Иду в глубину [Еремей Иудович Парнов] (fb2) читать постранично, страница - 9

же ты молодец...

Он прикоснулся к лицу Мухина н понял, что тот говорит. Невидимые губы геолога быстро-быстро шевелились, твердая челюсть дрожала и прыгала.

- Николай, дорогой, я не слышу тебя. Я оглох, понимаешь? Но это неважно. Надо проверить, работает ли связь? Потом посмотреть, что с аккумуляторами. Нет света и обогрев, кажется, не действует. Становится чертовски холодно.

А Мухину было худо. Путь к сознанию шел через боль. Голова гудела и кружилась. Мухин сел, а затем тихонько привстал, Черт возьми, кажется, они здесь плотно засели. Что же произошло? Сначала взрыв вулкана, затем этот полет вверх тормашками... Жаль, что Хитров ничего не слышит. Похоже, он здорово струхнул. Но ничего, держится. Да, держаться надо. Крепко надо держаться. Сколько здесь придется сидеть, неизвестно. Но почему же не сработал балластный сбрасыватель? Непонятно. Или он сработал? Тогда они давно были бы на поверхности. А они... Кстати, где же они?

Мухин шарил по пульту, нащупывая знакомые кнопки и переключатели. Так. Значит, радио не работает. Наверное, все лампы полетели. Шутка ли, такой толчок! Только люди могут переносить подобные сотрясения. А хрупкие приборы - куда им. Хорошо еще стекло не треснуло. Не пришлось бы тогда... Ничего не пришлось бы.

- Аккумуляторы вышли из строя. Одни осколки, - негромко сказал Хитров.

Плохо, подумал Мухин. Очень плохо. Связь потеряна. электроэнергии нет. Хорошо хоть углекислотные поглотители сохранились. Не задохнемся, по крайней мере. И вода есть. Значит, еще не все потеряно.

Держись, Володя, теперь наша сила в терпении. Нужно ждать. Там, наверху, наверное, уже принимают меры.

Мухин отыскал спину Хитрова и ободряюще похлопал юношу по плечу. Тот в ответ пожал ему руку.

- Может, поедим? - спросил Володя.- А то я что-то проголодался. "

Мухину эта мысль очень понравилась. Они выпили по чашкс горячего какао, сохранившегося в термосе, и почувствовали себя совсем уютно. Нет ничего успокоительнее, чем атмосфера будничных дел. И поспать бы им вовсе не мешало. Но уснуть здесь, сидя в жестком кресле, было невозможно. Мешал холод и еще что-то, встревоженным зверьком притаившееся под сердцем.

- Второго батискафа здесь у них нет, - говорил как бы сам с собой Володя. - Значит, надо затребовать из Приморска. Да и что это за поиски с батискафом? Можно проискать миллион лет и ничего не найти.

Вдруг Мухин сообразил, как можно общаться с Володей. Он взял руку юноши и стал водить по ней пальцем.

- Ка.. и.. кип... но, - повторял вслух Володя начертанное Мухиным.

- Кинооператор, - наконец прочел он. - Конечно, только он. Ты знаешь, мне кажется, я припоминаю его. Как-то я был на семинаре профессора Кавергина. Он делал доклад о создании в организме человека тех же условий, которые возникают при погружении кита на большую глубину. Он еще называл их таким смешным словом - кетационные условия, дословно - китовые. По-моему, кинооператор очень похож на Кавергина. Может быть, это он и есть?

Мухин написал одно слово на руке Володи.

- Как? - повторил тот. - Как он это делает? Ему удалось разработать несколько приспособлений. По идее они все заимствованы у кашалотов. Эти млекопитающие очень хорошо приспособлены к условиям глубоководной среды, вот Кавергин и позаимствовал кое-что у них...

Мухина заинтересовало Володино объяснение. Кроме того. оно отвлекало от давящей мысли о несчастье. Он стал расспрашивать Володю.

- Какие? - читал Володя неровные движения мухннской руки. - Прежде всего система клапанов, препятствующих выжиманию воздуха из легких на глубине. Кроме того, колоссальное количество дыхательного пигмента, связывающего кислород в мышцах. Обилие пигмента миоглобина позволяет кашалоту запасать кислород не только в легких, но и во всем теле, так сказать. Кавергин перенес эту особенность дыхания кита на человека. Мне самому непонятно, как ему удалось это осуществить. Я просто рассказываю, что слышал на семинаре. Я понял так, что чудовищные давления живому организму не страшны. Ведь наше тело практически состоит из жидкости. А жидкости несжимаемы. Это и школьник знает. Внутренние органы тоже будут работать нормально, если внутри организма установится давление, равное гидростатическому. Кровь но сосудам будет свободно двигаться силой сокращения сердца, так как на любой глубине давление крови будет слагаться из гидростатического плюс давление, развиваемое сердечной мышцей. Ясно?

- Дыхание, - написал Мухин.

- Я же говорю - миоглобин. Кит, он что делает? Вынырнет, провентилирует легкие и опять под воду уходит. Но благодаря миоглобину не только легкие насыщаются кислородом. но и весь организм. Поэтому мышцы животного долгое время не нуждаются в притоке свежей крови, несущей кислород. Вероятно, у этого кинооператора в маску вмонтирована система клапанов, чтобы уравновесить давление, - это раз. А во-вторых, биофизики это уже умеют, в его организм введены вещества, которые спосооны запасать в связанном виде большое количество кислорода и отдавать его по мере надобности