Хорезм [Джуманияз Шарипов] (pdf) читать постранично, страница - 3

толки. Хотя никому еще не приходилось слышать, чтобы где-нибудь
в дальних или близких землях правил хороший и добрый хан,
все равно в глубине души у людей жила какая-то надежда на
лучшее.
Пирнафас-ака рассказал о том, что услышал сегодня на базаре. Х а ­
ном будет Ибадулла, средний сын хана, у него лицо добрее, чем у дру­
гих,— говорили одни. Ханом будет жестокий Инак, он любимец
отца,— сокрушались другие. Как самый старший, ханом будет нарко­
ман Саид-Абдулл а ,— вздыхали третьи. Однако большинство склоня­
10

лось к тому, что ханом будет Исфандияр, самый младший из братьев.
Этого добьется Ислам-Ходжа, иначе зачем ему было выдавать за Ис­
фандияра свою красавицу дочь Одилбику. Ислам-Ходжа и так самый
богатый человек в ханстве. Значит, он хочет власти. Пирнафас-ака
был убежден, что после смерти хана белый царь отдаст престол
Исфандияру.
Собеседники долго молчали. Ибрахим-ата вопросительно посмо­
трел на Пирнафаса, который с хмурым видом пощипывал кончик уса.
— Так думает и Аваз,— правда, хан еще не умер, во дворце пока
все по-прежнему, но это уже никого не может обмануть,— сказал
Пирнафас-ака.
— А нам-то что с вами? — спросил старик. — Хан Ибадулла, хан Ис­
фандияр— все равно хан.
— Так-то оно так, — вздохнул Пирнафас,— но если ханом провозгла­
сят Исфандияра, черной жизнь моя станет. Чует мое сердце. Ведь Мат­
чон-тура, известно ли это вам, близкая родня Исфандияру.
— Всем будет худо.
— Мне особенно, ата. Матчон-тура давно зарится на мою землю.
Разорит он меня, если придет к власти Исфандияр, по миру пустит.
Джумагуль уж плачет...
При этих словах соседа Палван, до сих пор сидевший молча, вдруг
изменился в лице, крикнул:
— Не будет этого!
— Сынок,— грустно произнес Пирнафас,— Аваз говорит: еще хуже
будет при новом хане. Не станет наш поэт болтать попусту.
Палвану несколько раз посчастливилось видеть Аваза и говорить
с ним в доме Пирнафаса-ака. Слова Аваза глубоко запали в душу йиги­
т а 1. После знакомства с поэтом он как-то невольно стал запоминать
наизусть прекрасные газели Аваза, ходившие по рукам, певшиеся наро­
дом. Близко к сердцу принимал теперь Палван все, что говорилось по­
этом. А он сказал — будет еще хуже... Джумагуль... Сердце йигита тре­
петало от смутной тревоги. Что-то будет с ней?
Ибрахим-ата исподлобья взглянул на сына, кашлянул и, словно же­
лая утешить его, произнес:
— Аваз говорит, что при новом хане будет хуже. Но ведь ему в про­
шлом году по приказу Мухаммад-Рахима дали сто палочных ударов.
Разве может быть еще хуже?
— Если его не отпустят от ханского двора, все может быть,—
ответил Пирнафас,— Но даже если отпустят, куда от них денешься?
Долго молчал Ибрахим-ата, потом сказал, смотря прямо в глаза
Пирнафасу:
— Не сокрушайтесь уж очень, Пирнафас. Все отнять у вас не могут.
Мы рядом с вами.
Сердцем чувствовали соседи, что в тяжелые дни не оставят они
друг друга. Но вслух об этом никогда не говорили. Только вот разве
сегодня...
1 Й и г и т — молодой человек, мужчина.

11

Солнце уже начинало склоняться к горизонту. С озера повеяло про­
хладой. Дышать стало легче... Ибрахим-ата и Палван поднялись, сер­
дечно простились с Пирнафасом и отправились к своему участку. Их
ждало клеверное поле Матчон-туры.
Бекджан, разбудив Шернияза, посадил его к себе на спину и пота­
щил на луг, где привязал к колышку свою корову. Увы, коровы он не
увидел. Бекджан побледнел, он перепугался не на шутку. Опустил
братца на землю. «Где же она? А, проклятая!» Корова выдернула
колышек и, перейдя через арык, забрела на хлопковое поле Матчонтуры. Бекджан со всех ног кинулся к ней. Поймал конец веревки, потя­
нул, но не тут-то было: корове явно понравились листья хлопчатника.
Наконец всякими ласковыми словами Бекджану все-таки удалось зама­
нить корову к арыку. Но дальше дело не пошло. Долго возился с ней
Бекджан, никак не мог заставить сдвинуться с места. Наконец, переки­
нув конец веревки на другой берег, он приказал Шерниязу: «Тяни!»,
а сам изо всей силы толкнул корову сзади. Корова будто только этого
и ждала — сиганула через арык, а Бекджан с шумом плюхнулся в воду.
Шернияз с испугу выпустил конец веревки, отскочил в сторону. Бекд­
жан вынырнул, лицо его было залеплено грязью, и маленький Шер­
нияз, опомнившись, сначала робко улыбнулся, а потом залился ве­
селым смехом. Да, сердиться тут было не на кого, разве что на корову,
и Бекджан тоже захохотал.
К счастью, никто из людей Матчон-туры не видел, что корова за­
брела на хлопковое поле...
Мальчики уселись у арыка и услышали разносившийся над полями
звонкий голос брата Палвана. Он пел газель Аваза.
Пусть друг не будет никогда, как я, разлукою пленен,
Как я, чей ворот горе рвет и ум тревогой помрачен \
Зашло солнце. Уже пастухи пригнали стадо Матчон-туры, уже ^авно вернулись в кишлак Бекджан и Шернияз, а отец и брат все не
появляются.
Бекджан сунул голодному захныкавшему