Берс [Виктор Николаевич Хлебников] (fb2) читать постранично, страница - 4

конечно, вспомнить уроки Дяди Лёшы, нашего соседа по коммуналке, профессионального каталы, пытавшегося сделать из семнадцатилетнего пацана своего преемника. Кто знает, кем бы я стал, если бы не армия и не "Волк"? К стати, интересно, как он? Ему ведь сейчас нет и сорока. Навестить что — ли наставника? При случае… Но карты — не выход. Сколько можно изъять из карманов наших граждан, тем более, сейчас, не в сезон? Копейки. К тому же, почти 100 % засветишься. Не перед милицией, так перед "коллегами", что по сути одно и то же. Реквизировать кубышку одного из цеховиков? Но, во первых, этого "Корейко" ещё надо найти, а во вторых…"Разработать" его в одиночку? Сейчас ведь не патриархальные двадцатые. Три года назад, в одном из Кисловодских ресторанов, на сходке, крупнейшие цеховики страны, встретились с "Ворами" и, согласившись выплачивать в общак 10 % прибыли, получили защиту уголовников. Расписные мне конечно не противники, но шуму будет… Нужно что-то более изящное. В идеале было бы клад найти. Только где же его взять? Хотя…Мне вспомнилось, пожалуй, одно из самых громких уголовных дел начала 80-х. Дело директора Елисеевского гастронома, арестованного 30 октября 1982 г. Почти два месяца он молчал, надеясь на помощь высокопоставленных покровителей. И, лишь когда стало ясно, что приказа об освобождении не последует, в конце декабря, уже после смерти Брежнева, директор начал давать показания. В прочем, от расстрела его это не спасло, ну да не в том суть. Важно лишь то, что тогда директор сдал свою кубышку — спрятанные в тайнике на даче и, так и не найденные при обыске, почти 70 000 руб. Огромные по тем временам деньги. В те годы, мой отец, трудясь инженером на оборонном заводе, в месяц получал 170 руб, что считалось очень приличной зарплатой, новые "Жигули" стоили 7000,а за десять тысяч, (если повезёт), можно было вступить в жилищный кооператив и стать гордым обладателем трёх комнатной квартиры улучшенной планировки в новом доме на Кутузовском проспекте. И все эти два месяца, с момента ареста директора Елисеевского и почти до нового года, деньги так и лежали в тайнике. Ничьи, по сути, деньги…

…

Взять их оказалось достаточно просто. Самым сложным было подгадать свою демобилизацию к нужной дате. О дате выписки, проще всего было договориться с помощью небольшого подарка, но после недолгого обдумывания этот вариант отпал. Денег не было. Совсем. Копейки, выплачиваемые в качестве денежного довольствия, мне ещё пригодятся. Да и сколько их там? Даже тридцати рублей не наберётся. Интересно, на что мальчик их тратил? Конфеты покупал? Или отсылал любимой бабушке? Так он, вроде детдомовский…

Пришлось искать другие варианты. На моё счастье, зав. отделением, молодая, красивая женщина чуть старше сорока, в это время как раз разводилась с мужем. Пара комплиментов, немного обаяния, проведённая вместе ночь. Обоюдоприятная, надо признать. Знойная женщина. Она была только за, когда я выразил желание задержаться в госпитале на пару недель…

Так что, на площади трёх вокзалов я стоял утром 29. У меня было чуть более суток на подготовку. Солдатская форма в дешёвом фанерном чемоданчике лежала на полке в камере хранения. Я переоделся в то, в чём мой детдомовец, судя по всему, явился на призывной пункт. Потёртые синие брюки, явно от школьной формы, свитер грубой вязки, старое пальто. Не фонтан, конечно, но всё лучше чем солдатская парадка. По крайней мере, не так заметно. Вряд ли это так важно, но зачем нарываться? Елисеевский то я найду быстро, а вот с дачей могут быть проблемы. Не думаю, что будет разумным, в посёлке, в открытую, интересоваться нужным мне адресом. Придётся поработать ногами. Благо, визуально, я эту дачку помню не плохо. Старый одноэтажный деревянный дом с большими окнами в пол стены. Не такой уж Серебряный Бор большой. Найду. Главное всё тщательно спланировать.

На следующий день, 30 октября, убедившись в аресте директора, я направился на вокзал. Нужную мне дачу я нашёл ещё вчера, теперь оставалось только дождаться вечера и, убедившись в том, что комитетчиков там нет, нанести визит. Утром 31 я лежал на полке поезда, уносящего меня в направлении Казани. И мало кто мог заподозрить, что в дешёвом чемоданчике возвращающегося домой дембеля, под стопкой одежды, лежат два туго набитых деньгами полиэтиленовых пакета. Их было даже больше, чем я рассчитывал. Почти 100 000. Интересно, это журналисты с суммой ошиблись или кто-то из гебешников, не справившись с искушением, позаимствовал немного?

Глава 1

ТАССР, 31 октября 1982 г.

Собственно говоря, это была не Казань. Рабочий пригород, от которого до самой столицы Татарии, на общественном транспорте ещё пилить и пилить. Четыре завода, крупный железнодорожный узел, на противоположном берегу Волги — большая "зона". Именно отсюда и был призван, два года назад, рядовой Левицкий, чьё тело мне досталось. Где-то здесь за ним, на улице Гоголя, даже комната числится. Надеюсь, хоть не в бараке…

— Знаете, если Вы попали в незнакомый город,