За хлебом [Инна Истра] (fb2) читать онлайн

Инна Истра За хлебом

Мужчина открыл хлебницу и печально посмотрел на полузасохшую горбушку белого батона, одиноко лежащую в темном чреве деревянного ящика. Кроме нее в доме не было ни кусочка хлеба, он уже подъел всё. Он вздохнул, что ж, как ни оттягивай поход в магазин, а рано или поздно идти придется. Отсутствие любых продуктов он мог спокойно пережить, но хлеб должен был быть на столе обязательно.

Мужчина разрезал горбушку вдоль, сделал два бутерброда с маслом и с аппетитом съел, запивая горячим кофе. Потом вымыл посуду и стал составлять список необходимых покупок, то и дело проверяя шкафы и холодильник — сколько осталось гречки, риса, масла, не пора ли пополнить запасы сухофруктов и тушенки. Перечень получился длинным, поскольку закупок давно не производилось. Мужчина задумался, в какой магазин лучше пойти.

В шаговой близости от дома находилось три подходящих объекта: супермаркет сети «Пятерочка», магазин местного предпринимателя «Мария» и крытый рынок «Витязь». Рынок отпал сразу, у мужчины не было ни малейшего желания общаться с большим количеством людей, ведь каждому продавцу за прилавком нужно было объяснить, что тебе нужно, расплатиться, забрать покупки. Нет, не сегодня. «Пятерочка» или «Мария»? В одном больше выбор и ниже цены, в другом продукты качественнее. После недолгих колебаний выбор был сделан в пользу «Марии», там продавали продукцию местного хлебозавода, которая была гораздо лучше той, что в «Пятерочке», а весь поход был затеян именно из-за хлеба.

Мужчина посмотрел на часы — полдвенадцатого. Отличное время, сейчас в магазине народу должно быть немного, большинство людей на работе, а пенсионеры обычно таскаются за покупками с утра пораньше. Он зашнуровал берцы, еще раз проверил карманы полувоенной куртки, все ли взял: ключи, карточку, маску, ультразвуковой свисток. Похлопал по карману брюк — выкидной нож на месте — поправил на плече лямку рюкзака, глубоко вдохнул, резко выдохнул и вышел из квартиры.

Спускаясь по лестнице, посмотрел в окно подъезда — сидит ли кто-нибудь на лавочке. Никого не было, и мужчина улыбнулся, посчитав это хорошим знаком. Он вышел на улицу и огляделся. Тихо, спокойно, только по противоположной стороне шла девушка, громко разговаривая по телефону. Мужчина дождался, пока она отойдет подальше, и отправился в ту же сторону.

Стоял ясный апрельский день, когда воздух еще прохладен, а солнечные лучи уже греют мягко и ласково. Мужчина вдохнул полной грудью и даже чуть прикрыл глаза от удовольствия. Последнее время чистый воздух стал редкостью, все чаще, выходя из дома, приходилось одевать маску, чтобы хоть как-то защититься от едкой вони. Он перешел через дорогу. Вообще улица Весенняя была практически безопасной, лишь между пятым и седьмым домами находился подозрительный участок. Однажды зимой там исчезла женщина. Она шла впереди него и вдруг пропала. Стопроцентной уверенности в произошедшем у него не было, во-первых, уже сгустились сумерки, во-вторых, женщина находилась довольно далеко, а в-третьих, он не следил за ней специально. Может и показалось, может он не заметил, как она свернула в проулок. Но на всякий случай он стал обходить этот участок стороной и внимательно к нему приглядываться. Он заметил, что в ясную погоду утром или вечером, когда солнечные лучи косо падают на землю, там можно заметить странные слабые отблески, и это убедило его в правильности решения держаться оттуда подальше.

Мужчина дошел до пересечения улиц Весенней и Первомайской, остановился и огляделся. Легкая прогулка кончилась, теперь надо было держаться начеку. Он подошел к пешеходному переходу и стал ждать зеленый свет. Весной, после того, как снег растаял, вместе с ним исчезла большая часть дорожной разметки в том числе и пешеходные зебры, и на асфальте виднелись лишь остатки белой и желтой краски. Дождавшись появления зеленого человечка на светофоре, мужчина широкими шагами пошел по переходу, стараясь наступать туда, где когда-то были белые полосы. Он уже почти добрался до тротуара, как оступился и, чтобы удержать равновесие, сделал лишний шажок и попал на желтую разметку. Мужчина чертыхнулся и нахмурился, приподнятое настроение и ощущение удачного дня исчезли. Сильным прыжком он выскочил на тротуар и остановился.

Несколько лет назад городское руководство озаботилось благоустройством и решило, что все тротуары на центральных улицах должны быть выложены плиткой. Владельцам всяческих заведений, здесь расположенных, было дано распоряжение облагородить прилегающую территорию. Ну они и облагородили, кто во что горазд, в соответствии со своими вкусами и понятиями о прекрасном. Оставшиеся бесхозные участки городские власти выложили очень бюджетной терракотовой плиткой. В результате тротуары стали похожи на лоскутное каменное полотно.

Сейчас мужчина стоял у бизнес-центра «Первомайский», владельцы которого превратили площадку перед ним в шахматную доску из светло-серых и темно-серых клеток. Он повернул налево и пошел в сторону магазина, стараясь наступать только на светлые квадраты, а так как они были достаточно большими, то ему приходилось прыгать, чтобы не попасть на границу между ними. Смотрелось это довольно странно, и немногочисленные прохожие провожали его удивленными взглядами, что чрезвычайно нервировало мужчину. Наконец он благополучно допрыгал до края «шахматной доски» и с видимым облегчением пошел по небольшим терракотовым брусочкам.

Неудача на переходе и косые взгляды выбили мужчину из колеи, и ему нужно было немного прийти в себя. Он постоял, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, медленно сосчитал до двенадцати и уже собрался идти дальше, как проходящая мимо девушка вдруг четко и ясно произнесла:

— Подожди знака.

Она не смотрела на мужчину и вообще делала вид, что его не замечает. Он внял предупреждению, дошел до ближайшего скверика — три скамейки и клумба — и стал ждать знака. Прошло минут десять, ничего достойного внимания не произошло, зато появилась собака. На первый взгляд, это была обычная черно-белая дворняга, но мужчина насторожился, и интуиция его не обманула. Псина вроде бы бежала по своим собачьим делам, не обращая ни на кого внимания, но, поравнявшись с ним, повернула голову, прижала уши и угрожающе зарычала. Мужчина посмотрел ей в глаза и готов был поклясться, что в глубине черных глаз мелькнул красный отблеск. По спине у него побежали мурашки. Медленно, чтобы не спровоцировать агрессивное животное, он достал свисток, поднес к губам и изо всех сил дунул. Собака взвизгнула, замотала головой и убежала, поджав хвост. Мужчина с облегчением выдохнул. Ультразвуковой свисток — отличная вещь, если, конечно, успеешь его вовремя достать.

Время шло, а знака все не было. Мужчина уже начал нервничать, когда на дороге появился фургончик, на боку которого красовалась надпись: «Хлебозавод № 1» над нарисованной буханкой Бородинского хлеба. Водитель выглянул из окна, и, встретившись с мужчиной взглядом, улыбнулся и помахал рукой. Тот помахал в ответ. Довольный он встал со скамейки, легко забросил рюкзак за спину и отправился дальше.

Дойдя до супермаркета, мужчина остановился в нескольких шагах от стеклянных автоматических дверей. Он сделал вид, что как будто ждал кого-то, неспешно прогуливался у дверей и поглядывал на часы. На самом деле, он действительно ждал какого-нибудь покупателя, кто подойдет двери, и на кого среагирует датчик. Рядом с дверями магазина, уставившись в экран смартфона, стоял немолодой дядька и курил, небрежно стряхивая пепел на асфальт. Мужчина присмотрелся к нему повнимательнее. Ему показалось, что дядька исподтишка недобро поглядывает на него, и занервничал.

Наконец появилась полная, медленно идущая женщина. Пыхтя и отдуваясь, она подошла к дверям, которые тут же распахнулись. Мужчина проскочил вслед за ней, взял тележку и проследовал в торговый зал.

У самого входа справа располагался ряд с овощами и фруктами, а слева — полки с разнообразными консервами. Мужчина набрал в пакетик яблок, придирчиво рассматривая каждое, и взял сетку с апельсинами. На остальные фрукты он даже не посмотрел. С тоской он оглядел полки с консервами. Со времен своей студенческой молодости мужчина очень любил рыбные консервы, особенно сайру в масле и кильку в томате. Но с некоторых пор он боялся этих железных банок.

Однажды, пару лет назад, он хотел поесть кильки в томате, но из наполовину открытой банки вдруг потянулась струйка зеленого дыма, банка начала нагреваться, и комнату заполнила невыносимая вонь. Мужчина тогда очень перепугался, выкинул банку в форточку, закрыл все окна, задернул шторы и, сев на пол у стены, слушал, как на улице кто-то жутко ругался.

На полке он увидел стеклянную банку с тунцом в масле. Не совсем равноценная замена любимой сайре, но хоть что-то… Он положил в тележку две банки, подумал и добавил еще одну. Прошел дальше, в чайный отдел.

Мужчина взял несколько пачек «Азерчая» не потому что любил именно эту марку, а потому что это был единственный чай в целлофановой упаковке. Творог, молоко и сметану он также покупал исключительно в прозрачной таре. Когда он перешел к полкам с макаронными изделиями и стал выбирать спагетти, то ему в голову пришла мысль, что раз ему не нужно покупать сегодня крупы, поскольку их запасы были еще достаточны, то рюкзак будет не очень тяжелый и можно взять лишних консервов, того же тунца или тушенку в стеклянной банке. Мужчина бросил пару пачек макарон в тележку, резко повернулся, намереваясь вернуться в консервный ряд, и чуть не врезался в дядьку, курившего ранее у входа. Тот, неожиданно ловко для его возраста и комплекции отскочил в сторону, нелепо взмахнув корзинкой, и выругался.

Мужчина напрягся. Похоже, что дядька следовал за ним так тихо и бесшумно, что он ничего не заметил, увлекшись своими покупками. Мужчина огляделся. Кроме него и дядьки в зале находились еще две женщины. Одна выгружала на кассе покупки, другая пыталась что-то прочитать на пачке сосисок, стоя у витрины с колбасами. Эти двое подозрений не вызывали, но мало ли кто мог скрываться за стеллажами?

Хотя они вряд ли бы стали нападать в магазине, мужчина решил не рисковать и побыстрее отсюда убраться. Он развернул тележку и покатил к кассе. Пока он ждал, когда стоящая впереди него женщина расплатится, он то и дело косился на дядьку. Тот стоял у молочной витрины, делал вид, что выбирает сметану, но сам то и дело поглядывал в его сторону. Потом достал телефон и начал с кем-то разговаривать, с преувеличенным вниманием разглядывая молоко на полках. Мужчина занервничал. Дядька явно вызывал подкрепление, надо было спешить. А тут еще у кассирши якобы забарахлил сканер, и она никак не могла «пропикать» пачку чая, начав вводить код вручную.

— Она с ними заодно. Она нарочно тянет время, — мелькнула мысль.

Его охватило отчаяние. Хотелось заорать, ударить медлительную тупую тетку, но он сумел сдержаться. Наконец, он расплатился за покупки, кое как побросал продукты в рюкзак, быстро направился к выходу и тут с ужасом увидел, что дядька со своей баночкой сметаны прошел через автоматические кассы и идет к дверям чуть впереди него.

Дядька вышел и, не оглядываясь, направился прочь от магазина. Мужчина, проскользнув в раздвижные двери вслед за ним, остановился у входа. Дядька двигался в сторону бизнес-центра, и если мужчина хотел вернуться той же дорогой, что и пришел сюда (а он всегда так и делал, взяв это за правило), то ему следовало идти за ним. Он хотел отпустить дядьку подальше, а потом двинуться тем же путем, но тот повернулся, глянул на него и злобно рассмеялся. Мужчина похолодел. Они знали его привычки. Наверняка его где-то ждет засада. Он присмотрелся повнимательнее и увидел, что в скверике, где он ждал знака, все лавочки были кем-то заняты. Нет, идти туда было бы самоубийством.

Был еще вариант — перейти через дорогу и идти по другой стороне улицы. Они не побегут догонять, это будет слишком заметно для окружающих, они все стараются сделать тайно и незаметно, не привлекая лишнего внимания. Но пересечь здесь улицу можно только по подземному переходу, а они знают, что он никогда им не пользуется. И никогда не переходит дорогу в неположенных местах.

— Надо сломать им все шаблоны, — раздался над ухом громкий голос. — Креативность наше все. Ну что значит: «Так не делают»? Никто не делает, а мы сделаем.

Мимо него прошел молодой человек в черном драповом пальто нараспашку, сером костюме и белоснежной рубашке с ярким галстуком. В одной руке он держал дорогую кожаную папку, другой прижимал к уху айфон. Весь его облик был иллюстрацией успешного успеха.

Мужчина понял, что это был знак. Даже не просто знак, а четкое указание. Он глубоко вдохнул, медленно выдохнул и решительно пошел к подземному переходу.

Он спустился вниз и на несколько мгновений застыл перед входом. Из темного тоннеля на него пахнуло холодом и сыростью. Мужчина нервно дернул плечом и быстрым шагом двинулся вперед. Переход был пуст. Но когда мужчина дошел почти до середины, впереди послышались голоса, и по лестнице спустились трое подростков. Он остановился, быстрым движением снял с плеч тяжелый рюкзак и опустил на грязный цементный пол. Сам прижался спиной к стене и сжал в кармане нож.

— Кто у них главный? — судорожно подумал мужчина. — Первый удар ему, остальные разбегутся сами. Но кто? Наверное, вон тот, толстый.

Мальчишки шли не спеша, толкались и гоготали ломающимися басками. Толстый парнишка вдруг остановился, начал кривляться и говорить что-то нарочито противным писклявым голосом. Его приятели заливисто расхохотались, а один так и вовсе согнулся от хохота. Они приближались. Мужчина стиснул зубы и, не вынимая руку из кармана, нажал на кнопку выкидного ножа. Раздался тихий щелчок, и ногу пронзила резкая боль. Клинок был с фронтальным выбросом, и вытолкнутое мощной пружиной лезвие по касательной задело бедро. Это даже раной нельзя было назвать, так, царапина, но от внезапной боли у мужчины вдруг прояснилось в голове.

— Я — идиот, — осознал он. — Это же просто пацаны. Те не стали бы хохотать и дурачиться, а молча набросились бы на меня. Черт. Я же реально мог ударить.

Он почувствовал мелкую нервную дрожь. Подростки уже шли совсем рядом, толстый бросил на него искоса быстрый взгляд и что-то шепнул друзьям. Они посмотрели на мужчину и снова загоготали. Но ему было все равно. Он закрыл нож, подождал, пока пацаны прошли, проводил их взглядом и увидел, как в переход молча и быстро спускаются две темные фигуры. Нервы не выдержали, и с рюкзаком на одном плече он бросился бежать. В одно мгновение он домчался до лестницы и, прыгая через ступеньки, взлетел по ней вверх. Не останавливаясь и не оборачиваясь, мужчина бежал по улице. Рюкзак бил его по спине и что-то твердое, наверное, банка с тунцом или тушенка, больно ударяла по ребрам при каждом шаге. Несколько встречных прохожих машинально делали шаг в сторону и удивленно смотрели вслед.

Мужчина остановился только когда добежал до перекрестка с Весенней. Оглянулся. Зловещих фигур сзади не было.

— Не рискнули подняться, — подумал он. — Было бы слишком явно. Что ж, в этот раз вы проиграли.

Мужчина надел на плечо вторую лямку и не спеша направился домой. Здесь, на Весенней, они открыто нападать не станут. Наблюдать, устраивать ловушки могут, но не более того. Болел бок, отбитый банками.

— Надеюсь, что ничего не разбилось, — мелькнула мысль. — Идти в магазин в ближайшее время снова, это уже чересчур.

У подъезда на лавочке сидели две старухи. Мужчина недовольно поморщился. Опасности они не представляли, потому что всего лишь подсматривали и доносили. Толстая, вечно что-то жующая бабка была совершенно безобидной, хоть и противной, а вот вторая… Сухопарая, со строгим неулыбчивым лицом она всегда вызывала у мужчины тревожное, щемящее чувство. При взгляде на нее ему казалось, что он забыл что-то очень важное и нужное, причем она об этом знает, но не хочет или не может помочь ему вспомнить.

С памятью у него вообще творилось что-то странное. Он хорошо помнил свое детство, родителей, друга Мишку из детского сада, помнил, как играл во дворе в футбол, как пошел в первый класс и стоял на школьной линейке с букетом гладиолусов, обливаясь потом в школьном костюмчике, купленном на вырост. Яркое воспоминание — мама, держащая в руках белый сверток, перевязанный розовой лентой, она улыбалась и говорила, обращаясь к нему:

— Познакомься, Эдик, это твоя сестренка.

А потом все словно накрыто полупрозрачным серым пыльным покрывалом. Школа, институт, работа, быстрая женитьба и стремительный развод — где они? Мужчина знал, что это все было, но ничего об этом не помнил. Альбомы с семейными фотографиями тоже не помогали. Он смотрел на фотографию, где он в черном костюме держит под руку невесту и понимал, что это его свадьба. Понимал, но не помнил.

Однажды он случайно встретился со старухой взглядом и замер на несколько секунд, не в силах сдвинуться с места. Цепкие зелено-карие глаза впились в него, и у мужчины возникло ощущение, что старуха сканирует его мозг. Все его существо охватила паника, голову пронзила резкая боль, и, вскрикнув, он убежал домой. Весь вечер он мучился от мигрени, ночью видел странные сны, а утром, проснувшись совершенно разбитым, вдруг понял, что знает имя старухи — Лидия Ивановна. И еще вспомнил, что был женат на девушке Вере и вместе с ней когда-то занимался альпинизмом.

Обрадованный возвращением, хотя бы частичным, памяти, он хотел было пойти к Лидии Ивановне, поговорить, попробовать повторить «гляделки», но вдруг подумал, что ее могли просто подослать. Возможно, старуха умеет читать мысли или подсовывать ложные воспоминания. Нет, лучше держаться от нее подальше. В принципе, она для его не опасна, главное — не смотреть ей в глаза.

Мужчина опустил голову и быстро прошел мимо старух, глядя себе под ноги. Немного замешкавшись у двери, вытаскивая из кармана и прикладывая электронный ключ к домофону, ощутил, как две пары глаз прожигают ему спину. Наконец, он вошел в подъезд и не выдержал, оглянулся и, стараясь не смотреть бабкам в глаза, успел показать им язык, пока автоматический доводчик не закрыл дверь.

Войдя в квартиру, мужчина закрыл дверь на два замка, прошел на кухню, сбросил с плеч рюкзак и обессиленно опустился на табурет. Он был совершенно вымотан. Болел отбитый бок, ныл порез на ноге, и кровь из ранки просочилась сквозь штанину. Надо бы ранку промыть и заклеить пластырем, потом разобрать рюкзак и выпить чаю с бутербродом. Вдруг мужчина резко вскочил и начал рыться в рюкзаке, вытаскивая из него чудом уцелевшие банки, мятые пачки чая, пакет с переломанными спагетти. Потом опустился на пол и страшно завыл.

— Все деградирует, — сказала Лидия Ивановна с грустью в голосе, проводив мужчину взглядом. — Печально, печально. Такой способный мальчик был, у меня в классе учился. Ну кто бы мог подумать…

— Это он после пропажи сестры кукухой поехал, — начала было собеседница, но Лидия Ивановна ее оборвала.

— Мария Петровна, — произнесла она укоризненно. — Ну что за жаргон!

— А чо такого я сказала? — обиделась та. — А как еще сказать?

— Можно по-разному сказать, например, сошел с ума.

— Ну хорошо, сошел с ума, — буркнула Мария Петровна. — А вы знаете, что он пытался даже одну женщину из той деревни, где они с компанией отдыхали, убить?

— Нет, — удивилась Лидия Ивановна, — этого я не знала.

— Вот, — оживившись начала Мария Петровна, — ему втемяшилось в голову, что в пропаже Лики виновата баба одна из местных. Она там колдуньей слыла.

— О, Боже, — вздохнула собеседница. — Ну что же люди такие суеверные! Двадцать первый век на дворе!

— Даже дело на него хотели завести, — продолжила Мария Петровна, — но та баба сказала, что ничего не было, всем все показалось. Поругались просто сильно. Но он странный стал после того. Пока родители живы были, еще держался, а как померли, так и совсем с катушек слетел. Банками из окна швыряться стал.

Она поджала губы, вспоминая, как консервная банка пролетела в нескольких сантиметрах от ее головы и ударилась об асфальт, расплескав содержимое. Лидия Ивановна хотела что-то сказать, но тут раздался надрывный крик. Женщины вздрогнули, одновременно подняли головы и посмотрели вверх.

— Да что же это такое! — Мария Петровна перекрестилась.

— Это Эдик? — то ли спросила, то ли констатировала Лидия Ивановна.

— Он, кто ж еще, — подтвердила собеседница.

А Эдик Давтян сидел на полу и обреченно выл. Он забыл купить хлеб.