Острее клинка [Игорь Смольников] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (70) »
Игорь Смольников ОСТРЕЕ КЛИНКА Повесть
Часть первая СКАЗКА О КОПЕЙКЕ
онец сентября 1872 года в Петербурге выдался сухим и теплым. Сергей вспоминал, что раньше, когда он был юнкером, осенью постоянно шли дожди. Случались наверняка и тогда погожие деньки, но они в памяти сохранились плохо. Объяснить это, впрочем, было нетрудно: Сергей любил долгие дождливые дни. В ненастье ротный командир реже гонял юнкеров на плац, предпочитая сосать чубук в казарме да играть в шашки с дневальным. После классных занятий юнкера предоставлялись самим себе. Сергей часами читал на окне. Окно на первом этаже, возле кордегардии, было очень удобное, с широким подоконником. Сергей устраивался на нем с ногами, подложив под спину свернутую шинель. За квадратиками стекол жили деревья — своей, обособленной от человека жизнью — и ему не мешали. Под шарканье близкого дождя так хорошо было вникать в смысл книг. Кампанелла, Радищев, Маркс, Герцен, Добролюбов — десятки имен открылись ему там. В ту пору начальником училища был добряк и либерал Платов. При нем строго не преследовали за чтение опасной литературы. Сергей чувствовал себя на своем подоконнике спокойно. А читал он больше всех своих друзей. Леонид Шишко, бывало, даже ворчал, что у Сергея когда-нибудь от такого чтения зайдет ум за разум. Сейчас Леонид шагал рядом с ним и был не похож на прежнего себя. Даже смешил немного Сергея. Опушился бородкой, важничал. Но держался нескладно: косолапил, покряхтывал. Видно, не без труда вживался в новую для себя роль цивильного человека, скинув мундир еще за месяц до Сергея. Они оба впервые за много лет сами целиком распоряжались собой. Перед ними, как перед сказочными богатырями, разбегались в разные стороны дороги. Но то была славная сказка. Дороги сулили счастье. Леонид писал Сергею из Петербурга, что познакомился с гарными людьми: хлопцы и дивчата дело пытают и живут ладно, коммуной, все у них гуртом, как надо. В первый же день после приезда Сергея из Харькова они и отправились к ним в гости. Сергей идет по окраинным, деревенским на вид улицам Петербурга и удивляется тихой и теплой, какой-то не осенней, не петербургской погоде. И, честное слово, не припомнит, чтобы здесь в сентябре было так по-летнему хорошо. Путь был дальний, и когда они добрались до Кушелевки, дачной местности за парком Земледельческого института, куда Сергей собирался поступать, было уже совсем темно. В конце немощеной улочки пыжился фонарь. За темными деревьями прятались дома; их тут было немного. «Настоящее захолустье, — подумал Сергей, — мрачно и тихо, как в лесу». Но насупленность природы не могла потревожить приподнятого настроения. Возле какого-то дома друзья вдруг столкнулись с девушкой. Она выскользнула из темноты, словно нарочно их подстерегала. Девушка была маленькой, тоненькой, по-детски чисто зазвучал ее голосок: — Ленечка, здравствуй. Я тебя еще издали узнала. У тебя походка, как у мишки косолапого. — Она засмеялась — рассыпалась колокольчиком. — Ты не сердишься? — Она спрашивала только для порядка, чтобы Леонид и его спутники присоединились к ее веселости. — Ось, познакомься, — прятал в басок добрые нотки Леонид, — це Сергей Кравчинский, про якого я тоби казав. А це Соня. — Он чего-то еще раздумывал, пока Сергей и Соня пожимали друг другу руки, потом добавил: — Перовская.* * *
В большой комнате горела под потолком лампа, освещая стол с самоваром. Когда Перовская постучала и дверь отомкнули, комната встретила вошедших дружной тишиной. По тому, как все молча разглядывали его, по выражению лиц, по другим, неуловимым сразу признакам, сливающимся в характерную атмосферу молодежной сходки, Сергей почувствовал, что их приход оборвал спор. Так оно и было. Только успела Перовская представить его, как один, в студенческой тужурке и пенсне, отодвинул стакан с чаем (до этого нервно помешивал в нем ложечкой) и сказал: — Устав необходим. Каждому должно быть ясно, кто он такой и какие у него обязанности. Ему ответила девушка с косами, которая хозяйничала у самовара: — Мне и так ясно, кто я и какие у меня обязанности. — Ее голос звучал с насмешкой. — В самом деле, — вмешалась Соня, — кому это не ясны его обязанности? Басову? Ничего удивительного. — Что вы имеете в виду? — В стеклах пенсне вспыхнул отраженный от лампы свет. — Очень просто. Вы из рук вон плохо ведете библиотеку у себя в институте. — У меня были экзамены, вы знаете. — Причина серьезная, — заметил светлобородый человек. — Да, серьезная. — Сейчас экзамены, потом служба, — все так же- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (70) »
Последние комментарии
7 часов 47 минут назад
7 часов 48 минут назад
13 часов 6 минут назад
16 часов 48 минут назад
17 часов 9 минут назад
18 часов 3 минут назад