При загадочных обстоятельствах [Михаил Яковлевич Черненок] (fb2) читать постранично, страница - 44

Пришлось Антону опять проявить инициативу; - Когда вы с ним последний раз встречались? - С чего бы мне с ним встречаться? Я с Барабановым вообще не встречаюсь. - А ведь дедавно вас с ним видели. - Интересно, где?.. - В ресторане. Тузкова замешкалась, однако, видимо, решив перейти в наступление, иронично усмехнулась: - Там не один Барабанов был. - Кто еще? - Полный зал народу. - Но вы-то с Андреем в ресторан пришли, - А вы-то за нами следили?! - передразнив, неожиданно вспыхнула Туэкова. Бирюков сдержался: - Мы, Майя, слежкой не занимаемся. Других забот хватает. Не пойму - что вас обидело? - На каком основании я должна перед вами отчитываться? С кем пошла, куда пошла... Вы разве муж мне?.. - Я сотрудник уголовного розыска... - начал было Антон, но Тузкова грубо оборвала: - И это дает вам право задавать интимные вопросики? - Не раздувайте из мухи слона. Я пришел не ради амурного разговора. Тузкова, вероятно, осознав беспочвенность своего возмущения, тихо проговорила: - Ну, а чего Барабанова мне клеите... - В тот вечер, когда вы были с Андреем в ресторане, его крепко ударили. Не знаете, кто? - Не знаю, - поспешно ответила Майя. - Барабанов вышел из ресторана раньше меня. Когда я подошла к нему, у него уже был синяк под глазом. - И вас это не заинтересовало? - Андрей сказал, что не разглядел, кто ему кулак припечатал. Все? - Нет, Майя, не все. Не слышали, как серебровский шофер Тропынин хотел по телефону подшутить над Барабановым насчет покупки машины? Тузкова отвела взгляд в сторону: - Не слышала. - Ложный ответ. - Хотите сплетницей выставить? - Хочу знать правду. - А потом скажете Тропынину, что я на него наговорила... - У меня нерушимое правило: собирать информацию, а не распространять. - Честно, Тропынин о нашем разговоре не узнает?.. - Не будем торговаться, не на базаре... Майя нахмурилась, прикрыла полой халата обнаженную ногу и стала рассказывать, как лаборантка Вера и шофер из Серебровки Тропынин безжалостно разыграли Барабанова. Сейчас Тузкову прямо-таки нельзя было узнать. Антону даже показалось, что она всерьез подражает телевизионной пани Монике. Слушая, Бирюков не мог избавиться от тревожного предчувствия и краем уха стал ловить посторонние звуки. За стенкой крутили магнитофон, в подъезде тоскливо мяукала кошка, на кухне тихонько журчала вода, бегущая из крана. - Вера и Тропынин звонили при вас? - спросил Антон, когда Тузкова замолчала. - Не-е-ет. Сергей снял трубку, чтобы звонить, а я закончила анализ и ушла из лаборатории. - Но вы вроде как уверены, что они звонили... - Само собой, уверена, Верка на каждом шагу мстит Андрею. Бирюков хотел задать очередной вопрос, и вдруг показалось, будто то ли у шифоньера, то ли у платяного шкафа скрипнула дверца. Он чуть-чуть скосил глаза вправо и заметил, как одна из голубых створок ниши, начавшая было раскрываться, медленно прижалась на прежнее место. Тузкова, видимо, стараясь отвлечь внимание, капризно вздернулась: - Собственно, что вам от меня надо? - Шурупа знаете? - неожиданно спросил Антон. На лице Тузковой мелькнуло похожее на испуг недоумение: - Кого-о-о? - Бывшего "Шуровоза", Сашку Бабенко. - Сто лет не видала, - с усмешкой ответила Майя, но от Антона не ускользнуло, какой силы воли стоило ей ответить спокойно. Придерживаясь намеченного принципа неожиданности, он опять спросил; - Кто у вас прячется в квартире? Лицо Тузжовой вспыхнуло так, словно ей влапили хлесткую пощечину. На несколько секунд Майя даже онемела, затем яростно швырнула медвежонка на пол и подскочила, как ужаленная: - Перестаньте оскорблять! Бирюков тоже поднялся: - Откройте шкаф. - Хотите на мои платья поглазеть? - В женских платьях я плохо разбираюсь. Хочу увидеть Сашку Бабенко. - Это произвол! - Сейчас приглашу понятых... - Вы рехнулись? - Нет, я в здравом уме и трезвой памяти, - Антон быстро прошел к телефону. Краем глаза присматривая за дверью шкафа, набрал номер Голубева: - Слава, срочно с опергруппой - на Целинную! Не забудьте санкцию прокурора на обыск у Тузковой... - Через десять минут жди! - выпалил Голубев. Бирюков бросил телефонную трубку и, по-прежнему не выпуская из вида шкаф, громко оказал: - Выходи, Бабенко, говорить будем! Около минуты в квартире царило гробовое молчание. Затем дверные створки шкафа с треском, словно их ударили изнутри, распахнулись, и оттуда, из-за развешанных на плечиках женских платьев, неуклюже вылез похожий на цыгана здоровенный детина с финкой в руке. Явно бравируя перед Тузковой, он ощерился в улыбке: - Амба, начальник, добровольно сдаюсь. Пока твои не подъехали, давай разойдемся мирно. Отваливаю тебе полторы тысячи. Больше нету, честное слово, - Вот ты какой. Шуруп... - медленно проговорил Антон. - Легким испугом отделаться хочешь? Бабенко, поигрывая финкой, набычился. Что произошло в следующую секунду, Тузкова, видимо, не поняла. Реакция Антона на стремительный бросок Шурупа была мгновенной - финка, сверкнув лезвием, звякнула в прихожей, а сам Шуруп, утробно ёкнув, будто перевернутый тяжелый мешок, глухо ткнулся макушкой в пол. Перемахнув через