...И медные трубы [Север Феликсович Гансовский] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (29) »
Север Гансовский …И медные трубы
Первый раз смотритель поклонился барину, когда по двору еще водили выпряженную распаренную тройку. Тот в избе из ковша воду пил. — Ваше сиятельство, сударь, повремени. Шалят очень на гари. Злодейство еще от Емельки не переведется никак. У нас компании сбивают, кому ехать — купцы или по казенной части. Был проезжий важного росту — до сажени вершков пяти не дотянул. Подорожная от тобольского генерал-губернатора, но следовал без прислуги, сам, чего при таких-то подорожных не бывало. И лик не крупитчатый, округлый, а загорелый, худой. Взглядом не медленно, с сознанием себя, водит, а резко упрет в одну сторону и в другую. Стиль твердый. Ковш положивши, вытер рот рукою. — Запрягай! Вещей две клади. Сундук — одному поднять впору — он оставил в кибитке, шкатулку же брал с собой, вынимал оттуда подорожную, чтобы смотрителю переписать. Как запрягли, еще пробовал урезонить проезжего смотритель — что случись, с него тоже спрос. — Ваше сиятельство, по крайности хоть пистолеты… Тот прервал его знаком руки. — Выводи! Сам — в карман и рубль кинул. У смотрителя дух захватило. Знатнее езживали — прислуги только на трех повозках. А чтобы серебряным рублем, не помнилось. И ямщик с седой бородой (а все — Васька) тоже на мзду вознадеялся. И тут же подумал, как бы с деньгой в трясину не угодить. Разбойничать нынче пошли уж очень разные — иной и ямщика не побрезгует зарезать. Поехали. Барин сидит, скалится на хорошую погоду. По-русски чисто говорит, однако на русского не похож, а больше на иноземца, какие приезжают звезды считать да землю мерить. Ну, улыбайся-улыбайся. Как бы заплакать не пришлось. К пятой версте миновали гать, где по сторонам хворая сосна с тонкой осиной друг дружку не видят, да пушица-трава. Еще через версту зачернелись заплывшие обуглины на старых дубах — тут пожар ливнем гасило. И вот она сама — гарь. Сверху черные стволы, снизу малина, сморода. Самое для душегубства место — тут и выскочить врасплох, тут и скрыться. Оглянулся Васька на барина — тот вовсе заснул. А как посмотрел ямщик вперед на дорогу, грудь сперло. Шагах в десяти сосна бесшумно падает поперек. Кони сами остановились, дрожат. — Ваше благородие, просыпайся! Беда! Соскочил Васька с облучка. Растерялся. В лес бежать, так это прямо злодеям в лапы. Оставаться на месте — чего хорошего дождешься? Являют себя с правой стороны из кустов двое, с левой — три мужика. Которые первые вышли, один совсем зверина. Грудь бочонком бороду подпирает, ноздри рваные, глаз кровавый. Руки до земли, в кулаке топор. — Поднимайся, барин. Будем с тобой поступать, как государь наш, Петр Федорович, приказывал. А который рядом — ладный парень, чернявый, молодой. Глянул на него ямщик, понятно стало, что его-то самого убивать не будут. А все равно со страху помрешь, как начнут с приезжим ужасное делать. Однако тот духу не сронил. Спрыгивает на траву спокойный. Зверина-мужик поднял топор, закричал жутко: — И-и-иэх! Васька глаза шапкой прикрыл. Хрип… Тело об мягкую дорогу хлопнуло. Кто-то сопит, топчет лаптями. Выглянул ямщик из-под руки. Топор стоит воткнутый по самый обух в поваленную сосну. Зверь-мужик на земле животом кверху. Чернявый воздух хватает, держится за грудь. Барин же на ногах, и на него трое насели. Про двоих Васька понимает — те, о которых слыхал. Братья-близнецы, беглые с Демидовских заводов. Эти с топором и с ножом. И третий, волосом рыжий, заходит полоснуть саблей сзади — ржавая, она от Пугачева сколько годов пролежала в земле. Однако приезжий под первого из братьев уже нырнул, бросает его за спину. И глядь, на траве все пятеро. В куче. Хотят расползтись, а барин поднимет и обратно. Да еще сунет под дых так, что у человека глаза под лоб. Ямщик смотрит — не блазнит ли ему все? Барин же командует, ругается. Всю дорогу молчал, теперь разговорился. — Веревка есть?.. Вяжем злодеев… Клади в кибитку, в Ирбит отвезем, в управу. Там с них спросят. Заплакал Васька, как взялся за чернявого. Да что станешь делать? Поклали одного на другого, как поленья. Злодеи зубами скрипят, червяками выгибаются. Проезжий к лесу кинулся. Сосну взял у комля, оттащил с дороги. А дерево — в пол-обхвата! — Давай! Трогай, чего спишь? Только взяли кони, соскакивает. — Стой! Стой, говорю, куда разогнался?.. Песку по дороге не будет? — Песку? — Ну да, песку! Коням-то тяжело. — Коням? — Ваське и не понять, о чем речь. — О господи! А кому, тебе, что ли? Снимай давай! Это про разбойников. Васька слез с облучка. Себе не верит. Сняли, покидали на траву. Те лежат связанные. Ни живы ни мертвы. Слово сказать боятся. — Поехали! Вскочил в кибитку, за полог взялся — поднять от солнца. Кони опять взяли. Только миновали сосну, снова кричит: — Стой!..- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (29) »
Последние комментарии
12 часов 55 минут назад
19 часов 17 минут назад
19 часов 25 минут назад
19 часов 54 минут назад
19 часов 57 минут назад
19 часов 58 минут назад