Муки творчества (СИ) [Belochka_umelochka] (fb2) читать онлайн

========== Глава 1 ==========

Круто, когда тебе 33, ты - один из лучших архитекторов Лондона, ты - невероятно привлекателен, не обременен обязательствами, а твой главный конкурент сегодня свалил из конторы на все четыре стороны.

Энтони Кроули безумно нравилось быть собой. Он обожал свою жизнь . Еще больше он обожал свою работу. Ещё бы – главный архитектор Первой Мастерской именитого бюро Ineffable Architecture (1). За эту должность грызлась добрая половина Лондона. Но, к великому сожалению страждущих взобраться на «почти что архитектурный Олимп», это место было занято одним тощим рыжим архитектором уже 4 года. Энтони любил постоянство и не стремился в высшее руководство – бумажной работы тьма, а творчества ноль. «Тихонечко спустившимся» в архитектурные меньшинства он тоже быть не хотел, поэтому свою работу – ведение лучших мировых проектов он выполнял на ура.

Его любило начальство. Да что уж там – боготворило. Именно с появлением Кроули у бюро появился девиз «Miracles are what we do» – “Чудеса - это наша работа”. Молодой гений, самый юный лауреат Притцкеровской Премии (2) – он получил её в возрасте 28 лет за проект Национального Центра заботы о детях, потерявших родителей в Аргентине. Этот проект печатали во всех мировых архитектурных изданиях, несмотря на то, что придуман он был не самой известной лондонской мастерской, в которой на тот момент работал Кроули. Он со своим однокурсником Лорансом Ле Лигур, обучаясь на 4 курсе, создал бюро «DemoniARCH». Кроули проиграл Лорансу в карты возможность выбрать название, и поэтому право выбора было за другом-сатанистом.

Их конторка размещалась в однокомнатной съемной квартире недалеко от Лондонской Школы Искусств, где ребята и обучались. Первые заказы были доделками преподавательских проектов, которые старым архитекторам просто было лень доводить до конца. Денег с этих проектов было мало, но главное было сначала заполучить репутацию. Результат работы не заставил себя долго ждать – первый полноценный заказ на реновацию старинного отеля в Шотландии Кроули и Лигур получили сразу после выпуска. На одной из выставок студенческих работ, к ним подошла довольно эксцентричная миниатюрная дама с шапочкой в виде головы мухи. Оказалось, это была одна из самых влиятельных женщин Британии – Вельзи ДеБаг. Она владела сетью ресторанов по всей стране и была ярой фанаткой современного искусства. Дипломный проект Энтони и Лоранса, – исследовательский центр инсектологии настолько поразил ее воображение, что она захотела заполучить себе «этих талантливых мальчиков», как выразилась сама Вельзи. Недавно она выкупила старинный замок в Шотландии и планировала открыть там отель.

Ей нужны были безумные идеи. У неё было бессовестно много денег. Она была идеальной заказчицей.

Превращение древнего замка в высокотехнологичный современный отель с всесезонной оранжереей принесло архитектурному дуэту известность на всю страну. Кроули и Лигур сняли себе офис в самом богемном районе лондона – Сохо - бюджет и репутация позволяли. Они брались за довольно провокационные проекты, от которых отказывались другие студии, и реализовывали их с блеском. Лоранс взял на себя всю бумажную работу и командировки, Энтони же творил. Он был генератором всех идей, творческим двигателем студии. К ним приходили за ЕГО идеями. Самой лучшей его идеей было участие в тендере на проект сиротского центра в Аргентине. Лигур не видел в этом предприятии ничего стоящего, и Кроули занялся им в одиночку. Он вцепился в этот конкурс только из-за детей. Ведь он сам был сиротой, поэтому проектировал как для себя. Он придумал место, где дети могли чувствовать себя не одинокими.

Это было потрясающее светлое пространство с множеством ярких элементов. Два стеклянных корпуса здания при разных точках рассмотрения, складывались в форму ангельских крыльев или материнских рук. В нем было много пространства, света и цвета. Общий центральный холл был одновременно и шикарной детской площадкой, куда можно было попадать с трех уровней здания через замысловатые горки. Внутри помещения росли деревья, были разбиты клумбы и водопады. Огромная библиотека была сделана в виде холмов и завалена подушками – ни намека на унылые зеленые библиотечные лампы. Жилые блоки были оформлены в стиле различных стран – ведь у этих детей вряд ли появится возможность путешествовать, поэтому Кроули решил подарить им весь мир сразу.

Этот проект был смелым, эклектичным, местами граничил с китчем, но именно эта чудинка понравилась жюри. Кроули обошел всех конкурентов с огромным перевесом. Его проект был построен всего за полтора года – рекордные сроки для такого объема. Энтони было 27,когда он собственной рукой перерезал ленточку перед входом в Национальный Центр заботы о детях, потерявших родителей. А уже через год с небольшим его фото печатали в журналах как лауреата Притцкеровской премии.

Кроули помнил тот день, когда ему позвонил сам Габриэль Лайт – главный архитектор Ineffable Architecture. Несмотря на то, что он был пьян в драбадан уже вторые сутки – отмечал свою премию, после звонка он был трезв как стёклышко. Его пригласили на работу в лучшее архитектурное бюро Англии. Да что там Англии! Почти всего мира!

После своего аргентинского дебюта дела маленькой мастерской DemoniARCH пошли в гору – Лигур набрал много новых специалистов, поэтому уход Кроули не был болезненным. Энтони был признателен за хорошую совместную работу, и они с Лорансом расстались добрыми друзьями. Их дороги разошлись.

Энтони Кроули стал любимчиком руководства с первого дня. Габриэль был в восторге от проектов этого парня, и сразу же сделал его руководителем Первой Мастерской. В Ineffable Architecture было две мастерских. Первая занималась проектами по всему земному шару, вторая же проектировала только для старушки - Европы. Обе находились на одном этаже, кабинеты руководителей располагались по соседству. Руководителем Второй Мастерской и соседом Кроули был испанский архитектор Хастур Мартинез. Их отношения не задались с самого начала.

Кроули бесило в нём все – от внешнего вида, до манеры работать. Эта «седая испанская жаба» жутко затягивала сроки, редко мылась и ужасно громко смеялась – это была лишь малая часть. Хастур был в два раза старше Кроули. Ему не нравилось то, что какой-то «щегольской ублюдок» в свои 29 стал руководителем Первой мастерской. Он считал, что это по праву его место – Хастур работал сколько себя помнил, но его никогда не переводили в отдел по работе над мировыми проектами. А он очень хотел. Он объявил парню войну: нет-нет, это было не открытое противостояние, а подлая и грязная партизанская война. Хастур, как мелкий вредный бес, постоянно норовил подгадить под видом заботы: путал чертежи, под предлогом помочь; толкал Энтони в коридорах, исправно проливая кофе на его дорогущие черные рубашки; постоянно называл ему не то время планерки, и Кроули опаздывал. И всё это было лишь малой частью его пакостей.

Энтони Кроули был парнем не робкого десятка, и он раскусил Хастура на вторую неделю работы в бюро.

«Ну что ж, будет тебе война. Еще посмотрим, кто кого, подлая жаба. Я вышвырну тебя отсюда, и сделаю это ссссссстильно», - с шипением подумал про себя Кроули, снова разбирая разворошенные чертежи.

Первое, что он сделал – поставил себе в кабинет замок с ключ-картой, чтобы никто не входил в кабинет без его ведома. Это было недёшево, но затраты окупились сполна – теперь Энтони не тратил время на разбор спутанных чертежей и наведение порядка. Седой хрен больше не совался к нему в офис.

Под видом добрых посиделок двух коллег, Кроули частенько приглашал Хастура на кофе, подливая тому коньячок в кружку, пока тот не видел. Ни для кого не было секретом то, что Хастур Мартинез уже несколько лет не пил – все были в курсе его приключений на пьяную голову. Последним был пожар, устроенный им в предыдущем офисе Ineffable Arch, из-за чего всему бюро пришлось переезжать. Его не выгнали только из-за того, что он был в возрасте и клялся на чем свет стоит, что и капли спиртного больше в рот не возьмет.

Кроули было плевать на эти клятвы, и выживал он конкурента не менее подло, чем тот его. Он прикармливал Хастура как рыбку – подливал спиртное в мизерных количествах, постепенно увеличивая дозу. К концу третьего года работы Энтони в бюро, Хастур Мартинез ушел в запой. Кроули чувствовал себя настоящим злобным зелёным Змием. После недолгой реабилитации, Хастур вернулся на работу, все еще надеясь сместить Энтони с заветной должности.

Он подкупил системного администратора, и тот под видом техобслуживания, запустил вирус на рабочем компьютере Кроули, превратив его в бесполезную груду металла. В тот день весь этаж содрогался от криков и звуков погрома из кабинета руководителя Первой мастерской. На протяжении двух часов «готическая звезда» рушила свой кабинет в слепой ярости. К нему даже спустился сам Габриэль, но на вопрос «Энтони, дорогой, нужна ли тебе помощь?», из-за двери послышалось лишь злобное шипение и звук разбитого стекла.

Всю ночь Кроули провел в бюро, наблюдая за тем, как двое толстеньких поляков ремонтируют его кабинет. Он сделал все за свой счет, даже поставил компьютер с биометрическим доступом. Кроули зависал в телефоне, пока рабочие красили стены, и наткнулся на статью о пользе разговоров с комнатными растениями. Она настолько его впечатлила, что уже утром ему привезли горшков тридцать с зелеными насаждениями, которыми он обставил свой офис, превратив его в импровизированные джунгли.

Ответка Хастуру не заставила себя ждать - это произошло через пару недель. За несколько лет работы в соседних кабинетах, Кроули разузнал почти все о пристрастиях и фобиях своего заклятого врага. Испанец до одури боялся змей – это раз. И ненавидел, когда его выставляли идиотом – это два. Кроули намеревался воплотить в жизнь всё.

Их кабинеты разделяла стеклянная перегородка с небольшим зазором над полом. Стекло почти всегда было закрыто жалюзи – Кроули не хотел лицезреть никого. Но это затворничество кончилось, как только у Змея появился свой тропический рай. Растения закрывали почти весь периметр офиса, и снаружи его кабинет выглядел как оранжерея. Этой особенностью своего кабинета Кроули и воспользовался, притащив с собой на работу небольшого черного ужика.

- Ползи, дорогуша…устрой скандальчик, - с этими словами Кроули выпустил змейку в зазор между стеной и полом. Змея шмыгнула между горшками с растениями, и выползла в кабинете Хастура. Через несколько секунд раздался визг, грохот падающих стульев, шум разлетевшейся бумаги и снова визг. Энтони и подумать не мог, что мужчины могут издавать такие звуки. С довольным видом он уселся в кресло и с упоением слушал все нарастающий хаос. Через пару минут в открытую дверь его кабинета ввалился Хастур – всклокоченный, челюсть тряслась, а глаза сверкали яростью.

-Ты! Это всё ты!! Выставил меня идиотом перед всем коллективом! - он приблизился к столу Кроули и тыкнул пальцем его в грудь, - Ты – настоящий демон! Вот увидишь, Габриэль за эту выходку тебя по головке не погладит, сейчас я к нему пойду, и….

Он не успел договорить, как Кроули вскочил со стула и притянул его за галстук так, что их носы чуть не столкнулись. Энтони процедил:

- Да что ты такое говоришшшшь? Может пойдешшшь к старине Лайту и сразу ему расскажешшшь, как угробил три самых дорогих заказа в этом году? Думаешшшь я не знаю, что инцидент с компом – это твоих рук дело? Знай, что у меня есть запись с камеры, где видно как ты подкупаешшшь системщика. Все есть на моем новом компьютере – усек? – произнес он шипя, попутно разворачивая экран к Хастуру, где в этот момент на репите крутилось то самое видео, - Поэтому, ублюдок, мы сделаем так: ты сейчас идешшшь и сам пишешшшшь заявление на увольнение, сваливаешь отсюда, устраиваешься в какую-нибудь захудалую конторку и пишешь пояснительные записки до конца своих дней, а я никогда и никому не показываю этот красноречивый видос.

- Я не доверяю тебе, - прохрипел Хастур, - Какие гарантии?

-Я тоже тебе не доверяю – вот и все гарантии, - Кроули отпустил галстук, сделал глоток кофе из чашки, стоящей на столе, - Ты приносишь мне подписанное заявление на увольнение, а я при тебе удаляю видео. По рукам?

- Да пошел ты…- выплюнул Хастур, пулей вылетая из кабинета.

Через пол часа Мартинез снова объявился перед Кроули. Его лицо было не веселее физиономии скорбящей вдовы. Он бросил листок с красивой подписью главного архитектора на стол. Кроули молча развернул экран к Хастуру и нажал Delete.

Возрастному и не очень далекому архитектору было не обязательно знать, что весь рабочий материал, архивы, а также и это злополучное видео хранились на внешних дисках. Ибо Кроули, хоть и молодой, но довольно опытный архитектор, знал, что сохранять всю информацию о проектах нужно дважды, а лучше трижды, и не в одном месте.

-Будь ты проклят, демон, - процедил сквозь зубы Хастур, и вышел из кабинета.

-И тебе не хворать, - довольно оскалился Кроули, и с выдохом облегчения откинулся на спинку кресла, - Демон…- задумчиво протянул он, - А мне нравится.

Он запустил руку в густые рыжие волосы и зажмурился от удовольствия. Впереди были шикарные проекты, бесконечное творчество и самое главное – отсутствие этой мерзкой и подлой жабы, мутящей воду.

Энтони повернулся к стене за своим креслом, где висела аэрофотосъемка его Притцкеровского проекта – два здания, формирующие силуэт ангельских крыльев. Кроули тяжело вздохнул – за несколько лет работы в суровом мире большой архитектуры он разуверился в существовании ангелов.

Комментарий к Глава 1

1. Ineffable Architecture - Непостижимая Архитектура

2. Притцкеровская премия – высшая архитектурная награда, аналог Нобелевской премии в архитектуре

========== Глава 2 ==========

Комментарий к Глава 2

Ребятки из публичной беты - спасибо, что вы есть.

— Спасибо, мы Вам перезвоним, — Габриэль Лайт через стол пожал руку хрупкой мисс, которая уже собиралась выходить из кабинета.

Главный архитектор бюро Ineffable Architecture устало распластался по столу. Двадцать собеседований за два дня — это было слишком даже для него. Когда пару дней назад к нему в офис влетел истерящий Хастур, и без объяснений потребовал подписать заявление об уходе, Габриэль похолодел. Отчасти, он не увольнял испанца ради того, чтобы не разбираться с приемом на работу нового архитектора. Мартинез худо-бедно справлялся со своими обязанностями, ну и ладненько. Чудес от него никто не ожидал. Для этого у них был Кроули.

Но вот это случилось, и как говорится, свято место пусто не бывает. Директор отдела кадров прекрасно выполняла свою работу, чёрт её раздери. Главный архитектор никогда не забудет, с каким довольным видом она сообщала ему, что на вакансию Руководителя Второй мастерской откликнулось пятьдесят человек. В первый же день.

Габриэль хотел залезть под стол и тихонько там умереть. Наличие в их бюро Кроули задавало высокую планку — абы кого брать не хотелось. Габриэль поднял голову, устало потёр глаза, и посмотрел на часы. Время обеда безвозвратно прошло, но до конца рабочего дня оставалось еще неприлично много времени. За дверью же сидело еще пятеро желающих стать частью коллектива. Хвала небесам, что всю толпу безработных архитекторов не пригласили в один день. Габриэль решил взять себя в руки, и с честью выдержать это испытание. Он выпрямился в кресле, огладил пиджак, натянул дежурную улыбочку и громко позвал:

— Следующий!

В ослепительно белый кабинет с панорамными стеклами вошёл не менее ослепительный молодой человек. Он был среднего роста, слегка полноват, черты лица его были остры, а волосы как будто светились белым светом. На нем был мягкий бежевый костюм с бархатным жилетом и бабочкой в клетку. Мистер Лайт никогда не встречал таких…архитекторов. Все предшественники этого зефирного паренька поголовно одевались в черное и неохотно шли на контакт. Этот же улыбался такой открытой и светлой улыбкой, что ей можно было осветить весь Сохо.

Молодой человек присел на стул напротив Габриэля, и положил на стол внушительную коричневую кожаную папку с большой пряжкой в виде двух крылышек. Он протянул руку, и улыбнувшись, произнес:

— Здравствуйте. Позвольте представиться, Азирафель Энджел, — мягкая рука легко сжала смуглую ладонь главного архитектора. Кандидат на должность руководителя Второй мастерской выпрямился как по струнке и сложил руки на коленях.

Габриэль был впечатлен: «Откуда только такие берутся?» подумал он, и сказал:

— Очень рад видеть Вас здесь, мистер… Энджел, — Габриэль издал легкий смешок, — Это правда, — Ваша фамилия? Ангел?

Щеки Азирафеля подернулись легким румянцем. Потупив взгляд, он произнес:

— Мне кажется, брать псевдонимы уже как-то не актуально, Вы не находите? И прошу Вас, обращайтесь ко мне просто по имени — Азирафель.

— Хорошо, Азирафель. Расскажите мне о своей работе, — Габриэль уселся поудобнее, и указал на папку, — Здесь портфолио?

Азирафель аккуратно расстегнул пряжку, открыл папку и развернул ее к Габриэлю, показывая свои работы.

-Именно так. Здесь представлены все мои проекты, начиная с выпускной работы в Лондонской Школе Архитектуры Ассоциации Архитекторов. Это орнитологический центр в Ливерпуле. Я проектировал его в соавторстве с моим однокурсником. Как Вы понимаете, дипломный проект так и остался лишь на бумаге. Но следующая работа — это мой первый реализованный объект. Фасад ресторана сети Вельзи ДеБаг, Вы же знаете её? Замечательная женщина, такая любительница всего необычного, — Азирафель почесал кончик носа, и перевернул страницу портфолио, — Извините, увлёкся. Я продолжу, с Вашего позволения?

Габриэль внимательно рассматривал картинки и еще более внимательно слушал своего собеседника. Всё это ему казалось смутно знакомым, как будто подобную историю, но под немного другим соусом он уже слышал.

— Это моя любимая работа — благотворительная больница Святой Анны во Франции. Видите, здание сделано в форме стеклянной спирали и напоминает свернувшуюся змею? Змея — распространенный символ медицины, и я очень хотел воплотить этот образ в жизни. Да и вообще, змеи такие интересные и загадочные животные…

— Вы любите змей? — удивленно воскликнул Габриэль, — Подумать только, вы здесь, кстати, также по воле ползучего гада. Наш архитектор уволился из-за того, что к нему в кабинет заползла неизвестно откуда взявшаяся змея. Право, это очень необычное совпадение.

— Действительно, — произнес Азирафель, улыбаясь уголками губ. Он потёр пальцем небольшое кольцо в виде змейки на мизинце левой руки, — свой талисман на удачу.

Габриэль листал портфолио дальше, слушая рассказ архитектора о его работах. Творческий путь этого молодого человека был подозрительно похож на творческий путь Кроули, за исключением премии. Вместо этого достижения, у Азирафеля было много креативных проектов по всей Европе. Это было то, что нужно. Габриэль заворожено смотрел на фотографии зданий — прекрасных как снаружи, так и внутри.

— … и последние пол года я работал главным архитектором в бюро Мишель Физер. Она была Вашей однокурсницей, и даже написала мне рекомендательное письмо, если оно конечно Вам требуется, — Азирафель начал копаться в своем портфеле. Он вытащил бежевый конверт, подписанный убористым почерком, и очень вкусно пахнущий духами, и протянул его Габриэлю.

— Оно надушенное? — с подозрением спросил мистер Лайт, а потом усмехнулся, — Эх, Мишель… ничего не изменилось. Такая же чуднАя, как в университете. Постой-ка… Серьёзно? TheHoliest — название ее бюро? Все-таки она проспорила! — Габриэль уже смеялся в открытую, — Ладно, просмотрю позже. По Вашей работе, мистер Энджел, я вижу что Вы — замечательный специалист. А письмо мы просто приложим к Вашему личному делу. Итак, я задам Вам один вопрос — когда Вы хотите приступить к Вашей работе?

Габриэль сложил руки в замок, и немного подался вперед, выражая свой неподдельный интерес. Он нашел достойного кандидата. Он ни в коем случае не мог его упустить.

После того, что он услышал, Азирафель еще больше засиял. Он получил должность!

— Мистер Лайт, я готов приступить к работе с завтрашнего дня. Да хоть сегодня, о Боже… — он нервно одёрнул края своего бархатного жилета, — В общем, как Вам будет угодно. Спасибо Вам, Мистер Лайт. Я очень признателен Вам за столь высокую оценку моей работы.

— Азирафель, Вы действительно очень талантливый человек. Честно говоря, я уже подумываю собрать в своем бюро коллекцию таких самородков как Вы. Начало положено, что скажете? — он хитро подмигнул ему, — Двое уже есть.

— Двое? Кто же еще? — спросил Азирафель.

— Энтони Кроули, — знаете такого?

— Самый молодой лауреат Притцкера? Конечно же знаю! О Боже… — молодой архитектор второй раз за сутки забыл, как дышать, — Он работает с Вами? Потрясающе, это потрясающе… Всегда мечтал познакомиться с ним.

— О, у Вас непременно появится эта возможность, — хохотнул Габриэль, — ваши кабинеты по соседству. Надеюсь, Вы подружитесь.

Азирафель уже не особо слушал, что ему говорил главный архитектор бюро. Ангел был в предвкушении знакомства. Он встал, попутно застегивая пряжку-крылышки на своем портфолио. Они пожали друг другу руки, и Габриэль произнес:

— Ах да, Азирафель. Завтра же суббота. Приходите на работу в понедельник в 10 утра. Ваш офис на третьем этаже. Вы его узнаете сразу — это помещение рядом с оранжереей нашей «готической звезды».

— Оранжерея…готическая звезда… Что, простите? — в недоумении захлопал ресницами Азирафель.

— Ах да, это кабинет Кроули. Вы его заметите сразу.

— Я понял, спасибо. До встречи в понедельник, — ангел легко поклонился у двери и вышел.

Звук закрывшейся двери означал начало новой жизни. Он легко прикоснулся губами к кольцу на мизинце. Змейка-талисман не подвела.

***

Габриэль вздохнул с облегчением, и нажал на кнопку интеркома:

— Да, мистер Лайт? — раздался томный голос из динамика.

— Урсула, детка, передай пожалуйста в отдел кадров, что новый архитектор найден и мы не нуждаемся в остальных кандидатах, — Габриэль был несказанно рад наконец произнести эти слова.

— Хорошо, мистер Лайт, — прозвучало в ответ и раздался сигнал отбоя.

Главный архитектор откинулся на спинку кресла и нажал пару кнопок на клавиатуре. На экране компьютера показалось окошко скайпа. В условиях большой конторы было весьма удобно общаться с подчиненными через мессенджер. Он открыл чат с пользователем под ником Serpent и написал:

Archangel_fucking_Gabriel: только что провел собеседование с новым архитектором. Тебе понравится. Придет в понедельник.

Serpent: вау, быстро ты. Надеюсь, это было легко)))

Archangel_fucking_Gabriel: LOL

Serpent: как он хоть выглядит? И это вообще он?

Archangel_fucking_Gabriel: ты узнаешь его сразу. Таких больше нигде нет.

Serpent: у него сто глаз что ли? Три ноги??? О нет… у него нет ног?

Archangel_fucking_Gabriel: он похож на зефирку ^_^

Serpent: что, прости?

Archangel_fucking_Gabriel: больше ни слова, Кроули. Все сам увидишь. Он очень хочет познакомиться с тобой.

Serpent: дьявол, за что мне это FACEPALM

***

— Зефирка… — Кроули в ужасе смотрел в монитор. Он уже начал думать, не сделал ли он хуже, вытурив Хастура.

Да неееет, хуже быть не могло. Зефирка точно не может быть хуже жабы. В крайнем случае, у него есть экстренный ужик, которого он поселил в террариуме посреди своих джунглей.

Зефирки не любят змей, в этом Энтони был уверен.

Ну или почти уверен.

========== Глава 3 ==========

Больше всего на свете Кроули ненавидел три вещи: ранние подъемы, медлительность и глупых людей. Понедельник был для него самым ужасным днём недели, потому что являл собой квинтэссенцию всего вышеперечисленного.

Будильник зазвонил третий раз за утро и полетел в стену. Продумывая дизайн квартиры, Кроули учёл особенности своего подъема по утрам, и сделал одну стену напротив кровати из бетона. Так, проявляющиеся от ежедневных метаний будильника новые сколы и трещины становились частью антуража, не особо меняя внешний вид комнаты. Все выглядело, как будто так и было задумано.

Кроули по утрам представлял собой исключительно милое зрелище: следы от подушки на лице, всклокоченные рыжие волосы, глаза, которые никак не могут сфокусироваться на чем-то одном. За всю его жизнь мало кому доводилось видеть его только что вставшим с постели. Людей, с которыми он встречал рассвет, можно было пересчитать по пальцам одной руки; и ещё остались бы свободные пальцы.

Кроули предпочитал спать без футболки, в одних домашних шелковых брюках. Сейчас он сидел на краю кровати в полумраке спальни, закрытой шторами-блэкаутами, пытаясь нащупать рукой свои тёмные очки. Болезненная светобоязнь вносила свои коррективы в его образ жизни. Комфортно без очков ему было только в помещении, где не было яркого света. Это была ещё одна причина, почему демон так не любил утро. Найдя искомый элемент своего привычного образа, Кроули прошлепал босыми ногами в ванную, упёрся руками в раковину, и глянул в зеркало. На него смотрел молодой привлекательный худой рыжеволосый мужчина. У него был заострённый нос с горбинкой, четко очерченные губы, графичные брови на пару тонов темнее волос, высокие скулы и уставшие карие глаза. Постоянная работа за монитором на протяжении многих лет наградила его светобоязнью и взглядом, будто он жил на этой планете минимум шесть тысяч лет, а не тридцать три года.

Он плеснул на лицо прохладной водой, чтобы хоть как-то прийти в себя после сна. Затем он включил воду в душе, легким движением скинул свои чёрные шелковые брюки, и встал под струи горячей воды. Энтони любил тепло и даже зашипел от удовольствия, когда вокруг него начал подниматься пар. Струи воды разбивались о жилистые смуглые плечи, пробегали по очерченной мускулистой груди, стекали по впалому животу, бежали спиралями по стройным ногам и разбивались тысячью брызг о мозаичный пол душевой.

Кроули был прекрасен, как древний Антиной; он знал об этом и частенько пользовался: начиная с манеры одеваться в обтягивающую одежду, подчеркивающей все достоинства фигуры, заканчивая обворожительной улыбкой, перед которой были бессильны представители обоих полов.

Энтони не очень любил общаться с людьми, и он был благодарен Всевышнему за такое чудесное тело, которое позволяло не слишком сильно задумываться о том, что сказать. Обычно на него смотрели широко раскрыв рот, и поддакивали на все его реплики. Красивая фигура, хороший вкус и безупречное лицо решали почти все проблемы в коммуникации с обществом.

А сегодня ещё предстояло знакомиться с новым таинственным «эфирным-зефирным» архитектором. Кроули вздохнул и прислонился спиной к мокрой стенке душевой. Он не питал иллюзий насчёт того, что его внешний вид очарует зефирку. Такие люди не любят подобных Кроули, и, как правило, им всё равно на упаковку.

Энтони морально готовился к штурму своей черепной коробки. Интроверсия побеждала.

Он выключил воду, наскоро вытерся, завернулся в пушистое чёрное полотенце, и прихватив очки, которые бросил у зеркала, вышел из ванной.

Гардероб Энтони Кроули лучше всего описывает фраза «пятьдесят оттенков чёрного». Никто и никогда в бюро Ineffable Architecture не видел его в одежде другого цвета, кроме чёрного. За это его и прозвали «готической звездой», на что Кроули было плевать. Пока ему платили хорошие деньги и не заваливали бумажной работой, позволяя творить, — могли звать хоть «небесным тушканчиком», ему все равно.

Кроули провёл в гардеробной меньше десяти минут, облачаясь в свой «стандартный архитекторский набор»: чёрные боксеры, узкие чёрные джинсы, приталенная чёрная рубашка, чёрные лаковые монки (1) и современный чёрный джинсовый пиджак с двумя рядами пуговиц. Идеально. О цвете носков с собственной монограммой можно и умолчать.

К совсем немногим вещам на этой планете Энтони Кроули питал нежные чувства: это была его коллекция растений в офисе и дома, и конечно же, — раритетный чёрный Бентли. На этом список закончен. Энтони знал, что за спиной даже хихикали насчёт его отношения к своей «чёрной малышке». Опять же, ему было фиолетово, пока это не сказывалось на его работе. Для себя он сделал вывод, что ему просто завидовали.

Кроули никогда не завтракал, обходясь кружкой чёрного кофе без сахара, который покупал в кофейне по дороге на работу. Сегодня он не стал изменять своей привычке, и как обычно заехал в кофейню за порцией бодрящего напитка. Он припарковал Бентли в месте, где можно было стоять только 5 минут, — дольше обычно не требовалось. Бариста знал предпочтения Кроули и обслуживал его со скоростью звука, за что тот снова где-то очень глубоко в душе благодарил небеса.

Но сегодня что-то пошло не так. Возле стойки было человек пять, все то и дело нервно поглядывали на часы, дожидаясь своей очереди. Кроули зашёл в зал кофейни, звякнув колокольчиком на двери. Его привычный бариста отсутствовал, а по залу бегала официантка. Энтони перехватил ее за локоть и шепнул:

— Что происходит? Почему так долго?

— Ох, мистер Кроули, доброе утро. Сегодня на смену вышел новенький. Да и к тому же, только что ушёл очень привередливый клиент. Милый блондин, который никак не мог выбрать, что он хочет: капучино, раф, какао или же чай. Выбирал минут пять. А потом столько же выбирал между эклерами, блинчиками и пончиками. Вот и собрал очередь… я работаю в зале, а у Фрэнка мало опыта…

Кроули уже не особо слушал щебетание официантки, задумавшись:

«Вот же у людей ничего святого. Выбирать кофе целых пять минут в Лондоне УТРОМ! Да какая разница, что в себя вливать с утра… да и к тому же со сладостями, пфффф»

Он смотрел на часы и ждал. Снова ждал, и смотрел на часы. Заполучив свой заветный кофе, он вышел из здания и увидел бумажку штрафа за парковку на стекле.

— Ааааааааааррррр, кто бы ты ни был, блондинчик, для тебя припасено отдельное место в аду, — прорычал Кроули, сминая бумажку, и пряча ее в бардачок.

Шикарно, он выбивался из графика уже на целых десять минут! А десять минут в условиях утреннего Лондона — это непозволительная роскошь. Энтони пришёл к выводу, что придётся снова срезать, петлять переулками, и может быть нарушить пару-тройку раз скоростной режим.

Он гнал по улицам и поглядывал на часы. И вот, когда до офиса в Сохо оставалось уже менее двухсот метров, на дороге материализовалось бело-бежевое облачко с кожаным портфелем и пакетом из кофейни. Кроули поздно его заметил, ударил по тормозам, и во время, — бампер машины слегка ударил человека в колено. От неожиданности он вскинул руки, и в лобовое стекло Бентли полетели эклеры, пирожные, а также пара блинчиков, которая обосновалась на дворниках как те самые часы с полотна Сальвадора Дали.

— Твою ж мать, — выругался Кроули, и вышел из машины.

Человек с весьма расстроенным видом рассматривал то, что осталось от его ноши, и с ещё более печальным видом поднял взгляд на водителя.

— Ради всего святого, неужели так сложно смотреть на дорогу? — укоризненно посмотрел на Энтони полноватый незнакомец.

— Ты знал, чем рискуешь, выходя на улицу! — рявкнул Кроули, осматривая капот, попутно снимая с дворников блинчики, — Надеюсь, ты-то себе ничего не сломал?

— Я не пострадал, поэтому не вижу причин задерживаться здесь. Как я могу судить, ваша машина также в нормальном состоянии, поэтому я надеюсь, у нас нет претензий друг к другу? Простите, но я спешу на работу. Первый день, и это очевидно — мне не хотелось бы опоздать, — человек одернул края своего жилета, вздернул нос и развернувшись на каблуках, пошёл в сторону здания, где находилось бюро Ineffable Arch.

— Очевидно ему… — передразнил Кроули, — Машина в нормальном состоянии… если не считать, что ты, козел, превратил ее в кондитерскую на колёсах, — недовольно ворчал Энтони.

Он сел в машину, и посмотрел в сторону удаляющейся светлой фигуры. «Блондин, блинчики, бежевый костюм, первый день на работе…» Все детали этого безнадёжно испорченного утра сложились, и Энтони в сердцах ударил по рулю, воскликнув:

— Чёрт-чёрт-чёрт-чёрт-чёрт!!! Почему я???

В два счета он доехал до подземной парковки своего офиса, пулей вылетел из машины, попутно швыряя ключи парковщику с просьбой помыть его «малышку», забежал в уже закрывающиеся двери лифта, и нажал на кнопку с номером 3.

Лифт остановился на нулевом этаже и в дверях показался тот самый светлый силуэт. Кроули готов был провалиться сквозь пол лифта, шахту, все слои земной коры, вплоть до девятого круга ада, если оный вообще существовал.

— О, Боже… — как-то уж весьма пренебрежительно обронил блондин, рассматривая сверху вниз рыжего виновника утреннего ДТП, — Надеюсь, нам с вами не на один этаж, — и он отвернулся в сторону дверей, немного нахально вздернув подбородок.

Кроули лишь забился в угол лифта, закрыл рукой глаза, и вздохнул:

— Надейтесь, — и он нажал кнопку закрытия дверей.

Раздался сигнал прибытия на третий этаж, двери открылись, и они оба вышли из лифта. Азирафель чинно шёл по коридору, попутно приветственно кивая и улыбаясь всем, кого встречал на своём пути до кабинета. Он увидел впереди что-то вроде оранжереи, и зашагал быстрее, не обращая внимания на чёрную фигуру, плетущуюся за ним. Блондин подошёл к офису и с благоговением положил ладонь на ручку двери. Сегодня был его первый день в должности руководителя Второй мастерской. Он было зажмурился от нахлынувших приятных эмоций, как рядом раздалось шарканье ботинок и писк открывающегося электронного замка. Азирафель вздрогнул от неожиданности, и повернулся направо.

— Салют, — буркнул Кроули, сдвигая очки на кончик носа, встречаясь взглядами со своим новым коллегой.

Ни говоря больше ни слова, он зашёл в свой тропический кабинет, и захлопнул дверь. День начался ужасно.

Азирафель так и стоял, раскрыв рот, вцепившись в дверную ручку. Энтони Кроули чуть не сбил его сегодня на дороге и лишил чудного презента новым коллегам! Потрясающее знакомство…

«Боже, какой фарс…», — подумал про себя архитектор, и нашёл-таки в себе силы собраться с духом, и зайти в теперь уже свой кабинет.

Жалюзи на перегородке были открыты. Но из-за тропического изобилия за стеклом Азирафель не заметил сверлящую его взглядом пару уставших карих глаз.

Комментарий к Глава 3

1. Монки - мужская обувь. Ботинки с круглыми носами и двумя пряжками вместо шнурков.

З.ы. У Кроули здесь карие глаза, потому что у Дэвида Теннанта карие глаза ))) а в этом АУ Кроули все-таки человек, не забываем.

З.з.ы. Помните в сериале в 3 серии сцену в Бастилии и это Азирафелевское пренебрежительное “Oh, Lord…”? Вот сцена в лифте - это оно )))

========== Глава 4 ==========

Узкая щель между листом комнатного банана и шевелюрой хризалидокарпуса (1) была отличным наблюдательным пунктом. Кроули притаился в сени своих импровизированных тропиков как змей, караулящий добычу. Он рассматривал своего нового соседа, коллегу, жертву ДТП, и как выразился Габриэль, — «зефирку».

Энтони должен был признать правдивость использования этого эпитета. Несмотря на то, что он ещё не знал имени архитектора, Кроули был уверен, что оно у него такое же эфирно-зефирное.

Ангельского вида человек расхаживал по кабинету, заложив руки за спину, рассматривая стеллажи с книгами и макетами, оставшимися от предыдущего владельца.

У него были короткие кудрявые, почти что белые, волосы. Кроули даже вообразил, что на ощупь они должны быть похожи на кроличий мех… вот бы потрогать… Черт возьми! Да о чем он вообще думает??!

Энтони больно закусил губу, чтобы вернуться к реальности, сунул очки в нагрудный карман пиджака, и продолжил изучать интересующий его объект. На человеке был светлый бежевый костюм из мягкой ткани, бархатный жилет с цепочкой, видимо от карманных часов. Брюки цвета топленого молока спускались к полу мягкими складками, скрадывая силуэт. Он был не то чтобы полноват, скорее просто крепко сложен. Коричневые ботинки на кожаной подошве были явно сделаны на заказ, а значит со вкусом и деньгами у того проблем явно не возникало. Под воротником рубашки мажорно восседала бабочка в шотландскую клеточку, а на мизинце левой руки поблёскивала металлическая полосочка кольца.

Кроули всегда обращал внимание на такие детали, — они очень многое говорили о человеке ещё до того, как он откроет рот и что-нибудь о себе расскажет. И обычно он не ошибался в своих выводах. По деталям гардероба своего нового коллеги он мог с точностью сказать, что тот был франтом, обладал специфическим, немного старомодным, но все-таки хорошим вкусом. Обилие светлых тонов в одежде показывало, что он открытый человек, который любит людей. Предпочтение тёплых цветов и мягких фактур говорило о таком же мягком и располагающем характере. Но вот эта пресловутая мажорная клеточка на бабочке, и холодный блеск металлического кольца давали понять, что эта «зефирка» не так проста, как могло показаться. Под этой кремовой шапочкой, где-то глубоко внутри, могла прятаться хорошая такая сволочь. Вот с этой предполагаемой стороной личности зефирчика Кроули бы хотел поближе познакомиться. Ему стало по-настоящему интересно. Он даже потёр руки в нетерпении.

С Хастуром, например, все было сразу ясно — мудила до мозга костей. Даже не интересно. Тут же была совсем другая история… Ох уж эта шотландская клеточка.

Блондин прекратил расхаживать по кабинету, присев в кресло. Он открыл свой потертый кожаный портфель и начал обустраивать рабочее место. Кроули наблюдал за неспешными, но очень изящными движениями рук. Они выудили из портфеля красивый скетчбук со сложным узором на обложке, несколько механических карандашей в стакане из белого матового стекла, пресс-папье в виде мраморного блока с золотыми прожилками и белую кружку с ангельскими крылышками вместо ручки.

Энтони даже закатил глаза, — мимиметр зашкалило. Он подошёл к столу и посмотрел на три свежих альбома чертежей, лежащих у компьютера. Это были небольшие текущие локальные проекты, которые делались в ожидании крупных объектов. Требовалось проверить всё и отдать помощникам на доработку. Худая рука уже потянулась к первому альбому, как в дверь раздался стук. Кроули что-то недовольно прошипел, но все-таки поднялся и открыл дверь. Перед ним стояла личная помощница Габриэля — Урсула. За ней нетерпеливо переминался с ноги на ногу новый архитектор. Девушка улыбнулась, и сказала:

— Мистер Кроули, главный архитектор зовёт Вас на совещание. Следуйте за мной.

Она развернулась и застучала каблучками по коридору в сторону лифта. Две фигуры — светлая и тёмная следовали за ней. Зайдя в кабину, блондин одернул воротник пиджака, развернулся вполоборота к Кроули, прислонившемуся к стенке, и протянул руку:

— Не очень у нас выдалось первое знакомство, — он потупил взгляд, прикрыв глаза своими невероятно пушистыми ресницами, а затем посмотрел на Кроули и произнёс, — меня зовут Азирафель Энджел.

Демон даже подавился от неожиданности, закашлялся и прохрипел:

— Серьезно? Ангел? — его догадки насчёт имени подтвердились с лихвой. Но заметив, как собеседник начал недовольно хмуриться и чуть было не одернул руку, он поспешил исправиться:

— Оу, прости. Энтони, Энтони Кроули, — он пожал руку в ответ, и был приятно удивлён. Рука Азирафеля была тёплая и мягкая, в то время как руки Кроули всегда были как ледышки. Несмотря на всю внешнюю мягкость Азирафеля, рукопожатие было твёрдым и уверенным.

— Первый раз держу за руку лауреата Притцкера, — с небольшим смешком произнёс ангел, все ещё не выпуская руки Кроули.

— Первый раз держу за руку ангела, — также шутя, произнёс Энтони, не освобождая кисть из рукопожатия. Он редко прикасался к людям, считая любое прикосновение к себе вторжением в личное пространство. Но с Азирафелем у него не возникло даже такой мысли, а ладонь ощущалась в его руке настолько приятно и правильно, что не хотелось отпускать.

«Да что же это…», — раздраженно подумал Кроули, тряхнул головой и разжал рукопожатие как раз в момент, когда прозвучал сигнал прибытия на пятый этаж. Ангел только улыбнулся уголками губ, и вышел из лифта вслед за Урсулой. Энтони, отлепившись от стены, сунул пальцы в шлёвки джинсов, и пошёл за этими двоими своей фирменной развязной походкой. Несмотря на всю сумятицу, которую привнёс в сегодняшний день этот зефирный ангелок, терять лицо было нельзя.

***

Кабинет главного архитектора встретил гостей своей ослепительной белизной. Кроули поморщился от яркого света и поспешил нацепить свои тёмные очки. За переговорным столом уже сидело несколько человек вместе с Габриэлем. Судя по их одеяниям, Кроули предположил, что они были арабами. А это означало, что наклёвывался поистине крутой проект, на который не будут жалеть денег. Мистер Лайт встал и в приветственном жесте пригласил архитекторов присоединиться к беседе. Энтони и Азирафель заняли два свободных места рядом с Габриэлем.

— Итак, господа, — начал руководитель бюро, — Все в сборе, так что позвольте представить Вам наших замечательных архитекторов, — он указал натолько что пришедших, — Энтони Кроули и Азирафель Энджел.

Три человека в арафатках и мужчина в костюме, видимо переводчик, учтиво закивали в сторону мужчин.

— Ребята, это шейх Саид ээээ…

—…ибн-Мухаммед Аль Сахим, — продолжил за него переводчик.

— Да, вот как он сказал, — изящно выпутался из неловкого положения Габриэль, — Можем мы в разговоре называть шейха просто шейхом?

— Безусловно, как вам будет удобно. Я не буду переводить ему это, — улыбнулся переводчик.

— Отлично! Так вот, Азирафель, Энтони, шейх является главным акционером Sahara Development Group. Эта компания намеревается построить в центре Лондона самый высокий небоскрёб в Англии. У них уже даже есть название: Celestial Tower(2)

Кроули достал смартфон, открыл заметки и начал записывать. Азирафель же выудил из внутреннего кармана блокнот и перьевую ручку, и стал выводить заметки каллиграфическим почерком.

— О, молодцы, хвалю, — подмигнул им Габриэль, и продолжил, — Это здание планируется использовать под офисы крупных международных компаний, так что все должно быть сделано на высшем уровне. Но мы ведь по-другому и не умеем, так ведь?

Кроули закатил глаза, но из-за очков никто этого не увидел. Азирафель просто лучезарно улыбался и скрипел своей олдскульной ручкой.

— Ещё до вашего прихода мы с…шейхом обсудили концепцию здания. Вот его слова, — Габриэль заглянул в свои записи, — Здание должно являть собой единение неба и земли, соединение мира бренного и возвышенного. Силуэт башни должен показывать гармонию духовного и вещественного.

Архитекторы продолжали все записывать. Кроули снова закатил глаза — все эти пространные описания концепций его всегда забавляли.

— Все верно? — Габриэль повернулся к переводчику, — Может у шейха есть какие-то вопросы или дополнения?

Переводчик пошептался с шейхом и произнёс:

— Шейх Саид ибн-Мухаммед аль-Сахим рад приветствовать мастеров-архитекторов, желает им долгих лет жизни, мира в их семьях и благословения на все их дела, и хочет задать один вопрос.

— Какой же? — учтиво спросил мистер Лайт.

— Почему мистер Кроули в чёрных очках?

Энтони даже закашлялся от неожиданности. Второй раз за день.

— Я? — демон тыкнул пальцем себе в грудь, — О…да просто…просто…просто я так ослеплён вашим блеском и великолепием, дорогой шейх, что просто не достоин лицезреть Ваш святейший лик своими грешными глазами…

— НЕ ПЕРЕВОДИТЕ ЭТО!!! — закричал главный архитектор, гневно зыркая на проказничающего подчинённого, — Энтони любит пошутить… На самом деле у него непереносимость яркого света, поэтому он почти всегда носит тёмные очки. Вам не стоит беспокоиться.

— Я это и сказал, просто немного другими словами, — улыбнулся Кроули, прикусывая язык зубами. Демон не мог не воспользоваться этой возможностью и не пошутить. Теперь он был доволен. Кроули украдкой посмотрел на Азирафеля, тот прикрывал рот рукой, тщетно пытаясь не заржать. Энтони даже удивился, — мало кто мог оценить его юмор.

Переводчик снова пошептался с шейхом и сказал:

— Шейх Саид ибн-Мухамед аль-Сахим желает знать, кто именно из этих двух молодых людей получил премию по архитектуре.

Кроули в который раз закатил глаза под стёклами своих очков, и поднял руку.

— Шейх Саид ибн-Мухаммед аль-Сахим выражает Вам своё восхищение и надеется, что здание его башни будет таким же потрясающим, как и Ваш притцкеровский проект.

Кроули хотел было высказать все, что он думает о постоянном упоминании его достижения и уже набрал в грудь воздуха, как в предупреждающем жесте поднялась мягкая и светлая рука, и прозвучал голос:

— При всем нашем уважении к господину шейху, мог бы он более конкретно описать, что он хочет? — прищурившись, спросил Азирафель.

«Воу-воу-воу, ангел, полегче! — подумал Кроули, и повернулся всем корпусом к Азирафелю, закидывая руку на спинку своего стула, — Вот она эта чертовщинка… Мне нравится». Демон внимательнее присмотрелся к своему коллеге. При всей его внешней мягкости, он сидел с королевской осанкой, в отличие от Кроули, который порой производил впечатление беспозвоночного, растекающегося по стулу. В силуэте ангела сквозила потрясающая внутренняя сила. Кроули ещё не доводилось встречать таких людей.

— Шейх Саид ибн-Мухаммед аль-Сахим подготовил для Вас презентацию своей концепции. Ознакомиться с ней вы можете в этих файлах, — сказал переводчик, и двое сопровождающих шейха подошли к архитекторам с белыми папками с золотым тиснением. Там оказалась подборка фотографий того, что нравится заказчику и письмо с заданием-брифом.

— Спасибо, — произнес ангел, улыбаясь и просматривая документы.

— Господа, теперь, когда у нас есть хоть какое-то понимание о том, что делать, я бы хотел рассказать вам о порядке работы, — Габриэль снова вклинился в обсуждение, — Наши архитекторы — Энтони и Азирафель, подготовят два эскиза Вашего здания. Они — руководители собственных мастерских, и по истечении месяца каждый из них представит свой эскизный концепт. Как вам такой вариант работы?

— Шейх Саид ибн-Мухаммед аль-Сахим говорит, что ему будет интересно посмотреть на два различных решения, учитывая то, от каких разных людей они будут. Добро.

— Замечательно! — воскликнул Габриэль, и повернулся к Азирафелю и Кроули, — Ребята, это Ваш звёздный час. Такой заказ в Лондоне — большая редкость, поэтому мы его не можем упустить. Я жду от вас потрясающих идей. Я думаю, что могу вас отпустить…пока что. Бриф у вас есть, так что можете спускаться к своим помощникам и выдавать задание. Я загляну к вам в конце дня, посмотрим на результаты.

Азирафель встал и учтиво поклонился арабам, в то время как Кроули собрал свои конечности со стула, и отвесил что-то вроде реверанса. Габриэль закрыл глаза рукой, покачал головой и тяжело вздохнул. Энтони и его коммуникация с людьми были просто каким-то аттракционом. Но идеи, которые выдавала эта креативная рыжая голова, перекрывали все его проказы. За это Габриэль его и любил.

***

Они спускались в лифте в молчании. У каждого в голове уже рождались идеи, которые норовили выплеснуться на бумагу.

Комментарий к Глава 4

1. Хризалидокарпус – комнатное растение-пальма.

2. Celestial Tower – Божественная Башня

========== Глава 5 ==========

— Окей, парни…и Трейси, — Кроули расхаживал по переговорной, закатывая рукава своей черной рубашки. Перед ним сидели четверо мужчин и девушка из его отдела проектирования, — Сверху поступило задание, которое, если мы обставим Вторую мастерскую, обеспечит нам работу на ближайший год, — он нажал пару кнопок на компьютере, показывая ситуационный план центра Лондона, — Вот здесь, в Сити, на месте недавно сгоревшего торгового центра, шейх Саид-хрен-знает-дальше-как-его-там хочет воткнуть огроменную башню.

Заскрипели карандаши, фиксируя все, что лилось из уст архитектора.

— Это должен быть фешенебельный небоскреб выше всех тех, которые есть в Лондоне. Так что высоту нагуглите сами — посмотрите, что у нас тут самое высокое, ну и накиньте сверху еще метров двадцать, — он переключил слайд, и на экране появились изображения католических ангелов и демонов, исламских ангелов и шайтанов с джинами, изображения земли и небес, раскаленной лавы и чистых потоков воды. Кроули вздохнул, смотря на всё это великолепие, и продолжил:

— Это то, как видит будущую постройку заказчик. Название башни — Celestial Tower. По словам шейха, она должна олицетворять собой единение небесного и земного, духовного и телесного ну и прочую одухотворенную ерунду. Среди вас есть эти…ну…в церковь, короче, кто ходит? — он выглянул из-под очков и почесал кончик носа.

Один из мужчин робко поднял руку.

—Отлично! Ты же Брайан? — осведомился Энтони.

— Брэндон, — поправил его коллега, и хотел было ещё что-то произнести, но Кроули жестом показал заткнуться.

— Ребята, Брэндон будет вашим консультантом в сверхъестественных вопросах. Короче, в этом проекте ты будешь следующим после меня.

Молодой человек просиял от услышанного, и снова хотел разойтись в благодарностях, но опять увидел затыкающий жест, и закрыл рот. Кроули продолжал:

— Бриф будет у вас на почте, я отправлю после совещания. Там вы увидите площадь застройки, набор необходимых помещений и прочую проектную информацию. А сейчас все смотрят сюда, — Энтони вытащил из папки, валяющейся на столе, несколько листков, и протянул их Трейси, — Раздай остальным.

Листы пошли по рукам, и в комнате послышались вздохи восхищения:

— Потрясающе….

— Ты только посмотри, какой цвет….

— Вау, просто вау…

На листках были копии ручного эскиза Кроули. Его вариант башни представлял собой полигональную конструкцию из тонированного коричневого и розового стекла. Каркас фасада, куда вставлялись стёкла, был красным и оранжевым. Башня была шире внизу, и сужалась кверху. Цветное стекло шло градиентом — внизу были темно-коричневые панели, которые становились светлее к середине небоскрёба, а затем растворялись в розовом стекле, которое шло до самого шпиля здания. Многоугольные структуры, составляющие здание, вдобавок закручивались вокруг оси высотки, сообщая ей визуальное движение вверх. В общем, здание смотрелось как язык пламени, вырывающийся из земли, и стремящийся достать до неба. Для Лондона, с его круглогодичной серостью, это было бы действительно яркое пятно в панораме города.

Группа проектировщиков сидела в благоговейном оцепенении. Энтони смотрел на них, переводя взгляд по очереди на каждого. Наконец, не выдержав, он произнёс:

— Да-да, это потрясающе, и вообще лучшее, что я рисовал за последние пару лет… Так что если вам нечего сказать: взяли эскизы, подняли свои архитекторские задницы, и марш отсюда думать над улучшением концепта и конструктивом. И вот ещё что, — Кроули понизил голос, — Ни слова приятелям из второй мастерской. Если я узнаю, что кто-то из вас сливает идеи — распну собственноручно.

Подчиненные молча закивали и поспешили к своим рабочим местам. Кроули любил вселять ужас. Коллеги, памятуя о том, что он сделал с Хастуром, предпочитали ему не перечить и не задавать лишних вопросов. В любом случае, начальник-интроверт лучше шёл на контакт через скайп, и все уже привыкли к вечным чатам с пользователем под ником Serpent.

— Ах да…ещё один момент, — Энтони оттягивал это до последнего, но все-таки сказал, — С этого дня дверь моего кабинета открыта. Но не думайте, что это ради вас! Так мне удобнее за вами всеми смотреть… И это не значит, что теперь ко мне может зайти любой, нет-нет-нет. Все вопросы — через скайп. Если совсем припрёт — я сам подойду. Чао, — и демон скрылся в зелёных зарослях своего офиса. Дверь осталась открыта.

***

В это же время в малой переговорной свою концепцию представлял Азирафель.

— Дамы и… —он замешкался, пытаясь вспомнить имя единственного (кроме него самого, конечно же) в отделе мужчины.

— Ньютон, — напомнил ему парень.

— Ох, разумеется. Дорогие девушки и Ньютон, руководство нашего бюро решило устроить что-то вроде состязания между мастерскими номер 1 и номер 2. Так что мы должны показать все, на что способны. Я уже рассказал вам о месте, где будет здание, и что должно быть внутри. Теперь я предлагаю вам посмотреть на первичный концепт. Ангел лично выдал каждому листок с эскизом.

— Мой вариант здания представляет собой вытянутый в плане шестигранник, немного сужающийся кверху. Внизу мы добавим дополнительные шестигранные объёмы разной высоты. Это позволит нам сделать здание визуально устойчивым. Само здание из голубоватого стекла. По каждому ребру сверху вниз спускаются золотые стрелы — широкие сверху, сходящие на нет внизу. Все они заканчиваются на разных высотах до или после середины здания…нда, этот момент ещё надо продумать, — ангел почесал затылок, — В общем, эти золотые блики будут являть собой ту самую идею объединения небесного и земного — это будто материальные лучи солнца, капли небесной благодати, стекающие к земле…

По комнате послышались шепотки:

— Как изящно…

— Потрясающе…

— Красиво…

— Ой, право, вы меня смущаете…— залепетал Азирафель, — В общем, я вижу, что идея вам понравилась. Вся дополнительная информация будет у вас на почте, и если что-то не понятно, обращайтесь прямо ко мне — не стесняйтесь, заходите, будем обсуждать, — ангел улыбнулся своей самой светлой улыбкой, от чего атмосфера в комнате стала тёплой и душевной.

— О! Совсем забыл… очень важный вопрос, — все с интересом повернулись к своему новому начальнику, — Вы все любите сладкое?

Наверное, в списке вопросов, которые вы ожидаете услышать от своего босса, этот был бы на месте под номером 100 или его не было бы вообще. Поэтому на Азирафеля уставились пять пар непонимающих глаз.

— Какой неловкий момент…— замялся ангел, — Просто я бы хотел познакомиться с вами всеми поближе, посидели бы у меня в кабинете за коробочкой вкусных пирожных и кофе. Так что? — он вопросительно вскинул бровь.

Напряжение пропало, и коллеги Азирафеля будто даже выдохнули. Раздались одобрительные возгласы, и даже легкий смех.

— Вот и чудесно, — улыбнулся Азирафель, — Я уверен, мы станем отличной командой и вместе сделаем потрясающий концепт. До скорого, жду от вас доработки и решения по конструкциям.

Азирафель отпустил подчиненных, и пошел к своему кабинету. Он очень удивился, увидев открытую нараспашку дверь соседнего офиса. Оттуда доносилось недовольное бормотание.

— Ты очень разочаровал меня, — произнес Кроули весьма холодно.

Ангел встал перед дверным проемом и прислушался. Неужели он уже отчитывал кого-то из подчиненных?

— Сколько раз я говорил тебе, что не потерплю к себе такого отношения? Почему ты так поступаешь со мной?

Ангел затаил дыхание. Кроули явно выяснял отношения с кем-то из коллег. Наверное, его кто-то очень сильно подвел, не сделал чертежи или вообще запорол проект…

— Я забочусь о тебе, отдаю всю свою любовь, а это знаешь ли, совсем не просто… И ты выдаешь такое???

Собеседник Кроули молчал. Азирафель понимал его…такой тон обращения кого угодно заставит трепетать в молчании.

— Знай, что тебе будет хуже, чем мне. Я-то справлюсь… не сразу, но я оправлюсь от потери…

Ангел начал беспокоиться. Видимо его новый коллега переживал сложный период в отношениях. Ему было только не очень ясно, зачем Кроули оставил открытой дверь — ведь тогда все могли услышать такой личный разговор. Ну или не все… Но он-то услышал!

— Прощай. Твоя смерть на твоей совести… А вы все — РАСТИТЕ ЛУЧШЕ! — последние слова демон проорал.

И тут Азирафель понял, что вообще ничего не понял.

Он со скоростью пули влетел в кабинет Энтони и застал такую картину: Кроули с горшком аспидистры стоял рядом с мусоркой, и готов был перевернуть его, чтобы выкинуть растение. Услышав шаги, он повернулся к входящему, и замер, так и не завершив казнь провинившегося зеленого питомца.

— Что ты делаешь? — прищурившись, спросил Азирафель.

— Что-что… Провожу воспитательную работу для этих вот, — он обвел рукой периметр комнаты, заставленной растениями, — У этого мерзавца пятно, вот посмотри, — Кроули показал на один пожухлый листок, — И если от него не избавиться, они все начнут вести себя также. Начнется растительная анархия: пятна, плесень, жучки всякие…

— И ты собираешься выбросить все растение из-за одного пятнышка на одном листе??? — ангел недоумевал.

— Какой ты наблюдательный, — саркастически заметил Кроули, и хотел было перевернуть горшок над мусоркой.

— Нет! Я не позволю тебе загубить всё растение только из-за того, что ты за ним не очень-то хорошо ухаживал. Дай его сюда, — ангел сделал пару шагов к демону, и вцепился в горшок. Рука Азирафеля скользнула по руке Энтони, и тот от неожиданности отпустил цветок. Ангел успел перехватить растение, и, подняв его на уровень глаз, покрутил вокруг своей оси.

— Здесь нужно всего лишь обрезать несколько листьев, — фыркнул ангел, и расправил несколько листочков довольной аспидистры.

— Предатель…вон так листочками зашуршал… Ну и вали в другой кабинет, — пробурчал Кроули, гневно пиная мусорное ведро.

Азирафель уже выходил из кабинета, как его окликнули:

— Эй, ангел!

Он повернулся, и увидел приближающегося Кроули с пульверизатором.

— Вот, возьми, пригодится.

Азирафель взял опрыскиватель, поблагодарил Кроули, и удалился в свой кабинет, попутно нашептывая что-то спасенному растению. Энтони даже был немного рад такому исходу… Казнь зеленых питомцев всегда оставляла у него на душе неприятный осадок. Сегодня же волею судьбы ангел спас его аспидистру. Хоть это растение и предало своего хозяина, Кроули беспокоился о нем, и решил, что иногда (конечно же не очень часто…хватит и пары раз в день), будет навещать перебежчика.

Комментарий к Глава 5

Очень надеюсь, что я не утомила вас архитектурными описаниями )))

========== Глава 6 ==========

Месяц разработки пролетел молниеносно. Обе мастерские буквально стояли на ушах. Если в начале проектирования Кроули был относительно спокоен, и только иногда прикрикивал на подчинённых, в день презентации итоговых макетов заказчику он являл собой истинное воплощение дьявола на земле. Он уже 48 часов не выходил из офиса, концентрация кофеина в крови достигла 200 процентов, рубашка была помята от четырёхчасового сна на диване в кабинете, а на голове творился истинный кавардак.

Кроули злился, агрессивно опрыскивая свои растения, часть которых за месяц переехала в соседний кабинет к более мягкому хозяину. Но и этот зефирный ангел выглядел немногим лучше Энтони. Азирафель спал, распластавшись на столе. Как и Кроули, он уже два дня не был дома. Бесконечные правки в чертежах и макетах, согласования материалов, снова правки-правки-правки…

Азирафель почувствовал, как что-то мелкое и мокрое летит ему в лицо. Он открыл глаза, потёр их, чтобы проснуться, и первое что он увидел перед собой — демона, который стоял у стола, скрестив руки на груди. В одной из них он держал пульверизатор.

— Проснись и пой, ангел, — пробурчал Кроули, и подошёл к своим предательским цветам, опрыскивая их. За месяц к Азирафелю сбежали пресловутая аспидистра, с которой все началось, два фикуса, калатея и пара орхидей. Последним настолько понравилось у ангела, что они даже зацвели. Немыслимо.

— Который час? — поинтересовался Азирафель, вставая с кресла и поправляя смятую рубашку.

— Полдень. Презентация через пять часов, — Энтони повернулся к ангелу, — Мы вас обставим, это точно, — Кроули хищно улыбнулся и выглянул из-под своих темных очков.

— Не говори «Гоп», пока не перепрыгнешь, — зевнул Азирафель, натягивая пиджак. Как же хотелось спать…

Раздался стук, и в дверном проёме показался Габриэль.

— Поглядите-ка, сами силы небесные снизошли до нас, — саркастически произнёс демон, и спросил, — Чем обязаны?

— Ребята, — с широкой улыбкой начал Габриэль, — Вы отлично потрудились за этот месяц. Я заходил в макетные мастерские — это что-то невероятное. Боюсь себе представить, как шейху будет сложно выбрать. Ваши проекты выглядят потрясающе! — он переводил взгляд с Энтони на Азирафеля и обратно, — В отличие от вас самих… Знаете что? До презентации есть ещё время. Езжайте по домам, приведите себя в порядок, и возвращайтесь к вечеру. Только не опаздывать!

— Габриэль, это первая здравая мысль, которую я слышу от тебя за все время, что тут работаю, — язвительно заметил Кроули, и потёр болящие от переутомления глаза, — Ангел, тебя подвезти?

— Нет-нет-нет, мой огненный друг! Ты не поедешь сам за рулем. Вы мне нужны живыми на презентации. Ну-ка, сколько пальцев я показываю? — он помахал рукой перед лицом Кроули.

Тот честно не мог сказать, потому что в глазах действительно двоилось.

— Иди нахрен…— проворчал себе под нос демон.

— Вы оба, спускайтесь вниз, там вас будет ждать мой водитель. Скажите куда надо — отвезёт вас. И вот ещё что, — его лицо озарила очередная гениальная идея, — Дайте сюда свои мобильники.

— Зачем это? — удивился Азирафель.

— Поставлю вам будильники за час до презентации, чтобы вы успели собраться и дойти. Я знаю, вы оба недалеко отсюда живете, — Габриэль ловко справился с задачей, уже протягивая телефоны обратно, — Ну вот, теперь я спокоен за вас. Идите и отдохните как следует перед последним рывком. До встречи вечером, — и главный архитектор вышел из кабинета. Энтони и Азирафель в недоумении переглянулись, но никто так и не произнёс ни слова. Через десять минут они уже садились в машину, так заботливо предоставленную начальством.

— Корк Стрит 25, Бёрлингтон гейт, — назвал свой адрес Кроули, и вопросительно посмотрел на своего попутчика.

— Дарблей Стрит W1F, рядом с букинистической лавкой.

— Я понял, господа. С вашего позволения, сначала мы завезём мистера Энджела, это ближе.

— Да вообще все равно, только побыстрее, — рявкнул Кроули, съёживаясь на кресле, со скрещёнными руками на груди.

До дома Азирафеля было недалеко. Поездка длилась всего 15 минут. Водитель остановился возле антикварной лавки, и сказал что они приехали, но ему никто не ответил. Он посмотрел в зеркало заднего вида, и ему предстала такая картина: двое мужчин сидели на заднем сидении, привалившись друг к другу. Голова блондина покоилась на плече рыжего. Голова Кроули же откинулась на подголовник, очки перекосило, а руки расслабленно лежали вдоль тела. Оба спали мертвецким сном. Водитель только усмехнулся, по-тихому вышел из машины, открыл дверь и легонько потряс блондина за плечо:

— Мистер Энджел, просыпайтесь. Мы приехали.

Азирафель встрепенулся, Энтони же разлепил глаза, и обнаружил коллегу, уютно примостившегося у себя на плече.

— Ангел, ты ещё долго будешь на мне разлеживаться??! — раздраженно прошипел Кроули.

Азирафель вообще слабо понимал, где он находится, пока не увидел вывеску букинистической лавки.

— Ох, прости, прости Кроули, совсем вымотался…— он взял свой портфель, и поспешно вылез из машины, — До вечера, пока.

Водитель снова завёл авто, и машина двинулась в сторону района Мэйфейр. Кроули не произнёс ни слова до самого дома, держа руку на своём левом плече, которое все ещё хранило тепло чужого тела.

***

Габриэль Лайт расхаживал по своему кабинету, поглядывая на часы. 16:45 — ни демона, ни зефирки ещё не было. Он повернулся на шум открывающейся двери — помощники вносили макеты двух небоскребов. Их поставили на стол главного архитектора рядом друг с другом. Здания выглядели потрясающе. Габриэль, хоть и был спокойным снаружи, внутри танцевал гавайские танцы. Все-таки самые крутые архитекторы Лондона работали у него!

Дверь снова открылась. В кабинет вошли те самые крутые архитекторы. Оба выглядели намного лучше, чем несколько часов назад. Кроули не изменял себе — одет он был во все чёрное, только теперь это был официальный костюм с брюками с галстуком. Внешний вид Азирафеля также не уступал — мягкий твидовый пиджак в клетку, брюки песочного оттенка, кремовая рубашка и неизменная бабочка, на сей раз бордового цвета.

Они подошли к столу, и в молчании рассматривали макеты. Оба ещё не видели итогов работы друг друга — конспирация между отделами под страхом распятия самим Кроули сработала на славу.

Азирафель рассматривал макет мастерской Кроули с нескрываемым восхищением. Кофейно-розовое здание выглядело так, будто сошло со страниц фэнтезийного романа. Высотка была изящным языком пламени, грани которого преломлялись под разными углами, образуя причудливый рисунок фасада. Само здание было узким внизу, самая широкая часть была в нижней четверти, и чем выше, тем уже оно становилось, сходясь в длинный изящный шпиль. Вся эта конструкция поддерживалась шестью высокими контрфорсами с аркбутанами, которые начинались в нижней трети строения. Шесть ажурных металлических конструкций, отливавших медью, оплетали здание, и держали будто изящные тонкие пальцы. Это было воистину шедеврально.

Кроули же в это время с интересом изучал макет Азирафеля. Его здание представляло собой скрученную шестиугольную призму, расширяющуюся книзу. С самого верха, по каждому из шести рёбер, шли золотистые полосы, будто потоки золотого света прямо с неба. В нижней четверти здания эти полоски будто бы отлеплялись от здания, и расходились от него спиральными вихрями металлических конструкций, образуя причудливый запутанный купол над территорией вокруг небоскрёба. Энтони даже присвистнул — за все время работы в бюро ему не приходилось видеть такое. Проект был изящен, красив…да что уж говорить, великолепен. И было бы ложью сказать, что он был уверен сейчас в своей безоговорочной победе. Проект конкурента был на одном уровне с его. Кроули хотелось закурить, хоть он раньше никогда этого не делал. Неловкое молчание в кабинете главного архитектора нарушила его помощница — Урсула:

— Господа, шейх прибыл с переводчиком и одним помощником. Второму помощнику стало плохо по пути сюда, ему сейчас оказывают помощь на первом этаже.

В офис зашли два араба и мужчина в костюме. Габриэль радостно поприветствовал гостей, и провёл их к макетам.

— Уважаемый шейх, позвольте представить результаты нашей работы, — он указал сначала на макет Кроули, — Это проект Первой мастерской за авторством Энтони Кроули, а рядом Вы можете увидеть вариант от Второй мастерской. Автор работы Азирафель Энджел. Ребята, вы будете что-то говорить о своих концептах?

— А надо? — только успел лениво произнести Кроули, как услышал восторженную арабскую речь.

Все повернулись в сторону говорившего. Обычно спокойный шейх сейчас энергично жестикулировал, громко говорил, пару раз упомянул Аллаха, и снова говорил-говорил, не скрывая улыбки.

Это был тот самый момент, когда ты презентуешь заказчику работу, и какое-то время он мучает тебя своим молчанием, а в данном случае болтовнёй на непонятном языке, до того, как скажет нравится ему вообще или нет. Энтони и Азирафель стояли, затаив дыхание.

Шейх наконец-то заткнулся, и начал говорить переводчик:

— Шейх Саид ибн-Мухаммед аль-Сахим выразил величайшую степень восторга относительно обоих проектов. Он и представить себе не мог такое. Ему очень нравится как Вы, Энтони, использовали розовый цвет. Это очень неожиданно для такого огромного здания. И ещё эти штуки, которые по бокам от здания…

— Контрфорсы, — подсказал Кроули.

— Да, вот они впечатлили моего господина больше всего. А Ваш проект, мистер Энджел, понравился шейху своей невообразимой структурой, а также тем, что вы использовали золото, которое так обожает шейх.

Араб снова что-то зашептал переводчику, а потом закружил вокруг стола с выражением лица как у ребёнка, который получил на Рождество все, о чем мечтал.

— Шейх Саид ибн-Мухаммед аль-Сахим честно сказал, что не может выбрать между зданиями, и ему нравятся оба.

Азирафель нервно поправлял бабочку, Кроули закатил глаза, скрываясь за стёклами очков, и сунул руки в карманы брюк. Шейх снова что-то заговорил, обращаясь к переводчику, попутно фотографируя макеты на телефон.

— Шейх Саид ибн-Мухаммед аль-Сахим приглашает всех Вас на ужин в его ресторан. Он недалеко отсюда, в районе Сент-Джеймс. Там он предлагает все обсудить в более расслабленной обстановке.

— Замечательно. Ребята, захватите с собой ноутбук с презентациями, чтобы было о чем говорить, — сказал Габриэль.

Азирафель заметно оживился при упоминании о ресторане, а Энтони хотел только, чтобы этот день поскорее закончился. Голова гудела от недосыпа, хотелось спать, курить и кого-нибудь убить. В данном случае Габриэля, который вился перед шейхом как дамочка из гарема. Под восторженные арабские речи вся делегация покинула кабинет, чтобы снова вернуться туда через несколько часов.

***

— Проходите, пожалуйста, сюда, — щебетала Урсула, провожая задержавшегося помощника шейха. Молодой слуга выглядел уставшим. Из разговора на ломаном английском Урсула поняла только то, что накануне хозяин экспериментировал с экзотической британской кухней, тестируя все на бедном юноше. От непривычной еды парню стало нехорошо прямо в здании бюро, и его откачивали всем коллективом. По этой же причине его не стали брать с собой в ресторан, куда направились шейх с архитекторами. Его оставили на милость Урсулы.

Габриэль только что позвонил ей, и сказал, что они будут через 10 минут, и предложил помощнику шейха подождать их у него в кабинете.

Молодой человек ходил по кабинету и рассматривал фотографии причудливых зданий, висевшие на стенах. Это заняло его ненадолго, и потом он заметил два макета на столе. Он подошел к ним и наклонился поближе, чтобы рассмотреть. Он оглянулся, чтобы убедиться, что никто не смотрит, и пальцем дотронулся до голубой башни. В это время раздался скрип двери, и в приоткрывшуюся щель заглянула Урсула. От неожиданности парень даже подпрыгнул, развернулся к входу, но не рассчитал расстояние, и во время поворота снес оба макета.

— Молодой человек, вам ничего не нужно? — поинтересовалась помощница главного архитектора.

Парень плохо ее понял, но замотал головой, показывая что ничего не нужно. Как только дверь закрылась, в глазах паренька пробежал ужас. Он уже был готов к любой казни от начальства. Он услышал голоса за дверью, и поспешил приладить все на место, но успел разобраться только с одной башней, как дверь открылась, и вошел сам шейх и архитекторы. Молодой слуга бросился в ноги своему хозяину, тараторя что-то по-арабски. Вошедшие архитекторы не обратили на это особого внимания, считая это каким-то арабским обычаем и прошли к столу.

От увиденного Кроули похолодел, а Азирафель стал белее окружающих его стен. Перед ними стоял наполовину разрушенный макет ангела — отсутствовало 2/3 башни. Но эта часть высотки была воткнута…в разрушенный макет Кроули. Таким образом, получилось, что голубоватая башня с золотыми полосами входила в основание кофейного цвета, а золотые полоски соединялись с контрфорсами, образуя красивое восходящее движение к шпилю башни.

Энтони стиснул челюсти так, что у него заскрипели зубы. Он нашёл кандидата на убийство. Демон сжал кулаки, в два шага достиг распластавшегося на полу слуги, вздёрнул его и припечатал за грудки к стенке.

— Ты, арабская тупая криворукая обезьяна! Какого хрена ты ошшшшшивался рядом с макетами??! — Кроули гневно шипел, сверкая глазами из-под своих очков.

— Кроули, отпусти его! — Азирафель подбежал к взбесившемуся коллеге, сграбастал того в охапку, и попытался оттащить от испуганного слуги. Несмотря на то, что демон был худым, он оказался довольно сильным и тяжелым. Габриэль поспешил на помощь, разнимая мужчин, и освобождая слугу из цепких пальцев Энтони. Ангел оттащил его подальше от потерпевшего. Грудь Кроули резко вздымалась от гнева, переполнявшего его. Очки съехали на кончик носа, и он в ярости смотрел на разрушителя макетов.

— Энтони, дорогой, успокойся пожалуйста. Вдох-выдох, вдох-выдох, — прошелестело где-то возле уха, обдав шею тёплым дыханием. Кроули только сейчас заметил, что стиснут со спины сильными руками ангела. Он прикрыл глаза, выдохнул, и мягко снял с себя обнимавшие его руки. Грубить ангелу не хотелось, он все-таки был не виноват. А вот виновника сего происшествия он готов был испепелить. Жаль, что он не умел плеваться огнём, сейчас пригодились бы. Он уже было сделал шаг к дрожащему от ужаса слуге, но почувствовал, что его поймали за рукав пиджака.

— Не надо, — мягко прошептал Азирафель, — Это всего-лишь макеты, Кроули. Все можно исправить.

В это время шейх потрясённо рассматривал «подправленный» своим помощником макет. Он два раза обошёл стол, затем подозвал переводчика, и что-то весьма возбужденно ему сказал, показывая на макет. Переводчик обратился к присутствующим:

— Шейх Саид ибн-Мухаммед аль-Сахим говорит, что теперь башня выглядит именно так, как он себе и представлял. Ему очень нравится, как золотые полосы переходят в контрфорсы, как она красиво перекручивается, как соединяются шоколадный оттенок и голубой.

Азирафель и Кроули пребывали в шоке. Энтони выдохнул, чувствуя как весь воздух покидает его тело. Он надвинул очки на лоб, провёл рукой по лицу, и начал расхаживать по кабинету. Он думал, что взбесить его больше было нельзя. Но у шейха получилось. Ангел нервно теребил пуговицы на рукаве пиджака. Габриэль же переводил взгляд с макета на шейха и обратно, и несколько мгновений просто открывал и закрывал рот, как рыба.

— О как… Ну… в принципе, что-то в этом есть, — задумчиво произнёс главный архитектор.

— Что в этом есть??! — снова завёлся Кроули, — Изуродованный безруким придурком гибрид?

В разговор снова встрял переводчик после очередной реплики шейха:

— Шейх Саид ибн-Мухамед аль-Сахим говорит, что ему понравился подход обоих архитекторов, и теперь он хочет чтобы они объединили свои усилия, и разработали совместный проект, в котором будет все лучшее от их концепций. Он готов оплатить проектные услуги в тройном размере, в качестве компенсации за испорченные макеты и увеличения срока разработки.

При упоминании денег у мистера Лайта загорелись глаза, и он повернулся к своим архитекторам, теперь пребывающим в ещё большем шоке.

— Парни, это будет великолепный проект! Вы-два гения. Я уверен, что из вас получится прекрасный архитектурный дуэт, — он подошёл к мужчинам, встал между ними и положил им руки на плечи, — Мои орлы! Мы сделаем такой проект, что о нас будет говорить весь мир! — улыбкой начальника можно было осветить пол квартала, — Конечно же, мы согласны! Нам будет нужно…три недели на Новый концепт, что скажете? — Габриэль посмотрел попеременно на одного и на второго архитектора.

Азирафель неопределённо покачал головой и что-то пробурчал, Энтони же просто издал какой-то утробный стон, и скинул с себя руку Габриэля, отходя от него и запуская пальцы в волосы.

— Ты хочешь, чтобы две мастерские работали вместе? Габриэль, такого ещё не было за всю историю твоего бюро! Кто тогда будет вести остальные проекты, если все будут заняты на этом треклятом небоскрёбе? — задал вопрос Кроули.

— Я хочу чтобы вместе работали вы двое, а не мастерские. Возьмите себе по два человека в помощь из своих отделов, и творите. Остальные проекты будут вести ваши заместители, пока вы будете заняты на Celestial Tower. В чем проблема, Кроули? — нахмурился мистер Лайт, — Ты недоволен моим решением? Я понимаю, звезда ты моя пылающая, что до прихода мистера Энджела ты был один на вершине Олимпа. Подвинься немножко, или снизойди до нас — недостойных, — хохотнул Габриэль, а затем его лицо стало серьёзным, — Или я поручу тебе проектировать подвальные этажи этой высотки, и разводку коммуникаций с конструкциями.

Энтони сразу же остыл. Хоть он и общался с Габриэлем в таком тоне, все же тот был начальником. И он действительно мог выполнить свои угрозы — такое уже случалось. Кроули с содроганием вспоминал проект двухгодичной давности — разработку технических этажей в здании парижского банка. Он уже не помнил, в чем был его косяк, но бессонные ночи, проведённые за компом с разбором коммуникаций, до сих пор откликались болью в глазах и ноющей поясницей.

— Да понял я… — демон нацепил очки, бросил прощальный взгляд на «новый макет», и не говоря «до свидания», вышел из кабинета главного архитектора, бросив лишь одно:

— Ангел, за мной.

Азирафель, до сих пор пребывая в ступоре, даже не задался вопросом, зачем он пошёл за Кроули. Только заходя в лифт, он нахмурился, сунул руки в карманы брюк, повернулся к демону и спросил:

— Энтони, а куда мы идём?

— В бар. За алкоголем. За неприличным количеством алкоголя.

Азирафель только в недоумении вскинул бровь, но больше ничего не сказал.

***

Пока они шли до бара, ангел думал о случившемся. С одной стороны, было до жути обидно за свой проект, за макет, за идею, да и вообще… Но с другой стороны, ему представлялась возможность сделать общий проект с самим Энтони Кроули! Азирафелю было интересно узнать его методы работы, посмотреть на него в деле. Определённо, эта идея ему начинала нравиться. Осталось только успокоить демона и показать, что совместная работа — это хорошо.

Пройдя пару кварталов, они зашли в полупустой бар и присели за стойку. Азирафель уже хотел было озвучить заказ, но Энтони его опередил:

— Два двойных виски.

— Но я не…- запротестовал ангел, и сразу же заткнулся, получив гневный взгляд из-под темных очков.

В зале бара царил полумрак, и Кроули снял очки, потирая уставшие глаза. Как только перед ним оказался бокал с крепким напитком, он одним махом осушил его, поморщился, и прохрипел бармену:

— Повтори.

Ангел взял стакан, и в нос ему ударил резкий запах. Он никогда не пил ничего крепче вина. Но он чувствовал, что нужно поддержать Кроули, поэтому не стал с ним спорить, и в несколько глотков выпил янтарную жидкость. Горло обожгло, он закашлялся и даже покраснел. Энтони смотрел на него с удивлением:

— Вау, не думал что ангелы такие пьяницы, — пошутил он, отпивая немного из вновь наполненного стакана.

— Это только ради солидарности с тобой. Далее я бы предпочёл обойтись вином, — сказал Азирафель, когда наконец-то пришёл в себя, — Потому что, поверь, вся эта история меня тоже не радует.

— Сразу видно, что крепкое бухло — это не твоё. Вино после виски…серьезно? И скажи мне, на каком бокале я буду вытаскивать тебя из туалета, когда ты пойдёшь звать Ихтиандра? — Кроули немного подался вперёд и прищурился, — Теперь только виски. В крайнем случае, разбавишь содовой.

— Ты действительно подлый Змей, как и говорили, — тяжело вздохнул ангел, подвигая бокал к бармену, — Повторите пожалуйста.

Вечер обещал быть долгим.

Комментарий к Глава 6

1) Контрфорс - в данном случае подразумеваются отдельные вертикальные фигурные металлические опоры, стоящие снаружи здания, связанные с ним через подпорные арки - аркбутаны.

2) Адреса Кроули и Азирафеля реальны, взяты с сайта лондонской недвижимости. Это не те же здания, что в сериале или книжке, но районы теже - Мэйфейр и Сохо.

3) Меня очень радуют Ваши отзывы! Не думала, что работа найдет такой отклик. Спасибо!

4) Благодарю всех, кто отмечает ошибки в публичной бете. Глаз замыливается от бесконечного вычитывания глав…так что порой я не замечаю свой грамматический или пунктуационный позорняк )))

========== Глава 7 ==========

Комментарий к Глава 7

Вся глава - пьяный разговор, уж простите ))) Но не могут они тут не напиться. :)

Все знают про пять стадий принятия неизбежного? Кроули прошёл отрицание, гнев и торг за десять минут, пребывая в офисе главного архитектора. А сейчас, надираясь в стельку, он проходил стадию депрессии. Справиться с ней помогал Ангел.

Вечер пятницы был в самом разгаре, и в бар прибывало все больше народу. Энтони и Азирафель переместились из-за стойки к одному из столиков в глубине зала. Они выкупили у бармена бутылку виски, и подливали себе сами. Кроули сидел на диванчике, раскинув руки по спинке. Ангел расположился в кресле напротив, вращая в руках стакан с виски. Переживая первый опыт употребления крепкого алкоголя, Азирафель пытался собрать свои мысли в кучу, и заплетающимся языком задал вопрос:

— Так вот скажи мне э… Тони… Какова твоя точка зрения на все, что случилось сегодня?

— Моя точка… моя точка зрения это то, что я не Железный человек. Вот моя точка зрения, — Кроули отпил из стакана, облокотился на стол, и пристально посмотрел на ангела. Тот нахмурился, пытаясь осмыслить то, что сказал его коллега. Кроули пояснил:

— Ты назвал меня Тони. Так Железного человека зовут в супергеройских фильмах, ну Тони Старк. Я разве похож на него? — он картинно закрутил головой.

— Ну…ты тоже достаточно привлекательный…— начал было ангел, а затем до него дошёл смысл сказанных слов, и он покраснел, — Я не…я не собираюсь обсуждать это, пока я пьян.

— Ну вот значит можешь называть меня Энтони, змеем, демоном, но лучше Кроули, — он снова сделал глоток, и ткнул пальцем в сторону Азирафеля, — Чтобы я больше не слышал от тебя это мерзкое «Тони», — он брезгливо скривился, а затем расплылся в хитрой улыбке, и протянул, — Зефиииииркаааа.

— Я сделаю вид, что этого не слышал. Ты так и не ответил на мой вопрос. Что насчёт проекта?

Кроули сразу помрачнел. Как же он хотел об этом не думать! Совместное ведение проекта — что могло быть хуже? Даже во время работы в DemoniArch Лигур оставлял всю разработку ему одному. Он всегда прекрасно справлялся и без стороннего вмешательства. Позднее, в бюро Габриэля, он делал концепции, отдавал ихпомощникам, те разрабатывали дальше, он вносил правки, и всегда говорил, что делать потом. Он руководил. Но никогда не работал в тандеме. Как вообще можно делать один проект вдвоём??! Один держит лист, второй рисует? Один делает экстерьер, второй интерьер? Кааааак? Энтони почесал затылок, сделал ещё несколько глотков, и с грохотом опустил стакан на стол.

— Что я думаю… пока что я думаю, как мы это будем делать, — он вопросительно изогнул бровь, — Например, я сверху, а ты снизу. Или наоборот…— Кроули задумчиво посмотрел в потолок, а потом перевёл взгляд на собеседника. Тот был красный как вареный рак. Теперь была очередь демона осмыслять свои слова. Когда он понял, то запрокинул голову и расхохотался:

— Да я не в том смысле, ангел! Дьявол, ты бы видел себя, — Кроули налил себе ещё виски, — я имею ввиду, что мы можем сделать как в том поломанном макете — низ высотки проектирую я, остальное ты. Или наоборот. Хотя как по мне, это все равно какая-то шляпа.

— Шляпа, именно…— Азирафель настолько разволновался, что осушил свой стакан в два глотка. Он никак не мог понять, почему во всех словах, что они употребляли, был какой-то подтекст. Он решил разорвать этот порочный круг двойных понятий:

— Знаешь, в творчестве тоже работает один известный принцип: аппетит приходит во время еды. Главное начать, а там мы уже разберемся, что делать дальше. Это как с сексом.

По ехидному выражению лица собеседника он понял, что снова сморозил что-то не то. Но Кроули, сделав скидку на то, что Азирафель первый раз пьёт виски, не стал его троллить дальше.

— Я понял тебя. В любом случае, мы разберёмся с этим в понедельник. Но знай, что я не привык работать в команде, — предостерёг Кроули, — Ты ещё сто раз пожалеешь, что ввязался в это, — и он снова отхлебнул из стакана.

— Наоборот, мне всегда хотелось поработать с тобой, — ответил ему Азирафель, — Твои работы всегда были в моем личном топе.

— Всегда хотел со мной работать, значит? — недоверчиво прищурился демон, — Да ты хоть помнишь нашу первую встречу? Что это было такое вообще? Как ты там сказал…— демон закатил глаза, вспоминая, — Ах да: «Надеюсь нам не на один этаж».

Азирафель уронил голову на ладонь и вздохнул:

—Ты меня чуть не переехал на своей раритетной машине! И вообще, я не узнал тебя сначала. Насколько могу судить, ни одного твоего фото не публиковали в журналах после премии. Проекты — да, но без фотографий автора. Так что я думал, что у тебя эти…— он покрутил пальцами возле плеч, — Волосы длинные, понимаешь? Ну и одежда у тебя была тогда не такая траурная… да и очки закрывают твои красивые глаза…на фото ты был без них, — ангел снова запнулся, и пришёл к выводу, что ему нужно выйти на воздух. Что-то он совсем разоткровенничался.

— Я пойду, воздухом подышу, что-то мне не очень хорошо, — Азирафель поднялся с кресла, и нетвердой походкой проследовал к выходу. Кроули проводил его взглядом, а затем сделал несколько крупных глотков виски.

— Нехорошо ему, — усмехнулся демон и откинулся на спинку дивана, заложив руки за голову, прикрывая глаза.

Мысли, разбавленные алкоголем, плыли лениво, перетекая одна в другую. Он чувствовал себя как маленький ребенок, которому строго сказали поделиться любимой игрушкой. Как разрабатывать совместный концепт — он не представлял. Как вынести постоянное вынужденное общение с зефиркой — он также не представлял. О том, что всё это нужно провернуть за какие-то три недели, он в принципе думать не хотел. Где-то на задворках сознания зародилась подленькая мысль запороть проект, всячески мешаясь ангелу, учиняя мелкие подлости. Но он зарубил эту идею на корню, понимая, что в таком случае будет не лучше Хастура, которого сам же вышвырнул из бюро. Габриэль его за такое по головке не погладит, это было ясно. Кроули вздохнул, медленно подбираясь к пятой стадии — собственно, принятию. Она болталась на дне бутылки виски, и до нее оставалось еще каких-то два-три бокала.

Азирафель вернулся через четверть часа, заметно посвежевший, держа в руках два стакана с водой.

— Водичка с лимоном, бармен посоветовал. Такой заботливый молодой человек, — с улыбкой сказал блондин, — Вот, и тебе взял, — он поставил стакан рядом с Кроули. Тот только кисло улыбнулся, и картинно налил себе еще виски.

— Знаешь, Кроули, — начал Азирафель, откинувшись на спинку кресла и сцепив руки на животе, — Совместная работа — это не так уж и плохо. На своей прошлой работе я много проектировал в коллективе в качестве соавтора. Конечно, мы не проектировали небоскрёбы, но думаю что это не сильно сложнее. Я бы хотел, чтобы нам было комфортно работать вместе. И, так как ты все-таки давно работаешь в бюро, просто выбери то, над чем тебе будет приятнее работать, а я подхвачу остальное. Как тебе такой вариант? — ангел вопросительно изогнул бровь, ожидая ответа.

Азирафель был просто до тошноты обходителен. Кроули бы предпочел, чтобы с ним сейчас поругались, поскандалили, на худой конец высказали все с трёхэтажным матом… Но эта вежливость, услужливость и обходительность просто обезоруживала. Он не привык к такому общению, и чувствовал себя ежом, которого положили в мягкое махровое полотенчико. Еще и морду почесали, и налили молочка. Хотя в данном случае это была водичка с лимоном.

— Ну так что? — ангел в нетерпении заёрзал на кресле, подаваясь вперед.

— Что-что….— послышался раздраженный ответ, — Обычно я делаю концепт, рисую много эскизов, придумываю планировки этажей….да много всего. Проще сказать, что я не люблю делать.

— Вот и скажи мне, — заговорщически подмигнул Азирафель, — Что ненавидит в проектировании великий Энтони Кроули?

— Конструкции, — едва различимо буркнул себе под нос демон, и ангелу даже показалось, что тот немного покраснел.

— Что, прости? Я не расслышал.

— Конструкции! — огрызнулся демон, — Правки конструкторских чертежей, просмотр технической документации, и еще этот….как его…генплан, геодезия и прочая смежная ерунда, с которой приходится разбираться по ходу пьесы.

— Дорогой мой, тебе несказанно повезло, — лицо ангела озарила улыбка, — Я очень люблю заниматься скрупулезным анализом чертежей. Так что эту часть работы я возьму на себя. Есть что-то еще?

Кроули даже смутился. Он не мог понять, шутит ли Азирафель, или говорит правду. Взвалить на себя СТОЛЬКО скучной работы… Он или на самом деле святой ангел, или просто тупой. Ему даже стало как-то неудобно сваливать всё это на него. Но, он снова натянул на себя маску саркастической недоступности, и произнес:

— Нет, конечно же всю техничку я тебе не поручу, а то зазнаешься ещё, — демон фыркнул и осушил до конца свой бокал. Он пришел к выводу, что все-таки пора заканчивать пить.

— Но вообще-то, и тебе нужно поучаствовать в творческой части проекта, да, — произнес Кроули с большим трудом. По крайней мере, он сказал это вслух, и пути назад не было.

— Ох, да, конечно…— ангел замялся, и мечтательно посмотрел в потолок, — Я мог бы подобрать цвет…

— Пфффффф, — раздалось с другого конца стола, — Цвет? Ты видел цвет своей бабочки, ангел?

Азирафель деловито поправил края своего бордового галстука, и в недоумении посмотрел на Кроули.

— Что? Бордовый — это стильно!

Энтони издал легкий смешок, и, бросив пару купюр на стол, встал со своего места.

— Пойдем, ангел, пора домой. Всё равно в таком состоянии ты от меня больше ничего не добьешься, — и он кривоватой походкой направился к выходу. Азирафель поспешил за ним.

***

Чёрный полированный кэб остановился возле ярко красной двери бара, рядом с которой стояли двое мужчин. Азирафель открыл дверь машины, и театрально произнес:

— После вас.

Кроули закатил глаза, попутно надевая свои темные очки и залезая в машину. Водитель повернулся к нему, и спросил, куда их везти.

— Дарблей Стрит и какой-то там дом, — пробормотал Кроули, почти отрубаясь в уютном тепле автомобиля.

— Энтони, это же мой адрес, — зашипел на него Азирафель. Ангел выпил меньше виски, и был адекватнее своего попутчика.

— Не отключайся, пожалуйста, Кроулиииии, — он похлопал того по щекам, но демон был уже где-то не здесь, — Ох, ладно…сейчас я вспомню… Так, да! Корк Стрит 25, Бэр…бир…бар…

— Бёрлингтон Гейт, — закончил за него водитель, — Вам обоим туда?

— Нет, это адрес моего друга, эм…коллеги… не важно. И я бы попросил Вас подождать меня, пока я провожу его до квартиры.

— Парень, это будет оплачиваться по счётчику, ты в курсе? — предостерёг его таксист.

— Конечно, деньги не проблема. Мне необходимо убедиться, что он дойдет до дома и будет в безопасности.

— Как знаешь, — буркнул водитель, и машина отъехала от тротуара.

Дорога до Мэйфейра заняла около получаса с пятничными пробками. Машина остановилась у современного стеклянного здания. Азирафель потрепал отключившегося демона за плечо, но тот отозвался лишь бессвязным мычанием. Ангел вздохнул, вышел из машины, открыл дверь с другой стороны, и вытащил Кроули из кэба, перекидывая его правую руку себе через плечо, и поддерживая его за талию, чтоб тот не упал.

— Ох, дорогой мой Энтони, мы работаем вместе только месяц, а я уже второй раз на дню обнимаюсь с тобой, — бормотал Азирафель, таща на себе безвольное тело. Они зашли в вестибюль, и консьерж почти сразу же протянул ключи ангелу.

— О, мистер Кроули! Давненько он не приходил с гостями, — седой консьерж почесал подбородок, — Точнее давненько гости не приносили его. Вы надолго?

— Нет, нет… я коллега Энтони, и только провожу его до квартиры. Скажите пожалуйста, на какой нам этаж?

— На шестой, — раздалось где-то возле уха, и Азирафеля обдало запахом виски.

— Шестой этаж, квартира шестьдесят шесть, — сказал консьерж.

— Спасибо большое, — поблагодарил ангел, и немного присел, чтобы перехватить начавшего сползать Кроули. Тело, которое само себе никак не помогало, весило неприлично много для такой тощей комплекции.

Замок входной двери с номером 66 поддался быстро, и ангел внес безвольную демоническую тушку в квартиру. Азирафель осмотрелся по сторонам, и увидел большой диван в центральной комнате.

— Бинго, — шепотом сказал ангел, и дотащил свою ношу до нужного места. Он сел вместе с Кроули, аккуратно стащил с него пиджак и очки, и уложил его на диван. Вещи он аккуратно свернул и разместил на кофейном столике. Ангел несколько мгновений смотрел на спящего демона, а затем легким движением руки убрал чёлку, падающую тому на глаза.

— Зефиииииркаааааа, — хрипло протянул Энтони, и Азирафель мгновенно отдёрнул руку, — Спасибо, ангел… — промурлыкал уже в подушку Кроули, отвернувшись к спинке дивана. Демон провалился в сон окончательно.

Азирафель тихонько вышел из квартиры, бесшумно закрыв за собой дверь.

========== Глава 8 ==========

Сентябрь в Лондоне выдался отвратительным, впрочем, как и всегда. Ветер дул, будто со всех сторон сразу, мелкий моросящий дождь впивался острыми иголками в лицо, так как от зонтов, вывернутых наизнанку, толку не было.

Колокольчик на двери кофейни жалобно звякнул, когда внутрь зашёл запыхавшийся промокший человек в бежевом плаще. Азирафель с недовольным видом бросил мокрый зонт в подставку у входа, и прошёл к своему любимому столику. Кивнув официантке, подтверждая своё «как обычно», он снял плащ, и расстроено вздохнул — сзади он был покрыт мелкими грязными каплями. Ангел повесил его на спинку стула и сел за столик, ожидая свой заказ. Настроение было ниже плинтуса.

Азирафель, после переезда в Сохо, облюбовал эту кофейню и завтракал здесь каждый день. Как совершенного эстета, его очень привлекал интерьер: пол из разноцветной мозаики, деревянные стены нежного кремового оттенка, изящные молдинги, собранные в классические узоры на стенах, хрустальные люстры, которые отбрасывали множество ярких бликов на потолок, создавая приятную атмосферу даже в такой промозглый день, как этот. Улыбчивая рыженькая официантка, по-видимому, ирландка, принесла гостю кружку ароматного сливочного раф-кофе и ягодную тарталетку с кремом.

-Благодарю, — вежливо сказал Азирафель. Он очень аристократическим движением расправил салфетку на коленях, изящно взял вилку и нож, отрезал маленький кусочек пирожного, и даже зажмурился от удовольствия, когда нежный сладкий крем коснулся нёба. В этот самый момент замученный колокольчик пискляво брякнул, и в кофейню вошёл высокий худой человек, одетый во всё чёрное. Ангел открыл глаза, чтобы глянуть на вошедшего, и узнал в нем своего пятничного собутыльника. Блондин отложил приборы и приподнял руку в призывающем жесте:

— Кроули! Привет! — позвал он.

Человек в чёрном повернулся на оклик, приспустил на кончик носа свои тёмные очки, удивлённо вскинул брови, грациозной походкой продефелировал к столику, и плюхнулся на стул.

— Как самочувствие? — поинтересовался ангел, отправляя в рот ещё один кусочек нежного пирожного.

— Не. Говори. Ни слова, — процедил Энтони, и шикнул на официантку, — Один чёрный кофе без сахара, с собой.

— Выходные прошли хорошо? — не унимался ангел, — Знаешь, ведь я беспокоился о том, как ты придёшь в себя, похмелье и все такое, — он недвусмысленно покачал головой, и расправился с ещё одним кусочком пирожного, прихлебывая кофе.

«Он снова врубил свою внутреннюю сволочь… Дьявол, как он это делает??!» — думалось Кроули.

— Не хуже, чем обычно, — ответил демон, отворачиваясь к окну, — Спасибо, что отвёз домой, — едва слышно добавил он.

— О, пустяки, — отшутился ангел, складывая приборы на тарелку, и вытирая губы салфеткой, — Мммм…это было восхитительно.

— Что? Тащить мое тело до квартиры? — удивлённо спросил Энтони.

Ангел с укором посмотрел на него, и поправил:

— Вообще-то я про пирожное.

Он попросил у официантки счёт, когда Кроули принесли его кофе. Демон сказал записать всё в один чек.

— Право, Кроули, не стоило, — засмущался Азирафель.

— Все нормально, ангел. Считай это компенсацией за такси, — Энтони бросил купюры на стол, и торопливо поднялся, посматривая на часы, — Пойдём, а то мне снова влепят штраф по твоей вине.

— Штраф? Из-за меня? Снова? В смысле? — пробормотал себе под нос ангел, но Кроули этого не услышал. Блондин накинул на плечи немного обсохший плащ, прихватил свой зонт, и проследовал за коллегой в машину.

Раритетная Бентли была покрыта каплями дождя и блестела как гладкая чёрная рептилия. Азирафель по себя отметил, что машина очень подходила своему хозяину. Она была такая же хищная и элегантная. Усевшись на пассажирском сидении, он очень удивился тому, что оно такое комфортное и мягкое. Да и вообще, весь салон внутри был отделан тонкой мягкой светлой кожей, которая к тому же потрясающе пахла, будто машина вот-вот сошла с конвейера. Кроули завёл двигатель, и машина рванула с места как резвый жеребец. От неожиданности ангел вцепился в ручку двери. Энтони взглянул на испугавшегося ангела, и издал смешок.

— Как ты можешь ездить таким образом в центре Лондона??! — воскликнул побелевший от ужаса Азирафель, — Это же небезопасно, как для других, так и для тебя. Да и вообще чревато штрафами… Кроули, сбрось, пожалуйста, скорость, — жалостливо протянул Азирафель, сползая по креслу куда-то под приборку.

— Окей-окей, — снова с раздражением буркнул демон, и замедлил машину, — Я вожу так, потому что по-другому в центре невозможно передвигаться! Все плетутся как черепахи, никуда такими темпами не успеть.

— А ты не пробовал пораньше выходить из дома? Говорят, помогает, если постоянно опаздываешь, — ангел немного пришёл в себя, и, прищурившись, укоризненно посмотрел на своего водителя.

«Он снова это сделал! Как можно совмещать в себе две такие разные ипостаси??! Это просто какой-то Джекил и Хайд…» — думалось Кроули, пока они ехали до офиса.

***

Вокруг мусорного ведра было уже целое поле из скомканных бумажных листов. Кроули третий час пытался придумать красивое соединение двух предыдущих концепций. Полуразрушенный макет башни стоял на столе и мозолил глаза. И тут Кроули понял, что точка кипения достигнута. Он бы выбил ногой свою дверь, если бы она теперь не была всегда открыта. Демон вышел из кабинета и проорал на весь рабочий опен-спейс:

— Пусть тот, кто принёс в мой офис это гибридное чудище, поясню — макет, поднимет свою задницу и унесёт его с глаз моих долой!

Он злобно зыркнул в зал, но под очками этого было не видно, и зашёл в соседний кабинет. Азирафель сидел, склонившись над столом, и рисовал эскиз. В отличие от Кроули, тот не выкидывал свои идеи в мусорку, а аккуратно складывал их в стопочку, чтобы можно было потом посмотреть и выбрать что-то одно. Заметив демона, блондин оторвался от своей работы, и сложил руки перед собой в замок.

— Вообще-то, заходя в кабинет, принято стучать, — произнёс он, слегка вздергивая подбородок.

— Пффффф, — Кроули закатил глаза, но очки снова скрыли это. Хотя, ангел уже почти научился читать эмоции своего коллеги даже за темными стёклами. Демон прошел, покачиваясь, к Азирафелю, и наклонился над столом, спрашивая:

— Как продвигается эскиз?

— Знаешь, очень даже неплохо, вот смотри, — и ангел разложил перед ним пять разных вариантов башни.

— Этот — жесть, — указал он на первый рисунок и отодвинул его в сторону, — Этот лучше…вот этот вроде тоже ничего… А вот этот…— Энтони взял листок и посмотрел на просвет. В задумчивости он чесал подбородок, а затем вместе с листком вышел из кабинета, не говоря ни слова.

— Эй! Вообще-то это мой э…— не успел договорить ангел, как Кроули вернулся обратно уже с двумя листками. Он разложил их перед ангелом, и произнёс:

— Допустим, у нас есть два разных, но одинаково хороших эскиза одной башни, — демон скрестил руки на груди, — Дальше-то что???

Азирафель немного подумал, и ответил, растягивая слова, будто он был не до конца уверен в реакции коллеги:

— Ммм… У меня есть одна идея, но думаю, она тебе не понравится.

— Говори уже, — прорычал Кроули, нервно постукивая ногой.

— Мы можем снять копии эскизов, и взять их на доработку. Я буду дорисовывать твой, а ты мой. Так и выйдем на что-нибудь красивое. Ведь, скорее всего, ты разглядишь в моей работе то, чего я сам бы не заметил. Что думаешь?

— Пойдёт, — на удивление быстро согласился Кроули, и, схватив рисунок ангела, вышел из кабинета.

Азирафель с трепетом взял эскиз демона, и уже пошёл к сканеру, как из-за стенки раздался вопль:

— ДА УНЕСИТЕ УЖЕ ЭТОТ ЧЁРТОВ МАКЕТ!

***

За 8 часов рабочего времени Кроули уже потерял счёт тому, сколько раз он вставал и ходил в соседний кабинет, чтобы обсуждать правки эскизов. Да и вообще, он уже даже не вздрагивал, когда к нему без стука входил ангел за новой порцией вопросов и исправлений.

К концу дня Энтони Кроули решил, что этой физкультуры с него достаточно. Раз Азирафель хотел, чтобы Кроули выходил из дома пораньше, завтра он это сделает. Его лицо озарила хитрая улыбка, когда он соединил кончики пальцев под подбородком и зажмурился от осознания гениальности своей идеи.

На следующий день он пришёл в офис в 8 утра в компании двух толстеньких поляков, которые делали ему ремонт в кабинете пару месяцев назад. Сейчас же Кроули сидел на своём диване, и смотрел, как эти двое демонтируют разделяющую кабинеты перегородку. Когда преграда была снята, он сунул ребятам несколько купюр в благодарность за работу, и начал переставлять вазоны и горшки со своими растениями. Демон посмотрел на часы — с минуты на минуту должны были привезти очередную партию зеленых насаждений. Раз уж их кабинет увеличился вдвое, то и растений должно было стать больше, чтобы хватило закрыться от остального офиса. Кроули не собирался приносить в жертву свой собственный комфорт. Он и так собирался работать долгое время с еще одним человеком в одном помещении — уже немыслимо для него. Так что пускай ангел мирится с тем, что ему придется обитать в райских кущах.

Энтони услышал звонок телефона — оповещение о доставке растений. Он дал добро, и уже через десять минут количество зелени в его офисе увеличилось почти вдвое. Бананы, пальмы, лианы, фикусы и прочие растения заполнили почти всю его половину кабинета. Честно говоря, он бы так и оставил — от чего-то Кроули чувствовал себя умиротворенно, когда его окружало столько зелени. Он прикрыл глаза, и блаженно вдохнул, но миг единения с собой был прерван недовольным возгласом:

— Ради всего святого, Кроули! Что здесь происходит? — в кабинет через свою дверь вошел Азирафель, в недоумении озираясь по сторонам.

— Здесь происходит объединение рабочего пространства, ангел мой, — Кроули прошел мимо Азирафеля, намеренно наклоняясь к нему, поддразнивая, — Раз уж мы теперь работаем вместе, то это просто кощунство — прятаться по разным кабинетам. Теперь мы будем рядышком, на своей стороне, — как-то уж очень ласково промурлыкал Кроули. Но потом он резко выпрямился, и сказал:

— А вообще, за вчерашний день мне надоело ходить к тебе и обратно. И надоело, что ты постоянно маячишь в моем дверном проеме. Так что, кидай свои вещи, и будем обустраивать наше гнёздышко дальше, — демон раскинул руки и покрутился на каблуках.

— Нет ну это…как-то всё… Ты даже не посоветовался со мной! — топнул ногой Азирафель.

— А зачем? И так понятно, что ближайшие месяцев шесть мы с тобой вынуждены работать сообща. Меня бесит бегать из кабинета в кабинет. Так что все это — более чем логичное решение.

Азирафель был мрачнее тучи. Он не любил такие резкие перемены в своем окружении. Недавно он пришел в новый офис, только освоился, и тут Энтони переворачивает всё с ног на голову, в буквальном смысле разрушая между ними стену!

— И всё-таки я против! Где я буду проводить совещания со своим отделом?

— Для этого есть переговорки, — пробубнил Кроули.

— Окей, хорошо. А вдруг…вдруг…вдруг мне нужно будет уединиться? Вот что ты на это скажешь?

— Туалет по коридору налево, — усмехнулся демон, скрещивая руки на груди.

— Я не это имел ввиду!!! — задохнулся в возмущении Азирафель, — Я хотел сказать, что может я захочу отдохнуть, присесть-прилечь и тому подобное…

Кроули уже откровенно ржал.

— Ангел, если ты не заметил, то диван есть только у меня. Твой предшественник не был озабочен вопросами комфорта на рабочем месте. Так что твоя проблема исчезла вместе с перегородкой. Захочешь прилечь — диван в твоем распоряжении, я не возражаю.

Аргументы у Азирафеля иссякли. Но все равно он никак не мог принять того, что Кроули с ним не посоветовался в этом вопросе. Ангел решил, что будет дуться на него весь день. Ну ладно, не весь день, хотя бы до обеда.

— Хорошо…ты победил, — Азирафель поднял руки в капитулирующем жесте, — Но тогда я решаю, как поставить столы! — он пригрозил демону пальцем, — И как расставить растения на своей половине!

Еще около часа они расставляли горшки по периметру офиса. Столы подвинули друг к другу так, что они образовали собой букву Г. Азирафель решил, что он хочет видеть Кроули со своего рабочего места нормально, а не из-за монитора компьютера. Технику они поставили на концах своих столов так, что в месте, где они соприкасались, образовалось очень много свободного пространства, которое, конечно же, скоро будет завалено макетами и чертежами.

Азирафель провел левой рукой по столешнице, смахивая несуществующую пыль, когда Кроули заметил блеск у того на руке, и перехватил его ладонь.

— Давно было интересно, что это у тебя на пальце, — произнес он, поднося руку ближе к глазам, — Змея? — удивился демон.

На мизинце ангела было серебристое кольцо в виде изогнутой змейки, которая мило положила голову на свой хвост.

— Да, это что-то вроде талисмана на удачу, — сказал ангел, одёргивая руку. Время обиды еще не закончилось, и он не собирался любезничать, — Как-то так вышло, что змеи всегда являлись для меня благим знамением. Даже Габриэль сказал, что предыдущего архитектора отсюда выгнала змея, или что-то в этом роде…

— О да! — оскалился Кроули, вспоминая свою выходку, — Асмодей и сейчас здесь живёт. Хочешь, познакомлю?

— Так это была твоя змея? — воскликнул ангел, и у него загорелись глаза. Обида на демона сопротивлялась, но все-таки была задавлена непреодолимым любопытством, — Конечно, я хочу посмотреть!

— И ты не будешь читать мне нравоучения о том, что нельзя так пугать людей, какой я мерзавец и тому подобное? — Энтони выглянул из-под очков.

— Ой, да брось, если ты так поступил, значит у тебя на то была серьёзная причина, я тебе верю, — ангел в нетерпении перетаптывался с ноги на ногу.

Кроули подошел к стене за своим столом, и приподнял лист низкорослого комнатного банана. За ним оказался небольшой освещенный террариум. В нём на коряге под тёплым светом лампы лежал Асмодей. Это был небольшой, сантиметров сорок, чёрный ужик с жёлтыми пятнышками по бокам головы. Энтони открыл крышку террариума, и протянул руку. Змейка почти сразу же заползла к нему в ладонь, обвивая несколько раз запястье.

— О Боже… — прошептал Азирафель, не сводя взгляда со змеи, — Могу я коснуться?

— Только очень нежно, Моди довольно чувствительный, — предостерег он ангела.

Ангел осторожно протянул руку и легко провел кончиками пальцев по блестящей коже. Змейка смотрела на него своими черными глазами, а затем выпустила раздвоенный язык, будто сканируя незнакомца. Затем змея ослабила кольца на руке Энтони, и потихоньку переползла на руку к Азирафелю. Ангел улыбнулся, продолжая поглаживать ужика.

— Как можно быть таким прекрасным… — в полголоса произнес ангел, и провел пальцем по голове змеюки, — Ты очень похож на своего хозяина, Асмодей, — подытожил Азирафель, и поднёс руку к террариуму. Змей сполз обратно на свою корягу.

Ангел еще несколько минут зачарованно смотрел на то, как ужик устраивается на своем привычном лежбище. Это зрелище настолько заняло его, что Азирафель не заметил стремительно краснеющего до самых ушей демона, стоящего в полуметре от него.

========== Глава 9 ==========

Комментарий к Глава 9

Дорогие мои читатели! Всех с Новым годом!

Эта глава была написана под каким-то ошеломляющим вдохновением. Наверное, хорошо отдохнула )) Надеюсь, все вы тоже.

Глава получилась длиннее, чем предыдущие. Пусть это будет моим небольшим новогодним подарочком вам.

Три недели за переделкой концепции Celestial Tower прошли как один день. В офисе Энтони и Азирафеля царил бедлам. Весь, теперь уже общий, стол был завален бумагами и чертежами, посреди которых возвышался новый макет. Это было поистине грандиозное сооружение. Три недели работы не прошли даром, и двум талантливым архитекторам удалось объединить всё лучшее, что было в их предыдущих концепциях. Результатом их работы стал концепт стоэтажного здания из розового и голубого стекла. Нижние этажи были облицованы стеклом кофейного цвета, которое к середине башни переходило в розовый, а затем через плавный градиент становилось голубым.

Сама геометрия здания представляла собой закрученную спираль, расширяющуюся к низу. Каждый новый виток был меньше предыдущего, и к вершине башня сходилась в изящный тонкий шпиль. По рёбрам спирали до самой вершины шел золотистый ажурный кант с узорами, напоминавшие восточные. Начиная с нижней трети, башню подпирали 12 воздушных металлических контрфорсов. Многочисленные арки этих металлических опор складывались в затейливые узоры, повторяющие рисунок фигурных кантов на самой башне. Здание было похоже на пламя, которое находилось в металлическом очаге потрясающей красоты. Такого в Лондоне, да и во всей Европе, никто ещё не строил.

Кроули кружил вокруг макета с кистью, смахивая остатки потали с позолоченных деталей. Он лично забрал макет из мастерской и сказал, что финальные штрихи доделает сам. Доведение макета до ума заняло несколько часов, и Энтони не заметил, как рабочий день подошёл к концу и все сотрудники покинули офис. Все кроме Азирафеля, который сидел за компьютером и верстал финальную презентацию. Ангел являл собой жалкое зрелище — всклокоченные волосы, уставшие покрасневшие глаза, осунувшееся лицо из-за последних нескольких дней напряженной работы. Он издал усталый стон и закрыл руками лицо.

— Ещё семь слайдов и всё…— сказал блондин, но голос его прозвучал глухо из-за собственных ладоней.

— Отдохни, ангел, — поднял на него взгляд Кроули. Он был в приподнятом настроении и мурлыкал себе под нос «Богемскую Рапсодию», — Пойди, умойся, выпей кофе, а потом доделаешь слайды.

— Честно говоря, я бы чего-нибудь перекусил. Хотя бы чуточку чего-то сладкого. Мой мозг требует глюкозы, — сказал Азирафель, вставая со своего места, разминая плечи. Энтони отложил кисть и подошёл к ящику своего стола. Он выудил оттуда большую плитку шоколада с ядрами фундука, и протянул ангелу:

— Из сладостей я уважаю только шоколад. Вот, возьми.

Азирафель было обрадовался, но увидел нарисованные на упаковке орехи, и сразу же сник.

— Извини, Энтони, мне очень жаль, но я не могу принять твоего угощения. У меня аллергия на фундук, — погрустневший ангел протопал к выходу из кабинета, попутно хватая кружку со стола:

— Тебе что-нибудь принести?

— Чёрный кофе, как всегда, — сказал Кроули, протягивая Азирафелю свою чёрную кружку со змеёй.

Ангел вернулся спустя десять минут. В руках у него дымились две кружки с ароматным кофе. Сначала он отдал заветный напиток демону, который уже уплетал шоколадку, а потом с кислым видом прошёл к своему месту. Рядом с компьютерной мышкой стояла тарелочка с горкой шоколада, который своим видом напоминал швейцарский сыр. Ангел повернулся к Кроули, одаривая того непонимающим взглядом. Он показал пальцем на тарелку, прищурился, и произнёс:

— Что это такое, Энтони?

— Это шоколад, — невозмутимо ответил демон, — Шоколад, из которого я вытащил все орехи, чтобы ты не схватил отёк Квинке.

Лицо Азирафеля сразу же смягчилось, он улыбнулся, прижимая к груди руки в умилительном жесте, и сказал:

— Ой… Кроули, спасибо тебе! Я всегда знал, что в глубине души ты — очень хороший человек.

Демон потупил взгляд, шмыгнул носом, и проворчал:

— Я не хороший, совсем не хороший… Просто не хочу, чтоб мой друг накануне презентации свалился от истощения.

— Друг? — брови Азирафеля подпрыгнули почти до линии роста волос.

Кроули понял, что сказал что-то лишнее, и поспешил исправиться, снова натягивая маску пижонского безразличия:

— Друг, напарник, коллега — не важно. Просто хочу провести завтра нормальную презентацию, чтобы нам дали добро на дальнейшее проектирование, — Кроули выглянул из-под очков, поводил, в воздухе пальцем и продолжил, — Так что бери и ешь шоколад, спасай свой глюкозозависимый мозг, и доделывай уже эту презентацию, чтобы ты мог уйти домой и выспаться. И вообще, я зря, что ли, ковырял эти орехи??! — демон скрестил руки на груди, дуясь на ангела.

— Нет, дорогой мой, не зря, — произнёс Азирафель, отправляя первый кусочек шоколадки в рот, — Большое тебе спасибо.

Тепло, разливающееся на душе Азирафеля, могло обогреть весь Земной шар и ещё бы осталось. Это была самая вкусная шоколадка без орехов в его жизни.

***

Сотрудники обеих мастерских встретили своих руководителей бурными овациями. Азирафель буквально светился от счастья, Энтони же просто тихо радовался тому, что концепт наконец-то одобрен, и можно заниматься конкретным проектированием. Впереди была долгая, кропотливая, но интересная работа. Выслушав поздравления от коллег, демон поспешил удалиться в кабинет, в то время как ангел ещё распылялся в благодарностях всем: начиная от личной помощницы, заканчивая уборщиком-полотёром.

Кроули плюхнулся в своё кресло, и его взгляд зацепился за бумажку, которой раньше не было на его столе. Он поднёс ее поближе к глазам. Это оказался флаер с афишей грядущей вечеринки под названием «Архитектурный Хэллоуин».

— Опять… — прошипел змей, сминая бумажку, и отправляя ее в мусорное ведро.

В этот момент в кабинет зашёл довольный Азирафель, который также заметил приглашение у себя на столе.

— «Архитектурный Хэллоуин»? — он повернулся к Кроули, — Вы ходите на эту вечеринку всем бюро?

— Ну не всем… только архитекторы, — ответил демон, — А что? Хочешь пойти?

— Конечно, хочу! Я так перенервничал с этой презентацией, что мне просто необходимо развеяться. Да и вообще, я наслышан об этом мероприятии. Говорят, что это закрытая вечеринка, куда можно попасть только по приглашению. Так что я всегда хотел, но никогда не было возможности.

— Развеяться… до вечеринки ещё две недели, ангел. Так что расслабиться ты можешь сегодня в ближайшем баре, — хохотнул Кроули.

— Через две недели? А почему приглашение приходит настолько заранее? — удивился ангел.

— Костюмы. Чтобы гости успели подготовиться, приглашения рассылают за две недели. Абы в чём туда не пройдёшь. Дресс-код, все дела, — Кроули крутился на своём кресле, вращая в руках механический карандаш.

— А ты много знаешь про эту тусовку, — подытожил ангел, — Ходишь туда?

— Да, бывал 4 раза. С тех самых пор, как работаю здесь. Организатор — приятель Габриэля, отстёгивает ему приглашения пачками. Но мало кто доходит туда, потому что довольно много времени и денег нужно потратить на костюм, — со знающим видом ответил Кроули.

У Азирафеля засияли глаза, и он спросил, подаваясь вперёд:

— Если ты там был уже 4 раза, значит, готовился основательно. Так-так… и кем же у нас притворялась наша «готическая звезда»? — ангел просто сгорал от любопытства.

Энтони почесал кончик носа, и, подумав, ответил:

— Ну, во-первых, все зависит от тематики. Я мог бы, например, быть фанатом Малифесенты, но если тема вечеринки Хогвартс, меня бы с рогами на башке туда не пустили. А во-вторых, там льётся такое количество алкоголя, что к тому моменту как ты оказываешься дома, уже не помнишь толком в кого ты там наряжался.

— Ну вспомни хотя бы последние пару образов, мне очень интересно! — умолял Азирафель.

— Эм… в том году вроде все было просто. Кажется, тема была «Сороковые годы двадцатого века». Да, точно. У меня дома до сих пор лежит шляпа борсалино и полосатый костюм, — Энтони потёр рукой лоб, в попытках собрать обрывки воспоминаний, — А два года назад темой был «Ад». Вот это была жесть… казалось, что из преисподней сбежали все черти, — Кроули даже засмеялся, — Многие не парились, одевались в лохмотья и это прокатывало, прикинь? Вот твой предшественник — Хастур, вообще жабу на голову посадил. Взял кстати приз зрительских симпатий за костюм.

— Ну, а что насчёт тебя?

Кроули смутился, и отвёл взгляд в сторону. Он знал, что тот образ был шикарен, но почему-то перед Азирафелем он застеснялся.

— Эй, отвечай! — не унимался ангел.

— Я был падшим ангелом. Денницей… Ну, Люцифером типа, — пробормотал Кроули, — Чёрные крылья до пят, туника, рыжие локоны и все такое…

— Вау… — выдохнул Азирафель, — Я бы посмотрел. Ты, наверное, выглядел сногсшибательно.

Кроули ничего на это не ответил, а лишь кашлянул, и вытащил листок из рук ангела.

— А какая в этом году тема? — он приспустил очки, и начал читать вслух, — Таааак… тема вечеринки этого года: «Добро и Зло». Приветствуется вход на мероприятие парами, где один будет в ипостаси добра, второй в ипостаси зла. Во время вечера гостям будет предложена фотосессия. В конце вечеринки определят лучшую пару, которая получает в подарок от Ассоциации Архитекторов поездку на выходные в Париж, — демон закончил читать, и присвистнул, — Неплохо, совсем неплохо. В этот раз они замахнулись покруче, ведь ещё ни разу не было таких призов.

— Здорово! — воскликнул ангел, — Мы могли бы пойти вместе, попытали бы удачу. Что скажешь?

— Ммм… ну если ты так хочешь, — Кроули сделал вид, что раздумывает над предложением ангела, но на самом деле он планировал как бы незаметно достать обратно приглашение, брошенное в урну, — Окей, пойдём. Только обещай мне, что придумаешь крутой костюм! Не хочу позориться, — проворчал он в конце.

— Все будет в лучшем виде. Ой, только нам надо решить, кто будет добро, а кто зло.

— Я не понял, ты это серьезно сейчас? — Кроули вопросительно изогнул одну бровь.

— Ах да… прости, это же очевидно… — замешкался Азирафель.

— Вот именно, ангел, — вздохнул Энтони, — Слишком очевидно.

***

Ночной клуб Fabric London был арендован под безбашенную вечеринку лондонских архитекторов и их друзей. Все обозримое пространство было заполнено причудливыми персонажами: волшебниками, феями, ведьмами, различными монстрами и фантастическими существами. Добро и зло во всевозможных его проявлениях отрывалось под музыку, затем накидывалось неприличным количеством алкоголя, и снова отправлялось зажигать на танцполе.

Азирафель нервно поглядывал на часы, сидя у барной стойки, потягивая коктейль с бумажным зонтиком в качестве украшения. Они с Кроули договорились встретиться возле бара в восемь вечера. Демон опаздывал уже на десять минут, и блондин начинал волноваться. Они до последнего не говорили друг другу, какие образы они придумали, и Азирафель переживал, что будет проигрывать на фоне Энтони.

Конечно же, блондин выбрал себе образ Ангела Небесного. Девочки из его мастерской помогали ему с костюмом все две недели. Труды подчинённых не прошли зря: на Азирафеле была длинная белая туника из тонкой ткани, расшитая золотистой тесьмой по краям. На плечах её держали золотые фигурные пряжки в виде крылышек. На ногах у ангела были кожаные сандалии с тонкими ремешками, а вместо нимба был футуристичного вида золотистый венец, состоящий из нескольких колец, переплетенных между собой. Особого внимания заслуживали крылья, которые возвышались за спиной ангела. Они были белыми с золотистыми вкраплениями, начинались от лопаток и доходили почти до пола, крепясь в середине к рукам. Азирафель хотел, чтобы крылья были максимально натуральными, поэтому сам придумал крепление, чтобы крылья можно было раскрывать и закрывать. Кожа на всех открытых участках тела была покрыта золотистым шиммером, и Азирафель, в буквальном смысле, светился. Ещё больше блеска к образу добавляла золотистая подводка над глазами, переходящая в фантазийный узор на висках. Самому ангелу нравится получившийся образ, но он переживал за то, как будет смотреться рядом с Кроули.

Коктейль почти закончился, и Азирафель повернулся к входу, высматривая демона. И он его увидел. Во вспышках света своей грациозной походкой к нему приближался сам Искуситель. Кроули выбрал себе образ Змея, Аспида Эдемского, Искусителя рода человеческого, и выглядел просто потрясающе. Узкие чёрные кожаные брюки обтягивали длинные стройные ноги так, что не оставляли простора для фантазии. Держались они на теле демона с помощью ремня с пряжкой в виде головы змеи. На ногах были остроносые туфли из кожи питона. Стройный и жилистый торс прикрывала кожаная жилетка, надетая прямо на голое тело. На шее было что-то вроде галстука из металлической цепочки. Но самое интересное было под одеждой. Тело Кроули было испещрено красивым рисунком, имитирующим чёрную змеиную кожу. Левая рука была целиком покрыта рисунком, а голова змеи на правом плече была прорисована настолько натурально, что казалось, будто у демона на шее действительно восседала хладнокровная рептилия. Правая рука была разрисована рисунком ветви с листвой, и в ней он подкидывал яркое красное яблоко.

Кроули подошёл ближе и улыбнулся. В световых вспышках ангел смог разглядеть его лицо. Улыбка обнажила острые змеиные клыки, а глаза демона были жёлтыми с вытянутым вертикальным зрачком. Рисунок с тела плавно переходил на шею, и сходил на нет на скулах. Желтые глаза оттеняла графичная чёрная подводка и дымчато-серый макияж смоки, нанесённый на все глаза в виде маски. Рыжие волосы были уложены объёмной косой чёлкой с начёсом на бок.

Азирафель забыл, как дышать, и вспомнил только, когда демон оказался слишком близко и грациозно сел на табурет рядом с ангелом.

— Выглядишшшь потрясссающщще, Ангел, — прошипел Кроули, показывая бармену, что ему нужен двойной виски.

— Ты тоже, Энтони, — наконец смог выдавить из себя Азирафель, пожирая своего собеседника взглядом.

Кроули в три глотка осушил свой стакан с виски и повернулся к ангелу, сверкая своими теперь желтыми глазами.

— Значит, все-таки Ангел? — он усмехнулся, разглядывая блондина с головы до ног.

— Да, это было слишком очевидно…— стушевался Азирафель, — А ты Змей-Искуситель?

— Именно, — Кивнул Кроули, а затем с шипением произнёс — Ассспид Эдемссский. Искуссссить тебя, ссссвятоша? — и он подался вперёд, поистине змеиным движением соскальзывая с табурета.

Ангел судорожно вздохнул и сновапотупил взгляд. Демон приблизился и Азирафель заметил, как что-то блеснуло под раскрывшимся жилетом.

— Что это? Можно посмотреть? — спросил ангел.

Кроули отогнул один край жилетки. Оказалось, что местами чешуя на теле была сделана из серебристого материала, наклеенного на кожу. Это создавало красивые переливы по всему телу. Азирафель зачарованно провёл подушечками пальцев по открытому участку пресса Энтони. Тот немного напрягся, но не отстранился.

— Ты сам это сделал? — не унимался в своих расспросах Азирафель.

— Нет, конечно. Я же не могу изрисовать себя и со спины. Нанял художника, он расписывал моё тело часа два. Но результат — огонь, так ведь? — он подмигнул ангелу.

— Не то слово, — улыбнулся ангел.

— Эй, парни! — раздалось сбоку, и оба повернулись на оклик. Перед ними стояла невысокая девушка с огромным фотоаппаратом.

— Ребята, вы очень круто выглядите. Не хотите поучаствовать в конкурсе на лучшие костюмы? Вы знаете про приз?

— А то. Ангел, пойдём, выиграем поездку в Париж! — сказал Кроули, подмигивая Азирафелю, и следуя за девушкой.

Ангел только и мог, что идти как заворожённый за невозможно красивым даже в змеином гриме демоном.

Фото-зона была вдали от громкой музыки. Энтони и Азирафель встали напротив фона. Ангел не знал, что ему делать. Кроули наклонился к нему и шепнул:

— Просто представь, что камеры нет. Веди себя естественно.

— В смысле? Ну как я могу…— возмутился ангел, но Кроули уже обошёл его сзади, кладя руку, держащую яблоко, на плечо, а вторую спуская до талии, сжимая тонкую ткань тоги в складки. Кроули томно посмотрел в камеру, и услышал, как несколько раз щелкнул затвор.

— Вау! Круто! — воскликнула девушка, — Продолжайте, пожалуйста.

Кроули соскользнул с плеча ангела, и прошёл за ним, потираясь спинкой носа о шею блондина.

— Что ты делаешь? — шикнул на него Азирафель.

— Вхожу в образ, не парьсссся, — произнёс с шипением Кроули, в изящном жесте протягивая тому алое яблоко, — Что, ангел? Как насссчет узнать иссстину? Добро, зло и всссе такое?

Энтони пристально посмотрел Азирафелю в глаза. Ангел, наконец, понял правила игры, хитро улыбнулся, наклонился к протянутому плоду и вместо того, чтобы откусить кусочек, коснулся кожицы яблока поцелуем. Он протянул в ответ руку, дотрагиваясь до плеча демона, и одно из его крыльев с шуршанием раскрылось, представая во всей красе.

Фотоаппарат защёлкал с новой силой, и девушка сказала:

— Как насчёт пары снимков на полу?

— Да не вопрос, — Кроули присел на колени, протягивая руку Азирафелю, помогая опуститься. Ангел готов был поклясться, что видел, как чёртики в глазах Энтони отплясывают джигу. В этот момент демон наклонился к нему и шепнул на ухо:

— Откинься на локти и вытяни ноги вперёд, остальное я сделаю сам.

Азирафель подчинился, а Кроули начал красиво раскладывать вокруг ангела его же крылья. Блондин с интересом наблюдал за происходящим. И тут Кроули буквально оседлал его.

—Ч-ч-что ты делаешь? — возмутился Азирафель, но демон тут же приложил палец к его губам. Снова защёлкал фотоаппарат.

— Тсссс, я обеспечиваю нам крутые кадры и пару дней потрясающего отдыха. Просто доверься мне, — голос Кроули звучал не как обычно. В нем были такие тёплые и бархатные нотки, что ангел безоговорочно капитулировал. Кроули вытянулся, опираясь на руки, переплетая свои ноги с ногами ангела. Со змеиной грацией он подтянулся к лицу Азирафеля и шепнул:

— Закрой глаза.

Ангел смежил веки, и приподнял подбородок. Он почувствовал, как в ладонь, ближнюю к объективу фотокамеры, Энтони вложил яблоко. Послышались щелчки. В следующий момент горячее дыхание обожгло шею, и ангел почувствовал острые клыки на своём подбородке. Он уже хотел открыть глаза, но почувствовал мягкое прикосновение руки на своей груди, и снова расслабился.

— Вау, ребята! Это было горячо! — воскликнула девушка-фотограф.

Азирафель открыл глаза и встретился с хитрым взглядом жёлтых глаз. Ангел повернулся к девушке, и спросил:

—Можно ещё один кадр?

— Да хоть тысячу! Вы так круто смотритесь вместе, что я готова снимать вас вечно.

Кроули все ещё лежал на Азирафеле, нависая сверху. Ангел немного приподнялся, и, прищурившись, посмотрел на Энтони:

— Интересно, а демон-искуситель сам пробовал запретный плод? — он протянул змею яблоко. Кроули не пришлось долго упрашивать, он все понял сразу. Демон перехватил руку ангела за запястье, притянул к себе ближе, закрыл глаза, и вонзил зубы в красную кожуру. По рукам побежал сок, и Энтони не мог упустить такой кадр. Оторвавшись от яблока, он припал губами к ладони Азирафеля, ловя сладкие капли сока.

Затвор фотоаппарата непрерывно трещал, ловя каждое мгновение происходящей магии.

— Оооооо, ладно ребята, спасибо вам! — девушка-фотограф покраснела и обмахивала себя руками, пытаясь унять объявший ее жар, — Вы просто огонь! Фотографии будут в конце вечера, а сейчас мне нужно немного остыть, чао!

Кроули усмехнулся, глядя на опешившего ангела. Он все ещё сидел у того на коленях. Они уже хотели подниматься, как рядом с фотозоной появился человек в белом балахоне, с седыми волосами и бородой, а рядом с ним были две девушки с маленькими ангельскими крылышками, которые держали над вошедшим огромные пальмовые листья.

— Вау, у вас уже все так серьезно? — человек говорил голосом Габриэля.

Кроули и Азирафель резко обернулись, все ещё не вставая с пола.

— Габриэль, это ты? — с недоверием произнёс Азирафель, — Ради Бога, ты в образе… кого?

— В образе того, кого ты всуе упоминаешь здесь, Сын Мой, — пафосно изрёк Габриэль.

Кроули задрал голову и захохотал.

— Ну конечно, великий Габриэль Лайт — Бог Архитектуры. Право, это очень смешно, — сквозь смех произнёс демон, поднимаясь на ноги и протягивая руку ангелу, чтобы помочь тому встать. Азирафель поправил свой костюм и произнёс:

— Мы пытаем счастье в конкурсе на лучшие парные костюмы. Знаешь, Габриэль, было бы неплохо отдохнуть пару дней в Париже, после двух месяцев безумной разработки концептов для шейха.

— Ну, вы постарались на Славу, молодцы. Кстати, имейте ввиду — я в жюри. Но Господь должен быть беспристрастен, — изрёк он, горделиво вздымая подбородок, — Расслабляйтесь и наслаждайтесь, дети мои. И да любите друг друга — сказал на прощание главный архитектор, воздев руки в благословляющем жесте, и растворился в толпе танцующих.

— Мне срочно нужно выпить, Кроули, — произнёс покрасневший Азирафель, поднимая полы своего одеяния.

— Солидарен, — сказал демон, откусывая от яблока ещё один кусочек, кивая в сторону Азирафеля, — Хочешь?

Ангел посмотрел на яблоко, и перед глазами сразу же вспыхнула недавняя картинка: острые зубы, вонзающиеся во фрукт, сок, текущий по руке, и мягкие губы, ловящие сладкие капли. Блондин машинально схватился за запястье и произнёс:

— Пожалуй, хватит искушений на сегодня. Просто пойдём и напьёмся в стельку.

— Оооо, все-таки искушение удалось, — улыбнулся своей лучезарной улыбкой Энтони, и, схватив ангела за руку, танцующей походкой потянул его через толпу ряженых к бару.

***

— Почему ты не сказал, что уже выигрывал конкурс с тем костюмом падшего ангела — недовольно спрашивал Азирафель, когда они садились в такси.

— Считал, что это было не так уж и важно, — пожал плечами Кроули, — Да и какая разница, мы ведь все равно победили, — он помахал папкой с билетами и бронью отеля перед носом блондина.

— Да, но это было немного… стыдно, что ли, — пробормотал Азирафель.

— Что стыдно? Что мы с тобой такие горячие парни? М? — Кроули игриво подмигнул ему, — Да ты слышал, КАК вопили все девушки в зале, когда на экране показали наше фото? Все сразу было понятно, остальных можно было даже не показывать.

— Но почему они взяли именно ТО фото? — взмолившись, спросил ангел, — Право, я думал, что сгорю со стыда.

— Как по мне, так крутая фотка. Когда пришлют, на телефон обоями поставлю, — усмехнулся Энтони, зная что тем самым только дразнит своего благопристойного коллегу.

— Тогда я собственноручно утоплю твой телефон в твоей же кружке с кофе — запротестовал блондин.

Перед глазами ангела до сих пор стоял гигантский экран, на котором красовалось фото, где Эдемский Змей буквально совратил ангела, извиваясь на нем и кусая за подбородок. Ангел все никак не мог понять, было ли ему на самом деле стыдно, или это были другие эмоции… В любом случае, они выиграли поездку в столицу Франции в лучший отель города. Азирафель повернулся к Кроули, который вытирал влажной салфеткой глаза, смотря в камеру телефона.

— Что ты делаешь? — спросил ангел.

— Смываю маску, чтобы попасть домой. Наш старый консьерж может меня просто не узнать, да и боюсь его вообще хватит удар, если он увидит меня в таком образе, — пояснил демон, заканчивая вытирать левый глаз, — Он такой же невинный и благословенный одуванчик как и ты, ангел.

Азирафелю надоело, что Кроули недооценивал его. Он нахмурился, а затем взял папку, где лежал ваучер на гостиницу, и просмотрел информацию. На лице его заиграла поистине дьявольская улыбка. Он наклонился к уху демона, который до сих пор был занят приведением себя в порядок, и томно прошептал:

— Посмотрим, как ты заговоришь, когда в Париже нас поселят в номер, где есть пусть и неприлично роскошная, но всего ОДНА кровать, мой дорогой.

Кроули замер с салфеткой в руке. Затем он медленно повернулся к ангелу, и произнёс, запинаясь:

— В смысле одна??? — он вырвал бумагу из рук Азирафеля, — Черт, действительно, одна двуспальная…

Теперь была очередь Кроули чувствовать себя неудобно.

— Но знаешь, отчасти мне даже понравилось, как ты сегодня меня…искушал, — с нарочитым спокойствием говорил ангел.

— Это было только для образа! Никакого подтекста! — тут же дал заднюю Кроули.

— И это яблоко ещё… было просто невероятно сексуально…

—Ангел! — прорычал демон. Но Азирафель не унимался:

— Я бы не прочь повторить тот укус, было просто…

— АНГЕЛ!!! — Кроули уже кричал, собираясь собственными руками заткнуть рот Азирафелю.

— Что? Ну вот, не одному же мне за нас краснеть, — с довольным видом произнёс Азирафель.

Тем временем такси остановилось, и водитель произнёс:

— Мэйфейр. Вы оба сюда?

— Нет! — рявкнул Кроули, — Мы отдельно живем, вообще-то, — он бросил двадцать фунтов водителю и вышел из машины, — До встречи, ангел!

— До встречи, дорогой, — сказал Азирафель, а потом назвал водителю свой адрес.

— Это конечно не мое дело, но, похоже, вы только что поругались с супругом? — спросил таксист.

— Что? — опешил Азирафель, — Мы коллеги! Просто работаем вместе.

— Все вы так говорите, — сказал водитель, деловито почесывая бороду, — Молодежь…

—Просто ведите машину! Пожалуйста, — возмущённо сказал ангел, глядя в окно на удаляющийся грациозной походкой чёрный силуэт.

========== Глава 10 ==========

Поехать в Париж сразу же после Хэллоуина не получилось. После утверждения концепции Celestial Tower проектная работа обрушилась на Энтони и Азирафеля словно лавина. Еженедельные встречи с заказчиками и его представителями, консультации с конструкторами, инженерами по всевозможным сетям, геодезистами и прочими, прочими, прочими, прочими. Единственным способом снять стресс после тяжелых рабочих недель оставался тот самый бар, где архитекторы напились вдвоём в первый раз. Но к концу декабря даже попойки и задушевные разговоры перестали спасать от навалившейся работы, и беседы за стаканом виски превращались в ожесточенный спор про конструктивные решения и особенности разных материалов. В один из таких вечеров Кроули, допивая пятый стакан виски и с грохотом ставя его на стол, сказал сидящему напротив ангелу:

— Знаешь, ангел… я устал, — он поднял на него потерянный взгляд, и закрыл глаза рукой.

— Очень непривычно слышать от тебя это, но… я с тобой согласен. Чувствую себя также, — ангел отхлебнул из своего стакана.

— Какое сегодня число? — спросил Кроули

— 27 декабря, через 4 дня Новый год, — ответил блондин.

— В смысле… Рождество уже было? — демон нахмурился, вспоминая, — А, ну да… было воскресенье. Понятно, весь день я спал. Шикарно… — он снова подлил себе виски.

— Ты так совсем сопьёшься, мой дорогой. Выглядишь очень плохо.

— Несмотря на то, что я обожаю нашу работу, чертежи этого пресловутого небоскрёба я уже готов сжечь… Честно говоря, такого ебанутого заказчика, как этот сука-нахрен-ибн-мать-его-шейх, у меня ещё не было, — он отпил виски и погрозил ангелу пальцем, —Только не говори Габриэлю!

— Конечно, Энтони. Готов подписаться под каждым словом. Но, думаю, вместе мы это вывезем. Это же не Армагеддон остановить.

— Думаю, это было бы легче, — усмехнулся демон.

— Знаешь, было бы неплохо сменить обстановку, устроить перезагрузку, — задумчиво произнёс Азирафель, устраивая голову на сложённых руках, опершись на стол, — Если ты помнишь, у нас есть билеты и путевка в Париж с открытой датой.

— Ты предлагаешь бросить все и поехать во Францию? — Кроули вопросительно изогнул бровь.

— Я предлагаю тебе встретить Новый Год в Париже. Что скажешь?

— Ммм… ну я-то ладно, а ты? Семья-родня и все такое? Ты, правда, хочешь встретить Новый год со мной?

— А почему нет? Мы вроде стали хорошими друзьями. Почему я не могу отпраздновать в компании друга? — нахмурившись, спросил Азирафель.

— Ну наверное потому что ты весь такой домашний… добрый… уютный. Я не верю, что тебе не с кем отмечать Новый год. У тебя должны быть потрясные родители, куча сестёр и братьев, золотистый ретривер, — все это в огромном доме за городом, большой елкой и вы все такие в дурацких красных свитерах поёте рождественские хоралы, поедая пряники.

Ангел посмотрел на него с выпученными глазами, а потом рассмеялся.

— Сдаётся мне, дорогой мой Энтони, ты пересмотрел рождественских комедий. У моей семьи и правда есть загородный дом, там живут родители. Но я уже предупредил их, что не планировал ехать туда на Новый год. Лучше скажи мне, как ты хотел отмечать?

— Куплю себе бутылку самого дорогого виски в качестве подарка, напьюсь и лягу спать, чтобы не слышать грохота салютов.

— Один?

— Именно.

— Нет.

— Что нет?

— А то и нет. Я не позволю тебе быть одному в Новый год, — деловито произнёс Азирафель.

— Хочешь бухать со мной?

— Нет, хочу поехать с тобой в Париж. И отметить там.

— С чего ты взял, что я жажду твоей компании? — Кроули скрестил руки на груди и недоверчиво посмотрел на ангела.

— Да ладно тебе! Потому что я твой единственный друг! Мы напиваемся каждую неделю, ты подвозишь меня до дома, знаешь сколько сахара положить мне в чай и в кофе, да мы работаем в одном кабинете! Ты маячишь передо мной почти круглосуточно. Я не вижу тебя только по ночам. Но могу заявить с уверенностью в девяносто девять процентов, что спишь ты также один, — Азирафель с видом победителя пристально смотрел на змея.

— Пфффф, — демон закатил глаза, — Ладно, убедил. Когда там наш рейс?

***

Азирафеля всегда удивляло, насколько разной могла быть погода в местах, расположенных не так уж и далеко друг от друга. Самолёт, спустя час лёта, начал снижаться над заснеженным Парижем. Ангел сидел у иллюминатора и заворожено смотрел на проплывающие внизу пейзажи. Энтони на соседнем кресле допивал неизвестный по счету стакан виски. Демон не любил самолёты. Его раздражал шум турбин, бесили стрёмные стюардессы со своими дежурными улыбочками, а при турбулентности он вообще готов был сразу умереть. Небо точно не было его стихией. И вот было объявлено снижение. К демону подошла стюардесса, мягко забрала из рук пустой стакан, сообщая, что при посадке стеклянная посуда в салоне самолета не допускается. Кроули кисло ей улыбнулся, понимая, что теперь ему в принципе некуда деть руки. Он повернулся к ангелу. Тот ничего не замечал вокруг себя, глядя в иллюминатор, как пятилетний ребёнок. Кроули вздохнул, поправляя на носу тёмные очки, и положил руки на подлокотники, пытаясь дышать спокойно. Самолёт начало трясти, демон вцепился в подлокотники до побелевших костяшек, и закрыл глаза.

— Кроули! Во Франции самая настоящая зима! Так здорово! Не то, что наша сырость. Нам так…— ангел осекся, когда повернулся к Энтони и увидел, как тот впился пальцами в своё кресло.

— Оу… всё будет хорошо, мой дорогой, — тихо произнёс ангел и аккуратно переплел пальцы Кроули со своими, поглаживая большим пальцем холодную сухую руку.

Кроули вздрогнул от прикосновения, но руку не убрал, а лишь сильнее сжал ее своей ладонью, не смея посмотреть на Азирафеля.

***

Багажа на пару дней не было, поэтому в аэропорту они не задержались. У Азирафеля с собой был его любимый коричневый кожаный архитекторский портфель. Кроули же обошёлся стильной кожаной сумкой через плечо, естественно, чёрного цвета. Приветливый водитель такси присвистнул, когда увидел ваучер с адресом гостиницы, но, к великому облегчению двух друзей, не стал грузить их своей картавой болтовнёй.

Лондонская ассоциация архитекторов была крайне щедра — победителей конкурса поселили в один из самых шикарных отелей Парижа — Le Meurice Dorchester Collection. Гостиница находилась прямо напротив сада Тюильри, неподалёку от Лувра. Такси с трудом затормозило на заснеженной дороге, и двое молодых людей вышли навстречу вечернему зимнему Парижу. За время поездки Кроули пришёл в себя после полёта, и снова был самим собой — ехидная усмешка, грациозная походка, уверенный в себе вид. Азирафель улыбнулся лишь уголками губ, следуя за демоном. Он был рад, что Кроули позволял быть рядом, когда ему было не очень хорошо. Ангел уже действительно начинал себя чувствовать настоящим Ангелом-хранителем. На душе разлилось приятное тепло.

— Добрый вечер! Мы очень рады приветствовать Вас в Париже, — прощебетала улыбчивая француженка за стойкой рецепции, — Месье Энджел, месье Кроули, для вас забронирован двухместный люкс с видом на парк. Право, Вам очень повезло. Романтический уикенд супругов в Париже — мечта! — не отрывая глаз от компьютера, произнесла она.

Азирафель задохнулся от негодования, и уже готов был запротестовать, как Кроули приблизился, перевесил одну руку через его плечо и шепнул на ухо:

— Предоставь это мне.

Он наклонился к администратору, не отпуская ангела, приспустил очки на кончик носа и томно произнёс:

— Девушка, Вы чертовски наблюдательны. Мой супруг очень нетерпелив, и поэтому, могли бы Вы заняться формальностями без нашего участия, и дать нам ключик от этого потрясающего номера, чтобы мы могли туда подняться и наконец-то насладиться друг другом?

Закончив свой монолог, демон приблизился к уху ангела, игриво укусил того за мочку, и подмигнул девушке. Та покраснела, что-то забормотала по-французски, и поспешно выдала ключ-карты, упомянув, что их номер на третьем этаже.

— Вот и славненько, — улыбнулся Кроули, слегка сморщив нос, — Пойдём, ангел.

Не выпуская оцепеневшего Азирафеля, он зашёл в лифт и нажал кнопку нужного этажа.

— Кроули, можешь меня уже отпустить, — тихо сказал ангел.

— Оу, да, прости, — демон снял свою руку с плеча блондина, и сунул руки в карманы пальто, — Вуаля, пять минут — и мы уже идём в свой номер. Иначе она разбиралась бы с документами еще лет сто. Здорово я её поторопил, что скажешь?

— Да, Энтони, это было… весьма эпатажно, — произнёс ангел, поправляя сумку на плече.

Раздался сигнал лифта, и двери открылись на нужном этаже.

Кроули обогнал ангела на пару шагов, повернулся к нему, и зашагал по коридору спиной вперёд, разведя руки в стороны.

— И??? Ты даже не начнёшь отчитывать меня за то, что я сделал? — спросил он.

— Нет.

— И не назовёшь меня несносным змием, который тебя позорит? — демон не унимался.

— Нет.

— И ничего не скажешь насчёт моей мааааленькой шалости с твоим ухом? — Кроули становилось по-настоящему интересно.

— Нет, — все так же односложно отвечал ангел, когда они подошли к двери своего номера и вошли внутрь.

Демон был настолько озадачен поведением ангела, что даже не обратил внимания на роскошный интерьер их пристанища на ближайшие пару дней. Они бросили сумки на первое попавшееся кресло, и Кроули задал вопрос:

— Но почему?

Ангел вздохнул, снимая пальто, и вешая его на крючок. Он подошёл вплотную к Энтони, и тот даже отшатнулся. Азирафель приблизил своё лицо к лицу Кроули так, что их носы чуть не соприкоснулись, и посмотрел ему в глаза. Затем он очень медленно и тягуче произнёс:

— А может быть потому, что мне просто…— он выдержал паузу, — понравилось?

В животе Кроули странно закололо и разлилось приятное тепло. Губы Азирафеля растянулись в ухмылке, и он сказал, быстро отстраняясь:

— Но я ведь «благопристойный одуванчик», так что мне такие желания, по твоему мнению, чужды, а это значит, что ты не должен брать это в голову.

И он, расстёгивая манжеты рубашки, прошёл в ванную, закрывая за собой дверь. Демон так и стоял у стенки, осмысляя все, что произошло. Конечно, у них была эта совместная тема «неудобных» ситуаций, но это всегда было не более чем шуткой, зачинщиком которой всегда был демон. Но последние пару раз он, честно говоря, не мог понять, шутит ли ангел или это уже что-то другое. Он поймал себя на мысли, что своими выходками он порядком разозлил «внутреннюю сволочь» блондина. Теперь он раздумывал, как бы вернуть своего душку-ангела.

Энтони стащил с себя пальто, и пошёл осматривать номер. И тут он увидел ЕЁ: два на два метра шелковых простыней, воздушных одеял и мягких подушек.

— Твою ж мать…— вырвалось у Кроули, как только он понял, что спать им придётся все-таки в одной постели. Хотя, она была настолько огромная, что вполне реально было ни разу не коснуться друг друга во сне. В любом случае, демон решил, что подумает об этом позже.

Он оглядел номер. Это была большая комната площадью около 30 метров. Пятиметровые потолки украшала старинная лепнина, на стенах висела стильная современная живопись. По углам комнаты стояли кокетливые столики с разноцветной пеной цветов в вазах. Окна в пол выходили на сад Тюильри и были, конечно же, оборудованы французскими балкончиками.

Кроули развалился на вычурном диване, заложил руки за голову и закрыл глаза. Демон ухмыльнулся. Он придумал, как вернуть расположение ангела — на Елисейских Полях была прекрасная кондитерская Laduree.

***

Если бы Энтони Кроули спросили, в каком виде спорта он преуспел, то он бы ответил, что это был бег от ответственности. Неудобные ситуации он разруливать не любил от слова совсем, если конечно инициатором этой ситуации не был он сам. Обычно он создавал какую-то проблему, отшучивался, и все как-то само разрешалось. Ему редко перечили, считались с его талантом и положением, так что необходимости решать проблемы не возникало.

Азирафелю же было на это плевать. Он общался с Кроули на равных, частенько ставя его в неловкое положение, не боясь поспорить. К такому жизнь змея не готовила. Поэтому, когда они вышли из отеля, Энтони сделал вид, что ничего не было. Так было проще для него, и добрее по отношению к ангелу.

Зимний Париж был прекрасен. На календаре было 30 декабря, на часах 18:15. Вечер выдался изумительным — начался снегопад. Это был такой особенный снегопад, когда снег тихо опускается на землю большими хлопьями, а вокруг все замирает и становится беззвучным. Кажется, что кто-то взял пульт и просто убавил всю громкость до минимума. Из всей реальности оставались только ночные огни, темное небо и пушистый снег. Двое друзей, — худой рыжеволосый мужчина в чёрном пальто и полноватый блондин в бежевом, медленно шли по Елисейским полям, говоря обо всем на свете. Азирафель довольно быстро отошёл от недавнего инцидента, и теперь с увлечением рассказывал о своих любимых сортах французских вин:

— Знаешь, Кроули, я люблю разные вина. Но мои самые любимые — это Шато Нёф Дю Пап. Нам нужно будет обязательно найти здесь винную лавку и закупиться! Я думаю, тебе должно понравиться. Эти вина обычно не очень сладкие, как ты любишь.

— Вообще-то я больше уважаю виски, ангел.

— Ты можешь уважать что хочешь, но не отрицай, что три недели назад ты восхвалял мои запасы вина, когда мы пили у меня на квартире.

— Я надрался в драбадину тогда, так что не помню ничего особенного. Но я бы не прочь повторить, — и Кроули поёжился, поднимая вверх воротник пальто.

— Тебе холодно? — обеспокоено спросил Азирафель.

— Нет, просто снег залетел под воротник, — сказал Кроули, постукивая зубами.

— Ну уж нет, теплолюбивая ты змеюка. Меня не обманешь. Ты забыл шарф? — строго спросил ангел.

— Угу, в Лондоне, — шмыгнул носом Кроули, — Да ничего страшного, сейчас дойдём до кафе и согреюсь.

Азирафель посмотрел по сторонам и увидел небольшой бутик, который ещё был открыт. Он махнул демону рукой и сказал:

— А ну-ка пойдём.

Энтони даже был немного рад возможности погреться, пока они еще не дошли до кофейни. Это был местный бутик французских дизайнеров. Ангел сразу же прошёл к кассе и поинтересовался у странного вида продавщицы, где у них можно найти аксессуары. Девушка показала мужчине несколько полок, и Азирафель одарил ее своей тёплой улыбкой с неизменным «спасибо».

Кроули подошёл к нему и спросил:

— Что ты делаешь?

— Утепляю тебя. Можешь считать это моим новогодним подарком, — сказал ангел, перебирая красочные кашемировые шарфы, — Вот! По-моему то, что надо.

Он вытащил красивый тёмно-изумрудный шарф с чёрным узором под чешую. Кроули только усмехнулся, но спорить не стал. Ангел заплатил за свою покупку, попросил срезать бирку, и повернулся к Кроули, накидывая тому на плечи шарф, перекручивая его несколько раз на шее демона, превращая аксессуар во что-то похожее на объемное гнездо.

— Вот, прекрасно, — произнёс он, заканчивая свою работу, — Идеально подходит к твоим волосам и глазам.

— Он не чёрный, — сказал демон.

— Ну и что? Тебе идёт. Выглядит очень красиво.

— И, надо сказать, тепло, — Кроули даже поёжился от удовольствия, — Спасибо, ангел. Теперь моя очередь делать приятности. Пошли.

Через несколько минут они достигли той самой кондитерской. Кроули впустил Азирафеля внутрь, придерживая тому дверь. У блондина перехватило дыхание от того, что он увидел. Огромная длинная витрина с пирожными, тортами, печеньем, конфетами, макаронами и прочими сладостями начиналась прямо от входа. Кроули наклонился к ангелу и шепнул:

— Выбирай что хочешь и не думай о деньгах. Я пойду займу столик, — демон прошёл своей танцующей походкой вглубь зала, снял пальто, и развалился на стуле. Свой новый шарф он развязал, но не стал снимать с плеч. Во-первых, он все ещё мёрз, а во-вторых, ткань была настолько мягкая и приятная, что он просто не хотел расставаться с этим ощущением. Да и к тому же это был подарок от его ангела. Удивительно, как Азирафель с первой попытки смог выбрать настолько подходящую вещь. От этих мыслей его отвлёк блондин, заявившийся с тремя коробочками мятного цвета. В них были разноцветные ароматные макароны.

— Заказал нам два чёрных кофе и по пирожному. Тебе взял лимонное.

— Спасибо. Но ведь ты не пьешь чёрный кофе, не так ли? — Кроули поднял в недоумении одну бровь.

— Но ты пьёшь. Мне просто стало интересно, что такого ты в нем находишь, вот и решил попробовать, только и всего.

— Эх, ангел… ты иногда такой…— Кроули даже задумался на пару секунд, что он хотел сказать. Чем должно было кончиться это предложение? Добрый? Милый? Заботливый? Поэтому он продолжил единственным, как ему самому казалось, допустимым сейчас словом:

— Ты иногда такой Ангел.

Азирафель лишь смущённо улыбнулся.

***

В бумажном пакете, который нёс ангел, гремели бутылки Шато Нёф дю Пап, пока они шли через площадь Согласия к саду Тюильри. В руках у каждого дымился стаканчик с ароматным глинтвейном. Кроули честно удивился, почему он не пил этот напиток раньше, особенно когда ему предложили добавить туда для крепости ложку виски. Это чудесное зелье объединяло в себе всё, что так любил змей: пряности, виски и апельсины. Ах да, и вино. Теперь демон готов был его полюбить. Внутри разливалось приятное тепло, мысли текли свободно, и хотелось говорить. Рядом шёл Азирафель, глаза которого загорелись, когда он увидел колесо обозрения.

— Прокатимся? — предложил ангел.

— Только ты платишь! Я потратил всю наличку на твоё вино.

— На наше вино, — поправил его ангел, расплачиваясь с кассиром.

Народу было прилично, и, отстояв небольшую очередь из желающих полюбоваться на вечерний город любви, ангел и демон удобно устроились в кабинке друг напротив друга.

— Замечательный вечер, — сказал Азирафель, — Спасибо, что согласился поехать со мной, Энтони.

Кроули какое-то время смотрел в окно, потягивая свой глинтвейн. Кабинка поднималась очень медленно. А затем он произнес, будто не расслышал того, что только что сказал его собеседник:

— Знаешь, а у меня ведь есть племянник.

Ангел чуть не подавился глинтвейном.

— Что, прости?

— Племянник. Пацан, 11 лет, зовут Адам Янг.

— Ты раньше никогда не рассказывал.

— Повода не было.

— А сейчас почему сказал?

— Вспомнил наш разговор перед отъездом. Когда ты сказал, что мне не с кем отмечать Новый год. Это не совсем правда.

— Если хочешь, можешь рассказать. Мне интересно, — ангел в нетерпении заёрзал на сидении.

Демон вздохнул, снял свои тёмные очки, потёр глаза, и начал свой рассказ:

— У меня нет родителей. Ну, точнее, они, конечно же, были, но своих биологических родителей я не знаю. От них у меня осталось только мое имя и фамилия. Но знаешь, что странно? Их не нашли. Не было по всей стране семей с фамилией Кроули. Так что может это и фейк… но сейчас не об этом. Меня усыновили из детдома, когда мне было шесть. Приличная с виду семья: отец, мать и их дочь, которая была вдвое старше меня. Вот с ней, Дейдре, мы хорошо поладили. И все бы ничего, но с моим приемным отцом были определенные… проблемы, — Кроули прервался, отпил глинтвейн из стакана и посмотрел на медленно раскрывающуюся панораму города.

Азирафель сжал свободную от глинтвейна руку в кулак и тихо спросил:

— Он бил тебя?

Энтони молча поёжился, зажмурился как от боли, и продолжил, будто не слыша вопроса:

— В общем, я сбежал из дома, когда мне было шестнадцать, — через пару месяцев после смерти моей приемной матери. Дейдре уже вышла замуж, и меня ничто не держало. Через благотворительную организацию я получил приют в общежитии на окраине Лондона.

— А на что ты жил? — ужаснулся Азирафель.

— Дейдре передавала немного денег, и я рисовал. Сначала на улице — городские пейзажи. Люди замечали, кому нравилось — покупали. Потом предлагал студентам помощь — доделывал их курсовые. Ходил сам в школу, до университета дотянул, поступил по гранту, а там стипендии хватало, ну и работа само собой.

— Ох, Энтони… — ангел с горечью зажмурил глаза, и покачал головой.

— В общем, после института я долгое время не общался с сестрой. Но она объявилась несколько лет назад. Переехала из маленького городишки Тадфилд в Лондон вместе с сыном, — он улыбнулся, — Бросила своего мужа-мямлю и зажила своей жизнью. Мы стали видеться, и я узнал, что у неё есть сын, — демон мечтательно вздохнул, когда вспомнил о мальчишке.

Азирафель удивлённо смотрел на друга — он никогда раньше не видел Кроули таким. Он разглядел в этих мудрых не по возрасту глазах любовь. Все-таки змей умел любить!

— Ну вот… она привела его ко мне, когда ему было…— он задумчиво почесал подбородок, — Восемь вроде бы. И ты знаешь, мы сразу поладили. Уже три года как я в статусе «дядя Энтони», — Кроули даже немного покраснел, — Один раз мы отмечали вместе Рождество, у меня дома. У Дейдре была ночная смена в больнице — она медсестра, и Адам был со мной, — демон усмехнулся, — Всю ночь мы играли в приставку и ели пиццу, было весело.

— Право, ты очень здорово об этом рассказываешь, Энтони. Видимо, ты очень любишь этого мальчишку, — ангел уже вовсю улыбался, наблюдая, как Кроули раскрывается перед ним с абсолютно неизвестной ему стороны.

Демон с наслаждением вдохнул запах напитка из своего стакана, и сделал пару глотков.

— Да, этот сорванец был моей отдушиной. На него невозможно было злиться. Мы довольно-таки часто виделись. Я водил его на интересные выставки, гулял с ним в парке, а он рассказывал мне разные истории, которые вычитывал в журналах: про атлантиду, теории заговоров, пришельцев. Занятный малец.

— Ты говоришь о нем в прошедшем времени. Почему? — насторожился ангел.

Кроули заметил обеспокоенный взгляд блондина, и поспешил успокоить:

— Все нормально, ангел. Скоро почти год, как Дейдре снова вышла замуж и они опять переехали. Теперь мы редко видимся, — он допил глинтвейн и смял бумажный стаканчик, — Но знаешь, я все равно привык быть один. Это нормально. Поэтому я не особо расстраивался из-за нового года, но… — демон сделал паузу, поглядывая на Азирафеля.

— Но что? — блондин вопросительно изогнул бровь.

— Но я рад, что согласился поехать с тобой. Спасибо тебе.

Азирафель улыбнулся Энтони и повернулся к окошку. Колесо завершало второй круг, медленно опуская кабинку.

— Нам пора, — сказал он, поднимаясь и беря в руки пакет с вином.

Выйдя из кабинки, они продолжили свой путь к саду Тюильри. Некоторое время они просто шли рядом и молчали, но Азирафель первым нарушил тишину:

— Энтони, спасибо, что рассказал свою историю.

Демон пробурчал что-то невнятное. Опьяняющий дурман глинтвейна постепенно развеивался, и он уже жалел, что так разоткровенничался. Сознание опять требовало дать заднюю и отшутиться.

— Нет, правда, — продолжил ангел, — Раньше мне никто не рассказывал о своей жизни…так. Поэтому сейчас я чувствую, что ты мне дал нечто более ценное, чем просто историю о себе.

— И что же это? — удивлённо спросил демон, доставая очки из кармана пальто.

— Своё доверие, Кроули. О таком не рассказывают абы кому. И сейчас я чувствую себя особенным, человеком, которому можно довериться, настоящим другом. Спасибо тебе за это, — Азирафель нежно коснулся его плеча, когда они остановились возле заснеженного фонтана.

Кроули молча нацепил на нос свои тёмные очки, повернулся к блондину и сказал:

— Да ладно тебе. Я сейчас разрыдаюсь, — наигранно съязвил демон, — Пойдём в отель, будешь знакомить меня со своим ШатоНёф Дю Пап. И да! У нас осталась одна очень насущная проблема.

— Кровать?

— Кровать.

— Кроули, давай будем решать проблемы по мере их поступления? — вздохнул Азирафель.

— Хороший тост, — усмехнулся демон.

***

До нового года оставалось меньше суток, в то время как два лучших архитектора Лондона уже три часа напивались неприличным количеством французского вина в одном из самых дорогих отелей Парижа.

Кроули полулежал на диванчике, вытянув свои длинные худые ноги, и смотрел на причудливую лепнину на потолке. Мысленно он прикидывал, к какому стилю мог бы относиться этот узор из завитушек, цветов и вензелей. Наверное, рококо. Азирафель сидел в кресле напротив и подливал в фужеры вино из последней бутылки. Щеки ангела порозовели, неизменный бархатный жилет был расстегнут, рукава рубашки закатаны, а язык развязался окончательно от полутора бутылок вина, влитых в тело.

— Энтони, а я ведь никогда не видел, как ты рисуешь, — икнув, произнёс блондин.

Кроули приподнялся на локте, и истинно по-змеиному покачал головой, пытаясь сфокусироваться на собеседнике.

— Что? Да что ты несёшь, ангел? Видимо ты изрядно набрался. Ты видел мои эскизы, — я сам их тебе приносил.

— Я не об этом. Я говорю о том, что никогда не видел сам процесс, — ангел поводил в воздухе рукой, будто бы рисуя.

— Было бы на что смотреть… — буркнул себе под нос демон, и отпил вина из бокала.

— А я хотел бы посмотреть. Да что я тебе объясняю? Ты и сам знаешь, какое волшебство начинается, когда берёшь в руки карандаш и рисуешь то, что любишь.

Демон закатил глаза, допил все вино одним махом и поморщился.

— Ну ты и загнул, — хрипло произнёс он, ставя бокал на стол, — Хотя в одном ты прав — магия происходит только в том случае, если тебе нравится объект рисования.

—Так что? Продемонстрируешь мне? — вопросительно изогнул бровь Азирафель.

— Лааааадно, зефирка, — капитулировал змей, — Только у меня нет ни карандаша, ни бумаги.

— У меня есть! — ангел вскочил на ноги, пошатнувшись от опьянения, — Всегда ношу с собой небольшой скетчбук и механический карандаш на случай внезапного вдохновения.

Блондин по кривоватой траектории прошел к своему портфелю, висящему на крючке у входа, покопался там пару секунд и выудил оттуда небольшой альбом и чёрный карандаш. Он долистал до чистых листов, и протянул альбом демону. Тот взял книжицу и сразу же отметил:

— Приятная бумага, — затем поднёс альбом к носу и втянул воздух, принюхиваясь, — Мне нравится.

Энтони сел на диване, скрестил ноги, потёр глаза, и, расстёгивая манжеты на рубашке, спросил:

— Так что ты хочешь, чтобы я изобразил?

— То, что тебе нравится, разумеется, — улыбнулся ангел.

Кроули обвёл взглядом комнату, пытаясь сосредоточиться, но вино все-таки сделало свою работу. Изображение перед глазами плыло. И тут взгляд остановился на Азирафеле, который находился к нему ближе всего. Губы демона растянулись в хитрой улыбке. Он смотрел на ангела, не говоря ни слова. Тот заозирался по сторонам, ища то, что так привлекло внимание демона. Но потом он понял, что карие глаза сверлили именно его.

— Что? — встрепенулся ангел.

Демон прищурился и указывая на него сказал:

— Если выбирать среди имеющейся здесь натуры, то ты мне нравишься гораздо больше того кокетливого столика или же этой стрёмной вазы. Раздевайся.

— ЧТО???

— Что слышал. Буду рисовать тебя как античного Бога в белой простыне, — Кроули хищно оскалился, ожидая реакцию скромняги-ангела. Он все-таки снова это сделал. Казалось, что такие шуточки были у Энтони в крови.

Ангел же нисколько не смутился. Удивился, испытал шок от неожиданности, но не смутился, нет. Алкоголь повысил планку смелых поступков, и он спокойно встал с кресла, снимая с себя жилет и вешая его на спинку кресла. Кроули возился с карандашом, выбирая удобную длину грифеля, и заметил, что ангел действительно раздевается только тогда, когда тот расстегивал последние пуговицы на рубашке. Он посмотрел на Азирафеля и спросил:

— Ты даже не попросишь меня отвернуться?

— Зачем? — переспросил блондин, снимая рубашку и обнажая свой торс, — Ты что, голого мужчину не видел?

Кроули замешкался с ответом, опустил взгляд на белый лист бумаги, постучал карандашом о подлокотник, почесал кончик носа.

— Ну… видел конечно. Просто мы вроде же коллеги, друзья там…

— И что? Не верю что «готическая звезда» может смущаться, — произнёс Азирафель, расстёгивая ремень и ширинку.

— Ай, заткнись уже, — отмахнулся Кроули, вставая с дивана, — Трусы можешь не снимать, все-таки у нас не совсем ню.

— Очень жаль, а так хотелось, — саркастически отметил Азирафель.

Фыркнув, демон подошёл к кровати и снял с неё узорное покрывало. Он накидал небольшую горку из подушек и протянул ангелу белоснежную простыню.

— Вот, ваша постановка готова, — он отвесил ангелу шуточный реверанс, чуть не потерял равновесие, но удержался, и протанцевал обратно к дивану.

Ангел лёг на кровать в пол оборота, переложил несколько подушек, обернул вокруг себя простыню красивыми складками, оперся на локоть, а вторую руку грациозно положил себе на бедро.

— Ну как? — спросил он Кроули.

— Идеально, — в полголоса произнёс демон и начал размечать общие массы рисунка. Худощавая рука порхала над листом, оставляя одному художнику видимые линии основы. Через какое-то время на листе начал появляться человеческий силуэт на фоне подушек. Глаза Кроули непрерывно прыгали от листа к модели и обратно. Ангел следил за этим действом как заворожённый. Блондин не мог изменить позу, да и не хотел. Он мог хорошо видетьЭнтони, — его сосредоточенное лицо, внимательный взгляд, точные движения руки. Кроули во время акта творения был прекрасен. Демон начал уточнять рисунок и немного прервался, чтобы как следует изучить свой объект рисования.

У Азирафеля были мягкие черты лица, чувственные губы, очень скульптурный нос. Голубые глаза были окантованы пушистыми ресницами, делающими его взгляд чуть ли не кукольным. Скулы не были четко очерчены, но шея была изящна и грациозна. Честно говоря, Энтони очень удивило телосложение его коллеги. В отличие от худосочного и хрупкого демона, Азирафель был сложен крепко. По привычке или же из-за стиля, Ангел носил на себе умопомрачительное количество слоев одежды. Тонкая рубашка закрывалась жилетом, сверху всегда был пиджак, на пиджак надевалось пальто, под воротником пальто был шарф, и все это великолепие завершалось неизменной мажорной бабочкой. Из-за этого иногда складывалось впечатление, что Азирафель все-таки злоупотребляет сладостями. Но только не сейчас. Своим телосложением он был похож на Ахиллеса авторства Эрнста Хертера или же на Адама Микеланджело. На широкой грудной клетке явно выделялись мускулы. Талия была слабо выражена, но на ней не было ни одной лишней складки — тонкая простыня едва прикрывала крепкий пресс. Плечи и руки были достаточно рельефны и очерчены, но не настолько, чтобы Азирафеля можно было назвать фанатом спорта. На ногах ангела, казалось, совсем не было растительности, или же это были светлые волосы, которых просто было не видно, особенно в винном угаре.

Взгляд Энтони скользил по телу ангела, но к удивлению Азирафеля, это не доставляло ему никакого дискомфорта. Будь художником кто-то другой, может быть и возникли бы какие-то вопросы, но тут все было иначе.

Кроули обозначил на листе изящную линию ступни, немного прорисовал кисть руки, уточнил контур волос ангела и принялся за прорисовку лица. Намечая контур губ ангела, Кроули сам не заметил, как облизнулся и закусил нижнюю губу.

— Что ты там такое изображаешь, что так хищно облизываешься? — спросил Азирафель, от которого даже в пьяном состоянии не ускользали такие детали.

Кроули будто выдернули из транса. Он растерянно заморгал, а затем прищурился и зашипел:

— Не двигайсссся, — он сделал ещё несколько штрихов, а затем спросил, — Тебе вообще не скучно просто так лежать? Может музыку включить?

— Не нужно, Энтони. Правда, я наслаждаюсь моментом. Наблюдать за тобой — одно удовольствие.

— Взаимно, — едва слышно буркнул демон и снова погрузился в рисование.

Прошло ещё около получаса, рисунок приближался к своему завершению. Кроули заканчивал углублять тени в складках простыни, когда спросил:

— Ну что, хочешь взглянуть на сей шшшшшедевр? — не получив ответа он снова спросил, уже отрывая взгляд от рисунка, — Ангел? Ой…

Азирафель все так же лежал в пол оборота, но его голова уже не поддерживалась собственной рукой, а преспокойно лежала на подушке. Ангел спал. Кроули уже захотел обидеться, но взглянув на армаду винных бутылок на столике, успокоился. Все-таки они много выпили. Энтони отложил карандаш и ещё раз посмотрел на свой рисунок. Затем достал телефон и сфотографировал его. Демону хотелось, чтобы у него тоже осталось напоминание об этой ночи. Он перевернул предыдущую страницу альбома и судорожно сглотнул. На всем развороте было несколько портретов самого Кроули с разных ракурсов. Рисунки были двухцветные — чёрные линии контуров и рыжая заливка волос. Рисунки были быстрые, словно наброски, но очень чувственные и чёткие. Кроули усмехнулся, но дальше листать не стал — все-таки альбом был не его. Отложив скетчбук, он встал с дивана и выключил весь свет в номере кроме одной небольшой настольной лампы. Энтони подошёл к кровати и укрыл Азирафеля мягким одеялом, которое стащил на кресло перед рисованием— оно было не нужно тогда, но сейчас блондин постепенно покрывался гусиной кожей. Кроули смотрел на спящего ангела — румяные от алкоголя щеки, подрагивающие от движений глаз ресницы, мягкие волосы. Он был весь как будто не отсюда, не с Земли. Добрый, нежный, обходительный, ласковый… конечно не без маленькой чертовщинки, но все равно он был самым светлым человеком из всех, кого знал Энтони.

Демон присел на корточки рядом с кроватью так, чтобы его лицо оказалось на одном уровне с ангельским. Кроули невесомо провёл ладонью по щеке Азирафеля, а затем коснулся кончиком большого пальца его нижней губы, что-то очень тихо прошептав.

***

Азирафель все глубже погружался в сон, когда его накрыли тёплым одеялом. Он уже не мог точно понять, было ли частью сна или реальности тихое «люблю тебя», прозвучавшее таким знакомым бархатным голосом.

========== Глава 11 ==========

Солнечный свет нагло пролез через окно и озарил лицо спящего ангела. Азирафель поморщился, прикрыл глаза рукой и разомкнул веки. Вся комната была залита ярким светом, и блондин никак не мог разглядеть детали. Когда глаза привыкли, он посмотрел на свои наручные часы — те показывали два часа после полудня. Ангел вздохнул и провёл рукой по лицу, вспоминая события вчерашнего дня. «Точно! Рисунок!», — припомнил ангел и оглядел все помещение. Энтони нигде не было. Азирафель встал и тихо подошёл к столику, на котором лежал его скетчбук. Он протянул руку к книжке, когда заметил рыжую вихрастую макушку, торчащую из-под цветастого покрывала, лежащего бесформенной кучей на диване. Ангел приподнял уголок пледа, и увидел свернувшегося калачиком Кроули. Тот лежал, прижавшись спиной к спинке дивана, поджав под себя ноги, а руки сложил под щеку. На нем были только узкие чёрные джинсы. Рубашка небрежно свешивалась со спинки кресла, на котором аккуратно лежали сложенные вещи ангела. Азирафель удивился, как же мило может спать этот змей. Он усмехнулся, накрыл Энтони покрывалом, и все-таки открыл свой скетчбук — очень было интересно посмотреть на результат вчерашней винной авантюры. Ангел замер, когда увидел рисунок. Это было восхитительно. Энтони уделил много внимания прорисовке тела, распределению светотени, чертам лица. Остальное окружение было едва намечено — центром композиции был Азирафель. Щеки его даже подернулись румянцем, когда он рассмотрел своё изображение подробнее.

— Так вот каким ты меня видишь, мой дорогой, — прошептал ангел и ласково посмотрел на Кроули. Ангел машинально перевернул страницу, и увидел на обороте надпись витиеватым почерком:

«31 декабря. Париж. Мой Ангел»

Азирафель шумно выдохнул, но закрыл рот рукой, спохватившись, что разбудит милое вселенское зло, дремлющее на диване. Он отложил книгу и поспешно удалился в ванную приводить себя в порядок.

***

Кроули проснулся и увидел перед собой размытый человеческий силуэт. Он поморгал несколько раз, потёр глаза, а затем прищурился. Картинка стала чётче, но была слишком яркой. Энтони нашарил рукой свои тёмные очки на кофейном столике и нацепил их себе на нос. Перед ним стоял ангел, завёрнутый в одно полотенце. Немного прокашлявшись, демон прохрипел:

— Понравилось раздеваться передо мной, ангел?

Блондин посмотрел на него, игриво прищурился и задал свой вопрос:

— А тебе понравилось смотреть?

Демон ухмыльнулся и поднял руки в капитулирующем жесте:

— Окей-окей! Счет: один-один, — затем он посмотрел на руку, но, не обнаружив там привычных часов, спросил, — Который час?

— Полтретьего. Мы благополучно проспали потрясающий французский завтрак с круассанами, — огорчённо вздохнул ангел.

Кроули состряпал умилительно — сожалеющую мину, и дотянувшись до трубки телефона в номере, набрал на рецепшн:

— Бонжур мадам. Извольте доставить нам в номер шикарный романтический завтрак для меня и моего супруга. Номер 33. Мерси. Ах да, и не забудьте положить свежайшие круассаны, — он повесил трубку и сказал, улыбнувшись, — Все будет, ангел. Ты ещё даже запонки на рубашке не успеешь застегнуть, как здесь появится ароматный кофе.

Демон изящно вскочил с дивана, покачиваясь, прошёл мимо полуобнаженного ангела, подмигнул ему и бросил, скрываясь за дверью ванной:

— Маленькое демоническое чудо от меня. Не благодари.

За завтраком они договорились пойти в музей Орсе. Азирафель, конечно же, хотел в Лувр, но демон запротестовал. Его основным аргументом было то, что у них было не так много времени, да и в принципе Кроули не был готов тратить несколько часов на картины, учитывая что за пределами музея были прекрасные ресторанчики и лавки с глинтвейном. Музей Орсе был поменьше Лувра, да и картины там поинтереснее, по крайней мере, так казалось Энтони.

Собрание галереи Орсе поражало воображение: Ван Гог, Дега, Гоген, Мане и Моне, Ренуар, Мунк и прочие мэтры изобразительного искусства. Но не эти мастодонты живописи привлекли внимание Азирафеля. Кроули своей танцующей походкой подошёл к ангелу, который в оцепенении смотрел на огромную картину Адольфа Вильяма Бугро «Данте и Вергилий в Аду». На ней были изображены двое обнаженных борющихся мужчин — брюнет и рыжеволосый. Второй упирался коленом в спину темноволосого, выворачивал ему руку, а зубами вгрызался в горло. На заднем плане стенали грешники, хихикали демоны, а Данте и его адский проводник осуждающе смотрели на происходящее.

Кроули некоторое время смотрел на картину, а затем тихо позвал Азирафеля:

— Зефиркаааа…

Тот не ответил. Тогда демон тихонько потыкал его пальцем в плечо. Ангел встрепенулся, посмотрел на Кроули и спросил:

— Ты знаешь, что художник изобразил здесь?

— Ну, наверное это грешники… — предположил Кроули, — Чертовски сексуальные грешники, надо сказать, — он хохотнул, — Думаю, мне в аду бы понравилось, если там действительно так.

Ангел вздохнул, сцепляя руки в замок на животе.

— По сюжету «Божественной комедии» Данте, рыжий — Джанни Скикки, кто выдал себя за почившего вельможу. Он хотел махинациями оформить завещание с выгодой для себя. А кусает он некоего Капоккио. Здесь изображён восьмой круг ада — для лжецов. Жуткие мучения… — ангел потупил взгляд.

— По-моему тут больше красоты, чем жути. Можно было бы и пострашнее изобразить. А тут прям эстетика, ты только посмотри: как пальцы впиваются в грудную клетку, как он держит его руку, а укус это вообще что-то за гранью фантастики. У меня даже мурашки, — Демон поёжился, не отводя взгляда от картины.

— Но укус в горло… должно быть больно, — поморщился Азирафель.

Кроули рассмеялся, сунул руки в карманы джинсов и ответил:

— Ну… смотря какой укус. И смотря куда. Да, и немаловажно — от кого, — он прошаркал мимо ангела, наклоняясь к нему и шепча, — Пойдём, ангел мой. Французское вино само себя не выпьет.

***

Уютный французский ресторанчик на Елисейских Полях был заполнен красивыми людьми, шумной речью и звоном бокалов. Приближался Новый год — Париж праздновал. Азирафель и Энтони сидели за небольшим столиком в глубине зала — подальше от шумной толпы. Сомелье только что откупорил бутылку дорогого вина, и плеснул бордовый напиток в изящные бокалы на тонких ножках.

— Божественно, — с придыханием произнёс Азирафель, пригубив напиток.

— Угу, — буркнул демон, опустошая сразу половину бокала. Затем он откинулся на спинку кресла, и сказал:

— Теперь твоя очередь, ангел.

Блондин удивлённо захлопал ресницами:

— Очередь для чего?

— Рассказывать о себе. Я-то вчера разоткровенничался перед тобой. Теперь ты, давай-давай, — демон снял очки и требовательно посмотрел на ангела. Тот также откинулся на спинку кресла и, поглаживая кончиком пальца край бокала, заговорил:

— Окей. С чего бы начать… Ладно. Ну, во-первых, я коренной Лондонец. Мой род обосновался здесь ещё во времена Тюдоров. История моей семьи очень тесно связана с книгами. Почти все мои предки до двадцатого века занимались издательством или книгопечатанием. А мой дед открыл букинистический магазин. Помнишь, рядом с моей квартирой? Вот… отец хотел, чтобы я владел магазином. И я даже пробовал несколько лет назад… но проблема в том, что все книги там — это прошлое моей семьи, и я просто не могу расстаться ни с одной из них.

— Аааа, ну теперь понятно, откуда у тебя такие познания в древней литературе. Знал бы ты этого Сики из «Божественной комедии», если б всю жизнь не обнимался с книжками. Зануда, — демон фыркнул и скрестил руки на груди.

— Джанни Скикки, — поправил его ангел, — И я не зануда, мне просто повезло расти среди антикварных изданий, вот и все. Но я не хотел связывать всю свою жизнь с этим. Поэтому сейчас там работает помощница моего отца — его коллега из архива, а я могу спокойно заниматься архитектурой.

— И каково это? — спросил Энтони, закидывая ногу на ногу и подаваясь вперёд, — Каково это — знать своих предков до…какого там колена?

— Эм… до 16 века вроде бы, — сомневаясь, ответил Азирафель, а затем продолжил, — Я ощущаю за собой большую силу своего рода. Иногда, в минуты отчаяния, когда хочется все бросить, вспоминаешь что за тобой стена из твоих предков, что за тобой люди которые пережили вещи куда более ужасные, чем твои собственные проблемы сейчас, и становится легче.

Кроули мрачнел с каждым новым словом ангела. Тот говорил с таким одухотворённым видом, что готов был вот-вот засветиться. Демон честно себе признался, что искренне завидует ангелу. Оборачиваясь назад, он видел только бледные силуэты приемных родителей, а за ними была бесконечная пустота. Конечно, иногда это помогало идти вперёд, не оглядываясь ни на что. Может именно поэтому Энтони и добился всего, что имел. Но изредка, когда одиночество прокрадывалось в душу темными щупальцами и душило изнутри, так хотелось ощущать за спиной поддержку близких, которых не было.

Он одним махом осушил бокал, поморщившись, и снова налил себе вина почти доверху. Азирафель заметил смятение демона, и тихо сказал:

— Прости, Энтони… Я не подумал, что для тебя будет тяжело слышать это…

— Да забей, я сам попросил. Честно, не думал что ты такой крутой, — Энтони улыбнулся, обнажая белоснежные зубы, — Поэтому знай, что я тебе завидую. Но только в этом — ни в чем больше.

— А ты… — медленно начал Азирафель, запинаясь, — Ты бы хотел узнать, кто твои родители?

— Хотел. Искал — без толку. По тем документам, что есть в открытом доступе, я ничего не нашёл, — Кроули вздохнул и скомкал рукой салфетку, — Но, чёрт возьми… знаешь ангел, это как пазл. Только такой, где потеряно несколько деталей прям вот отсюда, — и он приложил ладонь к своей груди там, где было сердце, — Да что же здесь за вино такое… теперь ты будешь знать, что я сентиментальный идиот.

Блондин улыбнулся ему, накрыл его руку своей, проводя кончиками пальцев по торчащим острым костяшкам под тонкой кожей, и произнёс:

— Может быть, это не так и плохо?

***

Стрелки часов медленно подкрадывались к двенадцати ночи. Париж не спал в ожидании нового года. Толпы гуляющих сновали туда-сюда, люди смеялись, зажигали бенгальские свечи, фотографировались, пили ароматный глинтвейн и ждали новогоднего чуда. Энтони и Азирафель покинули ресторан за полчаса до полуночи и неспешно шли по ночному городу в сторону своего отеля. Кроули спросил, повернувшись к ангелу:

— Во сколько у нас самолет?

— В три часа ночи, — ответил Азирафель, посмотрев на часы, — У нас еще достаточно времени, чтобы встретить Новый год под небом Парижа.

— О, как завернул-то, — сказал Энтони, потуже затягивая шарф и пряча нос в ладони, пытаясь согреться.

Азирафель посмотрел на демона и, не говоря ни слова, подошел к ближайшей палатке. Он взял два глинтвейна, и за дополнительные два евро попросил добавить двойную порцию виски в каждый стаканчик. Отхлебнув ароматного напитка, Энтони с удивлением взглянул на ангела, но тот лишь пожал плечами, улыбаясь уголками рта. В непринужденной беседе они зашли вглубь сада Тюильри. Несмотря на праздничные гулянья в центре города, небольшой сквер в сердце парка оказался пуст. Начался тихий снегопад. Снежинки кружились в воздухе, ловя отблески фонарей и падали пушистыми комочками на землю. Ангел, смотря на всё это, спросил:

— Энтони, что ты думаешь насчет традиции загадывать желание в Новогоднюю ночь?

Демон только громко фыркнул и подошел ближе к Азирафелю, становясь с ним плечом к плечу. Раздался грохот салюта, и небо озарилось яркими вспышками. Множество цветных причудливых цветов распускались над французской столицей. Всё новые и новые залпы искр улетали в небо, и казалось, что им не будет конца. Блондин смотрел на всё это как завороженный, не замечая ничего вокруг. Кроули же не замечал ничего кроме глаз Азирафеля, в которых отражались всполохи света. Внезапно все стихло, и вдалеке послышался вой улетающих фейерверков. На горизонте появился сноп золотых искр, стремительно улетающих в небо. В этот момент Энтони взял руку ангела, и нежно коснулся сухими губами тыльной стороны холодной от мороза ладони. Небо над ними озарилось тысячью золотых огней, и на несколько мгновений показалось, будто ночь превратилась в день. Азирафель резко повернулся к Кроули, удивленно смотря на него, хлопая своими невозможно пушистыми ресницами, на которых уже оседали снежинки. Он не отдернул своей руки. Медленно, он опустил её, переплетая свои холодные пальцы с горячими пальцами демона.

Кроули мало знал о чудесах и особо в них не верил, но сейчас он держал за руку единственного человека, которому по-настоящему доверял. И, как он успел недавно осознать, ещё и любил. Поэтому он мог считать, что его желание сбылось. Был ли в его душе страх в этот момент? Конечно. Но была ли у него надежда? Безусловно.

Они так и простояли, держась за руки и допивая глинтвейн, до самого окончания праздничного салюта. Затем Азирафель повернулся к Кроули, и сказал:

—С Новым годом, Энтони.

— С Новым годом, Ангел.

Не отпуская руки демона, Азирафель спросил:

— Ну что, домой?

— Да, ангел… поехали домой.

========== Глава 12 ==========

Как быть, когда в свои тридцать три у тебя опыта в сердечных делах не больше, чем у булавки? Кроули не знал. Он сидел на полу душевой под потоками обжигающей воды, обхватив поджатые ноги руками, и думал: не проще ли было не влюбляться? Прошло уже почти три месяца после поездки в Париж, но в проявлении своих чувств к ангелу Энтони не продвинулся ни на йоту. Отчасти, это было связано с огромным объемом работы по Celestial Tower — в рабочее время у них редко появлялись свободные минуты даже на то, чтобы перекинуться парой слов. Несколько раз Энтони и Азирафель встречались на выходных, чтобы выпить или же сходить на какую-нибудь выставку. Но, после возвращения из Парижа, в их общении появилась какая-то неловкость.

Кроули изо дня в день винил себя за тот поцелуй в парке. Сентиментальный пьяный придурок. Одно легкое прикосновение к руке ангела — и его мир перевернулся. А самое паршивое во всем этом было то, что он сам все испортил. Когда в первый рабочий день нового года за обедом Азирафель затронул тему случившегося в парке, Кроули сделал то, что умел лучше всего: он снова сбежал от ответственности. Как обычно, демон отшутился со словами вроде: «Не бери в голову, ангел, в глинтвейне было слишком много виски». В глаза ангелу в тот момент он не смотрел. Просто не мог. Трус. Азирафель же был слишком деликатен, чтобы настаивать.

Кроули с силой ударил кулаком о мозаичный пол душевой и содрал кожу на костяшках. Он зашипел от боли, и снова обхватил ноги руками. Плевать, пусть болит.

Ещё более мерзко становилось от того, что своим бегством он лучше себе не сделал. Каждый день он слышал мягкий голос Азирафеля, видел его, обсуждал работу, находился невозможно близко. И это пресловутое слово на букву «ч» просто разрывало его изнутри. Чувства… до появления в его жизни Азирафеля, Кроули и представить себе не мог, что его когда-либо будет заботить вопрос их наличия.

Конечно, он любил раньше. На протяжении многих лет у него был роман, как он думал с единственной дамой его сердца — архитектурой. Но сейчас даже она отъезжала на второй план, если не на десятый. Еще он любил своего племянника Адама. Даже без кровного родства, он чувствовал сильную привязанность к пацану. Пусть они редко виделись, но современные средства связи позволяли поддерживать контакт. Кроули улыбнулся, когда вспомнил, как случайно обнаружил, что записан в телефоне племянника под именем «Godfather Crowley».

Энтони запустил руки в волосы и силой потянул, сжимая ладонь.

Этого блондинистого старомодного, чудаковатого, прекрасного, доброго, обходительного, иногда дерзкого и безумно красивого ангела он ЛЮБИЛ. Кроули издал что-то похожее на утробный рык, и закрыл лицо руками. За что все силы адские или небесные, или ещё Бог знает какие, втянули его во всё это? Влюбился, втюрился, втрескался по уши, как какой-то мальчишка! Он думал, что так не бывает. Ну, или бывает, но в каких-нибудь книжках, мелодрамах, сериалах, но уж точно не с Энтони Кроули, эмоциональность которого была немногим выше, чем у сухой хлебной корки.

Пару раз за всю жизнь у него были отношения. Хотя отношения это уж слишком сильно сказано. Больше похоже на случайные интрижки. Первый раз он переспал с девушкой на студенческой вписке. Бедняжка клеилась к нему всю следующую неделю после нее. Кроули, честно говоря, не мог понять почему. Их бурную ночь из-за неприличного количества алкоголя он просто не помнил. В результате, чтобы отвязаться от нее, он соврал, что предпочитает мужчин, а их ночь была ошибкой.

Господи, вот кто б знал…

Второй и последний раз он был близок только с каким-то парнишкой-натурщиком, с которым познакомился в университете. Он даже имени его не помнил. Но оба эти раза не имели ничего общего с влюбленностью, а занятием любовью это вообще нельзя было назвать. Просто трах.

Но ангел, его милый Азирафель будил в нем невообразимые желания: показать всю нежность, на которую демон был способен, обладать этим прекрасным телом, целовать мягкие губы, смотреть на красивое лицо… и все это желательно каждый день и помногу раз.

Видеть Азирафеля ежедневно и не прикасаться так, как хочется, — было невыносимо. Слушать и вникать в то, что он говорит, не залипая лишь только на звучание его голоса, — было невозможно.

Продолжать вести себя так, будто Энтони ничто не волнует, — было немыслимо.

Но любил ли его ангел? Да и вообще, для начала, нравился ли ему Кроули? Энтони знал, что нравится многим. Но это была заслуга его внешнего вида, его обёртки. Как только фантик немного разворачивали, мало кто хотел иметь дело с такой конфеткой как Энтони Кроули. Оценивая свои познания в человеческих взаимоотношениях как нулевые, демон провёл достаточно много времени в интернете за изучением результатов поиска по теме «как понять нравитесь ли вы человеку?» Кроули выделил несколько пунктов, которые присутствовали во всех статьях:

• если вы нравитесь человеку, он смотрит на вас

• он улыбается, когда вас видит

• он пытается к вам прикоснуться

• хочет проводить с вами как можно больше времени

• готов разговаривать на личные темы

• смеётся над вашими шутками.

С последним пунктом была загвоздка из-за специфического чувства юмора Кроули, но под всеми остальными он готов был проставить галочки. Азирафель всегда любил поговорить с демоном, часто как бы невзначай касался его, всегда улыбался, если их взгляды встречались, всегда был готов пойти куда-то с Энтони, даже если ему приходилось менять какие-то свои планы. Но было ли этого достаточно, чтобы сделать вывод о том, что он нравился Азирафелю? Кроули зажмурился и начал вспоминать: ангел всегда приносил ему именно такой кофе, как он любит. Каждый день он ждал Энтони у своего дома, чтобы вместе поехать на работу, несмотря на пугающую манеру езды. Ангел отвёз его на такси домой и даже спать уложил, когда демон напился до потери сознания. Они всегда вместе ходили на обед, вместе обустроили офис. Именно он предложил поездку в Париж. Не протестовал, когда Кроули выдал шутку с «супругами», мало того, ему ещё и понравилось. Спокойно выслушал пусть и короткий, но рассказ Кроули о своей жизни, рассказал о себе. Он дал порисовать в своём скетчбуке — это дорогого стоит. Он разделся перед Энтони, позировал ему, говорил, что это доставляет ему удовольствие. Они нашли общий язык с ужиком Асмодеем, ангел даже назвал его красивым. Да много чего ещё произошло… Хотел бы демон, чтобы ему кто-то сказал, что это более чем достаточно показывает ангельскую симпатию.

В конце концов, он пришёл к выводу, что надо со всем этим разобраться раз и навсегда. Три месяца душевных мук и терзаний измотали Кроули. Конечно, ему все ещё казалось, что даже на Альфу Центавра слетать проще, чем произнести вслух перед его ангелом эти три слова, которые изменят всё. Но если он этого не сделает, то сойдёт с ума.

Кроули поднялся с пола, подставляя своё лицо под струи воды. Он решился. Осталось только выбрать время и место. Сегодня был не совсем подходящий день — предстояла проверка первой партии чертежей. А вот завтра… Энтони выключил воду, и решил, что день икс наступит завтра. Он настроится, придумает предлог для приглашения Азирафеля к себе домой, продумает все слова, и наконец-то откроет свои чувства своему возлюбленному. Да, именно так все и будет. Должно быть.

***

В дверном проёме кабинета Кроули и Азирафеля раздалось деликатное покашливание. Демон по-змеиному выглянул из-за монитора компьютера, вопросительно вскинув брови. В кабинет вошёл помощник Энтони — Брэндон, и водрузил на стол толстый альбом чертежей.

— Мистер Кроули, здесь первый том рабочки раздела архитектурных решений с первого по пятидесятый этаж. Вот, принёс на проверку.

Кроули подтянул к себе тяжелый альбом и махнул парню рукой в жесте «спасибо-вали-отсюда». Брэндон молнией выскочил из кабинета, пискнув на прощание «до завтра». Демон бросил тяжелый взгляд на принесенную книгу чертежей — вечер обещал быть ужасно скучным. Он посмотрел на часы — циферблат показывал 7:15 вечера. Рабочий день закончился.

В бюро Ineffable Architecture мало кто задерживался допоздна. Кроули тоже старался сбегать пораньше, но когда дело касалось таких серьёзных проектов, как башня шейха — это означало долгие вечера в офисе за проверками чертежей. Сейчас нужно было проверить планы и разрезы башни до пятидесятого этажа — середины высоты. Кроули вздохнул — он понимал, что поспит он сегодня часа три, в лучшем случае.

В офис зашёл Азирафель, держа в руках пакетик из ближайшего кафе в одной руке, а в другой два стакана кофе. С улыбкой, он поставил все это на стол, и, бросив взгляд на альбом, которого здесь раньше не было, произнёс:

— О, занятие на вечер, — он подмигнул демону, — Я принёс кофе. Взял тебе несколько сэндвичей, правда я не знал, что ты захочешь… поэтому тут на выбор: с курицей, с говядиной и веганский.

Кроули ухмыльнулся.

— Я похож на вегана? — спросил он и его брови подпрыгнули над очками. Лицо Азирафеля выражало крайнюю степень замешательства, и он уже набрал в грудь воздуха, чтобы ответить, но демон его оборвал:

— Да ладно, брось. Съем всё. Я готов сейчас заглотить эти сэндвичи целиком, — сказал Кроули, шурша пакетом, — Из-за этого небоскрёба даже на обед не отлучиться…

— Я знаю, мы же в одном кабинете работаем, это очевидно…— пробормотал Азирафель, попутно открывая коробку с пончиками.

***

Допив свой кофе, Кроули встал с кресла и потянулся, разминая затёкшие плечи и шею. Он расстегнул манжеты на своей чёрной рубашке и закатал рукава до локтей. Для создания себе рабочей атмосферы, Кроули включил на телефоне через Bluetooth-колонку плейлист с лучшими треками Queen. Затем демон прошёл к широкому американскому трёхместному чёрному дивану, который стоял на его половине офиса, и включил два торшера, одновременно гася верхний свет. Он облегченно выдохнул, снимая с себя тёмные очки. Теперь можно было работать. Энтони взял из карандашницы фиолетовый маркер, сунул подмышку альбом с чертежами и плюхнулся на диван. Азирафель, промакивая губы салфеткой после четвёртого пончика, вопросительно посмотрел на него.

— Что? — воскликнул Кроули, — За сутки сидения на кресле я уже не чувствую ни спины, ни пардон, задницы! Так что править чертежи я буду сидя на своём мягком, чёрт возьми, диване! И если ты хочешь мне помочь, то иди сюда. Я же отсюда не сдвинусь, — и он показательно закинул ноги на журнальный столик, раскрывая на коленях первую страницу книги с проектом. Азирафель вздохнул, нацепил на нос жутко старомодные очки-половинки, и присел справа от Кроули, доставая бирюзовый карандаш из кармана пиджака.

— Забавно, — произнёс ангел, — Ты вносишь правки фиолетовым цветом?

— Ну, а каким ещё? Эти горе-чертёжники не используют в своих чертежах только этот цвет. Так им будет сразу видно, что я отметил как ошибку и что нужно исправить, — ответил Энтони.

— А я правлю бирюзовым. По той же самой причине, — улыбнулся Азирафель, и поставил пару галочек на первой странице с чертежом, — Вот…ошибки уже с самого первого листа… Вечер будет долгим.

Кроули только заскрежетал зубами, попутно чиркая маркером по планировке.

—Подвинься ближе, — сказал демон, поправляя съехавший альбом, — Положи вторую сторону книги себе на колени, а то съезжает под собственной тяжестью.

Ангел выполнил просьбу, двигаясь ближе к Энтони. Теперь они сидели так близко, что их бедра и руки соприкасались. Правки продолжались под героический голос Фредди из динамика. Азирафель заерзал на месте, и случайно толкнул Кроули под руку, от чего тот прочертил фиолетовую полоску через весь лист.

— Пшшшшшш, ангел, что ты делаешь??! — раздраженно зашипел демон.

— Прости, дорогой, я не хотел. У меня затекла левая рука, да и ты все время тыкаешь в неё локтем, когда пишешь.

Кроули косо посмотрел на ангела, затем наклонился вперёд, отставая от спинки дивана. Азирафель вопросительно на него посмотрел.

— Да что ж тебе все объяснять то приходится, — Кроули ущипнул себя за переносицу, — Проведи руку у меня за спиной, так она не будет мешать ни тебе, ни мне.

— Оу… ну ладно, — щеки ангела порозовели, но он все равно сделал так, как сказал коллега.

Демон снова откинулся на спинку дивана, и на сей раз у него за спиной была чужая рука. Азирафель почувствовал изящный прогиб в пояснице, приятный материал рубашки, тепло чужого тела, и у него даже немного закружилась голова. Рука Азирафеля безвольно лежала за спиной демона, но так хотелось прикоснуться к его телу. Ангел робко провёл ладонью по ткани рубашки, и расположил кисть на кожаном ремне, продетом через джинсы. Кроули даже бровью не повёл, продолжая чиркать маркером по бумаге. По крайней мере, так подумал ангел, настолько занятый своими внутренними переживаниями, что не заметил едва приподнявшиеся уголки губ Кроули.

— О, а это даже приятно, — поёрзал Энтони, немного выгибая спину, — Ну, продолжим, — и он перевернул страницу альбома.

Работать и правда стало удобнее. Руки перестали мешаться друг другу и сталкиваться, проверка пошла быстрее. Часы показывали уже одиннадцать вечера, но была проверена только половина альбома. Кроули отложил маркер, потёр уставшие глаза и вздохнул, закрыв их рукой. Азирафель поднял на него свой не менее уставший взгляд, и тут его внимание привлекла одна деталь. Он ее и раньше заметил — когда нёс пьяного Кроули домой, но не придал ей значения. На виске демона была татуировка. Перекрученная несколькими петлями змейка спускалась по виску мордочкой вниз.

— Кроули, у тебя очень красивая татуировка, — полушепотом произнёс Азирафель, продолжая рассматривать изображение. До этого момента он ещё не имел возможности увидеть тату так близко, — Скажи, почему змея? Да ещё и в таком месте… Больно, наверное, было…

Кроули что-то прошипел, и коснулся своими длинными тонкими пальцами изображения змейки.

— Нарисована по моему собственному эскизу. Больно было адски. Такое чувство, что тебе выжигают мозг. А насчёт значения и места…— он помрачнел и нахмурился, — Как-нибудь в другой раз, ангел…

Энтони отодвинул книгу с колен и встал с дивана, потягиваясь как кот.

— Кофе хочешь? — спросил Кроули, беря пиджак. На диване рядом с ангелом было так тепло и уютно, что поднявшись с места, теперь он ёжился от прохлады.

— Лучше чай, — промолвил Азирафель, возвращаясь к правкам чертежей, — Ты не против, если я продолжу правки, пока ты ходишь?

— Не вопрос, ангел, я тебе верю, — бросил Энтони и вышел из кабинета, прихватив кружки: чёрную со змейкой и белую с крылышками.

Кофе-поинт на этаже находился за зоной основного рабочего пространства. Демон не торопясь шёл по офису, без труда ориентируясь в полумраке. Если Кроули приходилось задерживаться по работе, он облегченно выдыхал, когда наконец-то оставался один. Можно было ходить по офису, не натыкаясь ни на кого. Идеально. Но сейчас с ним был Азирафель, и демон не чувствовал ни скованности, ни раздражения. Ангел остался, даже не спросив, нужна ли его помощь. Он не оставил Энтони наедине с этой кипой чертежей, которую он конечно же проверил бы и сам…но наверное сошёл бы с ума к утру. Кроули улыбнулся уголками губ, нажимая на кнопки кофеварки, выбирая себе чёрный кофе. Все-таки поведение Азирафеля было всё ещё непостижимо для него. «Какой каламбур», — подумал Кроули, издав легкий смешок. Непостижимо. Он заварил для ангела чай, выбросил пакетик, подхватил обе кружки, и пошёл обратно.

Азирафель же сидел на диване, пытаясь вносить правки в чертежи. Получалось плохо. Он не мог сосредоточиться на правках ещё на протяжении нескольких листов. Вся эта ситуация была слишком странной, особенно после всего, что между ними произошло. Ну да, особо ничего и не происходило, и может он себе нафантазировал лишнего. Но ангел отчетливо помнил жар чужого дыхания, обжигающего руку, и легкое, словно крылья бабочки, касание губ. От одного только воспоминания по спине пробежали мурашки, которые тут же исчезли, когда Азирафель вспомнил тот злополучный обед первого рабочего дня в бюро. Тупица… Зачем он только начал тогда этот разговор? Конечно же, Кроули дал заднюю. Азирафель думал, что спугнул демона своей прямотой, и решил оставить все как есть. По крайней мере, дружбу терять не хотелось. И они вроде бы общались как раньше, за исключением нескольких моментов: Кроули шарахался от прикосновений, постоянно переспрашивал Азирафеля, если тот что-то говорил, будто своими мыслями находился где-то не здесь. А сейчас он буквально попросил себя обнять! Демон был непостижим.

Азирафель отложил очки-половинки на приставной столик у дивана, и потёр уставшие глаза. И все-таки Кроули вёл себя странно. Почему он позволил себя обнять именно сейчас? За все время, что они работали вместе, ангел понял, что Энтони — очень закрытый человек. Но почему-то с Азирафелем он общался не как с другими коллегами, или даже с Габриэлем. Сам же ангел общался со всеми одинаково обходительно, и лишь с Кроули врубал сарказм и упрямство. Он видел, что Энтони это нравится. Удивительно, но за такое короткое время, что Азирафель здесь проработал, они так близко сошлись. Азирафель видел змея пьяным в стельку, бешеным от ярости, покорным, жестоким, но также и добрым, нежным и заботливым. Правда, ангел не видел никого кроме него самого, к кому Энтони проявлял бы заботу или доброту. Это очень льстило.

Азирафелю было интересно общаться с Кроули, смотреть на него, наблюдать за его жестами, украдкой рисовать его, бывать с ним на разных мероприятиях, делать совместные проекты. Но все это было до поездки в Париж. Ангел понял, что демон ему нравится, еще на вечеринке в честь Хэллоуина. От воспоминаний о том змеином образе у него перехватывало дыхание. Но после поездки в Париж, ангел понял, что влюбился окончательно и бесповоротно. С Кроули, несмотря на всю его ершистость, ангелу было легко и спокойно, будто они знали друг друга не одну сотню лет. Ангел чувствовал себя как пазл, к которому идеально подошла вторая деталька. Ни с одной девушкой, с которыми он встречался ранее, он такого не ощущал. А мужчины, которые привлекали бы его, до Энтони ему не встречались. Да и, честно говоря, вопрос пола именно сейчас был задвинут куда подальше. В конце концов он полюбил Кроули не за то, что у него было ниже пояса…

Мысли оборвало шарканье ботинок по коридору — Кроули вернулся, неся две кружки, от которых шёл пар. Он протянул чай ангелу, а сам присел на край своего рабочего стола, вытянув свои длинные ноги.

— Там ещё есть два пончика, — ангел показал пальцем на пакет рядом с Энтони.

— Я не люблю пончики, как по мне — они слишком сладкие, — буркнул демон.

— А они и не сладкие. Я взял лимонный и апельсиновый, думал тебе должно понравиться.

— Это меняет дело, — демон заговорщически глянул на ангела, и улыбнувшись, запустил руку в пакет.

«Потрясающая улыбка…» — подумал ангел, глядя на то, как Кроули достаёт своими тонкими пальцами пончик в желтой глазури и откусывает сразу половину.

— Ну как?

— Огонь. Пожалуй, к некоторым пончикам я бы изменил своё отношение, — произнёс Кроули, запив вкусняшку несладким кофе, — Сколько ещё осталось страниц? — демон многозначительно кивнул в сторону альбома.

— Ещё сорок семь, — произнёс блондин, — Меньше половины.

Кроули опустил пустую кружку на стол, вытащил из кармана пресловутый фиолетовый маркер, и прошёл к дивану.

— Руку, ангел, — скомандовал он.

Азирафель послушно вытянул руку вдоль спинки дивана, и Кроули преспокойно плюхнулся в это полуобъятие. Непринуждённость Кроули придала ангелу уверенности, и теперь он без стеснения расположил свою ладонь в районе тазовой косточки демона. Он снова на это ничего не сказал, сразу же чиркнув в паре мест на чертеже. Азирафель глубоко вздохнул, отставил чашку, нацепил очки, и принялся помогать Кроули.

***

Плейлист Queen повторялся уже четвёртый раз. Часы показывали половину четвертого ночи. Кроули перевернул последнюю страницу альбома и выдохнул:

— Ну, вот и всё, на сегодня закончили. Ангел?

Ответа не последовало. Кроули взглянул на Азирафеля — тот дремал, сжимая в руке карандаш. Демон так увлёкся правками, что не заметил, как последние несколько страниц правил он один. Он пролистал альбом и пришёл к выводу, что Азирафель отрубился восемь страниц назад. Энтони как можно тише закрыл альбом и положил его на журнальный столик.

Азирафель заснул сидя, голова его склонилась на бок в сторону Кроули. Демон внимательно рассматривал каждую черточку лица: скульптурный, будто вылепленный мастером, вздёрнутый нос, красивые скулы, гладкую кожу, пушистые светлые ресницы, едва подрагивающие от движения глаз под веками. Он действительно был как ангел, будто сотворили его где-то не на Земле. Кроули хотел встать, чтобы вытащить из комода плед и накрыть Азирафеля. Но едва он двинулся с места, ангел перекинул через него вторую руку и навалился всем весом, опрокидывая демона на подушки. Он все также спал, только на этот раз стиснув Энтони в объятиях, и дыша в ему в ложбинку между ключицами.

«Твою ж мать», — мысленно выругался демон. Кроули нашарил рукой подушку, положил себе под голову, и подтянулся ближе к подлокотнику. Ангел, почувствовав движение, потянулся за ним, не ослабляя хватки. Пробормотав что-то нечленораздельное, он подполз ближе к плечу Кроули, поудобнее переплел свои и его ноги, но так и не проснулся. Дыхание его было ровным и глубоким.

Демон сначала даже опешил от такого, но все же положил одну руку на спину, а вторую на голову ангела, зарываясь пальцами в кудрявые волосы. Они действительно были густыми и мягкими, похожими на кроличий мех. Было крайне непривычно чувствовать другого человека вот так близко — Кроули не был ни с кем в отношениях уже несколько лет. Тем более с человеком одного с ним пола. Тем более с таким потрясающе добрым, мягким, понимающим, всегда готовым помочь ангелом, коим был Азирафель. Кроули думал обо всем этом, и чувствовал собственное сердцебиение у себя в горле. Он судорожно сглотнул и легко коснулся губами белобрысой макушки.

— Что же ты делаешь со мной, ангел? — прошептал он, закрывая глаза, и, наконец-то, проваливаясь в сон.

***

—Доброе утро, мои талантливые пташки! Эм… где же они? — в кабинет архитекторов по-хозяйски вошёл Габриэль. Он растерянно заозирался по сторонам, не найдя искомых индивидов на своих рабочих местах. Он уже хотел было выйти, как увидел премилую картину: на широком диване в обнимочку лежали Энтони и Азирафель. Оба спали мертвецким сном. Кроули лежал на спине, свесив одну ногу с дивана. Обеими руками он обнимал ангела, уютно примостившегося у того на груди. На столике рядом с диваном лежал замученный альбом чертежей. Габриэль тихо присвистнул, и достал телефон, приговаривая:

— Я же говорил. Не тягайтесь со стариной Лайтом на ставках, — он торжествующе захихикал, делая пару снимков на телефон. Затем он достал тонкий плед из ящика комода, который стоял здесь же в кабинете, накрыл своих обожаемых сотрудников, и тихо вышел из кабинета.

***

Уведомление в общем скайп-чате бюро Ineffable architecture:

Archangel_fucking_Gabriel: с большой радостью сообщаю, чтототализатор Азирафель-Энтони закрыт. Так как я один ставил на то, что эти двое сойдутся за полгода, все остальные объявляются проигравшими, и ваши ставки пойдут в общий фонд нашего бюро.

Archangel_fucking_Gabriel: *торжествующий смайлик*

Archangel_fucking_Gabriel: и да, у меня есть фотки *смайлик в темных очках*

***

Азирафель ещё никогда не спал так хорошо. Он чувствовал себя отдохнувшим и расслабленным. Не открывая глаз, он поёрзал на своём спальном месте и покрепче обнял подушку. Подушка издала сдавленный хрип. Ангел резко открыл глаза. Он был не в кровати. Он даже был не дома. Кроули лениво разлепил веки, потирая глаза ото сна. Одной рукой он все ещё обнимал своего ангела. Азирафель, пребывая в шоке, смотрел на демона, удивлённо хлопая ресницами.

— К…к… Кроули…— запинаясь начал ангел, — Доброе утро…

Демон наконец-то окончательно проснулся и, улыбнувшись ангелу, тихо произнёс:

— Доброе утро, Азирафель.

Ангел торопливо слез с демона, и ему показалось, что тот как-то разочарованно вздохнул, медленно садясь на диване.

— Извини, Энтони… я не знаю как так вышло, я, конечно же, не хотел. Не подумай ничего такого, пожалуйста…

— Не хотел… — пробормотал Кроули, потирая шею, — Все нормально, ангел, не парься. Мы проверяли альбом до 4 ночи, просто устали. Вот и все. Мы же просто люди, а не парочка сверхъестественных существ. Это просто сон, — он посмотрел на ангела, который в неуверенности заламывал пальцы и кусал губы. Как же ему хотелось прямо сейчас схватить эти изящные запястья, скрестить их у ангела над головой, и прижаться к этим губам страстным поцелуем… Энтони зажмурился, отгоняя непрошенные мысли, а затем коснулся рукой ангельского плеча, и сказал:

— Все нормально, ангел. Все хорошо.

— Мы ведь все ещё…— Азирафель нервно сглотнул, — Друзья?

— Глупый ангел…— пробормотал Кроули, а затем, смеясь, сказал — То, что ты сегодня воспользовался мной как подушкой, не меняет моего к тебе отношения.

— Ох, спасибо… это очень беспокоило меня, — ангел улыбнулся, встал с дивана, снял с себя плед, и отдёрнул края своего жилета. Внезапно, зазвонил телефон. Азирафель подошел к своему столу, взял звонящий телефон, с обеспокоенным видом посмотрел на Кроули, и сказал:

— Важный звонок, мне нужно ответить. Я выйду? — и, не дождавшись ответа, поспешно вышел из кабинета, принимая звонок.

Кроули все ещё сидел на диване, облокотившись на собственные колени. Было странно, что ангел вышел, чтобы поговорить по телефону. Обычно, он всегда разговаривал в кабинете в присутствии Энтони. Этому доброму ангелу вряд ли было что скрывать, поэтому Энтони списал произошедшее на то, что Азирафель ещё не совсем проснулся. С этими мыслями демон поднялся с дивана, подошёл к шкафу, достал и переодел чистую рубашку — ненормированный рабочий график обязывал иметь сменную одежду прямо в офисе, что, надо сказать, именно сейчас было удобно. Демон посмотрел на часы — был почти полдень. Домой ехать не имело смысла. Он ещё раз бросил взгляд на диван, и увидел сложенный плед. Энтони не помнил, чтобы брал его, а это значило…

Демон быстро подошёл к компьютеру и открыл уведомление скайпа:

Archangel_fucking_Gabriel: доброе утро, мои сладкие булочки *смайлик с розовыми щёчками* надеюсь, вы оценили заботу папы-Габриэля?

Serpent: сучёныш ты

Archangel_fucking_Gabriel: я знал, что ты оценишь, не благодари

Serpent: не буду

Archangel_fucking_Gabriel: я хотел напомнить, Энтони: в конце следующей недели вечеринка для потенциальных инвесторов Celestial Tower. Мне нужно, чтобы вы подготовили презентационные поэтажные планы самых интересных этажей: первый этаж с входной группой, центральный атриум, пару офисных этажей, проработанные планы с апартаментами и пентхаусами

Serpent: хорошо, Габриэль

Archangel_fucking_Gabriel: Энтони, это ты мне отвечаешь? Или ангел?

Serpent: иди нахрен

Archangel_fucking_Gabriel: все-таки Энтони. А я уже думал, что у вас и комп общий. Азирафель очень хорошо на тебя влияет, я рад

Serpent: шшшшшшшш

Archangel_fucking_Gabriel: работайте, сладкие мои *подмигивающий смайлик*

Энтони уронил лицо на руки. «Ну почему Габриэль в курсе…а если он в курсе — значит и весь офис. Не удивлюсь, если он и тотализатор на нас организовал, — обреченно думал Кроули, — Но, если сегодня вечером все пройдёт хорошо, можно будет не париться на этот счёт».

Азирафель вошёл в кабинет, почти что светясь. С довольным видом, он подошел к своему шкафу и начал расстёгивать рубашку. Ангел с самого начала работы в бюро убедился в том, что запасные чистые рубашки в офисе — это хорошо.

— Что-то случилось, ангел? — спросил Кроули, выглядывая из-за монитора.

— Случилось! Кое-что замечательное случилось! Ооо, Энтони… это потрясающе! — Азирафель вышел из-за дверцы шкафа, застегивая манжеты.

Демон вопросительно вскинул бровь, и многозначительно посмотрел на своего друга:

— Иииии? Ты не скажешь?

— Пока не могу, Энтони… прости, — ангел покачал головой.

— Надеюсь, ничего противозаконного? — ухмыльнулся демон.

— Упаси Господи, Кроули! Что ты такое говоришь??! — возмутился ангел, всплескивая руками.

— Ладно-ладно, не кипятись, зефирчик. Я вообще-то тебе кое-что хотел сказать. Точнее, предложить, — демон почесал кончик носа, поправляя очки, — Я тут подумал, почему это мы все время пьём у тебя или в баре? Так что приглашаю тебя сегодня вечером ко мне. У меня есть просто потрясающий виски.

Азирафель подошёл к демону, положил тому руку на плечо и произнёс:

— Очень хорошее предложение, Энтони. Только именно сегодня вечером я никак не могу, есть одно очень важное дело.

Внутри у демона все оборвалось. Во-первых, он предпринял просто нечеловеческие усилия, чтобы все это предложить! Во-вторых, ангел ему никогда не отказывал, тем более из-за каких-то там дел. И в-третьих, он все-таки что-то скрывал! Демон даже скрипнул зубами от досады, но решил не показывать этого Азирафелю, а просто спросил:

— Это из-за того звонка?

— Именно, — улыбнувшись ответил ангел, — Давай завтра? Как раз будет конец недели, можно будет спокойно расслабиться.

— Да… завтра. Окей, хорошо. Завтра, так завтра, — демон снова поправил очки, и уткнулся в чертежи. Ему не нравилось поведение Азирафеля. Оно было странное, неестественное и его ангелу совершенно неподобающее. Весь оставшийся день Азирафель постоянно смотрел на часы, нервно стучал карандашом по столу, то и дело вскакивал с места и ходил по кабинету не понятно зачем, а то и вовсе выходил из офиса. Ему не была свойственна такая суетливость, Кроули это знал. И теперь он намеревался выяснить, что произошло.

Как только стрелки часов показали 7 вечера, ангел будто сорвался с места, торопливо собрав портфель.

— До завтра, Энтони! Сегодня подвозить меня не нужно. Пока! — он махнул рукой демону и скрылся за дверью.

Кроули даже понять ничего не успел. Они всегда ездили домой вместе! Демон решительно не хотел упускать лишние полчаса в компании своего светлого ангела. Энтони вскочил с места, не взяв даже пиджак, и выбежал на улицу перед офисным зданием. В толпе возвращающихся домой лондонцев, он разглядел белобрысую кучерявую голову, спешно удаляющуюся прочь. Энтони пошёл следом. Через пару минут преследования, демон увидел, как Азирафель подходит к какой-то миленькой девушке в очках, стоявшей возле кофейни. Они поздоровались за руки, улыбнулись друг другу, и девушка чмокнула ангела в щеку.

Кроули вскипел. Неужели ангел оставил его сегодня только ради неё??! Нет, так не могло быть.

Они пошли дальше, оживленно о чем-то беседуя. Кроули пошёл следом, ёжась от холода. Конец марта был не самым приятным погодным периодом в Лондоне. Впрочем, как и все остальные в году. Через некоторое время демон с удивлением отметил, что они движутся по очень знакомой улице — Дарблей стрит, на которой находился дом ангела. Девушка поднялась по ступенькам книжного магазина, отворила дверь ключом, и впустила Азирафеля. Помедлив пару минут, Кроули подошёл к двери и увидел опущённые шторки и табличку «закрыто». Демон заметил, что на одном из окон жалюзи закрыты наполовину. Энтони подошёл к нему, и увидел, как Азирафель галантно помогает девушке раздеться — он снял с неё пальто, забрал шляпку, и повесил на вешалку. Потом он разделся сам, и девушка пригласила его сесть на небольшой диванчик. Девушка скрылась из виду, и ангел, сидя на диване, поправил помявшийся пиджак, пригладил волосы. Через несколько минут, она вернулась, неся две кружки с чем-то горячим.

Начал капать мелкий дождь. Несколько капель попало Кроули за шиворот, и он поёжился, сто раз проклиная себя за то, что не взял хотя бы пиджак.

Между тем, ангел и девушка сидели на диванчике СЛИШКОМ близко друг к другу. Да что она себе позволяет??! Она показывала ангелу что-то, активно жестикулируя.

Из своего наблюдательного пункта Кроули мог видеть этих двоих только по пояс, и никак не мог рассмотреть, что такое они изучали. И девушка, и ангел то и дело приобнимали друг друга за плечи, ангел даже пару раз поправил выбившуюся прядку из ее прически, заправив за ухо. Азирафель очень внимательно смотрел на свою собеседницу, не скрывая улыбки. Все-таки он был прекрасен… Демон отвлёкся на эти мысли, но тут произошло то, чего он опасался больше всего. Ангел повернулся к девушке, взял ее за руки, что-то произнёс, смотря ей прямо в глаза, поцеловал ее в щеку, а затем крепко обнял.

Дождь становится все сильнее, но Кроули казалось, что капли испаряются с шипением, попадая на его кожу. В груди защемило, обида стояла комом в горле, а ревность сжигала изнутри. Смотреть он больше не мог. Сам не помня как, он пешком дошёл до Мэйфэйр под проливным дождём, взял ключ у консьержа, не обратив внимания на причитания того по поводу внешнего вида Кроули. Поднявшись к себе и не снимая промокших насквозь вещей, он налил почти полный стакан виски, осушил его в несколько глотков и окинул помещение взглядом. Темно. Он сорвал с себя очки и, что есть силы, бросил их на пол. Хотелось все крушить, ломать, испепелять. Следующим на пол полетел стакан. Ох, будь у него подходящая сила, он бы сжёг здесь все к чертовой матери дьявольским огнём. Хотя жечь было особо нечего, квартира была донельзя аскетична. Он посмотрел вокруг, заметил свои растения, и подошёл к ним. Казалось, они трепещут от одного взгляда своего хозяина. Алкоголь добрался до сознания, и демон пошатнулся. Он изучил один горшок, потом другой, третий. Как назло, ни на одном листе не было ни пятнышка. Даже эти безмолвные зелёные подонки предали его, когда ему необходимо было выместить свой гнев! Издав бессильный стон, Кроули прошёл в спальню, попутно снимая ботинки. Он завалился на кровать прямо в мокрых вещах. Сознание его покидало, и это было странно, учитывая, что он даже бутылку виски не прикончил. Но думать об этом он уже не хотел. Эмоции захлестывали его. Ангел…его любимый ангел позволил влюбиться в него, а теперь обжимается с какой-то девкой? Нет, наверное Кроули был слишком быстр, всё не так понял, или же принял желаемое за действительное.

Звенящую тишину квартиры нарушил лишь хриплый стон, перед тем, как демон окончательно отключился:

— Азирафель…

Комментарий к Глава 12

Да, я подвезла стекла ))) не бейте ))

========== Глава 13 ==========

Азирафель стоял возле своего дома и поглядывал на часы. Обычно, Кроули не опаздывал, когда заезжал за ангелом по пути на работу. Азирафель подождал ещё несколько минут, а затем достал телефон и набрал номер Энтони. Гудки в трубке лишь усиливали тревогу. Что-то было не так. Он звонил ещё несколько раз — результат был одинаков. Неужели, Кроули обиделся на него за вчерашнее? «Нет, ну не может быть, чтоб он догадался» — думал Азирафель, шагая по улице в сторону офиса Ineffable Architecture.

Ангел зашёл в их общий кабинет, но Кроули не было и здесь. Казалось, что демон только что вышел: на спинке стула висел пиджак, на столе валялся телефон. И только по кружке с остывшим выпитым наполовину кофе ангел догадался, что Энтони здесь не было давно. Он взял телефон — на заблокированном экране висело несколько уведомлений со вчерашнего вечера и пропущенные звонки от ангела. Азирафель пошарил рукой в карманах пиджака и нашёл ключи от Бентли.

Все это ангелу совсем не нравилось.

Он спустился на подземную парковку — машина стояла там же, где и два дня назад, когда они с демоном приехали вместе на работу. Значит Кроули ушёл из офиса пешком, да ещё и без верхней одежды… Значит, уходил он явно торопясь… Чёрт. Азирафель стукнул себя по лбу и зажмурился. Это же было очевидно — Энтони побежал за ним. И одному Богу известно, до куда он дошёл и что он видел. Только бы этот импульсивный демон не натворил глупостей…

Ангел в полнейшей прострации поднялся обратно в кабинет. С последней надеждой он открыл скайп, и написал главному архитектору:

Marshmallophael: Габриэль, нет времени на официальные приветствия. Ты видел сегодня Кроули?

Archangel_fucking_Gabriel: не видел нашу готическую звезду со вчерашних обнимашек с тобой, ангел.

Marshmallophael: *смущенный смайлик* извини, конечно, но сегодня меня не будет на рабочем месте. Его нигде нет, а телефон, пиджак, машина здесь. Что-то произошло. Я иду его искать.

Archangel_fucking_Gabriel: давай пошлём кого-то к нему домой? Может он там? Мне не нравится, что оба руководителя бросают свою работу почем зря. Я не отпускаю тебя, Азирафель.

Marshmallophael: а я и не спрашиваю разрешения. Ему нужен не кто-то, а я. Я иду на поиски, а ты можешь меня оштрафовать или лишить премии — плевать. Я все равно не смогу спокойно работать, пока Энтони неизвестно где и неизвестно в каком состоянии.

Archangel_fucking_Gabriel: оу, серьезно-то как у вас… и да, Кроули на тебя плохо влияет, ангелок.

Marshmallophael: *смайлик с дьявольскими рожками*

***

Азирафель аккуратно свернул пиджак, взял телефон Энтони, и сложил все в свой портфель. Он вызвал такси, и уже через двадцать минут был возле столика консьержа в доме, где жил Кроули.

— Добрый день, — радушно улыбнулся Азирафель, смотря на бейдж консьержа, — Надеюсь, мистер Шедвелл, Вы помните меня?

Седой старикашка посмотрел на него и заулыбался:

— Аааа, да… голубейший друг мистера Кроули, как я полагаю?

Азирафель хотел было вспылить, но именно в данный момент заставил своё эго заткнуться, ведь сейчас было дело поважнее.

— Именно, — сказал он спокойным голосом, — Любезнейший, могли бы Вы мне сказать, когда в последний раз Вы видели мистера Кроули? — Азирафель многозначительно кивнул, придвигая тому купюру в 5 фунтов.

— Ну конечно, голубок, — ещё шире заулыбался консьерж, забирая деньги, — Вчера он пришёл сюда примерно в восемь вечера, вымокший до нитки как подзаборный пёс.

— Спасибо, — произнёс ангел, наклоняясь к консьержу, придвигая ещё 10 фунтов, — А теперь дайте мне запасной ключ от его квартиры.

— Аааа, с вами приятно иметь дело, молодой человек, — пророкотал старичок с явным шотландским акцентом, доставая из-под стола ключ.

— Благодарю вас, — ангел быстрым движением взял ключ, словно опасался, что старикан передумает. Он сразу же развернулся и быстро зашагал к лифту.

— Как вас зовут, можно спросить?

— Азирафель Энджел, — бросил ему ангел, исчезая за закрывающимися дверями лифта.

Седой консьерж стоял, озадаченно почесывая бороду, и бормотал:

— Если уже и ангелы дают взятки, то конец света близок, я уверен…

***

Азирафель тихонько открыл дверь квартиры Кроули и осторожно вошёл внутрь. Пахло алкоголем — на приставном столике была открытая бутылка виски. Ангел аккуратно положил свой портфель на комод при входе и осмотрелся. На полу валялись разбитые вдребезги очки демона. Азирафель судорожно сглотнул, поднимая искореженную оправу. Видимо Кроули было совсем тяжко, если он настолько безжалостно раздолбал настолько важный для себя предмет обихода. Под ногой что-то хрустнуло. Азирафель заметил, что пол был усыпан осколками стекла. Было похоже на стакан. Но где же был сам Энтони?

Азирафель отложил в сторону останки очков, и прошёл из гостиной в кухню. Там было пусто. А затем, откуда-то из глубин квартиры, он услышал хриплый кашель. Ангел пошёл на звук и оказался в просторной спальне с задернутыми шторами. На кровати, скрючившись, лежало что-то отдаленно напоминающее Кроули. Азирафель бросился к нему, переворачивая того на спину. Энтони застонал и снова закашлялся. Его рубашка и джинсы были ещё влажными. «Глупый змей, промок и завалился так спать… простудился», — думал ангел, поспешно расстёгивая рубашку на груди Кроули. Он дотронулся рукой до лба демона — тот горел. От сильной лихорадки демон не открывал глаза, и не понимал, что с ним происходит.

Ангел пытался освободить его от холодной и липкой одежды, но для него тут было слишком темно и это занимало слишком много времени, а действовать нужно было быстро. Ангел разглядел на тумбе маску для сна, нацепил ее безвольному демону на глаза, и нажал на выключатель, пробормотав:

— Да будет свет.

Стало намного лучше. Азирафель огляделся и заметил две двери — одна вела в ванную, вторая в гардеробную. Найдя нужную дверь со второй попытки, он вошёл в гардеробную, достаточно быстро отыскал чёрную футболку и темно серые домашние брюки, и вернулся в комнату. Он усадил Энтони на кровати спиной к себе. Тот издал сдавленный стон, когда положение его тела изменили, и попытался стащить с себя маску.

— Тсссс, Энтони, не надо. Я включил свет, тебе будет больно. Ты разбил свои очки, — тихо зашептал ему на ухо ангел, касаясь ладонями висков демона, не давая снять маску.

Демон простонал что-то невнятное и чуть не упал на подушки, но сильные руки ангела удержали его. Азирафель стащил рубашку с худого, объятого жаром тела и ужаснулся. На смуглой спине Кроули было два светлых вертикальных шрама. Они начинались от лопаток и заканчивались на середине рёбер. Азирафель провёл по одному из них трясущейся рукой. Что это было такое? Кто это сделал с Энтони и когда?

Демон задрожал и Азирафель вернулся в реальность. Он быстро натянул на Кроули футболку, уложил его на подушки, и принялся за джинсы.

Влажные узкие брюки снимались с трудом. Провозившись несколько минут, Азирафель гневно отбросил штаны в другой конец комнаты, и надел на стройные ноги домашние брюки. Ну вот, теперь Энтони был одет в сухое, и можно было заняться лечением. Ангел укрыл дрожащего от озноба демона, выключил свет и снял с Кроули маску. Демон съёжился в подрагивающий комок под одеялом. Азирафель обеспокоено смотрел на него. Очень не хотелось снова оставлять его одного, но ангел был уверен, что у Кроули дома нет лекарств. Поэтому он как можно скорее направился в аптеку.

***

Жаропонижающее подействовало, Энтони заворочался под одеялом и открыл глаза. Голова гудела, во рту пересохло. По квартире разносился запах чего-то вкусного — явление для холостятского обиталища демона не свойственное от слова совсем. Он хотел приподняться, но почти сразу закашлялся. Через пару мгновений в дверях показался знакомый силуэт с кучерявой макушкой. Энтони прищурился и прохрипел:

— Азирафель? Это ты?

— Конечно я, кто же ещё, дорогой мой, — торопливо сказал ангел, подходя к кровати. Он присел на край рядом с демоном и прикоснулся холодной рукой к горящему лбу Кроули. Тот издал облегчённый вздох. Азирафель протянул Энтони стакан воды.

— Тебе нужно много пить. Тебя лихорадило несколько часов.

Кроули залпом осушил стакан, приподнялся и откинулся на подушки. Он поморщился — тело ломило, и каждое движение доставляло дискомфорт. Он приложил руку ко лбу и искоса посмотрел на Азирафеля.

— Как ты тут оказался? — устало спросил Кроули.

Ангел сложил руки на коленях, подвинулся поближе и сказал:

— Я заподозрил, что с тобой что-то случилось, когда ты не заехал за мной. Несколько раз я звонил тебе — ответа не было, — ангел вздохнул, — Когда тебя не оказалось и в офисе, я серьезно заволновался, и первым делом поехал к тебе домой.

— Но как ты в квартиру-то попал? Неужели Шедвелл тебя пропустил? — Кроули нахмурился.

— Я могу быть очень убедительным, когда нужно, — многозначительно ответил ангел, улыбаясь.

Кроули издал легкий смешок, и снова поморщился, потому что виски принизила острая боль. Ангел нежно коснулся кончиками пальцев виска демона. Кроули исподлобья посмотрел на Азирафеля, и тихо спросил:

— Зачем ты пришёл? Я бы справился и один.

— Ты серьезно? — ангел в недоумении приподнял одну бровь, — Энтони, у тебя был сильный жар, ты лежал здесь в мокрой одежде, а в комнате был погром! И ты говоришь, что справился бы один? Я очень сомневаюсь, дорогой мой.

Кроули зажмурился и, отвернувшись, заплетающимся языком произнёс:

— Ты не обязан этого делать, ангел. Спасибо, конечно, что пришёл, но я не хочу, чтобы из-за меня рушились какие-то твои планы, ты можешь идти, — Энтони вздрогнул, натягивая одеяло повыше.

Азирафель тяжело вздохнул, уронил лицо на руки и пробормотал:

— Не знаю, что ты там себе нафантазировал и к каким выводам пришёл, но я не собираюсь тебя ни в чем убеждать, пока ты в температурном бреду, — Азирафель поднялся и пошёл к выходу из комнаты, — Сейчас я принесу тебе чашку бульона, ты поешь, а потом выпьешь обезболивающее. И я не оставлю тебя одного, — строго казал Азирафель, и вышел из комнаты.

***

Кроули действительно полегчало. Анальгетик снял головную боль, а небольшая порция еды придала сил. Энтони опустил босые ноги на пол, с удивлением обнаружив, что он в домашней одежде. Ангел его переодел. От этого было одновременно неловко, но и приятно. Только демон успел подумать об этом, как сознание кольнула новая неприятная мысль — он вспомнил, что привело к текущему положению вещей. Кроули помрачнел.

«Идиот. Тупой влюблённый кретин», — думал Кроули, закрывая лицо ладонями.

Ему нужно было объясниться, и желательно прямо сейчас. Кроули завернулся в одеяло и прошлепал босыми ногами на кухню, где гудел чайник, грея воду. Азирафель обернулся на звук шагов и нахмурившись спросил:

— Зачем ты поднялся? Тебе нужен постельный режим.

— Я не вернусь в постель, пока не выпью чашку кофе, — проворчал Кроули, забираясь на барный стул.

Азирафель смягчился, и начал хлопотать по кухне, готовя кофе для своего больного демона. Кроули наблюдал за всем этим зрелищем, и поражался тому, насколько ангелу комфортно и удобно было здесь, раз он освоился меньше чем за день. Казалось, что он все время тут был. Через несколько минут перед Энтони стояла кружка с ароматным чёрным кофе. Он с наслаждением сделал несколько глотков и произнёс:

— Кто она?

Ангел встрепенулся, макая чайный пакетик в чашку, и спросил:

— Кто?

— Та очкастая брюнетка в платье времён королевы Виктории, — брезгливо скривившись, пояснил демон.

— Очкастая…— ангел некоторое время осмыслял сказанное, а затем рассмеялся — Ты все-таки вчера следил за мной.

Кроули молча буравил его взглядом.

— Хорошо, скажу. Это Анафема Девайс — она работает в букинистической лавке моего отца. Помнишь, я рассказывал тебе в Париже? Она моя…— ангел замялся, подбирая слова.

Демон кивнул, не говоря ни слова. Рука его сильнее сжалась на ручке чашки.

— Она моя хорошая знакомая, даже подруга. Мы вместе учились в школе. Анафема — историк литературы, поэтому работает в лавке, — ангел сделал глоток чая и продолжил, — Вот… она сейчас делает для меня одну очень важную работу, важнейшую. И вчера в ней наметились крупные подвижки, которым я несказанно рад.

— Видел я, как ты был рад… — проворчал себе под нос демон, кутаясь в одеяло. Сейчас он напоминал огромную нахохлившуюся птицу с рыжим хохолком. Ангел заметил это и даже хихикнул, а затем сказал, прищурившись:

— Собственник ты, Энтони. А я и не знал.

— В каком это смысле?

— Ревнуешь, вот в каком. «Никто не может дружить с моим ангелом, кроме меня», — ворчливо передразнил его Азирафель, ехидно улыбаясь.

Демон хотел было вспылить, но решил действовать по-другому. Он прищурился, подался вперёд, оперся одним локтем на стойку и вкрадчиво произнес:

— А что, если так и есть?

— Ну во-первых, Энтони, я — пока не твоя собственность, — деловито подняв вверх указательный палец сказал ангел, — А во вторых, Анафема — не мой типаж, — и он с самодовольным видом сделал пару глотков из чашки.

Энтони чуть не упал со стула. «Пока не твоя собственность!» Подумать только, этот белобрысый паршивец нагло его дразнил, игрался как кошка с мышкой! Но и Кроули не лыком шит. Сейчас он все из этого ангела вытрясет.

Кроули снова принял своё первичное положение на стуле, и, прикрываясь чашкой с кофе, как бы невзначай, сказал:

— Да брось, она миленькая вроде, — Кроули отметил, как ангел искоса зыркнул на него, — Так какой же твой типаж? Мне прям интересно стало.

— Эм…ну… — замешкался Азирафель.

— Что? Давай, колись, раз уж подняли тему. Какая она — твоя мечта? Какие тебе нравятся?

Ангел помедлил, мечтательно посмотрел в потолок, и сказал:

— Ну… мне нравятся высокие. Да, однозначно, высокие. Стройные, наверное, даже худые, очень изящные. Черты лица чтобы были заострённые, нос может с горбинкой, по-моему, это мило. Губы… чувственные, не пухлые, нет-нет. С четким контуром, безумно красивые. Глаза оттенка шоколада, с густыми ресницами. Волосы длинные, немного вьющиеся, очень красивые, но и короткие вполне себе… а цвет…— и тут ангел осекся, заметив, что Кроули смотрит на него как кобра на тушканчика.

— И волосы цвета закатного неба, сияющей меди и пылающего огня, — с придыханием сказал демон, не сводя глаз с ангела.

— Ты очень самовлюблён, Энтони, раз применяешь к себе такие эпитеты, — произнёс Азирафель.

Через пару секунд до него дошло, что он сказал, и он закрыл рукой рот.

Губы демона растянулись в широкой улыбке, он откинулся на спинку стула, скрестив руки, и прошипел:

— Попалсссссся, ангел.

— Я не…я вообще…имел тебя, то есть не имел тебя…— Азирафель медленно заливался краской. Он растерянно провёл рукой по лицу и продолжил:

— Имел ввиду не тебя, ты мне вообще не нравишься…

— Нравлюсь, ангел. Очень нравлюсь, — Энтони злорадно усмехнулся, а затем снова подался вперёд, подпирая рукой щеку, — Не отрицай очевидных вещей… — Демон облизнулся и томно прошептал, — Азирафель…

Ангел только вздохнул, поставил чашку на стол и наклонился так, что их лица были почти на одном уровне. Он посмотрел демону в глаза, а затем легко прикоснулся губами ко лбу Кроули.

— У тебя снова жар, Энтони. Тебе нужно в постель, — тихо произнёс Азирафель, отстраняясь от него.

***

Ангел проводил подрагивающего Кроули до кровати, которому прямо на глазах становилось хуже. Он укрыл демона одеялом, и опустился на колени на пол.

— Когда мне станет лучше, мы поговорим, — прохрипел Энтони, облизывая сухие губы.

— Обязательно, дорогой, — ответил Азирафель, беря демона за руку.

— Только не уходи, — пробормотал Кроули, проваливаясь в лихорадочный сон, — Пожалуйста…

— Я никуда не уйду, — произнёс ангел, поглаживая большим пальцем побледневшие костяшки пальцев демона.

Азирафель положил заранее заготовленное прохладное влажное полотенце на лоб Энтони — предстояла тяжелая ночь. Демон судорожно вздохнул во сне.

— А ведь ты, правда, не нравишься мне, Кроули, — прошептал Азирафель, поглаживая его по щеке, — На самом деле я люблю тебя.

========== Глава 14 ==========

Ангел провёл всю ночь рядом с постелью Кроули. Демона лихорадило, он часто стонал и сильно дрожал. Лишь под утро ему стало лучше, и он смог спокойно заснуть. Азирафель дремал в легком современном кресле, которое он притащил из гостиной, чтобы быть рядом с Энтони. Азирафелю показалось, что он лишь на мгновение сомкнул веки, как в его кармане завибрировал телефон. Потирая глаза, он достал мобильник и увидел уведомление в скайпе. Азирафелю писал его помощник — Ньютон Пульцифер:

TechnoKiller: мистер Энджел, я понимаю, что сегодня суббота, простите что пишу Вам. Но мистер Лайт вчера назначил меня временно главным по башне шейха, пока вас не было. Мистер Энджел, что мне делать? Я провёл всю ночь в офисе, и понял, что нам нужен хотя бы один руководитель. Я боюсь все испортить!

Азирафель долго думал, что ответить. Вроде и надо было бы заявиться в офис, но он не мог и не хотел оставлять Кроули одного.

Marshmallophael: Ньютон, успокойся пожалуйста. Меня не будет некоторое время по личным обстоятельствам. Ты не должен взваливать на себя все это. Я могу поработать удалённо.

TechnoKiller: надеюсь, у Вас все хорошо?

Marshmallophael: больше хорошо, чем плохо, Ньют. Но мне нужна твоя помощь. Я сейчас напишу, а ты реши, готов ли ты это сделать для меня.

TechnoKiller: все что угодно, мистер Энджел!

Marshmallophael: Хорошо. Значит так, в нашем с Кроули кабинете в моем шкафу лежит комплект чистой одежды — возьми его пожалуйста. Ещё мне нужен ноутбук — он в ящике моего стола. Также возьми все готовые альбомы с чертежами по башне, и мою кружку с ручкой в виде крылышек. Это все нужно будет привезти как можно скорее вот по этому адресу: Корк Стрит 25, Бёрлингтон гейт.

TechnoKiller: но это же не ваш адрес? Где вы, мистер Энджел? Что с вами?

Marshmallophael: Я у Кроули

TechnoKiller: Эм?

Marshmallophael: Да

TechnoKiller: Ааааа

Marshmallophael: Ну вот и славненько *смайлик-ангел* Будь здесь через час, пожалуйста.

***

Кроули проснулся от каких-то щелчков. Он разлепил глаза, и увидел ангела, сидящего в кресле, с ноутбуком на коленях. Его лицо в полумраке комнаты освещалось холодным светом экрана. Смешные очки-половинки съехали на кончик носа. Он сосредоточенно смотрел в экран и тихонько клацал мышкой.

Голова у Кроули раскалывалась, и первым делом он потянулся за водой и обезболивающим, лежащим на тумбочке рядом с кроватью. Азирафель заметил движение и отложил ноутбук. Он подошёл к демону и приложил руку к его лбу.

— Температуры пока нет. Как чувствуешь себя? — обеспокоено спросил он Кроули, снимая очки и пряча их в нагрудный карман рубашки.

— Будто по мне проехал грузовик. А потом развернулся и проехал ещё несколько раз, — поморщившись, сказал Энтони, — Что за глупый вопрос, ангел? Как я ещё могу себя чувствовать??!

— Прости, — тихо произнёс Азирафель.

— Что ты тут делаешь?

— Работаю, разумеется, — улыбнувшись, ответил ангел, — Через несколько дней будет презентация для инвесторов, помнишь?

Кроули раздраженно потёр глаза и проворчал:

— Да, было такое дело… но почему ты все ещё здесь, а не в офисе? Габриэль тебя распнет.

— Мне кажется, мы с тобой закрыли этот вопрос, Энтони. Тем более, ты сам просил меня остаться.

Кроули недоверчиво посмотрел на Азирафеля.

— Не припомню… из-за этого жара мой мозг превратился в суп из морепродуктов, — он устало откинулся на подушки.

— Ты на него и внешне похож, не обольщайся, — съязвил ангел.

Демон только кисло улыбнулся и слез с кровати.

— Ты куда? — удивленно подняв брови, спросил Азирафель.

— Приведу себя в порядок и помогу тебе с работой, пока это ещё наш общий проект.

— Может, отдохнёшь, раз выдалась возможность?

— Ты называешь болезнь отдыхом? Нет, ангел, когда мне плохо, я наоборот потрясающе продуктивен, — он обернулся в дверях ванной и улыбнулся, рукой откидывая челку с глаз, — Когда это все закончится, мы обязательно отдохнём.

***

Азирафель ещё никогда не видел Энтони таким. Он сидел за барной стойкой на высоком стуле, поджав под себя одну ногу и свесив другую. Волосы его были растрепаны, и Кроули аргументировал это тем что «я все-таки у себя дома, как хочу так и хожу». Его домашняя одежда была мягкой и струящейся и скрадывала его угловатый силуэт, который обычно всегда подчёркивался облегающими джинсами и приталенными рубашками. Демон смотрел в монитор ноутбука, одной рукой клацал мышкой, а другой держал кружку с ароматным кофе. Ангел не мог отвести взгляд. Кроули был весь такой домашний и уютный, что просто хотелось подойти, обнять его со спины, зарыться носом в рыжие вихры и простоять так целую вечность. Обычно холодный, закрытый и неприступный, у себя дома демон становился другим. Было видно, что ему комфортно здесь, что это настоящее убежище — уютное и безопасное. Конечно, по сравнению с квартирой ангела, заставленной всевозможным антиквариатом с обилием различного текстиля и безделушек, дом Кроули был довольно аскетичен, но при всем этом идеально ему подходил. Азирафель даже удивился, почему это раньше Энтони никогда не приглашал его к себе. И тут он вспомнил, что перед его «очень важным делом» Кроули как раз таки пригласил его домой на бутылку виски. Нда… он конечно пришёл к нему в назначенный день, жаль что по другому поводу.

Ангел снял очки, встал из-за обеденного стола, за которым работал, и прошёл к стойке, чтобы заварить себе чаю. Он уже несколько часов разрабатывал планировку центрального атриума и зашёл в тупик — нужен был перерыв.

Кроули выглянул из-за монитора и сказал:

— Я придумал просто бомбические планировки пентхаусов, ангел. Инвесторы за них глотки друг другу перегрызут, — он хищно оскалился и спросил, — А как твои успехи?

Азирафель вздохнул, наливая в чашку кипяток.

— Никак… атриум получается классный, но чего-то не хватает. Я постоянно что-то упускаю.

Кроули снова смотрел в экран, клацал мышкой, и задумчиво бормотал:

— Фонтан…

— Что? Какой фонтан? — в недоумении спросил ангел.

— Фонтан в атриуме. Будет круто. Заказчики — арабы, им должно понравиться. Фонтан это всегда шикарно. Тем более скульптурный.

— Скульптурный? Энтони, да кто сейчас делает скульптуры? Ты имеешь ввиду что-то современное?

— Нет, вот прям скульптуры. Человеческие фигуры. И я предлагаю их, потому что так никто сейчас не делает, — он подмигнул ангелу, а затем слез со стула и ушлепал босыми ногами куда-то вглубь квартиры. Через некоторое время он вернулся с кипой бумаги и маркерами. Демон сел за стол, и отставил руку в приглашающем жесте:

— Давай, ангел, садись. Сейчас придумаем твой фонтан, — он удобнее устроился на месте, и произнёс, — Помнишь те две картинки, которые нам показывал шейх в самом начале проектирования? Где небеса с нежными ангелами и адская пучина с демонами?

Азирафель присел рядом, поставив кружку на стол.

— Конечно, помню. У шейха ещё была идея: «объединение добра и зла, земного и духовного», что-то вроде того, — ангел задумчиво произнёс ангел.

— Именно так, ангел. Скажи мне, ты что-нибудь знаешь о Войне в Небесах? — Кроули повернулся вполоборота к Азирафелю, подперев щеку рукой.

— Конечно, знаю, дорогой мой, я все детство провёл в книжном, — немного заносчиво ответил ангел, — Ну, если быть кратким, то можно сказать так: в начале времён, когда была сотворена только пустая Вселенная, Господь создал себе множество ангелов для помощи в творении мира. Ангелы вместе с Богом творили землю и небо, небесные светила и живых существ. Но однажды, часть ангелов под предводительством Денницы взбунтовалась и пошла против Бога, за что была низвергнута в бездну. Они утратили свой образ, превратившись в демонов.

— Весьма правдивый рассказ, молодец Азирафель. Ты никогда не задумывался о том, что раз ангелы объединились против Бога, значит они общались друг с другом? А значит, среди них были друзья, а может быть даже и любимые. Ведь ангелы — создания любви, так? — Кроули вопросительно посмотрел на своего собеседника.

— Полагаю, что так, — кивнул Азирафель, — Только я все ещё не совсем понимаю, к чему ты клонишь, Энтони.

— Можно представить себе, чисто гипотетически, ситуацию, что в этой войне были двое. Два ангела, — чистые сущности, предназначенные друг другу, любящие друг друга. Вот только один из них был более любопытен, чем другой. Он задавал вопросы, которые не должен был задавать. Спрашивал у Бога о том, чего не должен был знать. Хотел постичь Великий Замысел. Стал сомневаться в вере. А второй все так же был предан Господу, — чистейшая душа, не знающая смуты, преисполненная любви и Веры. Но он любит не только Бога, он любит своего ангела. И его ангел приговорён к Падению. Он низвергнут с небес, и летит в недра ещё пустой Земли… Так вот, Азирафель. Будь ты на месте того чистейшего ангела, что бы ты сделал?

Все это время, что Кроули говорил, ангел смотрел в стол, осмысляя весь этот поток информации. Затем он выдохнул и тихо пробормотал:

— Я бы бросился вниз за ним. Не раздумывая. Тянул бы свои руки, пытаясь схватить падающего ангела, чтобы удержать, не дать испытать весь этот ужас и боль…

Кроули положил одну руку на плечо Азирафеля, а другой придвинул тому бумагу и маркер, и, наклонившись к уху ангела, выдохнул:

— Так изобрази это…

Не произнося ни слова, Азирафель улыбнулся лишь уголками губ и начал размашисто водить по бумаге маркером, обозначая силуэт будущего произведения искусства. Ангел настолько увлёкся процессом рисования, что даже не заметил, как Кроули, сидящий рядом, задремал у него на плече.

Через три часа непрерывной работы Азирафель отложил карандаш, и выдохнул. Эскиз был готов. Он повернулся к Кроули и заметил, что тот заснул. Все-таки из-за болезни он был ещё слаб, несмотря на всю свою браваду. Азирафель легко поцеловал рыжую макушку, и Кроули проснулся.

— Спасибо тебе, Энтони, — прошептал Азирафель.

Демон потёр глаза, и уставился в эскиз. На нем были изображены две крылатые мужские фигуры. Сверху был ангел с короткими кудрявыми волосами и с белыми крыльями. Вся его поза выражала напряжение и отчаяние. Его крылья были сложены, словно он хотел спикировать вниз. Обеими руками он тянулся к Падшему. Второй же падал спиной вперёд, смотря на своего белоснежного ангела. Крылья его были черны как ночь, а длинные волнистые волосы растрепались от встречных потоков воздуха. Одна рука тянулась вверх к ангелу, а вторая была безвольно опущена в знак смирения со своей участью. По щеке его бежала слеза. Между их пальцами было ничтожно малое расстояние. И было непонятно, спасет ли ангел своего возлюбленного, и вознесёт ввысь, или же падший утянет его за собой.

Кроули ухмыльнулся и похлопал Азирафеля по плечу, поднимаясь со стула.

— Это потрясающе. Я знал, что у тебя получится.

— Ты меня вдохновил, Энтони. Спасибо, — с улыбкой произнёс ангел, любуясь своим творением. Внезапно, в тишине раздалось характерное урчание. Демон хохотнул, доставая из кармана штанов смартфон:

— Я все понял, ангел. Эскиз забрал у тебя последние силы, — он заметил, как Азирафель смутился, — Сейчас закажу суши, не парься.

***

— Ради всего святого, как ты это ешь? — воскликнул Энтони, выплевывая непрожёванные суши в салфетку, — Хорошо, что я ещё додумался заказать пиццу, а то остался бы голодный с твоей сырой рыбой, — демона передёрнуло, и он брезгливо отложил салфетку с неудавшимся угощением.

Азирафель только рассмеялся и с довольным видом, ловко орудуя палочками, отправил в рот очередную порцию японского яства. Они сидели в гостиной Кроули, отдыхая после плодотворного дня. Половина работы, которую нужно было представить на вечеринке инвесторов, была сделана, и ангел с демоном бессовестно предавались чревоугодию. Из динамиков аудиосистемы звучали лучшие хиты Queen, вместо основного освещения горела тёплая оранжевая подсветка на стенах, а по комнате разносился запах пиццы, соевого соуса и свежего кофе.

Кроули сидел на ковре, опираясь спиной на диван и скрестив ноги, и дожевывал последний кусок пиццы. Ангел же предпочёл разместиться на мягком диване с тарелочкой своей любимой японской еды. Закончив с суши, он поставил пустую тарелку на журнальный столик, рядом с которым сидел демон, промокнул губы салфеткой, и спросил:

— А все-таки, почему Queen?

Кроули обернулся и посмотрел на ангела снизу вверх.

— Ты серьезно? — он изогнул бровь в удивлении, а затем запрокинул голову на сидение дивана, мечтательно смотря в потолок, — Потому что Фредди — это лучшее, что случилось в мире музыки, ангел.

Голова демона коснулась колена Азирафеля, и тот запустил руку в густые рыжие волосы. Энтони зажмурился от удовольствия, и поудобнее расположился рядом с ногой ангела. Из динамиков заиграла «Somebody to love».

— Это одна из моих любимых… — вздохнул Кроули, — Описывает мою чёртову жизнь до последней буквы.

Пальцы ангела нежно перебирали огненные пряди, а затем провели по татуировке на виске. Рука Азирафеля замерла на изображении змейки. Запинаясь, он спросил:

— Ч…что это, Энтони?

— Вот об этом я и говорю, ангел, — выдохнул Кроули, не открывая глаз, —Моя грёбаная жизнь. Это шрам. Другие два, как я понимаю, ты уже видел.

— Откуда они у тебя? — голос Азирафеля был обеспокоенным.

— Ты уверен, что хочешь это знать?

— А ты кому-нибудь ещё рассказывал?

— Нет. И, честно говоря, не думал, что когда-либо придётся это делать.

— Оу… ну я не настаиваю, ни в коем случае…

— Окей, — оборвал его на полуслове демон, — Не знаю, в какой раз это повторю, Азирафель — я верю тебе. Поэтому слушай.

Азирафель нежно погладил пальцами по татуировке, а затем снова погрузил пальцы в рыжие вихры. Ангел готов был поклясться, что слышал утробное урчание откуда-то со стороны демона. Он улыбнулся своим мыслям, и приготовился слушать.

— Я тебе уже рассказывал ранее, что рос в приемной семье. Моя приемная мать была консультантом в бутике женской одежды, а отец работал в полиции в отделе по делам несовершеннолетних. Они были ни хорошими, ни плохими, — обычными. Обычная католическая семья, каждое воскресенье они…мы ходили в церковь. Мать частенько называла меня ангелом… На одном витраже нашего прихода был изображён рыжеволосый ангелочек, и ее очень радовало, что у неё есть такой же, — Кроули горестно усмехнулся, — Она была доброй, очень нравилась мне. В отличие от отца. Он частенько задерживался на работе, иногда возвращался пьяным. А когда он бухал, то становился агрессивным, и начинал ревновать свою жену к любому живому существу, а особенно ко мне. Однажды, когда мне было четырнадцать, мама с сестрой уехали на два дня к бабушке, а я остался с отцом. Он выпил, позвал меня в гараж под предлогом помочь с машиной, — Энтони вздохнул, подставляя голову под успокаивающие поглаживания ангела, — Я мыл дверь его пикапа, когда он подошёл сзади, прижал меня к корпусу автомобиля, задрал футболку и сказал: «раз мать тебя называет ангелом, сейчас мы достанем твои крылья». И он, скрутив меня, полоснул по спине отверткой, делая два вертикальных разреза. Я вырывался и огрел его ведром по голове, за что он ещё раз замахнулся отверткой, но на сей раз задел висок.

Азирафель огорчённо покачал головой. Он, конечно, подозревал, что у Кроули была не сладкая жизнь, но чтобы настолько…

Демон продолжал:

— Я сбежал, проторчал на парковке закрытого торгового центра пока не стемнело. Футболка сзади пропиталась кровью, и присохла к порезам. Пришлось дождаться ночи, чтобы прокрасться домой, пока этот мудила спал. Я залез в душ прямо в футболке, чтобы размочить запекшуюся кровь и отлепить футболку от кожи. А потом я залил все это отцовским бренди, который стащил у него из-под носа, — Кроули хмыкнул, — Хоть на что-то дельное сгодилось это дешевое пойло… Шрамы эти я никому никогда не показывал, а разбитый висок списал на то, что упал со скейта. Матери я не сказал ничего, зная, что она боролась с тяжёлой болезнью. Но ангелом попросил больше не называть. Ну, а потом ты знаешь… её не стало через два года, и я ушёл. В общем-то, все.

Кроули замолчал и почувствовал, как ангел убрал руку с его головы. Демон уже хотел было разочарованно вздохнуть, как ангел опустился на ковёр рядом с ним, и его обвили крепкие руки Азирафеля. Он прижался лбом к виску Энтони, и крепче сжал его в своих объятиях. Кроули не ожидал такого от ангела, но улыбнулся, прикрыл глаза, и накрыл одной ладонью руку Азирафеля. Господи, как же ему сейчас было хорошо. Несмотря на ужасный контекст повествования и то, что ему снова пришлось погрузиться в эти воспоминания, присутствие ангела успокаивало, а сильные руки дарили ощущение полной защищенности от всего на свете. Будто он действительно был небесным Воином, ангелом-хранителем, с которым можно было ничего не бояться. Кроули сидел не двигаясь, стараясь как можно спокойнее дышать, чтобы не спугнуть этот прекрасный момент.

Азирафель чувствовал под своими руками горячее тело демона. Энтони был очень жилистым и угловатым, а в своей мягкой домашней одежде казался ещё и очень уязвимым. Его хотелось укрыть от всех тягот этого мира, не дать суровой реальности навредить ещё больше этой израненной душе. Он держал Кроули в своих руках как бесценную драгоценность. Никто не произнёс ни слова. Слова были просто не нужны сейчас. Ангел не знал, сколько они просидели в этой тишине, слушая только дыхание друг друга.

Кроули поднял свободную руку и легко провёл по волосам Азирафеля, вызывая у того приятные мурашки по всему телу. Он тихо позвал:

— Ангел…

— Ммм? — ответил он, не открывая глаз, глубже вдыхая запах своего возлюбленного демона.

— Оставайся в гостевой спальне, если хочешь. Уже поздно…

— Хорошо, Энтони. Спасибо. Только… можно тебя кое о чем попросить?

— О чем же?

— Можно мы ещё немного посидим вот так?

— Конечно, ангел мой, — ответил Кроули, — Сколько захочешь…

========== Глава 15 ==========

Кроули бродил по квартире в одиночестве, накинув тонкий серый плед на плечи. Азирафель ушёл в офис — началась новая рабочая неделя. Энтони чувствовал себя уже хорошо, и тоже хотел поехать на работу, но под строгим взглядом ангела остался дома «приводить себя в порядок и отдыхать до завтра». Кроули ударил кулаком в стену — этому белобрысому кудрявому чуду он не мог отказать.

На него накатывала тоска. По работе было все закончено, да и все материалы ангел унёс с собой в офис. Лучше бы он утащил с собой свои очки — вон на столике в гостиной валяются. Демон не заметил, как оказался в гостевой спальне, и увидел ЕЁ. Рубашка Азирафеля висела на спинке стула. Кроули взял ее в руки и зарылся лицом в мягкую тонкую ткань. От умопомрачительного запаха ванили и апельсина, смешанного с собственным запахом ангела, у него закружилась голова. Боже, как же он хотел поцеловать Азирафеля. Вот так прижать к стене, сжать руки, чтоб не дергался, и целовать долго и страстно, чтобы ангел забыл, как дышать, чтобы стонал от каждого прикосновения демона, чтобы ноги подкашивались от каждого нового поцелуя. От этих мыслей в груди разгорелся пожар, а внизу живота приятно тянуло. Кроули простонал что-то невнятное в складки рубашки, и повесил ее обратно на спинку стула.

Эти несколько дней в его квартире дали понять, что ангел готов зайти дальше. Но больше всего Кроули бесило то, что он ничего не предпринимал. Демону надоели эти хождения вокруг да около. Он привык получать то, что хочет. Он хотел Азирафеля — он его заполучит. Хотя, Энтони сам размяк за последние месяцы в своих душевных метаниях. Он решил, что надо брать быка за рога, ну или ангела за крылья. Если гора не идёт к Магомеду…

Он выздоровел, набрался сил, храбрости и наглости. Кроули глубоко вздохнул, закрыл глаза, а когда открыл, в них была отчаянная решимость. Завтра же он заполучит этот поцелуй.

***

Если бы Азирафелю ещё год назад сказали, что он будет крутиться среди всего лондонского бомонда — он бы деликатно рассмеялся, а затем заметил бы, что это никак невозможно. Ровно, как и влюбиться в самого молодого лауреата Притцкеровской премии. Однако, и то, и то произошло. Ангел находился в самом центре огромного зала с приглушённым освещением, где на идеально белые стены проецировались визуализации их с Кроули работы: фасады башни Celestial Tower, аэрофотосъёмки трехмерной модели, ситуационные планы, аксонометрические проекции и перспективные рисунки, планировки этажей, зарисовки самых интересных уголков внутри здания. Играла легкая Музыка, официанты в ливреях сновали туда-сюда, ловко обходя зазевавшихся гостей, при этом умудряясь предлагать мартини и шампанское. Азирафель как раз закончил разделывать зубочисткой оливку в своём мартини, когда перед ним вспыхнула проекция скульптуры, которую они придумали с Энтони. В этот момент сбоку к нему привалился сам демон, перекинув руку со стаканом виски ангелу через плечо.

— Не возражаешь? — сказал он, улыбнувшись своей широкой белозубой улыбкой, — Габриэль расстарался, а? Вот только с выпивкой подкачал. Бросай эту девчачью ерунду, — произнёс он, кивнув в сторону фужера в руках ангела, — И возьми напиток, заслуживающий прикосновения ангельских уст.

Второй рукой он протянул ангелу стакан виски. Азирафель остановил официанта, отдал ему неудавшийся мартини, и принял стакан из руки Энтони. Сделав пару глотков, он спросил:

— Как думаешь, он вызовет нас на сцену, представлять проект? — в голосе ангела слышалась опаска.

— Ммм… из путаных речей его помощницы я понял, что, скорее всего да, — сказал Кроули, забирая стакан со спиртным из руки, перекинутой через плечо ангела так, что со стороны это выглядело как объятие. Он отхлебнул виски, и затем сказал:

— Именно ради этого я и взял по стаканчику Джонни Уолкера. С мартини особо храбрости не наберешься.

Азирафель нервно поправил бабочку. Тем временем рука Энтони сползла на талию ангела, собственническим жестом притягивая того поближе к себе. Азирафель искоса взглянул на Кроули. Он был неотразим, как всегда. У вечеринки не было строго дресс-кода, поэтому демон был одет в узкие чёрные джинсы, тонкую серую футболку, чёрный жилет, щегольской пиджак с заострённым воротником, а на шее у него поблёскивал дизайнерский галстук из металлической цепочки. Ангел сглотнул и машинально оттянул ворот рубашки, становилось жарко. Он прокашлялся и произнёс:

— Энтони, ты не думаешь, что мы смотримся как-то…странно со стороны?

Демон в недоумении поднял брови и посмотрел на ангела из-под своих темных очков.

— А что такого? — он наклонился к уху Азирафеля и прошептал, почти касаясь губами кожи, — Боишшшшься, ангел?

— Н…нет… просто как-то… тут наши подчинённые, а мы все-таки руководители, и Габриэль здесь…

Ангел начинал заливаться краской.

— Ой, да брось. Держу пари, они на нас тотализатор открывали, как только ты сюда устроился, — фыркнул Кроули, поглаживая бок Азирафеля, и потягивая виски.

— ЧТО??! — ангел подпрыгнул бы на месте от удивления, если б Кроули не держал его, — В смысле, тотализатор? Ставки??? Но это же…это же…

Кроули расхохотался.

— А по-моему, смешная традиция. У меня до сих пор стоят пятьдесят фунтов на то, что Ньютон угробит в нашем бюро ещё пару компов до начала лета. Ты, кстати, тоже можешь ещё поставить.

— Вот ещё… — фыркнул Азирафель, отворачиваясь в сторону. В поле его зрения как раз таки попал Ньют, вылавливающий свой телефон из бокала с мартини.

— Какой там у вас коэффициент? — спросил он, поворачиваясь обратно к Кроули.

Демон только громко рассмеялся, глядя в потолок.

***

— Неужжжжели сам Энтони Кроули?

За спинами ангела и демона раздался до боли знакомый жужжащий голос. Архитекторы одновременно обернулись. Перед ними стояла миниатюрная женщина в мешковатом чёрном костюме. Из-под пиджака виднелось пышное белое жабо, которое украшала драгоценная брошка в виде мухи. Чёрные волосы были уложены в объемную прическу с рваными прядями, а сверху она завершалась маленькой чёрной шляпкой с кокетливой вуалью. Женщина не была красивой, но ее круглое лицо и милый жужжащий дефект речи делали ее очаровательной.

— И Азирафель! Надо жжже! Воистину, талантливый дуэт.

— Вельзи ДеБаг! — воскликнул Азирафель, высвобождаясь из цепких рук демона. Он галантно поклонился и поцеловал руку леди.

— Ази, ты как всегда неотразим, — засмущалась женщина. Она повернулась к Кроули, который уже успел избавиться от пустого стакана виски и засунуть руки в карманы джинсов.

— Ну? — требовательно спросила Вельзи.

Кроули вздохнул, и наклонился к ней, чтобы она смогла достать до его шеи. Она потрепала его за волосы и крепко обняла.

— Энтони, дорогой мой мальчик! Я так рада тебя видеть!

— Взаимно, Вельз, — с улыбкой сказал Кроули.

— Я смотрю, работа в Ineffable идёт тебе на пользу. Когда мы с тобой делали отель, на тебя без слез нельзя было взглянуть, — женщина картинно вытерла слезу, — А теперь ты просто сияешь! Азирафель, ты ведь тоже это вид… — она прервалась на полуслове, хлопая глазами, переводя взгляд с одного на другого и обратно.

— Ааааааа… Вот чертяки! Вот же… — она засмеялась, пригрозив парням пальцем. Кроули сконфуженно почесал нос, Азирафель же просто не знал, куда себя деть.

— Кхм, Вельз, ты тут какими судьбами? — спросил демон, деликатно переводя тему.

Маленькая женщина остановила официанта, залпом махнула два мартини, и сказала:

— Ищу куда пристроить деньги, как всегда. Ваша башня — это нечто. Думаю, что было бы здорово взять здесь пентхаус. Или даже два, посмотрим. Есть здесь, кто может мне рассказать подробнее про сие творение. Ази, милый, может ты?

***

Габриэль топтался возле основного макета башни, объясняя очередному сомневающемуся инвестору, что Celestial Tower — это лучшее, что случалось с Лондоном за всю его новейшую историю. Владелец сигаретного треста задумчиво повертел в руках бокал со спиртным, благодарно отсалютовал главному архитектору, и отдал Урсуле свою визитку с просьбой позвонить ему на следующей неделе. Габриэль облегченно вздохнул и стянул с себя дежурную улыбочку до ушей. Как же он заколебался, Господи. Урсула подала ему бокал шампанского и отчиталась о полученных контактах. Габриэль был доволен, но видит Бог — ему нужна была передышка. Он окинул взглядом толпу и заметил в ней своих архитекторов, мило беседующих с какой-то маленькой женщиной.

— Урсула, детка, кто это? — Габриэль притянул к себе помощницу за рукав жакета, и показал в сторону Энтони и Азирафеля, — У нас есть её контакты?

— Это Вельзи ДеБаг, мистер Лайт. Владелица отелей и ресторанов по всей Англии. Привести её к Вам?

Габриэль залпом осушил бокал шампанского, одернул пиджак, поправил волосы, приосанился, отодвинул вбок Урсулу и сказал:

— Здесь я сам.

Протиснувшись через гудящую толпу, Габриэль оказался рядом со своими сотрудниками и улыбнулся самой приветливой и открытой улыбкой:

— Энтони, Азирафель! А вот и вы, мои талантливые пташки! Представите мне свою очаровательную собеседницу?

Азирафель деликатно подвёл Вельзи к Габриэлю и произнёс:

— Габриэль Лайт — главный архитектор бюро Ineffable Architecture. А это миссис ДеБаг…

— Мисс ДеБаг, — прервала его Вельзи. Она протянула руку Габриэлю, и тот коснулся губами нежной кожи, перебирая в руке миниатюрные ухоженные пальцы.

— Мистер ДеБаг кувыркается где-то на Карибах со своей новой молодой моделью, сучёныш. — Вельзи отхлебнула из бокала мартини, — Не на ту напал, паскудник. Мои юристы уделали его в два счета, и теперь я ищу выгодный проект, куда бы вложить его бабло.

— Замечательно! Знаете, мисс ДеБаг…— начал было Габриэль, но она снова перебила:

— Вельзи, называйте меня так.

— Очаровательно, — проворковал Габриэль, буравя взглядом миниатюрную леди. Он встал рядом и предложил ей взять его под руку.

— Пойдёмте, я покажу вам проект апартаментов в Celestial Tower. И, раз уж у вас нет спутника на сегодняшний вечер, позвольте мне скрасить Ваше одиночество.

Сильно удивленная, но не менее польщенная таким отношением Вельзи, кивком попрощалась с архитекторами, и они вместе с Габриэлем двинулись в сторону главного макета. Мистер Лайт и думать забыл о том, что у него была запланирована речь с его двумя архитекторами.

***

Кроули и Азирафель переглянулись и одновременно прыснули со смеху.

— Ази, милый, — демон передразнил ангела.

— Энтони, дорогой мой мальчик, — сквозь смех произнёс Азирафель, — О Боже, я обязан это запомнить.

— Ладно, — протянул Кроули, снова обнимая ангела за плечи, — Пошли, возьмём ещё виски, и посидим где-нибудь вдали от этой суеты. У меня уже начинает болеть голова от этого обилия людей.

Они взяли в баре наполовину полную бутылку виски, и вышли на безлюдную террасу. Вечер был тёплым, поэтому Кроули уселся прямо на пол, привалившись спиной к вазону с самшитами. Он откупорил бутылку, плеснул в стаканы янтарного напитка, и сказал своему спутнику, указывая на место рядом с собой:

— Падай тут, ангел.

Азирафель присел рядом, с блаженным стоном вытянув вперёд ноги. Кроули придвинулся ближе, и провёл кончиками пальцев по руке ангела. Тот сразу же среагировал, и переплел пальцы с рукой Энтони.

— Что думаешь, ангел? — спросил Кроули, снимая очки и всматриваясь в сумрачное лондонское небо.

— Думаю, что мы отлично потрудились. Проект всем нравится, люди хотят там жить, снимать офисы. Я думаю, мы придумали потрясающе здание.

— Я не про работу.

— А… — замялся Азирафель. Он не знал, что сказать. На протяжении долгого времени он раздумывал, что же скажет Энтони, когда дело дойдёт до «этого разговора». Но сейчас все слова смыло волной нахлынувших чувств. Он хотел просто повернуться к Кроули и поцеловать его. Но ангел не мог этого сделать, пока не расскажет всё.

— Мне хорошо с тобой, ангел.

— Мне тоже хорошо с тобой, Энтони. И я имею ввиду не работу.

Кроули искоса глянул на Азирафеля и продолжил:

— Честно говоря, я тебе очень благодарен за то, что ты пришёл, когда я… кхм… заболел. За то, что ты пришёл и остался.

Демон крепче сжал руку ангела.

— Да, насчёт этого я как раз хотел тебе кое-что сказать. Понимаешь, я был не до конца честен с тобой, Энтони.

Демон повернулся к нему и удивлённо изогнул бровь.

— Помнишь, тогда в книжном, я был с девушкой?

— Блин, ангел, ты опять? Мы вроде все обсудили…

— Нет, послушай меня, пока я буду тебе рассказывать. Анафема — не просто сотрудница магазина, но и историк литературы. Она имеет доступ почти во все документальные архивы Англии. Я попросил её об одной услуге — порыться в архивах СМИ тридцатилетней давности.

Кроули напрягся, но виду не подал.

— Около трёх месяцев она вела свои поиски, и пару недель назад нас посетила удача! — Азирафель повернулся к Кроули, одаривая того сияющей улыбкой, — Мы нашли информацию, Энтони. Информацию о тебе, о твоих родителях. Ты наконец-то теперь можешь узнать, кто они…и кто ты.

Кроули был мрачнее тучи.

Азирафель выудил из внутреннего кармана пиджака свёрнутую вдвое тонкую серую папку и протянул ее демону.

— Ты не рад, Энтони?

Кроули выпустил руку ангела и сжал кулаки до побелевших костяшек.

— Скажи мне, когда ты все это захотел провернуть, Азирафель? — спросил он осипшим голосом.

— Тогда, в Париже, на колесе обозрения ты рассказал мне свою историю. А после, в ресторане, у тебя было такое лицо, что я просто не мог…

— Не мог что??? — Кроули вскочил на ноги, — Не мог не пожалеть меня? Бедный Энтони, сирота-сиротинушка!

— Я не это имел ввиду…

— А что? Что??! — Кроули ходил взад-вперёд, зачёсывая волосы, — Доверие, ангел! Помнишь, ты сам сказал? Так был рад, что я тебе доверился! А сам за моей спиной разбирался в моей жизни, о которой я сам не знаю ни черта!

— Но Энтони…

Кроули сделал несколько глотков виски прямо из бутылки и швырнул ее об пол. Мелкие осколки разлетелись сверкающими брызгами, и спиртное растеклось по полу пахучей лужей. Энтони гневно смотрел на Азирафеля, пока тот поднимался на ноги, отряхивая брюки от осколков.

— Послушай меня, пожалуйста! Прежде чем что-то мне вменять, хотя бы посмотри файлы! — Азирафель сунул в руки демона папку. Кроули пошатнулся, все-таки виски добрался до рассудка.

— Я думал, ангел, что ты не как все…не как другие! Ты был для меня тем, кому не важно, что у меня за душой! Не важно, кем я был, сколько у меня денег, какая у меня должность и все такое прочее… Я думал, что… Я тебя…теперь неважно.

Кроули гневно смял документы, развернулся, и стремительно вышел с террасы в зал, где затерялся среди толпы. Азирафель пребывал в ступоре. Такой реакции от Энтони он никак не ожидал. Он так хотел удивить его, сделать ему приятное, приподнять завесу тайны над его прошлым…

Мысли ангела прервал характерный визг колёс. Азирафель похолодел. Они вместе приехали сюда на Бентли, и Кроули планировал оставить ее на парковке, а домой уехать на такси. Азирафель бросился к парапету террасы и посмотрел вниз — вдаль по улице уносился чёрный силуэт ретро-автомобиля. Ангел бросился в зал, миновал толпу веселящихся инвесторов и коллег, выбежал на улицу и вытянул руку в попытке поймать такси.

«Пьяный идиот! Любимый пьяный идиот!» — думал ангел, высматривая кэб, — «Единственное место, куда поползёт эта змеюка в состоянии аффекта — это своё убежище. Наверное…»

Рядом с ангелом затормозило чёрное такси. Он рывком открыл дверь и плюхнулся на заднее сидение.

— Корк Стрит 25, Берлингтон гейт. Быстрее пожалуйста!

Такси двинулось с места. Ангел нервно заламывал пальцы, и впервые в жизни искренне молился:

«Силы небесные, хоть бы он добрался живым…»

========== Глава 16 ==========

Чёрная Бентли летела по лондонским улицам со скоростью девяносто миль в час, разрезая ночь светом своих фар. Кроули сжимал руль до побелевших костяшек. С разных сторон доносились гудки и нецензурная брань, адресованные, видимо, ему. А, может, и нет, на скорости не понятно. Смятая серая папка валялась на пассажирском сидении. Кроули был зол. Настолько зол, что ему казалось, будто все вокруг объято пламенем: он горел, машина горела, жизнь так вообще полыхала адским огнем. Вся его реальность держалась сейчас только благодаря счастливому неведению. Если он откроет эту папку — все изменится. Ему было страшно.

Вся дорога до дома была как в тумане. Лишь хруст ключей в замочной скважине входной двери в квартиру вернул его к реальности. От гнева алкоголь будто выветрился, и в голове теперь была невнятная пустота. Демон закрыл за собой дверь и спиной сполз по ней на пол. Хотелось превратиться в огромную чёрную змею, свернуться кольцами, спрятать морду куда-нибудь поглубже и впасть в долгий анабиоз. Но жизнь была лишена чудес и состояла из голых и холодных фактов. И часть из них лежала в непрозрачной серой папке на полу перед Кроули. Энтони провёл руками по лицу, вздохнул и дрожащими от волнения пальцами взял документы.

Первым, что он увидел, была копия газетной вырезки с заголовком: душераздирающая авиакатастрофа частного самолета в Англии. Демон потёр глаза и начал читать. В статье рассказывалось об инциденте, произошедшем 32 года назад. Частный самолёт с тремя пассажирами на борту: мужчиной, женщиной и маленьким ребёнком, вылетевший из Эдинбурга, потерпел крушение в районе Бирмингема по дороге в Лондон.

Заметка была маленькая, и Энтони стал листать дальше. Фотографии двух мужчин в лётной форме — видимо пилоты. На оборотах значатся как погибшие. Демон отложил их в сторону. Он хотел листать дальше, но от увиденного он не смог пошевелиться. При взгляде на две следующие фотокарточки, сердце Энтони пропустило несколько ударов. На первом фото была изображена красивая молодая рыжеволосая женщина. Волнистые огненные волосы спускались до плеч, а на носу у неё было немного веснушек. Пронзительный взгляд зелёных глаз обрамляли пушистые ресницы, а на губах была озорная усмешка. Со второго фото на Энтони смотрел утонченный и элегантный мужчина в синем костюме примерно его возраста. Густые каштановые волосы стояли торчком, на носу у него были прямоугольные очки в темной оправе. Карие глаза смотрели внимательно, и, несмотря на молодой возраст, в уголках глаз уже были морщинки-лучики. Мужчина улыбался потрясающе открытой улыбкой — такой же, какая была у Кроули. На фотографии он также забавно приподнимал одну бровь над оправой очков, как и Энтони. Демону даже стало немного жутко от того, насколько он был на него похож. Дрожащими пальцами он взял фотографии и отложил в сторону как величайшую драгоценность. Далее следовали снимки с места катастрофы: развороченный фюзеляж самолета, смятые крылья, поломанные деревья. На следующей странице были некрологи. Энтони сглотнул, и начал читать:

«22 сентября 1988 года Эдинбург потерял замечательную семью. Джеймс и Алиса Кроли со своим годовалым сыном Энтони разбились в авиакатастрофе неподалёку от Бирмингема по дороге в Лондон. Детали происшествия установит следствие. Джеймс Кроли работал в Эдинбургском Королевском Госпитале. Наш город потерял талантливого доктора-нейрохирурга. Алиса Кроли была архитектором и руководила собственным бюро GingerArch, которое подарило Эдинбургу множество прекрасных зданий и сооружений в неповторимом стиле.

Церемония прощания с Джеймсом и Алисой пройдёт на кладбище Нью Калтон 1 октября.

Единственным лучиком надежды в этой ужасной истории является то, что их маленький сын, возможно, выжил. Годовалого малыша не нашли на месте происшествия и в окрестностях. Возможно, его забрал кто-то из свидетелей катастрофы. Если, вы что-то знаете о возможном местоположении этого ребенка, срочно сообщите в Службу опеки».

Далее шел блок с контактами и фотография маленького рыжеволосого мальчика.

Похолодевшие руки продолжали листать страницы. Под газетной вырезкой было ещё одно фото: Алиса и Джеймс держали на руках маленького Энтони, стоя напротив красивого викторианского дома.

Последней была выписка из полиции: «Расследование авиакатастрофы от 22.09.88 приостановлено за истечением срока давности. Официальная версия случившегося — отказ бортовых систем. Ребёнок не найден. Дата: 28.09.98.»

Кроули отложил папку и закрыл глаза. По щеке сползла прозрачная слеза. За ней другая, третья. У него были потрясающие родители. Двое замечательных людей, которых у него отобрали чёртовы самолёты… не зря Кроули их недолюбливал. Боже, сколько вопросов сейчас проносилось у него в голове. Неужели у его родителей не было родственников, что никто не стал искать мальчика? Что с ним было? Кто его спас? Кто отдал в приют? И вообще, откуда эта дополнительная «у» в его фамилии?

Он найдёт ответы, но только не сейчас… Энтони снова взял фотографии своих родителей. Они были потрясающе красивы. Как же они подходили друг другу. Кроули задумчиво водил пальцами по изящным чертам лица мамы, тоскливо смотрел на отца, приветливо улыбающегося с фотокарточки. Недостающие детальки постепенно находили своё место в израненной душе.

***

Чёрный кэб затормозил возле дома Кроули и таксист выругался:

— Чёрт бы побрал этих мажоров! Бросают свои тачки где придётся! Разбить бы ему фару — будет уроком! — он обернулся к Азирафелю и сказал, — С Вас тридцать пять фунтов.

Ангел выудил бумажку в пятьдесят фунтов, сунул таксисту и бросил в ответ:

— Сдачи не надо.

Ангел захлопнул дверь такси. Он подошёл к криво стоящей посередине улицы Бентли. Водительская дверь была открыта, ключ торчал в скважине зажигания. Кроули был дьявольски везуч, раз его раритетной тачке ещё никто не сделал «ноги». Азирафель с тяжёлым вздохом вытащил ключ, запер дверь и прошёл в вестибюль жилого дома. Он улыбнулся консьержу и спросил:

— Мистер Шедвелл, добрый вечер! Скажите, пожалуйста, Энтони ведь здесь? Его машина возле входа и я подумал…

— Да, мой голубенький друг, он здесь! — консьерж округлил и без того безумные глаза, — Я думал, что мимо меня пронёсся сам Сатана.

— Спасибо за вашу наблюдательность, мистер Шедвелл, — произнёс ангел, придвигая тому ключ от машины и купюру в десять фунтов, — И я попрошу вас об одной услуге: вызовите пожалуйста парковщика и поставьте машину Энтони на место. Пожалуйста.

— До чего же вы мне нравитесь, мистер…

— Энджел, — закончил за него Азирафель, и двинулся в сторону лестницы. Медлить было нельзя, лифта он дожидаться не стал, а сразу побежал вверх перепрыгивая через ступеньку. Ему нужно было убедиться, что с Кроули все в порядке.

***

Казалось, что он не добежал до шестого этажа, а долетел на невидимых крыльях. Ангел не мог думать сейчас ни о чем, кроме Энтони. Он встал перед дверью в квартиру и прислушался. Было тихо. Он постучал. Ответа не было. Он постучал ещё раз и сказал:

— Энтони, это я, Азирафель. Открой, пожалуйста, дверь.

Секунды тянулись целую вечность. Послышался хруст замка и дверь приоткрылась. На пороге спиной ко входу сидел чёрный сгорбленный силуэт. Азирафель аккуратно, почти что на цыпочках, обошёл неподвижного демона, закрыл дверь и присел рядом. Энтони сидел в темноте, и лишь уличный свет из окна падал на его лицо, освещая две мокрые дорожки, выходящие из-под пушистых ресниц. Он выпрямился и прислонился спиной к двери так, что Азирафель мог видеть его всего. В руках Кроули держал две фотографии. Глаза его были закрыты, грудь тяжело вздымалась на каждом вдохе. Какое-то время он не издавал ни звука. Ангел терпеливо ждал. Затем в тишине раздался вопрос:

— Ты видел?

Ангел встрепенулся и спросил:

— Видел что?

Кроули открыл глаза и повернулся к Азирафелю.

— Фотки.

— Нет, Энтони. Я не заглядывал в папку. Я хотел, чтобы ты первый обо всем узнал. Это же твоя семья.

Демон протянул ему фотографии. Ангел рассматривал их, а потом выдохнул:

— Боже… какие они красивые. А ты просто…

— Копия отца, да ангел? Бывает же… Знаешь кем они были? — тихо спросил Энтони.

— Расскажи мне, — шепотом сказал Азирафель.

— Отец был доктором. Нейрохирургом. А мама, не поверишь — архитектор, — он горько усмехнулся и снова закрыл лицо руками, — Они…мы жили в Эдинбурге до авиакатастрофы. Они погибли под Бирмингемом, — голос Кроули сорвался и он задрожал.

Азирафель прикоснулся к плечу демона так осторожно, будто боялся спугнуть дикое животное, забившееся в угол. Затем он тихо спросил:

— Можно тебя обнять?

Беззвучный кивок и снова дрожь.

Ангел обнял Энтони за плечи, и уткнулся носом тому в шею. Он ничего не говорил, демон также молчал. Азирафель нежно и успокаивающе гладил его по спине, а затем запустил пальцы в вихрастую рыжую макушку, притягивая Энтони поближе к себе.

— Я думал, что в моей жизни все было предельно ясно, ангел. Успех, работа, проекты, дом, редкие встречи с семьей, нескончаемое одиночество. Я даже смирился со своим неизвестным прошлым. Закопал в памяти все неприятности детства. А потом появился ты, весь такой зефирно-эфирный, будто не отсюда. И ты поменял все, Азирафель, — демон прервался, положил фотографии в нагрудный карман пиджака, и накрыл своей ладонью руку ангела. Затем он вздохнул и продолжил:

— Ты раскрыл все старые раны, ангел. Влез в самое сердце. Заставил вспомнить меня, кто я на самом деле. А потом это расследование…и я не знаю…просто не знаю, что ещё сказать…

Его плечи снова задрожали, и Азирафель обнял Кроули ещё крепче. Какое-то время они снова сидели молча. Дрожь в теле демона постепенно унималась, а когда он совсем успокоился, Азирафель сказал:

— Когда ты убегал из банкетного зала, ты кое-что начал говорить, но не закончил…

Демон замер, слушая ангела.

— Прости меня, что провел это расследование в тайне от тебя… Но я сделал это только по одной причине, — ангел прервался, отстранился от Кроули, аккуратно приподнял его лицо за подбородок, чтобы посмотреть ему в глаза. Взгляд голубых глаз встретился с двумя омутами цвета древесной коры. Ангел провёл большим пальцем по острой скуле, а второй рукой убрал с глаз Кроули густую челку. А затем он произнёс:

— Потому что я люблю тебя, Энтони.

Азирафель нежно коснулся губами губ демона. Они были солоноватыми от слез. Кроули опешил и не сразу ответил на поцелуй. Несколько мгновений он удивлённо моргал, а затем прикрыл глаза, и ответил нежным прикосновением губ. Сердцебиение стучало в ушах, и Кроули почти потерял связь с реальностью, когда ангел провёл языком по нижней губе.

Ангел нежно провёл руками по талии демона, и тот с утробным рыком оседлал его ноги. Он целовал Азирафеля и не мог оторваться. Нежные губы были мягки как лепестки райских цветов, и от каждого прикосновения Кроули пробирали мурашки. Вопреки своим представлениям и желаниям запечатлеть на губах ангела страстный поцелуй, этот первый раз был исполнен нежности и ласки, которой так не хватало Энтони.

Демон взял лицо Азирафеля в свои ладони и прислонился лбом ко лбу ангела. Он прошептал так тихо, что едва слышал сам себя:

— Я люблю тебя, ангел.

Азирафель улыбнулся своей самой прекрасной улыбкой, провёл руками по гибкой спине демона и произнес:

— Так поцелуй же меня так, как давно хотел.

Долго упрашивать не пришлось.

Кроули упёрся руками в плечи ангела и впечатал его в стену, у которой тот сидел. Из груди Азирафеля вырвался короткий выдох, он запрокинул голову и тут же его рот накрыли властные и требовательные губы Кроули. Теперь он целовал ангела жадно и страстно, будто боялся не успеть, будто ангел вот-вот исчезнет, и нужно не упустить момент. И Кроули был готов насладиться им сполна. Азирафель издал тихий стон, когда почувствовал легкий укус на нижней губе, а затем горячий и влажный язык ворвался в его рот. У ангела закружилась голова, а все мысли стремительно покинули черепную коробку. Был только Энтони, его мягкие губы, сильные руки и горячее дыхание.

Демон оторвался от губ ангела, попутно закусив верхнюю губу, и прикоснулся поцелуем к изящной ангельской шее. Судорожные вздохи и стоны только подстегивали Кроули. Тёплые и влажные губы касались нежной кожи под ухом, под челюстью, ловкий язык оставил влажный след вдоль пульсирующей жилки. Ангел тяжело дышал, перебирая пальцами одной руки рыжие пряди волос, второй забираясь под рубашку.

Энтони почувствовал прикосновение Азирафеля у себя на спине, и отстранился, беря руку ангела в свои ладони. Азирафель удивлённо посмотрел на Кроули и хриплым от возбуждения голосом сказал:

— Энтони, я готов зайти дальше. Я люблю тебя.

Демон одарил ангела тёплым взглядом, преисполненным нежности, и легонько поцеловал его руку.

— Я знаю, ангел, теперь знаю…

Он перебирал в руках пальцы Азирафеля, оставляя на каждой фаланге нежный поцелуй.

— Я безумно хочу тебя, Азирафель, — Кроули томно взглянул на него из-под густых ресниц, — Но я бы хотел этого по-другому, не так…

— Я и не думал, что ты такой романтик, Энтони, — Азирафель хихикнул, высвобождая руку и проводя ей по худощавому лицу Кроули.

— Пару часов назад я готов был запустить в тебя бутылкой виски, ангел, — демон виновато опустил голову.

— Ну, я это заслужил, — Азирафель пожал плечами, а затем прищурился, и сказал, — Помнится, ты приглашал меня на бутылочку потрясающего виски, м?

Энтони поёрзал, все ещё сидя на бёдрах у ангела.

— Ммм… было дело. Но теперь я не хочу тебя никуда отпускать, и ты такой мягкий, что я с тебя не встану.

Демон навалился на Азирафеля, обнимая его и пристраивая голову у того на плече.

Азирафель усмехнулся, обнял его в ответ и прошептал на ухо:

— Но на диване сидеть будет удобнее. А там — я весь твой.

Слова подействовали как заклинание. Кроули вскочил, будто в ногах у него были пружинки, протянул руку Азирафелю и рывком поднял его с пола. Не выдержал — прижался к ангелу всем телом, вдавил того в стену и запечатлел на губах жадный поцелуй.

Дорога из коридора в гостиную ещё никогда не была такой долгой.

***

Энтони протянул сидящему на диване раскрасневшемуся Азирафелю стакан с виски, а сам ловко перешагнул его ноги, и уселся верхом. Ангел являл собой неприлично сексуальное зрелище: волосы торчали ещё больше обычного, губы покраснели от поцелуев, на шее красовался засос, бабочка была разболтана, рубашка одной стороной вытащена из брюк, и все это завершалось абсолютно нежным выражением небесно-голубых глаз. У Кроули внутри все сжималось и переворачивалось от одного взгляда на своего возлюбленного. Он сделал глоток виски и спросил:

— Как тебе удалось все это провернуть? С документами.

Азирафель вздохнул, отставил стакан в сторону и положил руки на обтянутые джинсой бёдра Кроули.

— Ты же помнишь, что Анафема — историк?

— Да, историк книжек, помню.

— Литературы. У неё есть доступ почти во все архивы страны, ну кроме совершенно секретных. Мы, конечно, сильно рисковали… Однажды, она позвонила мне, и сообщила, что нашла информацию в газетах об Алисе и Джеймсе Кроли. Про инцидент, про то, что не нашли ребёнка… и мы взялись за эту зацепку. Твоя фамилия очень редкая, и мы допустили, что она могла быть изменена… и не прогадали. А ты не знаешь, почему у тебя изменённая фамилия?

Кроули почесал кончик носа, затем с задумчивым видом поднялся со своего места и вышел из комнаты на пару минут. Он вернулся с каким-то маленьким предметом в руках, и также по-хозяйски забрался на ноги к Азирафелю, как сидел до этого. В его руках оказался маленький носовой платочек, обгоревший с двух сторон. На одном уголке были аккуратно вышиты буквы красного цвета. Но две буквы отличались манерой вышивки и цветом. На платке были вышиты имя и фамилия Энтони Кроули.

— Это единственная вещь, которая связывала меня с прошлым всю мою жизнь. С этим платком годовалого меня оставили на ступеньках приюта. Видимо, во время крушения самолета он немного обгорел в месте надписи. И тот, кто меня спас, перед тем, как сдать в приют, решил, что неплохо было бы восстановить ребёнку его имя. Но, по ходу, додумали с ошибкой, — Энтони усмехнулся.

— Ты бы хотел свою прежнюю фамилию?

— Нет. Я всю жизнь Кроули. Это имя принесло мне славу и репутацию. Зачем менять? Тем более я в предвкушении, как ты будешь его выстанывать, — демон игриво улыбнулся, прикусывая язык между зубами.

— Обсудим это потом, — Азирафель закатил глаза и снова потянулся за виски, — Зато, мы теперь знаем корни твоей аэрофобии.

— И то, что я — шотландец, — Кроули зевнул, повалив ангела на подушки и почти растянувшись на нем.

— Слава Богу, что у тебя нет шотландского акцента, — облегченно произнёс Азирафель.

— Да уж, только представь, что я мог бы рокотать как Шедвелл, — пробормотал Кроули, поудобнее пристраиваясь на широкой груди Азирафеля.

Ангел улыбнулся, и нежно поцеловал Энтони в макушку. Усталость навалилась внезапно, или же это Энтони был тяжелый, но Азирафелю ужасно захотелось спать. Он обнял задремавшего Кроули, и уткнулся носом в его мягкие огненные волосы.

Они наконец-то были вместе.

========== Глава 17 (NC-17) ==========

Утро весной всегда какое-то особенное. Апрельский воздух объемный, обволакивающий. Свет сквозь него проходит медленно и тягуче, словно нож сквозь кусок масла, которое едва успело подтаять. Золотистые блики плясали на медных волосах демона, подбираясь к его лицу. Он заворочался во сне, утыкаясь носом в шею ангела, в попытках спрятать глаза от назойливого солнечного света. Азирафель проснулся, ощутив щекочущее дыхание у себя под ухом. Одной рукой он потёр глаза, а другой все также обнимал спящего Энтони. Это было не первое утро, когда они просыпались вдвоём. Но первое утро, когда они были вместе. Его демон был прекрасен. Гибкий, стройный, красивый, идеальный. А сейчас, когда он спал, был ещё и невероятно беззащитный — все барьеры, которые так тщательно выстраивал Кроули, рушились, стоило ему только провалится в сон. И вся эта беззащитность, преданность, нежность и любовь принадлежала одному лишь Азирафелю. Сердце ангела забилось быстрее, и он поцеловал демона в щеку. У них начиналась новая жизнь.

Кроули снова заворочался, с шумным выдохом прижимаясь поближе к телу ангела, но в этот раз кое-что изменилось. Недвусмысленная твёрдость упиралась Азирафелю в бедро.

— Ааааангеееел… — в полголоса позвал его Энтони. Азирафель повернул голову на бок и встретился с сонным взглядом карих глаз.

— Доброе утро, любовь моя, — нежно сказал ангел, касаясь кончиками пальцев щеки демона.

Кроули зажмурился и довольно заурчал как огромный кот, подаваясь навстречу ангельским прикосновениям. Их губы встретились в нежном и легком поцелуе.

— Знаешь, сегодня, впервые за много месяцев, я хорошо спал, — сказал Кроули, приподнимаясь на локте, попутно нашаривая на приставном столике тёмные очки.

— Я тоже. Надо сказать, у тебя очень удобный диван.

Энтони хищно улыбнулся, нацепил очки на нос, перекинул одну ногу через Азирафеля и произнёс:

— Надо сказать, у меня очень удобный ангел.

Он легонько чмокнул Азирафеля в нос и с завидной грациозностью поднялся с дивана.

—Кофе? — спросил Кроули, приподняв одну бровь.

— Было бы здорово, но сначала — душ, — сказал ангел, потягиваясь и расстёгивая рубашку. На половине пуговиц он остановился, и погрустнел.

— Вот только проблема с чистой одеждой…

— Нет никакой проблемы. Ты оставил здесь половину гардероба, помнишь? Ну, пока меня лихорадило.

Таких влюблённых глаз демон не видел ещё никогда.

— И неужели ты…

— Все почистил. Костюм, рубашку и даже твою пресловутую бабочку. Только вчера утром принесли из прачечной. Все висит в гостевой спальне. Наслаждайся.

— Энтони…— ангел смущенно улыбнулся, затем поднялся и чмокнул демона в щеку, — Ты невозможно милый. Я скоро.

— Не торопись, — прошипел в ответ Кроули, удаляясь на кухню.

***

Скоро не получилось. Азирафелю очень хотелось выглядеть на все сто, поэтому в душе он проторчал долго. Сам он времени не засекал, но понял это по аппетитному запаху субботнего завтрака, разносившегося по квартире. Он отсутствовал достаточно долго для того чтобы Кроули успел…

— Ты приготовил блинчики??! — воскликнул ангел, появляясь на кухне.

Кроули обернулся на голос вошедшего ангела. Он являл собой потрясающее зрелище: одетый в чёрные джинсы и рубашку, в кроваво красном фартуке поверх одежды, демон переворачивал последний румяный блинчик.

Азирафель присел за стойку, где уже стоял кофейник и его кружка с крылышками. Кроули водрузил последний блинчик на тарелку, и поставил ароматную дымящуюся стопку прямо перед ангелом. Сам он уселся на стул и начал разливать кофе по кружкам. Азирафель провожал все его движения удивлённым взглядом.

— Что??! — воскликнул Кроули, придвигая ангелу кружку с бодрящим напитком.

— Не думал, что ты умеешь готовить.

— Я же один живу…жил. Конечно, я умею готовить. И, если бы ты так не настаивал на тусовках у тебя дома, то имел бы возможность узнать об этом пораньше, — Кроули ехидно улыбнулся и отхлебнул кофе.

— Да-да, конечно, — ангел замешкался, вдыхая сладковатый аромат ванили и тёплого масла, — Так, стоп. Жил??? — брови Азирафеля подпрыгнули почти до линии роста волос.

— Ну да… жил, — заметил Кроули будто бы, между прочим, — Теперь я живу с тобой.

— Но я же ещё не согласился! Ты даже не спросил! Не предложил! — ангел негодовал, и с каждым новым словом его голос становился все выше.

— Успокойся, ангел, — усмехнулся Энтони, — Ты тоже не предупреждал, что перевезешь сюда половину своих вещей, однако ты это уже сделал, — демон игриво выглянул из-под очков.

Азирафель засмущался, потупил взгляд, взял вилкой пару блинчиков и переложил к себе на тарелку.

— Вообще-то, я ухаживал за тобой, Энтони. И не мог оставить тебя одного. Поэтому я принёс из дома все необходимое.

— Я был бы не против, чтобы ты поухаживал за мной ещё, — произнёс демон, подпирая рукой подбородок, смотря прямо на все больше смущающегося ангела, — Я люблю тебя, зефирка. И хочу, чтобы каждое наше утро было таким же, как сегодня.

Азирафель так и замер с кусочком блинчика на вилке на полпути ко рту. Он забавно открывал и закрывал рот, пока Кроули откровенно пялился на него. В конце концов, он все-таки сунул в рот многострадальный кусочек, прожевал его с задумчивым видом, запил сладким кофе и сказал:

— Хорошо.

Кроули от удивления даже приподнял очки.

— Да ладно? И тебя не надо уговаривать?

— Не надо.

— И ты не будешь искать оправданий остаться в своей уютной норе?

— Не буду.

— И ты не будешь говорить «а что же люди подумают»?

— Нет.

Кроули поднялся со своего места, танцующей походкой подошёл к Азирафелю и обнял того со спины, пристраивая голову у него на плече. Он прошептал ему на ухо:

— Спасибо, любовь моя.

***

Ленивое субботнее утро перетекло в не менее ленивый день. В такие дни весь город плавится, как сыр на свежей пицце. Люди никуда не торопятся, водители перестают сновать туда-сюда, переключаясь на расслабленный ритм езды, и кажется что даже ветру лень лишний раз сдвинуть огромные массы тяжелого весеннего воздуха. Сент-Джеймсский Городской Парк прекрасно подходил для досуга в такой день. По набережной неспешно прогуливались парочки, мамы и папы гонялись за своими непоседливыми чадами, а молодёжь валялась на лужайках, застеленных пледами.

— Замечательное место, — ангел втянул носом воздух, и зажмурил глаза от удовольствия, — Почему мы раньше сюда не ходили?

— Потому что это наше первое свидание, ангел. Ну, официальное, — хохотнул демон, подходя ближе к Азирафелю, и обнимая того за талию.

Они неспешно прогуливались вдоль пруда, наслаждаясь этим редким тёплым лондонским днём, и обществом друг друга. Они остановились в тени огромной ивы, нависающей над водой.

— Мы теперь как бы… пара? — задумчиво произнёс Кроули.

Азирафель заговорщически улыбнулся, высвободился из полуобъятия демона, повернулся к нему, легонько толкнул в плечо, чтобы Кроули прижался спиной к дереву, и страстно поцеловал его. Он прикусил нижнюю губу демона, от чего тот издал тихий стон и подался бёдрами навстречу ангелу. Язык Азирафеля по-хозяйски исследовал рот Энтони, пока тот забывал, как двигаться или даже элементарно — стоять. Внезапно, ангел отстранился, любуясь своей работой: красные губы, взъерошенные волосы и подрагивающие руки.

— Это чтобы ты даже не сомневался, — проворковал ангел, буквально отдирая своего возлюбленного от ивового ствола.

— Засомневаешься тут… — пьяно ответил Кроули, беря руку Азирафеля в свою ладонь и переплетая пальцы, — Такой ангел мне очень нравится, определённо.

Азирафель смахнул кусочки коры с воротника пиджака Энтони и они пошли дальше, держась за руки.

— Что теперь будешь делать? — спросил ангел.

— Ты о чем?

— Я про документы. Продолжишь искать информацию?

Кроули почесал висок, и задрал голову вверх, провожая взглядом стаю птиц, летящую над прудом. Какое-то время они молча шли рядом. Затем демон сказал:

— Я хочу съездить в Эдинбург, найти тот красивый дом с фотографии. Хочу пройтись по местам, к проектированию которых приложила руку моя мать. Ещё было бы здорово найти госпиталь, где работал отец. Может там остался кто-то, кто его знал. Так много вопросов, ангел… Ты поедешь со мной?

— Конечно! В конце концов, я же все это начал.

— Решено. Едем в Шотландию. Но…

Ангел с любопытством взглянул на возлюбленного в ожидании продолжения фразы.

—… но только после того, как мы сгоняем во Францию на уикенд.

Кроули остановился, поднял руку Азирафеля и прикоснулся губами к тыльной стороне ладони. Он прошептал:

— Наш первый поцелуй, ангел…

— Энтони, ты просто невозможный романтик, — усмехнулся ангел, устремляя взгляд в небо, — Сколько ещё всего в тебе сокрыто?

— На целую жизнь хватит, не переживай.

***

Они договорились встретиться в квартире Кроули вечером. После долгой прогулки в парке и обеда в Ритц, демон подвёз Азирафеля до дома, чтобы тот мог собрать вещи. Мотор Бентли глухо урчал на холостых оборотах, пока ангел не торопился покидать машину.

— До вечера, Энтони, — тихо произнёс он, легонько проводя пальцами за ухом демона.

— Кроули, — так же тихо поправил его демон.

— Хорошо, — Азирафель улыбнулся и коснулся рукой острого колена Энтони, от чего все его тело прошило электричеством. В и без того узких джинсах стало ещё теснее. Хотелось взвыть. Он уже повернулся, чтобы дернуть ангела на себя, и смять его губы в бешеном поцелуе, но не успел. Ангел выпорхнул из машины, проворковав напоследок:

— До встречи, Кроули…

Светлый силуэт скрылся за синей дверью со старинной бронзовой ручкой в виде стоящего на задних лапах льва.

Кроули, шумно выдохнув, провёл рукой по лицу. Он и представить себе не мог, что кто-то разбудит в нем такие чувства. Как же он хотел этого ангела — до дрожи в коленках, до хрипоты, до беззвучного крика и вспышек в глазах. Кроули сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и отъехал от тротуара, вспоминая все архитектурные стили, начиная с мегалитов, в хронологическом порядке.

***

В элегантную дверь из чёрного венге раздался стук. Кроули щелкнул замком, и в квартиру вошёл Азирафель с парой небольших кожаных чемоданов.

— О, ангел! Ты где такое старьё откопал? У дедушки своего? — Энтони засмеялся, принимая из рук возлюбленного винтажного вида чемоданы.

— Вообще-то, да. Мой дед вывозил в них из Лондона редкие книги во время Второй Мировой.

Кроули озадаченно почесал висок. Он просто пошутил, но неожиданно, это оказалось правдой. Он уже хотел было что-то сказать, как ангел зажмурился и втянул носом воздух. Через мгновение он с удивлением повернулся к демону и спросил:

— Ты снова что-то приготовил?

Губы Кроули растянулись в самодовольной ухмылке, он обошёл ангела со спины, снял с того пиджак, и прошептал на ухо:

— Проходи и узнаешь.

В столовой был накрыт небольшой круглый стол, на котором уже возвышался декантер с красным вином, стояла тарелочка с различными сырами, а сам стол был сервирован на две персоны. Из аудиосистемы играли мелодичные треки Queen, а по всей квартире разносился потрясающий запах запеченного мяса. Азирафель присел за стол, а Кроули вынес с кухни основное блюдо на белоснежных подогретых тарелках.

— Это каре ягнёнка? — восхищенно спросил ангел.

— Именно, — кивнул Кроули, разливая по бокалам вино, — По рецепту одного из мишленовских поваров, между прочим. И да, я это сделал сам.

Ничто так не радовало Азирафеля как вкусная еда. Но сейчас перед ним было просто произведение искусства. Он склонился над тарелкой, вдыхая аромат мяса и трав, а затем отрезал маленький кусочек, положил в рот и зажмурился от удовольствия. Кроули наблюдал за этим торжеством вкуса с легкой усмешкой. Он знал, что приготовил потрясающее блюдо, но ему хотелось услышать мнение его ангела.

Азирафель пригубил вина, и открыл глаза.

— Энтони, ты просто кулинарный дьявол.

— Почему же? Я надеялся услышать что-то вроде «это божественно, Энтони».

— Нет, это именно дьявольски. По моему мнению, искусство кулинарии придумали в аду, чтобы совращать вот такими вот шедеврами чистые и невинные души.

— А по моему мнению, это делает твоё блядское вино, — хохотнул демон, допивая бокал и подливая себе ещё из декантера.

Расправившись с ещё одним кусочком ягнёнка, Азирафель промокнул губы салфеткой и заметил:

— Вряд ли тебя можно испортить вином, мой дорогой.

Азирафель поднялся со своего места, и покачивающейся походкой с бокалом вина в руках подошёл к растениям в оранжерее Кроули. Он погладил рукой лист фикуса и легонько прошёлся пальцами по краям рифленой калатеи. Растения будто бы тянули к нему свои листочки. Азирафель так залюбовался зелёными питомцами демона, что не заметил, как тот подошёл сзади и обнял ангела за талию.

— Нравится? — прошипел он, едва касаясь губами сильной шеи.

— Очень… — выдохнул ангел, и сделал пару глотков из бокала, чтобы хоть как-то скрыть своё волнение, — Я…у меня в прошлый раз не было времени, чтобы как следует здесь все рассмотреть.

— А в прошлый раз и не на что было смотреть. Эти засранцы совсем расслабились… — проворчал Кроули, — А вот ты на них хорошо влияешь.

Демон уткнулся носом в мягкие белые кудри за ухом ангела и томно вздохнул. Он пах свежестью, вином и немного книжной пылью. Непостижимо. Кроули нежно забрал пустой бокал из рук Азирафеля, и отставил его в сторону. Из динамиков доносились едва слышные струнные переливы Love of my life.

—… ведь ты не знаешь, кто ты для меня, — промурлыкал Кроули, вторя голосу легендарного солиста Queen. Его руки сильнее стиснули талию ангела, а сам Кроули прижался ещё ближе. Азирафель медленно провёл пальцами по бедру демона и внезапно остановился.

— Кожа? — удивлённо спросил он, уже откровенно лапая Энтони, — Неужели это ТЕ САМЫЕ брюки с Хэллоуина?

— Дааааа…— протянул Кроули и куснул ангела за мочку уха, — Я помню, как ты на них смотрел. Поэтому надел сегодня. Только для тебя.

Ладони демона переместились с талии на грудь возлюбленного. Тонкие пальцы выводили причудливые узоры на светлой рубашке ангела, вызывая у того лёгкую дрожь. Кроули сейчас не видел его лица, что, может быть, было и хорошо, иначе он просто набросился бы на Азирафеля, не сдержав порыв страсти.

По стёклам забарабанил дождь. Мелкие капли сливались в узкие влажные дорожки, которые расползались по стеклу как полупрозрачная сетка. Плейлист закончился, и Энтони с Азирафелем какое-то время просто стояли в тишине, обнявшись, среди тропического великолепия растений. Затем ангел накрыл руки демона своими ладонями, нежно касаясь кончиками пальцев выпирающих лучевых костей. Он развернулся к демону лицом, беря Энтони за руки и заглядывая тому в глаза.

— Энт… Кроули, — ангел начал было говорить, но поправился. Он сглотнул и продолжил:

— Кроули… займись со мной любовью.

Демон, зачарованный касаниями своего ангела, встрепенулся. В его глазах за несколько секунд сменились удивление, интерес, восторг и всепоглощающая любовь. Он расстегнул манжет на запястье ангела, припал к нему с нежным поцелуем и произнёс:

— Я думал, ты никогда не попросишь.

Во взгляде Кроули промелькнул игривый огонёк и в два шага он припечатал ангела к стене, завладевая его ртом в бешеном поцелуе. Мягкие и податливые губы раскрылись навстречу, и в рот ангела проник горячий и влажный язык. Демон прижимался к Азирафелю всем телом, будто пытаясь слиться с ним, стать одним целым. Азирафель приглушенно стонал в рот Энтони, и, не зная, куда деть руки, вытащил рубашку из-под ремня узких кожаных штанов. Сильные ладони прошлись по гибкому позвоночнику Кроули, и тот зашипел от удовольствия.

— Что же ты делаешь, ангел мой…

И он снова поцеловал Азирафеля, чувствуя, что сознание говорит ему «пока-пока», и уступает место безграничному желанию. Между тем, ловкие архитекторские пальцы уже расправились со всеми пуговицами на рубашке демона и Азирафель, едва касаясь, провёл ногтевыми пластинами по выступающим рёбрам и впалому животу Энтони, вырывая из его уст сладостный стон. Он перехватил руки возлюбленного и абсолютно не своим голосом произнес лишь одну фразу:

— В спальню, ангел.

Казалось, что они перенеслись на кровать по щелчку пальцев. Кроули легонько толкнул Азирафеля в плечо, и тот с заливистым смехом откинулся на мягкий матрас. Кроули оседлал его бёдра и несколько мгновений рассматривал своего ангела в полумраке комнаты. Затем он вздохнул и начал медленно расстёгивать кремовую рубашку Азирафеля.

— Боже, Азирафель… — говорил он с придыханием, едва сдерживаясь, — Как же я люблю тебя. Как же я хочу тебя. Ты нужен мне…

На последних словах он распахнул рубашку и припал губами к выступающим ключицам. С губ ангела сорвался хриплый стон, когда демон накрыл рукой его пах через ткань брюк.

Азирафель с закрытыми от наслаждения глазами нащупал рубашку на своём демоне и дёрнул ее вниз, обнажая угловатые плечи. Тонкий хлопок скользнул вниз, обнажая смуглую разгоряченную кожу. Прикосновения ангела обжигали, кололи до мурашек, и Кроули уже находился на грани здравого рассудка. Едва эта мысль успела промелькнуть, парой движений Азирафель перевернул демона на спину и навис над ним.

— Позволь мне быть нежным с тобой, — прошептал он, расстёгивая кожаные брюки. Демон затаил дыхание, когда Азирафель снял с него штаны вместе с бельём. Теперь он был обнажён, и ангел мог насладиться им сполна.

Нежные руки провели по выступающим ключицам, огладили рёбра, большими пальцами слегка нажали на тазовые косточки и коснулись натянутой кожи под впалым животом. Кроули вздрагивал и шипел от каждого движения ангела. У него уже давно никого не было, и тело жаждало новых и новых прикосновений. В зажмуренных до боли глазах вспыхнули звездочки, когда Азирафель взял его твёрдый член в руку и медленно провёл вверх и вниз.

— Ты прекрасен, Кроули, — выдохнул ангел, опаляя твёрдую плоть своим дыханием. Он прошёлся кончиком языка по бархатистой коже, облизал головку и насадился ртом на половину длины члена Кроули. Демон выгибал спину, подаваясь навстречу тёплому и влажному рту ангела.

— Ангел… — прохрипел он, пытаясь ухватиться дрожащими руками за плечи Азирафеля, — Остановись, прошу тебя. Если ты не хочешь, чтобы все закончилось так быстро. Это слишком хорошо…

— Да, мой дорогой, конечно, — ангел оторвался от него и посмотрел снизу вверх на Кроули. От увиденного демон зарычал, дёрнул Азирафеля на себя и перевернул его на подушки. Снова завладев его губами в неистовом поцелуе, он буквально сорвал с него рубашку и принялся расстёгивать брюки. Пальцы не слушались, и ангел накрыл их своими руками, помогая избавиться от последней преграды, разделяющей их. Теперь и ангел был раздет полностью, и, даже в полумраке комнаты, его светлая кожа будто светилась на фоне темных изумрудных простыней.

— Дьявол, — ругнулся Кроули и снова принялся целовать своего ангела. Рукой он принялся ласкать разгоряченный член Азирафеля, срывая с губ ангела сладостные стоны. Через пелену желания он услышал сиплый голос Азирафеля:

— Кроули…у тебя уже был опыт…с мужчинами?

Этот вопрос подействовал отрезвляюще и демон даже остановил свои ласки.

Азирафель разочарованно выдохнул, но посмотрел своему любовнику прямо в глаза.

— Да, был. Но какое это имеет значение сейчас? — спросил Кроули.

— Просто… — ангел потупил взгляд, и, хотя в слабо освещённой комнате было не очень видно, Энтони готов был поклясться, что щеки его подернулись румянцем, — Просто я хочу тебя, Кроули. Прямо сейчас, всего. Пока я был сегодня дома, я даже… подготовился.

— Ах ты мой развратный ангел…— прошептал Кроули, сознание которого снова подернулось дымкой желания, когда он представил, что именно делал ангел в его отсутствие, — Ладно, расскажешь как-нибудь потом.

Он нашарил в тумбочке смазку, немного погрел ее в пальцах одной руки, продолжая ласкать Азирафеля другой. Ангел откинулся на подушки, прикрывая лицо руками, поражаясь тому, что сам только что сказал.

Кроули мягко развёл ноги своего возлюбленного, нежно проведя кончиками пальцев по бёдрам, вызывая волну дрожи во всем теле ангела. А затем он вошёл одним слитным движением.

Мир остановился. Азирафель всхлипнул и сжал запястья Кроули. Тот наклонился к его уху и прошептал:

— Прости…я не хотел сделать тебе больно…

— Двигайся, ради всего святого, Кроули…— последнее слово ангел простонал таким голосом, что у демона пропали все сомнения насчёт того, что он мог сделать что-то неправильно. Он освободил руки из хватки ангела, положил их ему на плечи и начал плавно волнообразно двигать бёдрами, вкладывая в каждое движение всю нежность и любовь, на которую был способен. Спина ангела выгибалась дугой, прикрытые веки дрожали, губы были приоткрыты в сладком стоне, на лбу блестели капельки пота. Кроули любовался им, восхищался тем, каким ангел становился от его движений. Мягкий, открытый, податливый, невероятно горячий и сладострастный. Никто и никогда больше не увидит Азирафеля таким, только Энтони.

— Быстрее, Кроули, — послышался голос ангела. Он обнял демона за шею и притянул к себе, впиваясь в его губы требовательным поцелуем. Кроули усмехнулся, про себя похвалив настойчивость Азирафеля, и начал буквально вколачиваться в тело своего возлюбленного. Теперь уже стоны двух голосов заполнили комнату. Кроули поймал ритм и чувствовал, как с каждым движением возбуждение внизу живота становится все более и более невыносимым. Горячая грудь ангела прижималась к его собственной, а его ноги сомкнулись на спине демона. Кроули уже не понимал, где кончается его тело и начинается тело Азирафеля. Они были едины, слившись в эфемерном измерении наслаждения. Были только они и их любовь.

Кроули почувствовал, как Азирафель выгнулся к нему навстречу, все его тело вытянулось в напряжении, и он излился себе на живот, тихо простонав на ухо демона лишь одно слово:

— Кроули…

Его собственное имя, произнесенное ангелом, спустило крючок, демон сделал два размашистых толчка в тело ангела, и его накрыла волна наслаждения. Он рухнул на Азирафеля, уткнувшись носом в шею ангела. Кроули почувствовал, как теплые ладони коснулись спины, очертили лопатки, провели по двум вертикальным шрамам вниз. Затем одна рука пропала и Энтони услышал шорох ткани. В следующее мгновение спины коснулся приятный прохладный шелк.

— Я люблю тебя, Энтони, — шепнул Азирафель, целуя демона в висок с татуировкой-змейкой. Кроули не находил в себе сил подняться. Он был где-то не здесь. Все мышцы будто налились свинцом, в голове был приятный туман, и только крепкие объятия возлюбленного давали понять, что все это реально. Кроули пробурчал что-то невнятное в шею Азирафеля, сполз с него, пристроился под боком и провалился в сон. Впервые за много лет он чувствовал покой и счастье.

***

Утро понедельника не бывает добрым только для тех, у кого нет собственного ангела. К такому выводу пришел Кроули, бодро шагая в сторону офиса. Он сам не понимал, что с ним происходило, но ему это нравилось. Все началось с того, что в утро первого рабочего дня он проснулся за полчаса до будильника. Энтони списал это на то, что за все воскресенье они с Азирафелем почти не вылезали из постели. Он чувствовал себя отдохнувшим, полным сил и готовым сворачивать горы. И для этого ему даже не нужен был кофе. Он растормошил ангела и предложил ему пройтись до работы пешком. Теплое апрельское утро располагало прогулке, и Азирафель с радостью согласился. Да и в принципе, сложно отказать, когда в качестве доводов приводят нежные поцелуи и взгляд влюбленных глаз.

Подходя к зданию, где располагался офис Ineffable Architecture, Азирафель спросил:

— Энтони… Как мы поступим? — он нервно теребил ручку своего портфеля, — Я имею ввиду, будем ли мы афишировать свои отношения? Просто, понимаешь, у меня первый раз такое…

— Да брось, ангел. Все уже и так в курсе, — сказал Кроули, когда они заходили в лифт. Он нажал нужные кнопки, и повернулся к ангелу. Двери лифта закрылись и Энтони, взяв ангела за подбородок, легко поцеловал его, и сказал:

— Все будет хорошо, любовь моя. Вот увидишь. А знаешь почему? Потому что ты сейчас пойдешь в наш офис, а я зайду к Габриэлю. Хочу осведомить его о том, что в эту пятницу нас не будет в офисе, потому что мы поедем во Францию.

— Замечательно, а я как всегда все узнаю в последний момент! Ты опять все решил один! — надулся Азирафель. Прозвучал сигнал прибытия на нужный этаж, и ангел вышел из лифта. Кроули привалился к стене, скрестил руки на груди, и, дождавшись пока Азирафель отойдет на десяток шагов, прокричал ему вслед:

— И я тебя люблю!

Азирафель, щеки которого уже подернулись румянцем, оглянулся, но увидел только закрывающуюся дверь лифта.

— Вот же змеюка… — подумал он, и одернув края своего жилета, поспешил в их общий кабинет.

Тем временем Кроули уже поднялся на следующий этаж и своей фирменной развязной походкой дефилировал в сторону кабинета главного архитектора. Урсулы еще не было на месте. «Опять ушла прихорашиваться» — с ехидством подумал Кроули и бесцеремонно толкнул дверь кабинета Габриэля.

На свете было мало чего, что могло бы удивить Энтони Кроули. И одно из этого «мало чего» сейчас было в кабинете начальника. Габриэль стоял возле своего стола, на котором сидела миниатюрная женщина в маленьком черном платье и меховой горжетке. И они, определенно, целовались. Это выглядело тем забавнее, что даже усадив её на стол, Габриэлю приходилось согнуться в три погибели, чтобы достать до её губ. Несколько мгновений Кроули тупо открывал и закрывал рот, осмысляя то, что он только что увидел. Определенно, на инвесторской вечеринке что-то подмешивали в алкоголь, если Вельзи клюнула на Габриэля. Об этом он спросит позже. А пока что…

— Кхм-кхм… — деликатно покашлял демон, честно пытаясь не заржать и выглядеть серьезнее некуда.

Оба резко повернулись в сторону Кроули и Габриэль сдавленно простонал:

— Урсула…

— Энтони вообще-то, — хохотнул демон, и поправил съехавшие очки.

— Д…да, конечно, Кроули, дорогой, привет, — затараторил Габриэль, приглаживая волосы. Вельзи с усмешкой смотрела на него, а затем достала зеркальце и помаду из своей сумочки и принялась поправлять макияж.

— Ты понимаешь, мы тут…я тут показываю мисс ДеБаг свою башню…

Кроули уже было все равно. Он глупо заржал и сквозь смех произнес:

— Ага, башню. Я понял. Ну, как закончишь показывать, зайди к нам с Азирафелем, — он развернулся к выходу, и бросил, оглянувшись, — Пожалуйста.

Демон вышел из кабинета и с диким хохотом прошел к лифту. Настроение и так было хорошее, но с каждой минутой становилось все лучше и лучше. По пути он столкнулся с Урсулой, в глазах которой читался ужас от осознания всего только что произошедшего.

— А, Урсула! Привет. Новый наряд? Тебе идет, — он подмигнул ей, скрываясь за створками лифта.

Помощница главного архитектора была рада комплименту от самого Энтони Кроули, который никогда не снисходил до общения с ней. Было приятно. Но недолго. За спиной замаячил призрак поиска новой работы.

Габриэль появился в дверях кабинета архитекторов через двадцать минут. На лице была дежурная улыбочка.

— Добрый день, мои золотые мальчики. Хорошо отдохнули на выходных? Мы с Вельз, кстати, очень за тебя переживали, Энтони. Убежал с такого мероприятия весь на взводе… Что-то плохое произошло? Я надеюсь, твой ангел тебя утешил? — главный архитектор наивно хлопал глазами и умилительно прижал руки к груди.

Кроули стиснул зубы. Вот гадёныш. Один-один. Ему порядком надоели постоянные подколки от Габриэля. Он подозвал к себе Азирафеля.

— Ты что-то хотел, дорогой мой?

— Да, хотел, — прорычал Кроули, дергая Азирафеля за бабочку и притягивая к себе в требовательном поцелуе.

— Охренеть… — прохрипел Габриэль, доставая из кармана пиджака телефон, и пытаясь включить камеру.

— Перебьешься, — бросил ему Кроули, отстраняясь от смущенного ангела, — Я тебя, собственно, за этим и позвал.

— Быть свидетелем на вашей свадьбе? — изумленно выгнул бровь Габриэль.

— Очень смешно, Габриэль, — включился в беседу порядком покрасневший ангел, — Энтони хотел сказать, что мы берем отгул с…четверга. Да, с четверга. И это не обсуждается, — Азирафель деловито поправил пиджак, и положил руку на плечо демона, сидевшего в своем рабочем кресле.

— Окей-окей! Берите отгулы, езжайте куда хотите. Вы мне нужны отдохнувшие и вдохновленные. Я вас отпускаю. Только можно еще раз тот поцелуй на камеру? — спросил Габриэль, улыбаясь от уха до уха.

— Нет! — хором ответили ангел и демон.

Габриэль махнул рукой и вышел из кабинета, насвистывая какую-то веселую мелодию. Кроули только успел крикнуть ему вслед:

— И не вздумай увольнять Урсулу! Она сегодня сделала мой день!

— А что с Урсулой? — с любопытством спросил ангел.

— Да, потом расскажу, — отмахнулся Кроули.

Азирафель вздохнул, укладывая голову на рыжую макушку демона:

— Ну почему он все превращает в фарс? Неужели всем обязательно о нас знать? Ну, я понимаю, что, скорее всего, все уже в курсе, но…

Кроули прикрыл глаза, потрепал ангела за волосы и сказал:

— Ангел, я люблю тебя. И скрывать это ни от кого не собираюсь. Я всю жизнь прятался ото всех. Хватит. Я люблю тебя, ты любишь меня, а остальное неважно.

Азирафель, в очередной раз тронутый словами Энтони, глубоко вздохнул, улыбнулся и поцеловал демона в рыжую макушку.

========== Глава 18 (NC-17) ==========

Горная дорога петляла как извивающаяся змея. Бирюзовый кабриолет Кадиллак Флитвуд семьдесят шестого года резво катился по гладкому асфальту, приятно шурша колесами. Кроули даже на такой непростой трассе чувствовал себя уверенно. Хотя руль и нужная полоса были с другой стороны, это ничуть не умаляло его дорожное чутьё. Он водил сколько помнил себя. Впервые сев за руль машины отчима в девять лет, Энтони понял, что у него будет свой автомобиль и водить он будет как Бог. Ну, или как Дьявол, тут уже дело вкуса. Он расслабленно сидел на широком сидении, и казалось, что он почти не держит руль и не следит за дорогой. Но это была лишь видимость. Кроули был бдителен и аккуратен как никогда, ведь рядом сидел его Ангел. Азирафель громко хохотал и утирал слезы тыльной стороной ладони. Энтони только что рассказал до ужаса пошлый анекдот про шотландца в баре, чем довел своего возлюбленного чуть ли не до истерики. Ему нравилось, как смеется Азирафель. Обычно это был очень деликатный и вежливый смех через едва приоткрытые губы. От такого выражения у ангела на лице появлялись очаровательные ямочки, которые стоили всех богатств этого мира. Но даже сейчас, сгибаясь пополам от хохота, Азирафель был прекрасен. Боковым зрением Кроули видел эти заветные ямочки на щеках, прищуренные глаза и забавно подрагивающие кудряшки. Его нельзя было не любить. И он любил. Любил настолько, что даже взял в прокате машину любимого цвета Азирафеля. Но выбор модели оставил за собой.

Кроули питал особую слабость к ретро-автомобилям, и поэтому, когда встал вопрос, какую же машину брать для передвижения по Франции, выбор пал на кабриолет Кадиллак Флитвуд. Машина была хорошо отреставрирована, и казалось, что она только что сошла с конвейера. Вся она создавала впечатление свежей, только что отпечатанной купюры, на которой еще есть аромат типографских чернил. Бесподобная, прекрасная, будто созданная специально для Энтони машина. После его малышки — Бентли, разумеется. Азирафель сделал пару глубоких вдохов-выдохов, пытаясь оправиться от хохота, поправил на плечах завязанный узлом тонкий белый свитер, и спросил у Кроули:

— Ты еще не устал, Энтони? Все-таки дорога сложная.

Демон фыркнул и ответил:

— Я не устал. Но если ты хочешь выйти, просто скажи. Я остановлюсь.

— Честно говоря, я бы хотел немного размять ноги. Все-таки мы уже два часа едем в Ниццу.

— Говорил же, нужно было лететь самолетом, — проворчал Кроули, включая поворотник и обгоняя впереди идущую машину.

— У тебя аэрофобия, Энтони. А машину ты любишь водить. Я бы ни на что не променял эти минуты в твоём обществе. Весна, Франция, горная дорога — то, что нужно после изнурительных проектов. И не говори мне, что не думаешь так же.

Они остановились на самом верху серпантина Коль де Турини. Маленькая смотровая площадка пряталась в карман на обочине, и бирюзовый кабриолет никому бы не помешал. Хотя, за все два часа, что Энтони и Азирафель ехали из Грасса, по дороге им попалось от силы с десяток автомобилей. Азирафель вышел из машины и попеременно встряхнул ногами, скидывая накопившееся напряжение. Кроули вышел следом, потягиваясь и изгибая спину под каким — то немыслимым углом. Казалось, что у него вообще нет позвоночника: настолько он был гибок и изящен. «Настоящий змей», — думал ангел, любуясь своим возлюбленным. Кроули обошёл машину, прислонился задом к капоту, вытянул ноги и заложил руки за голову, подставляя своё лицо тёплым лучам весеннего солнца. Он простоял так не то одну минуту, не то десять, когда услышал щелчок фотоаппарата. Он обернулся на звук и увидел ангела с телефоном в руке — камера была направлена на него.

— Что ты делаешь? — спросил он, удивлённо вскидывая бровь.

— Ты красивый. Хочу, чтобы у меня было твоё фото. Ещё ни одной фотки нет, кстати.

Кроули отвернулся, скрестив руки на груди. Он задумчиво смотрел на горные склоны, покрытые кудрявой зеленью, через которые вилась дорога. Усмехнувшись, он задумчиво произнёс:

— А у меня есть.

— Что есть? — удивлённо спросил ангел.

— Фото. Фото с тобой. На заставке телефона даже стоит.

— Это какое же? — не переставал удивляться ангел, в задумчивости почёсывая подбородок, — Не помню, чтобы ты меня снимал.

— Смотри, — он вытащил из кармана джинсов телефон и на вытянутой руке показал ангелу. Азирафель приблизился к нему, бросил короткий взгляд на телефон и тут же его щеки вспыхнули румянцем.

— Энтони!

На заблокированном экране телефона было их совместное фото с Архитектурного Хэллоуина, с которым они выиграли поездку в Париж.

— Что? Крутая фотка же. Тем более я тебя предупреждал, что поставлю ее на заставку, — Кроули хищно улыбнулся, и задрал руку вверх, когда ангел попытался выхватить телефон, — А здесь, ох какая жалость, совсем нет кружки с кофе, чтобы ты мог утопить мой мобильник, как обещал.

Кроули перехватил телефон другой рукой и перекинул его через лобовое стекло на сидение автомобиля. Как только руки его освободились, он притянул к себе ангела, сцепляя их в замок у того за спиной. Демон тихо позвал его:

— Ангел…

Азирафель стоял отвернувшись, изображая обиду. Выглядел он при этом как типичный Рафаэлевский купидончик, и относиться серьезно к этой обиде Кроули не мог. Он ещё раз позвал:

— Ангел… фото ведь действительно красивое. Ты там выглядишь просто сногсшибательно, — Энтони поцеловал ангела в висок.

— Хм… скажи, а ты уже тогда, ну… влюбился?

— Нет… да… наверное. Не знаю, — демон одной рукой приподнял лицо Азирафеля за подбородок и чмокнул его в кончик носа, — Но твой образ мне определённо нравился.

Азирафель прижался щекой к плечу демона и крепко обнял за талию.

— Почему я, Энтони? Ты ведь такой эффектный, влиятельный. Мог бы заполучить кого угодно.

— Мне не нужен кто угодно, мне нужен ты, — Кроули выдохнул в белобрысую макушку и зарылся пальцами в кудри. Он закрыл глаза и очень тихо произнес:

— Ты показал мне настоящего себя, Азирафель. А если быть еще точнее, то путь к себе. А насчет кого угодно, это ты, конечно, загнул, — Кроули отстранился, положив руки ангелу на плечи, — Никто до тебя не мог меня вынести дольше сорока восьми часов.

— Да уж, счастье-то какое, — наигранно проворчал Азирафель, поднимая взгляд на Энтони, — Выполнишь мою просьбу, хитрый ты змей?

— Любой каприз, ангел мой.

— Перешли мне те самые фотографии, — с самым серьезным видом сказал ангел, и кончики его ушей опять зарделись красным.

— Зачем?

— На заставку поставлю, — резко выпалил он и, взяв Энтони за грудки, поцеловал его. Кроули не удержал равновесие и отставил руки назад, опираясь на капот, в то время как его душка-ангел хотел в буквальном смысле распластать его по машине. Они оторвались друг от друга, Кроули поправил съехавшие на бок очки и, задыхаясь, произнес:

— В машину, ангел. Нам просто жизненно необходимо скорее добраться до отеля.

***

Через пару часов они уже ехали по Английской набережной в Ницце. Кроули включил на полную громкость бессмертный хит Queen — Don’t stop me now. В этот вечер Ницца слышала потрясающий дуэт, вторящий старине Фредди. Азирафель почти сорвал голос, когда они подъехали к отелю. Раскрасневшиеся, улыбающиеся и счастливые они зашли в вестибюль отеля Negresco.

Просторное и светлое круглое помещение было заполнено кокетливыми столиками с креслами на кривых ножках. То тут, то там стояли или висели предметы коллекционного дизайна и образцы современного искусства вперемешку с классическими картинами в золочёных рамах. Азирафель с замиранием сердца разглядывал изогнутый стеклянный плафон на потолке. Он знал, что его автором был тот самый Гюстав Эйфель, который спроектировал Парижскую башню, но вживую видел это произведение инженерного искусства впервые.

В отличие от нерасторопной девушки-администратора в Парижском отеле, местные зарегистрировали их в считанные минуты. Ангел с демоном поднялись на нужный этаж.

Кроули вертел в руках ключ-карту, пока они шли по коридору к своему номеру.

— Ты знал, что в этом отеле нет ни одного идентичного номера?

Азирафель деловито поправил завязанный на плечах свитер и поудобнее перехватил свой портфель.

— Не знал, но почему-то я не удивлён. Французы…— ангел многозначительно покачал головой, — И какой же номер наш?

— Самый дорогой люкс, конечно же, — с невозмутимым видом ответил Кроули, открывая дверь номера, — И, разумеется, с видом на Лазурный Берег.

Дверь отворилась, и на Азирафеля прямо с порога подул приятный морской воздух. Номер был не очень большой, но ангелу он сразу же понравился. Все было сделано со вкусом и неизменным французским шиком. На стене за кроватью горчичного цвета были графичные черно-белые обои. У открытого окна с французским балкончиком стояла пара круглых горчично — бирюзовых кресел на ножке в духе пятидесятых годов прошлого века. Изящный стеклянный столик ловил на себе отблески заката, тонущего в море. Азирафель легонько дотронулся до белоснежной натянутой простыни на кровати, прошелся рукой по спинке кресла, отодвинул лёгкую полупрозрачную штору и замер в оконном проёме, смотря на едва волнующееся море. Кроули молча наблюдал за ним несколько минут. Он прислонился плечом к дверному косяку на входе в комнату, скрестив руки на груди. Ему сейчас было так комфортно и спокойно, как никогда раньше. Всё это ощущалось таким естественным и правильным, будто все эти годы страданий, унижения, кропотливой работы до забытья — всё это нужно было для того, чтобы они наконец-то встретились и были вместе.

Демон тряхнул головой, возвращаясь в реальный мир из своих грез, и спросил:

— Нравится?

Ангел повернулся к нему, умилительно сложив руки на груди.

— Конечно, нравится, Энтони! Даже не хочу знать, во сколько тебе это все обошлось, но я в полном восторге.

— Не думай о деньгах, зефирка. Есть огромный плюс в должности руководителя мастерской, — с усмешкой сказал демон, подходя к Азирафелю своей покачивающейся походкой. Он снял свои тёмные очки, изящным движением руки откинул чёлку со лба и коснулся кончиками пальцев руки ангела. Азирафель посмотрел на своего возлюбленного снизу вверх. Их разница в росте была не очень большой, но у Кроули каждый раз перехватывало дыхание от того, как эти невозможно голубые глаза в обрамлении пушистых ресниц смотрели на него.

В них была нежность, по сравнению с которой самые изысканные кремовые пирожные покажутся преснее монастырской лепешки. В них было такое тепло, что можно было стоять под проливным дождем и не мерзнуть, если только смотреть в эти глаза. В них была такая забота, что ей можно было окутать весь мир и утешить каждого несчастного на этой планете. И в них была любовь такая глубокая, что можно было сорваться в нее как в пропасть, падать-падать и никогда не достать до дна, ибо не было ей конца. И Энтони падал. Безнадежно, с умопомрачительной скоростью падал в эту любовь.

Азирафель положил ладонь на затылок демона и легко притянул его к себе. Поцеловал за мягкой мочкой уха, вызывая у Кроули прерывистый вздох. Мягкие губы коснулись выступающей скулы, оставили едва ощутимый след на щеке и коснулись подбородка, подбираясь к уже раскрытым в нетерпении губам демона. Поцелуй был неторопливым, вдумчивым, осознанным, наполненным лаской и нежностью. Энтони и Азирафель будто вели немой разговор:

«Смотри, вот моя любовь, возьми ее всю».

Ангел удобнее повернул голову, чтобы не сталкиваться носом с Кроули.

«А это моя любовь к тебе, и я хочу, чтобы она была в твоем сердце навечно».

Кроули едва коснулся ямки над верхней губой ангела.

«Ты дорог мне».

Азирафель вздохнул и прошелся кончиком языка по нижней губе демона.

«Я не могу без тебя, слышишь?»

Кроули задрожал, по спине у него пробежали мурашки. Он нежно провел языком по кромке зубов ангела.

«Хочу быть с тобой всегда, всегда…»

Их языки сплетались в нежном танце, лаская друг друга, посылая по телу приятные волны тепла.

«Не будет больше никого, только ты».

Кроули прошелся языком по нёбу Азирафеля, прикусил нижнюю губу и отстранился, тяжело дыша.Ангел открыл глаза, и ему потребовалось некоторое время, чтобы вернуться в реальность. Внизу живота приятно тянуло в предвкушении большего, а по спине бегали мурашки.

— Азирафель, — хрипло начал говорить Энтони, положив ладони на грудь ангела, и поглаживая его через рубашку, — Выполнишь одну мою просьбу?

Ангел поморгал, приходя в себя после самого сладкого поцелуя в своей жизни, и произнес:

— Всё что угодно, любовь моя.

Кроули улыбнулся, и стянул через голову тонкую черную футболку. Затем он стал рыться в своей сумке, которую бросил на кресло. Азирафель сопровождал его удивленным взглядом. Ему не приходило ни одной мысли о том, что же мог сейчас искать его демон. Спустя несколько мгновений Кроули выудил из сумки скетчбук в черной обложке и протянул его ангелу. Энтони скинул ботинки, и, оставшись в одних черных джинсах, вытянулся на кровати, закинув руки за голову. Ангел удивленно изогнул бровь.

— Нарисуй меня, — произнес Кроули глубоким и бархатным голосом.

— Прямо сейчас? — неуверенно спросил ангел. После поцелуя даже в свободных брюках стало как-то тесно, и рисование сейчас было последним, о чем Азирафель мог думать.

— Нет, в следующую субботу после апокалипсиса, где-нибудь в пять часов вечера!Конечно сейчас, ангел! — раздраженно проворчал Энтони, сдвигая брови к переносице.

— Ладно-ладно, — примирительно произнес Азирафель, усаживаясь поудобнее в кресло, — Не хмурь своё красивое лицо, пожалуйста.

Ангел раскрыл скетчбук и не смог сдержать удивленного возгласа. На страницах были скетчи, сделанные по фотографиям с Хэллоуина.

— Пожалуй, это даже лучше фотографий. Можно мне потом будет переснять? — спросил ангел.

— Да, пожалуйста, хоть в рамочку оформи.

— И все-таки, Энтони, ты очень самовлюблен… — задумчиво произнес ангел, рассматривая рисунки, — Ты так тщательно прорисовал себя, свое тело…

— Ну, тут уже кто на что смотрит, ангел, — хохотнул Кроули, и улегся на бок, подпирая голову рукой, — И не забывай, до тебя меня никто не любил, и приходилось довольствоваться только собой.

— Ты неисправим, настоящее исчадье ада, — пробормотал Азирафель, открывая чистую страницу. Карандаш был в резиновой петле на обложке скетчбука, и ангел задумчиво покрутил его в пальцах, разглядывая Энтони.

— Можно я скажу, как тебе лечь?

— Валяй, — Кроули одарил ангела своей игривой клыкастой улыбкой.

— Поднимись к спинке кровати, откинься на подушки, а одну маленькую положи под поясницу, чтобы красиво прогнуться в спине. Да, вот так, хорошо, — Азирафель прищурился, прикидывая, как бы лучше уложить возлюбленного, — А теперь заведи одну руку за голову, вытяни одну ногу, согни в колене другую. Да, хорошо. Но чего-то не хватает… А! Вот, придумал! — Азирафель глубоко вздохнул, улыбнулся и томно произнес, — Расстегни молнию на джинсах и просунь большой палец под пояс. Вот… Откинь немного назад голову…

Демон сделал все так, как и просил Азирафель. Его поза была эротична. Даже более чем эротична. Она была откровенно и развязно сексуальна.

— Тебе удобно? — озабоченно спросил Азирафель.

— Даааа, — протянул Энтони, ероша себе волосы, — Начинай, ангел.

Послышался шорох карандаша о бумагу. Азирафель размашисто двигал рукой по листу, отмечая общие контуры фигуры. Кроули не сводил с него жадного взгляда своих карих глаз. Заточенный грифель обозначил линию жилистых плеч, острые ключицы, изящную линю лодыжки, охваченную складками грубой джинсовой ткани. Затем появилась изогнутая линия спины, едва видный намёк на выступающие ребра, которые можно было пересчитать даже с расстояния. Кончики пальцев поверх джинсов, расстегнутая ширинка, динамичная линия согнутого колена, острые скулы, вихрастая макушка, — все это появлялось на листе с завидной скоростью. Когда основной силуэт был готов, Азирафель выдохнул, оттянул клетчатую бабочку, и некоторое время смотрел на Энтони, не прикасаясь к рисунку. Он оценивал распределение света и тени, тональные отношения в фигуре демона. Затем ангел загадочно улыбнулся и приступил к штриховке.

— Знаешь, Энтони, я понимаю, почему ты попросил нарисовать тебя. Это что-то вроде услуги за услугу, так ведь? Ты меня рисовал, теперь хочешь наоборот.

— Именно так, — усмехнулся демон.

— Но это, надо сказать, было очень жестоко, мой дорогой. После лучшего в моей жизни поцелуя ты просто отстраняешься, и просишь тебя нарисовать. Не находишь, что это как-то не по-человечески?

— Ну…может быть, чуть-чуть, — демон снова улыбнулся.

— Только не забывай, мой милый Энтони, что ты сейчас не в том положении, чтобы ставить условия, — Азирафель говорил вкрадчиво, постоянно сверяя рисунок с натурой, — Не дергайся. Вот… И мне, знаешь ли очень сложно сейчас рисовать тебя наполовину раздетого, не желая разодрать эти пресловутые штаны на мелкие кусочки.

Энтони снова усмехнулся, но бравады в этом смешке было уже не слышно.

— Честно говоря, — опять тоном «как бы между прочим» говорил ангел, — Энтони, ты такой гибкий, красивый, просто невероятный. И весь мой…

Последние слова он произнес почти шепча. Кроули сглотнул.

— Когда я тебя дорисую, я возьму твою худощавую руку и поцелую каждый сантиметр кожи.

Карандаш шуршал по бумаге, выявляя объем на рельефных мышцах.

— А потом я прижму твои запястья к кровати, так чтобы ты не смог двигаться…не шевелись, мой дорогой. Хорошо…

Кроули вздрогнул, он почувствовал, как каждый волосок на его теле встает дыбом от этих слов. Азирафель закусил губу и снова сверился с натурой.

— Потом я сяду сверху на твои стройные бёдра, а джинсы нарочно снимать не буду. Помучаешься немного. Я поцелую тебя в шею, прикусывая кожу и оставляя засос — именно так, как тебе понравилось в прошлый раз, помнишь? Вон еще даже след не совсем прошел.

Кроули с шумом втянул носом воздух. Сердце начало колотиться быстрее, двигаться было нельзя.

— Я буду целовать твои великолепные губы, — ангел облизнулся и, прищурившись, посмотрел на демона, — Поцелуй будет долгий, страстный, с языком. Я разрешу тебе делать все, что пожелаешь. И когда ты захочешь отстраниться, ты даже не вспомнишь, как тебя зовут.

Кроули вздрогнул и передернул плечами. Этот миловидный ангелочек снова его дразнил! Угораздило же его врубить свою сволочь именно сейчас. Хотя, что уж там, сам виноват. Но, если он вынесет эту сладкую пытку, то финал будет фееричный.

Очень аккуратными штрихами Азирафель прорисовывал изогнутые линии впалого живота Энтони, мягкие тени под рёбрами, наметил легкими линиями дорожку из волос, уходящую под пояс джинсов.

— Я покрою поцелуями твоё великолепное тело: изящные ключицы, грудь, тонкую талию и живот, пройдусь кончиками пальцев по ребрам как по струнам великолепного музыкального инструмента, — с придыханием произнес ангел, исподлобья наблюдая за реакцией Кроули.

Тот зажмурился и тихо простонал. Азирафель усмехнулся, закинул ногу на ногу и снова заговорил:

— Ты будешь извиваться подо мной, и пытаться вырваться, но я не пущу. Вообще-то, я сильнее, чем кажусь, Энтони. Так что подумай в следующий раз, прежде чем так дразнить меня.

Кроули готов был поклясться, что в этот момент у его милого ангела в глазах заплясал дьявольский огонек. Он действительно не рассчитал масштаб своей выходки.

— И вот когда ты будешь уже на грани, — продолжал говорить ангел, приступая к прорисовке складок на джинсах, — Я отпущу твои руки, сорву с тебя эти джинсы, и ты предстанешь передо мной во всем своем великолепии, мой дорогой демон…

— А…ангел…— прохрипел не своим голосом Кроули. Он повел бёдрами, подаваясь вперёд. Контролировать себя становилось все сложнее.

— Но не думай, что отделаешься так легко. Нет-нет. Потом я позволю тебе раздеть себя. И тебе можно будет трогать мое тело. Но только мое.

Азирафель с упоением вырисовывал каждую складочку вокруг ног Энтони.

Кроули лежал на подушках, зажмурив глаза. Чёртово воображение. В джинсах стало невыносимо тесно и горячо.

— А затем, ты возьмешь мой член в свой потрясающий горячий и влажный рот.

Кроули распахнул глаза и в голос простонал. Азирафель криво усмехнулся, закрашивая карандашом силуэт верхней губы Энтони.

— И когда я буду, эм… — Азирафель замялся, подбирая нужное слово, а затем продолжил, — … трахать тебя в рот, моя рука будет доводить тебя до исступления своими движениями вверх и вниз…

Ангел так и не договорил.

Кроули издал звук, похожий на рык, вскочил с постели, сверкая своими обезумевшими от желания глазами. Словно атакующая змея, он в два счета преодолел расстояние, разделявшее их, вырвал из рук ангела альбом, отбросив его на кофейный столик, схватил Азирафеля за грудки, развернулся вместе с ним, повалил на постель и оседлал его сверху.

— Вот это уже край, ангел мой, — прохрипел Энтони, — Даже я не настолько жесток.

Азирафель хотел было что-то сказать, но не успел — демон заткнул его рот поцелуем. Не было той аккуратности, нерасторопности и вдумчивости, как в их поцелуе перед рисованием. Это была чистая страсть, распаленное желание, которое разгорелось от силы одних только слов. Азирафель стонал в рот своего возлюбленного и Кроули просто сходил с ума от этих звуков. За неделю их совместной жизни демон уже успел кое-что разузнать о чувствительных местах и любимых ласках своего ангела, и теперь он нагло этим пользовался. Он не даст реализовать Азирафелю ни единого пунктика из того, что он сказал, пока рисовал его.

Не отрываясь от ангельских губ, Кроули расстегнул его рубашку, ловко расправился с застежкой на брюках. Его движения были резкими, отрывистыми, хотелось скорее заполучить всего Азирафеля. Он припал губами к животу ангела, нежно поглаживая бока и спускаясь руками на бёдра. Азирафель стонал и выгибался под его прикосновениями, поглаживая руками спину Энтони. Кроули ненадолго оторвался от тела своего любимого, стянул с себя джинсы, а затем парой рывков стащил брюки с ангела. Он был полностью обнажен, а на Азирафеле оставалась расстегнутая рубашка и забавно съехавшая на бок бабочка. Кроули усмехнулся, освобождая его от остатков одежды. Их ничто не должно было разделять. Демон наклонился к своему ангелу, прижимаясь к нему всем телом. Он сделал несколько плавных движений, потираясь своим членом о член Азирафеля. Убедившись, что ангелу приятно, он спустился вниз, прошелся языком по отвердевшему стволу, пощекотал кончиком языка головку, тем самым вырывая сладостный стон из груди возлюбленного, а затем взял его в рот почти на всю длину. У ангела перехватило дыхание. Это было мокро, горячо, быстро, и до одури желанно. Кроули остановился, посмотрел на результат своей работы: Азирафель прерывисто дышал, глаза его были закрыты, пальцы сжимали простыню, а ноги дрожали. Кроули усмехнулся и… он был бы не собой, если б не сделал этого. Он уже хотел было войти в Азирафеля, но, когда он открыл глаза, и встретился взглядом с Кроули, тот хищно улыбнулся, подмигнул ему, перекинул ногу через бедро ангела и насадился сверху на его член.

— Кроули…что ты…что ты делаешь… — прохрипел Азирафель, хватая воздух ртом как рыба, выброшенная на берег.

Кроули зажмурился и в уголках глаз проступили слезы. Непривычно. Немного больно, но терпимо. Он прогнулся в спине, качнулся вперед-назад, привыкая к ощущениям. Со стороны ангела слышались лишь отрывистые стоны. Он положил руки на талию демона, останавливая его.

— Дорогой…если тебе больно, то…

— Заткнись, — прошипел Кроули, перемещая ладони Азирафеля себе на ягодицы, — Просто замолчи, ангел, и получай удовольствие. Он двигался волнообразно, то ускоряя, то замедляя темп. Через некоторое время стало даже приятно. Но еще большее наслаждение ему приносил вид ангела, который был сам не свой от удовольствия. Сильные пальцы сжимали ягодицы Энтони до красных отметин. Ангел немного помогал ему руками, показывая какой темп ему больше нравится. И в один момент Кроули задрожал и вытянулся струной. Миллион мельчайших игл пронзили его кожу, приятная тяжесть внизу живота разлилась заполняющим теплом. Голова закружилась. Он хотел ещё. И ещё. Азирафель переместил руки на грудь Энтони, нежно поглаживая соски, срывая с его губ сладкий стон. Кроули потерял себя безвозвратно. Было только заполнившее все вокруг желание, нескончаемый жар внутри и теплые руки его ангела, которые, казалось, были везде. Азирафель приподнялся на локтях, приближаясь к лицу Энтони, и прошептал:

— Энтони, можно мне…

— Всё что угодно, ангел, всё что угодно… — пробормотал Кроули, приоткрывая затуманенные глаза.

Парой движений, Азирафель уложил демона на спину и снова вошел в него.

— Даааа… — простонал Кроули, выгибаясь навстречу своему возлюбленному. Азирафель запустил пальцы в рыжие волосы демона, приблизился к его уху и прошептал:

— Люблю тебя, люблю тебя…

Он двигался медленно, но глубоко и сильно, задевая самые чувствительные точки тела демона, доводя того до исступления. Кроули впился ногтями в спину ангела, неосознанно подался навстречу ему и через несколько мгновений застонал в неимоверном наслаждении. Эти стоны сорвали последнюю преграду, Азирафель нарастил темп и парой чувственных и мощных толчков довёл их обоих до пика.

***

Кроули приходил в себя еще несколько минут. Он открыл глаза, и обнаружил себя лежащим на мягкой подушке и укрытым легким одеялом. В голове была приятная звенящая пустота. Рядом лежал Азирафель, выводя пальцем замысловатые узоры у Кроули на груди. Энтони глубоко вздохнул, и ангел поднял на него взгляд. Улыбнувшись, он дотронулся кончиками пальцев до его щеки и спросил:

— Как ты?

— Это точно нужно говорить? — переспросил демон, удивленно выгибая одну бровь, — Всё круто, ангел, даже не сомневайся.

Азирафель выдохнул, удобнее устраиваясь у демона на груди.

— Я…я не думал, что ты позволишь вот так…честно…

— Азирафель! Я тебя умоляю, не строй тут из себя святую овечку после того, что ты мне наговорил, — Кроули издал легкий смешок, — И да, я принял к сведению все твои фантазии. Это так, к слову.

Ангел легонько пихнул его в бок и проворчал:

— Просто больше не зли меня.

— Ведь всё было классно, — демон чмокнул его в белобрысую макушку. Неожиданно, откуда-то со стороны желудка раздалось характерное урчание. Азирафель захихикал, а демон усмехнулся и посмотрел на наручные часы.

— Оу… последний раз мы ели с тобой еще в Грассе. Н-да… Ну-ка, посмотрим, что там у них есть в рум-сервисе…

Кроули дотянулся до трубки телефона, стоящего на тумбочке, и набрал номер администратора.

***

—Ммм… Честно говоря, всегда мечтал поесть именно так, — приговаривал Азирафель, отправляя в рот очередной кубик изысканного сыра и запивая глотком вина. Они сидели на кровати друг напротив друга, одетые в пушистые белые халаты, а между ними стоял большой круглый деревянный поднос; на нем были всевозможные фрукты, тарелка с люксовыми сырами, пара бутылок красного вина, замысловатые сэндвичи, тарелка с мясной нарезкой и корзинка с восхитительными хрустящими багетами.

— Одним пунктом в мечтах меньше? — с легкой усмешкой спросил Кроули, откусывая кусочек сочного персика.

— Ну…у меня еще есть много о чем помечтать.

— Поделишься?

Ангел задумчиво почесал подбородок и произнес:

— Ммм… к примеру, я еще ни разу не был в Шотландии. И вообще, мир хочется посмотреть. Я дальше Европы никуда не выбирался. Устриц бы попробовать где-нибудь в тропическом раю.

— Я никогда не ел устриц, — задумчиво сказал демон, и отпил из бокала, — А вот Шотландию довольно скоро можно устроить. Поехали через пару месяцев? Только представь: ты, я, малышка — Бентли, вересковые поля… Эх, я бы и сейчас рванул, только Габриэль будет недоволен. Мы с тобой довольно-таки нагло свалили.

Кроули потянулся рукой к ангелу и дотронулся до его запястья. Он заглянул ему в глаза, и сказал:

— Я покажу тебе весь мир, любовь моя. Обязательно.

Азирафель легонько чокнулся своим бокалом с бокалом демона.

— За мир?

Кроули улыбнулся своей самой нежной и красивой улыбкой и произнес:

— За мир.

========== Глава 19 ==========

Июльская жара развалилась в Лондоне как огромный и ленивый кот. Такая погода была редкостью в Англии, но в последнее время её явно лихорадило. Высокий стройный мужчина в темных очках стоял возле пруда в Сент-Джеймсском парке, и задумчиво крошил в воду только что купленный в ближайшей пекарне багет. Местные откормленные утки ныряли за крошками, с забавным кряканьем расталкивая друг друга. Энтони провёл тыльной стороной ладони по вспотевшему лбу и посмотрел на часы — половина четвёртого. Это значило, что до приезда Азирафеля оставалось ещё минимум два часа. Ангел уехал в Бирмингем по срочному заданию главного архитектора — «зайке-солнышку Вельзи срочно нужен интерьер нового ресторана». Кроули скривился, и начал агрессивнее крошить хлеб.

Меньше чем за год он настолько привык к своему ангелу, что разлука была едва ли не пыткой. Нет, конечно, сначала ему было вообще плевать, куда и насколько поедет Азирафель. Первые тридцать минут. Но, стоило только Кроули отъехать от вокзала, как его накрыла мучительная тоска. Пробыть без ангела два дня — эта мысль даже в голове не укладывалась. Габриэль не отпустил Энтони, свалив на него всю работу по согласованию строительных материалов для Celestial Tower. Первый день отсутствия ангела Кроули кое-как пережил — он в мыле носился по городу, посетив за несколько часов с десяток шоу-румов со стеклом, плиткой, штукатурками и прочей строительной ерундой. Но, вернувшись домой, он в изнеможении сел на пол, и все, что ему хотелось — это чтобы его обняли мягкие и надежные руки Азирафеля. Но ангел был в Бирмингеме. Квартира снова стала пустой и холодной. От депрессивных мыслей его отвлёк звук сообщения в мессенджере. Ему писал Адам — сообщал, что они с семьей приехали на неделю в Лондон и у него завтра будет свободный день. Кроули написал время и место встречи. Получив в ответ какой-то дурацкий смайлик, он со вздохом облегчения отложил телефон. В последнее время одиночество превратилось в проклятие — демон больше не мог быть один.

***

— Дядя Энтони!

Справа послышался звонкий мальчишеский голос. Кроули обернулся, и в эту же секунду на его шее сомкнулись цепкие детские ладошки, а сам он немного просел под весом своего племянника. Он обнял пацана, прокрутился с ним на месте, легонько чмокнув того в кудрявую русую макушку, и поставил его на землю.

— Привет, сорванец, — Энтони ласково улыбнулся и потрепал его за волосы, — Вырос-то как! Когда мы видитесь последний раз?

— Ну… в сентябре наверное, — пожал плечами Адам.

— В любом случае, я очень рад тебя видеть.

— И я! У меня столько всего произошло, ты даже не представляешь!

— У меня тоже, малец, у меня тоже…— Кроули приобнял мальчишку за плечи и сказал:

— Пойдём, возьмём по мороженому.

— Обожаю тебя, Эн! — худые мальчишеские руки обняли Кроули за талию и стиснули так, что невозможно было вздохнуть.

Призрак одиночества растворился без следа.

***

— И вот ты только представь! Она мне говорит, — Адам приосанился и забавным жестом поправил воображаемые очки на носу, — Кхм, кхм… «Мистер Янг! Ваше сочинение на тему современной архитектуры слишком опережает развитие технологий, и это можно назвать фантазией, а не около научным повествованием». Ну, вот нормально, да? Я что ли виноват в узколобости преподавателя? Это она не знает про то, что здания можно на 3D принтере печатать, а не я! Вот стану великим архитектором, как ты Эн, и тогда она узнаёт…

— Я не великий, Адам…— начал было Кроули, но племянник его перебил.

— У тебя Притцкеровская премия! И ты говоришь, что не великий??! Да ты в одном ряду с Рэмом Колхасом, Захой Хадид, Норманом Фостером, Тоёо Ито! Не принижай своих заслуг! Я хочу быть как ты! Неужели это плохо?

— Ты будешь великим, Адам. Но только как ты, хорошо? А если действительно захочешь стать архитектором, то мы тебе поможем.

— Мы? Ты сказал мы? Кто это мы? — мальчик в нетерпении заёрзал на скамейке.

— Это… часть из того, о чем я хотел бы тебе рассказать, — Кроули озадаченно почесал затылок, — Ты видел в сети концепт нового лондонского небоскрёба?

— Конечно, видел. Даже напечатал и над столом повесил. Башня такая красивая!

— А имена авторов видел?

— Ещё бы! Один из них — ты, а у второго такая забавная фамилия. Он что, правда, Ангел?

— Самый настоящий, — Энтони мечтательно улыбнулся, рассматривая гравий под своими ногами и нервно заламывая пальцы.

Мальчик пару минут озадаченно изучал Кроули.

— Таааак… Да ладно? — после некоторой паузы воскликнул Адам. Для своих почти двенадцати лет он был очень сообразительным мальчиком. Таким своего любимого дядюшку он видел впервые, и сразу понял, что здесь что-то не так.

— Адам, у меня немного опыта общения с детьми, — начал издалека Энтони, — Если выразиться точнее, ты — единственный ребёнок, с которым мне довелось иметь дело в своей взрослой жизни. Я знаю, что ты очень умный мальчик, — Кроули обнял племянника за плечи одной рукой и придвинул его поближе к себе.

Адам всегда подмечал редкие вспышки нежности в своём обожаемом родственнике, и не упускал возможности этим пользоваться. Он снова облапил его руками, и замер в ожидании продолжения разговора.

— Так вот, поэтому я скажу тебе все как есть. Я влюбился, Адам. Может, ты, конечно, этого не поймёшь, и вообще не захочешь больше иметь со мной ничего общего, но я люблю его. Мы с Азирафелем теперь вместе.

Кроули сглотнул, ожидая ответа. Тонкие мальчишеские руки крепче сжали его грудную клетку и мальчик сказал:

— Я рад, Эн. Ты теперь совсем другой. Не мрачный, вдохновлённый, счастливый. Мне, конечно, немного обидно. Совсем чуть-чуть. Ведь раньше ты был всецело в моем распоряжении. Но я бываю тут редко, так что пусть твой ангел за тобой присматривает в мое отсутствие.

Демон выдохнул и потрепал племянника по голове. Как же он любил этого мальчишку!

— Да и вообще, раз вы коллеги, то у вас много общего. И, в конце концов, это довольно… современно, да.

Демон рассмеялся и сказал:

— Я рад, что ты не злишься.

— Ты нас познакомишь? — спросил Адам, наконец-то отцепляясь от Кроули и заглядывая тому в глаза, пусть и через тёмные очки.

— Познакомлю. Сегодня вечером. Он приедет из Бирмингема через полтора часа.

— Здорово! Теперь у меня будет ещё и дядя-ангел. Будем вместе гулять, в приставку играть, и пиццу есть. Ну, когда я буду приезжать сюда из Оксфорда…— мальчик немного погрустнел.

Кроули было больно видеть его таким, но обманывать пацана, говоря, что все именно так и будет, он не мог.

— Насчёт этого, Адам, я тоже кое-что хотел сказать, — Энтони приспустил очки на кончик носа и внимательно посмотрел на племянника, — Примерно через полгода мы с Азирафелем переедем в Эдинбург.

— Эдинбург! Это же так далеко! Да и что ты там забыл?

— Там мой дом. Там жила моя семья…— Кроули широко расставил колени, упёрся в них локтями, сложил руки в замок и снова вперился взглядом в дорожку под ногами. Адам молчал.

— Ты же знаешь, что я не кровный твой родственник — сводный брат твоей матери?

Адам кивнул.

Кроули рассказал мальчику всю историю про авиакатастрофу тридцать два года назад и про все, что происходило после. Адам слушал внимательно и в конце рассказа громко всхлипнул. Энтони встрепенулся, повернулся к нему и увидел, как по щеке мальчика скатилась крупная слеза.

— Дьявол, — выругался Кроули и достал из внутреннего кармана пиджака пачку бумажных платков и протянул ее мальчику.

— Да ладно, я ж мужик… сейчас успокоюсь, — Адам шмыгнул носом и вытер слёзы салфеткой.

— Прости, что довёл тебя до такого… твоя мать меня убьёт, — пробормотал Кроули. Он не думал, что рассказ о его жизни так тронет Адама. Все-таки тот был рассудителен не по годам.

— Да забей. Давай дальше рассказывай. Вы с Азирафелем ездили в Шотландию месяц назад, и…?

***

Они все-таки поехали в Эдинбург. Пока они планировали поездку, Азирафель и Анафема выискивали дополнительную информацию, связанную с жизнью родителей Энтони. Сведений было мало, но им удалось выяснить адреса их мест работы, а также имена нескольких коллег.

Арабелла и Уилл Несбитт работали архитекторами в бюро Алисы Кроли GingerArch. Анафема нашла их через архивные публикации в журналах. Теперь они владели собственной студией в Эдинбурге. Первым делом, прибыв в город, Энтони и Азирафель направились к ним. Естественно, не обошлось без неловких ситуаций. Во-первых, появление на пороге лауреата Притцкеровской премии сначала оставило без дара речи мистера Несбитта. А после знакомства и короткого описания ситуации, миссис Несбитт едва не лишилась чувств, осознавая, что сын ее лучшей подруги по счастливой случайности остался жив, да и к тому же пошёл по стопам матери.

Азирафель не переставал умиляться этой очаровательной паре. Им обоим было около шестидесяти, и складывалось впечатление, что друг друга они знают чуть ли не всю жизнь: стоило Уиллу начать какую-то мысль, как Арабелла ее продолжала, будто у них был один мозг на двоих. Ангел мечтательно вздыхал, отпивал чай из дизайнерской минималистичной чашки, и продолжал слушать. Кроули же сидел рядом, касаясь его то бедром, то коленом. Он являл собой крайнюю степень сосредоточенности и впитывал каждое слово.

Арабелла рассказала, что после катастрофы началось крайне безалаберное расследование, итоги которого сводились к ошибке пилота и технической неисправности. Ребёнка считали пропавшим без вести.

Бюро GingerArch просуществовало ещё полгода — после гибели владелицы, которая создавала репутацию студии, к ним стали обращаться все реже. Денег не хватало — нужно было срочно заканчивать оставшиеся проекты и как-то справляться со всей этой ситуацией. Несбитты пытались сохранить бюро до последнего, но у них не вышло. В результате организация обанкротилась и закрылась.

Арабелла сказала, что она хотела нанять частного детектива для того, чтобы найти Энтони. Но, так как первое время после катастрофы и закрытия бюро с деньгами было худо, то эта затея провалилась.

Когда Энтони спросил про родителей своей мамы, Уилл и Арабелла сразу же помрачнели. На момент ее гибели у неё осталась только мать, других родственников не было. После происшествия она слегла с сердечным приступом и прожила всего несколько месяцев. Про родню Джеймса они ничего не знали.

Несмотря на то, что они работали вместе долгое время, Несбитты мало знали о семейной жизни Алисы — она не распространялась об этом, и предпочитала разговаривать на другие темы. Арабелла с воодушевлением рассказывала об их совместной учебе, о первой практике, про работу. Кроули внимательно слушал, и внутри становилось теплее от каждого слова. Он будто снова знакомился с собой. Казалось, что теперь его душа — это не запертая наглухо темница, а красивый дворец с бесконечным количеством комнат, к каждой из которых есть ключ — только открывай да смотри. Получив даже такую малую толику информации, Энтони уже чувствовал себя счастливее. Он мысленно благодарил Азирафеля. Ведь, если бы не он, Энтони никогда бы не сидел в этой уютной шотландской студии и не узнал таких замечательных людей.

Внезапно, будто что-то вспомнив, Арабелла сорвалась с места и умчалась в один из кабинетов студии. Через несколько минут она вернулась, неся в руках стопку архитектурных альбомов.

— Энтони, это альбомы с проектами Алисы. Я думаю, что она хотела бы, чтобы они были у тебя. Мы с Уиллом сохранили, что могли. Конечно, некоторые альбомы пришли в негодность или потерялись в бесконечных переездах между офисами, но все-таки это лучше, чем ничего.

Кроули дрожащими пальцами вытащил первый альбом и внутри все оборвалось. На обложке был ручной рисунок того самого дома с их семейного фото.

— Аааа… помню его, помню… — сказал Уилл, — Алиса никого не подпускала к этому проекту, все сделала сама, — он горько усмехнулся и дрожащей рукой поднес ко рту чашку с чаем.

Энтони листал альбом: общий вид, ситуационный план, планировки этажей. На первом этаже была просторная гостиная с открытой кухней и столовой, зимний сад, гостевая спальня и кабинет Алисы. На втором этаже размещалась спальня родителей, библиотека, кабинет отца и небольшая детская, подписанная на плане как «комната Энтони».

Кроули отвел взгляд от листа. В горле защипало, в глаза будто сыпанули песком. Азирафель заметил состояние своего возлюбленного, нежно обнял его. Демон уткнулся лбом в плечо ангела. Уилл и Арабелла, поочередно пробормотав что-то очень вежливое, деликатно вышли за дверь.

— Ангел… — прошептал Кроули, — В рамке чертежа написан адрес, запомни его, пожалуйста.

Азирафель тихо сказал что-то успокаивающее, и аккуратно закрыл альбом.

***

В тот день они решили больше никуда не ходить. Ангел и демон провели тихий вечер в отеле за бутылочкой хорошего красного вина. Следующим пунктом в плане поездки был госпиталь, где работал Джеймс Кроли. Анафема нашла некоего Фергуса Макмиллана — руководителя ординатуры Джеймса. Они решили съездить к нему на следующий день.

Добраться до Фергуса было отдельным приключением. Королевский госпиталь Эдинбурга за тридцать лет превратился из обычной больницы в люксовую клинику, куда можно было попасть имея лишь кругленькую сумму на счете. Аудиенцию у руководителя отделения нейрохирургии получить было ещё сложнее. Азирафелю и Энтони пришлось использовать все свое воображение и возможности.

— Моя позиция такая, — говорил Азирафель, потягивая свой утренний кофе за завтраком в один из рабочих дней, — Раз он доктор, то проще всего было бы кому-нибудь из нас прикинуться больным, и придти к нему на приём.

Кроули тяжело вздохнул и посмотрел исподлобья на ангела.

— Пациентом? Ты серьезно? Он нейрохирург! Твой организм заинтересует его только в том случае, если у тебя будет вскрыт череп. Нет… так не получится, я уже думал об этом.

— Тогда можно придти к нему под предлогом интервью. Он — уважаемый врач, думаю, для него это обычное дело.

— Хорошая идея, только где мы, а где журналистика? Тем более, к нему не пустят абы кого…

Ангел перебил его:

— А мы будем не абы кто, — самодовольно произнёс Азирафель, — Нам нужно лишь раздобыть пресс-карты какого-нибудь крупного медицинского издательства. А это, я думаю не проблема, учитывая наши знакомства.

Ангел многозначительно посмотрел на газету, лежащую перед ним. Кроули посмотрел на Азирафеля. Потом на газету. Потом снова на Азирафеля. Молчание затянулось.

— Если ты ожидал, что я сейчас воскликну в озарении «О да! Конечно, как я об этом не подумал!», то я тебя разочарую, — Кроули в отчаянии вцепился в волосы, — Что ты, чёрт возьми, имеешь ввиду??!!

Ангел ткнул пальцем в фотографию в углу страницы в колонке светской хроники: на ней была изображена Вельзи ДеБаг.

— Нет… — судорожно выдохнул демон.

— Да.

— О, нет.

— Ооо, да, — ангел насмешливо приподнял брови, — Энтони, у неё такие связи! Она имеет доступ даже к королевскому двору!

— Ангел, ты знаешь, как у неё просить об услуге? Это все равно, что подписывать договор с самим Дьяволом! Она же обязательно потребует что-то от тебя, да и позаковыристее. Нет, только не Вельз…

— Я возьму это на себя, дорогой мой, — невероятно ласковым голосом произнёс Азирафель, беря Энтони за руку, — Я буду рад помочь, правда. Пойми, наконец, что я готов на многое ради тебя. Даже к тому, чтобы продать душу Вельзи ДеБаг.

Азирафель улыбнулся так открыто и тепло, что все сомнения демона улетучились в один миг. Он обнял своего возлюбленного, и нежно коснулся губами его щеки. Действительно, делить проблемы на двоих было легче.

***

Таким образом, к моменту появления на пороге Королевского госпиталя Эдинбурга, у них были пресс-карты авторитетного издательства International Medical Press и заготовленная легенда их интервью с Фергусом Макмилланом.

В приемной начальника нейрохирургического отделения их придирчиво рассмотрела личная помощница мистера Макмиллана, после связалась с ним через интерком, оповещая о приходе журналистов. Трескучий старческий голос разрешил войти. Энтони чувствовал, как кровь стучит в ушах. Он снял свои тёмные очки, положил их в нагрудный карман пиджака, глубоко вдохнул и они с Азирафелем зашли в кабинет.

Профессор Фергус был полноватым старичком с наполовину облысевшей головой. Он сидел за своим столом, склонившись над бумагами, и не поднял взгляда на вошедших.

Первым заговорил Азирафель:

— Мистер Макмиллан, здравствуйте. Меня зовут Азирафель Энджел, а это мой коллега — Энтони Кроули…

Он не договорил, когда старичок его перебил:

— Да-да, я видел вашу заявку. Садитесь, я вам все быстро расскажу, у меня много ра…

Доктор прервался на полуслове, когда оторвался от изучения своих важных документов и посмотрел на Энтони. Он моргал несколько секунд, затем протер глаза и снова уставился на Кроули. Он побледнел, губы его задрожали, и он вцепился пальцами в стол.

— Д…Д…Джеймс… — едва слышно просипел Фергус. Он встал из-за стола, подошёл к Кроули и дрожащей рукой провёл по лацкану его пиджака.

В кабинете царила гробовая тишина. Старик трогал Энтони, будто тот был древним музейным экспонатом или видением: прикоснись сильнее — рассыплется в прах. Демон с интересом наблюдал за ним, не двигался и не произносил ни слова. Азирафель молча смотрел.

Внезапно, ноги профессора подкосились, и он точно рухнул бы на землю, не сумей Энтони его вовремя подхватить под руки. Ангел бросился к ним, по пути споткнувшись о ножку кресла. Послышался грохот падающей мебели, отборные ругательства, и в кабинет ворвалась помощница Фергуса.

— Мистер Макмиллан, все в порядке? Господи, что с вами??!

— Летиция, вон отсюда! — рявкнул старикашка, пока Кроули усаживал его на стул. Девушка тут же ретировалась за дверь словно нашкодившая кошка.

Азирафель поднялся с пола, потирая ушибленное колено, Энтони присел на корточки рядом с профессором, держа того за руку. Ангел заозирался по сторонам, и приметил в углу кабинета кокетливый столик, на котором стоял графин с водой и стаканы. Он предложил старику стакан воды, и тот залпом выпил его, а затем снова уставился на Кроули.

— Ради Иисуса, как же ты на него похож… — его голос готов был сорваться, — Энтони, мальчик мой…

Сухие руки обняли демона за плечи. Кроули не знал, что ему делать, и он в панике посмотрел на Азирафеля. Тот замахал руками, показывая знаками, чтобы он обнял профессора в ответ. Как только руки Кроули сомкнулись на спине доктора, тот всхлипнул и разразился рыданиями у него на плече.

Демон мысленно выругался, но отстраняться не стал.

Через несколько мгновений Фергус отодвинулся от него, утёр глаза рукавом своего халата и произнёс:

— Ты здесь… ты живой. И все такой же рыжий, — старик усмехнулся и потрепал Энтони рукой по волосам, — Извини, что так вышло… — он показал на своё лицо и развёл руками.

— Не стоит беспокоиться, мистер Макмиллан, — начал Азирафель, — Может попросить вашу помощницу сделать нам кофе? Заодно и поговорим, все выясним.

— Да-да, конечно, — он прокашлялся и гаркнул что есть мочи, — ЛЕТИЦИЯ!!!

Девушка тут же материализовалась на пороге, выслушала просьбу насчёт кофе и тут же упорхнула ее исполнять.

***

После пары отрезвляюще горьких глотков кофе, Энтони постепенно приходил в себя. Ему даже начал нравиться этот чудаковатый дед. Профессор рассказывал о его отце очень увлечённо. Джеймс Кроли познакомился с Фергусом ещё в университете. Тот был его дипломным руководителем, впоследствии куратором интернатуры, а позже — руководителем ординатуры. Он видел профессиональное и личностное становление Джеймса, и оказал на него большое влияние. Своего отца он не знал, а мать умерла от сердечного приступа, когда Джеймсу было двадцать лет. Молодой человек был предоставлен сам себе, и мистер Макмиллан взял его под свое крыло, заменив отца. Сам он был одинок, и с радостью уделял все своё время обучению молодого нейрохирурга. Они проработали вместе пятнадцать лет.

— А потом… потом… — Фергус снова всхлипнул, и губы его задрожали, — Я так тебя подвёл, Энтони. Прощения мне нет, мальчик мой.

— Вы это сейчас о чем? — Кроули удивлённо вскинул бровь, скрещивая руки на груди и откидываясь на спинку кресла.

— В тот злополучный день, Джеймс, Алиса и ты летели на моем самолете. У меня самого есть лицензия пилота и, собственно, самолёт. Был самолёт. В Лондоне в то время проходила очень важная медицинская конференция по хирургии мозга, а у меня поехать не получалось из-за операции в тот день. Я дал Джеймсу короткий отпуск, сказал, чтобы он взял тебя и жену. «Пока ты будешь на конференции, Алиса с ребёнком погуляют по городу. Твоей любимой точно надо развеяться, а то она вся в своих проектах, да и дом буквально недавно достроили. Та ещё нервотрёпка. Отдохните все вместе» — вот что я ему сказал. И он послушал. Послушал меня, старого олуха… — Фергус постучал себе по лбу, вздохнул и продолжил:

— Пилоты не справились. С самолетом оказалось что-то не так. Теперь и не угадаешь. Но факт остаётся фактом — я должен был погибнуть в той катастрофе, а не твоя семья, Энтони. Я засыпаю и просыпаюсь с этой мыслью каждый божий день… И молю, чтобы Господь поскорей забрал меня к ним. Но, пока он не слышит, я просто хорошо делаю свою работу, чтобы хоть как-то искупить свою вину. Спасаю тысячи жизней за те две драгоценные души, которых не стало по моей вине. За твоих родителей, мой мальчик…

Мистер Макмиллан сгорбился и тяжело вздохнул. Казалось, что этот разговор высосал из него все силы. Энтони вздохнул, поднялся со своего кресла, снова присел рядом с доктором, и заглянул ему в глаза.

— Мистер Макмиллан, вы не виноваты в этом. Да, это случилось. Но не случись, я бы не стал тем, кем являюсь сейчас.

Старик взглянул на него взглядом своих полных печали глаз и произнёс:

— Ой… батюшки, я ведь даже не спросил ничего о тебе! Вот, правда же, голова без мозгов…

В разговор вклинился ангел:

— Ну что вы, Фергус! Право, Вы себя обесцениваете. Не может быть у начальника нейрохирургического отделения голова без мозгов. Это какой-то оксюморон.

Профессор засмеялся и легко провёл кончиками пальцев по щеке Энтони, который все так же сидел рядом и держал старика за руку.

— И все-таки невероятное сходство… вот только волосы: у отца твоего они были каштановые, вечно топорщились. Но знаешь, девушкам нравилось. Эх… они с Алисой были прекрасной парой. А как он был счастлив, когда появился ты! О, мой Бог! Такого трепетного отца я ещё никогда не видел. Так о чем я… Да, расскажи о себе, сынок.

Энтони рассказал о своей жизни, о профессии. Потом они с ангелом наперебой говорили о своём проекте, и о том, как правда о жизни Кроули все-таки обнаружилась.

— Теперь, когда мы выяснили некоторые подробности, мы хотели бы найти тот самый дом, который Алиса спроектировала для своей семьи, — подытожил Азирафель.

Фергус ухмыльнулся, хлопнул себя по коленям и резко поднялся со стула. Он прошаркал к стильному постеру на стене, отодвинул его — за ним обнаружился сейф. Он покрутил ручку туда-сюда, дверца открылась, и он вытащил оттуда связку ключей.

— Не надо ничего искать. Дом сам вас нашёл, — он игриво позвякивал связкой, пока ангел и демон в удивлении пялились на него.

Профессор передал ключи в руки Кроули. Демон в недоумении рассматривал связку, на которой болтался потускневший от времени брелок в виде золотого листика. Фергус, видя удивление своих гостей, снова усаживаясь на стул, пояснил:

— Перед всевозможными поездками твой папа, Энтони, все время оставлял мне дубликат ключей от вашего дома: во время строительства иногда надо было прикрикнуть на рабочих, а в остальное время — поливать цветы в его оранжерее.

Энтони и Азирафель удивлённо переглянулись.

— Алиса с маленьким тобой постоянно зависала в своём офисе, и в отсутствии Джеймса некому было присмотреть за его зимним садом. Перед катастрофой он также оставил мне ключи… И вот с тех пор они у меня. Несколько раз в год я навещаю дом, проверяю все системы, оплачиваю мизерные счета и налоги. Я ничего там не трогал и не менял… Ну, кроме растений. Несколько горшков я забрал себе, но все равно много растений погибло без своего хозяина, так что оранжерея сейчас пустует. С юридической стороны вопроса оказалось все просто… Душеприказчика у Джеймса не оказалось, ровно как и завещания. Поэтому я выкупил дом ещё до его выставления на аукцион, — профессор горько усмехнулся, и продолжил, — Есть все-таки плюс в отсутствии семьи и наличии накоплений. Так вот, я выкупил дом за какую-то смешную цену, и решил оставить его тебе. Я надеялся, что ты жив, что когда-нибудь ты объявишься. И вот ты здесь, а я могу считать свой долг выполненным.

— Так просто? Вы даже не спросите у меня документы? Не потребуете подтверждения? Ничего такого? Вот просто так: «На тебе, Энтони, дом». Так не бывает, — Кроули фыркнул и недоверчиво скривился.

Профессор улыбнулся и посмотрел на него с отеческой теплотой.

— Мальчик мой, мне не нужно никакое подтверждение. Я все вижу, я вижу Джеймса в тебе. Ты двигаешься как твой отец, у тебя его лицо, его жесты. Дорогой Энтони, я провёл с ним столько времени, что знал его как облупленного. Родная мать не знала о нем больше. А насчёт дома… езжай, посмотри. Может, тебе понравится, захочешь остаться. Конечно, вряд ли Эдинбург сравнится с Лондоном. Как я понял, там ты — звезда, там вся твоя жизнь… Но я думаю, что Алиса и Джеймс были бы счастливы, зная, что ты нашёл дорогу к своему дому.

Азирафель шумно вздохнул, заерзал на месте и сказал:

— Фергус, вы такой… такой…можно вас обнять?

И, не дожидаясь разрешения, он сграбастал старика в охапку. Кроули поднялся на ноги, ангел отстал от ошалевшего от внезапного проявления чувств профессора.

— Мистер Макмиллан, — прокашлявшись, произнёс демон, — Спасибо вам за всё… Не хотелось бы вас больше задерживать, все-таки, Вы — важный человек в этом госпитале.

Фергус, спохватившись, глянул на часы:

— Ох, и то правда… Сейчас у ординаторов обход, действительно скоро нужно идти, — он поднялся со своего места, поправил халат, — Энтони, я буду благодарен тебе, если ты иногда позволишь связываться с тобой… — профессор смущенно заламывал пальцы.

Демон усмехнулся и выудил из кармана чёрную глянцевую визитку. Азирафель пожал руку мистеру Макмиллану:

— Было невероятно приятно с вами познакомиться, профессор. Не представляете, как для нас с Энтони это важно. До встречи!

— До встречи, ребята! Не передать, как я счастлив…

Уже в дверях он окликнул Кроули. Энтони обернулся. Фергус тихо произнёс:

— Ты сделал хороший выбор, мальчик мой. Он действительно ангел. Берегите друг друга.

Кроули понимающе закрыл глаза, улыбнулся, нацепил на нос свои тёмные очки, и, выходя из кабинета, отсалютовал профессору рукой.

— До встречи, Джеймс… — прошептал старик, устало опускаясь на стул.

Дверь закрылась с тихим щелчком.

***

— В общем, потом мы с Азирафелем поехали смотреть дом. Представляешь, Адам, там действительно есть оранжерея! Огромная, стеклянная, невероятно красивая.

— Здорово, Эн! Как раз подойдёт для твоих растений. Даже забавно, что у вас с дедушкой Джеймсом совпали увлечения.

У Кроули в груди что-то ёкнуло.

— Ты сказал дедушкой?

— Ну да… вот только не начинай опять про отсутствие у нас родства. Вот честно, мне иногда кажется, что меня в роддоме подменили. И знаешь, я бы не отказался от такого отца, как ты, дядя Энтони. А Джеймс был бы классным дедом, если был бы жив сейчас…

— Ты считаешь, что я стал бы классным отцом? — демон удивлённо поднял бровь и улыбнулся.

— Я в этом уверен, Эн. Я люблю тебя как отца… Мой родной отец оказался редкостным говнюком, а отчим… — Адам горестно махнул рукой, — Короче, знай, что если бы мне пришлось выбирать папу, это был бы ты. Вот.

Кроули обнял парнишку и поцеловал в макушку.

— Ты знаешь, что это запрещённый приём, Адам? — прошептал он, утирая пальцем слезу, показавшуюся из-под очков. — Ты действительно не меньше, чем сын сатаны, раз так крутишь моими чувствами. Как мне теперь рассказать о своём отъезде?

Адам захохотал и вскочил со скамейки.

— Да ладно тебе, Эн! Мы же на одной планете живем. Ну, подумаешь, другая страна! Мы и так с тобой видимся раз-два в год, а остальное время болтаем по мессенджерам. Будешь забирать меня к себе на каникулы. У вас же там есть гостевая спальня?

— Сделаем. Дом большой, места всем хватит, не переживай.

— О! Подожди-ка… а где ты будешь работать? Нашёл себе уже подходящее бюро?

— Ага.

— Ну, какое же? Не томи!

— GingerArch.

— Так погоди, оно ж больше не существует. Ты сам об этом рассказал.

— На бумаге — существует. Это будет наше с Азирафелем бюро, — смущенно отворачиваясь, пробормотал Кроули.

— Собственная студия??? Вау! Это же так круто. Никаких тебе начальников, делай что хочешь!

— Не все так просто, малец. Я большую часть своей рабочей жизни бегал от бумажной работы, но теперь все иначе. Мы будем делить с Азирафелем все обязанности на равных.

— Классно! А когда я выучусь, то приду работать к вам! К тому времени вы уже уделаете все британские архитектурные студии, я уверен.

— Не говори «Гоп», пока не перепрыгнешь, — сказал Кроули, вставая со скамейки. Он посмотрел на часы: Азирафель должен был вот-вот приехать.

Энтони и Адам двинулись медленным шагом вдоль пруда. Кроули рассказывал мальчику остальные подробности о поездке в Шотландию. Адам увлеченно слушал до тех пор, пока они не вышли к баскетбольной площадке. Народу не было, но под кольцом валялся мяч.

— Давай сыграем? — предложил Адам и побежал вприпрыжку за мячом.

Энтони только провёл рукой по лицу, стянул с себя пиджак и закатал рукава рубашки. Адам скакал по площадке как заводной кузнечик, подпрыгивая вслед за мячом. Шаг, шаг, прыжок — мяч почти попал в кольцо, когда тощая рука перехватила его в полёте. С торжествующим смехом Кроули пробежал мимо надувшегося Адама, ведя мяч. Он уже хотел было развернуться, чтобы выполнить бросок, но мальчишка юркнул ему под ноги и отобрал мяч. Крича что-то вроде «обманули дурака», Адам снова понёсся к кольцу, но у его дяди было одно преимущество — бесконечно длинные ноги, которые возникли перед ним буквально из ниоткуда. Оскалившись хищной улыбкой, Энтони выхватил мяч и, не глядя, через плечо забросил его в кольцо.

— Эй вы, звёзды NBA! — откуда-то со стороны послышался приятный и бодрый голос.

Энтони резко обернулся и увидел Азирафеля, стоящего за пределами площадки. У него в руках был небольшой чемодан и зонт-трость. Ангел улыбался и приветливо махал рукой. Кроули подозвал к себе Адама, поднял с травы свой пиджак, и вдвоем они подошли к Азирафелю.

— Здравствуй, Энтони, — произнес ангел, прижимаясь губами к впалой щеке демона.

— Привет, — буркнул Кроули, вытирая щёку. Он еще не привык к публичной демонстрации чувств, — Вот, знакомьтесь. Азирафель, это Адам — мой племянник. Адам, это Азирафель — мой…мой… эм….— Энтони замялся, не зная как представить Азирафеля. Назвать его возлюбленным было как-то слишком пафосно, слово «парень» плохо описывало статус отношений с мужчиной за тридцать, а статус «друзья» они уже миновали. Азирафель и Адам с интересом смотрели на Кроули, ожидая исхода этого лексического экспромта.

— Мой…— снова начал демон, судорожно сглатывая, — Мой ангел, вот.

— Эн, это было очень смешно, — расхохотался Адам, — Можно было так не париться, подбирая слово. Ваши чувства видно за километр, хоть ты и сам всё мне рассказал.

— Всё??! — встрепенулся Азирафель, заливаясь краской, — Прям всё?

— Успокойся, ангел. Да всё! Но не про это! Не про то… Аааааа, не важно, дома поговорим. В общем, я рассказал Адаму про нас с тобой и про Шотландию, но ничего из такого, что не положено знать одиннадцатилетнему пацану!

— Почти двенадцатилетнему, — деловито поправил его племянник.

— Энтони!

— Вы ругаетесь как старые супруги, — смешливо заметил Адам. Его очень веселила вся эта ситуация. Он никогда раньше не видел дядю таким.

Ангел и демон строго зыркнули на мальчишку, и тот рассмеялся еще больше. Кроули отобрал у Азирафеля зонтик, и они все вместе пошли к выходу из парка.

— Я умираю, хочу есть, — жалобно произнес Азирафель, — В поезде совершенно отвратительно кормят. И с самого утра у меня во рту не было ничего кроме парочки шоколадных эклеров. Давайте зайдем в кофейню на углу? Помнится, там были потрясающие блинчики с кленовым сиропом.

— Давайте! Давайте! Эн, пошли скорей! — Адам запрыгал в нетерпении.

— Адам, дорогой, Энтони про тебя часто говорит, — сказал ангел, когда они свернули с гравийной дорожки на вымощенную булыжником дорожку, — Расскажи немного о себе, что ты любишь?

Мальчик обожал, когда его спрашивали об увлечениях. Он пристроился рядом с Азирафелем, и начал взахлеб рассказывать о древних цивилизациях, теориях заговоров, фантастических существах, и, конечно же, про архитектуру.

Кроули шел немного позади и думал о том, что он бы хотел, чтобы этот день не кончался никогда. У счастья много лиц. И два из них сейчас были перед ним.

========== Эпилог ==========

ДВА ГОДА СПУСТЯ

Если бы Азирафеля спросили, что он любит больше всего на свете, то он бы ответил, что это утро в компании своего любимого человека. Действительно, не было ничего приятнее просыпаться в тёплой постели, под лёгким одеялом, обнимая горячее худощавое тело возлюбленного. Энтони был горяч в постели, и это не было просто фигуральным выражением. Под одеялом он нагревался как печка. Ангел обожал прижиматься к нему всем телом и нежно перебирать пальцами по выступающим рёбрам. Ему было хорошо с его демоном.

Промозглое ноябрьское утро расплывалось по улицам холодными лужами, отражавшими тяжелое, налитое свинцом небо. Азирафель заранее знал, что Кроули будет не в духе с самого утра. Он не любил такую погоду, поэтому ангел уже готовился выслушивать ворчание, жалобы на холод и проклятия этому трекляктому острову, на котором солнце показывается на несколько дней в году. Конечно, демон ворчал, но ни за что не уехал бы отсюда. Он любил Англию, а теперь ещё и Шотландию, но брюзжал для вида.

Азирафель поцеловал Энтони в голое плечо, натянул одеяло повыше, и с тихим шорохом поднялся с постели. Ангел всегда вставал раньше любимого, ведь в отличии от Кроули он любил утро. Он посмотрел на часы — скоро мальчишка из пекарни должен был доставить свежие эклеры к завтраку. Азирафель накинул поверх шёлковой пижамы толстый вязаный плед, сунул ноги в пушистые тапочки и вышел из спальни.

Этот дом, определённо, нравился ангелу больше, чем лондонская квартира Энтони. Викторианский коттедж, спроектированный его матерью, являл собой воплощение стиля. Он был лаконичным, но не лишённым шика. Снаружи он был покрыт темно-синими досками с контрастной белой отделкой без вычурной резьбы. Внутри же все пространство было выполнено в едином стиле — однотонные текстильные обои сложного оттенка тауп, много темного дерева, яркая мебель в стиле midcentury modern, дизайнерские светильники и много современного искусства на стенах. Энтони оставил много мебели, которая уже была в доме. За два года, что они жили здесь, они вместе с ангелом собственными руками перетянули обивку на нескольких креслах и стульях, перекрасили пару комодов и шкафов. Это осовременило интерьер и добавило ему индивидуальности. Но особого внимания заслуживала, конечно же, оранжерея. Это была гордость Кроули. Когда они первый раз увидели дом, демон готов был прыгать от восторга, но не делал этого, ибо не солидно.

После переезда он выпал из жизни на несколько дней, намывая и обустраивая «достойное жилье для моих зелёных малышей». Змей Асмодей также переехал вместе с ними, заняв просторный террариум под сенью раскидистых пальм.

Но, после первых месяцев жизни в новом доме, Энтони показалось мало растительности внутри, и он решил заняться участком. Территория возле дома была огромной по меркам городского жителя. От ворот к дому вела подъездная гравийная дорога, а по обе стороны от неё были лужайки. Вот на них демону было где развернуться.

Азирафель помнил, в каком шоке он пребывал, когда в один день на участок приехали три грузовика с туями, самшитами и можжевельниками. Ещё лучше он помнил, как Энтони орал трехэтажным матом на пакистанских рабочих, которые никак не могли понять, что он от них хочет. В результате работяги замусолили деревья настолько, что Кроули вооружился лопатой и недвусмысленно ею пригрозил — мужиков как ветром сдуло. Он сам до поздней ночи сажал деревья, и результат превзошёл все ожидания. Все, кто бывал у них дома, неизменно восторгался буйством растительности как снаружи, так и внутри. Энтони действительно знал, как обращаться с растениями, чтобы они росли максимально зелёными и максимально красивыми.

Вот и сейчас, когда мальчишка-курьер подъехал на старом скрипучем велосипеде к крыльцу, он не мог содержать возгласа изумления. В этот момент из двери выглянул Азирафель, поплотнее завернулся в плед, и вышел на крыльцо.

— Мистер Энджел, доброе утро!

— Доброе утро, Кайл, — ангел как всегда лучезарно улыбнулся.

— Вот ваши эклеры, мистер Энджел. Вы будете оплачивать сейчас?

— Нет, дорогой мой, занесу деньги твоему отцу позже. Но тебе дам на чай, вот возьми, — и ангел протянул мальчишке несколько монет в пятнадцать пенсов.

— Вы очень добры, мистер! А ещё я хотел сказать, что у вас с мистером Кроули роскошный сад. Я бы тоже хотел так уметь…сажать цветы — он шмыгнул носом, — Скажите, Вы могли бы меня научить?

— О, нет, что ты! Это работа Энтони. Он у нас главный по растениям.

— Жалко… у него бы я учиться не хотел… Он довольно жуткий,— произнес мальчик, поёжившись, будто от холода.

Азирафель звонко рассмеялся, подбирая полы пледа.

— Он только кажется таким. Ты попробуй как-нибудь к нему подойти, когда он будет копаться в саду. Я уверен, он не откажет тебе. На самом деле он любит детей.

Кайл ещё раз шмыгнул носом, развернул велосипед и помахал ангелу рукой.

— Ладно, спасибо за совет, мистер Энджел! Я поехал — заказов ещё много. Завтра в это же время приезжать?

— Ах да.. то есть нет. Нас не будет три дня, уезжаем сегодня. Спасибо тебе, Кайл. До скорого!

Азирафель махнул рукой вслед уезжающему мальчишке. Ему очень нравилась некая камерность пригородов Эдинбурга — за два года Азирафель перезнакомился почти со всеми соседями, знал поименно их детей, и даже некоторых собак. Энтони же предпочитал узнавать о людях из уст ангела, и сам ни с кем не знакомился. Многолетняя социопатия давала о себе знать. Но, демону излишнее общение было и не нужно: ему хватало четверых сотрудников их собственного бюро, и, конечно же, Азирафеля. Но, как это ни парадоксально, загадочный образ рыжеволосого мужчины в темных очках привлекал к нему уж очень много внимания. Особенно женского. Одинокие девушки с их улицы до последнего не признавали факт “занятости” мистера Кроули. Сначала это демона веселило. Но потом, когда к ним зачастили миловидные дамы со всевозможными пирогами и кексами “просто познакомиться”, ему это порядком надоело. Кроули удивлялся: неужели не хватало того факта, что они работают вместе и живут под одной крышей? И вот, в один день, когда они с ангелом возвращались с работы пешком, Энтони решился на одну маленькую выходку. В тот милый пятничный вечер, когда пригороды Эдинбурга наполнялись спешащими с работы людьми, и все, проходя мимо друг друга здоровались и желали приятных выходных, Кроули сделал ЭТО. Прямо посередине улицы он припечатал Азирафеля к ближайшему дереву, и жадно поцеловал. Ангел опешил от этого внезапного порыва страсти, и сначала даже пытался протестовать, но умелые и нежные губы не оставляли ему ни единого шанса. Тактический ход был выбран удачно — сплетни разлетелись по округе, как медовые пряники на ярмарке.

Милые девушки больше к ним не приходили. Демон ликовал. Азирафель улыбнулся своим воспоминаниям и вернулся в дом. Пройдя на кухню, он увидел Энтони, сидящего с ногами на барном стуле, завернутого в одеяло. Полусонными глазами он пялился в дисплей кофеварки, ожидая, пока та нагреется.

— Доброе утро, дорогой мой, — проворковал ангел, водрузив на стол коробочку эклеров и целуя демона в щеку.

— Угу, — только буркнул Кроули, убирая за ухо прядь рыжих волос. Энтони сменил прическу, памятуя о том, что его ангел был без ума от длинных волос. Теперь огненные локоны доставали до плеч, а чтобы они не мешались, демон обычно стягивал часть волос на затылке пучком. Выглядело это необычно и стильно. Да и в принципе, морока с отросшими волосами стоила того, чтобы регулярно слышать томные вздохи Азирафеля, когда тот смотрел на него.

Азирафель уселся напротив демона, выставляя перед ним кружку со свежим кофе.

— Успеешь собраться? До самолета осталось три часа, — обеспокоенно спросил ангел.

— Да что там собирать-то? На несколько дней едем, тем более половина вещей и так есть у нас в квартире в Лондоне, — хриплым ото сна голосом произнес Кроули. Он поднял кружку с кофе, с наслаждением втянул носом ароматный пар, и сделал несколько медленных глотков. Великолепно.

— У нас… — мечтательно произнес ангел, глядя в потолок, — Подумать только, два года уже прошло. А казалось, что вот буквально недавно ты хотел запустить в меня бутылкой виски на террасе того банкетного зала.

— Ой, вот не надо об этом, ангел, пожалуйста. Я уже сто раз за это извинился. Хотя, ты тоже был виноват, — демон указал на него пальцем и покрутил им в воздухе для пущей убедительности, — Но я все равно тебя люблю. Смирись уже.

— Давно смирился, всецело сдался и покорился, — шутливо сказал ангел, хватая Энтони за руку, и нежно припадая губами к костяшкам. Кроули в ответ невесомо провел подушечками пальцев по щеке Азирафеля, поставил пустую кружку на стойку и произнес:

— Ладно, ангел. Ешь свои эклеры и пора собираться. Сегодня важный день.

***

В какое время лучше устраивать открытие самого фешенебельного небоскреба Лондона? Конечно же, в промозглом, мать его, ноябре, когда дождь хлещет со всех сторон, а ветер норовит выдуть из тебя всю душу. Энтони смотрел в залитое водой окно кэба и тихо ненавидел шейха-хрен-вспомни-как-его-ибн-зовут за то, что тот не мог поторопиться с открытием и сделать его, на худой конец, в августе. Все было готово еще летом: небоскреб построили за рекордные полтора года, а отделку закончили и того быстрее. Конечно, ведь строил башню гигантский китайский строительный холдинг, который ставит по небоскребу в неделю. Но, несмотря на опасения Энтони, Celestial Tower получилась великолепной: начиная от цвета фасадов, заканчивая уникальными интерьерами общественных пространств. Еще на этапе завершения облицовки, за самые лакомые этажи здания развернулась ожесточенная борьба между арендаторами. Новый небоскреб был уникальным, и в нем хотел расположиться весь лондонский Сити. Глубоко в душе Кроули чертики отплясывали диско, когда он думал о том, что все ТАК СИЛЬНО ХОТЯТ их с ангелом здание. Они проделали колоссальную работу, результат которой восхищал и не оставлял равнодушным никого.

Такси остановилось возле Celestial Tower. Специально для гостей был обустроен приветственный шатер — так гости мероприятия не попадали под дождь, выходя из машин. Кроули огляделся по сторонам: на всех видимых поверхностях красовались логотипы инвесторов, а также лого Ineffable Architecture совместно с компанией ДеБаг.

«Вот же Габриэль выпендрежник», — думалось Энтони, пока они с ангелом шли в сторону входа в башню. Над ними раскинулся купол из ажурных золотистых металлических контрфорсов, которые создавали дополнительную опору самому высокому зданию Лондона. Розоватое и кофейное стекло приятно поблескивало даже в этот пасмурный день, создавая впечатление, что в здание светит закатное солнце. Азирафель подошел к одной из металлических опор и прикоснулся к ней рукой. Энтони встал рядом и накрыл своей ладонью руку ангела. Творение было едино со своими творцами.

— Мы сделали это, Энтони… Она прекрасна… — прошептал Азирафель и его голос сорвался. Из уголка глаза скатилась прозрачная слеза.

Демон поймал ее пальцем и прижался губами к виску ангела.

— Да ангел, она действительно прекрасна, — он аккуратно приподнял подбородок любимого и посмотрел ему в глаза, спуская на кончик носа свои темные очки, — Только давай не будем заливать здесь все вокруг? Сегодня и так пролилось слишком много воды с неба, не хочу чтобы еще и мой ангел плакал. М?

— Хорошо, не буду, — улыбаясь, ответил Азирафель, — Просто эмоции, понимаешь?

— Понимаю… — проворчал Кроули, вылавливая в толпе народа официанта с подносом с коктейлями, — Именно поэтому я попросил Габриэля организовать на фуршете побольше алкоголя. Теперь нам с тобой не отвертеться от сцены.

Ангел вздохнул и последовал примеру демона, беря себе сразу два бокала спиртного. Они оба вздрогнули, когда за их спинами послышался знакомый голос:

— Мои золотые мальчики! Мои талантливые пташки! А вот и вы!

Габриэль налетел на них сзади, стискивая в объятиях, как маленьких щенят.

— Энтони, сменил имидж? Тебе идет, ну просто глаз не оторвать. Будь ты таким раньше, кто знает, может наш Ангел тебя бы и не дождался, — Габриэль похлопал Энтони по заду, за что получил удар в коленку.

— Упаковка новая, содержимое старое, — проскулил главный архитектор, потирая ушибленное место. Кроули проворчал что-то неразборчивое, Азирафель деликатно засмеялся в кулак.

— Да, еще хотел сказать кое-что важное, пока у меня есть возможность потолковать с вами до открытия. У меня есть один проект, и я хочу, чтобы его сделали вы двое. Ибо никого кроме вас я не допущу до этого помещения.

— И что за проект? — заинтересовался ангел.

— Интерьер пентхауса. Здесь, в этой башне. Для порядочной семьи из четырех человек.

— А что, в твоем бюро некому сделать такую работу? — удивленно вскинул бровь Кроули,— Ньют вроде бы за два года прокачался в дизайне. Азирафель сказал, что он даже больше ни одного компьютера не угробил.

— ТАКОЙ проект сделать некому. Заказчики очень…специфичные, — он улыбнулся, выглядывая кого-то в толпе, — А вот и они!

Он замахал рукой, привлекая к себе внимание, и через несколько мгновений из толпы вышла Вельзи ДеБаг. Она катила сдвоенную коляску с малышами в возрасте нескольких месяцев.

Энтони даже приподнял очки от удивления. Азирафель издал звук умиления и сложил руки на груди.

— О Боже, Габриэль! Это ваши? Ваши малыши? — сбивчиво спросил ангел.

— Мои близнецы, — горделиво выпятив грудь, сказал главный архитектор, — Тот, что в темном — Тони, в светлом — Эзра.

— Тони и Эзра, какие милые имена…— начал было Азирафель и осекся. Внезапно он покраснел, перевел свой взгляд на Энтони, но тот уже отошел на несколько шагов и громко ржал, запрокинув голову.

— Мы знали, что ты оценишь, Энтони, — улыбаясь, произнесла Вельзи.

— Габриэль, это конечно забавно: ты лишился двух архитекторов и решил себе родить таких же? Ей Богу, это очень смешно, — Кроули все никак не мог успокоиться после смеха, — Даже как-то неловко стало, у меня-то нет никого, чтобы назвать в твою честь.

— Энтони, дорогой, если помнишь, мы с тобой хотели завести кота, — как бы между прочим, сказал Азирафель.

Теперь настал черед Вельзи смеяться. К всеобщему удивлению, малыши спали в коляске, будто вокруг и не было всего этого шума и суетливой толпы.

— Кота! Я не могу, Господи, как я сама не догадалась? Мальчики, скажите мне когда у вас ближайший праздник, я пришлю вам котенка. Моя знакомая разводит мэйн-кунов, я думаю это самая подходящая порода под это имя. Такая же ленивая, как этот засранец.

Габриэль закатил глаза.

— Да не вопрос, у Азирафеля день рождения в декабре, — посмеиваясь, ответил демон, — Так что, ваша квартирка здесь будет? Не переживай Вельз, все сделаем.

Он поравнялся с ней, хлопая ее по плечу. Затем он наклонился к ее уху и шепотом, что слышали только они двое, произнес:

— Я рад за тебя. Они такие классные.

Затем он обернулся и позвал Азирафеля:

— За мной, ангел. Нам нужно еще отрепетировать речь.

***

За сценой царил полный бедлам. Операторы, монтажники, осветители, распорядители — народу было как на вручении премии Оскар. Энтони нервно поглядывал на часы. Азирафель куда-то ушел пятнадцать минут назад. По тайм-лайну они должны были выходить на сцену следующими. Но вот, в толпе показалась белобрысая кудрявая макушка, и демон успокоился. Азирафель, запыхавшись, подошел к нему.

— Я договаривался с осветителями. Когда мы выйдем, нас будут подсвечивать сзади и только не ярким светом.

— Зачем?

— Всё для тебя, Энтони. Я хочу, чтобы во время рассказа о нашем проекте, ты чувствовал себя хорошо. Тебе больно от яркого света, а здесь такие прожекторы, что даже твои очки тебя не спасут. Я беспокоюсь о тебе.

— Ангел…. — Кроули смог произнести только одно слово. Он взял Азирафеля за руку. На сцене начал говорить ведущий.

— Волнуешься? — спросил Азирафель.

Кроули молча кивнул.

«Дамы и господа! Позвольте вам представить тех, без кого этот проект не был бы возможен….»

Азирафель поднес к губам руку Энтони и поцеловал золотистую полоску кольца на безымянном пальце, нежно поглаживая смуглую кожу.

— Всё будет хорошо, любовь моя.

«Итак, прошу приветствовать, авторы проекта Celestial Tower: Энтони Кроули и Азирафель Энджел!»

За сценой грохнули аплодисменты.

Энтони крепче сжал руку ангела, и произнес:

— Теперь всё будет хорошо.

Они шагнули на сцену, чтобы представить миру свое творение.

Вместе.