Каста огня [Петер Фехервари] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

комиссар Ниманд, бледный и осунувшийся, с кишками, вечно выпадающими наружу, навсегда застывший в мгновении, когда я отвернулся от него. И в центре, всегда в центре, стоит Номер 27, и в трех её идеальных, мертвых глазах — величайшая тайна и величайшая мука среди всех.

Лихорадочный бред или видения? Сомневаюсь, что это имеет значение. Кем бы ни были призраки, они пришли увидеть, как я пойду по Громовому краю. Нет, не забивай себе голову этим выражением, старым поверьем моего родного мира. Мы, арканцы, странный народ, и есть вещи, которые из меня не смогли выбить даже в Схоле Прогениум. Империум давным-давно забрал меня из дома, но не смог забрать у меня мой дом; порой кровь оказывается сильнее, чем вера.

Но не об этом я собирался тебе рассказать. Громовой край призвал меня, и, если я не вернусь, если ты займешь мое место, тебе понадобятся факты. Потребуется уяснить истинную природу твоего врага. Самое главное, что ты должен понять — тебе противостоит двуликая тварь.

Во-первых, враг, ради уничтожения которого ты пересек звездный океан: нечестивый союз повстанцев и чужаков, которые вырезают твоих людей всем подряд, от лука и стрел до скорострельной импульсной пушки. Разумеется, за всем этим стоят тау; ты читал тактические руководства, поэтому уже знаешь, как действуют ксеносы. На этом мире они назвали свое движение «Гармонией», но не обманывайся красивым именем. Тау действуют здесь по всё той же старой схеме, проникают в наши ряды, разлагают нас, так что просто зови их синекожими ублюдками и уничтожай по мере сил.

Лидер ксеносов называет себя «командующий Приход Зимы». Это иронично звучит на планете, где зима — всего лишь легенда, но ведь и сам командующий словно бы не более чем миф. У него длинные руки, но ты никогда не увидишь его самого. Что же, я собираюсь разрушить этот миф, и если возможно, отыщу Приход Зимы и убью его.

Но позволь рассказать о другом противнике, убийце души, который будет похищать твоих бойцов ещё до того, как они столкнутся с повстанцами. Для таких людей, как мы с тобой, призванных разжигать огонь в сердцах солдат и наделять их стальной решимостью, Она — истинный враг. Да, конечно, я говорю о Самой Федре, выгребной яме в обличье планеты, которую мы пришли освободить, или завоевать… или очистить? Война идет долго, и порой я забываю, с чего всё началось.

Федра: слишком ленивая, чтобы стать миром смерти, слишком злобная, чтобы быть чем-то ещё. Хотя Она не может похвастаться стадами смертоносных чудовищ или геологическими катастрофами истинного мира смерти, не стоит Её недооценивать. Федра убивает медленно, незаметно — но уверенно. И да, я осознанно обращаюсь к Ней, как к живому существу. Все солдаты знают это, несмотря на отрицания верховного командования. Выживи здесь достаточно долго, и тоже это поймешь. Осознаешь, что Она пронизана разложением до трухлявого, раскисшего ядра, и неважно, что говорят советники Экклезиархии. Ты разглядишь это в тумане, и в дожде, и в ползучей сырости, которые будут твоими вечными спутниками, но яснее всего это проявится в Её джунглях.

Как видишь, ты прибыл на водный мир, а обнаружил серо-зеленый, ни на что не похожий ад. Океаны Федры задыхаются от бесчисленных островов, а сами острова покрыты растительностью, расползающейся, словно быстро растущая опухоль. Там ты найдешь трясины вонючих водорослей, удушающих лиан и огромных, возносящихся к небу грибов. Хуже того, сами острова — живые. Просто загляни под воду, и увидишь, как они дышат и пульсируют. Техножрецы биологис говорят, что это какая-то разновидность кораллов, незначительное, безмозглое богохульство разнообразия ксеноформ. Они утверждают, что острова не затронуты порчей, но я слышал злобную кровавую музыку, звучащую в жилах этого мира, и знаю, что механикумы — глупцы.

Итак, ты предупрежден, и мой долг перед тобой исполнен. Время не ждет, мне пора начинать последние приготовления. Я говорил тебе, что приближается буря? Не один из убийственных тайфунов Федры, но всё равно могучий шторм, это чувствуется в возмущенном, наэлектризованном воздухе. И они это чувствуют, крысы, надевшие личины моих подопечных, внесшие разлад в умы храбрецов. Мои подопечные? Ах да. Когда их ещё не сломали уловки этого мира, они назывались полком Верзантских Конкистадоров. Теперь же они не более чем пережитки прошлого, оставленные гнить; как, в общем-то, и я. Возможно, поэтому судьба привела меня к конкистадорам. Возможно, поэтому я по-прежнему забочусь о подопечных достаточно сильно, чтобы попытаться спасти их. Верзантцы никогда не были лучшими солдатами Имперской Гвардии, но и сейчас для них ещё есть шанс на искупление.

Есть семеро из них, что достойны жалости, и восьмой, к которому нет сострадания. Я наблюдал, как они балансируют на грани ереси, удерживаемые последними остатками чести, веры, или, быть может, обычного страха. Но явившаяся буря раздует нечестивый огонь в их сердцах и подтолкнет сомневающихся в спину.