Схватка [Ильяс Есенберлин] (fb2) читать постранично, страница - 5

Действительно на ловца и зверь бежит! Жариков Афанасий Семенович? Отлично!» Он вытащил записную книжку и тщательно записал все: номер телефона, этаж, фамилию, имя и отчество.

А за три дня до появления Даурена Ержанова в вестибюле гостиницы «Казахстан» генерал Жариков ходил по своему номеру и рассеянно слушал гостя, высокого пожилого казаха, который стоял перед геологической картой, тыкал в нее указкой и говорил:

— Такой человек, Афанасий Семенович, как вы, для нас настоящая находка. Вы же представляете, что такое вести разведку в голой пустыне, в песках. Народу много, и он весь разный. Случаются подчас и чрезвычайные происшествия, и скандалы, и даже преступления. Сами понимаете, до города далеко, работа тяжелая, развлечений никаких, а с водкой как ни борись — обязательно просочится. Руководитель экспедиции, профессор Нурке Ажимов, совсем сбился с ног. Ведь до сих пор на нем лежало все: и геология, и воспитательная работа, и бухгалтерия, и еще аллах знает что. Вот он и взмолился: освободите от всех нагрузок, а то толку не будет. Поэтому мы и обратились к вам.

— Да, — говорит генерал. — Да-а, — и все шагает и шагает по комнате. Он небольшого роста, мускулистый, плотно сбитый, со светлыми задумчивыми глазами. На нем военная гимнастерка и несокрушимые сапоги. Движения спокойны, хотя и резки. Сразу видно человека, полжизни прослужившего в армии. Так оно и есть. Афанасий Семенович тридцать лет провел на разных кордонах. Недавно вышел на пенсию и уже собирался купить билет в Воронеж — там живет его семья, как неожиданно его вызвали в Алма-Ату, в комитет геологии, и предложили стать начальником Саятской экспедиции.

— Да, — говорит генерал задумчиво. — Да — пески, пески. Знаю я эти пески, полжизни прожил в них, —и вдруг вскидывает голову:— постойте, профессор Ажимов — это что же, автор книги «Геологическое прогнозирование. Опыт исследования Жаркынских хребтов?»

— Ну, ну! — отвечает казах и смеется. — А вы, оказывается, уже в курсе всех наших дел? Он, он самый. А что вас смущает? Его, конечно, не все любят! Слишком уж требователен к себе и к людям. Иногда не сдерживается и прорывается. Что поделаешь? Приходится и с этим считаться. Вот поэтому мы и хотим освободить его от всякой административной работы.

— Хм! Женат?

— Вдовец. Как умерла жена лет двадцать тому назад, так с тех пор он и одинок. Вот лаборатория, спектрограммы, анализы количественные, качественные — в этом и заключается вся его жизнь. Это, можно сказать, самый блестящий из учеников Даурена Ержанова.

— Ержанов, — генерал останавливается, — постойте, постойте. Я что-то как будто...

— Слышали, конечно, слышали. Не могли не слышать. Это чуть ли не первый геологоразведчик из казахов. Рано погиб, а то был бы и академиком, и ученым с мировым именем, и лауреатом всяческих премий.

— Когда же он умер?

Казах вздыхает и разводит руками.

— Этого точно никто не знает. Вывезен был с фронта с ранением легких. Пролежал почти год в лазарете. В сводках числился пропавшим без вести. А тут распустили слух, что он как будто попал в плен. Да еще чуть ли не добровольно. Брата его таскали. Ну, времена были крутые, к тому же жена у него умерла. Он оказался бобылем и остался на Дальнем Востоке и там где-то умер и похоронен. В общем, невеселая история. Ну, ладно! Как говорится, пусть мертвые хоронят мертвых! Так, что же, Афанасий Семенович, соглашаетесь?

Генерал разводит руками.

— Да как-то, знаете, даже боязно. Я ведь не геолог, кончал, правда, геологоразведочный институт, но с того времени столько воды утекло! А у вашего Ажимова, как я понимаю, характер-то не сахарный... вот я и... Честное слово, не знаю.

Казах откладывает указку.

— Соглашайтесь, соглашайтесь, Афанасий Семенович, — говорит он ласково. — Сработаетесь, ручаюсь, что сработаетесь. Ажимову нужен ваш не геологический, а человеческий опыт. Ваш ум и сердце, А знаний у него и самого хватит.

Снова помолчали.

— Мы многих перебирали, — сказал гость, — но ваша кандидатура нам показалась самой подходящей.

— Хорошо! — махнул рукой генерал. — Соглашаюсь! Была не была! Когда, говорите, надо ехать?

— Ну вот, это по-нашему, — улыбнулся гость.

Обо всем остальном сговорились очень скоро. Гость попрощался и ушел.

Проводив его, генерал сел к столу и задумался. Все-таки далеко не все было ему ясно: «А не сваляю ли я на старости лет большого дурака?» — подумал он.

Зазвонил телефон.

Генерал снял трубку. Какой-то Ержанов осведомлялся, долго ли еще он, Жариков, пробудет в городе, и на чем будет добираться до Саяты, если на машине, то не захватит ли он его с собой?

— В том-то и беда, товарищ Ержанов, — ответил Жариков, — что я и сам не представляю себе, как буду добираться. Так что с большим удовольствием, но-о...

Он положил трубку, хотел уж отойти от стола, как вдруг остановился. Это имя ему было знакомо.

«Ержанов, Ержанов! — подумал он. — Ведь мы только что говорили о каком-то Ержанове! Ну, наверно, родственник».

Снова зазвонил --">