Брамс [Александр Вазгенович Мюлькиянц] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

БРАМС

Помню вступление в пионеры 28 апреля – в день советизации Азербайджана. Мне было 10 лет.

Выстроили весь наш класс в физкультурном зале.

Экзамены проводили не на шутку, задавали страшные идеологические вопросы.

В помещении за столом из Совета дружины сидели три мальчика-девятиклассника. Очень убеждённые люди.

И старшая пионервожатая товарищ Шура Бархударян. Первый вопрос почему-то задали мне.

- Скажи Мюлькиянц, почему пионерский галстук красного цвета?

- Потому что галстук – часть красного знамени.

- А почему наше знамя красное?

- Вот это я не знаю.

- Плохо! А что символизируют три конца пионерского галстука?

- Это мир, союз и дружба.

- Ничего подобного! Это союз рабочих, крестьян и интеллигенции.

- А где родился и учился великий наш вождь Владимир Ильич Ленин?

- Родился он в Красноярске, а учился, по-моему, в Петербурге.

- Тоже неверно! Родился он в Симбирске, а окончил Казанский университет.

Тут вмешалась, потеряв видимо терпение, едкая товарищ Шура. Она смотрела на меня в упор холодным, жёстким взглядом. Лицо у неё было напряжённое, суровое, как у сатаны, с пронзительными чёрными глазами и доминирующим носом. Всё лицо как бы уходило в нос.

- Ни на один вопрос ты не ответил. Хоть что-нибудь вообще ты знаешь? – Спросила она и усмехнулась.

Боль, которую причинила мне эта короткая последняя фраза, была невыносима. Я должен был, во что бы то ни стало, вернуть себе чувство самоуважения. А память от волнения, помню, исчезла напрочь. Со мной это часто случалось.

Я подумал: «Неужели нет ни одной области, в которой я был бы сильнее их?»

Стоп!.. Стоп!.. Есть!..

Вспомнилось доброе лицо моего деда – Александра Артёмовича… Его каждодневные лекции на музыкальные темы… Бесчисленные концерты… Во мне что-то заиграло… Вернулась память.

Я набрал воздух, как перед погружением на глубину, и меня понесло…

- Я могу рассказать о Брамсе.

- Ну, расскажи.

У меня появился шанс, и я вдохновенно начал.

- Иоганнес Брамс – один из выдающихся представителей европейской культуры.

Я вдруг увидел себя со стороны и очень себе понравился.

- Отец его, к сожалению, не был революционером, но и не был богатым человеком. Таким образом, Иоганнес – родом из бедной семьи, провёл всё своё детство в страшной нужде. Несмотря на это, он очень много писал и к двадцати годам был уже автором очень серьёзных произведений. Но в один прекрасный день, прямо с утра, взял и почти всё уничтожил… Изорвал он, или сжёг – этого я не знаю… И никто вообще не знает…

Тут я сделал паузу.

Товарищ Шура и мальчики-экзаменаторы переглянулись. Я ликовал, почувствовав, что именно у старшей вожатой затаилась надежда на то, что бедняк Иоганнес непременно окажется доблестным революционером-ленинцем… А «брамс» - это просто его подпольная кличка.

Интрига продолжалась.

- В Баден-Бадене Брамс познакомился с Тургеневым и Антоном Рубинштейном. А вот 60-е годы – важный этап в его творчестве: он стоит на пороге своей зрелости.

И тут я замолчал. Вспомнил что, дальше в моём конспекте, составленном на последней лекции дедушки, шёл полный перечень всех произведений композитора. Мысли мои громоздились друг на друга, как вагоны поезда, сошедшего с рельсов.

Образовалась, помню, мёртвая тишина.

Никто из комиссии не рисковал переспрашивать: откуда всё-таки взялся этот тип Иоганнес? Где и когда родился и чем он вообще занимался?

Меня это вполне устраивало. Но я загнал себя в тупик: продолжать выкручиваться, и как-то скрывать род занятий Брамса стало просто невозможно. Пришлось сдаваться, рассекречивать бедного композитора. Мне стало его искренне жаль. А жаль, потому что не будет возможности хотя бы вкратце пересказать его интересную биографию.

И, тем не менее, я рискнул:

- За свою непродолжительную жизнь, а прожил он всего 64 года, Брамс сочинил: семь вокально-симфонических произведений, четыре симфонии, два концерта для фортепиано с оркестром. Кроме того…

- Достаточно! – грозным голосом остановила мадам Бархударян, взглянув на меня с добродушным презрением.

- Ты забыл, наверное, куда тебя принимают? Так я тебе напомню: в пионерскую организацию, а не в музыкальное училище.

Мальчики-экзаменаторы облегчённо вздохнув, попросили меня выйти и прийти на будущий год.

А на следующий день вызвали в школу моих родителей, и даже старшего брата отца – первого комсомольца Днепродзержинска.

Все мои одноклассники, ставшие пионерами, были мне очень благодарны за то, что весь удар накануне я принял на себя, заморочив комиссии голову.

июль, 2008 г.