Desiderata. Созвездие судеб (СИ) [Chiba Mamoru] (fb2) читать постранично, страница - 151
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- Hodiernus.
Преподаватель фыркнул сдавленно – ему, видно, не совсем понравилось, что экзаменуемый назвал сегодняшний день... “сегодняшним”. Но ошибочным такой ответ назвать было нельзя. В таком же ключе они побеседовали о погоде (Post nubila sol), о самом экзамене (Instantia crucis). Достий с трудом сдерживал беспокойное сердцебиение – словно шел по навесному мостику над пропастью – только бы не сорваться, не оступиться бы! Он даже говорил негромко, поддаваясь своему настроению.
- Ну ты что, каши мало ел? – в конце концов возмутился экзаменатор.
- Quantum sufficit, – ответил Достий, все еще подчиняясь правилам собеседования. На том экзамен по римскому и завершился.
Далее по очереди шел родной язык, требующий не только ответов на вопросы, но и обсуждения ранее сданного сочинения. Но Достий, уже ощущая ломоту в висках от происходящего, подумал, что готов он ко всему, что бы ему сейчас ни пришлось делать и говорить.
Преподаватель, человек зрелых лет, но притом энергичный, что видно было по его манере теребить что-нибудь в руках, кажется, еле дотерпел, пока очередь дойдет до него. Ему, видимо, наскучило уже собеседование, а может, надоело сидеть без дела.
В первую очередь он заявил, что сочинение имеет довольно скромный объем, всего-то десяток рукописных страниц (это при том, что требовалось, вообще-то, пять, просто Достий писал и никак не мог остановиться, желая дополнить текст то одним, то другим). Но экзаменатор вслед за этим повертел в руках рукописи и устало, будто уступая долгим уговорам сказал:
- Но почерк у вас хороший, и тема интересная…
Достий немало удивился, он всего лишь выбрал то, о чем, как ему казалось, он мог бы рассуждать свободно и без опаски запутаться – тема была «Религия в человеческих отношениях».
Но оказалось, учителю этого недостаточно, и он принялся задавать один вопрос за другим, касаясь то грамматики, то лексики. Отвечая, Достий не на шутку обеспокоился, ведь раз вопросов много, стало быть, что-то не так с его ответом. Но, рассмотрев выражение лица экзаменатора и то, как бойко и увлеченно он вертит в руках чернильный карандаш, понял – для него это было попросту приятно.
Поэтому, приступив к истории церкви, Достий ощущал в голове гулкую боль и небольшой жар, как в паровом котле. Следующий преподаватель посмотрел на него жалобно, с сочувствием, но тут же опустил глаза, словно бы стесняясь. И не проронил ни слова. Это был совершенно прозрачный от худобы человек неопределенного возраста, напоминающий маленького и очень застенчивого призрака. Достию вдруг стало жалко этого преподавателя, и жалость эта была значительно разбавлена симпатией – надо же, какой робкий, пожалуй, несладко ему живется с таким характером, зато наверняка добрый и скромный. Потому молодой человек ободряюще кивнул «призраку», и затем же услышал вопрос, произнесенный тихим и тонким, словно паутинка, голосом.
- Этапы становления церкви как социального института…
Память послушно раскрыла нужную тетрадку на нужной странице, и Достий тихонько, чтобы не спугнуть стеснительного профессора, рассказал эти этапы. Тот слушал, старательно опуская глаза или же стреляя ими по сторонам, как-то отчаянно и жалобно, будто умолял окружающих избавить его от муки, коей он подвергался. Или же – это пришло Достию на ум много позже – всем своим видом подавал знаки о том, что у него при всем старании не получается засыпать студента.
Далее оставалось всего двое преподавателей, и Достий вдруг ощутил, сколь тяжелым сделался его стул, который снова нужно было тащить с места на место. В результате стул был поставлен чуть наискось, но молодой человек опустился на него, посчитав, что и так сойдет.
Тем временем сдавать ему нужно было миссионерскую деятельность. Спокойный и неподвижный, будто снежный сугроб, преподаватель, посмотрел на него, сонно сощурившись, и спросил о способах воздействия на потенциальную паству. Ответ, таким образом, состоял сплошь из перечислений, за которое Достий принялся не мешкая. Но едва он одолел половину списка, как прямо рядом с ним раздался… Раскатистый храп. От удивления Достий запнулся и осмотрелся, ничего не понимая. И только потом понял, что храп исходил, собственно, от его экзаменатора, которому он старательно отвечал. Тот сидел, уставив неподвижный взгляд куда-то поверх Достиевой макушки и спал, невзирая на совершенно неподходящую обстановку. Его проворно толкнули под локоть, и вот профессор смотрел уже осмысленно и просил продолжить. Видно, подобный режим сна у преподавателя миссионерской деятельности не был в новинку никому. Молодой человек же, продолжая ответ, не уставал про себя удивляться. Миссионерство требовало от священнослужителей бойкости, сердечного
Последние комментарии
14 часов 39 минут назад
15 часов 14 минут назад
16 часов 7 минут назад
16 часов 12 минут назад
16 часов 23 минут назад
16 часов 37 минут назад