Новый мир, 2012 № 06 [Мария Семеновна Галина] (fb2) читать постранично, страница - 160


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

продолжительней и содержательней, чем с его коллегой по СМОГу — Губановым».

   

Вероника Зусева. Андрей Родионов: contra et pro. — «Арион», 2012, № 1.

Родионову тут здорово достается (в типологической связке с Игорем Северянином).

«Единственное, чем спасается это (ранее цитировались фрагменты баллады о Лягушачьем Царе. — П. К. ) и некоторые другие родионовские стихотворения, — интонация с разнообразием ее оттенков , порой трудно определимых и еще более трудно формулируемых. Сострадание и страдание, самоирония и ирония, направленная вокруг себя, приятие мира и фиксирование его страшных сторон, попытки безжалостной отвлеченности и открытие в себе сердечной раны — все эти трудно сочетающиеся одно с другим оттенки чувств (и многие другие) наполняют наиболее удачные стихи Родионова, превращая их в поэзию».

 

Владимир Козлов. Реабилитация подлогом. — «Вопросы истории», 2012, № 4.

О трехтомном т. н. «Личном дневнике» Лаврентия Берии (издано в 2011 г.).

«Таким образом, очевидно, что одним из источников компиляции „Дневника” стали Журналы (кремлевских посещений. — П. К. ) Сталина, причем фальсификатор не только не смог скрыть их использование, но и невольно выдал свою зависимость от них».

 

Леонид Костюков. Стихи и поэзия. — «Арион», 2012, № 1.

«Если здесь уместна метафора, то, наверное, поэзия относится к стихам примерно как душа — к телу. Это хорошо действует в рамках одного стихотворения; так, кстати, отличаются живые стихи от мертвых — возможно, и красивых. В целом, если не бояться пафоса, это, вероятно, Бог и церковь. Под церковью здесь можно увидеть весь материальный комплекс, связанный с поэзией: стихи, авторы, книги, журналы, фестивали и т. п.

Конечно, вспоминается определение Василия Андреевича Жуковского: поэзия есть Бог в святых мечтах земли . Изо всех известных мне определений, пожалуй, самое непопулярное: какое-то приторное и неконструктивное. Но в нем косвенно утверждается нечто очень важное: поэзия — предмет веры; для кого-то она может и не существовать».

Метафоры и впрямь радикальны. А исследование в целом долгожданное. Любопытно, в частности, и о критиках поэзии.

 

Дмитрий Кузнецов. Потребительская культура в последней трети XX века: проблема потребительского смысла жизни. — «Вестник аналитики» (Институт стратегических оценок и анализа / Бюро социально-экономической информации), 2012, № 1 (47) <http://www.isoa.ru> .

«Потребительский стиль жизни, возведенный в принцип, оказывает негативное воздействие на непотребительские сферы. Многие общественные сферы испытывают давление потребительской культуры, которая входит в противоречие с устройством таких коллективных структур, как политика, образование, культурное наследие, семья. Проблема потребительской культуры здесь является частью общей проблемы абсолютизации принципов капитализма. Насколько всеобщим и полным может быть принятие капиталистического способа производства? Часть теоретиков считает, что кризисное состояние многих сфер просто нуждается в дальнейшем развитии. Другая часть теоретиков не видит по ту сторону капитализма какой-то приемлемой формы материальной жизни, а видит только новые формы неравенства и отчуждения.

Современные стандарты потребления привлекают тем, что обеспечивают высокий уровень материального благосостояния. Ни один коллективный субъект (общество, класс, семья, народ) не откажется от самого изобилия благ. Проблема состоит в том, что потребительская культура парадоксальным образом делает его бессмысленным, поскольку другие жизненные стратегии вытесняются. Иное целеполагание считается ошибочным, не поддерживается в цикле воспроизводства материальной формы жизни, вытесняется из общественной сферы. Иными словами, человек вынужден воспроизводить себя только в качестве потребителя, что в пределе отрицает его как субъекта».

 

Александр Кушнер. Такой волшебный свет. — «Знамя», 2012, № 4.

 

                                 Джону Малмстаду

 

А теперь он идёт дорогой тёмной

В ту страну, из которой нет возврата, —

Было сказано с жалобою томной

Про воробышка, сдохшего когда-то.

 

Плачьте, музы! Но, может быть, дороги

Той не следует нам бояться слишком,

Если даже воробышек убогий

Проскакал раньше нас по ней вприпрыжку.

 

Проскакал — и назад не оглянулся,

Тенью стал — и мы тоже станем тенью.

Мне хотелось бы, чтобы улыбнулся

Тот, кто будет читать стихотворенье.

 

Инна Лиснянская. Царица печали. — «Знамя», 2012, № 6.

«Не принимай мои куплеты / За поздние стихи. // Острижены и приодеты / Мои грехи. // От старости, от молодецкой, / Вся на виду, // Иду в ничто с улыбкой детской, / Легко иду».

«Давай обменяемся снами, / Ведь это куда интересней, / Чем