Обретённая память [Дэвид Ллевеллин] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Дэвид Ллеуэллин ОБРЕТЁННАЯ ПАМЯТЬ

Пролог

Ноябрь 1953 года

В Тигровой бухте стояла туманная ночь. Луна, в дыму от заводов кажущаяся желтоватой, отражалась в чёрной воде канала, словно сверкающая пенсовая монета, в то время как вырисовывающиеся в тумане силуэты складов выделялись на фоне ночного неба, как надгробные плиты.

Кроме того, ночь была холодной, и они вчетвером переминались с ноги на ногу и хлопали затянутыми в перчатки руками, пытаясь не замёрзнуть. Все они — Фрэнк, Уилф, Хассан и Майкл — думали о горячих ваннах и тёплых постелях, и ещё — о нескольких часах сна перед возвращением в док и ожиданием прибытия очередного корабля. Им не следовало быть здесь в это время — чуть позже полуночи — но приказ есть приказ, начальник обещал им прибавку к зарплате за эту работу.

Но даже при этом Фрэнк, крупный мужчина с красным лицом и татуировкой в виде обнажённой женщины на правой руке, всю ночь ныл и жаловался. Какой смысл пригонять корабль в док ради одного несчастного маленького ящика? Что такое, чёрт возьми, важное в первую очередь может быть в этом ящике?

Уилф был немного более довольным из-за того, что ему пришлось здесь находиться. Его жена была самым настоящим драконом, и все это знали. Неудивительно, что он казался более чем счастливым, стоя здесь, на краю пристани, в этот жуткий час, покуривая «Вудбайнз» и беседуя о футболе.

Хассан говорил мало, но он в принципе был молчуном. Его английский по-прежнему был далёк от совершенства, и ругался он обычно на своём родном сомалийском. Ему было двадцать шесть, и по возрасту он был ближе всех к Майклу — высокий, широкий в плечах; тихий, но привлекательный, с загадочными тёмными глазами и улыбкой, которая, хотя и появлялась на его лице очень редко, всегда освещала его.

Майклу было двадцать четыре года, он был самым молодым в группе. Неуклюжий, с детским лицом, для остальных он до сих пор был «парнишкой» или «пацаном»; у него были кудрявые чёрные волосы и голубые глаза, а ещё — далёкий мечтательный взгляд, как будто его мысли где-то блуждали. Хотя они работали вместе большую часть последних восьми лет, он всё ещё служил целью для их мимолётных шуток, как словесных, так и практических. Его первые несколько недель в доках были полны бессмысленных поручений, которые ему давали — к примеру, его посылали купить клетчатую краску или говорили принять заказ на антенны. Сегодня в центре внимания для их глупых насмешек было свидание Майкла с Мэгги Дженкинс.

Сначала он даже не хотел идти на это свидание, но друзья и коллеги его заставили. Он взял билеты в кинотеатр «Капитолий» на Куин-стрит на двойной сеанс — «Место назначения — Луна» и «День, когда остановилась Земля».

После просмотра фильмов они отправились выпить по молочному коктейлю в кафе «У Марио» на Кэролайн-стрит, где Майкл попытался изобразить Ричарда Бёртона[1] после того, как Мэгги сказала ему, как ей нравится голос актёра. К несчастью, это не сработало. Она засмеялась и сказала ему, что он больше похож на простуженного Пола Робсона[2].

— Ты даже не запустил руку под её блузку? — спросил Фрэнк, закуривая очередную сигарету и хихикая. Остальные засмеялись, даже Хассан, который, казалось, обладал врождённой способностью понимать грязные шутки.

Майкл покраснел и покачал головой. Он не любил, когда Хассан смеялся над ним, но уже успел к этому привыкнуть.

— Смотрите, парни. Вон она, — сказал Уилф, указывая на море. Там, в лёгком тумане, виднелась серая громада «Facklaträfat» — шведского грузового судна. Этот корабль был небольшим, согласно стандартам, принятым в некоторых других странах, но Майклу и остальным он по-прежнему казался ужасно большим для одного ящика.

* * *
Всего в нескольких сотнях метров оттуда, у сложенного из красного кирпича готического фасада Здания оконечности пирса, стояли двое мужчин, наблюдая, как «Facklaträfat» приближается к пристани. Внешне они были настолько непохожими, насколько это возможно. Младший из них, Валентин, был высоким, почти долговязым, и его напомаженные волосы были зачёсаны назад, открывая высокий лоб. Левую сторону его лица пересекал глубокий шрам — он начинался у уголка его рта и тянулся до верхней части уха. Мужчина постарше, Кромвель, был невысоким и коренастым и носил длинное непромокаемое пальто и фетровую шляпу. На первый взгляд он казался похожим на актёра Орсона Уэллса своей совиной напряжённостью и глазами-бусинками.

— Я по-прежнему не понимаю, почему они не могли дождаться Нельсона-Стенли, чтобы оправить это назад в Лондон, — сказал Валентин, шмыгая носом и потирая его тыльной стороной ладони.

Кромвель тяжело вздохнул и посмотрел на своего собеседника.

— Нельсон-Стенли остался в Арктике ещё на три месяца. Мы не могли оставить это там на такой долгий срок. Не так близко к русским территориям. Если Лондону можно доверять, то эти чёртовы