Конь с золотым седлом [Отиа Шалвович Иоселиани] (fb2) читать постранично, страница - 2
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (14) »
ПИСЬМО ПИПКИИ
ернулся домой в село. Гиги передал привет моему сыну Бачо и дочке Мано, а Пипкия дала вчетверо сложенный листочек бумаги и сказала: — Знаешь, дядя, не читай… Должен сознаться, что когда в поезде я остался один, не утерпел и раскрыл листок Пипкии. Посмотрел, посмотрел, потом поднёс листок ближе к лампе, потом хорошо протёр глаза и опять посмотрел. И ничего не понял. Перевернул, подержал боком, наконец, совсем перевернул — всё равно ничего не понял. На листке были какие-то линии, палочки, кружки. Но когда я дома передал Мано письмо от Пипкии, она всё прекрасно поняла и очень долго смеялась. Она всё, всё поняла, а я ни одного слова разобрать не мог, хотя и грамотный человек, а Мано даже азбуки не знает. Значит, не для меня это письмо было написано и нечего совать нос в чужие дела. Своим детям я сказал, что скоро, через две недели или даже через неделю, приедет Абесалом с Гиги и остановятся на один-два дня у нас, а потом все мы поедем в Сванетию. — А Пипкия тоже поедет? — встрепенулась Мано. — Пипкия? Разве она ничего не написала насчёт этого в своём письме? Мано открыла письмо Пипкии, долго искала в нём что-то и вздохнула: — Такое же письмо напишите Пипкии, когда уйдёте за тридевять земель. И мне напишите. Я всё пойму. Прошла неделя. Семь дней, потом восьмой и девятый. На десятый день я стал беспокоиться — телеграммы из Тбилиси не было. — Папочка! — сказала Мано. — В неделе семь дней, значит, в двух неделях — четырнадцать дней, ещё четыре дня надо ждать. Но минуло две недели, и Мано сказала: — В двух неделях больше дней нет! Бачо ничего не сказал. Он пошёл на почту и спросил телеграмму. — Нет, — ответили ему — Нет вам телеграммы из Тбилиси. Вечером пошла на почту Мано, и ей тоже ответили: — Нет. Нет вам телеграммы из Тбилиси. — Ведь четырнадцать дней уже прошло, и телеграмма должна быть, — не успокаивалась Мано. — Ну так что же, — ответили Мано на почте. — Четырнадцать дней прошло, а телеграммы всё равно нет. Иди домой, девочка, и не мешай работать. Что поделаешь? Телеграмма — не сказка, её не выдумаешь. В тот вечер нам не хотелось ложиться спать. Но раз наступает ночь, нужно спать, и мы легли. Так с обидой и уснули. И когда утром телеграмма всё-таки пришла, дети мои не так уж радовались ей, как могли бы радоваться, если бы она пришла вовремя. «Сегодня вечером выезжаем поездом Абесалом Гиги».ГОРЫ, ГОРЫ, ГОРЫ…
а аэродроме в очередь за билетами встал Абесалом. Мы взяли с собой его сумку и ружьё в чехле и направились прямо к самолёту. Самолётов было множество, всяких, разных. Большие и маленькие, серебристые и зелёные. Вскоре показался даже вертолёт. Он остановился над нашими головами, подумал-подумал и сел возле нас. Потом прилетел ещё самолёт, потом ещё. И пока мы на них глядели, вертолёт взял и улетел. — Пассажиры в Сванетию! — позвала наконец дежурная. — Мы! Мы! — крикнули Бачо и Гиги. В самолёт вмещалось восемь пассажиров. Над головой каждого пассажира было круглое окно. Самолёт загудел, загудел и покатился по полю. Нам снизу махали руками люди. Они нас не знали, и мы тоже их не знали. Но мы тоже махали и радовались тому, что поднимаемся вверх и что нам машут.Миновали город, и начались горы. Одна гора. Другая гора. Внизу течёт река. Над ней тоже стоят стеною горы. А там ещё горы, ещё горы… Как много на земле гор! Особенно много их в Грузии. Да и как же иначе? Грузия — страна гор и вершин, поднимающихся до неба, почти до нашего самолёта. А самолёт идёт высоко-высоко! И горы всё растут, всё поднимаются выше и выше. Небо с самолёта кажется больше, чем с земли. Такого огромного неба нет в моём селе, и в Тбилиси нет. И нигде нет! Пять гор! Семь гор!.. Восемь… Девять… Нет, не пересчитать все горы. Даже Бачо и Гиги отступились, устали считать. Внизу видна река, дома, как коробки, и опять горы… Самолёт летит. Иногда обходит гору сбоку, потому как даже самолёту трудно перелететь через некоторые горы. — Башни! — кричат разом Гиги и Бачо. Но это горы, похожие на башни. Прекрасные белые горы! Там лежат ослепительно сияющие снега. Там летают орлы да самолёты. Больше никто не летает в этих горах. Там тишина и покой. И в этой тишине рождаются реки. Наверное, здесь же рождаются сказки и на невидимых крыльях летят к людям. Горы, реки, сказки… Мы видим вас! Мы слышим вас!
ЦВЕТЫ, МОРЕ ЦВЕТОВ
ы послали телеграмму Мано, а Пипкии нарисовали много самолётов на земле и один в воздухе. Внизу горы, а вверху несколько башен. И ещё нарисовали- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (14) »
Последние комментарии
1 день 5 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 12 часов назад
1 день 12 часов назад
1 день 12 часов назад