Иван Болотников Кн.2 [Валерий Александрович Замыслов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (191) »
Валерий Александрович Замыслов
Иван Болотников Кн.2
ЧАСТЬ- I
ЛИХОЛЕТЬЕ
Зазимье. Сидит мужик в курной избенке да скорбно загривок чешет. Угрюмушка на душе. Жита после нови – с гулькин нос: барину долги отдал, соседу-мироеду да мельнику за помол. А тут и тиун 1нагрянул. Подавай в цареву казну подати, пошлины да налоги: стрелецкие, чтоб государево войско крепло да множилось, ямские, чтоб удалые ямщики – «соловьи» – по царевым делам в неметчину гоняли, полоняничьи, чтоб русских невольников из полона вызволить… Проворь деньгу вытряхать. А где на все набраться? Поскребешь, поскребешь загривок – и последний хле- бишко на торги. Вернешься в деревеньку с мошной, но она не в радость: едва порог переступил, а тиун тут как тут. – Выкладай серебро в государеву казну. Выложишь, куда денешься? А избенка полна мальцов- огольцов; рваные, драные, сирые. Глянешь – сердце захолонет. Прокорми экую ораву! А тут еще баба вздохнет: – Худо, батюшка, маятно. А ить зиму зимовать, перемрут ребятенки. И вновь мужик потылицу чешет. Лихо жить у барина, голодно. Надо к новому помещику брести, авось у того посытей будет. Добро, Юрьев день на носу. Захватив рубль за «пожилое», идет мужик на господский двор. Холопы дерзки, к дворянину не пускают. – Недосуг барину. Ступай прочь. – Нуждишка у меня. Холопы серчают, взашей мужика гонят, вышибают из ворот. Мужик понуро садится возле тына, ждет. Час ждет, другой. На дворе загомонили, засуетились: барин в храм снарядился. Вышел из ворот в меховой шапке, теплой лисьей шубе. Мужик – шасть на колени. – Дозволь слово молвить, батюшка. Дворянин супится. – Ну! – Сидел я на твоей землице, батюшка, пять годов. Справно тягло нес, а ныне, не гневись, сойти надумал. – Сойти?.. Аль худо у меня? – Худо, батюшка. Лихо! – Лихо? – поднял бровь дворянин. – Лихо, батюшка, невмоготу более тягло нести. – Врешь, нечестивец! – закричал барин. – Не пущу! – Да как же не пустишь, батюшка? На то и воля царская, дабы в Юрьев день крестьянину сойти. Оброк те сполна отдал, то тиун ведает. А вот те за пожилое. Положил к ногам рубль серебром 2, поклонился в пояс. – Прощай, государь. Дворянин посохом затряс, распалился: – Смерд, нищеброд, лапотник! Долго бранился. Но мужика на тягло не вернуть: Юрьев день! И государь, и «Судебник» на стороне смерда. Уйдет мужик к боярину: тот и землей побогаче, и мошной покрепче; слабину мужику даст, деньжонок на избу и лошаденку. На один-два года, чтобы смерд вздохнул, барщину и оброки укоротит, а то и вовсе от тягла избавит. Пусть оратай хозяйством обрастает. Успеет охомутать: от справного двора – больше прибытку. Дворяне роптали. Поместья малые, земли скудные, родят сам-два. Мужик живет впроголодь, по осени шапку оземь: – Ухожу, батюшка! И не удержишь: Юрьев день, будь он проклят! Бежит мужик, родовитых господ ищет. А те не моргают, лопатой мужика гребут. У иного оратая и деньжонок за пожилое не сыщется, так боярские тиуны помогут; в сумеречь прокрадутся в избу и прельщают: – Ступай к нашему боярину. Будет житье вольготное. – За пожилое задолжал, серебра нетути. Не сойти мне нонче, – вздохнет мужик. – Дам тебе серебра. Снеси своему господину худородному – ив нашу вотчину. Будешь и с хлебом, и с сеном, и с конем добрым. Боярин наш милостив. Так и сманят мужика. Да если бы одного – селами сводят! А помещику каково? Чем кормиться, как цареву службу нести? Государь что ни год – клич: татарина бить, ливонца воевать. Быть дворянину «конно, людно и оружно». Да где уж там «людно»! Где ратников набраться, на какие шиши доспехи справить? Гуртуясь, дворяне шумели: – Не сидит мужик на земле. Отменить Юрьев день! Завалили государя челобитными, ехали в Москву, толпились, осаждая дьяков у Постельного крыльца. И государь Иван Васильевич Грозный призадумался. Войско держится дворянским ополчением. Но поместья служилых людей запустели. Мужика надлежит привязать к земле накрепко. И царь повелел: установить на землях дворян и бояр заповедные годы. Повелеть-то повелел, да не повсюду. Заповедь лишь на новгородские земли легла. Но как преставился грозный царь, за дело Борис Годунов взялся. Во всю ширь размахнулся! Хлынули в села и деревеньки приказные люди – заносить мужиков в особые писцовые книги. Мужики всполошились: – Пошто за господами записывать? Веками жили без крепости. Приказные пояснили: – То по государеву указу. Повелел царь сидеть вам у господ без выходу, покуда земля не поустроится. Многие мужики ослушались. В Юрьев день, по старинке, сошли было к новым господам, но их ловили, били кнутом и возвращали вспять. С той поры мужик и воскликнул: – Вот те, бабушка, и Юрьев день! Помещики же духом воспрянули. Теперь можно- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (191) »
Последние комментарии