Газовый кризис [Виталий Дёмочка] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Виталий Дёмочка Газовый кризис

* * *

Новогодние каникулы закончились в этот раз хуже всего. Вернее, не то чтобы все помирали с похмелья, как никогда, и не хотели идти на работу. Просто в эти тяжелые времена финансового кризиса окончания праздников ждали с нервным напряжением все, у кого были денежные сбережения. Начиная от мелких коммерсантов и кончая олигархами. Причем большинство последних и пострадали крупнее всех. Если мелкий ларечник, разменявший свои пять-шесть тысяч накопленных долларов на рубли летом, когда вера в доллары у людей уже пропала, потерял лишь несколько десятков тысяч рублей, то активы олигархов потеряли порой до миллионов долларов. Но еще вопрос, кто больше переживал за свои накопления, потому что для ларечника эти десятки тысяч рублей значат не один месяц работы впустую. И все имеющие накопления граждане никак не хотели, чтобы выходные заканчивались, потому что это был единственный островок стабильности, когда все знали, что завтра ничего не изменится и они ничего не потеряют. Но вот наступило уже другое завтра, и, хоть это и был воскресный день, все причисляющие себя к среднему и высшему классу знали, что они сегодня могут опять потерять. Кто до нового года, когда доллар и евро ежедневно росли, рискнул и перевел свои сбережения в валюту, тоже не очень уверенно себя чувствовали. То есть они, конечно, радовались, что выгодно вложились, но все это могло рухнуть в один момент, как уже было в девяносто восьмом году. И после того, как менее полугода назад за доллар в пунктах приема давали не больше двадцати трех рублей, чувствовать себя уверенно с ними мало кто мог. Лишь малому кругу лиц была известна дальнейшая судьба рубля и валюты, и то только на ближайшие несколько месяцев. Все остальные же чувствовали себя игроками, которые могут проиграть.

Петр Васильев тоже причислял себя к среднему классу. Хоть он и не был предпринимателем, но его работа менеджером в крупной компании и очень высокая зарплата позволяли ему и жить, не особо отказывая себе в удовольствиях, и еще откладывать деньги. Он ни на что не копил. Это была обычная привычка, имеющаяся почти у всех, у кого есть для этого возможность. То есть он и большинство людей просто копили. Ни на что, просто так. Чтобы были. И вот эти «чтобы были», таявшие с каждым днем до нового года, и не давали Петру покоя. Как, впрочем, и остальным. И собираясь утром на работу, он, как всегда, нервно ожидал обеда, когда ведущие деловых новостей объявят о том, сколько он сегодня потеряет. А в том, что он потеряет, он почти не сомневался. Кризис еще не закончился, и все это прекрасно понимали. У Пети была лишь надежда, что падение рубля, в которых он хранил с лета свои сбережения, хотя бы остановится. Потому что деньги, которые он расходовал на свою неработающую жену Юлю, вся ее косметика, салоны и массажи не шли ни в какое сравнение с теми суммами, которые он терял на разнице курсов валют. Он даже завидовал своему брату Феде, который работал токарем на заводе и, не имея никаких накоплений, вообще не переживал по этому поводу. Цены в магазинах на те продукты и вещи, которые он покупал, изменились настолько незаметно, что, привыкнув за много лет к стабильной инфляции, кризис для обычных людей проходил незаметно. И единственным поводом для переживаний Феди была его жена Катя, которая уже не раз уходила к одному бизнесмену. Вот и сейчас он сидел дома у Пети, куда опять пришел излить свою душу по поводу очередного ухода жены, и плакался на диване Юле, поскольку Петя уже был на работе.

— Блин, ну где же? А, вот… — говорила Юля самой себе, ища в телевизионной тумбе аптечку.

Она поставила ее на журнальный столик и стала искать в ней бутылек успокоительного. По работающему телевизору позади Юли шли новости, и диктор громко говорил о том, что газ в Европу до сих пор не поступает из-за затяжек Украины с подписанием договора и что в холодных странах складывается критическая ситуация. Юля не обращала на это внимания, поскольку эта ситуация с газом из-за украинской стороны была уже привычной в новогодние дни. И даже если в этом году это и происходило несколько жестче, чем раньше, неожиданным и необычным это уже давно не было. Юля открыла бутылек с «Новопасситом» и, накапав в ложечку несколько капель, подсела к сидящему на диване всхлипывающему Феде.

— На, выпей… Успокойся… — утешала она его. — Ни одна баба не стоит твоих слез… Сколько можно уже…

Федя взял ложечку подрагивающей рукой и, выпив лекарство, начал вытирать слезы. Как-то тоскливо посмотрев на новогоднюю елку, он спросил как будто у самого себя.

— Так а че я теперь делать буду? Я ж люблю ее, падлу… Все для нее, все, что зарабатывал… А теперь что?

— Ну ниче… — продолжала утешать Юля, складывая лекарство обратно в аптечку и убирая его. — Наживешь еще себе, заработаешь… Не стоит она тебя, я сколько раз тебе говорила…

Юля говорила это так равнодушно, что было понятно даже Феде, который был явно не в