Седьмой удар [Андрей Асмю] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Поэтому Ян как должное воспринял появившееся вскоре перед ними на лесной развилке приземистое здание.

В корчме было пусто, и корчмарь обрадовался постояльцам.

За грубо отёсанным столом на первом этаже они получили ужин (Альбрехт намеренно вытряс из кошеля всю взятую им в дорогу немногочисленную наличность, чтобы было видно, что поживиться у них особо нечем — в корчме они одни, места глухие, так что нелишняя предосторожность), а комната на втором — под высокой крышей — этаже была предоставлена им для ночлега.

Альбрехт быстро затих, ритмично посапывая, а Ян всё ворочался. Лунный свет, падая через окошко на пол, высветлял на нём проекцию оконной рамы: чёрный крест в слегка наклонённом квадрате.

Ян отвернулся к стене и закрыл глаза, рассчитывая, что усталость после дневного перехода всё-таки возьмёт своё.

Мысленно он вернулся к происшедшим событиям.

Звук колокола, он спешит по коридору монастыря…

Звук колокола.

Это было так недавно.

И — давно.

Звук колокола.

«Ну, — чуть слышно прошептала она, — что же ты? Смелее».

Он не знал что делать.

Она тут же всё поняла и с лёгким вздохом привлекла его к себе.

«Какой ты горячий».

Его трясло.

Колокол здесь был еле слышен. Казалось, его удары, с трудом преодолев расстояние, в бессилии опадали где-то рядом…

..раз…

Её рот чуть раскрылся.

…два…

Его почему-то удивила влажная теснота.

…три…

Она задавала ритм, обхватив его ногами.

…четыре…

Её руки были закинуты за голову, а глаза полузакрыты. Она словно прислушивалась к чему-то… внутри… или вовне.

…пять…

Он уже не обращал внимания на её лёгкие нажатия ногами, у него уже был его собственный темп, который всё убыстрялся.

…шесть…

Он почувствовал, что проваливается в обволакивающую податливую и жаркую перину.

…семь!

Он выгнулся, словно стремясь раствориться в ней, и обессилено опустил лицо на её выбившуюся из платья грудь, уткнувшись носом в сосок.

Она мягко обняла его, и он почувствовал, что она улыбается:

«На седьмом ударе».

Ему было не до того, чтобы спрашивать, что она имела в виду…

— Ян!

А потом…

— Ян, проснись!

Альбрехт тряс его за плечо.

Ян открыл глаза и тут же вынужден был вновь закрыть их, чтобы предварительно стряхнуть льющийся со лба пот.

— Что тебе снилось?

Албрехт выглядел обеспокоенным.

— Я… — пролепетал молодой монах, — не знаю…

Резкий вой заставил их обоих вздрогнуть.

— Великий боже, а это что?! — воскликнул Ян.

Оба они посмотрели на окно, в которое светила полная луна. Небо стало уже светлеть.

Вдруг вой повторился, закончившись каким-то хрипом.

— Что будем делать? — шёпотом спросил Ян.

— Ну, во-первых, самое время для утренней молитвы, — в полный голос и намеренно спокойно ответил Альбрехт.

— А во-вторых, — добавил он, — сдаётся мне, что нам пора уже. За ночлег мы заплатили ещё вечером, ничего хозяевам не должны… Не будем их беспокоить.

И подойдя к окну, осторожно потянул на себя раму. Окно, слегка скрипнув, открылось.

Ян тут же понял своего учителя. Под окном к корчме примыкал какой-то сарай, покатая крыша которого спускалась в противоположенную сторону чуть ли не до самой земли.

Когда оба монаха спрыгнули с неё и оглянулись на корчму, приземистое здание стояло абсолютно тёмным. Их уход, больше похожий на побег, никто из бывших в корчме — а это хозяин, его жена и двое сыновей — похоже, не заметил.

И только отойдя на изрядное расстояние, Альбрехт и Ян остановились, чтобы прочесть, в преддверии разгорающегося восхода, утреннее правило.

3
— В фольварке траур, — прошептал Ян, удивлённо озираясь по сторонам.

Богатый и обширный фольварк был погружён в тишину. Слуги старались не шуметь и вообще — поменьше попадаться на глаза. На рамах больших портретов предков пана Ровбы чернел полосками креп.

— Что ж тут удивительного? Не прошло ещё и двадцати дней.

Они ждали в обширном зале. Богатое убранство которого, казалось, потускнело от гнетущей атмосферы фольварка.

Степенный мажордом пошёл докладывать хозяину о прибывших.

— Не прошло и двадцати дней? — переспросил Ян. — Не прошло с момента чего?

— Ясновельможный пан просит святых отцов пройти к нему в кабинет.

Мажордом своей солидной неторопливостью неуловимо походил на персонажи портретов, застывших по стенам и неодобрительно поглядывавших на нарушивших чинный, веками устоявшийся, порядок простых монахов, дерзнувших покуситься на покой старинного фольварка.

Впрочем, Альбрехт держал себя так, словно вся эта шляхетская спесь не имеет к нему никакого отношения. С другой стороны, ни для кого не было секретом, что учёный монах и сам происходил из рода, знатность которого не уступала родам иных королей.

А вот Ян был подавлен обстановкой. Во всяком случае, выглядел он не лучшим образом. Альбрехт покосился на него, но ничего не сказал.

Монахи стали подниматься по