Миссия в Хиву и Бухару в 1858 году флигель-адъютанта полковника И.Игнатьева [Николай Павлович Игнатьев] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (115) »
Будучи военным агентом в Англии в 1857 году, я был вызван, по Высочайшему повелению, в Варшаву, когда туда прибыл Император Александр II, чтобы дополнить словесным докладом Его Величеству донесения мои о событиях в Азии и деятельности там английских агентов.
Когда я выехал из Лондона 21 Августа, то острый кризис в Азии (война между Англией и Персией и восстание в Индии) уже приходил к концу. В Варшаве я, по повелению Государя, подал Его Величеству записку, в которой я смело выразил взгляд, составившийся у меня, о взаимном положении в Азии, Англии и России, о видах первой и о тех подготовительных мерах, которая должны быть приняты нами в Турции, Персии и Средней Азии, чтобы поднять наше значение и противодействовать Великобритании. Между прочим я указывал на необходимость отправить в Персию, Герат и Кандахар, а также на Аму-Дарью ученую экспедицию для изучения края и подступов к Индии. Другую записку, на французском языке, составил я для князя Горчакова, который показал ее Государю, для определения значения последней войны Англии с Персиею и происходившей войны тогда с Китаем, с указанием на те меры, которые должны быть приняты нами в Средней Азии. С той минуты укрепилась в уме Государя и князя Горчакова мысль, зародившаяся во время Парижской конференции в [2] зиму 1856–1857 годов, отвлечь меня от моей специальности, т. е. от военного дела, употребив на дипломатические поручения на Востоке.
Когда Министр Иностранных Дел стал домогаться моего отправления в Персию, в качестве поверенного в делах, я побоялся принять на себя новую должность без достаточной подготовки и не удовлетворить ожиданиям. Словесно, а потом и письменно доложил я князю Горчакову (в Сентябре 1857 г.), что, не признавая возможным занимать теперь дипломатический ответственный пост на Востоке, я прошу дать мне прежде случай «негласным образом», т. е. в качестве лица неофициального, вполне ознакомиться с Востоком и с местными условиями будущей моей деятельности. Вместе с тем в докладной записке Министру я выразил следующее мнение: «В случае разрыва с Англиею, только в Азии, можем мы вступить в борьбу с нею, с некоторою вероятностью успеха и повредить существованию Турции[1]. В мирное время затруднения, порожденные Англиею в Азии и увеличение значения нашего в странах, отделяющих Россию от британских владений, послужат самым лучшим ручательством сохранения мира с Англиею.
К тому же Азия, единственное поприще, оставленное для нашей торговой деятельности, и развития нашей промышленности, слишком слабых, чтобы войти в успешное состязание с Англиею, Франциею, Бельгиею, Америкою и другими государствами[2].
Исследование Средней Азии, учреждение сношений в этом крае, утверждение нашего влияния и уменьшение английского так соответствуют естественным пользам России, что мне кажется не представляется и надобности для покрытия расходов экспедиции, которая была бы предпринята для исследования местных условий [3] в огромных пожертвованиях казны. Можно ожидать, что многие богатые купцы и промышленники изъявят готовность содействовать предприятию».
Так как в разговорах моих с Великим Князем Константином Николаевичем, с князем Горчаковым, с Военным Министром и Ковалевским, я постоянно напирал на необходимость подчинить Среднюю Азию русскому влиянию, завладеть Аму-Дарьею, — если не фактически, то политически и коммерчески, — учредив плавание наших военных судов по этой реке и в конце концов с этой стороны угрожать Великобритании, чтобы заставить ее дорожить нашею дружбою, — то от меня потребован был ряд записок об этом вопросе. Некоторые из них сохранились у меня в целости (черновые).
Касательно последнего предприятия, Е. И. Ковалевский обратился ко мне, как к первому, подавшему в Петербурге мысль об исследовании Средней Азии и в особенности указавшему на важность для нас р. Аму-Дарьи. Я составил несколько записок для развития первоначального предположения, советуя отложить экспедицию в Персию и Афганистан до весны, в виду того, что она недостаточно подготовлена и предпринимается уже в менее благоприятное время, т. е. после выгодной для Англии развязки англо-персидской войны. Предлагая сосредоточить главнейшие усилия на то, чтобы суда наши могли проникнуть в р. Аму-Дарью и продвинуться до афганских владений, я настаивал, чтобы посольство[3] раннею весною было выслано на р. Сыр и оттуда направилось на флотилии нашей в р. Аму, не позже 15-го Апреля, т. е. к началу самого сильного разлива, продолжающегося лишь до половины Июля. Второе полноводие реки, продолжающееся более краткий срок, бывает в конце Июля или в Августе. [4]
Зная что азиатцы подчиняются лишь материальной силе, что им доверяться нельзя и что обыкновенные дипломатические переговоры редко ведут к благоприятным результатам, я предлагал ряд мер,
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (115) »
Последние комментарии
4 часов 2 минут назад
8 часов 17 минут назад
10 часов 35 минут назад
12 часов 25 минут назад
18 часов 11 минут назад
18 часов 16 минут назад