Эра Мантикор (СИ) [Светлана Мартын] (fb2) читать онлайн

Эра Мантикор

Глава 1

Жертва , мужчина средних лет, не слишком крупный, но крепкий и с такой обыденной внешностью, что забывается сразу как только исчезает из поля зрения, но при этом с цепким и слишком разумным для безумца, взглядом, тряслась от страха.

Мантикора ощущал этот страх, как аромат чего-то горячего. Пульсирующего и нежного одновременно. Он вбирал в себя этот аромат. Ему хотелось пропитаться им и пить его; пировать им , втягивая порами ,мехом , душой и сердцем каждый глоток его. И он поддавался этому первозданному животному чувству и ощущал себя всего: - острые когти, эти лезвия будут рвать плоть. По три ряда зубов с каждой стороны, они вонзятся в нежное человеческое мясо и все шипы на конце его длинного хвоста, которые напряглись в предвкушении.

Человек смотрел на чудовище и понимал : именно так и должен приходить конец, если ты давно избрал для себя трудный путь Служения Злу. Он терпеть не мог грязной смерти: - крови. Слез. Криков и потому высоко ценил свою гарроту, которая стала для него продолжением руки. Он убивал потому, что считал человеческую жизнь подарком , подарком себе. Не то чтобы его волновала возможность решать чью-то судьбу, вовсе нет. Но ему приносил почти болезненное наслаждение этот последний момент, когда смотришь в лицо Смерти, которая приходит через него самого. Он смотрел в глаза тех, кого душил и приветствовал Смерть, которой служил, он был ее ангелом. Деньги, которые он за это получал , значения для него не имели. Он был кармическим оружием для того, кому выпадал этот жребий.

И, вот теперь Смерть смотрела на него из голубых глаз Мантикоры. Эти глаза гипнотизировали его, заставляя замереть, не пытаться бежать и даже до некоторой степени расслабиться. Но он все равно боялся. Боялся до жути той участи , которую как он сейчас явственно понимал, он заслужил. Она будет страшнее всего, что он когда-либо мог сотворить сам.

Мантикора уже потерял связь с той частью памяти, что делала его иным. Иная часть его личности была маской явленной миру, скрывающая его Суть , но она снова и снова прирастала к нему. В период охоты, запах страха , мысли о крови и плоти срывали эту маску напрочь. Ничто тогда не имело значения, только эти мгновения Свободы, когда он знал себя, свою Силу , Власть и Дикую Магическую Часть Личности. В то время, когда он был иным, он помнил себя смутно, считал охоту сном и воспринимал себя как монстра., он считал себя монстром .Он отказывался от той реальности, которая забирала его себе, когда Вселенную окутывала ночь. Но где-то, в глубине души, он знал, что охот а- это не иллюзия и не игра больного воображения.

Упругие мышцы потянули тело в прыжок. Жертва не сопротивлялась. Она даже не закричала , когда Мантикора с нежной силой впился в руку человека и оторвал ее. В этот момент он не ощущал ничего кроме сладчайшего вкуса крови, мяса и Магии растущей в нем. Магия прибавлялась с каждой жертвой, заполняла его словно сосуд. Кто-то был каплей, кто-то ведром горючести, а кто-то мог заставить его переполниться и расплескивать эту Силу. И, каждая из них наполняла мощью его самого и его Древность, способность из поколения в поколение , живя в человеческом теле , оставаться Перворожденным существом. Миллионы столетий на этой земле , миллионы невероятных лет, о которых он даже не помнил. Грань Древности , которая по мысли уже и не должна существовать.

Зарьян проснулся. Солнечный свет заливал комнату ласкающим сиянием , и это было хорошо. Простыни и подушка стали влажными от холодного пота. Этот вечный сон, как череда кошмаров. Каждую ночь ему снилось, что он превращался в Мантикору и отправлялся на поиски пищи. Нет. Не совсем так. Они не были просто едой, они были частью чего-то еще, чего- то поистине злого. Жертвы в этих снах были разными; калейдоскоп лиц сливались в одно лицо – лицо Зла. Во снах он ощущал это Зло как добычу, хитрую и постоянно избегающую кары. Оно будило в нем охотничий инстинкт. И всегда в момент убийства жертвы Зло ускользало от него.

Странный, страшный и мучительный сон. Сердце стало биться ровнее. Зарьяну необходимо было избавиться от остатков этого сна, принять горячий душ и выпить кофе. Много кофе.

Первый глоток согрел надежней даже горячей , до максимума обжигающей воды. Он пил , сладкую , он любил очень сладкий кофе, жидкость, стоя у окна.

Весна запаздывала в этом году. Теплые солнечные дни сменяли леденящие, даже сокровенные уголки сердца, снегопады и ветра. Ему казалось сейчас, что эта весна какое - то издевательское напоминание о всей этой жизни. Тридцать лет: - проблески благополучия, всегда ускользающее чувство счастья, вслед за которыми всегда начинались времена безмолвия и одиночества. Зарьян давно смирился с тем, что не сможет жить как все люди: - идти вверх по карьерной лестнице, создать семью и прочее. Он даже уже забыл, когда перестал думать об этом.Где-то в глубине души он знал: все это не для него потому, что так должно быть. Родители перестали пытаться оть что-то ему внушить. Они научились принимать его таким , какой он есть или просто отчаялись. Но именно за это он ценил их любовь как никто бы не смог. Немногочисленные друзья его не понимали. И еще меньше понимали женщины. Он нашел в жизни свою подходящую нишу и просто плыл по течению, словно на корабле призраке, пытаясь хоть как-то философски относиться к своему одиночеству. Это унылое существование, казалось не реальным ,словно вечный сон. Будто бы все бы те пронзительные кошмары, что снились ему каждую ночь, в которых он бесконечно охотился а Злом, были настоящими, а однообразная жизнь, от которой он чувствовал только усталость, словно прожил, Боги знают, сколько лет – всего лишь сон.

Последний глоток воздуха всегда был для него тем же, что и последний глоток кофе. В нем заключался ритуальный, почти мистический смысл. Это была - глубокая молитва, прощание со скорбью и торжеством, означающая переход из одного состояния в другое. Вдох - выдох. И он спускался в метро

Зарьян не любил метро.Хотя как не любил.Ему нравилось эхо ,гудящее в его глубоких недрах. Но что-то зловещее и неизведанное , нечто первозданное , далекое от внешнего мира в нем все-таки было. Оно максимально приближалось к тому, что находиться глубже в чреве земли и на некоторых ветках это ощущалось явственнее. Зарьяну нравилось перебирать как четки возникающие здесь ощущения, мысленно разбирать их на самые тончайшие , едва уловимые оттенки чувств и эмоций. Это была одновременно и игра, и своего рода самосовершенствование. Он никогда не понимал, почему люди играют в другие игры. Отношения – что это. Почему один человек пытается подавить другого позицией или положением, амбициями , хитростью или волей. Для чего « бодаться» характерами, используя служебное положение или интриговать. Это же бесполезно. И каждый человек похож на пирамиду с множеством граней – иногда каждый его шаг предопределен изначально. Зачем его приятели, те кого он еще мог выдерживать заводят семью и любовниц – ведь это не обман сразу нескольких женщин, это , прежде всего - самообман. Такой мужчина словно ободран в клочья переизбытком эмоций и упускает в этих играх целостность своей личности.

Иногда Зарьяну нравилось мыслить о самой мысли, пытаться осознать ее глубоко, глубоко и отвергнуть в последний момент все, что пришло ему в голову, чтобы в следующий раз мыслить заново и совсем иначе.Ему нравилось ловить оттенки откровений что «приходили» ему не столько фразой или видением , сколько спектрально – бликами. И. тогда мир менял окрас до неузнаваемости и те цвета, которые играли для него восхитительное соло, и названий этим цветам не существовало ни в одном известном языке мира, превращались во что-то, чему он не мог дать описание, а только ощутить их

И, все же, ему иногда не нравилось находиться в метро. Здесь он чувствовал одиночество всех людей как гул – сотни людей мысленно, чувственно сливались в этот гул и он шумел в ушах до тех пор, пока не начинала болеть голова. Иногда же его « ретранслятор»улавливал то знакомое до боли присутствие Зла , - словно аромат духов и появившаяся , а так же развеявшаяся внезапно дымка , которую он почти видел, но этот гул мешал ему определить источник происхождения

В этот день было все как обычно. Гул окружил его мгновенно , как только он спустился на перрон. Зарьян поморщился, но деваться все равно некуда.

Мгновение. Он подался вперед, таким сильным было ощущение – словно позвоночник звенел, разбиваясь вдребезги. Он завертел головой. Смотрел везде, ища чего-то или кого-то. На секунду он ощутил на себе взгляд и , казалось бы увидел эти глаза, наблюдающие за ним. Глаза – огромные, внимательные, жадно изучающие его. Глаза . безбожно зеленого цвета. А потом снова ничего. Только гул человеческого одиночества вокруг. Кто-то прятался от него не совсем удачно, но вполне умело обманывая его чувствительность. Этот кто-то находился совсем рядом , но он не видел его глазами и не мог определить в этом гуле. Странно! Все это очень странно.

День прошел не без пользы. Это успокаивало. Заказчик непременно хотел,чтобы изображения мифических существ одновременно впечатляли и пугали.Для ресторана это скажем так, весьма необычно. Будет ли у посетителей аппетит , если на них со всех стен глазеют дикие страшные морды даже нисколько не похожие на милых котиков и кроликов. Но каждый управляет своим кораблем так, как считает верным.Зарьян ничего не понимал в ресторанном бизнесе, но и так достоверно как он изображать иную реальность тоже не мог никто.

Способности к рисованию появились у него в раннем детстве и , разумеется он посещал художественную школу. Но он никак не мог смириться с догматикой изобразительного искусства : эти строгие линии штриховок, необходимость следить за тем как правильно ложиться свет и тени. Художественная школа, точнее говоря, вымученных три года, ничего ему не дала. Даже хуже , едва не подпортила своей назойливой коллекцией особых норм и правил его особое видение. А однажды произошло событие, которое расставило все по своим местам. Словно кусочки пазла , который кто-то помог сложить ,наконец, все в особую законченную картину.

Аллергический шок. Он помнил все это очень смутно. Не было сил дышать. Казалось, что голову отделили от тела , горло распухло и перестало принимать кислород. Бензольные круги плыли перед глазами, словно на них сильно надавили. Потолок в приемном покое. А потом кромешная темнота словно выключили свет. Свет его жизни .

Не было никаких темных коридоров и манящего к себе сияния вдалеке. Просто темнота стала оживать и как-то прояснилась, точнее говоря его сознание начало воспринимать эту темноту совсем иначе, он увидел в ней новые оттенки:- странный спектр не реальных цветов , не существующих вне этой темноты. И он знал, подсознательно ,какие нужно смешивать краски, чтобы добиться подобного эффекта. И впоследствии в своих работах он почти на сто процентов научился передавать ту же самую особую живописность этой темноты

Вслед за цветностью пришли запахи и звуки. Внезапно прорвалась завеса его восприятия и мир, который воспринимался им как сплошная тьма, обрушился на него живым:- запахами леса, моря, горячего песка и мускусного запаха диких животных а также рычания, звенящего пения , шорохами крыльев и скрежетом когтей. Он впитывал это мир порами, наполняясь им до края, начиная дышать по новому .Со всех сторон, не обращая на него никакого внимания ,двигались существа настолько не реальные, что язык не поворачивался назвать их как-либо. Какой-то далекой частью мозга Зарьян узнавал их, некоторые знакомые образы из сказок, легенд и мифов, но было в них и нечто новое, неподдающееся описанию вовсе.. Он не знал сколь долго продолжалось его пребывание в этом неизведанном мире: может быть мгновения, может быть часы и дни , здесь трудно было воспринимать время как в земной реальности. Но этого хватило для того, чтобы всецело и по отдельности ( черточку за черточкой) – навечно запечатлеть в своей памяти все что он увидел и почувствовал тогда.

С тех пор Зарьян рисовал только потусторонние миры. Внимательно изучив множество мифов и легенд он стал одним из лучших мастеров работающих в стиле Фентази –Арт, в России. Его неповторимый стиль, краски и неизменные образы, которые оживали в его работах и настолько потрясали воображение, что многие готовы были заплатить хорошую цену, чтобы иметь возможность забрать себе домой его картины. Зарьян окончательно укрепился в этой нише. Сама судьба позаботилась о том, чтобы он продолжал жить в своем тесном вакууме и пребывать постоянно в своем мире макабристических тварей, дичайших видений и при этом не отрываться окончательно от той жизни, в которой все было размеренно и определенно.

Крики лились со всех сторон. О, нет! Это были даже не крики. Люди так кричать не могут. Боль, отчаяние, радость и страх звучат совсем иначе. Все это эмоции питающиеся разумом. Безумие же звучало иначе. Это были дикие , первозданные вопли , так кричали звери : - мамонты и драконы много веков назад. Но эти голоса сливались в стройную музыку небывалой мощи, и она веселила сердце Мантикоры, вышедшего на охоту. Где-то здесь среди обесчеловеченных созданий, почти приблизившихся к порогу иных миров, скрывалось Зло. Он ощущал его зов, это был шепот и среди диких воплей он звучал все отчетливей.

Новая жертва Мантикоры тоже была где-то здесь.Он ждал своей участи скрываясь в палате психбольницы. Хотя, по сути, он никогда не был человеком разумным и не терял рассудок. Он не был никем и родился пустым сосудом, отягченным проклятием предков. Он был предназначен в Дар Злу, он был жертвой черной магии и те, неподдающиеся описанию деяния, которые ему приписывали , совершал не он. Он не служил Древнему Богу Насилия и Муки, Пыток и Терзаний – он сам им был в определенном смысле. Суд отказался признавать возможным, рассматривать его преступления ,такими жуткими они были. Его признали невменяемым и обрекли на вечное ожидание смерти в стенах этой лечебницы. И он просто ждал. Сейчас он точно знал, за ним идут. Он слышал мягкую поступь тяжелых лап и был спокоен. Вся его жизнь. Которой он и не осознавал вовсе - Эти бесконечные кровавые жертвы , истерзанные и замученные им все существовало лишь для этого момента. Он должен был встретиться с Мантикорой и передать ему кое-что.

Дверь открылась с тонким резким визгом, таким издевательски долгим, что у Мантикоры подскочил уровень гнева еще на пару делений.. Жертва сидела на краешке кровати и смотрела на него – безразлично, ожидающе . В мутных серых глазах не было страха, осознания скорой смерти или же удивления. Только интерес.

От неожиданности Мантикора замер на месте. Его раздувающиеся ноздри чуяли аромат зла: - здесь в этом человеке, он был такой ядовитый, густой и тошнотворный, что хотелось зажать нос тяжелыми лапами.

-Привет ! Ты гроза убийц и насильников?- он ухмыльнулся одними уголками губ презрительно, хотя и без высокомерия – Ты поперек горла Моему Господину, бесполезное животное.

Слово « животное» он произнес так, словно это было самое мерзкое слово, такое , какое язык едва умудряется произнести.

- Я ждал Тебя всю свою жизнь. Сколько приятных вещей – он моргнул своими странными водянистыми глазами. – мне пришлось сделать, чтобы Ты наконец-то начал меня искать.

Я должен кое-что тебе передать. Господину надоело играть с Тобой в догонялки и скоро он перестанет это делать. Он сам Тебя найдет! – и он засмеялся после этих слов как-то тонко, неестественно, пискливо и противно.

Мантикора прыгнул . Вцепился зубами жертве в плечо. Мяса и крови в нем было ,похоже, не очень много. Яростно сверкая голубыми глазами, Мантикора протащил его по плиткам пола из больничной палаты за дверь. Здесь он схватил жертву за сухое горло, такое же , как и сам человек. Оно порвалось с треском,как материя, без привычного влажного хлюпанья.

Мертвого Мантикора со всей силы, размахнувшись ,откинул дальше по коридору. После этого немного расслабился и только тут заметил.

Не так уж далеко от них с невозмутимым спокойствием, наблюдая за происходящим, стояла женщина. Хрупкая с виду, она производила впечатления , что в ней твердости больше, чем кажется поначалу. Это было понятно по той позе, в которой она замерла. Женщина вся подобралась и напряглась, но абсолютно не боялась чудовища только , что убившего человека на ее глазах. Рыжий вьющийся локон, упав , наполовину закрыл ей правый глаз, но она не смахнула его. Большие глаза в темноте мерцали зеленью и смотрели пронзительно, разумно и изучающе прямо в голубые глаза Мантикоры. В какое – то мгновение ему пришло в голову, что где-то он уже видел эти глаза.. Но времени подумать , вспомнить и узнать у него не было. Все исчезло внезапно, как всегда.

Зарьян снова проснулся в холодном поту. Бесконечная череда кошмаров всегда казалась ему чем-то вроде платы за особый дар видения и умения это видение передавать. Он относился к этой вечной ночной охоте именно так. Что – то он подцепил или точнее сказать, нашел внутри себя, волшебную кнопку , открывающую его как шкатулку. Видимо это случилось в тот день, когда он находился на грани жизни и смерти, тогда он и обрел для себя таинственный мир. Однако сегодняшний сон отличался от предыдущих во многом. Жертва не похожая на другие, ее слова и рыжая женщина. Этот сон казался многозначительней всего того, что снилось ему раньше.

Глава 2

Зарьян возвращался домой в свою одинокую пустую квартиру . Всю неделю он работал над панорамой в ресторане. И без того трудоемкий процесс затягивала его не способность в этот конкретный раз оживить прекрасно - ужасающих тварей. На эскизах гиппогриф потрясал широкогрудостью и жеребиной мощью и, казалось, сейчас он выскочит с картины, наполняя окружающее пространство топотом сильных копыт, а василиск так и пронизывал смертоносным взглядом, что даже кровь в жилах застывала. Но перенесенные на стену они становились никакими, словно были мертвы. Зарьян ругался, бил стену кулаками и стирал изображения снова и снова, начиная заново. С упорным отчаянием он проводил все дни в ресторане, пытаясь закончить работу, но у него не получалось. Заказчика поджимали сроки. Он вежливо пытался намекнуть Зарьяну на это, однако терпеливо ждал, давая возможность художнику творить свой шедевр, видимо рассчитывая, что результат окупит его терпение.

Звенящая темнота окружала Первопрестольную . Вблизи метро еще было шумно. Последние его посетители выходили на воздух и вдыхали аромат весны. Компании молодых людей ничуть не переживая о том, что метро закрывается , готовились к долгой ночной прогулке и веселью , которое могут для себя создавать только такие юные не обремененные опытом , поступками , циничностью существа. Зарьян был раздражен своей неудачей и поэтому поспешил свернуть в пустынный переулок, где не только веселого шума, но еще и фонарей поменьше.

Какая-то странная незнакомая арка выросла на его пути. Зарьян ее совершенно не помнил. Видимо, задумавшись , он случайно свернул не туда и вообще забрел в ту часть Москвы где бывал редко и поэтому не помнил здесь ничего. надо найти знакомую дорогу иначе бродить он здесь будет большую часть ночи. Подумав немного, он решительно шагнул в арку .

Здесь было совсем темно, глаза не различали ничего. И, вдруг,его ослепила яркая вспышка. Он закрыл глаза от неожиданности. Что-то с силой ударило его в спину, и Зарьян ощутил острую боль. Рубашка стала влажной, и он понял, что ему пустили кровь. В следующую секунду у левого глаза проявилась тонкая, как у мумии, рука с длинными изогнутыми когтями, источающая при всем при этом жуткое зловоние. Зарьян поднял руку , защищая глаза и с изумлением увидел, что она покрылась мехом , обрела тяжесть. Стальные когти Мантикоры выскочили из пальцев уже не руки. а лапы словно ножи . Боль от этого ощущения была, но некогда было ее переживать. Недолго думая, он полоснул своими когтями невидимую тварь по руке. Кто-то зашипел в темноте . Из руки потекло что-то вязкое, мерзкое, огромными каплями падая на гравий. Снова откуда-то вспышка света. Тварь словно отбросило в темноту.

Чьи-то руки помогли ему подняться , потянули за рукава. Он слышал чье-то дыхание рядом и ощущал, хотя и не видел – эти руки тоньше его, но хватка у них крепкая. Они побежали бок о бок к выходу из этой, казалось бы, бесконечной арки. Зарьян не знал, кто находиться рядом с ним в темноте, но тут у него не было выбора и времени думать о том, можно ли этому кому-то доверять. Он просто доверился и все.

Арка закончилась. Они выскочили из нее и остановились. Зарьян пытался отдышаться , а заодно с удивление м огляделся по сторонам. С этой стороны арки не было ожидаемых тускло освещенных редкими фонарями пейзажей Московских двориков. Они стояли на зеленой поляне. В небе висела огромная желтая ,как блин, полная луна. Звездное темно-синее небо раскинулось над головой и цвет его такой чистый , невероятно яркий, мерцающий и мазок багрового вдалеке, уже начинается рассвет. Сердце заполнило знакомое состояние : - катарсис. Он всегда ощущал подступающие к горлу слезы при виде столь необычных красок. Этот цвет неба – шедевральный. Он посмотрел вдаль - озеро, поблескивало серебром , темно- зеленая полоска леса и бесконечная зелень под ногами и вокруг, еще затененная уходящей темнотой ночи. Зарьян не очень понимал пейзажи. Природа , да, - она вызывает умиление, но как можно восторгаться естественным:- завтраком любоваться вместо того, чтобы есть его или тем, что оставляешь в унитазе. Но именно сейчас он испытал чувство восторга, словно здесь природа естественной не была., а являлась такой же красочной фантазией , как и его мифические существа.

Наконец он вспомнил, что здесь не один и только теперь перевел взгляд на спутника, точнее говоря на спутницу, и потерял дар речи. На миг мир поплыл перед глазами. Он закачался как палуба корабля . Зарьян любил корабли – они казались ему живыми , словно некоторые из тех существ, которые он изображал : большие, грузные левиафаны.Иногда его неестественно качало , убаюкивало на них и погружало в транс. Но сейчас качало несколько иначе.

Та самая женщина, которую он видел во сне. Хрупкая, миловидная . Те же рыжие , искрящиеся в свете луны, волосы. Те же жидкие ресницы, но огромные в пол лица глаза. Она была одета во что-то вроде кожаных узких штанов , сапоги до колена и черную рубашку- тунику. Лоб украшала маленькая диадема с необычной вставкой - камень кварца выточенный в форме звезды , переливающейся разными цветами.

Она смотрела вдаль. Взгляд ее был насторожен и внимателен, словно она чего – то ждала оттуда куда смотрела: опасности или сигнала.Казалось бы, она приняла боевую стойку. Это так не вязалось с ее миниатюрностью, такая - мелкая, очень хорошенькая, но при этом очень серьезная.

- Да она до плеча мне не достает. - подумал Зарьян и усмехнулся.

Малышка вздрогнула и обернула к нему свои зеленущие глазища. Их цвет почти сливался с тем оттенком , которым полыхала зелень деревьев и травы.Однако особый дар Зарьяна глубже воспринимать цветовую структуру тут же разбил эту зелень на оттенки. Зарьян увидел примесь золота в зелени, в списках колора этот цвет назывался бы – шартрез. Не совсем тот цвет, но максимально близкий к нему.

Эти золотисто - зеленые глаза смотрели на него, не мигая и также изучающе как тогда во сне.

- Сон. Может быть, это всего лишь сон - подумал он. Сейчас под этим взглядом, смущаясь и тревожась, он больше всего хотел бы проснуться.

- Меня зовут Ясмин. Тебя я знаю и давно за Тобой наблюдаю . - произнесла рыжая.

- Зачем? – тихо и неуверенно произнес Зарьян.

- Ты мой Геас! – ответила она ,так будто это слово волшебными образом объясняло все: и странные события этой ночи, и то, что вместо Московских дворов их сейчас окружала живописная природа и то, что она сейчас находиться рядом с ним. Черт побери! С какой же планеты эта малышка! Зарьяна охватило смешанное чувство интереса и раздражения. Девчонка вела себя так, словно знала намного больше ,чем знал он.

Он - особенный. Он в некотором роде – истинный на этой планете. Его истинность – это его дар и избранность. Какого черта ей не чуждо рядом с ним. Другие женщины его боялись инстинктивно. Он мог молчать, а мог рассказывать о прошлом , которого не существовало при этом сам погружался в собственные видения, забывая где находиться т кто рядом и ему было абсолютно при этом не важно слушают его или нет. Он мог бесконечно объяснять теорию звука или цвета, а они, даже те, кто пытался понять – не понимали. Те из них, что не сбегали сразу, притворялись внимательными , позволяли любить себя, ласкались как кошки. Но когда его засасывало в работу, в мир мифических тварей он переставал их замечать. Он молчал неделями, уходил в темноту немыслимых видений и почти не помнил, что делал в реальности, а когда приходил в себя смутно помнил слезы , крики , истерики, которые были для него пустым звуком. Он возвращался в себя уже всегда неизменно одиноким. Они все сбегали. Те, что поумнее сразу, те, что поглупее позже, но все женщины ,будучи невероятно эмоциональными и чувственными созданиями интуитивно воспринимали его как угрозу простому женскому счастью- быть любимой, завести деток и домик или квартирку, уютную милую с теплой кухней. А Зарьян был диким неукротимым зверем, с таким не получиться красивой сказки и женщины понимали это сразу. Он всегда видел это в их глазах таких разных, один и тот же легкий испуг и понимание, что он не тот человек или не человек вовсе.

Сейчас он смотрел в эи золотисто-зеленые глаза и видел спокойствие. Она не боялась быть ненужной, не желала спасать его от него самого. Он просто был для нее не кем-то, а чем-то , как она это сказала – Геасом.

-И что такое Геас ? – спросил Зарьян , хмурясь. Ему отчего-то захотелось быть грубым и безразличным, даже монструозным, чтобы она немного напряглась.

-" Геас" – это испытание , задача или обет. Все вместе. Понимай как Тебе удобнее . – она вздохнула и неопределенно пожала плечами.

- Вот повезло то. - Он ухмыльнулся и потянулся к спине. Рана саднила. Рубашка пропиталась кровью. Ему хотелось снять ее, но не хотелось оголяться перед девчонкой.

- Тебе надо промыть рану – произнесла она так, словно мечтала в этот момент о чем-то другом.- Кровь и плоть эриний ядовита. Неизвестно еще пока Твоя Древняя Благородная кровь действительно не восприимчива к их яду. Ты же последний. Вдруг ,Ты не такой, какими были прежние. Вдруг Ты стал слабее!

Она произносила эти слова таким ровным и рассудительным тоном, не докопаешься. Но Зарьяну все равно казалось ,будто она его оскорбляет. Гнев закопошился где-то внутри, знакомое чувство. Ну и хорошо, гнев лучше , чем смущение. К тому же он ни черта не понял из того, что она сказала. Он злобно уставился на нее, пытаясь дыру в ней прожечь своей злостью. Она же оставалась спокойной и равнодушной.

- Ага! Эринии?! Только не говори мне , что в центре Москвы на меня напали Алекто, Тисифона и Мегера?! – произнес он.

Она покачала головой и ответила.

- Это все сказки, неужели Ты веришь во всю эту чушь , которую насочиняли греки.?

У Зарьяна отвисла челюсть от удивления, и остатки гнева улетучились в неизвестном направлении. Он закрыл рот и недоуменно молчал. Это становилось уже смешно. Только смех получался истерическим . Он стоял неизвестно где , общался со странной девчонкой и не мог никак сообразить :- это все бред больного воображения или что? Что вообще происходит?!

- Не сказки, а мифы, во-первых. Мифы часть истории развития целой культурной эпохи. И вообще где мы находимся и кто Ты такая? Ты вообще , это самое, здорова?

Она встряхнула рыжими локонами Они взмыли вверх и упали ей на плечи тяжелым каскадом.:

- Я ведьма « Клана Семи столбов». Я давно совершила " переход завесы" , еще в восемнадцать лет. Я больше никогда не заболею .- ответила она с чувством.

Это возмущение ! Комариный писк. На миг Зарьян представил ее стрекозой , отчаянно машущей крыльями и перебирающей лапками и, она показалась ему умилительной и беззащитной. Он слегка потеплел внутри и посмотрел на нее тяжелым глубоким взглядом , которым мог смутить любую. Черт! Сейчас бы запустить всю руку в эти волосы , сжать малышку покрепче и поцеловать долгим, горячим поцелуем и чтобы она непременно отбивалась поначалу, а потом растаяла и обвила его шею руками. Он замотал головой, отгоняя нахлынувшее видение. Еще чего!

-Совершеннолетняя, значит произнес он и голос его, против воли, был мурлыкающим и густым , как карамель.

- Так объясни мне,Ведьма « клана Семи Столбов» , как Ты там сказала Тебя зовут? Где мы? Что за хрень со мной приключилась и где мне можно продезинфицировать эту фигню на спине? Я так понимаю, ближайшая больница не близко!

Зарьян никогда в жизни не видел таких лесов. Чистый и первозданный, казалось бы, человеку кощунство переступать его пределы. Ему случалось путешествовать и забредать в леса где-нибудь на окраине самой дальней деревни в Сибирской глухомани, но даже здесь лес был словно помечен присутствием человека.Роскошные деревья, благоуханные травы , пение птиц и незримое присутствие животных, все это портило вдруг то там, там то здесь обнаруживающиеся признаки людей: остатки костра или мусор. Человек во все добавляет что-то свое, но почему-то чаще всего это нелицеприятная грязь .

А этот лес , наполненный такими неописуемыми красками и звуками был иным. Здесь людей не бывало. И то, что именно они двое, ведьма и Зарьян находятся сейчас здесь , в этом лесу не казалось неестественным. Они нашли чистый ручей, Зарьян снял рубашку и ополоснулся по пояс насколько смог тщательно.Ему очень хотелось искупаться полностью , но присутствие Ясмин его смущало.

Она сняла с плеча нечто похожее на рюкзак или походную сумку. Достала оттуда мешочек с травами и сейчас, посыпая рану, шептала что-то вроде заклинания. Он, конечно же не верил в целительную силу волшебства , но помалкивал и, щурясь как огромный кот , которого чешут за ушком , позволял ведьме прикасаться к обнаженной спине. Руки у нее были нежные прохладные осторожные. Черт его знает! То ли он сумел внушить себе это, то ли монотонный бубнеж девчонки:(- « Великая Богиня! Великая Богиня!») успокаивал , то ли рана начинала заживать, ему реально стало легче.

- Так мы сейчас, что, в параллельном мире ?расспрашивал он.

- Нет параллельных миров и измерений. Мир един, но Бессмертные в свое время постарались уберечь Древние создания и себя от людей , создав по всей Вселенной резервации – первозданной цивилизации.Так Бессмертные могут продолжать существовать бесконечно , позволяя человечеству сменять поколение за поколением и считать нас сказками и мифами . Со временем Бессмертные научились сосуществовать с людьми , уже не обнаруживая себя . И бесконечные войны , вынужденные исходы в резервацию и ожидания новой возможности беспрепятственно проходить через порталы закончились

- Исходы ?Вроде как после последней Битвы при Таиллте и Друим Линен!

Да . Но исходов было намного больше. Легенда о Туата де Даннан - эта малая часть общей истории. Бессмертные часто открывали порталы и уходили в резервации, чтобы сохранить остатки своих племен.

- Если Бессмертные могущественны , и люди поклонялись им как Богам , судя по тем легендам, что я знаю, почему люди с ними воевали вообще?

Люди не ценят свою жизнь, потому что считают что за ней будет другая или их несколько. Они не бояться смерти.

-А Бессмертные бояться?

-Смерти , как таковой не существует. Есть "завеса". Мы переходим ее , изменяя реальность вокруг нас и внутри нас . Это тяжелая трансформация. Но одна завеса может стать последней , после которой Ты станешь бестелесным и навсегда.Это очень хорошо и плохо . Бессмертные высоко ценят жизнь , потому . что она , все" переходы завесы" : - это испытание и урок . Как объяснить Тебе?Считается дурным тоном не принять с благодарностью этот урок, посланный Богами.

- А Боги существуют? Как же Страна Вечного лета? – Зарьян попытался заглянуть Ясмин в глаза и она , легонько шлепнула его по спине, чтобы не оборачивался и сидел смирно.

-Бог и Богиня приходят к тем, кто их призывает.А в тот момент , когда Ты "переходишь завесу" , они встречают и дают Геас.Так было со мной. И я видела их.

-А как" переходят завесу"? Расскажи мне.

-Ритуально. Ведьмы , достигая зрелости и мастерства совершают переход добровольно.

-Как это?

- Мне перерезали горло ритуальным ножом.

- Так Ты умерла?

- Не умерла , а "перешла завесу" и встретила Богов, это стоило того. И они дали мне Геас. Я должна любым способом сохранить Тебе жизнь и подготовить к к последней Битве со Зловещим Нечто. Ты последний из Древних Мантикор. От Тебя зависит будущее всех миров.

-Этого мне только не хватало. Можно я задам Тебе еще один вопрос. Он не дает мне покоя. Насколько же людей на планете больше , чем Бессмертных?

- На много миллионов . Люди быстро размножаются . Это влияет на их способность « звездно видеть». Однако не мешает пребывать в счастливом неведении относительно истинного устройства мира.

Они шли, не торопясь. Ясмин разглядывала деревья и что-то у себя под ногами; иногда хмурилась и шла дальше, а иногда срывала какой-либо плод и бросала в свой рюкзак. Зарьян же даже не пытался следовать ее примеру. Он все равно не смог бы определить съедобен ли тот или иной фрукт ли , овощ или нет. Только теперь он начал размышлять обо всем, что с ним произошло. Он вошел в арку - портал около часа ночи, а в резервацию они вышли, когда начинался рассвет. По ощущениям прошло совсем немного времени, а получается, что несколько часов. А сейчас лес заливало солнечным светом. Может быть, у него был шок, и он заметил это все не сразу.

Сейчас он задумался и о том, что сказала ему Ясмин.

Он - часть другого мира! Он - Древнейшее существо! Почему-то он сразу в это поверил.Всю свою жизнь он чувствовал себя иным, знал , что вся его жизнь была не настоящей. Он вспомнил последний сон, в котором впервые Ясмин пришла к нему. До него, вдруг дошло.

- Ясмин! – закричал он на весь лес, оглушенный собственной догадкой.

Она царапнула ногтями какой-то фрукт, тот развалился на две части. При этом одна часть его осталась висеть на дереве, другая плюхнулась в траву влажной кляксой.

- Ты что? - она заморгала своими глазищами – Что кричишь?

- Ты сказала я Древний?! Мои сны… Я Мантикора! Я животное , получается…

Она посмотрела на него странно, недоумевающе, словно совсем не поняла смысл его слов. Подумав пару секунд , она ответила.

- Ты не животное. Ты единственный в четырех известных мне измерениях Древний Мантикора! Сами Боги поклонялись Твоим соплеменникам как наивысшим существам.

- Но я чувствую своего зверя. Я что- то типа оборотня.

Она покачала головой.

- Во-первых: не говори о себе – « что-то». Во- вторых: оборотнем становиться слишком слабый человек, чью душу захватывает зверь. И он отдает зверю все права на себя, свою душу и тело, со временем в него и превращается.

- Знаю – сказал ей Зарьян – Ликантропия считается болезнью, психическим расстройством. Я бывал в лечебнице однажды, но мало кто мог видеть этих людей так, как видел я. Зверь и человек сменяя друг друга, сливаясь и перекатываясь в одном теле, рвут друг друга на части.

- Разве с Тобой так бывает? - она внимательно сощурилась , задавая этот вопрос.

-Нет. Не так. Но он – это я. И мои сны…

- Это были не сны…

Зарьян нахмурился.

- Сном была вся моя жизнь , которую я считал единственной реальностью

Ясмин посмотрела на него выжидательно, чуть склонив при этом голову,отчего ее рыжий локон спустился змейкой вниз к краям туники.

- Мне очень жаль – тихо произнесла она. - Я только знаю, Ты очень силен и Ты, и Твой Зверь. А как с ним взаимодействовать Тебя научит тот, кто знает об этом больше меня.

Зарьян заглянул в эти искренние, ждущие чего-то глаза и подумал впервые о том, что она уже не так молода, как кажется.

- Ты знаешь?! Я свободен наконец-то от всего , что было мне чуждо до боли и это хорошо. .. Сменим тему. Скажи, а как давно Ты, как Ты это называешь: « перешла завесу»?

-Лет двадцать пять назад, кажется.

- И с тех пор Ты не меняешься? Я имею в виду внешне? Не стареешь…?

Она задумалась так ,словно не совсем понимала о чем он говорит. По выражению ее лица он понял, что она не особо заморачивается ни по поводу внешности, ни по поводу возраста и навряд ли в ее рюкзаке есть зеркальце.

- Да. И это редкая способность и честь сохранить себя так рано. Не каждая ведьма достигает зрелости к двадцати годам!

Зарьян от души рассмеялся.

- Что я слышу? Мудрейшая ведьма клана «Семи столбов» хвастается?

Ясмин покраснела. Пунцовый оттенок ее лица почти в точности повторял вкрапления багровых фруктов, мазками рассыпанными на полотне зелени листьев у нее над головой. Она отвернулась.

- Ты древнее ,чем я когда-либо смогу быть и сильнее любого существа в любом из миров. Ты , конечно, вправе надо мной смеяться. Но то немногое чего я достигла в этой жизни, для меня очень важно.

Зарьян задумался над тем, что она сказала. Необходимо быть очень смелой , иметь крепкую веру, чтобы решиться подставить под нож свое горло. А еще лет двадцать скитаться между мирами и следить, приглядывать за тем , кто даже не подозревает о ее существовании. Он вспомнил вспышки света в тот момент, когда на него там, в портале напали эринии. Что это было? Возможно какое- то заклинание. Она спасла его. А ведь он совершенно чужой для нее человек . Она столько лет была рядом, а он жил своей жизнью, работал , рисовал, не зная ни о себе, ни о ней.

- Ты права, Ясмин !Извини! Ты молодец! А что касается меня, я ничего о себе не знаю или не помню. Я не чувствую себя каким-либо Древним или Сильным. Да я даже об этой части мира узнал только сегодня и от Тебя. А мои сны… Я даже не понимаю до конца, что и как я там делал. Ты же там была и все видела сама.

- Еще раз повторю: - это был не сон. Просто в какие-то моменты Ты осознавал себя иначе, а потом твой разу отвергал это как невозможное. Ты забывал о том, что происходит с Тобой. Точнее старался забыть.

Она нахмурилась , пытаясь вспомнить подходящее слово.

- Видимо, бессознательно.- подсказал Зарьян. Она же промолчала, вероятно, слово « бессознательно» было не совсем ей понятно.

- Наверняка так. Но раз Ты пройдя через портал, видишь истинную резервацию Ты - Бессмертный , как и все ее обитатели. А значит: - Все твои древние силы в Тебе сохранились.

Под вечер они нашли в лесу чудесное местечко: - густую полянку усеянную мелкими фиолетовыми цветками ; их аромат напоминал - лавандовый; но Зарьян не стал бы утверждать , что здесь , в этой части мира, существует лаванда вообще. Тщательно скрытая плотными кронами деревьев от неба и солнца, она была хорошо затемнена и заодно скрыта от глаз посторонних, если посторонние вообще когда-либо сюда могли забрести. За целый день блуждания по лесу он не увидел других людей, смертных или Бессмертных, только несколько птиц , мгновенно взмывающих в небо при их приближении. Зверей он чувствовал , их осторожность и внимание ; знал , что они затаились в ожидании чего-то , смотря им в спину блестящими глазами – пуговками.

Ясмин развела костер, почистила собранные плоды коротким ножом, который висел у нее на поясе, под туникой, как оказалось. Она поточила острые прутья , нанизала свой трофей на них и теперь обжаривала все это над костром. Зарьян был голоден и, хотя сомневался, что горсть плодов сможет утолить этот голод, с удовольствием вдыхал аромат скромной пищи.

- Твои способности невероятны и, отчасти , именно поэтому часть воспоминаний о них блокировано. – объясняла ему ведьма, при этом следя за жарящимися плодами и не отрывая от них глаз ни на секунду.

-Кем блокировано? -спросил Зарьян.

Она мельком взглянула на него и снова уставилась на костер. Но при этом ответила на его вопрос.

- Не знаю точно. Может быть самим тобой, а может быть Богами. Не могу ответить наверняка.

- А кто может?

- Только Ангелус. Он тоже – Мантикора, точнее был им когда-то.Много тысяч лет назад один Чернокнижник пытался с помощью магии захватить единоличную власть над резервацией. Бессмертные , чтобы Ты знал, живут отдельными группами и подчиняются традициям внутри своей расы, своим лидерам. Так было всегда. Бессмертные свободны в отличие от людей. Ангелус должен был его остановить, но в последней битве он недооценил мага и его силы, тот едва не поверг в безвестную мглу все миры. Ангелусу удалось убить чернокнижника , но он потерял все свои способности и остался жить в человеческом облике. И, что-то еще случилось тогда. Чернокнижник перед смертью создал Нечто. Оно питается болью, страхом, ужасом и насилием и пребывает в двух мирах одновременно. Это то,зачем Ты охотишься, как Ты понял.Нечто – чистая энергия , но при этом обладает личностью и характером. Оно управляет дурными тварями в резервации и плохими людьми в человеческом мире , проникая им в душу, ну об этом Ты уже знаешь.

- Последняя жертва. Он назвал это Нечто – господином. Оно как Саруман?!

- Кто? – переспросила Ясмин.- Этого волшебника я не знаю. Он из человеческой части мира?

- Тебе дико повезло. Впрочем, всем не повезло , если эта штука – Нечто , окажется пострашнее Толкиеновского злодея. И я имел дело с «этим», блин.

- В те мгновения, когда помнил кто Ты.

Зарьян задумался о своих снах, точнее о том, что считал снами. Он смутно помнил людей , на которых охотился. Они сливались в единое целое, быстро – быстро, сменяя друг друга в памяти. От них голова начинала кружиться. Но главное - он помнил чувственно, ощущениями неуловимое что-то вроде запаха, но и не совсем. Он чувствовал его не носом, а какими-то другими особыми органами чувств, которые до конца не осознавал.

- Это же! - он не мог найти подходящих слов, чтобы выразить свою мысль. – Чистейшее Зло!

- Добро и Зло – понятия относительные. Есть Свет и есть Тьма . Они дополняют друг друга, способны сливаться и заменять друг друга. Нечто – что-то совсем другое. Трудно объяснить словами . Но , если Тьму представить внизу, а свет вверху , то самый низкий уровень жуткой тьмы только отдаленно напоминал бы Нечто.

В человеческом мире и в резервации есть существа и Боги несущие смерть и боль – это их природа. В их существовании есть смысл . Без них жизнь не была бы так ценна. Без смерти нет Возрождения. Без конца не будет начала. Они – оборотная сторона света. А Нечто - это просто голая….- Ясмин не могла найти подходящего слова.И Зарьян понимал ее прекрасно. Трудно дать определение такому вот.

. -Жуть! - он больше выдохнул , чем произнес это слово.

- Да. Вроде того. И в самой глубине этой субстанции есть человеческое начало. Именно поэтому Нечто проще питаться от ужасных людей , поэтому оно беспрепятственно находит дорогу из резервации.

- Вероятно,это душа того волшебника.

- Да – Чернокнижника.Его скверная часть души.

- И что стало с бывшим Мантикорой ?

- Ангелусом. – подсказала Ясмин.

- Да. Что с ним теперь? Где он?

- Никто не знает. Потеряв способности, он удалился и несколько столетий о нем никто не слышал. Все думали, что он последний Мантикора во всех мирах. Существуют еще несколько Древних существ, Великая Гильдия Ведьм знает о них и наблюдают за ними , но редко контактируют.Некоторые из них живут в человеческом мире, как и Ты, но большинство предпочитают не покидать резервацию. Ангелуса не искали , полагая, что нашим мирам ничто не угрожает , по крайней мере пока резервация Бессмертных в благополучии. Но Нечто стало набирать силу и то, что из этого может выйти ,не идет ни в какое сравнение с тем, что мог или хотел сотворить Чернокнижник .А потом Мирах нашел Тебя!

- А это кто? - спросил Зарьян.

- Мирах – ведьмак Клана «Трех Перекрестков». В своем клане он возглавляет Совет Мудрейших.

- Понятно. И как же он нашел меня.

- В клане «Трех Перекрестков» есть «Башня Видений», которая построена прямо на одном из них.В ней медитируют. И допускаются туда только члены Совета. Мирах очень сильный ясновидец. Его видения истинны. – она произнесла эти слова восхищенно, задержав дыхание.

- А где он сейчас?

Полагаю в Башне, ищет Ангелуса.

- Ну если он нашел меня, почему рядом со мной все эти годы находилась Ты , а не он?

- Это мой Геас! Мирах доверяет мне как никому и я его не подведу. Он мой жених.

Вот как! У нее оказывается есть жених. Странный этот мирок – « Резервация Бессмертных», загадочный и чудный. Мир, где девчонка следует по пятам за тем, кто без труда может перегрызть ей глотку, а ее жених ей это позволяет, а сам в это время сидит в какой-то Башне и медитирует.

- Ясмин? Скажи, как долго Ты рядом со мной?

- Около десяти лет. В Клане«Трех Перекрестков» нет женщин. Их Мудрейшие Старейшины давно уступили места в Совете молодым волшебникам. А в Клане» Семи Столбов» Совет практически пуст. У нас нет мужчин молодых и сильных, только женщины и дети, да два древних старца. Поженившись , мы объединим оба Клана. Но до свадьбы я должна была "перейти завесу". И Мирах помог мне.

У Зарьяна от удивления глаза на лоб полезли.

- Твой жених собственными руками перерезал Тебе горло? –

У него было не так много подружек и чтобы его с ними не связывало, ни одной из них он не смог бы полоснуть по горлу ножом. Нет. Он решительно мало понимал традиции этого мира. Пока он знал только Ясмин и то, что он обнаруживал в ее душе , его поражало и несколько пугало.

-Да. И это большая честь для меня.За завесой меня встретили Бог и Богиня и дали мне Геас;- привести Тебя в резервацию и помочь в битве с Нечто. Так мы узнали, что Ангелус не последний Мантикора и Мирах начал искать Тебя. Когда мы поняли, что Ты ничего о себе не знаешь и не помнишь о Резервации , я отправилась в человеческий мир приглядывать за Тобой, а Мирах стал искать Ангелуса. Мы надеемся, что он жив и может Тебе помочь . Он единственный помнит «Кодекс Мантикор». И времени остается мало.

Подкрепившись жареными плодами, все вместе они напоминали Зарьяну тарелку вареного картофеля с тушеным салатом на гарнир, они устроились на ночлег. Ясмин видимо чувствовала себя вполне комфортно, подложив под голову свою походную сумку. Зарьяну она предложила какую-то накидку очень плотную на вид, которую достала из сумки. На этой вещи он разглядел капюшон. Значит , скорее всего это классический плащ, предназначенный для путешествий, а может быть и для колдовства на природе. Он вежливо отказался , предоставив Ясмин возможность , накрыться этим плащом как одеялом и теперь немного сожалея об этом , страдал молча. Трава была мелкой, невероятно пушистой , ласковой да и земля холодной не была. Но все равно Зарьяну очень не хватало простой кровати , подушки и одеяла . Видимо отвыкание от человеческого образа жизни будет для него долгим и болезненным. Он очень устал от новых впечатлений, потока информации и блуждания по лесу, но ему все равно не спалось

Небо было таким же темно-синим , как в те последние часы перед рассветом, когда они миновав Московскую арку-портал, очутились в этой части мира. Видимо ночью оно здесь всегда такое.Он любовался этим цветом, привычно разделяя его на оттенки и впечатления, разглядывал переливы золотистого и серебристого там, где мерцали звезды.

-Ясмин?! – осторожно позвал он.

- Да. Я не сплю. – отозвалась она из-под плаща.

-А что будет со мной, когда я встречусь с Нечто, и если я выживу, пусть даже потеряю способность перевоплощаться, хотя я и сейчас не совсем знаю, как это происходит? Что я буду делать потом? Здесь, по мысли мой дом, но он мне чужой. К прежней жизни я тоже вернуться не смогу, она никогда не была моей. Ты единственная кого я знаю здесь, а Ты выйдешь замуж. Я сегодня словно ребенок , узнавший что он приемный.

-Ты можешь остаться с нами.-

-Жить среди тех, к чьим традиции и мировоззрению мне придется заново привыкать . Я также жил среди людей. Уж, Благодарю! А знаешь , я, наверно пойду путешествовать здесь, искать себя. Хочу узнать и о других, подобных мне.

- Это хорошая мысль. И Твои намерения достойны уважения.- ответила она уже полусонным голосом.

К исходу третьего дня они вышли к реке. За это время Зарьяну уже поднадоели чудесные лесные тропы, чащи и подлески. Хоть немного сменить обстановку - это уже что-то. К тому же мылся он в последний раз в то первое утро, в ручье и ему казалось, что он пропитал потом не только свою одежду, но и окружающую среду. Он благоухал на весь лес и с подозрением поглядывал на Ясмин. Как ей удается, выглядеть вполне свежей. Наверно это какое-то колдовство.

Она собирала сухие ветки для костра. А, Зарьян с нетерпением скинул под запылившуюся рубашку и джинсы. В воду он входил , как всегда, осторожно, позволяя телу участок за участком привыкать к ощущениям прохлады и плотности речной воды. Зайдя в реку по пояс, он как делал это в детстве, окунулся в нее по шею. И знакомое ощущение:- смесь шока и восторга заполнило его до краев. Глаза защипали неожиданные слезы. Как же хорошо, что есть неизменные вещи. Есть удовольствие:- искупаться в водоеме, поплавать, нырнуть пару раз, пытаясь . но не сумев достать до дна рукой, и оно возможно во всех мирах. Он лег на воду, на спину. Течение было не стремительным. Закрыв глаза , Зарьян позволил ему нести его.

Со стороны берега послышался голос Ясмин. Она кричала и ругалась непонятными словами . Не соображая толком что делает,Зарьян выскочил из реки и в одних трусах побежал к костру.

Он обнаружил там Ясмин громко кричащую, пурпурно-красную от гнева. Она бросала ветки и палки в какое-то животное, вышедшее к ней из леса. Зарьян так и замер ,в изумлении глядя на него. Он, безусловно, был готов к тому, что вся живность в резервации будет необычного вида. Но одно дело предполагать, другое увидеть собственными глазами настоящее мифическое животное. Это было одно из тех существ, которых его художественное видение оживляло на картинах. И это было невероятно. Пялясь на него, Зарьян узнавал эти грациозные , гибкие и сильные мышцы леопарда и эту вечную тупость на морде , свойственную всем верблюдам на свете. Сочетание тел таких разных животных в едином организме казалось просто немыслимым. Камелопард.

- Оно прекрасно, прекрасно! - восхищенно произнес он.

-Что Ты стоишь?! Помоги мне его прогнать !- закричала уже на него Ясмин.

Зарьян огляделся в поисках какой-нибудь палки и тут Камелопард обратил свое внимание на него.

В глазах твари обозначилось понимание ситуации, они налились кровью, как у деревенского быка с кольцом в носу. Зарьян не смог бы даже себе представить, что у верблюда могут наливаться кровью глаза. У Камелопарда шумно раздувались ноздри , впитывая дикий запах опасного зверя. . Тело леопарда напряглось. Зарьян почувствовал это инстинктом Мантикоры – соперничество, борьба за территорию , которую Камелопард считал своей. Существо готово к драке:- победить и прогнать его или умереть. Он рванулся вперед.Прыгнул. Зарьян упал на землю, перекатился по ней, уходя из-под удара леопардовых лап. Он знал правила и знал , что делать в эту секунду.

Мир взорвался искрами Противник превратился в пятно, которое он силился удерживать в поле зрения. Боль пронзила все тело. Он кричал от боли и одновременно рычал от гнева. Мышцы словно потекли , перестраиваясь. Он услышал треск, это порвались трусы. И тут он ощутил себя с диким восторгом : - когти вошли в мягкую землю глубоко, как в плоть, скорпионий хвост разметал землю и рот наполнился слюной в предвкушении вкуса свежей крови.

Камелопард атаковал снова. Мантикора ударил его хвостом, ломая разом все четыре лапы противника. Тот с отчаянным воем рухнул в траву. Не давая ему опомниться Мантикора прыгнул , и острые стальные зубы вцепились в горло Камелопарда.

Зарьян очнулся . Его била дрожь. Холодный пот струился по лицу. Тело свело судорогой. Он попробовал согнуть и разогнуть пальцы рук – получилось. Затем согнул и разогнул в колене ногу.. это помогло. Трава щекотала голую спину и ягодицы, и он понял ,что под накинутым поверх его тела плащом на нем ничего нет. Он повертел головой и нашел глазами ,лежащую неподалеку свою одежду. Рубашка и джинсы были чистыми. Ясмин успела их не только постирать, но и высушить. Сколько же он провалялся без сознания.

- Ясмин – попытался позвать он. В горле было очень сухо. Голос ему не поддавался и вместо речи получался сдавленный хрип. Но она его услышала.

-Ты очнулся? Как себя чувствуешь?

- Хреново , если честно. Я не понимаю, почему и как это произошло, но меня словно наизнанку вывернуло.

Она сидела у костра и жарила на импровизированном вертеле мясо, а затем складывала куски на большой изогнутый лист кувшинки. Зарьян понял, что на ужин у них будет Камелопард. Он даже отчасти обрадовался тому, что на время отключился. Не хотелось бы ему смотреть, как Ясмин разделывает мертвую тушу и тем более помогать ей в этом. Мелочно и трусливо, конечно, но тем не менее это так.

- Я бы хотел одеться, если Ты не возражаешь?! – он понимал, что скорее всего она уже видела все его прелести после обратного превращения, ведь это же она его накрывала. Но ему не хотелось снова ей себя демонстрировать.

-Я пойду искупаюсь - ответила она очень тихо. - Но мне понадобиться плащ.

Зарьян дождался, пока она отвернется. Краем глаза следя чтобы она не подглядывала ( пусть это по-детски и глупо), он встал. Быстро натянул джинсы и положил в протянутую руку плащ. Она обернулась. Ее взгляд пробежал мурашками по его телу. Боги знают, что она хотела или наоборот не хотела увидеть, может раны.После этого удовлетворенно кивнула .Заглянула ему в глаза напоследок и одарила слабой, и как ему показалось, смущенной улыбкой.

- Приходи в себя - сказала она. Зарьян кивнул устало, и присел у костра, провожая взглядом удаляющуюся фигурку Ясмин. Она плыла по воздуху; нежная как лепесток лотоса. Туника скрывала изящную спину и изгибы стройной талии. Но кожаные штаны, плотно облегавшие бедра, и крепкий маленький зад являли собой, очень приятное зрелище.

Аромат еды заполнял все вокруг и ноздри. Он перебивал запах леса ил влажный запах реки, а также речных растений. Зарьян был голоден , может даже настолько, чтобы съесть Камелопарда целиком, но при этом аппетита не было. Он просто смотрел на языки пламени и ждал Ясмин.

Она вскоре вернулась, расстелила свою мокрую одежду поближе к костру. Присела рядом с Зарьяном,поплотнее закутавшись в в грубый плащ. Зарьян подумал, что вероятно под плащом у нее ничего нет, и скорее всего они не носит никакого белья, иначе и его бы постирала. Однако на фантазии о ее обнаженном хрупком теле у него не было сил. Они ели молча. Ясмин следил аза ним внимательным взглядом. Возможно, ей хотелось о чем-то его расспросить, но она не решалась и понимающе, молчала. Как и прежде Зарьян лег спать на совершенно голой траве и ему это было сегодня абсолютно безразлично и то, что ни кровати , ни подушки у него нет тоже. Он быстро провалился в благословенный восстанавливающий силы любого существа на земле, сон.

На четвертый день они поссорились. У Зарьяна было « это самое настроение». Оно никогда и никак не было связано с той частью его мудрой и древней души, скорее наоборот: - эта была та неизменная человеческая субстанция , что делала его высокомерным и сварливым. Немногочисленные знакомые не принимали в нем этого. Недолюбливали за это. Он об этом знал, но не мог признать себя хоть как- либо виновным в подобных настроениях. Его больно ранили разговоры за спиной, насмешки и неодобрение. Зарьяну казалось отношение людей к нему несправедливым и он , еще больше, наполнялся презрением к окружающим.

Что она сказала? Что потрясена, как ловко он расправился с камелопардом, но если бы у нее был меч, она не осталась бы стоять в стороне, она бы сама зарубила животное.

- Ну, если Ты такая вот сильная и смелая и Тебе что-то не нравиться, делай все сама. Сражайся со всякими тварями и миры спасай! А я?! Уж, благодарю!

Она остановилась. Посмотрела на него опечаленными глазами. Ему показалось, вот сейчас, она разрыдается. Это разозлило его еще больше.

- Я не понимаю, почему Ты рассердился, но я восхищаюсь Тобой и восхищаюсь искренно! Чем я это заслужила не знаю,но за пощечину - Спасибо!

Она отвернулась и пошла. Дальше они долго брели по лесу молча. Поначалу Зарьян все кипел и кипел, как забытый на плите чайник. Но со временем его начало отпускать.

Она им восхищается! Странная девочка – женщина из резервации бессмертных, которая повидала всякое и знает , что ждет их здесь, зная чем опасен и непредсказуем мир человеческий таскается за ним по всем измерениям и не проклинает его, олуха, а восхищается им.Возможно он должен был сейчас почувствовать себя скверно, сожалеть, но « это самое настроение» его не отпускало. Присутствовало то самое , хорошо знакомое , чувство несправедливости: - он снова что-то должен, его снова в чем-то обвиняют, но почему?! Разве же это он ведет себя как мудак?! А , черт! Ладно! Ладно! Он может наступить на горло собственной гордости.

- Ясмин! Ну, извини, если я резко ответил. Постарайся меня понять! Мне самому сейчас нелегко, все , что со мной происходит я ни осознать, ни принять никак не могу. Ты еще обижаешься!

Она остановилась так резко, что идущий следом за ней Зарьян ,едва не споткнулся об нее, как о камень. Такая маленькая. Наступить на нее можно, не заметив. Только сейчас она была так агрессивно настроена, что наступить на нее , как на гадюку, казалось весьма опасным.

Ясмин подняла на него глаза, и он ахнул от неожиданности. Из ее глаз исчезла бескрайняя золотистая зелень . Они потемнели до густо зеленого хвойного цвета, исчезли зрачки и ярко оранжевые языки пламени полыхали в них словно отражали зеркально всполохи костра в ночи. Она моргнула, и ее глаза вновь приобрели прежний лиственный оттенок.

-Я на Тебя не обижаюсь и Ты на меня не обижайся! ответила она - Все хорошо.

Однако в этом « хорошо» осталось что-то затаенное, невысказанное. И, Зарьяну стало ясно: - «понять и простить» -это не про нее. Злопамятность , видимо, одна из великолепнейших черт ее характера, такая же чудесная , как и его высокомерие. Он вздохнул. Совершенно очевидно когда-нибудь , как-нибудь Ясмин припомнит ему эту замечательную , милую ссору.

Глава 3

Солнце начинало садиться, и воздух становился густым и сладковатым, как парное молоко, прелестное ощущение летних сумерек. Они наконец-то вышли из леса. Уже основательно протоптанная тропинка уводила к необычному поселению. Это поселение состояло из множества вполне симпатичных каменных построек и на их фоне взмывала вверх Башня со множеством круглых окошек на разных уровнях. В стороны от нее змейкой разбегались дорожки.Совершенно очевидно ¸что это и есть Башня" Видений" о которой рассказывала Ясмин. Клан « Трех Перекрестков», значит! Мы идем в гости к жениху.

- Нашла время – буркнул себе под нос Зарьян . что-то ему совсем не хотелось встречаться с этим Мирахом « великим и ужасным».

Они направились к поселению. Зарьян, конечно же, ожидал, что Ясмин побежит вприпрыжку по тропинке и ему придется упираться ее догонять. Но « влюбленная женщина» была спокойна и даже как-то прохладна. Намного прохладнее, чем этот вечер.

У первого же дома , прислонившись спиной к каменной стене стоял лысый полный мужчина. Из под рубахи у него выпирал круглый , как арбуз живот. Но у толстяка были крепкие мускулистые руки видимо, и волшебникам приходиться много заниматься физическим трудом. Толстяк безразлично окинул взглядом приблизившихся путешественников и , только разглядев на Зарьяне джинсы он слегка приподнял удивленно левую бровь. Джинсы его заинтересовали , но тоже не надолго.

- Здравствуй, Аломак – слегка поклонившись , произнесла Ясмин. – Ты знаешь, где Мирах?

- В Башне , конечно же – ответил ей второй волшебник приблизившийся со стороны убегающих вдаль построек. Ни Ясмин, ни Зарьян его поначалу не заметили. На вид ему было около тридцати лет. Не высокий, стройный брюнет. Волосы пострижены коротко, глаза , черные . как у ворона и бросающийся в глаза легкий пушек над верхней губой. Если бы Зарьян встретил его в Москве , непременно принял бы его за приезжего из дружественной страны восточной; одного из тех, что занимаются строительством Златоглавой.

- Вечера волшебного Тебе, Ясмин! Я так рад, что Ты вернулась! – его жгучие глаза не отрывались от ее лица. Он смотрел на нее со странным выражением обожания и похоти. Остальных присутствующих он просто не замечал.

- И Тебе , Дорван! – приветствовала брюнета Ясмин. В ее голосе лишь слегка обозначились стальные ноты. С толстяком она была приветливей и разговаривала уважительно. С брюнетом общалась свысока. Зарьян никого из них не знал, поэтому упрямо молчал.

Взгляд Дорвана нехотя оторвался от Ясмин и он взглянул на Зарьяна. Что он разглядел, не ясно, но красивые густые черные брови нахмурились.

- Это и есть Древний? – спросил он у Ясмин. Но она не удостоила его ответом. Умница, девочка!

- Мне нужно увидеть Мираха! Пойдем к его дому. – сказала она .

- Но Вам придется подождать. Даже ради Тебя он не прервет свои путешествия в астрал. –В голосе Дорвана слишком явственно звучал намек на то, что он не одобряет отношение Мираха к невесте. « А вот я бы бросил ради Тебя все»- говорили его глаза . но Ясмин и бровью не повела, а пройдя мимо Дорвана направилась вглубь поселения. Зарьян последовал за ней и брюнет тоже.

Они остановились возле такого же ,как и другие кирпичного дома, по дороге миновав еще один перекресток, который был помечен чем-то вроде магического круга. Зарьяну стало любопытно: - на одном перекрестке круг, на втором , как он понял, Башня" Видений" , а что же может быть на третьем. Возле дома росла, покрытая кровавыми точками ягод, вишня. Под ней – скромная скамейка . Ясмин села на нее, Зарьян тоже, а Дорван прислонился к дереву и с жадностью разглядывал лицо девушки. Зарьяну все меньше и меньше нравился этот парень. Ясмин видимо тоже. Это было заметно по тому , как напряженно она поджала губы, и усиленно старалась не замечать пристального внимания Дорвана. Зарьян мог ее понять. Трудно быть хорошенькой женщиной и при этом находиться в месте, где других женщин нет. Непременно , даже в самом благовоспитанном обществе найдется « долбонат», который будет на тебя пялиться и облизываться.

- Ну, что нового спросила она Дорвана.

- Долгое время изменений не было. Но пару дней назад у Мираха было видение. Теперь он почти не выходит из Башни, чтобы добиться новых и более четких . Совет скоро мух начнет считать от скуки.

- Это, по-видимому, хорошо – произнесла Ясмин.

- Конечно ! – ответил Дорван -Мух у нас много и все не считаны.

Зарьян усмехнулся, но брюнет посмотрел на него так,словно ничего смешного в его словах не было.

- Почему Ты затащила его в резервации раньше времени? – спросил он у Ясмин , глядя при этом на Зарьяна.

- На него напали. Мне пришлось открыть портал.

Дорван кивнул так, будто это все объясняло. Зарьян переводил взгляд с одного из них на другого. Ему не очень нравилось, что они говорят о нем так, словно его здесь нет. Но в то же время им овладело любопытство , как у ребенка, который в разговоре взрослых пытается услышать что-то , чего он не знает или не понимает.

Внезапно, почти глупое, выражение обожания по отношению к Ясмин на лице красавчика сменилось на удивление. Словно чего-то он явно не ждал. Проследив глазами за его взглядом, Зарьян и Ясмин, как по команде, обернулись. Со стороны волшебной Башни к ним приближался мужчина.

На вид ему было около тридцати, видимо это самый подходящий возраст для "перехода завесы" в клане « Трех Перекрестков», после которого они перестают стареть. Парень был невысокого роста, слегка угловатый и неказистый. Вот явно не красавец! У него были тонкие губы, нелепый нос и большие очки в поблескивающей оправе – типичный «интеллигент". Безумно же красивыми были лишь его длинные каштановые волосы, переливающие и сверкающие, как в рекламе шампуня, перетянутые в длинный хвост резинкой.

- Словно у женщины – подумал Зарьян.- Значит это и есть Мирах.

Подойдя ближе мужчина окинул взглядом всех присутствующих , поправил привычным движением очки на переносице.Взгляд его глубоких карих глаз был проницателен, безмерно спокоен и затягивал словно волшебное мерцающие в свете полной луны, озеро. Остановившись на лице Ясмин эти глаза наполнились невыразимой нежностью и безмерной болью, словно , вот сейчас он хотел сгрести ее в охапку, но должен будет снова отпустить ее далеко и надолго. Столько невысказанных слов и тепла было в этих глазах. Зарьян понял сразу:- этот человек очень любит Ясмин и то, что он вынужден снова и снова расставаться с ней, требует от него невероятной жертвенности. Она же смотрела на жениха с восхищением, так, словно в нем заключена вся суть мироздания или вселенская истина.

Мирах взглянул на Зарьяна. Голубые глаза встретили с вызовом глубокий карий взгляд волшебника. Зарьян напрягся и замер, словно кобра приготовившаяся атаковать. За оправой очков, в этом бездонном омуте густом и шоколадном, мерцали настоящие звезды. Почти точно также как однажды языки пламени полыхали в глазах Ясмин. Да что же это такое? Здесь у всех ведьм с глазами какая-то фигня.

Зарьян ощутил Мантикору внутри себя. Зверь где-то там словно проснулся и насторожился.Было такое ощущение, что Мирах протянул к нему руки и замер в нерешительности , думая погладить его или не стоит. Зарьян ,не осознавая что делает, втянул ноздрями запах Мираха ,насторожился. В этот момент он думал не как человек, его захватил инстинкт зверя, как тогда , с камелопардом. Волшебник пах травами . Этот запах не был неприятным. Но Мантикоре он не нравился. Зверь начинал гневаться . Но при этом было ощущение, что его пытаются усмирить , уговорить, приручить. Странные чувства сменяли друг друга: - желание кинуться на Мираха, разорвать горло и свернувшись калачиком, замурлыкать возле его ног.

У Зарьяна начиналась гипервентиляция. Он побледнел. Человеческая часть его личности вопила , кошмаря. До конца не понимая, что делает, он вцепился в руку Ясмин.

Она инстинктивно сжала его руку хрупкими пальчиками и трепетно, с заботой , заглянула ему в глаза. Золотистая зелень , ласка и нежность с которыми она смотрела на него, успокоили зверя. Зарьян дышал глубоко и беспокойно, словно ему только – только вернули кислород. Если его порыв и был оскорбление для Мираха, тот не подал вида. Карие глаза снова стали обычными.

Дорван переводил взгляд с Мираха на Зарьяна и обратно. По его лицу очень отчетливо читалось, что он ни хрена не понимает, что произошло, но ему категорически неприятно, что Зарьян и Ясмин держаться за руки. Это заметил и Мирах. Он произнес медленно и надменно:

- Дорван , иди в Дом Совета. Оповести всех о прибытии Древнего и скажи, я буду там минут через пятнадцать!

Если Дорвану и не нравилось , что к нему все неизменно относятся снисходительно( Зарьяну бы точно не понравилось), сейчас он либо мысленно был сосредоточен на другом, либо уже привык к этому и не сопротивлялся. Он не проявил недовольства. Казалось, что он хочет что-то сказать, но не решается. Парень только кивнул, кинул взгляд на вцепившихся друг в друга Ясмин и Зарьяна, развернулся и пошел вглубь поселения.

- Я прошу прощения – произнес Мирах – Вы оскорблены моим поступком?! Поймите правильно, я не мог не попытаться призвать Вашего Зверя, не попробовать узнать подчиняетесь Вы моему зову или нет.

Услышав его слова Ясмин вытаращила глаза. Если она до этого и не понимала , что происходит между Волшебником и Зарьяном, то речь Мираха ей все объяснила, в отличии от Зарьяна, он так ничего сам и не понял.

-Дорогой! – она возмущенно смотрела на своего жениха – Это жестоко! Зарьян не животное!

Возможно, но не факт Зарьяну показалось , что ее глаза заблестели от непролитых слез.

- Я знаю. Любимая. Знаю! – Мирах был явно смущен. Может не столько своим поступком, сколько возмущением Ясмин.

Еще раз приношу свои извинения, Зарьян! Будьте моим гостем !Отдохните и подкрепитесь с дороги. Меня ждут в Совете. Позже я буду рад ответить на все Ваши вопросы, если они у Вас есть. Ясмин, Ты знаешь ,где и что, проводи нашего гостя в дом.

С этими словами он низко поклонился , перекинул свою шикарную гриву за спину, развернулся и пошел в ту сторону, куда до этого отправил Дорвана.

Дом был вполне опрятным. Наверно Ясмин живет здесь иногда, по крайней мере, она точно бывала здесь не один раз.Она навестила кладовую. Притащила оттуда какие-то продукты и теперь гремела тарелками.

- Ясмин! Ты объяснишь мне, что такое попытался сделать Мирах? – спросил Зарьян.

Она тяжело вздохнула и ответила, не отрываясь от своего занятия.

-Обещай мне не злиться , Зарьян! У каждого ведьмака и ведьмы есть свой набор способностей. У кого-то лучше получаются зелья, кто-то умеет замораживать, кто-то взрывать, а кто-то очень сильный ясновидец, как Мирах.Но все почти все мы умеем управлять разными видами животных. Мираху отвечают все виды кошек, как в резервации, так и в человеческом мире.Но никто точно, не знает можно ли призывать Древних, так же как зверей.

- А каких животных призываешь Ты? –

- Змей и ящериц.

А Дорван? – полюбопытствовал Зарьян.

- У него такой способности нет.

- Как это? Ты же сказала, что она есть у всех?

- Почти у всех. Дорван , в этом смысле – исключение.

- А может он просто не встретил тот тип зверя, который как Ты это сказала, отзывается? Может это очень особый подвид животных.

Ясмин обернулась и посмотрела на него так внимательно, с интересом так, словно он сейчас открыл ей великую тайну.

- Ой, только не говори, что по поводу способностей Дорвана и его подвластных зверей никто раньше не предполагал, что это может быть что-то исключительное.

Ему стало понятно почему к Дорвану все так относятся и , хотя парень ему не нравился , это все равно казалось несправедливым. Ему много лет приходилось быть изгоем среди людей, быть не таким как все. Здесь все были особенными. А Дорван , по нелепой случайности, оказался среди них обыкновенным.

- Я расскажу о Твоем предположении Мираху. Ты можешь оказаться прав. – произнесла Ясмин задумчиво.

На ужин были овощи, вяленое мясо и нечто по вкусу, напоминающее сыр. Они с Ясмин уже почти закончили, есть, когда пришел Мирах. Ясмин поставила перед ним наполненную овощами миску.

- Я нашел Ангелуса. – сообщил тот первым делом. – Очень долго он использовал какие-то чары, чтобы его никто не мог найти. Или ему помогали ведьмы или какие-то способности он все –таки сохранил. Но несколько дней назад он проявился. Я думаю, он знает: как-то понял или почувствовал, что Зарьян попал в Резервацию.

- И где он сейчас? - спросила его Ясмин.

- В четвертой части резервации. В пещерах. Живет отшельником. Он знал о существовании Древнего и ждал его появления.

- А сейчас мы в какой части резервации? – попытался уточнить Зарьян. Ему ответила Ясмин:

- Во второй. И, предвосхищая твой вопрос скажу. Мы не знаем сколько частей резервации создали Боги. На сегодняшний день исследованы только восемнадцать из них. Все они соединены порталами с человеческим миром и между собой, но не все со всеми. Портал в Четвертую часть резервации можно открыть в девятой, двенадцатой и пятнадцатой частях нашего мира и из человеческого, где-то в Южной Америке.

- В Чили – уточнил Мирах.

- И, что теперь делать? Ехать в Чили? – рассеянно спросил Зарьян.

Его мысли блуждали где-то далеко отсюда. Он задумался об исследованных восемнадцати частях резервации и об остальных неисследованных тоже. Вот чему он хотел бы посвятить остаток своей жизни. Да надо ли ему это вообще: - искать какого-то незнакомого мужика, учиться у него ? Чему? Превращаться в Мантикору и сражаться с тем, что не имеет плоти? Он же даже не сможет перегрызть этому Нечто горло. А на что способно оно?

Он вспомнил свои сны. Этот странный вкус, запах, силу, которую неизменно улавливал другими, не человеческими органами чувств. Оно было…. Не выразить словами, каким кошмаром. Он подумал:

- А если не станет обоих миров. Не будет людей с их человеческой суетой, проблемами, сложной жизнью , вечными поисками себя. Не станет этого волшебного мира: - резервации Бессмертных, мира сказочного , мира где самые смелые фантазии пришедшие в голову оказываются реальными. И всего этого не станет, что тогда? Нет! Я не могу этого допустить!

- Нет. В Чили Вы не поедите. Совет принял единогласное решение: - вы отправляетесь к порталу в двенадцатую часть резервации, там будете искать портал в четвертую. До первого портала с вами пойдет, Дорван, он связан с Кланом и его будут направлять Старейшины. Как только попадете в двенадцатую часть резервации, Тебе, Ясмин , придется очень напрягаться чтобы связываться со мной. Я постараюсь общаться с Тобой видениями . Для этого начну принимать зелье для глубокого транса.

- Но это может быть опасно. Вдруг Ты не сможешь вернуться. -Забеспокоилась Ясмин.

- Другого выхода нет, Милая. У Тебя есть порошки для медитации?

- Да.

- Как только попадете в двенадцатую часть резервации , свяжись со мной. Я буду ожидать Тебя, как только солнце коснется верхушек деревьев.

Ясмин кивнула.

- А что делать мне? – спросил Зарьян.

- У Вас , Зарьян, все начнется , как только Вы попадете к Ангелусу. Но помните, главное. Резервация будит ту Вашу Древнюю часть души, что является Мантикорой. Потому, что Вы в большей степени он. Присутствие тварей разного толка, животных могут взывать к Вашей сути. Что уж говорить о других Древних.А Вы их встретите на своем пути. Вы можете быть опасным для себя и для других? – при этом они оба посмотрели на Ясмин. Та нахмурилась и поджала губы. Ей явно не нравилось то, что двое мужчин как бы договаривались насчет нее.

Зарьян посмотрел в удивительные глаза Мираха. Он прекрасно понимал, что не умеет контролировать Маниткору; - сдерживать его или хотя бы разумом отделять его чувства от своих. И он также понимал ,окажись Ясмин рядом в не подходящую момент, ему будет все равно. Но,думая об этом он помнил главное :- обе части его сущности знают ее,определяют как нечто родное, единственно дорогое во всех мирах. И, если для Мантикоры это чувство было естественно ( ему было кого защищать , за кого драться кому покровительствовать), то человеческую часть души это до жути пугало. Он ответил Мираху:

- Я не могу быть уверен процентов на сто, что смогу контролировать Мантикору, но я клянусь : - никогда , ни при каких обстоятельствах не причиню вред Ясмин.

Из глаз Мираха ушло беспокойство, они снова стали спокойными как мерцающее озеро. Мужчины друг друга поняли.

Ясмин разлила по чашкам густой ароматный чай. Все молчали.

- Расскажите мне все еще раз, поподробнее. – попросил Зарьян.

Мирах поправил очки на переносице. Он взглянул на Ясмин . которая закончив разливать чай присела между ними на лавочку, но подвинулась чуть ближе к Мираху. В глазах его промелькнуло нечто очень человеческое или даже можно сказать, что вечное: так пары обмениваются своей любовью, едва уловимыми позывными , взглядом , улыбкой , легкий жест по воздуху и все вокруг знают точно они не сказав друг другу ни слова обменялись словами : "Я твой! А Ты моя!».

Зарьяну стало немного грустно, как бы ему хотелось встретить преданную подругу, которая знала бы о нем все – все, принимала бы его таким, какой он есть и путешествовала бы с ним , не задумываясь надо ей это или нет, из человеческого мира в резервацию, из одной ее части в другую ,как это делала сейчас Ясмин. Но она принадлежит другому.

- Когда людей на земле стало в миллионы раз больше чем Бессмертных , последние объединили всю свою Магию и при поддержки Богов разделили Землю на обычный мир и резервацию Бессмертных, место недоступное человеческому взору и пониманию. – начал Мирах - Порталы же возникали сами собой, когда кто-то из бессмертных возвращался в человеческий мир. Многим бессмертным там даже больше нравиться .

Резервацию населяют миллионы разных существ:- это и волшебные народы и мифические животные и конечно же Древние. Ведьмы, кстати , не самый многочисленный народ . нимфы размножаются очень свободно и быстро, они не заключают браков , не бывают моногамны. Их много.. Они разделяются на племена.

- Типа наяды и дриады?

-Да. Альсеиды, дриады ,океаниды, нереиды и т.д. Их миллионы.

Есть еще племена карликов, люди всегда считали их духами: - боггарты, брауни, доби и т.д. Существуют племена Фоморов, гномов, конечно же, фавны, ламии, лемуры да много кого. Есть племена сидхе – они потомки богов. Их магия сильнее ведьминской во сто крат. Но вот их племя самое , пожалуй, немногочисленное. Кстати, многих из них Вы возможно даже знаете по именам , если когда-нибудь интересовались мифами и сказками кельтов. У них больше не бывает детей.

Флора и фауна в резервации тоже невероятна , она населена такими индивидуумами, что нам всем и не снилось.

В детстве я мечтал изучать животных резервации , наблюдать за ними , их образом жизни. – Мирах зажмурился , погрузившись в свои мечты. Потом он вздохнул очень печально. И, понятно почему, У всех детских несбывшихся надежд – одна и та же грустная нота. Мечтал человек быть биологом, а стал могущественным волшебником… только вот это то и чудно, по сути. Тысяча детей мечтают стать могущественными волшебниками , а становятся юристами, экономистами и космонавтами.Зарьян посмотрел на Ясмин, которая потупив глаза в чашку, сидела тихо и неподвижно , словно ее здесь нет . Интересно, а кем мечтала стать она.

- Древние же – это каста. Они населяли Вселенную много миллионов лет . Как Вам объяснить. – Мирах задумался. – В те далекие времена, когда Вселенная была единой Тьмой и единым Светом, и не было между ними различия…

- Н у Да! Я читал эту легенду .- поддержал Зарьян. – « хаотичные движения беспокоили Вселенную и под воздействием их мощи, повинуясь воле Творца появились Младшие Силы».

- Да. Наши Боги. Когда Свет отделился от Тьмы, и появились Младшие Силы, оказалось, что Древние уже существуют. Как и почему? Ответа нет.

- И много в резервации таких как я?

- Намного меньше , чем других существ. И все они обладают бескрайней Силой , Мудростью , Древностью. Любой из них при желании мог бы уничтожить несколько племен, часть резервации или континент человеческой части мира, но они этого не сделают потому…. Потому, что они Древние.

-Или потому, что тысячелетия превратили их в ленивых безразличных к судьбе других Бессмертных и Божеств. Они просто принимают благоговение и восхищение , ничего не делая, чтобы его заслужить. Драконы уже скоро в воздух не смогут подняться, так они отяжелели; Левиафан оброс водорослями , как затонувший корабль , прячась на дне океана; Алконос заговаривается и ее предсказания все труднее разобрать, а Горгоны в вечном трауре и им ни до кого нет дела. Гарпии да Мантикоры вечно спасали и защищали Бессмертных во время опасностей и войны пресекали только они. - завершила свой монолог Ясмин.

Мирах и Зарьян покатились со смеху. Ясмин поначалу с серьезным видом хлопала глазами , а потом подхватила дружный хохот.

Вытирая слезы под очками Мирах ответил ей .

- Это очень не вежливо , по отношению к Древним так говорить. Но по сути Ты права - затем он добавил с лаской в голосе – Одна из самых очаровательных черт Твоего характера , Любимая : - это стремление высказаться несмотря ни на что.

Какие-то успокоительные травы в вечернем чае, который подала Ясмин после ужина определенно были . Зарьян чувствовал как веки так и тянет сомкнуться и не размыкаться. Растянувшись на узкой кровати Мираха, он с удовольствием наслаждался этим долгожданным ощущением , что под ним кровать , подушка и есть одеяло. Но что-то не давало ему уснуть . Какое-то странное чувство в глубине души – нечто болезненное , трепещущее, но боль даже приятная. Он был наполнен до краев, и это ощущение было одновременно ноющим и счастливым.

Он встал. Выглянул в окно, вдыхая запах вечернего воздуха. Похоже, комаров в этой части мира нет. Еще один плюс в пользу резервации.

Мирах и Ясмин сидели на скамейке. Ее левая рука покоилась у него на колене. Жест собственника, отметил про себя Зарьян . Правую руку она переплела пальцами с его рукой. Они тихо разговаривали. Свободной рукой Мирах перебирал рыжие локоны невесты, с нежностью глядя ей в лицо.

И, снова Зарьян ощутил странное чувство :- бесконечного умиления, жажды и боли.

- Ну почему не я касаюсь сейчас ее волос ,и не мою руку она сжимает – промелькнула мысль. Черт! Он не испытывал ревности к Мираху, нет и нет. Но какое-то глубокое сожаление о том, что он одинок присутствовало. Видимо, Ясмин единственная женщина не только в этом путешествии по резервации, но и вообще за последние несколько месяцев в его жизни. Раньше он об этом не думал вовсе. Возможно, естественные потребности организма так изменяют его отношение к ней. Зарьян уже привык почти, относиться к Ясмин как к другу, но были моменты, когда он просто не мог не замечать ее женственности , красоты и ему хотелось, хоть он и отгонял от себя эти мысли сразу же, до боли к ней прикасаться.

Зарьян вернулся в кровать. Усталость и волшебный чай сделали свое дело. Он заснул.Ему снилось, что он прикован цепями к каменной плите. Тело его было человеческим, но Мантикора рычал, рвался наружу, выл от гнева,, а тело Зарьяна сводила ужасная судорога раз за разом . но хуже всего было другое. Тьма жгла глаза, пытаясь выдавить их из глазниц, она заполнила горло. Невозможно было дышать. И, при этом, она была живая и шевелилась , словно миллионы червей. Эта тьма пыталась пропихнуть себя в тело Зарьяна, намереваясь сожрать его изнутри.

Он проснулся от собственного крика. Ясмин вскочила с какого-то предмета, отдаленно напоминавшего кресло- качалку, уронила плед.

- Что с Тобой? Опять кошмары? – она склонилась над кроватью ,с безмерной заботой глядя в его глаза.

-Да! Почему Ты спишь в кресле? И где Твой жених? – спросил он.

- Мирах ушел в Башню. Он придет утром попрощаться.

-Я занял Вашу кровать ? И Вам ….

- Ты же гость! -перебила его Ясмин – Иначе мы не могли бы поступить.

Она развернулась и попыталась уйти. Но Зарьян удержал ее за руку.

- Прости , если обидел. Ясмин мне страшно и колотит. Я, наверное, злоупотребляю гостеприимством, но пожалуйста, не уходи , побудь рядом.

Она молча забралась на кровать. Зарьян потянулся к ней. Обнял за бедра. Она осторожно положила его голову себе на колени и стала гладить слипшиеся влажные пряди его волос. Ничего волнующего и сексуального в ее действиях не было. Женщины ! В них природой заложена эта черта – бескрайняя ласка и нежность и только они умеют ею делиться. Любая женщина умеет быть теплой и ощущаться как одеяло, в которое хочется завернуться . И, это то, что Зарьяну было необходимо именно сейчас.Закутавшись в исходившее от Ясмин тепло, как в уютный плед, он соскользнул в спокойный продолжительный сон. Только краем сознания он почувствовал, что Ясмин укладывается рядом. Его рука обняла тонкую талию, стройные ножки прижались к его ногам, а голова легла ему на плечо. Он слышал ее дыхание, но не просыпался, боясь спугнуть чудесный сон.

Глава 4

Снова бесконечный путь в поисках портала в двенадцатую часть резервации, в другом направлении от поселения Клана" Трех Перекрестков" и на этот раз через поля.

Мирах пришел рано утром. Принес сыра и вяленого мяса; похоже, у Волшебников – это любимая еда. А, еще принес лепешки. Они съели за завтраком парочку. Вкус настоящего хлеба не заменить ничем. И еще на завтрак был кофе. Боги Великие! В этой части мира есть кофе, и вкус у него удивительно магический. Может быть это потому, что готовила его прекрасная рыжая ведьма . Глядя как она варит кофе в камине, это еще надо умудриться так приготовить, Зарьян представил ее на своей кухне , в пижаме xs: - с топиком и короткими шортиками. Рыжая грива заплетена в косу, а утреннее солнце за окном нещадно яркое обожествляет ее и без того слепящие яркостью волосы.

Застав свою невесту в постели с Зарьяном, Мирах если и счел это оскорблением, виду не подал. На Ясмин , видимо , тоже не сердился. Они прощались так трепетно и нежно, насколько это вообще возможно в присутствии посторонних. Мирах взял ее лицо обеими руками , долго смотрел ей в глаза, а потом, с неимоверной силой прижал к себе. То ли Зарьяну показалось, то ли так и было, но из - под оправы очков, на гладко выбритую щеку Мираха скатилась слезинка. Высокие отношения! Они не целовались, и Зарьян был этому несказанно рад. Ему отчего- то не хотелось видеть как кто-то , пусть даже законный жених, касается губ Ясмин. Объятия , еще куда не шло бы.

А вот Дорван явно был всеми недоволен. С того момента как они с Мирахом вошли в дом, а полусонные Ясмин и Зарьян не сразу разомкнули объятия и поднялись с постели, он все кривился и хмурился. Завтракал он без аппетита, в отличии от Зарьяна, который с удовольствием уплетал лепешки.Онщурился , пристально наблюдая за Ясмин. Не надо быть ясновидящим или телепатом, чтобы понять, о чем он думает. Явно что-то типа: « Зарьян Тебе тоже - никто, так почему с ним, а не со мной». Церемония прощания Мираха и Ясмин его и вовсе разочаровала. Может он надеялся , что Мирах не простит невесту за то, что она провела ночь в постели с другим , или рассчитывал, что Ясмин будет к жениху холоднее. Но то, что эти двое вообще не придавали какого-либо значения произошедшему, в отличии от Зарьяна, который был несколько смущен и его самого, он был явно взбешен, окончательно испортило ему настроение.

Ясмин молчала.Трудно было по выражению ее лица понять, о чем она думает. Изредка поправляя увеличившуюся с последнего путешествия дорожную сумку и то и дело поглядывая на солнце, она смотрела прямо перед собой, но, казалось, ничего не видела. Наверняка, печалится о Мирахе.

Зарьяну тоже достался рюкзак, наполненный продуктами и черный плащ с капюшоном. От кожаных штанов он категорически отказался в пользу своих джинсов и , теперь жалел об этом, глядя как Дорван и Ясмин равнодушно переступают короткие кустарники. Зарьян же нацеплял колючек и во время привала придется чиститься долго и основательно. У Дорвана за плечами был такой же рюкзак , как и у всех. Однако, Зарьян подозревал , что у него и Ясмин, помимо еды в них понапихано всяких магических штучек.

Ясмин остановилась. Обернулась и спросила:

- Дорван!? Не пора ли нам свернуть? Мне кажется,мы уходим не в ту сторону. Я помню смутно, но разве мы не должны уже видеть поселение «малых фейри»?

Дорван остановился. Посмотрел по сторонам. Скинул рюкзак на землю. Ясмин вздохнула, поискала глазами какой-нибудь камень на который можно было бы присесть и , так ничего не обнаружив , осталась стоять, но при этом опустила свой рюкзак .Зарьян же в недоумении, остался стоять на том месте, где остановился , как замороженный.

Дорван сделал несколько шагов влево, подальше от своих спутников. Четыре раза повернулся, сделав легкий поклон в разные стороны , видимо частям света или стихиям. Затем закрыл глаза, развел руки в стороны и поднял их ладонями к солнцу. Так он стоял минуты три. После этого открыл глаза.

- Все верно. Ясмин, еще немного прямо на север и справа от нас будут видны круглые дома боггартов. Ты , как всегда. Не терпелива! И, нам к ним идти не стоит. – произнес он.

-Сама знаю,что к боггартам соваться не нужно – буркнула она , резко накидывая снова на плечо свою сумку. Дорван последовал ее примеру, а Зарьян просто снова пошел за ними.

Поравнявшись с Дорваном ,он спросил его:

- Ты разговариваешь телепатически со своим Кланом?

Если Дорвана как-то и удивило , что с ним заговорили, то он ничем не выдал этого и невозмутимо ответил:

- Ну, почти. У меня связь со Старейшинами Клана. Благодаря их помощи. Мы скорее доберемся до портала.

- А у Ясмин этой связи нет?

- Нет. У нее связь с Мирахом и то, не очень сильная, пока они не женаты. После свадьбы Ясмин получит не только способности связываться с обоими Кланами, но и станет первой женщиной, возглавляющей Два Совета Старейшин, наравне с мужем. А Мирах станет управлять обоими Кланами , поскольку жена даст ему власть над своим Кланом и магию, присущую Клану « Семи Столбов.»

-То есть они станут…?

- Верховными Владыками над нами. Как король и королева. Такого не случалось давно.

Зарьян задумался, сверля глазами спину Ясмин. До сих пор ему не приходило в голову, что связь Мираха с невестой может быть номинальной, что эту пару связывают обязательства перед Кланами и перспектива безграничной власти. Ни Мирах, ни Ясмин не показались ему тщеславными или амбициозными людьми. Но Зарьян не знал цену магии, не владел ею и не понимал , чем таким может соблазнять возможность получить часть способностей каждого мага в двух Кланах. Вероятно , это стоит того.

- Ты думаешь, этот брак будет фиктивным и она его не любит? – спросил он у Дорвана.

Тот приподнял левую бровь, не переставая хмуриться . Он обратил внимание и, ему явно пришлось это не по душе, то, что Зарьян спросил о чувствах Ясмин, а не чувствах их обоих с Мирахом.

- Может и любит. Какая женщина не полюбит такого сильного мага, как Мирах, который , объединив с ней свою энергию может сделать ее равной Богине! Кто будет обращать внимание на волшебника с неизвестными способностями. которые может быть никогда и проявятся, когда есть такой как он.

Парень увлекся рассуждениями и не заметил ,как в пылу откровения так явно обнаружил свою боль безответной любви и ревности к Ясмин. Возможно, ему стоило посочувствовать. Тяжело любить женщину, когда твой соперник обладает столькими преимуществами и быть призираемым, отвергнутым в обществе таких как Ты, быть самым слабым из всех. Но Зарьяну почему-то не было его жалко. Внутреннее чутье подсказывало ему, что Ясмин никогда не полюбит такого как Дорван, и вовсе не потому, что он еще не вошел в Силу или потому, что он не достиг таких высот как Мирах. В Дорване что-то было не так. Он был словно яблоко: - румяное и красивое снаружи, но гнилое внутри. Там в сердцевине таилась темнота; озлобленность, ревность , зависть сожрали его свет. Это место было пусто и было весьма благоприятным сосудом для той жути , что могла захватить в плен, таких как он. Острая интуиция Мантикоры помогала Зарьяну понимать:- рано или поздно Нечто доберется до Дорвана и за ним стоило бы приглядывать особо.

- А если я проиграю битву, сколько надежд не смогут оправдаться?! - задумавшись, он не заметил , как произнес эту фразу вслух.

- Во всяком случае, свадьбы точно не будет – сказал Дорван - Поэтому они оба так носятся с Тобой.

Зарьяну его ответ не понравился. Он привык не верить по жизни в чью-либо искренность, он нередко обжигался и разочаровывался в людях и даже привык воспринимать , стремящихся использовать его, его талант как должное.Но думать о Мирахе и Ясмин как о тех, кто пытается его руками устроить свою судьбу, да еще и заполучить бразды правления в двух Кланах ему не хотелось. Поэтому он попытался сменить тему.

А что Ты будешь делать, когда мы войдем в портал? – спросил он.

От внимательного взгляда Зарьяна не ускользнула тень , пробежавшая по лицу Дорвана, когда тот посмотрел ему в глаза. Странная . едва уловимая гримаса лишь на короткий миг, исказила черты красивого лица. Зарьян почувствовал : - глубоко внутри него Мантикора поднял голову и шевелит ноздрями, нюхая воздух.

- Я вернусь в Клан, чтобы «перейти завесу ».

- Так Ты ее еще не переходил?

- Мирах считал, что я еще не достиг необходимого уровня Силы и могу умереть.

Зарьян был ошеломлен этой информацией. Ясмин, рассказывая о своем опыте «перехода завесы», ни словом не обмолвилась о том, что могла не выжить.И какого же было Мираху собственной рукой перерезать ей горло. Пусть даже этих двоих связывали не столько лилейные чувства, сколько общие цели , Зарьян видел они были близки и дорожили друг другом, что бы это ни значило для них. Потеряв Ясмин ,Мирах потерял бы и все перспективы, хотя почему – то Зарьян был уверен, что с ее смертью тот потерял бы неизмеримо больше и вряд ли уже желал бы власти. Сколько же в них веры в себя, друг в друга, в силу друг друга.

- А что такое случалось? - Спросил он у Дорвана.

- Много раз.Поэтому в Клан «Трех Перекрестков» такой немногочисленный. Мы перебили здоровых сильных мужчин потому, что они оказались не достаточно сильными волшебниками.

- А Клан Ясмин?

- В Клане «Семи Столбов» почти нет мужчин средних лет. Магия Клана находиться в женских руках. Есть еще дети, но их тоже немного. Поэтому столько надежд возлагают оба клана на потомство Мираха и Ясмин.

- А почему Мирах решил, что Тебе теперь пора «перейти завесу»?

- Ты сказал, что возможно в нашей части резервации нет подвластных мне животных. Это заставило всех думать , что я достаточно силен и мне необходимо « перейти завесу», получить геас и отправиться путешествовать в поисках своей Силы.

- А это не так? – спросил Зарьян. что-то в поведении, в голосе Дорвана в его словах его настораживало.

Слова древнейших издавна воспринимались как пророческие. – ответил брюнет, стараясь не смотреть Зарьяну в глаза.

- Значит если бы я не предположил , что Твои подвластные звери могут обитать в другой части резервации тебе бы не пришлось через все это проходить? Ты не уверен, что выживешь?

- Теперь каким бы ни был исход я, либо останусь « за завесой», либо покину поселение, чтобы ,боги знают, сколько мотаться по резервации в поисках себя. И так, и так я буду не опасен. – и он долгим озлобленным взглядом посмотрел на Ясмин.

- Ты серьезно?! – хмыкнул Зарьян. – Думаешь, что Мирах считает Тебя конкурентом и воспользовался моими словами, чтобы избавиться от соперника?

На лице Дорвана ясно читалось, что именно вот так он и думает. Ну и самомнение! Для самого никчемного и слабейшего волшебника в Клане это даже слишком. Нет. Зарьян определенно не сожалел о том, что, скорее всего, он больше никогда в жизни не увидит парня.

Дорван остановился. Вытаращил глаза. Три минуты стоял, замерев и глядя прямо перед собой невидящим взором. Потом похлопал ресницами, словно очнулся и окрикнул уже далеко ушедшую Ясмин.

- Ясмин! Возьми чуть левее к западу. Там будет пролесок, за ним озеро. Там мы и остановимся на ночлег.

В сумерках озеро казалось еще темнее: - глубокое насыщенно синее, словно покрытое серебристой мерцающей пленкой – оно напоминало глаза Мираха,в тот момент, когда Сила заполняла его как сосуд, предназначенный для этого.

Зарьян умылся , ополоснулся по пояс с удовольствием избавляясь от дорожной пыли и ощущая влажную теплую воду на коже.Осмотрев свою многострадальную рубашку, он решил, что она еще вполне чистая и одел ее. На берегу росли кувшинки, почти такие же, как в человеческой части мира, только намного крупнее. Он сорвал одну.

Вернувшись к костру возле которого суетились Дорван и Ясмин , он протянул кувшинку девушке. Ясмин широко распахнула свои золотисто-зеленые глаза, видимо цветов ей никто никогда не дарил. Несколько минут она смотрела на протянутую руку Зарьяна, отчего он уже начал чувствовать себя неловко, затем взяла кувшинку. Когда ее тонкая рука коснулась его кисти, он отчего-то вздрогнул и посмотрел ей в лицо. Она вспыхнула, глядя ему в глаза и было в выражении ее лица что-то, чего Зарьян понять не мог, но почему-то отвести взгляд не мог тоже. Покашливание Дорвана оповестило их о том, что сентиментальная пауза несколько затянулась.

Раньше Зарьян был уверен, что огонь разгорается от волшебных трав, которые она бросает в него или от какого-либо заклинания. Но Дорван сложил горкой кучу сухих веток , бросил травы в костер и сделав для нее пригласительный жест, отошел в сторону.Ясмин присела на корточки возле кучки веток, бережно положив кувшинку рядом со своей сумкой, протянула руки ладонями вниз и через минуту ветки заполыхали.

- Ты не будешь связываться с Мирахом? – спросил ее Дорван, заваривая чай из трав в какой-то миске, отдаленно напоминавшей котелок. Ясмин покачала головой.

Нет.Он ясно сказал:- « После перехода через портал».

- А разве Тебе не хочется ? – спросил ее Зарьян, посмотрев на Ясмин долгим взглядом. Он сам не мог понять ,почему ему все время хочется смотреть на нее.Он разглядывал ее все внимательнее: -родинку на виске. Тонкий изгиб шеи, ямочку на подбородке и было в этом занятии что-то, отчего пульс учащенно бился в самом горле.

- Она всегда делает так, как скажет Мирах – ответил за нее Дорван, не в силах скрыть недовольство в голосе.

Ясмин же просто молчала, задумчиво глядя в пламя костра.

Зарьяну снилась стена:- старая , обшарпанная. По ней стекали густые, тягучие ручьи крови. За стеной, он ясно слышал, кричала Ясмин. Он не мог различить слов, только голос отчаянные нотки в нем, словно она сдерживала рыдания. Он хотел встать, поспешить ей на помощь, но тело его не слушалось, словно его сковали невидимыми цепями. На миг над ним промелькнуло лицо Дорвана, в его темных глазах отсутствовали зрачки и белки глаз. Там была только непроглядная темнота.Он усмехнулся, и это была не его улыбка, так может скалиться только Нечто. Оно добралось до Дорвана и поработило его. Мантикора почуял это, знакомый запах забил ноздри. Адреналин зашкалило. Зверь рванул наружу, разрывая остатки сна. А Ясмин все кричала и кричала.

Зарьян встал , пошатываясь. Он был как пьяный; все вокруг: - деревья, остатки костра, звездное небо плыло и покачивалось. Человеческий разум Зарьяна подбрасывал ему позднюю догадку: - Дорван подсыпал ему в чай какую-то усыпляющую траву. Зверь же бился, внутри рыча и воя, почти ломая кости, но при этом приводя в чувство.

Он, наконец, разглядел Ясмин прижатую к земле телом Дорвана. Туника на груди была разорвана. Почти полностью обнажив небольшую упругую грудь. Она брыкалась и кричала, пытаясь спихнуть его с себя. В нескольких шагах от нее валялся окровавленный кинжал. На плече же парня красовался кровоточащий глубокий порез. Но он не обращал на это внимания. Обнаженный по пояс снизу так, что было видно его внушительную выпирающую часть тела в очень возбужденном состоянии , которой он прижимался к телу Ясмин. Правой рукой он крепко держал обе ее руки мертвой хваткой, а левой пытался стянуть с нее кожаные штаны. И, только потому, что действовать ему приходилось одной рукой, он до сих пор не преуспел в этом деле.

Ярость наполнила сердце Зарьяна . Ярость живая, горючая, отчаянная. Зверь преисполнился ею и повиновался. Он потек по коже, не совсем понимая как, Зарьян направил его в левую руку. Она стала его зверем. Кожа лопнула, львиный мех затопил ее до локтя, острые когти . словно сталь кинжала из ножен, вырвались наружу.

Зарьян одним шагом добрался до Дорвана и Ясмин и со всей силы полоснул брюнета по спине когтями. Тот взвыл от боли голосом не человеческим. На миг Зарьян заглянул в его глаза: - они были наполнены жуткой тьмой , которую он сам так хорошо знал и ощущал. Дорван выгнул спину ,и в этот момент Ясмин пнула его в ту самую восставшую часть его тела. Он скатился с нее, а Зарьян от всей души и по- человечески ударил его кулаком правой руки прямо в лицо. Дорван всхлипнул. Глаза приобрели обычный вид Нечто опять убегало от Зарьяна. Согнувшись пополам, парень насколько мог быстро, не утруждая себя поиском, штанов ретировался в подлесок.

Ясмин плакала так горько, что у Зарьяна болезненно сжималось все внутри. Но он не знал , как утешить ее. Он не был женщиной, над которой пытались надругаться. Ему никогда не приходилось испытывать хотя бы нечто подобное и поэтому любые слова могли бы прозвучать неискренне.

Она сидела на камне у остатков костра, собрав на груди обрывки туники. Глаза у нее опухли , покраснели. Плечи вздрагивали. Из глаз, из носа все время текли слезы прямо на пепел. Он разлетался в стороны от каждой капли, а звуки, которые она при этом издавала, напоминали вой раненного зверя.

Вздохнув Зарьян взял свой плащ, подошел к ней, накинул и крепко обнял за плечи. Она развернулась в его руках, посмотрела ему в глаза и обвила его шею руками, тесно прижавшись лицом к его груди. Он гладил ее по волосам, осторожно и медленно. Она затихла.

-Ясмин - тихо произнес Зарьян - Все закончилось, постарайся забыть об этом. Он был не в себе, точнее говоря, я видел: - это был не он.

Она подняла голову:

- Я поняла это, но все равно не смогла его убить.

-ну и хорошо что не смогла. Ты не убийца. Ты будущая Верховная Жрица, мать и жена, разве Ты смогла бы с этим жить?

- Всего этого могло бы уже не быть, если бы …

У Зарьяна похолодело внутри от того каким обреченным тоном она произнесла эту фразу.

- Что Ты! Мирах любит Тебя !Он бы все понял.

Она снова посмотрела на него долгим взглядом, и было в ее глазах какое-то откровение, но он не понял какое именно. Она словно хотела что-то сказать. Но не могла решить стоит ей это делать или нет. В конце концов, она сказала совсем другие слова:

- У Дорвана земля горела под ногами. Он понимал, что « переход завесы» ему не пережить.

- Он говорил об этом. Но я думаю, что он уже решил для себя в поселение не возвращаться и пытался , напоследок отомстить Мираху. А я его не понял и не догадался, что он задумал такое. Прости!

- Зарьян! уж Ты точно ни в чем не виноват. Ты спас меня!

- Я не сумел уберечь Тебя от опасности. Я должен был внимательнее следить за ним. У меня были предчувствия. – он говорил искренне. Зарьян был недоволен собой. Инстинкт Мантикоры подсказывал ему, Дорван – Зло, он обозначился на радаре, но человеческий разум не смог убедить его в этом. Все могло бы кончиться плохо. Если бы Ясмин пришлось бы жить с этой печалью – жертвы насилия, он до конца своих дней не смог бы простить себе этого. И. даже не потому, что он обещал Мираху беречь его невесту. Ясмин стала ему дорога, как никто на свете. Ему просто необходимо было видеть чистый свет в ее глазах, улыбку. Он от всего сердца желал видеть ее счастливой , даже в объятиях другого.

Обнимая ее, утешая в эту минуту, он наконец-то понял то, что ощущал сердцем: - эту приятно томящую тревогу последних дней – Он любит ее!

В голове взорвался фейерверк чувств. Ошеломление, радость, восторг и боль :- все это перемешалось в дикий коктейль и, оглушенный, Зарьян замер, продолжая сжимать в объятиях Ясмин.

Она зашевелилась. Приподняв полы плаща, потянула Зарьяна за рубашку. Прижалась к нему, уткнулась лицом ему в грудь и затихла. Кажется ,задремала. Зарьян осторожно прижал ее к сердцу. Оно билось, безумно счастливое и отчаянно несчастное одновременно. Ему не хотелось думать о том, что Ясмин принадлежит другому или о том, что может быть скоро все это будет не важно. Потому, что еще неизвестно сможет ли Зарьян научиться управлять своим Зверем, использовать его силу в борьбе с жутким Нечто. Если он победит. Он потеряет Ясмин, но сохранит ее образ в сердце как жгучую больную память, но ей откроет дорогу в величие, счастье и благословенное будущее. Если нет ,потеряно будет все. Он не должен . ради нее, ради ее счастья облажаться.

Об этом Зарьян думал всю ночь, не в силах сомкнуть глаз и , даже не смел пошевелиться , чтобы не потревожить Ясмин.

Глава 5

Прошел день с того момента как Ясмин и Зарьян вошли в портал и вышли с другой стороны в двенадцатой части резервации, на берегу моря.

Это было иначе, чем в Москве. Пройдя подлеском несколько километров, они наткнулись на странно переплетенные кусты в виде арки. Они нырнули под эту арку. Под ней оказался спуск :- старые пахнущие хладом старинных замков ступени ведущие к массивной дубовой двери. Она отворилась с гулким долгим скрипом и за ней : - это чудо!- открылось взору бескрайнее, наполняющее легкие озоном, настоящее море. Полдня они шли по песку. Ноги увязали во влажной дороге, оставляя глубокие следы в мгновение заполняющиеся водой. Затем пошла мелкая галька. Прибой бежал к берегу веселыми барашками, омывая мелкие камешки. Солнце покрылось оранжевой пленкой и медленно опускалось в воду.Пришло время остановиться на ночлег и связаться с Мирахом.

За целый день Зарьян и Ясмин не сказали друг другу ни слова. Она грустила. Зарьян был смущен той, догадкой, что поразила его прошлой ночью и он вспоминал все с самого начала, с того момента как впервые увидел ее на охоте, в одну из тех ночей , когда думал, что ему сниться сон. Они благополучно пропустили обед потому, что желания есть не было ни у того ни у другого.

- Зарьян! Видишь вон там , метров двести впереди какие-то камни? – спросила наконец Ясмин.

- Да. - рассеянно ответил он.

- Давай там и остановимся.

«Камнями» оказались грозные скалистые плиты, но тем не менее, не иначе удача, -причудливо уложенные друг на друга, они создавали нечто вроде уютного грота в котором разведенный костер будет хорошо защищен от морского влажного ветра. Труднее было собрать ветки для костра. Зарьян и Ясмин долго бродили по берегу и в конце концов насобирали общими усилиями горсть пересохших колючек.

Ясмин развела слабый костер. Поставила кипятить воду для чая. Передала Зарьяну сыр. Мясо. Лепешки и ушла за камни. Зарьян терпеливо ждал ее возвращения.

Она пришла минут через двадцать и, бросая в котелок травы сообщила:

- Идти вдоль моря нам придется еще два дня, потом через лес и в конце третьего дня будем искать ситхен. Дом Аирмед ждет нас. Известия о появлении Древнего Мантикоры разлетелись по всей резервации. Сидхе хотят увидеть Тебя и будут рады оказать нам гостеприимство.

- Аирмед – дочь Диан Кехта?! Это из Ирландских мифов? – Зарьян широко распахнул глаза, и в памяти всплыла полузабытая история о том, как сын Диан Кехта превзошел его в искусстве врачевания и тот убил его. Точно! На его могиле выросли целебные травы, и дочь Диан Кехта собрала эти травы и разделила по свойствам. - Богиня Травничества и целительства?! – уточнил он

Да. Управляет Домом Ллундаин, один из внуков Аирмед, но она все так же сильна и Ты ее увидишь. Возможно. Потомки Аирмед самые искусные целители во всех мирах. Для меня будет честью сопровождать Тебя в этот Дом.

- Ясмин! Я не знаю как мне себя вести рядом с такими древними существами.- задумчиво произнес Зарьян.

- Ты, Зарьян еще древнее, чем они. Хотя и не помнишь этого. Твоя история всем известна и сидхе знают, что Ты не знаком с Кодексом Мантикор. Однако осмелюсь дать Тебе совет: -полагайся на интуицию. Где-то внутри Тебя , в Твоем сердце это есть :- сознание самого себя, той Древнейшей силы , что живет в тебе.

Ближе к ночи ветер усилился. Он словно наполнился грозной мощью самого моря, стал порывистым и резким. Костерок из колючек почти прогорел , несмотря на то, что Зарьян побродил по берегу и насобирал их еще немного.

Не сговариваясь, он и Ясмин, расстелив на песке один плащ ,и положив под головы сумки, прижались друг к другу, накрывшись вторым плащом.И, это казалось естественным: - вот так объединив тепло тел, засыпать под шум прибоя. Зарьяну хотелось бы очень,чтобы так заканчивался каждый его день.

Ближе к обеду следующего дня начался дождь. Длинные ледяные капли хлестали по лицу и прикрывая одной рукой глаза, залитые дождем, они проталкивались шаг за шагом сквозь плотный ветряной ливень, вбивающий себя в побережье сплошной стеной.

Море было так неспокойно, словно из недр его пыталось выбраться нечто невообразимо отчаянное. Зарьяну припомнились главы в странной книге под названием « Некрономикон»:- о древнем существе скрытом в недрах океана ,- грозном Ктулху, ждущего своего часа. Казалось; Ктулху уже решил, что час его пришел.

Когда дождь прекратился , стало видно отчетливей как море изрыгает тонны пены, как вода огромными пластами разлетается в разные стороны и, еще до того как Зарьян успел подумать, что это выглядит весьма необычно, он почувствовал своего зверя.

Мантикора взвыл , отчаянно ища выход. Зарьян уронил наплечную сумку, упал на колени. Глаза заволокло красной пеленой. Он ощутил, как кожа пошла трещинами, как заныли пальцы, начали кровоточить , почти выпуская стальные когти. Он едва мог что- либо различать . Над ним склонилась Ясмин, пытаясь что-то говорить, он ее не слышал. Она показывала на море. Залитыми кровью глазами Зарьян увидел гигантское, размером с три горы, чудовище,поднимавшееся на его поверхность.Оно напоминало одновременно рыбу и змею, настолько длинным было его тело. А главное : это – нечто не сводило глаз с Зарьяна. Мозг отказывался повиноваться . Он сорвал с себя рубашку и джинсы и ему было безразлично, что он голый. Первобытные инстинкты зверя призывали его избавиться от всего лишнего. Мантикора вырвался из тела ; сильный и могучий, непобедимый .Этот зверь знал, он может кинуться в море, схватить этого монстра, рвать его когтями и зубами, ранить ударами хвоста. Забить противника до смерти, даже если сам при этом пострадает, он справится. Чудище взывало к его мыслям, копалось в его ярости и, видимо, увидев в его лице угрозу весьма достаточную, отступило в глубины моря.

Обратное превращение было менее болезненным. Зверь просто уходил обратно в тело Зарьяна, тонул в нем. Руки снова стали руками, мех исчез , а холодный прибрежный воздух холодил обнаженную кожу. Его снова била дрожь, но он не в силах был подняться с песка и пойти собирать разбросанную одежду. Ее принесла Ясмин. Она старалась не смотреть на него. Но Зарьяну сегодня было не до смущения. Он молча взял из ее рук свои джинсы и рубашку и натянул все это на себя.

-Прости, Ясмин. Я пока не могу идти дальше. – сказал он ей.

Ясмин кивнула и пошла собирать сухие колючки для костра. Зарьян закутался в плащ и дрожал так, словно его скосило воспаление легких.

Он смог прийти в себя через час или два, когда Ясмин развела костер и, заварив чая , напоила его горячей. ароматной жидкостью.

Они так и не решились тронуться в путь. Ясмин притащила откуда-то сухую корягу, и теперь та весело потрескивала в костре, белая от пепла, с пылающей сердцевиной.

- Это был Левиафан – наконец-то осмелился уточнить Зарьян.

-Да. Он. – ответила Ясмин.

Он хотел нашей смерти?

-Я так не думаю. Может он просто узнал, почувствовал Тебя и хотел, ну не знаю, испытать Твою Силу. Ты последний Мантикора. Все Древние уже слышат и чувствуют Тебя и по- своему интересуются.

- Другие тоже попытаются испытать меня?

- Вполне возможно. Ты справился.

- Да, сейчас. Сегодня. Но в следующий раз? Я не уверен.

- Надеюсь, мы все же успеем раньше добраться до Ангелуса.

Вечер они провели , греясь у костра и болтая о прежней жизни Зарьяна. Он рассказал ей о своей работе, о последнем заказе в ресторане о том, в каком магазине лучше всего покупать краску. Ясмин задала тысячу вопросов, жизнь в человеческом мире ее интересовала. Она бывала там не так уж и часто и как она сама сказала,многое ей было непонятно.Например, метро. Ведь . если метро – это средство передвижения на большие расстояния , то почему же поезда движутся так долго. Видимо, метро представлялось ей чем-то вроде портала. Зарьяна позабавили ее рассуждения. Он терпеливо и , обдумывая каждое слово, словно объяснял устройство мироздания ребенку, отвечал ей. И, впервые за время пребывания в резервации Бессмертных. он с сожалением вспоминал человеческий мир. Таким простым и ясным казалось теперь все, что он оставил там.

Ближе к ночи ветер усилился. И Ясмин сама забралась к Зарьяну под плащ. Когда ее хрупкое , но жаркое тело прижалось к нему, он наконец-то перестал дрожать, расслабился и ощутил благословенный покой.

На третий день они вошли в лес, который даже ощущался иначе. Чем все леса в резервации, что они проходили до этого. Он был чище, зеленее и звучал высоко и тонко, словно не был настоящим вовсе. Но дело было не только в этом. Особая чувствительность Зарьяна и восприятие окружающего мира ,которые всю жизнь он считал изъяном в психике, а теперь знал, что это способности Мантикоры подсказывала ему: - лес пропитан Силой. Эта была Магическая Сила, но иная: - не такая, какая исходила от ведьм:- Ясмин и Мираха, но и не такая , какой обладали Древнейшие: - Левиафан, они встретили его по пути сюда и сам Зарьян. Если есть слова способные описать эту Силу ,то больше всего здесь уместны прилагательные :- «плотная», « густая» и «вязкая», но особенно подходит слово « могучая». Как и любая другая энергия , она была живая. Иначе и быть не может. Здесь , в резервации Бессмертных живым было все. Только здесь эмоции и намерения волшебников,обретали столь необычную , а иногда даже опасную форму. Здесь , в лесу принадлежащем Сидхе присутствовало нечто похожее на то, что создал Чернокнижник, но с противоположным вектором. Безусловно, это не было Чистое Добро, но энергия отчасти воспринималась как мудрость веков и святость. Она не просто окружила вошедших сюда Зарьяна и Ясмин, но играла с органами чувств, липла , щекотала, проникала сквозь как шаловливое маленькое привидение. Зарьян не мог этого не чувствовать . Однако именно это его и пугало. Если Сидхе - Полубоги и они смогли наполнить лес такой невероятной Силой, чем же, по сути, являются они сами.

Ближе к полудню они стояли у подножия округлого холма и тупо пялились на металлическую заслонку круглого отверстия. Было совершенно непонятно, что теперь делать. Они не могли открыть эту дверь снаружи. Ясмин объяснила , что заклинания ведьм на территории Сидхе не действуют и в этом лесу она не сможет даже костер развести.

- Ясно. – констатировал Зарьян – «Алохомора» не поможет!

Ясмин нахмурилась и смотрела в недоумении то на него, то на дверь. Зарьян, конечно понимал. Что она не смотрела фильмы про Гарри Поттера, да и вообще когда – либо смотрела кино, но он пытался хоть как-то разрядить обстановку. Затем он предложил постучать и, когда Ясмин нахмурилась еще больше, развел руками всем своим видом демонстрируя:- «все , я сдаюсь». Так они стояли и смотрели на дверь, и Зарьян уже начал было искать глазами какой-нибудь дверной звонок или нечто похожее, ну а вдруг, когда с достойным для этой заслонки жутким лязгом она поехала вверх.

Они как по команде, вытянулись оба по "стойке смирно" и напряглись.

Ясно. – констатировал Зарьян – «Алохомора» не поможет!

Человек в длинном белом балахоне и в серебристой мантии с капюшоном шагнул из отверстия в холме к ним навстречу.

- Приветствую Вас от лица Госпожи нашей Аирмед и Владыки Ллундаина! - произнес он. После этого откинул капюшон и Зарьян завороженно ахнул.

У мужчины – сидхе были очень длинные переливающиеся как новогодняя мишура волосы , часть которых была забрана в хвост и заколота на темени какой-то заколкой украшенной прозрачными самоцветами, открывая для обозрения остроконечные уши с длинными серьгами в них. Остальные занавесом падали вниз. Кожа на лице и как успел разглядеть Зарьян, на руках была бледно – серебристой и мерцала при ярком солнечном свете. На вид ему было не больше тридцати лет, кажется в резервации бессмертных это оптимальный возраст на который выглядят все , но паутинка мелких морщинок вокруг глаз выдавала не столько количество прожитых лет, да что там – столетий, сколько присущую этим годам мудрость и опыт. Но самым завораживающим зрелищем были его глаза. В них наслаивались , проникая друг в друга как полосы радуги, оттенки серебристого : от холодного старого, слегка почерневшего серебра, такими бывают старинные украшения и кинжалы передающиеся по наследству, до пронизанного серебристыми блестками , режущего глаз светлого цвета , каким Зарьян как правило, подкрашивал крылья феям, работая над эскизами для детских учреждений.

- Мое имя Коедуин! – произнес сидхе, слегка кланяясь.- Примите мою личную признательность! Я очень рад встрече с Древнейшим из Древнейших, а также с Тобой , ведьма « Клана семи Столбов»! Прошу воспользуйтесь моими услугами до тех пор, пока Владыка сможет встретиться с вами. Вам, вероятно, нужно отдохнуть и помыться после дороги? Прошу вас следовать за мной.- Он снова шагнул внутрь холма. Ясмин решительно переступила порог, и , несмотря на то, что Зарьян сейчас испытывал странное чувство настороженности и смятения, он последовал ее примеру.

В тот же миг они оказались в длинном коридоре с каменными стенами и причудливыми канделябрами на них. Свечи не горели, но здесь было светло, ни как снаружи при свете солнца, а скорее как в полнолуние или в помещении , освещенном ночными лампами. Зарьян уставился в потолок. Там под самой крышей копошились крохотные огоньки, мириады огоньков. Они сияли как далекие звезды, но при этом создавали эффект бесконечного полотна, как светящиеся обои в детской комнате. Боги знают, что это такое!

Ясмин реагировала спокойно, даже как-то равнодушно. Поначалу Зарьян решил, что ей уже приходилось посещать ситхены полубогов, но потом он догадался, что она изо всех сил пытается скрывать свое изумление, видимо полагая, что из них двоих должен быть хоть кто-то, кто не будет таращиться по сторонам, как ребенок, впервые попавший в зоопарк. Возможно, такое откровенное удивление и было бестактным, но Зарьян не мог с ним справиться, поэтому и не пытался. Они долго шли по коридору, то и дело, поворачивая то налево, то направо и за все это время им не попался ни один сидхе. Минут через пятнадцать они вошли в какую-то огромную залу. Здесь были все те же свечи, что и на стенах и они горели, а с потолка свисала невероятных размеров конструкция с перекрученными , перемешанными подсвечниками. Посередине залы возвышался столб до самого потолка исписанный непонятными символами. Зарьян не был силен в эзотерике, но эти символы не походили ни на один известный ему набор знаков или тайный язык.

- Что это? – шепотом спросил он у Ясмин.

- Это тайные символы сидхе – ответила она. – Это Зал приветствия или Первый зал. Символы складываются в заклинание Силы Дома Аирмед. В них магия каждого члена Дома. Это их мощь и основа.

В конце Залы находилась одна единственная дверь. При появлении их немногочисленной группы дверь распахнулась. Из нее вышла женщин,в шикарном, но каком-то средневековом платье с глубоким вырезом на высокой груди и широкими раструбами на рукавах. Ее такие же длинные , как и у Коедуина волосы отливали белым с примесью голубого цвета, они также мерцали и переливались в причудливом свете горящих свечей и были убраны в густую косу. На шее у нее висела цепочка с массивным серебряным кулоном размером с куриное яйцо. Приглядевшись, Зарьян узнал камень : - глубоко насыщенный, как морская вода, аквамарин.

- А самоцветы и драгоценные камни в резервации такие же , как и в человеческой части мира – отметил про себя Зарьян. Ему отчего-то было важно это знать.

приблизившись, женщина внимательно осмотрела столб и только после этого протянула Ясмин руки для объятия. Зарьяна обнимать никто не собирался. Взглянув на него , женщина присела в почтительном реверансе и произнесла:

- Приветствую Вас. О Древнейший в Доме Госпожи нашей , Аирмед!

- Меня зовут Зарьян – ответил он.- И пожалуйста, мне очень неловко оттого, что мне оказывают столь много незаслуженных почестей.

Меня зову Гелиодора - улыбнулась она в ответ.-Скромность - величайшее из достоинств. Располагайте мной! Я буду рада оказать Вам любую услугу.

Что-то двусмысленное было в этой фразе, такой тонкий намек на особое отношение, отчего Зарьян слегка смутился и внимательно посмотрел на Гелиодору.

Она была очень красива. Высокие благородные скулы, чистая безупречная кожа и в глазах слоились оттенки серого: от цвета бледного, слегка мутного , почти белого до свинцово-мрачного как предгрозовое небо. Взгляд Зарьяна невольно притянула ее высокая совершенная грудь. На мгновение он представил, как обеими руками вытаскивает ее из декольте. Он поспешил отогнать эти мысли. Гелиодора то ли догадалась интуитивно, то ли каким-то образом увидела его мысли или прочитала их. Она смотрела в глаза Зарьяна с вызовом и многообещающей улыбкой. Он сам почувствовал , как пунцовая краска заливает щеки. Блин! Неужели же его внезапное желание было так заметно.

Видимо так оно и было потому, что Коедуин с трудом скрывал самодовольство и , наверно, смех , а вот Ясмин... В тот момент, когда, переводя взгляд от одного присутствующего к другому, Зарьян заглянул в ее глаза, он почти испугался. В этой чудесной лесной зелени горел пожар, и было в них столько гнева и какого-то иного чувства:- отчаянной боли что ли. Зарьян опустил глаза.

Молчание прервал Коедуин.

- Гелиодора проводит Вас в приготовленные покои – обратился он к Ясмин – А Вы. Зарьян, прошу, следуйте за мной.

Коедуин вел Зарьяна все тем же каменным коридором , освещенным странными огнями из под потолка. Казалось , ему не будет конца. Ясмин Гелиодора увела в противоположную сторону. Та на последок посмотрела на него чуть ли не с ненавистью. Чтобы не идти молча, Зарьян начал задавать Коедуину вопросы, и , хотя рисковал при этом выглядеть бестактным, ничего поделать с собой не мог. Его распирало любопытство.

- Скажите, Коедуин! Почему здесь только коридор и нет комнат ?

- На самом деле они есть! Но покои сидхе открываются в нужный момент. Ситхен – это не совсем дом для нас. Вы слышали когда-нибудь легенды о детях Дану?

-Вы хотите сказать: -это не совсем мифы и ситхен, он как бы Живой ?

- Да. Ситхен обладает собственным разумом. Он способен мыслить, менять обстановку, меняться сам, помогать тому, кто в нем находиться или мешать.

-О! Я уже начинаю привыкать к тому, что в резервации Бессмертных все разумное и живое. В человеческом мире это подразумевается как теория некоторых религиозных учений, но только здесь мне пришлось увидеть это, почувствовать и осознать .

- Вам еще многому придется удивиться , но это поможет Вам в Вашей нелегкой борьбе. Мы все возлагаем на Вас большие надежды.

- Скажите, а почему Гелиодора , когда вышла к нам такое пристальное внимание уделила столбу?

- Иначе и быть не могло. Конечно, мы бы хотели скрыть свой интерес, чтобы Вас не обидеть, но у нас не получилось.

Столб в Зале Приветствия - суть нашей магии. Он нас питает,защищает , исцеляет. И, если в Зал Приветствия попадают существа способные причинить вред Дому Аирмед или имеющие дурные намерения, символы на нем разгораются, изливая яркий свет. И, тогда уже сам ситхен не допустит кого-либо дальше Первого Зала. Я Вам больше скажу, достаточно много договоренностей и союзников было отвергнуто подобным образом. И все же это традиция Дома Аирмед, которая сохраняется веками.

- Я прекрасно это понимаю. Значит , ситхен посчитал, что мы не опасны? Я правильно понял?

- Вы приняты ситхеном и Вы по праву наши гости. Хотя не все сидхе верили, что Вы, точнее Ваша суть, ничем нам не угрожает. К тому же много веков назад ситхен отверг Ангелуса.

- Этот таинственный Ангелус уже и так вызывает у меня зубную боль.- вздохнул Зарьян.

Коедуин видимо понял последние слова Зарьяна буквально потому, что остановился и с искренней тревогой посмотрел на него.

- Вам нужна помощь целителя? Мы найдем Вам лучшего в нашем Доме!

- Нет , нет. Что Вы! Со мной все в порядке. Это как бы в переносном смысле.

Коедуин покачал головой с сомнением, но удовлетворился ответом и повел Зарьяна дальше. Еще через пару поворотов они наткнулись на пахнущую смолой и хвоей дверь. Она выросла как из-под земли , и Зарьяну показалось, что Коедуин едва не врезался в нее лбом.

Спустя какое-то время Зарьян отмокал в огромной купели наполненной горячей водой и пахнущими травами добавками. Коэдуин предложил прислать к нему Гелиодору чтобы помочь помыться. Покраснев, Зарьян отказался, хотя фантазия тут же подкинула ему соблазнительное видение , как Гелиодора нежными руками намыливает те участки его тела, которые давно никто не касался.

Коэдуин поклонился и ушел, а Зарьян скинув запылившиеся вещи, с удовольствием залез в воду и теперь неторопливо оглядывался по сторонам. Ничего необычного, по крайней мере ,неожиданного в его комнате не было. Большая кровать с резными ножками. Разумеется поднятый вверх балдахин. Хотя непонятно для чего он нужен в ситхене, если солнечные лучи сюда проникнуть не могли. Старомодный комод, стол с письменными принадлежностями ( перо, чернила, бумага), пара гобеленов на стенах изображающих танцующих на лесной поляне эльфов с детскими личиками и толстый багровый ковер на полу. Больше, пожалуй, ничего здесь и не было. Скромно и уютно. Однако он с изумлением заметил одну деталь. Еще когда они с Коэдуином наткнулись на свежую, словно только что выструганную дверь он разглядел по центру ее довольно-таки внушительную эмблему , готовящегося к прыжку Мантикоры. Такая же эмблема была здесь везде: - на поверхности стола, на резных ножках кровати и даже вышита на полотенце. Мысль осенила его внезапно , словно переключили воду в душе, и стало жутковато. Они никак не могли приготовить все это к его приходу потому, что не знали, пустит его ситхен или нет, а значит - именно он и создал специально для него эту комнату. Представив, как из ничего словно из хаоса сами собой формируются вещи, Зарьян похолодел от страха. Он прислушался и ему показалось , или это его воображение разыгралось, ситхен прислушивается к нему, затаив дыхание. Да нет! Нет!

Он расслабился , поглубже погрузившись в теплую воду.

- Да, все здесь старомодно как в музее. – подумал он.- Если комната создавалась под меня, то здесь мог бы быть привычный для моего взгляда интерьер. И тут , будто по мановению волшебной палочки, он заметил на краю стола предмет. Зарьян не поверил своим глазам. Он выскочил из купели , завернул нижнюю часть тела в полотенце и прошлепал мокрыми ногами по ковру прямо к столу. Так и есть. На самом его краешке резонируя со всей окружающей атмосферой, лежал его многострадальный уже кое-где поцарапанный с трещиной на стекле айфон, оброненный , уже казалось бы так давно, в прошлой жизни, в арке города Москвы той странной ночью, когда начались его приключения.. Он взял его в руки. Заглянул в историю сообщений – новых не было. Прошло уже столько дней, а исчезнув из мира людей Зарьян растворился , словно никогда и не существовал. Знакомые, родители, заказчик в ресторане, в котором осталась так и не законченная работа, - никто его не искал. Пропущенных звонков тоже не было. Зарьян немного подумав, набрал номер одного из своих приятелей. Пошли гудки. Телефон звонил долго, а сердце Зарьяна билось все сильнее. Никто не ответил. Он позвонил еще раз и долго ждал и снова никто не взял трубку. Он попытался войти в интернет. И, чудо , не иначе, интернет работал. Он зашел на свою страничку в « ВК». Та же лента. Те же новости, что и много дней назад. Ни сообщений, ни уведомлений. У Зарьяна больно кольнуло сердце – та жизнь. Сможет ли он когда-нибудь вернуться в человеческий мир, увидеть родителей. До сих пор ему даже не приходило в голову: - ведь если он Древнейшее Существо из этого мира, Мантикора, тогда кто – они? И, его ли это настоящие родители? Глаза защипали слезы. Он понимал, что , скорее всего, нет. И, впервые за то время, что он находится в резервации, его охватило сожаление. Что еще произойдет?! Ответов не было.

Свои джинсы и рубашку, а также плащ и дорожную сумку Зарьян оставил возле двери, не зная наверняка, но очень надеясь, что приводить все это в первоначальное ну или хотя бы в приличное состояние ему не придется самому.

Аккуратно разложенная на кровати одежда, вероятно, предназначалась ему. Зарьян скептически оглядел ее. Черные штаны из какого-то гладкого и на вид очень плотного материала были такими узкими, что он засомневался, влезет ли в них. Но они оказались вполнеэластичными, хорошо тянулись, хотя и очень плотно облегали. Он вздохнул. Не очень хотелось демонстрировать Дому Аирмед все свои изгибы и выпуклости. К тому же просторная , казалось бы шелковая рубаха со шнуровкой впереди доходила до пояса ровно настолько, что совсем немного края ее можно было запихнуть внутрь штанов. Зеркала в покоях не было и Зарьяну пришлось удовлетвориться оглядыванием себя сверху вниз. Не зная чем заняться более, он решился все же пройтись, хотя и не был уверен, что сможет найти дорогу обратно. Пройдя каменным коридором метров тридцать и повернув, он вышел в просторный зал и обомлел. Это было неожиданно. Потолок состоял из множества параллельно расположенных арок, искусно расписанных в причудливых желтых и голубых тонах. Это были геометрические фигуры, рассыпанные по периметру арок хаотичным образом.Это напоминало случайное безобразие в смешении форм, но при этом не лишенное смысла. Словно хаос был тщательно спланирован и обязательно должен был быть заметен. Оригинальная работа. Зарьян вполне мог ее оценить по достоинству и это было тем интересней , что неожиданно. Ведь здесь он от окружающего интерьера больше ждал чего-то в стиле ренессанса или мрачной готики. Но самым удивительным было даже не это. Под самым потолком , слепя глаза своими лучами , словно на нежно голубом полотне неба горело настоящее солнце. После тусклых коридоров, освещенных светом огоньков и собственных покоев с множеством горящих свеч на стенах – это была самая светлая зала.

- Это Зал Солнца – услышал он голос Ясмин.

-А Зал Луны здесь тоже есть? – спросил он , оглядываясь.

Она была одета в спускающееся до самого пола белое платье, туго перетянутое в талии шнуровкой. Рыжие волосы убраны в хвост, но непослушные локоны все выбивавшиеся из него спускались по виску, обрамляя лицо. Привычная диадема с кварцевой звездой посередине украшала лоб.

"Она так похожа на ту самую Царевну-лебедь работы Врубеля .» - подумал он.

- Их здесь несколько . – ответила она на его вопрос – Зал Новолуния, Полнолуния, Убывающей и Растущей Луны. Мои покои находятся почти рядом с Залом Полнолуния. Это потрясающее зрелище.

- Очень хорошо, что Вы оба здесь – произнесла появляющаяся из одного примыкающего к Зале коридора, Гелиодора – Владыка Ллундаин и сама Госпожа Аирмед приглашают Вас пройти в Пиршественный Зал.

На ней было полупрозрачное черное платье открывающее взору все ее тело - идеальное гибкое, упругое и очень зрелое. Оно не скрывало изгибы ее широких бедер и очертания большой полной груди. совершенной формы. Зарьян не хотел пялиться, но ничего с собой поделать не мог. Как и большинство жителей резервации , Гелиодора белье не носила вовсе. Он смутился, поняв, что реакцию на внешний вид Гелиодоры явно заметят обе женщины и еще раз про себя проклял узкие обтягивающие штаны.

- Прошу Вас следуйте за мной – произнесла она и развернувшись, направилась в один из ведущих их Залы коридоров. Вид ее открытой спины и хорошо просматриваемого сквозь это платье выпуклого крепкого зада , ситуацию не улучшил. Гелиодора вся была сплошные округлые формы. « Такой Божественной красотой обладала только сама" пенорожденная» Афродита!» - подумал Зарьян, любуясь ее походкой. На ее фоне нежная. хрупкая . миниатюрная как цветок лотоса, Ясмин казалась еще более юной и даже невинной, не смотря на весь ее опыт, на все испытания что ей довелось пережить.

Глава 6

Путь их был не долгим. Гелиодора привела их к массивной двери, украшенной золотом. Это была первая дверь из всех, что Зарьян видел в Доме Аирмед так многозначительно особая. Только натыкаясь на эту дверь, любой сразу же понимал за ней самая главная или одна из главных зал в ситхене. Когда Гелиодора распахнула тяжелую драгоценную дверь , Зарьяну и Ясмин пришлось в этом убедиться. В оформлении залы присутствовало столько золота, что в глазах рябило. Зарьяну невольно вспомнились легенды о существовании двух дворов фейри: - Благом и Неблагом. Видимо так и должны были выглядеть все помещения в ситхенах Благих сидхе. Из того, что рассказывала ему по пути сюда Ясмин , он знал , что сидхе уже очень давно разделились на маленькие семьи в которых сохраняется преимущественно главный вид магии как целительство в Доме Аирмед. Все сидхе в этом Доме , в отличии от ведьм, умеют почти все : творить из воздуха предметы, менять погоду, управлять стихиями, наводить « гламор»: - всевозможные обманные чары, внушать определенные чувства, обладают ясновидением, телепатией, умением левитировать, становиться невидимыми и т.д. но лучше всего они умеют исцелять . Представители Дома Аирмед умеют исцелять прикосновением и даже усилием воли и взглядом, тогда как представители других Домов на это не способны.

Посередине залы горел костер :- это было очень странно, но Зарьян уже отвык чему-либо удивляться . Вокруг стояли длинные столы покрытые бархатными скатертями с традиционными золотыми приборами: - блюдами, кубками и разнообразными яствами на них. Представители Дома Аирмед столпились двумя кучками у подножия Трона, на котором восседал Владыка. Зарьян оглядел толпу сидхе. Полубоги все-таки! Интересно. Одеты они были все по-разному. Здесь присутствовали и простые рубашки со штанами, какие сейчас были и на нем, и балахоны, плащи до пола и расшитые драгоценностями камзолы на мужчинах, а так же скромные платья, туники вроде греческих и пышные платья с корсетами и высокими воротниками на женщинах. Правда ,на женщинах было гораздо больше украшений, чем на мужчинах. Однако было в них нечто общее: - это длинные волосы преимущественно светлых оттенков. Представители Дома Аирмед все были блондинистыми. Здесь присутствовала такая палитра светлых оттенков, что глаза не успевали сконцентрироваться . а мозг дать оценку. Профессиональный взгляд Зарьяна отметил это великолепие разнообразия. Самое главное эти оттенки нельзя было назвать хоть сколько-нибудь близкими к цветам человеческих волос. Здесь не было русых или белокурых блондинов, но, присутствовали цвета молочно-белого, палевого, пресловутого серебряного светло серого и даже голубого, настолько светлого, что, казалось, лишь каплю голубизны растворили в белом или в бежевом цвете.

Сам Владыка восседал на троне. Он внимательно изучал Зарьяна своими глубокими глазами, в которых просматривались три оттенка сине-зеленого: - цвет морской волны, очень насыщенный; синий с примесью зеленых вкраплений и почти темно зеленый, но с едва уловимым оттенком синевы. Красивые глаза невероятно! Зарьян никогда не видел в природе подобных цветов. Взгляд его был спокоен и мудр, но и было в нем что-то еще проницательное, вторгающееся в сознание, оскорбляющее. Зарьян не сразу понял что именно. Владыка Ллундаин привык к подчинению. Привык повелевать и принимать признательность своих людей. Ясмин и Зарьян не были теми людьми , от которых он имел право требовать подчинения и это одновременно настораживало его и удручало. Одет он был в бирюзовую рубаху такого насыщенного оттенка, что глаза хотелось зажмурить. Такие же штаны как у Зарьяна из странного эластичного материала, только сине-зеленого цвета. Плечи покрывала еще более темная мантия, застегнутая круглой брошью на шее.

Ясмин заинтересовала его намного больше Зарьяна. Он долго изучал ее лицо. Казалось, он водил взглядом по скромно опущенным ресницам, побледневшим щекам, маленькому лбу, плотно поджатым губам как мягкой кисточкой игриво и с лаской. Боги знают , о чем он думал. Зарьян занервничал. А не является ли Владыка любителем свежей "девчины», тогда , ох какие же могут возникнуть проблемы . Разглядев гостей Владыка встал и слегка поклонился:

- От имени всего Дома Аирмед , я рад приветствовать Тебя, Древнейший ,в стенах нашего ситхена и Тебя, Ведьма Клана «Семи Столбов». Пользуйтесь нашим гостеприимством и позвольте выказать Вам нашу признательность!

При этих словах все сидхе склонились в низком поклоне, включая двух молодых с виду, и похожих друг на друга женщин, стоявших позади трона Владыки. Сидеть осталась одна единственная женщина. Женщина, чей трон находился рядом с его троном .

Именно к ней Владыка жестом пригласил гостей подойти ближе. Ясмин вцепилась в руку Зарьяна так сильно, потом останутся синяки. Нервничала она невероятно. Это заставило Зарьяна насторожиться. Без подсказки ему было очевидно: - эта женщина и есть Великая Дочь Диан Кехта.

У Аирмед были еще более необычные глаза, чем у Владыки Ллундаина. Ее глаза – это бесконечно глубокая спокойная хвойная зелень вокруг зрачка, зелень , покрытого водорослями океана и глубоко насыщенная зелень листвы, не такая сочная и живая как в глазах Ясмин, но все же. Эти глаза смотрели спокойно , почти равнодушно. Она единственная из присутствующих видела так много, что уже ничему не удивлялась.

Аирмед протянула Зарьяну руку , прохладную и гладкую и при это невероятно мягкую. Трудно было поверить , что этой женщине несколько сот веков. Зарьян приложился губами к тыльной поверхности, от души надеясь, что все делает правильно и не услышал неодобрительного шепота за спиной. За ним наблюдали все. Поддавшись внезапному порыву, Зарьян перевернул руку Аирмед и еще раз поцеловал ее ладошку с чувством благоговения и трепета. Оторвавшись, он посмотрел ей в глаза. Аирмед улыбалась ласковой материнской улыбкой, ничуть не смутившись его поступком. У Зарьяна больно сжалось сердце. Он вспомнил о матери. Женщина, которая всегда была бесконечно ласковой и любящей не только для него, но и для всех родственников и друзей. Она одна могла его утешить всегда: и когда он в детстве возвращался с улицы с разбитым лицом, у Зарьяна было трудное детство , и когда будучи взрослым он терял крупные заказы, терял друзей, предававших его после многих лет , казалось бы идеального взаимопонимания. Она была ему самым родным и близким человеком на свете, даже если она, как теперь выяснилось, и не была его биологической матерью, она все равно навсегда останется его мамой. И он скучал по ней невероятно .На глаза навернулись слезы. Возможно, прочитав или просто почувствовав его мысли Аирмед двумя руками взяла его голову и притянула к себе, целуя в макушку.

Весь зал умиленно вздохнул. Зарьян не просто услышал это, а почувствовал это позвоночником.

- Спасибо - прошептал он.

Аирмед его отпустила. Он упал перед ней на колени и не смог сдержаться. Закрыв лицо руками, он зарыдал. Краем глаза он уловил какое-то движение. Рядом с ним присела Ясмин и обняла за плечи. Он позволил ей гладить его по волосам и утешать пока он плакал.

Во время Пира Ясмин пересела за стол к какой-то своей знакомой покровительствующей ее Клану, чтобы поговорить о делах и ее совместном будущем с Мирахом. Воспоминание о волшебнике окончательно испортило настроение Зарьяна. За последние дни он почти забыл, что она принадлежит другому мужчине. Ему уже казалось, что она останется с ним навечно. Но это был самообман, которому он предавался чувственно.

Хмурый он сидел за столом один подальше от всех. Сидхе отчасти чувствуя его настроение, отчасти откровенно побаиваясь его беспокоить , не пытались с ним заговорить. К нему подсела Гелиодора с полным кувшином вина. Зарьян покачал головой. Алкоголя он не пил никогда.

- Очень жаль! -произнесла девушка. – Вино бы Вас согрело и развеселило. Вы такой хмурый.

Зарьян позволил ей приблизиться максимально. Ему было приятно общество такой красавицы.

- Веселиться я предпочитаю разными способами, но только не с помощью алкоголя .- он ничего не смог сделать со своим голосом, внезапно ставшим бархатным и сладким отчего фраза получилась весьма двусмысленной.

- Вы думаете о будущем? О Вашей миссии?

- Честно говоря, я вспоминал прошлое, к которому уже никогда не вернусь. – ему не хотелось признаваться красивой женщине, что думал он о другой.

- Расскажите мне что-нибудь? – попросила она.

- Вы никогда не были в человеческом измерении?

Она усмехнулась.

- Я никогда не покидала окрестностей ситхена, не то, что резервацию.

- Почему же?

А зачем? Мы живем хорошо. Сыты,одеты, владеем несметными сокровищами и могущественной магией. Что еще в жизни может быть нужно.

- Может быть ,найти себя?!

- А я нашла себя. Это мое место. Я искуснейшая в нашем Доме травница. Подобным даром обладает только почтеннейшая Госпожа Аирмед. Моей красоте посвящают подвиги, стихи и песни. Чего еще должна желать женщина?

« Холить и лелеять свою красоту веками, слушать комплементы веками – это должно быть дико скучно» - подумал Зарьян. Он явно не понимал Гелиодору. Ясмин путешествующая по измерениям, следующая за ним по пятам, оставившая все ради будущего , не только своего, но и будущего своего клана и Клана «Трех перекрестков», была ему ближе. Гелиодора же красивая, без преувеличения роскошная, как садовая роза была совсем другой.

"Но все же. Она дивно как хороша » - подумал Зарьян и робко обнял красавицу за талию. Та в свою очередь прильнула к нему всем своим богато одаренным телом.

В следующие минут двадцать Зарьян рассказывал девушке о своей жизни : о Москве, о нелегкой судьбе художника, которому, чтобы стать «оплачиваемым» приходится много трудиться, ошибаться, падать , подниматься и снова вставать. Одновременно с этим он сам осознавал, что жизнь в реальном мире сделала из него того, кто он есть. Он закалился в своих неудачах и поисках себя. И, пусть внутри него жил зверь – существо дикое, свирепое и безжалостное, выносливость и твердость характера это было уже его личное. Это был он сам его человеческая суть.

Гелиодора слушала его внимательно, не перебивая. Она томно дышала ему в щеку, позволяя разглядывать в декольте контуры ее прекрасной груди. Длинным тонким пальчиком она задумчиво, но нежно водила по его колени вверх вниз максимально близко, приближаясь к уже реагирующей на ее прикосновения части тела. И только какая-то последняя робость удерживала Зарьяна от того, чтобы прижать ее к себе крепко и поцеловать эти идеальной формы, как и все остальное, губы. И, когда он уже почти решился на это, Гелиодора резко обернулась, посмотрела в сторону трона и заглянула Зарьяну в глаза.

- Прошу у Вас прощения. Я вынуждена ненадолго Вас оставить и препроводить Госпожу Аирмед в ее покои.

- Как Вы узнали об этом? – спросил Зарьян. Ведь мы были так увлечены – он улыбнулся ей при этом – разговором.

- Мы умеем обмениваться мыслями. Госпожа позвала меня и она обещает Вам, что не задержит меня надолго, чтобы я могла и дальше оказывать Вам достойное гостеприимство.

Слово « достойное» она произнесла с придыханием, явно давая надежду не нечто несоизмеримо большее.

С этими словами Гелиодора упорхнула, оставляя Зарьяна в предвкушении продолжения. Он был собой доволен. Не исключено. Что Гелиодора просто развлекается, наполняя свою жизнь победами над не часто бывающими в ситхене гостями мужского пола. А может быть соблазнение и ублажение гостей – ее непосредственная задача в Доме Аирмед. В любом случае девушка была чудо как хороша, и похоже не против составить Зарьяну компанию на эту ночь. Он на миг представил ее обнаженное горячее тело в своих объятиях на той кровати под балдахином, и все тело свело судорогой.

Чтобы как-то отвлечься Зарьян стал оглядывать пиршественный зал. Сидхе вели размеренную беседу, почти покончив с трапезой и наслаждаясь напитками . Особо никто в свои покои не торопился. Видимо вечерняя церемония ужина была своеобразной традицией в Доме Аирмед. И это было трогательно. Такая большая семья собирается вечером за столом, чтобы обсудить день насущный.

В зале отсутствовал только Владыка , хотя и его жена , и его дочь, те две женщины , что стояли позади его трона, это ему разъяснила Ясмин, по- прежнему оставались в Зале. Не иначе как Владыку отвлекли важные дела. Да Гелиодора увела Аирмед , чтобы помочь ей подготовиться ко сну.

Стоп! У Зарьяна похолодело все внутри. Среди присутствующих не было Ясмин. О, черт! Он вспомнил, как хищно Ллундаин разглядывал ее. Неужели Владыка решил дать ей личную аудиенцию. Вот тут Зарьян по-настоящему испугался. Он дал себе слово беречь и защищать Ясмин. Как он будет себя чувствовать потом. Однажды он спас ее от насилия, а теперь она может подвергнуться подобному вновь. Плохо соображая, Зарьян пулей вылетел сквозь богатую дверь Пиршественного Зала.

Он несся по коридору. Интуиция подсказывала, что беспокоиться о том, куда он бежит ему не стоит, ситхен приведет его в нужное место. Беспокоило одно - успеет ли он спасти девушку . Он не знал, что скажет Владыке, как аргументирует свое вмешательство в его планы. Растущая с каждой секундой ярость ясно давала ему понять, что дело может плохо кончиться. Зная себя, Зарьян мог предположить, что вполне может и « втащить» Достопочтенному Владыке и нанести глубочайшее оскорбление Дому Аирмед.

Бесконечный коридор виляющий то вправо, то влево к чему –то приближался. Зарьяну даже показалось , что это тайный выход из ситхена. В ноздри ударил аромат влажной листвы и озона, где-то там впереди прошел дождь. Ясмин что же убегала из ситхена в лес, а Владыка за ней гнался? Зарьян прибавил шагу.

Внезапно коридор оборвался, и он вылетел в сад. Деревья и трава действительно были мокрыми. Над головой раскинулось звездное небо ,и расходились в разные стороны последние тучи. Запах озона смешивался с запахом сиреневых кустов.Зарьян побрел по влажной траве. Вокруг было тихо. И спокойно. Впервые за все это время в голову ему закралась ревнивая мысль: « А может быть Ясмин добровольно пошла с Владыкой на свидание в этот сад. А что ? Мужчина он красивый, а брак с Мирахом может быть для нее обязательством, а даже если и нет, почему бы ей не позволить соблазнить себя, ведь никто же не узнает, « гульнуть» так сказать напоследок.» Моральные принципы чужой невесты не должны волновать Зарьяна по сути, его самогов пиршественном зале ждала , готовая на все Гелиодора. Можно было уже развернуться и уйти, никто ни над кем не собирался совершать насилие. Но Зарьяну просто необходимо было увидеть собственными глазами Ясмин в объятиях Ллундаина. Посмотреть ей в глаза. Он чувствовал себя так , будто сейчас она предавала не Мираха, а его самого.

С деревьев и кустов падали капли. Рубашка на Зарьяне окончательно вымокла, но он продолжал идти.Так он шел, раздвигая ветки деревьев , пока не наткнулся на огромную каменную купель в виде чаши. Внутри нее искрилась и переливалась прозрачная вода, и резвились разноцветные рыбки. В середине бурлил маленький фонтанчик.

У подножия этого странного фонтана сидела Ясмин. Она плакала. Слезы лились по щекам бесконечными струями. Она обхватила себя за плечи руками. Ее трясло. По всему видно плачет она очень давно и ее рыдания уже переходили в истерику – отчаянную и горькую. Зарьян почувствовал облегчение. Ярость отступила. Он подошел ближе. Присел рядом. Она затихла. Замерла, как затаившаяся змея. Уткнувшись лицом в колени, она не поднимала на него глаз.

- Ясмин – осторожно позвал ее Зарьян – Ну что опять случилось?

Она подняла голову. Он слегка отшатнулся, в ее глазах яростно полыхали два костра.Насколько Зарьян уже успел запомнить – это значит, ведьму захлестнули сильные эмоции.

- Ты! – она выкрикнула это как обвинение – Зарьян! Как Ты мог? Ты и эта расфуфыренная кукла! Вы тискались в Пиршественном Зале,не стесняясь!

Зарьян опешил

- Гелиодора просто гостеприимна.

Зря он это сказал. В ту же секунду маленький кулачок пролетел по воздуху прямо ему в ухо.

- Гостеприимна?! Видела я как она , прямо там, едва не оказала Тебе все гостеприимство!

- Ясмин! – Зарьян смутился – Это в Тебе говорит твоя ревность!

Она снова обняла себя за плечи ,и новый поток слез заструился по лицу.

- Моя ревность не говорит. Она кричит и выдает отменные ругательства.

Зарьян не смог не усмехнуться на это, за что был вознагражден злобным взглядом полыхающих огнем глаз.

- Боги ! Пожалуйста, потуши это. Ты меня пугаешь. – произнес он обнимая ее осторожно , как ребенка.

Ясмин странно подобралась. Языки пламени потухли в ее глазах, когда она подняла их и это снова была почти обыкновенная золотистая зелень.

- Зарьян! - сказала она очень тихо. – Я никогда не любила Мираха. Я люблю Тебя ! Люблю с тех пор. Как начала ходить за Тобой там, в человеческой части мира.

Зарьян прижал ее к себе. Стиснул так крепко. Он был готов расплакаться сам, но от счастья.

- Ясмин! – только и смог он вымолвить в ответ . - Боги всемогущие! Неужели Ты моя?!

Они не помнили как оказались возле двери покоев Зарьяна. С того момента как Ясмин призналась ему, что любит он перестал соображать. Не существовало ничего на свете кроме этой девушки, кроме счастья взаимности. Это счастье переполняло Зарьяна до краев. Он едва заметил, как Волшебный сад Дома Аирмед мгновенно просох, заиграл красками и наполнился звонким пением птиц. За минуту до того как поцеловать ее нежные плавно очерченные губы Зарьян шепнул ей:

- Я весь преображаюсь, когда Ты мне это говоришь , Ясмин!

В покоях он подхватил ее на руки. Она была легка как пушинка и драгоценна как антикварная хрупкая ваза, которую держишь осторожно, боясь разбить или повредить.. Очень бережно он отнес ее на кровать и положил. Ясмин протянула руки к тесемкам его рубашки, но Зарьян перехватил ее тонкие кисти и крепко стиснул, прижимая к сердцу.

- Не торопись, Ясмин. Я хочу полностью прочувствовать и запомнить каждый момент. Я люблю Тебя! Знала бы Ты как!

Она лежала на кровати. Рыжие локоны разметались по подушкам . Она смотрела него снизу вверх своими удивительными беспощадно зелеными глазами и улыбалась, отчего казалась такой наивной и молодой как маленькая девочка. Полное доверие и никакого страха.

Зарьян потрогал руками эту медь – волосы у нее оказались тоньше и мягче чем ему думалось. Она тоже протянула руку к его волосам. Он наклонился, чтобы ей удобней было перебирать пряди. Они изучали друг друга, словно никогда до этого друг друга не знали. И было в этом во всем, что-то более интимное, чем все то, чем люди занимаются в постели.

Зарьян склонился к ее лицу – близко, близко, глядя ей в глаза. Его рот несколько мгновений плавал над ее губами. Он дышал в нее, и вдыхал ее дыхание, и это было невероятно хорошо.

Затем он впился в ее губы так, словно она была чашей с долгожданной влагой, и он хотел выпить ее, ощутить до дна, наслаждаясь каждым глотком. Она отвечала на его поцелуй и где-то в глубине , в ней уже зарождался волшебный стон удовольствия , но не сейчас , потом Зарьян размножит его и усилит губами, руками, всем своим телом.

Он потянул ее к себе, заставляя сесть на кровати, не прерывая поцелуя. Она потянулась за ним и села. Тогда он рывком содрал с себя рубашку и также рванул платье с ее плеч. Треснул замок, и платье поползло на талию, обнажая по-детски худые плечи и маленькую, но упругую грудь.

Ясмин привстала на кровати и сама сняла это платье, позволяя Зарьяну любоваться ее действиями, ее телом. Она была миниатюрной , тонкой в талии , но с достаточно женственными бедрами и упругим животом. Женщина – девочка! Такую хочется защищать и лелеять , и любить долго, долго, нежно, пренежно. Зарьян снова уложил ее на кровать и стянул , чертыхаясь, последнюю преграду – эти чертовы штаны. Он прижался к ней всем телом. Еще не пытаясь войти в нее. Ему доставляло удовольствие ощущать ее хрупкие косточки под своими ребрами, ее живот под своим животом и ее дрожь. Он знал, Ясмин дрожит не от холода.

Он начал целовать ее шею, слегка укусил ее и она вскрикнула , но не от боли. Зарьян запомнил это. Медленно он спускался ниже долго покрывал поцелуями ямочку на ключице, прежде чем коснутся губами груди. Сначала одной , потом другой. Она снова застонала – истомно протяжно. Накрыв ее правую грудь ладонью, и лаская отвердевший сосок, он быстро проложил влажную полоску к ее животу и снова вверх. Вернулся к ее волшебному рту. Она была вся его в этот момент, готовая на что угодно и раздвинув ее стройные ножки , он ворвался в нее резким почти грубым движением сразу до конца, и снова наружу, и снова до конца. Ясмин застонала громче, и он продолжил путь в ее тело. Это продолжалось долго. Он не мог утолить свой голод, он не мог остановиться. В какой-то момент она закричала и обмякла. Краем глаза он заметил, что веки ее дрожали, но он продолжал вбивать себя в нее и ее руки на его плечах снова напряглись. Она снова застонала, сначала тихо, затем громче и это придало ему сил. Он продолжал заполнять собой ее тело, словно он был жидкостью густой и вязкой, а она сосудом идеально подходящим для этой жидкости. Он делал это до тех пор, пока ее долгие страстные стоны снова не превратились в крик наслаждения почти на грани боли, гораздо громче и дольше чем в первый раз. И только здесь Зарьян наконец-то взорвался. Он пролился в нее весь, ощущая как вздрагивает от удовольствия и его зверь. Это было невероятное ощущение: его тело слилось с ощущением меха, когтей шипов и все это заволокло туманом. Он издал долгий протяжный рык и зверь расслабился внутри него обессиленный , а он упал на все еще жаркое тело Ясмин и почувствовал себя совершенно свободным, словно обнулился.

В ситхене время определялось интуитивно. Боги знают сколько счастливых часов они проспали , но в конце концов возвращаясь из царства Морфея, Зарьян попал в счастливую реальность. Ясмин спала рядом тихая, нежная, трогательная. Он приподнялся на локте и посмотрел на нее. Ему дико хотелось вновь любить ее, но ему не хотелось тревожить ее сон.Осторожно он убрал локон с ее лица. Ясмин открыла глаза и улыбнулась. Он потянулся к ней, не мог не сделать этого и коснулся ее губ невинным целомудренным поцелуем. Она обвила его шею руками и какое-то время они так и лежала, обнявшись и, казалось, это могло бы длиться вечно. Нехотя , Ясмин отпустила его.

- Любимая, я жутко хочу пить! – сказал Зарьян.

Он огляделся , заранее зная, что по воле ситхена, что-то да увидит и действительно на столе стоял кувшин с водой, который оказался здесь как нельзя кстати, как всегда. Зарьян усмехнулся. Он уже начинал получать удовольствие от этой игры с ситхеном в исполняющиеся желания.

-Замечательно. Сейчас я попью, и мы с Тобой продолжим то, что начали вчера.

Он резким движением откинул одеяло и тут же забыл о жажде. На простыне и ногах Ясмин ясно различались красные пятна засохшей крови.

-Ясмин?! Не может быть! Это то, о чем я думаю? Или у Тебя начались «особые дни»?

Нет. – она спрятала глаза. Я действительно… У меня это было в первый раз.

-Так Ты и Мирах, никогда не были вместе. Боги! Что я наделал. Что же Ты тогда ему скажешь?

-Он и так уже все знает – ответила она. Я думаю ,он знал об этом когда отпускал меня с Тобой, знал раньше нас самих, возможно предвидел. Зарьян! Свадьбы не будет! Мы храним целомудрие до свадьбы потому, что Силы Ведьм объединяются , энергии сливаются и Магия становиться единой. Теперь мы не сможем этого сделать. – ответила она серьезно.

Зарьян вцепился в спутанные после сна волосы.

- Почему Ты не сказала? Я разрушил твою жизнь.

-Зарьян! – она потянулась к нему, положила руки ему на плечи .- Ты подарил мне новое будущее! Теперь я твоя! К добру или к худу, моя Сила , если мы научимся у Ангелуса этому, поможет Тебе в битве.А если мы выживем, я последую за Тобой куда угодно. Путешествовать по резервации, изучать наш мир или в мир человеческий, если Ты захочешь. Если Ты. конечно, не собираешься прогнать меня? – она заглянула ему в глаза настороженно.И был в этот взгляде неподдельный страх . Она боялась , что доверившись Зарьяну, отдавшись ему полностью , а ведь она сознательно пошла на это, судя по тому как она это сказала, возможно сделала ошибку.

- Ясмин ! Любимая моя! Это в тысячу раз лучше всех моих ожиданий. Я даже представить себе не мог, что Ты действительно захочешь быть со мной, откажешься от всего, от выгодного брака, власти , магии – всего! Поверь, я никогда не был так счастлив!

И, забыв о жажде, обо всем на свете он снова увлек ее в постель.

Глава 7

Провожать гостей собрался весь ситхен. Даже сама Аирмед оказала гостям такую честь и пришла в Зал Приветствия, в который они вошли , вчера, а казалось бы прошла целая вечность. Ее сопровождала Гелиодора. На Зарьяна красавица даже не взглянула , высокомерно вздернув симпатичный носик. Она явно была уязвлена всем , что произошло ночью. Зато она долго и внимательно смотрела на Ясмин, словно пыталась определить ее стоимость. Не трудно было догадаться, что думала она о том, чем же эта девчонка лучше меня. Ясмин же , счастливая и влюбленная, держалась за руку Зарьяна и в ответ на внимание Гелиодоры , забыв про недавнюю ревность, искренне улыбнулась, чем несказанно удивила Зарьяна. Все представители Дома Аирмед прятали в уголках губ умилительную улыбку, из чего следовало, что все прекрасно осведомлены что прошлую ночь Ясмин провела в покоях Зарьяна.

Да- и черт с ними! -решил Зарьян. Он получил от Богов Великий Дар – Взаимную любовь . Женщина , которую он любит, принадлежит ему, верна и предана, готова ради него на все. Теперь самая главная задача – выжить любой ценой. Сохранить эти миры и жить долго и счастливо. Предстоящая битва обрела смысл.

И, снова путь через этот Волшебный лес, дышащий магией сидхе. Сегодня Зарьян внимательно смотрел под ноги и по сторонам. Когда они вошли в него сутки назад он не думал о том, какой растительностью наполнен этот лес и какие звуки издают птицы. Но сейчас слегка сосредоточившись, он ощущал прячущихся в лесу животных, которые признавали его доминантность, но ни сколько не боялись. Они знали:- Волшебная Сила Дома Аирмед защищает их. Этот лес был особенным даже для резервации, где чудеса поджидали тебя на каждом шагу. Зарьян чувствовал себя так словно проталкивался через толщу морской воды и, когда они наконец – то вышли в бесконечное покрытое пестрым одеялом цветов поле, он испытал облегчение.

Они шли молча. После проведенной вместе ночи, после искренних признаний и уверений в вечной преданности друг другу, сейчас они испытывали неловкость и некоторую опустошенность, при которой слова не нужны вовсе. Тем не менее, Ясмин хмурилась. Она была прекрасна на фоне множества цветов , особенно в этой зеленой рубашке- тунике с золотой каймой на воротнике и рукавах, что подарила ей та самая знакомая женщина – сидхе, что покровительствовала клану «Семи Столбов». И все же наличие штанов, конечно более удобных для путешествия, придавало ей доблестный вид. В платьях она казалась хрупкой и беззащитной , очень трогательной. Но до некоторой степени мужское облачение, преображало ее. Она казалась воинственной: - настоящая боевая подруга! Подруга, способная вынести любые испытания и невзгоды, которая не жалуется. Не капризничает, а просто идет за Тобой смел, не сомневаясь . Зарьян смотрел на нее и думало том, какая же она настоящая.Но в глубине души он понимал, она настоящая всегда : - может быть сильной, может быть нежной в зависимости от ситуации. И сердце его замирало от невероятного чувства любви и восхищения.

- Любимая! Почему Ты так напряжена? – спросил он, догоняя ее, останавливая и прижимая к себе. Ему нужно было это объятие сейчас. Ах! Если бы можно было больше не выпускать ее из кольца своих рук – вечно! Она положила голову ему на грудь и слушала биение его сердца. Уткнувшись в него, словно прячась от всего мира в надежном укрытии, она словно снова стала маленькой и беззащитной девочкой. Тихо, тихо она произнесла :

- Мне сегодня нужно связаться с Мирахом. Мне тяжело будет общаться с ним. Хотя, я знаю, он все понимает.

- Мне жаль, что я не могу по-мужски все ему объяснить и что этот тяжелый разговор выпал на Твою долю. Когда-нибудь , если мы все останемся живы, я встречусь с ним и сам все объясню. Ты и я – это судьба. Ты моя половина, мое продолжение, часть меня. Ясмин, поверь мне, я никого никогда не любил так, как люблю Тебя!

- Я это знаю, Зарьян. Чувствую сердцем. И я буду сильной, буду храброй, чтобы быть достойной подругой для Тебя!

- Милая! Тебе не надо стараться быть какой-либо. Ты уже достойна восхищения и любви, я давно это понял. А твоя любовь самый лучший дар Богов для меня.

Последний вечер перед переходом в четвертую часть резервации они провели на берегу волшебного лесного озера. Зарьян никогда в жизни не видел такой красоты. Он вообще не переставал удивляться тому, насколько природа в резервации поражающе красива. Сумерки были как никогда красочно синими. Такой яркий насыщенный васильковый цвет неба. Им нельзя было не любоваться . Звезды казались в два раза больше , чем в человеческой части мира. Раньше Зарьян не обращал на это внимание или это была какая-то особенная ночь, кто знает. Они горели как стоватовые лампочки, купая своим светом поверхность озера. Издалека . Издалека оно казалось серебряным, даже плотным словно покрытое надежным крепким щитом. Но приблизившись к нему, неизменно Ты видел глубокую прозрачность, плавающих разноцветных рыбок и желтый песок.

Пока Ясмин уходила связываться с Мирахом, Зарьян следил за костром. Она вернулась слишком грустная. Зарьян спросил ее, все ли в порядке. Она неопределенно пожала плечами. Он подошел к ней , положил руки на плечи. Она прислонилась к нему спиной, потерлась щекой об его руку. Минуту они оба не дышали. Говорить ничего не было нужно. Зарьян понимал без слов: Мирах был сдержан и предельно сосредоточен на деле. О том, что Ясмин оставляет его ради Зарьяна они не вспоминали. Но Ясмин чувствовала его боль потому, что они все-таки оставались близкими людьми. И ее отчасти оскорбляло и печалило то. что Мирах избегает объяснений.

Осторожно, словно хрустальную вазу Зарьян взял девушку на руки. Она была практически невесома. Нежные руки обвили его шею. Зарьян понес ее к реке. Там на берегу они скинули свои одежды и вместе вошли в прохладную воду. Зарьян обнял ее, прижимая к себе. Ее влажная кожа будоражила его чувствительность. Он поцеловал Ясмин . Слабый вкус пресной воды ощущался на ее губах. Видимо когда они погружались в озере ,брызги воды попали ей на лицо. Это было неожиданно и приятно. Зарьян почувствовал, как горячая волна желания поднимается в нем – настоящее мужское естественное желание обладать любимой женщиной. Он подхватил ее, помогая закинуть ей ножки себе за спину. Он вошел в нее идеально, влажность и прохлада озера не мешала ему. Ясмин выгнулась дугой, издала долгий восхищенный стон и начала двигаться. Он крепко держал ее за талию, чтобы не уронить в озеро

Они любили друг друга прямо в воде, а потом он вынес ее на берег положил на землю и снова любил долго, страстно и бесконечно нежно. Костер погас, когда они вернулись к нему. Накрывшись плащом. Сплетясь обнаженными телами, они заснули, утомленные и счастливые

Портал из двенадцатой части резервации в четвертую являл собой небольшую пещеру, Ясмин держала Зарьяна за руку и практически тащила внутрь ее. Он же, не то чтобы упирался, но каждый шаг давался ему нелегко. Была у него такая фобия, он до жути боялся глубоких пещер. Современные лифты клаустрофобии у него не вызывали , а вот пещеры. Он ничего не мог с этим поделать . Первобытный страх нашептывал ему о том, что там в глубине пещеры таится что-то жуткое, из детских кошмаров. Смешно. Он сам был Древнее древнего страха, он охотился на Нечто, оно было Злом почище всего , что могло когда-либо напугать. Тем не менее, он не понимал причину своего первобытного ужаса, но поддавался ему все равно. Пещера была затемненной, но глаза попривыкнув к тусклому свету в ней, различали контуры. Они добрались до гремящего водопада, эхо падения от которого разносилась по всей пещере. Зарьян зачерпнул из глубокого колодца под ним холодной воды и ополоснул лицо, смывая липкий пот.

-Как Ты? - спросила Ясмин.

- Сейчас буду в порядке. Прости. Что Ты вынуждена видеть меня в таком состоянии. Мне стыдно.

- Зарьян. я люблю Тебя! Твои слабости, болезни, недостатки – все это я принимаю и люблю в Тебе!

- И все равно мне неловко.

-Ничего нам осталось идти совсем немного.

- Я потерплю , Милая!

Четвертая часть резервации встретила их пасмурной погодой, графитно – серым мрачным небом и пейзажем из бесконечных скал.

- Как же мы найдем этого мужика, здесь? Он может быть в любой из этих пещер, которых как я понимаю в этой скалистой местности несчетное количество.

- Ангелус ждет Тебя! Это во-первых. Значит, он постарается дать нам о себе знать. И во-вторых Ты забываешь о своем даре! Твой зверь почувствует его, как это было тогда с Левиафаном!

- Очень на это надеюсь, Любимая! Ответил Зарьян – Хотя и не уверен.

На самом деле Зарьян немного лукавил. Он начал ощущать Ангелуса в тот момент, когда они вышли из портала. Это было странное чувство. Мантикора был беспокоен. Он словно тигр в клетке мерил тяжелыми шагами то пространство внутри Зарьяна, которым был ограничен. Зверь прислушивался к чему-то, словно слышал особые звуки не доступные человеческому уху. А разум вопил в панике. Зарьяну казалось, чьи – то янтарные глаза пристально разглядывают его. Стоило на миг остановить бег мыслей и видения тянули его в омут. Это была смесь ароматов леса. моря, горячего песка и в то же время ощущение тяжести тела, меха и когтей. Они накатывали как тошнота, и это было неприятно

Они шли между скал. Казалось бы, Ясмин знала дорогу или делала вид, что знает. А на самом деле надеялась на интуицию Зарьяна. Дорога напоминала запутанный лабиринт. Они прошли по этому лабиринту уже добрую часть пути, когда Зарьяна согнула пополам неимоверная боль. Мантикора взвыл и попытался вырваться из тела Зарьяна. Он упал на землю и закричал. Кровь водопадами хлынула из его тела. Зверь бился изнутри, воя истошно, словно его истязали. Теряя сознание ,Зарьян успел увидеть залитое слезами лицо Ясмин и еще чье-то . Седые волосы, бороду и янтарно –медовые внимательные глаза.

Он пришел в себя. Огляделся. Его окружали каменные стены неглубокой пещеры. Практически одна ее сторона полностью отсутствовала. И не смотря на то. Что на стенах ее висели факелы , светло было от заливавшего ее света звездного неба. Он лежал на чем-то лишь отдаленно напоминающем кровать. Скорее это была просто лежанка. Поскольку одежда оставалась на нем, и была цела ,он понял, что превращения не было, чему Зарьян несказанно обрадовался. Он не совсем до конца осознавал, что случилось и в с трудом проясняющемся разуме, появились вопросы. Он понял. Что наконец-то они нашли Ангелуса. Но совершенно было не понятно, почему зверь Зарьяна так отреагировал на него, является ли это естественным ил же наоборот и почему же тогда он не перекинулся? И было ли во всем этом намерение Ангелуса . Вызвал он Зверя или же наоборот успокоил? Ответы мог дать только сам Ангелус, но его рядом не было. Да и куда все подевались?

Зарьян попробовал привстать. Голова закружилась. Он постарался удержаться в этом положении, помогло. Отпустило. Он сел. Закрыл глаза. Открыл . Мир вокруг переставал вертеться . он стал разглядывать пещеру. Помимо факелов и низкой лежанки здесь был еще только аккуратно огороженный камнями ,остывший костер и все. Отшельничество и аскетизм в чистом виде. И что же за человек этот Ангелус. Мысль о встрече с ним пугала Зарьяна. В душе роилось трусливое желание прямо сейчас встать и убежать . взгляд наткнулся на наплечные сумки в углу, которые он не сразу заметил – его и Ясмин. Где же она? Нет ,он решительно не смог бы оставить свою женщину здесь, а значит встреча с этим бывшим Мантикорой неизбежна. К тому же они проделали такой длинный и трудный путь не для того, чтобы в конце пути Зарьян мог бы поддаться слабости и все « похерить».

Они вошли тихо. В руках у каждого из них была охапка дров. У Ангелуса на поясе висел топор.

Зарьян встретил невозмутимо взгляд этих удивительных по-настоящему львиных глаз и спросил:

- А что здесь есть деревья? С момента как Мы вышли из портала, я еще не одного не видел.

- Здесь недалеко есть жидкий подлесок, но деревья там вполне подходящие для костра. – ответил ему Ангелус. Голос его был глубоким низким и хорошо поставленным , словно он занимался вокалом.

- Это прекрасно! – ответил Зарьян и сам услышал , как устало прозвучал его голос.

Ясмин бросила дрова и подлетела к нему. Присев на колени возле него , она смотрела ему в глаза с заботой и нежностью.

- Как Ты себя чувствуешь?- спросила она.

- Терпимо. – ответил Зарьян, касаясь ее щеки. Она схватила его руку и прижалась сильнее щекой к его ладони. Из ее глаз покатились снова слезы.

- Ну что Ты . перестань! – утешал ее Зарьян – Со мной все в порядке. – Присутствие Ангелуса удерживало его от того чтобы прямо сейчас прижать ее к себе и осыпать поцелуями ее встревоженное лицо.

ангелус собрал рассыпанные Ясмин дрова и сосредоточенно складывал их в костер. По его поведению трудно было понять , что он думает по поводу того, что Ясмин и Зарьян не особо скрывают существующие между ними чувства. То ли ему неловко, но он все понимает. То ли недоволен ,и осуждает их. Наверняка Ангелус знал. Что ведьма , сопровождающая к нему Древнейшего была чужой невестой.

Осторожно приблизив к уху Ясмин губы , Зарьян шепнул ей :- « Люблю Тебя! Помоги ему, пожалуйста!»

Ясмин не нужно было повторять два раза ,она всегда все понимала: душевные переживания. смятение, просьбы. В последнее время связь между ними усиливалась. Где-то почти под поверхностью сознания образовывался пласт чувств, эмоций и мыслей принадлежащих только ей. Она стала для Зарьяна не просто близким человеком. Она становилась частью его самого, точно так же как и Мантикора был частью личности Зарьяна. И. странно это не пугало вовсе. Так приятно было ощущать ее всю, знать ее настроения, воспринимать ее мысли. Черт знает, в чем тут было дело! То ли их любовь так невероятно сильна и они предназначены были друг другу изначально и в чем Зарьян ничуть не сомневался, то ли невероятная энергия ведьмы, которую она отдает своему мужчине после совместной ночи, туго связывала их теперь. Впрочем, и то, и другое- прекрасно!

Ясмин отпустила его руки и помогла Ангелусу развести огонь. Затем она достала из своей наплечной сумки котелок и привычные за время путешествия травы для чая, сыр лепешки, вяленое мясо. Ангелус принес с улицы емкость , напоминающую по форме ведро с о свежей, недавно пойманной рыбой. Вместе они занялись жуткой работой: начали чистить и потрошить рыбу. Зарьян предложил свою помощь. После этого получил в руки нож и несколько клубней овоща, сильно смахивающего на картофель. Покаработа кипела , Ясмин рассказала Ангелусу все : начиная со своего "перехода завесы" до того момента, как они вышли из портала-пещеры в четвертой части резервации. Ангелус внимательно слушал, не перебивая и ,только когда она описывала превращения Зарьяна в Мантикору посматривал в его сторону. Казалось он хотел что-то сказать, но всякий раз передумывал. И. только когда Ясмин закончила свой рассказ, он наконец спросил:

-Зарьян, Тебе всегда тяжело давались превращения?

Зарьян задумался, потом ответил:

- Почти всегда это больно. Но был момент – он покосился на Ясмин. Ему не хотелось напоминать ей о попытке Дорвана надругаться над ней. – когда Дорван напал на Ясмин , мной владел чистейшей воды гнев, но он не лишал меня разума, напротив наполнял его четким знанием, что надо делать. Я направил Зверя в руку, и она стала лапой Мантикоры. Но полного превращения удалось избежать. Это единственный случай, когда после обратного превращения я не потерял сознания и не чувствовал себя больным.

- Это очень хорошо. Ты силен. А значит освоить намеренное превращение и частичное будет не сложно. И. когда Ты все это освоишь , сдерживать Зверя тоже сможешь без труда.

Когда овощ, как и полагается картофелю, было уже сварен в кипящей воде, а рыба жарилась нанизанная на тонкие молодые веточки, наполняя аппетитным ароматом всю пещеру, Ангелус убрал мусор. Зарьян показал Ясмин как сделать овощное пюре, добавив в котелок к клубням горячей воды, чем поразил ее неимоверно. Пока Ангелус не слышал, она шепнула ему, что если бы не любила его так сильно, то сейчас влюбилась бы непременно.

Ангелус с благодарностью принял от Ясмин чашку горячего травяного чая и, попивая ароматную жидкость, довольно щурился, словно кот поевший сметаны.

- Я могу много рассказать Тебе о Тебе самом, о Твоих родителях, о том почему и как Ты оказался в человеческом мире, но не сегодня – сказал он. – Сегодня Ты должен отдохнуть и подготовиться к тому, чему Тебе предстоит научиться. Точнее говоря, Вам! Не знаю хорошо это или плохо . что Вы спите вместе, но это может очень помочь Зарьяну в битве с Нечто.

Зарьян в ответ на это промолчал, а Ясмин покраснела и потупила глаза.

- Я проведу эту ночь под открытым небом, мне потребуются глубокие медитации. Погода способствует. Моя кровать в Вашем распоряжении. Не сдерживайтесь, Вам нужен энергообмен. Только очень вас прошу не заниматься этим всю ночь и хорошо выспаться.

Когда Ангелус ушел , Ясмин скинула одежду и помогла Зарьяну избавиться от рубашки и джинсов. Они забрались под гигантскую мягкую, меховую шкуру, служившую хозяину вместо одеяла.прикосновение обнаженного тела девушки как ни странно успокаивало. Сегодня Зарьяну хотелось утешения и долгих нежных прикосновений. Ясмин , еще такая неопытная в любви была робка. Но это было как раз то, что нужно. Он позволил ей изучать свое тело: гладить. Целовать. Впервые за все время, что они были вместе, занимались они этим медленно и нежно. Ясмин была просто восхитительна сверху, настоящая валькирия в пылу страсти. Засыпали, они не столь утомленные, сколько наполненные друг другом до краев.

Зарьян открыл глаза, и яркий солнечный свет заплясал в зрачках. Он поморгал и, когда глаза привыкли к нему, повернул голову. Ясмин не спала. Приподнявшись на локте ,она смотрела на него спящего с бесконечной нежностью, и все ее чувства отражались на миловидном лице. « Люблю, люблю, люблю» - кричали ее глаза, и Зарьян уже в который раз подумал о том, что ему стало так легко « читать» ее потому ли, что они влюблены или потому, что между ними растет метафизическая связь.

- Давно Ты смотришь на меня?

- Не смотрю, любуюсь!

Он протянул руку к ее лицу. Касаться ее было такой же жизненной необходимостью , как дышать или жить. Он погладил ее по щеке и не смог удержаться, обхватил изящную шею и притянул к себе. Она целовала его сама, плавно водя губами по его губам, с силой вжимая свой поцелуй в его рот. Ему стало мало воздуха, но не потому, что трудно было дышать только носом, а потому, что нежность и желание прибоем накатили на его тело и душу . Она оторвалась от него, но лицо далеко не убрала. Они смотрели в глаза друг другу. Сливая воедино разум, проникая друг в друга так, словно не было кожи, костей, тела у обоих, только их Сила и любовь. Ее локон упал ему на лицо и Зарьян. не думая. убрал его сторону. Такое простое прикосновение вновь вызвало прилив вожделения. Он почувствовал как твердеет. Ясмин прочитала это по его лицу. Ее взгляд стал кошачьим, игривым и самоуверенным; так смотрит женщина, когда знает, что ради того, чтобы войти в нее сейчас, Ты пообещаешь все, что угодно и знает, что может тебя , как допустить к себе, так и отвергнуть. В этот миг ты ее раб, ее игрушка и она владеет тобой всецело. Никогда раньше Ясмин не смотрела на него взглядом соблазнительницы. Это было ново, но возбуждало еще больше. Нежная рука скользнула под шкуру, погладила отвердевшую часть тела. Она рисковала быть немедленно прижатой к кровати и взятой с силой . без прелюдий.Зарьян едва удержался.

Она легла сверху, прижимаясь к нему всем телом . по всей длине и снова его поцеловала – очень долго, очень сильно.

- Ну, Вы хотя бы немного поспали? – услышали они голос Ангелуса. Влюбленные так увлеклись друг другом, что не заметили, как он вошел. Оба посмотрели в его сторону. Он стоял посередине пещеры. Возле глаз пролегла лукавая морщинка. Он улыбался.

Ангелус любовался теплым ярким солнышком минут пятнадцать, пока Ясмин и Зарьян спешно натягивали свою одежду. Только после этого он показал им на небольшой мешок в своей руке.

-Мне не спалось сегодня. Поэтому рано утром я отправился в деревню хобгоблинов и раздобыл свежие лепешки , они еще теплые, и немного кофе. Я, страсть как, люблю кофе. А Вы?

Зарьян был несколько разочарован тем, что ему не удалось с утра пообщаться с Ясмин, тело нестерпимо ныло от желания, возбуждение не спадало.Ему бы сейчас в холодный душ. Но новости о наличии кофе немного его порадовали.

- Здесь есть ,где я мог бы умыться – спросил он.

- Спустись по склону от пещеры вниз. Налево подлесок, направо чудесное озеро. Сможешь не только умыться. – Ангелус . если и мог сейчас понять Зарьяна, виду не подавал. Он помогал Ясмин разжечь костер и водрузить над ним котелок с водой для кофе. Зарьян спустился к озеру. Разделся и вошел в воду. Прохладная вода остудила неудовлетворенную страсть и расслабила. Жизнь приобрела смысл.

Озеро было непрозрачным и глубоко синим. Мелкое только у самого берега. Через пару тройку шагов начинался обрыв ,и приходилось уже не идти, а плыть. Зарьян переплыл озеро до другого берега и обратно, после чего с воодушевлением заметил, что мышцы пришли в тонус. Если , едва он вошел в озеро на него снизошло умиротворение и захотелось снова вернуться в постель, то теперь он взбодрился. Все о чем он мог думать теперь, пока одевался – этоо кофе. Интересно, а где же берут кофе хобгоблины?

Когда Зарьян вернулся в пещеру , ее заполнял аромат такой густой и терпкий, что можно было напиться только им. Он был знаком и не знаком одновременно. Зарьян поверхностно разбирался в этих сортах кофе, отдавая предпочтение традиционному сорту - « арабике». Хобгоблинский кофе имел какой-то неопределенный и новый аромат, но все-таки это был запах кофе.

Первый же глоток сделал этот мир совершенным, и все задачи показались вполне разрешимыми. Ангелус пил кофе по стариковски, шумно его прихлебывая. Зарьяна это озадачило. Он внимательно разглядывал его. Несмотря на то. Что Ангелус жил отшельником, одежда на нем была чистая; не скажешь, что он провел в ней весь предыдущий день и ночь под открытым небом. Усы и борода были так аккуратно пострижены, словно он посещал «барбешоп». Интересно , а есть ли в деревне хобгоблинов парикмахерские?!. На лице у Ангелуса морщинки располагались очень близко к глазам, но кроме них никаких признаков старости или дряхлости ни в лице, ни в теле не наблюдалось. Напротив телом он был крепок и даже под просторной рубахой проглядывали внушительные бугры мышц. В общем , на вид ему было лет сорок- сорок пять, не больше. Однако всем своим поведением он демонстрировал , что старше и значительно мудрее Зарьяна и Ясмин.

- Ангелус! Если не секрет , сколько Вам лет? – спросил Зарьян.

Он как будто ждал этого вопроса.

- Триста тысяч, может больше, может чуть меньше. Когда живешь так долго, перестаешь считать свои годы.- ответил он не задумываясь. Ясмин удивленно приподняла бровь, Зарьян поперхнулся. Прокашливаясь , он сказал:

- Вы неплохо сохранились!

Ангелус кивнул.

- А как давно в резервации не стало Мантикор?

- Ты вероятно. Знаешь уже, что Мантикоры существовали в иной форме еще до создания этого мира, который значительно старше, чем думают люди, как и все Древнейшие существа. Бессмертные же появились на этой планете вскоре после ее создания. Люди, чтобы они о себе не думали, намного позже.

Многие Древнейшие существовали существуют в единственном экземпляре . так сказать, как Левиафан. Другие немногочисленными группами как Горгоны , как ты знаешь их всего три. А вот гарпий и драконов всегда было значительно больше. Драконы всегда были сами по себе. Живут по одиночке, копят сокровища – у них , знаешь своеобразное отношение ко всему. Гарпии обладают даром проникать в чужие сны, видения , фантазии; пророчествовать. Поэтому Бессмертные воспринимают их как вестников хороших или дурных новостей. А вот Мантикоры всегда были защитниками для них. В прежние времена один Мантикора брал под защиту целую часть резервации. А те, кого он защищал заботились о нем и почитали как покровителя.

На тот момент, когда я материализовался, мир только что разделился на человеческую часть его и резервацию. На тот момент в ней существовало двенадцать Мантикор.

- Вы что сделали? – уточнил Зарьян.

- Я просто появился в резервации из той части Вселенной, которая еще сохраняет состояние Хаоса и все.

- А я? - внезапно заинтересовался Зарьян. Ясмин застыла с чашкой кофе в руке, словно опасалась того, что мог произнести Ангелус. Тот медлил с ответом, смотрел на Ясмин и молчал. По всей вероятности , решая говорить ему что-то сейчас или нет. В конце концов, он решился.

- Ты рожден женщиной –сидхе. Твоим отцом был Мантикора, а мать принадлежала Дому Арауна и владела редким Даром, она могла открывать Врата в Царство Мертвых. Чернокнижник похитил ее и пытался использовать в своих целях. Твой отец спас ее, и она полюбила его. Позже я расскажу Тебе о них все.

Зарьяна словно двинули кувалдой между глаз, так поразила его информация о родителях. Ясмин потупила глаза, из чего он сделал вывод, что она как раз об этом знала. Он попытался поймать ее взгляд, но она на него не смотрела.

-Так вот.- продолжил Ангелус. – Я был последним . После меня Мантикоры перестали материализовываться. За то время, что я живу в резервации: двое из нас однажды не поделили территорию и загрызли друг друга насмерть, одного спалил дракон и один , выпив какого-то зелья преподнесенного ему ведьмами Клана, находившегося на его территории потерял иммунитет, наступил на ядовитое растение и умер в муках. Но восемь из нас прекрасно сосуществовали в резервации много тысяч лет до появления Чернокнижника.

Он был магом клана « Мертвой головы». Череп , в прошлом могущественного некроманта, хранится в особом помещении Клана, как впрочем и все его вещи: одежда, рабочий инструмент.

Ангелус и Ясмин оба недоуменно посмотрели на него. Видимо ни тот, ни другая слово « музей» никогда не слышали. Зарьян пояснил, что это такое и по какой причине там хранятся те или иные предметы.

- Вероятно. Нечто похожее. Его имя было Вернан – продолжил Ангелус.

- Ну хоть не Воланд де Морт - произнес Зарьян и, когда его собеседники снова устремили в его сторону взгляды в ожидании , он просто вздохнул и отмахнулся. : - Забудьте! Не важно!

- Но Вернан переплюнул даже своего предшественника – снова заговорил Ангелус – С детства он обладал такими талантами, которых не было ни у одной ведьмы , Он умел призывать волков, гиен и морских животных. Сам Левиафан едва не поддался его зову. Он был способен управлять всеми стихиями, но главным его талантом была чудовищная способность - отравлять прикосновением, убивая саму жизнь . Этот страшный дар и проклятие в конце концов и свели его с ума. Всю жизнь он носил черные перчатки на руках, чтобы не применять свой дар случайно, но с удовольствием пускал его в ход , когда ему этого просто хотелось.

Зарьян вспомнил девушку Роук из фильма « Люди икс», но решил благоразумно промолчать на этот раз. Кинотеатров в резервации точно не существовало.

- В пятнадцать лет Вернан" перешел завесу". – продолжал между тем Ангелус. - Это очень рано для волшебника, но он уже вошел в Силу к тому моменту. Никто никогда так и не узнал, что он увидел там, После этого он собрал свои вещи и покинул клан « Мертвой головы»

Ведьмы Клана "Волшебной Башни» стали первыми его жертвами . Эта Башня построена в особом месте , ее магия соединяет все миры: резервацию Бессмертных , человеческую часть мира , мир мертвых и мир Богов. Универсальный портал. Она была целью Вернана и он уничтожил всех в клане , после чего поселился в Башне и начал изучать ее свойства, Силу Башни. С тех пор его все называли не иначе как Чернокнижник.

Он много путешествовал по всем мирам и, со временем ,его главной идеей стало объединение всех миров в одно целое, но главным образом поднять Мертвый мир , соединив с миром живых. Это было бы кошмаром. В глубинах Мертвого царства обитают такие твари, которых Вы никогда не встретите даже в резервации. Но у Чернокнижника не хватало сил для этого. И тогда его новой целью стала Твоя мать. Зарьян.

У Зарьяна кровь застыла в жилах. Он хотел что-то сказать , но не мог . его душили слезы. Слезы о женщине , которую он даже не знал никогда. Он всю жизнь считал своей матерью другую и любил ее , она была ему роднее всех на планете, истинной матерью была она. Женщину . которая родила его он не знал. Никогда ее не видел, но узнать о ней сейчас все же оказалось болезненно.

Взглянув на поникшее лицо Зарьяна Ангелус сказал :

- Ну хватит болтать . Я расскажу Вам остальное потом. - А теперь, пойдемте !

Он поднялся и с решительным видом первым пошел к выходу из пещеры. Зарьян. еще удрученный, покорно поднялся и поплелся вслед за ним. Ясмин просто последовала общему примеру.

Глава 8

- Итак! Ты сказал: Твое частичное превращение произошло потому, что тобой владел гнев, но Ты не лишался здравомыслия? Так? – уточнял Ангелус.

Они расположились на поляне у подножия склона ведущего от пещеры вниз между озером и подлеском. Ясмин ушла искать ягоды, грибы, собирать хворост.

- Было ли что-то в тот день еще? Что может быть могло бы повлиять на это событие?

- Да. – ответил Зарьян, искренне. – Дорван подмешал мне в чай снотворные травы, чтобы я не мог помешать ему.

Ангелус задумался .

- Да , это может быть важно.. Что же попробуем сначала обойтись без трав, но будем иметь это в виду. Если не сможешь превращаться частично сам, поищем траву, которая будет этому способствовать ,и тогда будешь принимать зелье, но я думаю, Ты справишься и без него. Смотри на меня!

Зарьян заглянул в янтарно-медовые глаза и почувствовал метафизическую руку , заползающую к нему внутрь. Это было не очень приятно, как если бы пришлось глотать зонд для исследования желудка. Мантикора поднял голову, вдыхая , казалось бы, знакомый запах, терпкий аромат огромного кота. Рука погладила его так ,словно это была лапа. Зарьян прочувствовал это момент : попытку Ангелуса изменить ту часть, которая сейчас старалась выманить Мантикору. Это происходило бессознательно, наверно по привычке.. Близость другого Зверя всегда заставляла его пытаться перекинуться и Зарьян также ощутил его сожаление, что это невозможно уже осознанное. Рука стала уходить из его тела, а Мантикора ринулся за ней, наполняясь бешеной радостью предстоящей охоты.

Зарьян покачнулся. Он почувствовал, как зверь меняет его, заполняет своими чувствами. Человеческая составляющая его личности начинала тонуть.

- Зарьян! Не сдавайся! Ты не просто оборотень. Ты Древнейший. Ты можешь сосуществовать со своим Зверем на равных! – закричал Ангелус.

Из последних сил Зарьян удержал свое сознание на поверхности . Мантикора взбесился . Зарьян упал на четвереньки и взвыл истошно, дико. Мантикора считал это тело своим . Зарьян не сдавался ему.

Ты и я – мы одно целое! – вскрикнул он. – Решать будем вместе.

Зверь замер . он знал , что такое доминантность и уважал Силу. Зарьян подумал о своем творчестве , о Ясмин и наполнился Силой своей личности. Мантикора ощутил эту Силу. Понял, что она и его тоже, чутьем уловил, что он ее часть, а не она его. Зарьян представил тоннель в который он позволит войти , вбежать Мантикоре, если захочет. Мысленно он направил его туда, а сам бросился к подлеску.Зарьян вцепился в дерево за миг до того как правая рука превратилась в лапу. Когда мех залил руку, а стальные когти с , едва уловимой болью выскочили из пальцев, он испытал облегчение. Он полоснул когтями по дереву. Ствол был достаточно тонкий. Дерево накренилось, частично срезанное острыми когтями. Зарьян удивленно посмотрел на свою лапу, потом на дерево.

.-Я все-таки предпочитаю пользоваться топором – услышал он голос Ангелуса за спиной. – И, что никого гнева?

-Никогда не стоит пренебрегать новыми возможностями. – ответил ему Зарьян. – И да, ни капли злости.

- Ну а теперь , попробуй вернуть своей руке прежний вид.

Зарьян снова увидел тот тоннель внутри и Мантикора без лишних эмоций, не сопротивляясь ,отправился по нему назад. Он был опьянен, словно кот валерианой, невероятной Силой Зарьяна. ему хотелось завернуться в нее, кататься по ней, впивать всеми порами меха и плоти. Зарьян дал ему ее еще немного, влил в него Силы и зверь окончательно удовлетворился , свернулся калачиком где-то внутри и затих.

Зарьян был полон энтузиазма и хотел продолжать. Его переполняла гордость и восторг, ему даже хотелось как можно скорее продемонстрировать свои новые возможности Ясмин, но Ангелус не позволил. Он усадил Зарьяна на землю в позе лотоса и объяснял принципы медитации. Все его объяснения ничем не отличались от того, что Зарьяну приходилось слышать или читать ранее. Медитация – она и есть медитация. Когда-то Зарьян пробовал медитировать. Надеясь однажды вернуть себе хоть на несколько мгновений то особое состояние, те видения, которые пришли ему во время клинической смерти. Он надеялся, что это поможет ему в работе. У него ничего не получалось. Он попытался несколько раз , а потом плюнул и перестал. Он сомневался, что получится и теперь.

Ангелус! объясните, зачем мне это?

- Ты должен, прежде всего, установить более тесную связь со своим зверем, научиться контролировать свою Силу и потоки энергий. Это поможет Тебе понять принципы соединения энергий и с Ясмин. Мы должны максимально усилить Тебя.

Так они и сидели часов до пяти вечера. Ангелус медитировал. Зарьян пытался. Он закрывал глаза, при этом получал удовольствие от того, что ветер мягко касаясь холодит кожу, от шума качающихся деревьев, пения птиц. С закрытыми глазами все это ощущалось ярче и отчетливей, и Зарьян просто этим наслаждался.

В конце концов, ему удалось заглянуть внутрь себя. Он словно спускался в темный сырой подвал по каменным ступеням лестницы вниз. Там на прохладном каменном полу, свернувшись калачиком, лежал его Мантикора. Зарьян лишь на миг заглянул в это место и тут же его выдернул на поверхность жуткий звук: - лязг чего-то металлического, скрипы кожи и громкий крик, так кричал тиранозавр много тысяч лет назад, живущий в человеческой части мира.

- Что это? - не мог понять сразу Зарьян и проследив за взглядом Ангелуса поднял голову к небу.

Там , почти полностью закрывая и без того тусклое в этот день солнце парил Дракон. Он был гигантский невероятно. Словно материал ,предназначенный для пяти самолетов весь пошел на один, он был покрыт сверкающим ,даже в такой пасмурный день ,металлом. А двигался Дракон в сторону севера, далеко к скалистым холмам, издавая страшный пугающий крик.

- Это Стальной Дракон . В его чешуе можно найти настоящую сталь высокого качества и в крыльях тоже. Он приветствует нас.

В пещеру они вернулись ранним вечером. Ее заполнял удивительный запах настоящего супа. Ясмин вырезала из дерева продолговатые тарелки и как раз заканчивала с третьей. Ангелус смутился, отчего его лицо смягчилось, и он стал выглядеть немного моложе.

- Простите, у меня совсем нет посуды. - сказал он, почесав затылок.

- Теперь есть! – ответила ему Ясмин. Ее глаза обратились к Зарьяну и она засияла тем волшебным светом, когда Тебя всего озаряет счастливая нежность при виде любимого человека. Зарьян не мог видеть себя, но знал, чувствовал, как его наполняет тот же свет; лицо расплывается в глупой влюбленной улыбке, а глаза загораются и блестят. Минута , когда они смотрели друг другу в глаза так словно не виделись тысячу лет и страдали от разлуки, длилась почти бесконечно. И. только неловкое покашливание Ангелуса заставило их прервать зрительный контакт.

- Есть ли что-то ,чего Ты не умеешь делать, Ясмин? - спросил Зарьян, краснея и опуская глаза.

- Если я чего-то не умею, я всегда могу этому научиться – ответила она. Голос ее был сладок как густая карамель и Зарьян ощущал эту сладость у себя на губах и знал, что он звучит сейчас вот так для него одного.

Мужчины с удовольствием съели по две тарелки этого чудесного супа с остатками вяленого мяса , придававшего ему вкус копченостей, овощами и грибами. Зарьяну казалось , он еще никогда ничего не ел настолько потрясающе вкусного. Может быть, это т долгий и насыщенный день усилил его голод, а может нотку великолепия супу придавало то, что его готовила любимая женщина. А может быть все вместе. Ангелус тоже был доволен и очень. Живя отшельником , он навряд ли мог позволить себе такую роскошь как приготовить суп. Вероятно ему случалось когда -либо пользоваться гостеприимством хобгоблинов и его угощали домашней пищей , но скорее всего , это бывало не часто. Зарьян прекрасно мог его понять. Он прожил холостяком столько лет и максимум , что он мог приготовить жидкого и горячего :- это пельмени с бульоном. Но у него были родители. И он всегда мог неожиданно заехать в гости, поесть домашней еды; супа и маминых котлет. Мама! А настоящую мать, как и отца, он не знал вовсе.

Как ее звали? – спросил он Ангелуса ,задумчиво отставляя тарелку. Тот, к удивлению Зарьяна , понял его сразу и ответил:

- Бриана! Ее звали Бриана! А отца – Элерис!

Он замолчал. Зарьян смотрел на него и ждал продолжения рассказа о своих родителях. Ангелус не торопился. И только, когда Ясмин сходила наружу, ополоснула тарелки и поставила завариваться чай, он продолжил:

- Бриана была безумно красивой женщиной. Чистая белоснежная кожа, длинные черные как крылья ворона волнистые волосы и удивительные огромные жгуче- карие глаза в пол лица. В Доме Арауна она пользовалась славой не только из-за ее красоты, но еще и особого дара. Там все , так или иначе, владеют способностями призывать души из загробного мира, оживлять трупы….

Зомби! - подсказал Зарьян и когда на него с непониманием уставились две пары глаз , янтарно-медовые и золотисто- зеленые он понял : слов «зомби» в резервации мягко говоря не «рулит» А Ангелус продолжал.

- Но только Бриана могла открывать Двери в Царство Мертвых. Подобным даром некогда обладал сам Араун . Вы . наверно, слышали легенду о том , что Араун и его брат Придейри были правителями Загробного мира. Так это правда. Со временем Араун , уж не знаю почему, этот талант потерял, а Придейри , как оказалось просто умел пользоваться Силой брата. Бриана была внучкой Арауна. И последней в его Доме , кто владел подобным даром. Для своего Дома она была сама драгоценной реликвией и благословением Богов. Ее берегли как зеницу ока.

Разумеется, ее способности привлекли Чернокнижника и он выкрал Бриану в надежде, что обладательница столь « темного» дара сможет оценить его цели и разделить их. Но он ошибся, Бриана не оценила.

У Брианы был непримиримый характер, она могла быть надменной и даже жестокой, но не настолько, чтобы восхититься амбициями Чернокнижника. Он все же надеялся завоевать ее сердце и поэтому ждал, когда она сможет принять и разделить его устремления . Именно поэтому Бриана оставалась нетронутой им. Ее же отталкивал пятнадцатилетний на вид мальчик с мечтами о Мировом господстве. Со временем он начал терять терпение и для Брианы все могло бы закончиться надругательством со стороны мага. Но Дом Арауна, потерявший свою жемчужину, призвал на помощь Мантикор. Мы пришли все. И все отправились спасать Бриану.

Пока четверо из нас отвлекали Чернокнижника, сражаясь с ним , остальные включая меня и Элериса вывели Бриану из Волшебной Башни и бежали. В той битве погибли все четверо Мантикор. Смертельное прикосновение Чернокнижника убило их не сразу. Древнейшие Существа устойчивые к любым ядам умирали в страшных муках. А Вернан наблюдал за их страданиями и восхищался своим ужасным Даром. Чтобы не погубить Дом Арауна, не привести туда Чернокнижника мы приняли решение спрятать Бриану на какое-то время. В девятой части резервации есть заброшенный замок, в котором когда-то жил одинокий маг, занимавшийся разведением единорогов. Один норовистый молодой единорог однажды сбросил его с себя, да так неудачно, что маг ударился головой о камень и умер сразу же. Его питомцы ,запертые в волшебных загонах едва не погибли от голода. Ведьмы клана «Солнечного Круга». Увидели все это в видениях, и пришли в Замок. Мага похоронили, а единорогов увели в свой Клан, освободив загон от сдерживающего заклинания. С тех пор замок пустовал. Мы с Элерисом и Брианой отправились туда, а двое других Мантикор к Дому Арауна, намереваясь защитить сидхе, если вдруг Чернокнижник явиться туда.

Мы жили в замке и все то время , что я провел с Элерисом и Брианой, пока Чернокнижник затаился и выжидал : - было самым чудесным и умиротворенным в моей жизни. Не смотря на свое благородное происхождение Бриана не боялась простой работы: она готовила еду, прибирала в комнатах, шила одежду. Вдали от Дома Арауна и его магии она стала мягче и женственнее. Я видел как между ней и Элерисом зарождались сильные чувства. Он был отважен, горяч и храбр сердцем и она отдала ему себя и свою любовь. А я был счастлив за них обоих.

Так прошло полгода, а потом Мантикоры защищавшие Дом Арауна явились к нам с новостями. Сидхе покинули свой ситхен, спасаясь бегством. А Мантикоры отправились к нам на помощь с вестью, что Чернокнижник уже спешит в замок. Он полон решимости забрать Бриану потому . что узнал то, что теперь знали и мы. У Брианы будет ребенок от Элериса. Вернан больше не мог заполучить ее в подруги , поэтому нашел новый способ достичь своей цели: - принести Бриану и ее не рожденного ребенка в жертву.

Я провел Бриану через портал в человеческую часть мира, чтобы спасти ее и ребенка. Элерис не захотел, чтобы она рисковала собой, оставаясь рядом и усиливая его. Ребенок был важнее. А потом я вернулся к Последней битве. Бриана запечатала портал.

Четверо могущественных Древнейших пытались схватить Чернокнижника. Мы знали, что произошло с другими Мантикорами и понимали , чем все это может закончиться и для нас, но все равно старались. Он боролся голыми руками и магией. Щуплый, мелкий как подросток , он не давался нам никак. Отравленные, двое из нас уже не в силах были бороться , они умирали у нас на глазах, когда нам с Элерисом удалось его схватить. Отчаянно борясь за свою любовь и ребенка, Элерис не дал ему снова ускользнуть, он вырвал Вернану горло. Но все равно тот умер не сразу. Захлебываясь собственной кровью, держась руками за горло, он пытался произнести заклинание. И. видимо, что-то у него получилось ; в момент его смерти от его тела отделилась не душа, его душа уже давно была проклята ведьмами Клана « Волшебной Башни», а что-то зловещее, черное. Туманное облако поднялось над его телом. Оно наводило ужас. На него невозможно было смотреть, не увидев при этом все свои страшные кошмары. Оно само было воплощением кошмара. Это было Нечто. Первым делом оно ринулось на Элериса. Он упал на землю и истошно завыл. Нечто лишило его разума, и он начал рвать сам себя, не переставая реветь. Стальными когтями он вырвал себе сердце. Я пытался его остановить. Но он отшвырнул меня прочь. Яд от рук Чернокнижника начинал действовать и я потерял сознание в тот момент, когда Элерис рухнул на землю мертвый с разорванной грудью и сердцем в лапах.

Я выжил. Очнувшись на поле битвы недалеко от Замка среди мертвых тел. Я еще долго лежал, трясясь в ознобе, изнывая от боли и тошноты, пока не пришли вновь ведьмы из клана «Солнечного Круга» и не излечили меня волшебными зельями и целительной магией. Яд Чернокнижника не убил меня, но я больше не мог перекидываться.

Через три года в резервацию вернулась Бриана. Она нашла меня уже здесь и узнала о печальной кончине Элериса. Мне она рассказала о том, что в человеческой части мира нашла друзей, молодую бездетную пару Они поддерживали ее все время: и пока она вынашивала ребенка, и когда пришло время рожать и потом, в первое время после того как он родился. Она сказала мне, что мальчик родился белокожим как она сама, но с чудесным румянцем на щеках. Во всем остальном он походил на Элериса. Бриана дала ему имя – «Сын Зари» ! Зарьян! Когда она пришла в себя после родов, то оставила сына с новой подругой. Зная, что не сможет взять его с собой в резервацию Бессмертных, где ему может угрожать опасность. Она оставила сына , собираясь непременно вернуться за ним в будущем, когда опасность минует. Ей не сразу удалось найти новый портал в резервацию, тот которым мы прошли в человеческую часть мира, она сама запечатала после моего возвращения, и больше не смогла его открыть. И, только спустя пару лет ей удалось найти другой.

Узнав страшные подробности смерти возлюбленного Бриана была вне себя от горя. Наверно поэтому она совершила этот странный поступок. Может быть, она хотела попрощаться с Элерисом прежде чем вернуться к своему сыну. Она , используя свой редкий Дар, открыла Двери в Мир Мертвых и ушла туда, но так оттуда и не вернулась.

Закончив рассказ , Ангелус сделал пару глотков из своей кружки. Чай давно остыл. Ясмин тоже давно отодвинула свой чай и откровенно плакала над судьбой людей, которых никогда не знала, изредка всхлипывая.

Зарьян словно очнулся. Он так и сидел с кружкой холодного чая в руке, сжимая ее сильно до боли так, что костяшки пальцев заныли, а по его лицу катились слезы. Сколько времени он вот так вот сидел. Он словно увидел своими глазами смерть отца и ощутил отчаяние матери. И, пусть он никогда их не видел, почти не знал, сейчас он чувствовал тесную связь с ними.Узнавая о них по рассказу Ангелуса, он понимал, сколько всего унаследовал от них обоих. Он не испытывал обиды на отца за то. что тот отправил беременную мать в человеческую часть мира, ни на мать за то, что оставила его, чтобы найти отца.Теперь он знал и то, что люди которых он считал своими родителями были друзьями Брианы и был благодарен им за все, что они сделали для нее и для него самого.

Ясмин вытирая на ходу слезы, собрала кружки с недопитым чаем и отправилась их мыть. Пока ее не было, Ангелус сказал:

- Зарьян! они были необыкновенными – твои родители. Элерис – отважным и добрым. А Бриана самоотверженной женщиной. Ты может быть сердишься , что Тебе пришлось вырасти без них?!

- я думал об этом. У меня нет обиды на них. Они принесли себя в жертву ради того, чтобы я прожил тридцать лет беззаботную и счастливую жизнь. И. теперь я должен сделать все. Чтобы эта жертва не была напрасной.

Ближе к ночи Ангелус снова ушел, хотя Ясмин и Зарьян уговаривали его остаться. Лежа под мягкой шкурой, они держали друг друга в объятиях и думали об одном и том же. Ясмин первая решилась произнести эти мысли вслух:

- С нами ведь тоже может так случиться?

Зарьян хотел бы ее утешить и сказать, что с ними никогда не случиться того же. Что произошло с Брианой и Элерисом. Но он понимал – это было бы ложью. Он просто гладил ее волосы, пытаясь лаской стереть беспокойство из ее глаз, но оно не уходило. Он и сам не мог успокоить свои тревоги. Ясмин прижалась к нему теснее, обвивая руками.

-Каждый миг проведенный вместе бесценен потому, что неизвестно, что ждет нас в будущем – сказала она.

- Именно так. Дорогая! – ответил ей Зарьян, целуя предельно нежно в висок.

Он еще долго не мог уснуть даже после того, как Ясмин забылась тревожным сном.

Зарьяну снился сон. Он передвигался в пространстве в кромешной темноте. Ноги не чувствовали тверди под собой, но он все равно как-то шел. Тьма шевелилась вокруг него, то сгущаясь, то рассеиваясь. Он не чувствовал своего Зверя, словно Мантикоры больше не было и от этого его обдавало леденящим ветром ужаса . этого не может быть !Просто невозможно! Чувство гнева и чувство страха сменяли друг друга. Но даже на гнев Мантикора не отзывался. Он не спал, его просто не было. Зарьяну стало больно от потери, его охватило безумие горя и отчаяния. И. вдруг тьма сгустилась, образуя бесформенный комок черноты . Это чернота отлетела от него на несколько мгновений. Он увидел со стороны себя спящего и Ясмин рядом прижимающуюся к нему , как к чему-то надежному. Тьма влилась в его спящее тело. Зарьян увидел как открылись его собственные глаза . И это был не он. Заполненные черной пустотой глаза без белков и зрачков , пустые глазницы таращились вверх, казалось бы они видели Зарьяна. А потом его лицо повернулось медленно, словно в фильме ужасов и эти глаза уставились на спящую Ясмин. Ядовитая злобная ухмылка появилась на этом лице, которое Зарьян не мог назвать своим. Он закричал, пытаясь разбудить Ясмин, заставить ее скорее бежать. Но у него не было голоса. В неимоверном отчаянии он ринулся в свое тело. И вновь его окружила тьма. Дикие вопли послышались совсем близко, жуткие образы надвинулись на него со всех сторон. Сердце колотилось в самой глотке и наконец, он закричал.

Он проснулся. Ясмин сидела на постели и смотрела на него.

- Тебе приснился кошмар?

Он не мог ей ответить , кажется от крика он сорвал голос и пытаясь произнести хоть что-то он только хрипел.

- Да Тебя лихорадит - заметила она .

И. действительно его трясло как от холода, а мокрый пот струился со лба на постель. Он показал руками на горло. Ясмин накинула тунику на голое тело. И достала чашку. Она наполнила ее водой из стоящего у входа в пещеру . теперь всегда, кувшина и принесла ее Зарьяну. Он выпил всю воду с жадностью, казалось он не пил тысячу лет. Она же рукавом туники вытирала его лоб, совсем не беспокоясь о своей одежде.

Снаружи послышался дикий вой ,кажется волка или кого-то похожего на него, а потом еще один стонущий и рычащий одновременно. Видимо это было животное наподобие крупной кошки. При этих звуках Зверь Зарьяна поднял голову, прислушиваясь, а он сам испытал огромное облегчение от того, что потеря его во сне, на самом деле всего лишь очередной кошмар. Ясмин принесла еще воды. Он пил медленно, наслаждаясь каждым глотком прохлады, льющейся в горло. Оно наконец-то перестало саднить.

- Ясмин. – произнес он хрипло. Намереваясь рассказать ей о том, что увидел во сне, но тут в пещеру влетел как ураган, Ангелус. Тяжело дыша, он спросил :

- Боги, что у вас происходит? Вы переполошили всю фауну в округе. Множество волшебных зверей пришло к нашему уединенному жилищу. Они затаились в подлеске. Там и варги, и келпи, и даже кентавры! Никогда не видел, чтобы эти виды животных могли терпеть присутствие друг другу. Похоже, Ты их всех призвал!

- А кентавры – это разве животное? Они вроде как полулюди? – спросил Зарьян.

- В том – то и дело. Кентавры – это одна из магических Бессмертных рас и довольно – таки многочисленная. Ни один волшебник, имеющий подвластного зверя, не может вот так их призывать, как сделал Ты! Я разговаривал с ними, они услышали твой зов, которому не смогли не повиноваться. Так что же случилось?

Зарьян рассказал ему и Ясмин свой сон.

- Это плохо! Но это значит, что становишься сильнее , Нечто это чувствует и пытается напугать Тебя. Оно показало Тебе чего Ты можешь лишиться , выступив простив него. Нам нужно больше времени уделять твоим превращениям. Потому, что скоро такой возможности может и не быть. И еще как можно скорее нужно начать Вам поднимать Силу вместе.. То, что произошло сегодня доказывает : в Тебе она возрастает с каждым днем.

Ладно ! Пойду, поговорю с кентаврами. Скажу, что опасности нет, и они могут уходить в свой лес. А животные, думаю, уйдут сами.

И развернувшись, он вышел из пещеры.

Ясмин скинула тунику и снова забралась к нему под шкуру. Она гладила его волосы, перебирала пряди, которые прилично выросли за время его пребывания в Резервации , стараясь успокоить. Потом прижалась лицом к его шее, обнимая за плечи. Через какое-то время она затихла и уснула. А Зарьян боялся спать, боялся снова погрузиться в какой-нибудь кошмар. Так он и лежал с открытыми глазами почти до утра. И только когда рассвет наполнил утренним светом пещеру ,он забылся пустым, тревожным сном.

Превращение не получалось. Зарьян не выспался. Купание в озере и несколько чашек кофе не помогли. Он оставался вялым, а Зверь и вовсе не хотел его слышать.

Ясмин отправилась в деревню хобгоблинов. Ангелус сказал, что подумывает пойти порыбачить и отправить Зарьяна в постель, раз от него все равно нет никакого толка, сегодня. Перед этим он предложил - медитацию.

- Заодно и проверишь своего Зверя! Жив ли он.

- Он жив – ответил Зарьян – просто « посылает» меня и все.

И. снова он спускался по лестнице куда-то вглубь себя. Мантикору он почувствовал еще на полпути. Внутренним взором он увидел. Зверь поднял голову, чувствуя его приближение, чувствуя его приближение, он ждал. В тот момент, когда Зарьян увидел огромную комнату, Мантикора поднялся. Мгновение они смотрели друг другу в глаза, словно на отражение в зеркале. Глаза Зверя были такими же небесно-голубыми, как и у Зарьяна, но в них, словно капля васильковой краски, растворенной в цвете неба, присутствовала густота. Глаза зверя были на пару тонов темнее и от того казались более глубокими. Зверь вытянул передние лапы и положил на них косматую львиную голову. Опасный скорпионий хвост распластался по каменному полу и замер неподвижно. Так делают кошки, выражая человеку свою позу подчинения, признавая его доминантом. Зарьян почувствовал Силу, мощный слой энергии заклубился вокруг него, сгущаясь в плотное кольцо. Он усилием воли собрал всю эту энергию впереди себя и направил к Зверю. Мантикора сел, приняв позу сфинкса, но взгляда на Зарьяна не поднимал. Зарьян не знал, что ему еще здесь делать, поэтому развернулся и стал подниматься по лестнице наверх. Энергия потоками клубилась вокруг него, заполняя все окружающее пространство, ее было так много, что казалось : она колет кожу иголками. Это пространство, в которое был заключен Мантикора, Зарьян представлял его как подвал и ведущую к нему лестницу, наполнилось золотистым ярким светом. Такова была его личная Сила, но что-то было не так, ее было много. Слишком много.

Он медленно открыл глаза. Ясмин сидела напротив него на коленях, протянув к нему руки, но не касаясь. Он посмотрел в ее глаза – огонь мягко и спокойно горел в потемневшей зелени, возможно впервые за то время , что Зарьян ее знал, этот огонь был таким ласковым и мирным. Зарьян резким движением схватил ее за запястье. Между ними пробежал импульс, словно удар тока. И. Зарьян ощутил это: энергия перестала в него втекать. Он словно разорвал несущую ее связь, отключил источник, но это было и не нужно больше, он был полон Силойдо краев. Он притянул ее к себе, заставив лечь ,голову пристроил у себя на коленях. Огонь в ее глазах потух ,и в золотистой зелени осталось только веселье.

- Что Ты делаешь? – спросила она.

- Хочу Тебя поцеловать.- сказал Зарьян. – А где Ангелус?

- Он ушел рыбачить. Когда я вернулась ,он велел мне посидеть рядом и попробовать передать Тебе своей Силы. Ты что-то почувствовал

- Еще как! – сказал он целуя ее легким , дразнящим поцелуем. – значит его не будет пару часов?

- Да. А что? – лукаво улыбаясь, спросила Ясмин.

- Сейчас узнаешь.

Он взял ее на руки и понес в пещеру. Он был так наполнен энергией и бодр, что даже движение по тропинке вверх по холму с драгоценной ношей на руках показалось ему невероятно легким.

На ужин снова рыба, овощи и свежие лепешки из деревни хобгоблинов. Зарьян все еще переполненный энергией Ясмин был как никогда бодр, а несколько страстных часов любви, что они провели в отсутствии Ангелуса, заставили его проголодаться. Он ел жадно, откусывая большие куски лепешки, Ясмин смотрела, как он ест, и улыбалась. Ангелус был задумчив .Они рассказали ему о своих экспериментах с обменом энергиями, после чего он еще не проронил ни единого слова. Было не понятно то, что у них получилось: - это удача или же нет. Объяснить все мог только Ангелус. Поэтому все наслаждались ужином в тишине.

Наконец он сам нарушил молчание:

- В какой момент Ты почувствовал Силу Ясмин?

- Я не почувствовал. Точнее не мог понять, что происходит. Просто моя собственная Сила стала возрастать.

- Это невероятно. Ваши Силы идентичны и , сливаясь они словно становятся одним целым. Это мощная, могущественная Великая Сила. Вы вместе не случайно. Это предназначение. Боги избрали Тебя для борьбы с Нечто, а ее Тебе в подруги. Это было предрешено. Только с ее помощью Ты можешь победить! Понимаешь, такой связи как у Вас я не видел никогда и ни у кого!

- Я понимаю – ответил Зарьян – Именно сейчас в общую картину словно добавился последний пазл, и она стала Завершенной.

И снова две пары глаз смотрели на него недоуменно. Видимо он снова произнес неизвестное в Резервации слово : «пазл»

- Я хочу сказать , наши чувства с Ясмин вспыхнули так быстро, и нас несло навстречу друг другу как два сошедших с рельсов поезда.

Ангелус при этом покачал головой, а Ясмин едва заметно кивнула. Ну, конечно. Ведь она была в Москве и видела метро.

- Мы словно не могли не быть вместе и это было так естественно, как и ощущение , что мы знаем друг друга, как самих себя – мы единое целое. Я в этом не сомневался, а теперь понимаю, что Боги даровали нам эту любовь. Мы любили друг друга даже тогда, когда не знали о существовании друг друга.

-Мысль Твоя пространная, но в целом верная – ответил Ангелус.

За чаем он сообщил. Что отправляется в деревню хобгоблинов потому, что там требуется его присутствие, чтобы рассудить спор между двумя сцепившимися между собой соседями и вернется только к концу следующего дня.

- А почему Вы их судите? – спросила Ясмин.

- Это деревня под моим покровительством. И, пусть я больше не могу «перекидываться» ко мне по-прежнему относятся должным образом.

- А Вам оно нужно? – полюбопытствовал Зарьян.

- Я всю жизнь соблюдаю «Кодекс Мантикор» и не представляю как можно иначе.

- Да, а что это за «Кодекс Мантикор»? Мне теперь как бы тоже полагается его знать и соблюдать?

- « Кодекс Мантикор» - это короткий свод правил, по которому мы все живем, точнее сказать жили. И, пусть долгое время я оставался единственным Мантикорой в резервации, я неукоснительно их соблюдаю до сих пор.

Во-первых : Дар Мантикоры предназначен для того, чтобы защищать всех: сильных и слабых, Бессмертных существ и смертных людей от любого зла грозящего им.

Ангелус закрыл глаза . Он словно мысленно читал наизусть фразы.

- Во-вторых , Мантикора не имеет право на трусость! Любая причина отказать кому-то в помощи, ради себя, близких людей – есть бесчестие!

В- третьих. Мантикора – Древнейшее существо. Честь, доблесть, мудрость важнее страхов, эмоций и личных предпочтений.

Он цитировал «Кодекс» громко, словно вкладывал глубочайший смысл в каждое слово, возможно так он и было. Зарьяну пришло видение: золотая табличка с тем самым вензелем, что он видел в своих покоях, когда они гостили в Доме Аирмед и выгравированный на ней свод правил.

- В – четвертых! Мантикора может получить все, что пожелает, но может взять только то, что будет отдано добровольно.

- И последнее! Смерть - это путь в Царство Мертвых . Мантикора не может умереть не в бою. Только сохранив честь и доблесть, только сделав все возможное , на что он способен, Мантикора может сдаться и пойти Путем Смерти!

- Больше похоже на рыцарский кодекс. - сделал вывод Зарьян, когда Ангелус замолчал. – Хотя отчасти так оно и есть. Все , что Вы рассказывали раньше об отце, о других Мантикорах только подтверждает то, что они были своеобразным рыцарским орденом в резервации и им был важен « кодекс». Я не все запомнил , но все понял. Это не сложно.

- Я думаю, четвертый пункт – номинален. За время пребывания в резервации я убедился, что все наперебой готовы отдать Тебе что угодно и добровольно. – он вспомнил красавицу Гелиодору, готовую выпрыгнуть из платья , чтобы ему угодить. Он покосился на Ясмин и по тому как она нахмурилась и скрестила руки на груди , он понял, что она вспомнила об этом тоже. Зарьян поспешил перевести тему.

- Вот по поводу последнего правила. Вы сказали: Мантикора не может умереть не в бою, а что по поводу тех Мантикор, что умерли не сражаясь. Кажется, один такой был?

- Совершенно верно. Тот, что погиб, сражаясь с драконом и те, что погубили друг друга, условно «кодекс» не нарушали. А вот Снарл! Он отличался от всех других, был жаден и развратен без меры. Он просто наплевал на «кодекс» и жил в свое удовольствие. Невероятная физическая сила и способности внушали страх тем, кого он должен был защищать. Территория на которой он поселился , была обширной . Ее населяли брауни, лепреконы, ламии, нимфы и ведьмовской клан « Волшебного Дерева». Снарл обесчестил максимальное количество лиц женского пола во всех поселениях, но особенно ему нравились ведьмы Клана. Его изощренная фантазия заставляла его максимально приводить в ужас своих жертв, он часто принимал форму Зверя в момент насилия.

Зарьян посмотрел на Ясмин. Ее лицо было непроницаемо, и он не мог понять пугает ли ее такая вероятность, что Зарьян мог бы не справиться и поступить с не так же или нет. Пугает ли ее вообще мысль о занятии любовью с ним в тот момент, когда он в своей иной форме. Он подумало том, хотел бы он, чтобы она не боялась, и пришел к выводу, что хотел бы. Нет. Он не собирался предлагать ей любить его физически, когда он перекинулся. Но ему важно было знать. Что она не находит его Зверя пугающим или отвратительным. Ангелус продолжал.

-Он часто навещал Клан, забирая там все, что ему понравиться . Из страха его встречали с почестями. Однажды ведьмы Клана угостили его на славу, подмешав в вино магическое зелье. Не прошло и недели, как он наступил на ядовитое растение. Было ли это событие случайным или ведьмы направили его на верную смерть, сказать не могу. Но фактом остается то, что он уже нарушил пункт « кодекса» так, что и смерть его по итогу тоже была бесчестной.

- Мне не очень нравиться второй пункт, сказала Ясмин. Ангелус улыбнулся ей:

-Я понимаю, девочка. Но это неизбежность. Мантикоры всегда были одинокими и именно поэтому. Большинство из нас опасались вступать в тесную связь с кем-либо либо из бессмертных, даже покровительствовать конкретным лицам, из страха привязаться ,а потом подвергнуть опасности тех, кто дорог.

- «Мы в ответственности за тех, кого приручили.» - процитировал Зарьян « Маленького принца» И, как всегда . увидев недоумение на лицах своих собеседников пояснил: - Антуан Сент-Экзюпери . Книжка такая , но Вы . конечно же, не читали.

Ангелус и Ясмин дружно помотали головами. После чего Ангелус продолжил:

- Мне кажется, что родители Зарьяна и Вы – это исключительный пример. И. Ты Ясмин, должна хорошо понимать, что это для Тебя значит и должна быть готова пожертвовать собой тогда, когда ему придется прийти кому-то на помощь. Грядет Великая битва с Нечто и кто знает, вдруг ,Зарьяну придется, в определенный момент, делать выбор между тобой и кем-то другим, кто будет нуждаться в его помощи. Я должен Тебя об этом предупредить. И я хочу , чтобы Ты действительно осознала свою миссию.

Ясмин кивнула:

-Я понимаю! А же иначе. Сначала для меня это был только Геас. Боги послали меня на помощь Зарьяну. Теперь это стало смыслом моей жизни. Он и его Битва.

- Очень хорошо, Милая . надеюсь Ты говоришь искренно. – сказал Ангелус.

-Да. – ответил за нее Зарьян. – Я это знаю. Я знаю ее мысли и чувства и ощущаю как свои.

На это Ангелус только кивнул.

Когда он вновь покинул пещеру, а влюбленные укладывались спать, оба были задумчивы. Зарьян думал о том, не спросить ли Ясмин что она думает по поводу занятия любовью , когда он в животной форме. Но не решался. Его так тревожила эта мысль, что он не мог прочесть ее.

В постели , прижавшись к нему всем телом , Ясмин поцеловала его в мочку уха и после этого шепнула:

- А расскажи мне про ту книжку, о которой Ты говорил. О чем она?

Зарьян забыл о том, о чем хотел ее спросить. Точнее сказать не решился . Обняв ее крепко , он стал вспоминать и пересказывать ей сюжет знаменитой в человеческой части мира книги о «Маленьком Принце», которую он сам читал очень давно, еще в детстве.

Глава 9

Полетели как птицы дни. Ежедневно они тренировались, Зарьяну потребовалось недели две, чтобы научиться превращаться частично; после этого полное превращение по собственному желанию без потери сознания, без исчезновения собственной личности, растворяющейся в Звере, он освоил гораздо быстрее. Ему вскоре не нужно было представлять в воображении коридор. Он просто выпускал Зверя и все его тело перестраивалось . К концу месяца , проведенного в пещере Ангелуса, Зарьян умел идти, сменить форму и, через пару минут снова перекинуться. Все болезненные ощущения исчезли, превращения стали быстрыми и легкими.

Когда Ангелус уходил в деревню, иногда на пару дней, они с Ясмин позволяли себе расслабиться. Тогда они до обеда валялись в постели. Потом вместе купались в озере, а потом бродили по окрестностям. Иногда Зарьян принимал облик Мантикоры и они , найдя какую-нибудь солнечную полянку, загорали. Зарьян укладывал голову на мощные лапы, а Ясмин расчесывала его гриву своим янтарным гребнем, или ,привалившись к меховому боку, закрыв глаза дремала на солнышке.

Совместные занятия,когда Ясмин передавала Зарьяну свою энергию поначалу, просто наполняли его бодростью, легкостью и снимали усталость. Со временем оказалось, что Зарьян обрел способность, махнув лапой или хвостом свалить дерево за несколько метров от него, не касаясь его при этом. Они попробовали и наоборот. Зарьян попытался делиться своей энергией с Ясмин. вливать в нее свою Силу. Через пару сеансов у нее начал полыхать огонь уже в руках. При помощи подсказок Ангелуса она научилась формировать огненные шары и метать их на дальние расстояния, таким образом , один раз она едва не спалила подлесок.

По вечерам у них вошло в привычку беседовать о книгах. Зарьян пересказывал ей сюжеты книг, которые он читал. Ей особенно понравилась история Ромео и Джульетты. На следующий день после того как Зарьян рассказал ей эту романтическую историю, она целый день грустила и на его попытки узнать, что ее печалит отрицательно качала головой. К концу дня он нашел ее сидящей на берегу озера, она неподвижно смотрела в одну точку на поверхности воды.

- Ясмин - позвал он ее, присев рядом. Она посмотрела ему в глаза, долгим и каким-то страдальческим взглядом страдальческим взглядом. Потом кинулась ему на шею, обвила руками, уткнулась лицом в грудь.

- Ну что Ты, Милая! Что случилось? – спросил он, прижимая ее к себе крепко, крепко.

- Мы с Тобой как они .- произнесла она. Зарьян не сразу понял , что она говорит о веронской парочке. – Наша любовь так же чиста и вечна, но на нашу долю тоже выпали испытания, и мы умрем в один день. Если с Тобой что-то случиться в этой битве, я не смогу без Тебя жить. Я убью себя!

- Моя рыжая Джульетта! – ответил на это Зарьян.- Я в этом нисколько не сомневался и пусть я не одобряю Твоего решения , я тебя понимаю. Я сам не смог бы жить с неизменной болью в сердце, потеряв Тебя. И, поэтому Мы с тобой не умрем, не имеем права . не забывай от нас зависит судьба всех миров.

Случалось ,погода менялась. Холодные ветра задували в пещеру, беспощадные ливни затопляли всю местность. В эти дни Ангелус ночевал в пещере. Он принес из деревни хобгоблинов матрас и еще одну шкуру

Интересно, а что это было за животное – поинтересовался Зарьян.

- Катофлеб! – ответил Ангелус невозмутимо. Зарьян задумался. Это слово показалось ему знакомым, но он не сразу вспомнил . что это за мифическое животное. Потом до него дошло. Катофлеб – животное похожее на носорога. Греки верили. Что он водиться в Эфиопии. Он потрогал шкуру. Мягкая. Мех короткий да, но это все-таки мех. А у носорога меха нет. Видимо греки заблуждались.

Перед сном забравшись под меховые покрывала они все слушали рассказы Зарьяна и, когда он уже не мог вспомнить , что еще интересного ему довелось прочитать, он начал пересказывать сюжеты фильмов. Ангелус тоже полюбил все эти истории и всегда слушал с интересом, не перебивая в отличии от Ясмин у которой всегда было много вопросов. Она особенно любила истории о любви, Ангелусу больше нравились рассказы о рыцарях.

Время шло, занятые тренировками , которые сменяли вечера уютные , почти семейные. Они очень сдружились за это время. Зарьян привязался к Ангелусу как к надежному верному старшему товарищу. А Ясмин полюбила его как родного отца. И, если у нее случались приступы озлобленности, вредности, она могла сорваться на Зарьяна, затеять ссору после которой мирились они восхитительно жарко, то с Ангелусом она всегда была ласкова и предупредительна. Однажды задав ей вопрос о родителях , Зарьян понял почему. Казалось это естественно, она жила в Клане и у нее там должны быть какие-то родственники . Зарьян даже не предполагал, что их нет.

-У меня нет родителей.

- Прости, любимая! Я и предположить не мог. Не хотел причинять Тебе боль. – сказал он.

- Ты причинил мне боли. Как может болеть сердце о том, чего никогда не было . – ответила она на его вопрос – Я сирота. Члены Клана и Мирах были моей семьей. Теперь у меня есть Ты!

Впервые ,быть за все время знакомства, Зарьян ее не совсем понял и не смог прочитать ее чувства, казалось, их просто нет. Но откуда ему было знать какими они должны быть , ведь он всю жизнь жил в заботе и ласке с людьми, которые его любили как родного. А Ясмин воспитывали Члены Клана и ей вероятно приходилось видеть как ласкают чужих детей, мучиться мыслью . а почему никто также не может приласкать и меня. Может быть, поэтому в ней было столько Силы и Нежности одновременно и столько любви не растраченной. И, казалось, они любили друг друга бесконечно давно, но Зарьян не переставал открывать ее для себя снова и снова, и не мог этому не радоваться.

Так пролетело несколько месяцев. Зарьян перестал считать дни и почти забыл о том,что такое времена года и как они сменяют друг друга. В резервации , казалось бы, царило вечное лето. И вдруг, погода начала меняться . Дни стали холоднее и солнечное голубое небо помрачнело и потемнело. Нет, случалось, что погода была не очень . но дожди заканчивались и тогда снова теплое солнце освещало скалистую долину. А тут с каждым днем становилось все темнее, а воздух все холоднее. В последние дни они уже спали, не раздеваясь, и не тушили костер. Казалось ,наступает зима , почему-то сразу после лета и вот-вот выпадет первый снег.

С каждым днем мрачнел и Ангелус. Он часто смотрел то на небо, то куда-то вдаль, задумчиво поглаживая свою бороду. И вот однажды вечером он сообщил:

- Поначалу я думал , что ошибаюсь , но теперь я твердо уверен в этом: Нечто идет сюда. Тебе, Зарьян не придется выходить на охоту в этот раз, чтобы встретиться с ним.

- В принципе, мы готовы!- ответил Зарьян.

- Я не уверен. Что Вы готовы и никогда не буду уверен в стремлении защитить Вас! Я бы продолжал оттягивать момент расставания , что уж греха таить, при этом нарушая « кодекс» слегка, но,видимо, все будет иначе.

Скоро совсем стемнеет . Наступит вечная ночь . Нечто это уже не то, наполненное кошмаром облако, что было раньше. Столько лет оно питалось пороками, отвратительными чувствами, ненавистью и злобой. Оно стало могущественней и изощренней. Все , что раньше Ты мог только ощутить, Зарьян, Вы увидите собственными глазами. Я не смогу помочь, в этой битве я бесполезен и у меня сердце кровью обливается при мысли, что я вынужден оставить вас одних бороться с Нечто. Но это ваша миссия. Вы стали мне дороги, как родные дети. Через пару дней я соберу хобгоблинов и мы уйдем далеко отсюда куда-нибудь на восток. Судя по начавшейся миграции магических животных Нечто движется с севера.

-нибудь на восток. Судя по начавшейся миграции магических животных Нечто движется с севера.

- Как Вы это узнали? – поинтересовался Зарьян.

- Прошлой ночью целых три стаи варгов прошли через наш подлесок. А это не может быть совпадением. – ответил Ангелус.

- Ну что же – задумчиво произнесла Ясмин, рассматривая свои ладони. – Нам, так или иначе, пришлось бы иметь с этим дело.

Зарьян любовался ею . Такая хрупкая и такая воинственная его – Возлюбленная. Она собирается сражаться с Нечто с ним вместе, бок о бок. При мысли о Нечто у него застыла кровь в жилах от страха не за себя, за нее. «А может, удастся уговорить Ангелуса взять ее с собой? – подумал он – Может Боги с ней, с ее энергией, хватит мне Силы Мантикоры?»

Ясмин подняла на него глаза.

- Даже и думать об этом не смей! – ответила она на его мысли. Как же хорошо она знала его теперь. За то время, что они провели вместе, оба отточили умение читать друг друга без слов как по жестам и мимике, привычкам так и метафизически. Конечно же, такую эмоциональную мысль она не могла пропустить. Да она даже по выражению его лица все могла прочесть.

Ангелус переводил взгляд с одного из них на другого, он их мысли читать не умел. Тогда Ясмин пояснила:

- Зарьян подумывает отправить меня вместе с Вами! - И добавила, обращаясь уже к Зарьяну. – Я не буду отсиживаться вдали от Тебя . зная , что Ты сражаешься с Нечто, зная . что Тебе нужна моя Сила. Не буду сидеть и гадать и что еще хуже чувствовать все то, что с Тобой происходит , в отчаянии не имея возможности Тебе помочь. Это не справедливо! Ты не можешь решать за меня!

Зарьян, я конечно,понимаю твои чувства и желание защитить Ясмин, но Ты не имеешь право так себя ослабить. Мы обсуждали это ни раз. Она, прежде всего, твой соратник в борьбе с Нечто и твое же оружие. Вы единое целое и только вместе Вы сможете одержать победу в этой битве. От вас зависит так многое, помни об этом.

Зарьян поднял вверх руки:

- Ну, хорошо! Я сдаюсь! Раз вы двое против меня одного!-

Через два дня Ангелус ушел. Ясмин повисла у него на шее , долго обнимала и целовала колючие щеки и плакала. Ангелус тоже не смог сдержаться. По его щекам катились слезы. Он погладил девушку по волосам и с трудом оторвал ее от себя.

- Не плач! Дорогая! Я буду думать о вас. Мы все будем молиться о том, чтобы Боги послали вам победу!

Он подал руку Зарьяну . Посмотрел в глаза. Много чего выражал этот взгляд : боль, сомнения и надежду. Зарьян ответил ему полной решимостью в сухих глазах. В нем не было гнева, но тело звенело как натянутая струна. Мозг был ясен. Упорная ярость теперь присутствовала в нем всегда. Он был готов к битве.

Когда фигура Ангелуса исчезла из поля зрения, а они проводили ее взглядом, Ясмин взяла Зарьяна за руку:

- Вот мы и остались только вдвоем! – констатировала она .

- Но мы не плохая команда! – ответил он . И , на тот случай если она вдруг не совсем его поняла, уточнил: - Мы с тобой справимся, ведь мы же дополняем друг друга

Вечером, когда они уже собирались ложиться спать их внимание привлекли необычные звуки. : крик, хлопанье крыльев, металлический лязг и скрип кожи. Они вышли из пещеры и долго смотрели в небо, где парил стальной дракон. Сделав пару кругов над ними, он издал прощальный крик и улетел далеко, далеко на восток.

В течении последующих нескольких дней через эту скромную местность, которую так удачно выбрал для уединенного существования Ангелус и которая на неопределенное время стала домом для Зарьяна и Ясмин прошли несколько видов волшебных животных и группы Бессмертных существ. Стадо пегасов заполнило эхом стучащих копыт все вокруг. После них подлесок был затоптан до неузнаваемости. Чтобы не попасть им под копыта Ясмин и Зарьян наблюдали за этим нашествием с безопасного расстояния , от входа в пещеру. Они еще и возу в озере замутить умудрились.

- Лошади , онии есть лошади! – изрек Зарьян когда топот стих и вихри пыли поднятые в воздух стадом пегасов стали оседать. – Хоть и прекрасные магические создания, но все-таки.

С мрачным торжеством , словно похоронная процессия проходили мимо их пристанища василиски. Их длинные чешуйчатые серебристые тела проползали через подлесок с чудовищным влажным звуком. Жутковатенько! Они оставляли глубокие следы на земле , уползая на восток.

Зато улетающие на запад гарпии наполнили местность таким громким хлопаньем крыльев, что у Ясмин и Зарьяна заложило уши. Они заполнили своими телами небо и заслонили без того тускнеющее с каждым днем солнце.

Миграция мистических видов животных и Бессмертных рас напоминало массовый исход во время Армагеддона. Кто-то , а таких было больше всего , уходил на восток.Если Вечная Бездонная Тьма разольется по всем мирам, чем восточная часть резервации лучше всего другого. Разве это спасет хоть кого-то. Некоторые уходили на запад к порталу. Оставались ли они после этого в двенадцатой части резервации или двигались дальше, было неизвестно. Зарьян подозревал, что не мало Бессмертных попыталось найти спасение в человеческой части мира. Он представил себе как в закоулках Москвы, прямо из арки, вдруг, выползает гремучая колонна ламий. Да, нет! Те , кто решился прятаться среди людей скорее всего обладают способностью принимать человеческий облик, как и он сам.

Он задумался. Как мало он еще знает о резервации, о своем родном мире. Он провел здесь так мало времени. Да, он обрел здесь лучшего друга и нашел истинную любовь, но резервация так и осталась для него полной загадок. Кто умеет легко сойти за человека, приняв его облик? Какие мифические животные соответствуют внешне тем описаниям в легендах, что известны ему, а какие нет? А есть ли в резервации народы и существа не известные человечеству вовсе? Так много вопросов и поводов для исследований. Будет ли возможность когда-либо найти ответы?

его мысли вернулись к Ясмин Он посмотрел на нее. Она готовила ужин, сосредоточенно нарезая овощи и грибы для супа. Сейчас снаружи почти все время было темно. Они лишь по ощущениям догадывались, какое сейчас время суток. Спать они уже почти не спали . Ложились в постель, на время забываясь тревожным сном, а случалось и вовсе спали по очереди.

Он так мало времени провел с ней и еще не успел сказать ей всех тех слов, которые должен сказать. Да, и могли бы они вообще , если бы не встретились на краю перспективы вселенской гибели, пожениться? В последнее время, день за днем проводя в напряженном ожидании, они почти не занимались любовью , реже говорили друг другу «люблю».Зарьян вспомнил очень старый советский фильм , который смотрел еще в детстве и фразу, которую произнес главный его герой: « Мне кажется, это не правильно! Ведь жизнь во время войны не прекращается!»

Даже тот факт , что он помнит фильмы о Великой Отечественной войне сейчас был странно приятен. Прошлое , со всем хорошим и плохим, что в нем было , уже казалось счастливым сном. Будущее же было скрыто за плотной , черной стеной неизвестности.

Он подошел к Ясмин сзади и обнял ее, крепко стиснув. Она замерла. Так они стояли минут пять. Потом Зарьян развернул ее лицом к себе. Быстрыми горячими поцелуями он начал покрывать ее лицо. Она не громко засмеялась. Попыталась высвободиться из его объятий.

- Зарьян, мне нужно приготовить ужин.- объяснила она.

- Да брось Ты все это! – сказал он, срывая с нее тунику и целуя шею, плечи.- Завтра нас может уже не станет. К черту твой суп. Я люблю Тебя!

Она протянула к нему руки, помогая снимать одежду. Не прекращая взаимной ласки, они шагнули к постели и упали на нее. Зарьян любил ее так яростно, словно изголодался по нежной плоти до невероятности. Ясмин отзывалась на каждое прикосновение, покорно позволяя поднять ее руки вверх и прижать к постели; держать ее за волосы крепкой хваткой, чтобы заставить смотреть ему в глаза пока он врывается в ее тело; постанывала от наслаждения, когда его нежные поцелуи сменяли неосторожные укусы. Зарьян же словно поглощал ее целиком: любил и поедал одновременно в безумном неистовстве, впервые . быть может, почувствовав не Зверя, а скорее его животные потребности. Они соединялись снова и снова не в силах остановиться , они никак не могли насытиться любовью и так продолжалось до утра. Они любили друг друга как в последний разв жизни и возможно оба понимали, что это и может оказаться последний раз.

Впервые за последнее время они спали спокойно, утомленные взаимными ласками. Время давно уже не ощущалось и с наступление утра небо не просветлело ни на йоту. Но, вдруг, Зарьян проснулся. Зверь, он увидел это внутренним взором, вскочил на все четыре лапы и прислушивался. Его собственные ноздри заполнил до боли знакомый запах, словно когда-то промелькнувший . глубокий и терпкий аромат духов. Но сейчас он навязчиво забивал нос: узнаваемый, но душащий и почти тошнотворный. Ясмин проснулась также внезапно. Она заглянула в растревоженные глаза Зарьяна и спросила:

- Что-то происходит? – несомненно, она чувствовала тоже, что сейчас ощущал и Зарьян, но не до конца в это веря, просто уточняла.

- Нечто - Зарьян произнес это слово так, будто его рот был заполнен отвратительным привкусом. Инстинктивно он сплюнул. Они начали очень быстро одеваться. Потом взявшись за руки, Зарьян и Ясмин подошли к выходу из пещеры. Небо было по-прежнему черным, а местность окружена зловещей тишиной. И в этот момент во мраке как-то подозрительно внезапно погасли последние звезды, одна за другой.

Глава 10

Ясмин отняла у него руку, сформировала огненный шар и метнула в ближайшее дерево, то , что было посуше. Дерево заполыхало, освещая все вокруг огненными всполохами . Зарьян, спускаясь вниз по холму , на ходу перекинулся. Ясмин следовала за ним по пятам. Между рекой и подлеском они остановились и стали ждать. В звенящей тишине и пустоте они слышали как громко стучат их сердца , собственное и друг друга. Зарьяну вспомнились разом все фильмы ужасов с тревожным саспенсом. Фильмы, в которых жертва начинает спускаться в подвал или в ужасе оглядывается по сторонам, оказавшись в лесной чаще, одна в ожидании чего-то злобного. таящегося в темноте. Только сейчас все было реально. Нельзя поставить фильм на паузу, нельзя проснуться, когда пытаешься вырваться из плена кошмара. Ничего не изменить пока Нечто не придет и не попытается их убить.

Непроглядная тьма, рассеянная отблесками пламени горящего дерева, начала двигаться. Не должно было пугать, но все же пугало. Словно из этой жуткой темноты, что-то пытается пробиться на свет. Нестерпимым стал запах. Как ни странно, но он был резким, рвал ноздри, словно в них перца насыпали, но зловонным не был.

Ясмин то ли от напряжения, то ли страха что-то почудилось. Она вскрикнула и случайно метнула огненный шар. Тот пролетел в паре шагов от Зарьяна и угодил еще в одно дерево, которое в момент загорелось.

- Извини – прошептала она.

Зарьян не отрывая глаз от темноты прямо перед собой ,махнул лапой в ответ. Впрочем, что толку было сосредоточенно смотреть прямо, тьма была повсюду, и она шевелилась, как клубок ядовитых змей.

Внезапно что-то тяжелое ударило по глазам, их заволокло пеленой, и он ослеп. В отчаянии он попытался поднести лапу к глазам. Но промахнулся и расцарапал щеку. Он понял, Нечто пытается заставить его выцарапать себе глаза. Тогда он замер. Мозг лихорадочно искал ответ на вопрос: что же делать. Как бороться, не повредив ни себе, ни Ясмин, которую ослепленный он мог ранить случайно. Его стала заполнять паника, и только на поверхности ее оставался все еще здравый рассудок и ярость. которая была бесполезна сейчас. Нечто пыталось свести его с ума, как когда-то Элериса, его отца. Зарьян попытался смотреть внутренним взором, но по-прежнему продолжал видеть только тьму. И, вдруг, вокруг него золотым кольцом пролилась энергия. Усилием воли он вытолкнул из себя такой же сияющий золотистый поток света. Энергии слились воедино. Зрение прояснилось. Вокругвсе еще шевелилась тьма, но в этой непроглядной темноте между ним и Ясмин образовался канал. Их Силы смешались, канал все рос. Зарьян мысленно пытался ей передать, что всю эту Силу нужно направить в Нечто и, она его услышала. Они оба посмотрели в темноту, и потоки Силы устремились туда, куда были направлены их взгляды.

Тьма порвалась . И , странно, это был тот самый звук с которым рвется материя. Сгустки темноты черными огромными кляксами кружили вокруг. Но окрестность осветил тусклый свет восходящего солнца. Зарьян махнул хвостом, и одна чернильная клякса взорвалась, разбившись на маленькие капли. . Он махнул хвостом снова и еще один кусок черноты разорвало на куски. Ясмин в это время тщетно пыталась подпалить подплывающую к ней чернильную массу, та не горела. Сосредоточившись на своих действиях, Зарьян пропустил этот момент, когда черную кляксу втянуло в тело Ясмин. Затем он услышал треск. Словно ей изнутри ломали кости, она упала на землю и закричала. Одним прыжком он оказался рядом. Глаза Ясмин были широко распахнуты, их заполняла темнота, не было видно ни белков, ни зрачков – только черное беспросветное Нечто. С уголка губ стекала струйка крови. Зарьян почувствовал леденящий душу ужас , который усиливался от ощущения как медленно уходит жизнь из тела Ясмин. В отчаянии он вызвал в себе Силу Мантикоры и почувствовал очень слабый импульс энергетического потока , что соединял его с Возлюбленной. Он с силой втолкнул золотистое сияние Зверя в ее тело. И в тот же миг чернота в ее глаза сгорела в пламенеющих кострах, которыми вспыхивали они в особые минуты. Она глубоко вздохнула, словно не могла дышать до этого. Уцепившись за мощную шею Мантикоры, она поднялась. Стояла она на ногах крепко, но слегка пошатывалась.

Только теперь они заметили, что пока они отвлеклись Нечто снова стало собираться в единую массу . Тогда Ясмин. окончательно придя в себя, начала швырять огромные огненные шары , но не в Нечто , а рядом с ним. Загорелась трава, образуя огненный круг вокруг него .Ясмин подняла вверх руки и слабо горящий круг заполыхал единым невероятным костром до самого неба. Умница девочка! Круг огня – был магическим кругом. Нечто оказалось в ловушке и металось внутри огромным черным пятном, но не могло покинуть его пределы. Тогда Зарьян три раза махнул хвостом. Нечто разорвало на мелкие куски. Ясмин опустила руки и свела их вместе. Огонь стал двигаться внутрь к центру круга, сжигая навсегда эту живую тьму, это порождение злобы и ненависти

Ясмин улыбалась . Зарьян могучими лапами рвал под собой землю вместе с травой. Задыхаясь от счастья, он салютовал громким и торжественным рыком о победе.

Солнце наконец-то взошло окончательно. Остатки еще румяного рассветного багрянца лежали над подлеском, а всполохи красного, оранжевого и желтого плясали на поверхности озера.

Они сидели на обгоревшем стволе дерева, перемазанные копотью. Зарьян уже принял человеческий облик, они держались за руки, а Ясмин все улыбалась каким-то своим мыслям. Зарьян щурился глядя на небо. Там , периодически заслоняя солнце, парил Стальной Дракон. Он размахивая крыльями, и удалился на север. Ближе к обеду с востока потянулись первые стаи и парды волшебных животных. Первыми, как и уходили, пришли варги, их хвалебный вой в честь победителя слушать было невозможно. Но Зарьян вежливо помахал им рукой. Теперь еще долгое время ему придется принимать благодарности и почести и не смотря на то, что Зарьян особой скромностью от природы , не страдал никогда, все эти выражения восхищения его сегодня смущали, возможно, причиной тому стала усталость.

Ангелус вернулся через два дня. К тому времени процесс возвращения животных и волшебных народов порядком утомил И Зарьяна и Ясмин. Им снова не удавалось выспаться.

Ангелус снова плакал. Он рыдал как ребенок не находя слов, чтобы выразить своим подопечным гордость и признательность.

Жизнь , казалось бы, вот теперь должна вновь войти в мирное русло и привычное существование, но Зарьяна вскоре потянуло к путешествиям. Он мечтал об этом с самого начала, и теперь как никогда ему хотелось странствий. Как верная подруга Ясмин тоже засобиралась в путь .Они прожили в пещере еще несколько дней. А потом собрали в дорогу свои сумки.

перед тем како отправиться на запад к порталу Ясмин заявила им обоим, но обращаясь при этом к хозяину пещеры:

- Ангелус! Я надеюсь, Ты будешь не против, если через девять месяцев я вернусь к Тебе.

Зарьян сразу все понял и, ошеломленный, сел на землю не снимая рюкзака. Но до Ангелуса не дошло.

- Да, Милая! Я буду рад Тебя видеть! Но разве Ты сможешь оставить Зарьяна? – заморгал он удивленно.

- Мне все равно придется – ответила она.

-Как Ты могла подумать, что я позволю Тебе на девятом месяце беременности пробираться сюда одной! – воскликнул Зарьян – Мы придем сюда вместе!

Ангелус наконец-то все понял. Зарьян почти был уверен в том, что он снова начнет лить слезы, но то сначала прыгал в круг Ясмин и восхищаться: подумать только скоро на свет родиться еще один Мантикора! – а потом остановился и задумчиво сказал:

- Но я не знаю как принимать роды?

- Об этом я позабочусь сама. -ответила Ясмин.-Уверена в нашем Клане найдется ведьма, которая согласиться прийти сюда, ко мне на помощь ради такого события!

Зарьян и Ангелус задумались и как –то разом пришли к выводу, что ради такого события может и весь Клан «Семи Столбов» нагрянуть, одновременно кивнули.

Эпилог.

Через девять месяцев, вернувшись в пещеру Ангелуса,Ясмин благополучно родила мальчика. Безусловно , ей на помощь пришла старая ведьма из Клана, но и Дом Аирмед прислал к Ангелусу, одного из своих целителей. Вызвались помогать и женщины из деревни хобгоблинов. Поначалу целитель и ведьма все время ссорились, но когда пришло время, дружно и слажено помогли роженице .

И, если Зарьян был очень счастлив, то Ангелус был просто вне себя от радости. Ясмин назвала ребенка Мирахом. Мирах означает «любовь окружающих», Зарьян выяснил это уже тогда, когда его сын оглушал пещеру истошными воплями, чем несказанно радовал Ангелуса , увидевшего в голосе нового Мантикоры знак величия, в отличие от отца высоко ценившего тишину.

Волшебник Мирах был несказанно польщён тем, что бывшая невеста назвала ребенка в его честь. Зарьян не испытывал ревности или обиды, напротив он понимал, что подобный поступок Ясмин вызван благодарностью и искренним уважением к Мираху за все . что он сделал для нее. Они посетили Клан «Трех перекрестков», чтобы провести какой-то ведьмовской обряд , чтобы ребенок с рождения получил максимум Силы. Мирах самолично провел этот обряд для своего тески и от души поздравил Зарьяна с победой и с рождением наследника.

Когда Ясмин и ее сын достаточно окрепли, семья в полном составе продолжила путешествия. Они переходили из одной части резервации в другую . Маленький Мирах являл собой такое же чудо, как и сам Зарьян и его появление ,всегда и везде вызывало невероятный восторг. Они нигде не встречали отказа в гостеприимстве, и там где появлялась семья Зарьяна, начинался настоящий праздник.

Иногда они возвращались к Ангелуса и проводили долгие вечера в компании старого друга , рассказывая о своих приключениях . Между Ангелусом и подрастающим Мирахом возникло особое взаимопонимание и Зарьян понимал, что однажды ему придется оставить сына с Ангелусом, чтобы тот уже наконец начал его обучать всему, чему научил в свое время Зарьяна.

Спустя годы волшебник Мирах так и не женился . Ясмин однажды призналась Зарьяну, что им все-таки удалось выяснить отношения в то, первое посещение Клана «Трех Перекрестков». Мирах дал ей понять, что как только он увидел Зарьяна, сразу же понял, что ему придется отпустить Ясмин к нему , но он все равно не забудет ее никогда. Видимо так и не забыл.

Прошло еще десять лет. Мирах, сын Зарьяна уже жил в пещере Ангелуса, когда в резервации снова начали появляться Мантикоры. Они материализовывались как когда-то Ангелус, Элерис, отец Зарьяна и другие. Было ли это хорошим знаком, сказать трудно. Главное – резервация Бессмертных снова обрела рыцарей, способных защищать все его население от бед, угроз и напастей.

Конец.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10