Наблюдатель (СИ) [Katherine_P] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1. ==========

***

Эдди ещё никогда не было так тяжело. Стучащая в висках кровь напоминала. Надо уходить. Но он до последнего держал её руку и наслаждался блеском этих огромных оленьих глаз. Хотя и без слов, но Ливи призналась, что любит его. И Харди так хочется утешить её, обнять, прошептать признание на ухо, чтобы заглушить шум дождя. Но тогда он точно не сможет оставить её. И он уходит.

Бегущие мимо люди прикрываются зонтиками, куртками и сумками, превращаясь в однородную чёрную массу, а перед глазами она, - сверкающая в свете сафита, будто крохотная звездочка, которая пробилась сквозь грозовые тучи. Медлить нельзя, и Эдди гонится за этим призраком дальше, возвращаясь на парковку. Машину заставили со всех сторон, но окошко всё таки есть. Мужчина вытирает лицо влажными ладонями, царапая кожу ногтем на согнутом мизинце. Последний взгляд в сторону причала, и машина срывается с места и мчится обратно к озеру. Эдди должен закончить дело любой ценой.

***

Когда тело падает в воду, Эдди вздыхает с отчаянным стоном. Кипящий внутри страх ещё будоражит, поэтому мужчина остаётся на месте, ждёт, когда на поверхность всплывет труп. Но вода оставалась спокойной, покрывающаяся предрассветным туманом. Тишина давила на барабанные перепонки и заставляла припадочно мотаться из стороны в сторону. На другом берегу движения не было, остальные уехали. Это хорошо, безлюдный лес скроет осторожную тень, которая будет пробираться к дороге.

Когда Эдди понял, что озеро скрыло следы его преступления, он выпрямился. Шелест влажной травы едва ли передавал округе его поступь. Усталые плечи задевали ветки, в простреленной руке нестерпимо жгло, и надо было что-то решать. Путь в особняк отныне был для Эдди заказан, его скорее всего обыщут, а потом разграбят. Да и ладно. Смит сможет привести дом в божеский вид и продать его. Мужчина был почти уверен, что жить там девушка просто не сможет, не осилит такой психологической нагрузки.

Знал ли Эдди, что выживет? Нет, не знал. Но сейчас, прокрадываясь к спрятанной в пролеске тачке, он почему-то убеждал себя, что лучше бы ему для всех быть мёртвым. Скрыться где-нибудь в Штатах или Канаде будет лучше, чем обнаруживать себя живым и снова страшиться, что до Лив доберутся и растерзают её на допросе. Под ребрами закололо, и сердце вопило, что нужно ехать в Париж, что Эдди обещал любимой женщине вернуться к ней невредимым. Но тогда всё произошедшее станет попросту бессмысленным, и зачем тогда он рисковал собой? Зачем отталкивал Смит и убеждал её уехать?

Нет, ещё не всё закончено.

- Это я, - хрипит он в трубку, когда на том конце звучит облегченный вздох. - Нужна помощь.

***

Этот мужик, оказывается, тот ещё мясник. И вся та краса, в которой Ливи описывала этого юриста, оказалась вдоль и поперёк исковерканной. Нет, этот человек настоящий профессионал, но по части латания ран и психологической поддержки… Нет. Он реально ненормальный.

- Ах ты, твою ж мать! - рычит Эдди, когда его же адвокат зашивает его руку тонкой рыболовной нитью. Саморассасывающихся швов в его аптечке не оказалось. Закончились, мол. Но Харди казалось, что этот сукин сын захотел просто поиздеваться и отомстить за Лив. Они ведь с ней были приятелями.

- Не вопи, - сквозящим иронией шепотом приговаривал адвокат. - Ведёшь себя как девчонка под парнем в свой первый раз.

- Пошёл ты, - восклицает Эдди и вновь шипит. - Это месть такая, я знаю. Мне потом эти швы ещё снимать.

- Ничего, переживешь, - мужчина делает затяжку, стряхивает пепел. Его зрачки нездорово ширятся, и Эдди передёргивает. Уж не травка ли это? Будто читая чужие мысли, юрист усмехнулся. - Очень хороший табак. Из Ирландии. Хочешь?

- Обойдусь, - бурчат в ответ. - Ай!

- Да всё уже, - на зашитую рану ложится марля, пропитанная спиртом. Зажмуриваясь, Эдди сжал кулаки и выдохнул. Наконец-то, пытка закончена, теперь можно и о деле поговорить.

Предложив гостю место в любимом кресле, адвокат любезно налил ему выпить. Уставший и измотанный, Эдди развел колени в стороны и запрокинул голову. Наблюдать за ним было неинтересно, адвокат встречал таких на своём профессиональном пути десятками. Но в Эдди была влюблена Оливия, это играло крайне важную роль.

- А теперь расскажи, - начал мужчина, сплетая пальцы. - Где тело? И почему ты ещё не пробираешься окольными путями во Францию?

- Я не поеду, - виски залпом отправляется в рот, Харди морщится. - Блин. Мне надо залечь на дно, а не вскрываться в Париже у всех на виду. Избавлюсь от преследования, а там посмотрим.

- А как же Ливи?

- Вы собрали документы? - взгляд серых глаз сверкнул, надеясь то ли на положительный ответ, то ли на отрицательный.

- Да, собрал. Я жду твоей отмашки, чтобы позвонить той девушке.

- Понял, - Эдди закусил губу, размышляя, как всё таки поступить. Призрак блондинки ходил вокруг легким шлейфом знакомых духов. Мысли путались. - Нужно переждать, я думаю.

- Уверен?

- Да, - ему удалось признать, что от Ливи пока что следует держаться подальше. К горлу подступил ком, перекрывающий попытку вздоха. Эдди закрыл лицо ладонями.

- В таком случае, - продолжил хозяин дома, вставая с места. - У меня для тебя кое-что есть.

Равнодушно бегая взглядом по строчкам в бланках, Харди всё же не мог поверить, что его отправляют в такую жопу мира. Это вам не Америка, и даже не Канада. Юрист сделал бывшему подзащитному фальшивый паспорт, маршрутный лист и записал его в приют для бедняков на окраине Рио. Долбаная Бразилия.

- А поближе местечка не нашлось? - тянет он, убирая листки обратно в конверт. - Если с Лив что-то случится, я могу и не успеть.

- Без паники, - адвокат успокоил его взмахом руки. - Во-первых, по моим данным в Рио сейчас никого нет, если ты понимаешь, о ком я. Во-вторых, место нахождения трупа ты мне не называешь, а это затянет поиски. Пока тебя на все сто не признают мёртвым, к Смит никто не сунется.

- Вы все таки решили выдать тело за меня?

- Ага, - весело отозвался адвокат и продолжил копошиться в шкафу в поисках ненужной одежды. Хоть что-то должно найтись на эти широченные плечи.

***

- Я поимел наглость снять с твоего счёта немного денег на праве представителя, - в руки Эдди лёг тонкий сверток с хрустящими купюрами. - Этого хватит на грузовой перелёт с дозаправкой в Америке и на несколько дней проживания. В приюте тебе найдут работу.

- Вы уверены, что меня не достанут?

- Абсолютно, - мужчина улыбнулся напоследок и, насвистывая веселую мелодию, направился прочь, обратно к своей машине.

Оставшийся в одиночестве Эдди развернулся, бросил сумку на асфальт и осмотрел ворота терминала грузовых перевозок. Адвокат сказал, что позвонил хорошему другу, который без проблем перевезет Харди в Южную Америку вместе с собранным из международных посылок грузом. Считанные минуты оставались до того, как створка ворот откроется и примет гостя в свою чернеющую и пахнущую топливом пасть. Мужчина твёрдо решил последовать рекомендации своего представителя, но нечто незримое тянуло его в совсем другую сторону, туда, где каждый день меняют лилии. Преодолевая себя, Эдди сделал шаг вперед и признал самого себя трупом, болтающимся в озере где-то на окраинах Брайтона.

Комментарий к Часть 1.

Все, кто ждал, оставляйте отзывы, ваше мнение очень важно. И, да, у меня теперь есть официальная бета XD, она будет помогать мне с последующими продами. Всех люблю.

========== Часть 2. ==========

***

Дожди над городком Кампо-Грандэ не прекращались уже неделю, поэтому все жители социального центра разбежались по корпусам, а те, кто не успел вернуться с работы из области, устроились в палаточном лагере. Когда в северном полушарии кончается лето, на юге планеты просыпается весна с её непрекращающимися ливнями. Температура воздуха повышается, и нет ветра. Совсем нет. Адская духота выжимает из тела всю влагу. Ещё на третий день непогоды Эдди понял, что готов проклясть всё на свете. Ему невообразимо хотелось домой, в туманный город, где холодно или по крайней мере прохладно примерно шесть месяцев из двенадцати.

Сидя в укрытии и рассматривая водяную стену, поливающую город, мужчина тосковал по родным краям. Какой чёрт его дернул согласиться с адвокатом и прилететь в эту дыру…

Слава Кому-то Там, терпеть ему осталось недолго. Всего через несколько часов за ним приедет нанятый через интернет автомобиль и отвезёт Харди на вертолетный полигон. Там он сядет на вертушку и сможет перебраться к границе. Хватит уже сидеть в этом захолустье и пялиться на лужи, пришло время вылезти из норы и закончить насущное дело. И увидеть её.

Эти недели тянулись долго, как будто тянучку растягивали, а она никак не рвалась. Он ждал, как хищник, своего часа. Он увидит Лив, понаблюдает за окнами квартирки в Париже, проследит, как Мара будет заходить через парадное с документами и треклятым письмом, которое ей поручили отдать лично в руки. Хотя бы в этот день Эдди хочет быть недалеко от Смит, подсматривать за тем, как она в привычке откидывает волосы назад и, возможно, плачет. Мужчине больно думать о том, сколько слёз прольёт её душа, пока она не смирится и не похоронит прошлое под ворохом рабочих бумаг. Харди почему-то не сомневается, что Ливи не станет выполнять его просьбу отпустить и простить. Она не такая, его сентиментальная защитница. Смит будет издеваться над собой, будто в акте самобичевания будет гробить свою жизнь тоской и одиночеством.

Как же ему хочется прикоснуться к ней…

- Эй, ты, - зовут Эдди откуда-то сзади, и он оборачивается. В палатку заглянул старший рабочий, присланный из столицы. - За тобой приехали.

- Спасибо, - кивнув, Харди встал и размялся, выбросил пару хуков в воздух, разогреваясь. Эта дурная привычка ещё осталась с ним, и он бы соврал, что не скучает и по камере, в которой он предавался мечтаниям и строил грандиозные планы по захвату желанного женского сердца.

***

Когда вертолет приземлился в частном аэропорту, Эдди уже ждал знакомый грузовой самолёт. Мужчина вышел под дождь, прикрылся льняной рубахой, будто это могло спасти его голову от воды, и направился к летчику. Мужчина в защитных очках и каске дружелюбно пожал его руку.

- Не ждал вас так скоро! - перекрикивая гром, оповестил он. - Всего два месяца прошло, а вы уже рвётесь обратно?

- У вас есть мобильник? - отозвался Харди, крича ему на ухо. Летчик кивнул и дал ему спутниковый телефон. Пока Эдди набирал номер, его скудный багаж загрузили в отделение с мелкими посылками. Мужчина нетерпеливо ждал, когда на том конце снимут трубку. Но ему в уши вливались только прерывистые гудки. - Чёрт.

- Тут очень плохая связь! - летчик пригласительно указал на открытую дверцу. - Садитесь, нужно лететь, пока нас не накрыла гроза с юга!

- Я должен дозвониться, - упрямился Эдди, сжимал телефон и не хотел следовать за собеседником.

- Позвоните во время дозаправки!

- А где она состоится?

- В Сенегале через семь часов! Садитесь в самолет, сэр!

Такой расклад Эдди не устраивал, но пришлось подчиниться обстоятельствам. Ещё несколько минут, потраченных впустую, и они точно не смогут улететь. Усевшись среди багажа, кульков и посылок, Харди откинул голову и вздохнул, прогоняя злость. Мир не крутится вокруг него и не обязан потакать каждой прихоти. Но так хотелось, чтобы Кто-то просто махнул рукой и решил все проблемы разом, убирая с пути все дожди и всех врагов. Ни о ком из них пока не было слышно, да и вообще ничего не было слышно. Эдди физически не успевал мониторить все новости в интернете из-за обилия тяжелой работы на стройке, просто валился с ног по вечерам. С юристом, отправившим его в эту дыру, мужчина созвонился лишь раз. И сейчас Эдди было жизненно необходимо поговорить с ним, чтобы его план не сорвался. То, что он задумал, может подвести его к смерти, стоит только чуть-чуть ошибиться. Ему нужна помощь, и сейчас, находясь в самолете, где из пассажиров только он, Харди чувствовал себя одиноким и беспомощным. Ему показалось, что именно так чувствовала себя Ливи. Чёрная пропасть завыла тоскливым сквозняком, едва мужчина вспомнил о девушке. Он второпях оставил её, понимал, что выбора нет, но он каждую минуту жалел об этом. Будь у него возможность, он бы отправился с ней, никогда бы не отпускал. Варил бы ей кофе по утрам и принимал бы с ней ванну. Зацеловывал её скулы и баюкал холодными ночами. Бывшие подельники сказали бы, что Эдди свихнулся. Но знает ли хотя бы один из них, что такое настоящая, чистая любовь? Харди и сам не знал. До встречи с ней. Смит стала маяком в его жизни, вывела на светлый путь. Он ни за что не допустит, чтобы свет внутри Оливии безвозвратно погас. Настраивая себя на то, что ему ни в коем случае нельзя показываться ей в Париже, Эдди задремал. Разбудили его уже в Африке, постукивая по плечу и подсвечивая лицо фонариком.

***

Попав в десятый раз на автоответчик, Эдди всё-таки оставил красочное и содержательное голосовое сообщение. Юрист был вне зоны покрытия, и это до скрежета зубов бесило. Они ведь договорились, а теперь Харди не знал, за что хвататься и не стоит ли послать всё к ебеням и отменить план. Мужчина переживал за свою жизнь, за реальную возможность того, что в Париже его просто убьют. Он не знал, сколько людей организации сейчас находится там, не знал, в безопасности ли юрист и Ливи. Эдди уже ничего не знал. Ему снова стало страшно.

Сидя на подъемной лестнице самолёта, которого заправляли перед вылетом, он нервозно курил сигарету за сигаретой и не мог справиться с морозящей кожу дрожью в пальцах. Деваться ему из сенегальского аэропорта было некуда. Назад в Бразилию Харди ни за что не поедет, возвращаться в Лондон сейчас равно самоубийству. Денег у него хватит лишь на оплату перелёта и на такси в округ Пантеон. Эдди на мели, а новую пачку денег ему вручить некому.

- Чтоб вас всех, - в сердцах выдыхал он с облаком едкого дыма.

- Какие-то трудности? - деликатно поинтересовался лётчик и получил в ответ испепеляющий взгляд серых глаз. Нахлобучив каску, он продолжил. - Через пять минут заканчиваем, и можно сваливать из этой помойки. Вы точно полетите со мной?

- Есть у вас в Париже места, где можно перекантоваться?

- Эммм. Частных арендодателей нет. Но, знаете, есть неплохой хостел возле реки, приличный и недорогой. Но рядом находится морг и…

- Плевать, - оборвал Эдди, щелчком выбросил окурок и поднялся на ноги. - В моей ситуации выбирать не приходится.

- Так вы летите?

- Да.

***

В Париже стояла духота, несмотря на календарную осень. Пот прошиб Эдди насквозь, стоило ему ступить на землю. Мужчина спихнул это на волнение, забрал багаж и расплатился. Церемониться и прощаться времени не было, секундная стрелка беспощадно двигалась, приближая решающий час. Ливи всё узнает. Когда Эдди представляет, как она привычно оседает на полу, он так и замирает возле такси, пальцы сжимаются и разжимаются. Он кусает губы, морщит нос, пытается справиться с приступом паники и боли. В солнечном сплетении черная дыра распахивается шире, приглашая разум в свою мертвую безмятежность. Водитель терпеливо ждёт.

- Да что же это такое.., - надрывно стонет он, сжимая переносицу. Отросшая челка падает на глаза, бессовестно разбрызгивая мелкий соленый бисер на лицо.

- Нервишки шалят, - отвечают ему его же фразой из-за правого плеча. Эдди дёргается и поворачивается на голос. - Я опоздал?

- Опоздали, - он принимает сигарету из упаковки, и юрист улыбается, устало сбрасывая ремень тяжелого рюкзака. - Вы хоть понимаете, что делаете? Я звонил вам раз пятьдесят.

- Мне пришлось отключить телефон, чтобы номер не отслеживали, - пояснил мужчина и поправил очки, закурил и глухо затянулся. Столб дыма устремился ввысь вместе с обжигающим ветром. - Если вам это интересно - а я знаю, что интересно - Мара будет в месте назначения через два часа.

- Всё по плану?

- Разумеется, - выбросив накопившийся в его карманах мусор, адвокат пригласительно распахнул перед бывшим подзащитным дверцу такси.

Эдди устроился на сиденье, открыл окно и уставился на ускоряющийся за ним вид сентябрьского Парижа. Ощущаемые им эмоции нельзя было назвать облегчением, но факт того, что одна проблема благополучно разрешилась, немного успокаивал. Юрист уже всё подготовил, они всё спланировали, нужно было только добраться без шума к бульвару Сент-Мишель и запереться в арендованной квартирке в доме, окна которого находились аккурат напротив окон нового пристанища Смит.

Только бы она не задернула шторы…

***

Болезненная судорога прошлась вниз по ногам, покалывая стопы, когда Эдвард увидел в окне Мару, выходящую из такси. Танцовщица похудела, изможденная танцами фигура почти не отличалась от ствола иссохшегося дерева. Сжимая дрожащими руками сумку, в которой покоился конверт с бумагами, Мара медленно поднималась по ступенькам парадной. Оттягивала болезненный и для неё, и для Лив момент. Наблюдая это, Харди не мог решить, что бы он сделал, находясь рядом, - отругал её или же поблагодарил.

Юрист стоял рядом с мужчиной, сжимал стакан виски и неотрывно следил за ежесекундными переменами в его лице. Эдди пытался сглотнуть горький ком, вставший в горле, кусал губу и теребил пальцами занавеску. Адвокату показалось, что ещё чуть-чуть, и план пойдет по одному месту, а Эдди распахнет окно и начнет кричать, что вся эта ситуация, причиняющая боль двум молодым женщинам - обыкновенная грязная ложь. Мужчина отдал Харди стакан, и тот осушил его залпом.

- Это тяжелее, чем я думал, - выпаливает он, отдает пустой сосуд и облокачивается на подоконник.

Приникает лбом к холодному стеклу и неотрывно следит за окнами напротив. Будто поглядывает, как юнец, ведёт плечами в нездоровом нетерпении. Когда в квартире мелькает фигура с копной светлых волос, Эдди вскидывается и прижимается ещё сильнее, будто хочет пройти сквозь стекло. Оливия прошмыгнула быстро, как тень, направляясь к двери, и исчезла. Мужчина знал, она сейчас роняет слёзы на ткань платья танцовщицы и не может поверить, что Эдди не придёт. Он посмотрел на юриста, который лишь сочувственно вздохнул и отошёл, оставляя Эдварда наедине со своей беспомощностью.

Харди не дышит и, возможно, даже не чувствует собственного пульса, смотрит, как размытые силуэты садятся в гостиной, как Мара достаёт бумаги. Оливия уходит куда-то, и это совсем не то, чего Эдди хочет. Он знает, она заперлась где-то, чтобы побыть в одиночестве, захлебнуться своим горем, добить себя окончательно. Мужчина ударил кулаком в подоконник, оставляя на белоснежном пластике следы засохшей крови.

- Эдди?

- Я не могу просто стоять и смотреть, - горячо выдыхает он.

- Ты должен, - адвокат вскидывается, когда Эдди хватает ветровку и направляется к двери. - Эдвард.

- Я поторопился с решением, - у Харди дрожат губы, когда собеседник кладёт ладони ему на плечи. - Она так долго была одна. Я больше не могу.

- Как ты себе это представляешь? - юрист трясёт бывшего подзащитного и заглядывает в глаза. - Она сейчас читает твоё письмо. И тут ворвешься ты. И что ты скажешь? “Сюрприз!”? Она скорее умрёт от сердечного приступа, чем будет рада тебя видеть. А если умрёт не сейчас, то потом. Потому что долбанные контрабандисты, твои дружки, доберутся до вас. И, поверь, то, что они с ней сделают… Уж лучше пусть просто плачет!

- Отпустите.

- Ты должен смириться с тем, что не можешь изменить не зависящие от тебя вещи, - понимая, что юрист и сам на взводе, Эдвард немного остыл.

Он привычно провёл пятерней по отросшим волосам, налил себе ещё виски и вернулся к окну. Мара исчезла, только шторы, играющие с ветром в открытых окнах, выдавали наличие в квартире людей.

Спиртное обжигало язык, мерно стекало в горло, и постепенно в груди начала ощущаться равнодушная тоска. Эдди пил, снова пил, уселся на пол и теперь лежал на подоконнике. Смотрел, как Оливия садится рядом с Марой, как переливаются в свете заходящего солнца её волосы. Темнота комнат не позволяла рассмотреть её лицо, но Эдди знал - в чертах лица блондинки такая же тупая боль, которую испытывает он сам.

Харди знал, виски - это единственное, что может помочь ему не сорваться и не понестись сломя голову к заветной двери квартиры из дома напротив. В тот момент забыть о боли и отчаянии, о своих проблемах и страхах за Смит было необходимо так же, как и дышать. Мужчина, поглощающий уже второй литр крепкого, не заметил, что дошёл до той опасной кондиции, в которой ощущаешь себя не просто неудачником и придурком, а самой натуральной мразью, которую только можно вообразить.

Отвращение к себе - результат его же действий. Ведомый этим жгучим отвращением он схватил почти допитую бутылку и со всей силы приложил её об стол. Звон стекла колючим журчанием разлился по комнате эхом.

Этого оказалось мало. Слишком мало для того, чтобы успокоиться. Необходимо было выпустить накопившуюся злость и ярость на самого себя. Выдыхая заглушенные стоны, Эдди начал бездумно громить всё, что попадалось ему на глаза - стеллажи, стулья, подоконники. Разбивал в кровь ещё не зажившие костяшки. Адвокат не сразу услышал, что вытворяет его подопечный, но когда прибежал из кухни и попытался успокоить его, - чуть не получил хук по солнечному сплетению. Он сразу понял: у парня накипело до предела.

У этого юриста, несмотря на титаническую выдержку, всё же не было каменного сердца, поэтому он схватил разбушевавшегося мужчину и держал, чтобы тот не сотворил чего-нибудь и с собой.

Проникаясь теплом чужой поддержки Эдди стал постепенно затихать, но слёзы остановить ему было не под силу.

Комментарий к Часть 2.

Ну, вот так как-то.

Я решила писать главы в формате хроники, чтобы захватить побольше эпизодов. Целый год в пару десятков страниц уместить сложновато, согласитесь. Но, если у вас есть какие-то предложения, обязательно напишите.

Всех люблю, всех целую.

========== Часть 3. ==========

***

Прогуливаясь по пустой квартире, Эдди задевал босыми ногами каждый угол и каждый косяк уцелевшей после его выкрутасов мебели. Горький пузырь ещё не выветрившегося алкоголя полосовал язык шрамами, нёбо облезло после нескольких чашек свежего чая. Балансирующий на лезвии забытия разум подбрасывал воспоминания, как дрова во вздымающийся костёр.

Как юрист ни уговаривал мужчину уехать из Парижа и спрятаться на юге материка, Харди отказался; и в итоге всё, что ему оставили, - немного денег, разгромленную квартиру и мерзкое чувство зависимости от проклятого окна напротив, свет в котором зажигался каждую полночь.

Эдвард напивался. Бессмысленно и с упоением отравлял себя второсортными напитками и ночными кошмарами. Или засыпал лишь под утро, когда блондинка в доме напротив убирала бумаги в кейс и скрывалась в спальне.

- Ты не сможешь сидеть в квартире вечно, - твердил адвокат ему в трубку исправно каждую пятницу.

- Я знаю, - пьяно усмехаясь, отвечал Эдди, сбрасывал звонок и снова шёл к широкому подоконнику, ложился на него корпусом и застывал взглядом в полумраке чужой гостиной.

И вот однажды свет в этой квартире никто не зажёг, темнота приоткрытой створки балкона затягивала в свои объятия, как паутина попавшего в плен ночного мотылька. Прикончив бутылку, Харди терпеливо просидел на подоконнике пятнадцать минут. Когда опустела вторая бутылка, сердце мужчины предупреждающе сжалось, и онемели пальцы. Пустой сосуд, достигая пола, растрескался и разбросал мелкие осколки стекла под обнаженные стопы.

- Твою мать, - мужчина шипит, когда острие прозрачного кусочка входит в кожу, рассекая, будто масло. Нужно добраться до мобильника, не глядя нажать кнопку быстрого набора и ждать, когда ответят на звонок.

Эдди неуклюже прошёлся по ковру, роняя на ворс багровые капли, плюхнулся на диван и выдернул из ноги тонкий осколок. Пораженный участок покрылся кровью, мгновенно застывающей в мягкую корку. Обойдётся без обработки, в бутылке то была водка.

- Эдди? Разве сегодня пятница?

- Нет, - виновато бормочет Харди, унимает дрожь в пальцах. - Нужна ваша помощь.

- Тебя вычислили? - Эдди слышал, как адвокат подскакивает с места и идёт к ноутбуку, клацает на кнопки.

- Нет, я не об этом. Ливи не вернулась сегодня домой.

- Сколько прошло времени?

- Около часа, - ковыляя в спальню, мужчина скорее уже по привычке задел мизинцем ножку комода и матюкнулся. Натянуть носок на поврежденную ногу оказалось непросто. Боль прошивала нервы вплоть до лодыжки. - Чёрт, соберись, засранец!

- Что?!

- Это я не вам. Где Ливи?

- Минуту, - то ли пытаясь вывести окончательно, то ли просто потому, что он в силу возраста начал притормаживать, юрист слишком долго копался в программе слежки. - Её нет.

- В смысле…? - пульс глухим ударом едва не пробил грудную клетку, отскакивая и падая куда-то в желудок. Харди ощутил всеми фибрами, как через пропитые насквозь поры выбивается пот.

- Датчика нет на карте.

- Блять, - трезвея мгновенно, Эдди бросает телефон, натягивает на плечи измочаленную толстовку, которую свистнул на рынке ещё в Бразилии, и несётся вниз, на улицу. Считает пульсацию в висках. Раз, два, три, четыре… Ступеней на лестничной клетке почему-то столько же.

Вихрем врывается во тьму ночных парижских улиц и теряется в холодном переулке.

***

Ливи в очередной раз не вернулась вовремя, а Эдди и рад только. В такие ночи он позволяет себе вольность и выходит на улицу, завернутый в безразмерную куртку, натягивает шапку на глаза, даже бороду отрастил. Иногда выковыривает оттуда мелких жучков и мошек, которые липнут к нему, пока он сидит и попрошайничает с другими бездомными на углу у Сент-Мишель. Блондинка каждый раз проходит эту улочку, рано или поздно, возвращаясь с работы сразу или после поздней прогулки вдоль набережной.

Адвокат выяснил, у девчонки депрессия, и она выключает мобильник, если после завала идёт слоняться по городу, вороша своё тихое одиночество тоской и слезами.

Харди нравится его новый образ, кто заподозрит в сутулой пьяной горе тряпок статного мужчину с орлиным взглядом? Он может без страха ходить по району, копается перед этим в холодильнике и относит найденное беспризорникам, ворует иногда вместе с ними чужую несъеденную еду в ресторане. Ему-то что? Всё, что могла с ним сделать жизнь, - уже сделала. Хуже только, если его узнает какой нибудь курьер под маской туриста и выстрелит ему в спину из пистолета с глушителем.

Опасность есть, но она стоит всего того, что у Эдди при себе осталось. Арендованная квартирка, амплуа бродяги и мелочь в заднем кармане штанов, которую Ливи как-то протянула ему. Не узнала. Она улыбалась настолько светло, что Харди на миг показалось, что она и не страдает вовсе. Но свет фар проезжающих мимо машин не смог скрыть настоящей боли в её глазах и заостренных скулах. Когда её пальцы вскользь коснулись его грязной ладони, тело прошиб разряд, от которого волоски на руках встали дыбом. Только понимание того, что кругом волки в шкурах овец помогло мужчине не сорваться. В его голове уже мелькнул момент, как он прижимается к ней, дышит прокуренными легкими ей в плечо. Но Эдди смог усидеть на месте, и это придало ему сил. За эти пару секунд стремительного прыжка силы воли он смог понять, что справится со всем. Главное не терять эту хрупкую сущность, что осталась у Лив вместо души, оберегать её любыми возможностями. Эдвард готов и на большее, на что угодно в действительности. Ходить по помойкам ночами и дожидаться, когда мимо проскользнет шлейф знакомых духов… всё это просто ничтожная малость, которую может себе позволить любой человек, который искренне и безоглядно влюблен.

***

- Кто здесь..? - девушка ведёт плечами в ознобе, когда оборачивается и вглядывается в темноту узкого прохода между постройками. Срезая путь до дома в этот день, Ливи почему-то забыла, что ей следует быть осторожной всегда и везде. Ведь прошлое никогда её не отпустит, а осведомленность знающих о её чувствах к Эдварду не растворится по щелчку пальцев.

Затаившись за мусорными баками в другом конце каменного коридора, Эдди, скорее, следил не за ней. Надвинув на лицо шарф, чтобы скрыть шум прерывистого дыхания, мужчина наблюдал за кем-то другим. Тёмный силуэт скрывался под навесом чуть дальше, поджидая свою жертву с завидным упорством. Этот неизвестный стоял там без малого три часа. И Харди благодарил всех и каждого, что ему пришло в голову проследить за ним ещё днем.

- Ау..? - зовёт Смит, запахивает куртку сильнее и идёт дальше, стуча каблуками по старой брусчатке. Сплетаясь с завыванием ночных сквозняков, эхо разносилось вперед-назад, отскакивало от развилок и заползало в уши. Эдди морщился. Ну, почему сегодня…?

Неясно, что за человек стоял в глубине переулка, нанятый небезызвестными людьми ищейка или просто шизанутый извращенец, - внутренности будто сжимало в руке, предвещая опасность. Харди тихо вышел из-за контейнеров, когда незнакомец дождался, пока блондинка пройдёт, и двинулся следом. Крадучись почти бесшумно, Эдди смог нагнать незваного гостя и почти дышал ему в затылок. И вдруг человек обернулся, заставая врасплох.

Время будто бы остановилось, когда Ливи свернула за угол. Она не видела, что творится в переулке, покинутом ею секундой раньше. Подошвы тяжелых ботинок взмыли вверх, поднимая за собой грязь и воду из глубоких луж. Эдди схватил незнакомца за полы пальто, подтащил к стене и со всего размаха приложил его лицом о кирпичную кладку. Послышался хруст костей и гул опадающих на землю капель крови. Ожидалось, что дезориентированный соперник упадёт, но нет. Незнакомец забрался за пазуху и выудил оттуда массивный пистолет с длинным дулом.

- Собрался убить её во всеуслышание? - шипит ему Харди, перехватывает запястье и позволяет выпущенной пуле воткнуться в мусорные пакеты. За первой следует ещё одна, высекает искры по поручням служебных подъездов. - Обойдешься.

- А ты вообще кто? - отзывается человек, воет от боли, когда его запястье выворачивают до скрежета. Кость ломается.

- Бомж я, не видишь что ли? - Харди скалится, потирает отбитый живот и подбирает пистолет с земли. Стреляет с улыбкой на губах и глядя прямо в глаза, наблюдает, как тело падает и бьётся конечностями о мусор и разбитые банки.

Когда легкие снова способны выпустить воздух, Эдвард громко вздыхает и оседает вдоль стены, а время снова обретает свой привычный ход. Бордовая струйка, стекающая с губ по заросшему подбородку, стремится испачкать ворот куртки. Пропитанный насквозь усталостью, голодом и гневом, Эдди не может решить, что делать дальше. Ему бы прямо сейчас избавиться от тела, но шаги Ливи ещё слышны где-то в далеке, и гораздо важнее проследить, чтобы она без проблем добралась домой.

Мужчина решает, что тело может и подождать, с дыркой в башке парень вряд ли сможет смыться. Водрузив покойного себе на плечо, Харди ковыляет к мусорным бакам, роняет туда тело и захлопывает крышку. Хлопает по шершавой синей краске, приправленной оттенками ржавчины.

За лишнюю еду или деньги другие бездомные превратят мертвечину в пепел, и ищи-свищи.

Поправив шапку и шарф, Эдди осмотрел переулок ещё раз, сунул пистолет за пояс штанов и отправился прочь из ловушки к углу Сент-Мишель, где Лив как раз подавала милостыню.

Комментарий к Часть 3.

У моей беты сегодня праздник, так что я выкладываю главу как есть после посильной проверки. Всех люблю. Всех целую. Всех с пятницей. С понедельника и на две недели у меня будет ограничен интернет, но всё таки надеюсь не исчезать надолго.

========== Часть 4. ==========

Комментарий к Часть 4.

Дорогие мои, я вернулась. Простите, что так долго. Возникли серьёзные проблемы, повлекшие за собой стресс и бессонницу. Обещаю больше не пропадать. Всех люблю и жду отзывов. <3

***

Рождество в Париже не сильно отличается от привычного для Эдди. Мягкий снег хлопьями ложится на плечи и тает, растекаясь по плотной ткани вельветового плаща. Центр города заполнен людьми круглосуточно, на набережных ежедневно проходят ярмарки. Именно туда Харди и отправился с составленным планом и несколькими евро в карманах, собранными в компании друзей с улицы. Мужчина знал, что его могут попросту турнуть за неопрятный внешний вид, поэтому ему пришлось подстричь и подравнять бороду, помыться и надеть чистую одежду из секонд-хенда. Теперь он выглядел хотя бы по-человечески, но всё равно был малоузнаваем.

Рассматривая лотки со сладостями и игрушками, Эдвард неспеша шёл вдоль реки, щурился от разгорающихся бенгальских свечей. Толпа двигалась единым потоком, сквозь течение было идти даже как-то привычно. Преодолевая трудности жизни, Эдди так или иначе всегда двигался наперекор всем, наплевав на чужие предрассудки. Такой уж он человек, и ничуть не изменился даже под гнётом новой для себя роли.

Когда на мобильник приходит смска, мужчина ускоряет шаг. До окончания рабочего дня оказалось совсем немного, и ему нужно непременно успеть обратно вовремя. Окружные бродяги не знают историю Эдди, но сразу догадались, что он влюблен в хорошенькую блондинку, что почти каждый день проходит перекрёсток и подаёт мелочь беднякам. Они сбросились монетками на сувенир с ярмарки, чтобы всем вместе вручить его Лив. Чтобы она хоть немного повеселела и отодвинула тяжелую грусть на дальний план. Всё - таки праздники.

Выбирая среди фарфоровых игрушек самую красивую, Эдди мешкался. Стараясь подобрать фигурку под стать любимой женщине, он не мог определиться. В девчонке была и сила, и воля, и нежность, и чувственность. Есть ли на свете ещё люди или вещи, сочетающие в себе эти качества? Харди провёл пятерней по волосам, не найдя ответа.

- Месье, подойдите-ка, - зовёт его седой мужичок за маленьким прилавком. - Вы ищете подарок женщине?

- Да, - кивнув, Эдди подошёл ближе. А старик протянул ему раскрытую ладонь.

- Вы знали, что лебеди, теряя партнера, потом всю жизнь живут в одиночестве? - поинтересовался торговец, когда Эдвард взял белоснежную статуэтку.

- Я этого не знал, - мужчина рассмотрел поблескивающие в огнях белоснежные крылья. Что-то внутри защемило. Такая ирония. Оливия, совсем как этот лебедь, мирится с утратой и своим одиночеством. - Сколько стоит?

- Три евро, месье.

***

Под всеобщее улюлюкание толпа бездомных проводила статусную машину, подъезжающую к дверям соседней гостиницы. Вышедшие из машины люди не удостоили бедняков даже взглядом, а портье злобно шикнул на галдящих мужчин. Эдди вернулся с набережной и привычно сунул в руки крайнему пакет с булочками, каждому досталось по одной. Уплетая вкусный хлеб, бомжи принялись обсуждать найденные на свалках трофеи и собранную за весь день мелочь.

- Эй, Том, - зовут Эдди привычным для него именем. - Ты купил, что хотел? Денег хватило?

- Да, купил, - Харди ведёт плечами и залезает руками в карманы, прячась от колючего ветра.

- Ну так показывай! - снова зашумела компания, кто-то запихнул остатки еды в рот и вытер грязные руки об одежду.

Мужчина выудил из-за пазухи статуэтку и передал соседу по тротуару, а тот - своему соседу.

- Красивая.

- Дорогая?

- Точно фарфоровая?

- А ну заткнулись, - призывает к порядку самый старый из них. Длинноволосый человек натянул на переносицу древние очки в грубой оправе и пристально рассмотрел сувенир. - Сердцем выбирал?

- Да, - отозвался Эдди, смущаясь, как мальчишка перед авторитетом старшего.

- Молодец.

- А по-моему фуфло! - крикнул крайний справа и тут же получил подзатыльник.

- Вы, крякнутые, знали, что лебеди выбирают себе возлюбленного одного и на всю жизнь? А если один из них умирает, второй остаётся один до самой смерти? - интересуется старший, передавая подарок обратно. Бедняки смиренно опустили головы, а Харди благодарно кивнул.

- Я знал, - шепчет кто-то, а спустя минуту толпа вновь начинает общаться. Приближалось время ужина.

***

- Ложись! - кричит кто-то, когда над головами бродяг свистит пуля.

Прижимая голову к асфальту, люди смотрят на подошвы лакированных ботинок, жмурятся от новых выстрелов. Хотя округ Пантеон носит звание одного из самых безопасных районов города, разборки и здесь были нередким явлением. Влиятельные клиенты частных компаний или постояльцы элитной гостиницы, - неважно. Каждый, у кого за спиной стоял хотя бы один охранник, мог выудить из-за пояса ствол и начать палить без разбора. Но, что ещё хуже, это могли быть люди из Организации, которых Эдди в компании уличных приятелей потрошил в подворотнях стабильно раз в неделю.

Мужчина осматривал улицы сквозь дырки на шарфе в попытках рассмотреть копну светлых локонов. Но тщетно. То ли Смит уже прошмыгнула мимо и находится дома, то ли её тело уже лежит где-нибудь неподалёку, замаранное свинцом и испачканное кровью. Сердце колотилось как ошалелое, норовя перекрыть пульсацией горло, лишая всякой способности дышать. Сжимая голову руками и пытаясь защититься от травм, Харди невротично соображал, что можно сделать. Когда возле него упала фигура в черном пальто, он шарахнулся в сторону. Кровь густым пятном потекла по швам брусчатки, угрожая испачкать всех и каждого, лежащего на тротуаре.

- Надо делать ноги! - шипит ему на ухо какой-то юнец, которому не повезло оказаться не в том месте и не в то время. Страх в его больших детских глазах отрезвил, запуская разряды тока от макушки в самые пятки.

- Да, надо, - соглашается Эдди и, как только эхо пальбы теряется в переулке, встает на локти и ползёт под навес ресторанчика. Оттуда через узкий проход рукой подать до мусорных контейнеров.

Заметив, что его друзья делают то же самое, уволакивая парижан в укрытие, мужчина сгреб невезучего мальчишку ближе и пополз вслед за остальными. За спиной началась суматоха, вой полицейских нарядов оглушал объятый шоком бульвар. Достигнув служебного прохода, Харди, наконец, смог подняться. Он отряхнул полы куртки спасаемого, и этот жест показался ему знакомым. Отец так же поправлял его одежду, когда Эдди с одноклассниками носились по Сент-Мишель и гоняли мяч. Под ребром болезненно кольнуло.

- Ты как? Не ранен?

- Спасибо, месье, я…, - свистяще прошептал мальчик.

Эдди прервал его взмахом руки, стоило ему отвести взгляд в сторону. Среди сидящих на тротуаре возле помойки людей куталась в свою куртку Оливия. Осматривая соседей по району, она вытирала слёзы и кусала губы. Такая красивая. Такая хрупкая. Окруженная знакомыми ей бродягами, она всё равно ёжилась, бегала иногда невидящим взглядом по серой стене и тяжело вздыхала. Ощущая восходящие от живота к сердцу жар и облегчение, Харди снова натянул на лицо шарф, надвинул шапку на брови и двинулся к ней. Фарфоровую игрушку бездомные вручили девушке коллективно, посовещавшись и осознав, что Эдвард Томас скорее выдаст себя с потрохами, чем подарит сувенир сам и без казусов.

========== Часть 5. ==========

Комментарий к Часть 5.

Приветствую, котятки. Я давно уже не писала сцены высокого рейтинга, и не думала, собственно, что в этой работе они будут. Так что тут укажу предупреждение.

Внимание! Теребоньканье!

Боже, я сейчас сквозь землю провалюсь.

Люблю всех и жду отзывов. Не сочтите лишним включить трек на повтор.

ПыСы: Бета вне зоны действия. Если есть ошибки, исправим их позже.

Marilyn Manson - Tainted love

***

Отметив окончание праздничных каникул с собутыльниками, Эдди ввалился в свою квартиру, как сытый медведь в берлогу. Сбрасывая с уставших от постоянной сутулости плеч пальто, мужчина прошёлся ботинками по чистому полу. Плевать. Как глотнуть ещё немного виски ради утоления головной боли, так же сильно ему хотелось поскорее увидеть блондинку в окне напротив. Уведомленный юристом о том, что Смит выбила ещё пару дней отгулов, Эдвард тоже решил остаться дома и провести выходные, лежа на подоконнике.

Приглушенный свет в гостиной девушки отскакивал от ёлочных игрушек игривыми бликами. Подаренная пожилой соседкой гирлянда обвивала ствол дерева зелёными фонариками. Харди в очередной раз убедился в чувстве вкуса у оставшихся в его окружении женщин. Мужчина уселся на пол и облокотился на широкий подоконник, моргнул тоскливо и положил голову на согнутые предплечья. Засыпать противопоказанно, Харди вбил себе это мантрой на подходе к дому. Он устремил жадный взгляд на колыхающиеся занавески в створках приоткрытого балкона. Тягостно-сладкое ожидание снова запустило внутрь свои когти, сжало холодными лапами сердце, и оно замерло с гулким ударом.

Мелькнувшая за тонкими занавесками фигурка побудила мужчину нетерпеливо поёжиться и принять более удобное для слежки положение. Будто соблюдающая траур, Лив надела для очередного одинокого вечера чёрное платье. Расхаживая по комнате с бокалом янтарной жидкости, она то и дело запускала руку в волосы, взъерошивая упругие кудряшки. С этой прической она походила на ангелочка, который только что спустился с фасададревнего храма. Разве что чёрный цвет угнетал эту нежность. И чертова красная помада. Эдди машинально облизнул уголок рта, когда разглядел яркие следы на кромке бокала, а потом и стик, которым блондинка подкрасила нижнюю губу.

Она похудела. Прежде аппетитные бедра сузились, а под платьем и вовсе казались тощими. Скулы в приглушенном свете выглядели острыми как лезвия.

Но, не смотря ни на что, это тело не утратило своей грации. Ощущая подступающий к горлу горький комок, мужчина расстегнул пару пуговиц на рубахе и прильнул лбом к покрытому кое-где ледяной коркой стеклу.

***

Он наблюдал, как Она танцует. Движения Лив были то рваными, то тягучими, как готовящаяся к прыжку кошачья поступь. Освободив локоны от шпильки, она положила её на столик. Выгнулась, подрагивая, и выпила стакан залпом. Эдди знал, что она чувствует. Вот они, - двое, волочащие своё существование друг без друга, находящиеся при этом на расстоянии ничтожных десятков метров. Он наблюдает за ней, она - мечтает о нём. В ладонях кольнуло, когда белоснежные пальцы дотянулись до рождественского дерева и качнули фарфоровую фигурку в виде лебедя. Она всё поняла, когда самый старый бродяга вложил этот сувенир ей в ладонь. Она поняла, что он знает. Что они все знают. Ведь люди без имен такие же эмпаты как все те, кто хотя бы одним глазком видел мирскую несправедливость. Знала бы она, что сутулый рыжебородый бомж, сидящий в этой куче, - тот, о ком она плачет. Тогда…

Мысль вновь обрывается. Харди завороженно следит, как блондинка медленно подходит к балкону и приоткрывает створку шире. Зимние холода пронзают плечи дрожью, но Смит не считает нужным вернуться за курткой. Она смотрит прямо перед собой, невидящим взглядом сверлит дырки в фасаде соседнего дома. Прожигает насквозь окна и темноту в них. Прожигает насквозь сидящего в этой темноте Эдди. На несколько секунд ему кажется, что она видит его, что смотрит ему прямо в глаза. Есть ли шанс, что она его видит?

Никаких. Неизменная тоска не исчезает, сменяясь испугом, плещется на дне её зрачков подобно траурным венкам на водной глади. Ливи закуривает тонкую сигарету, и Эдвард плывёт. Тает, растекается. Стекает на пол, так, что только макушку видно. Наблюдать движения её губ, захватывающих фильтр и марающих его красным - невыносимо. В память врываются воспоминания, одно за одним, они прорубают себе путь наружу из самых глубин своего заточения. Безуспешная попытка не наломать дров.

Эдди чувствует, как вместе с его пропитой памятью на свет выбирается со скрежетом железной цепи тяга быть рядом с ней. Он сам не понимает, как ему удается не сорваться и не побежать на улицу с захваченным пальто, которым нужно укрыть надломленные холодом ключицы.

Будто приклеенный задницей к полу, мужчина не шевелился и, казалось, видел каждую трещинку на пухлых губах, толчками выпускающих ядовитый дым. Вспыхнувшая под ребром война чувств заставляла кровь пульсировать в висках.

- Что же ты делаешь…, - шепчет он в укор то ли себе, то ли ей.

Съехавшее с катушек сознание подкинуло картинки из снов, которые Эдди видел в своей одиночной камере. Размазывающие помаду пальцы, трепещущие ресницы на томно прикрытых веках.

Опьянение выветривается в один миг, и желудок словно присыхает к позвоночнику. Ливи опустошает последний бокал и, с презрением глядя на пустую бутылку, кидает её в мусорное ведро. И невооружённым глазом можно определить: девушка пьяна практически до обморочного состояния. Как она ещё держится на ногах, Эдди решительно не понимает. Мужчина не понимает, как ей хватает ловкости расстегнуть молнию на платье дрожащими руками. В глотке пересыхает, когда одежда падает ей в ноги бесполезной грудой, и Смит вышагивает по комнате в нижнем белье. Губы что-то сбивчиво шепчут, Оливия никак не может попасть пальцем по кнопке на пульте аудио системы. Очередная попытка удаётся, и Харди даже на таком расстоянии слышит низкие басы индустриального рока. Вздыхает и кусает губу до кровавых трещин. Его возлюбленная всё так же полна сюрпризов.

Покачивающая бедрами в такт музыке, Смит совсем не стесняется распахнутых штор. На осоловелом лице улыбка мешается со слезами, девушка подпевает и снова запускает пальцы в волосы, оттягивая их. Болезненные последствия таких жестов известны Харди, как и их пикантность в некоторых ситуациях. Предательски цинично низ живота наполнился тянущим ощущением. Да чтоб его, думал Эдди, стараясь унять нарастающее возбуждение и обжигающий румянец на небритых щеках. Отойти от окна, чтобы успокоиться? Нет, не слышали. Мужчина упрямо наблюдал за движениями полуобнаженного тела и мученически хмурился. Прерывистое дыхание оставляло на стекле мокрые разводы, пальцы зудели от жажды коснуться нежной кожи на девичьей шее. Осознав, что метаться в попытках успокоиться однозначно не вариант, Харди сдался воле своего организма, поехавшего от всплеска гормонов. Звон пряжки ремня разносится по квартире.

Огрубевшая подушечка большого пальца царапает кожу, собирая крупные капли смазки с головки. Сквозь ресницы Эдвард смотрит, как член каменеет под такой манипуляцией и шумно выдыхает. Он не дрочил уже хрен знает сколько, и прикосновения к чувствительным точкам ощущаются в разы острее, выскабливая из мозга все мысли. Снова поднимает глаза, видит, что Лив ещё танцует в своей гостиной, оглаживает ладонями живот, наклоняется, прогибаясь. Эдди закусывает губу опять, шлет к херам сочащуюся из неё кровь и ведёт крайнюю плоть вниз рваным движением. Удержаться от стона не получается. Гортанный звук застывает возле ушей, сменяется новым. Под прикрытыми на мгновение веками Харди видит блондинку, извивающуюся под ним. Светлые локоны разбросаны по полу, пропитанные алкоголем и потом, пухлые губы искусаны в поцелуях. Она шепчет его имя в предоргазменной судороге.

Приходится сжать основание другой рукой, чтобы не кончить так быстро. Мужчина откидывает голову и стонет, продолжает смотреть, как девушка в доме напротив вновь берет в руки сигареты, неспеша затягивается и выпускает клубы дыма. Её тело, разгоряченное спиртным, совсем не мерзнет. Разве что белоснежная кожа на груди покрывается россыпью мурашек.

- Да чтоб тебя, - Эдвард задушенно скулит и разжимает пальцы.

Нахрен - издеваться над собой, он ведь не мазохист.

Хоть и подсматривает, как ошалевший маньяк, хоть и колени затекли нестерпимо и причиняли боль. Харди продолжал сидеть у подоконника и смотрел на женщину, которая по всем законам справедливости должна сейчас быть сверху. Рука снова сжимает ствол крепче, движется медленно до приторно-ярких пятен перед глазами. Мужчина тихо шепчет слова, до сих пор не произнесенные вслух, полосующие язык шрамами. Шепчет, и шепчет, пока не срывается на очередной глубокий стон. Он ускоряет ритм, когда блондинка возвращается в комнату. Упрашивая всех и вся, чтобы она не отправилась в спальню, Эдди прижимает свободную ладонь к холодящему кожу стеклу. Страшится того, что момент может быть упущен, - он скребет ногтями по прозрачной поверхности. Большим пальцем другой руки снова щекочет головку, сжимает и снова ведёт вниз, чувствует, как к основанию подступает разрядка. Выпитый часами ранее джин делает своё дело.

Харди кончает, стоит только Лив потянуться к крючкам лифчика, чтобы расстегнуть его и освободить грудь от тесноты чашек. Пачкая брюки, пол и стену спермой, Эдди смотрит, как с её плеч спадают лямки. Девушка потягивается, встав на носочки. Скулы свело, - так хотелось прильнуть к вздернутым соскам, чтобы довести её до белого каления.

- Блять.., - выстанывает мужчина, быстро надрачивая себе и выжимая из себя остатки, а вместе с ними и весь дух. Ресницы слипаются, тело деревенеет. А в гостиной Оливии гаснет свет. Будто знает, что её мужчине сейчас хреново. А если не знает, то чувствует.

Кое-как поднявшись и стряхнув с себя испачканные штаны и боксеры, Эдди с ещё стоящим колом членом дополз в ванную комнату. Наплевал на то, что ванна холодная, что набирающаяся в ней вода до жути горячая, он залез туда и уселся, обняв колени руками. Чувства вины и стыда обрушились лавовым потоком на сознание, щекоча нервы и посылая мерзкую дрожь вниз по обнажённой спине к самой пояснице. Желанное облегчение всё не наступало, прохлада помещения контрастировала с разгоряченным телом. Эдди трясло, а сам он думал, не стоит ли ему прямо сейчас захлебнуться в собственной ванне, чтобы больше не мучить своих близких болью утраты, которой на самом деле не было. Дождавшись, когда вода начнёт переливаться за бортики, мужчина растянулся на днище и погрузился с головой. Задержал дыхание.

========== Часть 6. ==========

***

После того как нескольких бродяг с Сент-Мишель застукали за разворовыванием побрякушек у трупов, которые они находили в окружных районах, Эдди решил впредь действовать в одиночку. Он не хотел доставлять проблем своим друзьям, которые согласились принять его в свою шайку, хотя и знали или как минимум подозревали, что он не такой, как они.

Волоча ещё теплое тело, закутанное в кокон из упаковочной пленки к арендованной машине, Харди нервно кусал щеку изнутри. Что-то во всем этом было, доставляющее дискомфорт жаждущей покоя душе мстителя. Газеты прозвали Эдди серийным маньяком. Ему льстило, но все же он не этого для себя хотел. Лишний раз побыть дома, сидя у окна или в гостиной у телека, - это ведь гораздо лучше. Тем более если учитывать, через что Эдвард прошёл. Сколько тягостных мгновений расправы ему ещё подарят его бывшие наниматели было крайне неприятной загадкой, которую совсем не хотелось отгадать.

Бугай, посланный в гости к Смит, был застукан Эдвардом на подъезде к парадному входу. Один лишь взгляд этого наёмника в сторону родных для Харди окон расставил все точки. Мужчина не задумываясь бросился на киллера, умело изображая местного воришку, и уволок того в тесный переулок. Быстрый и точный рывок, и Харди сломал человеку в черном заплывшую от буржуазной жизни шею. Тело рухнуло на скользкий асфальт, разбиваясь и сочась кровью по водоотводам. Эдди вынес это едва ли не стоически, молчал и не смотрел в глаза. Он просто бросил труп в свежеочищенный от мусора контейнер и пошёл звонить адвокату, чтобы попросить денег на уборку. Это стало для него обычным делом.

От этих мыслей свело скулы, кое-как удалось подавить приступ рвоты. Эдди не глядя запихнул дохляка в багажник и поехал на ближайший мусорный полигон. Там людей без имён - таких, как Эдди и убитый им наемник - точно не будут искать.

***

Когда высокая фигура в плаще показалась возле обтекаемого авто бизнес-класса, все присутствующие на тротуаре насторожились вслед за Эдвардом. Харди так и застыл с пластиковой тарелкой в руках, ещё не дожевавший курицу в пряном соусе. Взгляд ясных голубых глаз устремился прямо на него подобно дулу снятого с предохранителя пистолета. Сглотнув ставший каменным кусок мяса, Эдди повёл плечами и отложил еду. В мыслях он уже просчитывал ходы битвы, пути отступления и места для тихой отсидки. Вышедшие за незнакомцем двое крепких парней уверенности в победе не добавили. Один из них рассматривал смятую фотокарточку.

Было предельно ясно, - эти ребята пришли по его душу. Эдди медленно встал и надвинул на лицо высокий воротник куртки.

- Дело дрянь, а, Том? - хрипит ему на ухо сосед по трапезе. - Уходи через голубятню.

- Уверен? - Харди едва повернул голову к собеседнику. Незванные гости напряглась.

- Бегом, - повторяют ему на ухо, и Эдди срывается в толпу.

Слушая шум потасовки, крики и свист воздуха, Эдвард нёсся через сквер к старой голубятне, возле которой бездомные давно облюбовали вход в сеть канализации. Надо было лишь перемахнуть через сетчатый забор, и вот оно - убежище. Но кто-то сверху решил, что сегодняшний день точно не станет хорошим для мужчины. Когда он перелезал через ограду, две крепкие руки схватили его сзади за полы куртки и со всего размаха рванули вниз. Смачно грохнувшись на влажный от оттепели асфальт, Эдвард простонал и зажмурился. Он проклинал себя за то, что в этот раз оставил оружие дома. Он был голов к выстрелу и представлял перед собой образ девушки, которую не смог уберечь.

- Почему ты убегаешь? - удивленно спрашивает его мужчина с английским акцентом, когда охранники понимают Эдварда с земли. Не понимая толком, почему его до сих пор не пристрелили, Харди хмурится.

- А что, не надо?

- Только если ты что-нибудь натворил, - хмыкает человек и расстегивает верхние пуговицы пальто. Из-за пазухи он достает другую фотокарточку, аккуратно упакованную в белоснежный конверт, будто только что напечатанную. - Знаешь этого парня?

- Вы из полиции? - выпаливает Эдвард напуганно ещё раньше, чем успевает рассмотреть лицо на снимке. С карточки на него смотрел совсем юный мальчишка, обнимающийся с невозмутимо застывшим в стойке часовым дворца Её Величества. Харди вспомнил его.

- Нет, мы просто англичане, - ворчат ему в ответ и снова тычут пальцем в фото. - Ты. Его. Знаешь?

- Да. В канун Рождества мы попали в потасовку в центре, и я его вытащил.

- Наконец-то, чёрт тебя дери, - выдыхает мужчина в пальто и протягивает руку, широко улыбаясь. - Меня зовут Чарльз. На фото - мой брат, и он очень просил тебя найти.

- Долго же вы, парни, мудохались, - расслабляется Эдди, опуская плечи, и отвечает на рукопожатие.

***

Чарльз, или просто Чарли, как он попросил себя называть, оказался простейшим душой человеком, несмотря на высокое положение в Лондоне и Париже. Имея крупный бизнес, этот парень смог сохранить человечность. Проводив Эдди до ближайшей кофейни, блондин заказал целую груду всяких вкусностей, от одного взгляда на которые сводило скулы.

Рассматривая вазочки с выпечкой, шоколадный фондан и этажерки с пончиками, Харди не знал, с чего начать. Очевидно, Чарли решил не брезговать лишними углеводами. И Эдвард был полностью солидарен, так как нервы, пульсирующие под каждым сантиметром кожи, готовы были полопаться подобно старым канатам. Сладкое - лучшее средство от нервов.

- Ну так, - начал мужчина, когда Чарли пригубил сильно подслащенный кофе. - Как вы всё-таки меня нашли? У бизнесменов есть связи в службе безопасности?

- У бизнесменов нет, у меня - да, - парирует Чарльз, усмехаясь. - Я в первую очередь торговец.

- Ты неплохо устроился для торговца, - Эдди запихивает пончик с посыпкой в рот целиком и блаженно жмурится.

- Моего брата допрашивали в тот вечер. Он описал тебя настолько, насколько смог. Но ведь бездомными даже в полиции не занимаются, - Чарли пожал плечами в знак сочувствия. - Так что я просто выкупил дело и доплатил, чтобы фоторобот пробили по базе.

- А ты упрямый, - заключает Эдди, вздернув бровь. Он уже опустошил один уровень этажерки. Ему улыбнулись в ответ.

- Этого не отнять. Но, признаюсь, было сложно. Первые результаты поисков привели нас к мертвецу.

- Неужели? - хихикнул про себя Харди. Выходит, его и правда окрестили трупом.

- Да. Парня убили в Брайтоне, - блондин осушил чашку, как только кофе немного остыл. - Ну, так вот. Логически понятно: инцидент произошёл здесь, и покойник ну никак не мог вылезти из могилы и добраться во Францию автостопом через пролив.

- И тогда вы пробили по камерам, - догадался Эдвард. Приятно удивленный сложившимися обстоятельствами, он откинулся на спинку стула.

- Ага, - Чарли отдал ненужный поднос официанту и принялся за креманку с суфле. - Ответишь на один вопрос?

- Валяй.

- Ты ведь не бездомный, верно? - прищур голубых глаз и прямой вопрос заставил Харди поперхнуться едой.

- С чего ты взял?

- Бездомные не так едят, - отозвался Чарли и сложил руки в замок. - Они едят медленно, смакуя каждый кусок. А ты ешь как пылесос.

- У меня нет слов, - признавая поражение, Эдди вскинул ладони. - Но я могу попробовать оправдаться..

- Валяй.

- У меня есть ещё дела, а я хочу попробовать всё.

- Ну ладно. Приму эту версию, если тебе так удобно, - рассмеялся Чарли и продолжил есть свой десерт.

Выяснять, кто такой Эдди, и почему он прикидывается бродягой, желания не было. Достаточно было, что он спас младшего члена семьи, рискуя собственной жизнью; этого хватило, чтобы заслужить уважение.

Когда они собирались на выход из кофейни, у порога уже ждала орава бродяг, жаждущих узнать, всё ли хорошо с их приятелем, и достал ли он что-нибудь вкусное для них. Не устояв перед жалостливымм взглядами, Харди шёпотом спросил, можно ли оставшиеся десерты завернуть ему с собой. Чарльз понимающе хлопнул его по плечу и оплатил счет кредиткой.

Комментарий к Часть 6.

Ну вот я и вернулась. Меня выписали сегодня рано утром, я смогла безнаказанно проспать полдня и готова снова радовать вас. Вас стало больше, и это безумно радует. Спасибо за поддержку. Люблю всех.

========== Часть 7. ==========

***

Наблюдать, как Париж просыпается после трёх месяцев зимы, очень больно. Эдди не побоялся бы признаться в этом, спроси его кто-нибудь напрямую. Все эти влюбленные парочки на проспектах и набережных, мосты, поручни которых снова пестрят замками молодожёнов… Харди не мог больше спокойно выбираться в центр. Игнорируя очередное сообщение от друга с родной земли, мужчина сидел в своей квартирке, пропахшей потом и чужой кровью, смотрел на створку балкона напротив, которая с каждым днём открывалась всё чаще. Пожираемая тоской, Лив встречала весну в гордом молчании. Уже не было слёз, пьяных танцев. Зато участились её вылазки на перекуры и распитие кофе. Девушка даже кресло на балкон припёрла; не без помощи Мары, разумеется, которая стала приезжать всё реже. Юрист шепнул, что танцовщица ушла из клуба и строит роман с каким-то буржуем. Что ж, туда и дорога, думал Эдвард, покуривая всученный ему одним из приятелей косячок. Плохи дела, Эдди не скрывал, а порой и вовсе едва сдерживал тошноту, глядя на себя. Одиночество никогда не шло ему на пользу. Отмывая руки по ночам в тесной ванной, когда мандраж от спущенного курка уже почти прошёл, но ещё покалывал пальцы, Харди шмыгал носом и уговаривал себя, что и эта канитель скоро кончится. Что свобода прохладным ветром с океана на южной полосе Англии ударит в лицо внезапно. Совсем немного ведь осталось. С этой мантрой Эдди вставал по утрам и засыпал, когда уже за полночь. Ещё немного трупов, немного крови и боли. Ещё совсем немного одиночества, наполняющего граненые стаканы напополам со спиртным. Выжить бы только, и гори оно все огнём.

***

Всполошенный вид Чарли озадачил. Когда блондин ворвался в кафе подобно тайфуну, - взъерошенный и взволнованный, Эдди невольно сглотнул. Грядёт буря.

- Привет, земляк, - шумно выдыхая, приветствует Чарли и плюхается на стул. - Ты не представляешь…

- Что такое? Обнаружился клон Её Величества, бегающий по Лондону в подгузнике?

- Ха-ха, - передразнили Эдди в ответ. - Моя девушка приезжает в Париж.

- Ого, - тянет Эдди удивленно. - И как же ты её уломал?

- Она не первый раз… Мара приедет к подруге, ну и в свободное время…, - игриво подмигнув, Чарльз подозвал официанта. - Ну, ты понимаешь…)

- Что, прости..? - Эдди поперхнулся чаем. Это имя тысячей игл вонзилось в мозг, пробуждая смятение и заколоченную в душе боль.

- Ты чего? - собеседник выгибает бровь. - Я говорю, моя девушка Мара будет навещать подругу.

- Нет, ничего, - вытирая лицо салфеткой, Харди трясет головой. - Просто имя мне показалось знакомым.

Не в состоянии ещё что-либо говорить, мужчина понуро съежился и продолжил доедать свой обед. Не верящий прежде в совпадения, Эдди теперь был готов утверждать, что все байки, приметы, сам Санта Клаус существует и посещает людей в хороших и не очень обстоятельствах.

С ума сойти. Так вот, о каком миллионере юрист рассказывал Эдди по телефону. Нет, разумеется, мужчина был рад за бывшую подружку. И возможность узнавать новости о Лив была очень кстати. Ведь Мара, несмотря на свою сдержанность вряд ли сможет промолчать, если Чарли спросит её о подробностях проведенного с подругой времени. А уж выведать у блондина слова бывшей танцовщицы не составит труда. Эдди сможет уболтать кого угодно.

Вспоминая, как он вертел чувствами Оливии ради собственных интересов, Эдвард чувствовал, как к горлу подкатывает горький ком сожаления. Он ведь так и не рассказал блондинке о своих чувствах. Вылезающие наружу моменты прощания отбили напрочь желание есть дальше, поэтому Харди отложил вилку и провел ладонью по отросшему ёжику волос на макушке. Чарли наблюдал за ним исподтишка, медленно пережевывающий кусок картофельной котлеты. То ли этот парень догадался, что Эдди узнал в произнесенном имени кого-то знакомого, то ли Чарли просто посчитал, что его новый друг чувствует себя нехорошо из-за невкусной еды, магнитных бурь и шабаша на лысой горе.

- И всё же, кто ты такой…? - скорее риторически бубнит блондин с набитым ртом. Эдвард уронил голову на сплетенные пальцы и тяжело вздохнул.

- Я просто англичанин, которому уже поперёк горла этот город.

- Плевать, - отмахивается Чарли, прогоняя мысль пробить Харди по базе спецслужб. - Главное, чтобы ты не оказался налоговым инспектором.

Нервно рассмеявшись, Эдди отдал полупустую тарелку официантке и попросил взаймы пару евро, чтобы заказать чего-нибудь сладкого для успокоения нервов.

Комментарий к Часть 7.

И снова Здравствуйте, как говорится. Я долго думала, как связать вместе всех персонажей. Надеюсь, у меня это получилось. Спасибо тем, кто ждал. Кто не ждал - все равно Спасибо. Всех люблю.

========== Часть 8. ==========

Комментарий к Часть 8.

Соскучились по саундтрекам? Я - да.

Ахтунг! К этой главе я, пожалуй, напишу предупреждения Кинк/ПсихоМазохизм. Мой Эдди, как упоминалось и в приквеле, олфактор. На этом будет завязана одна из сцен. Но не ждите непотребств. Тут серьёзно всё (как бэ).

И пожалуйста, если представится возможность, слушайте музыку во время чтения. Это важно.

Не поленитесь оставить отзыв. Всё таки, скоро финал. Люблю вас.

Depesh Mode - Precious

***

Ощущения сладкого покалывания в пальцах от напряжения для Эдди казались новыми. Будто подросток, подсматривающий в приоткрытую дверь женской раздевалки, где сидит симпатичная девчонка, мужчина осторожно выглядывал из-за угла переулка. Он смотрел, как Оливия загружает свои вещи в такси. Как она обнимает пожилую француженку и вытирает слёзы белоснежным платком. Смит возвращается в Лондон. И от этого на душе становилось настолько тепло…

Всё уже почти кончено. Агенты, объявившие охоту на симпатичную англичанку, полегли от рук беспризорников Парижа, а люди, стоящие за всем этим, зарылись в свои норы или коротают время в тюрьмах на окраинах. Дыша полной грудью, Харди не мог напиться свободой и жгучим теплом, разливающимся под рёбрами. Он дождался.

Всего несколько недель, и Эдди тоже сможет вернуться в Лондон. Ввалится в свою квартиру, раскидает вещи, наестся до отвала и напьётся до беспамятства. Он сможет без зазрения совести проспать сутки, чтобы потом, совсем скоро, привести себя в божеский вид и заявиться к любимой женщине. Эдвард сможет. Эдвард сделает.

Когда сзади подкрадывается один из приятелей, мужчина ухмыляется и прикладывает палец к губам. Сосед по тротуару понимающе кивает и с таким же интересом начинает смотреть, умиляться, грустно вздыхать.

Эта светлая девочка в теле женщины полюбилась всем и каждому, кто хоть раз касался её руки, подающей милостыню, и смотрел ей в глаза. Оливия теперь несла свой траур грациозно, с поднятой головой и на каблуках. И даже сейчас, возвращаясь в родной город, где нет ничего, кроме скорби, она умудрялась шутить и подбадривать старушку - Роже. Седовласая дама стучала тростью по плитке и смеялась сквозь слезливые причитания.

- Ну всё, - оповещает извозчик, и женщины разочарованно хнычут. - Готовы ехать, мисс?

- Я буду скучать, - плачет старушка, поглаживая Лив по белокурой макушке.

- И я буду скучать. Не забудьте приехать к нам в сентябре, - Смит помогает соседке подняться по ступенькам обратно к парадной, шлёт воздушный поцелуй и скрывается за дверью жёлтой машины.

Эдди с надеждой в глазах ловит её силуэт в окне, кусает губы и жмурится, когда такси минует бульвар и тонет в потоке июньского солнца на пути в аэропорт.

***

Небо заволокло тяжелыми облаками, а люди второпях покинули улицы. Надвигалась буря, но Эдди это совсем не волновало. Приняв душ и надев лучшее из того, что было в шкафу, мужчина вышел под начинающийся ливень и поймал попутку. В центре его уже ждал Чарли, готовый потратить на ужин добрые пару тысяч, лишь бы выговориться хоть кому-нибудь. Бизнесмен не нашел никого лучше, чем простак Эдди, который слушает всегда внимательно и, что главное, молча. Харди был не против. Да и вообще, кто в здравом уме откажется от халявной еды в пятизвёздочном заведении? Хотя совесть и скреблась где-то мышиными лапками, мужчина убедил себя, что это уж точно в последний раз. Самый последний раз.

Лениво пробегающий мимо транспорт блекло отсвечивал фарами в сумерках, накрывая район меланхолией. На миг мужчине показалось, что он снова в туманном городе. Но его любовь вместе с тем оставалась недосягаемой, как свет звезд на иссиня-черном полотне.

- Включите радио, месье, - просит Харди таксиста и откидывается на спинку, утопая в аккордах старого техно. Под закрытыми веками проносятся блики огненного центра, из приоткрытых окон льётся тихое гудение смотровой площади.

Ощущая, что и сам Эдди наполняется не самыми светлыми воспоминаниями, он в итоге просит остановиться и проходит оставшийся до ресторана квартал пешком. Ещё минута, и город накрывает стена дождя, хлещущая острыми пощечинами. К счастью, Эдвард успел промочить лишь неаккуратно уложенные волосы. Но прическа стала похожа на воронье гнездо.

Плевать.

- Эй! - зовут его из дальнего угла зала, и миловидная официантка провожает Эдди к столику. Подмигивает игриво, вручая меню. Но мужчина холоден. Эдди пожимает руку Чарльза и скрещивает ноги, готовый выступить в роли близкого друга и советчика. Уж кто-кто, а он для этой роли подходит идеально. - Ты хорошо выглядишь. Совсем не похож на..

- Проехали, - в сотый шутливо отмахивается Эдди. - Зачем пригласил?

- Нужен твой совет, как человека, который ценит то, что у него есть.

- Чарли, давай без предисловий, - после секундной паузы и очередного томного вздоха официантки попросил Эдди.

- Ладно, - блондин сцепил руки в замок. - Как ты знаешь, у меня есть женщина. Её зовут Мара.

- Так, - настороженно втянув голову в плечи, Эдди приподнял бровь.

- Так вот. У Мары есть подруга, я тебе про неё рассказывал. Она сейчас в Лондоне, занимается наследством погибшего парня.

- Бедолага, - тянет мужчина, а в душе черти отплясывают сальсу. Ливи таки возвела его в статус своего мужчины.

- Он был не из бедных и оставил ей дом. Девочка не может решить, что с ним делать. Оставить или продать. Думаю, ты мог бы представить её состояние, - ожидая более ёмкого ответа, Чарли без колебаний вцепился в стейк ножом и вилкой.

- Да, представить могу, - кавардак счастья и ноющей тоски мешал Эдди говорить и дышать. Душа завыла раненным зверем. - Но что я-то могу посоветовать в этой ситуации?

- Я уже сказал, ты держишься за себя и тебе принадлежащее, - запив мясо чаем, Чарли попутно набирал деловое смс-сообщение. - Но ты так же легко расстаешься с грузом, который висит на тебе лишним балластом.

- Ты хочешь услышать от меня, балласт ли этот дом или нет? - принесённое филе рыбы под соусом уже не привлекало и казалось куском дерьма. Вот тебе и поел.

- Грубо говоря, да.

- Если эта девушка до сих пор любит этого парня, она сделает то, что велит сердце. Кто мы такие, чтобы что-то советовать?

- Она в депрессии.

- И я бы тоже был в депрессии! - не справившись с собой, Харди повысил тон.

- Остынь.

- Я много кого терял, Чарли. И прямо так сходу сказать, что бы я сделал или не сделал в тот момент, когда сдохнуть охота.., - тяжелый выдох еле выкарабкался на волю. - Это нереально.

- Ладно, пусть делает, как знает, - блондин кивнул своим мыслям и продолжил поедать свой ужин.

- У меня аппетит пропал, извини, - встряхнув нетронутую салфетку, Эдди встал и ушёл. Просто ушел. Под удивленный взгляд Чарльза, который по обыкновению перебрал в голове сотню вариантов причин, а потом сошёлся на том, что широкоплечему мужчине всего лишь больно задевать незажившие раны. Блондин не стал догонять и возвращать Эдди, но всё же поручил одному из охранников проследить за тем, чтобы приятель благополучно сел в такси. В машине Харди одолжил у таксиста плюшевую подушку и как следует в неё прокричался.

***

Vacuum - I loved You

Той ночью Эдди не думал о последствиях. Эдди не думал ни о ком другом, кроме как о себе. Он думал лишь о себе и пожирающей его боли, которая, как горькое послевкусие, окутала его рецепторы, наполняя до самых краёв.

Эдди не думал о том, что может простудиться, шастая по прохладным улицам в одной рубашке. Он был пьян. До той кондиции, - опасной, разъедающей нервы, заставляющей либо крушить всех и вся, попавших под руку, либо идти и кричать. Ронять слезы на промокший после дождя асфальт. Так Эдди и шёл, в чем мать родила, в драных кроссовках и бутылкой в руках. Разговор с Чарли вновь перевернул его жизнь вверх дном. Этот разговор наполнил его тоской. Снова. Тоской и отчаянием, и отвратительно закономерным пониманием того, что Харди ничего не может сделать в ту, преследовавшую его уже несколько месяцев, отвратительную секунду. Эдди вновь был одинок, беспомощен и обнажен перед самим собой. И это бесило до дрожи в коленях.

И Эдди напился. Напился и влез в квартиру Лив, где ещё остались призрачные следы её присутствия. Приоткрытая створка балкона, брошенный в урну фантик от конфетки. Пустой флакон духов на полочке в ванной.

Упиваясь мягким ароматом вишен, мужчина разбавлял его задушенным воем, кровью из разбитых костяшек и виски. Старая соседка не услышит, её увезли на какой-то праздник. На этаже никого, за стеной никого. Вокруг никого. Только аромат женских духов невидимыми руками обнимал Эдварда за плечи, касался тонкой кожи за ухом, опутывал и сминал губы ядовитыми поцелуями.

Когда разум прояснялся, мужчина ощущал ноющую тяжесть в ладонях, засовывал их под ледяную воду. Чтобы остановить кровь, а потом этими же руками снова вливать в себя алкоголь и разбивать уже разбитое зеркало. Крошить осколки, впивать их себе в кожу равнодушно - холодными зазубринами.

Достигнув пика, когда веки едва открыты из-за отёка, Харди оставляет учиненный после себя бедлам за закрытой дверью ванной и возвращается в гостиную. Обходит каждый угол, маниакально касается каждой детали. С пьяной усмешкой разглядывает не смытый со столика мазок черной туши. Не стирает, оставляет как есть, вспоминает, что у его Ливи ресницы и без того густые. Он вспоминает её глаза и снова воет в зажавшие пустой сосуд духов окровавленные руки. Он любит её.

Эдди любит её любой. Чужой. Своей. Близко ли она или далеко. Только сейчас Харди понимает, что любил Оливию всегда, с самой первой секунды, с самого первого вздоха, с самого первого чувства ненависти. Он ненавидел её всем сердцем так же сильно, как и любил. Прокручивая все те годы, которые он провёл в бессмысленных попытках разжигания войны между ними, Эдвард кается тому, чьё имя никогда не называет. Эдвард признает, наконец, что он слаб, как и все люди. Признается сам себе, что совершенные им преступления извратили его до омерзения и презрения к самому себе. Эдди лежит на полу, пачкая всё вокруг пролитым спиртным, царапает гладкую поверхность сорванными ногтями и кается, молит, просит, шепчет.

Зовёт на помощь. Но никто так и не приходит.

========== Часть 9. ==========

Комментарий к Часть 9.

Вдохновение - вещь переменчивая. Я думала, что прода будет готова на следующей неделе. А тут Бац, после похода в кино меня нехило заштормило. Жду вашего мнения. Всех люблю.

Poets of the fall - Daze

***

Стоя перед зеркалом в своей ванной, Эдди не мог унять дрожь в руках и уже второй раз уронил станок в раковину. Лезвия, припорошенные воздушными перьями, окропились кровью. Он так давно не брился, что просто напросто забыл, как это правильно делается. Словно прыщавый тинейджер, который готовится к первому в своей жизни свиданию, Харди прихорашивался с самого утра. Обкорнав первым делом отросшую бороду кухонными ножницами, мужчина тщательно намазался гелем и взялся за бритву. Через несколько минут он уже проклял тот момент, когда решил избавиться от зарослей на своей физиономии.

- Да что ты будешь делать, - Эдвард облокачивается на края раковины и прикрывает веки. Нужно успокоиться. Хотя бы чуть-чуть.

Но образ белокурой девушки летящим облаком мельтешил перед глазами, заманивая и нервируя. Выкручивая нейроны до критических отметок и отключая их безвозвратно. Это продолжалось уже несколько дней, стремясь сорвать крышу. Стоило только Эдварду заглушить мотор после прохождения тоннеля и ступить на родную землю - Смит встала перед ним навязчивой идеей. Сердце рвалось к ней, и пальцы зудели в болезненном нетерпении.

- Тихо. Тихо, - Эдди убеждал себя не торопиться и не волноваться. Боль где-то в районе правой щеки остро напоминала, что трясучка до добра не доведёт. - Всего лишь несколько часов.

Лезвия вновь заскользили по коже, раздразнивая мелкие царапинки и преобретая алый оттенок. Стараясь предельно сосредоточиться, Харди смотрел в глаза своему отражению и терялся в расширенных зрачках. Отражение множилось, утаскивая разум в психоделический транс, и на периферии заплясали вспышки воспоминаний, возбуждение и страх.

Вытащить себя обратно на свет божий удалось только удушающе ледяной водой. Мужчина умылся и промокнул лицо вафельным полотенцем. Вдохнул аромат стирального порошка и затхлости заброшенных стеллажных полок. Веяло до боли родным и привычным, напоминало о времени, когда Эдди не появлялся дома неделями, подворовывая на складах с металлоломом или кувыркаясь в постели в клубными танцовщицами. Возрождая в памяти образ себя самого, утонувшего в гвалде грязных денег и женских тел, Харди всё сильнее ненавидел своё прошлое. Было бы лучше, если бы после последней попойки Эдвард забыл всё. Начиная с первых отцовских побоев и заканчивая ключевым поворотом, столкнувшим его в полицейском участке с его маленькой дорогой Лив. Всё остальное Эдди не стал бы менять даже с приставленным ко лбу пистолетом. Как огонёк в кромешной тьме, Ливи привела его туда, где он оказался. Лондон. Его родная съёмная квартирка. Не оскверненная чужой кровью и свободная от преследования.

Эдвард придирчиво осмотрел плоды своих трудов и взялся за крем, помазал царапины и отправился на кухню, чтобы по привычке усмирить боль глотком виски.

Мужчина не сообразил, что его остановило - мысль о том, что ему предстоит сесть за руль или звонок в дверь, которого он совсем не ждал. Инстинктивно взявшись за рукоять пистолета, спрятанного под футболкой за поясом, Эдди осторожно подошел к двери и посмотрел в крошечную линзу глазка. С другой стороны ему весело махал рукой Чарли.

По мере того, как дверь открывалась, лицо гостя медленно менялось. Радость сменилась шоком. Желание порадовать сменилось тягой как следует врезать по яйцам.

- Ты.., - на выдохе шепнул Чарльз, узнавая в аккуратно выбритом мужчине того самого, которого камеры когда-то опознали, как мертвого. Того самого, по которому до сих пор убивается лучшая подруга Мары.

- Я.., - ухмыляясь, Эдвард отходит и освобождает место гостю.

Чарли проходит через маленькую прихожую, скидывает ботинки и кладёт на тумбочку упакованный в матовую зелёную бумагу подарок.

- Как это возможно..? - мямлит блондин, когда Эдди любезно предлагает стакан воды. - Я ведь смотрел документы.

- Назовём это совпадением.

- Господи, - закрыв лицо руками, Чарли склоняется и не может поверить тому, что происходит. Бездомный оказался вовсе не бездомным. Но это ещё полбеды. Мертвец оказался живым. - Это что же получается. Ты жил под окнами оплакивающей тебя девушки?

- Как ты узнал мой адрес? - выжидая, Эдди сложил руки на груди.

- Ты сам мне его дал! Забыл?

- Ах, - мужчина кивает. - Мы тогда напились, да?

- Да какая нахрен разница?! - вскидывается блондин. - Ты обдурил меня! Ты обдурил всех! Кто же ты такой?!

- Ну… начнём с того, что я вор-рецидивист, - картинно приподняв брови, Харди выставил руку вперед, пресекая попытку наступления. - А ещё..

- Слышать не хочу!

- Успокойся, друг, - когда Чарли подходит вплотную с явным намерением завязать драку, Эдвард выпрямляется. Нависает над гостем как лев и душит агрессию в зародыше. - Ты можешь думать обо мне всё, что хочешь. Тебе рассказали только одну версию правды. А мою версию тебе лучше вообще не знать.

- Чёрт возьми, Мара меня убьёт, - опрокинув стакан с водой залпом, блондин вздыхает.

- Не убьёт.

- Ты убил того парня и выдал за себя?

- Он хотел убить меня, - ободряюще хлопнув друга по плечу, Харди взял коробку и вручил обратно. - Мне ничего не нужно.

- Нужно. Ведь у тебя день рождения, - Чарли снова оставляет подарок на прежнем месте. - Господи. А девочки собираются тебя поминать, мне сейчас как раз ехать к ним.

- Я знаю.

- Ничего не сделаешь?

- Кто сказал? - Эдди хитро улыбается и провожает гостя обратно к дверям.

Хорошо, что Чарли решил уйти. Так даже лучше. Бизнесмен переварит всю полученную информацию по дороге в клуб и не станет устраивать кулачные бои прямо на месте. Главное, чтобы он не был болтлив. Словно читая чужие мысли, блондин протягивает руку в знак доверия и клятвенно обещает молчать обо всем. Харди, кивнув, ответил на рукопожатие.

***

Тропы привели блуждающую душу в туманный центр города, опутывающий сетью неоновых огней и плеском центральных фонтанов. Светофор вторит переливающимся вывескам, а рёв моторов подогревает у прохожих интерес к фигурам, закованным в черную кожу.

Но ему глубоко наплевать на чужие взгляды. Он спешит на вечеринку, начатую без него.

***

- Где Оливия..? - Эдди повторяет это и повторяет, надеясь, что опьяневший до чёртиков разум Мары откликнется. А танцовщица всё продолжает тихо рыдать и плеваться нецензурщиной. Стоя в коробке клубного туалета, стерильного до омерзения, мужчина тонет в своей уязвимости. Мало ему жгучего чувства вины, так ещё и отполированные зеркала вновь множат его нервно бегающий взгляд, утягивая за собой паучьими лапами.

- Мы с таким трудом пережили всё это, - выплёскивает, наконец, Мара и роняет голову на его тяжело вздымающуюся грудь. Обнимает.

- Скажи мне, где она? - Харди поддевает её лицо за подбородок с умоляюще смотрит в покрасневшие глаза. - Ты можешь меня потом сама убить. Что угодно можешь сделать. Но сначала позволь мне увидеть Лив.

- Она.., - брюнетка трёт лоб, силясь вспомнить, где оставила свою подругу. - Она была возле сцены.

- Спасибо, - лихой галоп сердцебиения вбросил в кровь новую порцию нетерпения. Крепко чмокнув бывшую любовницу в щеку, Эдди со всех ног бросился обратно в зал. Ноги не слушались, воротник куртки сдавил горло, но мужчина упрямо шёл сквозь завесу тьмы туда, где в сетях лазерной проекции уже почти без сил раскачивалась в танце светловолосая девушка. Всего один миг, одно движение отделяло Эдди от света, а он почему-то замер на месте, завороженно наблюдая мягкие взмахи белоснежных рук. Чарли поймал Мару возле туалета, строго приказал заткнуться и всю дорогу до выхода смотрел, как Эдди решает в уме невыполнимую задачу. Которая может за считанную секунду собрать его заново по кусочкам или же разбить окончательно. Иди же, иди. Повторяет блондин в уме и сорванно вздыхает в унисон с танцовщицей, когда человек в черном делает шаг вперёд.

========== Часть 10. ==========

***

Раскачиваясь в такт музыке, Ливи ничего не видит вокруг себя. Растянув губы в блаженной улыбке и закрыв глаза, девушка почти окончательно забывает, где находится. Уже ничто не волнует её сильнее, чем густота окружающего воздуха и водоворот неоновых лучей. Время останавливается, дав возможность дышать, забываться в опутывающем алкогольном флюиде. За низкими басами ещё можно различить шарканье удаляющихся шагов, но и они меркнут под натиском долгожданного транса. Окунаясь с головой в этот ядовитый омут, Смит больше не присматривается к границам своего личного пространства. Они размываются, как полоски пены на побережье, сталкиваясь с раскаленной галькой.

Чужие касания ощущаются легкими покалываниями. Блондинка испускает шальные вздохи, позволяя полуночным видениям забрать её в свои сети. Прикасается к крепким плечам, сжимая тугую кожу чьей то куртки. Обводит контур молнии на груди, утыкается носом в яремную впадину и втягивает терпкий запах бензина и пота. Улавливает знакомые ноты в чужом шепоте и, наконец, останавливается. Ей это снится. Конечно же, снится. В сотый раз Оливии снится Эдвард Харди, смотрящий прямона неё. Смотрящий с тоской и нежностью.

Мужчина позволяет повиснуть на себе, теснее прижимается к чужой вздымающейся груди, обхватывает руками. Эдди четко осознаёт, что девчонка пьяна до безобразия, поэтому разрешает ей делать с ним всё, что вздумается. Но вымотанная девушка только обнимает его, касается пальцами линии роста волос на шее. Не понимает, что он настоящий.

- Лив, - сорванно шепчет Эдди ей на ухо, когда слёзы сами собой начинают катиться по щекам, разъедая кожу.

- Чшшш, - Оливия скорее наощупь находит и накрывает ладонью его губы. - Ещё немного погоди, а потом можешь исчезать.

- Никуда я не исчезну, - перецеловывая каждую подушечку, Харди старается вытянуть Смит из лихорадки. Прижимается щекой к её ладони.

- Исчезнешь, - по-детски упрямится девчонка. - А я проснусь у себя дома в обнимку с подушкой.

- Посмотри на меня! - выдержка лопается, как мыльный пузырь. Мужчина трясет блондинку за плечи, и та смеётся сквозь слёзы, запрокидывает голову. - Смотри!

- А?

- Ливи! - Эдди мечет молнии в Смит, мельтешит пальцами по её щекам. Стирает слезы, обводит контур искусанных губ. Глазища напротив почти ничего не выражают, лишь отблески скудного освещения плещутся где-то на дне чернеющих зрачков. - Это я! Я здесь!

- Ты здесь, - начинает Ливи заучивать, различая знакомый, опасный блеск в серой радужке. - Ты здесь.

- Маленькая моя, - Эдди ощущает, как сердце колотится и грозится проломить рёбра. Мягкость кожи и влажность слёз под пальцами холодят до глубины нутра, посылая колючую дрожь по позвонкам. Лицо девушки проясняется, морщинки собираются в уголках век. И губы дрожат. Ливи позволяет заключить себя в объятия, совсем перестав дышать. Готовый кричать от нервной перегрузки и восторга, Харди цепляется за каждый момент, за каждое движение.

- Эдди.., - отстранившись, Смит смотрит с недоверием. Хмурит брови и перебирает пальцами костяшки на его руке. Царапет подушечки об огрубевшую от драк кожу.

- Привет, - шмыгнув носом, Эдвард улыбается. Снова тянет ладони к тонкой талии в стремлении утонуть в запахе родного тела. Девчонка стоит каменным изваянием и не шевелится. Из прокушенной губы вот-вот просочится кровь. Харди приближается к ней, теряясь в беспросветном в омуте. Готовый напиться таким желанным поцелуем и захлебнуться им. Готовый осознать, что всё закончилось, а впереди только счастливые ночи, отстиранные от крови и страданий. Окончательно одуревший от тепла близкого тела, мужчина закрывает глаза. И видит столп ярких вспышек, когда его лица касается хлёсткая пощёчина.

- Сволочь!

***

- Подожди, прошу тебя.

- Не подходи ко мне!

Мгновенно протрезвевшая Лив бежит из клуба, спотыкаясь и застревая каблуками в решетках водостока. Зажимая рот ладонью, чтобы не опустошить желудок прямо на асфальт, девушка шарахается от чужих напористых касаний. Эдди семенит следом, как провинившийся ребёнок, вытирает слёзы и трёт отбитую шквалом оплеух щеку. Такая агрессивная реакция была в принципе предсказуемой, но мужчине от этого не легче. Харди готов на что угодно. Упасть на колени, вцепиться в её ноги, разложиться на асфальте и капризно верещать, лишь бы его выслушали. Но Смит, осознавшая, что её мужчина весь год пропадал чёрт знает где, окрестив себя трупом, и на метр его к себе не подпускала.

Чарли и Мара, пытавшиеся остановить истерику, так же попали под горячую руку.

- Чтобы я вас больше не видела! - девушка ринулась к подъехавшему такси, водитель которого не планировал кого-либо везти. Но сунутая в его ладонь крупная купюра заставила повременить с перекуром. Захлопнув дверь, Ливи подняла стекло, и Эдди просто беспомощно колотил в него, пока машина не тронулась с места.

- Она это в сердцах, - Чарльз осторожно отводит друга подальше от края тротуара, где задумала припарковаться другая тачка. - Поезжай за ней.

- А куда ещё мне деваться…?

Закурив, Харди делает глубокую затяжку и выдыхает до опустошения. Едва начатая сигарета беззвучно стучит по асфальту и дотлевает, пока мужчина застегивает шлем и дергает сцепление.

Комментарий к Часть 10.

Простите за задержку, ребят. Причины расписывать не буду ровно как и мои мотивы прервать сюжетную линию на полуслове. Остальное вы увидите в финальных главах. Всех люблю.

========== Часть 11. ==========

Комментарий к Часть 11.

Я знаю, вы этого ждали.:)

Впервые за историю этой работы собралось максимальное количество ожидающих. Это просто обалденно. Я снова воодушевлена.

Последние недели меня швыряло из крайности в крайность, и, чёрт, я рада, что меня отпустило.

Кристине и лысому барабанщику посвящаю. Не забудьте слушать саундтрек для атмосферы. Всех крепко целую и жду отзывов и предположений касательно эпилога.;)

Awolnation - Sail

***

Из щели под дверью шепчет сквозняк, и приходится подоткнуть его смятой балаклавой. Не столько ради того, чтобы не простудиться, а для того, чтобы отчётливее слышать, как Ливи плачет навзрыд. Эдди запрокинул голову назад, обжигая затылок холодом металлических пластин. Он сидел под дверью уже пару часов и изредка колотил в неё, давая понять, что он всё слышит. Что он всё ещё здесь. В квартире грохот мебели сменялся звоном посуды, ругательства перетекали в рыдания. Изведенные до безобразия нервы выстрелили скрученными канатами, словно высвобождая всю злость и боль, копившуюся где-то под ребрами весь последний год.

Эдвард не винил Смит в её поведении. Он и не собирался. Он осознавал, что всё происходящее является последствиями его же решений. Острием встал вопрос, как теперь всё решить как можно безболезненнее, как объяснить всё так, чтобы Оливия не прибила его первым же попавшимся в руки тяжелым предметом. Не в силах найти правильные слова, Харди продолжал сидеть на грязном коврике в коридоре и считать удары собственного сердца, пока пульсация в висках не начала затмевать прочий шум, доходящий извне.

***

Нож идеально лег во влажную от пота ладонь. Ливи стояла посреди разгромленной гостиной и не знала, что делать с так неожиданно подвернувшейся кухонной утварью, - бросить в дверь или порезать себя саму, чтобы заглушить вой уставшей души. Она так устала… Устала скорбеть, устала злиться, устала бояться. Ещё утром девушке казалось, что чёрная полоса в её жизни, наконец, миновала. Что она смирилась с потерей, готовая жить дальше и собирать себя заново по осколкам.

Но вернулся он. Эдвард, мать его, Харди. Этот неотесанный уголовник с горящими глазами оказался жив. И вполне здоров, судя по тому, с какой силой он колошматит кулаком в дверь. Ливи почти смирилась с тем, что его нет, почти поверила, что человек, которого она полюбила всей душой, больше не вернется. Но вот он появился в темноте пустого ночного клуба, трепещущий, снова выламывающий до мозга костей своими прикосновениями. Смотрящий так, как никто другой не может и не умеет. Опустошающий до судороги в желудке, до зуда в пальцах, до потемнения в глазах. Снова ощущая себя опустошенной, Оливия ненавидела себя за то, что так бездарно провела те первые минуты, которые он был рядом. Надо было убить его сразу. Задушить, врезать по яйцам, убрать это многострадальное выражение с его лица. Но Смит вновь позволила выпить себя до капли и теперь была не в состоянии определиться, что делать дальше.

- Сука! - разрезая воздух, нож со свистом влетает в резной орнамент входной двери. С другой стороны, в коридоре, слышится испуганный вопль.

- Твою мать, Ливи!

- Пошел к чёрту, Эдди! - кричит блондинка и берется за второй нож. - Уходи!

- Бегу и падаю, блять! - мужчина снова начинает колотить кулаками в перегородку. - Сейчас же открывай!

- Пошёл вон! - второй удар лезвия, на этот раз в верхний косяк .

- Вот уж дудки! Открывай, Лив, или я выломаю эту долбанную дверь!

Понимая, что мужчина не шутит, а за дверью слышится подозрительное шуршание ладоней по замку, блондинка хватает вазу и коряво прицеливается.

Фарфор звенит, разбиваясь в паре дюймов от головы Эдди, когда он срывает замок ударом ноги и вваливается в квартиру. Инстинктивно он вжимает голову в плечи и укрывает её руками, но огонь в глазах не утихает ни на мгновение.

- Дура! - кричит он и бросается на Лив. - Совсем спятила!

- Отпусти меня! - Смит отбивается, как может. Харди держит её бойцовским захватом, сдавливает горло. - Эдди!

Эдварду дурно от осознания, что он делает ей больно. Делает больно так же, как когда-то это делал Стивен. На языке чувствуется горечь от чувства вины и отвращения. Блондинка царапает его предплечья и стонет, а на её глазах почти наверняка блестят слёзы. Мужчина зарывается носом в волосы на её затылке, вдыхает жгучий запах страха и никотина. Со стоном выдыхает и ослабляет хватку, позволяет девушке выкрутиться и обрушить на него град пощечин.

- Ненавижу тебя! - Лив плачет, но продолжает бить Эдди, рассекает кожу на правой скуле, пачкает пальцы. Не останавливается.

- Не правда.

- Ненавижу..!

- Враньё, - переходя на шёпот, Харди медленно сокращает дистанцию, тянет ладони к трепещущей в спазме фигурке.

- Эдди, - девушка роняет голову ему на грудь, прижимается щекой и лихорадочно выдыхает, скребется ноготками в ткань. Будто старается добраться до кожи и разодрать её в клочья. - Как ты мог..?

- Как я мог, - Что? - одурманенный её теплом, мужчина жмурится.

- Ты бросил меня! Целый год, Эдди! Ты шлялся невесть где целый год! Я тебя похоронила! - поколачивая мужчину в грудную клетку, Ливи мотает головой и вытирает слёзы. - Уходи!

- Шлялся? - переспрашивает Эдвард обиженно. Брошенные по незнанию обвинения ранят, полосуют сердце глубокими царапинами. Сдавленно вздохнув, мужчина отпускает блондинку. - Шлялся, значит..

- Что ты делаешь?! - Смит бросается следом, когда Харди проходит в спальню и начинает по-хозяйски рыться на полке с фотографиями и статуэтками.

- Я тебе докажу, Лив, - бурчит он скорее сам себе. Спазм не дает свободно дышать. Ему страшно. Страшно, что его догадки окажутся ошибочными, и Эдди не сможет оправдаться. - Бинго.

На пару минут девчонка теряет дар речи. Ливи просто отказывается принимать действительность. Показавшись из тени, Эдди приближается, держит в ладони маленькую ёлочную игрушку в виде лебедя.

- Положи на место, - девушка обнимает себя руками.

- Помнишь её?

- Положи на место! - просит Оливия, когда до неё начинает доходить положение дел.

- Я её купил, - Эдди режет без ножа, наблюдает, как взгляд оленьих глаз вспыхивает. - На чёртовой набережной Монтбэлло.

- Замолчи.

- После той перестрелки, помнишь? Тебе вручила её компания бездомных.

- Да, я помню…

- Я был там. Я был среди этих парней.

- Нет. Это ложь, - Ливи вырывает статуэтку из рук и бережно прижимает её к себе.

- Это правда, Ливи. Я был там. Каждый ебаный день я там был. Ты подавала мне милостыню, - Эдвард осторожно берёт её ладонь, целует самую середину на пересечении линий. - Вот этими руками. Ты касалась меня вот этими руками.

Сменив гнев на милость, девушка позволяет заключить свое лицо в ладони и приблизиться к ней на ничтожное расстояние. Влажные дорожки на её щеках холодит чужим дыханием.

- Почему ты не пришёл ко мне?

- Я хотел, - он различает каждую трещинку на её губах. - Но нельзя было.

- И все эти убийства… Это был ты?

- Да, - мужчина виновато ведёт плечами.

- Господи, Эдди.., - ослабев под натиском, блондинка сдается. - Я люблю тебя.

- А я люблю тебя, - слова освобождаются из сдавленной трахеи, и Эдди с сорванным стоном прижимается к девушке, выслушивает отборный мат и задушенные всхлипы. Горячее касание оставляет вечное клеймо на его шее. - Люблю тебя, Лив.

***

Он испытывает поистине детский восторг, когда прикасается к ней. Оливия, обнаженная, словно нерв, сминает простыни и отзывается неразборчивым шёпотом. У Эдди трясутся пальцы, когда он стягивает с её бедер кружевные трусики и заключает в ладони изящную лодыжку. Губы касаются тонкой кожи на ступне. Мужчина массирует сустав, оставляя поцелуи вслед за касаниями. Девушка тихо смеется, нетерпеливо тянет его за запястья и вынуждает грузно опуститься сверху. Харди и сам не прочь забить на прелюдии и заняться делом, но изгибы стройной женской фигуры манили бархатистой кожей и пьянящим запахом. Лишь усмехнувшись в ответ на едва слышные просьбы, Эдди хищным движением сползает ниже и не дает вцепиться в него поцелуем. Кончик языка обводит затвердевшие соски, играет с тонкой паутиной вен. Слуха касается звонкий стон, посылая колючую дрожь от затылка вниз по позвоночнику. Мужчина сипло дышит в ответ, всеми правдами и неправдами пытается справиться с накатывающим волнами возбуждением. Дискомфорт от сдавливающей пах джинсы становится невыносимым, и он рваным движением выдергивает пуговицу из петли.

Лив реагирует на это вполне однозначно. Потемневший взгляд толкается в самое нутро, и Эдди элементарно отключается, позволяет уложить себя на лопатки и впиться укусом в его нижнюю губу. Легкой щекоткой тонкие пальцы пробегаются по широким плечам и груди, задерживаются на блядской дорожке и юрко ныряют под резинку трусов. То, как Смит играет с ним, заставляет Харди запрокинуть голову и процедить тихое урчание сквозь сжатые зубы. Подушечка большого пальца обводит набухшую головку по кругу, собирая естественную смазку. Эдди смотрит на неё и будто не верит, что всё это происходит на самом деле. А когда Оливия, глядя в упор, облизывает свои пальцы, мужчина начинает молиться, чтобы происходящее никогда не заканчивалось.

- Ты не проебала талант изводить меня, - хрипит он. Девушка улыбается.

Передразнивая его же фишку, Ливи медленно растекается по нему, опаляет поцелуями кожу, спускается ниже и оставляет след от укуса внизу живота. Набухший ствол задевает скулу лёгкой пульсацией, пока блондинка стягивает с Эдди джинсы и бельё. И Харди не хочет знать, где она научилась всему этому.

Кончиком языка девчонка очерчивает вздутую вену, обводит каждый контур, тычется в уретру и повторяет все снова. И, чтобы не насадить её сразу одним рывком и кончить в горло, Харди вцепляется в простыни и натягивает ткань до глухого треска.

- Мы обязательно обсудим всё это после, - мямлит он и глотает окончание. Лив насаживается на него, позволяя члену скользнуть по нёбу и упереться головкой в гортань.

Лишь пары движений хватило бы, и ещё живым осколком мозга Эдди это понимал. Пришлось настойчиво оттянуть девушку за волосы, когда она уже собиралась снова пропустить член к горлу. Лив картинно вздыхает и вытирает губы, слишком медленно возвращается к чужим губам. Слишком медленно седлает чужие бедра.

В стремлении вернуть контроль себе, мужчина необычно резко переворачивается и снова придавливает девушку к матрасу. Черти, отплясывающие в оленьих глазах, скрываются под опущенными ресницами. Глубокий поцелуй затягивает в пропасть последние крупицы разума. Эдди шарит языком у неё во рту, царапает спину обрезанными ногтями, теребит соски между сбитых фаланг. Ответом служит томное движение бёдер. Потираясь взмокшими половыми губами о его член, Ливи шире раздвигала ноги и призывающе стонала на выдохе.

- Подожди, - мешкает Харди, пристраиваясь между женских бёдер. - Ты что, действительно хотела меня убить?

- Ты хочешь поговорить об этом сейчас…? - отзывается Смит и тягуче вскрикивает, когда мужчина входит до основания и бесцеремонно начинает вдалбливать её в матрас.

- Повелась, да? - он тихо смеется и обводит языком мочку уха. Сгибает её ногу в колене, усиливая проникновение.

Лив наплевать на боль, которую она причиняет Эдварду, полосуя ногтями по плечам и спине. Будто мстит. Она маниакально оставляет глубокие царапины и кусает сгиб шеи, зализывает засосы и следы зубов. Холодит кожу горячими вздохами, чувствует, как массивный член движется внутри, балансирует на тонкой грани. Ей больно, ведь долгие месяцы полового воздержания даром не проходят. Но то, с каким голодом Эдди смотрит на неё, стоит каждого удара по нервным окончаниям. То, с какой нежностью Эдди касается её искусанных губ, стоит того, чтобы немного потерпеть и раскрыться чуть сильнее.

Мужчина поднимается и сжимает Лив за талию, садится на колени и насаживает её на себя, устанавливает ритм и наблюдает, как девушка подстраивается. Кажется, он даже слышит, как её сердце колотится, а легкие наполняются и опустошаются в унисон. Ладони ложатся на грудь, поглаживают и сминают, вновь посылая импульсы по венам и разгоняя кровь. Девчонка закидывает руки себе за голову и позволяет похабно обласкать своё тело, сжимается вокруг члена до ноющего напряжения в яйцах. Забываясь, Харди врывается в её тело жестче, оставляет на бёдрах синяки и переходит со стонов на задушенное рычание. Полуопущенные ресницы накрывают тело под ним мутной вуалью. Приходится снова вернуться к её лицу, сгрести в охапку и захватить рот в беспорядочный поцелуй. Выслушать, как Лив, прижавшись крепче, кончает и сжимает ногами его корпус.

И в этот раз Эдди не отстраняется. Двигаясь внутри, он выжимает себя, опустошает с громким вскриком, перемешанным с признанием в том самом сокровенном. Признаётся ей вновь и себе самому тоже. Хмурится и почти мурлычет от накатившей лавины острого, победного удовольствия, когда Оливия вылезает из-под него и, перевернувшись на живот, приглашающе встает в коленно-локтевую.

========== Часть 12. ==========

Celldweller - Frozen (Blue Stahli remix)

***

Ещё не отошедший от видения, в котором стройное тело извивалось на полу ванной комнаты, Эдди сильнее выкручивает ручку газа. Хрупкие на вид кисти сжимают его под ребрами, и по инерции по его затылку стучит чужой визор. Мужчина довольно хмыкает и перестраивается в другой ряд. Машины несутся мимо, сливаясь в единую массу фиолетового неона, вынуждают второго пилота дрожать от ядовитых укусов эндорфинов и адреналина. Лив очень страшно, но она упрямо молчит. Дрожь в закованных в кожаные перчатки ладонях говорит громче слов.

Они летят по дороге навстречу закату в сторону береговой линии, где уже вовсю готовится торжество. Окутанное запахом цветов и ароматных свечей. Им ни в коем случае нельзя опаздывать.

***

Нервозность и нетерпение прошибают каждую клетку, добираясь до самых ядер. Холод белоснежного кафеля граничит с жаром будто высеченного из камня тела. Она как цельный комок огня, бросает его в самое пекло, где пот струится по спине кипящим маслом. Эдди агрессивно сжимает мягкие локоны на её макушке, чтоб не остановила, чтоб не сбежала. Тонет в пламени и сам им становится, обжигается самой душой и истончается, растворяясь. Крик, отскакивая от стен, молотком бьёт по сердцу. Она упругая и горячая, скользит по полу. Кончики губ приподняты в змеиной улыбке. Глаза горят бесконечностью умирающей звезды. Эдди любит её такой.

- Давай же, - цедит он сквозь зубы, и она, наконец, взрывается.

***

- Ты просто ненормальный! - сетует блондинка, слезая с байка. Самодовольная ухмылка в ответ, и она пинает колесо. - Если ты решил меня угробить, мог просто утопить меня в своем туалете.

- Давай оставим это на потом, - отрезает мужчина, расстегивает куртку. Девушка складывает руки на груди, и, чёрт возьми, Эдвард не может унять восхищения. Ей идёт чёрная кожа. - Вряд-ли невеста оценит плохое настроение свидетелей.

- Только это тебя и спасает от хорошей взбучки, - Оливия закусывает губу и удаляется в особняк, чтобы помочь Маре справиться с панической атакой, влезть в свадебное платье и как подобает выйти к алтарю.

- Люблю свадьбы, - выдохнув, Харди запрокидывается и рассматривает бездонно-глубокий небосвод, припорошенный редкими огоньками. Просто немыслимо: клубная танцовщица таки смогла выплыть из водоворота дерьма и добиться достойной жизни.

Помотав головой и все ещё не веря происходящему, мужчина забирает ключи и исчезает в доме. Ему есть о чём поговорить с женихом прежде, чем тот скроется на яхте и утонет в сладости брачного отпуска.

***

Skillet - Stars

- Ты опоздал, - его встретили на пороге спальни бокалом крепкого и пригласили совместно подобрать бабочку. Эдвард ожидал, что Чарли будет нервничать, дрожать от предсвадебной лихорадки. Но тот, как кремень, залпом допил из своего бокала и выдвинул ящик комода. - Ну, помогай, раз припёрся.

- Да ты сама Невозмутимость, - вздернув брови, мужчина делает глоток и улыбается.

- А вот ты будто на иголках. Вы поссорились?

- Нет, но.., - неловко сунув руки в карманы брюк, Харди глубоко вздохнул. Отрицательно сморщился на предложенный вариант аксессуара. - Чарли, у меня к тебе дело.

Тем временем в зале, перебирая рюши на рукаве, Ливи ходит из стороны в сторону и неуклюже запинается о каждый предмет мебели. Нервничает ещё больше подруги. От напряжения слезятся глаза, и приходится использовать салфетки, чтобы вытирать следы растекшегося макияжа. Кажется, что всё это так невовремя. Свадьба. Блондинке было бы лучше запереться дома с ноутбуком в обнимку. Так было бы спокойнее. Да кто ж знал, что Мара сделает её своей свидетельницей? Но других-то вариантов у бывшей танцовщицы не было, если смотреть правде в глаза.

- Если бы я знала, что ты против, - нарушает девушка звенящую тишину. - Мы бы смогли обойтись без условностей.

- Не бери в голову, - Лив сцепляет дрожащие пальцы в замок. А в голове всё крутится и крутится одна и та же фраза назойливой мошкарой. Закусив губу, она подходит к невесте и поправляет выбившуюся из причёски прядь. - Это твой день. Ты вольна провести его по своим правилам.

- Ты очень меня беспокоишь.

Грациозно поправив полы свадебного платья, Мара возвращается к зеркалу, рассматривает то ли Оливию, то ли себя. И щурится выжидающе, аж тошнить начинает.

- Вы с Эдди поссорились?

- Нет, - проглотив жгучий комок, блондинка подходит сзади и кладет голову на чужое острое плечо. Язык будто приклеивается к нёбу, препятствуя выложить всё как есть. Пересиливая себя, Ливи зажмуривается и выдыхает.

***

Стоя по другую сторону алтаря, Эдди вопреки правилам смотрел только на свидетельницу. Ни один повод, даже очень важный, никакие свадебные клятвы, произнесенные кем-то другим, не смогли бы заставить его забыть о ней. И о том, что он переживает незаметно для неё. Недосказанность в отношениях всегда коробила Харди до самой глубины души, а нервозный вид любимой женщины изматывал вдвойне. Заламывая пальцы, он не мог дождаться окончания вечера. Плохой, безумной оказалась идея приехать сюда в тот самый момент, когда молчание и постоянные стычки грозят достигнуть точки невозврата. Когда отмотать назад станет недостижимой задачей.

- Эдди, - шипят ему откуда-то сзади, и мужчина вскидывается, натыкается на вопросительный взгляд Чарли. - Отдай жениху кольца!

- Извини, - мямлит он.

- Немного осталось. Терпи, - ободряюще шепчет блондин. Наверняка знает, что минуты ожидания всегда растягиваются в вечность. И всё равно просит подождать. Эдди неловко кивает.

***

Поймать Оливию в толпе приглашенных оказалось крайне непростой задачей. Девчонка будто бы намеренно избегала Эдди, старалась даже не смотреть в его сторону. Мужчина нервничал. Вытирая взмокшие ладони о порядком надоевшую салфетку, он всматривался в хаотично бурлящую массу платьев и смокингов. То там, то здесь мелькали светлые кудри. Окрашенные алой помадой губы легонько коснулись кромки бокала.

- Лив? - Харди возникает сзади и настойчиво сжимает её предплечья. - Милая. Нам надо поговорить.

- Чуть позже, ладно? - блондинка неловко мнется перед парой друзей её друзей.

- А я настаиваю, - негодующее урчание прямо в ухо. Смит передёргивает.

- Прошу прощения.

Девушка соблазнительно откидывает волосы назад, и Эдварда заносит. Ненавидит, когда она так делает. Но лишь потому, что мгновенно возникающий в штанах стояк часто нечем прикрыть. Оливия талантливо пользуется своей притягательностью.

- Ты меня когда-нибудь доведешь, - шипит Эдди сквозь зубы, вжимаясь в неё бедрами. Картинно вздохнув, Оливия позволяет зажать себя в угол.

- Не слишком подходящее время для выяснения отношений.

- Мне похрен, - незримое облако напряжения сгущается над головой, и мужчина опирается на руки по сторонам от её головы. - Лив, что происходит?

- Ты о чём?

- Обо всем этом! - пузырь терпения лопается. - Мы ругаемся чаще, чем занимаемся сексом. Ты избегаешь меня, не терпишь моих прикосновений! Почему?

- Эдди, - пытаясь успокоить возлюбленного, Ливи кладет ладони ему на грудь. Его сердце готово подскочить к горлу.

- У тебя появился кто-то? - слова вырываются против воли, сразу, без прелюдий. У Эдварда дрожат губы, а глаза горят ужасом. Смит поначалу даже не осознает смысл вопроса и удивлённо вскидывает брови.

- Что, прости?

- У тебя есть другой? - он прижимается невыносимо близко. Вкус его выдоха горчит бокалом сухого красного вина.

- Ты шутишь, Эдди? - девушка таращится на него, улыбаясь. Он знает эту улыбку. Грядёт буря. - Ты издеваешься надо мной?

- Лив, - теперь уже Эдварду приходится успокаивать благоверную, речь которой постепенно переходила на крик.

- Ты всерьез считаешь, что после всего пережитого нами я отправилась скакать по чужим членам?! Ты такого мнения обо мне?!

- Тише! Что я должен думать об этом? - схватив блондинку за плечи, Харди снова впечатывает её в стену и скрывает от чужих глаз. - Я тоскую по тебе! Ты почти не уделяешь мне времени! А секс? Всё происходит будто на отъебись! Ты стала нервной, жёсткой! Ты будто…

- Я беременна! - Эдди медленно и выверенно обдумывает фразу. И всё понимает.

- Беременна..?! - краткий кивок как удар под дых. Смятение и шок. Беспомощность. Радость. Возникшая картинка в голове выбила на ресницы блестящий бисер.

- Я не знала, как тебе сказать, - выдыхает Смит и стыдливо опускает взгляд.

- Чтоб тебя, Оливия, - вжимаясь поцелуями в пухлые губы, Эдди тихо смеётся. Тушь на ресницах Смит растекается. - Почему ты не сказала? Сколько уже?

- Ну, наконец-то, вашу мать, - проходит мимо Мара, распираемая от злости из-за едва не испорченного праздника. Она идёт в гущу толпы и кричит официантам, чтобы подали ещё шампанского. Праздничная площадка снова тонет в улюлюканьях

- Какого хрена вы тут устроили? - взъерошенный и полупьяный, Чарли подкрадывается из-за угла и пытается всучить парочке две стопки крепкого. Харди выпивает залпом сначала одну, потом и вторую. - Ты что делаешь? А Ливи..?

- А ей нельзя. Кыш отсюда, - Чарли сгорбился и отправился восвояси, не до конца понимая, что вообще происходит. - Сколько уже?

- Почти три месяца, - довольная тем, что смогла облегчить душу, Смит позволяет подхватить себя за бедра.

- С ума сойти…, - шепчет осоловело Эдди и снова приникает к девушке. Нежно, осторожно. Добровольно выворачивая наизнанку свой привычный мир. - Ну почему ты мне не сказала…

- Я думала, что ты не готов.

- Слушай меня, женщина, - Оливия хихикает. Её всегда забавляла эта фраза. - Не выдумывай больше всякую чепуху. Я буду готов, обещаю.

- Ладно, - вытирая щеки, блондинка освобождается от захвата. - Пойду ловить букет невесты. Если поймаю, ты точно никуда не денешься, ведь так?

- Очень смешно, - корчит Харди рожицу.

Смотрит вслед удаляющейся фигурке, видит её улыбку и ощущает, как где-то в подреберье распускаются тонкие, хрупкие лепестки. Хаотичным маршем в воображении вновь вспыхивают картинки возможного будущего, и ему не хочется цепляться за какую-либо одну. Они все прекрасны, потому что добыты слезами, потом и кровью. Этот дар он сбережёт любой ценой.

Пальцы нетерпеливо нащупали в кармане крохотную бархатную коробочку.

***

Некоторое время спустя.

Истинным воплощением счастья, - улыбчивым и взъерошенным, Эдди бегом спускается по белоснежной лестнице на первый этаж. Недавние молодожены ожидают на диване в стерильном холле и никак не могут договориться о сумме ставки.

- Мальчик.

- Девочка!

- Две тысячи.

- Четыре!

- Бесстыдники! - Харди прерывает парочку, звонко хлопнув в ладоши. - Нечем больше заняться?

- Ну, Эдди! - Мара театрально надувает губы.

- Ну? - небрежно вытерев влажные руки о полы пиджака, Чарли достает из кармана бумажник. Бывшая танцовщица выуживает зажим с купюрами из сумочки, метнув в супруга молнию.

- Чтоб вас, буржуев!

- Да говори уже! Мальчик или девочка?

- Барабанная дробь.., - Эдди хитро улыбается и показывает снимок Ливи с исследования.