До Михайловского не дотягивает. Тема интересная, но язык тяжеловат.
2 Potapych
Хрюкнула свинья, из недостраны, с искусственным языком, самым большим достижением которой - самый большой трезубец из сала. А чем ты можешь похвастаться, ну кроме участия в ВОВ на стороне Гитлера, расстрела евреев в Бабьем Яру и Волыньской резни?.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
«Возвращение со звезд») или готовящей людей к встрече с иным разумом («Солярис», «Голос неба») до «смешной» — сатирических и гротескных произведений, разоблачающих бездуховность машинизированного общества («Сказки роботов», «Звездные дневники Ийона Тихого», «Киберниада» и др.).
В новом качестве предстает перед читателем Лем в повести «Насморк» (1976 г.). Ее действие происходит не в отдаленном будущем, как в большинстве произведений Лема, а в наши дни. Фантастический допуск в повести незначителен. Это упоминание об экспедиции на Марс, которая сегодня не выглядит такой уж невероятной. Это описание изощренных устройств римского аэродрома, защищающих пассажиров от террористов, которые технически возможны и сегодня. Не выглядят фантастическими и те страницы, где писатель говорит о зловещем изобретении, убийственно воздействующем на психику человека: известно, что в западных странах активно разрабатываются новые виды биологического и химического оружия. Элементы фантастики в повести органично сплавлены с реальностью современного капиталистического мира и подчеркивают уродливость некоторых процессов, в нем происходящих.
В остросюжетной повести, как в классическом детективе, расследуется таинственное преступление, приводятся аналитические рассуждения героя и его помощников, ломающих голову над возможными причинами происшествия, даются ложные следы и, наконец, — решение загадки. Загадка эта, правда, оказывается не столько детективной, сколько научной и социальной, но читателю это становится ясным лишь в конце увлекательного чтения.
Напряжение достигает предела в сцене террористического акта в римском аэропорту. Эта кульминационная сцена важна в конструкции повести и для характеристики личных качеств героя и для характеристики общества, в котором он действует. Это общество «легализованного насилия», родившее терроризм. Научные открытия здесь зачастую используются для создания новых средств уничтожения людей, а бесконтрольная деятельность предпринимателей, заботящихся лишь о собственной наживе, приводит и к нарушению экологического равновесия, и к смерти людей.
Обратился Лем в своей повести и к некоторым философским проблемам современного мира. В рассуждениях доктора Соссюра вырисовывается «статистическая» концепция мира, согласно которой в хаотическом человеческом движении происходит сгущение случайных факторов, которые возможно выявить лишь благодаря случайному стечению обстоятельств. Вряд ли можно говорить о том, что сам автор разделяет эту весьма спорную теорию. Мы имеем дело с одним из излюбленных приемов Лема: перед читателем ставятся трудные вопросы, на которые не дается однозначного ответа. В повести нет прямой полемики со взглядами Соссюра. Однако решение загадки, как бы оно ни казалось случайные стало возможным только в результате целеустремленных действий героя. Тем самым в повести утверждается необходимость активного отношения к действительности, ее познания и совершенствования.
Общество конкуренции наложило отпечаток и на облик весьма симпатичного героя повести, мужественного и находчивого человека, влюбленного в свою романтическую профессию астронавта. В некоторых его рассуждениях сквозит горечь, разочарованность, неверие в себя, в людские усилия. Весьма субъективно его мнение о космосе: «Мы не годимся для космоса, но именно поэтому не отказываемся от него», о невозможности приспособиться к условиям невесомости. Опыт длительных космических полетов советских космонавтов свидетельствует о другом.
Кстати, многие советские космонавты высоко ценят творчество С. Лема. Точное определение фантастики Лема, данное Г. Титовым, можно отнести и к повести «Насморк»: «Фантастика Лема учит читателя быть мыслящим современником, сознательным строителем светлого будущего».
Повесть Лема не только предостерегает перед стихийным развитием техники. Она заставляет думать о социальных и нравственных последствиях научно-технического прогресса.
Предлагаемые вниманию читателя польские повести и рассказы очень разные — социально-бытовые, лирические, исторические, документальные и фантастические. Они отличаются друг от друга художественной структурой, темами, способами повествования. Но объединяет их гуманистический пафос, стремление писателей в судьбе героев воплотить правду жизни, рассказать о человеческих взлетах и падениях, радостях и страданиях, сомнениях и надеждах. Все это свидетельствует о движении современной польской литературы по пути социалистического гуманизма и реализма.
В. Хорев
ЯРОСЛАВ ИВАШКЕВИЧ
1894—1980
БИЛЕК
Погожим июльским днем пан Игнаций отправился в Лодыжин к ветеринару. Войтек со спортбазы «Отдых в седле», примыкающей к саду пана Игнация, запряг Билека в старую-престарую бричку, знававшую лучшие времена; она тарахтела, постукивала, как
Последние комментарии
2 дней 3 часов назад
2 дней 3 часов назад
2 дней 3 часов назад
2 дней 3 часов назад
2 дней 6 часов назад
2 дней 6 часов назад