискнуть.

— Вытащим их! Бей чёрных! — заголосил мужик из заметно поредевшей толпы и, призывно маша рукой, двинулся вперёд.

— Да пошел ты!

— Жить надоело?

— Он прав!

— Это наш шанс.

— Вали чёрных!

— Я… Я свою семью лучше защищать буду, а вы тут дохните!

Мнение жителей Финова угодья разделились. За безумным смельчаком на инквизиторов бросилось ещё девять мужиков. Все остальные благоразумно разбежались. Десяток крестьян напали на отряд инквизиторов со спины, пока их основные силы уже отбивались от пепельных тварей.

Ирбис начавшейся в тылу заварушки не видел. У него возникла проблема по крупнее. Размером с быка, летящего по небу. Эта же проблема возникла у всех сражавшихся, так как над лесом летела здоровенная тварь, бывшая когда-то медведем. Теперь обугленная, испещренная рыжими прожилками туша лишилась почти всей плоти с лица, обнажив клацающий зубами закопчённый череп. Зато обзавелась парой большущих кожистых крыльев. Усугубляло ситуацию то, что монстр был не один. Его сопровождала стая существ поменьше.

— Воздух! Кто может, стреляйте по ним! — раздался командный женский голос. Сестра Райна сражалась вместе со всеми, ловко орудуя копьём и щитом. Вновь мелькнул луч ослепительного света, тянувшийся от рук Седри и пронзивший крыло огромного монстра, успевшего вовремя увернуться от нацеленной в его грудь магии. Зверолюд тоже особо не мешкал, пытаясь сбить летающих порождений пепла. А из леса прибывали все новые твари, отвлекая на себя внимание инквизиторов.

Летающие монстры, вспыхивая огнем, словно живые факелы, ворвались в лагерь инквизиторов, нападая на защищающихся с воздуха, тем самым пробивая брешь в рядах обороняющихся. Находившийся на горе из ящиков Ирбис понял, что для новых противников теперь является очень заметной целью. Спустившись со своей позиции, он укрылся за повозкой, пытаясь сообразить, что теперь лучше сделать. Парнишка ощутил, как руки начинают предательски дрожать.

«Зачем я вообще в это влез⁈ Лучше бы спрятался в таверне… А что там сейчас в деревне то творится? Всяко лучше, чем здесь. Нет… Надо защищаться! Тут хотя бы инквизиторы есть, они хорошо сражаются. Вот под повозку залезу и буду стрелять! По возможности… Плевать, если потом трусом сочтут. Зато жив останусь…»

Зверолюд уже собрался исполнить свой план — спрятаться под повозку и там отсидеться до конца сражения, когда краем глаза заметил, как из шатра в центре лагеря выскользнула фигурка мальчишки, забравшегося в трактир. Секунду спустя юноша заметил, как на бегущего несётся птицеподобный монстр размером с собаку. Времени на рассуждения больше не было.

— Пек! Сзади! — крикнул Ирбис, стреляя по почти настигшей жертву твари. Хоть стрела и не пробила сердце птицеподобного порождения пепла, зато попало в крыло, заставив существо рухнуть на землю.

Мальчик, не оборачиваясь, продолжал бежать к одной из крытых повозок. Зверолюд покинул свое укрытие, поспешив за ним. Остановился он только чтобы добить монстра, подстреленного несколькими секундами ранее. Одной стрелы хватило.

То, что останавливаться на открытом месте было большой ошибкой, Ирбис понял, когда увидел в трех метрах от себя пикирующего с неба прямо в него пылающего ворона. Времени что-либо предпринять уже не оставалось. Даже голову руками не прикрыть.

Что произошло дальше, юноша так и не понял. Порождение пепла вдруг упало на землю в метре от него, словно врезавшись во что-то незримое, и затрепыхалось, сломав при падении крыло. Выхватив из колчана стрелу, чувствуя злость из-за испуга, зверолюд быстро пристрелил монстра и погнался за Пеком. О причинах произошедшего он не задумывался. Как не подумал и о том, что почти точь-в-точь совершил ошибку преследуемого. Момент для размышлений был не подходящим.

Забравшись в кузов крытой повозки, Ирбис увидел мальчика, пытавшегося отпереть клетку, в которой находилась человекоподобная пепельная тварь, скованная цепями и растянутая между верхними и нижними прутьями.

— Пек, что ты делаешь! — закричал зверолюд.

Ребёнок, укравший связку ключей в шатре главных инквизиторов, и наконец-то подобрав нужный, отпер клетку, а затем, не отвечая, шагнул внутрь.

— Пек! Что ты делаешь? Выйди оттуда!

Мальчик все же повернулся к рыжему путешественнику и, не сдерживая текущих по щекам слез, ответил: — Это мой папа… Я освобожу его!

— Это уже монстр!

— Это папа!

Порождение пепла дергалось и извивались в оковах. При виде живых, из расширившихся рыжих прожилок на его теле начали пробиваться язычки пламени.

— Не вздумай отпускать его, это монстр!

— Я должен! Это… Папа…

— Пек, я выстрелю в тебя! — крикнул Ирбис, приподнимая лук. Но целился он не в Пека, а в прикованное чудовище, выжидая момента, чтобы его пристрелить. Вот только сердце мертвого отца сейчас закрывало тельце его сына.

— Пек, нет! — закричал зверолюд, видя, как сжимающий что-то в руке мальчик тянется к лицу монстра, а через пару секунд опустил своё оружие…

— Папа свободен… — рыдая, простонал Пек, отпуская рукоять ножа, воткнутого в сердце порождения пепла, — папа свободен… Папочка свободен… — повторяя одну и ту же фразу, мальчик опустился на колени и зарыдал в голос.

Ирбис был растерян. Он не знал, как поступить в подобной ситуации. Нет, он врал сам себе. Юноша прекрасно понимал, что сейчас нужно утешить несчастного ребенка. Вот только заниматься этим совершенно не хотелось. Зверолюд вообще пытался сторониться детей, которые в любой момент могли начать донимать его.

— Пек, лучше тут останься. Тут безопасно вроде… А на улице идёт сражение…

Уже собираясь уходить, парень все же пересилил себя и, подойдя к мальчику, осторожно погладил его по грязным спутанным волосам.

— Все будет в порядке… Сражение скоро закончится. Инквизиторы сильные. Они победят.

— Нет! Это все из-за них!– заорав и оттолкнув от себя чужую руку, Пек резко вскочил и выбежал из повозки. Ирбис выскочил следом, тихо закипая от детской неблагодарности. Гоняться за сопляком он больше не собирался, но благоразумия ради крикнул ему в след: — Найди укрытие и пережди!

Реакции на слова Ирбиса не последовало. Ребенок скрылся за одним из шатров.

Сражение кипело во всю. Парень успел увидеть, как здоровенная летающая тварь была повержена. Расстарался брат Седри, подставившийся под удар когтистой лапы чудовища, но всё-таки доставший его сердце своим магическим сияющим лучом. Братья по вере ту же отнесли командира с рассеченной грудью и неестественно изогнувшейся левой рукой в один из шатров, где собирали всех раненных. Убитых оставляли прямо на поле боя, по возможности пронзая им сердца. Он видел, как сестра Райна билась на передовой, прикрывая отца Эрбранда, который, невзирая на раненую левую руку, не стал отсиживаться в тылу за спинами подчинённых. Он вел их в бой.

Это зрелище заворожило парня. Что-то вновь ёкнуло в сердце зверолюда. Но на сей раз это была не жалость к кому-то, не страх за собственную шкуру. Это было нечто иное, побуждающее к действию. Видя, как самоотверженно сражаются инквизиторы со все прибывающими монстрами, готовые отдать собственные жизни за общее дело, Ирбис больше не хотел прятаться. Он хотел помочь отважным людям хоть немного. Он сражался вместе с ними до самого утра. В основном стреляя из задних рядов, не испытывая недостатка в стрелах. Где пополнять запасы, ему показали.

Как только удалось расправиться с летающими тварями, обстановка на поле боя заметно улучшилась. Новые монстры перестали прибывать только на рассвете. Вся округа возле лагеря инквизиторов была усеяна обугленными тушами порождений пепла. А вот в деревню монстры не совались, атакуя исключительно служителей церкви. Об этом странном факте почти сразу доложили дозорные. Не один сельский житель, находившийся в Финовом угодье, не пострадал. Чего не скажешь о тех глупцах, что посмели напасть на посланников церкви, коих к утру на ногах осталось не многим более трёх десятков. Одиннадцать братьев по вере пало в этом бою. Брата Седри среди них не оказалось. Его раны были серьезны, но не смертельны.

По приказу отца Эрбранда к полудню уцелевшие инквизиторы согнали всех жителей Финова угодья в центр деревни. Ирбис пришел сам. В ночном сражении он не получил ни единой раны. Вот только с тех пор, как битва закончилась, его то и дело била мелкая дрожь и жутко болела голова. А вот аппетита после увиденного не было совсем и наверное на долго. На площади уже стояло шесть столбов, обложенных дровами. Как раз сейчас их обильно поливали маслом люди в черных рясах. Когда все крестьяне были собраны, даже те, кого вчера задержали для допроса, подъехала повозка, из которой инквизиторы выкинули на землю, словно мешки с песком, шестерых связанных и израненных мужчин с кляпами из тряпок, засунутыми во рты. Все ещё живого, Клива оставили дожидаться своей очереди в кузове.

Хмурый отец Эрбранд вышел вперёд и громко заговорил: — Этой ночью произошло неслыханное! Люди встали на сторону отродий пепла! Ваши односельчане! Пока братья инквизиторы сражались с ордой монстров, эти ничтожные напали со спины… На земле вы видите шестерых мужчин… Все они отлучены от церкви! Они поддались посулам тьмы и совершили тяжкий грех. За это я, верховный инквизитор Эрбранд, властью данной мне восьмью Безликими и церковью, приговариваю их к сожжению на костре. Буду молить Богов, чтобы огонь очистил эти грешные души! Привязать их столбам.

К каждому из шестерки поочередно подходило двое инквизиторов, чьи черные рясы минувшей ночью обзавелись прорехами и подпалинами. Если пятна крови и имелись, то на тёмных одеяниях видно их не было. Они отводили пленника к столбу и крепко привязывали, а затем возвращались за следующим. Все это происходило в полном молчании. Присутствовавший люд уже не рисковал делать что-то, что могло бы разозлить посланников церкви. Ведь результат подобных выходок они сейчас наблюдали. Немалую роль в спокойствие толпы играли не многочисленные вооруженные надзиратели за их спинами.

Когда все шесть мест оказались заняты, отец Эрбран заговорил вновь: — Скидывайте! — велел он, и инквизиторы вышвырнули из телеги связанного по рукам и ногам деревенского старейшину с кляпом во рту.

— Что касается седьмого… Вашего старосты… Он совершил грех куда более тяжкий! Он склонил своих подопечных отринуть веру, предать церковь! Он подозревается в связи с пеплом!

— Ты больной кретин! Я ничего не сделал! Мясник треклятый! Он всех вас на костры загонит! Вы видите, что этот безумец с нами творит! — выплюнув кляп, заорал Клив.

Глава инквизиции хмыкнул перед тем, как ответить: — Может быть, ты тогда объяснишь, почему орда монстров напала на моих братьев, при этом не тронув деревню, как только тебе было предъявлено обвинение?

— Мне почём знать? Ты ведь пепел принес! Ты и натравил для виду!

— Слова твои пропитаны ложью и скверной, Клив Кечкин… Доказательств твоей вины собрано достаточно. За грехи тебя четвертуют. Ты лишишься рук и ног, но не умрёшь. Мои целители об этом позаботятся. Затем тебя доставят в Обитель Скорби, где мастера-дознаватели вывернут твою память наизнанку, но докопаются до истины. Можешь смело откусывать свой поганый язык, он тебе больше не понадобится…

— Да пошёл ты… Живым не дамся… Я… Я лучше убью всех вас… — на удивление спокойно и задумчиво произнес решившийся на крайность Клив. По его телу и лицу зазмеились пепельно-серые прожилки. Резко дёрнув руками и ногами, он разорвал сдерживавшие его веревки и откатился в сторону от попытавшихся наброситься на него инквизиторов, спрыгнувших с повозки, а затем вскочил на ноги.

— Отродье пепла! Живым брать! Только живым! — срывая голос, орал отец Эрбранд, обнажая свой меч, — конечности рубите!

Готовые к выходкам крестьян инквизиторы из оцепления среагировали быстро. Проталкиваясь через застывшую толпу, они кинулись в центр площади.

Видя, что окружён, Клив громогласно взревел, издавая звук, на который человеческое горло было не способно, а через секунду насмешливо заговорил: — Господин услышит Меня! Он придет! Он сотрёт вас в порошок! Великий паразит будет уничтожен!!!

Первый инквизитор, попытавшийся накинуться на теперь уже бывшего старосту деревни, был схвачен за плечо и брошен в ближайший из шести столбов, который после такого попадания повалился вместе с привязанным к нему пленником.

Проявивший сверхчеловеческие силы, Клив с минуту отмахивался от наседавших на него инквизиторов, пока подскочившая со спины сестра Райна не пронзила его правую кисть копьём.

— Рубите ему руку! Живо! — рявкнула она, со всей силы дёргая свое оружие в сторону и заставляя руку слуги пепла на несколько мгновений выпрямиться. Этого хватило посланникам церкви, чтобы отсечь конечность, которую пинками незамедлительно отшвырнули в сторону. Следуя примеру копейщицы, так же отсекли и вторую руку бывшего старосты.

* * *

Ошарашенно наблюдая за происходящим, либо принимая в нем непосредственное участие, никто не заметил, как позади толпы возник фиолетовый разлом, закрывшийся сразу после того, как из него вышел высокий эльф, облаченный в серебристую, похожую на рубаху кольчугу, сплетенную из мелких звеньев, черные штаны и латные сапоги. Прямые пепельного цвета волосы ниспадали до плеч. Такого же оттенка лицо выражало безразличие, а руки были сложены за спиной.

Окинув происходящее взглядом, он зашагал к центру площади, одной рукой небрежно расталкивая людей, попадавшихся на его пути. Даже столь грубое поведение осталось незамеченно толпой. Откинутые в сторону крестьяне либо вообще не реагировали на пепельного эльфа, либо приписывали его поступки стоящим по соседству. Их сознание попросту не воспринимало существования незваного гостя.

Только двое присутствующих смогли его заметить. Первым был Клив, которому инквизиторы уже успели отсечь ноги и теперь валяли все никак не умирающе тело по земле, обматывая цепями.

— Господин! Молю, убейте их! — закричал бывший деревенский староста. Но не он сейчас интересовал пепельного эльфа. Незваный гость пристально смотрел на персону, сидевшую на козлах повозки, облаченную в странный черный длиннополый плащ, больше похожий на пальто с золотой вышивкой на груди и плечах. Чьё присутствие тоже оставалось необнаруженны. Ирбис, все это время стоявший в толпе, без труда бы узнал во втором визитере того самого «не запоминающегося», который явился ему на пиратском корабле и помог выбраться из плена.

— Опять будешь мешать? — холодно спросил пепельный эльф.

— Не вмешивался я в твои дела. Тут у меня свои интересы, — ответил «не запоминающийся».

— Четыре раза.

— Сегодня твоя птица сама в меня врезалась. А те три раза я всего лишь твоих тварей в сторонку отвёл. Это не считается!

— Господин!.. — прохрипел Клив, привлекая к себе внимание. Не глядя на своего слугу, пепельный эльф вытянул перед собой руку и резко сжал в кулак. Бывший староста Финова угодья выгнулся. Из его сердца вырвался оставшийся никем не замеченным сгусток чёрного пламени, тут же опустившийся на раскрытую ладонь лорда пепла.

Лишившись черного огня в сердце, пепельные прожилки на теле Клива моментально порыжели, а его плоть начала обугливается.

— Что происходит? Нет! Нет! — заорал отец Эрбранд, видя, как его пленник на глазах превратился в обычную пепельную тварь, — господин… О ком он говорил?

Взбешенный верховный инквизитор пристально осмотрел толпу крестьян, но так никого подозрительного обнаружить не смог.

Оба незваных гостя уже покинули деревенскую площадь и направлялись к лагерю инквизиторов.

— Зачем ты вообще решил вмешаться? — спросил пепельный эльф, несший в руке, подобно обычному мячику, сгусток чёрного пламени.

— Путь расчищал, — ответил «не запоминающийся», шедший рядом, — я, знаешь ли, тоже в вашем споре поучаствовать решил. Нужно было продвижение моего мальчика ускорить, а твои твари его бы сильно задержали.

Персона в чёрном плаще показал собеседнику свою пустую ладонь, в центре которой возникла ярко алая бусина, а спустя пару секунд вновь исчезла.

— Она жульничает.

— Какое совпадение… Я тоже! Поэтому не мог бы ты по возможности не убивать мелкого зверолюда с площади? Ты его как раз толкнул. Он мне нужен для победы.

— Ничего не обещаю.

«Не запоминающийся» пожал плечами, развернулся и пошёл обратно смотреть представление в центре деревни.

Оставшись один, пепельный эльф незамеченным прошел в лагерь инквизиторов и направился к шатру, где лечили тяжело раненных. Войдя внутрь, он безразлично осмотрел присутствующих и, подойдя к спящему Седри, кинул ему в грудь сгусток чёрного огня, который сию же секунду впитался в тело. Мужчину мелко затрясло, на коже проступили пепельного цвета прожилки, но тут же исчезли. Судороги пациента заметил смотритель, но ничего сделать не успел. Все прошло само собой уже через минуту.

История 15: Инквизиция (Часть 10)

История 15: Инквизиция (Часть 10)

Находясь в толпе крестьян, Ирбис наблюдал за происходящим в центре деревни. Испугаться он толком не успел, так как инквизиторы быстро взяли ситуацию под контроль. Сейчас юношей владели беспокойство и растерянность, а в горле застрял ком. Ну и ещё немного кружилась голова. Его даже разок качнуло, да так, что он чуть не упал, благо вовремя успел ухватиться за стоявшую рядом женщину. На ее вопросительный взгляд мальчишка только пискнул: — Простите… — и шагнул в сторону.

Когда бывшего деревенского старосту лишали конечностей, подступила дурнота. Он все ещё плохо переносил вид подобной жестокости, направленной на разумных. Ему уже не раз доводилось иметь дело с порождениями пепла разных видов, но все они были просто монстрами и воспринимались как бешеные звери, от которых нужно избавляться, чтобы выжить. Да и на отрубленные части тел сегодня насмотрелся в преизбытке. Но они не вызывали столь ощутимого отклика в душе, как вид расчленения ещё живого человека. И то, что он оказался слугой пепла, дело не улучшало. Когда все закончилось, и Клив обратился самой обычной тлеющей тварью, парню даже немного полегчало.

Глава инквизиции был в бешенстве. Почти пойманная добыча сумела улизнуть, обратившись простым монстром и унеся с собой в небытие, так необходимые ответы на множество вопросов. Зло осмотрев крестьян, часть которых все же разбежалась по домам, когда стоявшие за их спинами инквизиторы бросились помогать своим товарищам в бою на площади. Сделав несколько глубоких вдохов, он заговорил: — Братья, окажите помощь раненым! Поднимите столб и притащите обратно тех, кто сбежал. Приговор должен быть приведен в исполнение! А это… его меч с едва слышным хлюпаньем вонзился в грудь Клива, пронзая оскверненное черным пламенем сердце, тем самым прерывая существование пепельной твари, — сжечь…

Люди в чёрных рясах приступили к исполнению приказов. А по толпе пронеслись первые шепотки: — Так что же… Инквизиторы правы были?

— Ты сам видел этого выродка, Клива!

— Да, это он на нас беду накликал!

— Он то сдох, а с нами что теперь будет?

— Вон, шесть костров уже приготовили…

— Так это за нападение. Разве нет? Мы то ушли ночью.

Начались пересуды. Посланники церкви не препятствовали разговорам.

Понимая, что вскоре придется смотреть ещё и на то, как заживо сжигают шестерых людей, зверолюд больше не мог просто стоять на месте и наблюдать. На это уже не осталось ни сил, ни нервов. Неуверенными шажками, стараясь обходить крестьян, он двинулся вперёд, туда, где стоял глава инквизиции. Нет, юноша не собирался геройствовать или просить помиловать несчастных. Он всего лишь хотел напомнить о данном ему обещание.

— Отец Эрбранд. Отец Эрбранд! — обратился он к лысому священнику, выбравшись из толпы, — можно мне уйти? Вы говорили вчера, я смогу уйти из деревни…

— Сын мой… — мужчина задумчиво посмотрел на парня и согласно кивнул, — если не всех, то большинство тварей мы сегодня перебили. Дорога через лес вновь должна быть безопасной. Хорошо… Даю тебе мое позволение покинуть это место. Пусть тебя и дальше ведёт судьба, а восемь Безликих одарят своей милостью.

— Спасибо! Д-досвидания…

Спустя пятнадцать минут Ирбис уже шагал по просёлочной дороге. Путник так для себя и не смог решить, кто же всё-таки прав в сложившейся трагичной ситуации между деревенскими жителями и инквизиторами. Вернее, он видел правоту и тех, и других.С одной стороны, крестьяне всего лишь хотели жить спокойно и пытались защитить своих близких. С другой — инквизиторы использовали неоправданно жестокие методы. Много невинных пострадало от их рук. Вот только подобный подход всё-таки давал результат. Финово угодье наконец-то осталось позади. Юноша не оборачивался назад, чтобы не видеть тянущийся к небу столб черного дыма от шести разгоравшихся костров.

* * *

В сгустившихся сумерках черноволосый двенадцатилетний мальчишка что было сил бежал через лес. Позади и с обеих сторон вот уже больше часа мелькали черные силуэты, испещренные огненными прожилками, оставляя всего одно доступное направление для движения — вперёд.

Погоня отстала, только когда впереди забрезжил тусклый огонёк. Не останавливаясь, беглец направился именно туда. Выйдя на небольшую полянку, он увидел костер, возле которого сидела полноватая женщина средних лет.

— Мама?.. Мамочка! — не веря своим глазам, Пек бросился к матери, которую считал погибшей, желая схватить ее за руку, обнять и убедиться, что это не сон.

С разбегу он налетел на вставшую женщину, обнял ее и уткнулся заплаканным лицом ей в грудь.

— Мамочка. Мама, это правда ты?

— Да, сынок. Я пришла за тобой, — ответила она, поглаживая мальчика по голове.

— Я думал, что ты умерла! Я… я… — размазывая по платью женщины слезы, затараторил Пек, — я думал, что остался совсем один! Папа. Папочка… Инквизиторы сделали его монстром. Они его в клетку посадили.

— Все хорошо, сынок.

— Я… Я освободил папу! Я сбежал от инквизиторов. На них напали… Я дождался, когда все закончится, и сбежал. Я весь день по лесу бродил, а потом напали чудовища… Я думал, что умру! Мамочка, мамуля, это ведь правда ты? Я ведь не сплю?

Женщина присела перед своим ребенком, стёрла слезы с его чумазого лица и, улыбнувшись, крепко обняла.

— Не спишь, сынок. Это правда я. Я пришла за тобой.

— Я так рад! Я думал, что остался совсем один!

— Не плачь, сынок. У меня есть для тебя подарок.

Отстранившись от сына, она подошла к костру и вытянула руку над огнем.

— Какой? — пытаясь унять слезы, полюбопытствовал Пек. В прочем, он уже достаточно повидал, чтобы понять ненормальность происходящего, когда увидел, как почернело пламя.

Сделав неуверенный шаг назад, с опаской в голосе, мальчик спросил свою маму: — Что… Что это такое?

— Это великий дар, сынок. Не бойся.

От костра к Пеку потянулись тонкие пепельные змейки, горящие призрачным чёрным огнем.

— Мама… Это ты их?..

— Не бойся, сынок. Это совсем не больно.

— Нет! — заорал мальчик, закрывая рот и нос руками, когда живой пепел начал обвиваться вокруг него.

— Это все ты сделала⁈ Папа? Деревня?.. — неверяще замотал он головой, начав пятиться к лесу.

— Жаль папу… Но ты молод и силен. Ты точно сможешь принять черный огонь.

— Нет! Ни за что!

Развернувшись, ребенок бросился бежать к деревьям, но из-за стволов на него уже неслись порождения пепла.

— Пек… Сынок, ты пойдешь со мной, так или иначе…

Ирбис весь день шел без остановок. Его мутило, настроение было подавленным, а аппетит так и не вернулся. Урчание пустого живота попросту игнорировалось. Остановился он только к вечеру, когда на горизонте показался просвет. Теряющий листву по осенней поре, лес, в котором находилось Финово угодье, наконец-то был пройден. Как и предположил верховный инквизитор, ни одна тварь на него не напала. Дорога оказалась безопасной.

Стоило ему присесть под деревом и попить воды из фляги, как навалилась безумная усталость. Посидев так десяток минут, путник решил заночевать прямо тут. Вскарабкавшись по стволу, зверолюд устроился на одной из нижних веток. Сон без сновидений пришёл почти мгновенно. Стоило лишь закрыть глаза.

Проснулся он под конец ночи. Спустившись на землю, юноша через силу съел кусок хлеба и зашагал дальше. Дорога вела через холмы и луга, а на горизонте уже виднелся горный хребет. Через день или два он доберется до города и сядет на корабль.

Подняв голову вверх, Ирбис взглянул во тьму ночного неба, на котором ещё сияли звёзды и светила убывающая луна. Он знал, что где-то там, в безбрежной пустоте, находится дом богов.

— Чуть левее, в треугольнике из звёзд. Немного ниже центра.

Паренёк посмотрел, куда было сказано, но ничего не увидел. Запоздало пришло осознание того, что с ним кто-то то заговорил. Вот только вспомнить услышанных слов уже не получалось. Память сохранила лишь смысл сказанного ему.

Сбросив задумчивость, он быстро осмотрелся вокруг и увидел по правую руку от себя фигуру в чёрном длиннополом плаще, похожем на пальто с золотой вышивкой на груди и плечах. Ирбис узнал его сразу. Перед ним вновь появился тот, кто помог спастись с пиратского корабля. Лица, как и в прошлую их встречу, было не разглядеть. Оно моментально забывалось, сколь долго в него не смотри.

— Здр-равствуйте, — осторожно поприветствовал его мальчишка. Тот молча кивнул. Смотря на визитёра, возникало странное двойственное чувство, будто видишь кого-то перед собой и одновременно нет.

— Что там? — спросил парень, не зная, о чём ещё заговорить с гостем.

— Город.

— Я не вижу…

— Он от вас скрыт.

— Вы…

Сунув руку в карман плаща, «не запоминающийся» достал серебряную застёжку в виде двух листьев, похожих на распахнутые крылья, и протянул ее Ирбису.

— Возьми.

— Зачем? — недоуменно спросил парень, не понимая, с чего вдруг ему дарят подарок.

— Долг отдавать будешь, а это тебе понадобится.

— Эм… Я… Эээ… А что нужно сделать?..

Путник не спешил взять предложенный предмет, решив для начала выяснить, чего от него хотят.

— Сущий пустяк. Уверен, тебе понравится.

— Но что именно?..

— Сходить к эльфам. Эта безделушка — нечто вроде пропуска. Знак их богини, говорящий о том, что ты её гость.

— И все?.. — неуверенно уточнил зверолюд, ни на секунду не поверив в то, что все будет настолько просто, но все же забирая серебряную застёжку.

— Нет. Придёшь в их лес, можешь погулять там немного. А затем попроси отвести тебя к Водам пробуждения. Это озеро такое. Кинь в него штучку, которую держишь в руке. Все.

— Но зачем?..

— Потому что я так велел.

Ирбис покрутил в руке серебряное изделие, рассматривая его под лунным светом.

— Но если это знак богини эльфов, а я выкину его… Эльфы ведь разозлятся!

— Это не ихнего ума дело. Тебе они ничего не сделают за это.

— Почему?..

— Потому что ты мой посланник. Считай, что я через тебя возвращаю подарок.

Парень провел пальцем по грани гладкого металла, ощутив приятную прохладу. Нутро буквально кричало о том, что что-то не ладное с этим, казалось бы, простым поручением.

— В чем подвох? — хмурясь, прямо спросил он.

— О! Подвох в том, что ты будешь отвлекать для меня внимание богини эльфов! Возможно, даже сейчас она нас подслушивает, — он демонстративно огляделся по сторонам, а затем спросил пустоту: — Да? Нет? Ты тут?

Ничего не произошло. Даже ветер не подул.

— Суть в том, мой мальчик…

— Я не мальчик… — рефлекторно тихо буркнул зверолюд. «Не запоминающийся» на мгновение умолк, а затем продолжил говорить, как ни в чем не бывало: — Суть в том, что за тобой будут пристально следить, ища в твоих действиях мой подвох. Но с тобой, повторюсь, ничегошеньки не сделают. Твоя задача — прийти в Великий лес. Попросишь там на входе дать тебе сопровождающего до их столицы. Погуляешь по ней пару деньков, а затем скажи, что хочешь посмотреть на Воды пробуждения. Тебя отведут. О конечной цели никому не говори. Если спросят: скажи, что ты посланник того, сам не знаешь кого. Расскажи, как я дал тебе эту вещь, — он указал на серебряную застёжку в виде двух листьев на ладони юноши, — велел прийти к ним, чтобы отвлекать внимание.

— Прямо так и рассказывать?.. — озадаченно поинтересовался парень, не понимая общего смысла поручения.

— Да.

— Но… Но если богиня эльфов нас уже слушает, она ведь все будет знать!

— Так и задумано. Даже зная весь наш разговор, она не рискнёт оставить тебя без внимания. Слишком хорошо меня знает… Мне только это и нужно. Справишься с поручением? Надеюсь, что карами небесными грозить не нужно?

— Не нужно… Я сделаю это… Только… Можно я сначала по пути в другое место зайду?

— Иди куда и как сочтешь нужным. По времени не ограничиваю. Но не затягивай с этим!

— Спасибо… Хорошо!

Ирбис не знал, радоваться ему или печалиться. У него появилась новая, не до конца понятная забота. Зато это была возможность расплатиться с долгом за спасение.

— Я ведь отдам вам долг после того, как сделаю это?

— Да.

— И ничего больше не буду вам должен?..

— Ничего не будешь должен.

— Хорошо…

Решив, что разговор окончен, «не запоминающийся» сделал шаг вперёд, растворившись в воздухе, а через секунду возник вновь на том же месте.

— Чуть не забыл. Наверняка за тобой пошлют следить отряд эльфов. Если заметишь ушастых поблизости — не стесняйся, лови, показывай застёжку и требуй довести тебя до Великого леса.

— А так можно?..

— Попробуй. Хуже не станет.

— Угу… Постойте! — вдруг крикнул Ирбис, понимая, что гость вот-вот уйдет, — можно пару вопросов задать?..

— От чего бы и нет. Спрашивай.

— Староста когда… Эм… Староста деревни… Когда с инквизиторами дрался, он что-то про «великого паразита» говорил, которого уничтожить хотел… Что это за паразит?

— Ответ на первый вопрос ты, в общем-то, и сам знаешь. Друид, как-никак.

— Нет! Не знаю. И я не друид…

— Сейчас сам ответишь. От чего твои родственники и их товарищи защищают лес? Но только более всеобъемлюще и одним словом, обобщи.

Ирбис призадумался. В основном друиды выгоняли из леса обнаглевших лесорубов, охотников и собирателей. Почти все они были жителями соседнего города или близлежащих деревень, которые приходят добывать строительный материал, еду или лекарственные травы, не зная меры.

«Горожане?.. Нет, не то… Зачем от них лес защищать? Потому что пришлые его потихоньку губят. Даже не хотят новые деревья высаживать вместо срубленных… Перерабатывают на свои нужды, ничего не давая взамен, как… Как паразиты! Другое слово нужно. Спросить?… Нет. Нужно что-то более всеобъемлюще…»

Зверолюд кое до чего додумался, вот только результат ему очень не понравился. Нехотя, желая ошибиться, он высказал в слух свое предположение: — Цивилизация?..

— Именно. Видишь? Ты знал. Задавай второй вопрос.

Ирбису было не приятно осознавать, что за порождениями пепла стоит кто-то разумный, затевая истребительную войну. Только сейчас он осознал, что было гораздо спокойнее считать тлеющих тварей обычными неразумными монстрами. Но сегодняшние события не оставляли места сомнению.

У юноши в голове роилось множество вопросов о происходящем в мире, но задал он тот, что не давал ему покоя больше остальных: — Я… Эм… Отец Эрбранд говорил, что у меня есть… Эм… Что мне… — парень замялся, пытаясь подобрать слова, — Наша встреча на корабле пиратов была судьбой… Вот… Это так? Мне было суждено вас встретить? И его?

— Не принимай на веру все, что говорят религиозные фанатики! Из-за своей эмпатии он немного умом тронулся, — фыркнув, раздражённо ответил собеседник, — как бы тебе понятнее объяснить… У всех есть будущее, даже у таких, как я. При определенных обстоятельствах его можно узнать и изменять. Но это не судьба.

— А судьба?.. Наша встреча?..

— Ваше будущее для таких как я узнать не сложно, — «не запоминающийся» подошёл к зверолюду, обошёл его вокруг и вдруг выхватил из его колчана одну стрелу, — зная чьё-то будущее, можно создать последовательность определенных событий, называемую вами судьбой. Но у тебя ее нет. Наша встреча была случайным стечением обстоятельств.

— Хорошо… — с облегчением выдохнул парень. Мысль о том, что случившиеся неприятности предназначались ему с рождения, была очень неприятной, — только я не понял, из-за чего он умом тронулся…

— Этот Эрбранд — природный эмпат. Чувствует эмоции окружающих постоянно. И это при его то работе! Ах да, а вот у него, кстати, судьба есть, — как бы невзначай заметил «не запоминающийся», подбрасывая на ладони выхваченную стрелу. Только сейчас парень заметил, какая именно была эта стрела. На ее наконечнике виднелась засохшая капелька крови. Любую другую парень отдал бы не задумываясь. Эту же он выхватил из руки собеседника, прежде чем успел сообразить, что делает.

— Хочешь, я расскажу кое-что интересное о твоём будущем в обмен на эту стрелу? — усмехнувшись, предложил «не запоминающийся».

— Нет… Наверное, нет… Не нужно… Я эту стрелу храню как память.

— Дело твое. Тогда на этом наш разговор окончен. И вот ещё что, Ирбис, дам тебе один добрый совет: злость и стыд — плохие мотиваторы. Не поддавайся им.

— Хорошо… А какая судьба у отца Эрбранда? — спросил зверолюд, но собеседник уже исчез, оставив последний вопрос без ответа.

Убрав стрелу обратно в колчан, а красивую серебряную застёжку спрятав в кармане куртки, юный путник зашагал вперед по направлению к горам, за которыми его ждала Тиль. Путешествие Ирбиса продолжилось.

(Вместо эпилога: HMKids — Exterminatus.)

История 16: Враг (Часть 1)

История 16: Враг (Часть 1)

(Вместо пролога: Канцлер Ги — Тень на стене.)

Сложив руки лодочкой, стоящий на коленях Ирбис зачерпнул воды из полноводной реки и плеснул ею себе в лицо. Нос и щёки тут же обожгло холодом, зато утреннюю сонливость как рукой сняло. Настроение юного путешественника сегодня было приподнятым, несмотря на пережитое пару дней назад приключение в лесной деревушке. Даже аппетит к постепенно приходящему в себя парню начал возвращаться. На завтрак он с удовольствием доел остававшиеся хлеб и колбасу. Экономить припасы больше не было необходимости, ведь до города Илрум, в котором будет возможность основательно закупиться, оставалось идти всего несколько часов. Меньше чем через пол дня путешественник уже должен быть на месте. Ну а пока юноша сидел на берегу и откровенно бездельничал.

Горизонт по правую руку от него застилала громада горного хребта, а за спиной раскинулся луг, усеянный цветущими осенним васильками, чьи нежно-голубые цветы все ещё неустанно тянулись к последним теплым солнечным лучам. Неподалеку рос высокий одинокий дуб, украсивший всю округу разноцветной опадающей листвой. Именно на нем путник встретил минувшую ночь.

Быстро потерев лицо руками, Ирбис помотал головой, стряхивая с короткой шерстки и усов остатки влаги. Присев на берегу, мальчишка опустил в холодную воду ноги, позволяя медленному течению смыть с них дорожную пыль. Его терпения не хватило и на минуту. Вскочив, он вытер ступни о траву и натянул заранее приготовленные сапожки. Погода с каждым днём становилась все прохладней, и ходить босиком было уже не так комфортно, как весной или летом. Хотя обулся он сейчас лишь от того, что вскоре должен выйти на оживленный тракт, а там уже и добраться до города, где негоже расхаживать без обуви, рискуя наступить на острую железку или осколок стекла.

Приведя себя в порядок, Ирбис уже был готов продолжить путь. Вот только делать этого он не спешил. Конкретно эта поляна была выбрана им не только из-за хорошего места для ночлега. Ещё вчера вечером зверолюд обнаружил, что тут растет весьма полезная для него травка, запах которой отгоняет блох. Да ещё и пару побегов лечебных растений сорвать не помешает. Хоть запасы и были пополнены при визите домой, но в пути все пригодится. Поэтому было решено выделить время и немножко позаниматься собирательством.

На все про все ему хватило пятнадцати минут. Бродя меж луговых цветов, он остановился, только когда встретился с испуганным взглядом мышки-полёвки, высунувшей мордочку из густой травы. Хоть некоторые люди и называли его котом, но инстинкта охотиться на мелких грызунов у него не имелось, в отличие от природного любопытства. Паренёк и не думал вредить маленькому созданию. Нет. Не состоявшийся друид всего лишь потянулся к разуму полёвки и ощутил испуг, а так же жажду.

«Можно пить. Тут безопасно», — отправил он мысленный посыл. Разумеется, слов не было. Животные вообще не понимали членораздельной речи, воспринимая только общее звучание и интонации. Телепатическое послание несло лишь ощущения, которые соответствовали тому, что он хотел сказать.

Секунду спустя жительница луга настороженно выбежала из укрытия, внимательно глядя на замершего гостя, и сделала неуверенный шажок в сторону кромки воды.

«Иди. Безопасно», — вновь мысленно «сказал» зверолюд, и мышь рванула к реке. Больше с ней возиться парень не стал, принявшись связывать собранные травы в пучок, чтобы потом подвесить на своем дорожном мешкедля просушки.

Подобный телепатический трюк бы не сложен. Зверьё почти всегда велось на нег. Но в охоте этот приём не применялся. Родители, бывшие друидами и учившие мальчишку таким образом «общаться» со зверями строго на строго запретили использовать этот метод для убийства. Да и сам юноша считал подобный обман низостью. Сейчас его поступок не являлся даже шалостью. Всего лишь небольшая помощь маленькому зверьку из-за хорошего настроения. А вот лезть в головы к разумным он не рисковал. Дело было даже не в запрете родителей, а в том, что мальчишка уже однажды обжёгся на подобной проделке, попытавшись прочитать мысли торговца информацией. Что именно тогда произошло, парень так и не узнал, но за шалость пришлось расплачиваться несколькими выдранными усами. И это ещё он легко отделался.

Встрепенувшись, отгоняя нахлынувшие воспоминания, Ирбис закончил возиться с травой. Накинув единственную лямку дорожного мешка на левое плечо, юный путешественник зашагал к проселочной дороге, которая уже через час влилась в широкий оживленный тракт.

* * *

— Эй! Милсдарь зверолюд, ты ведь из Финова угодья идёшь? — обратилась к Ирбису крестьянка, сидевшая на пне у перекрестка, где проселочная дорога соединялась с оживленным трактом. Она была не одна. Рядом стояли, прервав свою беседу, ещё двое: мужчина средних лет и старик.

— Угу, — кивнул парнишка.

— Ты там, на дороге, инквизиторов ведь встречал?

— Угу…

— Случаем, не узнал, куда они шли?..

— Они в Финовом угодье. Вот…

— Батюшки! — вскочив на ноги, она всплеснула руками.

— А я вам говорил! — прошамкал старик.

— Парень, а чего им там понадобилось? — обеспокоенно поинтересовался мужчина. Двое других с волнением во взглядах обеспокоенно уставились на остановившегося путника.

— Эм… Они там… — юноша на несколько секунд замешкался, вспоминая нужные слова, чем немного потрепал и без того натянутые нервы троицы, — они это священным судом назвали. Вот… Да! Точно. Они священный суд объявили над деревней.

— Да чтоб тебя! — ругнулся в пустоту крестьянин.

— А я говорил вам, что туда они и шли.

— Батюшки святые! — запричитала женщина, — да что ж им там понадобилось то⁈ Мне сноха говорила, что верующие там почти все! Она ж мухи не обидит! Там все такие. Что же делать… Дорогой, может, всё-таки пойдем сами, а?

— Баба, ты сдурела⁈ — возмутился деревенской мужик, — там толпа чёрных! А если нас…

— Ой, да умолкните вы! Курица да петух, ей-богу… — прервал их старик, — милок, случаем не знаешь, чего церковники там хотят? Чавой стряслось то?

Ирбис призадумался, стоит ли рассказывать об увиденном первым встречным. Уж больно не хорошие дела творились в той лесной деревне. Дело было даже не в нападении орды пепельных тварей. Беспокойство вызывало то, что староста Финова угодья оказался… Парень даже не знал, как назвать живого и разумного пепельного монстра. Во всяком случае, простым человеком он Клива больше не считал. Инквизиторы ему не запрещали рассказывать об увиденном. Вот только путнику казалось, что распространяться о том, будто среди людей скрываются те, кому подчиняются порождения пепла, стало бы не лучшей идеей. Да и не его это дело. Потому было принято решение немного соврать или даже просто не сказать всего: — Там три священника умерло, и церковь разрушили монстры. Вот…

— И он толпой из-за такого пустяка туда судить пошли? — возмутился мужчина.

— Дорогой, ну пошли. Болит у меня Сердце за Сарочку!

— Не ходите… — влез в разговор зверолюд, — они деревню… Эм… Закрыли… Никого не выпускают.

— Милок, а сам-то как прошёл? — поинтересовался старик.

— Я… Эм… Следом за другим их отрядом шёл. Они меня пропустили… Я ведь не оттуда. Вот, — вновь соврал юный путешественник и спешно зашагал прочь, желая избежать дальнейших расспросов. Позади что-то крикнули, но он, лишь прибавил скорости, едва не срываясь на бег. Троица людей осталась на перекрестке, не став преследовать одинокого юношу.

* * *

Тянувшийся вдоль широкой реки тракт оказался весьма оживлённым. То и дело в обе стороны мимо проезжали повозки или проходили группы странников. Мальчишка шел по обочине, натянув капюшон плаща почти до носа и стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Миновав очередной холм и увидев раскинувшийся у подножья гор крупный город, Ирбис остановился и проводил взглядом скользящие по водной глади друг за дружкой три небольших парусных кораблика, а затем зашагал дальше, слившись с потоком прохожих.

Стен у Илрума не имелось, только пост стражи, представлявший собой одноэтажный домик возле тракта, который пешеход без труда мог обойти. Но с повозками такой трюк не прошел бы. Именно там и происходил досмотр ввозимых товаров, и стражники пристально следили, чтобы ни один торговец не проскользнул мимо них. Пришлось постоять десяток минут в очереди, чтобы получить очередную отметку в подорожной. Эта вещица уже вполне могла считаться своеобразной картой, по которой без труда можно было определить большинство посещённых путником мест. По сути, данная формальность не имела смысла. Документ был нужен лишь торговцам, а сам зверолюд обзавелся им исключительно по совету родителей. В начале было не ясно, какой от него вообще толк, но постепенно клочок бумаги приобретал некое сентиментальное значение. Ведь он был материальным доказательством пройденного им пути, а некоторые записи напоминали о кое-каких приключениях, зачастую не самых приятных. Чего только стоила встреча с героем и его спутницами. Но сейчас юноша не стал погружаться в воспоминания. Покончив с формальностью, он вошёл в город, уже держа наготове компас.

Далеко уйти парень не успел, совершив первую же остановку на площади с обелиском в центре. Выгравированная на металлической табличке надпись гласила о том, что этот памятник поставлен в честь трудового подвига рабочих и магов, которые совместными усилиями более полувека назад расширили русло горной речушки, сделав ее пригодной для судоходства, тем самым создав торговый маршрут, связавший две ранее разделенные части Империи.

Вообще-то осмотр местных достопримечательностей сегодня в планах путника стоял далеко не на первом месте. Основной задачей сейчас было добраться до порта и узнать, когда отплывает подходящий ему корабль. Поспрашивав прохожих и узнав нужное направление, то и дело сверяясь с компасом, туда путник и направился.

Немного поплутав по извилистым городским улочкам, Ирбис увидел возвышающиеся над крышами домов мачты, усеянные белоснежными чайками. Дальнейший путь много времени не занял. Спустя пять минут он, подставляя лицо прохладному ветру, дувшему с реки, с неожиданно возникшим беспокойством смотрел на водную гладь, тревожимую несколькими кораблями и лодчонками. Из глубин памяти поднялись неприятные воспоминания о его последнем плавании.

Ноги сами собой сделали шаг назад. Затем ещё один и еще. Зверолюдом начинала овладевать паника. Позорное бегство не состоялось лишь от того, что, пятясь спиной, он налетел на прохожего, который, ругнувшись, отодвинул рыжее препятствие, даже не удосужившееся извиниться, в сторону, и пошел дальше.

«Здесь нет пиратов… Их нет на реке! — мысленно твердил сам себе мальчишка, успокаивая расшалившиеся нервы, — плавание будет безопасным. Должно быть… Не водятся они на реках! Подобное не повторится. Да и берег рядом, наверное… Если что, прыгну за борт и доберусь до суши. Да! Точно. Так и поступлю. Все будет хорошо…»

Потоптавшись на месте, нерешительный путник собрался с духом и двинулся вперед. Порт встретил его повседневной суетой. Народу тут было очень много. Встречались не только люди. Зверолюдов тоже хватало. Он даже наткнулся на группу богато разодетых эльфов, стоявших особняком в стороне от суеты. Наткнулся буквально случайно, налетев на одного из них, отскакивая от несущейся на него повозки. В случившемся курьезе он был полностью виноват сам. Зазевался, заметив представителей лесного народа, и не уследил за дорогой. Быстро извинившись, парень поспешил от них прочь, удостоившись лишь тихого смешка.

Что нужно было делать, он знал. Уже имелся опыт покупки билета на корабль. Найти портовое управление оказалось несложно. Ему сказали очень заметный ориентир: «Там башня с часами». Ее то он и заметил еще издали. Вывешенное на доске расписание оказалось полностью бесполезно. Юноша попросту не сумел разобраться в казавшихся хаотичными записях, сделанных от руки, да к тому же ещё и состоящих почти полностью из всевозможных сокращений. Не получилось даже определить цифры, обозначающие цены. Фыркнув себе под нос и мысленно ругая ужасный почерк, путник направился к стойке, возле которой имелась очередь, и с ходу обратился к стоявшему в самом ее конце мужичку: — Простите, тут можно купить билет на корабль?

— Верн.

— Спасибо, — поблагодарил мальчишка, пристраиваясь за собеседником.

Отстояв около десяти минут, Ирбис наконец-то добрался до стола, за которым устроился темнокожий мускулистый мужчина с кислой миной на лице.

— Здравствуйте. Простите… Когда отплывает какой-нибудь корабль, на котором можно переплыть за горы? Я хочу купить билет, — с волнением в голосе протараторил юноша. Работник порта тихо рыкнул, но заговорил спокойно: — В расписании посмотри.

— Я… Я не понял, что там написано!

— Ааа… Понятно. Читать не умеешь, — человек снисходительно взглянул на зверолюда, пролистал один из лежащих перед ним журналов и продолжил, — до Гадрана от третьего причала отплывает корабль где-то через час. Места есть. Билет стоит…

Возмущенный тем, что его приняли за безграмотного, Ирбис легонько прикусил себе язык, чтобы не начать вслух высказывать свое недовольство. В конце концов, это недоразумение пошло ему на пользу.

— Да, я беру. Спасибо…

Быстро расплатившись за проезд и забрав клочок бумаги, являвшийся билетом, мальчишка скорее поспешил уйти подальше. В прочем, природа все же взяла свое, заставив тихо буркнуть себе под нос: — Я умею читать. Вот…

Но его замечания никто в окружающем гомоне не расслышал. Собственно, на то и был расчет.

Гулять по городу и пополнять припасы времени уже не оставалось. Нужно было поспешить к причалу и успеть подняться на корабль до того, как он уплывёт без одного запоздавшего пассажира. Ну а опустевшие собственные запасы… Денёк-другой можно было и потерпеть. В крайнем случае, имелась заначка из сушеных фруктов, которую пока трогать не хотелось. Парнишка приберегал их для того, чтобы было чем угостить Тиль. Но если голод возьмёт свое, он сдерживаться не станет. Наверное…

Как всегда, пришлось поприставать к прохожим с расспросами. Занятие это было уже привычным и проблем не вызвало. Нужное судно нашлось довольно быстро. Им оказалась двухпалубная каравелла с тремя мачтами и косыми парусами, оборудованная для комфортной перевозки пассажиров по реке.

— Это третий причал? — спросил юноша у пары моряков, обнаружившиеся у трапа. Одним из них был человек, а другим оказался зверолюд с оленьим лицом. Во всяком случае, на его голове меж светлых коротких волос виднелось пара пеньков от спиленных рогов.

— Да, как видишь, — ответил ему человеческий мужчина.

— У меня билет до Гадрана. Вот, — показав клочок бумаги и увидев одобрительный кивок, он услышал: — поднимайся. Скоро отплываем. Свою каюту сам найди.

— Угу. Можно любую занять?..

— Сдурел? — рявкнул второй моряк, — твой номер написан.

— Понял! Спасибо.

Взбежав по трапу и оказавшись на палубе, по которой прохаживались другие пассажиры и суетились матросы, мальчишка ощутил, как бешено колотиться его сердце. Вновь подступала паника. Отойдя в сторонку и присев у борта, оперевшись на него покрывшейся потом спиной, он несколько раз глубоко вздохнул.

— Хей, все в порядке? Морская болезнь? — обратился к зверолюду молодой парень — один из моряков.

— Н-нет… Все хорошо… Эт-то не болезнь. Я в каюту пойду. Там посижу. Вот…

— Погано выглядишь, братан. Тебя проводить?

— Угу. Спасибо.

— Билетик покаж. Гляну, где ты обитаешь.

— Вот.

— Айда со мной.

— Угу.

Поднявшись на ноги неуверенной походкой, путник зашагал следом за неожиданным проводником.

— Свезло. Похоже, один будешь, — открыв дверь каюты и заглянув внутрь, с усмешкой объявил моряк, — там пусто и вещей никто не оставил. Трап вот-вот поднимем… Так! Ты заваливайся и отдыхай, а я побежал. Иначе от боцмана по шапке прилетит за то, что филоню.

— Спасибо! — крикнул зверолюд в след уходящему парню, на голове которого не было никакой шапки. Зайдя внутрь, он обнаружил две заправленные кровати, стоявшие вдоль боковых стен, и тумбочки, приставленные к ним. У борта находился стол с тремя заставленными под него табуретками, а возле входа была приколочена вешалка с тремя крючками. Окон в каюте не имелось, зато под потолком покачивалась зажженная масляная лампа.

Закрыв за собой дверь, юноша прошел к правой кровати. Снял с себя и сложив на тумбочке дорожный мешок, колчан с луком и плащ, он быстренько разулся и прилёг отдохнуть. Мягкая подушка и наличие матраса заставили приятно удивиться борющегося с приступом паники путника, который ожидал увидеть очередной гамак. Его радовало то, что это плавание он проведет в куда более комфортных условиях, чем предыдущее. Вновь начав глубоко дышать и пытаясь успокоить себя, парень не заметил, как задремал.

История 16: Враг (Часть 2)

История 16: Враг (Часть 2)

Благополучно проспав отплытие, он проснулся через несколько часов. Первое, на что обратил внимание Ирбис, так это на то, что паника пока отступила, оставив на своем месте только беспокойство.

«Ничего плохого не произойдет. Точно. Не произойдет. С чего вообще я так перепугался? Мне ведь повезло успеть на корабль! Проспал… Я ведь туда плыву? Если вдруг беда — за борт прыгну… Это ведь река, а не океан. Тут берег рядом. Тут нет никаких пиратов! Нету… Пойду хоть осмотрюсь. Да. Точно! Все будет хорошо!» — твердил он себе, пока обувался и одевал все свои пожитки. Было принято решение ничего в каюте не оставлять, чтобы все всегда находилось под рукой.

Напоследок, осмотрев помещение, он заметил висящие на вешалке два одинаковых ключа, один из которых тут же и забрал. Выйдя в коридор, чуть не столкнувшись при этом с куда-то спешащими человеческими дамами в пышных платьях, зверолюд запер за собою дверь и поплелся на палубу.

На свежем воздухе его встретила оживленная обстановка. Сквозь тихий неразборчивый гомон пассажиров пробивалось мелодичное бренчание лютни. Взглянув на начавшее окрашиваться лазурью вечернее небо, юноша подошёл к борту. За не высокой деревянной оградой, будто стена, нависала отвесная, будто оплавленная скала, от которой отделяло всего пара десятков метров водной глади. Несложно было установить неестественное происхождение пейзажа. Часть горного склона была словно срезана раскаленным ножом. Да и берег выглядел слишком уж ровным. Оглянувшись, такой же пейзаж был обнаружен и с другой стороны, с той лишь разницей, что суша там была в несколько раз дальше.

Оперевшись на борт локтями, Ирбис прикрыл глаза, подставляя покрытое коротеньким мехом лицо прохладному по осенней поре ветру. Только теперь, среди прочей болтовни, его слух уловил слова песни, исполняемой приятным женским голоском:

— … Враг навсегда остается врагом,

Не дели с ним хлеб, не зови его в дом,

Даже если пока воздух миром запах,

Он, хотя и спокойный, но все-таки враг…

Пару минут он так и стоял, просто слушая музыку, отогнавшую владевшее им беспокойство, а в замен навевавшую грусть. Решив подойти поближе, паренёк остановил свой взгляд на одной из мачт. Голова сама собой задралась к верху. Наполненные ветром белые косые паруса остались без внимания юного путника. Он смотрел на самую вершину, где должно находиться воронье гнездо. Но там была лишь небольшая деревянная площадка, пустая к тому же. На кончиках пальцев рук сами собой выступили коготки. Взглянув себе на ладонь, пару раз сжав ее в кулак и тихо усмехнувшись, парень поспешил на звуки музыки, не намереваясь повторять свой подвиг из предыдущего плавания.

Музыканткой и певицей в одном лице оказалась худощавая человеческая девушка в лёгкой голубой куртке, дающая представление на носу корабля. Перед ней на полу лежал такого же цвета берет, в котором поблескивали медные и серебряные монеты. А вокруг на палубе собралась приличная толпа слушателей. Даже парочка отдыхающих матросов пристроилась поблизости.

— … Это присказка, а не сказка,

На войне горе воет волком.

Слово «лирика» здесь опасно,

Тот, кто ноет, живет не долго.

Дан приказ — он оборонялся

В темноту по тебе стреляя,

По горам ты за ним гонялся

По себе его вычисляя…

(Саша Кот — Враг)

Выступление продлилось всего около двадцати минут и закончилось бурными аплодисментами. Все это время Ирбис простоял позади собравшихся, со своего места прекрасно слыша сменяющие одна другую песни. В конечном итоге музыка оказала умиротворяющий эффект. Сказать, что ему понравилось — не сказать ничего. Беспокойство, наконец, полностью отступило, возвращая зверолюду его привычное расположение духа. Он тоже хлопал вместе со всеми и не пожадничал бросить в беретик музыкантки несколько медных монет, обнаружившиеся на дне карманов. Почему они оказались именно там, а не в кошеле, было совершенно непонятно. Поиски этой истины не озаботили их бывшего владельца, который уже нехотя шагал прочь.

Юный путник хотел ещё немного побродить по палубе и поискать себе какое-нибудь интересное занятие, но прежние планы, как и хорошее настроение, сгинули, стоило его слуху уловил обрывок чужого разговора: — … а он человеком чести был. Хотел сам с подонком на дуэли разобраться…

При звуке этого мужского голоса в памяти парнишки сами собой поднялись воспоминания об одной злополучной летней ночи и его крайне неудачной поездке с торговым караваном, после которой он едва остался жив, проведя почти две недели на восстановление. Резко развернувшись на месте, зверолюд увидел мужчину, чьи черные волосы были завязаны в довольно длинный хвостик. Носил он темную кожаную куртку, серые штаны из какой-то плотной ткани и высокие сапоги, а пояс оттягивали ножны с мечом. Но самой заметной частью гардероба оказалась широкополая шляпа. Многие сочли бы его лицо самым обычным, не запоминающимся и неприметным. Только не Ирбис. Он прекрасно помнил этого человека, при первой встрече представившегося курьером.

Весело улыбаясь, опершись локтем о борт корабля, эта персона сейчас беззаботно беседовала с двумя дамами явно дворянского происхождения.

Быть может, на него произвели впечатление слова о враге в одной из песен, побудившие к необдуманным действиям. Он не знал. Рука зверолюда сама собой потянулась к колчану. Время словно замедлилось для парня. Ему казалось, что пока он нащупывал насечки на торце нужной стрелы, прошла вечность. Годы потребовались на то, чтобы взять лук и натянуть тетиву. Раздавшийся где-то поблизости крик: — Эй, малой! Ты чё творишь⁈ — слышался всего лишь как неразборчивый шум. Не потребовалось ни единого усилия, чтобы разжать похолодевшие пальцы, выпуская смертоносный снаряд с капелькой собственной засохшей крови на наконечнике в полет, который должен был закончиться в груди человека.

Сам юноша не успел ни о чём подумать. В эти мгновения парень был всего-то сторонним наблюдателем собственных действий. Все необходимое сделали моментально вскипевший в нем гнев и обида. Ирбис наблюдал, как неимоверно медленно его стрела летит к уже начавшему оборачиваться на крик мужчине и вонзается в его правое предплечье. В памяти отчётливо отпечаталось, как острый стальной наконечник без труда пробивает кожу куртки, вонзаясь в плоть, и уже окровавленным показывается с другой стороны. Рука вновь потянулась к колчану. Теперь уже не нужно было выбирать определенную стрелу. Подойдёт любая.

Время рывком вернулось к своему обычному течению, когда на мальчишку накинулся крупного телосложения матрос. Без труда вырвав и отшвырнула в сторону короткий лук, моряк повалил зверолюда на пол, попутно заламывая его руки за спиной. Только после этого паренёк услышал беспокойный гомон вокруг.

— Пустите! Этот человек — убийца! — заорал Ирбис, безуспешно пытаясь вырваться из чужой хватки, чтобы закончить начатое, — он бандит! Он целую семью вырезал!

— Этот зверолюд сдурел! — крикнул Алард, зажимая рану на обвисшей вдоль тела руке с торчащей в ней стрелой. Парень вдруг ощутил, как резко похолодело его горло, которое словно сдавило глыбой льда. Дальнейшие слова вылились в неразборчивый хрип. Озлобленный взгляд лжекурьера говорил сам за себя, а едва различимое голубоватое свечение вокруг его сжатой в кулак правой ладони, по которому уже стекала горячая кровь, лишь дополнял картину. В ход была пущена магия.

— Пустите… Он вас всех погубит! Он нападение бандитов и на вас подстроит! — кое-как прохрипел Ирбис, поняв, что волшебную хватку вполне можно пересилить.

— Зверолюд взбесился!

— С ними такое бывает…

Раздались шепотки в толпе. Завершить начатое или хотя бы объясниться, мальчишке так и не дали. Подоспевшие моряки связали его руки за спиной, велели заткнуться и утащили в трюм, где и заперли в маленькой пустой комнатушке. Горло перестало сдавливать как только Алард скрылся из виду. Дорожный мешок, колчан и охотничий нож были отобраны ещё по пути в узилище. Он, конечно, кричал, пытаясь объяснить, кто же этот человек такой на самом деле. Вот только слушателей не имелось.

* * *

Сколько точно прошло времени, прежде чем дверь открылась, парнишка не знал. К тому моменту, как лжекурьер с покоящейся на груди перевязанной рукой вошёл в импровизированное узилище, Ирбис уже успел успокоиться и обругать себя за вспышку гнева. Видя побледневшее от потери крови и боли лицо человека, баюкающего раненую правую руку в повязке на груди, зверолюд не испытал страха. Лишь вновь пробудилась злость. А ещё он выпустил на руках когти, начав что было сил расцарапывать веревки.

— Герой, да? Выжил, значит… — со вздохом произнес мужчина, опираясь спиной на закрытую дверь, — ну и что мне теперь с тобой делать?

Ответа не последовало. Юноша молчал, пытаясь поскорее избавиться от пут.

— Он смирный. Я с ним сам поговорю. Знаю этого мальчишку. Похоже, недоразумение вышло. Охрана не нужна, — выглянув за дверь, сказал Алард стоявшему там моряку, — можешь идти.

— Точно?

— Да. Не беспокойся. Все в порядке.

— Он врет! — крикнул Ирбис.

— Мальчик опять кошачьей мяты обожрался. Не обращай внимания. Перебесится скоро.

— Ну и ладно. Сам виноват, если что, — заявил моряк, уходя прочь.

— Виноват… — сквозь зубы процедил Алард, вновь закрывая за собой дверь, — теперь нам никто не помешает.

Мальчишка продолжал расцарапывать веревки, со злостью глядя в спокойные глаза лжекурьера, не проронив ни слова.

— Так и будешь молчать? — хмыкнув, произнес мужчина после минутной игры в гляделки, — тогда спрошу прямо для проформы: чего стрелял?

Ответа на вопрос не последовало.

— Молчать решил? Тогда слушай: сегодня ты мне очень сильно подгадил. В прошлый раз, собственно, тоже… Так вот, или ты исправляешь сложившуюся ситуацию, и все останутся довольны, либо завтра утром тебя найдут повесившимся в этой самой комнате. Выбирай. Будешь молчать, или поговорим? Тянуть время нет смысла. Не думай, будто я не заметил твоей возни. Что, когти есть и веревки перетереть пытаешься? Мне и левой руки хватит, чтобы тебя прирезать. Самооборона, знаешь ли, многое прощает.

Демонстрируя озвученную возможность, здоровая рука человека сжалась обратным хватом на рукояти меча. На секунду лезвие чуть выдвинулось из ножен, затем вернулось обратно.

Поняв, что раскрыт, Ирбис все равно не остановился, чем вызвал у злодея презрительную усмешку. Веревки постепенно поддавались. Нужно было только выиграть время: минуту или две, а там уже видно будет. Можно даже будет быстренько перекинуться в тигра, вот только с одеждой придется распрощаться.

— Не глупи, герой недоделанный, — сказал Алард, шагнув к стоящему перед ним пареньку. В его левой руке между большим и указательными пальцами возникла тонкая острая ледяная пластинка длинною в пять сантиметров.

Подпускать к себе убийцу зверолюд не собирался, но и вариантов для действий было не так уж много. Юноша попытался пнуть мужчину, но тот лишь шагнул в сторону, с лёгкостью избежав атаки, а затем подскочил к парню, впечатав левый локоть в грудь несчастного. Воздух выбило из лёгких. Ирбис пошатнулся, начав заваливаться назад. Чтобы избежать падения, он не придумал ничего лучше, кроме как впиться зубами в находящееся прямо перед его носом плечо. Прокусить плотную кожу куртки не удалось, да это и не требовалось. Достаточно было восстановить равновесие, ну а дальше дело за ногами. Обежав фигуру замешкавшегося из-за неожиданного укуса человека, мальчишка кинулся к не запертой двери, открывавшейся наружу, и налетел на нее выставленным вперёд плечом.

— А ну стой, гаденыш! Беле-инэ-фа! — раздалось за спиной парня. Секунду спустя его правая стопа, скованная льдом, примерзла к полу. Вернее примерз его сапог. Нога то смогла из него выскользнуть без труда, вот только равновесия он всё-таки лишился, в результате чего, упав на живот, растянулся прямо в дверном проёме. На спину навалилась тяжесть чужого веса, а несколькими мгновений спустя руки почувствовали свободу. Нет, мальчишка не успел расцарапывать веревки. Их перерезала острая льдина.

— Заваливайся обратно, либо прирежу. И уверяю тебя, мне за это ничего не будет.

Тяжесть со спины пропала, а чуть позже раздался звон обнажаемого клинка. Ирбис приподнялся на локтях и встал на ноги. Обнаружившаяся у его горла острая сталь удивления не вызвала.

— Заходите обратно, сэр Герой, — едким ехидным тоном велел Алард и отступил чуть в сторону, открывая проход вглубь помещения. Юноша был вынужден подчиниться, вернувшись в свое узилище. Дверь за ним вновь захлопнулась.

— Теперь поговорим, или по-хорошему у нас не получится?

— Я не стану тебе помогать.

— Значит, выбрал плохой вариант?

Не став отвечать, зверолюд задал свой собственный вопрос: — За что ты убил Сатин⁈

— Кого?.. — удивлённо спросил Алард, не поняв, о ком идёт речь.

— Сатин — девочка из повозки! С нами ехала!

— А… Соплячка Ламбергов… Поверишь, если скажу, что она жива?

— Нет! Я точно знаю, что всех их убили! Я был в Грейденпорте и говорил с их семьёй. Тела нашли!

— Не ее труп нашли. Трое других покойников действительно Ламберги.

— Врешь.

— Возможно. Но тебя я ведь отпустил, а ее не мог?

— Я тогда чуть не умер…

— Уже жалею об этом твоём «чуть»… Успокоился? Теперь готов к диалогу?

— Не буду помогать тебе. Вот… Ты опять кого-то убить или ограбить хочешь…

— Как же ты меня достал, Герой недоделанный! Спорить и что-то доказывать не буду. Либо ты мне помогаешь исправить то, что обгадил, и никто не пострадает. Либо мы попрощаемся, и я уйду, а ты живым из этой комнатушки уже не выйдешь. Решай.

— Сначала скажи, зачем было нужно их убивать?

— Кого?

— Ту семью.

— Не твое дело. Считаю до трёх и ухожу. Один. Два…

— Точно никто не пострадает, если помогу? И меня потом отпустишь?..

— Обещаю, если дурить не будешь.

— Чего ты хочешь? — нехотя спросил Ирбис, рассудив, что правосудие и помощь другим — это хорошо, но сохранность своей шкурки куда как важнее. А месть сейчас и вовсе бессмысленна. Его внезапная вспышка гнева уже создала уйму проблем, с которыми теперь предстояло разбираться, игнорируя возмущенный голос совести.

— Ты подпортил мне репутацию. Ее нужно восстановить. Покажем, что мы на самом деле хорошие друзья, а твоя выходка — досадное недоразумение. Понял?

— Сатин, правда жива? Чей тогда труп там был⁈ — потребовал ответа Ирбис. Нет, он не собирался верить лживому человеку на слово. Нарушая запрет родителей, да и элементарные нормы безопасности, задав наводящие вопросы, несостоявшийся друид при помощи телепатии полез в голову мага, намереваясь лично выяснить правду. Действовал юноша весьма грубо, нагло вторгаясь в разум собеседника и просматривая мелькавшие там мысли. Из-за взвинченных эмоций сил на осторожность попросту не оставалось.

Первое, что ощутил зверолюд, были сдерживаемые раздражение и злость по отношению к нему самому. Человеку явно приходилась не по нраву перспектива иметь дело с парнишкой. Затем пришли разрозненные образы, окрашенные различными ощущениями. Промелькнули силуэты что-то предлагающих бандитов и желание с ними согласиться. Мелькнуло чувство долга, борющееся с жалостью. Возникло лицо главы семейства Ламбергов, торговца по имени Рикардо, и слова самого мага: — … ты ведь знаешь, за что приговорен, а твоя семья в курсе?..

Вдруг в памяти Аларда возникло просторное, хорошо освещённое и богато обставленное помещение с сидевшим за большим столом седовласым мужчиной в военной офицерской форме. Лишь слово: «Приговорены» произнесённое им, вызвавшее порыв рвения, всплыло в воспоминаниях. А затем возникла печальная картина того, как разбойники вешают на дерево четыре трупа. Троих Ирбис узнал без труда: отца, мать и старшего брата девочки. Но вместо самой Сатин вроде бы была совсем другая покойница. Она казалась старше, да и цвет волос будто был другим. Точно разобрать увиденное не получилось. Это видение промелькнуло всего на мгновение, выхваченное в череде прочих, значение коих разобрать не удалось.

Копание в чужой голове длилось всего две-три секунды. Затем мысленный взор парня затмила сложная, трехмерная, наполняющаяся силой, «вибрирующая» фигура, заставившая телепатический канал распасться. Лицо мага, заметившего вторжение в собственный разум, напряглось.

— Жива она, — ответил Алард, нервно озираясь по сторонам, а его здоровая рука сама собой скользнула к бедру, но не нащупала искомого, — у меня дела. Потом договорим. Попрошу тебя выпустить. Жди. Но если выкинешь глупость — убью. Не рассчитывай спрятаться в толпе. Понял? Точно… Как там тебя зовут то?

— П-понял. Я Д-дайн, — запнувшись, испуганно ответил мальчишка, ожидавший самых негативных последствий от своей выходки. Но их от чего-то не последовало.

Сделав непонятный жест здоровой рукой, маг пинком отправил к мальчишке его сапог, примораживающий к полу лёд с которого попросту растворился в воздухе, и поспешно вышел из помещения, не тронув самого наглеца. Ирбис только и смог, что шагнуть назад, упёршись спиной в стену, а затем сползти по ней, кое как сесть на пол и только потом выдохнуть. Что стало с Сатин, выяснить не удалось. Зато появилась надежда на то, что она ещё жива, а чувство вины за гибель девочки, терзавшее парня самую малость поутихло. Во всяком случае, вместо нее участь родителей на дереве вроде разделил кто-то другой. Хоть это известие и не было таким уж хорошим. Ведь тогда получалось, что умерла ещё одна девочка.

История 16: Враг (Часть 3)

История 16: Враг (Часть 3)

Ждать пришлось более часа. За это время юноша успел порядком извести себя сомнениями, домыслами и муками совести из-за того, что согласился помочь негодяю. Но самую большую досаду, заставившую зверолюда несколько раз удариться лбом о стенку, вызывали воспоминания о состоявшемся совсем недавно разговоре.

«Хочешь, я расскажу кое-что интересное о твоём будущем, в обмен на эту стрелу?»

«Он ведь знал! Он знал! Хотел стрелу забрать… Намекал… Вынул ее из колчана прямо во время разговора о будущем. Можно было догадаться саму! Ну вот чего я в нее так вцепился??? Не собирался же мстить!»

— Почему вы прямо не сказали, что так будет?.. — был задан вслух бессмысленный вопрос, разумеется, оставшийся без ответа.

«А он ведь предлагал сказать… В обмен на стрелу! Всего-то!»

«И вот ещё что, Ирбис, дам тебе один добрый совет: злость и стыд — плохие мотиваторы. Не поддавайся им».

«Предупредил ведь!»

Как раз во время очередной серии ударов непутёвого лба о стену маленькой комнатушки щёлкнул замок, и дверь приоткрылась.

— Да ладно тебе убиваться. Жертва твоя тебя простила походу. Попросил отпустить тебя. Даже поручился перед капитаном! — раздался голос того самого молодого матроса, стоявшего в проходе, который помог путнику сориентироваться на корабле ещё перед отплытием.

— Я не… Меня выпускают? — неуверенно спросил Ирбис, прервав самобичевание.

— Ага. Идти можешь. Только оружие назад получишь, когда причалим. Усёк? А сумку сейчас забирай.

— Угу… Спасибо.

Покинув узилище, паренёк, пройдя несколько шагов до стоящего прямо в коридоре открытого ящика, в который были небрежно сложены его пожитки, сразу накинул на левое плечо свой дорожный мешок. Лук, колчан и охотничий нож находились тут же, но забирать их было запрещено. За этим проследил моряк. Оказавшись на свободе, Ирбис незамедлительно побежал в свою каюту, оставив человека позади.

Уже сидя на кровати и проверяя, не пропало ли что-то из имущества, зверолюд вновь начал прокручивать в голове произошедшее сегодня, попутно сетуя на то, что уже второе его плавание на корабле вылилось в неприятности. Однако подобные самокопания и размышления привели юного путешественника к весьма неожиданному выводу: «Он ведь как-то видит будущее. Он точно знал, что я выстрелю в Аларда. И он все равно дал мне задание… — выпущенный на указательном пальце коготок поскреб серебряную застёжку в виде двух листьев, подобных распахнутым крыльям, которая секундой ранее была вынута из кармана куртки и теперь лежала на раскрытой ладони, — он знал, что я как-то выкручусь из всего этого! А иначе бы не отдал мне эту вещь. Он знал, что я с этим разберусь! Точно! Я не умру. Алард меня не убьет! Осталось только придумать, что делать. Да… Со мной точно всё будет в порядке. Я дойду до Великого леса эльфов! А по пути загляну к Тиль…»

Конечно же, подобная догадка вызывала сомнения, но ее вполне хватило, чтобы приподнять зверолюду настроение. Появилась некая уверенность в завтрашнем дне. Особенно вызывало гордость то, что по косвенным признакам он сам смог узнать о своем будущем. В то же время, где-то на краю сознания тихий противный голосок неустанно твердил о том, что всё это всего лишь самообман. Слушать его совершенно не хотелось, но и полностью игнорировать не получалось.

Вяло улыбнувшись, глядя на собственное кривое отражение на серебряной поверхности, разбавленное бликом от висевшей под потолком масляной лампы, парень приладил серебряную застёжку на своем плаще, решив использовать вещицу по прямому назначению. Проверка показала, что всё его имущество оказалось на месте. Сложив вынутые ранее вещи обратно в дорожный мешок и накинув его единственную лямку себе на плечо, юноша направился на палубу подышать свежим воздухом, а заодно осмотреться и, возможно, прыгнуть за борт. Затем вплавь добраться до берега и дальше идти вдоль русла реки своим ходом.

За время, что он провел в заключении, успела наступить ночь. Погруженная во тьму палуба оказалась почти пустой. При тусклом свете ламп свои обязанности исполняли несколько матросов, да парочка пассажиров о чем-то тихо беседовала на носу корабля. Ирбис подошёл к борту и, перегнувшись через него, посмотрел на воду. С обеих сторон всё ещё возвышались горы, но берег уже не уходил отвесно вверх. Склон не был таким уж крутым, на него вполне можно было выбраться.

Собираясь с духом для прыжка, паренёк бегло осмотрелся и встретился взглядом с Алардом, прислонившимся спиной к мачте и курящим трубку. Откуда человек там взялся, было совершенно не понятно. Он не произнес ни слова, не сделал ни единого угрожающего жеста, лишь стоял на месте, выдыхая сизый дымок. Но и этого хватило, чтобы решительность зверолюда сошла на нет. Все ещё можно было прыгнуть за борт и в плавь добраться до берега, вот только хорошей идеей это уже не казалось. Нутро мальчишки чуть ли не взрывалось криком, твердящим о том, что не стоит лезть в воду, пытаясь сбежать от мага, способного создавать лёд из ничего. Было не известно, попытается ли колдун помешать побегу, и проверять это не хотелось.

Несколько раз глубоко вздохнув прохладный воздух, взяв себя в руки, Ирбис направился к мужчине в широкополой шляпе. Тот молча наблюдал за приближением парня, не спеша начинать разговор. В пристальном взгляде человека ощущалась откровенная неприязнь, и это явление было взаимным. У парня возникло желание выпустить когти и расцарапать надменное лицо мага. Разумеется, подобной глупости не совершилось. Вместо неё в лоб был задан вопрос: — Чего ты от меня хочешь?

— Сотрудничества, — последовал лаконичный ответ.

— А точнее? Чего нужно сделать будет?..

Алард бегло огляделся по сторонам, высыпал пепел из трубки прямо на пол, растер его мыском сапога и кивком указал на вход в трюм.

— Поговорим в более уединенном месте.

— Угу… — нехотя согласился юноша и зашагал следом за прошедшим вперёд мужчиной.

Идя по коридору, Ирбис немного обеспокоился из-за того, что они направлялись именно к его каюте. Но нет. Путь закончился по соседству с его комнатой. Отперев замок, Алард кивком велел парню заходить первым. Помещение оказалось точно таким же, как и его собственные апартаменты, разве что на одной из кроватей лежала пухлая сумка. Соседа у вошедшего следом и притворившего за собой дверь мага не оказалось. Подойдя к столу, человек носком сапога выдвинул из под него пару стульев и сразу устроился на одном из них, велев при этом: — Садись.

Зверолюд присел напротив, молча ожидая того, что будет дальше.

— Я думал, что ты помер тогда. Мы с караванщиками даже выпили за тебя, — задумчиво произнес негодяй.

— Нет, не умер… С караванщиками?

— Да. Давай-ка напомню тебе, как всё было той паршивой ночью на самом деле: ты ночью порвал веревки, а потом освободил меня и Ламбергов. Как истинный герой, ты захотел спасти остальных. Я согласился с этим, а вот семейка предпочла сбежать. Мы их не останавливали. Мы с тобой придумали план: ты отвлекаешь бандитов, а я освобождаю пленников. Когда ты поднял шумиху и выманил бандитов из лагеря, я освободил караванщиков, и мы благополучно сбежали. Вот только ты пропал. Мы даже за тебя выпили, благодаря за спасение. Все понятно?

— Нет… Зачем нужно было убивать ту семью? Вы ведь уже забрали все вещи! — не стал ему подыгрывать Ирбис.

— Ты дурак? Мне почем знать, зачем бандиты это сделали?

— Это ты устроил нападение… Я слышал!

— Подумай ещё разок… — доселе спокойный голос человека приобрел угрожающие нотки.

— Нет! Сначала скажи, за что хотел их убить, — упорствовал юноша, желая получить ответ на давно мучивший его вопрос.

— Не твоего ума дело.

— Скажи…

— Как же с тобой сложно.

— Скажи…

Повисла тишина. Несколько секунд они сидели, глядя друг другу в глаза.

— За дело, — всё-таки сподобился дать невнятный ответ мужчина.

— За какое?

— Если отвечу, то мне придется тебя потом убить.

— Сатин и правда жива?

— Почему тебя волнует та соплячка?

— Потому что… — паренёк прервал объяснение, не желая рассказывать о том, что в гибели девочки все это время винил себя. Не без оснований считая, что если бы не помог той ночью сбежать ее семье, она бы осталась жива. Смерть ее старшего брата и родителей не столь сильно волновали юного путника. Но вот малышка, которая активно донимала его всю поездку, вызывая в то время лишь неприязнь, от чего-то запала в душу. В итоге он просто сказал: — Она ещё маленькая. Вот…

— Тоже мне аргумент! Я её тогда не убил, как и тебя. Может, и сейчас ещё жива.

— Почему «может»?

— Ты тварей пепла не замечал?

— Замечал…

— Вот и они могли ее заметить. Итак… Что ты делал той злополучной ночью? Очень советую дать правильный ответ. Моё терпение подошло к концу.

— Я… Я помог тебе и Ламбергам сбежать. Потом отвлёк бандитов. Вот…

— Молодец. Правильный ответ. Как ты отвлёк бандитов?

— Как?..

— Меня не спрашивай. Сам расскажи.

— Что угодно?

— Да, лишь бы правдоподобно звучало.

— Я… Стащил свои вещи и подстрелил одного из них. Бандиты погнались за мной. Вот…

— Сойдёт, — одобрительно кивнул Алард, а затем задал следующий вопрос: — Как сумел от них сбежать?

— Эм… Просто убежал?.. Я в лесу хорошо ориентируюсь и в темноте вижу.

— Это правда?

— Угу.

Вновь последовал одобрительный кивок.

— Хорошо. Тогда проработаем последний вопрос: почему ты в меня выстрелил?

— Потому что ты убийца и бандит.

Разочарованно вздохнув, мужчина прикрыл левой ладонью глаза и помотал головой.

— Ты точно идиот…

— Я не идиот! — рефлекторно возмутился Ирбис. Вообще-то ему было прекрасно понятно, что сейчас стоило бы промолчать. Эти слова вырвались сами, навеянные желанием хоть как-то пойти наперекор негодяю. Суть вопроса была ясна, но чисто из вредности, чтобы чуток позлить собеседника, он решил ответить не то, что от него хотели услышать.

— Зачем ты в меня выстрелил? Почему на весь корабль орал о том, что я убийца? Объясни, как вышло это недоразумение, — с напряжением в голосе, четко проговаривая каждое слово, потребовал «правильных» разъяснений явно раздраженный Алард.

— Я… Я… Эм… Я обознался?..

— Так и с кем ты меня спутал?

— Ммм… С бандитом из леса. Вот… — едва заметно улыбнувшись, ответил Ирбис.

— И как же вышло это… Недоразумение?

— Вы похожи!

— Тебе смешно? — недовольно поинтересовался мужчина.

— Нет! — соврал зверолюд.

В очередной раз послышался разочарованный вздох человека.

— Назови причину твоего нападения на меня без двусмысленностей. У тебя последняя попытка.

— Ладно… — нехотя согласился юноша, осознавая, что уже начинает перегибать палку с шуточками, — тогда так: поднявшись на корабль, мне стало дурно. Из-за этого я обознался… Спутал тебя с бандитом, носящим похожую шляпу.

— Хоть что-то… Шляпу убери из истории. И спутал ты меня… Ну, скажем, с Серж… С главарем бандитов. Он заметно крупнее меня, так что глупая ошибка на лицо. Надеюсь, вникать в этот бред никто не будет. Ещё бы как-то подтвердить твоё помутнение рассудка…

— Мне правда плохо стало. Один матрос помог до каюты дойти. Вот…

— Отлично. Спишем инцидент на выверт сознания! Может быть, случится чудо, и в это дажеповерят… Мы с тобой на самом деле хорошие друзья. Понял?

Ирбис опять хотел было прикинуться дурачком и сказать, что никакие они не друзья. Пришлось сдержаться, и согласно кивнуть.

— Понял.

— Замечательно. Меня завтра на обед к капитану пригласили. Ему этот инцидент интересен. Ты со мной пойдешь. Покажем всем, что всё в полном порядке. Обвинений я против тебя не выдвигаю за нападение. И вообще, мы добрые друзья. Если кто-то спросит — отвечай то, что мы только что обговорили. Все ясно?

— Ясно.

— Тогда иди отсюда. Ах, точно! С парой дам, которые будут со мной, веди себя предельно мило. Не вздумай учудить какую-нибудь глупость в духе недоделанного героя. Все понятно?

— Понятно… Хочешь с ними что-то сделать?

— Нет. Иди уже.

— Иду…

Ирбис едва ли не бегом выскочил из каюты Аларда, услышав за спиной уже четвертый вздох, и быстро юркнул в свою комнату. Раздевшись и забравшись в кровать, он попытался уснуть. К несчастью мальчишки, то и дело переворачивающегося с одного бока на другой, сон никак не приходил. Виной тому были его смешанные чувства и беспокойство. С одной стороны, он вроде бы договорился с негодяем, нашел выход из неприятной ситуации. А с другой — уж очень не хотелось помогать преступнику. Совесть противилась найденному решению проблемы.

Так и не поспав, парень проворовался всю ночь, а утром, услышав призывный звон колокольчика, вялым и помятым поплелся на камбуз. Хоть завтрак и был достаточно вкусным, вот только удовольствия не принес. Пришлось вместе со всеми сидеть за общим столом. И без того паршивое настроение портили косые взгляды, а так же пересуды некоторых пассажиров, ставших свидетелями вчерашнего происшествия и теперь удивлявшихся, от чего же виновник сейчас бродит на свободе.

Наспех, запихав в себя еду, Ирбис поспешил прочь из корабельной столовой. Уйти далеко не удалось. В проходе его остановила молодая голубоглазая девушка лет шестнадцати-восемнадцати, чьи белокурые волосы, обрамляя миленькое кругленькое личико с самую малость румяными щёчками, будто бы стекали до плеч, а затем струились по светло-голубому платью, заканчивая свой бег лишь на груди. Она мягко похлопала зверолюда по плечу и тихо произнесла: — Здравствуйте. Могу я у вас поинтересоваться, что вчера произошло и почему вы напали на мистера Хофмана?

Юноша замер на месте от неожиданности и немалого удивления. Сам вопрос был ожидаем, а вот обращение… Наверное, впервые к нему кто-то уважительно обратился на «вы». Вообще-то, так иногда с ним говорили торговцы. Вот только для них это была привычная манера общения с покупателями и по-особенному она не воспринималась.

— Я… Эм… — замялся парнишка, отводя взгляд в сторону и перебарывая совесть, которая начала активно напоминать о себе, когда с губ была готова сорваться заранее приготовленная ложь: — Я плохо себя чувствовал вчера… Мне показалось, что он… Другой человек. Бандит. Мы… Мы уже помирились! Вот…

Ирбису хотелось ответить двусмысленно, чтобы таким образом намекнуть собеседнице об истинной причине его выходки. Но благоразумно было решено не совершать очередную бессмысленную глупость.

Разговор оказался прерван женщиной средних лет, лицом похожей на первую собеседницу, но с темными волосами, убранными в тугой пучок, и носящей строгое чёрное платье.

— Кэтлин! О чем ты только думаешь? Не разговаривай с… Ним…

— Да, матушка.

Отойдя от зверолюда, юная леди направилась с матерью на камбуз. Ирбис запоздало крикнул им в след: — Здравствуйте. Простите… — и поспешил прочь. Извинение можно было бы и не добавлять. Только все никак не унимающаяся совесть потребовала хотя бы попросить прощения за ложь.

История 16: Враг (Часть 4)

История 16: Враг (Часть 4)

И вновь он вышел на свежий воздух побродить по палубе. Заняться было совершенно нечем. Немного побродив по кораблю, зверолюд присел на бухту канатов, лежавшую на корме, скинул с плеча дорожный мешок и достал из него деревяшку с маленьким ножичком, решив потратить свободное время на вырезание фигурки. Это занятие достаточно быстро наскучило, да и настроения не было. Покрутив в руках заготовку, ещё не оформившуюся во что-то конкретное, он встал и подошёл к борту. Недолго думая, замахнулся, собираясь выбросить кусок древесины за борт, но остановился в самый последний момент, уставившись на плывущий им на встречу другой корабль. Разминуться с ним труда не составило. Искусственно расширенная река была достаточно широка для двустороннего движения. Наблюдая за другим судном, ему в голову пришла довольно глупая или скорее попросту детская задумка.

Опять в дело вступил ножик, безжалостно кромсая деревяшку до тех пор, пока она не приняла форму лодочки, помещавшейся на ладони с проделанным в носу маленьким отверстием. Убрав рабочий инструмент обратно в мешок и вернув его на левое плечо, мальчишка походил ещё немного, пока не нашёл виденные ранее обрезки бечёвки, валявшейся на полу. Присев на корточки, Ирбис принялся связывать их, привязав один конец к своей поделке. Когда дело было сделано, он подбежал к борту и бросил в реку миниатюрную лодочку на верёвке, другой конец которой сжимал в кулачке. Маленькая самодельная игрушка плюхнулась в воду и, словно скорлупка, всплыла к верху дном, а затем поплыла за кораблем.

— Эй! — возмущённо крикнул парень, дёргая за бечёвку. Попытки перевернуть игрушечную лодочку в правильное положение раз за разом проваливались. Она так и скакала к верху пузом по волнам, создаваемым большим судном. Трижды вытягивая поделку и вновь зашвыривая в воду, юноша, наконец, сдался. Как ни странно, эта не хитрая забава помогла отвлечься от печальных мыслей и немножко расслабиться.

— А можно и мне поиграть? Дай, котик! — раздался требовательный детский голос в районе левого локтя. Отвлекшись от импровизированной забавы, зверолюд обнаружил возле себя мелкого мальчишку лет шести-семи. Не старше.

— Держи. И я не котик, — протянув попрошайке конец веревки, уточнил юноша. Тот резко выхватил ее и принялся хаотично дергать, чем вызвал мысленный вздох разочарования у создателя игрушки.

Минуты три ребенок радостно развлекался, пока к нему не подбежала женщина с криком: — Я ведь говорила, не подходи к борту!

Схватив мальчика за руку, она поспешила прочь. Ирбис едва успел поймать брошенную верёвочку. Самому играть больше не хотелось. Вытянув из реки игрушку, мальчишка отвязал от нее бечёвку, секундой позже оказавшуюся брошенной под ноги. Держа в ладони мокрую деревянную лодочку, несостоявшийся друид собрался отправить ее в свободное плавание, но очередная странная идея пришла ему на ум: «А если вода в древесину впитается, она оживет? Ее получится прорастать, как травинку? Будет зелёная лодочка! Нет. Лучше листик вместо паруса вырастить. Станет корабликом. Но ведь все равно перевернется… Тогда только для вида! Точно. Попробую заставить деревяшку впитать влагу. Вот».

Нежданно для самого себя Ирбис надумал попрактиковаться в не дававшейся ему магии природы. Опять присев на маток канатов, сосредоточившись, юноша принялся за дело. С самой водой он ничего поделать не мог, зато получилось заставить древесину впитывать в себя влагу, а затем и перерабатывать в сок, текущий по давно высохшим волокнам, возвращая в них жизнь.

Удавшаяся задумка увлекла паренька, успевшего пожалеть о том, что так искромсал несчастную деревяшку. Многие важные волокна были повреждены ножом, и теперь их поштучно приходилось восстанавливать самостоятельно сращивая с другими или отращивая недостающие части. Охваченного порывом вдохновения зверолюда удивляло, как легко ему в этот раз даётся магия. Он интуитивно понимал или скорее ощущал, что и как нужно сделать для возвращения жизни в мертвый кусок дерева.

— Ну надо же. Оказывается, ты колдовать умеешь…

Практика настолько поглотила внимание парня, что он не заметил, как, заслоняя солнце, над ним нависла фигура Аларда.

— А?.. Я нет… Не умею… — решил все отрицать вернувшийся к реальности зверолюд.

— Я минут пять тут стоял и смотрел, как из тебя мана перетекает в деревяшку. Слабенько, но все же. Только структуры заклинания разобрать не смог. Что-то из природного?

Отвечать на заданный вопрос парень не стал, вместо этого спросив: — Какая структура?..

— Плетение заклинания, которое используешь.

— Плетение?..

— Ну, формула какая у заклинания?

— Я ничего такого не знаю.

— Как тогда колдуешь?

— Эм… Не знаю… Ощущениями. Вот…

— Без заклинаний?

— Угу. Плохо получается, — честно ответил Ирбис, разглядывая результат своих трудов. Деревяшка в его руках уже не была «мертва» и теперь напоминала свежеспиленную. Вся речная вода с ее поверхности впиталась в нутро и теперь выступала бисеринками сока на срезах волокон. Мальчишка даже не удержался и слизнул их, ощутив на языке кисловатый привкус.

— И как на вкус? — наблюдая за этим действом, поинтересовался мужчина.

— Так себе…

— Ну-ка, дай взглянуть.

Не дожидаясь разрешения, Алард забрал у мальчишки миниатюрную разбухшую лодочку и покрутил ее в руках.

— Эй!

— Сейчас верну. Не шуми.

После пристального осмотра игрушка была возвращена возмущённому владельцу.

— Действительно, нет следов структурного заклинания, — удивлённо произнес человек, — ты природный что-ли?

— Это магия природы. Вот… — всё-таки подтвердил очевидное Ирбис.

— Не об этом речь. Колдун ты природный в том смысле, что магию без заклинаний творишь. Тебя кто-то научил этому?

— Не учили… И я ничего не творил. Вот… — отнекиваясь, соврал зверолюд, не желавший говорить о своей семье с кем либо посторонним, тем более с этим неприятным человеком.

— Природный, значит…

— Зачем пришел? — недовольно буркнул юноша, пытаясь сменить тему.

— Матросы позвали. Сказали, что мой стрелок два часа таращиться в деревяшку, ничего не замечая вокруг.

— Два часа? — удивлённо уточнил парень, которому казалось, что прошло едва ли более десятка минут.

— Мне так сказали. Вставай, нам идти пора.

— Куда?

— Обед у капитана.

— Уже обед?

— Скоро. Идём. Сумку и плащ в каюте оставь. У тебя вообще есть одежда приличная?

— Только эта.

— Ладно, сойдёт. Встретимся тут через пятнадцать минут.

Встав со своего насеста, парень сунул лодочку в дорожный мешок и неспешно пошёл к каюте, желая своей медлительностью чуток позлить негодяя. Но тот, обогнав зверолюда, ушёл вперёд, первым скрывшись в недрах трюма.

К себе парнишка пришел в приподнятом настроение, радуясь неожиданным успехам в магии. Благодаря этому удалось отвлечься от мрачных мыслей. Побросав на кровать дорожный мешок и плащ, оставшись только в курточке, надетой поверх рубахи, штанах и сапогах, юноша вернулся на палубу, думая о своем. Разумеется, родители, да и брат с сестрой объясняли ему, как нужно правильно колдовать. Объясняли теорию и процесс. Даже при помощи телепатии передавали собственные ощущения и подсказывали, что нужно делать во время обучения. Но чужой опыт так и оставался чужим, а работать приходилось с собственными чувствами. Полного понимания этого не имелось до сегодняшнего дня. Только сейчас лично получилось хоть немного прочувствовать тот тонкий баланс разных аспектов, что позволил добиться желаемого, при этом не прилагая огромных усилий. Хоть времени, как оказалось, это заняло несоразмерно много.

Погруженный в размышления, задумчивый Ирбис не заметил, как следом за пришедшим Алардом дошел до каюты капитана, коим оказался загорелый поджарый мужчина с залысиной в темных коротких волосах. Имя его парнишка пропустил мимо ушей, как и ещё десятка присутствовавших в помещении гостей. Сам хозяин корабля уселся во главе длинного, уже накрытого стола, а зверолюду было отведено самое дальнее место в его конце. Возражений этот факт не вызвал, скорее, наоборот, порадовал. Можно было оставаться в стороне от светских бесед, не привлекая к своей скромной персоне лишнего внимания.

«А если семечку так же водой смочить и заставить впитывать влагу, переделывая ее внутри в питательные вещества? Это ведь должно ускорить рост и упростить проращивание! Вот только раньше уже пытался тянуть нужное из земли. Ерунда получалась. Наверное от того, что тянул все подряд и получалась бесполезная, трудно усваиваемая каша… Надо найти семян и попробовать! Но как у остальных получалось так быстро все это проделывать⁈ Даже Лиам мог без труда за несколько минут кустик вырастить! А у меня два часа ушло на деревяшку… Даже до образования почки дело не довёл. Зато она ожила! Хотя… Наверное не на долго. Правильнее будет ее в землю посадить и вырастить корни. Сначала корни! Ещё кора нужна новая. А перед этим необходимо все волокна восстановить… Легче новую заготовочку взять. Ну уж нет. С этой как-нибудь справлюсь! Дело то пошло! Может быть, удастся из нее деревце сделать?..» — размышлял о своем зверолюд, вяло тыкая вилкой в лежавший перед ним кусок отваренного мяса, когда из раздумий его вырвал голос капитана корабля: — А ты что скажешь? Эгей! Парень!

— А?.. — отвлечённый от раздумий, несостоявшийся друид поднял от своей тарелки отсутствующий взгляд и обнаружил, что стал центром всеобщего внимания. Только теперь он удосужился осмотреть присутствовавших на застолье. Помимо заговорившего с ним капитана и Аларда, с неуклюже зажатой в левой руке вилкой, сидевшего возле тех самых двух дам, что повстречались ему после завтрака, на званом обеде присутствовало ещё несколько разодетых людей и один эльф с длинными прямыми черными волосами, ниспадающими до пояса. О принадлежности оного к мужскому полу можно было судить по острым чертам лица и выступающим скулам. Лишь он не смотрел в сторону зверолюда, чья простая, обыденная и уже изрядно поношенная одежда заметно контрастировала на фоне чужих нарядов, выделяясь своей бедностью. Можно даже было сказать, что остроухий намеренно отводил свой взгляд в сторону, усердно работая ножом, будто пытаясь разрезать фарфоровую тарелку. Ещё находясь на палубе и увлеченно практикуясь с магией природы, парень попросту не заметил, как этот представитель самого долгоживущего народа пристально рассматривал серебряную застёжку на его плаще.

— Нам всем хотелось бы знать, что вчера произошло между вами с сударем Хофманом. Знаешь ли, не каждый день мои пассажиры начинают стрелять друг в друга, — хохотнув, повторил свой вопрос капитан.

— Эм… Простите… Я вчера себя очень плохо чувствовал… Принял Аларда за другого… Негодяя… Который подстроил нападение бандитов на торговый караван. Вот… — вынужденно соврал Ирбис, не удержавшись от шпильки в адрес преступника, но во избежании возможных неприятностей в будущем решил добавить: — Я обознался… Они не очень похожи.

Парнишке было очень совестно врать, выгораживая негодяя. Но иного выбора он попросту не видел.

— Морская болезнь разве вызывает бред? — высокомерно поинтересовался молодой дворянин, сидевший ровно напротив Аларда, который сейчас что-то шептал на ухо строгой женщине, являвшейся матерью молодой девушки, находящейся по соседству с ней.

— Н-нет… Не морская болезнь.

— Ну а что тогда? — потребовал ответа собеседник.

— Мне плохо стало. Вот…

— Откуда нам знать, что ты опять с дуру на кого нибудь не накинешься⁈

— Я… Обещаю, что такого не случится. Все уже прошло…

— Обещания твои яйца выеденного не стоят! Ладно, я готов стерпеть за столом компанию этого простолюдина, — последовал кивок в сторону Аларда, — он хоть за столом ведёт себя прилично. Но бешеного зверолюда сажать с нами за один стол — это уж слишком…

— Смерьте свой пыл, уважаемый, — неожиданно заговорил эльф, — недоразумения случаются. Вам с вашими грубыми манерами и отсутствием элементарных знаний этикета должно быть стыдно привлекать к себе столько внимания. Уверяю вас, сударь, размазанная по вашему сюртуку подливка и пятна на рукавах не красят дворянина.

Сказано это было спокойным, даже равнодушным тоном и вызвало весьма бурную реакцию. Присутствовавшие переключили свое внимание на новое действующее лицо, незамедлительно начав тихо обсуждать услышанное. Сам же молодой дворянин, закипая от гнева, вскочил со своего места, зло уставившись на выходца из Великого леса.

— Не остроухим поучать меня! — сквозь зубы процедил он и вышел прочь из каюты капитана, слыша за спиной несколько тихих смешков.

Обед продолжился, будто ничего и не произошло. На притихшего паренька, который наконец-то всерьез решил заняться едой, внимания почти не обращали.

— Дайн. Вы ведь Дайн, да? — со зверолюдом заговорила та самая молодая девушка по имени Кэтлин.

— Угу.

— Вам плохо стало из-за какой-то болезни? — участливо поинтересовалась она.

— Эм… Нет, не болезни.

— Ну а что тогда? — вмешалась в разговор ее мать, вновь привлекая к парнишке всеобщее внимание.

— Мне… Эм… — Ирбис замялся, не зная, что ей ответить. В итоге было решено сказать правду, ну или хотя бы ее часть: — Мне вспомнилось… Я когда на корабль поднялся… Вспомнил предыдущее плавание. На нас тогда пираты напали…

— Ерунда, — вступил в разговор капитан судна, — на реке нет пиратов!

— Я тогда плыл на западный континент.

— А… Ну, это тогда да. Вблизи архипелага они всегда шалили. Сам по молодости несколько раз на них напарывался. Ублюдки Умбрихтские! Столько крови попортили. Так что же дальше было, молодой чело… Зверолюд? — увлеченно поведал собравшимся хозяин корабля.

— У них маг был. Огнем бил. Нас в плен взяли, а корабль… Не знаю… Взрыв слышал. Остальные пленные говорили, что Пустельгу затопили с оставшимися на борту, — через силу рассказал Ирбис, решив не вдаваться в подробности и поскорее закончить свое повествование, — потом нас спасли. А вчера это вспомнилось. Дурно стало. Вот…

— Сейчас то тебе опять «дурно» не станет? — хмурясь, поинтересовалась строгая женщина.

— Матушка, прекрати. Это уже грубо.

— Дочь, это разумный вопрос.

— Нет. Не станет дурно. Обещаю. Простите. Вчера г-глупость была…

Со взмахом руки строгой женщины этот неприятный разговор прекратился.

Больше парня никто не беспокоил. Ему удалось наесться до отвала. Разве что после слов дворянина пришлось следить за своими манерами. Всех тонкостей этикета юный путешественник не знал, да это никого и не интересовало. Все были заняты своими беседами и трапезой.

Вскоре застолье подошло к концу, и гости стали расходиться, не забывая поблагодарить хозяина корабля за гостеприимство и угощение. Алард ушел одним из первых, увиваясь за парой дам. До мальчишки ему больше дела не было. Затем вышли и остальные. В каюте остался только Ирбис и капитан, чьё имя всё-таки удалось узнать. Его звали Эрнест Хельмонд. Парнишка сидел на стуле, сотрясаемый мелкой дрожью. Виной тому была пришедшая на ум рискованная идея, для воплощения в жизнь которой требовалось собраться с духом. Возмущенная тем, что негодяю все может сойти с рук, совесть всё же взяла свое, побуждая паренька к действиям.

— Простите, — заговорил зверолюд, подойдя на негнущихся от волнения ногах к наблюдающему за ним поджарому мужчине, — вы можете мне помочь?..

Услышав неожиданный вопрос, Эрнест удивлённо приподнял бровь.

— С чем, мальчик?

— Я… Эм… Я соврал…

Удивление на лице человека сменилось хмурым взглядом.

— О чем соврал?

— Я… Насчёт Аларда. Это он заставил меня рассказать ту историю. Он не тот, за кого себя выдает! Вы… Вы можете помочь?

— Говори конкретнее, — недовольно рявкнул капитан, — нечего ходить вокруг да около.

— Простите… Он… Он бандит. Он устроил нападение на караван, в котором я ехал, и убил семью торговцев. Меня тогда тоже чуть не убил. Я поэтому в него выстрелил. Вот… Вы можете как-то помочь с ним разобраться? Он и тут что-то затевает! Ему было нужно, чтобы… Я вчера это прокричал при всех. Он хочет, чтобы мои слова не воспринимали всерьез… Он обещал убить меня, если не помогу.

Выслушав сбивчивое объяснение мальчишки, капитан нахмурился ещё сильнее и, сложив перед лицом ладони домиком, медленно проговорил: — Ты ведь понимаешь, что подобные обвинения весьма серьезны?

— Угу.

— Если ты сейчас врешь…

— Я не вру! Зачем мне это?

— Оправдаться.

— Зачем? Меня уже отпустили. Он обещал за помощь оставить меня в покое.

— И чего ты тогда ко мне обратился?.. Сидел бы тихо, да в ус не дул.

— Он к тем двум девушкам пристает. А вдруг с ними тоже что-то плохое хочет сделать?

Эрнест шумно выдохнул и потёр лоб.

— Ну а от меня то ты чего хочешь, парень?

— Я… Я не знаю… Вы ведь капитан корабля… Может, что-нибудь сможете придумать или как-то помочь?.. Велите его задержать, например…

— Эх, парень… Дайн, да? — немного поразмыслив заговорил капитан.

— Угу.

— Вот что: я могу связаться со стражей Гадрана и передать твою историю. По прибытии в порт его задержат. В прочем тебя тоже.

— За что?

— Ты выдвинул против него серьезное обвинение, вот и будешь перед городскими объясняться. Такой вариант устраивает?

— Д-да… Устраивает, — попадать в руки стражников Ирбису не хотелось, уже имелся малоприятный опыт, но позволять подлому преступнику разгуливать на свободе не хотелось ещё сильнее. Совесть требовала свершения правосудия, и сейчас подвернулся хороший шанс засадить негодяя за решетку. В конце концов, им займутся другие. Нужно только потерпеть.

— Учти, Дайн, если соврал — пеняй на себя.

— Л-ладно. Спасибо! А когда мы доплывем до города?

— К вечеру. Все. Иди тогда. У меня дела есть.

Мужчина поднялся и прошел к большому шкафу у стены, из которого достал странную конструкцию из множества изогнутых проволок, натянутых на металлический каркас и фиксирующих в нем мутно-жёлтый камень размером с кулак.

— Хорошо. До свидания.

Не став смотреть, что будет дальше, зверолюд выскочил из каюты капитана, радуясь тому, как все удачно сложилось. У него имелся запасной вариант: обратиться за помощью к вступившемуся за него эльфу. Но этого не потребовалось.

История 16: Враг (Часть 5)

История 16: Враг (Часть 5)

Вновь появилось свободное время, которое нужно было чем-то занять. Пройдясь по кораблю, парнишка устроился позади толпы пассажиров, которую собрала вновь начавшая играть музыкантка. В один момент горные склоны перестали нависать с обеих сторон, оставшись позади судна. Началась холмистая местность, поросшая реденькими лесочками, уже лишившимися большей части листвы. Представление закончилось где-то через час, и довольная менестрель удалилась с беретом, в которой оказалась приличная сумма денег. Опять было нечем заняться и зверолюд направился в свою каюту, где сразу накинул на плечи плащ.

Время тянулось медленно. Постепенно юношей начинало овладевать беспокойство и сомнения. Ожидание скорой развязки истории с Алардом все сильнее действовало на нервы. Навернув по комнате несколько десятков кругов, зверолюд забрал свой дорожный мешок, повесил ключ от двери на вешалку и пошёл на улицу, дожидаться там прибытия в порт. Пристроившись у борта, он упорно всматривался в даль. Когда солнце уже начало клониться к горизонту, на широкой реке начали встречаться рыболовные лодки, а на берегах появились первые строения предместий. Вскоре показались и очертания города.

Вспомнив об отсутствующем оружии, юный путешественник поспешил в трюм, где прошлым вечером его закрыли в маленькой комнатушке. Лук, колчан и охотничий нож обнаружились в ящике, оставленными без присмотра. Быстренько приладив имущество на законные места, парнишка поспешил назад на палубу.

* * *

На закате корабль наконец-то пришвартовался в порту Гадрана, и на причал был спущен трап. Ирбис ждал этого момента с нетерпением и в то же время со страхом. Вот уже десяток минут, натянув на голову капюшон, он исподволь наблюдал за Алардом, который в компании двух женщин готовился сойти на берег, где уже находилась четверка людей в доспехах городской стражи.

И вот момент истины настал. Пассажиры устремились по трапу на сушу. Зверолюд влился в их поток, держась на некотором расстоянии позади преступника. Можно было подойти и ближе, но парень предпочел до поры до времени спрятаться за чужими спинами, опасаясь мести пойманного мага. Пусть это можно счесть за трусость, но собственная сохранность была для него сейчас важнее.

— Вечер добрый, милсдарь. Вы ведь Алард Хофман, если не ошибаюсь? — обратился к негодяю один из стражников, дожидавшихся «человека с раненной правой рукой, в широкополой шляпе и черными волосами, собранными в хвостик». Именно такое описание передал капитан корабля на берег.

— Верно… Чем-то могу вам помочь? — нахмурившись, поинтересовался мужчина.

— Да. Вы задержаны по обвинению в разбое и убийстве. Пройдёмте с нами.

— Так понимаю, выбора у меня нет?.. — раздражённо процедил сквозь зубы Алард, оборачиваясь назад и взглядом выискивая в толпе прятавшегося юношу. Услышав причину ареста спутника, перешептываясь, женщины заспешили прочь. Точнее, старшая потащила младшую подальше от арестанта.

— Нет.

— Тогда делайте свое дело, — зло произнес негодяй, глядя на спускающегося по трапу толстого дядьку, за которым пытался спрятаться рыжий зверолюд.

— Дайн! Твоя работа⁈ — в гневе крикнул Алард.

— Эй! Рыжий кот-зверолюд, ты ведь Дайн, да? — обратился к вышедшему из толпы и подошедшему к ним Ирбису один из стражников.

— Угу, — тихо пискнул юноша, вжимая голову в плечи, чувствуя на себе тяжёлый взгляд мужчины, ожидая нападения и надеясь на то, что стражи правопорядка смогут его защитить.

— Он это. Вот что, ребята. Я требую, чтобы вы арестовали этого недоделанного героя! Он подстрелил меня из лука. Вооруженное нападение, попытка убийства и все такое. Многие пассажиры были тому свидетелями! — потребовал негодяй.

— Да? Не проблема. Нам в любом случае и его задержать нужно, — с усмешкой в голосе произнес страж, подходя к парню, кладя руку ему на плечо и официально произнося: — Дайн, не знаю, как там тебя по фамилии, вы задержаны по обвинению в вооруженном нападении. Пройдёмте с нами.

— Ты, малой, ещё вроде как обвинения против этого мужика выдвинул, так что должен дать показания, — добавил один из его напарников.

— Угу, — боязливо косясь на преступника, который так ничего и не предпринял, кивнул Ирбис.

— Ну, Герой… — начал было что-то говорить Алард, но прервал сам себя, сделал глубокий вдох, а затем шумно выдохнул, после чего обратился к задержавшим его стражникам: — Мы так и будем тут торчать? Давайте поскорее разберемся с этим недоразумением.

— Это не недоразумение, — буркнул мальчишка, понявший, что с ним ничего пока не сделают.

— Сюда, милсдари. Карета подана, — усмехнувшись, страж указал на повозку, запряженную парой коней, стоящую неподалеку, у стены портового склада, — не сочтите за обиду, но оружие ваше я изымаю прямо тут…

* * *

Уже в сумерках парочку задержанных привезли в казармы городской стражи. Вновь изъятый у юноши лук с колчаном и охотничий нож, а также меч мужчины были сданы молодому парню, заведующему хранилищем вещдоков. Тут же был оставлен и дорожный мешок вместе с сумкой негодяя, а в журнале «приёма-выдачи» появились новые записи с описью изъятого имущества.

— Эм… Он маг! Он порталы открывать умет! — спохватился Ирбис, когда двое стражников вели их по лестнице в подземелье, и удовлетворённо услышал недовольное цыканье Аларда.

— Ничего глупее придумать не мог? — начал возмущаться человек, — будь я порталистом, то сидел бы сейчас в какой-нибудь башне, открывал бы порталы и зарабатывал в день больше, чем ведущие нас ребята за месяц вместе взятые!

— Откуда ты знаешь, сколько они зарабатывают? — поинтересовался зверолюд.

— Доводилось пользоваться их услугами. Очень дорогое удовольствие, — ответил тот.

— Смотайся ка за браслетиком, Фин, — обратился старший слуга закона к своему более молодому напарнику, а затем заговорил с мужчиной в широкополой шляпе: — Если вы не маг, милсдарь, то не будете возражать, когда на вас антимагический браслетик наденем? Того требует протокол.

— Делайте, что должны, — без споров согласился Алард, глядя в след уходящему прочь молодому стражнику. Оставшийся сопровождающий провёл арестантов в подвал, где имелось шесть камер, по три с каждой стороны, отгороженные друг от друга каменными стенами. В дальнем конце помещения находился стол с горящей свечой — единственным источником света, за которым мирно дремал, откинувшись на спинке стула и сложив руки на животе, бородатый охранник средних лет. Слева был узкий деревянный шкафчик. В стене над ними, под самым потолком, имелось узкое зарешеченное окошко. Можно было счесть, что в дождливую погоду через него в тюрьму без труда натекает вода, но это предположение оказалось бы ошибочным. От подобной напасти защищал находящийся снаружи козырек и невысокая оградка, сложенная из кирпичей. В прочем, от сквозняка они не спасали.

— Фред! Принимай двоих до завтра. Там капитан придет и займётся ими, — крикнул сопровождающий. Один глаз спавшего стражника приоткрылся, а секундой спустя и другой. Подслеповато взглянув на пришедших, он нехотя поднялся, снял с пояса связку ключей и, пройдясь вразвалочку, отпер среднюю, погруженную в почти полный мрак камеру по правой стороне от лестницы. Лишь слабый свет свечи кое-как позволял людям видеть происходящее внутри.

— Запускай, — махнул он рукой.

Подавленного очередным заключением Ирбиса, понимавшего, что это временная необходимая мера, завели в камеру первым. Аларду пришлось подождать пару минут, пока объявился молодой стражник и надел ему на левое запястье браслет из голубоватого металла. После чего преступника закрыли в той же клетке, что и зверолюда. Парочку врагов встретил любопытный взгляд оборванца в лохмотьях, вонявшего нечистотами из подворотни.

Уже во второй раз юноша попал за решетку. Благо, нынешнее заключение не должно было продлиться долго. Всего-то одну ночь, которую ещё нужно было как-то пережить. Ведь вместе с ним оказался и озлобленный Алард, хоть и с антимагическим браслетом на руке. У дальней стены стояла длинная деревянная скамья, прикрученная к полу так, чтобы заключённые не сумели ее поднять. Притихший Ирбис устроился на ней в одном углу, а молчавший негодяй присел на другом краю. Рассматривающий новых сокамерников оборванец оказался между ними. Именно он и заговорил, задав вопрос осипшим голосом: — Мужики, вы тут за шо?..

Мужчина в шляпе ответил первым: — Этот звереныш меня подстрелил, да ещё и ложно обвинил.

— Ничего не ложно… Ты бандит и убийца! — возмутился Ирбис.

— Это все твоя пустая болтовня, — едко заметил Алард.

— Я попрошу, чтобы тебя с правдосказом допросили! Вот…

— Ого. Слова то какие знаешь! Бывалый сиделец, да?

— Нет!

— Не будут его использовать для таких пустяков, — усмехнулся маг, — слишком дорогое удовольствие.

— Я заплачу за зарядку! — пообещал парнишка.

— Ты такой богатый? А в прочем поступай как хочешь.

На этом разговор подошёл к концу. Находясь в темноте, вымотанный нервотрепкой минувших дней и не спавший прошлой ночью, зверолюд не заметил, как его глаза сами собой сомкнулись.

* * *

Сон Ирбиса, прислонившего голову к холодной стене, был чутким и очень беспокойным. Периодически он вздрагивал или крутился в своем углу. Беспокойство, настороженность и напряжение никуда не делись даже во сне. И не зря. Разбудило его ощущение чужих рук, копошащихся на шее, и противный, едкий, кислый запах, ворвавшийся в нос. Чего-то подобного юный путешественник ожидал со вчерашнего вечера, опасаясь мести преданного негодяя. Среагировал зверолюд быстро, не успев толком разобраться в происходящем. Зубы с короткими, но острыми клыками впились в запястье нападавшего, а челюсти изо всех сил сжались. Раздался крик боли. Но он не остановил мальчишку, выпустившего когти и дважды полоснувшего ими по видневшемуся в паре десятков сантиметров от него лицу.

— Пусти! Пусти! Пусти, зараза!!! — зазвучал истеричный мужской голос. Ладонь упёрлась в нос паренька, отталкивая голову назад в безуспешной попытке высвободить укушенную конечность. Хотя вызвало это лишь обратную реакцию.

— Пуссссти! Я больше не буду!!! — вновь раздался крик, вот только принадлежал он отнюдь не Аларду. Сонный, обозленный Ирбис, наконец-то начавший что-то соображать, повнимательнее вгляделся в лицо находившегося рядом человека. Коим оказался вонявший чем только можно оборванец. Раздалось три звонких удара о прутья решетки.

— Чего у вас там? — гаркнул разбуженный воплями сонный охранник, стоя у входа в камеру, держа в руках дубинку и подсвечник с наполовину прогоревшей свечой.

Разжав зубы и выплюнув запястье незнакомца, зверолюд обескураженно осмотрелся, не понимая происходящего. Щурящийся Алард обнаружился на противоположном конце скамейки. Освободившись, оборванец, прижимая пострадавшую конечность к груди, кинулся к решетке, скуля на ходу: — Зверолюд! Зверолюд меня сожрать пытался!!!

— Твою ж мать!!! — вскрикнув от ужаса, охранник отшатнулся назад, ведь на него только что из тьмы камеры бросилось окровавленное, искаженное тенями от свечи, расцарапанное лицо.

— Помогите! Тревога! — испуганно загорланил тюремщик.

— Выпусти, начальник! Этот зверь меня загрызёт! — вопил покусанным и исцарапанный сокамерник.

Секунд через десять, трое стражников ввалились в тюремное помещение.

— Что стряслось, Фред? — спросил один из них, поглядывая на расхохотавшегося Аларда, сумевшего первым понять суть инцидента.

— Он! Зверь на меня напал! — верещал оборванец. Услышав первое объяснение и видя окровавленную, исцарапанную физиономию пострадавшего, подоспевшая подмога дружно обнажила клинки.

— Фред, открывай… — велел один из них.

— Успокойтесь вы. Врёт придурок, — сдерживая смех, вдруг заговорил сидевший в камере маг, — у этого недоделанного героя на плаще красивая серебряная застёжка. Наш сокамерник наверняка ее заметил и пока хозяин спал, спереть попытался. В итоге облажался и огреб от мальчишки.

— Я… Я проснулся, когда почувствовал руки у себя на шее. Я думал, что Алард меня убивает! — начал объясняться парнишка.

Успевший отпереть решетку охранник спросил у оборванца: — Это так?

— Я ничего не брал, богами клянусь! Он сам на меня напал! — начал оправдываться неудачливый вор. Трое стражников забрали у тюремщика свечу и один за другим вошли в камеру. Один из них, держа в руках опущенный клинок и подсвечник, приблизился к Ирбису, внимательно его разглядывая.

— И правда, серебряная цацка на плаще! — заявил он.

— Я просто защищался! — пояснил зверолюд.

— Кровь с пасти вытри, прежде чем такое говорить! — брезгливо фыркнул осматривавший парня человек, а затем вернул оружие в ножны и направился к выходу. Мальчишка поспешно вытер рот полой плаща, наблюдая за тем, как под любопытными взглядами других разбуженных заключённых из клетки выводят пострадавшего.

Инцидент был исчерпан. Умытого оборванца с измазанным зелёной мазью лицом и перевязанной рукой вернули обратно в ту же самую камеру через пятнадцать минут. Его возмущения и просьбы посадить к кому-нибудь другому не возымели никакого эффекта. В итоге, умолкнув, он уселся прямо на пол, оперевшись спиной о прутья решетки, с опаской поглядывая во тьму угла, где сидел Ирбис. После своего пояснения Алард не сказал больше ни слова. Надвинув на лицо широкополую шляпу, он оставался на своем месте, не интересуясь происходящим вокруг. Начавший отходить от очередного происшествия юноша снял, а затем спрятал серебряную застёжку в кармане куртки, прежде чем вновь соскользнул в сон.

* * *

— Подъем! Халявная жрачка! — раздавшийся где-то поблизости бодрый крик вырвал парня из объятий сна. Подслеповато щурясь спросонья, он осмотрелся вокруг. Оборванец обнаружился у решетки тянущим руку наружу. Алард все ещё сидел на лавке в своем углу. Сняв с себя куртку, работая только здоровой левой рукой и помогая себе зубами, он пытался оторвать от неё кусок подкладки. Ну а в проходе между шестью камерами лениво прохаживались двое стражников. Один из них был низким и толстеньким. Он нес большую открытую кастрюлю с торчавшим из нее половником и привязанным к ручке мешочком с деревянным ложками. Невзирая на зловоние одного из сокамерников, мальчишка смог ощутить аромат гречневой каши. Вторым оказался высокий и тощий субъект, в котором не сразу получилось узнать человека, хоть он таковым и являлся. Виной тому были многочисленные угри на итак далеко не красивом лице. Его ношей была стопка маленьких мисок, которые свободно можно было просунуть сквозь решетки. Задачей этой парочки было накормить заключённых. По крайней мере, тех, кто станет есть.

— Что ты делаешь? — напряжённо спросил Ирбис, наблюдая за странными действиями негодяя. Ответа ему не дали.

— Эй, что ты делаешь? — повторил он свой вопрос и опять был проигнорирован.

— Хэнк! Глянь ка, кто тут! — вдруг вскрикнул тощий стражник, передавая оборванцу пустую миску.

— Ты давай это… Шевелись лучше! В следующий раз сам кастрюлю таскать будешь! — возмутился его напарник.

— Да глянь ка ты! Это ж зверолюд из Грейденпорта. Ну, который нас ещё кругами водил!

— Да не. Тоди, не он это вроде… — неуверенно произнес толстячок, поднося к камере кастрюлю, из которой его товарищ паломником зачерпнул каши и плюхнул ее в подставленную миску, а затем воткнул сверху ложку.

— Он это. Он! Говорю тебе, он. Я его тогда ещё запомнил. Ты ж знаешь, какая у меня память хорошая, — заявил высокий.

— Как дуршлаг, — насмешливо фыркнул низкий.

— Сам ты дуршлаг. Хорошая у меня память! Эй, рыжий! Это ведь тебя мы в Грейденпорте с крыши сняли?

Ирбису пришлось приложить усилия, чтобы припомнить эту парочку стражников из другого города, которые однажды поймали его бегающим по крышам.

— Не снимали вы меня… Я сам слез. Вот… — недовольно буркнул юноша, признавая факт их не первой встречи.

— Я тебе говорил! А ты дуршлаг да дуршлаг… Хорошая у меня память, — затараторил тощий.

— Тогда ты помнишь, что должен мне двадцать медных! — напомнил толстый.

— Ой, да отстань ты! С получки отдам… Нет сейчас денег. Парень! Тебя за лазанье по крышам что-ли задержали? — не унимаясь, поинтересовался высокий.

— Нет… — начал было отвечать зверолюд, но его перебил вмешавшийся в этот диалог Алард: — Он тут за то, что меня подстрелил.

— Эээ… Мужик, ты чего делаешь? — спросил низкий, увидев, как маг терзает подкладку своей куртки.

— Сейчас покажу, — пообещал негодяй и секунд через десять достал ранее вшитый в одежду сложенный вдвое лист бумаги, а после поинтересовался: — Командор уже пришёл?

— Ну… Тута он, — ответил тощий, с любопытством наблюдая за происходящим. Алард закинул куртку себе на правое плечо и направился к парочке забавных стражников, на ходу разворачивая свою бумагу и держа на вытянутой руке, демонстрируя им текст.

— Читайте, — велел он, а когда увидел, что толстяк, уже открывая рот, собирается зачитать содержимое вслух, добавил: — Про себя читайте.

Следивший за происходящим, Ирбис почувствовал неладное. Встав, он направился к собравшимся, чтобы тоже взглянуть на содержимое, но не успел. Когда худой стражник с сомнением в голосе произнес: — Да ну… Фальшивка, наверное… — маг вновь сложил бумагу пополам и протянул сквозь прутья решетки. Все, что успел рассмотреть мальчишка, была ярко-красная круглая печать в углу листа, стоявшая на какой-то подписи.

— Командору покажите. Пусть проверит на подлинность, — спокойно велел Алард, отдавая документ в руки низкого стража. Тот бережно принял бумагу и, встав по струнке смирно, на сколько позволяло его телосложение, громко гаркнул: — Так точно!

— Идите уже. Молча… — махнул на них рукой маг, возвращаясь на скамейку. Парочка побросала свою ношу прямо у камеры и наперегонки кинулась к лестнице. Возмущенный крик тюремщика, не довольного тем, что они оставили задачу по кормлению заключённых недоделанной, был проигнорирован. Сам он этим заниматься явно не собирался, продолжая сидеть за столом. Один лишь оборванец, добравшийся до кастрюли с кашей и невозбранно накладывающий себе добавки, остался всем доволен.

— Что… — ошарашенно вымолвил Ирбис, стоя у входа в камеру, — что ты с ними сделал? Заколдовал? Что это за бумажка?..

— Заколдовал? Я? С этим? — усмехнулся Алард и, чуть задрав левый рукав рубахи, продемонстрировал голубоватый браслет на запястье.

— Что ты с ними сделал?

— Абсолютно ничего.

— Что ты им отдал⁈

— Не твоего ума дело, герой недобитый, — едко ответил мужчина.

— Что это за бумага была? — не унимался юноша. Ответа ему не дали. Нервничая, он прислонился спиной к двери клетки, сложил руки на груди и напряженно уставился на спокойно сидевшего негодяя. Нервно машущий из стороны в сторону хвостик зверолюда в это время выбивал причудливую мелодию, глухо колотя по прутьям решетки. В свою очередь оборванец отполз подальше от диковатого мальчишки, не преминув оттащить следом за собой и кастрюлю.

Через пять минут, едва не навернувшись с лестницы, в тюрьму вбежал запыхавшийся толстяк, с ходу крича: — Фред! Открывай камеру!

— Хэнк, ты на кого завтрак бросил?.. — начал было возмущаться выбравшийся из-за стола охранник.

— Потом, Фред. Потом! Приказ командора немедленно сопроводить господина Хофмана к нему!

— Его нельзя отпускать! Он убийца! — воскликнул Ирбис, перегораживая собой проход и не намереваясь выпускать сокамерника.

— Брысь, парень! — велел толстяк, доставая из ножен палаш, — не тебе решать, кого можно отпускать, а кого нет.

Ключ провернулся в замке, и дверь за спиной юноши отворилась.

— Но он преступник… Его нельзя выпускать… — едва не начиная плакать, промямлил мальчишка, вынужденно отходя в сторону. Весь план, все старания упрятать негодяя за решетку сейчас рушились из-за какой-то непонятной бумажки. Даже что с ним самим теперь станет, было неясно. Обида и досада на несправедливость мироздания сдавливали горло, затрудняя дыхание.

Алард спокойно встал со своего места и, легонько тряхнул левой рукой, поправляя снятую куртку у себя на плече. Хитрый маг спокойно вышел из камеры и, не оборачиваясь, произнёс: — Прощай, Герой.

У Ирбиса не нашлось слов, чтобы ему ответить. Все, что он смог сделать, это шагнуть назад и опереться спиной на боковую стену, глядя в следмужчине, уходящему в сопровождении стражника. А затем и вовсе сполз на пол.

Собираясь сжаться калачиком и завалиться на бок, он увидел новую цел, а вместе с ней и возможность. Ей оказался голубоватый антиагический браслет там, где минутой ранее сидел Алард. Негодяй ещё ночью успел вскрыть маленький замочек иголкой, воткнутой у него в манжету рукава. А затем случайно уронил незапертую вещицу сразу после демонстрации ее наличия парню. Заметил украшение и оборванец. Сокамерники бросились за трофеем практически одновременно, но и Ирбис оказался чуточку быстрее, первым добравшись до него.

— Мое! — глядя в глаза отъевшемуся каши человеку, заявил зверолюд.

— Лады… Твое… Не вопрос… — боязливо смотря на мальчишку, нехотя согласился тот, возвращаясь к прутьям решетки, где его дожидалась брошенная всеми кастрюля. Парень спрятал добычу в карман штанов и уселся в свой угол, думая, что теперь делать. Обновка могла быть полезна, чтобы лишить мага его способностей, если она вообще работала, но приемлемых идей не возникало.

История 16: Враг (Часть 6)

История 16: Враг (Часть 6)

Заметив обжору, раздраженный тюремщик отобрал у него кашу и отнес к себе на стол. Заключённые из других камер попытались потребовать накормить их, но желаемого не получили, так как завтрак им уже был выдан, да и кастрюля оказалась почти пустой. Спустя пять минут вернулась парочка стражников с большим пустым ведром, в которое была собрана грязная посуда.

— Что с Алардом? — спросил их мальчишка.

— Понятия не имею.

— Знать не знаю.

Ответили они в унисон.

— А что в той бумаге было написано?

— То, что он… — начал было отвечать высокий, но получил локтем толстяка себе под ребро и умолк.

— Эй! Что там было? Почему его выпустили⁈

Ответов не последовало. Напарники забрали кастрюлю, ведро с грязной посудой и пустые миски с пола, а затем молча ушли прочь.

Спустя ещё пятнадцать минут сменился тюремщик и сразу же выпроводил нескольких заключённых. В их числе был и оборванец. Зверолюд остался в камере один. Прошло ещё около получаса, и в подземелье спустился ранее не встречавшийся стражник.

— Зверолюд, Дайн, на выход. Командор хочет тебя видеть. Джимми, открывай.

— Зачем?

— Без вопросов. Топай давай, — дождавшись, когда юноша выйдет из клетки, провожатый повел его на встречу к своему начальнику.

* * *

Кабинет командора находился на третьем, самом верхнем этаже казарм городской стражи. Именно туда и был приведен Ирбис. Сопровождающий глухо постучал в тяжёлую двойную дверь из красного дерева и, не открывая ее, произнес: — Задержанный Дайн доставлен, сэр!

— Пусть заходит, а ты свободен, Кларк, — послышался с той стороны глухой, с долей хрипотцы голос.

Стражник отворил одну из створок и затолкнул юношу внутрь, а затем закрыл за ним дверь. Кабинет оказался довольно просторным и хорошо освещённым. Висевшая под потолком люстра с тремя прозрачными хрустальными не ограненными камнями, заменявшими свечи, сейчас была выключена. Свет утреннего солнца проникал в помещение через большое окно. Вдоль левой стены стояли пара массивных книжных полок, а слева находился высокий шкаф и накрытый белой тканью, судя по форме, диван. Широкий, заваленный бумагами стол с ящичками стоял посередине. Хмурый хозяин расположился за ним в удобном кресле с потрёпанной временем и седоком бархатной обивкой. Им оказался крупный мужчина преклонных лет, чьё лицо украшали пока ещё не глубокие морщины и аккуратные усики. Когда-то черные, а ныне приобретшие сероватый оттенок из-за многочисленных седых прядей, несколько растрёпанные волосы едва не дотягивались до плеч. Облачен он был в темно-синий форменный камзол с приколотыми к левой стороне груди многочисленными наградами. Алард тоже был здесь. Он устроился на одном из трёх расставленных перед столом стульев со спинками, крайнем справа, у ножек которого валялась пухлая сумка. Человек был занят попытками одной лишь левой рукой, храня покой раненой правой, подшить разорванную ранее подкладку куртки.

Негодяй даже не взглянул в сторону вошедшего, продолжая заниматься своим делом. А вот хозяин кабинета, оторвав хмурый взгляд от бумаг, оценивающе осмотрев мальчишку.

— То, что тебя зовут Дайн, уже знаю. Я Командор стражи города Гадран — Сицилий Ауригус. Садись, — последовал быстрый кивок на центральный стул, — и рассказывай, что у вас с ним произошло, — теперь взгляд старшего офицера устремился на мага, — хочу услышать твою версию.

— Д-да!

Нервно переминающийся с ноги на ногу у входа парень поспешил сделать, как ему было велено, но в последний момент чуть изменил план действий, усевшись на крайнее свободное место, чтобы находиться подальше от мужчины, занятого шитьём.

Происходящее парнишке определенно не нравилось. Слишком уж свободно и спокойно вел себя Алард. Да и вещи ему уже вернули. Эти факты вызывали к жизни самые неприятные мысли. Но ему все же дали возможность высказаться, и ей следовало воспользоваться. Зверолюд честно рассказал всё, что между ними произошло, начиная со встречи в повозке, являвшейся частью торгового каравана. Не перебивая, Сицилий слушал, откинувшись на спинку кресла и сложив руки на груди. Лишь лжекурьер пару раз тихо ругнулся.

— Ну а что, правильно мальчишка все сделал, — когда рассказ подошёл к концу, внезапно объявил хозяин кабинета.

— Что, серьезно⁈ — возмутился маг.

— Сам посуди, будь ты простым бандитом, он бы тебя засадил.

— Только поэтому я и согласился на твоё предложение…

— Вы… Вы ведь его отпускаете?.. — угрюмо поинтересовался Ирбис, вклиниваясь в разговор.

— Отпущу, — согласно кивнул хозяин кабинета.

— Но почему??? Он ведь преступник! Убийца! — с криком возмущенный юноша вскочил со своего места, — вы с ним за одно⁈

Командор согласно качнул головой и сразу дал пояснение своему жесту: — Вернее будет сказать, что с ним заодно вся Империя.

— Кто он⁈

— Сядь и не психуй, иначе наш разговор закончится. Ал, можешь ему свою грамоту показать?

— Я уже почти вшил ее обратно… — недовольно ответил мужчина.

— Пожалуйста? — от чего-то вопросительным тоном попросил Сицилий. Алард фыркнул, но всё-таки завозился вновь доставая из подкладки куртки сложенный в двое лист бумаги, и со словами: — Надеюсь, читать умеешь? — протянул его пареньку.

— Умею, — буркнул Ирбис, выхватывая листок, разворачивая его, и вчитываясь в написанное. Это оказался официального вида документ с тремя разными подписями, скрепленный большой красной печатью с гербом в центре и неразборчивыми письменами по кругу. В общих чертах текст гласил о том, что именуемый Алардом Хофманом является офицером Имперской службы безопасности, наделённый особыми полномочиями отдавать приказы городской страже и регулярным войскам, обязывающими гражданские службы исполнять его распоряжения. А так же снимающими с него ответственность за любые противоправные действия.

— Это подделка… — неверяще предположил зверолюд.

— Нет, не подделка. Моя кровь соответствует той, что добавлена в печать, а ещё один образец хранится… Где надо хранится, — безразличным тоном пояснил Алард, забирая назад документ и вновь запихивая его в подкладку куртки, — подлинность легко проверяется.

От осознания новой информации Ирбис похолодел. Он просто не мог принять того факта, что сидящий рядом с ним мерзавец — тот, за кого себя выдает. Слишком уж незавидной могла быть его собственная участь, если подстреленный им маг действительно может безнаказанно делать все, что захочет. Именно поэтому, не подумав о последствиях, несостоявшийся друид и совершил очередную глупость — вновь попытавшись прочитать его мысли.

— Я не верю. Этот документ подделка! Вот… — произнес Ирбис наводящую фразу, наблюдая за тем, какую реакцию в голове Аларда она вызовет. Первой чужой эмоцией, которую сумел ощутить юный телепат, было раздражение, сопровождаемое его собственным образом.

— Как же ты меня достал… — в очередной раз произнес Алард. Замельтешившие в его голове картины были слишком размытыми и не четкими, чтобы их получилось разобрать. Но вот ощущения человека заметно изменились: появилось удивление и настороженность, а чуть позже ему представился прозрачный флакон, содержащий белый порошок, окрашенный в яркое желание.

— Голова гудит от всего этого! Мне нужно расслабиться.

— Хорошая идея, — поддакнул командор городской стражи.

В уме мага, потянувшегося за своей сумкой, возникло нетерпение и предвкушение, за которыми прятались едва заметная злость и напряжение. Настороженный парнишка их заметил, догадавшись о том, что его присутствие в чужом разуме всё-таки обнаружено и подлинные мысли намеренно скрываются. Трюк был ему известен. Дома он и сам прибегал к подобной уловке, как и его семья. Дабы дальше не искушать судьбу, зверолюд разорвал ментальный контакт и, пытаясь не подавать вида, теперь с опаской наблюдал за действиями Аларда.

Тем временем человек порылся в своих вещах, пока не достал тот самый флакон с порошком. Увидев это, Сицилий, хмурясь ещё сильнее, чем обычно, недовольно поинтересовался: — Магацит?

— Он самый, — довольно кивнул мужчина, чем вызвал гнев командора.

— Ал, я, конечно, все понимаю. Работа нервная, но наркотик у меня в кабинете употреблять? Ты в конец сдурел⁈

— А что? Неужели арестуешь? — ехидно поинтересовался маг и, помогая себе раненной рукой, откупорил склянку, а затем высыпал все содержимое в левую ладонь.

Сицилий встал из-за стола, направившись к Аларду, собираясь отобрать у него запрещённое законом вещество, но тот резко рявкнул командным тоном: — Живо, закройте себе рты и носы чем нибудь. Не дышите! Живо и без споров!

Вздрогнувший от неожиданности, Ирбис, не понимая происходящего, но справедливо опасаясь, что эти действия вызваны его подслушиванием, решил подчиниться, дабы не привлекать к себе лишнего внимания. Парнишка быстро прижал край плаща к носу. Командор немного помедлил, но тоже приложил рукав камзола к лицу. Ладонь мага окутало голубое свечение, перекидываясь и на её содержимое. Светящиеся белые пылинки облачком взмыли в воздух, а затем, выстраиваясь тончайшими нитями, потянулись ко лбу и правому плечу перепугавшегося зверолюда, чьё замирающее сердце пропустило несколько ударов.

Не добравшись лишь пары сантиметров до парня, они резко устремились вверх. Огромным усилием воли дрожащий мальчишка, запрокинув голову, вновь начав дышать, и увидел, как над ней белесые нити оплетают нечто незримое, проявляя взорам собравшихся полуметровую сферу.

— Попался! — довольно хмыкнул Алард, вскакивая со своего стула и кидаясь к парнишке, чтобы секунду спустя, раскинув в стороны руки, игнорируя собственную рану, схватить прозрачный шар.

Голову зверолюда пронзила острая боль от раздавшегося резкого свиста. В панике он зажал уши, пытаясь спастись от напасти. Но это ничуточки не помогло. Видя, как окутанную белыми нитями незримую сферу начинают пронзать ярко-желтые искры, рвущиеся с пальцев мага, парень поднял ногу, собираясь пнуть нависшего над ним человека, и дальше, что есть сил, бороться за собственную жизнь.

Остановил себя Ирбис в последний момент перед ударом, когда сфера попыталась метнуться от его головы в сторону окна, увлекая за собой вцепившегося в неё Аларда. Видя, как прозрачное нечто действует само по себе, паренёк догадался, что с ним оно вроде бы не связано, а значит, и отбиваться нет нужды. Не выпуская шар из хватки, сдвинувшись в сторону лишь на пару десятков сантиметров, препятствуя попытке скрыться, маг начал его сжимать, не замечая струйки крови, потёкшей у него из уха. Мгновенно свист стал значительно тише. Теперь юноша заметил, что и Сицилий держится за голову, а его лицо искривлено от боли.

— Чернила в моей сумке! Живее вылейте их на эту дрянь. Я долго не удержу! — закричал Алард, продолжая сдавливать между своих ладоней скованное сетью желтых искр нечто. Пригибаясь и роняя стул, парень бросился животом на стол, распластавшись по лежащим на нем бумагам и хватая стоявшую там чернильницу с пером. Разбираться в происходящем сейчас времени не имелось. Хотелось лишь избавиться от мерзкого свиста в голове, из-за которого уже начинало темнеть в глазах. Перевернувшись на спину, при этом умудрившись придавить себе хвост, неудачно оказавшийся между ногой и краем стола, он рывком выпрямился, оказавшись в сидячем положении. Не мешкая, зверолюд вылил черную жидкость на прозрачный шар, но та просто прошла насквозь, растёкшись кляксой по полу.

— Мои чернила! Нужны МОИ чернила! — проорал маг. Рывшийся в чужой сумке бледный Сицилий разыскал потребное, содержащееся в бутылке из мутно-темного стекла с соответствующей этикеткой. Зубами выдернув пробку, командор городской стражи плеснул чернилами в сферу. На этот раз жидкость не растеклась по полу. Словно нож, пятнами, увлекающими за собой и искры, рвущиеся с рук мага, она проникала с поверхности прозрачной сферы в ее нутро. Пронзительный свист стал прерываться, а затем и вовсе стих, как только чернота с ярко-желтыми прожилками полностью заполнила нутро шара. Секунду спустя по полу разлилась ещё одна лужица.

Пока Ирбис с Сицилием приходили в себя после произошедшего, тяжело дышавший маг рухнул на средний стул и, зашипев от боли, схватился за начавшее кровоточить раненое правое предплечье.

— Бездна тебя поглоти, Ал, что это было⁈ — первым взяв себя в руки, потребовал ответа командор.

— Твои уже бегут, — заговорил Алард, слыша топот и взволнованный гомон в коридоре, — позже объясню. Не знаю, по какой области ударила эта ментальная дрянь. Запомни: взорвался неисправный кристалл связи. Успокой своих… Скажи, что все в порядке.

Двери распахнулись без стука, и в кабинет ввалилась пятерка стражников, с ходу перебивая друг дружку, начавшие задавать вопросы и пытаться отчитаться о произошедшем:

— Командор, что это было?

— Сэр, Фалько и Хьюи похоже, того…

— Не того они! Дышали оба!

— Сэр, с вами все в порядке?

— Мы это самое…

— Тихо всем! — гаркнул командор и кивком указал на Аларда с Ирбисом, — вы двое ждёте тут, пока я со всем разберусь.

— Командор, так чё это было то такое?

— Неисправный кристалл дальносвязи взорвался, — соврал Сицилий, выталкивая подчинённых из своего кабинета и уходя за ними следом.

— Ч-что это было? — тихо спросил зверолюд слезая со стола, и пытаясь понять, как его попытка чтения мыслей привела к подобному.

— Сицилий вернётся, тогда расскажу, — утомленно произнес маг.

— Эт-то… У тебя кровь… тут… — подняв упавший стул и сев на него, парень показал себе под левое ухо. Мужчина хлопнул ладонью себе по шее, а затем безразлично посмотрел на размазавшееся по ней красное пятно.

Взяв со стола первую попавшуюся бумажку, он бегло прочел содержимое, а затем вытер ей руку и шею. После чего встал и, покачиваясь, сделал пару шагов к валявшейся на полу сумке. С минуту пошарив в ней, офицер Имперской разведки достал из нее кожаный свёрток, умещавшийся на ладони, и забрался на крайний свободный стул. Положив специальный чехольчик для зелий себе на колени и развязав тесемки, поочередно достал из него три флакончика, сразу выпивая содержимое, а опустевшие склянки выставляя в рядок на столе.

Видя, в каком плачевном состояние его враг, у Ирбиса возникло желание воспользоваться случаем и расправиться с ним. Сами собой на кончиках пальцев выдвинулись коготки… Ужаснувшись столь агрессивному порыву, мальчишка сжал руки в кулаки, чувствуя, как острия когтей впиваются в собственную плоть. Причиненная себе боль позволила парню вернуть самообладание и даже спросить негодяя: — Что вы со мной теперь сделаете?

— У Сицилия спроси… — последовал короткий уклончивый ответ. Больше они не разговаривали, дожидаясь возвращения командора городской стражи.

— Твою мать, Алард! Что это было? — ворвавшись в кабинет и захлопнув за собой дверь, в лоб спросил Сицилий.

— Где-то сдох эльф, — довольно ответил маг.

— Поясни, — потребовал командор.

Алард тяжело вздохнул и указательным пальцем левой руки нарисовал в воздухе круг.

— Тот пузырик — это была ментальная магия высшего уровня: отделение сознания от тела… Сильный гад был. Больно отбивался. Окажись он тут воплоти — без труда прикончил бы всех на месте…

Мрачный хозяин кабинета занял свое место во главе стола, а затем задал ряд вопросов: — Почему ты думаешь, что это эльф был?.. Как он вообще тут оказался и что за трюк с наркотой?

— Как много вопросов. Налей вина хоть. Мне дух перевести нужно…

— Хватит выкаблучиваться! Отвечай. Нет вина. Коньяк только.

— Наливай, — кивнул Алард и начал давать пояснения: — Эльф — потому что плетение чар ихнее. Наркота… У магацита есть одно малоизвестное интересное свойство: он чувствителен к магии. Его можно заставить выстроиться по следу чар. Как бусинки на нитку надеть. И даже не спрашивай, чего в чернила подмешано было! Ещё на пути в город заметил, как мне в голову залезть пытаются. Тогда сглупил, спугнул раньше срока, а сейчас удалось словить гада.

— У нас будут из-за этого проблемы? — обеспокоенно поинтересовался Сицилий, доставая из ящика в столе бутылку и две металлические кружки с ручками, а затем разливая в них коньяк.

— Проблемы? У нас? Остроухие об этом не рискнут даже пискнуть! Сам подумай, ну что они скажут? «Мы незаконно использовали запрещенную ментальную магию на вашей территории, пока подслушивали разговор командора городской стражи и имперского разведчика, а вы его убили!» Что, возмещения потребуют? Эльфы вообще не узнают, как он умер. Все его знания сгинули тут.

— Ну да, — хмыкнул хозяин кабинета, пригубив спиртной напиток.

— А что ему нужно было?.. — подал голос Ирбис, так и не понявший, откуда взялся «эльфийский пузырик». Вины из-за смерти неизвестного менталиста юноша не чувствовал. Слишком уж непонятным и неожиданным было его присутствие, а обнаружение оказалось весьма болезненным. Даже наоборот. Тихую радость вызывало то, что именно на незваного гостя пал гнев мага, а не на него.

Алард, хлебая коньяк из своей кружки, задумчиво глянул на парня, но ответил не ему: — Слушай, Сицилий. Я тут подумал… Эльф этот, наверное, за твоими девчонками следил, а на меня перекинулся, когда я возле них крутиться начал…

— Чего-чего? — заинтересованно поднял брови усатый мужчина.

— Говорю, что очень вероятно, эльф за ними следил. Ума не приложу, откуда ещё он мог взяться. Так что, похоже, не зря я приехал. Узнай на досуге у подчинённых, может быть в городе свежий эльфийский труп обнаружится в ближайшее время.

Командор потёр переносицу, и задумчиво посмотрел на нервно ерзающего паренька.

Алард был прав во многом. В тот день в недрах Великого леса скончался один из эльфийских старейшин, являвшийся весьма сильным менталистом. Но кое в чем маг ошибся: эльф следил отнюдь не за ним или парой дворянок. По повелению самой их Богини наблюдение было установлено за маленьким странствующим зверолюдом. Лишь по стечению обстоятельств слежка была случайно обнаружена, а факт чтения мыслей несостоявшимся друидом остался не раскрытым.

История 16: Враг (Часть 7)

История 16: Враг (Часть 7)

— Что вы теперь со мной сделаете? — осторожно спросил Ирбис у командора стражи.

— У тебя есть два варианта: либо от года до шести лет на каторге за вооруженное нападение, — начал отвечать хозяин кабинета, — либо вместо Ала делаешь работу, которую ему сорвал.

— Я против этой затеи. Просто для протокола говорю, — недовольно заявил Алард.

— Я не буду ему… — парень рефлекторно начал отказываться, но поспешно прикусил себе язык, осознав, что ему светит тюремный срок.

— Я не хочу помогать убийце… — неуверенно закончил он, пытаясь выиграть время, чтобы придумать способ выкрутиться из сложившейся ситуации.

— Видишь? Он тоже не хочет работать со мной.

Сицилий устало вздохнул и потёр себе переносицу, а затем рявкнул: — Хватит, вы оба! Дайн, решай здесь и сейчас: либо тюремный срок, либо помогаешь мне… Нам решить одну проблему!

Мысли в голове Ирбиса понеслись вскачь. Оба предложенных варианта ему не нравились, но выбора как такового у него, по сути, и не было. Его ужасала перспектива провести часть жизни в тюрьме, годами не видясь с семьёй, пропав для них в смутные времена на неопределенный срок, к тому же так и не встретившись с Тиль. А посему это был тот самый случай, когда требовалось пойти наперекор совести ради защиты себя самого. Тем более ещё было не известно, что конкретно от него хотят эти двое. Ведь может так сложится, что ничего плохого в итоге не произойдет.

— Что вы от меня хотите? — после секундного размышления спросил нервничающий мальчишка, уже принявший для себя не лёгкое решение.

— Детали узнаешь после твоего согласия и небольшой проверки, — сказал Алард.

— Проверки?

— Твое решение? — вопросом на вопрос ответил маг.

— Помочь моей племяннице… — немного запоздало произнес командор городской стражи.

— Я… Соглашусь, если Он, — решив напоследок рискнуть, зверолюд ткнул указательным пальцем в сторону негодяя, — если он расскажет, зачем убил Ламбергов. Вот…

— Ал?.. — Сицилий ожидающе уставился на прицыкнувшего языком мага.

— Ладно… Теперь не такой уж это и секрет. Виновных казнили, кого схватить сумели, — задумчиво рассуждая в слух, нехотя согласился Алард, — герой недоделанный, будешь покладистым, если расскажу?

— Не знаю… — честно ответил зверолюд, добавив: — И я не герой. Вот…

— Вот я и говорю, что ты «недоделанный». Эх… Стоп! Сначала проверка! Сицилий, неси правдосказ! Мне нужно задать мальчику несколько вопросов, прежде чем раскрывать важную информацию!

— Каких вопросов?.. — неуверенно поинтересовался Ирбис.

— Стандартных.

— Ал, он разряжен, почти… — смутившись, признался командор.

— Запасной кристалл вставь.

— Он тоже разряжен…

— Почему не зарядили?

— Бюджета в этом месяце нет…

— Ты ещё скажи, что кристаллы сами выдохлись! — едким тоном предложил недовольный Алард.

— Не в этом дело. На прошлой неделе шайку работорговцев задержали. Среди них дворяне были. На допросах посадили камни…

— Плевать. Неси правдосказ!

Отставив опустевшую кружку, Сицилий поднялся со своего кресла и, подойдя к книжной полке, взял с нее крупный том в металлической обложке, а затем положил его перед Алардом. Маг подхватил артефакт и, обойдя стол, уселся на место командора, который остался стоять рядом. Раскрыв правдосказ подобно книге, офицер службы безопасности Империи поставил его перед собой, направив то, что можно было бы считать корешком на Ирбиса и, касаясь внутренней стороны левой рукой, начал допрос: — Отвечай честно и коротко. Как тебя зовут?

— Дайн, — ответил парень, увидев, как брови мужчин удивлённо поползли вверх.

— Сразу врешь? — с усмешкой в голосе поинтересовался чародей.

— Не вру! Я всем так представляюсь, пока путешествую. Почти всем…

— А это уже правда, — удовлетворённо отметил Сицилий.

— Как тебя зовут на самом деле? — продолжил допрос Алард.

— Не скажу.

— Почему?

— Эм… Имя для семьи. Вот…

— Ладно… Откуда ты родом?

— Не скажу.

— Почему?

— Не твое дело… — отказался отвечать Ирбис, не намереваясь рассказывать о своей семье и готовый упорствовать в этом вопросе до последнего.

— Ты покрываешь преступников?

— Нет!

— Хорошо. Ты родом из Империи?

— Да.

— Ты убивал разумных?

На несколько секунд повисла напряжённая тишина, пока зверолюд подбирал подходящие слова: — Только пиратов. Вот…

Полученный ответ вновь вызвал удивление у допрашивавших, но развивать дальше эту тему они не стали.

— У тебя есть знакомые эльфы?

— Нет.

— Врешь.

— Что?…

— Это была ложь, — пояснил Алард, заставив юношу задуматься.

— Я пару раз встречал двух эльфиек…

— Правда.

— Ты служишь эльфам?

— Нет!

— Ты работаешь на эльфов?..

— Нет.

— Ты работал на эльфов?

— Нет…

— Опять ложь.

— Я не вру! Я никогда не работал на эльфов! — возмутился парень.

— Врешь.

— Нет!

— Ты это скрываешь?

— Нет!

— Правда. Тогда думай, что ты для них делал?

Ирбис задумался, поняв, почему артефакт счёл его слова ложью. Вспомнился один неприятный инцидент на пути в столицу, о котором рассказывать не хотелось.

— Они… Они надели на меня ошейник, заставлявший подчиняться… Я тогда убежал от них и снял ошейник. Это оказалось… Недоразумение… — последнее слово пришлось выдавливать из себя, прикладывая душевные усилия. Парень все ещё не простил двух девушек, по ошибке попытавшихся сделать из него питомца. Его уязвленная гордость протестовала против признания того происшествия неудачным стечением обстоятельств. Но голос разума постепенно брал свое, заставляя принять действительность, хоть и через силу.

Люди уставились друг на друга.

— Мрази… — процедил Сицилий.

— Правда, — задумчиво кивнул Алард, а затем потребовал: — мне нужны подробности! Это было на территории империи?

— Я не хочу об этом говорить. Вот…

— Почему?

— Не хочу вспоминать…

— Почему⁈ Эльфы цепляют на гражданина Империи рабский ошейник, а он их покрывает⁈

— Нет… Я… Тогда они не знали… Я не буду об этом рассказывать! — твердо заявил зверолюд, не желавший раскрывать факта того, что в той ситуации был в форме тигра. Ведь скажи он об этом, и могло выясниться, кто его родители, а навлекать на родню неприятности было ни в коем случае нельзя.

— Ал, бездна с ним. Дальше спрашивай, — попросил командор.

— Мы ещё вернёмся к этому вопросу, — пообещал маг и сменил тему, — ты знаешь кого-то, кто работает либо служит эльфам?

— Хм… Нет.

— Хорошо.

— Ты злоумышлял против законного правительства Империи?

— Нет!

— Тебе известны те, кто злоумышляют против законного правительства Империи либо её граждан?

— Нет.

— Ты поддерживаешь монархию Империи и нашего Императора?

— Я… Я никогда об этом не думал…

— Сойдёт.

— Ах да, у тебя есть друзья среди эльфов?

— Нет.

— Почему ты освободил Ламбергов той ночью?

— Потому что ты хотел их убить!

— И все?

— Да!

— Тебя послали, чтобы освободить Ламбергов?

— Нет.

— Ты знаешь, на кого работали Ламбергам?

— Нет…

— Знаешь, чем занимались Ламберги?

— Да. Они торговцами были. Я посещал их магазин в Грейденпорте. Вот…

— Хм… Ты знаешь о другом их занятии?

— Каком?..

— На вопрос отвечай.

— Нет… Не знаю.

— Тебя послали следить за мной?

— Нет!

— Тебя послали помешать мне?

— Нет!

— Выстрелить в меня было твоим собственным решением?

— Да…

— Отлично. Про рабский ошейник умолчал, но по основным пунктам полный порядок. Можно работать, — констатировал Алард.

— За что ты убил Ламбергов? — потребовал ответа Ирбис. Маг самодовольно хмыкнул, а затем развернул правдосказ, направив его корешок на себя, и придвинул поближе к мальчишке, — он включен. Если ртуть в трубке поднимется — значит, я лгу.

Сицилий обошел стол, на этот раз встав за спиной юноши, очевидно, тоже желая подтверждения правдивости услышанного рассказа. Зверолюд рассмотрел нутро артефакта для допроса. Оно оказалось весьма простым на вид: всего две пластины из темного гладкого металла без символов, похожие на страницы книги. В правой половине находился тусклый, едва светящийся прозрачный ромбовидный кристалл. Под ним был маленький переключатель, опущенный вниз. Слева же была вертикальная пустая трубка с пятью делениями на ней.

— Соври, — попросил юноша.

— Я тебя люблю, — процедил маг. Как только он это сказал, серебристая густая жидкость поднялась по трубочке, почти достав до четвертого деления, а затем вновь стекла в нутро правдосказ.

— В общем, так, — начал свой рассказ Алард, — поступил приказ «по-тихому» избавиться от двух связных, работавших на мятежников, перехватить доставляемое ими послание и через их детей выйти на других бунтовщиков. Приказ на казнь старших Ламбергов был уже подписан, когда я начал действовать.

Ирбис уставился на пустую трубку, в которой не появилось ни капли серебряной жидкости, будто пытаясь прожечь её взглядом.

— Сразу мне не сообщили имена моих целей. Только предполагаемый маршрут и время отправки. Нанял отставных военных из одной деревушки имитировать бандитский налет на торговый караван. Они ещё свой молодняк притащили… Потом пришла более точная информация о Ламбергах. Я присоединился к тем торговцам, чтобы быть поближе со связными в момент налёта. Затем к нам подсело это мохнатое чудо, — последовал кивок в сторону зверолюда, — первая часть нападения прошла почти по плану. Охранники оказали более серьезное сопротивление. Парочка погибла. Жаль их…

— Соври! — вновь потребовал Ирбис, желая проверить работоспособность артефакта, который так ни разу и не отреагировал на ложь.

— Ты меня не раздражаешь.

Серебристая жидкость заполнила трубку до второго деления.

— Доволен? — полюбопытствовал Алард.

— Угу…

— Пленников отвели в лагерь, где и усадили вокруг костров, в которые сон-травы побросали, чтобы лишних неприятностей избежать. Пока я ходил разговаривать со своими ребятами и устраивать «случайную» смерть старших Ламбергов, этот недоделанный герой как-то проснулся, сбежал и подслушал наш разговор. Затем освободил семейку предателей, попутно разболтав им все, что услышал. В итоге их отловили мои ребята…

— А Сатин⁈ — не выдержав, перебил рассказчика Ирбис.

— Хм… Обгадил ты мне последнюю часть дела по полной. Я по доброте душевной должен был за сиротками присмотреть, пока на них разнюхивающие гибель связных мятежники не выйдут. В итоге дети про меня узнали и точно всё бы разболтали. План провалился в бездну. Нельзя было оставлять их в живых. Собирался убить мелкую, как и остальную семейку. Но парень на коленях умолял пощадить сестру, да и мои ребята попросили… У одного из них зазноба в ближайшей деревушке завелась, пока они караван ждали. В общем, она ему говорила, что днём ранее девочка у них умерла. Провесил портал дотуда, они труп выкрали и на дерево вместо соплячки повесили. Твою Сатин один из моих ребят приютил. Если пепельные твари не разорвали, она должна быть ещё жива.

— Соври… — тихонько попросил мальчишка, упорно следя за остававшейся пустой трубкой. Тихо радуясь в душе тому, что девочка всё-таки пережила ту злосчастную ночь.

— Ты мой лучший друг!

Вторая словам мужчины, ртуть полностью заполнила прозрачную трубку.

— Ты… Вы… Ты и правда офицер Имперской разведки? — неуверенно спросил Ирбис.

— Да.

— Ал, — встрял в разговор Сицилий, — кто бунтовать удумал? Это граф Крамол?

— Нет… Этот просто по жизни всем не доволен и очень громко об этом орет.

— Кто тогда?

— Ну… Уши из леса торчат…

— И чего хотели?

— Акция неповиновения в Эриле на параде в честь Героя. Кстати. Благодаря перехваченным у Ламбергов шифровкам в письмах, удалось многих исполнителей пеньковым галстуком наградить ещё до того, как они задуманное исполнили.

— Что за акция неповиновения? — едва слышно спросил паренёк, а маг ему ответил: — Дрянь какую-то взорвать хотели возле марширующих на параде солдат.

Ртуть в трубке так и не появилась.

Парень выдохнул. Сейчас он не знал, что и думать о произошедшем. Чувства смешались, как и представление о том, что правильно, а что нет. Его попытка помочь, казалось бы, простым людям, могла вылиться во множество жертв. А конченый негодяй и убийца… В общем-то, негодяем и убийцей так и остался. Но выходило, что именно он делал правое дело. Хоть и кровавое. Происходящее вокруг мальчишки начало казаться ему слишком сложным для понимания. Слишком много с ним происходило вещей, подоплёки которых он не знал и от того мог принимать не верные решения. Подумав ещё раз над тем, как бы он поступил в той ситуации, зная, кем являются Ламберги и Хофман, зверолюд решил, что все равно бы попытался освободить из плена, но только брата с сестрой и лично вывести их в безопасное место. Он бы смог. Он бы не усидел на месте, оставив судьбу сирот в руках хладнокровного мага.

Ирбис начинал осознавать, что для верных решений ему нужны знания и понимание происходящего вокруг. И нет. Юноша так окончательно и не поверил в рассказ Аларда, подозревая, что тот умеет обманывать правдосказ. В лоб заявлять о возможном обмане не имело смысла, ведь правдивость ответа подтвердить не получится. А о новой попытке чтения чужих мыслей не могло идти речи. Хватило двух предыдущих и вызванного ими шума. Третей попросту можно не пережить. В конце концов, зверолюду просто хотелось верить в то, что Сатин все ещё жива. Не умерла из-за него, хоть и осталась без семьи. По крайней мере, эти мысли приглушали чувство собственной вины. Злость и обида на мага никуда не делись. Лишь поутихли, забившись в укромные уголки души, ища новые причины для своего существования.

— Эй. Мальчик, — пальцы Сицилия дважды щёлкнул перед глазами погрузившегося в размышления парнишки.

— Ч-что?..

— О! Очнулся, — констатировал результат своих действий командор, убирая со стола правдосказ, выключая его и возвращая назад на книжную полку. Тем временем Алард молча пересел на свой стул, освобождая кресло хозяина кабинета законному владельцу, который тут же его занял и обратился к зверолюду: — Ну так что, Дайн. Работаем вместе или как?

— Р-работаем… — кивнул Ирбис.

— Сицилий, выдай нашему новому сотруднику расписку о неразглашении и введи в курс дела, — велел Алард, — иначе он дурить начнёт.

Командор городской стражи порылся в ворохе бумаг у себя на столе, ища чистый лист. Только после его нахождения обнаружилась и пустая чернильница, содержимое которой растеклись по полу. Минута потребовалась на то, чтобы наполнить ее, и ещё пять, чтобы написать текст. Налив в кружку коньяка. Порывшись в ящике стола, хозяин кабинета достал маленькую круглую деревянную плашку, в которую была вставлена иголка, и окунул острие в спиртной напиток.

— Уколи палец и приложи его к бумаге. Тебе запрещается разглашать детали данной операции кому-либо, кроме уполномоченных лиц. Разглашение приравнивается к разглашению государственной тайны, — дав пояснения, Сицилий придвинул расписку о неразглашении и иголку к Ирбису. Прочитав написанное и уколов палец, парень оставил свой кровавый отпечаток на документе, который незамедлительно был убран в стол.

— Что я должен сделать?.. — тихо спросил зверолюд.

— Помочь мне, моей семье, — ответил командор городской стражи, — муж моей племянницы связался не с теми людьми.

— С мятежниками, — вклинился в рассказ Алард.

— С мятежниками… — нехотя кивнул Сицилий, — и его раскрыли. Мне пришло два приказа на казнь его и его жены, а также распоряжение о конфискации всего имущества их семьи… У них трое детей, и они останутся на улице.

— Не дави на жалость. Ты бы их приютил, — вновь вмешался в разговор маг.

— В бездну тебя, Ал!

— И тебя туда же. Объясняй дальше.

— Я связался со старым другом и попросил помочь.

— Со мной, — пояснил офицер Имперской разведки.

— В общем, Ал приостановил те приказы на время «дополнительного расследования», и приехал сюда, чтобы подтвердить непричастность моей племянницы. Она согласилась сотрудничать.

И опять говорившего перебил Алард: — Но по пути сюда меня подстрелил какой-то идиот, орущий как резанный, что я убийца и бандит. А я в тот момент как раз втирался в доверие той дамочке. Хотел к ним в поместье на работу устроиться… Дайн, подгадил ты мне и Сицилию. После твоих громких «рекомендаций», меня они теперь на порог не пустят. А вот тебя — вполне.

— Верно, — подтвердил Сицилий, — сейчас у дворян мода пошла: зверолюдов в слуги брать. Выдадим инцидент со стрельбой за недоразумение, а тебя… Скажем, на две недели приговорим к исправительным работам.

— Времени на расследование осталось пять дней, — добавил маг.

— Я устрою тебя в их поместье слугой. Кэтлин через три дня восемнадцать исполняется. Будет большой прием. Свободные руки точно нужны. Будешь нашим связным.

— Эм… А что именно от меня требуется? Сколько времени это займет? И… Вы меня потом отпустите? — решил уточнить Ирбис. Ответил ему Алард: — Наблюдать и передавать мне информацию. Пока только это. В зависимости от обстоятельств может потребоваться что-то ещё. В худшем случае это растянется на пять дней. Потом вали на все четыре стороны. Но учти, если сбежишь или сболтнешь лишнего, и розыскные листовки с твоей физиономией появятся в каждом городе Империи. Справишься и спасёшь жизнь женщине, а так же благополучие ее семьи. Кроме муженька. Ему только в петлю за измену. Все ясно?

— Угу… Я справлюсь, — уверенно кивнул зверолюд, принимая правила этой игры.

В путешествии Ирбиса возникла непредвиденная заминка, но зато были получены ответы на так давно терзавшие его вопросы.

(Вместо эпилога: Кошка Саша — Враг.)

Продолжение в История 17: Слуга.

История 17: Слуга (Часть 1)

История 17: Слуга (Часть 1)

(Вместо пролога: Канцлер Ги — Романс Ротгера Вальдеса.)

Погода, ещё утром бывшая хорошей, к полудню успела окончательно испортиться. Небо над Гадраном заволокли тяжёлые тучи, разродившиеся проливным дождем. Ненастье было не в силах остановить жизнь крупного города, на самой окраине которого по одной из улиц катилась карета. Не останавливаясь, кутавшийся в плащ возница миновал открытые кованые ворота, заехав на территорию одного из дворянских поместий, а через пару минут остановился у входа в двухэтажный особняк, сложенный из белого камня. Спрыгнув с козел, человек поспешил открыть дверцу, чтобы выпустить двух своих пассажиров.

Первым под дождь вышел крупный седеющий мужчина с опрятными усиками, носивший офицерскую форму городской стражи, украшенную несколькими наградами. Обнаружив, что оказался точно посреди лужи, он ругнулся на возницу и поспешил к крыльцу. Следом за ним из кареты выбрался юный рыжий зверолюд в оливкового цвета плаще и натянутом на голову капюшоном. Прижимая к груди снятые дорожный мешок и колчан с луком, мальчишка поспешил следом за своим попутчиком.

После короткого ожидания входная дверь приоткрылась, и на пороге возник высокий, худощавый, коротко стриженный блондин в черном фраке.

— Добрый день, господин Ауригус. Чем обязаны вашему визиту? — обратился он к командору городской стражи, на что тот ему ответил: — Позови Ингрид. Я насчёт вчерашнего разговора.

Не дожидаясь разрешения войти, Сицилий шагнул вперёд, бесцеремонно отталкивая дворецкого в сторону. Ирбису ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

— Господин Ауригус, кто этот молодой… Зверолюд… И как его представить хозяйке?

— Я Дайн.

— Иди уже, Коул. Не трать мое время! Я сам представлю его, — рявкнул Сицилий.

Дворецкий поспешил скрыться в недрах особняка, а у парнишки появилась возможность осмотреться. Но ничего особенного он не увидел. Просто богато меблированная просторная прихожая с парой лестниц по бокам. Два диванчика у входа, несколько картин на стенах, в углах вазы с декоративными маленькими деревцами, да хрустальная люстра с пятью светящимися камнями под потолком. Пожалуй, последнее все же вызвало интерес у юного путника. Нос улавливал тонкий аромат цветочных духов, но что являлось его источником, было непонятно.

Удовлетворить приступ любопытства ему не дал заговоривший попутчик: — Все уяснил, что от тебя требуется?

— Угу, — кивнул парень, сегодня слышавший этот вопрос уже не первый раз.

— Про встречу не забудь.

— Угу. В десять вечера…

— Хорошо. Смотри, без глупостей. Сейчас тебя устрою, а дальше уже сам.

— Угу…

— Дядя! Что привело… — с одной из лестниц раздался знакомый голос строгой женщины, одетой в белую рубашку, заправленную в серую длинную юбку. Ее темные волосы, ранее собранные в пучок, сейчас оказались распущены.

— А ОН что тут делает? — с напряжением в голосе удивлённо спросила она, заметив Ирбиса.

— Работника тебе привел, — ответил командор стражи, — Вальдис вчера весь вечер сокрушался, как вам свободных рук сейчас не хватает. Вот я и нашел решение.

— Но это ведь…

— Да, он. Я вчера за ужином внимательно слушал ваш рассказ… Может быть, пригласишь в дом? Тут уже ваши слуги уши греют, — предложил мужчина, посмотрев влево. Зверолюд проследил за его взглядом, но лишь на мгновение увидел подол платья, исчезнувшего в дверном проёме.

— Прошу за мной, — со вздохом произнесла Ингрид и, спустившись по лестнице, провела гостей в правое крыло поместья, заведя в небольшой кабинет, где вокруг круглого стола стояло три кресла.

Сицилий вошёл последним, плотно притворив за собою дверь, и тихо заговорил с присевшей на одно из свободных мест дамой: — Это Дайн. Он тут для нашего дела.

— Хочешь сказать… Это «тот самый» твой друг из столицы?.. — с недоверием в голосе поинтересовалась она.

— Конечно же, нет. Дайн будет нашим связным. Он уже проинструктирован. Бери его на работу слугой. Когда «гость» объявится, немедленно сообщи парню. Он знает, что нужно делать.

— Не могу я его нанят! Он прямо при мне в человека ни с того ни с сего стрелял!

— Простите… — тихо пискнул Ирбис.

— Тот вопрос уже улажен. Произошло недоразумение. Пострадавший даже обвинений не выдвинул. Разошлись миром. Мальчишке две недели исправительных работ дали. Будем считать, что вы воспользовались своими связями и забрали его себе. У вас ведь сейчас модным стало в слугах зверолюдей держать?

— Дядюшка… Не могу я его взять. Вдруг он ещё одно «не-до-ра-зу-ме-ние» устроит.

— Не устрою. Честно… — подал голос юноша.

— Я сам их парочку на правдосказе прогнал. Он не опасен. Все будет в порядке. Да и Кэтлин о нем лестно отзывалась.

— Ей просто кошки нравятся. Сам знаешь, — ворчливо заметила женщина, — ладно! Но платить ему не будем. Он ведь долг перед обществом отдает. Верно?

— Верно, — согласился мужчина.

— Угу, — поддакнул парнишка, едва удерживаясь от заявления о том, что он не кошка.

— Своему придурку сама все объяснишь?

— Само собой. Оружие этому… Дайну… Обязательно было оставлять?

— Нет законного повода для изъятия.

— Я не хочу, чтобы в моем доме слуги хранили оружие!

— Дайн, — обратился командор городской стражи к парню, все ещё прижимавшему к груди снятые лук с колчаноми дорожный мешок, — отдай мне лук. Верну, когда закончим.

— Это обяза… Ладно… Вот, — нехотя Ирбис протянул мужчине свое оружие. Тот забрал его со словами: — Верну потом. Так, все. Тут я закончил. Ингрид, всего вам с детьми хорошего. Если что-то ещё узнаешь — говори Дайну.

— Хорошо. Спасибо, дядя. Теперь только на приёме появишься?

— Думаю, что да. Всего хорошего.

— До свиданья, — со вздохом попрощалась женщина, глядя в след уходящему родственнику.

Переминающийся с ноги на ногу, Ирбис недолго оставался с ней наедине.

— Пошли, — велела строгая дама, вставая с кресла. Она отвела юношу в левое крыло особняка, где находились помещение для слуг. В небольшой комнатушке обнаружилась всего одна занятая вышиванием горничная в черном форменном платье с белым передником, сидевшая за столиком.

— Позови Коула, — велела ей Ингрид и обратилась к пареньку, дождавшись, когда они останутся одни: — Ты знаешь, в какой ситуации я нахожусь?

— Угу.

— Хорошо. Если что-то понадобится, можешь обращаться ко мне. И очень тебя прошу, не создавай проблем…

— Я… Сделаю все, чтобы помочь вам. Не будет со мной проблем. Вот, — заявил мальчишка, получив в ответ одобрительный кивок.

— Не знаю точно, когда приедет «гость» Вальдиса. Должен объявиться до именин Кэтлин. Что вы с ним делать будете?

— Не знаю. Мне велели пока только осмотреться у вас.

— Тогда за Коулом тоже следи. Он помощник моего мужа. Тоже в их делах замешан.

— Простите… А как мне можно выйти вечером из поместья? Слугам можно выходить в город?..

— Точно. Работать будешь пока только днём. Ночью свободен.

— Спасибо.

— Дайн, у тебя семья есть? — неожиданно поинтересовалась женщина. Алард заранее проработал этот вопрос с Ирбисом, на отрез отказавшимся говорить ему о своем доме и близких. В итоге было принято решение выдать зверолюда за сироту.

— Пепел на деревню напал… Я один теперь путешествую. Вот, — тихим голоском уклончиво ответил юноша, не желавший даже врать о том, что его семья погибла. Подробностей не потребовалось. Собеседнице хватило и этого пояснения.

— Если все закончится хорошо, можешь остаться работать в поместье. Я найму тебя на постоянной основе. У нас уже работают двое зверолюдов, — немного подумав, предложила дама.

— Спасибо, — для вида согласился паренёк, на самом деле не намеревавшийся задерживаться тут дольше необходимого.

Минуту спустя объявился дворецкий.

— Коул, принимай нового работника на дневную смену. Он две недели на исправительных работах, так что плата не требуется. Посели с остальными слугами, выдай форму и пристрой к делу.

— Как пожелаете, госпожа, — приложив правую руку к сердцу, мужчина слегка склонился в учтивом поклоне. Дождавшись ухода хозяйки, он обратился к Ирбису: — Мое имя Коул Меркрец. Я дворецкий имения Каллен и твой непосредственный начальник. Представься.

— Я Дайн.

— А фамилия?

— Ммм… Без фамилии… Я просто Дайн. Вот… — сказал юноша, покривив душой. Настоящая фамилия у него была, но называть ее, разумеется, он не стал, а фальшивую выдумать как-то не довелось. Ранее, во время путешествия, ему вполне хватало и дорожного имени. Новый начальник недовольно хмыкнул, но выпытывать больше ничего не стал.

— Следуй за мной. На складе должна быть форма примерно твоего размера. Теперь ты служишь в имение рода Каллен, так что следи за манерами. Никакого мычания. Отвечай чётко. С хозяевами не разговаривай, пока к тебе не обратиться. Это понятно?

— Угу… Да. Понятно.

— За речью следи. Не позорь нас.

— Не буду.

— На первое время, твоими обязанностями будет…

* * *

Минут пятнадцать дворецкий потратил на втолковывание новому подчинённому, как следует вести себя с хозяевами особняка и их гостями. Все сводилось к до боли простому «Молчи пока к тебе не обратятся, и без вопросов делай все, что велят». Парнишка на это лишь кивал, да время от времени угукал. Возражать или как-то комментировать услышанное смысла не имелось. Уточнять что-либо так же не пришлось. Инструкции оказались весьма четкими.

Затем пришел черед похода на склад, оказавшийся маленькой пыльной комнатушкой, уставленной сундуками. Света, проникшего в помещение через открытую дверь, хватало, чтобы развеять царивший тут мрак.

— Вот в этом сундуке должна быть форма. Подбери себе по размеру, — велел Коул, похлопав по пыльной крышке, а затем брезгливо поморщился, увидев, что стало с его доселе чистой рукой. Достав из нагрудного кармана сложенный белый носовой платок, он поспешно вытер грязь с ладони.

— Твоим первым заданием будет прибраться тут. Метлу и щётку найдешь в подсобке, — отдал распоряжение мужчина, убирая платок на место.

— Понял, — кивнул Ирбис, откидывая крышку сундука и осматривая его содержимое. Как и ожидалось, в нем лежали сложенные комплекты одежды вместе с несколькими парами башмаков. Взяв первый попавшийся, лежавший сверху сложенный и выглаженный черный камзол, мальчишка развернул его и, держа за плечи, прижал к себе, проверяя размер. Сразу стало понятно, что ему будет великовато. Но, собираясь вернуть одёжку на место, он замешкался, не зная, как правильно ее сложить.

Его попытка самостоятельно справиться с возникшей задачей была прервана словами дворецкого, забравшего у мальчишки камзол: — Смотри и запоминай, как нужно складывать. Так, так и так. Всё. Запомнил? — спросил он, протягивая зверолюду вновь идеально сложенную одежду.

— Угу… — неуверенно ответил юноша, не успевший толком все рассмотреть. Слишком уж быстро человек это проделал.

Спустя несколько неудачных примерок и возни со складыванием одежды, под недовольным взглядом все это время молчавшего Коула, на самом дне сундука, парнишка всё-таки откопал комплект, подходящий ему по размеру. Форма состояла из четырех частей: черные камзол с брюками и белой рубашкой. Вместе с ними шла пара башмаков, которые пришлось выбирать отдельно. И с этим возникла особая проблема. Вся обувь была людской.

— Простите… А можно мне в своих сапожках ходить?.. — робко попросил Ирбис.

— Нет, — коротко ответил дворецкий.

— Но они… Эти башмаки… Они людские и низкие. Они у меня со ступни спадать будут. Вот, — пояснил свою просьбу зверолюд, прекрасно понимавший, что эта обувь не предназначена для ношения такими, как он. Пятка на звериных ногах была устроена иначе, нежели у людей, что требовало особого кроя башмаков либо высокого голенища, как у сапог.

— Шнурками к ноге привяжешь, как Ланс, — пожав плечами, ответил мужчина. Пришлось парню, присевшему на соседний сундук, стянуть сапоги и примерять несколько пар обуви, пока не нашлась наиболее подходящая, сидящая достаточно плотно. Ее и взял в дополнение к остальной форме.

— Идём. Покажу, где будешь спать. Затем переодевайся и приступай к уборке, — велел Коул, когда мальчишка вновь обулся, развернулся на месте и зашагал вперёд. Подхватив свои вещи, молодой путешественник поспешил следом за ним.

Комната, где ему предстояло жить, оказалась всего в десяти шагах от подсобки — маленькое узкое помещение с двухъярусной кроватью у правой стены, стоящим рядом шкафом, который на половину перекрывался открытой дверью. Возле зашторенного окна был небольшой деревянным столик, на котором сейчас стоял подсвечник, а так же тарелка с какой-то недоеденной едой. Чуть в стороне находился трехногий табурет с брошенными на него штанами.

— Эмм… Тут кто-то уже живёт? — осмотревшись, поинтересовался парень.

— Ланс. Он будет твоим наставником на первое время. Поговорю с ним, когда вернётся с рынка. Со всеми вопросами обращайся к нему. Да… Думаю, что пару дней будешь ему помогать. Все ясно?

— Д-да! — запнувшись, ответил мальчишка.

— Тогда переодевайся и за дело. Как закончишь, иди в комнату слуг. Я оттуда тебя забрал. Всегда, когда свободен — жди там. По поместью без дела не шатайся.

— Угу.

— Осваивайся, — медленно кивнул дворецкий и, сложив руки за спиной, зашагал прочь. Притворив за ним дверь, временный работник особняка принялся переодеваться, складывая свою одежду на нижней кровати.

Спустя десять минут, одетый в форму слуги парнишка вышел из комнаты, едва не столкнувшись с молоденькой горничной, невесть что забывшей у двери. Тихо ойкнув, она убежала в комнату прислуги, проигнорировав недоуменный взгляд мальчишки. Гнаться или что-то кричать ей в след Ирбис не стал. Итак, было ясно, что она бессовестно подглядывала, ну или пыталась подсмотреть за его переодеванием. Оставалось не ясным только, от чего девушка не ушла, когда он пошел к двери. Все же оставалась возможность обычной случайности. Абсолютно точно известно было одно: забивать сейчас себе голову подобными размышлениями не хотелось.

Одернув на себе камзол, оказавшийся не очень-то и удобным, зверолюд поплелся искать подсобку, открывая поочередно все двери. Помещение с ведрами, швабрами и прочей хозяйственной утварью нашлось по соседству со складом, где ему была выдана форма. Взяв тут метлу, щётку и совок, он отправился убираться.

Фронт работ был известен заранее, поэтому юный слуга сразу же приготовил щёточку и принялся стирать ей пыль с сундуков и шкафов. В процессе уборки он первый раз потерял башмак. Звериная нога попросту выскользнула из обуви, когда парень упёрся коленом в комод, набитый свечами, чтобы было удобнее дотянуться до его вершины.

«И как мне его шнурками привязывать?» — мысленно ворчал Ирбис, вновь обуваясь и возвращаясь к работе.

Склад оказался не таким уж и грязным, как изначально предполагал мальчишка. Просто сундук с формой слуг давненько не открывали, и на его крышке успел скопиться приличный слой пыли. За все время уборки его никто не тревожил. Только то и дело мимо открытой двери сновали горничные. Краем глаза следя за этими передвижениями, зверолюд заметил, что по коридору ходят одни и те же две девушки. Мальчишка понимал, что стоило бы с ними познакомиться. Вот только храбрости на такой подвиг у него не хватило.

Юный путешественник за время своего странствия повстречал немало самых разных личностей, чему отнюдь не всегда был рад. Но тех, кого было можно назвать знакомыми, получалось пересчитать по пальцам. Хотя, когда он действительно попробовал это сделать, рук ему не хватило. Друзей и того меньше. Всего двое: Эрик с Тиль. Даже с ними было не все ясно. Полукровка в начале прогнал его, а затем невесть куда пропал. Дочь трактирщика вполне можно было считать подругой, вот только мальчишке хотелось чего-то большего, чем просто дружба…

Как бы то ни было, а инициатива в знакомстве всегда была не за ним. Так уж выходило, что с тихоней Ирбисом всегда заговаривал кто-то ещё. Сам странствующий парнишка не спешил заводить с кем либо дружеский разговор, по привычке держась настороже с незнакомцами. Конечно же, к обычным прохожим он без труда приставал с вопросами. Но для него это было совсем иным. Случайная встреча на один раз, не более. Ко всему прочему, девчонок его возраста юноша всё-таки немножко стеснялся.

За работой, обдумав сложившуюся ситуацию, зверолюд решился в этот раз проявить инициативу и самостоятельно познакомиться с горничными. Даже предлог придумал, чтобы заговорить с ними. И вот, закончив подметать пол, собрав сор в совок, парень отнес метлу и щётку в подсобку, а мусор ссыпал в пустое ведро, которое вместе со шваброй прихватил с собой, отправившись осуществлять задуманное.

История 17: Слуга (Часть 2)

История 17: Слуга (Часть 2)

Пол минуты спустя, нервничающий юноша вошёл в помещение слуг и встретился взглядом с парой молодых темноволосых горничных, которые до его появления тихо болтали, заглядывая под стол, а теперь с интересом разглядывали гостя.

— З-здравствуйте. Я Дайн… Я тут теперь тоже работаю. В смысле, в поместье. Вот…

Девушки тут же зашушукались между собой. До зверолюда долетали лишь обрывки их разговоров: — … вроде не похож…

— А ты спроси…

— Сама спроси!

— Ты спроси.

— Нет, ты.

— Давай лучше ты?

— Я боюсь. Вдруг правда?

— Вот и узнаешь…

Дальше ждать Ирбис не стал, решив использовать заранее приготовленную реплику: — Простите. Куда можно выбросить мусор и воды на… Син⁈ — прервав приготовленную речь, удивлённо вскрикнул парень, когда из-под стола показалось лисье лицо, покрытое белым мехом. В прочем, ошибочность данного вывода стала ясна почти сразу.

— Ты мне? Это что-то значит? — спросила его зверолюдка, вылезшая из-под стола. Теперь спутать ее с хранителем Золотого города в его ипостаси мальчика-жреца не получилось бы при всем желании. Третью горничную с ним роднила только принадлежность к лисьему виду да цвет меха. Зато ростом она была сантиметров на десять выше самого паренька.

Поднявшись на ноги и поправив непослушный локон вьющихся золотистых волос, зеленоглазая девушка отряхнула пыль с платья, из-под которого виднелся пушистый серебристый хвост. Подойдя к хихикающим товаркам, она вложила в руку одной из них простенькую железную шпильку для волос.

— Прости. Я обознался… За знакомого принял. Вот… — сгорая от смущения, кое-как выдавил из себя парнишка.

— Знакомого? Или знакомую? — фыркнув, поинтересовалась зверолюдка.

— Знакомую! — с ходу соврал Ирбис. Весь сегодняшний день ему то и дело приходилось лгать. И чем чаще это делалось, тем проще давалось. Но даже он, не очень то опытный в общении с противоположным полом, прекрасно понимал, что правду сейчас говорить ни в коем случае нельзя.

— Дааа? — хитро протянула зверолюдка, — А так и не скажешь, что «Син» женское имя…

— Это сокращение… — промямлил мальчишка и, чтобы сменить тему, вновь представился: — Меня Дайном зовут. А тебя… Вас… Я хотел сказать вас. Вот…

— Силика, — назвалась лисица. Две другие горничные переглянулись и тоже озвучили свои имена: — Амира.

— Рината.

После того, как знакомство состоялось, на несколько секунд повисла тишина. Нарушила ее Амира: — Дайн, а ты правда убил кого-то?

— Нет! — поспешно вскрикнул мальчишка.

— А Коул сказал, что тебя к нам под конвоем из тюрьмы привезли, — с любопытством в голосе протянула Рината.

— Вообще-то он сказал поосторожнее с новеньким быть, — включилась в разговор Силика.

— Не убивал я никого! — возмутился Ирбис, но под конец смущенно добавил: — Только руку ранил. Вот…

— Стоп, стоп, стоп! — вдруг всполошилась зверолюдка, — это ведь про тебя леди Кэтлин говорила вчера! Ты кого-то там на их корабле застрелить пытался?

Вновь воцарилось молчание.

— Угу… — отведя взгляд в сторону, нехотя признался юноша.

— И тебя за это сюда к нам отправили? — удивилась Рината. Ответила ей Амира: — Он, наверное, наемный убийца, которого господин Вальдис послал за женой присмотреть! Тот мужик, он ведь с господами флиртовал, да?

— Откуда вы?… Нет, не убийца я! Откуда вы узнали вообще о корабле?

— Слухами земля полнится, — хитро ухмыляясь, заявила лисица.

Не очень приятную беседу пришлось прервать, когда раздался скрип двери. Вся четверка уставилась на стоявшего в проходе дворецкого. Тот смерил присутствовавших строгим взглядом, а затем направился к мальчишке, все ещё державшему в руках швабру и ведро с мусором. Скептически осмотрев нового слугу, Коул одернул его камзол и велел: — Рукава застегни и причешись.

Не дожидаясь ответа, он обратился к паре горничных: Амира, Рината, приберитесь в комнате молодого господина.

Никак не отреагировав на перекосившиеся от недовольства лица девушек, мужчина покинул помещение. Горничные последовали за ним.

— Ну и? — с любопытством протянула Силика, сложив руки за спиной и чуть склонив голову в бок.

— Что? — не понял вопроса мальчишка.

— Что «что»? За что в человека стрелял то?

— Обознался…

— И тебя отпустили, да ещё и к нам работать взяли? Был бы ты человеком, мог бы сойти за незаконнорожденного ребенка кого-то из родственников хозяев. Но ты…

— Я на исправительных работах. Вот! — перебил ее фантазии Ирбис, — я с Алардом все решил миром… Поэтому меня сюда отправили.

— Кто? — продолжила допрос девушка.

— Командор стражи.

— Ааа… Господин Ауригус.

— Угу.

— Ну, понятно. Зверолюдов коллекционируют, — фыркнула новая знакомая и собралась было сказать что-то ещё, но юноша не дал ей этого сделать: — А где тут мусор выкинуть можно и воды набрать?

— Ведро в углу, — ткнула она пальцем в малоприметный предмет интерьера, который сейчас и вовсе скрывала открытая дверь.

Обнаружив искомое, парень опорожнил свое ведёрко, услышав за спиной насмешливое: — А воду на улице набери.

— Где там набирать?..

— Ой, да где угодно! Выходишь, ставишь ведро под дождь. Вот и все, — весело улыбаясь, ответила лисица.

— Я серьезно, — обиженно протянул мальчишка.

— Ну и я серьезно! Ладно уж… Пошли. На кухне бочка есть. Тебе ведь полы мыть нужно?

— Угу.

— И как только я догадалась?

— По швабре у меня в руке, — серьезно ответил зверолюд.

— Ой, да шучу я. Шучу! Пошли.

Девушка провела Ирбиса по коридорам левого крыла поместья до кухни, где, крутясь между большой каменной печью и столом с подготавливаемыми к готовке ингредиентами, суетился тощий высокий человек в фартуке. Парень счёл нужным представиться и ему: — Здравствуйте. Я Дайн. Работаю тут с сегодняшнего дня.

— Жером, — коротко представился занятой повар, уделив пришедшим лишь мимолётный взгляд. Разговор не завязался, да он был и не нужен. Главное, что знакомство состоялось. Набрав большим ковшом воды из показанной спутницей бочки, Ирбис понес полное ведро со шваброй на склад. Силика, как ни в чём не бывало, все так же держа ручки за спиной, без слов последовала за ним.

В полном молчании парнишка приступил к мытью пола. Девушка тоже вошла в помещение, развернулась, выглянула в коридор, осмотрелась и, юркнув обратно, присела на один из сундуков.

— Что? — сделав половину работы, наконец, не выдержав пристального взгляда лисицы, спросил Ирбис.

— Что «что»?

— Ты чего-то от меня хочешь?

— С чего ты взял? Я просто тут сижу. Вот и все, — с вызовом в голосе вопросом на вопрос ответила девушка.

Юноша скосил взгляд к её подолу и, не подумав заранее, произнес: — У тебя хвост виляет…

— И что⁈ Умник нашелся! — огрызнулась девушка, успокаивая непослушную конечность, — у тебя твоя веревка вон нервно дёргается!

— У меня хвост!

— До-ка-жи!

Хмурый парень вернулся к работе, не став реагировать на провокацию. Его спутница положила свой пушистый хвостик под платьем себе на коленки и прижала сверху ладошками, всем своим видом показывая, что уходить никуда не собирается.

— Помогаю я тебе… Да! Точно. Помогаю освоиться, — вдруг с усмешкой произнесла она.

— Как?..

— Нуу… Слежу за тобой. Подсказываю всякое…

Поймав на себе скептический взгляд юноши, она, как ни в чём не бывало, запрокинула назад голову, уставившись в потолок.

— Прячусь я тут. Понял? — через минуту всё-таки созналась девушка.

— От кого? — рефлекторно уточнил Ирбис.

— От «молодого» засранца! Если в его комнате сейчас убираются, скорее всего, он бродит по особняку… Не хочу ему на глаза попадаться. Понял? Если Коул спросит, где я была, скажешь, что тебе помогала.

— Хорошо, — с облегчением согласился парнишка, узнав, в чем было дело, — а почему ты от него прячешься?

Силика собиралась было ответить, но вместо слов помотала головой и махнула на паренька рукой.

— Достал он… — вновь с задержкой, спустя минуту все же сподобилась на ответ девушка. Выяснять подробности парнишка не стал, продолжив домывать пол.

Закончив с работой, юноша со спутницей едва успели покинуть склад, как из новой комнаты Ирбиса им на встречу вышло новое действующее лицо. Это оказался довольно высокий лисоподобный зверолюд с белым мехом и зачёсанными с пробором короткими светлыми волосами, одетый в костюм слуги. Если девушка казалась парнишке почти его ровесницей, то этому лису бы дал лет двадцать. Завидев парочку, он сразу направился к ним со словами: — Силика, тебя Коул искал. Леди Кэтлин вернулась. А ты… — теперь его собеседником стал рыжий юноша, — новичок… Мне велели объяснить тебе, что…

— Это Ланс. Мой муж! — заулыбавшись, через плечо поглядывая на новичка, девушка поспешила к лису и, едва приблизившись, схлопотала оплеуху.

— Сестрёнка, потом ему голову подуришь. Тебя госпожа ждёт.

Зверолюдка с досадой цыкнула, то ли от того, что ее сразу раскрыли, либо из-за отсутствия какой-либо реакции со стороны Ирбиса, принявшего это шуточное заявление просто за очередной факт о поместье, и нехотя пошла прочь.

— Ты уже освободился?

— Угу. Только воду вылить и убрать все в подсобку.

— Так. Как уже было сказано, меня зовут Ланс, а тебя, если не ошибаюсь, Дайн. Верно произнес?

— Угу.

— Буду ждать в комнате. Заканчивай и приходи.

— Эм… А где тут выход?

— Пройдешь по коридору…

На улице, не высовываясь под дождь, быстренько выплеснув воду под дерево, росшее возле входа для слуг, парнишка оставил инвентарь в подсобке и вернулся в маленькую двухместную комнатушку. Лис обнаружился за столом, занятый поеданием остывшего завтрака. Парнишка подошёл к нему и присел на двухъярусную кровать.

— Твоя койка верхняя. Вопросы по работе есть?

— Угу. Как сделать так, чтобы башмаки с ног не спадали?

— Ах, это… Ну да, проблемка ещё та. Я шнурки вокруг ноги обвязываю.

— Они короткие. Я пробовал.

— Сейчас, — белый зверолюд встал и прошел к шкафчику. Открыв его, снял с гвоздика, вколоченного в дверцу, моток черной веревки и кинул ее парнишке.

— Эти длинные. Перешнуровывайся, — было велено поймавшему шнурки Ирбису.

Пока Ланс расправлялся с едой, парнишка занимался обувью.

— Они все равно болтаются, если ногу высоко поднять. Вот… — пожаловался сосед по комнате, закончив обвязывать длинные шнурки вокруг ног и теперь проверяя, что же получилось.

— Зато не спадают. Ты вот что лучше скажи, Дайн, чего натворил. Говорят, будто убить какого-то мужика пытался за то, что он флиртовал с госпожой Ингрид. Как-то не верится в это, — поинтересовался Ланс.

— Это горничные придумали! — возмутился Ирбис.

— Значит, ты никого убить не пытался и в тюрьме не сидел?.. — осторожно уточнил лис.

— Я… Эм… Нет… Я правда стрелял и в тюрьме ночь провел. Но меня отпустили! Вот, — замявшись, в очередной раз поведал короткую версию своих злоключений мальчишка, напоследок добавив: — Меня все об этом спрашивают. Как вы узнали?

Сосед по комнате хмыкнул, но всё-таки ответил: — Вчера за ужином господа о тебе говорили. Точнее, о произошедшем на корабле. Ну, а девчонки все слышали. Обслуживали ведь их. Значит, ты никого не убил и не следил за леди Ингрид по приказу господина Вальдиса?

— Не убил! А то, что меня послали следить за кем-то — это горничные придумали, когда я с ними только познакомился. Вот.

— Ясно, все с ними. Ладно. Коул велел ввести тебя в курс дела. Вопросы есть?

— Мм… Нет, — помотал головой Ирбис, только сейчас заметив, что одежда его собеседника немного влажная.

— Ну и ладно! — хлопнул в ладоши Ланс, — тогда для начала покажу тебе особняк и расскажу, чем занимаются слуги.

— Угу.

— Только причешись сначала.

— А… Хорошо, — покивал парнишка и потянулся за прислоненным к краю кровати дорожники мешком, в котором хранилась его единственная расческа. Вообще-то молодой путешественник старался следить за собой и ухаживать за мехом, но в последние дни случилось столько треволнений, что было не до этого.

— И вещички свои в шкаф убери. Накидал, видишь ли, на мою постель. Вообще на нее ничего не клади, и сам не садись лучше. Не люблю этого. Лесенку я за шкафом спрятал. Потом достанем и табуретку вторую добудем.

— Угу.

— Так… На ходу расчешешься. Шмотки в шкаф и пошли!

* * *

Ланс провел Ирбиса по первому этажу особняка. В левом крыле оказалось помещения слуг, их спальни, кладовки, отхожее место для рабочих, кухня рядом с черным ходом и спуск в подвал. В правом же находилось несколько комнат для переговоров, в одной из которых мальчишка уже успел побывать, и большой зал. Именно в нем через три дня должен проходить приём в честь восемнадцатилетия леди Кэтлин — той девушки, что первой заговорила на корабле со зверолюдом после его опрометчивого нападения на Аларда. Все остальное время это помещение использовалось как обеденный зал, посреди которого стоял длинный полированный стол из красного дерева. Слишком длинный для одной семьи. Имелся и камин. Тут же в конце коридора был небольшой закуток с дверью в туалет господ и проход к пристройке с небольшим бассейном для мытья.

— В целом делай все, что тебе говорят. Сам с хозяевами не болтай, — инструктировал лис своего юного подопечного, когда они добрались до второго этажа, — в наши обязанности входит уборка и подача еды за стол. Поместье большое. Работы на всех хватит. Сейчас ещё к празднику готовимся. То и дело приезжают повозки с барахлом и угощениями. Завтра вино должны привезти. Вся разгрузка на нас с тобой и конюхе. Его зовут Варго. Хмурый дядька… Он обычно в конюшнях снаружи. Потом покажу их, когда распогодится. Ты, кстати, каретой править умеешь?

— Эм… Нет…– растерянно ответил парнишка.

— Как я и думал, — себе под нос буркнул Ланс. Иногда приходится и кучером побыть. Ну ничего. Научу… Если останешься тут.

— Хорошо, — на всякий случай согласился Ирбис, точно не собиравшийся работать в поместье, после того, как Алард и Сицилий от него отстанут.

— Таксс… В левом крыле тут у нас гостевые и комната отдыха для гостей. Обычно там делать нечего. Только пыль протирать время от времени. Но этим, как правило, девушки занимаются, — продолжал экскурсию наставник, заходя в правое крыло второго этажа, — а здесь покои хозяев. Запоминай: тут библиотека справа и комната отдыха хозяев слева. Дальше… дверь справа — комната леди Кэтлин. Напротив нее комната молодого господина Зака. Далее справа покои хозяев: леди Ингрид и господина Вальдиса. Напротив — рабочий кабинет господина. В самом конце, в этом закутке, комнаты дворецкого Коула и главной служанки Франциски. Они же по совместительству и личные слуги хозяев. Сам разберёшься, кто кому служит? — хитро улыбаясь, поинтересовался белый лис.

— Угу, — ответил ему парнишка, — Коул служит господину Вальдису…

— Молодец! Да ты гений! — по-доброму рассмеялся Ланс и резко умолк, когда из кабинета выглянул дворецкий.

— Не шумите, — велел мужчина, выходя в коридор со сжатой в руке сухой тряпкой, — леди отдыхают.

— А мы это… Я Дайну поместье показываю, — начал оправдываться Ланс.

— Тогда совместите приятное с полезным. Сегодня на вас замена свечей.

— Везде? — уточнил лис.

— Везде. Приступайте.

— Понятно… — не скрывая разочарование в голосе, согласился слуга, — пошли, Дайн.

Далеко уйти им не удалось. Сначала из библиотеки высунулась только любопытная мордашка светловолосого мальчишки лет двенадцати, а затем он весь, с криком: — А это ещё кто такой⁈– выскочил в коридор за спинами зверолюдов.

Развернувшись на голос, лис сразу угрожающе, утробно, по-звериному зарычал, скаля зубы, и лишь потом хрипло произнес: — Сам бы представился…

— Ой, да пошёл ты, Ланс! Кто это с тобой?

— Я Дайн… Работаю тут в поместье с сегодняшнего дня. Вот… — скромно представился юноша.

— Теперь ты работаешь на меня! — самодовольно заявил мальчишка.

— Утрись, Зак. Он временный работник.

— Заткнись, или я тебе хвост остригу! Мне плевать, я папу попрошу…

— Молодой господин Зак, немедленно вернитесь! — раздался строгий женский голос из библиотеки. Лицо мальчишка аж перекосило от недовольства.

— Молодой господин Зак, не заставляйте меня ждать! — крик повторился.

— Иду, — нехотя буркнул самый младший член семейства Каллен и юркнул обратно за дверь.

Ланс шумно выдохнул и прошептал на ухо парню: — Дайн, не вздумай вести себя с кем-то, как я сейчас. Только мне так можно с этим гаденышем, и то только когда никто не видит, а затем уже обычным тоном продолжил: — Пошли. У нас появилось много работы.

История 17: Слуга (Часть 3)

История 17: Слуга (Часть 3)

Двое зверолюдов спустились на склад, где не так давно прибирался парнишка. Их целью оказался комод со свечами. Ими старший слуга наполнил корзину, обнаружившуюся рядом. Попутно из выдвижного ящичка было прихвачено два маленьких узких тупых ножичка.

— Бери корзинку и пошли, — скомандовал Ланс. Ирбис кое-как приподнял корзинку, оказавшуюся весьма тяжёлой, и пошел следом за наставником. Первым же местом, куда они зашли, оказалась их комната. Лис быстренько вынул из стоявшего на столе подсвечника почти догоревшую свечу и заменил на новую.

Пройдясь ещё по паре пустых спален, следующей целью стала комната слуг. Там парочку встретила отдыхавшая Амира.

— Ой, а вы теперь вместе работаете? — с ходу спросила она.

— Сама видишь, я новенького учу! — бодро ответил Ланц, подходя к закреплённому на стене бра. Ирбис в разговор не лез, молча протянув ему новую свечу и бросив в корзину очередной полученный огарок.

Дальше они направились на кухню. Повар обнаружился погруженным в работу. В данный момент он ловко шинковал зелень, а на печи пыхтело несколько кастрюль.

— Чего вам, — спросил пришедших Жером, не отвлекаясь от своего занятия.

— Свечи меняем, — коротко ответил лис.

— Оставьте шесть штук, сам заменю, после ужина, — велел мужчина.

— Хо-ро-шо, — на распев протянул довольный наставник и выложил затребованное на стул у входа.

— А как их менять? — не выдержав, спросил мальчишка, глядя на люстру под потолком.

— Скоро увидишь, — ответил ему старший зверолюд и вытолкал замешкавшегося парня за дверь.

Пройдя в прихожую с лестницами, Ирбис вновь полез с расспросами: — А почему тут в люстрах камни, а там свечи?

— Почему да почему… — хмыкнул Ланс, но всё-таки снизошёл до объяснения: — Эти блестяшки дорогие. Они только тут, обеденном зале и кабинете господина Вальдиса.

— Как их зажигать то? — продолжил расспросы парнишка.

— Пошли уже. В приемной покажу.

Парочка слуг прошла в ту комнату, где велись переговоры начальника городской стражи и хозяйки дома.

— Дайн, смотри сюда, — Ланс подошёл к небольшой матово-черной пластинке, вмонтированной в стену на уровне плеч у входа, — проводишь вот по этой штучке рукой сверху вниз и… — мазнув ладонью по металлу, лис указал на люстру под потолком, в которой уже загорелось шесть свечей, осветив помещение.

— Можно попробовать? — попросил Ирбис, заинтересовавшись этим устройством. Говоря на чистоту, мальчишке попросту захотелось немного поиграть с явно магической штучкой.

— Да, конечно, — кивнул старший, уступая место у переключателя, — проведи вверх, чтобы потушить огонь.

Парень подошёл и осторожно коснулся прохладного металла, а затем медленно провел по нему рукой вверх. В комнате стало темнее. Глядя на люстру, он махнул вниз, наконец-то увидев тот момент, когда на свечах загорелось пламя. Оно просто вспыхнуло. Юный путешественник ещё пару раз включил и выключил свет, после чего начальник велел ему: — Постучать попробуй, когда свечи горят.

— Ааа… Хорошо.

Стукнув пару раз пальцем по пластине, Ирбис увидел, как одна за другой погасли две свечи. Он постучал ещё четырежды. В результате три огонька погасло, а затем один вновь вспыхнул.

— Здорово, — заключил мальчишка, принявшись играться с осветительным прибором.

Ланс вытерпел всего минуту.

— Ну все, хватит, — велел он, — нужно дело делать.

Пройдя к книжному шкафу, лис начал крутить ручку маленькой лебедки. Люстра медленно опустилась почти до пола. Ирбис попытался вытащить первый огарок свечи, но он не поддался.

— Стой, Дайн! — крикнул наставник, подскакивая к подопечному, — тут нужно быть осторожным. Видишь верёвочку между креплениями для свеч? — покрытый белым мехом палец указал на тоненькую, поблескивавшую металлическим блеском верёвочку, — не порви ее. А если и порвал — зови Коула, но ни в коем случае не пытайся связать. Я так чуть пожар не устроил один раз. Понял?

— Понял.

— Тогда дальше. Гнездо под свечу видишь?

— Вижу…

— В нем снизу иголка вставлена. Она свечку протыкает. Вытаскиваешь ее. Вынимаешь огарок и счищаешь воск с люстры. Затем вставляешь новую свечу. Вгоняешь обратно иглу до упора и к следующему гнезду. Фронт работ понятен?

— Понятен.

— Тогда приступаем, — велел лис, протягивая юноше маленький узкий ножичек, которым и предстояло отковыривать оплавившийся воск.

Работа оказалась нудной. Пара зверолюдов обошла весь первый этаж, заменив свечи, и принялась за второй. Начали с левого крыла. Гостевые комнаты проблем не вызвали. Все они оказались пусты. Когда пришел черед помещения для отдыха господ, возникла заминка. Придя туда, парни обнаружили разожжённый камин, перед которым находился небольшой столик с чайничком и парой чашек. Госпожа Ингрид, сидя в одном из двух кресел, занималась вышивкой, а её дочь Кэтлин прилегла на стоявший между ними диван и читала книжку.

— Сейчас не болтаем, — шепнул Ланс на ухо своему подопечному, — я сам с ними поговорю.

— Угу.

Лис постучал в приоткрытую дверь и вошёл внутрь.

— Госпожа Ингрид, леди Кэтлин, нам велено заменить свечи. Мы вам не помешаем?

Молодая девушка оторвалась от чтения и, приподнявшись, взглянула на пришедших.

— Да, приступайте, — сказала леди, но к чтению не вернулась. Отложив книгу в сторону, она, сложив руки на спинке дивана, положила на них голову, решив понаблюдать за слугами. Её мать, напротив, никак не отреагировала.

Ланс взял на одной из книжных полок канделябр и лежавшее рядом приспособление, похожее на щипчики. Поставив его на столик перед дамами, лис пощелкав странным приспособлением перед фитилями, высекая искру, зажёг три свечи. В это время Ирбис нашёл на стене у входа очередную темную металлическую пластинку и не без удовольствия провел по ней снизу вверх ладонью, гася свет. Парни быстро спустили люстру. Храня молчание, они принялись за замену свечей и чистку воска.

— Не ожидала, что ты устроишься к нам на работу, — вдруг задумчиво проговорила Кэтлин.

— Он не устроился. Его твой дядя привел, — недовольным тоном высказалась Ингрид, — наверное, решил тебе очередного кота на день рождения подарить.

— Да ну… Не похоже на него.

— Он ведь знает, что ты кошек любишь. Постоянно дарит то живых, то плюшевых. Но зверолюд, это уже перебор!

— Матушка, это грубо!

— Это правда, Кэтлин.

Ирбис уже раскрыл рот, собираясь рефлекторно заявить о том, что он не «кот», но Ланс весьма громко цыкнул на него, заставив тем самым проглотить слова, уже готовые сорваться с языка. Этот звук услышала жена главы семейства Каллен и обернулась к слугам. Наморщив лоб, пытаясь вспомнить имея нового работника, она произнесла: — Дайн? Да, Дайн. Сегодня ты вместе с девочками подаёшь ужин.

— Хорошо, — кивнул юноша, вставляя в люстру очередную свечу.

Больше разговоров не велось. Дамы вернулись к своим занятиям, а парни вновь подняли люстру под потолок, потушили свечи в канделябре, вернув его на место, и пошли дальше. Следующая комната, в которой им предстояло поработать, принадлежала молодому господину Заку. Мальчишка был у себя и, увидев гостей, расплылся в довольной улыбке. Он сидел на застеленном ковром полу, а перед ним рядами были расставлены оловянные солдатики, которые разлетелись в разные стороны, когда их хозяин вскочил с криком: — Ага! Сам пришёл. Молодец! — и кинулся к Ирбису. Его заслонил Ланс, прорычав: — Отвали, Зак… Мы тут только свечи поменять. Дайн, лебедка! Опускай люстру и свет погаси.

— Эй! Я не разрешал, темнеет ведь уже! — возмутился мальчишка.

— Ничего страшного, мы то тебя отлично видим, — ответил ему старший зверолюд, — посиди-ка пока на кроватке, иначе опять на свои игрушки наступишь!

— В бездну тебя, Ланс! Я точно тебя остригу! — возмутился хозяин комнаты, но всё-таки сделал, как было велено. Видя это, лис ехидно добавил: — слова то какие знаешь. Нужно мне твою матушку порадовать…

Договорить он не успел, так как пришлось уворачиваться от брошенной подушки, которая попала прямехонько в опускающуюся люстру.

Ирбис быстро остановил раскачавшийся осветительный прибор, поднял кинутую в наставника подушку и отнес обратно бросившему. А возвращаясь к работе, услыша в след: — Учись, Ланс. Вот каким должен быть нормальный слуга!

Закончив и с этим помещением, парни направились в комнату леди Кэтлин. Хозяйки в ней не оказалось. Зато обнаружилась Силика, занятая расчёсыванием двух растянувшихся на кровати серых полосатых кошек.

— Зачем явились? — с ходу поинтересовалась она.

— Свечи менять, — ответил ей брат.

— Ну и как тебе тут у нас, Дайн? — обратилась девушка к вновь крутящему лебёдку юноше.

— Эм… Нормально. Осваиваюсь. Вот… — ответил Ирбис, покривив душой.

— Да какой там нормально⁈ — возмутился Ланс, — его уже просто подарком на день рождения леди Кэтлин считают! А этот мелкий засранец себе забрать хочет.

— Не повезло, — покивала лисица, не переставая поочередно расчёсывать кошек, довольных таким времяпрепровождением, — люди уже совсем зазнались! Мы для них как вещи статусные…

— Сестрица, зато платят хорошо и не выгоняют.

Девушка собиралась что-то возмущённо высказать, но, взглянув на Ирбиса, только фыркнула и произнесла: — Ну вас обоих! — и улеглась возле пары мурлыкающих зверьков.

— Я тут не причем! — заявил юноша.

— Ещё как причем! — усмехнулся лис, — работай давай.

— Угу.

Незаметно наступил вечер. Дождь все ещё барабанил за окном, не собираясь заканчиваться. Мало-помалу дело продвигалось. Без происшествий, двое слуг заменили свечи в хозяйской спальне и уже заканчивали с большой люстрой в библиотеке, когда объявился дворецкий.

— Дайн, живо на кухню. Бери поднос и неси к столу, — велел Коул.

— Но мы ещё не закончили со свечами! — возмутился Ланс.

— Это распоряжение госпожи Ингрид. Сам свечи поменяешь! Дайн, на кухню.

Ирбис вопросительно посмотрел на наставника. Тот одобрительно кивнул: — Иди. Я закончу. Невпервой.

— Угу…

На кухне Ирбиса уже дожидалась Амира, расставляя блюда с горячей овсяной кашей, пахшей медом, на тележку.

— Бери поднос с выпечкой и неси в зал. Я следом, — велела она, кивком указывая на уже приготовленный поднос с ватрушками.

— Угу, — согласился юноша и, взяв, что было велено, пошёл в правое крыло, где собрались на ужин хозяева поместья.

Все семейство Каллен было в сборе. Во главе длинного стола сидел солидного вида коротко стриженный светловолосый мужчина средних лет в черном деловом смокинге, чьё лицо украшали опрятные усики, и тихо беседовал со своей женой. Их дети занимали два стула рядом с матерью. Если Кэтлин сидела ровно, соблюдая манеры даже дома, то ее брат в ожидании еды крутился как волчок.

Первым увидев вошедшего зверолюда с подносом, мальчишка вскрикнул: — Пап! Я о нем говорил. Я его себе забираю! Можно?

Мужчина, прервав разговор, пристально посмотрел на Ирбиса, оценивая нового слугу. Молчавший парень подошёл к столу и поставил перед людьми свою ношу.

— Остынь, Зак. Я господин Вальдис — твой хозяин. Юноша, верно понимаю, что это ты чуть не застрелил мою жену с дочерью? — строгим тоном поинтересовался глава семейства.

— Я… Эм… Я стрелял не в них. Простите… Я так больше не буду… Эм… Приятного аппетита.

Услышав пожелание юного слуги вызвало у мужчины лёгкую улыбку.

— Кэтлин, Сицилий за него ручается?

— Да, дорогой. Он сказал, что проверил Дайна правдосказом. Там имело место какое-то недоразумение.

Отошедший от стола Ирбис рассматривал господина Вальдиса и никак не мог представить его в роли преступника.

«Не похож он на злодея. Лицо доброе, да и говорит пока вежлива. Но Алард тоже мне хорошим сначала показался… Может, сейчас так же? Или маг соврал… Но и командор стражи велел следить за ним…»

— Дайн! — из раздумий зверолюда вырвал напряжённый оклик главы семейства, — ещё раз спрашиваю: будешь личным слугой моего сына?

— Будет он, будет! — тараторил Зак, — у вас у всех есть личные слуги. Только у меня нету! Я его себе забираю.

— Угу, как скажете. Буду. Вот…

Опомнившийся Ирбис быстро покивал, принимая новое назначение. В этот момент в зал вкатилась позвякивающая посудой тележка, толкаемая горничной.

— Зак, только смотри, чтобы и он от тебя не сбежал, — подала голос Кэтлин.

— Не сбежит. У него сестры нет. Все в порядке буде… Ай, за что, мам? — вскрикнул мальчишка, получив оплеуху от Ингрид, строгим тоном ответившей сыну: — чтоб больше я не слышала…

— Дорогая, не за столом…

Внимательно слушая беседу семейства Каллен, как и было велено заславшими сюда людьми, Ирбис вместе с Амирой выставляли на стол привезенные ею тарелки.

— Теперь отойди к двери и там стой, пока хозяева едят, — прошептала ему горничная, — я на кухню пока, за следующей порцией. Ой… Какое у тебя ушко пушистое…

Девушка увезла опустевшую тележку из зала, а смутившийся от ее комментария зверолюд встал возле двери, не зная, куда деть руки.

Спустя десяток минут в помещение заглянул Коул. Заметив молодого слугу, он одобрительно кивнул и вышел. Чуть позже вновь вернулась горничная. Вместе с ней, выставив на стол закуски и убрав пустую посуду, парень вновь вернулся на свое место. Ненадолго сходив на кухню, девушка вскоре вернулась с пустой тележкой и встала рядом.

— Ну и как тебе у нас тут? — шепнула Амира.

— Вроде все нормально, — так же тихо ответил Ирбис, на самом деле не знавший, что стоит отвечать на подобный вопрос.

«Я так много, наверное, в жизни не врал, как сегодня», — ворчал он про себя, значительно преувеличивая сегодняшние достижения, и пытался подслушивать негромкие беседы за столом. Но ничего интересного узнать так и не удалось, кроме того, что господин Вальдис «Целыми днями пропадает в городской управе».

Ужин закончился, и хозяева поместья один за другим покинули зал. Только Ингрид, уходившая последней, остановилась у двери и, не оборачиваясь, бросила зверолюду: — Дайн, ты ведь на исправительных работах? Со стола убери и можешь идти, куда ты там отпрашивался. На сегодня ты свободен.

— Угу. Спасибо, госпожа.

Хозяйка вышла, а только этого и дожидавшаяся горничная, незамедлительно пристала с расспросами: — Куда ты отпрашивался?

— В город.

— Это понятно, что не в лес. Куда именно?

— Эм… Незнаю, — в очередной раз соврал Ирбис, которому была назначена встреча с Алардом в одной из местных таверн, мимо которой днём специально проехала карета Сицилия, — я, эм… Я впервые в этом городе. Хотел его посмотреть. Вот…

— Там дождь как из ведра льет. Куда ты пойдешь? — скептически заметила девушка и покатила пустую тележку к столу.

— У меня плащ есть. Он хороший. Я не промокну…

— Ой, да ладно! Никуда город не убежит. Подожди, пока распогодится. Может быть, даже вместе сходим. Экскурсию тебе устрою. Я местная. Я и лис наших водила!

— Эм… Хорошо. Спасибо! Сходим обязательно! Но я и сегодня хотел погулять сходить. Вот.

— Сегодня сам «гуляй». Я под дождь не пойду! — недовольно заявила девушка.

— Угу.

Болтая ни о чём, пара слуг убрали грязную посуду и остатки еды со стола, а затем все это отвезли на кухню. Там их встретила Рината, незамедлительно принявшаяся за мытьё.

— Ужин на столе, — сказал повар Жером, отдыхавший после трудов на стуле у окна. На столе стояла только кастрюля с остатками каши. Следуя примеру Амиры, Ирбис взял чистую миску и сам наложил себе порцию, а затем пошёл за девушкой.

В комнате слуг за столом уже сидела ужинавшая полноватая женщина средних лет в форме горничной.

Ты новенький? — равнодушно поинтересовалась она, завидев рыжего зверолюда.

— Угу. Я Даин.

— Понятно. Я Франциска — главная горничная.

Больше она ничего не сказала, а вскоре и вовсе ушла, забрав с собой опустевшую тарелку.

За едой Ирбис с Амирой ещё немного поболтали. Девушка рассказывала о местных достопримечательностях, а парень говорил о том, что видел в столице во время парада в честь Героя. Он давно подметил, что данная тема многим интересна, и активно этим пользовался, когда не хотелось вспоминать свои приключения.

— Ага! Вот ты где, лентяй! — воскликнул Ланс, входя в помещение с наполненной тарелкой, и уселся рядом с юношей, который уже закончил ужинать, а в данный момент наливал себе воды из кувшина, стоявшего посреди стола в окружении пустых стаканов.

— Угу. Мне сейчас опять свечами заниматься? Ну, когда ты поешь…

— Неее… — протянул лис, — я закончил. Отдыхаем, пока новых распоряжений нет. Завтра много чего разгружать придется.

— Понятно. Я тогда пойду?

— Иди-иди, — отмахнулся от него наставник.

— Пока, Амира, — попрощался он с девушкой и направился к двери, по примеру старшей горничной, прихватив с собой пустую посуду.

— Иди. Гуляй-гуляй, котик! — усмехнулась та.

— Я не котик, — возмутился парнишка.

— А по мне, так ты котик! А вот он, лис! — наевшаяся горничная откинулась на спинку стула и кивком указала на Ланса. Тот сказал, фыркнув: — Тогда ты обезьянка. Лысая.

— Сам ты обезьянка!

— Нет, я лис! Сама так сказала.

— Ты очень вредный, лис! И у котика ушки пушистее твоих. Ой! Стой, Дайн! Можно твои ушки потрогать?

— Нет! — с ходу отказал юноша, слыша хихиканье наставника.

— Все вы зверолюды, недотроги какие-то. За это мою тарелку на кухню отнеси.

Амира протянула парню свою пустую посуду. Тот без возмущений и разговоров забрал ее, а затем поспешил на кухню. Оказавшись в коридоре, он услышал, как в комнате слуг Ланс заявил девушке: — Зато у меня хвост пушистее…

Подслушивать их болтовню юноша не стал. Отнеся грязные тарелки на кухню, он прошел в свою комнату. Переобувшись в собственные сапожки и накинув плащ, Ирбис через черный ход, используемый слугами, вышел из поместья. Попав под все никак не кончавшийся осенний проливной дождь, путник накинул на голову капюшон и, пройдя по выложенной камнем дорожке, покинул территорию поместья.

История 17: Слуга (Часть 4)

История 17: Слуга (Часть 4)

Из-за непогоды город казался пустынным. То и дело поглядывая на компас, шлёпая по лужам, Ирбис битых пол часа бродил по узким улочкам, пытаясь найти нужную таверну. Поиски осложняло то, что не у кого было спросить дорогу. Приходилось ориентироваться по памяти. У него даже возникло желание забраться на ближайшую крышу и дальше идти по верхам. Страх поскользнуться, упасть и что-нибудь себе сломать заставил отказаться от этой рискованной затеи.

Преизрядно намучившись с поисками, парень всё-таки сумел своими силами добраться до нужного места. Вывеска с непонятным названием «Шляпа хряка» призывно покачивалась у входа в таверну, зазывая прохожих заглянуть в питейное заведение. По крайней мере, одному юному посетителю казалось именно так.

В почти пустом зале оказалось всего двое посетителей. Один из них, явный пьянчуга, которого непогода была не в силах разлучить со спиртным, устроился за барной стойкой и, болтая с хозяином заведения, потягивал пиво. Другой, надвинув широкополую шляпу на лицо, сидел за столиком в дальнем углу и дремал. Раненая рука покоилась на его груди, удерживаемая повязкой из успевшего намокнуть бинта, а на столе перед ним стояла не тронутая кружка с элем. К нему и направился Ирбис.

— Я пришёл, — тихо буркнул парень, присаживаясь на стул напротив. Мужчина его услышал. Сдвинув головной убор на макушку, он взглянул на зверолюда.

— А ты не спешил, — ворчливо отметил Алард, — я уж заждался.

— Я… Я плохо ориентируюсь в городах. Долго искал эту таверну. Вот…

— Ладно. Рассказывай, как устроился?

— Устроился… Меня назначили личным слугой молодого господина Зака.

— Это кто? — поинтересовался офицер Имперской разведки.

— Сын госпожи Ингрид и господина Вальдиса.

— Понятно. Удалось что-нибудь выяснить?

— Неа… Я сегодня только убирался и свечи менял…

— Понятно…

— Эм… Госпожа Ингрид говорила, что скоро к ним должен гость приехать. Вот…

— Да, знаю. Внимательно следи за всеми обитателями особняка. Даже за слугами. Обращай внимание на любую мелочь.

— Да… Но сегодня Я ничего такого не увидел…

— Понял уже. У тебя всё?

— Д-да… То есть нет… Можно вопрос? — робко поинтересовался юноша.

— Спрашивай, — ответил ему собеседник.

— Господин Вальдис… В чем его обвиняют?

— Я ведь уже говорил. В государственной измене.

— Да, но что именно он сделал? Он не похож на плохого человека. Вот…

— Ты опять героя включаешь? Это не важно. Доказательства вины уже собраны.

— Я… Я хочу знать, — настоял на своем мальчишка, — я должен знать. Вдруг ты опять врешь?..

— Может, и вру. Ты это проверять собрался?

— Угу…

— Дурной? — возмутился Алард.

— Нет! Я…

— Герой недоделанный… — перебил его мужчина, — не делай глупостей.

— Не буду… Но я должен знать, за что именно его к казни приговорили! Вот… — не унимался парень, желая докопаться до истинны. От всего происходящего и непонимания ситуации на душе у него было не спокойно. Паренёк надеялся на то, что ответ негодяя сможет развеять роящиеся в голове сомнения. Хотя бы чуть-чуть.

— Он содействует и покрывает одну организацию, целью которой является развал Империи, — всё-таки сподобился на ответ маг, — Вальдис, да и его жёнушка активно проворачивали и покрывали их делишки, используя все свое влияние и связи. На этом и попались.

— Госпожа Ингрид тоже?..

— У нее тоже рыльце в пушку. Но ей дядя рассказал… Сицилий разболтал о готовящемся аресте, чем сам закон нарушил. Его счастье, что племянница пошла на сделку… Кое-кого сдала… Мелочовку всякую. Ради помилования она должна сообщить нам нечто стоящее. Вот про некоего курьера рассказала, и на сцену вышел я. А затем недобитый герой…

— Я не недобитый… Герой… — перебил его Ирбис.

— Я об этом уже пожалел. У тебя всё?

— Угу…

— Тогда вот… — здоровой рукой мужчина достал из кармана кожаной куртки сложенный вдвое маленький клочок бумаги и протянул его парню. Тот взял записку, развернул и прочитал, а затем не понимающе уставился на собеседника.

— Что это?..

— Адрес, куда тебе нужно в это же время прийти завтра. Я организовал нам новое, более подходящее место для встречи.

— Понятно, — кивнул зверолюд, пряча бумажку в карман штанов.

Встав со стула, он собрался было уходить, но вновь сел на место, пристально уставившись на человека. Его внимание не осталось незамеченным.

— Чего тебе? — спросил Алард.

— Ты красивый?…

Неожиданный вопрос мальчишки вогнал мужчину с самым обычным, даже не запоминающимся лицом в ступор.

— Поясни? — непонимающе попросил тот.

— Ну… Ты красивый, для человека? — переспросил зверолюд.

— Какая разница?..

— Не понимаю…

— Зачем тебе это понимать? Девчонками интересуйся.

— Эм… Что⁈ Нет! То есть да… Нет… Я не об этом… — запинаясь, затараторил парнишка, пытаясь сформулировать свою мысль, — не понимаю, как ты хотел соблазнить замужнюю женщину. Вот…

— Дайн, я тебя тоже не понимаю…

Собеседники ожидающе уставились друг на дружку. Ирбис предпринял очередную попытку выразить словами то, что было у него на уме: — Ну, госпожу Ингрид… Там… На корабле. Ты ведь соблазнял её. Вот и подумал, что чтобы увести у мужа жену, нужно быть красивым. Вот… И подлым… — последнее предложение было произнесено едва слышимым тоном и осталось не услышанным, либо оказалось проигнорировано.

Получив более внятное пояснение, Алард не удержался от смеха.

— С чего ты взял, будто бы я её соблазнял?

— Ты вился вокруг нее!

— А может быть, я соблазнял её дочку? Или вдруг это она меня соблазняла?

— Не думаю, — с ходу отверг предложенные варианты зверолюд.

— С чего ты вообще этим интересуешься? — спросил отсмеявшийся маг.

— Хотел узнать, как подру… Как втереться в доверие… Вдруг мне пригодится… Вот.

— Есть такая книжка: «От взгляда до постели: искусство соблазнения» за авторством Фрэндиз Де Толя. Тебя такое интересует?

— Нет же! — возмущенно закричал юноша, — я хотел понять, как ты планировал попасть к ним…

— Заткнись и сбавь тон, — зашипел на него мужчина, — наконец-то понял, что за насекомые в твоей дурной головушке жужжат.

— Ну и?

— Не соблазнял их. Даже совсем наоборот, это племянница Сицилия мной заинтересовалась.

— Врешь! — не поверил в подобную чушь парень.

— Отнюдь. Я всего лишь представился посланником одной персоны, весьма приближенной к Императору.

— Обманул ее?..

— Нет. Нам иногда поручают доставку его писем. Одно из таких я и показал нашей Ингрид.

— И она тебе поверила?.. — не успокаивался парень.

— Я умею быть убедительным. Она заинтересовалась. Даже сподобилась на просьбу одну.

— Какую?..

— Доставить моему мнимому хозяину письмо лично от нее. На что только не пойдет отчаявшаяся женщина ради спасения жизни? Я даже напросился на именины ее дочки, ну и пофлиртовал для виду. Но случился ты. Теперь к ним соваться мне не стоит.

— Угу, — теперь очередь смеяться перешла зверолюду.

— Чего ржёшь? — безразлично поинтересовался маг.

— Ничего. Просто горничные напридумывали, будто меня послал господин Вальдис следить за женой. И на тебя я напал, потому что ты к ней приставал! Вот…

— Да… Забавно. Не развеивай это заблуждение.

— Почему?

Вместо ответа Алард только пожал плечами.

Юноша вновь собрался уходить, но на этот раз его остановил мужчина: — Стой, Дайн.

— Что?

— Выпей.

К парню была придвинута полная кружка эля.

— Я не пью, — не раздумывая, отказался Ирбис.

— Тогда только рот прополощи.

— Зачем?..

— Чтобы запах остался.

— Зачем?.. — удивился мальчишка, — я ведь в особняк пойду. Со мной в комнате зверолюд живёт. Он учует!

— Вот и хорошо!

— Чего хорошего то?..

— Ну-ка, скажи, где ты был под дождем? Что ответишь, если спросят?

— Я уже сказал, что погуляю по городу.

— Под дождем гулял? Где именно?

— Не знаю… По городу.

— Вот так и отвечай, если что. А запах эля все объяснит.

— Тогда про меня невесть что подумают! Нет… Не буду, — все же отказался от подобной маскировки парень.

— Тебе о деле беспокоиться нужно, а не о собственной репутации в глазах кучки дворян. Понял? — настоял на своем маг, — не хочешь в рот брать алкоголь?

— Угу…

— Тогда лицо себе им сбрызни, и не спорь.

— Ладно…

Окуная два пальца в кружку, парень потёр ими пушистые щёки, запоздало поняв, что и рука теперь тоже будут вонять.

— Молодец. Маловато… Ну да ладно. Теперь иди.

В особняк юноша вернулся ночью, прокравшись через черный ход, и сразу направился в свою комнату. Ланс уже спал, тихо похрапывая. Повесив мокрый плащ за капюшон на одну из ножек двухъярусной кровати и разувшись, но не раздеваясь, Ирбис без лестницы забрался на верхнее место. И, чуток повозившись, наконец-то укрылся одеялом. Минувшие сутки выдались слишком тяжёлыми, чтобы пренебрегать возможностью для отдыха. Поэтому мальчишка последовал примеру своего соседа.

* * *

— Дайн, вставай. Работать пора.

Ирбис проснулся от того, что кто-то тормошил его, толкая в бок. Кое-как разлепив глаза, он увидел рядом с кроватью Коула.

— Д-да, встаю… — промямлил парнишка и, откинув одеяло, спрыгнул на пол. Мужчина окинул его возмущенным взглядом, а затем, принюхавшись, недовольно поджал губы.

— Это ещё что такое? Напился вчера? Ты ведь только устроился к нам!

— Н-нет! — в панике воскликнул парень, коря себя за то, что минувшим вечером послушался Аларда, — я не пил! Честно! На меня пролили, вот и пахнет… Я… Я не пью вообще…

Сонный зверолюд с ходу решил не следовать совету подлого мага.

Дворецкий чуть присел, так что его нос оказался возле рта юноши, и велел: — Дохни.

Как и было велено, Ирбис подышал на лицо мужчины, после чего тот выпрямился и кивнул.

— Ладно, верю. Запомни, у нас пьяниц не держат. Тем более таких юных, как ты. Во-первых, когда уходишь из поместья, обязательно сообщай об этом мне, даже если тебя отпустил кто-то из хозяев. Это понятно?

— Понятно.

— Во-вторых, не спи в форме. Она должна быть опрятной, а не помятой.

Услыхав это, парнишка тут же одернул на себе черный камзол слуги.

— В-третьих, ты теперь личный слуга господина Зака и должен помочь ему одеться после того, как он проснется. И, разумеется, выполнять его распоряжения. С этим все ясно?

— Ясно, — тихо согласился зверолюд, игнорируя хихиканье за спиной, доносившегося с нижнего яруса кровати.

— Иди умойся и приведи себя в порядок, — продолжил Коул, — чтоб от запаха не осталось и следа. Зубы почисти обязательно. Затем иди в комнату молодого господина и буди его. Ему уже пора вставать. Он скажет, какую одежду для него приготовить. Все понял?

— Да!

— А ты, Ланс, не спеши засыпать. В течение часа должна приехать первая повозка с продуктами. На тебе и Варго разгрузка. Жером покажет, куда складывать. Дайн вам поможет, как освободится. Все понял?

— Понял, — буркнул лис.

— Понял, — на всякий случай покивал и Ирбис.

— Пошевеливайся, Дайн. За дело, — напоследок сказал дворецкий и вышел из комнаты слуг.

— Да… — тихо произнес парнишка ему в след.

— Попал ты, Дайн. Служить мелкому засранцу — то ещё удовольствие! — насмешливо заявил все ещё лежавший и явно не спешивший вставать Ланс. Парнишка не стал с ним спорить. Вздохнув, он отправился приводить себя в порядок.

* * *

— Юный господин Зак, можно войти? — спросил Ирбис, стучась в дверь. Ответа на его вопрос не последовало. Вновь раздался глухой стук. И опять безрезультатно. Не зная, можно ли входить без спроса, паренёк топтался у входа. Его сомнения развеяла объявившаяся в коридоре Силика.

— Входи и буди. Он дрыхнет ещё. И доброе утро, — в пол голоса произнесла зевнувшая девушка, незамедлительно зайдя в комнату напротив, принадлежавшую леди Кэтлин. Юноша даже не успел с ней поздороваться, не то что спросить о том, кто раньше будил его молодого хозяина.

Мысленно вздохнув, парень всё-таки открыл дверь, войдя в комнату Зака. Мальчишка обнаружился мирно спящим на кровати. Но добраться до него оказалось той ещё задачей. Весь пол был уставлен оловянными солдатиками, окружившими крепость, сложенную из десятка книг. Пришлось осторожно пробираться до сони, стараясь не нарушить композицию батальной сценки.

— Молодой господин Зак, пора вставать. Молодой господин, просыпайтесь, — приговаривал Ирбис, легонько толкая в бок младшего члена семейства Каллен. В итоге тот открыл глаза и с непониманием во взгляде уставился на зверолюда.

— А… Это ты… Я уже думал, что Ланс наглеет. Не трогай меня. Нельзя! Словами буди. Всему то тебя учить нужно! — с не скрываемым удовольствием и превосходством в голосе заявил мальчишка, выбираясь из-под одеяла.

— Понял, Прости-те… — кивнул юный слуга и через силу выдавил из себя извинения, — мне велели вас разбудить. Доброе утро… Какую одежду приготовить? И… Где ее взять? Вот…

— Ну, понятно! — оказавшийся в простой синей пижаме Зак вскочил с кровати и указал на шкафы в углу просторной комнаты, рядом с которыми находились книжные полки и крупный лакированный деревянный сундук, украшенный затейливой резьбой по всей поверхности. Чуть поодаль от которых у большого зашторенного окна стоял письменный стол.

— Что-нибудь лёгкое сегодня. Давай шорты и рубашку. Да, белую рубашку. Носки и башмаки не забудь!

Понявший, что от него требуется, парень поспешил взяться за дело.

— Эй, слуга! Как тебя зовут то?

— Я Дайн, — ответил зверолюд, сдерживая ворчание по поводу того, что его имя уже называлось за ужином. Что поделать, детей юный путешественник недолюбливал, ведь они постоянно, не зная совести, донимали его при первой возможности. От того и парень относился к ним весьма настороженно и скептически.

— А фамилия?

— Я просто Дайн. Вот…

В итоге Ирбис нашёл искомое и вернулся к молодому хозяину. Тот, разведя руки в сторону, потребовал снять с него пижаму и надеть затребованную одежду. Юноша подчинился, раздевая, а затем вновь одевая довольного мальчишку, как куклу.

— Завтрак уже готов? — поинтересовался Зак, когда дело было сделано.

— Не знаю.

— Ммм… Ладно! Тогда ещё жилетку принеси. Черненькую такую. Ту, которая без рукавов!

— Понял…

Вновь зверолюд беспрекословно выполнил приказ.

— Хороший котик, — похвалил его хозяин. Тут уж парень не удержался, буркнул себе под нос: — Я не котик…

— Теперь котик, — настоял на своем мальчишка и, не дав возможности возразить, велел: — Убери игрушки в сундук! Понятно?

— Понятно, — уныло ответил Ирбис, мысленно утешая себя: «Я тут всего на несколько дней. Через четыре дня меня должны отпустить, или сам сбегу… Нужно только потерпеть… Нужно это перетерпеть как-нибудь… Я справлюсь. И не такое бывало. Он хоть за хвост не дёргает».

Вынырнув из размышлений, ходивший по комнате и собиравший солдатиков, а затем складывавший их в сундук зверолюд остановился. Обернувшись, он взглянул на свой рыжий хвостик с белым кончиком, мирно покачивавшийся за спиной, а затем на мальчишку, сидевшего на кровати и пристально за ним следившего. Работа продолжилась. В дополнение к порученному на свои места были поставлены и книги.

— Эй, Дайн. У тебя девчонка есть? — вдруг поинтересовался Зак. Ирбис, подумав о Тиль, хотел было сказать, что есть. Но остановил себя, не желая придаваться иллюзиям. Слишком много времени в дороге было потрачено на размышления о том, какие отношения у них на самом деле. С дочерью трактирщика он провел чуть больше, чем пару дней. Если ему девушка однозначно нравилась, то ее отношение к нему оставалось загадкой. Было одно письмо с приглашением в гости и все. Но с другой стороны, путник сам пропал на два месяца. Учитывалось и то, что подруга могла попросту испытывать благодарность за помощь с лечением горла, а их поцелуй… Для нее мог ничего не значить. В конце концов, совсем недавно в деревенском трактире он повстречал одну особу, тоже дочь трактирщика, делавшую ему непристойные намеки. Чтобы выяснить, как обстоят дела на самом деле, а также, если получиться, то что-то поправить, странник и спешил к своей подруге.

«Нужно было всё-таки ей письмо написать!» — подумал Ирбис, а в слух тихо сказал: — Мне кое-кто нравится. Вот…

— Кто? — Зак аж подскочил на кровати и сам ответил на собственный вопрос: — Лиса, да? Ладно, я сегодня добрый. Будешь хорошо мне служить, отдам ее тебе! Но две другие горничные точно мои.

— Не понял, — честно признался зверолюд, не понявший, к чему клонит его юный хозяин, — она мне служить будет?..

— Если только в постели, — усмехнулся мальчишка.

История 17: Слуга (Часть 5)

История 17: Слуга (Часть 5)

Замерший Ирбис недоверчиво уставился на сопляка, которому было от силы двенадцать лет, но всё-таки не удержался от вопроса: — Слуги и такое должны делать?…

«Я на такое не согласен!» — кричал он в душе.

— Ну… Горничные… На четырнадцатилетие папа с ними договорится… И подарит… Я уже начал выбирать, кого именно, но лучше уговорю отца всех троих мне подарить. Лису тебе отдам. Так что служи мне верой и правдой! Не пожалеешь!

У парня, ошарашенного таким отношением к прислуге, не было слов, чтобы хоть как-то прокомментировать услышанное. Вместо этого он выдавил из себя очередной вопрос, чтобы хоть как-то прояснить немаловажный для себя момент: — Тебе… Вам… Юный господин, вам с-сколько лет?

— Одиннадцать, — сразу ответил Зак, — через три года она твоя.

— Понял, — буркнул юноша, не желая продолжать этот безумный разговор и начиная догадываться, от чего прислуга недолюбливает сопляка.

Юный слуга закончил убирать с пола разбросанных солдатиков и успел заправить кровать, прежде чем объявился Коул. Он лишь постучался и, не входя в комнату, из-за закрытой двери сообщил: — Молодой господин Зак, вам пора завтракать. Пройдите в зал.

Мальчишка выскочил наружу, а следом за ним вышел и Ирбис. Дворецкий все ещё был здесь. Он остановил парня и велел: — К черному ходу иди. Повозка уже прибыла. Поможешь разгружать.

— Понял, — кивнул зверолюд, неожиданно обрадовавшийся возможности хотя бы временно отделаться от его молодого хозяина.

* * *

Его не дожидались. Лис и низкий кряжистый мужичок уже во всю таскали с улицы ящики и бочонки. Дождь наконец-то прекратился, оставив после себя только лужи. Даже туч на осеннем небе почти не осталось, лишь едва согревающее сырую землю солнце. Физический труд позволил парню немного отвлечься от весьма странного общения с молодым господином. Через пол часа повозка была разгружена. Ланс уехал вместе с конюхом за новой партией продуктов и украшений для предстоящего приема, а Ирбис вновь пошел к Заку, решив, что все же будет лучше находиться возле него, так как именно там можно будет услышать что-нибудь интересное и, быть может, наконец-то выяснить, говорил ли Алард правду, либо в очередной раз лгал. Но мальчишка оказался занят. Вместе с сестрой они засели в библиотеке под надзором незнакомой пожилой строгой женщины, и занимались учёбой. Учительница парой слов: — Пошёл вон, — попросту выставила слугу за дверь.

Новой работы пока не имелось, и зверолюд оказался предоставлен сам себе. Делать было нечего. Следуя полученным в первый день инструкциям, он направился в комнату слуг, где уже скучала Силика, и сел за стол напротив нее, не зная, о чем вообще сейчас можно поговорить.

— Ну и как тебе служиться у сопляка? — вдруг спросила она.

— Он… Он… — парень замялся, подбирая слова, которые не прозвучат как ворчание или оскорбление в адрес молодого хозяина, — Он развит не по годам. Вот…

— Что? Хочешь сказать, будто он на самом деле умный? — возмутилась лисица.

— Нет… Я имел в виду, что он…

— Ну чего? Не отводи взгляд в сторону! Раз уж начал говорить, то договаривай.

— Нет… Я имел в виду, что ему всего одиннадцать, а он уже девушками интересуется. Вот…

Собеседница скептически усмехнулась, не удержавшись от едкого замечания: — «Интересуется?» Ты это так называешь?

— Я просто сказал, как смог! Это только твоему брату можно его ругать, а я тут новенький! — возмутился парень.

— Ну, прости. Твоя правда… — едва слышно согласилась она, — просто этот сопляк уже всех девчонок достал…

— А почему Лансу можно на него рычать?

— Ну, знаешь… Он раньше был его личным слугой. Но когда Зак в конец обнаглел, начал горничным под юбки лезть, то и до меня добрался. Братец тогда психанул и выпорол его, да так, что он несколько дней сидеть не мог.

— Его за это не выгнали? — удивился Ирбис.

Силика задумчиво почесал свое белоснежное лисье ухо, выступавшее из-под копны светлых волос, а затем с явным неудовольствием ответила: — Тут такое дело… У людей ведь как заведено: держать зверолюда в слугах — признак статуса! А у Калленов только мы двое тогда были, выгони они Ланса, я бы тоже ушла. А это потеря репутации, среди дворян… Вот и не выгнали. Наорали, зарплаты за месяц лишили и оставили с первым и последним предупреждением. Но сопляк теперь братишку побаивается… Да и меня не трогает… Почти… Понимаешь?

— Угу. Теперь вроде понимаю, — покивал парень, а затем, развивая мысль, ляпнул, не подумав, — наверное, поэтому он мне тебя обещал отдать…

— Что⁈ — возмущённо вскрикнула девушка, вскакивая со своего места.

— Я ничего такого не просил! — в панике начал оправдываться юноша, только сейчас осознав, ему стоило бы помалкивать про тот разговор, — я не воспринимал его слова всерьез! Вот…

— С какой стати он тебе меня обещал вообще⁈ Я не его собственность!

— Эм…

— Не мычи. Отвечай! — потребовала Силика, подойдя к юноше и схватив его за плечо. Ирбис невольно скосил взгляд на её ноги, а точнее на выступавший из-под платья кончик пушистого белого хвоста, гневно вилявшего из стороны в сторону.

— Зак сказал, что попросит отца на четырнадцатилетие подарить ему всех горничных… А если я буду ему хорошо служить, он отдаст мне тебя. Вот…– не стал защищать своего юного хозяина зверолюд. Понимая, что он тут временно, всего на несколько дней, путник с лёгкой душой сдал с потрохами неприятного нахального мальчишку со всем его планами.

Юноша ощутил, как девичья ручка с силой сдавила его плечо.

— Я тут не причем! — буркнул он, — я вообще не понимаю, почему он так себя ведёт. Вот…

Немного помедлив, Силика отпустила его и, скосив взгляд в сторону, немного виновато вновь произнесла: — Прости… Он уже достал… Этими своими выходками…

Не дожидаясь ответа, лисица выбежала из комнаты слуг, оставив обескураженного такой реакцией парнишку наедине с самим собой.

Вины за то, что с такой лёгкостью выболтал секрет Зака, зверолюд за собой не чувствовал. Мальчишка ему сразу не понравился, и покрывать его перед слугами совершенно не хотелось. Волнение вызывало лишь то, что из-за болтливости могут возникнуть новые проблемы.

Вскоре в комнате слуг появились Рината и Амира, державшие в руках тарелки с бутербродами и плюшками, а так же стаканы с компотом. Горничные поинтересовались у юноши, позавтракал ли уже тот. Дав отрицательный ответ, парень незамедлительно побежал на кухню за своей порцией. Болтая о всяких пустяках и выслушивая глупые сплетни, он поел в компании двух собеседниц.

До полудня никаких дел у парнишки не нашлось. Он просто бездельничал до тех пор, пока не вернулся Ланс, и работа закипела. Вновь началась разгрузка повозок, которые теперь подъезжали к поместью Каллен одна за другой. Для отдыха времени почти не оставалось. Едва удалось выгадать минутку на обед.

Уже ближе к вечеру парень преизрядно вымотался. Хоть выносливости ему хватало, сказывались дни, проведенные в долгой дороге, но вот физической силой низкорослый зверолюд был обделён. Последний час он трудился исключительно благодаря силе духа и упорству, удерживавших его от того, чтобы все бросить. Видя это, лис и конюх брали себе самые тяжёлые грузы, оставляя молодому путешественнику то, что полегче.

Очередная пустая повозка отъехала от черного хода. Взяв из рук повара кувшин с водой, Ирбис жадно напился, умудрившись намочить усики и подбородок, с которых теперь падали маленькие капельки. Неразговорчивый конюх Варго ушел к конюшне, а пара зверолюдов остались на улице. Присев на корточки у стены рядом с дверью, они попросту отдыхали.

— А рыцари у Калленов есть? — внезапно спросил лиса уставший Ирбис, последние часы пытавшийся придумать, кто ещё мог бы помочь им с разгрузкой. В результате он припомнил свое неудачное знакомство с героем, а точнее двух рыцарей, погибших тогда от рук бандитов, напавших на карету дворянок.

— Есть. Кажется, пятеро. Или шестеро. Хотя нет. Солдаты простые, наверное. Для рыцарства ведь дворянский титул нужен, а у наших хозяев всего одна деревня во владение. Чего это ты вдруг таким заинтересовался? — пояснил Ланс, задав встречный вопрос.

— Один раз видел, как дворян сопровождали двое рыцарей. А у наших в поместье их нет, — ответил парнишка, не став вдаваться в подробности, — а где сейчас эти солдаты? Их можно попросить помочь нам с разгрузкой?

— Во-первых, они не совсем наши. Род Каллен содержит их и может иногда использовать. Но приписаны они к армии и живут в казармах. А во-вторых, слыхал я, что солдат наших на юг отправили для борьбы с монстрами. Поговаривают, что там целая орда собирается. Потерпи, Дайн. Сами справимся. Как ты там говоришь постоянно? «Вот…»

Услышав о монстрах, Ирбис встрепенулся и взволнованно спросил: — Это где-то у Великого леса? Там пепельные твари собираются? — задал он животрепещущие вопросы.

— Да не знаю я! Об этом то случайно услышал.

— А ещё что-нибудь про монстров знаешь? — поинтересовался рыжий зверолюд, решивший попытаться получить побольше информации о происходящем в этих краях.

— Коли ты про монстров заговорил… — Ланс сделал паузу, заговорщически осмотрелся вокруг и продолжил, — несколько дней назад через город прошел большой отряд инквизиторов. Помяни моё слово, сгорит ещё одна деревня…

Парнишка хотел было возразить, но передумал, решив не рассказывать о его опыте знакомства с инквизиторами церкви восьми Безликих, дабы избежать лишних расспросов.

Вскоре после этой беседы вернулся Варго, показывавший путь очередной повозке. Появилась новая работа, но взяться за дело юноша не успел из-за вышедшей из особняка Ингрид.

— Дайн, со мной пошли, — велела она и направилась обратно.

— Повезло тебе, — фыркнул Ланс в след уходящему подопечному.

Немного пройдя по коридору, женщина остановилась и осмотрелась вокруг. Убедившись в том, что их никто не услышит, она в пол голоса сказала Ирбису: — Он здесь.

— Кто? — уточнил парнишка, не понявший, о чем шла речь.

— Эльф. Он мужу письма привез. Они сейчас во второй переговорной. Я пошлю тебя к ним, а ты уже делай, что нужно.

— А… Хорошо, — спохватился юноша, вспомнив о настоящей причине его прибывания в этом месте. Неожиданностью стало только то, что ожидаемой персоной окажется эльф.

Ингрид провела парня на кухню, где повар уже заканчивал выкладывать на блюдо бутербродики с черной икрой и ещё кое-какие закуски.

— Жером, угощение для гостя готово?

— Да, госпожа! Горничная сейчас отнесёт, — бодро отрапортовал мужчина.

— В этом нет нужды. Дайн, забирай и неси.

— Госпожа Ингрид, может, лучше Силике это поручить? Она уже понесла чай. А то от мальчишки… Эм… Попахивает…

Действительно, во время разгрузки повозок Ирбис взмок, и теперь от него не сильно, но всё-таки тянуло потом.

— Ерунда! — не приняла возражений дама, — он же зверолюд. Для них это обычное дело! — а затем строгим тоном обратилась к слуге, — чего встал? Неси угощения во вторую приемную. Живо!

— Д-да, госпожа! — парнишка быстро подхватил со стола серебряный поднос, на котором стояли тарелки с угощениями, и поспешил в правое крыло особняка. Куда нужно идти, он уже знал. Ещё вчера Ланс показал, что и где находится. Как ни странно, но оскорбительное обращение обиды не вызвало. Юноша решил, вернее хотел верить в то, что сказано это было от необходимости послать его куда нужно. В прочем, допускалось и то, что все люди попросту самодовольные снобы.

Подходя к двери второй приёмной, ему на встречу вышла Силика и сразу протянула руки к подносу, собираясь забрать его.

— Хорошо, давай, — сказала она.

— Нет, мне велели отнести самому, — шагнув назад, молодой слуга не расстался со своей ношей.

— Точно? Коул так сказал?

— Госпожа Ингрид…

— Ну-ну… — морща носик, ответила девушка, и пошла прочь.

Потратив с десяток секунд на размышления о том, нужно ли стучаться и как это сделать с занятыми руками, Ирбис плечом толкнул дверь, заходя в комнату. Первое, что он услышал, были слова эльфа, острые кончики ушей которого выступали из-под прямых черных волос, ниспадающих до плеч. Распахнув темный плащ, под которым была кожаная куртка, он вольготно устроился на кресле напротив читавшего письма господина Вальдиса.

— … помимо всего прочего, нужно срочно найти пару персон. Они сейчас должны быть в городе.

Поднеся чашку с чаем к губам, гость сделал глоток и, услышав звук открывшейся двери, обернулся ко входу. А завидев пришедшего слугу, поперхнулся, едва не выплюнув горячий напиток, и закашлялся, чем заставил собеседника отвлечься от чтения. Парень хотел было поздороваться, но, вспомнив о том, что нельзя заговаривать с хозяевами первым, не говоря ни слова, прошёл к столу и под взглядами присутствующих принялся выставлять перед ними блюда с угощениями.

«Ну и что мне сейчас делать нужно? — думал он в эти мгновения, — только вечером рассказать об эльфе Аларду. Эльф обычный. Даже прическа такая же, как у большинства тех, что в мой лес приходили. Она у них одна на всех, наверное? Нет… У этого на висках волосы в косички заплетены с какими-то цветными ленточками… Нет! Не о том думаю! Нужно осмотреться. Письма на столе. Два конверта… Что читает Вальдис, не видно… Стоп. У него в руке что-то вроде светится голубым. Через бумагу просвечивает! И на запястье цепочка…»

— Молодой зверолюд, ты впервые видишь эльфа? — вдруг поинтересовался гость из Великого леса, заметив на себе любопытный взгляд мальчишки.

— Н-нет, господин…

— Обычно на меня так смотрят те, кто впервые встречает представителя моего народа. Я тебя чем-то заинтересовал?

— Простите, господин… Я просто… Я просто увидел красивые ленточки у вас в волосах. Вот… — быстро нашелся с ответом юноша, уже заканчивающий опустошать поднос.

— Если хочешь, могу подарить тебе одну… Как твое имя?

— Дайн, господин…

— Дайн… — задумчиво протянул эльф и потянулся за сумкой, стоявшей на полу.

Достав из нее шёлковую красную ленточку, он протянул ее слуге.

— Вот. Бери, Дайн.

— Я… Я не могу принять ее… — попытался отказаться Ирбис, — я просто слуга.

— Не оскорбляй гостя отказом, — заговорил Вальдис, — раз это подарок, можешь его принять.

— Простите… Спасибо! — на всякий случай извинился парень и, сунув опустевший серебряный поднос подмышку, взял украшение, а затем поспешил на выход.

Закрыв за собой дверь, он взглянул на ленточку в руке, думая при этом: «Ну и что мне с ней делать? У меня волосы короткие! Вплести не получиться. Не на хвост же повязывать?.. Нет… Лучше Тиль подарю! Ей пойдет!»

Идущего на кухню и погруженного в размышления о неожиданном приобретении мальчишку в коридоре остановила Ингрид.

— Ну что? — тихим напряжённым голосом спросила она.

— Я эм… Они замолчали, когда я вошёл. Мне сегодня вечером в город нужно. Вот…

— Понятно. Подойди ко мне вечером в библиотеке. Узнаю, что в письмах было, скажу тебе, а потом пойдешь…

Увидев вышедшего из левого крыла Коула, женщина заговорила более громко и властно: — Поднос на кухню отнеси и возвращайся к разгрузке! Всё. Шевелись!

— Понял! — вскрикнул Ирбис, заметив дворецкого, и, едва не срываясь на бег, поспешил убраться прочь.

* * *

Когда юный слуга покинул комнату переговоров и дверь за ним закрылась, эльф обратился к главе рода Каллен: — Вальдис, давно тебе этот зверолюд служит?

— Второй день, — продолжая читать письмо, ответил мужчина.

— Понятно. Как он к тебе устроился?

— Сицилий привел. Это родственник моей жены.

— Ну а к нему как мальчик попал?

— Какая разница? Фэйриэль, ты лучше скажи, кого найти нужно? Я Коула к знакомым пошлю. Они займутся твоим делом. — уклонился от вопроса Вальдис.

— Нужно найти одного лекаря. Он сейчас в этом городе должен проживать, — глядя на закрытую дверь, заговорил гость, — а второй… Это низкорослый рыжий зверолюд из семейства кошачьих по имени Дайн. Так что пол дела уже сделано. Как, говоришь, он к тебе попал?..

История 17: Слуга (Часть 6)

История 17: Слуга (Часть 6)

Ирбис присоединился к разгрузке очередной повозки. Закончили они только под вечер. Выпросив у Жерома несколько бутербродов, парни устроились на отдых в комнате слуг. Пол часа им удалось побездельничать и чуток отдохнуть. Пару раз заходили горничные, а затем объявился и Коул, отправивший зверолюдов помогать девушкам украшать зал для завтрашнего мероприятия. Новая работа оказалась не в пример легче предыдущей. Всего-то нужно было носить стремянку, да помогать вешать под потолок гирлянды из вьющихся серебряных полосочек, со стороны немного похожих на струи дождя.

Незаметно наступил ужин, и семейство Каллен в полном составе собралось в зале за большим столом. К ним присоединился и эльф, решивший погостить в поместье. Их присутствие не остановило подготовительные работы. На этот раз обслуживанием господ занимались только горничные.

Почти никто из хозяев не обращал внимания на прислугу. Лишь Зак насуплено косился на юношу. Ирбис старался слушать все, о чем говорят за столом. Но ничего полезного узнать так и не удалось. В основном женская половина семьи расспрашивала необычного гостя о жизни в Великом лесу, а тот им рассказывал.

— Пап, мне больше не нужен этот слуга! — вдруг в полный голос заявил мальчишка, тыча пальцем в рыжего зверолюда.

Вальдис посмотрел на продолжавшего молча работать парня, затем на сына и спросил: — Ну и чем он тебя не устроил?

— Он меня предал!

— Ты опять начинаешь⁈ — не скрывая раздражения, заговорила его мать, — постыдился бы при госте. Я поговорю с твоей учительницей о необходимости повторного обучения тебя манерам и этикету…

— Дорогая, а мне вот интересно, как наш новый слуга успел предать моего сына…

Мальчишка раскрыл было рот, чтобы что-то сказать, но Ингрид, повышая голос, в котором слышались нотки гнева, строго велела: — Закрой рот, — и Зак угрюмо уставился в свою тарелку. Женщина манящим жестом подозвала мужа и, привстав со своего места, что-то шепнула ему на ухо. Тот в начале удивлённо посмотрел на сына, а затем рассмеялся. Но, поймав на себе недовольный взгляд жены, быстро умолк.

— Сын, о таких вещах поговорим перед твоим четырнадцатилетием.

— Хорошо, пап! — мигом повеселел мальчишка, — но все равно этот зверолюд мне больше не нужен!

— Ладно-ладно. У него и без тебя работы хватает, — усмехаясь в усы, согласился глава рода Каллен. А эльф, все это время продолжавший есть, вежливо делал вид, будто бы перед ним не происходило никакой семейной перебранки.

Услышав этот диалог, Ирбис по началу испугался за свою судьбу. Но, поняв, что, по крайней мере, сейчас его ругать не будут, исподлобья уставился на Силику, стоявшую у входа в зал и ждущую, когда хозяева закончат трапезничать, чтобы потом убрать за ними посуду.

Заметив на себе недовольный взгляд парня, прекрасно слыша, о чем говорилось за столом, лисица быстро показала ему язык и, улыбаясь, притворилась будто бы не имеет никакого отношения к тому, что Зак обозлился на теперь уже бывшего личного слугу. Держа стремянку, юноша поднял взгляд на Ланса, вешавшего под потолок очередное украшение, и заметил, что лиса сотрясает мелкая дрожь от едва сдерживаемого хихиканья.

«И почему виноватым оказался только я?» — ворчал про себя парнишка, хоть таким образом пытаясь утихомирить свое негодование.

Ужин подошёл к концу. Хозяева с гостем покинули зал, а девушки прибрали за ними стол. Через пол часа после этого пришел Коул и объявил о том, что работа на сегодня окончена.

— Дайн, пошли помоемся. От нас, наверное, разит, как от скота, — предложил Ланс.

— Угу, — согласился Ирбис, даже обрадовавшись такой возможности.

— Кстати, Дайн, возьми на складе второй комплект формы. Оденешь его завтра вечером, а этот в стирку сдадим.

— Хорошо, но там вроде нет моего размера…

— Подбери что-нибудь. Девчонок попроси подшить, если что.

— Хорошо. А где мыться?

— У Варго. Пошли, покажу.

* * *

Зайдя в свою комнату и прихватив там полотенце, парни вышли из поместья через черный ход и прошли немного в лево, где прилегая к двухметровому каменному забору, располагались конюшни. Сбоку у них находился большой бачок, полный дождевой воды. От него металлическая труба вела к крыше прямоугольной кабинки с дверью.

— Смотри, Дайн, это ручка насоса. Я первый моюсь, а ты качай воду потихоньку. Ручку вверх-вниз, вверх-вниз. А потом поменяемся. Договорились?

— Угу, договорились, — кивнул парнишка.

Лис быстро разделся до гола, повесив одежду на гвоздь, вбитый в стенку конюшни, и скрылся в кабинке. Время от времени звучали его команды о том, как быстро нужно качать и когда остановиться. Затем он вышел, по-звериному отряхнулся и, обтеревшись полотенцем, быстренько оделся.

— Ух, ледяная водичка. Теперь ты Дайн, а я покачаю, — объявил Ланс, и они поменялись ролями.

Раздевшись и юркнув в кабинку, едва успев закрыть за собой дверь, Ирбис вскрикнул от неожиданности, когда без предупреждения из-под потолка на него полились струи холодной воды.

— Эй! Прекрати, Ланс! Прекрати! — закричал юноша.

— Тише ты, не день на дворе. Не ори.

— Ты чего? Я ещё не просил качать, — сбавив тон, продолжил возмущаться парнишка.

— Так к холоду легче привыкнуть. Как лучше хотел. Ладно, теперь сам командуй.

Быстренько помывшись под ледяным душем, Ирбис, как ошпаренный выскочил из наружу, шустро вытерся, оделся и едва ли не бегом заспешил в особняк, где можно было согреться. А затем паре слуг пришла пора поужинать. С едой юноша расправился быстро, после чего, взяв в комнате расчёску, зверолюд принялся приводить в порядок рыжий мех и вновь растрепавшиеся каштановые волосы на голове, попутно болтая с лисом, расчесывавшим свой пушистый белый хвост.

За хлопотами время пролетело незаметно. Понимая, что опаздывает на встречу с Алардом, Ирбис поспешил в библиотеку, где его уже ждала Ингрид. Хозяйка поместья сидела в кресле за столом и читала. Только постукивающий по твердой книжной обложке палец выдавал ее нервозность.

— Ты долго, — сказалаона вошедшему парню.

— Простите… Вы узнали, что в письмах?

— Нет… Муж закрыл их в сейфе. Он с Фэйриэлем весь день провели в кабинете. Я не смогла посмотреть, — разочарованно вздохнула женщина и продолжила: — Завтра ещё раз попробую, или, может, сам их посмотришь?.. Ключ тебе дам. Сейчас они опять там засели, но ночью сможешь прокрасться.

Мальчишка замешкался с ответом. Уж очень ему не хотелось заниматься подобными делишками. Не зная, стоит ли браться за это дело или нет, он уклончиво сказал: — Мне сейчас уйти нужно… Я спрошу, что дальше делать. Вот…

— Хорошо, иди, — согласилась та, а затем встала с кресла, бросив раскрытую книгу на стол, и покинула библиотеку.

Ирбис спустился в помещение слуг, обнаружив там только главную горничную Франциску, и узнал у нее, что дворецкий сейчас должен быть в своей комнате. Вновь поднявшись на второй этаж, юноша, как и было велено утром, сообщил Коулу о том, что уходит, а получив разрешение, поспешил к себе переодеваться.

* * *

Ирбис покинул поместье через черный ход и отправился искать новое место, где была назначена встреча с Алардом. Дворецкий, находившийся в это время на кухне, глядя в окно проследил за уходом молодого слуги и направился в сторону спален слуг.

— Ланс, живо вставай и собирайся, — велел Коул лежавшему на кровати лису.

— Что такое? — ворчливо поинтересовался зверолюд, все же поднимаясь и начиная натягивать на себя форму.

— Проследи, куда пошёл твой сосед.

— Зачем?

— Приказ господина, так что без вопросов. Шевелись давай, пока он далеко не ушел. Узнай, куда он ходит и не попадайся Дайну на глаза. Это понятно?

— Нет. С чего вдруг такой интерес?

— Тебе с сестрой эта работа ещё нужна?

— Нужна…

— Тогда исполняй, и чтоб потом об этом не трепался. Живее! Плащ накинь и иди!

— Понял я. Понял… — огрызнулся наспех одевшийся Ланс и выбежал из комнаты.

Дворецкий проводил лиса до черного хода, а убедившись в том, что тот побежал догонять своего подопечного, поднялся на второй этаж и постучал в дверь кабинета Вальдиса.

— Входи, — раздался внутри голос его хозяина. Коул зашёл в помещение, где его ожидал глава рода Каллен и гость из Великого леса.

— Господин, Дайн ушёл. Как вы и велели, я послал проследить за ним Ланса.

— Отлично! — довольно улыбнулся эльф, — а теперь, будь так любезен, проводи меня в их комнату.

Руководитель прислуги вопросительно посмотрел на своего хозяина и получил одобрительный кивок.

— Прошу пройти за мной, господин Фэйриэль…

* * *

Как мог, таясь, Ланс следовал за Ирбисом по извилистым городским улочкам, не переставая гадать, от чего его подопечный постоянно наворачивает круги, возвращаясь туда, где проходил пару минут назад. Да ещё и у прохожих что-то выспрашивает. Попытавшись выяснить у одного такого человека, о чем с ним говорил мальчишка весьма грубо, лис был послан куда подальше, да ещё и объект слежки едва не потерялся.

К огромнейшему изумлению Ланса, хаотичные блуждания паренька закончились в квартале красных фонарей. Открыв от изумления рот и прячась за углом дома, он наблюдал за тем, как его весьма юный подопечный, немного покрутившись вокруг, зашёл в бордель. Прождав в пустую десяток минут, так и не увидев выходящего Ирбиса, зверолюд решил вернуться в особняк. У порога черного хода его встретил дворецкий и велел идти прямиком в кабинет хозяина.

— Господин Вальдис, вызывали? — спросил Ланс, нервно поглядывая на присутствовавшего в помещение эльфа.

— Да, вызывал. Узнал, куда ходит Дайн?..

— Да, господин… — неуверенно заговорил зверолюд, не понимавший, что вообще происходит, — Дайн… Он…

— Ну? — прикрикнул человек.

— Ну… Он… Он в борделе…

— Борделе? — удивлённо уточнил эльф.

— Да, господин. На улице красных фонарей.

— Это точно был бордель? — не унимался гость из Великого леса.

— Да, господин. У входа висел красный фонарь… Я его ждал там, но он не вышел.

— Хм… Ну… Тогда на этом пока закончим, — задумчиво произнес Фэйриэль и вышел из кабинета.

— Надеюсь, ты понимаешь, что ни за кем ты сегодня не следил?

— Да, господин!

— Свободен.

Находясь в состоянии полной растерянности от конечного маршрута своего подопечного и интереса хозяина к персоне рыжего зверолюда, лис поскорее направился в свою комнату. Однако пришлось сбавить шаг, когда в коридоре обнаружился эльф, прислонившийся спиной к стене и сложивший руки на груди.

— Тебя ведь Ланс зовут, да? — спросил он.

— Да, господин…

— А та девушка, зверолюдка, как и ты. Она твоя родственница?

— Сестра… — ответил в миг насторожившийся старший брат.

— Так и подумал. Откуда вы родом?

— Зачем вам это, господин?

— Хм… Тут не очень-то удобное место для разговоров. Не мог бы ты вместе с сестрой зайти в мои покои?..

— Мы не оказываем «таких» услуг! — перебив говорившего, возмутился Ланс.

— Что?.. Каких таких услуг? — непонимающе переспросил гость из Великого леса, а затем его лицо исказил гнев, — не оскорбляй меня и мой народ! Подобное поведение — это людская мерзость… Позови сестру. Я хочу с вами просто поговорить…

В этот момент из кабинета вышел Вальдис и, заметив беседовавшую парочку, подошёл к ним, с ходу спросив: — Слуга что-то натворил?

— Нет, друг мой. Я всего лишь поинтересовался, откуда он родом. Спокойной ночи.

Попрощавшись, Фэйриэль ушел прочь, да и хозяин поместья направился в спальню к супруге. Ланс потоптался на месте, пытаясь понять, что же этим вечером творится с особняком, а затем пошёл к комнате Силики.

* * *

Ирбис уже знал, что означает красный фонарь у входа, и теперь в нерешительности топтался возле нужного места. Однажды его приводили в бордель. Тот первый, он же единственный визит в подобное заведение закончился прыжком из окна и позорным бегством. Но адрес был верным. Выбора не оставалось. Нужно было идти.

Неуверенно открыв дверь, он вошёл в помещение, сразу уловив аромат духов и нотки едва ощутимого специфичного мускусного запаха. Мальчишку в плаще встретил и пристально оглядел крепкий мужчина с дубинкой, подвешенной за пояс, сидевший на стуле у входа. Не дожидаясь вопросов, он заговорил первым: — По лестнице на второй этаж. По коридору на лево. Самая последняя дверь. Тебя ждут.

Что-либо отвечать парнишка не стал, поспешив в указанном направлении, стараясь не смотреть на весьма откровенные наряды нескольких повстречавшихся ему по дороге девушек и не обращать внимания на глухие стоны, доносившиеся из некоторых комнат.

— Чего так долго? На час опоздал! — как только за вошедшим в комнату зверолюдом закрылась дверь, возмутился Алард, лежавший на широкой, застеленной алым бархатным покрывалом кровати, подложив под голову здоровую руку. Раненую правую конечность маг держал на груди. Любимая шляпа негодяя в кои-то веке была не на макушке. Сейчас она украшала маленькую тумбочку у окна.

— Я повозки разгружал весь день. Меня не отпускали, — немного слукавил парнишка.

— Ну, как дела в поместье Калленов?

— К ним эльф приехал. На ночь остался. Вот…

— Эльф? Прямо эльф с острыми ушами? — удивлённо уточнил севший мужчина.

— Угу. Эльф. Его зовут Фэйриэль… Он письма какие-то привез. Вот…

— Письма? Отлично! Знаешь, что в них? Где хранятся? — возбужденно спросил выглядевший довольным человек.

— Д-да… Госпожа Ингрид сказала, что они в сейфе в кабинете господина Вальдиса. Она не смогла достать и прочитать их.

Прервав свой рассказ, Ирбис призадумался, стоит ли говорить дальше, ведь это сулило ему новые проблемы, но всё-таки решился: — Она может дать ключ от сейфа. Вот…

— Хорошо! — хлопнул в ладоши мужчина, — ещё что-нибудь удалось выяснить?

— Эм… Нет… Он подарил мне… Эльф подарил мне ленточку для волос…

— Тебе? Она у тебя с собой? Дай взглянуть, — потребовал офицер Имперской разведки.

— Угу. Вот… — парень достал из кармана камзола красный кусок ткани и передал человеку. Тот быстро его осмотрел и вернул новому владельцу, проговорив при этом: — Магии нет… Эльфийский шёлк. Просто украшение… Можешь оставить себе.

— Ты считаешь Фэйриэля преступником? — не слишком то довольно поинтересовался юноша, пряча украшение под плащом.

— Я точно знаю, что его имя не настоящее. Они вообще не называют настоящих имён, за пределами своего леса, — уклончиво ответил Алард.

— И всё-таки? — продолжил допытываться юноша.

— А сам как считаешь?

— Он не похож на негодяя. И господин Вальдис тоже. А ты похож. Вот…

— Разумеется! — хмыкнул мужчина, — ничего другого от тебя не ожидал. Сейф, значит…

Человек встал с кровати и, сложив руки за спиной, с задумчивым выражением лица начал расхаживать по комнате. Минуту зверолюд просто ждал, а затем присел на бархатное покрывало.

— Эм… Алард, было ещё кое-что… — вдруг заговорил парнишка, вспомнив о паре деталей.

— Что? — замерший на месте мужчина развернулся к своему невольному помощнику.

— Эм… Госпожа Ингрид посылала меня отнести им… Фэйриэлю и господину Вальдису закуски в приемную… Когда я вошёл к ним, эльф говорил о том, что в городе нужно кого-то найти. Двоих… А господин Вальдис… Он одно из писем читал… У него на запястье цепочка была намотана, и в руке что-то тускло светилось… А ещё меня, похоже, выгнали с места личного слуги юного господина Зака. Но я не знаю точно. Вот…

Человек пощелкал пальцами раненой руки, все ещё покоящейся в повязке у него на груди.

— Плевать на твоего Зака! Ищут кого-то, значит… Светилось… Хорошо. Выяснил, кто им понадобился?

— Нет.

— Будем работать с тем, что имеется…

Вновь маг, храня молчание, принялся наворачивать круги по комнате.

Минута, две, три, десять… Ирбис ждал, стараясь не слушать стонов за стеной. Наконец-то он не выдержал, обратившись к мужчине: — Я могу идти?

— Нет. Не мешай. Я думаю.

Безрезультатно прождав ещё пяток минут, зверолюд подошёл к тумбочке у окна и взял широкополую шляпу, желая рассмотреть ее и понять, чем же она так приглянулась магу. Но ничего необычного обнаружить не удалось.

— Положи на место! — раздалось за спиной. Парень вернул чужой предмет гардероба на тумбочку, говоря при этом: — Я просто посмотреть… Она волшебная?

— Дурной? Обычная шапка. Тебя не учили, что не хорошо брать без спросу чужие вещи?

— Сказал тот, кто устроил ограбление! — незамедлительно огрызнулся зверолюд.

— Язык прикуси! — рявкнул в ответ Алард, а затем задумчиво произнес: — Ограбление… А это вариант… Ключ от сейфа Ингрид тебе точно даст?

— Она так сказала, — согласился вновь усевшийся на кровать юноша.

Ещё несколько минут офицер Имперской разведки расхаживал взад-вперед, пока не пришёл к какому-то решению.

— Значит так, Дайн. Завтра в полдень приходит сюда. Дам тебе кое-какие вещи и объясню, что нужно будет сделать.

— Прочитать письма из сейфа? — пришел к очевидному выводу Ирбис.

— Выкрасть и принести мне. Оформим все как ограбление.

— Это и есть ограбление…

— Ограбления разными бывают. Иногда слуги воруют у господ. Но мы устроим так, что это будет выглядеть как ограбление со взломом.

— В чем разница, — уточнил зверолюд, не поняв объяснений негодяя.

— Разница в том, что на тебя не подумают. Будут искать проникшего в особняк воришку. Так… Завтра ведь у вас прием состоится?

— Угу…

— Отлично. Грабить особняк во время балов банально, но эффективно. Хозяева развлекаются… Ночью все и провернешь.

— Но я не смогу! — попытался отказаться от этой затеи парнишка, — мне гостей обслуживать придется!

— Придумайте с Ингрид что-нибудь. Это важно.

— Я не вор… — возмутился зверолюд.

— Сейчас ты мой агент. Даже если тебя и поймают, то в тюрьму не посадят. Хотя для Ингрид, скорее всего, это будет смертным приговором. Но ты уж постарайся не спугнуть рыбку. Не попадайся. Мне нужно время для подготовки.

— Постараюсь…

Алард быстро подошёл к кровати и присел прямо перед Ирбисом, а затем подвинул его ноги в сторону.

— Эй! — вскрикнул мальчишка, вскакивая со своего места.

— Не ори, — велел маг и пошарил здоровой рукой под кроватью, доставая из под нее небольшой металлический конусообразный предмет с прозрачным хрустальным камнем в вершине, который удерживали два из трёх леписткообразных зажимов.

— Смотри, Дайн. Это называется сигил, — начал объяснение мужчина, — он будет под кроватью. Завтра в полдень приходишь сюда, достанешь его и зажимаешь вот этим отогнутым лепестком кристалл, а затем кладешь в центр комнаты. Тогда я узнаю, что ты на месте и приду, как смогу. Все понял?

— Угу… А что, если этот сигил будет не в центре комнаты, а под кроватью? — не удержался от вопроса юноша.

— Скорее всего, когда откроется портал, тебя этой самой кроватью и зашибёт. Воздержись от подобных глупостей.

— Эм… Он наводит твои порталы? — сообразил мальчишка.

— Верно, — кивнул Алард, вновь пряча сигил под кроватью.

— Тогда я сейчас могу отнести его в особняк! Ты сам придёшь и все сделаешь! — предложил зверолюд.

— В начале я так и планировал поступить. Хотел сам там ночью осмотреться… Но у вас гостит эльф. Почти все они хорошие маги, а эта штуковина сильно фонит, — сказал мужчина, легонько пнув свисавшие с кровати покрывало, — да и сам переход он может заметить. Не хочу рисковать… Тем более так и не выяснил, чего от меня тот менталист хотел. В общем, работать придется тебе, а я все подготовлю и прикрою. Справишься?

— Постараюсь… Я могу уйти уже отсюда? Почему вообще ты встречу в борделе организовал? — возмущённо потребовал ответа парнишка, которого сладострастные стоны по соседству вгоняли в краску.

— В таверне проходной двор. Повезло, что вчера народу не было. А так заходи и подслушивай в волю. Даже в комнате не спрятаться, через стенку все слышно. Тут же любопытные не бродят. Если кто и зайдет, то есть охранник на входе. Да и звуковой фон приличный. Проблемно подслушивать.

— Понятно… Я могу идти?

— Иди. Завтра не опаздывай. В полдень! И ключ от сейфа забери.

— Я приду…

История 17: Слуга (Часть 7)

История 17: Слуга (Часть 7)

В особняк Ирбис вернулся около полуночи и сразу улёгся спать. Утром он проснулся сам. Никому его будить не пришлось. Одевавшийся Ланс заметил спустившегося со второго яруса кровати парня и, хитро ухмыляясь, полюбопытствовал: — Ну… Как вчера ночь провел, гулёна?

— Эм… Нормально. Доброе утро.

— Доброе утро. Нормально… Ну и ладушки. Поработаем сегодня?

— Угу.

Думая о том, как поговорить с Ингрид, зверолюд натянул форму слуги и пошёл на второй этаж поместья. Юноша не знал точно, нужно ли и сегодня прислуживать Заку. Всё-таки прямо ему не сказали, что он больше не является личным слугой молодого господина. Как-никак, а вчерашний разговор состоялся исключительно между хозяевами поместья. Поэтому было принято решение не рисковать и исполнить свои обязанности. Тем более, спальня господ находилась там совсем рядом.

— Молодой господин… Господин Зак, пора вставать, — несколько раз повторил Ирбис, стоя у кровати мальчишки. На этот раз руки в ход пускать он не стал. Наконец-то Зак открыл глаза, а завидев рядом рыжего зверолюда, выхватил из-под головы подушку и с криком: — Пошёл вон! — кинул ее слуге в лицо. Вынужденный временно прислуживать людям путник тихо ойкнул, когда брошенный мягкий предмет впечатался ему в нос. А когда он начала падать, юноша поймал налету и сжал в руках, чуть выпустив коготки, впившиеся в белую наволочку.

— Я сказал, вон!

— Простите, молодой господин… — нехотя извинился парень, пятясь к двери.

— Какое там прости⁈ Ты хоть знаешь, как на меня вчера матушка орала из-за твоего предательства⁈ А я ведь к тебе по-доброму отнёсся!

Услышав ругань одиннадцатилетнего мальчишки, Ирбис остановился. Нервы его итак уже были истрепанны событиями последних дней, а необходимость слушаться Аларда и служить этому семейству только усугубляли ситуацию. Крики сопляка стали последней каплей. Зверолюд не сдержался и швырнул подушку в ее владельца, попав по лбу.

— Ты озверел⁈ — заорал возмущенный подобным поведением Зак. Но его слугу уже понесло: — Ты… Ты сам виноват! Ты сам горничных достал своими приставаниями! Сам виноват в том, что на тебя наябедничали!

— Да как ты смеешь⁈ Ты всего лишь слуга! За такое тебя точно вышвырнут на улицу!

Подушка Вновь отправилась в полет, но на этот раз не в Ирбиса. Пролетев возле его уха, она ударилась о приоткрытую дверь, из-за которой выглядывало обеспокоенное лицо Силики.

— Ты совсем обнаглела, крыса белая? — продолжал орать Зак, — в комнату господина ломишься без стука⁈ Свали!

Ойкнув, девушка извинилась и быстро захлопнула дверь с той стороны. Кипевший от гнева зверолюд не обратил на нее внимания, разразившись тирадой: — Ну, выгонят меня, и что⁈ Я ещё не ваш слуга! Я на исправительных работах. Отработаю свое и сам уйду! А ты… Ты ведёшь себя гадко! Неужели нельзя хоть немного уважения к девушкам проявить? Ну, нравится тебе кто-то из них, так ухаживай по-нормальному! Зачем донимать то?

— Да что такая деревенщина, как ты может знать⁈ Я их хозяин! Все мои друзья так делают!

— Они работают на тебя. Они не рабы, чтобы все терпеть! И я тоже! Ну, выгонят меня теперь, ну и пусть! Дальше пойду! Мир большой! Вот…

— Я дяде Сицилию расскажу. Он тебя в тюрьму вернёт. Ха! И как тогда ты дальше пойдешь?

— Я… Я… Тогда получится, что ты ябеда! Вот! И все об этом узнают и твой дядя в первую очередь!

Парень понимал, что его последний аргумент — просто глупость, и попади он в тюрьму, то из-за происков Аларда может не выйти, но остановить себя уже не мог. Вот только на орущего одиннадцати летнего мальчишку это, кажется, подействовало. Во всяком случае, он хотя бы сбавил тон: — Дядя меня любит… А ты всего лишь слуга.

— Я только сейчас слуга. А ты ведёшь себя мерзко! Ты просто достаёшь всех вокруг и удивляешься тому, что за это тебя госпожа Ингрид ругает? Веди себя нормально, и все хорошо будет дома! А друзьям и соврать можешь! Они ведь ничегошеньки не узнают…

— Да ты… Ты… — не в силах подобрать слов, мальчишка несколько раз ткнул в сторону слуги пальцем. Глядя на это, юноша только фыркнул, а затем подошёл к двери, подобрал с полу подушку и направился к кровати.

— Ты что делать собрался? Слуга недоделанный…

— Вернуть её на место. Вот и все…

Подойдя к изголовью кровати, выговорившийся, наконец-то взявший себя в руки Ирбис положил подушку на место и спросил: — Молодой господин, мне одеть вас или убираться прочь?

— Ну ты… Ты… Иди! Штаны и рубашка. Неси. И не думай, что я забуду твое сегодняшнее поведение! За такое лисы ты больше не получишь! И не надейся… Понял?

— Понял, молодой господин.

Не успел парень подойти к шкафу с одеждой, как дверь распахнулась, и в комнату влетела Ингрид, одетая лишь в ночную сорочку. Ничего не говоря, она схватила парня за плечо и потащила в коридор.

— Мам! Он меня ещё одеть должен!

— Сам сегодня оденешься! — ответила женщина, — мне с твоим слугой поговорить нужно.

— Ну вот… — раздосадованно протянул Зак, а затем крикнул в след уходящим: — Он мой!

Оказавшись в коридоре, Ирбис обнаружил, что у двери в комнату Зака собралось все семейство Каллен и их дворецкий. Вальдис в халате рассматривал его с интересом. На лице Кэтлин, уже успевшей нарядиться в платье, читалось беспокойство. А взгляд спешащего на шум Коула наполнял гнев. Уставившись на носки своих неудобных башмаков, поняв, что переполошил весь особняк, юноша виновато произнес только одно слово: — Простите…

— Я сама с ним разберусь. С Заком всё в порядке, — сказала Ингрид и повела проштрафившегося паренька в библиотеку.

— Ну и? Что это было? — строго спросила женщина, закрыв за собой дверь.

— Простите…

— Я у тебя не прощения спрашивала. Что произошло?

— Мы поругались…

— Вашу ругань все слышали. Из-за чего все началось?

— Из-за вчерашнего…

— И ты решил воспитывать моего сына?

— Нет… Я… Я только сказал, что нельзя приставать к горничным. Вот…

— Ох, герой… За девушек решил заступиться?

— Нет… — признался зверолюд, — просто… Так себя вести же нельзя!

— Ох, беда с вами, с детьми… Ладно, как вчера в город сходил? — перейдя на шепот, поинтересовалась Ингрид.

— Мне сегодня в полдень уйти надо и ключ от сейфа нужен. Вот…

— В полдень… Сложно тебя отпустить будет.

— Мне велели придти. Это для дела.

— Поняла. Постараюсь придумать повод тебя куда-нибудь отослать. Тогда и ключ отдам, он сейчас не при мне.

— Мне к вам подойти нужно будет?

— Нет. Делай, что велит Коул. Я сама тебя найду. И Дайн, не вздумай хоть пальцем тронуть моего сына! Понял меня?

— Я не трогал… Обещаю, что не трону. Вот…

— Ладно. Свободен.

* * *

После разговора в библиотеке Ирбису пришлось минут пятнадцать выслушивать нотации дворецкого, а затем вновь началась работа по подготовке к вечернему приему. В прихожей, чуть в стороне от входа, поставили пару ширм, за которые потом пришлось таскать вешалки. Затем перебрались в обеденный зал, где девушки уже заканчивали с украшениями. Как только господа позавтракали, юноша вместе с лисом и дворецким отодвинули большой длинный стол к стене, а после того, как поели сами, принялись за мытьё полов.

— Эй, Дайн. У тебя есть какие-нибудь украшения? — Вдруг спросил Ланс, весь день крутившийся рядом с Ирбисом и даже сейчас мерно размахивавший шваброй рядом с ним.

— Эм… Мне эльф ленточку вчера подарил. А что?..

— Да так… Просто… В общем, моя сестрёнка бусины всякие собирает, а ты к нам приехал… А, кстати, откуда ты?

— Из Грейденпорта, — не задумываясь, соврал парень, выдав название первого пришедшего ему на ум города, который находился достаточно далеко от его родных краёв.

— А! Это же порт! Там ведь торговцев много? Ну вот, может, у тебя есть какие-то бусинки интересные? Силика точно обрадуется, если покажешь ей что-нибудь новенькое и интересное.

— Нет у меня бусин… Я таким не интересовался. Вот… — растерянно ответил рыжий зверолюд своему белому коллеге.

— Ну, может быть, видел что-нибудь такое эдакое?

— Нет… Но я пару раз в витринах видел солдатиков, как у молодого господина! А ещё знаю, где можно вкусно поесть. Я как-то пробовал в Пеларгире блинчики. В них была такая кремовая начинка с фруктами. Сладкие… Я тогда объелся сильно.

— Хм… Ты, оказывается, сластёна?

— Нет! Ну… Я не знаю. Они вкусными очень были. Я таких больше нигде не видел. Вот… — погрузившись в воспоминания, продолжая машинально работать шваброй, юноша рассказал о весьма приятном опыте, который ему довелось испытать во время путешествия. В прочем, самую малость он всё-таки слукавил. Описанный десерт он ел ещё в одном месте, но рассказать об этом не смог бы при всем желании. Губы и язык отказывались его слушаться при любой попытке заговорить о визите в город богов.

— Не… Не очень то она по сладостям, а вот безделушки всякие для вышивки — это да, — сменил тему Ланс, — коллекционирует всякие мелочи, вроде бусинок. Расскажешь ей, если что-нибудь вспомнишь?

— Эм… Хорошо… Она у тебя как сорока! Ай! За что? — возмутился Ирбис, когда лис дал ему подзатыльник.

— Только мне можно обзывать сестрёнку. Но по сути, ты прав… А где ты ещё побывать успел? Что интересного повидал? Мы ведь так и не смогли ещё нормально пообщаться. Нужно наверстывать упущенное! Рассказывай.

— Угу. Я в Эриле был, когда там парад летом проходил… — в очередной раз странник принялся пересказывать историю о своем визите в Имперскую столицу.

Тихо болтая, парни продолжали работать. Зверолюд настолько увлекся, что не заметил, когда поблизости объявилась Силика. Девушка ходила за ними, не привлекая к себе внимания и ничего не делая. Она просто слушала рассказы мальчишки о его путешествии.

— Сестрёнка, а тебя Коул не заругает? — поинтересовался лис, первым заметивший слежку. Он сейчас злой, после того, как Дайн поцапался с сопляком.

— Я не поцапался…

— Не заругает. У меня пе-ре-рыв! А ты рассказывай, Дайн, рассказывай…

— О чем?

— Ой, да о чём хочешь! — мило улыбнувшись, попросила девушка.

— Ладно… Я как-то приходил в Великий лес. Ну… Хотел посмотреть, как они живут. Но меня не пропустили…

Ирбис на секунду прервал себя, заметив, как напряглась Силика, да и ее брат тоже, но затем продолжил: — Там у прохода целый лагерь беженцев собрался. Их тоже не пускали в лес. Как раз тогда напали монстры… Пепельные. Их целая стая была! Эльфы тогда…

— О чем тут болтаете? — поинтересовался Зак, обнаруживший собрание зверолюдов.

— Ни о чём, молодой го-спо-дин, — с насмешкой в голосе ответил ему Ланс, — вам разве не нужно учиться? Это когда книжки читаешь и умнее становишься.

— Пасть закрой, Ланс! Я сегодня отдыхаю, — огрызнулся мальчишка, — я слышал, как мой слуга про эльфов и пепельных монстров говорил, а ты, лис недостриженный, мне соврал!

— Молодой господин, что-то не так? — поинтересовался подошедший Коул. При появлении дворецкого отлынивающую Силику как ветром сдуло.

— Собака белая опять тявкать изволила. Как обычно.

— Ланс? — мужчина строгим взглядом воззрился на лиса.

— Иди, Коул. Я сам с ним разберусь.

— Молодой господин, пожалуйста, не мешайте слугам работать.

— Вообще-то он мой слуга, — пальчик Зака уткнулся в грудь Ирбиса, — когда хочу, тогда и говорю с ним! Что не так?

— Все так, молодой господин. Если я вам понадоблюсь, только позовите. Ланс, не выделывайся… — произнес дворецкий, направляясь к Силике, которая как ни в чём не бывало, вместе с Альмой уже расстилала на столе белоснежную скатерть.

— Ну? Что там с эльфами и пеплом? — потребовал продолжения истории одиннадцатилетний мальчишка, — и не отлынивайте. Чище полы мойте!

— Ну, Эм… Эльфы повскакивали на своих оленей… Белых таких, с узорами голубыми и большими ветвистыми рогами… И поскакали к стае. Они кружили вокруг монстров и расстреливали их на скаку из луков. Потом из леса вылетела огромная птица, а на ней сидел эльф. Он молниями бил. Вот…

— Чего умолк на середине? Что дальше было? — возмутился Зак. Рядом фыркнул Ланс, но голос подавать не стал.

— Ну… Я тогда в лес убежал, а когда Пелена меня вернула к границе, то эльфы уже трупы монстров магией под землю утягивали.

— И все?

— Угу. Я несколько раз попробовал в лес пройти и ушёл.

— Мда… Трусливый у меня слуга!

— Я не трус!

— Ну да, конечно! — усмехнулся мальчишка, — спорить готов, ты бы даже не осмелился заговорить с инквизиторами.

— Это ещё почему? — возмутился Ирбис.

— Они же жгут всех подряд! А я и мои друзья говорили с ними!

— Врешь! — возразил лис, — где ты их нашёл вообще?

— Совсем ослеп? Несколько дней назад целый отряд через город прошел. Человек тридцать! Пока они в порту корабль ждали, я поговорил с одним из них!

— А твоя матушка знает о том, что ты в порт бегаешь, — хитро поинтересовался Ланс.

— Если узнает, то у меня появится воротник из лисьего хвоста! Или пояс из кошачьего! Вам понятно? Все, работайте! — пригрозил Зак и, не дождавшись ответа, ушел из зала, оставив слуг в покое.

— Вот ведь засранец мелкий? — проворчал Ланс.

— Угу, — согласился с ним Ирбис.

Через некоторое время пришел Вальдис со своей женой, чтобы проверить, как идут приготовления к приему. Коул следовал за ними по пятам. Они придирчиво осмотрели развешанные под потолком украшения, попутно отдавая распоряжения о том, что нужно подправить и чего куда поставить.

— Дайн, сюда подойди, — велела Ингрид, после того, как их обход зала закончился. Зверолюд поспешил к семейной чете, встав перед людьми, опустив взгляд на пол и сжимая в правой руке швабру.

— Так. Собирайся… Нет. Прямо в форме пойдешь! Доставишь приглашение в имение Ралингов, — велела женщина.

— Дорогая, они же уже отказали, — возразил ее муж.

— Сама прекрасно знаю. Но у них сейчас служит только два зверолюда, а у нас теперь трое. Вот пусть новый слуга и сходит. Покажется им. Хочу, чтобы Лаура локти кусала от досады…

Вальдис вздохнул, но возражать жене не стал.

На этот раз Ингрид провела Ирбиса в кабинет супруга.

— У нас проблема, — сказала женщина, отодвигая в сторону одну из картин, оказавшуюся прикрепленной к стене парой маленьких дверных петель и показывая на спрятанный за ней сейф, — я хотела сама письма достать, но муж включил на сейфе магическую защиту. Видишь, камушек светится? Я не знаю, как ее снять… А ключи вот. Маленький серебряный — это от сейфа. Тот, что побольше — от кабинета.

Паренёк забрал пару ключей, спрятал их в карман камзола и неуверенно заговорил: — Я спрошу, что делать с ней. Он наверняка придумает. Вот… Мне можно идти?

— Да, иди. Как вернёшься, найди меня. К имению Ралингов не ходи. Скажешь, что тебе отказали. Мы с ними в ссоре. Проверять не будут.

— Хорошо.

* * *

Впервые Ирбис шел по этому городу в светлое время суток. Но погулять в волю и как следует осмотреться не было времени. Он опять опаздывал на встречу. Компас помогал ориентироваться, указывая верное направление, но о тупиках в переулках никогда не предупреждал. Приходилось искать обходные пути. Хоть погода сегодня не подвела юного путешественника.

Днём бордель разительно отличался от того, что можно было наблюдать ночью. Сейчас тут царила тишина и покой. При свете солнца это заведение попросту не работало, открывая свои двери для посетителей лишь на закате. Вход оказался заперт. Пришлось постучаться. Открыл зверолюду новый крепыш-охранник, а после беглого осмотра без вопросов впустил. Зверолюд сразу направился во вчерашнюю комнату на втором этаже.

Сигил обнаружился на своём месте под кроватью. Прижав листообразный зажим к камню в его вершине, парнишка поставил магический прибор в центр помещения и стал ждать, присев на кровать. Около пяти минут ничего не происходило, а затем в метре от пола возникла светящаяся точка. Пару секунд разгораясь, сияя всё ярче, она рывком расширилась в овальную жемчужную мембрану портала.

Ирбис ощутил, как от волшебного перехода на пару мгновений пошла вибрация. И только потом, когда все стихло, вышел человек с широкополой шляпой на макушке, державший в здоровой руке небольшую тканевую сумку.

История 17: Слуга (Часть 8)

История 17: Слуга (Часть 8)

— И ничего не учудил? Удивил ты меня, Дайн. Я то думал, что сигил под кроватью или стулом окажется… — вместо приветствия выдал саркастичное замечание Алард, пока портал за ним медленно угасал, — принес тебе кое-какие гостинцы. Ключ от сейфа достал?

— Угу… Но госпожа Ингрид сказала, что там магическая защита включена, и она не знает, как ее выключить. Вот…

— Ожидаемо. Этот вариант предусмотрен. Видел сам сейф? Описать можешь?

— Да. Он в стене за картиной. Там только замочная скважина, а в верхнем левом углу красный камушек светится.

— Понятно. Окно видел в кабинете? Как оно закрывается?

— Не смотрел.

Размышлявший мужчина пару раз прошёл из конца в конец комнаты, подошёл к кровати, уселся на нее рядом с отодвинувшимся в сторону зверолюдом и поставил принесенную сумку себе на колени.

— Значит так, Дайн, слушай внимательно, и запоминай. Если что-то не понятно — спрашивай. Сицилий сегодня вечером, разумеется, придёт на прием и будет отвлекать Вальдиса с эльфом. Как увидишь, что они втроём заговорили, иди в кабинет с сейфом. Сам позаботься о том, чтобы тебя никто не заметил из гостей и слуг. И спроси заранее ключ от кабинета.

— Он тоже у меня…

— Неужели? Молодец… Продолжаем. Отпираешь дверь, входишь в кабинет, закрываешь ее за собой, чтоб ни щелочки не осталось. На ключ запри и не оставляй его в замочной скважине. Затем идёшь к сейфу, убираешь картину и закрепи рядом с ним вот это, — мужчина достал из сумки связку браслетов, соединённых тонкой проволокой, и голубой камушек.

— Что это? — задал свой первый вопрос парень.

— Негаторы магии. В простонародье — антимагические браслетики. На меня одевали такой. Ты его случайно не находил? У Сицилия один пропал.

— Нет, — быстро соврал Ирбис, ещё в тюрьме прикарманивший тот браслет. Сейчас он спокойно лежал в кармашке его собственных штанов, оставшихся висеть в шкафу общей с Лансом комнаты.

— Это обычный камень с зарядом. Намотай на него проволочку с браслетами и как-нибудь закрепи рядом с сейфом. Если светящийся камушек погаснет — сработало. Не знаю, что там за защита стоит. Исходим из худшего варианта… У тебя будет чуть больше пяти минут на все остальное. Потом камень выдохнется или негаторы прогорят. Не суть. Защита восстановится и может поднять тревогу.

— Понял. Что дальше?

Связка браслетов была положена на покрывало рядом с бедром Ирбиса.

— Дайн, следи, чтобы камень не касался проволочки раньше времени, иначе разрядится впустую. Об этом позже ещё поговорим… Так. Теперь вот это, — из сумки появились три новых предмета: маленький ножичек, как тот, что использовался парнишкой для резьбы по дереву. Небольшие щипчики-огниво, при резком сжатии которых высекаются искры, а так же завернутая в бумагу белоснежная тонкая свечка толщиной не больше карандаша с пяти сантиметровым фитилём. Разложив все это рядком возле юноши, Алард достал ещё и Г –образный двадцати сантиметровый металлический пруток с деревянной ручкой на конце, а затем вернулся к объяснениям: — Значит так… После того, как камень в углу сейфа погаснет, ты отпираешь его ключом и забираешь почти все, что там лежит…

— А если не погаснет? — задал второй уточняющий вопрос зверолюд.

— Это будет план «Б». О нем чуть позже. Продолжаем: забирай все из сейфа, оставь только то, что лежит напротив замочной скважины. Главное, письма забери и все украшения.

— Ты просто их ограбить хочешь? — прозвучал третий вопрос.

— Да. Это будет ограблением. Воры всегда забирают все ценное. Но суть в том, что украшения могут быть зачарованными. Ищи ту цепочку, что видел на руке Вальдиса. Конечно, и деньги тоже забирай. Их можешь потом припрятать и себе забрать. Монеты нас не интересуют. Только никакой самодеятельности в процессе. Понял?

— Понял. Дальше что делать?..

— Опустоши сейф, оставь только то, что лежит напротив замка. Закрой сейф, запри на ключ и вставь в замочную скважину эту свечку. Если не будет влазить — обточки ножиком. Если окажется слишком длинной — обрежь. Она не должна выступать. Затем этим огнивом подожги фитиль, — встав и отойдя в сторонку, человек демонстративно пощелкал щипчиками, высекая искры, а затем уселся на прежнее место, положив приспособление для разведения огня обратно на покрывало.

— И что будет? — мальчишкой был задан четвертый вопрос.

— Эта белая штучка выплавит замок сейфа. Будет гореть белым, а металл раскалится до красна. Морально подготовься к такому заранее. И проследи, чтобы искры не попали на эту свечку или ее обрезки раньше срока. Запомни, это важно.

— Запомнил…

— Пока металл плавится, ты берешь ножик и идёшь к окну. Вставай. Покажу, что нужно сделать на примере.

Мужчина подхватил ножик с кровати и, подойдя к окошку, сдвинул в сторону мешавшуюся ему тумбочку. Ирбис проследовал за ним.

— Значит так… Открываешь одну из створок. Обрати внимание на то, в какую сторону оно открывается и какая защёлка. Ладно… Потом оплачу ремонт… Смотри, тут задвижка приколочена… Суть в том, чтобы выдрать ее. Обычно они на маленьких гвоздиках прибиты.

— Все то ты знаешь…

— Знаю. Поддеваешь ее ножиком и выдираешь. Пробуй с этой нижней. Окно не открывай пока, только задвижку вырви.

Передав нож парню, Алард, говоря, что и как делать, следил за попытками паренька при помощи маленького ножа вырвать с гвоздями металлическую задвижечку. Спустя десяток минут у него это наконец-то получилось. Затем пришлось заниматься тем же самым, но уже с верхней. Вторая попытка заняла вдвое меньше времени, хоть и пришлось возвращать на место тумбочку, чтобы встать на нее.

— Молодец, — учитель похвалил своего ученика, осваивающего азы имитации ограбления, — дальше… Смотришь, куда открывается окно. Если наружу — бросаешь защёлку на улицу.

— Там окна во двор с парадной стороны. Меня увидят!

— Делай все незаметно. Приоткрыл окошко, выбросил защёлку и обратно закрыл. Свечка должна быстро прогореть. Света много не будет. Даже если и увидят в окне свет, будем надеяться, что примут просто за блик на стекле. Если окно вовнутрь открывается — брось защёлку под ним на пол. Мол, отвалилась после того, как… Не суть… Затем поскобли древесину рамы ножиком. Вот так, — забрав у юноши нож, человек быстро покромсал им внешнюю часть рамы, — и вот так еще на месте защёлки… Если вовнутрь открывается. Выглядит, будто ломиком взламывали окно. Нормальную ищейку всем этим не обманешь, но для не опытного взгляда на первое время вполне сойдёт. Будет выглядеть, будто вор проник с улицы. Пробуй.

Нож вернулся к Ирбису, неплохо умевшему работать с деревом, а уже через минуту вновь был положен на кровать.

— Как закончишь с окном, бери щуп, — человек указал на гнутую железку с ручкой, — поддевай им дверцу сейфа через дыру на месте замка и открывай пошире. На этом все. Забирай содержимое сейфа, собери все, что с собой принес, и уходи из кабинета. Сумку можешь взять с собой. Окошко должно быть прикрыто, дверца сейфа распахнута, двери кабинета заперты после твоего ухода. Что нужно забрать из сейфа?

— Все, кроме того, что лежит перед замком.

— Что нужно забрать в любом случае?

— Письма и украшения.

— А если они у замка?

— Забрать…

Ещё несколько минут Алард продолжал проверять, насколько хорошо усвоены его инструкции.

— Ладно, похоже, что запомнил, — констатировал мужчина результаты своих трудов, — как уйдешь из кабинета, спрячь где-нибудь то, что забрал. Желательно не там, где сам спишь. Не в своей комнате. Но место должно быть тебе легкодоступным. На все про все у тебя минут пять уйдет. Отсутствия заметить не должны. Возвращайся к своим обязанностям слуги. Главное, не нервничай. Можешь числа в уме считать от ста до одного, вычитая по три. Сто, девяносто сем, девяносто четыре и так далее. Это помогает отвлечься. Не подавай виду, будто в чем-то виноват, если поднимется шумиха. Сицилий все уладит. Если будет тишина, он сам к тебе подойдёт и спросит, как дела. Ответь: «Рад тут служить!» и он тебя отошлёт из особняка. Забираешь содержимое сейфа и идёшь ко мне сюда. Сигил будет под кроватью. Что с ним делать, ты уже знаешь.

Зверолюд согласно кивнул и задал три последних вопроса: — А что потом будет? Что мне делать? Ты меня отпустишь?

— Я разберусь с тем, что ты принесёшь и решу. Твоя задача вести себя как ни в чем не бывало и следить за Калленами с их эльфом. Обязательных встреч больше не будет. Просто жди. За пару дней точно всё разрешится, и наши дела закончатся. Сможешь идти, куда шел… Но если за это время что-то узнаешь — приходи сюда. Сигил будет на месте.

— Ты же просто сбежишь с деньгами! — возмутился парень.

— Деньги себе оставить можешь. Припрячь где-нибудь по дороге. Потом заберёшь. Мне все остальное неси. Понятно?

— Понятно…

— Тогда объясню тебе план «Б». Если магическая защита не отключится, открываешь окно, как я тебя учил, отпираешь сейф, забираешь, что нужно и убегай из кабинета поскорее. Запри за собой дверь, по возможности. Или хотя бы прикрой. Украденное можно в нужник сбросить. Там искать в последнюю очередь будут. Сумка водонепроницаемая, так что содержимое не испортится. Как раз скажешь, что в туалете был. Только на глаза при побеге постарайся никому не попадаться. Вообще не бегай. Ходи спокойно. Сицилий прикроет.

— Все понятно?

— Угу…

— Тогда забирай подарочки и возвращайся. И да, Дайн. Удачи…

* * *

До имения Каллен Ирбис добрался без происшествий. Только сделал одну остановку, немного не доходя до ворот, чтобы рассовать полученные принадлежности для ограбления по карманам. Благо, размеров они все были не большие. Разве что щуп за пояс под рубашкой заткнул. Сумку, в которой все это добро нес, как следует сложил и спрятал под камзолом, прижимая к телу подмышкой. Так и вошёл в особняк, по пути встретив лишь Ринату, не обратившую на вернувшегося зверолюда почти никакого внимания. Горничная взглядом мимолётно скользнула и прошла мимо. Прошмыгнув на склад, где в первый день убирался, юноша спрятал все принесенное с собой между одним из сундуков и стенкой, у которой тот стоял. Там же осталась на хранение и пара ключей.

Оправляя на себе форму слуги, парень поспешил найти леди Ингрид, но на лестнице был остановлен спускавшимся дворецким. Как выяснилось, мать с дочерью на данный момент отсутствовали в особняки. Коул только спросил о результате доставки приглашения, а узнав об отказе, безразлично пожал плечами, очевидно, заранее ожидая подобного ответа. Слуга был послан в подвал, где уже трудился Ланс.

— Ага. Вернулся! Хорошо. Берём этот ящик с винными бутылками и на кухню, — лис с ходу пристроил подопечного к делу.

Мало-помалу приготовления подошли к концу. Наступил вечер. Зал для приемов был украшен к празднеству, стол накрыт, а пятерка музыкантов готовила свои инструменты в отведённом для них дальнем углу помещения. Ирбису так и не удалось поговорить с Ингрит. Дама оказалась вся в делах. Постоянно рядом с ней кто-то был. Неумолимо приближалось время начала приема, а парнем постепенно овладевала паника. Его все сильнее пугало задание, а точнее последствия провала. Фантазия создавала весьма неприятные картины.

Первым порывом несостоявшегося друида было сходить в комнату и взять из своего дорожного мешка кусок древесины, изначально превращенный в не очень-то удачное подобие лодочки, а затем ставшей материалом для практики магии природы. Но времени на это не имелось, поэтому парень вспомнил о недавнем совете Аларда, принявшись в уме отсчитывать от ста до нуля. На удивление, этот трюк помогал, попросту загружая мозг вычислениями вместо дурных мыслей.

— Дайн, иди сюда! Я тебе форму новую подобрал. Примерь! — подозвал Ланс паренька, без дела бродившего по поместью в поисках возможности поговорить с Ингрид, а при необходимости прятавшегося от Коула.

— Точно! А я подошью! — заявила пришедшая с братом Силика.

— Спасибо, — самую малость смущенно поблагодарил юноша, обрадованный добротой окружающих.

Троица зверолюдов прошла в комнату парней, и лис, отдав подопечному заранее приготовленную одежду, велев: — Примерь.

Ирбис машинально начал расстёгивать насебе камзол, но остановился, уставившись на следившую за его действиями девушку.

— Выйди. Пожалуйста… — напряжённо попросил он.

— Зачем? — беззаботно поинтересовалась лисица.

— Я переодеваюсь…

— А я тебе и не мешаю!

— Мешаешь. Выйди!

— Ну ты чего, Дайн? — притворно возмущалась Силика, пока парнишка выталкивал ее за дверь под сдержанное хихиканье брата.

Пять минут спустя горничную позвали обратно.

— Кот в мешке! — усмехаясь, лисица констатировала результат переодевания Ирбиса, которому новый комплект формы ожидаемо оказался великоват.

— Я не кот… — по привычке буркнул парнишка, тем самым вызвав новую волну смеха.

— Ладно уж, снимай. Сестра подошьёт, — велел Ланс.

— Выйди, пожалуйста… — вновь юноша попросил девушку покинуть комнату.

— Какие мы нежные, стеснительные… — проворковала та. Камзол сними и штаны.

— Да ладно, штаны вроде бы нормально сидят. Ну, может, самую малость широковаты… Пускай оставит. Сейчас только камзол подшей, — возразил ей брат, — а мы пока в подвал сходим. Покажу, куда грязную одежду относить.

— Угу, — согласился зверолюд, снимая верх, оставаясь в белой рубашке.

Силика с камзолом пошла к себе в комнату, а парни спустились в подвал. При разгрузке повозок они уже не раз там бывали, хоть и складывали грузы только в складских помещениях. Теперь же их интересовала прачечная, уставленная тазами и бадьями разных размеров.

— Бросай в этот тазик. Девчонки потом постирают, и заберёшь.

— А они не перепутают одежду с чужой?

— Наверное, уж найдешь свое, а? Такой маленький размер тут только у тебя.

— А молодой господин?

— Ты не отличишь форму слуги от одежды хозяина?

— Отличу.

— В следующий раз бирку пришьёшь со своим именем. Покажу, куда. Вчера и сегодня времени не было. Но после приема будет посвободнее. Это пока идёт подготовка к именинам леди Кэтлин, у нас столько много работы.

— Угу…

— Пошли обратно.

— Угу.

— … не используем. Можно сюда.

Уходя из подвала, парочка зверолюдов встретилась с Вальдисом и его гостем из Великого леса.

— Хорошо. Тогда сюда и… — эльф прервал себя на полуслове, заметив слуг. Те, не заговаривая с мужчинами, поднялись наверх и попались Коулу, который незамедлительно отправил их помогать на кухне.

Через пол часа подошла Силика с наспех подшитым камзолом.

— Спасибо… — поблагодарил ее парнишка, ставя на стол стопку фарфоровых тарелок. Пятью минутами ранее Лансу дали другую работу, так что повару путник сейчас помогал в одиночку.

— Спасибо в карман не положишь! — фыркнула девушка, — примерь.

— Эм… Сколько я должен? — стараясь скрыть разочарование в голосе, юноша быстро оделся и застегнулся.

— Ну… Сидит неплохо. И чего ты сразу о деньгах то? Сводишь в город погулять. Только не туда, куда по ночам бегаешь…

— Куда я бегаю? — насторожился парень.

— Эм… Не знаю… — стушевались девушка, отведя взгляд в сторону, — мне брат рассказывал, что от тебя вином пахло. Да! Туда не пойдем. Ясно?

— Я не пил! На меня пролили тогда! Вот…

— Ну да, ну да! Хотя… От меня и откупиться можно. В качестве платы за помощь могу взять какую-нибудь интересную бусинку. Я их собираю!

— У меня ничего такого нет…

— А если поискать? — настаивала собеседница, — я их очень люблю.

— Я могу купить… — растерянно предложил парень, не совсем понимая, чего от него хотят. Одна догадка у молодого путешественника была, но казалась несколько натянутой.

«Пусть лучше Тиль меня погулять позовет. Или я её… Точно! Сам позову погулять при встрече. До той крепости вряд ли дойдем. Хоть по деревне…»

— Эй, Дайн! Дайн! Ты тут? — белая лисица помахала ладошкой перед носом задумавшегося паренька.

— Тут я.

— Ты ведь странствовал раньше? Вот и поищи. Вдруг завалялось что-то? Вдруг и бусинки есть? Хорошо?

— Угу, хорошо.

— И ты обещал со мной по городу погулять!

— Когда обещал?

— Сейчас!

— Эй, молодёжь! — подал голос погруженный в работу повар, — потом поворкуете! Сейчас работы завались. За дело беритесь.

— Да, дядя Жером, — на распев ответила девчонка, — Дайн, я тут тебя подменю, а ты иди в прихожую. Коул велел тебе одежду у гостей принимать. У вешалок стой.

— Хорошо. В город сходим. Но я не обещал!

— Обещал! Все, не спорь. Иди, не то заругают.

Теперь настал черед лисицы выталкивать паренька за дверь.

— Ничего я не обещал… — тихонько буркнул себе под нос идущий по коридору мальчишка, не знавший, как реагировать на происходящее. Повышенные интерес и дружелюбие Силики к его скромной персоне были списаны на утреннюю ругань с Заком, когда рыжий слуга случайно вступился за горничных.

Войдя в прихожую, Ирбис встал возле вешалок, отгороженных от остального помещения парой ширм. Вскоре к нему подошёл дворецкий и проинструктировал о новых обязанностях. Все сводилось к тому, что зверолюд должен принимать у гостей верхнюю одежду, если таковую ему передадут, и вешать на вешалки, при этом сохраняя предельную вежливость и запоминая, кому что принадлежит.

История 17: Слуга (Часть 9)

История 17: Слуга (Часть 9)

Время тянулось медленно. Просто стоявший у входа зверолюд успел заскучать, молча сетуя на то, что ему даже стул принести для себя нельзя. Наконец-то начали прибывать гости. Первыми была компания из четверых молодых людей. От них на вешалках остался лишь один плащ. Затем семейная пара, и оставленное на хранение мужское пальто. Закипела работа. Желания поболтать с юным слугой никто из приходящих не изъявлял, и это его лишь радовало.

Объявился и Сицилий в парадном мундире. Скользнув по мальчишке безразличным взглядом, не здороваясь, он ушел в большой зал, где уже играла музыка. Вновь занервничавший паренёк делал своё дело, дожидаясь момента, когда придет время идти вскрывать сейф.

— Ты! — раздался пронзительный девичий вскрик. Брюнетка, вероятно, ровесница юноши, стояла перед рыжим слугой, тыча в него пальцем, — это ведь ты, тот паршивый зверолюд, над которым смилостивился сэр Альдо⁈

— Дочь, откуда ему тут взяться? — в удивление приподняв бровь, поинтересовался черноволосый мужчина, державший под руку свою жену.

— Отец, я точно его помню! Вон даже кончик хвоста белый. Это он трусливо сбежал от сэра Альдо!

Три пары глаз уставились на растерявшегося Ирбиса. Девушку он узнал в основном по голосу. Память услужливо подкинула картины ночного разбойного нападения на карету с двумя дворянками, одной из которых была эта особа, и встречу с отрядом героя. В прочем, признавать факт знакомства с ней парень не стал.

— П-прос-стите леди… Мы с вами не встречались. Я с-служу в имение Каллен. Вот… — запинаясь, соврал он, надеясь на лучшее.

— Дорогая, мы здесь ради именин твоей подруги. Не стоит мешать работать её слугам. Молодой зверолюд, куда нам пройти? — поинтересовалась женщина.

— Дверь справа. Приятно вам провести время, — ответил дежурной фразой испугавшийся слуга и выдохнул с облегчением, когда проблемная троица ушла в указанном направлении.

— Ты их знаешь? — вдруг спросила не пойми откуда возникшая у ширмы Силика.

— Нет, — твердо ответил Ирбис, пытаясь вспомнить, говорил ли Альдо его имя при этой вздорной особе.

— Тфу ты! Куда важнее то, что… Ты сбежал от Героя? — не унималась девушка.

— Нет… Она обозналась!

Ее расспросы не прекращались, лишь прерывались, пока парнишка исполнял свои прямые обязанности. Его ответ всегда был отрицательным. Так продолжалось до тех пор, пока лисицу не прогнал рассерженный на бездельницу дворецкий, за что человек и заслужил не высказанную благодарность зверолюда.

Постепенно поток новых гостей иссяк. Ланс с горничными трудился в зале, обслуживая приглашенных, да и Коула видно не было. Юноша на своем посту остался в полном одиночестве. Празднование было в самом разгаре. Не хватало лишь виновницы торжества, но не на долго. Леди Кэтлин появилась на лестнице в нарядном пышном платье светло-розоватого оттенка, расшитого жемчугом, спускаясь со второго этажа в сопровождении матери.

— Вы великолепно выглядите, — позволил себе прокомментировать ее наряд парнишка.

— Спасибо, Дайн, — поблагодарила его девушка, спеша в зал для приёмов, дабы показаться собравшемуся народу.

Когда уже дамы дошли до прохода, ведущего в правое крыло поместья, Ингрид обернулась, посмотрела на зверолюда и, коротко кивнув, взглядом указала на лестницу. Ирбис понял, что время пришло и пора было браться за основную задачу. Покинув пост у входной двери, парень опрометью бросился на склад за приготовленными магом вещами. Запоздало пришла мысль о том, что не стоило бы ему бегать, но сбавить скорость не позволяли взбесившиеся нервы. Достав из-за сундука сумку с инвентарём, чувствуя, как сердце в груди отбивает барабанную дробь, он помчался в кабинет Вальдиса, на ходу вынимая из нее пару ключей и перекладывая их в карман камзола.

Обрадоваться тому, что никого не встретил по пути, мальчишка смог только когда подёргал за дверную ручку, убеждаясь в том, что кабинет действительно заперт. Посмотрев в замочную скважину и не увидев света на той стороне, он отпер замок, быстро прошмыгнул внутрь и вновь его запер, переводя дух.

Помещение действительно оказалось пустым. Темнота была не помехой для зверолюда, который дрожащими от волнения руками отодвинул картину, за которой скрывался сейф. Боясь напортачить, парень решил в начале заняться окном. Поднырнув под занавеску, он без труда обнаружил единственную щеколду снизу. Ну а дальше дело техники, которой в общем то почти и не было. К его счастью, окно открывалось вовнутрь. Украдкой выглянув на улицу, Ирбис разглядел в дали парочку бездельничавших у ворот поместья стражников и тут же пригнулся.

Достав из сумки ножичек, минуты три он потратил на отдирание несчастной щеколды, в итоге с тихим звяканьем упавшей на пол. Ещё столько же времени ушло на ковыряние оказавшейся весьма твердой оконной рамы. Вновь выглянув наружу и убедившись в том, что процесс имитации взлома осталась не замеченным, он направился к сейфу.

Стоя у сдвинутой картины, бросив сумку себе под ноги, Ирбис достал связку браслетов и обмотал связывавшей их проволокой голубой камень. Буквально через пару секунд он ощутил дурноту и головокружение. Новые неприятные ощущения были списаны на работу самодельного магического устройства Аларда.

Повесив связку браслетов на картинную раму возле стены, подрагивая от волнения, парень достал из кармана второй ключик. Но стоило поднести его к замочной скважине, как раздался треск. Маленький красный кристалл в верхнем левом углу сейфа раскололся и погас. На лбу зверолюда выступил пот от осознания того, что из-за спешки он совсем забыл убедиться в том, что защитные чары прекратили действовать. Но теперь это было уже не важно.

Ирбис отпер сейф и, постоянно оглядываясь на входную дверь, принялся складывать в сумку обнаруженные стопки золотых монет, предварительно выложив из нее на пол металлический щуп, свечку и щипцы-огниво. Последовательность действий вновь была нарушена, так как пачку бумаг воришка забрал в последнюю очередь, сразу после того, как прихватил шкатулку с драгоценностями и отдельно лежавший серебряный амулет на цепочке с голубым камнем. Напротив замочной скважины ничего не лежало, поэтому сейф оказался опустошен подчистую.

Осталось выполнить последний пункт из списка необходимых действий, а его пока ещё никто не обнаружил. Вновь заперев стальную дверцу, юноша взял тоненькую белую свечку и кое-как затолкал в замок, не став заморачиваться с обрезанием, ведь она оказалась мягкой, как воск. Пощелкав щипчиками, запалив фитиль, мальчишка подхватил сумку, отбежал к рабочему столу Вальдиса и спрятался за ним, ожидая того, что произойдет дальше.

Шума не было, лишь в темноте вспыхнул ослепительно белый свет, заставивший Ирбиса зажмуриться. Спустя десяток секунд, показавшиеся вечностью, вновь открыв глаза и дождавшись, пока вернётся зрение, юноша увидел на месте замочной скважины обрамленную раскаленным до красна металлом дыру размером с его кулачок. На четвереньках подползя к окошку, стараясь не высовываться сверх необходимого и задыхаясь от страха, парень в третий раз выглянул на улицу, а затем с облегчением шумно выдохнул. Пара стражников всё так же стояли у ворот поместья. Никакой реакции на свет в окне не последовало.

Схватив щуп, воришка просунул его в прожженную дыру и, ощущая жар, быстренько нараспашку открыл дверцу пустого сейфа. Дело осталось за малым — собрать все инструменты в сумку. Небольшая заминка вышла только с распутыванием проволочки на кристалле. Слишком уж мудрено она оказалась накручена. В итоге камень был попросту оторван от браслетов.

Выскочив из кабинета, Ирбис едва сумел запереть за собой дверь. Слишком уж тряслись его руки. Неся по пустому коридору сумку, полную денег, он то и дело оглядывался, будто бы вот-вот из ниоткуда за его спиной мог возникнуть ограбленный Вальдис. Спуститься по лестнице удалось, оставшись никем не обнаруженным. Но, едва зайдя в левое крыло, зверолюд услышал голос дворецкого, а чуть позже увидел и самого Коула: — Давай заносим…

Он вместе с конюхом Варго затаскивал в подвал подозрительно дергающийся и глухо мычащий, свёрнутый в рулон ковер.

Люди так и не заметили вжавшегося в стену перепуганного мальчишку с целым состоянием в руках. От испуга у Ирбиса резко заболела голова и перехватило дыхание. Стоило кому-то из мужчин обернуться, и зверолюд был бы обнаружен. Вновь добежать до склада сил и нервов уже не хватило. Молодой слуга прошмыгнул в свою комнату и попросту затолкал пухлую сумку с награбленным под кровать, решив перепрятать попозже. Очередное указание мага о том, что не стоить прятать краденое там, где живёшь, оказалось нарушенным.

На подгибающихся ногах парень кое-как вернулся на свой пост у парадного входа, уже начав в уме отсчитывать от ста до нуля, вычитая по три. Помогал этот метод сейчас, мягко говоря, плохо, почти никак. Но иного способа унять нервы попросту не имелось. Через пять минут в прихожую вошёл Коул. Замерший мальчишка удостоился лишь беглого взгляда дворецкого, скрывшегося в правом крыле поместья.

В зале продолжался праздник, играла музыка, сновала прислуга с все новыми угощениями и напитками. Даже дворецкий взял в руки поднос, помогая разносить шампанское. Повар Жером, гордо выпятив грудь, провез на тележке трёхъярусный торт с восемнадцатью свечами. Один Ирбис оставался в стороне от всеобщего веселья и был этому безмерно рад. Взбесившиеся нервы и безумно колотящееся сердце постепенно успокаивались, ведь прошло больше часа, а кражу ещё никто не заметил. Вяло текущее время дарило минуты покоя.

Минула полночь, и гости начали потихоньку покидать имение Каллен. Первыми была пожилая пара. Следом за ними ушел раздраженный молодой человек, затем две девушки… У юного слуги вновь появилась работа. Приходилось вспоминать, кому какую одежду возвращать. Бывали ошибки, но серьезных проблем из-за перепутанных шляп не случалось. Разве что брюнетка вновь подняла шум.

Она подошла к парнишке в компании Кэтлин и ещё двух девушек, тут же накинувшись с расспросами: — Признавайся, это ведь ты был тем зверолюдом с палёным хвостом? Рыдал ещё всю дорогу до города!

— Леди, я не понимаю, о чем вы говорите… — не моргнув и глазом, соврал юноша, мой хвостик в полном порядке. Вот…

— Конечно, в порядке. Сэр Альдо тебя вылечил, убогого! Признайся! Это ведь ты был? Признайся. Они не верят, что сэр Альдо гостил в моем имении!

Слыша эти требования, девчонки тихо посмеивались над подругой, чем только распаляли ее гнев. В свою очередь, Ирбис твердо решил все отрицать, хоть склочная особа и говорила чистую правду. Слишком уж неприятны были воспоминания о том приключении.

— Леди Силантия, — заговорил мальчишка, — я не тот, за кого вы меня принимаете. Я не знаю, о чем вы говорите. Вот…

— Ты лжёшь! Откуда тебе вообще мое имя известно? Как тебя зовут, зверолюд?

— Леди, так вас назвали мужчина, прибывший с вами… — обмерев, в очередной раз соврал Ирбис, понявший, что при нем эту девушку по имени никто не называл. Оно вспомнилось и сорвалось с языка само собой.

— Его Дайном зовут, — ответила за слугу улыбающаяся Кэтлин, — он недавно у нас служит.

— Дайн? Бездна… Не помню, как того зверя звали. Вроде так же… — разочарованно протянула брюнетка.

Разговор четырех дам со слугой был прерван двумя подошедшими мужчинами.

— Девочки, не мешайте слуге работать, — попросил подвыпивший Вальдис.

— Зверолюд пользуется популярностью, — хмыкнул абсолютно трезвый Сицилий и обратился к парню: — Дайн, ну и как тебе тут служится? Уже освоился?..

Болтающая четверка девушек ушла прочь, а Ирбис как можно бодрее произнес кодовую фразу: — Рад тут служить!

— Чудесно! Рад это слышать! — довольно ответил заметно повеселевший командор городской стражи, — вот что, Дайн. Я подарок для Кэтлин позабыл, дурак старый… Сбегай за ним в казарму. Все равно тут бездельничаешь весь вечер.

— Сицилий, не распоряжайся моими слугами! — возмутился хозяин поместья.

— Твоими не распоряжаюсь, но мальчишка пока на исправительных работах. Ты ведь ещё не нанял его?

— Вопрос почти решён! Сам знаешь, не до формальностей было… Считай, он уже мой полноценный слуга.

— Ну вот, когда будет решен, тогда и вопросов не будет. А пока можешь рассказать, сколько часов в день он вкалывает на тебя? Явно больше двенадцати? Давай сегодня не будем ссориться? Виноват, забыл подарок в кабинете. Пусть Дайн сбегает и принесёт, а твой Коул его пока подменит. Уж больно он резвый…

— А… Ладно, ради дочки. Дайн, иди, но живо. Ноги в руки и так далее… — велел Вальдис, чей язык уже начинал заплетаться.

— Подожди, мальчик. Сейчас записку напишу. Отдашь дежурному, он принесет из кабинета, — Сказал Сицилий, доставая из кармана блокнот с карандашом и начиная быстро писать, а затем протягивая парнишке бумажку, спросив при этом: — Держи и беги. Помнишь, где казармы?

— Угу…

— Тогда чего стоишь как вкопанный? Твой новый хозяин ведь сказал: ноги в руки! Только плащ надень. Там прохладно…

— Да! — пискнул юноша и стремглав помчался в свою комнату.

Накинув на плечи плащ оливкового цвета и пытаясь спрятать под ним награбленное, молодой воришка направился к черному ходу. Получалось не очень. Пухленькая сумка с содержимым сейфа, к тому же оказавшаяся весьма увесистой, выпирала, как ее не держи.

— Опять уходишь? — раздался за спиной паренька голос Силики.

— Д-да! Мне велели в казармы стражи сбегать! — крикнул Ирбис, не оборачиваясь, спеша к двери и надеясь, что его ноша останется лисицей незамеченной.

Поместье удалось покинуть без новых проблем. Стражники у ворот даже не взглянули на низкорослую фигуру в плаще с неестественно большим выпирающим животом, спешащую прочь. В прочем, далеко уйти он не успел. Уже через пару сотен метров юношу остановил патруль.

— Постойте, гражданин! — потребовал толстый стражник.

— Вы кем будете? — спросил его тощий напарник, не слишком похожий на человека из-за многочисленных угрей на лице.

— Я… Эм… Мне командор Сицилий велел в казармы сходить…

— Тоди, глянь. Он это! — заявил низкий.

— Точно, Хэнк, — поддакнул высокий, — парень. Мы тебя не видели. Иди, куда шел…

Ирбис даже не успел толком испугаться, как проблемная ситуация разрешилась сама собой. Уже собираясь уходить, он всё-таки не удержался от вопроса: — Почему?

— Приказ, — ответил толстый.

— Слушай-ка, ты ведь из поместья идёшь. А эльф там ваш не выходил?

— Эм… Точно не знаю. Вроде он в зале с гостями. Я не видел, как он оттуда уходил. Вот…

— Ладушки, — покивал низкий.

— Значит, ждём… — буркнул себе под нос высокий. А зверолюд, стащивший из сейфа целое состояние, уже спешил в бордель, чтобы поскорее с ним расстаться.

* * *

Ночью в борделе жизнь била ключом. Уставшие от дневной суеты посетители неизменно находили ласку и удовлетворение низменных инстинктов в храме удовольствий. За стенами вновь были слышны сладострастные стоны, но Ирбиса сейчас это совершенно не смущало. Сердце спешащего на встречу зверолюда даже не ёкнуло, когда на его пути встали две обнаженные особы женского пола и предложили свои услуги. Он просто протиснулся между ними, не сказав ни слова. Сигил пролежал на полу меньше минуты.

Вновь в воздухе возникло жемчужное марево портала, а затем схлопнулось, как только в комнате появился маг в своей излюбленной широкополой шляпе и покоящейся на груди раненой правой рукой.

— Как прошло? — с ходу спросил Алард, опустив приветствие.

— Вроде хорошо. Я принес все, что было в сейфе. Вот… — ответил ему мальчишка, протягивая пухлую сумку с украденным добром.

— Выкладывай на кровать. Проблемы были?

— Нет. Вроде… Меня не заметили, — ответил юноша, начав раскладывать на бархатном покрывале то, что принес, — эм… Только камень треснул. Красный камушек в сейфе треснул, когда я с браслетиками и кристаллом сделал то, что ты сказал…

— Серьезно?

— Угу. Я что-то не так сделал?

— Нет. Все в порядке. Это либо я перемудрил с негаторами, либо защитные чары на сейфе оказались полным дерьмом, навроде банальной пищалки. Это даже хорошо. Моя поделка полностью сломала защитную магию. Хотя… Неважно. Не беспокойся об этом.

Первой оказалась выложена пачка бумаг, среди которой затесались и несколько вскрытых конвертов. Затем шкатулка с драгоценностями. Отдельно лёг серебряный амулет с голубым камнем. А золотые монеты попросту были высыпаны из сумки. Мужчина внимательно рассмотрел добычу молодого слуги. Деньги его совершенно не заинтересовали. Зато стопка документов сразу была схвачена. Просмотр бумаг занял у человека порядка десяти минут, после чего он неожиданно выдал: — Молодец, Дайн. Хорошая работа.

— Теперь я свободен? Я могу забрать свой лук и идти?..

— Подожди. Сначала с делом закончим, потом вали на все четыре стороны.

— Это на долго?

— Обожди. Ах, ну да… Чуть не забыл.

Положив бумаги на тумбочку у окна, маг достал из кармана куртки маленькую фиалкового цвета прямоугольную коробочку с голубой лентой и отдал ее парню со словами: — Как вернёшься, передашь Сицилию. Только не вздумай открывать. Этот подарок не для тебя.

— Понял.

История 17: Слуга (Часть 10)

История 17: Слуга (Часть 10)

Следующей на очереди была шкатулка. Мужчина достал из принесённой сумки ножик, поддел и откинул им не запертую крышку, а затем пошарил остриём в содержимом, внимательно рассматривая серебряные и золотые украшения. Последним осмотру подвергся отдельно лежавший амулет, зацепленный лезвием за цепочку и поднятый на уровень глаз.

— Руки покажи! — потребовал напрягшийся Алард. Зверолюд сделал, как было велено, демонстрируя пустые раскрытые ладони.

— Я ничего себе не брал!

Бросив амулет с голубым камнем обратно на кровать вместе с ножом, маг забубнил себе под нос ничего не значившие для паренька слова заклинания. Потом сделал в его сторону пасс левой рукой. В этот момент Ирбис ощутил, как мурашки пробежали по всему телу. Мгновением позже вокруг пальцев левой руки возникло белесое свечение, а ещё через пару секунд зеленоватый узор вспыхнул на правом плече.

Если на ладонях мальчишки Алард и ожидал обнаружить что-то, то магическая метка на плече зверолюда вызвала неподдельное удивление мага.

— Это ещё что такое? — прошипел в миг насторожившийся человек.

— Н-не знаю! Я правда не знаю! — воскликнул запаниковавший юноша, удивленный не меньше собеседника.

— Не дёргайся, иначе пришибу.

— Что это?..

— Тихо, — велел маг, подойдя почти вплотную к молодому путешественнику и теперь пристально разглядывая зеленоватый узор.

Минута прошла в напряжении. Алард то и дело хмурился или щурился, всматриваясь в неожиданно обнаружившийся магический след. Все закончилось его облегченным выдохом и комментарием: — Понятно.

— Что понятно? Что это такое⁈ — потребовал ответа взволнованный Ирбис, видя, как зеленое свечение исчезает.

— Звериная метка. Так эльфы метят своих ручных животных… Встроена следилка, но она не активна.

— Что⁈ — незамедлительно возмутился зверолюд.

— Это мой вопрос. Кто и когда на тебя поставил клеймо? Ушастые обычно настолько не наглеют.

— Не знаю…

— Тут есть твое имя и герб дома. Не знаю такого… А имя… Бездна… Трудно разобрать. Сиоме… Симонэ…

— Синомэ, — подавленно буркнул парнишка, поняв, в чем тут дело и откуда на нем звериное клеймо.

— Точно, Синомэ… Значит, на самом деле тебя зовут Синомэ? — поинтересовался мужчина, отходя на шаг назад.

— Нет! — возмутился юноша, — это эльфийки меня так назвали! Которые ошейник надели. Вот…

— А поподробнее?

— Нет…

— Почему ты их покрываешь?

— Я за это, когда убежал, выкинул в речку их вещи. Там было что-то ценное. Они меня потом нашли и сильно ругались, а потом извинились за ошейник. Все…

— Ты ведь понимаешь, что они очень серьезно нарушили закон Империи?

Ответа маг не дождался.

— Ладно. Бездна с тобой, Дайн! Подожди пока. Кое за чем схожу.

Вновь зазвучали слова заклятья, и секунд через пятнадцать в центре комнаты возник новый портал.

— Постой! Что у меня на руке?

— Амулет тебя пометил. Сейчас убирать будем, — ответил мужчина, шагнув в магический переход. Он вернулся спустя минуту со своей сумкой и развеял жемчужное марево за спиной.

Вновь подцепив амулет ножом, человек перенес его на тумбу у окна, предварительно переложив стопку документов на пол.

— Клади левую руку рядом с амулетом.

— Хорошо.

Пошарив в принесенных вещах, маг достал прозрачную стеклянную мензурку с чем-то похожим на поваренную соль.

— Потерпи. Будет немного больно, — велел Алард, высыпая содержимое на ладонь парня, и украденное зачарованное украшение.

— Угу…

— Не ори только… — попросил колдун, проведя своей ладонью над тумбой.

— Что?.. Айй!!! — вскрикнул мальчишка, чьи пальцы внезапно обожгла острая боль. Раньше юноша не совершал таких глупостей, как окунание конечности в кипящую воду, но после этой процедуры был уверен, что знает, каково это. Возникшее желание попросить негодяя об избавление и от клейма на плече внезапно испарилось без следа.

Хоть болевые ощущения и продлились всего мгновение, но Ирбис успел рефлекторно дёрнуть рукой, раскидывая по комнате почерневшие кристаллики псевдосоли.

— Немного⁈ Это немного? — заорал на человека парнишка.

— Не вопи. Если не получилось, придется повторить.

— Нет!

— Тебя спросить забыл. Не дёргайся. Проверю.

Маг повторил заклинание, вызвавшее волну мурашек по телу. К не малому облегчению мальчишки, на этот раз засветился лишь узор на плече.

— Тебе повезло, — усмехнулся мужчина, здоровой рукой доставая из-под кучки черного порошка амулет с голубым камнем, — подожди пока.

Ещё десяток минут зверолюд просидел на кровати, глядя на то, как человек нервно расхаживает по комнате, по-всякому крутя в руках украшение, и периодически тихо ругается: — Работай, дрянь эльфийская…

— Ну-же… Включайся…

— Да что с тобой не так-то? Где контур…

— Ааа… Вот в чем дело! Вальдис же не маг. Стоило сразу об этом подумать!

Наконец-то раздался глухой щелчок, и амулет в руках Аларда засветился тусклым голубым сиянием. Мужчина кинулся с ним к стопке документов и опустился перед ними на колени. Одну за другой перебирая бумаги, он просвечивал их заработавшим как надо украшением.

Много времени это не заняло. Офицер Имперской разведки поднялся на ноги, прихватив добытые документы, и подошёл к ждавшему его пареньку.

— Отличный улов. Рабочий свеженький дешифратор — редкая добыча…

— Теперь я могу уходить? Ты больше не будешь меня доставать или мстить? — перебил парнишка.

— Кто кого тут достает? Это ведь ты… Ладно. Замяли. Убегать тебе ещё рано. Сейчас ты вернёшься в имение Каллен. Отдашь Сицилию подарок. Он спросит тебя: «На посту был рядовой Моррис?» Ответь ему: «Не знаю. Рыжий такой», пусть порадуется. Несколько дней поработаешь ещё слугой…

— Но почему? Я всё сделал уже! — вновь прервал собеседника возмущенный Ирбис.

— Дело нужно закончить, а не бросать на середине! — рявкнул на него Алард, — поработаешь пару деньков слугой. Следи за эльфом, а мы с Сицилием пока все подготовим.

— Что?

— Потом узнаешь. Работай, как ни в чем не бывало. Заруби на носу: ты ничего не брал, ничего не видел, ничего не знаешь…

— Эм… Вообще-то я кое-что видел, когда из кабинета убегал.

— Что?

— Коул и Варго затащили в подвал свернутый ковер, в котором вроде кто-то был… Он дёргался и мычал. Вот…

— А чего раньше не сказал⁈

— Только сейчас вспомнил…

— Понятно… Эльф нашёл, кого искал. Кто те двое? Коул и Варго.

— Коул — это дворецкий. Он главный у слуг. А Варго — конюх.

— Ясно… Это… Вносит коррективы. Возвращайся и следи за эльфом! Все отрицай. Ты простой слуга и ни в чем не виноват. Если что-то важное узнаешь, или эльф вдруг покинет имени — беги сюда и зови. Сигил будет на месте. Понятно?

— Угу…

— Скоро все закончится, Дайн. Не нервничай… Ах да, ключи тут оставь. Они тебе больше не понадобятся.

* * *

Идя по темным улочкам Гадрана, Ирбис вдыхал прохладный ночной воздух и ощущал небывалую эйфорию. Покинув бордель, у него словно камень с души упал. Ощущалась необычайная лёгкость во всём теле. Нежданно нахлынувшим ощущениям не мешало понимание того, что эта передряга ещё не закончилась. Самое сложное уже было сделано, и его не поймали. Оставалось только ждать и отрицать любые обвинения. А это он делать умел. Немного беспокоила возможность того, что Алард всё-таки окажется всего лишь очень хитрым мошенником, сговорившимся с командором стражи, и сбежит с полученными деньгами. Но подобные мысли гнались прочь. Тем более, что парнишку успокаивала бурная реакция мага на документы с зачарованным амулетом и отсутствие интереса к куче золотых монет на кровати. А ещё зверолюд был доволен собой. Своим маленьким успехом в опасной и незаконной авантюре. Адреналин, все ещё кипевший в крови и более не сдерживаемый страхом, гнал воодушевленного путника вперёд.

На подходе к имению Каллен ему вновь повстречалась та же самая парочка патрульных, демонстративно отвернувшихся от едва ли не бегущего мальчишки. По-прежнему у ворот стояли два стражника, а из поместья выходили гости. Ещё слышалась музыка, говорящая о том, что празднование без него все же не успело закончиться.

Парадной дверью молодой слуга пользоваться не стал, памятуя о запрете. Обойдя дом, он направился к черному ходу. Уже на пороге, собираясь войти внутрь, беспечный мальчишка услышал, как где-то сбоку что-то щёлкнуло, будто брошенный камушек ударился о стену. Обернувшись на звук, он никого не увидел, но слух уже был навострён, и до него донёсся неразборчивый, едва различимый голос эльфа, гостившего в имении.

Настороженно осмотревшись вокруг, парень не сразу заметил, что прямо под кухонным окном из стены на уровне земли пробивается свет. Любопытство взяло верх над осторожностью. Украдкой оглядываясь, зверолюд приблизился к тому месту и обнаружил маленькое зарешеченное окошко, через которое можно заглянуть в подвал. Ирбис так и сделал. В заставленном бочонками помещении обнаружились двое, общавшихся при свете свечей в канделябре. Одним из них оказался эльф, назвавшийся Фэйриэлем. А вторым был черноволосый, неестественно бледный мужчина в светлой куртке, привязанный к стулу.

Юноша не поверил своим глазам. Отпрянув в сторону, а затем прижавшись к стене, он медленно опустился, сев на корточки. Лицо пленника было отлично видно, и молодой слуга без труда узнал в нем лекаря Верата, когда-то вылечившего горло Тиль.

Мальчишка, игнорируя все доводы разума, улёгся прямо на землю, стараясь подслушать происходящий в подвале разговор, при этом оставшись незамеченным.

— … изгнанник, у тебя есть шанс заслужить прощение Великого леса, — говорил Фэйриэль, вызвав своей напыщенной речью лишь насмешку у невольного собеседника: — С чего ты взял, будто меня интересует ваше прощение?

— Тебе больше не волнует судьба родины? Ты, как и твой род, решил предать наш народ?

— Кто кого ещё предал?.. Я изгнанник. Все мои связи с вами давно разорваны! И меня это устраивает.

— Что-ж. Подумай ещё раз. Совет старейшин и лично Эглиан Семнадцатый поручили тебе особое задание. Это твой шанс искупить вину за предательство твоей родни. Подумай хорошенько.

— Мне уже лет двести как плевать и на твоего царя, и на стариков из совета.

Не сдержавшись, Фэйриэль сжал кулак и ударил пленника в живот.

— Прикуси свой поганый язык… Это воля Богини! Если бы не твой дар оракула, тебя бы казнили с остальными. Ты ещё дышишь только потому, что можешь оказаться полезен. Это твой час. Моё терпение не безгранично. Мне позволено прирезать тебя, как паршивую собаку, если ты откажешься от задания. И поверь, пытками руки марать я не стану. Выбирай сейчас: помощь и прощение, либо смерть.

Притихший Ирбис не знал, что ему делать. Открывшийся с новой стороны гость из Великого леса теперь вызывал недоумение и страх. Хотелось помочь Верату, хотя бы из-за того, что он вылечил недуг Тиль, почти ничего за это не взяв. Да и ему самому помог оправиться от последствий падения с холма, попросив за это лишь символическую плату, покрывающую расходы на лекарства. Совсем незначительную к тому же. Но сейчас парень мог только слушать и пытаться придумать хоть какой-нибудь план по освобождению пленника.

— Чего вы от меня хотите? — наконец спросил лекарь.

— Просмотри прошлое и будущее одного зверолюда. Нужно найти там красную бусину. Узнай, когда и как она к нему попадет.

— У вас что, свои оракулы закончились? Парочка ведь должна быть. Они не настолько стары, чтобы умереть за два столетия.

— Тебя это не касается.

— Мне нужно видеть того, чью жизнь прорицать. Или хотя бы его вещь.

— Сейчас принесу, — сказал Фэйриэль и вышел из помещения, захлопнув за собой дверь. Верат, оставшись один, запрокинув назад голову, невидящим взглядом уставившись в пустоту.

Юноша похолодел, слушая разговор, не предназначавшийся для его ушей. Приключения минувших дней представали в новом свете, а разрозненные события складывались в общую картину, начиная со встречи с «Не запоминающимся» и его странного поручения.

«Моя задача ведь только отнести застёжку в эльфийский лес и бросить в „Воды пробуждения“, чем бы это ни было… Нет… Это я так решил. Думал, что нужно всего лишь отнести застёжку… А он ведь говорил, что я буду для него внимание отвлекать. Говорил же! Это началось… Тот шарик… Он наверняка следил за мной, а не за Алардом. И этот Фэйриэль… Он наверняка про меня говорил! Ему какая-то бусинка нужна. И брат с сестрой… Они весь день про бусину меня расспрашивали. И началось это после его появления. Силика её прямо выпрашивала! Выходит, они заодно? Вот что значит быть приманкой? Они считают, будто она у меня? Но откуда? Нужно вещи проверить… Вдруг „Не запоминающийся“ подбросил, а я и не знал. Про нее уговора не было. Если найду — отдам или выброшу… А может, не про меня говорили? Просто совпадение… Нет… Не бывает таких совпадений! Он сказал, что за мной будут следить… Ища его подвох… Он про Богиню эльфов упоминал! И Фэйриэль тоже! Но он обещал, что со мной ничегошеньки не случиться! Ведь обещал… Вроде так сказал…»

Пока юноша, осознающий действительное положение дел, был поглощён внутренними терзаниями и сомнениями, вернулся эльф и кинул на колени Верата, не замечавшего происходящего вокруг, белую рубаху, какую носят слуги.

— Эй, изгнанник! Куда ты смотришь⁈

— На тебя, — безразлично ответил пришедший в себя лекарь, — не представляешь, сколько персон через тебя можно найти. Как клубок распутать… Значит, одна из ваших оракулов сошла сума, прорицая будущее зверолюда, и вы решили использовать меня? Того, кого не жалко потерять…

— Не зарывайся, изгнанник! Понятия не имею, так ли обстоят дела. На твою участь это никак не повлияет. Опасность есть? Но от того и награда велика. Право жить дальше и прощение, либо смерть.

— Да, вы, как всегда, «милосердны»… Что ты мне принес?

— Рубашка зверолюда. На ней его мех. Только попробуй сказать, что этого недостаточно!

— Достаточно-достаточно… Сейчас посмотрю. Не вопи над ухом. Нужна только красная бусина?

— Да. Любой ее след.

Юноша продолжал смотреть на то, как Верат вновь невидящим взглядом уставился в пустоту. Минуту царила тишина, а затем бледный оракул внезапно закашлялся, захрипел, пытаясь вдохнуть переставший попадать в лёгкие воздух. Руки и ноги его судорожно задергались, не в силах вырваться из пут. Фэйриэль отшатнулся при виде того как пленник, вместе со стулом на десяток сантиметров приподнялся над полом, а на бледной шее краснотой отпечаталась длань, словно держащая несчастного за горло.

Через пол минуты раздался грохот упавшего, но устоявшего на ножках стула. Верат тяжело задышал, судорожно хватая ртом воздух.

— Что ты видел? Ты меня слышишь? Ещё понимаешь меня? Что ты видел⁈ Отвечай! — потребовал эльф у своего пленника, не рискуя подойти ближе. Лекарь замотал головой и прохрипел: — Принеси мне воды… Потом скажу.

— Жди, изгнанник.

Фэйриэль выскочил из помещения, а оставшийся в одиночестве пленник заговорил вновь: — Ирбис, у меня для тебя послание… Немедленно иди, куда шёл, через парадный вход.

Поняв, что оракул говорит именно с ним, зверолюд подскочил, как ужаленный, тихо пискнул в окно: — Хорошо. Простите…

И, отряхивая на ходу плащ, побежал к главному входу. Зачем нужно было извиняться, он не знал. Просто подумал, что так будет правильно и все. Было решено, что обдумать произошедшее в подвале можно будет и позже, а пока необходимо закончить начатое и постараться не попадаться на глаза этому эльфу. Ну и попробовать как-нибудь освободить Верата.

Фэйриэль вернулся в подвальную комнату и напоил оракула водой из кружки.

— Говори, что ты смог увидеть? — потребовал он.

— Ничего… Меня кто-то встретил…

— Кто? Как⁈

— Не знаю… Мое видение ветвей жизни закрыл Он.

— Кто? Говори внятно!

— Я не смог… запомнить его лица. Вроде бы это был мужчина. Не уверен… Он… Велел не лезть к его зверолюду и приказал передать лично тебе послание…

— Какое⁈

Верат зловеще улыбнулся и произнес: — Скоро ты станешь моим…

История 17: Слуга (Часть 11)

История 17: Слуга (Часть 11)

Обежав поместье, чуть не сбив с ног уходящего подвыпившего мужчину, держащего под руку даму, Ирбис быстро извинился и проскочил в приоткрытую дверь.

— Опять по бабам шлялся? — возмущённо воскликнул Ланс, дежуривший вместо своего подопечного у почти опустевших вешалок. Парнишка в испуге отшатнулся от него, но все же спросил: — Почему «опять»?

— Что?… А… Нет. Забудь. Тебя господин Вальдис уже два раза спрашивал! Где тебя носило, Дайн?

— Я… Я ходил в казармы стражи за подарком господина Сицилия. Вот… — в подтверждение своих слов юноша достал из-под плаща и показал лису фиалкового цвета коробочку, — знаешь, где он?

— В зале должен быть…

Не став продолжать этот разговор, парень поспешил в правое крыло поместья.

— Стой! — донеслось ему в след, — плащ сними! Тут оставь пока.

— Угу.

Вернувшись, зверолюд разделся, оставшись в форме слуги, и пошёл искать командора городской стражи.

Не считая музыкантов и трёх девушек из прислуги, в зале ещё находилось около двух десятков гостей. Среди них была и Кэтлин с подругами. Хозяин имения Каллен с супругой и её дядей обнаружились у стола, держащими фужеры с шампанским. Подбежав к ним, Ирбис протянул коробочку Сицилию.

— Вот…

— Где ты шлялся так долго? — завидев нерасторопного слугу, возмутился Вальдис.

— Простите. Я плохо ориентируюсь в городе… Дорогу искал.

— Кто там на посту был? Рядовой Моррис? — поинтересовался командор стражи, забирая у паренька его ношу.

— Не знаю. Рыжий такой, — ответил Ирбис.

— Серьезно? — удивился собеседник.

— Угу… Да, господин. Я его не зна…

— Понятно-понятно, — хмыкнул мужчина и направился к компании девушек, начав насвистывать простенькую мелодию.

— Дайн, иди, замени Ланса, — велела Ингрид. Скажи ему, что он может пока отдохнуть.

— Да, госпожа! — кивнул парень, убегая в прихожую.

— Ланс, я вернулся. Госпожа Ингрид сказала, что ты можешь пока отдохнуть.

— Ну и замечательно, — обрадовался лис, — ну и где ты бродил?

Ирбис настороженно посмотрел на наставника. Подозрительность твердила о том, что не спроста его расспрашивают, а это значило, что расслабляться было нельзя.

— Я плохо ориентируюсь в городах. Заблудился немножко…

— А в другое время заблудиться не мог? Мне за тебя работать пришлось.

— Я это не контролирую, — искренне возмутился юноша, возвращаясь к своей изначальной работе.

На дворе стояла глубокая ночь, когда ушел последний гость, и Коул разрешил слугам идти отдыхать. До этого момента белый лис крутился возле Ирбиса, пытаясь завести очередную беседу и позадавать новые вопросы. Зверолюд держался с ним настороженно, отвечая коротко, не желая больше откровенничать. Несколько раз через прихожую проходил молчаливый эльф, сохраняя маску благодушия на лице. В конце концов, парни ушли в свою комнату и улеглись спать. Уснул только Ланс. Юноша же постоянно ворочался под одеялом, снедаемый беспокойством. Пару раз он порывался пойти в подвал к связанному лекарю, но страх быстро пресекал этот благородный и несколько наивный порыв.

* * *

Наступило утро. В окно пробились первые солнечные лучи, когда так и не поспавший Ирбис спрыгнул на пол и начал одеваться. Нервы не давали покоя. Чтобы хоть как-то отвлечься, было принято решение исполнить почти забытые прямые обязанности личного слуги. Ланс всё ещё дрых без задних ног, когда парнишка уходил из комнаты.

После шумной ночи в поместье царила полная тишина. Ни прислуги, ни господ видно не было. Бодрствовал только рыжий зверолюд, вошедший в покои Зака.

— Молодой господин, пора вставать. Молодой господин, просыпайтесь, — твердил юноша, стоя у кровати младшего Каллена.

— Ты что, сдурел? Проваливай! — не открывая глаз, сонным голоском огрызнулся хозяин комнаты.

— Молодойгос…

— Пасть закрой и свали, я сказал! — вновь буркнул мальчишка, отмахнувшись от слуги рукой, а затем лениво выхватил из-под головы подушку и положил себе на лицо, — сегодня можно спать сколько угодно…

— Молодой господин, вы так задохнуться мо…

— Свали, я сказал! — раздался глухой крик.

Ирбис и сам понял, что ещё рано, но не смог удержать себя от маленькой шалости: подонимать сонного Зака. Но с этим развлечением пора было заканчивать. Притворив за собой дверь, парень прошёлся по пустому коридору, застыв, как статуя на первой ступеньке лестницы, а через несколько секунд побежал вниз на кухню. До него всё-таки дошло, что в особняке сейчас все спят, и это отличный шанс исполнить задуманное, а с последствиями можно будет разобраться потом, прибегнув к инструкции Аларда: все отрицать.

Кухня оказалась абсолютно пустой и заваленной горами грязной посуды. В конце концов, повар Жером был живым, и ему, как и всем остальным, тоже требовался отдых. Зверолюд его и не искал. Схватив первый попавшийся под руку нож, он поспешил в подвал.

На двери комнаты, в которой держали пленника, висел замок. Ключа у мальчишки, разумеется, не было. Зато совсем недавно один офицер Имперской разведки научил отковыривать защёлки от окон.

С проушиной, на которой висел подвесной замок, приколоченной к внешней стороне двери, сработал то же принцип действий: поддеть ножом, расшатать и оторвать. Проблема возникла только из-за постоянно гнущегося лезвия. Приходилось действовать осторожно, сильно не дёргая, дабы не сломать рабочий инструмент повара. Минут через десять короткие гвозди выскользнули из древесины, и проход оказался свободен.

Парень вошёл в подвальное помещение, уставленное бочками, и встретился взглядом с улыбнувшимся ему от природы бледным пленником, на шее которого отчётливо виднелся синяк в форме ладони.

— Зд-дравствуйт-те… Я вас с-сейчас освобожу, — запинаясь от волнения, поспешно объяснился зверолюд.

— Доброе утро, Ирбис. Спасибо… Я думал, что ты прейдёшь позже… — хрипло произнес черноволосый лекарь. Парнишка застыл, услышав свое настоящее имя. Слишком уж непривычно это было, ведь в странствии он почти всегда представлялся иначе.

— Откуда вы… — запоздалое воспоминание о том, что этот мужчина ночью уже называл его по имени, заставило прервать начатую фразу и задать другой, не менее важный вопрос: — Вы меня ждали?..

— Да. Я успел увидеть это до того, как… Мне помешали. Скорее перережет веревки.

— Д-да… Сейчас! — пискнул удивленный юноша, подбегая к стулу и разрезая ножом путы.

— Вы… Вы ведь эльф?.. — полюбопытствовал парнишка у вставшего мужчины, теперь потирающего покрасневшие запястья. Тот чуть склонил голову на бок и сдвинул в сторону прядь длинных волос, демонстрируя ранее скрытое под ними острое ухо.

— Я не знал… Пойдёмте. Выведу вас через черный ход. Вы… Вы знаете, чем все это закончиться?

— Мне открываются лишь вероятности, а они изменчивы. Я смог разглядеть чуть больше недели… Прости, но лучше тебе пока не знать, что будет. Знание может все испортить.

— Угу…

Парнишка первым поднялся по лестнице, ведущей из подвала, и украдкой, стараясь таиться, выглянул в коридор, оказавшийся совершенно пустым. Никого не встретив, он провел Верата к черному ходу и протянул ему кухонный нож, лезвие которого всё-таки погнулось во время отдирания проушины.

— М-можете его где-нибудь выбросить? Такой нельзя возвращать. Вот…

Кивнув, бледный эльф забрал у него рабочий инструмент повара и кивнул.

— Ещё раз спасибо, Ирбис, — тихо заговорил он, — когда все закончится, можешь по вечерам найти меня в гостинице Рафанг, что на площади с обелиском. Дальше я выберусь сам.

— Все хорошо закончится?

— От тебя зависит. Не спрашивай лучше. Удачи.

— И вам удачи…

Попрощавшись со спасителем, эльф пробежал по двору к двухметровому каменному забору, подпрыгнул, хватаясь за вершину и подтянувшись, ловко перемахнул через него, скрывшись на территории соседнего имения. Оставшись один, юноша надеялся, что лекаря не поймают повторно, да и его самого беда обойдет стороной. Теперь нужно было затаиться. Сдерживая мелкую дрожь, вызванную волнением, Ирбис вернулся в свою комнату.

Ланс, ворочаясь на нижнем ярусе кровати, щурясь, взглянул на вернувшегося подопечного и сонно спросил: — Ты куда-то уходил что-ли…

Ответ юного слуги был готов заранее: — Я ходил будить молодого господина… Вот.

— Ааа… И как, разбудил? — хитро улыбнувшись, полюбопытствовал лис.

— Угу… Он наорал и выгнал. Я не знал, что сегодня его не нужно будить.

— Всю ночь ведь гуляли! Хозяева, наверное, до обеда теперь проспят.

— Мне не говорили, что его не нужно будить сегодня!

— Мог бы и сам догадаться.

— Тогда могли бы заругать за то, что отлыниваю от работы. Вот…

— Боишься, что выгонят?

— Угу…

— А мне сестрёнка говорила, что тебе плевать.

— С чего она взяла?..

— Сказала, что ты орал об этом прошлым утром, пока с сопляком собачился.

— Я не собачился!

— Облаял господина!

— Не лаял я…

Ланс фыркнул, перевернувшись на живот и уткнувшись лицом в подушку, тем самым взяв на себя инициативу закончить начавшийся спор.

Вновь ложиться спать Ирбис пока не собирался. Достав из шкафа дорожный мешок, он принялся выкладывать из него на стол свои вещи и тщательно перебирать их в поисках чего-то, что не должно там быть. Молодой путешественник так и не узнал о том, что в его вещах уже успел покопаться эльф, гостивший в имении Каллен.

— Неужто уходить от нас собрался? — вновь подал голос лис, заметив возню своего соседа и теперь с интересом за ней наблюдая.

— Нет! Я просто… Ищу. Может быть, что-то завалялось. Бусина какая-нибудь…

— О! О Силике моей подумал? И как поиски?

— Сам видишь. Никак.

На столе появилась стопка теплой одежды, кисетики с лечебными травами и солью. Мешочек с сушеными фруктами и прочая мелочовка, необходимая в дороге. Отдельно было отложено два сухаря и огрызок засохшего сыра, которые невесть как оказались на дне и теперь должны были быть выброшены. Особо внимательно оказалось осмотрено содержимое кошелька. Юноша даже повернулся спиной к лису, чтобы тот не видел, сколько у него денег. Но все поиски оказались тщетными. Ничего лишнего, кроме просроченной еды, обнаружено не было.

— А это что? — Ланс ткнул пальцем в ожерелье из трёх когтей монструозной птицы Куропеко, разделенные парой вырезанных из дерева шариков.

— Охотничий трофей. Я когти сам добыл. Вот… — с толикой гордости ответил парнишка, а затем поспешно добавил: — Но его не отдам! Мне его сделал б… Не отдам, в общем…

— Ой, больно надо! У кого когти такие здоровые выдрал?

Складывая пожитки обратно в дорожный мешок, парнишка рассказал соседу о его совместной охоте с одним нахальным наемником.

Убрав вещи обратно в шкаф, зверолюд на всякий случай проверил свою одежду, висевшую там. Ничего неожиданного обнаружить не удалось. В кармане штанов он нащупал антимагический браслет, но ворованную вещицу доставать не стал, так как лис все же выбрался из кровати и с любопытством наблюдал за происходящим. А вот серебряная застёжка в виде двух листьев, подобных распахнутым крыльям, подверглась тщательному осмотру. Мальчишка даже потряс ее у уха, пытаясь услышать, не бьётся ли что-то, спрятанное внутри. Безуспешно. На украшении не было ни единого стыка, сплошной металл. Да и, судя по весу вещицы, полостей тоже не имелось.

— А вот это Силике точно понравится!

— Нет! — сразу отказался парень, — застёжка не моя. Мне ее на хранение дали. Не могу отдать…

— Кто тебе серебро доверить мог? Стащил, наверное?

— Нет. Я не вор! — возразил юноша, понимая, что с недавних пор это уже не так.

— Надеюсь, не у хозяев украл? — продолжал гнуть свое белый лис.

— Нет! Она у меня ещё до прибытия в Илрум была! А леди Кэтлин и Госпожу Ингрид я впервые встретил только на корабле, плывущем сюда. И в тюрьме она была на мне. Вот… — возмутился Ирбис, пряча украшение обратно в карман куртки.

— Да ладно тебе. Я пошутил. Без обид, ладно?

— Угу…

Неудачные поиски подошли к концу, и парни вновь вернулись в свои кровати. Где-то через час объявился дворецкий и пристроил их к работе. После ночного праздника предстояло много уборки. Шум поднялся, когда вся прислуга завтракала в комнате для слуг. В помещение ввалился растрёпанный Вальдис в ночном халате, его сопровождали хмурый эльф и Коул.

— Кто из посторонних оставался на ночь в особняке⁈ — с ходу потребовал ответа глава семейства Каллен.

— Никто, господин! Все гости ушли, — ответила ему Амира.

— Встать из-за стола, когда с вами говорит господин! — рявкнул дворецкий.

Три девушки и два парня, побросав столовые приборы, повскакивали со стульев. Стиснув зубы, Ирбис вновь принялся считать в уме от ста до одного, всеми силами пытаясь не выказать испуга.

— Вы видели сегодня в поместье бледного черноволосого мужчину? — тихо поинтересовался Фэйриэль, пристально осматривая прислугу.

— Нет! — излишне поспешно, первым ответил нервничающий юноша, чем заслужил внимание пришедшей троицы.

— Ты точно никого не видел, Дайн?.. — вкрадчиво поинтересовался у него гость из Великого леса.

— Да! То есть нет… Никого не видел. Я, эм… Рано встал на рассвете и никого не видел. Вот…

— Чего это вдруг ты рано встал сегодня? — полюбопытствовал Коул.

— Я… Я ходил будить молодого господина. Но он меня прогнал! Я не знал, что сегодня его не нужно будить. Вот…

— Хватит воткать, когда говоришь со мной! — прикрикнул Вальдис, — видел… Слышал что-нибудь на втором этаже?

— Н-нет, господин!

— Вытяните вперёд руки. Я вас проверю, — велел эльф, а когда прислуга подчинилась, на распев продекламировал заклятье. Слуг обдало прохладным ветерком. С их ладонями совершенно ничего не случилось. Только на правом плече зверолюда ярко вспыхнул зеленоватый узор. Увидев это, глава семейства Каллен подскочил к парнишке и, вцепившись в воротник камзола, резко дёрнул к себе, прошипев: — Ты…

Ирбис обмер от ужаса, но на помощь ему пришел Фэйриэль, удивлённо произнеся: — Успокойся, друг мой. Это не то!

— Что это тогда такое? — спросил мужчина у своего гостя.

— Это… Знак дружбы моего народа… Судя по всему, твой слуга когда-то повстречался с эльфом. Это не то. Твои слуги чистые.

— Кто тогда это сделал⁈ — огрызнулся человек, отпуская мальчишку.

— Не знаю. Может быть, сам… Велите прислуге обыскать особняк. Вдруг что-то обнаружится?

— Ты сдурел⁈

— Успокойся, Вальдис. Мы его снова найдем и… Давайте для душевного спокойствия проверим вещи прислуги? — предложил гость.

— Ладно! Не вздумайте возражать! Если это кто-то из вас меня обчистил — сам мразь придушу! Коул, собери остальных.

— Да, господин.

Возмущаться никто не посмел. Дворецкий привел в комнату слуг повара с конюхом, и после повторной магической проверки эльфа начался обход левого крыла. Прислуге запретили даже перешептываться. Полностью перетряхнутое, небогатое имущество работников поместья тщательно осматривалось лично Вальдисом. В это время Коул в подробностях выяснял, кто чем занимался минувшей ночью. Комнату парней досмотрели одной из последних.

— Я у дверей стоял все время. Одежду гостей принимал, — объяснялся перед начальником Ирбис, пока обыскивались его пожитки.

— Все время?

— Да! А потом господин Сицилий отправил меня в казармы стражи за забытым подарком для леди Кэтлин. А когда вернулся, сразу отдал его и опять стал выдавать одежду. Когда все гости ушли, вы отпустили нас спать. Вот…

— Не воткай при господине.

— Простите… Оно само получается…

— Следи за речью, — велел Коул, завершая допрос.

Тем временем эльф стоял в сторонке и наблюдал за тем, как Вальдис вытряхивает дорожный мешок юноши, а затем обыскивает и его одежду в шкафу. Металлический браслет, обнаружившийся в штанах, интереса не вызвал, а вот найденная серебряная застёжка заставила Фэйриэля вскрикнуть: — Положи назад!

— Что?.. — недоуменно спросил глава семейства Каллен, но был перебит гостем: — Это не твоя вещь! Живо положи ее назад!

— Что на тебя нашло?.. — удивился человек, а на лице посланца Великого леса возник гнев: — Я сказал, верни ее на место… Она точно не твоя.

Не дожидаясь исполнения своего повеления, эльф выхватил украшение и сунул его назад в карман зверолюда, а затем тихо промолвил: — Прости… Друг… Этот предмет относится к нашей культуре. Его нельзя трогать без спросу…

Дальнейшие поиски абсолютно ничего не дали, лишь вызвали град вопросов у прислуги, которыми завалили несчастного парнишку. Тот отнекивался, как мог, из-за подозрительности, не желая рассказывать ни о волшебной отметине на плече, ни о серебряной безделушке.

История 17: Слуга (Часть 12)

История 17: Слуга (Часть 12)

Остаток утра парень провел за мытьём посуды, а день был посвящён уборке. Периодически он видел хмурых хозяев и ловил на себе задумчивый взгляд их гостя. Единственным маломальски значимым событием стала беседа со взволнованной Ингрид, подловившей юношу в коридоре и шепотом задавшей единственный вопрос: — Это ведь ты все забрал?

В ответ парнишка только кивнул. На этом их короткий диалог и закончился. Свободная минутка выдалась лишь вечером. Разобравшись с очередным поручением, Ирбис отправился к себе, а следом за ним увязалась лисица, чей брат в это время был отослан в город.

— И всё-таки странно, что стража так и не пришла. Да, Дайн? — без устали болтала девушка, зашедшая следом за ним в комнату и прикрывшая за собой дверь.

— Угу…

— Как думаешь, что украли?

— Не знаю…

— Мне Рината рассказала, что подслу… Услышала, как господин Вальдис говорил с женой о том, что их сейф расплавили! Представляешь?

— Наверное, какой-то маг пробрался, — сделал ложное предположение зверолюд.

— Ну, не знаю… А может быть и так.

— Кто ещё мог расплавить сейф? Только маги так умеют.

Силика уселась на нижнюю кровать и улыбнулась парнишке, но тот, проигнорировав ее, разулся и вскарабкался на верхний ярус, так и не удосужившись достать лесенку из-за шкафа. Но спокойно полежать и отдохнуть ему не дали.

— Эй, Дайн! Ты обнаглел? К тебе девушка пришла, а ты на крышу залез! Ну-ка, живо спускайся. Я туда не залезу ведь!

— Зачем?

— Поболтаем.

— О чём?

— О всяком разном… Что ты, непрошибаемый такой? Живо слезай! Я итак инициативу проявляю…

— Зачем?

— Хочу, потому что… А давай-ка так: кис, кис, кис, кис… Котик, слезай с потолка, а я тебя поглажу, — игриво проворковала гостья.

— Не хочу.

— А ну живо вниз! Иначе закидаю тебя чем-нибудь! — прикрикнула лисица.

Ирбис прекрасно понимал, что своим поведением действует девушке на нервы, ведь делалось это специально. Слишком уж она достала его за минувший день своей болтовней и расспросами.

— Ладно, — нехотя буркнул юноша, спрыгивая на пол и присаживаясь рядом с гостьей, — чего хотела?

— По-бол-тать, — нараспев ответила она, — Даааайн… А ты сегодня опять в город пойдешь гулять? Про обещание ведь помнишь?

— Какое?

— Взять меня с собой! — недовольно прикрикнула она и легонько толкнула мальчишку в плечо.

— Я сегодня никуда не иду. Вот…

— А чего так?

— После ограбления на меня ещё подумают… Нет. Пока никуда ходить не буду.

— Ой, да ладно тебе! Нас ведь уже обыскали, разве что до гола не раздели, — хихикнула девушка, — понимаешь? До го-ла!

— Нет, не понимаю.

— Эх, не понятливый ты мой, — проворковала лисица, а затем придвинулась вплотную к парню и положила голову ему на плечо.

Ещё день назад несостоявшийся друид точно бы засмущался от подобного поступка молодой девушки. Но сейчас такое ее поведение вызвало лишь настороженность и подозрительность. Подслушанный минувшей ночью разговор сыграл свою роль, показывая происходящее в новом свете. Из-за этого юноша решился вновь нарушить родительский запрет, невзирая на то, что попытка чтение чужих мыслей не раз уже выходила ему боком.

«Она ведь не торговец информацией и не маг… Вроде не маг… Она же ведь обычная горничная! Не должна заметить. Авось, обойдется на этот раз? Обойдется… Точно обойдется… Попробую. Я ведь только немножко послушаю, чего она от меня на самом деле добивается таким поведением. Чего пристает… Я ведь уже сказал и показал, что бусины у меня нет! Я осторожненько…»

Приняв решение, он потянулся к разуму странно ведущей себя девчонки.

— Чего ты от меня хочешь? — прямо спросил Ирбис.

— Чего сразу хочу то? Может быть ты мне просто нравишься, а? И я хочу узнать тебя получше. Ну вот, заставил сказать такое… Не стыдно тебе? — не поднимая головы с чужого плеча, смущенно ответила Силика. Вот только это была лож. Парень почувствовал стыд и вину в мыслях девушки.

— Ты врешь! — вспылил обидевшийся юноша и оттолкнул от себя лисицу, — зачем ты себя так ведёшь?

— Дайн, что на тебя нашло? — непритворно удивилась та. Но в мыслях ее промелькнули образы разговора сестры и брата с гостившим в поместье эльфом.

— Вас… Вам Фэйриэль велел?

— Что? С чего ты взял⁈

Парнишка ощутил, как удивление девушки резко сменилось испугом.

— Он велел вам найти у меня какую-то бусинку? Нет у меня её!

Силика только и могла, что беззвучно открывать и закрывать рот, глядя на орущего паренька. Но ее мысли, словно открытая книга, наконец-то показали молодому телепату полную картину происходящего. Не состоявшийся друид всё-таки сумел разобрать суть разговора лисов с эльфом: «У Дайна может быть при себе красная бусина, — говорил Фэйриэль, — или появится в ближайшее время. Узнайте, где она, или задержите его в этом имении на три месяца. Тогда вам будет позволено поселиться в Великом лесу…»

— Да ты просто притворяешься, чтобы какую-то бусину для Фэйриэля найти! Ты к эльфам уехать хочешь! — постепенно переходя с крика на обычную речь, Ирбис озвучил то, что только что узнал.

— Я… С чего ты это взял, Дайн?.. — едва слышно спросила Силика, вскочив с кровати.

— Я слышал ваш разговор! Нет у меня никакой бусины и не было! Я ничего о ней не знаю. Отстаньте от меня. Меня сегодня итак уже обыскали… — выпалил парнишка то, что было у него на душе, и ощутил волну вины в мыслях девушки.

— Прости! — пискнула лисица и выбежала за дверь.

«Сейчас побежит жаловаться эльфу, а потом и брату… Ну и пусть. Плевать! У меня ничего нет. Я все равно скоро отсюда уйду. Главное, чтобы меня не связали с ограблением и побегом Верата, а на остальное плевать… Выкручусь…» — думал мальчишка, вновь забираясь в свою кровать.

Его отдых продлился пол часа, а затем пришел Коул и отправил слугу к молодому господину. Зак велел прибраться в его комнате. Пока шла уборка, мальчишка что-то болтал о своих друзьях. Находившийся в расстроенных чувствах зверолюд его не слушал, лишь время от времени поддакивая. Затем парню пришлось с ним играть, передвигая солдатиков в соответствии с приказами малолетнего командира. Возражать юноша не пытался, просто делая, что велено. А вскоре начался ужин, и у парнишки вновь выдалась свободная минутка.

Время он провел в комнате для слуг, болтая о пустяках с Ринатой и кушая холодный суп, оставшийся с обеда. Тогда же вернулся Ланс. Ещё не зная о том, что его подопечный поругался с сестрой, он быстренько поел со всеми и убежал.

Ужин закончился, и Зак опять забрал слугу, чтобы на этот раз заранее подготовить одежду к следующему дню. Когда дело было сделано, мальчишка ушел к старшей сестре, а юноша отправился на первый этаж дожидаться новых распоряжений и возможного скандала с братом Силики. Но по пути его перехватил дворецкий, велев забрать на кухне поднос с чаем и отнести его в третью приемную, а там оставить на столе. И парнишка отправился исполнять новое задание.

* * *

Держа поднос в руках, он зашёл в комнату. Свет не горел, а на улице уже стемнело. Коснуться пластины-переключателя на стене возможности не было, поэтому юноша сразу пошёл к столу и поставил на него свою ношу. Дверь за спиной зверолюда захлопнулась. Вздрогнув от неожиданности, парень увидел эльфа, перекрывшего собой единственный выход.

— Я принес чай, господин… — дрогнувшим голосом сообщил мальчишка о цели своего визита.

— Буквально час назад я узнал, что на родине скончалась моя дорогая подруга… — с печалью в голосе тихо заговорил Фэйриэль, — ответь мне на один вопрос, Ирбис Корн из леса Ризген, как ничтожество вроде тебя смогло убить Ламлариэль?..

Юноша похолодел от услышанного обвинения. В данный момент он не знал, что пугало больше: факт того, что этой персоне точно известно, кто он такой и откуда родом, либо озвученное обвинение. Да и задумываться о подобном возможности не имелось. Испуг вышиб из головы все мысли.

Не получив ответа, эльф сделал шаг вперёд, а в его руке блеснуло лезвие изогнутого кинжала.

— Я никого не убивал! Честно! Это не я! — в панике попытался оправдаться юноша, пятясь назад и упираясь спиной в стену возле окна.

— Ну да… Откуда у сопливого друида столько сил возьмётся… Значит, тебе помог твой хозяин. Тем лучше. Убью тебя и сорву его планы… — процедил сквозь зубы Фэйриэль, подходя ближе к зверолюду.

— Стой! У меня застёжка есть! Ты не должен меня трогать! Мне сказа… — попытался привести последний довод загнанный в угол парнишка.

— Заткнись! Сейчас я не чувствую благодати Богини, а значит, её дара при тебе нет, — ответил ему эльф и кинулся вперёд, взмахнув кинжалом для одного единственного удара.

Беспомощный Ирбис только и мог смотреть, как смертоносная сталь несётся к нему. А затем его правая нога резко подалась вперёд от ощутимого пинка сзади по голени. Потерявший равновесие парень начал заваливаться на пол. Лезвие изогнутого кинжала, направленное ему в горло, не достигнув цели, лишь резануло по левой скуле, рассекая плоть до кости и самую малость задевая нос. Сознание обожгло болью.

Охваченный страхом зверолюд, не поднимаясь на ноги, на четвереньках рванул вперёд, прямо между широко расставленных ног эльфа, уже замахивающегося для нового удара. Не ожидавший подобной прыти, Фэйриэль, теперь уже сам не сумев устоять, рухнул на пол, сбитый кинувшимся под него рыжим комком шерсти, носившим форме слуги.

Пока эльф поднимался на ноги и подбирал выроненный кинжал, Ирбис успел добраться до двери, открыть ее и на своих двоих выбежать в коридор. Не мешкая, гость из Великого леса бросился в погоню.

* * *

Эльф и зверолюд покинули третью приемную. В комнате так и не замеченным остался лишь некто, носящий черный плащ, похожий на пальто с золотой вышивкой на плечах, Называемый Ирбисом «Не запоминающийся». Задрав голову к потолку, он крикнул в пустоту: — Нет, это не жульничество!

А секунду спустя добавил: — Сейчас приду.

Мгновение и обстановка для него резко изменилась. Вместо пустой комнаты возник величественный лес и просторная деревянная терраса с изящной оградой, расположенная на ветви огромного белоствольного древа, усыпанного золотой листвой. Крохотные изумрудные светлячки медленно парили между десятком столиков, словно выросших из пола. За некоторыми из них ужинали эльфы.

Появление незваного гостя не осталось незамеченным. Двое стражей в серебряной броне со щитами и копьями, охранявших молодо выглядящую черноволосую эльфийку в лёгком белоснежном платье, завидев подходящего к их госпоже незнакомца, незамедлительно направили на него оружие, собираясь защищать даму. Больше ничего сказать или сделать пара эльфов не успела, так как их головы с противным хрустом крутанулись на сто восемьдесят градусов, а через секунду тела рухнули на пол.

Пришелец картинно вскинул руки, будто защищаясь, и насмешливо произнес: — Они направили на меня копья! Это самооборона. Я защищался!

Молодая эльфийка вздохнула, разочарованно качая головой, и щёлкнула пальцами. В это же мгновение головы несчастных вернулись в исходное положение. Судорожно вдыхая воздух, четко знавшие свой святой долг стражи пришли в себя и начали подниматься на ноги, дабы продолжить начатое.

— Все вон. Живо, — тихо произнесла девушка в белом, но ее услышал абсолютно каждый присутствующий. Нервно перешептываясь, эльфы бросали недоеденную еду и спешно покидали террасу. Замешкались только охранники, не решаясь покинуть свою Богиню.

— Уходите, — велела она им. И эльфы подчинились.

— А во время игры нам разве можно оживлять кого-то? — поинтересовался гость, усаживаясь за стол напротив эльфийки, ответившей ему вопросом на вопрос: — А разве нам можно так убивать во время игры?

— Они направили на меня оружие! Я испугался и защищался. Это самооборона.

— Думаешь, такое оправдание сгодиться? — поинтересовалась девушка.

— Нет?

— Ты без приглашения явился в их дом и подошёл к охраняемой персоне. Они даже лица твоего не видели! Защищались тут как раз они от тебя. Так что нет, не сгодится твоё глупое оправдание. А я всего лишь исправила нарушенное тобой правило.

— Ты сама меня позвала. Я буду настаивать на версии о самообороне.

— Не о них сейчас речь, — сменила тему Богиня эльфов, — ты спас зверолюда. Прямое вмешательство является нарушением условий нашего спора.

— Ни разу! Помнишь, что ты говорила, когда натравливала на моего мальчика целый лес ушастых головорезов и выбалтывала им всю его подноготную? «Они мои подопечные. Что хочу, то с ними и делаю!» Я ведь не ошибся?

— Они мои верующие. Я в своем праве, а ты нет.

— Технически, Ирбис молился «кому-нибудь» или «кому угодно», когда был в беде, а значит, и мне в том числе. Я отозвался на зов и приютил котенка, накормил и обогрел! Посланником своим назначил, а он согласился послужить мне. Так что чисто формально, мальчик мой. И подножка не считается нарушением правил, ведь как ты сказала…

— Ну хорошо, а камень? Он тогда услышал то, что ему не предназначалось.

— А что камень? Ну, пнул я камушек. Настроение такое было! Не моя вина, что котёнок решил погреть ушки у окошка.

— И с негатором магии тоже не ты поработал? — насмешливо спросила девушка.

— Конечно, нет! Я всего лишь нашел бракованный браслет и случайно уронил его, а маг подобрал и встроил в свое изделие. Я ведь никого ничего делать не заставлял! Они все сами. Свобода воли — она такая!

— Да, ее так легко направить в нужное тебе русло.

— Не без этого. Кстати, твой эльф всё-таки напал на моего посланника. Кровь пролита.

— И что? — довольно улыбнулась девушка.

— Теперь он мой, — заявил «Не запоминающийся».

— Хорошо, забирай, — легко согласилась собеседница.

— Вот так просто? Отдаёшь?

— Да. Свою роль он только что сыграл, ведь ты заявил на него права. А значит, ключа у мальчика нет.

— О! Пешку на информацию разменяла? Одобряю! Но я ведь мальчику прямо сказал, так, чтобы и ты услышала, что он будет отвлекать внимание. Котенок отлично справляется, не находишь?

— Нет слов… Вы с ним два сапога пара. Оба ходячие недоразумения!

— Вот не надо так! Между нами огромная разница! Я свои недоразумения скрупулёзно планирую и готовлю, а у котенка талант их находить! Точно… Вещи Ирбиса ведь твой ушастик перерыл заранее, зачем было им жертвовать?

— Вдруг ты скормил мальчишке ключ вместе с чем-то, что скрывает его от эльфийской магии.

— Я? Да чтоб я своего котенка всякой дрянью кормил⁈ — притворно возмутился «Не запоминающийся», — никогда! С чего тебе подобное вообще в голову взбрело?

— Да вот… Принца Эренуила вчера в бою с пеплом чуть не убили.

— Ооо… Вот несчастье то… Он хоть жив?

— Не ехидничай. Сам наверняка знаешь все! Я сама проверила, что случилось. Представляешь? В твари пепла был очень мощный защитный амулет, отразивший магию принца. Эта погань сшибла его с орла и чуть не загрызла.

— Ну надо же! Бывают ведь такие совпадения…

— Ёрничаешь? Оказалось, что та тварь сожрала купца вместе с амулетом. Купец купил амулет у крестьян, не знавших его ценности. А крестьяне выменяли амулет у…

— Да-да… У меня на кусок хлеба. Нажились на мне!

— Я ведь в любом случае найду, где ты спрятал ключ!

— Помяни мое слово, свою бусину ты найдешь, когда уже ничего сделать не сможешь. Быть может, она уже пересекла границу Пелены и теперь медленно движется по твоему лесу к Водам пробуждения в каком-нибудь зайчике или олене?

— Я бы узнала…

— А ты в этом уверена?

На несколько секунд повисло молчание, нарушенное Богиней эльфов: — Я так понимаю, от моего предложения сотрудничать ты отказался и связался с пеплом?

— Я пока думаю. Не жди моего решения до конца игры. И ни с кем я не связывался! Всего-то попросил не убивать моего котенка. Но мне ничего не обещали…

— Ладно. Подожду… Что хоть с моим бывшим эльфом делать будешь?

— Собакам скормлю.

История 17: Слуга (Часть 13)

История 17: Слуга (Часть 13)

Выскочив из приемной, перепуганный Ирбис быстро осмотрелся в пустом коридоре, собираясь было бежать в свою комнату, но сразу отказался от этой затеи, не без оснований сочтя, что все в особняке сейчас его враги. Даже лисы работали на эльфа, что уж говорить о дворецком с конюхом, участвовавших в похищении лекаря и тем более Вальдисе. Нет, он бросился в другую сторону, туда, где в самом конце правого крыла имения Каллен находилась пристройка с бассейном. Там парнишка был всего единожды с Лансом во время экскурсии и толком не осмотрелся, но надеялся, что подобное помещение должно иметь какой-то запор, дабы во время омовения господ без спросу никто не потревожил. А возможность хоть ненадолго задержать убийцу сейчас была бесценна.

Погоня не заставила себя ждать. Эльф выбежал следом и, сжимая изогнутый кинжал, погнался за удирающим со всех ног пареньком. Мальчишка влетел в ванную комнату, захлопнул за собой дверь и заперся на маленькую металлическую щеколду, слишком хлипкую, чтобы на долго задержать Фэйриэля. Но и этого было достаточно.

Не став раздеваться, не состоявшийся друид встал на четвереньки. Его тело начало быстро расти. Раздался глухой удар о дверь, а затем ещё один и ещё. Прозвучало ругательство на эльфийском наречии. Затрещала рвущаяся по швам форма слуги. Под ней проступал ярко рыжий мех с черными полосами. Удлинялись зубы и когти…

Фэйриэль наконец-то выбил дверь и, держа наготове оружие, вбежал в помещение для мытья… И вместо маленького зверолюда он встретился взглядом с хищно оскалившимся молодым тигром под два метра в длину, не считая яростно бьющего из стороны в сторону хвоста. С его крупного тела свисали лохмотья одежды, а левая скула была рассечена кинжалом, немного задевшим и нос.

Страх и боль от раны переросли в гнев, сдобренный ощущением собственной силы и превосходства. Зверь ждать не стал. Рыча, он набросился на эльфа, вонзая клыки в его правую руку, державшую клинок, без труда прокусывая плоть. Раздался крик боли. Фэйриэль выронил оружие и что было сил заколотил левой рукой по морде все сильнее сжимавшего челюсти, утробно урчащего тигра.

Получив пару раз по раненному носу, Ирбис всё-таки выпустил свою добычу, и та незамедлительно попыталась сбежать, зовя на помощь. Неожиданно для несостоявшегося убийцы роли резко поменялись. Теперь он убегал, спасая свою жизнь от озлобленного зверя, уже бросившегося в погоню.

Эльф попытался что-то сколдовать, но стоило ему обернуться, дабы пустить магию в ход, как когтистая лапа прыгнувшего тигра полоснула его живот, откинув назад. Заклятье так и не было завершено, а Фэйриэль в начале на четвереньках, затем, сумев подняться на ноги, нёсся по коридору. Ирбис бежал следом.

* * *

Спустя минуту после того, как юноша унес чай в третью приемную, по имению Каллен разнёсся настойчивый стук, требовавший открыть парадный вход незваному припозднившемуся гостю. Двое мужчин, стоявших у закрытого прохода в правое крыло и прислушивающиеся к происходящему по ту сторону двери, были вынуждены отвлечься от своего странного занятия.

— Сицилий! Что всё это значит? — потребовал ответа Вальдис, глядя на то, как через парадный вход в его поместье входит десяток стражников во главе с их командором, а вместе с ними какой-то мужчина в широкополой шляпе и черной кожаной куртке, обе совершенно здоровые руки которого были сложены за спиной.

— Это какое-то недоразумение, господин, — высказал своё мнение стоявший рядом бледнеющий на глазах дворецкий.

— Обыскать. Найти и задержать эльфа, — скомандовал Сицилий, — а затем недоуменно спросил: — Что это за вопли, Вальдис?..

— Это… — ответить хозяин имения Каллен не успел. Двери, ведущие в правое крыло поместья, распахнулись, и в прихожую влетел тигр, тащащий за ногу потрепанного Фэйриэля.

На несколько мгновений повисла немая пауза, которую прервала спустившаяся по лестнице Ингрид, увидевшая окровавленного гостя в клыках здоровенного зверя. Городские стражники один за другим обнажили мечи, начав окружать тигра.

— Во имя восьми Безликих, что у вас тут творится? — невесть у кого потребовал ответа командор. Раздался новый испуганный крик одной из горничных, первой пришедшей узнать, что тут за шум.

Алард осмотрел рычащего, начавшего пятиться назад зверя, так и не выпустившего из зубов пойманной добычи. Взгляд мага остановился на башмаке, привязанном излишне длинными шнурками к задней левой лапе хищника. Мужчина, чьё лицо лишь на секунду приняло удивлённое выражение, растерянно пробубнил себе под нос: — Ну да, теперь все сходится… — а затем более громко спросил: — Си-но-мэ? Выплюнь эльфа, если понимаешь меня!

Ирбис, видя перед собой толпу вооруженных людей, разжал зубы, выпуская ногу брыкавшегося Фэйриэля.

— Отличненько! — довольно хлопнул в ладоши маг, — ребята! Не обращайте внимания на зверя. Он никого не тронет. Упаковывайте эльфа с Вальдисом и приступайте к обыску.

— Выполнять! — рявкнул Сицилий и обратился к товарищу в приметной шляпе: — Бездна тебя раздери, Ал, это твоих рук дело? — и указал на присевшего в сторонке тигра.

— Похоже, что моих, — задумчиво ответил офицер Имперской разведки.

— Ты не имеешь права, Сицилий! Это произвол! У тебя нет полномочий арестовывать меня! — заголосил глава семейства Каллен.

— Имею, Вальдис. Сейчас имею… Капрал Армисан, дворецкого тоже задержать. И конюха найдите! — с усмешкой на губах произнес командор, наблюдая за происходящим и косясь на притихшего зверя. В общем-то, сейчас на Ирбиса косились все присутствующие. Особое внимание ему уделяла пара стражников, которым пришлось поднимать на ноги и поддерживать искусанного эльфа.

— Вы не имеете права задерживать меня. У меня дипломатическая неприкосновенность. Я посланник Великого леса и направляюсь в наше посольство в Эриле. Все необходимые документы находятся в моей комнате! — прохрипел гость имения Каллен. С ним заговорил Алард, вновь сложив обе руки за спиной и участливо поинтересовавшись: — Вас ведь именуют Фэйриэлем?

— Верно.

— Довожу до вашего сведения, Фэйриэль, что в распоряжение Имперских органов правопорядка прямиком из сейфа Вальдиса Каллена, задержанного за государственную измену, попали весьма интересные документы. В результате этого события час назад ваш дипломатический статус был отозван. Именуемый Фэйриэлем, вы арестованы за подрывную деятельность против Империи и подстрекательство к мятежу. Пакуйте их.

— Человек, кто ты вообще такой? — потребовал ответа эльф, которого стражники, подхватив под руки, уже выносили из поместья. Следом за ним шел громко возмущающийся Вальдис и молчавший Коул.

Стража, собрав почти всех обитателей имения в обеденном зале, начала проводить обыск особняка.

— Синомэ… Да? Ну-ка, показывай, где тут твое жилье? — велел маг и добавил, глядя в глаза оскалившегося зверя: — Не рычи. Веди давай, герой звериного племени…

Рыкнув ещё раз для проформы, вместо фразы «Я не герой», Ирбис отвёл Аларда к своей комнате, лапой открыл дверь и зашёл в пустое помещение. Остановившись в проходе, мужчина усмехнулся и сказал: — Перевоплощайся обратно и собирайся. Тут мы закончили. Ах да, Дайн, морду от крови вытереть не забудь. Любишь ты кусаться, как я погляжу. Но на меня так кидаться не советую… Понял?

Тигр согласно кивнул.

Человек закрыл за собой дверь и ушёл. Оставшийся в одиночестве Ирбис начал неспешно перекидываться в свою обычную форму. В голове мальчишки было абсолютно пусто. Пережитый шквал эмоций, начиная от страха за собственную жизнь и заканчивая вспыхнувшей дикой яростью в купе с навалившейся усталостью из-за слишком быстрого принятия тигриной ипостаси, попросту вытравили все мысли. Одевался он в свою обычную одежду рефлекторно. Лицо вытер о собственное одеяло, стянутое с верхнего яруса кровати. Накинул на себя плащ, надел на левое плечо лямку дорожного мешка, уселся на единственный имевшийся стул и стал ждать, прикрыв глаза.

Пол часа он провел в полном покое, а затем в комнату влетел Ланс.

— Дайн, где ты был? Нас стража в зале собирала, — взволнованно затараторил лис, — постой, ты что, удрать собрался? Не вздумай! На улице тоже стражников полно, я в окно видел! Тебя поймают!

— Я не убегаю… — тихонько отозвался зверолюд, продолжая сидеть на стуле, опершись спиной о стенку и всё ещё не открывая глаз.

— А чего тогда манатки собрал?

— Я жду…

— Чего ждёшь?

— Просто жду…

— С тобой все в порядке?

— Да…

— Стоп, а что у тебя с лицом⁈ — вскрикнул Ланс.

— Порез…

— Это тебя тигр цапнул, да?

— Нет. Это порез…

Дверь в комнату распахнулась. Увидев на пороге мужчину в широкополой шляпе, лис ойкнул и попытался заслонить собой неподвижно сидящего паренька.

— А мы это… Дайн себя плохо чувствует, поэтому его в зале не было! Простите его!

— Неужели? — ехидно поинтересовался Алард, а затем обратился к рыжему зверолюду: — Пошли, Дайн. Нам пора.

— Иду… — вяло произнес Ирбис, поднимаясь со стула, обходя растерянно хлопавшего глазами бывшего наставника и уходя прочь.

— Эй, Дайн, ты куда?.. — не понимая, что происходит, спросил Ланс.

— Ухожу. Тут я закончил…

* * *

Командор с большей частью подчинённых ещё оставались в имении Каллен, когда повозка с парой стражников, охранявших Фэйриэлья, и подсевшим к ним магом со зверолюдом тронулась в путь по ночным улочка. Алард пытался о чём-то спрашивать у своего юного помощника. Раненый эльф на родном наречии что-то твердил о человеческой подстилке. Ирбис не обращал на них внимания, наслаждаясь покоем.

По прибытии в казармы пленника вместе со зверолюдом отправили к дежурному лекарю. Пришлось подождать, пока женщина средних лет наспех подлатает искусанного посланника Великого леса. Это не имело значения. Мальчишка молча сидел в сторонке. Не проронил он ни слова, и когда обрабатывали его порез на левой щеке, а потом мазали крохотную ранку на розоватом кошачьем носу вонючей мазью.

Большинство стражников были горожанами Гадрана и в свободное время расходились по собственным домам. Но находились и те, кто нанимался на службу из окрестных деревень. Для таких людей в казармах имелась общая спальня. Туда и отвели паренька, который просто рухнул на свободную кровать и почти моментально отключился, не озаботившись даже тем, чтобы скинуть с себя дорожный мешок.

Поспешное обращение тигром, страх от близкой смерти, нервотрепка минувшей недели и проведенная без сна прошлая ночь совсем вымотали молодого зверолюда, который беспробудно продрых немногим более суток. На следующий день к спящему мальчишке дважды приходил Алард, который, пихая его в бок, спрашивал: — Спишь ещё? — а не получая ответа, уходил. В третий раз с ним заявился лекарь, проверивший пульс, дыхание юноши и приподняв веко, дабы посмотреть на его зрачок. Диагноз оказался весьма прост: — Истощение.

После это соню больше не пытались тревожить.

Спустя день от ночной потасовки в имении Каллен утром Ирбис проснулся сам, чувствуя себя хорошо отдохнувшим и очень голодным. Соседи по общей спальне отвели его к лекарю, а тот, после короткого опроса отослал в столовую. После завтрака объевшегося паренька забрал с собой Алард, отведя в одну из допросных.

В маленькой квадратной комнате был только пустой стол и пара стульев, которые тут же оказались заняты вошедшей парочкой.

— Рассказывай, — велел маг.

— Что?.. — не понял его вопроса зверолюд.

— Для начала, ты сейчас нормально соображаешь?

— Угу…

— Тогда рассказывай, как так вышло, что ты, став тигром, чуть не загрыз эльфа?

— Это все из-за тебя!

— Выкладывай подробности.

— Он меня убить хотел! Он подумал, будто это я убил его подругу и попытался меня зарезать. Я защищался! Вот…

— А ты убивал эльфийку? — удивленно поинтересовался мужчина.

— Нет! Никого я не убивал! Он, наверное, про тот шарик говорил, который ты уничтожил.

— О как… Лихо девки пляшут… По четыре штуки в ряд… Странно это. Чего он на тебя накинулся? Может быть, та мразь тебя как-то пометить перед смертью успела? Ладно… У эльфа узнаю… Может быть, расскажешь, как ты зверем стал? Я, в общем-то, уже понял, но хотелось бы услышать это от тебя.

— Не расскажу… Это незаконно?

— Становиться зверем? Законов Империи это не нарушает. Можешь не ёрничать.

— Все равно не скажу…

— Вот как? Давай тогда я расскажу свое мнение? Ты друид или кто-то из твоих родственников был друидом. Ведь так?

— Нет! — крикнул мальчишка, отрицая верную догадку офицера Имперской разведки, а затем осторожно спросил: — С чего ты это взял?..

Собеседник довольно усмехнулся, видя реакцию зверолюда, но все же снизошёл до пояснения: — Ещё на корабле я видел, как ты творил магию природы, причем без заклинаний. Слабенькая она у тебя, но все же есть… Затем услышал, вернее, не услышал историю о том, как на тебя надели ошейник и заклеймили меткой питомца. А позавчера вечером я лицезрел, как тигр с привязанным к задней лапе башмаком валяет по полу поместья эльфа… Две из трёх… А скажи ка… Чужие мысли ты читать умеешь?

— Нет! Не умею! С чего вдруг? Я с магией природы то плохо обращаюсь…

— В зверя раньше превращался?

— Да…

— Ты себя полностью контролируешь в зверином обличии?

— Да… Но почему ты про друидов заговорил?..

— Очень просто: у друидов специфичное колдовство. Смесь природной и ментальной магии. Обычно они развиваются в паре… Слышал, наверное, о том, что друиды умеют со зверями «разговаривать»?

— Слышал…

— Не сомневался! Так вот это оно и есть — ментальная магия. Гораздореже проявляется способность превращаться в зверей. Вот ты, к примеру, сколько обличий принять можешь?

— Одно… Тигр.

— Да, так, наверное, и должно быть. Ты же зверолюд из семейства кошачьих. У тебя два из трёх признаков друида.

— Я не друид, — напряжённо повторил Ирбис свое утверждение, — ты меня из-за этого теперь не отпустишь?

— Отпущу, как договорим. А у тебя точно нет ментальных способностей?

— Нету, — соврал мальчишка.

— Ну, смотри… Докапываться до правды у меня сейчас нет времени. Да и не моя это забота — менталистов диких отлавливать. Если вдруг что-то такое за собой заметишь, сразу беги к ближайшей башне магов или городскому магистрату.

— Зачем?..

— Встать на учёт. Обычно менталистов отправляют на обязательное обучение. Но ты можешь сказать, что странствующий друид. Покажешь свою магию природы и перевоплощение. Тогда тебе выдадут дорожную грамоту на друида и отпустят. Она будет твоим обязательством не лезть в мысли разумных…

— У меня уже есть подорожная… — зачем-то буркнул себе под нос мальчишка.

— Подорожная? — удивлённо усмехнулся Алард, — зачем она тебе? Только честно ответь. Иначе у тебя потом могут быть большие проблемы. Не из-за меня. Нет…

— А из-за кого тогда?..

— Диких менталистов отлавливают наши маги. Так откуда у тебя подорожная?

— Мне велели ее получить, когда я отправился путешествовать.

— Кто велел? Ты, конечно, мне не скажешь?

— Не скажу…

— Боги с тобой. Кто бы это ни были, они точно знали о твоём друидском наследии. Даже соответствующий закон знали, но ошиблись в одной мелочи… «Дорожная грамота» и «подорожная» — звучит похоже, да?

— Угу…

— Вот только первый документ нужен друидам, а второй — торговцам. Все. С этим разобрались. Дальше сам думай и гадай.

— Я не умею читать мысли, — вновь на всякий случай повторил свою ложь Ирбис.

— Ладно. Знаешь, что стало с пленником из подвала?

— Да… — на этот раз парнишка решил сознаться, чтобы его ответы ну хоть немного, были правдивыми, — я его отпустил. Вот…

— Я так и думал, — фыркнул маг, — герой не усидел на месте! Кто это был?

— Не скажу…

— Это ещё почему? — возмутился человек.

— Не хочу, чтобы ты ему проблемы создавал. Он моей подруге очень сильно помог, а я отплатил за это. Не скажу, кто он!

— Знакомого покрываешь?

— Угу…

— Беда с тобой, Дайн… Его бы только опросили и отпустили. Кто он?

— Не скажу. Сами ищите…

Алард тяжело вздохнул, потёр правой рукой переносицу и, достав из кармана кошель со свёрнутой пополам помятой бумажкой, кинул их на стол перед мальчишкой.

— Что это? — осторожно спросил Ирбис.

— Награда и распоряжение выдать со склада твое оружие… — устало произнес маг, а затем заговорил официальным тоном: — От имени Империи благодарю тебя, Дайн, за содействие в задержании группы опасных преступников и вручаю награду. Сицилий от себя ещё тебе накинул в благодарность за помощь семье.

— Спасибо, — удивлённо промямлил парнишка, заглядывая в полученный кошель, в котором обнаружилось с десяток золотых монет и горсть серебряных.

— А что было бы, если я где-то спрятал золото из сейфа? — полюбопытствовал юноша, убирая деньги в дорожный мешок.

— Я бы тебя о них даже не спросил. Но вот Сицилий точно заинтересовался бы, куда пропали деньги его племянницы.

— Понятно… Я могу идти?

— Иди, Дайн, иди. А про меня забудь. Случайно увидишь — делай вид, будто не знаешь, и иди мимо. Не попадайся больше мне на глаза, — пригрозил на прощание Алард.

— Ты мне тоже, — буркнул мальчишка, выйдя из допросной и отправляясь на поиски склада, чтобы забрать свое конфискованное оружие.

История 17: Слуга (Часть 14)

История 17: Слуга (Часть 14)

Ирбис вышел на улицу и вдохнул полную грудь прохладного осеннего воздуха. Лук с колчаном заняли свое законное место за спиной, а охотничий нож вернулся в ножны на поясе. Но самое главное: он вновь был свободен и мог пойти, куда ему самому заблагорассудиться. Дорога звала путника продолжить путешествие, но он решил ещё ненадолго задержаться в Гадране. В этом городе прошла не самая приятная неделя его жизни, тем не менее, тут все ещё оставалось несколько незавершённых дел.

Первым пунктом его короткого списка стал поиск гостиницы, в которой жил спасённый им лекарь. Уж очень много вопросов скопилось у мальчишки, на которые мог ответить оракул. Латунный компас лег в его руку, а прохожие подсказали верное направление, и ноги сами понесли в нужную сторону.

Отыскать площадь с обелиском у городских ворот не составило труда. Подойдя к каменному монументу, юноша прочитал надпись, выгравированную на металлической табличке, совершенно не удивившись тому, что этот памятник, как и его брал близнец из Илрума, был поставлен в честь трудового подвига рабочих и магов, совместными усилиями расширивших русло горной реки и тем самым создавших торговый маршрут, соединивший две части Империи.

Чувствуя лёгкое волнение, он вошёл в холл гостиницы и обратился к мужчине за стойкой регистратора. К разочарованию зверолюда, выяснилось, что Верат в данный момент отсутствует в своем номере. В прочем, это было ожидаемо, ведь эльф велел приходить к нему вечером, а сейчас на дворе стояло ещё только утро. Образовавшееся свободное время было решено потратить на осмотр местных достопримечательностей и выполнение пары оставшихся пунктов списка дел, обязательных к исполнению.

Вновь вернувшись на площадь, Ирбис отправился на поиски местного банка, где на собственный счёт была положена награда, выданная за работу в имении Каллен. Но самое главное — он получил послание из дома! В нем говорилось, что у его близких все хорошо, и это известие неимоверно порадовало парня. Семье отправилось ответное сообщение, а следом за ним вполне обычное, но не в пример более объемное письмо, которое дойдет до адресата значительно позже первой короткой весточки.

Настроение у молодого странника было смешанным. С поселившейся в его душе тревогой сейчас граничила радость и гордость. Да, парнишка гордился собой. Тем, как разрешилась последняя неприятность. Ведь он сам сумел одолеть пытавшегося убить его эльфа, да ещё и помог стране поймать преступников. Хотя память настойчиво напоминала об одном необъяснимом моменте, спасшем ему жизнь. Но размышления о нем были отложены на потом. В дороге будет предостаточно времени, чтобы все хорошенько обдумать, а пока можно было просто порадоваться за свои маленькие успехи, не забивая голову дурными мыслями.

Оставшимся пунктом, который сейчас можно было заняться, шло пополнение припасов. Прохаживаясь по магазинам, Ирбис сегодня позволил себе попривередничать, не скупясь, выбирая самые вкусные продукты. Потихоньку он добрался до рынка, где и закончил с покупками.

Времени ещё было мало, и парнишка отправился просто побродить по городу, осматривая попадающиеся на глаза достопримечательности. На одной из широких улиц его путь преградила толпа зевак, и в их разношерстных пересудах слышалось одно общее слово: «Инквизиция». Протиснувшись через толпу горожан, юноша увидел развевающееся на ветру чёрное знамя с красным кругом, разделенным на равные части восемью чёрточками.

Через Гадран двигался крупный отряд инквизиторов. Шли люди в истрепанных чёрных балахонах, с багровым символом веры на груди. Поскрипывая, катились крытые повозки. А вокруг гомонил стихийно собирающийся люд. Из уст в уста передавались страшные сплетни и пересуды о посланцах церкви. Братьев-инквизиторов это ничуть не волновало. Высадившись с корабля в порту, они двигались к воротам, чтобы покинуть город и направиться к новой цели, дабы свершить божий суд над нечистивыми.

Мальчишка проводил отряд взглядом, узнавая несколько лиц, знакомых ещё по Финову угодью. Среди них обнаружился и отец Эрбранд, шедший вместе с Райной. Привлекать к себе внимание не было никакого смысла, и зверолюд попросту отправился гулять дальше.

На улице начинало смеркаться, когда Ирбис вернулся в гостиницу. На этот раз лекарь оказался в своем номере. Стоило постучать в дверь, как её открыл Верат. Его горло все ещё украшал синяк в форме руки, хоть и уже едва заметный.

— Проходи. Добрый вечер, — поприветствовал его оракул.

— Здравствуйте, — поздоровался парень, заходя в уютную комнату.

— Как все прошло? — первым задал вопрос от природы бледный эльф.

— Я выжил… Почему вы не сказали, что Фэйриэль попытается меня убить?

— Прости… Я прорицаю лишь варианты возможного будущего, а они изменчивы. Побоялся рассказывать о том, что тебя ждёт. Могли произойти изменения в худшую сторону. Я очень рад, что ты в порядке, Ирбис…

— Угу, я тоже…

— Скажи, ты его покусал? — вдруг улыбнувшись, полюбопытствовал Верат, призывно похлопав по кровати, а сам усаживаясь на стул, стоявший рядом.

— Покусал… — ответил парнишка, садясь на указанное место.

— У тебя есть ко мне вопросы?

— Угу…

— Спрашивай. Отвечу, если смогу.

— Что это за бусина, которую искал Фэйриэль?

— Не знаю. Я ее так и не нашёл у тебя. Мне помешали… — говоря это, лекарь ткнул пальцем в синяк у себя на шее.

— Это был кто-то с не запоминающимся лицом и голосом?

— Верно. Ты его знаешь?..

— Не знаю точно, кто он… Вроде бы один из богов. Я встречал его всего два раза. Вот…

— Это ровно на два раза больше, чем было встреч с богами у большинства когда-либо живших на свете.

— Я точно не знаю, чего он добивается. Он вам что-то говорил?

— Да. Он запретил мне лезть к тебе с прорицаниями, и велел в точности передать две фразы.

— Какие?

— Одну ты уже слышал. Другая предназначалась моему похитителю: «Скоро ты станешь моим». Сразу говорю, прорицать Фэйриэля не стану. Сдается мне, если я совершу такую глупость, то во второй раз повстречаю Бога…

— Эм… Я рассказал страже, что освободил их пленника. Но не сказал, что это вы… Может, вам стоит покинуть город? Они, наверное, будут вас искать… Простите…

— Не извиняйся. В бегстве нет нужды. Скрывать мне нечего, кроме дара оракула. Но это мое личное дело.

— Обещаю, я никому об этом не расскажу, — уверенно заявил Ирбис, — но Фэйриэль наверняка все разболтает.

— Очень в этом сомневаюсь, — возразил Верат, — то, что касается меня, да и тебя, похоже, тоже, является делом Великого леса. О таком он будет молчать. Тем более упоминалась заинтересованность Богини.

— Это все из-за «Не запоминающегося»! Он дал мне эту штуку, — парнишка достал из кармашка серебряную застёжку и показал ее лекарю.

— Сама по себе это очень хорошая вещь… От нее исходит благодать Богини…

— Что такое эта благодать?..

— Чувство… Не знаю, как описать.

— Я ничего не ощущаю.

— Ты не эльф. Храни ее…

— Хорошо, — кивнул молодой путник, а украшение было возвращено на прежнее место.

— У тебя есть ещё вопросы? — поинтересовался Верат.

— Значит, вы не сможете мне будущее предсказать?..

— Нет. Боюсь, что я этого не переживу.

— А можете мне тогда лекарства продать?

— Ирбис, ты чем-то болен?

— Нет! Я давно хотел запас в дорогу сделать. Деньги у меня есть.

— Понятно. Походный набор нужен?

— Угу.

— Завтра утром подойди. Я подготовлю кое-что. Прими это как благодарность за мое спасение.

— Спасибо! А можно ещё вопрос?..

— Да. Спрашивай. Не стесняйся…

— Тиль… С Тиль ведь все в порядке? У неё горло хорошо зажило?..

— Точно… Тилана… Твоя подруга… Что могу сказать… Лечение прошло успешно. У неё приятный голос. Да… Меррик мне куда больше проблем доставил, чем ее лечение.

— Меррик, это кто?

— Ее отец.

— Хорошо. Ещё раз спасибо за то, что вылечили Тиль!

— Всегда пожалуйста.

Они ещё немного поговорили о том, что было в имение Каллен, а потом зверолюд засобирался уходить.

— Ирбис, постой. Можно задать тебе вопрос?.. — внезапно остановил его лекарь.

— Угу.

— Ты ведь собираешься к Тилане идти?

— Да!

— Можешь этого не делать?

— Почему⁈

— Как бы тебе объяснить то… Понимаешь, я вижу варианты будущего, как ветви дерева. Они ветвятся и переплетаются. Тогда, в подвале я сумел заглянуть почти на неделю в твоё будущее, достаточно подробно его разглядев. Но ветвей увидел на пол месяца вперёд, прежде чем меня остановили… Вскользь различил короткие обрывки… Не вглядывался. Не успел. Там видел Тилану… Вот только почти все ветви после этого заканчивались…

— Значит, я скоро встречусь с Тиль? — обрадовано вскрикнул мальчишка.

— Да, похоже, что встретишь. Но суть не в этом…

— А в чём тогда?

— Почти все ветви заканчиваются вскоре после этого…

— Что это значит? — спросил паренёк, чувствуя неладное.

— Смерть.

Минута потребовалась Ирбису, чтобы осознать услышанное. Через силу, со страхом в голосе, он выдавил из себя: — Но ведь не все?..

— Не все, — кивнул Верат.

— Значит, шанс есть?

— Есть. Я не знаю, что произойдет, но есть простая возможность этого избежать.

— Какая?

— Измени свои планы. Сделай вместо запланированного что-то другое. Отправься в другую сторону.

И вновь юноша задумался.

— Но ведь тогда я не встречу Тиль?

— Скорее всего, не встретишь.

— Но ведь и она тогда тоже может умереть! Ведь в момент моей смерти она может быть рядом!

— Не исключено.

— Спасибо… За то, что рассказали. Я пойду… Спокойной ночи…

— Береги себя, Ирбис. Не забудь утром ко мне заглянуть.

— Хорошо.

Сняв номер в этой же гостинице, юноша забрался в мягкую кровать, но долго не мог уснуть, думая о подкинутой Вератом новой проблеме: «Я умру… Если встречусь с Тиль… Но ведь это не точно! Он сам сказал, что знание будущего может его изменить! Я предупрежден. Я точно встречусь с Тиль, если пойду запланированным маршрутом. Пол месяца. Нужно её тогда встретить, узнать, что она собиралась делать и поступить иначе! Нужно поспешить! Нет, стоп… Если я пойду быстрее, чем должен был, не зная о будущем, то могу его изменить и не встретить ее… Пойду, как получится и буду внимательно глядеть по сторонам. Может быть, тогда все обойдется… Как же сложно…»

Погрузившись в размышления, паренёк не заметил, как соскользнул в сон.

На следующее утро Ирбис заглянул к лекарю, получив от него деревянную шкатулку с лекарствами и написанную на двух листах инструкцию к ним. Выслушав подробнейшие объяснения, какое средство для чего принимать, парень распрощался с Вератом. Поставив новую отметку в подорожной и решив пока не получать никакой дорожной грамоты, дабы не привлекать к себе лишнего внимания, путник покинул город Гадран.

* * *

Мощёный тракт стелился под босыми ногами юного путешественника. Очередное злоключение осталось позади, но на душе зверолюда скребли кошки. Ему не давало покоя известие о возможной смерти, зато радовало наличие возможности изменить печальное будущее и скорая встреча с Тиль.

Мимо мелькали прохожие и проезжали повозки. Кто-то даже останавливался и предлагал подвезти, но Ирбис отказался, желая пока побыть в одиночестве и спокойно подумать. Дойдя до развилки, он сделал остановку и минут пятнадцать в нерешительности топтался на месте, силясь принять судьбоносное решение: пойти навстречу опасности и рискнуть жизнью, но встретиться с подругой, либо избежать беды и, возможно, больше никогда не увидеться с ней. Не зная, правильно ли поступает, он всё-таки пошёл по изначально намеченному маршруту.

Весь день прошел в пути. В голову паренька лезли самые разные мысли. Вспоминая недавние приключения, юноша пришёл к выводу о том, что ему сильно не везёт, и толика удачи, несомненно, пригодится в пути. Очень кстати вспомнилось одно охотничье суеверие, и мальчишка решил его опробовать.

Уже вечером он добрался до ближайшего леса и свернул с дороги. До самой ночи парень бродил по чаще, шарахаясь от каждого шороха и держа на готовые лук, не без оснований опасаясь нарваться на пепельную тварь. На этот раз опасность миновала, а обнаруженные следы привели к несчастному зайцу, ставшему добычей молодого охотника.

Добыв искомое, Ирбис, собирая по пути сухой хворост, вернулся к тракту и в паре десятков метров от него подыскал подходящее место для ночёвки. Костер был сложен у большого дерева, на ветке которого зверолюд решил позже устроиться спать.

Разделка подстреленной тушки много времени не заняла. Вообще-то еды ему хватало, ведь запасы были только-только пополнены. В ином случае охотиться не было бы нужды, но конкретно сейчас парню потребовался заяц, а точнее его задняя левая лапка, из которой можно сделать талисман на удачу. Уж будет он в действительности работать или нет, оставалось неизвестным, но возможностью путник брезговать не стал.

Убрав в дорожный мешок содранную шкурку, отрезав нужную конечность и отправив проткнутое палкой мясо жариться на огонь, парнишка достал кусок верёвочки и намотал его на самодельный талисман. В планах было ещё вырезать из свежей ветки колечко и надеть его поверх тугих мотков. После чего изделию предстояло несколько дней просыхать, прежде чем оно будет окончательно готово, а пока сойдёт и то, что есть.

Сидя у костра и держа перед глазами покачивающуюся на верёвочке заячью лапку, Ирбис думал: «Надеюсь это и вправду работает. По крайней мере, я слышал, что охотники делают себе такие… Их даже продают иногда! Будет хорошо, если и правда работает…»

— Дайн⁈ Дайн! Это и правда ты?

От раздумий к реальности юношу вернул до боли знакомый девичий голос. Сойдя с дороги, пробираясь через лес, к нему спешили два белых лиса, одетых в простую городскую одежду.

«Ты! — мысленно возопил мальчишка, возмущённо уставившись на свою поделку, — мне нужна была удача, а не эти двое!»

Едва удержавшись от того, чтобы швырнуть талисман в огонь, путник снизошёл до ответа незваным гостям: — Я…

— Я так и знал, что это он, — заявил Ланс.

— А мы тут твой костерок увидели и решили погреться. Ведь можно? Ну, пожалуйста! — мило улыбаясь, попросила Силика.

— Что вы вообще тут делаете? — недоуменно спросил Ирбис, кладя поделку на землю возле себя.

— Домой идём, — ответил старший брат.

— А как же ваша работа?

— Сбежали… — тихо ответила младшая сестра, — ну, ты ведь знаешь, что с эльфом… Прости за это. Я правда не хотела тебя обидеть. Думала, всё лучше получится. Так можно нам у твоего костерка погреться?

— Вы тоже на него работали… — возмущённо заявил юноша, не спеша давать им свое разрешение.

— Нет! Ну, вроде как… Совсем немного, — ответил Ланс, — он попросил только узнать у тебя о бусинке красной, и все!

— Или задержать меня в особняке на три месяца… — озвучил Ирбис то, о чём решил умолчать лис, — а что ты вообще пыталась со мной сделать, Силика?..

— Ну, знаешь… Медовая ловушка называется. Шуры-муры всякие… Но дальше поцелуев дело бы не зашло! — ни капли не смущаясь, ответила девушка, присаживаясь у огня.

— Не знаю я, что это такое… И я ведь не разрешал тут греться! — возмутился путник.

— Разрешал. Ты просто этого ещё не понял! — сказал Ланс, присаживаясь рядом с сестрой, — сам подумай! Нас судьба свела! Как ещё мы могли встретиться в такой дали от города? Ещё и идём в одном направлении!

— Нет никакой судьбы, — фыркнул парнишка, а про себя добавил: «У меня нету…»

— Есть-есть! — заявил белый лис, — и она свела нас вместе! Так что дальше мы пойдем с тобой!

— Нет, не пойдете! У меня нету никакой бусины! Меня при вас обыскивали.

— Ну а вдруг появится? Тогда нам отдашь, — предложила девушка.

— Ничего я вам не отдам! Вообще уходите от моего костра. Если вы сбежали, значит, за вами может охотиться Алард. Так что уходите…

— Неа, — отказался Ланс, — Алард, это тот мужик в шляпе, с которым ты ушёл?

— Да.

— А я тебе говорила, что он шпион. Его гос… Его Сицилий подослал за Вальдисом следить! — заявила Силика.

— Я не шпион. Уходите…

— А если не уйдем, ты тигром станешь и загрызёшь нас? — притворно испугалась лисица.

— Что?.. С чего ты взяла… Не тигр я! — стал все отрицать Ирбис, не понимая, как она могла догадаться.

— Ты-ты! — настаивала девчонка.

— Нет, не я!

— А я говорю, что ты! Угадай, кто убирался в ванной и нашёл твою изодранную в клочья форму?

— С чего ты взяла, будто она моя?

— Забыл? Я тебе камзольчик подшивала. Уж свои стежки я точно узнаю!

— Не знаю я, откуда одежда там взялась. Я не тот тигр! Понятно? Эй! Не трогай! Это мое! — закричал Ирбис, увидев, как Ланс тянется к жарившемуся на костре мясу.

Не став больше с ними спорить, мальчишка первым схватил с огня заячью тушку, проткнутую палкой, выпустил когти и, цепляясь за ствол дерева тремя конечностями, забрался на заранее присмотренную ветку. Усевшись на ней, не слушая лис, которые требовали, чтобы беглец спустился, Ирбис немного пожевал горячего мяска, а оставшееся завернул в специально носимую для таких целей тряпицу и отложил на потом, спрятав в дорожный мешок, висевший на левом плече.

Минут через десять, игнорируемая парочка успокоилась. Зверолюд за ними не следил. Он думал, вспоминал два необъяснимых события, произошедших совсем недавно: «Та подножка, когда Фэйриэль пытался меня зарезать, это ведь были вы, „Не запоминающийся“? Это точно была подножка! А если бы не она, наверное, меня бы тогда убили… И в Фоновом угодье… Та пепельная птица, во время ночного сражения разбившаяся о пустоту прямо передо мной… Я тогда не задумался… Не обратил внимания… Если это были вы… Спасибо за то, что помогли мне! Вы меня слышите? Вы ведь, как и Син, умеете читать мысли? Да… Вы ведь на корабле меня услышали… В общем, спасибо…»

Думая о своем, сидевший на ветке рыжий зверолюд постепенно уснул.

Утро встретило его криками брата и сестры, требовавших спускаться к ним. Продолжая игнорировать доставучую парочку, парнишка позавтракал вчерашним жареным мясом. Прежде чем убрать остатки обратно в дорожный мешок, он оторвал от тушки целую не надкусанную ножку и положил ее на стык ветки и ствола.

«Это вам. В благодарность… Если бы вы дали знать, что слышите меня, оставлю что-нибудь ещё. Вот…»

Сунув руку в карман куртки, он достал серебряное украшение, повертел перед глазами, думая: «Для эльфов ведь оно что-то значит. Они его чувствуют… Верат говорил, что она хорошая… Да и Фэйриэль… Он ведь понял, что застёжки при мне нет… А если бы была? Может, и не стал бы нападать вовсе…»

Как результат размышлений, молодой странник прицепил украшение на плащ у шеи, использовав застёжку по прямому назначению, так, чтобы её было сразу видно. В конце концов, возможность кражи — ничто по сравнению с опасностью быть убитым очередным озлобленным жителем Великого леса.

Собравшись, юноша спустился вниз, подобрал лежавшую у потухшего костра заячью лапку и, как ни в чем не бывало, зашагал к тракту. Ну а пара лис увязалась за ним следом.

Дорога вновь вела Ирбиса вперёд, к долгожданной встрече, подарив двух неожиданных попутчиков.

* * *

Уже третье утро Фэйриэль встречал прикованным к стене в одиночной камере застенков городской стражи Гадрана. Первый день люди его просто допрашивали. Под конец второго уже перешли к более жёстким методам. Если обычные пытки он ещё мог стерпеть, то обещанное скорое прибытие их менталиста из столицы вызывало настоящий страх. Доселе ничего не рассказавший эльф прекрасно понимал, что человеческий маг банально выведает всю интересующую информацию прямиком из его разума. А этого допускать было никак нельзя. Секреты Великого леса должны остаться секретами, какую цену не пришлось бы за это заплатить. На помощь сородичей рассчитывать не приходилось. Товарищи не станут вламываться в казармы городской стражи ради него, рискуя начать очередной конфликт с Империей. Да даже если и рискнут, то подготовка подобной акции займет немало времени, за которое у него успеют выведать слишком многое. А посему оставался единственный выход.

Запястья сжимали кандалы, цепи от которых тянулись к стене под самым потолком, заставляя пленника постоянно находиться в стоячем положении и не позволяя воспользоваться руками. Но этого и не требовалось. Наклонив голову в бок, эльф поймал губами красную ленту, вплетенную в волосы, и принялся ее жевать.

«Милостивая Богиня, прими меня в свои объятья…» — думал он, ожидая, когда подействует смертельный яд, коим было пропитано его украшение,

— Я, конечно, не твоя богиня, но тоже могу обнять! Правда, не гарантирую, что при этом в тебе не сломается несколько косточек. На самом деле я гарантирую, что они точно сломаются, — раздался странный голос, тембра и интонаций которого уже через мгновение не удавалось вспомнить. Зато смысл сказанных слов накрепко отпечатывался в голове.

Фэйриэль удивлённо уставился на возникшего прямо перед ним незнакомца в черном плаще, плечи которого украшала искусная золотая вышивка. С лицом гостя творилось то же, что и с голосом: сколько не вглядывайся, а запомнить его не получалось. Но вопреки этому странному явлению, узник точно знал, что его посетитель сейчас ухмыляется, держа в руке жареную ножку какого-то маленького зверька.

— Кто ты?.. — хрипло спросил узник, наблюдая за тем, как «Не запоминающийся» откусывает кусочек, а затем вместо ответа начинает ворчать: — Слушай… Он что, не мог нормальное подношение оставить? У него ведь в мешке есть копчёная колбаса! Хоть посолил бы! Как вообще можно есть такую пресную еду, а тем более угощать кого-то⁈ Ещё и прожарено плохо. Вот даже и не знаю, злиться на котёнка за подобное пренебрежение или нет… В конце концов, столько для него делаю, а он какую-то жалкую ножку мне бросил! С другой стороны, удивительно, что вообще про меня вспомнил! Ладно уж… Приму его благодарность. Как-никак, он тоже ел эту дрянь, да и добыл сам…

— Я спросил, кто ты такой⁈ — закричал Фэйриэль, не желая дальше выслушивать весь этот бред.

— Я? Я твой новый хозяин, ушастик ты мой ненаглядный. Столько ждать пришлось, пока ты наконец-то решишь сдохнуть!

— Кем бы ты ни был, у тебя нет надо мной власти. Моя жизнь и душа принадлежат Богине.

— Вообще-то уже нет… С тех пор, как ты попытался убить моего безобидного посланника, они стали моими. Вопрос с твоей бывшей хозяйкой уже улажен. Не волнуйся, она не помешает нам развлекаться!

— Ты! Ты хозяин зверолюда! Это ты убил Ламлариэль!

— Позволь тебя порадовать? Я к ее смерти не имею ни малейшего отношения! Да и мой питомец тоже. Представляешь? Ее, следящей за котёнком, совершенно случайно обнаружил один маг. Тот, который в шляпе. Он и прикончил. Сам понимаешь, незаконное применение ментальной магии высшего порядка… Да ещё и попалась она в кабинете командора стражи. Нелепое стечение обстоятельств… Бывает. Зато ты напал на невинного мальчика и стал моим! Хорошие новости, не так ли?

— Ты лжёшь! Какой-то людской маг не смог бы ее обнаружить!

— Спорить не буду. Время поджимает. Пошли, нам пора.

— Я ещё не мертв!

— Конечно, ты жив. Я нейтрализовал яд.

Продолжив жевать заячью ножку, «Не запоминающийся» свободной рукой схватил эльфа за правое плечо и резко дёрнул на себя. Звякнули цепи, кандалы впились в запястья взвывшего от боли пленника. Но на шум никто не явился. Охранник, дежуривший у двери одиночной камеры, совершенно ничего не услышал.

— Что, не хочешь уходить? А надо, — незваный гость дёрнул взвывшего эльфа ещё два раза. Сталь кандалов впилась в плоть, разрывая ее. Хрустя, большие пальцы Фэйриэля выдавило из суставов, и оковы, смазанные горячей кровью, наконец-то спали с его изувеченных рук. Перед «Не запоминающимся» возник прямоугольный проход. По ту сторону раскинулись серые холмистые пустоши под изумрудно зелёным небом, затянутым такого же цвета грозовыми облаками, расцветающими зигзагами молний, гром от которых раскатывался даже по узилищу.

Как ни в чем не бывало, продолжавший жевать, визитёр шагнул к переходу, словно игрушку, таща за собой брыкающегося пленника. У самой черты, разделявшей два мира, он остановился и резко развернулся к опустевшим цепям.

— Чуть не забыл! Будет не хорошо, если ты просто пропадешь из камеры. Ещё решат, будто сбежал. Искать начнут… Чего зря народ тревожить, верно?

Стоило ему закончить говорить, как из серебристых искр, возникавших прямо в воздухе, за секунду соткалось закованное в кандалы бездыханное тело узника, а свежие следы крови и плоти с оков растворились в пустоте. Фэйриэль даже перестал пытаться вырваться, удивленно уставившись на своего мертвого двойника. Секунду спустя его резко швырнуло в портал.

Освободившись от чужой хватки, эльф рухнул на серую бесплодную землю. Как можно скорее, превозмогая боль, он поднялся на ноги и кинулся к переходу, но тот исчез, как только на эту сторону прошел «Не запоминающийся».

— О! А ты держишься бодрячком! Это очень хорошо! Осваивайся в своем новом доме.

Фэйриэль в панике крутил головой, пытаясь понять, куда его закинул неведомый гость. Взгляд привлек один из многочисленных холмов, на котором одна за другой появлялись волкоподобные фигуры. Их метровые тела вместо шерсти покрывали чешуйки красноватого оттенка, а из лопаток росло два змеевидных отростка с четырьмя коготками на каждом. Стая местных обитателей остановилась в отдалении, не спеша приближаться к паре гостей.

— Алурум! Это Алурум! Ты затащил меня к демонам! — закричал пятящийся назад Фэйриэль, понявший, куда попал.

— Это твой новый дом, — произнес шагавший за ним «Не запоминающийся», — позволь рассказать, что происходит… Я уже с ними обо всем договорился. Эти милые собачки станут твоими друзьями на очень долгое время. Вы будете играть в забавную игру. Я назвал ее «Сожри эльфа». Ты будешь убегать, а они будут тебя ловить и жрать. Но не волнуйся! Через какое-то время ты вновь оживёшь на некотором расстоянии от стаи, и они начнут новую охоту. Весело, правда? Не стоит переживать, умом от боли ты не повредишься, я об этом позаботился! Ах да, ещё одна мелочь… Чем больше боли они тебе причинят, тем скорее ты возродишься и, соответственно, они смогут быстрее вновь полакомиться деликатесной эльфятиной!

— Я знаю, кто ты такой… Теперь я всё понял… — прохрипел мертвенно-бледный Фэйриэль.

— И кто я?

— Ты проклятый Губитель!

— Я непомерно рад тому, что ты признал во мне Губителя! — довольно заявил собеседник, — обещаю, я постараюсь стать лучшим Губителем, какого знал твой народ. И надеюсь, что последним… Ну все, хватит болтать. Пора играть! Слов итак было слишком много. Ату! Ату его, пёсики!

Стая демонических гончих сорвалась с холма и понеслась за бросившимся бежать эльфом.

— Молись, чтобы я про тебя когда-нибудь вспомнил… — произнес «Не запоминающийся», бросил на серую землю обглоданную кость и исчез из мира демонов.

Вечная охота началась.

(Вместо эпилога: Ария — Страж Империи.)

Nota bene

С вами был Цокольный этаж(через VPN), на котором есть книги. Ищущий да обрящет!

Понравилась книга?

Наградите автора лайком и донатом:

Ирбис. Том 3: Пепел Часть 1

Оглавление

История 15: Инквизиция (Часть 1)

История 15: Инквизиция (Часть 2)

История 15: Инквизиция (Часть 3)

История 15: Инквизиция (Часть 4)

История 15: Инквизиция (Часть 5)

История 15: Инквизиция (Часть 6)

История 15: Инквизиция (Часть 7)

История 15: Инквизиция (Часть 8)

История 15: Инквизиция (Часть 9)

История 15: Инквизиция (Часть 10)

История 16: Враг (Часть 1)

История 16: Враг (Часть 2)

История 16: Враг (Часть 3)

История 16: Враг (Часть 4)

История 16: Враг (Часть 5)

История 16: Враг (Часть 6)

История 16: Враг (Часть 7)

История 17: Слуга (Часть 1)

История 17: Слуга (Часть 2)

История 17: Слуга (Часть 3)

История 17: Слуга (Часть 4)

История 17: Слуга (Часть 5)

История 17: Слуга (Часть 6)

История 17: Слуга (Часть 7)

История 17: Слуга (Часть 8)

История 17: Слуга (Часть 9)

История 17: Слуга (Часть 10)

История 17: Слуга (Часть 11)

История 17: Слуга (Часть 12)

История 17: Слуга (Часть 13)

История 17: Слуга (Часть 14)

Nota bene