Встречи со Сталиным [Коллектив авторов] (fb2) читать постранично

Встречи со Сталиным Под редакцией А. Фадеева

ПРОЛЕТАРИИ ВСЕХ СТРАН, СОЕДИНЯЙТЕСЬ!

Ем. Ярославский СТАЛИН — ЭТО ЛЕНИН СЕГОДНЯ

В истории пролетарской борьбы две гигантские фигуры встали во весь рост в середине прошлого столетия — Карл Маркс и Фридрих Энгельс. Они обобщили классовый опыт революционного движения всех стран и народов. Они переработали богатое наследство общественной мысли в области политической экономии, философии и социалистической теории. Они дали человечеству полное и стройное миросозерцание, «непримиримое ни с каким суеверием, ни с какой реакцией, ни с какой защитой буржуазного гнета».^[1] Они явились поэтому законными преемниками «лучшего, что создало человечество в XIX веке в лице немецкой философии, английской политической экономии, французского социализма».^[2] Карл Маркс и Фридрих Энгельс создали первую коммунистическую организацию — «Союз коммунистов» и дали рабочему классу революционную программу мирового коммунизма — «Коммунистический манифест». Они создали I Интернационал, первое «Международное Товарищество Рабочих». Они были руководителями рабочего движения на протяжении десятков лет.

Маркс умер в 1883 году, когда в России только стала складываться первая марксистская организация — группа «Освобождение труда». Маркс мечтал о том, что новый Интернационал, который возникнет после разгрома и распада I Интернационала, после Парижской коммуны, будет Коммунистическим Интернационалом. Но его мечтам не суждено было сбыться.

И Интернационал не стал коммунистическим. Его вожди в значительной степени стали на путь реформизма, повели борьбу против революционных идей Маркса и Энгельса, стали подменять это учение учение оппортунистическим учением о возможности мирного врастания в социализм, о возможности завоевания власти рабочим классом путем парламентской борьбы, о необходимости сотрудничества пролетариата с буржуазными правительствами. Они подвергли осмеянию идеи социалистической революции, проповедуя крохоборческое, бернштейнианское положение, что «движение — все, конечная цель — ничто». Они все сделали для того, чтобы погасить революционную энергию пролетариата, убаюкать его сказками о возможности бескровного перехода к социалистическому строю.

Маркс и Энгельс возлагали огромные надежды на развертывание революции в России. В царизме они видели самый сильный оплот международной реакции, свержение царизма они рассматривали как возможное начало, как толчок к революции ил Западе. Марксистские идеи начали распространяться в России еще в 50-е годы, но тогда они не получили широкого распространения. Лишь с организацией группы «Освобождение труда» марксизм приобретает более широкое распространение, наносит серьезнейший удар народнической идеологий и начинает вытеснять народничество с арены политической борьбы. Однако плехановская группа «Освобождение труда», при всех ее бесспорных заслугах перед рабочим движением в России, «лишь теоретически основала социал-демократию и сделала первый шаг навстречу рабочему движению».^[3]

«Задачу соединения марксизма с рабочим движением: в России, а также исправления ошибок группы „Освобождение труда“ пришлось разрешить Ленину».^[4]

Конец XIX и XX столетие дали миру две новые гигантские фигуры — В. И. Ленина и И. В. Сталина.

Начиная с середины 90-х годов Ленин, тогда 22-летний марксист, становится во главе революционных социал-демократических кружков. Маркс и Энгельс нашли в Ленине своего гениального продолжателя. Один из членов петербургского марксистского кружка, ставшего впоследствии центром петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», В. В. Старков в своих воспоминаниях рассказывает, как поразил тогдашнюю революционную молодежь Ленин, к тому времени глубоко образованный марксист, обладавший богатым литературным и научным багажом, поражавшим и друзей и противников. Эту богатую научную эрудицию Ленин соединял с организаторским талантом, с умением практически ставить важнейшие вопросы борьбы, с глубокой убежденностью в правоте своего дела, с беспредельной преданностью пролетарской революции и революционной страстью. Описывая одно выступление Владимира Ильича, Старков рассказывает:

«Я со своего места наблюдал, какое впечатление его речь производит на слушателей, и видел, что они совершенно опешили и долго не могли притти в себя. На другой день те мои знакомые, через которых нам удалось попасть на это собрание, говорили мне, что такой бешеной страстности и внутренней стойкости и убежденности им не только не приходилось видеть, но они и