Всего лишь чаевые [Л. Дж. Шэн] (fb2) читать постранично, страница - 2

Я скучаю по теплым денькам в конце лета, когда только приехала сюда и могла отдохнуть в парке: взять с собой багет, сыр и таблетки лактозы, положить голову на накачанный пресс моего воображаемого парня и поразмышлять о бытие. Или просто в одиночку напиться дешевым вином. Все зависело от наиболее вероятного варианта, и если вам интересно, чаще всего это был номер два.

Мы с Элоди относим восемь тарелок крок-месье к столику студентов колледжа и обновляем их кофе с молоком и воду. Как только они концентрируются на еде, параллельно выполняя еще семьдесят пять тысяч разных дел, я оглядываю свои столики.

В самом углу спиной ко мне сидит новый клиент. На краю его стола лежит простая бежевая папка, из которой выглядывает белый лист, и мужчина с серебряными часами на запястье беспокойно постукивает по ней своими длинными пальцами. Он одет в черный костюм, что для нашего кафе не редкость. К нам заходят как студенты колледжа, так и успешные бизнесмены, а иногда и сотрудники больницы, которая находится чуть дальше по улице. Хотя они обычно берут еду с собой.

На полу у его ног стоит поношенный кожаный портфель. Наверняка он успешный бизнесмен, и возможно, слегка со странностями: хороший костюм, дорогие часы и старый портфель, словно из секонд-хенда.

Осматриваю свою униформу: черные брюки и белую блузку на пуговицах. Не понимаю, почему кто-то решил, что белый цвет — это хороший вариант для сферы обслуживания. К концу смены на моем рукаве постоянно остается какое-нибудь пятно, и сегодня я, разумеется, уже обзавелась красно-оранжевым потеком в форме дилдо на левой груди, в нескольких сантиметрах от бейджика. Афродизиак? Видимо, так.

Но с потеком уже ничего не поделать, я у стола Успешного Бизнесмена, а поход в туалет, чтобы вывести пятно, займет драгоценные минуты, за которые мои потенциальные чаевые уменьшатся.

— Bonjour, здравствуйте.

Мне удается произнести эти два слова весело и жизнерадостно.

Мужчина перестает постукивать пальцами, отрывает взгляд от меню и поворачивается ко мне. И в те короткие мгновения между моими словами и тем, когда наши глаза встречаются, я впитываю каждую черточку его лица.

Он буквально самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела. Словно одна из луврских скульптур вдруг ожила и спонтанно решила перекусить здесь, в этом самом кафе. Его темные волосы аккуратно зачесаны на бок, отчего элегантно ниспадают на лоб. Именно перед такими мужчинами я по какой-то причине всегда попадаю впросак. Брови у него дугообразные, точно злодейские, скулы высокие и острые, как у модели. Губы чувственные и мягкие. Будто в насмешку они так манят их поцеловать. Челюсть точеная, квадратная, с легкой щетиной.

Он — совершенное произведение искусства, которое так и хочется трахнуть.

И каждая жаждущая клеточка моего тела соглашается с этой оценкой.

Его живые, ярко-голубые глаза встречаются с моими, и я мгновенно переношусь в пышные тропики. Буквально ощущаю песчинки между пальцами ног и шелест теплой океанской волны, ласкающей щиколотки.

Хотя нет, погодите, это просто чей-то сбежавший крошечный пудель использует мою ногу как пожарный гидрант.

— Какого… Эй, я же не дерево!

Я легонько отталкиваю собачку ногой, и она теряет равновесие. Качается и заваливается на бок, как пьяный моряк, вылизывает себя (опять же, как пьяный моряк), затем вскакивает и тявкает на меня.

Тут подбегает какая-то женщина, бросает на меня злобный взгляд, словно я в чем-то виновата, подбирает эту собачку размером с крысу, подносит прямо к лицу и, драматично воркуя, позволяет той себя облизать, а точней, облизать свои губы.

— Он только что вылизывал свой пенис, — замечаю я.

Да, Реджи, тебе обязательно было нужно произнести это неуместное замечание вслух!

Ожившая Скульптура Мужчины скрывает смешок за покашливанием.

К счастью, женщина, похоже, меня не слышит, так что мое унижение ограничивается посмеивающимся мужчиной. Женщина надменно возвращается к своему столику, засовывает собачку в обратно сумку и ставит ту на пол. Люди частенько втихую проносят сюда своих собак в сумках. Я, конечно, не против создания благоприятной среды для домашних животных, но быть для них туалетом мне как-то не хочется.

Я поворачиваюсь к самому прекрасному мужчине во вселенной и к своему удивлению произношу слова четко, а не как набор бессмысленных невнятных звуков.

— Мне так жаль. — Качаю головой. — Je suis tres…

Он останавливает меня взмахом руки.

— Можно на английском.

О боже! Его голос сладкий, как шоколадный круассан, и глубокий, как Большой каньон. Но знаете, что самое лучшее? Британский акцент. Он мог