«Если», 1996 № 12 [Владимир Гаков] (fb2) читать постранично, страница - 3

рядом сильное магнитное поле. Я взглянул на Лопоухого. Он уже спустился по ступенькам и шел к выходу.

— Погоди! — крикнул я.

Он не остановился. Я скатился с лестницы и нагнал его уже снаружи. Тогда он замедлил шаг, глядя мне прямо в лицо.

— В чем дело?

Я не увидел пола под нами, только глубокую тьму, в которой голубым сиянием светилось несколько десятков трубопроводов, сходившихся к керамической оси, проникавшей внутрь пустой сердцевины Земли. Выдолбленной, полой планеты, существующей теперь лишь в виде каркаса, обозначавшего место, которое когда-то она занимала. В виде Земли, которая не в силах перестать падать, Земли, которая не в силах мягко остановиться, Земли, которая…

— Эй, головастик, — спросил Лопоухий, хватая меня за руку, — что с тобой?

Я увидел сигнальные погрузочные огни, отражающиеся в прозрачном полу.

— Ничего… — я перевел дыхание. — Но почему они заглушили моего мыслителя? Хотят, чтобы я медитировал?

Лопоухий нахмурился, затем покачал головой.

— Ты сейчас за восемьсот километров от родного блока, малыш. Мысли не передаются на такое расстояние.

— Восемьсот? — Почти километр — я не мог вычислить точное соотношение — на каждый уровень; кто может себе представить такое расстояние по горизонтали? Мне снова стало нехорошо. Что происходит? Почему я не могу сосчитать? Почему я не могу вспомнить?

— Я не могу…

— Знаю, знаю, — с ухмылкой ответил Лопоухий. — Синдром путешественника. Хуже всего бывает в первый раз. Начинаешь понимать, сколько «тебя» внутри тебя самого, а сколько — в мозгах блока. Мне приходилось видеть людей, от которых оставалась одна шелуха, — вся их личность оставалась там, дома. Их отвозили обратно в совершенно «разобранном» виде.

Я вздрогнул, потом как следует потянулся, проверяя, все ли в порядке.

— Все нормально, — сказал я. Мускулы оставались упругими, о своей убийственной цели я не забыл. Но дальше зияла пустота. Меня охватила паника. — Как я попаду в Куалаганг? Как я найду дорогу? Откуда мне знать, как действовать?

— Успокойся, — Лопоухий потрепал меня по плечу. — Я помогу.

— Правда? Поможешь мне добраться?

Лопоухий ухмыльнулся.

— Даром ничего не делается.

— Чем я должен заплатить?

Он указал на мою сумку с памятью.

— Дашь мне одну из матриц.

Я судорожно сглотнул. Я еще никому не давал свою память, даже Сейне Маркс.

— Хорошо. — Я снова вздрогнул и, помолчав, добавил: — Но я сам выберу, какую.

В подземном поезде в Иерусалим (в Куалаганг поезда не ходят, нам придется лететь на драконе) я понял, что сделал глупость. Понял, как только дрогнул металлический пол поезда. Лопоухий вовсе не был альтруистом, этаким добрым дедушкой. Он был профессионалом, вагонной пиявкой, жил за счет бедняг-новичков вроде меня. Он получит от меня память; я же получил от него сведения, которые мог бы где-нибудь прочесть или узнать у прохожих. Глупо. Настолько глупо, что, по всей вероятности, вся моя самозащита осталась дома, вместе с мыслителем.

Интересно, что еще я утратил?

— Ты собираешься назад, в Мемфис? — нетерпеливо спросил Лопоухий, стоя в центральном проходе и качая в руке мой чехол с оружием. Остальные пассажиры уже вышли.

— Нет, нет. — Я вскочил, схватил обе сумки и вслед за моим проводником вышел из поезда.

Иерусалим! Город памяти и высокого искусства, которым она пронизана! Под жарким солнцем и безоблачным синим небом мы последовали за пассажирами, спускавшимися с платформы по ступенькам, имитирующим обожженную глину. Цветные пятна сабд, шляп, причесок, яркой косметики; затем я увидел, как волной прихлынула толпа.

Я подошел поближе, пробравшись между надушенных и разгоряченных тел, и оказался метрах в трех от этого человека. Высокий, худой, обнаженный, ноги сведены вместе, тело вытянуто, голова склонена на грудь, загорелая кожа в морщинках. Сзади — что-то вроде прямоугольного столба из мягкого дерева. А когда он вскинул длинные, не-гнущиеся руки, соединенные тонкими полосками ткани со столбом, я понял, что это. Крест, распятие, живой памятник. В руках у него были какие-то небольшие темные предметы — то ли пейотлевые таблетки, то ли порошок нирваны или что-то в этом роде. Он пошевелил узкими губами, обнажив зубы, и произнес фразу, прозвучавшую как журчание воды в трубах. Я ничего не понял.

Мой переводчик остался в мыслителе. Вот так.

Я собирался уже купить порошок нирваны, но тут меня поймал Лопоухий, схватив за руку.

— Я чуть не потерял тебя, малыш. Больше не убегай. Представляешь, чего стоит найти человека в этом городе?

— Прости, — сказал я. — Но ты посмотри на этого типа! Так и просится в память.

— Здесь полно распятий, — ответил он. — Пошли. Нам надо найти дракона, который летает в Куалаганг. Вероятно, сегодня мы уже опоздали.

— Ладно, — ответил я, хотя спешить не собирался. Лопоухий наверняка хочет поскорее избавиться от меня, получить плату и подкараулить еще одного новичка.

Мы --">