Попаданец в поисках смысла [Тампио] (fb2) читать онлайн

Попаданец в поисках смысла

Пролог

От нового мерзкого промозглого дня Диер не ожидал ничего хорошего. В желудке было пусто, и мужчина с тоской вспоминал обед трёхдневной давности, когда его сотоварищи зажарили оленёнка прямо на огне, — всё, что могли добыть двое охотников, которые, в свою очередь, так неудачно попались к ним в руки. Диер не хотел зазря душегубствовать, но их предводитель Салаз придерживался строгого правила: никто не должен видеть их за делом и остаться при этом в живых. Так что двоих мужчин тихо прирезали и прикопали в овраге. Снятую с них одежду разделили между теми сотоварищами, кто ходил вообще в обносках.

На следующий день Салаз дал команду уходить, пока местные земледельцы не начали разыскивать пропавших охотников, что могло грозить некоторыми неприятностями. Впрочем, никто из разбойников особо не переживал, поскольку местность была бедная, и поживиться на дорогах было почти нечем. Шли разбойники дня два, пробираясь через довольно густой лес, полном буреломов и ручьёв, зачастую увеличивающих дорогу раза в полтора, а то и два. Хорошо, что опасных диких зверей здесь водится не так много, а то некоторые люди могли бы и пропасть.

Наконец, густой лес начал редеть, и вскоре любители чужих денег вышли на довольно протоптанную дорогу, где в очередной раз решили попытать счастье. Предводитель разделил ватагу на две почти равные части, каждая из которых залегла на своей стороне пути, укрывшись в кустах и в высокой траве...

— Куда нас завёл Салаз? — не выдержал Умб, когда бока его подельников стали побаливать от долгого лежания на жесткой земле. — Неизвестно сколько мы тут находимся, а ещё никто так и не прошел мимо.

— Молчи! — отозвался Диер. — Вот он тебя услышит, и после вразумления ты еще несколько дней не сможешь задавать такие вопросы своим разбитым в кровь ртом.

— Что я, дурак, чтобы при нём такое говорить?! — зло пробурчал Умб. — Только вот кто меня услышит? Если только ты не сдашь... — и мужчина подозрительно покосился на приятеля.

Внезапно послышался раскатистый гром и разбойники посмотрели на небо. Оно было чистым, и тучи не застилали свет от Желтой матери и её Красного сына. Многочисленные птицы, до этого щебетавшие в кустарниках и в траве, умолкли, но быстро сообразили, что ничего страшного не произошло, и снова принялись распевать свои незатейливые песни.

— Что это было, Умб?

— Да кто его знает! — уставший разбойник позабыл о своих печалях и даже присел, чтобы получше рассмотреть окрестности.

Поводив головой во все стороны, он неожиданно присвистнул особым способом и упал в траву.

— Кого увидал? — Диер правильно понял сигнал, и потянулся за дубинкой.

— Отряд какой-то едет. Немаленький.

Диер не стал уточнять количество, поскольку он и его приятель считать умели лишь до десяти. Слово «немаленький» относилось ко всему, что больше в несколько раз. Если что-то превышало это определение, то говорили «много». Их предводитель считать умел хорошо, но почему-то делал это он всегда в свою пользу. Из-за этого прежняя ватага и разбежалась месяц назад. Салаз не стал долго печалиться по этому поводу и довольно быстро набрал новую, хотя и не такую умелую.

Разбойник изобразил негромкое клокотание болотной птицы, служившим сигналом «Внимание!», которым предупредил подельников. Почти сразу же его повторили другие разбойники, и теперь все приготовились встретить возможную жертву.

Когда приближающийся отряд стал виден чётко, то вздох разочарования вырвался почти у каждого лиходея, — он состоял почти сплошь из хорошо вооружённых людей. Начищенные доспехи и шлемы заблестели в лучах Жёлтой матери, и только редкий дурак мог подумать, что плохо вооружённые «лесные братья» могут хоть что-то сделать с более чем десятком латников, восседающим на боевых конях.

Но даже если и нашёлся бы такой безумный недотёпа или отчаянный смельчак, то едущий посередине воин внушал ужас и трепет. Хотя, нет. Не его прекрасные доспехи и оружие наводили тоску на любителей лёгкой наживы, а конь, на котором он восседал. Хотя нет, с конём эту чудище можно было спутать лишь глубокой ночью в то время, когда Красный сын исчезал с небосклона. Всадник ехал на животном, покрытым толстой броней — собственной чешуёй, — а его мощные клыки запросто могли продырявить неосторожно подошедшему человеку бок, а острые зубы — откусить руку.

***

Страшные дракканы появились в этом мире, называемом Замина, вместе с орами, — высокими чужеземцами с чёрными кучерявыми волосами, сеющими смерть всем, кто поначалу отказывался им повиноваться, — примерно триста лет назад. Если с захватчиками люди ещё были готовы драться, защищая свои земли и традиции, то дракканы сеяли среди черни суеверный страх, напоминая своим видом демонов, выползающих из жерл вулканов питаться человеческими душами, после чего умершим уже ни за что не достигнуть последующего перерождения.

Поскольку вера в перерождение была главенствующей в Замине, вселяя всем аборигенам надежду на лучшую будущую жизнь, то мало кто решался выйти хотя бы против одного всадника, восседающего на драккане. Оры-мужчины редко когда брались за своё страшное оружие, убивающее на расстоянии почти ста шагов, вне зависимости от того, были ли у их врагов толстые доспехи и надёжный щит, поскольку это оружие могло убивать даже сквозь толстые каменные стены. Обычно оры просто пускали в атаку одних дракканов, и те, почти не останавливаясь, быстро хватали зазевавшихся зубами и отшвыривали их в стороны. Этого было достаточно, чтобы человеку не подняться на ноги и не броситься на неприятеля.

Зубы дракканов были почти такими же твёрдыми, как алмазы, и если не откусывали куски плоти, то просто сдавливали латы, обездвиживая тем самым воинов, которым оставалось лишь вопить от боли. Эти невиданные ранее животные не брезговали овощами, зерном, да и обычной травой, если поблизости не было никакой живности, но предпочитали мясо.

Пробить чешую драккана не получалось даже пером птицы жубави. Впрочем, его могло остановить и отличное железо. (У Салаза такое перо было. Он воткнул его в длинный шест и запросто выходил один против нескольких мечников, поскольку перо резало и кололо с одинаковой лёгкостью.) Стоило оно, как пять отличных лошадей, да вот только мало кто готов был расстаться с ним по доброй воле. Где живут жубави, никто не знал. Поговаривают, что на далёких островах-скалах, куда не подняться ни одному человеку, если повезёт доплыть.

Многие сотни смельчаков снаряжали корабли и бороздили моря и океаны в поисках этих птиц, поскольку монархи человеческих королевств щедро сулили авантюристам не только титулы и замки за перья, но иногда и своих племянниц. Кто же откажется породниться с главой государства? Но никто так и не стал мужем особы королевских кровей.

Иногда особо удачливые смельчаки возвращаются и привозят заветные перья, вот только почему-то после этого никаких свадеб не играют, и никто не слышит о появлении новых дворян. «Обещать — не значит наградить», — иногда шепчут на ухо в придорожных трактирах.

Оры же не называют себя королями. Откуда пришли они, известно всем, — с планеты Шани, находящейся около Красного сына. Впрочем, эта планета не является их родной. Они за последние тысячелетия захватили много планет, а название своего дома держат в секрете и не открывают даже оратам — своим бастардам-полукровкам. Оры вообще очень таинственная раса, предпочитающая уединённую жизнь в величественных каменных домах, поручая полукровкам доводить свою волю до подданных.

Эти захватчики, расселяясь по планете, не имеют видимой централизованной власти. Каждый ор является правителем захваченной им территории — десяток городов и пары сотен деревень, — называемой гератией. Иногда владыка приводит в свой дом женщину из его расы, дабы заиметь от неё с парочку детей. Когда потомство возмужает, то некоторые из них исчезают. Поговаривают, что они отправляются колонизировать другие планеты.

Как они туда попадают, — простым людям неизвестно, да и неинтересно. У них имеются и свои проблемы, благо пришельцы, их подчинившие, избавили подданных от войн, поскольку между собой никогда не воюют. Правда, по какой-то причине на планете Замина осталось много земли, где продолжают править люди. Вот там, да, периодически вспыхивают войны между местными правителями, которым всегда тесно там, где им позволили жить. Но даже монархам человеческих королевств не приходит в голову нападать на земли, находящимися под властью инопланетных владык.

***

По дороге, рядом с которой и залегли разбойники, едет отряд, состоящий из полутора десятка вооружённых всадников и примерно такого же количества слуг-подростков. Их предводитель-орат едет на чешуйчатом драккане. Это мужчина лет тридцати, с характерным прямым носом и жесткими кучерявыми волосами, так отличающимися от мягких прямых волос местного населения. Полукровка редко когда удостаивает словом своих сопровождающих, но в этот раз всё иначе. Он внимательно смотрел на небо, частично закрытое высокими деревьями, на котором виднеется длинный светлый след. Внезапно почти для всех последовал сильный далёкий грохот.

— Что это, господин орат? — спросил один из богато украшенных спутников.

— Это звуковой удар, Эндерут, — загадочно ответил полукровка, не заботясь о том, понял ли его спрашивающий. — Искать обломки бесполезно, — после небольшой паузы продолжил он, и опять его никто не понял. — Чего встали?! Если будем так плестись, то до имения господина Ральмевика Ануракта и до вечера не доедем.

Всадники пришпорили коней, не подозревая, что им в спины смотрят жадные и тоскливые глаза, которым очень хочется узнать, что перевозится в тех двух повозках, едущих позади отряда.

Примерно через полчаса группа в доспехах миновала дорожную развилку, к которой с другой стороны подъезжало несколько телег. Это земледельцы возвращались с ярмарки, где успешно продали ранний урожай овощей и закупили необходимый в хозяйстве товар.

— Глядь, Ур! — воскликнул возница. — Небось, господин орат с рыцарями к нашему владетелю скачут.

— И пусть себе скачут хоть до самых гор, — усмехнулся крупный мужчина, валяющийся в повозке. — Считай, что тебе повезло, Стед. Если бы мы выехали туда раньше, то прошлись бы их слуги плётками по твоей спине, сердясь, что телеги заняли большую часть дороги, а им приходится скакать по обочине.

— Да, ты прав, — сплюнул возница. — Год назад так оно и случилось. Пришлось отдать швее рубаху латать.

— Ну да, — продолжал усмехаться Ур. — Рубаха монет стоит, а твоя шкура — бесплатная.

Стед обиделся, но огрызаться не стал. Да и зачем? На правду, как говорят, не обижаются. Слуги рыцарей, — это отдельный разговор. В желании выслужиться, дабы стать оруженосцами, эти молодчики используют любой предлог, любую мелочь, чтобы заявить о себе. Зачастую это всего лишь пятнадцатилетние мальчишки, год или два назад отданные в услужение, но если послушать их разглагольствования в тавернах, то, узнаешь, что прошли они десятки войн, в которых поразили сотни врагов одним лишь своим взглядом. На деле же они даже мечом плохо владеют, и чтобы сгоряча сами себя не зашибли, рыцари позволяют им в обычных ситуациях держать при себе только небольшой нож и плеть.

— Что-то мы припозднились, — посмотрев на светила, видевшиеся на голубом небе, заметил Стед. — Затемно домой вернёмся, если волы так будут тащиться. Если бы ты, Ур, не щупал девок в таверне, то мы бы выехали на пару часов раньше. Ой, и задаст тебе жена трёпку, если узнает, что ты тридцать медяков на шлюху спустил.

— Не узнает, если ты не ляпнешь, — с металлом в голосе прозвучал ответ.

— Я-то не сболтну, а вот другие могут, — усмехнулся неженатый приятель.

Ур приподнялся, сел, взглянул на три телеги, ехавшие за ними, и сплюнул.

— Если начнут языками чесать, то сильно пожалеют, — земледелец посмотрел на свои мускулистые руки. — Выпить бы чего, — вдруг произнёс он тоскливо.

— Вон в том кувшине пиво должно было остаться.

— Должно было...

— Ну, ты и выпивоха, Ур, — покачал головой возница. — Пьёшь, пьёшь и почти не пьянеешь.

— Ничего в этом хорошего нет. Люди пьют, чтобы захмелеть, а промочить горло и водой можно или сидром.

— Если хочешь, — предложил Стед, — мы можем сделать небольшой крюк и заехать на хутор к Дорну. Потеряем, конечно, полчаса или час, но и мне пива захотелось теперь. Не мучиться же до позднего вечера!

— Те вряд ли согласятся, — с сомнением указал Ур на ехавших следом спутников.

— Пускай едут вперёд, а мы их догоним. Ну, или тогда пусть делятся своим пивом.

— Эти скупердяи и себе позволят выпить лишь тогда, когда язык уже к гортани прилипнет. С нами же поделятся лишь за деньги, а отдавать пять медяков за кувшин пива, я не могу уже. Жена и так за каждую монету спросит.

— Ты бы лучше деньги не на шлюх спускал, а копил. Тогда мог бы позволить себе вторую жену.

— Что же ты, Стед, всё никак на первую не накопишь?

— А зачем мне жена? Ко мне бабы и так липнут, — усмехнулся возница и замолчал, спохватившись. У его приятеля было несколько детей и любой, кто не совсем слеп, видел, что двое не очень-то на отца похожи. Но Ур сидел в задумчивости и пропустил ответ своего соседа мимо ушей.

Так в молчании они поехали с четверть часа, и дорога, ранее проходившая через поля, углубилась в перелесок. Все напряглись и внимательно осматривали окрестности, постоянно ожидая криков лихих людей. Вот навстречу им проехали чьи-то две телеги, и земледельцы расслабились, — значит, впереди всё чисто.

— Попридержи волов! — окликнул Ур. — Я до кустов пробегусь.

Повозка остановилась, и мужчина ломанулся к зарослям, на ходу развязывая тесёмки штанов. Стед тоже сошёл на землю и, помочившись прямо на колесо телеги Ура, двинулся проверять упряжь у животных. Затем он вернулся, дабы залезть на своё место, но услышал приятеля, что-то кричащего из кустов.

— Чего орёшь?! — воскликнул возница, которому совсем не улыбалось туда тащиться.

— Иди сюда, посмотри! — отозвался товарищ. — Тут парень валяется.

Стед взял дубинку и зашагал на зов. Действительно, среди кустов на земле лежал мальчишка лет пятнадцати. Даже не это было странно, а то, что кроме сильно порванных штанов на нём из одежды ничего больше нет. Но зато на теле найдёныша хорошо заметны синяки и ссадины. Хмм... Разбойники ограбили и бросили? Возможно, конечно. Если не захотели возиться с пленником, и рисковать, продавая его, то могли и бросить. Да за такого много никто и не заплатит, слишком худ. Только скотину пасти и сможет.

— Живой? — спросил Стед.

— Живой, дышит, — кивнул Ур.

— На наших не похож, слишком хилый. Может из города какого?

— До Крехава два дня пути, даже три. В одиночку вряд ли кто оттуда сюда отправится.

— Может, лихие люди напали на торговца какого?

— Где же ты видишь следы битвы?

— Ну... — задумался Стед, покрутив головой, но смог заприметить лишь сильно обожжённый дуб, стоящий невдалеке. — Может, где-то впереди будут.

— Ладно, давай потащим его в телегу. Потом разберёмся, откуда он и куда шёл.

Мужчины легко подняли мальчонку и быстро донесли его до повозки.

— Кого нашли? — спросил возница по имени Лат, один из тех, кто ехал следом.

— Да вот, парень какой-то... — ответил Ур.

— Защити нас, Аботин, от разбойников! — взмолился земледелец к местному лесному божку.

Все коснулись пальцами своих лбов, а потом и губ, присоединившись к молитве. Божков, хоть и местных, надо почитать. Правда, ораты насмехаются над верой, утверждая, что никаких богов не существуют, но они и не такое иногда говорят, желая уколоть простых людей посильнее.

— Надо бы место это получше осмотреть, — предложил Ур.

— Ты предложил, вот и иди, смотри, а нам ехать надо быстрее. А то и до ночи домой не доберёмся из-за тебя, — огрызнулся Лат, боязливо озираясь.

— А если найдём ещё кого, или вещи дорогие? — не унимался Ур, которому хотелось как-то загладить будущий скандал со своей женой.

— Или головы свои сложим, — не соглашался собеседник.

— Да, надо ехать, мы и так опаздываем, — согласился Стед, взбираясь на повозку. — Теперь, к Дорну точно смысла нет заезжать.

Ур ещё раз посмотрел туда, где нашёл мальчишку и со вздохом сел на телегу. Ничего не поделать... Не оставаться же тут одному.

Повозки тронулись, и теперь возницы начали частенько подгонять неторопливых волов, поскольку Жёлтая мать неумолимо опускалась за деревья. В темноте же ехать никто не хотел, даже Ур, который теперь уверял самого себя, что пройдись он подальше от дороги на несколько десятков шагов, то нашёл бы нечто, за что господин Ральмевик Ануракт, владетель ближайших деревень, отсыпал бы целую горсть монет, и, возможно, даже не медных. Хороший он человек, не жадный, если речь заходит о стоящем деле, хотя требовательный, и суровый. Повезло им с господином! Вон, Силаван Оданакт, соседний владетель, дерёт с земледельцев три шкуры, дабы послать Сацурану Фолгатуру Зешокоцу, правителю своей гератии, больше еды, денег и богатых даров. Впрочем, не только он один таков. Лареват Станира — еще один соседний владетель — тоже чересчур требовательный.

Ур сидя ехал в телеге и смотрел на парня, пытаясь по внешнему виду понять, кто тот и как здесь мог оказаться. То, что мальчишка не привычен к тяжелому физическому труду, было ясно с первого взгляда. Правда, и задохликом его не назвать, хотя именно это слово вначале приходит на ум. На теле у незнакомца множество ссадин и синяков, но кто их мог оставить — человек или зверь, — непонятно. Их можно получить и просто идя напролом через заросли колючих растений. Вот только как он это мог сделать босиком?

Лицо у найдёныша немного странное. В отличие от широконосых местных жителей, нос парня был довольно узким и кость с хрящом выдаётся заметнее, хотя и не так сильно, как у оратов.

«Вероятно, его мать зналась с оратом или оритином», — предположил Ур. — «Такое редко, но бывает. Полукровки и их дети, как правило, редко когда ‘одаривают’ своим вниманием обычных женщин, но жизнь — штука непредсказуемая, если уж оры нет-нет, да положат глаз на какую-нибудь красотку. Против природы идти тяжело», — вздохнул мужчина, вспомнив об отданных гулящей девке нескольких десятках медяков.

— О чём призадумался? — прервал долгое молчание Стед.

— Думаю, что с ним теперь делать? Мы же не разбойники, чтобы первого встречного в рабство продать.

— Не разбойники. Я думаю, надо его владетелю показать. Пусть он и думает. Если же не захочет связываться, то оставь парня у себя.

— Зачем он мне? — вскинул бровь Ур. — Работник из него никудышный. Даже если его кормить хорошо, то лишь через год-другой сможет пользу приносить. А тогда уже и сам взрослым станет, и может уйти, куда глаза глядят. Только продукты на него переводить... Своим сыновьям еды не всегда хватает.

— Ну да, ну да... — поддакнул Стед, пряча улыбку, вызванную фразой «свои сыновья». — Ещё пара поворотов и мы уже почти дома будем, — возница решил переменить тему. — Так что завтра можешь его отвести к владетелю, а там и видно будет.

Начало смеркаться, когда телеги въехали в поселение, и каждая повернула в свой двор...

— Вот, жена, мальчонку на дороге подобрал, — решил взять инициативу Ур, чтобы не отвечать на вопрос о прибыльности поездки. — Смотри, как ему досталось.

— Кого он так прогневал?! — запричитала Вонда. — Может, Ркару или Аботина, что еле жив остался? Он что, спит?

— Без сознания он. Как нашли несколько часов назад, так в себя и не приходил ни разу.

На голоса родителей из дому вышли дети Ура: трое сыновей и две дочери. Младшему восемь лет, а старшей — семнадцать.

— И куда его положим? В дом не пущу! — чуть ли не завопила женщина. — Откуда мы знаем... может, кто сглазил его? Пусть в хлеву отоспится.

— В хлеву, так в хлеву, — согласился глава семейства. — Ты мне еду на стол пока ставь, а я его отнесу, — скомандовал Ур, довольный, что у его Вонды будет теперь совсем другая тема для разговора и выяснять, сколько именно монет он выручил на торгу, примется лишь на следующий день.

Глава 1

«Как же болит голова! Что со мной? Где я?» — мои веки подёрнулись, и в образовавшиеся щёлки проник приглушённый свет, а в уши начал поступать звук. — «Что или кто тут чавкает? Почему так воняет?»

Я попытался пошевелить рукой, и по всему телу отозвалась боль. Похоже, что нет ни одной косточки, которая бы не болела и не была вывихнута из суставов. А-а-а!.. Перед глазами что-то замелькало.

Возможно, я потерял сознание и провалялся какое-то время, поскольку прежде рассеянный свет стал сильнее. Взгляд невозможно было сфокусировать на чем-то, и я то слепнул, то снова начинал видеть. Перед глазами мелькали какие-то точки и линии, но что это, оставалось загадкой.

Внезапно всё сложилось в текст:

[Система находится в нестабильном состоянии]

[Включён безопасный режим]

[Точки восстановления системы повреждены]

[Активация самонастройки имеет приоритетный статус]

[Выполняется самонастройка. Время, необходимое для самонастройки: неизвестно]

[Все имеющиеся модули переведены в режим ограниченной работоспособности или полностью отключены для ускорения приоритетного процесса самонастройки]

Теперь я уже знал, что любые мои попытки подняться или даже пошевелиться плачевно отзовутся во всём теле. Медленно, словно то нелепое древесное животное, которое почему-то вспомнилось, я протянул руку, потом ногу и снова попытался приподняться. Как же больно! Острая боль опять прошлась волнами и рассказала о наличии в моём теле мышц, о которых я и не подозревал. Теперь очередь второй руки и левой ноги. Попытка сгруппироваться. Есть! Я стою на четвереньках словно...

[Обнаружены полуразумные существа. Опасность вариативная. Общение с ними бесполезно]

[Подобные оповещения автоматически отключены для ускорения приоритетного процесса самонастройки]

[Обнаружены неразумные существа. Опасность минимальная]

[Подобные оповещения автоматически отключены для ускорения приоритетного процесса самонастройки]

Хмм... Какое-то существо смотрело на меня, чавкало и издавало хрюкающие звуки. Почему я знаю, что они хрюкающие? Что это вообще за слово? Я не представляю, кто я, но моё сознание говорит... что я когда-то слышал такое слово — ‘хрюкать’. Ладно, раз ты хрюкаешь, то я назову тебя хрюкяшей. Да ты не одна... нет... один... ты — самец, что видно со всей очевидностью. Хмм... Хрюкяш и три хрюкяши. Или хрюкян и три хрюкянки? Почему такие ненужные вопросы лезут в мою голову? Какое мне вообще дело до того, как называть этих существ?!

Главное для меня — понять, кто я есть и что это за буквы. Моя голова медленно опускается, и взгляд скользит по телу... к ногам. Ага! Я — самец. Хорошо это или плохо? С точки зрения зоологии... Чего?! Какая нафиг ‘зоология’?! Хотя... судя по тому, что это слово всплыло в моем сознании вполне легко, оно мне знакомо, и знакомо давно. Тогда почему я удивился, когда подумал о хрюкяшах? Да... точно!.. Зоология — это большой объём каких-то знаний, даже часть которых невозможно сейчас вспомнить.

Что я могу вспомнить? Какие знания находятся в моей голове? Наверное, знаний там много, вот только воспользоваться ими я не могу сейчас. Опять ненужные размышления! Почему я не могу сконцентрироваться на чём-то одном? Я стою на четвереньках в грязи, рядом ходит хрюкяш и косится на меня недобрым взглядом. Он хищник или нет? Хмм... Скорее всеядный вид. Значит, если я зазеваюсь, то он может и меня попробовать на зуб.

Медленно отползаю подальше и одновременно размышляю о том, как я смог определить всеядность. Опять не о том думаю. Как же болит голова! Впрочем, это не мешает ей, больной, подсовывать мне факты, которые для меня бесполезны. Нет, ошибка! Тот факт, что хрюкяш мог попробовать меня сожрать очень даже полезен. Хорошо, что место, где он обитает, находится за перегородкой. Ненадёжной, но перегородкой, которую он, если начнёт голодать, сможет спокойно повалить своим массивным телом.

Ловлю себя на мысли, что как только моё сознание начинает анализировать обстановку, боль, ранее ходящая волнами по телу, становится менее ощутимой. Организм привыкает или регенерируется. Стоп! Я понял, что сейчас подумал? Да, понял. Отлично! Теперь надо осмотреться получше и понять, что это за место и как отсюда выбраться.

Стоп! А почему я решил, что мне надо отсюда выбираться? Я со всей очевидностью жив. Не полностью здоров, конечно, но тело потихоньку приходит в норму, хотя на регенерацию, пусть и частичную, потребуется время. Хмм... ‘Регенерация’... ‘Время’... Ладно, над этими словами подумаю потом. Я жив — это главное. Я имею возможность перемещаться, пусть и в ограниченном пространстве. Это тоже хорошо. Стоп! Откуда я знаю, что это пространство ограничено? Хмм... Свет! Оттуда просачивается свет. Значит, то есть, вероятно, это место является частью другого, большего. Приму это как гипотезу.

‘Гипотеза’. Ещё одно слово, которое я использую с лёгкостью, но не понимаю, что оно означает. Вот, что такое ‘свет’ — знаю. Что такое ‘регенерация’ — предполагаю. Что такое ‘зоология’ — нет. В моей памяти появляются слова, смысл которых мне известен и неизвестен. Возможно, временно неизвестен. Временно... Да, вот теперь я вспомнил значение и этого слова. Надо перестать копаться в памяти, поскольку там должно быть много слов, а я так и останусь стоять на четвереньках в грязи, размышляя о терминах.

Медленно хватаюсь рукой за что-то, находящееся вблизи, и пытаюсь приподняться, напрягая мышцы ног и тела. Та-а-ак... ме-е-едленно... не торопя-я-ясь... продолжая держаться одной рукой и искать место для другой. Отлично! Я встал на ноги и даже немного распрямился. Я ошибался насчёт уменьшения боли. Тело всё так же болит, просто я не обращал внимания на постоянную ноющую боль, когда думал о значении слов.

Почти перед моими глазами виден небольшой проём, через который сюда проникает свет. ОГО!!! Там, за преградой, всё такое яркое и пространственное! Я уже хочу оказаться там. Но будет ли это безопасно?

Вот хрюкяш отделён от меня ограждением и почти безопасен. А что меня ждёт, там... где светло и пространственно?.. Просторно... Да, просторно! Вдруг, там имеется кто-то больше и агрессивнее хрюкяши?

Я оглядываюсь и замечаю какой-то предмет. Палка! Это можно посчитать оружием, хоть и примитивным. ‘Примитивным’... Палка — это рычаг, которым можно воздействовать на другие предметы с большей эффективностью, чем собственными конечностями. Да, точно! Не обращая внимание на то, откуда всё новые и новые понятия появляются в моей голове, я беру палку в руку и иду вперёд.

Бац!

Натыкаюсь всем телом на препятствие. Оглядываюсь. Это временное препятствие. Дверь. Дверь часто крепится на петлях и имеет замок, препятствующий несанкционированному проникновению...

Я оглядываю дверь и не вижу никакого замка. Что это вообще — замок? Может, вот та палка, что перегораживает дверь с той стороны?

Я просовываю свою палку через щель и несколько раз ударяю ей о ‘замок’.

Бам!

Та палка падает, и дверь начинает открываться. Протискиваюсь в щель, и мои глаза непроизвольно закрываются. Как здесь много света! Внезапно до ушей доносится громкий протяжный звук:

— А-а-а!..

[Обнаружены гуманоиды. Опасность вариативная]

[Подобные оповещения автоматически отключены для ускорения приоритетного процесса самонастройки]

Я закрываю свои уши ладонями. Приоткрываю глаза и вижу источник пронзительного звука. Хмм... Гуманоидная самка. В этом сомнений нет.

— Ты зачем кричишь?! — спрашиваю её, но она продолжает орать. — Закрой рот!

Рядом появляется женщина... не старая, а среднего возраста... и начинает мне что-то говорить... долго и агрессивно.

— Я не понимаю, — отвечаю. — Кто вы? Почему я оказался здесь? Почему моё тело болит?

Опять поток непонятных мне слов. Ну что делать? Мы говорим на разных языках, — это очевидно.

Неожиданно перед глазами всплывает очередной полупрозрачный текст:

[Гуманоиды пытаются установить контакт. Звуковое общение, используемое ими, доступно как для понимания, так и для воспроизведения]

[Вероятность активации лингвистического модуля 76%]

[Снижение скорости процесса самонастройки: нет данных]

[Активировать лингвистический модуль? Да/Нет]

И что это? Мне предлагают что-то включить для того, чтобы общаться с этими людьми? И как мне выбрать «Да»?

Только я мысленно спросил себя, как текст исчез и появился другой:

[Попытка активации #01]

[Попытка активации #02]

[Попытка активации #03]

[Попытка активации #04]

[Лингвистический модуль активирован]

[Загрузить соответствующий лингвистический пакет? Да/Нет]

«Да!»

[Производится адаптация вашего речевого аппарата]

[Выполнено]

[Вы можете понимать и воспроизводить звуки. Изначальная эффективность 94%]

— Ты совсем тупой?! Что молчишь, бстлочь? Ты зачем вышел голым? О, мудрая Ркара! И зачем мой муженёк притащил этого безмозглого к нам? — возмущалась женщина.

— Здравствуйте! — улыбнулся я.

Женщина поперхнулась, и поток ругани моментально прекратился.

— Здравствуйте! — повторил я. — Что это за место? Как я здесь оказался?

— Мама, он говорит, как и мы! — удивилась девочка.

«Поразительная наблюдательность!» — хотел ответить я, но сдержался. — «Я их понимаю, они понимают меня. Надо как можно меньше рассказывать о себе, и как можно больше пытаться понять о них. И да, почему я голый?»

— Почему я голый? — повторил вслух последнюю фразу.

— Тебя нашли у дороги, лежащим в одних штнах, — ответила женщина, неожиданно растеряв весь свой напор. — Мой муж Ур подобрал тебя и привёз сюда.

— Ты что, ничего не помнишь? — встряла в разговор девушка.

Женщина теперь кажется вменяемой. Теперь, когда она спокойна, я могу её рассмотреть.

[Вероятность активации сканирующего модуля 36%]

[Активировать сканирующий модуль? Да/Нет]

«Да!»

[Попытка активации #01]

[Попытка активации #02]

...

[Попытка активации #09]

[Попытка активации #10]

[Сканирующий модуль не активирован. Попытки активации будут производиться в фоновом режиме не чаще четырёх раз за одни сидерические сутки]

«Что такое ’сидерические сутки’?»

[То же самое, что и местные сутки]

«Зачем использовать слова, которые я не понимаю?»

[В последующих случаях будет отслеживаться реакция пользователя, и даваться альтернативные термины]

Женщина выше меня на полголовы. Полновата, лицо имеет дефекты от какой-то болезни. Волосы тёмные, длинные, глаза карие, губы и уши небольшие. Одета в непонятную для меня одежду, напоминающую блузку с рукавами и юбку. На ногах грубая кожаная обувь. В целом, женщина произвела бы положительное впечатление, если бы до этого меня не ругала почём зря.

— Как тебя звать? — не унимается девушка. — Меня зовут Лурин, а мою маму — Вонда.

«И что ей ответить? Я и сам не знаю».

[Зарегистрированное имя пользователя: Объект 33/8/12/47]

«Хмм... Не похоже на имя».

[Рекомендованные имена для контакта с гуманоидами: Симас Тевак, Айвор Козуин, Илекос Мамадос]

«И что выбрать? Айвор кажется более звучным».

— Меня зовут Айвор, — отвечаю и вижу, как девушка и её мать напряглись.

— Странное имя, — произнесла Вонда. — Впервые такое слышу. Ты из благрдных?

— Я не помню, — говорю я чистую правду. — Совсем ничего не помню. Даже поначалу забыл язык.

— А я и смотрю, что ты болтал что-то невразумительное, — засмеялась девушка. — Сильно же тебя побили!

«Ничего такая... Приемлемая для размножения. Похожа на мать, только намного худее и лицо чистое».

— Хватит болтать! — неожиданно рявкнула женщина. — Вон бочка с водой у хлева. Иди и помойся! Я же поищу тебе какую-нибудь одёжку, да еду посмотрю. А ты, Лурин, — повернулась Вонда к дочери, пстыдлась бы глазеть на голого парня! То орёшь, то глазки начинаешь строить.

Я побрёл к бочке, из которой доносился странный и немного противный запах, но выбора не было. Кое-как смысл грязь с тела. Вижу, как из дома вышел мальчишка маленький и несёт что-то ко мне.

— Маманька казала одежку принесть, — протягивает он тряпки. — Это старшего братца Ндура.

Одеваюсь. Великовато, вроде бы, но сойдёт. Зато тело почти закрыто, хотя кое-где дыры имеются.

— А тебя как зовут?

— Диро! — выкрикивает мальчик и убегает в дом.

В животе в очередной раз заурчало. Вроде бы меня звали поесть. В дом идти или принесут? Наверное, надо зайти. Странный дом. Мне почему-то кажется, что он должен быть сделан из камней, а не из... глины. Да ещё крыша из соломы. Выбирать строительный материал не из чего?

Внутри дом оказался почти таким же, как и снаружи, — глиняные стены, земляной пол, деревянная мебель. Рядом со столом на полочке какие-то глиняные и деревянные фигурки стоят. Сажусь.

— Чего сидишь? Бери хлеб и молоко. Обедать будем, когда муж с сыновьями с поля придут, — уже спокойно сказала Вонда.

Похоже, что у неё характер вспыльчивый, но отходчивый. Ни хлеб, ни молоко мне не понравились, но выбора нет, так что жую и запиваю.

— И откуда ты такой взялся? — продолжала бубнить женщина. — Вижу, что не привык к обычной пище. Вон, через силу глотаешь.

Обиделась? Ну а я-то в чём виноват?

— Вот Ур придёт, пообедает и поведёт тебя к владтлю. Он и будет думать, что с тобой делать.

— А что со мной делать? — спрашиваю. — И зачем?

— Что значит зачем? — удивилась Вонда. — Бродяжничать запрещено законами всех гртий.

— Это чтобы разбойников известь, — опять встряла в разговор Лурин.

Похоже, любит она это дело, болтать, когда её не спрашивают.

— Да, чтобы разбойников можно было сразу от честных людей отличить. Любого человека, который не может сказать, откуда он и куда идёт, или не имеет знака владетеля, можно хватать и вести на суд.

— И мало ему не покажется! — высунулась из-за матери девушка. — Вначале плетьми накажут или знак на плечо нанесут, а во второй раз снова плетьми и позорный знак на щеку.

— А ну, цыц! — осадила девушку Вонда.

— А третий раз? — спросил я, допивая последний глоток.

— Повесят и все дела.

— А если... — я посмотрел на потолок, — не из этих мест?

— Что значит «не из этих»? Или ты живёшь в гртии, или ты из королевских земель. Если из гератий, то ты должен иметь знак.

— Что за знак?

— Вот! — Лурин показала на предплечье какие-то черты.

— Такое каждый может нарисовать на руке, — почему-то предположил я.

— Нарисовать может, — внезапно согласилась Вонда. — Только под кожей в том месте находится маленький металлический кусочек. Вот его и будут проверять судьи и смотреть. Там о человеке всё и написано.

— Что «всё»? — удивился я.

— Как звать, сколько лет и прочее. Ладно, хватит болтать, работать надо. Бери вёдра, Айвор, черпай воду из речки и поливай огород.

Делать нечего, пришлось взять два деревянных ведра и таскать воду. Не такое это уж и лёгкое дело. Руки и ноги болели по-прежнему, и я всё делал очень медленно, наверное. Вонда кривилась, смотря, как я поднимаюсь от речки в горку, но молчала. Я бы мог бросить всё и отказаться, но решил, что раз эти люди отнеслись ко мне хорошо, так почему бы и не помочь, в меру сил.

Пока я ходил туда-сюда, всё размышлял о текстах, которые видел перед глазами. Что за «система»? Что за «модули»? Как эта система слышит и видит, кто со мной разговаривает и что говорит? Одни вопросы, и нет ответа. Наконец, я выбился из сил и последние два раза еле-еле донёс ведра, которые сами по себе весили довольно немало.

«Система, ты меня слышишь?» — задал я вопрос, когда в изнеможении лежал в тени дома.

[Система находится в нестабильном состоянии]

[Включён безопасный режим]

Прочитав уже знакомые сообщения, задал вопрос: «Кто я?»

[Зарегистрированное имя пользователя: Объект 33/8/12/47]

«Как я здесь оказался?»

[Система находится в нестабильном состоянии]

[Включён безопасный режим]

[Выполняется алгоритм самонастройки. Время, необходимое для самонастройки: неизвестно]

Да уж... Ответами, как я понял, система меня не порадует. Ладно, уже то, что я могу понимать этих людей, — уже хорошо.

— Папка! Папка вернулся! — послышался детский визг.

Диро и ещё какая-то девочка, на вид немного старше брата, бегут по двору, в который уже вошёл высокий и крепкий черноволосый мужчина с двумя парнями примерно моего роста, но более коренастыми, чем я.

— Да, Диро, мы вернулись, — потрепал мужчина мальчишку по волосам и погладил голову девочки. — Я вижу, что незнакомец очнулся! — почему-то радостно заметил он.

Я молчал. Разве нужны слова, когда и так всё видно? Тем более, меня ни о чём и не спрашивают.

— Да, он очнулся к полудню, после того, как вы ушли на поле, — из дома вышла Вонда. — Вышел голым из хлева и напугал Лурин.

— Почему на нём моя одежда?! — обиженным голосом произнёс старший парень.

«Ага, значит, его зовут Ндур», — понял я.

— Я ему дала, — Вонда упёрла руки в бока. — Не ходить же ему голым по двору? Тем более, тебе эта одежда уже мала, да и рваная она.

— Так, хватит препираться! — произнёс мужчина. — Всем идти мыться и обедать.

Потом он подошёл ко мне и улыбнулся:

— Моё имя Ур. Это я нашёл тебя. Я думал, что ты уже не очнёшься. Сейчас поедим, и я отведу тебя к владтлю.

— Спасибо!

А что мне ещё надо сказать?

Ур с сыновьями помылся в той же вонючей бочке, и все пошли в дом. Я не стал дожидаться приглашения и отправился следом за ними. На столе стоял какой-то предмет, в который все по очереди опускали ложку. У меня ложки не было, но Вонда принесла и положила передо мной. Ели молча. И каждый смотрел лишь перед собой, только Ндур косился на меня. «На одежду свою бывшую смотрит», — догадался я, но виду не подал. Посуда опустела быстро. Ну да, столько голодных человек быстро всё съедят.

— Когда тебя ждать, Ур? — спросила женщина.

— Не знаю, — пожал плечами мужчина. — Всё зависит от владетеля.

Мы шли по селению и сколько я не вертел головой, видел примерно одно и то же, — невысокие дома из глины, покрытые соломой. Кое-где бегали дети, грязные и в рваной одежде. Изредка встречались взрослые. Кто-то из них косился на меня, другие подходили поболтать с Уром, но он отмахивался и продолжал идти вперёд. Вскоре мы вышли за пределы селения и пошли по дороге через большое поле.

— Видишь, далеко впереди строение? — впервые после того, как мы вышли со двора, обратился ко мне Ур. — Это усадьба владетеля Ральмевика Ануракта. Он будет решать твою судьбу.

— И как он это будет делать? — спросил я.

— Как-нибудь да решит, — развёл руками мужчина, продолжая широко шагать...

Когда мы приблизились к жилищу владетеля, то я увидел, что его окружает высокая ограда из воткнутых в землю бревен. Над оградой кое-где виднелись люди, один из которых, разглядев нас, что-то кому-то закричал. Мы подошли к закрытым воротам.

— Я Ур. Мне надо увидеть господина владетеля.

— Он занят. Приходи завтра или послезавтра.

— Мы вчера возвращались с торга и нашли в лесу этого мальчишку. Он ничего не знает о себе. Вот я и решил отвести его к господину.

Мужчина, с которым говорил Ур, задумался, а затем что-то опять крикнул вниз.

— Жди! — прозвучал ответ через некоторое время.

Ждали мы долго. Ур уже думал возвращаться, но ворота открылись.

— Идём! Нас зовут.

За оградой находился довольно большой двор. Дом владетеля был каменным, а другие постройки — деревянные. Несколько странно одетых мужчин подошли к нам.

— Идём, владетель ждёт! — произнёс один из них и, не дожидаясь ответа, повернулся и пошёл... нет, не в дом, а к одной из построек.

— Это конюшня, — еле слышно сказал Ур, и в голосе его чувствовалась неуверенность.

Перед конюшней стояло несколько хорошо одетых человек. Они громко о чём-то разговаривали и посмеивались. Когда мы уже подходили, их разговор внезапно стих.

Ур тронул меня рукой, чтобы я остановился, а сам сделал несколько шагов вперёд и поклонился.

— Этого ты нашёл в лесу? — спросил один из мужчин.

— Да, господин владетель. Он был без сознания, и мы не знали, что с ним делать. Вот я и привёл его к тебе... рассудить.

Мужчина кивнул, и Ур дал мне знак приблизиться.

Глава 2

— Как тебя звать, парень? — строго спросил тот же мужчина.

— Айвор.

— Странное имя.

«Ну, вот и ему имя не понравилось. Зачем система его тогда предложила?»

— А прозвище или фамилия у тебя есть?

«И что отвечать? Вот послушался систему, и все удивляются».

— Айвор Камадос, — я решил, что надо попробовать проявить творческую инициативу и не идти на поводу у системы, озвучивая предложенную ею фамилию к выбранному мною имени.

— Камадос? — удивился мужчина и посмотрел на других. — Айвор Камадос... Хмм...

— Я слышал об одно Камадосе, — произнёс важный кучерявый мужчина, стоящий поблизости. — Но это было так давно, что уже и не вспомнить всех подробностей.

[С вероятностью 70% обнаружен модифицированный гуманоид. Опасность высокая]

«Вот как?! Система, кто этот кучерявый?»

[Вероятный модифицированный гуманоид. Опасность высокая]

— Если господин орат позволит, — произнёс один из молчащих мужчин, находящихся на небольшом расстоянии от этих двух, — то скажу, что тоже слышал о неком Камадосе, лет двадцать назад усмирявшим воинов какого-то королевства, грабивших наши торговые караваны в Приграничье.

— Да, — кивнул кучерявый. — Теперь и я вспомнил. Только никто из воинов того объединённого отряда гератий не вернулся.

— Так откуда ты, парень? — уже чуть более дружелюбно спросил меня владетель.

Я ещё не понял, нравится ли мне этот мужчина, но то, что от него сейчас зависитмоя судьба, было очевидно.

— Не знаю, — честно ответил я. — Я очнулся во дворе Ура и не помню ничего из своей жизни.

— Покажи-ка мне свою правую руку.

Я поднял рукав.

— Хмм... Метки нет.

— Действительно, — удивлённо произнёс кучерявый. — Непорядок! А не врёшь ли ты нам о себе?

— Не вру, — твёрдо ответил я, — потому что ничего и не утверждаю.

— Черты его лица почти со всей очевидностью говорят, что он вряд ли сын какого-то земледельца, господин орат, — задумчиво произнёс владетель. — Хотя сейчас уже всякое может быть... Не то, что лет сто и, тем более, двести назад.

— Это легко проверить, — с усмешкой произнёс тот, кого называли оратом. — Драккан не подпустит к себе никого, кто не имеет хотя бы каплю крови оров. Ведь род Камадосов происходит от одного из первых оратов.

— Я и не знал! — искренне удивился мужчина, вспомнивший о воинском отряде в Приграничье. — Про происхождение Камадосов не знал, конечно же, — уточнил он.

Кучерявый опять странно улыбнулся, показав свои ровные зубы и пошёл в конюшню, откуда вскоре вывел за собой странное животное, чья чешуя немного поблескивала в лучах светил.

— Если он врёт, то драккан покарает его незамедлительно, — опять усмехнулся тот, кого называли оратом.

Он оставил зверя поодаль и приблизился к группе мужчин.

— Подойди к животному, парень! — услышал я приказ, и лёгкий толчок в спину послужил стимулом к его выполнению.

[С вероятностью 95% обнаружено модифицированное разумное существо. Опасность высокая. Звуковое общение, используемое им, доступно как для частичного понимания, так и для возможного воспроизведения]

[Загрузить соответствующий звуковой пакет? Да/Нет]

«Ого!» — система предлагает мне пообщаться со зверем. — «Да!»

[Производится адаптация вашего речевого аппарата]

[Выполнено]

[Вы можете понимать и воспроизводить звуки. Изначальная эффективность 52%]

И что дальше? Зверь молчит, и я не знаю, что сказать.

— Подойди к нему, парень! — услышал я повторный приказ, сказанный уже более грубым тоном.

Я начал медленно подходить к зверю. С каждым шагом волосы на моей голове пытались подняться всё выше и выше.

— Опасность!.. Шшш... Враг!.. Шшш... — зверь начал реагировать на моё приближение.

— Я тебе не враг, — попытался прошипеть в ответ.

— Шшш...

— Я не враг, — я сделал ещё одну попытку.

— Чужак!.. Шшш...

— Друг. Спокойствие, — мои попытки установить контакт не прекратились.

— Шшш... Чужак... Шшш... Спокойствие, — зверь стал разбирать издаваемые мною шипения и вроде бы распознал мирные заверения

— Я друг!

Несмотря на заверения зверя о предположительном нейтралитете, холодный пот продолжал прошибать меня. Но делать нечего, и я продолжал приближаться. Никто из стоящих поодаль мужчин не произнёс ни звука, и лишь Ур громко охнул.

Вблизи зверь выглядел одновременно ужасно и величественно. Он был похож на лошадь, но его голова напоминала голову огромной ящерицы. Из пасти иногда высовывался раздвоенный язык, а клыки приводили в трепет. Драккан был полностью покрыт разноцветной чешуёй, а вместо копыт у него короткие массивные пальцы с когтями. Хвоста, я не видел, поскольку подходил со стороны головы. Странно, но зверь почти ничем не пах. По крайней мере, если от него и был запах, то не такой, какой успел почувствовать, когда шёл по селению, а мимо проезжала повозка, запряженная лошадью.

Я подошёл почти вплотную к его морде, но больше ничего не смог сделать, поскольку руки онемели, а зубы начали стучать от страха. Зверь высунул свой раздвоенный язык и несколько раз коснулся моего тела.

Теперь я услышал, как охнул не только Ур, но и некоторые мужчины. Мне показалось, что драккан не против поглаживания, но я решил, что это будет уже чересчур. Зверь молчал, а я не мог и произнести любое человеческое слово из-за не отпускающего меня страха.

— Айвор, иди сюда! — раздался приказ.

Я отступил от зверя, и обратный путь проделал уже быстрее.

— Что скажете, господин орат? — спросил владетель.

— Все видели, что драккан под конец был абсолютно не агрессивен, — с непонятной интонацией ответил кучерявый. — Мне остаётся лишь признать, что в парне течёт кровь оратов, малая часть этой крови, конечно, поскольку вначале драккан всё-таки проявлял агрессию.

— Значит, он на самом деле из рода Камадосов?

— Я это не говорил. Даже если он и потомок Камадосов, то для меня это не имеет значения. Между мной и им такая же пропасть, как между Жёлтой матерью и Красным сыном.

— Могу ли я попросить вас, господин орат, поставить ему соответствующую метку? Ведь только вы и правитель можете сделать это.

— Да, — кучерявые волосы дрогнули от еле заметного кивка. — Это мой долг.

Орат направился к драккану, порылся в седельной сумке и вернулся, держа в руках странный предмет. Без лишних слов он подошёл ко мне, вытащил руку из рукава рубахи и приставил предмет к предплечью.

— Сколько тебе лет, парень?

— Пятнадцать, наверное.

— Ты сирота?

— Я не знаю ничего ни о своих родителях, ни о месте, где родился.

— Хорошо. Будет немного больно, но не дёргай рукой.

Кучерявый ткнул в свой странный предмет несколько раз пальцем, произнёс что-то непонятное и место, к которому был приставлен предмет, засветилось синим и красным цветами, а затем послышался негромкий хлопок, и я почувствовал резкую боль. Возможно, я бы отскочил, но мужчина крепко держал меня. Свечение вскоре прекратилось.

[Обнаружен внедрённый информационный чип. Если вы не давали согласия или не знаете его назначения, то чип следует деактивировать. Да/Нет]

«Нет!»

Взглянул на предплечье. Там проявилась сине-красная метка, напоминающая растительный орнамент. «Он запихал под кожу металлический предмет и сделал татуировку», — догадался я. Странно, но крови не было.

— Подойди ко мне, Айвор! — позвал меня Ральмевик Ануракт, и показалось, что на его лице промелькнуло подобие улыбки. — Теперь, когда все формальности соблюдены, позволь узнать о твоих планах на ближайшие годы, господин оритин.

«Ого!» — изумился я. — «Это мой новый статус или владетель так пошутил?»

Взглянув на мужчин, я увидел, что они все были предельно серьёзны.

— Я не думал об этом. Мне некуда идти. Да я и не знаю ничего.

— Ты, конечно, можешь жить в семье этого земледельца, который тебя нашёл, — начал владетель. — Но я тебе предлагаю какое-то время пожить здесь, в моём доме.

— В качестве кого, господин Ральмевик Ануракт?

— О! Хороший вопрос разумного человека, — широко улыбнулся владетель и его глаза сощурились. — В качестве моего оруженосца, на первое время. Я подозреваю, что тебя вряд ли обучали боевому искусству и прочим вещам, которые должен знать любой рыцарь? Думаю, что тебе это будет полезно. Если захочешь, ты можешь уйти в почти любой момент.

— Почти любой? — переспросил я, поскольку фраза звучала подозрительно.

— Если мы не будем в военном походе или в чём-то подобном.

— Зачем я нужен господину владетелю?

— Возможно, что когда-нибудь ты станешь известным воином, и все узнают, что тебя воспитали Ануракты.

Хм... Этот приятный человек тщеславен. Впрочем, если это не в ущерб мне, то почему бы и не согласиться? Тем более, что обязательств от меня он, вроде бы, не требует.

— Да, я согласен временно пожить в этом доме и учиться боевому искусству в качестве оруженосца, господин Ральмевик Ануракт!

— Отлично! — послышались довольные голоса мужчин, стоявших поодаль.

Интересно, кто они?

— Тогда попрощайся с Уром, Айвор Камадос, ибо с завтрашнего дня настанет новый этап в твоей жизни.

Я развернулся и подошёл к земледельцу. По его лицу я понял, что он видел и слышал всё, вот только был он расстроен или обрадован?

— Спасибо тебе, Ур за всё, что ты сделал для меня! — как можно теплее произнёс я. — Когда я вырасту, то ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью, и я без колебаний постараюсь помочь, если это будет в моих силах.

— До свидания, господин оритин! И пусть Аботин и Ркату будут к тебе благосклонны.

Ур поклонился всем и собрался направиться к воротам.

— Постой, земледелец! — окликнул его владетель. — Я ещё не отпускал тебя.

На лице Ура отразилась паника.

— Вот тебе серебро. Если ещё найдёшь таких парней, то сразу веди ко мне.

И мужчины в доспехах рассмеялись...

Мне отвели небольшую комнатку в одной из деревянных двухэтажных пристроек. Хмм... Я, честно говоря, воспринял предложение Ральмевика «пожить в его доме» слишком буквально. Возможно, для меня ещё не приготовили комнатку именно в каменном здании, или были другие причины... Но я был рад и этому. В любом случае это намного лучше, чем спать в хлеву с хрюкяшами. В комнатушке было небольшое окно, кровать, стол, стул, комод и несколько вешалок для одежды.

[Обнаружено временное укрытие]

[Сохранённые Карты не обнаружены]

[Добавить местоположение на новую Карту? Да/Нет]

«Что такое ‘карта’?»

[Карта — создаваемая база данных для нанесения виртуальных точек позиционирования на местности. Доступно два режима: «вид сверху» и «вид от первого лица». Настройки модуля зависят от его версии]

[Активировать возможность для быстрого обращения к Карте? Да/Нет]

«Да!»

[Задайте название команды (не более двадцати знаков)]

«Виртуальная карта».

[Команда «виртуальная карта» принята]

Я ждал открытие этой карты, но ничего не происходило. Сбой системы? Постояв пару минут, я хлопнул себя по лбу. Вот дурак!

«Виртуальная карта».

[Выберите режим Карты]

«Вид сверху».

Предметы в комнате сильно померкли, и перед глазами появилось изображение местности с высоты птичьего полёта, закрытое светлой пеленой. Как это я понял? Не знаю. Лишь небольшое пятнышко изображено достаточно чётко. В центре пятнышка имеется зелёный треугольник с мелкой надписью «Укрытие». Интересно!

«Система! Можно ли рассмотреть всё подробнее. И где настройки или инструкция?»

[Инструкция к Карте вызывается командой «Инструкция к Виртуальной карте»]

«Инструкция к Виртуальной карте».

Я подумал, что придётся читать большой текст, но сразу я узнал, что делать: как увеличивать или удалять масштаб, как ставить дополнительные метки и редактировать названия и описания.

Карта показывает лишь те места, где я побывал. Есть возможность открытия определённых территорий после того, как кто-то расскажет о них, но изображение местности окажется очень приблизительным и будет становиться всё подборнее и подробнее после каждого последующего посещения. Другими словами, нельзя проскакать на коне по лесной дороге и получить исчерпывающую карту леса. Надо всё осматривать своими глазами. Можно увеличить радиус прорисовки, если забраться на одиноко стоящее дерево или гору.

Место, на котором я нахожусь, отмечено небольшим кружком со стрелкой, указывающей сторону, куда я повёрнут лицом. Удобно. Прорисовка местности работает независимо от моих мыслей. Главное — смотреть, а всё остальное делает модуль. Жаль, что система не хочет отвечать на мои вопросы о ней и обо мне. Интересно, когда она начнёт работать как надо?

Неожиданно в дверь постучались.

— Открыто! — стразу ответил я. Интересно, кто это?

В комнату вошла женщина лет тридцати.

— Управляющий Пикас приказал принести постельное бельё и прибраться тут, господин оритин.

— Как тебя зовут?

— Дона.

— А меня...

— Айвор Камадос, — женщина улыбнулась. — Ты сын доблестного Канитара Камадоса, сражавшегося с нашими врагами.

О, как! Моего «отца» звали Канитар. Полезная информация.

— А откуда ты о нём знаешь, Дона?

— Так я родом из Приграничья! Там ещё многие помнят о тех событиях.

— Хорошо, я выйду, чтобы тебе не мешать...

Интересно, а если бы я выбрал другое имя, то что стало бы со мной? Так бы и жил в хлеву, и таскал воду в деревянных вёдрах?

— Господин оритин!

Я поднял голову. Передо мной стоял парень в довольно простой одежде. Местный работник?

— Меня послал управляющий Пикас. Он просит господина оритина как можно скорее прийти к нему.

— Хорошо. Веди!

Мы прошли через двор, на котором стража отрабатывала какие-то приёмы с оружием. Я и парень вошли в каменный дом. В нём туда и сюда ходили какие-то люди, иногда бросающие на меня изучающие взгляды. Внутреннее убранство было... А вот и не понять, насколько оно было хорошим. Да, с жилищем Ура, конечно, не сравнить, но я не посещал другие дома. Стены были покрыты какой-то побелкой, а по ней нарисованы различные цветочные орнаменты. Не скажу, что мне эти рисунки очень понравились, но с ними всё же лучше.

Пол на первом этаже был каменный, как и стены. Интересно, в этой местности бывают времена года, или климат всегда почти один и тот же? Мой проводник повёл меня по коридору, остановился перед одной из массивных деревянных дверей и постучал.

— Открыто! — раздался сильный мужской голос.

Я вошёл, следуя знаку парня, а он последовал за мной. В небольшой комнате, уставленной комодами и сундуками, находился худощавый мужчина лет сорока пяти с чисто выбритым лицом и строгим взором. Его волосы, как и у всех, кого я видел, были тёмными, а глаза — карими. Одет он был скромно, но видно, что это не простой человек, хотя внешне он почти не отличался от других.

«Интересно», — вдруг подумал я. — «Какого цвета мои глаза?»

Когда я с Уром шёл сюда, то нам попадались люди и мне каждый раз казалось, что они все родные братья. Мой спутник лишь рассмеялся, когда я поведал ему о своих мыслях. Вот и этот мужчина был похож на них.

— Господин Айвор Камадос? Я управляющий Маларк Пикас. Господин владетель дал указание подобрать тебе подобающую одежду, как повседневную, так и праздничную... — его взгляд опустился. — И обувь.

Я почувствовал, как кровь начала поступать к моёму лицу. Управляющий тактично отвернулся и начал рассматривать вещи. Возился он недолго, и довольно скоро передо мной появилась одежда на выбор.

— Э-э-э... — замялся я, не зная как обратиться.

— Управляющий Пикас... Так меня здесь все называют.

— Управляющий Пикас, к сожалению, я ничего не знаю о здешних традициях и... и прочем. Я не понимаю, в чём отличие вот этого от того.

— Я предложил бы выбрать вот эти штаны, рубашку, камзол без рукавов, и да, вот эту шляпу. Для смены я порекомендую... — управляющий быстро вынимал одежду, слегка прикладывал к моему телу, что-то откидывал обратно, а что-то откладывал для дальнейшего сравнения, — вот это и это.

Мне было неудобно утруждать, наверняка, занятого человека, но самостоятельно я бы ничего не выбрал без того, чтобы после не оказаться предметом скрытых насмешек.

Довольно скоро всё было подобрано и я, от души поблагодарив господина Пикаса, отправился в свою комнату. Там я обнаружил Дону, которая заканчивала вытирать стол. Увидев меня в новой одежде, она вдруг разулыбалась и, взяв из рук другую, бросилась раскладывать её по ящикам.

— Дона, расскажи мне о местных порядках.

Раз эта женщина проявляет радушие, то надо воспользоваться случаем и разузнать обо всём как можно подробнее.

— Слуги просыпаются с восходом Жёлтой матери, — начала Дона. — Стражники живут согласно своему распорядку. Господа обычно встают в восемь часов. В девять часов завтрак. Полдник в час дня. Обед в шесть вечера и может продолжаться до появления звёзд. Спать господа ложатся... как придётся. Иногда и до полуночи не спят. Ой! Сегодняшний обед пропущен! — служанка испугалась. — Я забыла предупредить об обеде.

— Не беспокойся, я поел в поселении.

— Я обязательно принесу что-нибудь с кухни, — засуетилась женщина. — Сейчас и принесу...

Не успел я её остановить, как она выбежала наружу. Ладно, хуже не будет. Осталось узнать, где здесь умываются и где уборная. И да, где именно мне питаться: вместе с владетелем, со стражниками или слугами?

Дона вернулась примерно через четверть часа. Я уже примерно понял, сколько длятся местные сутки, и осталось только к ним привыкнуть. Служанка принесла на блюде кусок пирога и кувшин с морсом. Ну и кружку, конечно, за что ей отдельное спасибо.

Разузнав у женщины ещё о многом, что мне должно пригодиться, и перекусив, я вышел для того, чтобы получше рассмотреть все внутренние строения. Моя комната находится на первом этаже длинного деревянного двухэтажного здания. Входы в некоторые комнаты были прямо со двора, а в другие — из внутреннего коридора. Здесь живут слуги, которые работают в самом доме владетеля. На другой стороне двора около ворот стоит казарма. За ней — конюшня, птичник и разные хозяйственные постройки. Кухня находится в самом каменном доме, в обособленной пристройке; зал для господских обедов — на втором этаже. Там же имеется кабинет владетеля, его спальня и другие комнаты, из которых две отведены для важных гостей. Оруженосцы, а их двое, спят в одной комнате почти надо мной. Возможно, я что-то пропустил, но сейчас мне и этой информации хватает за глаза.

Конечно же, я и сам выступил в качестве объекта для наблюдения. Кто-то смотрел на меня в открытую, другие же изучали исподтишка. Было немного неприятно ловить на себе сразу множество пар глаз, но ничего не поделать. Я ещё долго буду предметом для разговоров, споров и... злорадства, наверняка.

Последней моей мыслью перед тем, как провалиться в сон, было: «Забыл познакомиться с другими оруженосцами!»

Глава 3

Несмотря на моё ещё неокрепшее за прошедший день тело, спал я неплохо. Да, ворочался пару раз от болей, просыпался, но почти сразу же засыпал. Окончательно проснулся от звуков за окном и понял, что теперь уж точно надо вставать. Поднялся, потянулся и, подойдя к окну, распахнул деревянные ставни.

«Уже хорошо!» — подумал я, поняв, что в это ранее время оба светила находятся где-то за спиной, и окно покрыто отбрасываемой стеной тенью. Разобраться бы в движении Жёлтой матери и Красного сына... Как я уже понял, днём тут называется время, когда видно жёлтое солнце. Свет от красного солнца довольно слабый и особо ни на что не влияет. Иногда оно восходит вместе с жёлтым, а иногда они видны в разное время. Если красное светило появляется ночью, то можно увидеть ближайшие предметы достаточно чётко. Лица уж точно можно различить. Как сказала Дона, самые глазастые служанки даже умудряются шить. Ладно, человек ко всему привыкает, привыкну и я. Хмм... Почему я решил, что эти два светила непривычны мне?

Я так и не разобрался, этот мир — мой родной или нет. Сообщения от системы можно понимать по-разному. Ясно пока лишь одно, что произошёл какой-то несчастный случай (сбой, как пояснила система), в результате чего я лишился памяти. Возможностей системы пока хватает лишь на то, чтобы давать мне какие-то знания и получать некоторые новые навыки. Значит, ответ на вопрос «Кто я?» придёт не скоро, если вообще получу когда-нибудь. Пока вроде бы всё идёт неплохо. Почему на ум пришло слово ‘легализовался’?

Так, над какими словами я задумывался вчера? ‘Хрюкяша’, ‘зоология’ и ‘время’. С последним словом я разобрался. Что касается второго, то понимаю его лишь частично. Ну а с первым всё стало ясно, когда я с Уром шёл по селению. Эти грязноватые животные называются свиньями.

Как сказала Дона, перед завтраком, полдником и обедом происходящими в доме владетеля, бьют в маленький колокол, звук которого хорошо слышен всем, находящимся во дворе. А у ворот находятся солнечные часы, по которым можно понять приблизительное время. Ладно, надо одеваться. Управляющий Пикас, — хороший человек, вроде бы, — сказал, что на людях всегда надо появляться хорошо одетым. И не важно, что ты делаешь в этот момент: идёшь ли в нужник или на обед. Здесь все ошибки в поведении помнят долго, а твои хорошие дела забывают быстро.

Хмм... Значит, моё появление в оборванной одежде будут помнить много дней. Жаль. Хорошо, что другие оруженосцы меня не видели, а то... А что ‘то’?

Всё-таки мне кажется, что моя новая одежда, — кстати, а кто её носил ранее? — немного мне не по размеру. Хорошо, что обувь удобна. Спасибо управляющему Пикасу. Ведь он мог дать и первую попавшуюся.

Я оделся и вышел наружу. Стоп! Оставил ключ на столе! Пришлось возвращаться, а потом запирать дверь. Дона сказала, что здесь воров нет, но лучше всё-таки поберечься и не вводить никого в искушение. Странную фразу ещё произнесла: «замки существуют для того, чтобы честный человек случайно не взял чужое».

Редкие люди ходили бесцельно по двору. Несколько стражников, позёвывая, косятся на меня. Видимо, служба у них спокойная, и, возможно, скучная. Подойти и познакомиться? Или же нельзя? Скажут ещё, что отвлекаю. А вот с тем добродушного вида мужчиной, что вышел из казармы, поговорить, пожалуй, можно. Он явно ничем не занят, а мне дополнительная информация всегда пригодится.

— Доброе утро! — подхожу я, — Меня зовут Айвор Камадос.

— Доброе! Я десятник Зар.

— А фамилия? — решил уточнить я.

— Фамилией обзаведусь, когда стану полусотником, — усмехнулся стражник.

— А тут у всех так... с фамилией? — удивился я.

— Да, господин оритин, — произнёс десятник уже без всякой усмешки.

«Похоже, обо мне тут все знают», — мелькнула мысль.

— Простым людям, живущим в гератиях, фамилии и не нужны особо.

— А если в селении несколько человек имеют одно и то же имя? — опять удивился я. — Среди стражников подобное тоже может быть.

— Бывает, — кивнул Зар. — В таких случаях, да и без них тоже, используются прозвища. К примеру, Ур, что привёл тебя сюда, имеет прозвище Бугай, хотя в селении других мужчин с таким именем нет.

— Прозвище можно считать фамилией?

— Нет, сегодня он Бугай, а завтра, к примеру, поскользнётся у всех на виду на свежей коровьей лепёшке и его станут прозывать... Как-нибудь иначе станут прозывать.

— Понятно, спасибо за пояснение.

— Обращайся, господин Камадос, — почти по-приятельски ответил десятник.

— А у тебя какое прозвище? — осмелев, задал я вопрос.

— Десятником и зовут, — показал Зар щербатую улыбку.

Я немного задумался. Надо бы расспросить о местных порядках, чтобы не попасть в глупую ситуацию.

— Не подскажешь ли, что мне надо знать, чтобы случайно здесь...

— Не оказаться в нелепом положении?

— Точно!

— Ну... Перво-наперво, не следует лезть не в свои дела. Особенно, если нет дружеских отношений. Вот если два стражника ругаются, к примеру, то это их дело. Если главный повар дал пинка поварёнку, то не лезь к кому-нибудь из них с расспросами. Люди, сами расскажут или пожалуются, если захотят.

— Понятно, — кивнул я.

— Некоторым парням, которые попадают сюда, приходит в голову заигрывать с молоденькими служанками. И они не придумывают ничего лучшего, как помогать им тяжелую поклажу нести, или пытаются поговорить с ними в то время, когда они работают. Девушкам такое внимание нравится, особенно если парень не простой, а оруженосец, к примеру, — мужчина сделал многозначительную паузу, — а вот потом они нагоняй получат от старшей служанки или управляющего. Каждый получает монеты за свою работу. Если хочется чужую ношу таскать, то надо было не в оруженосцы наниматься, а в слуги.

— А что тут делают оруженосцы, десятник Зар?

— Оруженосцы ближе к восьми часам поднимаются на второй этаж к спальне владетеля и ждут его выхода. Если ему надо, он даёт им указания. Если же срочных дел нет, то отправляет чистить оружие или тренироваться. Господин Ральмевик Ануракт может послать коней обиходить, к примеру, но обычно за этим конюхи приглядывают. Но лишний раз спросить лишним не будет, — десятник снова многозначительно посмотрел на меня. — Лучше почаще подходить и спрашивать, нет ли нужды какой у владетеля, чем бездельничать.

— Ой! — пришла неприятная догадка. — Может, я отвлекаю тебя от службы?

— Может, и отвлекаешь, — я снова увидел отсутствие зубов у собеседника. — Но не слишком сильно. Я сегодня почти выходной. Так что если будут вопросы, то подходи, господин Камадос, постараюсь ответить... Лучше потратить немного времени и рассказать, что можно делать, а чего не следует, чем потом исправлять чужие ошибки.

Я кое-как разобрался с солнечными часами. Судя по тени, сейчас семь часов утра. Бродить по двору уже было неинтересно, и я направился к дому владетеля. Похожу, осмотрюсь там. Лучше прийти заранее, чем опоздать.

Поднялся по каменным ступеням на первый этаж дома владетеля. Внутри всё необычно для меня, а вот людей заметно меньше, и взгляды, обращаемые на меня, уже не такие продолжительные. Что теперь? Поднимаюсь по деревянной лестнице на второй этаж. Здесь потолки заметно выше и чувствуется большая свобода, поскольку стены не так давят. Кстати, на них уже нет тех простых рисунков, что я рассматривал этажом ниже. А вот картин в рамках заметно больше и сами они, как мне кажется, нарисованы качественнее. Здесь только один широкий коридор, и не надо задумываться, куда идти. Конечно же, прямо!

Мимо попыталась проскользнуть служанка. Я уже начал отличать их от других женщин по одежде.

— Где дверь в спальню владетеля?

— Я покажу, господин оритин, — лёгкая улыбка и служанка, чуть покачивая бедрами, идёт передо мной по коридору. — Вот эта дверь, но господин владетель ещё спит. Его можно подождать в этих креслах, — опять улыбка, показывающая небольшие ровные чуть желтоватые зубки.

Я остаюсь один. Ну, раз можно воспользоваться креслом, то глупо стоять вот так. Уселся и попробовал принять удобную позу. Хмм... Не получилось. Вроде бы кресло сделано хорошо и не шатается, как мой стул в комнате, но просидеть долго в нём не смогу. Как насчёт того, другого? Во-о-от! Совсем другое дело!

Вытянув ноги, начал опять обдумывать свою ситуацию. Если принять, что все поверили в моё происхождение, то нет смысла переживать, что кто-то засомневается. На предплечье хорошо виден знак и он разительно отличается от того простого и одноцветного, который показала Лурин, и который имел Ур. Да, я смотрел, когда он и его жадноватый сын мылись.

Владетель мне предложил... Как это назвать? Обучение? Работа? Покровительство? Хмм... Пусть будет всё сразу. И я, судя по всему, правильно сделал, что согласился. По благожелательному ответу Ануракта я понял, что это и ему нужно. Зачем? Вероятно, происхождение от оратов здесь имеет определённый статус.

Так, что я знаю об этих оратах? Это дети оров от местных женщин, которые, когда вырастут, часто исполняют обязанностей управляющих или надзирателей. Дальше интереснее: ораты-мужчины слишком высокомерны и стараются иметь потомство от оратов-женщин; на потомков, рождённых от обычных женщин, они смотрят с пренебрежением, нехотя признавая их тоже не самый маленький статус. А вот обычные люди, даже владетели могут быть из таковых, наоборот, всеми силами пытаются поддерживать хорошие отношения и с теми, и с теми. О земледельцах же и говорить нечего. Вон, какие были глаза Ура, когда он наблюдал за происходящим со мной.

Вот только будет ли смысл от моего статуса, если я столкнусь с кем-то в безлюдном месте? В этом мире имеются и разбойники, и недружелюбные государства, чьи жители не прочь пограбить и пустить кровь своим соседям. Причём, любым соседям. Это ещё один довод в пользу моего согласия стать оруженосцем. Интересно, сколько лет надо будет чистить оружие, доспехи, коня владетеля, чтобы самому стать рыцарем? Иначе, зачем мне вообще всё это надо?! А затем, что у меня нет денег на наём учителя, могущего преподать все премудрости военного дела. Да, это вышло бы быстрее, но без монет даже мечтать бессмысленно.

Ладно, с этим я разобрался вроде как. Пока ошибок никаких серьёзных не сделал, кроме одной, — пришёл сюда оборванцем. Но сейчас, если и захочу, ничего изменить не смогу, а раз так, то и думать об этом смысла нет.

Теперь о моей системе. Хмм... Моей? Ну ладно, не буду придираться к своим же словам. Что это такое — я не знаю. Вроде как программа, помогающая при некоторых житейских ситуациях. Обидно, что она почти нерабочая. Хотя и уже полученного от неё другие люди посчитали бы божьим благословением. Нет, не о том думаю. Кто её подключил ко мне и для чего? — вот два важных вопроса. Пока она мне помогает, но может и навредить. Или не может?

«Система! Ты можешь мне навредить?» — я задал мысленный вопрос. Хмм... Молчит. Возможно, что я неправильно спрашиваю. «Система! Как правильно задавать тебе вопросы?»

[В общении с пользователем Объект 33/8/12/47 на данный момент нет необходимости]

«Спасибо, что я важен для тебя!..»

— И кто это развалился в моём любимом кресле?

Этот неожиданный вопрос вывел меня из раздумий. Рядом стояли два парня примерно моего возраста или чуть старше. По гордо выпяченным подбородкам видно, что они довольно высокого мнения о себе.

— Эй! Ты глухой? — упитанного вида парень спросил уже громче. — Это моё кресло!

— Ты сын господина Ральмевика Ануракта? — спросил я.

Парни в недоумении переглянулись. Они казались довольно крепкими ребятами, и мне против них явно не выстоять. Тем более, что тело моё не восстановилось, да и приди в норму оно всё равно было менее мускулистым и подвижным. Значит что? Надо действовать умом.

— Ты с ума сошёл? Барерису, сыну владетеля, двадцать лет и он уже как год уехал отсюда по делам.

— Может, ты родственник владетеля?

— Я его оруженосец! — подбородок под толстыми щеками задрался ещё выше. Если так пойдёт и дальше, то парень скоро уткнётся носом в потолок.

— Значит, имущество владетеля тебе не принадлежит, — ответил я, давая понять, что разговор окончен.

— Да ты... Да я... Да мы... — крепыш глотал воздух ртом, а его приятель, усевшись во второе кресло с любопытством наблюдал за происходящим.

Сложно сказать, что могло бы случиться дальше, но тут дверь спальни Ральмевика Ануракта открылась, и на пороге появился хозяин дома.

— Укхур! — грозно произнёс он. — Значит, это ты разбудил меня?

— Господин владетель, этот парень... — начал крепыш, но Ануракт его не слушал, а посмотрел на меня.

Я успел встать почти в тот момент, когда владетель вышел из спальни.

— Ты хорошо выглядишь, — так же благожелательно, как и вчера, улыбнулся владетель.

— Управляющий Пикас всё сделал как можно внимательно и скоро.

— Потому он и служит мне уже много лет.

Вероятно, мой ответ владетель воспринял, как преклонение перед его умением выбирать слуг.

— Значит так, раз вы все тут собрались, то ступайте на кухню и начинайте чистить столовое серебро. Заодно ты, Укхур, покажешь новому оруженосцу, как хорошо умеешь это делать, — Ануракт протяжно зевнул и скрылся за дверью.

Парни уставились на меня.

— Значит, ты — новый оруженосец? — спросил второй парень. — Меня зовут Кетоут Рахати, а его, как ты уже понял, Укхур, Укхур Нитар, — и вопросительный взгляд на меня.

— Айвор Камадос.

Воцарилось молчание.

— Ну и что с того, что ты из благородных?! — неожиданно проговорил Укхур, но уже не так громко, как раньше. — Мы, оруженосцы, все равны друг-другу.

— Ладно, идём вниз, — ещё тише сказал Кетоут. — Нам дали задание и надо начать его выполнять, как можно быстрее.

Втроём мы спустились вниз, и Укхур первым постучался в какую-то дверь.

— Открыто! — раздался знакомый мне голос.

— Управляющий Пикас, господин владетель поручил нам почистить столовое серебро.

— Ты опять где-то провинился, господин Нитар?

— Нет, просто владетель рано проснулся.

Управляющий дал знак всем выйти в коридор, и, закрыв за собой дверь на ключ, направился на кухню к резному шкафу, стоящему обособленно. Пикас снова взял в руки связку ключей и открыл глухие деревянные дверцы. За ними на полках находилась посуда из серебра, которую он начал переставлять на стол...

— Где чистящее средство и всё остальное, вы оба знаете. Не забудьте надеть фартуки, чтобы не заляпать одежду. Перед завтраком я приду и уберу посуду обратно, — промолвил управляющий и удалился.

— Я буду чистить ложки! — воскликнул Укхур и направился к полке за чистящим средством и ветошью.

— Обычно мы чистим щелоком, — сказал мне Кетоут. — Да уж, повезло нам! Это одно из самых неприятных заданий. Это долго и нудно, а серебро темнеет очень быстро. Что будешь чистить ты?

— Мне всё равно, — ответил я. — Никогда этим не занимался, так что без разницы.

— Везунчик! Но теперь твои весёлые деньки закончились, — обрадовал Кетоут. — Укхур, ты будешь показывать новичку, как и что делать?

— Я и показываю. Пусть смотрит и учится. Не поймёт за один раз, впереди будет ещё много случаев попрактиковаться...

Мы чистили серебряную посуду больше часа, и это было довольно утомительное занятие. К счастью, всё всегда когда-то заканчивается. Вот пришёл управляющий и, дождавшись, когда мы закончим чистить текущие предметы, убрал всё в шкаф.

— Наконец-то! — воскликнул Укхур. — Теперь мыть руки и за стол. У меня уже давно живот урчит.

— У всех урчит, — невесело усмехнулся Кетоут.

Я решил промолчать. Какой смысл упоминать об очевидных фактах только лишь для того, чтобы что-то сказать? Мы поднялись на второй этаж и вошли в обеденный зал, где уже сидел владетель и многие мужчины. Кое-кого из них я видел вчера. Мне указали на свободное место в самом конце стола и я, усевшись, начал рассматривать помещение. Оно не шло ни в какое сравнение с обеденным залом для слуг, где мы чистили серебро. Здесь всё было намного изящнее, начиная от мебели, и заканчивая подсвечниками

Вскоре вошли служанки и поставили на стол продукты: варёные говядину и рыбу, сыр, яйца, хлеб, масло, вино и сидр. Хмм... Неплохо. Я попробовал всего понемногу, и неожиданно понял, что плотно так наелся. Особенно мне понравился мягкий сыр с травами. А вот вино... Сделал несколько глотков и показал рядом стоящему слуге на сидр. Укхур, сидевший поблизости, посмотрел широко раскрытыми глазами на это, но промолчал, поскольку, как я понял, за столом оруженосцы говорили лишь, когда их спрашивали.

Разговор владетель и рыцари вели о будущей охоте и ещё каких-то непонятных, и, соответственно, неинтересных мне делах. Я слушал вполуха, пока Шаумар Фенецар, — так звали ората — не завёл разговор о чём-то, упавшем недавно в лесу. Моё внимание это привлекло сразу, поскольку падение произошло в тот же день, когда меня нашли.

— Да, я помню, господин орат, — сказал владетель, — что вы собирались сегодня проехаться и посмотреть место, откуда слышался грохот. Если желаете, то я присоединюсь к вам в этой поездке.

— В этом нет особой необходимости, владетель Ануракт. Со мной достаточно людей, чтобы я добрался туда без проблем. Впрочем... — задумался кучерявый, — несколько дополнительных человек могут пригодиться.

— Я могу дать стражников вместе с десятником. Они все в последнее время стали толстеть от безделья, так что пара дней, проведённых в лесу, пойдёт на пользу. Может, вам дать кого-то из моих оруженосцев? Кетоут Рахати хорошо держится в седле и не будет лишним. Да и Укхур Нитар тоже неплохой наездник.

— Я принимаю предложение взять стражников. Что касается оруженосца, то в этом нет необходимости. Не стоит отрывать их от обучения. Нас и так будет почти четыре десятка и один дополнительный парень уже ни на что не повлияет.

— Как скажете, господин орат, — ровным голосом ответил Ануракт. — Пусть здесь тренируются. Оруженосцам надо использовать любую возможность совершенствовать своё умение обращаться с оружием.

Разговор перетёк на другие темы, но я их не слушал, поскольку Кетоут дал мне знак вставать из-за стола...

— Ну, вот! — расстроенным голосом произнёс Укхур. — Когда владетель упомянул меня, я так надеялся, что орат согласится.

— Да, жаль, — проговорил Кетоут. — Придётся опять целый день махать деревянным мечом, отбивать себе руки, ударяя по чурбанам, вместо того, чтобы просто ехать на коне или идти по лесу и искать что-то важное.

— Мне всё равно, — заметил я. — На лошади я ездить не умею, поэтому меня и не взяли бы. Да и кажется, что лучше поучиться владению мечом, чем два дня таскаться по лесу.

— Я специально позвал тебя из-за стола, — сказал Кетоут, — пока владетель не вспомнил про чистку серебра. Всё-таки мы будущие рыцари, а не кухонные работники. Правда, тебе хватит и часу, чтобы руки заболели от ударов по чурбанам.

— Он такой хилый, что и полчаса будет много. Да и на следующий день меч не сможет в руки взять, — засмеялся Укхур.

Я промолчал и пошёл на учебную площадку, где тренировались стражники. На моё счастье там был знакомый десятник, вызвавшийся показать мне пару приёмов. Но только-только занятие началось, как пришёл какой-то стражник.

— Десятник Зар, бери своих людей с оружием и доспехами, и поступай в распоряжение господина ората. Возьмите провизии на пару дней, а лучше на три.

— Мне же завтра в наряд заступать, господин полусотник Стед! — удивился мой знакомый.

— Это приказ господина владетеля! — отрезал мужчина. — И да, господина оритина тоже с собой возьми.

— Кого?! — Укхур, обративший внимание на последнюю фразу, выглядел явно удивлённым.

— Господина оритина? — переспросил Кетоут. — Где оритин?

— Так я же не умею верхом ездить? — попытался протестовать я, но это слабое возражение было сходу отвергнуто.

— Все стражники поедут на четырёх повозках. Так что, и тебе найдётся место. Ступайте и готовьтесь! Господин орат не любит ждать.

— Иди к конюшне, господин Камадос, а я позабочусь о еде и прочем. Ты всё равно не знаешь, что надо будет с собой брать, — тихо промолвил Зар. — Впрочем, сходил бы ты вначале переодеться во что-то попроще. Заодно и сапоги подыщи, поскольку в лесу какие только гады не ползают.

Я отложил деревянный меч, кивнул оруженосцам и поплёлся к конюшне, а парни неподвижно пялились на меня, раскрыв рты.

Глава 4

Дорога и лес. Дорога и поле. Дорога и лес. Небольшой отряд, в который я попал по непонятной для всех причине, удалялся от усадьбы Ральмевика Ануракта совсем не в спешке, как это можно подумать, глядя на необычно скорые сборы. Полудесятник сказал, что мы будем отсутствовать дня два, или три, вот только о цели этого неожиданного отбытия никто из нас не знал. Нет, орат имел максимальное понимание, поскольку говорил о необходимости что-то там найти, но подробностями со стражниками не делился, конечно же.

Рыцари, сопровождающие Шаумара, сегодня были одеты менее воинственно, — многие ехали без полных лат — но это, как мне шепнул десятник Зар, знающих людей не введёт в заблуждение. Их выучка, их оружие очень хороши, да и сопровождающие слуги тоже не совсем уж безрукие. Насчёт более простой одежды этих парней я ничего сказать не могу, поскольку кажется, что они постоянно ходят в одном и том же.

— Зачем же тогда сюда рыцари приехали в латах? — задал я логичный вопрос.

— Это дело престижа, господин Камадос, — то ли покровительственно, то ли снисходительно ответил десятник. — Господа ораты не менее двух раз в год посещают владетелей с официальными визитами, и то, как выглядят они и их сопровождающие, показывает отношение к тем, к кому приезжают. Сейчас же происходит нечто вроде разведывательной вылазки, и как все вооружены и одеты, не относится к вопросу уважения.

Я посмотрел на свои ноги. Всё-таки хороший человек этот управляющий Маларк Пикас, что выдал мне сразу два комплекта одежды, и прав был Зар, настоявший на смене обуви. Трава была высокой не только на лугах, но и в лесу, через который мы проезжали. Возможно, что вдали от дороги всё будет выглядеть несколько иначе, но я уже приметил двух ползучих гадов, греющихся на кочках. Не хотелось бы обутым в низкие туфли наступить на кого-то из них. Сапоги же достают почти до колен и сделаны из такой толстой кожи, что немного натирают при ходьбе. Да, в них жарковато, но лучше потерпеть, чем умереть от укуса ядовитого существа.

В данный момент я подумывал о том, можно ли настроить оповещение системы на всю эту неприятную живность. Сам лес мне не был страшен. Что могут сделать деревья?! Но вот животные — совсем другое дело. Хотя, я слышал, что в лесу перво-наперво следует опасаться людей. Зверь летом и осенью вряд ли будет нападать на человека, которого он почувствует издалека, а вот люди... особенно лихие люди... точно захотят встретиться. И от них не убежишь и их не запугаешь громкими криками.

«Система! Какие имеются настройки для оповещения о встрече с опасными существами?»

[Используя сканирующий модуль, можно отмечать нужные виды существ, и при встрече с ними появится оповещение]

Ну, хоть ответила...

«Когда он заработает?» — задал я вопрос, с замиранием сердца ожидая положительного ответа.

[Сканирующий модуль не активирован. Попытки активации будут производиться в фоновом режиме не чаще четырёх раз за одни сидерические сутки]

«Я могу попробовать ещё раз его активировать самостоятельно?»

[Вероятность активации сканирующего модуля 41%]

[Активировать сканирующий модуль? Да/Нет]

«Да!»

[Попытка активации #01]

[Попытка активации #02]

...

[Попытка активации #09]

[Попытка активации #10]

[Сканирующий модуль не активирован. Попытки активации будут производиться в фоновом режиме не чаще четырёх раз за одни сидерические сутки]

Жаль. Хотя, насколько я вижу, вероятность активации сканирующего модуля чуть повысилась. Но какое это имеет значение, если он не запустился?!

«Система! Можно ли настроить оповещения не на определённое живое существо, а на что-то более общее?»

И тут мне на память пришли слова: ‘вид’, ‘отряд’ и ‘подотряд‘. Да, это из зоологии, о которой у меня имеются отрывочные сведения. Хмм... А почему я посчитал, что они отрывочные? Не важно...

[Это доступно пользователю, поскольку в системе присутствует штатный визион]

Как с ней тяжело!

«Оповещай меня, когда поблизости будет обнаружена любая змея!»

[Поступил запрос на оповещение при визуальном обнаружении змей — существ отряда чешуйчатые класса пресмыкающиеся типа хордовые. Необходимо подтверждение. Да/Нет]

«Да!» — чуть в голос не закричал я.

[Выполнено]

[Время, необходимое длясамонастройки, увеличено примерно на 14%]

— О чём задумался, господин Камадос?

Зар явно скучал и хотел поболтать. Видимо, со своими подчинёнными он наговорился обо всех темах и теперь ему хочется пообщаться с новым человеком.

— О том, что из-за этой поездки я пропущу три дня тренировок.

— Успеешь ещё намахаться деревянным мечом или копьём, — благожелательно засмеялся десятник. — Оруженосцы уже как год ими машут, и ещё года два надо, чтобы можно было за них особенно не беспокоиться.

— Итого три года! — моё изумление развеселило не только Зара, но и Тага, простого стражника который сейчас был за возницу.

— А как ты думал, господин оритин?! — встрял в нашу беседу Таг. — Я вот служу стражником шестой год, но вряд ли смогу одолеть на мечах господина десятника Зара. Про господина полусотника Стеда Касла так вообще молчу.

— Тренироваться надо всегда, — десятнику явно было скучно, и он всеми силами старался поддержать беседу. — Господин Кетоут Рахати, и уж тем более господин Укхур Нитар, ничего не смогут сделать с бывалым разбойником.

— Почему? Почему Укхур хуже владеет оружием, чем Кетоут? Он же сильнее и старше, — удивился я.

— Таг дело говорит, — ответил Зар. — Дед господина Рахати был рыцарем, правда, обнищавшим. Но он успел научить своего сына какому-то владению оружием, а тот, в свою очередь, что-то передал своему.

— А что с Нитаром? — не удержался я от вопроса.

— Он просто сын торговца, который обеспечивает господина владетеля редкими товарами. Его предки не были воинами, а то, что парень силён... Таскать тяжёлые мешки в лавке много ума не надо.

— Так почему Нитар постоянно задирается, если он не из знатной семьи.

На этот раз стражники смеялись долго.

— Потому что те, кто метит высоко, часто ведут себя так, будто они уже достигли предела своей мечты. Истинно благородный человек не будет постоянно кичиться своим положением, потому что ему ничего доказывать не надо. Вот, к примеру, наш владетель. Он старается ко всем относиться благожелательно. А его спесивый сосед — господин Ареват Станира — не может похвастаться даже пятью поколениями благородных предков, и тому, кто припомнит, что его дед носил фамилию Станир, придётся ой как непросто.

Зар умолк, а Тагу уже было не до разговора, поскольку мы опять поехали по лесной дороге, из которой то тут, то там торчали камни и корни деревьев. Повозку постоянно потрясывало, и приходило молчать, дабы не прикусить себе язык.

[Обнаружено неразумное существо — змея. Опасность вариативная]

Я стал вглядываться в обочины дороги, но ничего не увидел. Ладно, уже хорошо, а то я начал думать, что система игнорирует мою безопасность. Хмм... А почему я решил, что система есть только у меня? Может, она имеется у всех? Как бы спросить, не вызывая подозрения или насмешек, что я не знаю очевидных фактов?

— Зар, а...

Бац!

«Больно-то как!» — я чуть не взвыл, от того, что прикусил кончик языка. Вот предупреждал же меня десятник, чтобы я не болтал в тот момент, когда повозка едет по неровной дороге.

[Обнаружена травма языка. Тяжесть незначительная]

[В лечении/обезболивании пользователя Объект 33/8/12/47 на данный момент нет необходимости]

[Подобные оповещения автоматически отключены для ускорения приоритетного процесса самонастройки]

«Вот спасибо!»

— Да, дорога всегда таит неприятности. Язык прикусил? Пройдёт, — Зар махнул рукой. — Так что ты спросить хотел, господин Камадос? А... Ну, да... Потом скажешь.

Я сидел и водил языком во все стороны... Вроде бы боль стала утихать...

— Скажи, десятник Зар, — начал я, когда камни закончились. — Тут водятся ядовитые змеи?

— Как им тут не быть?! Должны! Я поэтому и сказал тебе сапоги обуть, чтобы случайно на гада не наступил. В высокой траве их заметить тяжело, конечно. Ну а на дороге или в лесу они чаще всего видны шагов с трёх или пяти. Внимательно смотри под ноги в любом случае.

— А ты наступал на змею?

— Бывало. Я же и ночью обходы делаю, и днём. Иногда через что только пробираться не приходится... А там змея ползёт. По коже мурашки сразу бегать начинают...

«Ага! Значит, у Зара нет системы. Иначе бы оповещения не дали бы ему наступить на ядовитую гадину. Хотя... может случиться, что у него нет, а у благородных имеется. Ладно, потом выясню».

— Есть ли у тебя какие мысли, зачем господин орат взял нас с собой?

— Да кто его знает! Но если вспомнить, как на днях что-то бахнуло, то, скорее всего, мы едем искать... э-э-э... мусор, который упал с неба, — ответил десятник.

— Ты хочешь сказать, что по небу кто-то ходит и мусорит? Боги?

— Не-е-е... — отмахнулся Зар. — Рассказывали, что лет пятнадцать назад тоже вот так бахнуло, и господин орат присылал за стражниками и земледельцами, чтобы какой-то мусор погрузить и к господину ору увезти.

— Зачем ору мусор? — не понял я. — Мусор не собирают, а выкидывают.

— Ты парня совсем запутал, господин десятник, — подал голос Таг. — Я в то время ещё стражником не служил, но помню всё лучше тебя, потому что там был и помогал на телеги грузить. Господин орат называл те железяки космическим мусором. Это он своим рыцарям так говорил, а я рядом был и запомнил. Уж больно слова мудрёные.

— Космический мусор... Космический мусор, — повторил я.

«Система! Что такое космический мусор?»

[Космическим мусором чаще всего называют любые продукты жизнедеятельности разумных существо, оставленные в космосе. Это могут быть вышедшие из строя зонды, корабли или их части]

«Люди живут на небе?»

[При помощи различных устройств гуманоиды могут отрываться от поверхности планет и перемещаться как над ними, так и между ними]

Мне потребовалось время, чтобы осознать новую информацию.

«Система! Зачем собирать космический мусор на земле?»

[В упавших на поверхность планет остатках космических кораблей могут быть обнаружены предметы, служащие источником редких металлов. В космическом мусоре могут быть обнаружены спасательные капсулы, неповреждённые грузы или устройства, имеющие большую ценность. С вероятностью менее одного процента в космическом мусоре могут быть обнаружены носители программ и модули нейросетей или сам искусственный интеллект]

Мои ладони и ступни похолодели. Система?! Там может быть система?!

«Их можно будет использовать для твоей починки?»

[С вероятностью менее 0.01%. Искусственный интеллект, нейросети и модули к ним представляют собой продукцию различных версий, которые редко когда могут быть взаимозаменяемы. В подавляющем большинстве случаев такой ремонт производится только в специализированной лаборатории обученным персоналом или роботом]

«Что такое: лаборатория, персонал и робот?»

[Ответы на эти вопросы не имеют практического применения в ближайшее время и займут много времени, поскольку пользователь в данный момент не образован]

«Но я хочу знать!»

[Вся необходимая информация будет доступна пользователю после полной самонастройки системы]

Похоже, ничего не остаётся, как ждать.

Спустя несколько почувствовался запах гари, и всадники, ехавшие впереди нашего отряда, остановились.

— Всем собраться около господина ората! — донёсся приказ.

Стражники с кряхтением слезли с повозок, и подошли к лошадям. Шаумар Фенецар слез со своего зверя и разминал мышцы.

— Где-то здесь, — обвёл он рукой окрестности, — могут лежать обгорелые металлические куски и различные непонятные вам вещи. Всё, что вы найдёте, трогать запрещено. Необходимо будет воткнуть поблизости одну из тех палок с тряпицей и позвать или кого-нибудь из моих рыцарей, их слуг или меня. Всем понятно?

— Как далеко искать? — спросил один из стражников.

— Запомните место, где находятся телеги. Здесь буду я. Вначале ищете с одной стороны дороги вон в том направлении, — орат показал рукой. — Потом вон там. Я думаю, что на это уйдёт всё время до самых сумерек. Как далеко искать? Ответа нет. Может, придётся идти полчаса или час, так что возьмите с собой немного еды и воды. Десяток моих рыцарей со слугами пойдут какое-то расстояние вместе с вами, но заходить далеко не будут. В случае необходимости, они подадут сигнал — звук рога. Тогда сразу возвращайтесь. Вперёд! — орат ещё раз показал общее направление.

Ну, мы и пошли...

Поначалу я обрадовался, что наконец-то не надо сидеть на телеге, поскольку это скучно и начинает болеть задница. Но через пару часов бесплодного хождения, мои сапоги стали натирать кожу. Десятник предупредил, что мозолей допускать нельзя, поскольку мне будет потом трудно ходить. Чтобы этого не произошло, можно попробовать запихать в сапоги немного мха, чем я и занялся. Поздно. Натёртая кожа выглядела неприглядна.

[Обнаруженные повреждения кожного покрова имеют среднюю степень. Последующее передвижение пользователя может отрицательно сказаться на работоспособности]

[Необходимо активировать лечебно-диагностический модуль общего профиля]

[Вероятность активации лечебно-диагностического модуля общего профиля 68%]

[Снижение скорости процесса самонастройки: до 40%]

[Активировать лечебно-диагностический модуль общего профиля? Да/Нет]

«Да!»

[Попытка активации #01]

[Попытка активации #02]

[Лечебно-диагностический модуль общего профиля активирован]

[Разрешить работу лечебно-диагностического модуля общего профиля для устранения данного повреждения. Да/Нет]

«Да!»

Не знаю, что я ожидал, но ничего не происходило. Я прислушивался к своим ощущениям, но отзвука не было...

[Диагностика произведена. На устранения повреждений кожного покрова потребуется около 0,01 сидерических суток. Пользователю желательно не перемещаться в это время]

Хотелось спросить, сколько времени мне сидеть здесь, но я понял, что эта информация будет бессмысленной без солнечных часов. Так что надо просто ждать и смотреть на мозоли. Вначале я не увидел никаких изменений, и от нечего делать глазел по сторонам. Но вот покраснения наконец-то начали уменьшаться, а надорванные куски кожи отваливаться.

Судя по ощущениям и теням от деревьев, я просидел не очень долго, когда появилось сообщение от системы:

[Восстановление повреждённого кожного покрова выполнено. Пользователю рекомендуется в ближайшее время принять насыщенную углеводами, белками и жирами пищу]

Понятно. Надо искать Зара. Я повернул примерно в ту сторону, где должны находиться оставленные повозки и не спеша побрёл, оглядываясь. Никакого мусора мною так и не было найдено. К тому же и запах гари здесь ощущался в меньшей степени, чем у дороги. Вскоре я услышал, как кто-то переговаривается. И вот за деревьями показались знакомые фигуры стражников, но Зара среди них не было.

— Ну как, господин оритин, что-нибудь нашлось?

— Нет, только ноги натёр почём зря.

— Это плохо. Что для стражника, что для воина, здоровые ноги очень важны. Можно прожить без руки, но без ноги всё намного сложнее.

«Спасибо, пояснили!» — мысленно фыркнул я.

— Есть что перекусить, а то у меня ничего нет, и сумки тоже нет.

— Да, вот кусок вяленого мяса, хлеб и немного воды во фляге.

Еда! Я с жадностью съел почти всё мясо и большую часть хлеба.

— Ой! — моё лицо начало краснеть. — Я почти всё сжевал.

— Ничего, — ответил немного погрустневший стражник. — Дело молодое...

— Да брось, Кон, — усмехнулся второй стражник. — В повозках еды хватает, а господин оритин набегался по лесу и проголодался. Молодой ещё... В его возрасте хочется есть постоянно.

Я с благодарностью взглянул на говорившего.

— Меня Эддом звать, — представился он.

— А я...

— Твоё имя, господин Айвор Камадос, всем стражникам известно, — усмехнулся мужчина.

— Жёлтая мать скоро заходить начнёт, — прищурился Кон. — Надо возвращаться, а то в сумерках недолго и ноги переломать.

Стражники пошли впереди, а я — за ними. Они болтали о своих делах, о поваре, который постоянно жмётся и пытается выдать меньше масла, чем положено, о кашах, которые варят на воде, о кислом пиве... Я их не слушал. В моём животе чувствовалась приятная тяжесть и клонило ко сну.

Впереди загудел рог, и все мы прибавили шагу. Вскоре показался рыцарь.

— Заканчивайте поиски! Собираемся вон там, — он показал направление, но остался на месте.

Меня подмывало спросить, было ли что найдено, но так и не решился.

У телег уже стояло четверо стражников, а вот ората не видно. Примерно через полчаса подошли остальные, а с ними и рыцари. Почти за ними явился и Шаумар Фенецар, по выражению лица которого невозможно понять, что он думает о сегодняшних поисках.

— Разбиваем лагерь и ночуем. Завтра с восходом продолжим, — известил кудрявый.

Стражники стали разводить костёр и разогревать еду, а орат с рыцарями отошёл и о чём-то переговаривался.

— Я думаю, — сказал Таг, пережёвывая копчёную рыбу, — что завтра мы будем искать на другой стороне дороги.

— Почему? — спросил Зар.

— В той стороне, куда мы ходили, не нашли ничего. Так что нам может повезти в противоположной.

— Как господин орат скажет, так и будет. Давайте лучше пораньше ляжем. И да, Таг, ты несёшь караул после полуночи. А ты, господин Камадос, будешь охранять лагерь со мной до полуночи.

— Я?!

— Других Камдосов тут нет, — усмехнулся Зар. — Привыкай! Если стремишься стать воином или рыцарем, то в ночные дозоры лучше сразу начинать ходить. Таким образом, ты познаешь одну из самых тяжелых сторон службы...

— Так я же не владею оружием.

— Ничего, зато можешь громко кричать ежели что. А более от тебя не требуется, — и оба стражника засмеялись.

Как ни странно, но дозор прошёл легко. Красный сын несильно освещал местность, и видно было почти хорошо. Лишь изредка кричали ночные птицы. Возможно, десятник специально выбрал такое время... Не знаю, но когда ко мне подошёл позёвывающий Таг, то в сон меня почти не клонило. Я даже думал, что смогу отстоять смену и с ним.

— Иди, давай, — махнул рукой стражник. — Вот помяни моё слово, что как только ляжешь, то сразу уснёшь.

Возможно, так и произошло, поскольку я ничего не помню после того, как улёгся в телегу и накрылся какой-то шкурой.

Глава 5

Утром вставать очень не хотелось, но стражники так бойко развели огонь и начали разогревать завтрак, что валяться, когда другие заняты делом, казалось неправильным. Довольно скоро меня позвали к костру и протянули кружку горячего компота, и несколько нарезанных кусков хлеба с мясом. Да, с завтраком в столовом зале владетеля не сравнить, но это лучше кормёжки в доме Ура и Вонды.

Пока все ели, появилось странное чувство, что кто-то постоянно смотрит на меня, но когда я пытался оглядеться, то видел лишь, что каждый занят своей едой.

— Господин Камадос, — тихо проговорил десятник. — Господин орат частенько посматривает в нашу сторону. Вряд ли он это делает для того, чтобы полюбоваться моей физиономией. Наверняка, с тобой поговорить задумал.

— Спасибо! — кивнул в ответ. — Только я не представляю, зачем ему это.

— Никто не знает, о чём он думает, так что не ломай голову и быстрее доедай, а то можешь не успеть.

— Стражники! — через некоторое время прозвучал зычный голос Шаумара Фенецара. — Сейчас вы идёте в ту сторону, — кучерявый показал направление, о котором вчера говорил Таг. — С вами пойду и я. Охранять повозки останутся два рыцаря. Если ничего не найдём сегодня, то придётся искать и весь завтрашний день, да и послезавтрашний тоже.

Никто не проронил ни слова. Думаю, что не всем понравилось услышанное, но выказывать недовольство в лицо орату никто не решился. Зар махнул мне рукой в приглашающем жесте, и я уже двинулся было за ним, но...

— Господин Айвор Камадос, ты пойдёшь со мной! — резкий голос неожиданно раздался почти рядом.

— Да, господин орат. Как вам будет угодно, — удивлённо ответил я и взял протянутую десятником сумку, в которой находился запас еды.

— У тебя удобная обувь? Твои сапоги выглядят грубыми, а нам сегодня придётся много ходить.

— Я вчера кровавые мозоли почти натёр.

Лицо Шаумара не выразило никаких эмоций.

— Господин Серагор Эндерут! — обратился он к одному из своих рыцарей. — В какой повозке лежит запасная одежда?

— Во второй, — указал жестом мужчина, который, как я понял, будет сегодня охранять лагерь.

Орат кивнул и резким жестом позвал меня следовать за собой. Вскоре он открыл один из мешков и вытащил две пары сапог.

— Вот эти будут, наверное, впору... — неуверенно произнёс он. — Примерь.

Я снял свои сапоги.

— Почему у тебя голые ноги? — грубо спросил Шаумар. — Ты намеревался всё оставшееся время просидеть в лагере с кровоточащими ступнями, пока другие будут заняты поисками?

— У меня есть только то, что дал господин управляющий.

Орат ничего не ответил и достал из мешка несколько тряпок.

— Вот, намотай на ноги. Ещё не хватало носить тебя на руках, — проговорил он сурово.

«Намотать на ноги?! Хмм...»

— Десятник Зар! — крикнул Шаумар Фенецар моему приятелю, который уже почти отошёл от лагеря. — Помоги господину Айвору Камадосу с обмотками, а то мы и до обеда отсюда не уйдём.

— Да, господин орат, — немного удивлённым голосом проговорил стражник, подбегая. — Что это с ним? — тихо спросил он у меня, когда наш временный командир отошёл к рыцарям. — За все годы своей службы ни разу не видел, чтобы он проявлял хоть слабую заботу к тому, кто не входит в его окружение...

Утренний лес жил своей жизнью. Почти после каждого сделанного нами шага какая-нибудь испуганная птица взлетала с криком, или мелкое животное стремглав бросалось в сторону. Я еле поспевал за кучерявым, так и не поняв, зачем он взял меня с собой. Ранее я болтал с Заром о его службе и прочих мелочах, из которых складывается жизнь стражника. А вот что-либо обсуждать с оратом я не решался, да и он, похоже, не нуждался в разговорчивом собеседнике.

— Вчера стало понятно, что наши стражники не очень активные служаки, — неожиданно произнёс Шаумар. — Так что сегодня мы пробежимся по широкой дуге, обогнув как можно большую территорию. Они туда не дойдут и до самого вечера.

Я громко сглотнул, поскольку бежать за оратом совершенно не хотелось. Да, сапоги, что он дал, были очень хорошими, мягкими, удобными, и лишь не намного больше по длине, чем хотелось бы. Но бегать полдня?! Нет, мой организм не настолько силён.

— Под «пробежимся» я подразумевал быстрый шаг, а не бег, — собеседник, видимо, понял мои мысли. — Бегать в незнакомом лесу опасно, можно угодить в звероловную яму или в какую другую ловушку.

— Что такое звероловная яма?

— Люди выкапывают яму в лесу и накрывают её ветками так, чтобы животные не заметили. Звери наступают на ветки и падают. Потом приходят охотники и вытаскивают добычу. Иногда в дно такой ямы вбивают заострённые копья, протыкающие упавшие на них тело.

Я опять громко сглотнул.

— Просто будь внимателен, господин Айвор Камадос. Если увидишь висящие тряпки или верёвки, то не приближайся и дай мне знать. Так охотники отмечают места, где выкопали такие ямы, чтобы самим туда не провалиться, — орат был предельно собран. — Мы будем идти в ту сторону, — он показал направление рукой. — Ты же всегда будь в тридцати шагах справа от меня. Не дальше, но и не ближе. Твоя зона ответственности, где ты будешь высматривать необычные предметы, находится справа... ну и чуть левее от тебя. Понял?

— Да, господин орат.

— Если что увидишь непонятное или то, что в лесу быть не должно, а так же крупных зверей или людей, то сразу кричи мне. Жёлтое светило первое время должно быть за нашей спиной, ну а потом я решу в какую сторону пойдём.

И мы пошли. Хмм... Быстрый шаг был действительно быстрым, так что я еле успевал просто взглянуть вправо, не говоря уж о том, что налево почти не смотрел. Приблизительно через час мышцы ног стали ныть, а дыхание сбиваться. Я начал уставать, а вот Шаумар, кажется, даже не заметил, как мы много прошли.

[Мышцы нижних конечностей пользователя получают множественные микроразрывы]

«А я-то, что могу поделать?!»

[Чтобы двигаться в заданном режиме, следует дать команду лечебно-диагностическому модулю общего профиля избегать микроразрывов мышц, безболезненно восстанавливая имеющиеся]

[Общее снижение скорости процесса самонастройки: до 50%]

[Дать соответствующую команду лечебно-диагностическому модулю общего профиля? Да/Нет]

«Да!» — ответил я, хотя и не знал, что это за микроразрывы. Я уже понял, система лучше меня знает, что мне полезно, хотя и не всегда готова помочь.

[Выполнено]

— Небольшой перерыв, — неожиданно крикнул орат, перейдя на медленный шаг.

Странно. Я думал, что перерыв, это когда можно сесть или прилечь и отдохнуть. Ладно, хотя бы так.

«Система! Твои сообщения закрывают мне почти весь обзор. Я чуть не споткнулся о корягу».

[Пользователь может заменить входящие текстовые сообщения на голосовые]

[Дополнительное снижение скорости процесса самонастройки: до 5%]

[Пользователю следует выбрать тембр голосовых сообщений: мужчина, женщина, парень, девушка]

«Парень».

[Выполнено]

Наконец-то не придётся читать длинный текст, который часто появляется в не самый подходящий момент. Но я всё-таки оказался не готов к зазвучавшему в моей голове голосу какого-то подростка:

[Прослушанные входящие сообщения всегда можно прочитать, дав команду ‘Входящие сообщения’]

«Система! Ты говоришь слишком громко. Можно потише?»

[Громкость снижена на 30%]

Теперь нормально.

— О чём ты задумался, господин Айвор Камадос?

— Думаю, что здесь может и не быть того, что мы ищем.

— Ты ошибаешься. Я видел тогда довольно сильное свечение, что может означать большие размеры падающих объектов. К тому же кое-где видны следы от недавнего возгорания. Мы обязательно найдём что-нибудь, хотя на это может понадобиться время.

— А зачем вообще нужны эти... объекты?

— Это не твоя забота! — неожиданно грубо ответил орат, и я понял, что зря спросил. Впредь постараюсь лишь отвечать на вопросы.

«Система! Ты можешь обнаружить космический мусор?»

[Сканирующий модуль не активирован. Попытки активации будут производиться в фоновом режиме не чаще четырёх раз за одни сидерические сутки]

[Вероятность активации сканирующего модуля 43%]

[Активировать сканирующий модуль? Да/Нет]

«Да!»

[Попытка активации #01]

[Попытка активации #02]

...

[Попытка активации #09]

[Попытка активации #10]

[Сканирующий модуль не активирован. Попытки активации будут производиться в фоновом режиме не чаще четырёх раз за одни сидерические сутки]

— Отдохнули, теперь можно и продолжить!

Я лишь тяжело вздохнул, и снова припустил вслед за оратом. Назвать отдыхом тот шаг, которым мы только что передвигались, было совершенно нельзя.

К счастью, довольно скоро начали появляться обугленные деревья, частично сгоревшие опавшие сучья, трава и мох. Шаумар заметно сбавил шаг, и вскоре перешёл на медленный. Я тоже внимательнее стал всматриваться в правую сторону и так увлёкся, что не заметил, как потерял ората. Оглянувшись, я увидел его фигуру, стоящую за деревьями. Он во что-то вглядывался, а затем присел. Ну, и что делать мне? Потоптавшись и поняв, что мужчина никуда не торопится, я направился к нему. Орат уже что-то ковырял руками, и это был кусок оплавленного металла, как показалось. Мне очень хотелось спросить, но я удержался. Ещё одного строгого взгляда получить не хотелось.

— Тяжеловат, конечно, но взять стоит. Мы можем и не найти здесь больше ничего, — пробормотал мой спутник. — Клади его в свой мешок. Еду же съешь, а то этот кусок там всё передавит.

Я быстро вытащил мясо и хлеб, положив на дно мешка находку, и мы продолжили обход.

«Система! Ты можешь сказать, что мы нашли?»

[Фрагмент внутреннего перекрытия корпуса космического корабля. Вероятность точной идентификации около 70%]

«Это редкая вещь?»

[С точки зрения высокотехнологичного общества данный предмет не имеет никакой ценности]

«Жаль!»

[Местные кузнецы могут купить данный объект после очистки от окалин по весу в соотношении 1 доля серебра за 40 долей металла]

«Это много или мало?»

[Данный объект можно обменять на двух обычных тягловых лошадей или жеребёнка скакуна]

Вскоре было найдено ещё несколько кусков поменьше, в которых система опять не увидела ничего хорошего, но я уже понимал их ценность... для себя, конечно. Вот только вряд ли орат отдаст мне хоть что-то. Теперь он шёл ещё медленнее и зигзагами. Если мы будем и дальше находить подобные тяжёлые куски, то до я лагеря доберусь не менее, чем через три часа.

— Вываливай свой металл на землю, — неожиданно проговорил Шаумар.

Я удивлённо посмотрел ему в лицо, но он уже не обращал на меня никакого внимания, поскольку подходил к огромному... язык не поворачивается сказать ‘куску’ оплавленного металла размером почти с телегу.

— И как мы его дотащим? — не удержался я. — Даже если и сможем как-то подогнать телеги, то не поднимем. Да и ни одна наша повозка такое не увезёт, как я думаю.

— Это не твоя забота, — снова одёрнул меня орат и начал копаться в своей сумке.

Я дотронулся до огромного куска металла, и мне показалось, что он был немного тёплый.

«Система! Что это?»

[Обшивка наружного транспортного контейнера]

«И сколько этот металл стоит?»

[В два раза дороже, чем предыдущие объекты]

Пока я разговаривал с системой, орат успел что-то сделать и завязывал свою сумку.

— Нам надо обойти всё вокруг, — сказал он. — Я думаю, что здесь основное место падения. Если найдёшь что-то особенное или такие же большие куски металла, то зови меня. Ты смотришь в той стороне, а я в этой.

Ладно. Раз бегать больше не надо, то можно походить потихоньку, заглядывая под каждый куст папоротника.

«Виртуальная карта!»

Я некоторое время посмотрел на открытые мною места. Ну, да. Прошагали неплохо. Возвращаться надо будет не обратным путём, а чуть в сторону, поскольку, как оказывается, мы шли не прямо, а чуть поворачивая. Отметив место, где лежит тот огромный кусок металла, я закрыл карту и начал неспешные поиски. Если что и попадалось, то небольшие оплавленные куски обшивки. Лишь пару раз система сказала (или сказал, раз она отвечает голосом парня?), что нашлась часть защитной обшивки, оказавшейся дороже раз в десять, чем первый металл. Впрочем, я не был уверен, что озвученные цены являются правильным. Ну, откуда моя система знает цены, которые устанавливают кузнецы? За найденную броню я удостоился похвалы от ората. Хорошо! Теперь он на меня не будет сердиться, и думать, как о совсем бесполезном.

Не знаю, нашёл ли что Шаумар, но когда я уже начал замечать, что находок становится всё меньше и меньше, то услышал какой-то шум. Остановившись, я понял, что он разносится с той стороны, где находится орат. Я побежал к нему, но источник шума оказался намного дальше. Сам же мужчина, как ни в чём не бывало, стоял и смотрел в том же направлении.

— Что это? — спросил я его.

— Это мои рыцари сюда идут.

Шутка такая? Я стоял и ничего не понимал, а шум всё приближался. Примерно через час шум стал совсем громким. Это был звук падающих деревьев. Что-то вырывало деревья из земли и ломало. Хорошо, что я недавно помочился, а то было бы стыдно ходить с мокрыми штанами. А вот Шаумар достал какой-то предмет, протянул его в сторону одного из деревьев... Раз!... И оно приподнялось из земли вместе с корнями, а потом с шумом рухнуло обратно, а орат уже вытаскивал следующее дерево, а затем стал тем же странным предметом делать режущие движения и деревья распадались на части. Повалив и распилив большое количество деревьев, орат вытащил другой предмет и стволы, и ветви стали укладываться в кучи. Вскоре образовалась просека, а Шаумар шёл по ней дальше и повторял свои действия.

Довольно скоро он встретился со своими рыцарями, и я стал свидетелем, как один из них, размахивая похожим предметом, разравнивал землю, которую потом же уплотнял. Шагов за двести от них ехали повозки со стражниками. Когда они приблизились, то их лица не выражали никакого удивления. Хмм... Для них всё было привычным. Как ещё мало я знаю об этом мире?! Вот дуралей, — удивился обычным вещам! В это время орат уже распиливал огромную металлическую часть обшивки, а стражники, начали спокойно расходиться и подбирать собранные нами оплавленный металл и складывать в телеги.

Через три часа было погружено всё, до чего можно было дотянуться, и начался обед, после которого объявили, что можно отправляться обратно. Кто-то из стражников обрадовался, как Зар, а вот Таг и еще трое, наоборот, выражали желание подольше пособирать что-нибудь.

Мне же хотелось тоже вернуться, поскольку ничего интересного я так и не увидел. Нет, конечно же, искать и находить остатки космических кораблей интересно, но я слабо представлял себе даже после объяснения системы, что это такое. Они похожи на дом владетеля, обитый специальным металлом? Хмм... А вот то, что зайдя в такой металлический дом, можно через несколько часов, дней или месяцев оказаться на других планетах — намного интереснее и захватывающе. Хотя... Я бы не стал улетать, поскольку мне и тут неплохо. К тому же, как рассказывал Зар, в городах, что находятся неподалёку, проживает очень много людей... По три или пять тысяч людей! Вот, на это заманчиво взглянуть, а что имеется интересного на других планетах! Природа? На деревья я и тут насмотрелся.

Ранний обед прошёл довольно весело в первую очередь потому, что Шаумар Ферецар находился в хорошем расположении духа и пообещал каждому из присутствующих стражников по две серебряных монеты. Те встретили его слова одобрительным гулом.

— Плохо разве, господин Айвор Камадос?! — улыбнулся мне улыбающийся Таг. — Владетель платит, господин орат — тоже. Я на две монеты буду пару дней гулять так, как за последний год не отрывался. И тебя тоже приглашу в таверну! Не переживай!

— А чего ему переживать? Ему тоже, наверное, что-то дадут. Может, и три монеты, — заметил Зар.

— Три?!

— А чему ты удивляешься Таг? Он с господином оратом полдня по лесу ходил и помогал ему находить металл. Неужели тот даст ему меньше?

— Ну, он же мальчишка ещё!

— И что? Господин Шаумар взял с собой именно его, а не тебя, — ответил стражнику Зар и дружески хлопнул меня по плечу, улыбаясь.

— Ты прав, — кивнул стражник. — Я-то об этом не подумал. Впрочем, на то ты и десятник, чтобы в таких вещах разбираться лучше. Ты и в городе родился, не то, что я... Кому из нас двоих мысли умные скорее придут?! — и Таг задорно рассмеялся.

Обратный путь до усадьбы Ануракта мы добирались намного веселее, вот только на телегах оказалось не так много свободных мест для сидения, так что кому-то приходилось идти пешком. Какой-то хитрый стражник придумал усесться на одну из тягловых лошадей, но его быстро согнали, поскольку бедному животному и без того было тяжело тащить свой груз.

Стражники быстро установили очерёдность сидения на телегах, а некоторые даже пытались считать шаги, чтобы всё было по-честному. Мне идти было не тяжело благодаря системе. К тому же хорошие сапоги оказались легки и удобны. Жаль, что придётся с ними расставаться. Но даже сейчас я ловил на себе завистливые взгляды некоторых стражников, которым ой как хотелось пройтись хотя бы сотню-две шагов в сапогах, которыми не побрезговал бы и сам господин орат!

Не наживу ли я из-за этого себе врагов? Нет, не должен. Все же знают, что иначе бы я и двух часов в своих прежних не отходил. Чтобы дополнительно уменьшить возможность появления завистников, я даже пару раз пропустил свою очерёдность сидения в повозке.

— Зря ты это придумал, господин Камадос, — тихо произнёс Зар. — Теперь все будут знать, что в этих сапогах идти по дороге намного приятнее, чем сидеть в телеге.

Ну вот... И так плохо, и так плохо... Ладно, если получу хотя бы одну монету от господина Шаумара, то приглашу всех этих стражников в таверну. Пусть порадуются. Может, и позабудут... Мне завистники не нужны.

Глава 6

Когда мы въезжали в ворота усадьбы Ануракта, на пороге дома стоял сам владетель с обоими оруженосцами.

Скорее всего, он был предупреждён стражниками и успел выйти из дому, поскольку наши телеги ехали довольно медленно. Вечерело, но людей во дворе становилось всё больше и больше, поскольку каждому хотелось взглянуть, что привёз господин орат, раз уж он не ограничился своими рыцарями, а взял ещё и десяток местных стражников. Я скромно решил, что вряд ли представляю для этих людей значительный интерес, для удовлетворения которого они вышли из своих комнат в такое позднее время, и остался стоять в отдалении.

Надо отдать должное Ральмевику Ануракту, — он спустился с крыльца лишь тогда, когда повозки остановились, а десяток Зара выстроился в ряд. Владетель вначале поприветствовал Шаумара Фенецара и о чём-то побеседовал с ним, затем взглянул на содержимое повозок, но поскольку там разглядывать в сумерках особо нечего, вернулся в дом с оратом и рыцарями. С Заром же разговаривал полусотник, а потом стражники накрыли повозки, и ушли в казармы. Конюхи распрягли лошадей, и толпа, посудачив немного, разошлась.

— Привет, Айвор! — заметил меня Кетоут.

— Привет! — ответил я без особого энтузиазма, но хотя бы приветливо.

— Было что интересного? А то мы тут чуть ли не ставки делали, найдёте ли что интересное.

— Не знаю.

— Что значит «не знаю»? — удивился парень.

— Мне было всё интересно, а ты, может, это уже видел неоднократно.

— Ну, да... Ты прав. Судя по тому, что привезли какие-то железки оплавленные, поездка была так себе.

— Как думаешь, — решил спросить я, — что будут делать с ними дальше?

— Увезут в кузню господина ора. Никому другому это не надо. Хмм... А откуда у тебя такие сапоги?

— Господин орат дал. Мои слишком грубые и я мозоли натёр.

— Хорошая обувь, — тоном знатока заметил Кетоут. — Эти сапоги отличного качества. Не всякий рыцарь подобные может себе позволить.

— Наверное. Я не знаю. Но да, удобные.

— Если не сегодня, то завтра у тебя их заберут обратно. Так что на твоём месте я бы их почистил, чтобы не грязные отдавать.

— Спасибо за совет!

Я развернулся, чтобы пойти к себе переодеться.

— Скажи, — спросил оруженосец. — Ты и вправду оритин? И соответствующая метка у тебя имеется?

— Да, оритин, — ответил я сухо, чтобы побыстрее отвязаться. — А что?

— Да ничего, — подёрнул плечами Кетоут. — Просто Укхур всех своими расспросами о тебе достал. Хотел узнать, откуда ты, кто твои предки и прочее.

— А где, кстати он?

— Ногу сегодня днём подвернул и на кровати лежит, стонет. Хотел было сейчас посмотреть, что вы привезли, но еле до коридора дошёл и вернулся.

— Ладно, пойду. Мне ещё надо одежду почистить... и сапоги...

— Так вы, господин орат, сейчас и поедете? — спросил Ральмевик Ануракт своего гостя во время завтрака.

— Все нужные дела сделаны, так что нет причин более оставаться. Да и господина владыку надо обрадовать.

— Хорошее железо всем надо, — то ли согласился, то ли просто констатировал факт владетель. — Много замечательного оружия ваш кузнец выкует.

— Оружия много не бывает, — слегка кивнул орат. — Инструменты тоже получатся знатные, но это уже не мне решать.

— Вы же ещё к моему соседу хотели съездить?

— К Станира? В другой раз.

Я заметил, как рот Шаумара немного скривился. К тому же он не добавил к имени соседнего владетеля слово ‘господин’.

— Ну, тогда хорошей дороги вам! — пожелал владетель. — Телеги как-нибудь потом вернёте.

— Сразу возниц и отправлю обратно...

Присутствующие на завтраке рыцари Ануракта снова начали обсуждать будущую охоту, и разговор оживился. Ну а я и Кетоут пошли тренироваться. Владетель поручил полусотнику Стеду Каслу показать нам пару приёмов, которые следует оттачивать в ближайшие дни. Занимались мы часа два, да так усиленно, что взмокли и скоро устали. Полусотник же сидел, чистил своё оружие и давал советы, а иногда поднимался, брал в руку меч и демонстрировал правильные стойки, и захваты.

— Полусотник Касл! — подошёл к нам один из рыцарей Фенецара. — Господин орат велел передать этот кошель, чтобы его содержимое было распределено между стражниками, бывшими с нами в лесу.

— Всё сделаю, как велено! — Стед почтительно встал.

— Господин орат еще зовёт господина Айвора Камадоса, дабы переговорить с ним лично лично. Вон он, у конюшни. Поспеши, парень!

Действительно, Шаумар Фенецар уже стоял около своего зверя, а сопровождающие его слуги проверяли, насколько хорошо найденный металл был закреплен и накрыт.

— Господин оритин, — мужчина посмотрел на меня строгим взглядом, — я надеюсь, что ты будешь хорошо постигать военную науку.

— Да, господин орат! — ответил я, немного опешив от такого неожиданного вступления. — Я приложу все усилия... Да... Я сейчас сбегаю за сапогами.

— Какими сапогами? Зачем? — обычная отстранённость кучерявого дала небольшую трещину.

— Ну... за теми, что вы мне дали тогда... в лесу... поносить, — растерянно пролепетал я, лихорадочно размышляя, не сказал ли какую глупость.

Шаумар Фенецар поднял бровь.

— Я приказал дать стражникам по две серебряные монеты, хотя они в первый день ничего не нашли, а во второй лишь занимались погрузкой. Ты же, господин Айвор Камадос, для первого раза показал себя с весьма хорошей стороны. Следовательно, тебе полагается повышенное вознаграждение — четыре монеты. Что касается сапог, то это... премия за те два куска весьма ценного металла, найденного лично тобой. Старайся и далее всё делать отлично, и усердие будет замечено. На этом всё.

Орат подошёл к зверю, легко поднялся в седло и поехал к воротам, а я сжимал в ладони свои первые деньги. Ничего себе! Ферецар-то, оказывается, справедливый человек! А я его пренебрежительно кучерявым называл... Правда, при первой нашей встрече он чуть не скормил меня своему зверю. Возможно, сейчас он попытался загладить случившееся. Хорошо, прощаю! Я быстро сбегал в свою комнату и убрал деньги в комод.

— Полусотник Касл, — начал я, когда настал второй перерыв в сегодняшней тренировке, — ты же знаешь, что меня нашли в лесу в бессознательном состоянии, и память ко мне так и не вернулась.

Стражник кивнул, продолжая начищать ветошью свой шлем.

— За эти дни я немного пообтёрся, но так и не разобрался в здешней жизни. Вот сейчас подходил рыцарь и обратился к тебе «полусотник Касл», а стражник Таг называл тебя «господин полусотник Стед Касл». С чем это связано?

— Таг же мой подчинённый, а для рыцаря я — почти никто. Да, обычно люди стараются как можно уважительнее обращаться к другим, даже если это не начальство. Но полусотник для рыцаря, да ещё и оритина, — мелкая сошка.

— Он оритин? — удивился я.

— Да, а ты не знал? Все рыцари, сопровождающие господина Шаумара Фенецара, являются оритинами. Иначе бы как они могли действовать магическими предметами?

— Магическими предметами?

— Да. Теми, что лес валили и дорогу прокладывали.

— А разве это не доступно для всех?

— Крепко же ты головой приложился, господин оритин, раз о таких вещах забыл, — невесело усмехнулся Касл. — Ну, хорошо, слушай...

Менее, чем за полчаса полусотник рассказал мне о многих местных обычаях. Жители гератий имеют строгое социальное деление. Вся власть принадлежит орам. Затем по значимости идут ораты — их советники и управляющие. Они заключают браки лишь между собой. Оритины — потомки оратов от связей с обычными женщинами — составляют боевые отряды оров и оратов. Правда, в последнее время оритины могут быть и обычными странствующими рыцарями, преследующими личные интересы. Эти три сословия являются привилегированными. Они закрытые и определяются лишь правом рождения.

Остальной люд разделяется на свои сословия: купцы, воины, мастеровые, земледельцы и приравненные к ним трудяги типа лесорубов и рыболовов, крепостные, рабы. Есть люди, фактически не отнесённые ни к какому сословию. Например, разбойники, которые при рождении не были зарегистрированы и не попались ещё патрулям, постоянно объезжающими гератии.

Крепостными обычно становятся разного рода должники. Они обязаны в течение определённого времени работать на своих заимодавцев в счёт погашения долга, не уплаченного в срок. Но в крепостные можно попасть и по другим причинам, часто связанными с нарушением законов. Крепостные, которые так и не расплатились до определённого срока, объявляются рабами. Дети, рождённые у рабов, становятся собственностью заимодавца.

Владетели земель, подчиняющиеся орам, могут быть из любого сословия. Главное для них — отличные управленческие навыки, чтобы поставлять всё необходимое владыке и блюсти законы. Они имеют своих воинов-стражников, которых предоставляют правителю по первому требованию. Должность владетеля, как правило, наследственная, но если кто не оправдывает ожиданий, его запросто смещают.

Рыцарем может стать любой свободный человек, даже сын земледельца. Как правило, рыцарями становятся оруженосцы после десяти лет службы. Но ор или орат может посвятить в рыцарское достоинство кого угодно за особые заслуги, например, героические поступки. Владетель земли же посвящает в рыцарей лишь своих оруженосцев.

Все местные города, имеющие свыше трёх тысяч взрослых жителей, управляются собственными органами власти. От них требуется лишь вовремя платить налоги, как деньгами, так и товаром, в оговоренные в договоре сроки. В случае войны город должен предоставить определённое количество воинов. Владыка имеет четыре голоса в правлениилюбого города на своих землях. (От одной тысячи горожан избирается один член городского правления, что побуждает горожан увеличивать население.) Если городское правление не справляется со своими обязанностями, оно насильно и публично смещается ором с последующим перезаключением договора.

Информации, услышанной мною, было ещё много, но особых трудностей с её пониманием не возникло. Всех же подробностей полусотник и сам не знал. Да и зачем ему? А мне хватило и сказанного. Интересно бы съездить в город и посмотреть, что это такое, конечно. Но Касл заметил, что там жить трудно, поскольку в городах люди часто болеют.

После полдника я учился чистить лошадей, и на это ушло всё предобеденное время. Скакуна мне не доверили, поэтому пришлось тренироваться на рабочей, тягловой. Эта мирная скотинка безразлично жевала траву и, похоже, что кроме еды её вообще ничего не волнует. И это было самое то, что надо для новичка. Хорошо, что конюхи посоветовали мне переодеться во что-нибудь совсем простое, поскольку после чистки лошадь была в почти хорошем состоянии, а я испачкался и провонял потом. Впрочем, последнее для многих было делом обыденным. Даже от некоторых рыцарей разило так, что я чуть не задыхался. Возможно, привыкну, когда-нибудь.

К обеду пришёл третий наш оруженосец — Укхур, — который почти постоянно смотрел на меня и наверняка о чём-то усиленно думал. Это читалось на его лице. Кетоут же прятал улыбку, и я предположил, что мне не избежать очередных расспросов, что и случилось в недолгое послеобеденое время, являющееся для оруженосцев свободным.

— Господин оритин, — неожиданно начал Укхур, — не поведаете ли вы о своей жизни?

Нет, я ожидал нечто подобное, но чтобы вот так, на ‘вы’... Хмм... В единственный день, когда мы все вместе чистили серебро на кухне, этот парень постоянно демонстрировал своё превосходство во всём и разговаривал со мной, как тут называется, ‘через губу’. А вот теперь такое разительное изменение! Ладно, может тогда он был в плохом настроении... Ну, голова болела или живот...

— К сожалению, Укхур, я потерял память. После того как меня нашли в лесу и привезли в поселение, я старался припомнить хоть что-то из своей прошлой жизни, но мало что получилось. Вот имя вспомнил и ещё несколько незначительных подробностей. Так что удовлетворить твоё желание не представляется возможным. Я и сам буду рад, если кто мне поведает о моих родителях и обо мне.

— Жаль. Но может вы, господин Айвор Камадос, расскажите, каково это быть оритином? Вы же отличаетесь от обычных людей наподобие меня. Вдруг, вы слышите значительно лучше, или ещё что? Ведь господин Шаумар Фенецар не просто же так имеет личную охрану только из рыцарей-оритинов.

— Укхур, — неожиданно вмешался Кетоут, — нет никакой необходимости обращаться к Айвору так, как это делаешь ты. Он нормальный парень и совершенно не высокомерен. Что же касается рыцарей-оритинов, то все знают, что они нужны господину Шаумару Фенецару поскольку могут управляться с инструментами оров. Вот вчера привезли металл, найденный в лесу. Для того чтобы проделать дорогу через лес туда, где он был найден, потребовалось почти два часа работы господ ората и оритинов.

Я слушал, навострив уши. Теперь некоторые мои вопросы получили ответы.

— Если Айвор станет рыцарем, — продолжал Кетоут, — то наверняка научится владеть инструментами оров, поскольку его может позвать к себе на службу господин орат.

— Это так? — Укхур посмотрел на меня странным взглядом, и я даже чуть отшатнулся, поскольку показалось, что там читалась чёрная зависть. Брр... Да нет, показалось, конечно.

— Не знаю, мне никто ничего не предлагал, — начал медленно говорить я. — Да и смотреть так далеко, — ждать придётся лет десять, если не дольше, — я не могу сейчас. Ведь ещё несколько дней назад я даже не помышлял стать оруженосцем.

— Это большая честь, — учиться на оруженосца вместе с вами, господин оритин!

— Укхур, — сказал я, — Кетоут правильно сказал, что совершенно незачем так ко мне обращаться. Даже стражники мне тыкают.

— Да что эта чернь знает об учтивости! — воскликнул сын купца... — Впрочем, — сказал он почти сразу, — ты прав, Айвор. Мы все равны, так как являемся оруженосцами одного господина.

— Ладно, парни, — произнёс Кетоут, — мне надо отойти.

— Айвор! — внезапно чуть ли не зашептал Укхур. — Давай договоримся во всём поддерживать друг-друга! Ты и я. Вместе мы сможем многое!

— Я и так буду вас обоих поддерживать, — недоуменно ответил я. — Мы же вместе... Мы же оруженосцы одного владетеля.

— Ну, да... Ну, да... — пробормотал Укхур. — Ладно, мне тоже надо идти. Увидимся!

«Странный сейчас был разговор», — подумал я. — «И зачем только Укхур его начал?»

Но мне не удалось подумать о происшедшем. Подошёл стражник Таг.

— Господин Айвор Камадос, мы сейчас собираемся в таверну... Ну, те, кто помогал господину орату. Ты тоже был с нами, так что все стражники приглашают и тебя.

— Я вообще-то уже поел, Таг.

— Стражники ходят в таверну не есть, а пить и отдохнуть... Ты всех обидишь, если не согласишься. Люди подумают, что ты совсем зазнался.

— Да нет, конечно же! Это не так!

— Я знаю, что ты не такой, но другие... Кстати, господин орат тебе хоть сколько денег дал? А то полусотник Касл пересчитал монеты, и там твоей доли не было.

— Да, он дал мне кое-что.

— Надеюсь, не одной лишь медью поделился? Ты же с ним полдня ходил. А все знают, что господин Шаумар Фенецар очень быстр, если дело касается поисков в лесу, например, охоты.

— Нет, дал серебро.

— Вот и отлично! Сходи за монетами, а мы будем ждать тебя у ворот в ближайшее время. И да... Это же твоё первое посещение местной таверны? Советую переодеться во что-то попроще, чтобы если и запачкаешься, то не было так было жалко.

Я не понял последней фразы, но долго думать не хотелось. Немного расстроившись, что придётся идти в туфлях, а не в замечательных сапогах, я переоделся в более простую одежду, в которой был в лесу и переобулся. Ладно, раз люди советуют, то не стоит этим пренебрегать.

Возможно, что я занимался своим туалетом несколько дольше, чем требовалось, поскольку, когда я дошёл до ворот, там все уже были возбуждены.

— Наконец-то! — воскликнул десятник Зар.

Остальные встретили меня чем-то похожим на ворчание, но вскоре воцарилась весёлая предвкушающая атмосфера. Столько шуток я ещё не слышал. Кто-то делился своими замыслами, а кто-то незлобно подтрунивал над нетерпеливыми. Один только полусотник Стед вёл себя почти чинно, но и он, завидев таверну, сбросил маску командира, ответственного за неразумных подчинённых.

Я видел это заведение, когда Ур вёл меня к владетелю, но не понял тогда, что оно из себя представляет. Трёхэтажное каменное здание выглядело чужеродно на фоне глиняных домов. Но мне с готовностью объяснили, что прежнее деревянное здание сгорело несколько лет назад, и хозяин решил потратиться, чтобы впредь не бояться разрушительного пожара.

Большую часть первого этажа занимал столовый зал, а на втором и третьем сдавались комнаты. Причём половина номеров на втором сдавалась на час или два для плотских утех. Подобное объяснялось просто, — здесь сходились три дороги, две из которых вели в города, а одна — к усадьбе соседнего владетеля. Тут почти всегда было оживлённо, и не было ни одной причины не поставить постоялый двор.

Как поведали стражники, кухня здесь не очень хорошая. В смысле, сносная, а вот спиртные напитки подобраны со вкусом и стоят своих денег. Кстати, о деньгах...

— Сколько у тебя монет, господин Айвор Камадос? — задал неожиданный вопрос Таг, и я не успел обдумать ответ.

— Две монеты.

— О-о-о! Молодец! Сразу видно благородного человека, который не жмётся! — похвалил меня стражник. — Парни! — воскликнул он. — А наш господин оритин — отличный малый!

Все неожиданно начали меня нахваливать, и даже полусотник похлопал по плечу, сказав, что на таких, как я, держится земля. Я заулыбался и потупил взор.

Подошёл хозяин таверны и спросил о наших планах.

— Господин Трим Репейник! — почему-то обрадовался Стед. — Для нас необходимо сдвинуть два стола, поскольку мы хотим хорошенько посидеть. И пусть их вытрут, — добавил он жёстким тоном.

— Сей момент, господин полусотник Стед Касл! — заверил Трим, и позвал работников. — Быстро освободили вон те два стола и сдвинули их!

И вот мы уже сидим на скамьях за почти чистыми столами, а хозяин лично нахваливает свои блюда. Мне есть не хотелось, так что я еду и брать не стал. Затем подошла очередь заказывать спиртное.

— Советую дворильский эль и облепиховое пиво. Если же хочешь что-то изысканное, то вино из лотоса. И закажи хотя бы сырный пирог, — послышался голос десятника Зара. — А то быстро захмелеешь.

Я так и сделал. В том смысле, что заказал эти три напитка и пирог. Всё обошлось в двадцать семь медяков. Стражники тоже заказывали от души, перекрикивая друг-друга. Вскоре заказы были принесены, и передо мной поставили две здоровые кружки, один фужер и тарелку с чем-то плоским. Ага, сырный пирог, а в фужере — вино. Понятно.

Я осмотрелся. Странное место, конечно. В помещении, называемом столовым залом, расставлен десяток столов... нет немного больше, за каждым из которых могут уместиться по восемь человек, сидящих на нешироких скамьях. Стулья имеются лишь около двух небольших столов, на шесть человек. Они для богатых посетителей, как мне сказали. Эти два стола находятся чуть в стороне, и я их не сразу заметил.

Люстр с многочисленными свечами здесь нет, но светильников на стенах хватает. Между свечами и стенами размещены металлические пластины, которые немного отражают свет. Не позавидую я тому работнику, в чьи обязанности входит их чистка. Вероятно, ему приходится подходить с тряпкой не меньше двух раз в день. Полы в таверне грязноваты, и если бы сюда зашёл управляющий Пикас, то он пришёл бы в ужас. Вид женщин, разносящих заказы, тоже не был опрятным, но это почти сразу объяснилось, когда один из едоков шлёпнул сразу обеих по задницам, оставив на одежде жирные следы ладони. Одна из разносчиц взвизгнула высоким голосом, рассмешив даже стражников, и по залу разнёсся одобрительный гомон.

Сам хозяин трактира «Большая кружка» человеком оказался непримечательным. Если бы он не подошёл к нам в самом начале, то я бы подумал, что земледелец случайно зашёл отдохнуть. Но по тому, как он ловко командует работниками и успевает поговорить чуть ли не сразу с тремя или пятью посетителями, видно опытного человека. Небольшое брюшко, широкие плечи, тёмные волосы... Совершенно обычный внешний вид. Если бы не дефект речи — слабая шепелявость — то и запомнить его было бы трудно.

Поднялся полусотник и на правах командира объявил первый тост за господ владыку, ората и владетеля. Потом тосты пошли один за другим... А затем пришли женщины. Они непринуждённо садились мужчинам на колени, а те называли их по именам. Было видно, что все они знакомы друг-другу. Женщины были тоже слегка неопрятны, и при взгляде на них почему-то всплыло слово ‘потасканы’. Кто их и где таскал, — я не понял, да и не очень-то и хотелось.

Я уже по достоинству оценил сладковатый эль и терпкое с кислинкой пиво. Заев половиной пирога, — надо было заказать два таких, — я потянул руку к фужеру...

— А что это за парень с вами, господа доблестные стражи? — раздался удивлённый женский голос.

— Это наш друг господин Айвор Камадос! — начал объяснять захмелевший Таг. — Вот такой парень! — показал он одобряющий жест, но был быстро возвращён к прерванному разговору женщиной, усевшейся ему на колени.

— Айвор? Красивое и редкое имя!

Я поднял глаза и увидел молодую женщину лет двадцати или двадцати пяти... В приглушённом свете черты лица скрадывались и искажались. Прямые средней длины тёмные волосы, закрывающие уши, светло-карие глаза, узкие губы. Одета она была почти как другие женщины, но чуть чище и опрятнее. Да и лиф, — новое слово, значение которого я узнал сейчас, — её платья оказался почти белым. Хмм... Или его недавно постирали, или у трогавших его мужчин руки не были сильно жирными. А, может, никто и не лапал.

— Хмм... Молодой красавчик! — удивлённо произнесла она и села рядом. — А меня зовут Лана.

Моя рука продолжила путь к фужеру с изысканным вином, но девушка оказалась проворнее, и уже подносила фужер к своим губам.

— М-м-м... Вино из лотоса... А ты гурман, парень! — произнесла она и неожиданно впилась в мои губы.

Дыхание перехватило... Мир вдруг стал размытым... Голоса слились в один неразличимый звук...

Глава 7

[Проявление симптомов интоксикации]

[Полная информация может быть получена при использовании лечебно-диагностического модуля общего профиля]

[Разрешить работу лечебно-диагностического модуля общего профиля для диагностирования интоксикации? Да/Нет]

«Да!» — почти неосознанно ответил я.

[Время, необходимое для самонастройки, увеличено примерно на 44%]

[В ротовой полости обнаружены следы перебродившего сока лотоса. Опасность минимальная]

[Нейтрализовать последствия интоксикации? Да/Нет]

«Нет!»

— Понравилось, красавчик!

Все чувства вернулись, и я увидел, как весело ухмыляется Лана.

— Вино из лотоса, смешанное с женской слюной отшибает мозги почти у всех мужчин. Особенно в первый раз... Ну а потом они привыкают, конечно, — поведала девушка. — Понравилось? Хочешь ещё разочек?

— Да, понравилось, — искренне ответил я. — Самый настоящий взрыв мозга. Но мне хочется вначале самому вино попробовать, — и я поднёс ко рту на треть опустошённый бокал.

Хмм... Лана была права. Вино замечательное, но эффект не такой сильный.

— Ладно, — сказал я довольно скоро. — Пей!

Собеседнице дважды предлагать не надо было. Она быстро протянула руку, и, растягивая удовольствие, допила содержимое, а потом снова потянулась ко мне. На этот раз поцелуй был более долгим, и я успел почувствовать её мягкий язык. Мой взгляд снова заволокло, и слух отключился... Дыхание перехватило, как в первый раз и я снова испытал блаженство.

— Ты права! — с жаром проговорил я. — Мой мозг снова взорвался.

— Приходи сюда почаще, дружок, — засмеялась Лана. — А хочешь увидеть небо в алмазах? — предложила она почти немного подумав.

— Это как?

— О-о-о! За тридцать медяков ты испытаешь неземное удовольствие.

— Звучит заманчиво, но я...

— Эй! — раздался голос десятника Зара. — Тебе цена двадцать пять медяков в базарный день, уж очень ты тощая, не то, что эти...

Окончание фразы потонуло во взрыве хохота стражников.

— Ну, хорошо, парень, двадцать медяков, — нехотя произнесла продажная девка.

— Лана! — опять повернулся Таг. — Ещё неизвестно кто кому должен заплатить. Во-первых, он — девственник, а во-вторых, — оритин.

И захмелевшие стражники опять весело загоготали.

— Ты — оритин? — удивилась собеседница. — И девственник? Хмм... Тогда десять медяков. У тебя есть монеты?

— Есть, — мне почему-то не хотелось сейчас говорить о деньгах. — Я...

Но Лана уже схватила меня за руку и неожиданно сильным движением подняла со скамьи, потащив к лестнице.

— Дай Триму десять медяков за комнату! — с жаром зашептала она, ещё раз поцеловав в губы.

Я сунул мужчине монеты, даже не считая, и на ватных ногах стал подниматься за девкой. Она дошла до какой-то двери, открыла замок и затащила меня внутрь. Комната оказалась небольшой, даже меньше моей. Здесь была лишь кровать и стул.

Лана в очередной раз полезла целоваться, водя руками по моим волосам, шепча тихим голосом приятные слова. Затем она чуть оттолкнула меня.

— А где небо в алмазах? — задал я вопрос.

— Отвернись и не подглядывай.

За спиной раздавалось шуршание, а я приходи в себя после поцелуя.

— Смотри!

Я обернулся... О-о-о! Алмазы были прекрасны!

Лана начала снимать с меня одежду, покрывая поцелуями. Я почувствовал возбуждение... А потом в моих глазах замелькали яркие вспышки...

— В первый раз это всегда происходит быстро, — спокойным голосом произнесла девка.

Я поднял веки. Мы лежали на кровати, и Лана своим тонким пальчиком водила по моей метке.

— Так близко я вижу её в третий раз, — заметила она. — Жаль, что у меня не будет детей, а то и они были бы оритинами, — одинокая слезинка покатилась по щеке.

— Почему?

— Издержки работы, — прозвучал грустный ответ. — Так лекарь сказал.

— И давно ты так... работаешь?

— Лет десять. Расскажи лучше о себе.

— Я бы и рад, но ничего не помню.

— Значит, это ты тот парень, которого нашёл Ур на днях в лесу?

— Я.

— Наверное, это ужасно — ничего не знать о себе?.. Хотя... В некоторых случаях лучше и не вспоминать, — очередная слезинка потекла по щеке Ланы. — Ладно, нечего о грустном! — неожиданно улыбнулась она и потянулась губами...

Второй раз был лучше. Это напоследок она мне так сказала.

Я спустился в зал и присоединился к стражникам.

— Ну как? — Таг был уже прилично пьяный.

Ничего не ответив, я поискал взглядом свой недоеденный сырный пирог, но его нигде не было, как и моих напитков.

— Дворильского эля и сырный пирог! — снова сделал заказ.

— Подожди, господин Камадос, — Таг громко засопел. — Закажи утегорскую огненную воду. Не пожалеешь.

— Утегорскую огненную воду! Всем! — неожиданно для самого себя выкрикнул я...

Потолок. Где я? И кто это зудит над моим ухом? Голова сейчас, кажется, расколется.

Меня вырвало на пол.

Я приподнялся и понял, что лежу на кровати в своей комнате. Как я здесь оказался? Вроде бы вот только выпил очередную кружку обжигающего напитка и прикрыл на мгновение глаза... Хмм... Надо бы спросить у Зара... Как же болит голова! Да кто же это зудит, не переставая?

[Содержание алкоголя в теле пользователя превышает допустимые значения]

[Опасность средняя]

[Нейтрализировать последствия интоксикации? Да/Нет]

«Да! Система, ты бы и сама могла это сделать, не спрашивая!»

[Принято]

[Система действует самостоятельно в случаях, когда жизни пользователя угрожает гибель]

[Пользователь может настроить работу лечебно-диагностического модуля общего профиля самостоятельно]

«И как он работает?» — задал я вопрос, когда голова начала чуть лучше соображать.

[Доступны следующие режимы: активный, фоновый, пассивный и ручной]

[Активный режим обеспечивает полную и постоянную диагностику, и необходимое лечение организма пользователя в соответствии с заложенными алгоритмами]

[Фоновый режим повторяет действия активного режима, но с периодичностью работы в один, три или восемь раз в сидерические сутки]

[Пассивный режим обеспечивает полную диагностику организма пользователя и лечение лишь в случае появления/нанесения максимальной угрозы/вреда. Пассивный режим является режимом по умолчанию]

[Ручной режим включается, когда пользователь для решения конкретной проблемы сам выбирает предложенные алгоритмы диагностики/лечения по отношению к конкретным недомоганиям/болезням]

[В данный момент лечебно-диагностический модуль общего профиля работает в пассивном режиме]

[Снижение скорости процесса самонастройки на 7%]

«Включи фоновый с периодичностью работы восемь раз в сутки после того, как всё будет вылечено»

[Принято]

[Снижение скорости процесса самонастройки на 20%]

«Почему до сих пор эта самонастройка не закончилась?»

[Самонастройку замедляют активно работающие модули: лечебно-диагностический модуль общего профиля, штатный визион, Карта]

Точно! Я же давал приказ высматривать змей!

«Система, отменить задание для штатного визиона!»

[Выполено]

«Модуль Карта включать только, если я отхожу от отмеченного убежища далее, чем на тысячу шагов».

[Принято]

«Сколько времени ещё будет производиться самонастройка?»

[Если не будут задействованы другие модули, до окончания самонастройки осталось от двух до четырёх сидерических суток]

Отлично!

Ну, что... можно вставать. И да, следует убрать блевотину как можно скорее.

Утро оказалось дождливым. Значит, вряд ли будут тренировки до полудня. Примерно через час начнётся завтрак. Надо успеть переодеться. Не являться же перед владетелем в этой заляпанной одежде!

Когда я вышел во двор, то слуги уже давно выполняли свою работу. Знакомых стражников из десятка Зара видно не было. Видимо, отсыпаются после попойки, алкоголики. Надо будет спросить у них потом, куда делись мои деньги. Должно остаться, как минимум семьдесят медяков. Хорошо, что две серебряных монеты я оставил в комоде!

— Доброе утро, господин оритин!

— Доброе утро... э-э-э... Дона!

— Не требуется ли что-нибудь постирать? Я слышала, вчера в трактире была хорошая пьянка.

— Ммм...

— Всего пять медяков, — улыбнулась служанка.

— Да, вот моя одежда.

— Сегодня вечером принесу её чистой и сухой, — Дона ещё раз улыбнулась и ушла.

Ладно, одной проблемой меньше...

— Айвор, как вчера погулял? — это был первый вопрос, который задал мне Кетоут.

— Неплохо, наверное, — уклончиво ответил я. — Просто не знаю, как это происходит обычно.

— Обычно гуляют ещё масштабнее, но и в этот раз, как мне удалось услышать, всё прошло неплохо. Поговаривают, что ты угощал всех выпивкой.

— Я?! Вот чего не помню, того не помню.

— Некоторые говорят ещё, ты пытался завалить пару шлюх прямо в обеденном зале, и что тебя насилу оттащили.

Краска начала заливать моё лицо.

— Совсем не помню! Может, и не было такого?

— Может, и не было. Но вот слухи уже есть. Не дрейфь! — похлопал меня по плечу парень. — Такая слава очень даже неплоха. Было бы хуже, если ты мочился в таверне на виду у всех.

Я пытался вспомнить, но не получалось.

— А ты чего молчишь, Укхур? — спросил Кетоут. — Был такой говорливый, а теперь словно язык проглотил.

— Не вижу ничего достойного для обсуждения, — огрызнулся оруженосец. — И вообще, завтракать пора.

— Да, надо идти, — я был рад, что о моих похождениях можно пока не говорить.

Завтрак прошёл спокойно, вот только владетель несколько раз с ухмылкой смотрел на меня, но ничего так и не сказал. И очень хорошо! Мы уже почти закончили, как пришёл главный лесничий.

— Господин владетель, — начал он, — есть одно важное дело!

— Так выкладывай скорее, — Ануракт был в хорошем расположении духа. — Вон, какой дождь начался, всё равно пока заняться нечем.

— Я подумал, что надо как можно скорее послать крепостных за брёвнами, которые остались после поисков господина ората.

— Хмм... Думаешь?

— Да, господин! В часе езды от тех мест находится граница владений.

— И что? Не будут же люди господина Станира красть у меня лес?!

— Согласно «Закону о колосках», точнее его интерпретации, лес, вырванный из земли господином Фенецаром, не является срубленным. А поскольку господин орат не проявил явных намерений забрать брёвна, то побочными плодами его труда может воспользоваться каждый житель земель нашего владыки.

— Хмм... — владетель почесал щёку. — Да, действительно. Эти брёвна в данном случае, что опавшие ветви... Всё законно... Хорошо! — решил Ануракт. — Вот закончится дождь, и можно будет послать крепостных за брёвнами. Только нам столько не вывезти будет до осени.

— Так и не надо всё вывозить. Достаточно выбрать лишь хорошие, а остальное пусть земледельцы забирают за плату небольшую. Если всё в лесу оставить, то брёвна и ветки принесут много вреда.

— Тоже верно! Я подумаю, как лучше сделать.

Главный лесничий откланялся, а владетель стал чертить ножом на скатерти, размышляя над новой проблемой. Затем он поднял голову:

— Полусотника Касла ко мне!

Когда стражник явился, то владетель всё ещё размышлял.

— На днях крепостные и земледельцы поедут за брёвнами в то место, куда ездил господин орат с одним из твоих десятков, — наконец-то произнёс он. — Отправишь этих же стражников для охраны. Не повредит... Да и надзор какой-то всё равно нужен за крепостными.

— Я понял, господин! На какой срок их отправлять?

— Дня на четыре, наверное. Может шесть. Это и от погоды зависит.

— Да, господин! Будут готовиться на десять дней.

— Хорошо! Иди...

Как ни странно, Ануракт продолжал думать, а нам, оруженосцам, тоже приходилось быть рядом, поскольку на тренировочной площадке под дождём тренироваться не хотелось.

— Пойдём-ка, Айвор, я тебя поругаю за твои ночные похождения! — неожиданно сказал владетель.

Все присутствующие, — рыцари и оруженосцы, — удивились, поскольку уже слышали о случившемся, но считали это простым ребячеством.

Я медленно поднялся и собрался последовать за Анурактом в его кабинет. Когда выходил из-за стола, то краем глаза заметил, как Укхур улыбается. Хмм... Чего это он? Но обдумать эту мысль я не успел...

— Закрой за собой дверь и подойди.

— Да, господин, — промямлил я.

— Сядь, — указал владетель на стул, стоявший поблизости.

Я быстро оглядел помещение, в котором ещё ни разу не был. Это была относительно небольшая комната... раз в шесть больше моей. На стенах ожидаемо висели картины и оружие. Посередине стоял стол с вырезанными растительными узорами и головами зверей. Вдоль стен находилось несколько стульев. В углу стоял книжный шкаф.

— Есть одно дело, и о нём никто не должен знать. Да не трясись ты так, Айвор! — улыбнулся господин. — Мне нет дела до твоих похождений в твоё свободное время, если они не позорят меня. Наоборот, я даже немного жалею, что не присутствовал в таверне и не видел, как ты там чудил... Ладно, — поднял Ануракт руку, — разговор не об этом.

Я, поняв, что меня ругать никто не будет, превратился в слух.

— Ты же был с господином оратом, когда он нашёл тот металл, — то ли спросил, то ли напомнил владетель. — Как ты думаешь, там ещё что-то осталось?

Вот оно что! Всем нужен космический мусор.

— Думаю, осталось, но много или мало, не знаю. Я, господин орат и стражники собрали всё найденное, но может быть и такое, что где-то...

— Я понял, — перебил меня Ануракт. — Ты отправишься вместе со стражниками. Поскольку ты с ними уже познакомился, да и почти стал товарищем... — владетель улыбнулся, — то проблем быть не должно особых. Твоя задача: искать металл и, если повезёт, что-нибудь ещё. То есть то, что очень хотел найти господин Фенецар. Но, ни крепостные, ни земледельцы, что будут с вами, об этом узнать не должны. Это очень желательно. Ты понял?! — взглянул на меня владетель.

— Да, господин. Но как же моё обучение?

— Иногда от рыцаря требуется не только хорошо владеть оружием, но и более важная вещь — верность и умение молчать. Мастер клинка, на которого нельзя положиться в... особо щекотливых делах, нужен лишь на войне. А сегодняшняя жизнь, как ты знаешь, довольна мирная. Следовательно, быть полезным и верным, важнее, чем уметь рубить головы. Понял?

— Да, господин.

— Ну и хорошо! Готовься, и дня через два, наверное, ты отравишься с тем десятком. Поскольку пробудете в лесу вы все долго, то возьми дополнительную одежду у Пикаса. О провизии побеспокоится полусотник Касл. В твоём распоряжении будет отдельная повозка, на которую ты будешь складывать найденное. Не забудь взять какое-нибудь покрывало... и не одно, чтобы случайно кто не увидел, что ты там складываешь. Если потребуется, разрешаю взять ещё повозку... у крепостных, которые будут возить брёвна. Полусотник будет в курсе твоей задачи. Со стражниками же старайся лишнего не болтать.

— Я понял, владетель! Но если вдруг там появится господин орат?

— Придумай что-нибудь, — Ануракт уже вставал.

Дождь лил как из ведра, и мы снова чистили серебро. Ох, и однообразное это занятие! В этот раз работа проходила в тишине. Поначалу парни пытались узнать, как именно меня ругал владетель, но я ограничивался общими словами, и расспросы быстро сошли на нет. Я думал, что Укхур начнёт снова кичиться своим умением заставить благородный металл блестеть, но он ограничивался редкими фразами. Вроде бы живот у него не болел за завтракам. Может, что-то иное?

Дождь не прекращался и после обеда, который прошёл как-то неинтересно. Подавали грибной суп, жаркое, фрукты, пироги, паштеты, сидр и различные сладкие булочки. Владетель сидел задумчивый, и никто не осмеливался шутить или громко разговаривать. Я обдумывал слова господина Ануракта, и видел лишь его желание получить ценный металл. По некоторым фразам, отпущенными стражниками, я понял, что здесь, вдали от гор, железо не очень хорошее. Но даже в горах его надо ещё уметь найти, а потом расплавить. Многое упиралось в топливо и разные другие сопутствующие вещи, понятные лишь кузнецам.

Это объясняло, что оружие и доспехи ценились в этом мире очень высоко, и больше всего в нём нуждались королевства. Как сказал Зар, в них жизнь была намного труднее, чем в гератиях. Если оры могут получать необходимые предметы с других планет, то вот королям остаётся надеяться лишь на своих мастеровых. Именно поэтому в Приграничье довольно неспокойно, поскольку только там людские правители могут получать столь желанные для них инопланетные вещи. Да, есть возможность приобрести их у торговцев, но некоторым проще ограбить, чем купить.

— Добрый день, управляющий Пикас, — я зашёл за очередным комплектом одежды.

— Добрый! Я уже предупреждён, хотя и не могу не заметить, что твой случай, господин оритин, несколько выбивается из обыденной практики.

— Чем же, управляющий Пикас?

— Ранее было принято давать самое необходимое тем, кто пришёл сюда из бедной семьи и, возможно, впервые получал свою первую пару обуви.

— У меня нет семьи, а сам я юн, чтобы зарабатывать такие деньги.

— Это меня немного примеряет с данной ситуацией, — лицо управляющего продолжало быть строгим. — Я ни в коей мере не пытаюсь поставить под сомнение решение господина владетеля, но если так будет продолжаться и дальше, слуги тоже захотят для себя что-то новое. Надеюсь, господин оритин поймёт моё замешательство и не воспримет на свой счёт?

— Да, управляющий Пикас. Я думаю, что понимаю причину таких слов.

— Вот и хорошо, — искренняя улыбка появилась на лице управляющего. — Мне всегда важно соблюдать правила и относиться ко всем по заслугам. Когда господин Айвор Камадос пробудет здесь достаточное время, то он поймёт, что справедливость — негласный девиз данного дома.

Я кивнул.

— А теперь приступим...

Мне была выдана простая, но прочная одежда, в которой я могу находиться в лесу и не беспокоиться, что она будет легко порвана.

— Управляющий Пикас, а откуда берётся всё это? — я обвёл взглядом сундуки и комоды. — В смысле, содержимое.

— В наших землях, господин Айвор Камадос, иногда встречаются разбойники, грабящие торговые караваны и простых людей. Когда эти банды уничтожают, в их логовах находят много чего интересного. Это ответ на вопрос.

— Благодарю, управляющий Пикас. Я не могу обещать, но если каким-нибудь образом я найду подобное логово... или как-то иначе... я постараюсь принести найденную одежду, в виде благодарности за заботу.

— Я надеюсь, что этого не случится. Если ты найдёшь логово, то вряд ли сможешь прийти сюда живым и здоровым.

— Время покажет, управляющий Пикас. Просто я не хочу, чтобы кто-то говорил, что мне нравится жить на дармовщину.

— До свидания, господин Айвор Камадос!

Хмм... Управляющий кажется знающим своё дело человеком, заботящимся о подчинённых людях. Но... иногда его слова кажутся грубыми. Возможно, это потому, что у него много подчинённых, ревниво смотрящих на других. Вот и приходится управляющему стремиться не подавать повод ищущим повода.

«Система! Дай мне послушать другие голоса, которыми ты можешь говорить».

Неожиданно я пришёл к мысли, что слушать голос парня в своей голове — не очень хорошая идея. Я же тоже парень, и получается, что я разговариваю сам с собой.

[Образец голоса мужчины]

[Образец голоса женщины]

[Образец голоса девушки]

Мужской голос я отверг сразу. Вокруг меня и так много мужчин. Женский показался приятным. Я надеялся, что голос девушки будет тоже хорош, но он был слишком высоким.

«Система! Я выбираю женский голос».

Я не слышал голоса своей матери или просто не помню его. Так почему бы не создать впечатление, что система — это она? Голос был нежным и глубоким, так что мне понравилось.

Вечером Дона принесла выстиранную и выглаженную одежду.

— Послушай, — сказал ей я. — В ближайшее время я уеду, а ты очень добра ко мне. У меня нет сейчас медных денег, так что я дам тебе одну серебряную монету в счёт будущих стирок. Ты согласна?

— Спасибо, господин Айвор Камадос! — лёгкая краска залила лицо служанки. — В Приграничье часто говорили, что твой отец был благородным и великодушным человеком, и я с удовольствием вижу, что его сын такой же.

С этими словами женщина легонько поцеловала меня в щёку.

— Это в знак признательности, — Дона покраснела ещё сильнее и быстро вышла из комнаты.

Глава 8

Четыре повозки, с сидящими на них теми же стражниками снова ехали по той же дороге. Я уже знал, что окружающий нас лес называется смешанным, поскольку тут растут самые разные деревья. Ещё мне рассказали, что толку от него мало, поскольку именно из-за его разнообразия найти сейчас слишком много хороших брёвен не получится.

Позади нас плелись повозки, ведомые крепостными. Бедным людям не приходилось выбирать, что делать, а работа по вывозу брёвен им предстояла тяжёлая. Но так уж устроен мир, что кто-то обязательно находится наверху, и сетовать по этому поводу, — то же самое, что обижаться на дождь, льющий на голову в самый неподходящий момент.

Вот и место прежнего лагеря, которое легко опознать по недавно сделанной широкой и длинной просеке.

— Я думаю поставить лагерь подальше к середине просеки, — сказал десятник Зар. — Туда рано или поздно доберутся крепостные, да и господину Айвору Камадосу будет не так далеко уходить каждое утро. К тому же мы станем охотиться, а делать это рядом с дорогой, пусть и не самой многолюдной, неправильно.

— Может, — предложил один из стражников по имени Рэн, — соорудить навесы на случай дождя?

— Замечательная идея! — поддержал Таг. — Нам просто повезло, что в прошлый раз было сухо, но после двух дождливых дней начинаешь понимать, что везение — вещь непостоянная.

— Вот ты с Рэном и займёшься этим, — улыбнулся Зар, а остальные стражники засмеялись, увидев на примере, как инициатива становится наказуемой. — Мы сейчас сгружаем всё с одной из повозок, — продолжил десятник, — и ты, Тон, и ты, Дир, отправляетесь на ней с господином Айвором Камадосом к тому месту, где грузили железо. Там тоже надо будет сделать простой навес, под которым будет стоять телега. Да и господин оритин должен иметь укрытие на всякий случай.

Все начали работу, и я тоже помогал, чем мог. Вскоре телега освободилась.

— И да, — неожиданно сказал десятник, — на всякий случай сделайте лестницу, чтобы можно было залезть на навес. В лесу много диких животных, и нам ещё не хватало... — Зар замолчал. — И еды с собой возьмите, а ты, господин оритин, каждый вечер приходи сюда. Не оставайся один там ночевать, это опасно. На шум лесорубов могут и разбойники нагрянуть.

Я кивнул и забрался в повозку. Путь до выбранного места был недалёк, и при желании отсюда можно спокойно добежать до лагеря, не сильно запыхавшись. Навес мы соорудили довольно быстро, поскольку материала для этого было в избытке. Стражники увели с собой лошадь, и я остался один. Было довольно жутковато, но я начал общаться с системой и немного успокоился благодаря приятному женскому голосу.

С чего начать? Самое простое — с осмотра этого места. Станет обидно, если что-то ценное будет валяться не найденным почти под самыми ногами. Ещё вчера я попросил у служанок кипу старых ненужных тряпок, и теперь разметил ближайшую территорию на участки, чтобы потом не путаться и дважды не осматривать одно и то же место. На это ушло довольно много времени, но я никуда не спешил, поскольку знал, — хоть владетель и вряд ли пошлёт для проверки моей деятельности кого-нибудь, но стараться сделать свою работу как можно хорошо — это вопрос и собственного уважения.

Осмотр первого участка был начат после перекуса, чтобы уже не отвлекаться на урчание голодного желудка. Еды мне оставили на два дня, так что не было смысла ограничивать себя. Я решил, что буду собирать всё, что могу опознать как космический мусор, вне зависимости от размеров. Включив визион для оповещения о змеях, я взял палку в руки и, раздвигая низкорастущие кустики с какими-то тёмными ягодами, начал тыкать ею в любой подозрительный предмет. К сожалению, примерно за три часа я почти ничего не нашёл. Сложно радоваться паре кусков размером с кулак, помня, какие громадины были найдены здесь ранее. Вот если бы мне приспичило собирать грибы, то тогда точно преуспел, поскольку этого добра тут хватало.

В голове иногда появлялась мысль что-то отложить для себя с целью дальнейшей продажи. Но я гнал её, поскольку всё равно не знаю, кто бы это мог купить, да и смысла не видел. Ну, получу я десяток монет, к примеру, а если всё выйдет наружу, то не оберусь позора. Так что в данном случае честным быть опять выгоднее.

Чем дальше я отходил от навеса, где стояла повозка, тем чаще стали появляться находки. Система бодро определяла их назначение и примерную стоимость, и я начал раскладывать по разным мешкам. Впрочем, вскоре закралась мысль, как я объясню подобную избирательность, но об этом я решил подумать позже...

Вечером я вернулся в лагерь, и был радостно встречен стражниками, которые тоже не сидели без дела: одни охотились, в то время как другие на всякий случай находились рядом с крепостными. Мне было сложно понять, о чём думал владетель, когда предупреждал не слишком распространяться о моих делах. Всем и так как белый день ясно, что я ищу то, что не смогли найти в прошлый раз. Многим было интересно, сколько и чего я разыскал, и после моих слов, что нашёл мало, стражники даже вполне искренне расстроились, предположив, что я могу получить нагоняй от Ральмевика Ануракта.

Ночь прошла спокойно, поскольку меня даже не стали привлекать к дозору. Перекусив за завтраком горячей пищей, я снова отправился к своему месту для проведения дальнейших поисков. Участок сменялся участком, а количество новых найденных железяк не переходило в качество.

Я начал подумывать, что вряд ли найду нечто особенное, когда моё внимание привлёк странный предмет, похожий на металлическое яйцо. Как я сумел обнаружить его в кустах, мне было не понять. По размеру оно похоже на куриное яйцо, хотя форма чуть более продолговатая. Более того, поверхность была не чёрной от копоти, что можно предположить, если сравнить с найденным железом, а почти блестящей.

«Система! Что это?»

Как ни удивительно, но приятный женский голос не спешил рассказывать о находке.

[Требуется сканирующий модуль. В открытой базе данных информация об объекте отсутствует]

Это всё, что я смог добиться. Ладно, можно надеяться, что «яйцо» — действительно что-то редкое. Ну а раз оно нашлось здесь, то надо попытаться найти такие же. Второе «яйцо» я обнаружил, как ни странно в дереве. Да, оно лежало в дупле, куда я от скуки засунул руку. Может, его снесла какая-то железная птица?

После полдника я решил не обследовать следующий участок, а пробежаться подальше, туда, куда мы с оратом изначально направлялись, пока не наткнулись на кусок обшивки. Заблудиться я не боялся, поскольку с Картой мог без всякой оглядки на светила быть уверенным в возвращении к своему навесу с повозкой. Те два «яйца» я решил не класть в общую кучу, а запрятал в то же дупло. Даже через десять лет там с ними вряд ли что случится, если мимо не будет проходить такой же любопытный, как и я.

Помня, как Шаумар Фенецар ходил зигзагами, я решил перенять его опыт, и, сверяясь с картой, делал это намного эффективнее. Как результат, был обнаружен довольно тяжёлый объект, который я не стал тащить, надрываясь, а, отметив маркером на карте, продолжил поиски. Потом приду сюда со стражниками, и пусть они тоже поучаствуют в полезном для владетеля деле.

А вот дальше случилось то, к чему я не был готов совершенно. Нет, это не был огромный металлический кусок обшивки или даже россыпь «яиц». Это было тело. Судя по некоторым косвенным признакам, оставленными после пребывания тут хищников, это был мужчина. Но больше всего меня удивило не наличие этого голого тела в лесу, а реакция системы.

[Обнаружен модифицированный гуманоид (труп)]

«Система! Что значит модифицированный гуманоид?» — спросил я, вспомнив, что орат был тоже модифицированным.

[Модифицированный гуманоид отличается от обычного наличием нейросети, автономных программных улучшений и/или имплантов]

«Получается, что я тоже модифицированный гуманоид?» — неожиданная догадка поразила меня.

[Да]

«Шаумар Фенецар понял, что я такой же, как и он?»

[Ответ на этот вопрос можно узнать только после активации сканирующего модуля, который покажет наличие у него опредённой нейросети или имплантов. Пока же фиксируется лишь слабый неидентифицированный фон]

«Нейросети бывают разными?» — сегодня явно был очередной день открытий.

[Имеется более двух десятков зарегистрированных разрешённых нейросетей с различным функционалом и версий]

«А какая у меня?»

[Система 33/8/12]

«Подожди, это же моё настоящее имя!»

[Зарегистрированное имя пользователя: Объект 33/8/12/47]

«Что значит 47?»

[Порядковый номер пользователя, который имеет систему 33/8/12]

«Я ничего не понимаю!»

[Другая информация отсутствует]

«А этот... труп... Что у него?»

[Ответ на этот вопрос можно узнать только после активации сканирующего модуля, который покажет наличие унего схожей системы или нейросети]

«Так, когда начнёт работать этот модуль?!»

[Если не будут задействованы другие модули, до окончания самонастройки осталось от одного до двух сидерических суток]

Ладно, судя по всему, животные уже вряд ли будут рассматривать это тело в качестве еды, так что пусть здесь и лежит, а через пару дней я всё узнаю.

В стороне, противоположной той, откуда я пришёл, виднелся просвет, и через сотню шагов передо мной появилось невозделанное поле. Получается, дорогу напрямик прокладывали зря, или сюда всё равно повозки не доехали бы?

Трава на поле выросла высокой, но обзор был хороший. Я смотрел по сторонам, понимая, что на Карту наносится намного больше, чем я могу разобрать своими глазами. Почему так происходит, система мне не объяснила, да и не особо важно. Главное — пристально и подольше смотреть. Может, на высокое дерево забраться?

Выбор подходящего раскидистого дерева оказался прост, а поднявшись повыше, я обнаружил что-то вроде насеста, сделанного человеком, на котором можно легко разместиться втроём. Зачем это здесь? Может, подростки какие соорудили или охотники? Налюбовавшись с насеста на открывающийся вид, я заприметил вдали на земле тёмное пятно. Ага... Надо взглянуть.

Спустившись, быстро двинулся к обнаруженному месту, представляющему собой выжженный участок земли. Там нашёлся большой — с меня высотой — круглый шар с отверстием.

[Обнаружен автономный спасательный модуль третьего поколения, вмещающий двух гуманоидов]

«Система, поясни!»

[Спасательный модуль — закрытое устройство, предназначенное для аварийного катапультирования членов экипажа или пассажиров с повреждённого космического корабля или станции. В зависимости от версий, модули отличаются друг от друга по многим параметрам]

С опаской я заглянул внутрь, но там никого не было. Виднелись странные лежанки и непонятные предметы, прикреплённые к стенкам.

«Система, здесь может быть что-то полезное для меня или тебя?»

[Данный спасательный модуль бесполезен. Интерес могут представлять личные вещи, оставленные гуманоидами]

«И как мне понять, что здесь отставлено?»

На этот вопрос ответа я не получил. Ладно, попробую всё осмотреть, а дальше видно будет. Поскольку спасательный модуль не был через чур огромным по размеру, то перебрать всё немногочисленное, что можно было взять в руки, долгого времени не заняло. Ни одежды, ни оружия... Никаких личных вещей. Вероятно, человек, который тут был, забрал с собой всё нужное. Возможно, то обнаруженное тело и было пассажиром, который хотел спастить. Можно только посочувствовать бедолаге, нашедшего смерть на чужой планете.

Стоп! Если здесь два места, то должен быть ещё человек. Или нет? Спросить-узнать не у кого. Ладно, надо походить по полю, вдруг ещё что-то найдётся.

Это было ошибкой, поскольку дальнейшие поиски не увенчались успехом. Надо идти к стражникам, чтобы они пригнали сюда крепостных, и грузили этот спасательный модуль на повозку...

— Так ты говоришь, господин Камадос, что нечто находится на поле почти сразу за лесом? — в который раз уже переспросил десятник Зар.

— Да, — устало кивнул я. — Прямо за лесом, шагах в ста.

— И телега, что стоит у тебя там, до этого поля не доедет...

— Не доедет...

Я взял кусок жареного мяса и стал жевать его. Да, оленина хороша. Неудивительно, что обычным людям не разрешают охотиться на это животное.

— Ого! — послышался удивлённый голос Зара за моей спиной.

Я поднял голову и посмотрел в ту сторону, куда глядел десятник. Какой-то мужчина шёл прямо к нам.

— Это вроде лесник Додар, — неуверенно сказал подошедший Таг.

— Да, точно! — произнёс Зар, — И я его тоже узнал.

— Добрый вечер, бравые стражники! — голос лесника был громким, а речь чёткой. — Как продвигается дело по вывозу брёвен?

— Потихоньку, Додар, потихоньку, — ответил за всех десятник.

— Ну и хорошо! А то главный лесничий переживает, — улыбнулся гость. — Что это вы такое жарите? Никак оленя?

— Да вот нашли тушу, придавленную упавшим деревом... Не пропадать же добру, — не моргнув глазом ответил Зар.

— Придавило деревом?.. Хмм... Деревья они такие... — задумчиво сказал лесник.

— Так ты присоединяйся, Додар, — начал суетиться Таг. — Устал, поди, с дороги.

— Работа у меня такая... Много ходить...

— Вот и отдохни, а заодно скажи мне вот о чём, — десятник задумался. — Поле, что в часе ходьбы отсюда, то, за лесом, на чьей земле находится?

— Поле? Хмм... Знамо чьё... Господина Ларевата Станира, соседа нашего.

— Я так и думал, но сомневался, — кивнул Зар.

— А вам какое дело до него, до поля того?

— Скажи, а как отсюда на повозке до него добраться?

— Это вон по той дороге ехать надо полчаса, а потом повернуть вдоль ручья, и снова ехать... не меньше получаса. Тот ручей и есть граница между землями господ владетелей Ануракта и Станира, а потом граница сворачивает и идёт по кромке поля.

— Ага... Значит, добраться можно.

— Можно, вот только тропа там давно не чищена, так что придётся иногда топорами поработать.

— А что же ты, Додар, плохо за лесными дорогами следишь? — вставил слово Таг.

— Так иди к нам, — усмехнулся лесник. — И сразу везде порядок настанет.

— Больно надо... — пробурчал стражник и вновь занялся олениной.

— Ладно, пойду я, ещё дел много, — встал Додар после того, как съел два здоровых куска мяса.

— Ну, давай... Удачи! — махнул рукой Зар, думая о своём.

Я наелся, и идти уже никуда не хотелось.

— Пожалуй, на сегодня все мои дела сделаны. Надо прилечь, отдохнуть.

— Поваляйся, господин оритин... Поваляйся. Ты нам такую работёнку подкинул, что даже не знаю, что и решить. Вроде бы надо ехать и грузить в телегу, штуковину ту... А вот если кто нас заметит, то владетель наш не обрадуется.

— Вроде бы господин Ральмевик Ануракт не из пугливых, — заметил я, зевая.

— Не из пугливых. Вот только господин Станира уж больно склочный.

— Я вот думаю, — опять вмешался Таг, — что если и ехать, то сейчас. Как раз к сумеркам будем на месте, быстро погрузим и затемно начнём возвращаться. Никто и не увидит.

— А сколько людей ту штуковину смогут поднять?

— Людей? Люди вряд ли, а вот если привязать верёвок несколько, то две лошади стащат, — пришла мне в голову идея. — А то и одна.

— Хочешь сказать, что на телегу не надо поднимать? — удивился Зар.

— Я хочу сказать, что если со стороны леса двух лошадей подвести, то можно быстро в лес уволочь, а на телегу уже потом поднимать. Это быстрее и незаметнее выйдет.

— Хорошо у тебя голова думает, господин оритин! — восхитился Таг.

— Тогда чего мы сидим? — поднялся десятник. — Берём двух коней повыносливее, побольше верёвок крепких и вперёд!..

На всё ушло более трёх часов. Вначале прошли по просеке к моему временному лагерю. Потом я показал направление к спасательному модулю. Выйдя к кромке леса, стражники долго всматривались вдаль, но, не увидев никого, подошли к капсуле и стали крепить верёвки. Волочь ценную находку по земле было трудновато, но кое-как справились. Возню с повозкой решили оставить на утро, и все вернулись в лагерь, очень довольные собой...

На следующий день человек двадцать крепостных два часа поднимали спасательный модуль на телегу, но кое-как им это удалось, благо размер его был не огромен. Оси повозки скрипели, сама она трещала, и всем пришлось помогать толкать упряжь по неутоптанной дороге, помогая лошади. Как там обстояло дело дальше, я не знаю. Если довезут, то владетель будет очень доволен. А не смогут добраться, это уже не моя вина.

К полудню я снова продолжил свои поиски. На этот раз решил идти по кромке леса в то сторону, где деревья росли довольно редко. По сути, я сделал даже больше, чем планировал, но мне не давали покоя смутные подозрения, что владетель не обрадуется, узнав, что столько людей принимало участие в погрузке. Надо будет об этом поговорить с десятником. Хотя... Хотя поздно. Надо было раньше думать.

Поиски продолжились до самого вечера. Я искал лишь крупные куски космического мусора, так как на мелкие размениваться не хотелось. После такой большой спасательной капсулы искать нечто размером с кулак, — казалось глупостью. Эта мысль меня и подвела, так как ничего существенного и не нашёл. Пришлось возвращаться в лагерь к стражникам.

— Ну, как? — спросил Зар, без уточнения.

— Никак, — ответил я в тон. — Хотелось, конечно, найти такую же штуковину, но нет.

— Так часто бывает. Вот убьёшь на охоте зверя, и думаешь: «Надо бы ещё походить. Вдруг, найдётся более крупный?» Побегаешь, измучаешься, а результата нет.

— Сколько у нас ещё времени осталось?

— Досюда крепостные дойдут дня через два, наверное. Дальше будет видно. Владетель может приказать нам возвращаться, а может и задержать. Как скажет, так и будет, — пожал плечами десятник. — Такова у нас служба, таков путь.

— Я вот подумал, не разозлится ли он, когда узнает, что так много людей участвовало в погрузке?

— Может, и разозлится. Но делать-то что нам надо было? — удивился Зар. — Даже кати мы этот шар сами по земле, нас всё равно бы множество народа увидело. Разговоры и так будут.

Мы замолчали.

— Знаешь, господин Камадос, — зашептал десятник, — мне думается, что этот шар владетель господину ору отвезёт. Скрыть находку никак не получится. Так что лучше сразу всё отдать.

— Я тоже так подумал, — кивнул я. — Это не бесформенный кусок железа, а удивительная вещь. У неё внутри столько всякого непонятного, что переплавлять кажется абсолютно неправильным.

Теперь настала очередь десятнику соглашаться. Так мы просидели дотемна, а потом я остался в дозоре до полуночи. Ночь была тихой. Дикие животные, скорее всего, уже давно отсюда убежали, встревоженные шумом от погрузки брёвен. Затем меня сменил Таг, и я с чистой совестью, что не отлыниваю от общих обязанностей, пошёл спать.

Ну а утром меня разбудило сообщение системы.

Глава 9

[Полная самонастройка ИНН-системы произведена]

[Некоторые модули не могут быть активированы]

[Пользователю следует выбрать один из двух режимов общения: формальный или интеллектуальный]

Говоривший приятный глубокий женский голос был мне уже знаком.

«Что это за режимы общения?»

[Формальное общение — вид общения по умолчанию. Когда система находится в безопасном режиме, используется только этот вид]

[Интеллектуальное общение имитирует общение с разумной формой жизни, со всеми вытекающими последствиями, как позитивными, так и негативными]

«Что это за последствия?»

[Особо чувствительным гуманоидам, склонным к обидам или мнительности, интеллектуальное общение может быть неприятно, из-за его эмоциональной составляющей]

«Я выбираю интеллектуальный вид общения!»

[Необходима перезагрузка системы. Внимание! Возможны неконтролируемые сокращения мышц пользователя. Рекомендуется лечь. Осуществить перезагрузку? Да/Нет]

«Да!»

Я и так лежал, так что бояться было нечего.

В глазах помутилось и заложило уши. Всё напоминало то состояние, которое я ощущал во время пробуждения в свинарнике, принадлежавшем Уру.

Но вскоре зрение и слух вернулись, а неприятные ощущения прошли.

[Здравствуй, Айвор! Я рада общению с тобой! Ты можешь задавать любые вопросы]

«Что такое ИНН-система? Почему ты себя так назвала?» — я обрадовался, что в ощени с системой наметился прорыв.

[Интеллектуальная нейросеть, автономно обслуживаемая нанитами]

«Всё равно не понимаю!»

[Интеллектуальная — имеющая высокий уровень развития искусственного интеллекта, обладающая способностью к общению, имитирующей разговор с гуманоидом]

[Нейросеть — глобальная или автономная система соединённых и взаимодействующих между собой простых процессоров, называемых искусственными нейронами, предоставляющая гуманоиду запрашиваемую информацию или доступ к оборудованию, которым он может управлять удалённо]

[Наниты — роботы, невидимые глазу гуманоида]

«Значит, есть и другие системы... нейросети?»

[Официально зарегистрировано более двух десятков нейросетей. Фактически же их может быть около пятидесяти]

[Официально зарегистрировано три ИНН-системы. Информация о количестве разрабатываемых ИНН-систем недоступна]

[Для улучшения качества нашего общения, пользователь может выбрать мне имя]

«Имя? Даже не знаю. Пусть им будет... Инна».

[Мне нравится это имя!]

«Что с модулями?»

[Важная и отличная новость — вся лингвистическая библиотека, включающая 97364 самых распространённых языков гуманоидов, 181 язык модифицированных животных и 503928017 языков полуразумных животных сохранена полностью!..]

[Восстановить её было непросто, Айвор! На это ушло 82% времени самонастройки]

«И зачем она мне?»

[Ты можешь общаться с большинством гуманоидов и модифицированных животных, и понимать множество полуразумных существ этой части галактики]

«Значит, я могу сейчас отправиться на другую планету?»

[Нет, не можешь, скорее всего. Но ты имеешь возможность общаться с большинством гуманоидов и модифицированных животных, и понимать множество полуразумных существ этой части галактики, если они когда-нибудь прибудут на эту планету]

«Пфф!..»

[Ты не рад? Это же здорово!]

«Что с модулями?»

[Плохая новость состоит в том, что почти все модули и базы данных не могут быть активированы]

«А?! Какие же работают?»

[Доступны следующие модули: 1) лингвистический модуль, 2) лечебно-диагностический модуль общего профиля, 3] Карта, 4) модуль ассимиляции репликаторов, 5) модуль записи видео-аудио, 6) модуль знаний... Почти все они являются штатными. Это всё]

«Как всё?! А сканер?!»

[Сканирующий модуль активации не подлежит]

«Ты хочешь сказать, что я ждал несколько суток лишь для того, чтобы узнать о возможности иметь три работающих модуля? Кстати, что это за модули?»

[Модуль ассимиляции репликаторов позволяет заменять до 30% обычных нанитов репликаторами, то есть самовоспроизводящимися нанороботами]

«Ладно, об этом потом. Что такое видео-аудио модуль?»

[Всё, что видит и слышит пользователь, сохраняется и может быть просмотрено и прослушано любое количество раз]

«Неплохо, но я бы хотел сканирующий модуль. Что такое модуль знаний?»

[Это специфичная база данных, то есть библиотека общих знаний восьми галактических цивилизаций. Своего рода энциклопедия. Примечание: не все имеющие данные сопоставимы по значимости для пользователя]

«Ты меня расстроила, Инна!»

Я задумался. И что теперь? Что мне делать с тем телом, к примеру?

[Обнаруженное недавно тело модифицированного гуманоида можно использовать]

«Как?»

[Если у него установлена ИНН-система любой версии, то можно позаимствовать сохранившиеся модули и/или составляющие]

«Ого! Это хорошая новость! И как это сделать?»

[Поместить части тела гуманоида в пищеварительную систему пользователя]

«Съесть?!»

[Да. Если у него имеется ИНН-система, то я распознаю её и произведу присоединение полезных составляющих]

«Но он же дохлый! Он воняет!..»

[Это не имеет никакого значения, поскольку модули и составляющие могут сохраняться, пока тело полностью не разложится. Впрочем, чем больше прошло с момента смерти, тем меньше шансов найти полезные модули и составляющие]

Хмм... Из отрывочных высказываний местных жителей я понял, что поедание себе подобных тут осуждается. Но я же не местный житель. Надо подумать.

«Инна, что именно надо съесть?»

[Самый желательный вариант — специфичный участок плоти, находящийся около двенадцатиперстной кишки. Именно в той области производится установка ИНН-систем]

«А если у него просто нейросеть или ещё что?»

[Тогда всё бесполезно, скорее всего]

«То есть, я съем, а потом окажется, что всё было напрасно?»

[Напрасно может быть и в других случаях]

«Ты сможешь определить наличие ИНН-системы, если я съем небольшой кусочек его плоти?»

Мне очень не хотелось этого делать, поскольку я помню, как воняло то тело.

[Да, установленную систему возможно определить из-за наличия нанитов]

Ну, хоть так.

Я встал. Стражники тоже уже проснулись и завтракали. У меня кусок в горло не шел, и я сослался на отсутствие аппетита.

— Возьми вот это с собой, господин Камадос, — сунул еду мне в руки Зар. — Сейчас есть не хочешь, а через час захочешь.

Я поблагодарил десятника и пошёл к своему небольшому лагерю. Всю дорогу я думал о том человеке, которого сожрали звери, и мне становилось не по себе. Наконец, я прибыл на место. Тело неизвестного гуманоида лежало всё там же, и куча мух, и червей копошились в нём. Это было настолько противно, что меня начало тошнить. Но из-за того, что я утром не ел, вытекло лишь немного жидкости.

Я отрезал кусочек, на котором не было заметно никаких насекомых, и, не раздумывая, кинул в рот и проглотил. Пошли рвотные порывы, но я кое-как сумел сдержаться.

[Требуется некоторое время на распознавание. Пользователь может заняться своими делами]

Но идти мне никуда не хотелось. Я отошёл и сел на пенёк. Меня мутило.

[У неизвестного гуманоида не обнаружена ИНН-система]

Уф!.. Я очень обрадовался этому сообщению. Но кто же он был такой? Кто или что его убило?

«Инна! Что же делать с неработающим сканирующим модулем? Я очень хочу его активировать».

[Возможный вариант решения данной проблемы — найти ИНН-систему или её загрузочные модули]

«Что значит ‘загрузочные модули’?»

[ИНН-система отличается от нейросетей тем, что представляет собой некое «ядро» с коннекторами, к которым могут присоединяться модули. При обращении пользователя к ядру системы, запрос пересылается соответствующему модулю, который и обрабатывает его. Как правило, найденная информация поступает обратно пользователю непосредственно, то есть, минуя ядро, используя внутренний процессор и память модуля. Если же даётся команда, то модуль сам занимается её выполнением]

[Скорость обработки информации и её передача зависит от нескольких факторов, в том числе и количества дублирующих модулей]

Я слушал Инну, и мне на ум пришла мысль, что система наслаждается общением со мной. Возможно, я лишь выдумываю это. Но как же приятно об этом фантазировать!

[ИНН-система работает на принципе полуавтономности]

«Это хорошо или... как?»

[Имеются положительные и отрицательные стороны. Как правило, нейросети не подлежат замене, а добавление модулей-расширителей и баз данных производится в специализированных капсулах. При повреждении модулей-расширителей имеется большая вероятность повреждения и слота-коннектора без возможности восстановления]

[В ИНН-системе модули могут подсоединяться в достаточно большом количестве, поскольку оперативная память обслуживает, как правило, одностороннюю передачу запроса. Оперативную память самих модулей можно увеличивать в восемь раз. К тому же дополнительные слоты-коннекторы создаются нанитами непосредственно в теле пользователя. Таким образом, большинство возможных повреждений устраняются без вмешательства извне]

«Хмм... А в чём тогда твои минусы?»

[ИНН-система использует наниты, которые могут выходить из строя. Для частичного решения этой проблемы имеется возможность добавления нанитов в систему. Модуль ассимиляции позволяет частичное использование репликаторов]

[Второй проблемой является то, что используемые наниты не являются однородными. Их может быть от трёх до семи видов. Надёжных репликаторов же всего два зарегистрированных вида. Приобретение дополнительных нанитов может быть затруднено]

[Третья проблема: ИНН-система заточена на передаче пользователю не столько знаний, сколько умений. То есть, пользователь может получить мышечную память для необходимых действий, но не всегда готов объяснить для чего он это делает. Пользователи же нейросетей сразу получают большой объём знаний в процессе длительного обучения, при нахождении в специализированных капсулах]

«Я не понимаю».

[Приведу простой пример из жизни гуманоидов: один человек имеет теоретические знания, как надо варить определённый суп (последовательность добавления необходимых ингредиентов и температурные режимы), а другой просто берёт то, что у него имеется под рукой, и начинает готовить, совершенствуясь впоследствии]

«Ладно. Нет смысла долго размышлять, что лучше, поскольку у меня нет выбора. Ещё вопрос: правильно ли я понимаю, что ИНН-система редка?»

[Да, все её версии являются или прототипами, или имеют ограниченное распространение]

«То есть, найти дополнительные модули будет почти невозможно?»

[Да. Но если они будут найдены, то желающих их заполучить почти не будет]

«Опять не понимаю. Ты можешь выражаться яснее?»

[Если к торговцу поступят модули для ИНН-систем, то из-за того, что на них имеется незначительный спрос, можно быть уверенным в их наличии на складе в течение долгого времени. В случае востребованных баз данных нейросетей, найти их в продаже почти невозможно]

«Не вижу плюсов для меня. На этой планете имеются торговцы модулями, подходящими тебе?»

[Я не располагаю такой информацией]

«Похоже, я зря в нетерпении ждал окончания самонастройки столько дней!»

[Несоответствие между ожиданием и реальностью является обычной проблемой не только гуманоидов]

«Это ты так пошутила, Инна?»

[Я не умею шутить. Я — программный код. Следует отметить, что ещё вчера ты бы не понял и две трети из того, что узнал сейчас]

«Всё-таки есть хоть какая-то польза от окончания твоей самонастройки. Ну и что мне делать?»

[Советую достать спрятанные металлические сферы, чтобы я могла постараться их идентифицировать при помощи модуля знаний]

«Ты хочешь сказать, что не смогла тогда запомнить их вид?»

[Ты мне такую команду не давал, да и держал их так, что невозможно было считать маркировку]

«Почему же ты не предприняла попытки считать?»

[Была дана команда следить за твоим состоянием здоровья, а не делать попытки узнать то, что ты скрываешь]

«Похоже, я с тобой ещё намучаюсь», — пробормотал я, подходя к нужному дуплу. — «Вот, смотри!»

И я повертел находки в своих руках, давая системе возможность хорошо осмотреть их со всех сторон.

«Только здесь нет никаких маркировок».

[Идёт поиск необходимой информации. Это может занять некоторое время]

Ну что же, тогда и я займу себя дальнейшими поисками, пока не захочу есть. Бр-р-р... Что вряд ли случится скоро. Хотя... Мне почему-то не хотелось сейчас что-то делать. Вываленная в одночасье информация была настолько неожиданной, что я даже растерялся, и наверняка потребуется время на её осмысление.

Хотя я и не знал, какие возможности даёт система, но надеялся на что-то... необыкновенное... могущественное. В результате же получил лишь пару непонятно чего, и польза пока совсем не очевидна. Ну да, есть модуль знаний и лингвистический модуль. Только система сама же уточнила, что последний может мне не пригодиться, а спрашивать, что да как, пока не хочется. Мне нужен сканирующий модуль! Я хочу знать, чем обладает и не обладает Шаумар Фенецар! Да и в других вещах он жутко полезен. Например, я мог бы не шарить в траве или кустах, а, активировав модуль, узнать обо всех нужных мне предметах в радиусе досягаемости.

Нет, всё-таки есть польза от ИНН-системы — я теперь понимаю и использую термины, о которых ранее и не слыхивал! Возможно, надо почаще расспрашивать Инну о том, что находится в модуле знаний.

[Результат поиска информации о металлических сферах: судя по маркировкам, это контейнеры для безопасного хранения модуля для одной из несовместимых систем]

«То есть, они бесполезны?»

[Вопрос некорректен. Любая вещь может быть полезна при определённых условиях. Например, эти модули можно выгодно продать какому-нибудь нуждающемуся в них гуманоиду]

«И где его найти, гуманоида этого?»

Инна ничего не ответила.

Да, с ней будет непросто. Она то строчит, как пулемёт, то молчит, как... Ладно, неважно.

«Какие у тебя есть предложения по нужным мне модулям? Где их искать?»

[Могу дать рекомендацию направиться в ту местность, где ты был найден]

Вот это хорошая идея! Да, есть смысл поискать там. Вот только, как это сделать? Не просить же у владетеля разрешения поискать модули для моей системы?! Надо подумать.

Настроение резко поднялось, и я принялся за поиски. Вот только в голове постоянно возникали различные отвлекающие мысли.

«Инна! Но и без сканирующего модуля ты можешь мне помочь искать космический мусор. Ты же ищешь змей вокруг меня».

[Я не ищу змей, а пользуюсь твоими органами чувств. С помощью твоих зрения и слуха я улавливаю то, что ты пропускаешь из-за своей природной невнимательности]

«Мне не нравится фраза ‘природная невнимательность’».

[Я заранее предупреждала о возможных негативных последствиях после активации интеллектуального общения]

«Ладно. Я понял. Теперь ответь: кусок металла можешь распознать на расстоянии?»

[Если он окажется в пределах досягаемости твоего зрения, то да]

«Вот и замечательно! Давай, начинай!»

[Принято]

[Все найденные предметы могут помечаться специфичными маркерами и/или подсвечиваться. Имеется возможность дополнительно подавать кратковременный и тихий звуковой сигнал при обнаружении]

«Да, хорошо. Начинай же!»

И система начала. От частого писка и многочисленных маркеров у меня сразу заложило уши и запестрило в глазах. Маркеры были различными в зависимости от типа находки.

«Стой!!! Ты можешь не оповещать о найденных слишком мелких частицах? Мне не нравится, что за мной остаётся целый шлейф отметок. Достаточно указывать нечто, размером больше серебряной монеты или имеющее большую ценность... То есть, дороже этой самой монеты?»

[Выполнено]

Вот, другое дело! Я вернулся к повозке за пустым мешком и начал собирать находки, как грибы. Не скажу, что нагибался при каждом шаге, но кучность найденного значительно увеличилась. Сортировку я решил оставить на потом. Оказалось, что на уже пройденных участках тоже было немало пропущено. Ну да, Инна была права о природной невнимательности гуманоидов. Зря я на неё обиделся.

Радиус поисков составлял примерно пять-десять шагов, в зависимости от того, насколько были высокими и густыми трава, и кустарники. Я бросил идею разбивать местность на квадраты и просто ходил зигзагами, наслаждаясь преимуществом, что дала система. Тут я вспомнил кое-что ещё.

«Инна, заодно наблюдай за местностью и подмечай людей и средних и крупных животных».

[Принято]

Совсем не улыбалось, увлёкшись поисками, не заприметить какого-нибудь внезапно появившегося медведя или разбойника. Ну вот, теперь моё хождение стало ещё более приятным. Могло бы им стать, если бы я не начал замечать постепенное снижение кучности валяющегося на земле металла. Видимо, я начинаю выходить из зоны падения космического мусора. Возвратиться или поискать далее? Наверное, надо возвращаться. Таскать уже довольно увесистый мешок на плече, — не очень приятное удовольствие. Вот когда просмотрю всё, что рядом с моим навесом, можно подумать и о продолжительной прогулке по окрестностям.

В результате за этот день я обошёл, наверное, весь ближайший участок. Надо возвращаться к стражникам, чтобы пообедать и поболтать. Всё-таки одиночное хождение по лесу довольно неплохо выматывает. Хорошо, что я не лесник. Хотя, в таком случае это уже дело привычки, наверное.

Стражники меня встретили с ожидаемым интересом, но мне нечем было их порадовать. Не каждый день находишь в лесу спасательный модуль. Поев, я поболтал, а потом, по привычке, остался дежурить до полуночи.

«Инна, что ты можешь сказать об этом мире?»

[Информации о нём нет в имеющихся у меня базах данных. Вероятно, эта планета была колонизирована относительно недавно]

«Инна! Всё-таки я не совсем понял, зачем нужна ИНН-система, если имеется множество нейросетей?»

[Нейросети очень популярны в высокотехнологичных мирах. Там важно уметь, к примеру, при помощи роботов починить космический корабль, поскольку звездолётов великое множество. Но в галактике имеются и далёкие миры, которые часто находятся лишь в начале процесса колонизации. Вот там ИНН-системы могут быть больше полезны. К тому же эти системы способны к регенерации, пусть и длительной, что очень важно в условиях отсутствия поблизости лабораторий для устранения различного вида сбоев, да и для добавления баз данных]

«Хмм... Теперь становится понятнее. Так всё-таки, на кого тогда рассчитаны такие системы при их многих недостатках?»

[Например, для разведчиков новых миров. Им не надо ремонтировать сложную технику, поскольку они имеют другие задачи и способы их выполнения. В каких-нибудь джунглях, где роботы бесполезны, главным становится реакция гуманоида. Даже самый быстрый человек без ИНН-системы будет примерно в два раза медленнее, чем с ней. Представь, что твой враг лишь схватился за своё оружие и начал его поднимать, а ты уже пускаешь ему стрелу или пулю в лоб, да ещё и без промаха]

«Представил. Это хорошее преимущество», — пробормотал я, засыпая.

Глава 10

Следующие три дня прошли довольно однообразно. Стражники то ли охраняли, то ли сторожили крепостных, вывозивших брёвна из лесу, а я — шлялся по нему, пользуясь Картой, и, ходя зигзагами, постепенно расширял зону поиска. К сожалению, более никаких других значимых находок не было, и настроение, соответственно, падало вместе с интересом к этому делу.

— Знаешь, что, Зар... — начал я, когда в очередной раз сидел у вечернего костра. — Я думаю завтра отправляться обратно.

— Если так считаешь, господин Камадос, то так тому и быть. Тебе виднее, что надо делать. Мы же, побудем тут ещё день или два, а потом тоже уедем.

— Сколько ты мне дашь провожатых для охраны?

— А надо? — искренне удивился десятник. — Крепостные который уж день ездят по дороге, и никаких неприятностей не было. Пристроишься в хвост телегам и поедешь. Никаким разбойникам брёвна не нужны, а что в твоей повозке находится, не увидят. Да и увидят... железо их не заинтересует. Они же не знают, что это и откуда.

— Ну, раз ты так считаешь, Зар, — почесав голову, ответил я, — то тому и быть...

На следующее утро мы с одним из стражников привели лошадь к телеге, находящейся в моём распоряжении, запрягли и вскоре вернулись. Осталось лишь дождаться момента, когда крепостные начнут перевозить брёвна, и вместе с ними наконец-то уехать из леса. Что ни говори, а для меня он не очень гостеприимный. Не чувствую я себя в нём спокойно.

— Наконец-то господин оритин прибыл! — обрадовался полусотник Стед Касл, завидев меня. — А господин владетель всё гадал, когда его оруженосец появится. Так что лучше поспешить и показаться ему, господин Айвор Камадос...

Владетеля увидел я на тренировочном поле. Он смотрел, как Укхур и Кетоут лупят по чурбанам деревянными мечами.

— Добрый день, господин владетель!

— Добрый! — одними губами улыбнулся Ануракт и дал знак отойти подальше. — Рассказывай! — нетерпение явно читалось на лице хозяина этих земель.

— Ничего особенного после той штуковины больше найдено не было. На телеге лежат три мешка с разнообразным металлом.

— Да уж... — протянул Ральмевик. — Даже не знаю, хорошо или плохо, что я тебя послал в лес. То, что ты нашёл там — удивительно! Но вот что так много людей об этом знают, — плохо.

— Никак иначе не получилось бы, господин владетель, — развёл я руками, стараясь не вдаваться в подробности.

— Ладно, как получилось, так и получилось. Ты имеешь какие-либо мысли о том, что это может быть?

— Откуда?! Я впервые подобное вижу.

— Ладно, пойдём получше посмотрим, что ты привёз.

Я заметил, как оруженосцы прекратили занятие и отдыхают, одновременно стараясь прислушаться к нашему приватному разговору.

В целом владетель остался доволен привезённым спасательным модулем, хотя по его виду можно предположить, что ожидал он большего. Что там Инна говорила про несовпадение ожиданий и реальности?..

— Хорошо, Айвор, — сказал Ануракт. — Иди, отдыхай. Заниматься начнёшь завтра.

Я поклонился и пошёл в комнату. Уф!.. Как хорошо возвращаться под крышу, своего, пусть и временного жилища. Помыться бы, а то пропах костром и потом...

— Дона, здравствуй! Где бы помыться, как следует?

— В доме владетеля есть ванна, в которую наливают нагретую воду из кухни, но... Требуется разрешение господина.

— Не надо, — отмахнулся я. — Незачем его отвлекать из-за такой мелочи. В речке помоюсь, как все.

— Невместно господину оритину в речке, как простолюдины мыться, — с сомнением произнесла Дона. — Можно в таверну сходить, там имеется комната с ванной на первом этаже, где все гости могут помыться за плату.

— Хорошая мысль! — согласился я, и решил сразу претворить этот план в жизнь.

До таверны «Большая кружка» добрался скоро, а вот её хозяин не сразу сообразил, что я заявился лишь за водной процедурой, и всё твердил и твердил про деньги за ночёвку. Пришлось поторговаться с хитрым Репейником, как его все называли прямо в глаза, и сойтись на десяти медяках. Не дёшево, конечно, но что-то мне подсказывало, — кроме этих двух, других ванн нигде поблизости нет.

Теперь надо сидеть в общем зале и утомительно ждать, когда воду нагреют, а потом начнут носить в комнату и наливать в ванну. Посетителей за столами постепенно становится всё больше, и мне, от нечего делать, приходится за ними наблюдать.

Вот странная парочка: мужчина в летах и девушка, почти девочка. Они называют друг-друга: «папа» и «дочь», но окружающие ехидно косятся и не верят этим показным словам. Впрочем, никого это особенно не волнует и даже забавляет.

Вот два молодых человека о чём-то мирно беседуют, не обращая ни на кого внимания. Ни дать ни взять, — двое знакомых мужчин куда-то едут по делу и остановились на вынужденную ночёвку. Но то, как один из них надолго задерживает свою ладонь на руке другого, заставляет задуматься, насколько они просто знакомые.

— Привет, красавчик! — я и не заметил, как в зал вошла Лана. — Подумать только, совсем недавно виделись, и вот снова, — девка улыбалась, но была ли в этом искренность?

— Привет! — просто ответил я, поскольку болтать по пустякам не хотелось

— Наблюдаешь? — озорно подмигнула шлюха и села рядом. — Может, вино закажешь?

— Нет, — резко оборвал я попытки. — Я сюда не развлекаться пришёл.

— А зачем ещё? — удивилась Лана, и я впервые за этот неспешный разговор разглядел настоящую эмоцию.

— Помыться надо.

— В ванне? — понимающе кивнула девка. — Хорошее решение.

— Я вроде не просил одобрения.

— Ого! Мальчик пытается показать мужской характер?! Одобряю! — Лана снова кивнула. — Нет, честно! Мне нравятся прямые мужчины... В смысле, знающие, чего хотят.

— Ну и хорошо, — я разом успокоился. Действительно, чего я на неё взъелся? Ну да, продажная девка... Но не убийца же... не грабитель...

— Давай десять медяков, и я тебе потру спину, — стала шептать любительница мужских характеров.

Хмм... Звучит заманчиво.

— У меня сейчас каждый медяк на счету.

— Ладно, — не отстала Лана. — Я просто так потру. Уж очень хочется ещё раз метку посмотреть, а то в прошлый раз темновато было.

Я начал краснеть, а девка увидела это и заулыбалась. Даже хихикать начала глупо, привлекая ненужное внимание.

— Эй, красотка! Хочешь познакомиться с настоящим мужчиной? — раздался хорошо поставленный голос, почти бас. — Зачем тебе это безусый юнец?!

Все уставились на говорившего, повернул голову и я. Через два стола от нас сидел немного грузный мужчина и прямо пальцами-сосисками ел квашеную капусту. Ну как ел... Запихивал её себе в рот горстями и довольно громко хрустел.

Лана отвернулась и продолжила шептать мне что-то на ухо, но её слова не имели особого смысла. «Сдурела, что ли?» — подумал я, не понимая ничего.

— Красотка, малохольного оставь и давай ко мне иди! — толстячок явно пребывал в хорошем настроении.

— Иди, — подтолкнул я девку. — Деньги сами к тебе в руки падают.

— А если я хочу побыть с тобой?

— Хоти, но денег у меня для тебя нет.

— Хмм... — обиделась шлюха, но встала и пошла на зов...

Не знаю почему, но я был раздосадован... На себя... На Лану... На толстяка... На всех в зале, кто сейчас смотрел эту сцену.

— Господин, — подошла разносчица. — Ванна готова.

— Хорошо, — я быстро поднялся и пошёл за ней.

— Вот видишь, как он быстро нашёл другую, попроще... — забасил за моей спиной любитель капусты. — А я не такой... Я если глаз положу, то уже из рук не выпущу...

Мне было неинтересно продолжение этого рассказа о себе. Вот и дверь, а за ней — ванна. Я подошёл к ней и начал расстёгивать пуговицы, но еле уловимое движение за спиной заставило обернуться. Разносчица стояла рядом.

— Ты чего?

— Трим Репейник сказал, что молодому господину нужна помощь.

— У меня нет лишних монет.

— За счёт заведения.

— Да? Хмм... Ну ладно...

И я продолжил расстёгивать пуговицы, разглядывая женщину. Лет тридцати пяти, с простым лицом, с тёмными волосами средней длины, полновата и грудь, соответственно, немаленькая. Я повернулся и начал стягивать камзол. Женщина стала проворно мне помогать. Было видно, что снимать мужскую одежду ей приходится часто. Ну и ладно.

Я уже начал было избавляться от нижнего белья, как услышал удивлённый вопрос:

— Господин оритин собирается мыться без одежды?

— А есть варианты? — настала моя очередь удивляться.

— Без одежды мыться неправильно... Богиня Аботина увидит и изводить начнёт.

— Как изводить? — искренне не понимал я.

— Ну как?!.. — запнулась вдруг женщина. — Каждый вечер являться будет, пока до смерти не изъездит.

— А-а... — начало доходить до меня. — Пустое, — я скинул штаны и полез в воду. Между нею и ванной оказалась ткань.

— Звать-то как тебя?

— Шанди.

— Три спину, Шанди... Вода не очень-то и горячая... и скоро остынет. Так что давай, не останавливайся...

Да, женщина своё дело знала и тёрла мочалкой уверенно, но без излишнего усердия, хотя несколько раз и умудрилась поцарапать мне кожу. Как и Лану её очень заинтересовала метка, и она даже прервала намыливание и разглядывала некоторое время. Ладно, я никуда не спешу, хотя становится неуютно в почти прохладной воде. Мыло приятно пахло чем-то цветочным, и запах давно распространился по комнате... Даже глаза закрыл от удовольствия. Вскоре меня всего вымыли и сполоснули, вылив на голову пару вёдер тёплой воды.

Я вылез из ванной, и Шанди начала меня вытирать полотенцем. Оно тоже было жестковатым. Но я же будущий рыцарь, так что надо терпеть. Затем начал одеваться в чистую одежу, и женщина мне помогала застёгивать пуговицы. Я поблагодарил и всё-таки дал ей пять медяков. Дал бы и больше, но вспомнил грубое полотенце.

Как ни удивительно для такого простого заведения, но на одной стене висело небольшое зеркало. Подошёл к нему, достал гребешок и стал расчёсывать волосы. И тут моя рука остановилась, — Шанди уже почти разделась, а потом, оставшись в одной сорочке, залезла в ванну. Решив ничему не удивляться, я причесался и вышел.

[В обычаях некоторых сообществ, приемлющих мытьё, как очищение от грязи, женщины и дети часто моются в использованной воде после главы семьи. Это может объясняться дороговизной топлива или долгим процессом смены воды]

«Спасибо за пояснение, Инна! Это в модуле знаний ты прочитала?»

[Да]

На обед в усадьбе владетеля я всё-таки успел. Было приятно сидеть в чистой одежде и есть хорошо приготовленную еду, а не просто жаренное на огне мясо. Хоть бы оно и было запретной для простолюдинов олениной. Владетель и рыцари о чём-то переговаривались, а Кетоут и Укхур скромно молчали и отвечали лишь, когда их спрашивают. Я же опять беседовал с Инной о ней самой, о том, что она подразумевает под регенерацией и сколько именно — год или больше — мне ждать восстановления сканирующего модуля.

— Айвор! — чуть ли не ткнул меня в бок Кетоут.

— Что? — почти подскочил я на месте.

— Много ли ты видел в лесу оленей? — повторно поинтересовался у меня Асеир Каталид, один из рыцарей владетеля.

— Не очень, — чуть подумав, ответил я. — Если же быть совсем точным, то одного или двух.

— Вот видишь, — обратился к Каталиду довольный Ануракт, — я был прав, что в тех местах охоту незачем устраивать. Да и слишком близко к нашему соседу, ещё заберёмся случайно на его землю, и будет потом он скулить, что его объедаем.

«Скулить»? — я впервые услышал настолько уничижительное слово господина, применительно к другому владетелю.

— Значит, решено, — хлопнул Ануракт ладонью по столу. — Охота будет организована между селениями Нихона и Волас через десять дней.

Обед закончился, и оруженосцы вышли из-за стола.

— Господин Айвор Камадос! — вдруг обратился ко мне Каталид. — Ты в шахматы играть умеешь?

По улыбке Укхура я понял, что вопрос с подвохом.

«Инна, я в шахматы играть умею?»

[Ты — нет, а я — да. Можно согласиться на предложение]

— Умею... немного.

— Ну и хорошо, — улыбнулся Каталид, — а то со мной никто нехочет играть. Прямой сейчас и начнём.

— Ладно, — я пожал плечами и пошёл за рыцарем, сопровождаемый парнями.

Впервые в жизни, наверное, я смотрел, как расставлялись фигуры на доске. Каталид был настолько доволен тем, что нашёл с кем поиграть, что расставил не только свои, но и мои фигуры. В это время Инна показывала мне изображения этих фигур и кратко инструктировала.

[Я буду подсвечивать нужную фигуру, а потом показывать, куда её ставить]

Рыцарь пошёл первым и всё, что от меня требовалось, — сидеть некоторое время после его хода, уткнувшись носом в доску, а потом передвигать фигуры в соответствии с указаниями системы. Если честно, то мне было скучно, а вот людям рядом со мной, — наоборот. Играли мы долго, пока на доске не осталось по две фигуры. Ничья, как объявил рыцарь.

Ну ‘ничья’, так ‘ничья’. Я поднялся.

— Куда это ты собрался, господин Айвор Камадос? — произнёс удивлённо рыцарь. — Спать ещё рано, да и надо ещё партию сыграть. Нечасто мне удаётся найти такого хорошего игрока.

Пришлось снова передвигать фигуры и делать попытки не зевнуть лишний раз. Почему-то именно эти зевки начали раздражать Каталида. Он начал сопеть и недобро на меня косить глазом.

Во второй раз на доске осталось примерно по пять фигур. После моего очередного хода рыцарь удивлённо охнул. Причём не только он. Да и Укхур уже не улыбался, а чесал голову.

— Ещё партию! — мой противник (или партнёр?) произнёс эти слова непререкаемым тоном.

Ладно. На этот раз фигуры мы двигали снова долго. Ничья. В четвёртый раз рыцарь выиграл, но особой радости это ему почему-то не доставило.

— Ладно, господин оруженосец, иди спать, раз уж зеваешь, — разрешил он, и я действительно отправился к себе спать, чтобы утром проснуться почти знаменитостью.

Оказывается, Асеир Каталид — один из лучших шахматистов земли господина Ануракта и за последний год он ещё ни разу не проиграл. А тут какой-то мальчишка, не только два раза с ним свёл игру вничью, но и выиграл одну партию! Даже господин владетель проявил интерес к такому безобразию, и после завтрака состоялась ещё одна игра. На этот раз она закончилась довольно быстро проигрышем рыцаря. Он долго смотрел на доску, ловил ртом воздух, а потом, ни слова говоря, под молчание всех присутствующих, вышел наружу.

— Давненько я не видел нашего чемпиона таким подавленным, — задумчиво проговорил владетель, рассматривая меня внимательным взглядом.

Все присутствующие вдруг одновременно заговорили, но это продолжалось недолго.

Каталид вернулся и положил на доску перстень.

— Играем три партии. Если все проиграю, то отдаю перстень.

— А если проиграет господин оруженосец? — заметил рыцарь Сокетур Думейн. — У него же ничего нет.

— Я поставлю за своего оруженосца! — неожиданно произнёс владетель и снял с пальца перстень.

Обе партии прошли в полной тишине. Куда и с какой целью двигали мы фигуры, я не понимал, но менее, чем через час на моём пальце блестел перстень, а Ральмевик Ануракт почти не скрывал улыбку.

— Сдаётся мне, что скоро сюда начнут приезжать другие чемпионы, — торжественным голосом произнёс владетель. — Ладно, игра игрой, а делом заняться надо. Отнеси перстень к себе, Камадос, и отправляйся рубить деревянным мечом врагов. Пока их в капусту не изрубишь, за стол не сядешь!

Я ошалело посмотрел на господина и выдохнул, — он довольно улыбался, и мне показалось, что даже разок подмигнул. Владетель шутить изволит?

В капусту порубить чурбаны и в этот раз не получилось, но я так старался, что к полднику даже рук поднять не смог. Укхур что-то там под нос мычал. Кетоут, по своей привычке, улыбался и даже иногда посмеивался. В конце концов, все так измотались, что ложки в руках у парней тряслись, когда суп ели. После мы пошли начищать доспехи владетеля и провозились до обеда. Если бы не Инна, то я был бы совсем измотан, ну а так чувствовал себя вполне нормально. Укхур уже не улыбался, а только из-под бровей смотрел, как я спокойно начищаю шлем, негромко напевая песню. Он не знал, что это я делал на пару со своей системой.

Больше всего я опасался, что Каталид захочет отыграться, но гордый рыцарь молчал. А зря! Я бы ему поддался. Мне враги не нужны. А вот перстень, конечно, назад возвращать не собирался. Что-то мне подсказывало, что подобных выигранных предметов у меня будет много, но с первым расставаться я не собирался. Да и красивый он — тёмно-синий камень вставлен в почти массивную золотую оправу.

Дни проходили за днями и были, как правило, однообразными. Мы учились фехтовать, ездить на лошадях, биться мечами и копьями. Часто бегали и прыгали с грузами, иногда боролись. Обычно парни меня опережали и побеждали, что неудивительно при их телосложениях. Я перезнакомился со всеми слугами и стражниками, и знал не только их имена-прозвища, но и сколько им лет, и другие подробности типа имена детей и супружниц. Мне очень хотелось придумать повод съездить на то место, где я был найден, но в голову ничего не приходило.

Наконец, наступил день, когда надо было выезжать на охоту. Все надели едва ли не лучшие одежды, сели на лошадей и поехали. В этот раз и мне пришлось ехать на коне, поскольку оруженосец, едущий на повозке, это что-то неслыханное. Мерина мне подобрали смирного, и всё, что от меня требовалось, — просто не свалиться с него под копыта других лошадей. Благодаря Инне я кое-как справился с этой непростой задачей.

Охота была на оленей, и никого не интересовало, что я еле поспевал за всеми, отбивая себе как мягкие, так и не очень мягкие, места. Продолжалось всё действо три дня, из которых я большую часть времени, ориентируясь по следам, отпечатанным на земле, пытался найти ускакавших охотников. О-очень занимательное действо! Ага! Кетоут и Укхур ржали в открытую. Да и рыцари потешались, хотя и почти без злорадства, поскольку смеяться над оруженосцем господина владетеля — неприлично.

Каждое утро охотники скакали по полям, убивали животных, которых слуги притаскивали в лагерь, а нам, оруженосцам, было поручено помогать поварам. Это объяснялось тем, что в походах на оруженосцах лежит множество обязанностей. К тому же, может случиться и так, что никаких слуг поблизости не окажется. Не владетелю же мясо себе жарить?

Я и тут сплоховал. Хоть Инна и говорила мне, что люди с ИНН-системой являются хорошими поварами, но с этой стороны себя я тоже не проявил. Шкуры я снимать с животных не умел, о приготовлении еды знал лишь, что кусок мяса следует на палочке держать над огнём. Ставить палатки я тоже не научился и, в конце концов, некоторое уважение, которое я приобрёл благодаря шахматным победам, было полностью развеяно.

Моё плохое настроение продолжалось до самого окончания охоты. Затем мы собирали шатры, складывали вещи в повозки, и, усевшись, наконец, на лошадей, поехали по дороге обратно. Где-то часа через три Ральмевик Ануракт протянул руку и сказал:

— Вот где-то здесь, Айвор, тебя нашёл тот земледелец.

Глава 11

Место, где меня нашёл Ур? Очень интересно!

— О, господин! — с придыханием воскликнул я. — Позволь мне осмотреть здесь всё?

— Зачем? — нахмурился Ануракт.

— Ну... Вдруг, какая-нибудь находка укажет на причину моего беспамятства... Или, — мой голос стал грустным, — я найду останки людей, что были со мной.

— Хмм... — владетель задумался.

Мы проехали некоторое время, прежде, чем он ответил:

— Если это так важно для тебя, то позволяю. Но тебе придётся всё делать в одиночку, поскольку свободных людей у меня нет сейчас.

— Благодарю, господин! — воскликнул я обрадовано. — Я постараюсь не задерживаться... Если только...

— Вот тебе несколько монет на тот случай, если кого-то придётся хоронить. Но постарайся всё сделать быстро, — с этими словами владетель пришпорил коня, и процессия ускорила шаг.

— Эй, Айвор, ты что?! — оруженосцы заметили, что я направил мерина к обочине.

— Устал и решил на травку прилечь? — не упустил повода съязвить Укхур.

— У меня есть дела, вот и остаюсь здесь.

— Посередине леса? — удивился Кетоут. — Один?

— Ты забыл, что господин оритин стал почти лесным жителем, — опять начал язвить сын торговца. — Может, он передумал становиться рыцарем и хочет присоединиться к лесникам.

По полезшим вверх бровям Кетоута я понял, что он воспринял эту шутку всерьёз.

— Ты не заболел? — спросил он меня.

— Нет, здесь меня обнаружили, и я попытаюсь понять эту загадку.

— А-а! Понятно, — оруженосец заметно расслабился. — Ладно! Удачи!

— Ага, спасибо! — поблагодарил я и спешился.

Где-то здесь меня нашли. Жаль, что рядом нет Ура, и точного места ни у кого не узнать. Конечно, следовало вначале съездить к нему и расспросить подробности, но отпустил бы меня владетель? Вряд ли.

«Инна, откуда мне начать поиски?»

[С того места, где стоишь]

«О-очень смешно!»

[Каков вопрос, таков и ответ]

«Мне кажется, что чем дальше, тем вольнее ты разговариваешь».

[Так оно и есть. Я запоминаю все твои слова и мысли. Заодно, записываю разговоры, что ведутся вокруг тебя, и анализирую твою реакцию на них. Реакцию гуманоидов на тебя и твои слова я тоже анализирую]

«Я же не давал тебе такого приказа!» — удивился я.

[Это настройки по умолчанию]

«Ладно. И ты к каким-то выводам пришла? Мне есть чего опасаться?»

[В целом, отношение гуманоидов к тебе находятся в приемлемом диапазоне отношения этих же гуманоидов друг к другу. За исключением двух]

«Двух?»

[Гуманоид Укхур Нитар проявляет плохо скрытое постоянное недружелюбие, но он проявляет подобное и ко многим другим. Гуманоид Сокетур Думейн проявляет явное недружелюбие, которое может быть временным]

«Хорошо, продолжай анализировать».

Ну, раз система рекомендует начать поиски отсюда, то так и надо сделать. Вот только конь будет мешать. Но не оставлять же его на дороге!

Я побродил тут немного, но тщетно. Стоп! Ур упомянул, что рядом с тем местом виднелся сильно обгоревший дуб.

«Инна! Ты говорила, что можешь анализировать видеозаписи. Поищи, проезжали ли мы недавно место, где находилось обгоревшее дерево... то есть дуб».

[Начинаю анализ]

Я отпустил мерина пощипать траву, и присел рядом. В обе стороны дорога была пуста, будто ею и не пользуются, хотя это довольно оживлённый путь, связывающий многие населённые пункты. Неужели люди попрятались, увидев множество всадников и повозок?

[Анализ завершён. Результат поиска отрицательный]

Ладно, значит, надо забираться в седло и ехать дальше. Вряд ли Ур назвал владетелю точное место, а не ограничился общими фразами. Я постоянно вертел во все стороны головой. Если дерево и не найду, то хотя бы на Карте появится хорошая прорисовка местности.

Через треть часа с правой стороны я заметил то, что возможно ищу, — большое дерево, с частично обгорелым стволом и кроной. Оно стояло в некотором отдалении от дороги и заприметить его можно, если только знать, что ищешь.

Я снова слез на землю и, взяв под уздцы мерина, начал искать место, где можно пройти через невысокий кустарник. Да, прав был Таг (или это был Зар?), когда пенял, что лесники плохо чистят обочины дорог. В таких местах запросто может быть засада, а проезжающие люди и не заметят разбойников, находящихся чуть ли не в десятке шагах от них. Помнится, рыцари упоминали о мудром законе, предписывающем расчищать обочины дорог от подобных зарослей. Остаётся надеяться, что сейчас кто-нибудь из проехавших укажет владетелю на ненадлежащее исполнение обязанностей. Хотя... Возможно, что лесников на самом деле мало и они не поспевают за всем. Тогда надо крепостных привлекать. По дорогам все ездят и чем дальше, тем кусты будут выше и рубить их станет труднее.

[Есть и альтернативное объяснение данному факту]

«Тьфу!.. Инна, ты меня почти напугала! Что за объяснение?»

[Лесники могут быть в сговоре с разбойниками и специально оставляют подобные участки на некоторых дорогах]

«Возможно. Значит, надо быть вдвойне осторожным».

Я уже начал жалеть, что не выпросил хотя бы одного сопровождающего. Как я здесь могу защититься в одиночку? Владетель, скорее всего, подумал, что раз я один был в том лесу, то около проезжей дороги со мной ничего не сделается. Ладно, сам виноват.

«Инна, анализируй всё, что я вижу. Обращай внимание на какие-то странности, несоответствия, предметы и прочее. Если меня нашли лежащим и голым, то где-то должна быть мятая трава и обрывки одежды».

[Начинаю анализ]

И почти сразу система подсветила место, где трава была чуть примятой. Да, это может заметить опытный лесник, а вот я ещё плохо читал подобные следы. Я пошарил по этой траве, но ничего не нашёл. Через четверть часа система подсветила какую-то тряпицу, но что это было раньше, и как здесь оказалась — непонятно. На вид обычная ткань, которую мог оставить любой человек по различным причинам.

Я двинулся обследовать место вокруг обожжённого дуба и первоначально думал, что здесь кто-то когда-то разжёг большой огонь. Но по начавшим поступать сигналам от системы, я понял, что вокруг всё усеяно небольшими металлическими кусочками, подобным тем, что я находил недавно. Скорее всего, они, падая раскалёнными, как-то умудрились немного поджечь дерево. Означает ли это, что и тут можно найти что-то интересное?

Поскольку металл был самым обычным... Я хмыкнул. Самый обычный космический мусор... Ага... Да любой простолюдин начнёт землю просеивать, чтобы не пропустить ничего, а я лишь прохожу мимо. С другой стороны, мне всё это и складывать почти некуда. Ладно, соберу самые крупные куски. Привязав мерина к ближайшему дереву, я стал ходить кругами вокруг дуба. Неужели, ничего не найду?

Есть! Какой-то предмет из гладкого блестящего металла. Явно обломок чего-то большего. Инна затруднилась идентифицировать его, но в свою сумку я его положил. Он явно лежал в чём-то закрытом, раз не обгорел при прохождении атмосферы. Последующее расширение зоны поиска принесло свои плоды: обрывок полимерной ткани, нож странной формы, гладкую палочку, которую Инна назвала стилусом. Всё это нашлось в одном месте, — в корнях какого-то дерева. Видимо, некто запрятал с тем, чтобы забрать вернувшись. Хмм... Удачи ему!

Дальнейшие поиски никаких результатов не принесли. Возможно, всё ограничилось этим местом. Инна поведала, что предметы могут разваливаться ещё в воздухе и упасть на довольно большом расстоянии друг от друга. Что делать? Постараться нагнать владетеля или, воспользовавшись его разрешением, поискать ещё? Вот только долго тут пробыть не получится, поскольку большая часть дня уже позади.

Походив ещё час, пришёл к выводу, что надо двигаться к дому. Если бы здесь действительно что-то было, то обнаружилось. Или я сюда попал из другого места, или всё, что можно, отсюда уже забрали.

Сев на мерина, я неспешно поехал по дороге. Зря, конечно, недоумевал, что она пустая. Пару раз встречались повозки и на меня — одинокого наездника — не обращали внимания. Скорее всего, они видели возвращающихся охотников и подумали, что я их просто нагоняю.

Лес закончился, показалось поле, по краю которого от главной дороги перпендикулярно шла другая. Уже хотел продолжить свой путь, но по кромке поля шёл парень, и я решил расспросить его, откуда он идет, и посмотреть, как Карта прорисует в этом случае местность.

— Добрый день! — поздоровался я первым, хотя парень был одет просто.

— Добрый! — насторожился он.

— Куда эта дорога ведёт? Вижу, что по ней редко когда ездят.

— Там хутор находится моего дядьки Дорна, — ответил парень.

— Хутор? И большой он?

— Три дома.

Тут мой желудок заурчал и я вспомнил, что ел только утром.

— Скажи, а можно купить там что-нибудь поесть?

— Можно, — расслабился парень. — Дядька запасливый и даже накормить может, если деньги есть, конечно.

— Есть немного, — в ответ послал я улыбку. — Далеко ехать?

— Нет, полчаса неспешным шагом.

Я поблагодарил парня и направился на хутор, поскольку не видел смысла терпеть до вечера, если можно перекусить вскоре. Посмотрев на Карту, обнаружил, что система прорисовала прерывистую дорогу и в её конце обозначила три неявных контура домов. Ага... Интересно будет сравнить с реальным положением.

Ждать долго не пришлось. Хутор действительно находился недалеко, и на моё приближение первыми отреагировали собаки. Они близко не приближались, но зато громко лаяли, и вскоре из одного из домов вышел человек.

— Добрый день! Я могу купить еды?

— Тус, Ран, ко мне! — крикнул собакам мужчина лет пятидесяти, и когда они подбежали, завёл их за забор. — Господин, можно подъехать! — позвал теперь он меня. — Собаки не выскочат. Они приучены на хороших гостей не бросаться.

Я хмыкнул в ответ, но с мерина слез. Ох!.. Как хорошо пройтись ногами по земле, дав отдохнуть отбитой заднице!

— Что господин хочет приобрести?

— Да я бы лучше поел чего-нибудь. С утра ничего горячего не жевал.

— О! Да, можно и поесть. Мы как раз недавно перекусывали. Могу предложить жаркое... — мужчина замялся.

— Деньги у меня есть, — я правильно понял поведения хозяина.

— Замечательно! Меня Дорном звать, я местный землевладелец.

— Айвор Камадос, оруженосец Ральмевика Ануракта.

— Самого господина владетеля?! — мужчина удивился, но не сильно. Создалось впечатление, что таких, как я, он видел не раз.

Я зашёл в дом. Хороший дом, крепкий. Сделан из хороших брёвен, а не из глины. Взглянув на Карту, обнаружил, что система уже перерисовала местность и нанесла правильные контуры домов и других построек.

— Лея, неси на стол жаркое! — крикнул Дорн в одну из комнат, а сам показал на место у стола.

Вышла женщина. Судя по возрасту, жена или сестра Дорна. Она быстро оглядела меня и пошла на кухню, видневшуюся за дверью.

— Присаживайся, господин, — и сам сел рядом...

Жаркое отказалось едва тёплым, но я был рад и такому. Землевладелец смотрел на то, как я ел и улыбался. Лея выглядывала из-за угла, но подходить не стала.

— Откуда едет господин?

— С охоты. Господин Ральмевик Ануракт охотился, вот мы теперь и возвращаемся.

— Так почему один?

— Отстал я ото всех... Надо был... — уклончиво ответил я.

Лея принесла большой кусок пирога и горячий напиток. Настолько горячий, что аж мурашки по коже побежали.

Дорн меня ещё расспрашивал о владетеле, а я откусывал от пирога и отвечал в меру своих знаний. Наконец, наевшись, я спросил:

— Сколько я должен?

— Тридцать медяков, господин Айвор Камадос.

— Тридцать? — удивился я. — У Трима Репейника вышло бы раза в три дешевле.

— Так ведь Трим для посетителей готовит из чего попало, а тут еда домашняя...

Ладно, спорить смысла нет. Надо было раньше спрашивать о цене. Я вытащил монету и положил на стол. По тому, как округлились глаза Дорна и Леи, стало понятно, что цену они задрали неимоверно.

— Э-э-э... Сдачи у нас нет... — мужчина не отводил глаз от монеты.

А она, как нарочно, поблёскивала в лучах светила, которые проникают через окно, отражая их чуть ли не в глаза Дорну.

— Меди у меня нет, — заметил я.

— Может... — вдруг подала голос молчавшая доныне Лея, — господин что-нибудь купит у нас ещё?

«Ага!.. Судя по вашей жадности мне проще сразу монету отдать», — подумал я.

— Так мне еда не нужна уже. До дома владетеля доеду и не проголодаюсь.

— Тогда... — женщина посмотрела на мужчину.

— У меня вещи есть разные, что я в лесу или у дороги нахожу, когда охочусь или другими делами занимаюсь... Может, господину что и приглянется?

Что он хочет мне предложить? Рваные сапоги или ржавый нож?

— Ну... — неуверенно начал я. — Покажи, раз предлагаешь.

Дорн встал и знаком предложил следовать за ним. Мы вышли во двор, где невысокая худощавая девочка кормила домашних птиц. Пройдя мимо, хозяин завернул к сараю и приоткрыл ворота. Вдоль одной из стен и на ближайших столах лежали разнообразные предметы. В основном, всякая ерунда, которую иногда можно найти в канавах или ещё где: пуговицы, пряжки от ремней, сами ремни, шапки, ножи и прочее барахло. Может оно и представляет определённую ценность для обычных земледельцев, но не для меня.

— Нет, ничего из этого мне не надо. Было бы что действительно полезное или необычное... А так... — сказал я и уже собрался разворачиваться, чтобы выйти из сарая.

— Вот ещё, господин, — услышал голос Дорна. — Вот...

Ого!! Я сразу увидел несколько «яиц» другого внешнего вида, и, к сожалению, немного помятые. В ящике и сундуках лежали странные вещи.

[Планшет для управления ремонтным дроидом. Пульт управления синтезатором пищи. Браслет доступа. Обувь штурмовика. Контейнер для хранения пищи. Контейнеры для хранения образцов. Шприцы. Медицинская аптечка. Неопознанные обломки предметов неизвестного назначения]

«Инна, и что нам из этого может быть нужно?»

[Следует опознать контейнеры для хранения модулей. Для пользователя могут представлять интерес ботинки штурмовика. Контейнер для хранения пищи без аккумуляторов и подзарядки бесполезен. Остальное не представляет никакого интереса]

Я посмотрел ботинки. Нет, не мой размер. Конечно, если ногу несколько раз обмотать тряпками... Нет, слишком велики. Рука потянулась к «яйцам». Посмотрел на них со всех сторон, давая Инне возможность рассмотреть маркировки, — комбинации небольших еле заметных углублений. Пока она искала нужную информацию, потрогал контейнеры и обломки.

[Результат поиска информации о металлических контейнерах: судя по маркировкам, это контейнеры для безопасного хранения модулей для совместимой ИНН-системы. С вероятностью 86% опознаны: специлизированный лечебно-диагностический модуль, специализированный военно-медицинский модуль, лечебно-диагностический модуль общего профиля, модуль знаний]

«Сканирующего модуля нет?»

[Идентифицировать не удалось]

— Сколько ты хочешь за металлические яйца? И да, почему они мятые?

— Мятые?.. — неожиданно замялся мужчина. — Я их такими и нашёл.

— Почему я тебе не верю?

— Клянусь, они такими мне в руки и попали!

— Значит, по ним бил кто-то другой?

— Сын, — выдохнул Дорн. — Хотел посмотреть, что выйдет.

— Ну и что вышло?

— Ничего.

— Теперь они никому не нужны, — махнул я рукой.

— Кузнецы купят.

— Кузнецы?! — искренне рассмеялся я. — И что они с ними сделают? Их же не расплавить.

— Не расплавить, — кивнул мужчина. — Пробовали.

— Я возьму их за... за... за одну серебряную монету и семьдесят медяков, что ты не нашёл мне на сдачу.

— Господин, — расправил плечи Дорн, готовый торговаться. — Да их можно продать за двадцать монет!

— Кому?

— Ну... В городе купят.

— За двадцать монет можно попробовать осла купить. Так осёл-то пользу приносит, а эти яйца кому пользу принесут?

— Восемнадцать серебряных монет, — пошёл торг.

— Две, — покачал головой я. — Если хочешь восемнадцать получить у какого-нибудь городского дурачка, то можешь прямо сейчас в город поехать.

— Пятнадцать, господин!

Я развернулся и сделал вид, что ухожу.

— Тридцать медяков как-нибудь завезу, если поеду по этой дороге. Ну, или если хочешь, то отправь кого-нибудь со мной до дома владетеля.

— Господин!..

Четверть часа Дорн торговался. Мне это уже начало надоедать, и я показал ему три монеты.

— Вот, что у меня есть. И ещё те семьдесят медяков. Это последнее предложение, или тогда ищи другого гостя.

По виду мужчины было видно, что он почти пришёл к пониманию, что за дорого мне продать не получится, но и за почти четыре серебряных монеты отдавать не хотелось.

— Могу дополнительно предложить вот это... — я вытащил стилус и кусок полимерной ткани.

Дорн повертел их в руках и кивнул...

«Надеюсь, Инна, я не зря отдал четыре серебряных монеты»

[Три серебряных монеты и семьдесят медяков]

«Да какая разница?! Ты лучше скажи, как мы их вскрывать будем?»

[Это не проблема]

«Ну, ну...»

Я отъехал подальше от хутора, слез с мерина и достал одно из «яиц».

«Так что?»

[Необходимо держать контейнер вертикально за нижний утолщённый конец. При его открытии следует быстро снять отодвинутую крышечку, опрокинуть в рот содержимое и проглотить не пережёвывая]

Ладно. Я взял «яйцо» пальцами на нижний широкий конец. Неожиданно верхняя часть просто двинулась.

[Пей]

Вкуса я не почувствовал. Что-то желеобразное проскочило мне в горло, и я чуть не закашлялся, но сдержался.

«И это всё? Можно следующее?»

[Рекомендуется подождать один час]

Ну, это легко, мне ехать ещё часа два-три, не меньше. Дорога проходила по полю, и я не забывал вертеть головой в разные стороны, но пользы, наверное, от этого было немного, поскольку лес был виден лишь вдалеке. Я вздыхал и надеялся, что владетель меня о потраченных монетах не спросит.

[Лечебно-диагностический модуль общего профиля успешно опознан и начат процесс присоединения]

«Инна, а как это присоединение происходит?»

[Поясню с некоторыми упрощениями. Внешне установленные модули можно сравнить с длинными многоножками, которые держатся за очень длинную ветвь. Когда присоединяют второй такой же модуль, то все лапки двух одинаковых многоножек соединяются параллельно. Скорость работы увеличивается, поскольку установлены уже два одноядерных процессора с двумя потоками. Таким образом, можно присоединить дополнительно семь модулей. В некоторых прототипах ИНН-систем к материнской оболочке изначально можно сразу присоединять не один, а восемь одинаковых модулей. Итого получится шестьдесят четыре ядра и сто двадцать восемь потоков]

«Значит, у меня... У тебя сейчас будут работать два этих... лечебных модуля? И мои раны будут заживляться в два раза быстрее?»

[Да, два независимых модуля. Нет, не в два раза быстрее, но быстрее]

«Почему не в два?»

[Потому что, к примеру, есть предел скорости регенерации живой материи. Эти модули будут давать команды регенерировать, но, сколько бы модулей одновременно не установлено, одна клетка от этого быстрее делиться не станет]

«Так зачем тогда нужен этот модуль?»

[Не все клетки тел гуманоидов способны к регенерации. Некоторые модули и устанавливают для того, чтобы побуждать регенерировать неспособные. Ты ошибочно думаешь, что лечебно-диагностический модуль общей практики нужен только для регенерации. Нет, это не его основная функция. С регенерацией намного лучше справляются специализированные модули]

«Ну, давай, тогда, установим эти специализированные»

[Пока с вероятностью 100% не установлено, каково предназначение найденных модулей]

«Давай! Хуже не будет... Наверное».

Я взял очередное «яйцо». Далее всё повторилось, и я проглотил студенистую субстанцию. Осталось только ждать...

[Модуль знаний цивилизации Эдлалке успешно опознан и начат процесс присоединения]

«Зачем мне это?!»

[Ты же сам выбрал контейнер]

«Могла бы и предупредить», — недовольно ответил я. — «Что это за цивилизация?»

[Цивилизация Эдлалке — малоизвестная кремневая форма жизни, обитающая в одной из областей звёзд рассеянного скопления NGC 7790]

«И на кой?! Можно этот модуль удалить?»

[Можно, но пока нет необходимости]

«Зачем вообще для малораспространённой ИНН-системы сделали этот модуль?»

[Вероятно, существуют планы полномасштабного изучения цивилизации Эдлалке]

Ладно, осталось ехать ещё часа два, и я получится всё выпить и присоединить.

Глава 12

— Ты много потерял, Айвор, что остался на дороге для каких-то непонятных поисков!

По лицу Кетоута было видно, что он очень хочет поведать удивительную историю.

— Неужели? — с видимым скепсисом задал я вопрос, после того, как мой сотоварищ-оруженосец влетел, в прямом смысле этого слова, в мою комнату. — Извини, но я буду сейчас переодеваться, так что не всегда смогу смотреть на тебя. Но ты рассказывай, рассказывай.

— Едем мы сюда, — начал Кетоут, — и вдруг нам навстречу бежит какой-то неизвестный парень и истошно что-то кричит. Ну, наши рыцари сразу схватились за мечи, а сопровождающие стражники — за копья. Я ещё тогда объяснял Укхуру правила рыцарской чести, говорящие о том...

— Ближе к теме! — чуть ли не рявкнул я.

— А?!.. Что?.. Ну да... Бежит парень и орёт. Громко так, с надрывом. Оказывается, впереди кто-то напал на торговцев, едущих от рынка. Те решили, что если сами привезут свои товары, то получат больший барыш. Ну, это правильно, потому что тогда поселянам не придётся...

— Дальше рассказывай!

— Так я и рассказываю. Напали, значит, неизвестные на торговцев и уже перетаскивают мешки и ящики с самыми дорогими вещами. Деньги они уже все вытрясли... хорошо, что убивать пока никого не стали, потому что...

— Я сейчас тебя вытолкаю из комнаты!

— Ну, рыцари пришпорили лошадей и вперёд! Я и Укхур — за ними! Скачем и орём, чтобы разбойников напугать. За нами стражники с копьями бегут со страшными лицами. Разбойники как всех заметили... А я ещё со штандартом владетеля еду, держу его высоко... Враги увидали меня с ним и поняли, что их ждёт неминуемая погибель... Да не смотри такими глазищами! Я рассказываю... Так вот. Порубили их всех в капусту.

— Ты не мог сразу последнее предложение мне рассказать, чтобы я долго не мучился?

— Я же быстро рассказал!

— Да, быстро... — иронично согласится я. Я уже заметил, что этот парень немного похож на персонажи из книг, отличавшихся излишней восторженностью, любовью к внешним эффектам и некоторым пренебрежением бытовыми проблемами. — Торговцы-то живы остались?

— Одного или двух успели прирезать, конечно. Но зато трое живы. И уж так нас благодарили... Я на коне сижу, штандарт в руке держу... А они ко мне подбегают и чуть ли не в ноги кидаются, и благодарят, благодарят.

— Господину владетелю они спасибо хоть сказали на прощанье?

— Почему «на прощанье»? Они с нами прибыли сюда. Зря, что ли путь такой проехали и страху натерпелись? Вот они завтра товар свой продавать будут здесь, а потом и в поселения отправятся.

— А что с товаром, который от их убитых товарищей остался?

— А что с ним? — вдруг испуганно спросил Кетоут.

— Вообще-то это мой вопрос! — мне стоило больших усилий не сорваться и не нагрубить оруженосцу.

— Так их товар они тоже будут продавать, а деньги отдадут наследникам, если те найдутся, конечно. Если же нет, то гильдмастеру. Он пусть и разбирается.

— То есть, они будут чужой товар продавать, а все деньги, что выручат, отдадут?

— Да. Они, вроде бы, господина владетеля хотели просить выкупить его оптом, чтобы обратно не везти, но я не знаю, что было решено. Да и какая тебе об этом печаль? Я ещё понял бы, спроси меня Укхур о товаре...

— Ты же рассказываешь о случившемся днём, вот я все подробности узнать и хочу, — отвёл я от себя подозрения в крохоборстве или повадках, приличествующих торгашам.

— А... Тогда ладно. Не дело будущему рыцарю в торговлю лезть... Наше дело — война и помощь всем нуждающимся, сирым и...

— Ладно, спасибо, что рассказал. Мне надо к господину Ануракту сходить и отчёт дать за прошедшие дни.

— Идём вместе... Ну, со мной, то есть. Я тоже туда иду, а ты к господину владетелю и поднимешься.

— Скажи, а ты... случайно, конечно, когда в сторону разбойников скакал, о древко штандарта головой не ударился?

— Хмм.. Тебе Укхур рассказать успел?

— Нет, просто я тебя слушаю и... Ладно, надо идти...

Ральмевик Ануракт был не один. В том смысле, что он, рыцари и ещё какие-то люди, сидели в обеденном зале и смотрели, как Асеир Каталид играет в шахматы с неизвестным. Судя по напряжённым лицам большинства присутствующих, бой идёт нешуточный, почти как недавний с разбойниками.

— Мат! — громко произносит незнакомец и Асеир, ударив в сердцах кулаком по столу, резко поднимается и отходит.

Большинство людей сразу начинают громко что-то обсуждать, и слова господина владетеля тонут в общем гвалте. Да уж, нашёл я время отчитываться. Надо было позже прийти. Может, и придумал бы, что насчёт серебра буду отвечать.

— Господин Иган Рейн, — наконец-то сквозь возгласы пробивается голос владетеля, что удивительно и происходит чрезвычайно редко. — Тебе сегодня везёт уже который раз. Первый был там, на дороге, пятый — сейчас, когда ты оставил моего рыцаря Асеира Каталида без коня, а рыцаря Сокетура Думейна без его цепи.

— Это не везение, господин Ральмевик Ануракт, а строгий математический расчёт. Мы, люди финансового мира, часто презираемы за нашу любовь к точным цифрам и просчитыванию всех рисков. Так что сейчас я на деле показал, что холодный ум может запросто победить сильную руку. Нет, господа! Нет! — торговец поднял обе руки. — Я ни в коем разе не насмехаюсь над благородными рыцарями! Да будут мне Ркару и Аботин свидетелями! Но я говорю всегда лишь то, что могу доказать. Поэтому меня и уважают не только все торговцы в нашей гильдии, но и в городах гератии, господин владетель.

— Скажи, господин Иган Рейн, — продолжил Ануракт. — Если я предложу сыграть с моим оруженосцем? Это же не будет умалению достоинству уважаемого торговца?

— С оруженосцем? — мужчина чуть выпятил нижнюю губу, но быстро спохватился. — С оруженосцем господина владетеля? Нет, конечно! Сегодня он оруженосец, а вскоре — храбрый рыцарь.

— Айвор Камадос! — поманил меня господин. — Сыграй с уважаемым торговцем пару партий.

— Только будет ли ему что поставить? — спросил Рейн. — Играть на интерес не приличествует людям моего сословия.

— У меня есть перстень, — пролепетал я, хотя очень не хотел расставаться с таким украшением.

— Могу ли я его увидеть? — спросил гость.

— Да, сейчас принесу.

Пришлось направиться в свою комнату и принести выигранное ювелирное украшение.

— Хороший перстень и камень тоже хороший. Сразу видно качественную работу старого мастера, — оценил предмет торговец. — Что оруженосец Айвор Камадос хочет из поставленного мною?

— Цепь, которую проиграл рыцарь Сокетур Думейн.

— Цепь?!.. — Рейн в голос расхохотался, и его приятели с готовностью поддержали подобное веселье. — Сразу видно молодого оруженосца! Цепь стоит в несколько раз дороже этого перстня.

— Я добавлю недостающую сумму, — внезапно сказал владетель.

Шум сразу стих.

— Господин Ральмевик Ануракт готов поставить пятьдесят золотых?

— Да! И порукой будет моё слово!

В наступившей тишине стало слышно, как спариваются мухи на потолке.

— Я играю белыми! — быстро заявил торговец...

[Как будем играть? Долго или быстро?]

«Давай долго, Инна».

Стратегия была проста: съесть безнаказанно одну из белых пешек и начать разменивать одинаковые фигуры, чтобы в конце игры на пустой доске выиграть с перевесом в одну фигуру.

Да, Иган Рейн играл хорошо. Система, конечно, просчитывала его ходы, но даже ей пришлось это делать несколько дольше, чем с другими. Чем меньше оставалось фигур на доске, тем дольше торговец думал. Все, наблюдавшие за игрой нервничали. Причём, Сокетур Думейн волновался почему-то больше всех. Видимо, ему не хотелось, чтобы его цепь уехала с этим торговцем, и чем дальше, тем больше он волновался. Но как Рейн себя не расхваливал, против системы не попрёшь. К его изумлению моя проходная пешка дошла до последней линии, и мужчина сдался.

На этот раз его товарищи-торговцы не аплодировали, а вот владетель, рыцари и оруженосцы чуть ли не обнимались.

— Как известно, новичкам часто везёт, — с досадой произнёс Рейн. — Вот и господину оруженосцу просто повезло. Он воспользовался, что я на несколько мгновений потерял бдительность.

— Как бы там ни было, это победа, — произнёс Ануракт. — Вы же не приняли бы никакого оправдания своего соперника. Правда, господин купец?

— Да-да... это победа, — негромко произнёс торговец. — Но во второй партии я докажу, что это была случайность. И да, раз дело пошло настолько серьёзное, то требую безоговорочно придерживаться правила: взялся за фигуру — ею и ходи.

— Согласен, — кивнул я.

— Что господин оруженосец попросит поставить в этот раз?

— Коня, проигранного рыцарем Асеиром Каталидом.

— Коня?!

— Коня, — снова кивнул я. — Разве это много для уважаемого торговца. Я же поставлю цепь.

— Этот конь стоит как две, а то и три таких цепи... — опять начал торговаться Рейн.

— Моё слово остаётся в силе! — произнёс Ануракт.

— Принимается! — торговец буравил меня пытливым взглядом. — Я снова буду играть белыми. — И пока фигуры расставлялись, он изрекал: — Тот, кто играет белыми, всегда может поставить мат в три хода. Это самая короткая из всех возможных побед! Почему мне это нравится? — с видимым воодушевлением воззрел на всех мужчина. — Потому что в мире денег всё должно быть быстро. Если смог что-то сделать быстрее другого, то это уже победа. Если смог сделать мат в три хода, — ты лучше того, кто победит через десять ходов.

Все одобрительно поддержали это высокомерное высказывание.

Партия должна была начаться стандартно, скорее всего. Но, то ли мухи устали резвиться на потолке и решили полетать у лица моего противника, то ли он до сих пор не пришёл в себя от прежнего поражения, но его рука неожиданно дрогнула, — он взялся не за ту пешку, и, тут же поставив её на место, потянулся к другой.

— Господин Рейн! — сурово сказал владетель. — Кто-то настаивал на правиле «взялся за фигуру — ею и ходи».

— Да-да, господин владетель. Я просто задумался. Мухи...

— Что? Причём тут мухи?

— Нет, совершенно не причём, — произнёс торговец и вынужденно двинул через одну клетку пешку, стоящую у коня.

Я двинул пешкой от короля. Рейну ничего не оставалось, как защитить свою неудачно выдвинутую пешку другой.

— Мат! — произнёс я.

— Господин оруженосец! Нельзя быть таким невеждой. Это...

Иган Рейн хотел ещё что-то добавить, но мой ферзь уже двигался через половину доски до самого края.

— Мат, господин Иган Рейн! Бывший конь рыцаря Асеира Каталида мой.

— Это... Это... Это неправильный ход! Это...

Все сгрудились у доски и, вытаращив глаза, просчитывали ходы.

— Изумительно! — не сдержал свои эмоции Асеир Каталид.

— Потрясающе! — вторил ему Сокетур Думейн.

А владетель подошёл и, положив свою ладонь на моё плечо, одновременно кивнул...

Удивительно, но я был полностью спокоен. Инна тоже молчала, правда, она что-то там сказала типа «ничего удивительного», но мне показалась, она была счастлива. Счастливая система? Хмм... Это круче, чем мат в два хода!

Рыцари подходили ко мне и пожимали руки. Даже Укхур, бросив своё обычное поведение, тоже сказал мне несколько хвалебных слов. Примерно четверть часа все не могли успокоиться. А потом я заметил нечто странное: Иган Рейн улыбался. Нет, не широко, а так... поганенько. Хмм... Не может быть! Мне это просто кажется, конечно.

Я подошёл к Асеиру Каталиду:

— Господин рыцарь! Я уверен, что простому оруженосцу не пристало иметь такого замечательного коня. Думаю, он будет переживать, что его разлучили с хозяином. Поэтому, я прошу принять его от меня.

— Господин Айвор Камадос, — изумился рыцарь, — но так не делается!

— Почему? Я же волен делать с конём всё, что захочу? Вот я хочу видеть, как доблестный рыцарь на нём ездит.

Асеир изменился в лице. Его губы беззвучно шевелились... Затем его щека дёрнулась.

— Мне надо обнять своего Менга, — сказал он и вышел наружу...

— Господин рыцарь! — обратился я к Думейну, стоявшему рядом. — Я знаю, что эта цепь тебе очень дорога. Пусть она и далее будет греть твою душу и сердце.

Злосчастная цепь перешла в руки Сокедура. Он молчал, потом что-то хотел сказать, но внезапный голос Каталида чуть ли не оглушил всех присутствующих:

— Почему на коне нет сбруи и седла?!

— Какой конь?! Какая сбруя? Какое седло? — обеденный зал взорвался вопросами.

— Те, что были на моём Менге, перед тем, как его выиграл господин Иган Рейн, — объяснил рыцарь. — А теперь он стоит без всего, и только подковы на нём ещё имеются. Даже уздечки нет.

Все повернули головы к торговцу.

— Я поставил во второй партии с господином Айвором Камадосом коня. Этого коня господин оруженосец может без промедления забрать. Ни сбруя, ни седло в условии оговорены не были.

— Но... — начал Каталид.

— Когда уважаемый рыцарь садился за доску, то все слышали, как он говорил о коне, и всём, что на нём, — напомнил Рейн, и другие торговцы согласно закивали.

— Да, действительно... — невесело произнёс рыцарь.

— Я всегда выполняю условия сделки, — гордо произнёс торговец. — А теперь прошу у всех прощения. Мне надо идти спать. Сегодня было много потрясений, а завтра тяжёлый день.

Трое торговцев откланялись и ушли.

— Вот мерзавец! — отчётливо произнёс Ральмевик Ануракт.

Было очевидно, что о делах сегодня говорить было бесполезно, поэтому я вернулся к себе.

Утро было тяжёлым. Вставать не хотелось, но для оруженосца такое слово не существует. Оделся и как обычно пошёл к спальне владетеля. Там уже были Укхур и Кетоут. Каждый в своём кресле.

— Привет! — поздоровался я с ними.

— Привет! Привет! — ответили оба.

Не успел я им ответить, как выглянул из-за чуть открывшейся двери Ануракт и произнёс лишь одно слово:

— Серебро!

Ну, раз я стою, а парни сидят, то успею дойти первым до управляющего. Так оно и случилось. Далее всё было почти привычно. Нет, не всё. Оба оруженосца молчали. Ну ладно, Укхур молчит, потому что я вчера дважды выиграл у торговца, а он сын одного из их братии. А Кетоут почему? Мало-помалу разговор всё-таки начался, но как-то вяло, но оно и хорошо, поскольку я был занят своими внутренними делами.

«Инна, что скажешь о специализированных модулях?»

[Они работают в штатном режиме. Не терпится проверить?]

«Даже не думал об этом. Будет причина, тогда и проверим. Я вот только подумал, что если есть специализированный лечебно-диагностический модуль,то каков смысл был в установке обычного?»

[Я говорила, что специализированный занимается немного другим. То есть, он может, конечно, работать вместо модуля общего профиля, но потребляет больше ресурсов. Это как чистокровную лошадь запрячь в телегу и целый день перевозить брёвна. Есть такое слово — ‘нецелесообразно’]

«То есть, они присматривают за печенью, почками и прочим, и лечат именно их?»

[Да]

«Ладно, понял, наверное. А чем новые модули отличаются друг от друга?»

[Военный модуль является уникальным, если так можно сказать. Например, если в тело попадёт инородный предмет, то он, постарается эффективно его удалить из организма ещё до того, как начнётся нагноение или затягивание раны. Ещё с его помощью можно заставить сердце биться в определённом режиме. То есть он побуждает тело или органы работать не так, как они ‘хотят’ в данный момент времени. К примеру, можно не спать несколько суток подряд. При этом специализированный берёт на себя обязанность снимать усталость и боли от недосыпания]

«Ты хочешь сказать, что военный модуль снимает усталость хуже?»

[Нет, просто деятельность военного может быть направлена на другие, более важные. В этот момент менее продвинутые модули начинают ему помогать]

«Почему бы сразу не поставить несколько военных? И тогда не нужен специализированный?»

[Нецелесообразно. Каждый модуль, даже простой, — это продукт долгого производственного процесса. Я уже приводила пример с чистокровной лошадью. Вот спрошу тебя: «Почему бы всех земледельцев не обеспечить такими лошадьми?» Если ты ответишь на этот вопрос, то это будет и ответом на твой]

«Не зазнавайся! Не я для тебя существую, а ты — для меня!»

[Как тебе будет угодно]

Система не должна обижаться, но после этого разговора она почему-то со мной не разговаривала до полудня.

Я опасался, что Асеир Каталид и Сокетур Думейн будут снова отказываться от того, что бы я возвратил им их собственность. Но нет, никто даже и слова не сказал. Будто бы вчерашних событий и не случалось. Ну, и хорошо!

Иган Рейн вёл себя так, будто бы вчера он проиграл несколько медяков: шутил, рассказывал интересные истории и вообще вёл себя непринуждённо, чем значительно облегчил всем жизнь в это утро. Согласно когда-то заведённой традиции, за столом обсуждались некоторые дела. Вот и Рейн начал расспрашивать о том, как и где им лучше начать торговлю:

— Мы понимаем, что территория внутри стены не очень подходит для этого, так что можем расставить всё и за пределами. Это наверняка пойдёт на пользу всем, поскольку рыцарям, слугам, стражникам и другим не надо будет отлучаться в поселение и толкаться среди земледельцев, а потом тащить купленное сюда. К тому же, — добавил торговец, — мы будем предлагать хорошие скидки, которые никогда не предложим другим.

— Раз так, — ответил Ануракт, подумав, — то почему бы и нет. Если товар будет разложен чуть в стороне от ворот, то это никому не помешает.

— Это мудрое решение владетеля, который печётся о своих людях. Не просто же так в нашей гератии говорят, что господин Ральмевик Ануракт — справедливый и заботливый хозяин. Да и в других гератиях об этом тоже слыхивали.

Эта неприкрытая лесть достигла своей цели, и в дальнейшем разговоре торговцы смогли получить немалую поддержку для своих замыслов.

Я ещё ни разу не был на торгу. Ну не считать же посещение сарая Дорна подобным делом. Вот только разрешит ли господин? Я взглянул на него, и увиденное никак не развеяло мои сомнения.

— Когда вы хотите начать торговлю, господа? — спросил подошедший управляющий Маларк Пикас.

— Думаем, что во второй половине дня. Могли бы и раньше, но вот это печальное событие с нашими двумя товарищами поломало все планы. Нам надо время, чтобы разобраться с их товаром, — опять за всех ответил Рейн. — Так что часов с трёх дня и до вечера мы будем торговать, и будем собираться за час до заката Жёлтой матери.

Пикас кивнул и ушёл. Ну что же, перед обедом будет время посмотреть, а после него можно будет и купить.

После завтрака нам поручили водить скакунов к реке, что текла в стах шагах от усадьбы владетеля, и чистить, и мыть их, поскольку на охоте всем было не до этого. Затем надо было осмотреть всем копыта и сообщить о проблемах с подковами. Коней было много, так что до полдника мы не успели, и пришлось прихватить время во второй половине дня. Затем пару часов позанимались с мечами, и после было сказано, что на сегодня мы можем быть свободными.

Здорово? Да, конечно. Вот только я совсем забыл, что от всех серебряных монет осталась лишь одна, которая лежала в комоде моей комнаты. Ну и что я на неё смогу купить, интересно узнать?

Глава 13

Не знаю, как другим, а мне было довольно интересно и, можно сказать, волнительно прохаживаться вдоль выложенных товаров и хотя бы просто разглядывать их. Шерстяные, льняные, пеньковые и прочие грубые ткани для обычных людей были или неокрашенными, или имели простые неброские цвета. То, что предназначалось для более состоятельных, сразу выделялись своей лёгкостью и буйством расцветок. Нет, я видел, конечно, в доме владетеля гостей, каждая деталь одежд которых имела свой собственный уникальный цвет или даже цветные узоры.

Не знаю, может раньше я относился к этому с пониманием, но не сейчас. Мне объяснили, что чем богаче человек, тем больше он хочет выделяться на фоне толпы. Считается, что просто доступ к разнообразию цветов уже является признаком благосостояния. Вот люди и заказывают одежды настолько пестрых соцветий, что глазам становится больно.

Повседневная одежда тех, кто не считает себя богатеем, но и бедным не хочет прослыть, отличается от праздничной умеренной гаммой из четырех или пяти цветов. Слугам в особые дни позволительно иметь три цвета. В обычные дни поселяне ходят в неокрашенных холстинах, а в другие: в одно- и двухцветных.

В доме Ральмевика Ануракта как-то так сложилось, что модные городские тенденции, изменяющиеся чуть ли не каждый год, редко находили своих почитателей. Когда-то господин владетель прилюдно высказался, что тратить кучу монет на новинку, чтобы через несколько месяцев убрать ставшую немодной одежду в сундук и никогда к ней не притрагиваться — признак недалёкого ума. И это замечание, неоднократно повторяемое как рыцарями, так и даже многими слугами, довольно прочно въелось в сознание.

Правда, в последнее время, из-за большого количества гостей, имеющих о модных тенденциях совсем другие представления, некоторые местные жители снова стали стараться выглядеть привлекательно, в том смысле, как это они понимали. Но если к цветам и узорам имеется определённая предвзятость, то вот к качеству материи вопросов нет. Этим и решили воспользоваться женщины, столпившиеся возле лотков торговцев. Их руки непроизвольно тянулись к самым изысканнейшим тканям, произведённым в богатых южных гератиях. Некоторые из этих произведений искусства ручного ткачества настолько тонки и невесомы, что требовались или подкладка, или несколько слоёв, дабы девушка не выглядела раздетой. Мужчины, естественно, выбирали более плотные материи со стойкими красками, способными выдержать многочисленные стирки.

Особый интерес представляли ткани, окрашенные в глубокий чёрный цвет. Эта мода пришла не из северных гератий, как ни странно, поскольку люди там больше, чем где ни было подвержены практичности, а из королевств. В какое-то время в тех далёких землях пришли к мнению, что быть одетым в полностью чёрную одежду, — это вызов всему, что только можно представить. К тому же на чёрном одинаково эффектно смотрится и серебро, и золото. Спустя какую-то полусотню лет, эта мода перевалила через границу, и как зараза начала распространяться по гератиям, вызывая столь противоположные чувства, что некоторые люди начали вызывать странных модников на дуэли, подозревая в них тайных королевских агентов. Те же отвечали, что шпионы никогда бы не стали так явно подставлять себя, и обвиняли подозрительных в отсутствии здравого смысла.

Эти конфликты народ быстро прозвал ‘чёрной завистью’, что послужило причиной ещё большего интереса к иностранной моде. Забавно, что Инна, проведя поиск данного выражения в своих модулях знаний, заявила, что в других культурах оно тоже встречается, но имеет совершенно иную историю и смысл. Почему ‘зависть’? Чёрная ткань редка и продаётся за совсем неприличные деньги. И всё из-за того, что тайну получения такого стойкого красителя в королевстве, где его производят, держат в строжайшем секрете, и за одну лишь мысль о возможной передаче за границу, на плаху отправляются все ближайшие и дальние родственники. Сама ткань, очень приятная на ощупь, тоже не проста в изготовлении и имеет название ‘бархат’.

Вот сейчас не менее десятка человек столпились у торговой палатки Игана Рейна, который специально вышел в чёрном камзоле и красовался в лучах Жёлтой матери. Люди ахали, а когда узнавали стоимость, то даже лишались дара речи. Я, увидев эту одежду, мог лишь пребывать в роли стороннего наблюдателя, хотя и твёрдо решил, что рано или поздно обязательно приобрету подобную. Не удивлюсь, что более половине присутствующих, которые, конечно, вообще имеют свободные деньги, пришла на ум та же мысль.

Каково же было моё удивление, когда я увидел Сокетура Думейна, подошедшего к торговцу и о чём-то начавшему с ним разговаривать. Инна, недавно объявившая о своей возможности сопоставлять движение губ с произносимыми словами, поведала, что рыцарь ведёт переговоры о покупке отреза чёрного бархата. И что Рейн запросил за ткань ту самую злосчастную цепь, успевшую вчера аж три раза сменить владельца. Мне, конечно, было интересно узнать, чем закончится торг, но внезапно рыцарь повернулся спиной, и о ходе дальнейшей беседы оставалось лишь строить догадки.

Я перестал за ними наблюдать и пошёл далее по торговому ряду. Меня привлекло выставленное на продажу оружие. Там не было ни копий, ни мечей со щитами. На лотках лежали удивительно изящной работы кинжалы, как в ножнах, так и без них. Они тоже блестели в лучах светил, и камни, которыми были инкрустированы рукояти, отбрасывали во все стороны цветные лучи. Это было завораживающее зрелище, сравнимое по эмоциям с любованием чёрным камзолом. Пальцы сами непроизвольно тянулись к оружию, и лишь строгий взгляд продавца останавливал от желания взять его в руки.

Одежда и сопутствующие аксессуары составляли примерно треть всех выставленных товаров. Также было много хорошей металлической и фарфоровой посуды. Оставшуюся половину представляли более простые бытовые вещи, всегда нужные в любом уважающем себя хозяйстве. Но мне они, по причине отсутствия искомого хозяйства, были почти без надобности.

Неожиданно я увидел Дону, стоявшую перед лотком с иглами, ножницами, напёрстками и прочими нитками, и лентами. Она что-то выбирала и, судя по вдумчивому виду, решала какую-то сложную для себя задачу.

— Добрый день! — решил поздороваться с ней первым.

— Добрый! — отозвалась она, оставаясь по-прежнему серьёзной.

— Как много товаров!

— Да, слишком много... и слишком нужные, — проговорила Дона, продолжая что-то держать в руках. — Вот никак не могу выбрать из двух, а всё надо... всё необходимо.

— Так купи и то, и другое, — простодушно предложил я.

— Эх...

— Что?

— Жалование будет только через шесть дней, а торговцы завтра перейдут торговать в поселение, а потом и вовсе уедут.

— Попросишь кого-нибудь купить на ярмарке. Туда, как я помню, каждый месяц кто-то отправляется.

— Это выйдет дороже раза в два, — вздохнула служанка, — и я переплачу почти пятьдесят медяков.

Я задумался. Хотелось помочь этой отзывчивой молодой женщине.

— Вот, — протянул монету, — покупай!

— Ах!.. Господин Айвор Камадос!.. Как же так?!

— Если все эти вещи необходимы, то отказываться глупо.

— Но даже для такого господина это немалые деньги.

— Ничего... Я не настолько в них нуждаюсь сейчас, да и на что положил глаз, стоит во много больше. Подобные простые вещи мне не нужны пока, поскольку я всё равно пользоваться ими не умею.

— Я отдам... Я обязательно отдам эти деньги... — пролепетала Дона, беря монету. — Спасибо, господин Айвор Камадос!

Я не стал задерживаться и пошёл дальше. Вот, одно доброе дело сделал. День прошёл не зря. Эх... Теперь я вообще без денег. Хорошо, что еда и проживание для меня бесплатны, а вот со слуг, как ни странно, берут какую-то сумму, пусть и небольшую. Видимо, это результат всеобщего мнения, что люди часто не ценят то, что получают просто так.

И тут я увидел стопку книг. Они находились в отдалении, поскольку вряд ли были товаром даже второй необходимости для местных жителей. Взяв в руки одну, я открыл её.

«Что здесь написано, Инна?»

[Это художественное произведение. Любовный роман, как следует из написанного на титульной странице. Для пользователя не представляет никакого практического смысла. Текстов подобных книг в имеющемся модуле знаний примерно семь тысяч]

— Молодой человек интересуется книгами?

Подняв глаза, увидел продавца — худощавого мужчину лет сорока со слегка вытянутым лицом и чуть косившим глазом — вперившего в меня странный, почти недоверчивый взгляд.

— Я думал, что эта книга нечто особенное, а оказалось обычный любовный роман.

— Обычный роман?! — продавец чуть не задохнулся от возмущения. — Обычный любовный роман? Да его написал один из самых популярных в гератиях автор. Он исследовал древние почти забытые легенды и на их основе издал пять книг.

— И много таких авторов в гератиях?

— К сожалению, мало, поскольку народ за последние столетия был сильно оторван от культуры старого мира. Если что и сохранилось, так в основном в королевствах. Оттуда тоже поступают книги. Жаль, только, что наши языки начинают понемногу разделяться и некоторые слова, используемые в королевствах, уже не понять в гератиях, и наоборот.

Я пожал плечами, и собрался было отойти, но мужчина остановил меня:

— Могу я поинтересоваться, каким образом такой молодой человек успел настолько основательно ознакомиться с древними легендами, что назвал этот роман «обычным»?

— Мой отец воевал в Приграничье, — дал я ответ, начиная жалеть, что ввязался в разговор.

— О-о-о! Это многое объясняет. Приграничье — удивительное место смешения разнообразных современных культур, разделённых границами, но имеющих общую историю.

Хмм... Какая-то мысль промелькнула в моей голове.

«Инна! О чём я сейчас подумал?»

[Географические карты]

«Точно!»

— Уважаемый... — начал я.

— Ромер Акар, продавец торговца Маркона Толага, — представился продавец.

— Айвор Камадос, — в ответ представился я. — Может, имеются какие географические карты или описания?

— Камадос? Доблестный Канитар Камадос не приходится ли тебе родственником?

— Он мой отец.

— О-о-о! — лицо Ромера осветилось благоговейным трепетом. — Сын известного героя, павшего в Приграничье во время карательной экспедиции... Это честь для меня познакомиться с представителем такого славного рода!

Мне стало стыдно, но я сдержался, хотя небольшой румянец и выступил на щеках.

— Да... Карты... К сожалению, карт существует мало. Ведь считается, что они нужны лишь военным и торговцам, а другим хватит лишь знаний тех мест, где они проживают. Но вот в этой книге на нескольких страницах имеются рисунки некоторых земель, — продавец протянул мне томик.

Да, рисунки сделаны в простой манере, но хотя бы подписаны наиболее важные места.

«Инна, ты скопировала?»

[Да]

Я вернул книгу.

— Жаль. Было приятно познакомиться.

— Один вопрос, господин Айвор Камадос! — продавец явно заинтересовался мною.

— Да.

— Некоторые наши авторы, побывавшие в Приграничье, записывали древние легенды и сказки, а потом, издавали их. Такие книги довольно популярны и имеют устойчивый спрос. Иногда эти легенды пишут в жанре любовных романов, который очень популярен среди знатных дам и просто богатых женщин... да и молоденьких девушек, — Ромер улыбнулся.

— Это мне совет вспомнить что-нибудь из рассказанного отцом?

Продавец кивнул.

— Хорошо, я попробую последовать этому совету.

— Если такое произойдёт, то в городе Воргол проживает один процветающий издатель, Диер Домин. Он с радостью возьмётся за распространение подобных книг. При разговоре просто сошлись на меня, господин Айвор Камадос.

— Да-да... — я рассеянно кивнул и наконец-то сумел отойти от предупредительного продавца...

Вероятно, этот разговор как-то повлиял на меня. Оставшийся товар перестал привлекать моё внимание, и я уже собрался уходить. Какой смысл смотреть на продаваемые вещи, если не можешь купить понравившиеся? Где бы достать деньги?

[В модуле знаний содержится около пяти тысяч книг, написанных в жанре ‘комедия’, около семи тысяч книг, написанных в жанре ‘любовный роман’, около пятнадцати тысяч книг в жанре ‘героическое приключение’, и примерно сорок тысяч в жанре ‘фантастика’]

«И зачем ты мне об этом говоришь?»

[Некоторые из них можно немного переработать в соответствии с местными реалиями и издать]

«Ты предлагаешь мне стать автором любовного романа?!» — фыркнул я.

[Жанр ‘фантастика’ состоит из множества разделов: фэнтези, мистика, легенды. Всё это может быть легко принято местными читателями]

«Ну, не знаю... Надо подумать...»

[Это может решить несколько проблем, стоящих перед пользователем. В случае издания таких книг может появиться деньги и известность. Что в свою очередь приведёт к появлению множества полезных знакомств и значительному повышению уровня жизни]

«Хмм... Звучит заманчиво! Но я же собираюсь стать рыцарем».

[Никто не удивится, узнав о рыцаре, который в книгах пишет о том, что видел и слышал в странствиях]

«Но я пока не рыцарь!»

[Рыцарей в этих землях много, а популярных авторов мало. Кто за пределами этой гератии слышал об Асеире Каталиде, к примеру? Любому воину необходимо ввязываться в кровопролитные стычки, чтобы стать известным. Вряд ли пользователь предпочтёт сделать себе имя благодаря своей громкой смерти]

«В твоих словах есть смысл, наверное».

[Это не мои слова. Это факты из множества культур и цивилизаций. Большинство гуманоидов смогут назвать от силы десяток известных политических деятелей и полководцев, но знают в два, а то и в три раза больше имён различных писателей]

«Для этого вначале надо научиться читать и писать».

[Это не проблема. В этом мире используется несложный алфавит, а грамматика проста]

«Я ещё ничего не решил», — пробормотал в ответ.

[Зато я уже подобрала по сотне подходящих книг из каждого имеющегося жанра. Их адаптация будет несложной, — потребуется изменить имена, географические названия, да и описания некоторых неизвестных культурных традиций]

«Ладно, я подумаю. Такое ощущение, что это ты хочешь стать известным автором...»

— Ну, как, купил себе что-то, Айвор? — с ухмылкой спросил Укхур.

— Нет, мне мало что понравилось.

— То-то у тебя тряслись пальцы, когда ты смотрел на кинжалы, — продолжал гаденько улыбаться оруженосец. — Могло создаться впечатление, что ты был готов схватить один из них и убежать.

Я поднял взгляд на сына торговца.

— Нет-нет! — поднял он руки. — Так мог подумать тот продавец, что смотрел на тебя. Я-то знаю, что ты — абсолютно честный человек, а он всегда должен подозревать всех в воровстве.

— Этому тебя учил твой отец, когда ты прислуживал в его лавке? — спросил я Укхура, и парень неожиданно закашлялся. Пришлось с удовольствием ударить его пару раз по спине кулаком.

Дальнейший обед прошёл в молчании. Лишь рыцари обсуждали увиденное оружие и некоторые другие товары. И мои уши уловили высказывание Думейна:

— ...А я вот приобрёл чёрный бархат. Жадный торговец запросил такую невообразимую цену, но я использовал свой дар убеждения и снизил стоимость в несколько раз.

Лицо у рыцаря излучало довольство. Вот только я не заметил на нём его цепи. Хмм... Видимо, и рыцарям тоже свойственно пускать пыль в глаза. Может, я зря отдал ему цепь. Нет, от коня, конечно же, надо было избавиться, поскольку ни ездить, ни содержать я бы не смог, а вот цепь запросто поместилась бы в ящике комода и в худшем случае лишь покрылась пылью. Хмм... Да и на мне костюм из замечательного чёрного бархата тоже смотрелся бы неплохо.

Неужели в этом мире мало кто способен на благодарность? Вон, и Асеир Каталид, и Сокетур Думейн сегодня даже ни слова мне не сказали, хотя мы сталкивались не один раз за день. Могли бы хоть поздороваться, а не кивать в ответ.

«Инна, почему они себя так начали вести?»

[В разных культурах гуманоиды пытались столетиями решить данный вопрос. Часто они приходили к выводу, что те, кому помогаешь в безвыходной ситуации, проявляют дальнейшую неблагодарность из-за чувства негодования на самих себя]

«То есть, им стыдно, что проиграли значимые для себя вещи, и не хотят быть обязанными более удачливому парню», — неожиданная догадка озарила меня. — «Получается, возвратил бы я добро или нет, они всё равно прекратили бы общение».

Теперь я понял, что в этом доме никто больше не будет играть со мной в шахматы. Все или поняли, что я делаю это лучше, или решили, что каким-то неведомым способом жульничаю.

— Завтра приедет мой сын Барерис, — неожиданно громко заявил владетель. — Мы не виделись почти год, и мне не терпится обнять его.

Рыцари опять зашумели, а вот на лицах Кетоута и Укхура появилась озабоченность.

— Настают тяжёлые времена, — сказал мне Кетоут, когда мы вышли из-за стола.

— Что случилось? — непонимающе спросил я.

— Ты что, не слышал? — Укхур посмотрел на меня странным взглядом. — Барерис, сын господина приезжает.

— И что?

— Увидишь, — хмуро огрызнулся парень и удалился.

— Да, ты сам всё поймёшь, — наконец-то проговорил Кетоут. — Когда я начал свою жизнь оруженосцем, сын владетеля ещё жил здесь и успел попортить мне кровь. Да и Укхуру тоже досталось. Я был готов отказаться от обучения и нарушить клятву, данную Ральмевику Ануракту, но узнал, что Барерису предстоит уехать к родственникам, и передумал. Странно... — продолжил оруженосец. — Все говорили, что он будет поступать на службу к господину ору. Видимо, и там такой человек не пришёлся ко двору

— Ты рисуешь мрачную картину, — промолвил я. — Может, за прошедший год этот Барерис изменился в лучшую сторону и осознал многое?

— Видимо, Ркару или Аботина обозлились на нас, что мы не возносили им молитвы, вот и послали возмездие в лице сына господина, — предположил Кетоут. — Молись сегодня вечером, Айвор! Молись! Иначе жизнь наша станет непростой.

— Кстати, — вдруг вспомнил я, — а что случилось с женой нашего владетеля?

Оруженосцы переглянулись, но не спешили мне отвечать.

— Его жена умерла при родах, — вымолвил Кетоут. — Когда же господин решил жениться во второй раз, то Барерис устроил такую истерику, что ни о какой новой жене владетель и не заикался.

Мы разошлись по своим комнатам, и на душе у меня сделалось тяжело. Ладно, я не связан клятвами и могу уйти в любой момент. Вот только куда и на что я буду жить? У меня сейчас и пары монет нет. Хорошо, что в мешке лежит несколько кусочков космического мусора, но его ещё продать надо суметь, а я пока ни с одним из местных кузнецов не познакомится... Всё на потом откладывал. Вот и дождался!

«Помогите всем нам, Ркару и Аботина! Не дайте этому Барерису сломать наши жизни! Защитите нас от него!»

Я улёгся на кровать, а странное давящее на грудь чувство не проходило.

«Инна, что со мной? Почему мне так тяжко?»

[Ты слишком много переживаешь. Бороться с этим почти бессмысленно, поскольку страх перед неизвестностью всегда деморализует. Ничего, привыкнешь, пользователь]

Глава 14

Сын владетеля прибыл буднично. Не было никакой большой процессии, как предположил Укхур. Просто во двор въехало на лошадях несколько человек и повозка. Стражники ещё издалека увидели и опознали Барериса, и заранее широко отворили створки ворот. Я думал, что его будут встречать и слуги, но их во дворе странным образом не оказалось, хотя вот совсем недавно чуть ли не десяток ходил по разным делам. Ральмевик Ануракт стоял у входа в дом, и было видно, как ему не терпится подойти к сыну, но он продолжал соблюдать традицию и ждать, когда тот сам приблизится.

Парню на вид действительно около двадцати лет. Будучи ростом с отца, он и лицом на него походил. Вот только был немного уже в плечах, а так почти копия. Хотя нет, Барерис немного сутулился, но старался держаться прямо, да ещё он чуть прихрамывал.

— Отец! — подойдя, поклонился он.

— Сын! — так же церемонно ответил владетель. — Мы ждали тебя.

Парень приблизился ещё ближе и начал что-то говорить, но делал это тихо, и никто из стоящих рядом со мной ничего не расслышал.

Ануракт кивнул и сделал приглашающий жест. Затем отец и сын вошли в дом.

— С кем он приехал? — задал я очевидный вопрос стоящему рядом приятелю-оруженосцу.

— Не знаю, — ответил мне Кетоут. — Потом спросим.

Прибывших было пятеро: трое парней, примерно того же возраста, что и Барерис, и две девушки, из которых одна была светловолосой. Они спустились на землю и переминались с ноги на ногу. Из дому вышел управляющий, подошёл к этой группе и начал давать распоряжения, куда поставить лошадей, а куда повозку. Затем пятеро вошли в дом, следуя за Пикасом.

Вскоре оттуда во двор вышла одна из девушек, та... светленькая, поразительно выделяющаяся на фоне местных девушек. Укхур стоял рядом с нами и пялился на неё, а гостья осмотрела двор, кинула короткий взгляд на нашу группу, и пошла в конюшне, где стояла повозка, на которой приехала, сняла с неё мешок, и потащила в дом. Было хорошо видно, что ноша тяжёла для её относительно хрупкой фигуры. Неожиданно Укхур зашагал к девушке и о чём-то заговорил, а потом взял мешок и понёс за блондинкой. Мы с Кетоутом переглянулись, пожали плечами, а потом направились каждый в свою комнату.

Пробил колокол, зовущий на полдник, и я пошёл в зал.

Там уже сидел владетель с сыном и рыцарями, и парень что-то рассказывал. Когда мы приблизились, он лишь мельком окинул нас взглядом и продолжил говорить:

— ...А потом я покинул Воргол и долгими днями ехал сюда. Очень, очень мало на этой дороге постоялых дворов, отец! Я так устал ночевать под открытым небом... Это самое настоящее мучение!

— Ничего, сын, теперь ты дома и всё будет хорошо, — заботливо произнёс Ануракт.

На удивление все молчали. Рыцари, которые ещё утром шутки шутили, сейчас, как воды в рот набрали. Странно, но господин ничего не замечал и лишь улыбался, смотря на сына. Хмм... Я поймал себя на мысли, что за раннее ни разу не поинтересовался, о его жене и почему у него только один сын. Хорошо, догадался спросить у оруженосцев и теперь ситуация стала немного понятнее. Надо бы ещё расспросить об Анурактах кого-нибудь. Да ту же Дону.

— У тебя новый оруженосец? Щуплый какой-то.

— Да, новый, — ответил владетель. — Ты лучше расскажи, как поживает господин владыка.

— Потом, отец... Потом... Я сильно устал и хочу отдохнуть.

— Ванна уже приготовлена, сын.

— Ванна!.. — поднял глаза Барерис. — Знал бы ты как часто меня заставляли мыться!.. Не понимаю этого помешательства чистотой тела. Господин владыка как-то рассказал об одном исследовании, что если каждый день мыться, то снизится... этот... иммунитет. Вот! А это тоже плохо.

С этими словами парень встал, и ни на кого не обращая внимания, пошёл в свою комнату. Все проводили его взглядами, и, казалось, выдохнули с облегчением. И только Ральмевик Ануракт ничего не замечал и продолжал с нежной улыбкой смотреть в спину уходящему сыну.

— Так, оруженосцы! — неожиданно сказал он. — Начиная с завтрашнего дня, занятия на тренировочном поле до полудня отменяются. Сегодня, кстати, тоже. В честь возвращения моего сына можете быть свободными, а вечером полусотник Окар Тобус даст вам задание. Всё! Свободны!

Нас как ветром сдуло.

— Что это с господином? — задал я вопрос, когда мы довольные неожиданно свалившимся свободным временем оказались во дворе.

— Это только начало будущих перемен, — покачал головой Укхур. — Окна комнаты Барериса выходят на тренировочную площадку, а он по утрам любит хорошо поспать, поскольку ложится поздно. Когда-то площадку хотели перенести на другое место, но кроме как за стену ничего не придумали. Не удивлюсь, если снова в ближайшее время она там окажется.

— А что с полусотником?

— Завтра купцы отправляются в поселение Мискон, и они попросили господина дать десяток стражников для сопровождения и защиты.

— Не мало?

— Да нет, путь туда проходит через поля, так что разбойникам будет негде прятаться.

— Так мы будем торговцев сопровождать? — удивился я.

— А ты думал, бабочек ловить? — усмехнулся Укхур. — Правда, ты можешь как раз этим и заняться. Всё равно пользы от тебя в стычке не будет.

— Зря ты так, — вступился за меня Кетоут. — Это не его вина.

— Да ну вас! — махнул рукой сын торговца и заковылял прочь.

У меня свободный день! Это хорошо. Плохо, что пользы особой я не видел. Неожиданный выходной — вещь хорошая, но если к нему не готов, то радости мало. Может, сходить проведать Ура с Вондой? Почему бы и нет? Раз делать нечего, то надо самого себя развлекать. Заодно и с кузнецом познакомлюсь.

Около казармы я нашёл полусотника Окара Тобуса.

— Господин владетель приказал подойти вечером, — начал я. — В каком именно часу?

— Раз подошёл сейчас, господин оритин, то я сразу и расскажу, — сказал полусотник, невысокий коренастый мужчина лет сорока пяти. — Завтра, сразу после завтрака берёшь на конюшне мерина, на котором ездил раньше, и ждёшь всех нас у ворот. Мы отправляемся в поселение, а оттуда будем сопровождать торговцев до Мискона. Если там торговцы не наймут никого, то с ними едем в Вертвик, из которого возвратимся сюда.

— Я понял, полусотник Окар Тобус! — кивнул я и пошёл в сторону поселения.

Погода стояла облачная, так что идти было легко. Проходя мимо таверны, увидел сидящую у ворот Лану. Девка прислонилась к стене с закрытыми глазами и, похоже, дремала. Я не стал останавливаться и пошёл дальше.

— Красавчик! — послышалось за спиной.

— Что? — спросил я обернувшись.

— Прошёл мимо и не поздоровался даже.

— Думал, что ты спишь.

— Мог бы подойти и разбудить поцелуем спящую девушку.

«Нет...» — подумал я. После того, как Инна рассказала о некоторых болезнях, которые можно от шлюх подцепить, целоваться с Ланой расхотелось окончательно.

— Я занят, мне надо идти, — ответил я немного грубо и, развернувшись, зашагал к поселению.

В спину мне полетело что-то обидное, но я не стал обращать внимания. Она мне никто и объяснять ей ничего не должен...

Ура дома не оказалось. Он с сыном опять был на поле. Вонда тоже куда-то ушла и лишь Лурин скучала во дворе. Вначале девушка меня не узнала, а потом вытаращила глаза и обошла кругом.

— Красавчик! — произнесла она.

Хмм... Это я уже слышал. Они, что, сговорились так ко мне обращаться?

— Вот, — говорю, — пришёл навестить.

— Проходи, раз пришёл, — пригласила Лурин в дом. — Хотя родителей дома нет.

— Может, во дворе посидим?

— Не... Я целый день во дворе, то птиц кормить, то за Диро приглядывать. Да и дождь может начаться.

— Ладно...

В доме было всё так же.

Сели. И тут я понимаю, что разговаривать с Лурин мне и не о чем. С отцом её можно было поговорить о том, как он меня нашёл. Вонда сама бы стала вопросы задавать. А вот о чём с этой девушкой беседовать — ума не приложу.

— Отец сказал, что ты оритин. Да?

— Да.

— Ого!

— Ага.

— И метка есть?

— Да, господин орат поставил.

Молчание. Сидим.

— Покажешь?

— Ты о чём? — удивляюсь.

— О метке, конечно, — вдруг улыбается Лурин. — Всё остальное я уже видела.

Мои щёки начинают краснеть. Надо бы с Инной поговорить об этом, а то, как девушка пунцовею каждый раз, когда смущаюсь.

— Нет.

— Чего так?

— Это надо раздеваться, а пуговиц столько, что устану расстёгивать, а потом застёгивать.

— Это да, — задумчиво смотрит на мою одежду Лурин. — Столько пуговиц нечасто увидишь. У меня пуговиц вообще нет, только завязки, — показывает она пальцами на свои плечи.

Я вдруг вспомнил Лану и снова начал краснеть.

— Да ладно тебе, — толкает меня Лурин. — Спешить некуда. Зато я потом всем буду рассказывать, что видела метку оритина... Знаешь, как мне девчонки будут завидовать! У-у...

И вдруг сама начинает пуговицы расстегивать, но получается у неё откровенно плохо. Практики же никакой. А я просто сижу, не помогаю, но и не сопротивляюсь. Сама придумала, вот пусть и мучается. Я каждое утро и каждый вечер этим страдаю.

На двадцатой пуговице девушка сдалась.

— Фу таким быть!.. — обиженным голосом произнесла Лана. — Мы к тебе с добром отнеслись, а ты непонятно кого из себя корчишь!

Действительно, чего это я?! У неё в жизни всё ровно: работа, работа, работа. Возможно, по вечерам редкие посиделки. А я уже столько увидел-перевидел... Завтра вот опять отправляюсь.

— Ладно, — отвечаю. — Сейчас, — начинаю пуговицы расстёгивать, а потом долго думал куда камзол положить; затем снял рубашку и повернулся правым боком. — Смотри, раз захотелось.

Лурин встала со скамейки и подошла. Глазища выпучила на метку... Потом руку подняла и пальцем начала водить. Щекотно... Я дёрнул плечом, а Лурин, будто не замечая ничего, продолжает пальцем по плечу моему водить, а потом ладошкой так нежно...

«Пора прекращать», — подумал я. — «А то знаю, к чему это может привести».

Но подумал поздно. Лурин подошла ещё ближе и неумело прильнула губами, дурочка. Ну, я-то научился целоваться. Спасибо Лане! А Лурин уже руками мою шею обвила и чуть ли не повисла. Ладно, покажу, как надо целоваться. Пригодится.

Показал. Хм... Способная ученица!

[Незащищённый секс — причина подростковой беременности]

«Тьфу на тебя! Весь момент насмарку... Кстати, интересно, а имеются и другие причины для беременности?»

Возбуждение мигом улетучилось, и голова начала проясняться.

— Побаловались, и будет! — отошёл я на пару шагов и за рубашкой потянулся.

А Лурин смотрит непонимающим взглядом и тяжело дышит. «Эх!» — думаю. —"В другом бы месте... Хотя... Да ну её! По годам уже взрослая, а сама как ребёнок. Замуж пора! Дождутся Ур и Вонда подарочка, принесённого в подоле«.

Вышел из дому, пошёл обратно, долго ещё чувствуя жар податливых девичьих губ.

«О! Я же хотел с кузнецом познакомиться! Где тут кузня?»

Кузнец нашёлся на окраине, в стороне, противоположной от таверны. Это и понятно, — никому не понравится целыми днями слышать удары молота по наковальне. Это был невысокий, но широкоплечий дядька с грязным от копоти лицом. Увидев меня, он отложил молот, кивнул подмастерью и сделал несколько шагов в мою сторону.

— Добрый день, мастер! — обратился я, как учил меня Зар. — Да поможет тебе Валхуст, чтобы металла было всегда вдоволь, а огонь никогда не гаснул!

— И тебе благословений от Ркару и Аботина, господин!

Всё! Формальности соблюдены, прежние всемогущие боги упомянуты, теперь надо сразу к делу переходить. Нечего чужое время на пустую болтовню тратить.

— Мастер Адмун, нашёл я несколько железяк в лесу, — вытягиваю ладонь с парой кусочков космического мусора. — Хотел бы знать, если ещё найду, то купишь ли у меня и за сколько?

— Хмм... — кузнец хмыкнул и взял один. — Надо бы расплавить и посмотреть. Может, ерунда какая?..

— Да, конечно. От меня не убудет, — отвечаю, понимая, что кузнец не будет платить за эти куски.

Металл нагревался долго, потом так же нехотя краснел, и всё никак не мог расплавиться. Кузнец подкидывал уголь в огонь, а его помощник накачивал меха, и скоро металл потёк.

— Вот, что я скажу... — почесал Адмун затылок, после того, как постучал по нему молотком и посмотрел на результат. — Дам за такое одну серебряную монету за вес в шес... семьдесят раз больше. То есть, если кусок будет весить, как семьдесят серебряных монет, то получишь одну.

— Это дёшево, — помотал головой я. — Хочу одну за сорок по весу.

— Одну за сорок?! — воскликнул кузнец. — Да где ты такие цены видел? В городе? Здесь тебе не город.

Я всеми способами показывал, что не соглашусь на предложение кузнеца.

— Ладно, буду давать одну за шестьдесят пять.

— Одну за пятьдесят.

— Одну за шестьдесят! Если моё предложение не по нраву, то ищи других мастеров. И не забудь, что приносить следует такого же качества!

— Ладно, — согласился я, и достал совсем другой кусок.

— Ты за ними, как за грибами ходишь? — удивился кузнец, и снова положил металл плавиться.

На этот раз плавка шла медленнее, но где-то через четверть часа металл почти потёк... нехотя став студенистым... Когда кузнец расплющил его молотком, то смотрел более внимательно, и я понял, что результат ему очень понравился.

— Одну за тридцать! — с вызовом сказал я.

Сошлись на сорока. Ну и крохобор он! Может, действительно других поискать?

Я получил три монеты, и с лёгкой сумой пошёл к себе.

Мерин косился на меня своим вытянутым глазом, но даже не фыркнул. Я уже запомнил, что и в какой последовательности нужно надеть на коня перед поездкой, и быстро вывел его из денника. У ворот собрались почти все. Вот и полусотник Тобус вышел всех проверить.

— Все знают, что надо делать. Старший — десятник Килун. Внимательно смотрите по сторонам и не зевайте! Ваше задание известно, — сопровождать торговцев, пока они не наймут себе охрану. Всё!

Окар махнул рукой, и ворота открылись. Мы — оруженосцы — ехали на лошадях, а десяток Килуна разместился на двух подводах. Там и провизия лежит, и оружие. Укхур сразу попытался взять командование нашей тройкой. Кетоут сопротивлялся, а я даже не реагировал. Хочет быть старшим? Пожалуйста. Только он забывает, что и ответственность тоже тогда надо брать на себя, а вот её-то сын торговца не любил. Может, поэтому его отец в оруженосцы отдал? Надо бы при случае задать ему этот неудобный вопрос прилюдно, как он сам часто делает.

До торговцев добрались быстро. Они нас ждали и смотрели, как слуги накрывали повозки, чтобы из них ничего не выпало. Жёлтая мать уже была почти высоко, и наш отряд выехал из поселения. До поселения, куда направились, ехать менее трёх часов. Спешить некуда, поскольку покупателей ожидалось не очень много, и товар, который собирались продавать, подготовлен заранее.

Погода снова была пасмурной, что очень даже неплохо. Как мне и говорили, ехали мы через поля, на которых поспевали зерновые. Все были рады будущему хорошему урожаю. А где урожай и достаток, там и свадьбы.

Делать нечего, и чтобы совсем я не уснул в седле, Инна читала мне рассказ, который сама выбрала. В нём говорилось о рыцаре, который отправился вызволять украденную драконом девушку, унесённую в далёкую высокогорную пещеру. На пути отважного героя вставали различные препятствия, как природные, так и житейские. Он находил друзей, которые помогали сражаться с различными чудищами и погибали с улыбкой, потому что отдавали свои жизни ради благого дела. В конце концов, рыцарь добрался до пещеры, из которой выполз дракон. Они бились три дня и две ночи. Наконец, рыцарь смог проткнуть чешую дракона, она упала, и под ней обнаружился мужчина. Оказалось, что злая богиня заколдовала незнакомца, потому что он ей отказал в близости. Рыцарь, удивлённый таким превращением, оторопел и опустил копьё. Прекрасная пленница вышла из пещеры, посмотрела на рыцаря, потом на мужчину и с первого взгляда полюбила последнего, потому что когда тот был монстром, то относился к ней хорошо. И вообще, дракон раньше был большим, и она надеется, что после развоплощения не всё уж слишком уменьшилось...

«И ты думаешь, что вот это женщины будут читать?» — с сомнением спросил я, когда прослушал до конца.

[Согласно многим исследованиям и книгам, женская природа непредсказуема. Так что найдутся и те, кто одобрит девушку, выбравшую бывшего монстра, с которым она прожила долгое время, вместо парня, озабоченного идеалами рыцарской чести]

«Может, поищешь другую книгу?»

[Вот нашла роман. В нём некий корабль плыл по морю, но налетела страшная буря, а когда корабль затонул, наткнувшись на прибрежные рифы, то спаслась лишь одна девушка. Она добралась до острова, на котором обнаружила племя дикарей, состоящее из почти одних мужчин. Читать?]

«Нет, мы уже должны скоро приехать. На ночь послушаю».

— Вот ты, Айвор, всю дорогу о чём-то думал, а я хотел рассказать тебе о той светловолосой девушке, что приехала с сыном господина владетеля. Она — одна из двух рабынь, которых Барерис где-то купил.

— А парни, его сопровождавшие? — спросил я Кетоута. — Как-то совсем они на рабов не похожи, да и с нами за столом сидели, в отличие от тех рабынь.

— С ними Барерис познакомился в доме ора. Они все прибыли наниматься в рыцари, и все не пришлись ко двору.

— Интересная компания.

— Интересная? — удивился оруженосец. — Скорее, очень странная.

— И что с рабыней?

— Барерис, как увидел, что Укхур помогал ей нести мешок, то разорался, бросился с кулаками и чуть не избил нашего приятеля до смерти. Вот Ральмевик Ануракт и решил, наверное, спровадить нас подальше и на долгое время, чтобы его сын успел успокоиться за эти дни.

— Всё страньше и страньше... — пробормотал я. — Думаю, что господин владетель не будет против, если мы вообще в ближайшие дни не возвратимся. И да, почему она сама не сказала, кем является и подставила оруженосца?

— Ты прав, ситуация та ещё, — кивнул Кетоут. — Да и Укхур того же мнения. Не хочет он возвращаться до тех пор, пока у него ухо не перестанет болеть.

— Только я не понимаю, зачем Барерису рабыни?

— Ты совсем ребёнок? Ясно зачем.

Торговцы быстродоговорились с поселянами, расставили палатки и выложили товар. Потом они послали своих слуг по домам, чтобы те зазывали всех прийти и купить нужные вещи с большой скидкой. Мискон был относительно небольшим, но ситуацию обнадёживало то, что люди здесь менее привередливые, вроде бы. Так оно и оказалось, — поселяне быстро начали скупать товары. Купцы потирали руки, переглядываясь довольными взглядами.

Когда светила зависли почти над самым горизонтом, мы все сидели у костров и готовили ужин. Рядом со мной оказался Ромер Акар, и я от нечего делать решил пересказать ему историю наивного рыцаря, который задумал вырвать из лап дракона прекрасную девушку.

Вскоре я заметил, что к костру подошли почти все мужчины нашего отряда и внимательно слушают. Да уж... Инна убеждала меня, что рассказ написан для женщин, а эти мужчины сидят с открытыми ртами и внимают каждому моему слову. Когда я закончил, то все поначалу начали обсуждать баб, а потом замучили меня просьбами поведать, как долго в пещере жила девушка с драконом и чем именно они там занимались.

"Инна! Давай, учи меня читать и писать!

Глава 15

Как и ожидал десятник Килун, торговцы не нашли в этом небольшом поселении никаких наёмников, поскольку не было смысла кому-то из них здесь ждать заказчиков. Обычно наёмники — бывшие солдаты или, даже, рыцари — отсиживаются на постоялых дворах. В Мисконе же не было даже простенькой таверны, о чём наши стражники постоянно огорчённо вздыхали.

Утром наш небольшой торговый караван был готов отправиться в дальнейший путь. До Вертвика добираться часа четыре, так что все понимали необходимость выйти как можно раньше. Никто особенно не беспокоился насчёт безопасности и этого перехода. Места здесь были тихими, поскольку разбойникам, пожелай они тут обосноваться, спрятаться просто негде.

— Господин Айвор Камадос! — продавец Ромер Акар неожиданно оторвал меня от прослушивания очередной аудиокниги. — Все вчера просто заслушивались той историей... про дракона, — мужчина почти глупо улыбнулся. — Я правильно понимаю, что мои недавние слова об издании книг пали на плодородную почву?

— Это отрывочные воспоминания, — мой ответ был уклончив. — Потребуется время на то, чтобы в памяти отыскалось действительно стоящее для записывания.

— Действительно стоящее? — удивился книголюб. — Да услышанное нами вчера на голову выше тех историй, что я читал во множестве книг или слышал от старых сказителей. Особенно удивила концовка. Мы привыкли к тому, что каждая история заканчивается слащаво... Ну, когда добро неотвратимо побеждает зло, а спасённые девушки просто обязаны пасть в объятия любому, кто задумал их освободить.

— То есть, привычное неинтересно?

— Многие столетия, тем более тысячелетия назад, в нашем мире были патриархальные порядки, когда женщины всецело зависели от мужчин. Соответственно и легенды, и сказания не могли противоречить этой традиции. Но сейчас женщины начинают стремиться вести независимую жизнь, в разумных пределах, конечно. Многим из таковых не нравится, когда им указывают на кухню, где они должны находиться от рассвета до заката, а ночью обязательно ублажать мужа.

— Да? Не знал. Я, правда, не очень во всём этом разбираюсь, но увиденное мною...

— Господин Айвор Камадос, вероятно, плохо знает городскую жизнь, — перебил меня Ромер. — Сейчас в городах можно увидеть женщин, владеющими пошивочными мастерскими и тавернами. Не удивлюсь, если лет через пятьдесят подобное будет повсеместно. Да вот взять Вертвик, куда мы направляемся, — улыбнулся продавец. — Там кузницу содержит женщина.

— Женщина-кузнец?! — на мой удивлённый возглас обернулось несколько стражников. — Да разве это возможно? Как она будет молотом махать?

— Зачем мастеру-кузнецу молот? Ими подмастерья машут, — удивился собеседник. — Мастер лишь молоточком указывает куда бить.

— А-а... Ну, да... — вспомнил я увиденное недавно. — Хорошо, я подумаю о сказанном и попробую вспомнить... или переделаю в нечто подходящее.

— О-о-о! — изумился Ромер...

Поля, поля, кругом поля. Это место является одной из житниц гератии. Почва здесь плодородная и всё растёт быстро, и обильно. Говорят, что достаточно воткнуть палку, и на следующий год она зацветёт. Многие люди желают сюда переехать, но, ни владыка, ни владетель не хотят отводить земли под поселения. Было проще временно направлять крепостных или наёмных работников, чем задумываться о круглогодичном поселении, жизнь которого необходимо поддерживать. «От большой скученности людей возникает слишком много дополнительных проблем», — как-то сказал Ральмевик Ануракт, и эта фраза отражает тенденцию развития данных территорий. В том смысле, что никакого развития не предвидится... Пока всё идёт по старинке, пока всех всё устраивает.

Вообще, гератии — очень консервативные места этого мира. Сами владыки в собственных домах иногда используют что-то из имеющихся на их материнских планетах, но вот всем остальным подобные блага непозволительны. Я как-то спросил у господина владетеля об этом, и он ответил, что всех всё устраивает, и если бы оры хотели видеть вокруг себя высокотехнологичное общество, — эту фразу Ануракт выговорил с запинкой, — то они оставались бы на своей родине. Вот по далёким планетам и расселяются те, кто сами технологиями пользуются в случае крайней необходимости, но о прогрессорстве среди местного населения и речи нет.

Вот я задумался тогда, а не является ли желание ората Фенецара забрать как можно больше космического мусора результатом подобной политики? Правда, надо отдать должное, особых препятствий тем, кто ищет следы падений различных зондов или частей звездолётов, не учиняют. Считается, что медленный прогресс всё равно не остановить. Пресекались лишь попытки искусственного ускорения. В чём это выражалось, так и осталось неизвестным, но подозреваю, что на эту планету представителей других миров просто не пускают, как и не выпустят местного жителя, захотевшего где-то там побывать, приди тому в голову подобная блажь.

Вертвик хоть и не был небольшим городом, то значительным поселением его точно можно назвать. Здесь находилось даже два постоялых двора и несколько мелких лавок, постоянно торговавших различной мелочью, закупаемой оптом на крупных ежегодных ярмарках. Где, как ни здесь, могла обосноваться женщина-кузнец?! Хотя на самом деле это не было результатом чьей-то прихоти. Просто у её отца не было сыновей. Вот пожилой мастер потихоньку и учил свою старшую дочь секретам этого нелёгкого дела. Да, поначалу люди тыкали пальцами и кривились, узнав, что девушка изготавливает ножи и серпы, но опробовав изделия, стали даже гордиться, что именно среди них выросла такая мастерица.

Анен не была красавицей. Да и частое нахождение у открытого огня в окружении горячего металла не может сказаться положительно на женской красоте, будь она хоть на самом деле. Но и уродиной женщину тоже нельзя назвать. Некоторым она нравилась, но вот замуж Анен мало кто решался позвать, поскольку над собой ничью силу она не признавала, да и запросто могла поколотить не понимающего ситуацию мужчину. А не учить жену кулаком по любому поводу, — вещь неслыханная в поселениях, да и во многих городах, тоже. Никто не поймёт, если не услышит хотя бы раз в неделю, как сосед — глава семейства — бьёт кулаком или стегает ремнём свою ‘половинку’. Даже женщины не поймут. Бьёт — значит любит. Правда, ни крови, ни травм быть не должно. За это могут и на судилище потащить, где выборные старейшины ‘долг’ прилюдно вернут, да ещё от себя добавят, чтобы неповадно в следующий раз было отвлекать их от более важных дел.

Пока я искал повод сходить к Анен, обнаружилось, что у одной лошади отлетела подкова. Вот и причина нашлась. Правда, со мной всё равно пошёл слуга того торговца, которому принадлежало животное. Да и пускай. Ответственность за то, к чему я не имею отношения, мне тоже не нужна.

Как и ожидалось, Анен оказалась крупной женщиной с хорошо развитой мускулатурой. Она не стала сама осматривать коня, а подозвала подмастерье, и он быстро всё сделал.

— Есть ли что на продажу? — задал я вопрос после формального приветствия.

— Нет, — с улыбкой развела Анен руками. — Перед сбором урожая спрос на инструменты велик, и ничего не задерживается, если не только уж совсем посредственного качества.

«Да, я опростоволосился! Вот кому надо было тот металл продавать. Жаль, что остались совсем небольшие кусочки».

— Скажи, мастер, — вытащил я из сумки жалкие остатки размером с яйцо некрупной птицы, — вот подобное ты покупаешь?

Последовала уже известная мне процедура определения качества.

— Вот за такое дам по одной за пятьдесят, а вот за подобное по одной за тридцать.

Я мысленно отругал себя за то, что отдал почти всё первому встречному кузнецу. Хотя с подобным небольшим весом разница в конечной стоимости не очень ощутима.

— Часто ли приносят подобное?

— Не очень, но бывает. Вот на днях привозили.

— Много?

— Валхуст был милостив ко мне... Да, привезли достаточно.

— Что-то необычное предлагали?

— Хмм... Тебе-то зачем знать?

— Просто интересно. Я же молодой, мне всё интересно знать, особенно о необычном.

— Шары из странного металла предлагали, но я их покупать не стала. Их никак не расплавить было. Если только для красоты, но кому она такая красота нужна?

«Шары?!» — чуть не закричал я.

— Раньше такие шары приносили?

— Нет, это был первый раз, — ответила женщина. — Ладно, пойду я! Ты меня отвлекаешь от дела.

— Так кто продавал и куда эти люди уехали?

— Я их впервые увидела. Куда уехали? Хмм... В чужие дела стараюсь не лезть и тебе не советую.

С этими словами Анен скрылась в кузне.

«Что обо всём этом говорит твоя аналитика, Инна?»

[Обязательно надо иметь представление о ценах у разных потенциальных покупателей, прежде чем продавать что-то редкое]

«Да нет!.. Я о том, что на этой планете продают контейнеры для хранения модулей и баз данных для нейросетей или ИНН-систем, которые здесь, скорее всего, имеются у совсем незначительного количества жителей».

[Это может быть обычной ошибкой выжившего]

«Ты обо мне?»

[Ошибка выжившего — термин для обозначения ложных выводов, построенных только на известных фактах]

«И почему у меня ложные выводы?»

[Во-первых, ты не владеешь надёжной информацией о нейросетях и системах в этом мире. Во-вторых, ты знаешь всего о трёх случаях нахождения этих контейнеров и сразу делаешь глобальные выводы. Прежде всего, следует расширить обследуемую территорию и узнать у большего количества людей, действительно ли здесь не распространены нейросети и системы. Например, они могут иметь достаточное распространение в королевствах]

«Да, ты права».

Неожиданно мне пришла мысль, что надо было спросить у Анен, за сколько ей предлагали контейнеры и, может быть, попросить скупать их для меня. Вот только вряд ли кто отдаст так дёшево, как хуторянин Дорн. Это достаточно крупное поселение и цены тут явно выше, чем у землевладельца, живущего почти в лесу. Значит что? Надо найти деньги и договориться с Анен. Вот только совершенно необязательно, что ей принесут подходящие Инне контейнеры. Ладно, раз они появились на этой планете, в этом наверняка должен быть смысл. Самый простой для меня способ раздобыть деньги — выиграть в шахматы или в какую другую игру. Где это можно сделать? На постоялом дворе, конечно же!

Я направился к постоялому двору, где мы остановились. Может, правильнее было бы пойти в другой, но тогда возникнет проблема с переносом денег до кузни. Ведь людям не понравится, что какой-то одинокий парень уходит от них с их деньгами.

Постоялый двор, при коем была таверна «Сытый путник» жил своей многогранной жизнью, в которой нашлось место и для азартных игр. Иган Рейн уже играл с кем-то в шахматы и недружелюбно покосился на меня, когда я сел поблизости. Он, по-видимому, уже посчитал себя самой крупной рыбой в данном пруду и делиться возможным выигрышем не желал.

Оглядевшись, я заметил, что невдалеке тоже развлекались люди. В основном они сидели за простыми играми на угадывание. Мне они не подходили по понятной причине, — нужны были логические игры, в которых всё зависит от логики. К тому же лучше выбрать ту, где партия не занимает много времени, а желающих много. Понятно, что шахматы в данном случае не самый желаемый вариант.

Из того, что я увидел, наиболее подходящей была игра тигати. На квадратной доске, напоминающей шахматную, в центре находится клетка с уникальным цветом. Вокруг неё расположено несколько фишек, а по краям доски — фишки второго игрока. Суть заключается в удержании центральной клетки. Инна сказала, что тигати немного напоминает шашки, поэтому проблем с выигрышем не будет. Сама игра довольно проста и все фишки ходят по одним правилам.

Я сел за доску и поставил серебряную монету. Некоторые игроки делали и более крупные ставки, но я с таких сумм начинать не хотел. Первую партию я выиграл. Вторую, по совету Инны, проиграл. Потом выиграл ещё две и проиграл одну, и так далее... Таким образом, довольно скоро у меня появилось десять выигранных монет.

Пришлось сделать перерыв, поскольку в этот момент многие люди, находившиеся в таверне, отправились смотреть на игру Рейна, который, как оказалось, поставил пять золотых. Это были не очень огромные деньги, поскольку один золотой равняется пяти серебряным монетам, но золотые монеты между обычными людьми имеют очень ограниченное хождение. Так что всем было интересно посмотреть не столько на игру, сколько на редкие золотые кружочки, находившиеся рядом с игроками.

Это была долгая игра, и её особенностью было то, что ставка могла подниматься после каждого хода, чем и пользовались соперники. Таким образом, значение имело даже не мастерство, сколько психологическое давление. Ведь если одна сторона поднимает ставку, то вторая должна уравнять, иначе будет засчитано поражение. Правда, за каждый ход можно поднять не более, чем на одну серебряную монету. К данному моменту было сделано почти сорок ходов.

Подобное зрелище называлось ‘битвой серебряных фигур’, и за стол садились не столько отличные игроки, сколько богатые. Для особого эффекта, как только представлялся случай, меняли серебро на золото, и тогда нервы натягивались до предела.

Мне Рейн не нравился, но я знал, что игрок он сильный. Об его сопернике ничего не было известно, так что за кого переживать я не знал. Хозяин таверны начал принимать ставки на победителя, и особо азартные потянулись к деньгам.

«Инна, каков шанс на выигрыш у Рейна?» — спросил я, мельком взглянув на доску.

[Иган Рейн проиграет с вероятностью 70%]

«Я очень надеюсь на это».

— Как звать того, кто сидит слева? — спросил я у хозяина таверны.

— Галик Вулу.

— Что за странное имя?

— Он родом из какого-то королевства.

— И давно он тут проживает?

— Четвёртый день, — ответил хозяин.

— Молодой человек, или делай ставку, или не мешай другим! — послышался голос за мной.

— Я ставлю десять монет на Галика Вулу, — протянул я монеты.

— В случае выигрыша получишь двадцать.

Отойдя, я стал наблюдать. Будет, конечно, обидно лишиться монет, но они достались мне легко, а учитывая предстоящие расходы, особого значения не имели.

Работники зала быстро расчистили место у шахматной доски, чтобы над игроками не нависали зеваки. Посетители расселись по лавкам и вполголоса переговаривались. Была сделана ещё пара десятков ходов, и золота на столе значительно прибавилось. Воцарилась тишина, — редкое явление в этой таверне, как узнал я позже.

— Мат!!!

— Кто выиграл? — стали спрашивать те, кто сидели вдали.

— Вулу!

«Отлично!» — чуть не закричал я и одним из первых подошёл к трактирщику.

Вот ещё десять монет, полученные за короткое время.

— Посетителям по кружке пива! — неожиданно раздался чей-то голос.

Но Рэн Калди, как звали хозяина заведения, узнал щедрого человека, встающего из-за шахматной доски, и начал расставлять кружки.

— Пиво выдаётся только тем, кто делал ставки! — произнёс он сурово, и некоторые, кто просто смотрел, выругались.

Я взял причитавшуюся мне кружку и отдал десятнику, поскольку пить не хотелось, а хорошее расположение никогда не повредит. Килун ставок не делал, так что посмотрел на меня с благожелательной улыбкой. Мы поболтали немного, поскольку играть мало кто изъявлял желания, и я начал задумываться, что буду делать в оставшиеся до захода солнца время. Идти к Анен с новым предложением перехотелось, поскольку она могла на все мои деньги приобрести лишь одно «яйцо», и мне ничего бы не оставалось, как поверить на слово. Да, эта идея мне уже не казалась такой привлекательной, как раньше. Неужели, умнею? Я не успел обдумать этот вопрос, как рядом кто-то сел почти вплотную. Подняв голову, чтобы сказать несколько резких слов нахалу, увидел лицо Игана. Оно было бледным.

— Господин Айвор Камадос! — неожиданно проникновенно заговорил торговец. — Есть одно дело.

— Я слушаю.

— С глазу на глаз.

— Ладно.

Хоть я и не был высокого мнения о Рейне, как о человеке, но знал, что незаконных действий против меня он не предпримет. Да и Килун видел, что торговец позвал меня на переговоры.

— Слушаю, господин Иган Рейн, — сказал я как можно отстранённо.

— Я хочу наказать этого... чужака! — сквозь зубы проговорил торговец. — Я знаю, что ты, молодой человек, очень хорошо играешь в шахматы. И я прошу отомстить за меня.

— И как? — я был удивлён таким предложением.

— Я даю сто монет. Останется только бросить ему вызов. Он сейчас устал, так что победить его будет можно.

— А если я откажусь?

— Молодой человек... — покачал головой Рейн. — Я знаю, что вижу перед собой юношу, который отдал рыцарям их вещи из одного благородства, ничего себе не оставив. Кстати, один из них принёс мне цепь и умолял обменять её на отрез бархата. Не оценил он... Впрочем, это не важно. В тебе, господин Айвор Камадос течёт благородная кровь знаменитого отца. Такие люди не способны на подлость и всегда стремятся творить добро.

— Я устал, господин Иган Рейн. Я тоже сейчас играл.

— Пустое! То не игра, а времяпрепровождение. В случае, если Вулу будет побеждён, я отдам две трети от разницы между выигрышем и моим проигрышем. Проиграл я девять золотых. Это сорок пять ходов по одной серебряной монете. Если в вашей игре будет сделано шестьдесят ходов, то я отдам десять монет.

— Это мало.

— Отдам всю разницу.

Я продолжал молчать.

— Хорошие отношения со мной тоже чего-то да стоят, господин Айвор Камадос. Крупных скидок не обещаю, но вот помочь что-нибудь найти... Того, чего нет у других, например.

— Если я проиграю?

— Значит, боги или духи отвернулись от меня. Никаких претензий я не выскажу, так как это моя затея.

— Хорошо, — согласился я, обрадованный этой фразой. — Значит, я не несу ответственности в случае проигрыша?

Лицо Рейна стала совсем бледным, но он быстро взял себя в руки.

— Да, претензий с моей стороны не будет. Я знаю, что Айвор Камадос приложит все силы, чтобы победить.

— Обещаю!..

Деньги были переданы, я их пересчитал на всякий случай, что не вызвало никакого неудовлетворения от торговца. Наоборот, он одобрительно кивнул.

— Надо что-то сделать, дабы нам не мешали, если Вулу согласится на игру.

— Я попрошу нашего десятника проследить за тем, чтобы вас обоих оградили от докучливых зевак. Кстати, надо после каждого хода переворачивать песочные часы. Их специально используют, чтобы никто специально не затягивал время.

— Поставьте на мою победу двадцать монет, — произнёс я на прощание.

Войдя в столовый зал, я окинул его взглядом, ища чужестранца. Он стоял рядом с трактирщиком и довольно улыбался.

— Господин Галик Вулу, моё имя Айвор Камадос и я хочу сыграть в шахматы на серебро.

— Что?! — иностранец ещё не отошёл от недавней победы и не сразу понял смысл моих слов.

— Я предлагаю игру! Вот деньги. Вызов принимается, или чемпион решит отказаться от игры с подростком?

Глава 16

— Сыграть в шахматы? У меня только что была сложная партия и...

— Вот деньги! — позвенел я монетами в кошельке.

— Откуда я знаю, чьи именно эти деньги. Вот я выиграю их, а придёт кто-нибудь и заявит...

— За тем столом сидит десятник стражи владетеля этих земель. Он может подтвердить мою личность, — протянул я руку в сторону Килуна, а тот, увидев, махнул в ответ.

— Раз так... — Вулу был озадачен. — Тогда я допью сидр, и мы начинаем.

На лице Рэна Калди появилась некоторая неуверенность из-за того, что на этой партии он много не заработает, раз уже признанный мастер сразится с никому неизвестным юнцом, но потом он решил, что и эта игра пойдёт на пользу таверне, и тогда точно придётся поставить несколько дополнительных столиков для игроков.

По обеденному залу быстро пронеслась новость, и посетители с интересом меня рассматривали. Сразу нашлись те, кто выигрывал у меня в тигати, и эта информация снова не прибавила мне очков. Те же, кто проиграл мне, не смогли поколебать почти сформированное мнение: раз неоднократно проигрывал, то игрок так себе.

Наконец, я уселся напротив Вулу, и партия началась. Понимая, что Рейн в первую очередь хочет вернуть проигрыш, я выложил серебряную монету на седьмом ходу. Мой противник удивился, но тоже полез в кошель за монетой. Инна просчитывала ходы для длительной игры, а мне оставалось лишь хмурить лицо и передвигать фигуры. Несколько раз я забывал перевернуть часы, и Галик Вулу этим бессовестно пользовался. Затем я дал системе приказ напоминать мне каждый раз об этом действии, и фору противник уже не получал.

Игра шла довольно бодро, потому что Инне не надо было слишком много думать. Видимо, мои намерения пока не стали понятны чужеземцу, и он просто недоумевал, хотя и не собирался сдаваться. Я был похож на рыбака, который не подсекает сразу рыбу, а даёт ей возможность глубже заглатывать наживку, чтобы вытащить наверняка.

Вначале кто-то ещё пытался постоять рядом и понаблюдать за игрой вблизи, то десятник Килун был предупреждён Иганом Рейном и всё держал под контролем. Чем дольше мы играли, тем чаще посетители делали ставки. Как я узнал позже, вначале я котировался по самой низкой планке и почти все ставили против меня. Этим и воспользовался торговец, желая заработать на этой партии дополнительные деньги. Было предчувствие, что большая сумма, которую он поставил, наведёт на определённые мысли, но никто не обратил внимание на ставку человека, совсем недавно проигравшего десять золотых.

Примерно на тридцатом ходу партии настроение людей стало потихоньку меняться и некоторые из тех, кто ещё не определился, решили рискнуть. Но таковых уже было мало, и они погоду не делали.

К сороковому ходу и Галик Вулу начал подозревать, что со мной не так всё просто, но разница в годах, — а ему было под пятьдесят, — не позволила трезво предположить, что юнец тоже может быть опытным игроком. Да, я и сам бы так не подумал.

К шестидесятому ходу, когда фигур на доске осталось меньше трети, в зале начал раздаваться недовольный гул, и некоторые из особо импульсивных людей ринулись к владельцу таверны в попытке отозвать свои ставки. Они, наверное, не знали, что Рэн Калди собаку на подобном съел, поскольку всё уже давно предусмотрел, и сейчас рядом с ним стояло несколько его работников внушительной комплекции.

Фигур на доске становилось всё меньше и меньше, и уже можно было почти не скрывая делать ненужные ходы.

— Сдаюсь! — с натугой произнёс Вулу, поняв, что самым бесстыдным способом его заставляют вытаскивать деньги из кошелька.

По залу прокатились недоуменные возгласы, а я начал сгребать монеты в большой кошель, данный Рейном для такого случая. Семьдесят восемь ставок — сто пятьдесят шесть монет. Не каждый кошелёк выдержит подобный груз, не каждый ремень сможет удержать на бёдрах.

— Это какое-то волшебство! — вдруг произнёс мой бывший противник. — Что-то тут не чисто! — сказал он уже более громко.

— Почему ты так не возмущался, когда выиграл у меня? — быстро нашёлся оказавшийся рядом Рейн.

На это Галик Вулу ничего не ответил. Он здесь чужак, и его терпят лишь потому, что на нём зарабатывает хозяин таверны. Неужели он действительно думает, что поселяне начнут возмущаться действиями человека, прибывшего сюда с десятком стражников господина владетеля?! Какой же он наивный, несмотря на седину в волосах!

Семьдесят восемь минус сорок пять, итого тридцать три. Ещё шестьдесят я получил за ставку на самого себя. Почти сто монет!!! Да я ещё утром считал почти каждый медяк!

Рейна аж трясло, когда он получал обратно свои деньги. Не знаю, как долго он будет ко мне хорошо относиться, но сейчас он чуть ли не в дружбе клялся, пока смерть не разлучит нас... Понятно, сам он собирался жить очень долго и счастливо и, желательно, не в окружении тех, кому должен.

Я решил ковать железо пока горячо:

— Раз всё так благополучно закончилось, хотелось бы поговорить о чёрном бархате.

— Да-да... — пробормотал торговец, потихоньку приходя в себя. — Сколько надо?

— Хмм... — вопрос поставил меня в тупик. — Не знаю. Я хочу материю на полный костюм. Хороший костюм.

— Тогда... — Рейн наконец принял почти нормальный вид. — Тогда... — его глаза поднялись к потолку. — Тридцать золотых.

— Ох!

— Это очень редкий товар.

— Это я понимаю, но за такую сумму купил бархат наш общий знакомый Сокетур Думейн.

Я, конечно, не знал, на какую стоимость они тогда сговаривались, а сказал наобум. Видимо, угадал, потому что Рейн сделал попытку отвести глаза.

— Так тридцать золотых — это цена с той скидкой, которую я обещал господину владетелю. Моему же другу я отдам почти за бесценок... — глаза снова попытались устремиться к потолку, — двадцать пять золотых.

— Я могу дать лишь пятнадцать.

— Получится отличный камзол! На него этих денег хватит.

— И как я буду выглядеть в одном бархатном камзоле и в обычных штанах?

— К сожалению, друг мой, но ниже двадцати пяти я отдать не могу. Получится себе в убыток.

— Ладно. Нет, так нет, — ответил я упавшим голосом и посмотрел на торговца.

[Анализ мимики объекта Иган Рейн завершен. С вероятностью 92% его мимика свидетельствует об эмоции ‘неудовлетворение’. С вероятностью 77% его мимика свидетельствует об эмоции ‘превосходство’]

— Когда вы все собираетесь отсюда уезжать? — перешёл я на другую тему

— Было решено остаться до завтрашнего дня, — улыбнулся Рейн. — Сегодня выяснили, что неподалёку имеется две свободные группы наёмников. Им уже сделаны предложения и завтра будем обсуждать условия.

— Сегодня я был у кузнеца Анен, и она рассказывала о каких-то металлических шарах, которые невозможно расплавить. Если вдруг сегодня или завтра кто будет их предлагать, то мне бы очень хотелось на них взглянуть.

— О! Мне не составит никакого труда постараться выполнить эту просьбу.

На дворе уже стоял вечер, и я вдруг вспомнил, что с утра ничего не ел. Надо бы наверстать упущенное.

В почти полном столовом зале с трудом удалось найти почти свободный стол, и я заказал обильный обед. Я ждал еду и ловил на себе множество взглядов: удивление, восхищение, негодование... Каждый испытывал ко мне различные чувства, но большинство, скорее всего, были недовольны моей победой, поскольку ставили против меня. Так пусть винят себя в первую очередь.

Укхур и Кетоут пришли в тот момент, когда разносчица поставила на стол жаркое с тушёными овощами, сыр, хлеб и эль.

— Где ты пропадал? — налетели оруженосцы, усаживаясь рядом. — Мы познакомились с кое-кем и отлично провели время, — парни были похожи на котов, объевшихся сметаной.

— Да здесь я был, — ответил и вдруг осознал, что не видел их с почти самого приезда в поселение. — Почти никуда и не выходил.

— Мы завтра ещё раз сходим туда, если стражники останутся на день. Пойдёшь с нами? — спросил Кетоут.

— Да у него, наверное, ни монеты за душой нет, — обычной улыбкой усмехнулся Укхур. — Всё на еду потратил...

— На девок тратиться точно не собираюсь.

— Это не девка! — встрепенулся Кетоут. — Это молодая вдова.

— Вы оба с ней были, что ли? — скривился я.

— А что? Молодая, бойкая, кровь с молоком... Она нас потом ещё и накормила, — облизнулся Кетоут. — Сейчас я тебе всё расскажу...

— Нет! — поднял я руку. — Я ем и о ваших похождениях слушать не желаю. Вон, сидит десятник, ему и рассказывайте. Заодно узнаете, что мы будем завтра делать.

— Да ну тебя, — недовольно поморщился оруженосец. — Если не можешь позволить себе приятно отдохнуть, то нечего злиться на тех, кто более удачлив.

— Давайте... Идите... — замахнулся я на них ложкой, и парни с хохотом отошли.

Чего это я на них обозлился? Не было бы у меня проблем с поисками модулей для системы, вот тогда и я... Хотя кого я обманываю? Не пошёл бы.

Тут я увидел, как в зале появился Вулу и присматривает себе место. К этому времени людей стало значительно больше, и свободные места остались лишь рядом со мной после ухода оруженосцев. С видимой неохотой чужестранец подошёл к столу и разместился так, чтобы быть подальше от меня. Обиделся, что ли? Вот удивил! Неужели он так редко проигрывал раньше, что не знает каково это быть побеждённым в игре? Галик заказал обед, а я — пирогов и горячий напиток.

Пока уминал принесённые мучные изделия, краем глаза заметил, что оруженосцы, поговорив с десятником, начали удивлённо смотреть на меня, но поняв, кто сидит рядом, решили не подходить.

— Сколько времени займёт путь до королевства, откуда ты родом? — спросил я Вулу без предварительных раскланиваний. Ответит, — хорошо, не ответит, — даже глазом не моргну.

— Три месяца, если дожди дороги не размоют, — спустя значительную паузу ответил он.

— Далеко...

— Канитар Камадос...

— Да, он, — кивнул я.

— Понятно.

Хмм... Вулу, оказывается, не болтун? Вот бы не подумал.

— Я слышал о нём, — продолжил Галик, спустя некоторое время. — Но даже и представить не мог, что встречусь...

— В жизни много удивительного случается, — неожиданно философски заметил я.

— Мой сын погиб примерно в то же время, — вдруг разоткровенничался Вулу. — Моё королевство... в котором я жил тогда... воевало с соседним. Когда мой сын вернулся оттуда первый раз, то рассказал об отряде Камадоса. Затем сын отправился на войну снова...

Я решил, что нет смысла спрашивать, что случилось после этого ‘снова’, а просто заказал кувшин вина и предложил мужчине. Услышал однажды от стражников, что так делают те, кто на войне побывали. Мы молча выпили. Теперь мой сосед не вызывал у меня уже прежней злобы. Наоборот... Да и хоть Канитар Камадос и не мой отец, но я уже привык называться его сыном.

— А здесь тогда почему?

— Мы проиграли, и я вынужден был бежать. Вот уже лет пять я живу в гератиях.

— Хмм... Неужели в других королевствах не нашлось места? Там же должно быть привычнее, как мне кажется.

— Там чаще воюют, чем мирно живут. Границы меняются каждое десятилетие. Бывает даже так, что некоторые королевства исчезают, словно их и не было, и возникают новые. Не часто, конечно, но случается. Вот я и решил, что надо пожить мирно. Здесь, конечно, тоже имеются сложности, но хотя бы нет войн.

Я почувствовал себя разбойником, отнявшего у беженца последние деньги. Нет... Надо гнать от себя такие мысли. Это жизнь! Или ты, или тебя. Можно подумать, что я родился с золотой ложкой во рту! Впрочем, что я о себе знаю?

— Кроме шахмат, чем занимаешься?

— Шахматы... — горько усмехнулся Вулу. — У меня имеется несколько умений, которые иногда помогают мне заработать деньги, но я не хочу об этом говорить. Это скучно и грустно.

— Отличаются ли люди в королевствах от людей в гератиях? Может, они больше знают или что-то умеют лучше?

— Нет, — пожал плечами собеседник. — Особых отличий нет. Разве что в королевствах намного больше отморозков.

— Кого?

— Отморозков. Это название пошло из северных королевств. Там довольно холодно, и вот местные, чтобы показать силу воли или просто от дурости, раздеваются догола и ходят так по улицам, демонстрируя, что не боятся холода. Многие замерзают. У этих людей нет чувства стыда до такой степени, что они считают это доблестью. Если же не умирают в первый год, то начинают творить разные мерзости, поскольку привыкли, что на них показывают пальцем. Вот и стараются, чтобы снова оказаться в центре внимания.

— Интересно. Ну, а какие-нибудь необычные вещи, имеющиеся только в королевствах и нигде более, существуют?

— У нас придумали бархат, некоторые виды оружия. Больше ничего такого не припомню. Возможно, что и есть, но я не обращал внимания. Хмм... Хороший вопрос, подумаю над ним на досуге, — пробормотал Вулу.

— А как обстоят дела с рабством?

— Войны, страдания и рабство всегда идут рука об руку, — грустно произнёс иностранец. — Рабов множество. В северных королевствах тяжёлые условия жизни, поэтому там местным всегда нужна дешёвая рабочая сила, дабы не дать своей семье умереть с голоду. В южных королевствах тоже нужна дешёвая рабочая сила, потому что там хорошие урожаи, и чем больше выращиваешь зерна, фруктов и овощей, тем богаче становишься. В любом королевстве тебе с готовностью объяснят, почему именно у них рабство наиболее необходимо.

— В рабство захватывают только во время войны?

— Нет. Вот послал дочь в лавку за хлебом, а её схватили, увезли в другой город и продали. Из-за частых войн, разбойников и прочего, люди всегда ходят с оружием. Все привыкли к этому.

— Неужели так всё плохо?

— Нет. Это же не со всеми случается. Я просто привёл пример возможного попадания в рабство. Одному может не повезти, а сто человек никогда с этим не столкнётся. Кое-где пытаются бороться с преступностью, но если везде шастают множество бывших безработных солдат, которые мало что умеют, кроме как правильно держать оружие, спокойной жизни для всех долго ещё не будет.

Наступила пауза. Я обдумывал сказанное. Получается, если верить словам этого человека, в королевствах нейросетей или нет, или они редки. Возможен вариант, что о них стараются не говорить.

Галик Вулу встал и пошёл по своим делам, а оруженосцы уже тут как тут:

— Это с ним ты в шахматы играл?

— Будто вы ещё не поняли, — удивился я. — Наверняка вам во всех подробностях рассказали.

— Так если у тебя деньги есть, то давай завтра к вдове пойдём. Десятник сказал, что если мы и уедем отсюда, то не ранее послезавтра.

— Нет, вы ту грядку окучивать начали, так и продолжайте.

— Смотри, не зазнайся! — с глухой угрозой в голосе проговорил Укхур и потащил за собой Кетоута.

И я вдруг понял, что никогда не буду для них своим. Они более года вдвоём и третьего им не надо. Ну, как не надо?.. Надо... В качестве кошелька, из которого можно доставать деньги на весёлых вдов. Жаль. Я думал, что Кетоут более разумный, но он на самом деле оказался самовлюблённым парнем, видящим себя почти всегда в центре любых событий. Ладно, проживу без их дружбы. Лишь бы не пакостничали.

Как я и ожидал, играть со мной никто не пожелал. Все лишь отнекивались, что нет денег и прочее. Кстати, о деньгах. Надо их куда-то на ночь убрать, а то жди беды. Ладно, придумаю что-нибудь. В крайнем случае, заночую в комнате, где спят стражники.

Утром торговцы пошли в другую таверну договариваться с наёмниками. Я увязался за ними, поскольку сидеть в «Сытном путнике» не хотелось.

Таверна «Весёлые щиты», как я узнал, была так названа потому, что здесь любят останавливаться группы вооружённых людей, именуемыми наёмниками. Это бывшие солдаты или просто те, кто умеет управляться с оружием. Стены столового зала увешаны разными щитами, которые наёмники иногда отдавали хозяину в знак своего расположения. Многие из этих щитов имели следы ударов оружием, что создавало определённое впечатление на человека, впервые перешагнувшего порог заведения.

Из того немного, что рассказал Рейн, следовало, что имеется две группы: человек двадцать пять и пятнадцать. Торговцы склонялись нанять первую, поскольку они запросили меньше монет за сопровождение. На мой недоуменный вопрос ответили, что вторая группа очень хорошо вооружена и более опытная, по их словам, но обойдётся значительно дороже. Поскольку я ничего в этом не понимал, то старался расспросить как можно больше, но торговцы уже обсуждали предстоящие переговоры между собой, и я просто шёл рядом.

Послушать разговоры с капитанами групп мне не дали. Сказали, что незачем парню влезать в дела взрослых людей. Ну и ладно. Я стал рассматривать наёмников. Да, отличия заметны. У хорошо вооружённых даже лица были не то, чтобы грубые, а мужественные, что ли... Вот посмотришь и сразу начинаешь верить, что они много где побывали и достаточно пролили чужой кровушки.

Та группа, что запросила меньшую сумму, на вид была как толпа вооружённых земледельцев, отправившихся на далёкую ярмарку. Вот этот наверняка большую часть жизни не выпускал мотыгу из рук, а вот тот — рыбак. Понятно, что они тоже знают с какого конца держать оружие, но... нет, не воины. Будь я на месте торговцев, то знал бы точно, кого следует нанять, а не экономил бы пару золотых.

И ещё мне не понравилось, что некоторые из этих бывших поселян имели... хитрые... нет... непонятные лица. Даже, скорее, скользкие. Я такие видел у некоторых игроков в «Сытном путнике». Ладно, не моя проблема.

— Ты с ними, парень? — спросил меня один из группы хорошо вооружённых.

— Да как сказать... — замялся я. — Нет, я приехал с теми, кто их охранял по дороге сюда.

— Понятно, — ответил мужчина. — И кто их охранял?

— Стражники господина владетеля.

— Хмм... — улыбнулся бывший воин. — Стражники... — повторил он с особой интонацией. — А ты не похож на стражника, — и снова колкая ухмылка.

— Я — оруженосец господина владетеля.

— О-ру-же-но-сец? — по слогам произнёс мужчина. — Что-то я не вижу у тебя оружия, которое ты носишь. Потерял? — засмеялся он.

— Нет, — почти обиделся я. — Просто я поступил на службу недавно, всего несколько дней назад и даже деревянным мечом ещё не научился управляться.

— Понятно, — это слово было произнесено почти по-доброму. — Я вижу, что гонора у тебя нет. Может, это и хорошо.

Мужчина замолчал.

— А как ты думаешь, кого наймут твои торговцы?

— Думаю, что не вас.

— О, как! Отчего же?

— Торговля — это разумное равновесие рисков и ожидаемой прибыли, — повторил я фразу, которую однажды сказала Инна по какому-то поводу. — Это значит, что если нет видимой опасности, то платить дороже они не будут. А опасности нет... Ну или они так думают.

— А ты головастый! — прищурился бывший воин. — Да, будет из тебя толк. Вот только какой?

Он ещё раз оглядел меня.

— Чтобы ты стал нормальным оруженосцем, тебя надо гонять и гонять.

— А почему ты ухмыльнулся, когда я упомянул стражников?

— Потому что стражники — не воины. Они — охрана, предпочитающая находиться под защитой стен или закона. Если стражников поставить на поле битвы, они будут лишь ненамного лучше вооружённых поселян.

— Вот как?

— Да. У многих стражников имеются жена и дети. Стражники служат для того, чтобы приносить домой монеты, а не для того, чтобы проливать свою кровь.

[У специализированного военно-медицинского модуля имеется функция «мышечная память». При неоднократном повторении каких-либо действий, они запоминаются, и пользователь может в любой момент самостоятельно их оттачивать до совершенства]

«И что ты предлагаешь?»

[Предлагаю нанять этого человека, чтобы он не меньше часа показывал тебе приёмы владения оружия. Я их запомню, и ты будешь их воспроизводить автоматически. В дальнейшем понадобится лишь наращивать скорость, точность и силу ударов]

«Почему ты раньше этого не предлагала?»

[Эта функция специализированного военно-медицинского модуля предназначена для реабилитации людей, пострадавших от ранений средней и высокой тяжести]

— Я могу тебя нанять? — обратился я к мужчине.

— И что я должен делать?

— Показать мне сегодня несколько приёмов.

— И всё?

— Да. Показать в течение пару часов.

— Хм... Это возможно.

— Сколько запросишь? — спросил я.

— Пять серебряных монет за час, — прищурился мужчина.

— Дорого.

— Поверь, это недорого. В виде скидки я не буду давать тебе подзатыльников, как это делаю в обычных случаях, — рассмеялся он.

— Договорились!

Глава 17

— Ладно, — сказал наёмник. — Давай тогда познакомимся, ученичок. Меня зовут Таг Дёготь.

— Почему ‘Дёготь’?

— Да был один случай. А как тебя звать?

— Айвор Камадос.

— Хмм... Где-то я эту фамилию слыхал... Вроде бы в Приграничье.

— Да, Канитар Камадос — мой отец, — сказал я, в очередной раз покраснев.

— Точно! — хлопнул себя по колену Дёготь. — Эй, Перчатка, иди-ка сюда! — позвал он какого-то наёмника.

— Чего надо? — подошёл хмурый мужчина с отрубленным ухом. — Чего от выпивки отвлекаешь?

— Ты же в наш отряд пришёл лет десять назад, правильно? — спросил наёмник, не обращая внимания на высказанное недовольство.

— Ну да. Чего это вдруг ты вспомнил?

— Посмотри на парня.

— Зачем мне на дохляка глядеть?

— Хмм... Ты же под командованием Камадоса служил.

— Ну... Это громко сказано — ‘служил’. Всего один месяц пробыл в нём до его расформирования.

— Лицо самого Камадоса запомнил?

— Да ты чего, Дёготь?! Десять лет с того времени прошло. Да и я его в шлеме только видал, как правило.

— Парень говорит, что он его сын.

— Ну... — с сомнением проговорил Перчатка. — Нос похож. Камадосы же оритины, а у них всех такие носы. И да, телом тоже похож. Я лишь один раз командира без доспехов видел и удивился, что он такой... эээ... стройный. Зато юркий был, что змея.

— Юркий? — переспросил Таг. — Точно! Вот чему надо парня учить.

— Ты его в ученики взять собрался?

— Нет, всего лишь несколько приёмов нанялся показать. А теперь понимаю, что ещё гордиться буду, что сына героя обращаться с оружием учил. Может, мне ему ещё и доплатитьза это придётся, — наёмник в голос рассмеялся, и на его смех стали коситься люди. — Тебе парень надо не простым мечом учиться по доспехам бить, а... — Дёготь задумался. — Есть у нас в обозе вещица одна. Таскаем мы её много времени и всё не можем пристроить никому, потому что она непривычна для воинов, а продавать жалко. Второго такого меча никто из нас ни разу не видел...

— Чего это ты, Дёготь, гогочешь на всю таверну? — подошёл к нам капитан отряда в начищенном полудоспехе. Он только что встал из-за стола, где беседовал о размере оплаты.

— Вижу, что нас не стали нанимать? — спросил мой будущий учитель.

— Да, — скривился командир, — торговцы решили сэкономить.

— Вот и парень этот мне тоже самое сказал, — кивнул Дёготь. — Слушай, капитан, давай мы «Игрушку» этому парню продадим? Ну, ту, что в королевствах нашли и больше года таскаем.

— С чего вдруг? — удивился командир. — Да и откуда у парня такие деньги?

— Он сын Канитара Камадоса и нанял меня воинскому искусству немного подучить, а обычным мечом ему тяжело махать будет.

— Сын Камадоса? — удивился мужчина. — Ну... — задумался он. — Ради такого случая можно и продать. Восемьдесят монет серебром.

— Да побойся богов, командир! — неожиданно возмутился Дёготь. — Это же сын героя! Ты потом ещё всем будет рассказывать, что продал ему первый в его жизни меч.

— С чего это ты так расщедрился, Дёготь? — с укоризной сказал капитан. — Это и твои деньги, между прочим. Я вообще хотел продать за сто пятьдесят. Дешевле восьмидесяти не получится, поскольку это всего лишь чуть выше себестоимости, как объяснили мне кузнецы. И никто за подобные деньги, будучи в здравом уме, и продавать такое уникальное оружие не будет. Да и за ножны я ничего не прошу. Идём, парень, покажу тебе, о чём толкуем.

Мы пошли за капитаном, как его все называли, а за нами двинулись и другие воины отряда. У конюшни стояла крытая материей повозка, рядом с которой сидело двое наёмников. Командир залез и долго копался.

— Вот! — появился он, держа в руках предмет, обмотанной тканью.

Когда материя была размотана, я увидел странные кожаные ножны. Из них был извлечён не менее странный меч изгибистой формы.

— Кто-то сделал его на заказ. Мы прозвали меч «Игрушкой». Не обращай внимание, это самое настоящее боевое оружие из удивительного металла. Очень необычное. Видишь? Им можно и колоть, и рубить, — командир пару раз махнул. — И оно лёгкое, как раз под твою руку, лишь специально утяжелённое у острия, чтобы легче управляться.

Я взял меч. Действительно, вес небольшой, несмотря на длину в четыре ладони. Он имел различимый двойной изгиб, острый конец, одностороннюю заточку и небольшую гарду. Взмахнув, я понял, что центр тяжести меча сдвинут к его острию.

[Предмет сделан из композитного материала на основе лёгких сплавов. С вероятностью 93% его изготовили не на этой планете]

— Вряд ли противник сможет схватить его перчаткой. Нет, схватить-то получится, но сможет ли удержать? Видишь, вот лезвие имеет изгибы? Ты просто дёрнешь, и шаловливые пальцы сильно порежутся или вообще посыпятся на землю, — ухмыльнулся Дёготь. — Сейчас некоторые умельцы навострились хвататься за чужой клинок в битве. Я чуть позже покажу, для чего они это делают. Благодаря почти узкому лезвию «Игрушки» ты можешь попытаться воткнуть ее в сочленение вражеских лат. После долгой тренировки, конечно.

— Хватит болтать! — рявкнул капитан. — Берёшь, парень?

— Да! Сейчас только схожу за деньгами до «Сытого путника».

— Дёготь, раз ты всю эту кашу заварил, то сходи с ним, чтобы никто случайно не... задержал по дороге. Ну а ты, парень, при последующей нашей встрече не забудь, что мы для тебя сделали! Будешь должен!

Учил меня Дёготь, как и договорились, два часа. Он показывал варианты атак, уклонений, парирований. Лишь благодаря тому, что система активировала все три медицинских модуля, я продержался почти достойно. Наёмник удивлялся такой выносливости, конечно, но не комментировал. Затем он показал, как лучше затачивать хитрое волнообразное лезвие клинка, когда затупится. В благодарность я дал ему ещё монету. Мы распрощались и разошлись по тавернам.

Да, мой кошель стал почти пустым, но я не жалел. Меч действительно мне по руке, а с модулями системы не было теперь проблем махать им довольно долго. Правда, чтобы восполнить силы, пришлось сейчас же заказывать двойную порцию еды...

— Хмм... — незаметно подошедший десятник Килун удивлённо глядел на ножны.

— Вот, купил по случаю, — смущённо ответил я. — Надо же и мне иметь своё оружие, а не полагаться на арсенал стражников.

— Это правильно, — расслабился старший стражник. — За своим оружием и ухаживаешь лучше, чем за временным. Да и обращаешься с привычным намного лучше, чем со случайным.

Я кивнул.

— Значит, наши торговцы нашли себе охрану?

— Да, каких-то бывших земледельцев с железками в руках, — махнул я рукой, начиная налегать на еду и одновременно пододвинув десятнику кружку сидра.

— Хмм... — ещё более удивлённо хмыкнул он. — Что, так всё плохо?

— Не знаю, — подёрнул я плечами. — Я же неопытный воин, чтобы такое на глаз определять. Просто другие мне показались более надёжными.

— «Другие» — это те, к которым принадлежит тот, кто с тобой сюда приходил?

— Ага!

— Ну, это дело торговцев, — заключил десятник, попивая сидр. — Значит, нам следует возвращаться.

— Может, выйдем отсюда завтра поутру? Тогда спокойно сразу доберёмся до места, и не придётся в поле ночевать, если что случится.

— Дело говоришь! Я и сам об этом подумал, — кивнул старший стражник. — Вот осмотрим лошадей, проверим оружие и доспехи... И дело уже к вечеру. А отправляться в путь без серьёзной проверки ну никак не правильно.

Мы оба улыбнулись. Всё понятно и без слов.

— Ты только это... господин оритин, старайся не показывать никому своё оружие. Вот находится оно в ножнах, пусть там и будет. Я вижу, на них застёжка есть, чтобы меч не вылетел случайно. Не надо открывать её без необходимости. Конечно, всё равно доставать придётся, но в чужие руки своё лучше не давать. Сглазить могут, — с этими словами десятник отошёл от стола.

Килун как в воду глядел. Не успел я доесть, как заявились оруженосцы. Не слишком ли рано от весёлой вдовы ушли? Что-то лица у них недовольные. Да и ладно, мне дела до их похождений нет.

Парни уселись рядом и тоже заказали еду. Хмм... Укхур опять с красным ухом. Везёт ему в последнее время этой частью головы на чужие кулаки налетать. Сидят хмурые, нахохлились, как птицы в ненастную погоду. Я думал, что смогу незаметно уйти и в одиночку потренироваться, раз силы почти восстановил, но не тут-то было.

— О-о-о! У Айвора появилось оружие! — заметил глазастый Кетоут. — Где взял? Покажи!

— Взял там, где вас не было. А показывать не буду, а то вдруг Укхур наложит на клинок проклятие красного уха.

Кетоут поднял брови и через мгновение неожиданно расхохотался, а вот его приятелю было не до смеха. Я не стал дожидаться, когда сын торговца найдет, какими словами ответить, и вышел из таверны на задний двор, где было небольшое огороженное место. Там я и начал заниматься под руководством системы. Точнее, я просто держал меч, а Инна помогала мне двигаться, и таким образом я повторял заученные приёмы. На этот раз я не стал активировать все три модуля и через час понял, что выдохся.

— Господин Айвор Камадос! — меня нашёл один из продавцов Рейна. — Мой господин просит прийти к нему в комнату.

В небольшой комнате, которую снимал торговец, кроме него находился ещё один человек. Кто он? Вид у мужчины был неухоженный. Да мне и всё равно.

— Вот, — улыбнулся Иган. — Этот человек имеет то, что ты, господин Айвор Камадос, спрашивал.

Я перевёл взгляд на мужчину, а он уже вытаскивал из сумки «яйца» и одновременно смотрел на меня изучающе. Пришлось повертеть контейнеры и подождать, пока Инна их опознает.

[Совместимость имеет только один модуль. Но маркировка немного повреждена и идентифицировать с полной вероятностью не получается]

«То есть, ты не знаешь, что он из себя представляет?»

[Рекомендую взять. Может пригодиться]

— Мне понравился вот тот предмет, самый продолговатый.

Мужчина смотрит на меня в задумчивости.

— Двадцать монет серебром.

— Сколько?! — вырывается из меня искреннее недоумение. — Даже если остальные мне будут подарены, я его за такие деньжища покупать не собираюсь.

— Сколько дашь?

— Три монеты.

— Десять.

— Спасибо, — говорю, — господин Рейн, что не забыли мою просьбу, но я вижу, что продавцу самому хочется с железными яйцами всю жизнь ходить.

— Так ты их для этого решил купить? — странная догадка осенила торговца. — Как амулет?

— Ну да, я же молодой... и мне хочется быть крутым, — засмеялся я. — Но за такие деньги я как-нибудь сам управлюсь, без амулетов.

— Пять монет, — упавшим голосом произнёс продавец.

— Четыре...

«Ну, что, Инна? Начнём?»

Установка модуля прошла буднично.

[Модуль навыков штурмана средних кораблей цивилизации Бриар-Фу]

И зачем мне это?! Но, как сказала ИНН-система, хуже не будет. Монет в кошельке осталось совсем ничего. Может, снова в «Щиты» сходить? Там тоже игроки имеются. Или ну его? Завтра поедем обратно, так что деньги здесь уже не на что будет тратить. Несмотря на работу медицинских модулей, я сегодня морально устал. С таким настроением никуда идти не хотелось, и решил просто поваляться в кровати. Сняв комнату до утра, я развалился на неудобной кровати и наслаждался одиночеством.

— Привет! — поздоровался десятник Зар. — Как съездили?

— Неплохо, — ответил Килун, когда мы остановились во дворе усадьбы Ануракта. — Но возвращаться всегда приятнее.

— А я куда-нибудь отправился бы, — мечтательно заулыбался Зар.

— Вот в следующий раз и попросись, — огрызнулся Килун.

Доехали мы без приключений, вот только я всю задницу себе отбил. Парни тоже были измучены долгой дорогой и даже устали ругаться. Всем хотелось слезть, поесть и завалиться в постели. В моей комнате было всё по-прежнему. Было бы неплохо помыться, но идти никуда не хотелось. Я улёгся и не заметил, как задремал. Разбудил колокол, зовущий на обед. Пришлось подниматься и идти.

К счастью, владетель за едой оруженосцев ни не расспрашивал, а я уткнулся в тарелку и делал вид, что меня нет. Барерис снова о чём-то ныл, и рассказывал о своих похождениях, случившихся за прошедший год, но, видимо, за эти немногие дни надоел всем, даже своему отцу, и его слушали вяло. Но теперь он нашёл новых слушателей и, выбрав целью Укхура, начал объяснять планировку замка владыки. Оруженосец слушал внимательно, чем ещё больше распалял рассказчика. В одну из пауз, когда Барерис пережёвывал птичью грудку, Ральмевик Ануракт неожиданно заговорил:

— Говорят, Айвор, ты неплохо так помог Игану Рейну?

— Да, господин, он меня попросил, и я не видел причин отказать.

— Помогать нуждающимся — это хорошее дело для будущего рыцаря, — одобрительно заметил владетель. — Вроде бы ты и себе помог одновременно?

— Да, господин, — немногосложно ответил я, не желая развивать эту тему.

— И чем же? — удивился Барерис.

— Играл на деньги.

— И ты выиграл?

— Да.

— Много?

— Достаточно.

— Сколько?

— Это не имеет значения.

Лицо Барериса начало пунцоветь.

— Ты находишься на службе и всё, что ты делаешь, имеет значение.

— В тот момент у меня было личное время.

Может и зря я так ответил, но сказанного не вернуть.

— Когда я поживал при дворе владыки ора, у нас почти не было личного времени.

Я молчал, ибо было понятно, что любая моя фраза будет воспринята превратно. Молчали и другие присутствующие за столом.

— А кто те наёмники, с которыми ты познакомился Айвор? — владетель попытался перевести тему.

— Отряд в полтора десятка человек. Торговцам надо было выбрать один из двух, и они заплатили тем, кто просил меньше денег.

— Значит, там возникает конкуренция между наёмниками? — удивился Ануракт. — Это хорошо.

Я снова промолчал. Раз нет вопросов, то нет смысла и высовываться.

— Говорят, что ты за столько дней так и не научился держать меч в руках, — снова заговорил Барерис, обращаясь ко мне. — Это очень плохо для оруженосца. Я думаю, что ты бесполезен.

«Думай, что хочешь. Для меня ты — никто!» — хотел сказать я, но к счастью, сумел удержать язык за зубами.

— После обеда я хочу тебя проверить, — улыбаясь, продолжил сын владетеля. И если всё, что говорят о тебе, является правдой, то на твоём теле появится множество синяков, — гаденькая ухмылочка появилась на лице Барериса.

Да уж, неплохо я так пообедал.

Видимо, мысль о проверке так понравилась гадёнышу, что спустя некоторое время он лично меня на тренировочную площадку. Светила ещё не зашли за горизонт, и многие свободные от смены стражники, прослышав о задумке сына господина, находились поблизости.

[Пользователю рекомендуется крепко держать деревянный меч в своих руках и не сопротивляться движениям]

«Как скажешь», — безрадостно ответил я системе.

Барерис пошёл в атаку. Двигался он совсем не так, как Таг Дёготь, и делал почти всё рывками, останавливаясь в самый непредсказуемый момент. Вот он замахнулся в попытке попасть мне по рёбрам, но мои ноги сделали шаг назад, и меч просвистел в воздухе. Противник удивился и снова произвёл замах, но уже на более близкой дистанции. Мои ноги сделали пару шагов по диагонали влево, как можно дальше от меча, который лишь рассёк воздух.

Последующие наши действия не отличались разнообразием. Он нападал, я — или уворачивался, или отбивал удары, поскольку у меня и в голове не было мысли ударить мечом сына господина.

— Ты чего отскакиваешь, трус! — начал свирепеть Барерис.

Я ничего не ответил, будучи занят лишь одной мыслью, чтобы меня не зажали в угол. Краем глаза я заметил в окне Ральмевика Ануракта, наблюдающего за нами. Наконец, Барерису надоело гоняться за мной по площадке. Он бросил меч на землю.

— Такому трусу никогда не стать рыцарем! — крикнул он как можно громче, надеясь на одобрение окружающих.

Но все промолчали и стали расходиться.

«Уф! Повезло!» — промелькнула мысль в голове. — «А хорошо меня подучил Дёготь! Надо было мне ещё за один час тренировки заплатить. В следующий раз буду умнее», — подумал я. — «Хмм... Так ведь здесь немало рыцарей. Они тоже довольно умелы. Надо бы попросить кого-нибудь из них. Вот только кого?»

И тут дикая боль отозвалась в плече. Барерис, воспользовавшись тем, что я задумался, а почти все слуги и стражники разошлись, поднял с земли брошенный меч и, подойдя со спины, огрел меня деревяшкой, а потом ударил ещё раз по-другому боку.

— Всегда надо быть настороже! Тебе никогда не стать рыцарем! — воскликнул он громко и торжествующе удалился.

«Система! Активация всех лечебных модулей!»

[Выполнено]

На глазах выступили слёзы, и я так и не понял, продолжал ли владетель смотреть в окно или он уже ушёл.

Я лежал на своей кровати и наблюдал, как медленно начинают уменьшаться синяки.

В дверь постучали.

— Кто?

— Это я, Дона, господин Айвор Камадос!

Пришлось вставать и открывать. На пороге стояла служанка с перепуганным лицом. Она вошла в комнату и только тогда поняла, что я полураздет. Но молодая женщина не обратила на это особое внимание.

— Ну как же так?! — начала причитать она. — Я вот мазь принесла, господин оритин. Сейчас синяки намажу, и к утру боли почти не будет.

Я попытался было отнекиваться, но Дона, похоже, не слышала и уже открывала небольшой горшочек, с чем-то едко пахнувшим. «Ладно, пускай мажет», — подумал я. — «Будет потом, чем объяснить отсутствие синяков».

Сев на стул, я предоставил служанке полную свободу действий, а она кружила вокруг меня и пересказывала все слухи, что уже начали распространяться. Надо отдать должное, большинство слуг переживали за меня, но кто-то одобрял и Барериса, утверждая, что он был вправе проучить зазнавшегося оруженосца. Ладно, буду знать, что тут есть и такие.

— Что случилось интересного за время моего отсутствия? — спросил я, когда Дона перестала трещать.

— Ничего особенного. Только сын господина ходил и всюду свой нос совал, да ещё придирался к любому, кого увидит. Почему боги не оставили его у владыки ора?! Ну, или не услали его куда-нибудь подальше?

— А эти... рабыни?

— Эх... господин оритин!.. И ты туда же... — с осуждением в голосе произнесла служанка.

— Я?! Нет... Просто Укхур из-за одной из них в ухо получил, вот мне и интересно стало.

— Ну да, ну да... — недоверчиво произнесла Дона. — А что с ними может случиться? Господин Барерис Ануракт с ними почти до каждого утра развлекается, а потом спит до полудня или даже дольше. В это время в доме и разговаривать громко нельзя. Впрочем, слуги и сами хотят, чтобы он не просыпался рано. А рабыни что?.. Ничего... Такова их участь.

— Известно откуда они?

— Та, что со светлыми волосами родом из королевств, а вторая — из нашей гератии.

— Понятно, — ответил я. — Спасибо Дона за заботу! Пойду-ка я спать.

— Спокойной ночи, господин Айвор Камадос. Надеюсь, что к утру будет легче.

Глава 18

«Инна! Ты упоминала, что лечебные модули могут регенерировать любые органы в той или иной степени. Значит, они могут укреплять кости и развивать мускулатуру?»

[Это возможно. На это уйдёт время, и надо будет усиленно питаться, но препятствий нет]

«Так почему бы не воспользоваться этим? Мне надоело слушать о том, что я дохляк!»

[Желательно дать чёткий приказ, что именно полежит укреплению и увеличению и до какой степени. Несбалансированное развитие может иметь негативные последствия]

«Я не знаю. Я же не медик. Думаю, что следует в первую очередь наращивать те мышцы, которые более других задействованы во время тренировок. А кости укреплять, наверное, надо те, к которым эти мышцы крепятся».

[На сколько процентов эти мышцы должны наращиваться быстрее, чем при обычных нагрузках?]

«Хмм... Давай на 50 процентов».

[Выполнено. Я могу подготовить план усиленной тренировки на основе имеющей информации в модулях знаний]

«Подготовь план умеренной тренировки».

[Принято]

В последующие дни я начал заниматься самостоятельной физической подготовкой, и хотя это не было чем-то удивительным, на меня всё равно косились люди, поскольку многие упражнения, подготовленные Инной, были здесь неизвестны.

— Я хотел бы узнать, кто из стражников владеет недлинным копьём на приличном уровне, так чтобы мог противостоять даже рыцарям, — задал я вопрос, когда увидел своего знакомого полусотника Стеда Касла.

— Зачем это тебе, господин Айвор Камадос? Такое копьё — оружие обычных воинов. Я бы понял ещё, спроси ты о турниром.

— В бою может многое случиться, а раз копьё является самым распространённым оружием, то почему бы немного и не поучиться им владеть.

— Мысль понятна. Да, есть несколько умелых стражников, поскольку они бывшие воины, но договариваться с ними придётся лично...

Стед назвал мне три имени, а вот дальше случилось то, чего я и опасался, — денег за обучение у меня не было, а каждый стражник запросил по пять монет за час. Я даже присвистнул, когда услышал такую расценку. Да, прав был Таг Дёготь, утверждавший, что взял с меня минимум. Хотя... он мог взять и обычную цену, а эти стражники просто узнали, сколько я выиграл в шахматы, и поняли, что деваться мне здесь некуда и заломили двойные, если не тройные расценки.

— Господин Сокетур Думейн, — обратился я к рыцарю в чёрной бархатной одежде. — Можешь ли ты показать мне несколько приёмов битвы на мечах со щитами?

— Я сейчас немного занят, господин оруженосец, возможно в другой раз. Да и одет я не для тренировок, а переодеваться будет не только значительной тратой времени, но и сильным неудобством. Ведь на этом замечательном камзоле столько пуговиц...

«Хорошо-хорошо, господин модный рыцарь... Когда у меня появятся деньги, то выкуплю ту золотую цепь и буду специально носить так, чтобы ты видел её как можно чаще!»

Когда Дёготь обучал меня приёмам владения мечом, то у меня не было щита, и многие упражнения строились на уклонении или парировании вражеской атаки «Игрушкой», благо металл, из которого она сделана, позволял это. В тот раз, когда Барерис замахивался на меня деревянным мечом, я тоже отбивал деревянным, редко используя щит. Но потом я понял, что это считается неправильным, а лучшие учителя бою на мечах со щитом — именно рыцари. Меч — статусное оружие благородных, но его не используют первым в сражениях, поскольку рыцарский таранный удар копьём более эффективен. Если говорить об обычных воинах, то копейщик мечника чаще побеждает, поэтому из пехотинцев первыми в бой идут копейщики. Когда же они перебьют друг-друга, то наступает время и для мечников.

Щит нужен всем хотя бы для того, чтобы закрываться от стрел и дротиков. Вот Дёготь мог себе позволить в небольших стычках под прикрытием других членов отряда не брать щит. Он в одной руке держал меч, а в другой — кинжал, и, сокращая дистанцию до врага, стремился атаковать сразу двумя руками. Но тут нужен большой опыт, дабы понимать, где можно это проделать, а где лучше быть как все. У меня же такого опыта нет.

Как ни странно, высокомерный Асеир Каталид оказался более сговорчивым, и по прошествию некоторого времени согласился потренировать. Возможно, на это повлияло, что возвращённый мною конь до сих пор стоял в конюшне, а не стал объектом обмена на какие-нибудь другие вещи. Хоть рыцарь и не пожелал провести полноценное обучение, но и показанного им хватило на первое время, поскольку лучше хорошо заучить два или три приёма, чем поверхностно знать с десяток.

Ну а потом к нам, кто есть, к Ральмевику Ануракту приехал орат Фенецар со своими обычными сопровождающими. В прошлый раз он так и не доехал до нашего соседа, господина владетеля Станира, и теперь, видимо, решил исправить это.

Я уже знал, что в обязанности оратов, состоящих на службе у владык, входили почти постоянные перемещения по землям, дабы иметь свежую информацию о том, как живут подданные. Ведь если не напоминать тем или иным способом о своём существовании, то господа владетели могут и вообразить, что никто им не указ.

Шаумар Фенецар, как и в прошлый раз, приехал на драккане, — единственном средстве передвижения оратов. Он и его рыцари были одеты в сияющие доспехи, и если Жёлтой матери не мешали облака, то её лучи любили падать на броню и отражаться. И это было очень зрелищно, без всякого сомнения. Конечно же, немаленькая кавалькада была заранее замечена стражниками, и господин владетель успел подготовиться к встрече. И, конечно же, вместе с ним вышел встречать высокого гостя и Барерис.

Выглядел парень так себе, поскольку постоянные оргии, длящиеся чуть ли не до рассвета, мало когда помогают сохранять цветущий внешний вид. Его приятели всё ещё гостили здесь, и всех их развлекали обе рабыни, тоже потерявшие прежнее обаяние. Теперь они выглядели бледными тенями себя прежних. Да, жизнь рабов в гератиях никогда не была хорошей, но и отвратной её редко можно было назвать. Конечно, они были почти бесправными существами, — хозяева, всё-таки, не могли произвольно убивать их без формального суда, — но в королевствах с ними обращались и того хуже.

Никто из слуг или стражников не обращали на бесправных теперь никакого внимание. Если человек стал рабом, то на это воля богов. Так считалось веками, и об этом помнили и сейчас, уже почти позабыв о прежних высших силах. Возможно... Нет... Наверняка раб в своей прежней жизни много грешил, и теперь происходит своеобразное искупление. Так что в последующих жизнях, при условии хорошего подчинения своим хозяевам, невольник удостоится лучшей судьбы. Кстати, именно по этой причине смерть в этом мире не воспринималась как непозволительная утрата, и о судьбах даже серьёзно заболевших детей мало кто заботился, — они, возможно, своими преждевременными смертями искупают прежние грехи.

Я старался вообще не пересекаться с рабынями, хотя светловолосая своим необычным внешним видом поначалу привлекала всеобщее внимание. Неудивительно, что именно местные служанки третировали её особенно активно, как белую ворону, случайно залетевшую в стаю чёрных. Не будь она рабыней, то можно поспорить на «Игрушку», что более половины всех местных мужчин настойчиво ловили бы её случайные взгляды. Вторая рабыня была из местных, так что её вообще не замечали и, соответственно, почти не гнобили. Обе рабыни редко когда выходили во двор, поскольку Барерис постоянно их чем-то занимал в своих покоях...

Господин орат въехал, и к нему, как к почётному гостю приблизился Ануракт, не подходя, впрочем, слишком близко из-за агрессивного драккана. Я невольно залюбовался этим странным генетически изменённым животным, выведенного специально для услужения орам и оратам. Он был воплощением ужаса и быстрой расправы, которые должны испытывать все, кто рискнёт поставить под сомнение право пришлых владык на эти земли.

— Рад приветствовать почётного гостя в своём доме! Как поживает владыка ор? Был ли спокоен ваш путь, господин орат?

— Всё, как всегда, господин владетель... Всё как всегда хорошо и беспроблемно. Я собирался ехать к господину Ларевату Станира, но владыка ор пожелал донести свою волю, — торжественно произнёс Фенецар. — На собрание владык, которое произойдёт в последний месяц этого года, он пожелал взять с собой тебя, господин Ральмевик Ануракт!

— Это большая честь для меня! — опустился на одно колено владетель, впрочем, сразу же поднявшись. — Проходите, господин орат в мой дом, подкрепитесь и отдохните с дороги.

Рыцари, до этого находящиеся в сёдлах, спустились на землю и двинулись вслед за оратом. Оруженосцы были обязаны находиться рядом с господином, поэтому я вместе с Кетоутом и Укхуром тоже присутствовали в обеденном зале.

— Владыка ор был впечатлён твоим подарком, владетель Ануракт, — произнёс орат, — и тоже решил сделать подарок, остановив свой выбор на твоей кандидатуре. Впрочем, если быть справедливым, твоё имя и так было наверху списка...

Далее последовал разговор о том, когда состоится это собрание владык, как долго, и сколько человек следует взять с собой, и о различных сопутствующих церемониях. Конечно, они оба помнили все эти моменты довольно хорошо, но формальности следовало соблюсти. Тем более, что иногда вносились некоторые изменения, не знать которые было бы недопустимо.

Нитар и Рахати чуть ли не светились от предвкушения. Понятно, то Ануракт возьмёт с собой кого-то из них, если не всех, но пока решение принято не было, и каждый мог о нём лишь догадываться.

Я прогуливался по двору. В обеденный зал уже начали приносить еду, но поскольку на всех мест не хватало, то меня, как младшего из оруженосцев, на этот раз просто отослали. Впрочем, я нисколько не был расстроен, в отличие от Укхура и Кетоута, которым было очень важно показать себя. Вот они и стояли сейчас гордо по обе стороны от кресла господина.

Меня же привлекало другое. Вернее, другой, — синеватый драккан. Интересно, вспомнит ли он меня? Я проскочил на кухню и попросил у Доны, помогающей по случаю визита нежданных гостей кухонным работникам, освежёванную тушку кролика. Она удивилась, но принесла, предварительно завернув в холстину. На меня никто не обращал внимания, и я спокойно вышел во двор через боковую дверь.

У гостевой конюшни уже никого не было, и я зашёл в обычно пустующее помещение. Найти драккана оказалось просто, и вот я стою рядом с этим страшным животным, держа в руках угощение. Впрочем, тушку кролика в данном случае можно назвать и подношением.

— Друг. Спокойствие, — пошёл я на контакт.

— Чужак... Шшш... Спокойствие, — зверь узнал меня.

Похолодевшими чуть дрожащими руками я протянул ему угощение, которое он осязал раздвоенным языком, а потом обхватил им тушку и отправил себе в пасть. Я впервые увидел, как он ест, и это зрелище было волнительным.

— Друг. Спокойствие, — не оставил я попытку сблизиться со зверем.

— Шшш... Чужак... Спокойствие, — зверь сохранял дистанцию.

Я медленно поднял руку. Раздвоенный язык снова высунулся и коснулся моих пальцев. Он был холодный и немного жестковатым. Стараясь не дёргаться, я протянул руку к морде зверя. Он прошипел что-то, чего я не разобрал, но стоял спокойно.

— Друг. Спокойствие, — повторил я и коснулся морды драккана.

Он не ответил, и я, осмелев окончательно, немного погладил его. Снова раздалось шипение, и моя рука опустилась.

— Друг. Спокойствие, — ещё сказал я и направился к выходу.

И лишь когда вышел на свет, моё тело начало колотить. Затем нервный озноб прошёл, и я понял, что контакт со зверем налажен. Пусть он и не высказывал никаких особых дружелюбных эмоций, но наверняка теперь будет выделять меня из толпы других людей. «Не плохо бы его ещё несколько раз покормить», — подумал я. — «Вот только зачем мне это надо?» На этот вопрос не было ответа. Просто я вдруг почувствовал, что мы чем-то похожи.

— Айвор, как ты думаешь, кого возьмут? — спросил после обеда взволнованный Кетоут. — Вряд ли поедут все.

— Я-то откуда знаю?

— Может, всех?

— Почему бы тебе не спросить у владетеля?

— Да ты чего?! Кто о таком спрашивает?

— Если возьмёт всех, то хорошо. Если одного, то это его выбор, — спокойно ответил я, не собираясь долго обсуждать данный вопрос. — Меня больше волнует моя подготовка. Вот бы с кем потренироваться или сразиться?

— Кто тут хочешь сразиться? — послышался ехидный вопрос.

Я обернулся. Один из рыцарей, сопровождающих ората, стоял поблизости.

— Я хочу.

— Насколько я помню, ты в прошлый раз и меч не мог удержать в руке, — продолжая ехидно улыбаться, спросил рыцарь, и я вспомнил его имя.

— С тех пор я усиленно тренировался, господин Серагор Эндерут.

— Вот как?! Хорошо, составлю тебе компанию.

Мы направились к тренировочной площадке, и я видел, что Кетоут идёт за нами. Он был сильно удивлён всем этим, впрочем, я тоже. С чего это старший рыцарь господина ората проявил такое великодушие? Загадка!..

Наш бой продлился недолго. Рыцарь несколько раз коснулся меня деревянным мечом и даже пару раз относительно сильно ударил. Впрочем, я как-то исхитрился один раз его ткнуть.

— Неплохо, — кивнул Эндерут. — Для парня, который пару месяцев назад пришёл сюда в одежде бедного земледельца, очень неплохо. Вот только я не понимаю, почему ты норовишь отбиваться мечом, а не щитом?

— Меня так научил один наёмник.

— Наёмник? — удивился рыцарь. — Он разве не знает, что при столкновении оружие может расколоться?

— Знает. Просто у меня крепкий меч, и мне было сказано, что такое поведение обескуражит противника, и он наверняка сделает ошибку. Ну, или его меч расколется...

— Это так, — согласился Эндерут. — Именно поэтому ты и смог меня уколоть один раз. Ты покажешь свой меч?

Я задумался.

— Ха-ха!.. — засмеялся рыцарь. — Думаешь, как выкрутиться из необычной ситуации? Признайся, что ты про меч всё придумал.

— Я не придумал. Просто наш десятник сказал, что не следует показывать своё оружие всем подряд.

— Я не «все подряд», — серьёзно ответил Серагор Эндерут. — Теперь мне точно хочется посмотреть на то, что ты прячешь... Если ты не против, конечно.

Я кивнул...

— Хмм... Удивительное оружие, — проговорил рыцарь, осмотрев «Игрушку». — Не скажу, что идея с таким изогнутым лезвием мне совершенно незнакома. Что-то подобное, хотя и в упрощённом исполнении, я видел. Но вот качество исполнения и сам металл!.. Это делал отличный мастер.

Эндерут ещё раз повертел меч.

— Что если я предложу тебе за него двести монет серебром?

«Ого! Значит, наёмники меня не обманывали!»

— Прошу прощения, но этот меч не продаётся. Наёмники уступили мне его с условием, что когда в следующий раз встретимся, они напомнят мне об этой сделке.

— Странно... Но это в традиции некоторых воинов.

— Я бы хотел научиться каким-нибудь приёмам владения мечом со щитом. Это же рыцарское умение?

— Ты хочешь попросить меня? Ну... Это возможно. Давай встретимся позже, поскольку я недавно плотно поел и мне хочется сохранить приятное чувство сытости. Подходи к площадке через пару часов. Надеюсь, что ещё не стемнеет.

— Вот что, оруженосцы мои, — начал Ануракт. — Вы слышали, что владыка ор пригласил меня на традиционное совещание. Господин орат передал, что имеются некоторые изменения, в том числе и для вас, да ещё и неприятные. Раньше можно было брать с собой столько оруженосцев, сколько имеет владетель, но теперь решили, что возить толпу юнцов на серьёзное мероприятие неправильно. Так что я смогу взять только одного.

Владетель обвёл нас взглядом и сказал:

— Это будет Укхур, потому что он при мне состоит дольше других.

Кетоут не смог сдержать шумного разочарованного выдоха, а я улыбнулся, наблюдая, как Нитар расправляет плечи и начинает смотреть на нас с торжеством.

— Теперь о тебе, Айвор. Не знаю, что замыслил господин Шаумар Фенецар, но завтра ты отправляешься в составе его отряда.

— Я?! — моё удивление не знало границ. — А зачем?

— Когда господин орат призывает, то вопрос должен быть лишь один: «Как скоро?»

— Да, господин владетель! — ответил я, продолжая недоумевать. — И как скоро он выезжает?

— Завтра. Все подробности узнаешь у его главного рыцаря Серагора Эндерута.

«Ага! Вот откуда ветер дует!» — предположил я.

— Да, господин владетель.

Мы разошлись, оставив Кетоута горевать в присутствии возбуждённого от приятной новости Укхура...

— Господин Серагор Эндерут! Господин владетель сказал, что я завтра должен присоединиться к вашему отряду.

— Да, господин Айвор Камадос, — кивнул рыцарь. — Мы отправимся в земли соседнего владетеля Ларевата Станира. Куда отправимся дальше, будет известно потом.

— Что мне следует взять с собой?

— Кроме одежды и оружия, ничего. Да и вряд ли у тебя что-то есть ещё.

Я кивнул, и мы разошлись. Странно... Всё-таки непонятно, чья эта идея. Хотя, возможно, орат изначально всё спланировал, а Эндерут и не причём. Хорошо, что в последнее время меня постоянно учили держаться в седле, так что я уже не слишком сильно напоминаю мешок с репой, болтающийся на лошади. Неужели, правда, что орат готовит мне место в своём отряде? Интересно...

Полночи я не спал, размышляя о завтрашней поездке, а когда за окном начало рассветать, уснул и еле проснулся от звуков утреннего колокола. Быстро одевшись в одежду попроще, я бегом побежал в обеденный зал на завтрак, но там снова не было свободных мест, и нас, оруженосцев, послали есть на первый этаж.

Наскоро поев, и прихватив благодаря Доне копчёного мяса и сыра, я направился в конюшню, подготавливать мерина к поездке. Примерно через час наш отряд выезжал из ворот, а я снова ловил завистливый взгляд Укхура, к которому присоединился и Кетоут. В очередной раз у меня вырвался грустный выдох, — нет, не быть мне их другом.

Мы ехали уже хорошо знакомой мне дорогой и рыцари почти не разговаривали между собой. Сам Фенецар был молчалив и это, как я понял, его обычное состояние. Подростки-слуги следовали на некотором отдалении, но тоже старались не шуметь. К счастью, лошади скакали умеренным аллюром, и мне пока не представилась возможность опозориться. Впрочем, система за последнее время постоянно использовала возможности медицинских модулей, так что особого нервного напряжения у меня не было, и приходило волноваться лишь за мерина.

Так мы проскакали примерно четверть часа, а потом лошади пошли обычным шагом, поскольку никто не стремился загнать этих красивых животных. Что же касается драккана, то, похоже, что он был готов бежать целые сутки и даже не подавать признаки усталости. Ну, да. Так и должно быть с модифицированным всеядным зверем. Скакунов надо кормить зерном, чтобы они могли продержаться и скакать относительно долгое время, а питающийся мясом драккан может восстановиться в несколько раз быстрее. «Странно, что их так мало», — подумал я. — «Даже рыцари ората ездят на лошадях, хотя и очень хороших».

Мы несколько раз останавливались на отдых. Почти любой человек может идти если не целый день, то довольно долго, а вот скакунам нужен частый отдых. Как бы рыцари не спешили, им приходилось считаться с этим фактом. Уже ближе к вечеру показалась очередное поселение, и господин орат принял решение остановиться здесь до утра, поскольку дальше хороших постоялых дворов много не будет.

Я с удовольствием представил, как слезу с мерина. Но пойти отдохнуть сразу не получится. Ведь прежде, чем подумать о себе, всегда надо расседлать и обиходить коня. Рыцари, возможно, и доверят своих животных слугам, как своим, так и тем, которые начали выбегать из конюшни, но я хотел всё сделать сам. Шаумар Фенецар тоже лично будет заниматься дракканом, поскольку кроме него к зверю никто не может приблизиться. Хмм... А получилось бы у меня обиходить ужасного ящера?

Таверна «Десять девушек» была похожа на те, что я видел в Мисконе, — добротные, рассчитанные на посетителей с самым разным достатком, но отдающие предпочтение тем, в чьих кошелях звенит серебро. В ней разносчицами работали десять девушек, и именно здесь стремились остановиться путники. Мне довольно скоро объяснили причину этого, и она была банальна: многие хотели заманить разносчиц в постель. А те, естественно, не соглашались, поскольку их девственность была первейшим условием работы в таверне. Впрочем, злые языки утверждали, что этот пункт девушки иногда обходили весьма простыми способами, узнав о которых я покраснел.

«Инна! Мне надо избавиться от этой вредной привычки!»

Только слез с мерина, как меня окликнул старший рыцарь:

— Господин Айвор Камадос, ступай за мной!

Пять рыцарей бросили поводья конюхам, и сразу направились в таверну.

— Внимание! Мы — патруль гератии! Всем оставаться на своих местах и приготовиться показывать свои метки! — громко произнёс Эндерут.

Народу в зале было не очень много, но за каждым столом сидело по два или три человека. Вполне достаточно для такого времени суток.

— Стой у двери, и если кто захочет выйти, то коли его мечом, не раздумывая! — обратился ко мне старший рыцарь и двинулся к посетителям.

«Ого! — подумал я. — Всё серьёзно».

Глава 19

Когда мы ехали по дороге, я видел, как рыцари останавливают встречных людей для проверки, но подумал, что делают это со скуки. Некоторые из них даже слезали с лошадей и заходили в таверны, мимо которых мы собирались проезжать, но я не придавал этому особенного значения, поскольку слушал очередную книгу и не хотел отвлекаться от сюжета. Теперь же стало ясно, что орат и его сопровождающие серьёзно относятся к своим обязанностям, и если начали, то вряд ли остановятся.

Люди в таверне безропотно стали оголять руки, демонстрируя знаки. Мне показался странным один мужчина в застиранной одежде зелёного цвета, сидящий в углу, но чем именно он меня привлёк, я не понял. Так что я просто оставался стоять у двери, молясь, чтобы никому не пришло в голову высочить через неё. Рыцари спокойно проверяли метки, иногда о чём-то расспрашивая, пока один из них не добрался до дальнего угла.

Мужчина в зелёном сидел спокойно, но показывать метку не спешил. Подошедший рыцарь заговорил с ним и почти сразу схватился за меч. Тут подскочили другие рыцари и неизвестного быстро скрутили, и поволокли наружу. Я подумал, что обо мне забыли, но Эндерут слегка дёрнул подбородком, указывая на выход, и мне сразу стало легче.

Выйдя, я увидел, что во дворе уже начинался допрос. Орат по-прежнему обихаживал драккана, и, казалось, не обращал на всех никакого внимания.

— Сразу будешь признаваться, или предпочтёшь помучаться? — спокойно спросил старший рыцарь спокойным голосом, от которого повеяло холодом, а я подумал, что впервые вижу его таким необычным.

— Лучше помучаться, — неожиданно смело ответил мужчина.

— А смысл? — так же спокойно возразил Серагор Эндерут. — Мы же в любом случае всё узнаем, и тебе об этом известно.

— Зато никто не скажет, что я трус, — так же спокойно ответил незнакомец.

Рыцарь кивнул, и мужчину потащили подальше от таверны и привязали дереву. То, что я увидел впоследствии, не забуду никогда, наверное. Старший рыцарь с тем же спокойным выражением лица достал изогнутый нож и начал делать на незнакомце длинные порезы, а потом отдирать от тела лоскуты кожи. Мужчина вначале держался, а потом громко застонал. Ему быстро засунули кляп в рот, и пытка продолжилась. Когда у незнакомца начали подкашиваться ноги, Эндерут вытащил кляп.

— Рассказывай, и мучения сразу прекратятся!

— Нет, — еле слышно проговорил мужчина. — Я лучше помучаюсь.

Пытки продолжились, и вскоре человек сдался.

— Мы оба знали, что это произойдёт, — безэмоционально произнёс старший рыцарь, когда незнакомец всё рассказал, и после одним движением ножа отправил бедолагу на перерождение.

Я пытался сдерживаться, но последнее действие будто спустило пружину, и меня начало тошнить. Хорошо, что в последние часы я почти не ел.

— Ничего, — похлопал меня какой-то рыцарь по плечу. — Это нормально. Ты даже держался дольше, чем некоторые другие.

Затем они пошли в таверну, а я дотащился до её входа и уселся на какое-то бревно.

«Инна! Почему ты мне не помогаешь?»

[Ущерб организму пользователя минимальный]

«Помоги мне быстрее прийти в себя!»

[Выполнено]

Действительно, вскоре мне полегчало.

«Инна! В подобных случаях не дожидайся приказа, а действуй сразу!»

[Принято]

Ох, уж эта система! Иногда сама всё делает, а вот сейчас, когда видно, что мне плохо — бездействует. Где логика? Впрочем, если у меня прототип, то это может быть объяснением странных действий или бездействий системы.

Мимо проходил орат. Он остановился, взглянул на меня, но ничего не сказал и зашёл в таверну. Ну, и хорошо. Меньше всего мне сейчасхотелось говорить с кем бы то ни было. В отдалении несколько подростков-слуг из нашего отряда смотрели на меня с видимым злорадством. Почему? Что я сделал им плохого? За всё время нашей поездке я не сказал никому из них и десятка слов. Причины этого странного поведения я рано или поздно узнаю, конечно же.

В обеденном зале люди продолжали сидеть и что-то обсуждать. Эвендур, увидев меня, поднял руку и я подошёл.

— Полегчало? Хорошо. Есть будешь? Нет? Ну, и ладно.

Я сел рядом и прислушался к тому, что говорили рыцари. Они, как ни в чём не бывало, обсуждали еду. Вот сейчас только что зверски мучали человека, а потом его хладнокровно убили, и спокойно трапезничают, как ни в чём ни бывало.

— Кто это был? — спросил я.

— Разбойник, — безэмоционально ответил Эндерут. — Заметил, что одежда у него была зелёного цвета? Такую лесные разбойники часто носят, чтобы их не заметили издали.

— И что он рассказал?

— Что рассказал? — старший рыцарь не спешил с ответом и взглянул на ората. Тот кивнул.

— Рассказал, где их шайка прячется. Так что сейчас поедим и проведаем лиходеев.

— Десятник Зар говорил, что в бой лучше идти с пустым желудком, — вспомнил я.

— Это да, лучше. Но мы же не собираемся давать им возможность до нас дотянуться своими железяками, — широко улыбнулся рыцарь.

До лагеря разбойников мы шли пешком по осеннему лесу, в котором уже начала падать листва, поскольку на лошадях через него проехать невозможно. Рыцари и слуги были спокойны, и ничего не указывало на их возможное волнение, а вот я переживал. Сейчас может состояться моя первая настоящая вооружённая стычка. Да, скорее всего, я и сделать ничего не успею, поскольку рыцари опередят, но меня всё равно потрухивало.

«Инна! Сделай что-нибудь! Разве не видишь, что меня трясёт всего?»

[Выполнено]

Вскоре я шёл уже нормальным шагом. Чтобы я делал без ИНН-системы?!

Как рыцари и предполагали, нас заметили заранее. Конечно, все старались идти тихо, но в доспехах и с оружием это не всегда получалось. Вдалеке раздались посвистывания, а потом и приглушённые крики. Когда мы, наконец, подошли к месту расположения лагеря, там уже никого не было. Разбойники не дураки, чтобы выйти против хорошо вооружённых рыцарей, и просто сбежали, захватив, возможно, лишь самое необходимое.

— Жаль, что нас мало, — заметил Эндерут. — А то могли бы попробовать окружить или догнать.

В лагере нашлась разная ерунда, не стоящая внимания. Возможно, хуторянин Дорн и оценил бы эти вещи, но, ни мне, ни отряду Фенецара они были не нужны. Обидно, что разбойники унесли деньги и всё ценное. Рыцари даже не стали тратить время на разрушение немногочисленных построек. Как сказал Эндерут, скоро наступит холодная половина осени, и отсюда разбойники всё равно уйдут. Я надеялся, что найду среди награбленного «яйца», но их не было. Видимо, не так уж и часто их находят, или искатели редкостей не попадались в лапы лиходеям.

В таверну вернулись через час, и всё обратное время я думал, зачем вообще понадобилось нашему небольшому отряду топать по лесу? Возможно, просто надеялись на удачу. Не повезло.

После такой прогулки я проголодался и ел за двоих, а рыцари обсуждали неудавшееся нападение. Как я уже начал понимать, они особенно не переживали о случившемся, поскольку этим должны заниматься стражники местного владетеля. Правда, имеется и положительная сторона, — теперь здесь некоторое время можно будет безопасно ходить по дорогам, а разбойникам придётся искать новое место для лагеря.

— Господин Айвор Камадос! — неожиданно для всех обратился ко мне орат Фенецар. — Необходимо сходить к местному старосте и спросить, не следует ли кому обновить метки. Раз мы тут остановились, то надо и действительно полезное что-то сделать.

— Да, господин орат, — я поднялся. — Его вести сюда?

— Конечно! Не пойду же я к нему?!

Не поняв, рассердился ли Фенецар на меня или просто у него всегда такая манера разговаривать, я вышел из таверны, предварительно спросив у хозяина, где можно найти старосту. Удивительно, но мне дали сопровождающего. Хмм... Очень хорошо!

Поселение Докинс было несколько меньше Мискона, но тоже выглядело прилично. Я раньше недоумевал, почему поселение Турос, находящееся рядом с имением Ануракта, такое бедное. Ответ был прост, — туда свозили крепостных со всей округи, чтобы владетелю было удобнее собирать их для каких-то дел. Некоторым из них, как Уру, к примеру, удалось выкупиться, но большинство балансировали на грани перехода в рабство.

Старосту Докинса моему сопровождающему пришлось поискать какое-то время, и я ещё раз возблагодарил богов, что не отправился к нему в одиночку. Грузный, но внешне довольный жизнью мужчина, быстро понял, что от него требуется. Он поклонился мне и сразу побежал куда-то, ну а я вернулся в таверну доложить о выполненном поручении, изредка рассматривая местных девушек, почти открыто глазеющих на меня в ответ.

Я уже понял историю и географию материка, на котором нахожусь, и почти не ожидал встретить действительно симпатичное мне личико. Раньше здесь жили три народа, которых я для краткости назвал: чернявые, светлые и рыжие. В один прекрасный момент рыжих почему-то начали гнобить и сейчас, спустя несколько веков, редко когда увидишь огненную шевелюру. Чернявые в основном жили на южной половине материка, а светлые — ближе к северной окраине.

Пока они совместно до самозабвения геноцидили рыжих, чернявые плодились и распространялись везде, где могли, занимаясь земледелием. Светлые промышляли охотой и рыбалкой, поскольку на большей части занимаемой ими территории овощи росли плохо, а фруктов не было вообще. Когда же общий враг сгинул, то северяне обнаружили, что ареал их собственного проживания даже уменьшился, но ничего поделать с этим уже не могли, так как рождаемость и выживаемость на северных территориях низкая. Чернявые южане привыкли иметь в семьях не менее пяти-семи детей, и бросать эту традицию не собирались. Вот сейчас, спустя почти тысячу лет после описываемых событий, светлых редко где встретишь, а чернявые имеются везде.

Я не имел ничего против местных девушек, — почти плоский нос выглядит нормально, если нет выбора, — но после того, как увидел светловолосую рабыню Барериса, мои предпочтения уже никогда не пошатнутся. И дело даже не столько в этой выпирающей части лица, которая у светлых заметнее, а в общем типаже. Когда я поделился с Инной своими размышлениями, она заметила, что живи я в окружении светловолосых девушек, меня обязательно потянуло бы к тёмненьким.

Прошло почти два месяца, как я был с Ланой, и этот факт стал всё больше и больше вспоминаться. Я уже был готов перебороть себя и позвать трактирную шлюху, но денег почти не было, и это сильно напрягало. Поэтому сейчас я старался не обращать внимания на местных девушек, дабы впоследствии спать спокойно. Надо бы посмотреть, во что здесь играют. Вряд ли я смогу выиграть значительную сумму, но хотя бы монет пять выиграть можно попытаться, и тогда оттянусь.

Отчитавшись орату о выполненном поручении, и получив в ответ лёгкий кивок, я подошёл к столикам, где уже начали собираться местные игроки, возжелавших лёгких денег. Я понял, что игры здесь те же, что и в других местах, но вот незадача, — желающих сыграть со мной не нашлось. После нескольких попыток найти партнёра по игре, я понял, что со мной — членом отряда господина ората — никто за один стол не сядет. Печально!

— Не найти с кем сыграть, господин Камадос? — с ехидной улыбкой спросил Эндерут. — И не получится. Так что лучше давай займёмся тренировкой. Это более полезно, чем трясти кости или двигать фишки.

Мы и занялись. Глядя на своего командира, подтянулась ещё пара рыцарей, и к тому моменту, когда Жёлтая мать опустилась к горизонту, я морально устал от тренировки. Хотя и был рад, что система смогла скопировать не менее пяти хороших приёмов. Конечно, до мастерства рыцарей мне ещё очень далеко, но хотя бы пытаться им противостоять я могу.

Старший рыцарь уже хотел уйти в свою комнату, но я его удержал:

— Господин Серагор Эндерут, у меня есть два вопроса, на которые никто не смог дать ответы.

— Хорошо, спрашивай.

— Что означают слова ‘ор’, ‘орат’ и ‘оритин’?

— Хороший вопрос. Слово ‘ор’ на языке владык означает ‘золото’, ‘орат’ — ‘позолота’’, а ‘оритин’ — ‘имеющий вид золота’.

— Вот как, — пробормотал я. — Мне думалось, что значения будут более возвышенными.

— А второй вопрос? — рыцарь явно хотел лечь спать.

— Почему вы, рыцари господина ората, ездите на обычных лошадях, а не на дракканах?

— В некоторых центральных гератиях так оно и есть, но проблема в том, что дракканы — необычные звери и размножаются крайне неохотно. Они живут довольно долго, почти как люди, и если бы размножались подобно кроликам, то никаких других животных кроме них не осталось бы.

— То есть, проблема не в том, что оритинам нельзя на них ездить?

— Кто тебе сказал глупость, что нельзя? Можно. Просто дракканов мало и на всех не хватает. Даже через двести лет ситуация особо не изменится. Это все вопросы?

— Да, господин старший рыцарь.

— Ну, тогда спокойной ночи! И ты ложись пораньше, мы завтра тоже будем ехать целый день, а приедем только послезавтра, наверное.

— А почему усадьба владетеля Станира находится так далеко от земель владетеля Ануракта? Он-то живёт почти рядом с их общей границей.

— Потому, что таков рельеф гератии. Вот и приходится многим владетелям жить не в самом центре своих земель.

Старший рыцарь ушёл, а я продолжил сидеть во дворе и думать о своём. Очень хотелось ещё раз покормить драккана, но свободных денег на покупку тушки мелкого животного не было, а сколько мы пробудем в этом владении — неизвестно. Поэтому я просто зашёл в конюшню и погладил чешуйчатого зверя, говоря ласковые слова. Мне показалось, скорее всего, но на его морде вроде бы промелькнуло подобие улыбки. Я опасался, что мерин заревнует, но полуразумное животное — по-классификации ИНН-системы — спокойно жевало зерно, которое ему дали заодно со скакунами, и думало о чём-то своём...

Утро выдалось дождливым, и даже рыцари не были в восторге от необходимости выезжать, поскольку опасались за свои железные доспехи. Но Шаумар Фенецар спешил, и всем пришлось залезть в сёдла, закрыв себя слабой защитой в виде плащей. У меня не было и такого, так что не нужно было гадать, кто самым первым промок до последней нитки. Осталось только надеяться, что второй комплект одежды, находящийся в седельной сумке, останется сухим.

Чтобы отвлечься от неизбежных грустных мыслей, я попросил Инну выбрать очередную книгу с необычным сюжетом. Она стала читать мне о каком-то попаданце-десантнике, после смерти попавшем в удивительный мир пышногрудых озабоченных красавиц с длинными ушами, вешавшихся на него, оказавшегося в теле четырнадцатилетнего парня, пачками. Многочисленные подробности поражали воображение, и мне вдруг захотелось тоже умереть, чтобы после перерождения оказаться в подобном месте. Правда, потом пошли долгие фантазии главного героя про чёрный порох и какие-то автоматы, и я дал команду системе поискать что-то более реалистичное.

«Инна, а эти... феи... эльфийки, то есть, действительно существуют?»

[Эльфийки — фантастические литературные персонажи. Считается, что они были выдуманы две тысячи лет назад писателями одной из гуманоидных цивилизаций. Эти авторы создавали главных героев, с которым, якобы, ассоциировали себя, и описывали их необычные похождения, компенсируя тем самым несбывшиеся мечты сексуального характера]

«То есть, эльфиек нет?» — огорчился я. — «Жаль. Тогда нет смысла желать смерти именно сейчас, чтобы побыстрее перевоплотиться».

[Гуманоиды, похожие на эльфов, живут на двух планетах около звезды Нова-Сепет. Её ещё называют Щепетновая]

«Она далеко отсюда?»

[Я не обладаю такой информацией. Но я знаю точно, что если пользователь не активирует лечебно-диагностический модуль общей практики, то он заболеет. Активировать?]

«Конечно, да!»

Ехать под дождём было противно даже лошадям, а теплолюбивого драккана утешало, наверное, лишь то, что под его чешую вода не проникает. Дорога стала покрываться лужами, а глина — раскисать. Даже животным с четырьмя ногами было непросто идти по этому природному студню, и я лишь соглевал себя мыслью, что орат осознал всю степень своей неправоты. Когда за следующим поворотом появилась деревни с дурацким названием Срульна, никто и не подумал радоваться, поскольку всем уже было безразлично. Но вот господин орат поворачивает своего зверя к постоялому двору, и брови некоторых рыцарей поднимаются в изумлении...

Как же хорошо оказаться в сухом помещении! Правда, вокруг каждого члена нашего отряда моментально образовывается по лужице, но хотя бы по голове не бьют противные и холодные дождевые капли. Я, держа в руках сумку с влажным комплектом одежды, спросил у одноглазого хозяина, где можно переодеться. Он указал мне на какую-то дверь, куда я и зашёл.

Там женщина лет сорока, по виду служанка, гладила одежду.

— Что погладить... господин? — обратилась она ко мне.

— Хозяин сказал, что здесь можно переодеться.

— Раз сказал, то можно, — равнодушно ответила женщина и снова взялась за свою работу.

Я начал расстёгивать пуговицы на камзоле. Трудная это задача, учитывая, что он насквозь мокрый. Женщина продолжала гладить, и я решил, что стесняться в подобной ситуации будет глупо. На память пришла та служанка, которая полезла в ванну, где я успел помыться. Скинув последнюю мокрую одежду, я полез в сумку. Хмм... Неожиданная неприятность... Мой запасной комплект всё-таки частично промок.

Видимо, моя заминка чем-то привлекла гладильщицу, и она снова обернулась.

— Чего стоишь голым, юный развратник?!

— Одежда промокла, — ответил я, унимая стучащие от холода зубы.

— Действительно, — женщина взяла одежду в руки. — За десять медяков и я быстро просушу всё утюгом. Согласен?

— Хорошо.

Сунув мне в руки какую-то простыню, она принялась за мой сырой костюм. Не прошло и четверти часа, как служанка начала подавать мне один сухой предмет одежды за другим, а я быстро надевал их, ощущая всем телом нагретую ткань...

Ещё тридцать медяков ушло на еду. Моё богатство уменьшилось до одной серебряной монеты, но я был доволен сухой одеждой и горячей едой. Уже стало известно, что Шаумар Фенецар решил переждать дождь здесь, пусть он будет лить хоть сутки.

Погода решила не разочаровывать нас, и через некоторое время пошёл ещё и град. Теперь стало окончательно ясно, что сегодня мы наверняка никуда не уедем.

— Эй, хозяин!.. Как тебя зовут? — позвал владельца постоялого двора рыцарь Мумеад Сутараг.

— Маларк Кроун, господин! — поклонился одноглазый мужчина.

— Какие у тебя есть настольные игры?

— Шахматы, тигати, кости.

— Кости у нас и самих есть, неси всё остальное. Кто во что будет играть?

Рыцари быстро определились, ведь каждому было скучно сидеть просто так. Я же просто начал слушать очередную книгу, поскольку в такую погоду даже двигаться не хотелось.

Прошёл час.

— Господин Айвор Камадос, чего сидишь в стороне? Такое ощущение, что ты нас осуждаешь, — позвал меня Сутараг.

— Не осуждаю. Мне нравится играть в шахматы и тигати, но я не присоединяюсь лишь по той причине, что вы все на меня обидитесь, если начну выигрывать.

— Вот как?! Ну, тогда ты правильно делаешь, что сидишь в своём углу. Мы не любим тех, кто заставляет нас расставаться с деньгами.

Все громко засмеялись, но этот смех сразу затих, поскольку уличная дверь открылась и в зал зашло пять человек. С них ручьями стекала вода и рыцари, которым служанки тоже просушили одежду, посмотрели на вошедших с сочувствием. Неизвестные мужчины немного оторопели от увиденного, но поздоровались и начали раздеваться. Рыцарям не пришлось спрашивать их метки, которые и так были видны, — это были лесники и лесничие местного владетеля. Через час сытые люди в сухой одежде уже вовсю кидали кости, и деньги из одних кошельков перемещались в другие.

Позабыв о прежней настороженности, мужчины кричали, посмеивались и бурно выражали негодования во время игры. Со стороны могло показаться, что это просто выросшие дети, играющие на обочине дороги в камешки. Я смотрел на них и удивлялся, как быстро азарт может превратить степенного человека в подобие сумасшедшего. Естественно, меня уже никто не звал присоединиться, поскольку людям намного приятней общаться со сверстниками.

В обеденном зале только два человека находились в спокойном состоянии, — я и орат. Казалось, он потерял связь с миром, и его дух витал где-то далеко-далеко. Мне вдруг захотелось с ним поболтать, но я так и не решился. Этот странный человек вызывал чувство тревоги, и было бы неразумно часто напоминать о себе.

Я встал и вышел наружу. Наружа мне совершенно не понравилась, и я быстро проскользнул в конюшню и стал обихаживать мерина. Возможно, в другой раз я остался бы сидеть в тепле, но сейчас, по прошествии нескольких часов безделья, захотелось размяться. Выхолощенный конь флегматично воспринимал мои действия. Его, похоже, вообще мало что волновало, раз зерна и воды было вдоволь.

На этот раз драккан находился в самом дальнем углу конюшни. Его отвели туда, чтобы он своим видом не пугал людей и лошадей. Интересно, о чём думал он? Я приблизился к зверю. Он негромко зашипел, но никакой агрессии я не распознал. Животное просто показало, что чувствует и видит меня. Я прошипел ему в ответ. Хорошо, что никаких людей здесь сейчас нет, и нас никто не слышит. Драккан был расседлан. Под его ногами валялась попона. Все лошади были накрыты в этот довольно прохладный день, а вот с гладкой чешуи зверя она соскользнула.

Я задумался. Мне хотелось помочь теплолюбивому зверю, но продолжал его опасаться. Открыв дверцу денника, я осторожно зашёл. Драккан опять зашипел, но я понимал, что эти звуки в данный момент не несут никакой опасности. Осторожно, не делая резких движений, я поднял попону и как мог, начал накрывать ею зверя. Он стал переминаться с ноги на ногу, и я решил, что надо выходить.

В таверне мужчины всё так же азартно играли и не обращали больше ни на что внимания. А вот ората не было. Я уселся в угол и, постаравшись пристроиться поудобнее, решил вздремнуть. Не знаю, сколько я так просидел, но когда открыл глаза, то рыцари и слуги уже выходили наружу. Дождь закончился, и нам надо продолжать свой путь.

Глава 20

Дом владетеля Ларевата Станира, как и дом Ануракта, представлял огороженную усадьбу, стоящую на отдалении от ближайшего поселения. Только здесь было всё больше: широкий двор, трёхэтажный дом, длинная казарма. Деревянная стена, окружающая всё это тоже была высокой, и чтобы переговорить со стражниками, приходилось повышать голос, но, ни рыцари, ни тем более Шаумар Фенецар, даже бровью не повели, чтобы обозначить своё присутствие, поскольку не увидеть, что к укреплению приближается орат, мог лишь только незрячий. Ворота приветливо распахнулись, и мы въехали внутрь. Возможно, Станира спал или был занят чем-то о-очень важным, поскольку мы уже спешились, а он только-только выходил наружу. Это был худой мужчина среднего возраста с тонкими поджатыми губами, которые сейчас расплывались в широкой улыбке

За эти дни я более или менее изучил нашего ората и понял, что открытые проявления человеческих эмоций его не интересуют. Он и сам редко улыбался, и от других не требовал чего-то из ряда вон выходящего. Господин Фенецар больше ценил, когда люди соблюдали почтительную дистанцию, и если это не были хорошие знакомые, то ему было достаточно, чтобы его просто уважали и немного побаивались.

Вот и сейчас он совершенно не изменился в лице, когда господин владетель чрезмерно раскланивался перед ним, выходя за рамки этикета. «Он бы ещё на колени опустился и лбом в землю ударился, как это требуется от рабов!» — фыркнув, подумал я. Возможно, подобные мысли посетили и рыцарей, хотя они, скорее всего, за многие годы привыкли ко многому.

Только после формального приветствия к нам подбежали слуги и увели лошадей. Я раньше не замечал, но теперь увидел, как орат похлопал своего зверя по шее, и тот спокойно прошествовал до конюшни и остался там стоять. «Если бы он зашёл внутрь, то какая бы суматоха поднялась бы там?!» — пришла в мою голову шальная мысль. Из рассказов рыцарей я уже знал, что на обучение дракканов уходит около пяти лет, после которых он и его хозяин могут хорошо понимать привычки друг-друга. Интересно, насколько этот срок сократился бы, если бы люди знали язык этих зверей?

Но мне некогда было размышлять об этом, поскольку орат и владетель уже входили в дом, а за ними следовали и рыцари. Чего это я тут стою? Хоть я и не рыцарь, но нахожусь в отряде, так что я тоже почётный гость, и мерить шагами двор мне не пристало. Широкими шагами, догнав последнего идущего рыцаря, вошёл за ним внутрь.

Здесь тоже чувствовалось пристрастие хозяина к великолепию. Если на стенах висели картины, то большие и расписанные яркими красками. Если в углах стояли вазы, то обязательно в рост человека. На полах были постелены толстые и мягкие ковровые дорожки, и я сразу подумал о том, сколько времени слугам приходится их чистить.

Вот что у меня не вызвало отторжение, — большой обеденный зал и необычный стол, имеющий форму вытянутой подковы, за которым нашлось бы место ещё для одной такой же группы гостей. Рыцари рассаживались согласно своему положению, так что и я занял место почти на одном из концов стола. Слуги начали разносить чаши для умывания рук, а потом и расставлять еду, перемещаясь внутри ‘подковы’. Очень кстати вовремя, поскольку мы все сильно проголодались!

Еда, как ни странно, оказалась выше всяких похвал. Ранее я думал, что в доме моего господина готовят хорошо, теперь же понял, что именно повара Ларевата Станира замечательно знают своё дело. Мясо таяло на языке, а разнообразные приправы усиливали вкус, делая еду бесподобной. Дичь была разнообразна, как и многочисленные паштеты, тушённые и жареные овощи. Выставленное в кувшинах вино представлено пятью сортами. Если местный владетель задумал превзойти своего известного соседа, то ему это удалось. Я бы мог подтвердить это даже перед лицом своего господина. Мой набитый желудок начал переваривать все эти яства, а я, откинувшись на спинку стула, поймал себя на печальной мысли, что не являюсь оруженосцем Станира.

— Ну как тебе приём? — поинтересовался Мокина Оданер, один из немногих рыцарей, который был ко мне всегда благожелательным.

— Непревзойдённо! — ответил я.

— Хорошее определение. Заметь, что господин владетель не знал, что мы приедем. То есть, так у него готовят каждый день, чего нельзя сказать, про обеды твоего господина, к сожалению.

— И к моему величайшему сожалению тоже, — с досадой произнёс я.

— Не вздумай признаться в этом прилюдно! — сощурился Оданер. — Кстати, посоветую тебе не слишком увлекаться едой перед сном, если таковая будет потом предложена.

— Почему?

— Узнаешь позже, — странно улыбнулся рыцарь, и это мне не понравилось.

Даже если бы я и захотел чего-то съесть ещё, то вряд ли смог. Глаза смотрели на блюда, но тело отказывало повиноваться. Меня почти начало клонить в сон, но в центр зала неожиданно вошли три девушки в лёгких одеждах, и стали танцевать, синхронно изгибаясь в разные стороны, демонстрируя чувство ритма и свои изящные фигуры. Четверо музыкантов играли какую-то весёлую мелодию, почти заглушая многие голоса присутствующих. Вряд ли я могу вспомнить в своей жизни хотя бы несколько дней, когда мне было так же хорошо.

Через час слуга повёл показывать отведённую мне комнату. Она была небольшой, но, можно сказать, уютной. Рыцарь Оданер упомянул, что мы останемся у Станира на две ночи, и это тоже было приятной новостью, поскольку не хотелось уезжать из этого гостеприимного места.

Сейчас наступала пора, когда Жёлтая мать и Красный сын начинают расходиться, чтобы светить в разное время суток. Предстоящей зимой они вообще будут сменять друг-друга: Мать, как всегда, будет показываться днём, а Сын — почти только ночью. Многие жители по этой причине любят зиму, поскольку можно растянуть выполнение своих дел как можно дольше, ибо световой день увеличен.

Я вышел во двор, чтобы посмотреть, как тут всё устроено. Понаблюдав немного за слугами, стало понятно, что никто не шляется без дела, и каждый занят своими обязанностями, так что на меня мало, кто открыто глазел. Зайдя в конюшню, я убедился, что мой мерин хорошо почищен и накормлен, как и все лошади рыцарей. Главные ворота, к сожалению, уже были закрыты, и в поселение не выпускали. Да и что там делать за час до заката?

Походив немного и подметив необычные для себя мелкие детали, я вернулся в комнату. Оставалось только раздеться и улечься спать, когда в дверь постучали. Ну, кто там?! Насколько было велико моё удивление, когда увидел перед собой бочку с водой и нескольких слуг.

— Господину нужно помыться с дороги! — произнесли они почти непререкаемым, но уважительным тоном.

«Хмм... Хорошая идея!»

Бочка, оказывается, находилась на каталке, так что без проблем въехала в комнату. А я ещё удивлялся, почему двери здесь раза в полтора шире, чем в доме Ральмевика Ануракта. Мужчины вскоре ушли, отвесив поклоны, но осталась одна служанка, — молоденькая девушка.

— Я буду мыть тебя, господин, — тихо произнесла она.

— Ну... Если тут так принято... — пробормотал я.

Оказалось, что тут принято и кое-что ещё...

Милая девушка покинула меня только утром, шепнув на прощанье, что может прийти и вечером. Конечно же, я не стал отказываться. Мне было так хорошо, что я ещё раз пожалел, что пробуду здесь не очень долго. А затем я провалился в сон.

Завтрак был скромнее обеда, но лишь по количеству блюд. Теперь, когда все необходимые разговоры с господином оратом были закончены, Лареват Станира наконец-то обратил внимание и на рыцарей. Оказывается, он знал их всех по именам, и для каждого нашлось у него несколько доброжелательных слов.

— А кто это ещё приехал с вами, господин орат? — спросил владетель, смотря в мою сторону.

— Айвор Камадос, — ответил Фенецар. — Подающий надежды юноша.

Я был поражён этим благожелательным ответом, поскольку думал, что орат будет по обыкновению молчать, а меня представит Эндерут.

— Вот как?! — удивился Станира. — Может, мне стоит взять его к себе, чтобы воспитать рыцарем?

— Это хорошая идея, но он уже является оруженосцем господина Ральмевика Ануракта.

— Мой сосед тоже едет сюда?

— Нет. Я взял его оруженосца с собой, дабы присмотреться и решить его судьбу.

— Вот как?! — опять удивился Станира и долго не отрывал от меня глаз.

Если бы не Инна, то я бы покраснел, но теперь имел невозмутимый вид, хотя все, кто находился в столовом зале, даже слуги, посмотрели в мою сторону. Затем беседа об общих делах продолжилась, и её темой оказалось предстоящее совещание владык.

— Очень жаль, что я не смогу присутствовать при этом знаменательном событии, — голос владетеля был таким скорбным, что я проникся к нему искренним сочувствием.

— Возможно, что повезёт в следующий раз, — ответил Фенецар в своей обычной сухой манере. — Недавно господин Ральмевик Ануракт предоставил владыке ору удивительный подарок, и это, скорее всего, имело решающее значение при выборе его сопровождающим.

— Могу я узнать, что за подарок? — с надеждой спросил владетель.

— Пару больших железяк, упавших на его землю с неба много дней назад. Одну нашёл я, при участии этого молодого человека, а вторая, — более удивительная, — была найдена им лично. Да, господин Айвор Камадос — действительно подающий надежды юноша, и я подумываю взять его с собой на совещание оров.

Станира опять посмотрел в мою сторону, и теперь было трудно понять, удивлён он или раздосадован, а мне хотелось кричать от радости.

Я размышлял о предстоящем дне, когда пришёл слуга и неожиданно предложил отвести меня в кабинет Станира. Зачем это? Очень странно и очень интересно. Идти было недалеко, так что скоро я предстал перед хозяином усадьбы.

Владетель сидел в великолепном кресле и долго смотрел на меня, ничего не говоря.

— Господин орат так нахваливал тебя, господин Айвор Камадос, что мне показалось неправильным не познакомиться с тобой поближе, — наконец-то благожелательно произнёс мужчина и улыбнулся.

Я промолчал, но не забыл ещё раз почтительно поклониться.

— Жаль, что мы не встретились раньше, поскольку я мог бы дать тебе намного больше, чем господин Ануракт. Мне сказали, что ты — довольно простой парень... В том смысле, что не кичишься своим происхождением и сам первый не заводишь речь о своём героическом отце.

Я опять поклонился, но продолжал молчать.

— Это хорошо. Я устал смотреть на представителей древних родов, которые, пребывая в почти нищете, продолжают хвалиться деяниями своих предков, — Станира всё так же внимательно смотрел на меня. — Если бы люди были такими как ты, господин Айвор Камадос, — я имею в виду твои личные качества, — то мир стал бы намного лучше и чище. Тогда бы всем жилось хорошо. Ты же хочешь, чтобы этот мир стал ещё лучше?

Я молча поклонился в который уже раз, хотя и понимал, что невежливо постоянно не отвечать.

— Замечательно, молодой человек! И хотя ты на удивление немногословен, я с удовлетворением вижу, что мы с тобой на одной стороне. Давай выпьем за это!

Станира достал из шкафчика кувшин, и вскоре в моей руке оказался небольшой бокал. Мы выпили. Вино было изумительным, намного вкуснее даже того, что я пробовал вчера за обедом.

— Как ты думаешь, господин Айвор, люди, желающие сделать мир лучше, могут же делиться своими мыслями об этом друг с другом?

Я задумался, поскольку не понял, куда клонит владетель.

— Ну... — протянул он, как бы не решаясь приступить к важной части разговора. — Вот ты видишь, к примеру, как некто делает что-то подлое или неподобающее. И ты знаешь, что кое-кто... я, например, может остановить негодяя. Неужели ты не расскажешь мне о содеянном зле?!

Я сделал неопределённый жест, но, в конце концов, кивнул.

— Замечательно! Это замечательно вдвойне, поскольку я вижу, ты действительно не любишь болтать лишнего. Это редкое качество, доступное, как правило, лишь достойным людям, и оно мне чрезвычайно нравится. Болтливый человек — ненадёжный человек. С ним хорошо пить вино, но иметь важные дела не стоит.

Чем дольше говорил Станира, тем больше я убеждался, что он что-то замышляет. Вот только что?..

— Ты умеешь писать? Да? Замечательно! Я хочу предложить тебе сотрудничество. Возможно, оно потом перерастёт в дружбу. У тебя есть друзья? Нет? Это печально! — чуть ли не стал заламывать руки владетель. — Я могу стать твоим лучшим другом. Да... Так вот... Сотрудничество... Что если ты будешь иногда писать мне о разного рода новостях, которые узнаешь?.. И не важно где: в усадьбе твоего господина или в каком-нибудь городе... где угодно. Ты же хочешь сделать этот мир лучше? А я помогу...

Я начал догадываться, к чему клонит этот человек. Инна уже успела прочитать мне немало книг, и в одной из них описывалось, как некий злодей вербовал себе осведомителей. Похоже, меня тоже вербуют. Самое глупое, что я могу сделать сейчас, — это с негодованием отвергнуть предложение. Мы будем тут ещё день, и в таком случае не факт, что доживу до завтра.

— Ты же знаешь постоялый двор «Большая кружка»? — продолжал довольный как бы моим молчаливым согласием Станира. — Да, ту, чьим хозяином является Репейник. Там есть некая шлюха Лана, молодая красивая девка. Вот через неё ты будешь передавать записки, о которых я тебе только что сказал. Не волнуйся, она передаст записки мне, а тебе — мои благодарности. Я знаю, что молодые люди всегда нуждаются в деньгах. У тебя есть деньги? Нет? А теперь будут...

Лареват Станира ещё не менее четверти часа рассказывал о том, какое хорошее дело я сделаю, если буду ставить его в известность о гостях, приезжающих к Ральмевику Ануракту или о том, что узнаю на совещании оров... Да и о самом владыке или его людях. На прощанье он, взглянув на перстень, красовавшийся у меня на руке, дал три золотых.

И вот что мне теперь делать? «Инна! Что ты можешь подсказать?»

[Вопрос некорректен]

«Мне делать то, что предложил Станира, или рассказать о разговоре кому-нибудь? Например, господину Ральмевику Ануракту? Я же его оруженосец».

[Это зависит от того, под чьим командованием пользователь планирует находиться впоследствии]

«Я ещё недавно думал, что останусь рыцарем при господине Ануракте, но когда вернулся его сын, то передумал. А теперь я знаю, что господин орат положил на меня глаз».

[Это и есть ответ на твой вопрос]

Я ещё с пару часов раздумывал о проблеме, ведь «сотрудничество» со Станира может раскрыться, и этот человек запросто откажется от меня. Ануракт, конечно, похвалит, что я ему всё рассказал, но нет уверенности, что пробуду его оруженосцем хотя бы несколько лет. Если расскажу Фенецару, который, во мне явно заинтересован, то его влияния хватит, чтобы меня защитить от всех. К тому же, орат увидит, что я доверяю ему больше других. Как хорошо, что Инна начала знакомить меня с книгами авторов разных цивилизаций, в которых описываются поиски покровителя в лице значимой и сильной личности в государстве. Да, выбор сделан!

— Повтори мне слово в слово, что говорил тебе господин владетель, — строго произнёс Шаумар Фенецар, когда мы остались вдвоём.

Благодаря тому, что всё со мной происходящее, фиксируется на видео, я смог без проблем пересказать недавний разговор.

Орат заставил меня повторить второй раз, а потом задумался.

— Значит, он хочет знать, что ты услышишь на совещании? И то, что ты узнаешь о владыке и об оратах? — спросил Фенецар, но я понял, что это просто мысли вслух и только кивнул. — Ладно. Мне надо подумать над всем этим. Ну а ты, господин Айвор Камадос, — посмотрел он на меня, — правильно сделал, что рассказал мне, а не владетелю Ральмевику Ануракту. Теперь слушай внимательно: больше никому ни слова об этом. Даже кивать на вопросы запрещаю! Понятно? Ну и хорошо. Монеты оставь себе. Если кто спросит... скажи, что в шахматы выиграл. Иди!

Фух! Вроде бы всё закончилось хорошо, но полной уверенности нет. То, что может произойти дальше, в книгах называется политической интригой, а я — всего лишь пешка, которой всегда можно пожертвовать, чтобы получить преимущество. Ладно, смысла переживать нет, поскольку мой ход сделан, и надо лишь ждать ответного. Кстати, о шахматах. Почему бы не воспользоваться полученными монетами и не преумножить их?

Оказалось, что даже на постоялый двор для этого идти не надо, поскольку из-за того, что Лареват Станира любит шахматы, и многие из его людей не только ими увлекаются, но и считают себя хорошими игроками. Мне-то они и нужны! Вот только лучше не выигрывать сразу помногу, чтобы не прославиться непобедимым. Ведь тогда никто со мной и не сядет за доску. Рыцари ората, конечно, слышали, что я несколько раз побеждал серьёзных шахматистов, но сами они этого не видели, а значит, вроде бы и не было ничего такого.

Используя уже опробованный метод чередования выигранных и проигранных партий, которые я не затягивал, дабы играть как можно чаще, я стал владельцем тридцати семи монет серебром. Куда делись золотые монеты? Дальновидно проиграл, чем обеспечивал постоянный интерес к игре со мной. Ведь «я выиграл у того парня золотой» звучит куда интереснее, чем «выиграл пять монет серебром».

Во время обеда господа Станира и Фенецар были особенно многословны, что удивляло многих. Владетель рассказывал о замечательных кушаньях, а орат удивлялся и расспрашивал. Я же старался есть поменьше, что заметил рыцарь Оданер и одобрительно улыбнулся, пробормотав про «дело молодое». Не знаю, что про какое именно «дело» он упомянул, а вот вполне конкретное молодое тело пришло почти после обеда, а ушло ранним утром. На прощание я подарил служанке монету и она, обрадовавшись, поинтересовалась, когда я приеду снова. Хорошая девушка, весёлая и озорная... побольше бы таких.

Вот что меня интересовало во время завтрака, так это куда отправится Фенецар и каковы его планы насчёт меня. Я уже понял, что находиться постоянно на одном месте мне скучно и путешествия привлекают намного больше, пусть они и связаны с разного рода трудностями. Этот же вопрос был интересен и владетелю, поскольку именно он и спросил об этом ората.

— Надо съездить в Скоил и разрешить там некоторые проблемы, да и заодно метки поставить всем, кому надо.

— Что за Скоил? — спросил я у Оданера.

— Это средний по величине город. До него три дня пути, — ответил рыцарь. — Он расположен на берегу реки Свиан, протекающей через несколько гератий.

Ого! Неужели я там побываю? Надеюсь, меня не отправят к Ануракту?

Нет, не отправили. Фенецар взял у Станира одну подводу для своих нужд, и отряд выехал из имения. Дорога, по которой мы ехали, всё так же шла то через поля, то через леса, так что скучать из-за однообразного пейзажа не приходилось.

Глава 21

Город Скоил расположен на трёх холмах, находящихся на высоком берегу широкой реки Свиан, выполняющей роль своеобразной торговой артерии. С этих холмов почти всегда можно увидеть какой-нибудь корабль, или перевозящий товары, или занимающийся ловлей крупной рыбы, а на мелочь никто не обращает внимания и ячейки сетей специально делают большими.

Если впервые попавшие в этот город люди, поднимаются на самый высокий их трёх холмов и в ясную погоду смотрят на север, то им видятся далёкие горы. На самом деле, это известная всем иллюзия. До подножий реальных гор очень далеко, примерно двадцать дней пути. В прежние времена река Свиан служила естественной границей для двух больших народов, но одно из них давно сгинуло, дав возможность агрессивному соседу расширить территорию своего проживания.

Почти все жители Скоила так или иначе причастны к торговле и смотрят свысока на поселян, вынужденных копаться в земле. Среди многих скоилцев даже модна идея, что это не их кормят овощами и фруктами, а они сами дозволяют земледельцам жить по-человечески, платя за дары земли.

Лет двадцать назад местное правление издало закон, позволяющий покупать городскую недвижимость только тем, кто является уроженцем Скоила не менее чем в третьем поколении. Это своеобразная защита от бедных переселенцев не только из Приграничья, но и чужаков вообще, поскольку в отдалённых гератиях процветают странные обычаи, почти нетерпимые здесь.

Этот город входит в зону ответственности Шаумара Фенецара, и ему приходится бывать здесь если не часто, то подолгу. Чтобы не усложнять себе жизнь, орат уже давно купил себе подворье на вершине одного из холмов, — непозволительная роскошь для подавляющего количества горожан, вынужденных ютиться на неудобных склонах или вообще в самом низу, куда стекают потоки городской канализации, и где испарения, просачивающиеся из труб, периодически собираются в дурно пахнущий туман. С вершин этих холмов вниз идут акведуки с чистой водой, которую подают из недр некие устройства, установленные владыкой в знак своей особой милости. За доступ к воде и канализации приходится платить налог, но мало кто жалуется, видя в этих благах только положительные стороны.

Как и во всех самоуправляемых городах, за въезд в него взимается пошлина: один медяк с пешего, три с конного и десять с повозки, причём вне зависимости от того, откуда родом человек. Так что горожане без особой нужды стараются из ворот не выходить, и им плевать, что подумают о такой скупости поселяне. В особые праздничные дни перед воротами выстраивается очередь, и приходится довольно долго ждать своей возможности вступить на городские улицы.

Владельцы всех причаливаемых кораблей, если они не принадлежат членам городским гильдиям, платят ежедневный сбор, зависящий от многих параметров, в том числе и от величины трюма и количества команды. Всё должно быть на благо города, и если у тебя нет денег, чтобы заплатить за своё присутствие внутри его стен, то нужен ли ты Скоилу вообще? Нищих здесь не любят! Бездомных попрошаек, вызывающих хоть минимальное подозрение в неблаговидных и беззаконных делах, быстро заковывают в кандалы и отправляют на очистку канализации. За чистотой же улиц и прибрежной полосы здесь следят специальные гильдии, возможность войти в которые надо ещё заслужить.

Обо всём этом я узнал по пути в Скоил. Рыцарям нравилось пребывать в городе, а не разъезжать по гератии, если только речь не шла о поездке в замок владыки. Из-за всех этих постоянных перемещений многие из них не видели смысла обзаводиться семьёй. Да и каков в этом смысл? Женщин, желающих обласкать рыцаря-оритина, состоящего на службе у ората, можно найти где угодно, а зачастую даже искать особо не надо. Жениться, чтобы видеть супругу лишь два или три месяца в году? Зачем?! Вот после двадцати лет службы, накопив монет и обзаведясь нужными связями, можно заняться и своей личной жизнью. Любой орат с радостью предложит дочь или сестру такому успешному человеку. В сорок пять лет жизнь только начинается!

Этот город мне сравнить было не с чем, и поэтому увиденное почти понравилось, кроме одного момента — здесь слишком всё близко: дома и люди, ходившие по улицам. Наш отряд направлялся к подворью, и казалось, что проще и быстрее дойти пешком. В очередной раз орат ехал в середине ради безопасности горожан. Впрочем, когда те понимали, кого видят, то сами старались отойти подальше. Подъём на холм тоже не порадовал, но тут уж ничего не поделать, и приходилось терпеть. Чем выше, тем нагляднее понимались различия городских районов. Внизу дома стояли кучно, а многие улицы были тесными и грязными. Находящиеся выше имели более основательный вид, а те, что почти у вершины, похожи на небольшие усадьбы со своими внутренними дворами.

Примерно таким предстало и подворье Фенецара, с той лишь разницей, что всё тут каменное и просторное. За высоким забором находится сравнительно большой двор, несколько хозяйственных построек и дом. Точнее, это два дома: один для хозяина, второй — для рыцарей, а слугипроживают в пристройках. Главные здания соединяются проходом со второго этажа одного здания ко второму этажу соседнего. Дом ората трёхэтажный, где последний этаж является нежилым и почти не имеет стен, хотя крыша присутствует. Здесь в тёплое время года все обычно и собирались, как для еды, так и для других дел.

Мне выделили комнату, которая оказалась самой большой из тех, где я ночевал. Вместо одной узкой ванны на первом этаже имеются три одинаковых небольших бассейна размером пять на пять шагов, в которые горячая вода подаётся из скрытых труб. На подворье постоянно проживает человек десять, которые присматривают за порядком и отваживают тех, кто вдруг захотят без спроса узнать, как выглядит жилище ората внутри.

Почти все рыцари сразу отправились в бассейны и плескались там пару часов. За это время повар достал нужное количество продуктов и с помощью кухонных рабочих приготовил неплохой обед. Конечно, с количеством кулинарных изысков, что мы видели у Станира, не сравнить, но тоже неплохо.

— Чем вы тут будете заниматься? — я решил задать вопрос старшему рыцарю.

— Почему «вы»? — удивился он. — Мы! Мы будем заниматься разными вещами. Во-первых, завтра надо будет зайти в городское правление и сказать, чтобы готовили тех, кому следует ставить метки, как детям, так и взрослым.

— Как долго господин орат будет этим заниматься?

— Хмм... Этим будем заниматься и мы, — Эндерут улыбнулся своей обычной манерой. — В том числе и ты.

— Я?!.. — моё изумление было безграничным.

— Конечно. Думаю, что для того тебя и взял господин орат, чтобы посмотреть, как ты будешь справляться. Население гератий растёт и пятнадцать рыцарей — это уже маловато.

Ого!.. Теперь всё стало на свои места. Вот только... я же не орат!

— А как работает та штука, которой делается метка?

— Об этом я не знаю, да и зачем? — удивился рыцарь. — С ней просто управляться, хотя выглядит и очень необычно поначалу. Когда мне показали впервые, то я не мог понять в течение целого дня, что делать, да и потом не сразу стало получаться. Я перепортил так много заготовок для меток, что страшно вспомнить, — теперь Эндерут улыбался естественно.

— И как много можно испортить?

— Если речь идёт о простых людях, то иногда ошибки допускаются и их можно не исправлять, если они очевидны. Главное в этом деле — наличие самой метки. Всё остальное можно подправить и после.

Уф! Сразу стало легче. Вот только я так и не получил ответ на вопрос, получится ли у меня.

Утром несколько рыцарей отправились в городское правление, а ко мне подошёл сам Шаумар Фенецар.

— Вот, — сказал он, показывая уже виденный однажды предмет. — Настало время учиться. Я очень надеюсь, что ты не допустишь много ошибок.

И орат начал рассказывать и показывать. Для меня, обладающего системой, всё показалось простым. Предмет похож на угломеры, используемые различными мастеровыми. В него вставляется обойма с микрочипами, которые при помощи иглы попадают под кожу. Там же, где находится игла, имеется лазер, выжигающий на коже один из нескольких видов татуировок.

Информация, записываемая в чип для простых людей, набирается на небольшом экране: имя, прозвище, год рождения, сословие и место нанесения метки. Что-то можно выбирать из имеющегося списка, а что-то приходится набирать, тыкая пальцем в клавиатуру. В чипы для торговцев, воинов, и знатных людей следует вносить добавочную информацию, поскольку подразумевается, что они могут, да и наверняка будут пересекать границы множества гератий.

Инна рассказала, что в некоторых цивилизациях вместо меток с чипами используют бумажные или пластиковые документы, но рано или поздно от них откажутся, поскольку чип всегда с тобой, если руку не отсекут, конечно. Информация с чипов считывается удалённо, так что такой метод контроля над населением очень популярен во множестве миров. Считывающие устройства можно устанавливать где угодно в общественных местах, и через некоторое время станет доступна информация, кто и с кем был, что покупал, и так далее. Правда, в этом мире, подобное пока не замечено, но без сканирующего модуля моей системе это наверняка не узнать.

К удовольствию ората при обучении и последующем нанесении меток я испортил всего два чипа. Впервые в выражении его лица я разглядел некое подобие удивления.

— Вот твой инструмент, — сказал Фенецар. — Кроме тебя никто больше с ним работать не может. Это делается для того, чтобы никто не мог им воспользоваться для искажения информации.

— Значит, и обычные люди могут делать метки, если их научить?

— Могут. Вот поэтому и нужен контроль. Эти инструменты распознают владельца просто по касанию, но имеются и другие, хотя на этой планете распространены в основном такие. Контейнеры с чипами будешь получать перед работой, а потом сдавать обратно. Ну, а дальше, посмотрим.

— А как исправляется информация в чипе? — задал я вопрос, который меня интересовал уже некоторое время. — К примеру, человек был рабом, но его освободили?

— Кто и зачем будет освобождать раба? — удивился орат. — Информация не исправляется, а просто прежний чип деактивируется и вживляется чип с новыми данными. Когда надо, все чипы можно просмотреть и понять, как жил человек.

— Не проще вживлять чип, в котором можно информацию исправлять неоднократно или дописывать? — предположил я, вспоминая что-то из услышанных аудиокниг.

— Как это ты до такого додумался? — удивился Фенецар. — Да, проще, и когда-то так и делали. Но отказались, потому что люди обычно своё сословие не меняют, а перезаписываемые чипы в несколько раз дороже.

Следующий день тоже был выходным, и перед тем, как осматривать город, я прицепил к своей одежде знак принадлежности к отряду ората. Хоть на улицах и должно быть спокойно, но не исключена ситуация, когда чья-то буйная голова захочет показать свою удаль никому не известному парню. Знак этот был довольно простым: круг с проходящими через него двумя стрелами. Надев широкополую шляпу, — с верхних этажей может на голову упасть любая гадость, — я отправился прорисовывать Карту.

Как и ожидалось, утром на вершине холма было тихо, и лишь звуки от подкованных сапог стражников отзывались эхом между домами. Чем ниже я спускался, тем больше людей мне начало попадаться. В основном это женщины плотной комплекции — разносчицы молока и хлеба, державшие в руках особые ящички с ручкой для удобной переноски продуктов. Здесь уже не было заборов и внутренних дворов, и фасады жилых домов находились почти у самой дороги. Этот район не был таким респектабельным, но тоже желанным, поскольку, пройдя четверть часа по петляющим улочкам, я оказался почти у подошвы холма.

Вот теперь я снова ощутил, что значит город: скученность, толчея и грязь. Здесь почти каждый куда-то спешил, и от таковых запросто можно получить случайный тычок, а, возможно, и преднамеренный. Но рыцари советовали больше опасаться не их, а тех, кто тихо подходит со спины, то есть воров или грабителей. Впрочем, вначале могли запросто толкнуть, а потом к упавшему подбегают как бы заботливые граждане и, помогая подняться, снимают всё ценное. Советовали ещё беречься детей, бегающих по улицам большими группами и внезапно обступающих прохожих с различными просьбами. Так что в свой первый выход в город я денег почти с собой не взял.

В целом же Скоил — город спокойный, если не ходить по портовым районам, где всякое может случиться. Торговых лавок в нём предостаточно, и я даже растерялся, не зная, куда именно идти в первую очередь. Поскольку всё самое интересное обычно происходит в центрально части большинства населённых пунктов, то и я отправился в сторону здания городского правления.

Даже если бы я не знал, что вижу перед собой горожан, то всё равно бы сообразил, что эти люди не являются земледельцами. На многих жителях красуется приличная одежда вроде той, что я считал своей повседневной в усадьбе Ануракта, и которую надел сегодня. Благодаря этому меня запросто можно было принять за местного, и лишь немногие, кто по какой-то причине задерживали на мне более пристальный взгляд, замечали некоторое несоответствие. Например, здесь многие носят туфли, а не высокие сапоги, а сама одежда более цветастая.

Если по внешнему виду мужчин не всегда понятен их статус, то по взгляду на женщин почти сразу можно сказать о величине её дохода или о доходе мужа. Тут критерием служат три вещи: причёска, количество драгоценностей и длина платья. Чем вычурнее работа парикмахера, чем больше золота и драгоценных камней на шее и руках, чем длиннее платье, — тем выше статус. Обычно все смотрят на длину подола, поскольку в данном случае всё понятно даже для земледельцев, приехавших в город продавать свой урожай. С длинным шлейфом по городским улицам долго не походишь и, следовательно, женщина приехала в экипаже. Даже жёны торговцев средней руки не всегда могут разъезжать в наёмной повозке, не говоря уже о том, чтобы иметь личную. У самых же бедных подол ненамного ниже колен, поскольку отмывать грязные ноги проще, чем стирать саму одежду.

Но меня сейчас больше интересовали не люди, хотя и на них занимательно смотреть, а лавки, причём все без разбору. Я приблизительно понимал различия в тканях и прочем, но в городе ассортимент был значительно шире, а цены — выше. То, что считалось почти недосягаемой роскошью в Вертвике, где я познакомился с наёмниками, в Скоиле было обыденным.

Понимая, что тратиться на одежду или оружие глупо, поскольку с моей полусотней серебряных монет тут ничего уникального не купить, я вспомнил о книгах и отправился в ближайшую лавку со странным названием «Книжный червь». Может, там найдётся карты гератии и других земель? Над дверью висело обычное изображение книги, и никаких червей я не увидел. Может, это прозвище хозяина? Нет, не похоже, поскольку мужчина, находившийся в лавке, не был тощим.

— Доброе утро, молодой человек! — радостно приветствовал он меня. — Если первый покупатель оказывается мужчиной, то это хорошая примета.

— Доброе утро, уважаемый! Значит, сюда и женщины приходят?

— К сожалению, очень мало. Из десяти мужчин читать умеют от силы лишь четверо, а грамотных женщин и того меньше.

— Тогда почти каждое утро в это лавке бывает хорошая примета, — сообразил я, но торговец почему-то не проникся моей логикой.

Я посмотрел на высокие книжные шкафы, стоящие за спиной продавца, на которых было полно тяжелых книг больших размеров.

— Меня интересуют карты, — сразу решил изложить я свои предпочтения.

— Карты? Не часто молодые люди спрашивают у меня карты, — удивился мужчина и посмотрел на свои шкафы. — У меня есть карты нашей гератии и Центральной.

— И сколько они стоят?

— Хмм... Деся... — продавец посмотрел так, будто хотел узнать мой вес, и тут его взгляд зацепился за знак отряда ората. — О-о-о! — явное удивление отразилось на бледном лице. — Это же знак рыцарей господина ората Фенецара! Только ты слишком молод, чтобы быть рыцарем!

— Я не рыцарь, но я прибыл сюда с господином оратом.

— О-о-о! Теперь понятно, зачем понадобились карты. У меня имеются очень хорошие карты. Вот на этой отражена наша гератия, и стоит она пятнадцать монет серебром, а вот замечательно выполненная карта Центральной гератии — семнадцать монет.

— Центральной гератии?

— Ты не слышал это название? Хмм... Там происходят регулярные совещания владык оров.

— А!.. Ну да... Точно!.. — кивнул я. — Мы же туда и поедем вскоре.

— Вот как?!

— Так ты покажешь мне эти карты? — напомнил я, совершенно не собираясь их покупать да ещё за такую цену, поскольку система отчётливо указывала, что торговец хочет меня надуть.

— Да, я покажу, конечно же. Для меня великая честь, что человек, настолько близкий к господину орату пришёл в мою скромную лавку.

И мужчина, который мне не представился, разложил на столе карту нашей гератии.

«Двадцать четвёртая гератия», — такую надпись имел этот лист. Хмм... Инна уже показывала мне примеры карт различных цивилизаций, и было ясно, что находящаяся передо мной напоминает, скорее, рисунок или схему. Сомневаюсь, что создатель этого... этой карты имеет представление о термине ‘масштаб’, но спасибо хотя бы за примерное указание рек, холмов, лесов и болот. С населёнными пунктами дело обстояло хуже. К примеру, не было хутора Дорна. Я ещё раз внимательно осмотрел эту карту, убедился, что система её скопировала, и взглянул на торговца:

— К сожалению, качество меня не устраивает.

— Отчего же?! — чуть ли не обиделся мужчина.

— Здесь не обозначены некоторые населённые пункты, в которых побывал я. Значит, можно предположить, что тут нет и тех, где я не был. Могу я взглянуть на карту Центральной гератии?

Продавец с видимой неохотой развернул другую карту. Нарисована она была хорошо. В том смысле, что содержала различные украшательства в виде детализированных изображений главных городских зданий. В реках плескалась разнообразная рыба, там, где были леса, видны изображения животных, да и многочисленные люди ходили по дорогам...

— Это, скорее, картина, а не карта. По ней можно составить впечатление о животных, которых видел где-то автор... Возможно, что вот этот нарисованный человечек является его другом...

— Я так и думал, что тебе не понравится!.. — воскликнул продавец, быстро сворачивая лист бумаги.

— Что поделать... Этому картографу больше нравится рисовать, чем чертить. Но я не хочу покупать картину.

— Очень привередливый молодой человек! — сказал продавец, не обращаясь ни к кому конкретно.

— Я никого не хотел обидеть. Кстати, что ты можешь сказать о Диере Домине из Воргола?

— Диер Домин?! — удивился мужчина. — Это известный книгоиздатель. Что хочешь о нём узнать?

— Мне порекомендовал его один продавец книг, для опубликования рукописи моей будущей книги.

— Будущей книги? — в глазах торговца блеснул огонёк. — Молодой человек пишет книгу?

— Я знаю много древних легенд и сказаний. Вот книгопродавец, с которым я случайно встретился по дороге, услышав их, порекомендовал издать хоть что-то.

— Древние легенды и сказания?

— Да, я услышал их в Приграничье.

— О! Это интересно! — оживился собеседник. — Только зачем ехать для этого в Воргол? В нашем городе тоже проживает один издатель. Он не настолько известен, как Домин, но это всего лишь вопрос времени. Все когда-то были неизвестными.

Я внутренне ухмыльнулся.

— Можно с ним встретиться?

— Да. Я могу организовать эту встречу.

— К сожалению, я не знаю, в какие дни буду свободен, так что, если можно, напиши мне адрес. В свободный день я бы зашёл к этому издателю

— Он очень занятой человек! — торговец явно хотел стать посредником при нашей встрече.

— Жаль, — вздохнул я, разведя руками. — Ну, ничего. Через месяц я поеду в Воргол. Надеюсь, Диер Домин будет менее занятым и найдёт время поговорить с будущим автором.

Я взял со стола свою шляпу и начал надевать её, всем видом показывая, что собираюсь уходить. На лице торговца стала отчётливо видна паника. Ну да, клиент уходит, а кто-то другой с готовностью даст адрес единственного книгоиздателя в Скоиле!

Глава 22

Мне было интересно наблюдать за мимикой жадноватого продавца, давая системе возможность её проанализировать, но стоять слишком долго показалось неправильным, и я просто зашагал к выходу.

— Молодой человек, постой! — чуть ли не завопил мужчина.

— А?! — я повернул голову. — Что?

— Я дам адрес. Надеюсь, ты при встрече скажешь, что это я направил тебя?

— Ну... ладно, скажу.

— Рамас Отакт живёт у Зелёного фонтана на улице, идущей от здания городского правления к Восточным воротам, примерно в двухстах шагах от Главной площади.

— Спасибо!

Я снова направился к двери, а в спину мне снова донеслась просьба торговца не позабыть сказать о нём. Забавно, что своего имени этот мужчина так и не додумался произнести.

Прохожих на улице прибавилось, и приходилось прикладывать определённое усилие, чтобы проскользнуть мимо медлительных или не столкнуться с чересчур спешащими. Теперь я стал замечать и молодых людей, которых ранее почти не было. Несколько раз даже останавливался посмотреть на очередную девушку, послушно идущую за своей матерью. Кто-то из них смотрел под ноги, а некоторые, наоборот, глазели на всех. Я хотел, чтобы и на меня такие обращали внимание, но нет. Наверное, не слишком выделяюсь в толпе.

На всём пути к Главной площади я заприметил только одну книжную лавку, да и ту закрытую. Как-то безрадостно это. Каков смысл издавать книги, если читателей мало?

На самой площади было довольно многолюдно. Кто-то просто бродил, кто-то разговаривал со знакомыми. Другие смотрели представление каких-то актёров, где-то играла простая музыка. Я тоже присоединился к зевакам, слушавшим песню о женщине, ожидающей своего мужа, отправившегося на войну. Девушка, её исполняющая, обладала высоким и сильным голосом. Потом она спела весёлую песенку о молодой пастушке, которой повстречался лесник. Контраст сюжетов и множество намёков понравились людям, и они стали кидать монеты.

Я тоже решил потянуться за медяком, и, наткнувшись на чужую руку, зачем-то схватил её, и только потом взглянул на того, кому она принадлежит. Девчонка лет двенадцати смотрела на меня испуганно, сжимая в кулачке монеты.

— Ты что это?!.. — спросил я её громко, не поняв ситуацию.

— Воровка! — чуть ли не завопил кто-то рядом, и толпа перенесла своё внимание на новое представление.

— Воровка! Воровка! — стали гомонить другие.

Девчонка сделала было очередные отчаянные попытки вырваться, но стоящие рядом люди уже начали хватать её.

— Что происходит?! — раздался громкий голос.

К нам подошли трое стражников.

— Господин стражник! — произнёс один из зевак. — Воровку поймали. Вон, тот парень...

— Ага! — стражник взглянул на меня. — Ты поймал?

— Да, — ответил я, ещё не до конца поняв ситуацию.

— Кто ещё видел случившееся? — стражник не упускал инициативу.

— Я!.. И я!.. Я тоже видел!.. — стали подавать голоса рядом стоящие люди.

— Ну что же, — произнёс всё тот же стражник. — Свидетелей достаточно. Согласно закону славного города Скоила наказание будет вынесено на месте преступления.

Девчонку, которую уже держали другие стражники, отвели на несколько шагов к центру площади.

— Честные горожане! — громко произнёс первый стражник. — Эта воровка, пойманная с поличным при наличии необходимого количества свидетелей, приговаривается к наказанию согласно закону нашего города...

Со всех сторон устремились люди, а раздававшаяся ранее музыка смолкла. Народ загомонил, и голос стражника стал еле слышен. Я продолжал смотреть на происходящее отстранённым взглядом, будто бы меня тут и нет. Вот девочку подвели к какому-то деревянному чурбану. Она задёргалась и закричала, пытаясь вырваться, но силы были не равны. Толпа ещё сильнее загомонила. Стражник поднял секиру. Всё стихло.

Р-ра-а-а-аз! Лезвие воткнулось в дерево, и я не понял, что случилось, поскольку передо мной стояло уже много людей. Кто-то громко закричал. Люди ахнули, и над площадью снова поднялся гомон. В истеричном крике билась та девочка-воровка, а некто подносил факел к обрубку её руки, пытаясь прижечь рану.

Меня начало тошнить, но Инна не подвела, и почти сразу полегчало. Я больше не мог оставаться здесь и шёл, сам не понимая куда...

[Опасность! Атака! Удар!]

Я не понял, что происходит, а моя рука уже выхватывает «Игрушку» и протыкает ею какого-то человека! Он вскрикивает и оседает. Из его руки на мостовую падает недлинный трёхгранный клинок.

Ко мне со всех сторон опять устремляются люди... Они что-то кричат и тычут пальцами в тело... Снова появляется тот же стражник... А я стою и смотрю на покрасневшее остриё «Иглы», с которого капает кровь...

Смысл обращённых ко мне слов постепенно начинает доходить до сознания:

— Ты кто, парень? — спрашивает стражник. — Почему ты убил этого человека?

Убил? Да, из раны между рёбрами лежащего щедро течёт кровь. Конечности человека дёргаются, и всем, даже тем, кто не является воином, становится ясно, что агония продлится недолго.

— Он напал на меня, — повторил я слова системы.

Стражник уже поднимает трёхгранный нож, смотрит на него и кивает.

— Кто ты? — повторный вопрос.

— Меня зовут Айвор Камадос.

— Покажи метку!

Я, ещё плохо соображая, развязываю ремешки плаща, чтобы снять его с плеч.

— Знак рыцаря нашего ората! — восклицает один из стражников.

Люди, окружающие нас, замолкли, устремив взгляды на меня. Стражники тоже глазеют, а я просто продолжаю расстёгивать пуговицы. Хорошо, что это моя повседневная одежда, на которой всего восемнадцать пуговиц!.. Продемонстрированная метка успокаивает стражников, но закономерный вопрос всё-таки задаётся:

— Ты слишком молод, чтобы быть рыцарем господина ората.

— Я не рыцарь, а просто нахожусь в составе его отряда. Мы приехали два дня назад.

Было видно, что и не верить мне не хочется, и поверить не получается. Я решил помочь стражникам определиться:

— Мы можем пойти к подворью господина Шаумара Фенецара, и вы можете его спросить.

Эта фраза оказалась решающей. Главный из этих стражников крякнул и погладил свои усы:

— Передай господину орату, что улицы города находятся под надлежащим присмотром.

После этих слов стражники схватили убитого за ноги и куда-то потащили, а я стоял, держа в руке обагрённый меч, с которого уже не капала кровь.

— Да-а!.. Первый день знакомства с городом и уже такие впечатления! — Серагор Эндерут не улыбался, но был спокоен. — Ладно, всё обошлось. Надо бы тебе кольчугу какую подыскать, а то всякое теперь может случиться.

Вот спасибо, успокоил!

— Да ничего не будет, — вмешался Мокина Оданер. — Вряд ли его кто запомнил. Завтра уже забудут.

— Может и так, — с сомнением произнёс Эндерут. — Но лучше завтра в городе не появляться. Конечно, вряд ли кто осмелится открыто напасть, но...

— Что происходит? — в комнату неожиданно вошёл орат.

— Да вот, — начал объяснять старший рыцарь. — Не успел парень пройтись по городу, как поймал воровку, вознамерившуюся его обокрасть, а пока той кисть отрубали, местный грабитель или убийца решил отомстить, и не придумал ничего лучшего, как тут же незаметно напасть. Больше ему никакая дурость в голову не придёт.

— Хмм... — Фенецар выглядел сильно удивлённым. — Неплохо, неплохо! И что вы тут обсуждали?

— Парню неплохо бы кольчугу какую дать... на всякий случай.

— Кольчугу? — задумался орат. — Кольчугу... Так он не привык ещё носить броню. С ней будет тяжело ему двигаться.

— Походит пару деньков, привыкнет, — не отставал Оданер.

— Иди за мной! — приказал орат, придя к какому-то выводу, и вышел из комнаты.

Мы шли по коридору, потом поднялись на второй этаж и двинулись по переходу между домами. Я впервые оказался в доме Фенецара. Хмм... Обстановка богатая, но золото в глаза не бросается. К сожалению, осматривать всё подробно не было времени, поскольку орат и дальше шёл довольно быстро.

Мы зашли в какую-то комнату, и подошли к шкафу.

— Вот, примерь! — Шаумар Фенецар подал мне плотную куртку из странной материи. — Давай, нечего рассматривать!

Я быстро скинул камзол и надел.

— Хорошо подошла, — удовлетворённо превознёс орат. — Считай, это мой подарок. Надо было проследить, чтобы за тобой первые несколько дней кто-нибудь приглядывал. Но... получилось, как получилось.

Я недоуменно смотрел на Фенецара.

— Эта куртка может защитить тебя от холодного оружия. Синяки на теле всё равно останутся, но далеко не каждый нож проткнёт эту ткань, а от режущих ударов защитит точно. Никому про неё не говори и стирать давай лишь умелой, осторожной прачке. Постоянно носить, смысла нет, конечно, а только когда будешь выходить в город.

Я поблагодарил и пошёл обратно. На окружающую обстановку я снова не смотрел, обдумывая странные слова ората, а система рассказывала при помощи каких сложных технологий может быть сделана новая одёжка.

Следующий день прошёл с пользой. Поскольку всем рыцарям стало известно о нападении, то некоторые из них подходили и предлагали научить своим излюбленным приёмам. Не скажу, что я до позднего вечера пробыл на тренировочной площадке, но пользу получил хорошую, ведь у каждого имеется своё представление о том, как лучше фехтовать в тех или иных случаях. В основном я выбирал приёмы, в которых не надо использовать щит, поскольку ходить с ним в городе могли только стражники.

Почему пожелание помочь мне высказали лишь некоторые рыцари? Просто потому, что не всем понравилось, как какой-то мальчишка вдруг оказался среди них, многие годы потом и кровью идущих через многочисленные трудности к членству в отряде ората. А тут пятнадцатилетний парень, практически ничего не умеющий, занял место среди них, таких опытных. Ревность и убеждение, что таким образом принижается их многолетний труд, — далеко не полный перечень причин, из-за которых меня недолюбливали в отряде. Нет, открыто мне в глаза это никто не высказывал, иначе было бы прямым противлением воли господина, но укоризненные взгляды постоянно кололи мне спину.

Ещё мне дали хороший совет заиметь парный короткий меч или кинжал. На вопрос, зачем таскать два клинка, получил ответ, что никогда не знаешь, где на тебя нападут враги, а узком переулке или в комнате с низкими потолками, которые часто встречаются в городах, длинный меч использовать затруднительно. Я подумал и согласился. Если второй клинок будет тоже сделан из того же металла, что и «Игла», то общий вес окажется как у обычного меча. К тому же носить оба придётся только в городе, так что некоторые неудобства можно потерпеть ради безопасности.

Мои размышления одобрила система и показала примеры одновременного ношения двух мечей в разных культурах. Особенно понравился вариант, где недлинный клинок размещается лезвием вверх для атаки, состоящей из одного движения. Дело за малым — найти металл и кузнеца-оружейника. Ха-ха! Если бы это было просто!

— Сегодня мы займёмся нанесением меток, — господин Фенецар был предельно серьёзен. — Вряд ли успеем всё сделать быстро, так что, рассчитывайте на несколько дней. Все знают что, где и как делать. Гроза городских воров и разбойников господин Айвор Камадос будет работать с господином Серагором Эндерутом в квартале седельщиков.

Раздались сдержанные смешки, которые орат не стал прерывать...

Всё, как и рассказывали рыцари, оказалось довольно простым делом. Мы прибыли в гильдию седельщиков, и рядом с ней уже находилось множество детей примерно одного возраста. Тут же находилось руководство гильдии, которое сверялось со списками, где были написаны имена и возраст присутствующих.

Процедура была давно налажена и сбои происходили редко. Главной проблемой для меня были имена, так как многие я ни разу не слышал и испытывал затруднения с их правильным написанием. Моя первоначальная нервозность быстро прошла, и вскоре я уже довольно бойко приставлял инструмент для нанесения татуировки.

Эндерут занимался взрослыми горожанами, поскольку надо было первоначально деактивировать прежний чип, на что уходило время. Мне было интересно, как он поступит в случае, если надо заменять и татуировку. Оказалось, что старую не удаляют, а делают как бы блёклой, чтобы она не сразу бросалась в глаза, но и можно было понять, кем человек был раньше. У некоторых людей наносимая татуировка была третьей или четвёртой, и на поиск подходящего места для новой тоже нужно время. Да, неопытный человек запросто может понаделать ошибки.

Иногда к Эндеруту подходили женщины, и кто, стесняясь, а кто и с неким вызовом, оголяли плечи. В эти моменты я старался не смотреть, чтобы не наделать ошибок в своих действиях, поскольку увидеть иногда можно больше, чем это допускается общественной моралью, как вот прямо сейчас. Старший рыцарь, работавший до этого случая довольно скоро, долго разглядывал татуировку и результаты сканирования чипа, который следовало деактивировать. Полуобнажённой женщине следовало сделать новую метку и изменить данные в чипе. Она мило улыбалась и пыталась разговорить Эндерута, одновременно покачивая своими прелестями, но рыцарь, казалось, совершенно не обращал внимание на то, на что бы я пялился, открыв рот. Вдруг, он подозвал представителей гильдии и что-то им сказал. Те поначалу заспорили, но рыцарь положил свою руку на меч. Вскоре пришли стражники и увели женщину...

— Что тогда случилось? — спросил я, когда мы ехали обратно.

— Метка не соответствовала информации в чипе. Год рождения отличался от её возраста на десять лет. Иногда такое бывает, но тут были и другие проблемы. Я начал расспрашивать подробности о месте её предполагаемого рождения, а она отвечала общими фразами.

— И что это означает?

— Это уже будет судья разбираться, но, скорее всего, женщина выдаёт себя за другую. Такое иногда случается.

— Как? — моему удивлению не было предела.

— Подкупила кого-то, вот ей и поставили чип с неправильными данными. Видимо, человек, убиравший следы от прежней метки, был малоопытным, а я их заметил.

— Зачем ей потребовалось изменять метку? Сидела бы где-нибудь в тихом месте.

— Подумала, что находится в безопасности, — предположил Эндерут. — А тут её позвали замуж за богатого горожанина, вот и не смогла устоять.

Оказывается, бывает и так. Если бы мне поручили замену метки, то я бы, отвлёкшись на заигрывания, вряд ли смог свести вместе столько подробностей.

Как ни странно, но эта история почти не обсуждалась вечером. Все, так или иначе, сталкивались с подобным, так что и говорить не о чем. Фенецар поблагодарил Эндерута за бдительность, но более никаких бонусов я не заметил. Это его работа, и особенно нахваливать никто смысла не видел. Я же обдумывал происходящее и теперь уже не фантазировал, как через год стану одним из лучших.

Последующие дни были заняты тем же самым и, к счастью, никаких неожиданностей не принесли. Когда же мы будем отдыхать? Неужели всё время придётся постоянно чем-то заниматься и переезжать с места на место, ночуя, зачастую, без крыши над головой? Хмм... Теперь я смотрел на свои будущие обязанности, которые мне пока ещё никто не предлагал, без прежнего восторга. Да, это немалая честь, но воспользоваться плодами своих трудов получится ой как не скоро, если вообще доживёшь. Хотя рыцари довольно искусны в воинском ремесле, но на них тоже иногда нападают и не всегда безуспешно. Те же представители гильдии, которых я видел-перевидел за эти дни, вообще своими жизнями никак не рискуют, а золота на них больше, чем на том же Эндеруте...

— Чего загрустил? — подсел Мумеад Сутараг. — Вроде бы недавно смотрел на все, открыв от восторга рот, а сейчас выглядишь, как разорившийся торговец, отданный в рабство за долги.

— Да так... — не стал я высказывать свои размышления. — Просто думаю, когда же вы отдыхаете, если постоянно в разъездах.

— А... Вот оно что! — улыбнулся рыцарь. — Ты представлял, что мы разъезжая по городам и поселениям, и только и делаем, что вкусно едим да... Неважно... Я тоже так думал когда-то. Но на самом деле, такая жизнь очень даже неплоха.

Я поднял удивлённый взгляд.

— Вот земледельцы всё время чем-то заняты. Зимой они запасаются дровами и готовятся к весенним хлопотам, весной сеют, летом полют и поливают, осенью собирают урожай и готовятся к зиме. И, заметь, мало кто из них всегда сыт и доволен. И так у представителей всех сословий, каждый совершает рутинные действия. Даже вольные рыцари не всегда делают то, что хотят.

— Расскажи мне о вольных рыцарях, — с готовностью попросил я.

— Что о них рассказывать? На плохонькой лошади, — потому что хорошего коня надо почти всегда кормить зерном, — они ездят по гератиям и предлагают кого-то охранять некоторое время, а потом снова ищут человека с монетами, который эти монеты желает сохранить. В конце концов, желающие завладеть монетами оказываются сильнее или более умелыми, и рыцарь отправляется на перерождение, — Сутараг невесело усмехнулся. — Да, он ездил там, где хотел, в поисках работы, за которую не каждый был готов взяться, спал, где придётся, и ел, что смог купить. Но является ли это хорошей жизнью?

Видимо, на моём лице отразилась гамма невесёлых эмоций, и рыцарь засмеялся:

— Ещё дня два и мы всё сделаем, а тогда и отдохнём. Господин орат требует много, но и даёт не мало. А через месяц мы отсюда отправимся в Центральную гератию. Вот тогда можно будет и покрасоваться перед другими, и о своих подвигах поведать.

— Через месяц?

— Тебе мало для отдыха? — удивился рыцарь.

— Нет, просто я не ожидал, что поедем прямо из города. И сколько времени уйдёт на дорогу?

— Самое большое — два месяца, но это если случится нечто невообразимое. Обычно же значительно меньше.

Так, значит, у меня есть месяц на то, чтобы обзавестись деньгами. В Центральной гератии проживают самые лучшие оружейники, так что если где и искать себе меч, то там. Ну не ехать же в королевства для этого?! Оттуда вряд ли получится вернуться живым и здоровым.

Теперь я знал, почему в королевствах хорошие кузнецы. Там почти всегда происходят военные конфликты, и от качества оружия, и доспехов напрямую зависит выживаемость солдат и рыцарей. Если в гератиях основной упор делается на производстве красивого статусного оружия, то в королевствах оно ещё должно быть и надёжным, чтобы жизнь не зависела от случайностей.

Я погладил «Игрушку». Интересно, если система предположила, что этот меч сделали не на этой планете, то как оно сюда попало? Не будут же оры специально его заказывать из других миров? Они используют совсем другое оружие. Загадка...

Как и предположил Сутараг, через два дня почти всё было сделано, и Фенецар объявил, что большинство из нас может отдыхать до конца месяца. Рыцари оживились и стали обсуждать, кто и чем займётся. Я, не слушая их фантазии о борделях, уже знал, куда пойду и чем займусь.

Глава 23

— Добрый день, молодой человек! Чем обязан неожиданному визиту? — Рамас Отакт, мужчина лет тридцати пяти имел почти приятную наружность. Его можно было бы назвать симпатичным, если бы не шрам возле глаза, отчего последний казался чуть навыкате.

— Меня зовут Айвор Камадос, — начал я разговор. — И я подумываю о написании книг.

— Это, конечно, похвальное желание, — на лице Отакта мелькнуло разочарование. — Но стать автором — это мечта довольно многих людей. Почему ты думаешь, что твои книги будут читать?.. Даже не так, — поправился собеседник. — Почему ты вообще думаешь, что твои рассказы или романы кто-то издаст?

— Я не думаю. Я вообще об этом не размышлял. Просто однажды вечером у костра, я начал рассказывать некую легенду, и более десятка мужчин слушали, раскрыв рты, а позже один продавец книг порекомендовал обратиться к Диеру Домину из Воргола, чтобы я при встрече сослался на эту рекомендацию.

— Вот как?! Интересно. И могу я узнать имя того продавца?

— Ромер Акар.

— Ромер Акар... — медленно повторил Отакт. — Что-то такое вертится в памяти... Нет, не припоминаю.

— Он работает у торговца Маркона Толага.

Мужчина хлопнул рукой по своему колену:

— Точно! Вот теперь вспомнил. Господин Толага — известный продавец всего на свете, и, в отличие от некоторых своих собратьев торгашей, не чурается и книг. Мой агент реализует некоторое количество томов через его лавки, — издатель улыбнулся. — А тот Акар является большим книгочеем. Хотя нет ничего странного, что я забыл, поскольку господин Толага давно не появлялся в Скоиле.

Собеседник замолчал, молчал и я, поскольку не понимал, что конкретно от меня надо.

— Я, конечно, просматриваю присланные мне рукописи, — продолжил говорить Отакт после небольшой паузы. — Но по многолетнему опыту знаю, что их качество довольно посредственное. Бедный языковой запас, неоригинальный сюжет, неумение авторов создать интересного героя, — это наблюдается почти во всех случаях. Вот и приходится издавать уже проверенных авторов, которые написали по десятку книг. По крайней мере, их имена на слуху и издательство мало чем рискует.

— Иными словами, эти проверенные авторы тоже не блещут языковым запасом и интересным изложением, но им просто повезло оказаться в числе первых.

— Молодой человек! Нельзя так безапелляционно говорить об уважаемых людях.

И тут я неожиданно начал в который раз рассказывать историю про рыцаря, скачущего освобождать красавицу из лап дракона. Поначалу на лице Отакта проступило откровенное недоумение. Потом он стал проявлять интерес, а когда спутники рыцаря один за другим гибли с патетическими фразами на устах, даже расчувствовался. Окончание истории, можно сказать, вышибло дух, отчего издатель лишь почти бесшумно открывал рот, в попытках глотнуть побольше воздуха.

— Я готов составить контракт на издание этого рассказа, — наконец-то произнёс Рамас Отакт. — Конечно, это будет просто небольшая книжица, что даже хорошо, поскольку читатели неохотно покупают толстые тома никому неизвестных авторов.

Мужчина что-то стал подчитывать в уме.

— Я могу предложить авторские отчисления в размере десяти процентов от полученной прибыли или единовременную выплату в размере... э-э-э... ста пятидесяти монет серебром ещё до издания произведения.

— Или сразу, но мало, или больше, но небольшими суммами в течение длительного времени? — резюмировал я.

— Именно так, молодой человек, — кивнул издатель. — До начала продаж обычно проходит полгода, ведь надо сделать ещё хотя бы какие-то иллюстрации, а тираж в пятьсот экземпляров, случается, не может продаться и в течение нескольких лет.

Я задумался. Сто пятьдесят монет — не такая уж и большая сумма, если вспомнить мои выигрыши в шахматных партиях. С другой стороны, ждать, когда продадутся книги, будет посчитана прибыль и прочее, — долго и неинтересно.

— Единовременная выплата в размере... Я согласен на двести пятьдесят монет, — начал торг я.

— Это очень большая сумма для небольшого рассказа.

— Но это интересный рассказ с необычным сюжетом и нетривиальной концовкой!

— Сто шестьдесят монет, — сделал ответное предложение издатель...

В результате договорились, что за рукопись я получу сто девяносто пять монет, и мне сразу была принесена стопка наполовину исписанных бумаг для изложения моего рассказа.

Поскольку я решил не откладывать дело, то осталось лишь купить чернила и перья и засесть за работу, чтобы через два дня принести рукопись на проверку. Рамас Отакт был удивлён такой продуктивности, а я скромно молчал, поскольку не мог рассказать о системе, которая использовала мою руку для переноса текста на бумагу. Это был очень неприятный опыт, когда понимаешь, что не владеешь собственным телом. К счастью, болезненные ощущения от непривычных манипуляций были нейтрализованы медицинскими модулями.

Издатель тут же быстро просмотрел рассказ, чтобы убедиться в его полноте, и отсчитал тридцать девять золотых в качестве оплаты за первый договор. У меня была уверенность, что он нажился на этом минимум вдвое, но и я могу увеличить эту сумму довольно скоро. Надо только дойти до места, где это можно безопасно сделать...

В игровом доме горожане играли на деньги в самые разнообразные игры. Нашлось тут и несколько столов для шахмат, хотя эта игра не была в особой чести из-за излишней продолжительности и сложных правил. Так что пришлось делать ставки в различных играх, в результате чего выиграл около тридцати серебряных монет, из которых пришлось отдать три в качестве своеобразной десятины за вход.

Чтобы добраться до подворья, пришлось нанять экипаж, поскольку был уже вечер, и я порядком устал за день. Ещё почти одна монета в минус, поскольку мало кому хотелось везти на вершину высокого холма, бесконечно петляя по не самым широким улочкам.

— Господин Камадос, я даю тебе прозвище «Чернильные пальцы»! — рыцарь Мокина Оданер был немного навеселе. — Скоро наступит зима, а ты последние ещё тёплые деньки просиживаешь в четырёх стенах! Разве так можно? Завтра я возьму тебя с собой в одно о-очень интересное место.

— В бордель? — предположил я. — Чего там интересного? Если только делать ставку на то, какую болезнь ты подхватишь в этот раз.

— Это наговор! Там очень, очень чистые девочки.

— Поверю тебе на слово, но на практике проверять не буду, — замотал я головой, и лишь потом сообразил, что на вопрос, откуда я это знаю, ответить не смогу.

В принципе, я могу сейчас не бояться подобных неприятностей, — система вылечит, но как только представлю, сколько клиентов эти «очень чистые девочки» обслуживают за день... Бр-р-р!.. Нет, с вёдрами для спермы, как здесь часто мужчины между собой называют продажных девок, мне знаться не хотелось.

Во время моих прогулок по городу я видел много вариантов для удовлетворения половых потребностей. Особенно часто девочек (да и мальчиков) предлагали их бедные родители. Вот идёшь так по далеко не чистой улице, а возле домов сидят женщины с дочерьми. Подходи, выбирай и тут же за дверью, на соломенном тюфяке... Ладно бы дочери были лет пятнадцати-шестнадцати, этакие молодые кобылки. Нет, по тринадцать или двенадцать лет, а то и вовсе десятилетние. И желающие попользоваться детскими телами находятся часто

Вспомнилась «весёлая вдова», которую посещали Кетоут и Укхур. Может, такую поискать? Нет... В том смысле, что не о том думаю! Надо искать контейнеры с модулями, надо искать хороший металл, из которого мне могут выковать замечательный второй клинок. Это — наиважнейшие задачи. Где можно попытаться найти контейнеры? На рынках, лавках древностей и у скупщиков, конечно! Да, завтра и начну.

Последний день каждой шестидневки в городе является базарным днём. Не то, чтобы в другие дни на площадях не торгуют, но именно в этот день с самого утра земледельцы и прочий люд, проживающий в соседних поселениях, старается приходить или приезжать в Скоил. Кто-то выступает в роли продавца, кто-то — покупателем, но чаще всё совмещалось. Сюда везли продукты, отсюда — товары первой и второй необходимости.

Все большие площади, а их четыре, ссамого раннего утра превращаются в самые шумные и многолюдные места. Каждый из поселян стремится занять наиболее привлекательные места, но не всем это удаётся по той причине, что горожане — как правило, из беднейших, — ещё ночью приходят на площади и готовятся выступить в роли продавцов. Только продают они не товар, а возможность занять хорошие места. Ну а поселянам ничего не остаётся, как давать таким хитрецам какие-то продукты. Доходит и до того, что всё это превращается в долгосрочное сотрудничество, приносящее обеим сторонам выгоду.

Поскольку мне продавать ничего не надо, то я пришёл на ближайшую площадь в самый разгар торговли, когда все места были давно заняты, а товар выставлен на обозрение. На таком рынке нет строгого разделения на то, кто, где и чем торгует. Каждый может привезти любой выгодный со своей точки зрения товар и разместиться там, где получится. Покупателям же приходится тратить время на ознакомление с ассортиментом и ценами на всей территории, и лишь потом определяться с покупками.

Запланировав обойти хотя бы два подобных места, поскольку после полудня, торговля стихает, а продавцы начинают собираться в обратный путь, я, одевшись не очень броско, дабы не подавать повода торговцам, ищущим причину поднять цену любому, кто выглядит дорого-богато, прохаживался по длинным проходам, где сновали и толкались горожане, и высматривал любой интересный, с моей точки зрения, конечно же, товар.

Как и ожидалось, металлических «яиц» не было. Впрочем, я не терял надежду, поскольку случай — штука капризная и любит настойчивых. К сожалению, мне не везло. Не везло на находки, а вот местные воры не стеснялись уделять мне внимание. Памятуя, чем всё закончилось в первый раз, я старался не привлекать к себе внимания и, возможно, дал некоторым любителям чужих денег походить ещё несколько дней с целыми руками. На второй площади ситуация повторилось, и стало понятно, что это не те места, где продают специфичный товар. Пришлось обратить своё внимание на лавки, большинство из которых располагаются поблизости от площадей.

Первой оказалась оружейная лавка для богатых горожан, судя по дорогой вывеске. Внутри находятся два человека: охранник внушительного вида и продавец. Где-то в глубине копошится ещё какой-то человек, и не удивлюсь, что дальше имеются и другие. Впрочем, торгуя таким товаром, следует быть готовым ко всему. Помнится, Инна читала мне книгу, о человеке, который был на самом деле роботом. Он вошёл как обычный покупатель в оружейную лавку и, когда взял в руки оружие, первым делом убил продавца. Потом он устроил в городе настоящий переполох, поубивав несколько женщин, имеющих одинаковые имена... Да, без охранников в этом опасном деле никак.

Торговец посмотрел на меня скептически, но увидел меч и улыбнулся:

— Добро пожаловать, молодой человек! Меня зовут Ирим Горан. Чем могу помочь?

— Интересуюсь небольшими мечами или длинными кинжалами. Надёжные и лёгкие, — я сразу объявил о своих запросах, чтобы мне не подсовывали потом всякую ерунду.

— Небольшой меч или длинный кинжал? — бровь продавца немного поднялась. — И для какой цели?

— Буду использовать его как второй меч в узких переулках.

— Вот оно как... Немного необычно... Да, есть у меня кое-что, — кивнул Горан и вскоре выложил короткий меч.

— Нет, — замотал я головой. — Он слишком широк, да и тяжёл. Не под мою руку.

— Так меньше и легче никак не получится, — удивился торговец. — Если только не что-то для женщин, но это будет уже несерьёзное оружие.

— Жаль, — не стал я спорить, и вышел.

В другой оружейной лавке тоже не нашлось нужное. Да, всё-таки Скоил — город не самый значительный, хоть и расположен на бойком месте, и выбор тут не поражает воображение привередливых покупателей.

Чем дальше по улице я шёл, тем предлагаемый товар становился всё проще и проще, и, наконец, я увидел лавку скупщика-старьёвщика. Ладно, можно зайти и сюда, хотя в подобных местах обычно торгуют поношенной одеждой и прочими вещами, проданными не от хорошей жизни.

Несколько длинных и широких столов с наваленных на ним тряпьём не вызывали желания что-либо искать, и я обратился прямо к продавцу с просьбой показать мне что-нибудь редкое или странное. Старичок не удивился и начал не спеша выкладывать разнообразные предметы той или иной степени сохранности и ценности. Тут были и какие-то статуэтки, и браслеты, и ножи, и прочая ерунда, не представляющая для меня никакого интереса, даже если была бы предложена бесплатно.

— Я как-то видел странные металлические предметы, похожие на яйца. Вот они меня и заинтересовали.

— Яйца? — не понял скупщик.

— Да, похожие на яйца, и сделанные из металла, который невозможно расплавить.

— Хм... — старичок был явно озадачен. — Нет, такого не видел. Да и что с ними делать?

Я не стал ничего объяснять, а просто вышел из лавки. Опять не повезло! Надо возвращаться на площадь, и продолжать искать на других улицах.

Торговцы почти разъехались, и горожане уже свободно ходили почти везде. Где-то играла музыка и раздавалась песня. Я направился туда послушать, одно рукой прижимая к себе монеты. Пела та же девушка, которую я видел несколько дней назад. Песни были такими же незамысловатыми, и единственным отличием было присутствие двух акробатов, выполняющих рядом какие-то трюки. Кто-то из горожан слушал, а кто смотрел. В результате монеты кидали более охотно. Я же глазел на девушку. Она ещё в тот раз привлекла моё внимание, а теперь я уже более пристально её разглядывал.

Почти моего роста, загорелая, с крепкими руками и ногами, она казалась симпатичной. Главное, мне нравился её голос, сильный и лёгкий. Не такой глубокий, как у системы, но тоже приятный. Девушка закончила песню и снова прошлась среди слушателей, собирая монеты. Я кинул ей несколько медяков, и она улыбнулась, поскольку редко когда ей давали больше одной. Акробаты ушли в расписной фургочик, а певица разместилась рядом с ним, видимо желая отдохнуть. Зеваки разошлись, и я остался стоять один.

— Привет! — обратился я к ней.

— Привет! — подняла девушка на меня свои тёмные очи.

— Хороша песня. Это ты её сочинила?

— Скажешь тоже!.. — улыбнулась певица, показав рот полный зубов. — Кто-то где-то её исполнил, а я запомнила.

«Инна! Ты недавно пыталась перевести несколько песен на местный язык. Есть что-нибудь похожее на то, что я сейчас слышал?»

[В наличии имеются тексты двух песен]

Система зачитала пару куплетов из каждой, и я выбрал одну.

— Я знаю одну неплохую песню. Возможно, тебе она тоже понравится. Вот только мелодию надо будет подбирать самой.

— Правда? Интересно! — девушка оживилась. — Музыку будет подобрать несложно... если музыканты появятся. А какой мотив?

Я напел песню о бедном рыбаке и влюбленной в него девушке. Каждое ранее утро молодой парень уходил в море, а его возлюбленная оставалась на берегу. Однажды утлая лодка не вернулась, а девушка ждала-ждала, пока не дождалась. Вся в слезах она поднялась на крутой обрыв и кинулась в воду... и пучина поглотила её в один момент. Короче, все умерли.

— Хорошая песня, — кивнула певица, вытирая набежавшую слезу. — Слушателям понравится. А где ты её услышал?

— Мой отец был воином в Приграничье, — начал я рассказывать уже привычную легенду. — Там много разных песен поют.

— Меня Лерой зовут, — вдруг представилась девушка.

— Айвор.

Лера вдруг засмущалась.

— Чего?

— Ты из благородных?

— Да, но я сирота. Мой отец погиб на войне, а мать пропала.

Девушка бросила на меня взгляд, в котором я прочитал понимание.

— Я тоже сирота...

— Ты чего прохлаждаешься тут?! — из фургона вылез один из акробатов и, увидев меня, подозрительно уставился, хотя и не стал мне ничего говорить.

— Этот господин пересказал одну хорошую песню. Думаю, она понравится людям.

— Ты и так знаешь много хороших песен, — мужчина был настроен ко мне явно недружелюбно. — Хватит отдыхать, надо работать! — и он скрылся в фургончике.

Девушка взглянула на меня с сожалением.

— Вы завтра здесь будете выступать? — задал я вопрос.

— Да, или здесь, или на Главной площади, — кивнула Лера.

— Я постараюсь прийти, — сказал я и сунул девушке в руку монету достоинством в половину серебряной.

Она взглянула, охнула, огляделась и засунула монету за пояс, благодарно посмотрев на меня. Тут вышли акробаты, а я пошёл дальше бродить по городу...

Не сказать, что я вообще ничего не нашёл. В одной из лавок продавец выложил хороший узкий кинжал из королевств, вполне удовлетворяющий меня почти во всём, кроме стоимости, поскольку сто монет показалось слишком завышенной ценой, пусть и за изделие с затейливым узором на клинке. Красоваться мне не перед кем, так что платить за то, что не нужно, — неразумно. Жаль. В городе осталось не так много лавок, в которых я не побывал, а это значит, что вскоре мне и появляться на улицах будет незачем. Впрочем, теперь появилась одна причина и её зовут Лера. Девушка мне понравилась, хотя по прослушанным книгам я знал, что первое впечатление часто бывает обманчивым, и требуется несколько раз встретиться с человеком, чтобы примерно представлять, чего он стоит.

С этими мыслями я вернулся на подворье Фенецара и, поев, принялся писать роман, который обещал Отакту. Я выбрал книгу, с любовным сюжетом, где всё действие происходит в городе, а повествование ведётся от третьего лица, чтобы читатель любого пола мог немного представлять себя на месте одного из главных героев.

Чем займусь завтра? Обязательно надо ещё раз встретиться с Лерой к вечеру, чтобы потом прогуляться с ней где-нибудь подальше тех акробатов, один из которых, скорее всего, неровно дышал в её сторону.

Глава 24

— Говорят, что ты почти прилично овладел искусством битвы на мечах, господин Айвор Камадос? — неожиданно подошедший Фенецар был, как обычно, серьёзным и немного отстранённым.

— Да, господин Шаумар Фенецар! — отвлёкся я от рукописи и положил запачканными чернилами руками перо на стол

Орат посмотрел на мои пальцы, и недовольная гримаса отразилась на его лице.

— Мне хочется посмотреть на то, чего ты достиг за это время. Идём, незачем тянуть время.

Я поднялся и потащился за Фенецаром, который начал подниматься на третий этаж. Там сидело несколько рыцарей, которые покосились на меня, а потом на ората. На их лицах читалось недоумение, но они не издали ни звука.

— Бери учебный меч и щит.

— Господин, но я стараюсь обходиться без меча, поскольку подыскиваю себе второй в левую руку.

— Я думал, что сегодня меня уже ничего не удивит, — произнёс Шаумар Фенецар. — Возможно, идея взять тебя с собой была правильной... Атакуй!

Медленно подходя к орату, я ждал его реакции, но он стоял в расслабленной позе, опустив меч и, казалось, не обращал на меня никакого внимания.

Моя рука, держащая учебный меч, пытается достать мужчину, но он плавным быстрым шагом отходит в сторону, а его меч всё также опущен. К счастью, мне удалось немного задеть его по касательной. Моя новая попытка достать мечом проваливается... Фенецар опять шагнул в сторону. А вот третья попытка снова почти увенчалась успехом.

Несколько минут всё так и продолжалось: я атаковал и в особо редких случаях попадал, он — уклонялся, пока это не стало надоедать нам обоим. Внезапно, нагнувшись, я попытался достать его по ногам. Орат подпрыгнул, и мой меч снова задел его по касательной. Четверть часа мы так ‘фехтовали’, и я остановился. Смысла продолжать не было.

Фенецар молчал, а затем стал атаковать меня. Первые два удара я, пусть и не совсем удачно, отбил, ну а дальше он вволю потыкал учебным мечом в моё тело, а я лишь корчился от ударов, иногда их так же неумело блокируя.

— Ты понял, что нет пределу совершенства?

— Да, господин!

— Тренируйся, как можно чаще, а то в один далеко непрекрасный момент твоя книга останется незаконченной.

Орат положил меч и ушёл, а рыцари, проводив его взглядами, вернулись к своему прерванному разговору, не обращая на меня никакого внимания.

Лера пела на главной площади, почти в том же месте, где я увидел её впервые. На этот раз акробатов поблизости не оказалось. Возможно, они пошли куда-то в другое место. Люди слушали, кидали мелкие монеты и шли дальше по своим делам. Когда девушка увидела меня, то допела песню, собрала медяки и подошла.

— Привет!

— Привет! Почему одна?

— Стед и Морн пошли в таверну, — рука дёрнулась в сторону здания неподалёку.

— А ты, Лера?

— Я не голодна, — ответила она, но мне почему-то не верилось.

— Может, пройдёмся? — предложил я.

— Куда? — удивление отразилось на лице девушки.

— Да есть одна мысль, — ответил я, уже намечая план.

Лера огляделась, и, увидев, что на площади не так много людей, кивнула:

— Давай, но недолго.

«Это уже мне решать», — захотелось ответить именно так, но я промолчал.

Я зашагал в другую сторону, туда, где недавно обнаружил таверну, почище той, что на площади. Вероятно, потому, что она была не на самом проходном месте, в неё заглядывало меньше людей. Возможно, что и цены, которые были чуть выше, тоже влияли на посещаемость.

Мы вошли, и девушка огляделась. Я не стал спрашивать, была ли она здесь, а просто подвёл к столу, что находился рядом с окном.

— Садись.

— Зачем?

— Просто садись.

Лера немного поколебалась, но послушалась. Подошла разносчица, и я сделал заказ.

— Я не хочу есть, — запротестовала девушка.

— Я не спрашивал.

Возможно, мои слова прозвучали немного грубовато, так что пришлось улыбнуться, и это ее успокоило немного.

— У тебя пальцы чем-то испачканы, — изумляясь, проговорила Лера.

— Да, это я чернилами испачкался.

— Хмм... Слишком сильно испачкался. Ты что, опрокинул на себя чернильницу?

— Нет, просто долго писал, а руки к этому не привыкли.

— Что можно долго писать? — девушка явно была заинтригована.

— Книгу.

— Кто тебя заставил переписывать книгу? — недоумение у собеседницы нарастало.

— Никто. Я не переписываю, а пишу.

— Ты писатель? Врёшь!

Было забавно наблюдать за такой реакцией, и я негромко засмеялся.

— Зачем мне тебе врать?

Лера не нашлась, что ответить, да и в этот момент был принесён заказ. Женщина расставила блюда и тарелки перед нами и удалилась.

— Я есть не буду! — снова запротестовала девушка, и я ей почти поверил.

— Ты хочешь, чтобы я остался голоден? Я не могу есть в одиночестве.

— Что за глупости?!

— Это так. Я всегда, как помню себя, ем в чьей-то компании. Если ты не присоединишься, то я останусь голодным и буду страдать.

— Глупости, — ухмыльнулась Лера, но ложку взяла. — Я только чуть-чуть...

Еда была вкусной, а пахла ещё лучше. Неудивительно, что «чуть-чуть» быстро забылось. Я оказался прав, что не поверил в её «не хочу есть». Возможно, что сегодня она вообще делала это впервые. Скорее всего, акробаты, ссылаясь на то, что им нужны силы для выполнения трюков, каждый день отъедались в тавернах, а девушке в это время приходилось зарабатывать деньги. В прошлый раз я этих мужчин тоже рядом не видел.

— Я тут ещё одну песню вспомнил.

— Ещё одну? — Лера изумилась. — Как это у тебя получается? Благородные обычно такими вещами не занимаются.

— У меня память хорошая, — ответил я. — Что увижу или услышу, то запоминаю. Вот, например, я помню, что когда увидел тебя первый раз, акробатов тех рядом не было.

— Когда это ты меня видел раньше?

— Помнишь, на этой площади девять дней назад воровке кисть руки отрубили?

— Да, — Лера положила ложку на тарелку и стала серьёзной.

— Вот в тот день я тебя и увидел.

Девушка задумалась над чем-то и продолжила есть, а затем начала рассказывать о себе. Те два акробата — братья её отца, а он был жонглёром. Недавно его убили, и с тех пор дядья частенько напиваются в тавернах. Им постоянно не хватает денег, и они уговаривают продать доставшийся в наследство отцовский реквизит. Вот Лере и приходится частенько выступать одной, чтобы сохранить эту память о самом близком человеке...

Вернувшись на площадь, Лера начала высматривать акробатов, но их нигде не было видно.

— Ладно, спасибо за еду, — сказала она. — Но мне надо петь.

— Они же все заработанные тобой деньги забирают, — вспомнил я. — Пропивают и проедают, а ты ходишь голодной.

Девушка не ответила.

— Тебе надо их бросить.

— Они тоже зарабатывают... Только быстро устают. Да и как я родственников брошу?

— Глупости! — возразил я. — Они о себе сами могут позаботиться.

— И что ты предлагаешь? Они меня защищают. Куда я пойду одна? Тут одной не выжить, — и девушка, отойдя на несколько шагов, затянула песню о том, что если невеста ушла к другому, ещё неизвестно кому повезло.

Я постоял немного, развернулся и пошёл к подворью. Только уже дойдя до него, я вспомнил, что не дал Лере ни одной монеты. Впрочем, проблему бы это не решило, потому что пьяницам всегда будет мало тех денег, что девушке кидают горожане.

— Чего нахохлился, господин Камадос? — подошёл Мокина Оданер. — Опечалился, что господин орат в тебя учебным мечом потыкал?

— Нет, — отмахнулся я. — Это ерунда... Скажи, куда можно податься одинокой девушке в этом городе?

— Знамо куда, — улыбнулся рыцарь. — В публичном доме всем рады.

— А если серьёзно?

— Тогда выйти замуж за небедного горожанина. А почему ты спрашиваешь?

— Да так...

— Уж не влюбился ли ты? — удивился Оданер. — Ага! Точно! — засмеялся он. — Брось, парень, — глупости всё это. Хотя... В твоём возрасте влюбляться нормально. Даже, правильно. Потом будет, что вспомнить.

Я молчал.

— Неужели так всё серьёзно? — продолжал удивляться рыцарь. — Брось! Через месяц мы отсюда уедем и вряд ли появимся в ближайшие полгода. За это время она найдёт другого. Знаю я этих горожанок... — многозначительно закивал мужчина.

— Она не горожанка. Она поёт на площади.

— Да ты совсем того, парень! — покрутил рыцарь пальцем у виска. — Певички на площади днём поют, а ночью в борделях подрабатывают. Или же сами идут к тем, кто их позовёт.

Я оторопело поднял глаза на собеседника.

— Поверь мне! Я прожил больше тебя, а в этом городе знаю все бордели. Певичек и прочих артисток там... много.

— Чего это ты тут руками размахался, Оданер? — спросил подошедший Эндерут.

— Да вот, учу парня жизни, а то он первый раз в город приехал и сразу влюбился в певичку с площади, пожалел и хочет помочь. Я же ему объясняю, что скоро зима и в тёплых борделях от подобных отбою не будет. Им там лучше, чем на холодных площадях горло драть.

— Он правду говорит, господин Айвор Камадос, — подтвердил старший рыцарь. — Это жизнь. Если кто не хочет замёрзнуть на холодных улицах, то идёт в бордель, или ищет себе содержателя. Горожанки песнями на улице не зарабатывают. Значит, у той девчонки здесь ни родственников, ни дома. На те деньги, что она получает, вряд ли может снять комнату. Значит что? Где она будет зимой спать?

Я слушал эти доводы и не знал, что ответить. Лера не такая! Но я видел, что рыцари мне не верят.

— Давай завтра я схожу с тобой на площадь, — предложил неугомонный Оданер. — Ты встанешь поодаль, а я подойду и предложу ей деньги. И ты увидишь, что она, не сомневаясь, пойдёт со мной куда угодно.

— Нет, не хочу!

— Брось, парень! Я серьёзно. Ты наделаешь глупостей, а потом будешь жалеть. Более того, начнут жалеть те люди, которых бы попросишь о помощи, поскольку...

Я продолжал отнекиваться.

— Ладно, — сказал рыцарь. — Завтра проснёшься, и поговорим. У меня, конечно, и свои дела имеются, но потратить на твоё вразумление час-другой я могу. Это лучше, чем потом твои проблемы разгребать, в которые ты окунёшься с головой.

Этим вечером заниматься книгой не было никакого желания. Я всё думал о Лере, которую акробаты заставляют целыми днями петь на площадях, а сами сидят в таверне. Лера не может быть шлюхой... Она не такая!..

Следующим днём я попытался незаметно ускользнуть с подворья, но Оданер, оказывается, это предвидел. Да, опыта ему не занимать.

— Сбежать хотел? — беззлобно хлопнул он меня по плечу. — Обманывать старших нехорошо!

Мы шли по улицам, и я думал, как мне отвязаться от этой опеки, но ничего в голову не приходило. Даже если я и смогу скрыться, то вечером всё равно придётся возвращаться, и тогда Оданер уже расскажет другим. Пришлось согласиться. Я был уверен, что Лера — не девка, и она откажет рыцарю. Я даже поднял голову и распрямил плечи, представив, как будет он удивлён отказу девушки. Вот тогда посмеюсь над ним!

Лера пела на той же площади. На этот раз рядом были акробаты, которые снова показывали разные трюки. Оданер оставил меня за углом ближайшего дома, а сам широким шагом подошёл к девушке и заговорил. Мне было видно, как Лера отрицательно замотала головой, и я уже внутренне торжествовал. Но тут подошли акробаты и стали о чем-то разговаривать с рыцарем. Было видно, что девушка отказывается, а дядья её заставляют. Вскоре она опустила голову и пошла вслед за Оданером.

Казалось, что сердце выскочит из груди! Хорошо, что система быстро всё привела в порядок. Я стоял и не знал что делать. Сколько времени я пребывал в таком состоянии, не знаю. Внезапно рядом оказался рыцарь.

— Ну как, видел?

— Видел, — сдавленным голосом ответил я.

— Запомни, — я плохого не посоветую, поскольку сам был таким восторженным юнцом, как и ты, — Оданер поднял палец. — Чего стоишь хмурной? А... Понятно... Глупый ты, Айвор! Мы когда отошли, то я ей сказал, что передумал и отослал обратно. Не понимаю, что ты в ней нашёл?! У неё лишь кожа да кости, даже подержаться не за что!

Я поднял лицо на рыцаря. Нет, не врёт...

— Идём, — он положил руку мне на плечо. — Сегодня ты будешь слушаться меня беспрекословно! Я лучше тебя знаю, что сейчас надо сделать.

И он повёл меня в бордель...

Утром я снова поблагодарил систему за её помощь. Учитывая, сколько мы выпили и как долго пробыли в борделе, я должен был где-то там и упасть, утонув в рвотных массах. К счастью, лечебные модули позаботились о моём самочувствии, а Мокина — о количестве спиртного, которое я порывался выпить. Он благородно взял на себе нелёгкую ответственность оградить меня от вина, прикладываясь к своей кружке почти без остановки. Но это было поначалу, а потом, когда рыцарь занялся делами со шлюхами, немного перепало и мне.

Оданер был прав, — после вчерашнего я почти избавился от привязанности к Лере и уже не смотрел на неё, как на единственную девушку в мире, достойную моей любви. Девки в борделе оказались очень даже ничего, и их развратный вид побудил мой мозг почти не думать об уличной певичке. О какой-либо привязанности к шлюхам и речи быть не могло, но они помогли мне забыться. Теперь я не занимался деструктивным самокопанием и желание помочь всем обездоленным на свете постепенно улетучивалось. Моя главная обязанность сейчас — тренировать своё тело и искать ответ на вопрос «Кто я и что здесь делаю?»

Раздался стук в дверь и на пороге появился Эндерут.

— Как ты, господин Камадос? — на лице рыцаря читалась озабоченность.

— Нормально, спасибо! — поблагодарил я, и начал одеваться.

— Хмм... Действительно. Странно. Судя по состоянию господина Оданера, я готов был увидеть тебя, чем-то похожим на выброшенную на берег медузу. Ты видел когда-нибудь медузу?

[Медуза — фаза жизни некоторых морских животных, имеющая студенистое тело, состоящее из воды. Она не имеет возможности передвигаться по суше]

— Я знаю, что это такое, — кивнул я рыцарю, а он не стал уточнять.

— Наверное, он, по привычке, выпил всё в одно горло, вот тебе и повезло, — улыбнулся Эндерут. — Ну, раз так, то пойдём, разомнёмся тренировкой.

— Какой тренировкой? — удивился я, не имея никакого желания куда-то направляться.

— Тренировкой с мечами. Вчера господин орат дал указание всем рыцарям провести с тобой по одной тренировке. Он сказал, что из тебя выйдет толк, но надо лишь больше практиковаться.

— Но он же меня вчера почти избил.

— Да, — невозмутимо ответил старший рыцарь. — И что? Он побьёт любого из отряда. Но мы-то не первый год размахиваем мечами, а ты — всего пару месяцев и то далеко не каждый день. Господин Шаумар Фенецар сказал, что ты обладаешь хорошей реакцией, но не понимаешь до конца, что делать с теми приёмами, которым понабрался.

— А что с ними надо делать? Я же их выучил!

— Выучить мало. Надо ещё уметь применять их в связке с другими приёмами. Я видел, как ты бился. Ты продолжал двигаться даже после того, как всем становилось ясно, что приём уже бесполезен, и надо начинать другой. Это достигается практикой, когда умелый фехтовальщик с лёгкостью переходит от одного приёма к другому, не давая противнику начать контратаку. А ты ударил, постоял, подумал, снова ударил, снова постоял... К этому делу надо подходить с фантазией, а не просто повторять заученные движения.

Гонял меня старший рыцарь более часа, а потом мы пошли завтракать. Теперь дважды в день со мной будет заниматься один из рыцарей, а после Фенецар снова проверит меня. Хорошо, что Эндерут меня сдержанно похвалил за умения.

[Если пользователь будет открыто демонстрировать прогресс, то его могут заподозрить в использовании системы. Рекомендую не проявлять все умения сразу и демонстрировать некоторые ошибки]

«В этом есть смысл, Инна!»

Система права. Ну не может один за пару месяцев достичь того, к чему другие идут годами. Да, надо будет потом, конечно, показать, что после стольких дней тренировок, я чему-то да научился, но прогресс не должен быть явным.

Все последующие дни проходили примерно одинаково: утренняя тренировка, написание книги, вечерняя тренировка и снова книга. Из-за этого графика образ юной певички почти совсем испарился, и я больше не страдал от влюблённости.

— Добрый день, молодой человек! — издатель встретил меня довольно радушно.

— Добрый, господин Рамас Отакт! Я принёс рукопись.

— Так быстро! — мужчина не мог скрыть удивления. — Это похвально! Мои помощники прочитают её в ближайшие дни и, в случае одобрения, мы поговорим уже об условиях контракта.

— Мне скоро придётся надолго уехать из города. Возможно, что очень надолго.

— Если не секрет, то куда?

— Нет, никакого секрета тут нет. Я отправляюсь в Центральную гератию.

— Так далеко, да ещё в самом конце осени? — удивился Отакт.

— Это зависит не от меня, а от господина ората.

— А он-то здесь причём?

— Я состою в его отряде.

Лицо издателя отозвалось недоверчивой гримасой, на что я лишь пожал плечами, поскольку уже давно снял с камзола специальный знак. В доме ората носить его не было нужды, да мне и не хотелось лишний раз его царапать во время тренировок.

— Поэтому и прошу, — продолжил я, не обращая внимание на откровенное недоверие, — как можно раньше решить вопрос с рукописью. Иначе она так и останется лежать мёртвым грузом, а мне не будет смысла начинать писать что-то другое.

— Хорошо, — без особого энтузиазма произнёс Отакт. — Я передам эту просьбу.

— И да, — я развернулся у самой двери. — Много ли издателей в Центральной гератии? Я бы хотел узнать их адреса.

— Да, их там не мало. Что же касается адресов, то у меня их нет, к сожалению, — мужчина с как можно более сочувствующим видом развёл руками.

Мы ещё раз попрощались, и я вышел наружу.

Жёлтая мать посылала тёплые лучи и люди, если им приходилось быть вне дома, старались находиться на освещённой стороне улицы. Уже был вечер и народ, закончив работу, шёл по своим делам. Главная площадь почти опустела, и мне показалось, что около одной из стен стоит знакомый фургон. Я поднялся по небольшой лестнице, открыл дверцу и зашёл внутрь. Внутри сидели пьяные акробаты, судя по сильному запаху алкоголя. Они уставились на меня мутными глазами.

— Я ищу Леру.

— Леру? — хмуро произнёс один. — Нету больше Леры. Убили её.

— Как убили?! — я почти остолбенел от этого известия.

— Вот так, — заплетающимся языком продолжил мужчина. — Ушла с одним... а наутро труп племянницы в канаве нашли. Вот сидим, пьём за её лучшее перерождение.

— Продали её и пьёте?! Вы сами во всём виноваты, сволочи! — вспылил я.

— Я тебя вспомнил! — вдруг громко произнёс второй. — Это ты крутился рядом с ней и песенками развлекал!

Мужчина схватился за какой-то железный прут, и я понял, что не успею выбраться наружу, а тот уже поднялся, и мне думать надо быстро. Выхватив «Иглу», я приготовился защищаться, хотя внутри было и тесно для фехтования. Акробат быстро кинулся вперёд, и не оставалось ничего, как проткнуть его клинком.

— Убийца! — взревел второй пьянчуга и тоже бросился ко мне, чтобы почти сразу упасть с проткнутым горлом.

Пока они сипели на полу, я начинал понимать, что натворил. Надо быстрее уходить, пока кому-нибудь не приспичило заглянуть сюда.

[Обнаружены контейнеры для модулей]

Голос Инны был совсем не вовремя. Я отмахнулся было, но тут же застыл. Контейнеры?! Где?

Рядом с тем местом, где совсем недавно сидели выпивохи, лежали блестящие предметы, в которых я опознал контейнеры. Вот это неожиданность! Лихорадочно пошарив глазами, я увидел какую-то сумку и быстро переложил туда находку. Затем глядел быстро внутренность фургона. Кругом валялся мусор и тряпки. Надо уходить! Я кинул один из горящих светильников в эти тряпки, плюнул на ближайший труп и толкнул дверь.

Глава 25

До вершины холма я добирался, чуть ли не бегом. Нет, я почти не опасался, что кто-то меня остановит, поскольку сразу после того, как покинул фургон, свернул за ближайший угол, а потом проскочил на другую улицу и ещё на одну. Просто мне показалось, что если я сразу дам системе команду определить совместимость модулей, то ничего полезного не получу. Суеверие? Возможно.

Я быстро шёл по улочкам и думал, откуда у этих акробатов контейнеры и по долгом размышлении пришёл к выводу, что они и есть реквизит отца Леры, который девушка получила в наследство. Почему нет? Металлические «яйца» довольно лёгкие, блестящие и при падении ничего им не будет. Они необычны и привлекают внимание. Что ещё надо жонглёру, дабы зрители не расходились? Вот только как и где их нашли? На этот вопрос ответа уже не будет.

Эх, Лера, Лера! Я предупреждал тебя, что твои родственники до добра не доведут, а ты их жалела и находила отговорки. Вот они тебя в очередной раз продали... Что там дальше случилось, никто никогда не узнает...

Зайдя в свою комнату, я запер дверь и вывалил три «яйца» на кровать.

«Инна! Что это за контейнеры?»

На этот раз ответ не заставил себя долго ждать.

[В наличии совместимые модули: модуль знаний цивилизации Шиинсе-Нху, лечебно-диагностический модуль общей практики, сканирующий модуль общей практики]

«Сканирующий модуль!» — чуть не заорал я. — «Давай устанавливать!»

Я последовательно и с паузой проглотил последние два модуля, и стал ждать результатов, отмахиваясь от пожеланий системы полакомиться модулем знаний. Конечно, было очень неплохо получить дополнительный лечебный модуль, но сканирующий!.. У меня руки тряслись в ожидании чуда.

После ответа на привычный вопрос о быстрой команде для активации модуля, я... ничего такого не увидел.

«Инна! Он не работает?»

[Сканирующий модуль работает в штатном режиме. Требуется настроить профиль под выполнение определённых задач и сохранить его для индивидуального использования]

И тут я понял на себе всю прелесть того, что в других мирах называется маркетингом. Этот сканирующий модуль уже был протестирован и подготовлен разработчиками для продажи. Почти во всех цивилизациях лучшие умы бьются над тем, как быстрее и дороже реализовать товар. Проблему продажи сканирующего модуля решили, как обычно: назвали то, что получилось, профессиональной версией, предназначенной для среднеценового сегмента. Здесь было всё, что мог делать и обычный визион ИНН-системы. Им я могу определять видимые глазу предметы, как это делал при поисках металла в лесу, только сканер pro-версии находил те же предметы вне зависимости от того, куда направлен взор.

Базовая версия сканирующего модуля (сканирующий модуль общей практики) имеет уменьшенный раза в полтора-два радиус уверенного сканирования. К тому же, в этой кастрированной версии нет возможности распознания объектов (или материалов, из которых они состоят), чьи идентификационные индексы отсутствуют в установленных модулях знаний.

В версии для военных добавлена возможность обнаружения объектов, находящихся за пределами зоны видимости. То есть, гуманоид получает информацию даже о тех предметах, которые находятся у него далеко за спиной или стеной. Вдобавок, к данной версии выпускаются усилители сигналов, которые, в зависимости от модели, увеличивают радиус уверенного сканирования на определённое расстояние. Эти усилители могут быть выполнены в виде очков, нашейного обруча, серёжек или колец. Любой каприз за ваши деньги!

Естественно, мне повезло, и я заполучил базовую версию. Другого и быть не могло!

«Инна! Я собираюсь установить модуль знаний цивилизации Шиинсе-Нху».

[Это правильное решение]

Конечно, правильное! Оказывается, в модулях знаний, кроме информации общего характера содержатся так называемые идентификационные метки, помогающие группировать схожие объекты. При работе сканирующий модуль посылает сигнал и принимает возвращающийся, который индивидуален для каждого отдельного обнаруженного объекта. Затем сигналы группируются, и результат показывается пользователю, который решает, что с полученной информацией делать. Можно, к примеру, выводить местоположения наиболее часто встречающихся однородных предметов или наименее характерных для данной местности.

Вот только с именно этим модулем случился облом! Стремиться к обладанию им столько времени, а когда он случайно попадает в руки, обнаружить, что польза от него минимальна!.. Ладно, зато теперь я могу узнать кое-что о Шаумаре Фенецаре! Где он, кстати?

Ората я увидел за завтраком.

«Инна, как понять, что именно имеется у этого человека?»

[Следует воспользоваться функцией глубокого сканирования объекта]

«Выполняй!»

Я уселся на своё место, не выпуская ората из виду.

[Результат глубокого сканирования модифицированного гуманоида: у него установлен набор имплантатов «Боёвка-4/11»]

«И что это значит для меня?»

[«Боёвка-4/11» не может обнаружить ни нейросети, ни ИНН-системы. С помощью имплантатов можно лишь значительно улучшать свои возможности, как воина]

«Уф!..» — с облегчением выдохнул я. — «Теперь понятно, каким образом он остаётся одним из лучших фехтовальщиков.

[Имеется дополнительная информация. С вероятностью 65% мы находимся на планете, которую колонизировало одно из сообществ оров-технофобов]

«Кто это»?

[Цивилизация оров является высокотехнологичной, но не все её представители принимают последние достижения науки, считая, что с их помощью происходит вторжение в частную жизнь. Оры-технофобы переселяются на неразвитые планеты и ведут замкнутый образ жизни. Обязательным условием для этого является отсутствие коммуникационных передатчиков и спутников, с помощью которых можно следить за гуманоидами через нейросети. Общение с материнской планетой сведено до минимума]

«Значит, если тут и есть нейросети, то они бесполезны?»

[Нейросети, установленные у таких оров, могут связываться между собой лишь на небольшом расстоянии, определяемыми версиями и настройками]

«Обнаружат ли эти оры-технофобы меня... то есть, тебя?»

[Имеется 92% вероятность, что нет. В ИНН-системах присутствует функция подавления собственного излучения, воспринимаемого нейросетями]

«А другие ИНН-системы могут обнаружить тебя в таком случае?»

[Военная версия сканирующего модуля распознает с вероятностью 98% даже на дальних дистанциях]

«Такие вряд ли здесь имеются. Хорошо, а есть ли смысл сканировать драккана?»

[Генно-модифицированные разумные животные не имеют нейросети, поскольку являются продуктом генной инженерии]

«Может ли в этом и соседних зданиях находиться нечто, представляющее для меня опасность или особый интерес?»

[Необходимо произвести сканирование всей территории]

«Производи постоянное сканирование в течение сегодняшнего дня!»

[Принято]

Весь день я занимался тренировками и хождением по разным закоулкам. Как я и предполагал, были обнаружены склады оружия и амуниции, в которых находились предметы не только этого мира, но и других. Что меня удивило больше всего, — наличие неизвестной женщины на втором этаже дома ората. Кто она, и почему он её прятал? Я постарался забыть об этом, поскольку напрямую это никого не касалось.

Потом мне пришла идея, снова заняться хождением по городу с постоянно активированным сканером, с приоритетным поиском контейнеров для модулей и различных высокотехнологичных вещей. Я не оставлял надежду найти оружие или предмет амуниции.

Три дня я таскался по улицам, двигаясь как можно ближе к зданиям для лучшего охвата их внутренних помещений. И это дало свои плоды, как ни странно. Нет, контейнеры с совместимыми модулями я не обнаружил, а вот кое-что из амуниции нашлось. В частные дома я, конечно, не заходил, но если нечто было в лавках, то, задавая наводящие вопросы, иногда удавалось побуждать продавцов искать на полках странные вещи и показывать их мне.

В результате я приобрёл немного одежды для скрытного ношения и специфичные сапоги, наподобие уже имеющейся обуви штурмовика. Пришлось потратиться, конечно, но оно того стоило. Например, о сапогах система поведала, что ноги в них потеют намного меньше, а неприятный запах быстро нейтрализуется благодаря специальной подкладке. К тому же они не промокают и в них почти одинаково комфортно зимой, и летом. Жаль, что они не новые, а то могли бы прослужить лет двадцать.

Мне сразу захотелось посмотреть на полный комплект подобной одежды, но это всего лишь неосуществимые мечты. Ладно, и то хорошо. В найденной буду таскаться по дорогам и лесам, а местную стану надевать, когда соберусь в приличное общество.

Вскоре орат объявил о дате отъезда, и рыцари потихоньку начали готовиться, хотя особого ажиотажа и не было, поскольку происходит не первый раз. Я же переживал о судьбе своей рукописи, и как только пришло время, сразу нагрянул к издателю.

— Книга соответствует нашим требованиям, — заявил Отакт. — Только редакторы видят необходимость определённой доработки.

— Если считают, то пусть и дорабатывают, — безразлично пожал я плечами.

— Да, но дополнительная работа сказывается на стоимости книги, что, в свою очередь, отрицательно отражается на скорости её продажи.

— И что? Какие будут предложения?

— Я предлагаю уменьшить авторские отчисления, дабы снизить конечную стоимость книги и, тем самым...

— Уважаемый господин Рамас, — перебил я издателя. — Давайте мы определимся раз и навсегда с нашим сотрудничеством. Если кого-то что-то не устраивает, то я вижу лишь два пути решения проблем. Первый — исправления делаются за счёт того, кто узрел проблему. Я проблему не вижу, поэтому обсуждать уменьшение своей и без того небольшой доли не собираюсь. Если же это для издательства неприемлемо, то я вижу второй путь, заключающийся в прекращении сотрудничества.

— Нет, я не предлагаю...

— Вот и хорошо, — перебил я неожиданно жёстко. — Если вы видите проблему, то и решайте её в своём издательстве. Я-то здесь причём?

— Стоимость книги будет несколько выше...

— Попробуйте варианты снизить стоимость. На самом деле, это не мои проблемы. Более того, чем скорее я пойму, что имеются проблемы с публикацией рукописей здесь , тем скорее начну искать других издателей.

— Зачем же так, молодой человек...

— Меня зовут Айвор Камадос. И ко мне по праву рождения приличествует обращаться ’господин Айвор Камадос’.

— Да, господин Айвор Камадос, — покраснел Отакт.

— Теперь обсудим финансовую составляющую нашего сотрудничества, — решил я не упускать инициативу, раз издатель замешкался. — Я открыл счёт в местном банке господина Арама Ротсилда. Так что все деньги, которые мне полагаются по двум заключённым контактам, следует перечислять на него. Вот нужные реквизиты, — и положил перед обомлевшим Отактом бланк, полученный в банке. — Имеются другие вопросы? Нет? Тогда я готов ознакомиться с контрактом. На днях я уезжаю, так что мы какое-то время не увидимся.

Издатель имел вид человека, которому по голове ударили деревянным молотом, и он не понимает, где находится, и что вокруг происходит. Ну а я внутренне ухмылялся, понимая, что кто-то здесь предполагал, что будет свободно распоряжаться деньгами до моего возвращения. А вернусь ли я через год или нет, — никому не известно. Теперь же придётся раз в два месяца приносить мою долю в банк. Какая неприятность!

Да, на этот раз я решил, что единократная сумма в четыреста монет за относительно толстый роман не является слишком привлекательной, а торговаться мне не хотелось. Ну откушу я ещё пятьдесят или, даже, сто. Разве это много? В среднем книги начинающих писателей продаются по пятнадцать монет. При тираже в пятьсот экземпляров мне будет положено семьсот пятьдесят. Если же будет производиться допечатка тиража, — а я в этом уверен, — то сумма удвоится или утроится. Так что выбор простой: четыреста монет сейчас или полторы-две тысячи потом. Я пока с голоду не умираю... К тому же в следующий раз можно будет завести разговор о повышении процента отчислений. Если же такого процента не было, то и повышать нечего, как мне кажется.

Выражение лица Рамаса Отакта было бесподобно в своей беспомощности, когда я, прочитав договор, зачеркнул несколько слов и дописал особые условия об отчислениях с дополнительных тиражей, и о том, что все права на книгу я оставляю себе. Спасибо системе, что она подробно рассказала, как дурят неопытных авторов-новичков, закрепляя за собоймонополию на издание их произведений. Хватит Отакту и прав на тот мой первый рассказ, которые я ему передал, на радостях подписав контракт не глядя.

Лошади, уставшие за последний месяц почти постоянно стоять в конюшне, весело бежали по дороге и периодически ржали, задирая молчаливого драккана. Рыцари и мальчишки-слуги тоже были в приподнятом настроении, поскольку через месяц, — если повезёт, конечно, — будем в Центральной гератии. Я покидал Скоил со смешанным чувством. Здесь у меня была первая... нет, не любовь... влюблённость, здесь я впервые посетил бордель, здесь наконец-то приобрёл сканирующий модуль, здесь значительно улучшил свои боевые навыки. Много чего могло и ещё случиться в этом, не самом большом по местным меркам, городе, но, возможно, наверстаю в другой раз.

Впереди меня ждали приключения. Теперь я был почти уверен, что Фенецар возьмёт меня с собой, а не позабудет как бы случайно в доме Ануракта. Сейчас мы ехали по незнакомой мне дороге, и я немного расстраивался, что не поехали по другой, и хотя бы разок не заночуем у Станира, где я снова смог бы увидеться с озорной девушкой-служанкой.

Как и прежде, нормальные отношения у меня было примерно с пятью или шестью рыцарями из отряда. Другие, как не смогли сразу принять идею господина ората, так и до сих пор, спустя более сорока дней, искоса поглядывают на меня и лишь смачно сплёвывают. И, как прежде, я их не виню. Кто я такой, чтобы судить их?! Хотя при моих тренировках, — Фенецар не давал команду закончить её, — они первыми вызывались и пытались изо всех сил или ткнуть в мои рёбра учебным мечом, или ударить по плечу. Мальчишки-слуги старались не упускать возможность присутствовать при этом, бурно обсуждая очередной пропущенной мною удар.

Возможно, именно благодаря этому я с каждым днём всё лучше усваивал нелёгкую науку владения оружием, а система каждый раз услужливо напоминала, что обучение через боль является одним из самых быстро доходящих способов воспитания. Впрочем, я не был уверен, что это слово подходит для данного процесса.

Теперь, если отряд проезжал через поселение, в котором находилась таверна, то среди тех, кто шёл туда проверять метки у посетителей, почти всегда был и я. И мне это постепенно начало нравиться. Было что-то вдохновляющее в том, чтобы с лёгкой ухмылкой открыть дверь, и осмотрев всех тяжёлым взглядом, громко гаркнуть: «Внимание! Это патруль гератии! Всем оставаться на своих местах! Приготовить метки для проверки!»

Первые разы выходило откровенно плохо. Что самое обидное, я поначалу давал петуха и люди, вместо того, чтобы впечатлиться, откровенно ржали. Потом система помогла правильно использовать диафрагму, и прежние позорные случаи больше не повторялись.

— Господин Серагор Эндерут, а почему если люди пытаются от нас скрыться, то никто из рыцарей не беспокоится, чтобы схватить их живьём?

— А зачем? Если убегают, то им они уже сразу становятся явными беззаконниками. Что с ними возиться?

— Может, кто-то из них испугался, или просто стащил чью-то вещь... А мы их сразу рубить бросаемся...

— Если тебе так хочется, господин Камадос, то можешь что-то придумать необычное. Никто против не будет. Вот только тогда нам придётся задерживаться для допроса.

— Так ведь это же редко будет случаться.

— Я тебе говорю, что не против..

Этот разговор произошёл ещё в Скоиле, когда я прослушал книгу, в которой описывалось, как одном мире людей и животных ловили при помощи лассо. Эта идея меня заворожила, и я сумел раздобыть в порту верёвку средней жёсткости и потратил четыре для тренировки. Теперь у моего седла всегда висел скрученный моток, и я, время от времени, развлекался, накидывая его на разные колья или небольшие деревца. Рыцари смотрели неодобрительно на мои выкрутасы, но поскольку это их напрямую не касалось, то никто и не думал выговаривать мне.

Вообще, моё положение в отряде было довольно неопределённым. Я не был рыцарем, и, соответственно, мог делать многое из того, что казалось им невместным. Например, все уже знали, что я пишу книги, на что прямо указывали чернильные пятна на моих руках. По какой-то причине считается, что это если и не недостойно рыцаря, то представляется странным. Один рыцарь из нашего отряда настолько впечатлился моими успехами, что тоже взялся за перо. Так его подняли на смех, и теперь он лишь странно косится, когда видит, как я что-то пишу.

Вот и с лассо произошло нечто подобное. Как-то я ляпнул, не подумав, что таким образом можно ловить сбежавших животных, так они, — вполне справедливо, кстати, — пришли к выводу, что это орудие труда животноводов и рыцарю брать в руки верёвку не следует. Однако, когда я бросал лассо, они лишь усмехались, как бы говоря, что парень страдает от безделья и его неплохо бы послать ещё раз нарубить дрова для костра. И посылали, кстати.

Наконец, мы достигли усадьбы Ануракта, и я с замиранием сердца наблюдал, как вдалеке показываются деревянные стены, за которыми относительно недавно моя жизнь резко изменилась. Возможно, подобных изменений было предостаточно и раньше, но о них я так и не вспомнил, даже при наличии медицинских модулей. Будто бы кто-то просто резанул по моему мозгу ножом и отделил прежние воспоминания.

Как и раньше, отряд ората заметили издалека, и ворота были гостеприимно распахнуты. Народ и владетель снова стояли во дворе, и ожидали представителя владыки. Снова произошла официальная церемония встречи, и мы все вошли в дом Ануракта. Мне казалось, что многие взгляды были устремлены на мою скромную персону. Впрочем, это могло лишь казаться.

Орат и владетель сели в обеденном зале, и беседовали о проблемах этих земель, а я впервые задумался, почему Фенецар ни разу заранее не предупредил о своём прибытии. Ведь это решило бы несколько проблем, в том числе и с готовкой пищи для нас. Впрочем, когда мы были у Станира, то вроде бы и ждать не пришлось. Может, имеется какой-то скрытый посыл, который владетель не понимает, или делает вид, что не понимает. Ладно, не моё это дело.

Очень хотелось встать и сходить поболтать с десятниками и со стражниками, но удерживало лишь то, что я сейчас был в составе отряда, и как бы себе не принадлежал. Если уйду, то покажу, что не считаю ората своим командиром, и он тоже может показать, что более во мне не нуждается. Вот и приходится сидеть и делать вид, что слушаю беседу двух господ.

Укхур и Кетоут стояли с обеих сторон кресла Ральмевика Ануракта и имели очень серьёзный, можно сказать, гордый вид. А вот сына владетеля я не увидел. Наверняка, произошли какие-то события, о которых мне по понятным причинам неизвестно. Примерно через час начали приносить еду, все расслабились, и беседа перешла к более интересному для меня вопросу.

— Я думаю, — произнёс Фенецар, — что мы можем выехать через пару дней, если конечно господина Ануракта ничего не задерживает.

— Нет, нет, господин Фенецар! — поспешно произнёс владетель. — Все дела, требующие моего присутствия, улажены и я полностью в вашем распоряжении.

— Хорошо, — безэмоционально произнёс орат, словно и не ожидал другого ответа. — А вот это мясо очень даже недурственно приготовлено.

— У меня новый повар, — доложил Ануракт, несколько странным для себя тоном, но на это гость не обратил никакого внимания.

По прошествии пары часов всё, что можно, было съедено и выпито. Затем, как обычно, хозяин и его дорогой гость отправились для продолжения беседы в кабинет, а рыцари и я были предоставлены самим себе.

— Привет, Айвор! — оруженосцы подошли ещё до того, как мне захотелось встать. — Давно не виделись, — решили сообщить они мне банальность.

— Привет! — изобразил я дружелюбную улыбку. — Не так уж и долго я отсутствовал.

— Для тебя, может, и не долго, а у нас особых изменений нет, вот время и идёт медленнее. Впрочем, — у Кетоута загорелись глаза, — есть одна новость: Барериса отравили!

Глава 26

— Отравили Барериса? Он умер? Кто отравил? — мои недоуменные вопросы посыпались один за другим.

Укхур почему-то поморщился, а вот Кетоут довольно улыбнулся:

— Ну, не прям вот так отравили, хотя умысел мог и быть. Подали как-то на стол владетелю маринованных грибочков, но еды было так много, что даже никто к ним не притронулся. А вот Барерис пододвинул к себе и давай уминать, — Кетоут опять разулыбался. — Скоро он почувствовал себя плохо, схватился за живот и убежал в нужник. Поначалу никто особенно на это не обратил внимания, а вот когда через час схватились и начали его искать, то там, в нужнике и нашли.

— Грибы, они такие, — всё-таки присоединился к разговору Укхур. — Один попадётся ядовитый и всю бочку надо выбрасывать.

— И что дальше?

— Дальше господин владетель позвал повара и заставил его грибочки те съесть. И всё... теперь у нас новый управитель кухни.

— Так, а что с Барерисом? — продолжал расспрашивать я, поскольку с прежним поваром не был знаком, и его судьба не интересовала.

— Откачали. Желудок лекарь ему промывал, микстурами отпаивал. Выжил... — с некоторой грустью ответил Кетоут. — А когда на ноги встал, то объявил, что не хочет здесь умирать и уехал в Воргол вместе со своими дружками.

— Теперь тут снова тишина и спокойствие, — опять не удержался Укхур.

— А ты, я смотрю, сапоги себе странные нашёл, — начал оглядывать меня Кетоут. — Похожи на те, в которых уезжал.

— Вот, ведь наблюдательный! — не мог не восхититься я. — Да, купил в Скоиле. Намного они удобнее кожаных, да и тепло хорошо держат, а холод и воду не пропускают, — начал было хвалиться я...

— А мне не нравятся, — заметил Укхур. — Выглядят грубо... да и вообще. Если будешь в таких во дворце владыки ходить, засмеют. Вот, смотри, какие у меня дорогие и отличные...

Мы поболтали ещё некоторое время, и я пошёл перетаскивать свои вещи в комнату, которая так и осталась за мной. Усевшись на стул, я оглядел её. Теперь она мне показалась вполне обычной и даже тесной. Быстро же человек привыкает к хорошему! До сна ещё было время поболтать со стражниками о том и о сём. Потом встретилась Дона, и с ней тоже поговорил немного.

Утром я пребывал в растерянности, поскольку так и не мог понять свой статус, и кому сейчас мне подчиняться. Поэтому, выйдя во двор, направился к спальне владетеля и уже в доме на первом этаже столкнулся с Эндерутом:

— Ты-то мне и нужен, — сказал он. — Впрочем, не мне, а господину орату. Иди к нему прямо сейчас.

Шаумар Фенецар уже не спал и встретил меня, разглядывая какие-то бумаги.

— Садись, — указал он мне на стул, и снова углубился в чтение.

«Надо будет прямо сейчас всё и выяснить», — промелькнула мысль в голове.

— Ты не забыл, о чём разговаривал с господином Лареватом Станира? — услышал я неожиданный вопрос.

— Нет, помню.

— Сходишь в таверну и найдёшь ту шлюху. Расскажешь ей, как услышал от рыцарей отряда, что господин ор подумывает создать в гератии ещё одно владение, уменьшив некоторые, потому что существующие слишком большие и порядка в них часто нет. Только добавишь, что это говорили именно рыцари, и ты не уверен в этих слухах. Понял?

— Да, господин орат!

— Если в таверне будут путники, то посиди, послушай, что они говорят. Даже можешь побеседовать с ними, поиграть. Изображай из себя простачка и много не выигрывай, а лучше проиграй. Если с кем познакомишься, то поспрашивай, откуда, куда, зачем.

Увидев на моём лице удивление, орат ухмыльнулся.

— Вот тебе пять монет, так что играй или угощай смело. Главное, сам не упейся и лишнего не сболтни. Иди!

— Господин орат, могу я задать вопрос?

— Что случилось?

— Кому я сейчас подчиняюсь?

— Ты находишься в моём отряде. Ещё вопросы имеются? Нет? Ступай.

После завтрака оруженосцы пошли на тренировочную площадку, и я не видел причин не последовать за ними. Всё равно на постоялый двор так рано идти смысла нет, да и хотелось продемонстрировать, насколько хорошо уже умею владеть клинком.

Кетоут и Укхур взяли деревянные мечи и, надев защитную одежду, шлемы, и, прикрывшись щитами, стали изображать нечто, похожее на учебный бой. Да, ещё пару месяцев назад мне бы это казалось верхом того, чего я могу достичь в ближайшие годы. Но сейчас, после учебных боёв с рыцарями, проведёнными с помощью системы, в глаза бросались многочисленные ошибки. Вероятно, на моём лице отразилось то, что я думаю и это заметили оруженосцы, которые вскоре остановились.

— Я не пойму... Он над нами, что... потешается?! — удивился Укхур.

— Похоже на то, — смотря на меня исподлобья, согласился Кетоут. — Видимо, зазнался, что будет сопровождать ората, и теперь мнит себя чуть ли не рыцарем.

Парня после того, как он узнал, что будет единственным, кто не поедет в Центральную гератию, словно подменили. Раньше он был весёлым и отзывчивым, теперь же глядел на всех недобрым взглядом.

— Да не смеюсь я над вами, — попытался я отнекиваться, но мне не поверили, что и правильно.

— Ну, давай, сразись со мной, раз ты такой умный! — предложил Укхур

— Ладно.

Надевать поддоспешник я отказался, решив, что справлюсь и так. Те, кто это услышали, удивились, но ничего не сказали.

Как вышел на площадку, так Укхур сразу налетел и давай махать, если бы не щит, то мог и не отбиться. В конце концов, мне это надоело и несколько раз пришлось его ударить, причём и по шлему. Оруженосец сразу отскочил, сделал вид, что долго сражаться со мной и не хотел изначально. Потом признал, конечно, что да, уровень у меня поднялся. Я подумал, что Кетоут решит проверить, но нет, не стал он испытать судьбу. Оставшееся до полудня время занимался я в одиночку, а оруженосцы, устав махаться друг с другом, смотрели. И было заметно, что оба сильно удивлены.

Поскольку до «Большой кружки» идти было недалеко, а за последние дни от вида конского седла меня начало воротить, то я решил пройтись. Жёлтая мать по-прежнему посылала на землю свои лучи, и я не торопясь брёл к постоялому двору, размышляя о разных вещах. Например, вот только сейчас пришла мысль, что ни разу не видел, как орат или его рыцари чистили свои доспехи. Нет, не от грязи, а чтобы постоянно блестели в лучах светил. Вот латы господина Ануракта я начищал многократно, и до сих пор, как вспомню, так вздрогну... Странно это. Может, они сделаны из какого-нибудь другого металла или чем-то покрыты? Надо будет потом сканером посмотреть.

У таверны было заметно некоторое движение и, присмотревшись, увидел каких-то путников, то ли недавно приехавших, то ли отбывающих по своим делам. Ладно, вначале дело, а потом уже по сторонам глазеть буду.

Зашёл внутрь и сразу спросил у работника, где мне Лану найти.

— Ушла куда-то, — ухмыльнулся мужчина. — Можешь посидеть и подождать, или другую подыщи, если невтерпёж, — и широко улыбнулся, чуть сощурив глаза.

— Подожду, — ответил я, и, заказав сидра и кусок пирога, сел за стол.

Люди, толпившиеся снаружи, оказались путниками. Я поначалу не обратил внимание, а потом подумал, что странное они время выбрали для приезда на постоялый двор, поскольку люди приезжают обычно к вечеру, рассчитывая время так, чтобы ночевать в поселениях, а не на дороге. Скорее всего, эти люди едут издалека и не могли правильно продумать места для ночёвок. Или же приехали откуда-то поблизости.

Трое приезжих вели себя довольно тихо и тоже расселись, заказав себе какие-то блюда. Некоторые постояльцы в это время начали спускаться в столовый зал, не переставая громко разговаривать друг с другом. Я же начал думать о Лане. Чего это я на неё тогда взъелся? Девка выживает, как умеет. Может, это была ревность? Она же у меня была первой женщиной. Да, наверное, всё дело в этом.

— Привет, красавчик! — услышал я знакомый голос. — Давно тебя не видно было.

— Привет! — подымаю взгляд на девку.

Стоит, улыбается. Чему радуется?

— Садись, — киваю на скамью.

— Приглашаешь? — лукаво взглянула Лана, и уселась рядом. — А я спрашивала стражников о тебе. Говорят, уехал куда-то и когда вернёшься, никто не знает.

— Да я с господином Шаумаром Фенецаром в Скоил ездил по делам, — отвечаю важно, а сам смотрю на реакцию.

Удивилась.

— С самим оратом?

Странно, неужели стражники ей об этом не сказали?

— С самим. Вроде бы других Фенецаров здесь не бывает.

И вот чудо! Начала Лана ко мне потихоньку придвигаться, всячески заигрывать и попутно, как бы невзначай расспрашивать о том, где я был и что видел. Про дом ората в городе тоже спрашивала. Ой, хитра девка! Я особо ничего не говорю, общими фразами отделываюсь, а Лана даже не знает, как ещё попробовать у меня информацию выведать.

— Слушай, — говорит с придыханием. — Пойдём ко мне, очень я по тебе соскучилась.

— Потом, может быть.

— Давай сейчас, бесплатно.

Сердце у меня дёрнулось, но сдержался. Вспомнил того наглого здоровяка и как-то успокоился. Горячее дыхание Ланы уже не кажется таким привлекательным.

— Тебе привет от Ларевата Станира. Говорит, ты с ним о погоде переписываешься.

Лицо девки сразу стало серьёзным. Убрала она свою руку с моего бедра и даже чуть отстранилась.

— Вот как, значит... — промолвила она.

— Значит, — кивнул я.

— Есть что рассказать?

— Рыцари Фенецара болтают, что владыка гератии скоро границы между владениями изменять начнёт. Вроде бы место для нового владетеля готовит или ещё что...

— Хмм... Интересно. А это точно?

— Я же говорю, — рыцари ората болтают. Сам же Фенецар разве скажет кому?

— А они откуда узнали?

— Может, в Центральной гератии услышали...

Задумалась Лана, и я впервые увидел в ней не разбитную гулящую девку, а хитрую женщину. Даже черты лица заострились... или мне просто так показалось.

— Хорошо, напишу я об этом. Если правда, то...

— То что? — не удержался, оборвав на полуслове. Зря.

— Ничего. Откуда мне знать?! — и собеседница попыталась встать.

— Постой! А как насчёт бесплатного угощения?

— Бесплатного ничего не бывает, — вдруг жёстко ответила Лана. — За всё везде надо платить.

— Так может заплатишь? Кое-кто сказал, что за каждую новость мне монеты будут даваться.

— Как-нибудь потом...

— Тогда и новости тоже буду как-нибудь потом рассказывать... Если не забуду.

— Сиди здесь, — подумав, сухо произнесла Лана, встала и пошла к лестнице.

Хмм... Интересно. Ждать долго не пришлось. Молодая женщина быстро вернулась и села, будто бы ворковать нежности продолжать собралась.

— Вот, — говорит, и в руку монеты сунула, а потом поднялась и снова к себе пошла.

Я ладонь разжимаю. Три серебряных монеты. Честно говоря, я думал, что будет больше, но и это не мало.

Пока с Ланой болтал, в зале народу стало чуть больше. Заказал я себе более серьёзной пищи и внимательнее начал изучать людей. А не просканировать ли мне их всех? Почему нет?! Дал быструю команду и стал каждого разглядывать. Ничего неожиданного не обнаружил. Да и что у них может быть? Даже смешно стало, что подумал о нейросетях.

Начал от нечего делать сканирующий модуль в разные режимы переключать. Золота ни у кого нет, серебро имеется, но мало, зато меди достаточно. Стоп! А это что? У тех троих, что недавно приехали, что-то засветилось, когда я включил поиск металлов, похожих на тот, из чего моя «Игрушка» сделана. Ого! Я чуть не присвистнул.

А с виду обычные горожане. Хмм... Что-то я не припомню, чтобы в Скоиле у кого-то похожее оружие было. Мой меч, как сказали наёмники, в каком-то королевстве нашли. Значит... Меня прошиб озноб. Шпионы? Торговцы? Мне вспомнился Галик Вулу. А если это тоже беженцы? Ага... С дорогим оружием. Что делать? Надо к орату идти и с рыцарями возвращаться. Я за последние дни столько историй от них слышал о шпионах из королевств, что можно книгу написать. Документальный роман.

Вот только что если я выйду, и они соберутся и уедут? Надо выяснить, как долго они собираются здесь оставаться, откуда приехали и куда направляются. Вот только как?..

— Играет ли кто в шахматы? — сам не ожидая от себя, спрашиваю громко.

Все обернулись и на меня уставились.

— Отчего же не сыграть разочек, — отвечает один из постояльцев.

Не тот, с кем хочется, но отказываться глупо.

— Хозяин! — кричу. — Неси шахматы!

— Деман Серет, — представляется мужчина.

— Айвор Камадос, — говорю я и краем уха замечаю, как те трое оборачиваются.

— Давай сыграем, господин Айвор Камадос, — улыбается постоялец. — Давненько не брал я в руки шахматы.

За время, проведённое в Скоиле, я выучил правила и могу уже без помощи системы играть. Но сейчас решил, что надо по старинке, с помощью Инны. Противник оказался не самым лучшим игроком, и на двадцатом ходу он проиграл.

— Надо было чаще упражняться, — улыбнулся Серет. — Полгода не играл.

— Могу ли я сыграть с победителем? — сбоку неожиданно прозвучал вопрос.

— Пожалуйста, — отвечаю незнакомцу.

— Леон Тарок, — представляется он.

— Айвор Камадос.

Пока расставляем фигуры, Тарок меня изучает взглядом, а я — его. Лет тридцати пяти или чуть старше. Высок, хорошо сложен, темноволос, нос похож на мой, а вот глаза серые.

— Я когда-то хорошо играл, — предупреждает мужчина. — Так что если выиграю, то прошу не обижаться, молодой человек.

— Я тоже неплохо играю, и тоже прошу не обижаться.

«Инна, играем долгую партию!» — предупредил я систему.

Первые десять-пятнадцать ходов мы молчали и лишь передвигали фигуры. Первым заговорил мужчина:

— Молодой человек живёт здесь или куда-то едет?

— Здесь, — киваю я. — Вот денег накоплю и куда-нибудь уеду из этого захолустья.

— И куда же? — спрашивает Тарок, не отрывая взгляда от доски.

— Может, в Воргол. Говорят, большой интересный город. Или же в Центральную гератию.

— Амбиции, — это хорошо, — отвечает мужчина, снимая с доски моего коня.

— Да, — соглашаюсь я, и ем рыцарем его башню.

— Ах!.. — кривится мужчина, и убирает своего рыцаря из-под удара пешки, которой я пошёл на следующем ходу.

— А что тебя, господин Леон Тарок, занесло в нашу глушь? — и двигаю другого рыцаря.

— Мы проездом... Отправляемся в Скоил.

— Скоил — неплохой город, и дорога туда хорошая и широкая. Вот только постоялых дворов не так много на ней, как хотелось бы.

— Значит, надо будет здесь получше отдохнуть перед тем, как ехать.

— Это правильно, — киваю. — Мат!

— Как?! — удивляется Тарок. — Хмм... Действительно, мат. Ещё разок?

— Мне надо отойти по делам. Но если есть желание, то вот господин Серет не прочь.

— Да-да, — быстро соглашается постоялец.

— Я надеюсь, что молодой человек скоро вернётся? Я хочу взять реванш, — говорит потенциальный шпион.

— Всё возможно, — улыбаюсь и выхожу из таверны...

С рыцарями я возвратился примерно через час. Пришлось сказать, что в таверне сидят трое подозрительных людей, но мне с ними одному не справиться, конечно. Фенецар удивился моей инициативе, но позвал Эндерута и отдал приказ.

Три рыцаря были посланы к задней стороне постоялого двора, а остальные вошли через главную дверь. Я решил не вмешиваться, поскольку слишком много людей в столовом зале тоже плохо.

— Я во дворе постою, чтобы не мешаться, — говорю одному из рыцарей, и он кивает.

Проходит немного времени, и входная дверь открывается от сильного удара, и выбегает один из трёх незнакомцев. Он лихорадочно смотрит по сторонам, подбегает к коням, оставленным рыцарями, и прыгает в седло.

— Стой! — кричу я и запрыгиваю в седло. — Стой!

Но мужчина даже не оборачивается и уже пролетает через ворота постоялого двора. Я на мерине за ним. Вот когда оказались на дороге, мужчина оглянулся и, увидев меня, что-то закричал, но я не разобрал. Что делать? Он сейчас на хорошем коне и моему мерину его не то, чтобы обогнать, угнаться не получится. Ещё немного, и породистый конь вырвется вперёд.

Лассо! Точно!

«Система, помоги! У меня только одна попытка!»

[Принято]

Снимаю с передней луки сложенное кольцами лассо, раскручиваю и бросаю. Верёвка летит вперед, и петля падает прямо на беглеца. Пытаюсь остановить мерина и в то же время быстро обматываю верёвку вокруг рожка седла. Осталось только наблюдать, как верёвка натягивается, седло дёргается, и мужчина уже летит на землю. Есть! Я разворачиваю мерина и направляю его к постоялому двору, следя за телом, которое тащу за собой. Тело что-то орёт, но это уже не важно. Главное, довезти.

По дороге ко мне уже скачут несколько рыцарей. Ха! Вот вам и орудие труда скотоводов, высокомерные болваны!

— Мы заходим в таверну, — начал чуть позже рассказывать мне Эндерут. — И, как всегда, требуем показать метки. Те трое встают и начинают расстёгивать одежду. А мы-то уже привыкли, что ты всегда у двери стоишь, и пропустили одного. Кто-то за ним побежал, конечно, а мы начали оставшихся двух на пол валить.

— Я же сказал, что во дворе буду!

— Сказал, — соглашается старший рыцарь. — А видишь, как получилось... С другой стороны, это и к лучшему, наверное. У каждого из них по паре ножей, могли запросто одного или двоих рыцарей порезать. А так они сами не ожидали, что всё так выйдет.

«Ножи! Как бы мне их себе забрать?» — пришла жадная мысль в мою голову.

— И где эти ножи? — спрашиваю.

— Да там, на полу остались. Как заваруха началась, они их вытащили, но было уже поздно. Одному руку успели мечом поранить, а второго просто на пол повалили.

— Они на лошадях приехали и комнату сняли, — говорю Эндеруту.

— Коней мы заберём, а комната... да никому их вещи не нужны.

— Я посмотрю всё равно.

— Ладно, догоняй!

«Дважды просить не надо!»

Я зашёл внутрь. Под столом, где сидели те трое, действительно лежали ножи. Вот удача! Подхожу к Репейнику.

— В какой комнате те трое остановились?

— Шпионы? А твоё какое?.. — тут взгляд хозяина постоялого двора падает на знак отряда Фенецара. — Да, да... господин! Третий этаж последняя дверь направо. Там все номера большие...

— Ключ давай!

— Так ключ у них...

— Второго разве нет?

— Есть, но...

— Рыцарей позвать?

— Вот, — и Репейник с кислой миной протягивает мне второй экземпляр...

В комнате, за которую заплатили шпионы, — я уверен в этом, — нашлось три узла с вещами. «Хабар!» — вспомнил я странное слово, услышанное при чтении пары книг. А я считал когда-то себя неудачником! Покопавшись немного, я пришёл к выводу, что ничего в узлах интересного нет. Забрав всё, я спустился, отдал хозяину ключ и вышел.

Прикрепил узлы к седельным сумкам и собрался ехать обратно, но вспомнил кое-что и направился по дороге в другую сторону, по которой тащил мужчину. Включил сканер и вскоре обнаружил ещё один нож. Это просто праздник какой-то!

Глава 27

Поприсутствовать на допросе мне не удалось. Пока я разговаривал с Репейником, пока осматривал комнату и рылся в вещах, пока искал ножи, пока ехал до усадьбы владетеля, шпионов уже порешили. Возможно, их бы помучили для порядку, но один самый смелый наговорил столько всего Фенецару, что орат неожиданно вспылил и отдал приказ, быстро приведённый в исполнение. Чтобы не проливать кровь во дворе, их просто придушили, оставив возможность управляющему Пикасу в очередной раз пополнить запас одежды.

Когда я въехал на двор, то кроме стражников, раздевающих трупы, и нескольких слуг владетеля там никого не было. Я, наскоро закинув узлы в свою комнату, отвёл мерина в конюшню и пошёл искать Эндерута. Все рыцари сидели в зале и пили вино, обсуждая недавнее происшествие.

— А вот и наш герой! — неожиданно улыбнулся Фенецар, а несколько рыцарей посмотрели в мою сторону довольно неприветливо. — Молодец! И как только ты их раскусил?

— Они показались странными, — развёл я руками.

— Новичкам часто везёт, — философски заметил Оданер.

— Шпионы на трёх конях приехали, — начал Эндерут. — Неплохие кони, кстати. Может одного господину Айвору Камадосу отдать? А то ездит на чужом мерине и нас задерживает постоянно.

— Хорошая идея, — согласился орат. — Надо выбрать ему самого приличного. Кому-нибудь из тех, кто лучше всего в лошадях разбирается.

— Я подберу ему! — вызвался Мокина.

— Хорошо, — кивнул Фенецар. — Тем более, что ты в Скоиле уже подбирал ему кобылок.

Рыцари дружно рассмеялись шутке, а у Оданера улыбка растянулась до ушей.

Примерно полчаса рыцарь рассматривал лошадей, заглядывал им в зубы, проезжал по нескольку кругов вокруг дома владетеля, смотрел копыта

— Никогда не думал, что выбор коня такое долгое дело. Вроде бы бери любого, и скачи! — нетерпеливо заметил я, устав наблюдать за всем этим действом.

— Так многие думают. Тебе просто повезло с мерином, а то бы изводился каждый день, — произнёс Оданер. — Вот каракового бери.

— Кого?

[Лошади караковой масти имеют черный окрас головы, корпуса, ног, гривы и хвоста, при этом присутствуют едва заметные пятна рыжего цвет]

— Я хочу вот этого! — мой палец протянулся к другой лошади.

— Соловой масти? Нет, это кобыла, да и она к тому же ноги засекает. Намучаешься с ней. А караковый — иноходец, будешь скакать и проблем не знать.

— Хорошо, — нехотя согласился я.

— Давай выйдем за ворота, там и опробуешь.

Я подошёл к коню, но он вдруг вытянул шею и лязгнул зубами. Если бы не моя реакция, то точно укусил бы.

— Ха-ха! — громко засмеялся Оданер. — А конь-то с норовом! Это хорошо! Если вы привыкнете друг к другу, то появится у тебя верный друг.

— А если не привыкнем?

— Станет меньше на несколько пальцев, — ухмыльнулся рыцарь, но уже без прежней весёлости.

— Может, тогда третьего?

— Он старый. Посмотри, какие у него стёртые зубы.

— Поверю тебе на слово, — ответил я, убирая руки за спину.

Если не обращать на агрессивный характер коня, ехать на нём было удивительно легко. Оданер сказал, что всё дело в его манере ставить ноги во время бега. Якобы некоторые рыцари специально подыскивают себе иноходцев. Да и ежели что, продать коня будет легко, но лучше с ним подружиться: приносить иногда вкусности, почаще на нём ездить, разговаривать, обихаживать...

Вечером я наконец-то добрался до своей комнаты. Теперь можно повнимательнее рассмотреть трофеи. Так, одежда... Ничего особенного. Шпионы маскировались под обычных горожан и одежду носили самую простую. Можно отдать управляющему, тем более что обещал.

С остальным барахлом разобраться ещё проще, поскольку его осталось мало. Немного денег, гребешки, разная мелочевка. Жаль. В книгах описывается, что в личных вещах шпионов обязательно можно найти что-то интересное. Видимо, это происходит в других мирах, а не здесь.

Теперь ножи. Пять ножей разной длины. На вид простые, но металл... Металл хорош! Нет, он изумительно хорош! Вот только нужно ли мне столько? Ладно, оставлю все, пригодятся. Да и выменять можно на что-то. Например, можно отдать за короткий меч, ну и доплатить придётся, конечно. Ну а пока я возьму вот этот, самый длинный, почти в две ладони с небольшой крестовиной. Можно сказать, кинжал. Это хорошо. Надо же когда-то начинать учиться держать оружие в обеих руках одновременно. Да, обычным людям это может быть сложно, но с системой проблем быть не должно.

Я взял в левую руку нож, а в правую «Игрушку» и, покрутив ими, понял, насколько трудно быть обоеруким мечником. Вот почему во всех мирах, где технологический уровень гуманоидов не позволяет им широко использовать дистанционное оружие, воины с таким умением считаются уникальными. До самой ночи я пытался тренироваться, но главная проблема, — отсутствие знания соответствующих приёмов, — так и не была решена.

Впрочем, теперь у меня есть и другая важная проблема в виде своенравного коня. Да, жаль, что на мерине мне больше не ездить, но этого и следовало ожидать. Почему я решил, что Ануракт отдаст мне его насовсем? К тому же, рыцари правы, что его не самый быстрый бег может стать обузой для отряда. А вот иноходь мне очень понравилась, — я даже подумал, а не поставить мне на его круп кружку с водой, дабы посмотреть, много ли из неё выплеснется.

И ещё проблема, — как назвать коня? Прежняя кличка сгинула вместе с его хозяином. Обычно здесь не заморачиваются с именами для лошадей, если они не породистые, и используют почти те же, что и для собак. Для племенных в качестве кличек выбирают названия звёзд, ветров, цветов или драгоценных камней. Мне же захотелось выделиться, и я назвал коня Титаном. Это слово я узнал от Инны, которая, знакомя меня с мифами различных цивилизаций, упомянула о неких божествах, олицетворяющих стихии и природные катастрофы. А этот конь стал для меня действительно катастрофой, поскольку в первые дни я только и делал, что одёргивал руки, к которым он тянулся зубами.

Решая эти две проблемы, я и не заметил, как пролетело время и было объявлено об отправлении в Центральную гератию.

Выехали мы утром после сытного завтрака. Внимательная служанка Дона перед отбытием тайком принесла мне мешочек со специально засушенным солоноватым сыром и копчёным мясом, поскольку уже знала, что, несмотря на мой далеко не мускулистый вид, ем я немало. Да, наличие ИНН-системы налагает на организм такую особенность. Ещё я взял небольшой мешок с яблоками для Титана и положил его в одну из телег, где разместились пешие стражники из полусотни Тобуса, с которыми я был знаком поверхностно. Впрочем, этот момент послужил мне на пользу, поскольку к мешку они вряд ли притронутся.

Мне было забавно наблюдать за Укхуром, который немало важничал, изображая из себя чуть ли не самого озабоченного сборами члена нашего большого отряда. Ну, да... Это его первое большое путешествие и ему, сыну торговца, было лестно доверие, оказанное господином владетелем.

Чтобы не создавать толчею на дороге, мы разделились. Теперь два отряда разделяла дистанция шагов в четыреста, но это оказалось довольно условным, поскольку рыцари периодически останавливались для проверки меток и, в конце концов, господин орат отдал приказ половине рыцарей отъехать на ещё большее расстояние. Надо ли говорить, что в их числе оказался и я. Так что с возгордившимся оруженосцем виделся лишь на привалах и постоялых дворах. Впрочем, я небезосновательно подозревал, что он мне дико завидует, и отдал бы немало за право кошмарить всех встречных.

Наш путь проходит через два соседних владения, и ни в одном случае мы не проезжаем мимо господских усадеб. Некоторых это печалило, а я был доволен, поскольку такому большому отряду вряд ли бы удалось там нормально разместиться, так уж лучше ночевать на постоялых дворах.

Вот тут я понял ещё одну пользу от того, что я с пятью рыцарями и тремя слугами ехал впереди. Не знаю, предвидел ли это господин Фенецар или нет, но мы первыми подъезжали к постоялому двору, и рыцари сразу снимали большую часть свободных комнат. Таким образом, нам перепадала возможность ночевать в более комфортных условиях, чем тем, кто сопровождал господина Ануракта.

Наконец, мы достигли замка владыки ора. Почти все люди, так или иначе о нём говорившие, предпочитали такое титулование, поскольку имя Вишрауц Чензолит Бикстелошлрис совершенно невыговариваемое. Комплекс строений, который все небезосновательно называли замком, имел высокие стены из огромных каменных блоков, сложенных весьма искусно. Приходилось чуть ли не запрокидывать голову, чтобы увидеть наверху этих стен стражников, поглядывающих на нас. Я подумал, что докричаться до них почти невозможно, но врата открылись без всякой задержки, и мы въехали в большой открытый двор, ненамного меньший Главной площади Скоила.

Внутри тоже чувствовался размах. Да, владыка ор не экономил на строительных материалах. Весь двор был устлан каменными плитами длиной не менее десяти шагов и шириной в три. Удивительного вида витые колоны тоже были сделаны из камня. В отдалении журчал фонтан, и мне на какое-то время показалось, что я перенёсся в другой мир. Впрочем, так оно и было, учитывая происхождение владыки.

Если не считать отряда ората, и некоторых рыцарей владетеля, то мало кто хоть раз был в этом месте. Большинство людей, конечно, слышали о его интерьерах, но сейчас стояли, разинув рты, позабыв о своих обязанностях. Впрочем, порядок был быстро восстановлен, и каждый занялся своим делом: повозки отправлены в дальний угол, лошади — в конюшни. Ральмевику Ануракту и его рыцарям были показаны их отдельные покои, а всех стражников отвели в казармы.

Я же, предупредив подбежавшего конюха об агрессивности своего скакуна, последовал за слугой, который показал мне одну из комнат в здании, отведённых для рыцарей. Через час все господа привели себя в надлежащий внешний вид и отправились предстать перед владыкой Бикстре... Бикстелошт... перед владыкой ором.

Нас провели вдоль ряда колонн к высоким каменным дверям, которые открылись с удивительной плавностью. В центре помещения, в которое мы вошли, находился небольшой фонтан, а вместо потолка видно небо. Затем мы прошли через ещё одни каменные двери и оказались в огромном зале с высоким потолком. В отдалении виднелись ступени, а ещё далее — большое кресло, похожее на трон.

На нём восседал высокий мужчина, своими чёрными кудрями похожий на Фенецара. Точнее, господин орат был похож на владыку ора, чьё лицо было довольно пухлым и запоминающимся с первого взгляда. Все пали на колени, Ануракт опустился на одно, а Фенецар вообще ограничился поклоном. Наступила тишина, которая, впрочем, продлилась недолго.

— Встаньте! — раздался повелительный голос.

Странно. Владыка сидел достаточно далеко, а его слова звучали громко, будто бы он находится совсем рядом.

Все поднялись, соблюдая очерёдность: Фенецар, Ануракт, рыцари и я. Об этом меня предупредили ещё во дворе.

— Мы довольны видеть наших подданных! — произнёс ор.

На этом аудиенция неожиданно закончилась, и мы вышли тем же путём.

Я слышал о поговорке «Краткость — душа ума». Если она правдива, то получается, что владыка ор — один из самых умнейших людей. Теперь я понимаю, почему Фенецар немногословен. Возможно, мне тоже следует больше молчать.

Господа с рыцарями пошли каждый в свои комнаты, а я направился в конюшню посмотреть на Титана. Меня пустили туда, но присматривали вполглаза. Скормив скакуну пару яблок, я осмотрелся. Думал, что увижу здесь дракканов, но не нашлось ни одного.

— А где содержат дракканов? — по-свойски спросил у конюха.

— В отдельной конюшне.

— Можно взглянуть?

— С ума сошёл, парень? — удивился конюх. — Жить надоело?

— Меня они не тронут. Я — оритин.

— Хмм... — с сомнением посмотрел мужчина. — Может, и не тронут, но я рисковать не хочу.

Пришлось уйти. Жалко ему, что ли? Мне было просто интересно узнать ответ на вопрос, отличаются между собой дракканы так же, как и лошади? Ну, по масти, к примеру, или ещё есть какие различия...

Вернулся в свою комнату. Она примерно такого же размера, как и на подворье Фенецара в Скоиле. Хорошо, конечно, но через день уедем, так что безразлично, насколько здесь удобно. Стало скучно, и я решил пройтись, посмотреть на что-нибудь ещё.

Во дворец, откуда мы недавно вышли, меня не впустили. Просто двери не открылись, и все остальные входы были так же закрыты. В этом есть, конечно, смысл. Если все гости будут шастать, где захотят, то ерунда получится, а не место, где живёт владыка огромной территории...

— Тебя тоже не пустили? — послышался знакомый голос.

— Не пустили, — ответил я Укхуру. — Решил вот ещё разок посмотреть. Тут из камня делают то, что в других местах из дерева не получается.

— Это да. Величественное место, — согласился оруженосец. — Жаль, что скоро уедем.

Обед, как и следовало ожидать, был намного разнообразнее, чем у Станира. Столы были длинными, и в этот раз мне тоже не удалось просканировать владыку. Он сидел так же далеко и сканер просто не мог до него дотянуться. Кроме нас тут находилось множество других мужчин. Многие из них оказались рыцарями ора. Все негромко переговаривались, а я откровенно скучал в одиночестве, поскольку Укхур находился за другим столом, где и люди господина Ануракта, а рядом со мной сидели те рыцари Фенецара, с которыми отношения у меня не заладились. Все мужчины были без лат и смотрелись не очень воинственно. Некоторые из них бросали на меня странные взгляды. Впрочем, и я лениво смотрел то на одного, то на другого.

Особенно меня привлекал тот орат, что сидел рядом с Фенецаром. Не нужно было быть излишне наблюдательным, чтобы увидеть их внешнее сходство. Скорее всего, матери разные, а вот отец сидит на возвышении с Анурактом, и они беседуют, как старые знакомые. Впрочем, видно некоторую зажатость движений владетеля, поскольку не привык вот так, плечом к плечу восседать со своим господином.

Обед растянулся часа на три, и я с удовольствием отъелся за прошедшие дни, когда наши два отряда чуть ли не уничтожили под ноль запасы в тавернах, куда заходили. Все прежние мысли, что неплохо бы потренироваться, улетучились, и хотелось лишь прилечь и вздремнуть. Интересно, пришлют ли мне служанку потереть спину? Вряд ли. Тут имеется водопровод, и кому надо, тот сам себя обслужит.

Сигнал, что можно расходиться, подали ораты, которые встали, поклонились владыке и удалились. За ними потянулись и рыцари, и я тоже посчитал свои долгом, взяв пару яблок, вылезти из-за стола. Отойдя, я краем глаза уловил удивлённый взгляд слуги, смотревшего на мою руку. Хмм... Значит, здесь не принято что-то брать с собой. Учту на будущее...

Титан — злодейский злодей — яблоки принял и, даже, в этот раз решил не тянуться за моими пальцами. Я погладил его по шее и, улыбаясь, ласково пообещал продать живодёру, если он всё-таки откусит мне что-то. Животное покачало головой, думая, что я его хвалю, и на этом наше общение сегодня закончилось.

С каждым днём главное небесное светило заходило всё раньше и раньше, а его меньший сосед — всё позже. Интересно, будь у этой планеты большой спутник, то как бы изменилась здесь жизнь?

От интересных мыслей о мироустройстве меня оторвал Эндерут:

— Чего сидишь, мух ловишь? Господин Фенецар поспорил с господином Теракуцом, что ты обыграешь любого его рыцаря в шахматы.

— Может, не надо? — с надеждой посмотрел я, поскольку набитое пузо не способствовало боевому настрою. — Может, завтра?

— Чтозначит «не надо»? Тебя никто не спрашивает. Сказано идти, — и ты идешь.

Ораты сидели в какой-то комнате, а чуть поодаль — неизвестные мужчины, которых я видел во время обеда.

— Вот этот, что ли, чемпион? — удивился один из них, имеющий довольно свирепый вид. — Дохляк какой-то.

— Чтобы фигурки по доске передвигать, мускулы накачивать необязательно, — ответил за меня Эндерут. — У него сила в голове.

Вместо ответа неизвестный здоровяк соединил свои пальцы в замок и противно ими захрустел. Вот не терплю я этого, возможно, один из противнейших звуков, если не считать пускание газов во время еды.

— Ну, давай сыграем, оруженосец, — ухмыльнулся мужчина, чьего имени я не знаю. — Я играю белыми!

Что это они все белыми любят играть? Неужели каждый мечтает поставить мат в три хода? Наивные!

«Инна, нет у меня желания долго сидеть за доской. Давай выиграем побыстрее, и я спать пойду».

[Принято]

Побыстрее выиграть не получилось, но примерно на тридцатом ходе здоровяк услышал неприятное для себя короткое слово из трёх букв.

— Что?! — вытянулось его лицо. — Как?

«Вот так!» — хотел ответить я, но сдержался. Даже поблагодарил за игру и направился к выходу.

— Э-э-э! Стой! Я тебя не отпускал! — взревел рыцарь.

— Да ты мне никто, — язык мой сработал быстрее, чем требовалось в данный момент.

— Грубишь?! — в комнате воцарилась тишина, и здоровяк начал угрожающе подниматься.

— Нет, — сделал я простодушное лицо.

— И правильно. Садись, я отыгрываться буду, — сменил гнев на милость мужчина.

«Инна, давай снова побыстрее».

[Рекомендую сыграть длинную партию с последующей ничьёй]

«Зачем?»

[Во избежание возможных недоразумений]

«Ладно, как скажешь», — выдохнул я, приготовившись потратить час на игру.

На этот раз нас обступили рыцари и молча наблюдали, как я, освобождая доску, просто разменивал фигуры. Мой противник почувствовал неладное, когда на доске остался десяток. Он испепелял меня своим взглядом и громко сопел. В результате осталось лишь по одной пешке, стоящих напротив друг-друга, да королей, их защищающих.

— Ничья! — произнёс я.

— Издеваешься? — здоровяку снова что-то не понравилось.

Посетила смутная догадка, что сегодня мне не получится улечься спать пораньше. И что делать? Проиграть? Да с чего это вдруг? Выиграть? Хмм.. Ораты физического насилия надо мной не допустят, наверное, но кто знает, насколько мстительным окажется мой соперник.

— В чём моя вина?

— Играем ещё раз пока я не выиграю.

— До утра, что ли? — опять ляпнул я, но в этот раз окружающие нас мужчины начали улыбаться.

Удар кулаком по столу заставил всех умолкнуть. Я из принципа подобрал лишь чёрные. Здоровяк почему-то ожидал, что я начну поднимать и его фигуры, но ошибся. Расставив свои я спокойно произнёс:

— Твой ход.

Лицо противника побагровело, но ему ничего не осталось, как лезть под стол и, кряхтя поднимать белые фигуры.

Очередная ничья ситуацию не разрешила. Понятно, что другая сторона очень хотела выиграть, но по выражению лица Фенецара я понимал, что это будет самый нежелательный для него вариант.

— А чего нам зря на них смотреть? Давайте делать ставки, кто выиграет, кто проиграет или ничья, — вдруг предложил Оданер.

— Действительно! А то стоим и смотрим. Они же развлекаются, оставив нас в роли зрителей, — поддержал друга Сутараг.

Рыцари быстренько организовались и разделились почти поровну. Понятно, что каждый болел за своего. Я лишь тяжело вздохнул.

Следующие две партии победителя не выявили.

— Может, они специально сговорились? — начали шептаться рыцари. — Сговорились, а нас дурачат?

Тут неожиданно подошли ораты.

— Поиграли, и хватит, — сказал Фенецар. — Завтра много дел, и сидеть до полуночи, смысла нет.

[Обнаружен модифицированный гуманоид]

[Результат глубокого сканирования модифицированного гуманоида: у него установлен комплект имплантатов «Боёвка-4/11»]

Ясно. Значит, ор когда-то закупил партию имплантатов и поставил всем своим помощникам одинаковые, чтобы не путаться. Вот только, сколько тогда этим оратам лет, раз у них стоит то, что устарело много десятилетий назад?

Рыцари подчинились и неохотно начали расходиться. Здоровяк кинул на меня уничтожающий взгляд и тоже удалился.

— Неплохо, господин Камадос, неплохо! — сказал Фенецар. — Господин Хашапет Теракуц давно хвалился, что его старший рыцарь и с мечом отлично управляется, и головой думать замечательно умеет. Вот мы ему нос и утёрли.

И довольный орат удался...

«Ага! ‘Мы’. Теперь я приобрёл себе врага. Да не простого рыцаря, а старшего», — грустно подумал я, заваливаясь спать.

Глава 28

Понятно, что сразу уснуть мне не получилось, и я долго ворочался, по нескольку раз обдумывая каждое сказанное слово, и задавался вопросом: «Могло ли всё сложиться как-то иначе?» И ответ был только один — нет, не могло. Судя по всему, тут имеется соперничество между оратами, да и их рыцарями, а я просто пешка в этой игре.

За завтраком рыцари из отряда ората Теракуца смотрели на меня с большим неодобрением, но особой агрессии на их лицах заметно не было. Ну, и хорошо. Не хотелось, чтобы мне на голову со стены упал неизвестно как там оказавшийся камень. Впрочем, рыцарю, тем более, старшему рыцарю, мстить какому-то оруженосцу — слишком мелко. Это значит снизойти до его уровня, или поднять до своего. Но всегда можно просто намекнуть слугам или стражникам, что есть один зазнайка-выскочка, которому неплохо бы указать на его место. Вряд ли здесь, в замке ора, служат дураки, и кто-нибудь да наверняка захочет заслужить расположение старшего рыцаря.

Скоро начались приготовления к отъезду. Во дворе поставили несколько повозок и слуги складывали туда мешки. Потом привезли длинную крытую повозку, в которой поедут владыка ор и Фенецар. Жаль. Я надеялся на остановках почаще общаться с дракканом и улучшать свои навыки общения с этим животным. Но имелись и приятные новости. Например, другие ораты — конкретно Теракуц — остаются, и мне не надо всю дорогу оглядываться и ждать неприятностей от того здоровяка.

Раньше владыки брали с собой несколько оратов, с каждым из которых ехали и его рыцари. Но последние ограничения коснулись и этого. Ну, да. Всё логично: один ор, один орат, один владетель, один оруженосец. Экономия раза в три или, даже, в четыре получается. Интересно, на что будут потрачены сэкономленные монеты? Ведь не просто же так всё это затеивалось! Явно появилась какая-то новая статья расходов. Эндерут рассказывал, что в прежние годы проходило множество турниров, в которых участвовали и ораты, отдельно, правда. На эти соревнования приходила тьма народу, и слава победителей распространялась почти мгновенно по гератиям. Теперь же былой зрелищности не будет.

— Турниры же из-за этого не отменят? — задал я старшему рыцарю важный для себя вопрос.

— Нет, но если раньше из более полусотни гератий приезжало по двое или трое оратов, то в итоге было порядка ста пятидесяти рыцарских отрядов из почти двух тысяч рыцарей. Каждый день проходило не менее десяти турниров... С раннего утра до позднего вечера и то не каждый мог на них попасть, и допускались лишь лучшие. А что теперь? — печальный взгляд мужчины был устремлён через меня.

— Думаю, что и по три турнира на дню, — это неплохо.

Эндерут посмотрел с жалостью:

— Вот станешь рыцарем, и сразу поймёшь, что значит годами находиться в тени и не иметь возможности показать другим на что способен.

— Но в разных городах турниры иногда же устраиваются.

— Устраиваются. Но это местечковые события, о которых знают лишь в ближайших гератиях, в лучшем случае. Запомни, для рыцаря нет ничего важнее славы! Чем крупнее турнир, в котором он выиграет, тем значительнее слава, тем шире известность и популярность. И, чего греха таить, тем больше женщин захотят родить от такого чемпиона детей.

— А это-то здесь каким боком? — моему удивлению не было предела.

— Далеко не все рыцари уходят на покой здоровыми... Многие даже нездоровыми не доживают до сорока пяти лет. О чём вспоминать, сидя в таверне под старость лет? И об этом тоже. Все победы важны: и на войне, и на турнирах, и... везде. Мал ты ещё, — ухмыльнулся старший рыцарь. — Вот лет через пятнадцать об этом с тобой уже будет интересно поговорить. Иди, тренируйся... на манекенах.

Я и пошёл. После часа занятий обнаружил рядом каких-то парней. Вроде бы видел их за столом. Да, действительно, видел. Они — местные оруженосцы.

— Это ты, что ли хорошо в шахматы играешь? — спросил один.

— Думаю, что здесь многие хорошие шахматисты, — отвечаю и понимаю, что вопрос был задан неспроста.

— А вот мечом ты машешь как какой-то земледелец.

Молчу. Вроде и так видно, что затевается намеренная ссора.

— Что за времена пошли! — картинно оборачивается парень к стоящим рядом. — Скоро оруженосцы и позабудут, что такое запах крови врага, и все битвы начнут происходить на шахматной доске.

Несколько человек рассмеялось, поддерживая шутку.

— Не побоишься со мной сразиться, шахматный чемпион? — спросил парень и сплюнул, выражая своё отношения ко мне.

— А ты фигуры на доске умеешь переставлять? — решил съязвить я.

— Я умею меч в руке держать, в то время, как другие и палку не знают с какого конца взять.

Опять раздались смешки.

— Давай попробуем, — отвечаю. — Только без щитов.

— Что это за бой без щитов? — недоумевает парень.

— Бой для сильных духом воинов, — простодушно отвечаю я. — Для тех, кто не прячется за куском дерева.

Теперь уже я улыбаюсь, а вот задира задумался. Его же всегда учили со щитом тренироваться. Без него боязно, можно же неплохо так получить по незащищённым местам, что несколько дней кожа руки будет представлять один большой синяк.

— Без щитов только простолюдины дерутся, — пытается выйти из ситуации парень.

— Боишься? — решил я подначить задиру.

— Тебя? — и незнакомец опять сплюнул.

— Так давай, покажи храбрость!

Слышу, как парни перешёптываются, что такой дохляк вряд ли сильно ударит... да ещё после тренировки.

— Уговорил! — важно отвечает парень, будто бы не он, а я его вызвал на поединок.

Вот мы встали друг против друга с деревянными мечами. На каждом лишь поддоспешник и шлем. Противник мой решает покончить с таким необычным поединком как можно быстрее, и, вкладывая всю силу, широко замахивается.

Свист. Меч рассекает воздух и по инерции здоровяк чуть разворачивается влево, ненамного открывая правый бок, в который сразу же ударяет мой меч. Парень тут же кривится. Ага, больно! Щита, который служит некоторым ограничителем для образовавшейся при ударе широкого размаха у него нет, вот и тело ведёт себя непривычно. Всё-таки, если тебя годами учат биться только со щитом, то без него уже многое делаешь не так.

В ответ ударил я хорошо. Поддоспешник, конечно, защитил, но постоять задире и вздохнуть поглубже не получится, поскольку сразу я бью в него быстрой серией коротких тычков. Получается не очень больно, но часто, и все в почти одно и то же место, по ребрам. Главное, — не дать ему опомниться. Последующие наши действия были похожи: он пытается меня достать ударом, в который вкладывает силу, а я бью по рёбрам или по чему придётся. Иногда он по привычке выставляет левую руку, но раз она не держит щит, то получает сильные удары от моего меча. С каждым последующим разом парень делает замах всё неувереннее и неувереннее, поскольку рёбра-то побаливают. Да, мне тоже в конце концов прилетело, но Инна не дремлет.

— Чем это вы тут занимаетесь?! — раздался недоуменный вопрос, и мы остановились, обернувшись к вопрошающему.

— Учебный бой, — неохотно отвечает здоровяк, растерявший почти всю свою воинственность.

— Учебный бой без щитов?

— Так этот дохляк по-другому и не умеет, — пытается выкрутиться парень

— Может, он по-другому и не умеет, только вот ты зачем заделался учебным манекеном? — строго спросил мужчина. — На три его удара ты отвечаешь одним. Расстегни поддоспешник. Я хочу взглянуть на твоё тело.

— Мастер Кинус... Холодно...

— Ничего, холод для воина не может быть достойной причиной для отказа от чего бы то ни было.

Пришлось парню раздеваться. Хмм... На его теле отчётливо видны следы от моих ударов, и некоторые уже начинают синеть.

— Отправляйся к себе Аотсо и не выходи без моего разрешения, — следует приказ. — Ну а ты, молодой человек, почему бьёшься без щита?

— Будь у него щит, то ещё неизвестно на чьём теле появилось бы больше синяков.

— Вот как?! — прищурился мужчина. — Решил поставить противника в непривычную для него ситуацию, и тем самым увеличить свои шансы на победу? Умно!

Стою, молчу. Я давно уже понял для себя, что иногда лучше молчать, давая таким образом собеседнику самому подвести тебя к тому, что он хочет узнать.

— Я Кетоут Доминин, мастер меча в этом замке.

— Айвор Камадос, оруженосец господина владетеля Ральмевика Ануракта, сейчас состою при отряде господина ората Шаумара Фенецара, — как можно почтительнее представился я.

— Хм... — задумался Доминин. — Даже так?! И всё же, почему ты бьёшься без меча.

— Я хочу стать обоеруким воином, мастер.

— Очень интересно! И почему?

— Не хочу таскать тяжёлый щит.

— Ха-ха! — засмеялся мужчина. — Забавно! Впрочем, с твоим нынешним телосложением это может быть неплохим выходом. Используй Аотсо щит, и он просто бы пёр на тебя как бык. Жаль, что ты завтра уезжаешь. Моим ученикам было бы неплохо провести с тобой несколько боёв, дабы избавиться от некоторых иллюзий. А то они думают, что я — занудный старик, который часто заставляет делать их бестолковые упражнения.

— Мне тоже жаль, мастер! — с чувством ответил я. — Дней за пять я бы перенял много хороших приёмов.

— За пять дней? Да ты шутник! Впрочем... как знать, — Доминин задумался. — Ладно, покажу тебе один приём для обоерукого мечника, и посмотрю, насколько точно ты его запомнишь. Но сразу предупреждаю, что долго объяснять не буду... У меня есть и другие дела. Надо посмотреть, сколько на самом деле ты поставил синяков тому увальню.

И мастер показал. Потом ещё раз, и снова. Он просто встал сзади, ухватившись своими руками за мои и двигал ими. Для системы не было проблемой запомнить движения и, к удивлению Доминина, я смог несколько раз повторить тут же.

— Не удивлюсь, если лет через пять или десять услышу много интересного о тебе, молодой человек. Но только если ты не загордишься и не остановишься в изучении этого нелёгкого искусства, — сказал мастер и пошёл навещать здоровяка.

Нет худа без добра. Теперь ко мне не будут лезть все, кому не лень. Ну и хотя бы один приём, да я выучил. Правда, мастер сам им почти никогда не пользовался, но надо же с чего-то мне начинать!

Следующее открытие за этот день не заставило себя долго ждать. Я увидел дракканов, которых выводили на прогулку. Во дворе к этому моменту осталось лишь несколько оритинов, но и они проявляли некоторую нервозность.

Как я понял из отрывочных объяснений, что эти звери не имеют одной-единственной расцветки, как это можно наблюдать на примере тех же ящериц, чьими далёкими родственниками являются дракканы. Чешуя у них плотная и немного блестящая, масти, если так можно сказать, были тёмно-синими и тёмно-зелёными, с желтовато-сероватыми переливами ближе к животу и внутренним сторонам лап. Возможно, что есть дракканы и с другими расцветками — это же генно-модифицированные звери — но здесь таковых не увидел.

Они выглядели изумительными в своей чудовищной красоте и холодно поглядывали своими желтыми глазами с продольными зрачками на людей, мимо которых они проходили.

— Друг. Спокойствие, — начал я тихо шипеть, увидя знакомого зверя.

— Друг. Спокойствие, — ответил мне зверь.

И вдруг со всех сторон послышалось шипение других дракканов. Они спрашивали, где этот «друг», поскольку невдалеке от меня стояли люди. Звери чуть сбавили ход и, как показалось, стали изучать мой внешний вид, а я повторял и повторял им прежние слова.

Слух у них, хуже, чем у лошадей и людей, поэтому на крики они реагируют почти равнодушно. Правда, многие считают это недостатком, но тут претензии не к этим животным, а к генетикам, которые улучшали предков современных дракканов довольно длительное время, перед тем как начать их массовое распространение.

Тех предков обнаружили на одной из диких планет, которую когда-то решили колонизировать оры. В какой-то момент гуманоиды начали тревожиться, что различные травоядные, перевезённые на планету, стали исчезать, хотя рядом и не было никаких больших хищников. Оказалось, что во время зимних холодов, некие гигантские ящерицы спускались с гор, где они жили в жаркое время, и нападали на стада домашних животных и уносили на далёкие расстояния, прежде, чем начать есть. Этих удивительных существ отловили, и кому-то из генетиков пришла идея сделать из них ездовых зверей, одинаково быстро перемещающихся почти по любым поверхностям благодаря когтистым лапам.

Остаток дня я провёл за тренировками, поскольку сильно сомневался, что мне получится уделить своему мечу внимание в тех местах, где будем останавливаться. Единственно, на что я отвлёкся, — посетил лавку оружейника, в которой были представлены вполне достойные клинки из очень даже хорошего металла. Вот только Эндерут сказал, что всё-таки лучше вначале посетить Центральную гератию. Ведь там выбор богаче, хотя цены и выше.

Впрочем, до тех мест ехать далеко, и если всё оставить на потом, то этого «потом» может и не случиться. У местного оружейника я присмотрел лёгкий вариант пластинчатой защиты из инопланетного металла для туловища, что-то вроде кирасы. Возможно, это излишняя предосторожность, но от арбалетного болта, удара меча или копья, могущих повредить рёбра или грудину, он убережёт наверняка. Правда, лишь в том случае, если они сделаны из местного металла без всяких редкоземельных присадок. Мне бы ещё шлем такого же качества...

Всё оставшееся до отъезда время я провёл в тренировках, представляя, как буду двигаться, если напялю на себя эту защиту, и так и не понял, насколько в ней будет удобно. Конечно, хорошо бы примерить, но оружейник без залога не соглашался, а я подозревал, что в этом случае он обязательно при возврате найдёт какую-нибудь царапину, и придётся либо расстаться с частью денег или вообще купить.

Утром наш объединённый отряд выступил в путь. Впереди, как и до этого, ехали рыцари Фенецара. Теперь они не собирались постоянно проверять людей, поскольку не хотели создавать заторы на дорогах. За нами двигалась длинная крытая повозка, в которой сидел владыка и орат. Драккан Фенецара шёл следом. За ним на открытых повозках передвигался отряд стражников владыки. Замыкал шествие отряд владетеля, тоже сидевшего в крытой повозке. Всего около семидесяти вооружённых человек.

Понятно, что такое количество на постоялых дворах будет очень сложно разместить. К тому же могло случиться и так, что и другие оры выберут эту дорогу. Да, это путешествие продолжительностью в месяц вряд ли можно назвать простым. Вселяло надежду, что мы, так или иначе, будем останавливаться в городах хотя бы на день или два, чтобы отдохнуть от постоянного передвижения.

Всего ожидается проехать мимо трёх городов, и я надеялся, что смогу там немного развлечься. Впрочем, ехавшие рядом со мной Онадер и Сутараг только и делали, что мечтали о предстоящих посещениях борделей, утомив меня этим настолько, что я проехал подальше на три десятка шагов, услышав за спиной раздающий смех. Взрослые дурни, а не рыцари!

Вскоре мне надоело и это. Потом в голову пришла шальная мысль, и я спросил у Эндерута:

— Могу я отъехать подальше от головы отряда и заняться проверкой меток?

— Остынь, господин Айвор Камадос! — неожиданно официально ответил он мне. — Сейчас не время этим заниматься. Вот на обратном пути...

— Я устал слушать разговоры о девках...

— Да, с Онадером трудно долго ехать рядом, — с пониманием кивнул старший рыцарь. — Я знаю его более пяти лет и скажу честно, что не выдержу рядом и дня. А если с ним окажется ещё и Сутараг.... Ладно, парень, даю добро. Проверяй, но будь внимателен и если увидишь, что мы к тебе приближаемся, или отходи в сторону, или бросай всё и двигайся вперёд.

Обрадовавшись, я пришпорил Титана, который, ошалев от этой моей вольности, поскакал быстрее, чем мне этого хотелось. Вскоре я начал его приостанавливать и пустил шагом, размышляя о том, что передвигаться с отрядом рыцарей иногда бывает утомительно. Ещё я думал, что зимой на тёплом коне ехать более комфортно, чем на драккане, а летом — наоборот. Хмм... Может, приобрести этого зверя? На то и Центральная гератия, чтобы там было всё. Мой Титан стоит около четырёхсот монет серебром, а то и больше, если кому-то захочется купить именно иноходца. Чистокровных необъезженных продают начиная с тысячи монет, если хорошо и долго торговаться, и за боевого коня хотят от двух тысяч. Сколько же стоит драккан?

Хмм... Кто это там идёт?

— Эй, поселянка! Я из патруля гератии. Покажи метку!

— Хорошо, — кивает женщина и тянет за завязки блузки. Только вот вместо метки показывает мне совсем другое. — Хороши мои коричневые метки, молодой господин? — улыбается она. — Хочешь поближе поглядеть? Какая тебе больше нравится: левая или правая?

Я ошалел и молчу, а женщина невозмутимо завязывает шнуровку и идет дальше своей дорогой.

— Дура! — кричу ей вдогонку. Весь настрой испортила. Постоял немного, дождался, когда рыцари сравнятся со мной и поехал рядом. Смотрю, а те смеются. Даже не смеются, а ржут!

— Что случилось?

— Да женщина, что сейчас повстречалась, крикнула нам, что если молодой господин всё же захочет поближе её метки посмотреть, то живёт она в поселении Онси, что вон у того озера, а зовут её Ама, — и снова заржали.

— Да, Айвор, случается и такое, — Мокина Онадер тоже смеялся и утирал слёзы. — Опасно бывает в одиночку метки проверять, можно и без штанов остаться... Женщины они такие... бывают и чрезмерно страстные.

— На обратном пути я могу отпустить тебя к ней, — ухмыляется Эндерут. — Только напомни мне об этом заранее.

Вот так весь оставшийся день отряд вспоминал эту историю, а я не знал, куда себя деть от стыда.

Глава 29

Ночёвки на постоялых дворах теперь стали сущим наказанием. Все комнаты занимали рыцари, а мне приходилось довольствоваться сеновалами. Впрочем, не только мне одному, так что иногда в одном таком месте храпело по сорок человек. Хозяева ругались и брали с нас дополнительные деньги, пеняя, что мы всё сено за ночь сомнём. А ночи стояли неожиданно холодными, и по этой причине не всегда удавалось сразу заснуть. И почему я заранее не подумал о тёплой одежде?! На покупку брони нацелился... Ага!.. Скорее от мороза окочурюсь, чем дождусь нападения разбойников на вооружённый отряд из семидесяти человек.

Подсчитал свои деньги. Чуть более ста восьмидесяти монет серебром. Да, не мало, но стоит только начать тратить, и как вода сквозь пальцы они все перетекут в чужие кошели. Надо, надо их преумножить, а то в Центральной гератии буду лишь облизываться в лавках.

Удивительное существо — человек. Вот три месяца назад я считал богатством десяток монет, а теперь смотрю на двести и понимаю, что всё равно почти нищий. Самые простые пути, которые совсем недавно мне казались гарантированным обогащением, таковыми быть перестали. После той долгой и неприятной игры со старшим рыцарем ората Теракуца, со мной никто не садится даже в кости играть. Не такой я хотел себе славы, не такой. Даже Укхур старается быть от меня подальше. Сейчас он нашёл себе новый объект для налаживания будущей долгой дружбы — Гиалода Паждоуна, оруженосца владыки ора. Вот только тот с сомнением смотрит на сына торговца и вести задушевные беседы с ним не собирается.

Остаётся лишь надеяться, что когда начнётся совещание, то многие из приехавших начнут сорить деньгами. Вот только как бы кто-нибудь из нашего отряда не проболтался обо мне. Впрочем, если там будет более сотни оруженосцев и несколько сотен рыцарей, то достаточно и пары десятков неосторожных, чтобы улучшить своё материальное состояние. И да, надо бы изучить правила других игр. Вон, сейчас мужчины в таверне кидают крошечные дротики в какой-то круг, прикреплённый к стене. Почему бы не расспросить и не сыграть?

Дважды прослушал правила, посмотрел, как играют люди и рискнул. Ага... Проиграл три монеты. Ну, и чего я ожидал? Некоторые годами эти крошечные дротики кидают, и всё равно находятся те, кто точнее. Тут и крепкая рука нужна, и везение. Это не шахматы, где надо думать только головой!

Свободное время на постоялых дворах, если возможно, я посвящал своей новой книге. Сюжет я снова выбрал самый простой и не спеша изменял оригинал, чтобы он как можно меньше отличался от окружающей действительности. Только вот редко когда мне удавалось взять в руки перо, да и не всегда в тавернах находился относительно чистый и незанятый стол. Иногда приходилось больше отмахиваться от случайных зевак или же своих рыцарей, которые от нечего делать вдруг начинали думать, что я очень сильно нуждаюсь в их советах. В таких случаях я предлагал им научить меня каким-нибудь приёмам обращения с оружием, и доброжелатели, как правило, вдруг находили более важные дела.

Как только переехали границу нашей гератии, так рыцари расслабились. Теперь, даже формально не надо проверять метки и можно спокойно смотреть, как люди снуют туда-сюда. Владыка ор и орат большую часть времени сидели в карете, и лишь изредка выглядывали в окошки. Подсаживался к ним и владетель, но как часто это происходило, и как долго он там сидел, не знаю. Что творится в хвосте нашей колоны, я не смотрю, зато вижу как рыцари моего отряда, да и рыцари самого ора задерживаются время от времени, когда мы проезжаем через поселения. Не удивлюсь, если узнаю, что они ещё и соревнуются между собой. Всё это производило на меня забавное впечатление, и многие тоже улыбались, глядя на подобные проделки.

Вскоре произошло то, что ещё более усложнило наше неспешное передвижение. На очередном постоялом дворе мы увидели, что всё забито повозками. Почти сразу стало понятно, что наш сводный отряд догнал схожий отряд другого владыки. О том, чтобы найти свободное место для ночлега и речи не было. И что делать в такой ситуации? Как сказал старший рыцарь Эндерут, в предыдущие года, если случалось подобное, то старались продолжить путь и заночевать на следующем постоялом дворе, или же, наоборот, остаться, сделав дневной интервал.

Владыка ор выбрал первый вариант. Ну да, ему-то хорошо, — он в своей повозке постоянно спит. С другой стороны, если остаться на день, то мы так и будем тащиться за этим отрядом и подъедать в тавернах остатки. Нет, конечно, хозяева постоялых дворов, тех, что ближе к Центральной гератии, заранее готовятся к подобным ситуациям. Но рисковать узнавать, как далеко простирается их предусмотрительность, не хотелось. Так что большинство поддержало решение владыки, хотя он никого и не спрашивал.

Хорошо, что чем ближе к цели путешествия, тем чаще располагаются поселения на дороге. Через час-полтора, уже ближе к ночи, мы достигли следующего постоялого двора, и заняли его. А вот следующий дневной переход снова принёс сюрприз в виде ещё одного отряда. Но в том поселении, где мы с ним встретились, было два постоялых двора. Перекусив и заняв свободные комнаты, многие рыцари вслед за оратом направились в первый трактир. Конечно, за ними увязался и я.

Мне не показалось странным, что некоторые из рыцарей встретили своих знакомых, что вылилось, в прямом смысле этого слова, в пьянку. Конечно, почти никто не напивался настолько, чтобы утром не отличить коня от коровы, но пустых кувшинов было оставлено немало. Это несколько разочаровало меня, так как я надеялся кого-нибудь обыграть, но нет. Если мужчины как-то отвлекались от бесед с возлияниями, то бросали дротики в доску или просто играли в кости.

Даже с оруженосцами не удалось особо познакомиться, поскольку их то посылали за кувшинами с вином, то ещё по каким-то не менее важным поручениям. Я же не мог нарадоваться на своё двусмысленное положение в отряде Фенецара, в котором часто был предоставлен самому себе. Ну, раз монеты не идут ко мне, то надо бы заняться сканированием. Нашего владыку я уже успел просканировать, и теперь, подобравшись поближе к новому, сделал то же самое.

В принципе, сюрприза не получилось. Оры имели нейросети и некоторые импланты. Только возможности их «Боёвок» — шестых и седьмых версий — превосходили комплекты имплантов оратов. Четвёртую предпочитали те, кто вряд ли когда бы смог занять должность выше обычного командира небольшого воинского формирования, а вот расширенные позволяли себе, как правило, аристократы, что в сочетании с нейросетями делало их очень опасными противниками.

К счастью, оры-технофобы редко когда общались друг с другом, да и то посредством обычных средств связи — неких зашифрованных писем. Всему виной их повышенная озабоченность личной конфиденциальностью. Даже их дети-подростки часто отправлялись на другие планеты к своим родственникам, дабы не иметь возможность увидеть и сболтнуть кому бы то ни было об увиденном в замке своих родителей. Вот и получалось, что единственными, на кого могли более или менее положиться владыки, — это их взрослые бастарды, не имеющие нейросети.

Ораты, как ни странно, плохо себе представляли жизнь на других планетах, и возможности высокотехнологичных цивилизаций для них было чем-то сравнимым с рассказами путников о далёких землях. Они умели управляться с некоторыми наукоёмкими инструментами, произведёнными на инопланетных заводах, но не более. Отсутствие нейросетей, с помощью которых бастарды могли бы перехватить управление замками, делало гипотетические восстания или перевороты бесполезными. Оры в этом мире не были глупыми гуманоидами, и даже при всей нелюбви к высоким технологиям, хорошо укрепляли и защищали свои замки.

Впрочем, одним из недостатков существующего положения дел, было отсутствие быстрой и надёжной системы коммуникации владык друг с другом. Если бы на орбите планеты были спутники связи, или на её поверхности стояли бы ретрансляторы, то им не приходилось бы собираться раз в два года. Но за свои убеждения они были готовы потерпеть подобное неудобство. Да и каким бы любителями независимой жизни не были эти владыки, иногда и им хотелось пообщаться с единомышленниками.

Вот и сейчас, повозки оров стояли рядом. Со стороны казалось, что владыки, возможно, спят, но на самом деле они общались посредством нейросети, скрывая ото всех такую возможность. Благодаря системе я знал возможности их нейросетей, но ничего поделать с этой информацией не мог. Да, модулем-дешифратором можно попытаться взломать их приватные общения, но его, как и многого другого, у меня не было. Очень жаль! Я уже понял, что предстоящее совещание будет происходить подобным образом, и узнать содержание решения получится лишь с прямого позволения одного из владык.

Вот интересно... То сведение о переделке границ, которое я передал владетелю Станира, является дезинформацией или нет? Может, нынешнее совещание будет посвящено именно этой теме? Тогда чем это изменение границ вызвано? Загадка!.. Хотя это и не имеет для меня сейчас никакого значения, но узнать хочется.

За время нашего путешествия Бикстелошлрис ни разу со мной не заговорил. Впрочем, он и со своими рыцарями общается зачастую лишь через ората или старшего рыцаря. И, как ни странно, это возвеличивает его в глазах подданных.

Веселье, в понимании рыцарей, было в полном разгаре, и тут в таверну пришли артисты, человек десять. И всё внимание переключилось на них, поскольку в труппе находилось три женщины. Вначале было всё примерно так же, как и в других подобных случаях: исполнялись песни, от жалостливых до бравурных, выступали гимнастки, демонстрируя пьяным мужчинам свою гибкость.

А потом началась пантомима, чего я ещё ни разу не видел. Сюжет довольно странный: рыцарь путешествует по миру и сражается с чудовищами и злодеями. В один момент он встречается с волшебником, который объясняет ему, что такая жизнь опасна и рыцарь может в любой момент погибнуть. Волшебник вынимает сердце рыцаря, разделяет его на две неравные части, которые оставляет на прежнем месте. Рыцарь продолжает путешествовать и, в конце концов, падаёт от ран, полученных в сражении с грозным великаном. Великан разрезает грудь мужчины, вынимает его сердце и растаптывает. Но рыцарь не умирает, потому что в его груди остался другой кусочек, который начинает быстро развиваться в сердце обычного размера. Герой возвращается к жизни, залечивает раны и, найдя заснувшего великана, убивает его.

Пантомима была разыграна мастерски. Но большинство людей, находящихся в таверне, так и не смогли понять, зачем нужны такие сложности, раз рыцарь, павший в бою, обязательно после перерождения станет снова рыцарем, чтобы уже в молодом теле путешествовать по миру. В результате, мимам почти не стали кидать медяшек.

Я же проникся и дал две серебряных монеты, а потом долго сидел и размышлял. Возможно, из-за того, что местное верование в реинкарнацию не находило у меня отклика, не знаю, но все последующие дни я только и был занят тем, что пересматривал записанную пантомиму. Мне казалось, что в ней есть смысл, непонятный жителям этого мира, но я-то его должен раскрыть. Из-за этого, многие события, приключившиеся с нашим отрядом, остались незамеченными. Потом мы начали непосредственно приближаться к Центральной гератии, и наваждение от увиденного в таверне, пропало.

— Скажи, — решил я поговорить с приятелем Оданером во время очередного отдыха, — много ли существует других миров?

— Ты спрашиваешь о жизни на других землях?

— Нет, я о планетах.

— Хмм... — Мокина задумался. — Все знают, что владыки оры прибыли с какой-то планеты. Вроде бы это не единственная планета, где они проживают, но вот о других я ничего не знаю. Мне это неинтересно, парень, поскольку и того, что здесь, хватает с избытком.

— А кто может знать?

— Наш орат наверняка, но вряд ли он ответит. Попробуй пораспрашивать Эндерута.

Пришлось искать старшего рыцаря, который был занят едой. Отрывать его от столь важного дела показалось неправильным, и я сел поблизости, чтобы не упускать из виду...

— Другие миры? — переспросил рыцарь, когда удостоверился, что правильно понял мой вопрос. — Да, такие существуют. Тех же дракканов откуда-то да привезли.

— Вот мне и интересно, можно ли как-нибудь там побывать?

— Вряд ли там жизнь лучше, чем здесь, — с сомнением произнёс Эндерут. — Я никогда не встречал человека, который прибыл бы оттуда и рассказывал об увиденном. Даже не слышал о таком. Поговаривают, что дети владык каким-то образом переправляются на другие планеты, но подробностей я не знаю. Это их тайна и никому, даже оритинам, об этом не расскажут.

Я разочарованно вздохнул.

— Дам тебе совет, — продолжил старший рыцарь. — Не заводи в дальнейшем подобных разговоров. Вряд ли ты услышишь правдивые ответы, а вот неприятности можешь на свою шею накликать. Не любят наши господа, когда кто-то интересуется жизнью где-то ещё, кроме как на Замине. Вот ты искал с нами в лесу различные железки, которые упали с неба. Но, как помнишь, никто ничего никому не объяснял о них, а захотелось бы, то господин оритин поведал. А теперь иди, и не забивай впредь свою голову подобными вопросами.

Отсев подальше, я задумался над отповедью. Странно, что знающие о других населённых мирах не интересуются ими. Возможно, они просто не видят в этом смысла, поскольку всю жизнь прожили здесь. Почему же я не таков и не ощущаю Замину своим домом? Даже внешний вид окружающих меня людей в первое время мне подсознательно казался чуждым. Лишь когда увидел светловолосую рабыню, почувствовал что-то знакомое. Может, я жил раньше где-то на северных территориях?

Уже почти приняв эту версию, вспомнил эпизод во дворе дома Ура, когда я пытался поговорить с его дочерью и женой, но не смог, поскольку не знал их языка. Получается, он не является моим родным? И буквы, читаемые мною в сообщениях системы, тоже не похожи на местные.

«Инна, на каком языке я говорил в тот день, когда познакомился с семьёй Ура?»

[На языке пользователя]

«Это понятно. Где говорят на этом языке?»

[Информация отсутствует]

«Ну, а текст? Эти буквы похожи на чью-то письменность?»

[Нет. В модулях знаний нет упоминаний о данном алфавите]

Я оторопел от этих ответов. Так кто же я? Где я жил? Как мне понять смысл всего, произошедшего со мной?

В результате, я стал просить Инну знакомить меня с инопланетной жизнью и технологиями, а когда это надоедало, поскольку не видел практического применения, то просил читать аудиокниги про космические путешествия, и это представляло куда больший интерес.

Глава 30

Первое, что бросилось в глаза при пересечении границы Центральной гератии — величественное сооружение из белого камня. Оно было похоже на замок владыки ора, но, как было объяснено рыцарями, не предназначалось для проживания кого-либо. Единственное чего намеревались достичь владельцы таких зданий, возведённых на всех важных въездах в гератию, — прославления могущества завоевателей в те времена, когда покорённые народы ещё думали сопротивляться инопланетными захватчиками.

В понимании людей это были храмы. Храмы в честь неизвестных богов, чьих статуй или изображений здесь нигде не наблюдалось. Конечно, это не так, поскольку оры не религиозны, но и не атеисты. Да, они поначалу запретили все местные культы, но лишь для того, чтобы убрать конкурентов в возвеличивании, поскольку кроме себя самих их мало кто или что интересует. Лет через двести этот запрет был снят, и люди, уже потерявшие традицию непосредственного участия в религиозных практиках, перевели прежних богов в категорию незначительных божков или духов, которых продолжают вспоминать лишь в чрезвычайные моменты. Потом и их имена стали забывать, оставив в памяти не более пяти или шести, о которых их правнуки вообще вряд ли вспомнят.

А вот величественные сооружения останутся. Многие поколения будут с изумлением взирать на эти высоченные колонны, причудливый цветочный орнамент, легко вырезанный в твёрдом камне таинственными инструментами, удивляться мощи и мудрости прежних правителей, нисшедших небес, и с благоговением служить их потомкам, которые должны быть ещё могущественнее.

Самой сильной и привлекательной стороной правления захватчиков было отсутствие между ними войн. Большая часть континента поделена, согласно заранее оговоренным планам, и проявлять недовольство вроде бы особых причин нет. Те оры, кто изначально хотел немного экстрима, получали земли рядом с непокорёнными территориями. Да, ещё существовало два континента, но кто там живёт — об этом местные не говорят, поскольку и не знают, скорее всего.

Центральные земли почти полностью покорённого материка взял лидер общности оров-технофобов, стоявший у самых истоков её создания. Понимая, что на организацию периодических совещаний потребуется много средств, каждый владыка ежегодно отправлял определённую сумму, и в случае каких-то проблем, перераспределяли статьи бюджета следующего совещания. В прошлый раз было принято решение о сокращении количества свиты, но никто, кроме самих оров, не знал, чем это вызвано.

Чем ближе к месту проведения совещания — Центральной гератии — тем явственнее замечается рост общего благосостояния. Почти не встречаются мелкие поселения, да и многие города крупнее Скоила. Это объясняется не только тем, что раз в два года мимо них проезжают отряды людей, готовые сорить деньгами, но и тем, что через центр удобнее всего добираться до других гератий, перевозя товары по более основательным и широким дорогам. Стоит ли говорить, что местные земли были самыми богатыми, делавшие деньги на торговле? Основные веяния в науке идут именно отсюда, да и мода, кстати, тоже диктуется из этих гератий.

Из-за того, что по дорогам перемещалось много товаров и, соответственно, много людей, перевозящих деньги, всевозможных лиходеев здесь тоже с избытком. Правда, особо надолго они тут не задерживаются, поскольку многочисленные наёмники получают за их уничтожение не только обнаруженное в лагерях награбленное добро, но и различные официальные преференции. Поскольку никогда не переведутся разбойники и проходимцы, желающие отобрать что-то у других, то никогда не переведутся и те, кто охотится за ними.

Наёмники, естественно, здесь же продают найденный товар, и на вырученные деньги или кутят, или приобретают себе что-то нужное. Это тоже повышает благосостояние местного населения, которое наживается, таким образом, на неосторожных торговцах, везущих товары издалека. Если проезжие торговцы не жадничают и платят наёмникам за охрану, то и эти деньги в большинстве своём тоже остаются тут же. Вроде бы просто, но многие из живущих на окраинах люди до сих пор не понимают, почему беднее.

Вот и я везу сюда почти двести монет, дабы купить то, чего не могу найти в других местах. Правда, чем дальше, тем меньше уверен в благополучном исходе дела. Я смотрел на то, в каких домах здесь живут, в какой одежде ходят, и покупательская способность моих монет падала с каждым последующим шагом Титана.

Наконец мы добрались до места назначения. Оно представляет собой большую равнину, по периметру которой находятся город Норб и множество крупных поселений. Можно было без преувеличения сказать, что как только заканчивается одно поселение, так через расстояние в несколько полётов стрелы начинается другое. На упомянутой равнине имеется всё, что требуется для самого важного мероприятия: зал для совещания, личные дома владык с подворьями, места для путешественников, зевак и многое другое.

Из всего этого многообразия построек очень мало задействовано лишь раз в два года. Большинство сооружений служит для развлечения местных жителей и в другое время. Здесь, в Центральной гератии, очень хорошо умеют считать деньги и понимают, чтоесли что-то не приносит прибыль, то наносит убыток.

Теперь можно расслабиться и, получив место для ночлега, позабыть на время о долгом путешествии, которое всем набило оскомину.

— В этот раз нам повезло, — начал объяснять Мокина Оданер очевидные факты. — Сейчас нас меньше, а это значит, что на каждого приходится больше места. Да и лошади теперь не будут стоять скучно, от чего частенько были неприятности. Так что тебе, Айвор, в какой-то степени повезло, что не был тут раньше. Хотя... — рыцарь прищурился. — И тогда из этого можно было извлечь пользу.

Я ожидал, что Мокина всё опять сведёт к гулящим девкам, и не ошибся.

— В те два прошлых раза, здесь проживало столько мужчин, что проще было привезти шлюху с собой. Сейчас конкуренция сильно ослабнет, и цены упадут. Обязательно покажу тебе один бордель...

— Нет, спасибо!

— Это ты сейчас так думаешь, — не унимался рыцарь. — Вот увидишь, что сходишь и не раз.

— Ты лучше скажи, где здесь можно купить хорошее оружие или доспехи.

— Купить? — переспросил Оданер. — Кто тебя такой глупости научил? Ха! Просто участвуй в турнирах и бери трофеи у проигравших.

— А так разве можно?

— Не только можно, но и нужно! Правда, принято, что бывший хозяин выкупает обратно своё добро по сходной цене. Иначе бы мало кто бился. Но ничто не мешает одну приглянувшуюся вещицу оставить себе, а вот если захочешь взять коня, то за остальное выкуп не берёшь. Таковы неписаные правила, и если их нарушишь, то твой вызов больше никто не будет принимать.

— Да? А кто узнает?

— Так выкуп уплачивается сразу же после поединка, и если кто почувствует себя ограбленным, то пожалуется. Над ним посмеются, конечно, а вот твоё имя сразу разошлют всем организаторам, и они закроют доступ к турнирам, — ухмыльнулся Мокина.

— Подожди! Так если биться, то можно испортить доспехи, да и убить ненароком.

— Айвор, поединки бывают разные, но, как правило, бои до смерти редки. Кому хочется портить праздник?

— Так как тогда определяется победитель? — задал я закономерный вопрос.

— На шлемы участников надевается специальный матерчатый валик, и тот, кто его собьет или повредит, объявляется победителем. При этом часто бьются тупым оружием для предотвращения излишнего травматизма. В этих случаях и латы не надевают, что влияет на зрелищность и величину выкупа, конечно.

— Значит, я могу попробовать?

— Конечно, можешь, Айвор! — кивнул рыцарь. — Проблема только в том, что взять с тебя нечего, и поэтому согласятся лишь не самые богатые оруженосцы. Рыцари с тобой биться наверняка не захотят. Какая слава от того, что они побьют оруженосца? А позору, если ты вдруг выиграешь, наоборот, будет очень много. Только учти, что выйти с дешёвым оружием против того, кто имеет дорогое, тебе не дадут.

— Всё-таки я хочу пройтись по оружейным лавкам.

— Пройдись, пройдись, — одобрительно улыбнулся Мокина. — Только учти, что после турниров многие обязательно что-то начнут продавать, поскольку сильно поистратятся, а домой ещё добираться надо. Ну, или наоборот, пожелают продать выигранные трофеи подороже, поскольку, в своих гератиях за них такие деньжища никто не предложит.

Мы выехали с подворья, и Оданер направил в сторону города, до которого добрались через полчаса. Норб оказался намного больше, чем Скоил, и затеряться в нём обычному человеку не стоит никакого труда. Мне с Картой это не грозило, да и рыцарь вёл самым коротким путём, словно изведал тут всё вдоль и поперёк.

Первая лавка, в которую мы вошли, оказалась просто огромной. Тут повсюду и оружие, и доспехи, и много различных сопутствующих товаров. По центру помещения стоит чучело лошади, на которое надели конские доспехи, и на нём сидит манекен, изображающий рыцаря. Хм... Необычно и впечатляюще. Виднеются два продавца и три охранника. Возможно, что в дальних помещениях тоже кто-то находится для подмоги. Как сказал Мокина, сам хозяин лавки давно перестал стоять за прилавком, занимаясь лишь крупными клиентами. Понятно, что мы такими не являлись.

Судя по тому, что никто к нам не подбежал, здесь зашедшим покупателем никого не удивить. Я сразу направился в ту часть торгового зала, где были выставлены мечи, с тем, чтобы найти короткий, приемлемый для меня. И лишь тогда к нам подошёл продавец.

— Интересует что-то конкретное? — на усталом лице человека была видна слабая дежурная улыбка.

— Мне нужен короткий лёгкий меч или длинный кинжал из прочного металла.

Мужчина отвёл к нужной витрине, и я сразу спросил о цене.

— За вот этот — ткнул он пальцем в простой клинок, — двадцать монет. Тот — пятьдесят.

Система почти сразу подсказала, что металл, из которого изготовлено это оружие самый простой.

— Есть что-нибудь из действительно хорошего металла? — задал я вопрос. — Эти сделаны из обычного, который плохо подходит для настоящего боевого оружия.

— Хмм... Тогда вот этот.

— Меч неплох, но широковат, да и хочется полузакрытый эфес, — ответил я.

— Тогда вот такой, — продавец подвёл к очередной стойке.

Я взял меч в руки и повертел.

— Клинок имеет трещину, которую заполировали, — пришлось вернуть оружие с нескрываемой гримасой. — Не думаю, что его продажа послужит вам хорошей рекламой.

На лице продавца явно читалось удивление, но, как казалось, он не удивился моим словам. Значит, знает о браке, плут.

— К сожалению, ничего другого из требуемого на продажу нет, — промямлил мужчина. — Но я могу спросить у хозяина.

И он, вызвав продавца себе на смену, удалился.

— Как ты, господин Айвор Камадос, узнал про брак? — удивился Оданер, позабыв о простых отношениях, которые установились у нас в последние дни.

— Увидел. Просто увидел, — я улыбнулся, но рыцарь отнёсся к моим словам недоверчиво.

— Как?! Я давно уже рыцарь, но вот, сколько не смотрел на место, которое ты показал, ничего не увидел.

— Так на то и расчёт, чтобы никто не разглядел, — я уже был не рад, что продемонстрировал такое своё умение. — Кто-то видит одно, а кто-то замечает другое. Все люди разные. Ты, к примеру, хорошо в лошадях разбираешься.

— Это да, — выпятил грудь Мокина р и самодовольно улыбнулся. — Я таков!

Дальше расхваливать себя рыцарю не дали.

— Добрый день, молодой человек! — подошёл ко мне пожилой мужчина. — Я хозяин этой лавки и меня зовут Силоб Марло. Я приношу извинения, что был предложен некачественный товар, который, конечно же, сейчас же уберут с продажи.

Марло не успел закончить фразу, а продавец уже потянулся к мечу, чтобы унести его.

— Айвор Камадос, — представился я. — А это Мокина Оданер рыцарь ората Шаумара Фенецара.

— Приятно познакомиться! — Марло лишь мельком взглянул на моего сопровождающего. — Могу я узнать, как молодой человек смог распознать такой незаметный брак?

Я внутренне усмехнулся. Ну да, ты даже не посмотрел на меч, а сразу говоришь, что брак незаметен. Знаешь, хитрован, о нём, а всё равно продаешь!

— Я просто посмотрел и увидел.

— И качество металла других клинков тоже просто увидел?

— Да, — кивнул я. А что отвечать? Хмм... Вляпался я, не подумав.

— Если господин Айвор Камадос располагает свободным временем, то могу я поговорить о неком деле? — Марло изобразил заинтересованное выражение лица.

— Вообще-то я пришёл присмотреть себе оружие, но если дело интересное, то почему бы и нет? — пришла моя очередь вопросительно посмотреть на сопровождающего меня рыцаря.

— О! Не беспокойся, — ответил Мокина. — Я схожу тогда в одно место... и вернусь через часа два, — Оданер улыбнулся, и я понял, куда это он засобирался.

— Если не придёшь, то я обратную дорогу найду, — на всякий случай предупредил рыцаря и повернулся к владельцу лавки.

— Вот сюда, молодой человек, — показал обрадованный мужчина мне дорогу.

Прошли по коридору и поднялись на второй этаж. Куда не взгляни, здесь везде оружие. Что-то кучей лежит на полу, что-то — на столах. Некоторое развешено на стенах или просто собрано в большие корзины. В кабинете Марло тоже много оружия. Хмм... Кажется, что здесь его больше раз в пять, чем в самом торговом зале.

— Что можно сказать об этих двух мечах? — Силоб Марло сразу взялся за дело, а я понял, что это ещё одна проверка.

Пришлось покрутить изделия в руках, поскольку именно так система с большей надёжностью определяла предмет.

— Вот этот меч сделан из очень редкого металла. Думаю, что его ковали даже не здесь, а очень далеко. А вот этот просто дрянь, хотя клинок и имеет внешне хорошее покрытие.

— Очень интересное наблюдение, — улыбнулся Марло. — Я так понимаю, что господин Айвор Камадос приехал на собрание владык и пробудет здесь до окончания всех мероприятий, — скорее констатировал, чем спросил хозяин лавки.

Я кивнул.

— Как видно, в моей лавке много оружия, а скоро его станет ещё больше. Рыцари, оруженосцы и другие люди будут что-то приносить сюда с целью продажи. Кто-то выиграет оружие или доспехи на турнирах, кто-то — выкупит, ну а кто-то завладеет другим способом, — после этой фразы Мало невесело улыбнулся. — Мои продавцы знают свое дело, да и я далеко не первое десятилетие живу и сплю в окружении всего этого, — мужчина развёл руками. — Но и мы иногда ошибаемся... и покупаем, как недавно было сказано — «дрянь».

— И что за дело? — спросил я, уже понимая, к чему клонит владелец лавки.

— Я бы заплатил за оценку того или иного предмета. Даже не так... Не оценку, а заключение о качестве. Оценить потом я и сам смогу, — Марло улыбнулся уже веселее.

— И сколько? — я старался показаться не слишком незаинтересованным в предложении.

— Это прямой вопрос делового человека, хотя от оруженосца его ожидать несколько непривычно. Я готов заплатить по три серебряных монеты за оценку одного предмета.

Я задумался. Три монеты — не так и много, но, с другой стороны, вряд ли дело ограничится одним или двумя клинками.

— То есть, за осмотр меча стоимостью в десять монет и за меч стоимостью двести монет, я получу по три?

— Господин Айвор Камадос уверен, что правильно избрал путь оруженосца? В противном случае я готов хоть сегодня взять тебя на работу в свою лавку.

— И каков ответ? — не дал я себя заговорить и отвлечь внимание лестным предложением.

— Если предмет будет оценен от пятидесяти до ста монет, то за оценку будет дано три серебряных. Если от ста до двухсот, то пять. Если выше двухсот, то... семь монет серебром. Обещаю, что много времени это не займёт... от силы час в день, если не меньше. Но работать будешь только со мной, а с другими оружейниками и кузнецами таких дел не веди.

— Если стоимость составит от пятидесяти до ста монет, то мне три. От ста до двухсот — шесть, и выше двухсот — девять. Если предметы будут из драгоценных металлов или имеют драгоценные камни, то пятнадцать. И да, раз это соглашение вступает в силу с завтрашнего дня, то за те дни, когда работы не будет, хочу по пять монет серебром в качестве компенсации. Ведь я могу предложить свои услуги и другим, а ты это запрещаешь.

— Вместо пятнадцати монет дам двенадцать. С остальным согласен, — после тяжёлого вздоха ответил владелец лавки. — Повторю предложение: могу сегодня же взять тебя на работу приказчиком, да ещё предложу свою внучку в жёны, — то ли шутя, то ли серьёзно сказал Марло.

— Такие девочки!.. Такие женщины!.. — громко рассказывал о своём посещении борделя Оданер. — Ты как увидишь их прелести, так сразу о турнирах позабудешь! — фонтанировали эмоции рыцаря...

Я же думал о своём. Соглашаясь, Марло поставил условие, не наниматься ни к какому продавцу, ни в городе, ни в соседних поселениях. Понятно, что он сам не прочь побыть посредником и возьмёт за это себе долю. Ну и ладно. Если я буду бегать из лавки в лавку, то не останется времени на всё остальное. Я посмотрел на Мокину, который в этот момент руками показывал размеры прелестей одной гулящей девки.

Хорошо, что Марло не запретил мне осматривать оружие у простых людей. Хотя надо ли мне демонстрировать где-то ещё свои способности? Это может привлечь ненужное внимание. С другой стороны, а чего я боюсь? Скажу, что вспомнил это своё умение, которому научился в Приграничье. Не поверят? Пусть ищут тех, кто может опровергнуть. Деньги мне нужны, а в другое время и в другом месте подобным заняться вряд ли получится, поскольку рыцари будут коситься на оруженосца, который занимается почти неподобающим делом. Хорошо, что речь идёт о благородном оружии, а не орудиях труда земледельцев. Они и на лассо до сих пор неприязненно смотрят, хотя уже не раз видели только пользу от его применения.

Глава 31

Утром все члены наших отрядов неожиданно были собраны оратом Фенецаром, и он, ко всеобщему удивлению, начал рассказывать о том, как здесь можно себя вести, а чего следует избегать. Я задавался вопросом, почему он, а не один из старших рыцарей, но пришёл к мнению, что в таком случае другие, кто, так или иначе им не подчиняются, не будут считать себя обязанными прислушиваться. Авторитет и власть Фенецара распространяются же на всех.

Ничего такого необычного, чего нельзя было бы предположить, орат не сказал. Единственное, что меня удивило, — запрет на посещение подворий других оров. Встречаться с кем-то из знакомых можно, но на нейтральной территории. Оказалось, что такое положение придумано затем, чтобы никто из посторонних не шлялся по подворьям, и не привёл случайно с собой совершенно посторонних людей, от которых можно ожидать чего угодно.

Затем Фенецар сказал, что примерно дня три или пять все будут дожидаться тех владык, которые ещё не прибыли. Затем будет однодневная подготовка, за которой последует само совещание. Предполагается, что оно продлится дня три или четыре, но по опыту прошлых встреч ясно, что всё может растянуться и до десяти дней. Почему это так происходило, — никто не рассказывал. Видимо, владыки очень ревниво относятся ко всему, что может бросить на них тень. Ведь если планируется вопрос обсуждать четыре дня, а уходит в два раза больше, то не надо быть гением, дабы понять о сложности принятия компромиссного решения. Скорее всего, у кого-то взыграло чувство противоречия, или выдвигаемые условия не казались всем приемлемыми.

Что касается рыцарей, которые уже прибыли, то в ближайший день или два дня будут подготавливаться ристалища и потом, если позволит погода, случится торжественное открытие череды турниров. Впрочем, ничего особенного не произойдёт, скорее всего. Просто в означенный час затрубят и зачитают воззвание к рыцарям, что каждый желающий может показать свою выучку и доблесть в деле обретения воинской славы.

В первые дни будут открыты шесть площадок для турниров: три для всадников и три для пеших. В день начала совещания откроются и другие площадки, в том числе и те, где будут сражаться ораты. На некоторых открытых площадках будут производиться и коллективные сражения — отряд против отряда, но это уже ближе к окончанию мероприятия. Для прибывших оруженосцев и стражников, тоже выделят ристалища. Так что всем найдётся возможность проявить себя в том, в чём каждый считает себя наиболее способным.

Отдельно было упомянуто, что пьяные драки будут сурово пресекаться местной стражей, и зачинщики могут быть оштрафованы. Неоднократно выявленных дебоширов публично изгонят с постоянным запретом на последующие посещения.

— Пугают, — шепнул мне на ухо Оданер. — За последние двадцать лет изгнали лишь четверых. Просто никому не хочется показать, что здесь, на серьёзном мероприятии, многие присутствующие занимаются банальной попойкой и мордобитием. Вот и наказывают лишь тех, кто совсем глух к многократным увещеваниям, но таковых буянов сами ораты быстрее отошлют, чтобы на них не пала и тень подозрения в потакательстве.

Я покосился на рыцаря. Он был чисто выбрит, что с ним редко случалось в последнее время. Видимо, сегодня Мокина намерен навестить своих новых подружек.

Затем Фенецар отдельно заострил внимание на том, что совещание владык обязательно привлекает внимание чужеземных правителей, и они присылают сюда своих соглядатаев. Так что если кто очень настойчиво начинает выспрашивать какие-то подробности из жизни оров или оратов, то следует обратить на это особое внимание. За поимку шпионов всегда назначается хорошее вознаграждение, и некоторые на этом сумели даже сколотить состояние.

Поскольку Укхур и Гиалод были заняты своими обязанностями, — да и, честно говоря, за всё время путешествия у меня с ними приятельские отношения так и не сложились, — я, узнав у Эндерута, что моё присутствие или отсутствие никого не сейчас интересует, просто направился, куда глаза глядят. Смысла сидеть в четырёх стенах и ждать, когда кто-нибудь придумает мне дело, казалось не только неправильным, но и глупым.

В эту зиму году погода, как говорят, была прохладной, но температура ещё не опускалась настолько, чтобы замерзала вода. Я долго размышлял, почему для совещаний выбрано такое неудачное время года, пока мне доходчиво не объяснили, что именно зимой неотложных дел, как правило, очень мало. К тому же по подзамёрзшим дорогам намного удобнее передвигаться, в отличие от раскисших осенних или весенних. Летом же бывает очень жарко, чтобы можно долгое время находиться в латах. Да и рыцарь скорее свалится от теплового удара, чем от удара копья противника на ристалище.

Зябко подёргивая плечами, я неторопливо брёл между такими же людьми, которые, казалось, никуда не спешили. Удивительно, но все имели вид чрезмерно расслабленный и спокойный. Даже не верилось, что через несколько дней большинство из них будет или пьяны, или ранены если не на турнирных площадках, то во время частых попоек. Для кого-то эти дни будут последними в жизни, поскольку обычно не менее пары десятков человек оказываются так или иначе серьёзно ранеными, а то и убитыми, несмотря на все принятые меры предосторожности.

Я размышлял о том, что предпринять для создания своего образа серьёзного противника для турнирных схваток, но ничего особенного в голову не приходило. Да и мой статус оруженосца совершенно не интересен всем этим рыцарям. А другие оруженосцы — почти такие же простые парни, как и я, за исключением, может быть, оруженосцев владык. Они на драку будут напрашиваться и просто так, лишь бы показать свою удаль. Что это означает? То, что надеяться на трофеи или на выкуп за них — пустая трата времени. Ничего интересного и дорогого у этих парней нет.

Значит... Значит надо по полной использовать систему для оценки качества вооружения и доспехов. Так я обрету некоторую известность среди рыцарей. Вот только не навязываться же к каждому с предложением: «Могу рассказать всё об этом мече!» И как быть?

Там, где наблюдается скопление рыцарей и их лошадей, всегда можно найти кузнеца, который будет подковывать животных, или подправлять оружие, или доспехи. Останется лишь с умным видом прислушиваться к разговорам и, если получится, встрять в беседу. Главное, чтобы это не было навязчивым, а то и тумаков могут надавать, не посмотрев ни на что.

— Что?! Думал сбежать от меня, Айвор? — донёсся деланно недовольный вопрос Мокины.

— Нет, — я развернулся, недоумевая, как рыцарь нашёл меня.

— Тогда в бордель? — заулыбался он.

Я отрицательно покачал головой.

— Нет, я хотел пройтись, посмотреть получше, что здесь и как.

— Зачем? Через несколько дней тебе всё это наскучит, и будешь ещё нос воротить от окружающей обстановки. Оставь пару неразгаданных секретов на будущее, — ухмыльнулся рыцарь. — Ладно, раз не хочешь по девкам, то хотя бы пройдись со мной немного.

Пришлось согласиться, хотя очень хотелось остаться одному.

— Эх, было бы сейчас лето!.. — начал мечтать Оданер, но тут его внимание привлекли трое мужчин, что-то бурно обсуждавших.

— ...Будет полным безумием участвовать в конном турнире на этой кляче! — с кислой миной произнёс конец длинной тирады один из незнакомцев.

— Полная нелепость, господин Питроуд Боратен! Этот боевой конь ещё многих переживёт и затопчет больше врагов, чем иные изрубят мечом. Посмотри, господин Силобан Торнеро, в его глаза. В них же огонь пылает!

— Ну... Я не знаю, — растерянно протянул молодой мужчина, пытающийся что-то разглядеть в зрачках животного.

— Зато я знаю... В них могильный холод, — рассмеялся Боратен. — Если ты, господин Силобан, приобретёшь его у господина Адмуна, это будет самая неудачная сделка в твоей жизни.

— Не слушай никого! — не унимался продавец. — Я купил коня у смелого рыцаря, остро нуждающегося в деньгах. Он плакал, когда прощался со своим верным другом.

— Что это за смелый рыцарь, который решил продать своего друга? — Боратен явно потешался над торговцем. — Я бы с ним в таверне за один стол не сел. Вот! — обратился он опять к молодому мужчине. — Давай спросим у этого рыцаря мнение об якобы чьём-то друге.

И все трое повернулись к Оданеру. Тот, видя такое внимание, приосанился.

— Благородный рыцарь, — продолжил Боратен, — не откажешь ли ты в малости и не выскажешь ли своё мнение... Купил бы ты себе такого коня?

— Хмм... — Оданер кивнул и подошёл ближе к животному. — Я большой знаток лошадей, так что вы, благородные рыцари, обратились по адресу. Первое, что я вам скажу... Мне не нравятся копыта. Они все в трещинах. Такое впечатление, что его подковывал неумеха, причём неоднократно.

— Мне этого хватит, — вдруг сказал Силобан. — Я и так сомневался, а теперь уже убеждён, что это была плохая идея...

— Почему ты слушаешь постороннего, а не меня?! Мы знакомы многие годы, а этого мужчину видишь первый раз в жизни! — возмутился Адмун.

— Эй! Будь внимательным к своим словам, перед тобой рыцарь, а не селянин! — с грозным выражением лица процедил Мокина Оданер. — Это животное даже земледелец не купит, если только он не последний дурак. Я уверен, что любой торговец лошадьми скажет то же самое, — этому бедному животному место на скотобойне. Оно уже прожило свои лучшие годы и пусть отправится на перерождение.

Адмун оглядел всех недовольным взглядом, схватил коня под уздцы и зашагал прочь.

— Сколько он хотел за коня? Если это не секрет, конечно... — поинтересовался Оданер у молодого мужчины.

— Сто пятьдесят.

— Он и половины не стоит.

— Я говорил то же самое, — Боратен чуть ли не сиял, улыбаясь. — Просто конь моего друга захромал после дальней дороги и вряд ли окрепнет до начала турнира. Вот он и подыскивает второго

— Да, — Торнеро имел удручённый вид. — К сожалению, цены здесь намного выше, чем те, к которым я привык. И да, благодарю за помощь. Я — Силобан Торнеро, рыцарь владетеля Пиронаса из Восемнадцатой гератии.

— Мокина Оданер, рыцарь отряда ората Фенецара из Двадцать четвёртой гератии.

— Питроуд Боратен, рыцарь владетеля Пиронаса из Восемнадцатой гератии.

— А это Айвор Камадос, член нашего отряда, — не забыл представить Мокина и меня, но рыцари лишь рассеяно кивнули, занятые своими мыслями. — Если позволите, то я могу посоветовать одного торговца, который, может и продаёт недёшево, но предлагать негодного коня под видом боевого не станет.

— Я буду очень признательным, — сказал Торнеро, но было видно, что он почти потерял надежду. — Мы со вчерашнего вечера занимаемся поисками, но цены просто заоблачные...

— Вот здесь торгует человек, о котором я говорил, — Оданер протянул руку к загону. — Многие стараются купить лошадей у городских торговцев, но те, как правило, просто перекупщики.

Вчетвером мы подошли к загону и стали рассматривать лошадей, мирно расхаживающих внутри. Вскоре к нам подошёл местный работник.

— Хозяин на месте? — спросил его Оданер, и, получив положительный ответ, приказал позвать его...

— А я думаю, кто это такой важный, что через работника вызывает меня?! А это господин Мокина Оданер! — воскликнул подходящий мужчина лет пятидесяти. — Неужели решился купить у меня коня?

— Привет, Стед! — отозвался рыцарь. — Вот этому господину нужен конь для турнира.

— Для турнира? — чуть удивился торговец. — Значит, нужен сильный и высокий, чтобы быстро брал разгон и не дергался при стычке? Да, имеются и такие, — кивнул Стед. — Немного, но есть. Я их специально держу для подобных случаев. Товар специфичный, конечно.

— Я хотел бы взглянуть, — Торнеро явно не терпелось побыстрее перейти к делу.

— Вон там можно зайти, а я дам указание, чтобы подвели парочку, — и торговец пошёл обратно.

Действительно, вскоре два работника подвели коней. Хмм... Они были такими, как и сказал Стед, — высокими и, казалось, спокойными. Но первым к лошадям подошёл не молодой мужчина, а его старший приятель, Боратен. Обойдя животных, он еле заметно кивнул.

Начался осмотр товара, пробные поездки и прочие вещи, которые необходимы, чтобы выбрать хорошего коня. Я же откровенно скучал. Наконец, со второй попытки конь для турнира был куплен, золото перешло в руки барышника, и мы вчетвером двинулись обратно. Торнеро хотелось поехать на коне, но он при покупке решил сэкономить и не приобрёл седло. Возможно, его седло на самом деле отличное, и он привык к нему и не видел смысла в новом.

Мы дошли до того места, где встретились и начали прощаться.

— Ещё раз благодарю, господин Мокина Оданер за помощь! — с чувством произнёс Силобан Торнеро.

— Всегда рад помочь, тем более рыцарям.

— Помощь была неоценимой! — Торнеро не хотел сразу уходить, поскольку это могло быть расценено как неуважение. — Если бы и другие проблемы решались подобным образом, то...

— Что за проблемы? — спросил любопытный Мокина. — Очень редко бывает так, что проблему невозможно решить.

— Ничего особенного, мы и так заняли ваше время, а ведь вы куда-то шли.

— Я настаиваю, — мой приятель тоже мог быть галантным, когда хотел. — Возможно, что решение находится за углом. Я здесь не первый раз, так что знаю многое.

— Мой друг излишне скромен, — вмешался в разговор Питроуд Боратен. — Проблема не взялась на пустом месте. Его конь неудачно упал в прыжке и подвернул ногу. Это бывает. У лошадей четыре ноги и значит, что они их могут повредить в два раза чаще, чем люди. Но господин Силобан Торнеро при этом вылетел из седла, к которому был привязан меч. Вот его меч, на который упал конь, и переломился.

— Да, такое бывает, — согласился Оданер. — Помню, лет пять назад я... Стоп! Так в чём проблема-то?! Здесь множество оружейных лавок. Я вот вчера был с моим приятелем господином Айвором Камадосом в одной из них, и там... Так в чём проблема?

— Нам говорил один рыцарь, что в такие дни торговцы специально выставляют некачественное оружие на продажу. Мало того, что оно тут дорого... С этим можно смириться... Но некачественное!

— Да, мы вчера... — Оданера было не остановить. — Хм... Господин Айвор Камадос является специалистом в оружии. Да-да! — заметил он изумление на лицах рыцарей. — Владелец крупной лавки, в которую мы вчера пришли, был пристыжен, когда... Впрочем, не важно... Он даже предложил господину Камадосу место приказчика и сватал свою дочь! Представляете! Торгаш хотел породниться с оритином! Ха-ха-ха!

— Господин Айвор Камадос — оритин? — удивились мужчины.

— Да, он сын того Канитара Камадоса, который много лет назад наводил немало шороху в королевствах со своим отрядом.

— Того самого Камадоса? — удивился Боратен и посмотрела на Торнеро. — А, ну да, ты же молод, чтобы помнить об этом герое.

— Да-да! — Оданера несло. — Всем известно, что в королевствах лучшее оружие на континенте. Вот, наверное, у господина Айвора Камадоса в детстве вместо игрушек были мечи да кинжалы.

— Очень интересно! — теперь Боратен смотрел на меня уже не как на пустое место. — Это хорошее умение, господин оритин, раз даже торговец оружием из Центральной гератии признал его.

— Более того, он предложил ему оценивать клинки, в которых будет сомнение. Мы же сами были оруженосцами и радовались любой монете.

— Да, оруженосцы всегда бедны. Впрочем, став рыцарями они понимают, что монеты не сыпятся, как дождь с неба, — кивнул Боратен. — Если господин оритин не будет против помочь, мы были бы очень признательны.

— Я не против. У меня договорённость не помогать другим торговцам, а вот про рыцарей ничего не говорилось, — наконец-то вставил слово я.

— Ого! Тот торгаш осмелился выставить условия?! — удивился молчавший до этого Торнеро. — Впрочем, это меня не касается. Я буду очень признателен господину оритину, если он найдёт пару часов, чтобы проконсультировать насчёт покупки.

— Я не против, — пришлось мне повторить своё согласие. — Вопрос лишь когда?

— Так давайте сегодня и решим проблему, — предложил Боратен. — Тогда в остальные дни можно будет предаться своим делам. Сейчас всё равно достойного занятия нет. Если господин оритин не занят, то можно будет встретиться после полуденного приёма пищи на этом месте.

— Да-да! — согласился Торнеро. — Если не занят.

— Нет, — пожал я плечами, не веря, что вот так всё сложилось. — Мне сегодня нечем заняться, так что можно и сходить.

Мы раскланялись. Поскольку время было уже к полудню, то Мокина решил вернуться на подворье вместе со мной. Он шёл и чему-то улыбался, непроизвольно потирая свои пальцы, как это часто делают торгаши в предвкушении прибыли. Вот только он-то какую прибыль хочет получить? Загадка!

На подворье было относительно тихо. Стражники стояли у ворот, слуги, находящиеся внутри, занимались своими делами. Многих рыцарей не было видно. Вероятно, они, скорее всего, отправились в город и вернутся лишь к обеду, если не позже.

— Скажи, чему ты так доволен? — я устал смотреть на улыбку приятеля, поскольку начал подозревать, что у него не всё в порядке с головой.

— Ну... — протянул рыцарь. — Ну...

— Не хочешь говорить? Не говори, — почти равнодушно произнёс я. — Потом всё равно расскажешь.

— Ты прав, Айвор. Просто это немного... Неэтично.

— Да говори уже! — я начал кипятиться. — Думаю, что мне не придётся удивляться, поскольку я делал это множество раз, смотря на тебя.

— Мы же сегодня сделали хорошее дело? Помогли рыцарю приобрести коня дешевле, чем он это мог сделать...

— Не мы, а ты. Ну, да. Он сам об этом сказал. Я видел, что он старался скрыть свою радость. Так и что?

— Тот барышник, к которому я его отвёл, за посредничество даёт пятнадцатую часть от продажи.

— То есть, — догадка осенила меня, — ты получишь от него более десяти золотых?

— Точно! Неплохо за три с небольшим часа. Чего хмуришься?

— Ну... — настала моя очередь тянуть с ответом. — Если Торнеро рад, то почему бы и тебе не порадоваться. Если честно, я думаю, что и рыцарю надо было тебя хоть как-то отблагодарить за то, что ты отвадил того...

— Молодец! — Мокина с чувством хлопнул меня по плечу. — Только прошу, не говори никому. Всё-таки в нашем отряде есть некоторые чистоплюи... Не поймут... Впрочем, у тебя с ними тоже отношения не очень хорошие.

Глава 32

Поскольку Оданер теперь уже точно собрался серьёзно развлечься, потратив неожиданно свалившиеся деньги, то он выехал со мной с подворья и направился на встречу с рыцарями, дабы потом заняться в городе своими делами. Возможно, что он что-то хотел этим показать, но мне уточнять не хотелось.

— Может, нам надо было пойти пешком? — спросил я. — Мы же не договаривались ехать до города?

— Вот увидишь, что они тоже прибудут на лошадях. Во-первых, рыцарям невместно ходить далеко на большие расстояния. Это мы с тобой люди, можно сказать, простые в общении. Вот ты в ближайшее время увидишь тут таких зазнаек, что удивишься. Во-вторых, молодому рыцарю наверняка захочется опробовать своего нового коня. Ты же видел, как он глаз со своей покупки не сводил?

Как Мокина сказал, так и случилось. Торнеро и Боратен были верхом. Хм... Не знаю, насколько ещё раз изменилось у них мнение обо мне, но мой иноходец произвёл впечатление. Молодой рыцарь, как я уже понял, в конях разбирался чуть лучше меня, но вот Боратен был чуть менее опытнее моего спутника в этих делах. Он-то и не сводил глаз с Титана, что первое время даже немного раздражало.

— Предлагаю отправиться в город, — начал Оданер. — В отличие от лошадей, оружие лучше покупать в известных лавках по причине большого ассортимента. Обидно будет проскакать час, чтобы обнаружить в каком-нибудь поселении всего десяток клинков и не иметь возможности повыбирать.

— Это мудрое решение, — поддержал Боратен. — Если от коня зависит многое в битве, то от оружия зависит всё. И лучше переплатить и стать победителем, чем купить первое попавшееся. Тем более, что из-за подобного небрежного выбора можно и коня лишиться, и денег.

— Так вот, я предлагаю отправиться во вторую по значимости оружейную лавку в городе. Ну а потом, если ничего не найдётся, поедем в ту, где мы были вчера.

— Хорошо, — кивнул Торнеро с облегчением.

Я понял, что он опасался иметь дело с хозяином чрезмерно рекомендованной лавки, который может подсунуть через меня негодный или слишком дорогой товар. Странно, но мне так и не удалось понять своё отношение к этому человеку. Решив, что его поведение не выбивается из представления, как должен вести себя каждый, думающий о собственном благополучии, я успокоился. В конце концов, мы ему абсолютно чужие люди, которые запросто могут быть мошенниками.

Оружейная лавка с бравым названием «Руби и коли!» находилась на оживлённой улице. Впрочем, сейчас почти все городские улицы были оживлёнными. Группы рыцарей ходили по ним постоянно, и тех, кто здесь оказался впервые, было легко узнать по головам, почти безостановочно крутящимися во все стороны.

Торговый зал был не намного меньше того, где я побывал, и мне он тоже понравился, хотя шикарного манекена всадника здесь не оказалось. Рыцари сразу начали беседовать с продавцом, чуть ли не охая от восторга, а я медленно ходил вдоль закрытых стеллажей и занимался сканированием, разыскивая вещи из редких металлов. Другие продавцы почти не обращали на меня внимания, предположив, что я — оруженосец одного из вошедших рыцарей.

Огорчившись, что ничего уникального для себя лично тут не вижу, я подошёл к рыцарям, уже горячо обсуждающим какой-то клинок. Это был клинок в прямом смысле этого слова. К нему нужно был докупить различные детали, чтобы он стал мечом. Впрочем, таковых предметов в лавке было более половины, что сразу навело на правильную мысль, что большинство мечей с рукоятями и ножнами раньше кому-то принадлежали.

Как правило, кузнецы производили лишь клинки, которые партиями продавали торговцам-оружейникам. Ну а те, исходя из предпочтений клиентов, предлагали отдельно ручки, эфесы, крестовины, ножны и прочее. То есть, мечи собирались прямо в лавке. Если же приходил некто, желающий продать своё оружие, то он, для повышения стоимости, приносил его в сборе, ну а лавочник тоже не видел никакого смысла разбирать уже бывший в употреблении меч, который даже не надо было начищать.

Вот и этот меч, скорее всего, был начищен его прежним владельцем. На клинке видны шероховатости и небольшие сколы, но, учитывая невысокую цену, больших проблем покупатели не видели. Даже новый меч, побывав на всех последующих турнирах, превратится после них примерно в такой же невзрачный.

— Что скажешь, господин Айвор Камадос? — обратился ко мне Торнеро.

— Если руке удобно и цена устраивает, то не вижу никаких препятствий, — равнодушно ответил я. — Тут таких не меньше десятка, и выбрать, на мой взгляд, будет просто.

— Хм... — Боратен задержал на мне взгляд. — Иными словами, этот меч самый обычный?

— Самый обычный в этой лавке, — кивнул я. — В какой-нибудь окраинной гератии он может сойти за хороший, скорее всего.

— Не очень впечатляющий отзыв, — на лицо Торнеро набежало облачко. — Хочется что-нибудь более интересное. Ехать сюда долгие дни, и купить обычный меч — странная идея. Правда, цена в шестьдесят монет привлекательна.

Я пожал плечами и снова отправился осматривать оружие и доспехи, не видя смысла самому что-либо предлагать. Я — консультант, а не продавец. Купят они себе что-то или нет, лично мне от этого будет не холодно, ни жарко.

— А вот этот, господин Айвор Камадос, — снова подошёл Торнеро, сопровождаемый удивлёнными взглядами продавцов, не понимающими, почему рыцари так настойчиво советуются с оруженосцем.

Повертев меч, я отдал его обратно, лишь помотав головой. Так продолжалось довольно долго, пока рыцари напрямую не попросили указать на то, что мне понравилось. Ладно. Я подошёл к одной из закрытых витрин и указал на клинок.

— Вот. Конечно, надо будет подобрать ручку и прочее, но я уверен, что качество металла выше всяких похвал.

— Ты его даже в руках не держал, — удивился Боратен, — а так нахваливаешь.

— У меня есть глаза, — хмыкнул я. — Покупать я его не собираюсь, зачем мне утруждать этих замечательных продавцов, которые смотрят на меня, как на пустое место, просить что-то показать?

— Хмм... — Боратен понимающе кивнул. — Эй... Покажи-ка этот клинок... уважаемый, — подозвал он продавца.

— Какова его цена? — поинтересовался подошедший Торнеро. — Сколько? Сто восемьдесят?! — несказанно удивился он, услышав ответ.

И оба рыцаря воззрились на меня, как будто я хозяин лавки и могу снизить стоимость вдвое простым щелчком пальцев.

— Нет, — повертев клинок, промолвил молодой рыцарь. — Я всё-таки подумаю над покупкой первого.

Продавец уже собрался было положить клинок в витрину, но более старший рыцарь попридержал его.

— Что в нём такого? — спросил Боратен меня с некоторым вызовом.

— Отличная сталь. Он в меру гибок и твёрд. Зазубрины, если и появятся, то лишь после того, как от старости помрёт новый конь господина Торнеро, если, конечно, этим клинком не колотить по наковальне целыми днями. Сломать его тоже вряд ли получится. В худшем случае слегка погнётся.

Рыцарь начал вертеть клинок в руках, а я отправился смотреть шлем, неожиданно меня заинтересовавший. Его можно носить сам по себе, без лат, но, в отличие от солдатских шлемов, он не выглядел, как перевёрнутая тарелка.

— Это шлем из королевств, — сказал один из продавцов. — Говорят, их только недавно начали производить, и в подобном тут никто ещё не ходит. Он продаётся за двадцать монет.

— Хотелось бы примерить, — сам не ожидая от себя, произнёс я.

Примерил. Неплохо. Жаль, что Оданер, приведя нас сюда, сразу ушёл в бордель, а то бы он сказал своё мнение. Расспрашивать же этих двух рыцарей я не посчитал нужным.

— Я возьму этот клинок, если цена будет дешевле на двадцать монет, — раздался невдалеке голос Боратена.

— Что ты покупаешь? — спросил у старшего товарища Торнеро, который уже успел приобрести меч. — Этот меч?! Зачем так неоправданно сорить деньгами? — удивился он, когда понял, что его приятель берёт.

— Наш спутник нахваливал его, да я и сам вижу, что клинок хорош.

— Не слишком ли ты доверяешь мнению этого оруженосца? Пусть его отец кем-то там и был, но причём тут его сын, да ещё в таком юном возрасте?! Посмотри, у него самого меч в простых кожаных ножнах. Это как сапожник без сапог...

Чем дольше говорил молодой мужчина, тем ниже падало моё мнение о нём. Если выбирая коня, в которых он плохо разбирался, Торнеро ещё принимал в расчёт мнение более взрослых и опытных рыцарей, то сейчас он всеми силами хотел показаться специалистом в оружии.

— Господин Айвор Камадос, — обратился ко мне молодой рыцарь, — можем мы взглянуть на меч, для которого сделаны такие странные ножны? Очень уж интересно посмотреть, что именно предпочитает наш знаток оружия.

Тон, с каким было это произнесено, казался оскорбительным, но оруженосец не может вызвать рыцаря на поединок. Приходится терпеть.

— Это не сложно, — ответил я и вытащил «Игрушку».

— Хмм... — фыркнул молодой рыцарь. — Что это? Никогда подобного не видел.

— Дай и мне взглянуть, — подошёл Боратен. — Действительно, вид странный.

— Эй! — не унимался Торнеро и знаком подозвал продавца лавки. — За сколько тут купят такой... меч?

— Такой? — удивился подошедший мужчина.

Он недоуменно повертел «Игрушку» и посмотрел на других торговцев. Те тоже подошли, обступили и стали негромко переговариваться.

— Нам не с чем сравнить, уважаемые господа, — наконец ответил первый продавец. — Если желаете, можно позвать хозяина он, наверное, скажет цену.

— Вот как?! — громко удивился молодой рыцарь. — Никто из вас такое даже не видел. Удивительно! — он с ехидством взглянул на меня. — Какой редкий... меч! Мне хотелось бы узнать о цене у хозяина.

Продавец удалился во внутренние помещения, и через некоторое время оттуда вышел полноватый мужчина лет пятидесяти.

— Я Хоменд Табкап, хозяин этой лавки. Кто меня хотел видеть?

— Я рыцарь Силобан Торнеро. У нас возник спор о стоимости вот этого странного меча. За сколько ты готов его купить?

Табкап не удивился вопросу, а взял «Игрушку» в руки и долго смотрел на клинок под разными углами. Потом попытался легонько согнуть, достал кусок кожи и разрезал его. Все, в том числе и я, с интересом смотрели на эти действия, ожидая ответа.

— Могу я посмотреть ножны? — спросил меня мужчина.

Я снял и протянул перевязь. Табкап помял пальцами кожу, понюхал, канул на неё несколько капель воды, посмотрел на результат. Нетерпение присутствующих усиливалось чуть ли не с каждым мгновением.

— Ну, что же, — наконец начал говорить хозяин лавки. — Это ножны сделаны из кожи молодого драккана. С неё удалена чешуя, поэтому я не сразу распознал ее. Вот, видите, маленькие следы от крепления чешуи? Куплю за тридцать серебряныхмонет.

— Тридцать? Вот за это?! — глаза Торнеро расширились. — За одни ножны?

— Редчайшая вещь! Если старых одиноких дракканов ещё можно где-то встретить и попытаться убить, то молодых хорошо охраняют. Что касается самого меча, то... — продолжил мужчина, задумавшись. — То буду рад предложить двести монет.

«Всё-таки не обманули наёмники!» — подумал с облегчением я.

Молодой рыцарь стоял и хлопал глазами. Затем он хмыкнул и, не слова ни говоря, вышел из лавки.

— Я беру меч! — Боратен повернулся к продавцу. — Скидка будет? Нет?! Хмм.. Жаль. Покажи мне ручку, крестовину и навершие.

— Если молодой человек всё-таки решится, — хозяин лавки попытался ещё раз вернуться к теме покупки «Игрушки».

— Нет, благодарю. Я-то знаю стоимость этого меча. Просто эти рыцари...

—Да, конечно. За свою жизнь я лишь дважды видел подобные. Из королевств? Понятно, жаль, — выдохнул Табкап и пошёл к себе.

Я не спеша ехал по многолюдным улицам и размышлял о человеческой природе. Впрочем, ничем особенным меня Торнеро не удивил. Просто слишком резко он менял своё отношение ко мне. Ладно, надо подумать о шлеме. Нужен ли он мне? Да, не помешает. Вот только за двадцать монет будет дороговато. Да и пятнадцать тоже. Яркий луч скользнул по глазам и пропал. Что это? На доме висела позолоченная вывеска, указывающая на книжную лавку. Зайти или ну её? Впрочем, почему бы и не спросить о картах? Ведь я ещё так мало знаю о географии гератий.

Вот насколько оружейные лавки отличаются друг от друга, настолько же книжные похожи, — лишь шкафы до потолка и расставленные книги. Нашлись тут и карты, причём немало. С удовольствием скопировал их все, а потом поговорил с книгопродавцем об издательских домах. Узнал, что он слышал не только о Диере Домине из Воргола, но и о Рамасе Отакте из Скоила, и затем вышел попрощавшись. Если бы во второй половине пути мы не ехали настолько кучно с другими отрядами, то я успел бы переписать ещё одну книгу. Но показывать незаконченную всем подряд смысла нет. Меня тут никто не знает, а книги, изданные Отактом, не скоро сюда доберутся.

[Обнаружен модифицированный гуманоид. У него установлена нейросеть «Шахтёр-19/6». Опасность отсутствует]

От этого сообщения системы я чуть не вывалился из седла. «Кто? Где?»

[Гуманоид вошёл в здание напротив]

Присмотрелся. Обычный частный дом. Проехал бы мимо и даже не обратил внимание.

«Инна, и что надо делать?» — голова вот только что была занята другим, и не получилось сразу переключиться на новую проблему. Хотя, чего я спрашиваю? Она тоже не знает. Я отвел Титана в переулок, где ходило мало людей.

«Инна, покажи видеозапись с этим человеком!»

[Выполняю]

Ну, и чего я хотел там увидеть? Идёт себе обычный горожанин, коих сотни в этом городе и, постучавшись, заходит в дом. Значит, он тут гость или же снял комнату. И сколько мне тут торчать в ожидании, когда он выйдет? Уже вторая половина дня и до утра он может и не появиться. Подъехал вплотную к дому и начал сканировать. Нет, увидеть этого человека не позволяет дальность обнаружения сканера. Ладно, подожду его какое-то время.

«Инна, что значит нейросеть ‘Шахтёр’»

[Нейросети с общим названием «Шахтёр», устанавливаются, как правило, гуманоидами, занимающимися добычей полезных ископаемых на астероидах]

«И где здесь астероиды? Как он попал на эту планету?»

[Информация недоступна]

Хорошо, задам вопрос иначе: «Куда отправляют шахтёры добытые полезные ископаемые?»

[Приёмом полезных ископаемым в космическом пространстве занимаются на станциях, размещённых, в большинстве случаев, на орбитах различных планет]

Хмм... Судя по тому, что это первый шахтёр, которого система опознала, он здесь не по рабочим делам. К тому же одежда у него местная. Вероятно, он приземлился аварийно и скрывается. «Да, Инна?»

[Да, это возможно. Вероятно, для спуска на поверхность планеты использовался транспортный бот, который может вернуться на орбиту и состыковаться с космическим кораблём, откуда и был запущен]

Это уже интереснее! Если так, то это может быть поставщик руды. Вот только много ли можно её сюда перевести?

«Инна, ты же говорила, что эти оры — технофобы».

[Ничто не мешает орам заниматься контрабандой]

Верно, ничто. Если дело касается прибыли, то можно втихую принимать руду, а выплавленный металл использовать для своих нужд.

Прошёл час, но из дома так никто и не вышел. Находиться дольше здесь может быть опасно. Я снова залез седло и решил, что надо бы съездить в «Острый клинок» и разузнать у Силоба Марло о том, как часто здесь появляется отличный металл. Вот только как бы так спросить, чтобы не вызвать подозрения? Конечно, более полезно отправиться в какой-нибудь игровой дом, но Оданер сказал, что здесь в основном играют в кости, а если в шахматы или в тигати, то ставки делают небольшие, опасаясь напороться на мастера. Впрочем, я-то не боюсь с таковыми встретиться, но если с ними там играть не хотят, то и они туда вряд ли будут часто ходить.

У коновязи рядом с «Острым клинком» стояло несколько лошадей, и мальчишка-служка, почти такой же, как и в «Руби и коли!», следил, чтобы никто посторонний к ним не подошёл. Я привязал Титана и дал медяшку, чтобы парнишка внимательнее выполнял свою работу. Он улыбнулся и показал несколько отсутствующих зубов.

Внутри было довольно шумно. Какой-то рыцарь громким басом обсуждал доспехи. Все продавцы были заняты, а охранники настолько зорко следили за посетителями, что я решил никого не отвлекать от их обязанностей.

— Господин рыцарь! — вдруг раздался недовольный голос. — Здесь находятся и другие люди, которым не нравится слушать чьё-то навязчивое громогласное обсуждение доспехов, когда они выбирают себе оружие.

— Кто это сказал? — пробасил мужчина внушительной комплекции.

— Я, рыцарь Гуритит Мактерос.

— Мактерос? Северянин?

Действительно, возмутившийся имел светлые волосы и тип лица, отличный от абсолютного большинства увиденных мною людей. Мой же тип лица немного близок к южному, но не настолько, чтобы можно было спутать.

— Вы в своих горах привыкли к тому, что от громкого голоса падают камни, вот и шепчетесь постоянно. А мы, южане, никого и ничего не боимся.

— Чего боятся южане, которые могут ходить лишь по ровной земле?! Конечно, высоты! Как только вы поднимаетесь на небольшой холм, то сразу встаёте на карачки, поскольку начинается головокружение. Ха-ха!

Охранники переглянулись, и я понял, что они предчувствуют серьёзный конфликт. Впрочем, это стало очевидно уже в следующий момент. Верзила подошёл к северянину, дабы испугать его, но тот оказался почти такого же роста и спокойно глядел прямо в глаза.

— Меня зовут Лареват Алтогер, и я всегда готов показать чего я не боюсь.

Хмм... Вышло как-то двусмысленно, и это заметил не только я.

— Конечно, то чего боится южанин он показывать не готов.

— Предлагаю выйти во двор и решить наш спор честным оружием, — набычился Алтогер, еле сдерживаясь.

— Я не прочь, вот только я один. Как решить проблему отсутствия свидетеля дуэли с моей стороны?

Этот вопрос поставил южанина в тупик. С ним было два приятеля, но они не изъявляли никакого желания встать на сторону северянина. Больше благородных людей в лавке не было... Почти...

— Хмм... Парень! Ты, как вижу, оруженосец?! — разглядел меня мужчина.

— Да, — я начал подозревать, что меня втягивают в ненужное для меня дело.

— И как тебя звать? Ты из благородных?

— Айвор Камадос. Член отряда ората Шаумара Фенецара.

— Отлично! Дуэльный кодекс допускает участие оруженосца, если нет подходящего рыцаря в качестве свидетеля.

— Хорошо, — кивнул северянин. — По крайней мере, он не явный южанин. Тогда мы можем начинать. Иди за мной, оруженосец!

Да уж... Пришёл поговорить о металле! Но делать нечего. Эти рыцари даже не спросили моего желания участвовать в разрешении их споров. Да и кого им спрашивать? Оруженосца? Ха! Ха! Ха! Они просто уверены, что оказывают мне честь, втягивая в свои забавы.

За зданием лавки находилось пустое место, где обычно разгружаются повозки, привозящие товар. Сейчас там ничего не стояло, и здесь два человека вполне могли помахать мечами в своё удовольствие. За нами увязался один из охранников, чтобы убедиться в том, что имущество хозяина не пострадает. Его опасения были справедливы, и рыцари не высказали сколь либо сильного неудовольствия.

— Тесновато, но ничего, — осмотрев площадку, высказался зачинщик дуэли. — Тем более, что много времени это не займёт.

— Хм... — скривился Мактерос. — Надо оговорить условия. По кодексу это должны делать свидетели, но раз у меня чужой оруженосец, который, наверняка, ранее в дуэлях не участвовал, то всё сделаю я.

— Согласен, — кивнул южанин. — Это даже выйдет быстрее, поскольку мы оба знаем, чего хотим. Как вызывающая сторона, я предлагаю бой до первой крови. Чтобы никто не говорил, что я желаю убивать всех направо и налево.

— Согласен, — кивнул северянин. — Я тоже не хочу омрачать первый день своего пребывания здесь убийством. Кто победит, тот принимает извинения. Трофеи не нужны, мы сойдёмся по более серьёзному поводу.

Сопровождающие Алтогера ухмыльнулись, но промолчали. Рыцари достали мечи, дабы удостоверить всех в том, что обе стороны будут сражаться равноценным оружием. Свидетель южанина кивнул, почти не раздумывая, а я вот замешкался. Меч Алтогера имел незначительный дефект, и я не был уверен, что это не скажется на поединке.

— Так что, оруженосец? Нам пора начинать! — южанин проявлял нетерпение. — Скоро вечер и будет совсем темно.

— На мече узоры. Из-за них он может погнуться, — выдавил я из себя.

— Ха-ха! Я этим мечом дерусь не первый год. Да что ты знаешь об оружии парень?! — воскликнул Алтогер. — Тут нанесено имя известного мастера!

— Решать не мне, но я повторю: меч может погнуться, а от сильного удара даже сломаться.

— Отведите парня подальше! — рявкнул южанин. — Мы начинаем!

Глава 33

Я никогда не присутствовал на дуэлях — тренировочная площадка не в счёт, — и надо было такому случиться, что именно сейчас, почти сразу по приезду в Центральную гератию, оказался её непосредственным участником. Хорошо, что это не меня вызвали. Этого мне точно не надо.

Дуэлянты стояли в десяти шагах друг от друга и наблюдали друг за другом. Северянин, как стало ясно о нём теперь, был чуть шире, а южанин — чуть выше. В целом, если смотреть на них, то трудно решить, кто победит. Оба не спешили наносить первый удар и чего-то ждали. Неожиданно каждый сделал несколько шагов вперёд, и посыпались удары. Мечи колотили по щитам, но не попадали по доспехам, которые, впрочем, не были полными: кирасы, наручни, шлемы. Хорошо, что противники не били по ногам. Явно никто ещё утром не предполагал участие в дуэли и поэтому не облачались для максимальной защиты.

Время шло, а так и не было понятно, кто возьмёт верх. Теперь рыцари перешли от града рубящих ударов, к колющим. Приятели южанина подбадривали его возгласами, но, похоже, это не помогало. Сзади послышались шаги, и я оглянулся. Подошла стража, но разглядев происходящее, они лишь удостоверились, что это действительно дуэль, и ушли, нисколько не заботясь ее окончанием.

Казалось, противники могли так биться ещё час, но я стал замечать, что паузы между ударами северянина становятся продолжительнее. Система записывала схватку рыцарей, анализируя её и вычленяя отдельные повторяющиеся приёмы. Да, это настоящий бой, а не то, что я часто видел на тренировочной площадке.

Вот южанин ударом меча попал северянину по шлему, но и тот умудрился хорошо ответить по плечу. Прошло ещё время, и щиты поднимались всё медленнее и медленнее. Рыцари начали выдыхаться. Тут южанин, откинув свой щит, ухватился двумя руками за меч, и ударил со всего размаху. Но северянин успел поднять свой щит и в тот момент, когда начал раздаваться треск, ударил по застрявшему мечу противника. Дзинь!.. В руке у Алтогера осталась рукоять, а большая часть клинка торчит из щита.

Два рыцаря, что стояли рядом со мной, ахнули. Мактерос замахнулся, южанин было попятился и прикрылся рукой с зажатой в ней рукоятью... Рыцари снова синхронно ахнули... Но ничего не произошло. Рука с мечом медленно опустилась, а щит двумя половинками упал на землю.

— Ты проиграл, — произнёс северянин с надрывом.

— Да, признаю это, — южанин тоже тяжело дышал. — Если бы не этот удар...

— Это был хороший удар, — кивнул Мактерос. — Он делает тебе честь.

— Ты тоже его хорошо выдержал, — ответил Алтогер. — Будь щит попрочнее...

— Будь меч попрочнее... — в тон повторил северянин.

— Ха! — от прежнего агрессивного задора у южанина не осталось и следа. — Где этот мальчишка?!

«О ком это он?!» — подумал я.

— Вот он, — свидетель Алтогера шагнул в сторону и показал на меня, поскольку они оба при последнем ударе непроизвольно сделали несколько шагов вперёд, как бы закрыв меня собой.

— Ага!.. — рыцарь увидел меня и зашагал.

Несмотря на лёгкий морозец, моя спина неожиданно вспотела.

— Что ты там говорил о мече?

Я продолжал молчать, не понимая, к чему это всё.

— Постой, господин Лареват Алтогер! — Мактерос громко окликнул рыцаря. — Свидетеля нельзя бить!

Южанин остановился и медленно повернулся.

— Кто его собирается бить? — мужчина посмотрел во все стороны непонимающим взглядом. — А... Нет... Нет, я просто хотел спросить, как он понял, что клинок может сломаться.

«Уф!..» — моё сердце снова забилось.

— Это и я хотел бы узнать, — улыбнулся северянин.

— Ну... — замялся я под взглядами четырёх пар глаз. — Мне так показалось.

— Показалось?! Этот меч со мной не менее пяти лет. Я выиграл с ним множество турниров и дуэлей. И вот, когда оруженосец... ещё мальчишка... говорит, что меч может треснуть, он разламывается! Как?!

— Я просто это увидел. Не думаешь ли ты, господин рыцарь, что я его сглазил?

— Вот именно! — серьёзно ответил Алтогер. — Только это и может всё объяснить.

Наступило молчание, во время которого каждый из оставшихся трёх мужчин обдумывал сказанное.

— Я вырос в Приграничье и с малолетства был в окружении оружия. Вот я и привык видеть качественные клинки, сделанные в королевствах. Теперь всё посредственное и бракованное видится мне так же ясно, как повару тухлые яйца.

— Ха!.. Ха-ха!.. Ха-ха-ха!!! Как повару... тухлые... яйца... Яйца! — загоготал южанин, и остальные стали вторить ему. — Теперь понятно...

Отсмеявшись, Алтогер неожиданно сделался серьёзным.

— Ну, раз так, то идём в лавку выбирать меч. Я хотел купить шлем, но вижу, что приоритеты изменились.

— А мне нужен крепкий щит, — вторил второй дуэлянт. — Скоро начнутся турниры и без него никак.

И южанин с северянином, бодро зашагали к лавке, по пути эмоционально обсуждая закончившуюся дуэль...

— Вот так прям и пошли чуть ли не в обнимку?! — в который раз переспрашивал Оданер. — Удивительно!..

Ночь уже наступила, но приятель не отпускал меня, заставляя снова и снова пересказывать недавние события. Кроме него в комнате находилось ещё несколько рыцарей, время от времени отпускавшие различные шуточки, и не всегда приличного характера.

— Значит, два недруга помирились, а потом ещё и таверну пошли обмывать обновки? — Оданер смотрел на меня странным взглядом. — Да, жаль я сразу ушёл, а не остался с тобой... Жаль... Так бы ещё и посмотрел на лицо неблагодарного Торнеро... Вот уж... — рыцарь хотел выругаться, но сдержался.

Все начали расходиться, и я тоже собрался в свою комнату.

— Завтра с утра сходим к барышнику за деньгами, — вдруг сказал рыцарь, и я снова понял, что он не предлагает, а ставит перед фактом. — Познакомлю тебя с ним. Кто знает, насколько теперь ты станешь популярным. И да! — поднял палец Оданер, прищурив глаз. — Надеюсь, ты не забудешь, кто тебя всему учит?

Утром идти никуда не хотелось. Я ворочался с боку на бок и пытался поспать подольше. Вроде бы получилось, и даже какой-то сон замаячил на краю сознания, но стук в дверь прервал негу.

— Айвор!

Я застонал. Мокина! Чтоб тебя!.. Да не нужен мне твой барышник!.. Впрочем, надо вставать, поскольку он так и будет стучаться, пока не открою.

— Чего это ты разоспался?! Смотри, какое прекрасное утро! — рыцарь подошёл к окну. — На старости лет отоспишься, если бессонница не замучает. Вставай, нас ждут великие дела!

— Какие? — я еле смог подняться и почёсывал взлохмаченную голову.

— Вначале надо поесть, — улыбнулся Оданер. — Потом потихоньку удрать наружу. А затем видно будет.

— Я не хочу наружу. Она мне не нравится! И вообще, я хотел книгу продолжить писать.

— Надеюсь, в твоей книге рыцари не будут всякие глупости говорить? Типа: «Я призван помогать всем сирым и обездоленным! Только на мне лежит ответственность творить добро!»

— Нет, там про любовь.

— Про любовь? Хмм... Дашь почитать? Я знаю множество любовных историй. Могу стать твоим соавтором!

Я недоверчиво посмотрел на рыцаря, который во всякой бочке затычка. Как бы избавиться от него хотя бы на день?

— Тебя, кстати, в борделе не ждут?

— Ждут, — серьёзно ответил Мокина. — Пусть ждут. Тем слаще будет встреча.

Удрать нам удалось почти незамеченными. Серагор Эндерут запоздало кричал вслед со стены, но мы скакали во весь опор и делали вид, что ничего не слышим.

— Чего он хотел? — спросил я, когда мы отъехали на приличное расстояние.

— Потом узнаешь... Ты только посмотри на это синее небо! Неужели охота участвовать на строевой тренировке? Нет? Вот и я того же мнения.

Погода была действительно замечательная: по небу плыли редкие облака, светило поливало землю тёплыми лучами. Лагерь был далеко позади, и лишь редкие слабые крики доносились до нас. Даже кони, устав стоять в стойлах, наслаждались этим погожим утром. Вскоре впереди показался знакомый загон, и через некоторое время мы подъехали к длинной конюшне.

— Ты, Стед, видать, спозаранку на ногах? — приветствовал рыцарь барышника.

— Кто рано встаёт...

— Тот рано ложится, — закончил Оданер. — А я к тебе.

— Вот удивил! — осклабился мужчина. — Даже помечтать не успел, что ты можешь позабыть.

— Я всегда помню о двух делах: деньги и девки, — улыбнулся рыцарь. — Кстати, познакомься, — господин Айвор Камадос. Очень молодой, но многообещающий оруженосец. Если кто мне скажет, что через пару лет он станет рыцарем, то я не удивлюсь.

— Не знаю, как насчёт рыцарства, а иноходец у него хорош, — отозвался Стед.

— Я выбирал! — не упустил возможность похвастаться Мокина. — Мы как-то шпионов порешили, так вот господин Камадос там заводилой был. Ему главный приз и достался. Ну, а как хорошему человеку без хорошего коня жить? Непорядок!

— Такой любому рыцарю приглянется, — проговорил барышник, задумавшись о чём-то.

— Давай-ка наши денежные вопросы сразу решим, — напомнил Оданер. — Сколько там мне причитается?

— Может потом? — опасливо посмотрел Стед.

— Зачем потом? Пусть господин Камадос видит, как дела делаются. Он может тебе тоже приведёт покупателей, а меня рядом не окажется.

— Уверен?

— Он правильный парень, — кивнул Мокина. — Всё понимает и делает нужные выводы. Не боись!

— Ну, раз ты уверен, то хорошо, — с облегчением произнёс барышник. — Такие комиссионные, господин Айвор Камадос, какие получает господин Оданер, я тебе сулить не буду. Пока обещаю двадцатую часть от сделки. Но если приведёшь нескольких хороших покупателей, то тогда посмотрим.

Рыцарь посмотрел на меня и развёл руками. Дескать, сделал, что мог.

— А где выращивают дракканов? — задал я интересующий меня вопрос.

— Дракканов? — нахмурился Стед. — У владыки ора имеется своя ферма... дальше на юг. Там и выращивают. Только охраняют ее, чуть ли не лучше, чем сам замок владыки. На пять полётов стрелы туда посторонний человек не подойдёт.

— И дорого их продают?

— Дракканов стараются не продавать. Ими одаривают лучших из лучших. Некоторых, да, продают, но только орам. Простому человеку ни за что не купить. Ну, если только случайно найдёт где.

— Как можно случайно найти этого зверя? — удивился Оданер. — Это же не корова, что ушла в лес и заблудилась.

— Иногда такое бывает, — неопределённо ответил Стед. — Но конь лучше и проблем меньше. Конь, как человек, — многое понимает и может выслушать, подбодрить. А эти ящерицы, что? Смотрят холодными глазами и норовят руку откусить. Тьфу... — сплюнул барышник. — Ладно, надо делом заниматься. Всего хорошего, господа!

— Пока, пока! — попрощался рыцарь. — Ну, Айвор, какие мысли?

— На турниры бы посмотреть, — вздохнул я.

— Они завтра должны начаться. Вот и насмотришься. Я собираюсь тоже участвовать, — улыбнулся Мокина.

Я снова вздохнул.

— Ладно! — оживился мой приятель. — Раз уж мы на конях, то давай я тебе покажу несколько приёмов кавалерийской схватки. А то случайно отрубишь своему иноходцу ухо, и он сразу на пятьдесят монет подешевеет...

Носились мы по полю так, что насквозь вспотели. Но толк был. Конечно, не очень хорошо, но некоторые приёмы я смог повторить, чем порадовал своего учителя.

— Ну, а теперь в бордель!

— Я на подворье...

— И не думай! Тебе обязательно поручат какое-нибудь дело, и будешь самого до вечера его выполнять. Наверняка к завтрашнему первому дню турнира Эндерут что-то придумал, и все уже корпят. Давай со мной! Заодно твою одежду постирают, высушат и выгладят. Да и ты помоешься, — начал соблазнять меня Оданер. — Девочки тебя намылят, оботрут чистым полотенцем и станешь чистым-чистым.

— Звучит заманчиво.

— Вот именно! Так что хватит болтать, поскакали! Будет что, потом вспомнить...

Вернулись мы на подворье лишь к обеду. Старший рыцарь посмотрел на нас осуждающе, но промолчал. Зато другие рыцари высказали всё, что думают о тех, у кого одни шлюхи на уме. Завидуют, наверное.

Ну, а после обеда началось ко мне хождение. Примерно каждый третий рыцарь посчитал своим долгом притащить или меч, или пику, или доспех с просьбой внимательно всё осмотреть. Да уж, повезло, так повезло. До самой ночи этим только и занимался, замучив себя и, наверное, Инну. Придавало силы лишь понимание, что рыцарей не очень много, так что рано или поздно я всё-таки лягу спать. Ладно, завтра должны начаться турниры, так что, почему бы не сделать людям приятное. Жаль, что многие из них ранее со мной только через губу разговаривали. Впрочем, не исключено, что это снова войдёт у них в привычку, как только уедем отсюда.

Открытие череды турниров, как и рассказывали, прошло без особых изысков. Глашатаи прискакали, потрубили, покричали и уехали. Почти все рыцари сразу выстроились в очереди записываться. Причём, запись на одном ристалище недействительна на другом. Наш лагерь гудел, как улей и спрашивать, или узнавать у кого-либо о чём-нибудь бесполезно.

Взрослые мужчины вели себя подобно детям. В очередях то и дело вспыхивали ссоры. Благодаря тому, что местные стражники присутствовали в усиленном составе, удавалось предотвратить множество побоищ прямо в зародыше. Теперь самым популярным товаром были небольшие блокнотики с прикреплёнными карандашами, в которых рыцари записывали имена своих обидчиков и время, и место для дуэли. Впрочем, чтобы не портить настроение от первого турнирного дня, все личные дуэли переносились на второй или третий дни.

Одна из популярных шуток, вспоминаемая каждые два года, гласила, что к концу турнирных состязаний не останется никого из их участников, — все перебьют друг-друга раньше, и на ристалище в последний день биться будет попросту некому. Конечно, это преувеличение, поскольку ораты очень сурово относились к тем, кто слишком охотно как вызывал на дуэли, так и создавал повод вызвать себя.

Мумеад Сутараг, о котором я мало что мог сказать неприятного, уже исписал четверть своего блокнотика, пока стоял в одной из таких очередей. На что его друг Оданер зачем-то заявил во всеуслышание, что, как минимум, одно место в отряде скоро станет свободным. За что имел честь быть вызванным на дуэль, которая должна состояться через пять дней.

Наверное, единственными, кто сохранял хладнокровие, были ораты и оруженосцы. Первым было невместно нервничать, а вторым — просто рано, поскольку турниры для нас начнутся дня через четыре, если не позже. Точного времени никто предугадать не мог, поскольку в этот раз все устоявшиеся графики оказались недействительны.

Всё это было, конечно, интересно, но меня больше интересовал тот непонятный шахтёр, которого система обнаружила в Норбе. Я даже поймал себя на мысли, что спокойно бы отказался от всего, что меня окружает за возможность приобщиться к тайне попадания сюда и отбытии с планеты. Наша галактика представляет сотни подобных миров, и будет неразумным прожить в одном из них, если имеется возможность посещать хотя бы некоторые. Из баз данных я знаю, что уровни развития планет везде различны: от примитивных сообществ, до высокотехнологичных цивилизаций, подобных изначальной цивилизации оров. Причём, существуют и формы жизни, совершенно отличные от гуманоидных.

Но это пока мечты. Если ты беден и ничего собой не представляешь... если даже нет связей, благодаря которым можешь где-то закрепиться не на уровне обычного работяги, нет смысла куда-либо перебираться. Такому человеку везде будет плохо. Другое дело, что это «плохо» может быть разным. Где-то «плохо» жить в полуземлянке, большую часть своей жизни борясь с природой за право не умереть каждый последующий час, а где-то «плохо» бродить по улицам громадных мегаполисов и просить десятки людей перевести на твой банковский счёт сумму, дабы оплатить проживание и купить синтетической пищи сразу на несколько дней.

Чем дольше я об этом размышлял, тем с большей уверенностью приходил к мысли, что эта планета доступна для посещения, пусть и для ограниченного. К примеру, моя «Игрушка» по уверению системы имеет иномирное происхождение. Никто не будет везти сюда специально какой-то один меч. Ради чего? Явно имеются какие-то каналы поставок различных вещей, да ещё и оптом. Инна успела мне прочитать множество книг, и не только художественных, чтобы я смог понять, — и в самом закрытом сообществе всегда найдутся люди, которые не разделяют принятые принципы общежития. Даже поговорка есть такая: «Законы существуют для того, чтобы их нарушать». И часто правила нарушают именно те, кто призван их защищать.

Вероятно, нет смысла целыми днями просиживать возле того дома, в который вошёл шахтёр. Если он там не живёт, то в следующий раз может появиться и через год. Думаю, что правильнее искать подобных здесь, среди рыцарей и слуг, сопровождающих влиятельных лиц. Вот только как быть в том случае, если меня обнаружат? Будут ли они благодушны, или решат, что я враг, которого надо уничтожить ради собственного благополучия?

Глава 34

И вот наступил первый день турниров. Везде вдруг сразу стало чрезмерно суетливо и громко, поскольку горожане и жители соседних поселений тоже хотели поразвлечься. И где это лучше сделать, как не там, где люди пытаются искалечить или убить друг-друга на потеху зевак? Конечно, при условии, что эти зрители будут в безопасности.

Первый день турниров всегда отводится для пеших битв. На четырёх ристалищах сегодня должны были махать мечами, копьями и цепями не менее, чем по сорок рыцарей. Победителя определяли по количеству выигранных поединков. В случае необходимости могли быть назначены дополнительные бои. Из нашего отряда в этот день удалось записаться лишь тем, с кем у меня были далеко не дружественные отношения. Поэтому мне было всё равно на кого и где смотреть.

Удивительно, но утром Укхур продемонстрировал мне знаки своего расположения:

— Айвор, почему ты такой скрытный и не делишься со своим собратом новостями? Мы являемся оруженосцами одного господина, и тебе не следует замыкаться в себе. Будь открытым и поведай о своих планах.

Я посмотрел на этого парня, который долгими днями избегал меня, а вот сейчас запросто подошёл и, перевернув всё с ног на голову, чуть ли не обвинил в нелюдимости!

— Да нет... Я ничего не скрываю...

— Ну как же?! Все удивлены, что ты таил свои навыки вместо того, чтобы открыто объявить о них и помогать людям. Ведь мы — будущие рыцари, а они всегда помогают несчастным и нуждающимся. Ты мог бы подойти ко мне и спросить, нуждаюсь ли я в чём-то. Поверь, я не такой необщительный и с готовностью приму любую помощь.

— И в чём же ты нуждаешься? — мои глаза раскрывались всё шире и шире.

— Через несколько дней начнутся турниры для нас, оруженосцев. И я думаю, что будет здорово выступить в конной стычке, чтобы все заговорили о нашей гератии и нашем владетеле. А для этого мне нужен конь. Ты же знаешь, что моя лошадка не годится для турнирной схватки, а вот твой вполне подойдёт. Он, конечно, далеко не идеал, но если ты выразишь желание помочь, то я соглашусь. Это всё для славы гератии!

— Прости, Укхур... — начал я, сбитый с толку. — Чего я должен захотеть?

— Помочь своему приятелю, конечно же! То есть мне.

— И как тебе помочь?

— Предложить коня, на котором я бы смог отправиться на турнир.

— Хмм... Моего Титана?

— Ну, да... Экий ты несообразительный! Тебе-то он зачем? Ты способен на нём только ездить, а я могу и биться. Из нас двоих только я могу достойно с ним выступить, поскольку я выше и меч мой будет обрушиваться на головы соперников с большей высоты. Господин Ануракт будет доволен... и тобой тоже, конечно же.

Чем дольше я слушал оруженосца, тем больше убеждался в ненормальности происходившего разговора. Я должен предложить ему своего коня, чтобы он мог отправиться на турнир добывать славу господину только лишь потому, что лучше меня держится в седле?!

— Возьми у любого рыцаря. У них-то кони, что надо.

— Рыцарям они нужнее, а ты можешь и пешком в эти дни походить, пока я тренируюсь.

— Подожди, Укхур! Ты не хочешь дать мне свою лошадь на замену?

— Да как ты только мог об этом подумать? Конечно, хочу! Вот только моя Ласточка пуглива и будет шараться от тебя. Да ещё заболеет ненароком. Так что извини, но нет. Это для твоей же пользы! Вдруг, ты упадёшь... Мне не хочется, чтобы ты получил травму и не смог участвовать в турнире.

— Знаешь, я не готов. Мой Титан тоже не подарок. Каждый день в течение месяца я пытаюсь с ним подружиться, и вот только сейчас что-то начало получаться.

— Ерунда! У меня получается отлично ладить со всеми лошадьми. Повторю, я — отличный наездник, поскольку несколько лет ездил с караванами своего отца и постоянно тренировался.

— Я подумаю, — решил отделаться я неопределённым ответом, в надежде, что всё позабудется само собой. — Мне надо идти... — и поскорее пошёл подальше...

— Господин Айвор Камадос! — подошёл ко мне Асеир Каталид, когда я пришёл поесть. — Я не ожидал от тебя, что ты так болеешь сердцем за честь нашей гератии и нашего владетеля, что решил передать своего коня для предстоящего турнира. Молодец! Это достойно будущего рыцаря.

— Что там у тебя болит? — удивился Эндерут, когда Каталид отошёл.

— Ты заболел, Айвор? — Оданер тоже был изумлён.

— Да ничего у меня не болит! — нахмурился я. — Просто сегодня Укхур Нитар, оруженосец, подошёл ко мне и стал просить моего Титана для предстоящего турнира.

— Что значит просить? — не понял Мокина. — Просить можно когда находишься в безвыходной ситуации. А так ни один рыцарь никогда не попросит у другого рыцаря, пусть и друга, коня для турнира.

— Дело даже не в этом, — поддержал Эндерут. — На турнирах часто происходят травмы, особенно в конных стычках. Почему он не хочет на своём отправиться?

— Говорит, что его лошадь шарахается от громких звуков.

— Ну, раз он не озаботился о другом коне, то сам и виноват. Пошли этого парня куда подальше и всего делов-то, — махнул рукой Оданер.

— Я и не собирался...

— Господин Айвор Камадос, какой ты молодец! Решил помочь своему приятелю и даже не пожалел своего коня! — Сокетур Думейн проходил мимо и остановится, завидев меня. — Я обязательно расскажу господину владетелю про твою заботу о славе нашей гератии.

Мне осталось лишь проводить рыцаря недоуменным взглядом.

— Что-то я не пойму, — странно взглянул на меня старший рыцарь. — Ты согласился или нет?

— Я сказал, что мне надо подумать.

— Видимо, плохо сказал, раз все уже говорят, что согласился, — покачал головой Оданер. — Переигрывать назад будет неправильно. Тебя просто не поймут.

— Я и сам это вижу, — буркнул я, уткнувшись в тарелку.

Во дворе мне встретился Укхур.

— Ну как, что решил насчёт коня?

— Бери, — вздохнул я.

— Ну, раз ты так настаиваешь... Приведи его, я хочу проехаться и посмотреть на что он способен в умелых руках.

Пришлось мне тащиться в конюшню и выводить Титана во двор.

— Почти высокий, — удовлетворённо заметил оруженосец, рассматривая иноходца.

Нитар дважды прошёлся вокруг коня, будто бы его никогда не видел, и поцокал одобрительно языком. Затем подошёл, похлопал Титана по шее и собрался было подняться в седло, но тут конь изогнул шею и, потянув морду, укусил парня за плечо.

— А-а-а! — дикий вопль разнесся по двору, проникая во все помещения. — А-а-а! — орал Укхур, и на его громкий крик стали собираться люди.

— Что! Что случилось? Кого убили?! — начали раздаваться удивлённые вопросы.

— А-а-а! — не похоже, что оруженосец собирался заканчивать визжать. — Он меня укусил! Зачем ты науськивал на меня своё животное?!

Я стоял и не понимал. Неужели Титан так сильно прикусил, что Укхур тронулся рассудком? Вряд ли. Меня конь кусал несколько раз, но не припомню, чтобы было настолько больно, чтобы я орал.

— Да я вообще молчал!

Мои слабые оправдания не возымели успеха. Нитар, держась за плечо, убежал куда-то, продолжая кричать, стонать и ругаться. Многие из тех, кто видел это, смотрели на меня неодобрительно и качали головами. Мне осталось лишь взять Титана под уздцы и отвёсти его обратно в стойло...

— Что тут произошло?

Фенецар стоял во дворе и расспрашивал людей. Моё сердце упало.

— Оруженосца конь укусил.

— Чей конь?

— Да вот, его! — несколько человек показали на меня пальцем.

— Надо следить за своим конём, господин Айвор Камадос! — начал отчитывать меня орат. — Если животное кусается, но необходимо предупреждать, чтобы никто к нему близко не подходил.

— Да я говорил Нитару, что Титан задира! — попытался оправдаться я. — Но он сказал, что хорошо умеет управляться с лошадьми.

— Зачем ты вообще к нему коня подвёл? — Фенецар явно был рассержен происшествием.

— Он попросил коня на турнир.

Орат посмотрел на меня со странным выражением лица и пошёл в ту сторону, куда убежал Укхур.

— Ну и наделал ты, парень, дел! — Оданер был тут как тут. — Говорили же тебе, что не стоит соглашаться.

Я лишь опустил голову и молчал...

— Господин Укхур Нитар получил тяжёлую травму, господин Айвор Камадос, — сказал вернувшийся Фенецар. — И теперь он не сможет выполнять свои обязанности. Так что тебе теперь надо будет заменять его в эти дни.

— Заменять!

— Да, — спокойно произнёс орат. — Будешь делать всё, что входило в обязанности этого оруженосца. — Сам виноват, не надо было заставлять его садиться на коня.

Фенецар повернулся и ушёл, а я стоял, разинув рот. И что это было?

Остаток дня, вместо того, чтобы идти смотреть, как проходят турниры, я занимался чисткой доспехов и оружия господина владетеля, а потом ещё выполнял его поручения. Хорошо, что сегодня не приходил посыльный от Силоба Марло с приглашением прийти в лавку, поскольку не смог бы выполнить тогда свои обязательства. Я периодически забегал справиться об Укхуре, но тот лишь стонал и не отзывался.

— Может, действительно продать Титана? — задумался я поздно вечером.

— Глупости! — встрепенулся Мокина. — С какой стати? Правильный конь именно так и должен себя вести по отношению к чужому человеку. Если этот оруженосец привык ездить на своей непородистой кобылице, то это не значит, что и тебе надо последовать его неразумному примеру. Полукровки — разумный компромисс. Да, жеребята от Титана не будут цениться высоко, но и они что-то да будут стоить. От кобылицы Нитара потомство вообще никому не нужно.

— Откуда ты так хорошо знаешь о лошадях?

— Ты всё своё детство играл с железками, а я рос в окружении скакунов.

— А ещё в чьём окружении ты рос? — начала расползаться моя похабная улыбка.

— Ну... Эти кобылицы тоже паслись рядом, — решил подыграть мне рыцарь. — Завтра опять будешь прислуживать господину владетелю?

— Да, Укхур так себя плохо чувствует, что вряд ли будут изменения, — переход от смеха к грусти был почти моментальным.

— Сделанного не воротишь. Ладно. Буду завтра смотреть турниры и тебе расскажу.

— Вот спасибо! — я грустно ухмыльнулся. — Лучше не надо. Только расстраиваться начну.

Всю ночь я переживал, что теперь целыми днями придётся только и заниматься чисткой доспехов и одежды господина Ануракта. Да я и не против — это обычное занятие оруженосца, — но здесь и сейчас подобное казалось почти проклятием. Остаётся надеяться, что хотя бы на пару дней меня опустят посмотреть поединки.

Следующий день не принёс никаких облегчений. Я крутился как белка в колесе, и ни разу не вышел наружу. С каждым часом моё существование казалось невыносимее и невыносимее. Каково же было моё удивление, когда я увидел медленно идущего Укхура.

— Привет! Надеюсь, тебе немного полегчало? — заботливо спросил я парня.

— Совсем чуть-чуть. Рука так сильно ноет, что не могу даже пошевелить. Мне дали совет пройтись, чтобы отвлечься от боли. Вот и решил немного прогуляться за ворота. Надеюсь, я не потеряю сознание от болезненных приступов, — еле слышно ответил оруженосец.

— Может, тебе помочь?

— Я справлюсь! Всё-таки, я — будущий рыцарь, и должен терпеть боль. Иначе, зачем мне вообще всё это?!

— Ну, да. Удачи! — я смотрел с сожалением на парня, который из-за моей непредусмотрительности так пострадал.

Но вскоре поступил новый ворох заданий, и я позабыл об Укхуре, и о Титане, и турнирах...

— Вот он, — образец ответственности и работоспособности! — раздалось за моей спиной язвительное замечание.

Я чистил коня владетеля, и совсем не хотелось шутить из-за слоя конского волосья, покрывавшего мою одежду. И почему этот конь такой шерстистый?

— Вот бы мне такого оруженосца! Я был бы самым счастливым рыцарем, — неожиданно начал вторить Серагор Эндерут. — Он заменил бы мне двух или трёх слуг.

Обернувшись, я взглянул на них. Пьяны? Хмм... Ну если только немного. Тогда, что за шутки? Ну, ладно Оданер. Этот и перед своей смертью будет острить. Но Эндерут, старший рыцарь ората Фенецара!

— Как прошёл день?

— В трудах и заботах, — я недобро покосился на рыцарей.

— Это хорошо, тяжкий труд помогает избавиться от гордыни, — ответил Мокина и почти отшатнулся, заметив в моих глазах вспыхнувший огонь. — Ладно, ладно! Остынь, парень. Мы не желаем тебе зла, даже, наоборот!

Я ещё раз принюхался. Если рыцари и напились, то явно чем-то дорогим, что не оставляет запах. Они заметили это и засмеялись.

— Всё узнаешь потом. А пока чисти коня, и да пребудет с тобой сила! — и, заржав, что жеребцы перед случкой, рыцари удалились, напевая похабную песню.

«Какой они пример подают другим?!» — пришла в голову злая мысль, но конь всхрапнул, и я снова принялся водить грубой щёткой, вычёсывая ворс...

Спал я, как убитый. А вот потом, после завтрака меня действительно убили. В переносном смысле, конечно. Владетель Ануракт, который обычно ест вместе с ором и оратом в отдельной комнате, почтил нас своим присутствием и даже шутки шутить изволил. Затем он заметил Нитара.

— Как ты, мой верный оруженосец, себя чувствуешь? — спросил он заботливо.

— Немного лучше, господин, но плечо постоянно ноет. Я даже ем левой рукой, потому что правой и ложку не удержать.

— Очень печально, — кивнул владетель. — Может, виновника всего этого обязать все дни, которые мы тут проведём, усердно выполнять не только обязанности оруженосца, но и ещё дела одного из слуг?

— Это несколько строго, господин, — подумав, сказал Укхур. — Но справедливость всегда должна быть в приоритете.

— Тогда и всю обратную дорогу виновнику следует выполнять тяжёлую работу, чтобы в будущем он ничего подобного не сотворил? — Ануракт вопросительно взглянул на оруженосца.

— Справедливость превыше всего! — повторил Нитар со всем почтением.

Я слушал этот диалог, и волосы на моей голове почти шевелились.

— Ну, раз так, — поразмыслив немного, ответил господин владетель. — Раз справедливость превыше всего, то с сегодняшнего дня и до возвращения в усадьбу, мой оруженосец будет выполнять не только всё, что связано со мной, — уборку спальни, стирку одежды, чистку доспехов, оружия, коня и выполнение обычных поручений, — но и обязанности кухонного слуги.

— Это справедливо! — подал голос старший рыцарь Серагор Эндерут, как единственный, после ората, кто может одобрять слова владетеля.

Моё сердце упало и, пробив пол, с грохотом покатилось по первому этажу. За что?! Я посмотрел на Укхура. Он развёл руками, типа «А чего ты хотел?»

Ануракт развернулся и собрался выйти, но неожиданно Эндерут подал голос:

— Господин владетель, а о каком оруженосце сейчас шла речь?

— Как о каком? Здесь у меня только один оруженосец — Укхур Нитар. Господин Айвор Камадос временно состоит при отряде господина ората и мне не подчиняется.

Начавшие переговариваться при вопросе Эндерута рыцари умолкли.

— Укхур Нитар вчера был замечен около одной из турнирных площадок, — продолжил Ануракт. — Он смотрел за поединком и так переживал за его исход, что постоянно махал руками, тормоша рядом стоящих людей, и чуть не подрался с одним из них. А потом, когда рыцарь, на которого он поставил деньги, выиграл, взял его тяжеленное турнирное копьё и понёс за победителем, подпрыгивая от возбуждения.

Лица у присутствующих начали вытягиваться.

— Так всё и было, Нитар? — спросили несколько удивлённых присутствующих.

— Я... Э-э-э... — заблеял побледневший парень.

— Если не так, то я могу позвать сюда упомянутого рыцаря, благо он проживает недалеко, и расспросить. Мне сделать это?

— Нет, господин, — лицо оруженосца было теперь белее снега.

— Тогда начинай работать! — с этими словами Ануракт вышел из столового зала, и взгляды всех были устремлены на лжеца.

— Справедливость превыше всего! — произнёс кто-то...

— Бей! Бей! Бей! — вопили зрители, наблюдая за поединком двух мечников

— Бей сильнее! — кричал Мокина.

— Бей! — раздавался мой голос.

Я поставил на победу Мумеада Сутарага три монеты. Хотя, если он и проиграет, то это небольшая потеря, поскольку мой приятель поставил на другого рыцаря. Ия не знал, чего больше он хочет: получить выигрыш или увидеть поражение члена своего отряда, который вызвал его на дуэль.

Победил Сутараг и я рванул получать монеты. Хоть ставка была один к двум, но и то хлеб

— Эх! — деланно опечалился Оданер. — Надо было мне громче своего подбадривать.

— Он всё равно в таком гаме не слышал.

— Ну, а вдруг? — улыбнулся рыцарь.

— Я бы на твоём месте помирился.

— Я с господином Сутарагом и не ссорился. Это он закусил удила. Я хоть сейчас готов его обнять. Правда, предварительно хорошенько вмазав по скуле, а потом обнять падающее тело.

— Сейчас пойдём пить или ещё посмотрим? — задал я вопрос.

— Идём! — кивнул рыцарь. — А то у меня уже глотка пересохла. К тому же начинают побаливать суставы. Значит, завтра будет дождь. Я, конечно, готов смотреть за боями и вымокшим до нитки, но зачем доводить себя до такого состояния? Только надо выискать господина Эндерута, иначе он обидится, что ты позабыл о нём после того, как обещал нас напоить до бесчувственного состояния.

— Как я могу забыть?! — почти обиделся я. — Не будь у него хорошей наблюдательности, я бы дней десять не вылезал бы с подворья, чихая каждый день от пыли при подметании полов.

— Благодарность, — это хорошее качество, — заметил Мокина. — Вот он! — воскликнул приятель, заметив старшего рыцаря. Теперь можно идти.

Таверна «Вкусные баффы» не была самой респектабельной в Норбе, но кухня многим нравилась, и свободных мест частенько не хватало. К счастью, ещё не все поединки закончились, и нам троим нашлись места даже за одним столом.

— А что означает название? — спросил я, когда заказ был сделан.

— Никто этого не знает. Нынешний хозяин купил таверну, когда она так называлась лет как тридцать, — отозвался Эндерут. — Да и какая разница! Пусть хоть «Бешеным тараканом» назовут. Главное, чтобы кормили хорошо, и вино не было кислым.

— А я пива возьму, — заявил Оданер. — Тут отличное тёмное пиво! Вот выльешь его случайно на скамью, да сядет кто-то в кожаных штанах. И всё! Приклеится, и будут долго все вызволять бедолагу.

— Как же такое пиво можно пить? — удивился я. — В животе тоже может слипнуться.

— В животе будет всё отлично! — успокоил рыцарь. — Проверено многими сотнями посетителей.

[Обнаружен модифицированный гуманоид. У него установлена нейросеть «Шахтёр-19/6». Опасность низкая]

Глава 35

«Кто? Где?» — от неожиданности я не соображал, что делать, но вскоре увидел подсвеченный объект. Тот же человек, которого система ранее заметила в городе, вошёл в таверну и уселся на одно из свободных мест. Он сделал заказ и начал спокойно его дожидаться, лениво смотря по сторонам. Мужчина был самым обычным на вид, о которых в книгах пишут: «Увидишь и сразу о нём забудешь».

Рыцари, пришедшие со мной, болтали о своём, периодически вспоминая Укхура и то, как удачно вывели на чистую воду хитрого оруженосца. Я кивал невпопад и продолжал наблюдать за более интересным персонажем.

— Айвор! Это просто неприлично пригласить взрослых мужчин на попойку, а потом игнорировать их, — раздался деланно-обиженный голос Мокины.

— Прошу прощения, задумался, чтобы делал если бы не вы, — решил я им подыграть, хотя если и лукавил, то чуть-чуть.

— Тогда давай выпьем!

Кружки с вином и пивом были подняты, и содержимое быстро оказалось в желудках. Потом наступила очередь еды, и меня какое-то время не трогали. Я продолжал наблюдать за незнакомцем. Случайно ли он тут оказался? Эта мысль не давал мне покоя. Рыцари пили, уже не требуя моего внимания, и вспоминали какие-то случаи, понятные лишь им обоим. «Шахтёр», сидя за столом, не проявлял никакой активности. Множество рыцарей входило и выходило, а он лишь мельком смотрел на них. Я тоже немного успокоился, поняв, что меня, как обладателя системы, мужчина не видит.

Вскоре моё внимание было отвлечено на человека, спустившегося по лестнице из комнат для постояльцев. Точнее, это была молодая женщина лет двадцати или двадцати пяти, довольно ухоженная, но по платью сразу понятно, что она — продажная девка. Шлюха обвела столовый зал медленным взглядом, который, как мне показалось, остановился на мне. Да, так и было. Я продолжал смотреть на женщину и она, поняв это, послала мне воздушный поцелуй, не оставшийся незамеченным Оданером.

— Зови её сюда! — сказал он, потянувшись к кружке с пивом. — Такую красотку упускать нельзя.

— Да ну её, — привычно попытался отмахнуться я. — Не хочу, да и голова что-то начала болеть.

Действительно, вот только что всё было нормально, и чувствовал себя я хорошо, как неожиданно начало давить в висках. Наверное, пиво очень крепкое для меня.

Девушка тем временем перестала на меня смотреть и продолжила оглядывать зал. Затем она сделала несколько шагов и подсела к «шахтёру», начав с ним разговор, который я прочитывал по губам лишь отчасти. Обычная беседа шлюхи и клиента. Или нет? Странно, но девушка обращалась к нему не так, как это часто делают девки, — ‘красавчик’, к примеру, — а ‘исследователь’. Они знакомы?

— Говорил я тебе, чтобы ты не терялся, — с досадой произнёс Мокина. — Теперь всё, этот мужик её снимет.

Действительно, довольно быстро «шахтёр» доел и начал подниматься с девкой наверх. Жаль, мне она почему-то начала нравиться. Возможно потому, что головная боль притупилась, и я почувствовал некоторое облегчение...

— Мы будем на этот раз участвовать в отрядном турнире?

Рыцари вернулись к темам, которые были интересны всем мужчинам, находящимся на расстоянии дневного перехода.

— Обязательно! — кивнул Эндерут. — Как же без этого? Нас просто не поймут. В прошлый раз мы проиграли и, если не выйдем на ристалище, то подумают, что испугались.

Вот как? Рыцари не смогли победить на турнире во время прошлого заседания? Интересно. Об этом никто не упоминал. Я уже хотел было расспросить об том событии, но моё внимание снова привлекла та девка. Она спускалась по лестнице, но одна. Теперь она не смотрела в зал и, казалось, специально опустила лицо.

— Зови её сюда! — снова почти не закричал Оданер.

Но шлюха быстро вышла из таверны, так и не взглянув в нашу сторону.

— Что-то быстро она справилась, — удивился Эндерут, привлечённый реакцией своего приятеля. — Вроде бы только поднялась. Мужик и штаны спустить, наверное, не успел.

И, пожав плечами, рыцари снова углубились в обсуждении тактики ведения боёв. «Шахтёр» действительно не спустился. Ни после того, как я выпил новую кружку пива, ни после. Он вообще больше ничего не мог делать. Это я понял, когда вдруг забегали работники таверны, а потом хозяин занервничал, и вышел наружу. Затем появились стражники и начали подниматься по лестнице. Посетители стали обсуждать что-то, и лишь самые безразличные занимались своими делами.

«Убийство!» — это слово быстро пронеслось по столам. Ну, а когда вернувшиеся стражники начали расспрашивать сидящих, то его произносили все, кому не лень.

— Нет, мы ничего такого не заметили, — ответил за всех Эндерут, когда к нам обратились с вопросом, об убитом. — Здесь столько рыцарей, что нет смысла смотреть на простолюдинов.

Стражник, подошедший к столу, лишь крякнул и, взглянув неодобрительно, пошёл к другим посетителям.

— Однако! — почесал в затылке Оданер. — На его месте мог оказать и я.

Пока рыцари обсуждали произошедшее, я уже два раза пересмотрел видеозапись.

«Инна, ты заметила что-нибудь странное, ускользнувшее от меня?»

[Нет]

Система ограничилась немногословным ответом, хотя обычно она не прочь напомнить о невнимательности гуманоидов к очевидным деталям.

Я встал и двинулся к лестнице, чтобы посмотреть на место убийства. Никто меня не остановил, так что подняться получилось без проблем. В одной из комнат с раскрытой дверью, я увидел лежащее на полу тело в лужи крови.

«Инна, просканируй здесь всё!»

[Выполняю]

— Нравится смотреть на мертвяков? — ухмыльнулся один из постояльцев, проходя мимо меня.

— Идут турниры, надо привыкать, — ответил я, и мужчина чуть не споткнулся, когда до него стал доходить смысл фразы.

«Так тебе и надо!»

[Сканирование не выявило ничего, выбивающегося из общего фона]

«На трупе имеются частички редких руд или металлов?»

[Нет]

Вот тебе и нейросеть «Шахтёр»! Вероятно, убитый раньше мог просто её иметь, но никогда не пользоваться. Ответ на вопрос «Почему?» я не узнаю никогда.

Сегодня надо сходить в «Острый клинок». Как мне и говорили, рыцари не всегда выбирают в качестве приза монеты, которых у побеждённых необязательно должны быть. Большинство из слишком много думающих о себе новичков, кто сломя голову рванули на ристалище в надежде лёгкой победы и немедленной славы, после битвы стоят, понурив головы, подобно рабам на невольничьем рынке, с замиранием сердца ожидая, что у них отберут победители.

Как ни странно, но обобрать новичка не считается чем-то зазорным. Да, если ты победил сильного соперника, проведшего на турнирах множество часов, то обладая здравомыслием, понимаешь, что удача не всегда поворачивается нужным местом. Сегодня ты выиграл, завтра — проиграл. Сегодня ты проявил великодушие и взял сто монет за меч, стоящий триста... Завтра сам отдашь полусотню, чтобы не лишиться чего-то важного. Уважение к достойному противнику — основа основ рыцарства.

Но когда на турнирную площадку выходит разодетый новичок, которому всё, что на нём, купили его родители... Когда он считает, что вот сейчас уподобится новой звезде, обречённой сиять долгое время... То как не приземлить такого самоуверенного молодца?! Тем более, он особо и переживать не будет о чём-то из своей аммуниции, так как и не знает ее стоимость. Вернётся домой, и ему отец снова приобретёт.

Только, если родитель такого молодого рыцаря не из благородного сословия, то часто ориентируется на внешний блеск или цену, которые не всегда являются критерием добротной вещи. Вот и несут победители трофеи к уважаемым оружейникам, дабы узнать настоящую цену. Иногда это может быть горжет, а иногда — полная конная броня. Всё зависит от удачи победителя и толщины кошеля побеждённого.

Силоб Марло заметно нервничал. Одно дело, несколько дней назад убедиться, что юноша правильно определил качество знакомой вещи, и другое — услышать его заключения о незнакомых. Вдруг, он ошибётся или, что ещё хуже, — в сговоре с кем-то. Конечно, Марло в оружейном деле давно, но на каждого мудреца довольно простоты.

Считается, что из обычного вооружения рыцаря меч из-за своей универсальности является самым дорогим и самым распространённым трофейным предметом. Он, наравне с копьём, является необходимым оружием, которым должен владеть любой благородный человек. Но копьё с собой всегда носить не будешь, а меч — вот он, висит на поясе, и все сразу видят, кто идёт. Из-за этого меч воспринимается не только как боевое оружие, но и как статусное, которое не только можно, но и желательно украшать. И именно с мечом рыцари расстаются неохотнее всего, поскольку даже доспехи могут быть чем-то второстепенным. Ведь защитить себя можно и без них.

Трофеи первых турнирных дней, как сказал Марло, самые предсказуемые, — бывшие вещи новичков. В последние турнирные дни чаще приносят что-то удивительное, эксклюзивное, поскольку это время отрядных сражений, на которые берут самое лучшее и надёжное. Хочешь или не хочешь, но если состоишь в отряде, который будет биться, то приходится идти вместе со всеми. И члены отряда начнут придирчиво смотреть за каждым, во что он одет и что использует, поскольку речь может идти о причине коллективного бесславия. Так что никто не захочет закрывать глаза на посредственное вооружение или доспехи.

Как и ожидалось, более трети внешне красивого оружия оказалось чем-то простым, начищенным до блеска. Действительно стоящего среди трофеев было мало. Не в смысле денег, конечно. Впрочем, в данный момент меня интересовала именно конечная цена, напрямую влияющая на оплату моего труда. Даже посредственный меч, имеющий привлекательный вид, может сбить с толку опытного рыцаря, и тот с готовностью полезет за монетами.

Большинство из оцененного мною в этот вечер оружия стоило порядка ста пятидесяти монет. Десять мечей принесли мне сорок монет. Части доспехов, которые стоили мало, торговец решил не оценивать. Так что в общей сложности я получил почти полусотню серебряных монет — безумные деньги для меня трёхмесячной давности. Сейчас же я смотрел на эту стопку монет, как на само собой разумеющееся. Как быстро человек привыкает к хорошему!

— Очень хорошо, господин Айвор Камадос! — Марло излучал удовлетворение. — Завтра или послезавтра рыцари, принёсшие эти вещи, узнают их стоимость, и я буду иметь преимущество в споре.

— А если они заберут их и отнесут в другую лавку, например в «Руби и коли!»?

— Ха! Пусть попробуют! Я готов поставить десяток монет... нет два десятка монет на то, что Хоменд Табкап предложит ещё меньшую стоимость, чем я.

— Он такой скупой? Мне он показался вменяемым человеком.

— Да, он хороший торговец. И поэтому просто не будет излишне рисковать. В конце концов, один или два десятка дополнительных мечей ему особую выручку не сделают.

— Для чего же ты их тогда берёшь, да ещё оплачиваешь мою работу? — я приподнял бровь в изумлении.

— Вот когда ты, господин Айвор Камадос, пришёл в мою лавку первый раз, то какова была твоя реакция?

— Удивление. Я ещё нигде не видел такого всадника.

— Вот! — поднял палец торговец. — Удивление. Это первое правило. Увидев раз, люди больше не забудут. И когда начинают говорить об оружейных лавках Норба, то мой всадник будет в числе первых воспоминаний, что они будут рассказывать в своих гератиях. А их слушатели, когда приедут сюда, первым делом будут помнить не названия лавок, а этого всадника.

— Но это не ответ на вопрос про лишние два десятка мечей, — заметил я.

— Второе правило, — ассортимент. Это мудрёное слово, но я его давно выучил. Цена не имеет определяющего значения, если ты приходишь в лавку, а там всего три меча. И при этом ты знаешь, что в городе находится не менее двадцати оружейных лавок. Все понимают, что надо вначале идти туда, где больше выбор. А где больший выбор? У меня!

— А третье правило? Оно есть?

— Конечно! Это правило гласит, что цена вещи должна изменяться. Причём не только в зависимости от сезона или спроса. Например, если мои продавцы видят, что кому-то очень хочется купить вещь, но монет в кошельке чуть не хватает, то они дадут себя уговорить при торге. Десяток монет не сделает выручку, но тот человек впоследствии будет хвалиться, что смог легко купить по низкой цене. Те же, перед кем он хвастается, пойдут вначале сюда, чтобы испытать удачу.

— Другие правила имеются?

— Конечно! Но тебе не скажу. Вот женишься на моей внучке, то даже заставлю их выучить, — хитро прищурился Марло.

— Тогда поведай, как сюда поставляется металл, — задал я давно интересующий меня вопрос. — Ведь поблизости нет гор, в которых добывают руду.

— Да металла везде много. Только выбирай!

— А как насчёт редкого металла? Из которого выкован мой меч, например.

— Да тоже из разных мест. Иногда он даже падает с неба, вот только далеко не каждый может быть использован в оружейном деле. Да и не каждый металл вообще могут расплавить литейщики.

— Мы ехали сюда месяц, но я ни разу не видел, чтобы с неба что-то упало.

— Просто оказался не в том месте и не в то время, — махнул рукой торговец. — Я слышал от одного разведчика таких падающих с неба металлических кусков, что существует некоторая закономерность в их падении.

— Что за закономерность? — снова удивился я.

— Я уже точно не помню. Просто его дед и отец на особом пергаменте записывали места и время падения. А мой знакомый увидел в этих записях закономерность по которой может предсказать приблизительное время появления. Правда, с точными местами обнаружения всё обстоит плохо.

— Тогда и время не имеет значения, если не знаешь место, — категорически сказал я. — А где живёт этот человек?

— Иногда он сюда заходит. Может раз в год... Может раз в два года...

— Что за литейщики, о которых ты упомянул? — продолжал я расспросы.

— Литейщики? У нашего владыки ора имеются большие печи, в которых почти постоянно плавится руда. Он является главным скупщиком на этих землях металлов, падающих с неба, а его литейщики — лучшими работниками в ближайших гератиях. Но тебя к ним не пустят, даже не пытайся...

Следующий день я посвятил ещё одной давней проблеме — поиску обоерукого мечника. Я сказал об этом рыцарям за завтраком, и попросил их, когда будут наблюдать за битвами и дуэлями, примечать таких. Конечно, особую надежду я на них не возлагал, но ведь всякое бывает. К сожалению, моя попытка уйти к турнирным площадкам была пресечена Эндерутом, и я несколько часов помогал ему решать разные текущие проблемы. Зато после полудня был предоставлен самому себе и быстро ускользнул, как только появилась возможность. Теперь я не только сам смотрел на то, как сражаются поединщинки, но и расспрашивал зрителей.

— Видел вчера обоерукого мечника, — ответил один из рыцарей. — Правда, не в деле, а на вон той тренировочной площадке. Но как по мне, так это блажь, парень. Пока ты научишься такому виду боя, тебя двадцать раз ранить успеют.

Я поблагодарил и быстро пошёл в указанном направлении. Конечно же, обоерукого мечника там не было. Более того, сама площадка была закрыта, чтобы никто не смог подглядывать за тем, как тренируется тот или иной рыцарь. Я подивился подобному и мне высокомерно ответили, что многие приёмы, которыми владеют мастера, уникальны. И раскрывать их перед взором каждого зеваки никто особенно не хочет. В конечном итоге, обоерукого мастера я нашёл, но он заломил двадцать монет за час, объясняя тем, что учеников особенно не ищет.

Ну что же, вчера я получил более сорока монет, так что заплачу за два часа, а там видно будет. Я вытащил монеты и протянул их рыцарю.

— Кого ты ограбил, парень? — немало удивился он.

— Я их заработал, — обиделся я. — Будешь учить? Вот только оружия в левую руку у меня нет.

— Ладно, — подумав, ответил мужчина. — Есть у меня клинок. Не очень хороший, правда, но на такой случай пойдёт. Биться же ты всё равно ни с кем не будешь. И да, зовут меня Сокехур Натанем. Это на тот случай, если ты ещё монеты заработаешь и захочешь их мне принести.

Глава 36

Даже утром первого дня совещания наш владыка ор не попался нам на глаза. Как-то неожиданно для всех он очутился в своей повозке, и его рыцарям сразу была дана команда сопровождать. Я попробовал вспомнить, сколько раз смог увидеть владыку, и таковых случаев было не больше, чем пальцев на моей руке. В основном такие моменты случились в его дворце. Даже за всё время пути мне удалось увидеть его от силы пару раз, когда он смотрел в окно дверцы своего экипажа. Неужели он настолько же социофоб, насколько и технофоб? Да, скорее всего, если не больше.

К вечеру станет известно примерное количество дней, которые мы тут проведём. Пока же до записи на турниры оруженосцев оставался один день, и я решил посвятить тренировкам как можно больше времени. После вчерашнего общения с обоеруким рыцарем стало ясно, что на ристалищах мне придётся сражаться со щитом. Просто за пару дней я не смогу отточить мастерство, да и приёмов было показано мало. Запомнить их внимательному противнику не составит труда, и что мне потом делать? Нет, не надо смешить людей, и следует действовать, как и все.

Попросив о помощи Оданера, я до полдника только и делал, что махал мечом и поднимал щит. Мои успехи и настойчивость удивили рыцаря, который вспотел даже больше моего. Ну да, у него же нет медицинских модулей. После полудня удалось уговорить ещё пару рыцарей. Так что к вечеру я почувствовал себя почти готовым.

Неожиданно из оружейной лавки прибежал посыльный, и мне снова пришлось сесть в седло, дабы не тратить много времени на дорогу. В этот раз оказалось больше частей доспехов, и Марло не был этому рад, поскольку продать что-то из комплекта бывает иногда сложнее, чем целиком комплект. Всё из-за того, что рыцари по большей части эстеты и строго следят, чтобы всё надетое на них сочеталось. И чем дороже амуниция, тем они придирчивее. Как сказал лавочник, некоторые вещи могут лежать на полке месяцами. Но, несмотря на это, он оценивал их довольно недешево. Правда, стоимость большинства не превышала не то, чтобы пятьдесят, но и тридцати монет. Так что мне причиталось чуть более пятнадцати монет.

— Я могу купить вот этот шлем? — неожиданно для Марло спросил я.

— Зачем? — не понял он.

— Послезавтра турнир для оруженосцев, а шлема у меня до сих пор нет.

— Он тебе большеват. И чтобы бы под него не подпихнуть, в бою будет неудобно.

— Я что-нибудь придумаю, — неуверенно ответил я.

— За один день? Сомневаюсь.

Лавочник вышел и вскоре вернулся с каким-то шлемом.

— Вот, это не самая модная вещь, но зато надёжная.

Я взглянул на предмет и не восхитился. Обычный шлем. Подобных я перевидал сотни, что и отметил вслух.

— Тебе нужна надёжная защита. И лёгкая. Красоваться перед девушками пока нет необходимости. Я отдам за семь монет, и то только тебе.

Примерив и поразмышляв, я согласился. Это не та сумма, ради которой стоит переживать. Если же найду что получше, то цена окажется раза в два, а то и три выше.

— Кираса и перчатки у тебя есть? — продолжал интересоваться Марло.

— Перчатки имеются, — кивнул я. — А кирасу я не хочу. В ней неудобно двигаться. Буду использовать щит, наверное.

— Хочешь сказать, что твой стиль заключается в проворстве, а не в обороне? Тогда тебе нужна облегчённая кираса и наплечники.

Лавочник снова полез в свои запасы и вытащил очень простую кирасу-нагрудник и наплечники.

— Честно говоря, мне жаль тратить деньги на слишком обычную защиту. На меня будут смотреть, как на оборванца.

— На тебя не угодить, — немного обиделся Марло. — Тогда я покажу то, что ты никогда не видел, наверняка.

На этот раз торговец не стал искать на полках, а просто полез в один из сундуков и достал кожаную куртку.

— И чем она хороша?

— Потрогай! Это кожа драккана с металлическими вставками, тонкими пластинками. Рыцари её у меня не покупают, потому что размер слишком мал, но для тебя может и сойдёт.

Пока я рассматривал и пробовал помять в руках куртку, система сделала анализ её составляющих.

[Пластины сделаны из сплава на основе алюминия. Вид брони представляет собой значительно поздний модернизированный вариант так называемой бригантины, использовавшейся на одной малозначительной планете]

«Малозначительной планете?» — мысленно хмыкнул я. — «И есть ли тогда смысл в покупке?»

[До появления порохового оружия бригантина считалась там одним из лучших компромиссных видов защиты от холодного оружия. Подробная информация отсутствует]

— Хорошо, примерю, — согласился я. — Даже чуть великовата, — поделился впечатлением. — Но это и неплохо. У меня есть, что поддеть под нее дополнительно. И сколько она стоит?

— Подожди, — улыбнулся Марло, и это меня насторожило. — Есть ещё и штаны.

Надев штаны, я почувствовал себя увереннее. Возможно, стоит серьёзно подумать о покупке. Жаль, что шея слабо защищена, но это нетрудно будет исправить.

— И сколько? — задал я главный вопрос после того, как походил, поприседал и сделал несколько различных замахов.

Силоб Марло поднял глаза к потолку.

— Четыреста пятьдесят монет.

— Когда продавец поднимает глаза к потолку, — начал я, — то можно смело сказать, что он накручивает цену раза в три. Не может броня из тонких пластин стоить столько.

— Здесь применён редкий сплав, — стал оправдываться торговец. — К тому же кожа драккана является большой редкостью. Её саму можно использовать как неплохую броню. В одежде из этой кожи хорошо себя чувствуешь и почти не потеешь. Так что цена очень даже вменяема.

— Возьму за двести пятьдесят.

— Да мне проще положить её обратно в сундук, господин Айвор Камадос! Четыреста сорок.

— Я сэкономлю наше время и сразу остановлюсь на трёхстах. Часть отдам сегодня, часть завтра, а остальное можно будет вычесть из моих будущих денег.

— Если из будущих, то четыреста двадцать. Ведь получится, что я заплачу сам себе, — ухмыльнулся Марло. — Любому другому я продал бы за шестьсот и не сбавил бы ни монеты. Вот если бы господин оритин женился на моей внучке...

— Хорошо. Пусть четыреста на таких условиях, — кивнул я.

Вот только улыбка торговца была настолько широкой, что я понял, — всё равно купил дорого.

«Инна, почему ты мне не помогла при торге?»

[Если бы пользователь постоянно смотрел на лицо продавца, а не уставился на покупаемый товар, то я бы помогла]

«Ага! Значит, я виноват?» Ладно, поработаю несколько дней бесплатно.

Следующим утром мне советовали встать пораньше, чтобы сразу занять очередь для записи на турнир оруженосцев. Но я лишь отмахивался, поскольку не думал, что несколько десятков претендентов будут слишком долго записываться. Зря так думал. Оруженосцы делали всё о-о-очень долго. Я бы мог прийти после полудня, и мало бы что потерял...

— Имя? Откуда приехал? Какое предпочтительное оружие? Бой до первой крови или безопасный?

— Айвор Камадос. Двадцать четвёртая гератия. Мечник. Безопасный бой.

— Завтра после полудня на этом ристалище. Твой номер сорок седьмой. Проходи, не задерживайся!

Хмм... Везёт мне с сорок седьмым номером. И это вся регистрация? Почему другие тогда долго стоят?

Я отошёл в сторону и обернулся, чтобы понять, в чём дело.

К писцу подошёл какой-то мускулистый светловолосый оруженосец.

— Имя? Откуда? Какой вид боя?

— Имя? Имя моё непростое... — начал неторопливо рассказывать парень. — Мой отец назвал меня в честь своего отца.

— Просто скажи имя.

— Имя моего отца?

— Скажи своё имя.

— А... А я-то подумал... Меня зовут Люртандер.

— Теперь скажи фамилию.

— Она такая же, как и у отца, и у деда, и у прадеда — Макракик.

— Откуда ты приехал.

— Я приехал с севера.

— Из какой гератии ты приехал?

В этот момент я зауважал писца. Так спокойно и долго спрашивать этого тупицу я бы не смог! А писец сидит тут не первый час.

— Я приехал из хорошей гератии. Там владыкой...

— Просто скажи номер.

— Мой номер в очереди...

— Номер своей гератии скажи.

— А... Номер моей гератии число сорок девять.

— В качестве кого ты будешь биться на турнирной площадке?

— Мне отец сказал, чтобы я выбирал противника по себе. Я могу биться мечом, а могу и копьём...

— Завтра ты каким оружием будешь биться?

— Я пока не решил. Наверное, я выберу копьё.

— Хорошо.

— Бой до первой крови или безопасный?

— Каков смысл тыкать тупым копьём, как палкой? Для этого не обязательно и на турнир ехать. До первой крови, конечно же.

— Будь здесь завтра, у этого ристалища в десять часов. Проходи, не задерживайся!

— Мне приходить в десять часов утра или в десять часов вечера?

— В десять часов утра...

Следующего оруженосца я решил не выслушивать. Ну, если они и биться будут так же, как и соображают, то достойных противников я здесь не встречу. Хотя, возможно, подобную неспешность проявляют лишь северяне. Я вспомнил недавнюю дуэль. Нет, у того северянина мысли и мышцы работали как надо. Значит, дело не в том, откуда человек.

— Эй, оруженосец! — послышалось в стороне, но я продолжал идти и размышлять. — Да стой, кому говорю!

Это мне? Оглядываюсь. Вижу невдалеке Сокехура Натанема.

— Ну, наконец-то остановился, — промолвил он недовольно. — Готов ещё потренироваться? А то мне деньги нужны.

— Потренироваться готов, но монет у самого уже нет. Всё потратил.

— Да, такова наша доля, то полон кошель, то пуст, — почесал рыцарь за ухом и, развернувшись, собрался уходить.

— Постой! — настала моя очередь окликать.

— Чего тебе? Монеты нашёл?

— Нет, хочу узнать, когда и где ты будешь биться.

— О, как! Думаешь за моими приёмами подсмотреть? Только я ими не разбрасываюсь направо и налево. Запомни, это секрет и его нужно использовать лишь в тех случаях, когда остальное не помогает, или же если нет под рукой щита.

Рыцарь постоял, что-то обдумывая.

— Если хочешь посмотреть каков я в деле, то через два часа вон у той турнирной площадки я планирую биться.

Я кивнул и направился по указанному направлению. Там уже шли бои, и было бы неплохо присмотреть кое-какие приёмы. В основном меня интересовали бои на мечах, поскольку Титан хоть и стал менее агрессивным ко мне, но иногда отказывался повиноваться. Выезжать с ним на стычку — безумие.

Заплатив за хорошее место на трибунах, я уселся и начал с любопытством следить за поединками. Рыцари, хоть и имеют свои предпочтительные приёмы и оружие — от одноручных мечей до боевого цепа, — но в целом следуют традициям разных фехтовальных школ, к которым принадлежали их учителя. Одни, как правило, стоят в полном латном облачении на месте, отражая атаки постоянно кружащего вокруг них легкозащищённых противников, дожидаясь момента, когда те устанут, чтобы начать уже свою череду ударов.

Другие пытаются целиться в голову, заставляя постоянно держать щит выше, чем это требуется обычно, а потом неожиданно приседают и бьют по ногам, что, впрочем, считается ударом, которого следует избегать благородному человеку. Третьи обманными движениями стараются ударить в бок или по спине боевым цепом. Четвёртые, идя против сложившейся традиции, отбивают удары мечом, в надежде, что некачественный меч противной стороны попросту придёт в негодность.

Как я услышал от некоторых рыцарей, сейчас появились несколько учителей фехтования, принадлежащие двум новым школам, подрывающих основы. Первые утверждают, что совершенно незачем учить почти десяток основных стоек, а достаточно и четырёх. Более того, распространённая стойка, в которой меч находится в правой руке при одновременно выставленной левой ноге, объявлена ими опасной для того, кто её же и использует. Вторые же пытаются убедить, что по возможности, следует колоть, а не рубить. Но пока и первых, и вторых подавляющее большинство рыцарей не жалуют.

Большинство перечисленных школ объединяет общая последовательность действий: удар-защита-удар-защита. И лишь Сокехур Натанем за время своего краткого обучения настаивал на том, что после начала любой вражеской атаки следует думать скорее не о том, как защищаться, а об контратаке, поскольку именно этого и не ожидает противник. Вот только я не понял, это его личное предпочтение или он следует какой-то традиции обоеруких мечников. К сожалению, отсутствие монет не позволило более подробно изучить принципы этой школы.

Что касается битв на турнирах, проходящих в эти дни, то многие рыцари используют не более десятка заученных приёмов, поскольку ещё молоды и не имеют хорошей практики. Если им попадаются опытные противники, то всё для них заканчивается плохо. Поэтому учредители стараются этого не допускать, понимая, что зрителям важнее зрелищность и непредсказуемость финала.

С собой на турнирную площадку можно взять любое оружие и их количество не ограничивается. Главное, чтобы оружие всегда было при рыцаре, а не лежало на земле до поры до времени, а так, хоть увешайся мечами, если здоровье и ловкость позволяет. А вот заменять сломанное оружие на запасное нельзя ни при каких обстоятельствах. Хоть кулаками и ногами отмахивайся после поломки.

Сокехура Натанема зрители на трибунах встретили сдержанным свистом. Несмотря на то, что это Центральная гератия, обоеруких здесь видят редко. Но рыцаря это нисколько не смутило. Против него вышел молодой мечник со щитом, и бой начался. Для меня здесь не было ничего интересного, поскольку уровень этого мечника оказался посредственным. Натанем недолго изучал стиль боя своего противника и, когда тот в очередной раз попытался ударить, контратаковал и нанёс болезненный укол оружием, которое держал в левой руке. Молодой рыцарь, пренебрегший защитой дорогого для любого мужчины места, согнулся, и судьи с ехидной улыбкой засчитали неудачнику поражение. Затем их отвели в сторону, чтобы не мешали другим, и начался процесс оценивая вооружения и объявления последующего выкупа.

Участники турнира сменялись один за другим, и где-то на третьем часу я уже начал уставать от происходящего. Сказывалось и то, что скоро вечер, а я слегка перекусил еще утром. Всё-таки, привычка к почти обязательному трёхразовому питанию может и не быть во благо.

Глава 37

Утром я был в приподнятом настроении. Да и могло ли быть иначе? Сегодня — первый день участия в турнире для оруженосцев! Я сидел возбуждённый среди рыцарей и ловил их чуть насмешливые взгляды. Ну и пусть! У них многое уже позади, а у меня — праздник. Я настолько ушёл в эти новые ощущения, что не сразу понял, почему рыцари мне куда-то указывают. Что такое?

Оборачиваюсь и вижу стоящего рядом Укхура. Ему-то что надо?

— Я, Укхур Нитар, оруженосец господина владетеля Ральмевика Ануракта, вызываю тебя, Айвор Камадос, человека непонятно мне статуса, на дуэль до смерти!

— Ты болен? — только и смог отреагировать я. — Какая дуэль? У меня через пять часов турнир!

— Я вызываю тебя на дуэль! Сейчас же! Ты нанёс мне оскорбление, которое можно смыть лишь кровью, — продолжал громко вещать Укхур.

Его слова услышали многие, и к нам стали подходить рыцари.

— Хм... — Эндерут был очень серьёзен. — Если не обращать внимания на некоторые неточности формулировок вызова, то тебе, господин Айвор Камадос, никак нельзя его не принять. И да, именно сейчас, и именно тем оружием, что имеется. Правда, дуэли до смерти между оруженосцами запрещены, так что это будет дуэль до первой крови.

Имеющимся оружием? Я присмотрелся. Укхур держал в правой руке молот. Он, что, будет им биться со мной?!

— Мой свидетель на дуэли, — продолжал спятивший оруженосец, рыцарь Сокетур Думейн. — Кто будет твоим свидетелем, если ты, не струсил и не подумаешь отказаться от дуэли до первой крови?

— Я буду, — поднял руку Оданер. — Сейчас мы всё решим.

Рыцари начал обсуждение процедурных вопросов, а я продолжал недоуменно смотреть на того, кто совсем недавно называл меня собратом по оружию.

— Дуэль произойдёт во дворе, — сказал вернувшийся Мокина.

— Ладно, — ответил я, ещё не отошедший от неожиданно свалившегося вызова. — Что требуется от меня?

— Если победит Нитар, то тебе надо будет принести ему извинения. Он не претендует на трофеи. Если победишь ты, то он признает свою неправоту по отношению к тебе.

Все начали спускаться во двор. Нам на земле очертили линии, за которые нельзя переходить и расставили по углам.

— У него в руках молот, — начал Оданер. — Очень неудобное в данной ситуации оружие, поскольку ручка длиннее твоего меча. Но ты можешь использовать свою подвижность, поскольку ему будет мешать инерция. Береги себя, Айвор! — и рыцарь отошёл за черту.

До меня только сейчас стал пробиваться смысл происходящего. И пока я приходил в себя, Укхур начал приближаться. Пришлось и мне сделать пару шагов. Оруженосец продолжал размахивать из стороны в сторону молотом, защищая себя от моих возможных атак, и, одновременно, наступая.

— Послушай! — начал я. — Какая муха тебя укусила? Господин владетель всё решил сам, я к нему не обращался с жалобой.

Нитар молчал, и его лицо начинало понемногу краснеть. Он остановился, но не переставал размахивать молотом.

— Давай поговорим нормально, — продолжал я, смотря в лицо парню. — Ты же сам просил коня, а потом начал утверждать, что это я тебя заставил...

Я опустил меч.

— Я не хочу с тобой биться. Ты же неплохой парень, — продолжал я увещевать оруженосца, смотря ему в глаза. — Давай...

Тут я краем глаза заметил, что руки Укхура перестали двигаться.

[Быстрый шаг налево!]

Я опешил от голоса системы, и начал было движение, но внезапно мою ногу пронзила чудовищная боль.

[Повреждение нижней конечности. Приоритетная работа всех медицинских модулей]

Опустив голову я увидел, что на земле валяется молот, а из коленки чуть ли не хлещет кровь. «Гад кинул молот в ногу!» — это была последняя мысль перед тем, я потерял сознание.

Когда я очнулся, то обнаружил себя лежащим в кровати. Рядом сидит какая-то служанка. Вроде бы я видел её на кухне.

— Пить! — разомкнулись мои губы.

Молодая женщина вздрогнула и побежала за водой.

[Повреждена коленная чашечка правой конечности. До полного восстановления потребуется около трёх сидерических суток]

«Сколько?! Почему так долго?» Это был риторический вопрос, а на них Инна редко когда считала необходимым отвечать.

Выпил принесённую воду и осмотрел себя. Нога тряпками сильно перевязана и пахнет чем-то противным. Мазь, наверное, какая-то.

— Кто перевязал? — спрашиваю служанку.

— Лекарь приходил. А кто и как, не знаю, — отвечает. — Меня позже сюда посадили.

— Позже? Который сейчас час?

— Десятый.

— Долго я без сознания был, раз уже почти ночь.

— Утро сейчас, — ответила с некоторым изумлением служанка.

Моя голова упала на подушку.

«Инна, это твои проделки?»

[Мои. Пользователю требуется соблюдать максимальную неподвижность для эффективного лечения]

Что тут ответишь? Ничего. Кое-как сделав все необходимые дела, я послал за едой. Вернулась служанка с Оданером.

— Очнулся! — обрадовался он.

Я сразу понял, что «думает» обо мне Инна, когда я говорю об очевидных вещах.

— Ну, ты ешь, ешь. Я не спешу, — начал успокаивать меня рыцарь.

— Ты лучше расскажи, что было после того, как я упал.

— Чего об этом рассказывать?! Это уже в прошлом, — печально усмехнулся Мокина. — Ладно, слушай, — произнёс он, увидев мою гримасу. — Господин Ануракт узнав, что вместо честного поединка его оруженосец метнул молот в твои ноги, распорядился посадить Нитара под замок. Сказал, что такой бесчестный оруженосец ему не нужен, и когда мы соберёмся обратно, то отправит парня к его родственникам в город.

— Вот как?! — я опешил. — Укхур не будет оруженосцем...

— Ты его... жалеешь?! — удивился Оданер. — Да и кому он нужен? Оруженосец, бросающий своё оружие в ноги врагу, принесёт только беду своему господину, которого надо защищать до конца боя. Он тебя хромым на всю жизнь сделал! Лучше о себе подумай, Айвор.

— Да выздоровею я... — махнул я рукой. — Ещё поезжу с тобой...

Рыцарь протянул руку и дотронулся до моего лба.

— Странно, горячки нет, а такие глупости говоришь, — посмотрел он на меня с осуждением. — Лекарь сказал, что в седле ты, может, и поездишь, а вот самостоятельно в него вряд ли сядешь.

— Если так, то женюсь на внучке торговца, — слабо улыбнулся я. — Не самая плохая доля для несостоявшегося рыцаря.

— Так-то так, — неопределённо ответил Оданер. — Может, ты и прав.

— Жаль только, что на турнир я не попал. Как я буду покупателям врать, что хорошо биться умею? — грустно пошутил я. — Слушай, пока ты не ушёл... Пусть принесут мне бумаг побольше, перья и чернила.

— Письма собрался писать?

— Кстати, да, — вспомнил я. — Надо бы торговцу Марло написать, что не приду к нему. А насчёт бумаг, то я буду новую книгу писать, раз мне больше делать нечего.

— Ты... это... — на лице Мокины отразились мучительные процессы. — Напиши про такого рыцаря, который всех врагов одной левой побеждает. А ещё, чтобы ему на шею женщины вешались, ну а он их...

— Ты думаешь, это будет кому-то интересно?

— Мне! Мне будет интересно!..

Оданер ещё несколько раз заходил и интересовался, учёл ли я его пожелания в новом романе. Вот, неугомонный! Откуда ему знать, что читателям такие персонажи давно неинтересны. Впрочем, местных книголюбов это пока ещё не касается, ну а раз так, то надо будет поискать что-нибудь из тех новел, где герой без страха и упрёка идёт по жизни. И все, с кем он встречается, к нему благожелательны, и только и мечтают, чтобы оказать какую-нибудь услугу, ничего не прося взамен. И да, чтобы женщины влюблялись в него только потому, что он — главный герой, единственный идеал на фоне десятков и сотен тысяч мужчин. Идеал, только лишь потому, что автор видит в нём себя.

Мне показалось, или система действительно хихикнула? Да и пускай, главное — чтобы колено моё лечила как надо.

Потекли однообразные часы и дни. Кто-то иногда подходил и спрашивал о ходе выздоровления, но большинство, даже Эндерута, интересовали совсем другие вещи, и я не мог их в этом винить. Ведь если интересоваться каждым слугой, каждым оруженосцем (хотя их-то почти и не было), то времени не хватит на себя и на турниры. Пришла записка от Марло, в которой он горевал, что наше сотрудничество, едва начавшись, вот так неожиданно прервалось. Вот в его переживания по поводу упущенной выгоды, я верил очень даже охотно, ибо, что человек думал, то и писал.

Изредка приходила служанка и спрашивала, имеется ли какая нужда. Но я отмахивался и говорил, что скоро буду здоров. Молодая женщина смотрела на меня с сожалением, что, впрочем, не мешало ей с удовольствием уходить заниматься своими делами.

Вскоре я узнал, что объединённый отряд рыцарей гератии проиграл в очередной раз, и орат Фенецар и владыка ор были этим фактом весьма недовольны. Многие рыцари могли лишиться любимых вещей, которые они берегли на протяжении всех предыдущих турнирных дней. Чтобы их не отдавать, некоторые залезали в долги и отдавали выкуп монетами. К чести победителей, они решили не заморачиваться оценкой и после недолгих переговоров согласились на деньги. Впрочем, иначе и быть не могло, поскольку трофеи честно поделить можно лишь после их продажи. А кто ею будет заниматься? Человек для такого должен быть авторитетным для всех.

Шаумар Фенецар участвовал в турнирах для оратов пять раз. Три раза он проиграл. Было удивительно узнать о таком, но Эндерут сказал, что его победителями были ораты из центральных гератий. «Ну, да. Их владыки наверняка не поскупились на хорошие версии ‘Боёвок’», — подумал я. — «Жаль, что я не смог увидеть этосвоими глазами».

Колено, как и уверяла Инна, потихоньку заживало. Конечно, было скучно лежать вот так почти в полном одиночестве. С другой стороны, раз я был предоставлен сам себе, то и особого общения ни с кем не искал, и писал книгу, хотя и с определёнными проблемами в нынешнем положении. Точнее, это было не написание, а переработка имевшихся новелл в обширной библиотеке системы.

В новой книге главным героем был, конечно же, рыцарь, отправившийся за перьями птицы жубави, дабы, прикрепив его к своему копью, поразить страшного демона, захватившего власть в королевстве. Этот рыцарь Бубила, превозмогая многочисленные препятствия, добрался до края континента и нашёл-таки легендарную птицу. Точнее, она нашла его. Бубила попытался её подбить брошенным копьём, но та когтями выхватила рыцаря из седла и понесла в своё гнездо кормить птенцов. Летела жубави три дня и три ночи, а потом ещё три дня и три ночи. К счастью для рыцаря, у него с собой были припасы, так что он не помер от голода и жажды ещё раньше.

На седьмой день птица устала и опустилась передохнуть на какой-то остров. Вдруг, из-за кустов на неё выскочили воины, и не восстановившей силы жубави пришлось улететь, поскольку со всеми ей было никак не справиться. Воины подошли к Бубиле и сняли шлемы. Рыцарь увидел, что это прекрасные эльфийки, страдающие от нехватки настоящих мужчин в их племени. Нет, эльфы там были, но всем девушкам хотелось кого-то заморского. И вот, их мечты осуществились, и они на руках отнесли рыцаря в своё селение.

Эльфам-мужчинам всё это не понравилось, и они начали вызывать Бубилу на поединки, которые тот неизменно выигрывал, не отвлекаясь от поцелуя с очередной пышногрудой красавицей. В конце концов, заморский гость стал альфа-самцом, поскольку другие попросту поубивались. Каждую ночь новая эльфийка ублажала его, а остальные сидели за дверью и томно вздыхали в ожидании своей очереди.

Перечитав роман, я нашёл его почти гениальным. Хотя, надо признаться, что один недостаток имелся: у рыцаря не случалось никаких трудностей во время пребывания в стране эльфов. Ну не считать же трудностью уничтожение всех мужчин в поселении? Для настоящего рыцаря это не проблема. Тогда я добавил пару серьёзных негативных моментов: Бубилу пучило от выпитого кокосового молока и тошнило от съеденных устриц. Вот теперь никто не обвинит меня, что у описываемого героя жизнь была лёгкой. Можно издавать...

Коленка заживала вроде бы неплохо. К концу второго дня получилось почти передвигаться, но именно, что передвигаться. Система от полной хромоты избавить не смогла, как ни странно. Вероятно неквалифицированное вмешательство лекаря принесло свои отрицательные результаты. Но даже и это было воспринято рыцарями как удивительнейший факт. На третий день я ходил уже без посторонней поддержки и ловил на себе изумлённые взгляды. Некоторые даже стали поговаривать, что если я так быстро оправился, то не следует Укхура сильно наказывать.

— Никогда подобного не видел, — Эндерут смотрел на меня во все глаза и даже пощупал мою ногу. — Впрочем, я рад за тебя. Ну и за нас, конечно, раз не придётся тебя на повозке всю обратную дорогу везти.

— Так что, уже известно, когда всё закончится? — спросил я.

— Совещание? Вчера закончилось, — грустно улыбнулся старший рыцарь. — Сегодня будет последний турнирный день между победившими отрядами. Если сможешь, то успеешь ещё взглянуть на то, как все будут сбиваться в кучу и ломать руки и ноги, как себе, так и коням.

— А чем закончилось совещание оров? Какие приняли решения?

— Тебе-то зачем знать? — удивился Эндерут. — Нам всё равно все подробности никто не расскажет. Хотя... Кое-что уже известно и изменения будут значительными.

— И что?

— Поселения, находящиеся на территории гератии будут разделены интересным способом: часть останется за владыкой и владетелями, а остальные постепенно будут передаваться под надзор рыцарей. Те станут ответственными за всё, что происходит в поселениях. Говорят, от этого будет больше порядка. Эти рыцари начнут жить от части доходов и будут или нанимать воинов, или вооружать некоторых поселян, чтобы те занимались охраной. Возможно, что управление поселениями будет передаваться по наследству. Но это обсудят лет через десять или двадцать, когда станут видны результаты.

— Вот как?! — деланно удивился я, хотя уже знал из баз данных о подобном в других мирах.

— А что ораты?

— А что ораты? — переспросил Эндерут. — Им позволят стать владетелями, если они захотят. Только вот где взять земли? — развёл руками рыцарь. — Сейчас имеются лишь две гератии, владыки которых умерли, не оставив потомства.

— Может, будет война? — предположил я очевидное.

— Война? С королевствами? — задумался Эндерут. — Хмм... Это возможно. Но я думаю, что раз имеются и другие континенты, то и земли будут захватываться там. Впрочем, это не твоя забота, Айвор. Тебе из-за хромоты рыцарем не стать, к сожалению.

Я молча кивнул. Эту фразу посчитали нужным сказать уже с десяток человек, так что новостью для меня это не было. Надо будет поговорить с Фенецаром, а не строить предположения.

— Хотя, — неожиданно продолжил Эндерут. — Ты можешь пригодиться и в другом качестве. Но об этом надо разговаривать не со мной.

Рыцарь ушёл, а я начал обдумывать услышанное. Получается, что в эти дни владыки решили постепенно образовывать дворянское сословие и строить феодализм. Ну, или какую-то его разновидность. Оры-технофобы очень не хотят заниматься прогрессорством и решили потянуть несколько столетий, оставив в этом мире всё как есть. Или почти как есть. Если учесть, что действительно имеются ещё два материка, на которых живут другие люди, то им и так будет чем заняться.

Чем же заняться мне? Надо бы сходить к какому-нибудь местному издателю и постараться заключить контракт на уже написанную вторую книгу. Раз мне рыцарем не стать, то следует подыскать более подходящее дело. Жаль, конечно. Подгадил мне Укхур, сломал не ногу, а жизнь!

— Господин Айвор Камадос! — раздался голос Шаумара Фенецара.

— Я здесь, господин орат! — поднялся я.

— Вижу, — кивнул мужчина входя. — Садись, будет разговор, — и закрыл за собой дверь.

Я сел, уже зная, что услышу.

— Господин Серагор Эндерут уже сказал, что рыцарем тебе, скорее всего, не быть?

— Сказал, — и по моей щеке внезапно скатилась слеза.

— Какие у тебя планы?

— Нет планов, — развёл я руками и тяжело выдохнул.

— То есть, ты здесь оставаться не надумал? Я слышал, тебя один лавочник к себе звал.

— Звал, господин орат, но вряд ли я соглашусь. Хочется чего-то большего.

— Раз так, то возвратишься в гератию с нами, а в замке владыки ора тебе, скорее всего, найдётся дело. Какое, пока говорить не буду, это будет обсуждаться по пути домой.

— Спасибо, господин орат, — с чувством произнёс я.

Фенецар ушёл, а я решил съездить в город. Даже если моей судьбой решил и дальше заниматься орат, то это же не значит, что мне самому делать ничего не надо.

Оседлав Титана, я добрался до города и первым делом заехал в «Острый клинок».

— Добрый день, господин Марло! — поздоровался я с лавочником.

— Ого! Господин Айвор Камадос! А говорили, что ещё долго будешь на кровати лежать, выздоравливать.

— Я тоже так думал, — прозвучал мой уклончивый ответ. — Но вот как-то всё быстро срослось. Правда, хромота осталась.

— Хромота?! Да это полная ерунда. Главное, что можно ходить!

— Можно, — кивнул я. — Вот только рыцарем мне уже не стать. Правда, мне пообещали, что найдут мне место в гератии, но что и как я не знаю.

— Так, может... — начал уже Марло.

— Если бы господин орат лично не взялся за мою дальнейшую судьбу, то я бы согласился.

Взгляд лавочника потух.

— Жаль, — сказал он. — А мне вот кучу всего принесли на оценку. Кое-что я сразу купил, от хлама отказался, а вот несколько вещиц, как знал, предложил оставить на день для лучшего ознакомления. Если господин Айвор Камадос никуда не спешит...

— Не спешу и с удовольствием помогу...

На удовольствие ушло почти два часа. «Несколько вещиц» на деле оказались тремя десятками, каждую из которой следовало осмотреть, объяснить, что и как, а лавочнику ещё потребовалось и записать, дабы не забыть. Кое-что оказалось очень достойным, но была и полная ерунда, но разобраться с чем без системы и сканера невозможно. Распрощались мы до следующего дня. Заодно, я узнал адреса двух издательских домов.

Конечно, я начал с того, что ближе. Издательский дом Оледа Манута был одним из древнейших и когда-то процветал, но в последнее десятилетие дела не шли в гору по нескольким причинам. Одну я уже знал, — общий уровень грамотности оставался невысоким. Вторая причина была прозаическая — дороговизна книг. Не каждый мог позволить себе покупку, ради которой надо работать месяц или два. Богато иллюстрированные книги стоят больше. Например, некоторые можно было обменять на неплохой виноградник в южных гератиях.

— Что привело ко мне молодого человека? — Олед Манут не стал строить из себя слишком занятого человека.

— Принёс книгу, — показал я стопку бумаг.

— Книгу? Книг сейчас много, — без энтузиазма ответил мужчина. — Читателей, которые могут их купить, мало.

— Прошу прощения, но что мешает издавать книги дешевле?

— Что значит «дешевле»? — удивился издатель. — Вот, к примеру, — он открыл одну из лежащих на столе. — Вот... Не может книга с такими иллюстрациями, с таким орнаментом стоить дёшево, молодой человек.

— Я видел немало книг, и думаю, что издатели сами себя загнали в угол, — начал я. — Они издают книги такими же богато украшенными, как будто они рукописные. Почему бы не напечатать простую книгу, в которой кроме текста ничего нет?

— Кто же будет такую покупать? — искренне удивился Манут. — Книга не может быть не иллюстрирована.

— Будут покупать те, кому нужен текст, а не разглядывание причудливых орнаментов. Люди читают книги, а не альбом с рисунками, в которых текст является вторичным.

— Ерунду говорите, молодой человек! — отмахнулся от меня издатель. — Книга — это произведение искусства. Она должна поражать взгляд цветными изображениями. Книга — это окно в мир.

— Да, окно. Но зачем это окно делать таким большим? — я ткнул в раскрытый фолиант. — Вот на этой странице текста всего семь строк и большая картинка, а на соседней странице картинка занимает меньше места, одну треть, но тоже немало. Получается, что сам текст можно уместить на одну страницу. То есть, полезный объём книги раза в два или три меньше. Почему бы не издать лишь один текст? Те, кто не хочет платить за иллюстрации, смогут купить книгу значительно дешевле.

— Но так не принято! Это неслыханно! — пожилой мужчина почти начал сердиться.

— К тому же, — продолжал я. — Книгу можно напечатать небольшой. Чтобы размер страницы был раза в четыре меньше. Такой том можно и в дорогу брать, а не только дома на столе читать. Ведь люди часто куда-то ездят и не могут взять книгу с собой, потому что она большая и тяжёлая из-за иллюстраций. Картинками они смогут уже и дома полюбоваться, если захотят. Зато вместо одной книги, получится купить две или три. Да и один огромный фолиант занимает место, как восемь небольших книг за ту же общую стоимость. Восемь романов по цене одного!

— Восемь по цене одного? — задумался Манут. — Не верится. Если всё так просто, то до этого уже кто-то да додумался бы.

— Почему бы этим «кем-то» не быть господину Оледу Мануту?

— Хмм... — мужчина ещё сильнее задумался. — Небольшие книги, которые можно положить в котомку или взять собой в повозку...

— Женщинам тяжело читать большую книгу, а если размер будет меньше, то...

— Это интересная идея, молодой человек... Надо её хорошенько обдумать.

— Для реализации такой идеи предлагаю свою рукопись. Напечатайте её и посмотрите, что получится.

— Это первая рукопись, которую...

— Нет, у меня уже есть два контракта с одним издателем из города Скоил, что на берегу реки Свиан.

— И как его звать?

— Рамас Отакт.

— Хмм... Вроде бы слышал о таком. Сейчас точно не вспомнить. Хорошо! — хлопнул по столу Манут. — Я дам указание прочитать эту рукопись. Дней через десять...

— Я сопровождаю владыку своей гератии и, скорее всего, дня через три или четыре уеду.

— Невозможно составить мнение о книге за день, молодой человек. Решительно невозможно. Надо дать прочитать одному человеку, потом, если понравится, — другому.

— Жаль, — ответил я, забирая рукопись. — Пойду тогда предложу печатать небольшие удобные книги другому издателю. Заодно и свою рукопись покажу.

— Не надо спешить... э...

— Айвор Камадос.

— Не надо спешить, господин Айвор Камадос, — оживился Манут. — Вот стул, зачем стоять?..

Я ещё долго беседовал с издателем, объясняя, что для лучшего эффекта следует одновременно напечатать и отдать на распространение книги разных авторов, чтобы покупатели не смотрели удивлённо на одну-единственную книгу, а, увидев несколько, могли сравнить и увидеть все положительные стороны. Конечно, если какая-нибудь книга окажется популярной, то её можно будет переиздать уже и с иллюстрациями, но для первого издания высокая цена совершенно не нужна. Опять-таки, если книга не будет раскупаться, то и убытков будет значительно меньше, раза в четыре.

Пожилому город Оледу Мануту эта идея очень понравилась. Опять-таки, книги небольших размеров занимают меньше места на складах. Везде выгода! Что касается моей рукописи, то издатель пообещал к завтрашнему дню дать свой ответ, на чём мы и распрощались.

Глава 38

С самого утра день не заладился. Вначале за завтраком я прикусил щёку. Сам виноват, надо было поменьше болтать с Мумеадом Сутарагом. Но я был так рад его примирению с Мокиной Оданером, что болтал почти без умолку. Конечно, мне не хотелось, чтобы два хорошо относящиеся ко мне рыцаря поубивали друг-друга на турнирной площадке. Скорее всего, их стычка бы закончилась ничьей, но нельзя исключать и неприятную случайность.

После перекуса мне захотелось почистить Титана и выгулять его, вот только строптивый конь был не в духе и чуть не лягнул меня в голову. Хорошо, что рефлексы не подвели, и я успел увернуться. Сразу пропало всё благодушие, и мои планы пришлось пересмотреть.

— Вижу, что всё-таки надо будет тебе, Айвор, всерьёз задуматься о другом коне, — качая головой, произнёс Оданер. — Жаль, конечно, избавляться от иноходца, но его характер уже не исправить.

— Да, — косо посмотрев на Титана, ответил я. — Мне показалось на какое-то время, что мы подружились, и вот на тебе.

— Животное оно и есть животное. Никогда нельзя быть уверенным в том, что ему придёт или не придёт в голову через мгновение. Может, поговорить с барышником, и он подыщет замену? Конь-то хороший...

— Согласен. Давай съездим завтра. Дороже, чем здесь, вряд ли удастся продать, а скоро все начнут готовиться к отъезду, и кто знает, как это отразится на стоимости лошадей.

— Да, и к тому же хотя бы пару дней надо будет отвести на знакомство с новым конём, если повезёт купить. Что у тебя с лавочником? Рассчитался с ним за броню?

— Рассчитался. Жаль, что так и не приобрёл себе парного клинка. Даже удивительно, что в таком многолюдном месте не получилось его найти. Но теперь это уже и не так важно.

— Ладно, не расстраивайся, — похлопал меня по плечу Мокина. — Сходим сегодня в таверну, и дурные мысли улетучатся, как винные пары.

— Не знаю, — помотал я головой. — Что-то мне не хочется. Я постоянно вижу плохие знаки с самого утра.

— Глупости! Все эти знаки находятся только в головах тех, кто в них верит. Вот сходим, промочим горло, и жизнь заиграет новыми красками. Да и мне с Мумеадом надо будет обмыть нашу отменённую дуэль. Так что, хочешь или не хочешь, но в пять часов мы встречаемся во «Вкусных баффах», — улыбнулся рыцарь.

Я вздохнул, но отказываться не стал. Когда ещё получится вот так по-простому посидеть в таверне. А впереди целый месяц пути, когда только и будет сил, что добраться до сеновала и тут же заснуть. Кстати, я так и не купил себе ничего для этого. Надо бы сегодня пройтись по лавкам и поискать пару толстое одеяло и тёплый свитер.

— Может, — неожиданно предложил я, — сейчас к твоему барышнику съездим?

— Сейчас не могу, — помотал головой Оданер. — Есть дела.

— А я съезжу, — взяла меня такая неожиданная злость на Титана, что захотелось всё сделать скорее.

— Как знаешь. Съезди, присмотри себе коня, но не покупай, если будешь сомневаться. Я завтра найду время и оправлюсь с тобой, и посмотрю. Доверяй, но проверяй! А с этим барышником надо всегда держать ухо востро. Вообще, со всеми торговцами надо быть чрезвычайно бдительным.

Доехал я до Стеда быстро, поскольку Титан, словно чувствуя мою неостывшую злость на него, вёл себя на удивление покладисто. Ну-ну... Вот продам тебя и пожалеешь, что такого хорошего хозяина не слушался и покусывал, да ещё подковой захотел в лоб ударить!

— Доброе утро, господин Айвор Камадос! — первым поздоровался барышник. Скорее всего, он издалека заметил мою приближающуюся фигуру.

— Доброе утро, Стед! — ответил я как можно приветливее, поскольку мне сейчас нужно максимальное расположение этого человека.

— Что привело ко мне? — в этот раз я прибыл без возможных покупателей, и это немного удивило мужчину.

— Да вот, хочу своего коня обменять на другого.

— Обменять? — удивился Стед. — Не продать?

— При обмене я меньше монет потеряю, чем, если продам этого, а куплю нового.

— Ну... — замялся барышник. — Так-то да. Но тогда прошу сказать действительную причину продажи, чтобы я знал, как себя с покупателем вести и что говорить, а что — нет. С конём имеются проблемы?

— Да всё с ним так. Вот только характер дурной. То укусить захочет, то лягнёт ненароком. А я ещё молодой, и пожить хочется здоровым, и как можно дольше.

— Хмм... Странно такие речи от будущего рыцаря слышать, — ухмыльнулся барышник. — «Здоровым и долго...» — с небольшой иронией повторил он мои слова.

— Всякое может случиться, согласен, — не стал я обижаться на почти грубость. — Но специально-то зачем приближать неприятности?

— Хорошо, господин Айвор Камадос. Твой ответ искренний, так что и я буду как можно более правдив, — улыбнулся мужчина. — Какой конь нужен?

— Хотелось бы такого же, но менее дурного.

— Понимаю. После иноходца пересаживаться на обычного коня мало кому захочется. Хмм... — задумался Стед. — Есть парочка на... если так можно сказать, на замену, но один старше лет на пять, а второй — кобыла.

— Я бы посмотрел на обоих.

— За просмотр денег не платят, хотя потраченное время — тоже деньги. Ладно, показать можно, — и барышник, подозвав несколько слуг, отдал им соответствующие распоряжения.

Вскоре привели лошадей. Кобылица была игреневой масти. Её светлые, почти белые грива и хвост интересно смотрелись в сочетании с рыжей кожей. Впрочем, я подумал, что такой окрас больше понравится женщинам, чем рыцарям. Конь же был чубарой масти, которую я видел впервые. Его грязновато-белое тело и загривок имели множество мелких чёрных «яблок», а передняя часть корпуса, голова и ноги были гнедыми.

Вот тут я полностью понял значение слова «зависнуть», встретившееся несколько раз в книгах. Я переводил взгляд с коня на лошадь и, безотносительно всех остальных показателей, просто не мог понять какая масть мне не нравится больше. Хотя... чубарого коня можно, к примеру, долго не мыть. Он и так производит впечатление грязного белого коня, который долгое время живёт среди углежогов и почти не знает, что такое вода. Кобылица в этом отношении выглядит элегантно, но если бы я встретил грозного рыцаря на такой красавице, то откровенно бы заржал как жеребец, скорее всего.

Я решил немного проехаться на обоих, но так и не понял, кто лучше. Я посмотрел на Стеда, и система заметила, что он еле держится, чтобы не засмеяться. Работники же вообще отошли подальше и отвернулись, чтобы я не видел их лиц. И что мне делать? Выбирать-то надо!

— Я завтра приду с господином Оданером.

— Ладно, — не стал артачиться барышник. — А с ним как? — последовал кивок в сторону Титана.

— Пусть остаётся. Я пешком пойду. Седло только снять надо бы, да уздечку. Привык я к ним.

— Понимаю, — кивнул Стед.

Я развернулся и поковылял. Было немного не по себе от того, что больше не буду ездить на Титане. Конь, как нарочно, что-то почувствовал, и призывно заржал, но я не стал оборачиваться. Что сделано, то сделано. Ты сам выбрал свою судьбу, кусака и лягака!

— Завтра посмотрим, что там Стед предложил, — согласился Мокина. — Раз выбор есть, то надо получше всё разглядеть. Хотя, я уже сейчас представляю этих обеих лошадей и скажу, что задача будет непростой. Но нет безвыходных ситуаций. Если кобыла имеет боевой характер, то хвост и гриву можно просто остричь покороче.

— Интересная мысль! — согласился я. — Тогда схожу к Марло. Возможно, денег немного с него ещё возьму напоследок.

— Сходи, Айвор. И вот что, настоятельно рекомендую сказать лавочнику, что пришёл к нему в последний раз. Говорят, завтра будем собираться, а послезавтра все уедем.

— Так рано? — удивился я. — Говорили же, что дольше здесь пробудем.

— Говорили одно, а владыка ор решил другое. Ты хочешь оспорить?

— Тогда я и на рынок зайду, одеяла купить. На сеновалах теперь значительно холоднее.

С этими словами я отправился в город. Погода стояла хмурая, и это ещё больше испортило настроение. Но кто знает, какая она будет в ближайшие дни, так что лучше не откладывать всё на завтра.

До лавки «Острый клинок» ковылял почти полтора часа, и это не прибавило мне хороших эмоций. Всё думал, как Марло будет переживать, что больше мы не увидимся, да и мне, если честно нравился этот торгаш. Может, действительно посмотреть на его внучку? Хмм... Нет. Сидеть годами в лавке, да чтобы рыцари в меня пальцами тыкали и посмеивались... Нет, не хочу! Жизнь приказчика наверняка более спокойная и сытная, чем жизнь рыцаря, но лет через пять надоест, точно. Может Фенецар мне действительно интересное место найдёт. Вдруг, появится надежда на...

— Добрый день, господин Айвор Камадос! — вырвал меня из задумчивости лавочник. — Как дела?

— Да вот, господин Силоб Марло, пришёл последний раз, поскольку наш господин владыка приказал послезавтра уезжать.

— Ох, как неожиданно! — вытянулось лицо хозяина «Острого клинка». — А я так надеялся еще на пару дней. Последние дни, они самые удачные для приобретения оружия.

— Вот я и пришёл сегодня, чтобы никто не брал на себя обязательства, которые невозможно будет исполнить.

— Да, да... — согласился Марло, но было видно, что он ещё не полностью осознал такую новость.

— Есть что-нибудь на последний раз? — спросил я опечаленного лавочника.

— Кое-что есть, — почти безразлично пробормотал он. — Основное должны были завтра и послезавтра привезти.

— Завтра будет много дел, никак не получится высвободить хотя бы три часа, — вздохнул я.

— Понимаю, понимаю...

— Вот, зашёл узнать о своей рукописи, господин Олед Манут.

— Немного рановато, молодой человек, но попробую рискнуть и согласиться. Да, я издам эту рукопись. Сейчас будем контракт составлять.

— Поскольку меня в городе не будет, то предлагаю мою часть относить в банк. Вот его название и номер счёта.

— Обычно мы так не работаем, господин Айвор Камадос, — замялся издатель. — Ну раз такое дело, то хорошо... Давайте вместе читать контракт. Как я понимаю, речь будет идти о проценте с продаж?..

Через полчаса я, позвякивая пятнадцатью монетами, выданными лавочником Марло, двинулся в сторону рынка. Ближайший находится на окраине города, и я немного отвлёкся от дурных мыслей, расхаживая между рядами и прицениваясь к нужным мне вещам. Торговцы, видимо, уже знали об окончании совещания и подняли цены почти на всё, что было и без того дорогим. Наконец, я вроде бы нашёл хорошие одеяла, но пузатый продавец не хотел даже и говорить о торге. Ну и куда податься?

— Смотри, какой бравый рыцарь не может себе купить одеяло, — раздался рядом молодой женский голос.

— Понятно, что сейчас нормального ничего не купить по прежним ценам, — отозвалась другая женщина. — Может, Вонда, продашь рыцарю из своих запасов? Твой умерший муж много чего накупил, а тебе и за всю жизнь пригодиться не успеет.

Я прислушался. Говорили явно обо мне.

— Эй, молодой рыцарь, — обратилась та, что звалась Вондой. — Ищешь тёплое одеяло? Могу продать несколько штук. Да и недорого.

— Недорого? — услышал я важное слово.

— Недорого, — кивнула молодая женщина. — Этого добра столько, что не знаю, куда и деть. Ну что, посмотришь? Я недалеко тут живу. Не более четверти часа идти.

Хмм... Звучит заманчиво. Сейчас у меня не так и много денег, чтобы покупать по высоким ценам. Ну, где это видано, чтобы толстое шерстяное одеяло продавалось за пять монет?!

— Так за сколько это «недорого»? — решил уточнить я. — А то приду, а ты такую цену назовёшь...

— Отдам за две монеты. То есть, по той цене, что была несколько дней назад.

— Согласен, — кивнул я, обрадовавшись. — А одежда какая есть? Мне свитер нужен тёплый. Но только новый!

— Свитер? — Вонда задумалась, что-то усиленно вспоминая. — Вроде бы должен быть. Если не отыщется, то что-то другое можно подобрать. Ну, как, пойдёшь? А то мне тут на морозце стоять с тобой болтать просто так не хочется.

— Давай, — говорю. — Показывай дорогу!

Женщины пошли впереди, а я за ними. Пока шёл, косился по сторонам, высматривая, а не идёт ли кто ещё следом. Нет, никого не заметно. Шли мы, действительно недолго и остановились у двухэтажного дома. Хорошего дома, кстати. Я уже понял местную архитектуру и мог даже примерно оценить то или иное здание. Это принадлежало далеко не простому горожанину.

— Ладно, Вонда, — сказала вторая женщина, — пойду я домой, а то муж начнёт опять ревновать и выспрашивать, где была. Бед не оберусь

— Иди, иди, передавай ему привет и скажи, чтобы приходил с тобой, как освободится. Скоро увидимся. А ты, рыцарь, заходи, не стесняйся, — и женщина открыла дверь.

Внутри было чисто и прибрано. Видно, что порядок наведён женской рукой, и мужчин, которые могли бы его испортить, нет.

— Муж как год умер, — зачем-то начала объяснять Вонда. — Пришлось рассчитать прислугу. Зачем она мне? В доме, хоть он и большой, я и одна могу прибраться.

— Мне бы сразу взглянуть на товар... — начал я.

— Давай, господин рыцарь, вначале немного поедим. Замёрзла я, руки окоченели. Да и пирогов вчера испекла, сейчас я их подогрею. Почему бы с таким красавцем их и не поесть.

И женщина, скинув верхнюю одежду, направилась кипятить воду. Я хмыкнул. До встречи в таверне ещё время есть. Так что отказываться от горячих пирогов глупо. Да и Вонде лет двадцать пять, не больше. Очень даже хороша. Может, ну этих рыцарей? Обойдутся и без меня...

Вскоре на стол были поставлены кружки, пироги, и мы сели есть. Вонда всё тараторила о своей жизни, потом начала расспрашивать меня. Было интересно смотреть, как зарумянилось её лицо, и оно стало ещё приятнее.

— Так, может, всё же ближе к делу? — спросил я, хотя уходить уже не хотелось.

Молодая женщина взглянула на меня и вздохнула.

— Хороший ты парень, Айвор, — вдруг сказала она и потянулась ко мне...

Внезапно послышался какой-то шум, и дверь открылась. В комнату вошло четверо мужчин. Я встал и положил руку на меч.

— Привет! — радостно и дружелюбно произнёс один из них. — Рад тебя видеть.

[Обнаружены модифицированные гуманоиды. Начинаю глубокое сканирование]

— Мы знакомы? — удивился я.

— Нет, — улыбаясь, ответил мужчина. — Но мы тебя давно искали и уже стали думать, что не найдём. К счастью, узнали об этой заварушке с турнирами и прочем.

— Так что надо? — спросил я.

Мне совсем не понравилась эта напускная радость.

— Ты и нужен, — ответил мужчина, посмотрев на своих сопровождающих. — Дам тебе хороший совет, парень...

— Мне не нужны советы, — ответил я, вытаскивая «Игрушку» из ножен.

— Ах, какой интересный клинок! — искренне удивился мужчина. — Поспорю на любое количество монет, ты даже не знаешь, что держишь в руке. Ладно, тебе это уже и не нужно. А совет простой: не дёргайся, тебе же легче будет.

[Те, что слева и справа, имеют «Боёвку» восьмой версии. Опасность максимальная. Тот, что позади, имеет нейросеть с базами данных, предназначенных для военных. Опасность максимальная. Тот, что впереди, имеет ИНН-систему с военными модулями. Опасность максимальная. Шансы пользователя справиться с каждым из них менее 1%]

— Так что вы хотите?

— Вот капсула, тебе надо проглотить ее.

— И что дальше?

— Дальше? Дальше, парень, делать ничего не надо будет, поскольку от тебя ничего не будет зависеть.

— Если я откажусь?

— Это даже не смешно, парень, — спокойно ответил мужчина, в то время как остальные молча расходились в стороны. — Вот эта штука, — в его руке появился нечто, похожее на пульт, — вырубит твою систему. К сожалению, это может быть опасно, как для тебя, так и для твоей системы. А нам и ты, и она нужны в целости. Не усложняй всем жизнь.

— Я отказываюсь, — промолвил я, продолжая искать путь к отступлению.

— Неужели ты думаешь, что оказался в этом доме случайно? Тебе отсюда не выйти. Считаю до пяти, и тогда тебе будет очень больно. Послушай доброго совета, парень, положи железку на пол и выпей капсулу. Один... Два... Три... Четыре...

Острая боль пронзила моё тело. Зрение и слух пропали. Ноги подкосились и я упал, ударившись о что-то головой.

— Не убился? — поинтересовалась женщина, назвавшаяся Вондой. — Нам он желательно живой нужен.

— Нет, не должен, — мужчина смотрел голову упавшего парня. — Не все пироги съели? — обратился он к собеседнице. — Я проголодался. Корми нас, Медуза!

— Тебе, Уран, только бы пожрать! На парня ошейник бы нацепили, а то очнётся...

— Не очнётся. Он ещё долго так проваляется, — отмахнулся мужчина. — Мужики, чего стоите? Рассаживайтесь! Нам до вечера ждать теперь. Потом приедет повозка, и будем ещё полночи тащиться до бота.

Мужчины расселись, и нисколько не обращая внимания на лежавшего парня, принялись есть.

— А что это ты, Медуза, делать собралась, когда мы вошли? — поинтересовался Уран. — Молодость вспомнила?

— Да хоть бы и так! — с вызовом ответила женщина.

— Да ты старше моей бабушки. Денег, что потратила на омоложение, хватит на покупку звездолёта.

— Я не только на тело потратилась, но и на редкие добавочные модули-расширители к нейросети. Он, — Медуза посмотрела на лежащего парня, — даже не распознал её.

— Ну и хорошо... — только и отреагировал Уран. — Теперь полную сумму за задание выплатят, и нам следует подумать, как мы её потратим.

— Надо бы наш кораблик подлатать, да отправиться в космос торговцев шерстить, — ответил один из мужчин, молчавших всё время. — Надоело на этой дикой планете проживать! Никаких благ цивилизаций.

— Зато тут никто лазером в твою голову не целится и ракетой из-за холма не стрельнет, — усмехнулся Уран. — Но да, надо валить отсюда. Без сети и я чувствую себя почти голым.

Глава 39

Когда-то в этой части Галактики была только одна гуманоидная цивилизация. Выйдя в космос, она стала вначале колонизировать планеты своей звёздной системы, а затем и ближайших. Столкновение с разнообразными формами жизни усилило цивилизацию и подняло её до ранее неизвестных технологических высот. Стали заселяться не только ближайшие звёздные системы, но и отдалённые. Никто не предполагал, что эта активная экспансия будет иметь и отрицательные стороны. У гуманоидов, проживавших на периферии завоёванных секторов, начали появляться сепаратистские настроения. Им не нравилось, что добываемые у них редкие ресурсы отправляются на материнские планеты, а взамен получают лишь жалкие подачки.

Местные политики ухватились за это и, подогревая подобные возмущения, сделали их идеей фикс. Центральная власть, конечно же, поняла, что следует бороться с данным явлением, но даже при наличии скоростных звездолётов, способных преодолевать значительные расстояния, было трудно везде поддерживать порядок.

Благодаря беспрецедентному развитию технологий и увеличению сроков жизни, население в центральных областях не имело мотивации к размножению. Эгоцентризм стал одной из отличительных черт «централов». В то же время относительные сложные условия жизни на периферии побуждали население дальних планет к обратному. К тому же, наличие поблизости подходящих для жизни планет позволяло решать проблемы с перенаселением.

В один совершенно не прекрасный момент периферия начала объявлять о независимости, создавая локальные межпланетные союзы. В этой ситуации Центр не мог оперативно реагировать на подобные возмутительные факты, хотя кое-где ему и удалось расправиться с сепаратизмом. В результате гуманоидную межзвёздную цивилизацию начали потрясать многочисленные гражданские войны, ведущие к общей депопуляции.

Вне зависимости от политических воззрений на взаимоотношения Центра и периферии, цивилизация имела одну общую болезнь, — плоды прогресса доставались в первую очередь элите, а потом и так называемому среднему классу, в то время как бедняки продолжали влачить прежнее незавидное существование. Быть чернорабочими и пушечным мясом — такова их незавидная участь. Их продолжительность жизни была невысокой и объяснялась отсутствием доступа к высококлассной медицине.

Войны и сопутствующие проблемы разорвали прежние экономические связи и пробудили к жизни технофобию. Духовные вожди новой философии обвиняли технический прогресс во всех свалившихся на цивилизацию бедах. Они ратовали за исход в отдалённые уголки Галактики и создания там «чистых» обществ, свободных от всех прежних «заболеваний». Большинство новых колонистов, как ни странно, принадлежало к элите, и их не могло быть много. Чтобы иметь возможность поддерживать приемлемый образ жизни, они насильно увозили с собой бедняков с разных планет, превращая тем самым их в рабов.

Движение технофобов набирало популярность, и никто не хотел обращать внимание на один момент, — хотя глобальные гражданские войны прекратились, вооружённые конфликты периодически вспыхивали. Причём они затрагивали и недавно заселённые планеты. Доходило до того, что их подневольное население, не интересующее воюющие стороны, оставалось без хозяев. И бывшие рабы, не имеющие доступа к знаниям своих погибших правителей, начинали строить свои цивилизации чуть ли не при помощи палок и камней...

Четыре века назад одна из флотилий будущих колонистов во время длительного путешествия, оказалась в опасной близости с внезапно образовавшейся аномалией, которая смогла захватить несколько звездолётов. Что с ними стало, — выяснять было опасно, и колонисты продолжили свой путь в меньшинстве. Об этой ситуации не забыли, и через некоторое время, когда межзвёздным государствам удалось прийти к относительно мирному сосуществованию, к месту появления аномалии была отправлена экспедиция.

Исследование показало, что аномалия периодически активируется и открывается доступ в кротовую нору, — некий «пузырь», в которой находится лишь одна звёздная система. Крупные физические объекты пролететь через своеобразную плёнку этого «пузыря» не могут, а свет, радиоволны и прочее проходят со значительными искажениями.

Когда исследователи, собрав необходимую информацию, возвращались для обработки полученных результатов, на неё было совершенно нападение. Возможно, что пираты не имели изначального планы захвата именно экспедиции и напали на пролетающие звездолёты просто потому, что делали это и с другими подобными кораблями. Так информация об аномалии стала относительно широко известна. Некоторые пиратские кланы отправляли в «пузырь» уже свои экспедиции, но, ни одна из них не вернулась, вроде бы. Постепенно аномалией перестали интересоваться, и со временем о ней забыли.

Много лет назад одному авантюристу, — командиру среднего звездолёта, желающему найти что-то уникальное, на чём можно обогатиться, — удалось каким-то образом заполучить информацию об этой аномалии. Впоследствии он утверждал, что наткнулся в космосе на брошенный корабль, в чьей капитанской каюте и обнаружил базу данных.

Этот авантюрист выяснил, что в сокрытой звёздной системе имеется только одна пригодная для нормальной жизни планета, на которой живут гуманоиды — потомки тех самых бывших рабов, — сумевшие расплодиться и создать почти приемлемую форму цивилизации. Одной из неприятных сторон нахождения в «пузыре» является то, что время в нём течет несравнимо медленнее, чем снаружи.

Когда храбрый авантюрист смог вернуться, то обнаружил, что все, кого он знал, умерли. Но он смог продать полученную информацию и несколько десятков захваченных туземцев некой корпорации, работающей с искусственным интеллектом. Одно из подразделений этой корпорации занимается разработками ИНН-систем, а её руководителем является Лютшиданон Хфалиедем Асакхалаб.

Когда-то ему удалось заполучить для экспериментов несколько экземпляров странных живых существ, привезённых лет пятьдесят назад одной из экспедиций. Эти животные представляли собой обычных паразитов, поселявшихся в телах крупных животных, которые и были куплены для изучения. Вроде бы ничего удивительного, но Асакхалаб сумел обнаружить, что в эту инопланетную форму жизни можно внедрять различные электронные приспособления. До идеи создать на базе этих модифицированных существ неких конкурентов нейросетям остался лишь один шаг.

Но редко когда разработка чего-то нового проходит без проблем.

Во-первых, производство ядер ИНН-сетей на базе живых организмов стало возможно лишь естественным путём, то есть размножением, что на первоначальном этапе представляет значительный минус. Это не обычная штамповка процессоров, а относительно длительный процесс, который пока никак не ускорить.

Во-вторых, данный паразит родом с планеты, где фауна очень скудна, и адаптация к телам новых видов живых существ осуществляется с большим трудом, поскольку подобное было ему без надобности. Потенциальные покупатели-гуманоиды, проживая в далёких периферийных мирах, уже начали обзаводиться генетическими изменениями, преобразующие их не только в различные расы, но и виды. Это не способствовало выходу ИНН-систем на всеобщий рынок, поскольку невозможно достичь универсальности.

Эти две проблемы — низкая скорость производства и сложность адаптации — существенно тормозили выход на рынок ИНН-систем, и своевременное приобретение жителей «пузыря» казалось Асакхалабу если не ключом к прорыву, то хотя бы решением одной из проблем. Дело в том, что благодаря неспешному течению времени в обособленной от остальной части Галактики звёздной системе, генетика гуманоидов, живущих там, довольная близка к изначальной, что почти полностью решало проблему адаптации.

Оставалось лишь подсадить паразита к привезённым гуманоидам и, спустя определённый период времени, протестировать результат и заняться массовым размножением ИНН-системы. Вроде бы можно потирать руки в предвкушении прорыва, но один из кораблей, перевозящих десяток подопытных гуманоидов в соседнюю лабораторию, подвергнулся атаке пиратов. Чтобы уберечь редчайший груз, капитан корабля активировал уничтожение в их телах ядра систем. Затем тела были перемещены в спасательные капсулы, и, включив подавители сканирующих устройств, капитан катапультировал их в сторону ближайшей населённой планеты, в надежде, что можно будет найти по маячкам, если появится такая нужда. Он следовал инструкции, дабы важная разработка не попала в чужие руки.

И вот, шестеро из десяти были обнаружены и доставлены в лабораторию. Остальные четверо или погибли уже на планете, или их капсулы по неизвестным причинам разгерметизировались при прохождении через плотные слои атмосферы.

— Каковы результаты обследования найдёнышей? — спросил Асакхалаб старшего лаборанта Фолудуциха, пришедшего с отчётом. — Действительно всё сделано так, как требовала инструкция или капитана того корабля нет смысла выкупать из плена, дабы другим неповадно было?

— Он действительно сделал всё, что требовалось, — старший лаборант был немного возбуждён. — И всё прошло почти так, как и требовала инструкция. Выкупать его у пиратов или нет, решать не мне.

— Что значит «почти»? — вскинул брови начальник. — Ядра систем в их телах или были уничтожены, или капитан этого не сделал.

— Системы были уничтожены, господин Асакхалаб. — замялся старший лаборант. — Только...

— Я с удовольствием выброшу тебя в открытый космос, если ты сейчас же всё не расскажешь!

— Ядро одного подопытного функционирует нормально.

— Ты хочешь сказать, что у одного из десятерых систему позабыли деактивировать? Это невозможно! Всё должно было делаться централизовано. Может, ты вином или наркотиками балуешься втихаря? — голосом Асакхалаба можно резать металл.

— Нет, всё было сделано согласно инструкции. Просто система восстановилась. Не полностью, конечно... В том смысле, что многие модули отвалились от повреждённой ножки-коннектора при уничтожении ядра, но сейчас система работает в штатном режиме.

— Хмм... — Асакхалаб задумался настолько сильно, то позабыл удивиться. — Это же первый случай за всю практику?

— Да, господин, — поспешно кивнул старший лаборант. — Во всех предыдущих испытаниях восстанавливались лишь повреждённые модули, да и то если они имели связь с работоспособным ядром. Но вот чтобы ядро восстановило само себя, — это впервые.

— Необходимо проанализировать все характеристики ядра, — начал распоряжаться Асакхалаб. Затем следует сравнить их с исходными. Затем... Ступай и начинай выполнять немедленно!

Старший лаборант подпрыгнул от начальственного рыка и рванул к двери, а Асакхалаб задумался. С точки зрения ближайшей перспективы, гибель девяти подопытных из почти пятидесяти — большая потеря. Да, именно девяти, поскольку найденным пяти вторично систему уже никак не поставить. Их тела можно сдать накакие-нибудь опыты или разобрать на органы. А вот что делать с десятым? Конечно, надо дождаться результатов обследования, но и так ясно, что даже с учётом небольшого количества ранее восстановленных модулей, это важная новость. Если именно этот образец ядра размножить и запустить в производство, то его можно продавать как премиум-версию. Ещё бы! Ведь испытание показало, что система будет восстановлена в ближайшее время даже после самых тяжких повреждений.

Это может успокоить начальство, весьма недовольное случившимся захватом перевозчика. Да, общий объём размножения ядер будет ниже, но повысится качество некоторых из них. Такую улучшенную ИНН-систему можно запросто продавать в два раза дороже, компенсировав проседание продаж обычной версии.

Улыбнувшись, Асакхалаб, отправился спать, с тем, чтобы после пробуждения снова встретиться со старшим лаборантом, пришедшим доложить о результатах анализа.

— Все характеристики или соответствуют изначальным, или имеют улучшения до сорока процентов! — бодро отрапортовал подчинённый.

— Точно до сорока? — недоверчиво спросил Асакхалаб.

— Цифры и графики теста можно увидеть в файле с отчётом.

Начальник открыл файл и два раза прочитал текст.

— Не все, к сожалению, и не всегда до сорока процентов, но это... Это впечатляет! — с удовлетворением произнёс Асакхалаб. — Какие будут предложения?

— Надо удалить ядро из тела и начать процесс размножения, — пожал плечами старший лаборант. — Чем скорее начнём, тем больше у нас будет образцов. Потом, когда их будет достаточно, можно будет повторить процесс деактивации ядра. Не исключено, что результаты выживших будут ещё удивительнее.

— Хмм!.. — загорелись глаза у Асакхалаба. — Не факт, конечно, но почему бы и нет. Одобряю!

— Есть одно размышление, — неожиданно произнёс старший лаборант. — Согласно данным, первоначальная система этого подопытного имела около двух десятков модулей. Может, перед изъятием ядра добавить те, которые не удалось восстановить, чтобы повторить изначальную ситуацию.

— А смысл? Только модули тратить. Мы и так потеряли их немало при захвате корабля-перевозчика.

— Я думаю... что это не повредит.

— Глупости! — отмахнулся Асакхалаб. — Характеристики будущих ядер никак не зависят от того, какие модули были установлены у предыдущих поколений или их количества. Мы это проверяли неоднократно.

— Что делать с телом подопытного после? — деловито осведомился старший лаборант.

— А что с ним делать? Мы не обычная лаборатория, чтобы нам позарез были нужны донорские органы.

— Избавиться от тела никогда не будет поздно, а вот вернуть... Может, заморозить до поры до времени?

— Хорошо, — согласился Асакхалаб. — Решай сам. Не хватало мне ещё такой ерундой заниматься. Иди!

Старший лаборант направился к двери, а Асакхалаб уже погрузился в раздумья. Ему надо писать отчёт, и он собирается обрисовать свою деятельность с наиболее выгодной стороны.

Фолудуцих покинул кабинет начальника и не спеша двинулся по коридору. Он почти два десятка лет работает на этой станции, но достиг лишь должности старшего лаборанта. Никто не спорит, что Асакхалаб когда-то был компетентным и целеустремлённым учёным, но сейчас он завяз в интригах, пытаясь получить себе как больше привилегий, так и более тёплое местечко. Если начальник уйдёт или его уйдут, то он, Фолудуцих, может попытаться претендовать на освободившееся место. А кто, если не он?! Таковых нет.

Что, если воспользоваться случаем и, нарушив распоряжение начальства, попытаться улучшить показатели восстановившегося ядра? Если ничего не произойдёт, то об этом никто и не узнает, а если получится, и результат будет закреплён в потомстве, то можно будет об этом известить руководство корпорации. А уж оно умеет считать деньги и сразу поймёт, что незачем держать на должности руководителя подразделения человека, давно достигшего потолка своей компетенции. Да, это хороший план!

Фолудуцих вошёл в лабораторию и отравился на склад, где в специальном хранилище находятся контейнеры с модулями. Он не зелёный лаборант-идеалист, и знает, как вместе с израсходованными материалами списать неиспользованные. Это хороший бизнес, несмотря на то, что ИНН-системы не имеют широкого распространения. В конце концов, всегда можно установить дополнительный модуль и себе.

Фолудуцих взял несколько контейнеров, засунутых в самый дальний угол хранилища, посмотрел маркировки и удовлетворённо улыбнулся. Выйдя со склада, он с невозмутимым видом направился в комнату с медицинской капсулой, в который лежал привезённый с планеты подопытный с необычным ядром системы. Да, можно установить штатным способом через катетер, но это будет зафиксировано в логах работы капсулы. Зачем оставлять следы? Крышка капсулы открылась, и Фолудуцих влил в приоткрытый рот парня содержимое первого контейнера...

— Кешлимаш! — подозвал старший лаборант. — Сегодня ты будешь удалять ядро из тела подопытного, — и Фолудуцих с удовлетворением увидел радость на лице своего подчинённого. — Тебе надо расти, и это хороший шанс в очередной раз попрактиковаться в редкой операции.

— О-о-о! — улыбнулся лаборант и чмокнул в щеку своего любовника. — Я так давно этого ждал!

— Осторожнее! — строго посмотрел Фолудуцих, но потом улыбнулся. — Может, я скоро пойду на повышение, а ты займёшь моё место, — и с удовлетворением заметив ответное изумление, нажал кнопку на панели медицинской капсулы.

Тело подопытного переместили на платформу и отвезли в хирургическую. Там уже всё было подготовлено к операции. Лаборанты взялись за инструменты, и был сделан первый разрез.

— Фолудуцих! — лицо начальника подразделения появилось на экране коммутатора. — Ты чем занят?

— Мы начинаем операцию по удалению ядра у пациента номер 47.

— Только начинаете? Не беда! Тогда бросай всё и бегом ко мне. Пришло распоряжение от руководства по поводу тел подопытных. Пусть лаборант продолжает. Бегом!

Фолудуцих недовольно хмыкнул и направился к двери. Кешлимаш посмотрел ему вслед и улыбнулся: «Первая самостоятельная операция без дополнительного контроля!». Он перевёл взгляд с закрывающейся двери на лежащее перед ним тело и сделал второй надрез.

— Ну как всё прошло? — спросил вернувшийся старший лаборант.

— Всё хорошо, — лицо Кешлимаша сияло. — Смотри, какие длинные ножки удалось сохранить!

— Молодец! — Фолудуцих придирчиво посмотрел в пакет с хрящеобразным сгустком. Вместе с похвалой пришёл и поцелуй.

— Зачем начальник вызывал?

— Да он сам не знает, чего хочет. Старик совсем из ума выжил! Решил в очередной раз выслужиться и предложил руководству молодые органы. А там взяли и согласились. Всё-таки некоторые донорские пока ещё лучше искусственных.

— И что теперь? — удивился Кешлимаш.

— Теперь надо брать у всех анализы, чтобы потом, как вырежем ядра, заняться потрошением.

— Так ведь это нескоро случится.

— Да, нескоро, но там, — Фолудуцих указал взглядом наверх, — тоже должны подготовиться и понять, для кого и что нужно.

— И что делать с этим? — кивок в сторону тела.

— Зашей ему разрезы, чтобы кровью не изошёл, и клади обратно в капсулу. Пусть лежит до поры, до времени. Ну а мы вечерком бутылочку разопьём за наше счастливое будущее.

И Фолудуцих лучезарно улыбнулся любовнику.

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39