Часть четвертую я слушал необычайно долго (по сравнению с предыдущей) и вроде бы уже точно определился в части необходимости «взять перерыв», однако... все же с успехом дослушал ее до конца. И не то что бы «все надоело вконец», просто слегка назрела необходимость «смены жанра», да а тов.Родин все по прежнему курсант и... вроде (несмотря ни на что) ничего (в плане локации происходящего) совсем не меняется...
Как и в частях предыдущих —
подробнее ...
разрыв (конец части третьей и начало части четверной) был посвящен очередному ЧП и (разумеется, кто бы мог подумать)) очередному конфликту с новым начальственным мразматиком в погонах)). Далее еще один (почти уже стандартный) конфликт на пустом месте (с кучей гопников) и дикая куча проблем (по прошествии))
Удивила разве что встреча с «перевоспитавшейся мразью» (в роли сантехника) и вся комичность ситуации «а ля любовник в ванной»)) В остальном же вроде все как всегда, но... ближе к середине все же наступили «долгожданные госы» и выпуск из летного училища... Далее долгие взаимные уговоры (нашего героя) выбрать «место потеплее», но он (разумеется) воспрининял все буквально и решил «сунуться в самое пекло».
Данный выбор хоть и бы сделан «до трагедии» (не буду спойлерить), но (ради справедливости стоит сказать, что) приходится весьма к месту... Новая «локация», новые знакомые (включая начальство) и куча работы (вольно, невольно помогающяя «забыть утрату»). Ну «и на закуску» очередная (почти идиотская) ситуация в которой сам же ГГ (хоть и косвенно, но) виноват (и опять нажравшись с трудом пытается вспомнить происходящее). А неспособность все внятно (и резко) проъяснить сразу — мгновенно помогает получить (на новом месте службы) репутацию «мразоты» и лишь некий намек (на новый роман) несколько скрашивает суровые будни «новоиспеченного лейтенанта».
В конце данной части (как ни странно) никакого происшествия все же нет... поскольку автор (на этот раз) все же решил поделиться некой «весьма радостной» (но весьма ожидаемой) вестью (о передислокации полка, в самое «пекло мира»)).
Часть третья продолжает «уже полюбившийся сериал» в прежней локации «казармы и учебка». Вдумчивого читателя ожидают новые будни «замыленных курсантов», новые интриги сослуживцев и начальства и... новые загадки «прошлого за семью печатями» …
Нет, конечно и во всех предыдущих частях ГГ частенько (и весьма нудно) вспоминал («к месту и без») некую тайну связанную с родственниками своего реципиента». Все это (на мой субъективный взгляд)
подробнее ...
несколько мешало общему ходу повествования, но поскольку (все же) носило весьма эпизодический характер — я собственно даже на заморачивался по данному поводу....
Однако автор (на сей раз) все же не стал «тянуть кота за подробности» и разрешил все эти «невнятные подозрения и домыслы» в некой (пусть и весьма неожиданной) почти шпионской интриге)) Кстати — данный эпизод очень напомнил цикл Сигалаева «Фатальное колесо»... но к чести автора (он все же) продолжил основную тему и не ушел «в никуда».
Далее — «небрежно раздавленная бабочка Бредберри» и рухнувший рейс. Все остальное уже весьма стандартно (хоть и весьма интересно): новые залеты, интриги и особенности взаимоотношения полов «в условиях отсутствия увольнений» и... встреча «новых» и «бывших» подруг ГГ (по принципу «то ничего и пусто, то все не вовремя и густо»)) Плюсом идет «встреча с современником героя» (что понятно сразу, хоть это и подается как-то, как весьма незначительный факт) и свадьма в стиле «колхоз-интертеймент представляет» и «...ах, эта свадьба пела и плясала-а-а-а...» (в стиле тов.П.Барчука см.«Колхоз»)).
Концовка (как в прочем и начало книги) «очередное ЧП» (в небе или не земле). И ведь знаю что что-то обязательно будет... И вроде уже появилось желание «пойти немного отдохнуть» после части третьей... Ан нет!)) Автор самым циничным образом «все же заставил» поставить следующую часть (я то все слушаю в формате аудио) на прослушку. Так что слушаем дальше (благо пока есть «что поесть»))
Можно сказать, прочёл всего Мусанифа.
Можно сказать - понравилось.
Вот конкретно про бегемотов, и там всякая другая юморня и понравилась, и не понравилась. Пишет чел просто замечательно.
Явно не Белянин, который, как по мне, писать вообще не умеет.
Рекомендую к прочтению всё.. Чел создал свою собственную Вселенную, и довольно неплохо в ней ориентируется.
Общая оценка... Всё таки - пять.
сыновей, — сколько таких изломанных, неудавшихся женских судеб! Сухонькая, бесплотная, как тень, матушка Жожа сгибается под бременем бесполезной жизни — Мануэл Лопес находит верное слово: ибо в чем смысл жизни матери, если ее сыновья уезжают, словно канут в небытие?
Мане Кин не уедет — может быть, наконец будет прервана бесконечная цепь убивающих материнскую душу отъездов!
Проникновенно пишет о своих героинях Орланда Амарилис, известная новеллистка и общественная деятельница, в чьих рассказах женская тема выходит на первый план. Ее персонажи преимущественно горожане.
Как и везде в мире, на Островах Зеленого Мыса город начинает теснить деревню, что порождает новые проблемы. И Орланда Амарилис передает их через восприятие женщин. Сеньора Ана, ждущая писем из Франции от дочери («Тонон-ле-бен»), Тицина, которой раздача присланных из Америки подарков позволяет увидеть нечто новое в своих соседях («Посылка из Америки»), наконец, взбалмошная Шанда, навлекшая на себя подозрение в сотрудничестве с тайной полицией («Шанда») — полнокровные, психологически сложные натуры горожанок.
Трудности трудностями, однако жизнь идет своим чередом, в ней хватает и горького, и радостного. Не об этом ли взволнованный рассказ Мануэла Феррейры «Первый бал»: пробуждение первой любви, трепетное волнение юной девушки, расстающейся с детством. Все у нее впереди — у маленькой Белинды, мечтающей лучше всех станцевать самбу, и румбу, и морну, и даже тонгинью. Она станцует свой танец и будет счастлива.
Потому что трудом и счастьем живы люди на Островах. И какие бы беды ни обрушивались на них и их страну, они не перестанут мечтать о лучшем. И эта уверенность выражена в творчестве кабовердианских писателей.
Почувствует эту уверенность и читатель сборника.
Нет, недаром острова Гесперид названы в древнем мифе счастливыми.
М. Вольпе
Мануэл Лопес
Яростный ливень
Роман
Часть первая
Глава первая
— Тяжелый как камень, — проворчал Зе Виола, взвалив на спину полмешка плодов рожкового дерева.
Эта работа была ему явно не по вкусу. Склонив голову набок и упершись руками в колени, он стал взбираться на крутой откос, осторожно нащупывая узкую ниточку тропинки. Зе Виола поминутно останавливался, разговаривал сам с собой. Чтобы не задеть низко нависших ветвей деревьев, ему приходилось все время нагибаться, и потому восхождение казалось особенно мучительным и долгим. Вот выполоть огород или полить его из шланга, истолочь в ступке кукурузные зерна, наколоть дровишек для Изабелы или, на худой конец, даже хлев почистить — это совсем другое дело, не говоря о болтовне, — здесь он был мастер. Да, язык у Виолы, или Виолона, как шутливо называл его Жокинья, трудился без устали. Если поблизости не оказывалось слушателей, Зе Виола принимался разглагольствовать один, будто вел беседу с собственной тенью.
— Какого же дурака я свалял! Нужно было прихватить еще мешок, тогда бы я мог разделить рожки на три части. Правда, пришлось бы переносить их в три приема, зато ноша была бы полегче. И угораздило же это чертово дерево дать нынче двойной урожай!
Еле передвигая ноги, не переставая твердить, что «бабье это занятие — таскать тюки на хребте», работник ньо[2] Андре все-таки одолел подъем, казавшийся его медленно ступающим, ленивым ногам нескончаемой цепью поворотов, скользких ступенек, вырубленных в скале.
Наконец он перенес мешки из оврага к небольшому амбару, пристроенному к хозяйскому дому. Подойдя к амбару, пинком ноги распахнул дверь и уже намеревался было войти, но неожиданно замер у порога, охваченный любопытством. «Ну и ну!» — пробурчал он себе под нос. Из столовой доносился приглушенный голос. Зе без труда различил в нем бразильский акцент хозяйского гостя, ньо Жокиньи. Говорил только бразилец, остальные молчали. Но ведь Жокинья не из тех, что беседуют сами с собой. Ньо Андре поливает в низине огород. Его сын Тука накануне вечером отправился в Паул, прихватив с собой Эдуардиньо, своего однокашника, приехавшего погостить к нему на каникулы; смышленый паренек этот Эдуардиньо, ничего не скажешь, даже статьи в газетах пописывает. Значит, ни с кем из них Жокинья не мог сейчас вести разговор. Пронырливый Зе Виола всюду совал свой нос, да к тому же ему жаль было бы лишиться чаевых, которые хозяйский гость нет-нет да и вручал ему тайком вон там, за скирдой соломы. Поэтому он не устоял перед искушением увидеть собственными глазами, с кем же это разговаривает его благодетель. Зе Виола швырнул мешок в угол, на циновки, и в мгновение ока очутился на каменном приступке. Верхний край невысокой двери находился теперь как раз у его лица, и достаточно было беглого взгляда, чтобы все стало ясно. Речь бразильца предназначалась крестнику, Мане Кину, который, не поднимая глаз от земли и не произнося ни
Последние комментарии
8 часов 34 минут назад
10 часов 38 минут назад
1 день 7 часов назад
1 день 7 часов назад
1 день 13 часов назад
1 день 17 часов назад