Разгадай сама (СИ) [Violet Stormblue] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Примечания автора:

7 курс. POV Гермионы. И всё-таки PG, а не PG-13.

Многослойное. Местами юмор, местами пародия, переходящая в откровенный стёб, а иногда всё слишком романтично... и даже серьёзно.

Действие разворачивается с конца мая по начало июля, поскольку подразумевается, что последний учебный год начался на месяц позже, чем обычно.

Дамблдор и Снейп живы, хотя в каноне всё иначе.

Травология проходит в новом — затерянном среди теплиц — розарии.

Массивная чугунная решётка бежит по кругу, поднимаясь до уровня третьего этажа. Толстые прутья плавно изгибаются, а затем сужаются, соединяясь в центральной точке под куполом. Сбоку виднеется низкая калитка, утопающая в густой тени, и в целом конструкция напоминает огромную птичью клетку.

Волшебные розы пока не радуют глаз — среди пышных резных листьев и шипов размером со швейные иглы несмело проглядывают крохотные бутоны. Длинные изумрудные стебли, переплетаясь, завёртываются по спирали, словно локоны. Крепко уцепившись за металл, они покрывают его ажурной сеткой, к которой несмело прикасается прохладное утреннее солнце.

Профессор Стебль читает лекцию, постоянно напоминая, что нужное время пока не настало и цветы должны распуститься только через месяц. Она медленно прохаживается среди нас и, порой отвлекаясь, ласково смотрит на нежные бутончики, величая их: «Мои малышки».

Сквозь зелень тихонько проглядывает лазурь, мягко пахнет сладковатыми кореньями, в воздухе снуют первые весенние бабочки.

И прекрасное впечатление портит лишь одно...

Сдвоенный урок проходит вместе со Слизерином.

Пластмассовые горшочки, выстроившись около нас стройными рядами, мелко вздрагивают и подпрыгивают на месте от нетерпения. Будто озираясь по сторонам, в них беспокойно вращаются и громко поскрипывают худенькие крючки-закорючки, вздымая острые стебельки, точно магловские антенны. Язык заплетается — название растения оказывается совершенно непроизносимым, но (если полагаться на справочник) его главная задача состоит в улучшении состава почвы.

Сегодня мы пересаживаем скрипучки, чтобы скорее распустились розы.

Нам не выдают перчаток, поскольку растения не ядовитые и потому что Стебль упорно повторяет: «Работа с землёй поможет вам стать ближе к природе!» Однако рассада покрыта толстым слоем глянцевитой субстанции, подозрительно напоминающей слизь, и перспектива стать единым целым с растительным миром совсем не вдохновляет.

Именно поэтому я торжественно передаю своё растеньице Гарри, а потом наблюдаю за тем, как усердно копает Рон.

Заняться нечем и, оглядывая цветник, я замечаю Малфоя.

Он чопорно взвешивает в ладони лопатку, а затем, церемонно копнув один-единственный раз, морщится и впихивает инструмент послушному Гойлу, который тотчас приступает к работе. Лицо Малфоя мгновенно разглаживается, и он раздаёт ценные указания, заложив руки за спину. После чего устаёт от непосильных трудов, скучающе любуется на облако, что лениво проплывает в небе и...

Окидывает меня мимолётным взором.

Я застываю, перехватив взгляд, а Малфой сразу отворачивается.

Пока Гарри и Рон старательно приминают землю вокруг посаженных ростков, я закрываю надоевший учебник, размышляя об увиденном...

Дело в том, что за последние дни я не в первый раз замечаю серые глаза, наполненные столь неприкрытым интересом. Создаётся впечатление, что Малфой, намеренно следуя по пятам и наблюдая исподтишка, потихоньку превратил данное занятие в любимую привычку.

А в этом и состоит нераскрытая загадка...

Чем вызван подобный интерес?


Увесистый портфель глухо стонет, больно оттягивая занемевшую ладонь. Прошагав ещё немного, я окончательно сдаюсь и бросаю его на пол, намереваясь передохнуть, но не успеваю даже толком выпрямиться.

Из-за ближайшего поворота стремительно вылетает человек, врезавшись прямо в меня.

Отступив к стене, я — не без удивления — понимаю, что оказалась лицом к лицу с таким же, ошарашенным внезапной встречей Малфоем.

Тёмный лорд пал...

Он пытается отдышаться, словно бежал через всю школу, преследуемый сворой злобных собак. И, сглотнув, нервно одёргивает мантию и так съехавшую на бок.

И война закончилась.

— Отойди! — бросает он, сильнее потянув вниз смятый левый рукав — я вижу хаотичное мелькание бесцветных кончиков пальцев.

А несколько месяцев спустя мы вернулись в школу, чтобы окончить последний курс и узнать, что, по сути дела, «почти» ничего не изменилось.

— Всенепременно... — тихо вскидываюсь я, стиснув зубы.

Стремительно пролетела осень, а за ней — зима и весна,