Есть так держать! [Олег Константинович Селянкин] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (56) »
— Ничего, Витюшка!.. До весны протянем, а там наши и возьмут фашиста за горло. Сразу легче станет, — часто говорил Федор Васильевич. Но сам он до весны не протянул. Однажды утром, чтобы хоть немного согреться, Витя забрался с головой под одеяло, потянулся к Федору Васильевичу и — отпрянул: лицо коснулось холодной, словно ледяной, руки старика. Витя выбрался из-под вороха одежды, разжег печурку, свернул в трубку последнюю газету и высоко, как факел, поднял ее над головой. Вздрагивающее пламя осветило подернутый инеем угол комнаты и кровать. Федор Васильевич лежал на спине и смотрел прищуренными глазами на потолок. Казалось, что Федор Васильевич не умер, а просто задумался над чем-то важным. Рядом с кроватью железная кружка с водой. В ней плавают разбухшие корочки… Догорела газета, и черные хлопья пепла медленно упали на пол. Комната снова потонула в темноте. Что делать теперь? У кого просить помощи? Теперь уже окончательно один… Страшно Вите одному в пустой квартире. И не потому, что шуршат лоскутья обоев и ветер воет в трубе. К этому Витя уже привык. Пугает другое: а вдруг он сам заболеет? Кто тогда сходит за хлебом? Вся надежда на ребят. Правда, за последние месяцы отрядных сборов не было, но время от времени, смотришь, и постучит в дверь вожатый или пионер. Спросит: как дела, не нужна ли помощь? Или передаст поручение и снова пойдет дальше, пряча лицо в поднятом воротнике пальто. Может, и сегодня придет кто-нибудь?.. А зачем ждать? Почему не сходить самому? Ну хотя бы к Коле Жукову? Вместе с ним учились. Даже в одном звене были… Плотнее укутав шею маминым платком, Витя вышел на улицу. До приятеля только три квартала. Давно фашисты беспрерывно бомбят город и обстреливают его из орудий. Тяжелые снаряды со стоном проносятся над искалеченными домами, над опустевшими скверами, над памятниками, закрытыми мешками с песком, и падают, вздымая грязные снежные вихри, обжигая взрывами стены домов. С выбитыми окнами стоят большие угрюмые дома, покрытые мохнатой шубой инея. Кое-где видны на рамах полоски бумаги, при помощи которых хотели уберечь стекла. Редко-редко можно увидеть торчащую из форточки трубу «буржуйки», а еще реже — идущий из нее дым. Посреди улицы лежит на боку грузовик. Он здесь второй день, и около него намело порядочный сугроб. Бортов у грузовика нет: разломали на дрова. Немного дальше — другой сугроб. Какой-то старичок, а может вовсе и не старичок (все сейчас на них похожи), тащил санки, на которых лежал кто-то, завернутый в белое, присел отдохнуть, да и не поднялся больше. Только сугроб появился на том месте… Не успел Витя пройти и половину пути, как начался артиллерийский обстрел. Снаряд ударил в серую стену дома. Оглушительный взрыв сорвал шапку снега со столба, на котором держались трамвайные провода, а в стене дома появилась уродливая, клыкастая от железных балок дыра. В первые дни, когда фашисты только начали обстреливать город, в том районе, где падали снаряды, прекращалось движение, а теперь на обстрел и внимания никто не обращает.
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (56) »
Последние комментарии
1 час 30 минут назад
2 часов 36 минут назад
3 часов 42 минут назад
4 часов 4 минут назад
4 часов 10 минут назад
4 часов 21 минут назад