Живущие под усыпальницами [Роберт Ирвин Говард] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

сердце.

– О небо! – хохотнул Конрад. – Джоб, вы серьезно?

– Почему бы нет? – В глазах старика вспыхнул огонек безумия. – Ведь жили на земле вампиры в былые времена... Да и сейчас они остались – в Европе, на Востоке... Помню, как брат похвалялся познаниями в черной магии. Я подозреваю, перед смертью он испытал на себе один из проклятых колдовских рецептов. Он обещал вернуться и забрать меня в преисподнюю!

Мы вышли из дома и пересекли лужайку. Эта часть долины была малонаселенной, лишь в нескольких милях к югу сияли городские огни. Западнее раскинулось поместье Джоба, примыкавшее к владениям Конрада; темный дом безмолвно и мрачно возвышался над деревьями.

Дом – единственная роскошь, которую позволил себе старый скупердяй. На севере, в миле от нас, текла река, а на юге виднелись угрюмые очертания низких, округлых холмов – каменистые, поросшие кустарником склоны Дагота. Странное название! Оно не принадлежало ни одному из индейских языков, хотя, по слухам, впервые так назвал эти холмы краснокожий. Здесь почти никто не жил. На обращенных к реке склонах располагались фермы, но в самих долинах слой почвы оказался слишком тонок, слишком много там было камней и скальных обнажений. Менее чем в полумиле от поместья Конрада высилось обветшалое строение, в течение трех столетий там жили Кайлзы. Во всяком случае, каменной кладке было лет триста, хотя сам дом не раз перестраивался.

Ночь выдалась ветреная и темная. Облака застили луну. Ветер завывал среди деревьев, принося странные звуки, искажая наши голоса. Мы шли к усыпальнице, приютившейся у вершины самого высокого холма. Ниже находилась ровная площадка, на которой стоял дом Кайлзов. Обитатель гробницы словно смотрел на свои бывшие владения, некогда занимавшие пространство от водораздела до реки. И всего-то от них осталось – полоска земли, взбегающая на холм, дом на одном ее конце и склеп на другом.

Как я упоминал, холм, на котором стояла гробница, возвышался над остальными. Наш путь вел по пологому, заросшему густым кустарником склону. Когда мы приблизились к гребню, Конрад спросил:

– Почему Джонас построил гробницу так далеко от фамильных склепов?

– Джонас тут ни при чем, – буркнул Джоб. – Гробницу соорудил наш предок, старый капитан Джекоб Кайлз, и с той поры этот холм называют Пиратским. Дело в том, что капитан был пиратом и контрабандистом. При жизни он почти не выходил из усыпальницы, а особенно любил бывать здесь по ночам. Но так и не занял ее после смерти. Он погиб в море, смертью воина. С утеса, что сейчас над нами, он слепил, не покажутся ли враги. Вот почему скалу по сей день называют Башней Контрабандиста. К тому времени, когда Джонас поселился в старом доме, гробница почти развалилась, и пришлось ее восстанавливать. Мой брат прекрасно понимал, что не найдет покоя в освященной земле. Он тщательно подготовился: заново отстроил гробницу, заказал открытый гроб...

Я был не в силах сдержать дрожь. Мрак, облака, затмевающие щербатую луну, разноголосый вой ветра, хмурые холмы и жуткие слова нашего спутника – все это разбудило мое воображение, населило ночь неведомыми тенями. Я нервно оглядывался на кусты, совершенно черные в едва проникающем сквозь облака свете луны, и ловил себя на мысли, что мне совсем не хочется быть в такой близости от отвесных скал легендарной Башни Контрабандиста, которая торчит из мрачной гряды, словно бушприт.

– Я не девчонка, чтобы бояться теней, – бормотал Джоб. – Я видел в окне его лицо, освещенное луной. В глубине души я всегда верил, что мертвецы разгуливают по ночам... Что это?

Он застыл как вкопанный. Мы инстинктивно напрягли слух. Ветер шумел в ветвях, шелестела высокая трава.

– Ветер, – пробормотал Конрад. – Он искажает звуки...

– Нет! Говорю вам, нет! То был...

Ветер донес пронзительный крик, в нем звучали смертельный ужас и мука.

– Голос брата! – завопил Джоб. – Он зовет меня из преисподней!

– Откуда кричали? – спросил Конрад.

– Не знаю. – По моей коже бегали мурашки. – Может, сверху... или снизу. Странный какой-то крик, приглушенный.

– Объятия могилы и тесный саван не дают ему кричать громче! – визгливо объяснил Джоб. – Ему не лежится на раскаленных жаровнях ада, вот он и кричит! Хочет, чтобы я разделил его участь! Вперед, друзья мои! В гробницу!

– Все там будем рано или поздно, – пробормотал Конрад, и от этого мрачного комментария мне не стало уютней.

Мы едва поспевали за Кайлзом, почти теряя из виду тощую фигуру старика. Он вприпрыжку подбежал к приземистому строению, похожему на тускло поблескивающий череп.

– Ты узнал голос? – обратился я к Конраду.

– Трудно сказать. Ты правильно заметил, он был как бы приглушенный. Может, проделки ветра. К тому же ты сочтешь меня ненормальным, если я скажу: кричал Джонас.

– Не решу, – пробормотал я. – Вся эта история – безумие, но сейчас я готов поверить во что угодно.

Поднявшись к гробнице, мы остановились перед массивной железной дверью. Усыпальница