Крейг [СИ] [Belochka LG] (fb2) читать онлайн

Belochka LG КРЕЙГ

Лучи багрового заката освещали скалы и последствия кровавого сражения, что подходило к финалу вместе с угасающим днём. Крейг выдернул меч из тела очередного противника и вступил в бой с последним доставшимся ему гордерийцем, краем глаза наблюдая за схваткой, что разворачивалась рядом. Высокий светловолосый мечник уже одолел четверых воинов, и по всему выходило, что успеет положить оставшихся, прежде чем Крейг до него доберётся.

Неслыханно! Впервые он видел бету, превосходящего любого из альф силой и искусством фехтования. Любого… но не Крейга! Отбитая атака, коварный приём, и ещё один соперник пал, пронзённый непобедимым клинком военачальника. Синхронно, не успев даже охнуть, рухнул один из нападавших на гордерийца. Проклятье!

Крейг наступил тяжёлым сапогом на грудь поверженного врага, освободил застрявший в рёбрах меч и широкими шагами направился к неукротимому повстанцу. Тот, почувствовав приближение, поспешил расправиться с уже раненным альфой, одним грациозным движением отделив его голову от шеи, и встретил военачальника насмешливой улыбкой. Пронзительный взгляд невероятных изумрудных глаз прошиб Крейга с ног до головы, окатив горячей волной и заставив окаменевшее сердце учащённо забиться, а пах налиться бешеным желанием. Но генерал поднял меч, готовясь к решающему поединку…

* * *

Деррик очнулся, ощущая тупую застывшую боль во всём теле. Прогнав её усилием воли, попытался вспомнить произошедшее накануне. Чёрт! Имперцы слишком легко обнаружили их убежище — маловероятно, чтобы случайно наткнулись, а значит, в его отряде появился предатель. Впрочем, в каком отряде? Никакого отряда больше нет, он один остался, и должен был непременно погибнуть… если бы, в прямом смысле, не красивые глаза.

Он разлепил их и обнаружил перед носом заляпанный подсохшими бурыми пятнами цементный пол. Мило… Кровь наверняка его — во рту характерный гадкий привкус, и губы, кажется, распухли. Он поворочал внутри языком, проверяя целостность зубов. Вроде порядок… Надолго ли? С другой стороны, чего он ожидал?

Деррик с трудом заставил пошевелиться затёкшие мышцы и повернул голову. Декор помещения в серо-коричневых тонах не страдал излишествами: надёжная каменная кладка, циновка в углу — тюремщики не озаботились бросить на неё бесчувственную тушку пленника. Сквозь узкие окошки-щёлочки под потолком жизнерадостно пробивались розоватые блики солнечных лучей. Закат, наверное… а значит, он проспал целый день.

В целом помещение видом своим настойчиво заявляло, что является ничем иным как темницей. И не удивительно — губы капитана Деррика искривила горькая усмешка. Стоило ли рассчитывать на шикарные апартаменты с мягкой кроватью и бархатным балдахином после того, как военачальник отодрал его прямо на поле брани? Бедный альфа… наверное, и сам не понял, что произошло, когда с бешеным стояком и невероятным рычанием набросился на поверженного офицера-бету.

Да уж, не на такую встречу со своим истинным рассчитывал Деррик. Честно говоря, он вообще на неё не рассчитывал, с малых лет подавляя в себе сущность омеги. Он принимал настойки, напрочь снимающие запах и все симптомы течки, позволяющие телу развиваться — расти, набирать силу и мышечную массу успешнее многих бет. Старинный семейный рецепт, передающийся из поколения в поколение с незапамятных времён. Прадед Деррика после смерти мужа отправился на войну и немало врагов положил, прежде чем тоска по любимому заставила его полезть в самое пекло и погибнуть во славу его величества.

Деррик стал достойным потомком героического предка, к своим двадцати трём годам вымахав под метр девяносто ростом. Несмотря на сохранившуюся мягкость черт его можно было спутать с небольшим альфой или бетой-переростком. Но никогда, ни разу в жизни, никому и в голову не приходило, что молодой капитан гордерийской гвардии является самым настоящим омегой.

Впрочем, тайна перестанет быть таковой, если он не сбежит из этого чёртового каменного мешка. До течки осталось дня три, не больше. Нужно выбираться отсюда, выбираться во что бы то ни стало! Деррик сумел перекатиться на спину и, мысленно отогнав расплывшиеся по затёкшему телу огненные языки боли, продолжил внимательно осматривать камеру и раздумывать. Только сознание упрямо соскальзывало с правильного направления, сосредотачиваясь на льдистых глазах и квадратном подбородке огромного альфы, который его вчера насиловал.

Хм… это он, наверное, думал, что насилует, а у Деррика в жизни не было лучшего секса. Оно и понятно — собственный запах альфа не скрывал, и омега с первого взгляда и дыхания узнал в военачальнике свою истинную пару — ещё во время их первой встречи, лет пять назад. Тогда шла война, а Деррик, будучи рядовым солдатом, с замиранием сердца и раскрытым ртом наблюдал издали за блистательным воином на вороном коне, что карающим клинком рассекал стройные ряды врагов: направо махнёт — улица, налево — переулочек… Деррик возжелал его мгновенно, но подавил в себе инстинкты, поклявшись стать не менее искусным мечником и никогда не искать встреч с военачальником Крейгом.

Однако судьба-злодейка подарила им новое свидание — романтичнее некуда. И в ту секунду, когда Деррик увидел своего великолепного альфу… возбудился не на шутку. А поскольку фехтовать с налившимися яйцами и каменным стояком в штанах довольно сложно, позорно проиграл схватку. Хотя скорее всего он потерпел поражение по иной причине: чего скрывать — его истинный был лучшим из имперских воинов, практически живой легендой. И звание военачальника получил не зря, ох, не зря! Деррик даже гордился им… в глубине души.

Едва могучий образ появился перед глазами, Деррик почувствовал, как кровь вновь приливает к члену и пульсирует в заднице, растекаясь по телу упоительными волнами и обдавая жаром вожделения. Проклятье! Он с раздражённым рычанием отбросил идиотскую мысль о том, какие восхитительные дети могли бы у них родиться… Настойка подавляла сущность омеги, но ни в коей мере не уменьшала желания. Деррик с удовольствием трахал женщин, соблазнялся симпатичными бетами и альфами, причём выступал всегда исключительно в активной роли. Ха! Так что своему истинному омежка достался девственником. Какая ирония… Любопытно, этот мужлан хоть заметил?

Чёрта с два! Засунув пальцы в задницу Деррика, Крейг наверняка решил, что для беты она достаточно эластична и податлива. А каким ещё должен быть анус пусть даже девственного омеги за три дня до течки? Обидно, чёрт побери… вот так бережёшь себя для него, единственного, а он выебет, и плевать ему, что у тебя были принципы.

Мда… мысли упрямо не желали отвлекаться от вчерашнего соития. Хорошо-то как было, чёрт! Его генерал был настойчив, но неожиданно нежен, и Деррик смог убедиться, что потаённая фантазия в реальности ещё более сладка, чем в мечтах. Он даже боли не почувствовал, всецело поглощённый головокружительными ощущениями, что сменились крышесносным и продолжительным оргазмом. Вот кто так насилует?

* * *

Тяжёлый засов отодвинулся со скрежетом, прервавшим размышления, и Деррик обернулся в сторону звука. Дверь медленно отворилась, заставив его повернуться и привстать на локтях.

Надеюсь, ужин?

Не угадал… На пороге объявился объект его мечтаний во плоти. На красивом бесстрастном лице ходили гневные желваки.

Оу… мой сладенький сердится? Приятно, чёрт подери, что не я один схожу тут с ума от желания…

Деррик, о чём ты думаешь?!

Последняя доза настойки всё ещё скрывает запах, но сладострастная натура омеги уже проявляется. Так и хочется, виляя бёдрами, раздвинуть ноги, откровенно предлагая великолепному стволу военачальника свою доступную задницу. Деррик потому и не трахал никогда омег — противно было видеть в их блядских глазах самого себя.

Гордериец с видимым трудом сел, опираясь сзади на ладони. Его ширинка разошлась, открывая шелковистую дорожку светлых волос, спускающуюся к паху, и Крейг мысленно застонал, прикрыв глаза и стиснув зубы. Вчера, срывая с парня брюки, он оторвал на них все пуговицы, и теперь расплачивается за свой порыв — открывшееся зрелище вызывающе сексуально. Член готов взорваться, пульсируя от желания, а генерал того и гляди падёт на колени перед пленником, принимая в рот его восхитительный ствол.

— Сегодня ночью тебе устроят побег, — сглотнув, прохрипел он, стараясь отвести глаза в сторону, чтобы не наброситься на парня.

Тот лишь удивлённо вскинул бровь, раздумывая над услышанным.

— Сменить одну тюрьму на другую? — догадался после короткой паузы. — Стать твоей сексуальной игрушкой? — криво усмехнулся. — Благодарю за заботу, мой генерал. Но мне неплохо и здесь, — проворковал обольстительным тоном.

— Это не обсуждается, — отрывисто рявкнул Крейг. — Я ставлю тебя в известность. К полуночи будь готов.

Он помимо воли перевёл взгляд на пленника. Не став спорить, тот медленно облизал разбитую губу, потрогав её большим пальцем, и по телу военачальника прокатилась очередная волна возбуждения. Боги! Если существует смерть от вожделения, то сейчас она дышала Крейгу в затылок. Гордериец настолько красив и сексапилен, словно сам дьявол создал его, чтобы сводить генерала с ума. Даже после жестокого избиения, которым подвергли парня безмозглые тюремщики, он остался гордым и сильным, но выглядел уязвимым, а оттого казался ещё соблазнительней.

Крейг заставил себя решительно развернуться и, соблюдая видимость спокойствия, выйти из камеры. Вышагивая по тюремному коридору, раздумывал над тем, что с ним происходит.

Вчера военачальник одержал очередную победу, но нельзя сказать, что она была лёгкой. Гордериец оказался поистине великолепным мечником, но… то ли слишком устал, то ли опыта не хватило… словом, Крейгу удалось обезоружить его, не нанеся ни единой царапины. А затем охваченный граничащей с безумием страстью генерал вместо того, чтобы проткнуть соперника клинком или снести ему голову, бросил парня наземь и смачно, со вкусом оттрахал. Благо сражение к тому времени было закончено, и у акта не было свидетелей. Крейг и сам не мог понять, что на него нашло, а дать внятные объяснения подчинённым и подавно не смог бы.

Насиловать пленных на поле брани — вполне обычная практика, никто не осудил бы военачальника за такой пустяк. Но на этот раз всё было иначе. Крейг словно застыл, когда его член уже готов был разорвать тесно сжатое отверстие парня, и впервые за долгое время стал подготавливать податливый проход к вторжению, стремясь не просто трахнуть, но доставить удовольствие. И этот факт не укладывался в голове.

Генерал уже лет пять чувствовал, как постепенно сходит с ума. Император был помешан на идее получить от него множество потомков, вынуждая участвовать в программе по восстановлению генофонда нации. Эти вульгарные случки заставляли Крейга самого чувствовать себя изнасилованным, старым, безумным… и не испытывать жалости к хрупким невинным омежкам, грубо врываясь в них, но с трудом создавая сцепки, даже когда образовывался узел.

Но на этот раз… Крейг был не просто нежен — оберегая парня, он едва успел выдернуть член прежде, чем на нём стал расти внушительный бугор. Древние боги, он за малым не сцепился с бетой! Конечно, гордериец красив до умопомрачения, но до сих пор у военачальника никогда не сносило крышу от секса. Словом, на данный момент Крейг точно знал только одно: он любой ценой хочет получить этого парня в свою постель, и надолго. А значит, так или иначе военачальник своего добьётся.

* * *

Без особых приключений Деррика вывели подземным ходом из тюрьмы и посадили в неприметный экипаж, где сразу завязали глаза. А потому в дальнейших событиях он мог ориентироваться только благодаря слуху и обонянию. Поездка длилась несколько часов, и гордериец понятия не имел, куда его везут, пока в нос не ударил упоительный аромат цветущего жасмина. Алкмения? И её знаменитые жасминовые сады. Так вот где они находятся… Губы Деррика растянулись в улыбке. Стоило лишать его зрения, если ответ на вопрос так очевиден. Он значительно приблизился к границе с Гордерией, и если удастся сбежать, дорога домой займёт немногим более суток верхом.

Примерно через час экипаж остановился, пленника вытолкали наружу и какое-то время вели извилистыми коридорами, от стен которых гулко отражались звуки шагов. Затем он поднимался по крутой винтовой лестнице, из чего сделал вывод, что будет находиться в башне. По количеству ступенек определил её высоту — примерно в тридцать метров. Что ж, эта информация тоже может пригодиться…

Когда ему наконец развязали глаза, гордериец обнаружил себя в довольно странном помещении, вся обстановка которого состояла из огромной кровати от стены до стены и нескольких стальных колец, надёжно вмонтированных в каменную кладку. Деррик не сумел скрыть саркастичной улыбки.

— Ничего лишнего, мой генерал? — насмешливо вскинул бровь, чувствуя волнующую ауру Крейга за спиной и разминая освобождённые от наручников запястья.

Высокое зарешеченное окно с тяжёлыми шторами впускало в комнату рассветные лучи, а напротив находилась дверь, которую в следующее мгновение открыл один из сопровождающих. Купальня… Ну разумеется, — снова ухмыльнулся Деррик и, медленно развернувшись, исподлобья взглянул на Крейга.

— И совсем-совсем никаких развлечений? — промурлыкал обиженно.

Военачальник криво усмехнулся.

— Приступайте, — отдал короткий приказ и скрылся за входной дверью.

Следующий час двое до зубов вооружённых воинов «ухаживали» за пленником. Они попросили его раздеться, чему он особо не сопротивлялся, впрочем, не сдерживая язвительных замечаний, от которых воины старательно хмурились и сжимали губы. После демонстративного стриптиза, что парень устроил для надсмотрщиков, его отправили в ванную. И пока Деррик отпаривал измученные кости, отмывая покрытое ссадинами тело, его изорванная и окровавленная одежда загадочным образом исчезла. Осталось два варианта прикрыть наготу: влажное полотенце, которым он вытирался, и огромная белоснежная простынь, что покрывала кровать. Деррик предпочёл первое, обмотав полотенце вокруг стройных бёдер, и вернулся в комнату.

Там его ждала огромная телячья отбивная с гарниром из тушёных овощей, которую он съел с аппетитом, опустошив попутно бутылку великолепного далийского вина. Разомлев после горячей ванны и сытного завтрака, Деррик послушно улёгся на живот и позволил стражникам приковать себя за руки и ноги цепями, что были довольно тонкими, но удивительно прочными, и крепились к кольцам в стенах, не позволяя сползти с траходрома.

Оставшись в одиночестве и вынужденно сохраняя позу звезды, Деррик смирился со своей участью и даже нашёл ситуацию забавной. А потому зарылся лицом в одну из двух имеющихся в наличии подушек и попытался уснуть.

* * *

Дверь бесшумно отворилась, пропуская военачальника, и он тихо запер её за собой. Скрестив руки на груди, ещё несколько минут любовался мирно спящим парнем, раскинувшимся на огромной кровати, и ловил себя на абсурдной мысли, что, находясь рядом, чувствует не только неистовое желание, но удивительную гармонию в душе и умиротворение в сердце.

Он задёрнул шторы, приглушая льющийся в комнату солнечный свет, и неторопливо разделся. Кровать прогнулась под весом альфы, когда он лёг обнажённым рядом с гордерийцем и обнял его, лаская восхитительное сильное тело.

— Мэри, детка… — спросонья пробормотал Деррик, — ты ненасытна, как кошка, — добавил недовольно, не открывая глаз.

— Мэри? — не без насмешки уточнил Крейг, мягко освобождая аппетитную попку от скрывающего её полотенца.

Почувствовав неладное, Деррик распахнул глаза и встретился с льдистым взглядом военачальника. Натянувшиеся цепи не позволяли повернуться на спину, но движение дало возможность Крейгу стянуть и отбросить полотенце на пол.

— Разве я похож на Мэри? — шепнул он, опуская руку в баночку со смазкой и нежно целуя разбитые губы. Скользнул ладонью между аккуратных ягодиц в поисках вожделенного отверстия и без промедления ввёл в него скользкий палец.

Деррик задохнулся от непривычного ощущения.

— О нет, генерал, — прошипел, помимо воли разводя ноги, — Мэри никогда не ковырялась в моей заднице… — добавил, бесстыдно подаваясь навстречу ласкающей руке.

— А я буду, Рик, — пообещал Крейг, осыпая тёплыми поцелуями его шею и затылок, — буду делать всё, что захочешь… — стал чувственно ласкать языком кожу за ушком.

К первому пальцу присоединился второй, настойчиво расширяя проход и задевая сладкий бугорок внутри. Закусив губу, Деррик едва сдерживал громкие стоны, невольно прогибаясь в пояснице. Блядская омежья натура! Он может привыкнуть к умелым ласкам своего альфы… — промелькнула отстранённая мысль и тут же отлетела, когда в анусе оказался третий палец, а ощущение приближающейся кульминации стало необратимым.

Сладострастная попка приподнялась, глубже насаживаясь на длинные пальцы, и неистовые спазмы, сотрясающие восхитительное тело, затянули и Крейга в стремительный водоворот удовольствия. Он охватил свой член ладонью, но не успел сделать и пары движений, как стал бурно извергаться, выплёскивая наслаждение на спину Деррика и присоединяясь к его оргазму.

Спустя минуту, когда дыхание выровнялось, сердце альфы наполнилось щемящим чувством невыразимой нежности. Покрывая влажную кожу благодарными поцелуями, он чувствовал нежданно-негаданно возникшее желание сделать этого парня самым счастливым на земле.

— Хочу ласкать тебя… — послышался отчётливый шёпот, и Крейг застыл, нависнув над телом молодого любовника.

— Что ты сказал? — обдал его шею жарким дыханием, заглядывая в изумрудные глаза.

— Освободи меня от цепей, генерал, — Деррик призывно облизал губы, — и я сделаю то, что ты хочешь… — взгляд гордерийца пылал вожделением.

— Ты уверен? — пробормотал Крейг, отдалённо понимая, насколько глупо звучит подобный вопрос.

— Не разочаровывай меня, генерал, — нахально усмехнулся Деррик. — Неужели боишься, что гордерийский капитан сумеет сбежать от лучшего военачальника Империи? Или тебе нравится трахать парализованную морскую звезду?

— У морской звезды на диво острый язычок… — не без иронии хмыкнул Крейг, поднимаясь и чувствуя, что тело даже на секунду не желает лишаться вожделенного тепла, — для парализованной, — уточнил, доставая из брошенных на пол брюк ключ от наручников.

Четыре затвора щёлкнули один за другим, и Деррик перевернулся на спину, растирая запястья и обозревая пленительным изумрудным взглядом смуглое, покрытое многочисленными шрамами тело насильника. Своего изувеченного торса Крейг не стыдился — бесконечная череда любовников давно развеяла сомнения в собственной привлекательности. Совсем иная мысль взорвалась в голове, заставив закрыть глаза, опасаясь, что гордериец прочтёт в них всё, о чём он думает. Проклятье, парень, я влюбляюсь в тебя!

Но пленник, похоже, не собирался заниматься телепатией. Крейга потянули вниз, опрокидывая спиной на постель, рот накрыли уверенные горячие губы, а чужой язык пустился в чувственное исследование, вырывая из горла альфы протяжные хриплые стоны. Крейг не сумел совладать с собой, сжимая упругие ягодицы и приподнимая их, торопливо нащупывая разработанное отверстие и плавно насаживая его на свой вновь восставший ствол. Дьявол! Почему с этим парнем он чувствует себя таким ненасытным?

Совместные движения походили на чувственный танец и были столь гармоничны, будто двое созданы друг для друга. Гибкие тела сплетались и меняли позы, руки, губы и языки ласкали, не в силах оторваться ни на мгновение, а каждый встречный толчок вспыхивал невообразимым наслаждением. Соитие походило на бесконечный ритуал, оргазм следовал за оргазмом, но любовники не позволяли себе длительных передышек. Словно неистовый голод преследовал их до сегодняшнего дня, а завтра мир рухнет в тартарары, и всё, что имеет значение сейчас — эти несколько часов ошеломительного единения измученных, разделённых вечностью душ, исстрадавшихся в долгой разлуке…

* * *

Утомлённый продолжительным сексуальным марафоном, в течение которого Крейг раз за разом предотвращал сцепки, что стремился создать его обезумевший ствол после каждого соития с гордерийцем, генерал обессилено повалился на спину. Перед глазами лихорадочно кружились разноцветные круги, лёгкие разрывало бешеным дыханием, а член всё ещё пульсировал от немыслимого, феерического оргазма. Но он точно знал, что уже через несколько минут снова захочет своего любовника, и решил, что больше не станет бороться с собой.

К чёрту! Он давным-давно исполнил долг перед Империей. Победа одержана, миссия выполнена, пора подумать о себе. Он однозначно влюблён — впервые и навеки, никаких сомнений. Пусть объект его желаний совсем не омега, и уж тем более не истинный — Крейг сделает что угодно, чтобы этот парень навсегда остался рядом… добровольно.

Мда… с последним тезисом проблема. Даже предстоящая беседа с императором на её фоне кажется сущим пустяком. Взаимны ли его чувства? Что он знает о гордерийце кроме того, что он опытный и искусный воин, верный королю? Только то, что Деррик немыслимо красив, убийственно сексуален и способен свести генерала с ума одной своей насмешливой полуулыбкой. Проклятье! Вот что за наваждение? Даже от мысли член поднимается…

— Ты голоден? — выдохнул Крейг, пытаясь отвлечься и собраться для предстоящего разговора.

— Хм… да-а-а… — к его стволу вновь потянулась ласкающая ладонь, и тот, как дрессированный, подался навстречу. Гордериец явно не был настроен на болтовню.

— Рик, я серьёзно, — с улыбкой проворковал Крейг, поворачиваясь к любовнику лицом и притягивая ближе за талию, — тебе надо поесть, — нежно поцеловал припухшие губы.

— Рик? — удивился тот.

— Если не возражаешь, я буду тебя так называть, — промурлыкал Крейг, убирая светлые влажные пряди с совершенного лица.

— Какая-то омежья кличка! — недовольно хмыкнул Деррик, неожиданно отстраняясь и усаживаясь на кровати. Чёрт! Этим ласковым имечком его называли только родные!

— Разве? — Крейг обнял его со спины и стал трепетно оглаживать широкие плечи и мускулистый живот. — Мой прекрасный воин, ни один омега в мире не сравнится с тобой, — добавил уверенным тоном, щекоча дыханием затылок.

— Вот как? — недоверчиво вскинул бровь Деррик. — Даже твой истинный?

— М-м-м… омеги. Притяжение, предназначение… — криво усмехнулся альфа, продолжая неторопливые ласки. — Эти бледные и тонкие создания, больше похожие на червяков, никогда меня не привлекали. Другое дело ты, — во взгляде генерала вспыхнул огонь. — Если придётся выбирать, я, несомненно, выберу тебя.

Ладонь Крейга пустилась в эротическое путешествие по сильному телу, наслаждаясь ощущением стальных мышц, перекатывающихся под гладкой загорелой кожей. Тискала упругие ягодицы, легко сжимала аккуратные яички, трепетно поглаживая наливающийся член… Приятно, чёрт побери! Не только от восхитительных ласк генерала, но и от его неожиданных слов. И всё же Деррик высвободился из жарких объятий и поднялся с кровати.

— Я в купальню, — буркнул, пряча за нахмуренным лицом почти счастливые глаза.

— Можно с тобой? — потеряв его тепло, Крейг огорчённо опустил руки.

— Нет, или мы снова начнём трахаться, — ни капли не смущаясь, заявил гордериец. — Не волнуйся, бежать мне некуда, — добавил, закрывая за собой дверь.

* * *

Когда он вернулся — чистый и благоухающий, готовый к употреблению, — Крейга в комнате не оказалось. Постель была перестелена, а рядом с кроватью появился низкий обеденный столик, уставленный дорогими винами и всяческими яствами. Хм… кто девушку танцует, тот её и обедает? — усмехнулся Деррик, подходя к окну, оглядывая раскинувшуюся до горизонта бескрайнюю степь и внимательно осматривая запоры и решётку. Думать отчаянно не хотелось, но он заставил себя сосредоточиться, основательно продумывая план побега.

Итак, избавиться от оков ему удалось. Хитростью или вероломством… Чёрт, кого он обманывает? Секс с генералом — самое охренительное приключение в его жизни! Стоп… он снова отвлёкся. Стало быть, дело за малым: затянуть любовные игры до темноты (не проблема вообще, главное — до утра не увлечься), усыпить бдительность любовника (можно и в прямом смысле усыпить), найти одежду (здесь можно только надеяться, что военачальник не станет разгуливать по крепости голышом) и выбраться из башни (вариантов множество, стоит подробно продумать каждый…)

Пока чёткий план созревал в голове, Деррик невольно ловил себя на остром чувстве сожаления. Пять лет назад омега, что жил внутри него, беззаветно влюбился в непобедимого императорского военачальника. А капитан гордерийской гвардии пронёс эту любовь сквозь годы и множество битв, не позволив себе слабости поддаться стремлению быть рядом с любимым.

Только теперь Деррик понял, что обе его сущности лелеяли в сердце желанный образ и в глубине души надеялись на новую встречу. Сегодня он любил своего неистового генерала каждой клеточкой, каждым дыханием, что они делили на двоих. Но теперь от него зависела жизнь Крейга. Вдруг, испытав вкус истинного омеги, пусть и не узнав его, альфа не сможет пережить разлуки?

Что ты выберешь, гордериец? Смерть любимого или предательство?

— Всегда боялся… — одними губами прошептал Деррик, — что стану причиной твоей гибели, мой генерал.

Сильные руки неожиданно обвили его плечи и живот.

— Продумываешь способ улизнуть?

От горячего дыхания по телу прокатилась волна упоительных мурашек. Что ж, военачальник умел подкрасться незаметно. Но ему совсем не нужно знать, что пленник обладает такой же способностью, и не ею одной…

— Ты одет… — тихонько промурлыкал Деррик, зажмуриваясь и прижимаясь к любовнику спиной.

— Это легко исправить… — в том же тоне ответил Крейг, начиная медленно раздеваться.

Деррик лёг на постель, забросил руки за голову и сквозь полуопущенные ресницы наблюдал, как избавляется от одежды мощное тело. Обнажённый генерал опустился на ладони и колени и грациозно, словно огромный тигр, подобрался ближе, нависая над любовником. Но тот вдруг резко вывернулся и, ловко опрокинув соблазнительного хищника на живот, зафиксировал его локти, удерживая на месте. Опустив пальцы в банку со смазкой, ввёл сразу два в далеко не девственное отверстие.

— Не будешь против, если я тебя трахну? — проворковал Деррик, медленно и глубоко двигаясь внутри.

Слегка обалдев от неожиданности, Крейг тем не менее быстро пришёл в себя, начиная получать удовольствие.

— Не вижу разницы, если мы оба хотим этого, — выдохнул прерывисто, с готовностью приподнимая бёдра.

— Тогда я трахну тебя, мой генерал. Уверяю, твоя задница очень хорошо меня запомнит.

Крейг рассмеялся, хитрым приёмом освобождаясь от захвата, и перевернулся на спину, возвращая ласкающую руку туда, где она была.

— Хочу видеть твои глаза, Рик… — раскрепощённо раздвинул ноги, открываясь перед любимым.

Деррик не стал возражать, склоняясь над ним и пожирая мужественное лицо обольстительным взглядом. Три пальца ещё глубже вошли в проход, обстоятельно оглаживая внутренние стеночки, не пропуская ни миллиметра. Дыхание обоих участилось, вздохи стали хриплыми, превращаясь в стоны…

— Поцелуй меня, — потребовал Крейг, дрожа и подаваясь навстречу очередному движению.

Стоило губам коснуться друг друга, языки мгновенно сплелись между собой, усиливая наслаждение, превращая его в поистине невыносимое. Деррик не выдержал, отрываясь от уверенного рта и, продолжая жёстко насиловать податливый проход пальцами, стал осыпать жадными поцелуями шею и плечи любовника. Прикусывать соски, выписывать влажные узоры по широкой покрытой шрамами груди и мускулистому животу, спускаясь всё ниже, ближе… Но остановился, дойдя в своих ласках до огромного возбуждённого члена.

— Возьми его, Рик… — облизав губы, попросил Крейг. — Возьми в рот, ты же хочешь.

— Позже, — прохрипел тот, — хочу подарить тебе настоящий оргазм.

— Тогда приступай, дьявол тебя побери! — взревел альфа. — Не могу больше! Хочу тебя. Сейчас!

— Как скажешь, мой генерал…

Деррик и сам находился на грани. Он вынул пальцы из зада любовника и, забросив его ноги себе на плечи, жёстко ворвался внутрь — до упора и так глубоко, что оба задохнулись от волны наслаждения и тут же продолжили неистовые встречные движения, подгоняемые бешеной потребностью друг в друге. Деррик таранил зад Крейга, а тот неистово насаживался на член любовника, стараясь поглотить его, впечатать в себя навеки. Непрерывный экстаз сменился взрывоподобной кульминацией, что накрыла обоих, раскалывая сознание миллионом фейерверков, оглушая и выбрасывая душу из тел. И постепенно затихла, обращаясь упоительным блаженством.

* * *

Запланированный обед плавно перетёк в остывший ужин, но они не стали звать слуг, пообещав друг другу сдерживаться хотя бы какое-то время, чтобы накормить истощённые безудержным сексом организмы.

Организмы кормились с рук — на столе предусмотрительно не оказалось столовых приборов, что Деррик отметил беглым взглядом ещё на выходе из купальни. Было немного обидно, что Крейг ему не доверяет, но ведь пленник и в самом деле собирался бежать…

Когда очередь дошла до фруктов, руки сменились губами и языками, которым отдавалось несомненное предпочтение в сравнении со сладкими сочными кусочками. А десерты возбудили буйную генеральскую фантазию, и он окунул свой гордый член в нежный воздушный крем. Демонстративно встав перед любовником на колени, пошло вильнул бёдрами, с надеждой заглядывая в изумрудные глаза.

— Благодарю, мой генерал, я сыт, — усмехнулся Деррик, издевательски пощекотав тяжёлые яички, что мгновенно подтянулись от лёгкого прикосновения.

Крейг обиженно нахмурился.

— Выебу… — угрожающе пошевелил резко очерченными бровями.

Раскатистый хохот гордерийца, наверное, слышали во всей крепости, но генерал остался совершенно серьёзным и использовал время, пока любовник хохотал, чтобы улечься, согнуть и широко развести ноги. Головка его члена, густо измазанная кремом, продолжала гордо торчать в нетерпеливом ожидании ласки.

Утерев слёзы, выступившие от смеха на глазах, Деррик оценил картину. Надо сказать, она не просто возбудила — подстегнула к немедленным действиям. Он склонился над Крейгом, но, вопреки ожиданиям, начал не с крема. Коснулся языком сжатого колечка, отчего из горла генерала вырвался протяжный стон, а бёдра помимо воли выгнулись навстречу. Подхватил ладонями и развёл ягодицы, медленно и искушающе провёл мокрую дорожку по промежности, заставив альфу застонать, приподнимая зад и ещё шире раскрываясь. Втянув в рот сначала одно массивное яичко, а затем второе, Деррик наконец двинулся дорожкой из влажных поцелуев по толстому испещрённому венами стволу в направлении густо измазанной сладким десертом головки.

Когда губы Рика сомкнулись на ней, Крейг внезапно зарычал и сел. Ловко охватив бёдра любовника, повернул его к себе и снова улёгся, удобно устроившись между его разведённых коленей. Теперь они могли взаимно ласкать друг друга, и, не теряя ни секунды, генерал не преминул воспользоваться случаем. Он старательно вылизывал промежность и глубоко проникал языком в анус, поглаживал член и посасывал истекающую страстью головку, нежно сжимая яички. А Деррик повторял каждое движение, захлёбываясь от страсти, желая отдать как можно больше и не потеряться в феерических ощущениях, что они дарили друг другу…

* * *

Крейг обессилено упал на спину и раскинул руки.

— Всё равно выебу… — растянул губы в улыбке.

— Где тебе! — задыхаясь, возразил Деррик, падая рядом. — У тебя больше не встанет, — с видом довольного и сытого кота облизнулся и закрыл глаза.

— Ошибаешься, любовь моя, рядом с тобой я чувствую себя озабоченным подростком.

Любовь… моя?..

Сердце бешено заколотилось, стремясь выпрыгнуть из груди от избытка чувств, названия которым не существует. Конечно, это не признание, но так искренне, так близко… Деррик прислушивался к эху в собственной голове, что всё повторяло упоительные слова, старался запомнить и впитать их в себя навсегда, навеки, на долгие годы разлуки.

Глубокий голос генерала заставил распахнуть глаза.

— Я не оговорился, Рик, — оказавшееся над ним лицо Крейга было совершенно серьёзным, а в льдистом взгляде читалось волнение. — Не покидай меня. Пожалуйста…

Замешкавшись, Деррик не придумал ничего лучшего, как прильнуть к любимым губам в отчаянной попытке сгладить неловкий момент. Крейг с готовностью ответил на поцелуй, но спустя несколько мгновений отстранился.

— Не пытайся отвлечь меня, — хмуро улыбнулся. — Мы можем целую вечность заниматься любовью, но я хочу большего…

Он поднялся и сел на край кровати. Деррик устроился с другой стороны. Больше они не смотрели друг другу в глаза, и от этого становилось больно.

— Мой генерал… не забывай, что мы враги, — тихо произнёс гордериец.

— Я тебе не враг, Рик, — так же тихо ответил Крейг. «Я люблю тебя», — добавил про себя.

— У меня есть долг перед страной и моим королём… — начал было Деррик, но военачальник перебил его:

— Это не твоя битва, Рик. Твой король посылает вас на бойню, давно зная, что война проиграна, в ней нет смысла. Ты ведь не глуп, гордериец. Ты потрясающий воин, прекрасный стратег, твой отряд из восьми человек сделал то, что не смогли бы и полтора десятка моих альф!

Вот как? Похоже, Деррик ошибся — генерал вовсе не недооценивает его способностей и совсем не исключает возможности побега…

— И всё же пойми: для Империи крушение эшелона — не более, чем укус комара, — продолжил тем временем Крейг.

— Укус комара? — возмутился Деррик, сверкнув глазами, и развернулся лицом к генералу. — Ты в самом деле так думаешь?

— Довольно болезненный укус, — согласился Крейг, тоже поворачиваясь. Инстинктивно протянул руку, чтобы коснуться любимого, но, наткнувшись на холодный взгляд, опустил её. — Все твои люди погибли, а ты в плену. Стоило оно того?

Деррик сжал губы и опустил голову, борясь с множеством чувств, но не произнося ни слова. В чём-то военачальник прав: последние три года их страна вела бессмысленную войну с огромной Империей, победитель в которой был заранее известен. По большому счёту, все гордерийцы знали, что обречены на поражение, но упрямство короля и горячая кровь его народа не позволяли прекратить отчаянное сопротивление.

— Иногда нужно просто остановиться, — мягко добавил Крейг, — сделать правильный выбор. Между твоим королём и мной… я прошу тебя выбрать меня.

Деррик вскинул ошеломлённый взгляд и встретился с умоляющими льдистыми глазами, что сейчас казались растерянными, но удивительно тёплыми. Чёрта с два! В груди капитана гордерийской гвардии поднималась такая волна возмущения, что никакие доводы рассудка не могли стать ей преградой. Он встал и гордо выпрямился, сплетая руки на груди.

— Значит, по-твоему, я должен изменить своей стране и моему королю, нарушить присягу защищать Гордерию ценой собственной жизни ради крепкого члена в заднице? Так, мой генерал?

— Нет, Рик, — виновато пробормотал Крейг, тоже поднимаясь. — Я хотел сказать…

— Ты сам-то станешь меня уважать после этого? Как я буду жить, зная, что совершил предательство?

— Для твоего короля и всей Гордерии ты мёртв! — внезапно вскричал Крейг. — Я позаботился об этом, — добавил чуть тише. — Рик, под твоим именем сегодня утром казнили другого осуждённого…

Повисшее молчание казалось бесконечным, и тысячи мыслей, что проносились в голове, обращались невероятным хаосом, распутать который Деррику было не под силу. Вернись он теперь домой, его, скорее всего, сочтут шпионом — слишком очевидно вмешательство Империи в судьбу простого гвардейца, в такую ошибку король никогда не поверит.

В чём твоя любовь, мой генерал? Ты одним взмахом руки лишил меня родины, семьи и воинской чести. А взамен предложил… себя?

— И жизнь, Рик, — словно услышав его мысли, произнёс Крейг. — Это был единственный способ спасти тебя от казни.

— Значит, моя жизнь теперь принадлежит тебе? — криво усмехнулся Деррик.

— А моя — тебе, — согласился Крейг. — Если откроется, кто организовал твой побег, за мою голову никто не даст и ломаного гроша.

— Ты собирался меня убить… — догадался Деррик после короткого раздумья. — Натрахаться вволю и…

— Да, — честно признался генерал. — Может, и не убить, но ты не должен был выйти из этой башни.

— Что изменилось? — вскинул бровь гордериец. — Я оказался настолько хорош?

— Можно сказать и так, — губы генерала изогнулись в медленной улыбке. — Ты мне нужен по-прежнему, но теперь я не хочу держать тебя насильно.

Деррик зажмурился и сел на кровати, сжимая голову и зарываясь пальцами в волосы. Какой же он идиот! На что рассчитывал, позволяя так легко вытащить себя из тюрьмы после того, как пустил под откос целый эшелон с имперским оружием?

— Рик… — прервал размышления Крейг, приседая перед ним на корточки и неуверенно обнимая за бёдра, — прими мою помощь, прошу тебя. И мою любовь… если сможешь.

Говорят, между истинными альфой и омегой не бывает ссор. Инстинкт так крепко связывает пару, что они думают и дышат в унисон, а обиды прощают раньше, чем те происходят.

Как простить тебя, мой генерал? Неужели это возможно?

Стать просто омегой. Любить своего непобедимого мужа и рожать ему детей, наплевав на присягу и долг перед родиной. Воин внутри Деррика предпочёл бы смерть бесчестию. Но не сегодня-завтра начнётся течка. После того как они с Крейгом навсегда растворятся друг в друге, он лишится права умереть — связь непременно утянет генерала вслед за любимым.

Не могу позволить этому случиться.

Они вновь занимались любовью — на этот раз медленно и глубоко, чувственно и нежно, овладевая и исследуя, упиваясь каждой минутой, проведённой вместе. Пока наступившая ночь не поглотила последние лучики заката…

— Я люблю тебя, — с улыбкой промолвил Крейг прежде, чем закрыть глаза, и отключился, измученный наслаждением.

— И я люблю тебя, — почти неслышно прошептал Деррик, невесомо касаясь колючей щеки губами, и добавил с щемящей грустью в голосе: — Ты будешь жить, мой генерал…

С этими словами гордериец нажал точку на могучей шее военачальника, погружая того в ещё более глубокий сон, и быстро облачился в несколько просторный для себя мундир. Отыскав ключ от наручников и камеры, ловко приковал любовника к кровати и исчез, беззвучно заперев за собой тяжёлую дверь.

Теперь у него есть несколько часов форы. Деррик надеялся, что этого времени хватит, чтобы максимально удалиться от крепости раньше, чем его хватятся. И уповал на то, чтобы настойчивая пульсация в анусе оказалась всего лишь следствием их с генералом сладострастия, а не первым симптомом стремительно надвигающейся течки.

* * *

Он мчался всю ночь и весь день, не давая отдыха ни себе, ни лошади. Стараясь держаться подальше от поселений, довольно быстро продвигался по вражеской территории на восток, приближаясь к границе своей маленькой, но стойкой страны — последнего оплота повстанцев, противостоящих абсолютному владычеству императора.

Уже с рассвета чувственные спазмы начали сводить с ума, превращая сильное тело в безвольную похотливую массу — похоже, неистовый секс с Крейгом ускорил биологические часы. Деррик впервые испытывал подобные ощущения, поскольку с помощью зелья всю жизнь подавлял симптомы. Считая течку вульгарной и непозволительной для воина слабостью, теперь оказался совершенно беспомощным перед собственной природой. В промежутках между приступами приходило понимание, что необходимо сделать привал, иначе он просто свалится с лошади и сломает себе шею.

Мучительно палящее светило уже клонилось к западу, когда Деррик наконец подъехал к лесу, где надеялся отдохнуть, отыскать воду и какую-нибудь снедь, а если повезёт, и убежище. Ручей действительно нашёлся довольно быстро, и измученный путник припал к источнику пересохшими губами, пока его взмыленная кобыла делала то же самое. Едва напившись, гордериец разнуздал несчастное животное и разделся сам, входя в воду и смывая с себя солёный пот, густой слой пыли, накопившийся за невероятно тяжёлый день, и смазку, что густо выделялась из ануса. От холодной воды стало немного легче, и Деррик даже нашёл в себе силы выстирать одежду и разложить её на камнях. Собрал несколько пригоршней съедобных ягод и обрадовался, обнаружив рядом кустик мяты. Сжевал несколько стебельков в надежде, что они смогут хоть немного приглушить похоть, и, распластавшись обсыхать на солнышке, незаметно уснул.

Ближе к вечеру какое-то шестое чувство заставило Деррика открыть глаза. Натренированный слух уловил движение в сотне метров, а обоняние со всей определённостью подсказало: альфы. Шестеро всадников ехали по лесу, неумолимо приближаясь, и страшная догадка заползла в рассудок, смешиваясь с неукротимой волной вожделения, разлившейся по телу. Он совершенно ясно понял, что прятаться бессмысленно: появление самцов в такой близости вовсе не случайно — альф привлекал запах течного омеги. Его запах!

Деррик поднялся на ноги и быстро оделся. Мундир успел просохнуть, но всё его снаряжение состояло из одного паршивого меча, «одолженного» у пьяного стражника, храпящего в конюшне. Проклятье! В другое время гордерийца не испугал бы расклад шестеро против одного. Но сейчас ноги казались ватными, голова кружилась, а перед глазами плыли разноцветные круги. Низ живота крутило, жаждущий анус пульсировал, и не исключено, что вместо того, чтобы направить клинок против насильников, он сам сдёрнет штаны, развратно виляя задницей и умоляя каждого из альф вставить себе по самые помидоры. Блядская омежья натура! Деррик вскочил на лошадь и без промедления углубился в чащу, стараясь, чтобы усилившийся ветер относил его аромат в сторону от преследователей.

* * *

Не обнаружив Деррика в постели, генерал даже не удивился. Что ж, своим поступком гордериец вполне доходчиво ответил на его вчерашние признания. Крейг ожидал подобной выходки, хоть и надеялся на взаимное чувство. Зашедшие через пять минут воины, которым он ещё вчера отдал приказ явиться на рассвете, молча освободили военачальника от цепей, пряча ошеломлённые от невиданного зрелища взгляды за беспристрастными минами. Всего через полчаса генерал выехализ крепости, пришпоривая верного вороного, и в полном одиночестве помчался преследовать свою сбежавшую любовь.

* * *

Солнце скатилось за горизонт, и после коротких сумерек на землю спустилась безлунная ночь. Деррик надеялся, что достаточно запутал следы, а густой лесной покров, где царит кромешная мгла, не позволит изголодавшимся альфам найти улизнувшего от них омегу. Приближалась гроза — в воздухе уже витал аромат озона, а поднявшийся ветер ещё дальше уносил призывный запах от ручья. Но бушующее желание и жажда секса стали невыносимыми, обернувшись сплошной болью в промежности.

Деррик огляделся вокруг в поисках убежища и повернул в сторону невысоких скал в надежде найти в них укрытие от непогоды и хоть какое-то место, где можно переждать период течки. Вероятно, он правильно сделал, потому что в следующий миг разверзлись хляби небесные и на ночной лес сплошным водопадом обрушился ливень, за пару секунд промочив разгорячённое тело до нитки.

Сверкнула молния, осветила серые камни, среди которых стал заметен небольшой проход. Деррик уверенно направил лошадь к нему, но новая вспышка озарила контуры шестерых всадников, что окружили течного омегу со всех сторон. Охотники. Из тех, кого жестокая война лишила семьи и дома, превратив в бессердечных головорезов, что собирались в небольшие банды и бесчинствовали по всей Империи.

Никогда не стоит недооценивать противника. Все хитрости гордерийца и попытки запутать преследователей лишь оттянули неизбежное. И сейчас у него есть только два варианта: снять штаны и позволить альфам многократно приложиться к его сладострастной дырочке, что и так изнывала желанием, или драться одному против шестерых матёрых бандитов, с ног до головы увешанных оружием.

Деррик выбрал второе, спешиваясь и вынимая из ножен меч. В руках всадников вспыхнули факелы, освещая образованный ими круг, и они приблизились ещё на несколько шагов, один за другим спускаясь с коней.

— Нифига себе омежка… — присвистнул один из бандитов — вероятно, главарь, вгоняя древко факела во влажную землю и окидывая восхищённым взглядом высокого гордерийца в форме императорского генерала.

— Мне похрен, — сплюнул самый крупный из мужчин, приближаясь широкими шагами. — Давай, малыш, раздвигай булки. Дядя альфа сумеет хорошенько ублажить твою похотливую задницу.

Он даже не удосужился вытащить меч, уверенный, что не встретит сопротивления. И, натолкнувшись грудью на клинок Деррика, удивлённо поднял бровь. Нахальный омега с ухмылочкой покачал головой.

— Нет, дядя альфа, — хохотнул он, — чтобы трахнуть племянничка, тебе придётся знатно потрудиться.

— Да ты что? — бандит счастливо растянул губы, продемонстрировав уцелевшую половину зубов. — Девственник, что ли? Дык, это… не волнуйся, вшестером мы сможем пробить твою заскорузлую дырку.

Остриё меча в мгновение ока переместилось к паху наглеца, и от этого лёгкого движения альфа подпрыгнул.

— Ты чего?! — взревел, зажимая распоротые штаны и оцарапанное яйцо одной рукой, а другой вынимая меч. — Ну ты, щенок, нарвался!

— Спасибо, хоть не сучка, — сквозь зубы проскрежетал Деррик, парируя удар и короткой атакой выбивая оружие из рук противника. — Ребята, шли бы вы подобру-поздорову, — приставил остриё клинка к небритому горлу.

Охотники слегка обалдели, замерев в безмолвии. Задрав подбородок, «дядя альфа» неожиданно икнул, но в следующую секунду вперёд вышел главарь.

— Всё-всё, парень, мы поняли, что ты крут. Можешь сам выбрать, в какой последовательности будешь с нами трахаться.

Деррик не смог сдержать смешка, а по горлу испуганного альфы потекла струйка крови.

— Благодарю, милорд, но для нежностей нет времени и настроения. Поэтому предлагаю разойтись миром.

— Ты же понимаешь, что это невозможно, — бывший охотник красноречиво потёр пах и улыбнулся. — Каким бы ты ни был искусным мечником, природа возьмёт своё, а преимущество, так или иначе, на нашей стороне. Давай договоримся, красавчик?

Деррик упрямо дёрнул головой, и главарь медленно вынул меч. Похоже, головорезы не особо дорожили приятелем. Что ж, тогда ему тем более незачем церемониться. «Дядя альфа» визгливо заскулил, падая на мокрую землю с подрезанным коленным сухожилием, а гордериец вступил в бой сразу с двумя бандитами.

* * *

Сначала Крейгу показалось, что его черепную коробку покидают остатки расплавленного мозга, тонкой струйкой стекая по позвоночнику. Наступающая гроза принесла с собой не только ветер и громовые раскаты: среди запахов дождя и леса он различил упоительные нотки морского прибоя — аромат его истинного омеги.

Проклятье! Почему именно сейчас?! Когда он следует за любимым, опытным глазом высматривая на земле запутанные следы. Деррик уже недалеко, Крейг понимал, что почти догнал беглеца, но идиотская сущность альфы вырывалась наружу, вынуждая искать того, кто теперь совсем не нужен!

Надо торопиться, иначе ливень окончательно размоет следы. Здесь, у ручья, гордериец остановился и провёл какое-то время, но потом очень быстро собрался и… Чёрт! Зачем он помчался в самую чащу? Крейг спешился, ведя вороного под уздцы. Удивительным образом зовущий аромат течного омеги совпадал с выбранным Дерриком направлением. Иначе Крейг наверняка не смог бы сопротивляться притяжению. Может, они путешествуют вместе? Что за наваждение?

Обрушившийся ливень промочил до нитки громадное тело полуобращённого альфы, лес начал редеть, а впереди замерцали оранжевые блики горящих факелов и послышался звон скрещивающихся мечей. Крейг вскочил на коня, что недовольно захрапел, удивлённый непривычной тяжестью хозяина, и без промедления направился навстречу битве.

* * *

Беда пришла, откуда Деррик её не ждал. Он довольно быстро расправился с двумя соперниками и, превозмогая слабость и боль во всём теле, приготовился сражаться с остальными тремя. Головорезы обступили его, и гордерийцу пришлось крутиться волчком, отражая атаки со всех сторон. Он рассёк плечо одному из нападавших и сосредоточился на оставшихся двух, когда в нос ударил исключительный аромат ещё одного альфы. Его истинного!

Крейг!

Он покачнулся, не в силах выдержать мучительного спазма, скрутившего внутренности узлом вожделения. В следующий миг «дядя альфа», дохромав до своего коня, набросил на шею гордого омеги аркан и изо всех сил рванул петлю на себя. Деррик рухнул на живот, словно подкошенный, а сверху на него тут же уселся один из уцелевших бандитов. Второй, наступив на запястье, вырвал меч, что крепко сжимала ладонь гордерийца.

— На пощаду не надейся, — прохрипел тот, что сверху, обдавая лицо омеги зловонным дыханием и грубо срывая с него ремень. Деррик в ужасе распахнул глаза, понимая, что его задницу уже лапают в четыре руки, а он больше не в силах сопротивляться.

Гигантская молния расчертила небо, высвечивая контуры вставшего на дыбы жеребца и восседающего на нём не менее величественного всадника. Над лесом раздался неистовый рёв связанного альфы, и, вторя ему, грянул оглушительный раскат грома.

Словно разъярённый демон, Крейг налетел на ошалевших от страха бандитов, и карающий меч одним взмахом снёс две головы. «Дядя альфа» с воем упал на землю, скуля и захлёбываясь рыданиями, умоляя сохранить ему жизнь, и рука военачальника замерла, не удостоив подонка смертельного удара. Соскочив с коня, генерал пал на колени перед любимым, подхватывая его, обнимая, прижимая к бешено колотящемуся сердцу.

— Ты ранен, Рик? — прохрипел, сверкая глазами. Деррик отрицательно мотнул головой, и Крейг облегчённо выдохнул: — Что за дьявольщина со мной происходит?! — он до боли зажмурился, зарываясь носом в светлую макушку, вдыхая упоительный аромат…

— Ты нашёл своего истинного омегу, — проворковал Деррик и обречённо улыбнулся, обвивая руками могучий торс.

— Это… сумасшествие, — прерывисто пробормотал Крейг. — Я искал тебя… но почему… почему ты так пахнешь?!

— Вкусно? — не сдержал улыбки гордериец.

— Умопомрачительно… — шепнул генерал, заставляя себя отстраниться и сесть рядом, сжимая ладонями голову, всё ещё не веря в происходящее. — Я безумен.

Деррик рассматривал любимого в тусклом мерцании факелов. Его альфа частично обратился — могучий торс стал ещё массивнее, разорвав рубашку по швам, кожа потемнела, покрывшись рельефными сосудами, а на руках выросли когти.

— Ты не безумен, мой генерал, — вздохнул Рик, смиряясь с их общей участью. — Ты отвергаешь меня, а потому обращаешься.

— Я отвергаю… — простонал альфа, раскачиваясь из стороны в сторону, с силой зарываясь пальцами в спутанные волосы. — Что ты говоришь?!

— Посмотри на себя, Крейг. И на меня тоже, — Деррик окончательно освободился от одежды и развёл колени, приглашая свою пару к соитию.

— Нет! — рявкнул генерал и закрыл когтистыми ладонями лицо. — Не хочу тебе навредить!

— Разве альфа может навредить своему истинному? — горько улыбнулся Деррик. — Иди сюда, любовь моя…

Крейга словно током прошибло от этих слов, и он импульсивно обернулся, распахивая горящие глаза. Обезумевший взгляд только сумел выхватить вожделенное колечко, покрытое сияющими капельками смазки, а в нос ударил волнующий аромат морского прибоя.

— Рик… ты… — прохрипел альфа, вскакивая на ноги, и покачнулся, снова зажмуривая неверящие глаза. — Этого не может быть!

— Может, мой генерал, — ласково промурлыкал Деррик. — Прикоснись ко мне, — добавил с придыханием, внезапно скрутившись от очередного болезненного спазма, — пожалуйста, Крейг!

Острые клыки слегка оцарапали губы омеги. Ощутив вкус и обволакивающий аромат своей пары, яростно погружая язык в желанный рот, сплетаясь и выпивая, скользя и наслаждаясь не меньшей встречной страстью, военачальник стал стремительно преображаться. Разорвав широкий кожаный ремень, высвободил рвущийся на свободу огромный ствол и одним рывком всадил его до предела в истекающее похотью жаркое отверстие. Тело Деррика тут же пробила дрожь наслаждения, член запульсировал, изливаясь, и он закричал в долгожданном экстазе.

Крейг немного смягчил движения, одаривая любимого нежным, глубоким поцелуем.

— Я люблю тебя, Рик… — прошептал взволнованно, решив, что его безумие слишком прекрасно, чтобы от него отказаться.

— Ещё… пожалуйста, — выдохнул Деррик, требовательно приподнимая бёдра и подстёгивая своего альфу.

— Сколько захочешь, любовь моя… — прорычал генерал.

Подняв ноги Деррика, он резко перевернул его, ставя на колени, и вошёл в скользкий проход глубоким и жёстким толчком. Крейг больше не сдерживался, яростно трахая своего невероятного любовника, наращивая темп, непрерывно массируя центр его сладострастия, и вскоре Деррик вновь достиг кульминации, сопровождая её криком необузданного удовольствия. Дикие спазмы бешено сжимали плоть, сотрясая любимого, и Крейг не выдержал, взрываясь сам — исступлённым, похожим на агонию, запредельным оргазмом, что накатывал неукротимым штормом и никак не хотел прекращаться.

Не в силах остановиться, генерал всё продолжал безудержные удары, чем вызвал у Деррика новый шквал наслаждения — ещё более фантастический. Сквозь немыслимую феерию альфа чувствовал, как его члену стало тесно в податливом проходе от разрастающегося внутри узла. Ощущение заставило Крейга остановиться и крепко охватить своё нереальное счастье руками, удерживая его и оберегая, зарыться носом в спутанные светлые волосы любимого, вдыхая упоительный аромат.

— Ты — мой омега… — прохрипел он, задыхаясь. — Не могу поверить… — прошептал, едва отойдя от ураганного оргазма, и бережно увлёк Деррика за собой, укладывая на влажный плащ, врастая и согревая, осыпая восхитительное тело благодарными, жадными поцелуями и принимая очередную растекающуюся по телу сладострастную волну.

* * *

Углубление в скале действительно оказалось небольшой пещерой. Когда утомлённые и измученные нежностью любовники расцепились, Деррик сразу провалился в сон, а Крейг бережно подхватил его на руки и отнёс в убежище, заботливо укладывая и укрывая. Пока любимый дремал, генерал любовался его умиротворением, вдыхал волнующий аромат и отчаянно боролся с потребностью развернуть плащ, добраться до желанного тела и продолжить ненасытные ласки. Больше он не сомневался, что Рик — его пара, и их невероятному притяжению нашлось объяснение. Только истинные не могут контролировать стремление постоянно касаться друг друга.

Примерно через час гордериец заёрзал в своём коконе и сладко зевнул, шаря вокруг себя руками. Ничего не нащупав, недовольно нахмурился, лениво приоткрывая один глаз.

— Ты голоден? Я прихватил кое-что из дома… — с рассеянной улыбкой генерал подсел ближе, трепетно убирая со лба светлые волосы.

— Боги… Крейг, — закатывая глаза, простонал гордериец и перевернулся на спину, — ты собираешься нянчиться со мной, как с хлипким и бледным омежкой, похожим на червяка? — ехидно сощурился.

— Ничего подобного, — проворчал Крейг. — Просто ты сутки не ел… — и замолчал, сжав губы и косо поглядывая на возлюбленного. Вот что плохого, если они поедят?!

— М-мда… — глубокомысленно протянул Деррик, потягиваясь и закладывая руки за голову. — Лошади привязаны, плащ расстелен на мягком мху, а тепло от костра настраивает на романтичный лад и вызывает желание замурлыкать — он улыбнулся. — Не знаешь, кто всё это сделал, а?

— Я… — Крейг сконфуженно хмыкнул. — Не помню, когда успел.

— Ты проявил заботу, мой генерал, — Деррик стянул с себя половину плаща, укутывающего обнажённое тело, и приглашающе похлопал по ней ладонью. — Инстинкт оберегать и защищать свою пару, — добавил с тихим смешком.

Военачальник заскрипел зубами, но послушно улёгся рядом, вытягиваясь вдоль тела любимого. Нетерпеливо обвил его руками, плавясь от желания и прижимая к себе, поглаживая спину и стискивая упругие ягодицы. В ответ Деррик мягко поцеловал его губы.

— Я люблю тебя, мой генерал, — в изумрудных глазах сверкнули счастливые искорки.

— Правда? — поймав этот взгляд, Крейг взволнованно сглотнул.

— Угу, — кивнул гордериец и смущённо усмехнулся. — Целых пять лет люблю! — признался и вздохнул.

Говорят, истинные не могут лгать друг другу. Правда лилась из уст Деррика, и даже изумление на лице генерала, что сменилось возмущением, а затем и гневом, не могло остановить потока дурацкого красноречия.

Чуть позже Крейг мотался по пещере, рыча от безудержной ярости, и останавливался время от времени только для того, чтобы шарахнуть изо всех сил кулаком по стене или метнуть в сторону Деррика очередную льдистую молнию.

— Пять лет?! — рёв генерала заставил бы тигра стыдливо покраснеть. А Деррик, зажмурившись и втянув голову в плечи, мечтал о том, чтобы мимикрировать под скалу. — Я стал чудовищем, сексуальным извращенцем, который и сам не понимал, почему так ненавидит омег!!!

Ну какой же ты извращенец, любимый. Ты — ласковый пушистый котёнок… мур-рк… почти… Когда не орёшь.

— Теперь только понимаю, почему был так жесток! — рычал Крейг. — Инстинкт рвал меня на куски, сводя с ума — ведь встретив своего истинного, я изменял ему!

Это перебор, мой сладкий, не надо винить меня в том, что ты такой затейник…

— Я СКУЧАЛ ПО ТЕБЕ!

А вот это приятно… Может, поцелуемся? И, кажется, кто-то собирался меня накормить…

— И всё это лишь потому, что пять лет назад ты единолично решил, что мы не нужны друг другу!!!

— Ты тоже кое-что за меня решил, — негромко напомнил Деррик. Только из чувства справедливости, честное слово!

— Сравнил! — разъярённо рявкнул Крейг. — Я спасал твою жизнь!

— Я твою тоже, — пожал плечами гордериец. — Солдат на войне — по сути, расходный материал, и если бы я погиб, то ты…

Деррик не мог понять, что происходит, и почему эта мысль стала причинять такую немыслимую боль. Наверное, он побледнел как смерть, потому что всё вокруг закружилось внезапно, и он беспомощно привалился спиной к стене. Чёрт подери — связь!

— Рик! — Крейг подскочил к нему, падая на колени и охватывая огромными руками. Близость альфы упоительным теплом разлилась по телу, успокаивая и защищая, окутывая и придавая сил.

Проклятье! Они что теперь, постоянно будут тискаться, как озабоченные мишки на амурных открытках?

— Поешь сейчас же! — нервно приказал Крейг и, достав из седельного мешка припасы, лишь слегка отстранился, грозно насупив брови.

Деррик послушно жевал холодное мясо с мягкой лепёшкой, старательно запивая его вином. Похоже, генерал действительно вне себя от ярости. Может, задницей покрутить? Говорят, постель способна примирить любовников. Деррику стало стыдно от подобных мыслей, и он виновато поднял взгляд.

— Спасибо, было очень вкусно, — соблазнительно облизал губы и похлопал ресницами, закрепляя эффект.

Крейг застонал, поднимая глаза к потолку.

— Прекрати немедленно!

— Хорошо, — печально вздохнул Деррик и усмехнулся. — Не повезло тебе с омегой, да? — в изумрудных глазах мелькнуло чувство вины, и он несмело коснулся колючей щетины.

Крейг покачал головой, задержавшись взглядом на любимых губах.

— Ни за что не согласился бы на другого, — улыбнулся искренне и добавил после паузы: — Ты позволишь мне заботиться о тебе и впредь?

Боги… неужели его неистовый генерал покраснел? Может, всё же отблеск от костра?

Вопрос остался без ответа, потому что сдерживать напряжение альфа больше не мог. Он набросился на любимого, мощными толчками погружаясь в его глубину, врываясь в рот и срастаясь с телом, подчиняя сердце и овладевая душой.

Позволь любить тебя!..

Всё существо рвалось навстречу неистовому шквалу по имени Крейг, наращивая спираль наслаждения, терзая и вжимаясь, поглощая и растворяясь в неукротимой страсти.

Не отпускай меня!

Не отрываясь друг от друга, не желая выплывать из пучины обжигающего блаженства, они сражались в этой сладострастной битве, ломая жалкие представления об удовольствии.

Люблю!

Незначительная боль вспыхнула и растаяла в умопомрачительном экстазе, пленяя и привязывая, покоряя и присваивая невероятного и своенравного омегу, навеки впечатывая в него жгучую метку собственника.

Только мой!

По каменным сводам пещеры уже скользили слабые отблески зарождающегося рассвета, а альфа всё ласкал любимого, упиваясь невыразимым чувством полноценного обладания. Едва заметная тень у входа заставила Крейга распахнуть глаза, что сверкнули огнём; а в следующий миг он опрокинул Деррика наземь, закрывая собой. Коварная стрела мстительного охотника с короткого расстояния прошила военачальника насквозь, и без единого звука Крейг завалился набок.

— Не-е-ет!!! — огласил пространство душераздирающий крик, когда Деррик ошеломлённо уставился на окровавленное остриё, торчащее из широкой груди.

Не помня себя от ужаса, он выхватил из брошенного сапога генерала короткий кинжал, и с протяжным стоном громоздкая фигура «дяди альфы» мешком рухнула в грязь, поражённая в самое сердце. Руки гордерийца впервые в жизни дрожали, когда он бережно укладывал военачальника на плащ, ломал у стрелы оперение и выдёргивал древко.

— Крейг, любовь моя, — разорвав рубашку, Деррик прижал скомканную ткань к ране, пытаясь остановить хлещущую кровь. — Ты не можешь умереть рядом со мной, ты не можешь, Крейг!

Поговаривали, что присутствие истинного может вырвать альфу из когтей смерти. Такое спасение считалось чудом и объяснялось исключительно силой любви, способной победить смерть.

— Это сказки… любимый, прости… — с трудом произнёс генерал, а его лёгкие издали жуткий клокочущий хрип.

Деррик не верил сказкам, но сейчас молил милосердных богов, чтобы в них была хоть доля истины и здравого смысла.

— Я не отпускаю тебя, слышишь? — бормотал он, обнимая своего альфу, покрывая бледное лицо горячими поцелуями. — Останься со мной, пожалуйста, не уходи!

— Я бы выбрал тебя… — едва слышно прошептал Крейг прежде, чем его окутала тьма и сознание погасло.

— И я выбираю тебя, мой генерал!

Лишь посвящённым известно, что близость истинного омеги действительно запускает внутренние резервы альфы.

Но только при одном условии.

Иду за тобой…

И условие это — несомненная готовность любящего сердца замереть навеки, без колебаний следуя за любимым туда… где они смогут быть вместе.

Эпилог

Небеса благословляли землю торжеством рождения нового дня, разгоняя волшебными лучами ночную мглу и окрашивая горизонт трепетным сиянием. Молодое светило дарило необозримой степи чарующую позолоту, озаряя контуры двух всадников, держащих неспешный путь на восток.

— Значит, от меня пахнет морем? — озадаченно хмыкнул первый, отбрасывая светлые пряди, подхваченные разгулявшимся ветерком. — Не сладкой малиной или карамелью с топлёным молоком? — изумрудные глаза вспыхнули насмешкой.

— Нет, любовь моя. Ты пахнешь морским прибоем, — подтвердил его суровый спутник. — И штормит от тебя соответственно, — тёплая улыбка осветила мужественное лицо.

— Я рад, что тебе нравится, — чуть помедлив, промурлыкал Деррик, встречая полный обожания взгляд своего альфы.

— А тебе всё же удалось нанести Империи ощутимый удар, — задумчиво добавил тот, — посерьёзней, чем крушение эшелона.

— Правда? И какой? — удивлённо вскинул бровь гордериец.

— Ты украл у императора его лучшего военачальника, — весело подмигнул Крейг, пришпоривая коня и пускаясь вскачь навстречу первым отблескам рассвета.

Оглавление

Эпилог