Зимой в Подлипках [Иван Васильевич Вострышев] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (60) »
Иван Вострышев
Зимой в Подлипках
из деревенских записок
Часть первая
1
Электричка увозит Константина Ласкина из Москвы на юго-запад. За окном бегут железнодорожные будки, платформы, телеграфные столбы. Бегут леса и перелески. Только майор Ласкин ничего этого не замечает. Он ссутулился. Облокотился на узкий подоконник. Ладонью подпирает щеку. Мысли его далеко-далеко… Как неожиданно все случилось! Весть о том, что дивизия расформировывается, ошеломила всех. Не верилось, что придется распроститься с военной службой, с друзьями-однополчанами и начинать новую жизнь. По дороге от Дрездена до Москвы Светлана укоряла мужа: — Не мог постоять за себя. Сходил бы к генералу, поговорил бы с ним! — О чем с ним говорить? Его тоже в запас! — Ну послал бы телеграмму министру. Ты же участник войны. Имеешь ранения. Награжден орденами и медалями. А теперь куда мы? О чем ты думаешь? Как будем жить? Три дня назад они приехали в Москву. На вокзале их встретили родители Светланы. Кажется, увольнение в запас зятя их ничуть не огорчило, а внучка Леночка привела в восторг. Они и комнату им приготовили, ту самую, в которой Светлана жила до замужества. Тесть сказал, что если Константин пожелает работать в его универмаге, то он устроит. — Скоро освободится одно тепленькое местечко, — сказал он. — Не надо только зевать! Светлана успокоилась и повеселела. А съездить в Подлипки отказалась. — Зачем? — пожала она плечами. — Ну как же, Света?! Ведь мама ничего не знает. Она думает, что мы в Дрездене. Я ничего ей не писал. — А ты сядь и напиши! — Как тебе не стыдно?! Я пять лет не был в Подлипках. Надо повидаться с мамой и все ей рассказать. Хотя бы на денек съездить… — Если тебе так приспичило, поезжай один. Я не поеду. — Почему же? Мама обидится. Она так хочет посмотреть Леночку! — Костя, ты с ума сошел! Меня ты не жалеешь — ты бы хоть дочку пожалел! Ведь заморозишь ее! Пришлось ехать одному.Вагон мерно покачивается, постукивая колесами на стыках рельсов. Константин откидывается на спинку лавки и закрывает глаза. В воображении, как на экране, вспыхивают отдельные картины его жизни… Май 1941 года. Он на пашне, сидит в борозде, ест хлеб и запивает молоком из бутылки. Рядом с ним брат Иван. Он тоже с куском хлеба и бутылкой молока. Завтракают молча. Неподалеку стоит трактор с сеялкой. Первым встает Иван и говорит: «Ну, поехали!». Идет к трактору и лезет в кабину. Константин торопливо сует остатки хлеба и пустые бутылки в холщовую сумку, бежит к сеялке, взбирается на нее и кричит: «Давай!»… А через три месяца он едет на Волховский фронт. Ему восемнадцать лет. Эшелон останавливается на станции Неболчи. Раннее утро. Он просыпается от воя сирены, предупреждающей о воздушной опасности. Прыгает из теплушки и оглядывает небо. Из-за леса летит самолет с черными крестами на крыльях. Константин бежит в сторону и падает в траву. Распластав руки, прижимается щекой к земле. Один за другим ухают взрывы. Земля вздрагивает… Морозная декабрьская ночь. В обледенелых кустах ольшаника воет ветер, гонит поземку. То спереди, то сзади стучит пулемет. Цокают в кустах разрывные пули. Константин поправляет под белым маскхалатом автомат, проверяет, на месте ли нож, затем ложится в снег и ползет в непроглядную метель, прорезываемую изредка белыми вспышками ракет. Ползет за «языком»… На лесной поляне ярко светит солнце. Разведчики стоят в строю. Тихо переговариваются. Но вот раздается команда «смирно». Строй замирает. Перед строем командир дивизии. Густым басом он вызывает: «Младший сержант Ласкин!». Печатая шаг, Константин подходит к комдиву. И тот вручает ему орден Красной Звезды… Госпитальная койка. Константин лежит на ней без движения — весь в бинтах и гипсе, с пепельно-серым лицом. Он только что пришел в сознание и с удивлением оглядывает потолок, косит глаза на незнакомого человека в белом халате, который подходит к нему. Это врач. Он присаживается на край койки и, приветливо улыбаясь, говорит: «Три дня безносая с косой стояла у твоего изголовья и все ждала… Не дождалась и ушла…»
Электричка укачивает. Константин чувствует, что все глубже и глубже погружается в сладкую дремоту. Откуда-то из густого тумана вдруг выплывает милое девичье лицо, такое знакомое, близкое. Нет, это не Светлана. У этой глаза голубые, коса русая до пояса. Это Таня! И старый липовый парк тихого белорусского городка. Оркестр на эстраде играет вальс. Курсант офицерского училища старший сержант Константин Ласкин подходит к Тане. Какой у нее доверчивый и ласковый взгляд! Они кружатся в вальсе. Где-то она теперь? Почему он тогда перестал писать ей из Дрездена?..
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (60) »
Последние комментарии
1 день 59 минут назад
1 день 3 часов назад
1 день 17 часов назад
1 день 17 часов назад
1 день 23 часов назад
2 дней 2 часов назад