Финтифлюшки [Э Тихов] (fb2) читать постранично

Тихов Э Финтифлюшки

Э.Тихов

Финтифлюшки

У Журавлева твердый характер. Спросите кого угодно: товарищей по работе, научного руководителя, жену, Володю, да любого спросите. Только не Леночку, она еще не знает, что такое характер.

Как-то раз Журавлев сидел за столом, склонившись над листом бумаги. Вошла жена. Он поднял голову, долго смотрел куда-то, потом старательно вымарал букву "фи" в длинной формуле, а на ее место аккуратно вписал "бэту". После этого Журавлев на некоторое время задумался. Он не замечал, как начинает нервничать жена. Наконец, с видом человека, прыгающего в холодную воду, выхватил изо рта карандаш, провел над "бэтой" черточку и опять впился в карандаш зубами.

-- Журавлев! -- окликнула жена.

Он оторвался от листа и посмотрел, не совсем понимая, откуда здесь эта женщина.

-- Я больше не могу так, -- сказала жена. -- Уйду от тебя.

Журавлев перестал грызть карандаш, повертел его между пальцами, еще раз осмотрел жену, наклонился над листом бумаги, зачеркнул черточку над "бэтой" и только тогда сообщил свое решение:

-- Угу.

-- Что "угу"? -- растерянно переспросила жена.

-- Угу означает "да", -- не вдаваясь в подробности, объяснил Журавлев. После чего неуверенно зачеркнул "бэту" и снова написал "фи".

Журавлев работал над теорией горения мелко распыленного жидкого топлива. Он получил результаты, которые специалисты в глаза и за глаза называли фундаментальными. Научный руководитель торопил Журавлева с оформлением диссертации. Текст был уже готов, но Журавлев не давал его машинистке. Мешал один-единственный досадный изъян: капелька топлива, попавшая в горячую струю воздуха, сгорала ровно в два с половиной раза медленнее, чем получалось по теории.

Научный руководитель не раз объяснял Журавлеву, что в подобных случаях принято вводить поправочный коэффициент на неучтенные факторы. В теории горения мелко распыленного топлива этот коэффициент принимается равным двум с половиной, что приводит к полному совпадению экспериментальных данных с расчетными. Жена тоже склонялась к тому, чтобы считать поправочный коэффициент красивым завершением многолетней работы и тайком откладывала деньги на банкет. Но надо помнить, что у Журавлева твердый характер, и деньги, скопленные на банкет, лежали без движения.

У Журавлева все по науке. Когда жена уезжает в командировку и оставляет детей на его попечение, он закупает побольше всяческих концентратов, добросовестно, от начала до конца, читает инструкции на пакетах и делает все, как написано. Он теряется только, когда требуется добавить что-нибудь по вкусу. Такие инструкции Журавлев не любит.

На этот раз жена задержалась на работе, магазин закрыли, времени до поезда оставалось в обрез, и она не успевала приготовить ужин. Ничего не оставалось, как доверить это дело Журавлеву. Он сидел в обычной позе, но было видно,что у него не ладится, и жена начала разговор осторожно:

-- Журавлев, я еду в командировку.

-- Хорошо.

-- Что "хорошо"?

-- Все хорошо, только интеграл не берется. Ума не приложу, как этот синус попадает в знаменатель. Ты не знаешь, откуда берутся такие синусы?

-- Не знаю. Я еду в командировку, -- терпеливо повторила жена.

Но именно в этот момент Журавлев догадался, как проучить нахала в знаменателе, и принялся строчить карандашом, быстро превращая хорошую бумагу в макулатуру. Жена понимала, что карандаш уже не остановится, и начала устный инструктаж непосредственно на рабочем месте. Она знала странное свойство памяти Журавлева: как бы ни была занята его голова, все сказанное он запомнит.

-- Володя простужен, -- говорила она голосом гипнотизера, -- поставишь ему

горчичники. Концентратов нет, купишь завтра сам, а сегодня на ужин приготовишь вермишель со шкварками. Возьмешь эмалированную кастрюлю...

-- Хорошо, хорошо, -- прервал ее Журавлев, -- прочитаю и сделаю. Вермишель по-научному.

И тут жена взорвалась.

-- Что ты прочитаешь? -- истерически крикнула она, но не получила ответа и выбежала из комнаты, хлопнув дверью.

Через полчаса Журавлев понял, что проиграл битву с синусом. Он вздохнул и отправился на кухню браться за ужин. Здесь его ждала неприятность. В кухонном шкафу не оказалось пачки вермишели, на которой заботливые люди написали способ приготовления. Вермишель была пересыпана в трехлитровую банку, на банке красовалась этикетка "Огурцы консервированные" и еще какие-то сведения о консервном заводе, которые Журавлев по привычке старательно изучил.

Такого удара он не предвидел. Первое, что пришло ему в голову, -поджарить яичницу, и дело с концом. В холодильнике сразу нашелся кусок сала, однако при самых тщательных поисках удалось обнаружить только одно яйцо. На троих мало.

Потерпев неудачу с яичницей, Журавлев задумался. Леночка уже начинала потихоньку ныть, а Володя, хоть и молчал, время от времени заглядывал на кухню. Тогда Журавлев решительно взял эмалированную кастрюлю, высыпал в нее полбанки вермишели, залил сверху холодной водой, поставил кастрюлю на газ