В вагоне [Николай Александрович Лейкин] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
Н. А. Лейкинъ Въ вагонѣ
Въ началѣ апрѣля я возвращался по Николаевской желѣзной дорогѣ, въ вагонѣ 3-го класса, изъ Тосны въ Петербургъ. Публика въ вагонѣ была самая разнообразная, но всего больше было рабочаго народа: плотниковъ, штукатуровъ, каменьщиковъ. Все это ѣхало въ Петербургъ, на лѣтніе заработки. Были также и женщины, въ тулупахъ и въ салопахъ, бъ байковыхъ платкахъ и въ вязаныхъ косыночкахъ, съ ребятами на рукахъ и безъ ребятъ. ѣхалъ съ нами и неизбѣжный рыжебородый монахъ, отъ котораго, вмѣсто розоваго масла и ладана, несло сапожнымъ товаромъ. Монахъ сидѣлъ впереди меня, спиной ко мнѣ. Противъ него помѣщалась молодая баба, въ нагольномъ тулупѣ к съ ребенкомъ въ рукахъ. Ребенокъ то и дѣло плакалъ; баба то и дѣло совала его въ пазуху тулупа и кормила грудью или-же устроивала ему постель изъ подушки, при чемъ совала его на руки монаху. Монахъ морщился, вздыхалъ, но молча бралъ ребенка. — Трудно съ ребенкомъ-то?.. вымолвилъ онъ, наконецъ, чуть-ли не въ пятый разъ принимая его на руки. — И не говори!.. махнула руками баба. — Съ самой Твери маюсь. Зубы у него, что-ли?.. Хоть-бы благословилъ ты его, такъ авось лучше… — Не рукоположенъ… отвѣчалъ монахъ и вздохнулъ. Баба не поняла отвѣта и продолжала: — Вотъ ладонки такія иногда у васъ, у чернецовъ, бываютъ, что надѣнешь ты на него, — онъ и спитъ какъ убитый… Отъ мощей, что-ли… Ребенокъ проснулся, заревѣлъ и протянулъ ручки съ бородѣ монаха. — Бери, бери… заговорилъ монахъ, подавая бабѣ ребенка. — Ахъ, ты, Господи! Опять проснулся! Ужъ не кольнуль-ли ты его чѣмъ?.. — Чѣмъ-же кольнуть-то мнѣ?.. Ребенокъ продолжалъ плакать. Баба взяла его отъ монаха и принялась укачивать, жужжа надъ его ухомъ, но ребенокъ не унимался. — Нѣтъ-ли четочекъ? Дай его позабавить? — Въ мѣшкѣ подъ лавкой… — Экой ты какой! Монахъ и безъ четокъ… Баба подняла ребенка дыбкомъ и, тряся его передъ клобукомъ монаха, заговорила: — А вотъ будешь ревѣть, такъ попъ-отъ тебя и возьметъ; возьметъ да съѣстъ. Вишь, у него колпакъ-отъ какой! Возьми ручкой да и потереби… Вотъ, молъ, тебѣ, дядька, вотъ, молъ… Ребенокъ на минуту умолкъ и протянулъ руку къ клобуку, но тотчасъ-же опять заплакалъ, такъ какъ монахъ отстранилъ его рукой. — Надъ ангельскимъ чиномъ шутокъ шутить нельзя… Кощунство… сказалъ монахъ. — Нѣтъ, ужъ видно опять грудью кормить придется. Изсосалъ всю… проговорила баба, съ сердцемъ распахнула на груди тулупъ и принялась кормить ребенка. Тотъ умолкъ. — Суета суетъ всякая!.. вздохнулъ монахъ и, увидя у женщины открытую грудь, прибавилъ:- прикрой наготу-то… Баба улыбнулась, выставила рядъ бѣлыхъ зубовъ и поправила на груди рубашку. Черезъ нѣсколько времени монахъ ткнулъ пальцемъ въ ребенка и спросилъ: — Мальчикъ или дѣвочка?… — О, Господи! Да нешто по облику-то не видишь, что мальчикъ? Впрочемъ, гдѣ-жъ вамъ… вы монахи… и баба опять улыбнулась. — Даже оставя и иночество, у грудныхъ младенцовъ черты лица разницы не составляютъ, — произнесъ монахъ и прибавилъ:- мужъ-отъ у тебя въ деревнѣ, или въ Петербургъ къ нему ѣдешь? Баба покраснѣла, потупилась и молчала. Монахъ повторилъ вопросъ. Баба наклонилась еще ниже и сказала: «нѣтъ у меня: мужа». — Давно умеръ? приставалъ монахъ. Баба опять молчала, но потомъ вскинула на него глаза и проговорила: «я не замужемъ…» Монахъ слегка отодвинулся отъ нея. — А ребенокъ-то, значитъ, въ блудѣ?.. пробормоталъ онъ, но тотчасъ-же спохватился и спросилъ:- въ воспитательный везешь, что-ли?.. Баба подняла голову. Глаза ея сверкнули.: — Чтобъ я своего ребенка да въ воспитательный?… Нѣтъ. Вѣдь, чай, я мать, а не звѣрь… Да и звѣрь охраняетъ… Съ голоду подохну, а ребенка не кину. Монахъ заморгалъ глазами и отвернулся. Баба поуспокоилась и продолжала: — Ты вотъ въ Питеръ-то пріѣдешь, такъ, поди, по купечеству ходить начнешь?.. Поспрошалъ-бы мнѣ кой-гдѣ мѣстечко. Ты не смотри, что я съ ребенкомъ… я на всякую работу… Монахъ молчалъ. — Ты гдѣ остановишься-то? Я-бъ понавѣдала къ тебѣ… приставала баба. — Гдѣ остановишься! Мы, какъ птицы небесныя, гдѣ Богъ пошлетъ… отвѣчалъ монахъ, всталъ съ лавки и пересѣлъ на мѣсто противъ меня, предварительно спросивъ: «можно-ли сѣсть». Подъ лавкой, противъ меня, давно уже храпѣлъ какой-то мужикъ. Садясь на мѣсто, монахъ толкнулъ его ногами, вслѣдствіе чего мужикъ проснулся, звонко зѣвнулъ черезъ нѣсколько времени вылѣзъ изъ-подъ лавки и, протирая глаза, сѣлъ рядомъ съ монахомъ. Это былъ маленькій, но коренастый мужиченко, въ тулупѣ и въ засаленномъ картузѣ съ надорваннымъ козырькомъ, изъ-подъ котораго выглядывали голубовато-сѣрые глаза и торчала рѣдкая клинистая русая борода. Мужикъ былъ, видимо съ похмѣлья. Отъ него такъ и било струей водочнаго запаха. Протеревъ глаза и увидавъ рядомъ съ собой монаха, мужикъ тотчасъ-же снялъ картузъ, сложилъ руки пригоршней и, наклоня голову, молча сунулся съ монаху подъ благословенье. Монахъ слегка- 1
- 2
Последние комментарии
2 часов 50 минут назад
5 часов 8 минут назад
6 часов 58 минут назад
12 часов 43 минут назад
12 часов 49 минут назад
12 часов 52 минут назад