воды стекали по Марининому лицу, по волосам, по губам, и ей казалось, что дождь смывает с нее всю ее здешнюю жизнь, со всеми ее чудесными, родными запахами.
Эпилог
1
Дней через десять после Марининого возвращения в Москву поздним вечером зазвонил телефон. Он стоял на полочке над кроватью, и Марина сразу схватила трубку.
— Марин! — услышала она озабоченный голос Валерьяна. — Ты Дениса давно видала?
— В смысле? — удивилась Марина. — Да тогда же, когда и тебя, две недели назад, в Крольчатнике.
— Да? — Голос Валерьяна отозвался тоскливой растерянностью. — Что делать, что делать-то, Господи!
— Валька, да что случилось-то?
— Ох, да черт его знает, может, еще и ничего. Пропал он, понимаешь.
— Как пропал?!
— Да так. Молча. Как уехал на другой день после тебя на работу, так и с концами.
— Ну, может, загулял где-нибудь?
— Да не похоже. В такое-то время, когда все у нас рушится! Ты сама посуди, как он мог сейчас загулять?
— Валя, не волнуйся ты так, он взрослый человек, что с ним может случиться?
— Ну-у, мало ли. С собой покончить, например, может.
— Кто, Денис? Валь, ты в своем уме?! Да как может такой трезвый, здравомыслящий человек…
— Ой, Марин. — В голосе Валерьяна прозвучала бесконечная усталость. — Ты его совсем не понимаешь! Более ранимого и неуравновешенного человека, чем он, днем с огнем не найдешь! Ты ничегошеньки про него не знаешь! Он лет этак с тринадцати то и дело жить не хотел, родители с ним прямо замучились, то в психушку его отправляли, то дома сажали на транквилизаторы. И ты не подумай, так-то они люди совсем неплохие и между собой хорошо живут, что, согласись, в наши дни редкость. Так что Денис, можно сказать, единственное их несчастье.
— Несчастье? — тупо переспросила Марина. Просто невозможно было поверить в то, что Денис мог быть для кого-нибудь несчастьем! В голове не укладывалось.
— Ну да! Он с тринадцати лет открытым текстом твердил, что совсем, дескать, не хочется ему жить на эдаком сволочном белом свете. Вот только когда Крольчатник у нас организовался, он в себя начал приходить, смысл какой-то в собственном существовании видеть. Дед ему покойный про это говорил: во всем, дескать, должен быть смысл, а то и жить незачем. Денис воспринял это в прямом смысле.
— Надо же! — Марине не верилось, что они с Валерьяном говорят об одном и том же человеке.
— Вот тебе и «надо же»! И что вы, между прочим, девки, за суки за такие! Он к вам вечно со всей душой, а вы все…
— А что мы?
— Да бросили вы его, вот что! Что, скажешь, нет?
Марина растерялась. Валерьян прав. Но… но как же это могло произойти?
Марине вспомнился голос, произносящий: «Маленький, я тебя люблю!» — «И я!» — мысленно отозвалась Марина и поняла вдруг, что это правда, что она действительно любит Дениса и что она любила его всегда, все время, с самой первой встречи, а то, что происходило у Марины с другими, с Валерьяном, с Ильей или даже с Сергеем, на самом деле меркло перед величием и глубиной тех чувств, что связывали ее с Денисом. Так почему же она…
И у Марины перехватило дыхание. Она вдруг поняла, как, в сущности, одинок был на самом деле Денис даже в дружеской атмосфере Крольчатника. Конечно, это было не слишком заметно, вроде бы он всегда был со всеми, всегда готов был прийти на помощь, поделиться своим теплом, но кто и когда приходил на помощь к нему? Кто делился своим теплом с ним? Кто замечал, что Денис тоже человек и тоже нуждается в ласке, в помощи, в этой самой, как ее там называла Ольга, настоящей любви.
Ох, что же теперь делать? Неужели ничего уже нельзя исправить?!
— Валь, — тихо сказала Марина, — а может, это неправда? Может, он жив и все будет хорошо?
— Может, конечно, — сказал Валерьян неуверенно. — Но тогда где же он?
Марина задумалась.
— Послушай, — робко сказала она наконец. — А может, он просто нашел кого-то, кому он до зарезу нужен? Ведь подумай, Валька, сколько на земле несчастных людей? Нам он ничем уже не может помочь, мы сами как-то устроились.
Валерьян озадаченно замолчал. Такая мысль, похоже, просто не приходила ему в голову.
— Может, ты и права, — сказал он наконец, не слишком, впрочем, уверенно, и сразу же отключился.
А Марина так и осталась сидеть на кровати с телефонной трубкой в руках, из которой на всю комнату раздавались частые гудки. От них проснулся Сергей и уволок Марину к себе, под теплое одеяло.
2
В сумерках Илья, Алена и Валерьян — они последними оставались в Крольчатнике, не считая Алениных детей, — развели в камине огонь. Прекрасный и молчаливый член их семьи, он горел как всегда, ничем не выказывая своего отношения к происшедшим переменам. Но в самом ли деле было ему все равно?
Они сидели тихо, на столе не было в тот вечер традиционного вечернего чая: Женя уехала сразу же, вслед за Мариной, а кроме нее, о чае некому было позаботиться.
На
Последние комментарии
2 дней 4 часов назад
2 дней 5 часов назад
2 дней 5 часов назад
2 дней 5 часов назад
2 дней 8 часов назад
2 дней 8 часов назад