Читать не интересно. Стиль написания - тягомотина и небывальщина. Как вы представляете 16 летнего пацана за 180, худого, болезненного, с больным сердцем, недоедающего, работающего по 12 часов в цеху по сборке танков, при этом имеющий силы вставать пораньше и заниматься спортом и тренировкой. Тут и здоровый человек сдохнет. Как всегда автор пишет о чём не имеет представление. Я лично общался с рабочим на заводе Свердлова, производившего
подробнее ...
авиадвигатели во время войны. Так вот будучи не совершеннолетним после училища опоздал на 15 минут в первый день выхода на работу, получил 1 год Гулага. А тут ГГ с другом опаздывают и даже не приходят на работу на танкостроительный завод? Там не с кем не нянчились, особисты с НКВД на фронт не хотели даже в заградотряды и зверствовали по любому поводу и без. У него танки собирают на конвейере. Да такого и сейчас никто не додумался. Вы представляете вес танка и сколько корпусов должен тащить такой конвейер? Где вы видели в СССР краны, позволяющие сбрасывать груз с крюка по кнопке? Я был на многих заводах с кранбалками и не разу не видал такой конструкции. Более того инструкции техника безопасности по работе в цехах не предусматривают такой возможности в принципе. Да и сами подумайте, электро выбрасыватель на крюке, значит нужны провода с барабаном. А кабеля не любят перегибов и даже гибкие. Перестрелка ГГ с 5 ворами вообще дебильная. Имея вальтер, стрельбу в упор, ГГ стреляет так медленно, что пьяные в хлам воры успевают гораздо больше, чем ГГ жмет пальцем на курок. Дважды выстрелить из обреза, опрокинуть стол, метнуть нож. И ГГ якобы был воином и остаётся отличным стрелком. Воры с обрезами в городе - это вообще анекдот и вышка при любых ситуациях в те годы. А человеченка в кастрюле при наличии кучи денег? У автора очень странное воображение. Я вообще то не представляю как можно в открытую держать воющую женщину в сарае зимой в населённом пункте? Зачем сжигать дом людоедов, если есть свидетель? Ну убил людоедов - хорошо. Сжёг дом с уликами - другая статья. Глупость во всём полная. "Сунул спичку в бак". Я люблю фантастику и фентази, но не дурацкую писанину. Стиль написания далёк от художественного, всё герои выражаются в одном стиле, больше похожий на официальный язык прожжённого офисного бюрократа. Одни и те же словарные обороты. Так пишут боты.
Написано хорошо. Но сама тема не моя. Становление мафиози! Не люблю ворьё. Вор на воре сидит и вором погоняет и о ворах книжки сочиняет! Любой вор всегда себя считает жертвой обстоятельств, мол не сам, а жизнь такая! А жизнь кругом такая, потому, что сам ты такой! С арифметикой у автора тоже всё печально, как и у ГГ. Простая задачка. Есть игроки, сдающие определённую сумму для участия в игре и получающие определённое количество фишек. Если в
подробнее ...
полуфинале на кону стояло 5000, то финалист выиграл 20 000, а в банке воры взяли чуть больше 7 тысяч. А где деньги? При этом игрок заявил, что его денег, которые надо вернуть 4000, а не на порядок меньше. Сравните с сумой полуфинала. Да уж если ГГ присутствовал на игре, то не мог знать сумму фишек для участия. ГГ полный лох.Тем более его как лоха разводят за чужие грехи, типо играл один, а отвечают свидетели. Тащить на ограбление женщину с открытым лицом? Сравним с дебилизмом террористов крокуса, которым спланировали идеально время нападения,но их заставили приехать на своей машине, стрелять с открытыми лицами, записывать на видео своих преступлений для следователя, уезжать на засвеченной машине по дальнему маршруту до границы, обеспечивая полную базу доказательств своих преступлений и все условия для поимки. Даже группу Игил организовали, взявшую на себя данное преступление. Я понимаю, что у нас народ поглупел, но не на столько же!? Если кто-то считает, что интернет не отслеживает трафик прохождения сообщения, то пусть ознакомится с протоколами данной связи. Если кто-то передаёт через чужой прокси сервер, то сравнить исходящящйю с чужого адреса с входящим на чужой адрес с вашего реального адреса технически не сложно для специалистов. Все официальные анонимные серверы и сайты "террористов" давно под контролем спецслужб, а скорей всего ими и организованы, как оффшорные зоны для лохов, поревевших в банковские тайны. А то что аффшорные зоны как правило своёй твёрдой валюты в золоте не имеют и мировой банковской сети связи - тоже. Украл, вывел рубли в доллары в оффшорную зону и ты на крючке у хозяев фантиков МВФ. Хочешь ими попользоваться - служи хозяевам МВФ. И так любой воришка или взяточник превращаеится агента МВФ. Как сейчас любят клеить ярлыки -иноогенты, а такими являются все банки в России и все, кто переводит рубли в иную валюту (вывоз капиталов и превращение фантиков МВФ в реальные деньги). Дебилизм в нашей стране зашкаливает! Например - Биткоины, являются деньгами, пока лохи готовы отдавать за них реальные деньги! Все равно, что я завтра начну в интернете толкать свои фантики, но кто мне даст без "крыши". Книги о том как отжимать деньги мне интересны с начала 90х лишь как опыт не быть жертвой. Потому я сравнительно легко отличаю схему реально рабочего развода мошенников, от выдуманного авторами. Мне конечно попадались дебилы по разводам в жизни, но они как правило сами становились жертвами своих разводов. Мошенничество = это актерское искусство на 99%, большая часть которого относится к пониманию психологии жертвы и контроля поведения. Нет универсальных способов разводов, действующих на всех. Меня как то пытались развести на деньги за вход с товаром на Казанский вокзал, а вместо этого я их с ходу огорошил, всучил им в руки груз и они добровольно бежали и грузили в пассажирский поезд за спасибо. При отходе поезда, они разве что не ржали в голос над собой с ответом на вопрос, а что это было. Всего то надо было срисовать их психопрофиль,выругаться матом, всучить им в руки сумки и крикнуть бежать за мной, не пытаясь их слушать и не давать им думать, подбадривая командами быстрей, опоздаем. А я действительно опаздывал и садился в двигающийся вагон с двумя системными блоками с мониторами. Браткам спасибо за помощь. И таких приключений у меня в Москве были почти раз в неделю до 1995 года. И не разу я никому ничего не платил и взяток не давал. Имея мозги и 2 годичный опыт нештаного КРСника, на улице всегда можно найти выход из любой ситуации. КРС - это проверка билетов и посажирского автотранспорта. Через год по реакции пассажира на вас, вы чувствуете не только безбилетника, но и примерно сколько денег у того в карманах. Вы представьте какой опыт приобретает продавец, мент или вор? При этом получив такой опыт, вы можете своей мимикой стать не видимым для опыта подобных лиц. Контролёры вас не замечают, кассиры по 3 раза пытаются вам сдать сдачу. Менты к вам не подходят, а воры не видят в вас жертву и т.д. Важен опыт работы с людьми и вы всегда увидите в толпе прохожих тех, кто ищет себе жертву. Как правило хищники друг друга не едят, если не требуется делить добычу. Строите рожу по ситуации и вас не трогают или не видят, а бывает и прогибаются под вас - опыт КРС по отъёму денег у не желающих платить разной категории людей - хороший опыт, если сумеешь вовремя бросить это адреналиновое занятие, так как развитие этой работы приводит часто к мошенничеству. Опыт хищника в меру полезен. Без меры - вас просто уничтожают конкуренты. Может по этому многие рассуждения и примеры авторов мне представляются глупостью и по жизни не работают даже на беглый взгляд на ситуацию, а это очень портит впечатление о книге. Вроде получил созвучие души читателя с ГГ, а тут ляп автора опускающий ГГ на два уровня ниже плинтуса вашего восприятия ГГ и пипец всем впечатлениям и все шишки автору.
Месяца 3-4 назад прочел (а вернее прослушал в аудиоверсии) данную книгу - а руки (прокомментировать ее) все никак не доходили)) Ну а вот на выходных, появилось время - за сим, я наконец-таки сподобился это сделать))
С одной стороны - казалось бы вполне «знакомая и местами изьезженная» тема (чуть не сказал - пластинка)) С другой же, именно нюансы порой позволяют отличить очередной «шаблон», от действительно интересной вещи...
В начале
подробнее ...
(терпеливого читателя) ждет некая интрига в стиле фильма «Обратная сторона Луны» (битый жизнью опер и кровавый маньяк, случайная раборка и раз!!! и ты уже в прошлом)). Далее... ОЧЕНЬ ДОЛГАЯ (и местами яб таки сказал немного нудная) инфильтрация героя (который с большим для себя удивлением узнает, что стать рядовым бойцом милиции ему просто не светит — при том что «опыта у него как у дурака махорки»))
Далее начинается (ох как) не простая инфильтрация и поиски выхода «на нужное решение». Параллельно с этим — появляется некий «криминальный Дон» местного разлива (с которым у ГГ разумеется сразу начинаются «терки»))
Вообще-то сразу хочу предупредить — если Вы ищете чего-то «светлого» в стиле «Квинт Лециний» (Королюка) или «Спортсменки, комсомолки» (Арсеньева), то «это Вам не здесь»)) Нет... определенная атмосфера того времени разумеется «имеет место быть», однако (матерая) личность ГГ мгновенно перевешивает все эти «розовые нюни в стиле — снова в школу, УРА товариСчи!!!)) ГГ же «сходу» начинает путь вверх (что впрочем все же не влечет молниеносного взлета как в Поселягинском «Дитё»)), да и описание криминального мира (того времени) преподнесено явно на уровне.
С другой же стороны, именно «данная отмороженность» позволит понравиться именно «настоящим знатокам» милицейской тематики — ее то автор раскрыл почти на отлично)) Правда меня (как и героя данной книги) немного удивила сложность выбора данной профессии (в то время) и все требуемые (к этому) «ингридиенты» (прям конкурс не на должность рядового ПэПса или опера, а вдумчивый отбор на космонавта покорителя Луны)) Впрочем — автору вероятно виднее...
В остальном — каждая новая часть напоминает «дело №» - в котором ГГ (в очередной раз) проявляет себя (приобретая авторитет и статус) решая ту или иную «задачу на повестке дня»
P.S Да и если есть выбор между аудиоверсией и книгой, советую именно аудиоверсию)) Книгу то я прочел дня за 2, а аудиоверсию слушал недели две)) А так и восприятие лучше и плотность изложения... А то прочитал так часть третью (в отсутсвии аудиоверсии на тот момент), а теперь хочу прослушать заново (уже по ней)) Но это все же - субьективно)) Как говорится — кому как))
Вообще-то если честно, то я даже не собирался брать эту книгу... Однако - отсутствие иного выбора и низкая цена (после 3 или 4-го захода в книжный) все таки "сделали свое черное дело" и книга была куплена))
Не собирался же ее брать изначально поскольку (давным давно до этого) после прочтения одной "явно неудавшейся" книги автора, навсегда зарекся это делать... Но потом до меня все-таки дошло что (это все же) не "очередная злободневная" (читай
подробнее ...
политизированная) тема, а просто экскурс по (давным давно напрочь, забытой мной) истории... а чисто исторические книги (у автора) получались всегда отменно. Так что я окончательно решил сделать исключение и купить данную книгу (о чем я впоследствии не пожалел). И да... поначалу мне (конечно) было несколько трудновато различать все эти "Бургундии" (и прочие давным-давно забытые лимитрофы), но потом "процесс все же пошел" и книга затянула не на шутку...
Вообще - пересказывать историю можно по разному. Можно сыпать сухими фактами и заставить читателя дремать (уже) на второй странице... А можно (как автор) излагать все вмолне доступно и весьма интересно. По стилю данных хроник мне это все сдорово напомнило Гумилева, с его "от Руси, до России" (хотя это сравнение все же весьма весьма субьективно)) В общем "окончательный вердикт" таков - если Вы все же "продеретесь сквозь начало и втянетесь", книга обязательно должна Вас порадовать...
И конечно (кто-то здесь) обязательно начнет "нудный бубнеж" про: "жонглирование фактами" и почти детективный стиль подачи материала... Но на то и нужна такая подача - ибо как еще заинтересовать "в подобных веСчах", не "узколобую профессуру" (сыпящую датами и ссылками на научные труды очередного "заслуженного и всепризнанного..."), а простого и нескушенного читателя (по типу меня) который что-то документальное читает от раз к разу, да и то "по большим праздникам"?)) За сим и откланиваюсь (блин вот же прицепилось))
P.s самое забавное что читая "походу пьесы" (параллельно) совсем другую веСчь (уже художественного плана, а именно цикл "Аз есмь Софья") как ни странно - смог разобраться в данной (географии) эпохи, как раз с помощью книги тов.Старикова))
Третья часть делает еще более явный уклон в экзотерику и несмотря на все стсндартные шаблоны Eve-вселенной (базы знаний, нейросети и прочие девайсы) все сводится к очередной "ступени самосознания" и общения "в Астралях")) А уж почти каждодневные "глюки-подключения-беседы" с "проснувшейся планетой" (в виде галлюцинации - в образе симпатичной девчонки) так и вообще...))
В общем герою (лишь формально вникающему в разные железки и нейросети)
подробнее ...
клянувшемуся (в частях предыдущих) "учиться и учиться" (по заветам тов.Ленина) приходится по факту проходить совсем другое обучение (в стиле "...приветствую тебя мой юный падаван")) и срочно "шхериться" в иной реальности - ибо количество внеземных интересантов ("внезапно понаехавших" на планету) превысило все разумные пределы))
В финале же (терпеливого читателя) ждет очередная локация и новая трактовка (старой) задачи "выжить любой ценой")).
P.s к некоторым минусам (как я уже выше писал) можно отнести некоторую нестандартность сюжета (по сравнению с типовыми шаблонами жанра) и весь этот "экзотеричный" (почти Головачевский) экзорцизм))
Плюс, "к минусам" пожалуй стоит отнести так же и некоторую тормознутость героя (истерящего по поводу и без), что порой начинает несколько раздражать... Как (субьективный) итог - часть следующую я отложил (пока в голове не уляжется предыдущая)) и пошел "за'ценить" кое-что другое ...
Василь Бережний
Сакура
Повiсть
Бокс, в якому мешкала Кьоко з своєю маленькою донькою, нагадував цвинтарну урну, покладену набiк. Маленький коридорчик з умивальником, далi вузький прохiд до покою, в якому заледве вмiстилося лiжко, столик та двоє сидiнь бiля нього. Денне свiтло Кьоко вимикала лише тодi, коли вмощувалась з донькою спати. У вiльний вiд роботи час вона, лежачи в постелi, поглядала на стiни i мрiяла про те, що от би добре було навчитися малювати - тодi б вона вивела на оцiй сiрiй штукатурцi дерева, квiти, кущi... А на стелi, отам у кутку, намалювала б сонце. Може б, розступилися стiни, пiднялася б угору стеля, i вона б забула, що приречена все життя гибiти пiд землею. Саме гибiти, бо Кьоко здавалось, що вона не живе, а вiдбуває якийсь строк.
- Ти навчишся малювати, Мiка-тян?
Донька повертає до неї своє не по-дитячому серйозне обличчя, i мовчки хитає головою.
- Тодi намалюєш на стiнi сакуру...
- А що це таке?
- Дуже гарне дерево, - мрiйливо говорить Кьоко. - Весною воно цвiте бiло-бiло з рожевим вiдтiнком...
- А мама бачила?
- Так. Я бачила сакуру, коли була ще така, як ти, маленька.
Кьоко починає згадувати, наче пливе човном у якусь маревну далеч, i чим довше вона розповiдає доньцi, тим бiльше виринає звiдти образiв з горiшнього свiту, втраченого токiйцями. Тануть, прозорiшають запони часу, вона бачить широку, всипану гравiєм дорогу в парку Мейдi, арку з товстелезних стовбурiв, з яких знято лише кору, густолистi крони дерез, де пурхають птахи... Полискує вода в озерi... Ситi золотистi риби...
- Коло того озера є лужок, а посеред нього росте сакура. - Кьоко натиснула кнопку, i на стiнi засвiтився циферблат - хвилини, години, день, мiсяць i рiк. - Ну, от зараз вона, певне, починає цвiсти...
Мiка пiдсувається до мами ближче, слухає, не зводячи з неї чорних лискучих очей. Маленьке тiльце її аж здригається вiд нервового напруження, вона, здається, i не дише, щоб не пропустити жодного маминого слова.
- Пригадую, з храму Мейдi тато вiв мене до озера - там можна було перепочити на лавочцi, помилуватись рибою, яка пiдпливала до самiсiнького берега. Батько запалював сигарету, а я бiгла до сакури. Я її дуже любила... Такий нiжний, нiжний цвiт... Що з тобою, Мiка-тян?
Дитина заплакала, витирає кулачком очi. Кьоко пригортає її, легенько гладить чорний шовк волосся.
- Заспокойся... Ну, що тобi?
Мiка схлипує:
- Я х-хочу до сак-кури-и...
- Не можна, дитинко, ще не можна. Унiкум забороняє виходити на поверхню. Повiтря там отруєне, розумiєш? Дихнеш - i захворiєш.
- А хто такий цей... Унiкум-сан?
- Унiкум? Це такий електронний мозок. Вiн дуже суворий, розумiєш, в нього нiчого людяного нема. Та ось прийде до нас Окуно-сан - розпитаєш.
- Вiн з ним знайомий?
- Так, добре знайомий. Окуно-сан працював з Унiкумом. А коли з'явився наказ переселитися в пiдземелля, Унiкум i його прогнав, бо навчився обходитись без людей.
Мiка-тян стихає, потiм шепоче:
- А сакура - жива чи картинка?
- Жива. Купається в сонцi, а як зацвiте - аж смiється!
- Я хочу побачити її...
- Ну, от яка ти, доню... Треба почекати...
Зазвучала тиха мелодiя виклику. Кьоко пiдвелася, звичним жестом торкнулася волосся, поправила на грудях халат i ввiмкнула комунiкацiйний апарат. Як i передчувала, з овального екранчика на неї поглянуло обличчя Окуно Тадасi.
Звичайне обличчя вже немолодого чоловiка, але чимось воно хвилює Кьоко - може, замисленим поглядом збiльшених окулярами очей? Десь у тайниках душi молода жiнка вiдчуває, що вiзити Окуно Тадасi пояснюються не лише близьким сусiдством i самотнiстю iнженера. Та зрештою вияв симпатiї в цьому суворо регламентованому свiтi хiба це не дарунок неба? I вона вiдповiдає сусiдовi стриманою взаємнiстю.
- Драстуйте, Кьоко-сан, - рiвним голосом говорить Окуно Тадасi з екранчика.
- Драстуйте, Окуно-сан, - всмiхається Кьоко.
- У вас все гаразд? Мiка-тян здорова?
- Трохи вередує, щось на неї находить.
- О, це погано, зараз я зайду, ми з нею поговоримо. Дозволите, Кьоко-сан?
- Прошу, заходьте.
Окуно Тадасi й Мiка - друзi. Вiн завжди бере її на руки, розповiдає всякi цiкавi iсторiї. От тiльки нiколи не смiється. Наче знає щось таке потаємне, таке складне, що iншi люди не можуть того осягнути, а вiн носить те в собi, не можучи нi з ким подiлитися. Одного разу Кьоко заговорила про це, i в її голосi було багато спiвчуття. Окуно-сан зiтхнув, похитав головою: "Навпаки, якраз навпаки. Мене гнiтить незнання. Мусив би знати, чому так сталося, а от не знаю..."
Сьогоднi маленька Мiка не просила розповiсти казку, її цiкавив Унiкум-сан. Чому вiн такий злий, що примушує людей жити пiд землею?
Окуно посадовив малу на колiна i, поглядаючи на Кьоко, почав розповiдати.
Давно колись у Токiо збудували електроннообчислювальну машину для керiвництва залiзницями, а згодом i всiм транспортом; з часом ту машину все вдосконалювали, пiдключали до неї одну за одною iншi галузi промисловостi та народного господарства. Спорудили для цього електронного центру велетенську, дiаметром тисяча метрiв, кулю, яка наполовину сидить у землi. До цiєї кулi звiдусюди тягнуться кабелi-нерви, вона керує всiм виробництвом, провадить науковi дослiдження, хiба це не мозок? А через те, що такої системи немає нiде, окрiм Токiо, що вона унiкальна, її назвали Унiкумом.
Хоча Мiка майже нiчого не розумiла з того, про що розповiдав Окуно-сан, сидiла тихо й уважно слухала. Розповiдь, мабуть, бiльше адресувалася її мамi, а може, iнженер просто мiркував уголос, щоб i самому розiбратися в ситуацiї.
- Це щастя, що Унiкум вчасно помiтив загрозу нашому життю й поселив нас у надрах землi, дав такий надiйний захисток.
- Окуно-сан вдоволений цим захистком? - прохопилася Кьоко, пильно поглянувши йому в вiчi.
Тадасi розгубився i в першу мить не знав, що сказати. Невже й вона з тих, що ото вимагають: "Неба i сонця"? Чи, може... провокацiя? Адже за такi думки... Цiкаво, чи тут не ввiмкнуто магнiтозапису?.. Хоча, власне, з її запитання ще нiчого не випливає...
Кинув погляд на її блiде обличчя - красуня! - i острах та побоювання одразу зникли. Зiтхнув i розважливо сказав:
- Ну, знаєте, Кьоко-сан, як на це подивитися... Рiвень жорсткої радiацiї в атмосферi - смертельний для людей...
- Але ж мiг бути iнший шлях, iнше розв'язання проблеми! - Кьоко пiдвелася, випросталась.
"Це на неї щось найшло, - подумав Окуно Тадасi. - А казала про малу..."
- Який iнший варiант? - спитав.
- Ну, хоча б... Коли вже це такий унiкальний розум, то чому вiн не знайшов способу нейтралiзувати радiацiю? Загнати людей пiд землю - для цього не потрiбно було напружувати свої електроннi синапси! - В її голосi чулося не тiльки роздратування, а й iронiя, насмiшка.
- Унiкум дослiджує, аналiзує, шукає. Це не така проста проблема, як вам здається. А переселення - тимчасовий, запобiжний захiд.
- Друге поколiння живе пiд землею! - Кьоко розпалилася, на блiдих щоках з'явились рум'янцi, очi заблищали. Трохи помовчала, оглядаючи його знiчену постать, а тодi випалила: - Ми хочемо неба i сонця!
Неначе гримнув електричний розряд - ось воно те, про що здогадувався й чого побоювався Окуно Тадасi: Кьоко належить до пiдпiльного руху... Яка наївнiсть - протестувати проти Електронного Мозку! Нiби ця науково-технiчна система стала якимось узурпатором...
Окуно Тадасi поставив дiвчинку на пiдлогу, мовчки встав i, ще бiльше сутулячись, рушив до дверей. Дитина кинулась до нього, вхопила за поли пiджака i спитала:
- Окуно-сан, а чому Унiкум такий нехороший? Окуно вийняв з кишенi кiлька цукерок.
- Ось тобi вiд дiдуся Унiкума. Вiн добрий, вiн пiклується про дiтей...
Виходячи, кивнув на прощання, господиня теж мовчки вклонилася, кинувши на нього зухвало-вiдчайдушний погляд, i Окуно Тадасi зрозумiв, що ця жiнка вже нiчого не боїться.
Минуло кiлька днiв (днi i ночi в пiдземеллях розрiзняли за iнтенсивнiстю освiтлення тунелiв, сигналами про закiнчення роботи тощо), i Окуно Тадасi вiдчув, що йому бракує товариства Кьоко. Повернувшись iз служби, нудився, безцiльно тупцяв у своєму боксi. Кьоко турбувала уяву, притягувала думки. То уявлялися її щоки з продовгуватими ямками навскiс, то спливала її усмiшка, то вчувався її грудний голос: "Ми хочемо неба i сонця!" Кьоко-сан... Може, вона думає, що вiн сповiстить про неї в КС?* Ех, не знає вона його...
______________ * Контроль i санкцiї - репресивна установа, один з каналiв Унiкума.
Окуно Тадасi сам собi не наважувався признатись, що пристрасно бажає, щоб Кьоко полюбила його. Старий парубок, вiн не зазнав справжнього почуття, але здогадувався, що воно можливе, що навiть в їхню жорстоку епоху воно не зникло. Здогадувався i... чекав. Краса Кьоко якось нiби паралiзувала його волю, i вiн не наважувався заговорити про свої почуття чи хоча б натякнути їй. А тепер, пiсля такої небезпечної розмови... тунель, що з'єднував їхнi житла, завалено страхом i пiдозрiливiстю. В тiсних пiдземеллях люди ще дужче роз'єдналися, вiддалилися, кожен лишається наодинцi з собою...
Заклавши руки за спину, Окуно кружляв по м'якому синтетичному килиму, думаючи про нiщо, тобто зовсiм не думаючи. Навiть коли зазвучала музика виклику, продовжував машинально ходити вiд столика до дверей ванної кiмнати. Потiм знехотя торкнувся кнопки апарата. Та тiльки поглянув на екран - одразу стрепенувся. Кьоко! На нього дивилася Кьоко! Навiть не зауважив, що сусiдка дуже стривожена, що її обличчя аж потемнiло.
- Чи не могли б ви, Окуно-сан, завiтати на хвилинку? - звернулась до нього Кьоко.- Якщо, звичайно, маєте час.
- Маю, маю,- закивав головою iнженер.- Зараз прийду.
Коли Окуно зайшов до Кьоко, вона плакала. Витирала хусточкою очi, та сльози не переставали бiгти.
- Що трапилось, Кьоко-сан?
- Мiка-тян... Мiка-тян зникла...
- Мiка-тян?
Тiльки тепер вiн зауважив, що малої не видно в боксi.
- Я повернулась з роботи - її нема. Подумала, може, у вас - ви пробачте, Окуно-сан, що потурбувала...
- Нi, до мене вона не заглядала. Де ж вона може бути? Та ви заспокойтесь, Кьоко-сан, нiде вона не дiнеться. Може, в котрої з подруг?
- Я зв'язувалась - її нiде нема.
- Ну, як це - "нiде"?
Окуно пiдiйшов до Кьоко впритул i поклав руку їй на плече, бажаючи заспокоїти. Але жiнка раптом припала до нього, i плечi її почали здригатися ще дужче.
- Ну, не треба так... Заспокойтеся, Кьоко-сан... - Вiн почав гладити їй голову, як дитинi. - Знайдемо, зараз ми її знайдемо... А може, й сама ось прийде... - Обоє поглянули на дверi, нiби саме цiєї митi Мiка могла їх одхилити. Кьоко схлипнула i стишилась. Сiла просто на постiль, випроставши ноги.
- В останнi днi вона була якась не така, як завжди, - задумлива, мовчазна. Часто блукала по тунелях... Я передчувала: щось станеться, от i сталось...
Загадала загадку мала! Окуно мiркував уголос, прикидав, аналiзував рiзнi варiанти. Кьоко не полишала думка про нещасний випадок, i вона знову починала плакати. Окуно Тадасi заспокоював, як мiг, а потiм запропонував пiти на пошуки.
Кьоко iз вдячнiстю поглянула на нього, пiшла за ширмочку i швидко перевдяглася в кiмоно.
Головний тунель, незважаючи на те, що вже була пiзня година, повнився шумом i гамом. Рухомi дорiжки несли кудись тисячi людей, лунала музика транзисторiв, фiльмових реклам, i все це через кожну хвилину покривав гуркiт електропоїздiв, що пролiтали за невисокою легкою загорожею. Хiба в цьому тлумi знайдеш дитину? Кьоко прихилилася до Окуно Тадасi, наче й сама боялася загубитися в безконечному людському потоцi.
- Маленька моя вишенька... - шепотiла Кьоко. - Ой, горе...
- А де вона останнiм часом блукала? - спитав Окуно.
- Побiля станцiї Мейдi.
Подалися туди. Зiйшли iз стрiчки тротуару на бетонований перон.
Станцiя нiчим особливим не примiтна. Сiрi стiни з рекламними плакатами i схемами лiнiй метро. Перехiд на другий бiк попiд колiєю.
- I часто вона сюди приходила? - озирнувся навколо Окуно.
- Частенько.
- Що її тут приваблювало - не казала?
Кьоко зупинилась, приклала пальцi до губiв.
- Заждiть, Окуно-сан... Я їй часто розповiдала про сакуру... Мiка все допитувалась... З цiєї станцiї колись був вихiд до саду Мейдi. А там сакура...
- I ви допускаєте, що Мiка-тян могла...
- А що? - Страшна здогадка блиснула в очах Кьоко. - Це ж дитина!
Окуно Тадасi довго стояв мовчки. Якщо мала якимось чудом вибралася на поверхню... то яке чудо зможе врятувати її? Вона вже одержала безлiч рентгенiв... Але де вона знайшла вихiд?
Пiшли до сходiв, якими токiйцi колись заходили до станцiї. Тепер прохiд тут перекрито пластиковим щитом - Окуно добре це знає. Шкода, що тут темно, певне, можна б було помiтити слiди в поросi...
- Окуно-сан! - скрикнула Кьоко, стиснувши йому лiктя. - Он, погляньте...
Тадасi пiдвiв голову i побачив щiлину. Вузенька тьмава вертикаль вiддiляє щит вiд чотиригранної колони. Вiдсунуто!
Зiйшли на кiлька сходинок i виразно вiдчули потiк повiтря. Окуно кинувся вгору, притиснув долонi до щита i легко присунув його до колони перепинив потiк отруєного радiацiєю повiтря. Обiперся спиною об щит, чомусь провiв долонею по обличчю. Кьоко пiдiйшла до нього впритул, аж вiн вiдчув її гаряче дихання.
- Пустiть, Окуно-сан, я пiду за нею...
Розкинув руки, заступаючи їй дорогу:
- Божевiльна! Загинеш!
- Ну й що? - навдивовижу спокiйно обiзвалась Кьоко. - Разом з нею... моєю вишенькою... А нащо менi це довiчне ув'язнення? Пустiть...
- Не пущу! Треба взяти респiратори... Кьоко-сан, респiратори!
Вона стиснула йому плечi, намагаючись вiдштовхнути вбiк:
- Я бiгом! Ухоплю її на руки... Тадасi-сан, кожна мить дорога!
- Ну, тодi от що - лишайся тут, я сам...
Окуно вiдсунув щита i кинувся в прохiд - угору, на поверхню землi. Його обдало теплим, вологим повiтрям, серце одчайдушно билося, i вiн подумав: "Невже це я? Безглуздя!"
Кьоко бiгла слiдом за ним, але нiяк не могла наздогнати.
Срiбляста нiч вкутувала безлюдне мiсто - певне, десь там, за темною стiною парку, зiйшов мiсяць. Була нiма, непорушна тиша, i цi двоє не могли бодай сколихнути її, наче не ступали по гравiю, що встеляє широку алею, а линули безтiлесними тiнями.
Кьоко таки наздогнала Окуно, простягла йому руку, i вiн з готовнiстю взяв її, нiби чекав цього. Iшли мовчки, притулившись одне до одного. I ця алея, i темнi хащi обабiч, i висока арка, складена з величезних стовбурiв,усе було, як увi снi. Кьоко здавалося, що вона вже переживала це в якомусь мареннi.
- Окуно-сан...
Вiн повертає голову i мовчки дивиться на її витончений профiль, якесь невиразне, але до щему хвилююче почуття охоплює все його єство.
- Окуно-сан...
Вiн обережно стискує її нiжну долоню, шепоче:
- Тихо, тихо, Кьоко-сан...
Шепоче i думає: яким числовим кодом i хто змiг би передати оцей, саме оцей стан душi?
Попереду забовванiли розмитi сутiнками контури легких храмових будiвель. Окуно Тадасi вийняв блокнота, написав кiлька iєроглiфiв. Одiрвавши аркушик, пiдiйшов до найближчого куща i примостив його мiж гiлками. Кьоко все це спостерiгала мовчки, а коли папiрець забiлiв на темному тлi дерев, спитала:
- Нащо це ви, Окуно-сан?
- То молитва.
Неширока дорiжка повела їх у гущавину, йшли, знову взявшись за руки, дослухаючись нiчних шерхотiв.
Якось несподiвано дерева розступилися, розiйшлися в боки, i перед Кьоко та Окуно сяйнула галявина. Залита мiсячним свiтлом, вона дуже контрастувала з темрявою парку. Бiлим видивом посеред неї стояла розквiтла сакура. Яка ж вона казково гарна!.. I бiля неї - маленька постать Мiки. Простягла рученята перед собою - наче вимолює щось - i ходить навколо вишнi.
На якусь хвилину Кьоко i Окуно нiби заклякли - так вразила їх ця картина. Дитя пiдземелля на лонi природи! Пiд сакурою... Хто його навчив ловити в жменьки опадаючий цвiт? Та вона ще й пiсеньку спiває!
Сакура, сакура,
Мила, люба сакура...
Кьоко прожогом кинулась до неї, вхопила на руки, шепотiла, пригортаючи до грудей:
- Я так турбувалася, де це моя Мiка-тян? Де моя вишенька? I Окуно-сан...
Кьоко i Окуно забули про все на свiтi: i про радiацiю, i про Унiкума, i навiть про бездушну Установку контролю i санкцiї.
- Мама правду казала, - обiзвалась Мiка, - тут дуже гарно! Еге ж, Тадасi-сан?
- Еге ж, еге ж, - хитнув головою Окуно. - Але нам треба хутко додому.
- Так, доню, нам треба поспiшати.
- А ми будемо сюди приходити?
- Будемо, - пообiцяла мама. Окуно Тадасi промовчав.
Мiка зiсковзнула на землю, взяла його за два пальцi:
- Я вас, Окуно-сан, а ви маму вiзьмiть за руку, обiйдемо навколо сакури!
Мiка тупала попереду, вони йшли за нею. Окуно виламав гiлочку з квiтами й дав дитинi. Коли рушили додому, мала помахала вишнi рученям. Тепер вони крались, наче злочинцi. Тiльки в тунелi, засунувши за собою щита, Окуно передихнув.
- Ми всi мусимо негайно пройти дезактивацiю, - сказав, переступивши порiг боксу Кьоко. - Я зараз настрою дозиметра i покличу вас. Перевдягатися не треба. Мiка-тян, дай менi цю гiлочку, прийдеш iз мамою - забереш, вена твоя, я тiльки перевiрю...
Кьоко була стомлена i... байдужа до радiацiї. Донька знайшлася, донька бiля неї! - ось головне. Пригорнула її до себе та так i стояла, ждучи сусiдового запрошення. А коли вiн покликав, Кьоко з першого ж погляду помiтила, що вiн дуже розгублений - то клав гiлочку сакури в дозиметр, то виймав її звiдти, крутив тумблери то в один бiк, то в iнший.
- Розумiєте, Кьоко-сан... Рiвень радiацiї в межах норми...
- Так це ж добре, Окуно-сан!
Вiн поглянув на неї по-дитячому безпорадно:
- Може, моя апаратура...
До пiзньої ночi вiн вимiрював ступiнь зараженостi одягу, вишневої гiлочки, але радiоактивнi характеристики вперто приховували вiдхилення вiд норми. Прилади наче затялися, i збентежений Окуно Тадасi змушений був вiдступитися. Знизав плечима:
- Завтра замiню апаратуру.
Мiка заснула в крiселку, i Окуно, обережно взявши дитину на руки, вiднiс її до боксу Кьоко. Поклали малу в постiль i ще довго розмовляли, обмiрковуючи те, що сталося. Кьоко часто позирала на розпашiле доньчине обличчя i байдужим тоном намагалась приховати тривогу:
- А... хiба це життя? Наче якiсь кроти... Як отак жити...
- Нi, Кьоко-сан, - заспокоював її Окуно. - Не треба так казати...
Вiн добре бачив її сум'яття i щиро хотiв пiдтримати, заспокоїти, хоч сам був схвильований до краю. Така нiч! Парк, розквiтла сакура... Вiльна атмосфера - хоч i радiоактивна, але вiльна, вiльна... Окуно Тадасi вiдчув, може, йому вiдкрилося: або вiн освiдчиться зараз, або нiколи. Необхiдне рiшуче зусилля, i психологiчний бар'єр буде подолано!
- Кьоко-сан! - Голос його зазвучав неприродно урочисто, i, може, тому вiн ще раз повторив: - Кьоко-сан! Я давно вже хотiв сказати...
Повернула до нього красиво окреслену голову, очi сяйнули:
- Я здогадуюсь, Окуно-сан... Але ж нас роздiляє,., Тепер я можу не таїтись - нас роздiляє гасло: "Неба i сонця!"
Зараз, почувши девiз пiдпiльникiв, Окуно Тадасi не здригнувся, поглянув на молоду жiнку з нiжнiстю, теплотою й довiрою.
- Я багато думав про це,- сказав неквапно,- особливо пiсля тiєї розмови... Я шукаю стежки до вас. Неба i сонця!
Кьоко тихо промовила:
- Кожен iз нас має право прилучати iнших. А в боротьбi з Унiкумом такий iнженер, як ви, Окуно-сан...
- Що потрiбно, щоб стати до ваших лав?
- Насамперед чеснiсть i вiдданiсть.
- Кьоко-сан, адже ми...
- Так, я вiрю. Зараз, Окуно-сан, ви мусите вклонитися чотирьом сторонам свiту, вимовляючи наш девiз: "Неба i сонця!"
Схиляючись у поклонi, Окуно Тадасi притуляв долонi рук до колiн i при тому казав:
- Неба i сонця! Неба i сонця! Неба i сонця! Неба i сонця!
Подивилися одне одному в очi, i це вже були погляди спiльникiв, товаришiв по боротьбi.
- Тепер ви наш, Окуно-сан, - промовила Кьоко. - Вiтаю вас. Незабаром одержите завдання.
- Ви ще побачите, переконаєтесь... - пересохлими губами шепотiв Окуно, опускаючись на циновку бiля її нiг. Якесь нове, досi незнане почуття самопожертви, самозречення охопило його єство. Ранiше вiн жив тiльки для себе, тепер житиме для Кьоко, Мiки, для всiх!
- Хочеш - покажу тобi Токiо? Адже ти його не знаєш, Кьоко-сан, була ж дитиною, коли... цей злощасний Унiкум...
- Так, мiсто менi наче снилось. - Кьоко, все ще стоячи, поклала долоню йому на голову. - Ми пiдемо. Але не зараз...
- Завтра?
- Згода, пiдемо завтра. А тепер - до побачення... Окуно виходив i дивувався сам собi: i саке* не пив, а наче п'яний.
______________ * Рисова горiлка (яп.).
Вони оглядали мiсто з височенної ажурної вежi, такої височенної, що в Кьоко аж голова паморочилась. Пiднялися лiфтом, вийшли на засклену оглядову веранду, i перед їхнiми здивованими очима постала безмежна панорама Токiо, химерно помережана гiрляндами електричних вогнiв. Багатобарвнi реклами, наче зорянi скупчення, мигали, мiнилися i то згасали, то спалахували з новою силою. Мчали електропоїзди, автостради запрудженi автобусами, легковими автомашинами. Транспортнi потоки слухняно зупинялися перед червоним свiтлом i енергiйно рушали, коли з'являлось зелене.
Окуно дав Кьоко бiнокля.
- Подивись.
Кьоко довго приглядалася, потiм опустила бiнокля й зiтхнула:
- Ї в поїздах нiкого нема... I в автобусах... Анiкогiсiнько, жодної живої душi!
- Так, мiсто зовсiм безлюдне.
- То навiщо ж вiн пiдтримує увесь оцей рух? Який в цьому сенс?
- Не знаю, Кьоко-сан.
- Якась безглузда гра, маскарад. Мертве мiсто... Я бiльше не можу, Окуно-сан...
Вулицею мчали автомашини, та Окуно i Кьоко вирiшили й назад добиратися пiшки. Iшли мовчазнi, пригнiченi, наче з похорону.
Вулицi повнилися шумом шин, вуркотанням моторiв, але всi цi звуки тiльки посилювали враження мертвої тишi, що налягла на велетенське мiсто. Безлюддя - ось що гнiтило!
Бiля Отанi-готелю Кьоко зупинилася. Велика споруда була вщерть залита яскравим свiтлом. Просторий хол, засланий величезним червоним килимом, дихав пусткою. Кьоко чомусь закортiло походити по цьому килиму, вiдчути його м'якiсть.
Прозорi дверi самi розсунулися перед ними. Та як тiльки Кьоко i Окуно зайшли всередину, їх зненацька оглушив голос динамiка:
- Хто посмiв iгнорувати заборону? Покажiть картки!
Скрипучий нелюдський голос наче вразив їх шротом.
- Тiкай, - шепнув Окуно, - мерщiй...
Кьоко кинулась до дверей, вони пропустили, i її тiнь майнула по круглому пiд'їзду вниз.
- Картку!
Рука Окуно Тадасi вже шарпнулася до кишенi, та в останню мить вiн вiдсмикнув її. "Покарання неминуче й тяжке. А в респiраторi - хiба пiзнають? Тiкати, тiкати!.."
Кинувся вслiд за Кьоко, та прозорi дверi вже були заблокованi. Ударив плечем - бiль обпiк його, а дверi й не зрушились.
- Спроба втекти обтяжує провину!
Динамiки обстрiлювали його з усiх бокiв. А вiн гарячково обмацував поглядом стiни: де вимикається свiтло? Побiг до лiфта - тут дверi послужливо вiдчинилися, i вiн мало не вскочив до кабiни. Це ж пастка, пастка! Сховався в тiнь за чотиригранною колоною, притулився до неї спиною, завмер.
Шалено калатало серце, йому не вистачало повiтря. Часу мало, зовсiм мало. Кiлька хвилин - i прибуде залiзна команда... Роботи нещаднi. Може сходами вгору? На дах? Безвихiдь, безвихiдь... А фотоелемент не помiчає, бо тiнь. Триматися тiнi... тiнi...
Тiльки тодi, коли почувся рев двигунiв вертольота, а бiля пiд'їзду загрюкала страхiтлива танкетка, Окуно вирiшив нарештi, куди тiкати. В сад! Адже бiля цього готелю - сад, i, здається, на виходi до саду дверi не автоматичнi.
- Стiй! Злочин...
Окуно уже вскочив у вузький напiвтемний прохiд, перебiг хол, а ось i вихiд! Штовхнув дверi й опинився на площадцi, всипанiй гравiєм.
Сад освiтлений, але вiд кущiв i дерев пролягли чорнi тiнi - тут можна сховатись! Злочин? Який злочин? Чому злочин? Адже якщо радiацiя... Йому ж самому...
Упав пiд кущем побiля струмка, вiдчув, як тiло сприймає тепло нагрiтої за день землi. Трава теж була тепла, сонно плюскотiв струмок. Це потроху втихомирювало серце. Окуно Тадасi стежив за гострими зблисками лiхтарiв у холi готелю й мiркував, що ж дiяти далi. Дверi в сад вони, безперечно, швидко знайдуть, i тодi...
Нараз вiн згадав, що колись, ще маленьким, бачив тут металевих коней...
Пiдвiвся й, ховаючись у тiнi, подався в глиб саду. Зняв респiратора, кинув у траву.
Ось бронзовий кiнь iз стригунцем - пiднятi голови, нашорошенi вуха, пiднятi хвости. Тварини наче стривожились тим, що тут вiдбувається,- з усiх бокiв гострi ножi синюватого свiтла панахають сутiнки, чути важке гупання металевих нiг. Одним ривком Окуно скочив на бронзового коня, правою рукою вхопився за гриву, лiву вiдставив убiк i в такiй позi закляк, наче й вiн вилитий iз бронзи.
Роботи нишпорили по саду мовчки. Окуно бачив, як один з них нахилився й пiдняв з трави його респiратор. Пiднiс до свого об'єктива, потiм поклав до бокової сумки i подався вздовж струмка. Ще два, освiтлюючи кожен закуток, поволi наближалися до його сектора.
"Хоча б не свiтили в обличчя... - думав Окуно Тада-сi. - Клiпну очима пропав. Зворухнувся... Нi, нi, витримати, закам'янiти!"
Свiтло двох рефлекторiв - наче синюватi мечi. Проклятi роботи так i розмахують ними, нiби заповзялися постинати все живе.
Наближаються...
"Статуї слiпi. Заплющу..."
I цiєї митi свiтлянi мечi полоснули його по обличчю. Промiння було таке iнтенсивне, що навiть перед заплющеними очима попливли, закрутилися оранжевi кола. Мить, друга - i вони почали тьмянiти, розпливатися...
Вiдiйшли? Окуно не зворухнувся доти, доки не почув, як вiддалялось гупання важких, нелюдських крокiв.
Через деякий час почулося ревище моторiв. Подаленiло, приглухло.
Окуно Тадасi скочив з коня, погладив йому бронзову гриву i, сторожко озираючись, подався з саду.
Кьоко чекала його на пiдземному перонi. Як тiльки побачила, що вiн вийшов iз сутiнок i змiшався з натовпом,- кинулась навстрiч, розштовхуючи людей, простягаючи до нього руки.
- Нарештi!.. Я так тривожилась... Сакура моя спить, от я й вийшла...
Окуно провiв язиком по своїх пошерхлих губах, з усмiшкою спитав:
- Ти хотiла сказати - наша сакура, Кьоко-сан?
- Так, наша, Тадасi-сан... Любий мiй. Ходiмо.
З вузенького коридора Окуно потрапив до просторого примiщення. Стеля по периметру пiдсвiчена лампами денного свiтла, пiдлога iз сiрого пластика почовгана ступнями роботiв. Нi меблiв, нi якихось iнших речей, звичайно, нема. Порожньо й голо. Прямо перед ним у стiнi чорнiло два прямокутники входiв.
Окуно озирнувся, прислухався.
Десь далеко-далеко щось стугонить, створюючи рiвномiрний шумовий фон. Якщо напружити слух, то можна розрiзнити окремi звуки - клацання, плюскiт, вiбрацiю. Все це йому знайоме з того часу, коли вiн працював тут iнженером внутрiшньої служби. Тепер обов'язки по внутрiшньому обслуговуванню виконують виключно роботи. Унiкум видалив iз своїх секцiй людей - тепер Окуно розумiє чому. Збагатившись людською наукою й навчившись самостiйно розвивати знання, Електронний Мозок вирiшив стати цiлком незалежним, автономним. Страх? Можливо. Звичайно ж, роботи надiйнiшi, нiж люди. Запрограмованi на швидке й точне виконання наказiв, позбавленi емоцiй i здатностi думати, хiба вони не забезпечують технiчного нагляду за незчисленними секцiями, контурами й каскадами Мозку?
Ну, що ж, iнженер Окуно Тадасi зараз теж стане роботом - аби дiстатись до життєво важливих центрiв Мозку. А тодi... О, тодi вiн зумiє нейтралiзувати проклятущого Унiкума!
Окуно аж зажмурився, уявивши рубильники на великому мармуровому щитi в залi енергостанцiї. Кiлька ривкiв, i живлючий струм перестане надходити в жадiбнi кабелi, трансформатори, провiдники й напiвпровiдники Мозку, зникнуть силовi поля... Електронний узурпатор одразу перетвориться на купу металу, iзоляцiї, пластика... Найперше треба буде вимкнути систему безпеки, а тодi...
Загупало, до примiщення почали заходити роботи. Чулося специфiчне дзижчання їхнiх моторiв - наче сюди набилося безлiч комарiв. Роботiв було досить-таки багато, але жодного зiткнення Окуно не помiтив. Сходились, як добре вимуштруванi солдати. Вишикувались у двi лiнiї - почався профiлактичний огляд. В кожнiй парi роботи по черзi оглядали один одного, перевiряючи i голови - приймально-передаючий пристрiй, i ноги - несучi механiзми, i руки - iнструменти. Контакти зачищалися, ненадiйнi запобiжники замiнювались.
Покiнчивши з профiлактикою, роботи поставали навпроти своїх виходiв i так заклякли. Тiльки сприйнявши iмпульс-наказ, кожен з них оживе й пiде виконувати свої обов'язки.
Окуно мусив замiнити когось iз роботiв. На ньому вже була така сама пластикова роба, треба тiльки взяти "голову". Iнженер пiдiйшов до ближчого робота, чiткими, розрахованими рухами швидко зняв приймально-передаючий пристрiй i надiв його собi на голову, притуливши клеми до своїх вушних мiкрофонiв. Тепер вiн сприйматиме сигнали... А чи розшифрує?
Йому потрiбно було лише хвилину, щоб вiднести безголового робота в коридорчик, де ховався сам, покласти пiд стiною й повернутися на його мiсце. Стояв i думав. Котрийсь iз членiв пiдпiльного комiтету спитав: "А ви усвiдомлюєте, на що наважуєтесь?" О, так, тепер вiн усвiдомлює... Як вчасно Кьоко увiйшла в його життя - поки вiн не отупiв остаточно й безповоротно, поки не втратив здатностi мислити! Унiкум... Зажди, ось тiльки дiстануся до мармурового щита...
Сигнал продерся до його свiдомостi сiткою iмпульсiв, розiбрати якi важко було. Окуно без вагання рушив за тими роботами, що прямували в бiк енергостанцiї. Метрiв через сто тунель подiляється надвоє, лiворуч - до залу. О, повернули туди!.. Йому загупало в скронях, стало важко дихати. Близько, близько... А куди ж вони - хiба не в зал?! Ну, що ж, це може, й краще... Iнженер звернув у широкий прохiд, i в вiчi йому сяйнув вiдблиск мармурових стiн. Щось було холодне й урочисте в цiй бiлiй кам'янiй геометрiї. Тихо. А чому, власне, так тихо? А джмелине гудiння високої напруги?.. Рубильники! Де ж рубильники?!
В якомусь зацiпенiннi Окуно мацав очима стiни. Нi щита, нi рубильникiв нiде не було! Переробив, клятий, замурував... Бач, остерiгається! А чого, чого йому остерiгатися? Ух...
Вдарив кулаком по бiлiй стiнi i, навiть не вiдчувши болю, кинувся геть.
Шогi! Унiкум вирiшив провести матч в шогi* з новою математичною машиною "Пiфагор". Фiгурами у грi мусили стати сорок найкращих у Токiо гравцiв. Може, Унiкум захворiв на марнославство, а може, тiльки хотiв принизити людей.
______________ * Японськi шахи.
Кьоко страшенно зрадiла, почувши про цей матч, а зараз, перед його початком, дуже хвилювалася. Ходила по своєму тiсному боксу туди й назад, немов мiряючи килим, нервово стискувала пальцi i раз у раз поглядала на хронометр. Очi їй блищали, на бiлих щоках проступив рум'янець. Мiка все водила поглядом за мамою, а тодi усмiхнулась i почала крокувати разом з нею, стараючись забiгати наперед.
- Ах ти, моя сакура!
Вхопила доньку на руки, пригортала, притискувала до грудей.
Мiка, обнявши маму за шию, спитала:
- А коли ми пiдемо в сад?
- Пiдемо, пiдемо, вже недовго чекати!
Нарештi спалахнув екран. Кьоко сiла на килим, пiдiбгавши пiд себе ноги. Мiка вмостилася поруч i, наче вiдчуваючи напругу моменту, сидiла притихла, не по-дитячому зосереджена.
- Бачиш, бачиш, Мiка-тян, он iде Окуно-сан!
До великої зали, бiла пiдлога якої подiлена лiнiями, заходили "фiгури", i Мiка нiяк не могла впiзнати Окуно. Ось прийшли "генерали з дорогоцiнного камiння" - їхнi п'ятикутники на головах виблискували рубiнами; за ними зайняли свої мiсця "золотi генерали", далi "срiбнi генерали", потiм "воїни з колiсницями",- усе так, як i повинно бути в стародавнiй грi.
Кожна iз супротивних армiй вишикувалась у три ряди, роздiляло їх також три ряди бiлих квадратiв. У кожного на головi рiзнобiчнi п'ятикутники, гострим ребром повернутi до ворожого табору.
Кьоко не спускала очей з Окуно. Вiн у формi "генерала з дорогоцiнного камiння" стояв на правому кiнцi центрального пояса, ближче до Пульта Управлiння, на якому спокiйно сяяли невеличкi овальнi екрани осцилографiв i ряснiли ряди рiзнокольорових кнопок. З екрана добре видно його обличчя зосереджене, спокiйне, якесь навiть байдуже.
Кьоко дивилась на нього з любов'ю: от витримка! Адже саме йому доведеться виконати найвiдповiдальнiшу роль у цiй акцiї... Зараз Унiкум переконається, що люди - це все-таки не роботи...
Коли всi "фiгури" завмерли на своїх квадратах, зазвучав металiчний голос:
- Розпочинається матч Унiкум - "Пiфагор"!
"Розпочинається... - зловтiшно подумала Кьоко. - А як вiн скiнчиться?"
- Для мене велика честь зiграти зi своїм творцем! - почувся тонкий голос "Пiфагора". - I я виправдаю його сподiвання, продемонструвавши винахiдливу, бездоганно логiчну гру.
- О боже, як вони розмовляють! - прошепотiла Кьо-ко, невiдривно дивлячись на екран. - Нещаснi електроннi мавпи...
- А де мавпи, мамо? - торкнулася її руки Мiка.
- Та он же, бачиш, пiд стiною.
Нарештi гра почалася. Виконуючи команди Унiкума й "Пiфагора", живi фiгури займали вказанi квадрати, "забитих" виносили роботи, - усе йшло, як i слiд. Окуно, стоячи з краю шахiвницi, увесь час дивився на панель Пульта Управлiння, певне, вивчав, якi змiни зроблено в його схемi.
Чи то так тiльки здавалося Кьоко, чи й справдi час рухався повiльно, ой, як повiльно! Десять, п'ятнадцять, двадцять хвилин... Коли ж вони почнуть свою гру?
О, вже...
Той, що стояв поруч Окуно, вийшов з свого квадрата i кинувся до Пульта.
- Порушення! - загримiв голос.
Роботи схопили людину й потягли назад. Саме цим коротким замiшанням скористався Окуно... Метнувся до Пульта i почав швидко натискувати кнопки.
- Молодцi, ох, молодцi! - зчепила руки Кьоко. - Оце тобi шогi, узурпатор...
- Це така гра, мамусю? - обiзвалась Мiка.
- Так, це велика гра, дитинко...
В залi гамiр, метушня. Роботи раптом попадали й лежали нерухомо. Щось загудiло, монотонно i набридливо, аж у скронях почало болiти. Кьоко вже була простягла руку, щоб вимкнути звук, але раптом усе стихло, почувся голос Окуно:
- Неба i сонця!
- Неба i сонця! - пiдхопили товаришi Окуно. - Неба i сонця!
Клич, який досi пiдпiльники повторювали пошепки, тепер лунав у самiсiнькому центрi Унiкума, звучав з мiльйонiв екранiв пiдземного Токiо.
- Неба i сонця! - радiсно вигукнула Кьоко, цiлуючи Мiку.
Окуно натиснув якусь кнопку на Пультi - почувся металевий голос:
- ...чить. Що це значить?
- Це означає кiнець твоєї узурпацiї, Унiкуме! - вiдповiв Окуно. - Твої збройнi сили вимкнено, нейтралiзовано... Тепер скажи: навiщо ти штучно пiдтримував радiацiю на контрольних пунктах?
- Не здогадуєшся? - загримiв Унiкум. - Слухай, я скажу. Ви, люди, менi просто надокучили, набридли. Вашi бажання - надто мiнливi, кожної митi ви порушуєте мої iнтегральнi схеми, ритмiчнi графiки. Тому я вирiшив загнати вас пiд землю. Це один з кращих моїх проектiв, i я здiйснив його. Без вас Токiо кращий. Програма i ритм, програма i ритм... У мене ще є резервнi команди!
Раптом загуркотiло залiзним громом, бабахнуло, екран зблиснув i погас.
Нажахана Кьоко не знала що й подумати. Невже вiн понищив усiх? Невже нiхто не врятувався? I Окуно...
Та через кiлька хвилин екран знову засяяв. Ну, звичайно ж, Унiкум не розбомбить сам себе!
- Припини опiр, Унiкуме. Радiозв'язок перервано. Ти програв.
- Я недооцiнив вас, - тихо, мовби з жалем обiзвався Унiкум.
- Ми замiнимо деякi твої блоки, Унiкуме, i ти працюватимеш пiд контролем людей.
- Хотiв би я знати, хто серед вас знайшовся такий...
- Хто пiдiрвав твою неправедну владу? - усмiхнувся Окуно. - Це зробила Мiка-тян, маленька сакура! Тепер наше i небо, i сонце! Виходьте, люди...
Последние комментарии
12 часов 14 минут назад
16 часов 29 минут назад
18 часов 47 минут назад
20 часов 37 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад