Тайное царство секты Бай Хе [Галина Мерзлякова Айлин] (fb2) читать онлайн

Тайное царство секты Бай Хе

Глава 1

Гулкий звук колокола, разносящийся над долиной, возвестил о наступлении урочного часа. Сквозь сон я хорошо слышала его, но очень не хотела принимать тот факт, что сейчас меня придут будить горничные. Сон отступал медленно, и я цепко пыталась ухватиться за него, стараясь продлить сладкие мгновения. Я легла поздно, очень поздно, но вряд ли кто-то прислушается к моим словам. Нет, я могла выгнать горничных, могла сослаться на нездоровье, но все это не стоило той головной боли, которую я получу по итогу. Дедушка очень не любил, когда я проявляла своеволие в принципиальных для него вопросах. Кто бы мне еще объяснил, почему мой завтрак с родителями для него принципиальный вопрос. В комнате уже тихо шуршали горничные, готовя все для утренней ванны, разгоняя по углам обрывки моего сна. Лениво сев в кровати, я тронула висящий над головой ловец ветра, который наполнил будуар нежным перестуком бамбука. Из ванной выбежали две молоденькие девочки и опустившись на колени, пропели:

— Доброе утро, Госпожа.

Я только лениво взмахнула рукой, и одна убежала в ванную наводить последний марафет до того, как я войду в чистую комнату, а вторая подала мне шелковый, расшитый любимыми мной пионами халат.

Если есть что-то, что я не люблю до глубины души, так это совместные завтраки с семьей. По счастью, такие встречи не слишком часты: первый и тринадцатый день лунного месяца. Чаще я бы не выдержала, да и родители с сестрой и братом тоже. Полусонная, я опустилась в ванну, наполненную лепестками снежного пиона, растения не только редкого и дорогого, обладающего приятным, едва уловимым ароматом, но и целебного. Чуань-Чуань пригрезилось, что я кашляла ночь. Спорить с горничной не решилась, хотя и не слишком люблю этот аромат. Пока я отмокала в ванне и пыталась проснуться, мне еще и лечебный суп принесли. Гадость неописуемая. Горькая, вяжущая. Проснулась я сразу. А ведь мне даже цукатов не дали, чтобы перебить этот неприятный терпкий вкус. Несмотря на мой несчастный взгляд, Чуань-Чуань была непреклонна, ведь дело касалось моего здоровья.

— Госпожа, какое платье вы хотели бы надеть?— вклинилась Юн-Юн. Эта девочка тринадцати лет была в моем будуаре новенькой. Бабушка в очередной раз озаботилась тем, что вокруг меня очень мало горничных, и прислала дополнительных девочек. Сейчас горничных первого класса у меня всего две - не люблю лишних людей. Все бы ничего, Юн-Юн девушка умная, бойкая и ловкая, однако все эти качества с приставкой "слишком". Слишком умная, слишком бойкая, слишком ловкая. Здоровые амбиции это неплохо, но она всерьез соперничает за мою благосклонность с Чуань-Чуань, которая со мной уже много лет. Это можно и нужно купировать, но займусь я этим позже. Сейчас вопрос платья, который она подняла, действительно серьезен.

— Может то, из белой павлиньей ткани, вышитое благоприятными облаками? Вторая мисс недавно надевала похожее, и произвела фурор на празднике цветов. — заглядывая в глаза, поинтересовалась Юн-Юн, даже не подозревая, что коснулась моей обратной шкалы. Вторая мисс, моя младшая сестра — это тот человек, которого лучше при мне не упоминать.

— Вон, — холодно бросила я. Служанка замерла и испуганно посмотрела на меня.

— Госпожа?

— Я сказала, поди прочь! — В ванной плохо получалось быть грозной и величественной, но у меня как-то получалось, а возможно, свою роль сыграл мой весьма дурной нрав. Девица попятилась, отвешивая поклоны, размазывая слёзы и что-то лепеча себе под нос. И без того плохое настроение было испорчено окончательно. Чуань-Чуань, видя, что я сильно не в духе и буквально источаю недовольство, молча подала мне нижнее белье и проводила к туалетному столику. Я сделала пас рукой, и передо мной появилось водное зеркало, послушно отразившее бледную девушку без всякого румянца на лице. Служанка за моей спиной все так же молча и неспешно сушила и расчесывала длинные волосы. Бабушка часто говорила, что я похожа на фарфоровую куклу, лишенную красок. Так и есть. Посоветовать мне белое платье, похожее на то, что носила младшая сестра… У… Раздражение захлестнуло волной и с головой.

— Госпожа? — подала голос Чуань-Чуань. В ее волшебных руках мои волосы почти высохли, оставалось уложить их в прическу и добавить макияж. Рассматривая себя в зеркале, я постукивала пальцами по лакированной поверхности туалетного столика. Я прикусила губы, а потом медленно расплылась в улыбке. Пора было собираться.

— Принеси черное платье, вышитое золотыми пионами, шкатулку тридцать пять и подвеску из красного нефрита.— Я на мгновение задумалась, и решительно кивнула. — И переоденься. То платье, белое из павлиньей ткани. Надень его. И жемчужную заколку.

— Госпожа, — осторожно начала Чуань-Чуань, — я горничная, столь дорогие вещи мне не по статусу.

— Тебе по статусу то, что я прикажу, — отмахнулась я. — Ступай.

На завтрак я безнадежно опаздывала. Пока оделась, пока спорила с горничной, в отличие от Юн-Юн, которую бабушка приставила ко мне недавно, Чуань-Чуань была со мной с самого детства, так что ей были позволительны некоторые вольности. Она долго упиралась, но все же ей пришлось последовать моему приказу. Хотя Чуань-Чуань нельзя назвать выдающейся красавицей, но она хорошенькая. Полная девичьего цвета, жизни и красок. Белое платье смотрелось на ней изумительно. Пока я дошла до большого зала. Этот путь занял больше всего времени. Во дворце секты Бай Хе невозможно использовать теневой шаг, что меня расстраивало. В конце концов, я жила в Зимнем дворе, пусть это самый большой и красивый будуар, но и самый дальний. Даже двор матери уступал по роскоши и красоте моему. Дедушка и бабушка очень старались восполнить мне равнодушие родителей и других членов семьи, и баловали как могли.

Когда я подходила к Большому залу Золотого дворца, я остановилась. Через решетчатые окна была видна счастливая семья из четырех человек. Женщина тепло улыбалась, мужчина снисходительно смотрел на возню младших детей. Изящная девушка, чья красота не знала границ, мягко прильнула к матери и легко дразнила толстого младшего брата. Идеальная картина идеальной семьи.

Треснула со звуком моих шагов.

— Бай Лилу!— мужчина яростно взревел, а я ведь даже еще ничего не сделала. Вот всегда он так. Уперев кулак в раскрытую ладонь, я поклонилась.

— Отец, матушка, рада приветствовать вас.

Не рада. Они тоже. Но против решения дедушки не пойдешь. Хотя он официально передал власть сыну, но все еще пользовался в секте огромным уважением, и статус Старейшины и патриарха довольно часто перевешивал статус Главы. На мой субъективный взгляд, из отца вышел не очень хороший лидер.

— Если ты настолько рада приветствовать нас, тебе стоило прийти пораньше, — холодно одернула меня мать. — И что это на твоей служанке?

Младшая сестра по бледности сравнялась со мной, не отрывая взгляда от Чуань-Чуань. Еще чуть-чуть, и из прекрасных глаз, которые уже воспели в десятках стихотворений, польются жемчужные слезы. Но надо признать, белое платье из павлиньего шелка сестре действительно шло, как и изящная жемчужная заколка. Даже не удивлена, что она решила надеть его на совместный завтрак. Уж очень оно в ее стиле. Подчеркивает нежность, невинность и трогательную красоту, которую Юлан унаследовала от нашей матери.

— Я решила подарить ей новое платье,— словно само собой разумеющееся, объяснила я.— Сама я подобные обноски никогда не надену. Ткань дешёвая, фасон устаревший, в самый раз для служанки.

Я прикрыла рот веером, довольная произведенным эффектом. Мать откровенно трясло, отец был в ярости, а младшая сестра пыталась сгладить ситуацию и справиться со своей обидой.

— Сестра, — робко окликнула меня Юлан, — Разве ты не сама просила у бабушки и дедушки белый павлиний шелк на платье?

— Боже, кто тебе сказал такую глупость. — я рассмеялась. — Я никогда ничего не прошу у дедушки с бабушкой. Просто они меня любят и балуют. — Интонация буквально намекала на продолжение фразы: “ в отличие от тебя”.

— Хватит. — одернул отец. Как и ожидалось от главы секты, он умел сгибаться и растягиваться. Пока я пользуюсь благосклонностью патриарха, пусть даже дедушка отошел от прямого управления сектой, я неприкасаема.

— Уже довольно поздно, и стоит поесть.

Все заняли свои места. Толстенький мальчишка буравил меня взглядом. Что-то мне сказать он пока опасался, после прошлого раза. Я одарила его дружелюбной улыбкой, от которой он вздрогнул и отвел глаза.

Взглянув на стол, который накрыли служанки, я вздохнула про себя, а потом посмотрела на довольную собой матушку. На столе практически не было ничего, что я могла бы съесть. Жирное, острое, пряное. С моим хрупким телосложением все это - табу. так что можно сказать, счет один-один. Правда, в углу вроде притаилась тарелка с вареной капустой, так что мне будет чем позавтракать.

—Чуань-Чуань, палочки. — горничная молчаливо достала нефритовый футляр и почтительно поклонившись, раскрыла его, позволяя мне взять серебряные палочки. На лице матушки, до того момента еще умудрявшегося поддерживать достойную улыбку, появилась трещина. Оно стало настолько уродливым и искаженным, что не у каждого впавшего в ярость дьявола увидишь такое.

— Бай Лилу, как это понимать?! Неужели ты думаешь, что тебя собираются отравить?! — достойная хозяйка секты в какой-то момент напомнила мне базарную бабку. Один-два!

Я демонстративно подцепила палочками кусочек жареных овощей, несколько секунд подождала, а потом медленно прожевала еду, прежде чем дать ответ.

— Кажется, в прошлый раз достойный наследник секты Бай Хе налил в напиток старшей сестры весьма неприятный состав.— не преминула напомнить явно подзабывшей о таком казусе семье.

— Сестра Лилу, — Вскинулась Юлань, заламывая руки, — это всего лишь шалость Тонг-Тонга, просто детская шалость. Неужели тебе стоит так оскорблять своих родных?

— Действительно, детская шалость, — согласилась я, небрежно рассматривая палочки, не почернели ли.— Попробовать отравить старшую сестру. Интересно, что скажут достопочтенные старейшины на такое поведение пока еще ребенка. Возможно, они задумаются о смене наследника. В конце концов, в секте много достойных молодых людей, более подходящих на эту роль, чем ребенок-медведь.

Угрозу своему положению ребенок-медведь стерпеть не смог.

— Ты мне не сестра! Я не хочу такую сестру! Пусть папа сдерет с тебя кожу и похоронит заживо!

В меня полетела чашка с супом. Зря. Я к такому была готова и увернулась, а вот Юлань - нет. Хотя стоит отдать ей должное, она успела закрыть лицо руками, и горячий суп не ошпарил ей лицо, а только руку.

Завтрак окончательно превратился в хаос. Кто-то кричал, кто-то плакал. Тихонько поскуливала сестрица. Кто-то все же догадался позвать за доктором, а я понимала, что до обеда, судя по всему, останусь голодной. Один-три! Неплохое утро.

— Чуань-Чуань, прикажи подать паланкин, — окликнула я горничную. — Я хочу отправиться в город по магазинам. Здесь пока слишком шумно.

***

— Мисс, ну зачем вы так?— взмолилась Чуань-Чуань в паланкине.— Вам стоит быть добрее к вашей семье. Мастер Бай хочет, что бы вы ладили.

— Вот, — я бесцеремонно заткнула рот болтливой горничной цукатами. А потом, под укоряющим взглядом, вздохнув, ответила на невысказанный вопрос:

— Они его даже не наказали. Между прочим, если бы не мое телосложение и количество лекарств, которые в меня влили с детства, я была бы изуродована в лучшем случае, в худшем просто умерла.

— Вы же сказали, что не знаете, что подлил вам молодой господин.

— Мало ли что я сказала? — я отодвинула бамбуковую ширму, глядя на гудящий город. Кричали торговцы, предлагая различные товары - от связанных из соломы кузнечиков до засахаренной тыквы. Люди спешили по свои делам, или не спешили, наслаждаясь погожим днем в чайных и слушая рассказы пожилого болтуна. Нет, для меня не было неожиданностью, что пухлик подлил мне какую-то гадость. От достойного наследника секты Бай Хе, воспитанного своими родителями и сестрой, это было ожидаемо. Неожиданностью стало то, что он мне подлил. Вот откуда у тринадцатилетнего наследника секты, которого даже за пределы дворца ни разу не выпускали, выжимка из Сидифена духовного? Редкое же растение. Нежный цветок с длинными белыми лепестками и пушистым чашелистиком, трогательный и хрупкий, мало кого интересовал в мире культивирования. Разве что смертным, судя по древним книгам, помогал при болезнях костей. Сидифен не даст ни очищения меридианам, ни их упрочнения. Он не позволит быстрее накапливать ци. Даже духовный вариант растения, как считает абсолютное большинство — бесполезен. Именно поэтому Сидифен так редок на аукционах или в сокровищницах сект. Мало кто знает про его токсичность. Даже небольшое количество сока или вытяжки может привести к тому, что в организме изменится баланс Инь и Ян. И вроде что тут такого, есть много растений, меняющих этот баланс. Если в организме много Инь, подбери те, которые сбалансируют, усиливая Янь. Много Янь, выбирай повышающие Инь. Сидифен же усиливает именно то, чего в организме больше. Я родилась с астеническим телосложением и переизбытком Инь. Увеличь его концентрацию хоть немного, и при отсутствии должного лечения вполне можно умереть. То, что Юлань назвала детской шалостью, таковой совсем не было. Немногие знают об этом свойстве Сидифена. Очень немногие, и те кто знает, не распространяются, предпочитая хранить перо фазана на стрелы. Растет этот милый цветочек в труднопроходимых болотах Шай Ху. И вот к одному такому знающему у меня есть вопросы. Среди ухажеров Юлань есть один, сведущий в медицине. Фу Тао изначально приехал просить просвещения у дедушки, но как и многие другие, спрятался под гранатовой юбкой первой красавицы мира культивации и растерял всякие остатки здравого смысла. Дедушка, кстати, отказал ему в праве быть учеником. И на этот раз я здесь совершенно не при чем, что бы Фу Тао не думал.

— Останови, я хочу пройтись. — приказала я, и Чуань-Чуань снова засуетилась:

— Мисс, разумно ли мне… — она запнулась, указав руками на платье.

— Разумеется, разумно,— оборвала я. — Госпожа подарила тебе платье. Или ты презираешь мой подарок?

— Как можно,— страдальчески протянула Чуань-Чуань, не смея поднять на меня взгляд. Вот и отлично.

В списке мест, обязательных к посещению - магазин тканей, магазин румян и ювелирный магазин. День сегодня на удивление приятный, а в конце месяца ожидается крупный прием, так что на улице сегодня немало девиц из влиятельных семей, что мне, безусловно, на руку. Почти сразу за спиной послышался шепот:

— А кто эта дама?

Я редко покидаю Зимний дворец, и еще реже посещаю обязательные для девицы моего положения мероприятия, так что ничего удивительного, что меня многие не знают. Многие. Но не все.

— Это старшая дочь секты Бай, у нее слабое здоровье, ничего удивительного, что ты ее не знаешь.

Я склонилась над витриной с румянами, разглядывая новые продукты. Карминовые в маленькой, покрытой позолотой ракушке, нежно-персиковые в вырезанном из ледяного нефрита персике, розовые в шкатулке из резного дерева - глаза разбегались. Впрочем, выбор делают только дети.

— Лавочник, упакуй!

Моя фраза удачно наложилась на разговор стоящих чуть в отдалении девушек:

— А та, что рядом с ней, в белом платье?

— Не знаю, может дальняя родственница. Все же похожее платье было на мисс Юлань, оно дорогое.

— Чуань, расплатись. — бросила я, и не дожидаясь горничной, двинулась к выходу из лавки.

— Да, госпожа!

Вдогонку мне послышалось удивленное:

— Горничная?

Думаю, уже к вечеру весь небесный город будет знать, что Бай Юлань надела на цветочный банкет платье горничной. Женская зависть страшная вещь. Да, возможно, с моей стороны это некрасиво, но как приятно.

Глава 2

Небо. Синее-синее. Не тронутое ни единым следом облака. Такое чистое и прозрачное, каким оно бывает не каждый день. Безмятежное. Равнодушное. Далекое. Идеальная иллюстрация к словам Чжуан-цзы: настоящее счастье — недеяние. Кисть медленно скользила по листу рисовой бумаги, оставляя за собой чернильный след, блестящий и плотный, словно изгиб шелка в руках танцующей девушки. Ветер путался в бамбуковых подвесках, и только этот звук нарушал тишину моего зала. В каллиграфии я находила успокоение, ценную возможность усмирить демонов моей души и возможность хоть на время смирить гордыню. На время. Очень короткое время. Дедушка не раз говорил, что люди часто болеющие, лишенные чего-то, что есть у всех окружающих их людей, либо становятся светлыми, исполненными благодати и покоя, находя счастье в смирении, либо становятся мрачными и угрюмыми, потакая своим порокам. Мой случай — второй.

Юн-Юн, горничную, которую ко мне приставила бабушка, я отослала сразу после возвращения из города. Тайной страже не понадобилось много времени, чтобы узнать, что она довольно часто контактировала с Ли Сю, пятой горничной Юлань. Юн-Юн могла и не быть соглядатаем моей сестрицы, но меня это интересовало мало.

На самом деле я наказана. После моего возвращения с прогулки отец вызвал меня к себе, отчитал и отправил во двор, запретив его покидать чуть ли не на месяц. Он. Мне. Ха. Не такое уж и наказание.

— Мисс!

Капля тягучих чернил задрожала на кисти и расплылась уродливой кляксой на почти законченной надписи. Сжечь! Кого или что - решу позже.

— Мисс!

Запыхавшаяся Чуань-Чуань оперлась на дверь, тяжело дыша.

— Мисс!

— Это я уже слышала, — прервала я ее. — Либо ты сейчас скажешь что-то важное, либо ступай подметать двор!

— Тайное царство открыто!

Надо же! Я отложила кисть и задумалась. Новость действительно потрясающая. Тайное царство секты не открывалось уже более пятисот лет, с тех пор, как его запечатал один из патриархов. Который, вот беда, не посчитал нужным объяснить причину своего поступка сразу, а чуть позже скоропалительно скончался. Слухи ходили разные, поступок главы обрастал легендами, записи о событиях того периода терялись в архивах и грызлись мышами. Так что сейчас никто не мог точно сказать, что же предшествовало запечатыванию Тайного царства.

Я закашлялась. В горле появился неприятный металлический привкус. Приложив к губам платок, ничуть не удивилась, увидев на белоснежной ткани кровь.

—Госпожа!— Чуань-Чуань бестолково заметалась вокруг меня, хватаясь то за плащ, то за чайник. Я тяжело вздохнула. Моя горничная милая девушка, очень добрая и преданная, но порой такая бестолковая!

— Просто налей мне теплой воды.

— Надо ли послать за доктором? — спросила она, протянув мне крохотную пиалу. Я прополоскала рот, смывая кровавый привкус, и покачала головой.

— Нет.

Мое состояние давно не вызывало у меня каких-либо беспокойств. Да и сейчас, несмотря на кровавый кашель, я была гораздо здоровее, чем в детстве. Если и было что-то, в чем я по-настоящему завидовала сестре, так это здоровье. Талант культиватора, красота и любовь многих в секте, включая родителей - это все было мне не нужно. Но если бы… Если бы существовало хоть что-то, что способно исцелить это хрупкое тело, я бы вцепилась в это зубами и ногтями… Исцелить. Царство! Я пробормотала про себя первые строки сутры лотоса, успокаивая взбудораженный ум. Хотя многие хроники и описания Тайного царства считались утерянными, я знала, откуда можно начать поиски. Увы, секта Бай Хё - секта культивации меча. Если это не техника или жизнеописание великого мечника, то участь подобных книг незавидна.

—Чуань, подай плащ. — распорядилась я, — Мы прогуляемся.

— Но вы наказаны, глава…

Под моим взглядом бедная Чуань тяжело вздохнула и вынесла мне подбитый снежной лисой плащ.

Не думаю, что отец на самом деле считал, что я послушно приму его наказание. Так что даже стража, демонстративно несущая пост у входа в мой двор, ничего не сказала. Просто проводила меня несчастными взглядами, выражая немой укор в том, что непослушная дочь опять уронила честь и достоинство своего отца. Тц. Да на двор даже простейшего барьера не наложили! Ради сохранения достоинства Бай Цзинь мог бы посильнее постараться.

Чуань-Чуань поспешила достать из пространственного браслета фигурку журавля. Буквально через пару минут в безоблачном небе появился силуэт птицы. За спиной фыркнули. Что ж. Иного от учеников пика Сюэ цзянь я не ожидала. Никакого воспитания. Сломанные меридианы, низкий уровень культивации и отсутствие натального меча не позволяли мне использовать столь распространенный способ передвижения в секте, как полет на мече, что становилось лишним поводом зубоскалить на мой счет отдельным личностям, периодически забывающим о моем статусе старшей дочери. Но в этот раз я спущу им это с рук. Лень.

Если уж говорить откровенно, я не любила полеты на мече. Каждый раз, когда дедушка брал меня с собой, этот способ передвижения не вызывал ничего, кроме дискомфорта. Полет на журавлях нравился мне гораздо больше.

Огромная белоснежная птица, подняв с земли мелкий сор, приземлилась и опустила крыло, дабы мне было удобнее подняться. Моего уровня культивации вполне хватало для того, чтобы использовать журавлей, не теряя лица и достоинства.

Мой путь лежал в Иньин Гу - самую старую и самую отдаленную библиотеку секты. Как правило, ее никто не посещал, в отличие от Цзянь ку. И в этом не было ничего удивительного - в последней собрано множество свитков, хранящих техники пути меча, который культивирует секта.

Спрятанную в скалах, созданную еще до того, как секта Бай Хе пришла на эти земли, библиотеку посещали редко. Ее хранитель, седой старик с бородой, подметающей пол, почти слепой, не слишком приветствовал гостей в своей обители. Вот и сейчас он недовольно смотрел на меня, хмуря белые кустистые брови. Приложив кулак к открытой ладони, я почтительно поклонилась.

— Бай Лилу приветствует хранителя.

Мне не ответили. Разумеется. Сколько бы раз я не посещала Иньин Гу, мне никогда не отвечали. Разве что нахмурился старик сильнее, выпустив небольшое количество ци, отчего на плечи легла неприятная тяжесть.

— Эта недостойная дочь ищет книги, посвященные Тайному царству.

Давление стало ощутимее.

— Достопочтенный хранитель занят, а эта недостойная дочь может найти нужные книги и сама.

Нефритовая пиала еще дымилась, а в воздухе, смешиваясь с запахом книжной пыли, витал чуть горьковатый запах зеленого чая. Старик любил крепкий чай, и я не раз и не два посылала ему интересные сорта и, разумеется, не собиралась прерывать его чайный ритуал. С библиотекой я была хорошо знакома с детства, дедушка привел меня сюда еще малышкой, когда стало понятно — традиционные техники секты мне не подходят, так что здесь я была хоть и не званой, но привычной гостьей. Давление стало меньше. Хранитель, что-то фыркнув в бороду, сел, а я медленно направилась вглубь библиотеки. Мой путь лежал глубоко вниз.

Сердце Иньин Гу - сложнейшая формация, которую повторить не под силу никому из ныне живущих. По легендам, ее установил основатель Бай Хе, великий мечник Цзи Ма, который всю свою жизнь искал путь в далекий город Мосыкэ. Мастер Цзи Ма был удивительным человеком широчайших взглядов, действительно гением, не только виртуозно владеющим мечом, но и прекрасно разбирающимся в ядах, чарах, талисманах. Им я искренне восхищалась.

В огромном зале, украшенным барельефами в виде танцующих фениксов и драконов, пронзающих облака, был установлен постамент, залитый светом, непонятно как проникающем в глубину горы. На нем огромная книга и прибор для письма. Насколько я знала, этот прибор никогда не менялся с того момента, как была установлена формация. Подойдя, я принялась растирать тушь для каллиграфии. Дело это не быстрое, позволяющее полностью отрешиться от мыслей и настроиться. Сейчас мне надо было написать вопрос, ответ на который я хочу найти в библиотеке. Это был самый простой способ ориентироваться среди огромного количества книг и свитков, которые хранились в этой библиотеке. Однако, несмотря на свою кажущуюся простоту, формация требовала филигранной манипуляции ци, которую требовалось подавать во время того, как пишешь запрос, причем в строго ограниченном количестве, не больше и не меньше. Так филигранно пользоваться формацией умели Хранитель и я, хотя, разумеется, я не так филигранно. Именно из-за множества ограничений Иньин Гу сейчас пребывала в некотором запустении.

Наконец, растерев чернила, я медленно взяла кисть и вздохнула. Начиналось самое сложное: писать и одновременно напитывать написанное ци. “Растение, позволяющее исцелить поврежденные меридианы, растущее в тайном царстве секты”. Простое предложение почти полностью исчерпало запас внутренней энергии. В какой-то момент я задержала дыхание, боясь, что сил не хватит. Хватило. Кисть, вымытая в пиале, всегда наполненной чистой водой, вернулась на нефритовую подставку. Сейчас мне оставалось только ждать, чтобы убедиться в том, что все получилось так, как надо. Слова, черные, глянцевые от еще не просохших чернил, медленно начали бледнеть с краев, будто выцветая на свету. Я выдохнула. Получилось. Слова выцветали медленно и неравномерно: то быстрее отдавая оттенок, то замирая и не меняясь по нескольку секунд. Это было томительное ожидание. Когда же чернила полностью впитались в лист бумаги и исчезли, он вспыхнул золотом, и на нем появилось множество других надписей: названия книг и места, где они расположены в библиотеке. Когда-то формация могла и доставить нужные книги, но подпитывающая ее энергия постепенно иссякала и то, что раньше было обыденностью, теперь только старые полузабытые легенды.

Результат оказался гораздо скромнее, чем я надеялась. Мне оставалось утешаться тем, что я буду просто меньше бегать по этажам в поисках необходимой мне книги или свитка. Собранное я поместила в пространство хранения в нефритовом кулоне, висящем у пояса. Оставалось сообщить хранителю о том, что я собираюсь вынести часть его драгоценной библиотеки. Но еще до того как уйти, я вспомнила о том, что иногда на бумаге со списком книг, которые находятся в библиотеке и могут содержать ответ на твой вопрос, формация Иньин Гу дает еще список текстов, которых в ней нет. Как это происходит, я не знала, не понимала, но искренне восхищалась основателем, чей талант смог создать такой шедевр. Список действительно был. И я благословенная Буддой дитя, ибо список был даже с указанием примерного местоположения интересующих меня материалов.

Вернувшись к хранителю, я снова поклонилась.

— Эта недостойная дочь возьмет драгоценные книги в свой двор.

Хранитель нахмурился, тяжелая волна ци, выпущенная им, накрыла меня волной. Грудь сдавило и стало тяжело дышать, я схватилась за сердце и хранитель, вспомнив о моем слабом теле, ослабил давление.

— Разумеется, все взятое будет возвращено в целости и сохранности в ближайшее время, — заверила я, но хранитель все еще хмурился.

— Некоторые свитки уже настолько стары, что чернила на них едва видны. Эта недостойная дочь обязательно сделает несколько копий, дабы сохранить бесценные знания для недостойных потомков, — я пошла на откровенный подкуп. Можно было забрать книги и без этого, показав жетон деда, но отношения со стариком, несомненно, будут испорчены. Все хотят сохранить лицо, и этот вредный старик в том числе. Давление ци ослабло еще, а потом совсем исчезло. Хранитель, развернувшись спиной, вернулся к своему чаю. Надо будет прислать ему гостинец.

Когда я вышла из библиотеки, небо уже потемнело, и закат щедрыми мазками оставил на нем свои следы желтым, оранжевым, розовым. Чуань-Чуань дразнила журавля, который сейчас был похож на обиженный пушистый белый комочек. Несмотря на то, что горничная была со мной с самого детства, ее статус не подходил для посещения Иньин Гу, так что ей пришлось прождать меня здесь почти полдня.

— Госпожа! — увидев меня, Чуань-Чуань оставила бедную птицу в покое и подбежала, путаясь в подоле платья. С той же силой, с которой она любила птиц и животных, те не любили ее. И эта невзаимная любовь искренне меня забавляла.

— Нашли ли вы, то хотели?

— Да, - кивнула я и украшения в волосах приятно зазвенели. — теперь мы можем вернуться и в покое изучить взятые мной книги.

Отец ожидаемо ждал меня у входа в мой двор. Крайне недовольный пренебрежением к его распоряжению, не как отца, а как главы секты. Чуть в стороне, окружённая кавалерами, стояла сестрица, пытаясь изобразить одновременно сочувствие и неодобрение моего поступка. На мой субъективный взгляд, получалось у нее плохо, и в каждом ее жесте, взгляде или неловкой улыбке проскальзывало откровенное злорадство.

— Бай Лилу! Приказ этого Лаоцзы шутка для тебя?!

Шуткой было устраивать скандал с дочерью на пороге ее двора, но говорить об этом и без того напоминающему зажженный фейерверк отцу и главе клана я, конечно, не собиралась.

— Бай Лилу послушная дочь своего отца, — послушно поклонилась я, отдав честь. Все же некоторые правила приличия стоит соблюдать. — Но я не слышала приказа о том, что мне запрещено покидать двор.

Врать с невозмутимым лицом - один из моих самых часто применяемых навыков.

— И тебя не смутила охрана у порога?! — надо же, иногда отец умеет в сарказм. Я не ожидала от него такого.

— Я думала, что это для того, чтобы защитить Бай Лилу. В секте последнее время неспокойно. Разве шимэй не жаловалась ранее, что за ней кто-то следит?

Юлань жаловалась. По этому поводу ей все сочувствовали и переживали, как бы с ней чего не случилось. Разумеется, после этого охрана во многих местах была усилена, так что вполне разумно сослаться на этот эпизод.

— Охрана предупредила тебя! — взревел отец. Все же должность главы секты очень нервная, ему бы попить какой-нибудь успокаивающий чай, пока удар не хватил. Это будет настоящим позором, в конце концов, Бай Веймину еще и ста лет не исполнилось.

— Разумеется, нет, — искренне возмутилась я.— Разве может быть такое, что услышав предупреждение и вашу волю из их уст, я бы осмелилась нарушить ваш приказ?!

В глазах отца я прекрасно видела ответ:

—Разумеется, осмелилась бы, — но вслух он этого не сказал.

—К тому же, — подлила я масла в огонь, — отец, вам стоит обратить внимание на этих недостойных учеников, которые вместо того, чтобы выполнять Ваш приказ, играли в кости.

— Да мы никогда не... — возмутилась моя охрана.

—Сестрица Лилу, — Юлань осторожно прикоснулась к рукаву отца, — разве можно бездоказательно обвинять соучеников? Это серьезный проступок. Отец, даже если сестрица недовольна своей охраной, нельзя наказывать учеников, основываясь только на ее словах, к тому же твой запрет все равно был нарушен.

Ожидаемо. Юлань просто не могла не влезть. Что ж…

— Но,— я поднесла руку к губам и сделала вид, что задумалась, — Разве Су-цзе не наказали только потому, что ты сказала, что видела, как она выходила из сада, где ты забыла свой веер, который потом нашли сломанным?

Юлань побледнела, отшатнулась от отца, и в ее глазах мгновенно появились слезы. Думаю, она не ожидала, что я вспомню об этом случае. В конце концов, он произошел больше года назад. Су Юминг талантливая мечница, пробившаяся к статусу внутреннего ученика не имея никаких ресурсов, кроме трудолюбия и таланта. Ее единственным недостатком в глазах секты было то, что она не слишком жаловала всеобщую любимицу - Бай Юлань, и даже, о ужас, победила ее во внутренних соревнованиях. Практически сразу после этого ее обвинили в том, что она сломала любимый веер сестрицы и серьезно наказали, так как Су-цзе не признала свою вину. Если бы не вмешался Пэн Хэй, ее непосредственный учитель и глава пика Ляньхуа цзянь, Су Юминг могли бы даже изгнать из секты. Благо члены пика Ляньхуа цзянь не поверили в то, что их ученица могла сотворить подобное, и встали на ее сторону. Иначе не представляю, как бы справлялась дальше эта гордая и прямолинейная девушка.

—Сестрица, — Бай Юлань ударилась в слезы, и на меня сразу же стали смотреть, как на врага. Не удивлена. — Как ты можешь, я же … я...

— Если ты хочешь сказать, что была неправа, — равнодушно заметила я, — то извиняться надо перед Су-цзе, и молиться всем Буддам, чтобы она тебя простила. Твои необдуманные слова могли разрушить всю ее жизнь. Но если возвращаться к вопросу о том, что моя охрана играла в кости, то здесь даже доказательств не надо. Один кубик закатился к кусту пионов, а у Мин Джинхэя стаканчик торчит из кармана.

Я снова находилась в эпицентре хаоса. Юлань плакала и причитала, охрана несла чушь в свое оправдание, Чуань-Чуань заламывала руки и старалась сделать вид, что ее здесь нет. Отец краснел, бледнел и все больше напоминал вареного рака. Наконец его прорвало:

— Бай Лилу! Ты наказана!

— И за что же наказана Лу-эр?

О! Дедушка.

Глава 3

Мы с дедушкой сидели в саду, и пили чай. Мягкий перестук ловца ветра, шелест бамбуковых зарослей, запах пионов настраивали на созерцательный лад.

После вмешательства деда хаос перед моим Двором резко затих. Охрана — наказана, Юлань — наказана, за что ее гарем возненавидел меня еще сильнее, даже отец получил выговор. Разумеется, мне тоже пришлось объясняться. И свой выговор я тоже получила, за выходку с платьем. Дед закатил глаза и в очередной раз попытался доказать, что раз мы сестры, то должны быть терпимее друг с другом. Если честно, в этом аспекте я его не понимала. Он все видел, все понимал, но питал несбыточные надежды. И он, и бабушка. Впрочем, старикам простительно. Они хотят мира и покоя в семье.

— Тебе стоит быть терпимее к младшей сестре, — вздохнул дед, погладив длинную бороду. — Она просто избалована родителями.

Я пригубила чай и с трудом удержалась от того, чтобы закатить глаза. Куда уж терпимее?! Я очень терпима к своим родственникам, особенно к младшим! Да я почти идеальная старшая сестра! Будь на моем месте кто-то другой, этих двоих уже просто придушили… Нет, на "придушили" сил не хватит. Отравили бы! Но эти мысли дедушке я озвучивать не стала, просто сделала то, что от меня ждали:

— Я больше “так” не буду, дедушка, — повинилась я. Под седыми бровями блеснул взгляд, острый как нож, а потом раздался тяжелый вздох.

— “Так” ты действительно не будешь.

А я спрятала улыбку, поднеся чашку к губам. Меня можно назвать достойной воспитанницей того, кого называли Лис Бай Хе. В своей мести я не повторялась, даже если трюк оказывался на диво удачным.

Некоторое время мы молча пили чай. Горничная принесла закуски и почтительно удалилась.

— Лу-эр, — я внимательно посмотрела на деда. Чтобы он пришел к моему двору, должна быть причина. — Что ты думаешь об открытии Царства?

Надо сказать, я удивилась такому вопросу. Его задавать следовало уж точно не мне. Есть много достойных мужей: глава клана, совет патриархов, главы пиков - открытие тайного царства обсуждать стоило точно с ними. Но не ответить деду я не могла, тем более, сам собой напрашивался вопрос:

— А оно само открылось или же печать была сломана?

Дед одобрительно хмыкнул. Угу. Вопроса от меня ждали и порадовались тому, что я его задала. Вот только к чему все это? Явно же не простая светская беседа.

—Увы, печать Тайного царства сложна, и немногие могут определить, была ли она сломана изнутри ли, снаружи, либо открылась сама, так как то, что было запечатано, уже не представляет угрозы. Мечники не сильны в чарах и формациях. Среди Старейшин и в совете патриархов разброд.

Вот мне об этом знать обязательно? Гарем не лезет в политику. Мне ли влиять на мнения серьезных, умудренных опытом мужчин? Нет, в части случаев годы отдельно, мудрость отдельно, но это точно со мной надо обсуждать? Хотя, надо признаться, льстит такое отношение, очень льстит.

— Возможно ли обратиться к другой секте за помощью в решении этого вопроса? — осторожно предложила я вариант, который, без сомнения, будет отвергнут. — Адепты Тянь Лянь очень хороши в формациях и чарах.

На меня недовольно посмотрели. Очень недовольно. Очень-очень недовольно.

А что? Мое дело предложить. Не нравится этот вариант, предложим другой.

— Среди ухажеров сестрицы есть Чан Юшенг, он тоже неплох в чарах и формациях. Привлеките его.

—Бай Лилу, — дед нахмурил брови. — отнесись к этому вопросу серьезно!

Ну серьезно, так серьезно. Дед прав, вмешивать чужую секту нехорошо для престижа Бай Хе. Но здравый смысл подсказывает мне, и только мне, что обратиться к главам Тянь Лянь было бы разумно. Но где престиж секты, гордость культиваторов - и здравый смысл? Это взаимоисключающие понятия. Да, я немного разби… Так…

—Дедушка, — осторожно начала я, что-то заподозрив. — Ты же не хочешь, чтобы я разобралась с печатью?

Дед отвернулся и демонстративно отхлебнул чай. Хочет! И вот как здесь глаза не закатить?! Нет, я, конечно, изучаю и печати, и формации, и чары, в силу полной неспособности к пути меча, но это же не повод думать, что я справлюсь лучше, чем патриархи секты, которая на этом специализируется. Дед снова демонстративно отхлебнул чай.

Повод.

— Может, все-таки обратиться к главам Тянь Лянь?— осторожно предложила я. — Тетушка Е Байхэ тебе обязательно поможет. Она...

Дед, не вовремя сделавший глоток, поперхнулся чаем и уставился на меня так, словно я собиралась толкнуть его на путь разврата.

Ах да. Дед во времена своей молодости был знатным красавцем, и тетушка Е Байхэ имела на него определенные виды, причем, по слухам, шансы получить если не сердце, то тело молодого главы Бай Хе у нее были немаленькие. Это все, конечно, давно заросло бамбуком, но память у бабушки, как у любого культиватора, отличная, и даже если для визита к старейшине Тянь Лянь есть причина, бабушка выест деду спинной мозг и печень. Либо отправится с ним, что приведет к очередному скандалу. Скандалить обе дамы любят, умеют. Душа широкая, уровень культивации высокий. И в прошлый раз их встреча привела к тому, что вместо пика у нас образовалось плато. А что дамы не поделили? Я забарабанила пальцами по столу. Не помню. Причина ссоры была крайне незначительной.

— Моих навыков не хватит, — отрезала я, отодвинув пиалу и едва не расплескав чай

— Ты не пыталась,— нахмурился дед.

— Я слабая, болезненная девушка, с поврежденными меридианами.

— Ты об этом вспоминаешь, когда тебе выгодно, — недовольно нахмурился дед, а мне оставалось только пожать плечами. Что поделать? Остальные вспоминают об этом, когда мне невыгодно. Могу ли я извлечь из своего состояния хоть капельку пользы? Я тяжело и надрывно закашлялась, как бы намекая, что этот разговор пора заканчивать.

— Мы продолжим позже, — не понял намека старый лис. Если бы я не была почтительной внучкой, чуткой и терпимой к недостаткам старших, я бы высказала все, что думаю. Даже использовала бы терминологию речных пиратов. Впрочем, как благородная госпожа из серьезной секты я, разумеется, не знаю подобных выражений. И никто обратное не докажет!

Понимая тяжесть ответственности, которую на мои хрупкие плечи попытался возложить старейшина секты, по совместительству дед, мне оставалось только вздохнуть. Судя по всему, так просто от меня не отстанут. Вот чем ему не понравился вариант привлечь Чан Юшенга? Он у нас в секте уже почти живет, даром что третий сын главы Хуэй У! Может, обратиться к другим старейшинам, и они повлияют на дедушку? Вариант возможный, но крайне спорный. У дедушки самый высокий уровень развития, все просто согласятся с его решением.

Если резюмировать, то я немного зла!

— Госпожа! — мои не успевшие начаться размышления прервала Чуань-Чуань. Спокойствие, только спокойствие, как завещал великий Цзи Ма. — Пришел каталог!

Каталог — это хорошо. Каталог — это вовремя. Торговый дом “Хуэй мао”, довольно молодой дом, успел обогнать своих конкурентов и сделать себе имя, однажды разослав по сектам каталог того, что будет выставлять на аукционе. И это стало сенсацией. Хотя потом эту идею позаимствовали и другие торговые дома, но Каталог прочно закрепится в умах масс, как издание с серым котом на страницах. Изначально я не собиралась посещать аукцион в ближайшее время, но если найдется что-то интересное, то сделаю это обязательно. В конце концов, ничего так не поднимает настроение, как потраченные деньги. Особенно не свои. Под проблему Тайного царства можно выпросить у деда небольшую, или большую, сумму денег. Ну и что тут у нас? Эликсир. Еще один эликсир. Таблетка. Таблетка редкая и уникальная. Таблетка единственная в своем роде. Еще один эликсир, теперь тоже редкий, уникальный и единственный. О! А вот это интересно. Эликсир “Цянхуа цзинло” — эликсир укрепления меридиан. Штука не самая редкая, варить умеют многие алхимики. Но привлек меня данный экземпляр не свойствами. В детстве я пила эти эликсиры, как чай, так что подобным меня не удивишь. А вот алхимик, сваривший его - это интересно. Ань Гуожи — человек известный, крайне талантливый, я бы даже сказала - гений из гениев. Но его эликсиры и таблетки всегда продаются по крайне низкой цене, чуть ли не по себестоимости. А все из-за того, что даже у хорошо знакомых и крайне простых вещей в его руках появляются порой крайне неприятные побочные эффекты. Причем проявляются они у всего, и всегда разные. Даже если Ань Гуожи клянется всеми Буддами и демонами, что эликсиры и таблетки из одной партии, побочные эффекты будут разными, даже на одном человеке. Мне подобные эликсиры не попадались, так что будет интересно попробовать. Я поставила себе отметку, чтобы не забыть, и продолжила пролистывать каталог. Еще из интересного присмотрела осколок небесного стекла, позволяющий, если верить описанию, видеть структуру формаций и сложных печатей, что очень помогает при работе с ними. Еще из такого же, интересного мне, был веер ста ветров, магическое оружие, весьма неплохого уровня, без каких-либо дополнительных требований к пользователю. Для меня, лишенной духовного оружия, это был весьма заманчивый вариант. Прикинув порядок цен, я поняла, что к деду за субсидиями все же придется идти. Суммарная стартовая стоимость выбранных мною лотов почти полторамиллиона духовных камней, и это без учета возможной наценки. Аукцион, как-никак. Впрочем, об этом можно подумать завтра.

Вернувшись в кабинет, я достала из нефритового кулона книги и свитки, которые забрала из Иньин Гу. Осмотрев их, я тяжело вздохнула. Стоит оставить их на завтра. День был тяжелым, изматывающим, и сил сейчас что-то изучать и просматривать, просто не было.

Мне снился сон. Сон странный, но вместе с тем привычный, я видела его с самого детства. Я стою в простом белом ханьфу в абсолютной темноте и пустоте. Одна. В этом месте всегда тихо. Никогда не дует ветер. Никогда не мелькнет лучик света. Если я иду, неважно, в какую сторону, то всегда остаюсь на том же месте, где и была. Но я люблю этот сон, ведь в нем я всегда здорова, мои меридианы и золотое ядро не повреждены. Я даже могу культивировать здесь. Чувствовать, как ци струится внутри, наполняя живительной силой каждую клеточку обычно слабого и беспомощного тела.

Когда я рассказала об этом сне деду, тот долго хмурился, поглаживая седую бороду, а потом предположил, что это мое внутреннее сознание, но это не так. Внутреннее сознание у меня похоже на крохотный островок в бушующем море, покрытое пеплом и трещинами, сквозь которые пробиваются редкие зеленые ростки. Последнее меня радовало безмерно - раз хоть что-то растет, то при должной культивации вырастет, а со своим странным сном я просто смирилась. Вот и сейчас в этой абсолютной пустоте я просто села поудобнее и принялась медитировать. Если подумать, более подходящее место для медитации придумать сложно. Единственная проблема - отрешиться от собственных мыслей, которые постоянно лезут в голову. В части “не думать ни о чем и сосредоточиться только на дыхании” помогает только самодисциплина. Великий мудрец сказал: благородный муж постоянно совершенствуется. Последуем же его совету. Самый простой способ медитации - дыхательный. Сосредоточиться на медленных вдохах и медленных выдохах, почувствовать, как грудь наполняет воздух и как покидает ее. Очень простая в исполнении техника. Мешал назойливый шепоток где-то на границе сознания.

— Этот мир ненавидит тебя…

Да, да, да. Я в курсе, озвучь что-то новое или не мешай.

— Разве ты не хочешь уничтожить все, что тебе мешает? — словно шелест бамбука на ветру, чужие мысли вторгались в мое сознание. От возмущения я даже глаза открыла. Не спорю, у меня порой мелькают мысли, не подобающие благородной дочери. Но то, что я хочу прибить сестрицу и ее гарем особо жестоким образом, совершенно не значит, что я планирую воплощать эти фантазии в жизнь. И не потому, что боюсь наказания или мук совести, просто мне откровенно лень, это первое. Второе - я осознаю свою весовую категорию. Нет, я уже не раз и не два задумывалась над процессом убиения и поняла: технически можно, даже не слишком привлекая внимания, но это долго, муторно, и результат не стоит затраченных усилий.

Чужой мысленный голос, который усиленно маскировался под мой собственный, закашлялся и как-то смутился.

— Разве ты не хочешь силы и власти? Стань главой секты, склони всех к своим ногам, раздави своих врагов! Будь единственной силой в мире культивации, с которой все будут считаться! — попробовал он зайти с другой стороны, и меня откровенно подбросило вверх, из положения “сидя в позе лотоса.” Да хранит меня Будда от всего этого! Встать во главе секты! Да ни за что. Куча рутинной работы, бюджет, склоки между пиками, разборки между учениками. Дед, как сбросил с себя все это, так даже помолодел. А вот у отца от такого стресса волосы выпадают. Еще хуже единственная сила в мире культивации, с которой все должны считаться! Если в секте такой объем бюрократии, то… Страшно представить озвученный вариант. К тому же, наверняка найдутся те, кто захочет свергнуть меня с такого заманчивого пьедестала. Нет, нет, нет.

Кстати, раньше меня во сне чужие голоса не тревожили. Теперь бы понять, с чего такое разнообразие, что с этим делать и главное: как заткнуть. В силу специфического характера я предпочитаю уединение и минимальное количество общения, желательно с хорошо знакомыми людьми. Излишняя социальная деятельность меня утомляет. Что обидно, обычно после этого сна с пустотой я просыпалась хорошо отдохнувшая и полная сил, но есть у меня подозрение, что в этот раз проснусь злой, раздражительной и явно не отдохнувшей.

Мелькнула странная, абстрактная мысль - а не могли ли во мне запечатать какого-нибудь могущественного демона? Как, например, в герое древнего эпоса Мин Жэне? В нем запечатали девятихвостого демона-лису. Но если бы что-то подобное нападению демона произошло, в секте об этом было бы известно! Как сказал один из великих Учителей: и хорошему и плохому трудно избежать людской молвы. Так что о таком событии, как нападение демона на секту, особенного такого, какого не смогли убить и пришлось запечатывать, я бы знала. Значит — не демон. Если это на самом деле мой внутренний голос, то мне это не нравится. Я и так часто веду мысленный диалог сама с собой. Еще один собеседник в голове явно лишний.

—Я подарю тебе сказочное богатство, — на этот раз голос, похожий на шелест ветра, казался несколько обескураженным. Ну что тут можно сказать? То, что я планирую просить духовных камней у деда, не значит, что моя казна скудна, это значит, что я не хочу ее делать таковой. Богатство — это, конечно, хорошо, однако путь культиватора в целом, и путь меча в частности, учит презирать мирское. Хотя презирать мирское с полным кошелем проще, чем без него.

Я в очередной раз отмахнулась от голоса и сосредоточилась на дыхании. Вдох-выдох, вдох-выдох. Голос стал тише и в какой-то момент исчез совсем. Вот сразу бы так. Не люблю, когда в моей голове кто-то лишний обитает, мне и себя порой много.

Я проснулась неожиданно посреди ночи. Раскаты грома сотрясали небо. Кто-то прорвался или просто испортилась погода? Тяжелые капли дождя, ударившись о крышу, дали ответ на вопрос. Я открыла окно, впуская в спальню холодный, влажный воздух. Сон, оставивший неприятное послевкусие, рассеивался, стирался из памяти. Наблюдение за дождем, в конце концов, тоже своеобразная медитация.

Глава 4

День выдался хмурый и пасмурный. Ночной дождь затих, оставив после себя тяжелое серое небо, давящее не хуже ци от высокоуровневого практика. Идеальный день для того, чтобы сидеть дома, пить чай, и читать про любовную любовь девятихвостой лисы и гениального, но не понятого миром героя. Можно поиграть на гучжене, можно заняться вышиванием, можно медитировать. Но нет, я иду к Вратам, чтобы направиться на аукцион. Торговый дом “Хуэй Мао” выбрал своей резиденцией северный город Ченьшунь, большой, шумный и беспокойный. Причем находящийся довольно далеко от секты Бай Хе, если рассматривать чисто географически. Однако Врата позволяли практически мгновенно перемещаться на огромные расстояния. И их тоже подпитывала сложная, неповторимая формация. Впрочем, в отличие от системы Иньин Гу Врата располагались по всему континенту, являясь важной торговой и транспортной артерией. Так что хоть воссоздать формацию не может пока никто, за исправностью следят. Даже демонические секты, которые нет-нет, да и вылезают из своей норы, не рискуют устраивать хаос возле Врат.

Поглубже натянув капюшон отделанного горностаем плаща, я недовольно пробурчала себе под нос те слова, которые не должна знать приличная леди из приличной семьи. Ожидаемо я не выспалась, и чувствовала себя хуже обычного, даже тоник, который я пью по утрам вместо чая, казалось, горчил больше чем обычно.

—Госпожа,— суетливая Чуань-Чуань всплеснула руками.— неужели вы не возьмете с собой охрану? Не возьмете меня?!

Я закатила глаза и медленно сделала пару глубоких вдохов и выдохов. Вот почему у меня так мало горничных. Мне хватает одной. Я, разумеется, понимала ее беспокойство, но иногда мне очень хотелось побыть одной, и это был именно такой момент.

—Ченьшунь относительно безопасный город. И если меня не занесет в район речных портов, то все пройдет хорошо. Тем более, я уже не раз бывала на аукционе.

Не то чтобы Чуань-Чуань мне поверила, но смирилась. Просто пока она провожала меня до Врат, мне успели выдать целый ворох указаний: не ходить по переулкам, только по центральным улицам. Не останавливаться где попало, есть список проверенных гостиниц. Обязательно взять паланкин либо повозку. Не замерзать. Не пить слишком горячие и слишком холодные напитки, не есть уличную еду. Не заказывать слишком жирное, слишком острое и слишком пряное, когда я остановлюсь на обед. Не покупать сомнительные вещички на уличных лотках. Когда я шагнула во Врата и голос Чуань-Чуань стих, я вздохнула с облегчением. Вот клянусь всеми Буддами, вернусь и сразу займусь поисками жениха для нее. Идеальный, на мой взгляд, вариант — практикующий из дальней секты. А себе новую горничную возьму — немую!

Ченьшуань встретил меня столь же ненастной погодой, шумом, гулом и толпой людей. Буквально не успела я отойти от Врат, как в меня врезался какой-то тип, шныряющий взглядом по округе и одновременно не видящий ничего перед своим носом. Было очевидно, что он больше сосредоточен на том, чтобы высмотреть кого-то в толпе людей. Людей, бредущим по своим делам, которым нет никакого дела до девушки в плаще. Таких девушек здесь много. Плюс-минус еще одна не сыграют особой роли. Здесь, в толпе, которая обезличивает тебя, стирает индивидуальность до песчинки, увлекаемой ее волнами, можно быть собой, как бы странно это ни звучало. Скинуть оковы, налагаемые статусом и фамилией, принадлежностью к секте или пути. Даже то, является ли твоя секта праведной или нет, не столь уж и важно, пока ты соблюдаешь законы города и не переступаешь определенных границ. Я перемещалась по городу с толпой, рассматривая окружающее. Несмотря на то, что я уже не раз здесь бывала, я все еще любила рассматривать повседневную жизнь людей. Вот мимо прошли трое практиков в светлых дорогих одеждах. Явно представители не самой маленькой секты. Расслабленные, спокойные, они даже мысли не допускают о том, что кто-то может причинить им вред или ограбить. Мелкий попрошайка пристал к какой-то зажиточной матроне с добрым лицом и не очень добрыми слугами, получив, с одной стороны - удар кнута, с другой — мелкую монетку, брошенную в пыль, и кусок пирожного. Две девушки самого нежного возраста, болтая о чем-то, выбирали украшения на расстеленной у дороги тряпке. Тканевые цветы, деревянные шпильки - вот нехитрый ассортимент старого торговца, которого, непонятно за какие заслуги, не гоняет стража с этой довольно оживленной улицы, полной состоятельных людей. Впрочем, блажь купить простую деревянную шпильку возникает и у девушки, которая имеет добрую сотню шкатулок, полных украшений из драгоценных камней, золота или серебра. Не удержалась и тоже подошла посмотреть. Шпильки действительно простые, даже не из духовных деревьев, просто вырезаны с некоторым изяществом. Даже слуги в Бай Хе не носят подобных. Купила две.

Гул толпы иногда перекрывал голос зазывал, приглашающих в лавки купить новые румяна, драгоценные ткани, туфельки или мечи. Практиков много. Мечами пользуется если не половина, то треть как минимум, так что не удивительно, что и оружейных лавок тут много. А еще зазывалы приглашали попробовать разнообразных закусок, от жареных кузнечиков до лепешек в меду. Ни кузнечики, ни лепешки меня особо не привлекали. Притупленный постоянным принятием лекарств вкус сложно было чем-то стимулировать. Хотя любимые лакомства были и у меня. И разумеется, мне Чуань-Чуань строжайше запретила их есть. Но где я, и где Чуань-Чуань. Воспользовавшись отсутствием контроля, я поступила совершенно по-детски: купила связку засахаренного боярышника. От кислых ягод тут же свело зубы. Вкусно! Вредно, но вкусно. Я зажмурилась от удовольствия и съела еще одну ягоду. Хотела съесть еще одну, но на меня снова налетели, выбив из рук надкусанные ягоды. И снова тот же тип, что и у Врат. Странно, мне казалось, он направлялся в другую сторону. Мужчина недовольно зыркнул на меня, но тут же пробормотал что-то, что при сильном желании можно было принять за извинения. С трудом усмирив поднявшееся в душе раздражение, я отряхнула плащ, печально оглядела недоеденный боярышник, к которому уже семенили муравьи, непонятно как выживающие в городе, и поспешила уйти в более тихую часть улицы.

Традиционно аукцион начинается с закатом, так что у меня достаточно времени, чтобы погулять и решить кое-какие дела.

У меня был план, и я его придерживалась. Первым пунктом была улица Нюйу. Здесь традиционно продавали все, что необходимо для рисования талисманов и сами талисманы. Мне уже давно стоило пополнить свои запасы, рисовая бумага и киноварь давно подошли к концу. Полагаясь на о-фуда, надо понимать, что это расходный материал, и каким бы мощным не было заклинание, в талисмане оно одноразовое. Именно поэтому тот, кто полагается только на талисманы, в затяжной битве обязательно проиграет. О-фуда заканчиваются гораздо быстрее, чем ци. А еще это дорого, если, конечно, ты сам не рисуешь талисманы. Так как я редко, — почти никогда,— покидала секту и сталкивалась с монстрами, дьяволами и демонами, то можно было сказать, талисманы я рисовала для своего удовольствия. Иногда отдавая деду и в секту, иногда продавая, что тоже ставили мне в укор.

— Госпожа Бай!— услужливый продавец, низко сгибая спину в приветствии, поспешил выйти из-за стойки. — Вас давно не было видно. Как ваше драгоценное здоровье? Ваше появление озаряет нашу скромную лавку, словно сияние небесного вознесения!

Отвечать на столь вопиющую лесть я считала ниже своего достоинства, и бросила на него хмурый недовольный взгляд. Именно этого продавца, с длинными жидкими усами, делающими его похожим на цикаду, я не любила. И у него никогда не покупала. Предпочитала либо покинуть лавку, либо дождаться А-Шу, невысокого горбуна, хмурого и молчаливого. Я цокнула, и продавец, опытно уловив волну раздражения от меня, поспешил вернуться за стойку. Я неспешно прогуливалась вдоль витрин, рассматривая заинтересовавшие вещи. Подставка для кистей в виде дракона, пронзающего грозовые тучи. Изумительная по детализации работа, каждая чешуйка, каждый волосок в бороде и усах, все можно было отчетливо рассмотреть, да и материал подобран на диво удачно. Драгоценный белый нефрит, почти прозрачный, без каких-либо вкраплений и примесей. Действительно, бесценная работа, думаю, деду понравится.

Наконец А-Шу спустился со второго этажа, выведя клиента, которого обслуживал, через задний ход. В лавке уделяли большое внимание конфиденциальности клиентов, и со второго этажа был отдельный выход. Но даже рассматривая заинтересовавшую меня подставку для кисти, я хорошо это слышала. Шаги А-Шу ни с чем не перепутать. Тяжелые, словно звук порванной струны на гучжене, неровные, шаркающие. Обернувшись, я увидела, как он подходил, подволакивая ноги и переваливаясь, чуть наклоняясь вперед. Удивительно красивое лицо диссонировало с искривленной, изломанной фигурой. Природа, не дав ему стати и здоровья, щедро отсыпала таланта в чарах и талисманах.

—Госпожа Бай.— голос у него тоже был приятный, такого тембра, как мне нравится - не слишком глубокий, не слишком высокий.

— Давно не виделись, А-Шу, — довольно мягко поприветствовала я фактического хозяина этой лавки и сразу объявила — Я возьму эту подставку.

Сколько я буду выбирать кисти, чернила и бумагу, неизвестно, и мало ли - найдется еще ценитель прекрасного.

— Все для вас, госпожа Бай. Желаете что-то еще?

— Смотря, что ты предложишь.

А-Шу чуть отошел в сторону, пропуская меня к лестнице на второй этаж. Что ж, значит, у него действительно есть что-то интересное.

Это действительно было интересно. Набор кистей для каллиграфии.

— Обратите внимание, госпожа Бай,— А-Шу осторожно достал кисть из чехла и протянул мне. — для создания этого набора кистей использовалась шерсть белого ледяного волка. Талисманы стихии льда будут даваться проще в начертании. Сам ворс очень плотный и в то же время очень мягкий. Рукоять выполнена из веток тысячелетнего персикового дерева, а также для создания баланса энергий дополнена вулканическим ониксом, что позволяет рукояти сохранять комфортную температуру.

Я была очарована и не могла оторвать глаз. Кисти настоящее произведение искусства, достойное стать сокровищем ученого. Создавалось невольное впечатление, что этот набор создавался специально для меня. Но, в конце концов, я часто покупаю кисти у А-Шу, и они всегда подходят как нельзя лучше.

— Еще могу предложить киноварные чернила. Нам удалось получить весьма редкие образцы из самого Таймея. — осторожно предложил А-Шу, — Высочайшее качество, бесшумные и легко растираются. Практически без применения силы, что очень подходит вам, госпожа Бай.

Я задумалась. С одной стороны, раньше я пользовалась другими киноварными чернилами, которые мне нравились, но уже закончились, с другой — почему бы не попробовать что-то новое? К тому же это чернила из самого Таймея. И футляр очень красивый. И оттиск на самой палочке. Я не устояла.

Еще был чехол для талисманов. Легкий, жесткий, позволяющий легко достать талисман и одновременно защищающий хранящиеся в нем о-фуда от повреждений. В зависимости от плотности бумаги, на которой выполнены талисманы, он вмещал от пятидесяти до двадцати пяти талисманов. Удобнейшая вещь! Взяла три. Функционально и полезно. Оставим за ширмой бархатистую, хорошо выделанную кожу и инкрустации перламутром. Не обошла вниманием и бумагу. Вот уж что действительно заканчивается моментально. Многие предпочитают рисовать талисманы на тонкой рисовой бумаге, и я в том числе. Но совсем недавно к деду приезжал один из мастеров чар и талисманов, и рассказывал, что чем плотнее бумага, тем лучше она держит заливаемую ци. Да, по итогу талисман становится дороже, но потребляет меньше энергии при создании. Мне, с моим здоровьем и запасами, приходилось дорожить каждой крохой ци, а деньги для меня являлись гораздо меньшей ценностью. Хотя создавать талисманы можно не только на бумаге. Деревянная или нефритовая пластинка тоже подойдут. Но на таких материалах рисовать — портить талисман. А вот вырезать… Тут и заклинание мощнее и долговечнее, и шансов испортить его от воды и ветра в разы меньше, но, разумеется, это дольше. Сильно дольше. Ну и уметь надо. Я знала принцип, имела инструменты, но практически никогда не прибегала к такому способу, который требовал гораздо больше сил и энергии, чем у меня было.

Дополнительным бонусом от А-Шу было то, что все мои покупки доставят в секту, более того, расплатиться за покупки тоже придется секте, точнее, моей матушке, которая следит за бюджетом семьи. Расписка, скрепленная моей печатью, довольно серьезный финансовый документ, который она, разумеется, не сможет отказаться оплачивать. Иначе могут пойти слухи. И так многие говорят, что задний двор главы Бай Хе в беспорядке, что слегка подтачивает авторитет отца. Если ты не можешь навести порядок в своей семье, как ты можешь управлять сектой?

Один такой кризис отец пережил, когда мне было лет пять. Слуг вокруг меня не было, врача тоже не пригласили, да и жила я тогда не в хорошо обустроенном дворе, а почти в сарайчике. Моих сил хватило в полубреду выйти из дома, где я жила, и побрести куда глаза глядят, в поисках хоть какой-то помощи. Я набрела на деда. Деда в сопровождении нескольких старейшин и глав пиков. Скандал вышел знатный. Отец чудом удержался на своем месте, еще большим чудом было то, что мать не отослали куда-то в монастырь. Или она именно тогда была беременна мелким паршивцем? И поэтому? Не помню. Меня в итоге забрали к себе дедушка и бабушка, а мы с родителями научились поддерживать некоторое внешнее подобие приличной семьи. Очень некоторое и очень подобие.

Так что счета она оплатит, но ворчать будет, хоть это не страшно.

— Госпожа Бай, — увидев, что я подписала расписку и потянулась за плащом, засуетился А-Шу, — вы действительно собираетесь уходить? На улице стало многолюдно, может, стоит переждать немного?

— Сегодня начинается аукцион, так что ничего удивительного в этом нет. — отмахнулась я. — Не стоит так волноваться, А-Шу, но если мне понадобится помощь, я сообщу.

Мужчина нахмурился. Похоже, он действительно беспокоился о том, что я могу попасть в беду, но причин задерживать меня не было, как и подходящего статуса. Хотя в лавке вкусный чай, да и поговорить с А-Шу о талисманах и заклинаниях интересно, все же у меня еще были дела.

На улице стало как-то оживленней, чем я ожидала. В воздухе ощутимо витало какое-то неясное беспокойство. Списать это на начало аукциона было уже нельзя. На глаза постоянно попадались люди, вызывающие стойкие ассоциации не то с тайной стражей, не то с убийцами. Наткнувшись взглядом на одну и ту же рожу, снующую по торговой улице как безголовая муха, с безумными глазами навыкате, ту самую, что уже дважды натыкалась на меня, я поспешила в чайхану. Еще и взгляд в спину. Хотя я ненавижу это ощущение, этот взгляд был другим, далеким от ненависти и пренебрежения. В нем не было злобы или желания причинить вред, так что я решила его проигнорировать. Добравшись до ресторана, я поднялась на второй этаж. Благо, именная табличка секты позволяла сразу пройти в отдельную кабинку, не ожидая на первом этаже, пока меня пригласят. Держал этот ресторан мужчина, который когда-то был внешним учеником секты. Он, впрочем, не достиг особых высот в культивации, но это не помешало ему резервировать ложу для представителей секты. Перед заказом принесли лимонной воды и горячее полотенце освежиться, а еще множество маленьких закусок пробудить аппетит. Ложа, зарезервированная для нашей секты, была украшена шелковыми ширмами с изображением журавлей, летящих над горами, символами Бай Хе. В высоких фарфоровых вазах, с изображением летящего в облаках дракона, разместилась сложная цветочная композиция с побегами бамбука, дополненная причудливо изогнутыми ветками зимней сливы с едва распустившимися бутонами, наполняющими комнату причудливым ароматом.

— Ступай! — я отослала официанта — Я хочу побыть одна. Заказ передам через журавлика.

Мужчина, низко кланяясь, попятился, оставляя меня одну. Мне бы тоже уйти с ним, развернуться и надеяться на удачу, которая редко мне сопутствует. В воздухе приятно пахло зимней сливой, но к нежному аромату, едва уловимому, трепетному, примешивался неприятный железистый запах уже свернувшейся крови, скрываемый растворенной в воздухе ци.

ЗЫ:

Я употребляю о-фуда, как синоним к талисманам, так как все японское - это немного заимствованное китайское. Если кто-то подскажет более правильный вариант, буду безмерно благодарна.

ЗЫЫ:

Буду очень рада комментариям, в конце концов, они позволяют увидеть мою книгу большему количеству читателей)

Глава 5

Я медленно прошла вглубь кабинки. Сделала глубокий вдох и задержала дыхание. От запаха чужой, уже свернувшейся крови начало мутить. Дышать старалась через раз и очень тихо, опасаясь спровоцировать раненого. В конце концов, загнанная в угол крыса бросится и на дракона. Преодолев тошноту, сняла плащ и, аккуратно сложив его, положила на край низкого, богато украшенного резьбой диванчика. На столе уже стояли немного закусок и чайник с теплой водой, в которую были добавлены цветы распустившейся сливы. Они придавали родниковой воде чуть сладковатый привкус и приятный аромат. У окна, закрытого резной решеткой, дышалось чуть легче. Окончательно перестало мутить после глотка воды. Да и в голове прояснилось. Расчет и фатализм придушили паническую мысль “Куда ты пошла, во что ты ввязываешься!..” мечущуюся в уголках разума.

Концентрация ци стала плотнее. Казалось, любой мой шаг, любое мое неосторожное движение может спровоцировать того, кто спрятался в тенях за ширмой. Воин, раненный в схватке с другим воином, довольно распространенное явление в мире культивации. Практики сталкиваются друг с другом, и словесные потасовки перерастают в битву не на жизнь, а на смерть. Даже среди праведных сект немало тех, кто порой скрыто, а порой и нет, враждует друг с другом. И это только праведные. Кроме них, баланс инь и янь нарушали неправедные секты, демонические культы, отдельные практики-отшельники, которых не всегда можно было отнести к той или иной силе. Мир никогда не был спокойным и безопасным местом. И надо признать, я была в растерянности, не совсем понимая, как правильно поступить. Но если верить сборникам рассказов, которые я, признаюсь, почитываю иногда, угадывая в героях знакомые личности — это должна быть судьбоносная встреча, которая перевернет все. Мы с раненным практиком встретимся взглядами, и, в окружении роз и лотосов, погрязнем в пучине роковой любви, которая перевернет мир культивации. Да, любовь обязательно должна быть роковой. А уж если учитывать, что я представительница секты ортодоксальной, то раненый должен быть, обязательно должен быть, представителем неправедной, а еще лучше демонической секты. И обязательно это их молодой лидер, который совершил много зла, но из-за встречи со мной обязательно вступит на путь праведности. Впрочем, памятуя о моей репутации, скорее я должна упасть в пучину порока и разврата. По спине пробежали мурашки, и я зябко передернула плечами. Сразу захотелось либо уйти из кабинки, либо добить нежданного гостя. Правда, последнее было весьма слабо представимо - ничего такого, что может серьезно навредить практику даже не самого высокого уровня, я с собой не брала. Успокоившись, поклялась никогда больше не читать отобранные у Юлань сборники. Они и ей голову задурили, и на меня влияние оказывают! Сжигать! Сжигать не читая. А еще бабушке пожаловаться. Нет, бабушке не получится. Старушка и сама не против почитывать подобную литературу. Приходилось смиряться с тем, что в семье, кроме меня, нет адекватных людей.

Сев на диванчик и опершись на подлокотник, я рассеянно смотрела на шумную толпу. Тип, попавшийся мне уже несколько раз, мелькнул еще пару раз и пропал в каком-то переулке. Искал ли он человека, который пытался скрыть за ци запах крови и тяжелое дыхание? Не знаю.

Я налила воду в пиалу и сделала глоток. Сладковатая от нектара вода согрела, а приятный запах сливы защекотал в носу. Так могло продолжаться до бесконечности, и я решилась:

— Эта благородная госпожа надеется, что практик, отдохнув и залечив раны, покинет это место так же тихо и незаметно, как и пришел сюда.— я поставила пиалу на стол. Говорить, не видя собеседника, было несколько непривычно.

Из самого темного угла кабины раздался хриплый смех, перешедший в надсадный кашель. Сломаны ребра? Задето легкое? Или что-то более серьезное, связанное с циркуляцией внутренней энергии? Не мое дело. Мои знания в медицине хоть и превосходят знания большинства практиков, но весьма отрывочные и поверхностные.

— Разве благородная госпожа не должна поднять шум и привлечь стражу? — голос говорившего был хриплый. Ему бы воды, смочить горло. Предлагать не стану.

— Благородная госпожа решила, что промолчать - это самый рациональный вариант. Вы практик, чей уровень позволяет контролировать рассеянное в воздухе ци, а в таверне полно гражданских. Культиватор праведного пути должен заботиться об обычных людях.

Не то чтобы совсем ложь… В общем и целом практикам наплевать на обычных людей. Но эта чайхана принадлежит одному из Бай Хе. Будет неприятно, если здесь начнется потасовка, спровоцированная старшей дочерью. Отослав официанта, я просто пыталась минимизировать угрозы. Я не покидаю секту без талисманов и защитных амулетов. Одну атаку, даже продвинутого практика, я переживу.

Из тени раздался еще один смешок. Кого-то явно позабавили мои рассуждения. Ну да ладно, какое мне дело до того, кто рассеется сизой дымкой тумана на рассвете и никогда больше не появится в моей жизни. Я налила себе еще одну пиалу воды. Ощущение чьего-то присутствия, до того почти не ощущаемое, становилось все сильнее и неприятно царапало где-то за позвоночником. Ци, рассеянного в воздухе, становилось все меньше. Либо практик расслабился, поняв, что я не представляю для него угрозу, либо сильно ослабел от ран и уже не мог контролировать ее. Оба варианта меня более чем устраивали.

— Разве благородная госпожа не должна быть сострадательной и милосердной к этому скромному практику?— раздался за спиной голос. Интересное заявление, я чуть изогнула губы в подобии усмешки.

— Эта госпожа не Бодхисаттва, спасение всех живущих не ее путь. — отрезала я. Несмотря на то, что милосердие, сострадание, и готовность прийти на помощь лицемерно восхваляются как добродетель, не так много людей, которые готовы бескорыстно проявлять эти качества. Не зная, кто какую опасность несет или может нести в будущем, я не была готова помогать этому человеку.

— Получив немного помощи, я уйду так же тихо, как и вошел, ровно как того и желает благородная госпожа.

А вот это было заманчиво. Вот только слова порой легче, чем облако. Доверие зыбко.

— Если благородная госпожа хочет гарантий, этот незначительный практик готов дать их. — продолжали искушать за спиной. Этот вариант приемлем.

— Тогда я хотела бы услышать громовую клятву, — за спиной воцарилась напряженная тишина. Немногие практики готовы поставить на кон свое развитие, впрочем, немногие и требуют такового. При попытке нарушении условий “громовая клятва” сначала предупреждала оступившегося неприятными покалываниями или иными незначительными проявлениями, а вот в случае преступления формальных условий полностью уничтожала развитие практика, сжигая меридианы и разбивая даньтянь на куски, одновременно причиняя невыносимую боль и сопровождаясь громовыми раскатами, за что и получила свое название.

— Что бы ты хотела услышать в этой клятве? — речь незнакомца стала менее формальной, и мне это не понравилось. Нормы этикета и строгая формальность в разговоре создают дистанцию и не позволяют сократить ее внезапно. И вот такое резкое эмоциональное приближение заставило меня поморщиться. Я не любила, когда люди неожиданно начинают выказывать свою близость. Это вызывало у меня физический дискомфорт. А еще в такие моменты я была склонна согласиться с утверждением одного из ухажеров Юлань, который в запале очередной их со мной ссоры бросил:

— Да у тебя просто аллергия на людей!

И если подумать, я склонна согласиться с этим утверждением. У меня аллергия на глупых, раздражающих, и пытающихся быть ко мне неоправданно близко людей.

— Благородная госпожа, — в своей речи я продолжила придерживаться формальной речи, пытаясь таким образом донести до него степень своего раздражения и неприятия подобной вольности. — хотела бы услышать, что получив помощь, вы покинете это место. Вы никогда не причините вреда этой госпоже. — насколько бы милосердной я ни была, своя безопасность прежде всего,— вы покинете это место, не причинив вреда персоналу, не нанесете урона или ущерба чайхане. И никогда не будете пытаться вернуться сюда с желанием отомстить или как-то навредить этому месту.

Хриплый смешок перерос в кашель. Долгий затяжной. И запах крови стал гораздо отчетливее. Но стоило кашлю затихнуть, как мужчина, глубоко вздохнув, медленно, проговаривая каждое слово, напитывая его ци, иногда останавливаясь, чтобы отдышаться, произнёс клятву, которую я хотела. Когда последнее слово затихло, я услышала шум. Похоже, клятва истощила все силы практика, и он потерял сознание. На самом деле ничто не мешало мне оставить его умирать. Клятва дана, а слова легки, словно облако, и доверие зыбко. Но… Ох уж это “но.” В конце концов, иногда можно побыть Бодхисаттвой. Я цокнула языком и заглянула за ширму. Молодой мужчина в дорогой одежде, полностью заляпанной кровью, действительно потерял сознание. Я осторожно прикоснулась к его руке и нащупала пульс. Хаотичный. Затухающий. Практик потерял много крови и израсходовал почти всю ци для поддержания состояния бодрствования. Рискованно, но это помогло ранам закрыться. Теперь, если их не потревожить, есть неплохие шансы, что он все-таки выживет. Только раны показались мне какими-то странными. Я не могла понять, чем их нанесли и с какого угла. На меч точно не похоже, больше похоже на оружие с зазубринами. Практики праведного пути не пользуются такими. Оружие с волнами и зубцами оставляет неприятные рваные раны, из которых буквально вырываются куски мяса. Такие раны очень долго и тяжело заживают. Впрочем, для меня это было не особо важно, о ранах следовало позаботиться, и как можно скорее. Из нефритового кулона я достала аптечку. Девушки часто выходят из дома с вышивкой и рукоделием, а меня слабое здоровье научило носить с собой медикаменты. Что-то не подходило, что-то было слишком слабым, а что-то наоборот, слишком сильным. Один из постулатов врачей: не навреди. Умной женщине трудно готовить без риса, мне же при скудном наборе лекарств сложно поставить на ноги практика, который выглядит так, словно находится на последнем издыхании. Рецепт мази “Синсин”, которая помогала буквально от всего, был разработан мастером Цзи Ма и уже почти полторы тысячи лет оставался неизменным. Правда, ходили легенды, что мастер был недоволен этой своей поделкой, и говорил, что запах совсем не тот, что должен был быть. Однако маленькая круглая красная коробочка с желтой звездочкой была у каждого практика, даже странно, что у моего подопыт… пациента, ее не нашлось. Закрыв рану повязкой, для чего пришлось раздеть мужчину, я вздохнула и снова посчитала пульс. Стал стабильней, по счастью, не было никаких признаков отравления, рана была чистая и относительно простая. Думаю, в других условиях она не доставила бы ему особых хлопот, но долгая погоня и попытка скрыть себя просто измотали мужчину. Немного подумав, я рискнула дать ему часть кроветворной таблетки. Разумеется, раскрошенная, она теряет часть своих свойств, но для ослабленного человека небольшой части должно хватить. А дать целую я все же не рискнула. Кровь синтезируется организмом, и принудительно заставлять ослабший организм работать, пусть даже на благо его самого, может стать не самой хорошей идеей. Пока возилась с раной, убедилась, что ребра если и ушиблены, то не сломаны, да и сильных внутренних повреждений, которые бы потребовали более серьезной медикаментозной помощи, у мужчины не было. Ему надо отлежаться, нормально поесть и отдохнуть. А вот мне надо срочно сменить платье. Я вся измазалась в крови!

Устроив мужчину поудобней на полу (поднять и перетащить его на диван мне бы просто не хватило сил), я налила себе еще воды. Пить хотелось неимоверно. В дверь постучали.

—Госпожа Бай, вам нужно что-нибудь? — осторожно спросил официант, не решаясь потревожить мой покой.

—Нет, ступай,— отмахнулась я, а потом опомнилась. — принеси мне еще теплой воды и закусок.

—Как прикажете, — за дверью раздались удаляющиеся шаги, а я, вернувшись на диванчик, в изнеможении откинулась на спинку. Все же надо было оставить его умирать. Я совершенно без сил. Стоило собраться с мыслями и выйти купить платье. Ченьшунь славился своими торговыми улицами, так что найти что-то подходящее будет несложно. К тому же, если уж делать добро, то стоит прикупить и чистый мужской костюм. Заляпанный кровью, мой пациент, если покинет это место, моментально привлечет ненужное внимание.

Понимая, что скоро вернется с заказом официант, я решила убедиться, что моего подопечного ему на всем его пути видно не будет. Чтобы убедиться в обратном, достаточно было встать у двери. Мужчину было видно. Я задумалась. Если пол, заляпанный кровью, можно еще списать на мой кашель, то вот полуголого мужчину рационально и без репутационных потерь объяснить не получится. Увы, не все могут разгуливать в окружении красавцев всех мастей и пользоваться славой добродетельной и невинной девушки. Боюсь, меня вполне могут наградить славой блудницы. Меня этот вариант совсем не устраивал. Вариант нарисовать талисман невидимости пришлось отмести как хороший, но в данной ситуации не слишком состоятельный. Рисование талисманов — дело, требующее концентрации, сосредоточенности и, главное, времени. Пока разотрешь чернила, пока нарисуешь восемь небесных триграмм, пока сам символ нарисуешь, официант уже раза три придет, все увидит и поднимет панику. Пришлось последовать примеру моего подопечного и рассеять в воздухе ци. Тело сразу стало неприятно тяжелым, в голове зашумело, словно при большой потере крови. Рассеивание ци фокус, который легко дается высокоуровневым практикам, и не рекомендуется к использованию культиваторам, только начинающим свой путь, когда каждая потерянная кроха ци отодвигает твое совершенствование и продвижение к следующей ступени развития. Да и в последующем практикам весьма сложно осознанно высвободить ци и рассеять ее. Однако моя ситуация диаметрально противоположная. Моя ци постоянно утекает через трещины в меридианах, то, чему многие учатся годами, для меня доступно едва ли не с рождения, достаточно ослабить внутренние барьеры, которые приходится держать ежеминутно и ежесекундно, что очень оттачивает контроль над ци. Но для меня последствия крайне неприятные, в конце концов, объем ци у меня чуть больше, чем риса в корзине бедняка, каждая крупица имеет значение.

В дверь снова постучали, а потом, осторожно открыв, вошли. Веснушчатый парень молча, быстро, и постоянно отвешивая поклоны к месту и не к месту, расставил на столе небольшие закуски, белую кашу и заказанную мной теплую воду. Поймав мой ничего не выражающий взгляд, официант вздрогнул, чуть не уронил поднос и поспешил назад, едва не запнувшись о порог. И я ведь даже слова ему не сказала. Впрочем, чему я удивляюсь? Я же кровью измазана чуть ли не с головы до ног. Думаю, мальчишка всем Буддам сейчас молитвы возносит, лишь бы дочь семьи Бай не в их чайхане умерла. Не дождется.

Помимо принесенного заказа также была обязательная чаша с теплой ароматизированной водой, в которой можно ополоснуть руки после трапезы, что позволило немного привести себя в порядок. Ну хоть кровь с лица смыть, чтобы было прилично выйти на улицу.

Плащ скрыл испачканное кровью платье. Спустившись вниз, я строго-настрого запретила подниматься в кабинку и что-то там менять, сообщив, что скоро вернусь. Веснушчатый паренек спрятался за толстым хозяином, и казалось, на фоне его бледного лица веснушки были еще более яркими. Будды и все демоны, как он вообще работает там, куда приходят практики, если так боится слабосильной меня?

Глава 6

Ченьшунь называют городом, в котором можно купить все. Все, кроме готового платья! Я зашла в несколько известных магазинов, так как время было крайне ограничено, и везде мне предлагали купить сначала ткань, а потом сшить из нее платье. Красивое, элегантное, удовлетворяющее любым моим запросам, но сшить, а это требовало времени, и ближайший срок, когда я могла получить платье из тех, что мне называли - завтра! Что меня совершенно не устраивало. Мне надо сейчас! Мне надо готовое! Я была несколько разочарована. Как оказалось, мало кто продавал готовую одежду. А там, где продавали, меня либо не устраивал фасон, либо ткань, либо размер. Когда я уже была готова выплеснуть свой гнев на окружающих, потеряв достоинство молодой леди из приличной семьи, я поняла, насколько ошибалась. Обычно я решаю проблемы быстро и рационально, однако в этот раз приходилось признать — сейчас я решила сначала делать, а только потом подумать. Ибо имеющуюся проблему можно было решить двумя очищающими талисманами! И они у меня были! Я без них даже со двора никогда не выхожу, как, впрочем, и без лекарств. Так что бумажным журавликом один отправила в чайхану, надеясь, что когда мой подопечный придет в себя, он сообразит применить талисман по назначению. Второй, естественно, использовала на себе. Желтая бумага вспыхнула, рассыпалась золотом, и вместе с затухающими искрами исчезла грязь и запекшаяся кровь с платья.

Со всей этой суетой и беготней я едва не пропустила время, когда надо быть идти во дворец Шэньми. Разумеется, в чайхане меня еще ожидал мой подопечный. Но с одной стороны, он уже не собирался умереть с минуты на минуту, и фактически все, что ему надо - просто отлежаться в безопасности, а с другой — я не собиралась пропускать аукцион. Мне банально было некого отправить вместо себя, да и ложа, забронированная дедом, была именной. Так что никого другого просто не пропустят. Утешившись тем, что все, что могла для раненого практика, я сделала, я поспешила к главной резиденции торгового дома “Хуэй Мао”. Благо нанять паланкин можно было буквально в любом месте улицы. Дворец Шеньми был центром города, величественное трехэтажное здание, обнесенное террасами и галереями, окруженный огромным садом, в котором росло бесчисленное множество пионов. Там даже росли редкие голубые ледяные пионы с вершины горы Цзянь Де! Что уж говорить о более распространенных розовых, белых, или желтых сортах пионов. Даже я, которая не была поклонницей этих пышных цветов, была очарована садом “Тысячи пионов”. Поговаривали, что владелец “Хуэй Мао” обещал заплатить целое состояние тому, кто сможет вывести лотос, похожий на пион. Чем меня еще удивлял дворец Шэньми на фоне других дворцов города, так это черными воротами с причудливой резьбой и отсутствием традиционных львов перед ними. Ворота сейчас были открыты, но, разумеется, охранялись. Спустившись с паланкина, я протянула именную табличку и пригласительный билет, украшенный отпечатком кошачьей лапы, которая, несмотря на трепетную любовь владельца к пионам, и была знаком торгового дома. Буквально сразу ко мне подошла молодая девушка, представительница торгового дома, и с поклоном провела меня внутрь. Повинуясь ее жесту, к нам подошла еще одна девушка, ее ханьфу было сильно проще, судя по всему, она будет прислуживать мне все то время, что я буду находиться во дворце. Служанка протянула мне маску лисицы, своеобразная защита личности на аукционе, которая, на мой взгляд, была излишней. Меня защищала фамилия Бай и люди, стоящие за ней. Какой бы нелюбимой я не была, тот, кто причинит мне вред, столкнется с гневом секты Бай Хе. Хотя, надо признать, маски могутпомочь тем, кто лишен подобной защиты и недостаточно силен, чтобы сохранить свои покупки или полученные за продажу различных сокровищ деньги. Сила в нашем мире решала если не все, то очень многое. Найденные сокровища, если ты не успел или не мог использовать их, чтобы прорваться на очередную ступень развития, преподносили в дар старейшинам либо продавали на аукционах.

Меня провели в отдельную ложу на втором этаже. Резная мебель из красного дерева, закуски и выпивка. Торговый дом “Хуэй Мао” славился своей щедростью по отношению к гостям, к тому же для меня дед забронировал одну из самых дорогих лож. Ее защита выдержит даже небесную скорбь высокоуровневого практика. Правда, не уверена, что она сможет выдержать хоть один удар легендарного оружия Ло Ма, но последнее давно утеряно, да и в легендах и историях, которые оставил после себя мастер Цзи Ма, легендарное оружие сокрушало не менее легендарные защиты. В конце концов, даже мастер Цзи Ма утверждал, что “против Ло Ма нет приема, окромя другого Ло Ма”. Что он имел в виду под словом “окромя”, спорят до сих пор, и высказывают весьма интересные предположения.

Аукционный зал потихоньку заполнялся людьми и нелюдьми. Если глаза меня не обманывают, я видела тени парочки божественных и демонических зверей. Последние редкие гости на территориях практиков, неважно, к какому пути они принадлежат. Как правило, у духовных зверей, сумевших сохранить сознание, неважно, демоническое оно или божественное, огромная территория, которую они редко покидают и куда не пускают посторонних. Интересно, что привлекло их внимание на аукционе и как Торговый дом “Хуэй Мао” сумел наладить с ними связи?

Среди входящих гостей я увидела практика в маске черной лисы и с черной нефритовой гуань в волосах. Мне показалось, в нем есть что-то смутно, неуловимо знакомое. Так хорошо маски скрывали личность, что я не могла определить кого-то, с кем хорошо знакома? Ну, если наложить на маски чары скрытности, думаю, такое возможно. В какой-то момент наши взгляды с практиком встретились. Я не была уверена, не показалось ли мне это, нас разделяло приличное расстояние, плюс возможные чары на маске и ложе, но его глаза показались мне еще более знакомыми, чем раньше. Вот только вспомнить, где я видела подобный взгляд, было мне не под силу. Люди все прибывали и прибывали, буквально бросилась в глаза заметная компания из девушки в окружении пяти статных молодых людей, ради разнообразия все в масках зайцев. В масках им было откровенно неуютно, а вот Юлань такая безумно шла. Младшую сестру с ее гаремом я узнаю везде и при любых условиях. Очень пожалела, что с собой нет камня моментальных снимков. Молодые наследники и гении разных сект в маленьких масках с длинными ушами, точнее, их иллюзорными проекциями, могли стать неплохой базой для мелкого шантажа. Очень-очень мелкого. По большому счету, такие снимки только немного задели бы их гордыню. Хотя, если продать снимки влюбленным в них барышням… Но я делила шкуру неубитого тигра. Камня у меня не было, да и правила торгового дома запрещали фотографировать гостей.

Вепри, тигры, демоны, драконы, еще кролики, лисы, волки. Все гости носили маски. Наблюдать за заполняющимся залом было интересно.

Наконец гости собрались, и на сцену вышел ведущий. Надо признать, так как аукционы я посещала редко, то и представление о них имела посредственное, почерпнутое из сборников рассказов. Так вот, я ожидала увидеть молодого красавца, однако ведущим был весьма представительный мужчина с небольшим пузиком, что для практика, — а мужчина, несомненно, был практиком, — было нехарактерно.

—Глубокоуважаемые практики! — голос ведущего был слышен очень хорошо, техника или чары? Очень похоже на то, как деда было хорошо слышно в любом месте секты, если он того хотел. — Я рад, что все вы посетили нас сегодня. Мы представим вашему вниманию уникальные сокровища, высококачественные пилюли и эликсиры, а также таинственные и могущественные артефакты. Что ж, давайте начнем!

Аукцион проходил довольно спокойно. Эликсир “Цянхуа Цзинло” я купила практически по стартовой цене, никто не рисковал сильно поднимать цену. Все же репутация алхимика в этом случае мне играла на руку. Интересно стало, когда представили зеркало “МейЛи”. Судя по описанию каталога, это зеркало в бронзовой раме, украшенной узором "Благоприятное облако" и танцующими небесными феями, могло подбирать обладателю макияж, а также наиболее подходящие украшения и платья. Абсолютно бесполезная для практика вещь. Забавная игрушка, не стоящая особого внимания. Даже стартовая цена в сто пятьдесят тысяч духовных камней как бы намекала на то, что это вещь — игрушка. Красивая. Бесполезная. Игрушка.

Точнее, сначала мне было не слишком интересно, но вот когда Юлань сделала минимальную ставку, мне стало любопытно. И я эту ставку перебила, подняв цену практически в три раза! Мелочь, а приятно. Почему я была уверена, что это сестрица сделала ставку? Все очень просто — у этой развеселой компании не хватило денег на ложу. Либо все ложи, забронированные для их сект, были уже заняты старшими, поэтому гарем расположился внизу, среди обычных практиков. Места там были доступнее и гораздо дешевле.

— Четыреста пятьдесят тысяч раз, четыреста пятьдесят тысяч два, — со своего места мне было видно, как Юлань, сам расстроенный, утешает один из ушастых, а потом, до того как ведущий успел поставить точку, один из "ушастых" перебил мою ставку.

— Восемьсот!

Интересно, выделит ли мне владелец “Хуэй Мао” скидку за то, что я немного оживила скучные торги? Вряд ли. Больше я поднимать ставку не была намерена и уже настроилась на весьма быстрое завершение этих торгов, как братцы-кролики что-то не поделили между собой, и теперь другой ухажер Юлань перебил ставку:

— Девятьсот тысяч!

— Девятьсот десять!

— Девятьсот пятьдесят!

Понеслось. Но что самое интересное, повышали цену двое молодых людей, сидящих рядом, в одинаковых масках зайцев. Я буквально видела, как между ними сталкивались молнии и гремели громы. Третий наследник секты Фу и пятый сын патриарха секты Чан ладили крайне плохо, несмотря на то, что являлись постоянными сопровождающими Юлань. Зал заволновался. Не раз и не два случалось так, что казалось бы, ненужная вещь имела двойное, а то и тройное дно, храня в себе удивительные сокровища, о которых знали только избранные. Братцы-кролики пытались перещеголять друг друга, повышая цену, а я… Пила чай. Чай в ложе вкусный, с легкой горчинкой и едва уловимой терпкостью. Интересно, что скажут своим неразумным отпрыскам старейшины сект Фу и Чан? Поднять стоимость дешевенькой игрушки в десятки раз просто чтобы покрасоваться перед девушкой, это однозначно показатель невысокого ума. В моем личном рейтинге “Потенциальный муж младшей сестры” эти двое рухнули в бездну. Остальные остались на своих местах просто потому, что среди гарема только эти двое были самыми состоятельными и, как правило, содержали остальную развеселую компанию. В один момент кто-то из присутствующих, решив, что в зеркале что-то да скрыто, решил повысить цену:

— Миллион восемьсот!

Я тихо рассмеялась. Сумма была внушительная. Практик в маске тигра решил, что стоит резко поднять цену. Разумное решение, если подумать. Подозреваю, теперь братцам-кроликам, — Будды и все демоны, как же им подходит такое название, — придется постараться, чтобы получить то, что хочет Юлань. Оставить без желанного зеркальца дражайшую сестрицу ее гарем не мог.

Я знала, что в присутствии сестрицы у этих ребят отключается мозг, но не знала, что до такой степени! Бесполезную игрушку они все же купили, за два с половиной миллиона духовных камней! Им бы в гарем кого-то адекватного, разумного и умеющего соизмерять прибыли и потери. Впрочем, о чем это я? Гарем Юлань и адекватность - это что-то совершенно не сочетаемое.

Когда выставили веер “ста ветров”, я опасалась сильной конкуренции, но, как оказалась, несмотря на свои достоинства — это магическое оружие мало кого привлекало. Юлань, любительница красивенького, попыталась поднять цену, но против моего повышения в два раза ничего сделать не смогла. Свободные деньги у ее гарема, судя по всему, закончились, а остальным магическое оружие, подходящее для практиков первых трех стадий, оказалось не особо и нужно.

Мужчина в маске черной лисы тоже сделал покупку, которая, надо признать, повергла меня в некоторое недоумение. Зачем кому-то таблетка, понижающая развитие? Подкинуть злейшему врагу разве что. Правда, заставлять врага принять такую таблетку будет все равно, что запихать духовному питомцу глистогонное. Отбиваться будут всем, чем можно, а потом, с высокой долей вероятности, вернутся страшно отомстить. Ибо нет ничего более страшного для практика, чем регресс в развитии.

Следующим лотом стал ожидаемый мною осколок небесного стекла. Очень хотелось, чтобы на него никто не претендовал. Надежды на это было немного, но все равно очень хотелось. Надо признать, “Хуэй Мао” умел преподнести свои товары. Крохотный осколок небесного стекла шириной всего три пальца был уложен на шелковую подушечку в резной шкатулке, выточенной из цельного нефрита. Стартовая цена в девятьсот тысяч меня особо не пугала. Покупки оплачивает дедушка, для него и пара сотня миллионов духовных камней будет если не каплей в море, то уж точно не слишком значительной суммой. Кстати, о дедушке. Юлань запрещено покидать свой двор на протяжении двух месяцев. Кто-то нарушил запрет. Вот ничему ее пример старшей сестры не учит. Но в отличие от меня, готова поспорить, у Юлань нет ни достойной причины нарушить запрет, ни умения ориентироваться по обстоятельствам и перевести разговор в иную, безопасную для себя плоскость. Правда, сестрица умела хорошо плакать, но это тема для отдельного разговора.

Пока я прикидывала вариант, как использовать с выгодой для себя поступок Юлань, торги за осколок небесного стекла уже начались. У меня оказалось как минимум трое конкурентов. Не слишком приятно.

— Миллион, — подняла цену я, с небольшим, точнее, минимально допустимым отрывом.

—Миллион сто!— практик из затененной ложи поднял ставку. Разглядеть его через чары на ложе было совершенно невозможно. Это одно из самых дорогих мест, и в торговом доме их было не так уж и много. Для сравнения, моя ложа находится на третьем, а то и четвертом месте по стоимости. Неприятно. Очень-очень неприятно. Я забарабанила пальцами по столу и снова подняла цену. И ее тут же перебили. Тц. Неприятно!

— Миллион четыреста! — до этого момента самой дорогой продажей на аукционе было зеркало, но, судя по всему, недолго ему быть таковым. Ставка росла и росла. На двух миллионах духовных камней я уже серьезно рассматривала вариант настоять на том, чтобы обратиться к тетушке Е хотя бы за консультацией и арендой некоторых сокровищ. На трех — смирилась с происходящим и попыталась получить удовольствие от траты весьма немаленькой, по меркам секты, суммы. А ведь этот осколок даже не центральный лот! Даже страшно представить, какие суммы будут потрачены там. Торги шли буквально на пределе минимально допустимых сумм, была бы моя воля, я бы ставку поднимала на один-два духовных камня. Впрочем, именно потому, что практики крайне неохотно расстаются с деньгами, и есть этот минимально допустимый порог. Когда я подняла ставку до трех миллионов восьмисот тысяч духовных камней, пришлось смириться с тем, что это мое последнее повышение. Дальше просто некуда. Поэтому фраза:

— Три миллиона восемьсот! Три! Продано очаровательной госпоже Лисице из пятой ложи! — застала меня врасплох и немного повергла в шок. Осколок небесного стекла — мой!

Правда, долго радоваться мне не пришлось. Выставили последний, самый ценный лот, алхимическую печь “Бай тан”. Я искренне восхитилась конструкцией, поняла и убедила себя в том, что печь подобного класса не нужна для того, чтобы заваривать лекарства по рецепту старого лекаря, и расслабилась.

А потом раздался взрыв!

Зря расслабилась.

Глава 7

Ну что тут сказать. Первый взрыв ложа, да и дворец в целом, выдержали. Защитная пленка полыхнула переливом, задрожала и лопнула, как мыльный пузырь. Мне показалось, что в этот момент сердце на секунду остановилось.

— Госпожа,— приставленная ко мне служанка заволновалась. Внизу уже были слышны крики и суета. В воздухе неприятно пахло озоном и кровью. Мутило. Дышать полной грудью было тяжело. Из этакого ступора меня вывели слова служанки:

— Вам стоит поскорее покинуть это неспокойное место.

Я покладисто кивнула, встала и только успела сделать пару шагов, как раздался второй взрыв. В сильном замедлении я видела, как колонна из красного дерева покрывается сеткой трещин, и в момент, когда она складывается под своим собственным весом, мелкие щепки разлетаются вокруг. Я едва успела прикрыть лицо рукавом. Больно почему-то не было. Девушка, сопровождавшая меня, как марионетка с обрезанными нитями упала на пол. В воздухе кружилась мелкая пыль. Я закашлялась и ощутила во рту неприятный металлический привкус крови. Опершись на покрытую трещинами и копотью стену, попыталась отдышаться. Помогало слабо. Рука потянулась к нефритовому кулону на поясе, достать хоть какой-то талисман из тех, что могут помочь. Не успела. Раздался еще один взрыв, правда, уже слабее, чем предыдущие два. Ударная волна подхватила меня, как опавший лист, и куда-то швырнула. В ушах неприятно зазвенело. Перед глазами все плыло и кружилось. Испугаться или как-то среагировать я не успела. Просто зажмурилась в ожидании боли, которой почему-то не было. Меня кто-то ли что-то дернуло, в голове зашумело. Когда я открыла глаза, а открыла я их не сразу, то поняла, что смотрю на дорогую шелковую ткань с муаровыми узорами. Подняв взгляд чуть выше, наткнулась на маску черной лисы. Сил удивляться или хоть как-то эмоционально реагировать не было.

—Госпожа обижена, — мягко улыбнулся практик, приобнявший меня одной рукой. Я хоть и болезненная и худенькая, но держать меня одной рукой, совершенно не напрягаясь, это казалось необычным. Впрочем, продвинутые практики могут еще и не такое.

— Я очень надеюсь на содействие госпожи и на то, что она не будет вырываться.

Вырываться, когда вокруг рушатся стены и мелькают темные тени с убийственными намерениями, будет только полная идиотка. Мешать своему спасителю я не собиралась.

— Надеюсь на вашу заботу, — откликнулась я, постаравшись сидеть у него на руке так, чтобы не сильно мешать, и осторожно обняла руками за шею. На какой-то момент практик словно замер или даже окаменел. Я, разглядев его покрасневшие уши, спрятала улыбку в его ключице. Острые уши, кстати, обычно бывают у зверей, принявших человеческую форму. Очаровательно. Со стороны наша с ним беседа могла показаться безумной. Среди творящегося хаоса максимально возможный этикет. Но для меня такое поведение практика казалось правильным. А еще чем дальше, тем сильнее я понимала, что я его знаю. Я не раз его видела. Я не раз с ним разговаривала. Этот неуловимый флер знакомства повышал уровень моего доверия к нему. Его ци мягко и осторожно окутала меня, словно теплое пушистое одеяло. Приятное ощущение. Если бы можно было сравнить, то я бы сказала, что его ци пахла лесом, солнцем и чернилами. Мне неудержимо захотелось спать. Это странно, это неправильно, так не должно было быть, но мысли путались, сознание мутнело, а глаза закрывались. Фраза:

— Спите, моя драгоценная госпожа, — мне, наверное, послышалась.

Я пила… нет, не чай. Горькое лекарство. В белоснежной пиале оно казалось еще более черным, чем было на самом деле. Тяжелый дегтярный запах мог вызвать рвоту у менее подготовленного человека. Но я пила лекарства с детства, так что выпить мерзкую жижу залпом и не поморщиться не вызывало у меня проблем. Но “не вызывало проблем” не значило, что мне это нравилось, и данный момент я оттягивала как могла. Гадость. Наконец выпив лекарство, я откинулась на спинку кровати. Я родилась слабой и болезненной. Поврежденные с рождения меридианы должны были поставить крест на самой возможности культивации. Но все получилось так, как получилось. С тех пор, как я попала под опеку дедушки и бабушки, я медленно и уверенно, ладно, не очень уверенно, продвигалась по пути культивации. К чему это я? К тому, что в мире практиков твоя стартовая точка определяет, будешь ли ты гением, который рождается раз в тысячелетие, либо же слабосилком, недостойным внимания. Если бы количество пилюль, лекарств и эликсиров, которые были влиты в меня, влили в любого другого здорового ребенка, он бы вполне мог составить конкуренцию многим наследникам и гениям различных сект.

— Госпожа, я принесла вам еще отвар, — в будуар вошла Чуань-Чуань. Меня откровенно передернуло при взгляде на фарфоровую пиалу, от которой поднимался темный дым. Будды и демоны, я же только что выпила одну! Я, конечно, понимаю, что они имеют разное содержимое, но легче мне от этого не становится. Тц.

— Поставь это здесь,— я указала на столик рядом с кроватью. — и принеси мне осколок небесного стекла и свитки, которые лежат рядом со шкатулкой.

— Вам бы отдохнуть, — расстроилась горничная, увидев мое рвение. — вы же так пострадали! Сейчас вот с постели встать не можете! Мастер ужасно расстроен. И госпожа тоже будет недовольна, когда выйдет из уединения.

Да, бабушка будет недовольна. И это будет страшно. Так что в моих интересах скрыть такую маленькую неприятность. Точнее, не только в моих. Вот только спать мне совсем не хотелось, а просто так лежать в кровати было откровенно скучно. Так что пока я лечусь, было бы неплохо разобраться с тем, как работает небесное стекло. Я очень сожалела, что с подобными артефактами не выдавали какую-нибудь инструкцию по применению. Но до всего придется доходить самостоятельно.

Чуань-Чуань попыталась взглядом призвать к моей совести, но это было тщетно. Если опираться на распространенное в секте мнение, то я тот самый белоглазый волк, не ведающий стыда, совести и чести, готовый воткнуть нож в спину благодетелю. Я не жалуюсь. Для меня это очень удобный стереотип, который сильно развязывает руки.

Пока я предавалась своим размышлениям, горничная оставила отвар там, где велено, и вышла из будуара. Будем надеяться, она все-таки пошла за шкатулкой с небесным стеклом. Чуань-Чуань со мной слишком давно, и слишком многое себе позволяет с моей же легкой руки. Пить отвар не хотелось. Ингредиенты, входящие в него, давали, с одной стороны, чудеснейший эффект, устраняя застой в мышцах, улучшая циркуляцию ци и крови, да и общеукрепляющий эффект тоже был ярко выражен. С другой стороны, это было горько. Очень горько. Лекарство, в состав которого входит корень горечавки, не может не быть горьким. Пить такое можно только залпом. Мерзко! Я потянулась за цукатами, поставив пустую пиалу на стол, но не открыв шкатулку с ними, скривилась и убрала руку. Отвары и эликсиры народной медицины лучше было не запивать и не закусывать ничем другим для улучшения эффектов. Приходилось смиряться. А потом они еще удивляются, откуда у меня такой плохой характер!

Откинувшись на подушку, я разглядывала балки потолка. Все пошло не совсем так, как я ожидала, но это не удивительно в мире, где ценится сила. Если есть возможность, что что-то пойдет не так, оно пойдет. Правда, представители “Хуэй Мао” уже направили мне свои извинения за доставленные неудобства. Подозреваю, такие извинения были направлены всем, у кого были отдельные ложи. Жизнь и смерть тех, кто не мог позволить их себе, торговый дом не слишком волновали. Юлань будет недовольна, в конце концов, она была одной из тех, кто был внизу и стал частью творящегося хаоса. Впрочем, насколько я знаю, сестрица вернулась вполне благополучно. Она и сама не самый слабый практик, так вокруг нее еще есть свита, которая не позволит и волосу упасть с ее головы. Раньше я не совсем понимала, почему она, признанный гений секты, не разгонит этот свой гарем, но сейчас я ее вполне понимаю. Когда тебя защищают - это приятно. Очень приятно. На самом деле меня волновали сейчас всего два вопроса. Первый: в каком состоянии доставят купленные мной вещи. Второй: кто тот практик в маске черной лисицы, который вытащил меня из рушащегося здания. Вопросы типа “кто организовал взрыв”, “что ему было нужно” и т.д. меня волновали мало. Некоторые наметки, почему и как это могло случиться, у меня были. “Хуэй Мао” часто хвастались тем, что их защита выдержит “Небесную скорбь” высокоуровневого практика. Сомневаться в их словах было неразумно. Но прорывы и преодоления “Небесной скорбью” нечастое явление, особенно в городах. Как правило, понимая, что вот-вот прорвутся, практики предпочитали уходить в уединение, чтобы враги, которые всегда найдутся у любого культивирующего, не вмешались в и без того рискованный процесс. Лично я предполагала, что нападающие могли использовать один из артефактов, оставшихся от мастера Цзи Ма, а именно “Дайцзы ли ю лалянь”. При всем моем восхищении таинственным мастером я признавала — он совершенно не умел давать названия своим сокровищам. Это либо непонятная игра слов, как “Ло Ма”, либо буквальное значение, как Дайцзы ли ю лалян. Ну вот что за название для мощнейшего сокровища? Молния, пойманная в сумку?! Разве такой разносторонний человек не мог придумать более поэтического названия? Хотя именно это и представляло собой данное сокровище - молнию небесной скорби, заключенную в холщовой неприметной сумке. Мастер Цзи Ма проходил множество испытаний до своего вознесения, поэтому хоть “Дайцзы ли ю лалянь” было сокровищем редким, но далеко не уникальным. Впрочем, оставляя в стороне то, с помощью чего было совершено нападение, на самом деле важно - ради чего. Получил ли нападавший то, за чем пришел, на самом деле не имеет значения. “Хуэй Мао” явно не простит такого удара по своей репутации, а значит, вытащит виновника из-под земли и показательно накажет. Но что-то мне подсказывало, что интересовало этого “некто” отнюдь не алхимическая печь. Ах, о чем это я. Основной удар взрывной волны принял на себя талисман, и я не пострадала. Пострадала ложа и моя сопровождающая. Впрочем, свою задачу она выполняла, как могла: пыталась максимально безопасно вывести меня из здания. Думаю, были все шансы на то, что это у нее получится, если бы не прогремел второй взрыв. Второго талисмана, который бы позволил мне безопасно пережить такой взрыв, у меня не было. Когда взрывная волна швырнула меня куда-то, я думала, будет больно. Но нет. Я до сих пор не понимаю, как этот практик меня нашел, как он меня поймал, и почему не спасался сам, но именно человеку в маске черной лисы я обязана многим. Честно говоря, я помню не слишком много, все было как в тумане. Мое тело не приспособлено для подобных нагрузок, так что в какой-то момент я просто потеряла сознание. А в себя пришла уже в своей спальне, укрытая чужим плащом, еще пахнувшим гарью, тушью и какой-то хвоей. Общее состояние с одной стороны, оставляло желать лучшего, с другой — можно было сказать, что я отделалась малой кровью. Потом была зашедшая в спальню Чуань-Чуань, суета с вызовом врача и многое другое. Но, я узнавала это специально, никто не видел, чтобы меня кто-то проносил сквозь врата секты. У нас, конечно, проходной двор, но барьеры, сбивающие с толку формации, ловушки для чужаков, и стража присутствуют. Так что вопросов к практику в лисьей маске у меня было много. Постоянно называть его “практик в маске черной лисы” длинно и неудобно, так что, думаю, мне вполне позволительно обозначить своего спасителя как-то иначе. Например, Хэй ху — черная лиса, это идеальное для него имя.

— Госпожа, — голос Чуань-Чуань выдернул меня из собственных мыслей. — вот то, что вы просили.

Заозиравшаяся и не понимающая, куда положить шкатулку и свитки при занятом столике, моя горничная выглядела забавно растерянной.

— Положи на кровать и можешь идти.

— Но, — начала было Чуань-Чуань под моим недовольным взором, но я цыкнула, и она замолчала. Осторожно положив все, что держала в руках, и пятясь и кланяясь, вышла.

Все же я даю ей довольно много свободы. Ся Чуань была не просто горничной, она была той, кого родители продали моей бабушке за пару таэлей серебра, по их меркам - вполне приличная сумма. И ее контракт, согласно которому она всегда будет принадлежать семье Бай, стал единственной причиной, по которой я приняла ее. Внутренние ученики, хоть и выполняют поручения своих мастеров, слугами не являются. А кто-то должен готовить, убирать, стирать. Выполнять всю ту работу, что не по статусу культивирующему бессмертное Дао. Даже внешние ученики, которых отправляют полоть грядки с духовными растениями, перетирать алхимические ингредиенты или же протирать пыль в хранилищах, не снизойдут до более низменной работы. Но в то же время у культиваторов слугами, а то и рабами, могут быть другие практики. Например, Чуань-Чуань тоже практик, хоть и моя, точнее бабушкина, рабыня. Я научила ее культивировать, и хоть ее таланты сильно превосходят мои, если не случится ничего экстраординарного, наши отношения останутся именно такими. Я считаю, что Ся Чуань еще повезло. Демонические секты, например, печально известны тем, что выкупают у обычных людей детей с духовными корнями и меридианами и превращают их в живую алхимическую печь. Так. Об этом надо немного подумать. Могло ли быть так, что кому-то из демонического культа понадобилась конкретно эта алхимическая печь? Но разве было бы не проще купить ее на аукционе? Меньше привлечено внимания, меньше врагов? Рациональность не самая сильная сторона демонических сект, но все же какой-то здравый смысл присутствовать у них должен. Надо побольше разузнать об этой алхимической печи, может, у нее действительно есть двойное дно.

Впрочем, сейчас гораздо важнее разобраться с тем, как работает небесное стекло. Я дрожащими руками взяла шкатулку и медленно, затаив дыхание, открыла ее. Вот оно, одно из чудес мира культивации, небесное стекло. Точнее, его осколок. Его треснувший осколок! Я закрыла глаза, а потом устало потерла переносицу. В голове царил полный сумбур. Из проскакивающих мыслей я, как воспитанная девушка из благородного дома, могла озвучить только две. Первая: ой, как неприятно получилось! Вторая: надо подать жалобу на торговый дом.

Я понимала, что вина торгового дома гораздо меньше, чем мне кажется. Это обстоятельство непреодолимой силы могло случиться с каждым. Но утешали подобные мысли меня крайне слабо. Я тяжело вздохнула и закрыла шкатулку. Я лелеяла мысль о том, что осколок с трещиной тоже должен работать. В конце концов, само название сокровища “ Осколок небесного стекла” как бы намекало, что целостность для него необязательна. Я допускала, что его удастся активировать не с первого раза, или что он проработает меньше, чем более крупный и неповрежденный осколок, но я все же надеялась, что сокровище сможет выполнить свою функцию. Осталось понять, как с ним работать. На самом деле артефакты и сокровища не самая моя сильная сторона, я мало с ними сталкивалась и мало интересовалась. В свитках и книгах, которые у меня были, небесному стеклу уделялось довольно много внимания, вот только почему-то никто из авторов не оставил подробных пошаговых инструкций, как с ним работать. Все поэтично, завуалировано, размыто, и совершенно непонятно. Спустя некоторое время у меня разболелась голова. Что ж, я всегда знала, что своими секретами практики делились неохотно. Однако когда ты член известной секты, у тебя есть серьезное преимущество перед теми, кто культивирует сам — тебе есть кого спросить. Биться в открытые двери, терять драгоценное время и искать проторенные пути - все это не лучшее, что можно предпринять. Да, дедушка не разбирается в чарах, но у него огромный жизненный опыт и он много раз сталкивался с различными сокровищами, так что, думаю, стоит поговорить с ним.

Глава 8

Просто так меня к деду, естественно, не отпустили. Чуань-Чуань была категорически против того, чтобы я куда-то выходила, аргументируя это моей слабостью, болезненностью и переутомлением после посещения Ченьшунь. У меня появилось нехорошее предчувствие, что это мне будут припоминать еще очень долго. Мне кажется, выдать ее замуж не самая плохая идея. Новые горничные будут меня бояться и не смогут сказать даже слова поперек. Определенно, это очень хорошая идея! Под вздох Чуань-Чуань я неожиданно смутилась - выдать ее замуж я грожусь уже лет пять.

Сборы заняли гораздо меньше времени, чем можно было подумать. Делать сложную прическу с большим количеством украшений я не хотела, так что и ханьфу выбрала максимально простое.

Секта Бай Хе известна своими живописными пейзажами. Озера и болота теряются среди горных пиков и бамбуковых лесов. Узкие, мощеные серым камнем дорожки паутиной соединяют между собой дворцы и храмы. Самая широкая ведет к храму “Цимэн сы”, где только что поступившие ученики познают основы Дао, изучают великие искусства. Практик, превозмогая немощь тела, должен превозмочь немощь духа. Каждый ученик секты Бай Хе должен быть хотя бы поверхностно знаком с шестью искусствами, и в совершенстве знать минимум три из них. Ритуалы, музыка, стрельба из лука, верховая езда, каллиграфия и стихосложение, а также математика - вот база и основа для совершенствования духа. Ты можешь быть сильным практиком, умелым чародеем или алхимиком, но если ты хочешь продвинуться в иерархии секты, твои достижения в культивации должны подкрепляться достижениями в искусствах, иначе твой потолок - наставник для внешних учеников. Поэтому нет ничего удивительного в том, что гуляя по дорожкам, можно встретить практиков, которые решили отточить навык игры на гуцинь на берегах живописных озер. Я не спеша прогуливалась, убрав руки в рукава. Приятное солнце чуть пригревало. Шелест бамбука сливался с едва слышными звуками музыки. Вот только мое расслабленное состояние длилось недолго.

— Сестрица!

Я обернулась и остановившись, подождала, пока ко мне подбежит Юлань. Чуть в отдалении шел ее гарем в количестве шести голов. Так, стоп. Было же пятеро?! Откуда лишний?!

— Сестрица, ты уж…

— Бай Юлань, — очень тихо начала я, а самая красивая девушка всей секты внезапно затормозила и посмотрела на меня своими чудными, уже полными слез глазами. Да я же еще ничего сказать не успела! Медленно и глубоко вдохнув, я также медленно выдохнула. — Бай Юлань, ты опять притащила в секту кого ни попадя?

На новом члене ее гарема, в котором я, совершенно не удивившись, узнала практика, которого лечила в чайхане, было обычное ханьфу без опознавательных знаков другой секты. По каким таким причинам я его лечить отказывалась? Ах да. Практик, у которого неприятности, и который может принадлежать как к пути праведному, так и неправедному, а то и быть представителем демонического культа. Будды и все демоны, почему нормальные младшие сестры тащат домой котят и щенков, а моя таскает мужиков?! Ей в секте парней не хватает?!

— Но Кан Ло был ранен, ему нужна была помощь, — А ведь мы с ней близнецы… Я к тому, что природа поступила с нами несправедливо. Здоровое тело одной, здравый смысл и интеллект мне.

— Так помогла бы и оставила его, где лежал.— не выдержала я. — И с каких пор ты называешь неформально буквально первого встречного? Бай Юлань, где твои манеры?

Я перевела недовольный взгляд с сестры, которая, путаясь в словах, что-то там лепетала, на молодых людей, ее сопровождающих. Вот они где были, спрашивается? Куда смотрели? Добить не могли? Моего взгляда братцы-кролики не выдерживали и отворачивались. Правильно, от них всего то и надо было, чтобы держать эту ходячую катастрофу подальше от мужчин, но и с этим мы не справились. Привет, новый конкурент за руку и сердце красавицы Бай.

— Мне кажется, госпожа Лилу крайне сурова к своей младшей сестре.

Господин Кан Ло выступил вперед и закрыл собой всхлипывающую Юлань. Я сжала пальцы в кулак под широким рукавом ханьфу. Он ко мне по имени обращается. К той, которую видит в первый раз. Второй, но это не важно.

— Мне кажется, практик Кан несколько превышает пределы допустимого для гостя в секте. — отрезала я. Протокол встречи нарушен, но это уже дело десятое.

— Бай Лилу!— Фу Тао не мог позволить, чтобы вся слава защитника несчастной Юлань от злобной старшей сестры досталась новенькому, и поспешил вмешаться. Зря он. Я ему еще за прошлую попытку отравления не отомстила. Забыла, если честно, не до этого было. А сейчас увидела его смазливое лицо с претенциозным выражением “я весь такой отстраненный, холодный и загадочный, но мое сердце так бьется от любви к ней” и сразу захотелось сделать что-нибудь, что это выражение сотрет если не навсегда, то надолго. Тоже, что ли, отравить?

— Юлань поступила благородно и милосердно, оказывая помощь господину Кану и вылечив его раны. Разве это не деяние, достойное культиватора праведного пути и младшей дочери благородной секты Бай?

— Молодой мастер Фу, — терпеть его не могу. Он умеет разговаривать и переводить все в плоскость: “Юлань ни в чем не виновата, она хотела как лучше”.— Разумеется, помощь раненым деяние, достойное практика праведного пути. Мое недовольство сестрой вызывает не это, а то, что Юлань опять пригласила в секту человека, благонадежность которого вызывает некоторые сомнения.

Попробуй оспорь.

— Мастер Кан хороший человек! — Это кто тут у нас влез? Самый младший, Линь Сюань, закрытый ученик мастера пика Нунли. С тех пор как мастер ушел в уединение, доверив его воспитание старшим братьям и сестрам, совсем от рук отбился. Он миленький, очень миленький. Похож на щенка. И все ему сходит с рук потому, что милашка. В споры вступает редко, а меня закономерно опасается после того, как я пожаловалась его старшему и “ребенка” наказали.

— Я тоже, но в это почему-то мало кто верит.

А здесь было сложно что-то сказать, поэтому гарем несколько подрастерялся. Кстати, пока помню!

— К тому же, если я не ошибаюсь, дедушка запретил тебе, Юлань, покидать двор. Так где и когда ты успела спасти практика Кана?

Юлань заозиралась. Как достойная дочь и внучка, пример для подражания, послушная и дочерняя, она не могла нарушить распоряжение дедушки. Неповиновение - это, так сказать, моя прерогатива. А она не только самовольно нарушила запрет, причем сделала это дважды, срок наказания еще не вышел. Но ещё и притащила в секту непонятно кого.

— Сестра, — голос младшенькой задрожал, — ты же не…

—Обязательно расскажу, — заверила я ее с доброй улыбкой, и развернувшись, собралась было уйти, но меня схватили за руку и сильно дернули. Боль, вспыхнув в еще не до конца зажившей ране, огненной волной прокатилась по нервам. Я обернулась, с трудом сдерживая гримасу боли и стон, посмотреть на того, кто осмелился меня столь грубо задержать. Кан Ло! Белоглазый волк! Впрочем, — я улыбнулась, вполне довольная происходящим, — мужчина вздрогнул, застонав, упал на колени, отпустив мою руку и тяжело дыша. Как неловко.

— Кажется, — я наклонилась над мужчиной, чуть придержав рукава ханьфу, чтобы они не сильно испачкались, когда Кан Ло, резко закашлявшись, выплюнул сгусток крови. — Практик Кан, вы нехорошо чувствуете себя. Похоже, вам еще нужна помощь целителя. Нарушения циркуляции внутренней энергии - это так неприятно, так болезненно.

— Сестрица Лилу, что ты сдала с Кан Ло?

—Бай Лилу!

— Госпожа Бай!Столько возмущения в голосах, и что приятно, некоторая растерянность. Кан Ло, возможно, один из самых сильных среди них, и то, с какой легкостью он упал к моим ногам, заставило, я надеюсь, гарем немного призадуматься. Юлань, подбежав и присев рядом с мужчиной, поддержала его, когда он покачнулся и снова закашлялся.

— Ничего, абсолютно ничего, — довольно пропела я и направилась в сторону пика Лао Дэ, резиденции дедушки. Останавливать меня, разумеется, никто не стал.

Кан Ло, значит. Надо будет присмотреться к этому практику повнимательнее. Из всех ухажеров сестрицы он кажется мне наиболее интересным.

И все же, как забавно и удачно все сложилось. Клятвы и договоры штука очень тонкая, всегда имеющая двойное дно. И клятву в том виде, в котором я ее запросила, практик мог дать ее только очень, очень не подумав. Ведь у нее нет ограничения по времени, и значит: “Я никогда не причиню вреда этой госпоже”, - значит никогда. Вообще никогда. Даже самый мелкий вред, причиненный мне его рукой, будет приводить в действие громовую клятву. Взгляд, полный ненависти и ярости, прожигающий спину, я привычно проигнорировала - при встрече с сестрицей я такие взгляды получаю часто.

Я, не удержавшись, рассмеялась в голос, прикрыв рот рукавом платья. Все же сцена была очаровательна. Проходящая мимо стайка учеников вздрогнула и поспешила уйти. Ох, как же я их не заметила-то?

Дедушка играл в го против своего ученика, сейчас возглавлявшего пик Сюэ цзянь. Именно подопечные мастера Ляня охраняли мой будуар, когда отец запретил мне его покидать, и были наказаны дедом за неподобающее поведение. Впрочем, чего ждать от учеников, если мастер сам не прочь пару раз встряхнуть кости? На мой взгляд, не так уж сильно их и наказали. Пещера тысячи змей хоть и была местом не самым приятным, но тем не менее не подавляла циркуляцию ци и позволяла практиковать. Ну а змеи,.. а что змеи. Между прочим, их яд — ценный ингредиент многих пилюль и эликсиров. И разумеется, от каждого из ядов есть противоядие.

— Дедушка, Мастер Лян, — Я глубоко поклонилась, выражая почтение.

— А, Лу-эр, — расплылся в улыбке дед, поглаживая бороду, — Вижу, тебе лучше.

— Сяо Бай, кажется, с каждым годом становится все здоровее и здоровее. А ведь в детстве так болела, так болела. — Мастер Лян покачал головой. Как жаль, он еще такой молодой, а уже признаки старческой деменции налицо. Для практиков это особенно страшно, иначе мастер Лян бы вспомнил, что обращение Сяо Бай из всех возможных уменьшительно-ласкательных вариаций я любила меньше всего. А-Лу, Лу-эр, Лу-Лу, это - допускалось, но Сяо Бай вызывало раздражение и провоцировало истерику. Когда я была маленькая, это проявлялось гораздо сильнее — однажды меня так назвала бабушка, и я устроила полномасштабную истерику. Плакала, каталась по земле, швырялась вещами, которые могла поднять, потом снова плакала до тех пор, пока не заснула в изнеможении. И очень долго я не могла понять, почему же на меня так влияет именно это обращение, пока однажды старая нянька не рассказала, что так меня называла матушка в то время, пока я еще не жила с дедушкой и бабушкой. Жизнь во дворце родителей оказалась для меня настолько невыносимой, что я предпочла все забыть. Да не просто забыть, а заблокировать все воспоминания. Хотя в процессе практики и культивации одним из то ли плюсов, то ли минусов являлось то, что практикующий развивал феноменальную память и мог вспомнить чуть ли не внутриутробное развитие. И для многих то, что я никак не могла вспомнить раннее детство, было показателем того, что дедушка и бабушка тратят свои силы и время зря. Один доктор из Долины медицины отметил, что при самых оптимистичных раскладах, без вмешательства старейшин, я бы дожила лет до пяти, не больше. От родителей меня забрали в четыре. Был момент, когда я думала, что моя настоящая мать первая нелюбимая жена, умершая в родах, а нынешняя госпожа Бай лишь злобная мачеха, первая, незабываемая любовь отца, который принял ее, как только это стало возможным. Но нет. Я биологическая дочь своих родителей, а рассказы, которые я регулярно конфискую у Юлань, действительно плохо влияют на мозг.

— Я позаимствую добрые слова мастера Ляна, — Я снова поклонилась и, повинуясь жесту дедушки, села рядом. Мастер Лян проигрывал. Безнадежно. Неотвратимо. И это при том, что дедушка всегда играет белыми, то есть изначально находится в невыгодном положении. С мастером Ляном дедушка всегда играет только в го, хотя сянци ему импонирует больше. Просто этот его ученик не силен в тактике и стратегии. Комментировать партию не стала, но под моим сочувствующим взглядом мастер Лян сначала нахмурился, потом скривился, допустив серьезную ошибку, которая сделала его поражение еще неотвратимее, а потом, все же смирившись с проигрышем, поклонился, поднеся кулак к раскрытой ладони.

— Этот недостойный ученик разочаровал учителя.

Дед, улыбнувшись, несколько раз погладил бороду и кивнул.

— Тебе стоит больше уделять внимания го, Сяо Лян. Го — это не игра, это политика и тактика. Тактика и политика. Сила — это не единственный абсолют нашего мира.Достойный мастер пика, старейшина, скривился так, словно только что залпом выпил полную тарелку имбирного супа, а я скрыла за легким кашлем довольную улыбку. Маленький Лян, как мило. Жаль, нигде особо не используешь. Дедушка любил смущать своих учеников, называя детскими прозвищами. Кое-кто обещал его убить, кое-кто называл мерзким старикашкой, а кое-кто выдавливал из себя лицемерную улыбку и прятал истинные чувства за маской сыновней почтительности. Учитель - все равно, что отец.

Обсуждать при мне освобождение своих учеников от наказания мастер Лян не стал, посидел еще немного и откланялся, бросив на меня крайне недовольный взгляд. Ну вот, как обычно. В го плохо играет он, а виноватой буду я. В конце концов, это всего лишь вопрос подачи.

— Тебе не нравится Сяо Лян?— Дед погладил бороду и хитро посмотрел на меня. Чай, что показательно, не предложил. Жаль. У него вкусный чай.

— Мастер Лян примерный практик, следующий праведному пути. Он достойный старейшина, терпимый и сострадательный. Он внимателен к ученикам пика.

Дед слушал мой монолог, кивал и смотрел на меня, как на дурочку.

— Он мне не нравится. — вздохнула я. — Но если я назову его лицемерным, дедушка, ты первый выскажешь мне за то, что я не уважаю достойного старейшину.

— Тебе стоит поработать над интонациями, Лу-эр, когда ты хвалишь человека, глядя на которого тебе хочется закатить глаза, высказывая сомнения в его достоинствах. Искренности не хватает. Душевности. Нельзя льстить человеку с выражением лица “Насколько забавно будет подлить тебе сильно концентрированный слабительный эликсир”.

— Я никогда не смотрю на людей с подобным выражением, — искренне возмутилась я.

— Только потому, что ты уже проверила, насколько это будет забавно. — хмыкнул дед, наливая себе чая. Подобный эпизод в моем прошлом был. В очень-очень далеком прошлом, и мне за него стыднотолько потому, что я попалась. Дедушке попалась. За что и была наказана.

—Лу-эр, Ты же проделала весь этот путь не для того, чтобы составить компанию старику за игрой в сянци или го?

Разумеется, нет, но, судя по всему, придется. Если у деда есть настроение пофилософствовать и показать свое величие как стратега и тактика, то кто я такая, чтобы ему перечить? Мне достались белые. Я возмущена, я тоже хочу преимущество первого хода. Несмотря на то, что дедушка действительно выдающийся игрок, был один человек, который мог составить ему конкуренцию, и частенько обыгрывал его на поле, на котором его считали непобедимым, и этот человек бабушка. Именно она учила меня играть в Го, у деда на это не хватало терпения. Для него я слишком долго думала, а потом, в какой-то момент, начала слишком быстро побеждать, и вот уже не один год я играю только белыми. Несправедливо!

Глава 9

Эту партию в го я проиграла. Мои мысли не были сосредоточены на гобане и камнях. Так что итог был закономерен. Снимая с доски камень из белого нефрита, я задумчиво покрутила его в руках. Мне нравилось ощущение от прикосновения к этому материалу. Гладкий, прохладный, нефрит был моим неоспоримым фаворитом, значительная часть моих украшений была выполнена из него. Мне было важно не столько носить его, сколько владеть.

—Ты не сосредоточена, — покачал головой дедушка, убирая камни в чаши. — в такой победе нет доблести. Победить отвлеченного генерала все равно, что отобрать леденец у несмышленого ребёнка. Что тебя беспокоит, Лу-эр?

Я положила камень, который крутила в руках, в чашу и еще раз взглянула на пустой гобан. Следы моего позорного поражения, с таким разгромным счетом я не проигрывала с детства, уже были убраны.

— Дедушка, — я состроила самые несчастные и милые глаза, на которые была способна. Все же кокетство и милота не моя сильная сторона. — Хотя мне удалось приобрести небесный осколок, твоя неразумная внучка находится в затруднении. Ни в одной книге или свитке не говорится, как правильно им пользоваться. К тому же осколок повреждён, я теряюсь в сомнениях.

Дед погладил бороду и цокнул языком. Тут же появились слуги, которые убрали гобан и сервировали чай. Парочка молоденьких горничных бросала на деда призывные взгляды. И как таких бесстыдниц допустили до службы у патриарха?! Я постучала пальцем по столу и решила не вмешиваться. Матушка и бабушка находились в крайне сложных отношениях, и не стеснялись в средствах. Наложницы норма не только для практиков, но и для простых людей, но именно среди практиков моногамных браков в разы больше. Все же если твоя супруга с одного удара может снести гору, о том, чтобы завести согревающую постель, стоит подумать основательно. Так, к чему это я, ни одна, ни вторая уже много лет не оставляли попыток пошатнуть положение друг друга, добавив еще одну ночную кукушку сыну или свекру. Ничего, бабушка выйдет из уединения, и мы еще посмотрим, в чьем дворе горничные будут красивее.

— Так о чем это я. — Дед вырвался из своих раздумий, навеянных молодыми красавицами, и вернулся ко мне. — Небесный осколок, да. Так вот, насчет него, А-Хэ…

Я чуть изогнула бровь, а дед, поняв, как оговорился, закашлялся и попытался скрыть смущение за пиалой чая. Если бы бабушка услышала, как дед называет ее давнюю соперницу ласковым прозвищем, то двор пришлось бы ремонтировать, а то и отстраивать новый.

—Госпожа Е упоминала в разговорах, что для его активации необходим отраженный свет луны.

Уже лучше, а то всё эти поэтичные, но непонятные упоминания луны. Читать приятно, но ничего не понятно.

— А дальше, дедушка? — я внимательно смотрела на бывшего главу Бай Хе, а он взял, смутился и снова принялся за чай, спустя долгое время признавшись

— А дальше я не слушал.

А собственно, чего я ожидала? Я налила себе пиалу чая и залпом выпила, нарушая все каноны и правила. Действительно, рассуждает женщина про какой-то там осколок, чародейские штучки, информацией делится. Зачем слушать?! Она же не про мечи рассуждает?! Нет, понятно, что мечнику про мечи ближе и понятнее, но все же! Может, написать тетушке Е? А, нет. Она тоже в уединении. Как неудачно. Впрочем, я чуть не стукнула себя за то, что не сообразила сразу - все можно узнать в Иньин Гу! Правда, я не успела разобраться с книгами, которые уже взяла, не то что переписать их, так что вынести мне вряд ли что-то позволят, но я могу сделать заметки прямо в библиотеке! Решено. Я уже было решила отправиться в Иньин Гу прямо сейчас, но на небе уже темнело, и “прямо сейчас” было бы весьма неразумно. Так что я решила вернуться в свой двор. Мне было о чем подумать и отдать кое-какие приказы.

В моем дворе была тишина. Сев на качели под старым бадьяновым деревом, я, чуть оттолкнувшись ногой, погрузилась в некую задумчивость. Кан Ло. Этот человек вызывал у меня нешуточное беспокойство. Рука, за которую он меня схватил, все еще ныла, на запястье даже появился синяк. Это было неприятно само по себе, а теперь еще и ныла полученная на аукционе рана. Хотя можно было считать, что при нападении я практически не пострадала, но в руку, которой я закрывала лицо, впились разлетающиеся вокруг острые щепки.

На столике чуть в отдалении Чуань-Чуань сервировала закуски и чай, если мне захочется перекусить, и отступила, оставляя меня одну. Я отослала ее передать приказ Тайной страже. И у меня, и у Юлань такие люди были, но ни она, ни я пользоваться ими не любили и зачастую выходили одни. Лично я больше так не буду. Как показал не самый приятный опыт, стража лишней не бывает.

Так как новый ухажер сестры вызывал у меня беспокойство, было вполне разумно узнать о нем побольше. Ни отец, ни мать этим, разумеется, не обеспокоились, а дед о Кан Ло не знает. Да, это моя вина, но я просто-напросто забыла рассказать ему об этом. Меня сильнее беспокоила активация небесного осколка. Принимая во внимание, что мой артефакт поврежден, у меня только один, ну максимум два шанса на его успешную активацию. Было бы хорошо, если бы я хоть что-то знала про то, какую формацию использовал предок, когда запечатывал Тайное царство, однако достопочтенный патриарх унес эту тайну с собой в могилу. Может, стоит заручиться покровительством предков? Была мысль сразу отправиться на гору Цзусянь, однако с собой не было ни вина, ни бумажных денег для поклонения. Так что туда я отправлюсь чуть позже. Жаль, нет способа поговорить с умершими. В сказках и легендах есть, а в реальности, увы. Мне кажется, это немного несправедливо, ведь тело может поднять любой мало-мальски сведущий практик демонического пути. Впрочем, это поднять тело, а вот вдохнуть в него разум и душу невозможно.

Хорошая ночь. Ясная. Небо чистое-чистое, и свет полной луны заливает все вокруг. Если присмотреться, можно разглядеть все семь лунных стоянок Лазурного дракона востока. Как же тяжело мне было их выучить! Не только их, впрочем. Но для сложных формаций или статических чар знания о небе обязательны. Я о таких формациях только читала. Я бы хотела создать что-то подобное библиотеке Иньин Гу, или висячих садов Цайхун гун, но доступный мне запас ци… Я хорошо знала свой предел. Тянуть с походом в библиотеку не следовало. Я спрыгнула с качели и ушла спать.

Я стояла в темноте и пустоте в белом ханьфу. Снова этот сон. По спине словно провели мокрой тряпкой, оставив неприятный холодящий след. Зябко передернув плечами, медленно пошла вперед и вдруг поняла, что иду по воде. Точнее, не по воде. Неприятный железистый запах запекшейся крови щекотал нос. Я опустила взгляд и увидела, как полы ханьфу намокают и пропитываются алым. Я стояла в огромном море крови. Мне понадобилось немного времени, чтобы унять мелкую дрожь и напомнить себе — все это мой сон. Кошмар. В царящей тишине я услышала биение собственного сердца, то нервное, то торопливое. Оно то успокаивалось, то снова неслось куда-то, выламывая ребра, выжигая воздух из легких и мешая думать. Страх, паника, потеря концентрации - все это могло привести к фатальной ошибке в культивации и стоить больше, чем жизнь. Сомнение, растерянность, беспомощность — это то, что практик должен изживать из себя. Мне было страшно. Я упрямо напоминала себе, что все это сон. Мой сон. И значит, подвластно мне и зависит от меня, но не могла проснуться и взять себя в руки. Стук сердца откровенно мешал сосредоточиться, превращаясь в ту самую небрежно наигранную бездарным учеником мелодию, которая не выходит из головы, крутится, крутится и крутится. Глубоко вздохнув, я принялась читать сутру лотоса. Сначала про себя, сбиваясь в словах и путаясь в предложениях. Если бы мой наставник слышал это, боюсь, даже палки стали бы мягким наказанием в его глазах. Преодолев брезгливость и отвращение, я опустилась на застывшую кровь, принимая позу лотоса. Если подумать, медитация и успокоение в условиях, когда ты не можешь быть спокойна, должно вести к просветлению. Будет вести к просветлению. В моем сне.

Проснувшись, я чувствовала себя разбитой и усталой, будто и не спала вовсе. Водяное зеркало, созданное мною, отразило растрепанную, бледную девушку с тусклым цветом лица и глазами панды. Маленькими, опухшими, и обведенными черным. Даже не представляю, чем можно убрать такие синяки под глазами. Прошедший сон можно воспринимать как его отсутствие. Медитация во сне хоть и помогала отвлечься от окружающей обстановки, но требовала огромной концентрации и сосредоточения, в общем, того, что обычно сопровождает неправильное выполнение медитативных техник, которые при правильном подходе позволяют расслабиться, отдохнуть разуму от ненужных мыслей и притупляют желания. У меня желания разыгрались. Точнее, одно желание — сделать плохо тому, кто в ответе за мои беспокойные сны.

— Госпожа не в духе, — осторожно поинтересовалась Чуань-Чуань, расставляя на столе крошечные блюда для завтрака. Простая белая каша, ласточкино гнездо и хрустящие овощи. Рассматривая сервированный стол, неожиданно расстроилась еще больше - я не очень любила овощи, и необходимость их постоянно есть превращала каждый прием пищи в пытку. Я подцепила палочками кусочек маринованного баклажана, рассматривая его на просвет, и вернула в тарелку, что строго запрещалось правилами этикета.

— Госпожа плохо спала. Убери, — я махнула рукой, а Чуань-Чуань занервничала.

— Вы же почти ничего не ели! Хотя бы пару ложек каши.

Ся Чуань была права, поесть было надо. Но одна даже мысль о еде вызывала отвращение.

— Я пообедаю, — великодушно сообщила я, надеясь, что к тому времени это угнетенное настроение рассеется.

Иньин Гу встречал меня тишиной, что неудивительно. Старый хранитель недовольно нахмурил кустистые брови, глядя на меня.

— Эта недостойная дочь приветствует хранителя.— я прижала кулак к раскрытой ладони и поклонилась.

Давление ци стало сильнее. Не то чтобы я возражала, но есть же другие способы общения? Или в глазах этого человека я действительно недостойное общения дитя? Хотя принимая во внимание, что я еще не вернула книги и не принесла обещанные списки, хорошо, что просто впустили. Ходили слухи, что несколько раз хранитель не впускал даже моего деда, когда тот не вернул взятое. Вот что интересно - если судить по рассказам дедушки, то он тоже помнил хранителя дряхлым стариком. Все же мир культивации много потерял за последнюю тысячу лет. Если верить прочитанному, то, что раньше мог какой-нибудь начинающий ученик, сейчас удел практиков, считающихся выдающимися в своем поколении.

Чуть приподняв голову, я ясно увидела недовольного хранителя и поспешила продолжить:

— Эта недостойная еще не закончила с переписью книг, но ей снова нужна мудрость Иньин Гу.

Давление ци стало почти удушающим. Характер хранителя — еще одна причина, по которой это место посещают так мало наставников и еще меньше учеников.

— Разумеется, эта недостойная понимает, что в этот раз ни одна книга не покинет Иньин Гу.

Давление ци стало легче, и я выдохнула. Нахлынула неприятная слабость и ноги задрожали. Последствия плохого сна?

Хранитель неожиданно махнул рукой и потребовал идти за ним. По крайней мере, так его взгляд интерпретировала я. Что ж, старшие требуют — младшие подчиняются.

Во дворе хранителя я не была никогда. Впрочем, во внутренние покои меня, естественно, не пригласили, такое было бы неуместно и неприлично. Но даже сад, в котором мне указали на качели с мягкими подушками, был прекрасен: десятки сортов гибискуса в полном цвету наполняли воздух приятным сладковатым ароматом, тень давали заросли глициний, из воды небольшого озера, местами заросшего осокой, выпрыгивали карпы, кои ожидали подачки. Думаю, это был один из самых красивых дворов, которые я видела в секте, где лаконичность сочеталась с буйством цветов. Неожиданно плохое настроение начало рассеиваться. Может, потому, что это место было буквально окутано аурой спокойствия, размеренности и неторопливости? Хранитель вернулся, неся на бамбуковом подносе фарфоровый сервиз. От белого пузатого чайника поднимался легкий пар. Несмотря на торжественность момента, хранитель, опустив многие этапы традиционного чаепития, передал мне пиалу. Против моих ожиданий это был не чай, а скорее отвар каких-то душистых трав, немного терпкий, но приятный на вкус. Если можно было бы так сказать, то первый глоток буквально исцелил меня. Приятное тепло, прокатившись по венам и меридианам, остановилось в районе даньтяня. Я буквально ощутила, как мои обычно бледные щеки и лишенные красок губы стали ярче. Я давно не чувствовала себя так хорошо.

— Эта недостойная благодарит хранителя, — я снова поклонилась, допивая последние глотки из пиалы. Чувство разочарования оттого, что этот напиток закончился, проглотила в себе вместе со вздохом сожаления. Старец кивнул, погладив длинную бороду, и взглядом показал на выход. Не надо было быть гением, чтобы понять, что таким образом мне говорят, что столь гостеприимный двор надо покидать.

Я, поклонившись еще раз, направилась туда, куда изначально собиралась — в сердце Иньин Гу, там мне предстояло провести довольно много времени.

И вот что это значит?

Лунное небо как зеркало

Освещает море как зеркало.

Зеркало неба и зеркало моря

Отражают душу как зеркало.*

Я устало откинулась на спинку резного кресла и потерла переносицу. И это одна из самых понятных инструкций по работе с небесным осколком, которую предложила мне библиотека? Остальные были еще вычурнее. Очень хотелось что-то расписанное поэтапно и простое. Впрочем, у меня оставалось еще несколько книг, пару которых я даже трогать боялась, так как они грозили рассыпаться от неосторожного прикосновения, и их наличие внушало немного надежды на то, что я все-таки найду более внятную последовательность действий.

И надо сказать, я нашла, что ожидала. Это была даже не книга, а несколько сшитых между собой листов, иероглифы на которых прыгали, как цыплята по двору. Возникало ощущение, что писал это не просвещенный каллиграф, а ученик, только взявший в руки кисть. Очень неумелый ученик, который к тому же плохо владеет словом. Вот, например: “берешь эту фигню и ловишь ей отражение луны в воде, причем ловишь таким образом, чтобы она зацепила эту грёбаную формацию”. Вот что значит эта “фигня”, и каким образом я должна была понять, что это про небесное стекло? И почему написано так странно, не иероглифом, а варварским буквенным написанием? Кто так пишет?! Причем таких слов в этом старинном тексте немало. Но если продраться через плохой почерк и странные, варварски написанные слова, становится понятно, как работать с осколком. Мне нужно отражение луны, причем не простое, а в воде, внутри которой скрыты восемь небесных триграмм, и заклинание "Видеть невидимое". Причем луна должна быть именно небесным светилом, а не созданной, например, формацией, иллюзией. Так что ничего удивительного, что небесные осколки не пользуются популярностью в среде чародеев! Ну, по крайней мере, мне так кажется, ибо не так много книг им было посвящено. Подозреваю, в сектах, специализирующихся на этом, есть другие, более простые способы увидеть структуру формации, но о них чужим предпочитают не рассказывать. Но в общем и целом я примерно представляла, как поймать необходимое мне отражение луны. Нарисовать триграммы не так уж и сложно, как и разместить талисман "Видеть невидимое". К тому же вчера было полнолуние, сегодня на небе тоже будет полная луна, и завтра. Но наверно, все же лучше сделать более точные расчеты, все же осколок поврежденный.

На выходе из библиотеки меня ждал хранитель. Я почтительно поклонилась, дабы попрощаться, но тут хранитель протянул мне на веере небольшой мешочек. Отказываться от такого дара я не стала.

— Эта недостойная младшая смиренно принимает дар. Я осторожно двумя руками взяла простой мешочек, не украшенный вышивкой, и чуть пятясь, отошла. Хранитель развернулся и ушел в свою обитель, а я, погладив журавля, отправилась к себе.

*Китайский поэт Кан Байцин (1896-1945)

Глава 10

Чернила в воде расплывались. Я устало закрыла глаза и потерла переносицу. Ожидаемо. Значит, простой вариант написать заклинание и просто бросить в воду не сработает. Заклинание надо активировать, причем судя по описанию уже в воде, но как только бумага оказывалась в воде, чернила начинали расплываться. Я пробовала разные, но все они не давали нужного результата.

Сейчас пол моего кабинета был залит водой, а в центре стола стояла широкая и глубокая миска с водой вмещающая добрых десять шэн. В ней можно было джонки пускать для развлечения! Свою долю хаоса вносили и листы мокрой киноварной бумаги, с абстрактными кляксами или разводами. Я в раздражении постукивала пальцем по столу. Кисти и чернила были в раздражении отодвинуты в сторону, на самый край, а листы смятой, местами исписанной, местами пустой желтой рисовой бумаги рассыпались по полу. Я что-то делаю не так! Вот только времени у меня было совсем немного: либо сегодня, либо ждать еще месяц. Ждать не хотелось. Мной овладело чувство азарта, очень похожее на чувство от получения подарка в детстве, когда ты скорее хочешь открыть коробку, чтобы насладиться новой игрушкой. С деревянных табличек чернила тоже смывались, хоть и медленнее. Вот только активации заклинания все равно не происходило. Похоже, вода препятствовала этому процессу. По-хорошему и миску, и заклинание стоило подготовить более обстоятельно, заказать гончарам с уже вырезанной триграммой на дне, а заклинание вырезать на дереве или нефрите. Но я торопилась. Еще раз побарабанив пальцем по столу, я вздохнула, встала и вышла. Чуань-Чуань, ожидавшая за пределами кабинета осторожно заглянула мне в глаза.

— Пошли кого-нибудь прибраться,— я махнула рукой и прошла в спальню. Мне нужны водостойкие чернила, такие, чтобы продержались достаточно долго. Я знала, где их взять, но снова отправляться в Ченьшуань не хотелось.

Самым распространенным способом связи в среди культиваторов был Пинго, на мой взгляд, жутко неудобный артефакт, но зато обеспечивающий изумительную по качеству связь. Он представлял собой плоское фарфоровое блюдце с различными узорами на кайме, например, мой был с летящим драконом, а вот у Юлань, насколько я знаю с лепестками цветов, у деда были изображены “благоприятные облака”. Узор не имел значения, важно было, что он голубой. Определенного оттенка голубого, состав которого держится производителем в строжайшей тайне. На мой взгляд у подобного артефакта был была парочка очень существенных минусов: хрупкость и сложность. Основа — дорогой и не самый прочный фарфор, который трескался и ломался от любого неосторожного движения. Для активации было нужно прокатить по цветной кромке яблочко, либо настоящее, либо вырезанное с максимальной детализацией и вниманием к деталям. С настоящими, как мне известно, связь была хуже. Самый лучший результат достигался, если выбрать для яблока дорогой материал или духовный камень высокого качества. К тому же хранить артефакт надо было в особой шкатулке, на которой обязательно нанесено изображение надкусанного яблока. Я не знала, какому сумрачному гению пришла в голову идея подобного составного артефакта, но за последнюю тысячу лет, лучше ничего не придумали. Цена самого простенького комплекта начиналась от трех тысяч духовных камней и уверенно стремилась в бесконечность, в зависимости от выбранных материалов, но, тем не менее Пинго был практически у каждого уважающего себя практика.

Запустив яблочко кататься по блюдечку, я почувствовала себя котом. Один такой полосатый с рваным ухом приблудился во двор к бабушке и вполне довольно там проживал до сих пор. Запустить Пинго рядом с ним было еще той задачей, сначала он долго смотрел на катящееся яблочко, а потом метким ударом лапы, в самый неожиданный момент, выбивал его с блюдца, естественно, разрывая контакт с другой стороной, а потом довольный, бежал прятать свою добычу. Так вот, я тоже неотрывно следила за яблочком все больше и больше погружаясь в своеобразную медитацию, мысли расплывались и словно стирались, именно поэтому, когда на другой стороне появился мой собеседник, я вздрогнула.

— Госпожа Бай, этот недостойный приветствует Вас. — Всеже у А-шу, очень приятный голос, буквально музыка для ушей. Простое приветствие уже подняло мне настроение и я легко улыбнулась. — Я вижу Вы уже здоровы. Не описать мое беспокойство, когда я услышал о нападении на аукцион и о том,что Вы пострадали.

А вот откуда он узнал, что я пострадала — задалась невольном вопросом я, но отложила его в сторону, пока это не слишком важно.

— Благодарю за беспокойство А-шу, сейчас я чувствую себя гораздо лучше. Мне нужны чернила, которые не расплываются в воде, — сразу перешла я к сути дела. У тебя есть подобные?

Мой собеседник неожиданно не сразу дал ответ, а некоторое время молчал.

— Может ли этот недостойный узнать, зачем благородной госпоже подобные чернила?

Этот вопрос и осторожный тон, которым он был задан, мне не понравились, было в этом ощущение, очередной мелкой и раздражающей проблемы. Впрочем, зачем чернила были мне нужны секретом не являлось.

— Для активации заклинания “видеть невидимое”,

— В воде? — А-шу внимательно посмотрел на меня и в какой-то момент мне показалось, что его зрачок вытянулся, а лицо словно пошло рябью. Помехи? Скорее всего.

— В воде, — спокойно ответила я. — такие чернила — это сложно?

— Немного, уважаемая госпожа. В отличие от обычных они делаются из сгущенной крови животных, обладающих сознанием и духовностью. Обычные даже самые стойкие чернила не активируются в воде, либо заклинание не срабатывает необходимым образом. К тому же на активацию подобного заклинания может оказать влияние даже то в какой воде его активируют, текучей или стоячей.

— Стоячей, — сразу уточнила я и прикинула стоимость чернил из сгущенной крови божественного или демонического зверя. Думаю никто из них не поделится парой гэ.

На другой стороне долго молчали.

— Вам будет нужна другая бумага. Даже самая плотная не подойдет, она сгорит под воздействием чернил до того, как вы закончите рисовать заклинание.

Я тяжело вздохнула. Вот и пошли подвохи. Было бы странно, если кровью обретших сознание зверей можно было бы рисовать, как обычной тушью.

— А-шу, если бы я не знала тебя хорошо, я бы подумала, что ты просто выманиваешь деньги у глупой молодой госпожи.

— Госпожа Бай проницательна и умна, она не дала бы себя обмануть.

Ну да, ну да, я закатила глаза, а потом постаралась быстро вернуть себе спокойствие и достоинство молодой госпожи из благородного клана, все же закатывать глаза на реплики простолюдина, пусть даже практика, это не достойно воспитания, привитого мне.

— Я полагаюсь на тебя А-шу, — улыбнулась я. А потом мне озвучили сумму. Нет, ну я, конечно, догадывалась, что это дорого, но чтоб настолько! И все же сильно дешевле, но с менее гарантированным результатом, чем если бы я обратилась к тетушке Е.

— Надеюсь, мои покупки доставят как можно раньше,— улыбнулась я.

— Они будут у вас, до того как выпьется кувшин вина.

Мне оставалось только вздохнуть и снять катящееся яблочко, очередной счет, отправился на оплату матушке.

Чернила мне доставили в шкатулке из красного дерева с оттиском девятихвостого лиса на крышке. Когда я открывала ее, руки слегка дрожали. На сером шелке лежал небольшой, с мою ладонь брусок чернил и тонкая стопка бумаги. Когда я подняла одну из заготовок, мне показалось, она блестит. Приятная гладкая структура бумаги сильно отличалась от того, чем я пользуюсь обычно. И да, я оказалась права, бумага действительно имела металлический блеск. В сопроводительном письме А-шу указал, что данный тип бумаги изготавливается из высокогорной осоки и риса растущих в местах с богатой ци, при помощи алхимической печи и ингредиентов, которые можно найти только в лесу Яоху, который контролировал Великий демонический лис. Оттиск на чернильном камне в виде лисы, как бы намекал, на то, что чернила могут быть из крови лиса, на территории которого растут ингредиенты для бумаги. Зная, насколько плохой характер у подобных зверей, неудивительно, что стоимость настолько высока.

Когда я принялась растирать чернила, то поняла, что сердце колотится, на лбу выступил неприятный липкий холодный пот и руки дрожат. Меня буквально трясло. Ближе всего мое состояние было к неконтролируемой панике. Отложив чернильный камень, я вышла из кабинета, нестерпимо захотелось оказаться где-то далеко. Присев на качели я приложила руку к бешено бьющемуся сердцу. Мое состояние было откровенно ненормальным. Понадобилось время, прежде чем я окончательно успокоилась. Судя по всему, чернила несли в себе остаток демонической ци, что в общем то, было логично, учитывая их происхождение. Для меня странность заключалась в том, что А-Шу не предупредил меня о таком побочном эффекте. Возможно ли, что на него чернила влияния не оказывали. Если так, то уровень А-шу, как культиватора гораздо выше, чем я предполагала. Для неподготовленного к такому и неопытного практика она серьезное испытание, даже если это всего лишь отголосок или сильно ослабленное воздействие. Конечно, возможно, из-за слабого тела и сломанных меридианов влияние этой ци на меня сильнее. Я прикинула, сколько времени мне потребуется. Две или три палочки благовоний, чтобы начертить на дне миски восемь триграмм и примерно столько же для того, чтобы нарисовать талисман. На обычный времени бы ушло немного, но в данном случае в своих силах я была не уверена и решила брать по максимуму. Я некоторое время пребывала в растерянности и в некотором сомнении— смогу ли я выдержать, столь длительный промежуток времени. Я всего лишь начала растирать чернила и получила такой результат! Да, я была к этому не готова, но все же, сам факт моей восприимчивости тревожил. Я о таком не знала по вполне очевидным причинам, я никогда не сталкивалась с демонической ци, так как редко покидала двор и секту. Уровень моей культивации и полное отсутствие какого-либо таланта к пути меча делал недоступными для меня задания по истреблению демонов и монстров. Я оперлась на колонну и постучала по ней пальцами, пребывая в замешательстве. С такой реакцией мне просто не хватит сил закончить талисман за один раз. Возможно, стоило пройти ритуал очищения: пост, окуривание благовониями, купание в ароматных травах. Это могло усилить сопротивление, но я не знала насколько. Да и на пост времени откровенно не хватало, держать пост желательно не менее трех дней, а это значит отложить все до очередного полнолуния. Стоило признать, что я не терпелива и не хочу откладывать все так надолго. Оставалось купание в ароматных очищающих травах и благовония. Ни то ни другое не было редкостью. Я уже собиралась отдать приказ Чуань-Чуань приготовить ванну, как вдруг вспомнила про свое состояние утром. Хотя оно не было похоже на страх и панику, которые накрыли меня сейчас, что-то похожее все же было. Я достала подарок хранителя и внимательно рассмотрела его. Простой холщовый мешочек, не слишком большой вмещал в себя несколько кусочков прессованного чая и маленький пакетик с благовониями. Пахло глицинией. Не самое распространенный запах не все любят сладковато-мускусный аромат. К тому же у разных сортов он разный. Я не была любительницей подобного аромата, но он дарил странное успокоение.

Я решительно вернулась в кабинет. Мне показалось, что сейчас давление демонической ци не ощущалось совсем. Может, для этого нужен близкий контакт с чернилами? Но раздумывать было некогда, я очень хотела проверить одну странную догадку. Высыпав из курительницы благовония, я насыпала новые из глицинии и подожгла их. Аромат стал ярче и более насыщеннее, но ожидаемой тяжести от сладкого мускусного аромата не было, наоборот, голова была ясна как никогда. Глубоко вздохнув я снова принялась растирать чернила.

Нарисованные талисманы радовали глаз глубоким красным оттенком. Триграмма на дне чаше была не настолько глубокой и яркой, но мне удалось начертить ее крайне аккуратно и довольно быстро. Удивительно, но никаких негативных эффектов от работы с чернилами я больше не испытывала. Никогда не думала, что глициния может подавлять демоническую ци. Я выглянула в окно и увидела, что стемнело. Полная луна, затмевая сияние звезд, царствовала на небе. Мне стоило поспешить. Отправив бумажного журавлика к деду, я отправилась к месту, где располагался вход в Тайное царство.

Вертикальная скала была настолько гладкой, что в ней я видела свое отражение. Я прикоснулась к гладкому, холодному камню и отпрыгнула от пронзившего холода. Было ли это частью формации и печати или остаточным явлением какого-то более сложного заклинания я не знала. Хотя мне очень хотелось начать поскорее, я не рискнула использовать небесный осколок в одиночестве. Если что-то пойдет не так, мне нужен кто-то, кто меня подстрахует, и лучшим вариантом был дедушка. Ну а пока он не подошел, я заканчивала последние приготовления. Убедилась, что луна в чаше наполненной водой была хорошо видна. На обычном хрустальном осколке отрепетировала, как надо держать его, чтобы отразилась дверь в тайное царство и луна в чаше и, когда все было готово выдохнула.

—Лу-эр, ты готова?

Я вздрогнула от неожиданности, за всеми своими приготовлениями я даже не заметила, как подошел дедушка. Поклонившись, отдала честь и поняла, что у меня дрожат руки. Я безумно волновалась, проигрывая в голове десятки и сотни вариантов того, что может пойти не так. Внезапно мне захотелось схватить упрямого старика за его длинную седую бороду, за которой он так тщательно ухаживает, хорошенько потрясти, а потом заставить пригласить нормального специалиста по чарам и формациям, а не цепляться за неуместную гордость, но я улыбнулась и еще раз поклонившись ответила:

— Да дедушка!

В активации небесного осколка не оказалось ничего сложного. Хотя в какой-то момент я забеспокоилась все прошло гладко и через секунду после того, как я посмотрела на вход в тайное царство через стекло, захватив отражение луны в воде, мир вокруг меня поплыл. Мне удалось не зажмуриться в самый неприятный момент и вот я стою на площадке перед огромной дверью вокруг которой разорванные ржавые цепи и канаты, а сама она оклеена талисманами, выцветшими от времени. Сама дверь светилась ровным голубоватым светом, если мне не изменяла память — это знак того, что царство готово открыться.

Находясь внутри сложной формации и имея возможность рассмотреть ее досконально, я растерялась, не зная с чего начать. Впрочем, если не знаешь с чего начинать — надо начинать с самого простого. Самое простое в моем случае было проверить, исполняют ли талисманы еще свою сдерживающую роль. Это было несложно, достаточно прикоснуться к выцветшей ветхой бумаги, чтобы понять в ней не осталось ни капли ци. Сама бумага, чудом сохранившаяся, не несла на себе никаких следов того, что ее пытались открыть дверь изнутри. Если бы таковые имелись, несколько талисманов, несомненно, были бы разорваны. Но, хотя у некоторых начали крошится края, чернила потеряли свой цвет, они, несомненно, были не повреждены. С цепями и красными канатами было сложнее. Время не пощадило их настолько, что было совершенно невозможно определить, оказывалось ли на них какое-то внешнее воздействие. Я присела на корточки возле обрыва одной из цепей, проржавевшей насквозь. Осторожно ткнула ее пальцем и как-то совершенно не удивилась, увидев, как она рассыпается в труху, а та уносится непонятно откуда взявшимся здесь ветром. Из интереса попробовала проверить цепь, которая еще висела на двери. Та сначала с гулким звуком упала на землю, подняв в воздух пыль, а затем также рассыпалась в труху и была унесена появившимся ветром. Я закашлялась, прикрыв рот рукавом ханьфу, но неприятный мелкий сор запорошил глаза и мешал дышать, словно говоря о том, что подобные трюки несколько неразумны.

Чем больше времени я проводила в этом месте, тем более бесполезными казались мне усилия, которые я прилагала, чтобы сюда попасть. Моя квалификация была явно недостаточной, чтобы понять, истощилась ли формация сама или ее истощило время. Все, что мне оставалось — вернуться и рассказать обо всем дедушке. Кстати, о "вернуться"… Нигде не было написано, как это сделать!

Глава 11

Мы с дедушкой сидели, молчали, и пили чай.Как оказалось, на самом деле я зря волновалась о том, как вернуться из формации. Достаточно было подумать о возвращении, и я, пошатнувшись, чуть не упала на землю самым неприличным и унизительным для женщины способом, но дедушка успел поддержать меня в этот момент. Поймав его ожидающий взгляд, я поняла, что сейчас меня будут расспрашивать, и не ошиблась. Когда дедушка переключается на личность старейшины секты, то общаться с ним становится немного сложно. В процессе разговора некоторые вещи я повторяла по два, а то и три раза, и под конец я была настолько вымотана, что посоветовала ему все же обратиться к тетушке Е и получить мнение практика, более компетентного в этой части. Правда, я была несколько несдержанна в эмоциях и выражениях, но, надеюсь, дедушка простит мне эту вольность, тем более никого постороннего, даже слуг, при этом моменте не присутствовало.

— Хорошо поработала, Лу-эр, —дедушка потрепал меня по волосам, и я посмотрела на него с некоторым удивлением.

— Но я не могу дать однозначный ответ, — искренне расстроилась я. За исключением фехтования и культивации, я, как правило, всегда достигала в том, что делала, выдающихся, ну или удовлетворяющих меня результатов. Текущий результат меня не удовлетворял.

— Жизнь не всегда преподносит нам однозначные ответы, Лу-эр. Дальше это не твоя забота. Решение об открытии Тайного царства будет принято на совете старейшин, а теперь возвращайся к себе и отдыхай. Последние дни ты была очень занята.

Получив прямой приказ, я встала, отдала честь и вернулась в свой двор. Сев на качели, небрежно оттолкнулась носком от земли. Старая ветка, к которой были прикреплены качели, едва слышно заскрипела. Лепестки персика упали на землю. Вокруг царила такая тишина, что казалось, я могу услышать, как лист с дерева падает на землю. Я пребывала в странном состоянии, которое ближе всего было к полному истощению ци. В голове ни одной мысли и чувство того, что ты что-то не сделала. Я действительно забегалась, и мне надо было бы отдохнуть, но одновременно с этим, стоило признать, мне понравились эти беспокойные дни.

Я вышивала. А что, это вполне подходящее занятие для девушки благородной крови, которая еще не вышла замуж, не является высокоуровневым практиком и слаба здоровьем. Обо всем этом мне напомнила матушка, потребовавшая меня к себе с визитом, решив уделить время моему воспитанию. Ее монолог длился буквально с рассвета до самого зенита. Естественно, что после подобного я вернулась в свой двор еще более разбитая и усталая, чем была. Если подумать отстраненно, в чем-то матушка была права. С моим слабым здоровьем и поврежденными меридианами мне, скорее всего, светит одно — замужество, либо с представителем союзной секты, либо с кем-то из Бай Хе. Мне не нравился ни первый вариант, ни второй. Есть вариант упросить дедушку с бабушкой и просто жить на заднем дворе, ни во что не вмешиваясь, но от одной такой мысли становилось тошно. Без лишней скромности, для такой жизни я слишком умна.

Нитки ложились на туго натянутый шелк, под ними, как под кистью каллиграфа, проявлялся ледяной звездный Ба Цзяо, легендарное давно вымершее растение, которое становилось основой лекарства для восстановления меридиан. В его поисках дедушка даже обращался в Долину медицины и ядов, но получил отказ, у них не было даже засохшей веточки. Растение — загадка. Описание и его внешний вид, всеми давно забытый, я нашла в книгах и статьях Иньин Гу, посвященных Тайному царству. Вот только я не была уверена, что кто-то из тех, кто войдет в Тайное царство, обратит внимание на внешне ничем не примечательное растение, а если и обратит, то захочет с ним расстаться. Чтобы не позволить своим сердечным демонам вырваться и поглотить меня, я занималась тем, что ближе всего к медитации — вышиванием. Концентрация на подборе ниток и оттенков полностью поглощала, не давая думать ни о чем другом. Правильность каждого стежка, его направление и размер - все имело значение.

— Госпожа!

Иголка впилась в палец и на белоснежном шелке расплылась кровавая клякса. Глубокий вдох, а затем медленный выдох. Очень медленный. И кулак разжать.

Я открыла зажмуренные глаза и подняла взгляд на Чуань-Чуань. Рядом с ней стояла девушка-практик в небесно-голубой одежде. Довольной она не выглядела. Странно. Если посылают ученика Девяти пиков, значит, дело серьезное. Я встала и чуть склонила голову .Девица явственно скривилась и, недовольно сверкнув глазами, отдала честь, впрочем, весьма формально.

— Старшая ученица Сой Фанг увидела старшую мисс Бай.

—Приветствую тебя, ученица Сой, — придерживаясь всех ритуалов, я хоть и приложила к раскрытой ладони кулак, но голову склонила лишь формально. Как бы ни было глубоко ее недовольство, я все равно выше по статусу. Всегда буду.

— Глава секты передал послание для Вас.— Еще раз поклонившись, ученица Сой двумя руками протянула конверт с официальной печатью.

Меня вызывает отец. Странно. Взяв конверт, жестом велела посланнице уйти. Больше видеть ее я не хотела. За спиной раздался отчетливый скрип зубов и торопливые шаги, а потом порыв ветра ударил в спину. Надо будет обратить внимание наставников на эту ученицу. Использовать меч для полетов, не покинув чужой двор - это высшее неуважение, и другими практиками подобная шалость может быть расценена как угроза или акт агрессии. Открыв письмо, я усмехнулась. Если опустить всю протокольную часть, то получалось, что меня ждали в зале небесной песни, и судя по времени, я уже безнадежно опаздывала. Будды и все демоны, как же это мелочно! Будь на моем месте кто-то другой, он бы бросился туда, где его уже ждали, сразу же по получении приглашения, но не я. Раз уж я все равно уже опоздала, то стоит сделать мое появление максимально эффектным. Я чувствовала, как во мне поднимается чувство ожидания чего-то, что могло изменить все. На губах сама собой появилась улыбка.

— Чуань-Чуань!— преданная горничная взглянула на меня, заражаясь моей улыбкой, — Приготовь платье из черного муарового шелка. И заколки-пионы из коралла, с подвесками-бабочками. И быстро! Дедушка не любит ждать.

Когда я прибыла в Зал небесной песни, все приглашенные уже были там. Девять глав, наставники мастера, закрытые ученики. Все они ждали меня. В тишине зала мои шаги сливались с шорохом ханьфу и легким перезвоном драгоценных заколок в прическе, усиливаясь поющим мрамором, которым был отделан зал — это делало мое появление весьма эффектным. Под взглядом собравшихся я неспешно шествовала вперед. Главное место занимал отец, нынешний глава секты, а также мастер центрального пика, слева и справа от него расположились главы пиков, неодобрительно смотря на меня. Еще в стороне расположились старейшины во главе с дедом. У меня не раз и не два складывалось ощущение, что совет старейшин всегда стоит на противоположной стороне от главы секты и мастеров пиков. По крайней мере, похожая ситуация имелась и в других сектах, хоть подобное и не афишировали. В конце концов, в каждой семье есть свои сложные для чтения сутры.

—Бай Лилу!— ну надо же, как грозно! Я поклонилась, приветствуя отца и глав пиков, а потом, развернувшись к старейшинам, отвесила еще один, более глубокий поклон.

— Ты опоздала! — а вот это отец зря, не то время и место выяснять отношения с дочерью. Впрочем, это понимала не только я. Юлань, ну надо же, тоже сообразила, что это не к месту и не ко времени.

— Папочка, уверена, у сестрицы были особые причины так задержаться.

Юлань во всей своей красе, вроде и говорит за меня, но создается впечатление, что всех присутствующих я ни во что не ставлю, раз позволяю такому благородному собранию ждать, пока я закончу со своими делами. И ведь не сказать, что она неправа, но, всегда есть это самое “но”. Меня буквально обожгли ускоряющие взгляды ближних учеников, наставников и почти ненавидящие взгляды семьи. Что ж, в такие игры можно играть вместе.

Я пошатнулась, оперлась на поддерживающую меня Чуань-Чуань и, поднеся к губам белоснежный платок, закашлялась, а потом с силой прикусила щеку изнутри, украсив белоснежную ткань каплями крови. Кто-то отвел глаза. Обвинять в опоздании слабую, болезненную девушку не очень хорошо. Фокус низкий, не спорю, но и прибегала я к нему крайне редко. Теперь уже на сестре скрестились недовольные взгляды. Небесная красота - небесной красотой, талант - талантом, но в секте еще были не совсем потерявшие от моей сестрицы голову люди. Иногда, глядя, как после общения с ней меняются еще недавно здравомыслящие и адекватные люди, подозреваю, что Юлань их чем-то одурманивает. Хотя… Если бы у нее были хоть какие-то подобные способности, возможно, ее гарем был бы в разы больше.

—Лу-эр не опоздала, — дед, разодетый в парчовое ханьфу, плавно поднялся с резного стула из красного лакированного дерева, как и все в небесном зале, украшенного узорами благоприятных облаков.— Это вы всепришли слишком рано.

По залу пронесся странный ропот наполовину со смешками. О том, что патриарх секты отдает предпочтение болезненной и слабой внучке, не достигшей никаких успехов в овладении мечом, знали все в секте. Сложно не знать, когда ты раз за разом становишься свидетелем такого безусловного потакания. Отец то краснел, то бледнел, но держал в узде свой буйный характер. Мать, стоящая за его спиной, женщине не пристало сидеть, демонстративно отвернулась к сестре, погладив ту по руке, утешая, а в чудных глазах Юлань застыли слезы. Опять. Боги и Будды, даже я не плачу столько, сколько моя драгоценная сестрица.

— Дедушка, — я выпрямилась и поклонилась, приложив кулак к раскрытой ладони. — Да пребудет с вами небесная благодать тысячу лет. Я слышала, ваш сон не очень хорош, возможно, это поможет вам,— Я достала из рукава вышитый саше, наполненный благовониями, и почтительно протянула дедушке.

— Моя внучка внимательна и почтительна, — дедушка расплылся в довольной улыбке. Мешочек я вышивала сама, маленький лисенок получился очень живым и обладал характерными чертами, в которых угадывался Лис Бай Хе, а подобрать успокаивающий и расслабляющий состав, это дело на палочку благовоний.

Дедушка принял саше и повесил его на пояс, снова став величественным и серьезным.

— Как все вы знаете, на территории секты открылось Тайное царство, которое не открывалось последние пятьсот лет. И это царство имеет ограничения. Не больше тридцати человек и не выше средней стадии зарождения основ. Я знаю, что среди внутренних и личных учеников есть много достойных, но Царство не может вместить всех. Девять глав получат по две квоты и сами решат, кто отправится в царство, еще десять будет разыграно на большом турнире, к участию в котором будут допущены как внутренние ученики секты, так и внешние.

— А еще две квоты, — не выдержал кто-то из учеников. Непонятно, правда, кто. Дед нахмурился, а потом раздался звук, будто кто-то упал на колени. Дедушке и знать не надо, в этом настоящее величие главы. Завидую.

— Нетерпеливый, позже пойди и получи свое наказание. Еще одна квота будет у меня, и одна у главы секты. Свою квоту я передам своей внучке — Бай Лилу.

И мир погрузился в тишину.

А потом взорвался шумом.

Я же пребывала в благоговейном ступоре. Тайное царство. Вот уж не думала, что дедушка отпустит меня туда. Я не сомневалась, кому достанется вторая квота. Когда все проорутся от возмущения, что драгоценная квота тратится на такую как я, отец с величественным видом встанет и объявит, что его квота отойдет к Юлань, гордости, гению и надежде клана.

Наконец шум стих, и противники моего спуска в Тайное царство начали действовать организованно.

—Старейшина, мы все знаем ваш фаворитизм по отношению к старшей госпоже, — вот никогда не любила главу второго пика. — не думаю, что молодая госпожа обладает достаточными способностями, чтобы выжить в Тайном царстве. Никто не знает, с какими опасностями придётся столкнуться в нём.

А не любила я его за то, что он тоже очень неплохо умел говорить правду, выворачивая ее себе в плюс. Почему-то про фаворитизм отца по отношению к Юлань никто, вот абсолютно в этом уверена, вспоминать не будет. Однако все, что я могла сделать - это пока стоять и загадочно улыбаться, нервируя своим спокойствием собравшихся.

— Молодой Хан Чо сомневается в моём видении? — спросил дед, не отрывая взгляд от главы второго пика. Тот откровенно передернул плечами. Иногда у дедушки ну очень тяжелый взгляд, который сложно выдержать даже подготовленному практику. Величие заключено не в коже, а в костях. Даже странно, что у бабушки с дедушкой родился такой сын, как мой отец. Хотя нынешнему главе секты величия тоже не занимать, до деда он явно не дотягивал.

— Или вы думаете, что я отправляю внучку на верную смерть?— от деда так и веяло холодностью и недовольством.

— Нет, разумеется, нет, — заюлил Хан Чо. — Но ее меридианы…

А вот здесь вполне можно вступить и мне

— Даже если мои медианы повреждены, как и сказал старейшина, я все ещё могу культивировать.

Среди учеников пронесся тихий ропот. Я их понимаю, отдавать квоту мне, когда есть более сильные и способные, кажется несправедливым. Но культивация — это не о справедливости, это о способностях, настойчивости и удаче. Ребёнок, родившийся в большой и сильной секте, даже не обладая выдающимися способностями, сможет конкурировать с гением, родившимся там, где его таланты не могут получить развития. Понимая позицию старейшины, спорить больше никто не решился. Возможно, понадеялись, что я сдохну в Царстве и секта вздохнёт спокойно.

Даже объявление отца о том, что его квота уйдёт Юлань, было встречено почти равнодушно. Это ожидаемо. Это правильно.

Мы с дедом пили чай в саду. Теплый ветер терялся в зарослях бамбука, и шорох зеленых листьев впитывался в печальную мелодию, которую пел гучжэнь.

— Тебя что-то беспокоит, Лу-эр?— начал дед.

— Тайное царство, — вздохнула я. — Дедушка, почему ты позволил мне пойти? — хотя такая возможность появляется нечасто, я хорошо осознавала свои пределы.

— А-Лу, — дед поднял чашку, любуясь игрой света на драгоценном фарфоре. — ты драгоценный цветок, выращенный в оранжерее, в неге и заботе. Знаешь, в чем проблема таких цветов?

— Они не могут прорасти без должной культивации, — тёплая вода смочила сухое горло, оставив после себя лёгкий привкус сладости. Дед неожиданно вспомнил, что мне нельзя чай, и приказал слугам подать воды с медом и цветами сливы. Я была не совсем согласна с позицией деда, оранжерейным цветком я не была, но спорить, разумеется, не стала. Дедушка старше, дедушке виднее. Возможно, с высоты его опыта не только я, все нынешнее молодое поколение не отличается от оранжерейных цветов, выращенных в неге и заботе.

— Правильно. Там, где другой сорняк выживет, цветок из оранжереи погибнет. Хотя дедушка и бабушка готовы посвятить себя тому, чтобы позволить тебе расти и цвести, иногда стоит рискнуть и позволить попробовать определённому цвету вкусить сладости открытого солнца и ветра. Ты проделала большую работу, исполнив мою просьбу. Я знаю, что ты умна и целеустремленна, пусть путь меча не твой путь, но Тайное царство может дать тебе гораздо больше, чем жизнь на заднем дворе за книгами и вышиванием. Я понимаю опасения старейшин, глав пиков и, возможно, твои собственные опасения. Подумай, Бай Лилу, действительно ли ты хочешь рискнуть? Я приму любое твое решение. Секта примет любое твое решение.

Я поднесла чашку с водой к губам и замерла, не сделав глоток. На самом деле, когда я возразила главе второго пика, я уже приняла решение. Сломанные меридианы и слабые духовные корни, все это не важно, важно то, что:

—Какой практик откажется от такой возможности? — улыбнулась я, и чуть-чуть подумав, демонстративно налила себе в пиалу чай. — Я культиватор праведного пути, а значит, ничто культиваторское мне не чуждо.

Глава 12

—Но почему, папочка!— я заинтересованно прислушалась к тому, что происходило буквально за углом. Все же подслушивать нехорошо, но так интересно и информативно. Особенно если ты слышишь, как безотказный отец отвергает просьбу любимой дочери на корню. Даже как-то странно.

— Эти люди не являются членами секты и чтобы ты не говорила, они не войдут в Царство.— надо сказать, сейчас отец выглядел, как подобает лидеру имеющему некоторое влияние. Величественным и непоколебимым в своих решениях.

— Но папочка, они мои близкие друзья, я не могу разочаровать их!— В голосе сестрицы чувствовался надрыв и слезы, словно ей не в просьбе отказали, а приговорили к изгнанию. И вот откуда в ней эта тяга к драматизму?

— Бай Юлань!О! Надо же. Если дошло до обращения по полному имени, значит, сестрица рассердила отца не на шутку. К младшей дочери глава Бай Хе редко обращался в таком тоне. Я за все время раза три вспомню или четыре. Из самого запомнившегося - это когда она одно из сокровищ секты, которое могло помочь отцу продвинуться на следующую ступень самосовершенствования, подарила одному из своих ухажеров, не помню какому. Скандал тогда вышел знатным. Но несмотря ни на что Юлань даже не наказали. Так, немного пожурили. Дед в тот скандал решил не вмешиваться, как и бабушка. Им хватало своих забот, и сил на воспитание еще одной внучки, трепетно любимой родителями, у них, по их собственному признанию, не было. Так, а что там такого интересного говорят?

—Но Фу Тао очень нужен ледяной звездный Ба Цзяо, а он растет только в Царстве!

Я не хотела бы оскорблять свои мысли недостойными благородной госпожи словами, но кажется, когда один из учеников секты упомянул своего друга в разговоре, он использовал форму “Вот же шь пронырливый гаденыш!”. Она очень подходит как определение юного мастера Фу Тао. В Иньин Гу пускают только членов секты, значит, про ледяной звездный Ба Цзяо он узнал из своих источников. Самоуверенность плохое чувство для практика, я была уверена, что про растение никто не знает. Но зачем ему Ба Цзяо? Надо будет выяснить.

— Значит, найди ему его, — отрезал отец, в кои-то веки не пойдя на поводу у любимой дочки. — Но посторонние не будут допущены до участия в турнире.

Ну насчет "найди" отец загнул. Таланты Юлань в определении растений примерно так же хороши, как мои в овладении мечом!

— А если…— К чести сестрицы, она свой уровень осознавала и судорожно искала варианты выхода из ситуации. И даже нашла, вот только мне он совершенно не понравился.— А если сестрица Лилу откажется от своей квоты, могу ли я взять кого-то из своих друзей?

Слушая смягчившийся голос сестры, я буквально видела, как она осторожно хватает отца за рукав и заглядывает ему в глаза с выражением маленького, несчастного, никогда не кормленого щенка. При таком подходе ей обычно не отказывали. Отец долго молчал. Я не представляю, что творилось у него в голове, но подозреваю, это решение далось ему нелегко.

— Если Бай Лилу откажется от своей квоты, Фу Тао сможет войти в Тайное царство!Вот кто бы сомневался. Я усмехнулась. Поразительно, что Юлань не подумала еще об одном способе позволить Фу Тао войти в Царство — отказаться от собственной квоты. Думаю, стоит сразу обозначить свою позицию.

Под моей вышитой туфелькой хрустнула ветка.

— Кто там?! — иногда в роли главы секты отец смотрится очень даже неплохо. От тяжелой волны убийственного ци перехватило дыхание. Но как не странно, мне хватило сил как ни в чем не бывало неспешно выйти из-за огромного валуна, за которым я остановилась, даже не изменившись в лице. Увидев меня, отец ци рассеял, а вот Юлань под моей легкой улыбкой бледнела, краснела и снова бледнела.

— Сестрица, — наконец выдавила она из себя, сжимая руками юбку — разве достойно старшей дочери подслушивать как какой-то служанке?

— Подслушивать? — я прикрыла рот веером, пряча улыбку. — Я? Никогда. Впрочем, даже служанка, если она хорошо знает свое место и понимает правила дома, не опустится до того, чтобы подслушивать разговоры своих хозяев.

—Но как же, — начала было возмущаться сестра, но я прервала ее взмахом веера.

—Я не подслушивала, я услышала случайно. Надеюсь, ты осознаешь, что между целенаправленным и случайным есть разница? И если бы я хотела сохранить свое присутствие в тайне, я бы так и сделала. К тому же - начала было я что-то крайне саркастичное, но меня прервали:

—Бай Лилу! — во взгляде отца я увидела некоторое предостережение. Все же отчитывая Юлань в присутствии родных, надо знать меру. Ну или делать вид.

— Отец,— я поклонилась, приветствуя его с той же легкой невозмутимой улыбкой. Хотя в рамках этикета я должна была сделать это сразу же. Но репутация непочтительной дочери имеет свои плюсы в некоторых моментах.

— Раз ты все слышала, тогда дай сестре ответ?

— Она еще не задала мне никакого вопроса, — развела я руками.Отец элегантным жестом раскрыл веер, очень похожий на мой, и прикрыл им лицо, а меня передернуло от его резко изменившегося взгляда. На меня смотрела огромная, крайне ядовитая змея, раздумывающая, стоит ли обнажать клыки ради кого-то столь незначительного. Наверняка от деда научился! Впрочем, отец знал, что я откажу Юлань, он просто не хотел затягивать этот процесс.

— Бай Лилу, не перегибай палку.— Легкое давление ци показало, что отец мной крайне недоволен. Впрочем, когда было иначе. Но виртуозное владение собственной ци я отметила — младшей дочери это давление даже не коснулось. Я только улыбнулась за веером.

— Мне точно надо это озвучить, отец?

Сестрица вертела головой, переводя взгляд с меня на отца и обратно. Она не понимала. На ее месте я бы уже приняла отказ и ушла, но Юлань такая Юлань. Однако задать мне свой вопрос она все же решилась.

— Сестрица, — меня осторожно взяли за рукав хань фу и заглянули в глаза, мгновенно становясь похожей на брошенного, голодного щенка. Отказать такому взгляду очень и очень сложно. Просто она забыла - на мне это не работает.

— Фу Тао надо очень-очень попасть в Царство, поэтому не могла бы ты отдать ему свою квоту. — она даже голос понизила, переходя на еле слышный шепот с дрожащими нотками в голосе.

— Ну разумеется, — я потрепала сестру по волосам, превращая аккуратную прическу в воронье гнездо, а стоило Юлань только просиять как солнышко, выглянувшее из-за туч в пасмурный день, как я продолжила:

— Нет.

Надо было видеть, как вытянулось ее лицо. Глаза мгновенно наполнились крупными слезами. Все же она очень красиво плачет. За все время я никогда не видела, чтобы младшенькая плакала навзрыд, уродливо, как плачут люди, когда их переполняют неподдельные, сжигающие изнутри эмоции.

— Сестра, но Фу Тао очень надо попасть в Царство.

Интересно, когда она поймет, что на мне это не работает.

— А почему это должно меня беспокоить? — Я искренне не понимала, что вселяло в Юлань уверенность, что я пожертвую таким шансом ради мастера Фу.

— Но…

— Сестра, — прервала я.— Ты уже получила ответ на свой вопрос. И слезы — это не то, что заставит меня поменять решение. Если ты так хочешь, чтобы маcтер Фу попал в Царство, то может, тебе стоит уступить свою квоту?

Я и не думала, что глаза могут раскрываться так широко. Юлань смотрела на меня с недоверием и недоумением, словно я предложила ей не от квоты отказаться, а... даже не знаю. Не могу придумать, что такого ужасающего я могла предложить нашей нежной и невинной девочке.

— Бай Лилу!— о, отец решил вмешаться. — Она уже все поняла. Нет причины оттачивать свой ядовитый язык на сестре.

Я резко захлопнула веер, отчего младшенькая вздрогнула. Впрочем, сейчас мой гнев, а точнее, раздражение было направлено не на нее.

— Оттачивать ядовитый язык, — какой интересный оборот, - я честно посмаковала выражение. Ко мне оно не подходило, но что-то в этом все равно было. - Но отец, я хотела бы заметить, что ничего ядовитого и саркастичного я сестре не сказала.

Продолжать этот разговор не хотелось. Я, не став дожидаться ответа, поспешила уйти. Дел у меня было много, и в отличие от многих практиков, которые считали: меч — это единственное, что нужно для путешествий, я предпочитала подходить к авантюрам подготовленной.

Пока секта готовилась разыграть квоты, я рисовала талисманы и перебирала свои сокровища в попытке подобрать подходящие на все случаи жизни. Разумеется, моим вниманием не были обделены и эликсиры с таблетками. Хрупкое здоровье требовало подойти к данному аспекту весьма обстоятельно.

Все новости и слухи до меня доносила Чуань-Чуань, а их, сплетен и новостей, было много. Секта бурлила. Секта находилась на грани коллапса. В этом не было ничего удивительного, Тайное царство не открывалось уже очень давно. Для получения заветной таблички с пропуском в ход шло все — от попытки отравить конкурентов до плача и скандалов. Пик Наказаний работал не покладая рук, кого-то просто наказали ударами плетей, кого-то заперли в пещере тишины Аньцзин — странное место, куда не проникает ни единого звука или лучика света, в котором блокируется любая ци, было самым страшным наказанием секты.

И весь этот бедлам творился среди простых учеников секты! Пики молчали. То ли они действительно умудрились решить этот вопрос мирно, либо искусно все скрывали. А я думала, что наша секта — секта простых и прямых мечников без интриг и подводных камней. Какой наивной я себя почувствовала, кто бы знал. Но наблюдать за происходящим было интересно, словно смотреть выступление театральной труппы.

За подготовкой к самой большой авантюре в моей жизни я почти пропустила такое грандиозное событие, как турнир. Хотя на паре этапов я все же присутствовала ради интереса. Все десять квот нашли своих владельцев. В число счастливых обладателей затесалась и парочка обожателей Юлань. Моя сестра крайне популярна, и это было вполне ожидаемо.

Наконец настал тот день, которого все ждали. На площадке перед огромной стеной собрались все счастливчики. Хотя многие пытались казаться бывалыми практиками, которым не страшна никакая опасность, было видно, что они волновались. Да и я тоже. И Юлань. Странно было то, что я не видела часть ее свиты. Которая не принадлежала к секте. Неужели они настолько обиделись и расстроились от того, что не смогли попасть в Тайное царство, разорвали все связи и даже не пришли проводить свою подругу в опасное путешествие? Сомневаюсь. Я еще раз огляделась и убедилась, что не вижу никого из веселой компании. Юлань нервничала, Юлань мяла подол платья, Юлань что-то задумала, и это что-то выльется в череду проблем. Я это чуяла буквально каждой частичкой своего тела. Мне очень хотелось подойти к младшей сестре, хорошенько ее потрясти и убедить ее в том, что это плохая идея. Очень плохая. В чем бы эта идея не заключалась. Поймав мой внимательный взгляд, сестрица покраснела, побледнела, глаза у нее мгновенно налились слезами. Да я же даже ничего ей не сказала?! А затем она вместо показательного выступления “меня обижает старшая сестра, но я ее совсем не виню, ведь я добрая и благородная девушка, с чутким и понимающим сердцем, а всем нам надо быть терпимее к близким” поспешила затеряться среди других практиков. Я закатила глаза. Еще сильнее показать, что она собирается сделать какую-нибудь глупость, было просто нельзя. Боги и все Будды, да в ее поведении буквально все кричало о потенциальной виновности. Жаль, что рассказать об этом я никому не смогу. Все посчитают, что я очередной раз наговариваю на Юлань, завидую ей и просто не хочу, чтобы она отправилась в Тайное царство. Дедушка конечно прислушается. Но сейчас не тот случай, когда он может что-то решить силой своего голоса. Мелькнула мысль попробовать заставить рассказать Юлань, что там она задумала, но от нее пришлось отказаться. Все же здесь очень много неравнодушных к ней людей, так что и поддержка у нее будет очень даже весомая.

За всеми моими рассуждениями наконец появился глава секты в окружении глав Пиков и совет старейшин. Отпустить нас без последнего напутствия они не могли. Речь отца - три палочки благовоний. Речь каждого из глав десяти Пиков примерно на чашку чая. Солнце медленно ползло к зениту, становилось жарко и скучно. Впрочем, скучно мне стало еще на том моменте, когда Глава секты Бай Хе просто взял речь. Краткость не его талант. Я утешала себя тем, что это просто надо пережить. Когда речь взял дед, солнце стояло уже довольно высоко, тени не было и если бы собравшиеся здесь не были практиками, то все уже давно обливались потом и задыхались от нестерпимого пекла. Как хорошо, что регуляция температуры одно из базовых упражнений в культивации.

—Вам уже много говорили об опасностях, которые может таить в себе Царство.

А, я отвлеклась, дедушку можно и послушать.

— Но каждый из вас хорошо понимает это и осознает, что решение отправиться в приключение лежит только на его плечах. Те, кто не готов, могли отказаться от предоставленного им шанса, но никто этого не сделал, что заставляет меня гордиться практиками Бай Хе. Что еще важно знать. Если вы хотите оказаться с кем-то в одном месте, вам надо войти в него одновременно, в ином случае вы окажетесь оторванными от группы, и удастся ли вам встретиться — это зависит только от благосклонности богов. Соизмеряйте свои силы. Будьте осторожны и бдительны. Надеюсь на ваше благополучное возвращение.

После этой краткой речи вокруг появился гул. Наставники и старшие смотрели на это сквозь пальцы, а воспользовавшиеся моментом адепты быстро собирались в группы. Кое-кто уже держался небольшой партией, было видно, что наставники не стали хранить эту особенность врат в секрете и рассказали своим ученикам, что их может ждать.

— Сестрица, — Я удивленно обернулась на голос. Трясущаяся и бледнеющая под одним моим взглядом Юлань, посмотрев на меня полными слез глазами, собрав все свое мужество, спросила:

—Ты не хочешь присоединиться ко мне? Я буду защищать тебя.

Надо признать, в этот момент я растерялась. Наши с ней отношения похожи на отношения кролика и голодного тигра, и такое проявление заботы было неожиданным и приятным. Правда, в меня тут же впились горящие негодованием взгляды нескольких учеников, которые надеялись воспользоваться отсутствием у своей богини привычной свиты и стать к ней поближе.

— У меня есть собственные планы, — мягко ответила я и, не удержавшись, потрепала сестру по волосам, превращая аккуратную прическу в воронье гнездо. Опять. снова. Это был мой любимый способ выражения привязанности.

—Но... твои меридианы…

Так, а может ли душа проникнуть в чужое тело и закрепиться в нем? - неожиданно заподозрила я. Не то чтобы я не верила, что сестра может быть добра ко мне, просто это так непривычно, что сразу думается о плохом.

— У меня есть возможность защитить себя.— ответила я на невысказанный вопрос. — Иди к своей группе, иначе они сожгут меня взглядами.

Бросив еще один смущенный взгляд, Юлань все же последовала моему совету.

Наконец, когда все определились с выбором групп — к моему удивлению, не я одна решила идти в одиночестве, — дед подошел к плите и положил на нее ладонь. Резкое давление ци создало порывы ветра, под которыми сложно было удержаться на ногах. Стена затрещала, от нее начали отваливаться огромные куски, которые падали на землю и рассыпались золотистыми искрами, не оставляя после себя ничего. А потом откуда-то хлынул поток воды, искрящейся в полуденных лучах. От водопада веяло сыростью и прохладой, но на самой площадке не появилось даже самой маленькой лужицы.

— Тайное царство открыто! — провозгласил дед и его слова восторженным ревом подхватили присутствующие, как те, кто войдет в Царство, так и просто пришедшие посмотреть на церемонию.

Некоторое время никто не решался сделать шаг вперед, пока кто-то из одиночек решительно, едва ли не бегом, не прошел через стену воды и исчез за ней. Сердце колотилось со страшной силой, руки дрожали. Я никогда не испытывала такого возбуждения, глядя на то как ученики секты кто по одному, а кто группами, кто несмело, сначала трогая стену воды рукой, а кто быстро, не останавливаясь, проходили сквозь преграду один за другим. В какой-то момент мне показалось, я увидела лисий хвост, уже скрывающийся в водяной глади. Когда группа Юлань проходила через водопад, тот тяжело, мучительно застонал и даже сменил немного цвет, став более глубокого и темного оттенка, но этот эффект длился всего пару мгновений, а потом все снова стало как обычно. Когда на площадке осталась только я, было видно, что водопад становится меньше и бьет уже не с такой бурной силой. Вход в Царство закрывался. Я обернулась, поклонилась деду, приложив кулак к открытой ладони, а затем поспешила войти, до того как последние капли воды иссякнут и вход закроется.

Глава 13

Место, где меня выкинуло, оказалось узкой косой песчаного пляжа. С одной стороны бескрайнее синее море, набегающее на берег кудрявыми белыми барашками волн, с другой горы, почти скрытые за буйной зеленью джунглей. Соленый бриз щекотал ноздри запахом водорослей и чего-то еще неуловимого, такого, чем всегда пахнет только море. Хотелось лечь на нагретый солнцем песок, раскинуть руки и слушать крики пролетающих птиц. Здесь все было пропитано покоем и умиротворением. Как же легко здесь дышалось! А еще это место было идеально для культивации. Не удержавшись, я села в позу лотоса и закрыла глаза. Все мое внимание концентрировалось на дыхании, на циркуляции ци внутри меня, на медленном наполнении даньтяня. Звуки, запахи, ощущения - все размывается, весь мир закукливается во мне, сосредоточившись на непрерывном движении чистейшей, как вода в горном роднике, энергии. При всей легкости практики поддержание концентрации и чистого сознания давалось мне безумно трудно. Из всей той ци, что я могла поглотить, лишь сотая часть достигала золотого ядра и становилась моей собственной силой. Так что все же стоило отложить практику и заняться поиском того, что было мне так необходимо – ледяной звездный Ба Цзяо. Открыв глаза и прищурившись от яркого солнца, я попробовала распространить вокруг себя ци, чтобы понять, есть ли поблизости кто-то из секты, но судя по всему, я была одна, ну либо так далеко моя ци не доставала и просто рассеивалась, смешиваясь с окружающей духовной энергией. Первым шагом к поиску так необходимой мне травки было найти поля Цаоди. Тайное царство состояло из множества разных районов со своим климатом и природой. Бескрайние поля Цаоди, покрытые снегом равнины Бэйфан, болото Чжаоцзэ - и это только то, что вспоминалось в первую очередь. А ведь таких мест было очень и очень много. Районы были разделены барьерами, проникнуть через которые силой было весьма и весьма сложно, но разумеется, были и официальные проходы, весьма хитроумно спрятанные. В одном из сборников посвященных Царству я прочла, как один из практиков, несколько раз входивший в Царство и понадеявшись на уже полученные знания, был неприятно удивлен тем, что выход из той части Царства, что вроде был ему знаком - изменился. Выходы и способы их сокрытия менялись много раз и судя по записям, могли подстраиваться под определенного человека. Было бы странно ожидать большой жирно нарисованной стрелки, указывающей нужный путь. Поэтому я решила углубиться в джунгли и попробовать осмотреться с вершины огромной скалы, которая очень бросалась в глаза. Определив маршрут я, в приподнятом настроении, направилась по направлению к скале.

Приподнятым мое настроение было недолго. Приходилось признать, что я себя несколько переоценила. Я, конечно, практик и ничто культиваторское мне не чуждо, но… Ой, травка. Редкая. Черный демонический Цза цао, если мне не изменяет память. Я не поленилась остановиться, порыться в духовном хранилище и вытащить подготовленный справочник растений и животных, обитающих в Тайном царстве. Неполный, естественно. Точнее, это был список с книги, ее я тщательно скопировала со всеми иллюстрациями. Найдя описание нужной травы, сверилась с рисунками. Широкие черные листья с красными светящимися прожилками и плотными черными просвечивающими бутонами, источает сладкий запах, который при повышенной концентрации может вызвать реалистичные галлюцинации. Чем больше читала, тем больше хотелось его собрать. Правда, к сбору Цза цао надо было подходить крайне осторожно. Все же не хотелось попасть под влияние его аромата. Из хранилища достала алхимические перчатки, маску и лопаточку. Эта трава ценна вся, от корней до самого последнего листочка. Надев экипировку, принялась выкапывать кустик. Боги и все Будды, какие же у него огромные корни! В какой-то момент мне очень хотелось просто сказать: это не любимый Бодхисаттвой куст! Но небольшая медитация вернула мне душевное спокойствие, и я продолжила пробовать себя в травничестве. Когда я его выкопала, солнце уже клонилось к закату, хотелось есть и я откровенно устала. Такого уровня, чтобы обходиться без еды и сна, я не достигла и не достигну, если не найду Ба Цзяо. Это приходилось держать в голове, чтобы в будущем не отвлекаться на каждую травинку или камешек. И да, на камушек я тоже отвлеклась — радужный камень мерцал в самой глубине корней, на демоническое ядро было похоже мало, но я его все равно прихватила по принципу “дома разберемся”.

К ночлегу пришлось подойти обстоятельно — из хранилища достала небольшую палатку, всего на три комнаты, одна из которых ванна. Установила защитные барьеры и решила приступить к ужину. Для таких как я, сон и еда важная часть жизни. Со сном проблема уже решена, а вот вопрос с едой можно было решить тремя разными способами. Первый вариант пилюля Баохэ — одна штука насыщает на целый день, но обладает не самым приятным вкусом. Второй — готовить себе, но я из тех дам, что не касались пальцами родниковой воды, так что самым подходящим для меня вариантом стало одно из сокровищ секты, очень старое и крайне недооцененное — Цзы цзучжуан чжобу. На вид простая скатерть, но стоит постучать по ней три раза и влить немного ци, как на ней появляется разнообразная еда, правда, иногда весьма странная. Например, странный салат из вареных овощей с мясом заправленный красным бульоном и рядом с ним всегда мисочка с чем-то белым. Судя по всему, предполагается добавлять это в салат, но я пока не решилась.

Уже лежа в кровати, я прислушивалась к звукам, раздающимся снаружи. Мне до сих пор с трудом верилось, что я оказалась там, где хотела.

Утро началось с бумажной марионетки, собирающей палатку. Возможно, другие культиваторы обходятся без этого, но я не понимала, зачем усложнять себе жизнь, если можно путешествовать с комфортом. Так что шень фу* марионеток я нарисовала себе с запасом. Из минусов подобных спутников то, что они могут выполнять только простые команды, а с чем-то посложнее чем “убери палатку”, “наколи дров” или “набери воды” они могут и не справиться.

Чем дальше я углублялась в джунгли, тем тяжелее было идти — непроходимые заросли сильно затрудняли мое продвижение. И хотя я заплела волосы в косу, закрепив ее на затылке, чтобы не мешалась, за нее и подол ханьфу постоянно что-то цеплялось. Сейчас мне очень хотелось обладать достаточным уровнем развития, чтобы подобные кусты не представляли для меня проблему. Вдобавок талисман марионетки, который я попыталась активировать, не сработал, хотя другие показали себя неплохо. Например, жаньшао дэ хоцю, выжигающий все огненный шар, который я использовала, не совладав с эмоциями, когда очередная тоненькая веточка зацепилась за подол. Как же я была рада, что отказалась от полноценного ханьфу в пользу охотничьего костюма! Но это я отвлеклась. Жаньшао дэ хоцю огненным валом прокатился по джунглям, оставив после себя довольно широкий коридор, в котором медленно опадал черный пепел. Перестаралась. Впрочем, теперь у меня есть широкая дорога и я могу не отвлекаться. О… ягоды Фанюй гунши! Странные, правда, они не должны расти в джунглях. Обычно дерево, плодоносящее мелкими красными ягодами, растет в предгорьях, да и сами ягоды не вырастают такими крупными. Впрочем, возможно из-за воздействия очень плотной и концентрированной ци они не только проросли здесь, но и стали крупнее. Не удержалась и остановилась, обобрав всю доступную ветку. В хранилище отправились около полусотни ягод размером с перепелиное яйцо. Дома посмотрю подробнее. Когда я оббирала дерево, мне показалось, на стволе я заметила какой-то символ. Присмотревшись, поняла, что это стрелка, указывающая на север, в направлении той самой скалы, к которой я и собиралась. Кажется, вчера я сомневалась в том, что могу найти жирную указывающую путь стрелку, и Тайное царство показало мне, насколько может быть ограниченным мое суждение. Знаки редко бывают настолько буквальными и точными, так почему бы не последовать указаниям свыше?

Ничто так не помогает практику, как разнообразные сокровища. Дедушка дарил мне много интересных вещей с самого детства, часть из которых, так сказать, на вырост. Сейчас я успешно поднималась к вершине скалы, используя перчатки женщины-кошки. Мао нюй шоутао очень плотно прилегали к рукам и за счет когтей из небесного железа, закаленного при помощи эликсиров, очень хорошо помогали передвигаться по отвесной скале. Зацепившись за камушек, я раскачалась и допрыгнула до удачно подвернувшейся площадки, передохнула, уняв бешено бьющееся сердце и закинув в рот крохотное драже. Несмотря на то, что как практик я сильнее обычного человека, но все же быстро устаю. Этот вид эликсира специально для меня разработали в Долине медицины. Он помогал мне справиться с учащенным сердцебиением и слабостью и стабилизировать мое состояние. Усевшись на край площадки, я разглядывала маршрут, по которому сюда поднималась — вон бревнышко, заросшее мхом, которое выглядит так, словно сгнило столетия назад и не кажется надежным, однако по нему вполне спокойно можно перейти небольшой овражек, который по какой-то причине нельзя перепрыгнуть или преодолеть с помощью Фэй бу, техники летящего шага. Я попробовала, а потом словно налетела на барьер и кубарем покатилась вниз, пересчитав собой все растущие кусты. И ведь ни одного камня на пути, ни одного крупного дерева, ударься я о которое на большой скорости - и повреждения были бы куда как серьезнее порванного костюма, растрепанной прически и множества мелких царапин. Тогда путь пришлось начинать заново. Чуть ниже и левее прямо-таки целая лесенка из растущих примерно на одном расстоянии друг от друга тонких молодых деревцев. Да, они растут вкривь и вкось, каждое по своему, но идти по ним с помощью летящего шага одно удовольствие, словно по ступенькам на тренировочном полигоне. А вот на последнем этапе до этой площадки, на которой я сижу, пришлось поднапрячься, в этом месте фэй бу снова почему-то не сработало и я едва не сорвалась со скалы, удачно зацепившись за какой-то камень и больно дернув руку, да и ударилась неприятно. На какой-то момент дыхание перехватило и в глазах потемнело, но мне все же хватило сил подтянуться на руке, найти под ногами опору и высмотреть небольшую трещину, за которую можно было зацепиться, чтобы продолжить движение. Когти Мао нюй шоутао обеспечивали очень хорошее сцепление, что и позволило мне без особых проблем преодолеть весь путь. И все же если подумать, даже эти камушки и трещины располагались очень удобно и удачно, если опираться на них, то не только практик, но и просто физически сильный человек сможет оказаться на этой площадке.

Теперь, передохнув, надо было снова подниматься вверх, там меня ждал довольно неприятный участок пути, где пробираться снова придется по скале, и что-то мне подсказывало — летящий шаг здесь тоже работать не будет.

Я оказалась права. Достигнув вершины горы, я буквально рухнула на траву и раскинув руки в стороны, безучастно наблюдала за тем как плывут облака. Не самый длинный участок пути забрал все оставшиеся силы и сейчас я была не в состоянии даже пошевелиться. Боги и все Будды, я надеюсь, что большая часть моего дальнейшего путешествия будет пролегать по прямой!

Только спустя пару палочек благовоний, когда я отлежалась и отдышалась, у меня появились силы встать и осмотреться. Первое, что бросалось в глаза - руины древнего храма, заброшенные и заросшие. Возможно, здесь я найду способ перейти в другой район царства. Было искушение сразу войти в храм и осмотреться, но я решила не спешить. До сих пор мой путь складывался относительно благополучно. Пара падений и мелких царапин не в счет. Я не встретила ни по настоящему опасных растений, ни духовных зверей, охраняющих свою территорию. Более того, если подумать, я даже следов зверей здесь не встречала. Конечно, из меня тот еще следопыт, но заметить отпечаток большой лапы в мягкой земле я, надеюсь, смогла бы. За весь день мне не попались на глаза ни мелкие животные, ни мимо пролетающие птицы, даже насекомые, которые казалось бы, должны водиться в подобном месте в изобилии, не были замечены мной. У подобной пустынности должны быть причины. Возможно, я просто не замечаю кипящую вокруг меня жизнь, ограниченная в своем восприятии, но как мне казалось, более вероятным был вариант, что у данного региона есть хозяин, настолько сильный, что ничто живое не рискует обитать в его владениях. Правда в этом случае остается вопрос, что же или кого же ест этот возможный хозяин. Нет, он конечно, может питаться растениями и плодами, однако разум подсказывал, что в этом случае я бы путешествовала по обглоданной пустоши.

Был еще один вариант, который с одной стороны мне нравился, с другой казался совершенно нереальным: место, где я оказалась, своеобразная песочница, подстраивающаяся под силу посетивших его практиков и подбирающая обитателей исходя из нее. А так как моя сила это скорее ее отсутствие, то я и не встречала здесь никого. Я осторожно выпустила ци, чтобы понять, есть ли кто-то в округе. Но нет, ничего и никого, только старый разрушенный храм, заросший лианами. Я огляделась в поисках указывающих стрелочек, которые вели меня сюда. Неожиданно в глаза бросилась вымощенная камнями извилистая дорожка ко входу. Я обернулась и снова посмотрела на путь, которым пришла сюда. Сейчас сомнений больше не оставалось — этот путь рукотворный. Создали ли его жители этого храма или он появился позже? Да и не логичнее ли было сделать нормальную лестницу, или же когда-то хозяева этого места также использовали этот маршрут для спуска и подъема? Но это просто глупо. Кто каждый день, возможно, по нескольку раз будет подниматься и спускаться так?! Я не понимала. Но это просто значило, что я не замечаю каких-то, возможно очевидных, деталей.

Так могла сделать, наверное, только я. Буквально на прямой дороге, когда под ногами нет ничего, что могло бы привести к падению, подвернуть лодыжку и полететь носом вперед. Хорошо еще руки успела выставить. Было не больно, было унизительно и глупо. После того, как всколыхнувшиеся от падения эмоции утихли, а мысли успокоились и выражения, недостойные благородной дочери, снова скрылись где-то в глубине разума, я обратила внимание на огромный камень. Если бы я подвернула лодыжку на пару шагов позже, то скорее всего я бы размозжила об него голову. Странно было другое — я не видела его ранее, его здесь просто не было. Возможно, мое падение привело к тому, что какая-то формация, скрывающая его, была нарушена и камень появился. А может, я просто была так сильно погружена в свои мысли, что не видела его раньше. Еще несколько мгновений мне понадобилось чтобы осознать - я не просто смотрю на камень, я смотрю на надпись, вырезанную на нем, и нечто подобное я уже видела. И это варварское буквенное написание, и этот отвратительный почерк. Хотя отдельные символы были мне знакомы, их смысл и значение были скрыты от меня. Медленно обведя каждый символ пальцами, словно пытаясь уловить ускользающий от меня смысл, я тяжело вздохнула и полезла в хранилище за кистью, тушью и бумагой. Стоило зарисовать изображенное здесь, а потом, возможно, кто-то поможет мне разобраться с надписью. Наверняка в ИньИн Гу есть что-то, что позволит ее прочитать. На зарисовку не потребовалось много времени. Уже убирая бумагу в хранилище, я еще раз провела пальцами по буквам. Что означало “Здесь были Дима, Вася и Маша”, хотелось знать до безумия.

*мне подсказали подходящий синоним к японскому о-фуда, или талисманом, так что теперь “шэнь фу” будет встречаться на страницах царства чаще).

** У меня закончилась подписка на “Орфограмку”, ошибок будет больше :(

Глава 14

Когда я подошла к храму, меня поразило то, что его стены выглядели монолитными, без каких-либо зазоров и щелей, словно вылепленные из пласта глины, гладкие, как голова буддийского монаха. Огромные, в два или три моих роста врата, выточенные из цельного куска камня, казались монолитными и плотно прилегающими друг к другу. Дотянувшись до медного кольца, я попробовала потянуть одну из створок на себя. Она даже не шелохнулась! Возможно, надо не тянуть, а толкать? Я попробовала, но результат остался тем же. Врата не просто выглядели монолитными и тяжелыми, они таковыми были. Я не смогла остановиться на одной попытке, но сколько бы усилий я не прилагала, мне не удалось заставить их даже скрипнуть. В раздражении я пнула одну из створок и тут же скривилась. Больно! Ударила яйцом по камню! Я глубоко вздохнула и признала — моих сил явно недостаточно, чтобы сдвинуть таких исполинов. Но если нельзя войти через центральные ворота, значит надо поискать заднюю калитку.

И я ее нашла. Правда, сначала мне пришлось собрать на себя кучу мелких цветов, через заросли которых я пробиралась в попытке найти место, где стена не такая высокая и монолитная. Мелкие цветочки цеплялись за одежду и волосы, и собрать их с себя оказалось той еще задачкой. Неприметная щель между двумя камнями в стене пряталась в густых зарослях и больше напоминала собачью нору. Это был явно не задний вход, но пробраться внутрь вполне было можно. Щель хоть и небольшая, но достаточная для девушки моей комплекции.

Я оказалась в задней части храма, по крайней мере, на эту мысль наводили полуразрушенные лачуги. Заглянув в одну из чистого любопытства, я нашла лишь обломки сельхозинвентаря, какой-то проржавевший серп, огромный молот, небрежно прислоненный к стене и обвитый паутиной, с которой на меня поглядывал маленький, всего лишь в ладонь паучок. Не то чтобы я боялась пауков, но беспокоить без дела живое создание не решилась и поскорее отошла подальше, не забыв плотно прикрыть дверь лачуги. Скорее всего, искать подсказки о том, как перебраться в другую часть Тайного царства надо в центральной пагоде, промахнуться мимо которой было сложно, она возвышалась над окружающим пейзажем на семь этажей. Поймав луч солнца, блеснула золотом вершина, на тонком остром шпиле пагоды был установлен распустившийся лотос, и этот блеск отразился на крыльях четырех фениксов, стоящих на коньках второстепенных крыш. Это было так ярко и живо, что мне показалось - там сидят не искусно вырезанные фигуры, а стражи храма, настоящие божественные птицы, которые вот-вот сорвутся в полет. На какое-то мгновение мне стало страшно. Если сокровища в храме действительно охраняют священныептицы, то у меня нет никакого шанса. С моим уровнем развития мне просто нечего будет противопоставить фениксам, но эту искру страха я оставила в стороне. Культивирование бессмертия — это постоянный вызов воле небес, а когда самый главный вызов брошен, чего остается бояться.

Я шла по едва заметной дороге, когда-то выложенной камнем, а сейчас заросшей травой и сорняками. Огромные деревья хурмы, усыпанные плодами, разрослись повсюду и наполнили это место сладким манящим ароматом. Рука сама тянулась сорвать хотя бы одну. К тому же немного хотелось есть. Сорвав ближайшую, осторожно надкусила. Хурма брызнула сладким соком. Такой вкусной я не ела никогда, хотя учитывая мой статус, я пробовала многие сорта, включая самые редкие и деликатесные. Теплая волна прокатилась по меридианам, оставляя приятное согревающее ощущение, которое нарастало. Казалось, по меридианам течет, медленно раскаляясь, лава. В какой-то момент этот жар стал невыносим. Я почти потеряла сознание от боли, но все вдруг прошло. Все неприятные ощущения, вся боль, весь жар - все исчезло, словно это была иллюзия, из которой я вырвалась. Нет, я уверена, что это было реально. Внезапно меня прошибло холодным потом: вдруг этот жар повредил меридианы еще сильнее? Я, не раздумывая, опустилась на землю под деревом и, закрыв глаза, принялась медитировать. Когда я вышла из состояния медитации, рука сама собой потянулась за хурмой. Ради такого результата можно вытерпеть все. Часть самых крупных разрывов в меридианах стала гораздо меньше, кое-какие мелкие трещины закрылись совсем. Неужели плоды этого дерева могут залечивать поврежденные меридианы? Это было бы великолепно! Но второй раз чуда не случилось. Хурма — просто сладкая хурма, впрочем, хорошо утоляющая жажду и насыщающая. Правда, я все равно задержалась и насобирала плодов в сумку. Попробую вырастить дома. Однако было интересно, сохранит ли она свои свойства после того, как я вынесу ее из Царства или просто останется очень вкусным плодом? Хотя было безумно обидно, но ничего удивительного в том, что второй раз на мне не сработало удивительное свойство дерева, не было. Все же такое встречается довольно часто, когда сокровище срабатывает один-единственный раз, ограничивая таким образом бесконечную человеческую жадность.

Когда я вышла к основному зданию храма, первое, что я увидела, был огромный пруд, полный лотосов. Какие-то из цветов только набирались сил, чтобы раскрыть свои бутоны. Какие-то уже предстали в своей полной красе. Белые, розовые, пурпурные, со сложным окрасом: от фиолетового до насыщенного синего, у каких-то цветов лепестки были совершенно прозрачными. Какие-то радовали яркими прожилками. Я никогда не видела такого разнообразия. Старшая мисс Фу, гордящаяся своим лотосовым прудом, в котором цветет более ста сортов, глядя на это великолепие, умерла бы от разрыва сердца! Я же потерла занывший висок и достала из сумки таблетку, приглушающую обоняние. Насыщенно-терпкий запах лотосов смешивался со сладким запахом хурмы, и становилось тяжело дышать. После Мяньцзюй дышать стало легче, кто бы подумал, что маленькая таблетка, которая должна облегчить нахождение в ядовитом тумане, спасет от насыщенного сладкого аромата цветов.

На центральной двери храма тоже были вырезаны лотосы и девушка, танцующая между ними. Возможно, это была легендарная красавица Су Ши, жившая на озере Сиху, которое также славится своими лотосами. Что ж, подобное вполне вероятно, но странно посвящать ей храм. Она красавица, а не богиня. Двери открылись на удивление легко. Буквально от одного моего прикосновения створки, выглядевшие тяжелыми и монументальными, распахнулись легко, словно перышко взлетело под порывом воздуха. С открытием дверей одна за другой стали тускло вспыхивать ночные жемчужины, неся свет в темный храм. В глубине можно было едва различить изображение закрытого бутона лотоса. Я уже собиралась войти, но что-то остановило меня буквально в последний момент, когда нога вот-вот должна была коснуться каменного пола. Я вспомнила рассказы дедушки, который в детстве по ночам как сказки рассказывал о своих приключениях на пути к возвышению. И в этих рассказах не раз и не два встречались заброшенные храмы, путь к сокровищам которых лежал через преодоление сложных ловушек. Я сделала шаг назад. Плотный слой пыли, лежащий на полу, мешал разглядеть хоть что-то. Здесь определенно стоило прибраться. Я не думаю, что “Веер ста ветров” кто-то когда-либо использовал подобный образом, но надеюсь, он справится с этой небольшой проблемой. Разумеется, я не могла не взять его с собой в Царство. Это одно из немногих волшебных оружий, которое мне идеально подходило. На гарды с острыми наконечниками, выкованные из звездного железа, был натянут тонкий шелк небесного тысячелетнего паука, украшенный двухсторонней вышивкой, где с одной стороны бушующий ветер выламывал деревья, а с другой легкий ветерок едва колыхал рисовые поля.

Резким движением я раскрыла веер экраном вниз где-то на треть, думаю, этого будет более чем достаточно. У моих ног, медленно колыхая подол, закручивались еще невидимые вихри. Медленно отведя руку в сторону и питая веер ци, я взмахнула им, посылая порывы ветра внутрь храма. Я думала, что взмахнула достаточно аккуратно. Но как оказалось, я все еще недостаточно хорошо контролировала веер, и сорвавшийся порыв ветра взметнул вверх столетнюю пыль. Несмотря на то, что таблетка Мяньцзюй еще действовала, я закашлялась и прикрыла глаза. За поднятой пылью ничего не было видно, а где-то вдалеке раздался звук, как будто что-то падало. Надеюсь, я не сильно повредила убранство храма. Все же к наследию предков стоит относиться бережнее. Когда поднятая пыль рассеялась, я увидела, что пол хоть и не блистал девственной чистотой, все же был виден лучше, чем раньше. Он был покрыт плитками, изображающими разные этапы цветения лотоса. Входить в храм я все еще опасалась. Действительно ли подобная мозаика — просто украшение храма, или за ней могут скрываться ловушки? Почему-то мне слабо верилось, что храм, который возможно, посвящен красавице Су Ши, будет безопасен, ведь она стала той, кто сыграл огромную роль в свержении жестокого правителя Фучая. Демоническая наложница, ядовитая красота и самая известная “медовая ловушка” не могла иметь безопасный и просто красивый храм. Из рассказов дедушки я вспомнила, что одной из самых распространенных ловушек являлись плиты, которые переворачивались, стоило на них только наступить. Оглядевшись, я нашла камушек, который и бросила на одну из плит. Ничего. Не та плитка? Или просто нет ловушек? А может… Вдруг меня осенило. Вес камушка и вес человека, наступившего на плиту, разный. Возможно, да скорее всего, веса кинутого мной камня недостаточно для того, чтобы перевернуть плиту! Есть простые чары, которые могут увеличить вес, так что все, что мне нужно сейчас — камушки. Много камушков.

Сколько раз я помянула Будд и демонов, пока искала эти самые камни, не сосчитать. Если за стенами их было немерено, то на территории комплекса создавалось ощущение, что они дороже золота. Чтобы найти количество, достаточное для прохождения мозаичного пола, понадобилось немало времени. Честно говоря, я сомневалась, стоит ли сейчас идти в храм. Уже темнело, да и чувствовала я себя крайне разбитой. Таблетка Мяньцзюй действовать перестала и, чтобы не тратить еще одну, я постаралась смириться с окружающим ароматом. Ломящие виски можно пережить, а вот бездумно и сразу тратить все таблетки было неразумно. Мелькнула неприятная мысль, что палатка не пропускает посторонние запахи, и это решило все. Мной было принято стратегическое решение отдыхать.

Сквозь сон я услышала чей-то смех.

— Ты все-таки пришла! — Радовался кто-то, а я бестолково металась по пустоте и пыталась понять, откуда идет этот раздражающий голос. Босые ноги скользили по крови, иногда увязая там, где она уже начинала густеть. Невозможность полностью контролировать свой сон и отрешиться от этого голоса раздражала.

— Ты пришла! Ты пришла! — продолжал бесноваться в моей голове безумный голос. Сейчас я отчетливо слышала его, не вкрадчивый и осторожный, а торжествующий и ликующий, словно уже достигший своей цели. В какой-то момент я поняла, что еще немного и сорвусь, полностью утрачу душевное спокойствие и какой-либо контроль над ситуацией. Насмешки звучали буквально отовсюду и сводили с ума. Я остановилась, тяжело дыша. Почему-то здесь, в Тайном царстве, контролировать сон было сложнее. Руки мелко тряслись. Да что же это со мной. Я почти никогда не теряла самообладания настолько. Я снова, как и в прошлый раз, заставила себя спуститься в кровавое озеро, сесть в позу лотоса и прочитать одну из сутр. Почему бы и не сутру лотоса, раз уж этот цветок окружает меня в реальности, разумеется, не всю. Выдержки из четырнадцатой главы будут вполне уместны.

— …пребывая в тихом месте,

И, управляя своими мыслями,

Спокоен и неподвижен, как гора Сумеру,

Постигает, что все дхармы не имеют реального существования

Размеренно и неторопливо повторяла я давно заученное. Полная концентрация на святых словах помогла отрешиться и заглушить насмешливый голос. Получилось. В какой-то момент мне даже послышалось недовольное шипение. И мне стоило большого труда не улыбнуться злорадно, а пребывать в состоянии покоя и расслабленности. Но где-то глубоко в душе я сделала себе еще одну пометку - если я не хочу в будущем через раз или два слышать этот раздражающий голос, значит, мне стоит разобраться с ним здесь, в Царстве. Раз уж он так радуется, что я пришла в его владения.

Я бы сказала, что утро не задалось, но проснулась я позже обычного, и должно бы считаться, что мне удалось выспаться. Водное зеркало послушно отразило растрепанную и злую меня с глазами панды. Иногда я не понимала, как практики более высоких уровней могут обходиться без сна. Понятно, что организм не испытывает такой потребности, мысли всегда ясны, но эмоциональная и психологическая усталость, куда девается она? Или с этим справляются медитации, и я неправильно подхожу к ним, зачастую используя для усмирения сердечных демонов. Впрочем, этот вопрос я еще изучу подробнее, когда найду ледяной звездный Ба Цзяо, а если не найду, то и волновать это меня не будет. Сейчас стоило сосредоточиться на зачаровывании камней и придании им человеческого веса. Причем чары надо наложить таким образом, чтобы они срабатывали только после попадания на плиту. Это потребовало времени и концентрации, все же, увы, Байхе секта меча: чарам, как и формациям, уделяется не так уж и много времени. Да и книг, по которым можно было бы узнать о последних самостоятельно, не так много. Не раз и не два я слышала, как наставники декларировали постулат о том, что намерение меча может разрушить даже неразрушимую формацию.

Когда я закончила с поиском достаточного, как мне казалось, количества камней, солнце уже стояло в зените. Что ж, пришла пора попробовать проникнуть внутрь храма. Первый же камешек, брошенный на вчерашнюю плитку, показал — я не ошиблась. Веса обычного камня просто не хватило для того, чтобы плита перевернулась. А сейчас хватило, и распустившийся небесно-голубой лотос перевернулся, оставив после себя зияющий черный проем. Я цокнула языком и внимательно осмотрела зал. Плиток было много. И я начала опасаться, что собранных мной камешков может не хватить.

Первую безопасную плиту я нашла не сразу. Это оказалась плитка, изображающая семена лотоса в третьем ряду от начала. Возможно, безопасные плитки были и ближе ко мне, но камешек, отскочив от изображения закрывающегося прозрачного лотоса, тут же упавшего вниз, приземлился на упомянутую плиту, которая не шелохнулась. Допрыгнуть было можно, я даже не задумалась, стоит ли рисковать, и прыгнула. Приземлилась. Пошатнулась. С трудом устояла на плите и выдохнула. Только тогда поняв, как сильно колотится сердце. Достав из хранилища платок, вытерла неприятно липкие и влажные руки. Обернулась назад и заглянула в яму рядом, совершенно не удивившись, увидев там колья и чей-то скелет. Самоуверенность — злейший враг практиков. Уже на пороге храма я была уверена, что летящий шаг использовать здесь нельзя. Помолившись над тем, чтобы у безымянного практика была хорошая реинкарнация, я подняла камешек и задумалась, куда его кинуть.

Камешков оставалось все меньше, а я не дошла и до середины зала. Сейчас я сидела на очередной плитке, отдыхала и рассматривала безопасные, вспоминала перевернувшиеся и очень надеялась найти взаимосвязь. А еще пыталась понять, как можно подтащить камни, которые перескочили на безопасные плитки, до которых я просто не могла допрыгнуть и от которых по этой причине пришлось отказаться. Лотосы, лотосы и еще раз лотосы - от цветов всех форм и размеров пестрело в глазах. Понадеявшись на свою удачу, я встала и кинула камушек на одну из плит, которая тут же рухнула вниз.

Все же удача — это не моя сильная сторона. Я стояла в центре зала на плите с распустившимся лотосом и печально понимала, что сейчас вниз вместе с плитой рухнул мой последний камень. Дальше придется прыгать наугад, и это мне совсем не нравилось. Я в очередной раз обернулась, чтобы осмотреть свой путь и в этот момент в голове что-то щелкнуло. Я посмотрела вниз. На плиту, на которой стояла. Подо мной был шикарный детализированный полностью раскрывшийся цветок лотоса, с белыми лепестками, которые лишь сверху были чуть-чуть окрашены розовым. Перевела взгляд на первую плиту: семена лотоса. На губах сама собой появилась легкая улыбка. Если моя догадка верна, я смогу пройти зал, если нет, то нет. Разумеется, можно вернуться назад безопасным путем, поискать другие варианты, но что-то подсказывало: мне надо вперед, к постаменту с лотосом. Если вернуться назад, то все, что мне остается – вернуться с пустыми руками и покорно ждать, пока Царство не откроется снова. Я высмотрела нужную мне плиту, а потом не раздумывая прыгнула. Мне понадобилось пара секунд, чтобы понять - я не упала вместе с плитой, а уверенно стою на ней, а значит, моя догадка верна. Первые полпути я прошла по распускающимся лотосам. Дальше мой путь лежал по лотосам увядающим. Когда у тебя ясный ум, удача не так уж и важна!

Удача может и не важна, а вот умение приземляться куда нужно — очень. Буквально на последней плите, уже после приземления, я не удержалась и наступила на соседнюю плиту, едва не полетев с ней вниз. Чудом успела переступить обратно на безопасную плитку. Перед последним прыжком долго стояла и пыталась собраться с мыслями. Последний прыжок оставил в душе некую тень, и прыгнуть снова было тяжелее, чем в прошлый раз. Впрочем, я зашла уже так далеко, что останавливаться было просто глупо. Я вдохнула и снова прыгнула.

Глава 15

Я стояла перед огромной скульптурой лотоса, выточенной из цельного куска горного хрусталя. В голове было пусто.

После удачного приземления я некоторое время постояла не шелохнувшись, не веря в свою удачу, а потом медленно выдохнула. А я ведь даже не заметила, что задержала дыхание. Повернувшись, проследила путь, который привел сюда, и хмыкнула. Да - насчет удачи я точно была неправа. Однако стоило мне расслабиться, как я почувствовала, что ноги подкосились и я села на пол перед постаментом. Нервное напряжение отпускало медленно, и я, не удержавшись, снова хихикнула, потом закрыла глаза и позволила себе немного посидеть, ничего не делая и ни о чем не думая. Впрочем, именно что немного. Задерживаться не хотелось, и надо было искать проход дальше.

Спустя продолжительное время я устало опустилась на пол и снова закрыла глаза. Ноги, непривычные к такой нагрузке, немного ныли. Я устала. Я не была готова делать хоть что-то! Ведь к этому моменту скульптуру лотоса я обошла три или четыре раза, пытаясь найти либо проход дальше, либо какую-то зацепку, но тщетно. Вымотанная физически и морально, я села на пол и устало прислонилась к постаменту. Что я там про удачу говорила? Беру свои слова обратно. Удача - важная составляющая практики. Как только я откинулась на холодный постамент, внутри что-то щелкнуло, и лотос с тихим гулом принялся распускаться, являя скрытую внутри статую женщины. Странно, что я не видела ее за прозрачными лепестками. В какой-то момент мне показалось, что это каноничная статуя богини Гуань инь, но чем больше я присматривалась, тем сильнее мне казалось, что я ошиблась. Поза не та, да и сострадания на лице как-то маловато. Статуя женщины была волшебно красива. Тонкие и гармоничные черты лица, удивительная для камня детализация и живость. Казалось, это не изваяние, созданное руками человека, а живая девушка, замершая в момент танца. Значит, храм действительно был посвящен Си Шу, по крайней мере, сейчас в голову мне больше никто не приходил.

Где-то из глубины храма раздались мелодичные звуки гучженя, сначала тихо-тихо на грани слышимости, потом все громче и громче. А потом в какой-то момент статуя вдруг шевельнулась, приняв позу “Взлетающий журавль”, весьма известное танцевальное па и, как мне показалось, посмотрев на меня. Несколько секунд ничего не происходило, а потом храм тряхнуло. Я едва удержалась на безопасной площадке, но оглянувшись, увидела, что многие плитки осыпались вниз. Музыка изменилась и вместе с ней изменилась поза статуи, сейчас она застыла в па “легкий ветер гнет осоку”, и я снова поежилась под взглядом статуи, и снова, спустя буквально несколько секунд, храм тряхнуло. Я отступила и едва не упала в яму, из которой, заглушая музыку, слышалось шипение давно некормленных змей. И снова музыка изменилась, а статуя изобразила новое танцевальное движение - “течение тихой воды”. Я не любила танцы, но как любая воспитанная девушка, была с ними знакома, поэтому повторить относительно простое движение труда не составило. Храм больше не трясло. Значит, я снова угадала правильно: все, что мне надо - повторять за статуей. Темп музыки все нарастал. Если сначала мне казалось, что статуя выбирает случайные танцевальные движения, то чуть позже я заподозрила, что это легендарный танец Си Шу с веерами “Люсин”. Его партитуры не сохранилось, в книгах и легендах только упоминались его отдельные движения. Когда музыка закончилась, я устало опустилась на пол. Все же танцы - это не мое. Впрочем, в этом танце было что-то странное. Похоже, мое выступление было не слишком удовлетворяющим, и статуя снова скрылась в бутоне.

Спустя пару дней я вполне могла подвести некоторые итоги. Во-первых, судя по всему, я здесь надолго, во-вторых, два раза в день статуя появляется на свет, танцует и снова скрывается в бутоне, так как мои повторения не проходят по каким-то ее критериям. Сначала я просто не верила, что все так плохо. Качала головой, убеждала себя, что это неправда и я довольно точно повторяю все па, и раз здесь есть какая-то ошибка, надо поискать другой путь. Да, я его искала, но уйти с безопасного островка никуда не могла. Разве что путь назад был относительно свободен. Но первые неудачные разы обрушили много плит, некоторые из которых были частью моего маршрута сюда.

Где-то через неделю я начала сходить с ума от злости, проклиная все на свете. Даже пару раз пнула постамент, вот только постамент каменный, а моя нога - нет. Было больно, но злость все же немного утихла. В эти дни, когда меня одолевала злость, я часто видела тот самый неприятный сон, медитации хоть и помогали, но слабо.

Потом я как-то задалась вопросом - зачем мне все это было надо? Да - меридианы, да - культивация, но если подумать, разве моя жизнь была слишком плоха? Плохое здоровье и бесконечные насмешки были как-то упущены мной из вида.

Еще пару дней я провела, прислонившись к постаменту и смотря куда-то вдаль. В голове было пусто, отрешенно и безнадежно.

А потом мне просто пришлось принять факт, что я не очень хороший танцор, и если я хочу отсюда выбраться — это придется исправить. К этому моменту все движения я уже заучила, так что отныне мой день был целиком и полностью посвящен танцу. Водное зеркало позволяло мне отслеживать малейшие отклонения в движениях, добиваясь плавности, легкости и некоторой небрежности. В какой-то миг я поняла, что веера в руках сильно не хватает, и достала свой. И вот в этот момент, глядя на свои движения с веером в глади водного зеркала, у меня промелькнула странная, отвлеченная мысль, которую я сначала отогнала как невозможную. “Люсин” это не просто танец — это боевая техника для веера, причем веера не просто боевого, а веера магического. Надо ли говорить, что после этого я стала прилагать в два, а то и в три раза больше усилий.

У статуи я застряла почти на три недели, что очень меня беспокоило. Но свое беспокойство я постаралась заглушить упорством в освоении “Люсин”.

Честно говоря, когда после очередного танца статуя не скрылась в бутоне, я растерялась, не понимая, что теперь ждать. Скрежет камня заставил вздрогнуть и настороженно оглядеться, и потому я чуть попятилась, когда лепесток лотоса, выточенный из цельного куска нефрита, начал медленно опускаться к моим ногам. Когда он опустился почти на пол и замер, я некоторое время колебалась, а затем запрыгнула на него. Когда лист дернулся и пошел вверх, я едва устояла на ногах, а потом замерла от открывающихся видов на зал. Красиво. Плиты, которые упали, встали на место, и пол снова напоминал озеро перед храмом. Плоские рисунки с этого ракурса казались объемными и живыми. Я искренне восхищалась талантами строителей и не могла припомнить, что же могло сравниться с этим местом за пределами Царства.

Лист лотоса поднял меня довольно высоко вверх и остановился. Я шагнула на площадку и даже не удивилась, увидев еще одно лотосовое поле. Широкие листья медленно колыхались в воде. В центре озера на постаменте стояла еще одна статуя Си Шу. Если внизу на ней было белое платье, то красавица, стоявшая посреди озера, была одета в красное. Даже удивительно, с каким трудолюбием и тщательностью неизвестный мастер вырезал свой шедевр. Мне казалось, что если приблизиться, то можно даже рассмотреть нити, из которых соткана ткань ханьфу. Но больше всего привлекал внимание и очаровывал веер, который статуя держала в руке. Я захотела рассмотреть его поближе. У меня создалось ощущение, что он бы идеально мне подошел. Если использовать летящий шаг, то по огромным листьям лотоса я вполне могу достичь статуи в центре озера.

И вот я сижу мокрая на берегу озера. Что могло пойти не так? Как обычно — все. Летящий шаг не сработал. Точнее, он сработал, до листа лотоса, на который я нацелилась, я долетела, но вот при попытке оттолкнуться и взлететь вновь я ушла под воду. Захлебнуться или испугаться не успела, даже осознала произошедшее не сразу. Просто оказалось, что вот я прыгала, а вот я мокрая сижу на берегу и смотрю, как на глади озера тихонько расходится рябь под тем листом, на котором я только что стояла. В этот же момент статуя, которая до этого неподвижно стояла на постаменте, ожила и легко закружилась в танце по листьям лотоса, и ни один, ни один даже не шелохнулся под ее ногами. Если лотосы выдерживают вес статуи, значит, и мой выдержать тоже должны. Что ж - попробуем еще раз. Сохнуть не буду, что-то мне подсказывает, я еще не раз окажусь на берегу мокрой и злой.

Насчет мокрой и злой я не ошиблась. Но вот нежелание высохнуть и полноценно согреться сыграло со мной злую шутку. И вот, казалось бы, кому как не мне знать о том, что мое тело слабее и требует тщательной заботы, но нет. Оказавшись одна, без присмотра Чуань-Чуань и деда с бабушкой, я расслабилась. Итог: полночи меня знобило. Тело словно налилось железом. Голова гудела. Таблетки и эликсиры, хоть и принятые, как мне казалось, своевременно, помогли слабо, и утром я была полностью разбита. Хотя упорство гнало меня вперед, я понимала - мне необходим полноценный отдых и восстановление. Так что у пруда я задержалась еще на один день. А потом меня снова ждало купание в холодной воде озера. После каждой моей провальной попытки статуя спрыгивала с постамента и танцевала по листьям. И она явно использовала летающий шаг. Но почему то же самое не получалось у меня, я совершенно не понимала. И только на третий день мне пришла в голову здравая мысль - если техника, которую я использую, не позволяет делать мне то же самое, что техника, используемая статуей, значит, она использует другую технику! Даже странно было, что я не подумала об этом сразу. Но тут возникала проблема — эта техника была мне незнакома. Обычно техники изучают по свиткам и книгам, где подробно расписаны движения и как работать с ци, чтобы воспроизвести и завершить технику. Имелись отдельные таланты, которых небеса наградили особым видом зрения — Байянь. Байянь позволял своим носителям видеть на триста шестьдесят градусов на большие расстояния, заглядывать сквозь живые и неживые объекты и главное — видеть движение ци и, соответственно, копировать практически любую увиденную технику! Надо ли говорить, что обладателей подобных глаз не любят как практики праведного пути, так и культиваторы демонического. У меня таких глаз, разумеется, не было. Поэтому, чтобы скопировать технику, описания которой нет, придется приложить усилия. У любой техники есть два важных аспекта — движение тела и движение ци. Движения у статуи соответствуют летящему шагу, понять бы движения ци. Можно попробовать уловить потоки ци, находясь в медитации, и вызвать резонанс со своим потоком. Но статуя начинает танцевать сразу, как только я оказываюсь на берегу. В какой-то момент поставленная задача мне показалась невыполнимой. Но не попробовать я не могла.

И вот я сижу на берегу озера. Мокрая. Смотрю, как танцует статуя, и не понимаю. Как? Как должно двигаться ци, чтобы ее движения были настолько легкими и невесомыми?! Это же просто невозмо… И тут я поняла. Вырвавшийся тихий смешок перерос в истерический смех. Я упала на спину, пытаясь остановиться и успокоиться. Будды и все демоны, а как же все оказалось просто, я надеюсь. Осталось проверить свою идею на практике.

И вот веер, который я так жаждала рассмотреть, буквально жжет мне руки. Он оказался не частью статуи, высеченной в камне, а сокровищем, дуальным уже имеющемуся у меня вееру “Ста ветров”. Если честно, я никогда не слышала про такое сокровище, как веер “Тысячи огней”, не встречала упоминаний ни в свитках, ни в книгах, от этого было еще интереснее. Я разглядывала веер, крутила его со всех сторон и не могла оторваться, несколько позабыв о том, что Шичжун дэ цзяобу, техникой невесомого шага, я, конечно, овладела, но далеко не идеально, и сейчас я стою не на каменном постаменте, а на ненадежном листе лотоса. Так что когда опора ушла из-под ног и я снова окунулась в холодную воду озера, то даже удивиться не успела. Веер же из рук, правда, так и не выпустила. Вопреки некоторому ожиданию я не оказалась на берегу, как раньше, меня засасывало в глубину. Я попробовала выплыть, но чем больше старалась, тем быстрее тонула, легкие буквально горели от нехватки воздуха. Уши закладывало, и казалось, меня всю сжимает и перемалывает. Когда я потеряла сознание — не помню, но очнулась уже в небольшой комнате, буквально шесть на шесть шагов. В ней не было ничего, кроме сундука, на который указывала стрелка с надписью “Возьми, пригодится”, и большого красного круга, нарисованного на стене. На него указывала стрелка с надписью “Нажать”. Я тихонько хмыкнула, позволив себе потерять немного достоинства. Впрочем, его не так уж и много осталось. Мокрая и растрепанная, сжимающая в руке веер, я, верно, представляла жалкое зрелище, и надо было срочно приводить себя в порядок. Судя по тому, сколько времени я провела в храме, еще одна небольшая задержка погоды не сделает.

Сундук я рассматривала осторожно. Что-то я буквально в любом предмете начинала искать возможный подвох. Если честно, я очень надеялась, что с найденным в этой комнате я смогу выбраться из храма и найти путь в другую часть Царства. Веер “Тысячи огней” и боевая техника это, конечно, хорошо, но у меня-то другая цель! Наконец, собравшись с духом, я медленно открыла неприятно скрипучую крышку сундука. Было заметно, что его петли давно не смазывали. Крышка, хоть и с некоторым усилием, все же поддалась, а я, заглянув внутрь, разочарованно вздохнула - в сундуке лежал растрепанный и, судя по всему, немного погрызенный мышами клубок. Демоны и все Будды, а на что я, собственно надеялась, увидев такую надпись? На очередное сокровище? Ну не может же быть все настолько очевидно? Я тихо рассмеялась и расстроенная, закинула клубочек в хранилище, мало ли когда пригодится платье заштопать. Хотя такими грубыми нитками я свои одежды не столько починю, сколько испорчу. Придумала! Вернусь в секту, заведу кота и отдам ему как игрушку. Не думаю, что этот клубок на большее сгодится. Будучи несколько разочарованной, в круг я, конечно, ткнула, но без особых ожиданий. Зря, как оказалось. Храм тряхнуло. Раз. Второй. Я едва удержалась на ногах, схватившись за стену, и попыталась прочитать сутру сердца, чтобы вновь не поминать демонов и Будд, но в голову почему-то упорно лезли случайно услышанные слова одного из старейшин секты “ Чтоб я еще хоть раз…”. Тряска прекратилась также неожиданно, как и началась. Крыша надо мной начала раскрываться, и сквозь появившиеся просветы было видно чернильно-синее небо, полное звезд, и огромная, неестественно красная луна, освещавшая все вокруг. Отсюда я могла видеть почти каждый уголок этой части Царства: сад при храме и озеро лотосов перед ним, горы и скалы, песчаную косу, на которую накатывали волны. Я даже заметила фигурки людей, приближающиеся к тому месту, где я вошла в храм. Просто пока я разглядывала пейзаж, я не сразу заметила, как оказалась в круге красного света, который становился все насыщеннее и насыщеннее. Я попыталась сделать шаг и выйти из этого круга, но уперлась в невидимый барьер. А потом вокруг появился разрыв пространства, в котором я могла видеть разные уголки Царства: степи, заснеженные поля, горы, болота, странный разрушенный город, поле битвы, усеянное телами павших воинов. В одном я увидела пустую комнату, в центре которой было что-то подвешено. Картинки, которые я видела, мелькали иногда быстро, иногда давая рассмотреть себя подробнее, но разрыв был настолько небольшой, что если бы я захотела, я бы даже руку туда просунуть не смогла. В какой-то момент мельтешение стало замедляться, красный свет вокруг меня становился все насыщеннее, а потом в глаза ударила вспышка света и я поняла, что падаю.

Глава 16

Только что изученная техника оказалась очень кстати. Я извернулась в падении и на дерево приземлилась относительно удачно. С верхушки открывался вид на бескрайний лес, куда ни посмотри. Я осторожно села на ветку дерева и прислонилась к стволу. Надо было подумать, куда направится дальше. Я не была уверена, в какую часть тайного царства меня выкинуло сейчас и куда двигаться дальше. Правда, пока я предавалась размышлениям, на горизонте появился столб света, переливавшийся всеми оттенками фиолетового, иногда уходя в черный или красный. Нечто подобное я наблюдала, когда была в гостях у тетушки Е. Так часто выглядели со стороны сработавшие формации, вот только свет обычно был голубой, белый или желтый. Возможно, именно туда мне надо идти. Хотя я пребывала в сомнениях, но все же решила пойти туда, где медленно угасал столб света и мне стоило поторопиться, пока ориентир не пропадет совсем. Вниз решила не спускаться. Люсин, как и летящий шаг, позволял передвигаться по верхушкам деревьев, что было быстрее. Вот только даже такие не самые затратные в плане ци техники, требовали того чтобы я прерывалась, так что пришлось спуститься вниз.

Честно говоря, следопыт из меня никакой, но когда кто-то совсем не скрывается, его следы сложно не заметить. А в Царстве сейчас могут находиться только ученики секты, и значит, мне стоит проявить некоторую осторожность. Я не была уверена, что мне будут рады. Хотя я льстила себе надеждой, что ученики секты не будут настолько мелочны, чтобы тихонько убить человека их раздражающего, если он не проявляет агрессию, но все же стоит поостеречься, ибо надежда — хрупкий замок из песка на берегу во время прибоя. Правда, что-то меня смущало, но что именно я понять не могла, но это не приятно щекочущее чувство неправильности не оставляло и даже усиливалось. Хотелось отвлечься. Хотелось подумать о чем-то более приятном. Обратить внимание на растения, вдруг есть что-то редкое и ценное. Но я не смела отвлекаться. Наоборот, старалась стать внимательнее, чем раньше. Практик, следы которого я видела, тоже двигался в сторону столба света. Когда до того места где, как я думала, он был, оставалось совсем чуть-чуть, буквально выйти из кустов. Я сначала замедлилась, а потом и вовсе остановилась и некоторое время топталась на месте. По спине пробежала дрожь. Я уже отсюда отчетливо ощущала мерзкий железистый запах. Запах запекшийся крови, он буквально бил в нос. Некоторое время я потопталась на месте, а потом преодолевая внутреннее сопротивление и брезгливость раздвинула кусты и вышла на поляну. К горлу подкатил неприятный ком. Я уже ожидала увидеть нечто неприятное, но все равно представшая передо мной картина выбивала из равновесия. К ветке дерева за руки было подвешено истерзанное тело. В какой-то момент мне малодушно захотелось развернуться и уйти, сделав вид, что меня здесь небыло, что все это просто страшный сон, бред порожденный измученным и слабым разумом. Чтобы взять себя в руки мне понадобилось некоторое время. Когда я успокоилась и была способна мыслить рационально, то подошла ближе, именно тогда в траве я заметила затухающую печать. Печати, формации, талисманы, почти все, что я изучала, я изучала поверхностно, не углубляясь, но данная разновидность была мне знакома. Точнее, не так, я не совсем понимала назначение, но не сомневалась в одном - в происхождении печати. Происхождении демоническом. Я закусила губу, пытаясь вспомнить все, что знала или слышала о демонических печатях. Знала я, увы, немного. Но в основе демонического искусства всегда лежит кровь и страдания. Сейчас печать уже была не активна и вроде не опасна и я могла снять тело ученика и придать ему более достойное положение. Этого ученика я лично не знала. Сложно знать всех и вся. У него не было нашивки с символикой пика, так что, скорее всего, он из внешних учеников. Пока я снимала его с ветки, я обратила внимание на раны, которые покрывали тело. Бедного мальчика, хотя он мог быть гораздо старше меня, буквально исполосовали. Такое впечатление, что раны наносились хаотично с желанием причинить сильную боль, но смущало мне не это. Если здесь орудовал демонический практик в том, что погибшему желали причинить как можно больше боли не было ничего удивительного. Смущало меня то, что я уже видела подобные раны, правда, они все же отличались. Оружие с зазубринами, которым не пользуются практики праведного пути, уж слишком неприятные раны. Да, такие раны, нет, похожие раны, были на Кан Ло, когда я увидела его в первый раз. Тело уже окоченело, но делать предположения о том, столько времени прошло с момента смерти несчастного, я бы не стала. Разумеется, трактаты, посвященные человеческому телу, подробно описывают, что происходит с ним и после смерти, но также подробно они описывают, то что может исказить определение времени смерти для практика. Но вместе с тем, в одном из них также подробно подробно расписано, почему подобное действие бессмысленно в отношении тех, кто вступил на тропу самосовершенствования и бессмертия. Еще меня смущало полное отсутствие дыхания ци в теле. Даже после смерти, оно некоторое время сохраняется, часто поддерживая останки высокоуровневых практиков нетленными, но сейчас передо мной было, словно тело обычного человека. Дыхание ци, остатки духовного сознания, ничего этого не было. Часто после смерти практиков после них остается слепок души, который может сохранять себя в этом мире очень и очень долго. Иногда, даже находя возможность отомстить своему убийце. Разумеется, от ученика было бы странно ожидать такое мастерство во владении собственным духовным сознанием, но хоть искра бы его должна была остаться. Возможно, какую-то роль в этом сыграла печать.

Подходить к ней ближе не хотелось. Остатки печати вызывали у меня отторжение, чувство опасности и даже тошноту. Но все же я пересилила себя. По возвращению стоит отчитаться перед дедом и главами пиков. Демонический практик в секте праведного пути это то, что не стоит оставлять без внимания. Выжженная в траве печать заставила меня передернуть плечами. И демоническое, и праведное имеют одни истоки, просто первое извратили, поставив на службу своему эго и жажде силы.

Честно говоря я сейчас находилась в некоторой растерянности. Я не понимала, что мне делать, как поступить правильно? Возможно, если бы я была ученицей пика наказаний, то могла четче представлять, что именно здесь произошло, и получить больше данных. Но все складывалось так, как складывалась. Я достала один из камней духа высшего уровня, такой камень при использовании заклинания запечатления мог хранить и воспроизводить небольшие по времени изображения. в этот момент я поняла, что сильно ошиблась: мне надо было сразу достать камень и запечатлеть все именно так, как я это увидела. Я настолько погрузилась в размышления и предположения, что совершенно не реагировала ни на что вокруг, так что шелест травы и появление на поляне еще одного человека я пропустила.

— Шепот ледяного меча!

Я чудом увернулась от дистанционной атаки развернувшись в прыжке и растерянно посмотрела на нападающую. Я только собралась спросить в чем дело, как Сой Фанг начала новую атаку. Стремительно приближаясь ко мне, замахнувшись мечом. Для меня любое подобное столкновение, почти гарантированная смерть, но умирать не хотелось. Люсин я еще владела не слишком хорошо, но мне хватило, чтобы, оттолкнувшись от земли взлететь вверх, извернувшись в полете выхватить из чехла на бедре талисман грома и направить его в противницу.

Впрочем, старшая Сой Фанг не зря была старшей ученицей пика Ярости. Талисман она заблокировала своей ци. Воздух наполнился запахом грозы, а в месте, где столкнулись ци и талисман затрещали маленькие молнии. Надолго это ее не задержит, но даст мне время разорвать дистанцию. Хотелось бы сказать, что эта лучшая тактика против мечников Бай Хе, но нет, каждый знает одну-две дистанционные атаки. Например, тот же...

— Шепот ледяного меча. Четыре клинка!

И вот какой демон дернул меня уходить вверх по веткам деревьев? Сейчас меня нагоняли четыре ледяных меча, и их скорость была заметно выше моей! я выхватила еще один талисман:

— Щит!

Просто и без затей. На расстоянии за счет талисманов у меня есть шанс. Мизерный, конечно, и ровно до тех пор, пока не закончатся талисманы! пока я прикидывала свои шансы я умудрилась сделать то, что с такими противниками делать нельзя ни при каких обстоятельствах! Я потеряла Сой Фанг из виду. Я растерянно озиралась, стоя на верхушке какой-то елки, зябко передергивая плечами. Зябко? Я резко дернулась в сторону и выхватила веер, умудрившийся изогнувшись, чуть перенаправить меч вдоль себя, впрочем, потеряв равновесие. Падать было больно. Удар о землю буквально вышиб воздух из легких и, кажется, стоило мне пару ребер. А вот глотнуть воздух было сложнее, Сой Фанг буквально вцепилась мне в горло. Я шарила руками вдоль себя, пытаясь нащупать талисманы и темнеющим взглядом ловя ненавидящий взгляд старшей:

—Демоническое отродье должно умереть! — выплюнули мне в лицо, а я нашла в себе силы усмехнуться теряя сознание

— Паралич!

Я столкнула с себя тело старшей ученицы и села, с трудом переводя дыхание. Без сознания я провалялась недолго, меньше палочки благовоний. Но талисман, по-счастью, все еще действовал. Кажется, это тот, который я рисовала последними купленными чернилами. Надо сказать, они гораздо лучше обычных, вернусь еще куплю. Правда, сначала надо вернуться. Когда заклинание спадет само по себе, я не знала, но к этому моменту стоило себя как-то обезопасить, настроить старшую на конструктивный диалог и выяснить, с чего она взяла, что я демоническое отродье. Честно говоря, я скорее ожидала нападения с пафосной и долгой речью, начинающейся примерно так:

— Ты мусор — позорящий семью Бай!

Но я отвлеклась, надо было найти, чем можно связать старшую. Ну не убивать же ее в самом деле? Веревка у меня точно была, осталось найти. Пока я ковырялась в хранилище, под руку попадалось что угодно, я только клубок раз пять вытаскивала. Через некоторое время, посмотрев на деяние рук своих, я довольно хмыкнула. Неплохо получилось. Отсутствие опыта в навадзюцу я компенсировала усердием. Из старшей получилась настоящая куколка шелкопряда. Грубой веревки я так и не нашла, так что, пришлось связывать удлиняющимся шелковым шнуром, которого я намотала на Сой Фанг доброе ли. Вырваться не должна. Так что можно наверно приводить ее в чувство.

Начало разговора ожидаемо не задалось. Сначала ученица пика ярости просто молчала, потом не выдержав моего взгляда снова принялась нести ерунду про то, что я демоническое отродье практикую неправедные пути. Я молчала. Зачем мешать человеку высказываться и только потом, когда монолог подошел к концу, задала интересующий меня вопрос:

— Старшая ученица пика ярости, Сой Фанг,— да торжественно и пафосно, но, подозреваю, по-другому она могла меня не услышать, не буквально, разумеется. — А есть ли у тебя доказательства, которыми ты можешь доказать столь тяжкие для любого праведного практика обвинения?

Она закусила губу и, как мне показалась, начала думать. Как же занимательно выглядит этот процесс у практиков яростного пика, аж брови нахмурила, а глаза, и без того злые, на меня злобно сверкали.

— Я застала тебя над телом моего младшего Сой Линга.

— Я сама недавно подошла и к этому времени ученик Сой был уже мертв. Кстати, — заинтересовалась я. — На нем нет нашивки пика, как он может быть твоим младшим?

— Дальний родственник, сын пятнадцатой наложницы моего дяди. — Сой Фанг мне все-таки ответила, но судя по взгляду не сильно поверила в то, что я сказала ранее. Снова нахмурилась что-то мучительно вспоминая, а потом выдала.

— Кто еще, кроме тебя, может нарисовать демоническую формацию?

А вот здесь задумалась уже я. В секте очень мало внимания уделялось формациям. И меня действительно можно былоусловно считать единственным хоть каким-то специалистом по ним, недаром дедушка втянул меня во всем это. Ну а пока я раздумывала на уже сказанным, старшая продолжила:

—К тому же все в секте знают: ты чтобы культивировать и поддерживать свою жизнь, пьешь кровь госпожи Юлань! А это прямое указание на демонические практики!

Сначала мне показалось, что я неправильно услышала. Затем, что мы обе слишком сильно ударились, или на пике ярости к своим ученицам применяют какие-то галлюциногены и гипноз ничем иным эту ересь я объяснить не могла. Вываленная на меня информация никак не хотела укладываться в голове.

— Повтори ещё раз, — попросила я. Сой Фанг буквально пронзила меня взглядом, словно мое удивление стало для нее открытием и не такой реакции она ожидала на свое то ли откровение, то ли разоблачение. Старшая, казалось, не могла понять, дурочка я или издеваюсь? Я поджала губы и поторопила.

— Повтори, что я делаю!

—Ты пьешь кровь своей сестры.

Да уж. Это явно признак демонического пути. О подобном способе исцеления от всех недугов: извлечения сердечной крови подходящего по определенным параметрам человека, я читала в некоторых трактатах. Но никто бы на такое, не пошел. Кстати:

— А патриарх Бай мне это просто так позволяет? — не удержалась я и зябко передернула плечами, вспомнив, что было, когда дед нашел у меня этот самый трактат. А в нем, между прочим, помимо демонических практик были и практики праведного пути. Я этот трактат из библиотеки взяла из открытой секции, впрочем, мне тогда оправдания не помогли: переписать сутру сердца и сутру лотоса, а также деяния основателей секты мне пришлось по сто раз каждое.

— Именно патриарх вместе с мастером медицины разработали для тебя это лечение, — продолжала рассказывать старшая уже как-то менее уверенно.

Я закатила глаза и устало привалилась к дереву. Я часто сомневалась в умственных способностях отдельных представителей секты, но никогда не находила настолько явного подтверждения своим сомнениям. Мне очень хотелось спросить: куда смотрят другие патриархи и главы пиков. Они-то точно должны быть в курсе и предпринять хоть какие-то действия, если буквально каждому адепту известно, что в секте живет демонический практик. Или куда смотря адепты долины медицины, которые хорошо знают некоторые не совсем здоровые наклонности своего мастера и умудряются держать его в узде. У этой теории было столько дыр, что проще было достать луну из колодца, чем ее доказать. Но я промолчала. Мои словам сейчас вряд ли поверят.

— Я готова дать громовую клятву в том, что я не пила и не пью кровь Юлань и не являюсь демоническим практиком и, разумеется, я также готова поклясться, что не убивала твоего родственника.

По глазам Сой Фанг я увидела, что она более чем впечатлена. Практики не любили давать громовую клятву. Я незаметно выдохнула. Вроде старшая уже не так агрессивно настроена ко мне. Это хорошо — значит можно продолжать диалог. И как дед меня учил, человеку всегда надо предлагать выбор, ну или хотя бы его иллюзию. Я улыбнулась и немного не поняла, почему Сой Фанг поежилась. Подойдя ближе, я присела над ней и продолжила:

— И сейчас многоуважаемая старшая у меня для вас есть два варианта из которых вам, разумеется, стоит сделать выбор. Вариант первый: Я оставляю тебя здесь, разумеется, связанную. И иду туда, куда посчитаю нужным, и, очень надеюсь, что мы больше не пересечемся. Вариант второй: та даёшь мне громовую клятву, и мы дальше идем вместе. Прежде чем ты сделаешь выбор, позволь мне обрисовать некоторые плюсы и минусы. В случае выбора первого варианта ты на некоторое время остаешься беспомощной, а где-то здесь бродит демонический практик. Впрочем, беспомощной долго ты не будешь, твой уровень развития позволит тебе выпутаться рано или поздно и возможно с твоей удачей на тебя никто не наткнется, и раз ты не будешь связана клятвой, никто не помешает тебе попробовать найти меня снова. В случае выбора второго варианта ты сможешь присмотреть за тем, кого считаешь демоническим практиком, докопаться до правды, и заодно отомстить за родственника.

Сой Фанг нахмурилась. Я буквально видела, как у нее в голове копошатся мысли, пытаясь прийти подходящему решению. Наконец, она спросила:

—Почему я должна давать тебе клятву, неужели ты не можешь отпустить меня просто так?

Я вздохнула. Вопрос ожидаемый, но отвечать на него как-то странно. По крайней мере мне казалось, что ответ очевиден.

— Разумеется, не могу. Ты ведь сразу попробуешь меня снова убить. Яростный пик славится тем, что он обычно сначала делает, а потом думает.

Сой Фанг, активно зашевелилась и зашипела, судя по всему, ей не очень нравилась то, как я отзываюсь о её пике. Ну что поделать? Это тоже было всем хорошо известно.

—Ну что, — продолжила я, игнорируя ее недовольную возню— ты уже определилась с выбором или мне стоит дать тебе еще время на размышление?

Старшая зыркнула на меня крайне недовольно, собралась что-то сказать, но промолчала, еще немного подумала и вздохнула.

— Предлагай варианты формулировок. В конце концов, ты же считаешь себя самой умной.

А вот это уже конструктивный подход, мне нравится. Но, подозреваю, процесс подбора будет не быстрым. Я, может, и самая умная, но Сой Фанг не зря одна из любимых учениц мастера Яростного пика.

Глава 17

— Госпожа Бай идет слишком медленно!

Сой Фанг, стоящая на небольшом холме, недовольно скрестила руки на груди и пыталась испепелить меня взглядом. На фоне леса стройная девушка в огненно-красном ханьфу выглядела как живая картина великого художника, даже не верится, что эта огненная красавица обладает ледяными корнями.

— Я просто иду в своем темпе, старшая, — есть свои минусы в путешествии с кем-то — приходится придерживаться этикета, а мне сейчас очень хотелось выдать что-то экспрессивное. Сой Фанг действительно двигалась очень быстро, и поспеть за ней мне было не просто сложно — практически невозможно. С этим я смирилась быстро и даже не пыталась идти в темпе старшей, чем неимоверно ее раздражала.

— И что в тебе видит патриарх, что позволил столь слабому практику отправиться одному в Царство, полное смертельных опасностей?! — а вот то самое презрение, которое я ожидала. Не удивлена.

— Потенциал, старшая. — огрызнулась я. — Потенциал.

Впрочем, в плохом настроении старшей есть моя вина, и то, что я медленная - это просто повод дать выход своему раздражению. Старшая сама выбрала вариант клятвы из предложенных. А то, что все с подвохами, ну так это детали, не стоящие упоминания. Ну и да, я ее немного из себя вывела перед выбором, так что ученица Пика Ярости, оправдывая все расхожие мнения о Пике, на эмоциях выбрала буквально первую попавшуюся и даже не попыталась вчитаться. Так что теперь, до момента, как мы покинем Царство, она мой персональный острый меч. А у мечей часто не слишком приятный характер, так что некоторое отсутствие почтительности вполне можно простить.

У демонической печати, как бы нам не хотелось побыстрее уйти, пришлось задержаться. Зарисовать и зафиксировать печать в кристалле, раны и повреждения погибшего практика, а также похоронить его. Никогда не думала, что в первый раз так использую веер Тысячи огней, но со своей скорбной миссией он справился идеально, ну а Сто ветров развеяли оставшийся прах. Сой Фанг покосилась на меня, но ничего не сказала. А это правильно. Практики не любят рассказывать о своем оружии.

За остаток дня мы удалились от скорбного места, но не так далеко, как рассчитывала Сой Фанг, и не так далеко, как бы мне хотелось. Еще старшую Фанг, казалось, расстроило то, что я настояла на ночном отдыхе. Ее уровень культивации позволял обходиться без сна, но мне требовался отдых. Глядя на палатку, спутница недовольно нахмурила брови в ответ на мой провокационный взгляд, разве что сама глаза не закатила. Впрочем, от предложенной ванны она не отказалась, как и от ужина. А вот ночевать она решила на свежем воздухе. Что ж, он, говорят, полезен для здоровья. Хоть я поставила охранную формацию, лишняя охрана лишней не будет.

— Вставай!— я с трудом заставила себя разлепить глаза, когда Сой Фанг трясла меня за плечо. — Вставай же!

— Старшая, ночь же. — заворчала я, подавив зевок, а меня уже стащили с кровати бабучуан и потащили наружу, не дав даже накинуть плащ, только в одном среднем белье. В следующий раз обязательно поставлю запрет на вход. Я в очередной раз зевнула и позволила Соф Фанг как куклу буквально вышвырнуть меня из палатки на прохладный ночной воздух. Сон уже окончательно ушел, вернув трезвость мышления и определенное недовольство ситуацией, однако возмутиться я не успела. Сой Фанг даже не надо было мне указывать, куда смотреть. Такое зрелище сложно было пропустить. На черном небе, еще недавно слабо освещенном тонким месяцем Луны и россыпью звезд, сейчас переливалось, озаряя все вокруг, сияние. Желтый плавно перетекал в зеленый, зеленый в синий, синий в фиолетовый, а фиолетовый в пурпурный. Зрелище, удивительное по своей красоте, портила изломанная черная линия, словно неумелый ученик, не справившийся с кистью, одним росчерком испортил шедевр.

— Многоуважаемая госпожа Бай может просветить эту недостойную, что происходит?

Ну надо же, как вежливо. Вот только где эта вежливость была, когда меня почти голую вытащили на улицу? Я зябко поежилась под холодным ночным ветром и молча вернулась в палатку за плащом. Заодно выиграла время подумать над заданным вопросом, вот только ответа я не знала.

Сой Фанг смерила меня недовольным взглядом и старалась всем своим видом показать, насколько она жаждет получить ответ, но получила только растерянно разведенные мною руки.

— Увы, старшая, эта скромная ученица не впитала всю мудрость своего учителя.

Что поделать? Среди прочитанного мной описания подобного явления не встречалось. Само понятие "Полное описание “Тайного царства”" — это анекдот, известное мошенничество на просторах рек и озер.

— Может ли это быть знаком того, что Царство начинает закрываться?

Я задумалась. Это был интересный вопрос, и очень неприятный. В записях точное время, которое должно пройти от момента открытия Царства до момента его закрытия, не указывалось. Даже более того, в разных записях это время было разным. Кому удалось пробыть в Царстве месяц, кому-то год. Более того, в разных частях Царства время могло течь неравномерно. Более того, для практиков внутри и оставшихся снаружи время также текло по-разному. Так что на вопрос Сой Фанг мне осталось в очередной раз развести руками и ответить, опустив всю вычурную шелуху:

— Я не знаю.

— Ты же умная! — Мне оставалось только вздохнуть. Совершенно не хотелось объяснять, что между иероглифами “умная” и “всезнающая” есть разница. Развернувшись, я направилась обратно в палатку.

— Госпожа Бай вот так просто пойдет спать?— Не поверила Сой Фанг, посмотрев на меня.

— Старшая, вы можете что-то сделать? Нет. Я могу что-то сделать? Нет. Так что оставим план дня на утро. И подумаем об этом завтра.

Вернувшись в кровать, я еще долго смотрела в потолок, прежде чем провалиться в сон без сновидений.

Идти по этому лесу было все равно, что идти по парку. Несмотря на недовольство Сой Фанг, я особо никуда не спешила, точнее, не стремилась ускориться, чтобы не выматывать себя быстрее ради ненужной спешки. Хотя мне не верилось, что это место безопасно, отказать себе в расслабленной прогулке я не могла. Если посмотреть на небо, то за солнечным диском можно было увидеть разноцветные ореолы, а на самом светиле, прищурившись — разглядеть тонкую черную нить. Если подумать, то данная часть Царства меня разочаровала. Растения были непримечательные, такие, которые могли встретиться на каждом шагу, ничем не потрясающие, даже размером. Сой Фонг тоже не видела ничего странного или интересного. И это было странно само по себе. Такой район фактически был аномалией, ведь даже уровень духовной энергии был не выше, чем обычно. Ну не могло же быть так, что этот участок совершенно обычный, такой, как за пределами Тайного царства.

Действительно, не могло.

Когда земля сначала затряслась под нашими ногами, а потом разверзлась, мы просто не успели среагировать и рухнули в бездну вместе с большим куском леса.

Было больно. Было тяжело дышать. Неуместный смешок был предвестником надвигающейся истерики, но где-то там в голове мелькнула спокойная и отрешенная мысль: последнее время я слишком часто падаю.

Голова болела. Тело болело, было ощущение, что меня завязали в узел, или даже несколько узлов. Не добавляло радости от пробуждения и то, что меня хлестали по щекам. Я попробовала отвернуться и разлепить глаза. Получилось почему-то только один. Разлепив, очень захотелось закрыть его снова и отползти подальше. Надо мной склонилось непонятное нечто. Мне понадобилось некоторое время, чтобы опознать в этом Сой Фанг. Волосы растрепаны и покрыты мелкой серой пылью, ранее аккуратное и торжественное красное ханьфу больше напоминает половую тряпку, прослужившую не одну сотню лет. Если подумать, я, скорее всего, выгляжу примерно так же.

— Не елозь слишком много, У тебя лоб разбит и все лицо в крови.

А, тогда понятно, почему один глаз не открывается.

Сой Фанг помогла мне сесть и сама села рядом. Какое-то время мы просто молчали, пытаясь обдумать произошедшее. Мы находились в какой-то пещере, выхода из которой на потолке не было. Если подумать, то нам еще повезло, мы живы, и нас даже не раскидало в разные стороны.

— У госпожи Бай есть какие-нибудь идеи? — подала голос старшая. Надо сказать, что в текущей обстановке ее вежливая манера говорить была неуместной, но, как ни странно, успокаивающей. Раз не дошли до трагического прощания, слез раскаяния за все плохое и перехода на личные имена, значит, наша ситуация не настолько плохая, каковой кажется. Во-первых, мы можем спокойно дышать. Нет, продвинутые практики могут обходиться без воздуха длительное время, но при таком уровне культивации нельзя войти в Царство. Во-вторых, в этой пещере есть свет. Я попробовала подняться, опираясь на стену, получалось плохо. Сразу начала кружиться голова и тошнить, да и в грудной клетке что-то неприятно кольнуло. Полезла в хранилище за Синсин и исцеляющими таблетками. Краем глаза посмотрев на бледную привалившуюся к стене Сой Фанг, нехотя протянула пару таблеток и ей.

— Старшая Сой, прошу этот незначительный знак моей признательности.

Сой Фанг с трудом открыла глаза. Судя по всему, ей досталось больше, чем мне.

— Тогда я не буду вежливой, — почти прошептала она, принимая таблетки и сразу закидывая их в рот. Наверно, еще с палочку благовоний мы сидели в тишине и поэтому, когда Сой Фанг спросила:

— Как думаешь, мы умрем здесь?

Я даже растерялась.

— Культивация бессмертия бросает вызов небесам. Нам ли боятся смерти?

— Кто сказал, что я боюсь?— буквально взвилась девушка, а затем, охнув и придерживая себя за бок, села обратно под моим насмешливым взглядом. — Просто не хочется умирать погребенной огромной толщей земли от удушья.

Я потерла переносицу. В этом я была с ней согласна. Некоторое время я молчала и просто смотрела вниз. Возможно, я действительно слишком сильно ударилась, раз не сразу поняла, что это могло значить. Потом улыбнулась и обратила внимание спутницы на то, что не сразу заметила сама.

— Старшая Сой, у вас подол ханьфу шевелится.

На меня посмотрели с легким недоумением, а потом я увидела искры понимания в глазах старшей:

— Сквозняк!

Я поскребла стену ногтями - крошилось легко. Возможно, здесь даже не одна пещера, а целая сеть, а значит, где-то она все равно выходит на поверхность. Надо просто найти где.

Пару раз переглянувшись с Сой Фанг, я достала из хранилища палатку и занялась установкой. После приема таблеток и наложения мази тело уже не болело, восстановив повреждения, однако помимо усталости тела есть еще усталость духа. И я и старшая нуждались в полноценном отдыхе, еде и самое главное, ванной! Когда передо мной появилось водяное зеркало, я только удрученно вздохнула. Было понятно, что после попадания в оползень будет сложно остаться чистой и аккуратной, старшая тому пример, но знать и видеть себя в столь плачевном состоянии - это все же разные вещи. Умыться и причесаться - это первоочередное!

Удивительным было то, что Сой Фанг смиренно попросила разрешения переночевать в палатке и, разумеется, его получила, правда спать ей придется на полу, впрочем, застеленным мягкими коврами. Хотя кровать достаточно широкая, чтобы на ней без особого труда поместились две девушки, я привыкла спать одна.

И хочу продолжать спать одна! Одна в палатке. Потому что Сой Фанг опять подняла меня до того, как монах в колокол позвонил! Да еще и обвинила в лености!

Еще вчера, когда мы только оказались в пещере, я обратила внимание на то, что здесь светло, однако не слишком присматривалась к тому, что могло служить источником света. Источником света служили тонкие прожилки непонятного минерала, ветвящиеся по стенкам пещеры. Отдельные тонкие прожилки едва светились, но иногда они пересекали друг друга, сплетались, превращаясь в толстую жилу, дающую довольно много света. Иногда вместо тонких линий свет давали вкрапления камней. Когда я в очередной раз затормозила перед скопищем этих камушков, чем-то напоминающих созвездие, Сой Фанг не выдержала и достала кинжал.

— Благородная госпожа Бай, желает получить пару камней? Может после того, как жажда ее сердца будет удовлетворена, мы все же пойдем чуть быстрее?

— Старшая Сой так внимательна к мыслям своей младшей, — я отозвалась, не глядя на собеседницу, что было крайне невежливо с моей стороны, но камни меня очаровывали. — Эта недостойная младшая будет безмерно счастлива получить камни.

Сой Фанг скрипнула зубами и принялась ковырять стену кинжалом. Первый крохотный камушек попал в мои руки не так быстро, как это ожидали и я, и она. Минерал, в отличие от стен пещеры, оказался довольно твердым и плохо поддавался весьма варварскому выколупыванию. Надо ли говорить, что камень был поцарапан! Поймав мой взгляд, Сой Фанг поняла, что этого осколка мне будет мало, и принялась за попытку достать камень побольше. А я, усевшись на землю, принялась разглядывать попавший в мои руки осколок. Серый матовый камень, внутри которого светился огонек, иногда вспыхивая чуть ярче, словно звездочка. В общем скоплении этого эффекта было незаметно. Этот осколок чем-то мне напоминал камень духа, хотя внешне и отличался от него. Камни духа могут содержать некоторое количество ци, и раз уж этот осколок так эти камни напоминает, возможно, он тоже может хранить в себе ци. Из интереса я попробовала сконцентрироваться и направить поток энергии в камень и, к моему удивлению, у меня это получилось. Камень поглощал ци, как люффа воду. Интересно, как много ци в него можно влить?

Через некоторое время я в изнеможении откинулась на стену. Я влила буквально всю ци, что у меня была, и по ощущениям, этот крохотный осколок мог вместить еще столько же. Интересно, а отдавать обратно ци этот осколок может? И если да, то как? Пока я пребывала в раздумьях, Сой Фанг высыпала мне на колени горсть камней разного размера.

— Этого хватит благородной госпоже Бай, чтобы утолить свою жадность?

Я хихикнула, а потом, не удержавшись, расхохоталась под недоуменным взглядом Сой Фанг. Старшая имеет большой запас ци, этим не раз хвастался ее учитель, и раз я не могу заполнить камень ци, то почему бы это не сделать Сой Фанг?!

— Многоуважаемая госпожа Бай, — процедила Сой Фанг, — Я для вас ходячий генератор ци?

Старшая устало прислонилась к стене и вытерла со лба пот. Опыт показал, что камни могут вместить в себя очень много ци, и чем больше ци в него влито, тем ярче светится камень. Похоже, это природный накопитель. Если бы такая сеть была в секте, это бы сразу выделило Бай Хе среди других. Разумеется, если бы найденный нами камень мог только накапливать ци, то он не имел бы такой ценности, но из него можно было энергию и извлечь. А еще при переизбытке ци камень взрывался, заливая все вокруг слепящим светом, а вокруг разлетались мелкие, но острые осколки. Это мы тоже выяснили опытным путем, когда первый камень просто взорвался в руках у Сой Фанг, что не добавило ей хорошего настроения и доброты в направленных на меня взглядах.

— Многоуважаемая старшая, — улыбнулась я. — Еще немного камней отковыряем и можем двигаться дальше, а подзарядить их вы можете и потом.

— Значит, всё-таки генератор?! — возмутилась Сой Фанг. Перемазанная пылью, она несколько подрастеряла свое величие.

— Да. — Я улыбнулась самой ласковой улыбкой из своего арсенала, а потом, ненадолго задумавшись, добавила.— И если что, камни поделим пополам.

Меня пронзил недовольный взгляд, а затем старшая резко встала и яростно вонзила кинжал в стену.

Глава 18

Хоть мы и задержались в пещере, но не так долго, как бы нам хотелось. Ни у меня, ни у Сой Фанг не было с собой ничего, что могло бы помочь организовать добычу светящихся камней. Хотя уже когда мы покинули пещеру, меня озарило - я же могла использовать марионеток, чтобы добыть больше камней! Но когда я поделилась этим озарением, меня чуть не проткнули мечом! Никогда бы не подумала, что Сой Фанг такая обидчивая.

— Ты посмотри, чем я пожертвовала ради этих камней, а теперь уважаемая госпожа Бай заявляет, что этого можно было избежать?!

Ну да, маникюр был испорчен безвозвратно. Ноготки, когда-то аккуратно подпиленные, отполированные и окрашенные кармином, сейчас потеряли свой цвет, блеск и были обломаны, на некоторых пальчиках даже под корень. Мне оставалось разводить руками, каяться и уворачиваться от атак разъяренной старшей. Успокоилась Сой Фанг только тогда, когда умудрилась пробить в одной из стен тоннеля проход в соседнюю пещеру.

Сой Фанг, тяжело дыша, опустила меч, пронзив меня огненным взглядом, который я, впрочем, проигнорировала. Из зияющего провала пробивался зеленоватый свет. Я осторожно заглянула внутрь, и мне открылся небольшой кусочек пещеры, поросший мхом и грибами разных форм и расцветок.

— Предлагаешь заглянуть туда? — Сой Фанг уже убрала меч и, стоя рядом, также осторожно заглядывала внутрь.

— Ну, мы можем рассмотреть это как указание свыше и последовать воле небес.

— Той самой, которой мы бросаем вызов, ступая на путь культивации? — скептически уточнила старшая, посмотрев на меня.

— Все имеет причину и следствие, — развела я руками. — Ну так что?

— Ну давай сюда свернем, — вздохнула Сой Фанг. Разницы по большому счету никакой нет. Все равно уже сбились с пути.

Это действительно было так. Хотя мы старались придерживаться только левой стороны и выбирать всегда левые ответвления, получалось это не всегда. Несколько раз мы заходили в тупик, когда левый коридор был завален и не имел прохода дальше. Приходилось возвращаться и выбирать единственный оставшийся вариант.

Когда мы перебрались через провал, нашему взгляду открылась пещера настолько огромная, что в ней без труда могли бы разместиться три, а то и четыре общих тренировочных полигона. Почти все видимое пространство пещеры занимало озеро, мы стояли буквально на самом краю суши перед ним. Сой Фанг прислонилась к стене, а потом перевела взгляд на меня.

—Есть ли идеи у госпожи Бай?

—Поискать другой путь? — развела я руками. Интересно, какие предложения она от меня ожидала? Я так же была в этом месте впервые, а если она надеялась на мою сверх-предусмотрительность, то зря, лодку я с собой не брала.

Пришлось повернуть назад и идти по тому же пути, по которому мы шли раньше. Вот только недолго. Рассматривала завал, преграждающий нам путь, я с некоторой долей смирения. С нашей дикой удачей можно было ожидать чего-то подобного. Мы уже не раз и не два упирались в различные завалы. Причем, как правило, разрушенными были те ходы, которые казались нам наиболее перспективными в плане выхода на поверхность. Невольно создавалось ощущение, что их кто-то обрушал специально.

— А если попробовать разнести этот завал? — Пока я предавалась размышлениям, Сой Фанг уже выхватила меч.

— Попробуй, — Смирилась я, задумавшись, и перешла на неформальную речь. — Только учти, что с высокой долей вероятности ты нас тут и похоронишь, под очередным завалом.

— А у госпожи Бай есть варианты? — огрызнулась Сой Фанг.

— Вернуться в пещеру с озером.— развела я руками. — или дойти до прошлой развилки и повернуть направо.

— А если мне не нравятся оба варианта?

— Тогда мы можем вернуться еще назад, до пещеры, где сталагмиты напоминают две армии, и попробовать протиснуться в тот проход, который тебе не понравился в прошлый раз, — я сейчас пребывала в на редкость умиротворенном состоянии, и спорить или выяснять отношения мне не хотелось, так что какой вариант бы не выбрала старшая Сой, я бы с ним согласилась. Старшая посмотрела на меня с подозрением и недоверием.

— Тогда последний вопрос: почему речь неформальная? Ты же не считаешь меня своей близкой подругой и наперсницей?

Я вздохнула, понимая, что еще немного и мое благодушное настроение затрещит по швам.

— Это редкое и почти неповторимое явление.

В итоге было решено вначале заглянуть в пещеру с озером и поискать проходы там.

Я сидела на берегу подземного озера, и рассеянно глядя на его гладь, кидала мелкие камушки, попадавшиеся под руку. Если бы кто-то спросил меня, чем таким я занимаюсь, я бы ответила: жду Сой Фанг. Непонятно каким чудом она углядела в стене пролом, который мог быть затопленным тоннелем, и решила посмотреть, можно ли через него попасть в другую пещеру. И вот когда я уже начала беспокоиться, вода в озере покрылась мелкой рябью и старшая вынырнула, отряхиваясь и фыркая, как большой и очень недовольный помывкой пес. Я поспешила отвернуться, чтобы мою улыбку было не так заметно, но старшая все равно что-то заподозрила и метнула в меня недовольный взгляд.

— Проход там есть, - проинформировала Сой Фанг, убирая с лица мокрые пряди, — только нырнуть надо довольно глубоко, да и тоннель…

Старшая скептически перевела взгляд на меня, и даже не надо было уметь читать мысли, чтобы понять ее сомнения.

— Уважаемая госпожа Бай, ты хоть плавать-то умеешь? — и столько обреченности было в голосе моей спутницы, что я даже шутить над ней не стала.

— Умею. Дыхание тоже задержать могу. Ну или талисман подводного дыхания лучше нарисую. Так надежнее будет.

— А ты можешь? — Поразилась Сой Фанг. — он же сложный!

Мне оставалось развести руками. Сложность этого талисмана, на мой взгляд, была сильно преувеличена, но это не удивительно для секты, где рисованию шэнь фу уделяется времени чуть больше, чем ничего. Под недоверчивым взглядом Сой Фанг мне не оставалось ничего другого, как достать из хранилища все необходимое и буквально на коленке нарисовать талисман. Ну а раз нарисовала, было бы глупо его не использовать.

Честно говоря, пока мы путешествовали по пещерам, я привыкла к тому, что стены хоть слабо, но светятся всегда. Оказавшись в гроте, лишенном какого-либо источника света, я на мгновение запаниковала, и лишь когда старшая достала из своего хранилища светящийся камень, я смогла взять себя в руки и последовать ее примеру. При тусклом свете я подошла к стене, привлекшей мое внимание.

— Неужели и в простой выщербленной водой стене благородная Бай нашла что-то интересное?— Фыркнула Сой Фанг, пытаясь высушиться. У нее, как у многих практиков с большим запасом ци, была проблема с его контролем, и на мой скромный взгляд ей было бы проще переодеться в палатке, чем пытаться испарить воду в волосах и одежде. Обладательнице ледяных корней такие трюки давались гораздо сложнее, чем, например, если бы у нее были корни огненного типа.

— А вот и нашла, — я тяжело вздохнула. Находка мне не нравилась. Совсем-совсем не нравилась.

— И что там?

Сой Фанг подошла поближе, и в свете уже двух камней барельефы на стене были видны гораздо лучше. Сцена пыток поражала своей детальностью и реалистичностью. Я зябко передернула плечами, глядя на застывшее в ужасе искаженное от боли лицо практика на барельефе.

— Это же не может быть изображением демонических практик? — хриплым и очень глухим голосом спросила Сой Фанг. Мне бы очень хотелось сказать: разумеется, не может. Но язык не поворачивался, и я молчала. Молчание между нами становилось гнетущим и тяжелым, чем дальше мы проходили по коридору, тем холоднее, несмотря на то, что в пещере было тепло, мне становилось. Одна ужасающая сцена сменялась другой, не менее ужасающей. От Сой Фанг во все стороны буквально растекался холод. Каждого практика праведного пути учат, что нет ничего более презренного, чем демонический путь, и найти пещеру с такими изображениями в Царстве праведной секты было весьма шокирующе. Именно поэтому, когда под ногой что-то хрустнуло, я буквально подскочила и отпрыгнула в сторону от источника звука, однако неприятный хруст раздался снова. Я, дрожа, опустила взгляд вниз и вдруг поняла, что на полу лежат кости.

Сой Фанг, не удержавшись, выдала выражение, которое благородные девушки не то что употреблять, даже слышать не должны. Возьму себе на заметку. Кости хоть и не устилали весь коридор плотным ковром, но встречались часто, и чем дальше мы заходили, тем больше их было.

— Может, вернемся? — малодушно предложила я, осторожно подергав Сой Фанг за рукав ханьфу. В исполнении Юлань такое всегда срабатывало, а вот у меня, что закономерно, не получилось. Старшая только тяжело вздохнула и потрепала меня по волосам. По ее взгляду я поняла - старшая не свернет, пока не выяснит, что же здесь произошло, а вот мне этого совершенно не хотелось. Как не хотелось возвращаться одной. И все, что мне оставалось, молча следовать за Сой Фанг.

Еще больше мое нежелание двигаться вперед усилила мумия практика, прикованная к стене.

— Можешь взглянуть поближе?

Я тяжело вздохнула. Мне очень хотелось ответить “нет” на просьбу Сой Фанг. Очень-очень. Но, всегда есть это самое “но”.

— Старшая, напоминаю, что я не с Пика Наказаний и могу многого не понять и не увидеть.

Фанг кивнула, а я, наученная опытом, достала духовный камень.

—Ну?— раздался сзади нетерпеливый голос Сой Фанг.

— Он мертв! — огрызнулась я. — И судя по всему, давно. Старшая, что вообще вы от меня ожидаете?!

— Немного подробностей, уважаемая госпожа Бай?

— Платье старое, подобные фасоны носили лет пятьсот-шестьсот назад. Нашивка есть, как раз Пика Наказаний, тоже старая. Ну и, судя по всему, его пытали.

— И это все? — поразилась Сой Фанг, а меня это неподдельное удивление разозлило ещё сильнее. - А что еще я могу рассказать? — Разве ты не можешь состряпать какой-нибудь амулет, который покажет, что здесь произошло?

С одной стороны, такая уверенность в моих силах приятна, с другой — мне вот интересно, она реально меня мастером считает? Если да, то жаль расстраивать:

— Увы, подобные амулеты мне не по силам. Слишком много ци надо вложить, к тому же для их изготовления нужны редкие материалы.

На какое-то мгновение мне показалось, что Сой Фанг стала выглядеть несколько виноватой, как будто она забыла о моих недугах.

Внезапно я чихнула, и этот звук далеко разлетелся эхом. Демоны и все Будды, как это смущает. А потом я чихнула снова, и снова, и снова.

— Неужели ты могла заболеть просто от купания в теплой воде? — Возмутилась Сой Фанг, а мне пришлось развести руками. Вода в озере действительно была теплой, но мне может хватить и капли, упавшей на лоб. Впрочем, чувствовала я себя неплохо, так что в ответ просто покачала головой и, посмотрев на темный коридор, не внушающий доверия, вздохнула:

—Мы точно туда пойдем?

— Да. Только сначала посмотри, есть ли под телом следы печати, которая была под телом Сой Линга.

Если первое мне не понравилось, то второе было здравой идеей. Обычно в демонические печати вкладывается так много энергии, что они буквально вплавляются в землю. Печать была.

Сой Фанг в ярости пнула стену, отчего старые цепи протяжно забренчали, а тело практика рассыпалось в прах. Мне оставалось просто ждать, пока старшая усмирит свой гнев. Судя по состоянию тела, это как раз тот период, когда патриарх запечатал Царство, и возможно, даже скорее всего, это было связано с демоническими практиками.

—Идем! — Старшая снова испепелила меня подозрительным взглядом, а мне захотелось сделать то же самое. Сой Фанг очень вовремя оказалась рядом с телом, найденным наверху, она была в этой части Царства, когда несчастного убивали, и хотя мне очень не хотелось верить в то, что старшая причастна к смерти своего родича, сейчас подобную возможность я не отрицала. Даже странно, что подобная мысль не пришла мне в голову раньше.

Чем дальше мы шли, тем больше тел находили. Гнетущая атмосфера давила. Мне было физически некомфортно идти сквозь этот коридор мучеников.

—Как ты думаешь? — не выдержала удушающей тишины Сой Фанг, — много их здесь?

— Может, десятки, может, сотни, — вздохнула я.

— Но в Царство может войти…

— Я знаю, сколько человек может войти в Царство, — оборвала я старшую. Говорить не хотелось. Думать об этом тоже не хотелось. Потому что выводы, которые напрашивались сами собой, пугали. Вот только сколько ни отрицай, приходилось признать: в сердце праведной секты не одно столетие действовал или действует демонический практик, у которого свои цели.

Когда впереди показался просвет, я остановилась. Сой Фанг, пройдя пару шагов, замерла и посмотрела на меня.

— Благословенная госпожа Бай боится? — в ее голосе звучали насмешка и сарказм, а я невольно вспомнила о своих подозрениях. По спине словно мокрой тряпкой провели, а сердце сначала мучительно забилось, а потом ускорилось. Оно билось с такой силой и скоростью, что казалось, вот-вот проломит грудь. В глазах темнело, и голова кружилась. Я прислонилась к стене и постаралась дышать ровно и медленно, а когда сердцебиение немного успокоилось, я подняла взгляд на Сой Фанг. В тусклом свете камня ее черты как будто исказились, делая ее похожей на демона или злобного духа.

— Я боюсь, — призналась я. — Я очень боюсь.

Вот только даже страх не будет причиной повернуть и покинуть это проклятое место. Я отошла от стены и достала оба веера, повесив их на пояс, потом медленно и глубоко вздохнула, снова передернув плечами под взглядами Сой Фанг, и кивнула.

— Пошли.

Последний поворот привел нас в огромную, залитую светом пещеру. Сталагмиты здесь соседствовали с деревьями, лианы и мхи укутывали стены, по полу стелилась густая поросль травы. Было странно видеть кусок леса в подземелье. Я подняла голову и всмотрелась вверх. Своды пещеры были настолько высокими, что действительно терялись из виду, но крохотная желтая точка, возможно, была выходом на поверхность. Старшая уже уверенно летает на мече, так что, я думаю, для нее не составит труда поднять нас.

— Бай Лилу!— я обернулась на окрик, непроизвольно передернув плечами. — Сюда!

Когда я подошла к старшей, то почему-то даже не удивилась, увидев огромный алтарь, к которому мечом был пригвожден практик. Точнее, мощи практика, пригвожденного мечом к алтарю. Это сильно отличалось от того, что мы видели в коридоре. Я невольно потянулась к рукояти меча и вздрогнула, когда Сой Фанг ударила меня по руке.

— Я бы не стала этого делать.

В ответ на мой недоуменный взгляд старшая тяжело вздохнула.

— Ты действительно не знаешь? Демоны и все Будды!

— Это моя присказка, — возмутилась я.

— Неважно! — огрызнулась Сой Фанг. — Ты, старшая дочь главы секты, которая специализируется на мечах, почему ты не можешь увидеть, что этот меч необычный, это духовный меч? Ни один мечник в здравом уме не оставит свое оружие. И если его оставили в теле поверженного врага, то возможно, из него сделали печать, которая не дала демоническому практику вырваться и использовать свои способности, чтобы восстановиться.

— Ты хочешь сказать, что он не мертв? — я попятилась, наступила на камень и чуть не упала, а когда Сой Фанг удержала меня за руку, вздрогнула снова.

—Ну, мне кажется, что он все-таки мертв. Но меч я бы все равно вытаскивать не стала. Демонические практики — большие выдумщики.

С этим сложно было не согласиться.

— Ты можешь наложить какую-нибудь печать или установить формацию, которая скрыла бы это место?

Я задумалась, перебирая возможные варианты. А потом осторожно ответила.

—Мои знания скудны, а таланты слабы. Есть простая формация, которую можно было бы установить, но мне не хватит ци для ее активации.

— Значит, ее активирую я, — отмахнулась Сой Фанг, — моей ци, надеюсь, хватит.

Я прикинула потенциальный объем, основываясь на заряженных старшей камнях, и неуверенно кивнула. В теории должно хватить.

Глава 19

Пришлось признать:

— Это была плохая идея.

— Очень плохая, — согласилась Сой Фанг, глядя на бесконечные снега, простирающиеся, куда не кинешь взгляд. Налетевший порыв ветра заставил меня поежиться, а потом залезть в хранилище за плащом из меха огненной лисы. Что ж, стало гораздо теплее. А вот как Сой Фанг может находиться на таком холоде в одном ханьфу, я не понимала. Возможно, ледяные корни дают преимущество в таком климате?

Я изначально была против этого, но кто бы слушал меня? С того момента, как Сой Фанг поняла, что мое “немного разбираюсь в печатях и формациях” ничуть не уступает, а то и превосходит “я — мастер” Су Цзимина, преподающего данную дисциплину в секте, точнее, читающего по ней обзорный курс, старшая просто фонтанировала различными идеями, которые я по мере сил пыталась пресекать. Увы, получалось не всегда. Одной из таких идей стало перемещение между частями Царства. Я сопротивлялась. Не то чтобы я не хотела переместиться в другую часть Царства. Нет, я хотела. Просто мне казалось, что если можно найти более надежный и запланированный путь, то полагаться на незрелые навыки самоучки вариант более чем сомнительный. Вот только не зря говорят о членах Пика Ярости, что они упрямее тысячи мулов. Я пыталась объяснять, убеждать, аргументировать, потом вздохнула и начала вспоминать, что я знаю о формациях перемещения. В отличие от печатей и талисманов формации я не люблю. Они сложны, их трудно рассчитать, они требуют дополнительных ресурсов, например, духовных камней или множество талисманов. В общем, я бы очень хотела обойтись печатью, но увы. Чтобы перенестись из одной части Царства в другую, печати не хватит. К расчету сложнейшей формации я приступила в не самом лучшем настроении, расчет одних векторов перемещения занял у меня почти два дня. А еще Сой Фанг зудела над ухом:

— Да что ты там проверяешь, правильно все!

Ну вот и дозуделась. Вместо ожидаемых полей Цяоди, где растет нужное мне растение, бескрайняя ледяная пустыня.

— Объясни мне!— я буквально трясла Сой Фанг — Почему ледяные волки плюются огнем?!

Сой Фанг пыталась разжать мои сведенные судорогой пальцы, вцепившиеся в ворот ее ханьфу, отчего оно совершенно неприлично обнажило ключицу.

— Ну так они же ледяные! — не выдержала старшая, бросив гиблое дело с разжатием пальцев. — Чтобы выжить при таких внешних температурах, они должны иметь соответствующую внутреннюю, вот и приспособились.

— Хорошо, — уложив в голове нужную информацию, я глубоко вздохнула, а потом почти закричала, — А эти черви, которые из-под снежного наста вылезли, тоже ледяные, они то почему пытались нас заморозить?!

— Ну, — отвела взгляд Сой Фанг, — Они же ледяные, чтобы выжить при таких внешних температурах…

— Я это уже слышала, — оборвала я старшую.— Буквально только что, про волков, и они плевались огнем!

— Да откуда я знаю! — не выдержала Сой Фанг— Физиология того, кто пытается меня убить, меня интересует только в плане того, где у него находится уязвимое место! И вообще слезай!

А потом она безжалостно развела руки и я упала на снег, правда, почти стянув с Сой Фанг ханьфу.

После прибытия в эту часть Царства мы недолго были расслабленными и спокойными. Буквально сразу нас попытались поджарить и съесть, потом заморозить и съесть, а потом претенденты на ужин из двух практикующих подрались между собой, что дало нам с Сой Фанг шанс сбежать. Справедливости ради стоит заметить, что если бы со мной не было старшей, то шансы, что меня бы всё-таки съели, были бы велики. Осознавая мою немощность в боевом плане, да и просто помня о том, с какой скоростью я передвигаюсь, Сой Фанг просто подхватила меня на руки, решив, что так будет быстрее. И она была права.

Встав, я отряхнулась и зябко поежилась, спрятав озябшие руки под плащ.

— Есть предложения, куда пойдем?— спросила я Сой Фанг, а та только пожала плечами. Куда ни посмотри, взгляду просто не за что зацепиться.

— Главное, чтобы не туда, — указала старшая нам за спину. Там еще виднелись вспышки огня. Что ж, в этот раз я была абсолютно согласна со старшей: главное, чтобы не туда.

Меня опять уронили на снег. Я молча встала и отряхнула плащ, слушая, как старшая изрыгает потоки ругательств, не повторяясь и умудряясь перемежать их идиомами, характеризующими наше положение и родословную ледяных монстров до восьмого колена. Очень хотелось записать, но доставать кисть, чернила и бумагу прямо сейчас было откровенно неуместным. Мне оставалось понадеяться на свою хорошую память.

— Мы же шли в другую сторону! Благородная госпожа Бай, может, вам есть что сказать?! — Сой Фанг попыталась испепелить меня взглядом, а я только развела руками. Мы действительно шли в другую сторону. Долго шли, пробираясь в снегу чуть ли не по колено, пригибаясь, когда налетал неприятный, колючий шквалистый ветер, и мы были совершенно не готовы к тому, что в один момент мы упремся прямо в пушистую задницу волка, который, разумеется, сразу попытался нас сначала поджарить, а потом съесть. За ним еще и вся стая подтянулась, и ледяные черви на огонек приползли. Я, честно говоря, ничего не понимала. Мелькнула мысль, что эта часть Царства просто очень маленькая, но это было бы слишком просто.

— Может, это были другие волки и другие черви? — с некоторой тоской в голосе протянула СойФанг.

— Те же самые,— покачала головой я. — В том, на которого мы наткнулись, даже осколок твоего меча застрял.

При первой встрече мы не сразу покинули поле боя. Сой Фанг даже пыталась дать отпор. Просто когда на помощь паре волков, которые нашли нас изначально, подтянулась целая стая, стало понятно, что перевес на стороне противника и побег лучшая из стратегий.

— Я из них плащ сошью, — с ненавистью процедила Сой Фанг, а потом, подумав, добавила. — Когда-нибудь!

Разубеждать старшую я не стала, тем более сама бы не отказалась от плаща из волчьего меха.

— Госпожа Бай, — Сой Фанг как-то подозрительно улыбнулась. — Теперь ваша очередь выбирать сторону, в которую мы пойдем.

Меня снова уронили на снег. Третий раз за день. Сой Фанг недовольно цыкнула, и подцепив прядь волос, осматривала обугленные концы. А ведь на этот раз огненный шар белого волка пролетел как никогда близко. Сил ругаться уже не было. Да, мы пошли в противоположную сторону, но снова вышли к тому месту, от которого стремились уйти, на этот раз со стороны червяков, которые, впрочем, реагировали гораздо медленнее своих пушистых конкурентов. Волки снова напали первыми, а мы с Сой Фанг постыдно растерялись, и именно поэтому старшая сейчас щеголяла новой прической.

— Попробуем пройти в последнюю оставшуюся сторону?— предложила я.

— Думаю, нет,— покачала Сой Фанг, — уже темнеет. Мы обе устали, и скорость реакций уже не та. Нам бы найти какое-нибудь безопасное место, чтобы отдохнуть.

— Типа такого?— я ткнула пальцем в неожиданно замеченную пещеру. Вход в нее был почти занесен снегом. Сой Фанг проследила за моим жестом и каким-то странно знакомым движением потерла переносицу.

— Благословенная госпожа Бай понимает, что это странно и неправильно, и ближайший холм, в который она ткнула пальцем, просто не может быть безопасным местом?

— Смиренная госпожа Бай, — в тон откликнулась я.— преклоняется перед великой мудростью старшей. Она просветила и направила недостойную меня. Вот только,— я усмехнулась. — У многоуважаемой госпожи Сой Фанг есть другие варианты?

Вариантов ожидаемо не было.

Пещера оказалась достаточно вместительной, чтобы поставить палатку, а также чистой и сухой. А еще в ней не было никаких натасканных костей или брошенных лежек, что показывало, что у нее есть хозяин, который может сюда вернуться.

Я откинулась на спинку кушетки и неспешно промакивала влажные волосы шелковым полотенцем.

— Все же госпожа Бай, вы чрезмерно избалованы и цените комфорт.

Сой Фанг вышла из-за расписной ширмы. С мокрых коротких волос на нижнее платье все еще капала вода. В ответ на претензию старшей я просто улыбнулась. Если можно путешествовать с комфортом, почему я должна в чем-то себя ограничивать? К тому же в словах старшей присутствовала некоторая доля лицемерия. Она же тоже наслаждалась комфортом. По крайней мере, от ванны не отказалась. Правда, перед этим попросила меня помочь подрезать волосы по длине обожженной пряди. Короткая стрижка смотрелась непривычно, но в то же время добавляла героичности моей спутнице. На такой радикальный шаг решились бы немногие девушки, все же длинные волосы — это то, чем гордятся и мужчины и женщины, придавая немалое значение уходу. Впрочем, это то, что можно было ожидать от ученицы Пика Ярости.

— Уважаемая госпожа Бай знает, что происходит?

Я снова развела руками

— Увы, не имею ни малейшего представления. Хотя могу сделать пару смелых предположений, какое больше нравится, выбирай. Первое — это просто очень маленький сегмент Царства, и куда бы мы ни пошли, мы просто сделаем круг и наткнемся на волков и червей. Второе — это испытание, и мы должны его пройти, например, победив вожаков.

—Ты их видела, этих вожаков? — огрызнулась Сой Фанг, а мне оставалось только кивнуть. Видела. Впечатлилась. Больше не хочу. Видеть не хочу. От плаща я все равно бы не отказалась. Приходилось признать — нам выступить против ледяных зверей все равно, что муравью пытаться сотрясти дерево.

Постучав по резному подлокотнику, я задумалась. Предложенные варианты казались мне какими-то слишком простыми, что-то явно находилось за пределами моего внимания. Осталось понять, что.

—Нет, ты это видела! Я же его убила!

Я осторожно погладила Сой Фанг по плечу и попыталась забрать у нее кувшин столетнего сливового вина. Оно же слабенькое! Его даже мне можно, пусть в ограниченном количестве, но все же. Кто бы знал, что любимая ученица главы Пика Ярости, между прочим, главного алкоголика секты, совсем не умеет пить. Но я понимала и разделяла ее негодование. Утром на свежую голову мы еще раз обсудили сложившуюся ситуацию и решили попробовать разобраться сначала с волками, потом с червями. План был прост, как иероглиф “И”. Отманиваем одного волка от стаи, убиваем, отдыхаем, идем за следующим. Я предполагала, что у нас могут возникнуть сложности, но я ожидала, что они возникнут до или в процессе убийства, но никак не после. Началось все хорошо, Сой Фанг выманила на себя излишне любопытную особь с отличительным черным пятном на морде, он выглядел самым хилым. Но даже этот самый хилый волк создал для Сой Фанг немало проблем. Изодранное в хлам ханьфу на фоне едва не откушенной руки и разодранной в кровь спины, это сущие мелочи.

Моя задача была простая — не мешаться под ногами и вмешаться, если представится такая возможность, но, честно говоря, я едва поспевала взглядом за этим боем. И да, я в очередной раз убедилась, что в нашем с Сой Фанг столкновении выжить и победить мне помогло лишь чудо. В какой-то момент с помощью талисмана воды мне удалось затормозить зверя, и старшая красивым ударом располовинила его, а потом упала чуть ли не замертво. Признаюсь, в тот момент мне стало очень страшно. Даже мысль о том, что я могу остаться одна в этом месте без каких-либо шансов на спасение и выживание, бросала меня в дрожь. Впрочем, исцеляющие талисманы, эликсиры, таблетки и мазь синьсинь свое дело сделали. Я даже малодушно отметила, что кое–что из потраченного на старшую арсенала можно было приберечь на потом. Хотя возилась я достаточно долго, хватило бы времени выпить два полных кувшина вина. Но я совершенно не ожидала, что когда я закончу лечение и Сой Фанг будет готова взяться за второго волка, откуда-то со спины раздастся очень выразительное и крайне недовольное рычание, а спустя буквально пару вдохов в то место, где мы стояли, врежется огненный шар. Разумеется, было принято стратегическое решение отступить обратно в пещеру. Но что удивительно — хотя сначала волк и погнался за нами, имея явное намерение плотно перекусить и заодно отомстить за обиды, в какой-то момент мы словно стали ему неинтересны и он, остановившись, втянул носом воздух, и развернувшись к нам хвостом, потрусил обратно.

А уже в пещере накрыло Сой Фанг, она потребовала кувшин вина, причем у нее был такой взгляд, что я даже не подумала о том, что у меня может не быть вина, или о том, что его можно не дать.

— Да как так-то! — Сой Фанг в ярости разносила пещеру, пока я наливала себе пиалу рисового вина. Ей не дам, ее со сливового уносит.

— Нет, ты это видела? Видела же?! — Старшая сначала было ринулась ко мне с намерением потрясти и потребовать подтверждения своим словам и зрению, но увидев мой помятый и потрепанный вид, передумала и снова ударила в стену пещеры.

Вчера, после того, как старшая пришла в себя после чашки похмельного супа, мы подвели безрадостные итоги. Перебить стаю волков и червей поодиночке с нашим уровнем культивации весьма проблематично, точнее, почти невозможно. Практики, конечно, не боятся смерти и пытаются превозмочь собственные пределы, но те, кто не умеет ясно оценивать свои возможности, долго не живут. Я хотела жить долго. Думаю, и у Сой Фанг имелась такая же идея. В конце концов, чтобы стать легендой праведного пути, надо не только быть гением меча и сильным практиком, но и практиком живым. Мертвые легенды как-то быстро забываются.

Итак, на коротком собрании было решено попробовать более сложный в исполнении вариант: стравить червей и волков и подождать, пока они перебьют друг друга. Долго обговаривали детали, уточняли нюансы, выбирали приманку. На самом деле выбирать особо было не из кого. Роль приманки на себя взяла старшая. Техника невесомого шага, которую я выучила в храме лотосов, была хороша, но я в своем нынешнем состоянии просто не могла раскрыть весь ее потенциал. Мне катастрофически не хватало скорости и выносливости.

В самом начале план реализовывался с настораживающей гладкостью. Сой Фанг оказалась прекрасной приманкой, которая знает, когда надо подпустить поближе, а когда оторваться. К тому же красное ханьфу крайне раздражающе действовало что на тех, что на других. Съесть ее хотели как черви, так и волки. Хотя старшей пришлось постараться, чтобы стравить обитателей ледяной пустыни, но все прошло гладко. И казалось бы, все, что нам остается — уподобиться обезьянам, наблюдающим за дерущимися тиграми, а потом добить оставшихся в живых, но уже раненных чудовищ. Но вот на этом этапе все пошло не по плану. Это мы поняли отчетливо в тот момент, когда волк, перекушенный червем в самом начале бойни, появился у нас за спиной и попытался нас сожрать. Вот только кого жрать первой, он так и не решил, что дало нам возможность сбежать. Потрепанными, немного подпалёнными и немного замороженными, так как пробегали мы и мимо червей, но живыми.

Взболтав вино в пиале, я откинулась на резную спинку кушетки и прикрыла глаза. Волки и черви... Если бы их было меньше, то у нас был бы шанс. Если бы я могла полноценно культивировать, у нас был бы шанс. Если бы кроме нас с Сой Фанг здесь был бы кто-нибудь еще, у нас тоже был бы шанс. Чем больше я обдумывала сложившуюся ситуацию, тем больше склонялась к мысли, что это испытание. Мы уже пробовали самые простые варианты пройти его, и раз они не сработали, то должны быть более сложные.

— Ты что-то придумала?— заинтересованно посмотрела на меня Сой Фанг, у которой в пиале был жасминовый чай. Повторять вчерашний алкогольный опыт старшая не рискнула.

— У меня появилась мысль, — призналась я. — Но до полноценного плана она не дотягивает. Завтра пойдем прогуляемся. Скорее всего, мы что-то упускаем и не заметили того, что может помочь нам выбраться из этого места.

— Долго еще мы будем гулять?!— Сой Фанг демонстративно подула на кончики пальцев. С ее уровнем культивации ей точно не было так холодно, как она пыталась показать. К тому же жаловаться на холод, спокойно стоя на промозглом ветру в тонком ханьфу, как-то странно.

— Не очень, — откликнулась я. — посмотри.

— Куда? — нахмурилась старшая, глядя на снег в том направлении, куда я указывала.

— Именно туда, куда ты и смотришь, — я поправила капюшон плаща и наконец-то почувствовала себя не балластом.

— И что я именно должна увидеть на этом снегу?! — Сой Фанг разъярилась не на шутку.

— Тень. Просто тень, — улыбнулась я, все еще довольная собой.

— Здесь не может быть тени, ее нечему отбрасывать!

— Туда смотри!

Сой Фанг проследила за направлением моей руки и подняла взгляд в небо. Слепящее солнце, голубое небо и медленно проявляющийся силуэт огромного ледяного столба.

— Как мы это не увидели раньше? — почему-то шепотом спросила старшая.

— Потому что не смотрели, — вздохнула я.

ЗЫ: самый простой иероглиф

ЗЫЫ: Комментарии могут стимулировать появление проды, а еще их очень любит автор)

Глава 20

Я уже ничему не удивлялась. Пыталась не удивляться. Но когда в прозрачном от мороза голубом небе медленно, сначала полупрозрачной как мираж дымкой, затем становясь все плотнее и плотнее, появились пять огромных ледяных столбов, то я даже не знала, как реагировать. Просто застыла в немом изумлении и восхищении. Кто бы ни приложил руку к созданию Царства — это был истинный гений, который рождается раз в тысячелетие. Так мы и стояли с Сой Фанг, не отрывая взгляда от появившихся столбов, пока очередной порыв ледяного ветра не привел нас в чувство.

— Итак, какой дальше план действий?

Я поймала взгляд старшей и немного смутилась. Честно говоря, я пока слабо представляла, что делать дальше.

— Возможно, нам стоит подняться к этим столбам и осмотреть их? — осторожно предположила я.

—Возможно? — Сой Фанг нахмурилась. — То есть ты не уверена?

Мне оставалось только вздохнуть. В нашей ситуации ни в чем нельзя было быть уверенной. Поэтому я только уточнила:

—А есть другие варианты?

—Пойти убивать волков? — С некоторой безнадежностью в голосе предложила Сой Фанг.

— Мы уже пробовали, — напомнила я. — и ничего хорошего из этого не получилось.

— Мы можем начать с червей, — Сой Фанг явно хваталась за соломинку.

— Как будет угодно старшей, — развела я руками. Хочет попробовать начать с червей, пусть так и будет. Но что-то мне подсказывало: ничего хорошего из этого не получится.

—Только попробуй это сказать!— разъяренная Сой Фанг с остервенением стряхивала с себя остатки червя. И если куски мяса, требухи, а также какой-то непонятной гадости скидывались легко, то вот кровь и слизь явно не поддавались столь простым средствам очистки. Сой Фанг выглядела несколько потрепанной и пожеванной. Впрочем, не только выглядела. Я отвела глаза и изобразила из себя благовоспитанную дочь главы крупной секты. Разумеется, было бы неприлично указывать на смущение другого человека, но фраза: “Я же говорила”, буквально крутилась на кончике языка.

Хорошо еще, что прежде чем Сой Фанг отправилась на охоту за червем, я вручила ей несколько защитных и взрывных талисманов. Так что, когда мою спутницу съели, у нее оставались неплохие шансы выжить и выбраться самостоятельно. Хоть в тот момент я судорожно прикидывала, как можно вытащить Сой Фанг, но по счастью, моя помощь не понадобилась. Как оказалось, несмотря на очень прочную шкуру, защищающую червей снаружи, внутри они подобной защитой не обладали. И в то время, когда меч Сой Фанг не оставлял на ней ни царапины, мои не самые мощные взрывные талисманы разнесли этого монстра.

— Я могу нарисовать еще талисманов, — предложила я, не удержавшись. — В конце концов, способ оказался действенным.

Меня пронзили недовольным взглядом, а мимо пролетел кусок червя, который Сой Фанг сняла с волос. Думаю, если бы не клятва, меня вполне могли попытаться убить.

— Жаль, с волками так не получится, — вздохнула я, заработав еще один недовольный взгляд.

Впрочем, как бы Сой Фанг ни хмурилась, это действительно был бы рабочий вариант, если бы после взрыва на шум не сползлись все черви, принявшиеся пожирать останки своего сородича, прямо на глазах становясь крупнее. Ну и волки, о волках тоже не стоило забывать. И нам в очередной раз удалось сбежать под шумок. Один особо заинтересованный волк кинулся было преследовать нас, но быстро отстал, словно мы в очередной раз пересекли невидимую границу, за которой становились никому не интересны.

Чем дольше я наблюдала за попытками Сой Фанг привести себя хоть в какой-то порядок, тем больше убеждалась в их бесполезности. Хорошо еще, что все эти жидкости, в которых моя спутница была буквально по макушку, не были ядовитыми. Слизь червя не хотела оттираться ни в какую, и не выдержав ее мучений я, порадовавшись, что стояла достаточно далеко, чтобы не попасть под кровавый дождь, достала очищающий талисман. С некоторым сомнением посмотрела на получившийся результат и признав, что сейчас моя спутница выглядит гораздо чище, достала второй. В итоге мне пришлось потратить пять очищающих талисманов, чтобы Сой Фанг перестала напоминать комок слизи и стала похожа на человека.

—Интересно, а почему после смерти этих монстров не остаются духовные ядра,— неожиданно заинтересовалась я. — Разве они не должны выпадать со всех живых существ в Царстве?

—Должны, — согласилась со мной Сой Фанг, — но если многоуважаемая госпожа Бай не заметила, здесь все странное. Меня не оставляет чувство, что эти монстры не живые, не настоящие. Они словно существуют по определенным правилам, не свойственным настоящим животным. Ладно, оставим этот вопрос в стороне. Что там с твоими столбами?

Фразу: “А я говорила”, мне удалось проглотить с огромным трудом.

Самый простой и первый, пришедший в голову, способ добраться до столба: воспользоваться мечом. Уровень культивации Сой Фанг был достаточен для того, чтобы взлететь. Тому, что меня придется нести на руках, старшая уже даже не сопротивлялась.

Когда этот “самый простой и первый, пришедший в голову” способ оказался рабочим, я была приятно удивлена. А то я уже как-то привыкла, что в Царстве очевидные пути не всегда ведут туда, куда нужно, а планы, как правило, оказываются бесполезными. И вот мы стоим на площадке, ежась под холодным промозглым ветром, еще более свирепым, чем на земле, смотрим на провал пещеры и не решаемся войти. Меня мучил один-единственный вопрос: неужели все так просто? Просто прилететь. Просто войти. Просто найти решение и выход. Насчет последнего я сильно сомневалась.

Вошли. Осмотрелись.

—Здесь же ничего нет!— Возмутилась Сой Фанг. Наши со старшей шаги гулко разносились по огромной пещере.

—Просто так столбы в воздухе не парят, — Я провела по холодной шершавой стене рукой. По ощущениям совершенно не похоже на обычный лед. Для интереса подняла взгляд вверх. Голубизна стен медленно темнела, а потом превращалась в чернильное пятно. Мне даже сложно представить, какой высоты эти столбы.

— Ну, умная среди нас госпожа Бай, так что эта смиренная мечница уповает на великую мудрость старшей дамы.

— Такая неприкрытая лесть, — огрызнулась я. — Что ж, я позволю прославленной дочери Пика Ярости узреть мои скромные таланты!

Сой Фанг усмехнулась и демонстративно развела руками. Кажется, общение со мной плохо на нее влияет.

Я медленно обходила пещеру и понимала, что кроме куч снега здесь ничего нет. В раздражении пнула одну из кучек снега, и зашипела от боли. Мягкие кожаные ботиночки совершенно не были рассчитаны на столкновение с чем-то крайне твердым. Присев на пол, принялась руками медленно расчищать завалы снега, и перед глазами предстала пластина из черного металла с голубым узором. Хотела продолжить раскапывать снег, но поняла, что руки совсем онемели, покраснели и даже немного скрючились. Ужас! В таком состоянии я свои руки не видела никогда!

—Сой Фанг.

— Мне не нравится твоя улыбка, — нахмурилась старшая. — Ну?

— Надо немного покопать снег.— откликнулась я. Мысль о том, что кто-то другой будет копаться в ледяной крошке, согревала. Я обвела руками пещеру, указывая на предстоящий фронт работ. Старшая нахмурилась, закатила глаза, а потом вздохнула и, подойдя ко мне, обидно постучала согнутой костяшкой пальца по лбу.

— Кажется, наша многомудрая госпожа решила дать отдых своему великому уму. Не проще ли растопить здесь все? Огненный талисман нарисуй, или в твоем арсенале, возможно, что-то помощней есть, чтобы долго не возиться.

— А если и столб растопим, — вполне обоснованно засомневалась я.

После взгляда Сой Фанг я поняла, как неприятно, когда на тебя смотрят как на деревенскую дурочку, никогда книг в глаза не видевшую. С моими силами растопить такую махину будет не то чтобы невозможно, в конце концов, и мышь может загрызть тигра, но постараться придется очень сильно. И велик шанс, что прежде чем я смогу хоть как-то навредить стенам, меня ожидает в лучшем случае обморок из-за недостатка ци.

— А ты еще за столб волновалась, — Сой Фанг скормила мне пилюлю, ускоряющую поглощение ци, и помогла сесть, оперевшись на стену. Веер тысячи огней пожирал ци, как голодный тигр — мясо. Использование его даже на четверть раскрытия сожгло запас моей энергии буквально по щелчку пальца. Огненный шквал, круживший в пещере, затих еще до того, как я без сил оперлась на Сой Фанг, но не оставил после себя ни единой снежинки. Теперь были видны и странные рисунки, обрывающиеся провалами, и железные таблички, раскиданные по полу в разных местах. Именно об одну такую я чуть не сломала себе ногу.

Чтобы восстановить баланс ци, я принялась за медитацию. Хоть эта часть Царства и была богата ци, мне она не подходила, для меня идеальным местом было то, в котором ци не имела какой-либо стихийной доминанты. Здесь же всё было пронизано ледяным холодом. А вот для Сой Фанг, с её ледяными корнями, эта часть Царства была идеальным местом для культивации. Хотя некоторые мастера считали, что корень, который был у тебя с рождения, неважен, и не определяет твой путь в практике. Большая часть склонялась к тому, что тип духовного корня определяет этот самый путь. Та же Сой Фанг, разумеется, могла освоить огненные техники, но у неё они были бы гораздо слабее, чем у практика с соответствующими духовными корнями. Мне это казалось ироничным — бросая вызов воле небес, мы вместе с тем послушно следуем предначертанным нам с рождения путем. Как и сестра, я была обладательница корней небесного типа. Гений, рождающийся раз в столетие. Обладательница того, что нельзя получить никакой техникой и алхимией. Юлань легко и мастерски овладевала любыми техниками, несмотря на их стихию или школу. Если бы не мои поврежденные меридианы и корни, я могла быть еще одним сокровищем секты, вместо того, чтобы быть ее позором.

Пока я восстанавливалась, Сой Фанг стащила все таблички в одну большую кучу.

— Ну, — увидев, что я более или менее оправилась, старшая окликнула меня. — Что нам с этим делать?

Встав, я вышла в центр пещеры, хотя это больше было похоже на рукотворный зал, и осмотрелась повнимательнее. На стенах не было ничего интересного, ну, кроме самого материала, этих самых стен, а вот пол… Пол был любопытен. Его заполняли узоры, больше всего напоминающие силовые потоки сложных формаций. Возможно, этот ледяной столб и был одним из узлов подобной формации, которая удерживала нас в этом месте и задавала все правила. Если это так, то мне страшно представить того мастера, который смог не только продумать, но и воплотить подобное. Подозреваю, подобный гений не рождался со времен мастера Зи Ма. У меня было два предположения, одно абсурднее другого, и оба они взаимоисключающие. Первое — нам надо разрушить формацию. Второе — нам надо ее восстановить. И я совершенно не представляла, что именно из этого и как это надо провернуть.

— О, смотри, а оно сюда встало!

Я вздрогнула. По спине пробежал холодок, когда, обернувшись на старшую, я увидела, как она, присев рядом с узором, с щелчком вставила железную пластину на пустующее место. Да быть не может, чтобы все было так просто!

Пластина вспыхнула голубым светом и, казалось, слилась с полом.

Или может?

Пока я предавалась размышлениям, Сой Фанг из кучи осколков вытащила еще три штуки, выделяющиеся своей формой, и с тем же характерным щелчком вставила их в подходящие пазы.

— Ну, — старшая подняла на меня взгляд. — Чего стоишь?

—Тебе не кажется, что это как-то совсем просто, и так быть не должно? — не удержавшись, спросила я, надеясь посеять в Сой Фанг хоть семя сомнений.

— Нет, — старшая пожала плечами и с полной искренностью спросила.— Куда уж сложнее?

Я смирилась с судьбой и, пожав плечами, принялась за сортировку плит.

Плит было значительно больше, чем оставшихся ячеек, и как показал опыт, даже подходящая форма не значила, что плита подойдет к ячейке, приходилось обращать внимание на направление узоров и их оттенок. Сколько неподобающих воспитанной девице слов я узнала от старшей, пока мы пытались подобрать необходимый оттенок узоров в одной особо извилистой ячейке.

—Ну куда ты ее пихаешь! У нее же уголок другой формы!— Сой Фанг буквально из рук у меня вытащила табличку сильно изогнутой формы, которая, на мой взгляд, прекрасно подходила под выемку, возле которой я сидела.

—А мы поднажмем, и она встанет как миленькая!— мы уже могли бы выпить пару кувшинов вина, пока пытались подобрать подходящие к ячейке разной формы таблички. Так что мое желание просто впихнуть одно в другое было понятно. Мои нервы были на пределе, и это при том, что я любила заниматься и каллиграфией и вышивкой, занятиями, требующими полной сосредоточенности и погруженности.

— Она сломается как миленькая! Убирай давай, другую попробуем.— А вот у Сой Фанг нервы оказались, судя по всему, покрепче моих.

— Вроде вот эта подойдет.— Спустя время, которого хватило бы еще на один кувшин вина, я познала дзен и начала получать удовольствие от процесса.

— Не подойдет. — Развела я руками, присмотревшись к многоугольнику, который принесла Сой Фанг. — Он не голубой.

У моей спутницы отчетливо дернулся глаз.

— Она голубая! Голубее некуда. — старшую немного потряхивало. Мы здесь уже довольно давно, а незаполненных табличек еще добрая треть осталась. Проблема была не только в форме, но и в оттенках, иногда крайне сложно различимых. И вот здесь моя любовь к вышивке очень пригодилась. Иногда, вышивая простой цветок, например, красный, мне приходилось сменить до двадцати оттенков нити, чтобы добиться глубины и фактуры.

— Она не такая голубая, как надо.— попыталась объяснить я, но похоже, плохо получилось. От Сой Фанг, обладательницы ледяных корней, буквально повеяло огненной аурой.

— Бай Лилу, — буквально отчеканила она. — Что значит: не такая голубая, как надо?!

— То и значит,— огрызнулась я, — У нее оттенок другой. Ты притащила плитку с оттенком “голубой нефрит”, а надо как “голубой селадон”.

Сой Фанг закрыла глаза и, судя по беззвучному шевелению губ, вспомнила отрывок из сутры сердца, для успокоения и усмирения гнева. Я ее прекрасно понимала, сама прошла через это недавно.

Я никогда не думала, что просто найти место для плиты определенной формы может быть так сложно. Интересно, а если картинку разбить на части разной формы, а потом эту головоломку продать, можно заработать денег? Надо будет обговорить это с А-Шу, думаю он, как торговец, лучше сможет оценить, есть ли у подобной идеи потенциал.

Когда мы вставляли последнюю плитку, у нас обеих тряслись руки. Даже не верилось, что на этом наши мучения закончатся. Когда раздался уже ставший знакомым щелчок, говорящий о том, что табличка подошла к выемке, мы с Сой Фанг облегченно выдохнули. Восстановленные силовые линии ярко вспыхнули, по стенам побежали разноцветные узоры в виде танцующих в воздухе фениксов, лазурных драконов и парящих листьев гинко, а потом раздался мелодичный женский голос, который, казалось, звучал отовсюду:

— Вас приветствует интеллектуальный помощник Айлин. Пожалуйста, завершите полное восстановление всех пяти энергетических башен в течение пяти минут, иначе вы будете уничтожены, как нарушители. В случае ошибочной активации отключите энергоблок башни.

Welcome to your intellectual assistant Eileen. Please complete the full restoration of all five energy towers within five minutes, otherwise you will be destroyed as trespassers. In case of erroneous activation, turn off the tower’s power unit.

Huānyíng lái dào nín de zhìlì zhùshǒu ài lín. Qǐng zài wǔ fēnzhōng nèi wánchéng quánbù wǔ zuò néngliàng tǎ de wánquán xiūfù, fǒuzé jiāng zuòwéi rùqīn zhě bèi xiāomiè. Rúguǒ fāshēng cuòwù jīhuó, qǐng guānbì tǎ de diànyuán zhuāngzhì

Глава 21

— Вытаскивай ее!

— Пытаюсь! Она там за что-то зацепилась, не выходит!

Руки тряслись, а сердце заходилось. Проклятая плита плотно сидела в пазах, и вытащить ее, казалось, нереально. Если бы мы сами не запихали ее туда пару минут назад, я была бы уверена, что пол монолитный.

— Надо чем-то подцепить! В голосе Сой Фанг, слышалась дрожь с нотками паники. Мы конечно культиваторы, бросающие вызов небу, но жить хотелось всем. Подцепить… Подцепить! Я резко выхватила шпильку из волос, отчего тяжелая коса, ничем больше не удерживаемая, неприятно ударила по спине, и протянула шпильку Сой Фанг.

— Держи! Она из небесного железа, не должна так просто сломаться! Тонкий кончик шпильки вошел в едва заметную щель между плиткой и полом. После того, как Сой Фанг надавила, плитка басовито загудела. Мне на какой-то момент показалось, что прочности шпильки может не хватить, но плитка все-таки выскочила из паза. Светящийся рисунок на полу медленно угасал, а отчет, висевший перед нами, исчез, словно дымка кошмара после рассвета. Мы с Сой Фанг в изнеможении осели на пол.

— Кто бы ни придумал все это, у него отвратительное чувство юмора,— вздохнула Сой Фанг,

—Поддерживаю, — согласилась я, а потом, подумав, достала из хранилища кувшин с вином, сливовым. Сейчас можно и Сой Фанг налить, главное, не забыть разбавить. И, если подумать, в этом куске Царства я израсходовала почти весь алкоголь, который взяла с собой. Первые пиалы выпили молча, каждая думала о чем-то своем.

— Сой Фанг, а ты с какой скоростью максимальной летаешь? — нарушила я продолжительное молчание.

—Ну, — старшая задумалась, сделал еще глоток вина из своей пиалы, взболтала остатки и ответила. — В пятерку самых быстрых на Пике вхожу. Я так понимаю, ты прикидываешь, успеем ли мы за отведенное время все столбы облететь?

— В точку! Ну так что?!

— С тобой на руках точно не успеем. — развела Сой Фанг руками

—Если ты скажешь, что я толстая, то я смертельно обижусь, — предупредила я.

—Ты неудобная, — отмахнулась старшая. — и хоть весу в тебе, как в котенке, это все равно лишний вес, а он, знаешь ли, на скорость сильно влияет.

Что ж, с этим аргументом было сложно поспорить.

— И что получается? — Я сидела на краю платформы, свесив ноги вниз, разглядывая снежное одеяло внизу.

— А ничего у нас не получается. Даже при варианте составить меня на одном столбе, потом отправиться на второй, за отведенное время Сой Фанг не успевала долететь до одного столба, а я до него не могла достать, даже используя технику парящего шага. Мне просто неотчего было оттолкнуться. Да, я могла пролететь какое-то расстояние, но потом начинала падать. Мы перепробовали все возможные варианты, даже натянуть веревку между столбами. Вариант, который, несмотря на абсурдность звучания, вполне мог бы решить нашу проблему, ведь мне для использования парящего или летящего шага просто нужна точка опоры, чтобы оттолкнуться от нее. Но нет, создатель этого места предусмотрел такой вариант, и даже веревка, которая растягивается почти до бесконечности, не могла дотянуться до соседнего столба.

Итог длительных размышлений не радовал: мы здесь застряли.

Верить мы в это не хотели и не могли. Казалось, мы просто отрицали саму мысль о том, что выхода нет. Вместе с Сой Фанг мы продумывали ситуацию раз за разом, пытались найти новые способы выйти из тупика. Мы спорили, обсуждали варианты, даже несколько раз вернулись к мысли о том, что можно пойти простым и примитивным путем, победив волков и червей. Хотя этот вариант был скорее самоубийственным, чем простым и примитивным, но даже от него мы не отказывались. Однако все наши расчеты и попытки приводили нас к тому, что это провал. Тупик, из которого нет выхода. И смириться с этим было очень и очень сложно. Потом был гнев. Просто в какой-то момент Сой Фанг некоторое время молча сидела, глядя куда-то в пространство, а потом сорвалась и стрелой влетела в стаю волков. Эта была абсолютно безрассудная атака, даже без мысли о возможной победе. Важен был сам бой. Сой Фанг просто-напросто вымещала свою злость и ярость в битве. И надо сказать, каждый раз у нее получалось все лучше и лучше. Иногда казалось, что вот еще немного, еще чуть-чуть. Но этого самого “чуть-чуть” постоянно не хватало. Если Сой Фанг находила уязвимое место волка или червя, которое, по нашему скромному мнению, могло в итоге привести нас к победе, то очень скоро эта уязвимость исчезала, а волки осваивали новый трюк.

Однажды я, в очередной раз пытаясь подлатать весьма потрепанную спутницу, не выдержав, поинтересовалась:

— Неужели это того стоит?

— А ты попробуй, — предложила Сой Фанг. — Преврати свой гнев в оружие, а ярость в силу. Учитель так постоянно говорит, и поверь, в этом что-то есть. А тебе опыт реального боя ой как нужен. Если тебе не подходит меч, значит, надо найти свой стиль без меча. Можно попробовать через тренировки и спарринги, но это долго, а вот реальные бои, где на кону стоит твоя жизнь, помогают сделать это гораздо быстрее.

Вот только с моим вмешательством или без него, какой бы вариант мы не пробовали, все возвращалось в исходную точку. В какой-то момент руки просто опустились. Сил делать хоть что-то не было. И мы просто сидели и ничего не делали.

Сой Фанг занималась культивацией. Всё-таки здесь для неё самое подходящее место. Вокруг ученицы Пика Ярости, сидящей в позе лотоса, спиралями закручивалась ледяная ци, отбрасывая на стены пещеры голубоватые отблески, а если приглядеться, в этих потоках вполне можно было разглядеть снежинки и кристаллы льда, кружащиеся в причудливом танце. Я очень хотела последовать ее примеру, но первая же практика показала, что для меня это не только бессмысленно, но даже опасно. Ледяная ци, которая так красиво кружила, как ласковый котенок, вокруг Сой Фанг, обожгла меридианы пронизывающим холодом. Мне даже показалось, это не ци пронеслась, а лезвия, наносящие и без того изломанным меридианам еще больший урон. Да и задерживаться эта ледяная ци в моем теле не хотела совсем. Мне даже показалось, что после первого же и не самого удачного опыта культивации я немного откатилась в своем развитии.

В итоге я занялась сбором мозаики в башнях. С одной стороны, это занятие действительно помогало отвлечься и не давало скатиться в отчаяние, погружая в состояние, сходное с медитацией. А так как спешить нам особо было некуда, то и получить удовольствия от процесса можно было больше. К тому же меня не оставляла надежда, что ситуация, в которой мы оказались, изменится. Вдруг после практики у Сой Фанг увеличится скорость перелета, и мы успеем на последний столб? В конце концов, не может же быть такого, чтобы мы застряли здесь навечно. И, если честно, меня сильно беспокоило, что возможно, времени у нас гораздо меньше, чем хотелось бы. Царство могло закрыться в любой момент. Конечно, весьма вероятно, что после этого нас бы выкинуло из него, однако имелись записи о неудачниках, которые застревали в подобных царствах на века и тысячелетия.

Я собирала мозаику в последней башне и, надо сказать, с каждым разом это получалось все лучше и лучше. Набивала и руку и глаз, так сказать. Сой Фанг, прервавшая практику и только что для разминки сражавшаяся с волком, выглядела гораздо лучше, чем несколько дней назад. К ней вернулась утраченная было энергия. Она неспешно перебирала отложенные мной кусочки и пыталась сделать вид, что помогает. По сравнению с уже собранным мне оставалось не так много — чуть меньше трети. За то время, что я возилась с мозаикой, заметила, что каждый столб соответствовал определенному цвету. Первый — синий, второй — красный, третий — желтый, четвертый — белый, и здесь я провозилась дольше всего. Кто бы знал, что у белого есть столько оттенков! И сейчас я собирала мозаику в голубых и черных цветах. В каждой башне остался один не вставленный кусок, который я оставляла рядом с предназначенной для него ячейкой, ожидая момента, когда ему предстоит встать на свое место. Я старалась оставлять такие кусочки как можно ближе к входу, для экономии времени, ну а вдруг.

Когда внизу завыли волки, мы с Сой Фанг насторожились. Нездоровая активность местных обитателей указывала на то, что кто-то или что-то нарушило привычный ход вещей, а это значит, у нас появился шанс выбраться. Выйдя на платформу, с которой открывался панорамный вид на весь этот маленький заснеженный мир, мы ожидаемо увидели разгорающуюся битву между практиками, волками и червями.

— Тебе не кажется? — вдруг спросила Сой Фанг, потянув меня за рукав ханьфу, — Что вон того волка, с гривой из сосулек, раньше не было?

Сой Фанг была права. Когда стая нападала на нас, такого волка среди ее членов не было, как не было и двухголового червя, который был минимум на треть больше своих и без того крупных сородичей. Хотя, если присмотреться, у этой команды практиков вроде неплохо получалось пробиться сквозь встречающих их зверей. Однако, прежде чем я успела порадоваться за практиков, их слабый перевес был уничтожен. Новый волк завыл, и из воздуха появилось пять или шесть его призрачных копий, каждая из которых поспешила обрушить на своих врагов огненный шквал. Сердце неприятно сжалось. Выжить под такой атакой было бы крайне сложно. Впрочем, практики оказались явно умелыми, и когда огонь исчез, стало понятно, что хоть эта атака и нанесла им урон, он был не смертельным. Некоторое подозрение о том, кто это может быть, у меня закралось, когда, присмотревшись, я увидела девушку в небесно-голубом ханьфу, почти незаметную за спинами товарищей-мужчин. И мне эта догадка очень, очень не понравилась. А в это время группа практиков, поняв, что численный перевес не на их стороне, поспешила выйти из битвы и спешно отступила. Меня почему-то совершенно не удивило, что девушку на руках уносил один из практиков.

— Давай спускаться, — Я дернула Сой Фанг за рукав, — Думаю, нам с ними придется поговорить.

— Ты уверена? — хмыкнула Сой Фанг, — Судя по выражению твоего лица, ты не очень жаждешь общения с ними. К тому же ты уверена, что тебе будут рады? Репутация в секте у тебя...

Насчет репутации и того, что мне явно будут не рады, Сой Фанг была абсолютно права, вот только не рады мне будут совершенно по другой причине.

— Даже если мне будут не рады, поговорить нам с ними все равно придется. Ну как минимум для того, чтобы выбраться отсюда. А для этого нам в любом случае придется объединиться.

— С чего ты взяла? — заинтересовалась Сой Фанг. — Что поняла?

— Скорее предположила.— развела я руками. — Возможно, заметь, это только мои догадки, испытания в этом Царстве изначально были рассчитаны на то, что их пройдут группой. Причем минимум группы это три человека. А сейчас, когда людей в Царстве стало больше, сложность скорее всего вырастет.

— Ты такой вывод сделала, основываясь на том, что появились новые особи у противников?

Я кивком подтвердила предположение Сой Фанг.

— Ну что, пошли вниз. Думаю, они тоже найдут пещеру. В конце концов, единственное безопасное здесь место, ну кроме столбов.

Мое предположение о том, что группу практиков мы найдем в пещере, оправдалось. Группа из семи человек сидела и зализывала раны. Хотя стоит признать, какие-никакие сигналки они выставили, так что о нашем приближении с Сой Фанг они были извещены, да и сами члены группы были практикующими с хорошим уровнем развития. И кое-кого из них в Царстве определенно быть не должно! Глядя на меня, на лицах мужчин появилось непередаваемое выражение, словно им принесли на ужин вонючий тофу, а главная виновница предстоящего скандала, а он обязательно будет, попыталась спрятаться за спинами своих ухажеров. Вот только я хорошо знала, что она здесь.

— Бай Юлань! — пытавшаяся спрятаться за широкой спиной Кан Ло сестрица вздрогнула и схватила его за рукав. Было ощущение, что невинный кролик пытается спрятаться за сторожевой собакой от большого и злобного волка.

— Се.. се… старшая сестра, — наконец выдавила она из себя, осторожно выглядывая из-за своего защитника. — А что ты тут делаешь?

Я вздохнула, прочитала про себя первые строки сутры сердца и постаралась успокоиться. Ну а отвечать на откровенно глупый вопрос я, естественно, не собиралась.

—Бай Юлань,— медленно повторила я.— Надеюсь, ты сможешь внятно объяснить, что в Тайном царстве делают те, кому здесь совершенно не место?! Ты же помнишь, что в этой просьбе отец тебе отказал.

Не то чтобы я была сильно удивлена, увидев Кан Ло, Фу Тао и Чан Юшена. Что сестрица попробует протащить свой гарем в Царство, мне надо было подумать еще тогда, когда вход был только открыт, и что-то можно было изменить. Но справедливости ради, я совершенно не представляла, как сестра, не блистающая способностями в чем-то кроме меча, смогла обойти наложенные ограничения. Впрочем, этот вопрос можно будет прояснить потом. Более того, я уверена, что его не просто надо будет прояснить. Его обязательно прояснят. Дед такое безнаказанно точно не оставит, даже если бы отец попробовал потом замолчать ситуацию. И надо признать, если бы эта компания не наткнулась на меня, велик шанс, что все сошло бы ей с рук, впрочем, как обычно.

— Ну, сестрица! Брату Фу Та очень нужно было найти одно растение.

—И вместо того, чтобы найти его самостоятельно и принести мастеру Фу, ты притащила сюда всю свою компанию? Даже не одного Мастера Фу. Юлань, ты притащила всех!— я почти сорвалась на крик, и буквально собрала на себе кучу недовольных взглядов со стороны окружающих мужчин, которые пока благоразумно не вмешивались в разговор. Ах да, может, потому, что я успела наложить на них чары немоты. Ну, чтобы иметь возможность поговорить с сестрой без их угроз.

В тот момент, когда я уже была готова сорваться на неприкрытые оскорбления умственных способностей сестры, что недопустимо для благовоспитанной девицы, но вполне объяснимо, ледяной порыв ветра в спину привел меня в чувство. Я устало потерла переносицу и уже гораздо спокойнее продолжила.

—Неужели ты не думала о том, что протащив сюда своих спутников, ты нарушаешь баланс Царства? В итоге здесь гораздо больше людей, чем должно быть, с уровнем культивации превосходящих тот, на который рассчитано Царство.

Под моими вопросами сестра мгновенно залилась слезами, и, закрыв глаза руками, упала на колени, всхлипывая. Это произвело на ее ухажеров настолько сильное впечатление, что они даже смогли преодолеть мои чары. Даже странно, что только сейчас.

— Не смей так обращаться с госпожой Юлань. — честно говоря, я ожидала, что первым защитником, который влезет в разговор, будет Фу Тао, как обычно это и бывало. Он же даже рот уже разинул, но обошел его незнакомый мне член секты, кажется, я видела его на турнире. Свое право войти в Тайное царство он буквально выгрыз у своего оппонента.

Я демонстративно закатила глаза. Очень хотелось спросить: а то что? Но я промолчала. Это за пределами Царства ничего бы они мне не сделали, а здесь, без присмотра старейшин, могли бы попробовать удавить источник печали для ихлюбимой Юлань. Я снова тяжело вздохнула.

— Пока я оставлю этот вопрос, — сестрица осторожно убрала ладони от заплаканных глаз и облегченно вздохнула. — Сейчас не время и не место выяснять всю подноготную, — продолжила я и, когда сестра уже заулыбалась, явно сбросив с плеч груз вины, который я ей накинула, закончила:

— Но тебе стоит подумать, как ты объяснишь всю эту ситуацию дедушке и патриархам секты.

Глава 22

—Тебе не кажется, что им стоит помочь?— тихонько спросила Сой Фанг, наблюдая за происходящим. С платформы, на которой мы стояли, открывался панорамный вид на то, как группа моей сестры пыталась разобраться с червяками и волками. И если честно, то смотреть за практиками, у которых склонности к разным типам стихий, очень интересно, а издалека это выглядит еще и красиво. Например, Юлань — ее не зря называют гением, рождающимся раз в сто лет и одним из столпов молодого поколения. Когда она сражается, вокруг нее распускаются цветы пионов и гибискуса. С моей точки зрения, это яркий пример того, как не надо делать. Никакой пользы, кроме эстетической, цветы не несут, а ци жрут исправно. Хотя отвлечь противника, чтобы можно было неожиданно ударить, ими можно. Линь Сюань вот тоже неплохо смотрится, его меч окутан черной ци, при его мягкой, женственно-детской внешности стиль боя у него крайне жестокий, на мой субъективный взгляд, не предназначенный для того, чтобы сражаться рядом с кем-то из своих. Его союзники только сдерживают, именно поэтому я была не удивлена, когда он ломанулся вглубь волчьей стаи. Там, ничем не обремененный, он развернулся во всю свою мощь. А вот неизвестный мне практик, который присоединился к свите сестры не так давно, мне показался скучным, излишне академическим, что ли, без собственного стиля и изюминки, но все равно держался он неплохо, впрочем, как и другие ухажеры моей сестры, имена которых, в силу их безликости, я даже запомнить не удосужилась. Для меня наибольший интерес представлял Кан Ло, о котором я знала чуть больше, чем ничего. Для меня оказалось неприятным сюрпризом то, что он обоерукий боец. Я, конечно, не планировала вступать с ним в бой, но такие люди, как правило, весьма непредсказуемы. И это не то чтобы пугало, но, как минимум, настораживало. Фу Тао и Чан Юншеня я уже видела в бою, на последнем тренировочном турнире пяти союзных сект. Там оба ходили в фаворитах, притом что Фу Тао использовал в качестве основного оружия кнут, а Чан Юншень - сияющий золотом лук, по слухам, сделанный из костей столетнего демонического монстра. Так что хотя у них все шло не то чтобы очень хорошо, но все же некоторая надежда, что они справятся, имелась. Слабенькая такая, зыбкая, как замок из песка, возведенный у самой кромки воды. Действовал гарем слаженно, и даже Юлань, которую, признаюсь, несмотря на все ее титулы, я почитала бесполезным балластом, в реальном боевом столкновении смотрелась очень даже неплохо.

—Пока вроде сами справляются, — откликнулась я. — Или я чего-то не замечаю? Просто так задавать подобный вопрос Сой Фанг я бы не стала, так что хотелось услышать и ее мнение как профессионала.

— Начали они, конечно, неплохо, но, — моя спутница вздохнула, — если ты обратишь внимание, то они больше обращают внимание на то, что окружает твою сестру, чем на своих противников. Они плохо контролируют поле боя. Разве что вон тот парень, — она указала на Кан Ло, — он на голову выше других не только по уровню развития, но и по манере держать бой. Он откровенный одиночка, его почти не заботят напарники. Такой союзник может быть опаснее врага. А у них таких одиночек - двое. Причем если Линь Сюань свою манеру боя прекрасно осознает и держится подальше, чтобы не мешать и чтобы ему не мешали, то второй держится внутри группы. Это и его сдерживает, и остальным мешает. Возникает ощущение, что он не знает, в каком стиле сражается, а он — не может не знать.

Ну надо же, как интересно. Я такие нюансы не замечала. К тому же после комментария Сой Фанг Кан Ло стал казаться мне еще более подозрительным, чем обычно. Я даже порадовалась тому, что наша с ними беседа не задалась, закончившись большим скандалом, в ходе которого обе стороны похватались за оружие, и были совершенно недовольны тем, что его не удалось применить. Из пещеры, по итогу скандала, я Сой Фанг буквально вытаскивала за воротник, пока Юлань висела на Фу Тао, который просто горел желанием наконец решить мой вопрос раз и навсегда самым радикальным образом. Так что сейчас мы с Сой Фанг базировались на одном из столбов. А что, места много, а обитателям этой части Царства до нас не добраться. Безопасная пещера была оставлена гарему. Правда, сейчас пещера не казалась мне такой уж безопасной, ведь с прибытием новых, но всем уже известных лиц поведение обитателей Царства начало меняться. Если раньше к пещере волки почти не приближались, поворачивая обратно к стае на весьма приличном от нее расстоянии, то сейчас могли буквально загнать своих противников в нее и даже немного покараулить рядом — вдруг выйдут.

— Кстати, — Сой Фанг обратилась ко мне, и я перевела взгляд с боя на спутницу, которая казалась излишне серьезной.— Благородная госпожа Бай, не соизволите ли вы ответить на появившиеся у этой недостойной некоторые вопросы?

Я выгнула бровь, смотря на свою спутницу с некоторым недоумением. Все же таких витиеватых фраз я от нее давно не слышала. Так что ответить решила в том же стиле.

—Эта смиренная госпожа с радостью ответит на вопросы благородной воительницы, если ответы ей известны.

—Думаю, проблем с ответом у благородной госпожи Бай не возникнет. Почему у вас с госпожой Юлань такие странные отношения?

Я моргнула и растерялась. Я никогда не задумывалась о причинах, просто принимала как данность, что мы с сестрой несовместимы.

—А что с нашими отношениями не так? — я пожала плечами. — Бывают же и хуже.

—Бывают,— покладисто согласилась Сой Фанг, — просто обычно хуже - это сводные сёстры от главной жены и от любимой наложницы, но чтобы от одних родителей… Ну а если честно, мне просто стало интересно, почему к тебе такое неоднозначное отношение в секте. Если спросить любого, то Бай Лилу - это буквально зло во плоти, высокомерная, холодная, жестокая. Издевается над младшей сестрой, пренебрежительна к старшим, истязает слуг по малейшему поводу, но все это сходит ей с рук, ввиду слабости здоровья. Это то, что знают все. Но то, что вижу я, не сходится с этой картиной. Я вижу в меру нахальную, язвительную девушку, с острым интеллектом, которая, зная о своих слабостях, пытается их преодолеть. Возникает ощущение, что тебе такой образ создали. И вот у меня вопрос - не госпожа ли Бай Юлань приложила к этому руку?

Я смотрела на Сой Фанг широко распахнутыми глазами. Это ж как она к такому выводу пришла?! Признаюсь, меня подмывало согласиться с этим утверждением. Как легко было бы перевесить ответственность за свою неоднозначную репутацию на сестрицу. Очень и очень заманчиво. Я перевела взгляд вниз. Потерять из виду сестру, окруженную цветами и мужчинами, было просто невозможно. Я криво усмехнулась.

—Ей мозгов не хватит, — вздохнула я. — Может, если присмотреться, Юлань и может показаться прожжённой интриганкой, но это не так. Все считают, что я над ней издеваюсь, именно потому, что я язвительна и резка, а у нее глаза вечно на мокром месте и плакать она начинает иногда еще до того, как я что-то скажу, так как знает, что ничего приятного не услышит. Ну и сразу додумывает. Она всеми любимый ребенок, для которого мир проложил дорогу, устланную цветами пионов и гибискуса. Она просто не понимает, как так может быть, что кто-то ее не любит. Ее мир прост и радостен.

—Возникает неприятное чувство, что ты описываешь восторженную идиотку.

Я развела руками и снова криво улыбнулась.

— Как же она во главе секты встанет! — неподдельно ужаснулась Сой Фанг.

— Ей мужа хорошего подберут, — усмехнулась я.— Плюс в качестве потенциального наследника есть наш младший брат.

— Ну-ну, — Cой Фанг демонстративно фыркнула— Это, знаешь ли, тоже не внушает оптимизма. Мужа хоть не из этих? — указала она вниз.

—Нет, конечно! — ужаснулась я. — Сой, смотри! Там следы!

Как я увидела эту тонкую-тонкую цепочку следов, уходящую в сторону от основных событий, не представляю.

—Хочешь спуститься и посмотреть? — мне спустили с рук грубейшую фамильярность.

—Разумеется, хочу!

То, что я заметила, действительно было цепочкой чьих-то следов. Вот только…

—Странные они, — заметила я. — Не совсем на волчьи похожи.

—А они и не волчьи. Они лисьи, — Сой Фанг насторожилась и достала меч. А я приложила ладонь рядом со следом. На фоне последнего моя ладошка просто растерялась. Отпечаток лисьей лапы был раза в три, а то и четыре больше!

Когда Сой Фанг неожиданно потянула меня за воротник ханьфу, я даже не поняла зачем. Просто покорно начала отступать, а потом поняла, что впереди следы уже закончились, и воздух дрожит, словно неумело наложенная иллюзия. Пятясь назад, я оступилась и едва не упала, и в этот момент словно упала пелена, перед нами появился огромный черный лис. Он сидел на снегу, обхватив себя хвостом, и не отрываясь, смотрел на нас золотыми глазами. И в этих глазах можно было утонуть, они затягивали словно омут. Сой буквально забросила меня себе за спину, и только после этого я пришла в себя и, не отрывая взгляда от лиса, сделала шаг назад. В этот момент животное, которое не проявляло к нам с Сой никакого интереса, встало и сделало шаг. Сой Фанг выставила меч, но тут же ее буквально отбросило в сторону ударом внешне пушистого и совсем не опасного хвоста. Я замерла, не в силах пошевелиться. Почему-то ладони сразу стали мокрыми, а в голове была звенящая пустота. Я даже думать не могла. Лис подавлял, и в тот момент, когда ужасающая морда приблизилась ко мне почти вплотную, я смогла только что-то пискнуть и зажмурить глаза. Время растянулось из мига в бесконечность и замерло. Меня обдало теплым дыханием, почему-то пахнущим хвоей и мятой. Я как-то не думала, что демонические лисы следят за гигиеной полости пасти. Абсурдная мысль, которая буквально ввинтилась в мозг, заставила прийти себя, и я медленно открыла глаза, чтобы встретиться с довольным взглядом лиса. А потом меня лизнули! ”Он же меня пробует!”,— еще одна паническая мысль забилась в висках, а я непонятно зачем подняла руку и осторожно почесала лиса под подбородком. Мысль: “он же мне руку откусит!” — пришла слишком поздно. Не откусил. Более того, демонический лис больше напоминал довольную кошку, которая жаждет того, чтобы ее гладили и ласкали. В какой-то момент лиса окутал черный туман и со звуком "пуф" мне на руки упала его сильно уменьшенная копия и мяукнула. Мое сердечко превратилось в теплую лужицу, и я принялась тискать еще пару секунд назад пугающего меня демонического зверя.

— Это отвратительно, - послышалось от мечницы. Я подняла смущенный взгляд на заснеженную Сой Фанг. Судя по всему, приземлилась она после удара хвостом довольно удачно, в мягкий сугроб.— У тебя в глазах сердечки и цветы распускаются.

Я смущенно улыбнулась под недовольным взглядом спутницы, отвлекшись от почесывания лисенка, который тут же оскалился в сторону Сой Фанг и зарычал.

—По-моему, он тебя не любит, — констатировала я очевидное.

—А мне и не надо, чтобы он меня любил, — отрезала Сой Фанг, потянувшись погладить лисенка и резко отдернув ладонь, когда маленькие зубки клацнули почти у самых кончиков ее пальцев. Я усмехнулась и покивала. Да-да, я вот по глазам вижу, как Сой Фанг не надо, чтобы ее лисенок любил. Судя по всему, у внутренней ученицы Пика Ярости такая же нулевая устойчивость к маленьким пушистым созданиям, как и у меня.

—Но я не слышала, чтобы благородная госпожа Бай была любима животными, — в голосе Сой Фанг мне послышались нотки ревности. Я развела руками и с кривой усмешкой признала.

— А меня действительно животные не очень любят. Это обычно прерогатива Юлань. На нее даже из секты Укротителей жаловались, что она им что-то там сбивает одним своим присутствием. Так что я даже удивлена, что ребята не приехали к нам покрасоваться, сидя верхом на волках.

—Ну, может, потому, что они не живые? — вполне разумно предположила Сой Фанг.

И вот тут мы с Сой Фанг совершили огромную ошибку: мы расслабились, совершенно забыв, что вокруг нас есть враги. Когда за спиной раздался хруст снега под тяжелыми лапами, и низкое рычание за спиной ударило по нервам, я вспомнила, что волки сейчас заходят туда, где раньше было условно безопасно, и сейчас над нами возвышался один из новых вожаков стаи. И он явно не хотел, чтобы его почесали за ушком и похвалили, как хорошего песика. Но испугаться я не успела. Когда волк с низким рычанием бросился на меня, лисенок оттолкнулся от моих колен и на лету превратившись в огромного лиса, не уступающего нападавшему в размере, сбил его с ног. Черно-белый комок покатился по снегу, а Сой Фанг, рывком подняв меня с ног, потащила подальше от заварушки.

— А как же...— попробовала возмутиться я, на что мне резонно возразили:

—Подозреваю, огромный демонический лис способен справиться с одним волком. Я бы на твоем месте за него не сильно переживала.

И хотя с доводами Сой Фанг я согласилась, переживать за лиса не перестала. Вот только переживания эти длились недолго. Буквально через пару биений сердца до меня донесся истерический вопль:

—Сестрица! Сестрица!

И мы увидели летящую на мече в нашу сторону Юлань, которая буквально захлебывалась слезами, что явно не очень хорошо сказывалось на управляемости меча. Это ж что такое должно было случиться, что красотой и элегантностью своего полета сестра выглядела в небе вот так, словно впервые поднявшаяся в небо?

Увидев нас, сестра бросилась буквально наперерез, отчего мы едва не столкнулись, а затем, после того как мы приземлились, схватила меня за рукав и потянула в сторону пещеры.

— Ты должна помочь! Лилу, ты должна ему помочь!

Ничего внятного от захлебывающейся слезами и невнятным лепетом Юлань я добиться не смогла, пришлось идти за ней, чтобы разобраться на месте, что там у них такого произошло.

М-да, такого я, честно говоря, не ожидала, а ведь когда мы улетали посмотреть, что там за следы, у дружной и развеселой компании все было неплохо. Как они умудрились буквально за палочку благовоний оказаться в столь отвратительной ситуации? Я не понимала. Чуть в стороне продолжала захлебываться слезами сестра, вызывая у меня головную боль и дикое раздражение. Хорошо еще, что ее утешением заниматься приходилось не мне, были другие кандидаты.

Хуже всего из всех раненых было Фу Тао. Рваные раны по всему телу, неприятные, почему-то налитые черным. Судя по всему, отравление какой-то разновидностью ци, и все это меркло перед отсутствием правой руки. Если бы среди нас были практики Долины медицины, или хотя бы с медицинского Пика, часть проблем можно было решить. Но таковых здесь не было.

—Сестрица, ты же поможешь ему! — Юлань словно вырвалась из плена своих собственных мыслей и снова схватила меня за рукав. А я медленно, с трудом начала разжимать ее пальцы. Да, если бы это было в моих силах, я бы помогла молодому мастеру Фу, дабы не осложнять отношения между нашими сектами, но — при всем моем желании помочь я была бессильна. Для собственного спокойствия, уже отцепив от себя беспокойную и раздражающую особу, я опустилась перед раненым на колени и снова нахмурилась. Ну вот не могли ему нормальную лежанку организовать? Спать на земле с его ранами не способствует скорейшему выздоровлению. Пульсовая диагностика обычно давалась мне хорошо, но это обычно. Понять в хаотичной пульсации меридиан хоть что-то было очень трудно. Как я и предполагала, Фу Тао действительно был отравлен инородной ци, которая сейчас бушевала в его теле, круша меридианы, оплетая духовные корни и беспрестанно атакуя золотое ядро. Если бы обошлось без отравления, то большую часть ран можно было бы залечить с помощью мази синьсинь. Сложности были бы только с рукой. Технически вырастить потерянную конечность для практика высокого уровня несложно. Но молодой мастер секты Фу такого уровня еще не достиг. Возможно, в Долине медицины смогут решить эту проблему. Но точно не я и точно не здесь.

— Сестра! — Голос Юлань, сорвавшийся почти на визг, неприятно ввинтился в уши. — Спаси его!

Я встала, отряхнула подол ханьфу, устало потерла ноющий висок и медленно, глядя в глаза сестре, ответила:

— Не могу.

Глава 23

Разумеется, мне не поверили. Уверенность Юлань в том, что дедушка выдал мне магическую пилюлю, которая может излечить все повреждения, ранения и даже вернуть из мертвых, была непоколебима и вылилась в полноценную истерику. Сначала сестра плакала и умоляла, потом просто плакала, а потом плакала и проклинала меня. Даже удивительно, что она знает такие обороты. Интересно, что бы на это сказала матушка? В какой-то момент она даже бросилась на меня с намерением победить, однако наткнулась на Сой Фанг. Если честно, я до сих пор не уверена, защитила ли она меня из чувства симпатии или под действием данной клятвы, но это и неважно. Важно то, что Юлань добраться до меня не смогла, а вот ее гарем снова схватился за оружие. Если честно, в их побитом состоянии они выглядели жалко, я была уверена, что Сой Фанг справится с ними без каких-либо проблем.

Но вот что на самом деле интересно - будучи частью семьи, Юлань неплохо знала мои сильные и слабые стороны и имела определенное представление о том, что я могу, а что не могу сделать. Ожидать, что дедушка дал мне панацею, это одно, но ожидать от меня талантов Мастера Долины Медицины - это другое. Кто или что внушило ей ложную уверенность, что если я слаба здоровьем и нуждаюсь в постоянном приеме лекарств, то хорошо разбираюсь в медицине? Этого я не знала. Разумеется, у меня были некоторые медицинские познания. Все, что касалось тонкого манипулирования энергией, давалось мне хорошо, но одно дело залечить царапину, другое - вылечить оторванную руку.

Пока я предавалась размышлениям и пыталась понять, что за абсурдная идея в очередной раз овладела этой маленькой симпатичной головкой, сестрица всем своим существом выкладывалась в спектакле одного актера. А ведь еще надо как-то объяснить секте Фу, что случилось с их молодым господином и наследником. Причем первый же вопрос, который зададут: как он попал в ваше Тайное царство? А ответа я не знала. Юлань не соизволила на него ответить. Для того, чтобы обмануть чары, наложенные на Царство, сестрице не хватит ни уровня развития, ни элементарных знаний. Значит, к этому приложил руку кто-то другой. Фу Тао, которому было нужно одно далеко не самое известное растение? Зачем ему вообще понадобился ледяной звездный Ба Цзяо? Насколько я знала, ни у кого в секте Фу из тех, ради кого молодой мастер мог действительно озадачиться получением этого растения, проблем с меридианами не было. Погруженная в свои нерадостные мысли, я пропустила момент, когда слезоразлив и истерика резко закончились. Благодарить за это надо было Сой Фанг. Не выдержав этого концерта, она просто нажала на пару акупунктурных точек, и сестрица отправилась в глубокий и продолжительный отдых. Провернуть такое она смогла только потому, что этой выходки никто не ожидал. Я обычно терпеливо переносила все выступления, свита же Юлань о таком святотатстве даже подумать не могла. Я была бы немного счастливее, если б сестра все-таки приложилась о землю, но нет, кто-то из гарема успел её поймать и аккуратно уложить на собственный плащ. Самое удивительное, никто из свиты даже не пискнул и не возмутился такому обращению с их драгоценной. Точнее, кто-то попытался, но крайне тихо и неразборчиво. Под суровым и недовольным взглядом Сой Фанг они, как мне казалось, даже пошевелиться боялись. Ну да, это не со мной, болезненной, отношения выяснять. Разумеется, никакого страха перед моей спутницей у гарема не было, просто разборки требуют сил, в том числе эмоциональных, а вот этого им уже не хватало. Выдернув самого адекватного и привычного мне Чан Юшеня за пределы пещеры, я задала ему пару вопросов. И получив на них ответы, мне захотелось вернуться и придушить лежащую без сознания сестру как первопричину всех неприятностей и проблем. Фу Тао попал под удар ци от нового вожака волков, спасая свою ненаглядную. Но что странно, и это отметил сам Чан Юшен, волки изменились прямо во время боя, став в разы сильнее и больше, плюс появилось два новых вожака. Опираясь на наблюдения за этой частью Царства, меня терзала неприятная мысль, что кроме Юлань со свитой и нас с Сой Фанг, здесь есть кто-то еще. Я не была уверена в том, группа это или одиночка, но этот или эти “кто-то еще” очень и очень сильны.

—Госпожа Бай Лилу, — я, вынырнув из своих мыслей, перевела взгляд на Чан Юншена. Сейчас в нем не было той надменности и самоуверенности, которую я видела еще совсем недавно. А в ранее надменных глазах поселилась усталость и тревога. Странно было видеть его таким, как странно было видеть окровавленным и бессильным Фу Тао. Возможно, я слишком сильно привыкла раздражаться на них, но сейчас мне было не по себе.

— О чем меня хотел спросить пятый сын патриарха секты Чан?

— Вы действительно не можете помочь брату Фу?

Я оставила этот вопрос без ответа.

Культивация бессмертия — это вызов небесам, преодоление препятствий, которые ты сам себе строишь, и решение проблем, которые сам себе находишь. Иногда, правда, чужими руками. Разумеется, я не могла полностью исцелить Фу Тао и вернуть ему руку, а вот подавить чужеродную ци попробовать было можно. Чисто в теории, если запечатать часть акупунктурных точек и меридиан, то можно направить поток чужеродной ци вовне. Обычно для этого пострадавшему открывают две или три золотые вены, чтобы вместе с кровью выпустить ци. Нам этого делать не придется. С такими ранами чужая энергия может выйти буквально в любом месте. Вот только с чужой ци молодой мастер Фу скорее всего лишится и части своей, ибо отделить одну от другой я не способна. Мастера Долины Медицины, возможно, и способны провернуть такой фокус. Возможно. Они такие таланты, естественно, отрицают.

Следующие полночи мы, точнее - я, пытались хоть как-то выходить Фу Тао. Вернуть раненого и покалеченного наследника, и вернуть мертвого наследника - это два разных уровня дипломатических проблем, и первый вариант меня привлекал больше. Я перебрала всё, что было в моих арсенале и аптечке. Но необходимые для лечения Фу Тао лекарства — редкость. Их и так сложно найти. Как правило, необходимые ингредиенты продают по очень высоким ценам на аукционе, либо преподносятся в дар главам и патриархам сект. Хотя бы потому, что подобные повреждения получают практики высоких уровней. Не думаю, что хоть кто-то мог подумать о том, что подобные повреждения можно получить в Тайном царстве, которое рассчитано на начальные уровни культивации! Особый комизм ситуации добавляло то, что среди собравшихся мой уровень развития был самым низким!

В итоге все, чего я смогла добиться — это стабилизировать Фу Тао, запечатав чужеродную ци, что в итоге позволило залечить часть ран. Под конец я просто вырубилась, прислонившись к стене пещеры.

Проснулась от тяжелого, неприятного взгляда, и сразу почувствовала себя кошкой со вздыбленной шерстью. Фу Тао! Кроме нас, в пещере никого не было. Вопроса: куда все делись? - я задавать не стала, хотя не спорю, было интересно.

— Госпожа Бай Лилу, — Я замерла. Это он что, ко мне так обращается? Как-то уж очень вежливо. Ему такое не свойственно. — Я благодарен за оказанную мне помощь.

А его не подменили часом, пока я спала? Или, может, в нем другая душа? Читала я про нечто подобное. Неожиданно Фу Тао криво усмехнулся.

— Что, так пугаю?— как же хрипло и надтреснуто звучал его голос, ни одной свойственной наследнику семьи Фу интонации, и совсем не высокомерно.

— Молодому мастеру Фу несвойственна такая вежливость по отношению ко мне, — постаралась ответить с максимально ровно, все же стимулировать эмоции раненого - это плохая идея. Честно говоря, я ожидала от него другой реакции. Истерики, ругани, проклятий. Вот это было бы в его стиле. А так эта заторможенная реакция напрягала меня сильнее. Мне казалось, что мы что-то упустили, что-то очень важное. И в Фу Тао что-то сломалось. Изменилось непреодолимо.

—Разве отбросы не должны быть вежливы друг с другом?

Я чуть изогнула бровь и напомнила:

—Молодой мастер Фу наследник секты Фу, гений из гениев.

Фу Тао хрипло рассмеялся и прикоснулся рукой к пустому рукаву. Похоже, я сейчас не просто по больному прошлась, я там потопталась! И признаюсь, я не сразу вспомнила, что в семье мастера Фу нет недостатка в талантливых сыновьях. Так что Фу Тао потерял не просто руку, он потерял положение наследника.

В пещеру стайкой щебечущих воробушков ввалился гарем и его Луна и Солнце, прекрасная Юлань. Казалось, что они с началом нового дня полностью оставили депрессию и мрачность предыдущего вечера. И их оживленность так контрастировала с мрачностью и сдержанностью Фу Тао, что я с трудом удержалась от того, чтобы подойти и встряхнуть сестру, ткнув ее в человека, который ради нее потерял если не все, то очень многое.

Как оказалось, Сой Фанг вывела шумную компанию пройтись, чтобы дать мне немного поспать и отдохнуть. Зная, сколько шума может производить даже одна Юлань, без учета ее ухажеров, я была безумно благодарна. К тому же вчерашнее поражение для них бесследно не прошло, и нас были готовы слушать. Да, перебивая через раз, закатывая глаза и заламывая руки, брызгая сарказмом и неверием, но все же слушать. В качестве помощника нам выдали молодого мастера Чена, ну а кого же еще? Юлань? Нет-нет! Оставить ее со злобной сестрой им не позволит совесть! Пойти самим? Да ни за что! Старшая Сой Фанг такая страшная, такая злобная. Не удержавшись, я спросила:

— Что ты с ними сделала?

—Провела небольшую тренировку, из тех, что для меня иногда мастер устраивал. У него, знаешь ли, очень специфичные представления о пределах человека, которые необходимо преодолевать. Ну и легкий спарринг после всего этого.

И это прозвучало так обыденно, что мне даже стало немного жалко сестрицу и ее свиту. Совсем-совсем немножко.

В итоге на молодого мастера Чена выпала роль нашего ассистента. Нет, Юлань честно заикнулась о том, что готова последовать указаниям сестры, но как обычно, ее голос дрожал, руки сжимали подол ханьфу, и она казалось такой жалкой, такой испуганной, что никто из ее гарема даже не рассматривал вариант отпустить ее с нами. Но что характерно, за все время обсуждения Фу Тао ни разу не подал голос. А саркастическая ухмылка, появляющаяся у него на губах, мне откровенно не нравилась.

— То есть все, что мне надо сделать — это положить табличку в нужный паз, перелететь на соседний столб и сделать то же самое? — недоверчиво уточнил Чан Юшень. Он казался спокойным, однако ладонь, лежавшая на мече, сжимала рукоять с такой силой, что были видны вздувшиеся вены. Он опустился на колени, взял в руки табличку и задумчиво покрутил ее, казалось, не веря в то, что все может быть так просто.

—Да, это все, что тебе надо сделать. — развела я руками. — Веришь или нет.

Судя по выражению лица, Чан Юшень мне не верил, вот только выбора у него не было.

Когда все оказались на своих местах, я задержала дыхание и вернула табличку туда, где она должна была быть. И сразу раздался мелодичный женский голос.

Вот только времени на этот раз у нас было гораздо меньше. Вернуть все пластины на свое место требовалось всего за полторы минуты. В тот момент, когда я это услышала, сердце забилось сильнее, и ладони моментально стали влажными. У нас не было связи друг с другом и все, что я могла - это поверить в то, что они успеют. Для себя же я решила, что в тот момент, когда на панели обратного отсчета останется последняя цифра, я вытащу табличку. Казалось, что ничего вокруг меня не существовало, кроме таблички, висящей перед глазами с обратным отсчетом и приятного женского голоса, дублирующего его. И в тот момент, когда я уже потянулась достать табличку, голос и панель исчезли. Я вздохнула и в изнеможении опустилась на пол. Когда за мной прилетела Сой Фанг, я улыбнулась.

— Это было почти.

—Ага, — кивнула она.

Внизу нас уже ждали. Чан Юншен спустился сразу вниз, так что в этом не было ничего удивительного.

— И что теперь? — со свойственной ей порой высокомерностью начала Юлань, но в этот момент Царство тряхнуло, и в центре, где обычно происходило сражение с волками и червями, засветилась сложная печать.

— А теперь мы, судя по всему, идем туда,— указала я в направлении светящегося круга.

— Судя по всему?! Ты не знаешь точно?— возмутилась Юлань, которую нестройным ропотом поддержала свита. — Сестра, разве ты не говорила, что знаешь, как отсюда выбраться? Ты была такой увере...

— Заткнись, — не выдержала Сой Фанг. — Госпоже Бай Юлань иногда стоит подумать о своих словах. Хотя слава непочтительной к старшим обычно ложится на голову госпожи Бай Лилу, но сейчас непочтительны именно вы. Госпожа Бай Юлань, вы же помните, что разговариваете со старшей сестрой?

Юлань замолчала, хватая воздух, а под выразительным взглядом Сой Фанг гарем даже не пискнул. А что - так можно было? Надо будет попробовать самой в следующий раз.

— Мне кажется, — Кан Ло стал на защиту Юлань, и судя по его виду, был готов отстаивать ее до последнего. — Госпожа Сой слишком сурова к мисс Юлань.

— Мастеру Кан Ло может казаться все что угодно.— отрезала Сой Фанг. — Теперь либо вы идете с нами, либо можете остаться здесь, это уже на ваше усмотрение.

И они пошли. Молча, всем видом изображая негодование, но молча. Кто бы знал, как это меня радовало. Бесконечные стычки с сестрой и ее последователями выматывали похуже волков. Последних хотя бы прибить можно. А родственников, учеников да наследников нельзя, но иногда очень-очень хочется.

Когда мы дошли до места, светящийся круг формации потух и был буквально выплавлен в снегу. Из приятного, это была хорошо знакомая формация переноса. Так что если ничего экстраординарного не произойдет, нас переместит из одной части Тайного царства в другую.

Я оглядела собравшихся, пересчитала головы и нахмурилась.

— Юлань, здесь собралась вся ваша компания?

Сестра поджала губы, оглядела своих и кивнула:

—Да, мы все здесь, больше никого не было.

Странно, я думала, что лис тоже был частью их группы. Значит, ошибалась. Тогда не удивительно, что после того, как лис появился, мощь волков выросла. Путь даже он демонический зверь, но все же сильная боевая единица, с высоким уровнем развития. Вот только озвучивать это я не стала. Побоялась, что меня обвинят в ранении Фу Тао. В конце концов, ко мне лис отнесся более чем дружелюбно. Интересно, а лис сам выберется отсюда? Стоп, меня больше должно интересовать, как в Царство попал демонический лис высокого уровня. Впрочем, если покопаться в памяти, я вроде видела кончик черного лисьего хвоста, проходившего через водопад. Я вздохнула, еще раз осмотрев компанию Юлань. Не Тайное царство серьезной секты, а проходной двор! Пока все собирались в центре формации, я вдруг кое-что вспомнила.

— Мастер Фу, — я тихонько окликнула идущего чуть в отдалении Фу Тао. Он словно специально теперь держался позади, чтобы Юлань не смотрела на него и не расстраивалась.

— Госпожа Бай, чем могу быть полезен? — я постаралась незаметно передернуть плечами. Все же вежливый по отношению ко мне молодой мастер Фу это странно, страшно и непривычно.

— Зачем вам вообще понадобился ледяной звездный Ба Цзяо?

От моего вопроса Фу Тао вдруг нахмурился, скривился и схватился за висок. Казалось, что он испытывает сильную боль. Впрочем, длилось это недолго. Молодой мастер Фу выпрямился, все еще хмурясь, внимательно посмотрел на меня и медленно ответил:

— Я не помню.

Глава 24

Ослепительно яркая вспышка света ознаменовала переход из одной части Царства в другую. Когда я проморгалась, то поняла, что нахожусь в узком коридоре. Одна. Я недовольно цыкнула и на всякий случай осмотрелась, а потом даже попробовала позвать Сой Фанг. Разумеется, искать Юлань и ее спутников мне и в голову не приходило. Ответа я не получила. Мой голос, который вроде как должен был разнестись эхом довольно далеко, казался слабым и тихим настолько, что я не была уверена, что его слышно за ближайшим поворотом! Мне показалось, это место скрадывает звуки. Что ж, приходилось признать - нас все-таки раскидало. Раньше такой вариант даже не приходил мне в голову, ведь команды перемещаются в полном составе, а значит, сейчас что-то пошло не так. Возможно, все гораздо проще, и это особенность данной части Царства. Мне очень хотелось в это верить. Я глубоко вздохнула и закашлялась. Спертый воздух неприятно пах кровью. Меня передернуло, а по спине пробежали мурашки. Из всех мест, где я побывала в Тайном царстве — это нравилось мне меньше всего. Стиснув зубы, пошла вперед. Я не представляла, куда идти, так что направление было выбрано произвольно. В голове намертво засела необходимость придерживаться либо правой, либо левой стороны лабиринта, если не хочешь совсем заплутать и вечно бродить в поисках выхода. Разумеется, это правило не распространялось на природные лабиринты, но этот коридор точно был рукотворный. Шершавая стена, которой я касалась самыми кончиками пальцев, хоть и была неприятно влажной и скользкой на ощупь, все же несла на себе следы рук человеческих. Впрочем, может, и нечеловеческих. Это место вызывало отвращение где-то на подсознательном уровне и очень напоминало логово демонического практика, которое мы запечатали с Сой Фанг. Но если подумать, то место даже вроде как поприятнее было. А могло ли быть так, что демонический практик в Тайном царстве был не один? Я очень хотела отмахнуться от этой мысли, но где-то в глубине души понимала, что если был один, почему бы не быть другому. К тому же кто-то же убил родича Сой Фанг! За все время блуждания я не наткнулась ни на одну травинку, не увидела ни единого следа живого существа. Создавалось впечатление, что здесь ничего не росло. Даже на ледяном плато можно было найти мох или какую-то травку, приспособившуюся к выживанию в условиях холода. А здесь ничего, и это тоже нагоняло тоску, добавляя безысходности. Взгляд просто уставал от землистых стен коридора и его узких темных проходов. Я остановилась и полезла проверять, что же из талисманов у меня осталось. Осталось не слишком много. Пара талисманов грома, ядовитый туман, облако иллюзий, несколько огненных шквалов, пять или шесть щитов. Было бы неплохо пополнить запас, но что-то мне подсказывало: расположиться здесь для занятий каллиграфией будет плохой идеей. Почувствовав скрутивший приступ голода, закинула в рот питательную пилюлю и постаралась проглотить не жуя. Несмотря на то, что она хорошо насыщала, вкус у нее был премерзкий. Если подумать, то за все время, что я брожу в одиночестве, я не то что никого не встретила, но даже не услышала. Это явно было ненормально. Ну либо лабиринт был настолько огромен, а нас раскидало друг от друга так далеко, что звуки шагов и голоса просто не достигали меня. И в этой тишине, давящей и тяжелой, все ощущалось острее.

Я шла, шла и шла. В какой-то момент в бесконечных коридорах, узких, с высокими, нависающими стенами, я потеряла не только чувство направления, но и чувство времени. В какой-то момент я поняла, что выбираю путь на развилках произвольно, совершенно забыв о том, что надо держаться какого-то одного направления, чтобы повысить шансы дойти до центра лабиринта и найти выход. А в том, что я блуждаю по лабиринту, я уже не сомневалась. Я попыталась оставлять зарубки на стенах, чтобы можно было понять, проходила ли я этот коридор раньше или нет, была ли уже в этом тупике или он новый, но потом забыла и перестала это делать. Почему? Сложно сказать. Спишу на довлеющую безысходность этого места. Где-то вдалеке размеренно капала вода. Неожиданно громко и четко. Я даже не могу вспомнить, когда начала слышать этот звук. Я пыталась идти туда, где капает вода, но поняла, что это бесполезно. Бесконечное “кап, кап, кап” окружало меня. Этот распроклятый звук всегда оставался на грани слышимости, куда бы я ни пошла. Хуже всего - это был единственный звук, который я слышала, даже собственные шаги и дыхание, казалось, заглушались бесконечно капающей водой. В какой-то момент я запаниковала, заметалась пойманной птицей. Потом успокоилась, взяла себя в руки и снова продолжила идти, вроде даже придерживаясь левой стороны. Идти становилось тяжелее. Тёмная ци давила словно плита, положенная на грудь. Вот только обнаружить ее было ой как непросто. Я, например, далеко не сразу поняла, что мое угнетенное состояние — это не только влияние этого мрачного и неприветливого места. Неожиданно для себя я забеспокоилась о Фу Тао. Что если он тоже перенесся сюда и оказался в такой же ситуации? К темной демонической ци он будет гораздо восприимчивее даже, чем я. По крайней мере, мне так казалось из-за его раны. К тому же развитие молодого мастера Фу подорвано, как и психическое состояние. В момент переноса он не показался мне нормальным. Я была уверена, что его спокойствие - это лишь маска, за которой прячется бушующее море эмоций. Упасть от гения и наследника секты до калеки — это очень тяжело. И если здесь, в Царстве, это еще не так заметно, то по возвращении обратно давление, которое он испытает, может стать для него неподъемным. Найдется немало людей, которые с удовольствием пнут упавшего с пьедестала. Фу Тао обидел многих и нажил себе немало врагов, но раньше его броней был в том числе и статус наследника секты. Как же неспокойно станет среди праведных сект.

Размышления помогали. Помогали хоть как-то отвлечься. В этом бесконечном блуждании казалось — меня поймали в ловушку, из которой нет выхода. Иногда под ногами раздавался легкий всплеск, и запах крови становился сильнее. Я старалась не думать о том, куда могла наступить, и пыталась сосредоточиться только на том, как выбраться отсюда, но получалось плохо. Когда за спиной раздался тихий, но очень знакомый смешок, я невольно заподозрила, что все это мне снится. Уж больно окружающий пейзаж был похож на мой повторяющийся кошмар.

— Сама благородная госпожа Бай пожаловала в мою скромную обитель! Это так приятно. Это так…— голос сделал драматическую паузу, а затем продолжил — ожидаемо. Знаешь, есть такая подзабытая поговорка: все пути ведут в Рим, так вот - здесь все пути ведут ко мне! Разве это не чудно?

Я промолчала. Голос обычно весьма болтлив и ему не нужен собеседник, чтобы поговорить, главное, чтобы его слушали, и мне приходилось слушать. Выбора не было. Я шла, голос болтал. Не сказать, что с ним стало легче, просто по-другому. Я не представляю, что могло бы скрасить безысходность этого места. Мне даже ледяное плато, которое еще недавно вызывало отвращение со своими морозами, ветрами, волками, червями, сейчас казалось очень уютным и милым местом. В какой-то момент моему невидимому спутнику надоело болтать, и он принялся петь:

— Ты пришла, ко мне пришла…

Это было ужасно!

— Ты в ноты не попадаешь, — огрызнулась я на голос, который беспрестанно принялся зудеть над ухом. Впрочем, злилась я только показательно. Так я хоть могла отвлечься от звука капающей воды, да и стимуляция эмоций, пусть даже гнева, позволила мне вырваться из болота безысходности и отчаяния, в которое медленно погружалась.

—Ты не можешь знать, как это должно звучать!— возмутился голос, а мне оставалось только пожать плечами:

—Даже если я не знаю, как это должно звучать, я слышу, что мелодия неправильная.

Голос замолчал, но вместе с тем ощущение его присутствия никуда не делось, просто добавилось чувство обиды на меня. Возможно, если бы я не росла с Юлань, то не смогла бы уловить эту тонкую грань между отсутствием и обиженным молчанием. В какой-то момент мне даже стало интересно, как долго этот голос сможет меня игнорировать и терпеть отсутствие моего внимания к своей персоне. Юлань надолго не хватало. Голоса тоже хватило ненадолго. Почему-то я была не удивлена.

— Если ты извинишься, то я милосердно тебя прощу!

Я закатила глаза. Разговаривать с собственным бредом мне хотелось не сильно. К тому же бредом, который ведет себя так наигранно и по-детски. Бред, да? Я на самом деле очень хотела, чтобы это было именно так: я просто потихоньку схожу с ума. Все просто, понятно и безопасно. Но правда, был еще вариант, который при ближайшем рассмотрении нравился мне еще меньше, и я с упорством, достойным лучшего применения, отметала его в своей голове.

— Эй, ты же слышишь меня! — надрывался голос. — не смей игнорировать меня, молодая госпожа Бай, иначе я тебя никогда не прощу!

“Да-да. Не прощай”.— фыркнула я про себя, не зная, сколько на самом деле еще смогу игнорировать этот постоянно звенящий в ухе голос, который перескакивал с одного на другое и никак не хотел оставить меня в покое.

А еще с упорством, достойным лучшего применения, я продолжала идти. Мне казалось, что если я остановлюсь, то непременно окончательно и бесповоротно сойду с ума. Даже сама мысль остановиться казалась мне кощунственной и неприемлемой. Вот только ресурсы человека, пусть даже вставшего на путь совершенствования и культивации бессмертия, ограничены. Я в изнеможении оперлась на стену коридора и медленно сползла по ней, сев на холодный пол. Стены давили. Тусклый рассеянный свет, идущий непонятно откуда, только усиливал чувство безысходности, отчаяния и навалившуюся усталость. Интересно, сколько я уже блуждаю здесь? Я не знала. Усталость наваливалась с такой силой, что стало понятно, мне необходимо сделать перерыв. Но в этих узких коридорах не было возможности даже нормально присесть. Ширина проходов была настолько маленькой, что иногда, в некоторых особо узких проходах, я царапала плечами соседние стены. А ведь я не самая крупная девушка. Наконец-то мне повезло, и среди бесконечных поворотов я вышла на достаточно широкий пятачок, покрытый, к моему удивлению, серой пожухлой травой. Я в изнеможении опустилась на землю и прикрыла глаза. Однако заснуть не решалась, чутко прислушиваясь к происходящему.

— И не надоело тебе еще притворяться сильной? — долго молчавший голос вылез снова. — Молодая госпожа Бай.Меридианы сломаны, даньтянь запечатан, как и духовное царство, так что полноценно, как практик, ты развиваться не можешь. Твои скромные потуги продвигаться по пути бессмертия смешны и нелепы. О, духовные корни! Вот они хороши. Небесные духовные корни, кристальной чистоты, но увы, тоже сломаны. И что у нас получается? Ничего. Весь твой ум, характер, таланты, все они ничто перед навешенными на тебя ограничениями. Ты никогда не задумывалась, почему все плохое досталось тебе?

Я криво усмехнулась. Подозреваю, сейчас я выглядела крайне уродливо. Задумывалась? Разумеется, я задумывалась об этом! Проклятый голос бил по больному. И конечно же, все это я хорошо осознавала. Кто лучше меня мог знать меня же? Никто.

— Разве ты не завидуешь сестре?— голос поменял интонации, став с раздражающе — высокомерного и насмешливого вкрадчивым и почти сочувствующим. Я горько усмехнулась. Завидую. Это то, чего я никогда не отрицала. У меня было много причин завидовать Юлань, и я долгие годы по крупицам разбирала каждую из них. И каждый раз убеждалась, точнее, убеждала себя, что имей я здоровое тело, меридианы, корни, я была бы во много раз лучше, чем она, сильнее, чем она, опаснее, гораздо полезнее секте, чем Юлань.

— Разве ты не хочешь быть как она? Нет, даже лучше, чем она?

Разумеется, хочу. У меня возникло странное чувство, что этот диалог уже имел место быть, и мне стало смешно. Неужели у этого голоса нет больше ничего, что могло бы привлечь меня и заинтересовать? Или он надеется меня так достать, что я соглашусь на все, лишь бы отстал? Нет, чисто теоретически такой вариант возможен, но я даже не представляю, как долго голос должен болтать у меня над ухом.

— Хочешь, открою тебе маленький секрет?— голос снова зазвучал над ухом, словно желая заполнить повисшую неприятную паузу. И не дожидаясь моего ответа, продолжил:

—Тайное царство скоро закроется. Совсем скоро. И это значит, что получить ледяной звездный Ба Цзяо ты уже не сможешь. Не светит тебе, смекаешь?

А потом голос расхохотался. И так неприятно, так мерзко! Я начала читать про себя сутру сердца, пытаясь усмирить накатывающие волной эмоции. Гнев, раздражение, злоба. Это все сейчас могло сыграть со мной злую шутку. Вот только даже сутра, обычно помогающая с этим, в этот раз словно утратила половину своей эффективности. Более того, чем дальше, тем больше мне казалось, что все-все негативные эмоции словно усиливаются. Сама того не замечая, я сжала подол ханьфу. Если обладательница голоса говорила правду, то для чего все это было? Я ведь так старалась! Я действительно старалась! Я не хотела быть гением из гениев, что рождаются раз в сто лет. Я не собиралась отбирать этот статус у Юлань! Я просто хотела иметь здоровое тело, целые меридианы и возможность культивировать! Я хотела, чтобы дедушке и бабушке не приходилось каждый раз переживать за меня и смотреть за мной так, словно я сделана из хрупкого фарфора! Я хотела доказать, что даже если я не гений, то уж точно не отброс и не позор секты! Разве это слишком много?

Почему Юлань достается все без каких-либо усилий? Все, что она может - лишь прятаться за другими, ожидая, когда ее спасут. И это гений секты, что рождается раз в столетие? Глупая, бесполезная, раздражающая, вечная плакса. Как же я ее ненавижу! Меня буквально трясло, сдерживаемые эмоции, мысли, когда-то промелькнувшие в голове, все то, что обычно заботливо прячется в самом темном, самом дальнем уголке души, вылезало наружу, усиливалось, удваивалось и превращалось в одержимость. Если не будет Юлань, признают ли меня как достойную наследницу секты? Все же я умнее ее, выдержаннее, хороша в интригах, - не так хороша, как дед, - но все же. И в людях я вроде разбираюсь неплохо, всяко лучше, чем бесполезная сестрица. Младший брат, Будды и все демоны. Вот уж кто точно не тянет на наследника секты. А если он все же претендует на этот титул, то что ж… Все мы смертны, и зачастую внезапно и неожиданно. На пути культивации бессмертия гибнет так много людей, что еще одна смерть будет лишь каплей в море. К тому же его уровень развития не слишком высок, даже ниже моего. Впрочем, о мелком паршивце я позабочусь потом. Сейчас надо решить вопрос с сестрицей. Слишком близко она ко мне не подойдет, и ее уровень развития выше, а значит, у меня будет один удар на дистанции. Одного будет мало, надо два или три, для надежности. Значит, стоит подготовить поле боя. Останавливающая формация рисуется быстро, как и чары грома. Или будет надежнее использовать яд? Так, стоп. Одна сестрица не ходит, значит, сначала надо разобраться с ее гаремом. Ядовитый туман? Нет, может не сработать. Среди воздыхателей Юлань есть парочка, которым уровень развития позволит одним движением руки рассеять чары. А если добавить иллюзии? Чан Юшен хорош в чарах и формациях, если он что-то заподозрит, все пропало. Мне нужна…

— Сила?

Да, мне нужна сила.

— Ты ведь хочешь обрести могущество и власть?

Да, я хочу власть и могущество.

— Я дам тебе все это. Пойдем со мной.

Я медленно встала. Кажется, теперь я знаю, куда мне идти.

Глава 25

Я наконец-то вспомнила его имя — Лянь Син. Ну надо же, не ожидала увидеть его таким. Если мне память не изменяет, он внешний ученик, который за много лет, к тому же имея некоторую протекцию, не смог даже стать внутренним учеником секты. Я рассмеялась, прикрыв рот ладонью, но мой смех все равно разносился по коридору гулким эхом. Это так забавно. Надо признать, ему очень повезло, раз он смог на турнире получить квоту в Тайное царство. Хотя в своем развитии он и превосходил меня, но ненамного. Возможно, его нераскрытым талантом была удача, которая, впрочем, его не спасла. В первый раз мы пересеклись с ним, когда мне исполнилось шесть. Один из наставников, протеже матушки, отругал меня за плохую каллиграфию и похвалил его. А меня ведь обучал дед. Имел ли право второсортный практик, всех талантов которого хватило лишь на то, чтобы обучать толпу малолеток, делать замечания мне? Каким надменным был тогда Лянь Син, любимчик этой бездари, говоря, что курица напишет лучше, и какой он сейчас. Подвешенный за руки на цепях, исполосованный, словно бумага, покрытая небрежными мазками кисти, которую впервые в руки взял ребенок. Когда-то белое ханьфу, пропитавшись кровью, стало бурым. Думаю, этот цвет идет ему больше. Тот оттенок белого, который он обычно выбирал, был ему совсем не к лицу. Мучительная смерть стерла надменность, оставив только страдание и смирение, а вот борьбы и нежелания смерть в нем не оставила. Интересно, он действительно не сопротивлялся, когда умирал? И как долго он умирал? Надеюсь, это было небыстро. Жаль, я не увидела его смерть своими глазами, думаю — это было незабываемое зрелище. Его я нашла уже мертвым, в одном из небольших альковов этого странного бесконечного коридора. Как и раньше, на теле погибшего были следы от оружия с зазубринами, его раны были больше похожи на раны на теле Сой Линя, чем на раны Кан Ло, но их было меньше. Создавалось впечатление, что их наносили впопыхах. Если раны на теле Сой Линя — картина, то эти всего лишь черновой набросок. Впрочем, — я легко улыбнулась, — свою функцию этот набросок выполнял. Как и в прошлый раз, я не могла уловить даже тени духовного сознания. Как же интересно! Печать, еще немного фонившая кровью и безумием, завораживала. Настоящее произведение искусства. Шедевр! Возле печати я задержалась надолго, разбирая отдельные символы и связки. Как же это интересно. Печать позволяла через попавшую на нее кровь вытянуть развитие практика и передать его кому-то другому. А главное, она не так уж и сложна.

— Да-да, — раздался голос за моей спиной. — Все правильно. Зачем идти через тернии к звездам, если есть другие, простые пути.

Интересное выражение: “через тернии к звездам”. Я никогда ранее его не слышала, и не совсем понимала значение, но судя по контексту, означало оно что-то вроде преодоления сложностей на пути к успеху. Оно мне нравится, надо запомнить!

За то время, что я неспешно брела по коридору в компании голоса, я узнала довольно много интересного, да и сейчас мой невидимый собеседник не унимался и продолжал говорить, иногда весьма занимательные вещи. Долго задерживаться у тела этой бездарности я не стала. Здесь, кроме печати, никаких следов борьбы, а значит, он не сопротивлялся. Трус, лишенный воли к жизни, или был очарован и одурманен и не мог сопротивляться?

— Ох уж эти святоши светлой стороны, — продолжали бубнить над ухом, когда я уходила с места жертвоприношения. Новое выражение я тоже не совсем поняла, но голос, поняв, что выражение мне незнакомо, быстро поправился. — в смысле, праведные секты. Они просто все неправильно поняли! Какое зло?! Какие психопаты-убийцы?! В мире, где все определяет лишь твоя личная сила, все практики - это практики демонического пути. Да и что в нем демонического, так, одно название. Скажи, разве плохо немного поделиться кровью с нуждающимся? Передать чуть-чуть своего развития, которое легко восстановить после первой же медитации. Это даже не жертва, это благотворительность. Знаешь, если бы твоя младшая сестра пожертвовала тебе пару капель своей крови из сердечной вены, ты уже была бы здорова.

Действительно, когда я подслушивала разговор деда с главой Долины медицины, что-то подобное звучало. Почему он отказался? Пара капель крови - это же не так много.

— Потому что ему плевать на тебя, — вполне обоснованно предположил голос.

Плевать? Деду? Но он и бабушка всегда были моей опорой.

— Если они были твоей опорой, тогда почему они не забрали тебя от родителей сразу? Неужели не видели их предвзятого отношения? А эти постоянные совместные завтраки? Сколько раз ты просила это прекратить?

Много. Эти совместные завтраки действительно выматывали меня, после них я чувствовала себя такой больной, такой измученной, словно из меня высасывали все соки.

— Правильно. Правильно.— заходился над плечом в экстазе голос. — Ведь кроме крови можно делиться энергией. И тебе, и так ее почти лишенной, каждый пятнадцатый день приходилось отдавать то, что с трудом удалось накопить, Юлань. Разве ты не замечала, что каждый раз после этого твоя сестра сияла ярче, чем обычно?

Я задумалась, вспоминая различные ситуации. Когда мне было десять лет, после одного такого семейного завтрака я тяжело заболела и не смогла отправиться на совет Ста сект, который случается раз в десять лет. Кажется, именно там Юлань познакомилась с Чен Юшенем и обрела поддержку и в лице его матушки. А в тринадцать лет, после семейной встречи, я не смогла отправиться на Осеннюю охоту, где Юлань смогла найти редкий минерал, который после обработки ускорял ее культивацию. Таких ситуаций было так много, что сложно поверить в вариант “Это все случайность!”

— Умная девочка,— расхохотался голос за моим плечом. — Разумеется — это не случайность. Вы двое - дети, рожденные при помощи демонической техники, и связаны, изначально вам отмерено поровну, но ведь можно переложить из одного сосуда в другой.

Я вздрогнула.

— Что это?! — голос задрожал и, казалось, забеспокоился, а я глубоко вздохнула, успокаивая легкую рябь моего духовного сознания.

— Неужели такая техника действительно есть? — поспешила спросить я, но голос замолчал и не спешил откликаться снова. Ну и ладно. Это даже неплохо. Пока за мной не присматривают, можно кое-что попробовать.

Если в момент, когда я наткнулась на Лянь Синя, я еще была немного удивлена и взбудоражена, то второе тело вызвало только легкую ухмылку. Кажется, в рядах ухажеров моей сестрицы появились пробелы. Мин Шен, внутренний ученик секты. Тихий, скрытный, не особо примечательный мальчик, конечно, со своими тщательно скрываемыми секретиками. В конце концов, если за спиной у практика нет грязных секретов, то он не практик, или какой-то вымирающий вид. Я с ним была плохо знакома и встречалась крайне редко. Если так подумать, я с ним и не пересекалась-то толком, так что даже вспомнить ничего не могу. Хотя уж по части вспомнить гадость о культиваторах родной секты, так это я первая. Кажется, чаще всего его можно было увидеть в лабораториях алхимиков, возможно, он даже подавал какие-то надежды. Не уверена. Я бы даже могла ему посочувствовать немного, но в тот момент, когда он встал на сторону Юлань, он сразу стал для меня потенциальным врагом. Впрочем, его личность и его жизнь были не так интересны, как его смерть. Разумеется, она была мучительной и долгой. Ран на нем было гораздо больше, чем на Линь Сине, они были хаотичнее, глубже, кроме разрезов встречались глубоко проникающие колотые раны. В них чувствовалось что-то личное, словно в этих ударах наносящий их вымещал зло. Любопытно. Очень любопытно. Раны Мин Шеня очень напоминали раны, которые были нанесены Кан Ло, но вместе с тем они казались очень неумелыми, неловкими, что ли. Одни нанесены рукой мастера, другие - рукой новичка. Путем нехитрых размышлений получается, что у меня под боком три демонических практика. На мой неискушенный взгляд это как-то многовато, или я просто вижу тень тигра в отражении бамбука.

— Разве это не прекрасно? — снова раздался голос за плечом. Похоже, ему надоело дуться, и он вернулся ко мне. Опять. Если подумать, в поведении голоса я невольно находила черты многих знакомых дам. Например, склонность обижаться по пустякам. Легче перечислить, кто не обладал такой склонностью. Даже бабушка грешила порой подобным, что очень расстраивало деда. Как-то раз она закатила ему скандал только за то, что дедушка забыл какую-то незначительную годовщину, а потом бабушка с ним не разговаривала почти три месяца. Старушке уже за добрых двести лет, а все туда же. Матушка так постоянно закатывает подобные концерты, и нередко для меня. Причем желательно в присутствии как можно большего количества людей. Все-таки слава непочтительной дочери взялась у меня не просто так. Еще манера перескакивать с одного на другое, а потом на третье. А еще некоторая манерность.

— Смерть ему определенно к лицу, ты не находишь? К тому же это единственное, что выделит его из серой массы, которой он являлся всю свою жизнь. Но, — голос замер, а потом его интонация немного изменилась, казалось, голос ласково улыбался, если такое определение могло быть применимо к чему-то бесплотному. — Кажется, тебе больше интересны раны и их происхождение?

— Красиво, — я скривила губы в легкой усмешке, ласково проведя пальцами по ране и испачкавшись в загустевшей крови.

— Это раны от атама. — Я замерла, пытаясь припомнить подобное оружие среди известного мне, и тут же раздался мягкий смех.

— Можешь не стараться. Среди праведных атамы не встречаются. В конце концов, это оружие не боевое, а ритуальное. Сложно, знаешь ли, сражаться оружием из обсидиана, та еще задачка. Больно хрупкий материал. Можешь не вспоминать, что это. В ваших широтах материал крайне редкий, однако очень хорошо проводит сквозь себя ци.

Занятно. Думаю, такая вещь будет полезна в чарах. А рисовать этим обсидианом можно? Если он хорошо проводит ци, то и талисманы с его помощью могут получаться на порядок мощнее.

—А знаешь, в чем больше всего ци? — голос за плечом почти издевался. Разумеется, знаю, это кровь. Если лезвие атама сделано из крайне хрупкого материала, то, возможно, его частички остаются в ранах и, возможно, резонируют с печатью под ногами жертвы, позволяя поглощать ци с большей эффективностью. Как же изящно! Я тихонько рассмеялась. Люблю такие аккуратные решения, где все взаимосвязано. Меня буквально подмывало расковырять раны Мин Шеня в поисках оставшихся в его теле кусочков обсидиана, чтобы подтвердить собственные мысли. Останавливало только то, что вокруг еще могут бродить те, кому видеть нечто подобное не стоит. В конце концов, я планирую покинуть Царство с чистой репутацией. Будет плохо, если меня обвинят в следовании демоническому пути. А при наличии свидетелей меня не то что могут, меня в этом обязательно обвинят! Так что пока мне стоит соблюдать некоторую осторожность. К тому же подходящих инструментов у меня тоже нет. Можно, конечно, что-то из подручных средств подобрать, но я все же несколько брезглива. И раз уж я не пошла на поводу у собственного любопытства, значит, не так уж мне и нужно это все. Ведь, что-то мне подсказывает, я вполне могу получить свой собственный атам.

— Умная девочка, а теперь поспешим, нас ждут.

Идти пришлось не очень долго, две, а может, три палочки благовоний, и я уперлась в резную дверь, слегка приоткрытую. Будь я немного более нетерпелива, то сразу бы распахнула ее, но я предпочла задержаться и привести себя в порядок. Меня сюда так настойчиво приглашали, что было бы неуважением предстать перед хозяевами в неподобающем виде. Надо сказать, даже голос понимал мое желание и тактично замолчал, надеюсь, даже исчез. Сменить ханьфу на более торжественное, поправить прическу, и самое главное — умыться много времени, как ни странно, не заняло. Укладка самая простая, что-то по-настоящему потрясающее без Чуань-Чуань я не сделаю. Да и ханьфу хоть и более торжественное, но все же больше напоминающее охотничий костюм, не стесняющий движений. Потянув на себя дверь, я легко ее распахнула, и передо мной предстал огромный зал, не слишком походящий на тот, который мог бы выбрать для себя демонический практик. Залитый светом, хрустальный потолок преломлял и рассеивал солнечные лучи, заполняя все разноцветными бликами. Много зелени, одних только глициний я насчитала около двадцати видов. Небольшой пруд, из которого выпрыгнул, блеснув на солнце перламутровой чешуей, жемчужный карп — кои. Резная беседка в центре пруда, к которой вели резные мостики. Молодой практик неспешно что-то наигрывает на гуцинь. Каким умиротворением и спокойствием дышала эта идиллическая картина, лживая насквозь, скрывающая за собой ужасающую изнанку. Может из-за того, что здесь глициний было так много, удушливая демоническая ци почти не ощущалась. Впрочем, то, что даже такое обилие цветов не могло подавить ее полностью, говорило о многом. Но надо сказать, я не слишком удивлена.

— Приветствую госпожу Лилу, — гуцинь издал резкий звук. невольно загудев, а мужчина перевел взгляд на меня и легко улыбнулся. Неплохо, если бы я не была знакома с ним, то, возможно, даже поверила бы этой лисьей улыбке.

—Хотела бы сказать: давно не виделись, практик Кан, но наше расставание продлилось не слишком долго.

— Госпожа Лилу все так же бессердечна. В разлуке с вами три дня, как три осени. — Кан Ло улыбнулся. Наверно, по задумке эта улыбка должна была быть полна нежности, вот только выражение глаз все портило. Нельзя улыбаться человеку и обольщать его, когда в глазах читается: я буду убивать тебя долго, медленно и получу от этого несравненное удовольствие.

— Хотела бы напомнить, практик Кан, что мы не знакомы так близко, чтобы вы называли меня по имени. — Я вернула ему такую же улыбку с таким же взглядом.

— Ну, будет вам, — снова вернулся голос. И надо сказать, для меня было неожиданностью осознание того, что не только я его слышу. — Глупые ссоры сейчас ни к чему. Кан Ло, проводи ко мне госпожу Бай Лилу.

Для Кан Ло слова голоса имели такую же силу, как приказ небесного императора. У него даже взгляд смягчился.

— Благородная госпожа Бай, — мужчина посторонился, пропуская меня вперед. С того места, где я стояла, было незаметно, но из беседки шел еще один мостик, потом уходящий куда-то в даль сада выложенной из камня тропинкой.

Некоторое время мы шли молча, а потом Кан Ло не выдержал.

— Неужели благородной госпоже Бай не интересно, куда мы идем?

Мне было интересно. Очень. Но я, склонив голову, некоторое время думала, как ему ответить, а потом, оглядев еще раз сад, усмехнулась.

— Практик Кан, а разве мы идем не туда? — я указала на дерево, крона которого была едва видна за другими растениями. Впрочем, оно не могло остаться незамеченным, дерево с хрустальными листьями, у которого вместо цветов друзы различных светящихся изнутри кристаллов.

— Ваша наблюдательность потрясающая, — с некоторой искренностью в голосе похвалил меня Кан Ло. — действительно, наш путь лежит к Шуйцзин шу. Хотя мне очень не нравится одна только мысль о том, что именно в ваших силах разрушить печать, я постараюсь смириться с этим и воздать вам заслуженное.

“Разрушить печать” звучало интересно. Если это принесет мне силу, власть и могущество, то почему бы и нет.

— И что же мне надо будет сделать для того, чтобы разрушить печать, мастер Кан Ло?

Мой спутник замер и некоторое время с легким интересом смотрел на меня, а потом приблизился, наклонился ко мне почти вплотную, отчего его теплое дыхание касалось моей щеки, и едва слышно прошептал:

—Сущую мелочь. Убить Бай Юлань.

Глава 26

Убить Юлань? Я несколько раз повторила это про себя, и не почувствовала какого-либо отторжения. Даже более того, это показалось мне очень интересной идеей. Я убиваю Юлань, получаю кровь из сердечной вены и выздоравливаю. Это был бы замечательный план, если бы не участие в нем демонических практиков. Им стоит доверять еще меньше, чем последователям праведного пути, так что наверняка подвох есть, и меня крайне расстраивает, что Кан Ло считает меня настолько доверчивой. Я же не Юлань, право слово.

—Сомневаешься?— Похоже, Кан Ло неправильно истолковал мое молчание, а я не стала его разубеждать, просто промолчала, улыбнувшись. У девушки должны быть свои секреты.

—Зря, — продолжил Кан Ло монолог сам с собой. — Неужели ты думаешь, что Юлань считает тебя сестрой? За то время, что мы с ней путешествовали, я наслушался немало. Порочная, непочтительная, властная и высокомерная. Девушка, которую ненавидят почти все в секте Журавля. Кажется, это все о тебе?

Очень хотелось закатить глаза. Неужели он думал, что я не знаю, что обо мне думают в секте, в которой я родилась и выросла? Смешно и наивно. Как он мог подавать подобное откровение настолько в лоб, прямо, без какой-либо подоплеки? Это же не вызывает никаких эмоций. Просто голый факт.

— Практик Кан, — Я деланно вздохнула, — Кажется, я уже не раз говорила о необходимости придерживаться в разговоре со мной формальной речи? Надеюсь на ваше понимание.

Обиделся. Демонстративно замолчал. Все же я иногда не понимаю людей. Я же высказывала ему свои предпочтения на этот счет не раз и не два. Зачем упорствовать? Что ж, меня его обида не особо расстраивала. Окружающими пейзажами, удивительными в своей красоте, не только можно, но и нужно наслаждаться в тишине.

Когда мы дошли до места назначения, я замерла перед открывшейся картиной. В центре холма росло огромное кристаллическое дерево. Узловатый ствол, по которому пробегали вспышки света, раскидистые ветки, на которых среди прозрачных листьев, рассыпающих повсюду радужные блики, прятались разноцветные друзы. Я была настолько очарована, что не сразу обратила внимание на огромный кристалл, заключенный в основании дерева, сейчас оплетенный корнями и потому почти незаметный. Я, под насмешливым взглядом Кан Ло, подошла ближе, и не удержавшись, прикоснулась к кристаллу, внутри которого сквозь молочную дымку угадывался чей-то силуэт. От тепла моей ладони муть кристалла медленно расползалась в разные стороны, и я увидела девушку. Я никогда не встречала таких, как она, раньше. Черты ее лица отличались от привычных мне, но в этой непривычности чувствовалась красота, которая могла сводить людей с ума. Волосы, больше напоминавшие расплавленное золото или лучи солнца, стекали на черное ханьфу. Если бы красавица, спавшая в кристалле, была императорской наложницей, ее бы назвали демонической, разрушающей страну. Перед ней меркла даже красота Юлань, первой признанной красавицы мира культивации.

— Ее красоте, уму, таланту нет равных, — я повернулась на голос Кан Ло и нахмурилась.

— Ты знаешь, кто она?

— Разумеется, но, — Кан Ло улыбнулся и наклонился ко мне, — я скажу, только если позволишь обращаться к тебе неформально.

Я недовольно фыркнула, но любопытство взяло вверх.

— Хорошо, будь по-твоему. Так кто же это?

— Это моя наставница Ма Ша.

Имя звучало крайне непривычно и чуждо. Даже последний крестьянин, чуждый грамоте, не назвал бы ребенка таким странным именем, в котором, казалось, нарушен баланс энергий Инь и Янь. Впрочем, Кан Ло, не обратив внимания не мое замешательство, продолжал.

— Если бы ее не предали и не заточили здесь, госпожа Ма Ша изменила бы мир культивации, это бы ее почитали как гения из гениев, а не презренного Цзи Ма!

А вот это имя было мне знакомо, вряд ли среди праведных и демонических сект найдется кто-то, кто бы его не знал.

— Разве госпожа Ма Ша знала великого Цзи Ма? — не удержалась от я вопроса.

— О, я хорошо его знала, — раздался над ухом хорошо знакомый голос, и в легкой серебристой дымке передо мной предстала полупрозрачная красавица, спящая в кристалле. По спине пробежали мурашки, словно откуда-то повеяло холодным и сырым воздухом. Практик, который способен на такое, не мог быть слабым, а уж если ее дух продержался столько лет, значит, ее мощь — просто ужасающая. Я невольно попятилась, осознавая подавляющую разницу в силах, а госпожа Ма Ша только рассмеялась, сначала тихо, а потом звонко, словно колокольчики по полу рассыпались.

— Умная девочка, — похвалила она меня, но я разглядела в ее небесно-синих глазах искорку безумия, свойственную демоническим практикам. — Но ты зря меня опасаешься, Я не причиню тебе никакого вреда, в конце концов, нас можно назвать родственниками.

Такая новость была для меня не менее шокирующей. Вот уж чего я точно не ожидала. Но потенциальное родство с такой фигурой заставляло нервничать еще сильнее, что не укрылось от глаз госпожи Ма Ши.

— Мальчик мой, — она внезапно обратилась к Кан Ло, — нам с милой Лу-Лу, — от подобного обращения меня ощутимо передернуло, но мне показалось, что сейчас не время и не место выказывать свои предпочтения. — надо о многом поболтать, а ты пока закончишь с приготовлениями.

Кан Ло почтительно поклонился и, бросив на меня недовольный взгляд, куда-то ушел.

Повинуясь жесту госпожи Ма Ши, из-под земли вырвались длинные толстые корни дерева, такие же прозрачные, как и сам ствол. Если присмотреться к ним внимательнее, можно было рассмотреть, как по корням текут живительные соки. Эти корни, извиваясь и переплетаясь как змеи, приняли форму кресел. Дух женщины, заключенной в кристалл, гостеприимным жестом указал мне на одно из них. Что ж, сидеть в нем оказалось не так некомфортно, как могло бы показаться.

— Хоть это необязательно, но я любительница поболтать, — госпожа Ма Ша расположилась в кресле напротив. — Знаешь, когда много тысяч лет тебе не с кем поговорить, это мучительно. Вот лучше б убили, yey-bogu! Только вот, — леденящий душу смешок, который вырвался у моей собеседницы, никак не вязался с ее чарующей красотой, — руки у них коротки, что у Васи, что у Димы.

Если имя мастера Цзи Ма в новой интерпретации я еще уловила, то вот первое было совершенно незнакомо. Поразительно, как на самом деле избирательна история, которая не оставила на своих страницах следов госпожи Ма Ши и господина Вась И. Думаю, он тоже был выдающимся практиком, не мог не быть.

— Ах, о чем это я? — В какой-то момент мне показалось, что дух госпожи Ма Ши несколько нестабилен, но возможно, это мне только казалось. — Точно! Дима и Вася. Козлы они, козлы!

Очень хотелось закатить глаза и уточнить, причем здесь парнокопытные, но я молчала. Умение слушать, улыбаться и вежливо поддакивать бабушка культивировала во мне с самых ранних лет.

— Я всего-то одну деревню вырезала. Ладно, две.— госпожа Ма Ша была погружена в свои мысли, и внимания на меня не обращала. Кажется, ей было нужно лишь физическое присутствие собеседника. — Ладно, не больше десяти. Но это все было оправдано. Во-первых, кто не хочет обладать вечной молодостью? Ты же хочешь, милая Лу-Лу?

Я покладисто кивнула и что-то поддакнула. Когда на тебя с безумным взглядом смотрит практик, чей дух может заставить корни дерева превратиться в кресло, поддакивать в нужном месте — это разумно.

—А во-вторых, — продолжала госпожа Ма Ша,— это самый быстрый способ нарастить собственную мощь. Кровь — это лучший стимулятор для практика, а уж смертные это всего лишь бросовый материал. Как муравьи под ногами. Ты же не заботишься о муравьях?

Я усмехнулась. Будда, конечно, чтит любую жизнь и, увидев муравья под ногой, стоит либо переместить его в безопасное место, либо выбрать другой маршрут, но кто из бросивших вызов небу действительно руководствуется принципами того, кого необразованная чернь называет “живым богом”? Я о муравьях не заботилась.

—Умная девочка, — снова похвалили меня. — Знаешь, в итоге именно я оказалась права. Развиваться мы с ними начали одновременно, но чтобы просто запечатать меня здесь, им понадобилось объединиться, и по итогу, хотя здесь я не уверена, даже откатиться в собственном развитии. А все почему? — Госпожа Ма Ша распалялась все сильнее. — Потому что они не смогли принять простой факт: не убий, не укради, заповеди, законы — это все осталось там, в Москве, а здесь, здесь ты можешь быть кем угодно, если у тебя хватит на это силы! Кстати, милая Лу-Лу, раз уж прошло много времени с моего заточения, расскажи мне про Диму и Васю?

—Разве практик Кан не рассказывал вам о них, достопочтенная госпожа Ма Ша?— Я чуть склонила голову набок и посмотрела на нее глазами, полными невинного замешательства. Коронная фишка Юлань, но раз уж мы с ней сестры, почему бы не воспользоваться?

— Разумеется, Ло-Ло мне рассказал, — господа Ма Ша развела руками и пару раз взмахнула ресницами. При ее внешности и чудных голубых глазах это самое невинное замешательство получалось куда как эффектнее. — Но я, — глаза, которые еще один удар сердца, казалось, были полны невинности и любви к миру, сейчас медленно наполнялись чистой злобой и ненавистью. — Хочу услышать другую версию.

—Мастер Цзи Ма вознесся, хотя по мнению некоторых исследователей, он, всю жизнь искавший путь в чудесный город Мосыкэ, мог вернуться туда.

Госпожа Ма Ша, недовольно поджала губы и раздраженно забарабанила пальцем по подлокотнику кресла

— К Ирке, своей shaloperme, все стремился, — женщина, откинувшись на спинку кресла, подняла взгляд к небу и прикоснулась пальцем к губам. Именно в этот момент я обратила внимание на ее кольцо-коготь. Я видела его в одном из старинных свитков, и там его владелица называлась “чистейшим воплощением зла”. И если в некоторые моменты я была готова с этим согласиться, то в другие я не понимала, как такую очаровательную девушку, как госпожа Ма Ша, могли назвать “королева демонического культа”. Меня же в секте тоже считают злодейкой. — И чем она его зацепила? — продолжала рассуждать моя собеседница,— ни кожи, ни рожи. Моль серая. А Васька, что про Ваську?

Мне оставалось покачать головой.

— Я никогда и ничего не слышала про мастера, — я несколько запнулась о незнакомое имя, а потом медленно попробовала произнести его — Ва Съкю… Мастера Ва Ся, — поправилась я, глядя, как зрачки моей собеседницы расширились. Она явно мне не верила.

— Это Кан Ло велел тебе так сказать?! — На меня обрушилось беспрецедентное давление. Я не могла вдохнуть и, не удержавшись, соскользнула с плетеного кресла на землю, упав на колени. Мне казалось — это мои последние мгновенья, но давление исчезло. Ма Ша задумчиво постукивала ногтями по подлокотнику кресла.

— Этот умный козел не мог исчезнуть просто так. К тому же именно он приложил руку к основанию Бай Хе. Никогда не понимала, чего он носится со своей карманной сектой? Ну да ладно. Пока я в хорошем настроении, милая Лу-Лу может задать мне пару вопросов.

— Это же ваш голос, достопочтенная госпожа, я слышала с детства? — за время разговора, слушая ее интонации и некоторые обороты, я все больше узнавала голос из снов.

— Разумеется, — Ма Ша не стала этого отрицать. — Я же говорила, ты и Юлань дети, которых зачали при помощи демонической практики. Матушка ваша не очень сильна, глупа и одержима. Это ж надо поверить тому, что вычитала в книге, случайно найденной на полке. Мой крестраж даже обложку для нее создать не смог, хотя надо признать, он уже был почти истощен. Судя по взгляду, тебе интересно?

Разумеется! И надо признать, со всем, что было сказано в адрес матушки, я была согласна.

— Так и быть. Мой крестраж из Тайного царства вынес твой предок, который и запечатал Царство. Козел он, предок твой, был еще тот, убил моего милого Тянь-Тяня, а ведь Тянь-Тянь почти смог сломать печать! Боже, как я злилась, как было обидно. И как было смешно, когда я поняла, что дневник оказался снаружи! Правда, энергии в нем оставалось уже не так много. Но все равно, когда твоя мать его нашла, части меня хватило силы рассказать ей про одну технику — создание гения. Там не так уж и много нужно. Это, впрочем, неважно. Важно, что в итоге рождаются два ребенка. Один из которых после того, как техника полностью завершена: красив, умен, талантлив во всех областях. Этот ребенок — любимое творение неба! Квинтэссенция идеала, совершеннейшее из творений! — распалялась сидящая передо мной женщина. Ее взгляд горел! Даже просто описывая результат, она была в экстазе, а мне не давал покоя один вопрос.

— А второй? — не удержалась я, хотя понимала, что задав его, могу оказаться в щекотливом положении

— А второй, — Ма Ша на мгновенье замялась. Выражение ее лица сменилось с экстатического на задумчивое. Она отвела взгляд и несколько раз постучала длинными ногтями по подлокотнику кресла. А когда же ее взгляд вернулся ко мне, он был полон невинности и легкой растерянности. Такое выражение лица я часто видела, когда в детстве пытались отчитывать озорничавшую Юлань. Ну да, дорогая ваза разбита, но это же не вина Юлань. Да и ваза не такая уж и дорогая. Этот взгляд уверенности в собственной непогрешимости я ненавидела больше всего. Глаза, которые смотрят так… мне хотелось впиться в них ногтями и выдрать! Потом, конечно, можно вставить в красивую оправу, не пропадать же такому сокровищу, и хранить в резной нефритовой шкатулке, где-нибудь в самом темном углу самого темного склада, чтобы больше никогда не видеть! Порыв холодного ветра заставил меня поежиться, обернувшись в сторону зашумевших глициний. В какой-то момент мне показалось, что среди высокой травы я увидела какую-то черную тень. Но стоило мне отвести от этого места глаза, как тень пропала. Показалось.

— А что со вторым? — наконец прервала затянувшееся молчание Ма Ша.— Со вторым все нормально, просто его развитие не такое хорошее. Но даже так чистейшие небесные духовные корни — это неплохо.

Я сделала вид, что поверила. Меня не оставлял один вопрос: зачем было подсовывать матушке такую технику? В госпоже Ма Ше я легко угадывала знакомые с детства черты, и чем дальше я наблюдала, тем сильнее была уверена в том, что ни при каких обстоятельствах сидящая передо мной не потерпит кого-то, кто превосходит ее в чем-то. Она может быть только единственной, уникальной и неповторимой! Поэтому у меня было подозрение, что судьба второго ребенка — смерть. По крайней мере, мне пророчили недолгую жизнь, и если бы не дед с бабушкой… Я подавила подобные мысли, они могли помешать мне.

— Думаю, мы заболтались.— Я улыбнулась и кивнула. Действительно, заболтались. Раз уж первоначальный план не увенчался успехом, мне не оставалось ничего другого, как последовать столь неожиданно подвернувшейся возможности. И даже если мне солгали, я хотя бы смогу выплеснуть давно копившееся раздражение. Хотя стоило еще кое-что уточнить:

— А как вы попали в мое духовное сознание, достопочтенная госпожа Ма Ша?

— Всего лишь забавное стечение обстоятельств. У небесных духовных корней есть небольшой изъян - их владельцы очень уязвимы к вторжению извне. Но к тому моменту, как практикам становится интересно духовное сознание обладателя таких корней, он, как правило, уже умеет неплохо себя защищать. А вот ты с поврежденными меридианами…— Последнее предложение Ма Ша протянула с некоторым экстазом, а потом вздохнула и продолжила. — К тому же мой крестраж, хоть выдохшийся и уничтоженный, остался рядом с тобой и стал моим маяком.

Я задумчиво побарабанила ногтями по подлокотнику. Очень прилипчивый жест, тебе помогает выразить свою задумчивость, а других раздражает. Идеально.

— Наставница, госпожа Лилу, — возвращение Кан Ло не стало для меня неожиданностью, но все же мне очень хотелось, чтобы он отсутствовал подольше. — Все готово.

Глава 27

Все действительно было готово. На поляне, почти незаметной за зарослями глициний, лежал огромный плоский камень, в основании которого была сложнейшая формация, чем-то похожая на те, что были под жертвами Кан Ло, но гораздо, гораздо изощреннее.

— Нравится? — рядом со мной повис силуэт госпожи Ма Ши. — Сама я не сильна в формациях, но вот Тянь-Тянь был в них очень даже хорош.

Увидев мое недоумение, Кан Ло усмехнулся.

— Может госпоже Лилу больше знакомо имя Шэн Тяньмин?

Это имя мне действительно было знакомо гораздо лучше. В исторических свитках и трактатах Шэн Тяньмин остался как тринадцатый принц-консорт демонического культа. Надо признать, раньше я не понимала, почему лидеров демонического культа называли именно так: принц-консорт, но теперь, после знакомства с госпожой Ма Шей все встало на свои места. Тянь-Тянь, это имя одному из самых жестоких принцев-консортов не подходило совсем. Впрочем, эта сторона взаимоотношений госпожи Ма Ши со своими последователями меня волновала мало, и глядя в полные ожидания глаза, основательницы культа демонов я кивнула:

— Нравится.

Формация действительно была великолепна. Но гораздо больше формации меня интересовали стоящие вокруг жертвенника кристаллы, похожие на тот, в котором была заключена госпожа Ма Ша и я с некоторым удивлением я поняла, что кристаллов столько же, сколько и моих пропавших спутников.

— В них заключены Юлань и компания? — Спросила я.

— Ло-Ло я же говорила, что она умная девочка!— Рассмеялась госпожа Ма Ша.— Точнее, в них заключены спутники твоей сестры, а сама прекрасная Юлань ждет тебя на жертвеннике. Ло-ло, дай милой Лу-Лу атам.

Кан Ло недовольно посмотрел на меня, подозреваю, он все ещё не мог до конца поверить, что я полностью на их стороне. Но наставницу ослушаться не посмел.

Как оружие атам мне не понравился. Слишком легкий, слишком хрупкий, хотя по руке лег идеально, словно делали специально для меня. Впрочем, не удивлюсь, если дело обстояло именно так. Но, несмотря на все его удобство, атам мне не нравился, и это было обоюдным. Чувство взаимного отторжения не оставляло, словно для меня это оружие чуждое и неправильное. Возможно, в этом странном ноже та же основа, что и в духовном оружии, которое само выбирает владельца и может быть только одно. Сейчас же мне просто приходилось смириться с неудобством. Я так крепко сжала рукоять ножа в руках, что побелели костяшки пальцев и медленно, буквально заставляя себя делать каждый следующий шаг, подошла к жертвеннику. Юлань спала. Что ж, так проще. Высшая милость уйти во сне так ничего и не поняв. Я постаралась дышать равномерно, чтобы успокоить бешено бьющееся сердце. За моей спиной почти вплотную стоял Кан Ло, кажется, он должен был подстраховать меня, если я все же не смогу собраться с духом. Это даже хорошо, что он так близко у меня будет только один удар.

Я медленно подняла атам над головой, под неприятный скрипучий смех госпожи Ма Ши, а, потом чуть продвинувшись корпусом, ударила за себя. Попала я как и ожидалась по Кан Ло, это была хорошая новость, плохая я его не убила. Мгновенно разжала пальцы и выпустила рукоять ножа, шарахнулась в сторону, за мгновение до того, как на меня обрушилось ужасающее давление, прижала к светящийся и впитывающей кровь раненого демонического практика формации талисман извлечения ци. Светиться печать формации стала не так ярко. Что ж приятно осознавать, что я была права. Вот только это осознание, судя по всему, последнее,что будет в моей короткой жизни. Ужасающее давление госпожи Ма Ши буквально прибило меня к земле, казалось, я слышу, как трещат кости, я не могла вздохнуть, но в тот момент, когда я почти потеряла сознание, мне показалось, я увидела промелькнувший черно-золотой силуэт лиса. Где-то на грани слышимости раздался крик, переходящий в вой:

— Что б тебя, Курама!

“Значит, его зовут Курама”, — отметила для себя машинально и прокатившись по земле, с некоторым запоздалым осознанием поняла, что я только что уклонилась от удара Кан Ло. Откат клятвы ударил по нему не так сильно, как бы мне хотелось. В идеале он должен был подыхать и корчиться у моих ног в муках, однако он, как, впрочем, и я, оказалось, неплохо владел техникой двойного сознания. Что не удивительно Схуанчун иши цзишу изначально демоническая техника, позволяющая скрывать сознание и разум от последователей праведного пути, выставляя на поверхность “нормального” себя. Дав клятву в таком состоянии Кан Ло сильно ослабил откат. Ведь давал ее праведный культиватор Кан Ло, а убить меня сейчас пытался последователь демонического пути.

— Госпожа Лилу, знакома с техникой двойного сознания и на столь высоком уровне, что даже наставница не заметила ничего. Я впечатлен.

Я только пожала плечами и мило улыбнулась, ну я надеюсь, что получилось мило.

— Как показал опыт пару стрел лучше припрятать.

—И вас не смущает, что эта техника демоническая. — Мы с Кан Ло замерли друг напротив друга словно на балансире, одно неловкое движение и ты мертв.

—Ни в коем разе. Она себя очень хорошо показывает каждый раз, когда я поддаюсь своим сердечным демонам.

Кан Ло хмыкнул. Ну да, поддаваться демонам в сердце и следовать демоническому пути — это две разные вещи. Сильно разные.

Кан Ло сорвался первым. У него была та же ситуация, что и у меня. Если этот удар будет фатальным, то откат пусть и сильный он сможет пережить, а вот череда откатов, скорее всего, если не убьет, то сильно искалечит. Повреждения меридианов и ядра, крайне плохо поддаются исцелению, по себе знаю.

Нож Кан Ло, чиркнул по щеке острой болью. Развернувшись корпусом и пропуская его мимо, постаралась ударить в седативнуюточку сердца на спине гребнем веера, и одновременно использовать направленную огненную волну. Первое не получилось, а вот второе сработало. Вот только он все равно был жив. Ранен, обгорел, но жив и очень-очень зол. Если раньше Кан Ло использовал только оружие без ци или техник, чтобы уменьшить откат, то сейчас, судя по всему, откат его уже не волновал. Вокруг моего противника сгущалась удушающая бордово-черная ци, во сполохах которой проглядывались силуэты душ и черепа. Чудесно, мой противник — "поглотитель душ". У меня появилась очень неприятная догадка:

— Пятнадцатый принц-консорт?

— Госпожа Лилу, умна, как и говорила, моя наставница.

Когда огромная масса некротической ци рванула ко мне, я ответила шквалом огня от полностью раскрытого веера и, используя технику парящих шагов, отпрыгнула за жертвенник. Остатки ци, Кан Ло, прорвавшиеся сквозь огненный щит ударились о барьер жертвенной формации. Как удачно! Впрочем, сейчас было важнее другое. Из чехла, под огненными талисманами я достала еще пару талисманов извлечения ци. К счастью, они работали! Их я начала рисовать на территории снежного царства, когда смогла понять структуру формации, под жертвами. Но очень надеялась, что они мне не пригодится. Пригодились.

Судя по тому с какой силой долбил Кан Ло по защите формации, он был немного не в себе. Возможно, неспособность убить того, кто намного слабее, чем он сам выводила пятнадцатого принца-консорта из себя. Я немного помечтала о том, как красиво убью его, а потом приняла реальность. Сама я его не убью, даже истощенного откатами. Лидерами демонического пути за красивые глазки не становятся. Идея, пришедшая мне в голову, была абсурдна. Я ведь ничего не знала о свойствах камней, в которые заключены мои спутники, но это была ситуация, когда на кон надо поставить все.

Мне понадобилось много решимости, чтобы после очередной атаки Кан Ло, рвануть в сторону кристаллов, в которых заключены Сой Фанг и другие. Не знаю, сколько раз я успела возблагодарить Будду и всех богов за то, что потратила время на технику парящих шагов и танца с веером. Кристал с Сой Фанг, на который пришелся основной удар, пошел трещинами, а меня, задетую по касательной откинуло в сторону. То, что я не ударилась об кристалл с Фу Тао, тоже можно было назвать чудом. Если подумать, мне исключительно везло последнее время. Не к добру это, ой не к добру!

— Кажется, благородная госпожа Лилу, не собирается сражаться, а лишь трусливо, как мышь убегает от противника. — Кан Ло шел в мою сторону, не спеша демонстративно, поигрывая сгустком некротической ци.

— Благородная госпожа здраво оценивает свои силы и планирует стать первой в этом поколении, кто вознесется! — огрызнулась я, и очень технично спряталась за кристаллом с Фу Тао, и он тоже пошел трещинами. Приятно, когда все идет по плану. О том, что после того, как кристаллы разрушаются, на землю могут упасть лишь мертвые тела, я старалась не думать.

Нашу игру в кошки-мышки с Кан Ло ненадолго прервал прилетевший откуда-то и врезавшийся в дерево огромный черный лис. Я тихо сглотнула и постаралась спрятаться за дерево. Если даже будучи заключенный в кристалл и представляющая собой духовное сознание госпожа Ма Ша настолько сильна, то я для нее буквально на щелчок ногтя. И даже если я здесь умру, даже если мы все здесь умрем, мы должны сделать все,чтобы она не вырвалась из своей тюрьмы. Красота — красотой, сила — силой, но окончательно свихнувшаяся основательница демонического пути это в нашей тихой и почти мирной жизни культиваторов бессмертия явно лишнее.

Когда в дерево прилетела очередная порция некротической ци, я выдохнула. Пока действия Кан Ло мне на руку, просто я начинала уставать. Постоянные увороты, кульбиты, редкие атаки, которые не приносили особого успеха. Да, я надеялась на то, что откат добьет Кан Ло, но пока получалось, что он прибьет меня раньше, просто потому, что я выдохнусь! Уже сейчас я была на пределе. Поэтому ничего удивительного не было в том, что в какой-то момент я потеряла концентрацию и неудачно приземлившись, едва не упала. Чтобы восстановить равновесие мне понадобилось пара секунд, но этого Кан Ло было достаточно, чтобы прицельно метнуть в меня сгусток ци. Ненавижу! Мог бы хоть как-то разнообразить атаки, а то создавалось впечатление, что он просто играет со мной! Разве ему не надо спасать госпожу Ма Шу от Курамы? Впрочем, что-то мне подсказывало ей особой помощи не нужно.

Я закрывала глаза, чтобы не видеть летящих на меня душ, и смирилась с тем, что на этом моя жизнь закончится, но спустя секунду, а потом и вторую ничего не случилось. Наоборот, я услышала звуки столкнувшихся мечей. Открыв глаза, я подавила смешок. Моя догадка оказалась правильной: Сой Фанг и остальные заточенные в кристаллы, после их разрушения оказались на свободе и, кажется, жаждали реванша. Так что сейчас Кан Ло пытался отбиваться сразу от троих мечников. И если от Линь Сюаня и Сой Фанг это было ожидаемо, то умение Фу Тао махать мечом да еще левой рукой стало для меня открытием. У него же профильное оружие — кнут! Впрочем, возможно я просто что-то о нем не знала. За дальнобойные атаки отвечал Чан Юншень, который виртуозно выбирал момент, когда никто из союзников на пути не стоял. Вот только атаки, которыми бил Кан Ло в ответ, были гораздо сильнее, чем те, что проходили по мне, да и урон наносили больше. Кажется, нам для победы нужно что-то или кто-то еще. Значит, придется будить Юлань. Осталось понять как. Формация жертвенника уже едва тлела, жаль, талисманов, выкачивающих ци у меня больше, не осталось. Сложные они. Стянула сестру с жертвенника весьма неаккуратно ее уронив. Мимо пролетела Сой Фанг, умудрившаяся в полете извернуться и, оттолкнувшись от жертвенника, устремиться обратно, используя собственное ускорение, для усиления атаки. Это ж что он с ними такое делает? Я потрясла головой и порадовалась, что пятнадцатый принц-консорт — это сейчас не моя проблема. Меня смущало то, что Юлань не проснулась даже после того, как сильно ударилась о землю. Жертвенник, конечно, не сильно высокий, но удар должен был чувствительным. Значит — это чары. Ну, я надеюсь, что — это чары. В конце концов, “Мэн”, заклинание сна, является одним из самых простых в наложении. При правильном подходе оно могло дать много преимуществ. Вот только снималось оно легко и наложить его на практика выше уровнем было сложно. С замиранием сердца я наложила на сестру заклинание пробуждения “Хуаньсин”. Вначале мне показалось, что не сработало, но все же, даже демонические практики любят идти проторенными дорогами. Просто из-за того,что заклинание накладывал практик значительно выше меня по уровню, Юлань долго не просыпалась. Выглянув из-за жертвенника еще раз, убедилась, что пока лучшее, что я могу сделать, это отсидеться здесь. В конце концов, в данном случае встревать с непрошеной помощью, только портить ребятам рисунок боя. Но для меня стало буквально откровением, что центральным нападающим на Кан Ло стал Фу Тао. Это с его-то повреждениями! При этом если я не ошибалась, наследник клана Фу, не использовал внутренней энергии, все его атаки были физическими, но наносились с такой силой и скоростью, что я видела лишь остаточное изображение меча. Если бы мне надо было описать его стиль сражения, то это было бы: гром и молния. А еще, мне казалось, что его стиль боя заточен под два меча и именно из-за этого ему и была нужна помощь Линь Сюаня и Сой Фанг, в некоторых своих связках он просто оставался без защиты, абсолютно открытым.

Всполохи черно-золотого и черно-алого в отдалении вызывали у меня мелкую дрожь. Мне даже думать не хотелось о силах, которые там столкнулись. Очень не хотелось, но не думать я не могла. За спиной закашлялась Юлань, которая наконец-таки стала просыпаться. Что ж героиня, возможно, станет той, самой кавалерией, что переломит ход битвы. Ну, если верить второсортным романам, которые так любит сестрица.

— Лилу! — Окликнула она меня и сразу выдала шокирующую новость — Кан Ло, он, демонический практик!

— Да быть не может?— деланно изумилась я. — А с виду такой приличный молодой человек.

Ну не могла я отказать себе в некоторой доле сарказма. Мне очень хотелось попросить Юлань в следующий раз, поступать, как нормальные сестры таскать в секту щенков, котят и прочую мелкую живность. Вот только наши разговоры все-таки привлекли внимание того, кого не стоило упоминать так громко. И Кан Ло вспомнил, что все затевалось собственно ради принесения кого-то в жертву. Мощный выброс некротической ци раскидал ребят, в стороны.

— Позер, — фыркнула я, понимая, насколько данное замечание неуместно сейчас. Кан Ло шел медленно. Его глаза горели красным, а демоническая и некротическая ци закручиваясь вихрем вокруг трепали полы ханьфу и волосы. Меч небрежно опущен, казалось, предыдущая битва для него была разминкой. Вот только если приглядеться, он явно был ранен, измотан и не так величествен, как хотел казаться.

— Лилу, госпожа проявила к тебе величайшую милость и была готова принять как ученицу, а ты предала ее.

Технически нет, но спорить я не собиралась, и медленно отходила, пытаясь так же оттащить Юлань, которая несколько не осознавала масштаба проблем и пыталась что-то вякать из разряда: как так? Кан Ло, вернись на светлую сторону и что-то еще из серии “милые глупости”. Она даже умудрилась вырваться из моей хватки и выйти вперед, стоя во все еще светящейся и не до конца погасшей формации. Принц-консорт остановился, на мгновенье мне показалось, что в нем что-то заколебалось. Вихрь ци, стал тише. Успокоился? Задумался? Действительно повелся на это вот ее лепетание о мире и дружбе?! Нет, я, конечно, читала о таком в тех самых романчиках, которыми сестра засоряла себе голову, но увидеть такое на самом деле не ожидала. Момент, когда Кан Ло ударил, Юлань пропустила, да и я не заметила, просто каким-то звериным чутьем рванулась вперед, схватив за шиворот, дернула сестру назад и развернувшись закрыла собой. И уже застонав от острой обжигающей боли, вспомнила, если кровь Юлань должна была выпустить его наставницу, как он мог прислушаться к словам наивной дурочки. А потом я провалилась во тьму.

Эпилог

Когда я пришла в себя, то долго рассматривала знакомый потолок. Осознание того, что я все-таки выжила, приходило постепенно, с тягучей пульсирующей болью в каждой частичке тела. Еще дольше приходило осознание того, что раз я смотрю на резной потолок в своей спальни, то тайное царство закрылось. Я усмехнулась и тут же застонала. Мне на мгновенье показалось, что ребра сломали заново. Хотя признаюсь не была уверена, что они сломаны.

На звук прибежала взъерошенная Чуань -Чуань с красными как у кролика глазами.

— Госпожа!

Я слабо махнула рукой и с трудом выдавила из себя:

— Воды.

Воды мне налили, попутно вываливая все последние новости: тайное царство действительно закрылось. Причем закрылось как-то странно, судя по всему, оно то ли снова запечатано, то ли разрушено. Оба варианта меня устраивали. Госпожа Юлань со своими спутниками убили ужасающего пятнадцатого принца-консорта демонического культа, который маскировался под обычного практика праведного пути и даже, о, ужас, прибился к госпоже Юлань. Но, разумеется, она, раскусив его уловки, дала бой и даже нанесла решающий удар. Хотя и не сумела сдержать слезы, так как относилась к этому недостойному, как к близкому другу. Я охала и ахала, больше от боли, чем от восхищения, но не перебивала этот поток сознания.

В какой-то момент до Ся Чуань, наконец-то дошло: неплохо бы пригласить врача и сообщить дедушке, что я очнулась. И меня, наконец, оставили в тишине и покое, дав возможность немного подумать. То, что последний решающий удар нанесла Юлань, меня удивило не сильно. Я уже не раз замечала, что ей просто запредельно везет. Если бы жизнь была книгой, то сестра, несомненно, была бы героиней. А раз так, то, возможно, ей действительно под силу было бы разобраться и с Кан Ло и с Ма Шей. Пока я была погружена в свои мысли, в комнату вошел молодой человек с ясными глазами, выглядящей от силы на шестнадцать и я вполне бы могла обмануться, если бы не знала, что ему сильно за пятьдесят. Патриарх долины медицины и по совместительству мой постоянный лечащий врач, мастер Ма Шэн. Признаюсь, при этой мысли меня немного передернуло. Уж больно свежи были эмоции от общения с обладающей похожим именем женщиной.

—Тц-Тц-Тц..., надо же, еще жива. Я уж думал — отмучился, — весьма огорчился безумный старик.

—Не дождешься, — огрызнулась я и поморщилась, протягивая руку, чтобы он мог определить мой пульс. Этот момент я не любила чуть меньше, чем семейные завтраки, руки гениального врача, по ощущениям напоминали мне змей, холодных и крайне неприятных на ощупь. По венам и меридианам медленно потекла теплая ци. Старик прислушивался к чему-то и с каждым ударом сердца делался все задумчивее и задумчивее.

—Ну? —не выдержала я.

—Тц, нукалка, совсем манеры растеряла, пока по болотам бегала.— Возмутился старик в теле мальчишки, дернув себя за волосы.

—Я не бегала по болотам, — огрызнулась и закашлялась. Накатывающая слабость заставила откинуться на кровать. Мастер Ма Шэн, вздохнул, достал маленький флакончик с чем-то красными и накапал это в чашку.

—Пей давай.

Выпила. На вкус гадость страшная. Впрочем, я не знала лекарств, которые были бы приятными на вкус.

— Что же, могло быть и хуже. Как ни странно, ни новых повреждений в меридианах, ни трещин в корнях. Чем тебя приложили? А то твоя сестрица на этот вопрос только плачет и ничего вразумительного сказать не может.

— Ма Шэн, тебе не кажется, что допрашивать мою внучку, которая только очнулась после долгой комы — это неразумно!

Дедушка. Непонятно чему умилилась я.

— Я в порядке, дедушка, — попыталась изобразить из себя здорового и полного энергии практика. Насмешливые взгляды двоих стариков подсказали, что получолось у меня так себя.

— Мастер Ма Шэн, меня некротической ци ударили, — быстро ответила, я пока эти двое не сцепились языками. — Дедушка, надеюсь, Юлань наказали?

Судя по его смущённому выражению нет. Так и думала. Победа над принцем-консортом, пусть и сильно ослабленным, много чего стоит. И, разумеется, такую мелочь, как нарушение устава, сестре простили.

— Лилу, надо отдыхать, — Мастер Ма Шэн, схватил деда за рукав и буквально вытащил от меня. Все же забавно это смотрелось, как щуплый на вид подросток легко утаскивает практика могучего как сосна. А меня потянуло в сон. Чтобы там мне ни накапал патриарх долины медицины, снотворное из этого было великолепным.

В постели я провалялась почти два месяца. Периодически ко мне забегала Сой Фанг, которая рассказала, чем же в действительности все закончилось после того, как я была ранена. Как я и предполагала, Хотя Юлань нанесла последний удар, но и без него у Кан Ло было мало шансов выжить. Во-первых, по нему прилетел мощнейший откат в виде девяти небесных громов, а во-вторых, после моего ранения лис, до этого занятый госпожой Ма Шей, почему-то резко переключился на принца-консорта. Буквальна пара ударов мощной лапой демонического лиса, лишили Кан Ло каких-либо сил сопротивляться. Подозреваю, в таком состоянии и я бы его добила. Но эта честь выпала Юлань, а лис вернулся к недовольной поворотом дел основательнице демонического пути. Что происходило между этими двумя, Сой Фанг внятно описать не смогла, важен итог. Дерево, в котором была заточена Ма Ша, было уничтожено, вместе с духом и Хунь ци, кажется основательница демонического пути называла это иначе — крестражем. После того как дерево погибло, тайное царство тоже начало рассыпаться на части и, сумеет ли оно восстановится, а также сколько лет на это понадобиться неизвестно.

Отметила она и сокровище, которое продемонстрировала в этой битве Юлань, судя по всему, она нашла его где-то в царстве. Что и как использовала сестра, Сой Фанг не рассмотрела, но Юлань окутал сияющий свет, превратившийся в наручи и легкий нагрудник. Собственно даже после того, как сестра пропустила пару ударов Кан Ло стало понятно, что некротическая ци никак не влияет на Юлань и не наносит ей никакого урона. Более того, если верить Фу Тао, непонятно с чего решившего, что на сестре давно утерянный Гуанхуэй шаонюй дэ кайцзя, запас ее ци, при ношении доспеха сияющей девы вырастал в два, а то и в три раза. Я завидовала. Сой Фанг тоже.

Фу Тао, кстати, окончательно покинул свиту Юлань и вернулся в секту Фу. Судя по отголоскам бушевавших там страстей свое положение наследника он не собирался отдавать без боя. Все-таки странный он, падший гений. Сой Фанг, когда взахлеб рассказывала о сражении рядом с ним, обмолвилась, что он вполне мог претендовать на титул Цзянь шэнь. Богом меча за красивые глазки не называют, в истории праведного пути такой был один, и если уж Сой Фанг в таком восторге, значит, стоит присмотреться к молодому мастеру, вдруг он и правда реинкарнация великого, впрочем, одна мысль о таком абсурдна и смешна.

Приходил дед, причем не один, а с отцом, главами пиков и патриархами. Разумеется, в спальню все это собрание просто бы не поместилось, проще было мне выйти в сад и уже там отвечать на бесконечные вопросы. Когда отвечать устала, потребовала от Чуань-Чуань, принести мне сумку, там были кристаллы с записями. Пока копалась, нашла странный сверток, который решила посмотреть потом. Кристаллы отдала. Всех выгнала. Долго сидела на скамейки понимая, что в кровать не вернусь. Мне просто надоело лежать. Вспомнив момент из разговора с Ма Шей, заставила бедную Ся Чуань буквально перевернуть двор в поисках чего-то оставленного матерью Нашли. Старая потрепанная книга сказок и легенд действительно без обложки. В детстве, когда я еще не полностью отказалась от попытки завоевать благосклонность родителей она была моей настольной книгой. Еще бы — один из редких подарков матери. На день рождения. Юлань если не ошибаюсь тогда подарили золотую сферу, инкрустированную драгоценными камнями, которая эти самые сказки и легенды рассказывала приятным мелодичным голосом. На всякий случай свиток сожгла. Горел он неохотно, но все-таки горел. Именно после того, как крестраж долгое время находившийся рядом со мной обратился в пепел я почувствовала себя лучше. Настолько лучше, что отправилась в Иньин Гу. Мне было интересно, есть ли там записи об основательнице демонического культа.

Старик встретил меня неласково, что, впрочем, не удивительно. Взятые книги я еще не вернула и более того, я их еще не переписала. Но, препятствовать мне не стал. Вынести я бы ничего не смогла, это да. А вот поискать в самой библиотеке, было можно.

Здесь все дышало покоем и умиротворением. И это чувство казалось мне настолько зыбким, словно утренний туман, что я долго стояла, не решаясь войти в круг света, чтобы оставить запрос. Вот только при попытке сформулировать этот самый запрос я столкнулась с проблемой: я не знала, какими иероглифами пишется “крестраж”. Долго крутила в руках кисть, а потом не выдержала:

— Да как же пишется этот распроклятый крестраж?!

— А тебе зачем?— Услышав за спиной хриплый голос, я вздрогнула и обернулась. Хранитель. Он же не говорит. Пока я смотрела на него широко раскрытыми глазами, старец не выдержал и переспросил:

— Что ты хочешь знать про крестражи?

— Все, — пискнула я и прокашлялась. Уж больно странно сейчас прозвучал мой голос.

— Крестражи — это осколки сознания, которые создала Маша. Ближе всего к ним техника Цзиншэнь чжуцзао цзю. Когда практик оставляет после себя свой духовный образ. От количества ци вложенного в технику будет зависеть автономность образа. Вот только крестражи имеют много отличий, например, часть ее крестражей не только обладает значительной мощью, но и может захватить подходящее тело, чтобы воссоздать Машу в нем или вырастить новое, для тех же целей.

Мне понадобилось некоторое время, чтобы осознать масштаб проблем.

— А почему вы раньше об этом хоть кому-нибудь не рассказали?! — вырвался у меня крик души.

— Не спрашивали, — равнодушно пожал плечами хранитель. — мастер специально оставил такую установку.

— Мастер? — переспросила я, а потом уточнила. — Кто ваш мастер?

— Мастер Вася. Он создал мой духовный слепок для поддержания библиотеки.

На этот раз я молчала дольше, пытаясь собраться с мыслями, которые разбегались как крестьяне от демонического практика.

— А где сейчас мастер Ва Ся?

Ну а вдруг, госпожа Ма Ша же была живее всех живых.

— Связь с прототипом потеряна. Голокрон, так нас назвал мастер Вася, перешел в автономный режим.

А дальше начался допрос. Я задавала и задавала вопросы и чем больше получала ответов, тем страшнее мне становилось. Из рассказов хранителя получалось, что началась эта история очень и очень давно, когда трое жителей чудесного города Мосыкэ оказались здесь. Изначально их целью было найти путь домой, но со временем, чем сильнее они становились, тем больше противоречий между ними накапливалось. Госпожа Ма Ша уже не хотела домой, она хотела вечной красоты, вечной жизни и вечного обожания. И даже нашла путь воплощения своих желаний, в какой-то момент став сильнее, чем мастер Цзи Ма и мастер Ва Ся, которым пришлось приложить немало усилий, чтобы просто запечатать ее. Лис Курама, был когда-то мелким демоническим лисенком, которого запечатали в ребенке, чтобы спасти их обоих, подробности Хранитель не рассказал, судя по всему, он их просто забыл. После того как госпожа Ма Ша оказалась запечатанной, оба мастера продолжали заниматься практикой и искать путь в волшебный город. Но в итоге мастер Цзи Ма вознесся, став бессмертным, а мастер Ва Ся, собирался последовать его примеру, когда наткнулся на первый крестраж основательницы демонического пути. Обладая сильным чувством ответственности и, не желая оставлять последующим поколениям такую проблему, основатель Бай Хе отправился на поиски спрятанных крестражей. Как сказал хранитель, до момента потери связи с прототипом мастер Ва Ся успел уничтожить пять крестражей. Сколько их еще точно не известно, но мастер предполагал не меньше двенадцати.

В какой-то момент я сильно пожалела, что меня не убили. Как мастер Ва Ся я обладала столь же сильным чувством ответственности и уже примеряла на себя поиски этих самых крестражей. Впрочем, в какой-то момент я поняла: не все принцы-консорты демонического культа обладали связью с прародительницей, возможно, эти самые крестражи спрятаны так глубоко и далеко, что их никто и никогда не найдет. А значит можно расслабиться и жить своей жизнью. Дедушке я, конечно, обо всем расскажу. Ну просто,чтобы он был в курсе, а пока можно поискать другой способ восстановить меридианы. Если есть один, даже два, значит, есть и третий, и четвертый.

Вернувшись к себе, я вспомнила о свертке,который остался в сумке, который я туда точно не складывала и который еще не смотрела. В хранилище, никто кроме меня залезть не мог, но в теории, если практик обладал достаточным развитием, он был способен рассеять защитные чары или даже разорвать духовную связь между мной и хранилищем. Но так как я вполне спокойно туда залезала — значит, связь не нарушена. Сверток я разворачивала дрожащими от волнения руками. А потом долго сидела и смотрела на выкопанный с корнем ледяной звездный Ба Цзяо. Смотрела и не верила глазами своим. Впрочем кроме столь необходимого мне растения в свертке оказали и другие травы, какие-то камешки, пара колец, нефритовый браслет. Все то, чего я точно не находила в тайном царстве. По счастью, чтобы я не умерла от любопытства, прилагалась и еще и записка. “Моя драгоценная госпожа, кажется, это то, что вы искали. Также я взял на себя смелость добавить некоторых трав. Мастер из долины медицины найдет им достойное применение, а ваша культивация будет идти немного быстрее. Остаюсь всегда ваш, Курама.” На вопрос, почему мне помогает демонический лис, ответ не находился. Я упрямо перебирала все свои воспоминания, но нигде не находила пересечений с огромным черно-золотым лисом. Однако, я разумеется, не откажусь принять столь ценные для меня вещи и постараюсь отплатить ему при возможности. Ну, хотя бы за ушком почешу.

Некоторое время дни текли тихо и мирно, я восстанавливалась. Мастер Ма Шэн варил эссенцию для восстановления меридиан, и все шло своим чередом.

***

Над Бай Хе было синее-синее небо, не тронутое ни следом облака. Такое чистое и прозрачное, каким оно бывает не каждый день. Безмятежное. Равнодушное. Далекое. Идеальная иллюстрация к словам Чжуан-цзы: настоящее счастье — недеяние. Кисть медленно скользила по листу рисовой бумаги, оставляя за собой чернильный след, блестящий и плотный словно изгиб шелка в руках танцующей девушки. Ветер запутался в бамбуковых подвесках, и только этот звук нарушал тишину моего зала. В каллиграфии я находила успокоение, ценную возможность усмирить демонов моей души и возможность хоть на время усмирить пожирающее изнутри нетерпение. Я жаждала получить свой эликсир.

— Госпожа!

Капля тягучих чернил задрожала на кисти и расплылась уродливой кляксой на почти законченной надписи. Сжечь! Кого или что решу позже.

— Госпожа!

Запыхавшаяся Чуань-Чуань оперлась на дверь тяжело дыша.

— Госпожа!

— Это я уже слышала, — Прервала я ее. — Либо ты сейчас скажешь что-то важное, либо ступай подметать двор!

— Над пустыней Цзиньцзы появилась огромная летающая гробница!

Послесловие автора:

Я закончила. Закончила первую книгу из неназванного еще цикла. Изначально история Бай Лилу, задумывалась как отдельная история, без продолжения. Но сначала появился Дима и протащил за шкирку Васю с Машей, затем стало понятно, что в одну книгу, с такой злодейкой я не уложусь.

Сейчас “Тайное царство” моя вторая полноценная законченная книга и я очень рада, что вы дочитали ее до конца, и были со мной эти полгода, которые я писала ее. Отдельная благодарность читателю Заглянувшему, который не оставляет меня вот уже вторую книгу. А еще моему мужу, который ловит меня на поворотах, и притормаживает в самых нужных местах.

Встретимся в новой?)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Эпилог