Погоня [Артем Рудик] (fb2) читать онлайн

Погоня

Вступление

"Я знаю, что вы — правоверные волки,

пятеркой ваших выстрелов пожимаю свои,

Но неужели вы не слышите шорох судьбы иголки,

Этой чудесной швеи?"

Велимир Хлебников

---

Часы отстукивали каждую секунду в звенящей тишине. В такт им я стучал шариковой ручкой по столу, бессмысленно разглядывая исписанный вдоль и поперёк блокнот.

Напротив меня сидел взъерошенный и израненный солдат, со слегка безумным взглядом. Его историей я только что и исписал свою лучшую записную книжку. Безумной историей, да и к тому же довольно ужасающей.

В правдивости его слов я не сомневался, как не сомневался в своём собственном рассудке. Только вот всё равно что-то в его рассказе было неправильным. Глубоко вдохнув, я стукнул ручкой по столу и обратился к своему визави:

- Давай ещё раз. Во всех деталях.

- Ещё раз? Ещё раз?! Может вы сами туда сунетесь и всё рассмотрите, раз вам не хватило моего рассказа?

- В нём меня всё же кое-что настораживает, только я не совсем понимаю что именно. У меня есть определённая чуйка, на всякие нехорошие вещи, профессиональная. И я хочу понять, почему она сработала именно сейчас. Давай опустим тот момент, когда вы совершили переход и начнём с того момента, когда на вас напало то существо.

- Хотите в красках послушать, как все мои товарищи погибли? Хорошо, я расскажу ещё раз. Мы решили осмотреть местность, прилегающую к железнодорожному «виадуку». Почти сразу заметили ту стальную тварь. Там степь кругом, так что обнаружили мы её с приличного расстояния. И она нас тоже...

- При визуальном контакте сразу двинулась в вашу сторону.

- Да, всё так.

- А как она выглядела, пока была в спокойном состоянии?

- Ну когда мы её только увидели, она была словно зверюга какая, на четырёх лапах шагала себе куда глаза глядят. А как к нам направилась, так словно перестроилась. Даже «пересобралась», прямо в движении, приняв гуманоидный вид.

- И что вы, тогда начали стрелять?

- Нет, хотя по инструкции вроде как должны были. Позволили этой штуковине приблизиться на расстояние пары десятков метров. Там же и смогли её рассмотреть, в деталях, когда она махать нам начала.

- Она была похожа на человека, состоящего из трубок и шарниров, а вместо головы у неё был лисий череп?

- Вы же лично видели эту тварь. Там же ваши белые халаты её сейчас изучают.

- Я просто уточняю. Да и то, что вы нам привезли, мало похоже на гуманоида.

- Конечно мало похоже! Когда оно напало, то перестроилось в какого-то паука.

- А как именно оно на вас напало?

- Ну, мы смотрели минут десять, как оно нам машет, да своими безжизненными глазами сверлит. А потом у кого-то из наших не выдержали нервы и он начал стрелять. Не знаю кто точно это был, может быть даже и я сам.

- Пули его не взяли?

- Ну а иначе там, среди степей, не лежало бы пятнадцать разорванных трупов. Мои товарищи полегли практически все разом... Там настоящая мясорубка была, а эта штуковина вообще стала похожей на блендер. Крутилась, как дьяволово колесо!

- И так, ты остался один?

- Ну как видите, мне очень повезло, что я успел добежать до бронированной дрезины.

- И потом, ты один смог его убить?

- Да, как оно закончило с моими сослуживцами, так и ринулось за мной. А двигалось отродье ужасно быстро. Выскочило на рельсы перед машиной, так я и решил его размотать. Вдавил педаль и прокатил с десяток километров, сначала на капоте, а потом под колёсами.

- И затем, в одиночку смог его доставить обратно, в наш мир?

- Как убедился, что ублюдок мёртв, решил, что лучше будет его привезти сюда. Так хоть мои товарищи погибли не совсем зря. Да и притащить эту тушу оказалось не так уж и сложно. На деле она практически невесомая, при своих то размерах. Правда, пока я её вёз сюда, мне пару раз показалось, что она шевелится. Но я благоразумно списал на свою паранойю, которую теперь я себе точно заслужил. Никто такой поездки не переживёт.

- Интересно... Очень интересно.

- «Интересно»?! Занимательно, чёрт его дери! Пятнадцать прекрасно подготовленных бойцов отправилось на тот свет за пару секунд. И это от одной твари. Кто знает, сколько их там, по другую сторону виадука. Вы хоть представляете, что будет, если они выберутся оттуда? Вы все сдохните. Да что там вы. Весь мир ждёт такая судьба. Вам нужно срочно запечатать проход, а лучше и вовсе залить бетоном, чтобы оттуда ничего пострашнее не выбралось.

- Я передам ваше предложение кураторам. Вряд ли они его примут, конечно. Выгоды от исследования того пространства перевешивают все возможные угрозы.

- И даже истребление всего человечества?

Внезапно в освещение в комнате, где мы сидели, сменилось на аварийное красное, а по ушам ударила сирена. Я подскочил со своего места, прямо к двери в коридор. За ней меня уже ждал, приставленный к нашей комнатке, охранник. Он рапортовал:

- Геноссе Шафт, по рации передают, чтобы я срочно вывел вас из здания исследовательского центра. У нас ЧП.

- Что именно случилось?

- Объект ожил и сбежал.

Проект - Vulpes corsac

Цель проекта: Проверить совместимость человека с более совершенными видами. Определить границы возможных модификаций.

Метод: Проведение операции по сшиванию частей тела совершенного вида с человеком.

Материалы эксперимента: Милая девушка, европеоид, имеет богатый боевой опыт, изувечена и лишена трёх конечностей; Труп существа внеземного (или всё же земного?) происхождения, гуманоидного строения (возможно получеловеческий облик лишь предмет маскировки); Сыворотка адаптации генной структуры; Дополнительные человеческие части; Личное мастерство работы с подобными биологическими материалами.

Результат: Wunderbar! Части двух совершенно чужих видов идеально срослись друг с другом! Подопытная снова способна ходить и даже сражаться сразу после завершения операции! Первый, тестовый прогон показал превосходную боевую эффективность.

Последствия: Мощные разрушения по всему городу. Сотни, если не тысячи убитых. Крайне удовлетворительный исход. Правда, теперь всё же придётся поделиться получившимся существом с Министерством. Ничего, пусть попробуют разгадать мой секрет. У них всё равно ничего не выйдет и она вернётся ко мне.

Вердикт: Образец идеально подойдёт для исполнения моего плана.

Э.Г.

Походная Армия снова в пути

Сколько лет моя нога не ступала на родную землю? Даже и вспомнить сложно, когда я в последний раз был на Родине. Вероятно это было во времена Атлантической Бойни, лет двадцать назад. Интересно, сколько всего успело измениться за это время?

Наверное, выросло уже целое поколение, которое даже и не застало те события. Юнцы вряд ли знают, почему старый генерал был вынужден отправиться со своей армией воевать за чужие интересы на другой континент. Не знают они и того, почему во время войны, у коммунистов получилось сменить руководство в Богемии и присоединить её к Арбер Цвейту. Да, память об этом ещё свежа, и многие старики, вроде меня, могут рассказать о происходившем.

Но какой в этом смысл, если мои соотечественники теперь живут в совсем другом мире? Моё решение кажется им скорее предательством, нежели борьбой за интересы родной страны. А я, в их глазах, всего лишь генерал-изгой, который, из-за своих амбиций, оказался во главе армии таких же изгоев. И я то ладно, всё что мне было дорого осталось далеко в прошлом, а вот мои ребята, из-за меня остались без родного дома, молодости и жизненных альтернатив.

Как же странно повернулась судьба... Двадцать лет мы скитались по просторам Империи в качестве незваных гостей, которые доставляют сплошные неудобства. И вот теперь, нас вдруг решили вернуть обратно на родную землю, на откуп новому, коммунистическому правительству.

Человек, сообщивший мне об этом, был капитаном имперской гвардии, элитных частей вооружённых сил Босгора, которые, судя по всему и будут сопровождать нас до самой границы с Арбер Цвейтом.

Его зовут, кажется, Андрей Карпов и у него тот ещё видок для героя Империи. Изуродованное лицо, половина которого оказалась практически полностью лишена кожи, местами даже оголился череп. Чудом было то, как спокойно он относился к столь серьёзным повреждениям. Капитан как ни в чём не бывало, ходил по светским приёмам, пугая нежных аристократов. И даже ездил делегациями, шокируя почтенных представителей иных государств.

Не беспокоило его и то, что глаз на изуродованной стороне лица, оказался невидящим. Он, разумеется, не стремился выйти на пенсию или держаться подальше от боя. Андрей всегда соглашался на любую имперскую военную авантюру, одним только видом ужасая врагов Босгора. За это я его неимоверно уважал, хоть и до сего момента, нам сотрудничать не доводилось.

В целом, он создавал впечатление простого и прямолинейного вояки, который, тем не менее, вполне мог взять себя в руки, если то было нужно. Вот и сейчас, сообщая мне о столь серьёзном решении императора, он старался сохранить определённый официоз:

- Генерал Халлер, нашим императором, Анжеем II Спокойным, было принято решение отправить вас обратно на Родину. Завтра вы должны будете собрать всех расквартированных в Закатске солдат своей походной армии на городском вокзале. Мы предоставим вам подходящий состав.

- Вы что же, нас выгоняете? Или быть может продаёте? Я могу только предполагать, что с нами будет, если мы вернёмся домой, в Богемию. Нас точно разоружат. Некоторых наверняка осудят, как военных преступников и рассадят по тюрьмам. Меня скорее всего казнят без суда и следствия. Но я то уже стар, шестьдесят лет всё-таки. Мне всё равно скоро умирать. Так, может хоть на родной земле погибну. Да и солдаты вернуться к обычной жизни и наконец завершат свои скитания по миру. По крайней мере, большинство из них.

- Вовсе нет! Вас возвращают домой, потому что правительство Рабочего Района Богемии, убедило Императора, что вы должны служить своему государству, а не чужому. Да и вообще... - он замолчал на несколько мгновений, словно не знал, стоит ли ему говорить следующие слова или нет, - Ладно, скажу, как есть. Вас отправляют в Арбер Цвейт, потому что куча граждан чужой страны с оружием в руках, пугают руководство Империи и могут доставить множество проблем, если ситуация в стране станет нестабильной.

- Но мы двадцать лет воевали на стороне Босгора! А теперь вдруг стали доставлять вам проблемы?

- Не «нам». Мне, лично, никакого резона выгонять вас нет. Я всего лишь передаю мнение верховного командования. И оно решило, что вами должно заниматься правительство Богемии. Император же согласился, потому что хочет потепления в отношениях с арберами. А то мы сейчас в шаге от того, чтобы засыпать друг друга ракетами.

- Да уж, интересное решение... Ну да ладно, я, в целом, готов к тому, чтобы вернуться домой. Будет ли готов дом, к моему возвращению, я не знаю. Я сообщу своим ребятам, и завтра мы будем готовы отъезжать. Но скажи, почему поезд?

- Обсуждался вариант с самолётом, но это оказалось слишком дорого. Нам понадобиться далеко не один лайнер, чтобы переправить вас всех. К тому же, вас придётся разоружить. Вы же вряд ли согласитесь сложить оружие?

- Разумеется. Без оружия, у походной армии больше ничего своего не останется. Из триумфаторов и победителей, мы превратимся в заключённых. Так что да, отъём оружия будет воспринят как оскорбление. И мной, и моими людьми.

- Вот поэтому вы поедете на поезде, под охраной гвардии. И ещё, будьте готовы, что вместе с вами поедут ещё три... человека.

- Как-то вы неуверенно сказали последнее слово. Мне стоит беспокоиться за этих «людей»?

- Поймёте, когда их увидите. Я постараюсь, чтобы с ними не было никаких проблем. Однако, эти барышни аккумулируют их вокруг себя, сколько их не контролируй.

- Барышни? В поезде полном вооружённых мужчин? Почему они едут именно с нами?

- Поверьте, для них это не будет проблемой, они точно смогут за себя постоять. А их доставка в Арбер Цвейт была условием, чтобы тот принял и вас.

- Интересно получается. Арберы не хотят нас видеть и согласны принять своих граждан обратно, только ради того, чтобы к ним приехали какие-то женщины. Я правильно понял?

- Если Империя считает вас обузой, то Богемия видит в вас угрозу. Они справедливо опасаются, что вы можете попытаться свергнуть их правительство, когда войдёте в страну. Особенно учитывая, сколько вы были за её пределами. Поэтому, чтобы компенсировать риск, они запросили помощи в одном деле, для которого понадобятся те девушки, с их... особенными способностями.

- И что же такого они умеют?

- А вы видели моё лицо?

Поезд отправляется

Место: Закатск, центральный вокзал (ДРР)

Дата:6.30 22.06.1985

До Крайовы: 10600 км

Закатск, милый город на берегу Тихого Океана, был погружен в утренний туман. Было довольно прохладно, так что мне хотелось как можно быстрее закончить с формальностями и побыстрее сесть в своё тёплое купе.

На платформе, как и обговаривалось с Карповым, уже выстроилась моя Походная Армия, в своих старых, потёртых мундирах. Сколько же лет, мы сражались бок о бок! И вот, теперь, наступает начало конца наших долгих скитаний.

Эти, уже не молодые, мужчины шли со мной на самый край света, по первому же приказу. Я уважал их храбрость, они уважали мой авторитет. И только благодаря этому взаимному уважению, мы до сих пор не разбежались и не превратились в банду разбойников.

Но я так, до сих пор, и не силился им сказать, куда именно мы отправляемся в такой спешке. Я просто не знал, как они отреагируют на такую новость. Посчитают меня предателем, позволившим отдать своих людей на откуп коммунистам? Или всё-таки будут рады наконец ступить на родную землю? Если честно, я и сам пока не знаю, как реагировать на происходящее. Мысли путаются в голове и я впервые перестал понимать за что сражаюсь.

Более же тянуть нельзя, да и обстановка сейчас самая подходящая, чтобы наконец сообщить им о том, что скоро мы все будем на родной земле:

- Товарищи! Мне сложно вам это говорить, но нашим странствиям пришёл конец. Двадцать долгих лет, мы воевали на стороне Босгорской Империи, надеясь однажды вернуться на родную землю. Как вы прекрасно знаете, революция перечеркнула эти планы. Мы стали нежеланны на Родине. Нежеланны, мы стали и здесь. Нас кидали в горячие точки, где мы могли бы осесть, уже на новой земле. Но мы так и не смогли найти иного пристанища. Ибо нет у нас Отечества, кроме Богемии! В которую мы наконец-то возвращаемся...

Я сделал паузу, чтобы посмотреть за реакцией солдат. Все они были в смятении. Кто-то нервно переглядывался с товарищами, кто-то плакал, кто-то заворожено смотрел на меня, а кто-то еле сдерживался, чтобы не начать танцевать. Никто конечно, не знал, что будет дальше и общее смятение повисло в воздухе.

- Я понимаю, что вы шокированы. Однако, старайтесь не терять самообладания! До тех пор, пока мы не перешли под юрисдикцию Рабочего Района Богемии, Походная Армия не считается распущенной. А значит, вы все должны вести себя подобающе и быть готовы к вполне боевой переброске через всю Империю. Оружие не опускать, часовых выставлять, всё как обычно. А теперь давайте, грузитесь в состав, у вас ещё будет время всё обсудить.

Я хотел было уже закончить на этом, но внезапно вспомнил про Карпова, стоявшего вместе со своими гвардейцами неподалёку. Я кивнул ему и вновь окликнул погружавшихся в поезд солдат:

- И да, чуть не забыл. Нас будет сопровождать капитан гвардии Карпов, слушайте его приказов как моих и не вступайте в конфликты с гвардией. Всё, вольно.

Наконец закончив с погрузкой и проследив, чтобы все разместились, я присоединился к капитану. Тот также скомандовал своим бойцам грузиться в вагон и мы остались одни на перроне.

- А где те дамочки, что будут нас сопровождать?

- Должны приехать с минуты на минуту, - Карпов взглянул на свои наручные часы, видимо, чтобы убедиться в своих словах, - Как только они погрузятся, я скомандую об отправлении поезда.

- Что-то мне не нравится вся эта затея.

- Мне она не нравится ещё больше, Ян.

- Переходим на ты?

- А чего тянуть? Нам, с тобой в одном купе ещё неделю ехать, если не больше. Так что довольно официоза. Ты военный, я военный, всяко уж найдём общий язык.

- И то верно. К слову, можешь всё-таки рассказать о попутчицах?

- А там нечего рассказывать. Они монстры. Чудовища с милыми лицами. И у каждой, лицо - всего лишь маска. Ты, главное, не позволь им себя обмануть. А ни то...

- Что?

- Ничего хорошего из этого не выйдет. Честно? Будь моя воля, я бы их устранил. И это не из мести за давнее поражение. Скорее потому, что живыми, все трое могут привести весь мир на грань гибели.

- Мне кажется ты преувеличиваешь. Наш мир и так в шаге от апокалипсиса, и даже целая армия не сможет ускорить его смерть, не то что спасти.

- Поймёшь, когда получше их узнаешь. Поверь, ты изменишь своё мнение.

Вскоре, к платформе подъехал дорогой чёрный лимузин с тонированными окнами. Его дверь открылась и наружу вылезла девушка в белом, лабораторном халате. Она изучающим взглядом осмотрела окрестности и встала слегка поодаль от машины, ожидая выхода других пассажиров.

Следующей из автомобиля вышла высокая светло-русая девушка с голубыми глазами. Она была облачена в длинную кожанку, с символом молота на плече, отличительную форму интербригады. Неужели с нами поедет агент Арбер Цвейта? Они настолько беспокоятся за успех операции, что решили отправить вместе с нами боевика из этих революционных формирований? Странно, даже слишком.

Ещё страннее было то, что она была не совсем человеком или совсем не человеком. Правая рука её была скрыта под перчаткой, хотя даже так проглядывалась некая неестественность её строения. На голове революционерки красовалась пара лисьих ушей.Я даже было подумал, что это какой-то бутафорский, дурацкий костюм. Однако, вскоре, она пошевелила этими странными ушками так, словно те были её неотъемлемой частью. Ноги же полностью подтвердили моё мнение о том, что все особенности девушки были вовсе не маскарадным костюмом. Ибо вместо обычных, человеческих конечностей, у неё были две длинных и достаточно крупных для человека лапы, не обременённых обувью. А прямо над ними — большой и пушистый хвост с белым кончиком, свободно извивавшийся в воздухе.

Я конечно был наслышан о всяких экспериментах в правительственных лабораториях разных стран, но чтобы делать с людьми что-то такое... И на это ведь тратится государственный бюджет. Даже боюсь представить для какой цели над ней были проведены подобные махинации. Хотя, даже несмотря на них, девушка вела себя вполне нормально, ну как для генетического мутанта. Я честно не знаю как именно себя должны вести генетические мутанты, но почему-то уверен, что они должны быть агрессивными и безумными. Кто знает, может и эта революционерка такая, просто маскируется?

Впрочем, она, пожалуй была самой странной из девушек, ибо оставшиеся две, вышедшие следом, казались вполне нормальными. Одна, та что была несколько постарше, примечательна своей явной подавленностью и подчинённостью особе в белом халате, что одним движением заставила её нести два огромных чемодана. И что самое странное, девушка с лёгкостью подняла их, словно те ничего и не весили. К слову, кажется я где-то видел её раньше...

Ну а вторая, так же как и революционерка, пусть и больше была похожа на обычного человека, но всё же казалась пришельцем не от мира сего. Она также была одарена лисьими ушками и хвостом и внешне, её возраст можно было бы смело оценить лет на двадцать пять. Однако, по своим повадкам и ужимкам, она скорее казалась ребёнком, удивлённо изучающим окружающий мир. Её особенной чертой был громоздкий чёрный ошейник, который скорее походил на металлическую колодку, зачем-то надетую на хрупкую девушку.

Какая-то до ужаса ненормальная компания. И скорее всего крайне проблемная. Что же, в любом случае, это заботы Карпова, как ответственного за всю операцию. Я же предпочту никуда не влезать и тихо наблюдать со стороны.

Девушки наконец двинулись в нашу сторону. Когда они приблизились вплотную, Карпов раздражённо заговорил с той, что была в белом халате:

- Мы кажется, договаривались, что вас будет трое! И даже заранее обговаривали, что с вами поедет только Вивьен Ришар и Софи Ратенпешт, на последнюю, напомню, я согласился только потому, что ты обещала держать её в узде. Теперь объясни мне, это кто? - он указал на девушку с ошейником на горле.

- Это? Эрмелина. И она наш ключик прямиком в Арбер Цвейт. Без неё вся вот эта вот затея с перевозкой нескольких эшелонов солдат не имеет особого смысла. - спокойным, нежным голосом ответила девушка.

- Если она такая важная, могла бы и предупредить о том, что собираешься взять её с собой. Нельзя так просто нарушать договоры!

- Договоры имеют свойство устаревать, и когда мы с тобой общались, я ещё не знала того, что знаю сейчас. Да и к тому же, какая тебе разница? Одной больше, одной меньше. А мне это даст больше возможностей для последующей работы.

- Вот это мне и не нравиться. Каждая возможность, которую тебе дают, обычно оборачивается катастрофой. Да и теперь мне придётся следить за четырьмя биологическими угрозами, вместо трёх.

- Ты же в курсе, что «биологическая угроза» это вирусы, бактерии и паразиты?

- Понятно же, что я имел в виду! В любом случае для меня вы самые настоящие паразиты! И вам всем очень повезло, что Император одобрил всё это предприятие, иначе тебе, «Доктор Глиммер», пришлось бы сесть за решётку, как биологической террористке. А тебе, «Kriegsfuchs» - он указал на девушку в форме Арбер Цвейта, - Я заготовил особую пулю ещё с нашей прошлой встречи!

- Очень мило, - ответила она, - особенно мило то, что ты, кажется, забыл, кто из нас победил в тот раз. Или ты решил, что сможешь ещё раз отделаться лёгким уродством, когда против тебя будет мой боевой опыт, усиленный этими имплантами? Радуйся, что я посчитала половину твоего лица равноценной тем конечностям, которых ты меня лишил до этого. Не будь мы квитами, ты бы уже был бы мёртв.

- Вот не думай, что я сидел сложа руки. Конечно, благодаря Глиммер у тебя есть оружие, способное убить меня за секунду. Однако, оно сделало тебя подобным животному. А животному не совладать с человеческим разумом.

- Я бы поспорила. - вмешалась доктор.

- Вот давайте вы не будете выкладывать все свои обиды друг на друга. У вас будет время со всем разобраться. А пока давайте уже отбывать, а то холодать начинает. - встрял в разговор уже я.

- Верно, так будет рациональнее, - подтвердила девушка в белом халате, - Пойдёмте в тепло, у всех ещё будет время перемыть друг другу кости.

Из глубин дневника

Место: На подъезде к Чернотопску (ДРР)

Дата:11.00 23.06.1985

До Крайовы: ~9800 км

Странно вновь оказаться на территории страны из которой, ты самолично, ещё совсем недавно, уехала, громко хлопнув дверью на прощание. Да ещё и по приглашению тех, из-за кого мне и пришлось спешно собирать вещи.

Но, иногда, всё же стоит поступиться своей гордостью ради великой цели. Сугубо личной цели. В конце концов, смогли бы животные эволюционировать в нечто разумное, руководствуясь стыдом? Пожалуй, нет. Вот и для Новой Эволюции, которая уже ждёт человечество в обозримом будущем (не без моей помощи, само собой), можно немного потерпеть.

Хотя, одним терпением тут не обойдёшься, ибо путь, который нам предстоит преодолеть велик, а риск нарваться на неприятности ещё больше. Главное, что я запомнила о Босгорской Империи, так это то, что эта страна знаменита широтой своей души и неуёмным количеством безумцев.

Впрочем, без душевнобольных, существовал бы тот прогресс, плодами которого наслаждаются «нормальные люди»? Каждый учёный, художник и мыслитель из всех живущих и живших ранее, никогда не был психически здоров, и именно поэтому, своими сумасшедшими идеями двигал науку вперёд, выводя пещерных дикарей в бесконечный космос.

Да и каждый безумец, по мере распространения своих идей, рано или поздно, становиться вполне нормальным. Его сумасшествие не просто принимается обществом, оно им перенимается, становиться нормой. Вот что может быть бессмысленнее и ненормальнее, в понимании неандертальца, чем загонять молнии в стальные трубки? Или ставить дом на четыре каменных круга? Или заворачивать мясо в кишки животных?

Вот и мою идею, слишком сложную для понимания потомков обезьян, все считают безумной. И, может быть, только в этом краю психопатов, можно найти себе сподвижников, которые по достоинству оценят все возможности, что может дать нам полный симбиоз с животным миром.

Может быть кто-то даже будет готов пойти на процедуру переработки добровольно и принять мой дар этому миру с распростёртыми объятиями. Но чокнутыми бывают не только гении. В этой стране много и тех, кто в своём помешательстве превратился в живое ископаемое, став подобием тех троглодитов, которые сжигали светил науки на кострах. И этих ортодоксов, живущий глубокой древностью пугающе много.

Вот, Карпов например, типичный пример узколобого солдафона, прямолинейного и бестактного. И это вовсе не от смертельной обиды, что он затаил на меня и Ратенпешт. Мне кажется, он просто такой с рождения. И без хирургического вмешательства, исправить его вряд ли представляется возможным. Впрочем, его в любом случае ждёт перерождение, как и всех остальных. Если, конечно, он не будет излишне конфликтовать с Софи, в чём я сильно сомневаюсь.

Как ни крути, а солдат не сможет тягаться с организмом, пусть и неидеальным, но созданным специально для того, чтобы убивать. Хотя, стоит отдать ему должное, одну встречу с Kriegsfuchs, капитану всё же удалось пережить. И это в тот момент, когда Ратенпешт была в не себя от ярости. Впрочем, поможет ли ярость в битве опытному бойцу или застелит его взгляд красной пеленой, мешая мыслить тактически? Чёрт его знает, я не боец.

Если что, за меня всё сделают мои творения. И мне необязательно пачкать руки, пытаясь силой навязать свои убеждения. Особенно, будучи рядом с Ришар. Она не просто wunderwaffe, полностью подчинённое воле своего создателя. Но ещё и мой magnum opus, идеальный организм, совместивший в себе идеальную живучесть, смертоносность, скорость и покорность. Конечно, сама она плохо контролирует свои превращения, а взрыв, вызываемый резким увеличением температуры при быстром обращении, опасен для всех окружающих. Но, до сей поры это лишь играло мне на руку.

Конечно, сама Вивьен очень недовольна своим положением цепного оборотня. Однако, лучше ли была её прошлая жизнь? Певичка, гастролирующая по миру и поющая слащавые песенки, ничто перед новой ступенью эволюции. Правда, голосок у неё действительно миленький. Пожалуй настолько, что приматы не достойны его слышать. Так что если она хочет продолжать петь, пусть поёт лишь мне. В конце концов, у любого великого творца должна быть своя муза.

Но пока, для меня, главная загадка - это Эрмелина и её странный народ. Мне доводилось изучать мёртвого представителя их вида, что после пошёл на детали для протезов Софи, а теперь вот получилось добыть живого. Пришлось изрядно поработать над её связками, чтобы она могла издавать человеческие звуки. Затем долго заниматься с ней новославицей, чтобы по итогу, она наконец смогла поведать про своих сородичей больше.

Впрочем «долго», пожалуй будет преувеличением, как для изучения языка, лежащего в абсолютно иной плоскости, относительно родного, Эрми справилась довольно быстро. Всё благодаря неуёмным возможностям мозга её вида, позволяющим намного большее, нежели скудный человеческий разум. Это показывает, насколько далеко они ушли в эволюционном плане от нас. А ещё, немного пугает, ибо если она получит достаточно знаний о нашем мире и обществе, я рискую перестать быть самым умным существом на этой планете. Возможно, тогда придётся её убить. Да, определённо придётся.

Вряд ли бы, конечно, с ней можно было бы справиться, будь ей доступен весь спектр возможностей её расы. Однако, ошейник, надетый ей на шею, в качестве наказания за проступок о котором она, почему-то не хочет говорить, каким-то образом, сдерживает её силы, делая её слабее обычного гоминида. Что ещё стоит упомянуть в заметках об этом путешествии?

Ах, да, генерал Ян Халлер. Тёмная лошадка всей экспедиции. Не думаю, что от старого и дряхлого вояки можно ожидать чего-то плохого. Скорее всего, всё что ему нужно, вернуться домой. В этом я не намерена ему мешать. Особенно, учитывая, что он и его люди, всего лишь довесок к моей исследовательской группе. Такой, приятный, но скромный гарнир для арберов, в дополнение к основному блюду. Ну и решение незначительной, но не слишком приятной проблемы для императора Анжея.

Надеюсь, он не слишком обижается столь скромной своей роли. Всё же, он точно сделает свой вклад в мой великий проект переработки человека, а это уже достойно того, чтобы жить и умереть. И так, наш маршрут будет простым. Сначала, мы проедем Дальневосточную Рабочую Республику, странного вассала Империи и Арбер Цвейта, одновременно.

Я слышала, что в последнее время тут неспокойно из-за внутриполитических тёрок. Но те вряд ли сильно нас коснуться, ибо нам нужно проехать всего пару городов.

Да и если возникнут проблемы, Софи, во время службы в интербригаде арберов часто бывавшая в ДРР, сможет нас сориентировать. Ну и Карпов, был здешним представителем гвардии, так что его явно здесь знают.

Дальше, мы въедем в Сибирский Национальный Совет, также колонию Босгора. Как я выяснила, местные крупные города сильно отличаются друг от друга и их порядки очень часто зависят от местного военачальника. В целом, здесь можно встретить достаточно людей, которые могли бы доставить проблем в нашем вояже.

Благо, единственное, что нас интересует, так это пленные местного трудового лагеря, что состояли в Походной Армии Халлера. Император решил отправить их домой, вместе с генералом. Так что вряд ли много проблем будет с тем, чтобы их забрать. А вот как они будут себя вести на поезде, вопрос. Надо будет не забыть попросить Яна не выдавать им оружие. Так, на всякий случай.

После СНС, наш путь ляжет в основные земли Босгора, где нам понадобиться отчитаться перед администрацией и спокойно достичь границы с Арбер Цвейтом. Тут нас ожидает меньше всего неприятностей, ибо Империя славится своим спокойствием и стагнацией. Там десятки лет ничего не меняется, разве может что-то случиться за пару дней?

Ну и дальше, после перехода границы у местечка Крайова, начинается самое сложное. Договориться с арберами и исследовательским центром Р.А.Д.У.Г.А., параллельно доставив Халлера в Рабочий Район Богемию.

Так-то мы уже многое успели утвердить, в том числе и касательно исследования. Однако, уговорить их направить все силы на поиск нужного мне предмета, ещё только предстоит. Это вряд ли будет легко, надо подготовить убедительную легенду, почему я хочу зайти в Страну Ветров куда дальше, чем их трусливое начальство. Хотя кто меня остановит, когда единственный ключ у меня в руках?

Старые друзья

Место: На подъезде к Чернотопску (ДРР)

Дата:12.30 23.06.1985

До Крайовы: 9900 км

- Тебе не кажется, что все эти дневники пустая трата времени?

Элл оторвалась от усердного заполнения страниц увесистой тетради, которым занималась в течении последнего часа и вопросительно посмотрела в мою сторону:

- Что ты имеешь в виду, Софи?

- Ну, все эти дневники, записи, отчёты, кому они нужны? Ладно бы ты записывала что-то важное, там цифры какие или прямые наблюдения, чтоб не забыть. Это я понимаю, этим все яйцеголовые занимаются. Но зачем записывать просто путь из точки А в точку Б, словно это задачка из школьных учебников, кому это может быть интересно? Тем более, что сам по себе дневник, обыденно ведут для успокоения душевного состояния при психических расстройствах.

Глиммер улыбнулась, отложила письменные принадлежности и произнесла, своим бархатным голосом:

- Ну, может у меня и есть отклонения в психике, что я вполне признаю. Например, мизантропия...

- Если ты признаёшь существование ментальной болезни, значит ты и не больна! - я прервала девушку на полуслове, - Нет ни одного клинического психопата, который кричал бы на каждом углу, что он, собственно, психопат. Всё потому, что для пациентов сумасшедшего дома, их расстройства становятся единственной возможной реальностью. Вряд ли во время самой болезни рассудка, они готовы признать, что вся их жизнь это игры больного разума.

- Но ведь я же делаю вывод основываясь не на своём восприятии реальности, а на том, что говорят про меня другие люди. Да и в целом, я всегда довольно сильно отличалась от них в плане размышлений.

- И что же? Разве противоречивость идей может служить оправданием для наречения кого-либо безумным? Конечно, тому же Карпову этого вполне достаточно, чтобы назвать меня «поехавшей». Тем не менее лично я не готова назвать его психом, даже считая его кровным врагом. При этом я близка с пролетариями, а он сидит в башне из слоновой кости и считает, что знает всё лучше всех. В этом то и вся разница. Да и насчёт психов. Ту же шизофрению может чётко определить только профессиональный психиатр. Если же больной ей живёт в обществе, где шизофреники практически все, то и болезни такой не будет, даже наоборот, не страдающие шизофренией будут считаться больными.

- Не слишком ли хорошо, для партийной активистки, ты разбираешься в столь специфичном вопросе?

- Просто было что почитать по этой теме в босгорской тюрьме. Да и как выяснилось, крайне много деятелей психиатрии оказались моими соотечественниками и писали труды на германском, так что я имела удовольствие ознакомиться с ними в оригинале. К слову о соотечественниках. Мы, кажется уже въезжаем в городскую черту, так что мне бы хотелось тебя спросить, могу я прогуляться до одного своего товарища?

- Товарища? Зачем?

- Он сможет дать мне наводку на мою интербригаду. Я до ужаса хочу увидеться со своими сослуживцами, да расспросить чем они занимались весь этот год.

- Это не может подождать? Мне бы не хотелось, чтобы мы сильно выбивались из графика, да и к тому же, тебе лучше лишний раз не светить лицом. Ты же, вроде как местная знаменитость. Чёрт знает, что нас ждёт, если все узнают, что ты на свободе, да ещё и обзавелась парочкой инородных конечностей. Не думаю, что пролетарские аборигены не заметят ушки, хвост, ноги и лапу.

- Поверь, местные и не на такое насмотрелись. Да и к тому же, поверь, я смогу раствориться в толпе, при желании. Стоит только надеть штаны подлиннее, да перчатку на руку и никто и в жизнь не отличит меня от местечковой косплеерши. Мне бы только переговорить с ним с глазу на глаз, да получить нужную информацию. Много ли времени займёт? Да и к тому же, мне просто необходимо узнать о своих! Может, они составят нам компанию и помогут после того, как мы пересечём границу.

- Эх, ладно. Я попрошу Карпова подождать пару часов. Главное, не влипни в неприятности. Хотя кому я это говорю? Это путешествие просто не может обойтись без неожиданных проблем. Просто, постарайся лишний раз не привлекать к себе внимание.

Поезд резко дёрнулся, а колёса заскрипели, ознаменовав прибытие в город. За окном купе, в солнечных лучах, блистал городской вокзал, покрашенный в персиковый. Перед ним, по платформе гуляли пассажиры, ожидавшие поезда, старушки, торгующие семечками, а также суровые народники, полиция ДРР.

И вот их присутствие крайне настораживало. Конечно, небольшие отряды народной полиции и дружинников, довольно часто присутствовали в местах большого скопления людей или при особенно важных мероприятиях, однако целый взвод вооружённых до зубов Volkspolizei, как их зовут в Арбер Цвейте, явно свидетельствовал о том, что в Дальневосточной Республике дела идут не слишком складно.

Последний раз я была в Чернотопске года два назад, и тогда он показался мне крайне тихим и спокойным городом. Ума не приложу, что могло нарушить сонную атмосферу небольшого районного центра. Возможно, мне лично удастся это выяснить.

Уже выходя из вагона, успела перекинуться парой ласковых с Карповым, всё ещё бывшим не в духе из-за моего присутствия в составе экспедиции. Всегда умиляюсь, смотря на то, как этот пафосный вояка истекает жёлчью на пустом месте.

На платформе, направляясь к выходу в город, я столкнулась плечом с каким-то мужчиной. Он скрылся из вида и растворился среди пассажиров, раньше, чем я успела что-либо сказать, оставив в моей руке лишь клочок бумаги: «Жду тебя на площади Подлунского, в толпе, у Нулевого километра. Ф.» По крайней мере, мне не пришлось набирать его номер. Ох, уж этот конспиратор...

Взять таксомотор до площади оказалось гораздо сложнее, чем мне думалось. Никто из профсоюзных таксистов, обыденно дежуривших у памятника Чернотопову, рядом с вокзалом, не хотел браться за эту поездку. И вот, когда я уже практически отчаялась и решила уже пройти эти злосчастные три километра пешком, как вдруг, один из водителей всё же согласился меня подбросить.

Пять минут и вот я уже высажена в двух сотнях метров от площади, прямо перед бунтующей толпой, залившей собой всё свободное пространство. Я расплатилась с таксистом и двинулась в самое сердце протеста.

Кое-как пробираясь между буйствующих масс в сторону заветной стальной таблички, вмонтированной в брусчатку, я всеми возможными словами проклинала Филина, который решил назначить встречу в таком месте. В городе твориться чёрт знает что, а он предлагает мне встречаться прямо посреди хаоса.

Ну вот и этот боязливый низкий бородатый мужичок стоит в назначенном месте, спокойно попивая что-то горячее из пластикового стаканчика и то и дело поглядывая на свои изящные серебряные часы.

- Ну и место ты выбрал, Филин! - окликнула я его.

Встрепенувшись и взглянув на меня, он застыл в изумлении, его маленькие, ёрзающие глазёнки расширились, а напиток выпал из рук, разлившись по земле красным пятном.

- Kriegsfuchs? Чёрт, а ты сильно изменилась, блуждая по миру.

Видимо аппаратчик имел в виду мои новые, зооморфные черты. Ведь ни ушей, ни хвоста, ни этих чёртовых ног, при прошлой нашей встречи у меня ещё не было. Вряд ли это его сильно удивляло, он и не такое повидал, работая в Дальневосточной Администрации Министерства Тайных Наук.

- Это всяко лучше, чем быть в инвалидной коляске, без двух ног и руки. Да и к тому же, без этого, я вряд ли смогла бы выбраться из босгорской тюрьмы.

- Да уж, видимо мои источники были правы. Я ведь до последнего не верил, когда мне докладывали про то, что с тобой происходит. Значит и то, что ты решила уйти из Боевой Организации и работать на некую яйцеголовую, тоже правда?

- Прежде всего "яйцеголовой" её могу называть только я. Поскольку именно благодаря ей, я всё ещё жива. Да и к тому же стала в разы сильнее, нежели любой другой агент Арбер Цвейта. Так что, вернув ей должок за своё новое тело, я вернусь домой, ну а там уже видно будет. Может и к экспедиционной деятельности вернусь.

- Может тогда согласишься на небольшую работку для меня? Ну так, лёгкая революционная активность во время путешествия.

- А может, для начала, ты поможешь мне с тем, о чём мы договаривались, когда созванивались пару дней назад? А уже потом будешь выдвигать условия?

- За пару дней ситуация изменилась. Я теперь, вроде как, в оппозиции, даже Баварскому правительству, да и с твоей группой несколько потерял контакт. Они не слишком то довольны тем, какую позицию я выбрал. Так что вряд ли смогу сильно помочь с твоими поисками.

- То есть как, в оппозиции? Это ты, что ли, устроил это столпотворение?

- Ну-ну, во-первых, всё это устроил не я, точнее не совсем я. Это всё председатель Терпкий и другие прихвостни колониальной администрации! Они много лет грабили нас, в пользу метрополии, лишали рабочей демократии и давили инакомыслие. Чёртовы лоялисты! А после принятия Рабочим Комитетом закона, выдвигающего императора в качестве прямого руководителя республики, с правом вето и всеми вытекающими, наше терпение наконец закончилось. Этим законом они нарушают «Хартию Вольностей», которую этот же император нам даровал, и лезут во внутренние дела Республики!

- Так, подожди, но ведь в ДРР правят неаполитанцы, а они за полную демократизацию общества, разве председатель не из них?

- В том то и дело, что неаполитанская коммунистическая идея, отошла на второй план для правительства, которое решило, что им с империалистами по пути больше, чем с «Миром рабочих». И даже сам Арбер Цвейт закрыл на это глаза, решив не расшатывать и без того хрупкие отношения с Босгором и не поддерживать наше стремление к независимости.

- Всё настолько серьёзно? Вы решили наконец заполучить свою независимость спустя сколько? Три сотни лет?

- Да и да. Пусть тебе не кажется это странным, просто раньше... всё было по другому. Сейчас же над Дальним Востоком сгущаются тучи, для чего есть множество причин, уж избавь меня от необходимости проводить экскурс в столь длинную историю. Просто, так или иначе, мы получим свою свободу, а уж будет это с помощью оружия или протеста, не так важно. Я готов к любому варианту и все эти люди тоже.

- А мне то ты что предлагаешь делать? С кем ещё я могу связаться, чтобы выйти на прямой контакт со своей группой?

- Ну, пару подсказок я всё же могу дать, у меня нет точной информации, где твои люди сейчас. Точнее они уже не совсем твои люди. Помнишь Зайца? Так вот, он взял на себя управление отрядом и они дружно потопали на запад. Прямиком в СибНацСовет. Правда, там их будет трудно найти. Они, вроде как убили атамана Пепеляева, чем не хило взбесили всех областников.

- Это тот, который генерал Сибирской Вольной Армии? Если так, то они, верно, в крайне глубоком подполье.

- У них есть несколько связных в Цетеносотинске и Качинске, думаю, что их найти будет несколько проще, чем саму группу, тем более тебя то они уж точно признают. Я сам, не слишком уверен, как у них там дела, может их уже настигли вольноармейцы или ещё что. Вряд ли им удастся отсидеться в острогах, если их поймают. Скорее всего их всех на месте перестреляют. Ну, у тебя путь всё равно через СНС лежит, так что можешь попытать удачу. Зная Зайца, вряд ли он откажется с тобойувидится. Ты для него авторитет.

- Авторитет? Да ему, словно мать родная! Он мне трижды был обязан жизнью! Но я рада, что именно он стал главой бригады в моё отсутствие. Справедливости ради, парень он не промах, вертеться умеет, да и руководит неплохо.

- К слову, раз уж ты всё равно должна будешь проехать через Старобосгорск, - он достал из внутреннего кармана своей куртки небольшой запечатанный конверт, - держи!

- Что это?

- Та самая работа о которой я говорил. Конечно, я не могу настаивать на том, чтобы ты это сделала, но всё-таки возьми этот конверт с собой и подумай. Прочтёшь его, как будешь готова. Просто знай пока, это не про старую дружбу и взаимные услуги, это дело, которое может изменить весь мир. И если именно ты сделаешь его, то не только войдёшь в историю, но и очень поможешь как всем этим людям, - он указал на протестующих, - так и всему Арбер Цвейту.

Я взяла предложенный конверт, а затем произнесла:

- Многовато пафоса. Если честно, теперь я даже боюсь предположить, что в этом конверте. Однако, в любом случае, сильно на меня не рассчитывай, экспедиция, для меня, сейчас на первом месте.

- Ну, коли так, то не лучшее время вы для неё выбрали. В ближайшие дни мир перевернётся с ног на голову, я...

Он не успел договорить. В толпе разгорелась паника, откуда-то с края площади стали доноситься крики и завывания сирены, больно бившие по моим чувствительным ушам. Кто-то побежал в сторону шума, кто-то наоборот бросился прочь. В этом хаосе Филин пропал из моего поля зрения. Вмешиваться в общую суматоху мне не хотелось, так что стоило бы найти укрытие, в котором я смогла бы спокойно переждать беспорядки и подумать, что делать дальше и как добраться до вокзала.

Рядом со мной начали падать газовые шашки, рассеивая толпу и позволяя быстро пробраться к зданию какого-то института, на ближайшем краю площади. Массивная дверь с большой табличкой «приёмная комиссия», оказалась открыта и я пулей залетела внутрь. Там было тихо, скорее всего, все студенты и сотрудники, либо сидели по домам, либо находились снаружи, среди протестующих.

Сложно придумать укрытие лучше. Удобно расположившись на мягком диване, я стала ожидать. Сколько могут идти столкновения? Несколько часов? Может даже несколько суток. Всё же стоит уведомить Элл о том, что я задержусь на несколько большее время, чем планировалось ранее.

Я достала телефон и набрала номер доктора. Долго ответа ждать не пришлось, она подняла трубку практически сразу:

- Всё-таки ввязалась в неприятности?

Элл нежно и немного с укором усмехнулась, а за тем продолжила:

- Я слышала, что в центре начались беспорядки. Да и тут, у вокзала собрались бунтовщики. Благо вояки огородили само здание, так, что тут всё довольно спокойно. Ты как? Всё в порядке?

- Да, всё хорошо, я в здании института. Планирую переждать, пока эта заварушка не закончится.

- Переждать? Это всё может продлиться довольно долго. Не хочешь использовать свои способности?

- Тут три километра, не меньше, использовать их незаметно или не ввязаться в драку будет проблематично. Я и так выделяюсь в толпе, так если ещё буду вынуждена продемонстрировать свои способности при таком количестве гражданских... Ты же знаешь, что ни к чему хорошему это не приведёт.

- И то верно, - девушка вздохнула, подумала с минуту, а затем заключила, - придётся отправить к тебе Карпова с бойцами, они сопроводят тебя обратно.

- Только не он!

- А кто ещё? Халлер наотрез отказывается влезать в любые передряги и настаивает на своём строгом нейтралитете. А вот капитан просто не сможет отказать моему приказу, ибо за успех экспедиции отвечает своей головой. Да и ты видишь другие варианты, как вытащить тебя оттуда?

- Может, всё же стоит подождать и спокойно дойти, когда всё закончится?

- Не думаю, что это хороший вариант. Если здесь начинаются подобные волнения, то стоит покинуть Дальний Восток как можно раньше, чтобы потом политика не встала экспедиции поперёк горла. Я не хочу, чтобы успех моей миссии зависел от случайности. Говоришь, ты в здании университета, в самом центре?

- Да, оно недалеко от городской администрации.

- Я скажу Карпову. Никуда не уходи из здания, он скоро прибудет к твоему расположению.

- Хорошо, подожду этого ублюдка.

Мне не сильно нравилась перспектива провести столько времени в компании капитана, да ещё и под его «протекцией». Ибо он, скорее всего, весь оставшийся путь будет припоминать мне этот случай. Но это и правда самый простой и безопасный выход из данной ситуации. Всё же, экспедиция гораздо важнее ущемлённой гордости, не только для меня, но и для самого Карпова. Она принесёт новую эпоху, как для наших государств, так и для всего человечества, если верить словам Глиммер, конечно. А я склонна верить человеку, способному соединить части умершего представителя чёрт знает какой цивилизации с телом обычного человека.

Впрочем, следующие сорок минут прошли абсолютно неинтересно. Мне было решительно нечем заняться в ожидании «спасителей», так что я даже слегка прикорнула. Разбудил меня адский грохот, словно дверь, через которую я вошла, снесли с петель. Посмотрев на неё, я обнаружила её распахнутой, со стоящим на пороге гвардейским капитаном с изуродованным лицом. Он её что, с ноги вынес?

- Давай, принцесса, пошли! Там, снаружи твоей башни, полный кошмар.

Решив оставить без внимания, язвительное сравнение, я отправилась вслед за ним. На улице, нас уже ждали другие гвардейцы, выстроенные в каре в один ряд. Конечно, вряд ли бы кто-то в своём уме решился нападать на Имперскую Гвардию и без боевого построения, но так они отгоняли от себя даже самых отчаянных храбрецов, ощетинившись винтовками во все стороны.

У меня было почётное место прямо в центре этого «квадрата», которое ощущалось, как нахождение внутри бункера с бетонными стенами. Несмотря на то, что эти люди, вроде как, мои естественные враги, я всё равно не могу не выразить уважения, касательно их боевого потенциала. Всё-таки гвардейцы это настоящая элита элит, не только в Империи, но и во всём остальном мире.

Впрочем, в пути до вокзала, нам всё же встретился великий безумец, а может и великий храбрец (разве это не одно и тоже?), который решился бросить вызов сопровождавшему меня отряду. Не знаю, почему этот парень, лет восемнадцати, с двумя пакетами наперевес, решил броситься на солдат с оскорблениями.

- Чёртовы лоялисты! Прислуга буржуа! Предатели народа!

Карпов вышел из строя и подошёл к парню, постаравшись отогнать его подальше:

- Пошёл прочь с пути, не видишь гвардия идёт!

- Гвардия, конечно! Собаки вы лоялистские! Кровь из народа пришли пить?! Твари императорские!

- Ты нарываешься парень. Отвали подобру, поздорову, пока я ещё добрый.

- А то что? Стрелять по мне будешь, гнида из метрополии? Ну давай, давай! Стреляй! Удобри кровью тружеников нашу землю! Мы таких, как ты, во время восстания пачками клали, понял? Дед мой, лично офицера, вроде тебя, завалил из своего охотничьего ружья! А потом всю его роту положил!

Карпов вздохнул, повернулся к своим и дал сигнал продолжать движение. Каре двинулось дальше, но парень не отставал, то и дело норовясь выскочить поперёк дороги:

- Что, испугались шавки имперские?

Несколько минут он следовал за Карповым, выкрикивая всевозможные оскорбления и ругательства. А когда наконец, понял, что все его слова игнорируются, он снял со своей ноги и метнул его в сторону капитана. Тяжёлый, лакированный башмак прилетел тому прямо в голову.

- Ну всё, парень, ты доигрался!

Выкрикнув это, капитан, в пару мгновений преодолел расстояние, разделявшее его с бунтовщиком и, неожиданно для всех, с размаху саданул студенту по лицу. От такого удара последний грохнулся спиной на асфальт и схватился за то место, куда прилетела пощёчина. Кажется, такой хук надолго умерил его боевой пыл.

- Не боишься, что вскоре этот удар будет во всех газетах? Ты, всё-таки не последний человек здесь. А это, можно сказать целая сенсация. - спросила я, когда старый вояка наконец вернулся в строй.

- Сотню добрых поступков забудут, один злой запомнят на всю жизнь. Так отец мне говорил, когда я был ещё совсем маленьким. Он тоже был военным офицером. И его повесили собственные солдаты, во время «Военного переворота пятьдесят девятого года», за то, что отец был с ними слишком строг. С тех пор, я перестал беспокоиться о том, что я делаю или говорю...

- Я даже не знаю, что и сказать. Довольно странная история. И вывод из неё тоже...

- Может и так, какая разница? Мы с тобой, не так уж и отличаемся, ибо даже в мирное время постоянно сидим в окопах под градом пуль. И конец у нас с тобой будет один, вне зависимости от того враги мы или друзья. Мы всё равно злодеи для всех остальных, а злодей в конце истории должен умереть, не так ли?

Статья из газеты "Тихоокеанская комета"

Империя наносит удар!

Вчера, во время рабочей демонстрации за отделение Дальневосточной Рабочей Республики от Босгора, организованной нашим дорогим спонсором, Антоном Филиновым, имперский офицер избил студента Дальневосточной Академии Народного Хозяйства, некого Николая Елина. Нашими корреспондентами выяснено, что нападавшим был капитан Императорской Колониальной Гвардии (так называемых Пунцовых беретов) Андрей Карпов, прикреплённый к нашей стране, как военный аташе.

В городе же он оказался, поскольку был прикреплён к эвакуирующейся Походной Армии Халлера, известных предателей пролетариата, которые сейчас проезжают по Великой Сибирской Тропе. Факт того, что данный представитель метрополии находился в центре Чернотопска и оставил без внимания свою основную задачу, требует отдельного внимания правительства ДРР. Почему вы, председатель Терпкий, позволяете империшкам расхаживать тут, как у себя дома?

Судя по информации очевидцев, отряд данного офицера направлялся к вокзалу, с неизвестной целью, пока на их пути не встретился Елин. Юноша, окрылённый борьбой за свободу своего государства, сразу прознал о недобрых намерениях прибывших офицеров и, по его словам, храбро бросился перед военными, намереваясь не позволить задавить им свободный протест. За это он был избит до полусмерти вышеописанным офицером. Господин Филинов навестил студента в больнице и пообещал наградить того и иных пострадавших от рук империалистического режима, орденом труда, как только протесты увенчаются успехом.

Министерство Колониального Управления и Ведомство Военных Операций хранят молчание. Впрочем, ничего нового, кабинетным аппаратчикам, которые боятся комментировать этот случай, не то что наказывать виновного офицера, не привыкать закрывать глаза на бесчинства подчинённых.

Напомню, что протесты начались из-за введения варварского закона, закрепляющего Императора, как формального главу Республики и к ним уже стали подключать не только народников, но и колониальные силы. Лоялисты делают всё, чтобы сохранить свою власть. Возможно, вскоре начнут стрелять по недовольным людям на поражение.

Недавно, к нам также поступило сообщение, что против протестующих хотели ввести военизированные силы Народной Гвардии (или же Белые береты). Подобный указ даже рассматривался председателем Терпким. Благо, сами «наргварды» отказались сражаться за лоялистов и сегодня утром объявили вооружённую забастовку, забаррикадировавшись в своих казармах и отказавшись выходить до тех пор, пока председатель не подаст в отставку.

Однако, даже несмотря на всю ту поддержку, которую оказывают движению за свободу, в воздухе всё ещё витает один вопрос: «До каких пор мы будем позволять Императору и его лоялистам пить кровь трудового народа? Избивать честных рабочих на улицах? Давить мирные протесты?» Не пора ли и самим взяться за оружие и выгнать всех тех, кто указывает нам что и как делать?

Товарищи! Я обращаюсь к вам, не как журналист или политический деятель, но как друг и соратник. Пожалуйста, не стойте в стороне, когда ваша страна в вас нуждается, выходите на улицы и вставайте на баррикады! Пора принять вызов, который нам бросила Империя!

Главный Редактор ТК Олег Городовой

На длинном поводке

Место: Цетеносотенск

Дата:11.23 25.06.1985

До Крайовы: 7800 км

- Почему ты считаешь меня врагом, Вивьен? - всё тем же обманчиво ласковым голосом вещала девушка в медицинском халате, стоя по другую сторону большой стальной решётки.

- Ты держишь меня в клетке!

- В том, что ты называешь клеткой, есть большая кровать, туалет, тёплый душ и самое главное - много свободного пространства, в котором ты можешь безопасно проводить свой досуг, в какой бы форме тот не был! Вот какая, при этом, разница, есть ли у этого помещения прутья и укреплённые стены? Кто же знал, что для перевозки биологического Wunderwaffe лучше всего подойдёт вагон для перевозки особо опасных преступников? Да и вообще, если тебя не устраивает, ты всегда можешь выйти отсюда!

Произнеся это Элл слегка притопнула ногой и скрестила руки на груди, продемонстрировав свою обиду. И мне действительно стало немного совестно, смотря на то, как искренне доктор переживает за то, что я не ценю её труд. Но по-другому быть просто не может, как бы она не хотела показаться мне доброй.

Когда-то Глиммер спасла мою жизнь, однако лишь для того, чтобы затем разрушить её до основания, превратив меня в настоящее чудовище. До того как мне встретилась эта безумная девушка, я была певицей. На каждый мой концерт приходили тысячи людей, которых мои песни вдохновляли и мотивировали стать лучше. По крайней мере, мне очень хотелось верить в то, что музыка может сделать мир лучше.

А потом меня подстрелили. Не знаю кто и зачем. Может это был чей-то злобный план, может случайное стечение обстоятельств, а может, и вовсе, этот выстрел являлся частью плана самой Элл, которая давно положила на меня глаз. По крайней мере она сама так говорит. А ещё часто упоминает про то, что любит моё творчество. Но как она вообще может любить человеческое искусство, не говоря уже о конкретно моём, если лишила меня возможности им делиться? Превратила в монстра, созданного только для того, чтобы помочь воплотить в жизнь её план по точно такому же «перерождению» всех остальных людей?

- Как же мне выйти, если я здесь заперта?

Доктор демонстративно подошла к закрытому входу в клетку и легонько дёрнула одну из его створок на себя. Та податливо скрипнула и отворилась.

- Ты ведь даже не попыталась её открыть. Значит, не так уж и хочешь уйти.

- Как я уйду, если по твоей милости, могу в любой момент обратиться в огромного волка?

- Я не понимаю, почему ты считаешь, что это минус.

- Потому что в том состоянии я жажду крови и не могу себя контролировать! И мной правят животные инстинкты! И я подчиняюсь твоим приказаниям!

- А не думала ли ты, Виви, что всё это делаешь ты настоящая? Я имею в виду, что твоя настоящая натура - это действительно «жаждущий крови зверь», который закономерно желает подчиниться своей хозяйке. Моя работа была дать тебе инструменты для выражения этой части себя, а также возможности для самозащиты.

- Ничего из этого мне не было нужно!

- Но ведь ты же хотела сделать мир лучше. И я тоже этого хочу. Перестань уже брыкаться и пойми, что мы на одной стороне.

- Я хотела сделать мир лучше, тем, что создавала свою музыку и вселяла в людей надежду. Ты же просто хочешь всех превратить в зверей и вернуть в леса! С чего ты вообще взяла, что именно твоё мнение верное?

- С того, что на этой планете нет людей, что были бы умнее меня. Разумеется я лучше всех знаю, что нужно человечеству. И вообще, я устала от этого пустого спора, который повторяется снова и снова. Иди лучше погуляй с Эрмелиной, разомнись, посмотри город. Ты два дня просидела в замкнутом пространстве, так что свежий воздух тебе не помешает. Всё равно Софи ушла искать своих людей и ещё несколько часов пробудет в городе.

- Не боишься что мы уйдём и больше не вернёмся?

- Вернётесь.

- Небось влезла в мою голову и что-то там для этого поменяла?

- Никуда я не влезала! Просто искренне верю, что ты искренне хранишь в своём сердце преданность. Всё, действительно хватит этих споров. Эрмелина уже ждёт тебя снаружи. Ты только приглядывай за ней, для неё наш - мир в новинку.

- Будто я этого не знаю!

Выйти из столь приевшихся четырёх стен оказалось довольно приятно. Свежий воздух, солнечный свет и пение птиц - именно те вещи, которых мне не хватало. Хотя в поезде я не была их лишена (даже несмотря на скромный размер окон в тюремном вагоне), здесь они ощущались совсем по-другому.

Может всё дело в ветре? Пожалуй, единственной вещи, которую нельзя полноценно воссоздать внутри закрытого помещения. Ведь ничто не даёт такое чувство свежести и свободы, как прохладный порыв, ласково освежающий сознание. Быть может и к лучшему, что его нельзя запустить внутрь жилища. Разве приносил бы тот же лёгкий бриз такое удовольствие, постоянно продувая кости, и в укрытии, и вне его?

А ведь некоторые движения воздушных масс вообще не приносят никакого удовольствия. Вряд ли кто-то будет рад попасть внутрь торнадо, или бурана, или ещё какой-нибудь стихийной причуды. И хотя, они вполне могут принести определённое эстетическое удовольствие, при наблюдении со стороны, все эти буйства природы несут лишь хаос и смерть.

В этом и суть нашего мира - в нём гармонично уживаются самум и зефир, ужас и счастье, хаос и порядок, разрушение и созидание, травоядные и хищники, люди и чудовища. И, к своему сожалению, благодаря милости Глиммер, я обречена на вечность разрушения, а не созидания; вечность зверем. Конечно, я понимаю, что доктор стремиться сделать наш мир лучше, по крайней мере она сама в это свято верит. Но своей тягой к созиданию, Элл лишает тех, кого эта тяга касается, свободы выбора, параллельно нарушая естественный порядок вещей. Руководствуясь лишь своим желанием, она меняет местами роли всех и вся, в чём невероятна едина с тем самым человечеством, которое так хочет исправить.

Может я конечно и «глупая певичка, умеющая только открывать рот и сочинять стишки, а также свято верящая в то, что в каждом человеке есть хорошая сторона», но что-то в этой жизни я точно понимаю. Например, то что горы, конечно, можно сдвинуть по своему желанию, однако негативные последствия от этого сдвига, могут быть столь губительны, что в купе с затраченными усилиями окажутся неисправимыми. А учитывая, что сама идея, являлась лишь субпродуктом чьей-то честолюбивой мечты, всё это перемещение скальных пород - вовсе бессмысленно. Ума не приложу, в какой ситуации будет необходимо передвинуть хотя бы одну гору. Но ведь доктора и людей, подобных ей, это никогда не остановит. Они считают, что знают мир гораздо лучше, чем такие простушки как я.

У меня даже возникло ощущение, словно она воспринимает меня, как неразумного ребёнка, а себя, как заботливую мать. Это так странно... Быть может каждый творец, ведёт себя так со своими творениями? Но ведь я не её творение! Я самостоятельная личность и всегда ей была! Не Элл дала мне смысл в жизни, не она породила меня. Всё, что она сделала - пробудила внутри зверя и заставила постоянно бороться за сохранение человеческого облика, а всё это можно назвать скорее экзекуцией, нежели даром.

Однако, из той ситуации, в которой я оказалась, можно выделить и позитивные моменты. В конце концов, на все эти пространные размышления, меня наталкивает именно компания Глиммер. Ведь раньше, до того момента, как волею судьбы мне довелось оказаться на её хирургическом столе, я никогда и не задумывалась о подобных вещах. Просто не было повода всё осмыслить с такой перспективы. Теперь же он есть, но я не могу переработать его через своё творчество, ибо слишком сильная отдача себя в искусстве, неизменно провоцирует пробуждение кошмара...

Завидую Эрмелине. Она практически ничего не знает о нашем мире. И даже несмотря на проблемы в том, своём, неизвестном и далёком, сейчас у неё есть шанс начать всё с чистого листа.

Вот например сейчас, она стоит и рассматривает разложенные на потрепанной скатерти декоративные побрякушки, которые демонстрировала девушке вокзальная торговка. Эрми, заметив меня, помахала мне рукой, подзывая к себе. Когда я приблизилась, она с ходу спросила меня:

- Виви, а можешь ли ты купить мне эти штуки?

Такой, по-детски наивный и умоляющий взгляд, который мне подарила моя неземная подруга, просто не мог не заставить меня тут же броситься искать в карманах вручённые доктором купюры. Благо, та выдала мне их достаточно, чтобы купить авиабилет до Оливии и сегодня же вылететь на Родину. Может, таким образом она решила меня испытать? Так почему же сейчас я ищу в кармане деньги, на какие-то побрякушки, а не бегу галопом в сторону ближайшего местного аэропорта?

А, вот и эти чёртовы имперские золотые! Я нащупала шершавые бумажки, свёрнутые в цилиндр с помощью тонкой резинки, в заднем кармане джинсов. Однако, прежде чем достать ценный свёрток, я всё же бросила взгляд на то, что девочка-лиса предлагала мне купить для неё.

На выцветшей скатерти были аккуратно выложены всякие магические амулеты, странного вида обереги, цветные камни и пара стареньких книжек с оккультной символикой. И всё это «добро» с огромной наценкой! Конечно, когда поначалу мне показалось, что данная женщина торгует здесь простыми безделушками и самодельными украшениями, я готова была не задумываясь поддержать местных умельцев, особенно на радость жалостливым глазкам. Но если все те же самые побрякушки, выдаются с флёром магии и мистики, я сразу же чувствую, что меня пытаются наглейшим образом обмануть! А как можно терпеть обман, который даже не пытаются скрыть?

- Нет! Прости, Эрмелина, но мы уходим. Давай, пошли!

- Но почему? Что не так?

- Эти вещи... Ну они что-то вроде обмана для дураков.

- Но это человеческое существо сказало мне, что они помогают от всех болезней, приносят удачу и богатство. А ещё крайне укрепляют духовную энергию.

- Не стоит верить этой женщине. Она просто хочет, чтобы ты купила эти её «талисманы», да ещё и с наценкой. Некоторые люди крайне любят наживаться на трудностях других, предлагая надуманные решения реальных проблем.

Неожиданно в разговор вмешалась и сама престарелая продавщица, произнеся своим мягким трескучим голосом:

- А с чего, ты, доченька, решила, что мои магические обереги не работают? У меня множество довольных клиентов, которые вылечились от довольно страшных болезней, а у некоторых даже сошли сглазы и порчи. Вот ты купи и попробуй, сама потом будешь приезжать сюда и меня благодарить, когда все болячки пройдут.

- Ну давай попробуем! - вторила ей девочка-лиса, - может они и правда сработают! И у меня хотя бы будет подарок для тебя и Элл. Ибо я всё же хочу, чтобы вы, как члены моей новой стаи, были всегда целы и невредимы.

- Ну вообще, если эти вещи будут куплены мной, на её деньги, то это будет совсем не подарок... Впрочем, ладно, это не так важно. Важно то, что мы совсем не стая и уж тем более не семья. По крайней мере, Глиммер явно слишком безумна, чтобы быть тем, на кого можно положиться. Не думаю, что она рассматривает нас чем-то большим, чем просто инструментом для исполнения своих странных замыслов.

- Мне кажется, что в ней всё же много хорошего. И я верю, что Элл ценит нас, как своих детей.

- Я не хочу спорить на этот счёт. По крайней мере, сейчас. Просто держи с ней уши востро, если не хочешь оказаться препарированной, словно лягушка на уроке биологии. Уж поверь, вивисекция для неё абсолютно обыденное развлечение. Давай, выбирай, какой талисман ты хочешь.

Эрми наклонилась к скатерти и взяла три подвески в виде «Чёрного солнца», а затем произнесла:

- Вот эти!

- А ты точно уверена, что хочешь именно этот символ?

- Да, человеческое существо сказало, что он защищает от любых хворей, а также позволяет по-новому взглянуть на мир.

Я глубоко вздохнула, пожала плечами и протянула торговке пару крупных купюр. Та взяла их, пересчитала, а затем полезла в свою поясную сумку, откуда практически сразу достала пару монет и вручила мне, со словами:

- Вот ваша сдача. Странные вы девоньки, конечно, очень странные. Впрочем, как и вся сегодняшняя молодёжь...

Прежде, чем женщина разлилась бы пространной тирадой о современном мироустройстве, я схватила за руку подругу и быстрым шагом направилась прочь от этой лавки под открытым небом. Старушка лишь обиженно фыркнула и натужно вежливо буркнула в след:

- Носите на здоровье.

Как же хорошо наконец оказаться подальше от железнодорожных путей. Нет, не то чтобы я не любила поезда. Вовсе нет! В них есть своя романтика. Но любая романтика приедается, если ты варишься в ней несколько суток подряд. И запах шпал, вокзальные кафетерии, залы ожидания, снующие туда-сюда нервные пассажиры, стук колёс, звон подстаканников и бесконечные леса за окном, начинают казаться скорее пыткой, нежели картинами завораживающего путешествия.

Небольшой населённый пункт, зажатый между невысокими, покрытыми зеленью сопками, казался довольно приятным и спокойным местом, где жизнь текла своим чередом. Как и в любом подобном, не слишком большом и относительно молодом, городке, здесь сложно было найти какие-либо значимые достопримечательности. Пара памятников местным коммунистическим деятелям, несколько маленьких сквериков, квартал с историческими зданиями в центре, несколько храмов Церкви Лилит, один пышный дацан и поезд с танком, зачем-то поставленные на постаменты в центре города. Чтобы всё это осмотреть, нам потребовалось не больше часа, в течении которого Эрмелина засыпала меня вопросами о культуре и быте человечества.

Конечно, я старалась рассказать обо всём максимально корректно, без политики, собственной культурной призмы, религии и прочих абстрактных понятий, которые вряд ли могут быть осознаны и уж тем более приняты пришельцем из иного мира. В конце концов, вряд ли кто-то, кроме меня, сможет беспристрастно поведать ей о людях. Карпов будет вещать об имперском величии и превосходстве славянского этноса, Софи будет пропагандировать освобождение рабочих и уничтожение буржуазии, и я уж молчу про то, какие идеи может навязать доктор...

И конечно неплохо, если она будет слушать разные мнения, понимать позиции всех участников безумного вояжа. Однако, как бы не было прискорбно признавать, но никто не будет слушаться двух различных мнений, вне зависимости от того, насколько он сам понимает необходимость слушать и слышать других. Это просто часть нашей общей природы. Я и сама этим грешу, чего уж тут. Но, в отличии от других спутников, я хотя бы не пропагандирую ей свою позицию. Ибо пропагандировать что-либо в незапятнанный разум невинного дитя и ввергать его в жерло взрослых междоусобных игрищ и бессмысленных конфликтов, по-настоящему бесчеловечно!

Впрочем, когда ты находишься в сознательном возрасте, участие в социальных конфликтах всё ещё не является самостоятельным выбором. Иногда жизнь сама кидает тебя в пучину раздора, без твоего желания. И хорошо, если в них ты окажешься обычным наблюдателем.

Когда Эрмелина нагулялась и уже устало плелась вслед за мной, я поняла, что пора бы уже и возвращаться. Но хочу ли я вернуться? Может и правда, стоит уехать в аэропорт вместе с Эрми и взять первый же билет, ну хоть куда-нибудь, где не будет поехавших учёных с их поехавшими проектами, касающимися эволюции человека?

Хотя, если у Глиммер удастся то, что она задумала, вряд ли хоть где-то можно будет укрыться от её экспериментов над человечеством. Да и уехав, я не смогу ей помешать. Да и, ни у меня, ни у Эрмелины, нет даже паспорта, чтобы предъявить его в аэропорту. Конечно, можно арендовать авто или вроде того и уехать уже на нём, но и прав у меня при себе не имеется.

Можно конечно и остаться тут, снять квартирку в каком-нибудь тихом районе Цетеносотенска. Тем более доктор сказала, что не будет нас искать. Но куда её экспедиция без нас? Она всё же доверилась мне, я не смогу её подвести...

Чёрт, похоже Элл оказалась права, я просто не смогу уехать. И вовсе не потому, что я в клетке. Это скорее поводок, который не позволяет мне уйти дальше дозволенного. Поэтому я даже не думала о том, что могу в любой момент выйти из тюремного вагона, и поэтому же сейчас я ищу оправдания для того, чтобы вернуться.

Собственно, мне даже необязательно было приходить к окончательному решению, ибо пока и думала, ноги сами принесли меня к платформе. На ней собралась целая толпа, посреди которой, взобравшись на скамейку и размахивая пистолетом, стоял Карпов. Ну вот, опять жизнь втягивает меня в очередной безумный спектакль...

Капитан отгонял от себя разгневанных жителей, что так и норовили стащить его с деревянной лавки и забить до полусмерти, крича:

- Я понимаю, вы все жаждете вендетты. Но ведь я ничего вам не сделал! Я ничего против этих ваших чёртовых арберов не имею! Успокойтесь! Давайте не будем доводить ситуацию до насилия! Я ведь могу отдать приказ гвардейцам начать стрелять!

Его слова только раззадоривали толпу и она, в едином гомоне продолжала буйствовать и требовать немедленного самосуда над Карповым. Удивительно, как они ещё не снесли его вместе со всем поездом...

- Вивьен! Что это здесь происходит? - спросила внезапно присоединившаяся к нам с Эрмелиной, Софи.

- Понятия не имею, мы сами только пришли. Вероятно у нашего капитана произошёл конфликт с местными, может даже из-за того случая с étudiante, - ответила я.

- Как же этот самовлюблённый болван любит влезать в неприятности... - революционерка замолчала, видимо размышляя над своими последующими действиями, а затем добавила: - Придётся его выручать.

Она нырнула внутрь толпы, чтобы уже через пару секунд вынырнуть рядом с Карповым. Тот, будучи в крайнем напряжении от накалявшейся обстановки чуть было не выстрелил по возникшей столь внезапно Софи. Но увидев знакомое лицо опустил оружие, застыв в нерешительности. Толпа также затихла, по-видимому, узнав героиню местной интербригады. Поймав всеобщее внимание, Ратенпешт взяла слово:

- Товарищи! Вы наверняка меня знаете, да быть может вам будет нелегко поверить тому, что я скажу. Всё же я пропала на несколько лет, но уверяю вас, эти годы я провела в Босгорской тюрьме за то, что отстаивала ваше право знать правду о буржуях и капиталистах! Так что, хотя бы из уважения к тем лишениям, которые мне довелось перенести ради свободы рабочих ДРР и Великого Княжества Ниппон, прошу вас, выслушайте меня!

Она глубоко вдохнула, слегка покосившись на стоявшего рядом капитана, а затем, убедившись, что окончательно завладела вниманием толпы, заговорила чётко и быстро:

- У капитана Карпова много грехов! Он подонок, воюющий на стороне имперских буржуа. Он боролся с интербригадами. Он вторгался в другие государства, где давил, в том числе и коммунистических повстанцев. Он даже попытался меня убить и почти довёл это дело до конца. Да, во всём этом есть его вина. Но вот то, в чём вы его обвиняете, просто несправедливо! Карпов никогда бы не поднял руку на мирных жителей! У него есть своя солдатская честь, которая не позволяет ему сражаться с теми, кто не вооружён. К тому же, здесь, он не просто командовал колониальной гвардией, он охранял спокойствие наших братьев и сестёр, наряду с народной милицией! Неужели вы готовы устроить самосуд лишь из-за статьи в газете? Расходитесь, товарищи! Я гарантирую вам, что если капитан и совершит что-то, что подставит под удар мирный пролетариат, я самолично его убью! Уж в этом можете на меня положиться.

Люди, собравшиеся на платформе, слегка помялись, обдумывая слова Софи, а затем тихо, словно стыдясь своего недавнего буйства, стали покидать станцию. Кроме меня, Эрми, Ратенпешт и Карпова, здесь осталась стоять только Глиммер, с интересом наблюдавшая за разворачивавшимся действом. Она всё это время была в толпе? Почему тогда ничего не предприняла?

- Виви, а почему она ему помогла? Они же ненавидят друг друга. - внезапно спросила меня девушка-лиса.

- Mon grand-père, как-то сказал мне, что злейшие враги, оказавшись в одной дырявой лодке, очень сильно привязываются друг к другу.

- Чтобы спастись?

- Нет, просто, чтобы утащить друг друга на дно.

Горькая старка

Место: На подъезде к Пустозерску

Дата:20.23 26.06.1985

До Крайовы: ~7100 км

- Скоро мы въедем на территорию Сибири! - моё радостное заявление, почему-то абсолютно не тронуло Халлера.

Мне думалось, что он будет становиться всё радостнее с каждым шагом к родине. Однако, всё оказалось совсем наоборот. Вместо ответа, он лишь с горечью уставился в свою чашку с кофе в которой бессмысленно мешал напиток ложкой.

- Не вижу счастья на лице, Ян.

- А чему мне радоваться? - безжизненным сухим голосом отозвался старик, - Моя война, длинною в двадцать лет, обернулась поражением и я, с позором, несу себя к ногам победителей.

- Что же, у тебя нет этого волнующего чувства возвращения? Неужели твой глупый отказ от всего, что ты оставил в Богемии стоит того, чтобы лишать себя семьи и родной земли? Может, конечно, ты действительно едешь на смерть, но разве лучше будет умереть на чужбине в качестве изгоя, где тебя никто толком и не отпоёт?

- Ты сам то, понимаешь, что несёшь? Пан Карпов, я конечно понимаю, что вас чуть было не распяли на радость толпе, и извините уж, за официоз, но ваши суждения явно требуют проверки профессионального психотерапевта.

- Как агрессивно. У меня просто хорошее настроение и не только потому, что я был спасён из лап народного суда. А ещё и потому, что сам из этих мест и крайне рад тому, что наконец, после несколько месяцев разлуки увижу жену и детей. И мне искренне непонятно, как вы можете сохранять мрачное выражение лица, приближаясь к дому?

- Честно? Я бы предпочёл вас видеть вечно мрачным и недовольным, так вы хотя бы не раздражаете. Да и ваша прямолинейность, когда вы пытаетесь поделиться своей радостью, бесит нечеловечески. И конечно я недоволен. Меня продали и обрекли на верную смерть, и я даже не знаю, во сколько оценили мою старую голову. И девки эти ненормальные, и местные политические дрязги, и проблемы с логистикой. Голова болит уже!

- Если тебя это так беспокоит, я могу рассказать тебе то, что знаю сам. Это конечно, было приказано держать в тайне. Да и скорее всего это далеко не вся реальная история, но, я думаю, это будет правильнее.

- Ну садись, рассказывай, раз уж хочешь.

Прежде чем сесть, я быстрым шагом направился к бару, в вагоне ресторане, где мы находились, взял с него початую бутылку старки и только затем плюхнулся напротив Халлера. Сделав пару крупных глотков прямо из горла, я получил его язвительный комментарий:

- Теперь понятно, почему ты сегодня такой.

Оторвавшись от бутылки, я всё же решился предложить и ему опрокинуть стаканчик:

- Не хотите, Ян? Что ты вот это уже холодное кофе мешаешь битый час? Хряпни тоже.

- Нет, спасибо, мне одной операции на печени хватило.

- Ты же всё равно вбил себе в голову, что умирать едешь! Какая разница, в таком случае, посадишь здоровье или нет?

- Смерть надо встречать с трезвым взором. Да и давай, рассказывай уже, что хотел.

- Ну как хочешь. Начну с того, что ты и так знаешь. Тебя, вместе с твоими ребятами, отправили в комплекте с Доктором Глиммер и спутницами. Но знаешь ли ты, что Император решил не избавиться от тебя, а помочь Арбер Цвейту объединиться?

- Что ты такое несёшь? Империя с арберами в затяжной холодной войне.

- А вот, я знаю от маршала Кишевича, моего начальника, что Император имеет стратегические планы на союз с коммунистами. Но пока, ни он, ни они не могут в открытую сказать о кулуарных договорах и кидают друг другу подачки. Анжей не может напрямую отправить военную помощь арберам, его не поймут союзники, а потому «возвращает» тебя и твоих вояк, да ещё и с лёгкой рукой освобождает коммунистов из сибирских лагерей. И это не вызывает у союзников Империи никаких подозрений, поскольку всё выглядит как избавление от давней проблемы. Арберы, взаимно отказываются поддержать движение за независимость в ДРР. Ну и этот проект Глиммер, тоже является частью их сотрудничества, правда я не слишком понимаю, в чём он состоит.

Халлер, задумчиво посмотрел в окно, а затем лёгким движением вылил остывший кофе в открытую форточку и протянул мне пустую кружку:

- Чёрт с ним, наливай своё пойло!

Я наполнил его кружку до краёв и сам сделал ещё несколько глотков из горла. А затем Ян спросил:

- А какого чёрта император так подобрел к тем, кто желал его свержения всё его правление?

- А это уж только он сам знает. Но в нашем генштабе уже ходят разговоры о большой войне, где мы выступим бок о бок с арберами. И разговоры эти настолько активные, что скорее всего все участники Пакта Старой Крови, в курсе о том, что Император готовит предательство. Вряд ли Республика Оливия и Федерация Ярлов будут сидеть сложа руки, но, судя по всему, в голове у государя-батюшки, на старость лет, вдруг созрел некий безумный план, который он хочет воплотить благодаря Глиммер и её работе. И знаешь, только потому что он её поддерживает, я согласился сопровождать эту экспедицию. Ибо знаю, что он понимает, что делает.

- А я вот, теперь, ещё больше не понимаю. Раньше мне было просто обидно, а сейчас совсем какая-то муть! Какой-то порочный альянс с коммунистами, какие-то тайные научные исследования, какие-то заговоры. Я вот что думаю, в это всё лучше уже больше то и не лезть. Мы солдаты, вот и не должны задумываться о таких вещах.

- А я тебе о чём говорил? Радуйся, что скоро вновь сможешь побывать на родине. Радуйся и пей. Всё равно завтра умирать!

Он залпом осушил свою кружку и вновь протянул её мне. Я долил остатки того, что плескалось на дне тары и отправился в бар за новой. Мы пару часов распивали эту бутылку, пока за окном пролетали бесконечные леса, практически заброшенные деревеньки у дорог, быстрые сибирские реки и скромные полустанки. Когда она наконец закончилась, к нам неожиданно присоединилась Глиммер.

В неизменном белом халате и с большой чашкой в руках, она подошла к столику, где мы сидели и своим обычным нежным голоском поинтересовалась:

- Могу я присоединиться? Софи сегодня рано уснула, а мне до ужаса скучно сидеть в купе в одиночестве и слушать её храп.

- Ну садитесь, пани Глиммер! - ответил Ян за нас обоих, - Может и выпьете с нами?

- Отчего же нет? Наливайте, что у вас там есть.

Удивившись такому ответу, я всегда считал, что доктор слишком интеллигентна для алкоголя, я плеснул ей совсем чуть-чуть старки. Пару мгновений Элл, с интересом и долей нерешительности, рассматривала янтарную жидкость, затем, выдохнув, приложилась к кружке и практически сразу вернула её обратно на стол, закашлявшись.

- Уф, чёрт! Какая гадость! Горькая, что ужас!

- Хех, а что вы ожидали, пани? Сорокапроцентная старка тот ещё зверь! - выпалил заметно повеселевший Халлер.

- Пожалуй что так. Впредь, больше не буду и пробовать пить. Мало того, что голову мутит, так ещё и вкус отвратный. Не понимаю, как вы можете загонять в себя литрами эту дрянь.

- Так в этом и смысл! Сколь бы не была ужасна жизнь, сколь бы она не была безумна, алкоголь смоет все проблемы и укутает тебя в небытие!

- Так ужасы жизни нужно встречать лицом к лицу, а не прятаться от них в стакане.

- Не представляете, но пару часов назад я говорил то же самое! А теперь вот, пью и в ус не дую.

- Я несколько более последовательна в своих убеждениях.

- Твоё право. Впрочем, у тебя вскоре будет шанс насмотреться на «ужасы», мы же скоро приедем в Качинск?

- Да. Я так понимаю, что вы имеете в виду тот трудовой лагерь, откуда надо будет забрать ваших солдат? Предлагаете съездить туда с вами? Почему бы и нет? Всё равно делать мне особенно то и нечего.

- К слову о лагерях, а пани Ратенпешт ведь сидела в таком же? Ну, до того момента, как ты сделала с ней то, что сделала. - внезапно спросил Карпов.

- Софи сидела в цитадели для особо опасных преступников. Мне казалось ты знаешь.

- Нет, у меня как-то и мысли не было поинтересоваться касательно того, куда её отправят, после нашей первой встречи. После того как мы схлестнулись, я вообще думал, что ей дорога прямиком в морг. Она потеряла столько крови...

- Софи сильная, смерти её так просто не взять. Она пережила схватку, пережила и заключение, всё с одной единственной рукой. То ли идея о всеобщем благе, то ли месть тебе подогревали огонь внутри неё и заставляли бороться за своё существование.

- Неужели её держали в столь жутких условиях, что приходилось бороться?

- Никто не церемониться с бунтарями. И Ратенпешт ждала участь хуже смерти, но даже несколько месяцев в аду, не сломали её волю к жизни...

Интермедия - Этап первый

Унижение. Это единственное, что я испытывала за прошедшие несколько месяцев. И дело тут вовсе не в том, что мой дерзкий план, по свержению правительства не удался. И даже не в том, что в следствии этого провала, я оказалась в босгорской тюрьме, без трёх конечностей. Это можно пережить. Можно перетерпеть плевки и издёвки. Можно с горестью проглотить и оскорбления.

Не пугает меня и отвратная тюремная еда, и местные строгие порядки, совсем неделающие поблажек моему печальному физическому состоянию. Если в камере обыск, нужно встать лицом к стенке, да даже без ног, на обрубках. Если наступил обед, то нужно отправляться есть вместе со всеми, в общую столовую, естественно своим ходом.

Ну, по крайней мере вечером местную жиденькую баланду разносят по камерам. Правда, и тут для меня был приготовлен особенный сервис со швырянием стальных тарелок на пол камеры.

Впрочем, даже учитывая то, насколько меня здесь не любили, были в моём заключении и светлые моменты. Ну, точнее один единственный светлый момент - библиотека. Несмотря на то, что она была в свободном доступе. Кроме меня её особенно то никто и не посещал. А потому в ней можно было ощутить тишину и погрузиться в несколько более светлый мир. Жаль, только, отпускали почитать меня, дай бог через раз. Да и с собой больше одной книги брать не разрешали. Но это лучше, чем ничего.

Естественно, идеологическую литературу сюда не завозили, так что и подтачиваться в коммунарной теории у меня не было возможности. Однако я изучила те области знаний, которые, в обычных обстоятельствах никогда бы незатронула. Психология, астрофизика, искусствоведение, теология и история.

С последней, кстати, довольно интересная ситуация. Я примерно припоминаю то, как нам подавали важнейшие исторические события. И та версия истории очень разниться с этой. Вроде бы всё одно и то же: те же исторические личности, те же действия, те же трагедии, но подача абсолютно иная. Великая война здесь не горе для трудового народа всех стран, а великая победа босгорской национальной идеи над германской.

И ведь, с такой подачей, в сущности и не поспоришь. Кто будет отрицать то, что Империя и её союзники победили в войне с Альтмаиром? Это факт. Но вот акценты совсем разные. Где одни видят горе и разрушенную Европу, другие видят ещё одно подтверждение своей исключительности.

Впрочем, такое проявление эгоцентризма вполне резонно для неразвитого буржуазного общества, это, между прочим, доказывают и те работы по психиатрии, которые мне довелось прочитать. Ранее я и не задумывалась о том, что мировоззрение и поведенческие особенности могут зависеть не только от социальных норм, но ещё и от экономической формации общества.

Правда, какая формация может создать человека, подобного Доктору Глиммер, мне, если честно, не ведомо. Она поразила меня ещё при нашей первой встрече. Но не своими «безумными идеями», которыми их почему-то нарекают все вокруг, нет, вовсе нет. А тем, что имея такие способности и такой склад ума, она была всё ещё жива и в состоянии действовать.

Наш мир терпеть не может гениев, а потому то и дело ломает их и убивает. Всё потому, что они действительно способны сломать устоявшийся порядок вещей. И тут Элл имеет много общего с Подлунским, великим философом-коммунаристом. Он тоже был маргинализирован тем обществом, в котором жил. Его считали безумцем. И что теперь? Теперь за ним идут миллионы рабочих по всему миру, а над буржуазией завис дамоклов меч Арбер Цвейта, чётко следующего идеям мыслителя.

Глиммер, как мне кажется, ждёт та же судьба. Не только потому, что она также является светилом новой эпохи. А потому, что она, во многом является продолжателем идей Подлунского о равенстве и братстве, хоть сама этого и не осознаёт. Её идеи сделать всех равными путём всеобщей биологической эволюции чётко дополняют идею эволюции общественной и закрывают многие недочёты коммунистической концепции мироустройства. Впрочем, когда мы только познакомились, всего этого я не знала.

Просто, в один момент, ко мне в камеру зашла несколько странная посетительница в белом халате в сопровождении двух агентов Министерства Тайных Наук. При виде меня у неё загорелись глаза, словно бы она смотрела не на человека, а на ценный антиквариат, откопанный где-то на свалке.

Если честно, я действительно чувствовала себя забытым и заброшенным антиквариатом, а эта чёртова тюрьма вполне походила на свалку...

- Она! Мне нужна именно она! - радостно воскликнула девушка, обращаясь к спутникам.

- Вы уверены, пани Глиммер? - спросил её один из агентов, - Это Kriegsfuchs, известный агент Арбер Цвейта. Она вряд ли будет настроена на сотрудничество. Да и пан Крушевич, вряд ли обрадуется тому, что вы выбрали именно её. Если хотите, я могу запросить досье и вы сами убедитесь, что она...

- Ничего не надо! Лучше оставьте нас наедине, я хочу немного с ней поболтать.

- Но это будет противоречить протоколу, который пан...

- ... Крушевич дал вам, да-да, я знаю! А теперь прочь из камеры! Считайте что он уже дал разрешение поступить так, как я хочу.

С некоторым опасением, но всё же не слишком противясь, оба сопровождающих ушли, закрыв за собой железную дверь. Ещё раз окинув меня взглядом, она ласковым голосом приказала:

- Раздевайся.

- Что прости?

- Снимай свою робу, мне нужно понять, сколько работы предстоит проделать. - также ласково ответила Элл и сделала шаг в мою сторону, а затем ещё один и ещё.

Прежде, чем она успела подойти на расстояние вытянутой руки, я вынула из-под подушки припрятанный на крайний случай осколок стекла и единственной рукой направила в её сторону.

- У лисички прорезались зубки? - как ни в чём не бывало спросила она, - Это хорошо, что ты готова драться даже в таком положении. С каждой секундой, начинает казаться, что более идеального кандидата я не найду. А теперь положи своё оружие, я обещаю, что не сделаю тебе больно.

- Кандидат для чего? Может, прежде чем я получу ещё одно пожизненное наказание, ты наконец скажешь, что сейчас происходит?

- Считай, что тебя наконец посетил врач, который сможет излечить твои увечья. Более того, я смогу сделать тебя гораздо сильнее чем раньше. И может быть, даже помогу тебе сбежать, чтобы ты свела свои личные счёты, какие бы они там не были. Последние, конечно, только если ты будешь хорошо себя вести и будешь покладистой девочкой.

- Излечить? И как же?

- Довольно просто, пришить новые конечности. Они будут немного особенные... Но тебе повезло, что я точно знаю, как сделать всё так, чтобы ты смогла пользоваться ими словно родными. Ну и вряд ли у тебя будет больше доверия... Но всё равно скажу, что это правительственный эксперимент.

- Ты что это, работаешь на имперцев?

- В том-то и прелесть, что нет. Это временное сотрудничество, которое принесёт пользу всем участникам процесса. Я получу подругу, которая будет готова прийти на помощь если то мне потребуется. Ты, сможешь обрести свободу. Подвох всего один, тебе предстоит некоторое время побыть подопытным кроликом для Министерства. Поверь, условия содержания там будут гораздо лучше, чем здесь. Да и я вытащу тебя через несколько месяцев, как только придумаю как.

- Звучит не очень надёжно. Ты всё ещё меня не убедила.

- Тебе ведь больше нечего терять, ты зверь загнанный в угол, растерявший всю свою дикую стать. - тут она пошла в наступление, легко отодвинув мою руку, - В кого превращается лев, лишённый лап и клыков? В беспомощного котёнка, который может вызывать лишь жалость. - Глиммер стала нависать надо мной и я, не удержавшись на своих ногах-обрубках упала на спину, на кровать, - Позволь вернуть тебе былую силу, вновь сделать хищником, который будет наводить ужас на лес. Нет, даже лучше, я могу слепить из тебя совершенного зверя, вершину пищевой цепи! - между нашими лицами было меньше трёх сантиметров и голос доктора, всё ещё остававшийся ласковым, теперь до чёртиков пугал, ставши практически неестественным, - Доверься мне и мы станем очень хорошими друзьями.

- Чёрт! Ладно, я согласна на твою авантюру, только научись соблюдать моё личное пространство!

Она мягко улыбнулась и отпрянула от меня, терпеливо ожидая, пока я наконец вновь поднимусь.

- Помочь снять эту жуткую робу?

- Нет уж, спасибо, сама справлюсь.

Неуклюже, за столько месяцев я всё ещё не наловчилась этого делать, я кое-как стянула с себя потёртую бесцветную униформу, оставшись нагой и в совершенном смущении.

Глиммер же стала с интересом изучать моё тело, прощупывая своими тонкими холодными пальцами каждый шрам и каждую болячку.

- Хм, у тебя много следов от осколков, да и судя по специфичному расположению шрамов, взрыв был с той стороны где у тебя ноги. Это была пехотная граната, верно? Ты была без защиты и кинулась головой от взрыва. Весь удар осколков пришёлся на ноги и повреждения были столь обширны, что врачи решили полностью ампутировать их.

- Ты это по шрамам нагадала?

- Это не так сложно, всего лишь немного аналитики. Хотя, не везде она помогает. Вот твоя рука, ты же лишилась её не из-за взрыва, разве не так?

- Всё так, её отрубил гвардеец в рукопашном бою незадолго до взрыва. Подонок ответил за это жизнью.

- Так, а что насчёт вот этого шрама от пулевого отверстия, тут, под грудной клеткой?

- А это от той твари из-за которой я здесь. Карпов, собака, гвардейский капитан, сначала удачно окружил здание, где моя интербригада укрывалась, так что мне пришлось прикрывать их отход, а он, затем, даже не смог добить меня по-человечески.

- Ха, действительно, пуля прошла прямиком под сердцем, не задев его и выскочив с другой стороны! Ещё одна удивительная удача. Разве добивать выстрелом в голову не надёжнее?

- Именно! Он не хотел меня убивать, не дал мне умереть в бою, как полагается солдату. И заметив, что я всё ещё двигаюсь, решил отдать меня под суд, унизив и низложив с погибшего героя до политической заключённой в инвалидном кресле. Надеюсь, что такая горькая жертва, хотя бы помогла общему делу и мои ребята всё ещё живы.

- Какое прелестное благородство, смешанное с абсолютным эгоизмом. Ты нравишься мне всё больше. И пожалуй идеально подойдёшь. Готова к операции?

- Что, сейчас?!

- Нечего тянуть, у меня всё готово.

И действительно, через десять минут, агенты МТН принесли все необходимые инструменты и вкатили каталку со странным телом на ней, накрытым плотным полотном. Моя койка же стала операционным столом. Было жутко давать свою жизнь в руки Глиммер, но вот маска с наркозом опустилась на моё лицо и я уже ни о чём не беспокоюсь...

Проснулась я также резко, как уснула. В камере, за это время многое поменялось, доктор сидела на стуле и читала книжку с настолько затёртой обложкой, что ни названия, ни автора было не разобрать. Рядом с ней валялись два трупа, оба агенты Министерства, что сопровождали доктора.

Я вскочила с лежанки и только сейчас до меня дошло. Ноги! Странные конечно, словно бы выгнутые назад и покрытые шерстью, но настоящие конечности, на которых можно ходить. И ведь получалось, даже несмотря на то, что они явно были не человеческие. Я словно бы всегда знала, как правильно держать равновесие и в том мне помогал... Хвост? Чёрт, эта штуковина ощущается очень странно... И рука, даже лапа скорее...

- Рада новым клыкам? - не отрываясь от книги, ласково спросила Элл.

- Что здесь чёрт возьми произошло?

- Я выполняю свою часть обещания и дарю тебе свободу.

- Поэтому ты убила этих людей?

- Формально это ты их убила, а затем напала на меня, сильно покусав. А затем, вскрыла дверь моим ключом, устроила шорох в тюрьме и отправилась мстить своему Карпову или как его там.

- Какая продуманная легенда. А как ты симулируешь нападение на себя?

Вместо ответа она указала на свою шею.

- Это ты мне что предлагаешь, реально тебя укусить?

- Именно, только нежно, постарайся не задеть сонную артерию. Я скажу, что упала в обморок, когда ты на меня набросилась и потому выжила. Давай, кусай уже.

Это было странно, но я сделала как она сказала, легонько приложившись зубами к шее Элл и пустив немного крови.

- Да... Этого вполне достаточно, - заключила доктор, - а теперь отправляйся мстить. Главное, не забудь потом сдаться властям, я знаю, что у тебя будет достаточно сил, чтобы стать окончательно свободной, но всё-таки поддайся и дай себя заковать.

- А чем займёшься ты?

- Завоеванием.

Проект - Vulpes lagopus

Цель проекта: Использовать наработки Vulpes corsac, чтобы повторить способности представителей цивилизации Vulpes Novum (самоназвание - фурии) по смене облика. В идеале добиться похожих физических характеристик.

Метод: Полное обновление генной прошивки; Замена крови; Замена сердечной мышцы; Проникновение в разум.

Материалы эксперимента: Милая девушка, европеоид, не имеет боевого опыта, есть большие повреждения в области грудной клетки; Живой представитель Vulpes Novum (так называемая Эрмелина), выступает как донор генетического материала и образцов крови; Личное мастерство в работе с материалами такого рода.

Результат: Выше любых ожиданий! Образец уже можно считать Wunderwaffe, абсолютным оружием. Идеальное соотношение ярости, непробиваемости и разрушительного действа. Возможно, дело в кандидате. В Вивьен просто кипит животная сущность, и она способна с ней сосуществовать!

Пометка: Пора сжечь трупы предыдущих трёх кандидатов, они уже точно не пригодятся.

Последствия: Штаб повстанцев сожжён дотла. Их лидер в моих руках. Этот пёс верно готов выполнить любой приказ.

Вердикт: Образец идеально подойдёт для исполнения моего плана.

Э.Г.

Лагерь «Улыбка»

Место: Новокачинск

Дата:16.30 28.06.1985

До Крайовы: 5600 км

Отечественный грузовичок ритмично тарахтел, то и дело подскакивая на широких ямах. Каждый такой подскок слегка встряхивал крытый кузов с деревянными, где мы с делегацией расположились. Ну как с делегацией, нас было всего трое: Я, Халлер и Глиммер.

Просёлочные сибирские дороги конечно не сахар, особенно учитывая, что по ним нам придётся добираться и обратно, но всё-таки летний ветер и свежий лесной воздух делали эту поездку довольно приятной. По крайней мере для меня. Халлер был вполне доволен тем, что мы ехали забирать его людей, да и в целом сложил у меня впечатление достаточно непритязательного человека.

А вот Глиммер, изнеженная интеллигентка, явно не привыкла к таким поездкам. И всю дорогу жаловалась:

- Чёртовы кровососы! Карпов, почему вы не предупредили меня, что здесь будет столько комаров?

- Я думал вы знали, чего стоит ожидать от местных лесов. Вы же эксперт по всяким жучкам-паучкам.

- Разве я должна знать, где и сколько их водится? Я, по-вашему, эколог, а не биоинженер?

- Ну это же Тайга. Все знают, сколько обычно тут комаров, особенно летом.

- Все, да не все. До сего момента, в ваших дебрях мне бывать не приходилось. К слову о дебрях, почему все эти ваши лагеря расположены где-то в лесах? Нельзя было исправлять преступников в городской среде, где их проще снабжать и контролировать?

- Ну, вообще в этом довольно много рационализма. В Тайгу можно легко убежать и даже раствориться в ней, но вот, чтобы выйти из неё, надо быть настоящим богом выживания. Особенно без специальных средств. Это, знаешь ли, сдерживает лучше любых стен. Да и полезного, изнуряющего труда здесь гораздо больше, чем в городе. Кто по твоему Сибирь осваивает? Заключённые и осваивают.

- Как по мне этим всегда занимались и продолжают заниматься герои, и не важно то военные и трудяги, самое главное, что то окрылённые авантюризмом первопроходцы. Но можешь думать як хочешь, если считаешь преступников достойными членами общества, считай.

- А что же, пани Глиммер, вы наверное думаете, что все сидящие в местных лагерях, сидят за дело? - внезапно вмешался Халлер, - Может и мои ребята, которых мы едем вызволять отбросы общества?

- Разумеется. Я никаких симпатий к нарушителям общественного спокойствия не испытываю. И мне вполне понятно, почему вы или Софи, считаете, что заключённые могут быть вполне приятными и полезными людьми, но всё же не могу с вами согласиться. Бешеных собак надо изолировать, особенно буйных, пристреливать без жалости. По крайней мере, если их невозможно исправить. Что, пока я за них не взялась, действительно невозможно.

- Как жестоко. Вы, пани, видимо не были на самом дне, раз считаете, что вас, участь попасть под карающую руку закона, никогда не настигнет. Привыкли, видимо к протекции высших чинов.

- Не была на дне? Да я там родилась. И уж поверьте, достаточно насмотрелась на людскую жестокость, чтобы понять, насколько необходимо менять всё человеческое существо, чтобы исправить ситуацию. Разве у животных есть преступность? Есть вообще законы? Нет. А потому, можно сделать вывод, что всё это неестественно и является одной большой эволюционной ошибкой.

- Ох, отступитесь! Терпеть не могу все эти заумные разговоры. Оставьте философию и давайте поговорим о чём-нибудь другом, а то голова уже пухнет, ей-богу.

- Я же даже не начинала... Но ладно, давайте поговорим о другом. Андрей, скажи, а почему это, кхм, «учреждение» называется «Улыбка»?

- О, тут довольно тривиальная история. Император издал указ, согласно которому на всей территории Империи запрещались трудовые лагеря. В тот же день, чтобы не потерять свой традиционный политический инструмент, Сибирский Конгресс, сформировал Главное Управление Центров Оздоровления Населения, также известный, как «ГУЦОН». Для того, чтобы, так скажем, отправлять граждан в «оздоровительные путёвки».

- И что же ни у кого не было претензий? Никто даже не заподозрил, что в этих центрах совсем не здоровьем занимаются?

- Нет, ничуть. Что может быть здоровее работы на свежем воздухе? Особенно если она выгодна и самой Империи. Всё-таки весь лес и камень с таких лагерей льготно отправляется в имперские же корпорации. Тем более, у них нет претензий, ввиду того, что чисто формально, все кто там находиться, прибыли на бессрочное оплачиваемое лечение.

- И им действительно платят?

- Да, пару золотых в месяц, в качестве пособия. На пачку сигарет может и хватит. Это всё равно гораздо выгоднее, нежели нанимать нормальных рабочих.

Внезапно, автомобиль дёрнулся и остановился. Кажется, приехали. Вся «делегация» наконец выдохнула и один за другим, мы выгрузились из кузова. Перед тяжёлыми, слегка ржавыми стальными воротами нас уже ждал начальник лагеря, одетый по форме, вместе со свитой из ВОХРа (военизированной охраны). Помахав нам и широко улыбнувшись, он весело произнёс:

- Добро пожаловать в лагерь «Улыбка»! Рад представиться, Личёв Владлен Владленович.

- Очень приятно, я Капитан Карпов, ну это, вы верно и так знаете. - ответил ему я.

- Да, разумеется, вы можно сказать наша, сибирская знаменитость. Тем паче, о вас крайне хвалебно высказывался мой начальник, Сергей Павлович, воевода Новокачинский.

- Пан Острухин? Неудивительно, мы с ним хорошие друзья.

- О, ну раз так, я просто обязан предложить вам попить чайку у меня в кабинете, заодно и обсудим все детали в приятной обстановке. А пока, может познакомите меня со своими спутниками?

Я начал с генерала:

- Это вот, Ян Халлер, тот самый генерал, людей которого мы и приехали забрать. А это вот, - я указал на Элл, - Доктор Глиммер, формально руководитель вот этого вот процесса.

- Очень приятно пани Глиммер!

Владлен было потянулся поцеловать её руку, как это принято в несколько старомодном аристократическом обществе сибиряков, однако наткнулся лишь на колкий холодный взгляд девушки. Она явно бывла не в большом настроении, чем я, после нашей "приятной поездки". Тем не менее она, своим обыденно ласковым голосом, к которому я уже даже стал привыкать, вежливо ответила:

- Извините, но я не слишком люблю все эти любезности и ухаживания.

- Что же, ваше право. А теперь, пройдёмте во внутренний двор.

Произнеся это, он развернулся и отправился в сторону лагерных ворот. Мы послушно отправились следом. Когда мы прошли пропускной пункт и были практически на середине лагерного плаца, нас нагнал взъерошенный секретарь:

- Владлен Владленович! У нас беда!

- Так, что случилось?

- Тех лагерных, кого сегодня планировали освободить, буквально пару часов назад отправили на выездные!

- Ну так возвращайте их! Чего ты ко мне то пришёл?

- За личными номерами. Я не смогу их забрать, если не буду знать, кто вам нужен. Не всех же с выездных вывозить.

- Хорошо, возьми ключи на проходной, открой архив и найди там личные дела с отметкой «чехословак», это как раз те, кто нам нужен. Ну и с отметкой «коммуняка», тоже набери с десяток. - тут он обратился к Халлеру, - Вам же не принципиально кто именно это будет?

- Нет, не слишком.

- Хорошо, - он вновь обратился к секретарю, - тогда набери штук тридцать тех, кто выглядит безобиднее.

- А что насчёт конвоя? Выделять ВОХР? - спросил тот.

- Нет, не думаю, что это необходимо. - ответил вместо Владлена, Ян, - Они всё-таки домой едут, нет смысла их держать.

Кивнув, растрёпанный бюрократ побежал в сторону КПП, пока мы продолжили свой путь к кабинету Личёва. Им оказался скромный одноэтажный деревянный домик, обставленный на манер охотничьей избы. Усадив нас за расписной кедровый столик, он сразу же направился к маленькому холодильнику:

- Будете пить? У меня есть местная медовуха, наливка из голубики, вино из одуванчиков, домашний самогон...

- Мне стопку наливки и дуже хватит. - сказал я.

- А есть чего безалкогольное? - поинтересовался генерал, - А то у меня, после вчерашней старки, печень колит.

- Могу предложить сбитень, морс, лимонад, холодный чай и такой же холодный кофе.

- А что такое сбитень?

- Напиток традиционный, там мёд, пряности и травы, ну в целом довольно приятный.

- Ну, давайте его.

- А вам, пани Глиммер?

- Чай.

- Уверены? У меня тут очень хороший алкоголь.

- Чай.

- Хорошо-хорошо...

Расставив всем по стальной кружке и налив напиток соответственно запросам, Личёв, присоединился к нам за столом и сразу же начал разговор:

- Вы, капитан Карпов, не так давно прославились в ДРР?

- И вы про ту газетную статью...

- Да ладно вам! Я то вас не осуждаю, просто интересуюсь чем вы так насолили Республиканцам. Если тот студентик и получил от вас, то явно за дело. Просто, видите ли, в последнее время, они пытаются выискать все наши проступки. Да и мы в долгу не остаёмся. Мне кажется, всё и вовсе идёт к большой войне. Нам только катализатор нужен, вот вместе и ищем.

- Как же это, к войне? И Сибирь, и Дальний Восток неотъемлемые части Босгора!

- Вы, пан, кажется отстали от жизни. Века этак на два. Ибо тогда это действительно было так. А сейчас, ну... посмотри вокруг! Какая Империя? Они свои то «коронные» территории еле контролируют, что уж говорить о нашем захолустье. А нас только подтолкни и мы, с восточными коммуняками порежем друг друга за судьбу Сибири. Зуб даю, умрёт старик Анжей и всё, зальётся Тайга кровью.

- Какой поразительно откровенный сепаратизм! И нестрашно такое говорить офицеру имперской гвардии?

После таких крамольных слов, я было даже стал потихоньку закипать от гнева, но Владлен быстро пояснил свою позицию.

- А чего я то? Просто рассказываю, что думают местные воеводы. Тут же, понимаете, всякие говоры ходят. Вон, некоторые, в том числе и господарь Острухин, считают, что после победы над ДРР, мы отправимся наводить порядок в самой Империи. Ну, если подходить объективно, то они, может и правы. Это будет всяко лучше, нежели отдавать столь большое государство кронпринцу Вяздо. Он же абсолютно никудышный правитель!

- А вы уверены, что победите? - внезапно в разговор вмешалась Элл.

- Ну, всегда хочется верить в победу своей страны, а там, как богиня даст. Всё равно этой войны избежать не получится. Но лично за себя я не переживаю, мне то всяко на фронт ехать не придётся, да и работы на время боевых действий будет предостаточно.

- А если фронт откатиться до этих мест, войска условной ДРР освободят заключённых и те захотят с вами поквитаться?

- С чего бы им совершать вендетту? За что? За лучший эрзац-хлеб из самых лучших опилок и вкуснейших отрубей? Может за постоянные физические тренировки на свежем воздухе? Которые, к слову, позволяют им приносить пользу обществу, которое их отвергло. Может за бесплатное проживание в утеплённых бараках? Некоторые лагеря даже таких условий не могут обеспечить. А тут их даже не гоняют почём зря! Да и вообще, у меня здесь даже смертность крайне низкая. Я свою маленькую коллекцию изображений смертей пополняю, дай богиня, раз в пару месяцев.

- Простите, какую коллекцию? - с каким-то нездоровым интересом спросила Глиммер.

- Ну, если что-то происходит, какой-нибудь несчастный случай или вроде того, в результате которого кто-нибудь умирает, то я это фотографирую и складываю в альбом. И даже не думайте меня за это осуждать! Я никого специально не замучиваю для этих целей! Какой же будет интерес, если это произойдёт неестественно?

- А можно на неё взглянуть? - в глазах Элл загорелся огонёк энтузиазма.

- Конечно. - ответил Владлен, выудив, с находившегося рядом со столом, шкафа, увесистый альбом и передав его доктору.

Та с большим интересом стала переворачивать страницу за страницей, осматривая фотографии, которые тут же комментировал сам начальник лагеря:

- Этот вот пытался сбежать и замёрз в лесу в нескольких метрах от лагеря. Этот не выдержал нагрузки и покончил с собой. Вот этот попытался перебраться через забор, запутался в колючках и истёк кровью. О, а вот этот напал на охранника и был застрелен. А на следующей странице тот охранник, на которого он напал. А вот эти двое были убиты неизвестным во сне. Ну а это... венец моей коллекции! Некий диверсант из интербригады, который хотел выпустить заключённых, попытался закинуть гранату мне в хижину, но с ней в руке запнулся, упал и так и подорвался. Замечательный случай!

- А у вас осталось какое-нибудь из этих тел? Вот того или ту, тут не очень понятно, из интербригады, например?

- Нет, что вы, пани, у нас всё цивильно! Мы все тела сжигаем в лагерном крематории.

- Очень жаль, тут вполне есть достойные кандидаты...

- Кандидаты на что? Вы случаем мумификацией не увлекаетесь? А то я как-то пробовал делать чучела, но так и не смог научиться создавать их правильно. Может, могли бы меня научить?

- Нет, не занимаюсь. А вот научить бы могла, если бы не экспедиция. Там ничего сложного, но нужно много практики...

- Может вы прекратите говорить о трупах за столом? - тут в разговор вынужден бы вмешаться уже я, - Встретились два безумца, понимаешь...

- В желании осмыслить и сублимировать смерть нет ничего безумного! - доктор возмутилась, - Особенно если человек не причиняет вреда живым и нарушает только устаревшие законы религиозной этики в отношении усопших. Разве вы, капитан, никогда не пытались понять погибель, придать ей формы?

- Чего тут понимать? После смерти ничего не будет, а вот жизнь здесь и сейчас. И если кто-то умирает, то это прежде всего влияет на чувства родных и друзей, а соответственно и на их жизнь. А потому нельзя глумиться над телами, вот этими вашими жутковатыми развлечениями, ведь кому-то из-за них может стать горько.

- И давно, капитан, вы так за чужие чувства ратуете? Не с тех ли пор, когда смертельно обидели Софи?

- Я до сих пор не понимаю, чем же я её так задел! Тем что оставил в живых? Когда это жалость и гуманизм стали преступлением? Или что, мне нужно было оставить её там? В горящем здании без половины туловища? Неужели справедливый военный трибунал за конкретные преступления и гуманное заключение в обычной тюрьме - невиданная жестокость?

- А с чего вы вдруг решили, что ей нужно это ваше милосердие? Она желала только одного - героической смерти ради общего дела. А вы, мало того, что искалечили её, так и лишили права уйти с честью. У арберов самопожертвование ради общего блага это важный культурный элемент, а вы, пан Карпов, растоптали его. Впрочем, чему я удивляюсь, у всех узколобых существуют только одни верные ценности - их собственные.

- Я думал, что делаю хорошее дело...

- А в итоге оказал медвежью услугу.

- Думаю, мне стоит с ней поговорить, когда мы вернёмся. Может, так и следовало поступить сразу.

- Ну по крайней мере, вы, может, наконец перестанете собачиться по чём зря. А то всего-ничего постреляли друг по другу и всё, злейшие враги на всю жизнь.- Глиммер обратилась к Владлену,- Извините, что в гостях наш старый конфликт поднимаем.

- Да нет, ничего, всё в порядке. Знаете, может я скажу тост, на тему разговора? Я, конечно, не большой мастер их говорить, а потому он будет лаконичным.

Сказав это он встал, держа свою металлическую кружку в руке и постукивая по ней средним и большим пальцем. А затем, с молчаливого одобрения всех присутствующих, начал:

- Нас всех, всю землю, ждёт ещё множество потрясений: войны, катаклизмы, бедствия. Так выпьем же за то, чтобы у всех нас, в этот период потрясений, между смертью и бесчестьем всегда была возможность выбрать первое!

По душам

Место: На подъезде к Новосибирску

Дата:10.27 29.06.1985

До Крайовы: ~5000 км

- Я, если честно, искренне не понимаю, как можно желать себе смерти! - воскликнул Карпов.

- Ты ничего не понимаешь потому, что заостряешь своё внимание вовсе не на том. Суть же не в том, умереть или нет. Мы всё равно все умрём, рано или поздно. И у человека нет возможности повлиять даже на время гибели. Если вселенной так захочется, тебя в любой момент может убить неудачно упавший метеорит. Однако, мы всё же можем выбрать то, на что потратить жизнь, и в зависимости от этого, изменить и способ того, как встретим смерть. Я выбрала быть солдатом, надеясь встретить блестящий и героический конец. А ты обесценил мой выбор, решив за меня, нужна ли мне жизнь или нет. - сказала я.

- И за это мне теперь стыдно. Но разве кто-то бы поступил на моём месте иначе? Тебя не взяли ни граната, ни пуля милосердия, ни клинок гвардейца. Чудовищная тяга к жизни, которая снимала груз убийства с моих плеч. Я просто, в один момент, подумал, что будет гуманнее спасти тебя и отдать справедливому суду.

- Гнить в застенках до скончания лет ни разу не гуманно. На то это и наказание. И, хочу заметить, кара абсолютно не заслуженная. Да, для вас это террор. Но кто пострадал, кроме князя Ниппона и твоих гвардейцев, решивших вмешаться? Ни один гражданский или посторонний не погиб, только угнетатель. Поверь, поводов убить этого гада было предостаточно. Видел, как люди умирают на островных факториях от бесчеловечных условий и смен часов по пятнадцать?

- Никто не заслуживает того, чтобы его убить. Именно поэтому я тебя спас.

- А до этого пытался пристрелить...

- А как по-твоему стоит останавливать бесчинства вооружённых и очень опасных людей? Цветами? Плюшевыми мишками? Я стараюсь быть гуманным, но это не значит, что я могу позволить себе спокойно смотреть на взрывы и стрельбу в центре города. Хочешь мира, будь готов к тому, чтобы взять в руки оружие и отстоять его. Современный пацифизм он довольно жёсткий, знаешь ли. Да и к тому же, я пытался «пристрелить» тебя ровно до того момента, пока ты не перестала представлять опасность. Кто ж виноват, что для этого было необходимо причинить столько увечий?

- Ладно, чёрт с ним. Судьба сложилась так, что я оказалась снова в строю. Чего уж теперь перетирать старые обиды? Тем более, ты уже получил своё.

- Да, ещё как. Чтоб ты знала, это было неописуемо больно. Но лицо мне обратно не вернёшь, так что да, к чёрту прошлое! Мир?

- Мир. А насчёт лица... Ты вполне мог бы обратиться к Элл. Я уверена, что если сама попрошу помочь с этим, она не откажет.

- Э нет, спасибо. К ней я бы точно не стал обращаться, даже с самой маленькой травмой. Чёрт её знает, что ей взбредёт в голову! Пришьёт вместо лица бычью рожу, и что я буду с ней делать?

- Да ладно тебе, она хорошая. Ну, на самом деле. Просто самую малость не ладит с головой... И людьми. Будь она чуть больше экстравертом, завела бы кучу друзей.

- Может и так. Я ничего против неё не имею. Просто мне не нравится, что она готова на всё, ради своих целей. Ей нет дела, до того, сколько человек умрёт или пострадает, ибо ей на них наплевать!

- Мне на людей не плевать, тем не менее, я тоже готова на то, чтобы убить миллионы, если потребуется. Ведь верю, что от этого миллиарды будут жить лучше. Это что-то вроде необходимой жертвы эволюции всего человечества.

- Когда от смерти становилось лучше?

- Когда умирали те, из-за кого наш мир является таким отвратительным местом. Тираны, угнетатели, лжецы, зачинщики войн и геноцидов. Вот тот помещик, который, до революции Арбер Цвейта держал в ужасе мою семью и забрал жизнь моей бабушки, был всё-таки убит моим дедом и получил по заслугам. Его подневольные холопы обрели свободу, мир стал лучше. Но тебе, конечно не понять, ты же сам наверняка из барской братии и защищаешь их, не щадя своей плоти.

- Ничего я не из них! Мои предки были вольными колонистами и ни единой капли аристократической крови в них не было. Да и защищаю я не их, а свою страну и свою семью.

- Так как же не их, если постоянно поминаешь Императора? Или он часть твоей семьи?

- Анжей - совсем другой разговор! Он живое воплощение идеи, скрепляющей весь Босгор сильнее любого клея. Эталон совести, честности, доблести и справедливости. В каком-то смысле он и правда член семьи. И словно мудрый старый дед, верховодит нашей семьёй и миллионами других, по всей Империи. Будь на его месте кто другой, я бы вряд ли был готов лезть на амбразуру грудью. Именно поэтому я пошёл в гвардию, а не в Вольную Армию.

- Может, твои слова и не лишены смысла. Но хочешь ты того или нет, будущее за нами и оно будет без богов и царей!

- Что же, посмотрим. Признаю, какая-то правда есть и у вас. К слову, может ты и не видела как мы живём?

- За кучу лет партизанства в ваших краях?

- Много ли из ваших нор увидишь? Вот, скоро мы прибудем в Новосибирск, я отпрошусь у пани Глиммер и мы с тобой сходим до моего семейства, посмотришь, что наш быт вполне себе достойный.

- Это вроде как приглашение в гости? Как-то неудобно даже...

- Не переживай! Лина будет не против гостей. Тем паче, на быт у арберов я смогу поглядеть, если соблаговолишь пригласить. Это, конечно, не разрешит наших противоречий, но дружеский жест будет вполне неплохой.

- Хм, идёт! Это будет крайне занятный эксперимент!

Гости

Место: Новосибирск

Дата:12.40 29.06.1985

До Крайовы: 4900 км

- Вы правда не против, что я иду с вами? - Эрмелина явно была несколько смущена тем, что Глиммер попросила нас с Карповым, взять её с собой.

- Конечно нет! У меня дома всем рады! - успокоил её капитан.

- Это славно, мне всегда было интересно, как живут «нормальные» людские существа. Пани Вивьен мечтала о том, чтобы я наконец посмотрела на настоящую человеческую семью. Думаю она будет рада узнать, что я пошла с вами.

- Что ж, тогда не будем терять времени. Я уже вызвал такси. А вот и оно!

Карпов указал нам на небольшую белую машину с шашками. В ней, уже через пару минут мы мчались по улицам крупного сибирского города. Погода стояла солнечная и очень тёплая. Новосибирск пропитался летней расслабленностью и размеренностью, дети радостно вкушали все прелести каникул, а взрослые уже собирали вещи к отпуску.

Всё пропиталось этой леностью: здания, парки и дороги. Да даже великая сибирская река была как-то по-особенному медлительна и величава. На мосту через неё, я заметила сколь самозабвенно девушка-лиса вкушает нашу природу, в том числе городскую. Мне стало очень интересно, как выглядел её мир, но я так и не отважилась спросить. Это было тяжело, поскольку я знаю, что он был уничтожен. Мне, лично было бы сложно говорить о земле, если бы завтра её не стало.

Впрочем, не стоит переживать о конечности нашей планеты. По крайней мере, пока мы не научились строить колонии на иных мирах. Ведь без них, мы точно все сгорим вместе со своим домом. Лучше так, чем потом скорбеть о потере.

Карпов же, кажется никогда не забивал голову подобными мыслями. Сидит себе и улыбается, словно поймал своё счастье за хвост. Может, так оно и есть, ведь среди мирового хаоса, у него есть уголок спокойствия размером с целый город, затерянный среди тайги. Здесь, в своём гнезде, капитан может найти покой, какие бы беды не происходили в остальном мире.

А вот мы уже и подъехали к этому самому «гнёздышку». Абсолютно непримечательный многоэтажный дом в спальном районе с обшарпанным подъездом и скромным двориком, подобных навалом в Остеррейхе. Я явно переборщила, обвиняя гвардейца в аристократизме. Внутри, видавшая виды лестница и дверь обитая гранитолью.

А за ней: маленькая двухкомнатная квартира, усталая женщина, копошащаяся на кухне, двое шумных детей и бабушка, за ними присматривавшая. Какая... знакомая картина.

Стоило Карпову появится на пороге, как нам на встречу тут же ринулись все обитатели данного жилища. Капитан поприветствовал родню:

- Ну, семья, глава семейства вновь дома! Да гостей привёл. Это вот Эрмелина, а это Софи. Они мои товарищи. Прошу, любить и жаловать!

Лина, его жена, поцеловала мужа, пожала нам с Эрми руки и отправилась на кухню готовить чай. Дети Андрея, которым на вид было не больше десяти, вмиг увлекли в свою игру гостью из иного мира, которая удивительно быстро нашла с ними контакт. Старушка же, удивительно похожая на Карпова, потрепала меня за щеку, декларировав:

- Хорошенькая внученька.

Затем, старая женщина подошла к, как позже выяснится, своему сыну и что-то шепнула на ухо. В ответ на это, гвардеец, слегка покраснев, бросил осуждающий взгляд. За ним последовала смущённая улыбка. После которой все, кто оставался в коридоре, спешно проследовали на кухню.

Вскоре, я, бабушка, капитан и его жена уже пили чай, разлитый по цветастым кружкам.

- Ну что, Андрюш, я так понимаю, ты к нам совсем не надолго. - начала разговор Лина.

- Да. Я если честно и не должен был заходить, но всё же отпросился на один вечер.

- Якшо, сынку, ты даже ночевать не останешься? Месяц уж тебя не видели! - обеспокоенно декларировала старушка.

- Да-да, времени нет. Мы с ребятами ведём состав до самой Крайовы. Вот, с моей коллегой из Арбер Цвейта.

- Так вы, пани из арберов? - недоверчиво взглянула на меня капитанская жена.

- Да, из них. - ответила я.

- Так вот почему вы так странно выглядите! Видно, не врали газеты, у вас действительно звериные повадки.

- Лина! - вклинился Карпов.

- Что? Я же как есть говорю. Вон у неё уши, да хвост... Я то конечно всё понимаю, жена гвардейского командира и не на такое смотрится. Но не могу же я это не заметить!

- Да, всё хорошо, я понимаю. Но это не потому, что я из Арбер Цвейта, тут есть немного другая причина. В белом халате и с гражданством Босгора. - произнесла я.

- И вы что же, не пьёте кровь?

- Не пью.

- И людей у вас на улице не хватают в чёрные хлебовозки?

- Разумеется, нет.

- И оргии не устраиваете?

- Нет, ну было бы неплохо конечно, но нет, точно нет.

- Что ж и колбаса у вас есть?

- Есть.

- Вот и славно! Я всё равно бы не смогла бы угостить, пришлось бы бежать в магазин. И да, извините уж за мои суждения. Надеюсь я вас не обидела, просто никогда раньше не видела коммунистов. Хотя и рядом с Дальневосточной Республикой живём. - Лина звонко рассмеялась.

- Я хорошо понимаю эти предрассудки. У нас много рассказывают о вашей пропаганде.

- А у нас о вашей.

- Верно. Забавно, я ведь думала, что богатые у вас живут гораздо богаче, чем средний житель Рабочего Района Остеррейха. Но посмотрев на ваш дом, понимаю, что была не права.

- Это мы то богатые? - она вновь рассмеялась, сильнее прежнего, - Да что вы, пани! Мы самая обычная семья. Муженёк то мой, хоть и офицер, но получает, как самый заурядный работяга. Да и квартирка у нас казённая.

- Так и чем ты опять недовольна? - немного гневно спросил Карпов, - Мы же это уже много раз обсуждали. Я стараюсь как могу на службе Его Величеству! И вполне вас обеспечиваю.

- Ещё бы «Его Величество» тебе хорошо платил. Вроде, конечно и почётно, и страну свою защищаешь. Да только толку от кучи потраченных в пустую лет?

- Линуся, давай хотя бы не при гостях!

- Ну, давай не при гостях, а через пару веков, когда ты наконец вернёшься с бесконечных заданий.

- Ну что ты так? Я же не могу возить вас с собой по всей стране!

В этот момент, мне стало как-то неудобно присутствовать на сей семейной ссоре и я решила ретироваться в детскую до того момента, пока они не успокоятся. И пока на кухне родители общались на повышенных тонах, в небольшой комнатке, заставленной всякими игрушками, их дети играли в конструктор. Эрмелина, также увлечённая цветастыми детальками, сидела вместе с ними на полу и строила, только ей известный агрегат. Возможно, из её родного мира.

Смотря на беспечность и погруженность двух малышей в процесс, мне стало одновременно спокойно и грустно. Что-то в этой семье не слишком ладится. И именно эти малые создания будут жертвами семейных конфликтов.

Спустя полчаса на кухне уже задребезжала посуда. И как у них только голосовые связки не устали? После боя ценных кухонных ёмкостей, на пять минут наступила тишина. Затем, за моей спиной возник Карпов, произнеся:

- Как-то не задалось... Пойдёмте обратно.

С лёгкой горечью на сердце (я чувствовала себя зачинщицей этой сцены), мне пришлось расстроить детей, к тому времени переключившихся на догонялки и забрать Эрми. Малыши плакали, когда мы уходили и их пришлось успокаивать старушке.

Как паршиво я себя чувствовала.

Благо, свежий летний воздух немного отогнал внутреннюю тревогу. Уже на улице, капитан решил заговорить со мной:

- Прости за случившееся. Я не думал, что приём будет столь короткий и неприятный. Лина довольно склочная.

- Да ничего, всё в порядке. С кем не бывает. Да и я теперь знаю, как у вас тут живут. А ещё то, что тебе нравятся боевые женщины.

- Это правда. - Карпов слегка ухмыльнулся и покраснел, - Она ведь тоже раньше служила в гвардии. Была радисткой в нашем батальоне. Так и познакомились. А когда забеременела, покинула службу. Собственно, тогда мы несколько и отдалились. А как я стал уезжать в ДРР и Ниппон, так и совсем перестали видеться. Без скандалов точно ни разу не встречались. Так что, мне, наверное, следовало ожидать, что всё будет так.

- В любом случае, ты не виноват. Уж мне ли не знать, что если ты изо всех сил пытаешься сделать мир лучше, то он всячески будет тебе сопротивляться. И все люди вокруг будут пытаться тебя остановить. Это, можно сказать, верный признак того, что ты всё делаешь правильно.

- Ты правда считаешь, что я делаю мир лучше? - в глазах Андрея, устремлённых на меня, томилась бесконечная надежда.

- Ну, не сказать, что я согласна с твоим виденьем будущего... Но я верю, что это тоже по-своему правильно. И знаешь, я рада, что у меня именно такой заклятый враг.

- Я тоже очень рад...

Образец

Место: Новосибирск

Дата: 1.00 30.06.1985

До Крайовы: 4900 км

- Какого чёрта, Элл?! - спросил я, только войдя в её лабораторию.

Я зашёл только сказать, что мы вернулись и можем продолжать путь. А обнаружил, что Глиммер режет какого-то уже отключившегося бедолагу под энергичную музыку. Я был сильно шокирован, ибо ранее не видел Элл за её основной «работой». И в то же время, я был возмущён.

- Мы договаривались, что ты не будешь проводить свои эксперименты, пока мы едем по Империи! - продолжал возмущаться я.

- Правда? А я и забыла. - не отвлекаясь от орудования скальпелем, произнесла доктор.

- Ты шутишь? У тебя на столе живой человек!

- Да, я знаю. Пан Карпов, вы хотите мне сказать, что его никчёмная жизнь былалучше до того, как он попал ко мне на стол? Верно вы не знаете как именно он жил.

- Да какая разница как он жил!

- Значит не знаете. Как и я, впрочем. Я его вообще на улице нашла. Но кто бы от хорошей жизни стал шататься по улице в столь поздний час?

- На улице? Серьёзно? Ты не можешь просто выходить на улицу, хватать прогуливающихся прохожих и ставить на них опыты!

- Я так и не услышала доводов, почему я не могу улучшить его жизнь. Вы воочию видели, что я сделала с Софи и Вивьен. Почему я не могу принести благо этому доходяге? Я практически уверена, что его жизнь ничуть не полезнее, жизни одного крайне моралистски настроенного вояки.

- О, я тебе целый ворох причин назову. Это против закона, нашего договора, природы, Лилит, морали, конвенции Мировой Лиги о правах человека, человеческого достоинства и отношения общества. И это первое, что пришло мне в голову.

- Ну, допустим, что ты прав. Что ты предлагаешь с ним сделать?

- В смысле что? Отпустить там, где ты его взяла.

- Ну вообще, я уже успела пришить ему пару лишних конечностей и сшить два лёгких в одно.

- А ты не можешь вернуть всё назад?

- Если хочешь, можешь сам попробовать вернуть всё на место, я посмотрю, как у тебя получится. Допустим даже, одно большое лёгкое никто не заметит, но вот возвращать в исходное состояние скелет, мышцы и нервы это та ещё морока. Так что просто дай мне спокойно закончить свою работу.

До сего момента Элл действовала практически на автоматизме, уделяя больше внимания нашему разговору, нежели манипуляциям над телом. Вновь сосредоточившись на операции, она вдруг остановилась и замерла. Простояв так несколько мгновений, Глиммер вновь подняла глаза на меня:

- Вот ты меня отвлёк и я всё сделала неправильно. Теперь его бессмысленно доделывать. Такой экземпляр испорчен...

- Прости... что?

- Я случайно повредила дугу аорты. Восстановить её очень сложно, тем более, что сейчас у меня нет подходящего материала. Придётся избавиться от образца. Именно поэтому я предпочитаю творить в уединении, разговоры сбивают даже самые отточенные процессы.

- То есть ты похитила случайного человека прямо с городских улиц, прооперировала его, а теперь собираешься избавиться?

- Всё верно. Но лучше ты от него избавься. Всё-таки это твоя вина, что я не смогла сделать работу как надо. Как отъедем подальше от Новосибирска, выкинь его из поезда.

- Это явно не лучший способ избавиться от трупа. Я уж не говорю о том, насколько лично мне будет неприятно и опасно этим заниматься. Что моё начальство скажет, когда на обочине найдут таким образом изуродованное тело?

- Если хочешь, можешь остановить поезд и отнести образец подальше в лес, тогда тело будет не на обочине. Да и даже если его найдут, то никто ничего не скажет, ибо убийство будет сложно связать с нашим предприятием. Да и незачем. Ничего удивительного в трупе с раскрытой грудной клеткой и парой лишних конечностей нет. Да и вообще, сейчас, насколько мне помнится, я твоё начальство.

- Чем я всё меньше и меньше доволен...

Лисы и волки

Место: Между Новосибирском и Тихореченском

Дата: 2.00 30.06.1985

До Крайовы: ~4600 км

- Что думаешь, Вивьен? - спросила меня Софи, показывая мне только что срисованный с меня эскиз.

- Ещё сложно сказать, но выглядит вроде интересно.

- Интересно? Тут же все перспективы на шедевр!

- Вот ты сначала дорисуй, а уже потом поговорим. Пока это всего лишь набор кругов и линий.

- А ты точно, в прошлом певица? Где твоё творческое чутьё? - Ратенпеш явно задели мои слова, - Разве искусство не в том, чтобы увидеть в куске глины готовый горшок?

- Искусство в том, чтобы его правильно вылепить. Исполнение отличает дилетанта от мастера.

- Ну, тут уж могу тебя уверить, что я круглый дилетант. Но ты довольно красива, а потому у меня просто не получится испортить рисунок. - с этими словами она наконец отложила карандаш и взяла кисть, - Кстати, спасибо, что согласилась мне попозировать. Не так часто удаётся кого-нибудь порисовать.

- Да без проблем. Всё лучше, чем лишний раз проводить время с доктором Глиммер.

- Не пойму, чем она тебе не нравится... Она, к слову, идеально позирует. Как задумается о чём-то своём, так не единым мускулом не шелохнёт. В отличие от некоторых... - Софи злобно покосилась на то, что я потянулась рукой за спину.

- Что уже и почесаться нельзя?

- Конечно нет! Ты двигаешься и свет уже падает совсем по-другому!

- Ладно... Постараюсь вообще не двигаться.

- Вот и славненько. Так вот, касаемо Элл. Мне просто кажется, что ты её неправильно воспринимаешь.

- А как её воспринимать, ежели она вот так надругалась над моим телом?

- Надругалась?

- Ну, может это не совсем правильное слово. Но это точно было против моей воли. А ещё я осталась душевно искалеченной. Да, пожалуй «надругательство» вполне подходит.

- Ты преувеличиваешь. Со мной, открою секрет, произошло то же самое, что и с тобой. И я осталась довольна. Элл подарила мне новую жизнь. И я даже не представляю скольких ещё калек и находящихся при смерти, она сможет поставить на ноги.

- Это так не работает. Вот скажи, ты же не считаешь, что посадка на поводок это дача новой жизни? Или что залезать в чужую голову - этично?

- Под поводком в голове ты что имеешь в виду? То, что она вложила механизм, не позволяющий нам навредить ей? Вот эта самая штука с инстинктом самосохранения... Не очень помню, как именно она её поясняла, но ты, думаю, сталкивалась уже.

- Да, я понимаю о чём ты, но сейчас я не об этом. Разве тебя не раздражает, что твой разум действует лишь согласно её приказам?

- Нет, потому, что это совсем не так. Я имею свободную волю и помогаю геноссе Глиммер лишь в той мере, в которой имею перед ней должок.

- Хочешь сказать, она сохранила тебе возможность выбирать?

- И тебе сохранила. Это видно. Просто, ты сама хочешь носить ошейник. Поверь, если ты вдруг получишь подходящий повод, то вмиг освободишься. Но сама твоя суть желает быть подчинённой чужой воле. Просто морально это не очень приемлемо и поэтому ты хочешь себя оправдать тем, что Элл залезла в твою голову.

- Кажется, ты из меня рисуешь какую-то фетишистку.

- Почему же? То, что ты испытываешь вполне нормально. Каждый человек раб. Знаешь же выражение: «Каждый раб, не желает свободы, а хочет собственного раба»? Так вот, это чистая правда. Никто из нас не желает воли. Ибо воля это всегда ответственность.

- А кто же тогда хозяева?

- Да все и хозяева. И сами себе, ну и другим рабам. Конечно, некоторые из них, выбирают подчиниться не людям, а явлениям. Это тоже нормально. Кто-то, например, выбирает преклонение перед судьбой. Фатализм, он же сам по себе предполагает вечное рабство случая. Я же вот предпочла служить идеологии. Да мало ли примеров?

- И что же, ты мне предлагаешь смириться и перестать бороться?

- Вот! В том и есть твоя ошибка. Ты не сражаешься с Элл, ты пытаешь победить и убедить только себя саму. Просто... прими своё стремление. Так будет лучше. Ведь, чем сильнее ты брыкаешься и противишься, тем сложнее тебе потом будет отказаться от её влияния.

Никто не уйдёт!

Место: Тихореченск

Дата:15.00 30.06.1985

До Крайовы: 4300 км

Мир становится всё страннее день ото дня. Ещё совсем недавно у меня было всё. А теперь только две девушки, от которых стоило бы бежать, как от огня. И около которых я оказалась на привязи. Ведь, благодаря Глиммер, я более не могу делать выбор самостоятельно. Да, мне всё ещё не нравится то, какими методами она действует. И Софи не сможет меня переубедить.

Но моя человечность, постоянно стенающая, из-за моих же невольных действий, всё же не может пересилить животные инстинкты. И вот это меня действительно пугает. Что если, в один момент, выполняя очередной приказ, человек внутри меня погибнет? И я смирюсь со своим положением жертвы?

Пожалуй, тогда это буду уже совсем не я. Или может, если Глиммер всё-таки права, тогда настоящая я возьму верх. Чёрт! Нет, это уж точно не является правдой. Любое людское существо становится простым животным, если теряет свою гуманность. Так и я потеряю свою личность, всё то, что делает меня человеком, если продолжу слушать её проповеди о лучшем мире без людей.

Что касается Софи… Она ничуть не лучше Элл. Ибо действует ровно теми же методами - террором и смертоубийством. Они обе лишают человека права выбора, желая заставить весь мир жить по своим правилам и не давая альтернатив. Это неправильно. Рабство, вполне может быть добровольным. Некоторые люди сами, осознанно или не совсем, соглашаются на подчинение разного рода. Но когда в цепи хотят загнать насильно, тогда и только тогда это становится преступлением.

Может, это наивно. Я с самого раннего юношества слышу упрёки в максимализме и «детском мышлении». Но разве так уж сложно дать возможность решить? Те, кто хотят строить лучший мир коммун и равенства и так, скорее всего, уже уехали в Арбер Цвейт. Те, кто хотят утратить человечность и так, толпами направятся к доктору, ежели та объявит о своих стремлениях на весь мир.

Вот почему, вместо того, чтобы договориться с человечьим универсумом, они вновь сидят у окна в своём купе и обсуждают возможности использовать некую «технологию» для воплощения своих грёз о лучшем мире? Глиммер ещё и гладит меня, яки собаку какую. Это уже даже не раздражает.

Mon Dieu! Я устала сопротивляться. Раз за разом мои протесты ни к чему не приводят. Напротив, всё становится только хуже и я всё меньше осознаю ради чего я сражаюсь. Может, всё бессмысленно? Не знаю. Я уже больше ничего точно не знаю.

- Судя по данным связного из Качинска, именно в Тихореченске, мы сможем найти группу Зайца. - сказала Софи.

- Думаешь, они согласятся помочь нам в пути? Когда мы перейдём черту, лишние руки нам пригодятся, особенно если они умеют управляться с оружием так, как это делают солдаты интербригад.

- Даже если это будет не так, я буду довольна тому факту, что они остались живы.

- Не могу поверить, что я совершаю все эти остановки и трачу кучу драгоценного времени, лишь ради того, чтобы ты повидалась с парочкой своих старых друзей.

-Почему нужно вечно всё мерить рациональностью? Некоторые дела, даже великие, являются просто жестом благородства.

- Рациональность вполне применима в данной ситуации, ибо ты, теперь, вроде как моя подруга. И чтобы укрепить наши дружеские отношения, я делаю жест доброй воли.

- Разве добрая воля не благородна? Мы говорим об одном и том же, только разными словами. Ну и да, похоже, что мы действительно стали друзьями. Что уж поделать, с того злополучного дня в тюрьме, я действительно к тебе притёрлась, Vöglein!

- Что же, мне радостно это слышать. Может, и с этим твоим Зайцем получится найти общий язык.

- Пожалуй, что так. Он идейный парень, как никто другой ратует за революционное дело и готов биться с контрой и буржуа до последней капли крови. По крайней мере, таким он был несколько лет назад. Вряд ли, коли уж он и стал лидером, Заяц остался идейным мальком-рядовым.

- И стал идейным лидером? Ха! Люди не меняются. Кому суждено быть рядовым, слепо верящим любому слову вышестоящего, тот вечно им и останется. А кому, напротив, суждено править, тот, куда его не поставь, пробьётся к вершине.

- Какие крамольные мысли излагаешь, док! Экономическая система делает нас такими. Она и только она определяет расклад сил. И судьба здесь совершенно не при чём!

- Что система, без существ её населяющих? Воля к власти, стадный инстинкт, заранее продиктованные роли, всё это в наших ДНК. Даже не так. Именно ДНК определяет систему, которая их стратифицирует. И сколько ты с ней не борись, победить ты её сможешь лишь изменив геном.

-Что ж, вот поэтому нас с тобой и можно назвать друзьями, иные товарищи из Арбер Цвейта, убить готовы за малейшее расхождение в трактовках, а у нас тут весь базис отличен!

Они обе рассмеялись от души. Однако вскоре, Элл прекратила хохотать и уставилась в окно:

- Похоже не только в Арбер Цвейте готовы убивать за идеологию…

Поезд медленно подкрадывался к вокзалу. И чем дальше открывался перрон, тем страшнее становилась картина. Сначала стояли солдаты, укрывшиеся за укреплениями из мешков с песком. И чем ближе к зданию вокзала, тем больше становилось бойцов в форме СНС. Сама же величественная постройка, представлявшая собой вполне типовой имперский вокзал, какие были и в ДРР, была превращена в настоящую крепость. На крыше стояли снайперы. В окнах были устроены бойницы. А вход закрывал пулемётный расчёт.

Но самое страшное было вовсе не в количестве вооружённых людей на платформе. Нет, самое ужасное находилось перед зданием и словно было выставлено специально для нас, напоказ. Это была высокая виселица, два столба, да балка. А на ней пятеро повешенных. Все в классичесикх кожаных куртках арберов. Софи сразу узнала казнённых, что, очевидно, отразилось на её лице животным ужасом.

Никогда бы не подумала, что она может ощутить страх. Вроде как испуг — чисто человеческая черта. Может, она всё же далеко не такой же монстр, как Глиммер. Которая, с определённой холодностью и всё тем же ласковым голосом, спокойно констатировала:

- Да уж, тёплым приёмом и не пахнет…

- Это же… Заяц… Вот он, слева… - дрожащим голосом прошептала Софи, - А это… Голубь… Тигр… Вепрь… и Медведь. Неужели они поймали ВСЕХ?

Рация Элл взывающе запищала. Карпов созывал всех на общее собрание в «вагоне-ресторане». Туда мы трое тут же и направились. Стоило войти внутрь обеденного помещения, как тут же, нам на встречу, вылетел капитан, сдержанно отрапортовав:

- Это вольноармейцы. Ими командует сын покойного атамана Пепеляева, также Пепеляев. И он требует, чтобы мы отдали им Ратенпешт, иначе они атакуют состав. Их командир заявил, что, цитата: «Никто не уйдёт из Тихореченска, пока СНС не получит желаемое!». И действительно, пути спереди перекрыты. Назад смысла ехать нет, да и скорее всего там дороги также уже нет. Неизвестно, сколько они привели людей. Но примерно прикинув, я насчитал около трёх сотен бойцов на платформе и в здании.

- Сколько у нас времени? - спросила доктор.

- Полчаса, но младший Пепеляев несколько истеричен и нетерпелив. Это понятно по его торопливой манере верещать.

- Уже есть наработки того, как можно поступить?

- Сражаться точно не вариант. У нас много опытнейших солдат, но и атаман привёл бойцов не хуже. Кроме того их позиция крайне выгодная, а мы, считай, закрыты в поезде, стены которого шьются насквозь. Открытое столкновение точно не вариант. Выбраться, может мы и выберемся, но потери будут колоссальными.

В разговор вмешалась Софи:

- А что ещё остаётся, говорить с ними? Этот ублюдок захлёбывается от ненависти, ведь мои люди убили его отца. И пока месть затмевает его рассудок, он не успокоится.

- Думаешь, он считает, что ты причастна к этому убийству? - спросила Элл.

- Видимо так. Вряд ли его можно убедить в обратном. Да и, если честно, я совсем не хочу играть с этим уродом, в поддавки. Он казнил моих людей. И мне очень хочется пройтись по его горлу коготками.

Тут своё мнение высказал и генерал:

- Вы уж извините старика за цинизм. И ты, Софи, извини особенно за моё предложение. Но почему бы нам не выполнить его просьбу? Лично мне бы не хотелось жертвовать своими людьми, ради одной бунтарки. Я обещал мужикам, что верну их на родину в целости и сохранности!

Удивительно, но никто не отреагировал на предложение старого вояки резко или с неприязнью. Неужели мысль о предательстве они встречают так спокойно?

- Нет уж, подругу на откуп я не дам. - заявила Элл.

- Я тоже против того, чтобы отдавать Ратенпешт. Мы теперь одна команда. К тому же, мне был дан чёткий приказ: «Доставить ВСЕХ в целости и сохранности». Я намереваюсь чётко его выполнить. Тогда что? Будем драться? Решение за тобой, Глиммер. - добавил Карпов.

- Я решила. Есть вариант справиться малыми силами и не оказаться у разбитого корыта. Пора, наконец, вывести зверей погулять.

- Не слишком ли жёстко будет так в открытую использовать твои… Эмм… «Изобретения»? Не думаешь, что далее у нас начнутся проблемы ввиду устроенной резни?

- Вот тут и вступает в дело погибшая интербригада. После того как Вивьен справится с поставленной задачей, мы снимем бедолаг с виселицы и положим так, чтобы выглядело, словно они тоже погибли во время резни. Которую, сами и устроили. Кто там будет разбираться в том, что они были мертвы задолго до битвы? А если такой дотошный и найдётся, когда он поймёт, что была и третья сторона, мы уже въедем на территорию арберов. Они явно оцепили вокзал от гражданских, а потому не стоит бояться, что останутся свидетели. Так что всё это будет меньшим злом из всех возможных.

- Да, звучит, как вполне хороший план. Да и моих покойных товарищей уважим. Но разве Виви, не взрывается при превращении? - спросила Ратенпешт.

- Разумеется, но только если превращение происходит моментально и при риске для жизни. Есть и другой способ пробудить зверя. Если я всё правильно рассчитала, конечно.

- То есть, раньше ты так не делала? - Софи демонстративно шагнула назад, - Тогда, я, пожалуй, отойду, от греха подальше.

- Вряд ли это поможет, если она всё же взорвётся. Но метод должен сработать. В конце концов, моё присутствие не должно позволить ей нанести вред своим превращением.

До сего момента безучастная, я снова должна была применять силу для того, чтобы убивать. И я даже не уверена, будет ли это правильно. Вернее, не уверена, что буду применять силу против большего зла. Пепеляев справедливо злится на Kriegsfuchs, пусть и безосновательно. Если он атакует состав, многие погибнут. Однако, если Глиммер уйдёт невредимой, погибнет гораздо больше людей…

Впрочем, есть ли у меня возможность повлиять на дальнейшие события? Я невольно повинуюсь каждому действию доктора. Вот она жестом приказывает мне лечь на пол и я послушно опускаюсь на спину. Наклонившись над моим лицом, она достаёт свой скальпель и медленно проводит им по своей ладони. От этого движения я испытываю острейшую боль, словно надрез появился на моей руке. Конечно же, с ней всё в порядке. Но эта чёртова программа Элл, записанная у меня на подкорке заставляет меня страдать, когда страдает «хозяйка». Тьфу… Даже противно это говорить.

Она сжимает свою руку в кулак и тонкий ручеёк крови, тут же льётся мне в рот. Солёный, пьянящий вкус крови пробуждает животное. Я чувствую, как моё сознание уходит всё дальше, вглубь мозга, а его напротив, подбирается всё ближе к рычагам управления. Впрочем, можно ли говорить, что мы различны? Нет, вовсе нет. Мы одно целое, и я лишь уступаю место своей дикой натуре.

Мои конечности задрожали. По телу пробежались мурашки, а вслед за ними глубокая, тупая боль. И она не собиралась уходить, становясь всё нестерпимее с каждой минутой. Горло налилось свинцом, я издала первый, ужасающий крик. Вскоре я уже кричала без остановки, от дикой боли.

Мои пальцы стали удлиняться, на них появлялись когти. Кожа тут и там заросла шерстью. Сначала короткой, потом та становилась всё длиннее и длиннее. Когда стопы стали расти, становясь подобными волчьим, на моё тело обрушился новый поток боли. На этот раз совсем иной. Меня словно бы опустили в чан расплавленного метала и нестерпимый жар обуял всё моё существо. Кости же, тем временем, словно бы дробились и ломались, там внутри, обретая всё новые формы.

Превращение подходило к своему завершению. Тело стало больше, многим больше обычного, человеческого. Челюсть выдвинулась вперёд. Зрение, слух и, что самое главное, обоняние, обострились, оглушив сознание потоком новой информации. Запах стольких живых жертв сводил меня с ума. Но я, послушно встала на задние лапы перед доктором в ожидании приказов.

Та, вместо того, чтобы сразу же дать мне отмашку и кинуть в гущу сражения, бросилась с объятиями на мой живот:

- Прости! Прости меня! Прости! Я не думала, что превращение подобным образом может доставить моему дитя столько страданий!

Глиммер… извиняется? Но перед кем? Предо мной или перед тем, что сейчас заняло моё место, умело справляясь с телом машины для убийств? Впрочем, разве это важно? Я никогда не видела сочувствия со стороны Элл. Она всегда действовала рационально и жёстко. Неужели и она может сострадать?

Мне даже стало как-то не по себе. Боль отступила, а ярость напротив, прилила к мозгу. Ради хозяйки я готова была выполнить любой приказ. Только дайте мне цель и я порву её на мелкие кусочки, лишь бы Элл больше не расстраивалась из-за меня. Никакие мои страдания не стоят её слёз.

Разжав клещи своих объятий, Глиммер вновь обрела холодность и обыденно ласково произнесла:

- Все, кто сейчас снаружи, должны умереть.

- Я пойду с ней. - сказала Софи, - Если младший Пепеляев и должен умереть, то от моей руки. Я отомщу за своих ребят.

- Хорошо, если ты так хочешь. Вперёд!

Оказавшись снаружи, первое с чем я встретилась, был трепет на лицах вольноармейцев. Вряд ли они ожидали увидеть перед собой зверя, подобного мне. И теперь, застыли в нерешительности, не зная что и делать. Их командир, находившийся в авангарде, был в таком шоке, что даже выронил свой офицерский револьвер. Он только и успел крикнуть:

- Огонь! Огонь! Огонь!

А потом его голова сразу же была отделена от плеч, ловкой Софи, действовавшей чудовищно молниеносно и каким-то образом оказавшейся у атамана за спиной. И тут же лиса растворилась среди начавших хаотичную стрельбу вояк. Стреляли они, разумеется, по мне. И я оказалась не готова к столь колоссальному потоку пуль. Им даже удалось замедлить моё неотвратимое наступление. Замедлить, но не остановить. Когда же Ратенпешт убрала снайперов и пулемётный расчёт, действуя как опытный диверсант, я смогла и вовсе, рвануть в сторону нападавших.

Действовала я гораздо более прямолинейно, нежели революционерка, но не менее эффективно. Стоило мне сократить дистанцию, как тут же платформа залилась красным. Что добыча могла сделать? Кто-то бежал, кто-то сражался. Но все они были настигнуты когтями и клыками неудержимой машины. Каждая смерть болезненно отражалась на моей людской стороне и только раззадоривала звериную.

Кровь. Море крови проливалось в едином потоке мимо моих глаз. Не знаю, как долго это продолжалось... Но когда я наконец пришла в себя, то была уже в человеческом облике. Видимо, сознание всё же отторгло картину сотворённого ада. Но вот последствия предстали предо мной без прикрас. Не хочу описывать то, что видела. Скажу лишь, что бетон всей платформы окрасился в противный, грязно-алый цвет.

Да и я сама была залита красной жижей с ног до головы. Меня чуть было удар не схватил, когда я узрела свои руки, полностью покрытые липкой кровью. Слёзы сами собой навернулись на глазах. Простите! Простите! Простите меня! Я не хотела! Но не могла противиться! Боже это же всё были живые люди…

У всех были семьи, может быть даже дети… Теперь они все остались без отцов. Теперь им всем надо будет пережить потерю близкого человека! Теперь… Нет! Нет! Простите! Простите! Простите! Mon Dieu! Pardon ! Pardon ! Pardon ! Pardon ! Pardon !

Я закрыла глаза, лишь бы не видеть сотворённого. Вдруг, кто-то нежно обнял меня. И, поглаживая по голове, знакомым, ласковым голосом произнёс:

- Ты всё сделала верно. Это было меньшим из возможных зол…

О стране ветров

Место: На выезде из Тихореченска

Дата:20.20 30.06.1985

До Крайовы: ~4300 км

- Я слышала крики снаружи. Что-то случилось? - спросила я у вошедшей в мою комнату Глиммер.

- Ничего особенного, - ответила она, буднично растирая кровавое пятно на халате, - попался не слишком сговорчивый местный князёк, не желающий пропускать нас, пока мы не отдадим ему Софи. Пришлось убедить его несколько иными методами…

- Пани Ратенпешт милая, не удивительно, что он хотел с ней подружиться.

- Нет, там дело не совсем в этом… Впрочем, неважно. Я хотела ещё немного поболтать с тобой, ну о твоём мире.

- О Стране Ветров? Спрашивайте, пани Глиммер. С вами, я готова часами болтать о своей Родине.

- Мне вот что интересно. В прошлый наш разговор, ты сказала, что у вас произошёл некий «Катаклизм», о природе которого ты не в курсе. Но может быть ты всё-таки знаешь, почему твои сородичи выбрали именно наш мир для того, чтобы бежать?

- В детстве, мне много рассказывали о той системе, что возвели ещё древние фурии. Кажется, она называлась «Пространственными виадуками». Это пути между мирами, вроде того, через который и я пришла в этот мир. И большинство из них вело в миры-фермы, вроде вашего, где мы могли собирать урожай душ. Хотя, для вас, логичнее это назвать миром-электростанцией.

- Довольно умно было сбежать сюда. Здесь вы всё ещё можете подпитывать свои устройства, ну и питаться самостоятельно.

- Только моя стая, точнее те, кто от неё остался, бежали именно в этот мир. Прочие выжившие укрылись в других подворьях и ресурсных мирозданиях. Кто-то и вовсе отказался спасаться. Понимаете, пани доктор, работа и жизнь на хозяйствах вроде этого, далеко не престижна. Многие предпочли гибель, позорной жизни среди пищи.

- Понимаю. А те, кто всё же пришли, решил раствориться среди людей?

- Да, вожак решил, что для стаи так будет более безопасно. Разведчики, которые побывали на других пастбищах, рассказывали, что тамошние стаи, в большинстве своём либо захватили верховную власть, либо погибли от рук добычи, пытаясь.

- Вожак единолично решает, что стая будет делать?

- Да, это его бремя, управлять стаей и заботиться о её выживании. Лидеры малых видов, зачастую вынуждены были ещё и пресекать конфликты с более обширными породами.

- В их обязанности входит и наказание?

Мне всегда было больно вспоминать про своё изгнание. Не только потому, что это большое потрясение и клеймо. Но и из-за этого тяжёлого ошейника на шее, что постоянно приносит мне страдания. С внутренней стороны на нём выбиты символы. Эти страшные слова, обозначающие мой проступок, должны вечно напоминать мне о том, что я совершила. И они действительно напоминают, впиваясь в шею и оставляя на ней вечные отметины.

- Можно я не буду об этом говорить?

- Разумеется, дорогая. Тогда я хочу спросить у тебя о другом. Если «Катаклизм» вынудил всех вас покинуть родной дом. То осталось ли там хоть что-то живое, и что самое важное, опасное? Не зря же я тащу с собой солдат?

- Хм, может конечно кто-то из сородичей умудрился выжить во время терраформирования. Но мне кажется, что кроме автоматонов, никого опасного ожидать не следует.

- Автоматонов?

- Раньше они были призваны служить нашей расе и заменять сородичей на всех тяжких работах. Сейчас же они скорее всего так и бродят, без дела, по опустевшему миру. Может «Катаклизм» и их изменил.

- И что же думаешь? Нам стоит их опасаться?

- Ровно так же, как и остальной Страны Ветров.

Интермедия - этап второй

- Ну как ты? Жива? - знакомый, приторно ласковый голос вытянул меня из небытия.

Открыв свинцовые веки, я ещё несколько мгновений щурюсь от яркого белого света. А затем моим глазам предстаёт лицо Элл.

Чёрт! Я очень плохо помню что произошло. Ещё недавно я праздновала вместе с месье Меласки и прочими людьми из Ронийского сопротивления. А теперь сижу на холодном белом полу в неизвестном помещении и вижу перед собой доктора.

Нет, до этого точно было что-то ещё... Подземелья. Взрыв. Запах мяса. Погоня. Я словно бы сражалась с огромным зверем. И в то же самое время я сама была этим зверем.

Не имея сил даже пошевелить языком, я старалась передать всё своё негодование уставшими глазами. Глиммер кажется уловила моё полное непонимание.

- Ох, моя милая Ришар! Ты что же ничего не помнишь? Что же, так и запишу в твоей карточке. Почему мои манипуляции на мозге испытуемых постоянно провоцируют частичную потерю памяти? Надо будет разобраться в этом. Но можешь не волноваться, у нас теперь будет сколько угодно времени! Ты показала себя отлично! Я восхищена твоей работой! Это просто великолепно!

Наконец я начала более-менее чувствовать свой язык и еле-еле им ворочая, произнесла:

- Что... Что?

- Ты их всех убила. Всех своих друзей-повстанцев! Ещё и их лидера поймала. Превосходная диверсия! Пока ты выкуривала их из подземелья, я, с помощью нашей общей подруги, сместила пана коменданта. И теперь вся эта убогая страна - наша! Не бог весть что, но меня устраивает.

В голове стали всплывать более чёткие картины происходившего. Заседание совета повстанческих организаций Ронии. Я ещё недавно всемирная знаменитость, чудом оказавшаяся среди всех этих побитых жизнью вояк. Виктор Меласки, наш командир, поднимает тост. После него все, кто сидит в зале падают и корчатся от боли. Он всех отравил. И меня тоже.

А потом...

- Я взорвалась?

- А? - Глиммер кажется не очень поняла ход моих мыслей.

- Там, в подземельях... Я взорвалась? Ты сделала из меня бомбу?

- Ну, это всего лишь побочный эффект превращения, связанный с большим количеством выделяемого тепла, при угрозе твоей жизни. Но да, это действительно помогло убрать их быстро. Как же хорошо, что Меласки оказался жадным до власти идиотом и поступил ровно так, как я и предполагала.

- Превращения во что?

- В волка. Werwolf, Loup-garou, Волколак, да мало ли названий? Я воплотила легенды в жизнь и кажется создала идеальное оружие. Поверь, при первом прогоне, ещё когда ты только попала мне в руки, подавала не так много надежд, как сейчас.

- Я нет... Я не могла... Я человек. Точно человек. Я ведь Вивьен Ришар. Я не могла... не могла... не могла ведь?

- Ну с тем, что тебе зовут Вивьен действительно сложно поспорить, а вот с остальным... Боюсь, с твоей жизнью дивы и символа гуманизма покончено. Да и с человечностью вообще. В лучшем мире, который я собираюсь тут построить, у тебя будет своё, особенное место. Да и ты мне поможешь его создать. Только подумай, никаких папарацци, никой ответственности, никакой морали! Только животная стать и полное единение с природой!

Кое-как поднявшись на ноги, я ощутила как мир плывёт перед моими глазами. Всё, что держало меня на ногах - моя ярость. Я была зла на Глиммер. И хотела тут же выплеснуть свой гнев, несмотря на то, что моё тело было практически бессильно. Кулак послушно сжался и я, удивительно быстро, даже для самой себя, нанесла удар.

Правда, моя рука намертво остановилась всего в паре сантиметров перед улыбающимся лицом девушки в белом халате, словно между нами была стена.

- Не трать силы на бессмысленное насилие. Тебе ещё надо немного восстановиться после последнего превращения. Тем более, ты всё равно не сможешь причинить мне вред. Я встроила тебе в мозг предохранитель. Твой мозг видит мой организм, как твой собственный и включает инстинкт самосохранения на полную. Такая вот продвинутая между нами связь. Впрочем, не переживай, она только визуальная. Смотри...

Элл демонстративно отошла с направления моего удара и в тот же момент я пролетела вперёд и всем телом рухнула на твёрдый пол.

- Не ушиблась? Бедняжка. Давай-ка, вставай и пойдём, я как раз постелила тебе постель.

Подняв меня и позволив опереться на плечо, Элл провела меня в другую комнату, специально отведённую под меня. Там, в одном просторном помещении были стекло во всю стену, пара кроватей, кухня и душ.

Аккуратно уложив меня на одну из кроватей, Глиммер села рядом. Ровно так, как то бывало, когда я ещё лежала у неё на больничной койке. До того, как связалась с повстанцами. Открыла книгу и начала читать. Пусть текст той книги утекал из моего сознания, это было не слишком важно. Ведь, под её ласковый, монотонный голос я сладко уснула.

Проект - Vulpes vulpes

Цель проекта: Заполучить живого представителя Vulpes Novum и изучить его, чтобы открыть возможность добраться до «Страны ветров» (предполагаемой родины фурий). Если мои данные верны, в этой альтернативной реальности может быть предмет, что станет венцом проекта Vulpes.

Метод: Личный отлов с использованием созданий. Мониторинг чёрного рынка. Сотрудничество с Министерством Тайных Наук и иными секретными организациями.

Промежуточный итог: Живой образец получен. Женская особь Vulpes Novum, ослабленная своими сородичами, найдена МТН на территории Особой Зоны Пусан. Местные распространяли информацию о возникшей, в окрестностях деревни Янсан, кумихо, персонажа местного фольклора. Агенты легко нашли её, скрывающейся в окрестных лесах. В обмен, на передачу Министерству части информации, они согласились передать особь в мои руки.

Материалы эксперимента: Милая девушка-лиса, по возрасту (согласно её утверждению) практически достигшая тысячи лет. На вид же ей не больше двадцати. Легко выучила наш язык, что говорит о высоких когнитивных способностях. По-детски любопытная и легко идущая на контакт. Сразу подружилась с Vulpes lagopus. Меня она воспринимает, как родителя или лидера. Охотно делится информацией.

Результат: Лучше всех ожиданий! Я знаю примерное расположение Точки Исхода и как пройти через врата. Теперь мне необходим поезд и команда, чтобы перейти Рубеж. Также, подопытной было подтверждено наличие той вещи, что пока что получила кодовое имя «Венец». Однако, необходимо получить от Vulpes vulpes ещё много информации о «Стране ветров».

Последствия: Мне удалось договорится с Министерством Тайных Наук о совместной экспедиции. Через Vulpes corsac, я также связалась с арберовским агентством Р.А.Д.У.Г.А. и уговорила их на совместную операцию с имперцами. Особым приказом императора Анжея, эта миссия считается задачей чрезвычайной важности. Понятия не имею из-за чего он отдаёт моему личному проекту такой приоритет. Возможно, не обошлось без Ледяного Демона.

Вердикт: План движется к переломному моменту. Вскоре, меня уже никто не сможет остановить.

Э.Г.

Кордоны, кордоны, кордоны...

Место: Вятка

Дата:10.00 02.07.1985

До Крайовы: 2440 км

После устроенной бойни на вокзале, я чувствовал себя неважно. Столько крови я ещё никогда не видел. Все чёртовы тридцать лет, что я командовал армией, не происходило столь же кровавого сражения. Да, были те, в которых было гораздо больше жертв. Но все они были убиты далеко не так жестоко, да и на фоне шедших в те времена войн, картина была не столь страшна, как сейчас, во время мира.

Чёрт, хорошо что доктор Глиммер на нашей стороне. Я бы ни за что на свете не согласился выйти против её творений. Это… О, богиня! Это страшнее, чем самые жестокие мясорубки Атлантической Бойни, в которых мне доводилось бывать. А ведь я участвовал в высадке в Большегорском заливе! Дай кто-нибудь мне тогда то, чем может становиться пани Ришар, я бы его выиграл. Возможно даже с в два раза меньшими силами.

Ну, по крайней мере, то что произошло было необходимо, наверное. Я как не собирался лезть в какие-либо внешние конфликты, так и продолжу держать нейтралитет. Тем паче мы уже едем по коронным землям Империи. Здесь нет ни фанатичных коммунистов, ни своевольных военачальников, ни исправительных лагерей. В конце концов, эта часть Босгора не просто европейская страна, но и одна из богатейших мировых держав, она должна держать марку. Да и «Хартия вольностей колоний», здесь не имеет силы.

Так что я спокойно могу посидеть и попить чаю, не волнуясь что опять придётся резко выскакивать из поезда и бежать разбираться с очередной проблемой, которую мои спутники находят себе на пятую точку. Гонять чаи, к слову, со мной вызвалась Эрмелина. Эта странная девочка-лиса пугает меня меньше всех на этом поезде. В ней нет ни злобы, ни мутаций, ни амбиций, ни расхлябанности. Просто немного странная девушка с ушками и ошейником, без перегибов.

- Так что, пани Эрми, вам чай налить чёрный или зелёный?

- Для людских существ важно какого цвета напиток пить?

- Они отличаются по вкусу. Скажи, ты ведь никогда не пила чай?

- Элл рассказывала мне, что его делают из листиков камелии, но я не знала, что эти листики могут быть разные.

- Она права, действительно делают. Но гораздо важнее то, как его готовят. Из одних и тех же листьев могут сделать диаметрально противоположные напитки. Это же целая культура. Культура чая. Это ладно, пока я был молод, я не понимал всю прелесть сего травяного питья, но как пожил с двадцать лет в Босгоре, так и пропитался местным фанатизмом касательно этого напитка. Здесь его пьют все и постоянно. Только подумать, ты можешь прийти в чей-то дом, где не будет ни крошки хлеба, зато чая целые коробки.

- Я и не знала, что с этим напитком всё так серьёзно.

- Очень серьёзно. Чай это национальная идея. Чай это бог быта. Чай это напиток богов. Впрочем, тут не стоит говорить. Лучше попробуй. Для начала налью тебе зелёного, оценишь сама всё величие сего питья.

С этими словами я налил немного заварки в её чашку, а затем потянулся за тем, чтобы разбавить горячую воду с чаинками более холодной, чтобы Эрми не обожглась. Но поезд резко затормозил и, только схваченный, кувшин с холодной водой полетел из руки на пол.

От удивления я даже вскочил. Какого чёрта они так резко останавливаются? Кто-то стоп-кран сорвал?!

- Ой, сколько осколков! Я сейчас всё уберу, сидите пан Халлер.

- Да бог с ним, с кувшином. Я попрошу парней, они уберут. Меня больше волнует внеплановая остановка. Ничего хорошего она не предвещает. Иди, спрячься у Элл в лаборатории, заодно позови её, если та всё ещё внутри. Эта девушка пугающе глубоко закрывается во время работы. А я отправлюсь глянуть, что там случилось...

Кивнув, Эрмелина отправилась в конец поезда, а я, в свою очередь, поплёлся в сторону выхода. Проверив, на всякий случай, зарядил ли пистолет, я спрыгнул на мягкую траву у железнодорожных путей. Уже отсюда, в пяти вагонах от головы состава было видно, что перед локомотивом происходит какое-то столпотворение. Очевидно, что именно к нему мне и стоило идти.

Там, среди имперских военных, вставших прямо на путях стола и Доктор Глиммер, нервно топавшая ногой, словно бы в ожидании кого-то. Увидев меня, она несколько воодушевилась и когда я подошёл, сразу же стала излагать суть ситуации:

- Отлично, вы то мне и нужны, чтобы разрешить этот небольшой конфликт с очень уж ретивыми бюрократами! Давайте, докажите, что мы едем со специальной миссией от Императора и не можем из-за локальных конфликтов делать крюк в добрую тысячу километров!

- Доказать, что мы едем с особым поручением? А собственно, почему это должен делать я? Разве у Карпова нет соответствующих полномочий? Он же из гвардии.

- Сделаем вид, что Карпов это вы. Они всё равно не могут знать в лицо каждого гвардейского капитана, а вы выглядите довольно грозно. Ибо сам пан Неженка, всё ещё не может оправиться от учинённой бойни. Заперся у себя в купе и заливается, как не в себя.

- Во-первых, Карпова они, как раз, наверняка и знают в лицо. Он же герой пропаганды! Если пытаться выдать меня за него, то придётся поставить мне шрамы на половину лица, да и то вряд ли сильно похож буду. Во-вторых, не все такие бесчувственные, как вы пани. В-третьих, я сейчас пойду и договорюсь с ними без всякого обмана. Вы только скажите мне, что там у них в городе, стряслось?

- Я понятия не имею. Какая-то заварушка с какими-то сектантами, в результате которой им не велено кого-либо пускать. Обывательская, скучная и надуманная чушь.

- Ладно, придётся и это узнавать самому. Пойдёте со мной?

- Разумеется, меня всё равно отвлекли от увлекательнейшей книги.

Мы, вдвоём, подошли поближе к солдатам. Я рявкнул на несколько расслабившихся рядовых в приказном тоне:

- Ну-ка смирно!

Те встрепенулись и моментально встали по струнке. Видимо, сразу признали генерала, черти. Это, конечно, не что-то сверхъестественное, ибо одет я был практически по форме.

- Кто из вас тут старший?

Один сержант вышел из строя и рапортовал:

- Я, пан командир!

- Как зовут тебя?

- Сергей Вертицкий.

- Хорошо, Сергей. Ну, расскажи ка мне, что у вас тут за чертовщина твориться и почему вы не пропускаете состав?

- Такой приказ, пан командир! В Вятке нынче имперские силы не имеют власти. Вольный город утонул в хватке религиозного культа. Гвардейское командование и Лилитианская Церковь желают покончить с сектой, но Император запретил вмешиваться в жизнь города. Поэтому мы и взяли его в блокаду, пока они не одумаются. Въезд и провоз любых припасов запрещён.

- Что ж, понятно. А теперь давайте, разбирайте заграждения, уходите с пути и дайте проехать. У нас особая миссия от самого императора. К тому же, мы ничего не везём, у нас только люди.

- Вас понял пан командир, но вынужден предупредить, что дальше вас могут не пропустить, там стоит блокпост сектантов.

- Ещё один блокпост? Ну ничего, мы с ними договоримся, а вы давайте, живее расчищайте дорогу!

Спустя двадцать минут мы уже ехали дальше. Правда, ехали недолго. Как и говорил сержант, на путях вырос ещё один кордон, однако стояли на нём не военные, а какие-то вооружённые гражданские в потёртых камуфляжных охотничьих куртках. Вместо баррикад, как на предыдущем посту, они просто загнали грузовик, гружённый шпалами, поперёк путей. Да и в целом, весь пост выглядел как-то чересчур кустарно.

Опять мы с Глиммер сошли с состава, чтобы договориться о проезде дальше. Эти ребята явно были настроены менее доброжелательно к нам, нежели предыдущие. Старший, среди них, человек в белой церковной рясе вышел к нам на встречу, недоброжелательно брякнув:

- Чейные вы? Зачем приехали?

- Мы так, проездом, с очень срочным поручением. Дайте проехать через город.

- Не дадим. Откуда я знаю, что вы не диверсант гвардейский? Вон, даже форма у вас имперская, небось решили, что совсем не скрываться будет лучшей маскировкой? Да и вообще, хотите проехать, отправляйтесь по другому маршруту, южнее.

- Мы уже отправились по этой ветке и сделать крюк - означает смертельно потерять время из-за вашей дурацкой блокады.

- Ничего это не «наша» блокада! Это ваши товарищи, имперские элитные вояки решили нас закрыть в городе, вопреки указу Анжея, а мы лишь дали симметричный ответ!

- Я вам гарантирую, что мы точно ничего плохого не планировали. Мы вообще действуем отдельно от сил гвардии.

- Ага, так я и поверил. Ещё скажите, что Министерству Стратегического Планирования не подчиняетесь!

- Ну конкретно я неподчиняюсь. Армия Богемии в изгнании, вам о чём-нибудь говорит?

- Ни о чём. Проваливайте! Больше и слышать ничего не хочу от гвардейских шавок!

Тут, Элл шепнула мне на ухо:

- Всё становиться долгим и скучным. Может выпустим Ришар и прорвёмся?

- Никаких прорывов! Мы и так уже достаточно много раз вмешались в конфликты, которые нас не касаются... Дайте мне ещё немного поболтать, кажется есть одна идея у меня.

Вновь обратившись к уже ставшему удаляться служителю культа, я произнёс:

- Говорите, вы тут в блокаде? Как давно?

- Вторую неделю, вам ли не знать.

- Если честно, у нас не было ни малейшей информации, о том, что какой-либо город на нашем пути может оказаться закрытым. Скажите, а провизию вам сюда не завозят?

- Мы сами всё растим, что-то охотники добывают. Вольный город ещё тысячу лет может прожить на самообеспечении.

- А что насчёт того, что здесь не растёт и не производится?

- Это вы к чему клоните?

- Ну, тут у вас вряд ли растёт чай или что-то подобное...

Тут священник резко подскочил прямиком ко мне и переходя на шёпот произнёс:

- Вы мне предлагаете взятку?

- Вроде того. - ответил я, также шёпотом.

- И что же, какой чай?

- Любой, у меня целый чайный набор. Как насчёт двух тысяч пакетиков с разными вкусами? Там тебе, и имбирь, и мята, и бергамот, и ваниль, и клубника, и много, много чего ещё.

- Заманчиво, слишком заманчиво. Ладно, идёт. Я выпишу вам документ, благодаря которому вы сможете проехать в город.

- С вами приятно иметь дело, святой отец.

- Да-да, а теперь тащите уже чай скорее! Я пока прикажу отогнать грузовик.

Вот вновь дорога чиста, а я лишился части своего годового запаса чая. Чёрт, эта страна и правда любит сей напиток столь сильно, что если бы кто-то додумался пренебрежительно отнестись к нему... Ну, например сбросить ящики сушёной травы в море, где-нибудь на другом конце мира, то все эти безумцы наверняка бы объявили им войну и сожгли наглецов дотла. Ну или хотя бы блокаду какую-нибудь объявили. Войны из-за каких только глупостей не происходили, лишь бы хоть какой повод попался.

Впрочем, сейчас важно то, что моя жертва приблизила меня к дому. Вятка, в которую оказалось столь сложно въехать, сама по себе оказалась довольно типичным провинциальным поселением, затерянным среди бескрайних таёжных лесов. Ну, может только вооружённые люди встречались тут чуть чаще чем обычно.

Внутри самого городка никто не пытался нам помешать и мы с ветерком пролетели местный вокзал. А вот на выезде из города состав вновь уткнулся в перегородивший железнодорожные пути грузовик, полный шпал.

Рядом с ним вновь толпилось множество вооружённых горожан, во главе с ещё одним пастором. Он даже немного смахивал внешне на предыдущего. Не брат ли, случаем? Преподобный столь же хмуро начал диалог:

- Вы ещё кто?

- Мы Армия Богемии в изгнании, а я, собственно, генерал Халлер, её командир. Мы здесь вроде как проездом. Можете отогнать грузовик?

- Не могу. Что-то вы мне не нравитесь. Уж не диверсанты ли?

- Мы на поезде выезжаем из города прочь, какие диверсии?

- А чёрт вас знает, гвардейских шавок, может решили вывезти все наши ценности, вроде как «проезжая мимо».

- Что ж, тогда приглашаю тебя проверить весь состав на предмет наличия «ценностей», если в вашем захолустье что-то такое и есть.

- Ничего я не буду проверять! У нас тут не государственная граница, средств для досмотра нема. Вот принесёте документ о том, что вам можно ехать, от нашего Верховного Настоятеля, тогда поговорим.

Тут я передал ему ту бумагу, которую мне вручил главный с предыдущего поста. Небрежно пробежав её глазами, церковник заключил:

- Ну и зачем мне это? Понятно, что эта бумажка с восточного кордона, но вы ведь могли и подкупить тамошнего главного для того, чтобы проникнуть в город и совершить диверсию.

- А чёрт с тобой, добуду я эту бумажку!

Я отошёл пошептаться с Глиммер. Та сказала:

- Доверь это мне. Точнее, Софи. Она добудет нам справку меньше чем за час.

- Элл! Я же просил больше никакой резни!

- А никакой резни и не будет, вообще-то у пани Ратенпешт есть и другие, крайне разнообразные навыки...

- Например, в бюрократии?

- Очень смешно! В воровстве и подделке документов. Поверь, она быстро управиться.

Делать было нечего, пришлось ждать. Как и говорила Доктор, революционерка вернулась уже через полчаса. Да ещё и с документом, имевшим подпись и печать некого Вилента Теософа, кто бы это ни был. Решив лишний раз не спрашивать, как ей это удалось, я просто передал сию бумагу главе поста. Тот, глубоко вздохнув, приказал отогнать грузовик.

Мы вновь проехали всего-ничего. И вновь встали перед очередным постом. Мне это настолько надоело, что я даже хотел было попросить Глиммер спустить Ришар с поводка. Но тут, в кое-то веки вылез Карпов. Он опередил и меня, и Доктора. Сразу отправившись показаться солдатам. Те его моментально узнали. Они недолго о чём-то говорили, а затем нас наконец-то выпустили из этого порочного круга. Даже от души как-то отлегло.

Когда капитан гвардии вернулся, я спросил его:

- Ну как, Андрей, тебе лучше?

- Не слишком, я всё ещё не могу выкинуть из головы то, что произошло в Тихореченске.

Я вышел только потому, что не хочу, чтобы это повторилось ещё раз...

Повод для злости

Место: Между Вяткой и Старобосгорском

Дата: 01.20 03.07.1985

До Крайовы: 1800 км

Июль в этом году выдался холодным. Особенно в ночи. Температура на термометре еле доползла до семи градусов. Мне даже пришлось накинуть утеплённый китель, прежде чем выходить в просторный тамбур последнего вагона.

Сам вагон представлял из себя склад, со съестными припасами, и посещался, разве что работниками солдатской кухни, пару раз в неделю. Именно поэтому он сам, да и тамбур в особенности, представляли собой идеальное место для уединения. Здесь можно было собрать свои мысли в кучу, почитать наедине или и вовсе, бесконечно глядеть на неумолимо уплывающий пейзаж в маленьком заднем окне.

Но сегодня я был здесь не для этого. У меня был запланирован важный разговор. И открыв стальную дверь в промозглый тамбур, я, как и ожидал, узрел её.

Софи, укутавшись в свою кожаную куртку, стояла, опёршись о стенку и глядя в боковое окно на проносившийся мимо лес. Увидев меня, девушка мягко улыбнулась и произнесла:

- Ну вот и ты, капитан!

- Да-да, оставим формальности, мне сейчас не до них. Так зачем звала?

- Поговорить. Это вроде и без «формальностей» понятно. Обо всём, что успело случиться. Ну и о том, что произошло конкретно с тобой.

- А что со мной произошло?

- Ну как же, ты сам не свой, последние несколько дней. И это беспокоит всех, даже Халлера. Они считают, что началось это с того момента, как мы сматывали удочки из Тихореченска. Но лично мне кажется, что всё тянется ещё с Новосибирска, если не раньше.

- Ты про моё подавленное настроение?

- Тут дело далеко не только в настроении. Если бы всё было так просто, я бы не звала тебя обсудить эту проблему. Видишь ли, у нас тут очень шаткий коллектив, которому уже в скором времени придётся пройти крайне непростой маршрут. И это не пустые слова, по сравнению с ним, всё прошедшее - жалкий пшик. И я просто вынуждена принять роль няньки и решать ваши проблемы до того, как обстоятельства вынудят нас накинуться друг на друга. Тут, то Вивьен надо привить немножко понимания, то старика успокоить, то с Эрмелиной объясниться, то Глиммер подержать в узде.

- Последнее у тебя как-то совсем плохо выходит.

- Ну, никто не идеален. Так что я просто делаю всё что могу. А вот у тебя как-то плохо, как для опытного воина, выходит контролировать свои эмоции. У меня есть ощущение, что случись что-то ещё, выходящее из ряда вон, и тебе сорвёт все крепления.

- Это не так! Просто я... я ужасно себя чувствую после событий в Тихореченске. Мне кажется, что я предал свои принципы.

- Э нет, тут всё куда глубже. То что мы... вернее сказать, Ришар, устроила на вокзале, просто ещё один катализатор твоих проблем. Та резня произошла уже после того, как вы с Халлером напились до чёртиков. Так что я потом растаскивала вас по купе. И после того, как ты повздорил с женой. И даже после того удара. Я не спорю, парень свою пощёчину заслужил, но это явно не поведение того сурового прямолинейного мужчины, которого я знала. Вот я и спрашиваю, каков реальный повод для всей этой злости? И почему, ты вообще согласился участвовать в этом предприятии?

Я не знал, что ей ответить. Ратенпешт, ставшая вдруг строгой и проницательной, сверлила меня взглядом. А я стоял перед ней, как провинившийся ребёнок и не находил слов, чтобы оправдаться.

В действительности, почему я согласился поехать, зная, что от сумасшедшего учёного и буйной революционерки, ничего хорошего ждать не стоит?

Может, я не хотел возвращаться домой, к нелюбимой, склочной жене. Может, желал выслужиться перед начальством и выполнить важную миссию так, как не выполнил бы никто другой. Может, просто пытался заняться настоящим делом, чтобы не видеть надвигающийся армагеддон. А может...

- ... Мне хотелось сохранить баланс. Я во всём стараюсь его поддерживать. Ибо в мире, как мне казалось, очень много зла и порока. И всё, что я мог делать - противопоставлять себя ему. Завести приличную семью и вырастить добрых детей. Пойти в армию, чтобы стрелять только в плохих парней и помогать хорошим. Зайти на этот поезд, чтобы помочь Отечеству и не позволить кому-либо из нашей «команды мечты» устроить кавардак. Теперь же этот самый «кавардак» в моей собственной голове. Я уже не уверен так ли правильно я всё делаю. Просто, выходит, что я лишь множу насилие. Моё милосердие принесло тебе лишь страдание. Стреляю, порой, по вполне достойным людям. Тот же младший Пепеляев. Конечно, не знаю, каков он был сам из себя... Но ведь именно я одобрил его убийство просто за то, что он хотел отомстить за своего отца. И ведь не мог поступить иначе. А кроме того, я, видимо, ужасный отец. Только собачусь с женой, на глазах своих детей. А потом, почти всегда убегаю из дома, пытаясь замести проблему под ковёр. Вот и получается, что теперь я злодей не для окружающих, а для самого себя. И не могу с этим смириться.

Софи молча слушала мой монолог и, когда он кончился, ещё несколько минут стояла в раздумьях. А затем, сказала:

- Всё, что ты сейчас сказал, верно. Ты наделал много глупостей, на которых зациклился. Это нормально, что тебя гложет чувство вины. Но не надо компостировать самого себя в каждом плохом поступке. Ты всё равно не сможешь вернуться назад во времени и исправить их. Просто подумай как можно жить дальше со всем этим грузом. Ну вот, например, семья. Если вы с Линой больше не любите друг друга - разведитесь. Не мучайте ни себя, ни своих отпрысков. Может, развод будет нелегко пережить, но ещё сложнее заставлять себя жить в постоянном раздоре. Вам всем будет проще, если вы разойдётесь и найдёте себе половинки достойнее. Ты, главное, не бросай детей и всё решиться само собой. Уж в то, что ты сможешь найти себе достойную жену, я уверена. Ну или вот, насчёт того удара. Тут проблема решилась сама собой. Я тут почитала в газете про недавнюю битву интербригады и вольноармейцев на вокзале Тихореченска, так вот она, хоть и ещё больше обострила отношения СНС и ДРР, но явно отвлекла внимание от твоей выходки. Всяко неплохо.

После короткой паузы тамбур залился громогласным смехом. Последняя фраза Софи почему-то вдруг показалась мне крайне забавной. И я рассмеялся так, что чуть было не закашлялся, когда приступ внезапного веселья меня отпустил.

- Фух... Прости. Не подумай, что я несерьёзно воспринял твой совет. Пожалуй, насчёт новой жизни ты действительно права. Это будет нелегко сделать, но я подумаю с чего можно было бы начать.

- Не думай, а действуй. Именно из-за того, что ты слишком много переживал по поводу и без, ты и оказался в такой ситуации. А начни, пожалуй, с этого...

Закончив говорить, она неожиданно прильнула ко мне и мы соприкоснулись губами. Её пышные, мягкие губы, были словно кусочки свежего персика. Они были столь нежные, что казалось я прикоснулся к самой небесной тверди и попробовал её на вкус. И всё продолжалось лишь пару секунд, но мне они казались вечностью. Бесконечно долгое наслаждение, что, верно, заставило меня покраснеть, яки какого-то подростка.

Когда же эти несколько мгновений, всё же прошли. Софи, с лисьим очарованием, оставила меня в полном смятении и почти сразу элегантно удалилась из тамбура, одарив, напоследок, хитрой улыбочкой.

С чем это едят?

Место: На подъезде к Старобосгорску

Дата: 01.20 03.07.1985

До Крайовы: 1630 км

Если честно, я редко оказывалась в ситуации, когда меня окружает семь десятков мужчин, удивлённо ловящих каждое слово. Можно сказать никогда. Ибо даже во время личной агитационной работы, столь пристального и увлечённого внимания можно добиваться годами.

Дело в том, что пан Халлер позвал меня поделиться информацией о том, что сейчас происходит на его Родине. И слушателей могло оказаться многим больше, если бы размеры штабного вагона позволили. Но и сейчас, всё же попавшие внутрь везунчики, стояли друг у друга на головах, ожидая моей истории.

Конечно, я не могла дать совсем уж свежую информацию, ибо и сама не была в Арбер Цвейте несколько лет, но того от меня и не требовалось. Солдаты Походной армии хотели узнать лишь что изменилось в их родной Богемии за двадцать лет.

Удивительно, что они не потребовали такой рассказ ещё раньше...

- Ну давай Софи, милая, начинай! - сказал Ян, когда все наконец утихли и устроились.

- Хм, с чего бы начать? - медлила я.

На меня тут же посыпался град вопросов с разных сторон:

- Ну как люди там? Поменялись? А в Пльзени всё ещё варят пиво? А как там, Либуш ещё стоит? Собор святого Вацлава не снесли? В Карловом университете всё ещё преподают? А в Смихове, на перекрёстке у Андела, всё ещё стоит та пекаренка, где готовят лучшие сдобные булочки?

- Эй, полегче! Я же не всезнающая! По крайней мере, что-либо про забегаловку, в неком Смихове, рассказать ничего не смогу. Но вот про всё остальное постараюсь поведать. Может немного косвенно, но на то я и уроженка иной республики, что знаю не все тонкости. Так вот, насчёт людей. Не знаю, как там было до Бархатной весны, когда Красные войска вошли в Богемию, чтобы поддержать революцию. Но сейчас богемцы крайне приятные, практичные и работящие ребята. У нас ходят анекдоты про их скупость, но так-то все они - неотъемлемая часть семьи народов Арбер Цвейта. И пиво, там вроде как всё ещё варят довольно неплохое. Не вровень немецкому, разумеется. Карлов университет всё ещё готовит новые кадры, но теперь абсолютно бесплатно, с особыми привилегиями рабочим. А насчёт церквей, так практически все переоборудовали, что-то под музеи, что-то под концертные площадки, что-то под выставку достижений революции.

- Как переоборудовали? И церковь Марии Снежной тоже? Я ж там сына крестил! - возмутился Халлер.

- У тебя есть сын? - спросила я.

- Это... долгая история. Просто, неужто в Богемии нынче и в богиню не веруют?

- Ну кто-то верует, кто-то нет. У нас, знаешь ли Рабочий Район, а не какая-то форма лилитианского коммунализма. Так что у нас всё без фанатизма, если хочешь верить, верь у себя дома.

- Ясно. А чем ещё этот, как ты там говорила? Дистриктизм отличается от прочих видов левоходчества?

- Ну и термины ты подбираешь, Ян. Дистриктизмом нашу идеологию зовут только за пределами страны. Внутри же, это сравни оскорблению. Так что, по приезду, этот термин не используйте. Наша идеология называется Модернистский Паритаристский Коммунаризм. Ну или Богемизм, если по-простому.

- Богемизм? А почему не Остеррейхизм какой-нибудь? У вас же вроде раньше левоходы к власти пришли.

- А это уже довольно долгая и запутанная история, так, людям со стороны не объяснить. Да что там, даже внутри Арбер Цвейта, мало кто может разобраться в особенностях всех систем. А уж что творится в Volkskammer, где собираются представители всех стран конфедерации, страшно и говорить.

- Действительно как-то запутанно. А почему там такая неразбериха?

- Да всему виной демократия, где каждая страна имеет право вето и пытается перетянуть на себя одеяло. У всех свой режим, который они хотят навязать остальным. Но получается так себе. Это кстати именно та причина, по которой мы всё ещё не начали мировую революцию. Ну именно поэтому мы пользуемся Боевыми Организациями, ибо о вторжении куда-либо вряд ли смогли бы договориться.

- Ну ладно, это понятно. Получается, я должен буду следовать этому вашему Богемизму, если останусь на Родине?

- Не обязательно. Левых партий, внутри разных левых режимов столь много, что и не перечесть. Можете присоединится к одной из них и попробовать переиграть правящую партию на местных выборах. Или вообще никого не выбирать и просто пассионарно поддерживать режим. Вот и всё.

- То есть, мне даже продолжать службу необязательно?

- Я думаю да. Вам давно пора на пенсию, так что, по приезду можете сразу уходить в отставку, а государство уж о вас позаботится.

- Ну ты в любом случае расскажи про этот ваш режим. Дураком тоже не очень хочется выглядеть.

- Там всё просто. Тебе необходимо знать о трёх основных коммунаристских движениях. Баваризме, Неаполитанстве и, собственно, дистриктизме. По крайней мере, в Богемии иные не слишком популярны. Баваризм, что логично, пришёл из Баварии и представляет собой этакую смесь монархии, меритократии и коммунизма. Есть авторитетный король, который принимает все решения. Его избирает Ландтаг, парламент, из достойнейших политических фигур. Король правит всю жизнь и представляет интересы пролетариата. Неаполитанство пришло из Неаполитанской Рабочей Республики и представляет собой этакую демократию заводов и фабрик. Рабочие коллективы производств образуют профсоюзы-скуоллы, которые избирают по одному представителю на региональный уровень. Местные правительства, соответственно избирают уже своих представителей в Большой Совет. И уже он выбирает председателя, который будет нейтральным судьёй во всех спорах совета. Это я ещё просто объяснила. В этой схеме есть сложные механизмы контроля, как сверху вниз, так и снизу вверх. Так что на выборах точно голову сломаешь. И предсказать их практически невозможно. Ну и Богемизм, идеология, в основе которой идея о тотальном равенстве, как доходов, так и внешних атрибутов. Государство выпускает одинаковую униформу, люди делают себе одинаковые причёски. В общем отказ от индивидуальности, во имя коллектива. Это если совсем просто. Там и власть, по сути, не имеет прав на насилие, да и не слишком отличается от простых пролетариев по своему виду. Так и не признаешь, если рядом с тобой пройдёт председатель. Эта идеология может показаться довольно радикальной, но это вполне свойственно молодым коммунистическим режимам.

- Мда-а... - процедил Халлер так, словно ничего толком и не понял, - Кажется, придётся разбираться во всём уже на месте. Ибо я мало что уловил. Раньше было многим проще. Вот Богемия, вот её режим, ты ему служишь, не задаёшь вопросов, да и не знаешь бед.

- Да сейчас, собственно, ничего и не поменялось. Вам наверняка всё объяснят на месте. Вот чтобы про наше государство не говорили злые языки, но своих мы не бросаем.

- А мы, с ребятами, ужель свои?

- Если вы сами начнёте так считать, то будете своими. Этого вполне достаточно.

Старый город

Место: Старобосгорск

Дата: 12.20 03.07.1985

До Крайовы: 1630 км

- Я не могу позволить разгуливать им по бывшей столице! Это просто слишком опасно. Особенно сейчас, в День Нации, когда по городу будет идти парад, который соберёт толпы гражданских. - Карпов, кажется впервые был непреклонен, стоя со мной лицом к лицу.

За последнее время в нём что-то поменялось. Он стал более ответственным?

- Но мне правда необходимо посетить пару мест, пока мы ещё здесь! И встретиться с несколькими важными людьми.

- Зачем? Ратенпешт искала своих людей. Ты зачем пойдёшь? Опять бедолагу какого-нибудь ловить? Этого я тоже позволить не могу. Уж точно не в этом городе.

- Делать политику. Ты же понимаешь, что если не договориться с нужными людьми, всей авантюре конец? Даже если мы доедем до моей… точнее нашей цели, то вообще не факт, что сможем вернуться обратно живыми. Для этого мне и нужно договариваться с людьми. В том числе и с твоим прямым начальством. А для того, чтобы по дороге меня саму не ударили кирпичом по голове и не утащили куда, мне и нужна Ришар. Кто ещё меня защитит?

- Ладно, убедила. Тебя я отпущу. А для защиты, возьми с собой Софи. Вивьен или Эрмелину я точно никуда не собираюсь отпускать! Без них обойдёшься. Вы с пани Ратенпешт хотя бы разумны и отвечаете за свои действия. Наверное. Только оденьтесь нормально. Никаких кожанок арберов и никаких белых халатов. Хоть на вид будьте, как нормальные люди.

- Ты в курсе, что ведёшь себя, как переживающая мамочка? Ну ладно, переживай за своих сограждан сколько влезет. Искусство дипломатии в том, чтобы идти на компромисс. Да и твои условия вполне приемлемые. Да и Софи наверняка будет интересно посмотреть на парад.

- Только не говори, что вы пойдёте…

Прежде, чем он продолжил, я развернулась и без лишних слов отправилась прочь. Мы уже прибыли на Вятский вокзал Старобосгорска и ждать более не было мочи. Этот город слишком большой, чтобы тратить время попусту.

Софи действительно обрадовалась совместной прогулке. Кроме того, мы действительно сменили свои привычные одежды на блеклый городской кэжуал. Нам предстояло пройти не одну тысячу шагов.

Наверное, стоит чуть больше рассказать о Старобосгорске. Здесь абсолютно бесполезно передвигаться на автомобиле, особенно сегодня. Ибо половина центральных улиц перекрыто ради грандиозного военного парада, который Императорский дом устраивает каждый год. Так что даже ради важных встреч, стоит доезжать, используя разветвлённую и запутанную систему метро. Помниться, она бесила меня ещё в студенчестве. Один чёрт разберётся в этой, всё расширяющейся, схеме движения!

А ещё, Старобосгорск, как бывшая столица может похвастать огромным населением и колоссальной исторической застройкой. Включающей многочисленные дворцы и роскошные особняки для разнокалиберной упадочной аристократии. В один из таких домов пошлости и скупости, нам и предстояло заглянуть в первую очередь.

Удивительно, что до него мы добрались без лишних приключений. А внутри нас ждал его нескромный владелец. А по совместительству одна из важных шишек в Министерстве Тайных Наук, член КонсультационногоСовета, доктор Песлав Каракумов. Форменный змей — скользкий, хитрый и ядовитый. А кроме того чертовски умный. Пожалуй, более двуличного и неприятного мужчину сложно было сыскать во всей Империи.

Даже его «Совет», называется «Консультационным» для отвода глаз. На самом деле они крутят как самим Министерством, так и половиной страны. Кто они? Клика самых влиятельных учёных, военных и тех имперских лизоблюдов, кто горит страстью к дворцовым переворотам. И Песлав является некоей компиляцией всех этих типажей, находясь практически в шаге от управления всей организацией. А ещё он мой бывший начальник. Может поэтому, он позволяет себе встречать гостей в одном халате на голое тело с бокалом вина в руках.

- Ловко ты меня провела! Да ещё и не один раз, Элл! Я действительно восхищён! Знаешь, почему ты ещё жива? - сказал он, стоило нам с Софи пройти в его просторную гостиную.

- Ну вряд ли это из-за твоего восхищения. Может, дело в том, что твои лучшие агенты - круглые идиоты?

- Ну не без этого… Но дело вовсе не в этом! В тебе, моя дорогая, есть потенциал. Я всегда его видел. И твой новый проект прямое тому доказательство. Ты подаришь этой стране величие!

- С каких пор ты думаешь о государстве? Мне всегда казалось, что ты больше печёшься о собственном престиже. Руку на отсечение даю, что ты опять воспользуешься моим открытием для собственного продвижения.

- Всё то ты знаешь. Именно поэтому я так легко тебя отпустил...

- Ибо тебе под боком не нужен человек, который будет тыкать носом в твои коварные замыслы. Да-да. Мы оба понимаем, что пан Каракумов вновь решился на какую-то подлость. Так прекрати юлить и говори уже, зачем позвал.

- Ну хорошо-хорошо, опять раскусила. Ты же прекрасно знаешь, что правительство Босгора - клубок змей. Церковники со своей карманной гвардией шугают конкурентов. Министерство Продовольствия ведёт экономическую войну против Министерства Промышленности из-за промышленных ферм. А военные шишки терпеть не могут МТН. Вот из-за последнего конфликта между моим Консультативным советом и армией, я и хотел тебя попросить об услуге. Видишь ли, этот твой «Проект Венец» должен достаться агентам моего Министерства, а не воякам. Я планирую вооружить новым оружием свою личную армию, а уже потом отдавать свой козырь конкурентам.

- Ты же понимаешь, какую силу я передам в твои руки? Зачем она тебе? Неужели планируешь свергнуть имперскую власть?

- Что ты! Вовсе нет! Я конечно жажду власти, но не до такой степени. Особенно учитывая, что Император - единственный, кто заинтересован в целостности моей шкуры. Без него, я могу в любой момент стать пропавшим без вести учёным, которого через пару лет найдут обезображенным и упакованным в чемодан на какой-нибудь обочине. Ну, по крайней мере, такая опасность существует до того момента, пока я не получу в своё пользование «Проект Венец».

- Видимо твои потаённые схемы всё-таки тебе аукнулись и ты накопил внушительное количество врагов. Неприятно будет, если Анжей вдруг умрёт в результате какого-нибудь покушения... Но, в любом случае, хоть ты мне и противен, я всё же подумаю, как могу тебе помочь. Но учти, ты и все твои бюрократы в белых халатах, будут прыгать на задних лапах по моей указке.

- Да хоть на передних!

- И даже не вздумай потом меня обмануть. Софи будет гарантом нашей сделки. А вы, я думаю, уже успели изучить её в достаточной степени, чтобы испугаться.

- Идёт. - подтвердила пани Ратенпешт, всё это время с интересом наблюдавшая наш диалог.

Когда мы уже уходили из дома Каракумова, чтобы двинуться к следующей точке маршрута, Софи заговорила:

- Что-то не нравится мне этот гад буржуазный. Зачем ты ему вообще помогаешь? Может, позволить ему потонуть вместе с его шарашкиной конторой?

- Ну, это тоже есть в моих планах. Но пока он и его Министерство приносят больше пользы, чем проблем. Тем паче, я даже не боюсь передавать им «Проект Венец», ибо они слишком узколобые, чтобы полностью раскрыть заложенный в нём потенциал. Так что я всё равно буду на шаг впереди, а у меня в долгу будет половина цивилизованного мира.

- Ну, как знаешь. В твоих планах я более чем уверена. Пока все они сработали как надо. Уверена, так будет и дальше. Ты только меня из своих уравнений не вычёркивай, а то как-то боязно, в последнее время.

- Не волнуйся, дорогая, ты ведь уже часть моего нового мира. Мне нет смысла тебя устранять. К тому же ты очень полезна. Да и друзей у меня, не так уж и много. Раз, два и обчёлся, если честно. Так что ты мне...

- Эпсилон? Эпси-Дэбси Глиммер! - раздался до боли знакомый голос откуда-то сзади, когда мы с Софи уже подходили к станции метро.

- Пожалуйста, только не этот парень... - успела я шепнуть подруге, прежде чем на моё плечо взгромоздилась тонкая и сухая рука старого знакомого.

Мне не хотелось даже разворачиваться, но всё же, чтобы отделаться от него побыстрее, я повернулась к внезапному собеседнику. Это был Павел Борт, мой бывший сокурсник из Старобосгорского Имперского Университета. Я проучилась там всего полгода, но кажется это тощее недоразумение в очках всё ещё меня помнит.

- Я же говорила, что терпеть не могу это злосчастное имя!

- Прости, Элл. Я просто очень рад тебя видеть, не мог не напомнить тебе о замечательной студенческой юности.

- Ни такой уж замечательной она была, да и проучилась я у вас всего с полгода.

- Но сколь же яркие были эти полгода! Мало кто может поступить в столь престижную академию всего в шестнадцать, а потом бросить её ради работы в Министерстве! Я всегда восхищался твоим острым умом! Да что там я, ты была настоящей звездой для всех. Мне даже льстит, что мы с тобой так хорошо общались. Теперь то ты очень высоко забралась.

- И потому очень занята, а теперь позволь нам отправиться дальше по своим крайне важным делам.

- О, а это одно из твоих творений? - спросил он, уставившись на Софи, - Очень приятно, Павел.

Девушка простодушно пожала протянутую руку:

- Софи Анет Ратенпешт.

Парень обратился уже ко мне:

- А давно ты делаешь девочек-лисичек? Мне тоже такая нужна. Можешь сделать?

- Нет. Не буду я для тебя ничего делать.

- Ну, Элл! Это же невероятное изобретение! Ты знаешь, сколько денег ты могла бы заработать на парнях вроде меня? Мне было бы не жалко и нескольких своих скромных зарплат сотрудника ветеринарной клиники отдать за такое.

- Погоди, ты работаешь в ветеринарной клинике? Ты же, кажется, был лучшим на курсе.

- Ну я лаборант, специалист по анализам. Преземлённо, знаю, но не всем же быть гениями наук, которым позволено производить эксперименты над людьми. Хотя мне бы хотелось! Может, пригласишь меня в свою лабораторию? Я бы очень хотел посмотреть на твою работу!

- Нет, никуда я не буду тебя приглашать. И вообще, я напоминаю, что я тут по государственному делу, мне некогда общаться с тобой.

- Но, Элл! Мы же столько лет не виделись! Может хотя бы чуток посидим в кафе? Тут же недалеко тот ресторан, ну с твоей любимой сырной кесадильей. Отвлекись от всех этих забот.

- Не буду я никакую кесадилью! О, Богиня, я этого не хотела но скажу. Ты мне неприятен. Мы не друзья, не приятели и уж точно не старые знакомые. Ты противен каждой клеточке моего тела, но раньше я общалась с тобой пару раз и то, только потому, что остальные на курсе были ещё более невыносимыми слизнями. И сейчас я ничего общего с тобой иметь не хочу, ибо ты скучный и пустой человек, которого стыдно вписывать в столь глобальную историю, от которой зависит будущее планеты.

Павел помрачнел, кивнул и, опустив голову, поплёлся прочь. Софи ещё сказала мне, ткнув в бок:

- Жестоко ты с ним.

- Иногда надо говорить правду, даже если она жестока. Так будет проще. По крайней мере, мне нет нужды притворяться и страдать в компании этого призрака прошлого. Да и совесть касательно взаимоотношений, меня давно не мучает. Ибо в этом городе и без того много персонажей из моей юности, от которых мне хотелось бы держаться подальше.

- И чего ты так стремишься избавиться от прошлого? Что такого плохого, например, в том парне? Он показался мне довольно приятным простаком.

- Это обманчивое ощущение. Кроме того, прошлое очень уж мешает шагать в светлое будущее. Оно - тяжкий груз, который не позволяет взлететь. Хотя, кое в чём, Павел прав, я всё ещё люблю сырную кесадилью. Давай, по пути, зайдём в тот ресторанчик. Я угощаю.

- Тогда, чего же мы ждём?

Кафе «Аркаим», кажется, совсем не изменился. Всё те же пошарпанные стены, всё та же трещина на витрине. Да, может не так уж много лет прошло с моего скоротечного студенчества, но такого застоя, даже от всебосгорского декаданса не ожидаешь. Даже вкус всё тот же.

Впрочем, учитывая как сильно меня помотало по миру, в последнее время, крайне удивительно, что блюда вкуснее попробовать мне не удалось. Даже Софи, привыкшая, в своём подполье, питаться былью и пылью, уплетала за обе щеки, сказав только:

- А всё же хорошо быть у тебя в охране. Гуляешь себе по историческому центру, кушаешь задарма, катаешься на метро, а потом ещё и на парад, бесплатно можно будет поглазеть.

- Если тебя это ещё больше замотивирует, то ты сможешь глянуть на прогон техники прямо из императорской ложи. Доедай быстрее и пошли, пока он не начался. У нас не так много времени.

Проглотив свою порцию в два присеста, а также захватив ещё и остатки моей, Софи сорвалась с места, схватив меня за руку. Будь это в её силах, она бы и поезда ускорила. И что только она находит в шествии людей и обшитых сталью тракторов по городским улицам?

Та лёгкость, с которой мы оказались в самом лучшем месте, для просмотра парада, могла натолкнуть кого-нибудь на мысль о том, что я собиралась встретиться с самим Анжеем. Но, несмотря на название, в императорской ложе, самого императора не было, он, на пару с сыном, предпочитал завершать парад, проезжая в самом конце колонны на своём белом коне. Ложа же была предназначена скорее для правителей других стран, традиционно приезжавших поглядеть на шествие.

Тут были и колониальные власти, вроде великого князя Такэда Кайоши и председателя ДРР Терпкого. А также различные представители «Пакта Старой Крови» (альянса Империи), вроде президента Оливии Мигеля Дюбуа и, пригласившей меня, конунга Федерации Ярлов Каи Снёрдхейм.

У нас была очень долгая история знакомства, в ходе которой, я даже успела побыть её личным, придворным учёным. Теперь же она, как и Каракумов, наверняка хотела прикоснуться к главному открытию всей моей жизни. Впрочем, я была обязана ей довольно многим в прошлом, так что была бы даже рада пойти на определённые уступки. Однако, бесчувственная и холодная Кая, удивила меня, начав разговор совсем о другом:

- Как дела, Элл?

- С каких это пор ты интересуешься моими делами?

- С тех пор, как ты отправилась в опасное путешествие, даже не предупредив меня. Я хочу знать о твоих передвижениях. - без особых эмоций, заметила она.

- Что ж, теперь видимо знаешь.

- Не знаю. И мне интересно, что у тебя за история с Арбер Цвейтом и Империей. - я всегда поражалась её способности, не выдавать свои эмоции ни единой мышцей.

- Твои союзники разве тебе не рассказали?

- Нет. Да мы и не совсем союзники. В Босгоре и Оливии меня боятся, я же, напротив, хочу ими управлять. Так что они предпочтут использовать твою технологию без моего ведома. Я не слишком беспокоюсь из-за этого, ибо знаю, что ты скорее оставишь их с носом, нежели дашь что-то полезное. Просто, хотелось тебя спросить об одной вещи, пока есть возможность. Собираешься ли ты обратить своё чудо-оружие против всего мира? Я подумала, что раз у тебя уже есть своя страна и чудовищное wunderwaffe, то ты могла бы обратить их против других стран.

- Wunderwaffe у меня ещё нет. Но планы ты почуяла верно. Для воплощения в жизнь моей идеи о перерождении человечества, мне будет необходимо немного насилия.

- Прекрасно. Надеюсь, ты не будешь против, если я начну тебе мешать, когда ты приступишь к последней фазе своего плана?

- Мешать?

- Я имею ввиду войну. Я собираюсь помешать тебе, когда ты приступишь к перерождению. Видишь ли, нашему миру не помешал бы злодей или какое-нибудь вторжение. Иначе, мы просто перегрызём друг другу глотки. Ну или сойдём с ума, и Босгор с Арбер Цвейтом начнут строить козни против меня. Это недопустимо. А потому, мне бы хотелось помешать твоим замыслам. Так и я, на твоём фоне, буду выглядеть героиней и спасительницей планеты, а не ледяным тираном. Кроме того, ты же знаешь, что моя вечная молодость - сплошное наказание. Восемьдесят лет скуки, было бы неплохо развеять значительной встряской. Если я выиграю в этой войне, то тебе ничего не будет угрожать. Ты же знаешь.

- А если выиграю я?

- Этого я не боюсь. Ибо знаю, что ты проявишь ту же заботу к побеждённой.

- Слова о заботе от тебя звучат забавно. В любом случае, я буду не против, если ты обратишь против меня оружие. Это будет интересная битва опыта и разума. Однако, как я понимаю, что ты продолжишь мне помогать, пока я не вошла в свою «злодейскую» роль?

- Разумеется, ты можешь просить у меня всё, что хочешь.

- Что ж, на данный момент, я попрошу лишь одного. Чтобы ты пустила в свою VIP ложу, Софи, чтобы та посмотрела на шествие. К тому же, она тебе понравится.

- Это я могу устроить. А ты не хочешь взглянуть? Там будет пряное вино.

- Нет, спасибо. Я не очень люблю такие мероприятия. Лучше отправлюсь на поезд и займусь каким-нибудь более полезным делом...

Парад

Место: Старобосгорск

Дата: 12.50 03.07.1985

До Крайовы: 1630 км

Карпов, кажется, наконец отошёл от событий в Сибири и вновь казался вполне жизнерадостным. Но я всё ещё не понимаю, что же его так задело. Неужто за всю свою военную карьеру, он не сталкивался с чем-то подобным?

Вряд ли дело в этом. Быть может он разделил настроения Вивьен и узрел в пани Глиммер - угрозу? Что ж, мне она кажется вполне рациональной и миролюбивой. Да, бойня на вокзале была жестокой. Но ведь иного выхода не было.

Впрочем, не мне пытаться переубедить Андрея. Если уж он упёрся рогом и решил контролировать каждый шаг наших спутниц, то уже и не остановиться. Ну и особого резона вступаться за кого бы то ни было, у меня тоже нет.

Пока что, я всё ещё изгой. И в этой компании. И в этой стране. И в своей тоже. Меня, верно, исправит только гроб. Да и в нём я буду себе на уме. Даже несмотря на то, что компания того же капитана, кажется мне вполне приятной.

- Так что, Ян, не хочешь пройтись до центра и посмотреть парад? - спросил он меня, шутливо.

- А ты что же, не собираешься следить за Ришар и Эрмелиной?

- За ними особенно и не уследишь. Я просто надеюсь, что обе послушают моего наказа и не покинут поезда. Моя роль - быть голосом разума, чтобы четверо помешанных дамочек не натворили дел. И, на данный момент, я её выполнил. А потому мы вполне можем пойти поглазеть на Императора.

- Ну, вполне неплохое предложение. Особенно учитывая, что этот город я вряд ли посещу ещё раз. Не то чтобы у меня было много приятных воспоминаний отсюда, но у старой столицы есть свой флёр.

Так и порешили. Я накинул свой китель. Здесь я мог выставить напоказ свою старую форму офицера Богемии. Даже парадную шашку прихватил. Хоть где-то ещё уважают старого генерала. Пусть и не чествуют.

У станции нас встретил знакомый Карпова на личном автомобиле. Это был роскошный внедорожник Холмогорского Автозавода. ХолАЗ, если кратко. На таких, обыденно щеголял офицерский состав флота. А сейчас вот ехали мы.

На сколько я понял, Андрей уже успел договориться со своими друзьями из гвардии, чтобы те выделили нам отличное место на трибунах. Да, не Императорская ложа, но где-то довольно близко. Буквально, наши сиденья располагались практически вплотную к закрытой ложе для иностранных глав государств.

Что ж, видимо, крайне полезно быть героем имперской пропаганды.

Когда мы прибыли на место, шествие уже началось. Мимо нас шёл военный оркестр, игравший «Западный марш», боевую песнь армий Империи. Медь труб блестела на солнце. Барабаны отбивали строгий ритм. А армейский хор, шедший следом за музыкантами, голосил:

- По степи, по Великой степи, под игривым и радостным солнцем, эскадронов шуршат сапоги, всё на Запад, да в земли тевтонцев...

За певцами, на белоснежном коне ехал Виктор Фрунзе, генералиссимус и глава вооружённых сил Империи. Прямо за ним ехали ещё четверо всадников: штатгальтер Малой Каскадии Павел Топски, великий князь Ниппона Кэзухико Такакагэ, сибирский воевода Сергей Острухин и главнокомандующий народно-революционной армии ДРР Борис Качанов.

При их вальяжном проходе, Карпов негромко усмехнулся и ткнул меня в бок, указывая на штатгальтера:

- Гляди, как пан Топски поднялся. А ведь ещё недавно у меня в подчинении ходил.

- Ты что же, всех высокопоставленных военных знаешь?

- Ну да. Или ты, Ян не задумывался, почему именно мне доверили нашу скромную операцию?

Ответ был бы излишним, поэтому мы оба вновь устремили всё внимание к параду. Несколько часов, бесконечной чередой, по улицам Старобосгорска, шагали различные полки. Танки разогревали траки, горделиво подняв свои смертоносные орудия. Различные бронеавтомобили красовались камуфляжем, а отряды из колоний цветастыми ливреями, мало походившими на форму.

Воздух тоже не пустовал. Небо то и дело разрезали истребители, с характерным грохотаньем и плотные стайки вертолётов. Улица, на которой располагались трибуны, была достаточно широкой для того, чтобы во всей красе наблюдать трюки воздушных асов, вовсю крутящих бочки и петли.

Парад, в целом, выполнял свою функцию - впечатлял и завораживал. А её финальным штрихом был сам Анджей II, всеми любимый правитель. Он самолично завершал всё шествие, вальяжно сидя верхом. В седле, к слову, император держался удивительно хорошо, для своих нескромных лет. Его прямая осанка, железный взгляд, ясно демонстрировали лидера.

Народ ликовал. Фанфары громогласно трубили. Кульминация неумолимо наступала...

Когда Анджей достиг ложи для высоких гостей, он внезапно замер. Поначалу никто не понял, что вообще произошло. По улице словно ветер пронёсся, после порыва которого император сначала остолбенел, а затем вдруг схватился за горло. Из глубокого пореза поперёк шеи, хлынула кровь...

Государь огромной страны качнулся в седле, отклонился назад и замертво пал на истоптанную брусчатку. Его конь, как ни в чём не бывало продолжил неспешную прогулку. Те кто был поближе и видел, что случилось, подняли панику. Началась суматоха, в которой те, кто был дальше по улице, вообще не понимали, что происходит и не ведали, какая трагедия произошла.

А ведь именно в этот момент погибла Босгорская Империя...

Смерть империй

Место: Старобосгорск

Дата: 19.30 03.07.1985

До Крайовы: 1630 км

После внезапно оборвавшегося парада, я ещё допоздна плутала по колоссальному городу, внимая всеобщей безысходности. Лавки, кафе, ларьки и аптеки спешно закрывались, а их хозяева, от греха подальше, вставали в боевое дежурство, охраняя своё имущество.

Чиновники и аристократия, практически не показывались на улице, опасаясь подкрадывающегося хаоса. Горожане также старались без особой надобности не выбираться на улицы. А потому, улицы старой столицы практически полностью опустели.

Все были в предвкушении революции, военного переворота или и вовсе, краха государства, а потому смиренно трепетали перед обстоятельствами и прятались в самые глубокие норы. Кто был побогаче, наверняка уже сидели на чемоданах.

Никто из жителей Босгора, не знал, что будетдальше. Никто из них не представлял, что мирная эпоха, длинной в шестьдесят лет, рухнет в единый миг. Никто не думал, что Анжей может умереть, и на его место может прийти его бездарный сынок. Но случилось, как случилось. И вкушать всеобщий упадок - просто превосходно!

Ибо именно в такие моменты в воздухе начинает витать сладкий запах революции! Он, как взрывоопасный газ, сначала душит тех, кто слишком изнежен, чтобы им дышать. А уже затем, взрывает всю систему и дарует свободу сильным и храбрым. Как бы мне хотелось пронаблюдать рост революционного стремления! Как бы я желала увидеть вспыхнувший пожар и баррикады на пустующих улицах!

Это был бы настоящий реванш за 1927 год, когда революция уже чуть было не пожрала Империю, вместе с её правящей династией. И тогда, кстати, кризис тоже, во многом, был связан именно с престолонаследием.

Но, к сожалению, я вынуждена была оставить казнь имперских лакеев без внимания, если, она вообще случится. Ибо я, всё же, вынуждена выполнять обещание данное Глиммер. Если бы не оно, я бы и сама, с большим удовольствием, прыгнула на баррикады. А тогда, я с радостью на сердце, возвращалась к поезду, чтобы спешно покинуть город.

И уже около него, меня ждал неприятный сюрприз. Кто-то распустил всю охрану и состав стоял вовсе без защиты. Чтобы узнать, с чем связано такое решение, я отправилась в вагон-ресторан, который выполнял роль нашей кают-компании. Как и ожидалось, там я встретила основных участников нашей экспедиции в полном составе. Но все они были совсем не в том состоянии, в котором их вообще можно было ожидать увидеть.

Капитан стоял, держал Элл, в захвате одной рукой, и сжатую гранату, без чеки, другой. Рядом с ними, всего в нескольких метрах, сидели крайне обеспокоенные происходящим Халлер и Эрмелина, каждый по своей причине. Ну и с той стороны вагона, с которой зашла я, прижавшись к стенке, стояла Вивьен. Все они ждали только меня и, стоило мне зайти, как Карпов сразу же начал яростно, командирским тоном, пояснять происходящее:

- Стой на месте, Kriegsfuchs! Я долго терпел тебя, защищал, да даже успел проникнуться! И, как выяснилось, я пригрел змею на груди! Теперь всё кончено и я требую объяснений!

- Каких объяснений? Что на тебя вообще нашло, Андрей? Летнее обострение?

Я примерно понимала ЧТО именно стало причиной такого поведения, но решила максимально отстранится от происходящего, чтобы не давать распсиховавшемуся вояке лишних поводов связывать меня с сегодняшним убийством. Неужели, он считает, меня причастной?

- Ты дурака то из меня не делай! Хочешь сказать, что ты, побывав на параде, не в курсе, что Анжей - мёртв? Более того, ты явно убила не так уж много босгорских монархов, чтобы вдруг забыть такое событие.

- С чего ты взял, что я его убила? Что за необоснованные обвинения? Ты давай, бросай психовать, оставь Элл в покое, сунь чеку обратно в гранату и мы всё спокойно обсудим за чашечкой чая. В противном случае мне придётся применить силу, чтобы тебя утихомирить и мы уже не сможем мило поболтать.

Тут в наш разговор вмешалась уже сама Глиммер:

- Софи, не глупи. У него в руках противопехотная граната РГ-1 с укороченным замедлителем. По самым скромным оценкам, он должен взорваться через две секунды после того, как он разожмёт руку. А он её точно разожмёт при нападении. Скорость взрывной волны примерно семь километров в секунду, радиус поражения, вместе с осколками около двух сотен метров. Учитывая, что мы находимся в закрытом помещении, а между нами с десяток метров... Даже с твоей скоростью, нельзя успеть обезоружить его до того как я и все находящиеся здесь пострадают. Думаешь, почему Ришар ещё не попыталась меня освободить?

- Вообще, я просто не слишком хочу тебя спасать. - подала голос сама Вивьен.

Глиммер, с пугающим спокойствием, ответила:

- Если я умру на ваших глазах, то встроенный «предохранитель», убьёт вас обоих. Так что капитан поступил удивительно разумно. Даже если он и умрёт, то заберёт с собой и тебя, Софи, свершив свою вендетту.

- Так, то есть, он в курсе, и про наш разделённый на двоих инстинкт самосохранения? - я была в полном недоумении, как Карпов вообще мог об этом узнать.

- Я же говорю, не делай из меня дурака, Софи. Я солдат и уже научен горьким опытом противостояния тварям вроде тебя. К тому же, не сложно было заметить, что вред, причинённый доктору, отражается и на вас двоих. Признаю, крайне умно с её стороны встроить такой поводок в ваши черепушки. Особенно учитывая, что это самый простой способ вас убить и избавить мир сразу от трёх глобальных угроз. Как и говорила Элл, выхода у тебя нет, так что изволь не ставить мне ультиматумов и наконец сказать, зачем ты разрушила мою страну? - произнёс Карпов.

- Ты же не поверишь, если я скажу, что не убивала твоего чёртового монарха и не разрушала страну?

- Прежде, чем ты продолжишь глупо отмазываться, я хочу показать тебе письмо, что нашёл вскрытым, в вашем купе. А ты прочтёшь, что там написано. Ян, будь добр...

Халлер, кряхтя под нос, что-то вроде: «Ещё бы пару дней и я был дома...», встал со своего места и передал мне крайне знакомый лист бумаги...

- Ну давай, прочти вслух! Тебе же его не в первой читать? - требовал Андрей.

- «Лиса, седьмого июля, в главный праздник капиталистов и угнетателей народов Босгора, представится замечательный шанс ударить империалистическую гадину прямо в сердце! Стареющий император, что в иные дни не выходит за пределы хорошо охраняемого дворца, будет самолично завершать парад. В гвардии и среди сочувствующей революционному делу аристократии, есть и мои люди. Они позаботятся о том, чтобы в день парада, охрана оного была ослаблена. Надеюсь, что ты воспользуешься этим шансом изменить мир и внести своё имя в историю. Твой, Филин.» Что ж, я действительно его прочла. Но это не значит, что я согласилась! Это, конечно, был бы замечательный шанс совершить революцию. Но им мог воспользоваться кто угодно! Врагов у него было немало. Кроме того, я скована обещанием Элл. Я не буду рисковать успехом экспедиции ради убийства какого-то старика!

- Кто угодно значит? Ну и кто ещё способен, оставшись незамеченным, средь бела дня, пронестись на невероятной скорости через улицу и махом срубить голову?

- Ну, чисто теоретически, - вновь вмешалась Глиммер, - не только мои творения способны на такое. Я, конечно, лучший биоинженер этой планеты, но есть и другие. Есть и те, кто конструирует смертоносное стрелковое оружие. Пиломёты, паровые и мирмидиевые винтовки, да мало ли что могло сделать такое? Я уверена, что у многих ведущих держав есть подобные игрушки и люди, способные с ними обращаться. Разве, официальное расследование подтвердило, что голову именно срубили?

- Официальное расследование ещё даже не началось. В Империи паника, связанная с переходом власти к принцу Вяздо... - подтвердил доводы доктора, Карпов.

- Тем более, я всё время сидела в ложе для почётных гостей, вместе со Снёрдхейм, президентом Оливии и ещё парочкой важных иностранных шишек, в окружении гвардии. Думаешь, я могла в такой ситуации атаковать? Это было всё равно что сидеть в змеином гнезде! - добавила я.

- Что ж, это звучит логично, но всё же мне...

- Нужен человек, которого можно было бы обвинить? - бесцеремонно завершила мысль Элл, - Тебе, верно, нужно на кого-то излить свою ярость. Что ж, я, конечно, не знаю, что там случилось на самом деле, но мои знакомые в высших кругах, считают, что среди аристократии были сторонники принца. Почему они не могли совершить покушение? Особенно, учитывая, что их коллеги из ДРР, поспособствовали уменьшению охраны.

- Что ж, я понял. Может я и перегнул с обвинениями. Несмотря на то, что я, в последнее время, начал видеть вас с другой стороны, события в Тихореченске меня слишком сильно накрутили. - капитан отпустил доктора и достал из кармана чеку, которую тут же вставил обратно в гранату, - Тем не менее, я вынужден сообщить, что тут наши пути расходятся. Как верный слуга Босгора, я обязан поучаствовать в расследовании смерти монарха и заставить виновных заплатить по счетам. С тебя, Софи, обвинения пока что сняты. Но если я выясню, что вы двое мне наврали и ты действительно имеешь отношение к убийству, то я приду за тобой.

- Так, не надо нагнетать! Я же уже несколько раз говорила, что никого не убивала! Кроме того, твой священный долг, как имперского лакея, выполнить последний приказ Анжея. А это, как раз, задача по сопровождению нашей авантюрной экспедиции. Так что никуда ты не пойдёшь и люди твои никуда не пойдут. Ты нам нужен! - как хороший командир, я продолжала нелёгкий труд по удержанию отряда в целостном состоянии и попыталась отговорить Карпова от очередных импульсивных решений.

Элл тут же поняла моё стремление и «поддержала» меня:

- Не уверена, что могу согласиться со всеми сказанными словами, но ты определённо всё ещё являешься гарантом нашей безопасности и единственным шансом Босгора заполучить проект «Венец». Если ты уйдёшь, все стремления по удержанию страны среди ведущих держав, этого твоего царя-батюшки, пойдут насмарку. Поверь, я больше доверяю солдафону, вроде тебя, чем «коллегам» из Министерства Тайных Наук, вроде Каракумова.

- Очень лестно, дорогуша! - произнёс, внезапно вошедший в помещение, Песлав.

Глава Консультативного Совета был одет в дорожный костюм и держал в руках увесистый чемодан. Не слишком церемонясь, он прошёл в самый центр вагона, сел за стол и непринуждённо сказал:

- Я, видимо, прервал вашу склоку? Что ж, извиняюсь за это, но ситуация обязывает меня отправится в путь вместе с вами. И отправляться нужно как можно скорей. Так что я дал распоряжение поезду готовится к немедленному отправлению. - как бы в подтверждение его слов, наш состав дёрнулся и начал неспешное движение, - Уж извините, если кто хотел сойти.

- Так и знала, что увижу тебя бегущим с корабля, после сегодняшнего события! - произнесла Элл.

- Ну-ну! Я не бегу с корабля. Я лишь на время его меняю. А потому, ответственно решил немного поработать на АрберЦвейт, пока в родной стране ситуация не устаканится. Ну а с вами, просто проще всего выехать за границу, особенно учитывая, что я всё ещё ваш начальник. Да и многим безопаснее, чем своим ходом. У вас, вон какие угрюмые вояки! - с обыденной несерьёзностью произнёс Каракумов и указал на Карпова и Халлера.

- Ну и крыса же ты! Бросаешь Родину на произвол судьбы... - презрительно фыркнул капитан.

- Ну я хотя бы не бросаю свою семью. Во многом, потому, что у меня её нет, но всё же я не слышал, чтобы и ты, Андрей, сильно переживал за жену и детишек. Уж извините, что подслушал ваш взрывоопасный разговор. Просто мне было до невозможности весело слушать, как ты переживаешь из-за смерти старика, забывая, что в родной Сибири, в любой момент, может начаться война. Так что прежде чем порицать меня за аморальность, подумай над своей собственной. - парировал Песлав.

- Пристрелить бы тебя!

- Ну, так, стреляй! Посмотрим, кого из нас после этого сочтут предателем. Кстати, знаешь, что было написано в твоём досье, которое я самолично одобрил для этой экспедиции? «Верный пёс Империи», прямо в такой формулировке. Так вот, Андрей, прекрати скулить по умершему хозяину и найди себе нового, как все разумные собаки.

- Он прав, Карпов. Заканчивай весь этот фарс. Мы продолжим выполнять поставленные задачи, чего бы это не стоило. И выполним их, как настоящие военные профессионалы. Не так важно, что твоя Родина сегодня погибла, главное, что ты сам жив и воплощаешь в себе её идеи. Уж поверь мне, я это пережил. - вмешался в диалог уже Ян.

- И посмотри, где ты сейчас. - подметил капитан, заметно упавший духом.

- Я? Дома. Сейчас он именно здесь, в поезде, среди этих сумасшедших людей. Не потому, что я в восторге от вас всех, а потому, что мой дом там, где я сам. И другого мне не надо.

- Ай! Что вы тут продолжаете растирать! Заканчиваете пафосные речи! Давайте все сюда! Выпьем чего-нибудь. Ну, за продолжение нашего вояжа! - сказал Каракумов, снимая своё дорожное пальто.

К нему за стол тут же сели Халлер, Вивьен и Элл. За ними безмолвно последовала Эрмелина и стоять остались только мы с Андреем. Он взглянул на меня тяжёлым, свинцовым взглядом и я без лишних слов, решила, что настало время наконец поставить точку в этом конфликте. Быстро сократив дистанцию между нами, я без лишних слов заковала его в объятия и уткнулась лицом в мускулистую грудь. А затем произнесла:

- Всё будет хорошо. Я с тобой.

Я понимала, что сейчас, на нас смотрели пять удивлённых пар глаз, но Карпову действительно нужна была поддержка. Он уже отошёл от изначального гнева и сейчас был на краю пропасти отчаяния. Нельзя позволить ему рухнуть вниз, потеряв опору. А потому я, без особого стеснения, подняла голову к, изуродованному мной же, лицу капитана и второй раз прильнула своими губами к его губам.

Да, я отличный командир.

Причина смерти

Место: Новообосгорск / Императорский дворец

Дата: 15.30 04.07.1985

Быть наставником склочного и самодовольного принца, не самая благодарная работа. Особенно, когда этот принц становится императором и ему сносит крышу.

Нет, он и раньше то был не в себе. Всё время проводил на шумных гулянках со своими друзьями-аристократами и раздаривал им всё казённое имущество, которое ему доверяли. А то, что не раздаривал, то пропивал и тратил на распутниц и распутников. Так он собрал вокруг себя толпу прихлебателей и льстецов, что боготворили его скверный характер и самодурство.

И посвящал им всё своё время. Даже когда отец вынуждал молодого Вяздо заниматься государственными делами, тот сразу же принимал первое решение, приходившее в его голову. Из-за этой дурости, репутация Империи пострадала далеко не один раз. И ладно бы только репутация...

Вторжение в Протекторат Ронию, которое окончилось ничем! Ну не считая того, что наши бравые гвардейцы всё время вторжения сидели в наспех сколоченных бараках, ожидая приказа. Пока те, кого мы должны были защитить, захлёбывались в кровавом безумии.

А оставление вопроса малого религиозного культа в вольном городе Вятке, на откуп официальной церкви? Это же его идея была: «Ну они же все верующие, найдут как-нибудь общий язык!» Теперь у нас есть целый мятежный город, самовольно заблокированный силами церковников!

Ну и, конечно же, «Закон о верховенстве имперской власти», принятый в ДРР из-за прихоти принца. Из-за него, волнения в республике рискуют перерасти в настоящее восстание. Особенно сейчас, когда сам наследник вдруг стал той самой «имперской властью».

И если бы только они негодовали... Даже в сердце Империи... Да что там! Даже в самом дворце, вполне открыто ходят разговоры о том, что можно было бы обойтись и без нового Императора Вяздо III.

Но ему, словно было бы плевать на всё. Вот сейчас он сидел в кабинете своего отца и даже не пытался вникнуть в дела государственной важности, о которых я пытался ему рассказать:

- Император, прошу вас, сосредоточьтесь! Нам нужно как-то решить, как мы будем проводить похороны вашего батюшки!

- Да, боже! Кому какое дело, как закопают этого старикашку? Думаешь, что если его дряхлое тело скинут в котлован и закопают с помощью экскаваторов, без всяких церемоний, кто-нибудь заметит? Пусть те, кто им дорожил и разбираются с его похоронами!

- Но вы его сын! Люди не так поймут, если вас не будет на церемонии у семейного склепа...

- Люди то, люди это! Мне нет дела до того, что плебс обо мне думает! Дело холопа - служить господину и обожать того, как своего отца!

- У нас и без того много проблем с народным недовольством, ввиду вашей, внезапной коронацией. Нельзя подливать масло в огонь! Нужно как-то успокоить людей. Хотя бы в Старобосгорске! Там же сейчас настоящая паника. И она может перерасти в массовые беспорядки.

- И чего им не сидится по домам? К чёрту эту чернь! Проведите для них, ну не знаю, праздник по случаю моей коронации. Точно! Выберите какое-нибудь поле побольше, пригласите весь город на массовые гуляния и накормите всех бесплатными пряниками! Ну и можно бесплатно им разлить пару тысяч тонн пива. Погулявшие, наевшиеся и пьяные вусмерть простолюдины в миг забудут о моём отце. Деньги на это всё возьмите из городского бюджета, от них не убудет.

- А на Дальнем Востоке и в Сибири вы тоже планируете пряники раздавать?

- А что там такое?

- Там, между прочим, уже несколько месяцев неспокойно, а сейчас они и вовсе, как с цепи сорвались. Ненароком устроят между собой настоящую войну.

- Пф... Ну... Отправьте армию там, намотайте всех на траки! Ну или пряники раздайте, я не знаю. Давай ты сам решишь этот вопрос, мне вообще не хочется париться с этим занудством!

- Но ведь вы теперь Император, я не могу без вашего решения...

- Я тебе доверяю, так что делай как знаешь. Мне всё равно, что у них там происходит, вся эта Сибирь - холодная, мрачная и безжизненная пустошь. Я не собираюсь тратить своё время на решение её проблем. Давай лучше о действительно важных вещах поговорим!

- Что, чёрт возьми, может быть важнее?!

- Ну, например, пышная вечеринка, с празднованием моей коронации. Устроим в этом мрачном, вычурном дворце настоящий пир, дня на три, а то и на целую неделю! Пригласи всех моих друзей из аристократии. Закажи самого лучшего вина. Ну и блюда, чтобы были самые изысканные, какие только можно отыскать. Я хочу, чтобы этот праздник был незабываемым! А, ну и сестру мою на него не допускай. Не хочу её видеть!

- А что не так с вашей сестрой?

- Да не знаю, она меня раздражает! Такая вся серьёзная, хмурая и вредная. Не хочу больше и наблюдать эту недовольную рожу! Может, сдадим её в какой-нибудь монастырь или упечём в темницу какую?

- Боюсь это вызовет международный скандал с пани Снёрдхейм, её негласным опекуном.

- Что ж ну ладно, я слишком люблю эту ледяную ведьму, чтобы идти поперёк её дороги. Кстати, отправь и ей приглашение на вечеринку, а заодно и очередное предложение руки и сердца! Теперь, когда я стал императором, она не сможет отказать.

- Что ж, я в этом сомневаюсь, но поступлю так, как вы сказали. Не надейтесь, что после доброго десятка отказов, её холодное сердце вдруг растает.

- Ой не надо об этом! Я просто буду продолжать пытаться. А пока она меня игнорирует, я буду топить свои чувства в других. Кстати! Я тут недавно слышал, что в Африке есть король, который ежегодно набирает себе гарем, устраивая целый национальный праздник. Всех молодых девушек страны свозят в одно место и они танцуют перед ним, а он потом выбирает из них себе новую жену. Может и мне что-то такое устроить? Но это уже после коронации. А вот что нужно сделать до, так это переименовать часть городов!

- Переименовать часть городов?

- Да, у большинства из них старые, убогие названия, которые совсем не звучат. Вот «Старобосгорск», например. Его можно заменить на «Ленск».

- «Ленск»? Только не говорите мне, что это в честь одной из ваших подружек...

- Именно! Мы с ней вчера познакомились, и я думаю удивить её таким жестом. Она, наверное, от счастья помрёт!

- Нельзя переименовывать древнюю столицу Империи, основанную вашими далёкими предками в честь случайной девчины, которую вы просто хотите впечатлить!

- Можно, я же император!

- Боюсь этого Министерство Планирования и Строительства Городов не одобрит.

- А их никто и не спросит. Я воспользовался своими полномочиями и распустил их, а вместе с ними ещё десяток министерств. Я туда посажу своих добрых друзей. Не хочу, чтобы чужие люди сидели на государственных должностях.

- Но ведь ваши «друзья» не слишком надёжны...

- Вздор! Я им полностью доверяю. И вообще, проваливай! Надоел со своими делами! Мне пора готовиться к завтрашним гуляниям!

С этими словами, молодой государь выставил меня за дверь. Я ещё с минуту простоял в исступлении перед входом в кабинет, пока ко мне не подошёл фельдмаршал Фрунзе и спросил:

- Ну что, пан Лович, вы всё ещё не хотите участвовать в заговоре?

О некоторых вещах лучше умолчать

Место: Варош Земский

Дата: 12.30 05.07.1985

До Крайовы: 320 км

Софи, сидя передо мной за столом, без всякого стеснения, жевала сырую рыбу, вместе с чешуёй и костями. Увидев мой немой вопрос, она произнесла:

- Что я вижу? Великая и ужасная Элл Глиммер удивлена?

- Мягко сказано. У тебя теперь довольно необычный рацион.

- Это верно, я, после твоего вмешательства, стала находить вкусными те вещи, к которым ранее бы и в жизнь не притронулась. Вот рыба, например. При готовке в ней всё самое вкусное вырезают, поэтому так приятно её есть целиком.

- Ну, это не совсем типичное гастрономическое пристрастие, даже для Vulpes Novum.

- А что они едят?

- Обычно? Энергию. Много энергии. Их организмы не только сильны и быстры, но и умеют трансформироваться, меняя всю свою клеточную структуру. А для такого, контролируемого, стопроцентного превращения необходимо невероятное количество энергии.

- И как же они её добывают?

- Вот этого я пока и не знаю. Они каким-то образом могут извлекать её из живых существ, чтобы потом поглотить. И мы, как раз и будем искать устройство, способное на это. Понимаешь, какая революция в технологиях нас ждёт?

- Вполне. Каждая промышленная революция происходила с изобретением нового источника энергии. И если эти Vulpes Novum, действительно так биологически и технологически развиты, то страшно представить, что нас ждёт, если мы овладеем их устройствами. Но всё-таки у меня возникает вопрос. Зачем нам отправляться в их мир, за технологией, если без неё вульпины не способны питаться? Разве, они не должны были взять её с собой?

- В том то и дело, ввиду «Катаклизма», они столь быстро бежали из своего мира, что потеряли большую часть своих технологий. Судя по рассказам Эрмелины, сейчас они представляют из себя закрытое сообщество дикарей, обладающее сотой долей могущества. И энергию они получают не с помощью машин, а из пищи. Животной пищи. Они всё-таки хищники. Что Эрми, что Ришар, едят просто несусветное количество мяса. Ты знаешь, что у нас прицеплен целый вагон-холодильник?

- Ох, ну тогда, пожалуй, мне очень повезло с гастрономическими странностями. Я всего лишь стала чуть более диким хищником.

- Это, на самом деле интересно. Я всё больше замечаю, как на тебя влияют модификации. Ты становишься всё более... другим человеком. Меняется характер, вкусы, чувство стиля, юмор, да и поведение в целом. Это занятно.

- Ну и где у меня поменялся характер, например?

- Ну например, твои лобызания с Карповым. Стоит ли мне говорить сколь странно это было?

- Я всего лишь проявляю себя, как хороший командир и давлю конфликты в нашем сообществе всеми возможными способами. В конце концов, я перед этим уговорила его не взрывать тебя.

- Именно поэтому, я и доверила тебе решить вопрос самостоятельно. Но я всё равно считаю, что влюбляться в него было совершенно необязательно.

- Я... Нет это вовсе не так! Тут нет никакой любви, с моей стороны так точно.

- Ну, если тебе так хочется думать, я не буду мешать. Ибо это вполне вписывается в мои планы и даже может быть полезно. К слову о пользе. Раз уж вы сблизились и ты нашла слабое место капитана, то будь добра оградить его от новостей из внешнего мира. Я попросила об этом и Халлера, но будет лучше, если вы оба его отвлечёте. А то там столько всего происходит сейчас...

- Разгорающиеся пограничные стычки в Сибири. Пир а честь коронации нового императора. Паника, кровь и насилие. Да, я понимаю о чём ты. Андрею и правда будет лучше обо всём этом не слышать.

- Что же, славно. И не забудь про свои документы, нам скоро через границу переходить.

Граница

Место: Крайова

Дата: 16.30 05.07.1985

- Я вам ещё раз повторяю, без проверки документов вы никуда не пройдёте. Это моя работа, не пускать через границу кого попало.

- Да ладно вам, у наших стран же договор касательно этой миссии! - гневно произнёс в окошко моей скромной контролёрской будки, раскрасневшийся вояка в капитанском мундире Босгора с ужасающими шрамами на лице.

- И тем не менее правила есть правила. К тому же у вас в стране такой бардак, что вы могли кого-то нелегально провезти. Я, как начальник этого пограничного поста, не могу этого допустить. Так что вы, товарищ, должны поголовно пройти паспортный контроль, пока наши ребята проверят поезд. Ферштейн?

- Ладно, чёрт с вами! - сказал он и сунул в окошко свой международный паспорт.

Я взял аккуратный документ в руки, раскрыл его и увидел всё то же недовольное уродливое лицо. Будь у меня такая рожа, я бы тоже был вечно недоволен.

- Андрей Иванович Карпов, 1943 года рождения. Первый раз у нас?

- А у вас часто гостят имперские гвардейцы?

- Ну, буду честен, не слишком. У вас вроде всё в порядке, сейчас поставлю штамп и можете идти.

Плюхнув печать на нужной странице и отметив проход через наше КПП, я отдал бумагу обратно. Военный поклонился и отошёл от окна. Вместо него за стеклом показалось лицо уставшего и видавшего жизнь старика.

Без лишних слов он протянул мне своё старое и потрёпаное удостоверение личности. Оно не просто было старым, а по-настоящему устаревшим. Таких лет двадцать уже не выпускали.

- Вы где откопали это старьё? Вы же в курсе, что таких давно не выдают?

- Как-то всё не было времени его поменять. Да и обстоятельства, знаете.

- Но у вас, Ян Халлер, в паспорте написано, что вы гражданин Королевства Богемии и Моравии!

- Ну, чисто формально, я действительно всё ещё гражданин этой страны. Последний гражданин, последний солдат. Но вскоре, уверяю вас это изменится.

- Гражданин несуществующей страны... Кажется это самое странное, что я видел за последнее время. Ладно, я вас пропущу. В конце концов, даже такие паспорта ещё действительны в Арбер Цвейте. Но я всё же рекомендую вам заменить его при первой же возможности.

Поставив ещё один штамп, я передал бумаги обратно владельцу. Старик кивнул и отошёл. Вместо него к окошку подошёл весёлый мужчина в очках и широкополой шляпе. Вместо паспорта он протянул бумагу и внушительную связку купюр.

На мой немой вопрос, он лишь указал на бумагу. Это было письмо, подписанное лично геноссе Шафтом, управляющим особыми проектами института «Р.А.Д.У.Г.А.», видным лицом в конфедерации. Письмо просило пропустить пана Каракумова без лишних проверок, в обмен на дополнительное вознаграждение от Партии.

Выдохнув, я вернул письмо владельцу и махнул в сторону. Тот удалился и на его место пришла девушка с лисьими ушками в форме интербригады.

- Kriegsfuchs! Ничего себе, у вас там компания собралась... Можете проходить. Я к героям интербригад не могу относится не по товарищески.

- Благодарю! - сказала она и ушла вслед за предыдущим посетителем.

Тут к окну подошло сразу три девушки. Та, что была в белом халате и выглядела так, словно только что вышла из какой-нибудь лаборатории, протянула мне сразу три международных паспорта. Два из которых были ветеринарными.

- Вы, шутите что ли?

- А что не так?

- Вы дали мне ветеринарные бумаги!

- Ну да, это их. - она кивнула в сторону своих спутниц.

- Хотите сказать, что это «лиса домашняя, пароды Novum», - я указал на скромную девушку с лисьими чертами, - а вот это «волк одомашненный»? - сказал я, переведя палец на вторую.

- Всё верно. Они привиты и не опасны. Все бумаги с разрешениями на перевозку животных у меня есть, могу показать.

- Ну покажите, что там у вас.

Она протянула мне целый ворох бумаг.

- И так, у вас тут есть: справка о чипировании по международному образцу, справка о вакцинации от вируса бешенства и справка об очищении от паразитов. Это всё конечно отлично и хватило бы, перевози вы животных, но это люди!

- С чего вы взяли?

- Я не слепой!

- Ну что же, тогда вы сможете поставить штампы в документах и перестать мне докучать со своей бюрократией.

- Вы не можете перевезти людей по ветпаспортам.

- Могу, особенно учитывая, что они не люди. Выглядеть они могут как угодно, но ведь вам важно то, что есть по факту? Боюсь, если я продемонстрирую вам их животную сторону, вы умрёте.

- Это угроза сотруднику таможни?

- Это предупреждение.

- И что же вы предлагаете мне делать?

- Пропустить нас. Как вы только что пропустили военного вражеской страны, генерала, который забыл который сейчас год, взяточника-перебезчика и героиню революционного отряда, которая опять посеяла свои документы. Не заставляйте меня ждать тут ваше начальство, чтобы они вам сказали тоже самое.

- Ладно! Пропущу вас с вашими «питомцами». Надеюсь, что вы не забудете посетить зону ветконтроля в ближайшем городе.

Я поставил ещё три штампа и отдал бумаги. Чёрт, если расскажу кому, сколь странный рабочий день у меня сегодня выдался, мне точно не поверят.

Интермедия - Этап третий

Человечество существует не столь уж и долго. Люди не успели развиться не только технологически, но и биологически. Они не способны контролировать своё тело на сто процентов и менять его форму, по велению мысли. Не способны общаться телепатически со своими сородичами. Не могут получать и эффективно использовать огромные объёмы чистой энергии.

Их цивилизация будто малое дитё, делает свои первые шаги в сторону прогресса. И на этом пути оно до жути умилительно. Особенно на фоне той цивилизации, что когда-то их поработила. Вульпины, нынче, представляют из себя жалкое зрелище. И совсем уже не похожи на ту угрозу, которой были многие века назад.

Горстка выживших лис, спрятавшихся в разрушенном аванпосту былой межвселенской империи, давно уже не занимаются искусством, наукой или построением Утопии. Все их стремления сведены к борьбе за выживания. А их культура уже и вовсе не походит на ту культуру, что царствовала на просторах Страны Ветров.

Да, мы пережили Катаклизм и сохранили крохи величия. У нас есть древние технологии, с помощью которых мы прячемся и охотимся. Осталось у нас и наше биологическое возвышение, позволяющее нам менять облик и форму. Но что всё это стоит, если наше общество откатилось в развитии и нынче выглядит даже примитивнее человеческого?

Параноидальные вожаки, что состарились столетия назад, жёсткой рукой держат остатки нашего вида в вечном статусе-кво. Они боятся людей и поэтому мы не пытаемся взять над ними власть или влиться в их общество. Они же бояться новых технологий, опасаясь что мы вновь придём к Катаклизму. А ещё старейшины не хотят даже попытаться отвоевать и вновь заселить родной мир, хотя наш аванпост и расположен прямо на одном из виадуков.

А я бы хотела посмотреть на Страну Ветров. Хотела бы взглянуть на обломки былого величия и прикоснуться к Родине. К сожалению, я не застала момент Исхода, ибо была тогда ещё совсем неразумным лисёнком. Так что всю информацию о нашем былом доме получала из уст тех сородичей, что всё-таки успели пожить среди просторов той великой планеты.

И этими рассказами я оказалась очарована не меньше, чем наблюдением за развитием человеческой цивилизации. Только подумать, что когда-то мы правили бесчисленным количеством вселенных, отводя целые планы бытия под фермы, фабрики, колонии и прочие атрибуты успешных цивилизаций. Среди этого бессчётного множества миров мы воевали, создавали новые биологические виды, развивали искусственный интеллект и безгранично властвовали над материей. А потом... случился Катаклизм.

Никто точно не знает, что произошло в Стране Ветров, но все связи с ней и прочими колониями резко оборвались. Никто не отвечал на запросы нашей фермы. Разведчики, что были посланы в родной мир, так и не вернулись назад. И мы оказались заперты на земле лысых обезьян. Очень удачно, что незадолго до этого, на эту ферму перевели матерей-воспитателей с выводком, среди которого оказалась и я. Так, мы хотя бы остались живы.

Люди же, в то время, только-токлько строили первые города. Они даже не подозревали, что внезапно лишились оков и оказались хозяевами своей судьбы. Конечно, выжившим вульпинам всё ещё нужно было чем-то питаться, а потому мы всё ещё делали вылазки в человеческие поселения и похищали несколько сотен особей. Но это не шло ни в какое сравнение с былыми объёмами нашей фермы, что кормила огромную цивилизацию.

В такие вылазки, в основном, посылали молодняк. И я тоже в них участвовала. И именно во время них я совершила тот проступок, за который меня судили.

Суд на аванпосте проводили вожаки-старейшины, собравшие большой совет. Они обладали неоспоримым авторитетом, так что любое их решение принималось без каких-либо оговорок. А потому не было особой необходимости в том, чтобы на разбирательстве присутствовал кто-либо кроме властителей и преступника.

Помнится, ко мне тогда обратился самый старый лис с вопросом:

- Понимаешь ли ты, сколь мерзкое деяние совершила? Оно столь отвратительно, что нет мочи его озвучить! Ты нарушила основные устои нашего социума! Как? Вот как можно было опуститься до того, чтобы связаться с этими обезьянами?! Они всё ещё навроде скота. Не больше, чем простые животные! Да, человек существо предразумное и обладает определёнными признаками цивилизованного индивида, но это ничуть не смягчает твоей вины. Она безусловно, так что не строй иллюзий касательно того, что совет вожаков может помиловать тебя. Верно я говорю?

В ответ, все окружавшие меня старейшины одобрительно закивали вытянутыми мордочками и затопали лапами по земле, выражая свою солидарность. Лис же продолжил:

- Этот процесс будет быстрым, ибо я уже придумал наказание, что будет соразмерно твоему проступку. И это наказание - изгнание! Ты лишишься возможности жить среди своих сородичей и будешь отправлена на растерзание этим обезьянам, раз уж тебе так симпатизирует их общество. Также, чтобы каждую секунду своего пожизненного наказания, ты помнила о той мерзости, что совершила, мы наденем на тебя ошейник. На внутренней стороне у него будут иглы, расположенные в виде надписи, повествующей о твоём преступлении. В этих же иглах будет содержаться блокатор, лишающий тебя возможности полностью контролировать своё тело. Ты навсегда лишишься возможности перевоплощаться и застрянешь в облике людской особи. Считай это милосердием, ибо мы оставим тебе хотя бы маскировку в их социуме. Разумеется, остальные биологические особенности, возносящие тебя над людьми, тоже исчезнут. И последней частью наказания, станет лишение имени. Это ознаменует твоё окончательное отречение от стаи сородичей. На этом всё...

После суда меня отвели в мастерскую, где на шею одели мои новые оковы тут же заставившие принять моё тело гуманоидный вид. А затем отвели подальше в лес и оставили там. Они знали, что я не смогу вернуться. Да, и, если честно, возвращение после того, как тебя лишили имени и изгнали из стаи, кажется совсем бессмысленным.

Теперь мне просто необходимо найти новую стаю и образовать новую, глубокую связь, пусть даже с человеческими особями. Возможно, мне даже дадут новое имя... Этого более чем достаточно для счастья. Этого и посещения Страны Ветров.

Проект - Vulpes zerda

Цель проекта: Подготовить дочь к грядущим испытаниям. Окончательно разорвать барьеры между человеком и зверем.

Материалы: Маленькая девочкавосьмилетнего возраста.Ксеноновый наркоз.Финальная, на данный момент, версия сыворотки «Мимесиса».

Метод:Инъекция смеси в область arteria carotis externa.

Результат:Всё вышло ровно так, как я и рассчитывал.[Дальнейшая запись графы результатов уничтожена по требованию отдела Биотехнологий Р.А.Д.У.Г.А.]

Вывод: Она готова. Я готов передать её агентам Арбер Цвейта для транспортировки в Босгорскую Империю.

Освальд Мительмарх

Генеральный план

Место: Комитет по делам Красной Армии в Пльзени (он же КДКАП)

Дата: 17.00 07.07.1985

Когда я, наконец, прибыл к кабинету пана Горака, мне вдруг стало не по себе. Я, старый военный, переживший немало всякого, стоял перед внушительной дверью, словно школьник перед кабинетом директора.

Для этого, разумеется были причины. Я только вернулся на родную землю. Успел лишь слегка вкусить это невероятно приятное чувство ностальгии и то самое непередаваемое ощущение, когда наконец зришь знакомые с детства пейзажи. И теперь я стоял перед кабинетом человека, который может решить мою судьбу.

Более того, я полагал, что этот человек может отнять у меня жизнь. А вместе с ней, и новообретенную родину, и все эти приятные чувства. Я даже уверился, что именно смерть мне и приготовили. Слишком долго мы со здешним руководством были врагами. Слишком долго они клеймили меня беглым предателем, а я давал интервью Босгорским газетам, где выступал непримиримым борцом с коммунаризмом.

Забавно же иногда поворачивается жизнь... Да и после всего, что произошло за всё время изгнания, я смотрю на все события в Богемии совсем по-другому, нежели раньше. Я смирился с Революцией. Принял стремление соотечественников жить иначе. Даже жалею, что всё это время не был со страной...

Остаться вне родного края было отвратительным выбором. Побег. Предательство. Грехи, что мне необходимо искупить. Решив, что пора встретиться лицом к лицу с результатами своих решений в прошлом, я смело нажал на ручку и ввалился внутрь небольшого кабинета фельдмаршала Горака.

Это был крайне высокий и бодрый старик в непомерно большой, чёрной офицерской форме. Возможно, одежда казалась слишком большой ещё и потому, что сам фельдмаршал был будто высушен. Да настолько, что его бледная кожа, казалось, висела прямо на костях. Удивительно, как с такой мышечной массой, у него хватало сил двигать своими длинными и ловкими конечностями.

Он сидел за массивным рабочим столом, перед коробкой компьютера и что-то уверенно печатал. И он был столь увлечён этим процессом, что даже не заметил моего появления. Тогда я громко, согласно уставу произнёс, отдавая честь:

- Товарищ Горак, сообщаю, что, Генерал армады и командующий Изгнанной Армией, Ян Халлер прибыл. Все мои солдаты и офицеры готовы сложить оружие или перейти под ваше прямое командование. Со своей же стороны, хочу сказать, что я готов поступить на службу Рабочего Района Богемии. В каком бы качестве её не приходилось проходить...

Оторвавшись от вычислительной машины, фельдмаршал посмотрел на меня испытывающе, а затем, мягко улыбнувшись, произнёс:

- Очень приятно вас видеть дома, Ян! Знаете ли вы, сколь обсуждаемой фигурой являетесь здесь?

- До сих пор?

- Да. Не так уж и много времени прошло с тех пор, как вы оказались по иную сторону баррикад. К тому же ваши отдельные высказывания наделали много шума...

- Я... Мне стыдно за всё то, что я говорил. И я готов понести заслуженное наказание за своё предательство. Если вы или военный трибунал признает меня виновным, то я спокойно встречу пулю или петлю.

- Петлю? Пулю? Боже, вы наверное считаете, что мы собираемся вас наказать! Товарищ, если бы это было так, то вас бы арестовали ещё на границе, без лишних слов. Нет, несмотря на всё, что было. Даже беря во внимания ваши предыдущие высказывания и действия, мы, я посмею сказать от всего правительства РРБ, ценим ваш опыт и с удовольствием примем вас обратно в вооружённые силы.

- Правда?

- Да. Вы нужны нам. И ваши люди тоже. Вы ведь воевали во время Атлантической Бойни. И ещё в нескольких войнах, поменьше. Это уже крайне солидное резюме. К тому же вы ещё довольно молоды, можно сказать в самом расцвете сил. И, скажу от себя, ваша непримиримость и упёртость, на протяжении этих двадцати лет, внушали уважение. А тот факт, что вы всё же раскаялись и вернулись домой, лишь укрепляет уверенность в том, что вы будете преданно служить на благо Родины.

- Вы кажется мне льстите.

- Ничуть. Мы здесь уважаем факты и рьяно боремся за правду. Вот и я вам говорю только о том, что вижу на самом деле. Я понимаю, вы потеряли ориентиры, почву под ногами. Для вас, в Богемии, всё ново и необычно. Но поверьте, работа вселит в вас чувство патриотизма, а уж оно решит все остальные ваши проблемы.

- Я верю в это. И, в таком случае, хотел бы как можно скорее приступить к исполнению своих обязанностей. Какими будут ваши первые распоряжения?

- Пока что продолжайте сопровождать Глиммер и её экспедицию. Вы и так, вроде сработались с доктором, да и ваши бойцы удобно расквартированы в поезде. Следуйте за ней в Страну ветров, всячески помогая и оберегая. Уже во время вашего путешествия, вам будет необходимо разобраться с товарищем Карповым и его гвардейцами.

- Вы предлагаете его арестовать?

- Убить.

- Убить? Но зачем?

- Условия нашей сделки с Босгором поменялись. Ввиду того, что один из участников этой сделки умер, лишившись головы прямиком на военном параде. Капитан, на сколько мне известно, желает завершить свою миссию и исполнить свой долг перед отечеством. Проблема в том, что его отечество может перестать существовать через несколько месяцев. А если вдруг Империя и устоит на ногах, то уже точно будет не в том виде, в котором нам бы хотелось её видеть. Нельзя доверять оружие подобной мощи кому попало. Так что придётся исключить из соглашения всех, кто может передать технологию проекта «Венец» в третьи руки.

- Почему бы тогда не убить его прямо тут?

- Это создаст слишком много шума. Гвардейцы будут сопротивляться, стрелять в ответ. Многим лучше будет убить их, разделив и обезоружив. Думаю, втеревшись в доверие достаточно, вы сможете это провернуть. Да и учтите, что исчезновение такого количества людей на секретном задании, в полном опасностей альтернативном мире, снимает с нас любую ответственность.

- Хорошо, а что делать с доктором? Она тоже хочет заполучить технологию в личное пользование.

- Её трогать не надо. У неё есть друзья в АрберЦвейте. Да и фамилия Глиммер довольно известна в Остеррейхе, если вы понимаете, о чём я. Так что пусть делает всё, что хочет со своим проектом. К тому же, она не будет вмешиваться в конфликт с Карповым. Соответственно, ни её ручных зверьков, ни несоблюдения условий сделки, можно не бояться. В её подруге, Софи, мы тоже уверены. Она на сто процентов верна делу Революции и не будет мешать действовать.

- Понял. Доставить Глиммер до места назначения, там убить Карпова и его людей, а потом вернуться с этим вашим проектом.

- Да, всё довольно просто, не правда ли?

- Верно.

- Что ж, если у вас больше нет вопросов, томожете идти. Вольно, генерал!

Ещё раз отдав честь я развернулся и вышел прочь из кабинета.

Мне, верно, придётся вновь пойти на предательство. С другой стороны, я сменил сторону и Карпов мне больше не коллега, а враг. Могу ли я ради него нарушить приказ? Могу ли ради былого товарищества предать Родину? Нет. Это точно того не стоит.

Выбор тут довольно простой: либо он, либо Богемия. Понятно, что я могу избрать. С другой стороны, получив такой приказ я всё равно чувствую себя крайне паршиво. Может, Карпов и самонадеянный идиот, но парень неплохой. Да, порой буйный, иногда даже взрывоопасный, но чтобы без угрызений совести убить его...

Мы месяц ехали вместе. Ели вместе. Спали на соседних полках. Пожалуй, сон и еда это два самых уязвимых положения человека. И на их примере, наше доверие друг к другу было достаточным, чтобы не решиться так просто его нарушить.

Нет! Я не могу его убить. Нужно найти иное решение, но такое, чтобы ко мне не было вопросов со стороны правительства. Я арестую капитана и спрячу в поезде. Людей же его мы переоденем в форму наших солдат и так, после завершения экспедиции, отправим домой. Главное убедить Карпова отказаться от доли Босгора в проекте «Венец», какой бы эта доля не была. Если он не будет сопротивляться, то мы решим этот вопрос без лишней крови и насилия.

Помимо того, я и не нарушу приказ, ведь Империя ничего не получит. Так что совесть у меня будет чиста. Да, пожалуй это будет лучшим выходом из ситуации. Надеюсь, Глиммер и Ратенпешт действительно не вмешаются в происходящее. А ещё лучше, если бы они потом не рассказали о том, почему после поездки в Страну ветров вояк у меня стало в два раза больше...

Что ж, этому тоже нужно придумать оправдание. В конце концов, определённый опыт у меня есть. Опыт предательств. Опыт лжи. Опыт арестов. Опыт убийств.

Площадь Интербригад

Место: Площадь Бифрайун, город Вендебона, Рабочий Район Остеррейх

Дата: 17.00 07.07.1985

- Arbeiterbezirk Österreich! Только подумать, он почти не изменился за время моего отсутствия! - Софи с детским восторгом озиралась на каждый высотный дом, стоя в центре просторной пустующей площади, перед внушительным Дворцом Революции.

Здание, в котором заседало правительство Рабочего Района Остеррейх представляло собой внушительный, в сто двадцать этажей, небоскрёб в стиле брутализма. На его передней стене висел огромный красно-чёрно-белый флаг, в центре которого располагался молот на фоне шестерней. Подобные же флаги развевались и на множестве флагштоков перед зданием, по обе стороны от массивных ступеней и входа. Двери последнего представляли собой высокие, метров в пять, деревянные монолиты. По всей видимости, выполнявшие чисто декоративные функции, ибо в каждой была дверь поменьше. Над главным входом красовалась надпись, сделанная золотыми буквами: «Nach uns die Sintflut!».

- А ты ожидала, что он сильно поменяется? - спросил я.

- Ты не представляешь, что на этом месте было двадцать лет назад!

- Удиви.

- Плотная и крайне ветхая застройка двухэтажных буржуазных кварталов с бесконечными лавками и культурными салонами. Благо, всё это иррациональное убожество снесли и отстроили город практически с нуля. За исключением пожалуй исторической части, но всё же данная площадь - символ свободы и прогресса выполненный в бетоне и брусчатке.

- А что ж она такая пустая? Середина дня, а мы тут одни одинёшеньки!

- В том-то и дело. Все сейчас на работе. Туристов у нас в стране нет, а рабочим ни к чему постоянно ходить к Дворцу Революции. Да даже сами работники правительства сейчас, скорее всего проводят очередное заседание в его стенах. Там, внутри, кажется, настоящий город, со своими магазинами, буфетами, местами отдыха и прочими радостями жизни. Но видел бы ты, сколько людей здесь собирается, когда с площади отправляются интербригады! Настоящий праздник.

- На работе, говоришь? Но сегодня же выходной! Воскресенье вроде же? - я сверился с наручными часами и те точно подтвердили мне: «седьмое июля, воскресенье», - Да, точно, воскресенье!

- Здесь, вообще-то действителен другой календарь, революционный. И, согласно ему, ныне предпоследний день второй декады месяца Жатвы, рабочий для большинства граждан Арбер Цвейта.

- Последний день... второй... де... месяца... Чего? Что за тарабарщина?

- Ничего не тарабарщина! А вполне простой и понятный календарь, не основанный на летоисчислении церкви и отвечающий потребностям системы планирования государства нового типа.

- Давай всё же перейдём на человеческий язык.

- Ладно. Объясню для совсем неразумных, старых и затхлых офицеров. Мы считаем дни с даты Великой Альтамаирской Революции. Наша неделя состоит из десяти дней - шесть рабочих и четыре выходных. Соответственно, в каждом месяце, по три недели-декады. Сами месяцы называются иначе, чем в остальном мире. Так, во-первых, просто удобнее. А во-вторых, мы более не считаем время, как дурачки-консерваторы, вроде тебя и очень этим гордимся. Теперь понятно? - издевательски произнесла Софи.

- Придумали идиотскую систему, изобретя велосипед, а теперь обзываетесь! Ладно, чёрт с ним, я более-менее разобрался и ладно, скажи лучше, зачем мы пришли на эту площадь?

- Точно! Помнишь, я обещала пригласить тебя в гости? - встрепенулась девушка и двинулась к краю площади.

- Вполне, но разве у нас есть на это время? - взволнованно спросил я, вновь взглянув на часы и поспешив нагнать свою спутницу.

- Конечно, Элл, с девочками, поехала решать какие-то вопросы с агентством «Р.А.Д.У.Г.А.». Ну а Халлер отправился к командованию армии Богемии. Не думаю, что они вернутся к нам в течении нынешнего дня, так что у нас полно времени. К тому же, если что, они могут и позвонить.

- Что ж, ладно. А почему мы начали путь от площади?

- Хочу ещё раз проделать знакомый путь, но уже в обратную сторону. Знаешь, почему мы организуем праздник, когда очередные бойцы интербригад отправляются в свой поход?

- Откуда я могу это знать? У вас закрытая страна. Особенно она закрыта для людей, вроде меня. Так что если ты не возражаешь, просто рассказывай о таких вещах без лишних вопросов о моей осведомлённости.

- Да ладно тебе! Я подумала, что уж главного врага ты вполне мог изучить. Хотя бы попытаться.

- Я и изучил. По рассказам старика Халлера, который никогда здесь не был, однако всё же транслировался по радио на всю Империю. Так что и уровень знаний у меня соответствующий.

- Ладно, я поняла. Ныне буду разжёвывать тебе вообще всё. И так, когда интербригады проходят парадом через эту площадь, все граждане Арбер Цвейта знают, что более они скорее всего их никогда не увидят. Ибо главная цель боевых организации - вершить революцию. И пока хотя бы одна из них не завершится успехом с содействием наших ребят, вернуться они не могут. Сам понимаешь, бунты и перевороты происходят не каждый день, так что бойцы обречены на вечную партизанскую войну в тылу врага. Не потому, что им запрещено вернуться, а потому, что вернуться без победы - всё равно что умереть без чести. Неприемлемо! Совершенно неприемлемо! И я, как боец интербригады, тоже думала, что никогда более не ступлю на эту площадь.

- Учитывая, как ты реагировала на прошлый позор... - я, инстинктивно, тронул шрамы на своём лице, оставленные моей бойкой подругой, - Боюсь представить, что ты чувствуешь прямо сейчас.

- Есть вещи важнее долга. Например, товарищество. И для меня, сейчас, гораздо важнее помочь своим друзьям, чем нести смерть мировому игу денег. К тому же, ныне это вполне сочетается с моим долгом перед государством. Да и как я могу теперь оставить Элл, Вивьен, Эрмелину, Яна и... тебя? - на последнем слове, девушка сделала особый акцент.

- Так мы всё-таки друзья? После последнего поцелуя мне стало думаться по-другому.

- А мне казалось, что в вашей, консервативной стране, нравы многим целомудреннее. Особенно у женатых военных с двумя детьми.

- Отлично! Спасибо, что напомнила. Теперь я ещё и чувствую себя сволочью.

- Значит укол пришёлся в самое уязвимое место. Но на самом деле, я тебя не осуждаю, просто дразню. У нас, в стране, завести отношения со всеми вытекающими, всё равно, что выпить стакан воды. То есть, обычная, естественная потребность, которой не стоит уделять слишком уж много внимания.

Когда Софи произнесла эту фразу, мы уже дошли до внутреннего двора, одного из прилегавших к площади домов. Девушка открыла стальную дверь подъезда и остановилась. Я также встал, чуть поодаль от неё, собираясь с мыслями. После, я произнёс:

- Так что, предлагаешь выпить этот стакан?

Софи также потребовалось немного времени для того, чтобы собраться с мыслями:

- Это всё, определённо неправильно. И крайне аморально. Как же нам обойтись без венчания при свечах и клятв верности? - девушка, кажется, не планировала останавливаться в своих саркастических высказываниях, даже во время столь важного разговора, - Впрочем, учитывая всё то, что между нами было... Полагаю, что в этом уже нет необходимости. Кроме того, мы взрослые люди и вполне можем всё это переиграть. Если ты этого действительно хочешь, конечно.

- Пожалуй, это всё, чего я сейчас хочу.

- Взаимно. Что же, в таком случае, милости прошу ко мне!

Мы зашли в тёмное нутро подъезда. Дверь захлопнулась.

Шафт

Место: Секретный подземный комплекс «Национальной Академии им. Подлунского» подведомственный организации «Р.А.Д.У.Г.А», город Залиц, Рабочий Район Остеррейх

Дата: 17.00 07.07.1985

- Вы знаменитая геноссин Глиммер, я полагаю? - произнёс бородатый мужчина, в элегантном кожаном плаще, и протянул мне руку.

Я нехотя пожала её и ответила:

- Верно. А вы, я полагаю, пан Шафт?

- Это так. Однако, мне несколько неприятно, когда меня называют «пан». В нашей стране нет никаких господ и я бы не хотел, чтобы меня...

Он хотел было начать проводить мне морализаторскую лекцию, о том какие же обычаи в стране, в которой я бывала далеко не один раз. Однако, я быстро прервала его на полуслове и произнесла:

- Что же, если вам это неприятно, то только так и буду вас звать, пан Шафт.

- Грубо с вашей стороны.

- Просто хочу, чтобы вы, панове, знали, сколь мне неприятны и сколь пренебрежительно я к вам отношусь. Чтобы предотвратить дальнейшие расспросы, с вашей стороны, скажу, что имею полное право злиться, как на вас, так и на ваше руководство. Не будь у вас козыря в рукаве, я бы водила вас за нос, ровно как Министерство Тайных Наук и Северную Академию.

- Что ж, это было довольно откровенно. Полагаю, что дружеской беседы у нас не выйдет. Меня об этом предупредили. Тогда, без лишних разговоров, прошу проследовать за мной. Вещь, которую нам необходимо обсудить, вы должны увидеть самолично.

- Ведите.

Мужчина развернулся, и строевым шагом пошёл вдоль по длинному бетонному коридору. Я отправилась следом, попутно с интересом заглядывая в многочисленные проходы, расположенные по всей длине этого помещения.

Некоторые из них были закрыты, некоторые вели в иные туннели, ну а за некоторыми было то, что меня интересовало: новейшие открытия, надёжно спрятанные в подобных подземных казематах Арбер Цвейта. Не то, чтобы я многое могла увидеть, но взглянуть одним глазом, куда их коммунарская наука пришла, было безумно интересно!

Иронично, что исследовательский центр, объединяющий учёных со всей Конфедерации, был для меня, одновременно самым далёким и самым родным научным учреждением. Здесь, когда-то работала моя мать. Здесь же, скорее всего, она и встретила свой печальный конец.

Странно конечно, но именно её смерть обусловила мой нынешний визит. Арберы абсолютно точно знали, что с ней произошло, ибо она была их агентом. И, при этом, не хотели раскрывать мне ни единой детали, пока я не помогу им в их извечной «Холодной войне» с капиталистами. А мне... Мне действительно необходимо было знать.

И это раздражает меня больше всего! Ненавижу, когда кто-то позволяет себе манипулировать мной. Особенно, когда я чётко понимаю, в чём состоит эта самая манипуляция. Для своего спокойствия, можно было бы думать, что всё это сделка, «договор».

Но, по факту, даже несмотря на то, что к точке Исхода проще всего добраться с помощью коммунаров, я легко могла бы провернуть всё в одиночку и ни с кем ничем не делится. К чему мне те, кто обладают схожими преимуществами? Так, мой проект «Венец», получает фактор неопределённости в виде целого вороха стран. А неопределённость бесит меня даже больше, чем ситуация, когда мной помыкают.

Но, информация о матери, гораздо важнее любых унижений, ибо, без неё, весь проект может быть обречён на провал. И тогда весь мир останется в том виде, в котором был... Никакой новой эволюции, никакого прогресса! Только регресс и декаданс. Это равносильно смерти. И Арберы знают об этом. У них вся идеология на этом построена! И, тем не менее, они мешают мне и пытаются перетянуть на себя одеяло.

Может, будь иной способ достать те данные, которые мне необходимы, я бы и воспользовалась им. Но сейчас я бессильна. Бессильна и невольно подчинена глупцам. Находясь здесь, мне даже думается, спустить Ришар с поводка и выбить нужные слова силой. Но, всё же, арберы ещё могут быть полезны. Особенно после того, как отдадут то, что мне нужно. Меня ничего не будет сдерживать и пешка с королевой наконец встанут на свои законные места. Надо лишь подождать.

Да и Ришар, заблаговременно была оставлена на верхних уровнях комплекса. Слишком уж сотрудники «Р.А.Д.У.Г.А.» меня боятся. И это хорошо. Боятся - всё равно, что почитают.

Пока я мысленно прикидывала, что могла бы сотворить с бренным телом моего спутника, мы дошли до нужной двери. Шафт галантно открыл её передо мной и сделал пригласительный жест рукой:

- Прошу!

- Вы, пан, знали, что традиция пропускать женщин вперёд, появилась в каменном веке? Так, при исследовании пещер, мужчины уменьшали риск быть съеденными пещерными хищниками, неудачно упасть в пропасть или получить камнем по голове. Всё это доставалось впередиидущим.

- В этой комнате нет медведей или бездн.

- Я просто, лишний раз, высказываю своё пренебрежение вами и вашими манерами.

- А я грубейшим образом продолжаю настаивать на том, чтобы вы стерпели то, что вам не нравится. Просто хочу, чтобы вы, геноссин, знали, сколь мне неприятны и сколь пренебрежительно я к вам отношусь.

- Иронично. И только ввиду комичности ситуации, я куплюсь на вашу провокацию. Готова сделать что угодно, лишь бы не спорить с вами и лишний раз слушать этот голос.

- Вполне себе нормальный у меня голос!

Не обратив внимания на возражение, я шагнула внутрь помещения. Это была просторная комната, полная различной техники. Самой примечательной машиной из этой комнаты, была пожалуй огромная колба, стоявшая в центре комнаты и наполненная бесцветной жидкостью. В этом растворе, напоминающем формалин, плавал огромный и значительно потрепанный механизм. Он состоял из множества хаотично соединённых тонких деталей, скорее всего металлических, и напоминал кальмара, своим бессчётным количеством конечностей. На самом верху аморфной конструкции, точнее над ней, плавала отделённая голова, по форме напоминавшая лисий череп.

Я так увлеклась разглядыванием чудного организма, что вначале даже не заметила человеческой фигуры, стоящей рядом с этой колбой и явно ожидавшей нас. Я знала, кто это был. Слишком хорошо знала.

- Что? Даже не поприветствуешь старую подругу? - спросила молодая девушка, одетая в чёрный лабораторный халат с характерными нашивками центра «Р.А.Д.У.Г.А».

- Ева Верке! Неужто, чтобы я более благоприятно воспринимала вашу конторку и соглашалась на ваши варварские условия, с самого Марса вызвали чуть ли не единственного человека, в котором я нахожу родную душу?

- На Красной планете ныне не слишком благоприятные условия для революции. Да и наша колония ныне пребывает в крайне сложном положении, так что я решила ненадолго перебраться на Землю и проводить исследования здесь. Ну и да, раз уж я всё равно оказалась под рукой, ноократы «Р.А.Д.У.Г.А.» решили умерить твою гордость.

- Что ж, могут себе поаплодировать. Если ты ещё и будешь курировать мою работу, я перестану жалеть, что согласилась с вами сотрудничать. Ибо коллега-учёный в любом случае лучше, чем этот Homo Arberticus в военной форме!

- Ну не стоит так о Генрихе. Он хитёр и даже иногда может быть вполне приятным собеседником. Кроме того, он будет курировать вашу дальнейшую экспедицию на пару со мной. Тем более, он уже имел возможность активно изучить Страну Ветров, в большей степени, чем я.

- Многое данный пан успел изучить? - спросила я, обращаясь уже к сопровождавшему нас мужчине.

- Видишь тварь? - мужчина указал в сторону существа в колбе, - Я трижды придумал способ, как его убить!

- Как понимаю, первые два были неудачными?

- Нет, скорее неокончательными. Эта штука оказалась слишком уж живучей.

- Раз уж мы перешли к слону в комнате и вы явно привели меня, чтобы поговорить об этом нечто, стоит начать объяснять что это такое и где вы его откопали. - произнесла я, обращаясь уже сразу к обоим собеседникам.

- Это типичный обитатель мира за проходом и та причина, по которой мы больше не отправляем собственных экспедиций на другую сторону. Каждая из тех, в которых смог уцелеть хоть кто-то, сталкивались с этими существами. А этот, единственный, кого нам удалось убить и привезти на эту сторону. Мы думаем, что это роботы. Возможно даже, часть охранной системы. - объяснила Ева.

- То есть, моя задача не только в том, чтобы найти главную составляющую проекта «Венец», но ещё и в том, чтобы прорваться через этих... автоматонов? Вы считаете, что у нас больше шансов? - спросила я.

- У Императорской гвардии, Изгнанной армии Халлера и ваших творений гораздо больше шансов, чем у любого из добровольцев, что мы можем отправить на ту сторону. Особенно учитывая, что с добровольцами, после всех смертей у нас не слишком хорошо... - Шафт помедлил, а после нехотя добавил, - Тем более, с вашим стратегическим умом, у тварей не будет и шанса. Это будет отличным симбиозом внушительного арсенала, воинской выучки и живого ума.

- Неожиданно, конечно, слышать от вас комплимент. Однако, думаю, что мы действительно можем рассчитывать на более длительную экспедицию. Однако, перед ней я бы попросила рассказать, как вы всё-таки убиваете этих тварей. Кроме того, было бы неплохо пополнить запасы еды и воды в составе, а также предоставить нам хоть какую-то карту местности.

- Я распоряжусь, чтобы вам выделили всё необходимое, включая карту самого близкого, к порталу, города и железнодорожных путей в нём. Мы получили их с помощью беспилотника, так что карта может иметь неточности. А вот касательно убийства этих существ, лучше разъяснит Ева. Вы, в этом плане, говорите с ней на одном языке. - произнёс Генрих.

- Я могу, - сказала девушка, - там всё многим проще, чем может показаться. Видишь эту гору сплетений? - она указала на существо в колбе.

- Да.

- Как мне удалось выяснить, каждая из частей, составляющая эту груду металла является отдельной тагмой, что может свободно менять положение в системе. Эта штука напоминает конструктор, который может сам себя пересобрать. И поэтому способна менять свою форму, функции и даже спокойно переживать отрывание любой из своих частей, кроме...

- Головы?

- Верно. Там находится источник питания, без которого вся эта система не сможет функционировать. Энергия, исходящая из него, столь сильна и столь странным образом функционирует с материалом, что одновременно соединяет части и заставляет их двигаться. То есть, по моим предположениям, этот источник энергии является одновременно мозгом, мышцами, нервной системой и батарейкой данной машины. И, его можно было бы попытаться уничтожить, однако сам агрегат изготовлен из чересчур прочного и крайне радиоактивного вещества с атомным номером сто тридцать семь.

- Сто тридцать семь? Надо же... Сомневаюсь, что мы в скором времени сможем его синтезировать.

- В подобном количестве? Лет через тысячу. А тут весь механизм исполнен из этого суперактинойда! Я даже думаю, как спадёт гриф секретности, присвоить себе его изобретение. Назову его Веркиль.

- То есть, пули его не берут?

- Берут, однако надо знать куда стрелять. Как думаешь, почему мы поместили эту штуку в формалин?

- Он что, частично биологический?

- Именно! Батарейка внутри состоит из живой ткани. Внутри этого до сих пор жива. Может даже способна видеть нас и слышать. Эта ткань имеет небольшой отросток вне черепной коробки. Что-то вроде проводка из которого исходит энергия.

- И если перебить этот «проводок», то существо потеряет стабильность и распадётся?

- Верно, останется только оттащить голову подальше, или залить внутрь что-нибудь разлагающее живую материю.

- Но делать это пулей, всё равно что стрелять в глаз белки.

- Поэтому вы и едете туда, вместе с гвардией. Я думаю, они будут достаточно меткими. Да и в ближнем бою попасть по отростку многим проще, так что навыки твоих творений пригодятся. А кроме того, мы дадим вам электромагнитные гранаты. Убить они, конечно, не убьют, зато время выиграют. А, ну и несмотря на пуленепробиваемость, от кинетического воздействия, эти штуки всё ещё страдают.

- Что ж, это всё равно будет крайне непросто.

- Ну, уж великая Элл Глиммер точно не посрамит фамилию своей матери!

- К слову о ней, раз уж мне предстоит столь сложный путь, я хотела бы получить часть информации авансом. Чтобы знать, что после того, как я принесу вам то, что найду, вы не обманите меня.

- Я думаю, что могу раскрыть часть информации. Но только очень малую. Чтобы ты хотела знать о ней в первую очередь?

- Что-то, что меня удивит и мотивирует действовать.

- Тогда скажу следующее: «Она всё ещё жива».

Гении и злодейства

Место: Военная База Первой Дивизии Красных Егерей РРО «Birkhahn», Рабочий Район Остеррейх

Дата: 12.00 08.07.1985

Массивные стальные ворота, повешенные прямиком на скалу, медленно, будто нехотя, разъезжались, треща шестернями. Из тёмного прохода за ними, вглубь которого уходило несколько полотен железной дороги, повеяло степными травами и разрухой.

Бронированный локомотив нетерпеливо загудел и уже начал разогревать свои огромные двигатели. Мы с Глиммер стояли неподалёку и ожидали, пока наши подчинённые наконец завершат все приготовления. Военная база, примыкавшая к скале, кишела людьми, занятыми переносом припасов и укреплением состава.

А мы просто стояли и ничего не делали. Я посматривал на часы и бездельно шаркал ногой по сухой почве. Глиммер пила чай из термокружки и в десятый раз перечитывала один и тот же, не слишком важный, документ.

Мы оба старались сделать вид, что ничего не произошло и нам всё так же нет никакого дела до личной жизни друг друга. Однако, обстоятельства складывались так, что накануне важной операции, мы остались, по сути в компании друг друга, и, ныне, должны были решить все возникшие между нами вопросы. Но никто из нас двоих не мог нарушить тягостное молчание, пока я наконец не решился сделать первый шаг:

- ПаниГлиммер, я тут узнал о вас кое-что, чего не должен был знать...

- А ещё, Карпов, ты сделал кое-что, чего не должен был делать. - её обычный, ласковый голос, приобретал несколько жутковатые нотки.

- Я не думал, что я...

- Ты как-то слишком уж редко думаешь. Это меня больше всего в тебе и раздражает. Но даже зная о твоём умственном недуге, я не могу понять... как тебе хватило духа?

- Она...

- Прежде всего, она - моё творение. Одно из лучших творений! Знаешь, как художники или писатели относятся к своим детищам? Они их боготворят и любят той любовью, с которой не сравнится твоё животное влечение. И ты посмел осквернить моё творение...

- Софи свободный человек. И я, тем более, свободный.

- Это не так. - Элл хихикнула, - Ты ошибаешься, при чём в обоих случаях. Моя дорогая Kriegsfuchs, знала о том, сколь мала её свобода и, тем не менее, решила выйти за её пределы. Это меня злит, но не настолько, сколько твоё неведение о дарованной конкретно тебе свободе. Если я скажу Софи баюкать меня на ночь, убирать мою лабораторию или убить для меня кого-либо, то она подчинится и будет покорно выполнять приказ. Даже позволив себе вольность, пани Ратенпешт готова нести крест наказания на своих плечах. Но ты... Я простила тебе захват в заложники. Простила вольности, и даже отказ выполнять свои обязанности. Просто потому, что в данный момент ты приносишь значительно больше пользы живым. Это является причиной, по которой ты всё ещё не поплатился за содеянное. Однако, учти, что отныне, ты можешь больше не рассчитывать на моё снисхождение. Его не будет.

- Да нужно мне это твоё «снисхождение», я капитан гвардии!

- Ты, в первую очередь, неотёсанный дурак и эмоциональный инвалид. Кроме того, ныне ты в меньшинстве и находишься на вражеской территории. Пока ты являешься частью моего плана, то находишься под моей чуткой опекой. Однако, когда для достижения моих целей ты перестаёшь быть нужен, то тебя больше некому будет защитить. Понимаешь, что это значит?

- Я под защитой Империи.

- Нет никакой защиты. И Империи больше нет.

- Не так давно вы все убеждали меня в обратном.

- Чтобы ты, в итоге, пришёл к этой точке. Пути назад больше нет. Вернее, конечно, он есть, но ты недостаточно свободен, чтобы отступить сейчас. Тебя держат слишком много цепей: честь, страх, желание и совесть. Попробуешь бежать и все они задушат тебя. А знаешь почему? Потому что ты положительный герой в постановке «Жизнь». У тебя есть принципы, цели и слабости. Моя же роль злодейская и у меня есть только цели. Помни об этом, пока трепетно следуешь моему плану. Помни и знай, что мне надоело играть с тобой добродушного доктора. А потому, даже не думай ещё раз переступить черту дозволенного. Бешеных собак стреляют без жалости...

Элл развернулась и пошла прочь, давая понять, что более она со мной не заговорит. Да, если честно, мне не очень и хотелось снова с ней беседовать о чём-либо. Пусть идёт на все четыре стороны со своими «планами», «злодействами» и «свободами»!

Накидала пафоса и ушла с видом победителя. Можно подумать, что это действительно глупая книга или пьеса, где люди делятся на полезных и бесполезных, на героев и злодеев. Может, в чём-то доктор и права, но явно не в этом. Впрочем, повод злиться у неё есть. Софи достаточно много рассказала мне об этой странной девушке. Достаточно, чтобы я понял масштабы её внутреннего помешательства.

Не знаю, настолько ли она сама необходима для планов Империи, чтобы терпеть её характер... Но, если люди в МТН всё ещё считают, что вещь, ради которой мы начали этот путь стоит того, я буду готов сделать всё, что от меня зависит, ради своей страны. Пусть ныне её будущее и туманно.

Пока я размышлял, ко мне подошёл пан Шафт. Мне уже выдался случай познакомится с этим, приятного вида, бородачом и он показался мне крайне приятным человеком, похожего склада ума. Генрих спросил:

- Она ушла?

- Не хотите видеться с Глиммер?

- Да. Отношения у нас не слишком приятные.

- Очень знакомо, а потому давайте не будем о ней. Вы хотели у меня что-то спросить?

- Нет, хотел сообщить, что мы, со своей стороны, подготовили состав к отправлению. Халлер также просил передать, что его люди закончили погрузку.

- Рад это слышать! Значит, что пора двигать в путь?

- Когда только пожелаете, только геноссинРатенпешт заберите с радиовышки. - он указал на радиомачту в центре лагеря, высотой метров в пятьдесят.

На небольшой, огороженной площадке, около вершины, виднелась небольшая фигура, свесившая ноги с края платформы и беспечно распушившая хвост. Внутренне ругая себя за опрометчивое решение о самостоятельном поднятии наверх, я уже через несколько минут активно карабкался по лестнице.

Руки болели, но годы армейской подготовки дали о себе знать и я без особых проблем покорил вышку. Конечно, стоять на самом верху мне было не с руки. Всё кружилось и плыло перед глазами. Металл небольшой площадки скрипел под ногами, навевая плохие мысли. Однако, меня практически сразу отвлекла Софи:

- Тебе, Андрей, было абсолютно необязательно подниматься сюда. Мог бы позвать меня с земли и я бы спустилась.

- Но тогда бы мы не могли поговорить с глазу на глаз. Так что я решил, что мой страх высоты не такая уж и большая преграда ради пары минут наедине.

- Прошлые наши минуты наедине плохо закончились. - она, морщась, наклонила голову и показала металлический ошейник, из-под которого, по шее стекали несколько кровавых ручейков, - Парфорс. Моё наказание за вольность и напоминание о том, что все мы носим ошейники. К слову, извини уж, что я увлеклась.

- Это мне стоит извиняться... Вернее вообще никому не стоит! Что ещё за наказание? Какой ошейник? Это всё Глиммер, да? Она тебя заставила! Ты свободный человек, Софи!

- Нет никакой свободы. Только цепи. И я должна порой напоминать себе об этом. Это не идеология Элл, хотя во многих аспектах она близка идеям, которым следую и я. Это идеи геноссе Подлунского. Работа «О цепях и ошейниках в классовой войне», а по совместительству одна из книг, которые определили облик революции.

- И как ошейник с шипами вовнутрь помогает революции?

- Он не помогает, а лишь напоминает о том, что все люди равны в своей несвободе. А также убеждает не соблазняться желанием владеть своими рабами или получить личную свободу. Эти желания ведут к гибели и несчастью для всех. А подобное умерщвление плоти препятствует желаниям. Я повесила на себя ошейник мировой революции, что в перспективе может уничтожить все системы подчинения и жертвую всем ради него. Повесила я на себя и ошейник дружбы с доктором, что спасла мне жизнь. И вчера я поступила неправильно не только с точки зрения взаимной подчинённости с Глиммер, но и с точки зрения взаимной подчинённости со своей же идеологией. И всё же, несмотря на очевидные цепи, я вышла за пределы дозволенного. Как думаешь, с чего бы это?

- Я действительно перестаю понимать, почему вы все предаёте столько значения этому событию.

- Так то и ты должен придавать ему значение... Ты предал свою семью.

- Ну, не то чтобы предал... Я теперь предпочитаю думать об этом в другом контексте. Я скорее нашёл новую семью и обладая личной свободой, сделал то, что посчитал нужным. Мне стыдно. Но не перед ними я стыжусь, а перед тобой. Из-за всего что было между нами раньше.

- То была ерунда, мы раньше оба делали то, что было должно. Однако теперь всё поменялось и стало гораздо хуже. Не пойми неправильно, ты мне симпатичен, даже больше, чем когда-либо. Но я впервые не знаю, что мне предпринять.

- То чего желает твоё сердце. К чему остальное?

- Вот чтобы его заглушить, я и надела парфорс. Боль успокаивает и даёт ясность ума. Мы в любом случае выполним наши роли. Исполним мечту Элл о новом мире и дадим нашим государствам оружие, о котором они мечтали. Вероятно приблизим революцию, что сломает старые порядки, будь они социальные или биологические. Однако, нужен ли в данной системе наш с тобой противоестественный мезальянс? Я лично знаю, да и ты, разумеется, знаешь, один живой пример того, к чему привёл подобный союз...

Интермедия - Этап четвёртый

- Товарищ Мительмарх! Подержите ка лифт! - кричал мне, со всех ног несясь по коридору, пан Верков, мой коллега.

Я нажал на картинку разъезжающихся дверей и кабина лифта дала незадачливому учёному несколько секунд, чтобы запрыгнуть внутрь. Слегка отдышавшись, он произнёс:

- Мне в космический отдел.

Я молча нажал на соответствующую его запросу кнопку и сухо заметил:

- Не слишком ли ты спешишь, друг мой?

Лифт дрогнул и покорно поехал вниз.

- Есть повод! Видишь ли, Освальд, нас с женой утвердили в качестве членов экспедиции на Марс. Я спешу её обрадовать.

- Вы ведь об этом со студенчества мечтали, верно?

- Именно! Не думал, конечно, что полечу к звёздам под красными флагами, но выбирать особенно не приходится. Ради космоса и иных миров, я готов стать самым идейным коммунаристом из всех!

- Мне бы твоё рвение. Пусть арберы и хорошо к нам относятся, но я всё же скучаю по Босгорской Империи.

- Ну, здесь хотя бы нет немецких погромов.

- С твоей бы фамилией о них переживать...

- Учитывая, что меня выслали вместе с остальными этническими германцами, не слишком мне помогает моя фамилия. А ведь я был почётным академиком Крайовского Имперского Университета!

- Есть ощущение, что всё это была огромная ошибка, но всё равно уже ничего и не поделаешь. Мы теперь в заложниках Арбер Цвейта и стоит радоваться, что они приняли нас за своих. Могли бы и расстрелять, как потенциально контрреволюционных элементов.

- Какой же ты упадочный! От тебя вечно веет грустью. Может, тебе стоит сходить в медблок и проверится? Депрессия без какого-либо повода у главного научного сотрудника, может подорвать работу всего отдела Биотехнологий.

- Повод у меня есть.

- Что случилось?

- Может, если ещё свидимся, расскажу. К слову, твой этаж.

Щелчок ознаменовал прибытие в Отдел Космических Исследований. Двери раскрылись и мой коллега быстрым шагом вышел в просторный холл, оформленный в футуристическом стиле. А я остался внутри. Створки захлопнулись и кабина начала спускаться ещё ниже. Несколько томительных минут и знакомый звук сигнализировал, что и мне пора выходить.

Я сделал шаг в полутемный коридор, освещённый всего парой грушевидных ламп. Он заканчивался единственной дверью, к которой я и направился. Не стучась, я зашёл внутрь.

Знакомое тёмное помещение, бесконечно растянувшееся во все стороны. Единственным источником света здесь были лампы из коридора, которые едва освещали пару метров бетонного пола у входа и офисное кресло стоявшее на них.

Сев на него, я всмотрелся в тьму. В ней нечто знакомо зашевелилось и до меня донёсся тихий мрачный голос:

- Освальд, ты знаешь, зачем я тебя позвал?

- Понятия не имею. Могу только предположить, что вы расстроены очередным провалом проекта «Венец».

- Если бы. Ошибки - норма в нашей работе. Кроме того, твое подразделение работает лучше всех прочих в этом комплексе «Р.А.Д.У.Г.А.». В том есть заслуга и твоего чуткого руководства. Правда, с этим есть одна проблема. Ты слишком ценный для нас человек и я крайне расстроен результатами последнего медицинского осмотра.

- Почему эти результаты озвучиваете вы? Почему их не могли выслать мне? Я готов поправить любые проблемы своего запущенного здоровья, если организации требуется моя хорошая физическая форма.

- Если бы вопрос касался того, что можно поправить, я бы не звал тебя лично. Но дело в том, что твоё время на исходе. В ходе исследования выяснилось, что тесты на себе навредили тебе больше, чем мы ожидали.

- Неужели последняя версия «Мимесиса» всё-таки сработала? Я уж думал что всё потеряно, когда после стольких успешных тестов он не сработал именно на мне.

- Ты умираешь из-за него, Освальд. Изменения, внесённые, полученным от "Проекта Венец" лекарством, необратимы.

- Это не так важно, учитывая что труд всей моей жизни даёт свои плоды. Мне было бы гораздо неприятнее, если бы я сделал вовсе не работающую пустышку. Это страшнее, чем неправильно работающая вещь.

- Фанатик... Безумный фанатик, грезящий мечтой о лучшем мире! Это, пожалуй, главная твоя черта. Пусть твоё видение грядущего мира равенства и странно, но мы готовы поддержать наплаву проект «Венец» после того, как ты умрёшь. Ноократический совет «Р.А.Д.У.Г.А.» уже одобрил для него повышенный уровень приоритета.

- Что ж, тогда я могу умереть спокойно. Знать, что ты ляжешь фундаментом для своей идеи - честь. Только прошу, поставьте на моё место кого-нибудь, кто будет не менее рьяно отстаивать мои идеалы.

- Мы уже выбрали кандидата на твоё место. Он точно тебя не разочарует, однако нам всё же требуется твоё сотрудничество. Я говорю об Эпсилон.

- Моя дочь? Ей же всего восемь!

- Согласно нашим расчётам, она уже обладает потенциалом, во многом превышающим даже твой. Удивительная комбинация генов, пластичный ум и крайне быстрое развитие. Осталось только дать ей толчок в правильную сторону и это твоя работа, Освальд.

- Передать ей моё наследие? Сейчас?

- Твоё время на исходе. Ждать больше нельзя. Кроме того, твоя супруга не сможет за ней присматривать, ты же понимаешь.

- Да... Тогда, могу я попросить об одолжении?

- Конечно.

- Можно, после моей смерти, отправить её в Босгор? Я хочу, чтобы девочка росла там же, где рос я. И не хочу, чтобы вы держали её в своих лабораториях, как подопытную мышь. Ей нужна свобода.

- Учитывая ваши идеи, будет даже полезно, если она начнёт реализовать свой проект в тылу наших идеологических противников. Но мы вряд ли сможем приглядывать за ней там.

- За ней незачем приглядывать. В ней сложились лучшие черты от меня и моей милой супруги. Просто, мне бы хотелось, чтобы у неё было нормальное детство. Да видимо не судьба. Сколько у меня осталось?

- До того, как твоё тело начнёт изменяться... где-то около месяца. Но терять разум ты начнёшь гораздо раньше. Скорее всего, через пару недель функции твоего мозга необратимо изменятся.

- Тогда действовать надо немедля.

Я встал с кресла и направился прочь. Всё складывалось даже хуже, чем я ожидал. Видимо, отвратное самочувствие было вызвано именно неудачной попыткой испробовать превращение на себе. Что ж, по крайней мере, моё дело будет жить.

Прежде всего, я заглянул в свой отдел биологических разработок, где попрощался с женой. Мне было больно, но я рассказал ей всё как есть. Надеюсь, с Шарлотой всё будет в порядке. Как бы не было тяжко, я прижался к ней и вдохнул её приятный аромат.

С тех пор как она изменилась, видеться всей семьёй стало сложнее чем раньше. Жаль, что я не смогу привести к ней Эпси в последний раз. Ведь теперь они с малышкой, будут разделены навсегда.

Стараясь не нагружать себя мыслями о том, чего уже не смогу изменить, я поднялся на самый верхний этаж комплекса, сдал на проходной свой пропуск и сел в автомобиль. Путь домой прошёл в тишине. Я смотрел в окно на мир, который вскоре уже не буду видеть.

Жаль, что умереть мне суждено не на Родине, а в коммунарской конфедерации. Так бы хотелось сейчас упасть в высокую траву на лугу, где-нибудь под Старобосгорском и вдыхать ароматы лета. Да не судьба. Родина предала меня и изгнала на землю, что никогда не станет мне родной. Что ж, у Арберов тоже всё довольно славно.

Об этом я подумал только входя в свою просторную квартиру в центре города. Элл, как обычно, сидела в своей комнате, под присмотром няни.

Отпустив сиделку, я сел на пол рядом с девочкой. Та, столь увлечённо смотрела научную передачу про дикую природу, на внушительном пузатом телевизоре, что даже не заметила моего появления.

- Элл, дорогая, нам нужно поговорить.

- О чём? - спросила она, ни на секунду не отвлекаясь от рассуждений диктора про жизнь американских койотов.

- О наследии. Я скоро умру.

Лицо девочки помрачнело и опустилось. Несколько минут она провела без какого-либо движения, а затем взглянула на меня ненавидящим взглядом, будто это я виноват в своей смерти.

Что ж, я действительно был виноват. Гораздо больше, чем кто бы то ни было. Но Эпси пока необязательно об этом знать. Я попытался было обнять её, но она отстранилась:

- Это несправедливо...

- Тебе пора понять, что многое в нашей жизни несправедливо. И эта вселенская несправедливость именно то, с чем наша семья борется. Я не смог её победить и твоя мать не смогла. Но ты сможешь, ибо это твоё наследие.

- Как я буду... без вас... - у дочки выступили слёзы на глазах.

- Не переживай. В скором времени тебе предстоит оказаться в другой стране, без какой-либо помощи. Но ты выживешь, вырастешь и сможешь закончить наш проект. Люди, абсолютно все люди, слабы и несовершенны. Они вырождаются и гибнут. Ты сможешь это прекратить, исправить и перекроить их. Но те, кого ты спасаешь будут пытаться тебе помешать. Ты достаточно умна, чтобы пересилить любые препятствия. Лги, адаптируйся и придумывай новые способы, как оставить всех в дураках. И тогда ты переживёшь их всех.

- ... как койоты? - она указала на теливизор, где койот игрался с детёнышем буйвола, чтобы отвести его подальше от стада и убить.

- Как койоты. Или как лисы. В тебе жив дух обмана и дарована способность властвовать над людьми посредством слов. Я верю, что ты сможешь использовать их по назначению. Придумай легенду о родителях, смешайся с толпой и когда никто не будет ожидать, нанеси удар в самое сердце человечества. К тому моменту, когда настанет пора нанести этот удар, ты уже будешь знать, что тебе нужно делать. Вот, возьми, - я достал из своей рабочей сумки, книжку с затёртой обложкой, - это будет моим подарком. В ней все мои наработки. В ней все мои знания. В ней вся моя любовь. И в ней же моё наследие. Если ты когда-нибудь заскучаешь по нам с матерью или не будешь знать, что делать, перечитай эту книжку. Я составил её специально для тебя. Вот уж не думал, что придется отдать её тебе столь рано...

Девочка обняла меня и я также дал волю слезам. Наша семья проклята и у нас крайне тёмное наследие. Но Элл ещё обратит свой страшный дар на всеобщее благо, пусть даже ценой своей жизни...

Проект Венец

Стартовые этапы проекта

Этап Canis Rufus

Предмет исследования: Клеточная колония К-32 «Canis»

Предыстория: После Революции, агентом исследовательского центра Р.А.Д.У.Г.А. был подстрелен экземпляр давно вымершего Aenocyon dirus «Ужасного волка». Огромная тварь успела скрыться, но от неё остался образец К-32. Он попал в мои руки, когда я занял пост главы отдела Биотехнологий.

Особенности предмета: «Canis» - уникальный образец клеточной ткани. Его ДНК совсем не похожа на ДНК известных останков Aenocyon dirus, да и вообще мало похожа на обычные земные цепочки молекул. Это полностью автономная (способная выжить в питательной среде без организма или каких-либо органов) ткань, которая может попеременно исполнять функции нервной системы, костей и мышечной ткани. Она также отмечена крайней пластичностью и изменчивостью. За неимением остального организма, изменчивость проявляется в возможности копирования свойств живых тканей, которые касаются К-32. Мы назвали этот процесс «Мимесисом» (подражанием). Судя по всему, существо, которому принадлежал этот кусок, моглоуправлять каждой клеточкой своего тела на все сто процентов.

Эксперимент 34: В качестве одного из тестов, я пропустил через колонию К-32,небольшой электрический ток в размере, аналогичном таковому в древней коре человека. Как результат, через несколько минут на меня смотрел частично сформированный глаз. Он отслеживал мои движения и реагировал на свет. Вскоре он зарос.

Эксперимент 141: Мы воздействовали на К-32 с помощью радиоактивного излучения кристаллов мирмидия. Как и ожидалось, гамма-излучение повредило структуру спиралей ДНК. Клетки начали беспорядочно делиться, превратившись, по сути в злокачественную опухоль. Эта опухоль приобрела некоторые особые характеристики: свечение в темноте и отчасти «жидкое» аморфное состояние. Однако, самой важной новообретенной особенностью, стала «инвазивность». К-32 вторглось в тело лабораторной крысы, подарив грызуну часть своих свойств. Крыса стала спонтанно изменять свой внешний вид, сохраняя все прежние функции организма. Так мы впервые воспроизвели «Мимесис».

Этап Canis Lycaon

Предмет исследования: Шарлотта Глиммер – специальный агент Арбер Цвейта и моя жена.

Предыстория: Мы несколько лет работали над сывороткой «Мимесиса», чтобы её можно было применять на людях. Часть подопытных животных, на которых мы экспериментировали, проявляли ультра-агрессию, «плавились» и сами зарабатывали опухоли. Но последние несколько десятков тестов с самой совершенной версией сыворотки из колонии К-32 прошли просто превосходно. Обезьяны и крысы не проявляли никаких признаков агрессии, их организм прекрасно приспособился и был способен меняться соответствуя запросам. Пришло время тестирования на людях и Шарлотта вызвалась добровольцем. Ей не терпелось шагнуть в новую эпоху для человечества и я поддержал её стремления.

Итоги тестов : [Дальнейшая запись уничтожена по требованию отдела Биотехнологий Р.А.Д.У.Г.А.]

Вывод: Это катастрофа! Мы ошиблись и цена этой ошибки была слишком высока. Нам нужны новые тесты, новая версия вакцины и большой резервуар в пределах этого комплекса, в Залице. Я должен всё исправить. Должен открыть эволюционную дорогу для человечества!

Этап Lycaon Pictus

Предмет исследования: Я сам, Освальд Мительмарх, глава отдела Биотехнологий

Предыстория: Мы провели несколько успешных тестов на людях. Это всё ещё очень ненадёжный путь к Homo Novum, но иного способа массового превращения людей в более совершенный биологический вид — нет. Пусть меня и настораживают обезумевшие и мутировавшие подопытные, есть и несколько частично приблизившихся к необходимым результатам образцов. Сверхлюдьми их ещё не назовёшь, но из ныне живущих они наиболее близки к необходимому результату. Возможно, следует совмещать инъекции с хирургическим вмешательством, для более яркого эффекта. Но пока я думаю испытать последнюю версию «Мимесиса» на себе. Он точно должен увеличить мои умственные и физические способности, а также контроль собственного тела. Быть может, этот небольшой толчок подскажет мне, что делать дальше?

Итоги тестов : Ничего не вышло. После инъекции, я всё ещё остаюсь самым стандартным человеком с самыми обычными параметрами. Странно, что сыворотка не сработала на мне. Нужно изучить этот вопрос подробнее и попробовать ещё раз.

В ывод: Пока стоит отложить опыты на людях до лучших времён. Я очень расстроен, что именно этот опыт не удался и нахожусь в тупике. Возможно, стоит вернуться назад на несколько шагов и ещё поработать над животными. Я передам военным несколько старых версий «Мимесиса» из тех, что заставляли подопытных беспорядочно мутировать и дичать. Думаю, они смогут найти им военное применение в качестве биологического оружия.

Инструктаж

Инструкция для личного состава экспедиции "Проекта Венец"

СТРОГО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО!

Итак, мне было поручено составить особый протокол действий для всех участников экспедиции. Проводить отдельные инструктажи слишком затратно, кроме того, ради сохранения секретности, мы обязаны действовать крайне быстро, поэтому изложу все необходимые инструкции в этой брошюре. В момент перехода, каждому бойцу должен достаться один персональный экземпляр этого текста.

ПРОВЕРЬТЕ, ЧТОБЫ ВСЕ ВАШИ ТОВАРИЩИ ОЗНАКОМИЛИСЬ С ИЗЛОЖЕННЫМ НИЖЕ! ЭТО СЭКОНОМИТ МНОГО ЖИЗНЕЙ.

МЕСТНОСТЬ

Наше маленькое военное формирование вступает на опасные территории. Цивилизация, что когда-то населяла этот мир — погибла. Так что можно не ожидать живых существ в качестве потенциальных врагов. А вот машины, что когда-то принадлежали так называемым Вульпинам, неустанно следят за покоем своих мёртвых хозяев.

Это опасные механизмы, которые мы зовём автоматонамипредставляют собой продукт неизвестных нам технологий. Их тело способно собираться в самые причудливые формы, а материал из которого их изготовили невозможно пробить с помощью нашего оружия. Но это не значит, что эти роботы бессмертны. У них есть несколько ключевых уязвимостей, с которыми вам и предстоит работать.

ОРУЖИЕ

Прежде всего, вам всем будет роздано значительно количество электромагнитных гранат, которые могут нарушить работу условной «нервной системы» автоматонов. Они позволят выиграть время и значительно замедлят опасные махины. НЕ ТРАТЬТЕ ИХ ВПУСТУЮ!

Кроме того, сам поезд снаряжён разрядными башнями босгорской конструкции, которые позволят создать своеобразный щит вокруг подвижного состава. Если не хотите, чтобы вас испепелило током не высовывайтесь из поезда, пока башни находятся под напряжением. Кроме того не открывайте окна и двери во время движения. Электроприборы внутри машины могут притянуть дугу от разрядных башен.

Стрелковым оружием стоит пользоваться только в том случае, если вы можете наблюдать органический отросток под головой монстра. Старайтесь перебить его выстрелом и молитесь, чтобы это получилось. Кроме того, кинетическое оружие может оказаться эффективным против иных опасностей, с которыми мы сможем в перспективе столкнуться.

Кроме того, всем вам будут выданы ручные шокеры и электродубинки. Это оружие на самый крайний случай. Я даже не уверен, насколько оно может быть эффективно. Скорее всего, если вы приблизитесь к автоматону на столь близкое расстояние, что останется только махать дубинкой, вы будете мертвы прежде, чем успеете моргнуть. Но с чем чёрт не шутит?

ЧТО МЫ ИЩЕМ?

Наша цель — падший город цивилизации Вульпин. Согласно нашим данным, через него проложена железнодорожная магистраль, пересекающая мегаполис прямо по центру. Мы будем двигаться по этой магистрали, изучая особые точки интереса вдоль движения состава.

Прежде всего, нас интересует технология Жизненной конвертации. Эта вещь способна перевернуть все представления человечества об энергии. Верьте или нет, но вульпины использовали души живых существ в качестве источника питания для своих сложных технологий, мозгового центра роботов и подпитки своей долгой жизни. При чём зачастую, в качестве живых батареек, использовались люди, пожинавшиеся с миров-ферм.

Я рассказываю об этом потому, что мы ищем устройство для извлечения живой энергии. Наша основная задача — выяснить, как оно выглядит, найти его и доставить домой. Предположительно, в нём будет находиться отсек для стандартного человеческого существа и некий сосуд в который энергия от этого существа должна помещаться.

Кроме того, если у нас получится ухватить ещё какие-нибудь полезные технологии, будет славно, так что внимательно смотрите по сторонам.

ЗА ВЗЯТИЕ СУВЕНИРОВ ДЛЯ ЛИЧНОГО ПОЛЬЗОВАНИЯ, Я ГАРАНТИРУЮ ВАМ ПОСМЕРТНУЮ СМЕНУ НА УРАНОВЫХ ШАХТАХ! К ГРАЖДАНАМ БОСГОРА ЭТО ТОЖЕ ОТНОСИТСЯ!

РАЗДЕЛЕНИЕ НА ОТРЯДЫ

В ходе планирования этой операции, мы решили, что вас всех разделят на несколько групп. Каждой будет поручена своя зона поисков и свой командир.

Группа Corsac Этой группой командуюет генерал Халлер. Если вы были легионером Изгнанной армии, то эта группа ваша. В задачи Corsac прежде всего входит охрана состава, так что большинство из вас будут занимать оборонительные позиции. Мы обозначим охранение как Corsac 1. Кроме него, будет ещё и исследовательский передовой отряд Corsac 2. Вы вооружены хуже двух других групп, так что и задачи у вас будут самые простые.

Группа Lagopus Ей командуют Карпов и Ратенпешт. Если вы состояли в босгорской гвардии, то эта группа ваша. Lagopus – наш авангард и главная ударная сила. Гвардия прекрасно вооружена и обучена, так что для вас не составит труда участвовать в операциях высокой сложности.

Группа Vulpes Самая важная группа и самая маленькая. И Corsac, и Lagopus обязаны защищать Vulpes любой ценой. Доктор Глиммер вместе с Эрмелиной представляют слишком большую ценность для всей операции. Без них мы будем как без рук, ибо их присутствие важно на самых перспективных точках интереса. Вивьен Ришар представляет главную ударную силу группы, так что Vulpes безусловно сможет за себя постоять. Однако, не расслабляйтесь! Это всем нам может стоить жизни.

ТОЧКИ ИНТЕРЕСА

Это примерный план нашего дальнейшего маршрута и назначение зданий, которые мы должны посетить, лишь предположительно. Но я хочу чтобы все понимали свои задачи и видели продвижение экспедиции на несколько шагов вперёд.

Больница

Здание в пригороде опустевшего города. По всем признакам напоминает медицинский центр. БЛА не заметил большого скопления автоматонов или иного движения. Шансы найти искомое — огромны. Всё же технология Конвертации вполне могла использоваться в медицине. Кроме того, в наши задачи войдёт и получение информации о биологическом строении вульпин.

Неизвестное религиозное строение

Нечто, что выглядит крайне помпезно и напоминает земные религиозные строения. Находится в центре города. Возможно, вульпины практиковали религиозные ритуалы, которые были сопряжены с Конвертацией. Шансы невелики, но Глиммер настояла на изучении этого места.

Музей

Крупное строение и богато украшенное. Перед ним расположены объекты, которые выглядят устаревшими, по сравнению с теми которые можно найти на улице. Глиммер предположила, что это могут быть экспонаты музея или какого-нибудь технологического архива. Если мы и не обнаружим необходимые механизмы, то всё равно получим много информации о Стране ветров, а может и завладеем уникальными чертежами.

Кроме всего прочего, это здание — единственное, около которого были замечены биологические сигнатуры. Всем стоит быть особенно аккуратными!

Исследовательский центр

Комплекс просторных помещений, совмещённый с полигоном. Находится на противоположном порталу краю города. Вероятно, это научные лаборатории, в которых тестировали новые технологии. Мы просто обязаны изучить эти внушительные корпуса. Выгоды очевидны, но и опасности велики. БЛА заметил множественные сигнатуры автоматонов, так что готовьтесь к ожесточённому бою.

Станция в степи

Неизвестное строение посреди степи, на пути к фабрике. От него идут несколько толстых кабелей в сторону мегаполиса. Возможно, это энергетическая подстанция или даже генерирующее строение. Если это верно, то мы можем найти внутри альтернативу устройству Конвертации.

Фабрика

Финальная точка маршрута. Если мы ничего не обнаружим в этих крупных промышленных строениях, то повернём обратно. Сюда ведут множественные железнодорожные пути, так что надежд на удачный исход довольно много.

Конец инструктажа

Генрих Шафт

Добро пожаловать в Страну Ветров!

Переезд через туннель не выглядел удивительно. Просто длинный тёмный коридор, до стен которого не добивал свет из окон поезда. Шафт рассказал, конечно, что снаружи находится вакуумная «прокладка» между мирами, но меня это не слишком удивило. Много ли удивления вызывает бесконечная пустота, которую ты даже увидеть толком не можешь?

А вот когда мы наконец выехали на божий свет, то меня действительно пробрало чувство… первооткрывателя? Мы будто оказались на совсем другой планете. В каком-то смысле это и правда было так, но Глиммер считает, что Страна Ветров — всего лишь одна из версий планеты Земля, где эволюция пошла по совсем другому пути. Но сейчас моим глазам представали совсем неземные пейзажи.

Серая степь, будто кто-то выпил из неё всевозможные цвета. Тусклый шарик цвета тёмной охры заменял солнце на высоченном небесном своде. Само небо тоже не отливало земной синевой. Оно скорее было полупрозрачным, как иногда бывает во время заката, когда небесное светило уже почти село и на небе вовсю можно наблюдать первые звёзды. Только здесь солнце всё ещё находилось в зените и, видимо, светило столь слабо, что небосвод постоянно был покрыт созвездиями.

Среди них, где-то в недалёком космосе, выделялась огромная рукотворная структура, похожая на башню. Она светила парой переменных огоньков и не была похожа ни на один спутник или станцию которые можно увидеть с нашей Земли. О реальных размерах этого строения оставалось только догадываться, как и о его назначении.

Что же касается необычных вещей на земной тверди, то их в зоне видимости было не так уж и много, несмотря на то что вид открывался на многие и многие километры вокруг. Например, небольшая скала в которой и располагался железнодорожный туннель — была единственной видимой неровностью. Да и в целом, наверное, единственным ориентиром на многие километры. Наверное, когда здесь поднимается ветер, он легко достигает таких скоростей, что сможет снести наш поезд с путей.

Также, вдалеке виднелся город с огромными чёрными шпилями небоскрёбов. Видимо, туда мы и направлялись. Мне конечно хотелось взглянуть поближе на остатки древней цивилизации, что там жила. Однако, мысль об опасностях, которые могут поджидать среди руин, охлаждала мой пыл. Да и в целом, от пейзажа веяло смертью. Будто он был частью той кары, что настигла былых обитателей Страны Ветров.

Мы ехали осторожно. Пусть поезд оберегало защитное поле электрических дуг, однако стрелки всё же были наготове. Все предыдущие экспедиции заканчивались провалом из-за этих «автоматонов» так что лучше не подпускать эти железяки ближе, чем на пушечный выстрел. Были бы ещё у нас достойные пушки… миллиметров триста калибра было бы достаточно. Но поезд не линкор, так что приходится довольствоваться тем, что имеем.

Кроме того, наша неспешность в самом начале пути играла на руку исследованиям Глиммер. Сколько же приборов она с собой потащила, чтобы замерить всё что только возможно. Я, к слову, совсем не жалуюсь, ибо это играет нам на руку. Продвигаться здесь вслепую было бы подобно самоубийству. Хотя и сейчас это походит на массовое самоустранение.

Вот, Доктор подошла ко мне и обратила моё внимание на необычное фиолетовое свечение, разраставшееся среди серой травы. Я пригляделся: великое множество цветов практически разом распускали яркие розоватые лепестки, растекаясь по степи инородным пятном. Элл сказала:

- Мне нужны образцы этих цветов, Ян. Отправь своих людей.

Распорядившись остановить состав и снарядить пару человек в костюмы химической защиты, я взялся командовать этой небольшой вылазкой. Что ж, вот и мой первый шанс доказать свою полезность новому правительству. Думаю, что Шафт, помимо прочего, будет смотреть насколько хорошо я гожусь на роль игрушки арберов. Коммунаристы ценят исполнительных и верных партии. А я ценю вновь обретённую Родину, так что буду таким каким они хотят меня видеть.

Мне тоже нашёлся костюмчик по размеру, чёрного цвета, да с арберовской звездой на груди. Несмотря на то, что резина сковывала движения, в этом комбинезоне я чувствовал себя свободно. Потому что это были облачения первооткрывателя, подобные мориону на головах европейских первооткрывателей Америки. Да, я не был сейчас первооткрывателем этого мира в общечеловеческом плане. Но ведь необязательно быть первым среди всех людей. В неизвестности, порой, важно быть первопроходцем для самого себя и переживать не кураж гонки за славой, а чистую радость нового опыта.

Я первым спрыгнул на рыхлый чёрный грунт с подножки поезда и практически сразу оказался по горло погружён в высокую траву. Шелковистые стебли мерно колебались лёгким ветерком, навевая ощущение полной безмятежности. Наверное, они и пахли славно, но почувствовать этого через противогаз я не мог.

Когда ко мне присоединились мои бойцы, мы медленно двинулись в сторону цветочного моря, разлившегося в паре десятков метров впереди. Я старался смотреть под ноги, насколько это вообще было возможно, чтобы не напороться в высокой растительности на какую-нибудь огромную гадость. Мало ли какие жуки и змеи могут здесь обитать…

Но, на удивление, я не заметил даже каких-нибудь совсем уж маленьких жучков. И земля, и растения, были абсолютно чисты от любой живности и это скорее настораживало, чем успокаивало.

Когда мы приблизились к чудным фиолетовым цветам, я сразу обратил внимание на то, что росли они из той же серой травы, которая была щедро рассажена повсюду. Я конечно не эксперт в ботанике, но кажется что временами вся степь расцветает подобным образом. Может, для размножения и опыления, а может и для чего-то другого.

Когда я потянулся к цветку, чтобы сорвать тот и поместить в герметичный контейнер, он будто отстранился от моей руки. Даже лепесточки вроде как попытались закрыться… Но я списал это на игры дурного воображения и резко сорвал красивый бутон.

В ответ, как по команде, все прочие цветы выстрелили целым облаком пыльцы ядовитой окраски. Она смогла проникнуть даже в мой герметичный костюм и уже через секунду достигла моих ноздрей. Те моментально раздражились, будто я вдохнул едкого дыма. Вместе с тем по всему телу побежал зуд. Я будто разом загорелся и судорожно стал пытаться почесаться, но мне, разумеется, помешала резина костюма.

Весь мир поплыл перед глазами. Земля и небо смешались в кашу, а тело потеряло ощущение пространства, будто погрузилось в толщу воды. Я только и успел, что качнуться и упасть. Даже не понял, падал я вверх или вниз. Да и не застал я момент приземления… Сознание отключилось гораздо раньше. Я… Умер?

Инклюзы

Мёртвый город вульпин выглядел поражающе. Высокие чёрные небоскрёбы, полностью облицованные стеклом походили на гигантские кристаллы. Между ними простирались широкие проспекты, покрытие на которых не износилось за все прошлые века. Буйно разрослись парки и сады, все растения в которых обладали серой листвой.

Однако, нигде не было ни следов разрушений, ни следов боя, ни мертвецов. Будто все жители этого мира просто взяли и испарились на месте. А может и просто истлели так, что и косточек не осталось. Думаю, это всё же к лучшему. Вряд ли местные были бы рады нашему появлению и согласились бы отдать то, что нам нужно просто так.

А так, бери — не хочу! Ну если конечно эти жутковатые машины нас минуют. И кто знает, что тут может скрываться кроме них? Вон, бедняга Халлер всё ещё не смог прийти в себя после вдыхания той чёртовой пыльцы! А его напарники по вылазке за цветами и вовсе будто в кислоту лицом окунулись. Их уже не спасти после столь обширных повреждений головы. Но может старому генералу хоть получится выкарабкаться из этой ямы...

Надеюсь на это. Без него тут как-то совсем грустно. После всего произошедшего, ни Софи, ни тем более Элл не хотят меня видеть. Да и вся работа оказывается на мне. Я единолично курировал всю вылазку к местной «больнице».

Это здание стояло отдельно от прочих, было значительно меньше и с виду представляло собой вполне обыкновенное земное здание, этажей в семь высотой. Уж не знаю, с чего Шафт решил, что оно походит на медицинское строение, но я вряд ли бы смог сказать об этом строении что-то кроме того что оно выглядит абсолютно непримечательно: никаких надписей на внеземном языке, никаких знаков или символов. Обычный дом, который легко спутать с любым прочим.

Железная дорога проходила прямо мимо огороженной небольшим забором территории больницы, поэтому мы без опаски выгрузились и направились к зданию. Исключая Глиммер, Софи, Эрмелину и меня, с нами было двадцать человек из гвардии. Мы, с ребятами, двигались впереди и должны были в авангарде проникнуть внутрь помещения. Поэтому я одним из первых заметил особенность местной архитектуры — малюсенькие аркообразные двери. Самая высокая их часть была мне ровно на уровне глаз.

Я вопросительно поглядел на Элл. Она тут же пояснила:

- В своей «естественной» форме, вульпины передвигаются на четырёх ногах и достигают в своей холке твоего подбородка.

- Для четвероногих они довольно высокие... Для лис тем более... - заметила Ратенпешт.

- Эволюция сделала их большими. - безразлично заключила доктор, а затем обратилась ко мне, - Не стойте столбом, Карпов, у нас не так много времени для ваших заминок.

Не став спорить и обращать внимание Элл на то, что это она сама решила пояснить природу низких дверных проёмов, я дал знак своим людям. Один из бойцов дёрнул ручку и резко залетел внутрь. За ним, единой живой волной, в помещение ворвались все остальные воины. А уже за ними, зашёл и я.

Внутри потолок был выше, но всё же почти царапал мне макушку. Помещение воняло сыростью и полнилось хаотично разбросанной мебелью. В основном, повсюду валялись истёртые и изорванные подушки, сломанные каменные столы, да металлические шкафы, через стеклянные двери которых виднелись различные скляночки и колбочки.

Да, судя по убранству, это точно было какое-то медицинское учреждение. По крайней мере, оно вполне походило на земные больницы, с тем лишь отличием, что здесь не было ничего похожего на стойку регистрации. Может, у этих вульпин не было бюрократии? Ну это было бы уж совсем невероятное технологическое достижение...

Мы осторожно продвигались всё дальше вглубь помещения, осматривая каждую комнату. Большинство из них или пустовало, или было забросано кучами хлама неизвестного назначения. Впрочем, Глиммер с интересом рылась в сломанных приборах, но раз за разом с разочарованием отбрасывала только выуженные находки. Софи уверенно продвигалась всё глубже в тёмные коридоры, в надежде, видимо, отыскать что-то интересное в этих руинах.

Я же, держа на рации своих солдат, зашёл в некий кабинет, в котором по всем стенам были развешаны цветастые плакаты. Надписи, которые я не мог прочитать, меня не слишком сильно интересовали, а вот картинки привлекли моё внимание. На них были изображены бывшие хозяева этого мира.

Они действительно передвигались на четырёх ногах и выглядели как огромные земные лисы. Кроме своих размеров, местные звери мало чем отличались от наших рыжих бестий. Даже удивительно, как без верхних конечностей, наподобие наших рук, они смогли отстроить целую цивилизацию. Можно ли лапами добыть огонь или нарисовать буквы? Судя по всему — вполне.

Некоторые картины изображали внутренние органы вульпин, а некоторые внешние. И ни в том, ни в другом не было ничего удивительного для того, кто хоть раз видел обыкновенных лис, которыми кишат леса всего мира. Заурядные глаза, заурядные желудки, заурядные уши, заурядные кости, заурядные половые органы. Может, я чего-то и не мог углядеть, ввиду своей неотёсанности. Однако, всё же, у меня оставался лишь один вопрос: «Почему именно они эволюционировали?»

Почему какие-то маленькие дикие собаки смогли достигнуть таких высот? Как так вышло, что наши лисы не ушли дальше грозы мышей и зайцев? И вульпины являются подобием наших зверей? Или всё наоборот? Если эти высокоразвитые плуты посещали Землю, то как они относились к тому что тут живут их совсем неразвитые копии?

Наверное, никак. Мы вряд ли сильно беспокоимся о мартышках и гориллах, хотя едва ли нас смогут отличить друг от друга какие-нибудь внеземные цивилизации. Я вообще терпеть всех этих обезьян не могу. Они грязные, мерзкие и надоедливые. Может, вульпины также относились к лисам.

Кроме «особенностей» строения, на плакатах были отображены и видовые различия внутри сей высокоразвитой цивилизации. Некоторые виды мне казались вполне себе знакомыми. Вот был изображён огромный серый корсак, чем-то походивший на Софи. Вот белоснежный песец. Вот тибетская лисица со специфическим «каменным выражением» лица.

Некоторые же совсем не напоминали земные семейства. Чёрные с золотом, огненно-красные, цвета сизых водорослей — каких оттенков меха здесь только не было. Одни были крупнее, другие обладали жабрами, третьи же напоминали живых мертвецов, обглоданных и подгнивших.

Вдруг мой взгляд упал на самую крупную из настенных табличек. На ней очень схематично были изображены четыре разноцветных лисы, находившиеся друг в друге. Что именно показывало эта картинка, я не понимал, но она почему-то крайне зацепила моё внимание. Я даже не заметил, как за моей спиной возникла Эрмелина, которая произнесла своим, почти детским голоском:

- Это «Кут».

Я аж дёрнулся от неожиданности, но, выдохнув и мотнув головой, подарил девочке-лисе смущённую улыбку:

- А что такое «Кут»?

Эрми подошла ближе к плакату и указала на схематичный рисунок:

- Это энергия. Энергия, что присуща всем живым существам. Для многих вульпин, следование Кут является основной жизни. Мы рождаемся с ним, нащупываем его и следуем за этой ниточкой до самой смерти.

- Что-то вроде судьбы?

- Это скорее дорога, с которой можно ненароком свернуть. Кут делится на четыре сферы, которые и изображены на этой картинке. Ийэ-Кут, которая отмечена зелёным и является фоном для всех остальных сфер, является аспектом стаи. То есть тем, что даётся нам во время рождения. Она отображает нашу культуру, генетику и родство. Вульпин без стаи — мёртвый вульпин, а потому важно соблюдать и поддерживать аспект Ийэ превыше прочих. Чуть поменьше, белым цветом, изображена Аш-Кут — сфера разума и характера. Внутри неё, тёмно-красная — Кин-Кут, что связывает нас со вселенной. Когда Вульпин умирает, его сфера Кин растворяется в мире и навсегда остаётся незримым призраком былой личности. Ну а последняя сфера — Виа-Кут, является нашим биологическим телом. Мы ценим своё биологическое превосходство, но гораздо меньше чем все остальные аспекты нашего Кут.

- Это конечно очень интересная лекция, но неужели в этой больнице лечили души, а не тела? Этот плакат самый большой из тех, что здесь висят.

- Мы не в больнице. Вульпины контролируют биологические процессы в своём теле на сто процентов, так что нам ни к чему врачи и специальные учреждения для них. Если нам оторвёт ногу, мы направим силы организма на её отращивание. А если мы поймаем вирусное заболевание, то будем чётко регулировать работу лейкоцитов и сами победим болезнь.

- Почему же ты не сказала Глиммер и остальным, что мы не в больнице?

- Меня никто и не спрашивал про это. Да и вы всё же частично правы. Здесь действительно работают с Кут. Но не и у взрослых, а у новорожденных.

- Так это роддом!

- Да. Здесь помогают потомству появится на свет и вдохнуть в него жизнь. Здесь, на этих плакатах, много написано про особенности рождения у разных вульпинских трайб. Это комната для обучения молодых родителей.

Я хотел было попросить у Эрмелины попереводить мне надписи на плакатах, как вдруг раздался крик Софи по рации:

- Все ко мне, в центральный зал! Я нашла кое-что невероятное!

Схватив Эрми за руку, я уверенно направился в сторону, куда несколько минут назад удалилась подруга сердца моего. Вскоре мы пересеклись с Элл и уже все втроём, не проронив ни слова, зашли в просторное светлое помещение, где нас уже ждала Ратенпешт. Рядом с ней возвышалась стальная конструкция автоматона, при виде которой меня чуть не схватил удар. Благо, я быстро понял что тварь не активна и не двигается уже довольно давно. На её изгибах пауки успели сплести далеко не одну паутину, а все сегменты тела машины покрылись каким-то налётом, походившим на патину.

Софи, ничуть не смущаясь безмолвной машины, подозвала нас к себе и указала на стальную чашу, которую автоматон держал в руках. Подойдя, я заглянул внутрь и увидел шесть крошечных, покрытых прозрачной чёрно-красной плёнкой, комков.

- Что это? - спросил я.

- Лисята. - грустно заметила Софи, - Шесть маленьких мёртвых щенят.

Элл потянулась рукой к одному из комков. Плёнка оказалась довольно твёрдой, почти кристаллической, так что доктор с силой «отломила» одного мёртвого детёныша от его братьев. Маленький щенок будто стал инклюзой в янтаре. Очень чётко просматривались и крошечные ушки, и слепые глазки, и даже маленькие зубки.

Глиммер немного повертела «кристалл» и произнесла:

- Они очень хорошо сохранились... Видимо маточный пузырь мумифицировал тела сразу после рождения. Странно, что тела их матери нигде не видно. Здесь только автоматон-ассистент...

- Да уж, страшная судьба! Родиться и сразу на тот свет... - сказал я.

- Они не умерли. - спокойно сказала Эрмелина.

- В смысле? - я не совсем понимал, почему вульпина сохраняла невозмутимость, видя мёртвых детёнышей.

- Эти щенята не родились до конца. Их тело было сформировано матерью, но жизнь его не наполнила. Внутри этих малышей не успел появиться Кут. Это хорошо сохранившиеся сосуды, которые ещё можно оживить. - пояснила девушка-лиса.

- Кут... Тёмно-красная плёнка... - размышляла вслух Софи, - Кажется я слышала что-то подобное у туранских кочевников. Вроде бы «Кут» обозначал у них душу, а тёмно-красные сгустки у новорождённых детей, свидетельствовали рождение великих каганов.

- Учитывая то, сколько лет вульпины влияли на нашу цивилизацию, неудивительно, что мы переняли некоторые части их культуры. Особенно тюрки, что ведут свою родословную от волчицы. - заметила Глиммер.

- И что нам с ними делать? - спросил я.

- Возьмём с собой. Я посмотрю на них поближе и решу, можно ли узнать из их маленьких тел что-нибудь полезное. Если же нет, то мы выкинем их по пути. - заключила Элл.

Я взглянул на Эрми, но та лишь безразлично пожала плечами. А вот Софи, кажется, также, как и мне была неприятна такая судьба для новорождённых.

- Может, ты отдашь их мне? - спросил я, внезапно даже для самого себя, - Ну, если они всё же окажутся бесполезными.

- Зачем тебе мёртвые вульпины? - голос Глиммер звучал недоверчиво.

- Эрми же сказала, что их можно оживить! Вот я и подумал, что найду способ или хотя бы пристрою их в какой-нибудь музей. Всё лучше, чем просто выбрасывать их.

- Делай как знаешь. - отмахнулась доктор, - Хочешь возвращать к жизни мертвецов — возвращай!

Софи улыбалась, глядя на меня. Я громко выдохнул. По крайней мере, последние жители этого мёртвого мира получат второй шанс на жизнь. Осталось только узнать, как этот шанс им вручить. Если надо будет, я и сам возьмусь за их воспитание и выхожу щенят. Лишь бы на них не оборвалась история цивилизации... Лишь бы эта история не оборвалась на нас...

Менгир

Я довольно долго пролежал в забытии, не испытывая ни боли, ни страха, ни снов и иллюзий. Только всепоглощающая темнота. Вековечный мрак, к которому мне не посчастливилось прикоснуться. Мне даже казалось, что моё сознание совсем уж вышло из тела и отправилось в бесконечное странствие по безмолвному загробному царству.

У древних жителей африканской страны Та-Кхемет, была вера, согласно которой души мёртвых попадали на суд богов. Их душу клали на весы, вместе с пером аиста, чтобы проверить на греховность. Если перо перевешивало суть, то мертвеца отправляли в безмятежное царство на небе. А если душа всё же оказывалась отягощена скверными деяниями, то её пожирало чудище похожее на крокодила. Получалась такая себе «смерть после смерти». Покойный низвергался в космическую пустоту, где ожидал гибель и перерождение мира. Этим процессом руководил двуличный собакоголовый бог космоса и тьмы. Его звали Анубисом.

Не знаю, почему я решил что попаду именно к нему. Может, всему виной тот случай, когда я с моей Изгнанной Армией был послан в Та-Кхемет, разбираться с аборигенами? Мы тогда повидали немало осколков древних культов смерти… и отправили к Анубису множество его жрецов. Просто потому, что Босгорской Империи хотелось увеличить своё влияние на небольшое африканское королевство и получить пару лишних миллионов в казну.

Тогда, святотатствуя, я впервые задумался о том, что занят чем-то не тем. Я был далёк от Родины, её освобождения и даже от борьбы с коммунаристами. Меня просто использовали, как нелюбимого пасынка. И вот, пришла пора расплачиваться по счетам.

По крайней мере, я был твёрдо убеждён, что мне придётся платить за всё былое. Моя душа точно не будет легче пера и её пожрёт хтоническое чудовище. Но прежде чем мне вынесут приговор, наверняка припомнят всё то, что я когда-то сделал…

В отсутствии осмысленности, я убедил себя в том, что загробная кара неизбежна и придёт прямо сейчас. Даже когда я наконец открыл глаза, представшая картина реальности полностью перемешалась с ирреальным. Медблок поезда казался мне залом суда.

Глиммер, спокойно сидевшая в сторонке и читавшая книгу с затёртой обложкой, безусловно казалась мне богиней мёртвых Инпут, женской версией Анубиса. Да и в ней, определённо, было что-то собачье. Карпов же, напряжённо склонившийся надо мной, напоминал хтонического крокодила, что готовился сожрать моё сердце.

Тем не менее я был невозмутим перед неизбежным и тихо произнёс:

- Я отдаю свою душу тебе Глиммер-Инпут и не молю о снисхождении.

Вместо ответа, Карпов повернулся к Доктору и сказал, с сомнением:

- Ты уверена, что он в полном порядке? Он бредит.

- Он здоров как бык, - ответила Элл, - а любые бредни вполне закономерный побочный эффект отравивших его химикатов. Да и вообще это цветочки, учитывая что другие пострадавшие от пыльцы, словив многим меньшие дозы, умерли в муках. Можно считать за чудо, что его одарило всего лишь галлюцинациями.

Карпов пощёлкал перед моим лицом:

- Эй, Ян! Ты как?

- В порядке… кажется. Долго я был без сознания?

- Всего-ничего. Около семи часов, если я не ошибаюсь. Глиммер провела детоксикацию твоей крови и ты уже пару раз приходил в сознание.

- Странно… Я этого совсем не помню. Кроме того, мне казалось что прошли многие годы.

Я попытался встать и испытал с этим не больше сложностей, чем после обычного ночного сна. Мотнув головой, чтобы освежиться я спросил:

- Что у нас с планом?

- Доехали только до «Странной религиозной постройки». Вот сейчас, в ближайшие полчаса, я планирую откупорить вульпинский храм.

- Значит я ничего особо и не пропустил. Что ж, я пойду с тобой.

- Ты уверен? Выглядишь ты, если честно, не очень.

- Да, дай только чаю попить и я буду готов выдвигаться. Элл же сказала, что я здоров как бык.

Карпов снова глянул в сторону доктора и та кивнула, подтвердив мои слова. Вздохнув, капитан помог мне подняться и одеться. Мы вместе отправились чаёвничать, где к нам присоединилась Эрмелина. В вылазке к храму она была нужна не меньше, чем сама Глиммер. Ибо нам, скорее всего, предстояло встретиться с множеством надписей на вульпинском языке. Я угостил девочку-лису, припасённой с Арбер Цвейта, шоколадкой. Специально для чая купил.

Закончив с приёмом пищи и облачившись в броню, мы двинулись к возвышавшемуся недалеко от дороги куполообразному строению. У него не было окон, но была одна огромная дверь, которую мы отворили, приложив немало усилий.

Внутри, в свете миллиарда свечей, источавших характерный запах воска, проходило таинство. В центре зала стоял тёмно-красный менгир, сделанный из камня походившего на обсидиан. Он был снизу доверху расписан множеством загадочных символов. Тысячи огромных белых лис, рассаженных по полукруглым низеньким диванам, расставленным по обе стороны от обелиска, направили свои морды в сторону камня.

Они тихо скулили незатейливый мотив и тихонько раскачивались из стороны в сторону. Я стал медленно приближаться к таинственному мегалиту. Чем ближе я подходил, тем громче становился вой прихожан. Когда мне оставалось всего пару шагов, их песнь замолкла, а передо мной возник лис в просторных одеждах.

Стоя на четырёх лапах, он был выше меня на голову. Его шерсть была чёрной, словно ночь, в то время, как кожа около глаз, внутри ушей и на лапах была золотой. У вульпина была длинная морда и большие уши. По комплекции же он был крайне худым, кожа обхватывала тонкие кости, делая образ точь-в-точь повторявшим образ… бога мёртвых страны Та-Кхемет.

Жрец произнёс по-человечески:

- Тебе открыто то, что не было открыто никому из приматов. Мы играли ваших богов, чтобы вольготно питаться вашим видом. А теперь, кажется, ваша очередь питаться нами. Это круговорот жизни. Я был живым воплощением этого круговорота. Тем, кого вы звали Анубисом или Инпут. Бессчётное количество имён было у меня и других пожинателей.

Я не знал, что ему сказать. Мой взгляд тонул в бездонных чёрных глазах вульпина. Я зрел в них образы возвышения и смерти древних царств. Я видел царей пустынь и их рабов. Я видел храмы и жрецов, что возносили мертвецов таинственным скотоводам, которые представлялись богами.

Зверь громко выдохнул и произнёс:

- Ты многое видишь, но многое и утекает от твоего взора. Душа, которую мы зовём Кут, является движущей силой не только нашего мира, но и вашего тоже. Думаешь, ферма, на которой вы живёте, могла бы существовать столь долго не собирай мы Кут людей и не передавай его энергию мегалитам? Думаешь, все эти истории про загробный мир, расположенный на Земле, являются вымыслом?

- Значит, что дома есть подобные монолиты-батарейки? И Царство Запада из мифов Та-Кхемет, на самом деле существует в виде таких камней?

- И Царство Запада, и Хель, и Элизиум, и множество других метафор для обозначения менгиров, пропитанных человеческой кровью, использовалось нами. Внушительная часть вашей популяции должна была стать питающей их энергией Кут. Но нас, вульпин, ждала похожая участь. Давай, притронься к этому мегалиту.

Я приложил ладонь к чёрному камню. Он был тёплый и гладкий. Стоило теплу перейти с его поверхности на мою руку, как она тут же омолодилась. Исчезла старческая бледность, мышцы окрепли и пальцы перестали выглядеть как кости, обтянутые кожей. Да и всё моё тело вдруг напиталось энергией. Исчезали складки и морщины, а мой облик принимал юношеский вид. Даже зрение пришло в норму.

Жрец произнёс:

- Кут питает все живые существа жизнью. Когда он истекает, тело стареет и умирает. Ты прикоснулся к части нашей энергии. Знаешь, сколько моих мёртвых соплеменников оставило свой Кут в руинах и степях Страны Ветров? Катаклизм разметал наши души по мёртвому миру, и они впитались в его почву. Ты подцепил кусочек моей Кут и поглотил его. Поэтому мы с тобой и говорим.

- Значит, всё происходящее, на самом деле, нереально?

- Почему же? Всё, что ты видишь, реально внутри твоей черепной коробки. А, в том, что ты сейчас называешь «реальностью», твоё тело оставило около храма свой ужин и лежит в отключке. «Твоё тело», понимаешь? Разум же твой здесь, со мной. Мы связаны ныне и пока ты не умрёшь.

- Я не понимаю, что всё это значит.

- Это значит, что у тебя ровно на одного пассажира в голове больше. Осколки менгира, которому мы отдали наши души, чтобы избежать последствий Катаклизма, разметало по степи. Они порой прорастают яркими цветами, питаясь нашим тусклым солнцем. И ты вдохнул малую часть моего Кут. Вот я и говорю про иронию ситуации, в которой кормом стал я. Забавный круговорот.

- Я так погляжу, он тебя не слишком заботит?

- Вовсе нет. Я ведь уже давно почил и даже не думал что когда-нибудь смогу снова, хоть частично, оказаться живым. Это вроде как второй шанс побывать в бренном теле, пусть и столь неразвитом. Знаешь, ведь с людьми, в былые эпохи, происходило что-то подобное, только наоборот. Их Кут сливался с моим в процессе… симбиоза разного рода. Мы пользовались неразумным человечьим скотом как только могли. В смысле, не только ели вас и использовали как источник энергии. Наш гедонизм опустил нас до половых актов, после которых Кут несчастных поглощался нашим, более сильным.

- Вот откуда взялась эта традиция у древних, связывать секс и смерть…

- Ты довольно многое знаешь о былых эпохах.

- В более молодые годы приходилось соприкасаться с последователями давно почивших культов. С твоими, в том числе.

- Тогда мне очень повезло, что именно ты вдохнул пыльцу с частичкой моей души. Нам будет о чём поговорить.

- И каждый раз ты будешь вот так вырывать меня из реальности?

- Может быть… Может быть… Но сейчас точно особый случай. Я приметил, что твой Кут слаб. Не весь, только его материнская часть, Ийэ-Кут. Он даётся нам предками, народом и культурой. Ты был оторван от своей страны столько лет и многое подрастерял. Чтобы прожить долгую жизнь и не свернуть со своего жизненного пути, тебя надо укрепить потерянную связь. Всё же, дерево без корней, всё равно что мёртвое дерево.

- И что ты предлагаешь, чтобы укрепить эту связь?

- Сделать правильный выбор. Ты сейчас мучим конфликтом между дружбой и страной, но только один из выборов поможет тебе не сойти с намеченного Дао. И ты знаешь, что я имею в виду. Подумай об этом, когда очнёшься.

Я вновь открыл глаза в медицинском отсеке. Всё повторилось. Я лежал на кровати, надо мной склонился Карпов, а в углу сидела Глиммер. Капитан сказал:

- Чтобы я ещё раз позволил тебе взяться за работу раньше времени. Ты должен лежать и отдыхать, пока не придёшь в себя. А то чуть все кишки у храма не оставил.

- Вы… быливнутри? Видели менгир?! - спросил я, в надежде зацепить видение за реальность.

- Нет, мы не смогли вскрыть ворота. Даже взрывать пытались, да всё без толку. И о каком «менгире» ты вообще толкуешь?

- Монолитный чёрно-красный камень… Он должен быть внутри!

- Да чёрт его знает есть этот твой булыжник там или нет. Мы не смогли даже нашей аппаратурой его просветить, материал купола любое излучение экранирует. Так что, боюсь, мы так и не сможем узнать что там внутри. А с чего ты решил, что он там вообще есть? Привиделось чего? Элл… - он обратился к доктору, - Ты же говорила, что у него больше не может быть галлюцинаций.

- Я говорила, что их быть не должно. Тем не менее, они были. Не знаю пока, с чем это связано. У меня совсем не было времени изучить эти странные цветы, ибо я вынуждена заниматься латанием одного старого генерала. Может, отложенные галлюцинации часть воздействия пыльцы. Может и вовсе, Халлер отложено умрёт, как те двое его спутников. Кто знает?

- Так сделай так, чтобы он не умер!

- Я и делаю. Но только пока это не тормозит нашу экспедицию. Выхаживать его неделями я не собираюсь, как и спасать от пуль. На это всё нет времени и пусть он пеняет на себя, если его чем-то зацепит. Или на тебя, раз уж ты так беспокоишься о своём друге. Сам его и будешь на себе вытаскивать, если что. А я займусь более важными делами.

- А я и вытащу. Не только потому, что мы с Яном друзья, но и потому что я человек. И это будет по-человечески. Я каждого готов, если что, броситься спасать. Даже тебя. Таков уж мой личный долг.

«Долг». Знал бы ты, мой дорогой Андрей, что за долг был повешен на мои плечи… Какую цену мне нужно за него заплатить… Какую нам всем нужно заплатить цену.

Падшие Ангелы

Небоскрёбы в центре города, мало отличались от тех, что можно было бы увидеть на земле. Они были той же высоты и абсолютно такой же структуры. И это пугало многим больше, чем если бы эти гиганты из стекла и бетона, выглядели бы странно и инородно. Ведь, учитывая возраст местной цивилизации, можно с уверенностью сказать, что они мыслили в точности как мы. Или, что ещё хуже, мы могли просто перенять их культуру и образ мысли.

Хотя Глиммер и успокаивала меня тем, что эта схожесть оправдана банальной логикой и практичностью, в виду не столь уж отличающихся историй, я всё же не слишком ей верила. Ну не может же быть такого, чтобы две кардинально отличных цивилизации пришли к одному и тому же. С двумя людьми, например в рамках искусства, такое совпадение кажется невероятным, а тут такие масштабы...

И если бы подобное было только с небоскрёбами. "Музей", к которому мы подъехали и в который направлялись, был похож на типичное земное историческое здание. Увидь я его, не зная, где он находиться, то легко бы приняла его за какой-нибудь европейский парламент или дворец.

Конечно, странно было то, что железная дорога столь бесстыдно пересекала город, проходя прямо около подобной постройки. Однако, если бы не это обстоятельство, то мы бы едва ли смогли посетить все эти необычные места. Всё же, забредать далеко от поезда было бы безрассудно, ибо даже несмотря на то, что мы ещё не встретили ни одного активного автоматона, они всё же могли прятаться где-то среди оставленных небоскрёбов, выжидая своих жертв...

- Смотрите! - сказал Андрей, прильнув к окну, - Там, на ступенях!

Я также придвинулась к окну вагона и взглянула на вход в "музей". Около него лежал огромный рыжий зверь с, горящими потусторонним светом, зелёными глазами и черепом надетым на морду. Он безразлично сверлил взглядом наш поезд, не предпринимая никаких действий.

- Это мой сородич! - произнесла Эрмелина. Её лицо светилось от счастья, - Значит, не все они вымерли!

- Представитель падшей цивилизации, значит... - Глиммер, кажется, была единственной, кто не испытывала особого энтузиазма касательно неожиданной встречи, - Надо с ним переговорить, может, он сможет дать нам какую-нибудь подсказку, насчёт того, что мы ищем. Софи, Эрми, вы идёте со мной. Остальные остаются здесь.

- Но... Погоди-ка, это же первый контакт с инопланетной цивилизацией! Там просто обязан присутствовать представитель Империи. - возмутился Карпов.

- Наша девочка-лиса тоже представитель этой цивилизации. И у тебя было много шансов наладить с ней этот свой контакт. Сейчас же ты должен остаться здесь. Причём ровно по той же причине, по которой здесь же остаётся Вивьен. Вы двое слишком буйные и угрожающие, чтобы пытаться выстроить мирное общение. Я не могу допустить, чтобы мы потеряли шанс получить дельную информацию. Кроме того, это не обсуждается. Пока я всё ещё командую экспедицией. - парировала Элл.

И мы действительно отправились к "музею" втроём. Я в качестве защиты, а Эрми в качестве переводчика. Не то чтобы обстановка была особо нервной, всё же этот вульпин не проявлял к нам ни агрессии, ни интереса. Однако, мне всё равно было как-то не по себе, так что я держала пистолет-пулемёт наготове. Лис дал нам приблизиться к себе на расстояние нескольких шагов, а затем, повернув голову, негромко заурчал. Внезапно, наша переводчица заурчала в ответ, а затем сказала нам:

- Он приветствует нас в своём царстве.

- Кто он такой? - спросила Элл.

Девушка проурчала вопрос учёной. Пришелец проурчал в ответ.

- Он говорит, что он - последний житель этой планеты. Ещё он просит звать его "Самаэль". Это его имя.

- Прямо, как звали ангела смерти... - заметила я.

- Спроси у этого Самаэля, что он может нам рассказать об этом месте. - потребовала Элл.

- Он говорит, что может не рассказать, но показать нам. - сказала Эрмелина.

После этих слов, лис двинулся в сторону громоздких дверей "музея", которые открылись сами собой при одном его приближении. Мы с интересом последовали за ним. Внутри располагался просторный зал, обставленный различными экспонатами. Здесь стояли как какие-то причудливые устройства, так и скелеты различных существ, и картины, и статуи. Вульпин уверенно шёл в глубину зала, пока не остановился на противоположной входу стороне. Здесь висела картина, изображавшая маленького рыжего лисёнка, выглядывающего из высокой травы.

- Он говорит, что это изображение его далёкого предка. Предка всей его цивилизации. Это художественная обработка мифа о лисёнке, который первым был сотворён богами его народа по их образу и подобию. Боги научили его добывать огонь и использовать инструменты для ремесла. И он даровал эти знания своим потомкам.

Вульпин опустил морду в пол и грустно покачал головой, урча.

- Он говорит, что это всё лишь легенда. На самом деле их виду просто однажды повезло и они никакие не избранники богов, как бы им не хотелось верить в обратное. Просто более крупные собачьи вымерли и лисы Страны ветров заняли их место. Затем случилось чудо эволюции и их вид стал развивать мозг, чтобы эффективнее охотиться. Так, со временем, они смогли изобрести колесо, огонь и всё остальное. В конце концов их биологическое развитие пришло к тому, что они научились полностью контролировать своё тело, перестраивая его по своему желанию. Это был первый достигнутый ими предел.

Вульпин перешёл к следующему экспонату. Им была большая модель солнечной системы:

- Второй предел был достигнут практически в то же время, что и первый. Покорив родную планету, они двинулись в космос. Однако, как бы далеко они не летели, они не встречали никаких иных форм жизни. Вся бесконечная вселенная была пуста и уныла. Они были бесконечно одиноки, даже сумев перебираться от одного галактического скопления к другому. Даже пригодных для жизни планет им не встречалось, так что они решили расширяться в другом направлении.

Мы прошли дальше, подойдя к огромной карте на стене, состоявшей из множества точек, соединённых линиями.

- Он говорит, что это карта ближайших вселенных. Как только они научились путешествовать между реальностями, им открылась бесконечная череда различных Стран ветров, населённых и нет. Многие из них были порабощены, некоторые колонизированы, но это было расширение без особого смысла. Бесконечно прокладываемые железнодорожные тоннели помогали получать ресурсы, которые шли только на поддержание жизни разрастающейся межпространственной империи. Получался замкнутый цикл, который стал третьим пределом.

Лис внимательно взглянул в мои глаза и вновь замурлыкал.

- Он говорит, что четвёртый предел мы сможем увидеть сами, ведь в каждой из нас есть хотя бы частичка вульпин. Это будет

---

По обыкновению меня разбудил домашний автоматон, легонько толкнув в спину. Я проснулась, встав с лежанки и размяв спину. Также, по обыкновению, мои четыре лапы направились в обедню. Оттуда по всей квартире разносился превосходный запах мяса.

За столом сидел мой партнёр, завтракая и напряжённо глядя на настенный экран. Там шли новости о ситуации в Стране ветров и сегодняшнем ЗАПУСКЕ.

- Ты пойдёшь с нами смотреть на МАШИНУ? - спросила я у него.

- Вы уже обо всём договорились? - он говорил со мной, не отрываясь от экрана и продолжая пережёвывать крупный кусок.

- Разумеется. Такое событие нельзя пропустить. Вся стая будет там.

- И даже выводок?

- Конечно, дети, наверное, больше всех рвутся посмотреть. А вот ты, кажется, не испытываешь особого энтузиазма.

- Мне не нравится вся эта задумка с МАШИНОЙ. Слишком опасно менять правила игры.

- Ты ведь, в отличии от прочих скептиков, не переживаешь о том, что ей могут завладеть... другие расы.

- Конечно, я считаю весь этот трайбализм глупым. И ни мы, ни какие-нибудь другие лисы, по моему мнению, не должны воспользоваться МАШИНОЙ. Играть в богов настоящее безумие!

- Разве мы не играем богов для людей и прочих? - я кивнула в сторону тарелки мяса, которую он ел.

- Обманывать неразвитые расы технологическими штуками и пытаться изменить вселенную - совсем разные вещи. Мы можем сколько угодно воображать себя вершиной вершин, но есть некоторые пределы, которые нельзя пересекать. Боги явно будут нами недовольны.

- Только не говори, что скептик вроде тебя вдруг уверовал.

- "И когда лисы возгордятся настолько, что решат стать равными богам, родиться он. Самаэль, синоним апокалипсиса, пожинающий души тех, кто достиг больше того, что ему было отведено". Я могу сколько угодно сомневаться в сказаниях, но что если они оказались правы?

- Церковники ошибались множество раз. Сначала они не верили в существование космоса, потом в возможность путешествовать между вселенными...

- И всё же, пусть они могут ошибаться в мелочах. Но что если их главные догмы, которые не менялись с самого возникновения нашей веры, окажутся истиной? Почему больше никто не задаётся такими вопросами?

- Может и правда, что ты то, что ты ешь.

- На что это ты намекаешь?

- Ты судишь очень по-человечески. Я читала, что люди с их примитивным мировоззрением, очень много бояться.

- Только потому, что мы внушили им страх перед неизвестным. Хотя нам бы и самим не помешало ему научиться.

- Это бы помешало нашему прогрессу.

- Это могло бы нас спасти.

- Серафим, я прошу...

Он повернулся ко мне и взглянул в мои глаза таким бесконечно уставшим взглядом, которым только он мог смотреть на меня. Его железы источали явностный запах страха. Он промурчал тихо и почти отчаянно:

- Это я тебя прошу, Габриэль. Давай сбежим, пока ещё не поздно. Мы всегда сможем вернуться, если вдруг всё будет в порядке. Однако если мироздание всё же расколется, то мы будем достаточно далёко, чтобы это пережить. Прошу, едь со мной. Ты моя партнёрша и без тебя я не хочу бежать.

- Тогда не беги. Твоя паранойя не отменит запуск.

- Вместе с моей МЖД, мы сможем, если что, восстановить то, что будет разрушено. Если я не сбегу, кто даст нам второй шанс? Все эти неверующие дураки?

- Отлично, я теперь неверующая дура! И наши дети, по-твоему, тоже? Их ты не хочешь спасти?

- Они на общем воспитании. Никто и не даст мне их забрать. Кроме того, я едва ли отличу наших от всех прочих в выводке. Да и ты, понятно, тоже.

- И, тем не менее, они там есть. И я пойду вместе с ними смотреть на самый великий момент в истории нашей цивилизации!

- Ну и пожалуйста! Если мироздание рухнет, то ты даже подумать не успеешь о том, насколько я был прав!

Оставив полупустую тарелку, он выскочил из-за стола и побрёл к выходу из квартиры. Едва ли я его увижу в ближайшие циклы. Если уж он обижается, то уж точно надолго.

От ссоры у меня совсем пропал аппетит и я не стала завтракать. Вместо этого, я отправилась коротать время до запуска, бродя по паркам. Потом я заглянула в ресторан под открытым небом, не став заказывать ничего, кроме питья. После мне захотелось успокоиться и посозерцать искусство. Я прошлась по ближайшим галереям, пока наконец не нашла выставку, которую я ещё не видела.

Они обновляются предательски редко для скучающих жителей Страны ветров, не занятых в управлении нашей империей. Весь этот гедонизм, не обременённый никаким трудом и полностью обслуживаемый механическими системами города, очень наскучивает без жизненного разнообразия. Даже неудивительно, что некоторые жители нашей планеты улетают в далёкие миры, где условия жизни сложнее. Там просто достаточно контрастов для того, чтобы получать удовольствие даже от маленьких радостей.

А мне, вот, приходиться созерцать очередного скульптура, наивно пытающегося создать хоть что-то оригинальное. Однако, всё же, это лучше, чем думать о том, что Самаэль сходит с ума, не доверяя нашим общим стремлениям к строительству МАШИНЫ. Я надеюсь, что когда он вернётся, то признает свою неправоту. Иначе придётся обратиться к специалисту...

Закончив с выставкой, я вышла как раз к тому моменту, когда лисы начали собираться в полях за городом, чтобы понаблюдать за ЗАПУСКОМ. По улицам разносилась торжественная музыка, а в небе, оплетая наше яркое солнце, висела МАШИНА. Только подумать, сколько труда было вложено в её создание! И сколько гениев работало, чтобы осуществить нашу мечту.

Главный из них - Тринитрий, обратился ко всем жителям солнечной стороны нашей планеты с помощью громкоговорителей. Он вещал о собственном творении:

- Наконец, МАШИНА готова к работе. Стоит мне нажать на кнопку и ввести команду, как вселенная тут же исполнит любое моё желание. Хотите жить вечно? Изменить скорость света? Или другие постоянные? Повернуть время вспять? Заглянуть за пределы видимой вселенной? С ней возможно всё. Однако, для теста, мы начнём с чего-нибудь очень простого. Сперва я попробую получить стакан воды. Затем, изменить погоду на нашей планете. А после заставлю исчезнуть одну звезду. Всё это вы можете наблюдать на своих экран. А последние две вещи прямо на небе. Это будет первая демонстрация нашего величия и могущества моей МАШИНЫ ИСПОЛНЕНИЯ ЖЕЛАНИЙ. И так, я нажимаю на кнопку...

Далее меня озарила яркая вспышка, после которой всё вдруг исчезло.

---

Я поднялась с пола в холодном поту, будто после кошмара. Вокруг меня было всё то же помещение, только внезапно опустевшее. Рядом стояла раздосадованная Глиммер и Эрмелина, удивлённо озирающаяся по сторонам.

- Что... Что произошло? - спросила я.

- Кажется, мы попали в лапы какой-то иллюзии. - ответила Элл, - Только зря время потратили...

- Это всё было не на самом деле? И этот... Самаэль тоже?

- Насчёт него не знаю. Но было бы глупо предположить, что нам явился какой-то вульпинский бог. Его существование просто иррационально.

- А всё остальное произошедшее тебе иррациональным не показалось?

- Скорее всего это иллюзия, схожая с теми бреднями, которым подвергся Халлер. Возможно, мы даже заразились именно от него. Но это мне надо ещё проверить. В любом случае, теперь нам надо ускориться. Этот мир странно влияет на всех нас...

Мертвецы охраняют свои секреты

Шаги десятка солдат разносились эхом по тёмному коридору. Элл, в компании Вивьен и Эрмелины, уверенно шла впереди. Я же, вместе с Софи и гвардейцами, двигался следом. Халлер тоже мог бы быть вместе с нами, по крайней мере, он очень просился. Но я отговорил его рисковать до тех пор, пока он не восстановиться. Да и в поезде должен был остаться хотя бы один компетентный командир.

Здесь же было слишком опасно для его старческого организма. Особенно после недавних припадков. Не дай богиня, он вдруг услышит какой-нибудь скрип и словит сердечный приступ, а может и какие-нибудь галлюцинации. Нет... Этого я точно позволить не могу. Все из этой экспедиции должны вернуться в целости и сохранности. Даже Элл, будь она неладна!

Мои руки крепко сжали винтовку. Я старался лишний раз бессмысленно не водить подствольным фонарём по стенам, чтобы лишний раз не задумываться о размерах внутренних помещений покинутых лабораторий. Ведь они были многим больше, чем внутренности тех зданий, что я видел до этого. И это было не спроста. Возможно, по ним проносили какие-нибудь габаритные грузы...

А возможно, не исключая первый вариант, эти коридоры были предназначены для каких-нибудь огромных автоматонов, что теперь перебирали бесчисленными конечностями где-то в глубине этого комплекса. Конечно, до этого нам повезло не встретить никаких враждебных существ, однако...

- "Никто не правит вечно". - сказала Софи, будто бы в продолжение моих мыслей, - Мне почему-то вспомнилась именно эта цитата Подлунского.

- Он хоть и коммунар, но я с ним согласен. Ничего не длиться вечно. В том числе и власть... - я вдруг задумался о Родине и том, что с ней сейчас могло происходить.

- Не переживай, Андрей. Жизнь всегда всё расставит по местам. Пусть всё хорошее и заканчивается...

- Тихо! - Элл внезапно прервала жизнеутверждающий монолог Ратенпешт и подняла ладонь, приказывая остановиться, - Вы слышите?

Я действительно услышал скрежет металла о бетон, доносившийся откуда-то сверху. Свет от фонариков устремился на потолок. Но там ничего не было, кроме труб, проводов и нерабочих ламп.

- Это автоматоны? Там, снаружи? - спросил я.

- Возможно. - констатировала доктор.

- Нам стоит их опасаться? Тут же вроде как большой слой бетона. - произнесла Софи.

- Возможно. - так же сухо, как и в прошлый раз ответила Элл.

Повисла напряжённая тишина. Опасность казалась одновременно далёкой и столь близкой, что никто не понимал, как действовать. Это длилось долгие мгновения, пока сверху доносился тихий скрежет. Когда же он прекратился, у меня отлегло от души. Я уже было хотел опустить оружие и продолжить путь. Как вдруг с потолка упал маленький кусочек бетона. А за ним обрушился весь потолок, полетев нам на головы громадными глыбами.

Я еле успел отскочить от одной такой, которой пришибло двух моих ребят. Оправившись всего через пару мгновений, я узрел сразу три адских механизма, стоявших на обрушившейся груде. Они были буквально в нескольких шагах от нас и я просто не мог принять иного решения:

- Отступаем!

С этими словами я бросил электромагнитную гранату в их сторону и, развернувшись, бросился к выходу. Остальные выжившие последовали моему примеру. Никто и не пытался стрелять в них с такой дистанции. Это было бы равносильно мгновенной смерти. Особенно в такой напряжённой обстановке, где хоть какой-то прицельный огонь невозможен.

Несмотря на брошенные гранаты, которые должны были остановить смертоносные механизмы, практически сразу из-за спины послышался ужасающий лязг. Я бежал не останавливаясь, напрягая все свои мышцы, накопленные за годы военных тренировок.

Из-за моей спины доносились сдавленные крики боли менее расторопных бойцов. Мне было жаль их, но я понимал, что спасти их сейчас просто невозможно. Я лишь молился про себя, чтобы Софи была в порядке.

Меня крайне успокоило, когда она меня нагнала. По какой-то причине, бежала она далеко не в полную свою силу, лишь слегка меня перегоняя.

- Сбрось с себя весь груз, ты так скоро выдохнешься! - крикнула она мне.

Я послушал её совета и тут же бросил винтовку, отцепил патронташ и начал методично отстёгивать бронежилет. Пока я это делал, под ногами внезапно возник обломок, о который я тут же споткнулся. Больно проехавшись и без того еле зажившей ободранной половиной лица по бетону, я даже опомниться не успел, как надо мной повис автоматон, щёлкая манипуляторами.

Его безжизненные глаза, находившиеся в глубине ничего не выражавшего металлического черепа, сверлили меня. И я вдруг понял, что эти твари испытывают к нам зависть. Зависть к нашей живой плоти, которую они пытаются добыть любыми способами. Я прочитал это чувство в глазах автоматона. Несмотря на явную безжизненность, они были... одушевлены? Будто где-то в глубинах металлической коробки пряталась душа.

С этой странной мыслью, я уже приготовился принять смерть от тянущихся ко мне щупалец. Однако, между мной и машиной вдруг возникла Софи. С абсолютным безрассудством она вытянула свою звериную руку вперёд и повелительно произнесла:

- Приказываю тебе убраться отсюда!

Автоматон действительно остановился, с несколько секунд посмотрел на Ратенпешт, а затем просто развернулся и ушёл, переступая через раскиданные повсюду трупы солдат. Его примеру последовали и два других робота. Тяжело дыша и едва сдержав истерический смешок, я спросил у своей подруги:

- Как ты это сделала?

- Не знаю... - она будто бы сама была удивлена, что у неё вышло, - Ты упал и я вдруг вспомнила слова лиса из музея, о том, что во мне есть части вульпин. Ну, в смысле, всё это больше чем боевые импланты. Это часть когда-то жившего существа. Существа, что автоматонов создало и как-то контролировало. Не знаю, о чём я думала. У меня, в общем-то, не было времени думать.

- Пожалуй, главное, что это сработало.

- Если бы я додумалась об этом раньше, мы бы не потеряли всех этих людей. - она с грустью окинула взглядом коридор.

Никого, кроме нас в живых не осталось.

- А что с Глиммер?

- Я не вижу её тело.

- Значит, она может быть под завалами? Надо с ней связаться.

Я достал рацию и настроился на волну отряда:

- Эй! Меня кто-нибудь слышит?

Небольшое шипение прервалось спокойным и ласковым голосом Элл:

- Да, я в порядке. Мы оказались отрезаны завалом во внутренних помещениях лаборатории. Как у вас обстановка?

- Мы потеряли всех. В живых только я и Софи. Вам нужна какая-нибудь помощь?

- Едва ли вы сможете оказать её оттуда. Возвращайтесь на поезд. А мы продолжим путь дальше. Я сообщу, как мы найдём другой выход.

- Понял тебя. Конец связи.

Я повесил рацию обратно на пояс и вновь окинул взглядом коридор.

- Почему ты ей не сказал, как я остановила автоматонов? Ей бы пригодилась эта информация.

- А почему она не сказала мне, почему так рвётся в глубины этого комплекса? Или ты правда думаешь, что она пошла искать другой выход?

Сердце тьмы

Когда сопровождавшие меня девушки упали навзничь, я осталась с лисом один на один. Он совершенно внезапно заговорил со мной на вполне себе человеческом языке:

- Наконец-то мы можем поговорить без лишних ушей.

- К чему весь этот спектакль?

- А к чему твой спектакль?

- Я не понимаю, о чём ты...

- Ты умираешь, Элл.

- Я плачу соразмерную цену за свой интеллект. Форсированный мозг даёт мне большие преимущества.

- И долго не проживёт. Ведь буквально расплавиться внутри твоего черепа.

- Это я знаю и без тебя.

- Сколько тебе осталось?

- Несколько лет... при удачных обстоятельствах.

- Поэтому ты так торопишься... Но что можно успеть за это время? Даже ребёнка не заведёшь, чтобы он продолжил твоё дело.

- Мне это ни к чему. Да и это не в моём стиле.

- За то, вполне в стиле твоего отца. Забавное он тебе наследие оставил, да?

- Он не знал...

- Не знал того, что ты умрёшь от его подарка? Возможно.

- Откуда ты вообще всё это знаешь?

- Наблюдения, моя милая. Мне нравиться смотреть за вашей цивилизацией, ведь она так похожа на ту, из-за краха которой я был рождён. И не то чтобы мне хотелось тебя спасать. Я предпочитаю не вмешиваться в закономерный ход вещей дальше, чем обычным разговором, сеющим сомнения. Хочу внушить их и тебе.

- Зачем?

- Это уже ты сама можешь догадаться или просто тыкнуть пальцем в небо. Любой вариант, что придёт к тебе в голову будет верным. Так что, ты хочешь услышать то, что я хочу сказать?

- А если я сейчас откажусь?

- Пожалуйста, ты вольна делать что хочешь.

- То есть ты устроил шоу, чтобы задать мне вопрос и после моего отказа просто уйти? Это всё как-то совсем по-идиотски звучит.

- А что не звучит "по-идиотски"? Что вообще не является идиотским? Дурак найдёт дурость во всём.

- Если ты пытаешься задеть мою гордость...

- Я не пытаюсь. Я вёл лишь к тому, что я сам - главный и единственный дурак на этой планете. В основном потому, что больше здесь нет живых. Да и я не то чтобы живой, в привычном понимании этого слова. Разве это не дурацкое положение дел? Центр высокоразвитой межпространственной империи был выжжен, пытаясь особо технологичным способом изменить погоду на своей планете. Конечно, вместо обычного контроля погоды, они решили воздействовать на саму ткань пространства-времени, но делает ли это ситуацию менее глупой?

- Хорошо... Говори то, о чём хотел...

- Я всегда ценил в людях любопытство. Это ещё одна черта, которая объединяет вас с вульпинами. Ещё одна черта, которая кружит вас в вальсе по змеиным головам. Собственно, танец со смертью и любопытство, сыграли немаловажную роль в том, чтобы привести тебя сюда. Думаешь, ты сможешь обмануть смерть при помощи их технологий?

- Если нет, то я хотя бы приближу воплощение своего замысла. Мне не так уж много времени осталось на то, чтобы всё провернуть.

- Из-за этого тебе приходиться действовать жестоко и решительно. Но на самом деле тебе бы этого не хотелось, верно?

- Разве можно действовать иначе? Если времени мало, а люди слишком глупы, чтобы увидеть тот же свет, что вижу я?

- Вот об этом ты его и спросишь.

- Кого "его"?

- Того, кто скрывается в недрах разрушенных лабораторий. Я думаю вы найдёте о чём поговорить. Например о твоём наивном плане продления жизни...

---

Когда я окончила сеанс связи с Карповым, то убрала рацию обратно в карман халата. Это единственный прибор, который уцелел после падения потолка. Так что, нельзя сказать, что мне повезло. Идти дальше без хоть какого-нибудь фонаря, не слишком простая задача. Пусть рядом с обвалом, ввиду наличия огромной дыры в крыше, и есть свет, дальше, в глубинах комплекса, стояла кромешная, нерушимая темень.

Я взглянула на Вивьен, напряжённо разбрасывающую обломки:

- У нас нет на это времени.

- Мы не можем её здесь бросить! - огрызнулась она.

- Скорее всего, она уже мертва. Это бессмысленно.

- Люди выживают и под более страшными завалами. - она на секунду остановилась, и вдруг начала копать ещё более активно.

Уже вскоре, из-под камней показалась израненная Эрмелина. Она истекала кровью и еле-еле дышала.

- О, богиня! Ты жива! - Вивьен, кажется, была очень рада находке и прижала обессиленную девушку к себе.

- Кут... - лиса отхаркнула кровь, - Он покидает моё тело...

- Нет-нет-нет, так не пойдёт! Ты так просто не умрёшь! Сейчас... сейчас Глиммер тебя подлатает и ты будешь как новенькая! Ты только держись, прошу... - Ришар беспорядочно суетилась, отказываясь принять данность.

- Ещё раз повторю: "Это всё пустая трата времени". - сказала я, пытаясь донести до неё факт, что здесь уже ничего не поделаешь.

- Но ты же можешь её спасти! Ты же умеешь! - не унималась Вивьен, чуть ли не со слезами на глазах.

- Даже, если бы у меня были время, условия и инструменты, я всё равно бы не смогла ей помочь. Я не умею лечить вульпин. Более того, я не могу вернуть душу в тело. Хоть я и знаю человека, который мог бы.

- Но ты же не можешь её вот так оставить!

- Послушай её, Виви... - прохрипела Эрмелина, - У меня множественные внутренние кровотечения, мне недолго осталось. Но я рада, что нашла себе новую стаю. А ещё мне приятно умереть на Родине. Даже не думала, что после всего я смогу всего этого достичь.

Ещё немного похрипев под истерический плач Вивьен, девушка закатила глаза и обмякла. Её путь оборвался. Вместе с этим, расстегнулся и её нерушимый ошейник, оставляя после себя кровавые отметины на бледной шее. За какие бы грехи её не изгнали, теперь они все были отпущены.

Сразу за этим, тело лисы рассыпалось в пыль, развеявшись прямо из рук Ришар. Теперь, кроме символа наказания, от неё осталась только одежда и кулон в виде чёрного солнца. Последний, Вивьен сжала в своём кулаке, не прекращая рыдать.

Дело принимало слишком уж драматичный и времязатратный поворот. Я положила руку на плечо своей спутницы:

- Пойдём, это всё потеряло всякий смысл.

Вивьен одёрнулась и развернулась, рыча:

- Неужели для тебя всё это пустой звук?

- Когда чужая смерть стала чем-то заслуживающим внимания? Я бы ещё поняла, если бы ты стенала во время собственной гибели. Но в этом случае твои слёзы ничего не исправят и ни на что не повлияют. Буду честной, тут ничего бы не помогло. Просто такова жизнь.

- Как ты можешь! - она ткнула меня в грудь рукой со сжатым талисманом, - Ты и правда не понимаешь, что все эти символы для неё означали? Неужели ты не чувствовала, как она к тебе относилась? Неужели ты не чувствуешь, как все мы к тебе относимся? А я уж было даже начала верить в твою ложь.

- Ложь? Где я лгала?

- Ты пытаешься всем показать, что ты не чудовище.

- Я и правда не чудовище. Как может быть "чудовищем" тот, кто старается спасти всё человечество? Я готова играть во все ваши глупые социальные игры и поддерживать ваш моральных дух до тех пор, пока это приносит пользу глобальной цели. Но когда доходит до дела, надо отбросить сантименты. Чего стоит одна жизнь перед множеством других? Особенно сейчас, когда мы, возможно, стоим на пороге решения всех наших проблем.

- И опять ты врёшь. Или ты думаешь, что никто не заметил, как у тебя кровоточат глаза? Думаешь, никто не заметит, что ты борешься за жизнь с собственным телом? Теперь я окончательно убедилась, что ты пытаешься спасти только себя. Какая же ты эгоистка...

- Я, вроде бы, не спрашивала твоего мнения насчёт моих действий. И оправдываться я не собираюсь. Любой дурак поймёт, что прежде чем спасать других, надо бы спасти себя. И, если уж тебе так важны все эти дурацкие бессмысленные символы, а не здравый смысл, то на, забирай!

Я достала из кармана копию подвески, которую Эрмелина мне подарила, и швырнула её Вивьен. Талисман приземлился прямо у её ног, подняв небольшое облачко пыли.

Вивьен посмотрела на меня, будто бы разочаровавшийся ребёнок. Хотя я и не знаю, во что такое во мне, после всего пережитого, она могла верить. Да и не в её компетенции было во что-то верить. В конце концов, эта девушка - просто очередной инструмент, который не должен позволять себе многого. И которому, я почему-то это многое и позволила.

- Хватит распускать сопли и бросаться обвинениями, о которых ты можешь пожалеть. Мы идём дальше. Прямо сейчас.

- Знаешь что, Глиммер? Иди нахуй. Надеюсь ты там сдохнешь.

Она бесцеремонно развернулась и довольно резво поднялась вверх по куче обломков, вскоре исчезнув в дыре на потолке. Я снова, как и много раз до этого, осталась в полном одиночестве. И мне вновь предстояло спуститься в самое сердце тьмы. Тянуть было нельзя. Я развернулась и пошла вглубь здания, записав очередное предательство у себя на подкорке.

Всем воздастся соразмерно тому, что ими было посеяно.

Смотря в бездну

Я углублялась всё дальше в пучину тёмных коридоров. Говорят, что когда слепнешь, обостряются все прочие чувства. Я же, благодаря возможности "форсировать" свой разум, могла добиться этого эффекта с помощью самоконтроля.

Окружающее пространство визуализировалось передо мной, благодаря работе сознания: кожа ощущала направление воздушных масс; уши, как при эхолокации, чувствовали отражение звука моих шагов о стены; а мозг компилировал и анализировал все эти данные, генерируя для меня картинку помещения так, будто бы я видела его глазами. Конечно, при таком подходе, кровь из глаз лила не переставая. Всё же ресурсов на это уходило довольно много и я знала, что вскоре поплачусь за такой способ мироощущения сильнейшей мигренью.

Так всегда бывает, когда я напрягаю извилины в большей степени, чем другие люди. Порой я даже могу потерять сознание, если слишком перестараюсь. Поэтому я предпочитаю использовать подобное форсирование как можно реже. Обычно в тех случаях, когда надо продумать длинный план или принять быстрое и важное решение. Так я хоть немного продлеваю себе жизнь, ибо чем ярче горишь... тем быстрее исчезаешь.

Собственно, чтобы поддерживать меня в моменты слабости, мне и нужны спутники. Но сейчас, в этой темноте, я осталась без них. Конечно, после вероломного предательства Вивьен, я попыталась вызвать на подмогу Софи. Однако, моя рация больше не доставала до канала связи с поездом. Так что помощи мне ждать неоткуда. И, если я потеряю сознание, то скорее всего останусь здесь навсегда, если Софи не додумается меня поискать или Вивьен не одумается. Но назад пути уже нет и я продолжаю свой путь.

В одном из коридоров, в темноте, я услышала щелчки механизмов автоматона. Он бесцельно стоял на моём пути, не заметив моего появления. Вероятно, он смотрел в другую сторону или просто ничего не видел в темноте. Так же было вполне очевидно, что подобная машина едва ли могла бы уловить мой запах. Так что, из вариантов себе выдать, оставался только звук.

Действовать надо было решительно. Благо, когда ты полностью можешь рассчитать множество вариантов дальнейших событий, а также способна контролировать своё тело, задача становиться не такой уж и сложной. Ступая в сторону своего противника максимально аккуратно, не издавая ни малейшего звука шагов, я почти незаметно приблизилась на расстояние вытянутой руки. Там мне пришлось ещё и задержать дыхание, чтобы ненароком не нарушить тишину лишним выдохом.

Также пришлось избавиться от своей рации, ставшей бесполезной. Я отбросила её подальше в сторону, элегантно огибая громадную машину. Как и ожидалось, тварь отреагировала на отвлекающий манёвр и, скрипя, двинулась к источнику шума. Я же спокойно прошла дальше и, лишь уйдя из этого помещения, решила выдохнуть.

Далее путь был многим проще. Мне встречались и другие механизмы, но некоторые из них были уже давно неактивны, а с другими было достаточно просто прокрасться мимо. В конце концов, я оказалась у спиральной лестницы, уходящей вниз. Без лишних раздумий, я стала спускаться, осторожно вставая на каждую ступень.

Вскоре, я была внизу, в единственном помещении, где горел свет. Правда исходил он не от ламп, а от огромного синего экрана во всю стену. Стоило мне приблизиться к нему, как вместо всепоглощающей синевы, на дисплее возникло... нечто? Оно напоминало множество хаотичных, двигающихся и кружащихся фигур. В этом месиве не было особого смысла, однако, всё же, в нём можно было рассмотреть какую-то логику.

В очередной раз использовав избыточный ресурс мозга, я наложила одну формацию фигур на несколько других и передо мной явственно возник образ морды вульпина, искажённой гримасой страдания.

- Значит ты то, о чём говорил Самаэль... - произнесла я про себя и не надеясь на внятный ответ.

- Самаэль. - ответил он вполне человеческим голосом с металлическим оттенком, - И зачем, по его мнению, мне говорить с людской особью?

- Так и ты тоже владеешь нашей речью.

- А почему бы мне ей не владеть? Мой отец разработал ваш вид. Собственно, поэтому я и считаю вас недостойными собеседниками. Вы не можете быть разумны или рациональны, потому что изначально не задумывались такими. Вас специально вывели, чтобы вы не смогли построить единую цивилизацию.

- Именно это я и хочу исправить. С помощью ваших технологий.

- Наших технологий? Разве ты не видишь, куда они нас привели?

- Вы прыгнули выше головы.

- Попытка изменить людей, также является прыжком выше головы. Ты же не первый год живёшь на своей планете. Что там сейчас? Насилие, войны, революции, отвратительные правители, бессмысленная политика, споры из-за самых примитивных бытовых вещей и вечный эгоизм, я прав? Можешь не отвечать, я знаю что прав, вне зависимости от того, с какой версии вашей "Земли" ты пришла и сколько времени прошло с нашего исчезновения. Люди не меняются, потому что изначально спроектированы такими. Или ты думаешь, что из крыс джунглей могло эволюционировать что-то хорошее? Уж из обычных крыс вышла бы цивилизация пристойней, чем из обезьян.

- Я согласна с тобой... во всём согласна. Однако, я считаю, что смогу изменить человеческую природу, с помощью переноса в новые тела. Для этого мне и нужны ваши технологии.

- Значит, ты существо с мечтой... Знаешь, мне это более чем знакомо. Но неужели ты думаешь, что всё это обойдётся без последствий? Что за твои стремления не надо будет заплатить высшую цену?

- Я уже её плачу. Мне осталось жить не так уж и долго.

- Какой самонадеянный энтузиазм! Человеческий век и без того не долог, а за сколько же планируешь успеть ты? Хотя нет, не говори, время для меня теперь потеряло всякий смысл и ничего не скажет. Лучше посмеши меня своим планам на случай, если ты не успеешь.

- Если я не успею создать биологическое тело, то, возможно, могу попробовать загрузить себя в компьютер.

Вдруг, пол позади меня раздвинулся и из пола выкатилась платформа, к которой был прикреплён странный гибрид живого существа и машины. В свете экрана, вульпин казался ещё более жутким. Его нынешнее состояние напоминало существо у которого, ради поддержания дряхлеющего тела, постепенно заменяли биологические части тела на механические детали. Ловко двигая металлическим языком внутри облезающего черепа, лис произнёс:

- Я кое-что расскажу тебе о пределах возможного. Мне определённо жаль, что большинство простых вульпин в последний момент своей жизни осознали, что умирают из-за изменения погоды или стакана воды. Если, конечно, они вообще успели о чём-то подумать. Но правда в том, что я закончил тесты ровно в тот момент, когда стакан воды оказался у меня в руке. Представляешь, насколько сильно мне ударил в голову факт, что я, не приложив никакого труда могу создать что-то из ничего лишь подумав и нажав на кнопку? Я решил действовать решительно и воплотить свою собственную давнюю мечту: расширить границы, которых достигла моя цивилизация. И что ты думаешь? Посмотри вокруг: моя мечта сбылась, но, как это обычно бывает, совсем не так, как бы мне хотелось. Первый предел, биологический, вульпины преодолели, когда их всех, в одно мгновение, развоплотило. Их души рассеяло по планете и преобразовало в бессмертные цветы. Можно сказать, что они достигли идеального слияния с природой.

- Вот значит как... Это многое объясняет. - я вдруг вспомнила про недуг Халлера и паззл в голове сложился в чёткую картинку.

- Да, душа твоего спутника была достаточно слаба и стара, чтобы в резервуар его тела могла влезть частичка души вульпина. Уж не знаю, какому из них повезло продолжить жизнь. Если это вообще можно назвать жизнью. Но это всё тоже расширение пределов биологической логики. Хотя я был наказан за свою спесь ещё более жестоко, самолично преодолев второй предел, технологический. Теперь я идеальный симбиоз машины и живого существа. Вечный наблюдатель, вынужденный веками созерцать последствия своих решений. Техно-биологическое божество без своего божественного надела.

- А что насчёт третьего предела? Расширения, кажется. Едва ли можно сказать, что ваша империя может дальше шириться.

- Отнюдь. Я уверен, что те вульпины, что оказались за пределами Страны ветров, теперь крайне активно расширяются, строя бесконечное количество собственных империй. Многие, наверняка, ставят целью расширения нахождение своей Родины, связи с которой были столь радикально разорваны. У них появилась вполне закономерная цель, которой не было у нас. Получается, нашей цивилизации есть чем заняться и на этом поприще.

- А четвёртый предел это...

- Самаэль. Мы хотели возвыситься до уровня богов, играя на первородных струнах вселенной. И мы возвысились, создав гибелью нашей цивилизации собственное божество, принявшее вид и имя бога смерти и апокалипсиса из нашей мифологии. Он - результат испепеления коллективного бессознательного и жирная точка в конце нашей истории. Понимаешь, к чему приводят столь смелые мечты?

- И что ты предлагаешь, сидеть и ничего не делать? Принять несовершенство человечества и смириться с ним?

- Я этого не говорил. Моя мысль в том, что тебе надо быть готовой к тому, что придётся заплатить гораздо большую цену, чем тебе думается.

- Я этого не боюсь, ибо сама отказалась от всего человеческого, чтобы положить всю жизнь на воплощения своего замысла. Гораздо страшнее умереть, так и не удовлетворив свою жажду, чем жить с любыми последствиями своих собственных стремлений.

- Мне нравится подобный подход. Он похож на мой собственный. Поэтому я скажу тебе, где найти то, что ты ищешь. Конвертер душ найдётся на заводе автоматонов, что в конце железной дороги. Мы использовали его, чтобы переносить души человеческого скота в роботизированную обслугу. Но ты, верно, найдёшь этой технологии какое-нибудь интересное применение.

Я уже хотела сказать "спасибо", но тут лис меня остановил:

- Нет-нет, не надо меня благодарить. Этой информацией я лишь помог тебе понять, что твои поиски не бессмысленны. Однако, если бы я хотел тебе добра, то соврал бы. А так, ты скорее всего лишь повеселишь Самаэля, как я, в своё время. Всё же, он не просто так решил направить тебя ко мне. Может быть, ты даже прервёшь существование своей ущербной цивилизации. Случайно или намеренно.

- Всё же, спасибо и на этом.

- Ха! Был даже рад немного поговорить. Но не буду больше занимать твоё скоротечное бытие. Всё же, с твоими планами, у тебя каждая секунда должна быть на счету. Так что, наружу тебя вынесут мои автоматоны-стражи. Я бы предложил и лифт, если бы мой безграничный генератор питал в этом здании хоть что-то, кроме моей механической тюрьмы.

Судьбы обречённых

- Не может быть такого, чтобы она умерла! - Софи была в ярости.

- Я самолично видела её труп. Её и Эрмелины. - Вивьен не унимаясь, отстаивала свою позицию.

- Тогда почему ты ещё жива? Насколько я помню, если бы она умерла на твоих глазах, то ты бы сразу же отправилась следом от разрыва сердца.

- Я увидела её, когда уже былослишком поздно.

- А разве это не должно работать также... - Ратенпешт задумалась на секунду, а затем достала рацию, - Нет, быть не может! Я попробую до неё дозвониться.

Однако, прежде чем она успела нажать на кнопку, доктор самолично появилась в проёме тамбура. И столь озлобленной я её ещё ни разу не видел:

- Вивьен!

Ришар, с ужасом в глазах, замерла на месте, не в силах повернуться. Элл холодно произнесла:

- Протокол: цепь.

Виви окончательно остолбенела, а глаза её и вовсе утратили какую-либо эмоциональность, остекленев.

- Теперь вставай на четвереньки.

Девушка послушно опустилась на пол, а доктор тут же поставила сверху ногу в тяжёлом ботинке, заставив её спину прогнуться ещё сильнее.

- Софи, милая, передай мне пожалуйста свой парфорс.

- Элл, мне кажется, что это избыточно... - сказала Ратенпешт, однако послушно передала орудие самонаказания.

- Есть вещи, о которых забывать нельзя. - произнесла Элл, затягивая ошейник на шее своей пленницы, - Особенно, когда речь идёт о предательстве. Без меня у неё не было бы второго шанса на жизнь. И вот как она мне отплатила за мою доброту! Пусть теперь всегда знает своё место.

Мне было неприятно смотреть на происходящее, однако вмешиваться во внутрь отношений этих дамочек мне было намного более неприятно. Так что я просто пошёл в кабину машиниста и приказал продолжать движение. Уже вскоре мы выехали за пределы города и перед нами вновь пролегала необъятная степь. По ней мы уверенно ехали прямо к черневшим промышленным зданиям, что поражали своими масштабами.

И ехали бы мы без остановок, если бы в маленьком здании прямо по курсу не было бы замечено движение. Оно лежало слишком близко к железной дороге, чтобы проигнорировать возможную угрозу. Поэтому я созвал людей, чтобы собрать небольшой разведывательный отряд. Вместе мы вышли из поезда и осторожно направились к ветхой трёхэтажной постройке.

Вдруг из одного из окон её самого верхнего этажа, показался белый флаг. Вернее белая тряпка, надетая на палку. Вслед за этим послышался громогласный грубый голос, вещавший на родной для меня речи:

- Не стреляйте, мы пришли с миром!

- Мы не то чтобы собирались! - крикнул я в ответ, - Но кто вы чёрт возьми такие?

В здании послышалось какое-то копошение, после которого из него высыпало с десяток человек в зелёных гимнастёрках. Они были вооружены древними пистолетами-пулемётами и рычажными винтовками. Да и общий их видок показывал, что люди эти переживают ныне не самые простые времена.

- Неужели земляки? - удивлённо спросил самый старший и рослый из них, - Вот уж не думали, что встретим в этих местах других русскоговорящих! Мы вообще не думали, что этот мир населён...

- Рус... что? Я не очень понимаю, про что вы говорите. Но скажу, что мы и сами не местные. А вы вот... кажется говорите на нашем языке и черты лица у вас славянские... Да и форма кажется мне знакомой. Откуда вы здесь вообще взялись?

- Мы? У нас вроде как разведывательный отряд. Проводим разведку неизвестной местности перед эвакуацией сюда остальных.

- И от чего же вы эвакуируетесь?

- От ядерной войны. Вернее, от её последствий. Империалисты Англии, Франции, США, Рейха и Японской империи уничтожили друг друга ядерным оружием. И остался один только Советский Союз, поскольку не участвовал в этом конфликте. Ну как остался... В общем, жизнь у нас теперь не сахар. Радиация выжигает, растительность гибнет, ещё и зима бесконечная настала. Нам очень повезло, что мы нашли проход в это место. Здесь, вроде неплохо...

- Я понял только то, что у вас там натуральный апокалипсис. И что вы из, вроде как, коммунарской Босгорской Империи, верно?

- Коммунистической России.

- Пусть так.

- А вы, получается белые?

- Белые?

- Ну монархисты, вроде как.

- Ну вроде как да.

- Жаль, тогда видимо ваш мир не захочет нас принимать.

- Почему же нет? У нас там есть и свои коммунары. Мы даже сейчас с ними эту экспедицию организовали. Правда они у нас немцы, в основном. Но у Империи есть колония в виде Дальневосточной Рабочей Республики, там вам будут тем более рады. Хотя... как сказать "есть"...

- У вас всё сложно?

- Ну, не настолько как у вас, конечно. Но всё же дела идут не очень.

- Ну а когда всё было хорошо?

- Тоже верно. Вы, кстати, не хотите выпить вместе?

- О нет, у нас тут ещё работы не початый край! Родине мы сейчас нужны и ради неё надо осмотреть этот пустующий мир, прежде чем обременять беженцами ваш.

- Ну, если здесь вдруг не понравиться, вы можете пройти прямо по этой железной дороге до туннеля. Там, думаю, вас рады будут встретить и принять. По крайней мере, попытаться стоит.

- Что ж, благодарю, товарищ! Было бы славно как-нибудь ещё повидаться! - он протянул мне свою громадную ручищу.

- Почему бы и нет. - я пожал поданную руку, - Меня, к слову, Андрей Карпов, зовут.

- Михаил Тухачевский, будем знакомы.

Завод

Завод предстал перед нами мрачной громадой. Хтоничные переплетения труб и конвейеров затягивали взгляд своей странной естественностью, будто бы они не были созданы, но сами выросли, будто корни гигантского механического дерева. Одно помещение, полное загадочных механизмов, переменялось на другое.

Нас, путешественников, здесь было немного: я, Карпов и его люди, Халлер и его люди, Глиммер, а также ставшая совсем безучастной Вивьен. Мы чеканили шаг, устремляясь всё глубже и глубже в пучину фабрики. Наши фонари то и дело выхватывали недвижимые и не до конца собранные остовы автоматонов, а также иных адских роботизированных машин.

Едва ли можно было ожидать, что эти недоделки, оставленные здесь навечно, будут двигаться. Да и моё недавнее открытие, верно, помогло бы избежать большинства проблем. Однако я всё равно не могла найти себе места, предчувствуя что-то нехорошее. И оно действительно случилось.

Когда мы наконец нашли странную машину, представлявшую из себя нагромождение непонятных систем, присоединённых к форме в виде человека с прочными железными креплениями. Видимо туда должны были помещаться люди, чтобы их затем преобразовывали в энергию с помощью вытягивания души. Или же, эта машина была нужна не для напитки энергией, но для переноса сознания. Думаю сама Глиммер пока ещё не очень понимала принцип её работы, однако ей не терпелось воспользоваться новой игрушкой.

Но не это было страшно, а то, что как только мы с Карповым подошли к машине поближе, в след за заворожённой Элл, за нашими спинами раздались щелчки затворов. Мы вдвоём медленно повернулись. На нас смотрели дула винтовок. Халлер, державший пистолет, направленный прямо на Карпова, сказал:

- Прости, друг, так хочет Родина.

- Ты не посмеешь в него выстрелить. - произнесла я, заслоняя капитана собой, - Чтобы тобой не двигало, я отвечу насилием на насилие и выпущу тебе кишки.

- Это приказ нашего с тобой командования. АрберЦвейт не хочет, чтобы Империи досталось хоть что-то. - сказал старый генерал.

- Давно ты стал рьяным сторонником арберов? - спросил Андрей.

- Это было сложным решением для меня. Но я понял, что должен искупить свой грех перед Родиной и чем-то пожертвовать. - ответил Халлер.

- Боюсь, мы сейчас в патовой ситуации. - сказала я, - Вы не убьёте его, пока я дышу. Я не позволю.

- Я понимаю. - произнёс генерал, - Но мне дали распоряжения на этот случай. Элл, скажи, ты ведь внедрила протоколы не только в Вивьен?

- Верно. - Элл была на удивление спокойна, - Софи тоже может быть отключена от свободной воли. Но что такого ты можешь мне предложить, чтобы я пошла на предательство подруги?

- Глиммер! - Карпов был в недоумении.

- Мне, если честно, нет дела до ваших разборок. Как и до твоей жизни. Я получила то, что хотела. И Софи теперь может делать что хочет. Однако, я предполагаю, что у вас, Ян, есть что-то, что могло бы заставить меня вмешаться?

- Да. - генерал казался не менее невозмутимым, чем доктор, - Я обладаю информацией о вашей матери, которой мне велено поделиться только в том случае, если вы встанете на мою сторону.

- Хм, - несмотря на притягательность предложения, Элл почему-то медлила, - Это хорошее предложение, но почему вы думаете, что я не могу добыть эту информацию из вас самолично? Думаете я на это не способна?

- Тогда, боюсь, вы не сядете на поезд. Прямо сейчас мои люди разоружают гвардейцев. У вас нет союзников снаружи и если со мной что-то случиться, они испортят состав.

- Неужели нет компромисса? - спросила я, надеясь, что Глиммер окажется тем человеком, каким я её видела.

- Боюсь, что нет. - произнёс Халлер, - До этого я думал о том, чтобы вместе с боем пробиваться на той стороне, пусть это и было бы самоубийственно. Однако теперь я решил не ослушиваться приказа принести твою голову, Андрей. Ничего личного.

- Боже, какие же вы все двуличные твари! - Карпов всё ещё пребывал в смятении, - Для вас всех "ничего личного", как девиз по жизни?

- Не для всех. - неожиданно сказала Глиммер, - То что я решила выслушать предложение Халлера, не значит, что я готова его принять. Но нам с вами нужно найти какой-то выход из сложившихся обстоятельств и я всё ещё не готова встать на чью-либо сторону.

- И что мы будем делать? Стоять и смотреть друг на друга? - генерал, на деле, едва ли терял терпение.

- Видимо именно это мы и будем делать. - не менее спокойно сказала Элл. - Или вы сами сложите оружие и поможете погрузить машину в состав.

- Так вы склоняетесь...

- Я ни на чью сторону не склоняюсь. Но я не тот монстр, которым вы все меня почему-то считаете. - она многозначительно посмотрела на Вивьен с остекленевшими глазами, - Я действую исключительно рационально и во благо светлых идей.

- Что рационального в этом конфликте? - спросил Ян.

- Это я у тебя мог бы спросить. - мрачно заметил Карпов.

- Опять же, я не хочу лезть в ваш внутренний конфликт. - констатировала Глиммер, - Но дружба с Софи для меня важнее, чем информация о матери или хорошие отношения с вашим руководством. Что они мне сделают? Остановят меня? Тогда они мало того, что потеряют много крови, так и не смогут узнать того, что смогла выяснить я за время своих экспериментов с вульпинами и их технологиями. А мать... я её даже не помню и уже похоронила, ровно как и отца.

- Но она жива. - произнёс Халлер.

- Даже если так. - Глиммер вещала с обычным баюкающим тоном, - У меня теперь новая семья, которую я конструирую на отцовском наследии. И Софи член этой семьи, даже если она заступается за человека, который мне крайне неприятен. Так что я пока не услышала ни одного аргумента, почему бы мне стоило идти на предательство.

Халлер громко выдохнул, ещё с минуту помялся и опустил свой пистолет:

- Не надо насилия, хорошо. Но он - генерал указал на Карпова, - не может вернуться обратно. Я могу перевезти на ту сторону его людей в качестве военнопленных. Также, наверное, я могу представить личный жетон в качестве доказательства его смерти. Но он сам должен остаться здесь. Или вы думаете, что мы сможем скрыть его под какой-нибудь полкой? Или, может, замаскировать под обычного военного с такой приметной рожей?

- И куда же мне деться? - спросил Андрей.

- Остаться здесь, вероятно. - Ян явно внутренне сожалел о подобном решении, - Ты можешь объединиться с теми беженцами из другого мира...

- Ха, - Карпов издал крайне нервный смешок, - Теперь я, получается, изгнанный военный?

- Получается так. - Халлер был мрачен.

- Тогда, верно, у меня нет выбора...

- И у меня тоже. - сказала я уверенно и взяла Андрея за руку.

--Конец--

Послесловие - Тысячи лет одиночества

Я развалился на лежаке, расположившимся на самом верху высоченного небоскрёба. Перед моими глазами во все стороны растелилась бесконечная серая степь, тут и там переливающаяся фиолетовыми пятнами из цветов. Дул лёгкий и тёплый ветер. Тусклое неземное солнце светило над опустевшим миром.

Я открыл банку пива и откинулся на спинку шезлонга, наслаждаясь моментом. Рядом стояла Софи. Она держала в руках письмо с Земли, написанное Глиммер и кратко его пересказывала:

- Элл пишет, что организовала производство конвертеров душ в Ронии. Она хочет использовать их для того, чтобы исполнить свой план и создать армию.

- Ну хоть у неё ничего нового. - мрачно заметил я.

- За то Вивьен вернулась в норму. Глиммер посчитала, что та усвоила ошибку и переварила своё наказание.

- Что ж, очень за неё рад. Как там наш генерал-предатель?

- Элл пишет, что Халлер после путешествия совсем сошёл с ума. Он сбежал из АрберЦвейта в Та-Кхемет и, нарекя себя перерождением Анубиса, растворился с фанатиками среди пустынь.

- Поделом ему, наверное? - я отхлебнул из банки "за его здоровье".

- В АрберЦвейте нашли своё применение технологии. Они сделали... Волшебные посохи?

- Что... прости?

- Это вроде как высокоэнергетическое оружие, которое использует энергию владельца, уменьшая срок его жизни, но выпуская смертоносные лучи энергии. И выглядят эти штуки, как посохи магов. Видимо у наших инженеров что-то не то с фантазией.

- Учитывая какие у вас странные танки, я не особо удивлён. - я ещё раз отпил пенного, - Лучше расскажи, есть ли какие-то новости с Родины?

- В Империи всё пока тихо. Центр на военном положении, а колонии готовятся к войне друг с другом. В общем, кажется мы скоро увидим закат гиганта.

- "Никто не правит вечно", так же ты говорила? - я громко выдохнул, будучи не в силах за раз произнести следующие слова, - Я вроде как уже принял тот факт, что больше не увижу Империю. Но, по крайней мере, я не застану её окончательное падение и разрушение, и запомню в мирном застое. Уже хорошо!

- Фаталистично. - заметила Софи.

- А что нам ещё остаётся? Ну, раз уж мы здесь навсегда.

- Повезло, что мы здесь не одни.

- Ну да, - я усмехнулся, - компания у нас что надо: беженцы коммунары из альтернативной вселенной, наши лисята и где-то тут бродящий бог апокалипсиса.

- Ты так говоришь, будто бы не доволен, что мы решили воспитывать тех лисят.

- Почему же? Ты же знаешь, что я лелею их не меньше твоего! Да и к коммунарам я стал крайне дружественно относиться. Лидер их, Тухачевский, отличный мужик, правильный. Только, конечно, помешан на языческих богах... Но, справедливости ради, у меня бы на его месте тоже в голове что-нибудь щёлкнуло. Они все слишком многое пережили...

Я вдруг задумался на секунду, а потом вдруг, неожиданно даже для себя самого заключил:

- Знаешь, это место навевает на меня какую-то странную меланхолию. Оно осиротело на тысячи и тысячи лет. И пожалуй, ещё целую вечность будет одиноким. Как мы с тобой, изгнанники из родного мира. Как эти коммунары, беженцы от чужой войны. Как наши лисята, последние в своём роде. Как Самаэль, в своей божественности. Мы все одиночки. И так будет вечно. И прах наш развеется по степи. И расцветёт он тысячью прекрасных цветов среди пустого и холодного космоса.

Оглавление

Вступление

Проект - Vulpes corsac

Походная Армия снова в пути

Поезд отправляется

Из глубин дневника

Старые друзья

Статья из газеты "Тихоокеанская комета"

На длинном поводке

Горькая старка

Интермедия - Этап первый

Проект - Vulpes lagopus

Лагерь «Улыбка»

По душам

Гости

Образец

Лисы и волки

Никто не уйдёт!

О стране ветров

Интермедия - этап второй

Проект - Vulpes vulpes

Кордоны, кордоны, кордоны...

Повод для злости

С чем это едят?

Старый город

Парад

Смерть империй

Причина смерти

О некоторых вещах лучше умолчать

Граница

Интермедия - Этап третий

Проект - Vulpes zerda

Генеральный план

Площадь Интербригад

Шафт

Гении и злодейства

Интермедия - Этап четвёртый

Проект Венец

Инструктаж

Добро пожаловать в Страну Ветров!

Инклюзы

Менгир

Падшие Ангелы

Мертвецы охраняют свои секреты

Сердце тьмы

Смотря в бездну

Судьбы обречённых

Завод

Послесловие - Тысячи лет одиночества