S-T-I-K-S. История Маньяка (СИ) [Дмитрий Сиянов] (fb2) читать онлайн

S-T-I-K-S История Маньяка

Глава 1

- И как это вышло?! – короткая пауза. – Снова! – пауза, уже достойная считаться мхатовской. – Как это снова вышло, Маньяк? Я тебя спрашиваю?! – плотный мужик с бритым черепом тяжело навалился локтями на небольшой походный столик и сверлил Маньяка тяжёлым немигающим взглядом. Взглядом, не обещающим ничего хорошего.

Маньяк обвёл глазами стенки и потолок штабной армейской палатки, будто ища у них поддержки. Те, что не удивительно, ничем не помогли, а отвечать Нерву что-то нужно – когда подчиненный уподобляется корове, хлопает глазами и в ответ на разнос пытается отмолчаться, сурового командира группы стронгов это только сильнее раздражает.

Нерв, вопреки ассоциациям, возникающим при упоминании его имени, мужик довольно спокойный и рассудительный. Хотя при этом жёсткий, если не сказать жестокий… Впрочем, каким еще может быть командир крупного отряда стронгов?

Оправдываться Маньяку не хотелось… Да и не было у него оправданий, если честно.

А что тут сказать в оправдание? У него было простое задание: прикрывать подходы к одной из снайперских позиций, чтобы случайно забредший бегун или лотерейщик не запорол все дело. Погода стояла премерзкая! Моросил дождь. Мелкий, но очень настойчивый, и за 6 часов, пока отряд стронгов здесь находился, он не прекращался ни на минуту. При этом температура, по ощущениям, не превышала 10 градусов. В такую погоду заражённые, у которых есть хоть капля мозгов, стараются найти укрытие от дождя, и даже напрочь безмозглые пустышки теряют всякую активность. Да и запахи в дождь распространяются хуже.

Маньяк изрядно продрог и сильно проголодался. Вообще, как только он попал в Улей, стал намного больше есть. А тут и вовсе не мудрено: перекусил Маньяк последний раз ещё по дороге сюда парой банок тушёнки, и это именно что перекусил, в охотку он мог и семь-восемь банок в один присест употребить.

А тут ещё и руины здания рядом. Почти все стены рухнули, остался угол и плита перекрытия над ним. Маньяку уже давно хотелось забраться туда - там, конечно, не теплее, но хоть дождь не мочит. Но вот обзор оттуда ни к черту, и он стоически терпел.

А есть хотелось все сильнее... Да что там есть, хотелось жрать! Ну в общем Маньяк решил забежать туда на пять минут, открыть тушёнки и подкрепиться. У него почти всегда есть в заначке банки три-четыре. Тушёнку можно было и так открыть, но очень уж хотелось хоть ненадолго перестать ощущать мерзкую морось на лице.

Когда он уже приговаривал вторую банку, Хлоп (снайпер, которого Маньяк прикрывал) завозился, чуть сдвигаясь, видимо, ведя цель охоты своим огромным барретом. Со стороны цели его движения заметить невозможно: все хорошо замаскировано, лёгкий порыв ветра всколыхнул траву, не более. А вот с тыла... Чтобы чуть повернуть монструозную винтовку, Хлопу пришлось и самому сдвинуться всем телом. В этот момент и раздалось характерное плотоядное урчанье, а затем показался и обладатель чарующего голоска. Лотерейщик появился из мёртвой зоны, которая образовалась у Маньяка из-за того, что он залез в этот проклятый угол.

Проигнорировав Маньяка, который отнюдь не был беззвучен (жевал тушёнку, ножом по банке скрёб), лотерейщик ломанулся к снайперу с энтузиазмом внука, приехавшего на каникулы к любимой бабушке. Маньяк тут же бросил недоеденную банку, схватил прислоненный к стене «Вал» и дал короткую очередь. И… промахнулся! Меткость Маньяка хромала на обе ноги.

Лотерейщик едва не подмял под себя Хлопа, но тот почувствовал неладное, бросил баррет и, перекатившись, выхватил пистолет. Выстрел из Smith Wesson 329 начисто снёс лотерейщику голову и шею, а громоподобный звук выстрела разнесся на километры. И началось…

Целью охоты был элитник, и не какая-то мелочь, а элитник матёрый, размером с микроавтобус. Услышав выстрел Хлопа, он не насторожился, не замер, раздумывая что это значит и что ему с учётом новых обстоятельств следует сделать, нет - он прыгнул. И как прыгнул! Метров на двадцать в сторону, не разворачиваясь, боком! Дичь попалась стрелянная.

И охотники с жертвой поменялись местами.

По элитнику отработали снайперы, но это было уже бесполезно - цель двигалась по ломаной непредсказуемой траектории, иногда резко останавливаясь или прыгая в сторону. Попасть при этом по уязвимым точкам практически невозможно. А умный и опасный зверь не уходил, он шел на сближение. Доберись такая тварь до техники, не говоря уже о людях, и потерь не избежать - матёрый элитник может и БТР раскурочить, и танку хобот погнуть. В общем, пришлось спешно собираться и отходить, отгоняя элитника огнем из бортового вооружения.

Были потрачены ценные боеприпасы, моторесурс подвижного состава - а у бронетехники он далеко не бесконечен, куча нервных клеток рейдеров... Сюда же можно ещё приплюсовать время и силы, потраченные на выслеживание зверя и организацию засады.

А виноват во всем кто? Виноват Маньяк! И это не первый его залёт, хотя косяков такого эпического размера ещё не случалось. Все это Маньяк понимал и вину свою осознавал, но как всё было он рассказал ещё по дороге на базу. И рассказал, и сказать, что вину свою понимает, не забыл. И Нерв все это слышал - одним экипажем добирались. Так чего теперь нервы тянуть и мозг человеку сношать? Хочешь наказать – наказывай, заслужил. Наряды вне очереди или «губа»... В армии Маньяк не служил, но о наказаниях армейских знал не понаслышке – успел уже на себе опробовать.

- Что скажешь, Маньяк? – вернул его к реальности Нерв.

- Погода хорошая! – со вздохом ответил Маньяк.

- Погода?!

- Ага! Солнышко во всю светит, птички поют…

- Да в рот же ногами тех фрицев, которые делали эту хрень!!! - донёсся полный праведного гнева и негодования крик из-за пределов палатки. – Их и тех фрицев, которые сделали этих рукожопых фрицев!

- Вот, например, поёт птичка рода злоббикус-механикус из отряда мазута обыкновенная, – Маньяк поднял вверх указательный палец.

- Птички!? – прорычал Нерв, поднимаясь.

- Они, родимые! – с удовлетворением кивнул Маньяк. – А что, командир, тебе погода не нравится? Голову солнцем напекло? – деланно обеспокоился Маньяк. – Вон, смотрю, ты красный весь… и глаза будто кровью налитые… Голову беречь надо! Вот, командир, носи! – с этими словами Маньяк сорвал с головы камуфляжного цвета панаму и протянул её Нерву. – Ты нам здоровый нужен!

Нерв выхватил из рук Маньяка несчастный предмет гардероба и без видимых усилий порвал на две части. После, как-то разом успокоившись, сел и проговорил с усмешкой:

- Клоун! – и после ещё одной продолжительной паузы подытожил: - Пользы от тебя мало, а вреда - вагонами отгружать можно. Мехводам скажешь добросить тебя до Блокпоста. Оружие и броник сдай Капеллану. И чтоб глаза мои тебя больше не видели. Пошёл вон!

Ну, Маньяк и пошёл… Может быть, он иногда и перегибал со своими шуточками, может, временами не знал меры, но сейчас накалять не стал – вышел молча. «Губой» или нарядами не отделался, что, впрочем, и понятно… из отряда вылетел… плохо, конечно, но хорошо, что не расстреляли.

Первым делом Маньяк направился к механикам-водителям, те просто располагались рядом со штабной палаткой – перевалочный лагерь, в котором они сейчас находились, к комфорту не располагал. Да и управляющие отрядом стронги не кисейные барышни, от брани чинящих технику механиков и запаха ГСМ в обморок не попадают.

- Аа! Вредитель припёрся! – не ласково, но с усмешкой поприветствовал Маньяка Балон, один из мехводов. – Что, в наряды законопатили? И правильно! Хватай за тот край, мы отсюда направим… Эх… поработаешь немного подъёмным краном.

Присутствовал тут и ещё один рейдер, мехводом не являющийся - Колун. Мужик истинно богатырских статей: рост за два метра, сам себя поперёк шире. Крупнокалиберный пулемёт, оператором коего Колун являлся, смотрелся в его руках стандартной автоматической винтовкой. Не удивительно, что его привлекли для тяжёлых работ по ремонту бронетехники, грех не воспользоваться его физической силой: двигатель в пару центнеров весом приподнять или кусок бронированной обшивки придержать.

Нравом Колун, как это часто бывает у больших и сильных людей, обладал добродушным и в подобных вопросах никогда не отказывал. Маньяк, впрочем, в физических кондициях Колуну не так уж сильно проигрывал, ну разве что размеры имел куда скромнее, но был ехиден, зачастую даже язвителен – чувство юмора у него всегда было сильнее чувства жалости.

А ещё Колун был формальным крестителем Маньяка. Когда на границе пекла их отряд, заехавший на заправку для пополнения запасов горючего, узрел там огненное шоу с участием объятого пламенем руббера, в исступлении бегавшего за отчаянно маневрирующим парнем явно из свежих, именно он назвал последнего Маньяком. Что и не мудрено: устраивать зажигательные танцы рядом с заполненными бензином и соляркой цистернами здравомыслящий человек не станет.

Маньяку же тогда было всё равно, он принимал свой последний и решительный бой и выживать в нём не планировал, желая лишь подороже продать последнее, что у него осталось. А именно: собственную жизнь.

В Улей он и его друзья, как и он занимающиеся паркуром, попали крайне неудачно - в самое пекло, где даже опытным рейдерам выжить не просто, что уж говорить о зелёных новичках, вообще не имеющих понятия о том, куда угодили.

Шансов выжить у хорошо тренированных парней, умеющих передвигаться по городу максимально эффективно и быстро - да и эффектно, не без того - гораздо больше, чем у простых работяг, не говоря уже об офисном планктоне, а последнего в крупных городах большинство. Но когда пришли развитые заражённые, а для жителей только что провалившегося в Улей города - сущие монстры из страшных снов, как ни прыгали Маньяк и компания, отталкиваясь от стен, перил, фонарных столбов и чуть ли не от воздуха, как ни крутили кульбиты и сальто, они всё же попадали в когти и зубы к тварям... И гибли один за одним…

Маньяку и его товарищу Толику, его лучшему другу, удалось спастись, укрывшись в подземных коммуникациях города, а после уйдя и в старинные катакомбы, расположенные ещё глубже. Друг Маньяка (а если точнее, тогда ещё Алекса, Алексея) был заядлым диггером, а паркуром занимался только в силу того, что им увлекался Алекс. Как и сам Алекс занимался диггерством в той же мере и по тем же причинам – как можно не разделить своё увлечение с лучшим другом и его не поддержать в его начинаниях? Они и в самом деле были лучшими друзьями.

Спустя пару дней, проведённых под землёй, в ходе коротких вылазок на поверхность они поняли, что ад наверху и не думает прекращаться: ни правительственные войска, ни армия спасения, ни ангелы небесные на помощь не придут, а демоны или злобные пришельцы из другой галактики, похоже, уже здесь. И состояние здоровья друзей, мягко говоря, оставляло желать лучшего: постоянная жажда, головная боль и прочие признаки отката перезагрузки. А Толика и совсем накрыло – Маньяку, а тогда ещё Алексу, было страшно на него смотреть. Сейчас-то он понимал, что тот просто перерождался и с этим ничего нельзя было поделать. Сейчас понимал, а тогда…

Толя по прозвищу Тролль, Толик-Троллик - Алекс знал его ещё со школы, и это прозвище уже тогда приклеилось к Толику. Поначалу из-за кривых зубов верхней челюсти и привычки держать голову низко, но при этом лицом вперёд. Вкупе с короткой шеей и довольно широкими плечами он и правда напоминал тролля, но только не толкиеновского, а из вселенной Warcraft. А позже выяснилось, что и троллить людей Толя любит и умеет.

Толик всегда был деятельным и не унывал в любой ситуации, что и роднило их с Алексом. Ещё у него был низкий, чистый и глубокий голос, буквально завораживающий лиц женского пола, – предмет постоянной зависти Алекса. Сейчас же Толик был апатичен и подавлен. Он всё чаще «зависал», как будто глубоко задумавшись о чем-то своём… о чём-то очень мрачном.

Алекс пытался его растормошить, думая, что друг просто шокирован всем происходящим, что уж говорить – в свете последних событий и его поистине легендарное жизнелюбие дало сбой, но Толик погружался в себя всё глубже и глубже… А когда в его голосе появились нездоровые хрипы и бульканья, Алекс понял – надо что-то делать, а не ждать, когда само рассосётся.

Нужно было уходить из обречённого города и искать помощи. Алекс вновь растормошил Толика, и они вместе составили маршрут, по которому можно будет уйти из города по катакомбам, практически не выходя на поверхность.

На друга было жалко смотреть – он совсем сдал. Алекс помогал ему идти, а где действовать нужно было быстро, буквально тащил его за плечи… На очередном привале случилось неизбежное – Толик переродился и бросился на Алекса.

Толик не использовал приемы борьбы или рукопашного боя, хотя, как и Алекс, был знаком с ними не понаслышке. В глазах лучшего друга больше не было разума, а в теле появилась звериная сила. Алексу удалось кое-как скрутить Толика. Повиснув у него на спине, руками, просунутыми подмышками друга и сцепленными в замок на его затылке, обвивая ногами его бёдра и не давая тому встать, Алекс взывал к другу, орал ему в ухо, пытался бить его по щекам, но тот только норовил вывернуться и укусить его за руку. Алекс матерился и плакал от бессилия. Существо, на протяжении большей части его жизни бывшее его лучшим другом и, наверное, самым близким ему человеком, только утробно рычало и булькало. Поняв, что всё бесполезно, Алекс задушил своего лучшего друга…

Оставшись один, он продолжил идти по намеченному плану. Толику он помочь не смог, и что делать дальше не знал – оставалось только попытаться понять, что происходит. Выбравшись в пригород, пробираясь по местности как по минному полю, Алекс видел везде одну и ту же картину: разорение, следы пиршеств тварей и самих тварей…

Встречались Маньяку и новообращенные монстры типа зомби в разных модификациях, и такие же монстры, что пришли в его город. Пришли и убили его друзей… и не только друзей – казалось, они убили всех, кого он знал.

При мысли, что он остался совершенно один в этом кошмарном мире, всё его существо наполнялось беспросветной тоской и унынием: что толку дергаться, пытаясь выжить – несколько раз лишь чудом ему удавалось уйти живым, но сколько верёвочке не виться, а совьётся она в петельку… Мысли о самоубийстве тоже регулярно посещали такого жизнелюбивого раньше парня, и мысли эти отгонять от себя становилось всё труднее – прекратить все эти мучения одним махом… Раз - и всё закончилось…

Физическое состояние становилось всё хуже: головная боль мешала мыслить ясно, будто в голове поселился назойливый дятел и безостановочно долбил по мозгам, путая мысли; постоянно хочется пить и есть – да что там есть, жрать хочется, будто не ел неделю.

С последним вообще непонятное… Вот как человека может мучить голод и тошнота одновременно? Алекс о таком не слышал. Оказалось, может, да ещё как может! Причем растительная пища голод почти не утоляла – нужно было мясо! Мясо и только оно!

Когда-то Алекс видел документальный фильм о людях, выживших в авиакатастрофе. Их самолёт упал высоко в горах, и он не развалился на части в воздухе, как это чисто бывает на самом деле, и не превратился в огромный огненный шар, как это часто показывают в кино. Самолёт упал, что называется, одним куском, и многим пассажирам удалось выжить. По крайней мере, выжило более половины.

Из-за плохой погоды и высоты, на которой находилось место крушения, их долго не могли найти, ведь вертолёты, в основном применяемые для поиска, на большой высоте летать не могут – для них там слишком разряженный воздух, он имеет меньшую плотность и лопастям винта приходится работать гораздо интенсивнее, чтоб создать опору для этой машины.

В общем, людям пришлось выживать самостоятельно… С холодом вопрос был кое-как решён, хоть и он унес немало жизней, выжившие оделись в вещи из багажа, что-то взяли с тел погибших. Наиболее острым стал вопрос с питанием: уцелевших после катастрофы запасов продовольствия не могло хватить на долго, да и что там было тех запасов, а больше еду высоко в горах в вечных снегах взять было негде. И выжившие стали питаться телами погибших… Алекс тогда всерьёз задумался: а смог бы он при крайней нужде есть человеческую плоть? И не смог однозначно ответить на этот вопрос… С одной стороны, представить себе такие свои действия… Это отвратительно и тошнотворно. С другой… Ведь те люди, из того документального фильма, тоже не были папуасами времён великих географических открытий, и они смогли, смогли все без исключений.

Сейчас же Алекс регулярно ловил себя на мысли, что он совсем не против отведать мяса тварей, которые совсем недавно были людьми… И это пугало даже больше, чем то, что он сам постоянно рискует попасть к ним на обед в качестве блюда.

Что если с ним происходит то же, что случилось с Толиком, и он тоже превращается в тех тупых зомби, что шатаются по улочкам коттеджных посёлков и которых временами поедают более сильные монстры? Такого Алекс не хотел…

Измученный морально и физически, окончательно потеряв всякую надежду на какой-либо благополучный исход всего этого кошмара, Алекс решил пойти в последний бой и постараться умереть красиво!

При помощи термитных спичек, скотча и стеклянных бутылок с бензином он сделал зажигательные бомбы и пошёл принимать героическую смерть в когтях врага. И враг не заставил себя ждать: руббера со свитой из трёх топтунов он повстречал неподалёку от бензозаправки и решил, что она и станет им всем отличным погребальным костром.

Там его и встретил очень удивлённый увиденным отряд Нерва. Увидев всю эту картину, Колун и сказал: «Вот же маньяк!» И это определение и стало новым именем Алекса. Сейчас он даже в мыслях называл себя Маньяком.

В те первые дни в Улье, проведённые с людьми, Маньяк был так рад, что его мрачные предположения не оправдались, что он не попал в некое подобие ада (хотя с последним утверждением многие бы поспорили), что в этом мире он не один и здесь ещё есть люди, и людей этих тоже немало… В общем, Маньяк постоянно ходил в приподнятом настроении, был весел и радовался жизни, что окончательно закрепило за ним славу парня не от мира сего.

- Нерв меня не в наряды отправил, – с кряхтеньем поднимая двигатель со своей стороны, ответил Балону Маньяк. – Он отправил меня в он!

- Куда?

- Чего? – не поняли его мужики.

- В он, – повторил Маньяк. – Так и сказал: «пошёл в он»! – и, видя непонимание на лицах рейдеров, добавил: - Выгнал он меня из отряда, короче. Сказал сдать оружие и броник Капеллану, а мехводам передать, чтоб добросили меня до Блокпоста.

- Вона как… - протянул Колун.

- Сурово, – вздохнул Балон, - Но справедливо!

- Как всегда у Нерва, – кивнул Колун.

- Так что не буду я сегодня подъёмным краном, - усмехнулся Маньяк. – Сейчас к Капеллану, а потом…

- А потом мы тебя до Блокпоста подкинем, – сказал Балон. — Вот закончим только тут…

Капеллана Маньяк нашёл рядом с одной из так называемых машин-хозяек. Эти машины предназначены больше для хозяйственных нужд, они, конечно, тоже усилены по моде Улья, но не имеют бортового вооружения и непосредственно в боях не участвуют. Где ещё искать Капеллана, выполняющего роль завхоза, как не рядом с хозяйственными машинами?

Капеллан до попадания в Улей был православным священником. А после о религии не говорил и на вопросы о ней не отвечал, но некую дородность и долю человеколюбия, присущего батюшкам, сохранил.

Он молча выслушал объяснения Маньяка, покивал. Молча принял у него снаряжение - Капеллан вообще говорил редко и всегда как-то веско, основательно. Маньяк сдал всё, как и было сказано: бронежилет, «вал» с запасными магазинами, клевец, ПМ и патроны к нему. То есть остался, по меркам Улья, совсем голым.

- Постой, – сказал Капеллан и снова скрылся под тентом кузова Урала. – Вот, держи. Нельзя тут совсем без оружия ходить, — он протянул Маньяку АКС и два магазина к нему.

- Спасибо, Капеллан. Не ожидал. Спасибо, - Маньяк практически не общался с Капелланом, так, перекинулся парой фраз, не более того, и потому действительно не ожидал от этого рейдера подарков.

- Маньяк, – Капеллан был серьёзен и смотрел в глаза Маньяка пристально, не мигая. – Здесь многие живут одним днём. Будто у них нет будущего. И это неправильно! Но ты и вовсе живёшь будто одним часом… С тобой что-то не в порядке. И твой непонятно проявившийся дар… Я думаю, это связано. Мой тебе совет: найди хорошего знахаря, это очень важно для тебя.

- Спасибо, Капеллан, – Маньяк кивнул, крепко пожимая руку бывшему священнику. – Я тоже так думаю.

Да, Маньяк заметил, что его преследует какая-то просто невыносимая лёгкость бытия – он и до попадания в Улей был иногда излишне импульсивен, но никогда не был глуп, а здесь стал просто-таки безрассуден временами. И какие бы его не преследовали неудачи, ничто не могло надолго испортить ему настроение – как ни крути, это нездоровая ситуация.

Лёгкий бронетранспортёр неизвестного производства напоминал маршрутку: отдельно стоящее кресло мехвода и общий салон, только пассажирские места прилепились к бортам, оставляя свободным центр, да вместо окон узкие амбразуры. До Блокпоста было относительно недалеко, а на резвом транспорте и вовсе рукой подать. Местность загодя зачищена от крупных тварей, потому Маньяка везли только два рейдера: мехвод Балон и Колун для его прикрытия и так, на всякий случай.

- Я тут это… Я крёстный твой вроде… Ну, помогать тебе должен был… - когда верзила Колун волновался, становился ужасно косноязычным. – Вот, в общем, возьми, – он протянул Маньяку туго завязанный мешочек. – Тут споранов немного и гороха… Мало совсем, но… Нету у меня больше сейчас…

Тронутый такой заботой Маньяк запротестовал:

- Да ладно, Колун, не надо! Спасибо, конечно, но и крестный ты мне больше номинальный, да и не новичок я уже – тварей знаю, живчик разводить умею, по кластерам ходил… Не пропаду, в общем. Не должен ты мне ничего!

- Бери, не спорь! – настоял Колун. – Мне не надо… У меня будет ещё.

- Бери, Маньяк. И правда, не спорь, – поддержал Балон. – Я и от себя маленько докинул. Мы на полном обеспечении и нам зарплату платят, а ты удивишься как тут рядом с пеклом всё дорого. Тебе пригодится, поверь!

- Ну.. ладно, – сдался Маньяк и засунул мешочек в карман штанов. – Спасибо, мужики!

- И ещё я бы не советовал тебе здесь оставаться надолго, рядом с пеклом в смысле, – продолжил Балон. – Как я уже говорил, всё дорого. А ещё твари сильные. Ты, конечно, не новичок, но и ветераном тебя уж точно не назовёшь, а тут и ветеранам в одно лицо не выжить.

- И то верно, – кивнул Колун, – переберись пока к внешке ближе, там поспокойней, но тоже ухо востро держи – муров опасайся.

- Так, наверное, и поступлю, – кивнул Маньяк.

- Отсюда с караванами выбирайся – один не выйдешь, пропадёшь. Потом через центр, а там… разберёшься, в общем, – Маньяк в ответ снова кивнул.

- А как станешь нереально крут, - добавил Балон, - возвращайся. Будем тут вместе элитников кошмарить.

Тепло попрощавшись с рейдерами, Маньяк выпрыгнул на пыльную и раздолбанную дорогу стаба Блокпост, помахал рукой вслед уезжающему бронетранспортёру, улыбнулся злому солнышку Улья и зашагал к местному центру цивилизации. К трактиру.

В кармане, по словам Балона, «мышь на аркане», из оружия - видавший виды АКС и 90 патронов к нему, сам он в той ещё жопе, по крайней мере, чисто географически, а настроение… А настроение отличное!

Глава 2

- Привет. Меня зовут Маньяк…

- Нет, - перебил Маньяка мордатый полный хозяин каравана, к которому тот подсел за столик.

- Привет, Нет. Как я уже говорил, меня зовут Маньяк…

- Мне пофиг как тебя зовут! Я не нанимаю охранников. И грузчики мне тоже не нужны – есть уже и те, и другие. Хочешь поехать пассажиром – иди обратно к Камышу. Свободен!

- Ага, свободен, как Кипелов… - пробормотал Маньяк и отошёл от недовольного его вторжением важного человека.

Блокпост - совсем небольшой стаб, и питейно-едально-ночлежное заведение тут в одном экземпляре и потому называется максимально просто: «Трактир». Тут же и заключаются торговые и прочие сделки… проходят корпоративы и отмечаются дни рождения. О двух последних пунктах Маньяк, правда, не слышал, но больше просто негде.

И цены хозяева «Трактира», как истинные капиталисты-монополисты, ломят просто безбожные. Ужин тут стоит 7 споранов. Да, плотный, да, с кружкой пива в качестве бонуса, но 7 споранов – это же двух лотерейщиков надо убить! Или двух–трёх спидеров… И ночлег в этом прекрасном заведении стоит те же 7 споранов - ещё два лотерейщика…

Маньяк планировал, как ему и советовали, перебраться в более спокойные места (и более дешёвые, что немаловажно), но стоимость проезда с попутным караваном и вовсе в немаленькое стадо лотерейщиков выливалась, а если в спидерах считать, так и вообще в небольшую армию. Тех средств, что были у Маньяка, хватало на проезд, но, что называется, в обрез. Остававшихся споранов хватило бы только на живчик. И тоже в обрез.

Платить по таким расценкам Маньяку не позволила жаба. Его внутренняя, ментальная, так сказать, жаба. Услышав озвученную цену, она выпучила круглые глазки и пообещала непременно придушить Маньяка, если он согласится на этот форменный грабёж.

Маньяк попытался наняться на работу в попутный караван, хоть бы и за проезд, но работники не требовались. Не требовались они и в стабе. А следующий подходящий караван пришёл только через 5 дней. И всё это время Маньяку нужно было чем-то питаться и где-то жить…

Питался Маньяк в целях экономии изрядно поднадоевшей тушенкой, благо удалось купить её недорого у тех же караванщиков. Целый ящик. А жил Маньяк как настоящий бомж – в глухом углу между зданием склада и стеной, ограждающей стаб. В пышном и разлапистом кусту с помощью подручных материалов (проще говоря, того, что нашёл) Маньяк свил себе что-то среднее между берлогой и гнездом – не бог весть что, конечно, но хоть какое-то укрытие от ночной прохлады и сырости.

Зря он надеялся, что в следующем караване найдутся вакансии или цены на проезд будут умеренней, – кажется, цены тут давно устоялись. Как и традиция не менять коней на переправе. И в самом деле, кто ж будет набирать работников в небольшом транзитном стабе? Тут только если кто-то выпадет из обоймы, но, надеясь на это, можно долго прождать, а делать что-то нужно было прямо сейчас – положение Маньяка со временем только ухудшалось.

Маньяк уже пожалел, что пошёл на поводу у ментального земноводного – теперь денег, то есть споранов, на проезд не хватало. А жаба не успокаивалась, нашёптывала нехорошее: «надо было не сдавать патроны к ПМу и ВАЛу, сказано было броник сдать и оружие, про патроны никто ничего не говорил». Отряд стронгов отнёсся к Маньяку по-хорошему: рассказали что да как, выручили, к делу пристроить пытались. Да и выгнали его за дело, чего уж там… точнее, по совокупности дел. В общем, притырить после этого патроны было бы форменным свинством.

Удалось выклянчить небольшую скидку и отдать две трети патронов к автомату, но Маньяк всё же купил себе заветное место в караване до центральных земель, оставшись, правда, лишь с двумя споранами, битым жизнью автоматом и рожком патронов к нему.

Дорога… а что о ней говорить. Ехали, пару раз отбивались от нападений тварей Улья, но Маньяк в обороне участия не принимал – не со смешным, по меркам Пекла, калибром его автомата в 5.45мм с местными тварями сражаться, да и не с его, Маньяка, точностью. Да и охрана каравана со своими функциями справлялась. В общем, долго ли, коротко ли, а Маньяк добрался до центральных земель.

***

Как говорил один персонаж: "История наша знает немало светлых глав. Нет, темных страниц у нас тоже хватает... И все в белых пятнах!" Вот и с географией Улья дела обстоят схожим образом, потому как местные обитатели в большинстве своем всячески препятствуют любым географам.

Общеизвестная картина примерно такова: существуют два, скажем, полюса.

Первый - это некий регион, где на стандартных кластерах загружаются крупные мегаполисы с многомиллионным населением. А многомиллионное население, как бы цинично это не звучало, это большое количество легкодоступного мяса, на котором довольно быстро отъедаются развитые заражённые. Из-за количества тех самых заражённых, проще говоря, элиты и настроения творящегося там ада этот регион называют пеклом, инферно, адом и так далее в подобном духе.

Второй, противоположный полюс - это удавка или внешка, сплошная полоса черных кластеров, пройти через которую не представляется возможным из-за ее огромных размеров. Там в основном располагаются базы внешников. Внешники отстреливают мешающих им хорошо развитых заражённых (тварям ведь все равно кого жрать - иммунных или внешников, хотя есть мнение, что иммунные у них в предпочтении). В зоне влияния баз внешников любят селиться муры, что и понятно – и разобранных на органы иммунных на продажу тащить ближе, и внешники в случае чего от опасности могут прикрыть. Удавка (она же внешка) не является спокойной территорией, но шансов выжить там, по общему мнению, гораздо больше, нежели в пекле.

Между этими двумя полюсами равноудаленно от обоих расположены центральные земли, или серединные, или центр - названия могут варьироваться, суть остаётся неизменной. Это, кстати, касается всей терминологии Улья (или Стикса).

В центральных землях иммунные пытаются наладить нормальную жизнь, насколько это возможно в условиях Улья. Населённые стабы здесь не напоминают ощетинившиеся оборонительными сооружениями крепости, а скорее похожи на небольшие города. Вот эти мета уже можно считать более или менее безопасными.

На окраину одного из таких городов и прибыл караван, с которым путешествовал Маньяк. Здесь караван расформировали: машины разъехались по местам своего назначения, а немногочисленные пассажиры разошлись по своим. И Маньяк оказался предоставленным самому себе.

Ещё на подъезде к городу Маньяк во все глаза осматривал окружающее и, оказавшись пешим, продолжал удивляться: люди здесь были... обычными. Они ходили в простой, зачастую не очень удобной и функциональной, но зато красивой одежде... И ходили они, страшно подумать, без какого бы то ни было оружия! И, по-видимому, ничуть не тяготясь этим обстоятельством. У Маньяка, парня из пекла, это зрелище вызывало шок и какой-то детский восторг.

Но нельзя восторгаться чему-то бесконечно. А тут и желудок о себе напомнил – он, желудок, как известно, добра не помнит. А в кармане голяк, и дорожные припасы подошли к концу. Хоть и состояли они из всё той же опостылевшей тушёнки, а вот и она закончилась, и о ней теперь Маньяк с тоской вспомнил. В общем, нужно было как-то устраиваться: что-то есть, где-то спать и как-то на это заработать. И Маньяк пошёл добывать информацию. Интернета в Улей не завезли, насчёт наличия газет у Маньяка тоже возникли сомнения, и он начал разговаривать с людьми…

Люди пугались, вежливо посылали Маньяка и всячески пытались отделаться от странноватого, дружелюбного, но навязчивого и вооруженного парня. Маньяк не унывал и на людей не злился: сам он в подобной ситуации поступил бы другим образом, но людей, спешащих по своим важным и срочным делам, вполне можно понять.

Ещё Маньяку удалось разговориться с одним мужичком. Тот, несмотря на тщедушное телосложение, работал грузчиком. Маньяк помог ему дотащить тяжеленный баул, и работник тени-толкай сферы решил устроить перекур, а заодно и поговорить на интересующие добровольного помощника темы.

Как оказалось, город делится на две части: верхнюю, где люди преимущественно живут и отдыхают, и нижнюю - своеобразную промзону, насколько промзона вообще нужна в Улье, конечно, ведь в этом мире благодаря регулярным перезагрузкам есть постоянный приток готовой продукции любого вида.

Однако многие муниципальные службы, в том числе и биржа труда, расположены в верхней части. "Биржа труда... Прямо как в нормальном мире," - подумал Маньяк. Наличие такой службы его сильно заинтересовало.

Конечно, он не надеялся, что сразу при поступлении на работу ему выдадут аванс, но может быть найдется работа с поденной оплатой - спораны для живчика у Маньяка ещё есть, он оставил два в качестве неприкосновенного запаса, а с едой... с едой день можно и потерпеть.

Альтернативой же мирному (или не совсем мирному) труду в Улье было свободное рейдерство, и с ним здесь могли возникнуть проблемы. Дело в том, что стандартные кластеры близ города полностью зачищаются сразу после каждой перезагрузки. То есть оттуда даже людей, попавших с перезагрузкой, вывозят всех до последнего человека. А уже потом сортируют на иммунных и заражённых. И в кластерах чуть поодаль рейдеры из специальной муниципальной службы тоже бывают нередко: и спораны городу нужны, и численность заражённых контролировать надо. Так что свободным рейдерам в зоне влияния города ловить нечего.

Облом, как и его друг писец, на этот раз к Маньяку не подкрадывались и видны были по обыкновению издалека... Ну и облом для разнообразия маскировался под своего младшего брата - не полного облома. Оказалось, что в городе кроме внешнего периметра защиты, оберегающего стаб от угрозы вроде мигрирующий орды монстров, есть ещё и периметр внутренний, опоясывающий верхнюю часть города и призванный уберечь его обитателей от лишнего шума, маргинальных личностей, которые нередко встречаются среди вольных рейдеров, и связанных с ними опасностей.

Проходные в верхний город были оборудованы шлагбаумами и турникетами, преграждающими свободный проход. И те, и другие оснащены считывающим устройствами: люди прикладывали к ним электронные карточки, и турникет проворачивался, пропуская очередного человека, или шлагбаум поднимался, пропуская очередную машину.

У Маньяка пропуска, конечно же, не было, потому он направился к очень воинственного вида охранникам, а подойдя на расстояние метра, невольно улыбнулся - охранник, встретивший его недружелюбным взглядом из-под косматых насупленных бровей, макушкой доставал рослому Маньяку только до живота. Вдобавок он был облачён в каску и разгрузку поверх бронежилета. В общем, вид имел комично-фентезийного гнома.

- Чего скалишься? - недовольным голосом осведомился гном.

- Да так, погода хорошая, - ещё шире заулыбался Маньяк. Голос у коротышки оказался под стать внешности: с хрипотцой, утробный, но с какими-то визгливыми нотками.

- Погода у него хорошая, - сварливо пробурчал гном. - Чё надо?

- Пройти в верхний город хочу, - игнорируя неприветливый тон, ответил Маньяк.

- Пропуск нужен! - гаденько ухмыльнулся коротышка.

- А то я не заметил! - с сарказмом всплеснул руками Маньяк. - Как его получить?

Маньяк был голоден и не мылся уже почти две недели – просто негде было. А это не располагало к благодушному настроению. И сейчас непонятно с чего невзлюбивший его коротышка начинал уже откровенно бесить. «Ну вот что, трудно нормально разговаривать? Рассказал правила – что, да как, и стой себе дальше в носу колупайся. Нет же! Надо обязательно во власть поиграть!» - думал Маньяк. Его дружелюбию тоже был предел.

Охранник был на самом деле неплохим человеком, знай он о проблемах Маньяка, может, даже подкинул бы ему пару споранов «на бедность». Но он о них знать не мог… Он просто видел перед собой рослого, крепко сложенного парня, сильно себя запустившего: вид потрёпанный, одежда грязная, на лице щетина как минимум недельной выдержки и в довершение к неприглядной картине крепкий запах застарелого пота. Отвратительно!

Маньяк, в свою очередь, не мог знать о том, что охранника, которого на самом деле звали Гномом (и имя это его изрядно раздражало, но тут выбирать не приходилось – крёстный пошутил, а ему мучайся), на работу выдернули не в его смену, и потому его мучает похмелье. И кто же в таком случае будет вежлив и приветлив? Как не знал Маньяк и то, что у Гнома с детства был комплекс по поводу своего низкого роста, и рослые длинноногие парни вроде Маньяка, конечно же, подспудно вызывали в нём зависть и раздражение.

- Получить вид на жительство, – процедил в ответ Гном.

- И как это сделать? – едва ли не прошипел Маньяк.

Тон разговора всё больше и больше повышался. И Гном, и Маньяк (оба неплохие, в сущности, люди) всё больше и больше ярились. Так зачастую эмоции и обстоятельства, не стоящие и выеденного яйца, делают людей врагами. Ну что стоит похмелье Гнома и голод, ощущаемый Маньяком?

- Пойти в городскую управу и купить там жильё или арендовать на срок не менее месяца. Впрочем, такому бомжу как ты это вряд ли удастся, – ответил Гном и сплюнул под ноги Маньяку.

- А как, блядь, я туда попаду без пропуска?! – почти проорал Маньяк. – Ты чего мне голову морочишь?!

- Ты, бомжара, поори мне ещё тут! – прорычал Гном, снимая с плеча автомат, однако Маньяка этим жестом совсем не напугав.

- Полегче, парень! – решил вмешаться один из стоявших неподалёку и с интересом наблюдавших за перепалкой охранников. – За оскорбление при исполнении у нас исправительные работы положены, сроком до месяца. Или штраф. А разовый вход в город стоит пять споранов.

- Так сразу бы и сказали, – буркнул Маньяк, разворачиваясь и уходя прочь от пропускного пункта. – Не стал бы этот мелкий пень выпендриваться, и крику бы не было.

- Мелкий пень?! – змеёй прошипел в спину уходящему Маньяку взбешённый Гном. – Вот теперь ты точно на исправительные работы пойдёшь. Довыёбывался, бомжара!

- Это ты пойдёшь, – не оборачиваясь, ответил Маньяк. – Причем не на работы, а на хуй.

- А ну стоять! – крикнул Гном и выстрелил в воздух.

Маньяк четко различил щелчок предохранителя и даже, кажется, звук работы спускового механизма, внутри всё сжалось, и за мгновение до выстрела он шарахнулся в сторону. Такая реакция крайне полезна на стандартных кластерах и у бывалых рейдеров заслужила бы уважение. Городская охрана же бывалыми рейдерами не являлась, и у них она вызвала лишь смех.

- Совсем дурной?! – крикнул Маньяк, развернувшись и отходя задним ходом от целящегося в него Гнома к углу ближайшего здания.

- Стоять, тварь! Пристрелю нахрен! - Крикнул Гном.

Маньяк в ответ показал ему кулак с выставленным средним пальцем и продолжил пятиться. И Гном выстрелил уже прицельно, но Маньяк за мгновение до выстрела прыгнул за угол и прокричал уже оттуда:

- Ещё и косой!

Ситуация была не слишком весёлой – в него стреляли, его хотели убить… Но Маньяком, как это с ним регулярно случалось, овладела весёлая и бесшабашная злость. Чтобы приговорить его к каким-то там работам, судя по всему, бесплатным и на благо общества, его надо ещё и поймать. А сделать это далеко не так просто!

«Хотя, наверное, там кормить будут,» - вздохнул Маньяк на бегу, слыша за спиной тяжёлый топот только одной, надо отметить, пары ног и весёлые крики: «Ату его! Держи его, Гном!»

Глава 3

Несмотря на короткие ноги и грузное телосложение, бегал Гном неплохо. Хуже, чем Маньяк, но все же неплохо. На длинной дистанции Маньяк оторвался бы без проблем, но он не хотел устраивать забеги по городу - Гном ведь какой-никакой представитель власти всё-таки, он может и попросить задержать маньяка кого-нибудь из прохожих, а ещё можно было нарваться на его коллегу. В общем, Маньяк старался уйти от погони рывками и маневрами, но Гном не отставал - у него будто дар имелся отыскивать Маньяка. А может и в самом деле имелся - не конкретно Маньяка отыскивать, конечно, а вообще людей, ну или что-то в подобном роде.

Они сейчас напоминали хитрого уличного кота и раскормленного, коротколапого, но упорного и очень злобного бульдога. Понятно, чей образ с кем монтировался.

Город Маньяк знал плохо (вообще не знал) и маневрировал наугад, и Гном вполне мог загнать Маньяка в угол, так что проблему с ним требовалось решать как можно скорее. Да и игра в кошки-мышки Маньяку успела наскучить.

В очередной раз столкнувшись с Гномом, Маньяк резко метнулся в глухую улочку и пулей пробежал по ней метров тридцать, и там заметил удобное место - металлический контейнер, в каких обычно перевозят грузы. Зацепившись за его верхний край, Маньяк легко подтянулся, сделал выход силой и, забравшись полностью наверх, затаился там.

Гном не заставил себя долго ждать. Маньяк наблюдал за ним, не особо таясь, ведь люди, когда ищут себе подобных, смотрят на высоту собственного роста, ну плюс минус – во всяком случае, наверх они смотрят редко.

Пробежав мимо, Гном замедлился, развернулся и вернулся к контейнеру. Маньяк отодвинулся дальше от края, чтоб Гном его не заметил, и на всякий случай приготовился к прыжку.

Пыхтя, сопя и отдуваясь, Гном походил рядом с убежищем Маньяка, с трудом подтянувшись, глянул за забор, прилегающий к одной из стенок контейнера, и, выругавшись, спрыгнул с него.

«Нет, это точно его дар Улья работает!» - подумал Маньяк. – «Слышал о таком. Поставил на меня метку и теперь чувствует, где я нахожусь. Только, видимо, не чётко, а в каком-то пятне с определённым радиусом. Может, он побродит вокруг, да забьёт на поиски и свалит?»

Гном ходил вокруг контейнера, топал. Ругался, но не уходил. И Маньяк решил устранить проблему с дотошным стражем порядка другим образом: осторожно подобрался к краю контейнера, по-кошачьи мягко спрыгнул за спиной у Гнома и ещё в прыжке ударил того в основание черепа. Гном, охнув, обмяк, и Маньяк, не дав бессознательному телу даже упасть, подхватил его и оттащил подальше от дороги.

Маньяк реквизировал у Гнома автомат неопознанной модели, но даже на вид лучше того, которым располагал он сам, пару рожков патронов к нему и наручники. Оставлять Гному оружие было неразумно – тот ведь стрелял из него в Маньяка, уже три раза стрелял! А ну как сумеет быстро освободиться, или кто-то пойдёт мимо и поможет стражу порядка, попавшему в затруднительное положение? В четвёртый раз он может и попасть. А Маньяку оно надо? Маньяку оно не надо! А вот новый автомат с патронами – надо очень даже. Он ведь ещё и денег стоит, это тоже немаловажно.

Сменившие владельца наручники Маньяк застегнул на запястьях Гнома. И для верности, продев через наручники ремень от своего старого автомата, привязал им свою жертву к верхнему углу контейнера так, чтоб Гном почти висел на руках, стоя в полный рост. Благо на контейнере имелись крепления, чтоб цеплять его к стропам подъёмного крана. Ещё и в рот в качестве кляпа засунул Гному его же собственную панаму. Зафиксированный таким образомпациент не только в анестезии не нуждается, но и шуму лишнего создавать не будет.

Свой старый автомат Маньяк без сожалений выкинул в ближайшую канаву, только патроны забрал – стоит он без патронов недорого, а человек с двумя автоматами может привлечь нежелательное внимание. Да и носить его без ремня неудобно.

Ловить в этом городе было нечего, это Маньяк уже понял. А вот его, после того, что он сделал с Гномом, в этом городе ловить, скорее всего, будут. А Маньяк в догоняшки уже наигрался, поэтому он спешным шагом двинулся к воротам внешнего периметра. Двинулся бы и бегом, но это, опять же, может привлечь ненужное внимание. Потому он шёл быстро, но спокойно. Хотя внутри всё так и кричало: «Быстрей, быстрей! Сейчас этот зловредный Гном освободится, добежит до ближайшего опорного пункта местной охранки, те позвонят на внешний периметр - и всё… Просто так не отделаешься!» Однако никто его не задержал – Гном доже в сознание ещё не пришёл, когда Маньяк свободно вышел из ворот города, в которые въехал только утром.

Скрывшись из виду охраны, Маньяк перешёл на бег. Причём на бег на максимально доступной для него скорости, а бегал Маньяк быстро. На первом же перекрёстке свернул на просёлок и продолжил бежать. Маньяк не знал, будет ли за ним погоня, но решил, что лучше подстраховаться. За нападение на сотрудника правоохранительных органов и хищение его оружия в его прошлом мире последовало бы очень суровое наказание. Ну, конечно, если бы преступника удалось поймать. Но полиция бы тут рассталась и буквально носом землю рыла - тут ведь не просто преступление, а преступление против их собрата.

Здесь же, в Улье, расклады совсем другие, и преступление его на серьёзное никак не тянет – он никого не убил, с мурами и внешниками не сотрудничал. Даже поймай его охранка этого города, отправили бы на пару месяцев на те самые исправительные работы, не более того. Ну и, может, накостыляли бы ещё как следует, не без этого. Но в его ментат-метку пометку о том, что он преступник, никто вносить не будет. А если и внесут, то только что-нибудь о неблагонадёжности, не более того. А в этом случае Маньяк расскажет, как дело было, и любой ментат подтвердит, что он не врёт. И в другом городе на это глаза закроют, ведь здесь другой город - это ведь как другое государство. А где-нибудь на фронтире, что со стороны внешки, что со стороны пекла, так эту выходку ему и подавно одобрят – «деревенские», как водится, «городских» недолюбливают.

Виноватым себя Маньяк не чувствовал – всё он правильно сделал, Гном сам нарвался. Вот только оружие зря у бойца забрал. Он, боец, без него, конечно, не помрет, не одного же на стандартном кластере Маньяк его оставил, а посреди населённого стаба. Но всё же… Не возьми Маньяк автомат, дело бы вообще на тормозах спустили, но бес попутал. Точнее, жаба подвела. Надо, мол, взять контрибуции с проигравшей стороны – компенсацию за понесённый моральный ущерб! Ну, что уж теперь, сделанного не воротишь.

Беговыми дарами Улья Маньяк не обладал - ни марафонскими, ни спринтерскими, с дарами у него вообще большой вопрос. Однако физические кондиции имел неплохие даже по меркам Улья. Но за это ему приходилось платить повышенным аппетитом, если не сказать зверской прожорливостью. А ел Маньяк в прошлый раз вчера вечером, и потому ему вскоре пришлось перейти на лёгкий бег, а потом и на быстрый шаг. Впрочем, если за ним и послали погоню (ну так, для порядка), она уже имела все шансы заблудиться. А если искать взялись конкретно (что вряд ли), с привлечением людей с подобающими случаю дарами, то пешком да не жрамши от них всё равно не убежишь.

Когда Маньяк свернул на просёлок, он еще бежал в хорошем темпе – многие спортсмены легкоатлеты позавидовали бы. И не прошло и часа, как Маньяк выбежал на окраину деревни. Тварей в окрестностях города, как уже упоминалось, зачищают под ноль, потому он ничего не опасался. И в том же хорошем темпе Маньяк эту деревню проскочил.

Сейчас же, когда, как говорилось в одном бессмертном мультфильме, завтрак уже давно закончился… Эх, да и обед уже давно закончился, точнее время обеда, да и время полдника... В общем, Маньяк, мягко говоря, давно был не против чего-нибудь перекусить. Лошадь бы, наверное, перекусил или быка – кишка кишке била по башке! А просёлочная дорога всё тянулась и тянулась вдаль.

Маньяк подумал, что дорога, выходящая из деревни, хорошо наезжена, и это значит, что неподалёку находится еще поселение. Но он не учёл особенностей этого мира, что просто стыкует кластеры по принципу подобное к подобному. Вскоре после деревни просёлок привёл Маньяка к границе кластера. Хорошо наезженная просёлочная дорога продолжилась, но она могла и автострадой продолжится. А что? Тут дорога и там дорога – на прочие мелочи Стикс внимания не обращает. В общем, то, что дорога на следующем кластере продолжилась дорогой, в Улье означает только то, что на этом кластере дорога есть. И вполне может случиться так, что ничего полезного, кроме этой дороги, на нём нет вообще. Она, теоретически, может тянуться и на 300 км, и на 500 км. И при этом на ней может стоять только одна деревня. Это маловероятно, конечно, но всё же…

Если бы Маньяк понял это раньше, то он, может быть, и повернул бы назад. Хоть ближние к городу кластеры и зачищают полностью, не могут же оттуда забрать всё съестное? А теперь разворачиваться поздно – впереди может что-то да найдётся, а позади на полдня пути точно ничего нет. А есть Маньяку хотелось так, что хоть хвою с растущих по бокам от дороги сосен объедай.

Довольно крупное село показалось ближе к закату. И Маньяк, несказанно обрадованный тем, что участь бобра его минула, вновь перешёл на бег, хоть и устал от длительных физических нагрузок на голодный желудок.

Ворвавшись в село, как красные партизаны, Маньяк, недолго думая, захватил первый же попавшийся дом. А почему бы и нет? Чем, в конце концов, эти дома отличаются друг от друга, если, не обследовав их как следует, невозможно оценить их преимущества и недостатки?

Облазив дом сверху донизу, Маньяк убедился в том, что всё более или менее ценное из него вынесли. Или хозяева, или тот, кто пришёл за ними. Еды, во всяком случае, они ему не оставили. Хотя в доме и царил лёгкий бедлам, было видно, что хозяева покидали свое обиталище в спешке, но нашёлся чуть помятый, закопченный котелок, початый пакет соли и, воистину роскошь, половина коробки цейлонского чая. Так же нашлась массивная газовая плита и прикрученный ремнями к стене рядом с ней красный баллон с газом. Овощи с огорода (какой же сельский дом в среднерусской полосе обойдется без приусадебного хозяйства) тоже никто не забирал или не сильно в этом занятии усердствовал. Нашлась в доме и бочка с питьевой водой, на что указывал стоящий на её крышке эмалированный ковшик. Словом, все для хорошего ужина нашлось, стоило только приложить руки.

Маньяк накопал молодой картошки и сварил её, не став чистить. Не из лени, просто молодая картошка хороша именно в таком виде - сваренная прямо в тонкой и ещё не загрубевшей шкурке. Пока варилась картошка, Маньяк нарезал в найденную алюминиевую миску несколько крепких пупырчатых огурцов, обильно посолил и хорошенько перемешал. К такому блюду как молодая картошка идеально подошли бы малосольные огурцы, но и свежие, если их перемешать с солью и дать постоять минут десять, отлично пойдут.

Да что там, оголодавший Маньяк и сырой картошке был бы рад - в подтверждение этой мысли он со смачным хрустом съел один огурец, пока резал его собратьев. И подумал, не поискать ли в огороде еще каких-нибудь сыроеденных радостей: репы или морковки. Но решил обследовать другие хозяйственные постройки.

Пока варилась картошка, Маньяк обнаружил небольшую баню и дровяной сарай с небольшим двориком за ней. Во дворике имелась колода для рубки дров и большой колун, а в бане - запас воды и все необходимые мыльно-рыльные принадлежности. Даже пара полотенец висела на бельевой верёвке. Видимо, ни спешно собирающиеся хозяева, ни возможные мародёры до этого уголка усадьбы не добрались.

Несмотря на марш-бросок Маньяка, село находилось недалеко от города, и Маньяк не опасался заражённых. Да и не видел он никого из их братии за весь день. Ни их, ни следов их деятельности. Потому он позволил себе наглость затопить баню. Не так чтоб серьезно - с раскалённой каменкой, вениками и, в идеале, квасом, а просто чтоб воды нагреть. По совести сказать, воды нагреть можно было бы и на газовой плите в нашедшихся в бане металлических вёдрах, но мыться в теплой бане гораздо приятнее.

Вареная картошка с огурцами, как и предполагал Маньяк, пошла просто прекрасно, и он быстро умял всё приготовленное. А котелок, между прочим, был не меньше трёх литров! Наконец-то Маньяк нормально поел горячей пищи! Не помешало бы разбавить рацион животными жирами и белками - соленое сало, например, подошло бы идеально, но чего нет, того нет. Маньяк обладал прекрасной способностью радоваться тому, что имеет.

Маньяк наконец-то был сыт, и натруженный организм, конечно, тут же потянуло в сон. Однако полностью расслабляться было рано. Маньяк сделал над собой усилие и отправился в баню, вымылся сам до скрипа и выстирал все свои вещи. Личная гигиена в Улье стоит далеко не на последнем месте. Рейдер, который неделю не мылся, благоухает совсем не ландышами, но дело даже не в плохом запахе: запах немытого человеческого тела стойкий и сильный, и заражённые могут заметить такого пахучего рейдера за версту. А заметный рейдер - очень вероятно, мертвый рейдер.

Всю одежду Маньяк развесил в бане - та хоть и не сильно натоплена, но от печки идёт сухой жар и вещи точно просохнут до завтра. В костюме Адама, но с автоматом и небольшим ломиком в руках (последний он нашел на заднем дворе за баней и решил, что это неплохое оружие для ближнего боя) Маньяк смотрелся весьма забавно, но оценить это было некому, что, наверное, и к лучшему. Уже полностью стемнело, и небо Улья расцветилось тысячами звёзд, такими похожими на земные - и все же совершенно другими.

"Вот бы разобраться, что это за мир, где он находится? В какой хоть галактике, что за звёзды над головой, есть ли в этой галактике планета Земля? Как в этом мире все устроено, как работает и зачем? И как там... на этой Земле, если она тут есть, изменилось ли что-то? Множество вопросов, и они, скорее всего, останутся без ответа. А интересно ведь!" - думал Маньяк.

Вдохнув всей грудью прохладного и чистого ночного воздуха, он огляделся вокруг и ещё подумал:

"А хорошо было бы вот так просто пожить, без заражённых, рейдеров, беготни и оружия. Париться в баньке, даже возиться в огороде. Эх... И на рыбалку бы ещё сходить... Ага! И тайны мира узнать, и на рыбалку сходить! А почему бы и нет – мечтать, так по полной!"

Маньяк постоял немного, запрокинув голову и рассматривая небосвод, а потом усмехнулся своим противоречивым мыслям и отправился спать.

Наутро Маньяк не без удовольствия повторил вчерашний ужин и даже отварил ещё картошки и нарвал огурцов, чтобы взять с собой, так, чтоб хватило ещё на раз поесть. Картошка до вечера точно не испортится, а огурцы так и вовсе останутся свежими ещё несколько дней. Что ждёт Маньяка дальше - одному Стиксу известно, потому хоть какой-нибудь запас еды не помешает. Возникла и ещё одна проблема: бутылка с живчиком показала дно. Пару споранов на черный день Маньяк припас, и этот день, похоже, настал. Но вот алкоголя, в котором можно было бы их развести, не нашлось. Либо в этом доме жили трезвенники, либо хозяева, напротив, ценили выпивку и весь алкоголь забрали. Придется побродить по селу и обследовать ещё несколько домов, может, попадется местный магазин. Поселок слишком крупный, чтоб обходиться без какой бы то ни было торговой точки.

И вот Маньяк, подкормившийся, чисто вымытый, выспавшийся и потому изрядно повеселевший, отправился на поиски бухла! За плечом его имелся автомат, в правой руке - ломик (небольшой, чуть больше метра длинной), а на лице сияла, подобно утреннему солнышку, жизнерадостная улыбка. И каково же было его удивление, когда вместе с сельским магазином он нашел ещё и пяток заражённых. Оказывается, заражённые в поселке были…

Глава 4

На перекрестке трёх дорог, на котором и располагался местный оплот Гермеса, стояли аки берёзки во поле четыре бегуна и, видимо, их предводитель, спидер. Когда сияющий улыбкой Маньяк выскочил к ним, как Кук к аборигенам, бегуны лишь мазнули по нему тупым, ничего не выражающим взглядом.

Спидер проявил больше заинтересованности, но сделал это как-то неуверенно: уставившись на Маньяка, он подался было к нему, начав, как это водится у заражённых, плотоядно урчать, но пройдя пару метров, замолчал и остановился.

Свита его, услышав урчание, вновь окинула Маньяка взглядами мутных глаз и вновь сочла зрелище совершенно не интересным. Маньяк переступил с ноги на ногу, и спидер снова забеспокоился, а его свита вновь глянула в сторону Маньяка. Маньяк замер - и замер спидер.

"Может, это мой дар наконец-то проявляется? " - подумал Маньяк, - "Заражённые, по крайней мере, слабо развитые, меня не замечают, пока я не двигаюсь?"

Однако через некоторое время спидер снова забеспокоился и сделал ещё шаг в сторону Маньяка, хотя тот оставался неподвижен.

"Понятно... Что ничего не понятно," - отметил Маньяк. - "К знахарю надо, к хорошему знахарю. Так ничего не понять".

Эксперименты Маньяк решил не продолжать. Рывком сократил дистанцию до спидера и без затей вмазал ему ломиком в лоб. Жертва оружия пролетариата упала как подкошенная, а вот её свита повела себя неоднозначно: двое с урчанием бросились к Маньяку, за что и получили свою порцию ударов ломом по головам, а ещё двое с тем же энтузиазмом бросились наутёк. Однако трусость в бою Маньяк не приветствовал и попытки срочно его зауважать и спастись бегством не оценил - приголубил ломиком по затылку одного, а потом и другого.

Перебитые заражённые порадовали Маньяка тремя споранами, а поселковый торговый центр пополнил рацион консервами и парой кило фундука, гардероб - сменой белья и фуфайкой камуфляжной расцветки, арсенал - небольшим топором на металлической рукояти. Драться в ближнем бою таким не слишком сподручно - рукоять коротковата, но для ближнего боя есть лом, а топорик можно метать. Нашёлся и коньяк, русский, не ахти какой, ведь все знают, что настоящий коньяк делают в Армении, Грузии или Дагестане, и не важно, что об этом думают на юго-западе Франции. Коньяк плохой, но Маньяку не пить его, а живчик делать, и для этих целей он в самый раз.

Вообще, надо заметить, деревня зачищена была совсем не так тщательно, как это расписывали Маньяку: тут и в магазине добра осталось немало, хоть и есть следы разорения, и заражённые в деревне обнаружились.

Маньяк вышел из магазина, одарил суровый мир Улья очередной своей жизнерадостной улыбкой, закинул в рот орех, которыми набил полные карманы, захрустел им и поморщился – нет, не орех плесневелый попался, просто ноздрей Маньяка коснулась вонь, издаваемая телами зараженных, которых он убил. Они и при жизни пахли отнюдь не ландышами, а после смерти… мышцы расслабились, причём все мышцы, со всеми вытекающими последствиями. А обоняние у Маньяка за время пребывания в Улье сильно обострилось.

«Это сильно я расслабился», - подумал Маньяк, окинув неприязненным взглядом тела своих недавних жертв. – «А если бы они вчера на запах баньки ко мне припёрлись? Хотя так же люлей бы и выхватили – лом-то я всё время под рукой держал. Но вообще нужно взять себе на заметку и быть осторожней!»

Маньяку частенько приходилось вот так брать что-то на заметку, и он даже подумывал завести себе блокнот для подобных заметок. Стикс сделал его гораздо сильнее, быстрее и выносливее, однако Маньяк заметил, что стал более рассеян и склонен к авантюрам. Хотя, если честно, склонность к авантюризму у него была и раньше, просто проявиться у неё было гораздо меньше возможностей.

У Маньяка не было чётких планов на будущее, как на ближайшее, так и на дальнюю перспективу. Это, конечно, не слишком правильно – ведь если не пытаться управлять своей жизнью и плыть по течению, течение это принесёт тебя в лучшем случае в болото, а может и к водопаду. Нет, нужно иметь четкий жизненный план, который будет включать в себя всё: от того, что ты будешь есть в ближайшую неделю, чтоб твой рацион был сбалансирован и включал в себя нужное число белков, жиров и углеводов, и про витамины и прочие микроэлементы надо не забыть; до более глобального – какие книги тебе нужно прочесть и чему обучиться, чтоб улучшить своё физическое и финансовое положение. Ведь человек всегда хочет улучшить своё физическое и финансовое положение, а без такого плана это невозможно.

Но кто из нас имеет такие чёткие планы на жизнь? Как правило, никто. Максимум «ну, вот окончу вуз по такой-то специальности, пойду работать примерно в том направлении… наверное… если получится…». Это если ты молод. А если в возрасте, так и того хуже: «ну чё, работаю пока тут, если чего-нибудь лучше подвернётся – туда пойду…». Вот и все чёткие планы на жизнь.

Вот и план Маньяка детальной проработкой не отличался – надо как-то выжить. А чтобы выжить в Улье, надо становиться сильней и стараться особо не нарываться. С последним всё понятно, а стать сильней можно за счёт хорошо развитых даров Улья, хорошего снаряжения и команды верных спутников, желательно обладающих и тем, и другим. Вещи это во многом взаимосвязанные: хорошо экипированного, да еще и с развитыми полезными дарами бойца любая команда рада будет принять в свои ряды, а хорошо развитый дар поможет обзавестись хорошей экипировкой и так далее…

Особенно Маньяка интересовал его дар. Ведь кто ни разу не мечтал о сверхспособностях? Кто поглупее – шары огненные из рук пускать, кто поумнее - отличать правду от лжи или читать чужие мысли. Про чтение чужих мыслей (вот прям чтоб как открытую книгу!) Маньяк не слышал, но вот сентаты, способные отличать правду от лжи, не такая уж и редкость. А у него, у Маньяка, что-то непонятное: то ли может он быть незаметным для заражённых, то ли нет…

В общем, разобраться с даром Маньяк отметил как первоочередную задачу. А для этого надо найти знахаря, и не абы какого, а непременно хорошего – у абы какого он уже был и ничего внятного тот сказать не смог. А хороший знахарь и цену запросит, скорее всего, хорошую. Так что попутная задача - раздобыть денег, то есть раздобыть споранов.

Маньяк решил продолжить свой путь в сторону «удавки». Надеяться на попутный транспорт или попытаться наняться на работу в караван, идущий в нужном направлении, Маньяк, наученный горьким опытом, не стал. А дорога, по которой он пришёл в деревню, продолжалась и дальше и вела примерно в ту сторону. И Маньяк бодро затопал по просёлочной пыли.

Два дня он просто топал по дороге. Местами она оставалась проселочной грунтовкой, местами становилась асфальтированным трактом - для Улья такие переходы в порядке вещей. Просёлки, что не удивительно, в основном пустовали. На трактах попадались машины, по одной или сразу несколько. Если несколько, то это было, как правило, следствием аварии.

Маньяк обыскивал некоторые машины, показавшиеся ему наиболее перспективными: мощные внедорожники с задранным клиренсом, на которых могли бы передвигаться заядлые охотники, или те же внедорожники, но выглядящие дорого и в круг тонированные, на каких должны ездить мафиози. Но ничего полезного, кроме запаса бинтов из автомобильных аптечек, в машинах найти не удалось.

Пару раз попадались Маньяку и заражённые, но всё низкоранговые пустыши. Троих Маньяк убил, но споранов не нашёл, что не удивительно – на то они и пустыши, чтобы быть пустыми. Ещё парочка предпочла спастись от Маньяка бегством, и он не стал их догонять – пустыши ведь. А может и зря? Может, зачатки здравомыслия означали более высокую степень развития и у них как раз успели появиться спораны? Но этого уже не проверишь, да и шанс найти спораны у слабеньких заражённых невысок.

А на утро третьего дня Маньяк вышел к городу. После перезагрузки здесь явно прошло немало времени: обгоревший остов бензозаправочной станции, уродливым скелетом торчит среди зелёного поля на въезде в город, но легкий ветерок, дующий как раз от него в сторону Маньяка, запаха гари уже не приносит; не поднимаются в небо столбы дыма от пожаров, которые зачастую возникают в городах после перезагрузки; не слышно выстрелов или звука работающего двигателя. Словом, в городе очень тихо.

Запасы провизии Маньяка за прошедшие два дня успели неплохо сократиться, а запас воды и вовсе иссяк. Кроме того в городе возможно разжиться чем-нибудь ценным: оружейный магазин нетронутый, например, найдется или полицейский участок. И поохотиться бы неплохо. Главное, чтоб дичь оказалась не слишком крупной и не начала охотиться на Маньяка.

Итак… в тихом городе… появился… Маньяк!

Побродив немного по городу, Маньяк убедился, что кластер перезагрузился как минимум несколько дней назад: об этом говорили ещё несколько давно остывших пожарищ, а смрад от холодильников магазина, в который зашел Маньяк, был способен остановить набравшего полный ход рыцарского коня. Слава Стиксу, ряды с горячо любимой Маньяком тушенкой находились далеко от мясного и молочного отдела.

По городу Маньяк передвигался спокойно, прогулочным шагом. Группы пустышей иногда встречались на его пути, но с объятьями к ним лезть Маньяк не спешил, как, впрочем, и нападать на них смысла не видел – добыть спораны из них мало шансов. Пустыши отвечали ему полнейшей взаимностью.

Программа минимум была уже выполнена – Маньяк пополнил запасы воды и продовольствия, и теперь можно было выбираться из города и продолжать путь к «удавке», но Маньяк с этим не спешил. Город, судя по косвенным признакам, популярностью рейдеров не пользовался, а значит, можно надеяться на какую-нибудь попутную добычу.

Найденная полицейская машина надежд Маньяка не оправдала: хозяева покинули её, не забыв прихватить оружие. Поиски в ближайших окрестностях также не увенчались успехом: куда утопали переродившиеся стражи порядка вместе с табельным оружием - одному Стиксу известно. Зато Маньяк наконец нашёл первый предмет охоты. Спидер, матёрый, полностью растерявший одежду и, частично, человеческий облик, стоял на перекрёстке у пешеходного перехода и чуть покачивался на мощных, перевитых мышцами ногах. Видимо, от нетерпения. Но зелёный свет на светофоре никак не загорался (что неудивительно в отсутствии электричества), и дисциплинированный спидер дорогу не переходил.

- Иди ко мне, красавчик! – с вожделением проворковал Маньяк себе под нос, по-кошачьи мягко подкрадываясь к жертве с ломом на изготовку.

Серо-коричневую, грязную и дурно пахнущую тварь со спутанными в колтуны патлами, несимметрично раздутыми мышцами и длинными кривыми пальцами, оканчивающимися грязными, непомерно длинными ногтями, больше похожими на когти, вряд ли можно было назвать красивой. Но Маньяк и не собирался созерцать сей объект живой природы Улья – он просто был рад добыче.

Лом просвистел, словно казацкая шашка, и врезался в череп спидера, сминая кости. Жертва Маньяка шагнула таки на проезжую часть и рухнула лицом вниз, словно поражённая жестоким божеством правил дорожного движения.

- Так, а что у нас внутри? Ну-ка! - пробормотал Маньяк, с ножом в руке склоняясь над телом. – Три спорана. Неплохо.

Если учитывать то, что это зверское убийство практически удвоило финансовое состояние Маньяка, это и правда неплохо. Но этого хватит на пару недель спокойной жизни, если тратить спораны только на живчик, или на день-два жизни в стабе, если жить очень скромно и стаб будет очень дешевым.

«Вот как в прошлой жизни был нищебродом, так и в этой им остался» - усмехнулся про себя Маньяк. – «Где бы ещё десяток-другой таких пешеходов найти?».

Отойдя от тела спидера, Маньяк пошел дальше по улице, высматривая очередную жертву. Но «красивых» спидеров больше не попадалось. Некрасивых, впрочем, тоже. Попетляв ещё полчаса по улицам в случайном направлении, Маньяк вышел к тенистому скверу - самое место маньяку поджидать в таком жертву. Вот только время подкачало – такое действо положено делать во мраке жутком! Ночью, в общем, или, на худой конец, поздним вечером, а сейчас первая половина дня.

Присев под деревом, оперевшись спиной о шершавый ствол, Маньяк призадумался. Как в незнакомом городе найти полицейский участок или оружейный магазин? У местных жителей дорогу не спросишь – неразговорчивые они здесь. Карту в интернете не посмотришь – не завезли интернета в эту местность.

От раздумий его отвлекло движение пустышей. Не то чтоб эта публика постоянно сохраняла полную неподвижность, но двигались они очень неохотно: либо стояли на месте, чуть покачиваясь, либо брели медленно, очень напоминая киношных зомби. И только звуки или запахи, сулящие им еду, могли привести их в возбуждение и заставляли быстрее передвигать конечностями.

Сейчас же пустыши не бежали сломя голову, но двигались весьма бодро. С улицы, выходящей на угол сквера, вышла одна компания и ушла вправо. Затем другая, но она предпочла левое направление. Потом появился ещё один персонаж с кривой хромающей походкой, он утопал вслед первой компании.

Маньяк привстал, чтоб ему не мешало ограждение сквера и можно было рассмотреть ноги хромого полностью, и ухмыльнулся: в прошлой жизни этот пустыш носил крепкие высокие ботинки, один из них и сейчас защищал его ногу, а вот второй порвался, не выдержал невзгод новой жизни хозяина, ступня зараженного наполовину высунулась, обувь съехала набекрень и мешала ему нормально передвигаться. А на то, чтоб снять испорченный предмет гардероба, у низшего заражённого не хватало мозгов.

- Ума нет – считай калека! – пробормотал Маньяк.

Эти же слова многие бывалые рейдеры сказали бы и о самом Маньяке, узнай они о его следующих действиях.

Как рассудил Маньяк, зараженные спешили не куда-то (ничего, что могло бы привлечь пустышей, Маньяк не почувствовал, а обоняние, слух и зрение у него были значительно лучше, нежели у низших заражённых), они спешили откуда-то. Об этом говорило и то, что направление разные компании пустышей выбирают разное, а не стремятся к какой-то одной точке. И Маньяк решил посмотреть, что это напугало тупеньких тварей.

Аккуратно, скрываясь за машинами, столбами и другими подходящими для этих целей объектами, Маньяк с ломом наизготовку пошёл в ту сторону, откуда бежали твари. И вскоре обнаружил возможную причину их бегства: место небольшой автомобильной аварии, где около разбитых машин сидел лотерейщик и деловито кушал пустыша – видимо, совсем оголодал бедолага. Рядом стоял спидер, как видно, ожидал, когда более развитый товарищ насытится и оставит ему перекусить.

Маньяк радостно осклабился – им овладел охотничий азарт. Используя в качестве укрытия припаркованную у обочины Toyota на спущенных колёсах, в полуприседе он подкрался к месту перекуса лотерейщика так, что до объекта охоты осталась пара метров. А затем, словно чертик из табакерки, выпрыгнул из-за машины с занесённым над головой ломом.

Лотерейщик ничего не успел сделать, как получил сокрушительный удар ломом по затылку. Силы в него Маньяк вложил немало, да вдобавок удар был усилен скоростью прыжка, и кости черепа лотерейщика глубоко вошли в его мозг. Зараженный рухнул мордой в остатки своей трапезы.

Спидер отшатнулся было, но недостаточно быстро, и Маньяк, выпрямляясь, нанёс ему колющий удар под подбородок. Лом у Маньяка, конечно же, был тупым, но силы удара хватило на то, чтоб тяжелая железка пробила голову спидера почти насквозь.

Схватка, однако, на этом не закончилась, как планировал Маньяк – из-за капота машины, перегородившей поперёк проезжую часть, поднялась отвратительного вида морда и с удивлением уставилась на Маньяка.

Глава 5

Морда выглядела не только отвратительной, но ещё и опасной: широкая пасть, полная клиновидных клыков, да и размеры морды, явно превосходящие человеческие, ясно говорили о том, что это прилично развитый заражённый. В такого лучше стрелять из чего-нибудь огнестрельного, причём желательно с большим калибром и повышенной бронепробиваемостью. Однако Маньяк имел на этот счёт своё мнение…

- Ну и рожа! – прокомментировал Маньяк появление вышеупомянутого объекта.

Рожа вознегодовала, раззявила пасть и утробно не то заурчала, не то зарычала, видимо, пытаясь напугать Маньяка. Не то чтоб Маньяк совсем не испугался – уровень адреналина в крови явно повысился, но не стал убегать сломя голову. Вместо этого рванул к твари.

Зараженный явно не ожидал от Маньяка такого странного манёвра. Клыкастая пасть закрылась, а в непроницаемо чёрных глазах снова появилось удивление. Особенно Маньяку понравился левый глаз - в него-то он и воткнул лом.

Удар был хорошим – Маньяк, не жалея силы, вложился корпусом и использовал инерцию перемещения. Однако, воткнувшись в глаз, тупой конец лома наткнулся на преграду - видимо, тварь успела нарастить защиту, прикрывающую мозг в уязвимых местах. Маньяк знал, что элитники обзаводятся такой в обязательном порядке. Этот зараженный элитником не был, но что-то тоже вырастить успел.

Маньяк почувствовал, как лом преодолел препятствие, но импульс был потерян, оружие не смогло проникнуть далеко в голову твари и не убило её. Однако заражённому явно стало нехорошо, и удар, который должен был прикончить Маньяка, оказался слабым и неуверенным. Маньяк, впрочем, ожидал его и успел бы уклониться, даже бей его здоровый и полный сил рубер – проверено на практике.

Провалившийся вперёд от собственного удара, не достигшего цели, заражённый навалился широкой грудью на капот. Маньяк, успевший не только отскочить, но и выдернуть своё оружие, запрыгнул на крышу автомобиля и сильно, с размахом из-за головы, ударил тварь по темечку. Та ткнулась мордой в капот. Однако и это не прикончило неплохо развитого заражённого, и он начал подниматься, опираясь на мощные лапы. Маньяк ударил ещё раз, теперь сбоку, целя по споровому мешку, который уже начал обрастать костяным капюшоном, но ещё недостаточно крепким, чтоб остановить лом в нечеловечески сильных руках Маньяка. Споровый мешок смялся, и этого твари хватило.

Довольный проведённым боем Маньяк уже собирал трофей со спидера (сбор наград за проявленную отвагу он начал от большего к меньшему), когда его внимание привлёк шум – из-за угла выбежал лотерейщик, и Маньяк радостно рассмеялся:

- Да это ж просто праздник какой-то!

Однако это был не последний гость: следом показался ещё один лотерейщик, а за ними, что было гораздо хуже, нелепо подпрыгивая и стуча костяными пятками, из-за угла вывернули два топтуна.

- Э.. Эй! Мальчики, не все сразу! – крикнул им Маньяк.

По одному Маньяк справился бы при помощи лома с любым из участников забега. Но со всеми сразу, да еще и на почти открытом пространстве нечего было и думать принять бой – окружат и порвут, как не вертись. И Маньяк взялся за автомат, но выпустив пару коротких очередей, понял бесперспективность этой идеи.

Хороший стрелок с твёрдой рукой и стальными нервами мог бы успеть положить всю четвёрку раньше, чем они добрались до него. Но тут нужно и стрелять по головам, причем короткими очередями – одна пуля, даже попавшая в голову, может не остановить лотерейщика, не говоря уже о топтунах; и очереди должны быть такими, чтоб магазина хватило на всех – времени на перезарядку заражённые точно не предоставят.

А Маньяк был кем угодно, но точно не хорошим стрелком. Пули, выпущенные им, попали в плечо лотерейщика, но даже не смогли остановить его, тот лишь дернулся, сбился с шага, но тут же продолжил бежать к Маньяку. Ещё одна попала в топтуна – этот и с шага не сбился. А остальные и вовсе ушли в молоко. И Маньяк, правильно оценив шансы, быстро закинул автомат на плечо, подхватил лом и бросился наутёк.

Убежать от подобных преследователей - задача для обычного, даже неплохо тренированного человека абсолютно нереальная. Маньяк же без особых проблем держал их на расстоянии. Он легко прыгал на машины, перепрыгивал с крыши одного автомобиля на другой, когда это было удобно, но оторваться от погони на почтительное расстояние не удавалось – заражённые с большим трудом преодолевали препятствия, но сокращали отставание на свободных участках.

Нужно сбрасывать погоню с хвоста: пока на пути Маньяка встречались только бестолковые пустыши, провожающие его обалдевшими взглядами, но это только пока, могут встретится ребята и посерьёзнее, и тогда у Маньяка возникнут проблемы. Да и у кого быстрее кончатся силы: у Маньяка или у зараженных? Выяснять этот вопрос на практике Маньяку не очень хотелось. Пока он не чувствовал никакого дискомфорта: ни усталости, ни отдышки, разве что автомат мешал – крепление ремня от такой нелёгкой жизни ослабло, и теперь оружие болталось, билось о ребра и постоянно норовило слететь с плеча. Но, опять же, это только пока.

Свернув на очередную улочку, Маньяк оказался в глухом тупике. Как правило, ничего хорошего беглецу в подобной ситуации ждать не стоит. Но Маньяк бетонной стене высотой метра три, наглухо перегораживающей улицу от одного здания до другого, обрадовался как родной - вот он шанс избавиться от погони!

Маньяк забежал на припаркованный у левой обочины автомобиль и, сильно оттолкнувшись от его крыши, прыгнул. Он рассчитывал достать до края стены подошвами, и это у него вполне получилось бы, но разболтанный ремень автомата зацепился за идущий от фонарного столба штырь, на котором висела вывеска. Маньяк не рухнул обратно на крышу автомобиля – ремень оторвался от автомата, и оружие соскользнуло с плеча.

Прыжок вышел неудачным. Часть скорости ушла на то, чтоб порвать ремень, ногами до края стены Маньяк теперь не доставал. Пришлось бросить лом, чтоб не влететь в этот край грудной клеткой. Маньяк подставил руки, не теряя инерции, оттолкнулся ими по ходу движения и оказался на стене.

Обернулся: преследователи уже забегали в тупик – спрыгнуть и подобрать оружие не хватит времени. Прыжок оказался даже более неудачным, чем он подумал, когда почувствовал рывок автоматного ремня. Маньяк выругался и спрыгнул со стены. В противоположную сторону от заражённых, разумеется.

***

Маньяк шёл по лесу, чувствуя себя если не Конаном-варваром, то, по крайней мере, лесным берсерком: с хрустом ломится через кусты (обходить их ему просто надоело), вся морда в паутине, а в руках злодейского вида большой топор, выкрашенный в кроваво-красный цвет!

Топор Маньяк стибрил с пожарного щита, висевшего на стене цеха вместе с конусообразным ведёрком того же цвета. Ведёрко Маньяку тоже понравилось, но как его применять в бою или быту Маньяк не придумал и потому брать не стал. А больше в цехе, в который Маньяк забежал на выходе из города, взять было совершенно нечего. Токарные и сверлильные станки разных размеров, покрытые толстым слоем пыли - и больше там не было ничего. В том числе и того, что там тачали и сверлили.

А если серьёзно, топор, конечно, был так себе, и Маньяк с удовольствием сменил бы его на что-то вроде своего верного ломика: туповат, рукоять длинновата и, самое главное, из дерева, то есть хорошего удара - что врага, что по врагу - может и не выдержать. Но сменить его сейчас можно разве что на палицу кустарного изготовления. Да, ломик было жалко, а ещё жальче было автомат – ни то, ни другое нельзя назвать невосполнимой потерей, но автомат ещё и денег стоит. Впрочем, трофеи, полученные им на охоте, вполне примирили его с потерей автомата. Три горошины и восемнадцать споранов – неплохо, весьма неплохо.

Идея пройтись по лесу показалась Маньяку прекрасной. Он помнил рассказы Аркана (одного из стронгов, принадлежащего к отряду, дружественному бывшему отряду Маньяка) о лесных и таёжных кластерах. Встречаются в Улье такие места, где множество кластеров подряд принадлежат к одному типу местности. Аркан подчёркивал, что лесные и таёжные кластеры - это две большие разницы.

В таёжных меньше шансов нарваться на неприятности, чем в городах или посёлках, где много людей. Но уж если нарвёшься, то лёгким испугом не отделаешься: стаи волков сохраняют свою структуру и после перерождения, с умным вожаком, который обеспечивает слаженность действий стаи и ведёт её туда, где стае будет лучше. Только законы в стае становятся жёстче – слабых съедают.

Медведь же дело такое: эти звери всю жизнь, в основном, пребывают в двух стадиях – зимняя спячка и накопление жировых запасов к этой самой спячке. Потому, если перезагрузка застала хозяина леса в конце зимы или начале весны, зверь имеет солидные жировые запасы, благодаря которым он без внешней подпитки может достигнуть стадии как минимум бегуна, а то и хорошо развитого спидера. А благодаря изначальной массе от 300 до 600 килограммов, огромной физической силе, внушительным клыкам и когтям такой бегун будет куда опаснее лотерейщика

Но это всё в тайге. В лесах среднерусской полосы, да и не только среднерусской, зверья не так много. Это в Сибири медведи по улицам ходят, а местные жители пьют с ними водку и играют на балалайке, а в современных европейских лесах крупных хищников очень мало. Потому, по словам Аркана, в местах, где много лесных кластеров подряд, можно даже позволить себе развести костёр, не опасаясь, что на его запах сбегутся сто тысяч заражённых.

Идея пройтись по лесу без дорог и тропинок казалась Маньяку прекрасной первые два часа. Потом орды кровососущих насекомых, кусты и буреломы разной степени непролазности и необходимости сделали идею просто хорошей, а затем низвергли до ранга неплохой. Ну а когда на второй день лесного путешествия Маньяк вышел к очередному болоту, пришлось признать – идея была полное дерьмо. А под конец дня Маньяк столкнулся ещё с одним препятствием, которого он никак не ожидал посреди леса.

Это была граница кластера, хотя кардинально ничего не менялось – там лес и тут лес, но были и отличия. На кластере, где стоял Маньяк, полноправно царило лето: сочная зелень листвы и травы, всё цветет, пахнет и дышит жизнью. А на кластер впереди будто пришла осень: листья желтые, местами жухлые, трава болезненная, будто покрытая слоем пыли. Но эта особая осень, Маньяк такую не раз встречал. Такая осень, в которой начался октябрь и так и затянулся на многие месяцы. Впереди был стаб. А по границе этого стаба метров через десять друг от друга стояли таблички с кроваво-красными, как топор Маньяка, надписями: «осторожно, мины».

- Вот тебе здрасти! – поздоровался Маньяк с табличкой. – Прям подводная лодка в широких степях Украины.

Вот откуда бы взяться минному полю посреди леса? Маньяк недоумевал. И что, собственно, дальше делать? Логично было бы просто свернуть и пойти дальше, обогнуть стаб с его минным заграждением. Тем более что Маньяк не следовал чётко проложенным курсом, а просто придерживался направления – куда-то в сторону Удавки. Но Маньяку было интересно. «Мины! Посреди леса! Зачем? А может, нет тут никаких мин? Не, ну кто будет мины в лесу ставить? Плюнуть и пойти напрямик? – роились мысли в голове Маньяка. И совсем глупое: «А может, палкой потыкать?»

Маньяк даже усмехнулся несуразности своей последней мысли. Как бы он был удивлён, узнав, что потыкать палкой в минное поле было верным решением. Ну, конечно, только в это конкретное минное поле. Но додумать, что всё-таки делать дальше, Маньяк не успел.

- Здорово, хлопец! – насмешливым голосом окликнули Маньяка со стороны стаба. – Ты кто таков, откуда будешь?

Окликнул Маньяка мужичок (именно мужичок, по-другому не скажешь), одетый в брезентовый плащ, серые видавшие виды брюки, заправленные в кирзовые сапоги, его голову прикрывала панама, по стилю идеально подходившая к штанам и плащу. Из-под панамы выбивались крупные кудри светло-каштановых волос. Лицо с маленькими хитрыми, но добрыми глазами украшала рыжеватая борода и пышные усы того же цвета.

У ног мужичка настороженно замерла крупная лохматая черная собака с короткой и широкой мордой. Породу друга человека Маньяк вот так сразу определить не взялся, но в предках животного явно отметились кавказские овчарки или алабаи. Собака смотрела на Маньяка настороженно, но без враждебности. Будто бы не могла решить, друг стоит перед ней или враг.

Хозяин, подобно своему питомцу, смотрел на Маньяка спокойно, с хитрецой в глазах, но дружелюбно. И тоже не проявлял враждебности, это Маньяк чувствовал на уровне инстинктов. Однако в его руках был охотничий карабин. Оружие было не новым, но заметно, что за ним тщательно ухаживали. Держал его мужичок в положении «патруль», и держал уверенно, умело. И это тоже не укрылось от взгляда Маньяка.

- Человек прохожий, – пожал плечами Маньяк и, вспомнив о вежливости, добавил: - И тебе не хворать.

- Так откуда и куда проходишь, прохожий? – настоял на своём мужичок.

- От Пекла иду к Удавке, – ответил Маньяк. Тайну он из своих планов делать не видел смысла.

- Неблизкий путь, – покачал головой мужичок. Подтверждая предположение Маньяка, что это не случайный лесник, попавший под перезагрузку, а вполне себе рейдер Улья. – Так, а сам-то кто будешь?

Маньяк с пониманием отнёсся к расспросу, если не сказать допросу, мужичка – это встреться два человека в лесу его прошлого мира, такое поведение можно было бы счесть неуместным, но здесь Улей, здесь надо ясно понимать с кем общаешься и можно ли поворачиваться к этому человеку спиной. Это правило, конечно, работало и в противоположную сторону, но карабин в руках у мужичка, и он готов пустить его в ход, а значит, отвечать первым Маньяку.

- Меня Маньяком кличут, – мужичок при этих словах усмехнулся. – Был стронгом, теперь просто рейдер, – продолжил свою краткую биографию Маньяк. – Пока одиночка.

- И за что же тебя из стронгов погнали? – с усмешкой осведомился мужичок.

- За излишнее чувство юмора, – вернул усмешку Маньяк. И добавил, решив быть до конца откровенным: - И за косорукость…

- Понимаю, – ещё шире заулыбался мужичок. – А что же стронги у Пекла делали?

- Есть отряды, которые и там, и там промышляют. И не без успеха. Промысел-то схожий, и там на опасных зверей охотится, и там. Только специфика разная, но это уже детали.

- Специфика… даа… – поживал губами мужичок, отчего его косматая борода и усы еще больше заершились. Постоял недолго в раздумьях, а потом неожиданно спросил: - Это из отряда Мёртвого, что ли?

- Нет. Нерв у нас за командира ходил, – без раздумий ответил Маньяк.

- Ну, что ж, Маньяк. Заходи, гостем будешь, – предложил мужичок, махнув рукой.Видимо, Маньяк прошел последнюю проверку и был признан достойным доверия. – Ты ведь не сильно, я смотрю, торопишься? По лесу гуляешь.

- Не сильно, – согласился Маньяк. – А…? – Маньяк указал рукой на табличку, предупреждающую о минах.

-А! Да нет тут никаких мин, что ты? – коротко расхохотался так и не представившийся мужичок. – Откуда им в лесу-то взяться, минам-то? Волчьи ямы в три ряда нарыты, это да, по всей границе стаба. Я нарыл, от мертвяков. Вот тут проходи, – и он показал Маньяку на едва различимую в траве тропинку. – Гости у меня нечасто бывают, заходи. Меня Ёрш зовут. Меня когда рейдеры нашли, я весь взъерошенный был, да. Ну и ершистый, да, а как тут не быть ершистым, когда вокруг такое?

Когда Маньяк подошел к Ершу, собака подалась вперёд. Понюхала протянутую Маньяком ладонь, пару раз неуверенно махнула хвостом и позволила Маньяку погладить себя по лобастой голове. Вот теперь все проверки были пройдены.

Глава 6

- Я как попал сюда… в Улей этот, значит, – рассказывал Ёрш, сидя у добротно сколоченного стола с кружкой чая в руке. – По первому времени был совсем как пыльным мешком ударенный. Привезли меня, значит, в поселение, в стаб, да. А дальше - живи как знаешь. А у меня всё это в голове не укладывается: живчик пить надо, мертвяки эти, дар улья, кластеры, – последние слова Ёрш выговорил с явным усилием. – А я хожу, значит, как баран, глазами на всё лупкаю.

Насколько понял Маньяк, Ёрш прибыл в Улей из мира хоть и похожего на его родной, но сильно отстающего в техническом развитии. Во всяком случае о мобильных телефонах там слыхом не слыхивали, не то что о гаджетах. И воспринять Ершу новые жизненные реалии было куда как сложнее, чем современникам Маньяка, привыкшим к огромному потоку информации.

С другой стороны, суровые времена – суровые люди. В мире Ерша армия была в фаворе, как и физическая подготовка: многие владели оружием хотя бы на первоначальном уровне, у многих были значки ГТО, и носили их с гордостью. Сам Ёрш, по его рассказам, когда попал в Улей, мог с тридцати метров из гладкоствольного ружья попасть спидеру в голову, а из нарезного - так и с пятидесяти. А Маньяк, например, знал только с какой стороны у автомата пульки вылетать должны. Да что там Маньяк, многие его сверстники не способны без помощи гугла рис сварить. А уж если физическая культура – это либо спорт, на что способны далеко не многие (это ведь не хобби, а образ жизни), либо бодибилдинг (надо же хорошо выглядеть), и бодибилдинг, как правило, бездумный, где обладатель мускулатуры, внушающий не уважение, а скорее мысли о том, что Кинг Конг жив, пробежав 500 метров, умрёт. Причём без посторонней помощи – просто от сердечного приступа.

А еще Ёрш жил в небольшой деревеньке и был весьма немолод, когда кусочек его мира провалился в Улей, и простому деревенскому деду очень непросто пришлось в совершенно новом мире. Но он устроился, хотя и весьма своеобразно.

- Ну вот, пообтёрся я, значит, понял вроде что к чему, – продолжал свой рассказ Ёрш. – Людей хоть понимать начал, а то сначала-то совсем труба, говорят вроде по-русски, а я половину слов не понимаю.

- Ага, – усмехнулся Маньяк. – Я когда с подростками разговариваю, у меня тот же эффект возникает.

- Ну вот, понимаешь, значит, – улыбнулся Ёрш и продолжил: - И вот ведь какое ещё дело, я всё понять не могу: радоваться мне или плакать? С одной стороны, силы прибавилось, суставы крутить перестало, волос снова почернел. Даже зубы новые выросли. А с другой, каково с новыми людьми-то сходиться, на восьмом десятке лет-то? Да и бабка моя. И Васька, дружок фронтовой… Да! – Ёрш махнул рукой, видимо, не в силах высказать то, что творилось в душе. – В общем, Маньяк, подался я обратно к своей деревне. Я ведь хоть и старый, но не дурак, понял, как это работает всё… загрузки эти. Вот поселился тут. Избу сладил, хозяйством обзавёлся. А до деревни моей тут две версты всего, и ещё одна есть, в другую сторону, – Ёрш махнул рукой в сторону ещё одной деревни. – Но та совсем маленькая. Десяток домов, но к ней Улей колхоз пристроил, маленький… как это назвать по-новому? – Ёрш чуть призадумался, подбирая нужное слово. – Фермерское хозяйство. Вот! Главное, коровы есть, а ни выпасов толком, ни покосов, один лес кругом. Так Улей распорядился. – Ёрш посмеялся. – Так о чём я? Да, так вот, живу здесь, в деревню свою хожу. Не сразу после загрузки, а погодя, как там обратятся уже, но чтоб не окрепли ещё. Все думаю, может повезёт, и кто из моих живым останется… Ну, с иммунитетом, в смысле. А то… плохо мне без них. – Ёрш вздохнул. – Не должен человек один быть, плохо одному…

Маньяк сидел напротив Ерша и думал. Смог бы он вот так раз за разом убивать своих переродившихся близких? Это очень тяжело, видеть родного человека в таком состоянии. С другой стороны, у Ерша есть цель, есть надежда.

- Это сначала совсем тоска была, – продолжал Ёрш. – Но я работал, ямы капал. Ловушки делал, потом избу ставил. А за делами некогда себя грызть: пока можешь – работаешь, устал – спишь. А потом вот Полкан появился, вместе жить куда веселее стало.

Собака, лежащая у ног Маньяка, услышав своё имя, подняла голову и вяло махнула пару раз хвостом. Собака чувствовала в Маньяке зверя. Зверя сильного и опасного, но он враждебности не проявлял. И, посмотрев, как с ним ведёт себя хозяин, пес проникся к Маньяку доверием.

- А что, Ёрш, у тебя тут и печь в доме есть, и баня, не приходят к тебе мертвяки на дымок-то? – спросил Маньяк.

- Приходят, приходят, – закивал Ёрш. – Как не приходить? Приходят. Да в ямы падают, а мне только добить остается.

- А если посерьёзнее пожалуют, кому ямы не помеха?

- Так откуда им тут взяться-то? Им ведь мясо нужно, а тут пустой лес кругом. Не интересно им тут.

- А там, где фермерское хозяйства? На коровах сильно отожраться могут.

- А тех, что оттуда, я кончаю вовремя, – усмехнулся Ёрш. – Чуть подращиваю, чтоб спораны точно были, значит. И кончаю, да.

Маньяк остался у Ерша на ночь, следующий день и ещё одну ночь. Помог хозяину подновить волчьи ямы, заодно тот научил Маньяка как их правильно рыть и как лучше маскировать. Они от души попарились в баньке и вдосталь напились чаю. Ёрш в обычной своей жизни мог общаться только с Полканом, а тот, хоть и проявлял просто чудеса сообразительности, человеческой речью не владел, и Ёрш заметно истосковался по человеческому общению, так что Маньяк услышал кучу историй из фронтовой и гражданской жизни отшельника Улья.

А на прощание Ёрш подарил Маньяку старенький и пошарпанный автомат Калашникова с деревянными прикладом и ложем и пару запасных магазинов, прокомментировав это, мол, мне с карабином сподручнее, а ты бери – не дело по Улью с одним топором шастать. Технически, Маньяк не шастал по Улью с одним топором – у него их было два. Но отказываться от автомата он не стал, хоть и не везло ему что-то в последнее время с огнестрельным оружием.

- Ты, Маньяк, не ходи в деревеньки ближние, неча там делать, – Напутствовал Ёрш. – А как лучше к обжитым местам выбраться, я тебе подскажу. Тут в трёх днях посёлок есть. Но там так себе. – Ёрш поморщился. – Беспутное место. И дальше еще один знаю, Нора называется. Тот крепкий стаб, добрый. Обскажу как добраться. Ну а в наших краях еще быть доведется, так не забывай, заходи.

***

Насчет трёх дней пути Ёрш или сильно переоценил скорость передвижения Маньяка, что вряд ли, или имел в виду движение не пешком, а на каком-нибудь транспорте, что больше похоже на правду. Идти, следуя ориентирам, указанным Ершом, было гораздо удобнее, чем ломиться напрямую, зная только направление «куда-то в ту сторону». И Маньяк с самого начала задал неплохой темп, вот только расстояния между этими ориентирами оказались гораздо длиннее, чем он ожидал.

К реке, которая, по словам Ерша, была в одном дне пути, Маньяка вышел в сумерках второго дня, из чего можно сделать вывод, что время на дорогу можно умножать на два.Эти два дня дорога вела Маньяка почти постоянно по пустым полям, где негде укрыться от солнца, а припекало оно изрядно. Дальше следовало полтора дня (считай, три) держаться реки, пока не покажется железнодорожный мост, по которому реку нужно пересечь. Маньяк, видя перед собой перспективу ещё три дня скакать сайгаком по степи, очень захотел покататься на лодочке. Даже если солнышка на реке не меньше, а как бы даже наоборот, от воды все равно должна идти прохлада. И вещи, что немаловажно, тащить не на себе.

Лодку Маньяка нашёл. Даже более того, нашёл целую лодочную станцию около небольшого города. Или, скорее это была часть города – слишком высокие здания для столь небольшой площади, да и обрывались они как-то вдруг. Скорее всего, там находилась граница кластера.

Маньяк нашёл лодку, уже готовую к отплытью. Дюралевая, с довольно высокими бортами, для одного человека слегка великовата, но она как будто ждала Маньяка, всё было в наличии: вёсла, якорь, мотор навешен на корму, даже пара удочек есть. Лодка была просто привязана у пирса. Такое впечатление, что хозяева либо только что прибыли с рыбалки, либо собирались на неё отправится, но перезагрузка согнала их с самого причала.

Река в ширину имела метров 50, но была довольно полноводной и обладала весьма неспешным течением. Однако течение всё же имелось, и было оно, к радости Маньяка, попутным. Маньяк вывел лодку на середину реки и начал активно работать вёслами, но вскоре вновь причалил к берегу. Река протекала сквозь город, и на глаза Маньяку попался рекламный щит с ярким плакатом: «Торговый центр Приречный - мы открылись! Торговый центр Приречный – у нас есть всё от кружки и кофеварки до палатки и рюкзака!»

Рюкзак Маньяка помнил и лучшие времена, а после кустов и буреломов, через которые Маньяк продирался к стабу Ерша, обзавёлся парой дыр и стал совсем уж плачевно выглядеть, а тут, судя по рекламе, можно подобрать ему замену, да и ещё некоторыми вещами, полезными в хозяйстве, в туристическом магазине можно обзавестись. Следуя из названия же можно предположить, что торговый центр расположен неподалёку от берега.

До торгового центра Маньяк добрался без каких-либо проблем - в целях рекламы хозяева Приречного заботливо нарисовали прямо на асфальте тротуара зелёной краской стрелочки с указанием направления и расстояния до торгового центра. По ним Маньяк и дошёл. На одной из стрелочек встретил спидера – видимо, тот тоже решил посетить торговый центр. К конкуренции Маньяк отнёсся резко негативно и огрел спидера топором по темечку, став богаче ещё на два спорана.

Торговый центр с разбитыми витринами и въехавшим в один из входов микроавтобусом выглядел не очень презентабельно, но вполне удовлетворил все потребности Маньяка. Но вот на выходе рейдера ожидал сюрприз.

На улице собралась толпа зараженных, судя по виду, бегуны и медляки, голов тридцать, не меньше. Подобные персонажи, как правило, лишь провожали Маньяка пустыми взглядами, если он сам на них не нападал. Сейчас же они проявляли явную агрессию. Может потому, что их собралась толпа и они решили, что вполне способны справиться, может, по каким-либо другим причинам, но заражённые плотоядно заурчали и дружно рванули к Маньяку.

Маньяк не испугался: перебить такую толпу он был вполне способен даже при помощи одного топора, но делать этого не стал. Во-первых, это всё же опасно – заражённых много и придётся отчаянно маневрировать, и если им удастся схватить Маньяка, то он может не успеть вывернуться, а навалившись на него всей массой, зараженные его порвут. Правда, Маньяк на порядок быстрее, и он вполне обоснованно считал, что способен не допустить такого развития ситуации. И чтоб убить пустыша, Маньяку достаточно одного удара топором в голову – уклонятся низкоуровневые заражённые или вовсе не способны, или просто не успевают.

Но есть ещё и во-вторых. А во-вторых, бой с подобной толпой - занятие бессмысленное: сколько споранов можно добыть из этой толпы? В бегунах они встречаются по одному за три-четыре трупа, а в медляках спораны - это вообще редкость великая. Так что добыть больше пяти-шести споранов можно не надеяться, и это тоже без гарантий. И стоит ли из-за этого устраивать тут мясорубку? Под плохое настроение Маньяк, может быть, так и сделал бы, но настроение было приподнятым удачно найденной лодкой и обновками из торгового центра. Потому Маньяк только прокричал в сторону заражённых:

- Заебётесь пыль глотать, убогие! – и легко побежал по улице в противоположную от агрессивно настроенных зараженных сторону.

Однако вскоре налетел ещё на одну толпу зараженных, спешивших ему навстречу, и толпа эта была не меньше той, что гналась за ним. Это уже было похоже на организованные действия, на которые пустыши, по общему мнению, не способны без посторонней помощи. А если быть точным, это похоже на загонную охоту - охоту на него, Маньяка.

Но времени на раздумья о причинах внезапной грамотности пустышей у Маньяка не оставалось – толпы подступали и спереди, и сзади. И Маньяк рванул в подъезд ближайшего здания – в узких проходах толпой на него не слишком-то навалишься, а в качестве путей отхода всегда можно использовать окна - если не первого этажа, на которых зачастую бывают решётки, так второго, с которого Маньяк, обладающий навыками паркура и повышенной прочностью, мог без проблем спрыгнуть.

Здание, судя по всему, оказалось общежитием: лестничный пролёт от входа и уходящий в две стороны коридор с хлипкими дверями. А окна первого этажа, решёток на которых не было, оказались не только путями отхода для Маньяка, но и путями альтернативного подхода к нему, что и продемонстрировала тварь, влетевшая в торцевое окно коридора вместе с осколками стекла и рамы.

Любой рейдер Улья знает, как развиваются заражённые: сначала это медляки, похожие на киношных зомби, тупые и медленные, что понятно из названия; после, при наличии животной белковой пищи, они становятся быстрее, сильнее и чуточку умнее, самую малость; дальше - больше. Путь развития самый незамысловатый и напрашивающийся – кушай много мяса, набирай массу, укрепляй кости, потом обрастай когтями и бронёй. А попутно становись умней и даже приобретай сверхспособности.

Но эта схема развития не является непреложным законом, это лишь правило, из которого бывают исключения. Одно из этих исключений и появилось сейчас перед Маньяком. Влетевшая в окно тварь ростом была не больше среднего лотерейщика, однако уже начала покрываться пластинами костяной брони, а на руках отрастила непропорционально большие когти. И взгляд полностью чёрных глаз казался разумным, цепким и злым.

Тварь рванула к Маньяку. Он не стал спешить переходить с ней в ближний бой. Сдёрнул с плеча автомат и открыл по противнику огонь короткими очередями. Попал, первым выстрелом точно попал, но пули срикошетили от прикрывающей грудь пластины. Маньяк выпустил ещё несколько коротких очередей, постепенно отступая назад. Но тварь начала очень резво прыгать от стены к стене, не забывая при этом приближаться к Маньяку.

Поняв, что таким образом когтистый монстр его скоро настигнет, Маньяк предпринял тактический шаг: выбил ногой ближайшую к нему дверь, вбежал в комнату и развернулся, взяв на прицел дверной проём. Через него когтистый точно пройдёт и не сможет увернуться – в упор-то Маньяк не промажет по голове твари.

Когтистый не заставил себя долго ждать: обрадованный тем, что огрызающаяся добыча поняла всю тщетность своих усилий и обратилась в бегство, он радостно взрыкнул и прибавил скорости. Теперь-то вкусную добычу можно будет без проблем догнать, кинуться её на спину, вскрыть бритвенно острыми когтями горло и рвать зубами тёплую вкусную плоть! Когтистый очень давно не лакомился иммунными.

Зацепившись лапой за косяк для более резкого разворота, он ворвался в комнату и на мгновение замер, уставившись в чёрный зрачок ствола, смотрящий ему прямо в морду. Маньяк потянул за спуск, но выстрела не последовало. Лишь сухой щелчок раздался во внезапно наступившей тишине – механизм заклинило.

- Ну пиздец! – выругался Маньяк и, перехватив автомат за ствол, врезал когтистому по голове ствольной коробкой.

От удара автомат всё же выстрелил, но ствол был уже повёрнут в сторону Маньяка - к счастью, не прямо в него. Выстрел! Дульная вспышка. Пуля прошла вскользь, лишь оцарапав бок Маньяка. И Маньяк, и когтистый снова на мгновение замерли. Опомнились они тоже одновременно. Когтистый потянулся лапами вперед, чтоб уж точно ухватить вредную добычу, вонзить в её бока когти, впиться клыками в горло. Но Маньяк был всё же чуточку быстрей. Он не стал отскакивать от когтистого - наоборот, шагнул к нему навстречу, удобнее перехватывая автомат, и вместе с шагом вмазал прикладом твари в нос. Деревянный приклад разлетелся на щепки, ошеломлённый когтистый осел на задницу, а Маньяк, не теряя времени, развернулся и прыгнул в окно.

Глава 7

Маньяк ещё не успел обрасти костяной бронёй, как это сделал Когтистый, и потому, пролетая через оконное стекло, он заработал несколько порезов и царапин. Но и в прыжках Маньяк разбирался лучше, чем заражённый, поэтому он успел сгруппироваться, и ему не пришлось путаться в оконной раме.

Автомат пришлось выбросить, но это потеря невеликая – деревянный приклад не выдержал столкновения с бронированным лбом твари и разлетелся в щепки, да и механизм, как оказалось, клинило. Маньяк вновь остался без современного оружия. Зато не пришлось выбивать оконное стекло собственной головой: за пять шагов по комнате Маньяк успел вооружиться своим кроваво-красным топором, использовав его как таран.

Приземляясь, Маньяк отоварил этим топором зазевавшегося бегуна. Благодаря скорости, набранной летящим со второго этажа Маньяком, удар вышел мощным настолько, что бедолагу бегуна развалило почти пополам - топор прошел насквозь от головы до паха. Было бы у топора шире лезвие, так и впрямь получилось бы две половинки.

Зараженный, собственно, Маньяку ничем не мешал, и о сборе трофеев с него не могло быть и речи, ведь его собратья сейчас - в количестве немалом, мешая друг другу, - ломились в здание, которое только что покинул Маньяк, да и о Когтистом не следовало забывать. А прибил Маньяк несчастную тварь просто потому, что это показалось ему забавным… Из любви к искусству, так сказать.

Объективно сложившаяся ситуация совершенно не располагала к веселью, но Маньяк испытывал сейчас злую радость! Или радостную злость. Нет, Маньяк был не просто рад - он был счастлив! Азарт. Адреналин! Чувство собственного превосходства. Превосходства даже над таким непростым соперником, как Когтистый. Да, в силе тварь может и выигрывала у Маньяка, но в скорости он её превосходил. Может, самую малость, но превосходил! А уж в хитрости и скорости мышления и подавно. Маньяк переиграл её. Если б не автомат, заклинивший так невовремя…

Когтистый устроил ловушку на Маньяка, рейдер был практически уверен, что бегунами руководил именно Когтистый: есть у развитых зараженных такая способность - подчинять себе какое-то количество более слабых сородичей. Когтистый устроил ловушку, а Маньяк вывернулся! Он победил, и его переполняла эйфория!

Другой, нормальный рейдер сейчас матерился бы в голос, а то и вовсе подвывал от страха и думал только о том, как спасти свою шкуру, да может бы ещё сокрушался по поводу потери единственного нормального (с точки зрения разумного, современного человека) оружия. А Маньяк просто бежал к лодке и наслаждался жизнью.

Ну и развлекался по дороге как мог…

Маньяк перемещался прыжками по крышам машин, и при очередном прыжке смог достать только до капота следующей – в этот раз расстояние оказалось слишком велико, а с капота его достать, по понятным причинам, куда как проще, чем с крыши, чем и попытался воспользоваться очередной несчастный. И Маньяк не просто коротким тычком топора в лоб отправил жертву в нокдаун, а потратил чуть больше времени, чтоб нанести удар по шее и начисто отрубить бедолаге голову.

Кровавым деянием Маньяк не удовлетворился и, подхватив налету отрубленную голову, забрал её с собой. А в следующий раз, встретив рядом агрессивно настроенного заражённого, не стал его калечить, а со словами: «теперь колобок прикатился к тебе, позаботься о нем», швырнул бегуну голову собрата. Тот рефлекторно поймал голову и уставился на неё, будто и правда задумавшись, как они теперь будут жить вместе. А Маньяк в это время, конечно же, убежал дальше.

По правде сказать, Маньяк не сильно-то рисковал, дурачась по дороге, а не просто убегая во все лопатки: Когтистый на горизонте не появлялся, а те зараженные из его засады, что преграждали Маньяку дорогу, просто не успели начать вместе с остальными ломиться в здание, в котором он пятью минутами назад укрывался, то есть они были просто слабее остальных. Да и двигался Маньяк всё же очень быстро: ещё в бытность свою совсем уж зелёным новичком он однажды вполне успешно убегал от рубера. Правда, не очень долго. Ровно до того момента, как решил, что настало время рубера сжечь.

Уже немного оторвавшись от преследователей, Маньяк пробегал мимо вполне мирно настроенного, не подконтрольного Когтистому зараженного, который, загнувшись в позу копающего картошку человека, увлечённо ковырялся зачем-то в мусорном пакете, лежащем недалеко от, понятное дело, мусорных же контейнеров. Возможно, на глаза ему попалась мышь или крыса, которая при приближении опасности, конечно же, скрылась, а глупый зараженный так и продолжал её искать. Этот перерождённый не только ничем не мешал и тем более не угрожал Маньяку, а даже его не замечал, но Маньяк, поймав кураж, не удержался и крикнув:

- Не спи, замёрзнешь! – отвесил заражённому смачного пинка по пятой точке, от чего очередная жертва плоских шуток Маньяка, не успев разогнуться, ткнулась головой в мусор.

На этом Маньяк закончил с милыми шалостями и, как опытный легкоатлет выходя на финишную прямую, максимально ускорился, что позволило ему еще больше увеличить отрыв от возможного преследования, спокойно отвязать лодку и отчалить.

Что сказать о лодочно-речном круизе Маньяка? Он просто плыл по течению, в прямом смысле этого слова. Днём, наблюдая за медленно проплывающими берегами, готовил себе еду и чай на прихваченной в туристическом магазине горелке, благо воды вокруг хватало. Да и еды было с избытком, чем Маньяк, ни разу не обделённый аппетитом, и пользовался, получая от процесса уничтожения съестного под крепкий чай немало удовольствия. А ночью бросал якорь и с удовольствием же спал на дне лодки, укрытый спальником и убаюканный покачиванием на небольших волнах. Маньяк вообще умел и любил получать от жизни удовольствие. Нечасто встречающийся талант, надо заметить.

Избыток еды у Маньяка обнаружился при детальном обследовании наследства, оставленного прежними хозяевами лодки, благослови Стикс их запасливость. Обнаружился также и богатый арсенал рыболовных снастей. Маньяк даже воспользовался ими и даже поймал одну рыбу! Да, всего одну, но зато какую – красивого жирного ленка, весом не менее трёх килограмм. Эта рыба из семейства лососёвых весьма ценится за свои вкусовые качества, и Маньяку крупно повезло, так как в рыбной ловле рейдер Маньяк разбирался ещё хуже, чем в стрельбе, то есть не смыслил не бельмеса, и больше ни одна, даже самая глупая и голодная рыба его снастями не заинтересовалась. Но Маньяк и тут расстраиваться не стал, а наоборот, очень порадовался разнообразию рациона: то, что Маньяк не умел ловить рыбу, ещё не значит, что он не умел её готовить.

Путешествие по реке, каким бы безопасным оно не казалось, на самом деле не являлось таковым. Да, подавляющее большинство зараженных не любит воду и плохо плавает, но из этого правила бывают исключения. Крокодилы, например. Крокодил в наших широтах и долготах животное, мягко говоря, не самое распространённое. Но есть ведь и зоопарки, где такие животные могут найтись. И любители экзотических животных, у которых хватает средств, чтоб содержать достаточно крупную для перерождения особь, хоть и не часто, но встречаются. И в мире Улья зверю с такими изначальными характеристиками успех практически гарантирован. Ещё ходят слухи, что очень крупные рыбы тоже могут перерождаться, но тех, кто проверил бы это предположение, Маньяк не знал, и даже о таких не слышал.

Но заражённые, хоть они и являются основной проблемой при передвижении по Улью, не единственнвя проблема. Водоёмы, и реки в том числе, всегда являлись источниками жизни и одновременно границами. Улей живет по своим законам, и у него свои источники жизни, какой бы эта жизнь не была, но вот что касается границ - тут всё в силе, причём даже в большей мере, чем в родном мире Маньяка.

А к границам любят стягиваться люди, и люди эти бывают разными. Маньяк раньше всерьёз не сталкивался с мурами, этими отщепенцами и ренегатами Улья. У пекла они не встречаются, а в рейды к внешке Маньяк ездил один раз, и больше его не брали, оставляли охранять базу по причине его косых рук и неумения вовремя выключить своё неуёмное чувство юмора. Одна стычка с мурами в этом рейде произошла, но это не в счет: серьёзная группа стронгов просто обнаружила отряд муров, занятый своим любимым грязным делом - потрошением иммунных в полевых условиях. После чего обнаруженная группа была безжалостно истреблена умелым отрядом Нерва: эти мясники даже пострелять в свою защиту толком не успели, и Маньяк вблизи живого мура и не видел никогда.

Однако раньше Маньяк находился в сильном и хорошо экипированном отряде стронгов, а теперь он один и даже без огнестрельного оружия, и сейчас даже для мелкого отряда отморозков, любящих потрошить иммунных, он может показаться лёгкой добычей.Потому Маньяк вёл себя тихо. Завидев возможную угрозу, любых людей на берегу, если в них нельзя сразу было узнать заражённых, или подозрительные машины, он тут же прятался за борта лодки. Если не видно человека, то лодка да лодка, дрейфует себе по течению… мало ли?

Подстерегала на водоёмах Улья путешественника и ещё одна опасность – перезагрузка. И дело тут не в тои, что можно попасть под неё и погибнуть, как и на любом другом стандартном кластере – это само собой разумеется. Дело в том, что водоёмы, как и всё остальное на кластере, загружаются из разных миров, и уровень воды в них может быть самым разным, что может вызвать настоящее речное цунами. Но к этой опасности, как и к вероятности встретить водоплавающих зараженных, Маньяк отнёсся со здоровой долей фатализма: будет, так будет - там и будем решать, от всех опасностей загодя не укроешься.

Почти доплыв до моста, Маньяк заметил неподалеку от него подозрительную активность, причём именно на том берегу, куда собирался причалить. Вроде было какое-то движение, а может и показалось. И машины у въезда на мост стоят как-то неестественно – очень напоминает засаду. А что? Очень вероятно, ведь где ещё устраивать засаду, как не в том месте, где ни вправо, ни влево даже пешком не уйдёшь, не то что на машине, и развернуться на мосту сходу не получится.

Маньяка будто что-то подталкивало изнутри, будто внутренний голос говорил: «пора сматываться, там засада, там точно засада, и ничего хорошего от засевших там ни одному иммунному ждать не стоит, уходи, Маньяк».

В общем, Маньяк решил, что наплавался – пора бы и ноги размять. Аккуратно, стараясь не создавать лишнего шума и не привлекать внимания, он причалил к берегу, быстро собрал вещи и немедля двинулся от реки, не забыв при этом оттолкнуть лодку от берега – в случае, если у выезда с моста действительно засада, там точно заметили одиноко плывущую вниз по течению лодку, но не факт, что заметили в лодке человека, и тогда, быть может, проплывающая мимо пустая лодка притупит их бдительность.

Скрываясь за кустами и складками местности, где-то в полуприсяде быстрыми рывками перебегая открытые участки, Маньяк по широкой дуге обогнул выезд с моста. В наличии засады там он почему-то уже и не сомневался. А выбравшись на дорогу, когда мост скрылся из видимости за поворотом, припустил по ней со всех ног. Застоявшееся за время бездействия последних дней тело радовалось движению, Маньяка переполняла энергия. И услышав звук моторов, Маньяк зайцем бросился в сторону от дороги и ещё ускорился, хотя, казалось, и так выкладывается на все сто.

Отбежав на почтительное расстояние, Маньяк залег за деревьями и стал наблюдать за дорогой. И вскоре увидел два пикапа с пулемётами в кузовах и тюнингом по моде Улья. Двигались машины не очень быстро, будто что-то высматривая. Или кого-то… и прибыли они со стороны моста.

«Ага, значит, все-таки была засада!» - даже с какой-то радостью подумал Маньяк. – «Таких машин у моста я точно не видел, и приехать откуда-нибудь с другого места они бы не успели, я услышал бы звук моторов. Спасибо тебе, внутренний голос, чем бы ты не был, богом или шизофренией. А может, надо было и дальше убираться от дороги? А вдруг у них есть сенс? Шизофрения, мне бежать? Эй, шизофрения? Молчит».

Когда звук моторов стих, Маньяк снова направился по дороге легким бегом. Может, было бы разумнее уйти от возможной опасности, но не хотелось сбиваться с ориентиров, о которых рассказал ему Ерш. И шизофрения по этому поводу молчала.

Бежать Маньяку было спокойно и легко, как обычному человеку идти пешком слегка под горку и без какого-либо груза. Бежал он так около часа, и бежал бы дальше, но его внимание привлёк стоящий у обочины грузовик, судя по расцветке и номерам, армейский.

Армия - она не только доброе слово, но и быстрое дело, как говорилось в одном популярном фильме. А еще это оружие и боеприпасы. В общем, ради такого стоит задержаться и проверить, не одарит ли Стикс чем полезным. Тем более что и времени это много не отнимет, да и Маньяк никуда не торопится.

Обходя грузовик, Маньяк сконцентрировал все внимание на нём и мыслях о возможной наживе, и появление из-за борта машины зараженного стало для него полной неожиданностью. Они чуть ли не нос к носу столкнулись, Маньяк даже почувствовал его смрадное дыхание на своем лице. Для спидера встреча тоже оказалось неожиданной, и оба они - и Маньяк, и спидер – замерли, оценивая ситуацию.

Первым оценил Маньяк и без затей врезал спидеру кулаком в нос. Раздался влажный хруст, и заражённый осел на задницу – удар вышел что надо. Маньяк ударил ногой под подбородок своей жертве, рассчитывая сломать ей шею, но спидер успел чуть отклонить голову назад, скорее всего, это вышло у него случайно, и удар получился смазанным – спидер рухнул навзничь, но не умер и даже начал приподниматься. Маньяк не растерялся и, зайдя сбоку, со всей силы снова пнул спидера, отчего того аж чуть подкинуло в воздух.

«Да, это что-то я сильно расслабился», - думал Маньяк, продолжая охаживать спидера ударами тяжёлых ботинок. – «А ведь армейский грузовик мог быть здесь для привлечения внимания, а рядом в кустах мог поджидать кто-то с заряженным арбалетом, например. Хотя нет, это уже паранойя. А зачем мне паранойя – у меня уже шизофрения есть! Хотя, конечно, надо быть аккуратнее».

За размышлениями он продолжал запинывать спидера. В теле угодившей в руки Маньяка несчастной твари при каждом ударе что-то хрустело и хлюпало, но она не оставляла попыток подняться. А Маньяк не переставал бить! И делал это он не из какой-то особой ненависти к противнику, не из жестокости, просто ему было интересно, насколько хватит прочности твари – человек бы давно перестал пытаться подняться, а может и вовсе подавать признаки жизни.

Наконец спидер замер лицом вниз. Конечности его ещё подёргивались, но, возможно, это была уже агония. Маньяк для надёжности наступил своей жертве на спину и ножом вскрыл споровый мешок.

«Надо как-нибудь ещё попробовать лотерейщика запинать», – подумал Маньяк и отправился обыскивать грузовик.

Грузовик оказался практически пустым, видимо, кто-то уже здесь побывал или хозяева машины, покидая её, унесли всё с собой. Но Маньяк не сдавался, и после тщательного обыска его усилия были вознаграждены – он нашёл несколько гранат. Только каких-то странных гранат, похожих на баллончики с краской. Никаких пояснительных надписей на них не было, только маркировка. В армейских маркировках, Маньяк не разбирался, но был уверен, что это точно гранаты – всё остальное, кроме формы, соответствовало. Да и найдены они были в ящике, на котором было по-русски написано, что это ящик для гранат.

Больше ничего ценного в грузовике не обнаружилось, и Маньяк отправился дальше своей дорогой, которая вскоре вывела его к городскому кластеру. Ёрш говорил о нём, и говорил также, что город там крупный, лучше обойти его стороной. Но Маньяка тянуло на приключения, и шизофрения подсказывала, что в город надо сходить.

И Маньяк не стал с ней спорить.

Глава 8

На этот раз Маньяк перемещался по городу как нормальный рейдер. То есть шёл не спеша, крадучись, старался держаться укрытий, вертел головой на 360 градусов, стараясь первым заметить угрозу… А не прогуливался с довольной улыбкой на лице и независимым видом, чуть ли не за руку здороваясь с зараженными. Во-первых, потому что город не так давно перезагрузился. Это было понятно по самой атмосфере: не все пожары догорели, а некоторым, возможно, ещё только предстояло начаться; не все жители переродились; не всех неудачливых иммунных съели; ещё иногда были слышны выстрелы – кто-то сопротивлялся. Город переживал агонию, но ещё не умер окончательно.

А во-вторых, потому что город и вправду был большим. Не Токио, конечно, и не его, Маньяка, родная Москва с многомилионным населением, но и не Нижнезаплюйск, где от силы сотня-другая жителей наберётся. Это был крупный город с миллионным или около того населением. А это значит, что и твари на его перезагрузку могут сбежаться самые серьёзные. А выходить с одним топором против рубера, например… вообще-то, Маньяку эта идея даже нравилась, и если не останется других вариантов, он сделает это с радостью, но специально нарываться не станет – он Маньяк, всё же, а не самоубийца.

А еще Маньяк думал о встрече с рейдерами в этом городе. Например, со сталкерами, которые пришли к перезагрузке за хабаром – оружейный магазин обнести или полицейский арсенал. Можно попробовать присоединиться к такой группе и вместе добраться до стаба: они и дорогу знают точную, и какой-никакой контакт наладится. Маньяку ведь нужно найти себе новое место обитания, и нужна информация об очень хорошем знахаре.

А ещё сталкер сталкеру рознь: есть ведь группы, занимающиеся снабжением стабов продуктами. Такие ездят большими компаниями на фурах и с соответствующим сопровождением. Было бы неплохо к такой команде прибиться: у них и место в машине свободное точно найдется, и на рейдера-одиночку они вряд ли отреагируют враждебно.

Но встреча произошла совсем не так, как он предполагал…

- Ебать, Ширан, ну и хули нам теперь с этим делать? – два рейдера очень неряшливого внешнего вида стояли над тремя трупами, два из которых, судя по виду, при жизни тоже были рейдерами, а третий простым обывателем.

-Ссука! Он еще и обосрался! – продолжил первый, наклонившись над одним из трупов. – Ну нахуя ты их завалил-то?

- Чё ты распизделся, Фира? – ответил второй.

- Не Фара, а Фир! – перебил его тот, сделав угрожающее лицо. Видимо, вопрос произношения его имени был для него очень важен.

- Да поебать! – ничуть не испугался угрожающего лица своего собеседника Ширан. – Я же первый и сказал, что надо их живыми брать.

- Но завалил-то их ты!

- Потому что вы, дебилы косорукие, не попали. А стрелять-то кто начал?

- Они, – Фир ткнул пальцем в сторону трупов.

- Из наших кто, блядь?!

- Да я ебу? – пожал плечами Фир

- Ну и всё тогда. Пакуем их и двигаемся, – подытожил Ширан.

- Может, здесь их разделаем? Нахуя всё-то тащить, – не согласился Фир.

- Ну точно, блядь! – ответил с сарказмом Ширан. – Чтоб на запах крови сюда все твари с округи слетелись.

- А так кровью машины зальём и вонять ещё будет.

- Как, сука, с вами сложно, – вздохнул Ширан. – Просил же не вкидываться спеком перед делом! В пакеты пластиковые их засунем и скотчем замотаем. А на базе нормально разделаем.

- Протухнут по дороге, – как-то вяло возразил Фир.

- А потроха, блядь, отдельно не протухнут! Или у тебя холодильник с собой есть?!

- Нет…

- Ну и всё тогда! Рыба, тащи скотч и пакеты!

Весь диалог… Даже не так… Весь высококультурный диспут происходил меж двух пикапов с пулемётами в кузовах (такие ещё называют шахид-мобилями), которые стояли около жилого здания. Двое рейдеров стояли над трупами, ещё четверо, в том числе и пулемётчики, контролировали окрестности. Из рук вон плохо, надо отметить, контролировали: зевали, ковырялись в носу, оружие держали как попало и лениво посматривали по сторонам. В бывшем отряде Маньяка за такой контроль все бы дружно схлопотали минимум по два наряда вне очереди.

Маньяк заметил эту группу издалека, и пикапы показались ему знакомыми – похоже, именно от них он скрывался недавно в кустах. Решив узнать, что происходит, он не стал выбегать к ним с криками «эй, пацаны, а чё вы тут делаете?» Обойдя здание, Маньяк зашёл в подъезд с чёрного хода, поднялся на второй этаж и замер там около разбитого окна. Действие как раз происходило у парадного входа, и Маньяку всё отлично было видно и слышно.

Ну, вот Маньяк и встретился, так сказать, лицом к лицу с теми самыми мурами, а в том, что они именно муры, после их диалога сомнений не возникало. Ситуация в целом ясна: муры заметили двух рейдеров, видимо, спасших новичка; решили взять их в плен, чтоб потом разобрать на органы и продать внешникам; но что-то пошло не так, и рейдеров убили. Тут не надо быть Шерлоком Холмсом, чтоб разобраться в ситуации. Понятно, что Маньяку с такой компанией явно не по пути, и надо просто уходить как пришёл, пока его не заметили. Но что-то его останавливало…

Новичков трогать нельзя. Это не одно из суеверий, даже не правило – это, скорее, закон Стикса. Даже сектанты его придерживаются. Новичку нужно помочь, если есть такая возможность. Конечно, отдавать за него жизнь никто не станет, но делать новичкам зло нельзя – Стикс накажет. Обязательно накажет.

А муры кроме двух рейдеров убили новичка, и в этот раз Стикс выбрал орудием наказания Маньяка. Любой нормальный человек, да что там, любой нормальный рейдер, не стал бы лезть в бой против шестерых хорошо вооруженных, хоть и распустившихся бойцов, не имея в запасе какого-нибудь ультимативного аргумента вроде дара «убить всех на указанной площади». А у Маньяка из вооружения было только два топора (один маленький, другой большой) и странные гранаты. Но парня, которого прозвали Маньяком, это, конечно же, не остановило. Его снова пробирали чувства злой радости и азарта.

Дождавшись, когда боец по имени Рыба подойдет к двум, насколько понял Маньяк, командирам экипажей шахид-мобилей, Маньяк кинул одну за другой две странные гранаты. Машины муров, между которыми недавно проходило совещание муровских бугров, стояли недалеко друг от друга, и одной РГД-5 хватило бы, чтоб всей компании мало не показалось, а Ф-1 и вовсе наверняка всех бы там убила. Но Маньяк не знал чего ожидать от странных гранат и действовал с запасом.

Сделав броски, он тут же спрятался за стену у оконного проёма, ожидая взрыва. Раздалось два слабых хлопка, почти заглушенных матерными возгласами всполошенных муров, а потом шипение, похожее на звук, с которым воздух выходит из проколотой шины. И больше ничего…

Подождав пару секунд, Маньяк аккуратно выглянул в окно. Такого эффекта он не ожидал, хотя тут не было нечего сверхъестественного: пространство перед подъездом медленно, но неуклонно заполнялось густыми клубами красноватого дыма. Гранаты оказались дымовыми. Их поэтому и не взяли те, кто похозяйничал в грузовике: дымовые гранаты, конечно, бывают полезны, но вещь, как ни крути, специфическая, и применение у неё очень нишевое.

Был бы этот дым хоть слезоточивым или, ещё лучше, ядовитым, но нет: муры бестолково суетились (во все увеличивающемся облаке дыма Маньяк видел их силуэты), что-то орали и матерились, и судя по бодрым голосам, дым им даже дышать не особо мешал.

«Ну, что ж», - подумал Маньяк. – «Придется как в том анекдоте – остальное доработать напильником». Перехватил поудобнее большой топор, взял в другую руку маленький и после разбега в два шага выпрыгнул в окно в клубы красноватого дыма... К мурам.

Приземлившись, сразу же рванул вперёд. Не останавливаясь, рубанул одного мура поперёк хребта. Тот свалился мешком: перерубленный позвоночник - это не шутки. Ещё один, стоявший неподалёку, успел что-то заметить. Дёрнулся, развернулся. Увидел труп своего собрата. Успел крикнуть: «они зде…» - и ему в лицо прилетел маленький топорик. В череп воткнулся по самый обух – силушки богатырской Маньяку не занимать.

Порыв ветра чуть разогнал дым, и муры поняли, что их убивают. Кто-то начал стрелять. Маньяк максимально ускорился. Начал резко менять траекторию и скорость бега. Стреляли уже все. Даже сквозь грохот выстрелов Маньяк услышал звук падения тела, сражённого дружеским огнём. Звук был громким – похоже, убитый стоял в кузове пикапа.

Маньяк понимал, что при такой плотности огня вероятность того, что в него попадут, хотя бы и чисто случайно, достаточно велика, а потому убрался в сторону от пикапов и присел за припаркованной легковушкой. А то известно ведь – пуля дура… Это топор молодец.

Дымовые гранаты продолжали выпускать клубы дыма, а перепуганные муры стрелять. Завопил раненый. Он кричал, что в него попали, просил помощи, кричал, что он умирает,хотя судя по голосу, это было не так – умирающий организм просто не способен так орать.

Маньяк не выдержал и засмеялся. Точнее заржал аки конь, радостно и громко! Ну комическая же, по сути, ситуация: вместо того, чтобы выбежать из облака дыма, рассредоточиться по укрытиям и наконец понять, что происходит, или хотя бы просто замереть, чтоб услышать приближение врага, приготовиться и открыть огонь, муры начали беспорядочную и истеричную пальбу и уже нанесли себе урон, сопоставимый с тем, что нанёс им Маньяк.

Радостный смех Маньяка мурам показался демоническим. Они тут же перевели огонь в его сторону, но цели по-прежнему не видели, и стреляли теперь только двое. Маньяк дождался паузы в стрельбе (патроны-то у муров не бесконечные), сделал рывок к одному из пикапов, завернул за него, рассчитывая снова затаиться за передним колесом и определить точнее местонахождение ближайшего противника.

Он, как оказалось, залег в кузове машины. Заметить приближение Маньяка он успел, но не успел ничего сделать,как Маньяк обогнул машину и оказался у него за спиной. Мур, видимо и без того не слишком сообразительный, а сейчас находящийся под действием спека, скорее всего, низкокачественного, не придумал ничего лучшего, чем встать в полный рост, развернуться в сторону Маньяка и заорать срывающимся от паники голосом:

- Он здесь, бля! Он здесь! – тут же со стороны второго шахид-мобиля раздалась длинная, на весь магазин очередь, и еще один противник Маньяка пал от дружеского огня. И Маньяк снова не сдержал смех.

У Маньяка остался только один противник, и он не стал с ним затягивать. Услышав звуки возни с оружием и чертыхания мура, Маньяк рванул к нему. Попутно выдернул из лица своей второй за этот бой жертвы свой маленький топор и, подбегая к последнему противнику и увидев, что мур уже сумел вставить новый магазин в оружие, метнул топор в него.

Раненый продолжал скулить, иногда громко призывая на помощь уже мёртвых соратников. Маньяк нашёл его по голосу и прекратил его мучения, а то ведь на пальбу и крики могут твари сбежаться. Теперь время собирать трофеи.

Маньяк спешил, наскоро обыскивая трупы и забирая с них патроны и их личные запасы споранов. У двоих этих запасов и вовсе не оказалось. И как они вообще жили? Впрочем, возможно, что Маньяк просто плохо искал. Но он чувствовал, как уходит время. Перестрелка муров с рейдерами, потом ещё пальба муров в надежде зацепить Маньяка. Добавляем в формулу запах крови, натёкшей как из убитых мурами, так и с них самих. Плюс всё это на недавно перезагрузившемся кластере. Появления здесь тварей стоит ожидать с минуты на минуту.

Когда Маньяк закончил со сбором трофеев, подобрал себе самый приличный по виду автомат и уже собирался уходить, его снова остановил внутренний голос:

«Нет, подожди! Ты же ещё не обыскал машины, там наверняка много ценного».

«Шизофрения»! – обрадовался Маньяк. – «Это снова ты?»

«Нееет. Это я, твоя жаабаа», - ответил внутренний голос.

«Привет, земноводное», - поздоровался Маньяк. – «Нам надо сваливать, и быстро – жопой чую неприятности».

«Ну хоть патроны, патроны с пулемётов собери. Патроны точно денег стоят», - взмолилась жаба.

«Ладно», - пошел Маньяк на поводу у жабы. – «Но потом сразу сваливать»!

Клубы дыма сносил сейчас набежавший лёгкий ветерок, но гранаты ещё не выработали ресурс и прилежно продолжали работать. Когда Маньяк боролся с механизмом замка, прикрепляющего магазин к ствольной коробке пулемёта, из клубов дыма показалась морда с пастью таких размеров, что вполне могла откусить примерно треть Маньяка. Морда находилась низко, что-то около полутора метров, но ситуации это не исправляло: когда тварь сделала шаг вперёд, показалась широченная грудь и мощные передние конечность. Тварь оказалась четвероногой, не очень больших размеров – примерно с легковой автомобиль.

- Ну и ссука же ты, жаба! – ругнулся себе под нос Маньяк, бросил возиться с пулемётом и помчался наутёк.

Пикап, на котором пару секунд назад стоял Маньяк, тварь, пробегая, просто задела плечом, и он отлетел как малолитражка, задетая гружёным плитовозом. Маньяк бежал очень быстро, а тварь ещё быстрей, и расстояние между ними начало сокращаться. Сокращаться довольно быстро. Оценив этот прискорбный факт, Маньяк рванул к месту автомобильного затора, надеясь, что тварь не будет столь же ловка в прыжках по крышам автомобилей, как он, и ему удастся оторваться.

Идея сработала лишь частично: тварь не стала вслед за Маньяком прыгать по крышам, она просто принялась вклиниваться в зазоры между машинами и расталкивать их головой и плечами в стороны; это замедлила её, но не настолько, чтоб Маньяк успел сильно оторваться и скрыться из виду. Для такого бульдозера препятствия нужны посерьёзней. Маньяк быстро это понял и начал подыскивать варианты. Затор, между тем, закончился, и тварь вновь начала догонять Маньяка.

Вариант подвернулся, когда она уже буквально дышала ему в затылок. Но замедляться было нельзя – тварь слишком близко, она сразу настигнет Маньяк, как только он хоть на секунду остановится. Тогда он предпринял рискованный, но единственно верный шаг: зацепился рукой за металлический столб, на котором висел знак «Уступи дорогу», провернулся вокруг него на 180 градусов и рванул в обратную сторону, прямо мимо твари.

Та, конечно же, попыталась прижать его, но скорость была высока, как и масса твари и, следовательно, инерция. Потому Маньяк пробежал мимо, оказавшись у твари за спиной, а она без видимого сопротивления снесла столбик со знаком и протаранила угол дома.

Маньяк тем временем пробежал метров тридцать, прыгнул вверх и к телеграфному столбу, оттолкнулся от него ногой, чтоб еще продолжить движение вверх, ловко развернулся в воздухе и уцепился руками за перила балкона. Дверь балкона была открыта, это, собственно, и навело Маньяка на мысль о таком способе спасения.

Как выбираться из квартиры, это вопрос второй – главное, что твари туда проникнуть будет весьма проблематично. Впрочем, вопрос этот решился сам собой: в квартире никого не оказалось (видимо, хозяева, переродившись, не смогли открыть дверь и жилище своё покинули через открытый балкон), и хоть входная дверь и была закрыта на замок, ключи оказались рядом, висели на специальном крючке. Маньяк выбежал в подъезд и покинул здание тем же образом, каким это обычно делают нормальные люди – вышел из подъезда… Через дверь…

Когда между Маньяком и тварью оказалось здание, он своего бегства не прекратил – не совсем же она тупая, обогнёт дом, и всё начнётся по новой. Перебежав двор, Маньяк легко взобрался по пожарной лестнице на крышу дома, стоящего перпендикулярно тому, что он только что покинул, и уже спокойнее продолжил путь по крыше. Четвероногого преследователя видно не было, и опасность, кажется, миновала.

Глава 9

Перепрыгнув с одной крыши на другую, а потом и на третью (благо здания стояли лесенкой, и расстояние между ними было совсем небольшим), Маньяк спрыгнул на балкон и вновь проник в чужую собственность. Дома никого не оказалось, а на кухне нашлось чуть подсохшее, но все еще вкусное печенье. Вообще кухонька была очень уютной, и даже от холодильника ещё не воняло, но открывать его на всякий случай Маньяк не стал. Просто устроился на кухне и смотрел в окно, жуя печенье и запивая его водой, бутыль с которой нашлась здесь же.

Еще при осмотре квартиры его привлек будильник – массивный, большой, советский, судя по надписи СССР на циферблате. Он стоял с важным видом на тумбочке в гордом одиночестве и деловито тикал. Маньяку будильник очень понравился, стало жалко его, как живое существо, которое так и останется здесь, никому не нужное, перестанет тикать, замрёт, будет покрываться пылью, ожидая прихода хозяев, которые уже никогда не вернутся. А он служил им, будил в назначенное время, заботился о них как мог.

Захотелось забрать будильник с собой, но куда он Маньяку? Таскать его с собой в рюкзаке, чтоб он демаскировал его громким тиканьем? Было очень жалко будильник… Забирать с собой Маньяк его, конечно же, не стал – у Маньяка и рюкзака-то сейчас нет, не в руках же его таскать. Но расчувствовавшемуся рейдеру показалось, что будильнику будет радостно сослужить последнюю службу для человека, потому Маньяк поставил звонок на два часа и завалился спать.

Проснувшись, Маньяк тепло попрощался с будильником и отправился спасать другой неодушевлённый объект, а именно рюкзак. Маньяк оставил его в подъезде, на лестничной клетке, с которой решил атаковать муров. Ну не идти же ему в рукопашную на превосходящие силы противника с не очень-то легким рюкзаком за спиной?

Входная дверь и на этот раз была заперта, но ключей в квартире не нашлось, и Маньяк не стал заморачиваться с её взломом – просто спустился по балконам. Имея навыки паркура, сделать это не сложно. Пробирался по городу он очень осторожно – не хотелось вновь встретиться с четвероногим другом, который гонял его по городу всего три часа назад. Хотя, мысленно именуя тварь «четвероногим другом», Маньяк, наверное, ошибался: судя по виду и повадкам, тварь скорее происходила от кабана.

Неудачных встреч удалось избежать. На рюкзак Маньяка тоже никто не позарился. Трупы иммунных успели обглодать подчистую - как муров, так и убитых ими рейдеров и новичка. Маньяк увидел это, выглянув из того же оконного проёма, откуда начинал атаку на муров. Жаба что-то вякнула при виде пулеметов, так и торчащих в кузовах шахид-мобилей, но Маньяк быстро её приструнил.

Казалось бы, Маньяк неплохо развлёкся: над мурами посмеялся, с тварью в догонялки поиграл, вкусного печенья умял килограмм, даже с будильником поговорил. Можно было бы и отчаливать – где-то в дне пути его ждёт стаб, в котором можно начать узнавать информацию о знахаре, да и вообще пообщаться с местными рейдерами. Но Маньяк, несмотря на все свои приключения, видимо, еще не наприключался – его потянуло зайти в здание местного университета. Ностальгия замучила, не иначе.

Маньяк в своем мире долго учился и делал это с удовольствием. Сначала окончил техникум физической культуры, потом медицинский колледж, а потом поступил и в университет, и там ему тоже нравилось учиться, но потом случилась перезагрузка, с которой он попал в Улей.

В просторном холле с очень высоким потолком было прохладно, просторно, торжественно, гулко и пусто. Но слух Маньяка, существенно обострившийся за время пребывания в Улье, уловил какое-то невнятное шевеление – кто-то чем-то шебуршал, позвякивал и, кажется, что-то шептал… Маньяк пошёл на источник звуков и без труда нашёл дверь на втором этаже, из-за которой они доносились.

Звуки были необычные: заражённые так себя не ведут, да и что им тут делать, заражённым? Они не любят закрытых пространств, а дверь была не полностью закрыта, просто притворена так, что между дверью и дверной коробкой оставалась щель сантиметров в пять. В общем, заражённый давно покинул бы помещение. За дверью был человек, а человек - это величина неизвестная, он может быть и опаснее элитника, а может вообще не представлять никакой угрозы. Потому Маньяк взял автомат наизготовку и аккуратно толкнул дверь стволом.

Дверь предательски скрипнула, и тощий невысокий паренёк, стоящий у стола с пробирками, ретортами и прочими атрибутами химической лаборатории, испуганно вскрикнул и всем телом развернулся к Маньяку, подслеповато уставившись на него сквозь круглые очки. В руках у него была колба внушительных размеров, в которой плескалась бесцветная жидкость.

Увидев Маньяка и направленный в него ствол, паренёк как-то отчаянно вскрикнул и выплеснул содержимое колбы в Маньяка. Тот стоять столбом, конечно, не стал – отпрыгнул назад, вряд ли у очкарика в колбе была живая вода. Но отпрыгнул Маньяк недостаточно далеко – жидкость пролилась на автомат, послышалось шипение и вверх от оружия начал подниматься белёсый дым с резким химическим запахом.

- Да ладно?! – Маньяк держал в вытянутых руках уже, походу, испорченное оружие и не мог поверить в произошедшее. Ну не может же ему так не вести с огнестрелом?! Он ведь даже выстрелить из него не разу не успел!

- И что ж это за кислота-то такая ядрёная? – оружейная сталь автомата таяла буквально на глазах.

- Моя личная разработка, – похвастался паренёк.

- Ты ученый? – спросил Маньяк, поднимая взгляд на паренька.

- Ну, вроде того… - смутился тот.

- А похож больше на студента.

- Я аспирант! – с гордостью поправил паренёк и, опять смутившись, добавил: - Химик.

- Ты чё сделал, Химик?! – Маньяк вновь посмотрел на автомат, теперь уже точно безнадёжно испорченный.

- Да я хотел это…

- Да, да, понимаю, не в автомат целился, а в меня, – покивал Маньяк, отбрасывая бесполезную теперь железку в сторону. – Ты хоть понимаешь, как это было бы больно? А, садист?

- Ну, мне нужно было как-то оборонятся, тут это… - совсем стушевался Химик.

- А дубину найти? Проще и, главное, эффективней.

- Ты меня убьешь теперь? - совсем сник Химик.

- Да ты и сам с этим прекрасно справишься, стоит мне уйти, – вздохнул Маньяк. По зданию университета ему бродить совершенно расхотелось. Тем более что самое интересное здесь он, похоже, уже нашёл.

***

Забот с Химиком, а именно так Маньяк и окрестил новичка, оказалось выше головы. Нет, Маньяк подозревал, что просто не будет, но, оказалось, плохо представлял себе масштабы трагедии. И Маньяк очень быстро начал ощущать себя курицей-наседкой, у которой остался единственный цыплёнок.

Низшие заражённые не обращали внимания на Маньяка, зато буквально липли к Химику. Поэтому через город приходилось прорываться с боями или старательно прятать Химика от заражённых, при этом постоянно убеждая вести себя потише. Понятно, что вопросы из уст новичка сыплются как из рога изобилия, но можно же задавать их вполголоса, без восклицаний в духе «эврика»? И при виде отрубленных голов тварей, их содержимого и конечностей, тоже отрубленных… Тошнит? Ну с кем не бывает? Блюй себе на здоровье – орать-то зачем?

А когда Маньяк понял, как нужно обращаться с Химиком, пару раз буквально выхватывая его тщедушную тушку из лап бегунов и несколько раз убивая заражённых прямо через голову бывшего аспиранта, обнаружилась новая проблема – экипировка новичка. Если рубашка и джинсы худо-бедно ещё подходили к жизни в Улье, то туфли с острыми чуть загнутыми вверх носками точно никуда не годились. Да у них даже шнурков не было, и Химик пару раз из них уже выпадал при резкой смене положения тела в пространстве - проще говоря, когда Маньяк его дёргал.

Перемещаться по городу вместе с Химиком было той ещё морокой, а где здесь найти магазин с подходящей одеждой и обувью, Маньяк не знал. Потому он решил оставить Химика в более или менее безопасном месте, а самому пробежаться по городу.

Безопасным местом была выбрана квартира в одном из жилых домов. Маньяк, как уже опытный вор-домушник, забрался на балкон, на этот раз используя водосточную трубу, открыл балконную дверь (даже стекло не пришлось выбивать – дверь закрывалась не очень плотно, и Маньяк просто отжал её в сторону при помощи топора), свернул шею переродившемуся в медляка хозяину (на этот раз не из любви к искусству, а просто потому что так было удобнее – пока Маньяк возился с дверью, тот успел приблизиться вплотную, и орудовать большим топором стало неудобно), затем отпер входную дверь и вышел на лестничную клетку, не забыв за ногу выволочь за собой хозяина квартиры.

Заняло всё это считаные минуты, но, уже начав спускаться по лестнице, Маньяк услышал сдавленные крики и характерное урчанье. Маньяк со всех ног бросился бежать по лестнице, да он и не бежал, собственно, а просто сделал три прыжка через лестничные пролёты и, выбивая плечом дверь подъезда, оказался на улице. А там на земле барахтался Химик, придавленный бегуном. Бегун вцепился зубами в его предплечье и пытался вырвать клок. Но у Химика в наличии имелись одни кости, с ними ещё человеческим зубам бегуна не справиться, а чтоб оторвать от руки Химика только мясо, кусать нужно очень мелкими порциями – заражённые так делать не умеют. И только поэтому от Химика ещё ничего не откусили.

- Да где же ты их постоянно берёшь-то?! - не то восхитился, не то возмутился Маньяк, легко ткнув бегуна топором в споровый мешок и убирая с Химика сразу же обмякшее тело.

- Я не знаю! – всхлипывал Химик. – Я стоял, услышал шаги за спиной. Развернулся, а там он!

- А топор маленький я тебе нафига давал? – осведомился Маньяк. – Он ведь хоть и маленький, но топор! – воскликнул Маньяк и тише буркнул: - И тебе как раз по руке и по силам.

- Я не успел. Он как навалился… и вот… - Химик совсем расклеился и дальше просто хныкал, сидя на асфальте и держась за пострадавшую руку.

- Ну дааа… - вздохнул Маньяк, смотря на топор, который валялся метрах в десяти от Химика. – Ты не успел, он навалился, ты решил, что топор теперь бесполезен, и наказал его, кинув в стену! Топор, разумеется, кинув… и наказав. Тьфу.. ладно, пойдём жилплощадь обживать, тамошний хозяин переехал.

- Куда? – спросил Химик, даже перестав всхлипывать.

- Туда! – лаконично ответил Маньяк и, поднимая Химика с асфальта и вручая ему «маленький, но топор», добавил: - Куда все мы когда-нибудь переедем.

Поднимаясь по лестнице, Химик вдруг вспомнил:

- Слушай, Маньяк. Этот зомбяк мне руку прокусил, у него на зубах, наверно, зараза какая-нибудь есть…

- Конечно есть! – перебивая его, радостно воскликнул Маньяк. – Полно! Ты бы знал сколько у человека во рту одних бактерий живет!

- Так я теперь это…? – приуныл Химик.

- Может и «это», – согласился Маньяк. – Но точно не от этой заразы. Ты иммунный – тебе пофиг. Я ж тебе рассказывал. Сейчас заселимся, я тебя перевяжу, и через три дня забудешь, что там вообще что-то было.

Перевязав Химика и оставив его сидеть на диване в гостиной, Маньяк торжественно установил рюкзак посреди комнаты и сказал ему, рюкзаку:

- Следи внимательно за этим пассажиром! – Маньяк наставительно грозил пальцем рюкзаку. – Дверь никому не открывай! А если этот хмырь, - палец Маньяка указывает на Химика, – попытается куда-нибудь сбежать, прыгай на него, вали на пол и держи! Будь бдителен! – закончив наставления, Маньяк пошёл на выход.

Уже в дверях в коридор его остановил голос Химика:

- А он может? – сбитый с толку последними событиями, новичок смотрел с сомнением то на рюкзак, то на Маньяка.

- Проверять не советую! – серьёзно насупив брови, ответил Маньяк и, больше не останавливаясь, вышел из квартиры, закрыв за собой дверь найденными в квартире ключами.

Химик был далеко не глупым человеком, даже наоборот, что не удивительно, в общем – тупицы среди аспирантов встречаются, мягко говоря, не часто. Но, как это зачастую бывает с учёными, он был совершенно не приспособлен к жизни. Даже к жизни в нормальном мире, что уж говорить об Улье. Да, из Химика, наверное, вышел бы настоящий ученый. Если бы не очередная перезагрузка и не стечение обстоятельств, обязательно вышел бы. Маньяк почему-то был в этом уверен. А может ещё и получится из него учёный, есть же здесь, в Улье, таинственная организация под названием «Институт», и там, по слухам, и есть настоящие учёные Улья. Надо только сейчас спасти этого бедолагу и помочь ему немного обжиться.

Маньяк не думал, что химик в его отсутствие решит отправиться на прогулку или станет с балкона размахивать флагом, призывая зараженных к… ну, к чему там можно начать призывать заражённых? К миру и любви. Сказать нет войне или подняться в едином порыве против тирании. Да хоть разрешить однополые браки по всей территории Улья – результат все равно будет один и тот же.

В общем, Маньяк верил в благоразумие Химика, но всё-таки старался найти одежду и обувь для Химика побыстрее. Его как будто что-то подталкивало и подсказывало, что нужно вернуться к новичку как можно скорее, и чем дольше Маньяк бегал по городу, тем сильнее нарастало беспокойство.

Когда Маньяк нашёл пару безразмерных нефорских штанов, таких же футболок, толстовок и несколько пар кроссовок подходящего Химику размера, затолкал всё это в небольшой рюкзак, тоже нефорский (а что делать – искать магазин спорттоваров Маньяк не стал, он чувствовал, что время поджимает), и быстро, словно за ним опять гнался «четвероногий друг», вернулся к Химику, то застал там интереснейшую картину: дверной замок был открыт, а дверь осаждал очередной низший заражённый! Он наваливался на неё, толкал, просовывал в щель руки, пытаясь убрать преграду, которая мешает ему с той стороны. Препятствием этим был Химик, который пытался закрыть дверь, убеждал в чем-то бегуна и неумело бил заражённого топором по рукам.

Маньяк прикончил заражённого одним точным ударом, толкнул дверь – та подалась вперёд, но тут же вернулась на место, так как Химик продолжал сопротивление. Тогда Маньяк пнул дверь ногой, она прилетела Химику в лоб, отчего тот отлетел в коридор и шмякнулся там на пятую точку.

- Слушай, Химик, – сказал Маньяк, задумчиво почесав нос. – Я вот пытаюсь представить логику, которой ты руководствуешься, и пребываю в лёгком ужасе. Ты что, решил стать проповедником и нести зараженным Слово о мире и любви? Это, конечно, миссия идеотиче… героическая, но совершенно бесполезная – никто не оценит. Внушать те же истины голодным волкам рядом с куском свежего мяса - и то более перспективно будет, волки тоже человеческую речь не понимают, но они хотя бы умнее большинства заражённых. Или ты думал, что мой рюкзак тебя действительно остановит, если ты начнёшь делать какую-нибудь глупость? Он у меня, конечно, хороший и замечательный, но всё же он рюкзак!

- Нет, не думал, – пристыженно пробормотал Химик.

- А дверь ты нафига открывал?

- Я думал, что это ты пришел.

- Так думал или не думал? Ты уж определись. И вообще, тебя мама не учила спрашивать кто там?

- Я спросил, ты не ответил. Точнее, он не ответил…

- Ещё б он тебе ответил!

- Потом он начал стучать. Я решил, что зомби стучать не будет.

- Это не зомби, я тебе объяснял. А то, что я дверь своими ключами закрыл, ты не заметил?

- Я подумал, что ты мог их потерять.

- Вместе с языком? Да и потом, напомню тебе, что в эту квартиру я изначально попал без ключей. Балкон-то ты там ещё не уронил?

- Нет... Я думал ты ранен, не можешь говорить.

- Эх… - вздохнул Маньяк. – Хороший ты парень, Химик. Но давай пока договоримся так: ты сначала будешь делать, что я говорю, а потом уже думать.

- Хорошо, – совсем сник Химик.

- Ладно, – Маньяк кинул Химику принесённый рюкзак. – Примеряй обновки, и двинемся дальше.

Глава 10

Химик оказался прекрасным и умным собеседником, и, в общем, действительно хорошим человеком. Но его способность притягивать к себе всяческое, агрессивно настроенное, зверьё, была просто феноменальной. В Улье, все всеядные и хищники, имеющие массу более 13 килограмм, в основном, перерождаются, а те, что оказываются иммунными, частично гибнут в клыках и когтях перерождённых. Так что не переродившихся собак здесь найти не просто, но Химик нашел. Точнее, они нашли его. Причем не просто собаки, а именно агрессивно настроенных.

Маньяк снова оставил его совсем ненадолго, чтоб, под вечер, проверить хутор в два дома, где собирался заночевать. На хуторе могли оказаться коровы и их переродившиеся хозяева, могли хорошо на них отъесться, потому проверять хутор вместе с Химиком, было очень не безопасно для последнего.

Когда же Маньяк проверил хутор и не нашел там ничего опасного, кроме трёх бегунов, которых он, конечно, убил, со стороны кустов, где он оставил Химика, раздался злобный лай и рычанье. Маньяк рванул туда и увидел, что Химика взяли в оборот две псины средних размеров, а он, с топором в руке, занял оборону, прижавшись спиной к кустам и сложенным рюкзакам. Заметив приближение Маньяка, собаки заколебались, а потом и вовсе поспешили ретироваться. Хотя Химика они атаковали вполне серьёзно. Вот где он постоянно берёт тех, кто хочет его убить? Маньяк очень надеялся, что ночью на Химика не нападут домашние мыши.

Так что, добравшись до населённого стаба с названием «Горка» Маньяк вздохнул с большим облегчением. Но тут же осёкся – там же рейдеры, вдруг они тоже начнут кидаться на Химика? Впрочем, он же не кидается – Химик, после того, как усвоил некоторые правила Улья, вообще у него никакого раздражения не вызывает. Ну а если и все рейдеры начнут проявлять к Химику неадекватную агрессию – парню так и так не жить.

Химик тоже, при виде стаба, не сдержал вздоха, вот только вздох этот был разочарованным. И было от чего: покосившиеся сторожевые вышки с пулемётами; ржавые контейнеры по периметру изображают стену, внутри которой те же контейнеры и какие-то халупы; и завершает это все, унылое здание из красного кирпича, стоящее на самой верхней точки - явное наследие советских времен, судя по флюгеру, выполненному в виде флага с серпом и молотом.

- Это что и есть город, в который мы шли? – спросил Химик.

- Я не говорил «город», я говорил «населённый стаб». – поправил его Маньяк. – Бывают, в Улье, и города. Я недавно в одном таком побывал. – Маньяк усмехнулся, вспомнив подробности своего пребывания в городе. – Жить, конечно, здесь не стоит. – он поморщился глядя на стаб. – Но кабак и торговая лавка здесь должны быть. Так что, как перевалочная база, вполне сгодится.

Рейдеры на Химика, к счастью, бросаться не стали, и Маньяк наконец-то расслабился. И сейчас он занимался одним из любимых своих занятий. Он ел! Ел жареную картошку – блюдо, которым никак не мог себя порадовать вне стаба. Первую порцию, совсем, надо сказать, не маленькую, он проглотил почти не распробовав, а вот вторая… с хрустящей корочкой и обжаренной и сдобренной чёрным перцем, свиной грудинкой. Ммм… Просто объеденье!

Жареной картошечкой дело, конечно же, не ограничилось – был еще и сататик, и прочие холодные закуски. Маньяк любил разнообразие в еде, когда это позволяли обстаятельства. Разнообразие, регулярность и изобилие!

Химик сидел всё это время напротив. Съев вполне стандартную порцию риса с жареной курицей, он приступил было к пиву, но так и замер с круглыми глазами, наблюдая за камбаином для уничтожения пищи, под названием: «Маньяк».

- А я тоже так смогу – отмер Химик, когда Маньяк покончил с едой и заказал ещё пива и солёного арахиса.

- Чего сможешь? – не понял Маньяк.

- Ну, когда стану опытным… рейдером, я тоже смогу столькосъесть за раз. Мне, той еды, которую ты сейчас смолотил, на три дня бы хватило.

- А, ты об этом. Не знаю. – пожал плечами Маньяк. – Я просто поесть люблю. А чего ты сможешь, не сможешь, не знаю, я не знахарь твои способности определять.

- А в этом стабе есть знахарь? – зацепился Химик за интересную для него тему.

- В такой-то дыре? – усмехнулся Маньяк. – Сильно сомневаюсь.

Маньяку эта тема тоже была интересно, но в существование знахаря в таком маленьком и плохо организованном стабе, и в правду, не верилось. Знахарь это особый дар – он всем нужен и всем полезен. Да и мир эти люди видят по-своему… что-то чувствуют, что никогда не учует другой. Дар знахаря редкий не в каждом хорошем стабе они есть, но может здесь удастся узнать хотя бы направление поиска. Маньяку ведь еще нужен не абы, какой знахарь, а очень хороший!

- Здесь бы магазин нормальный нашёлся! – довольно потягиваясь, сказал Маньяк.

- Знахаря у нас нет. – сказал угрюмый детина, за стойкой, выполнявший роль бармена в этом заведении, и слышавший весь разговор. – А магазин есть. Выйдете отсюда, обойдете харчевню справа, там увидите вход.

Магазин, и правда, нашёлся без проблем. Это было одно из не многих основательных сооружений в этом стабе. Он имел массивные стальные двери и даже, скучающего в углу, охранника. И продавца, конечно, такого же угрюмого бородатого детину как бармен – братья они что ли?

Обменяв все свои разнокалиберные патроны на спораны, Маньяк купил себе и Химику по АКСУ, и по три магазина патронов к ним. Ничего приличнее, из пистолетов-пулеметов, в магазине не было, автоматические винтовки, с их стрелковыми навыками, всё равно, бесполезны, а старая добрая «Ксюха», это дёшево и сердито.

Кстати о стрелковых навыках: тут же, в магазине, выяснилось, что Химик вообще страшнее вилки никакого оружия в руках никогда не держал. Ну, до того, как Маньяк вручил ему «маленький, но топор». На вопрос «где у вас тут можно пострелять?», угрюмый продавец буркнул:

- За территорию Горки идите. Там хоть застрелитесь, только оружие в сторону стены не направляете.

Так, Маньяк и Химик, и сделали, не в смысле застрелились, а пошли за территорию поселка, прихватив с собой по дороге несколько консервных банок – благо мусора в стабе Горка, по улицам валялось навалом.

Маньяк показал Химику основы обращения с оружием. Показал, как произвадить частичную сборку, разборку; заставил его самому повторить пару раз это не хитрое действие. Сам выстрелил несколько раз «по баночкам». Заставил Химика отстрелять магазин, из разных положений. Химику стрелять не очень понравилось, но кто его спрашивал.

После чего Маньяк выдал Химику десяток споранов «подъёмных», хлопнул по плечу и объявил:

- Ну вот, Химик, ты теперь начинающий рейдер! Жизнь и судьба твои, теперь только в твоих руках! – Химик этому заявлению, почему-то не слишком обрадовался, но серьёзно покивал и поблагодарил Маньяка за помощь.

День, между тем, подошел к вечеру, и Маньяк приступил к своей основной задаче. Зачем, собственно, он хотел попасть в стаб? Поменять, накопившиеся у него, разнокалиберные патроны и хорошо поесть – это уже сделано. Осталось узнать информацию – что тут в окрестностях да как, и не слышал ли кто о каком-нибудь крутом знахаре. Хотя бы какие-нибудь слухи.

Человек нуждается в общении, нуждается в новой информации, а в отсутствии интернета, до что там интернета, в отсутствии вообще каких либо средств массовой информации, люди передают, эту самую, информацию старым добрым способом – из уст, в уста. А местом где можно собраться и поговорить, традиционно являются всяческие едально-питейные заведения. В стабе Горка такое заведение имелось в единственном экземпляре.

Маньяк ещё раз плотно поел, заказал ещё пива. Пиво, надо отметить, было так себе, но Маньяку оно требовалось не для наслаждения вкусом, и, тем более не для алкогольного опьянения, а как средство коммуникации с людьми.

Не смотря на то, что этот кабак был единственным подобным заведением в стабе, народу в нем собралось не так уж и много – десятка полтора всего. Маньяк посидел, послушал разговоры за столиками неподалёку, вставил несколько уместных фраз, причём вставил так, что ни у кого и мысли не возникло, что он лезет в чужой разговор и его мнения тут никто не спрашивал. Маньяк был человеком образованным, эрудированным, хорошо чувствовал момент, что очень важно, хорошо подвешенным языкам и хорошим чувством юмора. По мнению многих, с последним у него даже имелся явный перебор…

Так, слова за слово и Маньяк уже присоединился к одной из компаний. Ещё пара шуточек, несколько, сказанных вовремя, слов, пара, ничего вроде бы не значащих, вопросов, и разговор уже идет на нужную Маньяку тему. Ещё пара фраз, сказанных чуть громче, чем это необходимо, ещё шуточка и в беседу уже вовлечены все посетители харчевни.

А Химик сидел в углу, пил пиво, и вновь смотрел на Маньяка широко распахнутыми глазами. Маньяк действовал, как профессиональный провокатор, прошедший специальное обучение: он уже полностью владел вниманием всех находящихся в харчевне, руководил их настроением, одной, вовремя брошенной, шуткой прекращал одни темы и начинал другие. Один Химик не учувствовал во всём этом, да и то только по тому, что был совершенно ещё не знаком с миром Улья; да угрюмый бармен не принимал активного участия – ему ведь надо было ещё и работать, но и он, время от времени, говорил что-то по теме разговора.

Так, незаметно для себя, Химик и напился до такого состояния, что уснул прямо, где сидел – просто положил на стол руки, сверху пристроил голову и отключился. Да и много ли ему надо было, чтоб напиться? Тонкая интеллигентная душевная организация, и, не менее тонкая, телесная конституция – весу в Химике и 60-то килограммов не набиралось. Даже вместе с ботинками.

Как Химик оказался в постели, в арендованной на кнуне, комнате, он не помнил. Хотя, конечно же, его туда доставил Маньяк. И будить, ни свет, ни зоря, его тоже начал Маньяк. Он аккуратно тряс его за плечо, отчего всё тело Химика мотыляло по постели, словно при десятибалльном землетрясении и приговаривал:

- Химик, подъем! Ща все бизоны в джунгли уйдут, опять придётся жрать говно! Вставай Химик!

- А-а-А… какие бизоны? Не тряси меня, Маньяк. – у Химика очень болела голова, ему просто хотелось спать и он не понимал, чего хочет от него Маньяк.

- Североамериканские, блин! Другие тут не водятся. Вставай уже собирайся. Валим отсюда, пока попутчики есть.

- Куда валим? Мы же только что пришли?

- Только что я тебе про бизонов рассказал, а пришли мы вчера, после обеда. И делать здесь больше нечего. – Маньяк перестал трясти Химика, видя, что это малоэффективно, и просто взял его за тощенькие плечики и посадил в постели.

- А спать? – Химик попытался принять горизонтальное положение.

- На кладбище отоспишься! – Маньяк удержал его.

- Куда валить, Маньяк? Зачем? И вообще, ты же сказал, что теперь я свободный рейдер и сам за себя отвечаю. – Химик окончательно проснулся и начал соображать. Ему было плоха, он чувствовал слабость и, конечно же, его сильно раздражал до омерзения бодрый Маньяк, который не давал ему ещё поспать.

- Ну, не оставлять же тебя в этой дыре? – возмутился Маньяк. – я вчера познакомился с нормальными ребятами, они здесь проездом. Они сегодня возвращаются в свой стаб. Нора называется. Это нормальный стаб, большой. Они, в условленном месте, соединяются с основной группой и едут туда. И нас могут прихватить, понимаешь? Не придётся самим искать где эта Нора, и пешком долго ходить. Да собирайся, ты уже!

- Маньяк, я не в состоянии никуда двигаться, мне плохо. Я здесь останусь. – предпринял вялую попытку сопротивления Химик.

Но, если Маньяк решил сделать кому-то добро, спастись от него было не так-то просто:

- Давай, выпей живчик, тебе полегчает. – Маньяк сунул под нос Химику бутылку. – А не сможешь идти, я тебя потащу… За ногу, тоже мне проблема.

Понюхав содержимое бутылки, Химик скривился:

- Меня стошнит от этого.

- Напугал кактус голой жопой! – парировал Маньяк. – а то я тебя блюющим не видел? Пей давай, а то сейчас сам волью!

Пришлось подчиниться. Химик выпел, поморщился, но его не стошнило. А Маньяк продолжал:

- Давай, ещё глоток. За батьку Маньяка! – Химик выпил, и действительно, стало легче.

- И куда мы идём? - спросил Химик, с трудом поспевающий за, взявшим хороший темп, Маньяком.

- Извини, дружище. – усмехнулся Маньяк. – Такси тут не ходят, а до автобуса ещё дойти нужно.

Путешествовать в компании трёх рейдеров, которые точно знают, как и куда идти, было легко и приятно. Маньяку было легко и приятно. Химик же ещё не обвыкся в мире Улья, хоть и чувствовал, что уже стал сильнее – пеший марш на 10 километров, по пересечённой местности, да ещё и с похмелья… Раньше бы Химик помер ещё на половине пути, а сейчас ничего – пыхтел, потел, но исправно переставлял ноги, и что удивительно, не чувствовал, что ещё десять метров и он свалится на землю, не в силах сделать и шага – усталость, как будто бы пока и не накапливалась. Хотя на фоне рейдеров он пока смотрелся бледненько, не говоря уж о Маньяке – тот вообще шел, как на прогулке: срывал и нюхал цветочки, в полголоса переговаривался и шутил то с одним рейдером, то с другим, и улыбался совершенно счастливой улыбкой.

Химик тоже уже отошёл от первого шока после попадания в Улей, и в нем проснулся дух учёного-исследователя, он ведь попал в новый мир. Думал ли он, что когда-нибудь такое произойдёт? Мечтать мечтал, конечно, дух эскапизма крепко засел в мозгах современного человека, но не сказать чтоб всерьёз мечтал – так, как все, понемногу, но всерьез, конечно не рассчитывал на такое. И, тем более, таким образом, и в такой мир.

Но теперь ему стало интересно, как и зачем тут всё работает, как устроено? В мыслях этих, он вторил Маньяку, и даже не подозревал об этом. Химик смотрел на суровых рейдеров из стаба «Нора», смотрел на Маньяка и завидовал им белой завистью, особенно Маньяку. Химику тоже хотелось быть таким же быстрым, сильным, уверенным в себе, научиться так же, радоваться жизни и ходить по опасному Улью с улыбкой на губах.

А когда он увидел, обещанный Маньяком, «автобус», глаза его, в который раз за последнее время, расширились от удивления: две бронемашины, одна из которых, судя по бортовому вооружению, явно не транспортного назначения – Химик не знал можно ли назвать их бронетранспортёрами; два пикапа с пулемётами на поворотных механизмах, в кузовах; тяжелый армейский грузовик, с колёсами высотой чуть меньше роста Химика. И грузовик, и пикапы усилены листами брони, решётками и шипами, словно приехали прямиком из пост-апокалипсического блокбастера.

Колонна остановилась, и из кабины грузовика выскочило настоящее чудовище. Химик отпрянул от неожиданности, а чудовище, заметив это, оскалило широченную, клыкастую пасть. Остальные, однако, беспокойства не проявили, и Химик, рассмотрев чудовище по внимательней, понял, это кваз, Маньяк рассказывал о таких.

Кваз был одет в чистую, хоть и запылённую, одежду, сшитую явно специально для него, на голове носил кепи, тоже небось сделанную по индивидуальному заказу, а в руках сжимала автомат (или это был небольшой пулемёт с коротким стволом).

- Здорова, Историк. – поприветствовал кваз, старшего в группе, с которой шли Маньяки Химик. – Смотрю, ты, нынче, необычные экспонаты откопал? – кваз кивнул на Химика и Маньяка.

- Ага, есть такое дело. – усмехнулся Историк – Это Химик, он новичок совсем, несколько дней всего в Улье. Крестник Маньяка. – Историк кивком показал на Химика. – А это, собственно, Маньяк.. – кивок в сторону Маньяка. – Аж от самого пекла пришел. Бывший стронг из команды Нерва. Я слыхал, краем уха, о нем.

- А из стронгов-то за что попёрли? – рыкнул кваз. Видимо это обозначало у него ухмылку.

- За криворукость. – привычно выдал Маньяк. – И излишнее чувство юмора.

- Га-га-га – хрипло пророкотал кваз. А это, видимо уже обозначало смкх – наш человек! Залезайте в кузов, подкинем до Норы.

Глава 11

Стаб с названием Нора произвел впечатление и на Химика, и на Маньяка. Основано поселение было в бомбоубежище. Скрытое от посторонних глаз пространство, без проблем с осыпями и грунтовыми водами, имеющее несколько входов, и расположена вся эта благодать на стабильном кластере – отличное место для организации поселения, и поселение такое никого бы не удивило. Но Нора была старым стабом, и всё время своего существования расширялась и благоустраивалась. Расширялась вглубь и в стороны. От изначального бомбоубежища сейчас остались лишь воспоминания, если бы такое сооружение обнаружилось на стабильном кластере сейчас, его, скорее бы назвали Зеоном, а не Норой.

Нора считалась стабом преимущественно трейсирским – то есть обитали здесь в основном охотники на заражённых. Были, конечно, здесь и свои охотничий угодья, особенно выделялось среди них место под названием Зона, и под этим словом подразумевалась зона радиоактивного заражения, а не место, где отбывают срок пойманные преступники. Рейдеры из Норы плотно охраняли это место и иногда устраивали туда вылазки. Известно, что заражённые под действием радиации развиваются несколько по-другому – они гораздо опаснее своих сородичей, не подвергшихся излучению, но и трофеи с них ценятся гораздо выше. Для иммунных радиация так же опасна, как для нормальных людей (если не опасней, ведь из-за длительного воздействия радиоактивного излучения иммунный может стать, так называемым, атомитом – полуразумной тварью, внешне имеющей облик человека и пользующейся достижениями цивилизации, огнестрельным оружием, техникой, но с частичными повадками заражённых: каннибализм и прочие милые привычки ), потому охрана Зоны и рейды туда проходят по жесткому графику. Однако ценность трофеев с рад-заражённых оправдывает затраты, ну и безопасность стаба тут стоит не на последнем месте.

Едально-питейное заведение здесь, конечно, было не одно, и магазин имелся не в единственном экземпляре. Имелись даже собственные мастерские - и не только автомастерские. И во всех этих заведениях Маньяк, с его неуёмной энергией, успел побывать. Он пытался и Химика за собой повсюду таскать, но молодой неокрепший 60-ти килограммовый организм сдался уже к третьему кабаку.

Зато Химик крепко осел в мастерской по ремонту оружия и брони. Его вроде как даже взяли туда на работу. Подмастерьем. Там он встретил родственные души. А именно парочку чудаковатых изобретателей. Надо отметить, что характеристика чудаковатый, полученная от Маньяка, который и сам был личностью весьма нетривиальной, дорогого стоит. И те, конечно же, признали Химика за своего – рыбак рыбака, знаете ли…

Ещё Маньяку и Химику удалось сходить к знахарю. Собственного знахаря в Норе не было, зато в союзном стабе под названием Рок их было сразу два, и один из них иногда приезжал в Нору, или его вызывали, когда в этом имелась жёсткая необходимость. Это, конечно, не слишком удобно, но ни один из роковских знахарей насовсем в Нору переезжать не хотел, и их можно понять: Нора - это хороший стаб, но довольно специфический, одно отсутствие солнечного света на подавляющей части территории чего стоит, тяжело жить без солнышка; а Рок - это центр местных развлечений, там есть игорный дом, множество кабаков, арена с тотализатором, бордель. А работы для знахаря и там, и там хватает. В общем, выбор очевиден.

На один из таких визитов и попали Маньяк с Химиком. Химику знахарь сказал:

- При контакте можешь определять состав элементов. Типа берёшь в руки сплав, думаешь о том, из чего он состоит, и понимаешь: в нём цинк, олово и железо. Есть какие-то ограничения по материалам, но точно не скажу по каким. Сам с опытом поймёшь. Бесполезный дар, как мне кажется…

Так себе заключение от знахаря, но Химик почему-то обрадовался.

С Маньякам всё получилось хуже:

- Что-то непонятное. Ничего по тебе сказать не могу, парень. Даже то, что ты иммунный, утверждать бы не взялся.

- Иммунный, – вздохнул Маньяк. – Я в Улье уже не новичок как бы…

- Не знаю. Попробуй обратиться к другому знахарю.

- А к какому? Может, знаешь что-нибудь о необычных знахарях, о хороших?

- В Роке есть ещё знахарь и в Спецуре. Да и я вообще-то знахарь опытный.

Маньяк хотел было еще поспрашивать знахаря, но тот просто прервал его:

- Всё, свободен! У меня ещё дел полно. Денег с тебя не возьму, потому как не помог, но с тебя один споран за беспокойство.

«Ну, нет так нет», - подумал Маньяк. – «Не сильно-то и хотелось». Он не рассчитывал, что первый попавшийся знахарь ему поможет разобраться с даром – обращался уже. А этот конкретный Маньяку ещё и не понравился: высокомерный, весь преисполнен чувством собственной важности, на людей, что за помощью обращаются, смотрит как на просителей, которые его изрядно достали.

Но знахарь и его отношение к людям настроение Маньяку, конечно же, не испортили: просто человек – человек-говно, что ж из-за этого печалиться, бывает; хороших людей всё равно больше, чем плохих – плохие просто лучше организованы. И Маньяк продолжил собиратьинформацию по питейным заведениям и знакомиться с людьми.

В одном из баров Маньяк увидел небольшое состязание: два крепких, даже по меркам Улья, мужика состязались в армреслинге. Руки их вздулись толстыми буграми мышц, зубы сосредоточенно сжаты, глаза смотрят не мигая и, кажется, готовы прожечь противника насквозь. Настоящая битва титанов!

Вокруг собрались несколько зрителей. Кто-то подбадривал борцов возгласами и хлопками в ладоши, кто-то проявлял меньше эмоций, но интересно было всем. Что и понятно – в Улье не густо с развлечениями: ни театров (если не считать театры боевых действий), ни кино, ни концертов. А тут, можно сказать, живое представление.

Присоединился к зрителям и Маньяк. У соперников возник паритет – оба были крепки и настроены всерьёз, оба были сосредоточены, руки их замерли ровно посередине и хоть и подрагивали, но верх никому взять не удавалось. Пока Маньяк не выкрикнул:

- Борюсь с победителем! – один из борцов отвлекся, и его рука тут же оказалась прижатой к столешнице.

- Да разве ж можно под руку кричать?! – воскликнул раздосадованный поражением проигравший.

- Да ладно, – усмехнулся победитель, – тут все кричали, сам отвлёкся.

- Ничего, – махнул рукой проигравший. – В прошлый раз тебя сделал и в следующий сделаю.

- Посмотрим, – усмехнулся победитель. – До этого я тебя два раза подряд укладывал.

- А до того я тебя два! – Парировал проигравший. Видимо, соперничество между этими двумя было давним. И, судя по результатам, его даже можно назвать противостоянием.

Победитель не стал продолжать спор – он всё же победил и вполне мог позволить себе быть великодушным и оставить последнее слово за своим соперником. Он предпочел обратить внимание на Маньяка.

- С победителем, говоришь, побороться хочешь? – ухмыльнулся он, окидывая взглядом Маньяка. – И ты не хиловат для таких забав, вдруг сломаю чего ненароком?

У этого рейдера были причины для бахвальства: его руки были в полтора раза толще рук Маньяка, и состояли они отнюдь не из жировой массы - под кожей перекатывались огромные бугры мышц. Руки Маньяка тоже не были веточками и будто целиком были сотканы из жил и жгутов, и Маньяк был в себе уверен. А проиграет – не беда, проигрывать он умеет, а контакт с местным населением так и так установится, а это и есть истинная цель Маньяка.

- Маньяк, – протянул руку для приветствия и знакомства Маньяк.

- Боцман, – ответил здоровяк, пожимая руку Маньяка. Однако обмен рукопожатиями не закончился так быстро: Боцман с силой сжал руку Маньяка, и Маньяк тоже усилил давление; Боцман надавил ещё сильнее; Маньяк ответил симметрично; Боцман ещё поднажал, уже всерьез, так что от напряжения на лбу проступили вены; и Маньяк чуть ослабил хватку – он понял, что сильнее Боцмана, и едва заметно улыбнулся.

Боцман, однако, этой улыбки не заметил и довольно усмехнулся:

- Ну что, Маньяк, не передумал?

- Ты так уверен в своей победе? – широко улыбнулся в ответ Маньяк.

- Уверен, – ответил улыбкой Боцман.

- Тогда, может, забъёмся? На два спорана.

- А чё всего на два? – снова усмехнулся Боцман.

- Ну не зверь же я грабить тебя! – пожал плечами Маньяк.

- Давай на 10? – с азартом предложил Боцман.

- Ну, как скажешь, – вновь пожал плечами Маньяк.

Маньяк занял место проигравшего. Боцман потряс рукой, разгоняя усталость. Локти упёрлись в столешницу, ладони соперников сжались. За состязанием уже следили все посетители бара без исключения. Даже бармен вытягивал шею, чтоб лучше видеть происходящее.

Поединок начался. Боцман давил во всю силу, но рука Маньяка не двигалась дальше середины. Боцман еще поднажал, захрипев от натуги – рука Маньяка чуть сдвинулась к столешнице. Публика вопила, свистела и улюлюкала, находясь в полном восторге. Даже не было понятно, кого они больше поддерживают, Маньяка или Боцмана. Маньяк понял, что так и вправду может проиграть, и надавил во всю силу (ну или почти во всю), больше изображая на лице напряжение, чем реально его испытывая. Рука Боцмана пошла к столу. Боцман отчаянно сопротивлялся, хрипел, сжимая зубы, но Маньяк был явно сильней. Наконец тыльная сторона ладони Боцмана была прижата к столу.

- Да не может быть! – вскочил со своего места Боцман. – У тебя явно какай-то силовой дар, парень!

- Нет, – спокойно покачал головой Маньяк. – Никаких даров, связанных с силой, у меня не выявлено. Недавно ходил к знахарю.

- Подтверждаю! – веско сказал один из зрителей, педантичного вида франт, одетый не в привычный всем в Улье камуфляж, а в брюки и рубашку. И спорить с ним никто не стал, это был один из живущих в Норе ментатов.

- Ну и дури же в тебе, Маньяк! – сказал боцман, отсчитывая причитающиеся Маньяку 10 споранов. Он, судя по виду, совсем не огорчился проигрышу. – Держи, – протянул он Маньяк оплату. - Удивил!

Слух об этом поединке быстро распространился по всему стабу. Не велико событие, казалось бы, но это хоть что-то необычное в череде сплошных будней – почему бы и не поделиться с ближним своим такой забавной ничего не значащей новостью? Услышав об этом, к Маньяку ещё не раз подходили с предложением потягаться в силе, и Маньяк не отказывался и всякий раз одерживал победы, приносящие ему новые знакомства, немного славы и известности и чуток споранов (все поединки проходили со ставками). Лишь два раза Маньяк проиграл: один раз соперником был рейдер с даром Улья на силу, в чём он честно признался сразу после победы, отказавшись забирать выигранные спораны; другой раз это был кваз по имени Бурят - тот самый, который напугал Химика при первой встрече. Бурят, впрочем, оказался изрядным весельчаком и любителем кутежа, и весь полученный выигрыш - и не только его - они с Маньяк вдвоём и пропили.

Ещё Маньяка звали на охоту, что не удивительно – весёлый, общительный и лёгкий на подъем парень быстро обзавелся целой армией знакомых и приятелей. За неделю, проведённую в Норе, Маньяк ходил в рейды четыре раза. Правда, всегда с разными командами. И больше с ним в рейды никто ходить не хотел…

А дело было вот в чем. Рейдеры ходили по Улью как по вражеской территории: напряжённо оглядывались, высматривая опасность, иногда замирая, прислушиваясь. Маньяк же как на прогулке в летнем парке в солнечный полдень: шёл спокойно, если прислушивался, то скорее к пению птичек, и вообще всем видом своим излучал спокойствие и довольство жизнью. Что, конечно, не могло не раздражать остальных. И юморок его этот ещё…

Вот, например, Маньяк шёл с группой под предводительством Лешего, сенса и опытного следопыта. Был в этой группе и Бурят в качестве тяжёлой артиллерии. Задача была привычная – пора было зачистить небольшую деревню с фермой. Твари там как раз должны были отожраться до нужных кондиций: чтоб и трофеи с них можно было получить нормальные, и без танка воевать с ними было не страшно.

Шли по неглубокой лощине, местами поросшей кустарником. Все, как водится, были собраны, смотрели по сторонам, оружие держали в положении патруль. А Маньяк, тоже как водится, расслабленно улыбался и оружие в руках вообще не держал – автомат на плече, топоры на поясе. Когда Маньяк сорвал приглянувшийся ему цветочек и с удовольствием начал его нюхать, Леший не выдержал и попытался одёрнуть его:

- Маньяк, будь посерьёзнее! Ты же не к бабушке на каникулы в деревню приехал. Смотри по сторонам!

- Эх… а жаль, что не к бабушке, – с наигранно печальной улыбкой вздохнул Маньяк. Раздались смешки, а Леший начал багроветь от гнева, и Маньяк поспешил добавить, уже серьезнее: - Ты же сенс, чего запариваться? Да и смотрю я. Вон в том перелеске, – Маньяк указал в нужную сторону, – зараженные тусят. Ты их заметил?

- Нет ещё, далековато, – до означенного перелеска было не меньше полукилометра, и Леший воспользовался биноклем. – Да, похоже, топтун и минимум два спидера. И чего они там забыли?

Оказалось, в лес на шашлыки приехала компания, попала под перезагрузку, и на дым их мангала незамедлительно прибежали заражённые. Люди хотели отдохнуть и поесть мяса животных, и сами стали мясом для животных – такая ирония судьбы. Не слишком тонкая.

Когда заражённые были перебиты, оказалось, что шашлык они есть не стали, предпочтя сыроеденье, и шашлык этот каким-то чудом даже не сгорел. Маньяк тут же сграбастал один шампур, понюхал, аккуратно попробовал и принялся с удовольствием уплетать сочное мясо. Леший посмотрел на это дело неодобрительно, но ничего не сказал. Однако Маньяк его взгляд заметил и поспешил оправдаться:

- Леший, да тут ещё есть! Вон семь шампуров ещё. Холодный уже, но вкусный. Последние два, правда, кровью забрызганы… присоединяйся! – Но Леший только сплюнул и присоединяться не стал. Да и никто не стал, кроме Бурята.

И так постоянно… Ничего такого Маньяк вроде не сделал, и даже заражённых в лесу заметил первым, но, как говориться, ложечки нашлись, а осадочек-то остался. В общем, Маньяк среди рейдеров Норы заслужил славу бойца неплохого, да и человека хорошего, но во всю голову отмороженного, и в свою постоянную команду его никто брать не хотел. А Маньяк не хотел притворяться тем, кем не является. И вскоре решил идти дальше - в стаб Рок.

Предложил он и Химику пойти вместе с ним, но тот, как-то смутившись, ответил:

- Маньяк, я очень благодарен тебе за помощь. Ты спас меня и помог устроиться, но… рейды все эти, монстры - не для меня всё это. А здесь я как-то устроился. Понимаешь? Здесь вроде неплохо.

- Ну так давай сгоняем до Рока, может там ещё лучше. Мы же там не были? – резонно возразил Маньяк. – Даже пешком шагать не придётся, сейчас конвой туда отправится. Знахарь этот вместе с ним, ещё народ, я так понял, как бы в отпуск. Я договорился уже, и нас прихватят без проблем. И без оплаты…

- Тебе же не понравился этот знахарь?

- Да и фиг бы с ним! Мне же с ним не детей крестить, а ехать. Да и не один он там будет.

- Нет, Маньяк, – решительно помотал головой Химик. – Я пока точно останусь здесь. Мне тут нравится, да и дело вроде нашлось для меня… работа. Я не поеду. Извини.

- Да чё ты извиняешься? Не хочешь - не надо, – усмехнулся Маньяк. –Ладно, крестничек, бывай. Увидимся! – И Маньяк хлопнул Химика по плечу, так что тщедушного паренька едва не сбило с ног. Оглядел ещё раз Химика, усмехнулся по-доброму – вид у того был всё же какой-то виноватый и чуть растерянный. В общем, забавный он был, этот Химик. Первый крестник Маньяка. А потом Маньяк развернулся и, не оглядываясь, поспешил к готовящемуся к выезду каравану в стаб Рок.

Глава 12

Прибыв в стаб Рок, трудно пройти и не заметить бар с одноименным названием, ведь он расположен прямо вверх по улице, ведущей от центральных ворот. От двух других ворот, впрочем, к площади, где расположено это заведение, тоже ведут прямые улицы.

Конечно же, зашёл этот бар и Маньяк. И с первых же секунд оценил заведение как интересное: просторный зал с тяжелыми столами и стульями темного дерева; обширный стеллаж с бутылками самого разнообразного алкоголя за барной стойкой; негромкие звуки тяжёлой спокойной музыки доносятся из качественной акустической системы; а ноздри приятно щекочет аромат свежесваренного кофе.

Время было обеденное, но зал был практически пуст, видимо, цены в баре кусались, что не удивительно – здесь чувствовалась атмосфера дорогого заведения. Собственно, в зале было всего три человека: бармен, судя по белоснежной рубашке и галстуку-бабочке (бабочка, надо отметить, шла плечистому молодчику с брутальный щетиной как моржу водные лыжи); мужчина в просторной серебристой рубашке и серых брюках, его волосы были убраны в хвост, он колдовал что-то с кофемашиной, стоящей там же за стойкой, а взгляд, который он бросил на Маньяка, был спокоен и ироничен; и единственный посетитель - настоящий богатырь, только не русский, а, скорее, кавказский, судя по смуглому лицу, украшенному горбатым носом и черной бородой.

Маньяк приветственно махнул рукой бармену, но заговорил с богатырём-посетителем, ибо с барменом поговорить всегда успеешь, всё-таки разговаривать с людьми - это часть его работы; мужчина, возящийся с кофе-машиной, выглядел довольно необычно (так сразу и не поймёшь местный техник это или хозяин заведения зашёл кофе выпить), а богатырь выглядит как обычный рейдер: камуфляж, разгрузочный жилет, ботинки с высокой шнуровкой.

- Привет, – поздоровался Маньяк, подойдя к рейдеру. – Вкусно тут кормят?

- Нормально, – буркнул тот, смерив Маньяка весьма неодобрительным взглядом.

- Судя по твоему выражению лица и количеству обедающего тут народа, кормят отвратительно, – усмехнулся Маньяк.

- Слушай, малёк, а ты не охренел?! – вызверился на Маньяка обедающий рейдер.

Кавказский богатырь, конечно, был очень большим: немалого роста и, как говорится, сам себя шире, руки по толщине немногим уступали ногам Маньяка, а мышцы груди натягивали камуфляжной расцветки майку, как не у всякой порно-актрисы натягивают. Но назвать, Маньяка мальком - это сильно! Росту в Маньяке всё же около двух метров, а вес больше сотни килограммов.

- А чего ты так напрягся, бугай? – прищурился в ответ Маньяк. – Ты простой рейдер, я простой рейдер. Я спросил, ты ответил. И шутка юмора вполне безобидна. Не хочешь общаться, можешь послать меня в задницу – я не обижусь - и дальше питаться.

Маньяк и вправду не страдал раздутым чувством собственной важности и, если бы его послали, пошёл бы. Ну не в задницу, конечно, а просто дальше, к бармену. А вот бугай, напротив, похоже считал себя птицей очень важной и, видимо, по его, бугая, мнению, все должны были с этим считаться. А вот Маньяку на это мнение было глубоко пофиг – он вообще авторитетов не признавал. По его, Маньяка, мнению, все люди братья, и каждый своими действиями может заслуживать определённой доли уважения, а другими действиями - ногой по морде.

Важность бугая подтвердил бармен из-за стойки:

- Марта не простой рейдер – он начальник каравана снабжения.

Но Маньяк не впечатлялся. Тем более что начальников караванов он с недавних пор слегка недолюбливал.

- Да мне пофиг, хоть начальник стаба, – пожал плечами Маньяк. Он вообще-то не собирался нарываться на конфликт, но и не был против драки. Маньяк никогда не был против драки – драться он любил и умел. А сейчас в нём заговорил тот самый бес, что отвечал у Маньяка за чувство юмора, и если с жабой Маньяк боролся довольно успешно, то этому существу проигрывал по всем фронтам.

- Погоди-ка? – Маньяк скорчил непонимающую физиономию. – Этого мужика зовут Марта? – бармен кивнул, и Маньяк коротко расхохотался.

- Тебе что зубы жмут?! – всерьёз взъярился Марта, разворачиваясь к Маньяку.

- Да не, всё понимаю, имена не выбирают. Меня вот Маньяком зовут, что ж теперь, – Маньяк примирительно выставил перед собой открытые ладони. И снова заржал: - Просто у моей бабушки в деревне так корову звали, – Марта сжал челюсти и глухо зарычал, а Маньяк не унимался: - Ну она просто в марте родилась, вот так и назвали. У неё ещё брат был, бычок Март, но бычки в деревнях, сам понимаешь, долго не живут, если не племенные, – Марта подался вперёд, глаза его налились кровью как у самого настоящего племенного быка, которому дали по морде красной тряпкой, но Маньяк не мог остановиться: - Да чего ты, не проводи аналогий с собой, я не о том совсем, просто объясняю. Да и вообще, бычка звали Мартом, а Мартой корову, и прожила она долгую и счастливую жизнь! Ну, насколько может быть счастливой жизнь у коровы…

Марта зарычал и бросился на Маньяка как тот самый бык, намереваясь, по-видимому, смять и растоптать наглеца. Двигался он, несмотря на размеры, довольно проворно, но Маньяк будто растворился в воздухе у самого носа Марты. Затем появился рядом с траекторией движения этой горы мускулов, не забыв поставить Марте подножку. А когда споткнувшийся бугай полетел лицом в стоящий напротив стол, оказался сзади и придал Марте дополнительного ускорения прямым ударом ноги по мягкому месту. Марта упал на стол всем весом, тот не выдержал такого с собой обращения, ножки подломились, столешница, покосившись, рухнула на стоящие рядом стулья, и те тоже сломались.

Пока Марта выбирался из обломков мебели, из неприметной двери рядом с барной стойкой подоспели два охранника. Один - не сильно уступающий Марте в размерах, другой и вовсе кваз, отличающийся от лотерейщика только чистой и опрятной формой охранника.

Маньяк стоял спокойно, продолжая улыбаться, потому его никто не тронул, а подоспевшие охранники зафиксировали успевшего подняться Марту, взяв его за предплечья с обеих сторон.

- Стоп, горячие финские парни, остыли оба! – спокойным голосом провозгласил длинноволосый мужчина. На принадлежность к финской нации, кстати сказать, из двух парней претендовать мог только Маньяк, и то с большой натяжкой. А он-то как раз и не собирался нагреваться: стоял, скрестив на груди руки, и с улыбкой смотрел на Марту, чем, похоже, повергал того в ещё большее бешенство.

- Не надо устраивать драки в баре, – продолжал длинноволосый. – Мы для этих целей специально арену открыли. Там и выясняйте отношения. Можете сейчас, но лучше вечером. При большом скоплении народа. Сейчас у всех ещё дел полно. Правда, Марта?

Марта вопрос проигнорировал, продолжая прожигать Маньяка взглядом.

-Я тебя порву, урод! – прорычал он.

- Чего-то не страшно, – пожал плечами Маньяк.

- И да, Марта, – вновь заговорил длинноволосый. – Маньяк не словом не соврал: ни про то, что он так же разговаривал бы с руководителем стаба, ни про корову своей бабушки и её счастливую коровью судьбу, – длинноволосый усмехнулся. – Ни про то, что ты его совсем не напугал. Подумай над этим. Вы, конечно, оба хороши, но драку начал ты, потому мебель за твой счёт.

- Тебе жить осталось до вечера, – бросил Маньяку Марта, двигаясь на выход из бара. – Молись.

Маньяк тут же сложил ладони перед собой в молитвенном жесте, поднял глаза к потолку и начал нараспев молиться, ежесекундно поднимая к потолку руки, как будто прося у него помощи:

- О Стикс всемогущий! К тебе взываю! Яви свою великую силу и развей у этого придурка его комплексы по поводу его коровьего имени! – Скрип зубов ещё не успевшего выйти из бара Марты был отчетливо слышан даже за барной стойкой.

- А по поводу имени у Марты и правда комплексы, – сказал длинноволосый, когда за Мартой закрылась дверь. – И вообще человек он в общении тяжёлый.

- Я заметил, – хмыкнул Маньяк, усаживаясь на барный стул напротив собеседника, стоящего за стойкой.

- Организатор он хороший, грамотный, – пояснил длинноволосый. – За то и держим.

- А ты, я так понял, местный ментат? – перевёл Маньяк разговор на другую тему.

- Есть у меня такой дар, – кивнул длинноволосый, наливая понемногу коньяка в две пузатые рюмки. – Но ментатов здесь много, стаб-то большой, и я по специальности не работаю. Я непосредственный начальник этого, с коровьем именем…

- И бычьем характером, – добавил Маньяк.

-Ага. Ну и хозяин этого, - длинноволосый окинул взглядом помещение бара, – и некоторых других заведений. Меня зовут Меломан.

- А я Маньяк, – протянул руку Маньяк.

Меломан пожал протянутую руку, причём рукопожатие его было крепким и уверенным. Вот с этим человеком Маньяк бы поостерегся конфликтовать, чувствовались в нём сила и ум.

Затем Меломан подвинул одну из рюмок Маньяку и предложил:

- За знакомство.

Коньяк был очень мягким и ароматным – закусывать такой просто грех. Оба помолчали несколько секунд, наслаждаясь послевкусием, и Маньяк задал следующий вопрос:

- Ты сказал, что есть у тебя такой дар. Значит, есть и не такой? – вопрос был на грани фола, всё-таки дар - личное дело каждого, и Маньяк смягчил его улыбкой, мол, это я так, шучу немного. Меломан ответил, однако, довольно откровенно:

- Есть и не такой. Эмоции собеседника чувствую, так что можешь быть откровенным – юлить всё равно бессмысленно, – усмехнулся Меломан. – Дары других ещё блокировать могу на время, ну и так ещё по мелочи… Давно в Улье живу.

- Понимаю, – покивал Маньяк.

- Дар Марты я заблокировал, когда он на обломках стола лежал, а то мои парни его бы не скрутили, и вы мне всю избушку бы разнесли, а вот твой заблокировать не смог…

Маньяк ответил коротким смешком:

- Трудно заблокировать то, чего нет.

- Это как так?

- Не знаю, – пожал плечами Маньяк. – Вот знахаря хорошего ищу.

- У нас есть в стабе два знахаря. Одного зовут Жид, ты с ним из Норы приехал. Опытный знахарь, но характер… - Меломан поморщился.

- Да, я был у него в Норе, – кивнул Маньяк. – Ничем он мне помочь не смог. Или не захотел.

- Или не захотел, – подтвердил Меломан. – Но работу свою он делает честно, ты не подумай. Просто за дополнительные советы и рекомендации он берёт дополнительную плату.

- Да, на него даже мухи, поди, не садятся, – улыбнулся Маньяк, – парковочные места-то, небось, тоже не бесплатные.

- Это точно, – рассмеялся Меломан. – А второй знахарь, Сноб его имя, вряд ли чем-то тебе поможет. Молодой он совсем. Месяц как в Улей попал. Обучаем его пока, горохом подкармливаем.

- Так мне всё же придется идти на поклон к Жиду? – скорчил кислую физиономию Маньяк.

- Нет, – покачал головой Меломан. – Я подскажу тебе, где могут помочь твоему горю. Ну или хотя бы дадут грамотную консультацию. Причём абсолютно бесплатно! Подскажу бесплатно, а не помогут бесплатно, – уточнил Меломан. – Хотя, может, и там без оплаты обойдётся.

- Это что ж за место такое волшебное? – заинтересовался Маньяк.

- Это не место, это человек. Знахарь, Хруст. Слышал о таком?

- Нет, не приходилось.

- Легендарный человек! Даже странно, что не слышал о нём, если интересуешься темой непростых знахарей.

- Стикс велик… - пожал плечами Маньяк.

- Ну да, – согласился Меломан. – Хруст, по слухам, недалеко от наших краёв сейчас обитает. Дальше на север и ближе к внешке. Точнее может знать Борн, это знахарь Спецуры, ещё доного стаба в нашем регионе. Инфа не стопроцентная, сам понимаешь, и Хруст может куда-нибудь податься, и Борн может не знать где его найти. Просто, по слухам, они общаются. Борн крестник Хруста и тоже знахарь.

- Понятно, что не стопроцентная, но всё равно спасибо, – поблагодарил Маньяк. – Это уже шанс.

- Да, если Хруст тебе не поможет, то вряд ли вообще кото-то поможет – круче знахарей я не видел и не слышал о таких. Это настоящий шаман Стикса.

- Я думал, самые крутые знахари сидят в больших стабах и только иногда выезжают на профилактику трясучки с сопровождением танковой колонны, – усмехнулся Маньяк.

- Нет, Маньяк, – вернул ему усмешку Меломан. – Самые крутые знахари исследуют Улей, их же не зря называют знахари, а не целители. Лечить людей и помогать им с дарами не является для них основной деятельностью. Ну, если говорить о действительно крутых. А танковая колонна нужна этим ребятам как рыбе зонтик. Я не самый крутой, да и вообще не знахарь, а на профилактику трясучки хожу один или с парой приятелей - исключительно для компании, а не безопасности ради.

- Понимаю, – покивал Маньяк. – Так значит, мне надо двигаться в Спецуру? Подскажешь, как туда добриться?

- Тут погоди, Маньяк. Спецура место довольно необычное – там чернота вокруг стаба и один кластер зависший и загружающийся с рассинхроном, Дурдом называется.

- Отличное название, – хохотнул Маньяк.

- Ага. Главное, информативное. И ещё, Спецура - военизированное поселение, там не очень хорошо относятся к непрошенным гостям. Я туда караваны с продовольствием и прочими мелочами отправляю раз в две недели. Скоро очередной пойдёт. Могу тебя с ним отправить, а там со спецуровцами договоришься.

- Буду благодарен! – обрадовался Маньяк.

- Да нема за шо! – махнул рукой Меломан и продолжил вкрадчиво: - И ещё: ты прямо сейчас готов был в Спецуру отправиться?

Маньяк и правда пребывал сейчас в радостном возбуждении – ведь как хотелось разобраться со своим даром! У всех ведь есть дары, а он один какой-то ущербный. Да и другие проблемы с головой есть, помочь с которыми может только знахарь. А тут наконец-то появился реальный шанс во всём разобраться. Конечно, он готов был прямо сейчас без обеда и долгих прощаний сорваться в Спецуру.

А Меломан тем временем продолжал:

- А ещё у тебя есть незаконченное дело сегодня вечером.

- Точно! Надо накостылять Марте! – хлопнул себя по лбу Маньяк. – А я и забыл уже.

- Дуэль! Дело чести! – наставительно проговорил Меломан. – О таком забывать нельзя.

- А что у вас тут за арена? – спросил Маньяк. – Колизей? Прямо с гладиаторами, реконструкцией битв и травлей зверей?

- Нет, не в таком масштабе, – усмехнулся Меломан. – Реконструкций битв не планируется. Да и с гладиаторами и травлей зверей пока не густо, но уже немного есть. Просто мы арену недавно построили. Сейчас её в основном используют для выяснения отношений повздорившие рейдеры. Ну, как ты и Марта. И тут, как водится, – Меломан ехидно прищурился, – дурни дерутся, а умные люди зарабатывают на этом свой маленький гешефт.

- А можно с этого места поподробней? – заулыбался Маньяк.

- А что тут поподробней? – пожал плечами Меломан. – Объявляем о бое по возможности заранее. Работает тотализатор, люди делают ставки. Понятно, что организатор тотализатора зарабатывает больше, чем те, кто ставит. Ну и небольшую плату берём за «просто посмотреть». Зрелищ в Улье мало, до и вообще люди всегда не прочь поглазеть, как другие бьют друг другу морды. Так что зрителей хватает.

- И можно сделать ставку на себя?

- Конечно. Только на свою победу, само собой, а не на поражение. И через других лиц ставить на свой проигрыш не советую – если бой выглядит подозрительным, участников опрашивают с ментатом и за подставу наказывают. Но ты ведь и не собираешься проигрывать?

- Нет таких планов.

- Есть одна настоятельная просьба, Маньяк, – Меломан сделал паузу. – Не убивай Марту. Человек он полезный.

- А с чего ты взял, что я смогу его победить? Может, это он мне накостыляет, он килограммов на тридцать тяжелее.

- Есть у меня такое ощущение, что для тебя это проблемой не станет, – усмехнулся Меломан. – Короче, не убивай его и постарайся сильно не калечить. А с меня бесплатный обед.

- Вот это было опрометчиво! – рассмеялся Маньяк. – Не знаешь ты, как я обедаю. А если ещё и бесплатно…

Глава 13

Арена и правда немного напоминала Колизей: круг, засыпанный жёлтым песком, опоясанный высокими трибунами со зрительскими рядами на них. Впечатление немного портила дополнительная прозрачная защита, отгораживающая зрительские ряды от непосредственно самой арены, и искусственное освящение.

Народу собралось не так и много – трибуны не были заполнены даже наполовину, но всё равно гораздо больше, чем предполагал Маньяк. Всё же они с Мартой поссорились в обед, а сейчас только вечер того же дня. Но весть об их дуэли разнеслась по стабу весьма оперативно. Тут большой вклад внесла местная радиостанция: принадлежала она тоже Меломану, и хоть вещало местное радио только в пределах стаба, у него имелись множество уличных точек – просто уличные колонки, закреплённые на столбах вместе с линиями коммуникаций. О том, что вечером состоится бой между Мартой и Маньяком, сообщали каждые двадцать минут, потому пропустить это сообщение не представлялось возможным. Интереса к схватке также добавило то, что Марта в Роке был человеком довольно известным - ну кто бы отказался посмотреть, как какой-нибудь известный общественный деятель дерётся, пускай и с неизвестным персонажем? Идеально было бы, конечно, чтоб два общественных деятеля друг другу морды били, и не где-нибудь на дебатах, а на самой настоящей арене, но хоть так.

Маньяк и Марта вышли на арену из ворот, находящихся в противоположных частях этого сооружения. Оба безоружные и голые до пояса, они прошли навстречу друг другу и замерли у внутреннего круга арены. Лицо Марты напряжённое и злое, взгляд из-под кустистых бровей пылает ненавистью. Маньяк спокоен и безмятежен, смотрит на Марту с иронией и улыбается.

Марта - настоящий буйвол, мускулы его бугрятся под кожей, издали видно насколько он крупнее Маньяка. Маньяк же перевит жгутами мышц, и жгуты эти тоже немаленькие, но они не так бросаются в глаза. Публика оценила бойцов, и ставки против Маньяка пошли вверх. Что Маньяку было только на руку – он-то ставил на себя.

Конферансье тем временем с помощью громкоговорителей представил бойцов публике и объявил о начале боя и о конце приёма ставок. Маньяк оценил высокий профессионализм ведущего арены, толпу он распалял очень умело. Собравшиеся на трибунах люди, до того приветствующие бойцов нестройными выкриками, взревели единым организмом.

Бой начался.

Противники пошли на сближение. Марта - прямолинейно и невозмутимо. Маньяк сперва вообще шагом, потом - прыгнув пару раз в стороны и наискосок. Резко ускорившись, Маньяк за пару метров от Марты поддел немного песка ногой и швырнул своему сопернику в лицо, тут же уйдя прыжком ему за спину. Здоровяк успел прикрыть глаза широкими запястьями, но потерял из виду Маньяка, а тот отвесил ему хорошего пинка пониже спины и весело рассмеялся.

Марта взревел от ярости и нанёс огромной рукой круговой удар, одновременно разворачиваясь. Попади такой удар по Маньяку, и он вряд ли остался бы стоять на ногах. А обычного человека снесло бы, наверное, как пластиковый манекен, оказавшийся на пути локомотива, несущегося на полной скорости.

Маньяк поднырнул под руку Марты и нанёс прямой удар в солнечное сплетение противника. Уклонился от такого же прямого в голову, провёл короткий джеб над вытянутой рукой Марты, попал в скулу. Увел корпус вправо и чуть сбил предплечьем руку Марты, наносящего удар в корпус. Провёл прекрасный правильный апперкот, но все его усилия, казалось, уходили в пустую – Марта не только не собирался уходить в нокдаун, но даже в оборону не переходил. И вскоре Маньяку пришлось отпрыгивать назад, уходя от богатырского удара в середину корпуса.

Теперь ухмыльнулся Марта – никаких видимых повреждений Маньяк ему не нанёс. Приглядевшись, Маньяк заметил, что Марта стал ещё крупнее, чем был в самом начале боя, когда Маньяк пинал его в задницу. А кожа его приобрела несколько другую структуру.

«Да он же активировал свой дар Улья!» - понял Маньяк. – «Меломан не заблокировал его дар перед боем». А у него, у Маньяка, никакого дара не было… И это его просто взбесило! Он прыгнул на Марту, тот ударил навстречу - но Маньяк оказался быстрей! Он увёл корпус в сторону и нанёс Марте футбольный удар в колено. Здоровяк попытался ударить его сбоку в голову, Маньяк глубоко присел и ответил прямым в печень. Марта попробовал отмахнуться богатырским ударом в корпус, Маньяк согнулся пополам, уходя от удара, и впечатал каблук ботинка противнику в то же колено, по которому бил до этого.

Маньяк в ярости уже не думал над тем, чтоб вышибить из противника дух, победить. Он просто старался причинить как можно больше вреда. Хотел, чтоб противник чувствовал боль. Его движения стали ещё быстрее, удары - резче, злее. Теперь он вкладывал в них всю силу, не думая о последствиях.

Марта начал хромать – удары в колено не прошли даром, на месте удара в печень наливался кровоподтёк. Маньяк оскалился и начал обходить противника со стороны раненой ноги. Резко меняя дистанцию, Маньяк делал финты руками и продолжал бить ногами по раненому колену Марты. Тот отмахивался, но скорости ему явно не хватало – Маньяк даже успевал бить его по руке, которой Марта пытался его ударить.

Во время очередного резкого сближения в прыжке Марта встретил Маньяка прямым ударом в корпус. Маньяк успел поставить жёсткий блок, но от удара его отнесло на полметра назад. Публика возликовала, ведь это первый удар Марты, достигший цели. Ну или, если быть точным, почти достигший.

Публика, надо отметить, активно поддерживала и Маньяка, несмотря на то, что почти никто его здесь не знал. Но мастерство и смелость человека, вышедшего на бой с противником гораздо крупнее его, многие оценили. Да и не очень любили Марту в стабе, если быть откровенным, высокомерие и тяжёлый характер - не лучшие помощники в общении с людьми.

Маньяк разделял восторги публики, и оскал, что заменял сейчас его улыбку, стал ещё шире. Даже отлетая от удара Марты, он успел ударить его по руке. Руки Марты от пальцев до локтей уже полностью покрылись кровоподтеками. И Марта уже не просто утратил радость, что возникла у него после начала боя и активации дара, не просто иссякла его уверенность в себе – ему было страшно, он понял, что Маньяк - это его смерть. Ведь он не только побеждает, несмотря на дар Марты, он точно пребывает в бешенстве, его глаза совершенно не похожи на человеческие – это глаза твари Улья. А время действия дара Марты меж тем заканчивается.

Маньяк вновь пошел на сближение со стороны раненой ноги Марты. Тот попытался отмахнуться, Маньяк поднырнул под его руку, оказавшись за спиной противника, и нанёс несколько злых ударов по почкам. Марта снова ударил с разворотом. Маньяк отскочил и тут же ринулся в новую атаку.

Марта в отчаянии бросился на него, широко расставив руки, надеясь поймать Маньяка в захват и хоть так прекратить его бесконечные атаки. Более быстрый и лёгкий Маньяк вполне успевал отскочить в сторону и провести ещё несколько ударов, на вместо этого он рванул вперёд, сам схватил Марту за шею и, притягивая к себе его голову, впечатал свой лоб в его лицо. Ударил ещё. И еще раз. Марта свалился на спину. Маньяк в лучших традициях реслинга взвился в воздух и с ударом приземлился на Марту.

Публика ликовала! Радовались даже те, кто поставил на Марту и проиграл, а таких было большинство. Зато какой был бой! Боец, у которого, казалось, мало шансов достойно противостоять более сильному и крупному сопернику, победил, получив в схватке лишь один единственный удар!

Маньяку же было не до радости публики – противник ещё дышит, нужно убить его, порвать, попробовать его горячей крови! Он сжал пальцы на горле Марты. Толстую шею бугая было не обхватить ладонями, но Маньяк и не собирался душить жертву – крепкие пальцы вцепились в гортань Марты, плоть, не защищённая больше даром Улья, промялась под ними. Марта захрипел. Но за мгновение до того, как Маньяк вырвал бы Марте кадык, в голове его всплыло лицо Меломана, который вкрадчивым голосом говорил: «Не убивай его, Маньяк».

Маньяк выдохнул, приходя в себя, встал с тела поверженного противника и бросил Марте со своей уже почти нормальной улыбкой:

- Живи! Пока…

В бар Маньяк вернулся в своём обычном весёлом и благодушном настроении. Ему хотелось есть, пить и веселиться. И люди в баре поддерживали его в этих начинаниях. Его встречали одобрительными возгласами, кто-то похлопывал по плечу, а девушки кокетливо улыбались. Маньяк был героем этого вечера. Его наперебой пытались угостить выпивкой, но Маньяк и сам нынче был при деньгах – за ставку на себя он получил очень немало.

Спустился в бар и Меломан и, конечно же, тоже подошёл поздравить Маньяка с победой:

- За твою победу! – Меломан протянул Маньяк пузатый бокал с коньяком.

- Спасибо, – ответил Маньяк, чокаясь с владельцем заведения.

- Спасибо, что не убил Марту.

- Это было непросто, – вздохнул Маньяк. – А почему ты не заблокировал его дар Улья перед боем? Тогда бы я без всякого риска для его жизни просто отмудохал этого мудилу.

- Вообще-то, мы не блокируем на арене все дары подряд. Только те, что вносят совсем уж дисбаланс или попросту смертельны. А заблокируй я дар Марты - и? Ты бы его просто побил. Никакого зрелища. Тебе было бы не интересно, зрителям было бы не интересно. Ты не получил бы славы, а я прибыли.

- Ставки же были сделаны до начала боя? Твоя прибыль не пострадала бы.

- Да что там той прибыли? – усмехнулся Меломан. – Посмотри на людей вокруг, – он обвёл рукой с бокалом коньяка зал. – Они взбудоражены, веселы, на кураже! Как будто это они победили в схватке! Они пьют, едят, кутят, не считая денег, и всё это приносит рекламу моему заведению, да и про арену пойдут слухи. А этому моему детищу отчаянно не хватает рекламы.

- Ну да, верно, – покивал Маньяк, впечатлённый стратегическим мышлением Меломана.

- А ещё многие из них под хорошее настроение и в бордель отправятся, а он у меня дорогой! Тебе бы, кстати, тоже туда сходить. Для тебя как для победителя скидка 50 процентов. Хм… - Меломан задумчиво почесал нос. – А надо будет взять на вооружение такую акцию. Я серьёзно, Маньяк. Сходи в бордель! Ты не скинул напряжение после боя, я чувствую твои эмоции. Может быть потому, что не убил Марту, бой для тебя как будто не совсем закончился. Ты сейчас напьёшься, рейдеры вокруг напьются, и обязательно будет драка, а пострадает мой трактир. Сходи в бордель.

- Да чего ты меня уговариваешь-то как сорокалетнего девственника? Я разве отказываюсь?

В просторном и правильно освещённом, для такого заведения, холле борделя Маньяка встретила администратор Инга. Женщина большая (ростом почти с Маньяка), очень объёмистая и красивая. Одетая, вопреки направленности заведения, в строгий деловой костюм и с неброским макияжем. Узнав у Маньяка его имя, она посмотрела что-то на экране компьютера, стоящего за её столом, и позвала девушек спуститься в холл. Всех незанятых девушек. Обращалась она к Маньяку вежливо и на «вы».

Маньяк даже слегка опешил от столь официального протокола в заведении такого порядка – будто в дорогую клинику пришёл, а не к проституткам. Но не заставившие себя долго ждать девушки сняли неловкость. Они улыбались, озорно подмигивали Маньяку, о чём-то шептались, хихикали и кокетливо обсуждали Маньяка.

Девушки стояли перед ним в ряд и пытались соблазнить Маньяка: вот одна переступила с ноги на ногу, покачав при этом весьма соблазнительными бёдрами; вот другая медленно и демонстративно облизнула пухлые губки; а третьей вдруг стало жарко в весьма фривольном и лёгком наряде, и она сильно оттянула декольте, в котором была видна высокая грудь немаленьких размеров.

Все девушки были весьма симпатичны и все с красивыми, хоть и разными фигурами, что, учитывая гендерный перекос в Улье, было большой редкостью. И Маньяк оценил, что заведение и впрямь элитное. Однако возможные траты уже не могли его остановить – Маньяк уже и не помнил, когда последний раз был с женщиной, и сейчас просто не мог выбрать.

Наконец он определился:

- Такие классные, я бы всех вас взял! – девушки польщённо засмеялись. – Но всех нельзя, потому сейчас беру вот эту блондиночку, – Маньяк вытянул за руку к себе понравившуюся девушку. – И вот это брюнеточку. С остальными познакомимся ближе в следующий раз!

- Сегодня для вас акция, – заметила администратор. – При заказе двух - третья бесплатно.

- Ну тогда ещё вот эту рыженькую. Классика жанра! – обрадовался Маньяк. – Идём скорей, девчонки! Вас ждёт встреча с маньяком! - С этими словами он взвалил всю выбранную троицу себе на плечи и бегом отправился на второй этаж.

Глава 14

Маньяк показал себя настоящим маньяком и бордель покинул только утром. Умиротворённый, благодушный и довольный (даже более довольный и благодушный, чем обычно), он отправился завтракать. Девушки - блондиночка, рыженькая и брюнеточка - тоже были довольны, хоть и имели очень усталый вид. Но им простительно – они всё же стали жертвами маньяка, как-никак.

Плотно позавтракав, Маньяк отправился в свой номер отсыпаться – удобно, когда и бордель, и харчевня, и гостиница в одном здании. Приятным сюрпризом стало то, что помимо скидки в борделе Маньяк получил бонусом от Меломана бесплатное проживание и питание в гостинице до выезда каравана в Спецуру. А это четыре дня.

Маньяк проспал весь день, а вечером спустился в бар, чтобы поужинать. Посетители бара при виде вчерашнего героя уже не ликовали и не пытались наперебой угостить Маньяка выпивкой, но в большинстве своём узнавали его и приветствовали кивками или взмахами рук.

Маньяк плотно, как это у него водилось, поужинал и просто сидел пил пиво и слушал музыку, когда вечер перестал быть томным… В бар вошли шестеро крепких мужиков, огляделись, увидели Маньяка, о чем-то переговорили и двинулись к нему.

- Это ты, что ли, Маньяк? – спросил один из них, когда они обступили стол, за которым сидел Маньяк.

- Я не что ли, я Маньяк.

- А пойдём-ка, Маньяк, прогуляемся с нами!

- А идите-ка вы гуляйте без меня! – Маньяк добродушно улыбался подошедшим. Он понимал, что у мужиков к нему есть какие-то претензии, но совершенно их не боялся. Как, впрочем, и идти с ними никуда не планировал. Ему и здесь неплохо.

- Ладно! – отрезал говоривший с Маньяком мужик. Голос его лязгнул металлом. Таким образом он, видимо, давал понять, что шутки кончились. – Пойдём по-хорошему, поговорить надо.

- Ну раз вам наадо… - протянул Маньяк и сделал движение, будто собирается подняться, но тут же сел на место. – Так вас же шестеро, в чём проблема? Идите и разговаривайте между собой, можете по-хорошему, можете по-плохому… Можете даже совместить способы общения.

- Хорош ваньку валять!

- Ой, ребятки, а среди вас нет случайно Ваньки? А то я тут вспомнил вдруг, что давно Ваньку не валял. Лет двадцать не валял. Был у меня в школе такой злейший друг…

- Или ты сейчас пойдёшь с нами, или мы тебя отсюда вытащим! – перебил Маньяка всё тот же мужик. Остальные стояли напротив Маньяка, изображая заборчик. И «доски» заборчика лица имели мрачные и решительные.

- Рискните! – усмехнулся Маньяк.

И они рискнули. Двигаться все шестеро начали одновременно, вот только находились они не посреди стадиона, а в баре, где около половины пространства занимали столы и стулья. За одним из столов, собственно, Маньяк и сидел. Сидел спиной к стене, и потому добраться до него одновременно получилось только у двоих.

Один схватил Маньяка за руку выше локтя, другой попытался сделать то же самое с другой стороны. Интересно, что они собирались делать с Маньяком дальше, удайся им это - пополам порвать, что ли? Но Маньяк этого решил не узнавать. Он резко встал в сторону схватившего его мужика, подавая вперёд и вверх схваченную руку, и одновременно схватил уже его выше локтя другой рукой и потянул на себя. Таким образом можно заломить человеку руку за спину и надёжно зафиксировать - из такого захвата человек не вырвется, не повредив себе конечность, причём серьёзно. Но Маньяк не собирался проводить приём до конца, он рассчитывал повредить человеку руку сразу – с такими травмами это уже не соперник.

Раздался хруст, болезненный крик и мат мужика с повреждёнными связками плечевого сустава.«Минус один» - подумал Маньяк. Второй нападавший, стремясь схватить Маньяка за другую руку, уже наклонил корпус вперёд - он ещё даже не успел до конца выпрямиться и тем более понять, что происходит, как Маньяк нанёс ему мощный апперкот, вкладываясь корпусом. Мужик отшатнулся на два шага назад, очевидно, чисто на моторике тела и без сознания мешком рухнул на соседний стол. Мужики, пришедшие по душу Маньяка, все были очень немаленькие, и стол, конечно же, развалился. «Минус два… и минус стол».

Оставшиеся четверо нападавших не стояли на месте и двинулись было на помощь своим товарищам, но двигались они недостаточно быстро. В восприятии Маньяка это смотрелось примерно так, как было бы, двигайся они в толще воды, ступая по дну, пока он сам оставался на свежем воздухе.

Маньяк подцепил край стола, за которым сидел секунду назад, и резко дернул его вверх, опрокидывая в сторону противника и чуть подкидывая его. Когда стол оказался повёрнут плоскостью столешницы к противнику и ещё не упал на пол, Маньяка нанёс по нему прямой удар ногой с прыжком вперёд. И стол влетел в троих мужиков. Не ожидавшие, видимо, от мебели настолько агрессивного поведения, мужики повалились на пол, накрытые сверху столом. «Можно сказать, минус три… хотя эти, наверное, еще встанут. Надо бы на столе попрыгать, что ли…»

Последний оставшийся нападавший оказался самым умным. Так оно обычно и бывает: последний оставшийся - это или самый умный, или самый трусливый, или самый тормознутый. Короче, обязательно самый! Он обошёл Маньяка с фланга с резиновой дубинкой в руках - Маньяк контролировал его краем зрения.

Как только Маньяк приземлился после прыжка с ударом, тот замахнулся дубинкой, собираясь огреть его по голове. Маньяк неуловимо быстро подшагнул к нему, перехватил руку с дубинкой, чуть присев, ухватил другой рукой противника за пояс и, выпрямляясь, швырнул его спиной на стол, под которым продолжили барахтаться его товарищи.

Раздались хрипы и сдавленные маты. «Ещё минус один, то есть, все шестеро» - довольно подумал Маньяк, однако драка на этом не закончилась. Очень толстые и сильные руки обхватили его сзади, прижимая его руки к телу. Маньяк, не задумываясь, впечатал каблук в подъём стопы нападавшего, резко отклонил голову назад, пытаясь ударить противника затылком в лицо – не получилось. Но Маньяк не расстроился, присел, сперва стараясь разжать руки противника, держащие его, а потом наоборот прижимая свои поближе к телу. Захват соскользнул выше к плечам Маньяка, и вдобавок противник наклонился к нему – вывернуться из захвата теперь не составило труда, и Маньяка повторил фокус с броском противника.

- Низко пошёл! – прокомментировал Маньяк. – К дождю!

Бросок и правда дался с большим напряжением сил, что и не удивительно – седьмым противником Маньяка оказался кваз - судя по форме, охранник, который просто хотел остановить дебош на вверенной ему территории. А квазы, как правило, гораздо больше своих коллег, не подвергшихся частичному перерождению.

Кваз пошёл низко, но до точки назначения добрался – хлопнулся сверху на только начинающего вставать шестого, поломав по дороге ножку стола. Пирамидка, выстраиваемая Маньяком посреди бара, ещё подросла. А Маньяк отметил: «минус семь и минус второй стол».

Сзади донеслись звуки быстро приближающихся шагов – видимо, подходили ещё охранники. Драться с охраной бара Маньяк… не то чтоб не хотел – он всегда был не против подраться, но считал это нецелесообразным. Парни просто делают свою работу, а ему, Маньяку, в этом заведении ещё жить, ни к чему настраивать против себя персонал. Да и хозяин заведения, Меломан, оставил о себе весьма приятное впечатление.

В общем, Маньяк решил уйти от боя. Совершив длинный прыжок, он приземлился на спину только-только приподнявшегося кваза-охранника, отчего тот, конечно же, рухнул обратно – Маньяк всё же весил больше ста килограммов. И весело подпрыгнув на месте пару раз, закричал:

- Эй, народ! Залезайте сюда! Мы тут в кучу малу играем.

Снизу кучи из-под перевёрнутого ножками кверху стола донеслось несогласное хрипение. Охранники идею Маньяка не поддержали и двинулись к нему с мрачными лицами. Но сделать они ничего не успели – в бар спустился Меломан. Осмотрев получившуюся картину «Маньяк на горе поверженных врагов», он выдал свой вердикт:

- Интересная инсталляция… - говорил Меломан вроде бы спокойно, но голос его при этом волной разнёсся по всему помещению, заставляя всех умолкнуть.

Всех, кроме Маньяка.

- Я старался! – довольно заулыбавшись, ответил Маньяк. – Рад, что тебе понравилось.

- Я не говорил, что мне понравилось, – вздохнул Меломан. – Творчество, практически во всех его проявлениях, это, конечно, прекрасно, или, по крайней мере, имеет право на существование. Но! Маньяк! Два дня в моём трактире, и вторая драка, – Маньяк хотел было оправдаться, что не он начинал эти драки, но Меломан поднял руку, останавливая его, и продолжил: - И не важно, кто их начал! Вторая драка и минус три стола. У меня попросту может не хватить запасной мебели до твоего отъезда. Я как-то не был готов к твоему визиту. – Маньяк вновь хотел что-то возразить, но Меломан снова перебил. - К следующему обязательно подготовлюсь! А сейчас, Маньяк, посидел бы ты в номере эти два дня, что ли?

- Ну, тоже вариант, – пожал плечами Маньяк. – Но мне бы узнать хоть чего хотели эти ребята… Точнее, чего они хотели, понятно. А вот каковы причины этих их желаний… Точнее, не причины даже, а…

- Я понял тебя, Маньяк, – махнул рукой Меломан. – Я сам выясню это и позвоню тебе в номер.

Маньяку ничего не оставалось кроме как пойти в свой номер. Нет, ему, конечно, никто не приказывал, это была просто рекомендация, однако оставаться в баре значило бы прямо пойти наперекор Меломану, а идти ещё куда-то… А куда? Вечер на дворе, да и Меломан обещал позвонить в номер.

Меломан позвонил через час, когда Маньяк уже думал, а не поотжиматься ли ему от пола, ну так, узнать сколько раз вообще сможет – делать в номере было абсолютно нечего.

- Привет, Маньяк, – раздался в трубке голос Меломана. – Я расспросил этих гавриков. Это Марта их науськал. Не напрямую, конечно, просто выразил мысль при своих ближниках, что неплохо бы этому выскочке Маньяку морду как следует начистить. Ну сам понимаешь, как это делается. Чтоб предъявить ему, по сути, было нечего.

- Да уж, тут особых хитростей не надо, – усмехнулся Маньяк. – Вот и оставляй врагов в живых.

- Ну, в живых ты его для меня оставил, а не из гуманных соображений. А пакостить тебе, пока ты в стабе, он больше не будет, я с ним уже переговорил.

- А вне стаба?

- Да где он там искать-то тебя будет? – отмахнулся Меломан. – Марта не то чтоб прям влиятельный человек, просто щёки важно надувает. В общем, не переживай о нём.

- Как скажешь.

- Ну, давай, – Меломан уже собрался повесить трубку, но Маньяк его остановил.

- Подожди, Меломан.

- Да?

- А что мне тут делать? – Маньяк чуть смутился, понимая, как это звучит. Какое Меломану вообще дело до того, что там собирается делать Маньяк? – Ну, в номере, в смысле, если не выходить?

- Ну не знаю… Можешь заказать еду в номер, или алкоголь, или девочку. Список внутренних номеров рядом с телефоном. Музыку послушай, во всех люксовых номерах есть приличная аудиосистема и хорошая звукоизоляция. У тебя как раз такой номер. Поспи, в конце концов.

- Понятно… - вздохнул Маньяк. – Эх, был бы интернет…

- Да, наслышан о таком, что во многих мирах развилась глобальная информационная сеть. Очень полезная, должно быть, штука. Но представляю такое с трудом – в моем мире я такого не застал.

- Ну, там где-то полезная, а где-то вредная. Как использовать будешь, – Маньяк усмехнулся: - Но люди же любое благо могут себе во вред обратить.

- Это точно! – рассмеялся Меломан. – В общем, интернета к нам не завезли, уж прости.

- Это да. Ну ладно, давай. Не буду отвлекать.

- Пока.

Спать Маньяку не хотелось, что не удивительно, он ведь проспал весь день, а чтоб выспаться ему хватало часов четырёх-пяти в сутки – такой срок на сон определил ему Стикс, в родном мире никаких отклонений у Маньяка во времени сна не наблюдалось. Девочек тоже вызывать не стал, хоть и пораздумал над этим, как и положено настоящему маньяку, ведь всю прошлую ночь он провел в борделе.

Алкоголь… Маньяк использовал его преимущественно как средство коммуникации, потому вариант пить в одно лицо в номере им даже не рассматривался всерьёз. Что же касается музыки: Маньяк попробовал послушать и тяжёлый рок, который так любил, и классику, и джаз, но оказалось, что он всё же не меломан, и его деятельная натура не позволяет сидеть на месте, ничего не делая, и просто наслаждаться музыкой, даже очень хорошей.

В общем, поспав изо всех сил ещё четыре часа, три раза заказав еду в номер и поняв, что он тут к вечеру начнёт бегать по потолкам от безделья, Маньяк решил пойти прогуляться. То есть совершить небольшой рейд в окрестности Рока.

Глава 15

- Маньяк? Уходишь? – удивлённо поднял бровь Меломан, увидев Маньяка с утра в баре в полном боевом облачении.

- Да, решил прогуляться, – пожал плечами Маньяк. – Не сидеть же мне ещё двое суток в номере. Скучно.

- Да, как говорил Федор Конюхов: «А чего дома-то сидеть?»

- Ну, тут я на Фёдора Конюхова не тяну. Максимум на Федю Мулова, а то и вовсе на Феденьку Ишакова.

- Недалеко, значит, собрался, – улыбнулся Меломан.

- Да. Прогуляюсь по окрестностям. Сегодня ночью вернусь, край завтра.

- Хорошее дело, – одобрил Меломан и продолжил не своим, низким голосом, явно кого-то цитируя: - Ну, удачной охоты, сталкер! – Маньяк цитату не узнал, и потому только улыбнулся и вышел из бара.

Долго ли, коротко ли шел по лесам прироковским добрый молодец Маньяк, и дошел он до деревни одной… Шел на самом деле совсем не долго, потому как шел быстро, опасаясь возможных неприятностей со стороны недоброжелателя Марты. Меломан, конечно, говорил, что Марту опасаться не стоит, но бережёного Стикс бережёт.

Вопреки опасениям, никого Маньяк не встретил, точнее, его никто не встретил. Кроме одного бегуна. Да-да, прямо посреди леса. Он выскочил на Маньяка из-за дерева, сразу же с протянутыми лапами и урчаньем – сомнений не было, бегун атаковал. Хотя обычно бегуны на Маньяка не бросались, но этот отъелся прилично, можно сказать, почти спидером стал.

«И чего он забыл посреди леса, и на чем он тут так отъелся?» - вопросы эти, однако, не помешали Маньяку перехватить бегуна за протянутые к желанной добыче руки, чуть отступить в сторону и, закрутив противника вокруг себя, хряпнуть его головой о то же дерево, из-за которого тот и выскочил. Потерявший сознание бегун обмяк и ничком повалился на землю. А Маньяк спокойно вскрыл ножом его споровый мешок и, став богаче ещё на один спаран, продолжил путь.

А через несколько сотен метров Маньяк уловил запах тухлятины и вскоре вышел к источнику зловония: обглоданные крупные кости, попорченная гнилью шкура и череп с разлапистыми рогами. И дерьмо… в количестве немалом. Не верится, что бегун смог поймать и убить лося: это животное и медведь предпочитает обходить стороной, если оно не больно и не ранено. Скорее всего, бегуну посчастливилось найти падаль, на ней он и отъелся до своего текущего состояния. Но это просто очередная зарисовка из жизни Улья.

Итак… в деревню вошел Маньяк! И не успел он пройти и сотни метров по деревенским улочкам, как был вновь атакован бегуном. Только вида бегун был не человеческого – то есть произошла тварь не из человека. Это была переродившаяся свинья.

От обычной домашней хавроньи она ничем особо не отличалась, только вид имела несколько спортивный, что домашнему поросёнку совсем не к лицу, да шкура на ней болталась, словно пальто с чужого плеча на четыре размера больше, чем надо. Это и понятно: для изменения заражённых требуется много энергии, вот всё накопленное сало в эту энергию и переработалось. Но никаких костяных наростов, когтей и увеличенных клыков еще не появилось – изменения не зашли так далеко.

В общем, Маньяка атаковал поросенок беговой спортивной серии, модель «слёзы хохла» (сала, как уже говорилось выше, в этом поросёнке искать бесполезно). Проще говоря – обычный бегун, произошедший из домашней свиньи. Атаковал бегун бесхитростно в лоб. И такая тактика была вполне обоснована – как бы не исхудала свинья, массу она всё же имела вполне достаточную, чтоб сбить человека с ног. А дальше у не вооруженного человека нет никаких шансов – шкура у свиньи прочная, челюстной аппарат развит хоть и хуже, чем у хищника, но гораздо лучше, чем у человека. Да и не способен мозг слаборазвитого зараженного придумать какую-либо более сложную тактику. Таким же образом атакуют все бегуны, в том числе произошедшие от человека, хотя шансов на успех у них, по понятным причинам, гораздо меньше.

Маньяк как опытный тореадор в последний момент ушёл с траектории движения бегуна, развернувшись на полоборота, и ударил животину топором по шее, перерубив хребет. Перерождённый свин зарылся пяточком в землю и издох. А Маньяк довольно улыбнулся. Нет, радовался он не очередному убийству, хотя для человека с таким именем это было бы не удивительно - радовался Маньяк новому оружию.

Любовь мужчин ко всякого рода колющим, режущим и стреляющим штуковинам трудно переоценить – к ним питают слабость в той или иной степени все представители мужского рода. За редким исключением, но в противовес ему можно сказать, что и женщины среди фанатов оружия встречаются. Мужская любовь к оружию обусловлена историей и культурой и закреплена на генетическом уровне: сотни тысяч лет мужчина являлся охотником, воином и защитником. И только в последние лет сто стал дизайнером, программистом или парикмахером (да-да, тот самый парикмахер, который с традиционной сексуальной ориентацией, никому не нужен нахер).

С огнестрельным оружием у Маньяка сложились сложные отношения или, проще говоря, отношения не сложились. Зато холодное оружие Маньяк любил всей душой. Новые топоры ему сделали в кузнице в Норе, и Маньяк отдал за них солидную сумму – пришлось выдержать нелёгкий бой с собственной жабой, которая ругалась на транжиру-хозяина и грозила придушить того в самом ближайшем будущем. Но топоры вышли отличными: вес и длина подобраны под руку и силу Маньяка, причём один топор под левую, а другой под правую (для этого, по словам оружейника-изготовителя, даже пришлось делать специальные вставки из тяжёлых металлов); скруглённые лезвия хищно поблескивают заточенной кромкой, а остальная поверхность зачернена; на одном топоре с обратной от лезвия стороны - заточенный трёхгранный шип, на другом - боёк как на молоте, что позволяет, исходя из ситуации, и оглушать врага, не проливая крови, и эффективней пробивать броню; рукояти топоров покрыты специальной тканью, чтоб не скользили в руках, даже будучи пропитаны кровью. Словам, не оружие, а загляденье.

Споранов свинский бегун Маньяку не оставил, что, впрочем, не сильно его опечалило – к нему уже приближалось еще два бегуна, и тоже свинских. И погибли они схожим образом – были обойдены в манёвре и зарублены. Споранов не нашлось и в них, что подтвердило предположение Маньяка о том, что твари являлись обычными бегунами, не больше. Такая скудность на трофеи для столь низкоранговых зараженных характерна.

Странность в другом – простые бегуны атакуют Маньяка. Раньше, насколько заметил Маньяк, его атаковали заражённые рангом от спидера и выше, причём спидеры далеко не всегда. Маньяк полагал, что это и есть его дар Улья, просто активируется он сам, бывают и такие дары. Самый сильный, о котором слышал Маньяк, это неуязвимость к любым повреждениям на три секунды, которая активируется сама в момент смертельной угрозы жизни. Рейдер с таким даром говорил, что раньше у него была только одна секунда, но он подкармливал свой дар горошинами, и со временем продолжительность действия увеличилось в три раза. Но после окончания действия дара ему нужно время на восстановления. Сколько - он, конечно же, не уточнял. Кто станет разглашать такую важную информацию о себе? Он и про сам дар-то рассказал, потому что это и так стало известно всем присутствующим – они это просто увидели.

Но Маньяк-то последние дни провёл в стабах - сначала в Норе, потом в Роке, где заражённые его не видели – дар точно успел бы восстановиться. А судя по отсутствию трофеев и внешнему виду, свинки точно были бегунами, и дар на них не сработал… Или он работает только на заражённых, которые произошли от людей? В общем, Маньяку было понятно одно - что ничего не понятно и нужно искать легендарного знахаря.

Размышляя о даре и свинском поведении свиней-бегунов (атакуют его, приходится их убивать, тратить время и силы, а добычи нет – ну не свинство ли?), Маньяк перелез высокий кирпичный забор, окружающий богатый дам. Да что там дом – настоящий особняк. Маньяк думал, что в богатом доме найдется чем поживиться. Например, оружие для защиты себя и своего имущества или, на худой конец, для охоты. Но в доме ничего интересного не оказалось, если не считать пары хороших горных велосипедов.

Меломан, на прощание пожелав Маньяку удачи, почему-то назвал его сталкером. А сталкерами обычно называют тех рейдеров, которые ищут на перезагрузившихся кластерах что-то ценное, оружие, например. И эта мысль прочно обосновалась в голове Маньяка.

Надежды Маньяка на особняк не оправдались, и он отправился обыскивать остальные дома. Маньяк почему-то считал, что в деревнях у людей должно быть оружие, хотя бы охотничье. Не у всех, конечно, но у многих. Видимо, в память врезалась шутливая поговорка «тяжело в деревне без обреза».

Он обыскивал дом за домом, но ничего стоящего внимания не находил. А по дороге от дома к дому на него нападали заражённые. В основном на стадии развития бегуна, хотя попалось и пара лотерейщиков. И даже один топтун – как раз на выходе из особняка. Он тоже раньше был свинкой и попытался протаранить Маньяка, но тот высоко подпрыгнул, и топтун врезался в крепкий кирпичный забор, находившийся за спиной Маньяка. А потом ему на спину упал Маньяк. И ударил заражённого топором в затылок. Как раз удалось проверить в действии шип на одном из топоров Маньяка. Шип оказался эффективным – голову топтуну пробил легко. И схватка, в целом, оказалась лёгкой и быстрой.

- Да что ж за свинская деревня?! – воскликнул в сердцах Маньяк, когда солнце почти закатилось за горизонт, а он так и не нашел в домах даже завалящей берданки. И все заражённые, попавшиеся ему в этой деревне, до перерождения были свиньями.

«Понятно, что у переродившихся свинок больше шансов на успешную карьеру в Улье, но откуда они в таком количестве?» - недоумевал Маньяк. Эта загадка решилась, когда, переночевав в одном из домов, он полностью обшарил все здания в деревне и понял, что оказался на свиноферме… Местные рейдеры, кстати, так и называют это место: «Свинская деревня». Просто Маньяк не спрашивал ни у кого о географии окрестностей Рока. А мог бы спросить хотя бы у того же Меломана, и тот ответил бы, что делать в этой деревне совершенно нечего. То есть поживиться здесь нечем. И никакого оружия Маньяк так и не нашёл. Вернулся в Рок на горном велосипеде, взятом из особняка, где и продал своего железного коня за два спорана – какой-никакой, а прибыток. Не тащить же его за собой с караваном в Спецуру.

***

Караван добрался до земель Спецуры без каких-либо происшествий. Встретились с подобным караваном из Спецуры, перекидали к ним груз. Старший роковского каравана представил Маньяка старшему каравана спецуровского, сказал, что Маньяку надо встретиться с Борном. Тот бросил короткое «понял» и кивнул Маньяку на машину – залезай, мол.

Проехать к стабу под названием Спецура можно было или через зависший кластер Дурдом, или через чёрные кластеры с сопровождением человека, обладающего даром проводить сквозь такие территории людей и технику. Дар, что ни говори, весьма специфический, но для каравана такого проводника выделили. Ехать по чёрным кластерам оказалось очень необычно, вокруг всё состоит будто из чёрных кристаллов: трава, кусты, деревья, камни, даже сама земля представлена в виде черной пыли. С другой стороны, под прикрытьем сопровождающего никаких неприятных ощущений у Маньяка не возникало. Приятных, впрочем, тоже не было – вообще не возникало никаких ощущений, а черный мир вокруг казался нереальным, будто на видео с фантастическим пейзажем. Так и кажется, что сейчас в этот чёрный-чёрный мир прилетит белая-белая летающая тарелка. Сядет на чёрную-чёрную траву, и из неё выйдут фигурки пришельцев в белых-белых скафандрах.

Само поселение произвело сильное впечатление на Маньяка. И дело даже не в том, что стаб был похож на форт, полностью готовый к обороне (такие стабы Маньяк уже видел близ пекла), а во внутренней дисциплине стаба: единообразная одежда - все ходят в камуфляже одинаковых цветов и фасонов, различить можно только, так сказать, разные рода войск; практически нет праздношатающихся людей – все куда-то бегут или передвигаются (зачастую строем) явно по делу; женщин нет вообще – их, конечно, в Улье и так не много, выживаемость в хаосе, который происходит после перезагрузки, у них пониженная в силу меньшей воинственности и физической силы, ещё и выбор одежды и обуви в сторону красоты в ущерб удобству свои коррективы вносит, но здесь женщин не было вообще. По крайней мере, Маньяк, пока стоял и ждал, когда один из бойцов доложит о нём куда следует, не видел ни одной. А ждать пришлось полчаса, не меньше. И людей мимо здания комендатуры, которая располагалась аккурат напротив ворот, прошло немало. Да что там немало, их кишело, как в муравейнике.

В разговоре с ментатом ничего нового не было. Стандартные вопросы: про отношения с мурами, про воровство, про немотивированное убийство иммунных. Проверка, по сути, чуть более точная, чем на пресловутом полиграфе – ментата тоже можно обмануть, когда тот не знает о чём конкретно спрашивать. А вот при разборе какого-либо конкретного случая - мол, вещь такая и такая у нас пропала, ты взял? - так просто не отмажешься. Справедливости ради стоит отметить, что полиграф, также известный как детектор лжи, и вовсе не работает – слишком там большая погрешность и слишком много факторов может вмешиваться в его работу. Потому его показания не учитывают, например, в суде. Да и вообще используют его только в целях запугивания подозреваемых.

В общем, ментат запомнился Маньяку только тем, что был внешне очень похож на доктора Геббельса. Особенно когда смотрел пристально, чуть исподлобья – вылитый Йозеф Геббельс! А вот знахарь Борн, напротив, на первый взгляд выглядел обычным человеком: коренастый, с крупными кистями рук, тяжелой квадратной челюстью. А больше никаких особых примет: нос средний, лоб средний… Взгляд, разве что, очень тяжёлый. Под таким взглядом невольно начинаешь пытаться вспомнить, где нашкодил. И чувствовалась от Борна какая-то внутренняя сила, от которой Маньяк даже слегка оторопел.

- По какому вопросу? – спросил Борн глубоким басом.

- Узнать, где найти Хруста, – а лоб выпалил Маньяк.

- Хруста? – Борн вопросительно поднял бровь, а взгляд его стал ещё тяжелее.

- Да. Твоего крёстного.

- Зачем он тебе?

- С дарами у меня проблема, - вздохнул Маньяк. – И не только с дарами. И ни один знахарь не может мне помочь.

- Интересно, – теперь взгляд знахаря просто физически давил на Маньяк, пронизывал его. – Проходи садись.

Маньяк послушно прошел в кабинет, на пороге которого топтался всё это время, и сел на стул, стоящий у письменного стола, за которым сидел Борн. Знахарь встал, подошел к Маньяку и стал водить руками вокруг его головы. Маньяк почувствовал легкое покалывание, будто от разрядов статического электричества, когда снимаешь через голову шерстяной свитер.

- Интересно, – пробормотал Борн и положил руку на затылок Маньяк.

- Да. Я неделю назад был у Жида… - начал было Маньяк, но Борн прервал его.

- Помолчи. – И у Маньяка даже мысли не возникло сказать что-то ещё.

Маньяк почувствовал нарастающей жар в затылке, но терпел и не убирал головы, зная, что не все обследования бывают безболезненными, и когда жар стал почти нестерпимым, Борн убрал руку, и всё тут же прекратилось.

- Да, – задумчиво хмыкнул Борн, садясь за стол напротив Маньяка. – Тут, пожалуй, только Хруст и сможет помочь…

Глава 16

Редкая чёрная трава хрустко ломалась под ботинками, а черный песок, из которого она росла, был будто свинцовым – ноги в нём совсем не вязли, а тяжёлые ботинки с глубоким протектором почти не оставляли в нём своих отпечатков.

Маньяк впервые шёл по черному кластеру. Раньше только видел издали пару раз, да один раз проехал по таким, когда добирался до Спецуры, но тот случай не в счет – там его, вместе со всем караваном, прикрывал специальный дар.

Маньяк шел по черноте, и было ему здорово не по себе. Физических неудобств он не испытывал, но, возможно, это только до времени. Его предупреждали, что на черных кластерах человек сначала чувствует себя нехорошо, потом ему становится дурно, а после его попросту начинает выворачивать наизнанку, человек перестает ориентироваться во времени - ему кажется, что он провел на черноте уже часы, хотя не прошло ещё и пятнадцати минут, и наоборот. После к этому добавляется потеря ориентации в пространстве - верх и низ будто меняются местами.

Однако Маньяк шел уже довольно долго, об этом говорило и его чувство времени, и его глаза, но плохо ему не становились, лишь усиливалось чувство беспокойства, тревоги. И ещё чувство чего-то невнятного и неприятного, будто гитарист играет на ненастроенной гитаре, и вроде музыкант все делает правильно: и струны зажимает те, что нужно, и бьёт по ним с нужным ритмом, и даже ноты получается почти те - но это «почти» всё и портит.

Ещё Маньяка преследовало ощущение чужого взгляда в спину, но оно появилось еще раньше, когда он проходил по стандартным кластерам Спецуры, что находятся внутри кольца черноты. Сперва Маньяк пытался засечь невидимого наблюдателя, потом оторваться от него. Но позже решил, что это наблюдатели Спецуры, и пытаться их провести бесполезно: ну кто сможет уйти от взглядов засевших в секретах профессионалов, притом в немалых, может быть, количествах? Разве что невидимка, и то не факт. Да и бессмысленно это: бойцы Спецуры ему, Маньяку, не враги, а хотели бы они его убить или остановить другими способами - давно бы это сделали.

Однако время шло, и неприятные ощущения Маньяка усиливались. А потом он понял, что очень устал… Нет, не физически, мышцы в полном порядке, ему бы просто перевести дух, остановиться, а лучше присесть… всего на минутку, чтоб перевести дух и собраться с мыслями, а то они, мысли, разбегаются по голове, как пьяницы из внезапно загоревшегося кабака – беспорядочно и бестолково.

«Присядешь отдохнуть – больше не поднимешься!» - возникла мысль в голове Маньяка. Будто бы и не его мысль. – «Лучше вообще не останавливаться».

«Шизофрения!» - обрадовался Маньяк. – «Это снова ты?»

«Ага. Обниматься не будем», – снова чужая мысль в его голове. Или он сам себе её додумал.

Маньяк внял совету шизофрении и решил ни в коем случае не останавливаться. А чтоб как-то отмерять время и пройденный путь, дальше он шёл по черноте, считая шаги. Время иногда пыталось обмануть его, и казалось, что он идёт по чёрному кластеру уже целую вечность, и усталость вторила этим ощущениям. Но количество подсчитанных шагов говорило об обратном, и Маньяк не сдавался – машинально переставлял ноги и считал. Это вполне можно было считать своего рода медитацией. А потом… А потом чернота внезапно кончилась – Маньяк поднялся на небольшой холм, а у его подножия уже располагался стандартный кластер.

Немного отойдя от чёрного кластера, Маньяк остановился перевести дух и свериться с картой. Дальнейший его путь пролегал по подконтрольным Спецуре, но неспокойным кластерам. Об этом на карте даже имелась специальная пометка. Эти кластеры Спецура контролировала по большей части формально: бывали тут и дальние рейды внешников (эти земли находились от Спецуры в сторону внешки), а где внешники - там и муры. В общем, земли эти правильнее было бы назвать ничейными.

Карта эта досталась Маньяку от Борна после небольшой личной проверки:

- Маньяк, ты, говорят, от самого пекла пришёл? – спросил Борн.

Маньяк повторил уже заученную историю про отряд стронгов и своё неуместное чувство юмора.

Борн хмыкнул без намёка на улыбку и спросил еще:

- Отряд Нерва - это в котором Капеллан механиком служит?

Маньяк ответил, что Капеллан в отряде действительно есть, но числится он не механиком, а скорее завхозом. На что Борн кивнул и сказал:

- Жди здесь, – и вышел из кабинета. Отсутствовал он около получаса – Маньяк даже успел заскучать, а вернулся он с той самой картой, что была сейчас в руках Маньяка.

- Вот смотри, – Борн расстелил карту на столе перед Маньяком. – Карта наша, Спецуровская, секретной не является, но для служебного пользования. Лучше никому её не показывай. Как добраться до берлоги Хруста, я тебе расскажу, но путь прокладывать на карте не буду, и ты не вздумай его рисовать – попадёт ещё к кому эта карта. Обеспечивать своему крёстному и наставнику проблемы я не собираюсь. Хруст, конечно, не всегда сидит в этой берлоге, но две недели назад он заходил ко мне сюда в Спецуру и собирался дальше отправиться именно туда. Застанешь его там – хорошо. Не застанешь – не обессудь. Заблудишься – сам дурак. Где ещё искать Хруста, я тебе не скажу. Да и никто не скажет, наверное, он по Улью ходит почти как у себя дома.

Карта. Карта требует особого рассказа. Это была нормальная топографическая карта с соблюдением всех обозначений и с некоторыми дополнительными границами кластеров, например, с выдержанным масштабом, с указанием высот и так далее. Казалось бы, что в этом такого? Но если учесть, что это карта части Улья, где каждый кусочек является частью другого мира, остается лишь склонить голову в знак уважения перед картографами Спецуры. С теодолитом по Улью не очень-то и походишь.

***

Маньяк пробирался по неспокойным землям, как хищник, зашедший на чужую территорию. Нет, не громко и демонстративно, оглашая лес трубным рёвом, вызывая соперника на бой, а осторожно и чутко, постоянно прислушиваясь, принюхиваясь и оглядываясь. Готовый в любой момент отразить нападение или напасть сам.

Все лишнее барахло (газовую горелку, котелок, небольшой походный чайник, чай) Маньяк оставил ещё в стабе. Да и продукты с собой взял только самые питательные: тушёнку, копчёное сало, очищенный фундук и мёд. Последний, правда, требовал немалого запаса воды, а ее количество также пришлось ограничить. Под сокращение попал и спальник - вместо него пришлось взять кусок специальной теплоизоляционной ткани. В спальнике, конечно, мягче, да и ни о каком уюте при такой ночевке говорить не приходится, но ради мобильности и безопасности можно и потерпеть – уж больно места неспокойные.

В категорию хлам так же чуть было не отправился АКСУ с патронами, но все же Маньяк в последний момент остановился, совсем без огнестрельного оружия оставаться тоже не дело. Тем более на кластерах, где велика вероятность встретиться с мурами или внешниками. Стрелок из Маньяка как из газетки одеяло, но психологическое воздействие оказать, стреляя в сторону противника, тоже может оказаться очень не лишним.

Земли, через которые пробирался сейчас Маньяк, были представлены относительно небольшими стандартными кластерами с разнообразным рельефом и типом местности: перелески и поля, части посёлков и городских окраин. В одном месте Маньяку попался даже городской парк, расположенный посреди леса.

Низшие зараженные продолжали реагировать на присутствие Маньяка непредсказуемо, видимо, дар, или что там было у Маньяка вместо него, продолжал сбоить: один спидер, заметивший Маньяка, лишь посмотрел на него, как челюскинец на мороженное, и отправился своей дорогой; зато два других без раздумий кинулись к нему с радостным урчаньем. Маньяк рванул навстречу и двумя точными ударами топоров раскроил им черепа. И стал богаче ещё на три спорана, но заражённым впредь старался на глаза не попадаться – он здесь не ради охоты.

Маньяк услышал звуки работающих автомобильных двигателей и поспешил отклониться в сторону от возможной угрозы: многие рейдеры в Улье имеют дурацкую привычку сначала стрелять, а потом разбираться кто это к ним пришёл, а уж в местах вроде этого и вовсе лучше никому на глаза не попадаться. Однако не прошло и получаса, а Маньяк вновь услышал звук двигателей, уже со стороны, в которую он направлялся сейчас.

- Разъездились тут! – недовольно пробурчал Маньяк, припомнив ролик из старого киножурнала.

На этот раз Маньяк решил не суетиться и не менять маршрут на ходу, а выждать, пока пройдет техника, и заодно хоть частично выяснить, что за подозрительная активность началась в округе. В этой части Улья, насколько ему было известно, не то чтоб было оживлённое движение, всё же не центральные земли, и от караванных путей далеко.

Выбрав удобную позицию на возвышенности под защитой деревьев и не слишком близко к дороге, где по его прикидкам, должна пройти техника, он залёг там и принялся наблюдать. И она, техника, долго ждать себя не заставила.

Колонна была немаленькой: Маньяк насчитал девять единиц бронетехники (бронетранспортёров или легких танков – так сразу по виду и не скажешь) и четыре машины непонятного назначения. И было в этих машинах кое-что общее: все они были явно заводского производства. То есть были выпушены такими, какие есть сейчас, и именно для тех целей, для которых сейчас использовались. В них не было кустарных доработок в виде приваренных стальных листов и решёток, что так любят ставить на свои машины рейдеры Улья; они, несомненно, были бронированы, с усиленной подвеской и т.д. Но всё это было заложено в их конструкции изначально.

На бортах боевых машин и на двух машинах непонятного назначения имелась эмблема – три белые пятиконечные звезды, соприкасающиеся лучами, заключённые в белый же круг. Ещё на двух машинах такой эмблемы не было. Маньяк вроде что-то слышал о такой или похожей символике, но что именно, припомнить ему не удавалось.

Маньяк имел небольшой опыт в, так сказать, общении с внешниками, однако он был в отряде стронгов большую часть своей жизни в Улье. Причём в сильном отряде стронгов, как бы тавтологично это не звучало, этот отряд практически свободно перемещался по Улью и хоть и занимался разными делами, в том числе и охотой на элиту, то есть трейсерством, основным его занятием были бои с внешниками. Потому Маньяк сразу узнал принадлежность колонны – внешники, сомнений быть не могло. Причём внешники из довольно развитого мира: об этом говорили хищные очертания корпусов машин и футуристическое бортовое вооружение.

Внешние - не иммунные, их не коснулась зараза Улья, Стикс не выбирал, кто из них переродится в безмозглую тварь, а у кого окажется иммунитет, но и дарами своими он их не наделял. То есть среди них не может быть сенсов, способных обнаружить Маньяка. Но у внешников, особенно из развитых миров, есть технические способы обнаружения; хоть и работают они в Улье довольно плохо, особенно рядом с чернотой, но все же работают.

В общем, Маньяк порадовался тому, что выбрал место наблюдения подальше от дороги. Оказалось, рано обрадовался - поравнявшись с ним, колонна остановилась. Листы брони одной из машин со звёздами на борту разошлись в стороны, и из нее вылетели три металлические сферы. Дроны. Маньяк слышал о таких от товарищей-стронгов.

Две маленькие, размером с футбольный мяч, держались в воздухе за счёт двух пар винтов, вращающихся навстречу друг другу (такая конструкция несущих винтов используется в некоторых моделях вертолетов), третий дрон имел в диаметре не меньше метра и неизвестно как парил над землёй. Маньяк надеялся, что не за счёт анти-гравитации, по слухам, у нолдов имелась такая технология. Очень бы не хотелось нарваться на конвой нолдов, состоящий из тринадцати машин. Ведь даже один нолд в полной броне (все по тем же слухам) способен разгромить небольшой стаб вроде Горки. И если эти слухи не врут хотя бы на половину, то тринадцать машин, девять из которых явно боевого назначения, это целая армия.

Маньяк ещё надеялся, что остановка колонны и выпущенные дроны рядом с местом, где он устроил пункт наблюдения, это просто совпадение, но внутренний паникер (или это был глас рассудка) уже орал: "Беги, дурак!!!" А когда дроны полетели в его сторону, Маньяк перепуганным зайцем рванул прочь.

В этот же момент пара лёгких бронированных машин из конвоя также двинулись в его сторону. Как бы скор ни был Маньяк, как бы не мешали дронам деревья, от объекта, передвигающегося по воздуху, по земле убежать трудно.

Однако Маньяк старался, очень старался. У него осталось одно спасение - бежать обратно к черным кластерам, там любая техника не страшна. Он не так далеко успел уйти от черноты, шансы спастись были, да и альтернатив достойных не наблюдалось, разве что пойти с голой пяткой на танк и героически погибнуть. Но дроны все же летели быстрее, особенно два маленьких. Они уже поравнялись с Маньяком и сейчас следили за ним черными глазками объективов своих камер, но ничего другого не происходило, видимо, назначение конкретно этих механизмов заключалось в наблюдении или, что звучало хуже, в ведении цели.

Маньяк попытался сбить один из них: подхватил с земли толстый сук и запустил им в пропеллер, и добился успеха – винты заклинило, дрон начал падать. Однако успех оказался лишь частичным: в дроне сработал аварийный механизм, винты его начали вращаться в одну сторону, сук выпал, а после лопасти восстановили работу в прежнем режиме, и дрон, не успев шлёпнуться на землю, вновь поднялся в воздух.

- Умный мячик, чтоб тебе заржаветь! – проклял дрон Маньяк и помчался дальше.

Вскоре Маньяк добежал до границы кластера с дорогой и лесом, а на следующем было лишь несколько чахлых деревцев и гаражный кооператив. Маньяк рванул туда – там, возможно, появится больше пространства для манёвра. Бронетехника его пока не догоняла, но это только потому, что перемещаться вне дорог любая техника, даже специально для этого созданная, может только с определёнными ограничениями. У человека они тоже, конечно, имеются, но у него их гораздо меньше. Но вот стоит машинам выбраться на хоть плохонькую дорогу, и преимущество появится уже у них.

Большой дрон резвостью маленьких не обладал и хоть и сокращал разрыв в дистанции между собой и Маньяком, всё же его ещё не догнал. А вот с маленькими нужно было что-то делать, и чем скорей, тем лучше – уйти от погони, находясь под постоянным наблюдением, возможно, но лучше всё-таки без него, так шансов на успех больше.

Пробегая по проезду между двумя рядами гаражей, Маньяк резко ускорился, у ответвления проезда в сторону свернул за угол и, уцепившись руками за край крыши, закинул своё тело на плоскую крышу гаража. Дроны чуть поотстали во время его ускорения и манёвра Маньяка не заметили. Летели они не очень высоко, и когда пара металлических мячиков с винтами пролетали мимо него, Маньяк спрыгнул с крыши и что было силы наподдал по одному из них ногой. Дрон влетел в стену, в которую Маньяк им и целился, пообломал часть лопастей, выбил облачко бетонной пыли и скатился на землю.

- Гол! – радостно проорал Маньяк, в полёте успев схватить руками второй дрон.

Приземлившись, он тут же ударил дроном о стену, потом ещё и ещё раз. Техника не выдержала столь грубого обращения, перестала вращать лопастями и задымилась. Маньяк отбросил в сторону не опасный теперь кусок металла и собирался было продолжить бегство, но тут из-за угла показался большой дрон. Часть его обшивки снизу сдвинулась, а за ней обнаружился ствол весьма внушительного калибра.

Из ствола вылетело несколько снарядов. Маньяк прыгнул в сторону, пытаясь увернуться, и это ему почти удалось – снаряды летели значительно медленнее, чем пули, но всё же один успел попасть ему в голень.

Глава 17

Маньяк перекувыркнулся через голову, вскочил на ноги уже с солидных размеров булыжником в руках, выдернул из ноги дротик (а именно дротиками являлись снаряды, выпущенные дроном) и швырнул булыжник, целясь в ствол, из которого дрон его атаковал. И попал куда целился. И хорошо, видимо, попал – даже какой-то хруст услышал. Но оценивать нанесённые дрону повреждения Маньяк не стал, а продолжил уносить ноги. Рассмотрев снаряд, вытащенный из ноги, Маньяк определил, что это не просто дротик, а шприц-дротик, и вряд ли он вколол ему дозу витаминов, а значит, скоро можно ожидать последствий.

Дрон Маньяка больше не преследовал, и звук двигателей тоже не приближался, но Маньяк продолжал бежать на пределе возможностей. Шприц-дротик, который Маньяк отшвырнул в сторону, как только понял, что это такое, сделал свое дело – ввел в организм какой-то гадости, и сейчас Маньяку становилось всё хуже и хуже. Мысли путались, очень хотелось спать, а по телу разливалась слабость. И это приводило Маньяка в бешенство! Он знал, кому обязан таким состоянием, знал, что не может добраться до тварей в их консервных банках, а эти твари по капле отбирают у него контроль над его собственным телом. Вот где настоящие твари! Они, они, а не зараженные! Зараженные что - просто хотят жрать, даже развитые зараженные полноценным разумом не обладают, да и выбора у них особого нет. А вот внешники всё отлично понимают и осознают, и они готовы убивать и терзать людей ради улучшения качества своей жизни, ради своего здоровья, а непосредственные исполнители - просто ради денег.

Маньяк был готов рвать и ломать их голыми руками. С какой радостью он вырвал бы глаза тому уроду, который управлял дронами, сидя в чреве железной машины и ничем не рискуя. А лучше сломал бы ему ноги в нескольких местах и оставил на потеху медлякам. Именно медлякам с их еще человеческими силами и человеческими же зубами, чтоб они рвали его долго, со всем старанием и прилежанием.

И их машины… Удалось бы Маньяку обездвижить одну из них, он залил бы её бензином сверху донизу и поджог. Устроил бы настоящий пожар вокруг и под ней, чтоб твари, находящиеся внутри, запеклись там заживо. Маньяк всей душой сейчас ненавидел внешников и желал им мучительной смерти. Но сделать с ними ничего не мог, и это бесило ещё сильнее. Ярость, захлёстывающая Маньяка, волны адреналина вымывали из крови химию, дозукоторой он получил из дротика, и Маньяк бежал прочь. Бежал так быстро, как, наверное, ещё никогда в своей жизни не бегал.

У него было одно спасение – чернота. Там, ещё по дороге от внутренних кластеров Спецуры, он заприметил небольшой тройник – кусочек земли на пересечении трёх кластеров, выделяющийся зелёным клочком посреди мёртвой чёрной равнины. Это или стандартный кластер, или стаб, главное, если добраться туда, там можно спокойно отлежаться и прийти в себя. Этот кусочек, его спасение, находился не так далеко от границы между чернотой и стандартными кластерами – всего с полкилометра. Главное - успеть.

***

Тем временем оставшийся повреждённый дрон завис в режиме ожидания около останков своих меньших собратьев, и через некоторое время к нему подъехали боевые машины, которые отделились от конвоя, когда Маньяк рванул наутёк. Из одной вышли четыре человека: трое одеты в массивные закрытые комбинезоны с глухими шлемами (если не сказать закованы в полную броню), на их шлемах и плечах имелась эмблема в виде трёх звёзд, заключенных в круг; четвёртый был в обычной одежде, с непокрытой головой и открытым лицом. Он подошёл к дронам в сопровождении одного из бронированных, оставшиеся двое заняли наблюдательные позиции.

Те, что в броне, держали в руках автоматы и отвечали всем внешним атрибутам внешников, как бы каламбурно это не звучало. А вот четвёртый, видимо, был муром – ведь известно, что муры сотрудничают с внешниками, ни один нормальный рейдер на такое сотрудничество не пойдет. Однако человек этот на мура не походил: муры – это опустившиеся рейдеры, моральные уроды, зачастую наркоманы и в целом публика неприятная и аморальная; этот же человек был собран, опрятен и скорее походил на научного работника, чем на аморальный элемент (хотя одно другому зачастую не мешает). К тому же, вооружен он был лишь пистолетом, что висел у него в кобуре на поясе, а столь скудно вооружённые люди на стандартных кластерах Улья встречаются нечасто.

Небронированный (для удобства будем в дальнейшем называть его учёным) подошел к останкам одного из маленьких дронов, вяло поковырял его носком ботинка. Сопровождавший его боец осведомился:

- Нужно собрать обломки? – голос доносился из динамика, встроенного в его шлем.

- Нет. В этом нет смысла. Ремонту они не подлежат, да и стоят недорого, – ответил учёный. – А вот заряды с транквилизатором лучше собрать. Особенно тот, который попал в цель. Судя по показаниям, - он посмотрел на планшет, который держал в руках, – этот рейдер от него избавился.

- Ну не тупее же он паровоза, – пожал бронированными плечами его спутник.

- Не тупее… Вообще интересный экземпляр.

- Рейдер как рейдер… Судя по прыти, с которой он улепётывал, рейдер опытный, – бронированный, казалось, чуточку поддразнивал исследователя.

- А больше никаких странностей никто не заметил? – учёный говорил так, будто обращается сразу к нескольким собеседникам. А при наличии устройств связи на костюме его спутника, скорее всего, так оно и было.

- Ну автомат у него был, но этот рейдер его не использовал. Но это с бывалыми бывает, – усмехнулся боец. - Привычка вырабатывается стараться не поднимать шума.

- Да, да, – покивал ученый. – А ещё скорость и реакцию он продемонстрировал отменную. И, сдается мне, несмотря на то, что один дротик в него всё же попал, если верить оператору…

- Попал. Гарантирую, – донёсся из динамика шлема другой голос, не принадлежащий носителю означенного шлема.

- Несмотря на то, что дротик попал, – продолжил ученый, – и доза транквилизатора была получена целью, мы не найдем этого рейдера в ближайших кустах без сознания. А найти его было бы очень неплохо, очень…

- У нас нет сейчас на это времени, – раздался третий голос всё из того же динамика. – Не успеем добраться до места назначения вовремя, возникнут проблемы.

- Да, я понимаю, – поморщился ученый, оторванный этим заявлением от своих мыслей. - Но очень жаль упускать эту возможность. Я подобный случай встречал лишь однажды… Если мне не показалось, конечно. Надо обязательно найти попавший в цель дротик.

- Найдите дротик и возвращайтесь. Если этот кадр настолько ценный – закажете его нашим союзничкам. Они за хорошую плату черта лысого приволокут.

Сверяясь с планшетом, ученый и его сопровождающий быстро отыскали выброшенный Маньяком дротик, и ученый возликовал:

- Ага! Образцы крови есть! Значит, мы сможем быстро установить, тот ли это случай…

***

Маньяк проснулся в низеньких (чуть ниже пояса взрослого человека), но довольно густых кустах. Он сел и осмотрелся: тот самый зелёный кусочек посреди черноты, к которому он так стремился. Совсем небольшой тройник, густо поросший кустарником – больше на нем ничего нет, а вокруг чернота. Все вещи Маньяка на месте: рюкзак с припасами, автомат, топоры. Сам тоже вроде цел, если не считать рану на ноге, оставленную дротиком. Впрочем, она уже совсем не болит и дискомфорта не доставляет.

Маньяк не очень хорошо помнил, как добрался сюда: действие дури, дозу которой он получил из шприца-дротика, и звериная ярость, затопившая ему мозги после этого, спутали воспоминания и мысли. Образы из головы Маньяка густо перемешались с реальными событиями.

Вот он бежит, забегает за угол какого-то полуразвалившегося здания. Сбивает плечом не успевшего убраться с его дороги низшего заражённого – не то бегуна, не то медляка. Это вроде было…

А вот он за горло вытаскивает человека из обломков боевой машины, ломает ему пальцы, которыми тот пытается разжать его руку. Затем дробит топором голеностопные суставы и кидает его столпившимся неподалёку медлякам, и те с радостью набрасываются на жертву. Этого точно не было. Эх… мечты Маньяка…

А вот он отрубает лапу тянущемуся к нему лотерейщику, бьет его локтем в морду и пробегает дальше. Это тоже вроде было… или нет.

Маньяк потряс головой, чтоб разогнать путающиеся мысли. Да какая, собственно, разница? Было, не было… жив, цел, и хвала Стиксу. Сейчас стоит подумать, что делать дальше. Оценив свои ощущения, Маньяк понял, что ему очень хочется есть - чувство, мягко говоря, не новое; хочется кого-нибудь убить – это тоже с ним случалось (правда, раньше это чувство не было таким ярким, сейчас же, казалось, та ярость, что охватила его накануне, никуда не делась, не ушла, а притаилась в нем подобно зверю, выжидающему удобный момент для атаки); и ещё хотелось спать – видимо, действие транквилизатора из дротика ещё не прошло полностью.

Некоторые из этих проблем можно было решить, не сходя с места. В рюкзаке ещё вполне хватало съестных припасов, и Маньяк сейчас находился в относительной безопасности: ни заражённые, ни иммунные на черноту без особой необходимости не суются, да и внешникам, по понятным причинам, тут ловить нечего. Последние, правда, чисто теоретически, могли бы встать на границе стандартного кластера и накрыть тройник, на котором скрывался Маньяк, из бортового вооружения, но ведь если бы они действительно могли или хотели это сделать –уже бы сделали. Потому он, расположившись с максимальным для подобной ситуации комфортом, принялся за еду.

Солнышко Улья уже коснулось своим краем черного горизонта, и вокруг него появились длинные жгуты тёмных дымчатых, будто призрачных щупалец – ещё одно неизвестное науке явление природы Стикса. Вот-вот должно стемнеть. Потому, кое-как насытившись, Маньяк начал решать следующую проблему – надо выспаться. Конечно же, с максимально доступным комфортом.

Звериную лёжку Маньяк себе в кустах уже промял, теперь осталось только свить из неё достойное гнездо. В строительстве гнёзд у него тоже опыт имелся, хоть и не большой, но всё же. Не так давно он обустраивал себе гнездо между складом и стеной, когда бомжевал в стабе Блокпост неподалёку от пекла. Тогда он строился гораздо основательней, ведь не ясно было, какое время ему предстоит там провести. Теперь же всё гораздо проще, Маньяку же и надо только несколько часов здесь провести, чтобы отоспаться, а потому: торчащие ветки срезать, нарезать ещё веток, чтоб помягче было, рюкзак под голову, в термоизоляционную ткань завернуться да один из топоров под руку положить. И всё, две минуты - и Маньяк уже спит.

***

В былые времена, когда людей на земле было гораздо меньше и обмен информацией между ними был гораздо медленней, как и их перемещения, имена имели какой-то смысл, хоть зачастую и очень условный: вроде славянских Вторуша, Первуша, Одинец – понятно, что дети названы, так сказать, по порядковому признаку; или индейские Быстрый Олень или Большой Змей – тоже в объяснениях не нуждается. В современном мире имя человека скорее несёт идентификационную функцию: имя, фамилия, отчество (которое принято лишь у некоторых народов), дата рождения. Все это нужно, чтоб не путать одного человека с другим, не более того. А о значении имени родители зачастую могут даже и не задумываться – родилась у них девочка, понравилось имя Юлия, так решили и назвать. А то, что, если следовать греческим корням имени, это значит «кудрявая», а по скандинавской версии и вовсе «рождённая под Рождество» - об этом задумываются редко. И получилась у нас прямоволосая Юлия, которая родилась в августе. Но внимания на это никто не обращает – Юля да Юля.

В Улье дела со смысловой нагрузкой на имя обстоят немного лучше. Но именно, что немного: имя рейдеру-новичку дает его так называемый крёстный, тот рейдер, который первым встретит его и обучит здешним правилам выживания (возможно, и поможет на первых порах, это в Улье считается хорошим тоном). Имена своим крестникам крёстные выдают, как Стикс на душу положит: часто это производные от имён, фамилий или профессий – в таких именах не много полезной информации. Но бывают и другие случаи. Когда имя даётся за какую-то яркую черту характера или особую историю, с рейдером произошедшую.

Вот так случилось и с Маньяком. Не будем повторяться, что именно случилось – об этом уже говорилось. Но имя Маньяку, надо сказать, шло! Если особо не вникать в суть вещей. Маньяк – кто это? Это псих такой, буйнопомешанный, это все знают. И назвать Маньяка рейдером совершенно адекватным точно нельзя. Но если вникнуть подробнее, кто такой маньяк? Это человек, страдающий (или наслаждающийся, это уже по обстоятельствам) манией. Самые распространённые из них – это мания величия и мания преследования. Ни то, ни другое у Маньяка не наблюдалось. А что до голосов в голове - так каждый человек ведет внутренний монолог, а иногда и диалог, когда речь заходит о принятии решений: хочу - не хочу и надо - не надо. Что до голоса, который Маньяк называл шизофренией, то это обычно называют интуицией. И многие рейдеры в своих байках говорят: «у меня как будто голос какой-то раздался внутри». Так что и это в порядке вещей.

Да и вообще, никакие навязчивые мысли Маньяка не донимали. С ними, с мыслями, даже наблюдалась обратная проблема: не очень-то прочно они держались в голове Маньяка – стоило произойти какому-либо событию, на которое он отвлекался, - и всё, чего он там себе думал… уже вылетело из головы. Вот потому Маньяк и засыпал за пару минут: ему не требовалось перед сном погонять недодуманные мысли, они в голове у него просто не скапливались. И сны тревожные ему никогда не снились.

***

В то время, пока Маньяк убегал, а потом приходил в себя, конвой внешников продолжил путь, а учёный засел в своей лаборатории. Она находилась в одной из неопознанных Маньяком машин, не отмеченных трёхзвёздной эмблемой, и учёный сразу же перешёл в неё, вернувшись от места крушения дронов.

Лаборатория была совсем небольшой, походной. Для возможности работы на ходу всё здесь было закреплено: приборы, компьютеры, колбы с реагентами. Даже чемоданчики с переносным оборудованием были пристёгнуты ремнями к стенкам. В лаборатории, как и положено местам подобного рода, царила идеальная чистота и порядок, на входе ученый сразу же переобулся и накинул поверх чистой на вид одежды белый халат.

Кроме ученого в крохотной лаборатории находилась ещё и его помощница – места, собственно, тут было только на двоих. И помощница, надо сказать, была чудо как хороша собой: ладную стройную фигурку с высокой грудью, осиной талией и длинными ногами не мог скрыть даже бесформенный белый халат; изящные высокие скулы, аристократичный нос, большие орехового цвета глаза, открытый высокий лоб и в меру полные губы прекрасно сочетались с густым хвостом каштановых волос.

Ученый, однако, на красоту девушки никак не отреагировал. Войдя, передал помощнице дротик, холодно приказав:

- Мне нужен полный анализ крови этого рейдера, – девушка молча взяла дротик и, сев за один из столов, начала колдовать с пробирками. Ученый сел за другой, включил закреплённый на столе ноутбук и принялся увлеченно в нем копаться. Даже начавшая движение машина, что привело к неизбежной тряске, не отвлекла их от своих занятий.

- Поляк, - обратилась помощница через некоторое время к своему начальнику. – А анализ на…

- Я же сказал! Полный! – раздражённо перебил её ученый. – И оставьте вы эти суеверия. Мы сейчас находимся не среди дикарей.

- Хорошо, Кшиштоф Владекович, – покорно согласилась та. Через некоторое время, поколдовав ещё с пробирками и приборами, послушная помощница отрапортовала: - Всё готово. Результат отправила на ваш компьютер.

- Ну-ка, ну-ка… - ученый плотнее прилип к монитору. – Да! – воскликнул он через пару минут и от охвативших его чувств хлопнул себя ладонями по бёдрам. - Это такой же случай. Даже лучше, интересней! Нужно как можно быстрее сделать заказ всем лояльно настроенным рейдерам на поимку этого экземпляра!

Глава 18

Маньяк проснулся бодрым, отдохнувшим и полностью выспавшимся. И голодным… Пришлось ещё немного растрясти свои запасы провианта и, хотя бы частично, утолить голод. Полностью сытым себя он, конечно же, не почувствовал, но лёгкое чувство голода - это то, к чему Маньяк уже привык. Чтоб наесться досыта, ему нужно много еды, и делать это он предпочитал в населённых стабах, где вкусная горячая пища идет под правильный аккомпанемент из хороших напитков. Жирные жареные свиные колбаски – под тёмное пиво, жареная картошечка с грибами – под крепкий черный чай с травами, а наваристый борщ можно употреблять и без напитков. К борщу многие любят пропустить грамм сто перцовки, и Маньяк не исключение, но тут главное знать, что к перцовке требуется отдельная закуска – крепкий алкоголь горячим не закусывают! Это правило Маньяк знал.

А вот в полевых условиях Маньяк был готов довольствоваться и малым, потому откушал он с аппетитом и едой насладился в полной мере. Но дальше возникла и ещё одна загвоздка: несмотря на то, что Маньяк выспался и хорошо отдохнул, прошло только несколько часов, и вокруг царила ночь. А ночью нормальные рейдеры по стандартным кластерам без крайней на то нужды не ходят: развитые зараженные хоть и не обладают поголовно ночным зрением, слух и обоняние имеют гораздо острее, чем у людей, потому занятие это, мягко говоря, не безопасное.

Маньяк попытался ещё поспать. Поворочался в своём лежбище с полчаса и понял, что уснуть уже не удастся. А его деятельная натура не позволяла ему просто сидеть или лежать на одном месте и пялиться в ночную темень или в ночное же небо. В Маньяке бурлила энергия и жажда деятельности пополам с невыплеснутой со вчерашнего дня злобой, потому он собрался и двинулся в путь.

Двигался он не спеша, аккуратно, крадучись, стараясь полагаться больше на слух и обоняние, чем на зрение. И занятие это ему даже нравилось. Почувствовать себя в роли бесшумно крадущегося в ночи хищника – это новые ощущения, новое приключение. Что может быть лучше?

Правда, насчет бесшумности Маньяк себе явно польстил – он хоть и видел в темноте значительно лучше, чем до попадания в Улей, и даже лучше, чем большинство знакомых ему рейдеров, но полноценным ночным зрением не обладал. Хотя слышал Маньяк и о таком даре – его, кстати, считали не самым полезным. Но с дарами Улья у Маньяка… зх… лучше и не вспоминать.

В общем, хоть Маньяк и старался исполнять роль бесшумного ночного хищника, буквально вжился в неё, ночным зверем всё же не был и регулярно хрустел веточками, чем-нибудь шелестел, а однажды не заметил лежащую в траве пустую консервную банку и наступил на её край. Банка не смялась, а вывернулась из-под ноги, пролетела метра полтора, врезалась в бордюр и с бряканьем покатилась по асфальту. А бесшумный ночной хищник шёпотом выматерился в её и свой адрес.

Сначала Маньяк услышал голоса – говорили не громко, но в ночной тишине звук человеческой речи всё равно разносился далеко. Потом его носа достиг запах табачного дыма, а после Маньяк увидел и точки огоньков сигарет. Как бы курильщики не старались скрыть их ладонями, красные угольки нет-нет да мелькали в темноте.

«Кто это там такой беспечный?» - подумал Маньяк и начал подкрадываться к курильщикам.

Их было двое. Оба в кожаных куртках поверх камуфляжных костюмов, оба с АКСУ за плечами, присев на корточках у бетонной стены гаража, они курили и вполголоса обсуждали свою злодейку-судьбу:

- Стриж совсем озверел, – со злостью сказал один. – На ночь глядя ломиться куда-то, да на четырёх тачках еще, это ваще западло. Добро бы нас броня прикрывала, а так…

- Чё, на очко присел? – хохотнул его собеседник.

- А ты не присел? С включёнными фарами-то по стандартам гнать. Да я всю дорогу ждал, когда на нас элитка из кустов выскочит.

- Ну ты загнул! Да откуда тут элитке-то взяться? Тут же внешники недалеко: и до базы имперцев рукой подать, и звёздные здесь бывают. А ещё спецуровцы, мать их, крутятся постоянно.

- Ну не элитка – обычной тачке и рапана за глаза хватит. Тебе что, легче будет, если тебя не злитка на части порвёт, а рапан?

- Ну мы же с Валяем ехали, он же сенс…

- Вот молодой ты ещё! Валяй видит на 150 метров вокруг, а рапану те 150 метров пробежать – три секунды.

- Ой да не сильно тебя моложе – тоже по Улью не первый месяц хожу. Но чё делать-то? Против бугра-то сильно не попрёшь – на раз-два на разборку пустят.

- Вот и я о том: Стриж озверел! И ведь нафига, главное? Какого-то кекса ловить на заказ?

- Ну да, за него награду нехилую башляют.

- Ой да что там той награды? Помнишь, три дня назад пяток сталкерюг накрыли?

- Ну?

- И на той неделе вместе с ребятами Гонзы еще караван?

- Да помню, помню! И че с того-то, ты че неебичиским богатеем стал и тебе денег больше не надо?

- А то, что мы с тех двух ходок хабара больше получили, чем награда за этого непростого кекса. И там не приходилось по ночам по Улью гонять.

- Да ладно, так уж и больше?

- Прохладно! Сам посчитай: семь тел с каравана нам достались, плюс пять трупаков сталкеров – считай все холодильники почти забили, да ещё стволы и патроны с каравана, да и из личной снаряги ещё кто чего замутить успел. А тут одно тело, которое ещё и живым взять надо. И награда за него в основном бугру пойдёт.

- А, да ты не в курсях просто. Я рядом был, когда Стриж заказ принимал. У меня же дар на слух, помнишь?

- Ну да. Только ты его не кормишь совсем – все деньги на спек спускаешь.

- Да и хер с ним, он же все равно работает. Так вот, заказ на этого кекса не от внешников, а от институтских. И чем-то он им важен. Короче, тут на респект сработать надо. На эту… как его? На перспективу. Чтоб потом с ними работать. А у институтских много ништяков есть, которые у внешников не найдёшь. Реально приподняться можно.

- Стрижу приподняться! Чё, думаешь он с тобой делиться станет?

- Стриж приподнимется, а за ним и мы. Мы же его люди.

- Да мы для него просто мясо – сдохнем, нового наберёт. Вот нахер нас по ночи-то гнать сюда было? И вот приехали мы сюда. И? И хули толку? Приехали и спать легли все. Все, кроме нас с тобой, а мы типа лагерь охраняй, и это после того, как мы под фарами по Улью ездили. Да если бы тут кто-то был – он бы уже сто пудов к нам приперся. И ещё два часа ходи тут, дозор изображай, потом смена, а потом и подъем – только три часа поспать и получится. И нафига это всё, блядь?! Я не понимаю, вот завтра с утра бы и поехали.

«Вот же непуганые идиоты!» - усмехнулся про себя Маньяк. – «Сидят, курят, общаются… И это на стандартном кластере. Ночью. И это часовые. Единственные часовые!»

- Дык не одни же мы заказ получили. Сюда завтра ещё дофига народу ломанется. А мы уже здесь, в предполагаемом районе … этой самой… на месте, короче.

Маньяк лежал на крыше гаража, рядом с которым вели беседу муры. А это были именно они, Маньяк понял это из их разговора. И они были единственными часовыми расположенного рядом лагеря. Ну как лагеря: четыре машины, поставленные в круги, для очистки совести накрытые маскировочной сеткой - вот и весь лагерь.

«Интересно, кого они ловят?» - подумал Маньяк. – «Кто мог заинтересовать аж институтских? Или кто мог им насолить, да ещё так серьёзно, что взять нужно обязательно живым. Для последующих экзекуций, видимо».

Институт был организацией солидной и таинственной. Чем конкретно он занимался и где базировался – точно не знал никто. Ходили по Улью разные слухи: от того, что Институт - это такие внешники, открывшие способ защищаться от заразы Стикса, не прибегая к системам очистки воздуха, и до того, что Институт - это и есть настоящие хозяева Улья. Мол, они всё это устроили с целью каких-то экспериментов. Правды в этом было не больше, чем в том, что миром управляет тайное правительство, состоящее из рептилоидов.

Доподлинно известно только то, что состоял Институт из иммунных, и занимались они изучением Улья и… ещё чем-то…Цель, казалось бы, благородная – общество знахарей тоже изучают Улей. Но вот методы у Института были самыми разнообразными: они были замечены в сотрудничестве с мурами, внешниками и даже с сектантами. А некоторые секты, опять же по слухам, Институтом и были организованы, и им же, само собой, управлялись. В общем, простые рейдеры институтских побаивались и недолюбливали.

Маньяк услышал вполне достаточно, чтоб не пытаться дружить с парочкой безалаберных дозорных – можно было отступать в темноту и, обойдя лагерь муров десятой дорогой, двигаться по своим делам. Но дух приключений не позволил ему поступить так.

Дух приключений и жажда крови – та затаённая злоба, что поселилась в нём вчера, никуда не делась, и Маньяку хотелось убивать. Маньяк он, в конце концов, или не маньяк? Да и тому парню, которого собирались ловить муры, хотелось немного помочь. Не то чтоб он был близок Маньяку (ну, Маньяк же не знал, что он и есть тот парень), но враг моего врага и всё такое…

Маньяк легко и бесшумно встал, взял в обе руки по топору, в полуприсяде подкрался к краю крыши, подобрался, словно кот перед прыжком. И обрушился на пару незадачливых часовых подобно каре небесной. Приземляясь, сдвоенным ударом перерубил наискось хребты своим жертвам. Те не успели даже понять, откуда пришла смерть – без вскрика, без хрипа мешками завалились к ногам Маньяка.

Маньяк со счастливой, лишь немного злорадной улыбкой выдернул оружие из тел своих жертв. Когда его топоры с хрустом входили в тела врагов, разрубая плоть и кости, он испытал удовольствие сродни тому, которое испытываешь, когда разгибаешь спину после тяжёлой работы внаклонку.

Он вытер перепачканные в крови топоры об одежду убитых и быстро обыскал тела. Нашёл несколько гранат: стандартных РГД5 и одну Ф1 – это уже серьёзная вещь, немного споранов и дозу спека – кажется, качественного. Прикарманив всё это, оттащил тела к стеночке, чтоб в глаза в случае чего не бросались. «Надо забрать патроны…» - начала было жаба, но Маньяк одернул её решительным голосом рассудка. –«Цыц, зелёная! Мне двигаться надо быстро, а не барахлом обвешиваться». «Ну гранаты же взял? И патроны не задавят» - предприняла ещё одну попытку жаба. «А гранаты я сейчас применю. Все!» - отрезал Маньяк, и жаба заткнулась.

С трупов дозорных муров обильно текла кровь, оставляя на земле чёрные дорожки, отчётливо видимые в свете луны. Но Маньяку хотелось больше крови. Крови и разрушений. Да и вообще, рядом целый отряд спящих муров, и спать они будут ещё два часа – это ж просто праздник какой-то! Как тут удержаться и не устроить «спящим красавцам» немного сюрпризов? Главное, чтоб в кусты никому не приспичило.

Сейчас Маньяк двигался действительно осторожно. На полусогнутых ногах, аккуратно прощупывая землю при каждом шаге, прислушиваясь к каждому шороху, он обошел весь лагерь кругом, прикидывая каких сюрпризов можно оставить мурам.

Лагерь представлял собой квадрат, грани которого состояли из четырёх машин: двух грузовиков и двух пикапов с пулемётами в кузовах. Поверх машин была натянута маскировочная сетка. Из этого дырявого шатра имелось два выхода. Муры спали внутри – кто в машинах, а кто и просто около. Маньяк был невысокого мнения о мурах, но тут вынужден был признать, что лагерь на скорую руку они организовали неплохо – располагался он на перекрёстке дорог внутри гаражного кооператива, (ну или, если быть точнее, руин гаражного кооператива) и в глаза не бросался. Если специально не вглядываться, зная, что именно высматриваешь и где оно хотя бы примерно должно находиться, то сразу и не разглядишь.

К устройству сюрпризов Маньяк подошел творчески. С помощью изъятых у мёртвых часовых шнурков, ремней и автомата установил на небольшом дереве, что росло напротив одного из выходов лагеря, самострельную ловушку, закрепив автомат в развилке толстых веток и протянув импровизированную верёвку от спускогого крючка и между колёсами машин так, что, запнувшись об эту растяжку, мур нажмет на спусковой крючок, и автомат начнёт стрелять… куда-то в сторону лагеря.

Гранат у Маньяка имелось всего шесть: больше у часовых не нашлось, а своих у него не было – не планировал он ни позиционных боёв, ни диверсионной деятельности, но Стикс решил по-своему. Из двух РГД5 и найденных неподалёку у почти развалившегося гаража кирпичей Маньяк соорудил противопехотную мину… «запинательного» действия: у гранат разжимаются усики чеки, после чего они укладываются на землю предохранительными рычагами вверх, поверх гранат кладётся кирпич так, чтоб край кирпича придавливал самые края рычагов, после из гранат выдёргивается чека (очень аккуратно выдёргивается). Мина готова.

Таких мин Маньяк установил две - на каждом из входов в лагерь. Всё же его самострел - это штука больше для создания паники, чем для нанесения урона. Мины он дополнительно замаскировал, присыпав палыми листьями, ветками и прочим мусором, найденным под тем же деревом, где был установлен самострел.

Ещё он рассчитывал как-нибудь повредить технику муров. Проколоть все колёса, например. Но тут могли возникнуть сложности: колёса могут оказаться и не надувными, а безвоздушными, просто из резины – в военной технике иногда такие используются. А ещё прокалывать шины и выпускать воздух может оказаться довольно громким занятием, а перебудить весь лагерь раньше времени Маньяку очень не хотелось.

Как уже говорилось ранее, Маньяк не обладал полноценным ночным зрением, но после его попадания в мир Улья все его параметры возросли - и продолжали расти. А том числе и способность видеть в темноте. Да-да, а ещё слабоумие и отвага… и склонность к авантюризму. Последнее так особенно сильно.

В общем, света звёзд хватило Маньяку, чтоб разглядеть продолговатый предмет, стоящий рядом с колесом одного из муровских грузовиков. При ближайшем рассмотрении предмет оказался металлической канистрой на 20 литров. А когда он открыл её, из канистры явственно пахнуло бензином.

«Ай-ай-ай, господа муры, как непредусмотрительно!» - губы Маньяка растянулись в довольной улыбке, а в глазах появился нездоровый блеск…

Походив с канистрой вокруг лагеря, Маньяк проложил дорожки из разлитого бензина, соединив все машины. Теперь осталось самая рискованная часть и без того рискованного плана: нужно пробить топливные баки всех машин, и сделать это как можно тише. Пришлось Маньяку снова обратиться за материальной помощью к убитым дозорным – снять с одного из них куртку.

Прикрывая руку с ножом курткой, чтоб звук от прорезаемого металла стенки топливного бака был потише, Маньяк пробил баки грузовикам. Хорошо, что силы ему хватало на то, чтоб не бить по баку ножом, а просто надавить как на консервную банку. Звук, однако, несмотря на все ухищрения рейдера-авантюриста, если и был тише, то ненамного.

И случилось то, чего Маньяк так опасался: проснулся один из муров, спавший около грузовика, бак которого Маньяк только что пробил. Хорошо, что только один. И хорошо, что спросонок он не разобрался в ситуации и не поднял тревогу. Вместо этого он невнятно выругался, поднялся и, взяв автомат наизготовку, аккуратно ступая, отправился выяснять в чем дело.

«Тоже мне, крадущийся дятел!» - зло ухмыльнулся про себя Маньяк. Он отлично видел мура из-под днища грузовика. – «Сейчас этот фрукт пойдёт на выход из лагеря, наткнётся на мою мину и… о поджоге тогда придется забыть». А поджог Маньяку очень хотелось устроить. Он ведь так давно ничего не поджигал… Ничего и никого.

«Фрукт», к счастью, верно уловил направление разбудившего его звука и пошёл в обход машины, всё так же всматриваясь в ночную темень, в которой он, по-видимому, нифига не различал. Маньяк же очень аккуратно, на пальцах выбрался из-под машины и встал за спиной жертвы.

Одной рукой Маньяк зажал муру рот, а другой, почти одновременно, всадил в глаз своей жертвы нож. На всю длину лезвия. Мур умер мгновенно, даже не успев попытаться крикнуть, и Маньяк подхватил его тело на руки, остерегаясь конвульсий и лишнего шума, но их тоже не последовало. Маньяк прислушался, но всё было тихо – никого больше его вредительская деятельность не разбудила. И, положив тело у грузовика, Маньяк продолжил готовить поджёг.

Глава 19

Когда Маньяк подошёл к первому из пикапов, на него снизошло озарение: чтоб поджечь машину, не обязательно пробивать ей бензобак – ведь достаточно его открыть, плеснуть немного бензина рядом с горловиной, а когда пламя от предварительно оставленной горючей дорожки доберётся до выходящих из бака паров топлива, машина и так вспыхнет факелом.

Мысль эта настолько поразила Маньяка, что он чуть было не чертыхнулся в голос – ведь можно же было не городить огород, пробивая топливные баки с риском перебудить всех муров, а сделать всё по-тихому. Но Маньяк всё ещё находился в лагере спящих врагов, потому язык он вовремя прикусил. Что ни говори, а хорошая мысля приходит опосля.

Сделав свое огнеопасное дело и никого больше не разбудив, Маньяк перешёл к финальной, самой весёлой части плана. Тут дело снова пошло немного скомкано: Маньяк осознавал, насколько горюч бензин, и не стал с зажигалкой присаживаться над лужей горючего; вместо этого он решил поджечь куртку, которой ранее пытался скрыть шум от своей вредительской деятельности – она уже пропиталась топливом; однако он не учел, что топливо также осталось и на его руках, и, когда он чиркнул колесиком зажигалки, вспыхнула не только куртка, но и его верхние конечности. Чертыхнувшись от неожиданности, Маньяк швырнул горящую куртку куда собирался – в дорожку из бензина, и быстро сбил пламя с рук при помощи придорожной пыли и мусора. Свет от бегущего по дорожке пламени, чертыханья Маньяка – всё это в ночной тиши и темени… Нет, муры не подорвались со своих спальных мест в едином порыве, но некоторым этого вполне хватило, чтоб проснуться.

Вот с невнятным матом на устах встал один спящий красавец и зачарованно уставился на бегущую по земле огненную дорожку. Вот к нему присоединился другой. Что нb говори, бегущая по земле в ночной тьме огненная линия – зрелище завораживающее… а вот громкий смех вновь не сдержавшего эмоции Маньяка, донёсшийся из той же ночной темноты, эффект произвёл зловещий. Выводящий из ступора, а заодно и добавляющий панических настроений. Особого перца ему добавило то, что сразу после смеха Маньяка огонь добрался до одной из луж бензина, натёкшей под пробитым бензобаком.

Пламя вспыхнуло всерьёз, да ещё те, что проснулись первыми, заорали что-то вроде: «подъём, хлопцы, хватай мешки – перрон отходит»! Тут проснулись уже все. Началась суета и неразбериха, кто-то чего-то орал, кто-то куда-то бежал. Длинной истеричной очередью на весь магазин разразился автомат – сработала ловушка Маньяка. Раздались крики и ответные выстрелы. Самострел Маньяка, поставленный, надо сказать, для создания паники, а не для того чтоб кого-нибудь убить, не только сработал, но и попал в особо неудачливого мура. Паники прибавилось.

«Вот ведь странные ребята», - подумал Маньяк, – «вот в кого они там стреляют? Ведь даже мне понятно, хотя у меня с огнестрельным оружием существуют явные разногласия невыясненного характера… Даже мне понятно, что стрелять во врага, которого ты не видишь, бессмысленно. Больше шансов попасть себе в ногу или приятелю в задницу. А у этих парней тут по-любому есть приятели, задницы которых для них являются излюбленной целью».

Раздался один сдвоенный взрыв, потом ещё один такой же – сработали незамысловатые мины Маньяка. Затем хлопнул ещё один взрыв – взорвался бензобак одного из шахид-мобилей. Видимо, горючего в нем оставалось немного, а паров бензина, напротив, достаточно.

Маньяк, только сбив пламя с рук, укрылся за одним из гаражей и сейчас радостно посмеивался, глядя на дело рук своих. Как говорится, сделал гадость – сердцу радость! А тут гадость сделана мурам – это дело вполне, так сказать, богоугодное. Особенно если учесть, что бог здесь у нас -Стикс. Так что, никакие угрызения совести радости Маньяка не омрачали, и радовался он как ребенок – откровенно и от души.

Муры тоже времени зря не теряли и развлекались по-своему: куда-то стреляли, чего-то орали, некоторые пытались тушить обреченные машины. Техника их, все четыре единицы, уже пылала ярким пламенем, и тушить её без специальных пожарных систем на основе пенообразования мог только законченный оптимист. Или, если называть вещи своими именами, законченный идиот.

Находиться в объятом огнём лагере, причем ночью и на стандартном кластере Улья, впрочем, тоже не тот поступок, который можно было назвать, хоть сколько-нибудь умным, и вот появилась первая ласточка здравого смысла: «ласточка» выбежала из-за горящих машин, пронеслась мимо Маньяка так, что только пятки сверкнули, и растворилась в ночной темноте.

Скорость у «ласточки» была никак не меньше километров 80-ти. «Никак клокстопер»? - с удивлением и изрядной долей завести подумал Маньяк, но отмёл это предположение как несостоятельное – скорость была все же не настолько высокой, какую могут развить люди с таким даром. Да и ускоренной казалась в основном нижняя часть беговой «ласточки» - просто дар на скорость передвижения.

Хотя Маньяку и таким, беговым даром обладать очень хотелось. «Это же можно с каким-нибудь длинным копьём наперевес разогнаться и рубера пробить - если не насквозь, то броню-то точно. А потом рассказывать в трактире под кружку пива местным завсегдатаям, как с копьём на рубера ходил. Это ж как с рогатиной на медведя или даже круче!» - подумал Маньяк. Маньяку – маньячные мечты.

Тем временем ещё одному муру пришло в голову, что оставаться посреди горящего лагеря смысла нет, и он последовал примеру первого дезертира – правда, с обычной, нормальной для человека скоростью. Маньяк недоумевал, как они все ещё не изжарились там посреди небольшого лагеря, окружённого горящими машинами - там ведь температура, должно быть, как в аду?

Второй муровский беглец, в отличие от первого, далеко не убежал – выпрыгнувший из темноты лотерейщик одним ударом лапы пресёк попытку дезертирства. Предсказуемо. Крики, стрельба, огонь посреди ночи – всё это не могло не привлечь тварей. Они пришли, а вот Маньяку пора было уходить. Диверсионная акция прошла не совсем так, как это виделось изначально, но чётких планов на неё он и не строил. Известно, что все планы сражений хороши, пока не начнётся бой. А тут хоть и не совсем бой, но тоже боевая операция по уничтожению техники и живой силы противника, и потому вполне попадает под тезис о планах сражений. И план Маньяка был очень примерным, а детали… по обстоятельствам. В конце концов, он всегда был силён в импровизации. Ну или, если быть честным, скрупулёзное просчитывание действий на много ходов вперёд - это точно не его. Терпения у Маньяка на это никогда не хватало.

В общем, результатами своей диверсии Маньяк был доволен: техника противника, как и какая-то часть живой силы уничтожены; оставшиеся в живых враги в различной степени ранены, деморализованы и бегут. Что ни говори, шалость удалась! А если на шум подтянется достаточное количество тварей, а так, скорее всего, и будет, они полностью добьют отряд муров.

Прибывающие на шум заражённые могли стать проблемой и для Маньяка. Потому он не стал уподобляться беглецам-мурам и бежать в ночную темноту, а взобрался на крышу гаража и покинул место проведения акции… верхами.

Крыши гаражей были, как водится, плоскими, располагались эти незамысловатые здания вплотную друг к другу по два ряда, между которыми имелись проезды. Маньяк шёл по ним походкой матёрого уличного котяры, что обходит свои владения. Котяры, с которым не то что другие коты, но даже дворовые собаки предпочитают не связываться. Походка энергичная, быстрая, но в то же время мягкая и пружинистая, а движения грациозны. Вот теперь Маньяк был похож на того самого ночного хищника, которым представлял себя в начале этой ночной вылазки.

Маньяк иногда видел неясные в ночной темноте силуэты фигур заражённых, спешащих к горящему лагерю муров, а пару раз слышал и стук костяных пяток. Но его, Маньяка, идущего по крышам, никто из зараженных не заметил или не счёл приоритетной для себя целью – ведь недалеко горел яркий огонь и оттуда пахло дымом и кровью. И Маньяк без проблем достиг края застроенной гаражами площади, мягко спрыгнул на землю и растворился в ночной темноте. Злость, вызванная ощущением бессилия и копившаяся в нём после того, как он убегал, преследуемый внешниками, утихла. Утихла, но до конца не рассеялась.

***

День застал Маньяка бегущим. Словно заправский физкультурник и активист ЗОЖ, он бежал трусцой по хорошо утоптанной тропинке, что пролегала по опушке светлой рощицы и вела к виднеющемуся невдалеке городу.

Всё это великолепие располагалось на недавно перезагрузившемся кластере, и у Маньяка имелись попутчики - вместе с ним в забеге принимали участие зараженные. По правую руку от Маньяка, метрах в тридцати, по полю бежал хорошо отожравшийся лотерейщик. Он недобро посматривал на Маньяка, но агрессивных действий не предпринимал – видимо, загадочный дар рейдера снова начал работать, и лотерейщик не видел в Маньяке иммунного, тем более что впереди было много вкусной еды. Дальше, ещё в паре десятков метров от лотерейщика, бежали три спидера. Эти недобро и с опаской посматривали уже и на лотерейщика, и на Маньяка – ну точно конкурирующие в соревнованиях по бегу спортсмены.

Рейдеры считают опасным приближаться к недавно перезагрузившимся кластерам. Что и понятно: туда со всех окрестностей сбегаются твари разной степени откормленности. Однако в кластеры эти рейдеры все же регулярно захаживают, причем как большими хорошо экипированными группами на нескольких подготовленных для условий Улья машинах, так и небольшими компаниями, и даже поодиночке. Ведь в обновившемся кластере можно найти ценные вещи: продовольствие и прочие товары повседневной необходимости (зубная паста и туалетная бумага, например, гигиена наше всё) – это для больших групп с транспортом; оружие и патроны у представителей сил правопорядка и в оружейных магазинах – это уже для того, кто первым успеет.

Маньяку же в первую очередь требовалось другое. Когда рассвело, ночная темень рассеялась и радиус его уверенного обзора стал больше пары десятков метров, Маньяк вдруг обнаружил, что слабо представляет себе, где конкретно он сейчас находится. Сначала безумный забег от внешников, потом авантюрная ночная вылазка – с намеченного ранее маршрута он точно отклонился, и не ясно даже в какую сторону. Да, у него была подробная и очень качественная карта, по меркам Улья - просто высочайшего качества карта, но это всё же не GPS-навигатор – на ней точкой не отмечено, где ты находишься в данный момент. Маньяку нужно было сориентироваться, и большой городской кластер - это отличный ориентир, не так много вокруг. Нужно только узнать название города, на карте они есть. А это можно сделать, прочтя какие-нибудь документы, найденные в нём, проще - найти указатель, ещё проще - поймать и расспросить не успевшего переродиться местного жителя. Не то чтоб Маньяк выбирал лёгкие пути, но и усложнять себе жизнь, если это не сулило ничего весёлого и драйвового, он не любил. Вот потому он и ломился в город вместе с первыми заражёнными. Ну и пополнить запасы провизии лишним не будет. Лучше иметь излишек еды, чем её недостаток – один из жизненных принципов Маньяка!

Город уже начинало лихорадить: повсюду пропало электричество, некоторые люди после перезагрузки уже начали чудить, а на окраинах уже резвились самые быстрые заражённые. Неразбериха и начинающиеся беспорядки. Быстрый кластер.

Однако хаос ещё не овладел городом полностью. Маньяк быстро пробежал беспокойные окраины и приблизился к центру. Здесь ещё сохранялось подобие порядка: местные выглядели пришибленно, останавливались, опасливо озирались, прислушивались к далёким редким звукам выстрелов, но продолжали спешить по своим очень важным делам.

- Добрый день, уважаемая, – Маньяк вежливо привлёк к себе внимание тётки сильно постбальзаковского возраста. – Подскажите, пожалуйста, где я нахожусь?

- На улице Ленина, – с удивлением ответила тётка, недобро покосившись на табличку с названием улицы и номером дома, что висела на углу здания неподалёку, а потом на Маньяка.

- К чёрту подробности! – заулыбавшись, махнул рукой Маньяк. – Город какой?

- Светлодонск.

- Спасибо большое, – ответил Маньяк и пошел дальше.

- Поразвелось наркоманов всяких, – услышал он в спину приглушённое ворчанье. – Ходят тут, да с оружием ещё…

- Это точно… - подтвердил Маньяк, доставая карту – Наркоманы, бандиты и психи кругом. И маньяки. Житья от них нет!

Сориентировавшись по карте, Маньяк понял, что отклонился довольно прилично к северу. Прикинув новый маршрут, он убрал карту в рюкзак и огляделся в поисках продуктового магазина – надо переходить к следующему делу, по которому он пришел, как оказалось, в светлыйгород Светлодонск, то есть запастись продуктами и двигаться дальше. Неплохо было бы ещё обзавестись хорошим кросскантрийным велосипедом, это сильно ускорит его продвижение к цели, но это уже если случай представится.

- Мы не работаем, – окликнула входящего в двери супермаркета Маньяка девушка в форменном фартуке.

- Хорошо, не работайте, – разрешил Маньяк, не прекращая движения.

- Молодой человек, у нас света нет! – попыталась вразумить Маньяка работница супермаркета. – Кассовые аппараты не работают.

- Да у меня и денег нет, – радостно улыбнулся ей Маньяк.

- Но… - попыталась возразить девушка, но Маньяк перебил её:

- Ни копейки! – и продолжил путь в полутёмный по причине отсутствия электричества зал с рядами товаров.

Первым делом Маньяку попались на глаза фрукты – пища хоть и вкусная, и иногда даже полезная, но тяжёлая и низкокалорийная. Потому он выбрал яблоко побольше и посочнее на вид, протёр его не очень-то чистой полой камуфляжной куртки и откусил хороший кусок фрукта. Но больше из этого отдела брать ничего не стал. Дальше Маньяку попались полки с разнообразными орешками. Он радостно хохотнул, отложил на полку недоеденное яблоко, насыпал в пакет (рулон с которыми нашёлся тут же, на полках) пару килограммов фундука, убрал добычу в рюкзак, набил им же карманы и продолжил грабеж, уже хрустя орехами.

Охранники супермаркета выглядели словно стайка детей на новогоднем утреннике, где Дед Мороз вместо приветствия и новогодней программы сел под ёлку, достал из шубы фляжку с коньяком, выпил, закурил и принялся петь матерную песню. Целой стайкой они собрались и с изумлением следили за бесчинствами Маньяка, негромко переговариваясь. Но следили издали: приближаться к громиле, вооружённому двумя хищного вида топорами и автоматом, дураков не находилось.

- Эй, - осмелился наконец один из них. – Мы полицию вызовем.

- Вызывайте, – согласился Маньяк. – А то у меня патронов мало, – он похлопал рукой по автомату, висящему на плече. – Полиция ведь должна помогать честным гражданам – вот они со мной патронами и поделятся. Так что вызывайте, я не против. А лучше пусть кто-нибудь сбегает до участка, а то связи-то нет, – не то чтоб Маньяк всерьёз собирался грабить местных стражей закона, сейчас это просто было неуместно, но на бедующее отметил, что такой способ узнать, где в незнакомом городе находится ближайшее отделение полиции, вполне годен. Сейчас же ему не верилось, что полиция успеет прибыть вовремя – надолго задерживаться в магазине Маньяк не планировал.

- Парень, а ты вообще кто? – неожиданно поинтересовался другой охранник.

- Я! – ткнул себя пальцем в грудь Маньяк. – Очень большой и важный начальник. И я вас всех увольняю! За профнепригодность, – с этими словами он скинул с плеча автомат. – Ну-ка живо все по домам! – крикнул Маньяк и выстрелил в потолок. Охранников словно ветром сдуло.

«Может, кто из них иммунным окажется. Так будет больше шансов выжить» - вздохнул Маньяк и отправился на поиски консервов и колбасы.

Глава 20

Из города Маньяк выбирался поспешая, но не торопясь. Славный город Светлодонск был отнюдь не мегаполисом и большими размерами похвастаться не мог. И потому хаос распространялся в нем весьма стремительно: с того момента, как Маньяк бежал к городу вместе с тварями, прошло всего несколько часов, а уже что-то горело (к небу поднималось несколько столбов дыма), звуки выстрелов и крики ужаса стали доноситься чаще.

Но большинство людей вокруг продолжали спешить по своим неотложным делам. Они опасливо озирались, втягивали головы в плечи, временами останавливались, прислушиваясь, что-то бурчали себе под нос, ругались вполголоса, но меньше их на улицах как будто бы и не становилось. Вот какова в человеке сила привычки и вера в лучшее: ведь каждому уже понятно, что в городе начались как минимум серьёзные беспорядки, если не война. С кем война? Да хоть с пришельцами с планеты Плюк, не важно – в такой ситуации не до большой политики. Древние, глубинные инстинкты говорят, что на опасность может быть только три реакции: бей, беги, замри - это значит, что нужно либо бежать к источнику беспорядков, ориентируясь на звук и дым и по возможности вооружившись (сам Маньяк, кстати, так бы и поступил – решение не самое безопасное, но так, по крайней мере, есть возможность понять с чем имеешь дело); либо бежать прочь из города (вооружиться и в этом случае не помешает, как и обзавестись припасами), ориентиры в этом случае те же, только теперь опасности нужно избегать, а не стремиться к ней; и третий вариант, самый простой – замереть, спрятаться в какой-нибудь подвал или хотя бы запереться у себя в квартире. Так сильна в человеке вера в то, что всё как-нибудь само утрясётся и нормализуется. Что насморк, что вторжение инопланетян – главное, чтоб самим делать с ним ничего не надо было, чтоб оно само рассосалось. А в остальном - человек потерпит…

Но нет же! Обыватели продолжают спешить по своим делам. Маньяк был уверен, что многие из них спешат на работу. И будут спешить туда, даже если по дороге им встретится пришелец или заражённый, что в их случае одно и то же, ведь пришельцы-то приходят и уходят, а деньги сами себя не заработают!

Маньяку было жаль этих людей. Он был парнем очень агрессивным, но не злым. В то же время он был далеко не глуп, хоть и излишне легкомысленнен, и понимал, что помочь жителям города Светлодонск он не в состоянии. Объяснять им что-либо бесполезно – не поверят. Да и попробуй найди ещё среди них иммунных – это «задачка со звёздочкой», а остальные… Остальные обречены.

Маньяк шел быстрым шагом на выход из города (не бежал, чтоб не привлекать к себе лишнего внимания), когда услышал неподалёку захлёбывающееся всхлипами частое и глубокое дыхание и звук шагов бегущего человека. Человек, ноги которого при беге издают такой звук, должен быть очень лёгким. Или двигаться мягко и грациозно, как это делает Маньяк – он при беге может вообще практически не издавать ни звука. Разумеется, когда бежит не спеша, а не несётся сломя голову.

А потом раздался смех. Радостный, злой, глумливый смех. Такой смех приносит радость только тому, кто смеётся, у стороннего же слушателя он вызывает как минимум раздражение, а то и чувство тревоги. А затем топот ног. Ног, обутых в тяжёлые ботинки. И глумливый, удивлённый возглас:

- Какая шустрая соска!

Маньяк при этих звуках атаился между деревом и кустом у обочины дороги. Чуть прижался к земле, как готовящийся к прыжку кот. И дело даже не в том, что ему очень не понравился смех и прозвучавшие за ним слова, дело в предчувствии неприятностей, которое посетило его. А своим предчувствиям любой рейдер Улья быстро учится доверять – другие тут просто не живут долго.

Из-за угла выбежала девушка, одетая в спортивный топик и короткие джинсовые шортики. На её ногах были кроссовки. Даже несмотря на не располагающую к подобным мыслям обстановку, Маньяк отметил подтянутую спортивную фигурку девушки и туго обтянутую топиком большую и высокую грудь. Не мудрено, что кому-то приглянулась такая прелесть.

Отметил Маньяк и то, что бежала девчонка довольно бодро. Нет, он бы, конечно, обогнал её без усилий, но от простых хулиганов или даже от обычных рейдеров без даров на бег у неё были все шансы уйти. Девушка действительно в хорошей форме.

Следом за ней выбежал обладатель тяжёлых ботинок. Разномастный камуфляж, автомат на плече, клевец за поясом, да ещё и обрез на другом плече сомнений не оставляли – это точно рейдер. А судя по действиям, рейдер не очень хороший. Возможно, даже мур.

- Стой, ссучка! Всё равно догоню, тогда хуже будет! – прокричал он.

Судя по этим словам, вряд ли он собирается напоить девушку чаем и защитить от заражённых, намерения у мужика явно куда более мерзкие. И Маньяк всем сердцем болел за девчонку, но вмешиваться в данной ситуации было верхом неразумности – судя по подбадривающим крикам и свисту, доносившимся из-за угла, этот рейдер здесь не один, а с группой товарищей, и не известно насколько большой группой. Да и не факт, что девушке повезло на иммунитет, может быть, через несколько часов она обратится и будет бродить в поисках свежего мяса, а не помочь будущему заражённому - это не грех, всех не спасёшь. Это иммунному новичку нужно помочь, если есть такая возможность, а тут…

Забег девчонка явно выигрывала – расстояние между ней и рейдером, несмотря на его старания, только увеличивалось. Видимо, поняв, что жертву ему не догнать, мужик скинул с плеча обрез и со словами: «Ну, ссука»! - выстрелил девушке в спину. Попал.

Всплеснув руками, девушка рухнула навзничь. Однако Маньяк не увидел на её спине крови, и лёгкий ветерок, дувший как раз в его сторону, не принес характерного запаха - а запах крови обострённое Стиксом обоняние Маньяка улавливало издалека. Более того, мужик все так же спешил к девчонке, хотя торопиться в таком случае вроде бы уже и некуда. А та подобрала к себе раскинутые в падении руки, опёрлась на них и начала приподниматься.

Хладнокровие Маньяка дало трещину. Не выдержав душещипательной сцены и поддавшись порыву, с топором в руке он рванул наперерез мужику. Понимая, что делает глупость, и злясь на себя и на ситуацию, скорость Маньяк развил просто колоссальную.

А рейдер спешил к своей жертве. Глаза его горели вожделением, несмотря на сбившееся от бега дыхание, он похотливо посмеивался и не замечал угрозы. Пока что-то смазанное серо-зелёное не пронеслось мимо и с выдохом «Наа» не снесло его голову с плеч. Оно же перехватило поперёк туловища успевшую встать на четыре конечности девушку и уволокло с собой.

Дурной силы Маньяка вполне бы хватило на то, чтоб тащить подмышкой вяло брыкающуюся девушку с десяток километров, однако весила она не меньше 50-ти килограмм, да и бежать было гораздо менее удобно, чем со свободными конечностями. Потому скорость Маньяка солидно замедлилась, когда он подхватил несостоявшуюся жертву насильника.

Друзья обезглавленного Маньяком рейдера героические действия Маньяка восприняли резко негативно и начали стрелять. К счастью, не очень метко. А потом и вовсе раздались странные крики: «Не стрелять! Это он! Не стрелять, бараны, это он! Я его учуял. Живьём! Только резинками!» И стрельба стихла.

Маньяк не совсем понял, что значили последние крики, но то, что пули перестали свистеть и выть, рикошетя об асфальт в нескольких метрах от него, не могло не радовать. Забежав за трансформаторную будку и уйдя с прямой видимости недобро настроенных рейдеров, он даже позволил себе остановиться и перехватить девушку, закинув её себе на плечо со словами:

- Не брыкайся, блин! Я ж тебя спасаю! – та нечего не ответила, но вырываться и вправду перестала.

Стрелять по Маньяку перестали, однако положение его безоблачным не назовёшь: рейдеры, вознамерившиеся, насколько он понял, взять его живым, погрузились в машины и двинулись в погоню. И, как понял по звукам улепётывающий во все лопатки Маньяк, машин было не меньше трёх, а значит, преследователей у него немало.

Маньяк как мог старался уйти от погони, но в условиях города пешком оторваться от преследователей на машинах очень непросто – это не лес, тут полно дорог. Он забежал в перегороженную бетонными блоками арку, находящуюся в доме, стоящем вплотную к двум другим так, что вместе они образовывали стену. Пробежал насквозь небольшой скверик, резко сменил направление. Перемахнул ограду детского сада, пробежал через него. Но, выбежав на улицу, заметил машину преследователей, едущую по параллельной улице. Те тоже его не просмотрели: машина резко затормозила, сдала назад и повернула к Маньяку.

Скинуть погоню со следа не удалось. Преследователи, похоже, могли как-то отслеживать направление, в котором находился Маньяк. Тут-то он и понял, что значили слова «Я его учуял» - у них, похоже, есть человек с розыскными дарами Улья. Совсем плохо. Маньяк ещё наподдал скорости и припустил во дворы – там на машине будет сложнее развернуться. За его спиной раздался запоздалый ружейный выстрел.

- Я вообще-то и сама бежать могу, – вякнула девушка из-за спины Маньяка.

- Ценю! – похвалил девушку Маньяк. Он как раз пробежал двор и приближался к довольно высокому забору, протянувшемуся между двумя многоэтажками. – Но так не можешь! - и с этими словами Маньяк прыгнул на капот припаркованной в этом закутке машины, с силой оттолкнулся от него ногами вверх и в сторону стены дома, толкнулся ногой от неё и уже другую ногу поставил на край забора. И без промедления спрыгнул с него вниз. И ойкающая во время этих кульбитов девушка признала:

- Так точно не могу!

- То ли ещё будет! – усмехнулся Маньяк. А затем скомандовал: - Держись крепче! – А та и так не собиралась отпускать его ремень, в который вцепилась ещё в начале их забега. Ну или, если быть точным, забега Маньяка – для неё это скорее являлось заездом.

А впереди их ждал новый акробатический номер. После забора тянулась полоса ровной земли шириной в пару десятков метров, а дальше начинался очень крутой склон, почти обрыв. Спускаться по такому нужно было очень осторожно и не спеша, чтоб не покатиться, но времени у Маньяка на это не было, ведь не ровен час подоспеет погоня, обозлённые рейдеры перелезут забор (а то и просто проломят его усиленным бампером машины) и возьмут Маньяка тёпленьким – тут открытое пространство и прятаться негде.

Потому Маньяк побежал вниз и наискось. Наискось - чтоб замедлить то ускорение, которое ему придавал склон. И несмотря на это, к подножию склона Маньяк набрал такую скорость, что едва успевал передвигать ноги. И только его нечеловеческая координация движений помогла ему справиться с этой задачей.

Дальше ещё тянулся город. Маньяк по инерции пробежал ещё полквартала, забежал в подъезд многоэтажки и, лишь поднявшись на последний этаж, поставил девушку на ноги. Та сразу пошатнулась, и Маньяк придержал её, помогая устоять на ногах. Выглядела она гораздо более измотанной, чем тащивший её на плече Маньяк.

Он наконец рассмотрел её лицо. Очень симпатичное и даже красивое (Маньяк не путал два эти понятия, чем сплошь и рядом грешат окружающие), волосы светлые, волнистые – похоже, натуральная блондинка, не крашеная, губы пухлые, чувственные, а глаза… Большие, синие и настолько выразительные, что так и притягивают взгляд… Притягивают даже больше, чем большая и высокая грудь на миниатюрном, в общем-то, теле.

От погони они оторвались, и, хотя Маньяк был почти уверен, что это ненадолго, какое-то время у него было. Развернув девушку к себе спиной, Маньяк бесцеремонно задрал вверх её топик. Девушка не сопротивлялась – или прониклась к нему доверием, или, что вероятнее, успела оценить силу Маньяка и понимала, что сопротивляться совершенно бесполезно.

Увидел Маньяк то, что, собственно, и ожидал увидеть, а именно огромный синяк между лопатками девушки – его предположения оправдались, стрелял тот, ныне покойный (туда ему и дорога) мужик, резиновыми пулями. Потому и пользовался обрезом охотничьего ружья. Хотя Маньяк вроде слышал, что бывают резиновые пули и для автоматов, но наверняка он такой информацией не владел.

- Что там? - поинтересовалась девушка результатами осмотра.

- Спина! – бодро, резонно, а главное, честно ответил Маньяк.

- И всё?

- Хм… Красивая спина, – поправился Маньяк. И продолжил, перестав ломать комедию: - А на ней бааальшой синяк.

- И всё? – снова спросила девушка.

- Всё, – кивнул Маньяк. – Стреляли резиновыми пулями.

- Резиновые пули… это чтоб живьём захватить… - произнесла девушка медленно. И тут некую плотину отрешённости, видимо, вызванную шоком от всего произошедшего с ней за последнее время, прорвало. И на Маньяка бурным потоком хлынули вопросы: - А кто это такие были? И кто ты такой? И откуда они взялись? И откуда ты взялся? И если такое повсюду происходит, где власти? И что вообще происходит?

- Вопросы вечные как мир! – усмехнулся Маньяк, спокойно выдержав этот поток недоумения, смешанный с раздражением. И ответил спокойно и лаконично: - Отвечаю по порядку. Они – плохие дядьки. Я – хороший дядька. Они приехали, я прибежал. Власти нет, происходит жопа!

- Жопа… - медленно и задумчиво произнесла девушка. Было похоже, что она готова хлопнуться в обморок, не то от излишней лаконичности ответов, не то от столь грубого слова.

- Полная! – кивнул Маньяк, радостно заулыбавшись.

Девушке, похоже, повезло на иммунитет, во всяком случае, Маньяку очень хотелось в это верить. А если очень хочется, то кто ж ему запретит? Никто, кроме очевидных фактов. А их не было: вела она себя адекватно, не чудила; голос имела чистый, ясный, высокий; мысли тоже.. ну, ясные, по крайней мере, за их чистоту и высоту Маньяк бы не поручился – знавал он разных девушек в своё время. Короче, признаков перерождения у его подопечной не имелось.

«И что же с этой красавицей делать?» – задумался Маньяк.

Нет, он знал, что и в какие моменты нужно делать с красавицами, но ситуация не располагала - он спешит в логово легендарного знахаря, расположенное в не самом простом месте, на хвосте, скорее всего, погоня. Тащить с собой девчонку – верная смерть для неё, а может и для него. Придётся оставить её здесь…

Приняв решение, Маньяк начал действовать как всегда - быстро и чётко. Сняв со спины рюкзак, он уселся прямо на не слишком чистый пол лестничной площадки и начал раскладывать вещи. Девушка села напротив, на ступеньку вертикальной лестницы, ведущей на чердак дома.

- Так. А сейчас слушай меня очень внимательно и запоминай, – серьёзным тоном, без намёка на свою обычную дурашливость начал Маньяк. – Скоро здесь начнут твориться очень странные дела… Да, насколько ты заметила, они уже начали твориться, но это были ещё цветочки. Времени у нас очень мало, потому объяснить толком я тебе ничего не успею. Здесь есть общая и полезная информация, – с этими словами Маньяк протянул девушке одну из брошюр, что выпускают в крупных стабах для новичков. – Позже почитаешь. Так… что ещё… Голова у тебя сейчас болит, тошнота есть?

- Да, – кивнула девушка. – Это, наверное, от сотрясения. Я на фельдшера учусь, разбираюсь немного.

- Хм… Коллега! – усмехнулся Маньяк. – Это не от сотрясения. Держи выпей, это лекарство, – он протянул ей фляжку с живчиком. Девушка выпила, скривилась.

- Уф, гадость какая, – прокомментировала она, возвращая фляжку.

- Лекарство не обязано быть вкусным, – отрезал Маньяк. – Это живчик. Пить его придётся регулярно, каждый день хотя бы по паре глотков. Так что привыкай.

Девушка хотела что-то сказать, но Маньяк прервал её:

- Нет времени! Эти уроды, что за нами гонялись, похоже что-то вроде метки на меня поставили. Не спрашивай как, слишком долго объяснять. Метка есть, иначе мы бы сбили их с пути, – последнее Маньяк объяснял скорее себе. – Да мы и сбивали, но только они опять нас находили. И вскоре снова найдут. Потому мне нужно уходить, они погонятся за мной.

- А как же я? – почти всхлипнула девушка.

- Ты не очень-то им и нужна. А вот я зачем-то нужен, причем очень… Ты останешься здесь. Заберёшься на чердак и затаишься там на несколько дней… Ну, хотя бы на три-четыре, – с этими словами Маньяк ударом топора сбил навесной замок с крышки люка на чердак и откинул её. - Давай прямо сейчас туда заберёмся – нечего нам тут сидеть.

Маньяк спустился до квартиры на втором этаже, дверь в которую была открыта, что он заметил ещё когда поднимался по лестнице. Упокоил там обратившегося в медляка хозяина. Притащил оттуда на чердак три канистры с питьевой водой и всю найденную еду, не требующую готовки на огне. Оттуда же принёс матрас и пару одеял и ещё кое чего по мелочи. В общем, устроил свою подопечную, как смог. Напоследок на практике показал как готовить живчик, разведя для неё полуторалитровую бутылку этого снадобья, и дал пару споранов.

- Ну всё, удачи. Мне надо бежать – чувствую, как время уходит, – попрощался Маньяк, ныряя в чердачный люк.

- Постой! - догнал Маньяка её крик уже на лестничной площадке.

Она смотрела на него сверху, из люка, и во взгляде этом смешались самые странные чувства: паника, благодарность, тоска, обреченность, надежда…

- Я ведь даже имени твоего не знаю. Как зовут-то тебя?

- Маньяк, – улыбнулся он в ответ. - Такое имя, – пожал плечами. - Меня зовут Маньяк!

Глава 21

Итак, принцесса спасена. Может быть, кривовато, очень вероятно, что не до конца (мир Стикса жесток, и шансы выжить у девушки не так и велики), но всё же спасена. По крайней мере, Маньяк сделал всё что мог. И хотя он отчетливо понимал безрассудность своего поступка, собою был очень доволен.

Да, принцесса была спасена, но вот дракон, что на ту принцессу нападал, поступил не совсем по сказочным канонам. Он не желал вернуть свою добычу, а полностью переключил своё внимание на спасителя. Маньяк был в этом уверен, слова: «Не стрелять! Это он, я его учуял. Брать живым!» - не могли не привести к определённым выводам.

Проще говоря, этим рейдерам (судя по действиям, они, скорее всего, являлись мурами) зачем-то очень был нужен Маньяк. Для чего? На этот вопрос Маньяк не мог ответить ничего определённого, но в то, что они хотят угостить его выпивкой и сводить за свой счёт в бордель, как-то не верилось. А уверенность в том, что они не потеряли его след и не оставили преследования, зиждилась даже не на умозаключениях и услышанных словах, а скорее на ощущениях. Маньяк чувствовал это, как человек может почувствовать пристальный взгляд в спину, хотя никаких сенсорных органов у человека для этого не имеется.

В общем, Маньяку его любимая шизофрения подсказывала, хоть на этот раз напрямую словами она к нему и не обращалась. И он спешил поскорее убраться из города и по пересечённой местности, по лесам, болотам и буеракам уйти от преследования. А в голове набатом стучало: «Быстрей! Быстрей! Быстрей!» Его снова гнали, как зайца, и утихнувшая было злость вновь возвращалась, смешиваясь с радостью от успешного спасения девушки.

«Я что, зелёный новичок, чтоб меня можно было по кустам гонять?» - думал Маньяк – «Да я уже далеко не первый день в Улье, и хоть с дарами у меня проблема и с огнестрелом невезуха вечная, зато я могу лотерейщику морду побить. Кулаками! Да и будучи новичком, я двух топтунов сжёг и рубера-гриль практически приготовил. А тут какие-то уроды могут позволить себе на меня охотиться просто потому, что их тупо много. Встретился бы мне кто-нибудь из них один на один – я бы показал, чьи в лесу шишки! И с девочкой этой… Красивая, сексуальная, стройная… классная, в общем. Я бы с удовольствием ещё пообщался с ней. И устроил бы получше, рассказал ей что да как… Ну и вообще, я же спас её – может и поближе бы познакомились… пару раз. Но нет ведь!»

В общем, злость Маньяка вполне можно было понять. И злости этой становилось всё больше, и она постепенно начала вытеснять радость от удачно проведённой спасательной операции. И когда погоня вновь настигла Маньяка, он был практически в бешенстве, буквально в шаге от того, чтоб броситься на машину и начать ломать её топорами. Потому следующие его действия были не совсем адекватными, хоть и отлично подходили к стилю его жизни.

Шум двигателей преследующих его машин он услышал задолго до того, как увидел их. Маньяк уже узнавал их, как узнают по голосу знакомого человека. Услышал, узнал и начал подыскивать подходящее поле боя. Именно боя – бегать дальше Маньяк не планировал. У него накопилась слишком много вопросов к этим рейдерам.

Удачное, по мнению Маньяка, место отыскалось, когда враг уже наступал ему на пятки. Полем боя была выбрана стройка. Маньяк за годы своего безденежного студенчества успел не раз поработать разнорабочим на строительстве жилых домов и однажды - заводского цеха, и знал, какой жуткий бедлам творится на стройплощадке, что бы там не строилось. Лестничные пролёты без перил, оконные проёмы без рам, дверные - без дверей. Где-то складированы мешки с цементом и тюки с минеральной ватой, где-то строительный инвентарь. Где-то стены успели сделать, где-то нет. И где и в каком порядке всё это находится – одному прорабу известно.

В таких условиях быстрый и ловкий Маньяк получал солидное преимущество, и был шанс рассеять силы противника – не будут же они всей толпой бегать по стройке, чтобы поймать Маньяка, им придется разделиться. Знать бы только, насколько точно враг может определить его местоположение, как работает дар этого учуявшего Маньяка рейдера. Но это, видимо, придется определять на практике.

Когда преследователи показались из-за поворота улицы, в конце которой и находилась стройплощадка, Маньяк показал им неприличный жест рукой и скрылся на территории стройки. Когда же машины подъехали, он уже был на третьем этаже недостроенного здания.

Тут уверенность Маньяка в собственных силах дала трещину – машин было четыре! Два шахид-мобиля и два грузовика, один из которых был оснащён пулемётом в открытом кузове, а другой - тентованный, то есть, предназначенный для перевозки грузов и пассажиров. Из него-то и начали выпрыгивать бойцы. Много бойцов.

На такую ораву Маньяк никак не рассчитывал. Сейчас бы ему самое время включить голову, а потом и ноги – народу было не меньше тридцати человек. Но Маньяк не зря носил это имя. Да, к его злости добавился страх. Сердце ускорило свой ритм, разгоняя по жилам адреналин, а к страху добавилось предвкушение, Маньяка разбирал азарт. Сойтись накоротке с такой толпой – это да, это вызов! Маньяк решил дать бой преследователям.

Маньяк знал, что у него проблемы со стратегическим мышлением и планированием, но все же хоть какой-то, контурный, так сказать, план старался иметь, а планировать свои действия в данном случае лучше отталкиваясь от действий противника. «Вот как они собираются меня ловить?» - спрашивал себя Маньяк. – «Как вообще можно взять живьём человека, вооружённого автоматическим огнестрельным оружием? При том, что этот человек живьем никого брать не собирается? Резиновые пули? Против нормального автомата? Не рассчитывают же они всерьёз закидать меня этими резинками? Тут даже с моими стрелковыми навыками противостояние получится - ну чисто группа детского сада, пусть и подготовительная группа, вооружённая водяными пистолетиками, против гопника, вооружённого арматуриной. Скорее всего, у них есть люди со специальными дарами, которые могут оглушать на расстоянии, или что-то вроде невидимости, чтоб подкрасться сзади и скрутить…»

Размышления Маньяка прервали преследующие его рейдеры. Не внезапной атакой, к счастью, нет – их командир решил провести что-то вроде небольшого брифинга перед тем, как начать операцию по захвату Маньяка. Машины остановились на расстоянии не менее ста метров от того места, где засел Маньяк, и преследователи не беспокоились о том, что он их услышит. Или им просто было всё равно – план был прост и надёжен. И слышал Маньяк его отчетливо и ясно.

- Так, бойцы, слушаем сюда! – говорил их, по-видимому, командир. Не иначе как для большей значимости он даже забрался в кузов пулемётного грузовика и вещал оттуда, словно с трибуны. - Наш пассажир вон в том недострое и больше никуда не убегает – набегался, видать. Водилы и пулеметчики остаются охранять тачки и контролить недострой со своей стороны. Ну, если пассажир опять побегать решит, чтоб крик подняли… Ну, понятно надеюсь? – толпа, собравшаяся у импровизированной трибуны, согласно загудела, и командир продолжил: - Гонза, Толстый, Масик, Воля, Ведрон и Севуч, вы делитесь на двойки и контролите недострой с трёх оставшихся сторон. Остальные - тоже делимся на двойки, заходим с разных сторон и прочёсываем всё снизу доверху.

- Обязательно на двойки делиться? – раздался вопрос из толпы.

- Кому страшно, девочки, можете и втроём ходить, или даже вчетвером, и за ручки держаться. Мы же всё понимаем. Правда, мужики?

Мужики поддержали шутку нестройными выкриками и смехом, а задавший вопрос рейдер, оскорблённый до глубины души сомнениями в своей мужественности, выкрикнул хриплым срывающимся на фальцет голосом:

- Да кто зассал-то?! Кто зассал?! Я вообще один пойти хочу. Чё я с фраером этим в одного не справлюсь, что ли? Да я ещё до Улья таких на раз-два…

- Успокойся, Кислый! – прервал вопли оскорблённого командир. – Мы все в курсе, какие ты до Улья дела проворачивал и как ментов на болте вертел. Хочешь идти один? Иди. Твоя жизнь – твои проблемы. Остальные, помним: пациент у нас резкий, но кроме как в скорости бега ни в чём не замечен. Ну, тут вы и сами всё видели. Брать его надо только живым – за труп нам никто не заплатит. Ну, только по таксе, как с обычного рейдера на разборку.

Последние слова про разборку рейдеров подтвердили подозрения Маньяка по поводу принадлежности преследователей – это муры. Впрочем, решающего значения это не имело – церемониться с ними он в любом случае не собирался.

Командир муров тем временем продолжал:

- Стрелять только резинками или только по ногам…

- То есть он по нам боевыми и куда попало стрелять будет, а мы резинками или по ногам? – уточнили с нотками сарказма из толпы.

- Он один и вымотался. Иначе не залёг бы тут – дальше побежал бы. Нас 36, – успокоил лидер муров. – Задача шумануть остальным где он. Я только направление и расстояние чую приблизительно. Прижать по возможности. Остальные подтянутся - и возьмём. Чё в первый раз рейдеров живьем берём? Всё, двинулись!

И они двинулись. План их был прост и надёжен. Маньяк и сам на их месте предложил бы что-то подобное. Но и его такая тактика вполне устраивала. На этажах недостроенного здания были частично складированы стройматериалы, в том числе тепло- и гидроизолирующие, а они могли гореть… Также из горючего в наличии имелась пластиковая и картонная упаковка (цемент, например, традиционно хранился в мешках из плотной бумаги). Пока муры рассредоточивались по территории и окружали здание, Маньяк успел организовать два больших и очень дымных костра. Или, скорее, два небольших пожара. Это выдало его текущее местоположение, но отсиживаться на одном месте он и не собирался. Маньяк жаждал крови.

Пожары Маньяк устроил на первых этажах, стройматериалы поначалу занимались неохотно, но разгоревшись, горели ровно, и потушить их не представлялось возможным. Для этого нужно как минимум большое количество воды, а у муров его, конечно же, нет. И верхние этажи заполонил густой едкий дым. Там Маньяк и дал бой мурам.

Первых двух он убил излюбленным способом. Распершись меж стенами над дверным проёмом, Маньяк дождался, когда через него пройдет двойка муров, и спрыгнул вниз, нанося удары топорами. Противники умерли, не успев издать ни звука.

Следующим умер героический мур, попёршийся ловить Маньяка в одно лицо. Маньяк решил, что это и был тот самый Кислый, который ещё до Улья всех вертел, дела проворачивал и вообще был таким крутым, аж в зеркале своего отражения пугался. И судя по его движениям перед смертью, где-то в недостроенном здании он умудрился найти зеркало в полный рост.

Однако, надо отдать Кислому должное: перед тем, как получить удар топором, он что-то почувствовал, резко дёрнулся, и топор Маньяк попал ему не по шее, а в спину, и перед смертью героический мур успел издать пронзительный вопль, тем самым указав соратникам местонахождение их цели. И Маньяку пришлось кардинально менять место действий.

Маньяк, впрочем, такие варианты всё равно учитывал. Забравшись в оконный проём, спиной вперёд он шагнул из здания, пролетел до следующего этажа, уцепился руками за следующий оконный проем и забрался внутрь.

Этот манёвр не укрылся от глаз наблюдателей, поставленных на случай, если Маньяк решит продолжить бегство и покинет недостроенное здание. Они подняли крик, но этим только внесли ещё больше сумятицы в происходящее. Пока команда захвата прибежала на крики наблюдателей; пока муры поняли, что крики «Вот он, бля!» означали не то, что Маньяк покинул здание с этой стороны, а то, что он выпрыгнул из одного окна и сразу же залез в другое; пока конкретизировали какие точно окна это были, Маньяк не только успел переместиться из засвеченной области, но и пополнить счёт убитых ещё четырьмя жертвами.

От едкого дыма першило в горле и слезились глаза. Не имея при себе лучших средств защиты, Маньяк намотал на лицо смоченную водой из фляги запасную футболку, но это помогало слабо. Однако и муры были не в лучшем положении. А если учесть, что они полагались на огнестрельное оружие и численное превосходство, реализовать которое они могли, только зажав Маньяка в каком-нибудь углу и собравшись вместе, тогда как Маньяк рассчитывал на быстрые и неожиданные перемещения и такие же атаки (преимущественно бесшумные) – дым был Маньяку отличным подспорьем. Он помогал создавать хаос и неразбериху.

Хаос и неразбериха – единственные союзники Маньяка в этом бою. И для их создания он старался как мог: отчаянно маневрировал, используя навыки паркура; устанавливал примитивные ловушки из подручных материалов - вроде жестяного ведра, установленного на доску, прислонённую к притолоке над дверным проёмом. Никакого вреда, кроме морального, такая ловушка, конечно, нанести не могла, но муры, напуганные видом тел своих товарищей и общей нервозностью атмосферы, устраивали шум, а зачастую и пальбу, когда ведро с грохотом падало сверху на бетонный пол. Использовал Маньяк и гранаты, взятые с тел муров, и не только для нанесения урона противнику, а и просто для отвлечения внимания.

Но всё это не могло длиться вечно. Стройматериалов, горящих на первых этажах, не так и много – они прогорят, и дымовая завеса рассеется. А муры не являются совсем уж безмозглыми идиотами. Понеся значительные потери, они, наплевав на приказ командира, уже не пытались взять Маньяка живым и стреляли на поражение. Жизнь дороже любой обещанной кем-то награды, как высока бы она ни была. И хоть стрельба эта пока не приносила положительных результатов (наоборот, уже появились первые убитые дружественным огнём, что и не удивительно в условиях плохой видимости, двигающихся с разных сторон союзников и непредсказуемо перемещающегося между ними Маньяка), но когда-то и Маньяк поймает шальную пулю. Неизвестно, как долго продолжался бы этот бой и к какому привёл бы итогу, но в него добавились новые участники.

Своеобразная игра в кошки-мышки, где не очень-то понятно кто кошки, а кто мышки, длилась уже довольно продолжительное время, когда Стикс (верховное божество этого мира и одновременно одно из его названий) решил помочь Маньяку. Сделал он это, согласно своему характеру, прислав на помощь правильному, хоть и излишне безрассудному рейдеру молодого элитника со свитой из рубера и двух кусачей.

Оставшиеся с машинами муры - и пулемётчики, и водители - по большей части наблюдали за недостроенным зданием, в котором шёл бой, силясь понять что там происходит. По сторонам они, конечно, тоже поглядывали, но недостаточно часто и внимательно, за что и поплатились.

Приближающегося рубера они заметили, когда тот был уже в считанных метрах от них. Пулемётчики успели развернуть оружие и даже открыть огонь, но тварь знала свой маневр и резко отпрыгнула в сторону. А сзади на муров уже навалился элитник.

Ему хватило нескольких секунд, чтоб разобраться с угрозой. На шум и звуки выстрелов с неожиданного направления обратили внимание наблюдающие за недостроем со стороны муры, подняли крик, начали стрелять. А к ним уже спешили кусачи.

Происходящее не осталось без внимания изрядно поредевшей команды захвата – им вдруг стало совсем не до Маньяка. Хаоса и сумятицы на поле боя резко прибавилось. Маньяка тоже привлёк этот шум, выглянув в оконный проём, выходящий к стоянке транспорта муров, он увидел элитника, вскрывающего усиленную стальными листами кабину грузовика как консервную банку. Элитник уже доставал из кабины визжащего от боли и страха водителя, и Маньяк, покачав головой, протянул:

- Ууу… пора валить с этой дискотеки…

Глава 22

В большинстве отрядов муров, с дисциплиной напряжёнка. Предательство общечеловеческих ценностей и моральных устоев, сотрудничество с внешниками, которые являются, явными врагами иммунным, а значит сотрудничество с врагом. Всё это притягивает в ряды муров людей с резко маргинальным поведением, а это, как правило, и алкоголь, и наркотики, и прочее… Какая уж тут дисциплина? Надо отметить, что на их месте и многие отряды из нормальных, правильных рейдеров, поступили бы точно так же.

Поредевший отряд муров быстро оценил новый расклад: тяжёлое вооружение уничтожено элитником и рубером, вместе с транспортом, а их автоматы не способны нанести урон ни руберу, ни, тем более, элитнику. Калибр 5.45 даже против кусачей является не самым сильным аргументом. Руберу и элитнику трудно будет протискиваться по коридорам недостроенного здания – размеры у них не соответствующие, но они постараются, сомневаться в этом не приходилось. А кусачи в здании будут чувствовать себя вполне комфортно. В общем, в оборону крепости играть нет никакого смысла. И отряд слажено принял единогласное и единственно правильное в этой ситуации решение – валить отсюда в панике, теряя тапки. Да и отрядом-то они, в сущности, уже не являлись – каждый спасался, как мог, каждый сам за себя.

Маньяк, собственно, тоже собирался отсюда валить, причем быстро. Но панике он не поддался. Да что там панике – он вообще не испытывал страха перед тварями – у элитника со свитой свои дела, у него свои. Уж как-нибудь разойдутся краями. Главное за руку здороваться не лезть, а то могут счесть за неуместную фамильярность, мол, официально не представлены и все такое… Обидятся ещё.

Как всем известно, когда вы убегаете от медведя, тебе не обязательно бежать быстрее медведя – главное бежать быстрее остальных убегающих. Молодой элитник хоть и умнее медведя, логика его поведения, при загоне дичи, вряд ли будет существенно отличаться от логики хозяина тайги. Тем более, что Маньяк дичь не вкусная, как можно заметить из реакции на него тварей Стикса. То есть – имея рядом альтернативную добычу, они за Маньяком не гоняются. Да и бегает он гораздо быстрее муров – проверено на практике. А значит условия поговорки про медведя, соблюдены с избытком.

Маньяк не боялся элитника и его свиту, он их опасался – так это правильно называется. Однако его счеты с мурами не были окончены, и вопросов к этой публике накопилось изрядно. Да и маршрут отступления нужно выбирать правильно. «Фигня война – главное манёвры!» - это не хитрое правило он знал как никто другой. Потому Маньяк не стал покидать поле битвы сразу, выбирая удачный момент.

Удачным моментам Маньяк счёл, так сказать, отступление группы муров, состоящей из трёх человек. Хотя, возможно это была и не группа, а ребята, независимо друг от друга, решили драпать в одну сторону. Сторона это, так же устраивала и Маньяка: сто метров открытого пространства, а за ним ещё одно недостроенное здание. Судя по огороженной площади и ещё одному котловану, здесь планировалось возвести целый жилой комплекс. Вот только Стикс внёс свои коррективы и теперь здесь удобно устраивать битвы с превосходящим противником. Что Маньяк, собственно, и сделал. Направление же, устраивало Маньяк тем, что если элитник или кто-нибудь из его свиты, все же решит присовокупить тушку Маньяка к своему рациону на сегодня, есть все шансы быстро добежать до соседнего недостроя, где, маневрируя, проще будет оторваться от преследования.

Маньяк стоял у оконного проёма на втором этаже, думая как бы прихватить с собой кого-нибудь из отряда муров, для дальнейшей обстоятельной беседы, когда с первого этажа, прямо из под Маньяка, выбежала троица беглецов. Маньяк даже не выдержал и проговорил заулыбавшись:

- Да это ж просто праздник какой-то! – и прыгнул вниз, с силой оттолкнувшись ногой от оконного проёма.

Приземлившись за спинами троицы, Маньяк ударил топорами бегущих слева и справа. Центральный понял, что у его товарищей случились неприятности, но только ускорил бег, даже не оглянувшись. Маньяк тут же снова прыгнул вперёд, нанося удар ногой в спину последнего оставшегося из тройки. Тот, получив неожиданное ускорение, пробежал ещё три шага, запутался в ногах и свалился на четвереньки. Догнав его, Маньяк, ещё одним пинком, на этот раз в голову, отправил мура в нокаут.

Взвалив бесчувственное тело на плечо, Маньяк собрался было уже уходить, когда на сцене появился новый действующей персонаж – из-за угла недостроенного здания, где проходила битва, вышел элитник.

Выпрыгивая из окна, Маньяк немного не рассчитал скорость бега муров - удары топорами вышли чуть смазанными и не убили рейдеров сразу. Каких бы правил и принципов муры не придерживались, какими отпетыми мразями их не считали нормальные рейдеры, муры всё равно были иммунными. А значит обладали повышенными, относительно обычных людей. Запасами прочности и живучести. И получив страшные раны, корчились от боли и стонали. Возможно именно эти звуки и привлекли элитника.

Какой-нибудь гадости от раненых, вроде выстрела в спину, Маньяк не опасался. Он не герой индийского фильма, где злодей, получив смертельное ранение, сразу же всё понимает, и, желая отомстить, стреляет в героя. Нет, смертельно раненый человек вполне может подорвать себя гранатой, пытаясь забрать с собой на тот свет кого-нибудь из врагов, или сделать ещё что-то подобное – история знает такие случаи. Но для этого нужно осознать ситуацию, подумать и принять решение. А первое время, после получения ранения, человек просто корчится от боли и никаких связных мыслей у него в голове просто нет.

Раненых Маньяк проигнорировал. Но вот прыгнувшего на них элитника проигнорировать было просто невозможно… Одним прыжком прелдолев метров тридцать, зверь придавил передними лапами сразу обоих раненых. Лапы его, помимо внушительных размеров обладали длинными, бритвенно острыми когтями, потому муры захрипели и быстро затихли – живыми элитнику они были не нужны.

Развернувшись, Маньяк уставился на элитника. Тот ответил ему пристальным и не добрым взглядом. На Маньяка смотрела черная бездна глаз без зрачка, белка и радужки. Понять по таким глазам что либо, казалось, было невозможно, но Маньяк всем телом ощущал агрессию этого взгляда.

Вот тут Маньяк проняло – шансов сбежать, практически нет, тварь очень быстрая, подобных ей он видел в бытность свою стронгом. Судя по тому, что она замерла в ожидании на четырёх лапах, это для неё более комфортная поза. Значит произошла она, скорее всего, от какого-то зверя, а не от человека. А судя по тому, что размером она не слишкомкрупная (так, больше грузовой Газели, но меньше Камаза, с Зилок, примерно), элитник ещё молодой. Значит разум его не слишком крепок, и руководствуется он, скорее всего, большей частью, звериными инстинктами. Во всяком случаи, Маньяк очень хотелось в это верить…

- Спокойно, мурзик, не надо резких движений. – Маньяк, действительно не делая резких движений, медленно поднял на уровень груди руки, показывая элитнику открытые ладони. И так же медленно, делая шаг назад. Элитник не шелохнулся, но глухо зарычал.

Маньяка пробил пот, однако, вида он не подал и продолжал:

- Да, да, ты тут главный. Ты большой босс. Я на тех двоих не претендую. Кушай, приятного аппетита. Ты большой парень, тебе много кушать надо. – Маньяк говорил спокойным, ровным голосом, будто уговаривая маленького ребёнка. – А я и этим обойдусь. – с этими словами он аккуратно поправил бессознательное тело у себя на плече и сделал ещё один шаг назад, двигаясь так же не спешно и плавно.

Элитник смотрел на Маньяка и не мог решить, кого перед собой видит: с виду похож на вкусную дичь или низших, тех что совсем глупые и медленные; однако, даже им хватало ума стараться убежать от него со всей возможной скоростью. Этот же не бежит, не замер в ужасе, двигается медленно и плавно, спиной к нему не поворачивается, как будто собирается, в случаи чего, оказать ему сопротивление. И ещё, постоянно что-то лопочет, как будто что-то забытое… Чтото это лопотание напоминало элитнику.

Он не помнил, что подобным образом с ним говорил его пожилой хозяин, когда зверь ещё не был заражённым, а был ирландским волкодавом, таким же пожилым, как и его хозяин. Не помнил голоса хозяина, не помнил того, что переродившись он сожрал, так любимого им человека. Но интонации… интонации что-то будили в переродившемся и не раз изменившемся сознании.

А ещё элитник чувствовал, что стоящий перед ним, не то дичь, не то соперник, сильнее, чем выглядит. Один такой вёрткий, посмевший не подчиниться его воле, до того как умереть, сумел очень больно его ранить. Нет, тот всё же был побольше, да и он, зверь, был тогдо меньше и слабее, но этот-то его «голоса» вообще не замечает. И ведет себя странно… Как бы от него проблем не случилось… с желудком, например. Раньше такого никогда не случалась, но а вдруг? Всё когда-то бывает в первый раз…

Элитник уже сожрал трёх муров (заморил, так сказать червячка), так что не был очень голоден. Да и под лапами у него лежали ещё два вкусных человечка, и свита его ещё что-то поймает, и доля оь этого, конечно же, достанется ему. «Да ну его нафиг, при таких раскладах, этого странного… нечего всякую гадость жрать. И тело человечка пусть с собой уносит – тот тоже болел чем-то если живой а не шевелится, не убегает от явной опасности». – решил элитник, не двигаясь с места, лишь провожая пятящегося Маньяка, взглядом.

А Маньяк продолжал нести всякую дичь спокойным голосом и пятится. И пятился он до тех пор пока не уткнулся спиной в, стоящий примерно посередине пути до соседнего недостроя, экскаватор. Ну, если быть точным, ткнулся Маньяк в него не спиной, а находящимся у него на плече, телом мура. Тот, что не удивительно, по прежнему пребывал без сознания и столкновение своей головы с жестким и твёрдым предметом никак не прокомментировал. Маньяк, в свете событий последних минут, как-то даже успел позабыть о своей ноше, и только глухой «бум» раздавшийся от удара головы о металл, напомнил Маньяку о его пленнике.

- Хорошо тебе, гондон штопанный. – по инерции тем же вкрадчивым и спокойным голосом продолжил Маньяк, обращаясь теперь не к элитнику, а к муру. – Катаешься тут, падла, и не знаешь из какой жопы я тебя только что вынес.

Все так же не поворачиваясь к элитнику спиной, Маньяк медленно обогнул экскаватор, а как только тяжёлая строительная техника скрыла его с глаз зверя, развернулся и задал такого стрекоча, что зайцы, увидь они его в этот момент, удавились бы от зависти. Хором, удавились.

***

Глухой подвал, крики из которого никто не услышит. Мрак, разгоняемый лишь светом фонарика, подвешенного к водопроводным трубам. Человек, подвешенный за скованные пластиковыми хомутами ноги к тем же трубам. Руки его так же скованны за спиной. И еще один человек - он ходит рядом, но не спешит помочь несчастному… А если присмотреться к этому второму… Одежда его заляпана кровью, а в руках топоры… И они тоже покрыты потёками крови. И он… этот человек… Он довольно улыбается! О боги! Это маньяк!!!

Сцена из фильмов ужасов… Ирония в том, что маньяка ещё и в действительности зовут Маньяком. И это он тут из «хороших парней», несмотря на то, что именно он подвесил того, первого, за ноги к трубам и возможно будет его пытать. А что? Женевские конвенции на муров не распространяются – с мурами только так и надо, любой нормальный рейдер одобрит.

Маньяк обошел пленника кругом, оценивая дело рук своих, склонил голову набок. Кажется, остался доволен увиденным. Пленник приходить в себя не спешил, и Маньяк, дабы тот быстрее пришел в себя, легонько попинал его носком ботинка по лицу. Пленник очнулся, со стоном открыл глаза, завертел головой, озираясь по сторонам, и тут же разразился грязными ругательствами.

Маньяк послушал, покачал головой. Мур извивался и ругаться не прекращал. Маньяку надоело его слушать, и он нанёс пленному удар ногой, всаживая каблук ботинка муру под дых. Пленный выпучил глаза и раззявил рот, силясь вдохнуть воздуха. Маньяк подождал, когда ему это удастся, присел на корточки и, отложив один топор, вмазал муру по лицу открытой ладонью. Голова пленника мотнулась в сторону от удара.

- Готов к разговору? – спокойным голосом спросил Маньяк. Пленный снова начал ругаться, и Маньяк снова ударил его по лицу и повторил вопрос. Снова услышал брань и повторил процедуру. На третий раз Маньяк ударил два раза, потом три, и к пятому повтору мур наконец сдался:

- Готов, готов я! – прокричал он.

- Вот и славно, – кивнул Маньяк. – Значит так. Мне нужно знать: сколько вас, уродов, за мной ещё гоняется; как вы меня находите; и на кой ляд я вообще вам сдался?

- Всё равно ведь прикончишь меня? – мрачно спросил пленник.

- Ну так и облегчил бы душу перед смертью, – ухмыльнулся Маньяк.

- Ага, чтоб тебе легче стало? – с сарказмом поинтересовался мур.

- Дебил, главное, чтоб тебе легче стало! – вновь усмехнулся Маньяк. – Я ведь и поинтереснее чего-нибудь могу придумать, чем по морде тебя бить. Паяльника и напильника у меня с собой нету, зато есть точильный камень, а у тебя во рту полно зубов. Хочешь, в стоматолога поиграем?

Последнее предложение муру явно не понравилось. Но он молчал, видимо обдумывая и прикидывая свои дальнейшие перспективы. Во всяком случае, на его разбитой физиономии читалась не шуточная борьба. Наверное, инстинкт выживания боролся с какими-то муровскими принципами, если, конечно, у них есть какие-то принципы, в чём Маньяк сильно сомневался.

Пытать мура совершенно не хотелось. Маньяк любил драться, ему нравилось убивать муров и заражённых, что-нибудь ломать, жечь или, как ни странно, строить. Но вот просто причинять кому-то боль вопреки своему имени Маньяк не любил.

Пытать мура не хотелось, а хотелось есть. О чем Маньяк со вздохом и сообщил всё ещё раздумывающему пленнику:

- Есть хочется… - Маньяк задумчиво потыкал пальцем в ляжку висящего перед ним мура. – Вот никогда не пробовал человечину… Ну, и мурятину тоже никогда не пробовал. Крови вашей не раз доводилось попробовать… что поделать – стиль боя такой. А вот есть вас ещё не приходилось…

- Аристотель говорил, что человек - это двуногое животное, лишённое перьев, – неожиданно выдал мур.

- Ба! Да мне в руки попался эрудит! – удивился и обрадовался Маньяк. – Это слова не Аристотеля, это сказал его учитель, Платон. Там ещё было про то, что Диоген спросил тогда Платона, что, получается, что если ощипать курицу, она станет человеком? И после это определение было уточнено: «Человек - это прямоходящее животное с плоскими ногтями, лишённое перьев». Однако такие познания заслуживают поощрения! Давай так, вспомнишь хотя бы ещё одно изречение Платона, ну или, хрен с ним, Аристотеля, я оставлю тебе нож. После того, как ты мне расскажешь то, что я хочу знать, конечно.

Ни одного изречения - ни Платона, ни, хрен с ним, Аристотеля - мур не вспомнил, но Маньяк на это не сильно-то и рассчитывал. Он хотел дать муру надежду на жизнь – человек без надежды выжить способен проявить чудеса упорства, а если надежда есть, то это поможет ему примириться с необходимостью пойти на сотрудничество с врагом. Расчет этот оправдался, и мур заговорил:

-Так… ты не убьёшь меня, если я расскажу тебе что знаю?

- Не убью – план на убийство муров я сегодня уже выполнил. Даже с избытком.

- Ну, ладно, тогда… - мур чуть помедлил, собираясь с мыслями. - Заказ на тебя пришел от институтских. Жирный заказ. Есть там мужик у них один, Поляк, он иногда дает заказы на иммунных или заражённых. На кого-то конкретного… Ну или на их части.

- Поляк - это имя или национальность? – уточнил Маньяк.

- Имя. Но он и по национальности поляк вроде. Не знаю точно – я его паспорт не видел, с родителями его чай не пил. Так вот. Заказ на тебя пришел… Брать надо было обязательно живым - не обязательно целым, но живым. Даже патронов с «резинками» отсыпали. Поляк же и место указал, где тебя искать. Ну и двинулся народ… Всё.

- И много двинулось?

- Три бригады точно. Наша самая крупная, ещё две помельче. Может и ещё кто из совсем мелких, тут не знаю, сколько за тебя дают - инфа общая. Наш шеф, понятно, о таком трепать бы не стал, да и любой бы так сделал, чтоб себе побольше оставить. Но Поляк инфу в сеть для всех отправил, чтоб все знали.

- У вас там прямо сеть есть?

- Ну не то чтоб… Где-то по рации связь налажена, где-то объявы по посёлкам висят.

- Чего хочет от меня этот Поляк?

- Не знаю, но не из мести, я думаю… Только если ты ему сильно насолил, потому живым взять надо было, ну это тебе виднее.

- Да я первый раз о нем слышу.

- Ну, тогда на опыты. Он же учёный вроде… Они, институтские, там все… вроде…

- А как находили меня? Я слышал, кто-то кричал: «Я его учуял!»

- А, это у шефа нашего дар был. Он мог по запаху крови или просто человека, или от шмоток, но слабо – кровь сильнее всего… Короче, по запаху мог находить человека. Расстояние там определять, направление… Полезный дар.

- Полезный, – со вздохом согласился Маньяк. – А остальные?

- Что остальные?

- Остальные бригады как меня искали?

- Вот этого не знаю! Разные у людей дары есть…

- Понятно, – вновь вздохнул Маньяк. – Ну, ладно, пойду я.

- Э… это, постой!

- Что, ещё что-то вспомнил?

- Нет. А это, отпустить меня? Ну, ты обещал.

- Нет. Я обещал, что не буду тебя убивать. Вот я тебя и не убил. Даже калечить не стал. Цени! А всё остальное ты сам как-нибудь, без меня. Не хватало ещё мурам помогать, а как потом с ментатами общаться?

И Маньяк поднялся на улицу из подвала, не слушая больше возражений и просьб мура. А там на улице заметил спидера, заинтересованно нюхающего воздух. Не иначе запах крови от разбитого лица мура почуял. Ну что ж, значит, не светит муру светлое будущее – дверь в подвал Маньяк закрывать не стал…

Глава 23

Запасы провизии Маньяк пополнил ещё до своей авантюры со спасением принцессы и последующего боя с бандой муров. Это было только утром, на редкость длинный вышел день – вроде столько всего произошло, а он только клонится к вечеру. На местности Маньяк сориентировался, и можно продолжать путь. Подмывало, конечно, вернуться к спасённой принцессе – день ведь уже клонится к вечеру. Рассказать девушке подробнее о Стиксе и о том, как выжить в этом мире. Самому отдохнуть и… всё такое. Даже если и не рассчитывать на романтическое приключение, просто провести время с симпатичной девушкой было бы очень приятно.

Но Маньяк напомнил себе, что он очень спешит. Ему нужно попасть к легендарному знахарю, а долго ли он пробудет в этих местах - неизвестно. А ещё его разыскивают муры, нанятые каким-то Поляком из институтских. Зачем он сдался этому Поляку - вопрос второй, главное то, что участвовать в опытах вместо лабораторной мыши или в пытках в качестве жертвы палача Маньяк не собирался – другие дела есть, более для него, Маньяка, важные. И тут расклады получаются следующие: даже если считать отряд муров, который он уничтожил в ту ночь, когда отсыпался на тройнике посреди черноты, и посчитать тот, что был разбит им сегодня, остаётся как минимум еще один. Ещё одна банда муров охотится за Маньяком. А может и не одна. Нет, Маньяку сейчас не до принцесс… Да и принцессе сейчас, наверное, будет безопаснее одной, чем с таким соседом – вся необходимая для выживания информация есть в брошюре, а кое-что ей и Маньяк успел рассказать, авось и выберется. А Маньяку надо двигаться. Надо как можно быстрее добраться до знахаря, разобраться с собой, как бы странно это ни звучало. И скорее всего придется перебираться в другие места. Подальше отсюда, где его ищет с неясными целями институтский Поляк при помощи отрядов муров. Ну или придется разобраться с этим Поляком. Хотя силы свои Маньяк оценивал адекватно, всё-таки институт – организация серьёзная, и связываться с ней может оказаться себе дороже.

Но проблемы нужно решать не по мере их возникновения, а по степени значимости и тому, сколько эти проблемы могут ждать решения. А значит первоочередной задачей остаётся добраться до знахаря. Потому Маньяк не стал задерживаться в городе и двинулся дальше своей дорогой. До темноты ещё несколько часов, ещё можно много пройти, а переночевать можно где ночь застанет – завалиться под какую-нибудь корягу и поспать какое-то время, большего и не требуется.

Так оно и вышло – ночевал Маньяк не под корягой, а в брошенном хозяевами уазике-буханке, но именно там, где его застала ночь. Специальным поиском укрытия на ночь, как это заведено делать у нормальных рейдеров, он заморачиваться не стал. Низшие заражённые к нему интереса практически не проявляют; для высших он, как показывает опыт, цель не приоритетная – так если от бескормицы только, так чего огород городить.

А утром Маньяк вышел к очередному ориентиру, который был обозначен как «Две свечи». Это был городской кластер, в котором располагались два одинаковых с виду здания по 32 этажа в каждом – те самые «свечи». 32 этажа по современным меркам ещё не дотягивают до гордого именования небоскрёб, однако на фоне других домов высотой по 5-9 этажей смотрелись они именно небоскрёбами.

Маньяк, выйдя к «свечам», уставился на них, как пигмей на Эйфелеву башню, даже рот открыл от переизбытка чувств, вызванного открывшимся зрелищем: две серые бетонные башни на фоне чистого утреннего неба и восходящее солнце между ними. .Ещё стайки белых птиц, пролетающих рядом с ними, не хватает, для полноты картины.

Осознав как выглядит, Маньяк тут же скорчил пративную рожу и показал башням язык. А в следующее мгновение ему стало не до гримас: появилось ощущение пристального взгляда, такое уже было с ним в самом начале его путешествия от Спецуры. И ещё он осознал, что стоит на открытом пространстве и, раззявив рот, пялится на перспективу, а между тем у него не только нет иммунитета от внимания хорошо развитых заражённых, но за ним ещё и охотятся муры в неизвестном количестве и обладающие неизвестными дарами Улья.

Маньяк тут же рванул к ближайшему укрытию - ощущение пропало. Он продолжил передвигаться дальше, как это делают обычно нормальные рейдеры на стандартных населённых кластерах: перебежками от укрытия к укрытию, временами замирая и прислушиваясь к окружающим звукам. Все было спокойно, но ощущение взгляда то пропадало, то появлялось вновь. Маньяк совершал неожиданные маневры, стараясь скрыться от неизвестного наблюдателя: проходил насквозь здания, входя через подъезд и выходя в окно ближайшей открытой квартиры; или проходя по крышам двух близко расположенных домов, поднимаясь в одном и спускаясь в другом. Но ничего не помогало – наблюдатель на время терял его, но неизменно находил вновь. И это изрядно раздражало.

Наблюдательные посты, расположенные в «свечах», всё это время развлекались, наблюдая за Маньякам и нарушая режим радиомолчания. Бойцы Спецуры тоже люди, со всеми человеческими слабостями – им тоже бывает скучно неделями торчать в «свечах» по четыре человека в каждой и наблюдать за окрестностями, в которых не так уж и часто что-то происходит.

- С юго-востока на шесть часов, левее заправки, иммунный вышел. С двумя топорами ходит, как ты, Грач. Наверное, тоже берсерк.

- Ага, вижу. Колоритный тип, куда мне до него! Во, Ветер, он язык тебе показал! Он что, знает про пост, это из наших кто-то, что ли?

- Да ну, вряд ли, совпало просто.

- Как резво рванул! Взгляды чувствует? Дар такой?

- У всех, кто в Улье живёт подольше, такой дар открывается, тем более у рейдера-одиночки. А у кого-то он и до Улья был.

- А может это и не одиночка – разведка просто. Надо поглядывать по сторонам.

- Поглядываю, – вздохнул Ветер. – Я тут этим уже четвёртую неделю занимаюсь. Надоело, блин! Грязью зарос по уши! Помыться нормально уже мечтаю, а не из канистры поливаться.

- Ниче, через неделю смена, обещали две недели увольнительных дать и премию – в Рок сгоняем, к девчонкам завалимся.

- Скорей бы.

- Не ну ты глянь какие кренделя этот берсерк выписывает! Не иначе до Улья гимнастом в цирке работал!

- Хрена себе! Перепрыгнул! Я помню эти дома, между ними же метров десять!

- Семь с половиной.

- Ты прям считал? Прям с линейкой там ползал?

- С транспортиром! Дальномер-то тебе на что?

Маньяк, изрядно издерганный ощущением чужого взгляда, всё пытался засечь неизвестного наблюдателя. Маньяк решил, что тот вряд ли является человеком – человеку просто сложно будет перемещаться так же и при этом оставаться незамеченным, причём постоянно отыскивая цель в условиях города. Скорее всего, на него положил глаз какой-то зверь, кто-то из развитых заражённых, наверное. Но от этого не сильно легче.

Наконец после очередного манёвра, когда Маньяк, сделав петлю, вернулся на свой след, он увидел того, кто мотал ему нервы. Рубер. Необычного буро-зелёного цвета, размером небольшой, но весь покрыт пластинами костяной брони. Он неспешно шёл, временами останавливаясь и принюхиваясь, в аккурат по следу Маньяка.

«Так вот кто меня тут кошмарит всё утро!» - со смесью радости, злобы и облегчения подумал Маньяк. – «То-то я заметил, что низших заражённых поблизости нет. Подъел всех, оголодал и мной решил закусить? Ну я тебе устрою…»

Рубер в нервном утре Маньяка был совершенно не виноват, и есть его он совсем не собирался. Да, низшие зараженные старались держаться подальше от местного авторитета, которым, без сомнения, являлся рубер, но на бескормицу он не жаловался – крупный городской кластер вполне обеспечивал его едой. От перезагрузки до перезагрузки ему вполне хватало бегунов и медляков, да не далее как пару часов назад он закусил медляком в паре кварталов отсюда. А в Маньяке он почуял не добычу, а скорее конкурента, и если бы тот достаточно быстро убрался с его охотничьих угодий, нападать бы не стал.

Но Маньяк об этом не знал. Не считал он себя и жутко крутым бойцом, что походя может бить морды руберам и элитников в лицо по матери посылать. Но Маньяк не звался бы Маньяком, если бы не поддавался иногда души порывам… не всегда прекрасным… и не всегда разумным.

Озлобленный Маньяк прыгнул руберу на спину, намереваясь всадить топоры противнику в затылок, где у того располагался споровый мешок. Но не один он чувствовал направленные на себя взгляды. В последний момент рубер дёрнулся в сторону, и удар Маньяка пришёлся не в уязвимый споровый мешок, а по бронированной спине заражённого.

Рубер сделал что-то вроде кувырка вбок, пытаясь подмять соперника или по крайней мере стряхнуть его со спины. Второе частично удалось – Маньяк спрыгнул в сторону, как только рубер начал заваливаться вбок. Ударил топорами куда попало по перекатывающемуся заражённому. Видимых повреждений не нанёс – топоры лишь соскользнули с пластин костяной брони.

Рубер вскочил и отмахнулся от Маньяка передними лапами, увенчанными здоровенными лезвийными когтями. Маньяк отскочил, разрывая дистанцию и уходя в перекат. Заражённый прыгнул, нанося удар сверху обеими лапами, но поразил лишь асфальт, где мгновением раньше был его соперник. Маньяк сделал ещё перекат и оказался на ногах.

Рубер постарался проворно развернуться, выпустив соперника из виду, но Маньяк побежал по кругу, оставаясь за спиной зараженного, и ударил в основание мощного хвоста.

Рубер, словно бы вспомнив, что у него есть хвост, ударил им с разворота. Маньяку пришлось резво отпрыгнуть в сторону. Тут же он бросился на рубера спереди, тот ударил передними лапами горизонтально накрест. Маньяк поднырнул под удар, низко склонившись, и сам ударил, метя топором в колено твари. Однако рубер успел дернуть заднюю лапу, и удар вновь пришёлся в пластины брони. А Маньяку снова пришлось разрывать дистанцию.

- Смотри, там этот берсерк с нашим Зелёным сцепились! – проговорил в рацию Грач.

- Да вижу, – с раздражением ответил Ветер. – Как думаешь, не завалит он его?

- Кто кого? – усмехнулся Грач.

- Берсерк этот нашего Зелёного.

- Это вряд ли – мог бы завалить, уже завалил бы. А тут у них, похоже, ничья намечается.

- Может, стрельнуть?

- В кого? – вновь усмехнулся Грач.

- Да в берсерка этого! С Зелёным я давно знаком и всё такое… Да и интерес у меня к нему имеется.

- Ты это брось, Ветер! – посерьезнел Грач. – Не валить же нормального рейдера из-за того, что это наш Зелёный. На нём же не написано…

- Да это я так… шучу с досады. В Зелёного, конечно. Парень-то отчаянный, но стоит ему чуть промедлить - и хана. А Зелёного так и так валить пора – сильно уж он заматерел. Хотя подрастить бы ещё его до молодой элитки, чтоб с гарантией жемчуг был. А перед пересменкой бы и вальнули. Эх, принесла ж нелёгкая сюда этого берсерка!

- О, кажись берсерк на лыжи встал!

- Ага. И ломится как раз к твоей башне.

- И че? Хочешь сказать, надо ему ворота открывать?

- Ага! Ему и Зелёному заодно.

Маньяк понял, что они с рубером попали в патовое положение: Маньяк не может нанести серьёзного урона руберу – слишком хорошо бронирована цель; а рубер не может нанести урона Маньяку – больно уж тот вёрткий. И Маньяк решил не проверять у кого из них силы закончатся раньше – тут счет может оказаться не в его пользу - и предпочел ретироваться.

Убегать от сильных заражённых Маньяку было не впервой. Он маневрировал, закладывая виражи, стараясь, чтоб между ним и преследователем оставалось как можно больше препятствий, чтоб рубер не мог настигнуть его одним прыжком. Рубер, впрочем, не сильно-то и усердствовал в погоне, ему достаточно было того, что противник сдался и убегает. Надо только выгнать его со своей территории – пусть себе в другом месте еду ищет.

Чтобы окончательно скинуть погоню с хвоста, а заодно осмотреться и перевести дух, Маньяк облюбовал одну из свечей. Не полезет же рубер за ним в здание? А если полезет, ему же хуже – уж в здании-то Маньяк сумеет его обдурить, например, на лестнице. Спрыгнет с верхнего пролёта и таки доберётся до спорового мешка заражённого.

Однако, подбежав к башне, он понял, что вход и окна первого этажа забаррикадированы обломками мебели, возможно, кто-то из выживших после перезагрузки держал здесь оборону. Своих планов на отдых и осмотр местности Маньяк на ходу менять не стал, а способ проникновения тут же подобрался новый: на перила высокого крыльца и оттолкнуться от них, в прыжке уцепиться за вывеску в половину стены здания длинной, подтянувшись, взобраться на неё, по ней до угла, перелезть на водосточную трубу, а по ней уже до самой крыши – это ж очевидный путь! Для Маньяка очевидный…

- Грач, вы чего ворота-то не открыли?

- Да не успели мы, блин! Бегают уж очень резво и Зелёный, и этот берсерк. Пока огнемёт снарядили Зелёного пугнуть, пока вниз спустились, лифты-то, как ты догадываешься, не работают! Вот Зелёного через баррикады видели, а где берсерк-то? Неужто Зелёный всё же догнал его?

- Не, куда там! Он как кенгуру подбежал к крыльцу, прыгнул на перила, с них на вывеску и по ней до водосточки добрался. А теперь по ней на крышу лезет. Верно подмечено – точно в цирке акробатом был. Спокойно так лезет, размерено, не торопясь. Видами любуется. Так что бегите обратно наверх встречайте гостя.

- Ну звиздец! Нашли мальчика туда-сюда по лестницам бегать!

Маньяку не раз приходилось заниматься таким небезопасным делом, как подниматься на здание по внешней его части или спускаться тем же путём. Он бы предпочёл для этого дела ряд балконов – это гораздо энергозатратнее, но куда безопаснее. Однако за неимением гербовой бумаги, как известно, используют… да-да, туалетную.

Забраться на здание по водосточной трубе вполне возможно, если использовать при этом по большей части не саму трубу, а кронштейны, которыми она крепится к стене. Если ставить ноги на них и цепляться за них же поближе к стене, чтоб не увеличивать рычаг давления (законы физики-то ещё никто не отменял); если нагружать кронштейны, то есть переносить массу тела на ту или другую конечность плавно, без рывков (всё та же физика), то подняться вполне можно. Правда, Маньяк, не посоветовал бы это делать тому, у кого в запасе нет дополнительной жизни – кронштейны со временем могут и прогнить, или их могли плохо закрепить недобросовестные монтажники. То ли дело балконы! Там всё зависит от твоей силы и твоего навыка: уверен в себе – вперёд, балкон от твоего веса вряд ли отвалится. Правда, тут стоит отметить, что и нападать на рубера, вооружившись одним топором, или даже двумя топорами, не имея в запасе дополнительной жизни, - затея не из лучших.

Двигаясь спокойно и размерено, Маньяк без проблем добрался до плоской крыши здания, а перевалившись через её ограждение, выпрямился и встретился взглядом с поджидающим его на крыше бойцом. Крепкий малый был облачен в городской камуфляж, в руках он держал автомат для бесшумной стрельбы неизвестной Маньяку модели (о назначении оружия можно было судить по его виду, а именно по идущему по всей длине ствола глушителю), а к бедрам бойца крепились два чехла с топорами, как и у самого Маньяка. Автомат неизвестный боец держал в руках, но ствол на Маньяка не направлял и вообще смотрел с усмешкой, но враждебности не выказывал.

- Привет, Карлсон! – радостно завопил Маньяк, чем немало огорошил бойца. – Как же долго я тебя искал! Ты же обещал вернуться, когда улетал! Или домомучительница меня обманула?!

Глава 24

- Зелёный - он местный, – рассказывал Маньяку за кружкой чая Грач. – На соседний кластер на перезагрузку уходит и всё, больше никуда. Хм… - Спецуровец невесело ухмыльнулся. – Почти как мы.

- Я думал, у вас к перезагрузке смена подгадывает, – удивился Маньяк. – Удобно же. Новая смена сама всё обустраивает, обживается, а как уезжает, весь мусор там, отходы… Ну, всё с перезагрузкой улетает, и у сменщиков никаких претензий быть не может и всё такое, да и запас продуктов в ближайших ларьках обновляется как раз.

- Так, да не совсем так. Доставлять нас сюда лучше, когда вокруг все тихо. Пост не то чтоб совсем секретный, но ты первый не из Спецуры, кто о нём знает.

- Как в анекдоте про Деда Мороза: «Да, мальчик, я действительно существую. И теперь мне придётся тебя убить»?

- Ага, вроде того, – улыбнулся Грач. – Кроме того и часть припасов вместе со сменой сюда закидывают. Нам по ларькам бегать может и некогда оказаться или не вместно – случаи-то разные бывают, а мы тут, как-никак, службу несём. А перезагрузка – не велика беда, кластеры подряд не перезагружаются, а свечи стоят на разных кластерах – аккурат между ними граница кластера проходит.

– И что, кроме меня к вам рейдеры раньше не забредали?

- Муры только. Но они забредать - забредали, а вот обратно не выходили. Или не жили потом долго – мы ж спецура, блин!

- А другие? Удобная же позиция и для наблюдения, и для снайпера.

- Для наблюдения да. Только кому тут наблюдать кроме нас и муров? Внешники эту территорию всё равно контролировать не смогут – им для этого нормальную базу ставить надо, а мы рядом… Сталкеры и трейсеры сюда не ходят – места тут неспокойные, а ничего особо вкусного нет. А стронги… а стронги тут мы. А для снайпера тут позиция хорошая только для трейсерского – слишком очевидная. Это твари тактики не понимают, а вот колонна внешников, например, сразу такой объект на контроль возьмёт, как только в зоне видимости окажется. И как только снайпер сделает хоть выстрел, сразу засветит позицию и будет тут же атакован из бортового вооружения.

Маньяк сидел в одной из «свечей» у спецуровцев и болтал о том о сём с Грачём, пока его напарник, Вася, готовил еду. Вася - это не имя, как сразу пояснили Маньяку, а прозвище, как и у всех рейдеров Улья. Маньяк уже завтракал, причём не так давно, но он успел неплохо размяться в бою с рубером, которого, как оказалось, зовут Зелёным, а потом ещё и убегая от этого рубера. Да и не тот Маньяк человек, чтоб из-за стеснительности (он вообще считал, что это чувство совершенно лишнее для человека) отказываться лишний раз поесть, да ещё и поесть на халяву – это ж еда вдвойне вкуснее получается!

Рейдеры не сразу приняли Маньяка с распростёртыми объятьями и стали ему рассказывать конфиденциальную информацию: сколько их тут сидит, с какими целями, когда сменяются. Напротив, поначалу к Маньяку отнеслись довольно холодно, но на хрен посылать не стали. Поинтересовались кто такой, откуда идёт, чего видел по дороге, и Маньяк выдал уже отрепетированную речь про бывшего стронга и добавил, что идёт из Спецуры, ищет легендарного знахаря, по дорого видел внешников и пару банд муров, муров перебил, внешники чуть его не перебили. А чё такого-то? Обычные же дела…

Но спецуровцы от такого лаконичного ответа пришли в ступор. А когда из него вышли, попросили рассказать в подробностях всё: где он встречался с внешниками, что они делали, состав колонны, символику и т.д. Маньяк решил, что большого греха не будет, если показать спецуровцам, спецуровскую же карту. Однако при виде карты рейдеры заметно напряглись. А когда Маньяк рассказал им где, от кого и при каких условиях он получил эту карту (тут Маньяк, правильно оценив ситуацию, не стал блистать лаконичностью, а рассказал всё в деталях), из суровых бойцов будто воздух выпустили. Они расслабились и относиться к Маньяк дальше стали как к другу.

- Зелёного мы подметили, когда он ещё медляком был, – продолжал рассказывать о местном обитателе Грач. – Зараженные ведь, когда перерождаются, почти ничем от нормальных людей не отличаются. Ну, в смысле, люди заражённые. А этот сразу позеленел. И спокойный такой был. Не агрессивный. Нет, людей тоже жрал, конечно, куда ж тут без этого, но как-то без энтузиазма, как обычно у их племени. И как-то спокойно к этому относился, будто выполняет необходимую задачу. Поначалу падаль в основном подъедал и ел всё – не выбирал куски понежнее, а обстоятельно так, без спешки и всё подчистую. Даже на нас не реагировал – есть у него еда, сидит ест, а нас только глазами провожал. Не отвлекался, не урчал. Мы даже помогали ему сперва. Ну там если нападет на него кто, мы подстрелим супостата. Потом, когда уже до топтуна разъелся, агрессивнее стал, конечно, но обстоятельности своей не потерял. И окраса.

Грач рассказывал про зараженного как про своего любимого питомца. Как про кошку или собаку. И Маньяк в общем понимал причины, по которым спецуровские наблюдатели завели себе такое домашнее животное, как Зелёный. В первую очередь, это скука. Неделями сидеть, просто наблюдая за окрестностями, и не отсвечивать - Маньяк бы рехнулся максимум на вторую неделю такой жизни. А во-вторых, убить рубера наблюдатели могли одним точным выстрелом – мощные снайперские винтовки у них с собой имелись. А трофеи с зараженного такого ранга - неплохая прибавка к зарплате. Ну или, если быть точным и учитывать особенности Спецуры, прибавка к жалованию.

Следующие слова Грача подтвердили предположения Маньяка:

- Мы его завалим, конечно. Вот как смена придет, так и завалим. Какой бы он ни был замечательный, элитка нам тут под боком не нужна. Мы тут отстреливаем заражённых поинтересней иногда. И муров тоже. Когда на сто процентов уверены, что точку наблюдения не засветим. Ну и с группами нашими работаем…

- Так ты же говорил, что тут плохая позиция для снайпера? – усмехнулся Маньяк.

- Не путай. Я объяснял, почему тут другие нечасто хотят такую точку организовать. Она неплохая в очень определённых случаях. Вот недавно, буквально на днях, наши рейд муров прижали недалеко отсюда. Но небольшая часть успела уйти и как раз к нам вышла, так мы их тут притормозили. Прижали огнем до подхода основных сил. Что примечательно, кстати, экспресс-допросы показали, что эти муры за кем-то конкретным ехали и брать его намеревались непременно живым. Не догадываешься за кем это они ехали?

- Догадываюсь… - вздохнул Маньяк.

***

Какими бы гостеприимными ни были наблюдатели Спецуры, как бы хорошо и спокойно не было у них в «свечах», а у Маньяка была цель: ему надо разобраться со своими способностями и… особенностями. Это первоочередная задача, и он ни на минуту о ней не забывал. А потому задерживаться долго в «свечах» не стал и весь остаток дня бежал по проложенному заранее маршруту.

Более подробный маршрут на ближайшие два дня ему помогли составить те же наблюдатели, которые лучше знали окрестности. Конечную точку Маньяк им раскрывать не стал, помня о том, с каким скрипом Борн рассказал ему о местонахождении здешней берлоги Хруста. Но этого, как оказалось, и не требуется, хватило общего направления: «на северо-восток к черноте».

Бежал лесами и перелесками, оврагами и канавами. И на ночь устроился в одном из таких перелесков, когда совсем стемнело. Просто наскоро поужинал чем Стикс всемогущий послал и завалился спать рядом с валеженой.

А ночью его разбудил шорох… Или даже не шорох (ну мало ли шорохов в лесу), скорее, ощущение приближающейся опасности. Маньяк аккуратно встал. Стараясь не издавать ни звука, повесил за спину автомат, взял в руки топоры и осторожно, крадучись, двинулся в том направлении, откуда ему померещился шорох.

На опушке леса в просвете между деревьями он увидел человека или, точнее, антропоморфную фигуру – человек это или нет, в темноте не очень-то и разберёшь. Фигура показалась лишь на миг и, шагнув за дерево, беззвучно исчезла. Маньяк двинулся за ней.

Боковым зрением увидел человеческий силуэт в другом направлении. Резко повернулся туда, но фигура вновь успела скрыться из виду за другим деревом. Тут же ему почудилось ещё движение, уже с другой стороны. И всё это без каких-либо звуков.

Маньяк замер в напряжении. Происходящее ему очень не нравилось, чувство опасности усиливалось. «Просто беги вперёд!» - приказал внутренний голос. Тот внутренний голос, который Маньяк называл своей шизофренией. Но Маньяк не успел…

Резкий щелчок в ночном лесу прогрохотал как раскат грома. Маньяк рыбкой прыгнул в сторону. Но, как оказалось, не достаточно далеко. Что-то опутало его торс и ноги. Маньяка всего перетряхнуло, и пришла темнота…

Глава 25

Очнулся Маньяк резко, будто лампочку включили – вот он был где-то в небытие, а вот он уже всё понимает, осязает и слышит. Не было медленного и зачастую мучительного перехода от сна к яви. Впрочем, у Маньяка его и в обычном состоянии не было. Ну, только если он очень сильно напивался.

Осязал Маньяк ребристую металлическую поверхность у себя под щекой, чувствовал сухой и жесткий словно наждачка язык в пересохшем рту; в тело впились связывавшие его верёвки (связали его очень качественно – руки не просто скованы за спиной, но и накрепко примотаны к телу, ноги так же скованы вместе), пол под ним покачивало и потряхивало.

Слышал Маньяк звук работы мощного двигателя и разговоры людей, находящихся неподалёку.

А вот насчёт «всё понимает» - это, конечно, было громко сказано. Маньяк не понимал, как его схватили и что ждёт его дальше. Понимания в вечных вопросах, вроде «Откуда, что берётся?» и «Куда, что девается?» также не пришло к нему, но это уже вопросы философские. Однако он понимал, что попался. Что схватили его, скорее всего, муры, и везут его, скорее всего, к этому, чтоб ему пусто было, Поляку, и ехать к нему Маньяку совсем не хочется. Во всяком случае, не в таком качестве. Да и вообще, у него дел полно ещё, чтоб к полякам каким-то ездить. Но вот как освободиться Маньяк пока не представлял.

Вот встретиться бы с этим Поляком на своих условиях, да ещё чтоб наедине, да в тихом месте, вот тут бы Маньяк с ним поговорил… А сейчас надо бежать. А чтоб бежать, надо больше информации.

Маньяк напрягся, пытаясь развести в стороны руки и проверяя путы на прочность – ничего не получилось, связали крепко. Прислушался к своим ощущениям: тело изрядно затекло, верёвки врезались в кожу и тоже не доставляли комфорта, но в остальном вроде бы всё в порядке.

Прислушался к разговорам: говорили о незнакомых ему людях, о каких-то бабах, над кем-то шутили, кого-то материли… В общем, обычный трёп не о чём. Полезной информации в таком даже для участников разговора - ноль целых хрен десятых, а уж для Маньяка и подавно.

Маньяк перестал претворяться спящим, открыл глаза и огляделся. Как он и предполагал, находился он, похоже, в будке грузовика на полу. На лавке напротив сидят три мужика – обычные рейдеры. Лица слегка побритые, слегка помятые. А вот одеты они были в одинаковый цифровой камуфляж, делающий их фигуры бесформенными. На них было навешано дополнительное неизвестное Маньяку оборудование, на их коленях лежали шлемы-сферы, а у ног стояло неизвестное оружие весьма футуристичного вида. И при взгляде на всё это обмундирование в голове сами всплывали слова «штурмовой комплекс».

- Во, груз очнулся, – заметил один из сидящих напротив.

Рейдеры прервали разговор и уставились на Маньяка. Один смотрел с усмешкой - именно он и заметил, что Маньяк пришёл в себя. Другой хмуро, с неприязнью – как будто Маньяк ему рано утром в автобусе ногу отдавил и не извинился. Третий по-доброму и с каким-то сожалением.

- Добрый день, господа, – лучезарно улыбнулся Маньяк. – А куда мы едем?

- К тёще на блины, – усмехнулся первый, тот, что заметил пробуждение Маньяка.

- Ой, а тёща у тебя добрая? – притворно испугался Маньяк.

- А мы к твоей едем.

- Я не женат, у меня пока нет тёщи… Так вы меня что - на свадьбу везёте? А невеста-то хоть красивая? Не, мужики, вы что-то перепутали. На свадьбу положено невесту похищать. Вы что-то перепутали!

- Мужики в поле пашут! – раздражённо перебил Маньяка хмурый.

- Пардон, – Маньяк попытался склонить голову в лёгком поклоне, но делать это лёжа было не очень удобно. – Вернёмся к форме обращения «господа». Так куда мы едем, господа?

- Как доедем, увидишь, – ответил первый. – Пусть сюрпризом будет.

- Не люблю сюрпризы, – вздохнул Маньяк.

Третий, тот, что смотрел по-доброму, встал с лавки, ухватил Маньяка за привязанные к телу предплечья, поднатужившись, поднял его с пола и усадил на лавку напротив рейдеров. Посмотрел на Маньяка участливо, спросил:

- Пить хочешь?

Маньяк активно закивал, и рейдер напоил его из фляги. Обычной водой. И это сразу не понравилось второму, неприязненному:

- Вот нахер ты его поишь, Учитель? А ссать ему приспичит, что делать будешь? Бутылку обрезать и член его туда вставлять? Это же просто груз, чё с ним возиться?

- Надо будет, отрежу. И бутылку, и яйца тебе, чтоб в следующий раз, когда возникать начнёшь на старших, делал это фальцетом. Хоть смешно будет.

Под потяжелевшим взглядом Учителя неприязненный заткнулся, а тот продолжил:

- Молодой ты ещё, Фрол, и бестолковый. Ты правильно сказал, это просто груз. И нам он в тапки не гадил. А судя по тому, что о нём эти утырки рассказывали, ловцы, блин, – Учитель усмехнулся, – парень не плохой. Без гнили. И потенциал у него имеется, не чета некоторым. Сложись обстоятельства по-другому, я б его вообще в команду взял. Но заказ есть заказ – так сложилось. А отношение должно соответствовать человеку.

- Пошел бы он к нам в команду, – хмыкнул Фрол. – Сам же говоришь: он без гнили, из правильных рейдеров, значит, – голос Фрола буквально сочился сарказмом. – А мы для него муры!

- Мы не муры, мы наёмники, – серьёзным голосом поправил тот насмешливый.

- Да?! – продолжил гнуть своё Фрол. – А когда нам того главу стаба заказали? По частям заказали. И кто заказал? Заказали внешники. Работаем с внешниками, значит, правильные рейдеры – слово правильные было особо выделено разгорячившимся Фролом, – нас считают мурами.

- Не так важно, кем тебя считают остальные, – веско произнёс Учитель. – Важно то, кем себя считаешь ты. И как себя ведёшь. Подумай лучше над этим.

- Ага. И стрелять поучись, – добавил насмешливый.

- Нормально я стреляю. Не хуже некоторых, – огрызнулся Фрол.

- Да? А кто вчера сеткой по этому вот… грузу промазал?

- Так то сеткой!

- А что сеткой стрелять ты не учился?

- Я обычной стрелять учился, а это шоковая. На ней аккумуляторы, у неё развесовка другая.

- Ну да, ну да! Развесовка! Учителю вон развесовка не помешала.

Крыть Фролу, видимо, оказалось нечем, и перепалка стихла. Проанализировав новую информацию, Маньяк спросил, глядя на Учителя:

- Вы меня к Поляку везёте?

- К нему, – спокойно кивнул Учитель.

- О, так ты в курсе событий?! – обрадовался насмешливый. – У вас с ним что, какие-то личные тёрки?

- Нет. Я его не знаю.

- А почему тогда решил, что к нему везём?

- Порасспросил одного пассажира из тех, кто на меня охотился.

- А, понятно, истории не будет, – поскучнел насмешливый.

- А вы знаете, зачем я этому Поляку?

- Понятия не имею! Опыты ставить будет, наверное. Он же учёный.

- Мда… - на этот раз поскучнел уже Маньяк. Про опыты он уже слышал.

Насмешливый же понял смену настроения Маньяка по-своему:

- Да ладно, не грузись – может ещё и выживешь!

***

Когда отряд наёмников добрался до места встречи с заказчиком, Маньяка, конечно же, никто и не подумал развязывать. Даже ноги ему предусмотрительно не освободили. Просто закинули на плечи и как мешок с картошкой понесли. А когда дошли до заказчика, как тот же мешок скинули на землю.

Но его больше огорчило не то, что с его тушкой так неласково обошлись, хоть грянуться ожёсткое дорожное покрытие спиной - удовольствие ниже среднего. Не радовало то, насколько хорошо у наемников, да и у местных муров и институтских всё организовано: и сеть у них какая-то есть, в которой они узнают новости друг о друге; и со связью, видимо, всё неплохо обстоит – ведь за время, пока Маньяк был в отключке, наёмники успели связаться с заказчиком и договориться о месте встречи.

Маньяк умел группироваться и падать правильно, и связанные руки в этому помешать не могли. Потому, упав на землю, он тут же перекатился на бок, чтоб лучше рассмотреть происходящее. Команда наёмников, захватившая Маньяка, передвигалась на обычном армейском Урале с будкой. На одном Урале… Видимо, у них имелся человек со специальным даром, скрывавшим их от внимания монстров. На одной машине по Улью, как известно, ездят только самоуверенные идиоты, а эти наёмники выглядели кем угодно, только не идиотами.

Встречающая их делегация оказалась более многочисленной: две бронемашины с уже виденной Маньякам эмблемой на борту (три белые пятиконечные звезды, заключённые в круг) и огромный колёсный тягач с прицепом. Прицеп и вовсе был монструозных размеров и напоминал смесь фуры и дома на колёсах.

Мужчина, одетый так же как наёмники, возвышался рядом с ним, как скала. Лицо его тоже словно было вырублено из гранита, а как оказалось чуть позже, и мимикой обладало не более выразительной, чем гранитный булыжник.

- Ваш заказ, – пробасил он ровным голосом, когда от машин встречающих подошли двое внешников в закрытой тяжёлой броне и долговязый тип с сухим и жёстким лицом.

- Минуту. Нужно проверить… - с этими словами долговязый склонился над Маньякам и ткнул его в шею штукой, более всего напоминающей пневматический инъектор. Шею Маньяка кольнуло, и через пару десятков секунд долговязый подтвердил – Да, это тот, что мне нужен! Ваше вознаграждение, – с этими словами от передал человеку-скале небольшой футляр. – Десять красных и двадцать черных.

Тот открыл футляр и кивнул:

- Всё верно. Контракт завершён.

Закрыв футляр, он развернулся и, не прощаясь, пошёл к своим людям, но долговязый остановил его:

- А вы разве не доставите его в лабораторию? – голос долговязого приобрел сварливые нотки, будто в магазине ему не удосужились упаковать купленный товар.

- Любой каприз за ваши деньги, – отозвался человек-скала. В голосе его не прозвучало ни намёка на эмоции.

- Нет уж, спасибо. Сами справимся, – теперь в голосе долговязого явно прозвучало неудовольствие пополам с сарказмом.

Глава 26

И они справились с Маньяком. Не без труда, но справились. Один из внешников в тяжелой броне без всяких церемоний перевернул его лицом вниз, просунул пальцы в перчатках под верёвку, стягивающую Маньяка, поднял невысоко над землёй и понёс. Без особых усилий. Как чемодан. Или даже, скорее, как портфель. Он даже покачивал Маньяком немного в ритм шагам.

Маньяк висел в руках внешника как тряпочка и не сопротивлялся, только головой вертел, стараясь запомнить побольше: куда его привезли, сколько человек хотя бы примерно может быть в сопровождении, детали техники и какого она может быть назначения. А сопротивляться пока не время.

Дом на колёсах оказался передвижной лабораторией. Вдоль стен размещались столики с разнообразными приборами и пробирками, а по центру стол. Стол Маньяку очень не понравился – в изголовье его тоже располагались приборы, а в сам стол встроены ремённые петли для закрепления рук, ног и головы. И Маньяка, конечно же, понесли именно к этому столу.

Когда его водрузили на стол, он все ещё не выказывал ни намёка на то, что собирается сопротивляться. Но как только его руки освободили от пут, он тут же вырвал правую руку из захвата внешника и впечатал кулак в горло бойца, что стоял слева от него. Шея бойца была защищена броней, как и всё тело целиком, но сочленения всё же не были сплошным доспехом, иначе боец не смог бы шевелить головой. Удар хоть и был частично погашен, но боец захрипел и отшатнулся.

Маньяк развернулся на столе, не давая ухватить себя правому внешнику, и лягнул его обеими, всё ещё спутанными ногами под подбородок. Пинок вышел хорошим, и несмотря на тяжесть брони внешник не удержал равновесие и осел на задницу, но на Маньяка навалился успевший прийти в себя левый.

Разбивая в кровь руку, Маньяк ударил его по шлему в то место, где должно располагаться ухо. Боец сжался, скривился, но не перестал прижимать плечо и руку Маньяка к столу. Маньяк хотел было воспользоваться ногами – изогнуться и захватить бёдрами голову прижимающего его бойца, но на ноги навалился Поляк. Маньяк поднатужился, приподнял ноги вместе с Поляком, подтянул их к себе, сгибая в коленях, а потом резко выпрямил. Учёный с воплем улетел вверх и в сторону, но на Маньяка навалился поднявшийся левый боец, и тут же на помощь ему пришли еще двое в тяжелой экзоскелетой броне. Вчетвером им удалось зафиксировать Маньяка на столе.

- Не проще было его сразу усыпить? – раздалось из внешних динамиков брони одного из внешников.

- Не проще, – отрезал изрядно помятый и всклокоченный Поляк. – Транквилизаторы внесли бы погрешность в исследования, а я планирую начать их как можно быстрее. То есть прямо сейчас.

- А! Так вы исследования проводить собираетесь? – как ни в чём ни бывало отозвался со стола Маньяк. – Так вы мне расскажите, что за исследования. Я, может, и не против буду. Я, вообще-то, человек с медицинским образованием, может и подскажу чего, – но Маньяка проигнорировали.

Заметив, что на него никто не обращает внимания, Маньяк изо всех сил попытался поднять правую руку, проверяя ремни на прочность. Ничего не получилось, но его попытка не осталась без внимания:

- Крепления выдержат? Этот тип гораздо сильнее лотерейщика, – спросил один из внешников.

- Выдержат, – усмехнулся Поляк. – В них кожа только сверху, чтоб подопытный раньше времени себя не повредил, а внутри полимерное волокно, у него очень большой запас прочности.

Качество ремней Маньяк оценил: да, действительно, и не порвать, и руку не выдернуть – ремни плотно облегают запястья и щиколотки. Начала подступать паника. «Что же делать? Что делать?! Попал, блин. Попал!» - билось в голове Маньяка.

Маньяк попытался успокоиться, и это даже частично получилось. Никакого серьёзного урона его здоровью пока не нанесли. «Вот именно, что пока» - подсказала паника, но Маньяк её проигнорировал. Вряд ли его сейчас разрежут на части, чтоб посмотреть, что у него внутри – анатомически он ничем от любого другого рейдера не отличается. Никто не станет платить за такое пригоршню жемчуга. «А зачем же тогда ловили?» - вновь вмешалась паника. А пошел бы он добровольно на какие-нибудь исследования его тушки? Может и пошёл бы хоть при каких-то гарантиях безопасности. И если б заплатили ещё - ну хотя бы половину того, что получили наёмники. Но вот согласился бы он, если бы предложение исходило от ребят, катающихся по Улью под охраной внешников? Точно нет. Ни за какие деньги и ни с какими гарантиями безопасности. Вот то-то и оно…

Меж тем внешники, лязгая по полу тяжелыми ботинками, ушли, стол под Маньяком начал покачиваться - лаборатория на колёсах отправилась в путь. Знать бы куда этот путь приведёт Маньяка…

- Ну-с, приступим, – нетерпеливо потирая руки, произнёс Поляк. – Вера, возьмите у подопытного кровь на анализ. Начнём с мутагенной реакции.

- Хорошо, Кшиштов Владекович, – отозвался мелодичный женский голос.

«Кшиштов Владекович», - подумал Маньяк. – «А он и правда поляк, а не производное от какого-нибудь Полякова или Полянского». А в следующий миг мысли Маньяка покинули - настолько красивая девушка склонилась над ним. Изящно очерченные скулы, красиво изогнутые брови, правильный овал лица, пышные и густые каштановые волосы, а глаза… На миг их взгляды встретились, и Маньяк просто утонул в этих больших умных ореховых глазах… У Маньяка даже дыхание перехватило, словно ему снова 15 лет и он случайно встретил в лифте девушку своей мечты.

Однако обстановка к романтике не располагала. Прекрасное видение быстро отвело взгляд и с натугой всадило шприц в вену Маньяка. Очарование немного рассеялось. Но девушка всё же была чудо как хороша.

- И что, доктор, я смогу стать папой? – спросил Маньяк и, не дожидаясь ответа, задал следующий вопрос: - Что? Почему только Римским? – его проигнорировали.

- Та-ак! – немного погодя протянул Поляк. – Введите подопытному три… нет, два кубика М-4.

Усилием воли Маньяк отвел взгляд от лица девушки и, скосив глаза, смог увидеть в её руках шприц, наполненный желто-зелёной жидкостью. Хотя стоило ли напрягаться - что дало ему знание о вводимом ему неизвестном препарате М-4? Точнее, знание о том, какого он цвета.

- Отметила, что кожа пациента очень плохо пробивается иглой, хотя на ощупь кажется нормальной, – заметила помощница Поляка.

- Та-ак! – кивнул ученый. – Только не пациента, а подопытного.

- Да, простите.

- Учёный должен быть точен в формулировках. Только кожный покров? А стенки вен?

- И стенки вен тоже.

«Ученые… На колу верчёные!» - успел подумать Маньяк, которому становилось очень нехорошо. А потом его словно накрыло жаркой удушливой волной. Стало очень жарко, Маньяк весь покрылся испариной, во рту моментально пересохло и накатила тошнота, стало нечем дышать. Зрение смазалось, перед глазами встали мутные красные и жёлтые пятна. Маньяк зажмурился, но пятна никуда не делись – он видел их и сквозь закрытые веки. По всему телу будто начали бегать сотни тысяч мелких быстрых жучков. Очень быстрых и злых жучков с бритвенно-острыми лапками. Этими лапками они, казалось, разрезают его тело, разбирают его по клеточкам. Движения их всё ускорялись, тело Маньяка сводило судорогами, он хрипел и рычал. Пока не впал в забытье…

***

Очнулся он в состоянии… Таком, будто по нему ходил слон. Точнее, словно десяток слонов устраивали на нём дискотеку, и дискотека эта проходила центре самой жаркой пустыни. Скосив глаза, он, насколько позволяла зафиксированная на столе голова, осмотрел окружающее помещение: всё то же, всё так же. Только Поляка нигде не видно. А вот девушка сидит у одного из столов у стены и печатает на ноутбуке, стоящем перед ней.

«Такая красивая», - подумал Маньяк. – «И так меня отделала вместе со своим начальником, чтоб ему…». Злиться на девушку почему-то не получалось. На её начальника сколько угодно, голыми руками порвал бы урода! А его помощница… Она такая красивая… И так с ним… эх!

- За что ж ты меня так? – в сердцах прохрипел Маньяк.

Она глянула на Маньяка и отошла, скрывшись из поля его зрения, но тут же вернулась. Всунув в рот Маньяка пластиковую трубку, сказала:

- Попейте.

Маньяк с готовностью обхватил трубку губами и потянул в себя воду. Вода была самой вкусной водой на свете: тёплая, с мерзким привкусом чего-то дезинфицирующего, но это была самая вкусная в мире вода. И бутылку с этой водой держали самые прекрасные в мире руки. Он помнил их нежность, когда эти руки касались его, чтоб впрыснуть в его тело отраву. Возможно, эти самые прекрасные в мире руки убьют его… Они уже почти убили его недавно.

И на него смотрели сейчас самые прекрасные в мире глаза. Смотрели с печалью и жалостью. А он смотрел в них - с печалью и укором. Напившись, он выпустил изо рта трубку, выдохнул и сказал печально:

- Спасибо тебе, добрая девочка, – сказал спокойно, без сарказма. – Ты такая красивая. Красивее в своей жизни не видел… За что ж вы меня так? Я ведь ничего плохого вам не сделал. Я ведь не плохой в сущности человек.

Он говорил спокойно, ровно… обречённо. Она смотрела на него, слушала и не отводила глаза.

- Я вот девочку недавно спас, – продолжал он. – молодую совсем, симпатичную. От тех уродов спас, которых вы за мной послали. Они изнасиловали бы её и убили. А я её из-под самого носа у них утащил. На плечо закинул и утащил… Они гонялись за мной. Не догнали. Её спас…

Он говорил ещё долго. Ровно и спокойно, почти без эмоций. Она слушала… В глазах её стояли слёзы.

Глава 27

Сколько Маньяк путешествовал в качестве подопытного в передвижной лаборатории, он не знал. Ему вводили одни препараты - и ему становилось плохо, ставили другие - и становилось лучше. Временами он впадал в забытье, а минуты боли тянулись как часы. Время растягивалось и сжималось.

Вера, ассистентка Поляка, была единственной надеждой Маньяка на спасение. Она была в сущности не злым человеком, и Маньяк ей очень, очень понравился. Но, во-первых, она была ученым. Еще до того, как попасть в Улей, Вера училась в аспирантуре химико-биологического факультета и не представляла себя вне науки. А после того, как она оказалась в этом странном, жестоком мире, ей посчастливилось попасть в институт и вновь заниматься любимым делом, и бросить всё это… Ради чего? И тут возникало «во-вторых».

А во-вторых, Маньяк был обречён, она это точно знала. Мутаген, который ввели ему, действовал так же как зараза Улья, что поражает всех, кто хоть раз вдыхал воздух этого мира. Считалось, что, так называемые иммунные обладают иммунитетом к ней, однако это было не совсем так. Они обладали сопротивлением к ней. Кто-то большим, кто-то меньшим. Но никак не иммунитетом. Сопротивление к заразе могло понизиться под воздействием радиации или веществ, содержащихся в чёрных и красных жемчужинах, или повыситься под воздействием веществ, содержащихся в белом жемчуге. Исследованиями действия заразы Улья на человека как раз и занимался Поляк.

Так вот, у Маньяка сопротивление заразе было очень низким. Обычно доза мутагена могла сделать иммунного квазом или вовсе пройти без последствий, даже сделать его чуть сильнее - так, словно он прожил в Улье больше времени, чем это было на самом деле. Эти опыты открывали широкий простор для предположений. Маньяк же станет зверем…всё указывало на то, что он переродится в зараженного.

Как-то оставшись с Верой наедине, Маньяк предложил: «Давай сбежим вместе. Освободи меня, и мы сбежим. Я помогу тебе». Она заплакала и ответила честно: «Нет. Ты обречён». Да, он обречён… Она не расстегнёт сковывающие его ремни, они не распахнут задние двери передвижной лаборатории, не выпрыгнут на ходу, растворившись вместе в ночной темноте. На Веру, эту добрую девочку, которая так жалеет Маньяка, которой он так понравился, на неё тоже нет надежды. Но на что тогда надеяться? На пришельцев из космоса? На Стикс во плоти? На волшебника в голубом вертолёте? Человеку ведь нужно на что-то надеяться…

***

В роли волшебника в голубом вертолёте выступил отряд внешников. Если те, трёхзвёздчатые, отдалённо напоминали средневековых рыцарей в полных латных доспехах, то эти мало чем отличались от космодесантников из всем известной игровой вселенной. И вооружение их было лишь немногим менее разрушительно.

Передвижная лаборатория института с конвоем из внешников, которых знающие люди называли имперцами, передвигались по сектору своего влияния, и потому они не ожидали нападения. Но у Нолдов появилось своё мнение на то, чьей зоной влияния теперь является этот сектор.

Слаженный залп из переносных ракетных комплексов поразил сразу все машины в колонне. Бронетехника получила фатальные повреждения. Пробитые взрывами машины загорелись от зажигательных зарядов Нолдов, горела и плавилась даже композитная броня.

Передвижной лаборатории повезло чуть больше: легкая, относительно бронетехники, взрывом она была отброшена в сторону и лишь поэтому не превратилась за несколько секунд в лужицу расплавленного металла. Но вся её передняя часть вместе с водителями, которые посменно выполняли роль охранников, небольшой отгороженной комнатёнкой, выполнявшей роль кабинета Поляка, и самим находившемся в ней учёным просто перестала существовать.

Немногочисленные выжившие внешники-имперцы открыли беспорядочный огонь в сторону противника. Выжить им удалось лишь благодаря автоматическим системам катапультирования, установленным в их погибших бронемашинах. Конечно, быть катапультированным в сторону из бронемашины - мало приятного, но это однозначно лучше, чем сгореть вместе с техникой, тем более что повреждения от падения частично погасит бронекостюм.

Они не успели бы перегруппироваться и оказать сопротивление - Нолды добили бы их из импульсных винтовок и плечевых орудий, но в момент атаки колонны вмешался ещё один весьма весомый участник действия. Точнее, три участнике…

Сам Стикс не явился во плоти на помощь своему верному апостолу Маньяку, но прислал вместо себя трёх матерых элитников. Типа «сам Дед Мороз приехать не смог, прислал вместо себя своих отморозков». Именно так элитники себя и вели – как отморозки на детском утреннике. То есть пошли бить морду самым наглым детишкам.

Стол, к которому был пристёгнут Маньяк, был намертво прикручен к полу, и Маньяк был пристёгнут к нему не менее надёжно, так что удерживающие его крепления послужили ремнями безопасности, и при взрыве и последовавшей аварии Маньяк совершенно не пострадал. Ассистентке Поляка повезло меньше, но и она осталась в сознании и критических повреждений не получила.

- Вера, развяжи меня, – крикнул Маньяк, найдя глазами девушку и убедившись, что она жива и почти здорова. – Нам надо спасаться. Освободи меня, и я помогу тебе.

- Что? Просто случилась авария… Надо проверить как там Кшиштоф Владекович…- потирающая ушибленное бедро и локоть девушка, видимо, ещё не поняла, что произошло.

- Просто авария?! Да ты глянь в дыру, которая теперь вместо кабины и вместо Кшиштофа Владековича заодно!

Вера так и поступила, и увиденное ей очень не понравилось: вокруг стрельба, взрывы, крики людей и рычанье тварей. Всё это в темноте, которую чуть рассеивает огонь начинающегося пожара. Ничего толком не ясно, кроме того, что дело плохо.

Не колеблясь более ни минуты, она отстегнула ремни, удерживающие Маньяка. Он пружинисто вскочил, пинком выбил заклинившие задние двери передвижной лаборатории и выбрался наружу. Вера прихрамывала, держась за ушибленную ногу и двигалась в целом не слишком уверенно. Усмехнувшись, Маньяк сграбастал девушку, закинул её на плечо и рванул что было сил прочь от места боя, быстро растворившись в ночной темноте. Не совсем так, как недавно он представлял это в своих мечтах, но всё же… всё же…

Глава 28

Поначалу Маньяк ломился, что называется, сломя голову. Нужно было как можно быстрее убраться подальше от места нападения на колонну. Хоть до сбежавшего пленника и унесённой им сотрудницы лаборатории никому нет дела, но в такой неразберихе с очень большой вероятностью можно поймать шальную пулю или осколок.

Вера на его плече вела себя смирно, лишь сдавленно попискивала и охала, когда Маньяк совершал резкие развороты или прыжки. Отдалившись от места боя и спустившись под косогор, Маньяк сбавил шаг – здесь случайная пуля уже не достанет, а в темноте он видел всё же не очень хорошо, да и бежать босиком было несколько неудобно. И Вера принялась ворочаться на его плече. И хоть девушка и было стройной, длинноногой и изящной, весила она немало, а Маньяк был не в самой лучшей форме после всех экзерсисов, с ним проделанных. И Маньяк хлопнул свободной рукой Веру по заднице со словами:

- Так, пассажир! Прекратите вихляться, лошадке неудобно, – действие, надо сказать, Маньяку понравилось. Задница была отличная: упругая и не костлявая.

И тут же получил шлепок уже по своей заднице. Звук вышел гораздо звонче и громче – ведь у Маньяка задница была голой, одежду с него срезали. Сама Вера и срезала по приказу Поляка. Девушка доже ойкнула от неожиданности, но быстро нашлась:

- Так может, лошадка уже опустит меня на землю?

Но Маньяк и не подумал выполнять требуемое:

- А ты в темноте видишь? И сможешь бежать с такой же скоростью… ну хотя бы час? – девушка в ответ что-то невнятно прогудела из-за спины Маньяка, но попытки слезть с плеча прекратила. – Вот то-то! Потерпи, нам нельзя сейчас тормозить.

- А куда мы вообще бежим?

- Мы бежим ни куда, а откуда. Сейчас надо убраться подальше от тех, кто напал на вашу лабораторию. Светает уже, посветлу сориентируемся и решим, что делать дальше. Не знаешь, кстати, кто на вас напал?

- Понятия не имею.

Когда стало совсем светло, Маньяк всё же спустил девушку на землю. Вера немного хромала и поддерживать темп Маньяка не могла. Впрочем, поддерживать темп, с которым он обычно передвигался, не всякий бывалый рейдер сможет без напряжения сил. Но Маньяк этого и не требовал – никаких признаков погони за ними не наблюдалось, а где конкретно они сейчас находятся, он не знал. Они просто шли вперёд. Нужно было найти какой-нибудь населённый пункт – Маньяку нужно было одеться, да и вооружиться хоть чем-то явно не помешает.

Не смотря на рассвет и выглянувшее солнце явно похолодало. Это заметила и Вера, и тем более абсолютно голый Маньяк. А на западной части неба появилась огромная черная туча, причём полчаса назад, Маньяк был в этом уверен, ничего подобного там не наблюдалось. Но он не придал этому особого значения: «Ну туча и туча, что такого? Надо просто быстрее двигаться. Станет ещё холоднее, снова возьму Веру на плечо и пробегусь. А дождь пойдет – так на мне и мокнуть-то нечему».

Вера шла рядом, ёжилась от холода и украдкой поглядывала на Маньяка. Поглядывала туда, куда приличные девушки смотреть не должны. Пару раз он ловил эти взгляды - она краснела и быстро отводила глаза. А он улыбался, никак это не комментируя и ничуть не смущаясь. А чего смущаться? Всё у него там в порядке – тут не смущаться, а даже гордиться впору. Впрочем, Маньяк не был настолько глуп, чтоб этим гордиться.

Внезапно Вера остановилась и как-то смущённо пробормотала:

- Мне отойти надо…

- Зачем? – не понял Маньяк.

- В туалет, – раздраженно ответила девушка.

- Так можешь прямо здесь, я отвернусь, если хочешь.

- Нет. Я отойду.

- Чё стесняться-то… Я вообще голый.

- Но я-то одетая.

- Да… - Маньяк сделал вид, что задумался. – Ну, ничего страшного. Раздевайся! Я не против, – ухмыльнулся Маньяк.

Девушка вздохнула:

- Я отойду. Ненадолго!

- Ладно, – посерьезнел Маньяк, – только давай недалеко.

Вера оказалась всё же слишком стеснительной, чтоб присесть за ближайшим кустом, и несмотря на просьбу Маньяка отошла подальше. А через несколько минут он услышал её крик. Он со всех ног бросился к ней и чуть не опоздал.

Её атаковали два спидера. Первый выбежал к ней - она закричала и побежала от него в сторону Маньяка; второй же заранее обошёл с фланга и, бросившись наперерез, сбил девушку с ног. В этот момент и подоспел Маньяк. Сильным пинком он скинул с Веры флангового спидера, перепрыгнул через девушку и встречным ударом ноги в живот сбил атакующий порыв второй твари, быстро подскочил к ней и, схватив за голову, свернул спидеру шею.

Откинутый спидер в это время успел подняться, как, впрочем, и девушка. Но тварь не бросилась бежать при виде более опасного зверя, не стал спидер и нападать на Маньяка, а вместо этого он снова бросился на Веру. Видимо, совсем оголодал и ни о чём кроме еды думать не мог.

Маньяк успел обхватить девушку за талию и убрать себе за спину. Спидеру не оставалось ничего другого, как кинуться на Маньяка. Тот без проблем перехватил когтистые лапы за запястья, развёл в стороны и с каким-то даже удовольствием ударил тварь лбом в морду. Раз, потом другой, вымещая на жертве испытанный за девушку страх. Потом Маньяк дёрнул полуоглушенного спидера вниз за всё ещё сжимаемые в руках запястья. Тот послушно согнулся пополам, и Маньяк с силой ударил кулаком в споровый мешок, который не выдержал удара и лопнул - на что, собственно, Маньяк и рассчитывал.

- Ты цела? – спросил Маньяк, повернувшись к девушке.

- Я? Да… - на ней, как ни странно, и правда не было ни царапины. – Он выскочил. Я испугалась, побежала… а тут этот… - сбивчиво и всхлипывая начала рассказывать девушка.

- Ну всё, всё, – Маньяк обнял её и прижал к себе. Она заплакала, уткнувшись лицом в его грудь. Он гладил её по спине и не отпускал, пока она не успокоится. Потом спросил с улыбкой: - Ты хоть дела-то свои сделать успела?

- Успела, – недовольно буркнула она.

Четыре спорана, добытые из спидеров, Маньяк отдал на хранение Вере. У неё хотя бы были карманы, куда их можно было положить, у него же не было вообще ничего. Маньяк не делал из этого трагедию, он вообще не слишком привязывался к вещам. Ну, подумаешь, остался голым и босым в прямом смысле этого слова, ничего. Главное, что жив и цел, а вещами можно обрасти, это не проблема. «Нужно двигаться. Найти какое-нибудь село и всё наладится», – думал Маньяк.

Проблема подкралась с неожиданного направления. С небес. И её игнорировать Маньяк уже не мог. С запада наползала черная туча. Несмотря на разгорающийся день, становилось всё холоднее. Вера и Маньяк ускорили шаг, пытаясь согреться движением, но это помогало слабо.

Каким бы ни был быстрым Маньяк, но и его скорости бы не хватило, чтоб убежать от стихийного бедствия, а сейчас с ним была ещё и Вера. Вскоре Маньяк услышал приближающийся шелест – такой, словно их догоняет ливень. И не просто ливень – король всех ливней! Но это было не совсем так – это был не ливень, это был град. И ещё какой град!

Сначала на их головы посыпались небольшие льдинки, размером чуть больше спичечной головки – неприятно, но не смертельно. Но вскоре они стали крупнее. И вот по их головам, плечам и спинам уже бьют ледышки размером с перепелиное яйцо. И град становится крупнее, а никакого укрытия не попадается.

Под прочной кожей Маньяка были хорошо развитые мышцы. Они не обладали размерами накаченного бодибилдера, но были, что называется, стальными. Град, даже с куриное яйцо размерами, конечно, был для него весьма неприятным происшествием, но не смертельным – главное уберечь голову. С Верой же дела обстояли гораздо хуже – она таких приключений могла и не пережить. Потому Маньяк, не вдаваясь в объяснения, дернул её за руку к ближайшему дереву, повалил на землю и навалился сверху, закрывая собой.

Вера не сопротивлялась, она сжалась в комочек под Маньяком и лишь часто дышала и всхлипывала. Маньяк закрыл голову руками и глухо рычал, терпя удары по спине и ногам. Ситуация могла бы выглядеть довольно пикантной, если учесть, что Маньяк был абсолютно голым, но разбушевавшаяся стихия совершенно к этому не располагала.

Град закончился, и хоть Маньяк с Верой и отделались лишь многочисленными синяками, проблемы погодного характера на этом не прекратились. Оба они продрогли до костей, их била крупная дрожь. Нужно было двигаться. Движение было сейчас единственным доступным им способом согреться. И они побежали…

Поскальзываясь на ледяном крошеве, не зная точно куда бегут. Вера хромала, Маньяк помогал ей как мог, тянул за руку, но вскоре девушка совсем выбилась из сил, и он снова понёс её. «Что у меня за жизнь?» - подумал Маньяк. – «Всё время бегаю. То за кем-то, то от кого-то. Теперь вот, чтоб согреться… Хотя я вот недавно лежал, меня везли, красивая девушка за мной ухаживала. И как - разве понравилось мне это? Как-то не особо. Уж лучше бегать. Как говориться, лучше бегать наскипидаренным, чем лежать наформалиненным».

В небольшой посёлок Маньяк ворвался словно дикарь из первобытного племени, что затерялось где-то на дальних островах, а теперь встретилось с цивилизацией. То есть голый, злобный, шалый и с женщиной на плече. Населённый пункт под названием «Соловушки» (название Маньяк узнал из указателя по дороге) тоже пострадал от стихийного бедствия. Хоть буря и задела его самым краем, но на улицах было пустынно – местные обитатели, сколько бы их ни было, попрятались по укрытиям.

Лишь один бегун попался Маньяку по дороге: он топтался у входа в магазин, расположенный в центре посёлка. Магазин - это то, что Маньяку и было нужно. Маньяк уже присматривался к домам, выбирая какой из них мог быть перспективней для ограбления, но магазин - это самое оно.

Отвесив пинка бегуну, не достаточно быстро убирающемуся с дороги, Маньяк забежал в магазин, там усадил на прилавок стучащую зубами от холода, мокрую, растрёпанную и находящуюся в полной прострации Веру; забаррикадировал входную дверь, подперев её сельхозинструментом и навалив сверху садовую тачку; обследовал внутренние помещения магазина и, лишь убедившись, что никого, кроме них, в здании нет, принялся за инспекцию товаров. Вера сидела на прилавке и круглыми от изумления глазами смотрела на бурную деятельность, устроенную Маньяком…

Глава 29

Посёлок, к счастью, оказался достаточно большим, чтоб иметь свой поселковый супермаркет. То есть в магазине, куда так стремительно ворвался Маньяк, имелась не только еда, но и одежда, и инструменты, и даже кое-какая бытовая техника. Хоть последнее Маньяку не слишком-то было нужно, но вот вооружиться ножом и парой топоров, да и одеться наконец он сумел. Из обуви, правда, подошли только кирзовые сапоги сорок-последнего размера. Но с портянками, которые Маньяк соорудил себе из тёплой рубахи, найденной неподалёку, сели как влитые, так что лучшего и желать нет смысла.

Вера впала в какое-то оцепенение: она сидела на прилавке, обхватив себя руками, и дрожала. На попытки Маньяка расшевелить себя реагировала слабо. Он решил, что она всё ещё не может согреться, предложил ей переодеться в сухое, на что девушка вяло покивала, даже притащил к ней ворох одежды, подходящей, по его мнению, к случаю. Но когда он развёл живчика и вернулся к ней, одежда так и лежала рядом на прилавке, а состояние девушки не изменилось.

- Вот, попей живчика, – Маньяк протянул Вере бутылку.

- Спасибо, - девушка взяла протянутую ей полуторалитровку, безропотно сделала пару глотков и вернула Маньяку.

- С тобой всё в порядке? – вопрос прозвучал по-дурацки, если учесть, что пришлось пережить девушке за последние сутки. Но Вера поняла правильно:

- Да, я в порядке. Просто никак согреться не могу.

- Так переоденься в сухое! Вот, я принёс, – Маньяк указал на груду одежды на прилавке. – На ассортимент модного бутика, конечно, не тянет, но что-то должно подойти.

- Да, спасибо, – кивнула Вера. – Я сейчас, только соберусь немного с мыслями…

Маньяк подождал… секунд тридцать. Потом ещё не меньше минуты (целая вечность по его меркам). Вера всё так же дрожала, смотрела в одну точку и никаких действий не предпринимала. Маньяка, с одной стороны, раздражало, что человек сидит, страдает, но не совершает простейших действий, чтоб страдания прекратить. А с другой - было очень жалко девушку. Она была так красива, так трогательна, и так… неуместна посреди всей этой грязи и крови, что царит обычно в Улье. Маньяку так хотелось ей помочь…

Если Маньяк чего-то хотел и не видел серьёзных причин, почему этого делать не стоит, то он не откладывал дела в долгий ящик – просто брал и делал. По совести сказать, даже если он и видел эти причины, его зачастую это не останавливало.

В общем, он решил переодеть Веру в сухое, так сказать, собственноручно. Ну а чтоб одеть девушку в сухое, её для начала требовалось раздеть, к чему он с немалым энтузиазмом и приступил. Вера не только не сопротивлялась, но даже помогала Маньяк в его начинаниях. Видимо, понимала, что он старается для её же комфорта. Но оказавшись совершенно голой, она обвила шею Маньяка руками и прижалась к нему. Видимо, она понимала и что-то другое…

Например, то, что она, несмотря на всё приключившееся с ней за последние сутки, все так же остаётся стройной длинноногой красавицей с приятными округлостями везде, где им положено быть. А Маньяк – высокий, поджарый, атлетично сложенный парень… в общем, тоже очень недурён собой.

А ещё им нужно было скинуть напряжение, накопившееся за последнее время. Нужна была эмоциональная разрядка. И ещё что-то было между ними. Что-то, что непросто объяснить даже себе. Просто так иногда случается: двое знакомы совсем недавно или даже видят друг друга впервые, или, напротив, знакомы давно, но вдруг видят человека по-новому, и между ними происходит что-то, проскакивает некая искра, которая может затухнуть почти бесследно, а может стать ровным тёплым пламенем. А может и разгореться всепожирающим пожаром.

Именно это и случилось с ними сейчас – та самая искра, проскочившая между ними, когда они впервые остались вдвоём, и не важно, что он был пленником, а она его надзирателем - та искра сейчас вспыхнула пожаром.

Она отдавалась ему полностью, без остатка, каждым движением, всеми эмоциями и мыслями, каждым вздохом, каждым стоном. Он так же жадно брал её. Со всей страстью и нежностью, на которую был способен.

Ворох одежды, полетевший на пол в первые же секунды, послужил им постелью. А торговый зал переживающего не лучшие времена сельского магазина казался надёжным убежищем. Они ненадолго размыкали объятья. Затем снова ласкали друг друга, ни слова не говоря, - слова им были не нужны. И не было для них в эти мгновения никого и ничего – ни заражённых, ни рейдеров, ни внешников, ни самого Улья. Только он и она.

И Стикс дал им это время – никто не потревожил их. Но всему есть конец…

***

- Интересно, что это за метеорологическое оружие было? – спросил Маньяк, когда они вспоминали детали своего бегства.

- Обычное, в общем-то, явление, – улыбнулась Вера.

- Я что-то о таком обычном явлении не слышал никогда.

- Ну ты же знаешь, что кластеры могут загружаться не совсем такими, какими были при прошлой перезагрузке?

- Да, конечно.

- Ну вот. Иногда вместе с перезагрузкой копируются различные стихийные бедствия. Ураганы, наводнения, землетрясения. Это происходит нечасто, но повсеместно.

- Копируются? А не вырываются из бесконечного множества миров?

- Этого мы точно не знаем, – пожала плечами девушка. – Институт ведёт исследования по теме обновления кластеров, но результаты спорные и… это направление плохо финансируется. Это мало кому интересно, кроме настоящих учёных.

Маньяк хмыкнул:

- А направление мутаций финансируются хорошо?

- Да, эта тема интересна многим. Мы ведь работаем и со сверхспособностями, это тоже часть мутации, причём как у иммунных, так и у заражённых…

- А финансируют эти исследования внешники?

- Не только, – ничуть не смутилась Вера. – Институт сотрудничает с разными организациями. С кем-то тайно, с кем-то явно, я всего не знаю, я в институте мелкая сошка. И с внешниками отношения разные. Вот с теми, кого обычно называют имперцами, мы дружим… По крайней мере, наше отделение. И, по крайней мере, сейчас. А вот Нолдам с нами сотрудничать не интересно. Это, скорее всего, они напали на лабораторию.

- Ну, пожалуй, спасибо им за это.

- Они бы нас обязательно убили, им просто что-то помешало.

- Ну и ему, этому чему-то тоже моя благодарность.

Маньяк помрачнел. Нет, он не стал хуже относиться к Вере, он сразу знал кто она и откуда, но надежда на то, что она останется с ним, таяла с каждым её словом. Да и на что он, собственно, рассчитывал? На то, что она будет бегать с ним по кластерам, убивать муров и заражённых? На то, что она будет сидеть в каком-нибудь стабе и ждать его? Всё это бред. Он и сам не знал, на что надеялся, просто не было никакого четкого представления как это будет.

Но Маньяк все же спросил:

- Ты не уйдёшь со мной? Вернёшься в институт?

- Нет, Маньяк, я не уйду с тобой, – Вера погрустнела. В глазах её стояли слёзы.

Это была лишь короткая передышка. Немного близости, немного тепла. Немного любви… Ненадолго отрешиться от происходящего вокруг, забыть о целях, ведущих его, и об обстоятельствах, связывающих её. Лишь короткая передышка. И она закончилась.

А Вера неожиданно продолжила:

- Я бы хотела быть с тобой, Маньяк. Я бы ушла с тобой, но куда? Я не рейдер, я учёный. Я всегда хотела заниматься наукой. Ещё со школы. И занималась, даже несмотря на то, что попала в Улей. А может и благодаря этому… Здесь такие перспективы, столько неизведанного…- Вера замялась и чуть помолчала – Я бы даже ушла с тобой, стала бы рейдером, научилась бы… быть им. Или сидела бы где-нибудь в стабе, работала официанткой и ждала бы тебя из рейдов. Но… Но ты обречён, Маньяк…

- Обречён?

-Да… - Вера снова помолчала, собираясь с мыслями. Было видно, как тяжело ей даются эти слова: - Случаи, подобные твоему, встречаются очень редко. У тебя частичный иммунитет. Ты не совсем иммунный, это показывают все исследования. Ты обратишься в зверя… Станешь заражённым, умным и очень опасным зараженным. Ты, наверно, замечал сам, что действуешь часто на инстинктах…

- Все рейдеры часто действуют на инстинктах. По-другому в Улье не выжить.

Вера не обратила внимания на реплику Маньяка и продолжала:

- Подвержен порывам. Не склонен детально продумывать отдалённые планы, только общее представление, – девушка говорила так, словно хорошо знала Маньяка. Нет, скорее так, словно зачитывала справку из его личного дела. Характеристику, составленную грамотным особистом. - Ты быстрее и сильнее других рейдеров, крепче, у тебя выше регенерация, тебе нужно больше пищи… У тебя нет дара Улья. Потому что это и есть твой дар.

Маньяк уже понимал, что она права, но по инерции продолжил спорить:

- Мой дар в том, что меня не видят низшие заражённые…

- Не видят или не атакуют, Маньяк? – он промолчал, и она продолжила: - Они принимают тебя за своего.

- Но я не чувствую в себе никаких изменений! – Маньяк уже не спорил, а как будто оправдывался. – Человеков кушать не хочется!

- На это нужно время…

- И сколько?

Вера пожала плечами:

- Может год или два. Может и больше, трудно сказать точно.

Маньяк вздохнул не то горестно, не то облегчённо. Информация, конечно, мягко говоря, не приятная, но год, два, или больше – в Улье такое время ещё попробуй проживи. А там может что-то и решится… Эту мысль он и озвучил с усмешкой:

- Год или два в Улье еще надо суметь прожить.

- Всё уже.. не совсем так… - тихо сказала Вера. – Тот мутаген, что мы тебе ввели… Он действует как зараза Улья. Мы блокировали его другими препаратами. Мы занимались разработками антидота от заражения…

Она умолкла, но Маньяк понял всё недосказанное.

- И сколько теперь у меня времени, пока я не начну охотится за вкусными людишками?

- Неделя… может две.

Маньяк снова вздохнул. На этот раз с облегчением. Ему вдруг стало всё ясно, всё встало на свои места, и на душе стало свободно и легко. Ему нужно дойти до обиталища Хруста. Если легендарный знахарь не сможет помочь или Маньяк не сможет встретиться с ним – ему, Маньяку, конец! А Вера… Вера в любом случае останется прекрасным воспоминанием. Он не собирался грустить о том, что не сбылось – он будет радоваться тому, что между ними свершилось.

- Я шёл к знахарю, когда ваши наёмники меня перехватили. Обычные знахари не могли мне помочь разобраться с моим даром, поэтому я шёл к легендарному. Может быть, он поможет мне с моим иммунитетом.

- Маньяк, - Вера горько усмехнулась. – Ты думаешь, в институте нет знахарей? Знахари не могут дать человеку иммунитет.

- Ну может у этого получится. А чего мне ещё делать-то? – Маньяк пожал плечами. Легкомысленно, словно его спрашивали о планах на вечер. – А как ты собираешься добираться до своих? Куда мне тебя проводить? Тебе без меня будет трудно передвигаться по стандартным кластерам.

Вера посмотрела на него, как будто первый раз увидела, и он продолжил:

- Что? Ну неделя-то у меня есть. Я хочу позаботиться о тебе.

Она бросилась на шею Маньяку и, прижавшись к нему, разрыдалась.

- Прости меня, Маньяк! Прости! Я не хотела, чтоб всё так получилась!

Она плакала, уткнувшись в его грудь, говорила ещё что-то бессвязно. Он обнимал её, гладил по голове, по спине, говорил что-то, утешал.

***

К счастью, Вера немного знала эту местность. Узнав название посёлка, она сориентировалась. Институтские и сотрудничавшие с ними Имперцы давно хозяйничали в здешних местах.Неподалеку, как ей было известно, находилась точка, где она могла связаться с институтом и получить помощь. Своеобразный опорный пункт.

Она не знала, находится ли там кто-то в данный момент. Если да, то у Маньяка могли возникнуть с ними проблемы (или у них проблемы с Маньяком), потому он проводил её до перелеска, где находился этот опорный пункт, и настала пора им расставаться…

Они долго смотрели друг на друга, ни слова не говоря. Потом обнялись. Маньяк почувствовал на своём плече её слёзы.

- Я люблю тебя. Я буду тебя помнить… – прошептала она ему на ухо. – Прощай.

- И я люблю тебя, – ответил он. – Прощай.

Она резко, порывисто отстранилась, развернулась и быстро зашагала прочь, не оглядываясь. Будто боялась, что если оглянется, то передумает и, наплевав на всё, пойдёт за ним. «Так будет лучше!» - сказал себе Маньяк. – «Так и должно быть». Затем он тоже развернулся и побежал. Побежал так быстро, как только мог. Так, словно за ним гнался матёрый элитник или все заражённые Улья вместе со всеми мурами и внешниками.

Институтские невольно оказали ему услугу: передвижная лаборатория двигалась параллельно тому маршруту, который он проложил для себя по дороге к знахарю. И сейчас он находился недалеко от цели. И он бежал… бежал, пережигая эмоции, заглушая их движением.

Остановился он, лишь добравшись до границы черноты, но и тут не позволил мыслям разбежаться и сбить его с выполнения задачи. На черноте нужно строго придерживаться направления, соблюдать длину шагов и не останавливаться, какие шутки не выкидывало бы его восприятие. Сосредоточится только на этом. Чтоб не отвлекаться, Маньяк начал считать шаги. Раз. Два, три…

В первый раз он сбился со счёта на третьей тысяче… или не в первый, он уже не помнил. Не помнил он и на какой тысяче в первый раз упал, не помнил, когда не стал подниматься и продолжил путь на четвереньках. А сколько прошло времени, не мог сказать даже приблизительно – может быть час, а может вечность. Чернота не щадила никого, ни иммунных, ни заражённых. Ни тех иммунных, которые обречены стать заражёнными.

Маньяк передвигался на четвереньках подобно барину из мультфильма про Масленицу, который он видел в детстве, и приговаривал:

- Раз, два… Три. Четыре. Раз, два… Три. Четыре, – все его мысли были заняты одним: переставлять уже руки, а не ноги, на одинаковую длину, чтоб не сбиться с направления. Другим ориентиром он доверять на черноте не мог. Когда он потерял сознание, память Маньяка, что не удивительно, тоже не зафиксировала.

Очнулся он на жестком топчане, и первым, что увидел, были доскипотолка, выкрашенные в бледно-зелёный цвет. Видимо, он все-таки дошёл. И, видимо, знахарь оказался дома. Кто бы ещё положил его на топчан? Дойти куда-то в бессознательном состоянии он, теоретически, ещё мог, но зайти в незнакомый дом и влезть там на топчан - это вряд ли.

- Очнулся? – не то спросил, не то констатировал факт не слишком приятный гнусавый голос.

- Хруст? – прохрипел пересохшим горлом Маньяк.

- Хруст, Хруст, – подтвердил голос. – Ну, раз очнулся, так вставай и попей живца. Вон на столе бутылка стоит. Я не нанимался за тобой тут ухаживать. Итак третий день бока отлёживаешь, а я лечи тут его! А у меня свои дела, между прочим! Сиди тут с ним… - особым дружелюбием Хруст никогда не отличался, а Маньяк нарушил его планы. Знахарь уже собирался уходить, когда увидел это чудо, ковыляющее на четвереньках по черноте и что-то неразборчиво бормочущее себе под нос. Не бросать же него было. Да и интересно стало, что это за фрукт припёрся к одному из его самых уединённых и тайных убежищ.

- Я всё-таки дошел, – выдохнул Маньяк.

- Ага, дошёл, – подтвердил Хруст. – Если это можно так назвать. Приплелся на карачках, боднул меня в ногу в качестве приветствия, я полагаю, и уткнулся мордой в землю.

Маньяк сел на топчане и наконец рассмотрел знахаря. Хруст сидел за столом, стоящим у изголовья топчана, и раньше Маньяк не видел его. Знахарь оказался носат, черноволос и морщинист, и на лице его застыла брезгливо- удивлённая и чуть насмешливая гримаса. Не слишком приятная. Особенно если не знать, что это обычное выражение лица Хруста.

- Кто ты, лишенец, и как меня нашёл? – спросил знахарь.

- Как тебя найти мне Борн подсказал. Зовут меня Маньяк. Я бывший стронг… - и Маньяк рассказал свою обычную историю. – Мне нужна помощь, Хруст… - начал было излагать суть своего визита Маньяк, но знахарь его перебил:

- Мозги не раздаю! В остальном… Я уже понял. И уже сделал, что мог. В зараженного ты не обратишься, если жемчуг жрать не будешь. И с горошинами поаккуратнее. Звери Стикса за своего тебя принимать больше не станут, но и особо охотиться не будут – невкусный ты. Дары Улья у тебя прежние: набор физических улучшений – сила, скорость, регенерация там… Короче, как у всех заражённых. Еды и воды в доме на неделю. Отлёживайся и вали. И не приходи больше без приглашения. Всё, бывай, бывший стронг Маньяк. Я итак с тобой задержался, – с этими словами Хруст подхватил стоящий у стены рюкзак и направился к двери.

- Спасибо… - произнёс ошарашенный Маньяк.

- Кушай на здоровье, – сварливо отозвался Хруст и пояснил: - Я в помощи не отказываю, особенно если помочь могу только я. Но и больше необходимого не делаю. Принципы такие.

- Спасибо, – только и смог вновь сказать Маньяк.

- Удачи, – таким же сварливым тоном ответил легендарный знахарь и вышел из дома.

«Одна-ако…» - только и подумал ошарашенный всем произошедшим за какие-то пять минут Маньяк. – «Однако…»

- Однако, жизнь прекрасна!!! – Радостно и безмятежно улыбнулся бывший стронг рейдер Маньяк.

Сколько путей ещё предстоит пройти Маньяку, сколько дорог… Кого встретит он, какие истории с ним приключатся… Одному Стиксу известно. Но эта история заканчивается именно здесь!

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29