Шесть [Алан Нукланд] (fb2) читать онлайн

Часть 1.

1.

- Ник мёртв.

Саймон замер посреди комнаты с поднесённой к уху телефонной трубкой.

- Что ты сказала?

- Он умер, Сай. - На той стороне провода Кэтрин громко шмыгнула. - Две недели назад.

Закрыв глаза, он прислонился спиной к стене.

- Как это произошло?

- Несчастный случай. Он... он утонул.

- Утонул? - Саймон мгновенно распахнул глаза. - Ты в этом уверена?

- Сай... - Кэтрин глубоко вздохнула. - Пожалуйста, не начинай... Ник был на мосту, доски прогнили и не выдержали. Экспертиза показала, что при падении он ударился головой и... - она сглотнула, - и захлебнулся. Это несчастный случай, Сай.

- Да-да-да, я понимаю... - он помассировал глаза и сжал переносицу. - А кто вёл расследование?

- Саймон... я понимаю, что ты чувствуешь. Вы были лучшими друзьями. Но... но Ника больше нет и ты должен смириться с этим... Я уже смирилась.

Кэтрин положила трубку и Саймон ещё долго слушал короткие гудки, пока наконец не оборвал их нажатием на кнопку сброса. Он сполз по стене на пол и замер в неподвижности. В голове раз за разом крутились фразы: "Ник умер", "он утонул" и "несчастный случай".

Саймон встал и направился в гостиную. Подойдя к стоящей на столике "базе" радиотелефона, нашел в списке автоответчика нужное сообщение и нажал на воспроизведение. После длинного гудка из динамика зазвучал взволнованный голос:

- Какого черта ты носишь с собой сотовый, если никогда его не включаешь?! Всё ещё боишься "вредного излучения на мозг"? Ладно, не суть. В общем, как вернёшься, сразу же позвони мне. Я тут нарыл кое-что занятное, как раз по твоим интересам. Думаю, тебе понравится. Отбой.

Серия коротких гудков, после которых следует механическое: "Сообщение оставлено тридцатого сентября, в пять часов, двадцать шесть минут". Саймон поднял голову и пробежался взглядом по висевшему на стене календарю - сегодня у нас двадцать первое октября. Сообщение оставлено ровно три недели назад. По словам Кэт, со дня смерти Ника прошло две недели. А это значит, что он умер спустя неделю после своего звонка.

Это - странность номер два.

Он вытащил из кармана брюк маленький блокнот и нашел телефон Стива. Взяв трубку и набрав номер, стал ждать ответ, держа динамик в некотором отдалении от уха.

- Котерман у аппарата.

- Это Коуэлл.

- Ооо, давно тебя...

- Я уже всё знаю, Стив, - перебил его Саймон. - И мне кое-что нужно.

- Хм... Внимательно слушаю.

- Перешли мне заключение о смерти Николаса Нарбута, а также материалы по последнему делу, которое он вёл.

- Саймон... я лично присутствовал на вскрытии, мониторил экспертизу и уверяю тебя - кровь чистая, следов насилия не обнаружено, имеющиеся повреждения чисто механические и естественные. Николас просто очень неудачно упал в очень неудачном месте. Такое случается. К тому же, все вещи были при нём, а машина стояла там, где он её и оставил.

- Стоп! Все вещи были при нём? - он вскинул брови. - А записная книжка? Он никогда с ней не расставался.

- Эээ. Подожди секунду. - Послышалось шуршание бумаги и шелест перелистываемых страниц. - Да, книжка была. Промокла вся, конечно.

- Где она сейчас?

- Вместе с остальными вещами отослана жене, где же ещё.

- Понятно... Так ты пришлешь мне все документы?

- Чёрт... ладно, сделаю. - Стивен немного помолчал. - Слушай, понимаю, ты хочешь во всём убедиться сам, перепроверить, но его смерть расследовали наши лучшие ребята, так что я пытаюсь сэкономить тебе время - это стопроцентный несчастный случай и здесь нечего рыть. Он просто утонул, понимаешь?

Саймон посмотрел на полку с фотографиями и взгляд остановился на одной из них.

- Ник не мог утонуть. И это - странность номер один.

Часть 2.

2.

Погода испортилась, дул холодный ветер и моросил мелкий дождь. Включив дворники и щелкнув поворотник, Саймон свернул на улицу "Старые Стены" и поехал вдоль реки, тянущейся по левую сторону. Он всматривался в многочисленные приземистые домики, выстроенные по обеим сторонам дороги, стараясь не пропустить нужный.

Сегодня утром он получил личные дела Николаса и некой Донны Шарлодей - ко второму он даже не притронулся, полностью уделив внимание обстоятельствам смерти лучшего друга. По сути, его интересовало только имя и адрес свидетеля, Роберта Фаммера, который утверждал, что якобы видел гибель полицейского. Кроме визита к нему, Саймон намеревался побывать и на самом мосту - месте так называемого "несчастного случая".

Притормозив у дома номер "53", он заглушил двигатель старенького форда и вышел из машины. Подняв воротник куртки, подошел к калитке и нажал кнопку домофона. Несколько секунд спустя на крыльце дома появилась кутающаяся в шаль немолодая женщина.

- Кто вы такой? - хмуро спросила она.

- Вы миссис Фаммер? Меня зовут Саймон Коуэлл, я детектив, - он вытащил из кармана своё удостоверение. - Мне нужно поговорить с вашим сыном.

- Заходите.

Открыв калитку, он пробежал через двор и поднялся на крыльцо.

- Я думала, полиция уже узнала всё, что было необходимо. - Женщина провела его на веранду.

- Да, но я предпочитаю лично беседовать со свидетелями. Это основные принципы моей работы.

Миссис Фаммер кивнула и указала на маленький диванчик.

- Присаживайтесь. Я позову Роберта.

Она ушла в дом и вскоре вернулась с мальчиком лет девяти, с любопытством смотрящего на него.

- Мне обязательно присутствовать? - сухо поинтересовалась миссис Фаммер, и по её виду было ясно, что восторга от общения с представителем полиции она не испытывает.

- Нет, - Саймон улыбнулся. - Не думаю, что наш разговор будет долгим.

- Хорошо. Если что, я буду в доме.

"Странная дамочка," - подумал детектив, провожая её взглядом, а потом посмотрел на мальчика.

- Привет. Ты, должно быть, Роберт?

- Да, сэр, - ответил тот и заинтересованно спросил: - А вы детектив?

- Он самый. Садись. - Когда мальчик сел рядом с ним, он продолжил: - Ты знаешь, зачем я приехал?

- Чтобы я рассказал вам о том полицейском. - Роберт заулыбался и его глаза заблестели, и Саймону не понравился этот блеск.

- Всё верно. Расскажешь мне?

- Конечно! В общем, в тот день я гулял у реки, - начал он свой рассказ. - Я сначала не хотел туда идти, а потом меня туда потянуло. Я словно почувствовал, что что-то должно произойти. - Саймон нахмурился, но промолчал. Всё-таки стоит сделать скидку на то, что он разговаривал с мальчишкой. Если бы такие вещи стал рассказывать свидетель постарше, он бы быстро осадил его и попросил не пороть цветастую чушь, а говорить по делу. Здесь же придётся потерпеть. - И я туда пошел. Сначала я ничего не увидел, но потом заметил птиц - они кружились вокруг чего-то. Я побежал в ту сторону и выбежал к мосту. А у нас про этот мост страшные вещи рассказывают, - Роберт был так захвачен собственным рассказом, что даже понизил голос. - Ребята говорят, там много людей утонуло или их утопили. А по ночам там духи летают и заманивают маленьких детей, чтобы утащить на...

- А что было после того, как ты выбежал к мосту? - прервал его Саймон и мальчик растерялся.

- Ну... эээ... - он нахмурился. - Я увидел на нём человека. Это был полицейский. Он стоял там и покачивался, а ещё что-то пел.

- А как ты узнал, что он полицейский?

Роберт непонимающе захлопал ресницами.

- Ну, я знал это...

- Знал? - переспросил детектив и прищурился.

- Да, - кивнул мальчик и добавил: - Он же в форме был.

- Хорошо. Продолжай.

- Ну, он там стоял. Я его окликнул, но он не услышал. А потом я крикнул ещё раз и он обернулся. А глаза у него были белые-белые, без зрачков! Но я не испугался. - Роберт гордо выпятил грудь. - Я спросил у него, не нужна ли ему помощь. Он ничего не ответил и сделал шаг вперёд. И тут доски сломались под ним и он провалился. Я видел, как он ударился головой и из неё хлынула кровь. А потом его унесло течением. А я побежал домой и всё рассказал маме. Приехали полицейские и я им всё тоже рассказал.

- Хорошо. - Саймон помассировал глаза. - А ты никого не видел рядом с полицейским?

Мальчик нахмурился.

- Нет. Но мне показалось, что его кто-то схватил за ноги и утянул под воду.

- Ясно. - Детектив поднялся. - Спасибо, ты мне очень помог, Роберт. Передай своей маме до свидания от меня.

Оказавшись на улице, он запрокинул голову к хмурым небесам. Стекающие по лицу дождевые капли немного успокоили его. Но выйдя за калитку, он не стал возвращаться в машину - до моста отсюда было не так далеко и Саймон решил пройтись.

По сути он и не ожидал, что узнает от мальчишки что-нибудь новое, но всё равно должен был убедиться, что тот не врёт. Конечно, как и любой в его возрасте, парень любит приукрашивать события и указывать на свою "исключительность". Собственно, это присуще и взрослым. Сначала, когда они рассказывают свою историю в первый раз, то нет никаких прикрас, только голые факты. Но чем больше они рассказывают её разным людям, тем больше в ней появляется нового - вот уже они прибыли на место потому что что-то почувствовали, потом видели необъяснимые вещи, ну а после пары стаканов и вовсе набили морду убийце, но он, гад, сбежал в страхе. Поэтому нет ничего удивительного в том, что мальчик немного приукрасил свой рассказ. Самое важное Саймон от него всё же узнал - Роберт не врал.

Николас любил носить свою форму и очень редко расставался с ней. А в день своей смерти у него был выходной, но вместо того, чтобы провести его дома с семьёй, он оказался в пригороде. И учитывая то, что на нём была форма, здесь он был по делу, а не просто так. Его личный пунктик - если ты занят расследованием, то всегда должен быть при исполнении.

Саймон остановился на пригорке и его взору открылся вид на реку, сейчас бурную и неприветливую. Подгоняемые ветром холодные волны захлёстывали маленький примосток, доходящий едва ли до её середины. Даже отсюда он видел, что в самом его конце зияла неровная дыра, а сами сырые доски были в сплошных трещинах. Детектив спустился вниз и присел на корточки. Зябко передёрнув плечами, осмотрелся и поправил воротник.

Странность номер три - что заставило Ника встать на этот мост? Ведь очевидно же, что он не выдержал бы его веса. И что он здесь делал? Сплошные вопросы и пока что никаких ответов.

- Вы тоже хотите умереть?

Саймон вздрогнул и обернулся: на пригорке, поджав свои ножки к подбородку, сидела маленькая девочка и внимательно наблюдала за ним.

- Нет. - Саймон встал и подошел к ней. - А почему ты спросила? Ты видела, чтобы здесь кто-то умирал?

- Все говорят, что сюда приходят умирать, - серьёзно ответила девочка. - А недавно здесь умер полицейский. Если вы не хотите умирать, то что вы здесь делаете?

Детектив улыбнулся и присел рядом.

- Как тебя зовут?

- Шарлотта Друдди, а вас?

- Меня Саймон, Саймон Коуэлл. Я детектив.

- Ааа, - протянула Шарлотта. - Вы, наверное, приехали к Роберту.

- Угадала, - он был удивлён. - А откуда ты знаешь?

Она пожала плечами, продолжая смотреть в сторону реки.

- Сейчас все его спрашивают: полицейские, журналисты, разные люди. А ребята со всей улицы сразу же захотели с ним дружить. - Шарлотта нахмурилась и, словно взрослая, раздраженно сказала: - А всё потому что он всем рассказывает, как умер тот полицейский. Мой папа говорит, что он хвастун и выскочка, который строит из себя героя.

- Да, я заметил, - Саймон усмехнулся. - А ты что здесь делаешь? В такую погоду можно запросто простыть.

- Я почти никогда не болею, - гордо ответила девочка. - И мне нравится дождь. Когда он идёт, все люди сидят по домам, а я не люблю людей - они все злые. Все.

- Ну, всё же не все, - возразил он, - есть и хорошие. Разве нет?

- Нет, - она покачала головой, - они просто лучше других умеют притворяться хорошими, вот и всё.

После этих слов Саймон посмотрел на реку и вспомнил своего старшего брата Томаса.

"Они просто лучше других умеют притворяться хорошими" - повторил он про себя и поёжился.

Ему вспомнилась фотография, стоявшая на полке в гостиной - на ней был он, его брат и Ник. Томас стоял между ними, высокий и жилистый, повиснув на их плечах. Все трое радостно улыбались, а за их спинами золотилась водная гладь. Глядя на эту фотографию не скажешь, что она была сделана после того, как Саймон едва не погиб.

В тот жаркий летний денёк они купались в реке: Томас плавал вдалеке, Ник, боящийся воды и не умеющий плавать, плескался у самого берега, а он сам, подражая брату, пытался заплыть как можно дальше. И у него свело ногу и он начал тонуть. Его подхватило течение и понесло вдоль русла. Там было одно место, куда было запрещено заплывать из-за водоворота. И Саймона понесло прямо туда. Как он кричал, пытаясь вырваться! Но Томас слишком далеко уплыл и не успевал ему на помощь. Лёгкие горели и он уже почти потерял сознание, когда почувствовал, как кто-то схватил его и потянул наверх. И когда они вырвались из водоворота, Саймон увидел бледного, как полотно, Ника. Оказалось, он, переборов свой страх воды, бросился ему на выручку. Позже Ник признался ему, что пока он плыл, то несколько раз терял сознание. Но его страх воды был настолько силён, что давал ему силу. И это подтвердилось, когда Нику исполнилось двадцать - они были на отдыхе и прыгали с камня в воду. Ник неудачно подскользнулся и ударился головой. Но, несмотря на страшную рану, как только он оказался под водой, то тут же пришел в сознание.

Именно поэтому Ник не мог утонуть, как бы сильно он не ушибся при падении. К тому же мало верилось, что удар на этом мостике был сильнее, чем тот, когда он упал с камня.

Вынырнув из своих размышлений, он поднялся.

- Ну ладно, юная леди, мне пора. Не засиживайся здесь, а то родители наверняка будут волноваться.

Девочка ничего не ответила и Саймон направился обратно к машине.

Пора разобраться в том, чем именно занимался Николас перед смертью.

Часть 3.

3.

Мелкий дождик превратился в настоящий ливень, когда Саймон, оставив машину на парковке рядом со школой имени Борнвальда, натянул куртку на голову и, прижав к себе портфель с документами, подбежал к воротам и зажал кнопку вызова. Вскоре из аппарата раздался потрескивающий голос:

- Кого там черти несут?!

- Это детектив Саймон Коуэлл, я здесь по делу Донны Шарлодей, - прокричал в ответ Саймон.

- Сейчас выйду.

Двери школы открылись и из неё выбежал человек в дождевике. Когда он приблизился к воротам, Саймон смог разглядеть старого чернокожего мужчину в форме охранника. Остановившись у ворот, тот закричал:

- Покажите значок! - Он вытащил из кармана корочку и протянул руку за решетку, чтобы тот мог её разглядеть. Охранник кивнул и открыл дверь ровно настолько, чтобы он смог протиснуться внутрь: - Ну и погодку вы выбрали, скажу я вам! Будь моя воля, я бы сидел дома и потягивал горячий кофе!

Забежав в здание школы они оказались в просторном коридоре. Саймон вытер с лица дождевые капли и повернулся к охраннику.

- Как вас зовут?

- Норман Гейн.

- Приятно познакомиться. - Они пожали друг другу руки. - В школе ещё кто-нибудь есть?

- Только я. Все нормальные люди давно сидят по домам.

- Это верно, - кивнул Саймон. - Тогда не проводите меня в то место, где была убита миссис Шарлодей?

- Да без проблем. Идите за мной.

Он повёл его по темному школьному коридору, по которому проносилось эхо их шагов. Эта школа была не из новых и носила статус элитной, но, смотря вокруг, он не видел каких-либо изысков - обычная старая школа, разве что ремонт был хорошим. Но вот двери в кабинеты были старого образца, окна обычные, не пластиковые, как в большинстве современных школ, не было видно камер, а пол под ногами то и дело скрипел. Да и вообще вокруг было довольно жутко и напоминало не учебное заведение, а клинику для "особых" детей, расположенной где-то в глуши.

- Давно здесь работаете? - поинтересовался Саймон, продолжая осматриваться вокруг.

- Так точно, через полгода будет двадцать пять лет и на заслуженную пенсию. Видит Бог, только из-за этого меня ещё и не выгнали отсюда.

- А хотели?

- Естественно, - хмыкнул Норман. - Любого захотят уволить, если во время его дежурства кто-то сыграл в ящик. Я задержался только потому, что за все двадцать пять лет службы здесь не происходило ничего серьёзного. Ну и выход на пенсию свою роль сыграл, конечно.

- И как, тяжело тут работать?

- Это мягко сказано! Вы, белые, всегда говорите, что дети, мол, это цветы жизни - чушь собачья! Спиногрызы, вот они кто. Она, миссис Шарлодей то есть, была со мной полностью согласна. Всегда говорила, что работа учителя самое неблагодарное дело на свете. Моё мнение - если у вас с психикой не лады, в учителя путь заказан. Считай, все нервы да здоровье убьёте и состаритесь раньше, а то и инфаркт заработаете. А вот Донна была непрошибаемой женщиной, у неё все по струнке ходили. Одним словом - настоящий учитель, не чета другим здешним. За это её здесь и не любили многие. Сюда.

Они свернули на лестницу и поднялись на второй этаж.

- Я смотрю, вы хорошо знали покойную, - отметил детектив.

- Да так и есть. Мы с ней частенько сидели в моей каморке и гоняли чаи, говорили о том о сём.

- Только говорили?

- Я знаю, о чём вы подумали, - охранник полуобернулся к нему, - но вот что я вам скажу, детектив - Донна была мне хорошим другом и никем более. Я уважал её, а она уважала меня.

Они остановились у одной из дверей, перекрытой жёлтой полицейской лентой с надписью "не пересекать" и расположенной на пересечении трёх коридоров.

- Пришли. - Норман упёр руки в бока. - Нам обещали вернуть кабинет на следующей неделе, так что вам повезло - внутри всё без изменений.

Он снял с пояса толстую связку ключей и принялся искать нужный.

- Спиногрызы всё порывались сюда попасть, да я надёжно следил. - Открыв дверь, он пропустил его вперёд. - Прошу, детектив.

Кабинет был довольно просторным, с новенькими белыми партами, выстроившимися в три рядка, с большими окнами, закрытыми кружевным тюлем; правая стена состояла из сплошной классной доски, сейчас местами покрытой запёкшейся бурой кровью, учительский стол сдвинут наискось, первые парты вместе со стульями опрокинуты, тетради и листы валяются на полу. Саймон задумчиво прошел вдоль стены и его взгляду открылось то, что не было видно со стороны входа - забрызганный высохшей кровью пол, и в том месте, где её было больше, можно было разглядеть очерченный мелом контур когда-то лежащего тела. Но кроме этого была ещё одна интересная деталь - следы. Повсюду были отпечатки звериных лап, напоминающих собачьи или - Саймон усмехнулся - волчьи.

- Чёрт, - произнёс Норман, качая головой. - Тот, кто это сделал, явно не дружит с головой.

- Трудно не согласиться, - кивнул Саймон и тут же, как бы невзначай, подметил: - А вы неплохо на всё реагируете.

- Так яж бывший коп, попривык к такому.

- Правда? - детектив заинтересованно посмотрел на Гейна.

- Ну, если откровенно, то не совсем. Я всегда хотел стать полицейским, ловить вот таких вот психов, - он махнул на обведённый мелом силуэт, - и сажать их за решетку. Поступил в академию и, скажу положив руку на сердце, был лучшим на курсе. Но вскоре после того, как нам вручили значки, моя карьера закончилась.

- А что случилось?

- Да один молокосос нашел отцовскую пушку и вышиб ему мозги, а когда мы приехали, то этот гадёныш прострелил мне колено. - Он постучал по правой ноге и раздался глухой звук. - Вышиб коленную чашечку, чтоб его! Теперь у меня вместо неё протез и "престижная" работа школьного сторожа. - Норман замолчал, а потом тихо добавил: - К тому же, сейчас и реагировать-то не на что, а вот когда было тело, - он покачал головой, - было действительно жутко. Словно зверь какой орудовал, а не человек.

Саймон подошел к меловому контуру и присел на корточки. Рассматривая его, заметил ещё одну деталь - едва различимую цифру "6". Завороженно проведя по ней рукой, он поднёс ладонь к лицу и у него в голове вспыхнула яркая картинка - покрытая кровью ладонь, густые капли которой тяжело опадают на пол. Сглотнув, он опустил руку, вытащил из внутреннего кармана куртки пачку влажных салфеток и стал тщательно протирать пальцы.

- Не расскажите, что тут произошло? - спросил он у притихшего охранника.

- Нет проблем. - Норман присел на стоявшую рядом парту. - У меня об этом уже столько раз спрашивали, что я давно всё наизусть выучил. Да, собственно, и рассказывать-то практически нечего.

Донна на переменах обычно не выходила из кабинета, а чтобы детишки её не доставали, всегда запирала дверь изнутри. Только тогда, когда звенел звонок, открывалась и запускала в класс. Она ещё никогда на школьные мероприятия не ходила, а в тот день как раз праздник был и все в актовом зале находились. Ну там, танцы, сценки, музыка. В общем, громко было. Вот, видимо, никто и не услышал как она, - Норман скосил взгляд на контуры тела, - как она кричала... уфф... бедная женщина... м-да... ну а когда танцульки закончились, детишки колотиться-то начали, а она не открывает. Ну и подумали, что она ушла уже и меня вызвали. А я открывать-то начал, и смотрю - замок-то открыт, а значит, изнутри дверь заперта и миссис Шарлодей, вероятней всего, внутри. Ну я постучал погромче, покричал, а потом думаю, может, удар её хватил? Всё-таки дама в возрасте. Ну дверь и высадил. Да вот только не удар её хватил, м-да... Детишки пооблевались, которые на свою голову в класс сунулись. Да что там, я сам едва ужин в брюхе удержал. Выпроводил их быстро и дверь запер. Ну а потом и ваша братия подлетела. Вот, в принципе, и всё.

- А праздник? - спросил Саймон.

- А что - праздник? - не понял сторож.

- Праздник-то в честь чего был? Дата вроде не красная.

- Ваша правда. Школе просто исполнилось двести лет, по этому случаю и была гулянка. Журналисты присутствовали, голова наш городской, другие шишки. Шум-гам тут поднялся, мама не горюй.

Коуэлл повертел головой, осматриваясь.

- Здесь есть другой вход?

- Кстати говоря да, имеется такой. - Норман указал в угол кабинета. - Там есть одна дверца.

Саймон встал, сминая в руке салфетку, и подошел в указанное место. Присев, увидел очень маленькую и узкую дверку, практически сливающуюся со стеной. Толкнув её ладонью, заглянул в другой кабинет, практически идентичный этому.

- А каково предназначение этой двери?

- Это здание не всегда было школой, - пояснил Норман. - Раньше здесь был сиротский приют. Такие дверки есть практически в каждом кабинете. По ним, вроде как, детишки лазали. Ну, знаете, когда ещё стоял Старый Город, времена были лихие, и эти дверки были, так сказать, путем отступления для малышни. А так как школа гордится своей историей, то их не стали убирать. Ученики начальных классов ими ещё пользуются иногда, это не воспрещается. Но только не этой.

- Почему?

- Донна запрещала.

- Ясно. - Саймон поднялся и выбросил грязную салфетку в стоящую рядом урну. - Я побуду здесь некоторое время, не возражаете?

- Ваше право. - Норман направился к выходу. У самой двери он обернулся: - Если что, зовите. Я буду неподалёку.

- Обязательно.

Когда он ушел, Саймон ещё некоторое время стоял рядом с "телом", а потом подошел к учительскому столу и стал раскладывать на нём документы из портфеля. Закончив, снял мокрую куртку и повесил её на спинку стула, после чего уселся за грязный стол. Ему было неприятно и тянуло каждую секунду пользоваться салфетками, но он, как всегда, сдерживал свои порывы.

Если Ник всегда носил форму, то Саймон никогда не занимался расследованием дома или в офисе. Он всегда приходил на место преступления и непосредственно здесь, окруженный атмосферой свершившегося зла, начинал работать.

Саймон вытащил из куртки пузырёк с синими пилюлями и, проглотив одну, поставил её на стол. Открыв дело миссис Шарлодей, в первую очередь изучил имеющееся фотографии. Приятного было мало: грузное тело женщины было буквально искромсано, нескольких пальцев на руках не доставало, ноги были изрезаны глубокими порезами. Но его внимание привлекли характерные, чётко различимые раны, напоминающие следы от когтей.

Детектив улыбнулся и, посмотрев на цифру "6" на полу, вспомнил слова Ника, оставленные на автоответчике: "Я тут нарыл кое-что занятное, как раз по твоим интересам. Думаю, тебе понравится." Действительно, это дело соответствовало его интересам. Ник знал, что после Драуртона ему нравятся дела с налётом мистики. Когда ещё он работал в отделе, сослуживцы частенько острили по данному поводу: "Поймал очередного вампира, а, Коуэлл?", "У нас тут зомби завёлся, пора натравить на него нашего борца с нечистью" и прочее. Цеплялись они к нему в основном из зависти - в свои двадцать девять у него, как и у Ника, не было ни одного "висяка". И это при том, что он брал в основном только тяжелые случаи и те же самые "висяки", с участием всяких психопатов, серийных убийц и прочих уродов. И все эти "зомби", "вампиры" и прочая нечисть в его руках превращались в буйнопомешанных преступников, которых он с успехом засаживал за решетку. Собственно, по причине напряженности в коллективе он и ушел в детективы с правом работать по свободному графику - спасибо Стиву.

Просмотрев фотографии, он достал блокнот и принялся записывать - ещё одна деталь, которой он придерживался в работе - никогда не просматривал результаты расследования других, не составив перед этим своего собственного.

"Странность номер 1 - изолированное помещение (Как убийца проник внутрь? Через "детскую" дверь? Если это так, то преступник либо мал комплекцией, либо очень гибок и худощав. Окно исключается - второй этаж и были бы свидетели)".

Саймон задумчиво посмотрел на написанное и добавил:

"Пометка - проверить школьных "спортсменов", как учащихся, так и выпускников. В частности, не учились ли такие в классе убитой.

Странность номер 2 - звериные следы. (На месте присутствуют следы жертвы, но я не заметил следов убийцы, только отпечатки лап, напоминающие собачьи. Преступник пришел с собакой? Тогда как объяснить, что на теле жертвы, кроме следов когтей, нет укусов, характерных при нападении собаки?)

Странность номер 3 - цифра "6". (Судя по всему, её оставила жертва, написав её собственной кровью. Что она означает? Скорее всего, это не просто "6", а часть более крупного числа - на это указывает наплывшее на цифру пятно крови).

Странность номер 4 - орудие убийства. (Во-первых, судя по ранам, был использован нож. Но кроме этого убийца применил и другое оружие, о чём говорит наличие на теле ран в виде когтей. Версии: 1) кастет с лезвиями; 2) "лезвия-напёрстки"; 3) раны оставлены собакой (результаты анализа крови).

Странность номер 5 - праздник. (Убийца спланировал своё нападение, приурочив его к двухсотлетию школы или оно было совершено спонтанно? Скорее всего первое, потому что нападающий, судя по всему, знал о том, что миссис Шарлодей не посещает мероприятия и остаётся в классе. Если это так, то убийца кто-то из близкого окружения жертвы. Сложность - по словам охранника, в школе у неё были напряженные отношения со многими как учащимися, так и членами коллектива).

Пометка - проверить наличие в городе похожих убийств."

Саймон закончил писать и размял затёкшую кисть. Вот теперь можно ознакомиться с тем, что нарыл Ник. Отложив ручку в сторону, взял папку делом Шарлодей и изучил его вдоль и поперёк.

Ник всегда понимал его с полуслова, поэтому неудивительно, что расследуя это дело, он задавался теми же вопросами, что и сам Коуэлл. Он тоже предположил, что в деле может быть замешан спортсмен, но подняв архивы школы ничего не нашел. Также он перепроверил всех учеников, находившихся в тот день на занятиях, но и здесь было глухо - мероприятие было обязательным и все присутствующие отмечались учителями, а все выходящие из зала контролировались. В общем, весьма строго. К сожалению, записей камер видео-наблюдения не было - в этой школе просто напросто не было камер. Судя по всему, школа чтила не только свою историю, но и была против новомодных штучек. Что в итоге и сыграло свою роль.

Со звериными следами тоже тупик - если верить результатам экспертизы, то они действительно принадлежали животному. В ранах жертвы тоже присутствовало собачье днк, а отсутствие укусов Ник объяснял дрессировкой. Вполне вероятно, конечно. Собственно, по оружию Ник как раз-таки допускал наличие собаки, которая исполосовала жертву. Вот только одна проблема - собака явно была не маленькая, но при этом нет ни одного свидетеля, видевшего человека с псом. К тому же, приходить в школу с животными было строжайше запрещено.

С цифрой "6" Ник обошелся весьма вольно, что вызвало у Саймона улыбку - он предположил, что жертва написала цифру Зверя "666" и это отсылка к сатанистам. Но учитывая то, как он обозвал дело Шарлодей, всё становилось на свои места - детектив перевернул папку и прочёл написанное маркером: "Вервольф".

Мило. Ник остался верен себе и, сталкиваясь с элементами мистического и непонятного в ходе расследования, тут же проводил прямую аналогию - этому он научился у Саймона. Только Ник всегда так делал, чтобы ещё сильнее позлить сослуживцев, тогда как лично он делал это из практичности.

Собственно, на этом официальные записи заканчивались. Были проверены учащиеся школы - нет зацепок. Были проверены выпускники, оставшиеся или находившиеся в тот момент в городе - нет зацепок. Спортсмены - нет зацепок. Свидетели - нет зацепок. Собака - нет зацепок. Оружие - нет зацепок. Отпечатки убийцы - отсутствуют. Похожие убийства - отсутствуют. В общем, любой детектив, взглянув на это дело, без сомнения записал бы его в "висяки".

Но только не Саймон. И только не Николас.

И здесь единственным помощником оставалась записная книжка Ника. Кэтрин прислала её ему, но он ещё не смотрел содержимое. Теперь же, вооружившись чистыми листами и ручкой, Коуэлл принялся тщательно исследовать промокшие и слипшиеся листы, выписывая всё, что только мог разобрать. Он потратил на это несколько часов, но яснее картина не стала.

Было понятно, что Ник всерьёз рассматривал идею "ликантропии" - он даже ознакомился с фазами луны. К слову, здесь присутствовала любопытная деталь - убийство Донны Шарлодей произошло двадцать седьмого сентября, аккурат в полнолуние. Вполне может быть, что убийца может планировать свои убийства, руководствуясь лунным циклом. Но это была лишь теория, которую на данный момент невозможно было проверить. В принципе, если это было так, то и три шестёрки были не лишены смысла - ведь тогда вырисовывается чёткий образ сектанта. Но, опять же, Ник поднял списки всех известных сектантов в городе и ниточка оборвалась. Если, конечно, не появился новый сатанист, что вполне возможно. В принципе, все остальные записи были обрывками слов. Саймон обратил внимание разве что на цифру "2371", которую Ник обвёл несколько раз. Но что она означает? Он не имел ни малейшего понятия. По крайней мере сейчас не имел.

Саймон зевнул, вытер руки салфеткой и устало посмотрел в окно - было уже далеко за полночь. Сверился со своими небольшими карманными часами - пол-третьего. Что ж, пора закругляться. Сложив в портфель документы, он надел всё ещё влажную куртку и направился к выходу.

Он был уверен только в одном - чтобы быстро раскрыть это дело, ему потребуется помощь. А за помощью Саймон всегда обращался к трём людям, и один из них был мёртв.

Значит, пора навестить Томаса.

Часть 4.

4.

Саймон окинул хмурым взглядом клинику "Чистый Лист". Засунув руки в карманы, он, без особенного энтузиазма, стал подниматься по ступеням. Коуэлл не навещал брата уже порядка двух месяцев и, если честно, предпочел бы появится здесь ещё как минимум недели через три. Но обстоятельства диктовали свои условия и не оставляли ему другого выхода.

Детектив зашел внутрь и привычно подошел к стойке регистрации. Но не успел он объяснить цель визита, как позади него раздался веселый голос:

- Саймон, ты ли это?

Обернувшись, он улыбнулся спешащему к нему мужчине в белом халате.

- Он самый. - Они крепко пожали друг другу руки. - Рад тебя видеть, Дэвид.

- Абсолютно солидарен! Давненько тебя не было видно, я уже даже начал беспокоиться. Ты, кстати, ко мне или, - Дэвид кивнул в сторону, - навестить брата?

- И туда, и сюда. - Он замялся, но всё же спросил: - Как Томми? Всё нормально?

- Эээ, не совсем. Пойдём, по дороге расскажу. - Они пошли по коридору, полному врачей и больных: кто сидел на стульях, кто стоял, привалившись к стене, а кто-то бегал туда-сюда с озабоченным лицом.

- Так что там с Томми?

- На днях был рецидив, - нехотя ответил доктор Дэвид Вэбер. - Он едва не убил дежурного.

- Чёрт! - выругался Саймон. - Как это произошло?

- Несколько дней притворялся невменяемым, да так хорошо, что даже меня вокруг пальца обвёл. - Дэвид как-то странно улыбнулся и продолжил: - В общем, он выхватил у бедняги карандаш и воткнул тому в плечо, а потом хотел сделать тоже самое с его горлом. Повезло, что дежурный успел среагировать. Так что теперь Томми ходит в смирительной рубашке и сидит в одиночке.

- Понятно... - Коуэлл тяжело вздохнул и помассировал переносицу. - А это как-то связано с его... ну, ты знаешь...

- Сияниями? - Вэбер хмыкнул. - Вполне может быть. Я пытался его разговорить, выяснить, почему он хотел убить дежурного, но всё впустую. Может, ты попробуешь? С тобой он всегда охотно общается. Это бы помогло дальнейшему лечению. Что скажешь?

- Да, конечно, - Саймон кивнул. - К тому же я всё равно собирался его навестить.

- Вот и отлично. А после можем сходить и поболтать. У тебя наверняка есть, чем занять психотерапевта, не правда ли?

- Если честно, то есть одно дело, которое может тебя заинтересовать.

- Вот и славно! А то в последнее время совсем скучно стало. Не считая случая с твоим братом, конечно же, - тут же поправился доктор.

Они спустились на этаж ниже и пошли в зону для "особых" больных. Для пациентов "Группы "Б", как их называл Вэбер.

Остановившись у тяжелой металлической двери, Дэвид обернулся к нему.

- Готов? Сразу предупреждаю, выглядит он неважно.

Коуэлл хмуро посмотрел на дверь и коротко кивнул - открывай.

Дэвид отомкнул замки и отошел в сторону.

Тяжело вздохнув, Саймон вошел внутрь. Дверь громко хлопнула за спиной.

Томас сидел в углу обитого войлоком помещения, подогнув под себя ноги и безвольно опустив голову на грудь. Растрёпанные волосы скрывали лицо и он видел лишь, как грудь брата поднимается и опускается в такт дыханию, звуки которого сливались с наполнявшим всё вокруг гудением ламп под потолком, заливавших комнату густым желтым светом. Других звуков здесь не существовало, словно эта комната принадлежала другому измерению, неподвластному человеку, и попав сюда, ты оказывался во власти иных законов.

- Извини, братец. - Он невольно вздрогнул, услышав знакомый голос. - Сегодня мы с тобой не поиграем в шахматы. - Томми поднял взгляд глубоко запавших глаз, под которыми желтели испещрённые морщинами мешки, и улыбнулся искусанными в лохмотья губами. - Руки связаны.

- Да ничего, не переживай. - Саймон нашел в себе силы не отвести взгляд. - Сыграем в следующий раз.

Подойдя к нему, он сел напротив, прислонившись к мягкой стене и сложив руки на коленях. Разглядывая осунувшееся лицо брата, отметил про себя, что выглядит тот ещё хуже, чем два месяца назад - сейчас он больше напоминал столетнюю мумию с желтой кожей, чем мужчину тридцати шести лет.

- Как ты, Томми?

- Не очень хорошо. - Томас мотнул головой. - Да и разве в таком месте может быть иначе?

- Ну, ты сам виноват в том, что тебя сюда посадили.

- Неужели? - он хмыкнул. - А я-то всегда думал, что это ты меня сюда затолкал.

Саймон сдвинул брови и дёрнул щекой - его брат редко касался этой темы, а значит, дела у него и вправду идут паршиво, и он выбрал не лучший день для визита.

- Ты знаешь, что я не это имею ввиду, а то, почему тебя сейчас посадили сюда. Скажи, зачем ты пытался убить санитара?

Томми нахмурился и озадаченно посмотрел на него, словно не понимая, о чём идёт речь. Но потом его лицо прояснилось и он закатил глаза.

- О, не смеши меня! Ну кому нужен этот жирный санитар? Если бы я хотел убить его, то воткнул бы карандаш ему в шею или глаз. Хотя, если бы всё можно было переиграть, я бы не стал сусюкаться.

Теперь настала очередь Саймона морщить лоб.

- То есть твоей целью не было убийство?

- Естественно. Зачем мне это? - Томас скривился в презрении. - Он же сияет синим, от его смерти не было бы никакого толка.

Коуэлл зажмурился и глубоко вдохнул.

- Значит, это правда и ты снова стал их видеть...

- Снова? - его брат хохотнул. - Я никогда и не переставал их видеть, Сайми.

- Но, ты же говорил врачам...

- То, что они хотели услышать. - Он слегка наклонился вперёд и добавил: - Если бы ты получал за согласие с ними возможность передвигаться по палате без смирительной рубашки и играть в шахматы нормальными фигурами, то тоже бы лгал, поверь мне.

Саймон спрятал лицо в ладонях и устало помассировал глаза пальцами, вспоминая слова девочки: "Они просто лучше других умеют притворяться хорошими". Выходит, Томас даже близко не был близок к выздоровлению, надежду на которое в последнее время всё чаще выказывал Вэбер. Его брат вновь обвёл всех вокруг пальца, заставив поверить в свою покладистость и невинность.

- Тогда почему ты напал на санитара?

Томас запрокинул голову и, приоткрыв рот, задумчиво провёл языком по пожелтевшим зубам, при этом медленно водя глазами из стороны в сторону.

- Потому что время на исходе, - наконец ответил он.

- Что ты имеешь ввиду?

- То и имею. - Томас склонил голову набок и посмотрел ему в глаза. - Время на исходе. У всех нас. Его практически не осталось. Понимаешь, мы перешли черту и оказались во власти удачи, и теперь каждый день может стать последним. - Томас закивал, словно подтверждая и соглашаясь со своими же словами. - Конечно же, если нам крупно повезёт, то мы можем прожить в таком подвешенном состоянии столетия, а может даже тысячелетия! Но по меркам вселенной это будет так, пшик. Поэтому факт остаётся фактом - время на исходе.

- О чём ты говоришь? - недоуменно спросил Саймон. - Я тебя не понимаю, Томми.

Внимательно оглядевшись, словно боясь, что их могут подслушивать, он наклонился вперёд и подал знак, чтобы тот приблизился. Слегка помешкав, Коуэлл всё же склонил голову и горячее дыхание брата тут же обожгло ему ухо:

- Ты должен знать, Сайми. Знать, что ОН умирает.

У детектива поникли плечи и он отстранился.

- Именно поэтому ты и хотел убить его, да? - с горечью произнёс Саймон. - Хотел таким образом отсрочить смерть своего невидимого друга?

- Что? Нет! Я же уже говорил тебе, что от "синего" нет никакого толка.

- Тогда почему ты это сделал? - он повысил голос. - Почему напал на него?

- Да потому что я хотел убить себя, а не его! - взорвался Томас, злобно смотря ему в глаза.

Ошарашенный услышанным, Саймон некоторое время не мог произнести ни слова.

- То есть ты хотел принести себя в жертву своему невидимому другу? - наконец неверяще спросил он брата.

- Сайми, прошу тебя... НЕ НАЗЫВАЙ БОГА МОИМ НЕВИДИМЫМ ДРУГОМ! - в бешенстве закричал Томас.

- А ты прекрати называть меня "Сайми"! - взревел он в ответ.

Тяжело дыша они буравили друг друга взглядами до тех пор, пока Томас, криво улыбнувшись, вновь не заговорил.

- Надо же, младший братишка научился показывать зубы. Что ж, давай так, - он вытянул ноги и уселся поудобнее, - ты спрашиваешь у меня то, ради чего пришел, а взамен выполняешь мою маленькую просьбу. Идёт?

Саймон сощурился и спросил:

- Что за просьба?

- Совсем маленькая, и в ней нет ничего нереального, - уклончиво ответил Томас. - В любом случае поговорим о ней, когда ты закончишь. Так что можешь начинать, я слушаю.

Коуэлл кивнул и ненадолго задумался, формулируя интересовавшие его вопросы, а затем достал блокнот и сверился со своими заметками, касающимися миссис Шарлодей, чтобы ненароком не упустить важных деталей.

- В общем, я сейчас расследую убийство учительницы, совершенное три недели назад, и в нём немало странностей. Начнём с того, что место преступления находится на втором этаже, помещение закрыто изнутри, имеется второй вход помимо основного, но он рассчитан на детей, а никак не на взрослого человека. Я предполагаю, что убийца может быть мал ростом или иметь хорошие гимнастические данные, но проверка спортсменов школы, как новых, так и старых, ничего не дала. Плюс свидетелей нет вообще - никто даже криков не слышал, но это объясняется проходившим в школе праздником. Далее - следы. Если говорить об отпечатках, то их море, и принадлежат они, естественно, ученикам. Их, конечно, проверили, но впустую. Кроме этого выбор орудия убийства весьма необычен - это, во-первых, нож, а во-вторых что-то с четырьмя зубцами. Есть версия, что нападающий использовал насадки на пальцы. Другие странности заключаются в том, что жертва написала своей кровью на полу цифру "6", а ещё, - у Саймона запершило в горле и он откашлялся в кулак, параллельно переворачивая страницу блокнота, - ещё в самом кабинете присутствовали следы животного. Но - ни укусов, ни свидетелей, которые могли бы подтвердить появление в тот день человека с собакой. Но главная странность заключается в том, что есть только отпечатки лап, но отпечатков обуви преступника нет, словно кроме собаки там вообще никого не было. И кстати - окровавленные следы животного находятся только на месте убийства и по всей школе больше ни одного намёка на них. В принципе, это всё.

Он поднял взгляд на Томаса, со скучающим видом прикрывшего глаза.

- Напомни, почему со всеми этими убийствами ты идёшь именно ко мне? - спросил он не размыкая век и на его губах появилась улыбка.

Саймон помрачнел.

- Ты знаешь, почему.

- А ты скажи это вслух, - усмехнулся Томми, - потешь моё самолюбие.

"Он опять начинает свою игру, - раздраженно подумал Саймон. - Вопрос в том, поддерживать ли её? Чёрт! У меня нет времени на эти игры!"

- Потому что ты серийный убийца, Томас, который на протяжении многих лет успешно скрывал свою "деятельность" даже от собственной семьи. И поэтому твой опыт может быть мне полезен, - как можно более безразличным тоном проговорил Саймон. - Доволен? Теперь мы можем вернуться к работе?

- Теперь можем, - согласился тот. - И переходя к делу, ответь на вопрос - она страдала?

- Что ты имеешь ввиду? - холодно поинтересовался детектив.

- Она долго умирала? - Томас закусил нижнюю губу и наигранно повёл бровью. - Кричала? Вопила? Молила о смерти, не в силах больше терпеть боль?

Саймон в отвращении скривился.

- Да, её смерть небыла лёгкой. Это имеет какое-то значение?

Томас проигнорировал его ответ и задал новый вопрос:

- Кто-нибудь ещё умер?

Он помедлил с ответом и это не ускользнуло от внимания брата.

- Ооо, - удовлетворённо протянул Томми. - Только не говори, что умер кто-то из твоих знакомых? - Саймон посмотрел ему прямо в глаза и Томас кивнул. - Значит, вот оно как. И кто же это? Неужели Николас?

Саймон продолжал молчать.

- Да ну ты брось! - он захохотал. - Неужели кто-то добрался до бесстрашного Ника? Фантастика! Спасибо братец, ты поднял мне настроение! Ещё как поднял!

Коуэлл дождался, когда смех утихнет, и только потом спросил:

- Ты закончил?

- Да... почти... чёрт!.. вухх... - Томас взял себя в руки, но улыбаться не перестал. - Ладно, о чём мы там? Ах да, училка! Скажи-ка мне, она была суровой тёткой?

- Да, весьма. По словам охранника она держала всех в ежовых рукавицах.

- Отлично. Так вот, братец, ты имеешь дело с любителем, но при этом с очень умным любителем. Скорее всего училка не была его первой жертвой и стоит поискать, не было ли в недавнем времени похожих убийств. Но, ты мальчик умный, наверняка уже это проверил. Но я советую поискать не просто убитых, а обратить внимание в первую очередь на животных - пропадали ли они в округе, а может, находили их трупы. Ещё посмотри сводку пропавших без вести, но бери период побольше, потому что...

- Потому что если он убивал раньше, то некоторое время ждал, что за ним придут, - закончил за него Саймон. И как он мог упустить такую деталь?

- Верно. И убедившись, что всё сошло ему с рук, он почувствовал сладость вседозволенности. А это чувство чертовски опьяняет, можешь мне поверить, - Томас хохотнул. - Но твой приятель весьма вспыльчив, а это минус для него. Личные мотивы на лицо - учителей просто так не убивают, особенно по зверски.

Детектив задумчиво провёл языком по зубам и закивал.

- И он всё спланировал. - Саймон пролистал свои записи. - Он знал, что школа будет отмечать двухсотлетие, потому что учился там. И не просто учился - у него преподавала именно миссис Шарлодей, которую он люто ненавидел. К тому же ему была известна её привычка оставаться в своём кабинете на переменах и во время праздников. Знал он также и то, что её крики, сколь бы сильными они не были, не услышат. Хотя он рисковал.

- Именно, - поддакнул Томас, - рисковал. И чертовски сильно - стоило кому-нибудь пройти под окнами или просто появится на втором этаже и ничего бы не вышло. Но чувство безнаказанности, жажда крови и страданий переборола осторожность. К тому же, он был уверен в том, что ему удастся уйти - это говорит о том, что у него был приготовлен путь к отходу. Поэтому я и назвал его умным любителем. - Немного подумав, Томас добавил: - Но не только поэтому. Ещё он додумался пустить псов по ложному следу и запутать следы.

- Псов? - хмыкнул Саймон.

- Ну да, - он улыбнулся. - Я так называю ваших - псы, ищейки. Недалеко от истины, правда?

- Допустим. Про какой ложный след ты говоришь?

- Эмм, собачьи следы и цифра на полу.

- То есть ты думаешь, цифру оставил убийца? Как личный знак?

- Ага.

- Это плохо, - Саймон устало потёр слезящиеся глаза. - Если это действительно так, то значит, у нас появился серийник и стоит ждать новых жертв.

- Если только он не поумнеет, - возразил Томас. - Видимо, он недостаточно чисто сработал, если твой драгоценный Никки вышел на него.

- Либо так, либо Ник случайно на него наткнулся и тот запаниковал, - тихо проговорил Коуэлл.

- Тоже возможно. Но в любом случае шансы на его поимку у тебя весьма недурны. И мой тебе совет, когда найдёшь его - убей. Таким выродкам нет места в нашем мире.

- Да ну что ты говоришь, - с сарказмом произнёс Саймон. - Поразительно, какие мысли излагает серийный убийца.

- Да, ты прав, я убийца, - согласился Томас. - Но в отличии от этих уродов я убивал во благо, а не для удовлетворения собственного эго. Я делал это, чтобы спасти всех нас от гибели, дать шанс прожить ещё один день.

- Ладно, - он поднял руку, останавливая его, - закончим на этом. Наш разговор мне помог, собственно, как и всегда. Теперь о твоей просьбе - в чём она заключается?

- О, здесь всё просто, - Томми криво улыбнулся. - Ты должен меня убить.

Саймон вытаращился на него, не веря своим ушам.

- Прости, что я должен сделать?

- Убить меня, - безразлично повторил Томас, пожав плечами. - Я бы избавил тебя от этого, братишка, если бы успел вогнать карандаш себе в глаз. Но вот теперь мне требуется твоя помощь.

- Я... я не буду этого делать, - он поднялся на ноги. - Ты болен, Томас, но я верю, что со временем ты сможешь вылечится.

- Ты не понимаешь! - Томас рывком встал на ноги и вплотную приблизился к нему, яростно смотря в глаза. С трудом Саймон заставил себя не сдвинуться с места. - ОН умирает и Я должен помочь ему, иначе нам всем придёт конец! И убить меня должен именно ТЫ, потому что золотого может убить только золотой! А не синий! Иначе смерть будет напрасной!

Саймон побледнел, в висках застучало, а в горле сдавило, словно тисками. Облизнув пересохшие губы, он спросил так давно волновавший его вопрос:

- Значит, ты тогда привёл меня в сарай не для того, чтобы показать свою жертву, а для того, чтобы убить меня?

- Что? - Томми сделал шаг назад, отстраняясь. - Нет, конечно же нет. Я хотел, чтобы ты понял, чем и почему я занимаюсь, чтобы дальше мы вместе спасали мир. Ведь мы оба золотые, а не синие. Мы избраны, понимаешь?

Саймон закрыл глаза и покачал головой, а когда вновь открыл их, то едва смог сдержать рвущийся наружу крик.

Он видел!

Он смотрел на брата и видел, что его тело словно бы соткано из ярко-золотого сияния, тогда как всё вокруг - пол, потолок, стены, даже сам свет - всё состоит из синего света.

Зажмурившись и крепко сжав руки в кулаки, он принялся считать про себя от десяти к единице:

10...

9...

Этого не существует. Это всё нервное перенапряжение.

8...

7...

Дышать. Надо глубоко дышать.

6...

5...

Мне нужно выпить таблетки. Мне срочно нужны мои таблетки!

4...

3...

Сейчас я открою глаза и всё вернётся в норму.

2...

Саймон глубоко вдохнул и задержал дыхание.

1.

Открыв глаза, он с облегчением выдохнул - всё стало по прежнему и ничего не изменилось, кроме того, что Томас, стоя у стены, изучал его внимательным взглядом. Стараясь не смотреть на брата, Саймон развернулся и направился к выходу.

- Мне нужно идти.

Подойдя к двери и уже занеся руку, он замер от раздавшегося за его спиной голоса Томми, и от сказанного им у детектива пробежали по спине мурашки.

- Значит, ты тоже стал видеть это, Сайми.

Громко постучав, он едва сдерживался, чтобы в панике не завопить: "Выпустите меня!". Ему казалось, что прошла целая вечность, прежде чем дверь наконец открылась и он смог выбраться наружу.

Оказавшись в коридоре Саймон прижался лбом к холодной стене и стал лихорадочно шарить по карманам в поисках таблеток. Найдя их, непослушными пальцами извлёк гладкие голубые капсулы из пластинки и закинул их в рот, перемалывая лопающиеся ёмкости зубами и кривясь от горькой жидкости.

Кто-то сжал его плечо и он вздрогнул, в страхе дёрнувшись в сторону. Дэвид тут же поднял руки вверх и успокаивающе проговорил:

- Спокойно, это всего лишь я.

"Вэбер, - пронеслось у Коуэлла в голове. - Это всего лишь Вэбер".

- Да... - он вытер ладонью выступивший на лице пот. - Да, я знаю.

Дэвид сощурился, внимательно на него посмотрев.

- Ты в норме?

- Не сказал бы, - честно ответил Саймон и натянуто улыбнулся.

- Хорошо, тогда давай-ка прогуляемся в кафетерий и выпьем по чашечке горячего чая. - Доктор ободряюще потрепал его по плечу. - Думаю, он тебе сейчас не повредит.

Он кивнул и вместе с Вэбером покинул клинику "Чистый Лист".

Часть 5.

5.

- Любопытно. - Вэбер отхлебнул чаю и, поставив белую кружку обратно на тарелку, перевернул страницу. - Получается, мистер Нарбут умер, расследуя это дело?

Саймон рассеянно кивнул, наблюдая, как перед кафетерием садовник подравнивает кусты секатором. Устроившись за столиком на улице, они сделали заказ и к тому времени, когда им его принесли, детектив успел пересказать доктору разговор с братом и объяснил детали расследуемого дела. И теперь доктор Вэбер с интересном изучал документы по делу миссис Шарлодей.

- Вынужден согласится с твоим братом, - сказал Дэвид, рассматривая снимки с места преступления, - ты явно имеешь дело с дилетантом. Посмотри на следы ударов - судя по их хаотичности, они совершены в аффективном состоянии. Но, тем не менее, он себя неплохо контролировал, если учитывать большое количество не смертельных ран. Убийца получал удовольствие от страданий своей жертвы и не хотел, чтобы она умерла раньше положенного. Судя по всему, он хорошо знал убитую, и здесь явно прослеживается мотив мести.

- Всё верно, убийца новичок, - согласился Саймон, помешивая ложкой давно остывший кофе. - Профессионал никогда не станет так рисковать и убивать тех, кто хоть как-то с ним связан.

- К тому же его импульсивность не играет ему на руку, - добавил доктор и посмотрел исподлобья на детектива. - Ты считаешь, что Нарбут вышел на след убийцы и тот убил его?

- Если это так, то убийца совершил ошибку и он либо живёт где-то недалеко от того места, где умер Ник, либо назначил там встречу. - Саймон оставил ложку в покое и откинулся на спинку стула, вновь принявшись наблюдать за садовником, который закончил с кустами и теперь собирался взрыхлить землю в клумбе и добавить в неё удобрений. - Но тогда получается, что мальчик солгал и на самом деле он ничего не видел. Вопрос - почему? Потому что убийца его запугал или потому что он хотел славы?

- Если первое, то непонятно, почему он не убил мальчика, ведь если он даже не побоялся напасть на полицейского, чтобы замести следы... - Доктор покачал головой. - Сомнительно, что он поступил бы столь опрометчиво. К тому же, мальчик наверняка захотел бы большей известности и быстро сдал убийцу властям.

У Саймона поникли плечи. Вэбер говорил правильные вещи и не согласиться с ним было сложно. Хотя это не значит, что с мальчиком не стоит поговорить ещё раз - а вдруг повезёт? Опустив взгляд на руки, Коуэлл провёл большим пальцем по всем остальным и скривился от отвращения - кожа пересохла и ему казалось, что ладони покрыты пылью, от которой сразу же возникло ощущение заложенности носа. Достав из нагрудного кармана упаковку влажных салфеток, извлёк одну и принялся тщательно вытираться. Почувствовав на себе пристальный взгляд, Саймон поднял глаза и посмотрел на Дэвида, внимательно его изучавшего.

- Что-нибудь не так?

- Нет-нет, - поспешно ответил Дэвид и вновь уткнулся в бумаги, но немного погодя добавил: - Просто аматофобия ещё никого до добра не доводила.

- О чём это ты?

- Боязнь пыли, - Вэбер указал на влажную салфетку в его руках, - аматофобия. Я уже давно заметил у тебя её признаки.

- А, ты об этом. - Саймон облегчённо вздохнул и фальшиво рассмеялся. - Нет, у меня нет никакой фобии. Здесь просто пыльно.

- Не буду спорить, но всё же предупрежу - если не лечить её, она может доставить много хлопот. - Дэвид вернулся к прерванному чтению. - Так что было бы лучше избавится от этой гадости до тех пор, пока ты ещё не боишься пылевых клещей.

- Пылевых... клещей? - настороженно переспросил Саймон.

- Именно, - беззаботно ответил доктор Вэбер, - это паукообразные, живущие в подушках, матрасах, наволочках, да и ещё много где. Питаются омертвевшими частичками кожи.

Саймон помрачнел и, скатав салфетку в комок, выбросил её в стоящую рядом урну. Он не любил пыль и беспорядок, это точно, но вот никакой фобии у него точно нет, в этом он был уверен. Ему просто нравится чистота, вот и всё.

- Скажи мне, Саймон, а почему Нарбут решил связаться с тобой по поводу этого дела? Зная твою любовь к "странным" и сложным случаям, я, признаюсь честно, удивлён. Да, несомненно убийство в закрытом изнутри помещении заставляет задуматься, но ведь этого мало, чтобы привлечь твоё внимание. Я не прав?

Он выжидающе уставился на Саймона и тот нехотя кивнул.

- Ты прав, есть ещё несколько странностей. - Он потянулся к лежащим на столе документам. - Я не стал говорить об этом Томасу, но... вот, посмотри. - Он протянул Вэберу листок. - Это результаты экспертизы. В ранах жертвы присутствует инородное днк, но не человека, а собаки.

- Значит, укусы всё-таки были?

- В том-то и дело, что нет. Только в ранах, оставленных, предположительно, когтями. Ник считал, что укусов нет, потому что собака была выдрессирована поступать именно так. Но и это ещё не всё. - Саймон вытащил из папки с фотографиями несколько снимков и показал их доктору. - Обрати внимание на следы лап.

Дэвид несколько минут внимательно изучал снимки, но вынужден был признать своё поражение.

- Я не вижу, чтобы с ними было что-то не так.

Саймон усмехнулся и ткнул пальцем в отпечатки следов.

- Лапы. Везде отпечатки только задних лап. Ты где-нибудь встречал собаку, которая ходит только на задних лапах?

Брови доктора поползли вверх.

- Оу... Только не говори мне, что убийство было совершено в полнолуние.

- Зрите в самый корень, доктор Вэбер, - усмехнулся Саймон.

- Как я уже говорил - я неплохо тебя знаю, - улыбнулся в ответ Дэвид и заинтересованно спросил: - И что же, ты думаешь, здесь поорудовал оборотень?

- Ага, а жертва написала цифру "666", но две последние цифры залило кровью. - Видя странный взгляд доктора, он пояснил: - Это предположение записал Ник в своём блокноте. Это из того немногого, что я смог разобрать в его записях.

- Ну, он поддерживал твоё увлечение странными делами. Ты-то сам как считаешь?

Саймон сложил руки на груди и обвёл задумчивым взглядом посетителей кафе, которых к концу дня становилось всё меньше.

- Я думаю, мой брат прав и убийца всё подстроил, чтобы увести расследование в другую сторону. Как он это сделал отдельный вопрос.

Они замолчали. Доктор Вэбер медленно допивал остатки чая, параллельно продолжая изучать записи детектива, в то время как Саймон не мог найти себе место от ощущения того, что он что-то упустил. Он ёрзал на стуле, постоянно оглядываясь вокруг, снедаемый предчувствием чего-то важного, особенного, но никак не мог понять, чего же именно. Из поисков его вырвал вновь заговоривший Дэвид.

- Знаешь, наблюдая за своими пациентами, я заметил, что они обнаруживают обыкновенно наибольшее возбуждение перед наступлением гроз и в период первой четверти луны. Виду того, что душевнобольные во многом сходны с преступниками, они очень чувствительны к температурным и барометрическим колебаниям и фазам луны, очень возможно, что это свойственно и преступникам, учитывая, что зачастую у них также присутствуют какие-либо отклонения. Я это к тому, что близится новое полнолуние и убийца вновь может испытывать потребность в убийстве.

Легче от слов доктора Саймону не стало. За эти два дня он значительно продвинулся в расследовании, но всё же недостаточно далеко, чтобы попытаться предотвратить - будь таковое - новое преступление "вервольфа".

Его внимание вновь привлек садовник - в перепачканном костюме он ползал по клумбам и старательно рыхлил землю. Вроде бы ничего обычного, но его действия чем-то заинтересовали Саймона. Дэвид продолжал что-то говорить, но он его уже не слушал. Поднявшись, он вышел из-под навеса уличного кафетерия и направился к поглощенному своим делом человеку. По мере приближения детективу открывалось всё больше новых деталей: кепка с эмблемой крайтбольной команды, красная тележка с удобрениями, от которой веял специфический запах, грязная рука с желтыми ногтями, сжимающая инструмент, без устали впивающийся в землю и поднимающий облачка пыли. Саймон остановился и, словно завороженный, наблюдал за его монотонными и чётко выверенными действиями, пока шестерёнки в его голове вращались, заставляя мысли носиться с бешеной скоростью, в то время как сердце начинало биться всё медленнее и медленнее. Наконец все окружающие звуки умерли, оставив его наедине с сотканным из всего синего пространством - синими были дома, деревья, земля, небо и даже садовник казался воплощением синего сияния. Всё вокруг было пронизано синими потоками чистейшей энергии, но Саймон не обращал внимания на поглотившую его галлюцинацию - он смотрел только на делающего свою работу садовника до тех пор, пока наконец не понял, что именно привлекло его внимание.

Словно бы выйдя из транса, он моргнул несколько раз и мир вернулся в прежний вид. Саймон потряс головой и, решительно подойдя к садовнику, обратился к нему:

- Извините, можно вас на секунду?

- Да? - тот поднял голову и поправил кепку, чтобы лучше рассмотреть говорившего. - Слушаю?

- Скажите пожалуйста, что за инструмент вы держите в руках?

Садовник недоуменно уставился на садовый инвентарь и улыбнулся:

- А, вы про это! Это "крот".

- Крот? - заинтересованно переспросил Саймон.

- Ну да, - садовник протянул ему инструмент, - крот. По нормальному его, конечно, называют рыхлителем-аэратором, а в народе просто "крот".

Коуэлл взял в руку гладкую рукоятку рыхлителя и внимательно осмотрел четыре острых, изогнутых зубца, напоминающих когтистую лапу хищника.

- Вы позволите ненадолго взять его? - вновь обратился к садовнику детектив. - Покажу своему другу за столиком.

- Эээ. - Судя по взгляду, садовник явно решил, что имеет дело с психом, но Саймону было плевать. - Конечно, нет проблем.

Развернувшись, Коуэлл вернулся к не сводящему с него заинтересованного взгляда доктору.

- Кажется, я нашел второе орудие убийства. - Он положил перед ним инструмент и сел на своё место. - Похоже, наш убийца занимается садоводством.

Вэбер поднял рыхлитель и внимательно осмотрел. Задумчиво вернув его на место, он спросил:

- Интересно... А собачье днк?

- Возможно, он до этого убил собаку. - Саймон вытащил ещё одну капсулу и запил уже остывшим кофе. - В любом случае, если я прав и убийство было совершено подобной штукой, то круг поисков резко сужается.

Достав бумажник, сунул несколько купюр под тарелку. Он был взбудоражен сделанным открытием и рвался побыстрее закончить разговор и проверить появившуюся версию.

- Что вас заставило придти к такому выводу? - спросил доктор, который явно не хотел заканчивать разговор на столь интересном месте.

Саймон сгрёб со стола бумаги и стал их торопливо расталкивать по отсекам портфеля.

- Да потому что рядом с местом, где убили Ника, сплошной жилой сектор, состоящий из частных домов!

Несколько листов упали со стола и Вэбер нагнулся поднять их, но, выпрямившись, отдавать не спешил, рассматривая исписанные неровным почерком детектива бумаги. Переведя взгляд на Коуэлла, он весьма странно посмотрел на него и спросил изменившимся голосом, из которого исчезли весёлые нотки:

- А что означает: "таер"?

Саймон нахмурился.

- О чём это ты? - Дэвид указал ему на подчёркнутое несколько раз слово. - А, ты об этом. Это слово встречалось в записной книжке Ника. Я выписывал всё, что можно было разобрать, а это слово было обведено. А что, оно тебе о чём-нибудь говорит?

- Возможно, - сухо ответил Дэвид и всмотрелся в написанное. Потом, словно очнувшись, он улыбнулся и вернул бумагу детективу. - Хотя я могу и ошибаться. Наверное, мне просто вспомнилась одна стоматологическая клиника.

- Клиника? - переспросил Саймон. - Какая клиника?

- Да здесь, недалеко, на "Стеклянной" 23-71, если не ошибаюсь. Называется "Блистательный Кросстаер"... эй, вы куда?!

Но Саймон уже не слушал, со всех ног бросившись к своей машине, оставленной на автостоянке возле "Чистого листа". Перебегая через дорогу его едва не сбила машина, но ему было наплевать. Затормозив у своего форда, трясущимися руками вставил ключ в замок и открыл дверь. Бросив портфель на заднее сиденье, завёл автомобиль и, вдавив педаль газа в пол, вылетел со стоянки.

23-71! Ну конечно же! Не 2371, а 23-71! У Ника всегда были проблемы со знаками препинания, поэтому нет ничего удивительного в том, что он пропустил жалкую чёрточку!

Конечно, можно было бы предположить, что у него просто заболел зуб и он записал адрес дантиста, чтобы не забыть. Всё так, если бы не одно НО!

Николас использовал блокнот только для рабочих записей!

А так как на каждое новое дело он заводил новый же блокнот, то сомнений в том, что эта заметка имеет отношение к делу "вервольфа", Саймон не сомневался.

Проскочив на красный свет Коуэлл вырулил на Стеклянную улицу, получившую такое название из-за того, что раньше в этом квартале находились стекольные цеха. Сбросив скорость и щурясь от отражающегося в витринах бесчисленных магазинов солнца, он отсчитывал про себя: "23-52... 23-58... 23-63..."

Саймон остановил машину.

23-71.

Частная стоматологическая клиника "Блистательный Кросстаер".

Заглушив двигатель, он некоторое время всматривался в аккуратный жилой домик, на первом этаже которого и была оборудована стоматология. Не заметив ничего подозрительного, Саймон помедлил, но всё же открыл бардачок и вытащил длинноствольный револьвер. Проверив обойму, засунул за пояс и прикрыл курткой. Покосившись на валяющийся мобильник, решил захватить и его тоже - один раз он его уже не стал брать и вот чем это обернулось.

Выйдя из машины, детектив осмотрел полупустую улицу, не спеша подошел к стеклянной двери и взялся за ручку - заперто. Прильнув к стеклу, всмотрелся в глубину пустого коридора, потом пробежался взглядом по наклеенному на двери графику работы: с понедельника по пятницу с 10 до 19, а в субботу с 10 до 17. Саймон затолкал руку в карман и вытащил карманные часы, когда-то подаренные ему Томасом - 15.45. Значит, работать они ещё должны. Он несколько раз громко постучал сначала в дверь, а потом и в окно, но никакой реакции не последовало. Но чем дольше он ждал, тем сильнее в нём стало нарастать ощущение того, что что-то произошло и он теряет время. От всего этого у него начало стучать в висках и Коуэлл опасался, что галлюцинации могут вернуться в любой момент, но он держал себя в руках. Ещё раз перечитав данные на двери, он нашел номер сотового и, достав свой телефон, набрал его. Стараясь держать трубку подальше от уха, вслушивался в длинные гудки и с каждым мгновением нервничал всё сильнее. Уже готовый сдаться, он собирался нажать на кнопку отбоя, как на том конце провода наконец-таки сняли трубку.

- Слушаю? - раздался грубый мужской голос.

- Здравствуйте, - поспешно ответил Коуэлл, - меня зовут Саймон, я бы хотел записаться к вам на приём сегодня. Вы же работаете по пятницам?

- Да, конечно. Подъезжайте на Стеклянную 23-71, там сейчас мой сын, если он свободен, то примет вас или запишет.

Дальше детектив разговаривать не стал - он и так узнал всё, что ему было нужно.

Бросив трубку в карман куртки, вытащил револьвер, слегка зацепившийся за ремень, и рукоятью разбил стекло рядом с дверной ручкой. Осторожно просунув в образовавшееся отверстие руку, открыл замок. Взяв оружие на изготовку, Саймон проник внутрь и предупреждающе закричал:

- Это полиция! Сложите оружие и не оказывайте сопротивления!

Ответом была тишина.

Держась стены, Коуэлл достиг первой двери и встал сбоку от неё. Взявшись за дверную ручку, резко распахнул дверь и, пригнувшись, быстро заглянул внутрь - никого. Выставив перед собой револьвер, он встал в проход и внимательно осмотрелся: стол, стулья, комод у стены и повсюду прибиты разнообразные фотографии и дипломы. Обогнув стол и убедившись, что за ним никого нет, вернулся в коридор и с гулко бьющимся сердцем подошел ко второй двери. Быстро открыв её, бросился внутрь и чуть не потерял сознание от хлынувшего в лицо запаха крови. Поспешно закрыв рот и нос локтем, Саймон едва смог удержать содержимое желудка - настолько отвратительным было открывшееся ему зрелище.

К стоматологическому креслу был прикован парень, судя по когда-то белому халату, бывший местным дантистом. В глазах у него торчали шприцы, остатки разорванного носа висели лохмотьями, а рот был раскрыт при помощи фиксатора. Также как и лицо, всё его тело было изуродовано ужасными ранами: живот вспорот, грудь иссечена, горло разрезано вертикально от самого подбородка, а на его руки детектив старался вообще не смотреть. И всё вокруг стула было залито кровью, она была везде - на полу, на стенах, в медицинских чашках - везде!

Отвернувшись, Саймон прижался лбом к стене и стал глубоко дышать, одновременно с этим считая от ста до единицы. Немного придя в себя, дрожащей рукой достал мобильник и набрал номер Котермана. Он был настолько шокирован увиденным, что даже, забывшись, плотно прижал трубку к уху.

- Да?

- Стив, - Саймон сглотнул, - это Коуэлл.

- Что? Саймон?! Вот это да! Наступил конец цвета - Коуэлл стал пользоваться мобильным!

- У меня здесь труп, Стив...

Молчание.

- Где ты находишься? - из его голоса разом исчезло всё веселье.

- Стеклянная 23-71, стоматология под названием... - голова не желала работать и ему с трудом удалось вспомнить, - под названием "Блистательный Кросстаер". Я сюда вломился и обнаружил труп владельца.

- Вломился?? Какого черта ты вообще там делаешь?!

- Иду по следу. Это "вервольф", Стив. Его новая жертва.

- Дерьмо!... Никуда не уходи! Я сейчас направлю к тебе наряд.

- Нет, Стив, - возразил Саймон, - у меня есть зацепка и я попытаюсь поймать его по "горячим".

- Что? Нет! - взревел Котерман. - Не будь идиотом! Напрасные геройства тут не помогут! Дождись наших и вместе пойдёте по следу, слышишь? Сиди там и не смей...

Саймон положил трубку и вернул её в карман. Сделав несколько глубоких вздохов, он резко обернулся и, стараясь не смотреть в сторону тела, стал внимательно осматриваться.

Так, что мы имеем:

Странность номер один - закрытое помещение.

Странность номер два - Саймон опустил взгляд на окровавленный пол - звериные следы.

Странность номер три - когти - он заставил себя приблизится вплотную к убитому и осмотрел его раны. Всё верно, характерные следы когтей, такие же, как и на теле учительницы.

Три из трёх. Сомнений быть не может - это работа вервольфа.

Только в этот раз ему ничто не мешало как следует "развлечься" со своей жертвой. Саймон всё же посмотрел на его лицо - оказалось, что убийца вырвал ему все зубы.

Больше не в силах находится здесь, детектив выбежал в коридор и привалился к стене.

"Дыши, дыши! - твердил он самому себе. - Дыши и думай. Убийство совершено недавно, от силы часа два-три. Значит, далеко уйти он не мог. Что ещё? Думай! Ник как-то вышел на клинику, значит, он мог знать о том, что дантист будет следующим. А если Томас прав и у оборотня личные мотивы, то убитые могут быть связаны. Учительница и дантист. Старуха и молодой парень. Нужно найти связь."

Саймон с трудом отлип от стены и направился во второй кабинет. На столе стояло несколько фотографий семьи, лежали документы, бегло просмотрев которые он не заметил ничего интересного. В ящиках тоже ничего не оказалось. Отчаявшись, он уже намеревался вернуться к телу, когда его внимание привлекла стена с дипломами. Но заинтересовали его не они, а фотография, висевшая посередине - фото выпускников школы имени Борнвальда.

- Бинго, - прошептал Саймон, рассматривая снимок, на котором он без труда нашел Донну Шарлодей, подписанную как классный руководитель.

Пробежавшись по лицам лучших учеников школы, он остановился на имени убитого - Глен Кросстаер. Так, если предположить, что Глен и миссис Шарлодей убиты из мести, то убийца вполне может присутствовать на фотографии. Внимательно осмотрев фотографии остальных, взгляд Саймона замер на одном из них и его брови взлетели вверх, а губы разошлись в торжествующей улыбке.

Попался!

На него вполоборота смотрело милое личико хорошенькой девушки, черты которого он без труда узнал - благо, дочка пошла в маму не только именем, но и внешностью. Шарлотта Друдди.

Вервольфом была женщина!

Саймон выбежал на улицу и, оказавшись на свежем воздухе, его всё-таки вывернуло. Упав на четвереньки рядом с клумбой, он позволил содержимому желудка покинуть его. Когда ему полегчало и он поднял голову, то увидел столпившихся вокруг любопытных прохожих, привлеченных разбитой дверью. Видя оружие в его руках, некоторые из них поспешили отойти подальше, а другие, более смелые, смотрели с опаской и были готовы в случае чего броситься на него. Поспешно подняв руки вверх, Коуэлл закричал охрипшим голосом:

- Я полицейский! Здесь совершено убийство, поэтому никому внутрь не заходить! Сейчас сюда приедет подкрепление, так что волноваться незачем. Ты! - он указал на крупного темнокожего парня. - Как тебя зовут?

- Джером, сэр.

- Встань возле двери и проследи, чтобы туда никто не заходил. Справишься?

- Конечно, без проблем, - кивнул парень.

- Вот и славно. Дождёшься полицию и свободен.

Саймон бросился к своей машине и сел за руль. Сорвавшись с места, он направился прямиком на улицу Старые Стены.

Допустим, убийцей действительно была Шарлотта Друдди, но прямых доказательств этого у него не было, лишь сплошные догадки. Ему нужно было хоть какое-то подтверждение своим словам и он знал, кто может развеять его сомнения.

Через несколько минут бешеной езды он затормозил у аккуратного домика Фаммеров. Также засунув револьвер за пояс, он вышел из машины и направился к калитке. Долго искать Роберта не пришлось - он играл во дворе дома.

- Роберт, - позвал его детектив, - можно тебя на минутку?

Мальчик испуганно поднял голову, но, узнав его, заулыбался.

- Конечно! - он выбежал к нему и радостно поинтересовался: - Вы снова хотите, чтобы я рассказал, как утонул полицейский?

- Да... почти. - Саймон усмехнулся и присел на корточки. - Роберт, ты знаешь, что врать нехорошо?

Мальчик непонимающе смотрел на него.

- Д-да, знаю.

- Тогда почему ты мне соврал? - мягко спросил Саймон, внимательно за ним наблюдая. - Ты ведь не видел, как умер тот полицейский, верно?

Улыбка исчезла с лица Роберта и он опустил взгляд. Если бы у Саймона было больше времени, он не стал бы на него давить, но, увы, как раз таки времени у него и не было.

- Роберт, это не просто враньё, это дача ложных показаний. Тебе за это ничего не будет, но твоих родителей могут посадить в тюрьму. Понимаешь? - он видел, как его глаза стали наполняться слезами, и поспешно добавил: - Но этого можно избежать, если ты расскажешь мне, как всё было на самом деле. Ответь, ты видел, как погиб полицейский?

- Н-нет, н-не видел, - захныкал мальчик, размазывая по лицу катящиеся из глаз слёзы. - Мне всё старуха рассказала. Она сказала, что не хочет быть знаменитой, а я хочу быть знаменитым. Она рассказала мне, как он умер, а я рассказал вам и всем друг-другим.

В глазах Саймона сверкнуло торжество и он подался вперёд.

- Какая старуха, Роберт? Ты знаешь, кто она такая?

- Д-да. Это старуха Друдди, это она мне всё рассказала.

Детектив облегченно выпустил воздух сквозь сжатые зубы - это уже были показания, которые можно использовать в суде.

- А ты не знаешь, где она живёт?

- Знаю. - Роберт указал пальцем в сторону реки. - Она прямо рядом с тем мостом живёт, где полицейский умер.

- Иди в дом, - Саймон быстро поднялся. - Будь там и никуда не уходи.

Детектив направился к реке, оставив позади хныкающего мальчика. Теперь нужно быть осторожным - если старуха занервничает, кто знает, что может случиться. А Саймону она была нужна живой.

Просевший домик Друддсов был обнесён заросшим штакетником, местами в котором зияли дыры, прикрытые ржавой сеткой. Открыв калитку, он оказался в заваленном всяким хламом дворике, но перед самим домом заметил аккуратно посаженные клумбы с синими гортензиями, которым явно уделялось больше внимания, чем всему остальному. Внимательно осматриваясь, детектив завернул за угол и вышел к крыльцу, напротив которого увидел дочку Шарлотты-старшей, сидящую рядом с будкой и гладящую огромного чёрного питбуля, который зловеще зарычал, заметив его. Шарлотта тоже увидела незваного гостя и испуганно вскочила на ноги.

- Привет, Шарлотта, - улыбнулся Саймон. - Ты помнишь меня? Я Саймон, мы разговаривали вчера у реки.

- Я вас помню, - осторожно кивнула девочка. - Что вы здесь делаете?

- Мне нужно поговорить с твоей мамой. Она дома?

- Нет, она ещё не пришла.

- А папа? - Саймон пробежался взглядом по зашторенным окнам.

- Он на работе, - ответила она. - А зачем они вам?

- Просто я обхожу здесь всех, - он улыбнулся. - Обычная проверка, не волнуйся. Я могу здесь подождать, пока они не вернуться?

Шарлотта-младшая покачала головой.

- Их ещё долго не будет. Они обычно очень поздно приходят домой.

- Ничего, я не тороплюсь.

- Хорошо, - подумав, согласилась девочка и улыбнулась. - Тогда я приготовлю нам чаю.

- Было бы здорово.

Когда она взбежала по крыльцу и скрылась в доме, Саймон достал телефон и вернулся к калитке. Ему ответили практически сразу:

- Алло?

- Синди, привет, это Саймон Коуэлл, - он старался говорить как можно тише. - Мне нужно, чтобы ты пробила по базе одну семейку.

- Эмм, погоди. - Стук клавиш. - Говори.

- Некие Друдди, живут на улице "Старые Стены". Узнай, что по ним есть.

- Старые стены, а поточнее? Адрес сказать можешь?

- Сейчас. - Саймон обернулся. Номер дома был прибит практически под крышей и из-за оплетших его вьюнов был едва виден, но цифру он всё-таки различить смог. - Старые стены шестьдесят.

Как только эти слова слетели с его губ, догадка яркой вспышкой озарила голову - шестьдесят! Конечно же! Каким же он был идиотом! Томас ошибался - цифру всё-таки нарисовал не убийца, а Донна Шарлодей! И это были не банальные три шестёрки, а цифра "60"! Умирая, она хотела оставить знак, указывающий на её убийцу!

- Саймон? - донеслось из трубки. - Саймон, ты здесь?

- Да! Да, я здесь.

- В общем, дом зарегистрирован на Джорджа Друдди, кроме него там прописаны его жена и дочь - Жаклин и Шарлотта Друдди.

- Хорошо, - кивнул Саймон и тут же непонимающе переспросил: - Что? Кто такая Жаклин?

- Жена Друдди.

- Стоп-стоп! Ты ничего не путаешь? Разве его жену зовут не Шарлотта?

- Нет, Шарлотта это его дочь - Шарлотта Друдди, тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года рождения, двадцать семь лет.

- Двадцать семь? - удивлённо повторил Саймон. - Но ведь ей лет семь от силы и...

И тут он всё понял.

Карлик! Шарлотта Друдди была карликом!

Ну конечно же! Одноклассники наверняка издевались над ней, а Шарлодей, видимо, закрывала на всё это глаза. И вот он - мотив!

- Синди, вызывай по этому адресу наряд, живо! - прорычал он в трубку и, затолкав телефон в карман, развернулся и пошел обратно.

Выйдя из-за угла он увидел Шарлотту, сидящую к нему спиной рядом с псом. Сглотнув подступивший к горлу комок и облизнув пересохшие губы, он наигранно бодро спросил:

- Ну как там наш чай поживает?

- Уже всё готово, - как то странно ответила "девочка", поднимаясь. - Можно начинать.

Когда она обернулась, маленькой девочки, с которой он разговаривал несколько минут назад, больше не было. На него смотрело искаженное злобой лицо кровожадного хищника, оскалившего свою пасть.

- Взять его, Зверь! Фас!!!

Огромный питбуль, с которого сняли ошейник, с рычанием бросился на него. Саймон едва успех выставить перед собой руку, когда на ней сомкнулись челюсти собаки. Завопив от боли, он не устоял перед натиском зверя и упал на спину. Животное тут же набросилось на него и попыталось добраться до шеи и лица, но Саймону пока удавалось защищаться рукой, в которую раз за разом, брызжа слюной, вгрызалась бешеная тварь. Впившись ему в предплечье, псина мотала головой из стороны в сторону, доставляя нестерпимую боль, кровавыми всполохами вспыхивающими в мозгу, от которой он едва не терял сознание. Саймон попытался вытащить револьвер, но тот зацепился за пояс. Зверь почувствовал, что его жертва слабеет, и, отпустив руку, рванулся к его горлу. Но ему удалось схватиться за морду твари, клацающие челюсти которой были всего в нескольких сантиметрах от его лица. Отчаянно закричав, он улучил момент и невероятным усилием затолкал псине кулак прямо в рот, проталкивая его дальше в глотку. Собаку скрутил рвотный рефлекс и она отпрыгнула от него, но через мгновение кинулась снова. Используя это мгновение, Саймон дотянулся до лежащего невдалеке камня и со всей силы ударил им в голову собаки. Оглушенный питбуль покачнулся и затряс головой, пытаясь придти в себя. И когда он уже вновь был готов бросится на детектива, Коуэллу всё же удалось вытащить из-за пояса револьвер. Наведя дуло прямо в морду зверю, он нажал на курок.

Раздался выстрел.

Мёртвая собака рухнула на землю прямо перед ним, из остатков головы хлестала кровь. Кривясь от боли, Саймон отполз к стене дома и, выставив пистолет в сторону угла, немного отдышался. Стараясь не смотреть на разорванную руку, он, опираясь о стену, заставил себя подняться на ноги. Шарлотта исчезла, возможно, забежала в дом. Мысль о том, что она может сбежать, дала ему силы - он должен её найти! Нельзя дать ей скрыться!

Ради Ника он должен её поймать.

С висящей плетью раненной рукой Саймон поднялся по крыльцу и, плечом вышибив дверь, ворвался внутрь. Он оказался в заваленной всяким хламом веранде. В нос ударил запах гнили и сырости. Выставив перед собой револьвер, детектив дошел до распахнутой двери, ведущей на кухню - валяющиеся везде грязные кастрюли, гниющие продукты, разбитая посуда.

- Тебе некуда бежать, Шарлотта! - хрипло закричал Саймон. Он пригнулся и заглянул под стол - никого. - Сюда уже едет полиция, так что не советую тебе усугублять своё положение.

Поднявшись, он пробежался взглядом по столу и скривился от отвращения - на покрытым пылью столе лежали вырванные человеческие зубы. И он догадывался, кому они принадлежали.

Утерев выступивший на лбу пот, Саймон зашел в зал, где, как и везде, царил беспорядок и сумрак из-за наглухо зашторенных окон. Осторожно протиснувшись между креслом и столом, он вглядывался в каждый силуэт, понимая, что ошибка запросто может стоить ему жизни.

Позади раздался какой-то звук. Саймон обернулся, но недостаточно быстро - раздался свист и руку, в которой он держал револьвер, пронзила резкая боль. Закричав, он выронил оружие. В этот момент карлик, прятавшийся в пустотах позади кресла, ударил его битой ещё раз - прямо по колену - отчего детектив повалился на пол. На него тут же посыпались новые удары, от которых он пытался защититься руками, а карлик всё бил его и не переставал бешено вопить:

- Что, забыл, какая я маленькая, а?! Забыл, как мне легко спрятаться?! Да! Я маленькая! Но никто из вас и не догадывался о том, какая я сильная!

Новый удар пришелся по уже и так искалеченной от укусов руке - раздался отвратительный хруст ломающейся кости. Саймон возопил и наугад с силой лягнул противника ногой. От удара в живот Шарлотта согнулась и отступила назад. Смотря на него налитыми кровью глазами, она прошипела:

- Тебе разве не говорили, что обижать маленьких не хорошо, а?

Она размахнулась и швырнула в него биту, от которой он едва смог увернуться. Карлик в это время выбежал в кухню, послышался звон летящей на пол посуды, а потом он вновь появился в дверном проёме, сжимая большой кухонный нож. Хищно оскалившись, подобно зверю, она зарычала:

- Сдохни, ищейка! Сдохни, Сдохни, сдохни!!!

Вопя, Шарлотта кинулась на него, но он не позволял ей к себе приблизится, отчаянно защищаясь ногами. Тогда карлик проворно забрался на стул, с него перескочил на стол и прыгнул на детектива. Из-за ограниченного пространства Саймон не смог увернуться и тот рухнул прямо на него, вонзив нож ему в левое плечо. Закричав, он попытался скинуть с себя обезумевшего убийцу, но тщетно. Шарлотта вытащила нож из раны и вновь ударила - и если бы он не успел перехватить её руку, лезвие наверняка вошло бы ему в лицо. Левая рука не слушалась его, а правая из-за удара битой едва двигалась, но, тем не менее, ему удавалось сдерживать напор противника. И тогда Шарлотта вдруг резко наклонилась и впилась зубами в его шею. Саймон взревел от боли и на него нахлынула волна ярости - в бешенстве он рванулся и сомкнул челюсти на ключице карлика. Не ожидавшая этого Шарлотта разжала зубы и закричала. Коуэлл тут же отпустил её и, извернувшись, ударил локтем в нос, из которого тут же хлынула кровь. Стремясь развить успех, Саймон рискнул и, отпустив руку с ножом, схватил её за волосы и резко дёрнул на себя, с силой боднув головой в лицо. Оглушенная Шарлотта повалилась рядом с ним и детектив не стал медлить - обезоружив карлика, навалился сверху и хорошенько приложил его головой об пол. Удивительно, но даже после этого она не потеряла сознание, а лишь застонала. Саймон перевернул её на живот и, усевшись на спину и надавив коленом между лопаток, принялся расстёгивать свой ремень. Девушка тут же задрыгалась и завопила, но теперь кроме ярости в её голосе звучал страх:

- Нет! Ты не сделаешь этого снова! Я больше не позволю тебе! Не-е-ет!!!

Не обращая внимания на крики ему наконец удалось снять ремень и он, сделав петлю, накинул её ей на шею и затянул. Шарлотта захрипела и засучила ногами, но он не останавливался. И только когда она, наконец, затихла и потеряла сознание, ослабил хватку. Стянув удавку с головы, Коуэлл как мог, пользуясь одной рукой, связал ремнём её руки. Осмотревшись, вытащил из груды мусора какую-то тряпку и сделал тоже самое с ногами.

И лишь убедившись в том, что карлик не сможет сбежать, Саймон отполз в сторону и наконец потерял сознание.

Часть 6.

6.

Саймону с трудом удалось открыть глаза. Сначала всё вокруг плыло и тонуло, словно в тумане, но потом картинка начала постепенно приобретать чёткость: белые стены, потолок, капельница и сидящий рядом с его кроватью доктор.

- Смотрите-ка кто решил почтить нас своим присутствием, - Вэбер улыбнулся. - Это же сам Саймон Коуэлл. Ну как ты себя чувствуешь, приятель?

- Всё болит, - слабым голосом ответил Саймон и скосил взгляд на загипсованную руку. - И чешется.

- Ну ещё бы! Сломанная рука, многочисленные гематомы по всему телу, ножевое ранение, укус в области шеи, и я ещё не упоминаю про точное количество уколов от бешенства и литры донорской крови. - Дэвид весело похлопал его по ноге. - Косточку с собачкой не поделил?

- Что-то типа того. Что с Шарлоттой?

- Арестована, допрошена, дала признательные показания. Не без моей помощи добытые, кстати. Желаешь подробностей?

- Будь так любезен. - Саймон прикрыл воспалённые глаза.

- Что ж, - Вэбер откинулся на спинку стула и сложил рукив замок, - начну с того, что ты предоставил мне весьма любопытный экземпляр и её история меня весьма заинтересовала. В общем-то, психологический портрет твоего брата был весьма точным - учительница действительно не была её первой жертвой. Как оказалось, её папаша был весьма не против того, что его взрослая дочь выглядит, как маленькая девочка. Он неоднократно насиловал её, а непутёвая мать держала всё в тайне. И вот, настал день, когда накопившаяся в ней ненависть наконец-то нашла выход - она взяла нож и кастрировала папочку, когда тот вновь пришел к ней в спальню. А потом заменила нож топором и завершила начатое. Мать ждала та же участь. Кстати, ты не заметил, каким упитанным был тот питбуль?

От воспоминания о клыкастой пасти, щёлкающей в миллиметрах от его лица, по телу пробежали мурашки.

- Так вот, - продолжил Дэвид, - избавившись от тел, она затаилась. Но со временем поняла, что никто за ней не придёт. И тогда-то она вспомнила о двухсотлетии школы и о своей "любимой" учительнице миссис Шарлодей. Что произошло дальше, тебе известно.

Саймон кивнул.

- Кстати, ты оказался прав насчёт рыхлителя - вторым оружием был именно он. А насчет следов собачьего днк в ранах, то тут всё просто - она просто расчесывала им шерстку своего маленького Зверя. Но продолжим. Теперь о Николасе. Просто удивительно, как он смог выйти на неё! Скорее всего всё произошло случайно. Шарлотта говорит, что он назвал ту же причину, что и ты - плановый обход - ну и струсила, конечно же. В общем, ей удалось заманить Ника на старый мост и он не выдержал его веса. Но падение было не смертельным и она помогла детективу отправиться в мир иной... Н-да. Печально, конечно же. Но, мы подошли к самому интересному, - Вэбер оживился, - к её последней жертве, Глену Кросстаеру, сыну дантиста. Его отец желал, чтобы он пошел по его стопам, и поэтому давал Глену возможность практиковаться. К несчастью, участь "добровольца" выпала Шарлотте. Дело в том, что Кросстаер предложил её родителям весьма выгодные условия - он осуществляет бесплатное лечение всей её семейки, а его сын получает возможность практиковаться на них. Так вот, работая с родителями девочки сынок вёл себя ещё терпимо, но вот когда к нему в кресло попадала она... ууу... в общем, он любил её помучить. За что впоследствии и поплатился. Ну, а дальше ты её поймал, с чем тебя и поздравляю.

- Спасибо. - он улыбнулся. - С тебя бесплатное лечение.

- Не вопрос. Кстати! У меня для тебя подарок! - Вэбер взял со столика коробку и положил ему на грудь. - Думаю, тебе понравится.

Саймон снял крышку и непонимающе уставился на пару детских тапок в виде тигров. Нахмурившись, он задумчиво вытащил один тапок и повертел его в руках. Сначала он не заметил ничего необычного, но потом увидел подошву - она имела форму звериной лапы.

- Чёрт, - он откинулся на подушку, - этого не может быть.

- Интересно, не правда ли? Купил их в детском магазине, когда увидел точно такие же на Шарлотте. Вот тебе и вервольф.

- Всё гениальное просто, - усмехнулся Саймон и вернул коробку Вэберу.

- И не говори. Ладно, у меня ещё обход. Лежи, поправляйся.

Когда доктор уже был в дверях, Саймон окликнул его.

- Дэвид!

Тот обернулся.

- Да?

- Я хотел сказать тебе...

(что у меня участились галлюцинации и я боюсь, что стану таким же, как мой брат)

- ... спасибо, - вместо этого сказал Саймон. - За всё. Спасибо. И передай это же Томасу.

- Обязательно передам. Поправляйся.

Доктор Вэбер покинул палату и Саймон устало закрыл глаза.

Убийца Ника пойман и теперь он мог позволить себе отдохнуть.

Эпилог.

Эпилог.

Дверь в палату открылась и Дэвид Вэбер завёл в неё маленькую светловолосую девочку, которая смотрела перед собой абсолютно пустым и безразличным взглядом. Усадив её на кровать, он наклонился и нежно погладил по голове.

- Ах, Шарлотта, Шарлотта, - Дэвид улыбнулся. - Ты сильно меня заинтересовала. Настоящий Зверь, гуляющий по улицам города. Как жаль, что ты не моё творение. Но ничего, мы скоро это исправим. Немного филигранной работы и из тебя выйдет шедевр, достойный Творца.

Поднявшись, доктор Вэбер вышел из палаты.

Оглавление

Часть 1.

Часть 2.

Часть 3.

Часть 4.

Часть 5.

Часть 6.

Эпилог.