За что ты меня ненавидишь? (СИ) [Эмми Мира] (fb2) читать онлайн

За что ты меня ненавидишь?

Первая глава

— Папа! За что ты меня ненавидишь? За что? — я снова всхлипываю, размазав по щекам остатки туши. Макияж уже давно испортился, тональный крем смешался с потом и стек куда-то в декольте. Но в рекламе заявляли, что тушь была водостойкая. Опять обманули!

Я стояла на коленях перед отцом и умоляла не совершать ошибку. Мне было важно, чтобы он услышал, понял и изменил своё решение. Я сильно зажмурилась, перевела дыхание и зарыдала еще громче. Вскоре я начала икать — моя обычная реакция на слезы.

— Аврора, прекрати этот спектакль! Ты поедешь — ясно тебе?

Я резко встала, смахнула две слезинки, которые наконец-то смогла выдавить из себя, гневно посмотрела на отца и… промолчала. Я уже полчаса разыгрывала драму, прося его не отправлять меня на два летних месяца к черту на куличиках. Но не вышло. Моя актёрская игра исчерпала себя — раньше хватало 5 минут рыданий. Но с каждым разом отец все меньше мне верит. И правильно делает, скажу я вам.

— Когда вылет?

— 31 мая.

— Что? А экзамены? Я в этом году поступаю в университет, ты забыл?

Отец закатил глаза и сделал глубокий вдох.

— Ты меня достала, честное слово. Аврора! — строго обратился он ко мне. — Ты уже поступила в университет на основе конкурса еще в апреле! Не испытывай мое терпение!

Черт! И это не прокатило. Конечно, я знаю и помню, что весь год, да какой год — всю школьную жизнь я только и делала, что готовилась к вступительным экзаменам. А в апреле я участвовала в конкурсе для абитуриентов и получила своё место на бюджете. Но на минутку понадеялась, что папа растеряется и забудет про эту чертову поездку.

— Получается, я не пойду на выпускной?

Любая другая бы сейчас заревела горючими слезами, но отмена выпускного личного для меня была единственным плюсом во всей этой истории. Я ненавидела школу. Нет, не так. Я ненавидела одноклассников. Саму школу я любила. Мне нравится щелкать задачки по математике — и чем сложнее, тем лучше, ведь я бросаю себе вызов каждый раз. Мне нравится писать сочинения по литературе, от которых у учителя встают волосы дыбом, но из-за того, что все изложено грамотно и нет ни единой ошибки, в журнал идет оценка 5/5. Я обожаю задавать неудобные вопросы учителю по ОБЖ, представляя, что нас захватили террористы. Мне нравится бегать на физкультуре быстрее всех и дольше всех, забивать трехочковый на баскетболе и висеть на турнике до потери пульса. Но больше всего я люблю уроки по истории. Учителя как правило стараются не спрашивать меня, потому что знают — я не верю никому. Чтобы убедиться в правдивости фактов, которые мы слышим с самого детства, я скупаю всевозможные учебники, пособия, ищу информацию в интернете. И уже на уроке меня не остановить. Поэтому Сергей Борисович старается вообще меня не спрашивать. Отличная тактика, я считаю.

Так вот саму школу я люблю. И мне немного грустно с ней расставаться. Хотя самое главное будет продолжаться — я также буду учиться, спорить, доводить учителей до истерики не своими прогулами, а знаниями.

Исходя из этой истории можно подумать, что я обычный ботаник, главной целью которого являются пятёрки. А на самом деле это не так. Раньше меня невозможно было заставить делать уроки, я очень не любила зубрить, мне не нравилось сидеть на уроках неподвижно, слушая учителя. Но после трагических событий в семье я потеряла целый год. И после того, как снова пошла в школу, мне пришлось напрячься, чтобы нагнать одноклассников.

А ещё учеба — то единственное, что отвлекает меня от монстра, которого я сама вырастила в своей душе. Он с каждым днем становится все больше и больше. Он поедает кусочки моей души, занимая все освободившееся пространство. Я бы и рада была иметь друзей, хобби, после школы ходить на прогулки с друзьями, а по выходным тусоваться где-то в городе.

Но со мной никто не дружит, кроме моей одноклассницы Лизы. Только она знает всю правду о монстре и не боится моего характера. Только она была рядом, когда мне пришлось вернуться в школу в новый коллектив, так как из-за упущенного времени меня оставили на второй год. Она вытирала слёзы с моего лица — только не наигранные, а настоящие. Она ночевала со мной в одной кровати, потому что я боялась, что просто не проснусь утром. И именно с ней я ходила сегодня поиграть в автоматы в здании кинотеатра и отметить мое 18-летие. Пару часов назад мы с ней танцевали, стреляли и гоняли на мотоциклах. А до этого провели целых сорок минут перед зеркалом, нанося макияж и причесываясь. Это наша традиция — мы это делаем для себя. Нам нравится быть красивыми — а природа нас наградила красотой, но не скромностью. Но в отличие от меня у Лизы в школе есть ещё друзья, парень и даже поклонники, ждущие, когда она бросит Степу. А она не бросит. Они с 7 класса вместе. Так что, ребята, у меня плохие для вас новости.

У меня парня нет. Может, я бы и хотела, но монстр внутри меня не раз возмущался даже мыслям о мальчиках. «Ты не заслуживаешь любви! Тебя никто не полюбит» — грыз меня этого монстр.

Иногда по ночам я пытаюсь представить, как выглядит этот монстр. И передо мной всегда вставал один образ — брюнетка с вьющимися волосами, круглыми карими глазами, со слегка вздернутым кончиком носа, родинкой у губы слева. То есть, это я. Но до того, как обесцветила свои волосы — читай «сожгла» — и стала блондинкой.

***

— Ну, и когда ты уезжаешь?

— Через неделю.

— Значит, нашла отмазку не идти на выпускной. Тебе везёт.

Я ухмыльнулась.

— Угу, очень. Проторчу 2 месяца рядом с заклятым врагом.

На другом конце тишина. Лиза точно так не считает, но спорить со мной не хочет и не видит смысла. Если я кого-то ненавижу, то делаю это всем сердцем. Например, я ненавижу наших одноклассников — редкостные тупицы. Кроме дешевого пойла, тусовок и сигарет им ничего не надо. Может, я бы и хотела тусоваться за гаражами, выкурить одну сигарету на четверых, а потом пустить банку дешевого пива по кругу как трубку мира, но я слишком брезглива.

— А может устроим выпускной раньше? Я, ты, Степа и Андрей.

Андрей… Я, конечно, до сих пор не равнодушна к нему, но вряд ли это взаимно. Когда-то он даже пытался за мной ухаживать. Но пару приступов ярости, когда меня снова достали мои одноклассники, и он перестал ко мне подходить. Но поцелуи после школьной дискотеки я все же запомнила. А вдруг их больше не будет?

Нет, умирать девственницей я не собираюсь. У меня есть план. Вернее, у Лизы — мне же теперь восемнадцать, по ее мнению, план точно должен быть. Но порой хочется нормальных отношений, хотя головой я понимаю, что меня выносить сложно. Да я сама себя не выношу…

— Он не придет.

— Тогда Влада.

— Ты собираешься перепугать всех друзей Степы? — спрашиваю я в трубку. Хотя у нас есть мобильники, мы сидим в соцсетях, я предпочитаю звонить Лизе на домашний телефон. Есть в этом что-то личное, классическое. И стабильное. А я люблю стабильность. Если я к чему-то привыкаю, мне очень сложно отвыкнуть. Например, я до сих пор хожу в школу по тому маршруту, по которому мама вела в младших классах. Хотя уже все изменилось, появилась красивая аллея со скамейками, цветочными клумбами и детскими площадками, я все равно хожу по узкой тропинке, каждый раз пачкая свои белые кеды.

— Ро, почему ты так себя не любишь? — тихонько прошептала Лиза. Это был вопрос без ответа, мы обе понимали. И обе знали в принципе ответ, так что я просто хмыкнула и перевела тему.

— Ты все-таки останешься здесь? Не будешь поступать в Москве?

— Нет. Я думаю, шансов здесь больше. Я же не такая умная, как ты. Тебе открыты все двери, вон уже есть бюджетное место в университете мечты.

Лично я считаю этот университет мечтой только по одной причине — он не в моём городе. Я наконец-то уеду и смогу построить свою жизнь с чистого листа. Никто не будет знать, что я психопатка, готовая убить из-за неправильно поставленного ударения. За лето я возьму себя в руки, отвлекусь и перестану злиться так часто.

За лето… черт! Я же уезжаю на два места к источнику своей агрессии и злости. Ну, и ладно! Может, клин клином вышибают? По крайней мере я попытаюсь никого не убить.

***

Через три дня мы все же идем с Лизой по магазинам в поисках псевдовыпускного платья на наш псевдовыпускной. Не знаю, как она уговорила, но половина нашего класса и ещё человек десять с параллельного согласились прийти на это событие. Может, она говорила, что у каждого будет шанс запустить в меня учебником по русскому? В принципе, я не против. Хоть какое-то развлечение.

— А это?

— Это выпускное платье, — заметила я.

— Ну… — выжидающе протягивает она мне короткое розовое платье на мягкой вешалке.

— А я хочу ПСЕВДОвыпускное платье. Абсурдное и несуразное.

— Любое платье на тебе будет смотреться абсурдно и несуразно.

Мы с Лизой оборачиваемся на голос и смотрим на троицу, подошедшую к нам. Это наши одноклассницы, пересмотревшие американских фильмов типа «Дурная девчонка», застрявшие где-то в нулевых — Катя, Оля и Марина. Ой, простите. Кейт, Оливия и Мари. Поняли масштаб бедствия?

— Да, согласна. Оставлю тебе это розовое недоразумение. Оно подойдет к твоей помаде, которую ты стащила у Бритни Спирс.

Троица фыркнула как по команде, отбросила волосы назад как по команде и, развернувшись, ушла в другую сторону. Они сами-то понимают, насколько глупо выглядят?

— Давай купим мне джинсы и закроем эту тему? — предлагаю я подруге.

— Нет! Двадцатую пару джинс ты купишь без меня. А сейчас примерь это.

Я даже не смотрю на то, что она предлагает, беру и иду в примерочную. Эту женщину лучше не злить.

Натягиваю на себя брючный комбинезон — не дурно. Оборачиваюсь, кручусь перед зеркалом — совсем не дурно.

Лиза бесцеремонно врывается в мою примерочную.

— Тебе идет зеленый! А если ещё волосы поднять, — она собирает мои волосы в лёгкий пучок, выпускает пряди спереди. — Посмотри! Ты готова хоть сейчас пойти на наш псевдовыпускной.

Комбинезон действительно мне шел. Широкие брюки удлиняли ноги, что в принципе с моим ростом было сделать сложно, а верхняя часть в виде рубашки свободного кроя подчеркивала талию.

— А ещё можно этот вариант. Ты очень здорово похудела, поэтому будет огонь! — сказала Лиза и протянула мне платье с открытым одним плечом. Я посмотрела на плотную ткань и уже представила, как буду задыхаться.

— Нет, это не мой размер.

— Твой! XS!

— У меня М.

— Не мели чушь! У тебя XS! Быстро примерь!

Я закрываю штору примерочной, медленно стягиваю с себя широкий комбинезон и смотрю на себя в зеркало. Где XS? Бока торчат! Живот выпирает. Поднимаю руку и трясу кожа трицепсе. Трясётся. Нет, я однозначно толстая, и в XS не влезу. Я стою ещё полминуты и кричу:

— Не подошло.

— Врешь! Ты даже не надела его.

Черт! Подруга меня слишком хорошо знает. С трудом борюсь с желанием сбежать из примерочной, устроить скандал и поругаться с единственным другом. Думаю, что ради дружбы другие идут и на более страшные вещи. А я всего лишь померю платье и пойму, что все ещё толстушка Аврора.

— Ты пока принца своего ждала, жрала булки из Макдоналдса?

Ох, как же четко я слышу этот издевательский голос одноклассников. Ох, и как же ненавидела свое имя. Зачем было называть меня таким скверным именем? Все детство меня дразнили из-за сказки.

Занятая своими мыслями не замечаю, что уже стою в платье. И оно мне как раз.

— Я смотрю, — предупреждает Лиза и дёргает штору. Она на секунду застывает, а потом ее рот расплывается в улыбке. — Это оно! Мы его нашли!

Вот так я иду в выпускном платье на свой псевдовыпускной, потому что не хочу расстраивать единственного человека, которому не плевать на меня.

***

Если у меня не звонит будильник, я могу проспать до обеда. Не знаю, что это за суперсила или суперслабость, но спать я буду до победного. В будние я себе такого не позволяю из-за школы, но в выходные ещё с ночи выключаю все, что может меня разбудить. Это мое самое любимое время — сон.

Но с вечера я завожу будильник — завтра наш псевдовыпускной. Встану хотя бы в 10, приведу себя в порядок и поеду к Лизе на дачу, где и будет проходить вечеринка.

Последний раз на вечеринке я была ровно два года назад, когда мы окончили 9 класс. Тогда я половину вечера просидела в наушниках, слушаю Мияги. Потому что слушать в тысячный раз «Грустный дэнс» я не могла. Потанцевала с парочкой парней, но особо никаких впечатлений и эмоций с той вечеринки у меня не осталось. Может, потому что в девять вечера я позвонила отцу и попросила меня забрать? Может, все самое интересное началось позже?

В этот раз я останусь до конца — кто знает, вернусь ли я со своей поездки в здравом уме и твёрдый памяти?

При одной мысли о поездке у меня внутри все сжимается. И в голову приходят абсолютно безумные мысли. Я беру телефон с тумбочки и ищу информацию о том, как долго заживает сломанная нога. Ответ я и сама знаю, но надеюсь найти что-то, что меня удивит. Не нахожу. Нет, ломать себе ноги, лишь бы никуда не ехать, совсем безумная идея. Я и так на роли местного сумасшедшего.

***

Папа высадил нас у высокого коричневого забора. Хотя мы с Лизой дружим несколько лет, я ни разу не была у нее на даче. И при слове «Дача» я представляла себе маленький домик, пару яблонь и беседку. О наличии беседки я знала по рассказам. И потому я совсем не была готова увидеть огромный дом в три этажа с большой территорией. Беседка и правда была. Ну, как беседка. У нас с папой квартира и то меньше по размеру.

— Вы банк ограбили?

Родители Лизы работали в нашей школе. Мама — секретарь, а папа — учитель информатики. Я хоть и была школьницей, но знала примерные зарплаты. На них невозможно купить такой дом, даже если учитывать, что живем мы в 6 часах от Москвы.

— Нет, всего лишь бабушку. — попыталась пошутить подруга. Видимо, ей было неловко. — Я же тебе рассказывала, что бабушка живет на даче.

— Ну, я себе и представляла маленький домик, кружевные салфетки на телевизоре и занавески в цветочек.

— Ты уже была внутри?? — с наигранным удивлением спросила Лиза.

Я помахал отцу на прощание, обещала, что буду себя вести хорошо, и он уехал. А мы зашли в дом. Конечно, никаких кружевных салфеток на телевизорах не было, но внутри дом был уютнее, чем снаружи.

— Бабушка занимает только первый этаж, — пояснила Лиза. — Мы приезжем и останавливаемся на втором. А на третьем папа оборудовал кинотеатр.

Лиза устроила мне экскурсию наверху. А затем мы спустились вниз и начали доставать снеки из пакетов. Мы все выросли на американских фильмах, где подростки каждый раз устраивают вечеринку. Нам не составила труда просто повторить — чипсы, сухарики, сырные шарики и много воды. Алкоголь должны были принести Степа и друзья.

— Постарайся расслабиться, — посоветовала мне Лиза, когда мы поднялись в ее комнату, чтобы переодеться и накраситься. — По сути, сегодня ты в последний раз видишь одноклассников. Ты уедешь на два месяца, вернёшься и будешь готовиться к переезду в Питер.

— Ты права, — заметила я. А я и не собиралась сильно напрягаться. Честно говоря, меня никак не смущали наши одноклассники. Я погорячилась, когда сказала, что ненавижу их. Нет, мне они просто не интересны. Я не понимаю их образ жизни, их желания. В основном они проживают жизнь зря. Понимаю, что в восемнадцать лет редко кто думает о будущем, но они как будто даже не собирались взрослеть. Детские шутки, приколы в стиле «подложи кнопку» или «у тебя спина белая» — для одиннадцатого класса это, как они сами говорят, «Ту матч». У меня было чувство юмора, я любила посмеяться, но когда действительно смешно.

Спустя час дом стал заполняться голосами. Как я и думала, почти весь класс пришёл на вечеринку к Лиз. Вообще Лизу все любили, считали ее красивой, забавной, доброй. Наверно, единственным минусом было то, что ее лучшая подруга — я.

Я бродила среди одноклассников, то и дела кивала, старалась улыбнуться. И тут передо мной встал Андрей. Он протянул мне банку с пивом и подмигнул:

— Ну, хотя бы сегодня можно?

Я смотрела то на банку пива, то на него, потом снова переводила взгляд. Ну, сегодня можно!

Я взяла банку, которую Андрей мне любезно открыл, и сделала глоток.

— Клубничное, — произнёс Андрей, как будто читая мои мысли.

— Люблю клубнику, — и это правда. В другой раз я бы стала судорожно размышлять, сколько же калорий в этой банке, раз я четко чувствую вкус сахара. Но сегодня мне было все равно.

Мы так и стояли с улыбками на лицах, разглядывая друг друга.

— Мы закончили школу, — начал он.

— Окончили, — поправила его я. Он как будто не заметил и продолжил:

— Можно считать, что мы уже и не одноклассники.

Я прищурилась — к чему он клонит?

— И?..

— Ну, твоё правило, — попытался он мне напомнить. Но то ли пиво так подействовало, то ли у меня на самом деле обнаружились провалы в памяти, но я не понимала, о каком правила речь.

— Напомни, — прошу его я.

Андрей ухмыляется, медленно поднимает банку к губам, отпивает большой глоток, также медленно опускает руку. Он тянет время, но зачем?

И тут я слышу, что начала играть медленная музыка. Без понятия, чьи сейчас начнутся завывания, но я специально оставила наушники дома. Выдержу!

Он взял банку у меня из рук, поставил на ближайший подоконник и притянул меня к себе.

— Давай потанцуем, а потом я обязательно напомню.

Андрей положил руки мне на талию, прижал к себе еще сильнее и начал покачиваться из стороны в сторону. Танцевать я, как ни странно, умею. Но вот незадача — обычно на таких вот вечеринках твои навыки танго, вальса или бачаты никому не нужны. Все просто топчутся на месте. Но меня это устраивало. Руки Андрея на моей талии тоже устраивали.

В какой-то момент я поняла, что некоторые одноклассники с любопытством смотрят на нас. Хотя они и раньше видели интерес Андрея ко мне, но, видимо, они как и я, ждали чего-то еще.

И это «чего-то еще» не заставило себя ждать. Сразу после танца Андрей потянул меня в сторону лестницы и подтолкнул.

— Пойдём наверх.

Я послушно поднялась на второй этаж. Конечно, я знала, что мы туда идём не предпосылки великой отечественной обсуждать. Мы шли целоваться! Или «чего-то еще»…

— Кстати, я хотел спросить, — начал он, останавливая меня в коридоре.

— Мм? — приготовилась я. Может, он предложит мне стать его девушкой? Может, он тоже хочет переехать в Питер. В принципе, в университете я не планировала так сильно загружать себя учебой, и если постараться, можно найти время отношениям. Мы бы могли проводить вместе выходные, а на неделе видеться после учебы. Неплохой план, только одного не хватает — отношений между мной и Андреем.

— Твой отец все еще работает в спортивном колледже?

Я все еще обдумывала, как составлю расписание, чтобы успевать гулять с Андреем в парке, и учиться на историческом. Даже хихикнула, представляя, что возможно нам придётся прогуливать занятия. Но тут до меня начал доходить смысл его вопроса.

— Стой, что? Что ты спросил?

Неужели можно опьянеть от банки пива?

— Я подаю документы в спортивный колледж. Скорее всего, меня возьмут, я прохожу по баллам. Но было бы неплохо, если твой отец…

— Замолвил за тебя словечко?

Происходящее проясняется. Андрей не собирался меня целовать, он просто хотел, чтобы я помогла ему с поступлением.

— Ну, в общем да, — ответил он и почесал затылок.

Я резко протрезвела. А может и не пьянела, просто пыталась представить, что в такие моменты мозг должен быть одурманен.

— Хорошо.

Я развернулась и пошла к лестнице.

— Подожди, ты куда?

— Вниз.

— Это я вижу, но зачем? Я же позвал тебя сюда.

Я обернулась, не понимая.

— У тебя есть еще просьба? Надо еще кого-то «протолкнуть» в колледж?

Андрей шумно выдохнул.

— Наверно, прозвучало это неправильно. Я не для того тебя позвал… просто решил так начать наш разговор.

— А о чем тогда ты хотел поговорить?

Он снова притянул меня к себе за руку и обнял.

— Да даже не поговорить… Я хотел это…

Он перевёл взгляд на мои губы и, не дожидаясь никаких действий с моей стороны, наклонил голову и поцеловал меня.

Вторая глава

Поцелуй длился 8 секунд. Я считала. Ещё одна моя черта — когда я делаю что-то, за что мне может быть неловко, я считаю, — ведь у всего есть конец. Например, когда едешь в общественном транспорте и надо крикнуть свою остановку, я считаю до 3 и говорю. Когда приходится задать какой-то неудобный вопрос, я считаю до 3 и задаю. С поцелуем примерно также. Я считала до 3, хотела отстраниться, прикинув, что он примерно так и должен длиться, но Андрей меня отпустил спустя ещё 5.

Я немного отстранилась и заправила прядь волос за ухо. Я подняла на него свои глаза — он тоже улыбался. Наверно, такими и бывают поцелуи на самом деле. Фильмы, книги, сериалы — все это вранье. Там всегда у главной героини подкашивают ноги, порхают какие-то паразиты, предположительно бабочки, в животе, и единственное желание, чтобы поцелуй не заканчивался. Ничего подобного я не ощущала. Да, было приятно, ведь меня поцеловал парень, который мне нравился. И не только мне. Андрей был из числа немногих, кто не раздражал — достаточно умный, спортивный, высокий. И ему тоже уже исполнилось восемнадцать. Точную причину не помню, но в первый класс он пошёл в 8 лет. Он не был красавцем из Американских фильмов, но довольно симпатичным. Так, почему бы не попробовать с ним отношения?

Стоп! Какие отношения?.. Это всего лишь поцелуй! Он не предлагал никаких отношений.

И тут, будто прочтя мои мысли, он заговорил:

— Слушай, Аврора… Я долго думал, как правильнее поступить. И придумал, пожалуй, лучший вариант, исходя из ситуации. Ты уезжаешь на лето…

— На два месяца, — уточнила я.

— Да, на два. И потом ты уедешь в Питер. И заводить отношения прямо сейчас было бы неправильно.

— Таааак, — потянула я. Понятное дело, что Андрей не хочет отношений. Но мне так хотелось послушать его оправдания. Я была уверена, что услышу самые избитые выражения в стиле «дело не в тебе, блаблабла, давай будем друзьями».

— Поэтому я предлагаю тебе вернуться к этому разговору после того, как ты вернёшься в августе.

Что-то не сходилось. Не припомню ни одного фильма, сериала и даже книги, где был бы такой исход.

— Зачем? Я же во второй половине августа улечу в Питер. Зачем заводить отношения на две недели?

Андрей облокотился на стену и засунул руки в карманы. Ему было также неловко, как и мне. Или мне показалось?

— Я подал документы в спортивный колледж в Питере тоже. Не уверен, что попаду туда, но я хотя бы попытаюсь. И если меня возьмут, то нам будет проще решить этот вопрос.

Мои глаза по 5 рублей уставились на него. Андрей может переехать в Питер? Неужели мысли реально материализуются и без подкидывания красных трусов на люстру? Видимо, я недооценивала эти марафоны в соцсетях.

— Ты серьезно готов переехать в Питер?

— Ну, да. Колледж там все же лучше нашего, плюс «это Питер, детка», — последнее он произнес с интонацией мачо-мена.

Вот ты дура! Конечно, он хочет в Питер, потому что там колледж лучше! А ты что подумала? Ради тебя?

— Ну, и ради тебя…

Нет, мне не послышалось! Он действительно именно так и сказал. И похоже, он на самом деле умеет читать мои мысли. И пока я пыталась вспомнить, как зовут тех, кто умеет читать мысли, он снова поцеловал меня. В этот раз я уже не пыталась отстраниться. Пусть это длится хоть 9 секунд.

Телепаты! Точно. Люди, которые умеют читать мысли.

***

Спустя полчаса мы все же спустились вниз и вернулись к друзьям. Всем действительно было весело. И тут музыка стала тише.

— Кхе-кхе.

Степа встал посередине зала на первом этаже и обратился к собравшимся.

— Я хочу поздравить нас всех с этим псевдовыпускным! И пусть ещё не все получили место на бюджет в университете мечты, — Степа многозначительно посмотрел на меня, — я все равно хочу нас всех поздравить. Мы выдержали 11 лет строгача! Впереди ещё 4.

Все засмеялись, а я улыбнулась. Неплохо, неплохо.

— Ладно, если без шуток, то я хочу обратиться к тебе, Аврора.

Все головы повернулись ко мне. Боже! Вы что? По-моему, мое лицо пылало от стыда. Зачем? Что он хочет мне сказать? Или это тот самый момент, когда все начнут кидать в меня книги? Я немного съежилась, но почувствовала чью-то руку на своем плече — это Андрей меня прижал к себе.

— Аврора, я знаю, что ты уезжаешь. И тебя не будет на нашем настоящем выпускном. И благодаря этому мы здесь собрались. Поэтому я хочу отдельно поблагодарить и поздравить тебя. Тебе было сложнее, чем нам всем. Даже врагу не пожелаешь то, что ты пережила. Ты умница, ты справилась.

Все загудели, кто-то хлопал, а я не могла оторвать глаз от Степы. «Тебе было сложнее… Что ты пережила…Ты справилась» — что он имел в виду? Что-то мне подсказывает, что он не про учебу. Лиза ему рассказала? Неужели, подруга проболталась и выдала мой секрет? У меня звенело в ушах и не повторе звучали слова Степы.

— С чем? С чем я справилась? — но я спросила это так тихо, что меня никто не слышал. Даже Андрей, который находился в экстремальной близости ко мне. Я почувствовала, что мне не хватает воздуха.

Я нашла глазами Лиз, она стояла рядом с девочками из параллельного класса, улыбалась и покачивалась в такт новой мелодии, которую включили сразу после речи Степы. Я не могла стоять на месте и гадать, поэтому двинулась в их сторону.

— Ты ему рассказала?

— Что? Я не слышу! — улыбалась Лиза, показывая указательным пальцем на свое левое ухо.

Я потянула ее в сторону кухни, где музыка не так громко орала.

— Ты рассказала Степе про меня?

— Что именно? Я не поняла.

— Ты рассказала ему про мою маму?

Глаза Лизы расширились, она начала озираться по сторонам. Я видела, как бегают ее зрачки, пытаясь сосредоточиться на чем-то. Подруга нервничала, а я стояла перед ней и понимала, что права. Она рассказала.

— Я не рассказывала про нее. Я лишь ответила Степе на вопрос, почему ты пропустила год учебы. Понимаешь, большинству интересно…

— Мне плевать, что им интересно! Но ты не должна была рассказывать! — я вскипаю, как электрический чайник — очень быстро.

— Я не рассказывала подробности! Клянусь! Я только сказала, что у тебя были проблемы в семьи, ты сильно переживала, потому пришлось пропустить учебу и остаться на второй год. Все же знают, что тебя не было…

Я пристально смотрела ей в глаза. Если подруга не врет, то все не так страшно. Но если она рассказала… Меня так и бросает то в жар, то в холод. То я верю ей, то вижу обман.

— Я хочу домой.

— Нет, Ро, не надо! Я клянусь, что не предавала тебя и твой секрет. Не уходи! Это же твой праздник. По сути мы его устроили для тебя. Все пришли из-за тебя, ведь у нас будет настоящий выпускной, а ты уезжаешь.

— Все пришли, потому что это лишний повод для тусовки. Я никому не интересна.

— Даже Андрею? Он, кстати, идет к нам.

Я оборачиваюсь, вижу улыбающегося Андрея. Я судорожно пытаюсь смахнуть пот со лба, но не могу контролировать свои руки. Начинаю сжимать и разжимать кулаки, пытаюсь найти взглядом то, на чем могла бы сосредоточиться. Поздно.

Как обычно в себя я пришла минут через семь-восемь. Я сидела на холодной плитке кухни в разорванном на спине платье и абсолютно мокрыми волосами. Видимо, Лиза поливала меня водой, как высохший цветок, пытаясь вернуть в нормальное состояние. В прошлый раз ей это удалось. И почти без потерь я смогла пережить паническую атаку. Но в этот раз, судя по глазам одноклассников, я успела что-то натворить.

Когда сознание ко мне вернулось окончательно, я стала озираться по сторонам. Вокруг осколки, пролитые напитки, перевернутые стулья. И это все сделала не я. Нет. Это монстр внутри меня. Это он швыряет вещи со стола, кидается стульями и пытается всячески навредить окружающим и мне. Все это время я как будто взаперти. Я стучу по стенкам своего тела изнутри, кричу, зову на помощь. Но никто меня не слышит. Зато слышат рев чудовища, который разрушает все вокруг.

— Мне… мне надо домой.

Я с трудом встаю на ноги, Лиза пытается мне помочь. А мне даже стыдно поднять на нее глаза. Впервые это произошло перед всеми, но стыдно мне почему-то только перед ней. Она не раз становилась свидетелем подобных приступов, но обычно это происходило за закрытой дверью. А теперь ей придется улыбаться людям, которые знают, что ее подруга — чертов психопат.

Я на шатающихся ногах дохожу до входной двери, но тут меня кто-то останавливает. Я боюсь поднять глаза, но по обуви понимаю, что это Андрей. И тут я чувствую, что он мне на плечи кидает свою джинсовую куртку.

— Там прохладно, а у тебя платье сзади порвано.

— Все-таки надо было брать на размер больше, — попыталась я пошутить.

— Нет, я порвал его, потому что ты умоляла дать тебе больше воздуха. Я… Извини, я оплачу его стоимость. Просто не знал, как помочь тебе.

Я все же подняла глаза и застыла. Он не осуждает меня. Он не боится меня. Он не стыдится случившегося. Он… Он переживает за меня?..

— Не бери в голову, оно мне даже не нравилось, — еле-еле смогла я произнести. Для меня это были совершенно новые ощущения. Я привыкла, что папа и Лиза переживают за мое состояние. Но неужели я действительно нравлюсь Андрею, что он замыкает список людей, которым не все равно на меня?

— Я очень хочу, чтобы ты поступил в Питер, — прошептала я.

Андрей смущенно кивнул и улыбнулся уголком рта.

— Я очень постараюсь.

Все это время он держал мою ладонь в своей и слегка поглаживал большим пальцем. Но я только сейчас почувствовал тепло от его руки.

— Я вызову тебе такси, но если ты хочешь остаться…

— Нет, я хочу домой, — с трудом ответила я. Конечно, мне хотелось остаться с ним, но я очень боялась последствий. Мои приступы могли повториться с разницей в час или два. Я не могла так рисковать, хотя повторы бывают крайне редко. Но у нас только начали налаживаться отношения.

— Конечно, как скажешь.

В голосе я почувствовала небольшое расстройство. Наверно, Андрей не так представлял наш псевдовыпускной.

Когда он попрощался со мной и вернулся к друзьям, подошла Лиза. Подруга, видимо, ждала, когда мы попрощаемся.

— Ро, прости меня, пожалуйста. Я так сглупила. Но Степе действительно не все равно… он не из праздного любопытства спрашивал меня. Да и другие тоже… Они все очень за тебя испугались сейчас. И готовы помочь, кто чем сможет.

Получается, вокруг меня все это время было столько неравнодушных и даже чутких людей? Почему я не замечала? Почему я не пыталась даже понять, что одноклассники могут относиться ко мне с… дружелюбием?

— Я не виню тебя ни в чем.

Подруга проводила меня до такси.

***

Хотя я себе обещала остаться до конца псевдовыпускного, у меня не вышло. Но ведь главное, что я попыталась.

Проснулась я в хорошем настроении, как ни странно. Первым делом закинула порванное платье в стиральную машинку и включила деликатный режим. «Вчера с тобой явно обошлись не деликатно», — произнесла я платью. Почему-то эта мысль меня рассмешила.

После обычных утренних процедур я вошла на кухню и начала думать, чем можно позавтракать. Я открыла холодильник, достала какие-то продукты, и как в тумане приготовила завтрак. Честное слово, внешний вид и подача блюда не уступали ресторанным. В этом моя сильная сторона — я умею вкусно и красиво готовить. Правда, делаю это редко, но… Ой, нет. Я не буду даже мысленно произносить эту устаревшую поговорку.

После завтрака я вернулась в свою комнату и огляделась — все как будто не на своих местах. Я начала двигать мебель, доставать из шкафов ненужные вещи, собирать пакеты с одеждой, которую не носила месяцами.

Я стояла перед окнами в раздумьях, помыть прямо сейчас или лучше после обеда, когда в комнату постучался, а потом вошёл папа.

— Тук-тук. Ты уже проснулась?

Я обернулась.

Отец осмотрел комнату, затем перевёл взгляд на меня.

— Ты что перестановку сделала?

— Ага! — с гордостью ответила я.

Папа скрылся за дверью, но вернулся через несколько секунд.

— И завтрак нам приготовила?

— Ага!

Отец подошёл ко мне вплотную, потрогал лоб.

— У тебя вчера был приступ?

Его вопрос меня никак не смутил. Конечно, был! Как будто он не знает, что после приступов я чувствую прилив бешеной энергии. И нужно что-то делать: выйти на пробежку, заняться спортом в зале, пересчитать рис в контейнере для крупы. Ну, или перестановку сделать.

— Как ты справилась? Тебе кто-то помог или сама?

— А я не помню. Наверно, Лиза. Ну, может, Андрей. И остальные одноклассники, — ответила я бодро.

— Аврора, давай выйдем на свежий воздух, — взволнованный голос отца мне был знаком. Да я и сама понимала, что если не сейчас, то через десять минут это точно начнётся. И улица, и свежий воздух никак не помогут.

— Я лучше дома, папа…

Как только я произнесла эту фразу, я начала сползать вниз по ближайшей стенке. Когда я села на пол, притянула колени к лицу и положила на них голову. Папа сел рядом. Да по мне часы сверять можно.

Папа гладил меня по спине, а я плакала.

— Шшш, тише, малышка. Сейчас пройдёт, сейчас пройдёт.

***

Как же мне не хотелось брать большой чемодан, но оказалось, у меня столько нужных вещей, что уместить в один маленький или даже средний было невозможно. Я взяла все летние шмотки, обувь, книги, фен и косметику. Немного подумав, я выложила книги — их можно всегда найти в электронном виде. А вот фен выкладывать не стала — кто его знает, как они живут… Косметики оказалось слишком много, но я уже один раз совершила ошибку и не взяла в отпуск с папой шампуни, бальзамы. После недели использования косметики из отеля мои волосы превратились в мочалку. А так как я ещё крашеная блондинка, то ухода за волосами у меня много.

— Выходим через час, — объявил отец, заглянув в комнату. Я была готова выйти и сейчас, но как же хотелось оттянуть немного время.

Я с шумом села на свою кровать и откинулась на спину. Глядя в потолок, думала, неужели я на это согласилась? Хотя по факту меня никто не спрашивал — купили билеты, и вот я лечу. Но ведь я могла протестовать сильнее, агрессивнее, сбежать из дома в конце концов. Я этого не сделала, почему?

На самом деле в глубине души мне все же хотелось поехать. Хотелось показать, чего я стою. Показать, каким человеком я стала. Ну, и окончательно поставить точку в наших отношениях. Ещё подкупало место — я ещё никогда не была в том городе, а летние каникулы на побережье проводить все же лучше.

Спустя час, как папа и сказал, мы загрузили чемодан в багажник нашей машины, молча сели на свои места — папа за руль, я рядом — и поехали в аэропорт.

Я больше не возражала, не пыталась вывести отца на эмоции. Решила хотя бы последние часы не омрачать своим ворчанием.

— А потом ты вернёшься, и мы вместе полетим в Питер. Присмотрим тебе квартиру поближе к университету.

— Мне же выдали общежитие. Я слышала, что они там ничем не уступают квартирам.

Отец пожал плечами. Конечно, он мне не даст жить в общежитии.

— Я хочу периодически приезжать и навещать тебя. Будет лучше, если ты будешь жить в квартире.

Контроль. Даже за тысячу километров отец хочет контролировать меня. Но я даже согласна — все-таки я не готова полностью отдалиться от него.

— Почему ты не выбрала Москву? До нее 6 часов езды.

Моя очередь пожимать плечами. Я была пару раз в Москве, не сказать, что мне не понравилось. Но и какой-то любви не случилось. В Питере я тоже была. И вот в ту поездку я поняла, что это мой город. Просто, молча, без сомнений.

— Разберемся, ладно. Главное, отдохни за лето.

Да уж. Отдохнёшь тут.

Папа проводил меня до стойки регистрации, дождался, когда мой багаж примут и проводил меня к нужному выходу.

— Ненавижу долгие расставания.

Он коротко обнял меня, прижал сильно-сильно к себе и поцеловал в макушку.

— Я тебя очень сильно люблю. Всегда помни об этом.

Я кивнула, пытаясь сдержать слезы. Я вообще с отцом не разлучалась — только оставалась с ночевкой у Лизы. И тут сразу на два месяца. Очень хотелось взобраться папе на ручки, зарыдать и попросить не отправлять меня никуда. Но я сдержалась.

В самолёте досталось место у окна, хотя мне было совсем не принципиально. А вот соседнее со мной место пустовало — идеальный расклад. Пускай лететь всего 2 часа, мне очень не хотелось сидеть рядом с незнакомым человеком.

В небе я успела прочитать книгу на телефоне, которую загрузила заранее. Ничего интересного: опять Она — влюблённая дурочка, а он — первый парень на деревне. А кого бы смогла полюбить я? Важна ли внешность или только его душа? Вряд ли, я влюблюсь в кретина — мне должно быть интересно с человеком. Внешне он должен быть приятным. Кстати, я ненавижу татуировки на теле. Мне кажется, они придают коже какой-то грязный вид. Так что вот с парней с тату я бы точно не смогла быть.

В этих размышлениях я даже не заметила, как мы приземлились. Когда я поняла, что самолёт совершил посадку и совсем скоро мне придется выйти из него, я судорожно сглотнула.

Получение багажа, проход через турникеты — и вот я стою в зоне ожидания прилетевших. Я старалась дышать глубоко, медленно, но то и дело переходила на короткие вдохи, теряя терпение.

Я огляделась и не увидела знакомого лица. Тут ко мне подошел высокий парень примерно лет 22-23. На нем был чёрная кепка с изображением орла, черная футболка, чёрные джинсы. На обувь я не смотрела, но что-то мне подсказывает, что он был в черных кроссовках.

— Ты Аврора?

Я понимаю, что имя у меня редкое, но все же посмотрела по сторонам. Убедившись, что он обращается ко мне, я кивнула.

— Идем.

Он развернулся и просто пошел. Мне нужно идти за ним? Кто это вообще? Почему не поздоровался? Как его зовут? Что вообще происходит?

Я так и стояла на месте. В какой-то момент он обернулся и крикнул:

— Ну??

Я подпрыгнула на месте и покатила чемодан, надеясь, что это не какой-то маньяк или местный воришка.

Через пять-шесть шагов я догнала его и шла чуть позади. Он даже не забрал у меня чемодан — почему меня это волновало? Знать бы вообще, кто он.

Мы вышли из аэропорта, и я увидела пальмы. Я точно ещё в России? Он перехватил мой удивленный взгляд и произнес:

— Ну, как-то так.

«Ну, как-то так???». Что вообще за сюр??

— А ты кто?

Я все-таки решилась задать этот вопрос.

Он остановился у машины, повернулся ко мне и долго-долго смотрел мне в глаза. Потом он просканировал меня снизу вверх так, что мне даже стало неуютно. Я невольно тоже опустила глаза и стала рассматривать себя: белые кеды, джинсовые шорты, футболка с «Гравити Фолз» и рюкзак за спиной.

Он сделал глубокий вдох, посмотрел куда-то выше моей головы. Затем он улыбнулся так, что я поняла — ничего хорошего он не скажет.

— Я твой брат.

Третья глава

Меня начало тошнить. Ни то от самой ситуации, ни то от вождения «моего брата». Он летел, вжав педаль газа в пол, затем резко останавливался, проскочил два красных светофора. Меня и так трясло, ещё и добавились рвотные позывы. Косточки на руках побелели от того, как сильно я держалась за ручку двери.

Я знала, что у Владимира есть дети от первого брака. Но насколько я помнила, эти самые дети жили с мамой, а не с ним. И дети — это не двадцати двух летний парень. Наверно, стоило лучше подготовиться к поездке к маме.

Меня от одной мысли о ней словно ударило током. Я быстро затрясла головой, словно выкинула все из головы.

— Что-то не так?

Я и забыла, что не одна в машине. Но благо отвечать мне не пришлось — мы приехали.

Что-то не так? Дайте-ка подумать. А что, собственно, ТАК? Я приехала в Сочи, меня встретил брат, о существовании которого я не задумывалась, сейчас меня пытаются убить в автокатастрофе, везут черт знает куда. Да нет, все так, все так. Но вслух я сказала другое:

— Норм.

Все. Вот так коротко и ясно.

Он остановил машину рядом с кирпичным забором, за которым невозможно было что-либо разглядеть. Я на секунду замешкалась, ожидая, что он тоже выйдет. Но повернув голову влево, увидела, что он смотрит на меня.

— Мы приехали.

Я кивнула, отстегнула ремень безопасности и вышла из машины. Он выходить не стал, а лишь нажал на кнопку, багажник машины пополз вверх. Я поняла, что никто мне не будет помогать доставать чемодан, собственно, я его туда и запихнула.

Стоило мне захлопнуть багажник, как машина двинулась с места.

— Что? — только и смогла произнести я. Он не вышел, а просто уехал.

Ладно, может, он не живет с родителям, а просто любезно подвез меня до дома. Любезно! Дальше уже сама…

Я повернулась к забору и увидела звонок. Не долго думая, я позвонила. Перспектива стоять на дороге на незнакомой улице в незнакомом городе не сильно меня радовало. Уж лучше войти.

Дверь открылась спустя 13 секунд. Я считала.

***

— А это твоя комната. Мы пока купили самую необходимую мебель, решили, что ты сама попробуешь ее обжить. Ну, знаешь, ковер подберешь, подушки для декора, настольную лампу. Может, захочешь кресло…

Я вошла в комнату, которая на два месяца станет моим укромным местом. Белая кровать у стены, под цвет ей две тумбочки по бокам, небольшой комод напротив и темно-синий пуфик. В правом углу большой белый шкаф до потолка. Все настолько бездушное и блеклое, что захотелось выть, пока я не посмотрела на окно. Это был райский уголок — в прямом и переносном смысле. Угловое окно впускало в комнату намного больше света. Вместо подоконника стояла небольшая тахта без подушек. Мысленно я уже расставила две белые и две темно-синие подушки по углам.

— Мы планировали завтра съездить в мебельный. Нужно купить диван для столовой, можем и в эту комнату что-то подобрать.

Я коротко кивнула, переминаясь с ноги на ногу у входа в комнату.

— У тебя своя личная ванная, дверь за комодом ближе к окну. Можешь отдыхать, ты, наверно, устала после перелёта. Через час мы все соберёмся внизу и будем ужинать.

Я снова кивнула, не поднимая на нее глаз.

— Хорошо, мам, — ответила я.

***

Итак. У меня оказывается в одночасье появился не только двадцати двухлетний, как я и предполагала, брат. Когда я спустилась вниз, за большим столом сидела девушка лет девятнадцати.

— Полина, — представилась она, слегка улыбаясь. Я тоже постаралась улыбнуться в ответ. Надеюсь, у меня получилось. Полина — младшая дочь Владимира отпервого брака. Она обычно живет с мамой, но сегодня приехала на ужин, чтобы познакомиться со мной. Мило, правда? Сейчас точно стошнит.

Я пыталась изо всех сил держаться, чтобы не броситься обратно наверх в комнату. Кто затеял этот дешёвый спектакль? Мне не нужны братья и сестры, тем более, от мужчины, который разрушил мою семью.

— Сейчас Вова привезет Юлианну из сада, сможешь и с ней познакомиться, — пропела мама.

Я старалась не смотреть на нее, но невольно переводила взгляд. Она порхала по кухне, словно бабочка. Спешно накрывала на стол, проверяла, готова ли еда, что-то доставала из холодильника. На первый взгляд казалось, что она не чувствует никакого напряжения или негатива. Неужели, она так и будет делать вид, что ничего не случилось? Будто не она шесть лет назад бросила ребенка и уехала в другой город к мужчине, который написал ей в интернете? Не она ли отправляла раз в месяц деньги в подарок на карту, которую я никогда в жизни не буду использовать? Не она ли отказалась от меня?.. Так зачем она делает вид, что все в порядке?

Я медленно встала и пошла к лестнице на второй этаж.

— Ужин уже готов, куда ты?

— Голова разболелась. Выпью таблетку.

— Тебе дать?

— У меня есть.

Я взлетела на второй этаж и забежала в свою комнату. Захлопнув дверь, я прижалась к ней спиной и зарыдала. А кто-то действительно думал, что будет легко? Может, отец представлял, что я приеду, обниму мать, и моя депрессия пройдёт сама собой? Или, может, панические атаки окажутся кошмарным сном, который больше не повторится? Или я смогу ее простить? Так она даже не просила!

Когда я зашла в дом, мама меня обняла и даже расцеловала. Но я не этого ждала! В глубине души я надеялась, что она начнёт просить прощения, что она покается и признает, что совершила ужасную ошибку. Но этого не произошло. Она просто отставила в сторону мой чемодан, взяла за руку и стала показывать дом, в котором теперь живет.

Я так и сидела на полу, прислонившись к двери спиной, когда в нее резко постучали. Я наспех вытерла слезы, вскочила и открыла дверь.

— Забирай.

Мой новый брат стоял в коридоре, указывая на чемодан.

Я кивнула, потянулась к ручке, но он ее увел в сторону. Я подняла глаза и столкнулась с пристальным взглядом.

— Ты что ревешь?

По интонации я не поняла, он хочет узнать причину или вообще сам факт моих слез.

— Уже нет.

Он отдал мне ручку чемодана, я закатила его в комнату. Он все ещё стоял в дверях.

— Что-то ещё?

Он отрицательно покачал головой, но уходить не спешил. Я решила сделать вид, что ничего не происходит, положила чемодан на один бок, раскрыла его и стала рассматривать содержимое, прикидывая, с чего начать раскладывать вещи.

— Вообще-то внизу все сидят за столом и ждут тебя. Марина никому не дает притронуться к еде, пока ты не спустишься. Но ты и дальше можешь рыдать тут или разбирать свое барахло.

Я была в шоке. Подняв на него, глаза я поняла, что он не шутит. Человек с каменным лицом, истукан — вот это мой сводный брат. Он пожал плечами и ушел. Я ещё пару секунд помедлила и решила, что чемодан разберу позже. Все-таки неправильно тут прятаться.

«А правильно бросать свою дочь?» Заткнись!

***

Юлианна — моя сестра по крови. Ну, наполовину. Ей всего четыре года. После ее рождения мама узаконила отношения с Владимиром, а до этого они просто проживали вместе.

Девочка оказалось очень милой, поэтому мне сложно ее ненавидеть. Прямо с порога она подбежала ко мне, обняла, назвала сестрой и стала рассказывать о своих друзьях из сада, как будто я знаю, кто они. В принципе, маленькая девочка ни в чем не виновата, поэтому я разрешила относиться к ней с теплом.

— А ещё мы ходили в пожарную часть! У меня даже есть удостоверение пожарника!

— Пожарного, — тихонько поправила ее я.

— Да, а завтра у нас на обед будет рыбная котлета!

— Фууу, — это мы с ней одновременно произнесли и засмеялись.

— Ты прикольная! И имя у тебя такое классное! Аврора — как у принцессы. Хотела бы я себе такое, — мечтательно призналась она.

Малышка тараторила, перепрыгивая с одной темы на другую. А в конце вообще выпалила:

— Отведешь меня завтра в сад?

Я поперхнулась водой.

— Что?

— Юлианна, это не обязательно, — вмешалась мама.

— Но я хочу! — заверещала она. — Я бы всем показала, какая у меня сестра принцесса! А так мне никто не поверит! Вася будет дразнить, а Гриша вообще компот мой выпил сегодня, когда я отвернулась. А Милана раскидала карточки и сказала, что это я.

Ещё минута, и Юлианна совсем забыла о своей идее, касаемо меня. И Слава Богу!

Почти весь вечер я была увлечена разговорами с младшей сестрой. Но краем глаза видела, как меня изучают старшие. И если Полина делала это изредка, чтобы я не заметила, то он этот делал внаглую. От его пристального взгляда было не по себе.

— Саша, ты завтра можешь отвезти с утра Юлианну в сад? Папа занят, а мы с Авророй хотим в мебельный съездить и заказать наконец-то диван.

Так. Стоп. Его зовут Саша — это раз. До этого момента я даже имени его не знала. Мы завтра с мамой вдвоем едем в мебельный — это два. Вдвоем! Какой кошмар!

— Я не нанимался личным водителем ваших отпрысков. Хватит и того, что эту привёз.

Он бросил это, кивая в мою сторону.

Спокойно, Ро, дыши! — я как будто слышу голос Лизы. Будь она рядом, именно это бы и сказала.

— У этой есть имя.

Это я сказала? Нет-нет. Не надо!

Он фыркнул. Я уже обрадовалась, думая, что разговор на этом окончен. Но он издевательски произнес по слогам:

— А-вро-ра!

Я закатила глаза:

— Боже мой, как смешно. И если хочешь знать, то: «Ав-ро-ра», — я максимально близко повторила его интонацию, но разбила имя на правильные слоги.

— Мне по-хер! — в том же духе повторил он, скрестив руки на груди.

— Ну, все! Хватит! — прикрикнул на него Владимир, который весь вечер сидел, уткнувшись в телефон.

Саша откинулся на спинку стула, но так и продолжил сверлить меня глазами.

— В общем, если никто не против, то так и поступим, — попыталась снять напряжение мама.

— Я против. Я планировал поспать с утра. Берите ключи и валите, куда хотите, — он швырнул ключи от своей BMW на стол.

— Саша! Последний раз предупреждаю, — рявкнул Владимир.

— А не то что? На домашний арест посадишь?

— Может, и посажу!

— Мне 22! Батя, ты опоздал лет так на десять, — злорадно засмеялся Саша.

— Пока ты в моем доме, ты будешь меня слушаться.

— А я не горю желанием быть в твоем доме. Если бы не мама, ни за что бы не приехал сюда.

Вот это поворот. Не я одна в «диком восторге» от жизни в этом доме. Видимо, у Саши такая же ситуация.

— Мама хочет, чтобы мы с тобой больше проводили вместе время. И раз она сейчас уехала на гастроли, это единственный вариант, — чуть мягче сказал Владимир.

— Меня лично никто не спрашивал.

Меня тоже! Меня тоже! — хотела я прокричать, но промолчала. Мы с мамой внимательно смотрели на мужчин, а вот Полина уже куда-то смылась, я даже не заметила. Юлианну в силу возраста только смешила ссора ее брата и отца.

— И вообще, почему Полина не остается? Она же тоже должна больше проводить с тобой время!

— У нее учеба, — ответил коротко Владимир.

— Полина учится на переводчика, на следующей неделе уезжает на стажировку до конца лета в Китай, — пояснила для меня мама.

Я кивнула, делая вид, что мне есть до этого дела. Была бы моя воля, все два месяца в этом доме я бы тусовалась на пляже или в своей комнате, не выходя на ужины этой чокнутой семейки.

Саша в два счета проглотил остывшее мясо в его тарелке и встал из-за стола. Его никто не стал останавливать. И когда я услышала громкий стук двери наверху, немного расслабилась. С одной стороны — он конченное хамло. А с другой стороны — если судить по этой сцене за ужином, Саше тоже непросто пережить развод его родителей и принять новую жизнь с моей мамой.

***

— Да дом как дом, — пожала я плечами и поправила правый наушник. Мне позвонила Лиза по видеосвязи, расспрашивая обо всех событиях дня. Она хотела подробности, а я даже не знала, что ей рассказать. — Тут три этажа, если считать чердак. На первом этаже кухня со столовой, туалет с ванной и гостевая комната.

— Тебя в ней поселили? — спросила подруга.

— Хм, нет. Я на втором этаже, тут четыре спальни.

— То есть, мама подготовила для тебя личную комнату? — уточнила Лиза.

Я даже не размышляла на эту тему. Дайте подумать, на втором этаже четыре спальни — одна родительская, вторая — детская, там спит Юлианна, в третьей — Саша, в четвёртой — я. Неужели мама заранее планировала для меня комнату? Меня поселили не в гостевой, там, как я поняла, остановилась Полина.

— Ну, — потянула я. — Получается так. Мы ещё завтра едем в мебельный, она хочет, чтобы я обустроила эту комнату.

Лиза многозначительно кивнула.

— Ну и что? — не выдержала я.

— Как что? Это именно твоя комната. Вряд ли бы она хотела, чтобы ты что-то меняла в комнате, где ты временно. Мне кажется, твоя мама хочет, чтобы ты почаще к ней приезжала.

— Она мне об этом не говорила, — буркнула я.

— Но это же очевидно! Почему надо тебе это говорить?

— Потому что для этого придумали язык, слова, речь…

Лиза закатила глаза.

— Ты зануда. Вот так всегда. Почему ты не понимаешь, что действия важнее?

Я закусила губу. Не говори! Молчи! Не надо!

— Да? Она меня бросила, ты помнишь?

Не умею я молчать, когда надо — в этом моя проблема. Но Лиза меня принимает такой, так что при ней можно не притворяться. Я перекатилась на спину и подняла руку вперед, держа в ней телефон.

— Ты. Меня. Достала! — отчеканила подруга.

— Я тебя тоже очень люблю.

Тут резко открылась дверь в мою комнату. Я дернулась и уронила телефон прямо себе на лицо.

— Черт! — я обернулась на дверь. Там стоял Саша.

— Кончай трещать. Невозможно уснуть.

Я опешила. Как можно вот так врываться в комнату без стука. А вдруг я тут переодеваюсь или занимаюсь йогой в одних трусах. Конечно, йогой я обычно занимаюсь в одежде, но все же!

— Тебя стучать не учили? — возмутилась я, снимая один наушник.

— Я тебе ещё раз говорю — хорош трындеть. Я пытаюсь уснуть.

— Ну, и спи. Я при чем? Я в другой комнате, — развела я руками, как бы показывая.

— А при том! Тут стены тонкие, а ты то ржешь, то ноешь. Достала!

Он резко захлопнул дверь. И его я успела достать, прекрасно.

— Это что было? — спросила тихонько Лиза. Она, наверно, все слышала.

— Это? Мой ночной кошмар.

***

Я всю ночь не могла уснуть. После истерики Саши, а иначе его выходку не могла назвать, я позвонила отцу из кухни. Не хотелось, чтобы этот псих снова вторгался в мое личное пространство. Папа задал мне стандартные вопросы про перелёт, дом, аккуратно спросил про маму. Я понимала, что ему тоже не легко это все обсуждать. Но сейчас я лежала в кровати, пытаясь переварить сегодняшний день.

Да в чем его проблема? Почему он ведет себя как последняя свинья? Ладно хамит родителям, они, возможно, не самые лучшие у нас. Но я при чем? Он меня до сегодняшнего обеда даже не знал, а уже ненавидит. Как можно так разговаривать с незнакомыми? Нет, я тоже не образец для подражания, тоже как другие подростки, бываю не в духе 90% времени, но я не позволяю себе такое отношение к людям, которые ничего мне плохого не сделали. Ну, почти никогда. Операторы банков не в счет. Как только мне исполнилось 18 лет, папа забрал мою «молодежную» карту, которую мы заранее заказали. И с той секунды начались звонки. Мне предлагали кредитные карты, ипотеку, кредит… На них я могла и сорваться. Но тут хотя бы был повод, а я какой дала ему повод? Мда, весёлые каникулы меня ждут в окружении людей, которые меня ненавидят.

Я перевернулась на живот. Но по маме нельзя сказать, что она меня ненавидит. Надо признать, она как будто делала все, чтобы мне здесь понравилось. Но это совсем не укладывалось в моей голове. Я представляла себе так: прилетаю, мы сверлим друг друга глазами, испепеляем, орем, ругаемся, я звоню отцу, он покупает обратный билет, и я лечу домой. Либо так: я захожу в дом, мама падает на колени, слезно умоляет меня простить, звоним вместе отцу, он покупает нам билеты, мы вместе летим домой.

Глупости, конечно. Мне не двенадцать лет. Я прекрасно понимала, что ни тот, ни другой сценарий не пройдут цензуру нашей жизни. Так не бывает.

Завтра, а технически уже сегодня, потому что на часах два ночи, мы с ней вдвоем едем в магазин. То есть, несколько часов мы проведем вместе наедине. О чем мы будем говорить? О диванах и подушках? Или все же поговорим? Или она будет рассказывать о том, как живет здесь? Возможно, будет показывать видео и фото Юлианны от рождения и до новогоднего утренника в садике. Интересно, она сохранила мои детские фото?.. Может, она расскажет побольше о Полине, ее учебе, ведь так здорово, когда твои дети учатся где-то за границей. Хотя Полина ей не дочь… А может, она объяснит, почему Саша хамло?

За ужином я его тоже разглядывала, хоть не так пристально, как он. Когда он ругался с отцом, я успела уличить момент.

Длинные темно-русые волосы слегка вьются на концах. Он то и дело запускает руку и поправляет причёску. И когда он так делает, под рукавом футболки виднеется татуировка — прямо на трицепсе. Сколько я не пыталась, разглядеть не удалось. Интересно, это его единственная татуировка?

Глаза темно-зеленые или карие — я так и не поняла. Прямой ровный нос. Хорошо очерченные губы, широкие по центру, узкие по краям. На лице слегка заметные веснушки.

Когда он скрещивает руки на груди, мышцы рук надуваются. Видно, что он занимается спортом. Интересно, каким? Может, гребля? Плечи широкие, возможно, и да. Ростом Саша высокий, наверно, около 185, может, даже выше. Завтра обязательно присмотрюсь и пойму точнее.

С мыслями о Саше я уснула.

***

— Что ты делаешь в моей комнате?

— Это мой дом. Куда хочу, туда захожу, — прошептал он.

— Но не в три часа ночи! — возмутилась я.

— Не имеет значения.

Он провел рукой по моему лицу, заправив сбившуюся из косы прядь волос за ухо. Затем он опустил руку мне на шею и большим пальцем стал гладить подбородок.

Я стояла перед ним в пижаме с Дональд Даком. Но его, видимо, это совсем не смутило. Он был в чёрной футболке, черных джинсах. Я подняла глаза, — на голове у него черная кепка с белым орлом. Опустила взгляд и посмотрела ему прямо в глаза — все-таки темно-зеленые. Попыталась посчитать веснушки — не удалось.

Тем временем, он уже гладил большим пальцем мои губы — сначала провел по верхней, потом по нижней.

И тут я посмотрела на его губы. Они были чуть приоткрыты, он тяжело дышал. Я тоже. Подняла глаза — он смотрел на мои. Я снова опустила взгляд, а через секунду уже почувствовала их вкус.

— Что за черт??!! — крикнула я, садясь в кровати. Вытерев тыльной стороной ладони пот со лба, я пыталась отдышаться. Все хорошо, это всего лишь сон! Сон, в котором я целовалась со своим братом! Человеком, который огрызался по любому поводу и дерзил на пустом месте. И сейчас он мирно спит за стенкой, пока я вижу во сне наш поцелуй. Аврора, ты точно чокнутая.

Слава Богу, он не пришел!

Четвертая глава

— И заберёшь Аврору из аэропорта.

Я вскинул голову и посмотрел на отца. Что? Кого? Видимо, мой взгляд был настолько удивленным, что он добавил:

— Дочь Марины. Она прилетает сегодня на лето, я же тебе говорил.

Точно. Я совсем забыл про то, что Марина решила сделать из нашего дома пансионат. Вообще в Сочи многие так делают — строят дома, а потом сдают комнату, комнаты или две весь дом. Перспектива, что у нас поселится ещё один ребенок, не сильно радовала. И даже Полина приехала на пару дней перед своим отъездом в Китай.

Я снова позавидовал сестре. Она, конечно, молодец, что получила место. Но, как бы это сказать… Я не могу назвать ее умной. Упорной — да. Но умной — нет. Все ее заслуги получены именно упорством. Она могла довести любого препода в универе, лишь бы никто не испортил ей зачетку. Единственное, чем она действительно увлекалась — это был китайский. И так как язык сложный, преподы шли навстречу и ставили ей «отлично». А мне нет. Потому что единственное, чем я увлекаюсь — это прогулами.

Мне даже пришлось взять академический отпуск. И осенью я снова возвращаюсь в универ, хотя все мои одногруппники получили дипломы.

Я листал ленту в соцсетях, когда отец подкинул мне ключи от машины.

— Что? Снова можно?

На прошлой неделе я сел за руль в нетрезвом состоянии. Нет, я редко такое делаю, но мне пришлось. Конечно, меня остановили гаишники. Если бы мы жили где-то в Москве, меня бы точно лишили прав. Но мы в Сочи, где не малая доля бизнеса принадлежит — угадайте, кому? — моему отцу, бинго! Типичная история, но так и есть. Отец позвонил нужным людям, и вот меня любезно подвозят до дома. Ключи от машины, конечно, у меня забрали и отдали отцу. Тот пригрозил, что скорее я увижу свои уши, нежели ключи. Уши я свои так и не увидел, а ключи — вот они, уже у меня на ладони.

Мне всегда все сходит с рук. Может, поэтому я и перестал контролировать себя? Хочется выяснить, где же та точка невозврата? Когда же мне действительно прилетит наказание за все преступления?

Надеюсь, мы об этом никогда не узнаем.

В аэропорт нужно было ехать к двум, но ведь никто не запрещал выехать за три часа. Я просто ответственный сын, хочу приехать туда вовремя.

Я быстро поднялся к себе, принял душ, переоделся. Из чистого были только черные шмотки, ну, и ладно.

Носить чёрное летом — ужасно. Но мне не хотелось идти ругаться с Мариной снова из-за нестиранной горы одежды.

Раз в неделю приходила домработница, убирала, стирала, гладила. Но это было недостаточно, потому вещи копились. Марина не работала, у нее не было грудных детей. При этом, целыми днями она была занята магазинами, встречами с подругами. У них даже есть какой-то книжный клуб — то есть, они сидят, кто-то один читает, потом они обсуждают. Дичь какая-то. Не, я не против чтения, пусть читают. Но как можно на полном серьезе заниматься этим, а потом приходить домой и заявлять, что устала, потому что было много работы в клубе?

Наверно, я больше похож на отца. Если какое-то занятие не приносит денег — это не работа. Хобби, увлечение, отдых от работы — да. Но не работа. Он всегда так говорил.

Я сел в машину, и уже через десять минут доехал до первого пункта.

— Ты сегодня рано, не ожидала увидеть тебя до темноты.

— Я ненадолго, мне надо забрать у тебя сумку, которую тебе Миша оставил вчера.

Я не стал разуваться, так и стоял в коридоре у входной двери.

— Ты про пакетик, за который тебе может святить срок? — переспросила она с ехидной улыбкой. Проклятье! А на что я, собственно, надеялся? Что моя любопытная девушка не откроет сумку, которую мне оставил друг, славившийся своим всегда нетрезвым состоянием?

— Зачем тебе так много?

— У Миши будет вечеринка.

— Не логично. Зачем ему тогда отдавать тебе сумку, если вечеринка у него самого?

— Включи мозги, ну. Его батя будет проверять все комнаты до того, как пустит нас к ним домой.

— Он до сих пор верит, что Миша бросил после того раза у тебя дома?

— Да. И сама помалкивай. Не смей кому-то рассказывать.

Она обиженно посмотрела на меня, затем скрылась за дверью своей спальни. Алена жила с подругами в двухэтажном доме. У ее родителей есть квартира в центре Сочи, но летом девочки снимают домики ближе к морю.

— Вали, — буркнула она и кинула в меня чёрной поясной сумкой.

— Приеду ночью, не запирай окно, — подмигнул я ей.

— Вали! Я запру окно, даже не думай приходить! Иди обкурись с друзьями. Тебе же только это интересно.

Мы оба знали, что я приду. Мы оба знали, что окно будет открыто. Алена не умеет обижаться, а уж тем более на меня.

После неё я заехал к Мише, чтобы убедиться в его трезвости. Позавчера он сильно перебрал и обещал мне продержаться до выходных. Конечно, я ему не поверил, потому что он обещает мне это каждый день на протяжении уже трёх лет. После того, как он узнал, что у отца есть любовница, а мать при этом не против, разводиться они не собираются, Миша съехал с катушек. Конечно, он пил и раньше, как вся наша тусовка — в меру и с поводом. После же всей этой ситуации друг перестал себя контролировать. И даже не мог решить, кого он ненавидит больше: отца, который способен предать его мать; или мать, которой настолько плевать на его отца, что она закрыла глаза на все.

Когда я узнал об измене дяди Паши, я понял, что мне ещё повезло. Мои родители развелись до того, как отец зарегистрировался в соцсетях и познакомился с женщиной из Воронежа. Сначала они просто переписывались — женщина была замужем, но несчастлива по неё словам. Они обсуждали какие-то книги, страны, он постоянно сидел в телефоне в буквальном смысле. Спустя пару месяцев он полетел в Москву, куда прилетела и она. Мне было противно и стыдно за отца — она вообще-то ещё была замужем. Когда он вернулся, сообщил, что Марина уходит от мужа и переезжает к нему. Гром среди ясного неба. Я знал, что отец найдёт себе женщину, скорее всего снова женится, но даже не мог представить, что так быстро. Мама тоже не поверила. Хотя она и была инициатором развода, но ей очень не понравился факт, что отец обрёл счастье раньше неё. И начались эти взрослые игры перетягивания детей. Отец задаривал подарками, мама — вниманием. Победили подарки.

Точнее даже не так — мне было плевать на подарки. Но очень уж сильно давила на меня мама. Ей нужно было знать все о моей жизни, контролировать каждый мой шаг, она вечно придумывала какие-то занятия именно на те дни, когда я планировал встретиться и погулять с друзьями. Когда мне исполнилось двадцать, до меня дошло. Мама делает со мной все то же самое, что делала с отцом. Не удивительно, что он не выдержал ее натиска. Но на развод подала она, когда отец перестал потакать ее капризам, стал требовать больше свободы. Она дала ему ее, думая, что отцу станет одиноко, и он вернётся. А он вместо этого не долго наслаждался свободой, а нашёл новую женщину. Хотя, конечно, Марина абсолютно другая. Ее скорее можно обвинить в безразличии, если сравнивать с мамой. Но отца все устраивало.

Два года назад я позвонил ему и спросил, могу ли я переехать. Они как раз планировали строить этот дом, добавили в проект еще одну комнату. Кстати, когда дом достроили, я спросил, зачем столько спален? Отец тогда рассказал, что у Марины есть дочь, она живет с отцом. Но Марина очень хочет наладить отношения. Пусть девочка знает, что ей всегда рады в этом доме.

И вот после Миши я поехал за этой самой девочкой в аэропорт.

***

Я так обрадовался, что отец вернул мне ключи от машины, что забыл главное узнать: как она выглядит? Кроме имени, я вообще ничего о ней не знал. Сколько ей лет? Она летит с сопровождающим или одна? Блондинка, брюнетка, рыжая?.. Я достал телефон, сначала залез в соцсети к Марине, но ответа не нашел. Ни одной публикации с любимой дочерью, для которой она подготовила отдельную комнату. Затем попробовал найти у нее в друзьях аккаунт с именем Аврора, но ничего не нашел. Либо она маленькая, у нее нет ещё соцсетей, либо она сидит не под именем, а использует ник. Ну, или самое очевидное — х*ровая Марина мать. В принципе, за эти шесть лет я не помню, чтобы она летала навещать своего ребенка. Так что даже моя мама рядом с ней выглядит в более выгодном свете.

Я покрутил в руках телефон. Звонить Марине вообще не хотелось, а отцу тем более. Но ничего не оставалось. И как только я был готов нажать на звонок, я увидел ее. На меня шла девушка со светлыми волосами в джинсовых шортах и футболкой с «Гравити Фолз» — мой любимый мультик, между прочим. Но узнал я ее не по футболке — девушка была точной копией Марины. Только волосы покрашены в светлый. Те же глаза, тот же нос, те же губы. Тут я убедился, что Марина красива от природы, а пухлые губки у нее не после очередного похода к косметологу, или где там им качают эти губы?

Получается, у нее взрослая дочь. И эта взрослая дочь будет два месяца жить по-соседству. Они точно рискуют.

Я увидел, как она озирается по сторонам, но не спешил к ней подходить. Пока она не знает меня, я могу спокойно ее разглядывать. Но тянуть дальше было нельзя. Я подошел и спросил:

— Ты Аврора?

Девушка растеряно огляделась, затем посмотрела на меня и кивнула.

— Идем.

Я не стал брать ее чемодан. Во-первых, он на колёсах, потащит сама, не сломается. Во-вторых, ее недовольное лицо немного взбесило меня. А что она хотела? Кого ждала? Ее не предупредили, что я ее встречу? Что за удивленный взгляд?

Я старался идти быстрее, потому что поставил машину в неположенном месте. Однажды у меня уже забрали ее с этого же самого пятачка. Я обернулся — девушка стояла, как вкопанная. Вот черт! Сейчас машину точно заберу.

— Ну?? — раздражено поторопил ее я.

Мы вышли из аэропорта, я увидел машину там, где оставил, и выдохнул. Пронесло. Теперь можно не бежать со всех ног, а пойти спокойно. Я посмотрел в сторону, Аврора рассеянно разглядывала пальмы. Да, пальмы в Сочи. Сам к этому не сразу привык.

— Ну, как-то так, — попытался поддержать диалог я.

Мы подошли к машине, я достал из кармана ключи, когда она спросила:

— А ты кто?

Я не мог поверить своим ушам. Ее действительно не предупредили! То есть, в теории она могла сейчас идти послушно за каким-то маньяком, и никто бы ее не нашел! У меня на долю секунды возникла мысль проучить и ее, и родителей, увезти ее куда-то и напугать, но я не мог рисковать. И так шёл по лезвию ножа — папа ещё одну выходку мою терпеть не станет.

Как же она похожа на Марину! Я впервые вижу, чтобы было такое сильное сходство. Я облокотился о машину, скрестил руки на груди и медленно просканировал: идеально белые кеды, как будто их только что начистили; джинсовые шорты хорошей длины — это когда и ноги можно разглядывать без зазрения совести, а вот нижнее белье не увидишь; и футболка, которая больше подошла бы восьмикласснице.

Мда, ситуация комичная. Интересно, она вообще не подозревает?

— Я твой брат, — ответил я, открыл дверь и сел за руль.

***

Мы ехали молча. Заводить разговоры о погоде и прочей ерунде, мне казалось, глупо в нашей ситуации. На кой черт мне вообще сдалась эта сестра? Мне Полины и Юлианны не хватает? Ещё одна баба в доме — так себе идея. Хорошо хоть ванные комнаты у каждого свои, представляю, сколько часов мне пришлось бы ждать в очереди в душ.

Я гнал со всей скоростью, чтобы поскорее оставить Аврору и поехать снова к Мише. Минуту назад мне пришло сообщение от него, что отец закончил проверки комнат, уехал по делам. Можно пока зависнуть у него.

Я то и дело косился на девушку, сидящую на пассажирском сидении моей машины. Все-таки она очень странная. Во-первых, она реально пошла за незнакомцем до его машины, сразу поверила в то, что я ее брат, села в автомобиль. Неужели она такая наивная? У меня холод пробежал по спине, когда я представил, что могло с ней произойти, будь на моем месте какой-то падонок. «А ты разве сам не падонок? Тебя ей не надо бояться?» — заговорил мой внутренний голос. Я вжал педаль тормоза и уставился на стрелку спидометра.

Во-вторых, она даже слово не сказала о моей машине. Не хочется хвалиться, но она действительно дорогая и крутая. Не у каждого парня моего возраста есть подобная. Конечно, мне ее папа подарил. Сам не знаю, за какие заслуги. Обычно я его только расстраиваю и разочаровываю, даже когда не желаю этого. Я из тех людей, у которых «горит сарай, гори и хата» — или как там говорится? Да, примерно 50% времени я влипаю в истории по собственной инициативе — точнее дурости. А остальные ситуации происходят случайно, но, конечно, же только со мной. Сколько раз я решал даже не выходить из дома, чтобы опять не попасть в неприятность, и, как назло, в этот вечер происходит что-то ужасное с друзьями или Аленкой. И приходится ехать разбираться. А выходить сухим из воды я так и не научился. Все шишки летят в кого? Конечно, в меня.

— Что-то не так? — спросил ее я, видя, как она вцепилась в ручку. Может, ее укачивает? Могла бы предупредить, прежде чем решит заблевать мне тачку.

— Норм.

Норм? Я усмехнулся, но больше задавать вопросов не стал. Тем более, что мы приехали. Я припарковал машину у ворот, но мотор глушить не стал. Мне ещё ехать к другу.

Аврора выходить не торопилась.

— Мы приехали, — подсказал я ей, глядя на нее в упор.

Она закивала, отстегнула ремень безопасности и вышла из машины. Я продолжал сидеть, лишь открыл ей багажник — сама вытащит свой чемодан. Почему я не хотел ей помочь? Сам не знаю, что на меня нашло, но почему-то хотелось повредничать.

Как только она достала свой багаж, я дал газу и уехал.

Мне нужно было скорее попасть к Мише, к тому же я не знал, дома ли отец. Вдруг он сейчас увидит, что я вернулся, заберёт ключи и не выпустит из дома.

— Блин, спасибо, братан! Я в долгу! — Миша еле слышно произнес, когда увидел у меня в руках свою чёрную сумку.

— Конечно, в долгу… Ещё в каком, — прошептал я в ответ.

— Какие планы? — спросил дядя Паша скорее меня, нежели своего сына. Мы с другом сидели в зале на диване, а он куда-то собирался.

— Да, особо никаких. У меня сестра приехала, — выпалил я. Сам не понял, зачем. Миша посмотрел на меня с удивлением. — Сводная. Дочь Марины.

— А, да, я слышал. Владимир говорил, что вы ждёте ребенка в гости.

— Пф, ребенка, — усмехнулся я. Знали бы они, какой там прилетел ребенок. Я мысленно представил ее сейчас: длинные прямые светлые волосы, стройные ноги, тонкая талия… Даже в широкой футболке я сумел разглядеть ее формы. А какие красивые у нее глаза — карие, выразительные. Нет, она определенно уже не ребенок. По крайней мере, я надеялся, что она уже учится в универе. Почему? Сам не знаю. Наверно, потому что не воспринимал ее, как сестру. Пусть ей будет хотя бы восемнадцать.

— Ты чего лыбишься? — прервал мои мысли Миша. Я и забыл, что сижу тут.

— Да не лыбился я.

— Я вообще не видел, чтобы ты так улыбался. Так… — Миша пытался подобрать слово, — Мечтательно?

— Сдурел? Ладно, я пошел. — я встал с дивана и пошел к выходу из дома.

— Вечером у Алены будешь? — спросил друг вдогонку.

— Нет… Наверно, нет.

***

Я и так ехал домой, когда позвонил отец и предупредил, что сегодня у нас праздничный ужин в честь приезда Авроры. Я ему не стал говорить, что уже стою у ворот, жду, когда они откроются, чтобы припарковать машину.

Я вернулся в дом и первым делом увидел тот самый злосчастный чемодан, который тащила за собой Аврора. Не долго думая, я взял его, прошел мимо Марины, которая накрывала на стол, Полины, которая развалилась на диване и проверяла свои соцсети.

— Идите есть! — крикнула мне мачеха.

— Ага, сейчас приду.

Я поднял чемодан на второй этаж и пошел в ее спальню. Отличная причина к ней заглянуть, плюс я ещё чувствовал себя немного виноватым, что не помог с багажом.

Как я понял, ей отдали ту пустую в самом конце коридора — наши комнаты разделяет одна стенка. Я резко постучал в дверь, попробовал открыть ее, но что-то мешало. Тут дверь открылась, Аврора стояла передо мной с заплаканными глазами. Рекорд. Она всего несколько часов с моей семейкой, а уже ревет.

— Забирай, — кивнул я на чемодан. Когда она потянулась, я отвёл ручку. Нет, правда, плачет.

— Ты че ревешь?

— Уже нет.

Ага, вижу. Я отдал ей чемодан и стал наблюдать. Дверь она не закрыла.

— Что-то ещё? — спросила она меня. Я отрицательно показал головой. Тогда она положила чемодан на бок и стала его разбирать. Серьезно? Там ужин в честь ее приезда…

— Вообще-то внизу все сидят за столом и ждут тебя. Марина никому не дает притронуться к еде, пока ты не спустишься. Но ты и дальше можешь рыдать тут или разбирать свое барахло.

Я знал, что мои слова окажут нужное воздействие — она перестанет рыдать и начнёт злиться. Ну, лучше так.

***

— А-вро-ра! — я специально исковеркал ее имя, глядя прямо ей в глаза.

Она закатила глаза и тут же меня исправила.

— Мне по-хер! — передразнивал ее я.

— Ну, все! Хватит! — прикрикнул отец на меня. Вот черт, я вообще забыл, что он рядом. Если бы не все они, я, может, ещё полчаса дразнил свою новую «сестренку». Она от злости краснеет моментально — видеть это то ещё удовольствие.

— В общем, если никто не против, то так и поступим, — настаивала Марина на том, чтобы я отвёз Юлианну в сад.

— Я против. Я планировал поспать с утра. Берите ключи и валите, куда хотите, — я швырнул ключи от своей BMW на стол и сразу посмотрел на Аврору. Она даже дернулась.

— Саша! Последний раз предупреждаю, — рявкнул отец.

— А не то что? На домашний арест посадишь? — всплыли я. Они что не понимают, что я шучу? Или лучше как они сидеть и строить из себя интеллигентную семью, которой не плевать друг на друга?

— Может, и посажу!

— Мне 22! Батя, ты опоздал лет так на десять, — злорадно засмеялся я. Это чистая правда. Отец никогда не вмешивался в воспитательный процесс. А тут вдруг включил режим родителя.

— Пока ты в моем доме, ты будешь меня слушаться.

— А я не горю желанием быть в твоем доме. Если бы не мама, ни за что бы не приехал сюда.

Он сам виноват, что я это сказал. Не надо меня провоцировать! Вот точно не ему учить меня жизни. В своей бы разобрался для начала.

— Мама хочет, чтобы мы с тобой больше проводили вместе время. И раз она сейчас уехала на гастроли, это единственный вариант, — чуть мягче сказал он.

— Меня лично никто не спрашивал.

Не совсем правда. Как я уже не раз признавался, лучше буду жить с отцом, чем с мамой. Она у меня совсем приставучая, ни с друзьями погулять, ни с девчонками встретиться. В двадцать я переехал к отцу, но иногда кочевал из одного района Сочи в другой. Маму бросать тоже как-то не хотелось, хотя Полина жила с ней всегда.

И тут я перевел взгляд на сестру. Родную сестру, имею в виду.

— И вообще, почему Полина не остается? Она же тоже должна больше проводить с тобой время!

— У нее учеба, — ответил коротко Владимир.

— Полина учится на переводчика, на следующей неделе уезжает на стажировку до конца лета в Китай, — пояснила Марина Авроре.

Ну, конечно. Давайте! Смешайте меня с грязью, выставьте меня говном, хвалите Полину. Она же молодец. Не то, что я.

Я быстро доел свой ужин, потому что реально был голоден — я не обедал, встал и поднялся к себе. Пошли они все к черту, семейка фриков!

***

Я не поехал к Алене. Сам не мог ответить себе на вопрос, почему. Я уже в четвёртый раз скидываю ее звонок, не отвечаю в соцсетях. Завтра что-нибудь придумаю. Мне просто необходимо сегодня остаться дома — я не мог объяснить это чувство, но ощущал его всем телом. Именно здесь я должен быть.

Я решил принять прохладный душ перед сном, уже стоял у двери в ванную, как снова услышал голос Авроры.

— Да? Она меня бросила, ты помнишь?

Вообще-то я уже час слушал, как она рассказывает кому-то свой день. И про перелет, и про аэропорт. Кстати, про меня ни слова не сказала, поэтому я был уверен, что говорит она с парнем.

— Я тебя тоже очень люблю.

Не помню, как, но я уже оказался перед ее дверью. Резко открыл, надеясь увидеть, с кем она говорит. В том, что это видеозвонок, я понял, когда она показывала вид из окна.

Аврора лежала в кровати, от неожиданности уронила телефон прямо на лицо.

— Черт!

— Кончай трещать. Невозможно уснуть.

А что я ещё мог сказать? Экран телефона я так и не увидел.

Аврора была в ярости — ну, ещё бы, я без стука ворвался в ее спальню. А если бы она переодевалась? От одной мысли об этом у меня перехватило дыхание.

— Тебя стучать не учили? — возмутилась она.

— Я тебе ещё раз говорю — хорош трындеть. Я пытаюсь уснуть.

— Ну, и спи. Я при чем? Я в другой комнате.

И жаль! Было бы здорово нам жить в одной комнате. А ещё было бы здорово, если ты не была моей сестрой. Проклятье! Конечно, я сказал ей другое:

— А при том! Тут стены тонкие, а ты то ржешь, то ноешь. Достала!

Я сам испугался своих мыслей, потому резко захлопнул дверь, но уходить не стал.

— Это? Мой ночной кошмар.

Я ухмыльнулся. Нет, Аврора, ночной кошмар ещё впереди. Долгие два месяца я буду рядом. Даже во сне я буду приходить, чтобы позлить тебя. Ведь ты так мило заливаешься краской.

Пятая глава

Я всю ночь не спала. То сначала этот сон с поцелуем, то потом просто не могла уснуть. Под утро я все же задремала, но услышала шум внизу. Это Юлианна жалуется кому-то, что ей приходится ходить в сад даже летом. Я пыталась вспомнить, ходила ли я летом в сад, но так и не вспомнила. Значит, нет.

Что именно они говорили, я не слышала, только голоса. Я приоткрыла дверь спальни.

— Хорошо, я попрошу Марину, чтобы завтра у тебя был выходной от этой тяжелой работы в саду!

Это был Саша. Все-таки он сдался и везет сестру в сад. И впервые я не слышала в его голосе насмешки, хамства или других агрессивных ноток. Любопытство взяло верх — я на цыпочках вышла из комнаты, подошла к лестнице, заняла такую позицию, чтобы видеть происходящее, но себя не выдать.

Саша был в тех же черных джинсах, но футболку поменял на красную. Тут я вспомнила о татуировке на трицепсе. Отсюда разглядеть что-либо у меня точно не получится, придется повторить попытку в другое время.

Юлианна стоя доела свой бутерброд и зашагала за братом к выходу. Он открыл дверь, пропустил сестру и резко обернулся. Нет! Я успела спрятаться, успела же?

Как только дверь за ними закрылась, я побежала в свою комнату. Сердце бешено стучало. А что я плохого сделала? Ну, сидела на лестнице и смотрела за ними. Разве это запрещенного?

Но почему тогда я чувствую себя пойманной?

Я наспех приняла душ, вышла и стала одеваться. Я не знала, во сколько мы с мамой поедем в магазин, поэтому решила сначала одеться по-домашнему. Конечно, домашняя одежда не сильно отличалась от уличной. Тоже футболки, шорты. Но я все же видела разницу.

Мамы не было на кухне, когда я спустилась. Завтрак — единственный прием пищи, который не вызывает у меня никаких проблем. Я очень люблю завтракать, и обычно ем в это время много.

Я порылась в шкафах, нашла все необходимое, достала из холодильника яйца и начала готовить. Вскоре я вовсе забыла, что не дома, лазила по шкафам, разглядывала кружки, стаканы, тарелки. Меня впечатлила огромная книжка с рецептами у мамы на первой полке. Неужели, она готовит по рецептам? Сколько я ее помнила, любимый мамин совет был один: «Дай волю сердцу и желудку». Я всегда так и делала, крайне редко гуглила рецепт.

Готовить я очень любила. Я даже пекла для папы торты и другие десерты. Мое коронное лакомство — карамельные эклеры. Слюни текут только от воспоминаний. И тут я решила, что непременно испеку их на днях.

— А мне что-то приготовишь?

Я подскочила, чуть не уронив лопатку. Как он так быстро вернулся.

— Обязательно так пугать?

— Обязательно так пугаться? — парировал Саша.

— Я была уверена, что одна на кухне.

Он стоял в дверях кухни, облокотившись об косяк, руки как всегда скрещены на груди.

— Теперь нет.

Я достала ещё одну тарелку для него, выложила яичницу и протянула.

— Держи.

Он не торопился подходить. Тогда я поставила тарелку на островок. Проделав то же самое с моей порцией, я взяла вилку и, пройдя в столовую, села завтракать.

Он шел следом со своей тарелкой. Сел напротив меня.

Я подняла глаза — смотрит в упор.

— Умеешь играть в гляделки? — с вызовом спросил он.

— Допустим. Хочешь сыграть?

— Мы уже играем.

Действительно, он все это время смотрел на меня, ни разу не моргнув. Я ещё шире раскрыла глаза и уставилась на него. Он ещё не знает, что я без победы никогда не ухожу. Так и вышло — он засмеялся и моргнул.

— Все-все, ты выиграла.

Я победно улыбнулась в ответ.

В этот раз смех его звучал намного приятнее, чем вчера за ужином.

— Ммм, вкусно. Оказывается, ты умеешь готовить.

— Это всего лишь яичница.

С этими словами я встала из-за стола и подошла к холодильнику на кухне. Я нарезала овощи, налила себе кофе и вернулась за стол.

— Я не знаю, что ты пьешь с утра, поэтому не стала ничего наливать.

Я поставила чашку около своей тарелки, а овощи посередине.

— Я не пью кофе, у меня от него давление падает.

— Надо же, — сочувственно произнесла я. Если бы можно было пить только кофе, я была бы счастлива. Но мой врач даже одну чашку в день запрещает. Но ведь его нет рядом…

Он быстро справился с яичницей и откинулся на стуле. Как и за ужином, пристально наблюдал за мной, как будто пытался что-то разглядеть. Я поняла, почему мне было неуютно под его взором — во-первых, его глаза как рентген меня сканировали, во-вторых, в такие моменты я сама не могла разглядывать его. Или могла?

Я дерзко подняла подбородок и уставилась на Сашу. А что такого?

Я не знаю, сколько бы мы так с просидели, если бы в столовую не вошла Марина.

— О, ребята, вы уже завтракаете. Я до ночи сидела за новой книгой, которую мы читаем клубе, не заметила, что слишком поздно. Совсем не выспалась.

Как бы в доказательство она зевнула и прошла на кухню.

— Как аппетитно выглядит! — произнесла мама, накладывая себе порцию.

— Это всего лишь яичница, — съязвил Саша моими же словами, глядя мне в глаза.

И меня это развеселило, хотя он явно хотел задеть.

Мама села справа от меня и принялась есть.

— Дай мне буквально полчаса, и сможем ехать. Саша, может, ты с нами?

У меня сердце екнуло. Я не понимала, какой ответ жду.

— Нет, — потянул он. — У меня дела.

Отлично, он не едет. Я ведь этот ответ ждала, да?

— К Алене пойдёшь? — беззаботно спросила мама.

Я быстро посмотрела на него и отвела глаза. Видимо, его девушка.

— Вряд ли. У Миши вечером собираемся, надо ему помочь.

— А возьми Аврору с собой, — предложила мама, все также спокойно поедая яичницу. Неужели она не видит напряжения между нами? Не видит, что я его раздражаю? Конечно, он не захочет никуда меня брать.

— Да, без проблем.

Я не ослышалась?? Без проблем? Он так легко это сказал, будто мы с ним заядлые друзья. Ну, или действительно брат с сестрой. Хотя даже сестёр неохотно берут с собой куда-то.

— Отлично. Но помни, ей хотя и восемнадцать, отвечаешь за нее головой!

Я чувствовала, как щеки пылают. Почему я молчу? Возрази им! Скажи, что не хочешь никуда идти!

— Не переживай, я о ней позабочусь, — промурлыкал Саша. Нет, он точно что-то задумал. Может, он избавится от меня по пути на вечеринку? Завезет куда-то в лес и оставит? А я не смогу найтидорогу домой.

— В чем у вас обычно ходят на эти вечеринки? Может, нужно что-то соответствующее? — размышляла мама. В этом вся она. Когда мы жили вместе, она всегда отвечала за наш с папой внешний вид. Она покупала без нас одежду, приносила, размер был подобран идеально. Да и сами образы были очень удачными, поэтому мы никогда не возражали.

— Джинсы и футболка подойдут, — лениво ответил Саша.

Мама кивнула, затем повернулась ко мне и улыбнулась, мол: «Видишь, как тебе будет весело!»

— Я лучше останусь дома.

Наконец-то я смогла возразить.

— Не говори глупостей, милая. Лето! Надо тусоваться.

Она встала, убрала свою тарелку в раковину и пошла наверх.

— Надо тусоваться, — повторил издевательски Саша, подмигивая мне.

Я тоже встала, убрала за собой и пошла переодеваться.

***

— А это можно бросить на кровать, — предложила мама, показывая на желтый плед. Я посмотрела в нашу тележку — все было серого и желтого цвета. В принципе мне понравился выбор мамы.

Диван мы так и не выбрали, мама положила каталог в сумочку и повернулась ко мне:

— Пойдём обедать?

Я заказала овощной салат, мама — кебаб и овощи-гриль.

Кафе было небольшое, но уютное. И по тому, как официанты поздоровались с мамой, я поняла, что она тут частый гость.

— Я часто бываю в этом мебельном, потом обязательно захожу сюда.

Мы немного поели, я отложила свою тарелку и посмотрела на маму. Нет, нет во мне ненависти к ней, как бы я не старалась. Но во мне сидела обида — очень сильная, прожигающая насквозь, давящая на сердце, заставляющая задыхаться.

— Может, ты хочешь перекрасить стены?

— Какие стены? — я не сразу поняла, о чем она.

— В комнате. Ты не хочешь сделать ремонт? Мы покрасили стены в белый, потому что не знали, какой интерьер ты хочешь.

По глазам мамы я понимала, что сказать она хотела что-то другое.

— Ладно, не так. Мы вообще не были уверены, что ты прилетишь. Но это твоя комната. И с первой минуты она была твоей. Поэтому ты можешь покрасить стены, переклеить обои или добавить что-то.

Я не была готова к откровенному разговору, но, черт побери, конечно, мне было приятно! Значит, мама думала обо мне, хотела, чтобы я приехала.

— Я подумаю.

— Ты можешь попросить Сашу! — вдруг осенило маму.

— О чем? — испуганно спросила я.

— С ремонтом. В его комнате он все сделал сам — и стены красил, и декор добавил, и полки прибил. Рукастый, знаешь, такой. Вообще у него руки золотые, только вот голова немного…

— Пустая? — подсказала я.

Мама засмеялась.

— Нет, — отрицала она. — Он, кстати, достаточно умный и интересный парень. Просто дурь какая-то в голове еще с подросткового возраста. Вова говорит, он в школе был самым первым во всем. А вот в университете сломался. Что-то произошло… Либо компания такая подвернулась.

Я снова водила вилкой по тарелке. Говорить о Саше с мамой мне как-то не хотелось. Я пока не решила, как мне вообще воспринимать его выходки. А мама как будто и не замечала моего состояния.

Мы закончили есть, расплатились и вернулись домой.

***

— Мне нравится! — заявил Владимир, стоя посередине моей комнаты. Мы расставили серые и желтые подушки по тафте перед окном. Кинули пару чёрных подушек на кровать, на котором заменили белое покрывало на серое, декорировав желтым пледом.

В правом углу комнаты встал напольный торшер с мягким светом, а на полу мы постели горчичного цвета ковёр в белый ромбик.

Я осмотрелась, вышло все достаточно симпатично.

— Саша, зайди сюда, пожалуйста.

Я стояла спиной к двери, но мне было этого достаточно, чтобы почувствовать тысячу мелких уколов. В последний раз Саша был в моей комнате вчера ночью, когда наорал на меня из-за телефонного разговора с Лизой. А потом еще был здесь в моем сне…

— Миленько.

У меня все замерло внутри — он стоял прямо позади меня. Мне даже казалось, что я чувствую его дыхание затылком. Я невольно обернулась и удивилась. Он действительно разглядывал мою спальню с легкой улыбкой.

— Саша, а ты не хочешь нам помочь? Мы думали, как можно перекрасить тут все, что-то изменить.

— Да? Аврора, ты хочешь, чтобы я тебе помог? — промурлыкал Саша, ехидно улыбаясь. Он был так похож на озорного мальчишку, дразнящего одноклассницу. Ну, хорошо, давай сыграем.

— Да, братец, я очень хочу, чтобы ты помог мне с ремонтом! — самым тонким голосом, что у меня был, промурлыкала я в ответ.

Он уже не сдерживал смех. Смеялся задорно и заразительно. Я сама не удержалась и засмеялась. Впервые за эти два дня я почувствовала, что мои плечи перестали напрягаться, шея вытянулась, а тяжёлый камень в животе упал куда-то вниз.

Но эйфория была не долгой.

Тут я услышала, что зазвенел телефон. Саша резко достал свой мобильный, посмотрел на дисплей и напрягся. Вряд ли звонок сильно его обрадовал, так как он пулей вылетел из моей комнаты и закрыл за собой дверь своей спальни. Мама с Владимиром переглянулись, быстро покивали друг другу и молча ушли в коридор. Я осталась в комнате одна.

***

Я показала папе свою спальню по видеосвязи, рассказала подробно о нашем с мамой походе в магазин. Я всеми силами пыталась улыбаться, показать ему, что не страдаю под одной крышей с ней. И также упорно пыталась разглядеть в глазах папы тоску по бывшей жене.

Но ее не было. Папа был действительно рад за меня.

— Это здорово, цыплёнок! Мне очень нравится твоя комната. И нравится, что ты улыбаешься.

Примерно также отреагировала Лиза. С ней мы разговорили чуть дольше, потому что с подругой мне притворяться не пришлось.

— И теперь он предлагает мне помочь с ремонтом, представляешь?

— Ро, я, конечно, боюсь озвучивать свои мысли вслух. Надо убедиться в их законности.

— Да не собираюсь я никого убивать, — отмахнулась я.

— Да нет, Ро! — засмеялась Лиза. Но по тому, как раскраснелось ее лицо, я начала понимать ход мыслей подруги.

Краснеть — вообще-то моя прерогатива. Ненавижу эту особенность моего организма. Одно время я даже специально ходила в солярий, чтобы стать темнее. Надеялась, что красные щеки не будут заметны на загорелом теле. Но ничего не вышло.

— Ты не узнавала, есть закон, по которому вам нельзя флиртовать или целоваться? — она правда так сказала??

Мое лицо пылало огнем! Я же так и не рассказала подруге про сон. А что бы она сказала, если узнала, что я думаю о Саше слишком часто, раз он мне даже снится?!

— Все, меня зовут. Пока!

Я не соврала. Я действительно слышала, как мама зовёт меня с первого этажа на ужин. Но если раньше я бы потянула время, то сейчас хотелось закончить этот неудобный разговор.

Я умылась холодной водой, убедилась, что щеки перестали гореть, и спустилась вниз. Все уже сидели за столом. Я заняла свое место — напротив Саши. Я приветливо ему улыбнулась, но в ответ получила абсолютно каменное лицо. Видимо, он был не в духе. Как быстро меняется его настроение.

С моего лица улыбка тоже сошла, когда я увидела, что мы будем есть.

Мама ничего не готовила, заказала в ближайшем ресторане пасту. Я есть не очень хотела, особенно, когда крутила в голове количество калорий в каждой порции карбонары.

Мама, Владимир и Полина о чем-то оживлённо разговаривали, каждый рассказывал о том, как прошёл день. Юлианна вставляла какие-то свои детские шутки, взрослые смеялись. И только мы с Сашей сидели молча, уставившись в свои тарелки. Точнее, я так думала, пока не услышала:

— Почему ты не ешь?

У меня сердце замерло. Я подняла глаза, до последнего надеясь, что вопрос адресован не мне. Но столкнулась с ледяными глазами Саши.

— Ты ничего не съела.

Гробовая тишина. Все четыре головы повернулись на меня.

— Я ем, — еле выдавила я.

— Брешешь. Ты не съела ничего! — повторил он.

Я постаралась взять себя в руки. Сделала глубокий вздох и показала на свою тарелку, по которой была размазана паста.

— Я ем. Если ты слепой, то это только твои проблемы.

Молодец! Лучшая защита — нападение. Правда, слабое какое-то.

— Ты водишь вилкой по тарелке, перемешиваешь, делишь на кусочки, но ты ни разу не поднесла эту чертову вилку ко рту за весь вечер!

— Да что ты ко мне пристал! — я уже не сдерживала свой гнев. — Я съела столько, сколько хотела.

— То есть, ничего?? — он тоже перешел на крик. Затем он сделал то, чего я вообще не ожидала. Он накрутил пасту на свою вилку, перегнулся через весь стол и поднес ее к моему рту. — Ешь!

Я стиснула зубы. Запах аппетитной пасты сводил с ума. Или это его глаза так подействовали на меня?

— Ешь!

— Саша! Перестань! Может, она не голодная, — попыталась заступиться за меня Полина. От нее я этого, кстати, вообще не ожидала. Мама молча смотрела на меня с ужасом в глаза. Владимир то и дело переводил взгляд с меня на Сашу, Юлианна как будто ничего не замечала.

— Я отстану, когда она съест хотя бы это.

Я уже чувствовала подкатившую к горлу тошноту. Да съешь ты это! Тебе сложно что ли? Я сама себя пыталась уговорить, но зубы никак не хотели разжиматься.

— Я так и думал, — прорычал Саша, бросив вилку мне в тарелку. Я подскочила от резкого движения и стука. Он стоял, оперевшись на стол. — Ты долбаная анорексичка. Марина, — он крикнул на мою маму, — вы обедали? В кафе?

— Да, — судорожно кивнула мама.

— Она ела?

Мама рассеянно посмотрела вокруг, вспоминая наш обед. Я молилась, чтобы она не сказала правду.

— Да, мы взяли по кебабу и овощи-гриль, — соврала мама, не глядя на меня.

— Она ела? — с нажимом повторил Саша.

— Да! Ела! Я же говорю!

— Я тебе не верю, — покачал он головой и вышел из столовой. Спустя пару секунд мы все подпрыгнули из-за стука двери в его комнате.

***

Конечно, мама пошла за мной в спальню. Она закрыла плотно дверь и повернулась ко мне. Я уже знала, что она скажет.

— Ты ничего не съела за обедом.

Я села на свою кровать, демонстративно отвернувшись. Я не собиралась обсуждать эту тему.

— Давай поговорим. Расскажи мне, — попросила она. Я почувствовала, как немного прогнулась кровать под ее весом. Она села рядом и погладила меня по спине.

— Я не хочу.

Я зажмуривалась, стараясь остановить слезы.

— Хорошо. Тогда просто помолчим.

Я коротко кивнула. А через секунду уже плакала у мамы на плече.

— Тише, малышка, тише. Мы справимся. Я помогу тебе, обещаю.

Она продолжала шептать мне слова поддержки, гладила меня по голове и вытирала слезы.

Я очень по тебе скучала, мамочка. Очень сильно скучала.

***

Я пыталась вспомнить, когда это началось. Когда мама ушла, мне было очень плохо. Не сейчас, а в мои двенадцать. Мозг отказывается воспроизводить все воспоминания, а некоторые стерли препараты, которыми меня пичкали почти год. И даже если что-то вспоминается, я не могу быть уверенной, что это правда было. Возможно, моя фантазия все придумала.

Когда же я перестала есть? Хотя не совсем так. Я ем. Но мало.

Когда через год депрессии посмотрела на себя в зеркало, я себя не узнала. Я никогда не была худой, но лишние 30 килограмм на девочке тринадцати лет сильно заметны. За лето мне удалось скинуть всего 7, и в школу я вернулась не только как «оставшаяся на второй год тупая семиклашка», но ещё и «жирная Аврора в ожидании принца». Конечно, дети меня дразнили, но так как себя обижала я сама, никто не мог. Я морила себя голодом в наказание, придумывая все разные и разные способы борьбы с лишним весом. В итоге я пришла к тому, что надо убрать ужины. Вместо них я пила воду и шла на пробежку. Зимой вместо бега я предпочитала коньки. Мне кажется, папа чуть разорился на прокате коньков, поэтому вскоре купил мне собственные.

Вес уходил, но медленно. Тогда я решила попробовать убрать и обеды. Вдобавок я начала считать калории, разбираться в составах. И у меня появился список плохой еды. Другими словами, все, что содержит углеводы, летело в мусорное ведро. Обманывать папу было проще простого — в будние я якобы обедала в школе, а ужинали мы всегда в разное время, так как он приходил поздно. Я специально оставляла грязные тарелки, чтобы у него не возникало сомнений. С выходными первое время было сложнее, я срывалась, ела, а потом голодала два дня. И так по кругу. А потом я поняла — люди не смотрят на тебя, когда едят сами. Это относится и к отцу. Несколько лет я сидела с ним за одним столом, делала вид, что ем, и все работало. До этого вечера. Как Саша понял то, что папа не понимал несколько лет? Неужели дело только во внимательности?

Все же назвать меня анорексиком нельзя. Я читала про эту болезнь, у меня все не так. Я завтракаю достаточно сытно, но стараюсь избегать остальных приемов пищи. И ещё стараюсь считать калории, хотя уверена, что потребляю меньше, чем трачу.

Сейчас мне моя фигура уже нравится, поэтому я иногда допускаю мысль, что могу пообедать. Может, когда-нибудь я приду к тому, что и на ужине смогу поесть.

Я уже засыпала, когда услышала стук в дверь. Я села в кровати и решила прислушаться — если постучат снова, значит, не показалось.

— Ты спишь? — услышала я шепот. Быстро встав с кровати, я подошла к двери. Очень медленно и тихо я ее открыла. На пороге стоял Саша. Он почесал затылок, просканировал меня обычным своим рентгеновским взглядом и сказал:

— Ты не спишь.

Капитан очевидность спасёт этот мир.

— Ну, как видишь, — прошептала я в ответ и развела руками. — Я думала, ты ушел на свою вечеринку к другу.

Я, правда, так думала, ведь сегодня, разговаривая по видеосвязи, ко мне никто не ломился, не кричал. Поэтому я решила, что его нет дома.

— Ты обо мне думала? — ухмыльнулся он. — Нет, вечеринку перенесли. На самом деле я извиниться хотел. Я перегнул палку.

Сказать, что я удивлена, — ничего не сказать. Конечно, я не думала, что он будет продолжать тот неприятный разговор, но и извинений я не ждала.

— Да, это не твое дело, — постаралась без агрессии сказать я.

— Но тебе не нужно этого делать. У тебя все в порядке, — заверил он, снова оглядев меня сверху до низу. На ногах его взгляд задержался. Черт! И я снова в детской пижаме: на футболке Гуффи, а шорты с сердечками. А я побрила ноги? Судорожно пыталась вспомнить, но не уверена. Надеюсь, он не заметит, если даже нет. — У тебя все отлично, — поправил он самого себя. — Не надо голодать.

Я скрестила руки на груди и посмотрела на него с вызовом.

— Я подумаю.

Он прищурился, понимая, что в этот раз игру затеяла я.

— Хочешь, поспорим?

Я на секунду задумалась. А потом потащила его к себе в комнату. Если мы будем дальше разговаривать в коридоре, можем всех перебудить.

Мы сели на мой новый ковер и продолжили смотреть друг на друга. Я сидела в позе лотоса, а он вытянул ноги.

— Давай поспорим, — снова предложил он.

— На что?

— Ты начинаешь обедать…

— А ты что?

Он задумался. Пока его глаза бегали по моей комнате, я могла разглядеть его. Короткая двухдневная щетина покрыла его щеки и подбородок. Под глазами виднелись небольшие мимические морщинки. На лбу тоже пара морщин, скорее всего он часто хмурится.

Тут его глаза остановились на мне.

— Я брошу курить.

— Ого! Какая серьёзная ставка!

Он кивнул, как бы для убедительности достал из кармана джинсов зажигалку и сигареты и положил между нами.

— Ты можешь купить другие, — дерзила я.

— А ты можешь соврать, что ела, пока меня нет.

Тоже правда.

— Давай будем честными друг с другом, — шепотом предложил он. У меня мурашки побежали по телу от его голоса. Я молилась, чтобы он этого не заметил. Сглотнув слюну, я ответила:

— Хорошо.

Он одним резким движением встал и потянул меня за руку. Когда я оказалась на ногах, он произнес:

— Но я тебе не верю, сестренка. Поэтому завтра пойдем вместе обедать.

Я не сразу поняла смысл его слов, потому что мою ладонь жгла его рука. Я так и смотрела на наши руки, пока до меня не дошло. Обед!! Вместе!

— Что? Куда?

— Я сообщу тебе. Спокойной ночи, сестренка.

Он подмигнул, отпустил мою руку и вышел из комнаты.

Что за черт тут произошло??

Шестая глава

Она ничего не ест. Я смотрю на нее уже целых двадцать минут, но за это время она не поднесла вилку ко рту ни разу. Я не слушал, о чем трещат родители, что там пытается рассказать Юлианна. Даже Полина оживилась и, казалось бы, впервые поддерживает разговор с Мариной.

А я не сводил с нее глаз. Сначала я думал, что мне показалось, но нет. Я не отворачивался, даже, может быть, не моргал. То есть, она не могла есть так, чтобы я не заметил.

Неужели она из тех, кто голодает? Зачем ей это? Я уже не раз позволял себе разглядывать ее фигуру, благо она вечно в коротких шортах, и это сделать не трудно.

А может, она потому и стройная, что ничего не ест? Но так ведь нельзя. Я вижу, что она голодная. Но так ни единого кусочка она не съела.

Наверно, стоило этот разговор завести наедине, но меня так сильно это потрясло, что я не мог ждать.

— Почему ты не ешь?

Я видел, как она застыла.

— Ты ничего не съела, — повторил я. Как и думал, все замолчали и посмотрели на Аврору.

— Я ем, — еле выдавила она. О, конечно, она будет врать.

— Брешешь. Ты не съела ничего! — повторил я.

Мы ещё долго пререкались, но спорить дальше я не видел смысла. Я накрутил пасту на свою вилку, перегнулся через стол и поднес к ее рту.

— Ешь! — приказал я.

Она замотала головой.

— Ешь!!

— Саша! Перестань! Может, она не голодная, — попыталась заступиться за нее Полина. О, сестренка, не тебе говорить на тему еды. Как будто я не знаю, где окажется весь этот вкусный ужин, как только мы разойдёмся по комнатам. Да что эти девчонки творят!

— Я отстану, когда она съест хотя бы это.

Аврора только сильнее стиснула зубы. Вот дура! Ну, почему она такая дура?! Зачем она гробит свой организм?

— Я так и думал, — прорычал я, бросив вилку в ее тарелку. А когда Марина соврала, что они вместе обедали, и Аврора, конечно же, ела, я и вовсе не выдержал. Надеюсь, ей потом хватит ума поговорить с дочерью, чтобы та не продолжала эти опасные игры.

Я поднялся в свою комнату и хлопнул дверью. Уже пять минут в моем кармане джинсов вибрировал телефон. Я посмотрел на дисплей — снова она. Да пошла ты к черту! Я, вроде, ясно дал понять, что разговаривать не намерен. Она названивала вчера, оставила кучу сообщений в социальных сетях, потому что я не пришел к ней ночью.

С утра мне позвонил Миша, спросил, приду ли я на вечеринку. Я собирался. И собирался взять с собой Аврору, как предложила Марина. Но спустя два часа, когда они обе были в мебельном магазине, мне снова позвонил Миша и все отменил. Он и обычно не объяснял ничего, поэтому я не стал расспрашивать, а лишь обрадовался. Не знаю, почему, но второй день подряд я хотел провести дома.

Еще до ужина мы все стояли в комнате Авроры, разглядывали ее новый интерьер, когда мне снова позвонила Алена. Я уже хотел нажать на отбой, когда всплыло сообщение «Лешу и Максима взяли. Ты следующий».

Я пулей полетел в свою комнату и набрал ей.

— Ха, так и думала, что ты не сдох где-то в сточной канаве, а просто игнорируешь меня.

— Что случилось? Что значит «взяли»?

— А то и значит! — повысила она голос. — В обезьяннике они сидят. Задержали до выяснения обстоятельств.

— Каких? — завопил я.

— Тебе зачитать каждый пункт? Окей. Вождение в нетрезвом состоянии.

— Так… — подгонял я ее.

— Употребление запрещённых препаратов…

— И?

— И все.

Я выдохнул.

— А вот за распространение задержат уже другого человека. Александра Владимировича, например.

Я сглотнул. Она знает. Она знает, что лежит в моей черной сумке, которую я забрал от Миши.

— Заткнись, — прошипел я. — Заткнись!

— Нет, дорогой. Теперь заткнешься ты. Либо ты прекращаешь меня позорить, либо я сдам тебя с потрохами, понял? Это просто везение, что тебя не было вчера с ними. Потому что шли они по твою жалкую душеньку. А пока ты отсиживался дома, поймали твоих ненормальных друзей.

Я закипал, но старался держаться. Пусть выскажется — ей станет легче, снова почувствует себя на коне, и потом понемногу все успокоится. Я что-то придумаю.

— Ты приедешь?

— Когда?

— Сейчас.

— Нет, я не могу.

Она замолчала, видимо, пытаясь придумать что-то серьёзное.

— Ты уже вторую ночь отказываешься ехать ко мне. Если не приедешь и на третью, я решу, что ты там себе кого-то завел на стороне. А если это так, — она сделала многозначительную паузу, — предупреди свою новую бабу, что она будет передачки тебе носить, когда я сдам тебя и твоих дружков.

Она сама прервала разговор, чему я был несказанно рад. Ещё бы секунда, я бы не выдержал и спровоцировал бы ее сделать то, что она задумала ещё раньше.

Угораздило же меня! Может, было бы не так обидно, если я реально распространял долгое время запрещенку. Но я ведь даже не дал ещё согласия той компашке, у которых Миша постоянно покупал товар. Они выделили мне для вечеринки, после продажи я должен был поделиться с ними наваренным. А теперь выходит, что меня могут посадить, хотя я даже ни одного пакетика никому не продал. Кринжовая ситуация!

И вот она снова звонит. Зачем? Рисковать нельзя, придется брать трубку.

— Привет, — потянула она. — Я тут в магазине нижнего белья, присмотрела пару комплектов.

— Привет, — максимально дружелюбно ответил я. — Супер.

— Скинь мне пятнадцать тысяч, а то мне не хватает, — наигранно пролепетала она. Видимо, рядом кто-то из подружек. И она снова строит из себя влюбленную дурочку.

— Непременно скину.

— Пока, — также противно протянула она.

Я залез в мобильный банк, быстро перевел ей деньги и даже обрадовался. Как там говорится? Спасибо, что деньгами!

Я вырубил телефон и бросил его на кровать. Хватит на сегодня общения. Миша так и не отвечал, поэтому даже не было смысла дежурить с мобильным. Так было всегда — ему надо дать день, а то и два, чтобы протрезветь. Видимо, из-за случая с пацанами он не выдержал и ушел в загул.

Я подошел к окну и стал вспоминать. Как я вообще начал дружить с Мишей, Аленой, Максимом? В универе у меня были совсем другие друзья, но на третьем курсе стало скучно. Я не выбирал факультет, не выбирал университет — все за меня сделал отец. Он хотел, чтобы я повторил его судьбу. Нет, жаловаться не на что, быть как мой папа — мечта многих подростков. Тот самый успешный успех прямо перед моими глазами. И каждый не ленился мне об этом напомнить, восхищаясь отцом, ставя его мне в пример.

А я не такой. Я не дотягиваю. И никогда не дотягивал. Я закрывал сессию на четверки, отец напоминал, что сам окончил универ с красным дипломом. Я сам придумал и защитил крутой проект по банковскому делу — отец напомнил мне, что это всего лишь проект, нашел кучу недостатков и выкинул в помойку мою идею. Чтобы я не делал, отец это мог сделать лучше, быстрее, эффективнее. И Полина — умница, красавица, гордость отца. Она училась хуже меня в школе, но ей рисовали пятёрки, закрывали глаза на вечные прогулки, опоздания, потому что сестра была местной знаменитостью. Она — модель, снималась для всех телевизионных реклам, ее голос озвучивал рекламу на радио, ее лицо украшало билборды. Она даже в Москву ездила на какие-то показы. И все это за девятнадцать лет. В университете она решила изучать китайский. И раз это сложный язык, все преподы понимающе отнеслись и просто рисовали даже ей «отлично» в зачетке.

Как так выходит, что один выворачивает себя наизнанку, старается, пытается, но ничего не может достичь, а второй просто живет свою жизнь, собирая по дороге, как в Марио, кучу призов и подарков от судьбы?

Я не мог уснуть. Посмотрел на часы и понял — конечно, я не мог уснуть, время всего лишь одиннадцать. Когда я в такое время ложился спать? Нет, не так. Когда я в такое время вообще был дома?

И тут я решил рискнуть. Я натянул обратно футболку и вышел в коридор. Чтобы не передумать, тут же постучал в ее дверь. Тишина. А вдруг она спит? Сейчас выясним.

— Ты спишь? — прошептал я в самую дверную щель. Я услышал шаги.

— Ты не спишь, — победно произнес я, когда Аврора открыла дверь. Я внимательно посмотрел на нее — вроде, не плакала. Значит, я ещё не самый последний говнюк.

— Ну, как видишь, — прошептала она в ответ.

Я решил извиниться. Все же, нужно было дождаться, когда мы останемся одни, и тогда заводить разговор о ее вредных привычках. Вместо того, чтобы наорать на нее внизу перед всеми, я же мог просто также постучаться к ней, зайти, закрыть за собой дверь, спокойно высказать свои подозрения, выслушать ее аргументы, которые, конечно, есть. А потом мы бы так и остались в ее комнате вдвоем.

И тут меня будто током ударило. Нет, в ее комнату заходить опасно.

— Да, это не твое дело, — вывела она меня из размышлений.

— Но тебе не нужно этого делать. У тебя все в порядке, — заверил я и начал ее разглядывать. Она действительно стройная, красивая девушка. Что ей еще надо? Я прошелся глазами сверху вниз, задержался на ногах — длинные, ровные. Я понял, что слишком долго разглядываю ее. Посмотрел снова в глаза — У тебя все отлично. Не надо голодать.

Она немного прищурилась и скрестила руки на груди.

— Я подумаю.

Я прищурился в ответ, вскинув одну бровь. Она хочет поиграть?

— Хочешь, поспорим?

Аврора замешкалась. А потом и вовсе сделала то, чего я не ожидал — она схватила меня за руку и потянула в комнату. Я спорить не стал, хоть и понимал, что не стоит мне заходить. Она села на ковер, скрестив ноги, я последовал за ней.

— Давай поспорим, — снова предложил я, чтобы перестать пялиться на ее ноги.

— На что?

— Ты начинаешь обедать…

— А ты что?

Я задумался. У меня было намного больше вредных привычек, которые, возможно, даже хуже влияют на мой организм. Но это я — двадцати двухлетний придурок, который просто пох*рил свою жизнь и дальше продолжает падать на дно. Я ее знал всего два дня, но был уверен, что она вряд ли совершала какие-то преступления, сидела в обезьяннике и так расстраивала родителей, как я.

Но ей незачем знать о моих грехах, поэтому я не придумал ничего интереснее, как предложить такую сделку:

— Я брошу курить.

— Ого! Какая серьёзная ставка!

Опа! Второй раз за вечер я отделался малым. Для убедительности я достал из кармана джинсов зажигалку и сигареты и положил между нами.

— Ты можешь купить другие, — а она не глупая!

— А ты можешь соврать, что ела, пока меня нет, — я тоже не промах. — Давай будем честными друг с другом, — шепотом предложил я. Я видел, как она немного дернулась. Неужели, атмосфера в этой комнате влияет не только на меня?

Она ответила согласием и закусила нижнюю губу. Скорее вали отсюда, пока ничего не натворил!

Я быстро вскочил на ноги, потянул ее за собой. Если я останусь тут ещё на одну минуту, то вряд ли смогу остановиться.

— Но я тебе не верю, сестренка. — последнее слово я сказал больше для себя. Оно должно было отрезвить меня, но вышло совсем наоборот. — Поэтому завтра пойдем вместе обедать.

— Что? Куда?

— Я сообщу тебе. Спокойной ночи, сестренка.

Я подмигнул, наконец-то отпустил ее руку и быстро вышел из комнаты. В коридоре я зажмурился. Впервые за долгое время я собой гордился.

— Саша, ты молодец. Ты не натворил глупостей! — шепотом подбодрил себя я и ушёл к себе.

***

Утром я встал в отличном настроении. Я так и не стал включать телефон — без него живётся явно лучше. Я принял душ, переоделся в чистое и спустился вниз.

На кухне никого не было, но как я и предполагал, спустя полминуты зашла Аврора. Либо это просто совпадение, либо она ждала, когда я спущусь.

Так, ладно. Не выдумывай. Зачем ей это?

Затем же, зачем и мне. Я уставился на нее самым наглым взглядом, а она просто улыбнулась в ответ.

— Доброе утро. Как спалось?

Она подошла к холодильнику, открыла его и обернулась на меня.

— Доброе. Знаешь, отлично. Мне ночью приснилось, что я затеяла какой-то очень важный спор, — задумчиво ответила она.

Играет. А я обожаю играть.

— Ух ты! Как интересно. И что это за спор? — сделал я удивленное лицо.

— Это останется между мной и моим полночным гостем.

— А мама знает, что у тебя бывают полночные гости? — решил я ее подразнить.

— Не гости. А гость. Только один, — поправила она меня.

— Избранный?

— Само собой.

— Везет же ему, — с наигранной грустью ответил я и опустошил стакан воды одним глотком. — Предлагаю честный обмен.

Она снова повернулась ко мне.

— С тебя — завтрак, с меня — обед. Идет?

Она заговорщицки кивнула и принялась за готовку. Я мог включить телевизор, уткнуться в планшет, но я хотел наблюдать за ней. По крайней мере я мог это делать, пока мы тут одни. А когда семья большая, редко такое случается.

Как только я об этом подумал, на кухню вошла Полина.

— Всем привет.

Мы с ней тоже поздоровались.

— Ты когда уезжаешь?

— А что? Уже скучаешь?

— Ага, буду махать тебе платочком.

На самом деле мы с сестрой никогда не были близки. Разница в возрасте, на первый взгляд, была небольшой — всего четыре года. Но наш случай абсолютно классический. Как только родилась Полина, я стал старшим братом. И никому не было дело до того, что я тоже был ребёнком. Мое детство кончилось с рождением младшей. А надо говорить, что при таком неправильном поведении родителей у меня появилась ненависть именно к источнику перемен? Я тогда не понимал, что она не виновата, поэтому никогда так и не смог полюбить по-настоящему.

Спросил я ее про отъезд больше для того, чтобы поддержать тему.

— Завтра утром самолёт. Так что потерпите меня еще один день.

— Постараюсь, но ничего не обещаю.

Я уже думал подняться наверх, но тут передо мной возникла тарелка с сырниками. Когда Аврора успела их приготовить?

— Сильно не удивляйся, я разморозила упаковку, — прочитала она мои мысли.

— Э, так не честно! Я думал, ты сама приготовишь.

— Обед же ты не собирался готовить сам, — парировала она. В принципе, да, справедливо. Я пожал плечами и начал есть.

***

Спустя час я ходил взад-вперёд по комнате. Я не понимал, почему мне это так важно, но очень хотел ее удивить. Поэтому идти просто в кафе — не то. Еще нужно было придумать предлог, под которым мы могли бы вместе выйти из дома, не вызвав подозрения. Голова была абсолютно пустой, я даже посмотрел в интернете разные варианты и предложения. Учитывая, что времени на подготовку было мало, я быстро взял рюкзак и спустился вниз.

— О, Саша! Стой! Я хотела тебя попросить об одолжении.

Мачеха стояла на лестнице, преграждая путь. Наверно, сейчас снова скажет, чтобы я был более внимательным к отцу, чтобы не огрызался, пытался наладить отношения. Она очень любила мне напоминать о том, какой я подонок, не ценящий хорошего отношения.

— Пожалуйста, будь мягче с…

Начинается!

— … с Авророй.

У меня чуть челюсть не упала. Что? С чего она взяла, что я собираюсь обидеть ее дочь.

— Вчера за ужином ты был слишком резким. Ты не знаешь, что она пережила, поэтому, пожалуйста, будь терпеливее к ней. Я понимаю, что ты не в восторге от того, что я ее пригласила. Ты вообще ни от чего не в восторге. И ко мне ты относишься… к мачехе. Я все понимаю, ты бы с радостью проводил вечера с друзьями, но я буду очень благодарна, если ты перестанешь ругаться с моей дочкой.

То есть, вчерашняя моя попытка вставить мозги этой девчонке на место восприняли как агрессию? Может, я и переборщил, но как я уже сказал ей самой, я не хочу, чтобы она продолжала издеваться над своим организмом.

Какие же все однобокие в этом доме.

— Я тебя понял и услышал, — коротко ответил я. Совсем не хотелось спорить, рассказывать свою правду. Я и так в их глазах главный злодей в этом доме, пусть так и остаётся.

— Спасибо! Ты можешь просто ее игнорировать.

— Не могу. Это не вежливо, — пожал я плечами и прищурился. — Но я могу позвать ее прогуляться и извиниться.

Лицо Марины засияло.

— Это просто потрясающая идея! Я уверена, ей понравится. И она обязательно тебя простит.

Конечно, понравится. Я ухмыльнулся, но вслух говорить не стал. Марина наконец-то отошла в сторону и дала мне пройти.

Я заехал в ближайший магазин с ЗОЖ-продуктами, набрал разного, не понимая, что ей может понравиться, а что она не любит. Я пока мало ее знал, поэтому решил подстраховаться. Через полчаса я уже был дома, быстро нашёл все необходимое, закинул в машину и вернулся в комнату. Теперь осталось как-то интересно пригласить ее на обед. Креативить так с начала и до конца!

Я смотрел в окно в попытках найти вдохновение или какую-то идею. И вдруг вспомнил! Точно! Это же элементарно! Почему я сразу об этом не подумал?

Я быстро схватил свою блютуз-станцию и вышел во двор. Можно догадаться, что я сделал дальше. Конечно, классика жанра — я встал под ее окнами, поднял динамик над головой, как в фильме «Скажи что-нибудь» и включил песню «Ягода-малинка», прокручивая на одно и то же место:

— Пойдём со мной в кино, а хочешь не в кино, да так хоть на Луну, мне все равно.

Когда отрывок повторился, наконец-то ее окно открылось.

— Что ты делаешь? — засмеялась она.

— Зовут тебя на обед.

— Или в кино?

— Да хоть на Луну! Жду в машине.

Видимо, она уже была готова, потому что буквально через пять минут уже шла к моей машине. На ней было лёгкое голубое платье в мелкий цветочек, на ногах все те же белые кеды. Только сейчас я осознал, какую опасную игру затеял. Но было поздно отказываться.

— Куда едем?

— Я же сказал.

— Все-таки в кино? Я думала, мы едем обедать, — ответила она, пристёгиваясь.

— А почему нельзя совместить оба мероприятия?

Настроение у меня портилось с каждой минутой. Я чувствовал, что поступаю не правильно. Аврора не просто моя знакомая или девчонка с очередной тусовки. Каждое своё действие в отношении к ней я должен обдумывать. Конечно, я не был парнем благородных кровей, джентльменом или принцем на белом коне, но и совсем конченным говнюком я тоже не был.

Мы доехали до крытой автостоянки, я проехал до самого конца и припарковался на первом ряду. Аврора начала отстёгиваться, чтобы выйти, но я ее остановил.

— Мы не приехали? — спросила она, озираясь по сторонам.

— Приехали, — ответил я.

— Так почему мы не выходим? — с подозрением спросила она. Тогда я отстегнул ремень, повернулся в ее сторону. Я всеми силами отгонял тяжёлые мысли о родстве с ней, затем сделал глубокий вдох, еще немного придвинулся к ней, потянулся и…

— Что ты делаешь? — взволнованно спросила она.

Я кинул на нее быстрый взгляд, а потом также быстро потянулся к заднему сидению и потащил на себя рюкзак.

— Подготавливаюсь, — ответил я и кивнул на рюкзак.

— О господи, — еле слышно прошептала она. Неужели, она решила, что я ее привёз на крытый паркинг, чтобы поцеловать? От этой мысли мне стало веселее. Представляю, как она себя сейчас неловко чувствует.

Через секунду я извлёк из рюкзака мини-проектор и поставил на панель машины. Еще через пару секунд изображение появилось на противоположной стене.

— Это и есть кино? — улыбаясь, спросила Аврора.

— Ага.

Она вдруг ожила.

— Что будем смотреть?

— Римские каникулы. Смотрела?

— Ага! Но с радостью пересмотрю. А ты смотрел?

— Ага, но с радостью пересмотрю, — специально повторил я ее слова. Она улыбнулась и повернулась лицом к нашему импровизированному кинотеатру.

— Мы будем есть попкорн и чипсы? — с некой тревогой спросила она.

— Нет, я не мог с тобой так поступить. Я, конечно, надеюсь, что ты когда-нибудь начнёшь есть нормальную еду. Ну, там, бургеры, чипсы, — пошутил я. — Но я решил, что мы будем постепенно бороться с твоей вредной привычкой. Держи салат.

Я видел облегчение у нее на лице. Видимо, она действительно думала, что я заставлю ее есть вредности.

Я протянул ей контейнер с овощным салатом и кусочками курицы.

— Только я тебе не Марина. Доешь до конца, — произнес я слишком серьезно. Но ее, видимо, мой голос не испугал. Она кивнула и протянула руку:

— Вилка?

Я передал ей пластиковые приборы и предложил сок.

— А воды нет?

— Есть, конечно. И ещё я взял чипсы из хлебцев, разную пастилу и фрукты. Вдруг ты захочешь что-то ещё, кроме салата.

Я поднял глаза, она улыбалась. Ей, правда, было весело? Я долго сомневался над тем, как все устроить, но в итоге решил, что такой обед она точно запомнит надолго.

«Почему тебе важно запомниться?» — спросил я сам себя. Но не успел ответить, потому что она задала вопрос намного сложнее.

— Почему ты это делаешь?

Она застала меня врасплох. Да я сам ответа не знал.

— Скучно. Друзья разъехались, а я не хочу тухнуть дома.

Надеюсь, прозвучало это убедительно. По крайней мере она не стала продолжать расспросы, и дальше мы молча смотрели фильм, только время от времени кидали друг на друга взгляд и что-то комментировали.

Она съела до конца салат.

***

— Его можно смотреть хоть каждый день. Очень классный фильм!

Мы уже ехали домой, когда ей позвонили.

— Это мама, — она нажала на зелёную кнопку. — Да, мам. Да, рядом.

Я вспомнил, что так и оставил телефон выключенным, он валялся где-то дома на кровати. Вот почему я чувствовал себя спокойнее — никто не мог до меня добраться. Ну, почти никто.

— Да, Марина.

— Вы где?

Голос звучал встревоженно.

— Едем домой.

Так, что могло произойти? Мысли быстро крутились у меня в голове. Она же сама отпустила Аврору со мной, так чего переживает.

— Папа не может до тебя дозвониться.

— А зачем папе мне звонить?

Папа на самом деле редко мне звонил. Обычно воспитательный процесс в виде двух фраз «Из дома ни шагу» или «Оставь ключи от машины» происходил дома.

— Не знаю. Он просто искал тебя.

— Мы уже через семь минут будем дома.

Я почувствовал как в животе что-то сжимается. Передал телефон Авроре.

— Что-то случилось?

— Не знаю, — буркнул я. Вышло грубее, чем я думал. Но настроения не было церемониться. Надо скорее домой и выяснить, что случилось. Интуиция подсказывала, что я попал снова в неприятности, сам того не зная.

Седьмая глава

Неделю назад я вышла из самолёта и оказалась в городе, в котором жила моя мама. Неделю назад я познакомилась со своими свободными сёстрами и братом. Подружиться удалось только с младшей сестрой Юлианной. Она после садика рассказывала мне про свой день, просила почитать сказку перед сном, а в выходные вообще от меня не отходила.

Могло показаться, что я больше сблизилась с Сашей, но после просмотра фильма на закрытой парковке я его больше не видела. Он подвез меня домой, затем закрылся в своей комнате. Когда я спустилась на ужин, его уже не было — как сказала мама, он уехал к друзьям с ночевкой.

Нет, я не собиралась записываться к нему в лучшие друзья, но мне показалось странным его поведение.

И вот уже прошло четыре дня. Не то, чтобы я считала, но в голове как-то само отложилось.

На следующий день после нашего кинообеда мы проводили Полину в аэропорт. Я осталась дома с Юлианной. Она показывала мне свою коллекцию единорогов, мы посмотрели с ней мультфильм про этих волшебных существ, а в выходные всем оставшимся составом ездили в парк аттракционов. В глубине души я надеялась, что Саша объявится, но он так и не пришел.

И вот сейчас я лежала на диване и читала книгу из маминой библиотеки. Не сказать, что интересную, но время скоротать можно было.

До четырёх часов я по будням одна дома. Было бы здорово с кем-то познакомиться, чтобы хотя бы иметь возможность выйти из дома. Но разве меня кто-то силой удерживает дома?

Я резко закрыла книгу, даже не позаботившись о закладке. Я знала, что вряд ли снова ее возьму в руки. Надо же! Почему я раньше об этом не подумала? В моем телефоне навигатор, карты, в конце концов я в любой момент могу позвонить маме, скинуть локацию, и она меня заберёт. Не буду же я сидеть каждый день одна дома, потому что у всех вокруг есть жизнь.

Я предвкушала, как наконец-то выйду из заточения, погуляю в каком-то парке, пообедаю в красивом месте. Я, кстати, свое обещание сдержала. Каждый день я на обед съедала овощной салат. И никаких угрызений совести. Конечно, хотелось бы, чтобы он узнал об этом, ведь не зря спорили. Но я в глубине души была немного обижена на него. Почему он молча уехал? Даже не сказал, что надолго?

Какие же это глупости! По сути, почему он вообще должен был рассказать мне о своих планах? Кто я ему? Упавшая с неба сводная сестра.

— Все, выкинь все это из головы, — приказала я себе. — Ты идешь наслаждаться солнцем, морем и городом!

Я неспешно приняла душ, помыла голову, даже намазалась защитным кремом. Солнце хоть и не сильное, но опасное. Я ещё минут десять потратила на выбор платья. В итоге остановилась на желтом с белыми цветочками. Я люблю яркую одежду, стараюсь особенно летом носить разного цвета шмотки. У нас вечная борьба с Лизой. Подруга постоянно одевается в черное, серое, изредка в белое. Я всегда как яркое пятно рядом.

На ноги я обула как обычно свои белые кеды. Идеальная обувь — сочетается с любой одеждой, при этом ещё и удобно.

Слегка накрасилась, расчесала волосы, выпрямив у лица. Кератин начинает смываться не вовремя, совсем скоро я снова буду кудрявым барашком.

Я смотрела на свое отражение, завершая образ, когда услышала, как открылась входная дверь внизу. Я бросила взгляд на часы. Ещё только двенадцать, кому понадобилось приходить домой. Я выглянула в коридор, подошла к лестнице и увидела его. Саша уже поднимался.

— Привет, — бросил он. На секунду его взгляд задержался на мне, но он прошел мимо и хлопнул дверью своей комнаты.

Я даже поздороваться не успела, ну, и ладно. Конечно, я хотела, чтобы он появился, но можно вернуть его настроение? Или, может, он всегда вот такой злой, агрессивный, а тот день был исключением? А был ли он? Может, я все себе придумала…

Я не успела спуститься, дверь его спальни резко открылась, он вылетел с красным от злости лицом.

— Где Марина?

— На работе, — ответила я.

— На какой работе? Она не работает, — в его голосе четко звучали нотки сарказма.

— Книжный клуб — ее работа.

— Работа приносит деньги, — сквозь зубы произнес он.

Я пожала плечами и хотела наконец-то спуститься, как он бросил вслед:

— Этот ее клуб — отличная отмазка, чтобы ничего не делать по дому. Как была гора нестиранной одежды, так и лежит. Корзинка уже не закрывается.

Я не сразу поняла смысл его слов.

— Подожди, — медленноповернулась я. — А работа по дому — это только обязанность моей мамы? Весь этот дом должна убирать только моя мама? За всеми вами стирать и гладить тоже должна она?

Он ничего не ответил, но по его взгляду я поняла, что он закипает. Но черт побери, я тоже!

— Тебе двадцать два года, а ты до сих пор ждёшь, когда тебе постирают одежду?

— Это не мои обязанности.

— О, точно! Ты же мужик. Какие твои обязанности, напомни, пожалуйста? Бухать, курить, ночевать у друзей, тусоваться с телками и нести чушь на счет женских обязанностей?

Он молчал. А я молчать больше не собиралась.

— Мой отец — мужчина, он и стирает, и готовит, и гладит. И ра-бо-та-ет! Я два месяца буду торчать здесь, по-твоему, он два месяца будет ждать, когда я вернусь и постираю ему одежду? Уверена, ты бы так и сделал.

Я победно смерила его испепеляющим взглядом и закинула сумку на плечо. Ещё немного, я бы выдала свое состояние, а мне этого бы не хотелось. Нужно быть такой же сдержанной, равнодушной. Можно даже добавить нотки злости, но не выдавать себя.

— Куда ты собралась?

— Гулять, — в его манере ответила я.

— С кем?

Его голос был холоднее снега в самые лютые морозы.

— Тебе какая разница?

— Подожди.

Я остановилась, но оборачиваться не стала. Я не могла понять, он тянет время или действительно хочет продолжить этот разговор. Я специально посмотрела на часы, как бы показывая, что уже опаздываю.

— Признаю, перегнул.

Я обернулась. Он стоял на первой ступеньке лестницы, руки в карманах, плечи поникшие. Что-то мне подсказывало, что эти дни были не самые счастливые в его жизни.

— Где ты был? — задала я наконец-то тот самый вопрос, который мучил меня все четыре дня. И как только слова сорвались с моих губ, я пожалела. Мне все равно, где он был. Меня это не касается.

Он выдохнул, как будто собирался с мыслями. Потом пожал плечами и ответил:

— Где-то.

Поняв, что ответ меня вряд ли устроит, добавил:

— В основном у друга.

— А не в основном? — мой голос предательски задрожал, передавая мое волнение. Так, спокойно. Это просто разговор двух знакомых, которые по странным обстоятельствам оказались членами одной семьи.

Он отвернулся, потер шею и снова посмотрел на меня. Выглядел как у доски мальчишка, не знающий ответа на вопрос. И я снова заметила его татуировку на трицепсе. Если попросить его снова почесать шею, можно что-то разглядеть. Но, конечно, я не стала этого делать.

– А не в основном у подруги.

– Хм, понятно, — протянула я. А что я хотела услышать? Я уже знала, что у Саши есть девушка по имени Алена. И по словам мамы, он часто ночует у нее.

Ему двадцать два, и, конечно, у него есть девушка. У таких парней не может не быть…

Я снова собралась уходить, и он в который раз меня остановил.

— Так, что мне делать?

— С чем? – спросила я, забыв, о чем мы вообще говорили.

— Ну, со стиркой, — пожал Саша плечами.

— Постирать не вариант? Ну, можешь вызвать клининг. Они тоже, вроде, стирать умеют.

В его глазах я прочла молчаливый вопрос.

— Ты серьезно? Ты никогда не стирал?

— Нет, как-то не приходилось. Я жил либо с мамой, либо вот с Мариной.

— И одежда сама появлялась в твоем гардеробе — чистая и глаженая.

— Примерно так, — развел он руками, мол, я не виноват, женщины сами старались мне угодить.

Неожиданно даже для самой себя, я весело усмехнулась, бросила сумку на диван и пошла к нему навстречу.

— Что?

— Что что?

— Ну, ты уходить собиралась.

— Угу, — ответила я и прошла мимо него, начала подниматься наверх. Дойдя до верхней ступеньки я обернулась и спросила. — Ты идешь?

Он закивал, в два счета перепрыгнул через все ступени и оказался рядом.

— А куда мы?

— Стирать!

***

Да, у них отдельная комната для стирки. Тут одна стиральная машинка, одна сушильная, гладильная доска, парогенератор, утюг, вешалки… Представляю, как бы я тут с радостью снимала стресс. Как ни странно, я любила гладить. Особенно, если включить какой-то классный фильм.

Саша тащил свою корзинку с грязной одеждой.

— Командуй.

— Это я люблю, — сострила я. — Смотри, сначала надо рассортировать одежду по цветам. Три категории: белое, цветное, темное. Справишься?

Боже, я действительно учу этому взрослого человека??!

— А это что? Белое, цветное или темное? — показал он на свои желтые шорты с белыми и чёрными вставками.

— Цветное.

— А это? — теперь он сомневался на счет белого поло в черную тонкую полоску.

— Это надо тестировать, но скорее всего белое.

Он засмеялся. Не думала, что стирка может так развеселить.

— Это сложнее, чем я думал…

— Надеюсь, теперь ты будешь уважительнее относиться к моей маме, которая, по твоим словам, должна быть домработницей для всех.

На самом деле я не хотела его поучать, упрекать, но вышло именно так. Поэтому я спешно отвернулась к машинкам, делая вид, что изучаю режимы.

— Эй, — тихо позвал Саша. Когда я не стала реагировать, он взял меня за руку и повернул к себе. — Я, правда, не хотел обидеть ни тебя, ни твою маму, ни в целом женский пол. Просто я привык к такому… Мой папа даже не знает, где находится эта комната, — попытался он пошутить.

И я засмеялась. Конечно, ничего смешного в бытовой инвалидности нет, я убеждена, что люди, независимо от половой принадлежности, должны уметь выполнять хотя бы элементарные домашние дела, но то, что его разбаловали женщины, немного оправдывало его несостоятельность в этом вопросе. И пока я размышляла над этим, он вдруг тихо произнес:

— Ты такая красивая сегодня.

Я прямо чувствовала, как внутри все сжимается, а потом резко разлетается на тысячи кусочков. Такая простая фраза, брошенная как бы между прочим, а я стою и не знаю, как собрать себя обратно.

— Спасибо, — выдавила я из себя.

Он до сих пор держал меня за руку — я это почувствовала, потому что кожа под его пальцами пылала огнем. Никогда не думала, что одно тело может так реагировать на прикосновение другого.

— Для кого ты так старалась?

Ещё один вопрос, который вогнал меня в краску. Во-первых, ни для кого. Я собиралась идти гулять одна, но ему ни за что это не скажу. Во-вторых, мне было дико приятно услышать ещё один комплимент.

— Не важно, — максимально равнодушно ответила я, хотя уже видела себя со стороны — стою у стиральной машинки с краснеющим лицом и пытаюсь показать, что не поплыла от его комплиментов.

Он коротко кивнул, но все ещё стоял рядом. Ну, я думала, что это рядом, пока он не сделал ещё шаг вперед. Оказывается, можно стоять даже ближе. Его футболка касалась моего платья, он уже держал меня за обе руки, перебирая пальцы и гладя по кисти. Мне было щекотно, но я не подавала виду.

— А если я скажу, что мне важно?

Так. Соберись. Вспомни всевозможные ответы. Подумай сто раз прежде, чем открывать рот. Не скажи глупость!

— А я думала, тебе важно знать, с кем проводит время Алена.

Чееееерт! Нет!! Ты дура, просто дура. Столько крутых вариантов ответа, а ты что выдала? Теперь он решит, что ты ревнуешь его к собственной девушке. Как можно было так лохануться, Ро!

Он немного наклонил голову, и я почувствовала его дыхание прямо у своего правого уха.

— Мне плевать, с кем проводит время Алена, — прошептал он, но голову убирать не стал. У меня пробежали мурашки по коже, я слышала, как бешено бьется мое сердце, а внизу живота разливается тепло, отдавая в ноги. Я закрыла глаза. Правым ухом я чувствовала его дыхание. А потом он коснулся рукой пряди волос, заправил за ухо и прижался к нему губами. Его руки уже легли мне на талию. Когда Саша перестал целовать мое ухо, он выпрямился, но оставался в той же критической близости ко мне. Я медленно открыла глаза, боясь чего-то. Он смотрел на мои губы, не отрываясь, а я разглядывала его. Потом мой взгляд скользнул по его лицу и остановился на губах.

И тут он наклонился вперед и поцеловал меня. Если бы не стиральная машина за моей спиной, я могла упасть. И это не преувеличение — ноги просто отнялись. Тем временем, Саша одной рукой держал меня за талию, а вторую положил на мой затылок, притягивая ещё ближе к себе. Я ни о чем не думала, если бы мою черепную коробку в этот момент открыли, там бы сидела эта мартышка с тарелками. Я не думала, я чувствовала. А чувствовала я всепоглощающее тепло, которое разливалось по всему телу: от головы до пяток и обратно. Пресс уже устал от напряжение, ноги были ватные, а Саша все продолжал меня целовать, лаская губами.

— Если стирать всегда так приятно, то я готов делать это каждый день, — прошептал он это, даже не отрываясь от моих губ.

Фраза прокрутилась в моей голове несколько раз, прежде чем я поняла, о чем он.

И тут он немного отстранился. Мы оба тяжело дышали, но я не осмелилась поднять глаза. Я была уверена, что мои щеки алого цвета выдают меня по полной, но хотя бы пусть не заглядывает мне в душу через глаза.

Он поднял руку погладил меня по щеке.

— Больше так не делай, — прошептала я.

Он хмыкнул.

— Как? — его пальцы все ещё гладили мою щеку. — Так?

Я сглотнула.

— Или так? — он провел рукой по моим волосам, убрал прядь назад, обнажая шею. Я спешно закрыла глаза и стиснула зубы, чтобы не застонать, но он уже наклонился и еле коснулся губами моей шеи.

Я не могла даже пошевелиться

— А так тоже нельзя? — я почувствовала его губы на своих губах. Он дразнил, играл.

— Нельзя, — одними губами ответила я.

— Очень жаль, что нельзя, — ответил он и снова поцеловал меня.

И знаете, что? Я не считала. Я не считала, потому что не хотела, чтобы это заканчивалось.

Мне понадобилась вся сила воли, вся моя энергия, все ресурсы, чтобы все же остановить его.

— Мне пора, — сказала я, подняв на него глаза. Ох, зря я это сделала. В его взгляде читалось что-то совсем новое для меня, таким я его не видела. Он улыбнулся, отпустил меня, сделал шаг назад, как бы пропуская.

Я на ватных ногах прошла мимо него, перешагнула через грязную одежду, которую мы так и не постирали. У самой двери он позвал меня:

— Аврора?

Я не стала оборачиваться, просто слегка повернула голову.

— М?

— Теперь ты ещё красивее.

***

Мне кажется, я бежала в гостиную, где бросила сумочку на диван. Схватила ее, поспешила к выходу и у двери посмотрелась в зеркало. Красные щеки, безумные глаза, волосы торчали во все стороны — городская сумасшедшая, один в один. Мне нужно было срочно выйти на улицу.

Зря я думала, что мне станет легче. Летнее солнце обжигало, но внутренний пожар все равно был сильнее.

Куда мне идти? Все мои планы, идеи куда-то делись. Я же собиралась пойти в парк, но сейчас даже название вспомнить не могла. Можно вызвать такси, тогда не придется вспоминать маршрут. Можно достать телефон из сумки и посмотреть снова на локацию. Но мое тело меня не слушалось. Я как-то добрела до главной дороги и на остановке села на скамейку в тенечке. Но мне стало только хуже, потому что мысли лезли в голову без остановки. Нет, надо себя чем-то занять, чтобы не думать о том, чем в занималась только что со своим сводным братом в прачечной.

Дыши! Аврора, дыши. Я начала разглядывать прохожих, вчитываться в номера автобусов и их маршрут. Когда мое дыхание нормализовалось, я поняла, что могу снова функционировать.

Ты что как маленькая?? Ну, поцеловалась. Подумаешь! И стоит так переживать? Ты уже делала это.

Ага. Делала. С Андреем. Но тот поцелуем даже близко не был похож на этот. Я невольно дотронулась до своих губ. С Андреем я считала, чтобы быстрее закончить. С Сашей мне даже думать не хотелось о том, что поцелуй может закончиться.

Я поймала себя на том, что улыбалась. Нет, я не жалела. Все было так, как должно было быть.

Я снова достала телефон, посмотрела на свое местоположение и поняла, что парк находится в 200 метрах.

***

— А ты что делала весь день? — спросила меня мама за ужином. Впервые ужин снова был для меня испытанием, потому что напротив меня на своем уже привычном месте сидел Саша.

Когда я шла домой из парка, я надеялась, что он уже уехал. Мне нужно было время, чтобы подготовиться к новой встрече, проявить максимальное равнодушие. Но как только я зашла в дом, увидела его. Он лежал на диване, на котором обычно я читала, с телефоном в руке. Я поздоровалась и поднялась в свою комнату. До ужина я не спускалась.

Нет, он никуда не уехал. Более того, он никак не выдавал себя. Ему не было неловко, он не ерзал на стуле, не пытался избежать моего взгляда. Со всем этим отлично справлялась я.

— Я в парк ходила. Он тут недалеко.

— Здорово! Ты уж извини, что так выходит. Эта неделя очень занятая, но ты всегда можешь нас попросить подвезти тебя куда-то. Думаю, Саша с радостью тебя подкинет в центр или на набережную.

Голос мамы звенел в ушах.

— Да, спасибо. Вообще я люблю ходить пешком, если это возможно.

Мама улыбнулась мне и положила вторую порцию Юлианне.

Мне не приходилось притворяться, что я ем. После того скандала на счет моего голодания, все относились к моей проблеме с пониманием. Мы с мамой не раз обсуждали этот вопрос — никто не будет меня заставлять, осуждать, ругать. А я обещала в свою очередь постепенно начать ужинать, ведь с обедами у меня получилось, хоть и с переменным успехом.

Поэтому я сидела со всеми за столом, но пила воду или грызла огурцы. Все были довольны.

— Саша, а ты что сегодня делал?

— Ооо, у меня был отличный день.

— Да? — с интересом спросила мама. Ей действительно было не все равно?

— Угу. Сегодня я многое делал впервые.

Я чуть не пролила на себя воду, когда пила. Откашлялась, извинилась и потянулась за салфеткой. О чем он?

— Расскажешь? — спросил Владимир.

— С огромной радостью, — тут же ответил он. — Я сегодня впервые сидел на пассажирском сидении, когда за рулем был Миша.

Владимир посмотрел на сына.

— Ему вернули права?

— Да, прошел год с того дня, как его лишили.

Владимир одобрительно кивнул, мама радостно улыбнулась. Почему это так важно?

— А что он сделал? Почему его лишили прав?

Если бы я знала, что мои вопросы приведут к гробовой тишине, держала бы язык за зубами.

— Он сбил пешехода… Но все живы! — максимально оптимистично ответила мама.

Я прикусила язык, чтобы не продолжить сыпать вопросы. Не мое дело!

— Так. А ещё я сегодня впервые стирал.

— Врешь! — вскрикнула Юлианна. Я закатила глаза, даже ребенок в курсе, что Саша не способен включить стиральную машинку.

— А вот и нет. Твоя любимая сестренка Аврора научила меня сегодня многому, — слишком уж жизнерадостно сказал он. И черт! Как же двусмысленно это прозвучало! Надеюсь, только я это услышала…

Я потупила взгляд, но почувствовала, что все головы повернулись ко мне.

— Да ладно?! Ты сделала то, что я годами не могу сделать, — засмеялась мама. — Спасибо! Ты облегчила мою участь.

Я выдавила из себя улыбку.

— Потрясающий день, — прошептал Саша, глядя мне прямо в глаза.

***

Я уже была в своей комнате, когда позвонила Лиза. Я так хотела ей рассказать все, но боялась. Правда, я не понимала, чего боюсь больше: осуждения со стороны подруги, или что Саша может услышать из своей комнаты?..

Было так непривычно что-либо скрывать от лучшей подруги. Она была со мной в самые сложные времена, когда мне казалось, что я не выдержу. Она не просто была рядом, она была моей опорой. И в любой другой ситуации я бы набирала ей сообщения ещё из прачечной, рассказывая о случившемся, пока Саша меня целовал. Но сейчас я чувствовала, что поступаю неправильно. И меньше всего мне хотелось бы убедиться в этом, увидев ее осуждающий взгляд.

— Привет! — весело прокричала подруга. Ох, как я соскучилась! Прошла всего неделя, а кажется, будто мы вечность не виделись. — И если тебе нечего мне рассказать, то слушай меня!

Я помотала головой — нет, нечего. Совсем нечего.

— Папа…

— Угу? — вопросительно замычала я.

— Купил…

Я выжидала.

— Мне… Билеты… в Сочи!

Я подпрыгнула! Что?? Моя подруга летит ко мне??

— Как?? Когда?? Где ты остановишься??

— Через интернет. Послезавтра. В отеле «Красная птица». Знаешь такой?

Я не знала, но уже перешла в карты и начала искать.

— Это всего в 10 минутах езды отсюда! Как я рада!

Я уже не думала о том, что меня может слышать не только Саша, но и вообще весь дом. Я вскочила на ноги и начала танцевать. Мой близкий человек приезжает! Это же потрясающая новость! Я только сейчас поняла, как сильно скучала по дому.

— Но я лечу не одна.

— Родители взяли отпуск?

— Не, Степа летит со мной.

Мой энтузиазм поутих. Парень моей девушки может немного нам помешать, но все равно мы сможем повеселиться. Степа нормальный парень, без дебильных шуток и приколов.

— Не смог отпустить тебя одну? Все ещё ко мне ревнует? — пошутила я. Подруга засмеялась.

— А знаешь, кто ещё с нами летит?

Я помотала головой. Тут у меня сверху появилось уведомление о новом сообщении в соцсети.

— Тебе пришло? — захихикала Лиза.

— Что?

— Открой ВК.

Я перешла в приложении, не кладя трубку. Новое сообщение от Андрея.

Мы каждый день с ним переписывались, но из-за событий в реальной жизни я вовсе забыла о том, что за сухой перепиской вообще-то есть мои чувства к нему. Я открыла сообщение — это было фото. Андрей сфоткался с билетами на самолет. Я приблизила фото двумя пальцами — Воронеж-Сочи.

— Круто?? — завизжала подруга.

Я вернулась в видеозвонок с ней.

— Ага. Круто…

Восьмая глава

Мне это не приснилось. Ну, ты и дебил, Александр. Я запустил пальцы себе в волосы и потянул назад. Не мог без приключений хотя бы один день.

Я повернулся на живот и уткнулся лицом в подушку. Ещё один повод для самобичевания, мало мне проблем.

Я уперся руками в кровать, выпрямил их, сел. Пора вставать, исправлять все свои ошибки. Когда-то же все равно придется.

Начал я день с душа, затем надел чистую одежду, которой теперь у меня много, так как вчера я сам себе ее стирал. Ну, как сам. Сначала мне помогла Аврора, а потом я ее поцеловал, и она убежала.

Жалел я о поцелуе? Однозначно, нет. Мне понравилось, конечно. Аврора — молодая, красивая, притягательная девушка, целовать было приятно, даже немного волнительно. Только вот незадача — по факту она моя сестра.

— Черт, — снова выругался я, сплевывая зубную пасту.

Когда я ее впервые увидел в аэропорту, уже тогда подумал, что плохая идея — селить ее по-соседству со мной. Я хоть и состоял в отношениях с Аленой, в верности ей поклясться не мог. И самое странное — она об этом знала, но ее все устраивало. Видимо, мои подарки заглаживают вину полностью. Но одно дело переспать с какой-то девчонкой на вечеринке, имя которой я даже не вспомню, а лицо уж тем более. И совсем другое дело в прачечной целовать свою сводную сестру. Слава богу, ей хотя бы есть восемнадцать.

Я взял заряженный телефон, который все же пришлось включить несколько дней назад, спустился вниз. Из дома мне нельзя выходить, пока папа не вернётся с поездки. Мне двадцать два, но до сих пор я под влиянием отца. Врать не буду, я сам виноват. В моем возрасте большинство парней обретают самостоятельность, начинают жить отдельно от родителей, кто-то даже семью заводит. Но из-за моих вечных проблем и приключений или проблемных приключений мне самому выгодно жить с отцом. У меня есть привилегии за счет его фамилии, и я ими пользуюсь. Иногда, особенно по ночам, мне так погано на душе. Я понимаю, что я — никто. Что не будь отца, я бы дох где-то в сточной канаве, что мне заботливо прогнозирует моя девушка. И самое ужасное — я это понимаю, но я ничего не делаю, чтобы это исправить.

Я учился в университете, но пятый курс никак не давался. И в итоге я взял академ. В сентябре мне снова возвращаться на учебу, но я даже не представляю, как это произойдет. Я не смогу. Я снова завалю сессию, и на этот раз меня уже отчислят.

— Доброе утро! — энергично поздоровалась Марина. Эта женщина меня поражала. И в дождь, и в снег, и рано утром, и поздно ночью — у нее всегда хорошее настроение. Я начинаю задумываться, что она что-то принимает, как мы с ребятами.

— Доброе, — ответил я. Да какое оно доброе, когда моя голова пухнет от всех этих негативных мыслей. Я все же сел за стол и откинулся на спинку. Время было уже позднее, скорее всего все уже позавтракали без меня. Не успел я подумать, что это даже хорошо — мне не придется ни с кем разговаривать во время завтрака, как открылась входная дверь, и в дом вошла Аврора. На ней были короткие легинсы, широкая белая футболка, на ногах кроссовки. Прекрасно, она ещё и спортом занимается.

И я понял, почему она периодически меня бесит. Умница, красавица, ещё и спортсменка. И я. Я даже не перечислять не буду, какой я, по мне и так видно.

— Привет, — весело поздоровалась она. Это у них семейное, что ли?

Я молча отвернулся.

Она, видимо, немного замялась, после прошла за моей спиной и направилась к лестнице. Надеюсь, я ее бешу ещё сильнее, чем она меня.

— Вообще-то это не вежливо, — услышал я голос сестренки. Она подошла ко мне сзади, руки были скрещены на груди. — Она с тобой поздоровалась. И ты должен был сказать ей в ответ «привет».

— А я не хочу, — пожал я плечами.

— Тебя разве так воспитывала мама?

— Моя — да! — попытался я скопировать ее учительский тон.

Она надула щеки и прищурилась. Ещё одна недовольная женщина в этом доме. Я встал, подошел к сестре, не отводят строгий взгляд. И быстро начал ее щекотать. Сестренка залилась смехом, затем упала на пол, а я все продолжал. Потом я лёг рядом с ней и тяжело задышал. Она тоже.

— Не обижай Аврору, ладно? Она моя подруга, — попросила Юлианна. — Если ты ее обидишь, она уедет. А я не хочу.

— Но она ведь все равно уедет через месяц.

— Через месяц, две недели и 4 дня. Ой, три! — сестра подскочила на ноги и побежала в свою комнату. Не удивлюсь, если у нее там висит календарь, где она зачеркивает дни до отъезда.

***

Я играл в комнате в приставку, когда мне позвонила Алена.

— Привет, котик. Отвези меня в центр.

Это была не просьба, а приказ. Я уже давно перестал удивляться ее тону, но поначалу меня жутко бесило это. Но у меня сейчас не было никакого желания спорить. Вообще лучше не злить человека, который знает почти все твои секреты. Я на секунду представил последствия, если бы Алена открыла свой рот.

— Во сколько?

Я помнил, что мне нельзя выходить из дома, но и отказать я не мог. Я сам по уши увяз в этом болоте — даже когда ты хочешь жить спокойно, не выводить отца, не давать лишний повод для его недовольства, происходит что-то, что меняет все твои планы.

Я даже не стал переодеваться, отвезу и быстро вернусь домой. Стараясь не привлекать к себе внимание, я тихо покинул спальню, спустился также тихо по лестнице и вышел из дома через заднюю дверь, которая вела во двор. Вроде, никто не заметил. Осталось только обогнуть дом и нырнуть в машину.

— И куда это ты?

Черт. Конечно, она. Я обернулся, Аврора лежала на шезлонге у бассейна с книжкой. Ещё одна любительница почитать.

На ней была длинная широкая футболка, из-под которой выплывали джинсовые шорты. На смену белым кедам пришли сандали.

— Не важно.

Я надеялся, что на этом разговор закончится. Но тут она встала и пошла ко мне. Только этого мне сейчас не хватало.

— Почему ты вечно создаешь себе проблемы? — скрестила она руки на груди.

— Ну, вот такой я, — пожал я плечами.

— Ты специально ведёшь себя, как говнюк, чтобы люди вокруг не надеялись на адекватное поведение?

Я закатил глаза. Нет, она так быстро от меня не отстанет, а я уже чувствовал вибрацию в кармане — видимо, Алена звонит. Надо быстрее уходить.

— К чему эти нравоучения, сестренка? Иди дальше читай свои книжки.

— Тебе бы тоже не помешало почитать, вдруг умнее станешь, — продолжала она мне хамить. Видимо, тоже была не в духе. Значит, мне не составит труда ещё больше ее разозлить.

— Я лучше останусь тупым, чем стану таким занудой как ты. Что вообще ко мне привязалась?

— Да пошел ты! — вскрикнула она. Лицо краснело, она кипела. — Я к тебе не привязывалась.

— Ну, вот и отлично. Тогда отвали! — я тоже перешел на крик.

— Ты ненормальный. Тебя изолировать надо.

— Это меня-то? Это ты у нас психопатка, которая год в дурке лечилась.

Я сказал это, прежде чем подумал. Конечно, я хотел ее задеть посильнее, но это был удар ниже пояса. Я сразу понял, что переборщил, но назад дороги не было.

Она стояла как вкопанная. Никакой эмоции на лице — застывшая статуя. Я не знал, что мне делать — развернуться и уйти, пользуясь случаем? Или подойти и извиниться? Или продолжать стоять молча? И пока я решал, что делать мне, Аврора решила, что делать ей. Она быстрым шагом подошла ко мне и ударила ладонью по лицу. Звонкая пощечина, наверно, отпечаталась на моей щеке. И я уже забыл, что секунду назад даже думал извиниться перед этой дикой кошкой.

— Ты придурок! — со всей злостью прошипела она.

— Никогда. Больше. Так. Не делай! — прорычал я в ответ, затем схватил ее за талию, приподнял, понес вперед и бросил в бассейн. Надеюсь, она умеет плавать.

***

Я гнал, как мог. На дорогах почти не было машин, иначе аварии было бы неизбежать. Гнал я не из-за вечно звонящего телефона, а из-за этой идиотки, которая позволила себе ударить меня. Нет, бить в ответ девчонку я точно не буду, но невыносимые деньки я ей обеспечу. С какой стати она вообще решила, что имеет право учить меня жизни?

— Привет. Садись.

Алена видела мое лицо, и слава Богу, ей хватило мозгов, чтобы не задавать вопросы. А может ей было просто все равно? Она позвонила мне, чтобы воспользоваться услугами бесплатного такси. Зачем я ей ещё нужен?

Алена села в машину, не переставая что-то печатать в телефоне. Мне по большому счёту было плевать, есть у нее кто-то ещё или нет, но почему-то сейчас это взбесило. Я убрал руки с руля и повернулся к ней.

— Зачем ты со мной?

Алена продолжала улыбаться телефону, а потом, видимо, все же услышала мой вопрос и посмотрела на меня.

— В каком смысле?

— В самом прямом. Зачем ты со мной? Зачем я тебе нужен? Только не говори о какой-то там любви, ни за что не поверю.

Алена медленно отложила телефон и повернулась ко мне.

— Потому что ты классный. С тобой весело. Ты на все соглашаешься. А ещё твой папа нас всегда отмазывает…

Я примерно таким и представлял ее ответ. Шут гороховый со связями — вот это я.

— А как же моя злость?

— Мне она не мешает, — пожала она плечами. До меня Алена встречалась с каким-то чуваком, который во время очередных посиделок пырнул ножом своего друга. Видимо, к агрессивным парням она уже привыкла.

— А зачем я с тобой?

Ответ на этот вопрос я точно знал, но знала ли она?

— Чтобы я была доброй и пушистой, и не наговорила никому глупостей о тебе.

Знала. Конечно, знала.

— И тебя устраивает это? То есть, ты понимаешь, что мне не нужна, но я вынужден быть с тобой?

Она снова отвернулась от меня.

— Поехали, я уже опаздываю.

***

Спустя час я был дома. Я уже не старался идти тихо, чтобы остаться незамеченным. Уверен, Аврора рассказала всем, что я кинул ее в бассейн. Уже дойдя до лестницы, я услышал голос Марины.

— Саша? Где ты был? Мы думали, ты в своей комнате.

Не рассказала? Ну, ничего себе.

Я зашел в гостиную, рядом с Мариной сидела Аврора. Она даже не подняла на меня голову.

Вот и книжный клуб переехал к нам в дом — обе сидели с книжками на диване.

— Дошел до магазина и вернулся, — соврал я.

— Хорошо, скоро обед.

И все? Никто даже не пытался со мной поругаться, а Аврора так вовсе игнорировала. В принципе меня это даже устраивало. Или нет?

В своей комнате я снова сел за игровую приставку, чтобы убить время до обеда. Есть я не хотел, но это было хоть какое-то разнообразие.

Когда я уже устал жать на кнопки, да и не видел уже смысла, в дверь постучались. Вариантов, кто это мог быть, не так много. Я открыл дверь, зная наверняка, что увижу Аврору.

— Ты не хочешь извиниться?

Я отрицательно помотал головой и закрыл дверь прямо перед ее носом.

Я знал, что она сделает, поэтому на пару шагов отошел назад. Как только я это сделал, она открыла дверь и яростно посмотрела на меня.

— Ты охр*нел?

— Слишком много вопросов, сестренка.

— Извинись за то, что кинул меня в бассейн! — потребовала она.

— Извинись за то, что ударила меня, — потребовал я в ответ.

— Извинись за то, что сказал мне до этого, — она уже кипела.

— За что? За правду? Или это ложь, что ты год лечила мозги?

Она стиснула зубы и злобно посмотрела на меня. Если бы глазами можно было убивать, я бы уже горел в аду.

— Ты не имеешь права говорить мне ничего подобного! Понял? Так что ты заслужил ту пощечину. И если ещё раз скажешь подобное, я снова тебя ударю.

— Ну, а я ударю тебя в ответ, посмотрим, что из этого получится, — лениво ответил я, специально показывая свое равнодушие. Конечно, мне не стоило издеваться над ней на серьезную тему. Но она мне не оставила выбора.

— Ты неадекватный. Просто невыносимый.

Ее голос дрогнул. Нет, только не плачь. Ненавижу, когда при мне плачут, потому что я не знаю, что мне с этим делать.

— Все, иди отсюда.

Я пошел к двери, чтобы ее снова закрыть. Она не сдвинулась с места.

— Давай, шевелись! — прикрикнул я.

— Ты пожалеешь об этом.

Испугала! Я громко захлопнул за ней дверь.

***

Я спустился на обед, ожидая, что нас будет трое. Но стол был накрыт на четверых. Не успел я спросить, кто к нам придет, как отец зашел в столовую.

— Привет, сынок. Как дела?

— Привет. Думал, ты вернёшься после выходных. Все хорошо, ты как?

— Нормально.

Мы все сели за стол, я кинул быстрый взгляд на Аврору. Она была занята своим салатом. Вообще я не ожидал, что она сдержит слово. Кстати, я тоже не курил с того дня, но уверял себя, что сам принял это решение.

— Мам, я хочу сделать ремонт в комнате. Помнишь, ты говорила, что Саша с удовольствием мне в этом поможет. — она нарочно говорила так дружелюбно, что я сам бы не почувствовал подвоха. Что она задумала?

— Да, отлично. Ты же поможешь? — спросила меня Марина. Отвечу нет, получу от отца по шапке. Отвечу да, придется реально делать красить стены в ее комнате.

— Конечно, только мне нужна будет помощь. Я руку потянул, когда таскал сегодня тяжелое, — многозначительно посмотрел я на нее, надеясь, что она поняла.

— Это когда ты меня поднял и бросил в бассейн, как мешок с картошкой? — также с улыбкой произнесла она.

Марина застыла, отец редко повернул ко мне голову:

— Ты толкнул ее в бассейн?

— Бросил в бассейн, — ангельским голоском поправила его Аврора.

— Что за шутки такие?

Я скрипел зубами. Какую игру она затеяла?

— Да все в порядке! Это было даже забавно! — Все тем же притворным голосом заступилась она за меня. Отлично, сначала топит, а затем кидает соломку.

— Ты не ушиблась? — взволновано спросила Марина. Аврора улыбаясь покачала головой. Значит, дикая кошка выпустила коготки. Хорошо.

— Ну, знаешь, след от твоей пощечины тоже быстро прошел.

Теперь все смотрели на нее. Выкручивайся, сестренка.

— Ты его ударила?? — Марина была в шоке. В принципе, я сам был в таком же шоке, когда это произошло.

— Да, пришлось ударить, чтобы он перестал называть меня психопаткой, которая год лежала в психушке.

Нет. Я, конечно, знал, что она может и это рассказать, но не ожидал. Что за игра в стукачей?

Головы повернулись ко мне. Столько ярости в глазах я давно не видел. Марина была готова наброситься на меня с кулаками.

— Ну… — соображай! Переведи в шутку, придумай уже что-то. Я отпил воды из стакана, потянул время. Голова была пустой, я не знал, что сказать. — Я виноват.

Я посмотрел на Аврору, на секунду мне показалось, что она готова заплакать. Блин, вот я дебил. Все-таки нельзя бить по больному месту. Она так тяжело переживала развод родителей, а я ещё пытаюсь на этом отыграться.

— Да ладно, проехали. Я не в обиде — пожала она плечами. Я стал чувствовать себя ещё хуже. И уже был готов снова извиниться, если бы не следующая ее фраза. — Я же понимаю, что он разозлился, потому что я не хотела, чтобы он уезжал. По-моему, ему нельзя было выходить из дома, пока вас нет, Владимир. Или я что-то путаю?

Вот овца! Все-таки сдала меня отцу. И все это таким притворно сладким голоском, что захотелось ее придушить голыми руками.

— Александр! Я же тебе ясно дал понять! Ты снова меня обманул!

Черт.

— Ключи!

Отец ощущал власть надо мной, отбирая и возвращая ключи от машины. На самом деле в моей тумбочке лежат запасные, и если я сильно-сильно захочу куда-то уехать, например, переехать Аврору во время ее утренней пробежки, я смогу это сделать. Но это больше как ритуал — накосячил сын, отдай ключи. Заслужил прощения — держи ключи.

Я медленно достал ключи из кармана джинсов и положил на стол.

Во всем надо видеть плюсы. Теперь у меня есть отличная отмазка, чтобы не работать личным водителем Алены.

— Я бы на твоем месте не радовался.

Видимо, я действительно улыбался тому, что решение появилось само собой.

— Ну, вообще, Аврора, — начала Марина осторожно. — Ты все равно не должна была бить Сашу.

Ого, принцессе тоже сейчас попадёт.

— Поэтому тебе запрещаю выходить из дома без меня неделю.

— Что? Мама! Но завтра прилетает Лиза с Андреем, — взмолилась Аврора.

Лиза — это ее подружка, с которой она трещит по вечерам. А Андрей? Может, брат Лизы? Или друг. Или…

— Хорошо. Как только твои друзья уедут, ты будешь отбывать наказание!

Было видно, что Марина это делает впервые. А кого ей наказывать? Со мной ругался отец. Юлианна ещё маленькая. А Аврору она сама бросила шесть лет назад…

Вообще это выглядело так лицемерно. Я не заметил, чтобы между ними спало напряжение. Конечно, может, они поговорили, пока меня не было, но что-то не похоже, чтобы Аврора относилась к ней лучше, чем в первые дни.

— И вы ее одну отпустите с друзьями, которые тоже не знают города? — иногда интересные идеи я озвучиваю до того, как успеваю подумать.

Марина засомневалась, но мои слова звучало достаточно убедительно.

— У меня есть интернет и карты в телефоне. Мы не пропадем.

— Ну, конечно, никакой опасности в том, что трое подростков разгуливают по Сочи, где толпами ходят туристы, а значит, повышена преступность на улицах, — я бросил это как бы между прочим.

— Саша прав. Их нельзя одних отпускать, Марина.

— Вова, но у меня клуб, — напомнила Марина.

— Я могу… Погулять с детьми, — предложил я самым дружелюбным тоном.

Папа посмотрел на меня, как бы оценивая, справлюсь ли я.

— Ну, это здравая мысль. Хорошо. Ты тоже можешь пойти, но! Если я узнаю, что ты от них отошел на шаг или вовсе бросил детей, то оторву голову!

Я победно посмотрел на Аврору. По ее лицу нельзя было понять, о чем она думает. Злится? Очень надеюсь. Потому что я — да!

***

Наконец-то объявился Миша. Значит, протрезвел и пришел в себя.

— Получается, ты на вечеринку не приедешь? Тогда я все отменю.

Я сидел на своей кровати в спальне и говорил с другом по телефону через аудио-сообщения.

— Блин, пока точно не знаю. Есть у меня одна идея.

Отправить.

Идея действительно была. Пока друзья Авроры тут, мы на свободе. Остается только позвать их к Мише — и все, я автоматически могу пойти. Там они сами себя развлекут, а я смогу выдохнуть со своей компанией.

План Мише не был по душе — лишние свидетели на наших тусовках точно не нужен. Но другого варианта у меня не было, поэтому друг все же согласился. Так и сделаем — завтра проведу с ними время, в конце предложу сходить на вечеринку — и все.

Я впервые уснул до полуночи.

***

Аврора уже час собиралась в своей комнате. Я сидел внизу и ждал, когда она уже спустится, чтобы мы могли поехать в аэропорт за ее друзьями. Потом мы собирались подвезти их, ребята бросят чемоданы, и мы рванем куда-то в центр. Ещё утром я решил, что временно подниму белый флаг — чем лучше я буду себя вести с ее друзьями, тем больше она будет злиться.

Ещё полчаса спустя она все-таки спустилась. Я чуть не уснул на диване внизу, но встал, чтобы пойти к выходу. В последний момент я все же бросил на нее взгляд: сегодня она выглядела вообще потрясающе. Короткое платье красного цвета в горошек, волосы уложены в лёгкие волны, ресницы накрашенны, румяна…

Я довольный ухмыльнулся. Старается, девочка, старается привлечь мое внимание.

Ну, что я могу сказать? Ей удалось. Всю дорогу до аэропорта я то и дело кидал быстрый взгляд на ее голые коленки, руки. Пару раз ловил и ее взгляд на себе. Но ничего, кроме скуки, в глазах не видел.

Напряжение между нами нарастало, но я точно не буду стараться как-то сгладить углы. Я уже однажды попробовал, и что из этого вышло?

Конечно, я помнил про наш поцелуй у стиралок. Помнил, потому что не так много времени прошло, а у меня нет удостоверения пенсионера или амнезии. А ещё помнил, потому что мне понравилось.

И зачем я сейчас об этом думаю? Надо сосредоточиться на дороге. Тем более, что мы почти приехали.

Я заехал на паркинг аэропорта, остановил машину и молча стал выходить. Я умею играть в игнор, у меня черный пояс.

Совсем недавно я так шел в зону ожидания, чтобы встретить Аврору. Невольно вспомнил тот день — сначала я был дико зол, потом дико удивлен, когда ее увидел. А сейчас она молча шла рядом.

А может, я зря так над ней издеваюсь? Хорошая же девочка, а я строю из себя злобного сводного брата.

Тут я увидел, как она радостно кому-то машет. Я перевел взгляд: на нас шли двое — девушка с рыжими волосами и высокий парень. Наверно, мы одного роста. Первое, о чем я подумал, они совсем друг другу не подходят. За ними шел ещё один парень — вот он больше подходит этой рыжей девчонке. Ниже ростом, блондин. Стоп. Они все вместе…

Тут они все трое подошли к нам. Первым обниматься стали девочки, когда они перестали радостно визжать, блондин коротко кивнул и протянул мне руку:

— Степа.

— Саша, — поздоровался я в ответ.

— Андрей, — поздоровался высокий, я тоже пожал ему руку. Блондин повернулся к Авроре, коротко поздоровался. Я начал прикидывать, поместится ли такое количество чемоданов у меня в багажнике. А когда поднял голову, увидел то, чего вообще не ожидал увидеть. Андрей обнимал и целовал Аврору.

Что за черт??!!

Девятая глава

Нет, нет, нет! Даже не думай. Даже не начинай сравнивать!

Поздно. Я уже думала и уже сравнивала.

Поцелуй с Андреем был приятным, но я не до конца понимала: мне приятно именно от прикосновения или из-за того, что Саша уставился на нас с лицом, будто увидел снежного человека?

Пока я пыталась убедить себя в первом, в моей голове всплывали картинки, как меня обнимает Саша, как он прижимает меня к себе, как гладит мои волосы, поправляет сбившуюся прядь, как шепчет в ухо. Поцелуй с Сашей был чувствительным, волнующим, он окутывал и уводил куда-то…

Восемь… девять… десять. Достаточно. Я отстранилась.

— Привет, — наконец-то поздоровалась я под улюлюканье Лизы.

Андрей все ещё обнимал меня за плечи, когда повернулся к Саше и спросил:

— Ну, как тебе в роли старшего брата? Надеюсь, не обижаешь нашу Аврору?

Я не смела посмотреть на Сашу, делала вид, что разглядываю табло с расписанием.

— А то знаешь, мы с сестрой все детство дрались, — добавил Андрей, не дожидаясь ответа Саши.

— Нет, мы очень хорошо проводим время вместе, — многозначительно ответил мой сводный брат. Ребята ничего не заподозрили, а я чувствовала, как начинаю краснеть.

— Ну, поехали! — предложила я, пока Саша не сказал что-то ещё ненужное.

Мы с огромным трудом запихнули чемоданы в багажник машины, и я сразу нырнула на заднее сидение. Но к моему ужасу, ко мне слева подсела Лиза, а справа в машину запрыгнул Степа. Андрею пришлось сесть спереди, хотя он сам не подозревал, что это место находится под опасным напряжением.

Всю дорогу ребята рассказывали про то, с каким трудом уговорили родителей отпустить их на три дня в Сочи в разгар вступительных экзаменов.

— Но папа обещал — если я без проблем поступлю, но прилечу к тебе снова, но уже на неделю. Как раз успею к концу твоего заточения.

Я бросила быстрый взгляд на зеркало заднего вида, где четко видела глаза Саши. Он не подал виду.

— Было бы здорово, — улыбнулась я подруге.

— Ну, да. Я, конечно, не такая умная, как ты, чтобы ещё в апреле поступить в крутой вуз в Питере, но…

— Ты поступила в Питере? — От его голоса я даже вздрогнула. Саша смотрел на меня.

— Да. Следи за дорогой.

Степа выдержал несколько секунд паузы и задал логичный вопрос:

— Саня, ты не знал, что твоя сестра вундеркинд? Она поступила ещё в апреле по конкурсу на исторический.

— Я Саша.

— Сорян, не хотел.

Я снова посмотрела на зеркало заднего вида — Саша не сводил с меня глаз. У меня мурашки побежали по коже, и что-то мне подсказывало, что этот происходило не из-за страха попасть в ДТП.

Я посмотрела на Лизу, потом на Степу, перевела взгляд на Андрея — никто из них не замечал ничего странного. Неужели по нам не видно неловкости, моего состояния, напряжения?..

— В том, что моя сестренка умница, я не сомневался, — наконец-то произнес Саша. Я застыла, что ещё он хочет сказать? Было видно, что он не закончил мысль.

Но к моему счастью, или сожалению, так как я хотела все же услышать продолжение, мы приехали к отелю, в котором остановились мои друзья. И мой парень. Или кто теперь для меня Андрей? Что значил этот поцелуй в аэропорту?

— Вы планируете отдохнуть или поедем сразу гулять? — спросил Саша Степу, когда мы все вышли из машины. Было видно, что из всех троих только парень Лизы вызвал у него симпатию.

— Бросим вещи и пройдёмся, конечно. Ты с нами?

Если посмотреть на этих двоих, кажется, будто они даже дружат.

— Да, я обещал родителям приглядывать за сестрёнкой, — смазливо улыбнулся мне Саша. Так и хотелось скорчить ему рожу в ответ, но я сдержалась.

— Здорово! Ты и покажешь нам самые классные места! — обрадовалась Лиза. Ох, подруга, сбавь обороты. Мне надо придумать, как избавиться от него, а ты готова из штанов выпрыгнуть от радости, что он будет с нами.

— Ну, мы подождём в машине? — спросил Саша, помогая достать чемоданы из багажника. Вот козел, мне он даже не помог в тот день.

— Давай, — пожал ему руку Степа и покатил два чемодана — свой и Лизин. Андрейбыл со спортивной сумкой. И будто читая мои мысли, Саша спросил:

— Нафига им столько вещей на три дня? Я думал, они на месяц прилетели.

— Уверена, что в обоих чемоданах косметика Лизы, ее 100500 черных платьев и пара трусов Степы.

Саша засмеялся, я на секунду даже забыла об обиде на него, тоже заулыбалась.

— Ну, куда их поведем?

Я пожала плечами. В принципе, кроме парка с аттракционами и ещё одного рядом с нашим домом, я толком и сама нигде не была.

— Без понятия, всецело доверяю эту задачу тебе.

— Значит, публичный дом, караоке с кальянами, — загибал Саша пальцы. — Ой, я забыл, вы же малолетки. Вам нельзя. Значит, пойдем пить чай и есть пончики.

Я наконец-то скорчила ему рожу! Вообще, была бы моя воля, всегда бы на него смотрела именно так, ибо он заслужил. Такое наглое поведение…

— Вы с Андреем встречаетесь?

О боже! Нет. Я не хочу сейчас с ним это обсуждать. Да и как он вообще может вот так прямо задавать такие вопросы? Я бы неделю намекала, накручивала себя, искала ответ в Гугл.

— Я не знаю, — честно ответила я, хотя совсем не собиралась откровенничать.

— Это как? — усмехнулся он.

— Все сложно. Я поступила в Питере, он остается в Воронеже.

— О, отношения на расстоянии не подходят моей сестренке?

Я даже отвечать не стала. Ни один нормальный человек добровольно на такое не подпишется. Ладно ещё начать отношения, а потом разъехаться. Но начинать их, когда уже знаешь, что совсем скоро вас будет разделять огромное расстояние — по мне так глупость настоящая.

— Если он поступит в Питере, то все получится.

Я опять сама не поняла, зачем ему это говорю. Можно соврать, промолчать, перевести тему, да просто игнорировать!

— Значит, он тебе не нужен, — победно ответил он. И видя мой молчаливый вопрос, продолжил. — Если бы он тебе нравился, ты не говорила так категорично. Никакой романтики — будет рядом, будут отношения. Не будет, так и не надо.

— Я не романтик. Я реалист. Такие отношения долго не протянут, если между нами будет тысяча километров.

— Самолёты, поезда, машины в конце концов созданы не для вас, да?

— Невозможно видеться каждый день! — возразила я.

— Да и в одном городе вы не будете видеться каждый день! Если только не будете жить вместе.

Я нервно пожала плечами. Он меня не переубедит. Мне нравится Андрей, но проблема только в расстоянии.

— А почему ты выбрал девушку из своего города? Нашел бы кого-то из Москвы, — парировала я. Почему-то мне было важно сейчас напомнить ему об отношениях с Аленой.

— Я никого не искал, — буркнул он. Сразу сменилось настроение, как только речь зашла о его девушке.

— И тем ни менее, ты не завел курортный роман с туристкой, который перешел в нечто большее. Ты выбрал вариант, который рядом. Вот и я так хочу. Я хочу видеть своего парня не только по праздникам или раз в месяц. Да и вообще — почему я должна тебе это объяснять?

— Потому что ты хочешь в этом убедить себя. Тебе он даром не сдался, и ты это знаешь. Но тебе нужно оправдание, чтобы не заводить отношения с ним.

— Ты психологом подрабатываешь? — съязвила я. — Так вот, нифига ты не понял.

Я специально отошла подальше, чтобы больше не продолжать этот разговор. И с облегчением выдохнула, когда увидела спешащих к нам друзей.

***

Пока мы ждали, когда Саша припаркует машину у кафе, я быстро отправила отцу сообщение: голубое сердечко. Убрав телефон в сумку, я поправила ремешок на плече. Андрей обнимал меня за талию, и казалось бы, я должна была чувствовать как минимум тепло, но я ничего не чувствовала, кроме раздражения, что с плеча то и дело сползает ремешок от сумки. Не выдержав, я все же дергаю его и перекидываю через шею — так-то лучше. Но не прошло и минуты, как меня начали раздражать рукава платья. Казалось, они сильно стягивают мои плечи. Я начала нервно поправлять.

— Все в порядке?

Я подняла глаза на Андрея. Нет, рукава не при чем. Меня просто раздражает, что он держит руку у меня на талии. Меня раздражает, что он липнет ко мне весь день, всю прогулку по набережной. Я хочу идти вместе с Лизой, болтать с ней, обсуждать последние новости, но вместо этого я шла за руку с Андреем, слушала его в пол уха.

Я как будто впервые его увидела. Да не такой он и красивый, как мне казалось раньше. То ли он причёску сменил, то ли что-то сменилось во мне. Обычный парень. И от его взгляда мне ни холодно, ни жарко. А ведь раньше я чувствовала легкий трепет, когда он подходил, говорил со мной. Неужели, я все это выдумала? Выдумала, потому что не знала, что бывает по-другому? По-настоящему, как там в прачечной…

Стоп! Замолчи! Ты с ума сошла?? То, что было в прачечной — огромная, нет. Фатальная ошибка! Ты не должна о ней вспоминать, а тем более, не должна думать, что это были настоящие эмоции!

— Да, все в порядке, — улыбнулась я. И я поспешно отвернулась, боясь, что Андрей научился читать по глазам.

Мы впятером вошли в кафе и сели за единственный свободный столик. Но несмотря на забитый зал, было достаточно тихо и уютно.

— Подойду к вам через пару минут, — пообещала официантка, передавая нам меню.

— Советую салат с цыпленком — я не знаю, что они туда добавляют, но это очень вкусно!

Я бросила взгляд на Сашу, который сидел напротив меня. Как же быстро меняется его настроение. На набережной он оживленно общался со Степой, смеялся над шутками Лизы. Эти трое отлично провели время, как я понимаю. И вот сейчас он привел нас в кафе, делится своими вкусовыми предпочтениям. Неужели он так легко может завести новые знакомства?

— Отлично, я буду салат! — быстро определилась Лиза.

— Я тоже его возьму, ещё сырную тарелку и хлебную корзину. Мне нужны углеводы, — Степа тоже решил не тянуть с выбором.

Андрей ещё листал меню, вчитываясь в названия блюд. Похоже, он никуда не торопился. К нам подошла официантка, а он все ещё не мог сделать заказ. И это тоже начало меня немного раздражать.

— Я буду овощной салат с хрустящими баклажанами, — заказала я. Из принципа не буду брать то, что посоветовал Саша. — И давайте два кувшина лимонада на всех.

— А мне шашлык из курицы, пожалуйста, — определился Андрей, протягивая меню официантке. Когда его руки освободились, он тут же поспешил приобнять меня за плечи. Это, кстати, не вызвало у меня негатива. Может, дело не в нем, а в том, что мне было неудобно, когда он обнимал меня на набережной. Я повернулась к нему и улыбнулась. Нет, он однозначно симпатичный. Это просто со мной происходит какая-то ерунда. Он тоже мне улыбался, а потом наклонился немного и прошептал:

— Ты сегодня особенно красивая.

Мне было очень приятно, я заулыбалась ещё ярче.

— Наверно, я так сильно по тебе соскучился за это время, поэтому не могу отлипнуть, ты уж прости — продолжал шептать он. Потом коротко поцеловал меня в губы и слегка отстранился, но продолжал обнимать. Тогда я поддалась порыву и положила свою голову ему на плечо. Было что-то спокойное в наших объятиях. И я ещё больше запуталась из-за своих чувств. Я удивлялась тому, как быстро меняется настроение Саши, а сама не далеко от него ушла. Буквально за полчаса до этого я готова была от него сбежать.

Андрей о чем-то говорил со Степой, временами смеялся, но под столом держал меня за руку, перебирал пальцы, гладил ладонь. Я закрыла глаза, чтобы лучше прислушаться к своим ощущениям — мне было приятно. Я невольно начала улыбаться — все в порядке. Я все та же Аврора, он все тот же мой краш, как сейчас говорят среди моих ровесников.

А когда я открыла глаза, то столкнулась с холодными… нет. Ледяными зелёными глазами напротив. Он молчал все это время, пока ребята шутили, обсуждали наших одноклассников, рассказывали про подготовку к вступительным. Он молчал, пока Андрей обнимал меня, целовал. Он молчал, но смотрел прямо мне в глаза.

У меня вспотели ладони, сердце стало биться быстрее. Что ему от меня надо? Почему он так уставился на меня? Я судорожно пыталась вспомнить, о чем говорила, что делала. Может, я его снова чем-то разозлила?

Тут принесли нашу еду, и я смогла немного отвлечься. Андрей отпустил меня, напоследок прижав к себе покрепче. Он то и дело подмигивал мне, поглаживал по коленке, трогал мои волосы. Всячески оказывал внимание, другими словами. На какое-то время воцарилась тишина, мы все были голодными, так как до этого нагуляли аппетит.

— А куда мы дальше? — спросила Лиза, доев свою порцию салата.

Я пожала плечами, потому что действительно не знала, куда можно ещё сводить друзей. Нет, мест-то было предостаточно, только я сама нигде не была.

— Можно, в Олимпийский парк сгонять, — предложил Андрей. — Там, вроде, красиво.

— Угу, и скучно.

Саша это сказал, не сводя с меня глаз.

— Ну, мы там не были. Думаю, можно сгонять, да? — Андрей уже обратился к Степе.

— Да, давайте. Все поели?

Я кивнула, допивая лимонад. Кстати, я молодец. Без зазрения совести я съела свой салат, хотя он оказался более жирным, чем я ожидала. И, наверно, менее вкусным, чем у ребят. Но я не халтурила. И очень хотелось, чтобы Саша это заметил, но он ничего не сказал. Интересно, а он бросил все-таки курить?..

***

Домой мы ехали в гробовой тишине. В Олимпийском парке, как и говорил Саша, действительно было скучно. Но тем ни менее мы там провели несколько часов. Затем отвезли ребят в отель, и вот уже ехали домой. Культурная программа сегодня была покороче, так как Лиза устала и захотела поужинать в отеле и отдохнуть. Никто не возражал, мне на самом деле тоже захотелось домой.

В парке Саша держался отстранено. Он то и дело отвечал на телефонные звонки, писал кому-то сообщения. К поющим фонтанам он вообще отказался идти, ждал нас на одной из скамеек в аллее.

Андрей все также был внимательным ко мне, но уже не обнимал за талию. Мы шли либо за руку, либо просто рядом. Так было намного комфортнее.

Степа с Лизой то и дело останавливались и фотографировались. Никто будто не замечал, что наш «гид» в миллионный раз сменил свое настроение.

Когда мы прощались у отеля, Андрей снова поцеловал меня. Я пыталась не считать, но не вышло — мозг уже проговаривал за меня числа по порядку.

— До завтра, Аврора, — прошептал он, оторвавшись от моих губ.

— До завтра, — улыбнулась я ему в ответ.

А сейчас мне улыбаться не хотелось. Скорее бы мы добрались до дома, я выпрыгну из машины и побегу к себе в комнату. Хотелось принять душ после жаркого дня, переодеться в пижаму и лечь в кровать. Ужинать я все равно не буду.

Как только я увидела знакомый район, облегчено выдохнула. Ещё пара минут — и я дома! Ещё пара минут сидения рядом с ним, и я смогу остаться одна.

Мы припарковались у ворот, он не стал заезжать во двор. Выключил зажигание, отстегнулся, но продолжал сидеть. Я тоже освободилась от ремня, положила телефон, который до этого сжимала в руке, потому что отвечала Андрею на сообщения, в сумку, закрыла ее и собралась выходить, когда он вдруг заговорил:

— Он тебе не подходит.

До меня не сразу дошел смысл его слов.

— Я это сама решу.

Он все также сидел и смотрел куда-то вперед. А потом небрежно пожал плечами и повернулся ко мне. Опять этот взгляд, как будто он пытается залезть ко мне в душу.

— Он даже целоваться не умеет.

У меня сердце упало куда-то вниз. Но я собрала все свои силы, чтобы не показывать, как меня волнует его голос.

— Ты уже успел это проверить? — съязвила я.

Он помотал головой, все также щурясь на меня. А где же колкость в ответ? Почему он не послал меня за такой вопрос? Просто «нет» и все?

— Зато ты это проверила. И можешь нести чушь о том, что он тебе нравится, но ты прекрасно понимаешь, что я прав, — прошептал он.

Я сглотнула. Нет, он не может читать мысли, он не может читать мысли! Я повторяла это как мантру.

— Ты не прав.

Я отвернулась к двери, потянула к ручке, но тут почувствовала его руку у себя на шее. Ну, вот и все. Он меня сейчас задушит, а потом избавится от тела. Или нет?

Пока мысли проносились в моей голове, он уже развернул меня к себе и приблизил лицо к моему.

— Маленькая лгунья, — прошептал он, пронзая меня взглядом. Я тяжело задышала, но не сопротивлялась. Он медленно прижался губами к моим и начал целовать. Я прикрыла глаза, сама того не желая. Он целовал мягко, нежно, совсем не так, как в прошлый раз. Он как будто дразнил меня, пробуя на вкус мои губы. Внутри уже разливалось тепло от его прикосновений, а ноги стали ватными. Я не представляла, как сейчас выйду из машины и дойду до дома. Но, видимо, у Саши были другие планы. Он уже положил вторую руку мне на талию и притянул к себе ещё ближе. Мне казалось, я сейчас задохнусь, но он продолжал меня целовать, а поцелуй становился более настойчивым.

Я понимала, что надо остановиться, надо его оттолкнуть, открыть дверь и выйти на свежий воздух. Я даже положила ладонь ему на грудь, чтобы отстраниться, но вместо этого я только завела руку за шею и обняла его, поддаваясь вперед. Нет, я не хотела, чтобы это заканчивалось. Я уже представляла, как будто ругаться на саму себя, обвинять в ужасной ошибке, но ничего не могла поделать. Я тоже хотела его целовать. И я это делала. Если раньше вся инициатива была в его руках, то теперь поняла — я сама его целую и обнимаю.

Он опустил руку ниже и погладил мою коленку. Я чуть не задохнулась в момент, когда он слегка приподнял мою ногу и перекинул через себя, и вот я уже сижу сверху. Все это время он не переставал меня целовать. Я на пару секунд смогла оторваться, немного поддалась назад и посмотрела на него — глаза блестели, рот растянулся в улыбке, он тоже тяжело дышал. Его правая рука продолжала обнимать меня за талию, а левой он погладил мою щеку, провел большим пальцем по нижней губе. Он не торопился снова меня поцеловать, и я воспользовавшись ситуацией решила, что настала моя очередь. Я наклонилась и прижалась к нему губами. Он сделал глубокий выдох — видимо, не ожидал такого. Я обвила его руками за шею и продолжала целовать. И тут до меня дошло — он убрал руки. Он меня не обнимает.

Я резко отпрянула назад, прижавшись спиной к рулю.

Он облизал свои губы и прошептал:

— Вот так надо целоваться. Научишь его?

***

Казалось, я уже час стою под душем, пытаясь смыть этот позор. Но все тщетно. Какая же я дура! Как я могла так облажаться?? Где были мои мозги? Здравый смысл, видимо, вообще укатил в отпуск.

В принципе, я ещё в машине была уверена, что следующие часы проведу, играя в любимую игру «Аврора, ты дура!». Так и произошло. А могло быть иначе? Как я могла допустить, чтобы он меня снова поцеловал? Нет!! Это не самое страшное. Как я могла допустить, чтобы Я ЕГО ЦЕЛОВАЛА! Какой ужас!! И я снова вспомнила сцену в машине, когда он перекинул мою ногу через свои колени. Я сама на него залезла, сама начала его целовать, сама к нему прижималась, сама его обнимала. Я это делала САМА! И самое ужасное — мне понравилось. Понравилось даже больше, чем в первый раз, когда мы целовались в прачечной.

Душ никак не помог, я все-таки вышла, обтерлась наспех полотенцем, замотала волосы в тюрбан, накинула халат и посмотрела в зеркало. Лицо было красное — и я знала, что это не из-за теплого душа. Умывшись ледяной водой, мне стало чуть лучше. Но только внешне. Внутри у меня все ещё горело пожаром.

Я вернулась в спальню. Ещё только девять вечера, ложиться рано, но выходить я не собиралась. Не хватало столкнуться с ним на лестнице или в гостиной. Нет, я лучше отсижусь здесь.

Я начала переодеваться, когда услышала стук в комнату. Боже, только бы не он!

Я уже была в пижаме с диснеевскими принцессами, но было плевать. Ещё больше опозориться я все равно не смогу.

Я открыла дверь, конечно, это был он. Саша тоже успел переодеться, по мокрым волосам я поняла, что занимался последний час он тем же самым, что и я.

— Чего тебе? — лучшая защита — нападение. Я так и решила сделать.

Он молча протянул мне сумку, которую я забыла в его машине. Не удивительно. Когда я поняла, что это все игра, я открыла дверь с водительской стороны и пулей вылетела из машины. Сумка так и осталась лежать на пассажирском сидении.

Я резко дернула за ремешок, вырывая сумку из его рук. Он не уходил — неужели ждал слова благодарности? Нет уж, не дождёшься.

— Завтра у Миши вечером вечеринка. Идем все туда.

Это был даже не вопрос — он уже все решил за меня и моих друзей.

Я пыталась понять, в каком он настроении: он зол, он расстроен, он равнодушен? Что с ним происходит? Как я это пойму? Но его голос был максимально спокойным — ничего не понятно.

— Я не пойду.

С чего я вообще должна идти на какую-то вечеринку парня, которого я даже не знаю. Ещё и тратить целый вечер на это, вместо того, чтобы провести его с близкими людьми.

— Хорошо. Пойду с твоими друзьями, — пожал он плечами.

Ещё чего?!

— Они тоже не пойдут, — отрезала я.

Саша протянул мне свой телефон. Я кинула взгляд на дисплей — «Отличная идея! Спасибо за приглашение — мы идем!». И куча смайликов. Это Лиза.

Когда он успел добавить ее в друзья в соцсетях??

Я не стала отвечать, вместо этого резко захлопнула дверь, надеясь, что та заехала ему прямо в нос.

Десятая глава

Утром меня разбудил будильник. И хорошо, что я его завел, иначе точно бы проспал. До 3 ночи я смотрел фильмы, потом решил послушать музыку в наушниках и прогуляться по району, пока все спят, и никто не мог меня отговорить.

Раньше я часто выходил гулять ночью — делал несколько кругов, сидел потом на качелях во дворе, а под утро ложился спать. В ночное время думается совсем иначе, особенно, если ты трезв.

И так как последнее время я редко бывал в трезвом состоянии, то и подобные прогулки происходили редко.

Поздно ночью мне написала Лиза, что завтра в первой половине дня они хотят на пляж. Я уже собирался ответить, что без меня, а потом передумал. Раз я начал свою операцию по раздражению Авроры, то довести надо дело до конца. Я же обещал, что она пожалеет о своем поведении. Правда, она то же самое обещала мне — интересно получается. Мы оба поставили цель взбесить друг друга, но пока получается только раздразнить. Есть в этой игре явные плюсы — я давно так приятно не проводил время с девушкой. Но мы ходили по лезвию ножа. Что, если она расскажет все родителям? Хотя она не похожа на такую, кто способен проболтаться, но все равно риск оставался. Постараюсь держать себя в руках.

Я взял рюкзак, бросил туда все необходимое для пляжа и вышел из спальни. Она уже сидела внизу.

На Авроре сегодня была белая футболка, джинсовые шорты. На ногах белые кроксы. Рядом на диване лежала большая пляжная сумка — белая в синюю полоску. Вот, кто действительно собрал все необходимое для пляжа. Уверен, у нее там три вида крема от загара.

— Привет, — доброжелательно поздоровался я. Уверен, ее такой тон только взбесит.

— Привет.

Хм. Она тоже решила сыграть в игру, будто вечером ничего не было в моей машине, и будто она нормально себя чувствует рядом со мной?

Спустя пятнадцать минут мы уже забрали великолепную тройку и помчали в сторону пляжа.

— Едем на платный пляж. Народу там тоже много, но зато не будет подростков и детей, — предложил Степа.

— Мысль здравая, но у меня есть идея получше, — заинтриговал их я.

Мы никогда не ездим на обычный пляж — там действительно очень много людей, а нам это ни к чему. Поэтому мы с друзьями начали поиски собственного пляжа. И как ни странно нашли — если проехать ещё пару десятков км, то можно найти отличное место, где людей либо совсем нет, либо ещё пара человек, кроме нас.

Когда мы приехали, ребята были впечатлены — песок чистый, вода прозрачная. Чуть дальше от нас расположилась компания из четырех человек. Они уже во всю плескались в море.

Как я и думал, в сумке у Авроры было все: плед, который девочки сразу расстелили, крема, которыми они сразу же намазались, полотенца, кепки, панамки и вода.

— А переодеваться где будем? — спросил Андрей.

Обычно мы сюда сразу приезжали в плавательных шортах, но видимо, никто не догадался так сделать, кроме меня.

— Можно в машине, если сможешь. Либо в кустах, — предложил я.

— Хорошо, что я сразу надела купальник.

Аврора тоже оказалась неглупой. Для всех остальных соорудили что-то типа раздевалки из полотенец — взяли два больших, привязали друг к другу и зафиксировали с помощью веток деревьев.

Первой переодеваться побежала Лиза — мы все тактично отвернулись, — затем и остальные. А вот в воду парни пошли раньше всех, девочки решили, что надо сначала позагорать.

Я пытался не разглядывать Аврору, пока она стягивала футболку через голову, снимала шорты. Но все же краем глаза следил за ее действиями. Чувствовалась некая неловкость — неужели она стесняется своего тела?

Тут к нам подошел один из парней второй компании, чье тело было полностью в татуировках.

— Здоров, прикурить не найдётся?

Я помотал головой:

— Не курю.

Он понимающе кивнул и вернулся к своим.

— Ненавижу татуировки, — произнесла Аврора, обращаясь к Лизе, сидя на пледе.

Я усмехнулся. Эх, ты, глупышка. Я поймал ее взгляд на себе, демонстративно повернулся к ней спиной и одним движением стянул футболку. Повернув голову, я убедился, что она смотрит. Развернулся.

Я так и слышал, как в ее голове проносится миллион мыслей — наверно, она удивлена, если не поражена. Зачем мне столько татуировок? Для кого или ради чего я их набил? Что значит эта, а что значит вон та? Примерно такие мысли проносятся сейчас в ее голове.

Да, у меня восемь татуировок. Каждую я набил не просто так, но обычно никто не интересовался истиной причиной. Спрашивали перевод фраз, расшифровку дат. И каждый раз я говорил новую версию, так как настоящий смысл рассказывать не хотел никому.

Она все ещё смотрела на меня, но по ее взгляду даже не скажешь, что она так уж ненавидит татуировки. Я ещё специально надул мышцы, чтобы тело было ещё более рельефным.

На самом деле мне повезло — у меня очень крутая мышечная память. Я не занимаюсь каждый день в зале, достаточно 2 походов в неделю. Но мышцы все равно набиваются, спина растет, ноги крепнут. Был период, когда я занимался ежедневно по несколько часов. И вот сейчас я пожинаю плоды такого режима.

Аврора уже дольше приличного смотрела на мой голый торс. Я тоже не сводил с нее глаз, тем более, что Лиза уже лежала на животе, подставляя спину под солнце. Не разумно, но она об этом узнает завтра.

Я лениво потянулся и побрел к воде. Андрей со Степой как раз выходили.

— Мы тут спросили у ребят, — начал Степа, кивая на вторую группу отдыхающих. — Тут совсем рядом есть небольшое кафе, можно дойти, набрать еды и вернуться, устроить пикник. Что скажешь?

— Да, отлично. Я только окунусь.

— Да мы вдвоем сходим, — заверил Андрей и похлопал меня по плечу. Ненавижу, когда так делают, но не разумно сейчас с ним ругаться. Повод ещё будет, я уверен.

Или же я поступлю как взрослый, умный и мудрый мужчина — потерплю еще пару дней этого сопляка, который так и хочет записаться ко мне в друзья.

— Сходите, — ответил я и точно также похлопал Андрея по плечу, только сильнее.

Парни ушли, а я наконец-то нырнул в воду. Доплыв до буйков, я лег на спину и закрыл глаза. Вода держала меня, волны чуть покачивали из стороны в сторону. Вот почему я любил это место — я мог спокойно так лежать, и никто не мешал мне.

— И зачем тебе столько татуировок?

Я дернулся и чуть не ушел под воду. Так и думал, что любопытная Аврора обязательно захочет узнать, но не ожидал, что так быстро.

— А зачем ты голодала? Чтобы иметь красивое тело, так?

— Допустим. А татуировки при чем?

— Для меня это красиво.

Я все еще балансировал на спине, но делать это стало чуть сложнее, зная, что она плавает где-то рядом.

— Они что-то означают или ты их набиваешь по пьяни?

Я снова дернулся, но остался в вертикальном положении.

— Я по-твоему вообще дебил, что делаю татуировки по пьяни?

Она пожала плечами и подплыла ближе.

— От тебя чего угодно можно ожидать… — чуть тише сказала она.

Я бросил взгляд на пляж — Лиза все также загорала на животе, парни ещё не вернулись. Прикинул, им понадобится ещё минут двадцать точно.

Я осмотрелся и поплыл к понтону. Одним рывком я поднялся на руках и сел на него. Аврора последовала за мной, тоже подтянулась и села рядом. Я старался не пялиться на ее мокрое тело, но все равно прошелся взглядом по ней.

Я сел к ней спиной, давая возможность посмотреть на татуировки.

— На лопатке справа фраза «non temere nulla».

— Это итальянский? — спросила Аврора, а я чувствовал, как она проводит пальцами по тексту.

— Да.

— Как переводится?

— Ничего не бойся, — впервые я сказал правду.

Она все ещё держала ладонь у меня на спине, слегка поглаживая буквы пальцами.

— А это что?

Мне не надо было видеть, где ее пальцы, чтобы знать, о какой именно она татуировке говорит.

— Это скат. В традиционной полинезийской рисовке.

Она погладила этот участок кожи, я прикрыл глаза. Было приятно, конечно. Но ещё приятнее было, что ей правда интересно.

— Для чего ты его набил?

— Защитный символ, — ответил я и повернулся к ней.

— От кого тебе надо защищаться?

Я смотрел ей прямо в глаза. Ее мокрые волосы легли небрежно, на лице не было ни грамма косметики, а карие глаза уже пробежалась по моей груди. Но в этот раз дотрагиваться до букв она не стала — видимо, тоже понимала, что это рискованно.

— От самого себя, видимо, — ответил я наконец.

Она уже пыталась прочитать фразу под ключицей.

— Тоже итальянский?

Я кивнул и прочитал ей:

— Vinco sempre.

Она вопросительно посмотрела на меня.

— Я всегда выигрываю, — ухмыльнулся я.

— А вот это не правда, — с вызовом произнесла она и прыгнула в воду. Я прыгнул за ней.

— Почему итальянский? — спросила Аврора.

— Всегда нравился этот язык.

— Ты его знаешь?

— Не в совершенстве, — признался я.

— Ты лингвист?

— Ха. Отец бы на месте помер, если бы я пошел на филологический факультет, — засмеялся я. — Я поступил на экономический.

Аврора понимающе кивнула. Она не стала больше задавать вопросы про татуировки, но что-то мне подсказывало, что она ещё обязательно спросит про остальные.

Мы вернулись на берег, как я и думал, Лиза уснула.

— Спасай подругу. Завтра она не сможет даже пошевелиться после такого сна.

Аврора достала из сумки какие-то средства и начала ее мазать. К этому моменту уже ребята вернулись. Они несли по большому пакету.

— Девочки, мы принесли добычу! — пошутил Степа, ставя пакет около пледа.

— Ай! Больно! — вскрикнула Лиза. О, значит, мучения не начнутся уже сегодня. Не надо было так беспечно относиться к солнцу.

После обеда все снова пошли в воду, но я остался на берегу. Плавать больше не хотелось — в этом, кстати, беда большинства живущих тут. Мы принимаем море за данность. Уверен, это многим знакомо — когда что-то у нас есть в свободном доступе, то перестаешь это ценить.

Аврора плавала с Андреем, они брызгались, прыгали с понтона. Но она то и дело бросала взгляд на берег.

***

На самом деле мне хотелось выйти на берег и расспросить его об остальных татуировках. Любопытство жгло изнутри, но во-первых, совсем не радовал факт, что я проявляю к нему интерес. Он не дурак, прекрасно это поймёт. Во-вторых, я боялась так долго разглядывать его тело.

— Знаешь, я, наверно, тоже прилечу на неделю, когда твой тюремный срок будет подходить к концу, — заявил Андрей, когда мы сидели на понтоне.

Я повернула к нему голову.

— Да? Здорово. Давай.

— И вместе полетим домой.

Я закивала, делая вид, что в восторге от этой новости. На самом деле я сама не знала, чего хочу. Если ещё в школе я сомневалась, что действительно нравлюсь Андрею, то сейчас я была в этом уверена. Но почему-то это даже больше тяготило. Нет, конечно, он классный парень, но… А вот что означает это самое «но», я так до конца и не поняла. Что-то было не так.

— А ты думал сделать татуировку?

— Нет, зачем? Я за чистую кожу.

Я кивнула. Да, я вообще-то тоже. Но почему-то изображения на теле Саши меня совсем не оттолкнули. Даже наоборот — где-то час назад мы также сидели с ним, я проводила пальцами по буквам, которые можно было даже почувствовать, как азбуку Морзе. Ощущала, как под подушечками пальцев напрягаются его мышцы.

Я невольно вспомнила момент, когда он стянул с себя футболку. Я до этого видела только его руки — сильные, большие. Догадывалась, что широкие плечи он не по наследству получил, а скорее всего занимался спортом, но я слабо себе представляла, как его нетрезвый образ жизни может сочетаться с тренажерным залом. Но судя по его голому торсу, он успевал и тусоваться с друзьями до утра, и заниматься своим телом. Дикое сочетание. Дикое и манящее.

Конечно, он заметил, как я пялилась на него. Сложно было отвести взгляд, но я надеялась, что другие этого не заметили. Нет, его татуировки не выглядели как грязь, шрамы, а наоборот — они как будто дополняли его. А когда я узнала, что это не просто набор слов или рисунки, набитые без смысла, мне стало ещё интереснее их разглядывать.

Я обязательно еще расспрошу про остальные.

Я заерзала.

— Замёрзла? Пойдем вытираться.

Андрей встал и потянул меня за собой. Когда мы выровнялись, он приобнял меня за талию и потянулся к моим губам. В самый последний момент я повернула голову, будто не понимала, что он собирается делать. И он поцеловал меня в щеку.

— Ты соленая, — засмеялся он. Видимо, я хорошая актриса — он ничего не понял.

Я тоже выдавила из себя смешок и пошла с ним за ручку.

Саша все это время сидел на берегу в солнечных очках, поэтому я не знала, смотрел ли он на нас. Но почему-то хотелось, чтобы да.

***

— Мы заедем за вами в восемь. Лучше поужинайте до этого, у Миши редко бывает еда, только снеки и напитки.

Ребята кивнули Саше и стали выходить из машины около отеля.

Я тоже вышла, чтобы выпустить Андрея, который сел со мной на заднее сидение.

— Буду скучать, — прошептал он и быстро поцеловал меня.

Я кивнула, надеясь, что этого достаточно.

— Черт! Как все болит! — взмолилась Лиза. Ох, подруга, это ещё цветочки. Я сочувственно посмотрела на подругу, но не стала обнимать, чтобы не дотрагиваться до обгоревших плеч и спины.

Ребята зашагали в сторону входа, а я села обратно в машину. Я могла сесть сзади, учитывая то, как закончился вчерашний вечер, но уже пристегивалась на переднем сидении.

Саша молча нажал на газ, и мы поехали. Я каждую секунду ждала, что он заведет разговор, может, будет снова хамить, выводить меня из себя. Но всю дорогу до дома он молчал. Он молчал, когда я отстегнулась и вышла из машины. Он молчал, когда я взяла сумку и пошла в сторону дома. Что-то изменилось в его настроении, и я поймала себя на мысли, что даже наши ссоры так не напрягают меня, как его молчание.

У себя я приняла душ, нанесла на волосы огромную порцию бальзама, чтобы спасти после соленой воды и солнца. Было глупо нырять, но в тот момент я об этом не думала. Мне хотелось уйти под воду, чтобы лицо так не пылало. И если у Лиз возникало то же желание из-за солнце, мне хотелось окунуться, чтобы остановить жар внутри.

Я долго выбирала, что надеть на вечеринку к Мише. Что-то мне не хотелось надевать на такого рода тусовки короткое платье. А длинных у меня в гардеробе не было. Значит, джинсы и футболка — а почему бы и нет? Я не хотела выглядеть так, будто переборщила с подготовкой. Пусть будет казаться, что мне все равно, в чем идти.

Я натянула джинсы, сверху надела простую белую футболку без надписей, а на ногах — мои любимые белые кеды. На самом деле у меня было три пары белых кед, но выглядели они почти один-в-один.

Волосы я уложила в легкие волны, нанесла макияж. Нет, никакого вечернего макияжа — немного легкого тона, коричневые румяна, блеск на губы и тушь на ресницы. Достаточно!

В целом образ вышел очень натуральным и естественным. То, что надо. Ещё не хватало, чтобы Саша решил, будто я стараюсь для него.

Стоп! Вообще-то с нами идет Андрей. Вроде как мой парень. И если бы я сейчас надела вечернее платье, сделала причёску, накрасилась сильнее, все бы решили, что я это делаю для встречи с ним… Но кого я обманываю? Я сама-то так не подумала.

Видимо, я спустилась раньше времени. Саши нигде не было. Я посмотрела на часы — если мы сейчас не выйдем, то можем опоздать.

Я попрощалась с Мариной, Юлианной, которые как раз заканчивали ужинать, и вышла во двор. Подожду его у машины.

Спустя пять минут он все-таки вышел. На нем были голубые джинсы, белая футболка, на ногах белые кеды. Минуточку…

Мы сели в машину, а я чуть не засмеялась в голос. Что за фемили лук у нас получился? Я бросила на него взгляд — он даже не улыбался. Может, не заметил? Или заметил, но не придал значения?

Мы забрали моих друзей, и спустя полчаса были уже во дворе дома Миши. Наконец-то я увижу этого загадочного друга, о котором слышу вторую неделю.

Дом Миши снаружи был проще, чем у Саши. Но когда мы вошли, единственный вопрос, который я себе задала, это: «Как не страшно проводить вечеринки в таком доме??». Стеклянные вазы, какие-то статуэтки, висящие на стенах маски. Такое чувство, будто я попала в музей. Мне бы ни за что не разрешили приводить друзей в такой дом, а особенно устраивать вечеринки. Мы бы точно все разбили и испортили. И не успела я прикинуть, как самой сейчас не оказаться дебоширом, услышал где-то слева звук разбитого стекла.

— На счастье! — хором крикнули несколько ребят и завизжали. Мда, я бы так не радовалась. Какая-то девушка молча подошла и подмела осколки. И никто не ругается, не выясняет, что именно разбили. Я огляделась — вот, что Сашу привлекает в этих вечеринках. Тут все легко. Никто не обращает внимание на разбитые бокалы, никто не ругается за испачканный ковер. Все шумят, веселятся. Тут реальная жизнь как будто остановилась. Нет никаких проблем.

И это страшно. Убегая от реальности в такие места, рискуешь потерять здравый смысл.

— Привет!

На нас шел крупный парень лет двадцати двух. Он весело поздоровался со всеми нами, будто мы знакомы уже сотни лет. Как я поняла, это и был Миша. Брюнет с карими глазами, чуть полноватое лицо, ростом выше Саши. Из-под футболки выглядывал округлый живот.

— Вам всем есть 18?

Ну, вообще нет. Степа и Лиза отпразднует совершеннолетие в конце лета, но никто не стал вдаваться в подробности. Мы все закивали и прошли в гостиную. Все это время Андрей держал меня за руку, чему я была рада на самом деле. Мне было очень неуютно в незнакомом месте, а ещё Саша куда-то пропал, как только мы вошли в дом.

Некомфортно было только мне. Степа с Лизой уже через минуту познакомились с остальными тусовщиками, а Андрей по-хозяйски наливал себе выпить, искал закуски и даже сменил музыку. Никто не возражал, как будто так все и должно было быть. В какой-то момент мне стало скучно. И я решила оглядеться. На первом этаже кроме кухни и гостиной была большая ванная комната. Под лестницей я увидела дверь — стало любопытна, куда она ведет. Сомневаюсь, что там живет мальчик со шрамом.

Дверь оказалась открытой — я ее толкнула и осторожно просунула голову, чтобы осмотреться. По характерным звукам я поняла, что третья лишняя, и лучше исчезнуть прямо сейчас, чтобы меня не застукали. Но сделать это бесшумно не получилось. И в тот момент, когда дверь скрипнула, я зажмурилась и застыла.

— Черт! Аврора.

Его голос. Я резко дернула дверь на себя и закрыла ее.

Конец

Оглавление

Первая глава

Вторая глава

Третья глава

Четвертая глава

Пятая глава

Шестая глава

Седьмая глава

Восьмая глава

Девятая глава

Десятая глава