Схватка [Ильяс Есенберлин] (fb2) читать постранично, страница - 4

невесты все не было. Выпили и по первой стопке коньяка, и по второй, и по третьей, а невеста все еще не появлялась. Уже раскупорили третью бутылку шампанского, а Дамели все еще не вернулась. Бекайдар сидел на своем месте рядом с пустым бокалом невесты, и у него было такое лицо, что с ним никто не пытался даже заговорить.

Только раз отец тихо, настойчиво и строго сказал ему через стол.

— Будь человеком! Слышишь? Человек при любых обстоятельствах должен быть человеком.

А через полчаса появился около стола мальчишка. Это был очень сконфуженный, запыхавшийся мальчишка, наверно, ученик второго или третьего класса. Он протиснулся к Бекайдару и подал ему что-то зажатое в кулаке.

«От нашей учительницы!» — сказал он. Это была записка. Бекайдар развернул ее, прочел и с минуту сидел неподвижно, опустив голову и тупо глядя на свои руки. И все за столом тоже молчали.

— Дай-ка! — приказал отец.

Бекайдар молча сунул ему записку. Круглым, им обоим хорошо знакомым почерком Дамели было написано:

«Прости, не сердись и, если можешь, забудь. Тут уже ничего не поделаешь. Вина не наша. Прощай».

Нурке скомкал записку и гневно поглядел на Еламана. Тот молча пожал плечами. Потом встал и подошел к нему.

— Что ж теперь будем делать? — спросил он, наклонясь над ним. На записку он даже и не посмотрел.

Нурке, с лицом серым, как пыль, махнул рукой и встал.

— Пусть уж дожирают! Не собакам же выбрасывать! — сказал он резко.

2

Высокий человек идет по дороге. Раннее-раннее утро. Дорога широкая, извилистая — не дорога, а накатанный шинами асфальт. Все время пролетают машины, возле которых извивается дорога. А вот уж горы действительно огромны — сизо-зеленые, голубые, синие, покрытые легким туманом, великаны со спокойными снежными вершинами. Лесные боры карабкаются по склонам этих гор — ели, ели, ели, елки, елки, дуб, осина, береза.

Человек высок, но сутуловат, он идет, опираясь на палку. Иногда останавливается и смотрит на горы, кажется, он все время что-то ищет. Что только?

— Нет, это не здесь, — бормочет он, — это дальше. Там осыпь, камень, а здесь сплошной лес. Это дальше.

И вот уже солнце поднялось высоко, и снега на вершинах порозовели, а он все еще шел и шел.

И еще пролетел час.

— Вот здесь, — сказал он вдруг и остановился.

Он стоял, опираясь на палку, и смотрел на горы.

«Да, двадцать лет! Двадцать! Двадцать! Двадцать лет прошло с того ясного летнего утра. Я уже и не мечтал увидеть все это снова, а вот пришлось же...»

Он стоит неподвижно, думает и вспоминает. У него внимательный точный глаз и он умеет видеть самое главное.

«В тот день, — вспоминает он, — я должен был читать молодым геологам лекцию «Геологическое прогнозирование». Целую ночь я ходил по комнате и декламировал. Думал о том, какой фразой начну выступление, какой закончу. Но это было не просто утро, это было утро 22 июня. За два часа до назначенного часа я был в военкомате. Кажется, один из десятерых первых добровольцев».

Мимо старика проехала и остановилась машина. Из кабины высунулось молодое улыбающееся лицо.

— Подвезу, отец! — крикнул шофер.

— Рахмет, рахмет, — ответил старик, — мне уже тут недалеко. Дойду.

И еще одна машина, грузовая, пронеслась мимо него. Она была полным-полна молодежи. Девушки и юноши в голубых и красных майках, — веселые, красивые и молодые, стояли и пели. Кто-то кинул старику венок из желтых одуванчиков. Он поднял его над головой и помахал им.

— Здравствуйте, здравствуйте, мои дорогие! Спасибо вам, спасибо.

И в небе уже прорезывались первые острые звезды, когда он подходил к гостинице «Казахстан». В Алма-Ате в это время распускались яблони. Весь город стоял в розовом, белом, кремовом цветении. Издали казалось: кто-то накинул на деревья цветную вуаль. Старик шел медленно и подолгу останавливался почти на каждом квартале. Такую Алма-Ату, огромную, прекрасную, всю из железа, бетона и стекла он еще не видел. Да и гостиницы такой он тоже никогда не видел. Она напоминала большой океанский пароход. Каждый номер — отдельная каюта, каждый балкон — капитанский мостик.

Администраторша — полная спокойная женщина с вьющимися волосами поглядела документы путника и сказала:

— Я вас, товарищ Ержанов, попрошу посидеть с полчаса в холле. Сейчас как раз освобождается одна комната на пятом этаже. Возьмите-ка ваши документы. Мне кроме паспорта ничего не нужно.

Зазвонил телефон. Женщина подняла трубку и сказала:

— Сейчас посмотрю. Какая экспедиция, говорите? Саятская? Есть у нас из Саятской экспедиции пара человек. Ага, вот и генерал Жариков Афанасий Семенович, начальник экспедиции. Номер телефона? Сейчас скажу: второй этаж, телефон 92251. Да, позвоните. Наверно, у себя, я не видела, чтобы он проходил, позвоните. — Она положила трубку, потом собрала документы Ержанова и, отдавая их, сказала:

— Так через полчасика. Посидите в холле.

«Саятская экспедиция, — подумал Ержанов отходя. — Вот тебе и на! --">